Аннотация: Гл.12 В которой Мих на наглядном примере показывает мне, как не надо обращаться с мечом. - Виктор. Гл.13. В которой авторы выясняют, что они и сами с мечом справиться не в состоянии.
Глава дюжинная. Следственный эксперимент.
Пятница, очень раннее утро.
- Рота, подъём! Ну-ка встал!!! Вставай, алкаш! Ну-ка встал быстро!!! Ну как знаешь, сам нарвался!- кто-то упорно тряс меня за плечи.
На лицо потекла струя холодной воды. От тварь, он что, специально фляжку с собой притащил для этого?
Я открыл глаза, ощутил - лежу на кровати в сапогах и куртке. Мих льёт на меня воду из фляги. Точно специально нёс. Злой, как собака. Неужели я вчера что-то всё-таки вычудил на приёме? Не помню...
- Мих, а сапоги-то что, снять нельзя было, вон, кровать изгваздал?.. - ничего умнее, конечно, я спросонья придумать не мог.
- Я тебе что, денщик?! - взорвался меч. Похмелье его, что ли, мучило? - Мало того, что я тебя сюда волок на себе, так ещё и раздевать должен? Надо было тебя на пол бросить, алкаша! Встал пошёл привёл себя в порядок, сейчас на место следственного эксперимента смотаемся, посмотрим, как там Роксана, да и кобыла твоя застоялась уже, ты хоть чистил её?
- Разве это не входит в стоимость обслуживания? - удивился я. - Её что, и не кормили?
- Вспомнил! Умница! Кормили! Потому что я за этим следил! Подымайся!
Голова болела, но вполне терпимо. Холодная вода из умывальника привела меня в более или менее вменяемое состояние, и я с ужасом осознал, что только что попенял мечу на то, что он не снял с меня пьяного сапоги... И как я теперь покажусь ему на глаза? Впрочем, если сразу не убил... И я действительно ни разу не поинтересовался, кормят ли Акуру. Мих заказал кашу с сердцем на двоих. После вчерашнего мяса смотреть на неё было тошно, но я мужественно съел всё, стараясь не поднимать глаз от тарелки. И запил заваркой из сушёной моркови, которая по цвету очень напоминала чай.
- А нас вот так свободно выпустят? - поинтересовался я, когда мы подъехали к городским воротам. - Не побоятся, что мы сбежим от суда и следствия?
- А чего им этого бояться? - удивился меч. - Кто ж убежит от выигранного дела? Я бы ещё и козлов этих отсудил, но боюсь, градоначальник не согласится. Ладно, рога у них не раньше, чем через три года отрастут, да и с собой животин этих не натаскаешься...
Акура подо мной взбрыкивала, мотала головой, тянулась к придорожным кустам и веткам деревьев, и норовила свернуть с дороги. Действительно, застоялась.
- А стража в курсе, что нас можно выпустить?
- А вот сейчас и проверим.
Стража была в курсе. Она вытянулась в струнку и отсалютовала нам пиками. Мы выехали в пригород.
- Сейчас в поле поскачем галопом, - сообщил мне Мих, засовывая в рот травинку, - не свались там.
В этот раз жители смотрели на нас с интересом. Мальчишка на заборе запустил в меня огрызком яблочной завязи. Пятнистый кобель злобно облаял. Женщины с интересом оборачивались нам вслед.
Оказалось, скакать галопом совсем не страшно. Страшно только не остановить лошадь, а так - гораздо более плавно, чем рысью.
К тому же спина у Акуры была широкая, и на галопе еще раздавалась вширь, почему-то. Свалиться с такого дивана было проблематично.
Вдали маячил уже знакомый мне лес. Дорога шла вниз, деревья ещё не вырисовывались, красная трава расстилалась по обе стороны дороги. Свежо, тени длинные, солнцу еще бежать и бежать до зенита.
Когда мы перешли на рысь, я рискнул задать мечу вопрос. Надо же когда-то начинать разговаривать? И потом - замолчать я всегда успею.
- Мих, а этот вчерашний купец, он что, градоначальник?
- Да, а я тебе разве не сказал?
- А почему он тогда не представился?
- Мне позавчера - представлялся, наверно, думал, ты и так знаешь. Или что у нас телепатическая связь.
Или думал, что меня меч за клоуна или марионетку держит, и нечего со мной церемониться.
Дорога стелилась под копыта Акуры, ехать рысью было даже приятно, кажется, я начал приспосабливаться, не к миру, так к лошади. В небе парили прежние неизвестные птицы, а в поле я заметил даже бабочек. Обычных, капустниц. Хорошо! Если б ещё ностальгия не пристроилась сзади в седле.
- А что ты им пообещал?
- Пообещал, что ты не станешь ничего менять в городе и окрестностях, возможно, снизишь налоги, что Синеслава с поста не погонишь. Чего обычно обещают...
- И ты это выполнишь?
- Естественно. Белые повелители не нарушают своего слова. Ещё они просили, чтобы года через три я наведался в этот славный городок, и срубил козлам три отросших рога, причём один или два обещали отдать. Только где они девственницу найдут, чтоб их видимыми сделать? А будь у них девственница, и я был бы не нужен... Только вот этого я им обещать не стал, мало ли, вдруг ещё самим надо будет.
Очень мне не понравилось это "самим". Просто очень. Неужели я навсегда здесь застрял? Ладно, турнём Гошу, а там я с Михом постараюсь договориться... Сейчас я всё равно ничего не могу. Только душу себе рву.
- Мих, а что, оборотней нельзя было послать рога по запаху искать? Зачем этот идиотизм с граблями и девственницами?
- Да ты что? А если оборотень его найдёт, да и перепрячет? Их и близко к этой дороге не подпустят! Впрочем, думаю, у Синеслава иллюзий насчёт рогов нет.
Пока я раздумывал, задать ли следующий вопрос, Мих ответил:
- Да, естественно, их там уже нет. Так что выиграем дело и поедем к гномам - больше никто таких денег собрать не в состоянии. А на них уже войско нанимать будем.
- Что? А войску еще и платить надо? А за идею, за правое дело они не могут против зла воевать? Я еще понимаю, содержание на нас ляжет, но зарплата разве нужна?
- Витёк, ты что? Пойди найди здесь идиота, который забесплатно будет воевать! За верность и отвагу платить надо. И чем больше плата - тем больше верность.
Лес встретил нас щебетом птиц и запахом меда. Корзинки высоких белых цветов источали восхитительный аромат, над ними кружились пчёлы, тропа была видна прекрасно и раза в два шире, чем в прошлый раз. Такое ощущение, что здесь прошёл отряд воинствующих грибников.
На месте предполагаемого преступления человек двадцать женщин с граблями прочёсывало траву. Вокруг стояли стражники с луками и внимательно за нами наблюдали. Когда они успели сюда прийти? С ночи что ли? Роксана с Цветиком сидела на траве поодаль, щенок обиженно от неё отворачивался и рычал. Что-то все сегодня злобствуют. Вдалеке стояли стреноженные лошади. Трава в радиусе десяти метров была выкошена и выдрана, так что дорога превратилась едва ли не в просеку. Зато перед лошадьми лежали охапки сена.
- Роксана, как успехи? - осведомился Мих. - Ночь провела с пользой?
- Отвянь, - фыркнула Роксана, - сами, небось, пили и закусывали, а меня сюда - мужиков караулить. Баня, девочки, вино, свинина, курица... А я тут сиди как дура всю ночь. Цветик ещё рычит. Нам компенсацию получать, а он рычит. Виктор не оплошал?
Ревнует, что ли? Сдурела.
- Виктор не оплошал, - доверительно сообщил Мих, - я тебе вечером всё распишу в красках. И баню, и девочек.
Роксана поджала губы и отвернулась. Неужели я вычудил что-то, чего не помню?
- Но всё остальное прошло вполне нормально...
Меч помрачнел и замолчал. Роксана встревоженно подняла голову.
- Нет, - ответил Мих,- всё правда прошло нормально.
Когда часа через два окрестности нашего сражения превратились в идеально перекопанный и раскорчёванный огород, народ засобирался назад. Жаль, что егеря поставили своих козлов так далеко от крестьянских полей, а то кому-то бы сильно повезло - достался задарма перелопаченный участок.
Обратно женщины с граблями шли пешком, стражники ехали шагом, а мы так припустили резвой рысью, изредка срываясь в галоп. Цветик на руках у Роксаны скулил и рвался в город. Не успела она спустить его с лошади за городскими воротами, как щенок рванул вперёд и скрылся из виду. Для такой маленькой шавки он бегал очень быстро.
Пятница, вечер.
За припозднившимся обедом Роксана кусала губы и с нетерпением поглядывала на мрачно жующего Миха.
- Так как прошёл вечер? - не выдержала она наконец.
- Нормально, я же сказал, - проглотив очередную ложку каши отозвался меч. - Всё, что требуется, будет через две недели, условия прежние. Как обычно.
- А Виктор? - хорошо, Услады за столом не было, Роксана своими вопросами кого угодно в краску вгонит. Впрочем, она и сама, кажется, покраснела. - Ты обещал рассказать подробно.
- Подробно? Да там рассказывать нечего. Выхлестал наш Повелитель девять кубков отменного дазанавазийского, по восемь золотых за кубок, закусил всю эту прелесть пятью тарелками разных салатиков и свининой с ножа, - этот рафинированный интеллигент, понимаешь, без вилки мясо руками потреблять не может, - чем привёл Зинзивириэля в некое замешательство, потому как тот не знал, считать ли подобный способ поедания мяса новым писком моды или отменным бескультурьем, после чего попытался вытереть свои отнюдь не испачканные жиром пальцы о зады двух прелестных девушек, которых специально для нас и пригласили. Когда он решил, что юбка одной из них есть некая разновидность салфетки для вытирания рук и рта, я его увёл.
- В баню? - Роксана несколько оживилась. - Баня была?
- Баня была, - ответил Мих, - шикарно натопленная с двумя восхитительными банщицами. Мимо неё я как раз проволок Повелителя домой. Не мог же я оставить в стельку пьяного Владыку наедине с прекрасной дамой, чтобы наутро весь город говорил, что он не в состоянии справиться даже с одной-единственной бабой? Если б ты, недоумок, согласился взять меч в руки, я б тебя и протрезвил, и устроил бы так, что тебя не то что на двоих - на сотню хватило! А теперь что - поскольку вы двое пьяниц, уже второй раз обламываете мне весь кайф, то объявляю на сегодня банный вечер! На лошадей - и к реке, стираться, а то от тебя Витёк, скоро как от козла нести будет, любая нечисть по запаху на расстоянии куля прыжков учует! Я из вас, алкашей, боевую единицу сделаю! Вы ещё не знаете, на что я способен, если меня два дня не пустить по бабам!
Мобилу и деньги я положил в вещевой мешок, чтоб не утопить повторно. Мешок пришлось тащить с собой, чтоб не волноваться за деньги. Для стирки на реке оказались специальные мостки, а в дно забита свая. Джинсы требовалось полоскать и лупить об этот торчащий из воды столб. Процесс глажки заключался в наматывании штанов на скалку и катании по этому бревну палки с зарубками. Роксана серьёзно сообщила, что надо бы ещё перед полосканием замочить штаны в золе или курином помёте на сутки. Я не понял, шутит она или нет. Оказалось - ни капельки, объяснила мне припозднившаяся прачка. Хорошо, Миху вчера в голову стираться не пришло, с него бы сталось заставить меня собирать куриный помёт и замачивать в нём штаны. Не знаю, как свои, а Миховы штаны я бы замочил в помёте с удовольствием. К концу банных процедур к нам приплыл Цветик. Был он радостен и мокр. Вода стекала с волнистой шёрстки и оставляла потёки на песке у берега. Цветик принялся весело отряхиваться, окатил нас брызгами с ног до головы и попытался лизнуть меня в нос. На постоялый двор мы вернулись уже вчетвером и развесили на натянутой между яблонями верёвке мокрые шмотки. Будем надеяться, что сегодня Мих доберётся-таки до борделя и не выстроит нас ночью с тумбочками у бани.
Суббота, утро.
Я здесь уже двадцать один день, прикинул я, просыпаясь утром. Говорят, именно столько нужно человеку, чтобы привыкнуть чуть ли ни к чему угодно. Ни хрена я не привык. Тогда начну сейчас. Подъём, умываться и жрать кашу - скомандовал я себе вместо Миха. Выяснить, как называются дни недели, месяцы, потребовать с Миха карту страны, нет, вежливо попросить, узнать историю появления и правления Чёрно-Белых Владык, и не думать, ждут ли меня ещё дома. Вернусь, а у меня в квартире чужой мужик сидит. Нет, это через полгода, не раньше. Ну пусть месяц у меня ещё есть. А если я здесь на год останусь - будет ли тогда вообще смысл куда-то возвращаться?
Сидеть на заседании, когда знаешь, что всё уже решено в твою пользу даже интересно. Привели неопознанных белых животных. Судья, адвокат, адвокат противной стороны, заседатели, все желающие, группа экспертов по козлам и единорогам дружно щупали безрогие головы. Принесли древнюю бабульку, которая тоже осматривала и гладила головы, зубы, копыта, хвост. Доставили однорогого и двурогого козлов для сравнения. Зинзивириэль распрямился, тряхнул кудрями и предложил привести для комплекта единорога, чтобы тщательно замерить все параметры. Выяснилось, что таковых в наличии нет. Тогда адвокат поднял брови и вопросил, что ежели во всей округе нет ни одного единорога в наличии - откуда они могли взяться на дороге в количестве целых трёх штук? Не означает ли это, что егерская служба втихаря отлавливает редких животных и продаёт их на сторону? Или, что вообще ужасно, использует в каких-то магических целях? Зал перестал жевать и чавкать и дружно схватился за сердце. Егеря побледнели. Противная сторона потребовала мага для экспертизы. Заседание отложили на завтра.
Ранним вечером я претворил в жизнь свою программу адаптации и выяснил, что месяц начинается в новолуние и им же заканчивается. Нынешний назывался травень, далее вполне логично шёл колосень и жёлтолист, далее листопадник, больше я запоминать не стал - вьюжень, стужень, ледостав, ледолом, так как-то, когда месяц наступит, тогда и запомню. Если ещё буду здесь. Их, кстати, тринадцать по двадцать восемь дней. Значит, астрономически данный мир близок к двойной планете под названием Земля-Луна. И созвездия похожи, Большую Медведицу, Кассиопею и Пояс Ориона я, во всяком случае, нашёл.
Недель здесь нет, вместо них две дюжиницы - убывания и возрастания Луны. Дни дюжиниц соответствовали фазам Луны и назывались соответственно - первый, второй, третий дни убывания или возрастания Луны. Маразм. Месяц делится пополам - до полнолуния и после. Причем состоит он из двух дюжиниц и трёх-четырёх дней полнолуния и новолуния, в эти дюжиницы не входящих. Похоже, никому здесь просто не надо считать дни и часы - тихо живут, неспешно, время бежит себе мимо, не касаясь никого из говорящих.
На вопрос о книгах Мих ответил, что они, конечно, есть, но стоят в пределах целого квартала домов со всеми хозпостройками. Карту обещал нарисовать на земле на ближайшем привале.
Пишут на бересте, углём и красками по штукатурке на стенах объявлений, мелом или на восковых табличках. Причём грамотность населения чуть ли не пятьдесят процентов, почему, интересно? От скуки, наверно. Цифры обозначаются буквами, считают тоже неплохо, опять-таки дюжинами, но это я уже и сам понял.
Суббота, вечер.
В итоге я пошёл обучаться счёту на практике, и под конвоем Миха и Роксаны отнёс перекрасить в коричневый цвет свою пижаму, а также заказал нашить к рубахе два нагрудных кармана. Встало мне это в штаны покойного вампира. Натуральный обмен. Роксана тогда забрала себе два комплекта трофейной одежды, я один - всё честно. Выйдя из красильной лавки, пери решила сплавить военно-грабёжные трофеи какому-нибудь перекупщику. Впрочем, плащи она посоветовала оставить. Не думаю, что мне приятно будет заворачиваться в плащ существа, которое я же и упокоил, но лучше я её послушаюсь.
Я тащил узел с вещами, Мих жевал травинку, Роксана осматривалась. Похоже, меч просто побоялся отпустить нас одних. Роксана уверенно шла по улицам, сворачивая во всё более и более неприятные проулки. Я сначала думал, что мы идём к Восточным воротам, но она умудрялась поворачивать чуть ли не на каждом углу, и всё время в разные стороны. Я окончательно запутался.
Интересно, неужели Роксана так хорошо знает город, что способна плутать по закоулкам? Когда улочка превратилась в едва заметную тропку и упёрлась в какой-то невысокий покосившийся забор из отдельных штакетин, пери уверенно открыла калитку и привела нас к низенькой хатке в три крошечных окошка. Толкнула дверь и пропустила нас внутрь. Звякнул подвешенный к двери колокольчик. Прилавочек, за ним стеллажи с отрезами, кадушками, сапогами, нитками... секонд-хэнд в самом непрезентабельном подвале лет десять назад и то выглядел лучше. Да, почти десять лет, как я последний раз был в таком вот развале. Вот и довелось вспомнить. Не пришибли бы нас тут. Хотя рядом с Михом это проблематично. Стыдно, но с ним я чувствую себя в безопасности. От любого нападающего, но не от самого меча.
Откуда-то сбоку из-за потертой пыльной занавески вышел низенький старичок со смешно точащей пегой бороденкой и выцветшими слезящимися глазками. Молча и укоризненно уставился на нас.
- Давай, Витёк, разворачивай узел.
Старик пошамкал над штанами и рубахами, повертел сапоги в руках и предложил за всё про всё один золотой. Я прикинул по ценам на рынке, сбавил на бэушное состояние и пришёл к выводу, что это десятая часть стоимости.
- Что? - ахнула Роксана и схватилась за сердце. Она явно скучала по своим родным восточным базарам. - Дедуль, да ты что? Это ж натуральная вампирья кожа! Смотри, как блестит!
- Вампирья кожа? - прищурился торгаш. - А зачем мне сапоги из кожи вампира? Они ж на солнце рассыплются!
Дедку тоже явно было скучно, и он не прочь был поразвлечься. Впрочем, за рассматривающим товар Михом он следил хоть и одним глазом, но очень цепко. Мих как раз нарыл какой-то ножик и с интересом его разглядывал. Интересно, есть ли у старика охрана? А ну как кто-нибудь вот так возьмёт ножик, да и пырнёт дедка?
- Дедуль, протрезвей! Это не кожа от вампира, а кожа вампирьей выделки! Смотри - воду не пропускает, грязь от неё сама отскакивает, на солнце уж точно не выгорит! А? Ты погладь, погладь! Я б себе оставила, да голенища узковаты.
- Ну и кому я сапоги с такими узкими голенищами продам? Где я тебе такого тонконогого мужика найду?
- Ну дедуль, не мне тебя учить... Да любой эльф за такие сапоги в десять раз больше отвалит. За пару, заметь!
Мих положил ножик на место, дедок скосил на сапоги второй глаз. Тут Мих выудил из кучи каких-то отрезов какие-то потёртые ножны и принялся очень медленно вытаскивать из них клинок. Смелый старик, по мне, так давно бы уже сбежать должен.
- Эээ... - забеспокоился дедок, - ну так и быть, полдюжины золотых за всё про всё, это просто замечательная цена, поверь, красавица...
- Две дюжины! - настаивала Роксана.- Смотри, если засунуть руку внутрь, пеплом испачкаешь! Да эльфу такое покажи, он только внутри сапог рукой и будет елозить! Сапоги упокоенного дикого вампира! Да таких на весь город три штуки, и все у тебя будут!
Мих как раз вытащил меч на свет и осторожно положил на прилавок.
- Д-дюжину с четвертью, - выдавил хозяин, - за сапоги, и, л-ладно, золотой за всё остальное.
- Пойдёт, - миролюбиво согласилась Роксана.
Старик отсчитал монеты, не сводя взгляда с изучающего лезвие Миха. Смелый дедок. Или у него козырной туз в рукаве?
- Д-да, - торопливо обратился лавочник к Миху, - это уникальный экземпляр, я даже не знаю, как он оказался здесь, а не в оружейной комнате... Это, видите ли, гномья работа чуть ли не пятикулевой давности, не тупится, не ломается, смотрите, балансировка идеальная, и бабе пойдёт и мужику! Обратите внимание на гравировку - под разным углом она каждый раз разная! Скажу по секрету - на лезвие наложены эльфийские заклинания, таких теперь никто и не помнит! Никаких зазубрин, видите? Говорят, стоит взять его в руку - и он сам поведёт в бой, никаких тренировок не надо! Идеальный меч! Возьмите, не пожалеете, и всего-то куль золотых!
Мих взмахнул мечом. Как он умудрился не порушить ничего в этой лавке, я не понял. Подумал, положил клинок обратно на прилавок.
- Хочешь попробовать? - спросил он меня.
Я прислушался. Никаких голосов не слышно, но... может, подвох кроется в самом вопросе?
Роксана подошла, взяла меч и пару раз слегка махнула. Похоже, ей это не впервой.
- Что скажете? - осторожно спросил лавочник.
- Всё правда, - вдруг неожиданно сообщил Мих, - гномья работа почти пятикулевой давности, называется Сгтармдрэннгр, работающие до сих пор эльфийские заклинания на самозаточку, идеальная балансировка. Именно столько и стоит, я бы и ещё дюжину золотых добавил. Но в бой сам не поведёт, Витёк, не пугайся. Это просто очень хорошее оружие. Не лучшее из гномьих здесь, конечно, но очень неплохое. Тебе нужен? Если нужен, готов дать в долг.
Они специально меня в эту лавку приволокли? Это всё подстроено?
- Нет, - засмеялся Мих, - мы пришли сапоги продать, а эта штуковина случайно попалась! Не веришь? Ну и не верь. Не хочет он ваше сокровище. И, кстати, прав. Я знаю очень мало мечей, которыми можно сражаться без тренировки. Даже если у тебя врождённый талант, всё равно бессмысленно мужику в почти три дюжины лет фехтовать учиться. Чему-то он, конечно, научится, но любой мало-мальски обученный воин сделает его за полёт стрелы. А против необученной деревенщины ему любое подручное средство сойдёт.
- А красавице вашей? - блёклые глазки лавочника забегали.
- А красавице нашей сюрикены куда больше подойдут, великоват он для неё.
- Но...- хозяин несколько нервничал, - его ведь никто там не замечал... Мне дед говаривал - отдай этот меч тому, кто знает его истинную цену и сможет назвать имя. Вот вы пришли и имя назвали правильно - я теперь должен отдать его вам даром, так мне дед завещал...
Интересно, ему эту белиберду и правда дед завещал, или он всё-таки принял нас за грабителей и теперь просто откупается?
- Имя, дед, - улыбнулся Мих, - написано на лезвии, и уж прочитать его по-гномьи любой грамотный человек сможет. А мне меч твой просто не нужен, извини...
-Но...- дедок, кажется, перепугался не на шутку, - бесплатно же... или... или вам что-то ещё нужно?
Всё-таки принял за грабителей.
- Да нет, вроде, - голос у Миха был несколько растерянный, - мы ж не грабители, старик, мы правда честно сапоги продать пришли.
Лавочник не поверил. Он издал хриплый гортанный выкрик и из-за пыльной занавески на нас разом прыгнули два волкодава. Вот тебе и козырной туз. Они не допрыгнули - просто так и свалились на пол, совсем как те кусачие псы по дороге к реке. Если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что их чем-то пронзили насквозь. Я так и не понял, чем Мих их достал. Дедок вцепился в меч и затрясся.
- Неправда, что оборотни трансформируются после смерти, - заметила Роксана, касаясь собачьей головы кончиком полусапожек, - в каком виде пристукнули, в таком и останутся.
- Это не оборотни, вполне себе нормальные собаки, - ответил Мих, старательно отбирая у старика меч, - отдай меч, дедуля, ты ж его мне только что бесплатно предлагал, положи, или я его сейчас винтом заверну! И если на нас ещё кто прыгнет, я и тебя в бараний рог скручу, понял?
Торгаш держался за рукоять двумя руками и тянул меч на себя, мотая головой. Напугали мы его не на шутку. Похоже, он просто не мог разжать руки. Мих тянул к себе, и дедок вместе с прилавком медленно ехал за мечом. Мих плюнул, выпустил лезвие, и старик от неожиданности сел на пол.
- Вот прекрасный пример обращения лавочника с холодным оружием, - нравоучительно пояснил Мих, - Витёк, так никогда не делай: вместо того, чтобы пытаться заколоть меня, этот ассимилировавшийся гном упорно старался перетянуть меч к себе. Торговые замашки начисто перебили в нём здравый смысл.
В "Трёх единорогов" мы добрались уже затемно, и никто не напал на нас по дороге. Никаких порезов на ладонях от перетягивания столь необычной разновидности каната у Миха не наблюдалось. Эксклюзивное оружие осталось у сидящего на полу торгаша, и ничего, кроме шестнадцати золотых за сапоги и шмотки мы у него не прихватили. Пять золотых и еще две серебрушки достались мне, две же Роксана вычла за обмененные на покраску штаны. Похоже, меч и пери действительно хотели только сплавить трофеи. Или всё-таки ждали от меня чего-то?
Воскресенье, утро.
Цена за присутствие в зале суда взлетела до трёх серебрушек. Зал был набит битком, некоторые сидели прямо на полу. На нервной почве у народа прорезался зверский голод, и все лихорадочно что-то жевали. Мих тоже не остался в стороне от всеобщего обжорства, приволок с собой травинку и теперь жевал вместе со всеми. Соломинка была сухая - почти одного цвета с его бородой и усами. Интересно, как ему удаётся сохранить такую короткую бороду? Моя пока ещё тоже не длинная, но что будет дальше? Чем-то надо будет её стричь? А волосы так уже пора - в глаза лезут.
Привели экспертную группу магов: высокий худой старикан с распущенной бородой до колен в стандартной мантии, колпаке и с посохом, средних лет мужчина в сером кафтане со вполне аккуратной короткой бородкой и знойная смуглая дама в глухо чёрном платье и стандартно уложенными вокруг головы смоляными косами. По виду - аж чистая ведьма, смотреть противно. Ввели исследуемые объекты. Маги щупали, смотрели и бормотали. Женщина вошла в транс и выкрикивала непонятные слова. Зал перестал жевать. Все, кроме Миха. Услада проснулась на скамейке от резкого выкрика и оценивающе посмотрела на магичку. После длительного камлания вокруг козла группа шаманов вынесла вердикт:
-Козёл, - огласили своё решение старик и магичка.
-Возможно, левый объект есть помесь козла с единорогом, - уклончиво сообщил мужчина.- Остальные точно козлы.
-И где вы увидели у него признаки единорога? - ехидно поинтересовалась дама. - Здесь?
И она покрутила исследуемому объекту короткий хвостик.
Маг средних лет предложил поискать-таки девственницу, в надежде, что она увидит свечение на месте бывшего рога. Зал засвистел и заулюлюкал. Мужчины хлопали своих дочек по животикам и кричали "Позор!", женщины хватались за сердце, а девочки краснели и опускали глаза. В мага полетел огрызок недозревшего яблока.
- Мих, - не понял я, - а в чём проблема с девственницами?
- Здесь очень низкая рождаемость, - просветил меня меч. - Больше всего детей у оборотней, но они далеко не все перекидываться могут, поэтому уходят к людям. А иногда и к волкам или собакам, дичают, некоторые даже разум теряют и обратно обернуться уже не могут, или могут, но частично, поэтому прирост населения невелик и у них. Кстати, от таких вот и получаются выродки, которые на нас по дороге в Волчки напали. И через три-пять лет их укус становится опасным для человека, но не для полноценного оборотня.
Я похолодел и скосился на Цветика на руках у Роксаны. Он выглядел вполне довольным и разумным. Для щенка. Запоздало потёр свою давно зажившую руку - это что, мне теперь трястись до ближайшего полнолуния? Или у ликантропии очень длительный инкубационный период?
-Если б не дети от смешанных браков, - продолжал Мих, словно не заметив моего движения, - возможно, численность человеческого населения просто бы сокращалась. У людей - три-четыре ребёнка за двадцать лет, у эльфов - один в двести-триста. Поэтому выйти замуж может только девушка или с ребёнком, или беременная. Для девственницы нет никаких шансов. Вот они и стараются родить пораньше, чтоб в девках не остаться, замуж-то хочется... Сам понимаешь, единорогов мало кто видел, и ждать, пока тебе заплатят за увиденный и спиленный рог, который то ли будет, то ли нет, ни одна дура не захочет.
В мага попал ещё один огрызок и кусок пирожка.
-Мих, - язык запоздало прилип к гортани, - а какой инкубационный период у ликантропии?
Меч посмотрел на меня и нехорошо усмехнулся. Садист.
- Не боись, Витёк, мы тебя скрутим и не дадим никого покусать. Ладно, не падай в обморок - если в это полнолуние не свихнёшься, всё, считай, нормально. Да шучу я, шучу, нормально всё, это у тебя обычный грипп тогда был.
Я смутно помню, он тогда вроде говорил Роксане, что всё обошлось, но вдруг это был мой бред?
- Витёк, ты вменяем? Успокойся, нормально всё, слышь, эй, Витёк?
Ладно, по крайней мере ликантропия - не бешенство, не смертельно.
Народ ещё немного поулюлюкал, суд посовещался, и в итоге постановил признать объекты козлами и конфисковать в пользу города под надзор лично градоначальника С. Краснобрадова. Егерей признали невиновными в отлавливании и продаже на сторону единорогов, а нас - невиновными в браконьерстве. Наступил черёд Роксаны.
Роксана прижимала к себе Цветика и взахлёб рыдала, рассказывая о своей невероятной любви и загубленной жизни. Она то поднимала щенка и потрясала им в воздухе, то зарывалась лицом в волнистую шёрстку и всхлипывала.
Цветик тявкал и лизал её в нос, женщины подносили платки к глазам и тихонько поскуливали. Девочки рыдали в голос, норовя протиснуться вперёд и погладить обаяшку. Мужики пялились во все глаза на обтянутые брючками бёдра Роксаны и нервно облизывали губы. Судья подпёр щёку кулаком и всхлипывал.
Судя по патетике Роксаны, Цветику ничего особо не грозило, но с другой стороны, у неё хватит цинизма потрясать и парнем, которому всю жизнь теперь щенком тявкать. Спросить у Миха? А ну как услышит кто?
Роксане с Цветиком присудили куль золотых компенсации на двоих, которую обещали выплатить незамедлительно из фондов города, а впоследствии погасить издержки казны из жалования егерей. Наше проживание в гостинице тоже должна была оплатить виновная сторона. Услада прекрасно пристроилась с нами, на халяву пожив и покушав на постоялом дворе. Впрочем, на заданный ей вопрос, кого она видела на дороге, эльфийка смешалась, посмотрела на Зинзивириэля, поджала губы, ещё раз посмотрела на адвоката, и злобно процедила, что очень отстала и ничего не видела. И на том спасибо. Впрочем, ни ей, ни мне, ни Миху никаких денег не причиталось...
Градоначальник на суде так и не появился.
Остаток дня и вечер прошли в сборах к отъезду. Мих заставил нас чистить лошадей, причём мне досталось чистить ещё и лошадь Цветика, паковаться, запасаться провизией и вином. Ко всему прочему он любезно сходил со мной за отданной в покраску одеждой. С отвращением я примерил трофейный плащ - он достаточно хорошо грел, и, по-моему, лучше всего годился на одеяло. Как можно ходить в таком длинном плаще - он же путается в ногах и наверняка пачкается во всех лужах? И рукавов нет. Зато штаны и рубаха в крашеном виде выглядели поприличнее.
Утром Мих под завязку загрузил Цветикову кобылу провизией, поручил её заботам Роксаны, и мы тронулись в путь.
Где рога, я не выяснил. Спрашивать не рискнул, а по сумкам не видно. Надеюсь, никакой сумасшедший не нападёт на нас по дороге, чтоб эти рога отобрать. Ладно, прощай, город Пореченск, прощай, клопиная кровать, хоть чесаться перестану, едем воевать тёмного Владыку!
Стражники на воротах отсалютовали нам пиками, провожая страстными взорами Роксану и сочувственными - Цветика. Пригород встретил кукареканьем припозднившегося петуха и отвратным кошачьим концертом в чьём-то дворе. На заборе сидел мальчишка и примеривался пульнуть в нас крошечным червивым яблоком. Женщины оставляли работу и, глядя на Цветика с Роксаной, украдкой смахивали слезу. Две босоногие девчонки в штанах и рубашонках помахали нам вслед. Волосы у них были заплетены в две косички, а над глазами топорщились белобрысые чёлки. Похоже, Роксана ввела в моду мужские причёски и у женщин.
Окраина жила своей жизнью, но, кажется, провожала нас вполне дружелюбно.
Так вчетвером с Цветиком на седле у Роксаны мы и выехали из пригорода. Свернули на Запад и пустили лошадей в галоп по едва заметной тропе.
Конец первой части..
Часть вторая. Маг.
Глава 13. Мглистые земли.
Так вчетвером со Златом на седле у Роксаны мы и выехали из пригорода. Свернули на Запад и пустили лошадей в галоп по едва заметной тропе.
Солнце осталось за спиной, а впереди стелется ковыль, покорно ложась под копыта лошади. Быстрее! В небе парят жаворонки, над нами кружит сокол - это не мой сокол и не соглядатай Владыки. Это просто сокол. Быстрее! Поле стелется под копыта коня, ветер развевает гриву. Бросить повод и нестись вперёд - что может быть приятнее бешеной скачки? Разве пустое ночное шоссе, и фонари, сливающиеся в сплошную полосу на тротуаре, когда закладываешь вираж на мотоцикле. Но и карьер имеет не меньшую прелесть. Особенно когда уже почти забыл каково это - скакать во весь опор самому, одному, просто расслабиться и наслаждаться скоростью. Лететь - и ни о чём не думать. Пусть они отстанут - никто не тронет их сейчас. Не тронет - пока. Быстрее! Там впереди - Мглистые земли, места моей дурной памяти, там впереди - эльфийские леса и Серые горы, но до них ещё день скачки, а пока можно лететь и не о чём ни думать.
Если свеситься вниз, то трава кажется сплошной мохнатой шкурой, а вон тот василёк можно успеть сорвать и подарить Роксане. А можно цапнуть травинку и сунуть в рот. А Роксана обойдётся без василька! Ну нравится мне жевать колоски, что тут поделаешь!
Хороший ты парень, Витёк, на чалой кобыле Акуре, додумался тоже лошадь назвать, хорошая девочка Ксюха, а, ладно, надо будет её трахнуть, пускай, зачахнет ведь, - ну куплю ей пару шмоток потом, жалко что ли? - просто замечательный щенок и прекрасный парень Злат, и вот не угонятся за Серым! Пусть себе плетутся в хвосте, я им тоже надоел наверно.
Давай, Серый, чтоб мои подковы потерять - десять лет так скакать надо. Нас ждёт бывший не очень хороший парень Гоша - бывший пьяница, бывший почти наркоман и бабник, а ведь не убил я его тогда - сутки плясали на искрящемся снегу. Сутки раздумывал - кого из них пожалеть, своего Владыку или чужого, сутки восхитительного танца. А может, и не раздумывал я тогда ни о чём, а просто наслаждался движением и сумасшедшей пляской?
Давай быстрее - я и рядом бежать могу, но мне хочется отдохнуть. Ты слышишь, как рассекает воздух сталь, как поёт лезвие на встречном ветру? А вот не надо вам слышать этого, непутёвые мои спутники... Не дай вам Бог услышать песню меча в чистом поле...
Река раскинулась перед нами томной русалкой на солнцепёке. Русло извивалось лениво подрагивающим хвостом, а небольшой островок посреди разомлевшей воды она нежно обнимала двумя струящимися руками. Мостов на ту сторону нет на двадцать вёрст влево и вправо - на том берегу начинаются Мглистые земли. Зато есть брод, на десять шагов правее острова. А можно переплыть - солнце хоть и садится, но ещё тепло и от травы поднимается пьянящий аромат.
-Роксана, я решил подарить тебе эту пусть не розу, но весьма милый и скромный василёк, он не так прекрасен, как ты, но вполне может на пару минут украсить твои дивные косы, тебе пойдёт, а давай ты сплетёшь себе венок?
Венок пойдёт тебе куда больше, чем те серьги и бусы, которые ты так любишь. Ну вот, скорчила гримасу, но василёк воткнула за ухо.
- Злат, твоя одежда, здесь тебя уже никто не увидит, можешь перекидываться.
А если и увидят - кто рискнёт отнять ваши с Роксаной деньги?
Роксана, отвернись, стерва, не смущай парня, ему всего двадцать один, и он не понаслышке знает, как скверно выглядит со стороны перекидывающийся оборотень.
-Ксюх, ты что, мужиков голых никогда не видела? Или без траха так одурела, что уже и посмотреть за счастье считаешь? Отвернись, а то местные примут тебя за девственницу и заставят рога пилить.
-Давай Злат, скажи что-нибудь, говорить не разучился? Хотя где тебе разучиться, небось Златке своей каждую ночь нежности шептал?
Смешной мальчик, под такой бородой еще и краснеет, завидую.
- Ладно, уделаем Тёмного, пригласишь на свадьбу. Витёк - с тебя бочка вина, как с главного сводника.
Опять перепугался. Когда ж ты от меня шарахаться перестанешь? А никогда, что это со мной - на риторические вопросы попёрло? Жмот, бочки вина ему жалко. Сам поставлю, за себя и за своего Повелителя.
Так, сегодня оставляем мою дурацкую манеру выезжать куда ни попадя на ночь глядя и спим на этом берегу. Иначе два раза на пустошах ночевать придётся. Сейчас Повелитель отправится кусты рубить и воду таскать, хоть какая от него польза будет.
Что Виктора так воротит с этой каши? Вполне себе ничего, мы так со Златом навернули за милую душу. О, Роксана в воду полезла! Витька соблазняет, не иначе, а Злат косится и краснеет. Стыдно ему перед своей возлюбленной, что он на другую женщину смотрит. А мне не стыдно, я полюбуюсь, опа, какая попка, закачаешься! А талия какая... Самому к ней подъехать, или дождаться, пока она ко мне опять приставать начнёт? А когда подъехать - с завтрашнего дня нам уже не до амуров будет, разве сегодня. А сегодня она меня не то что пошлёт, а и высмеет - злится. Ладно, посмотрим, куда кривая вывезет.
Небо чёрное и глубокое. Месяц едва народился кривым серпиком и никак не сообразит, что пора бы уже что-нибудь и осветить. Стрекочут кузнечики. Плещется рыба - просто рыба, не русалка. Это Кассиопея, здесь её называют Коромыслом, а вон Ковш, который для Витька Большая Медведица. Они затягивают и успокаивают, они были такими и сто и двести и тысячу лет назад. А когда я был как Злат - они также мерцали? Не помню, меня тогда это не интересовало, меня тогда даже девушки не интересовали, вот дурак был... А чего это я лежу на траве и пялюсь на небо? Вода теплая - начало лета, а она как парное молоко, если лечь на спину, то можно качаться на волнах и наслаждаться бесконечностью отсюда, слушать как соловей заливается на острове, а Серый перекликается с Акурой.
Витёк стреножил свою лошадь или забыл? И куда смотрел я, если не помню? На купающуюся Роксану?
Отстань, дура, я не спец по русалкам! У нас Злат спец, но у него своя есть, одна-единственная, я тебя сам сейчас защекочу. Мерзавка, придётся из воды вылезать, никакого покоя.
Мрак осыпается чёрно-серой окалиной, мир постепенно проясняется, приобретая цвет. Солнце узким лезвием чуть золотит край неба, и мне пора расталкивать Повелителя. Роксана не спит. За столько лет она разве мои мысли читать не настропалилась. А если так хорошо меня знает, чего сегодня спала одна? Вон, остров, доплыть две минуты, так нет, выкаблучивает...
- Мих, ты чего? После приёма этого у эльфа не в себе просто?
Она не права. Я абсолютно в себе. Впервые в этом мире за очень-очень много лет. Но она не поверит, если я отвечу так. Потому что слишком долго меня знает.
- Там что-то произошло?
И ведь не отбрехаешься острым приступом ностальгии или похмельем у очередного владыки. В самостоятельном существовании есть и некоторые недостатки.
- Может, это ты мне что-нибудь сообщить хочешь? Нет?
Почему только мне можно портить настроение? Я что, тоже не могу изгадить кому-нибудь столь прекрасное утро?
- Шхар зарезал там девушку пятнадцать лет назад, когда выбрал себе владыку...
Опа-на. Но, если прикинуть, сколько народу мы положили здесь, то это только одна девушка... Впрочем, выпускать его отсюда больше нельзя. Так я это себе каждый раз говорю, а толку? Но теперь уже действительно нельзя. Зато выяснилось, что я был очень сильно прав, когда его сюда впустил. Впрочем, это я понял ещё дома у эльфа.
- Мих?
- Да, Ксюш, это наш последний поход. На этот раз я его достану, вот только...
Только мне бы очень не хотелось положить вас всех прежде, чем я его достану. Или в тот момент, когда я его достану.
В такое утро переходить реку вброд - одно удовольствие. Ладно, идите, я пока на остров сплаваю. Рога ж забрать всё-таки надо. Ага, Витёк опять перепугался. Что далеко уплыву, а их в это время схарчит кто-нибудь. И меня боится, и без меня страшно, вот невезуха какая. А я и сам этого боюсь. Вот слопает какой-нибудь упырь моего Повелителя - что я тогда делать буду? Нового искать или дальше идти? Или меня, как и всегда, просто вышвырнет отсюда? Как они меня задолбали, Повелители эти! Предыдущий так вообще до сих пор по лесам с арбалетом бегает. И полностью счастлив. Роксана, тебе так интересно, как я выгляжу без одежды? Ну посмотри: не атлет, но и стыдиться мне нечего. И плаваю я отнюдь не как меч или топор, а вполне пристойно. На вот, даже нырну для тебя.
- Мих, а ночью ты туда никак сплавать не мог?
Мог. Или вместе бы сплавали. Но ты ж предпочла в одиночестве на берегу дрыхнуть? Нет, чтоб подойти, глазки состроить, на колени там присесть... А Повелителя аккурат бы и скушали, пока бы мы с тобой... рога доставали, что ж ещё? Не наставляли же их Витьку. Их ему наставить проблематично, потому как он и от тебя шарахается, не только от меня. И правильно делает, между прочим. И вообще, почему я не могу отдохнуть тогда, когда мне этого хочется? Я и так три ночи этим рогам посвятил!
- Да ладно, ты только одежду мою не утопи, я быстро! Никто вас за полчаса не сожрёт!
Ещё час-полтора, трава закончится, и начнётся серая пыль и каменная крошка. Надеюсь, Витёк попритёрся и не свалится с лошади при виде зомби и призраков. Надеюсь, нам хватит воды. Надеюсь, всё будет нормально. Я не ходил этим путём... я очень давно не ходил этим путём. По правде, мне очень не нравится эта местность. Я бы и сейчас пошёл в обход, но что-то гонит меня вперёд. Элементарный расчёт - чем раньше мы соберём войско, тем меньше народу выставит наш противник. И тем меньше народу мы положим в этой бессмысленной схватке. Нет, что-то ещё... пока не осознал, что.
-Злат, ты поедешь с нами или вернёшься к своей Златке? Денег у тебя теперь полно, хоть сейчас женись, а дальше мы и сами справимся. Только не перекидывайся, а в человеческом виде тебя никто и не узнает.
Для влюблённого нет ничего слаще имени своей невесты. И я не последняя скотина тащить за собой этого втюрившегося по уши дурня. Да и толку от него? Оборотень опасен, когда противник не ожидает нападения здоровенной псины, а такую шавку нам самим защищать придётся, если вдруг перекинется. Впрочем, в человеческом облике он весьма неплох, чистый медведь, мы с Витьком ему и до плеча не достаём, может пригодиться. Если не будет постоянно таращиться в никуда и блаженно улыбаться.
- Дык это... я ж обещал, и деревня обещала, - растерянно мямлит парень, - с вами уж. А Златка ждать обещала...
Существует ли русалка, которая может ждать? Ну разве если запереть её опять в этом озере, то, глядишь, и дождётся.
- Как же я уйду - меня дома не поймут...
Да они от тебя скорее всего просто избавились, что ж ты так переживаешь.
- Ладно-молодец-тронут-оставайся!
Не буду тебя гнать, а то решишь, что и я от тебя избавиться захотел.
Легионы травы постепенно редеют. Пара шагов - и последний чахлый стебелёк раненым воином остался позади. Серый хрипит и упирается. Как бы Акура Витька не выкинула. Нет нормально. Солнце плавится сзади, впереди раскинулась пыльная серая равнина.
- Перестроились по два, Повелитель рядом со мной, пошли рысью, надо с одной ночёвкой успеть перебраться на ту сторону!
Ладно, Злат пялится в свои мечты, Роксану ничем не прошибёшь, за час должны нормально отъехать. Копыта лошадей ступают в мутную пыль и скрываются в клубящемся тумане. Исчезают тени впереди, исчезает солнце, краски выцветают, в лицо летит сизый пепел. Направления больше нет, сторон света больше нет, небосвод исчез в обрывках стылых клочьев тумана. Ориентиром будет служить склонившийся в прощальном поклоне осколок бывшей здесь когда-то скалы. До него - потом чуть левее до следующего осколка былых времён... Звуки тонут в воздухе, почти не достигая ушей. Хриплое, вязкое дыхание равнины под копытами, словно агония загнанного раненого зверя, всё еще готового к отчаянному прыжку...
- Мих! - это Витёк, голос у него дрожит, да чтоб тебя, и получаса не прошло! - Мих, оглянись?
Так, я ж специально промолчал, чтоб никто оглянуться не решил. Витёк так вообще ничего, кроме гривы своей лошади и хвоста Серого до сих пор и не видел. Неужто так хорошо ездить научился, что даже посмотреть назад на рыси рискнул? Надо было галопом.
- Чего я там не видел?
- Мих, там нет ничего!
- Что, совсем ничего? Прям совсем? Ну и зачем тогда оборачиваться? Всё равно ничего не увижу.
Витёк елозит по спине кобылы и осторожно оглядывается.
- Там Роксаны с Цветиком нет!!!
Оборачиваюсь. Не могу же я проигнорировать такой вопль. Сзади, естественно, ничего нет. Вообще ничего - ни поля, ни солнца, ни стены мрака. Интересно, Ничто у каждого выглядит по-своему, или у всех одинаково? С пятью повелителями проезжал я здесь - и каждый раз оно выглядело всё также - пустота. Нет мрака, но нет и света, нет обрыва в космическую вечность, нет бесконечности бездны, в которую смотришь, нет омута в затхлой воде, нет возможности сделать туда шаг или закрыть глаза и глотнуть воздуха, нет времени, нет пространства, нет тепла, нет холода. Я и сейчас его так вижу. Вижу? Воспринимаю? Спросить бы Виктора, как видит он. Я спрашивал Роксану, но той мелодии, которую она спела, я не понял. "Там нет существования", - сказала она. Согласен, там вообще ничего нет... И все, кто прошёл здесь, твердили одно : "Там ничего нет".
Каждый раз паника подкатывает к горлу и рвётся наружу воплем. А ну как те, кто сзади, уже не выберутся из этого ничего? Вдруг это мы его создали и тащим за собой? Я знаю, что они там, и даже видят нас, я знаю, что если Злат оглянется, ему будет легче - за ним никто не едет. Первый раз я даже кинулся в это ничто, чтобы убедиться, что мир за мной всё ещё существует... Второй раз я полез туда уже сознательно.