В гамелионе праздновали свадьбу Строфия, сына Криса, и Анаксибии, дочери Атрея. Сплетники недоумевали, находя брак неравным. Дочь микенского ванакта выходила замуж за царевича из небольшого городишки Крисса в захолустной Фокиде. Поблизости,правда, имелся портовый поселок Кирра, но из него до настоящего моря грести да грести. Да и из того западного моря куда как далеко до мировых центров торговой цивилизации - Крита, Египта, Финикии, Азии. Неужели Атрей настолько уже потерял хватку, что не смог выдать дочь повыгоднее ?
Атрей даже отказался ехать в эту самую Криссу. Свадьбу играли дважды. Сначала Строфий приехал в Микены, здесь провели требуемые обряды и устроили довольно скромный свадебный пир, затем молодые в сопровождении брата Анаксибии Агамемнона, представлявшего отца, вернулись в Криссу,
где праздненство устраивали уже родители молодого мужа - Крис, сын Фока, и его жена царица Антифатея.
Не успели молодые отгулять медовый месяц, как свежеиспеченные родичи Строфий и Агамемнон
начали готовить морской поход. Подготовка шла в большом секрете. Добраться из Кирры до Феи, морского порта Писатиды, можно было только за несколько переходов с неизбежными остановками в дружественных портах, однако движение целой эскадры боевых кораблей вызвало бы вопросы.
Атрей просил Нестора прислать в Кирру корабли для перевозки войска Агамемнона. Из соображений секретности Нестор послал торговые эйкосоры с товарами. и пару пентеконтер в качестве эскорта. Это ни у кого не могло вызвать подозрений, так как западные воды так же кишели пиратами, как и восточные. Обратным ходом они должны были забрать солдат Агамемнона и Строфия.
Из-за той же секретности навербовать наемников для участия в походе тоже было нельзя, сразу же стало бы известным, что царевичи собираются куда-то на грабеж. И тогда бы их вряд ли дружелюбно приняли в попутных гаванях.. Поэтому войско царевичей было невелико - только их личные дружины. Правда по приказу Нестора к ним должны были присоединиться экипажи посланных за ними судов.
В писатидский порт Фея флотилия союзников рассчитано вошла, когда уже начинало смеркаться. Прибытие торговых судов, идущих в Пилос или из Пилоса, здесь никого не обеспокоило - это было вполне привычным явлением. Даже посещение флотилии портовыми чиновниками для взимания оплаты за стоянку было отложено на завтра ввиду позднего времени.
Наутро, едва открылись ворота цитадели, где жила городская верхушка и располагались казармы гарнизона, в ворота ринулась группа захвата притаившаяся рядом еще с ночи. Застигнутая врасплох стража у ворот былв мгновенно вырезана, и в ворота ворвалось войско незваных гостей. Никаких переговоров захватчики не вели, никаких условий никому не предлагали. Убивали всех мужчин подряд, в живых оставляли только тех женщин, которых сочли пригодными для участи рабынь. Когда с гарнизоном было покончено, начался грабеж города и порта. Одну пентеконтеру послали в Пилос с сообщением для басилея Нестора.
Получив известие о захвате Феи Нестор со своей дружиной и загодя набранными наемниками погрузился на корабли и отплыл в Фею на помощь союзникам.
Весть о захвате неизвестными разбойниками порта получил и Тантал, ванакт Писатиды. Её доставили беженцы из Феи. Хотя Тантал и не был воинственным человеком, он поспешил отбивать свой город только с небольшой личной дружиной. Собирать войско было некогда. В глубине души Тантал надеялся, что налетевшие на город пираты ограничатся грабежом и уберутся не дожидаясь, когда царь с дружиной придет наводить порядок. Он ошибся. Ему и его дружине пришлось иметь дело с намного превосходящими силами врага. Дружина была разбита, самого Тантала взяли в плен.
- Ну что, дядюшка ? - Агамемнон похлопал обезоруженного Тантала по щеке. - И кто у нас теперь глава Пелопидов ?
- Щенок поганый ! - рявкнул разъяренный ванакт Писатиды и смачно плюнул двоюродному племяннику в лицо.
Агамемном улыбнулся, утерся не спеша и вонзил кинжал в живот Тантала. Затем резко рванул его вверх. Мгновение Тантал потрясенно смотрел на вываливающиеся из распоротого живота кишки, затем захрипел и повалился ничком.
- А теперь пойдем, заберем Пису, - обратился Агамемнон к своим союзникам.
После ухода Тантала жители Писы закрыли городские ворота и теперь со стен с ужасом смотрели на подступающее войско. Во главе его ехал на колеснице высокий воин, потрясающий копьем, на которое была насажена голова Тантала. Подъехав к воротам он проревел:
- Я Агамемнон, сын Атрея и внук Пелопса. Я убил узурпатора, интригами взявшего власть над вами. Открывайте ворота своему законному ванакту, и вы все останетесь живы-здоровы. В случае неповиновения вас ждет участь мятежников из Феи.
После недолгого спора в надвратной башне, где столпились старейшины, пришли к выводу, что семейная разборка в правящем доме не должна касаться простых граждан. Тантала уже нет, так почему бы и не передать город молодому Пелопиду. Зато все будут живы. И ворота открылись.
Агамемнон стремительно шагал по покоям царского дворца. Слуги и служанки торопливо шарахались по дальним закуткам боясь попасть на глаза новому хозяину. Вот и дверь в гинекей. Она заперта. Удар ногой и она распахивается. На скамье у дальней стены сидит царица Клитемнестра
с бледным напряженным лицом. Она судорожно прижимает к себе годовалого ребенка.
- Не будет здесь больше семени Бротея ! - рычит Агамемнон.
Он вырывает малыша из рук матери и схватив его за ножки с размаху бьет головой об стену. Хруст черепной коробки, на стене расплывается пятно крови и мозга. Страшно вскрикнув Клитемнестра падает без сознания.
- Ну что, тетушка, мальчишка-то вырос, - ухмыляется сын Атрея. Он задирает пеплос Клитемнестры и яростно насилует беспомощное тело.
Взятую в Фее добычу Агамемнон раздал Строфию и Нестору, своим союзникам. Однако в самой Писе они ничего не тронули. Всем было памятно изречение Дельфийского оракула, данное Гераклу,о том, что Писа возлюблена Зевсом, следовательно обижать ее не стоит. Строфий отправился домой, увозя свои трофеи, а Нестор и Агамемнон принялись обсуждать свои дальнейшие действия.
- Итак, что дальше ? - задал вопрос Нестор.
- Займемся Мессенией ? - вопросом на вопрос ответил Агамемнон.
- Не торопись, - остерег его старший товарищ. - Как Тиндарей отнесется к тому, что ты сделал с его зятем и дочерью ? Не говоря уж о внуке.
Агамемнон почесал в затылке.
- Хм-м. Может ведь и войной пойти.
- Афариды наверняка его поддержат. Мы с ними не совладаем, - продолжал Нестор.
- Что же делать ?
- Лети в Спарту, падай Тиндарею в ноги, кричи, что все из-за любви к Клитемнестре. Моли отдать ее за тебя замуж. Может решит, что так будет лучше для нее и для него.
- Не выйдет. Она меня не простит !
- А Ифигения пусть у меня побудет. Скажешь Клитемнестре: либо - либо.
Агамемнон заулыбался:
- Здорово ! Это пройдет. Ну, тетушка, держись. Будешь моей женой !
2. Спарта
В Спарте весть об учиненной Агамемноном бойне в Писатиде произвела впечатление удара Громовержца. Братья Клитемнестры вскинулись мгновенно идти со своими дружинами спасать сестру. Идти ? Но куда ? Где этот Агамемнон ? Засел в Писе или скрылся под крылом у отца в Микенах ? Короче, сначала надо было разобраться с ситуацией.
Тиндарей, конечно, послал гонцов к Атрею. Что это такое ? Почему он допустил этот предательский удар по семье Тиндарея, с которым он сам же якобы ищет союза ? В ответе Атрей утверждал, что он сам ничего не понимает, он ничего не знал и для него самого все это, как снег на голову. Он предположил даже, что "эти мальчишки" - Агамемнон со Строфием , так перепились на свадебных торжествах, что спьяну их потянуло на воинские подвиги, причем объект этих подвигов был избран совершенно случайно и в помрачении разума. В завершение послания он просил Тиндарея не поддаваться гневу и сначала как следует разобраться в происшедшем.
Из ответа Атрея по крайней мере следовало, что Агамемнон не в Микенах, и Атрей его подвиги не поддерживает. По крайней мере в открытую. Тиндариды выступили в поход. Сначала они двигались на север долиной Эврота. В городе Эгис к ним присоединилось мессенское ополчение во главе с братьями Афаридами - Идасом и Линкеем. Дальше объединенное войско свернуло на северо-запад вдоль правого берега реки Алфей. Когда союзники дошли до Писатиды, то оказалось, что Агамемнона там уже нет.
Сын Атрея послушался мудрого совета Нестора и не пытаясь удерживать свои завоевания помчался в Спарту с небольшой личной охраной и Клитемнестрой в качестве козыря в предстоящем разговоре с Тиндареем. Из Писы он направился прямо на восток, пересек Аркадию, избегая заезжать в города, где неизвестно как могли отнестись к похищению им Клитемнестры, и рискнул остановиться только в Тегее. Царь Тегеи Эхем, муж сбежавшей от него Тимандры, сестры Клитемнестры, не без оснований считал Клитемнестру пособницей беглянки, и отнесся к ней без всякого сочувствия. Дальше путь Агамемнона лежал на юг, в Спарту. Таким образом он избежал встречи с разгневанными Тиндаридами.
По дороге Агамемнон попытался порепетировать беседу с Тиндареем, используя Клитемнестру в качестве собеседника.
- Поверь мне, царица, - начал он, - все, что я совершил, я сделал из любви к тебе.
От такого заявления даже Клитемнестра не смогла соблюсти каменное молчание, которое она хранила всю дорогу.
- Подлец, убийца ! - воскликнула она. - И ты еще смеешь говорить о любви ? Ты, убийца моего сына !
Скажи лучше, где моя дочь ? Что ты с ней сделал.?
- Не бойся, царица, твоей Ифигении ничего не грозит. Ее берегут и о ней хорошо заботятся. А сын.... ?
Прости, я был в помрачении. Подобно Алкиду, убийце своих сыновей, я не понимал, что делаю.
Но ведь люди простили Алкиду его невольную вину. Что свершилось, то свершилось по воле богов.
Я сделаю все, чтобы загладить свою вину, только прости меня !
- Тебе нет прощения, мерзавец ! И не сваливай свою вину на богов. Они еще покарают тебя за твою подлость. А если они промедлят, мои братья сделают это раньше.
- О, я в отчаянии, царица ! Но это ведь Афродита внушила мне любовь к тебе ! С того дня, когда я увидел тебя там, в Трезене, твой образ запечатлелся в моем сердце !
- И из почтения к Афродите ты разграбил город, убил моего мужа и моего сына и еще множество людей ! К своей жестокости ты прибавил еще и святотатство ! Нет, не миновать тебе кары богов ! С какой радостью я увижу ее !
- Молю тебя, смягчи свое сердце. Скажи отцу, что ты согласна выйти за меня замуж, и я окружу тебя таким почетом и роскошью, каких ты и вообразить себе не смела, живя с этм жалким ничтожеством - сыном Бротея.
- Выйти за тебя ? Простить тебе убийство сына за тряпки и побрякушки ? Да лучше я отдамся нищему, страдающему от лепры, чем позволю тебе прикасаться ко мне !
Агамемнону надоело ломать эту комедию.
- Чтобы прикоснуться к тебе, Клитемнестра, мне не нужно ничье позволение, - процедил он сквозь зубы. - А если ты не подтвердишь Тиндарею свое согласие выйти за меня замуж, твоя дочь отправится в аид следом за братом.
Оставшуюся часть пути они провели в молчании.
В Спарте Агамемном исполнил все так, как ему советовал Нестор. Он буквально валялся в ногах у Тиндарея, клялся в любви к Клитемнестре, умолял выдать ее снова замуж, уже за него. Убийство ребенка оправдывал невыносимой ненавистью к Танталу и даже политической необходимостью. Не хотел он, чтобы в будущем выросший сын Тантала предъявил права на тронос Писатиды, по праву принадлежащий ему, Агамемнону. Это последнее объяснение было понятно Тиндарею. Пожалуй, он и сам поступил бы так же, окажись в подобной ситуации.
Последнюю точку в спектакле поставила Клитемнестра. На вопрос, выйдет ли она за Агамемнона, Клитемнестра ответила" "Да.".
Свадьба Агамемнона и Клитемнестры, которую справляли в Спарте, наделала немало шума в Элладе. Хотя прецеденты повторного брака вдов уже бывали ( первый пример такого рода дала Горгофона, дочь Персея и мать самого Тиндарея, вышедшая замуж за Ойбала, царя Лаконии, после смерти своего первого мужа Периера, царя Мессении), но выйти за убийцу мужа и сына, не выждав и пары месяцев после убийства - такого не бывало никогда. Надо признать, что брак этот осуждали далеко не все. Многие видели в Агамемноне героя. Одним махом захватить тронос и женщину - это было лихо. Были сочувствующие ему и среди женщин. Ведь на свои преступления он пошел ради любви ! "Ах, как это романтично !" - вздыхали скучающие обитательницы гинекеев.
На свадьбе присутствовали только родные новобрачных, а из владетельных особ только Нестор с сыновьями. Были конечно еще приближенные Атрея и Тиндарея да басилеи из подвластных им городов - куда ж им было деваться ? Нестору пришлось стараться вовсю - провозглашать тосты и здравицы и всячески изображать веселье. Остальные чувствовали себя неловко. Какое там веселье - тут скорее уж траур справлять пора. Клитемнестра, хотя и накрашенная и нарумяненная служанками,
выглядела более мертвой, чем живой. Произнеся безжизненным голосом положенные по ритуалу слова во время свадебного обряда, более она не проронила ни слова и сидела на пиру совершенно неподвижно.Мрачен был и Агамемнон. Он не мог не заметить, что братья Клитемнестры - Кастор и Полидевк, смотрели на него зверем, и догадался, что Клитемнестра им все рассказала. Братья пообещали Клитемнестре, что она вновь станет вдовой, как только Ифигения окажется в безопасности. Об этом Агамемнон тоже догадывался. Сразу после свадьбы он увез Клитемнестру к Атрею в Микены, а оттуда в Пису, подальше от Спарты. По совету Атрея он взял с собой свою сводную сестру Килиссу, дочь Атрея от безымянной рабыни. Килисса должна была следить за Клитемнестрой и ее служанками.
А Кастор с Полидевком поехали в Мессению - погостить у Афаридов, Идаса и Линкея.
3. Писатида
Пока Агамемнон отсутствовал в Писатиде, там разгорелись бурные события. Весть об убийстве Тантала и быстром отъезде Агамемнона, похожем на бегство,очень быстро дошла до Клейтора, резиденции Амфидаманта, сына ванакта Аркадии Ликурга. Ставшая вдруг бесхозной Писатида показалась лакомым куском честолюбивому басилею, нетерпеливо ожидающему своей очереди стать ванактом Аркадии и прославить свое имя, сходу округлив свои владения. Если бы ему удалось подчинить Писатиду, Аркадия получила бы выход к морю, что позволило бы ей избавиться от статуса захолустья и стать вровень с другими великими державами: Арголидой, Лаконией, Мессенией, Элидой.
Помощи в реализации своего замысла Амфидамант попросил у отца. Ликург послал ему отряд добровольцев во главе с опытным стратегом Эревфалионом, недавно нанявшемуся на службу к ванакту Аркадии..
Поучаствовать в этом предприятии Амфидамант предложил также Фегею, басилею одноименного города, расположенного на пути из Клейтора в Писатиду. Фегей согласился, оговорив свою долю в добыче. Правда, сам он в поход не пошел, препоручив свою дружину и примкнувших к ней добровольцев своему зятю Алкмеону, в прошлом ванакту Аргоса, а ныне изгнаннику. Покинув родной город Алкмеон поселился в доме своего деда Оикла, тоже изгнанника из Аргоса, имевшего поместье в Аркадии. Оикл и сосватал внуку дочку Фегея Алфесибею. Провинциальный басилей был рад выдать дочь за аргосского ванакта, пусть и бывшего. Сегодня изгнанник, а завтра... ? Глядишь, и обратно позовут.
Вторжение аркадцев миролюбивые писаты встретили пассивной обороной, запершись в укрепленных городах. Сражаться с аркадцами, известными как "славные копейщики" в открытом поле они не рисковали, да и вождя у них не было. Минуя прочие города Амфидамант вел свое войско к вожделенной гавани - порту Фея.
В гавани еще оставались несколько пилосских кораблей под командой сына Нестора Стратиха. Один корабль он послал в Пилос за подмогой, с экипажами остальных укрылся в городской цитадели и удерживал ее до прихода помощи.
Узнав, что его сын находится в осаде, Нестор бросился на помощь. Войдя в гавань Феи пилосский флот высадил десант. Под стенами цитадели разгорелась битва. Аркадцы, дорвавшиеся наконец до рукопашной, бились с яростным напором. Моряки, более привычные к веслам и парусам, чем к бою в строю, не могли долго противостоять им. Пилосский строй был прорван. Нестору грозил неминуемый разгром, но ему повезло. В критический момент пал аркадский вождь Эревфалион, сражавшийся в первых рядах. Оставшийся неизвестным пилосский лучник угодил ему стрелой в горло. Его воины ослабили напор, это позволило пилосцам отступить в относительном порядке. Часть их отошла к кораблям, остальные укрылась в цитадели.
Потом последовали переговоры, погребение павших, торг о прекращении военных действий. Пилосский флот продолжал блокировать гавань с моря, гарнизон цитадели был усилен за счет отступивших к ней моряков. Алкмеон, которому так и так не было нужды в территориальных приобретениях, был готов удовлетвориться захваченной добычей и угоном скота. Амфидамант получил предупреждение о том, что в Писатиду направляется Агамемнон с новым войском, и понял что с мечтой о захватах лучше распроститься пока не поздно. Приходилось, пограбив напоследок, возвращаться домой и сделать вид, что так и было задумано.
Заключение мира отметили совместной пирушкой военачальников обеих сторон. А на подъезде к
Клейтору Амфидамант почувствовал себя плохо. Хворал он недолго.
Амфидамант был последним остававшимся в живых сыном Ликурга. Его брат аргонавт Анкей погиб во время Калидонской охоты, убитый кабаном. Другой брат - Эпох заболел и умер молодым. Третий - Иасий, прославился выиграв скачки верхом во время Олимпийских игр, устроенных Гераклом. Он погиб на войне с Гиппокоонтом, которую вел Геракл. Потери последнего сына престарелый Ликург не перенес и умер, пережив всех своих сыновей. Новым ванактом Аркадии стал Эхем, басилей Тегеи, двоюродный внук Ликурга.
4. Мессения
На этот раз друзья встретились в Мессене, древнем городе на западном склоне горы Итома, основанном еще Поликаоном, сыном Лелега, завоевавшим страну, лежащую западнее Тайгета,
и назвавшим первый основанный им город в честь своей жены, аргосской царевны. Позже и всю страну стали называть Мессенией. Афарей, нынешний царь Мессении, сделал Мессену своей столицей, благодаря ее удачному расположению.
Вечером, за пиршественным столом друзья строили планы освобождения Клитемнестры от пленившего её насильника.
- А что думать-то ? - рыкнул нетерпеливый Идас. - Пошли, возьмем эту Пису на раз-два. И Агамемнону башку оторвем.
- Не так просто, - покачал головой Кастор. - А если этот подонок выведет на стену Ифигению с ножом у горла и предложит нам убираться ? Что делать будем ?
- Да, - кивнул Линкей. - Сначала нужно девчонку оттуда вытащить.
- Или Агамемнона где-нибудь одного подловить, - добавил Полидевк.
- В одиночку, я думаю, он даже к жене не ходит, - хмыкнул Линкей. - Десяток охранников с собой берет, не меньше.
- Перво-наперво надо узнать, что у них там в доме делается, - рассудительно сказал Кастор. - Вряд ли Агамемнон всех служанок Клитемнестры заменил. Кто-то да остался. Вот выйдет из дома, надо будет поговорить.
- А есть у вас кто-то, кто раньше с вами в Писе бывал, служанок в лицо знает ? - спросил Линкей.
- Есть такой жеребчик. И служанок не только в лицо знает, - хохотнул Полидевк.
- Да, Кнагий. Ловкий прохвост, - согласился Кастор. - Но полезный.
- Вот и надо его послать. Пусть побродит у царского дома, посмотрит, кто входит, и кто выходит.
Дождется знакомую, пусть и переговорит, - развил план Линкей. - А разузнаем обстановку, решим, как дальше быть.
Предусмотрительный Нестор давно уже держал под наблюдением братьев Афаридов. Визит сыновей Тиндарея не остался для него в секрете. А так как визит явно затягивался, несложно было сделать вывод и о его цели. Нестор поспешил предупредить Агамемнона. Предупреждение он дополнил советом опередить врагов, переданным через своего племянника Пенфила.
Легко сказать - опередить. А как это сделать ? Пока что Агамемнон предпринял чисто оборонительные меры: усилил стражу, приказал внимательно следить за окрестностями дворца - не бродят ли вокруг подозрительные люди. Килиссе он наказал усилить слежку за служанками, особенно за теми, кто по какой-нибудь надобности отлучается из дома.. Килиссе нетрудно было это сделать, будучи главой служанок она сама решала кого куда послать. и, посылая кого-либо из прежних служанок, отправляла проследить за ней одну из своих шпионок, захваченных из дома Атрея.
Вскоре ей доложили, что спартанка Анаксандра, посланная на рынок за продуктами, встречалась и разговаривала с каким-то мужчиной.
Первой реакцией Агамемнона было схватить и Анаксандру и ее собеседника и подвергнуть обоих пытке. Пенфил отсоветовал ему.
- Прикончив пару шпионов мы не помешаем послать к нам новых. Лучше мы используем их как наживку. Дадим знать этой вашей спартанке, что тебя можно где-нибудь застать врасплох, а когда они явятся, мы их накроем.
- Отлично придумано ! - расхохотался Агамемнон.
Поразмыслив приятели решили объявить, что в связи с беременностью Клитемнестры (а она действительно понесла после изнасилования) царственная чета вознесет молитвы о благополучном разрешении в храмах Великой Матери Геи и божественной акушерки Илифии, находящихся в расположенной неподалеку Олимпии. При этом надо было назначить срок моления так, чтобы шпион успел доложить об этом Тиндаридам, и чтобы те успели явиться в ловушку.
Так они и поступили. О предстоящем молебствии Агамемнон сообщил Клитемнестре, на следующий день Анаксандру вновь отправили на рынок. Убедившись, что шпион Тиндаридов срочно покинул Пису, Агамемнон и Пенфил тайно отправились в Олимпию с отрядом надежных головорезов.
Получив известие о возможности захватить сразу и Агамемнона и Клитемнестру Тиндариды и Афариды сразу собрались в путь.С собой взяли лишь немногих подручных - большой отряд мог быть замечен и вызвать подозрения. В Мессене объявили, что друзья отправляются поохотиться на вепрей на горе Эриманф. Их перехватили неподалеку от Олимпии. Силы были слишком неравны. Весь отряд
братьев пал после героического сопротивления, и тела павших были надежно спрятаны. Когда все мыслимые сроки для возвращения царевичей с охоты прошли, Афарей послал на Эриманф поисковые отряды, но те ничего не нашли. А еще чуть позже стараниями все того же Настора аэды запели истории о том, как отправившись на охоту сыновья Тиндарея и Афарея занялись воровством скота, не поделили добычу и в ссоре перебили друг друга. Когда эти сплетни дошли до слуха Афарея, старика хватил удар.
Его смерть открыла Нестору путь к троносу Мессении. Нестор обосновывал свои права на том, что его первая жена Анаксибия, дочь Кратиея, была внучкой Левкиппа, брата Афарея. Поскольку и Левкипп и Кратией уже умерли, Нестор оставался последним родственником династии Периеридов.
Других претендентов на верховную власть в Мессении не оставалось. Мечта Нестора осуществилась. Мессения лежала у его ног. Правда не вся. За поддержку Атреем его прав пришлось заплатить ему несколькими городами. Что ж. Нестор был рад и тому, что ему досталось.
5. Фтия
Во Фтии весть о гибели Тиндаридов и Афаридов восприняли с глубокой печалью. Ушли из жизни старые друзья Пелея, сотоварищи по многим походам. Не стало могучих союзников, с которыми никто в Элладе не был страшен Пелею. А судьба Тантала показала, что на Апии завелся кровожадный хищник, не признающий никаких законов кроме силы и своих прихотей. И кто теперь сможет его остановить ?
Помянуть погибших вечером собрались всемером: сам Пелей, Бор, Мемал, Менетий, Патрокл, Эвдор и Лигерон-Ахилл, которого допускали в компанию взрослых, несмотря на юный возраст. Пили, вспоминали подвиги павших героев, желали им доброй посмертной судьбы в Элизиуме.
- Не могу понять одного, - заговорил Менетий. - Как могли такие люди взять и пропасть на охоте без следа. Ведь даже тел не нашли.
- Скорее всего, попали в засаду, - вздохнул Пелей. - А тела спрятали.
- А кто мог устроить засаду ? - спросил Ахилл.
- Тот, кому они мешали, - грустно усмехнулся Бор.
- А кому мешали ? - настаивал Ахилл
- Смотри, кто выгоду получил, - наставительно объяснил Патрокл. - Нестор с Атреем, вон, всю Мессению поделили. Агамемнон в Писатиде теперь мести за Клитемнестру не боится.
- А Лакония теперь, считай, без хозяев. Атрей же ее и приберет к рукам через брак Елены с Менелаем, - дополнил Эвдор.
- А это уже дело решенное ? - спросил Мемал.
-На вид, как бы нет, - ответил Пелей. - Я вот от Тиндарея послание получил. Приглашает всех желающих ехать свататься к Елене.
- Так может, кто-то другой ее уведет у Менелая ? - хохотнул Патрокл.
- Вот и займись, - поймал его на слове Пелей. - Я уже стар, Ахилл молод, а тебе в самый раз жениться.
- Эх,эх, - почесал в затылке Менетий. - Боюсь, выкуп за Елену мы не потянем.
- Ничего, - успокоил его Пелей. - За права на Лаконию можно и раскошелиться. Перед прочими в грязь лицом не ударим.
- Если Атрей с Тиндареем хотят детей поженить, зачем же тогда такой общий сбор ? - недоуменно спросил Мемал.
- Похоже, тут не только о свадьбе дело идет, - задумчиво протянул Пелей. - Атрею новая война с Гиллом грозит. Вот они всех и собирают, чтобы союзников навербовать.
- А мы тоже с Гиллом пойдем ? - вскинулся Ахилл.
Все вопросительно уставились на Пелея.
- Ходили уже, - вздохнул Пелей. - Помогли ему тронос взять. А он не удержался. По сути - в отца пошел. Вояка добрый, а править - не его дело. Надо бы ему отсоветовать. Хочет ванактом быть - вон, пусть Дриопиду свою обустраивает.
- Сейчас там дриопов-то почти и нет. Больше дорийцев - уточнил Эвдор.
- Можно считать, сейчас две Дориды в Элладе, - кивнул Мемал. - Одна здесь, рядом с нами, а другая в бывшей Дриопиде.
- Вот и занимался бы тем, что у него в руках. Где народ в нем вождя видит, - заключил Пелей. - А для Микен он все равно чужак. Незачем ему туда рваться.
- Все равно, Гилл пойдет на Микены, - заявил Бор. - Теперь ему самолюбие не позволит рукой махнуть. Держал ведь уже в руках, да не удержал. Чем ему позор смывать ?
- Союз Атрея, Нестора и Тиндарея ему не осилить, - качнул головой Пелей. - А сильных союзников у него сейчас нет. Иолай на своем острове, Тесей у молоссов в темнице. Одни дорийцы остались.
- А я бы с Гиллом пошел ! - сверкнул глазами Ахилл. - Ведь Геракл был твоим другом, отец !
- Мы тоже в Колхиду ходили, - вздохнул Пелей. - На три года застряли, а свою страну чуть не потеряли. Геракл выручил. А Атрей - не Эврисфей. Этот враг посильнее гипербореев, с которыми мы в Колхиде воевали.
- Может, опять добровольцев разрешим Гиллу набирать ? - предложил Бор.
- Разрешить-то разрешим, да не думаю, что Гиллу это сильно поможет, - возразил Пелей. - Если бы Тиндариды и Афариды были живы, Нестор с Тиндареем на помощь Атрею не пошли бы. А теперь... .
- За Тиндаридов тоже надо бы отомстить, - снова вступил Ахилл.
- Кому ? - спросил Бор. - На себя их смерть никто не взял. Мы можем только подозревать, но доказательств-то нет.
- Так что же делать теперь ? - недоуменно спросил молодой Пелид.
- Подождем, чем дело закончится со сватовством к Елене, - сказал Пелей. - Может быть, ситуация станет более ясной.
6. Спарта
Гибель сыновей нанесла почти смертельный удар и Тиндарею. Помимо естественного человеческого горя потеря сыновей привела к падению статуса Спарты. Не стало двух авторитетных и прославленнтых вождей спартанского войска, и некем было их заменить. Внуки Тиндарея - Мнесилей и Аногон - не обладали и малой долей той известности и славы, которыми обладали их отцы.
Помимо сыновей Тиндарей лишился и могучего союзника, каким являлась Мессения под скипетром его единоутробного брата Афарея. Сыновья Афарея - Идас и Линкей - в Мессении обладали не меньшей славой и авторитетом, чем Тиндариды в Лаконии. Союз Лаконии и Мессении был пожалуй самой значительной военной и политической силой на Апии. Теперь все это рухнуло. Афарей сошел в могилу следом за сыновьями. Тиндарей, хоть и более молодой по возрасту, тоже чувствовал, что ему уже не хочется жить. Но у него оставалась еще дочь. Прежде, чем уйти, надо было достойно устроить ее жизнь.
А вот для Атрея все складывалось как нельзя лучше. Смерть Афарея и его сыновей отдала Мессению в руки его союзнику-сообщнику Нестору. Теперь оставалось только использовать смерть Тиндаридов для того, чтобы прибрать к рукам и Лаконию. Хотя намечавшийся брак Агамемнона и Елены сорвался по независящим от Атрея обстоятельствам, игра была еще не окончена. У Атрея был в запасе еще один сын - Менелай, и он был ничуть не против брака с Еленой. Ничего не мешало тому, чтобы укрепить уже образовавшийся семейный союз. Да и вполне гармонично это выглядело - два брата Атрида женятся на дочерях Тиндарея. С этим Атрей и обратился вновь к Тиндарею.
Тиндарей не был рад этому предложению. Сейчас союз с Атридами ничуть не казался ему привлекательным. Скотское поведение Агамемнона, убившего его зятя и внука, изнасиловавшего его дочь и фактически выкрутившего ему руки, угрожая внучке, чтобы вынудитьсогласиться на брак с ним Клитемнестры, естественно вызвало в его душе отвращение к этом семейству. Отдать им еще и Елену ?
Но как отказать ? Отказ - это война с Микенами и Пилосом сразу. А кто поведет в бой спартанское войско ? Тиндарей чувствовал себя слишком слабым. Война с Атридами - это значило повторить судьбу Тантала. Его убъют, а Елена станет добычей победителей. Даже если Менелай соизволит жениться на ней, в его доме она будет такой же бесправной рабыней, как Клитемнестра у Агамемнона. После тяжелых раздумий он дал ответ. Он согласен, но для соблюдения приличий надо полностью соблюсти брачный ритуал: провести конкурс женихов, желающих добиваться руки Елены.
На обьявление Тиндарея о проведении симпозиума женихов откликнулось неожиданно много претендентов. Он надеялся, что на смотрины явится какой-нибудь десяток кандидатов, в котором найдется человек, достаточно сильный, чтобы стать ему союзником против ненавистных ныне Атридов, или хотя бы настолько далекий, что мог бы увезти Елену так далеко, чтобы они ее не достали.
Однако он не учел, насколько более желанной стала Елена для соискателей ее руки после гибели ее братьев. При жизни сыновей Тиндарея реальная власть над Спартой и всей Лаконией была бы в их могучих руках, а зятю оставалась лишь роль марионетки, изображающей ванакта Лаконии, не имея никакой власти над ней. Теперь же зять и наследник Тиндарея получал и вполне реальную власть над Лаконией, так что на симпозиум явилось три десятка желающих со всех концов Эллады.
Явились как реальные претенденты, справедливо рассчитывающие на возможность союза с Тиндареем, так и чрезмерно самоуверенные, только воображающие себя достойными. А были и такие, что хотели только покрасоваться среди значительных людей, так сказать "на людей посмотреть и себя показать" .
На что мог рассчитывать вот такой Одиссей, хромой и рыжий сын Лаэрта, пиратского атамана с захолустной Итаки ? Или взять Патрокла, изгнанного с родины за убийство, и ведущего вместе с отцом жизнь приживала при дворе Пелея, ванакта Фтиотиды. И здесь уже убил кого-то, кто его задел. Это ему-то красавицу невесту и целое государство в качестве приданого ?
Тиндарей снова и снова ломал голову над перечнем женихов.
Вообще-то серьезных кандидатов в мужья Елены не так много. На первый взгляд самый привлекательный - Диомед из Аргоса. Молод, успешно воевал против Лаодаманта в Фивах, в родстве и дружбе с другими басилеями Аргоса. Они даже приехали с ним на симпозиум, хотя сами уже женаты - поддержать друга. Но в Микенах спят и видят, как бы подмять Аргос под себя. Попытаться пойти на союз с Аргосом - значит, завтра война. И что будет тогда с Клитемнестрой и Ифигенией ?
Есть еще Аякс, сын Теламона. В перспективе ванакт трех царств - Мегариды, Эгины и Саламина. В случае чего может рассчитывать и на поддержку дяди - Пелея Фтиотидского. Атрей ему не страшен. Физически, пожалуй, самый сильный из женихов. Но кичлив и задирист. Ему бы ума и хитрости у отца занять. Пока он еще мальчишка, искатель приключений. Нет, не хочется отдавать Елену в его руки.
Вот еще - Менесфей, ванакт афинский. Союзник моих сыновей. Серьезный, основательный человек. Умен, сумел захватить власть в Афинах. Но, пока Тесей жив, жить спокойно он не может. Платит Аидонею Додонскому, чтобы не выпускал Тесея из темницы. А если кто-нибудь заплатит больше, чтобы выпустил ? Что будет с Менесфеем ? И с Еленой ?
Идоменей, сын Девкалиона ? Критянин, хозяин половины острова. Могуч, богат. С его флотом может никого не бояться. Но семья ! Но наследственность ! Его бабка, Пасифая, говорят, отдавалась быку. Мать, Аристиада, и тетка, Ариадна, жрицы Диониса, вакханки. Известно, что они творят на своих оргиях. Другая тетка, Федра, запуталась в грязных шашнях с собственным пасынком и покончила с собой. Каких внуков родит мне Елена ?
Все остальные - мелочь, шелупонь. Мелкие провинциальные басилейчики, царевичи-сынки подобных басилейчиков, а то и вовсе придворные прихлебаи. Смогут они устроить Елене достойную жизнь, защитить ее от насильников вроде Агамемнона. Как же !
Вот еще один - Мегес, сын Филея, того самого, что сманил Тимандру у мужа. Чудно придумали. Одна сестра отца ублажает, другая - сынка. И не постыдились же !
Да, не получилось у меня найти в Элладе кого-либо получше Менелая. Что же, придется соглашаться с Атреем ? По крайней мере это будет безопасно для Елены. Менелай, вроде бы, поспокойней, чем старший брат, и мягче нравом.
За два дня до истечения срока, взятого Тиндареем для принятия решения, к нему приехали два гостя постарше: Атрей и Нестор.
- Ну, что надумал ? - сходу задал вопрос Атрей.
- Как договаривались, - Тиндарей пожал плечами. - Менелай, конечно.
- Вот и хорошо ! - удовлетворенно кивнул Атрей. - Но этого мало.
- А что еще ? - удивился Тиндарей.
- Вот мы с Нестором подумали, - продолжал Атрей. - В будущем году три года истекают, как Алкиденыша с Апии выгнали. Значит, он опять полезет.
- Полезет - придется драться, - хмуро сказал Тиндарей. И с горечью подумал, что теперь и Лаконии придется воевать с Гиллом, чтобы защитить Елену.
- Вот, пока столько властителей тут в сборе, удобный момент собрать союз против Гилла, - вмешался Нестор.
- Нас и троих должно хватить, - хмыкнул Тиндарей.
- А если он опять союзников по Элладе соберет ? - возразил ванакт мессенский.
- Как себя Эакиды поведут ? А Аргос, а Беотия ? Нет, надо сейчас договариваться, чтоб против нас никто не пошел.
- А как эту свору объединить ? - усомнился Тиндарей. - У них уже до убийства дошло. Хорошо, пока только одного убили. А как объявлю про Менелая - того и гляди еще найдутся, что в драку полезут.
- А мы с Атреем надумали загодя их клятвой связать, чтоб меж собой не враждовали, а Менелаю союзниками были, - объявил Нестор.
- А им зачем на себя обязательства брать ? - продолжал недоумевать Тиндарей.
- А вся хитрость, что загодя, - пояснил Атрей. - Пока у них есть надежда, что Елена их выберет.
- Они же не дураки, - пожал плечами Тиндарей. - Ты думаешь какой-нибудь Тевкр или Аякс-локриец еще надеются на что-то ?
- Мелочь, которая уже не надеется, хочет пристроиться в друзья к кому-нибудь посильнее, - пояснил Нестор. - Если уговорим главных - Диомеда там , или Идоменея, остальные поспешат к ним присоединиться.
- Пожалуй, - качнул головой Тиндарей. - Но как их уговорить - главных- то ?
- А вот этим у нас займется сосед мой - Одиссей с Итаки, - ухмыльнулся Нестор.
- Он с каждым должен переговорить, да сказать, что Елена-де к тому склоняется. Якобы сам от служанок слышал. Поверят - не поверят, а на всякий случай счастья попытают.
- Ну, ладно. А что он хочет для себя за это ? Золото ? - озаботился Тиндарей.
Нестор отрицательно покачал головой.
- Женщину. Твою племянницу - Пенелопу.
- Ого ! - удивился Тиндарей. - Сразу в родню лезет ?
На следующий день Тиндарей выступил с речью перед женихами. Сначала он расхвалил их всех, потом посетовал на трудность выбора между столь замечательными и достойными претендентами. Далее он заявил , что не может сделать такой выбор, ибо все участники симпозиума равноценны в его глазах. Поэтому, заявил он, выбирать себе мужа будет сама Елена по склонности своего сердца. Затем он просил женихов не обижаться, какой бы выбор не сделала Елена, и не таить зла против её избранника. В завершение речи он объявил, что Елена огласит свой выбор после того, как все участники симпозиума дадут клятву пребывать между собой в мире и дружбе и оказывать избраннику Елены любую необходимую помощь, если появится в том нужда. Он дал женихам три дня на размышление и потребовал, чтобы те, кто не пожелает принести оговоренную клятву, покинули Спарту до оглашения выбора Елены.
Идею Тиндарея восторженно приветствовали Нестор и Одиссей. В последующие три дня оба энергично агитировали женихов принести требуемую клятву. Так как никто не был настроен против мира и дружбы и не предполагал, что помощь избраннику будет слишком уж обременительной, то все пожелали остаться, принести клятву и посмотреть, на ком остановит свой выбор Елена.
Выбрав Менелая Елена мало кого удивила. Он с самого начала считался фаворитом номер один как родственник и сосед невесты. Один только Идоменей с Крита обиделся на Одиссея, клятвенно его заверявшего, будто бы наверняка знает, что Тиндарей делает ставку именно на него.
Брат Тиндарея Икарий привез на симпозиум своих дочерей - Меду и Пенелопу. Елену-то получит только один из женихов. Среди обделенных судьбой глядишь и найдется парочка, которая удовлетворится невестой победнее. Все же не придется еще раз мотаться в поисках супруги.
Такому кандидату в женихи, как Одиссей, Икарий был совсем не рад. Он объявил, что рука Пенелопы достанется победителю в беге. Шансы хромого Одиссея на победу были, можно сказать, никакие. Но данные обещания надо выполнять, и Тиндарей объявил о начале забега непосредственно в ходе очередного бурного возлияния. Заранее предупрежденный Одиссей сохранил ясность головы и устойчивость в ногах, тогда как его соперники уже начисто потеряли спортивную форму. Так хитроумный царевич с Итаки выиграл состязание и прекрасную Пенелопу.
Нашла свою судьбу в эти дни и Меда. Обманувшийся в своих ожиданиях Идоменей так обозлился на коварство Одиссея, что пообещал немедленно сделать Пенелопу вдовой, как только поймает Рыжего. Чтобы утихомирить разбушевавшегося критянина, ему предложили утешаться семейной жизнью с Медой. Здесь обошлись без спортивных состязаний. Идоменей признавал только один вид соревнований - тот, в котором приз получает оставшийся в живых. Мало кто из присутствующих мог бы выстоять против Идоменея, но и эти не собирались препятствовать его семейному счастью.
Таким образом симпозиум в Спарте увенчался сразу тремя браками, не считая первого в истории договора о мире и дружбе в Элладе.
7. Бойон. Южная Дорида.
Готовясь к запланированному на будущий год походу на Микены Гилл начал переговоры со своими прежними союзниками. В первую очередь он обратился к Эгимию. Вождь дорийцев обещал послать в помощь Гиллу обоих своих сыновей. Кроме того, он через своего сына Диманта, зятя царя молоссов Аидонея, обратился к тому с просьбой отпустить Тесея. Дело-мол прошлое, Кора благополучно замужем, а Тесей еще может пригодиться дорийцам. А Пирифоя, который собственно и был претендентом на руку Коры, Димант просил оставить в узилище. Аидоней пошел навстречу соседям и амнистировал Тесея.
Затем Гилл обратился к Пелею. Пелей позволил Эвдору набирать добровольцев в поиощь Гиллу и дал денег. Также поступил и Ферсандр из Фив. Беотийских наемников возглавили братья Аркесилай и Профоенор, сыновья Архилика, брата Гиппалкима, вождя сторонников Полиника.
Но когда Гилл обратился к Оилею, царю локров, то получил отказ. Его сын Аякс, бывший в числе женихов Елены, дал клятву не вредить Менелаю и не выступать против него. Ясно было, что Менелай, сын Атрея, будет в его войске, и сражаться против него локрам не давала клятва Аякса.
А вот горцы Средней Эллады никому клятв не давали и охотно присоединялись к Гиллу.
Зимой, в начале месяца гермей, Гилл и его союзники собрались, чтобы обсудить планы предстоящей войны.
- Прежде всего, - заявил Гилл, - давайте оценим, какими силами мы будем располагать. Я здесь смогу выставить тысячу бойцов. Мои друзья и союзники Мед и Ялем держат под рукой пять сотен всадников-сердинов. Чем нам помогут наши северные братья ?
- Мы с Памфилом приведем две тысячи бойцов, - сообщил Димант, сын Эгимия, царя Дориды. Его брат Памфил молча кивнул.
- А Фтия ? - повернулся Гилл к молодому мирмидонскому военачальнику Эвдору.
- Пелей дал мне набрать пять сотен и выдал им оружие, - ответил тот.
- Беотийцы ?
- Столько же, - коротко бросил Аркесилай, глава беотийских добровольцев.
- Богоравный Тесей, ты побывал на Эвбее. Что там ?
- Элефенор не пойдет. Когда сватался к Елене, дал клятву не выступать против Менелая, а он ведь наверняка там будет. Но мои сыновья, Акамант и Демофонт, набрали по сотне друзей. Они присоединятся к беотийцам.
- Вот и Патрокл так же, - вставил Эвдор. - Хотел бы пойти с нами, но тоже клятву давал. Жених.
- Слава Громовержцу, не все рванулись жениться на Елене, - вздохнул Гилл. - Бут, брат Кеика, обещал привести четыре сотни малийцев, а мой дед Эгей навербовал триста иллирийцев. Начальником их будет мой дружок - Гентий.
- А на Апии не пытались вербовать союзников ? - спросил Тесей. - Я мог бы обратиться к моим друзьям в Трезене.
- Пробовали, - махнул рукой Гилл. - Они принесли присягу Диомеду, а тот тоже клялся Менелаю.
- И что ? Его дед Адраст тоже клялся Олимпийцами, что не будет воевать с Фивами, а потом взял их и разрушил, - цинично усмехнулся Аркесилай.
- Так за это и сын его погиб, и сам он недолго прожил, - возразил Эвдор.
- А Сикион ? - продолжал Тесей. - Если Атрей победит и утвердится на Апии, Сикиону тоже придется склониться перед ним.
- В прошлый раз у него не вышло, хоть он и женат на сикионской царевне. Аргос стал против, - заметил Памфил.
- Тогда Атрей не был ванактом. А теперь у него Микены и куча союзников. Аргосу не устоять против него, - пояснил Тесей.
- К царю Полифиду посылали, - ответил Гилл на вопрос Тесея. - Он согласен поддержать, но не раньше, чем мы перейдем Истм. Боится, что его разгромят прежде, чем мы придем на помощь.
- А чтобы пройти Истм, надо разбить микенское войско, - проворчал Эвдор. - А тогда уже и без Сикиона обойтись можно.
- Фиест в Мидее тоже нас поддержит. И тоже, когда мы будем уже на Апии, - продолжил Гилл.
- Оставишь его басилеем Микен ? - спросил Эвдор.
- Пусть так думает, -усмехнулся Гилл. - Но мы уже видели, что не больно-то его микенцы поддержали. Да он и не Персеид. Для микенцев все равно чужой.
- Вот и правильно, - поддержал его Тесей. - В Микенах сам садись. А он пусть у себя в Мидее спокойно доживает.
- Ну, что у нас - ясно. А что у них ? - задал вопрос Димант.
- Микены, Коринф и Спарта вполне могут выставить по две тысячи человек.
Столько же, если не больше навербуют аркадцев, - пожал плечами Гилл. - Еще с ними Мессения и Писатида, но эти, думаю останутся в резерве, следить за Сикионом и Эгиалом.
- Всяко, их больше будет, - забеспокоился Памфил.
- Вот и увидим, где бойцы лучше - на Апии или северяне, - гордо вскинул голову Гилл. - Геракл никогда не считал врагов.
Воцарилось молчание. Никто не хотел признать себя менее храбрым, чем Геракл и его сын. Затем Тесей вернул собрание к делу: