Аннотация: Что будет если компания, состоящая из монаха, охотника на нежить и живого мертвеца будет вынуждена путешествовать вместе друг с другом, чтобы выяснить, что неладно в Кенском королевстве? Обновление от 12.06.10.
Глава 1.
1509 год.
В богато украшенной зале обедает королевская семья. Это не обычное торжественное пиршество, а небольшой семейный ужин. Небольшой, по меркам дворца, разумеется. Пятеро детей достопочтенного короля Маркуса Благодетеля чинно сидели по соседству друг с другом. Самый старший из них - принц Персиваль - был пятнадцати лет от роду и уже считал себя слишком взрослым, чтобы общаться со своими младшими братьями и сестрами, несмотря на то, что он был старше самой младшей из них - принцессы Ольвии - всего на пять лет. Принц был похож на своего отца, те же чёрные волосы, карие глаза, прямой нос, смуглая кожа, они даже смеялись одинаково, хоть последнее время король Маркус смеялся очень редко. Остальные же дети были похожи на мать, все как на подбор голубоглазые, светловолосые с приятными открытыми лицами. Исключением была только принцесса Кирие, у неё были карие глаза и смуглая кожа как у отца и светлые волосы как у матери, характер у неё был тоже от обоих родителей. Веселая и дружелюбная как мать, и упрямая как отец. Кирие была младше Персиваля на год и уже считалась взрослой леди.
Когда принесли десерт, их мать - королева Одрия - ушла спать, сославшись на головную боль. Едва за ней закрылась дверь, как до этого тихо сидевшие дети заметно оживились, особенно близнецы Бертран и Кристиан, но под строгим окриком Персиваля они присмирели и дальше ужин прошёл в тишине. Только один раз тишину нарушил кашель чем-то подавившейся принцессы Кирие, да в одном из коридоров дворца что-то с шумом упало.
Когда отпрыски короля уже спали, в южной башне под самой её крышей придворный маг перерывал свою комнату, что-то ища.
- Ну, куда же он мог запропаститься? Не съели же его, в самом деле?
***
1511 год.
Принц Персиваль раздражённо ходил по кабинету, кидая взгляды на стоявшего у стола человека. Это был капитан личной гвардии принца по имени Дагил. На вид ему где-то около тридцати, смуглый, черноглазый статный мужчина, он только что закончил что-то объяснять принцу и теперь ждал его ответа.
- Вы понимаете, что это неприемлемо? - наконец раздражённо спросил принц, остановившись на середине комнаты.
- Понимаю, но другого выхода у вас нет. Вы же понимаете, что вам нужно лечение, - в ответ на эти слова глаза принца сверкнули, и мужчина со сдавленным возгласом отлетел к стене. Звучно ударившись об нее, он бессильно сполз на пол.
- О Боже! - Персиваль кинулся к нему, но Дагил только горько усмехнулся, глядя на обеспокоенное лицо принца.
- Капитан, мои извинения, я, я... - принц не мог подобрать слов.
- Об этом я и говорю, после смерти принцессы Кирие, прошло уже два года, а вы до сих пор не можете успокоиться,- мужчина встал, держась за стену. - Вам нужно отдохнуть. В ваше отсутствие страной будет править наместник.
- Ладно, - принц поджал губы. - Но мои братья и сестра должны будут остаться здесь, кандидата на роль наместника я выберу завтра с их соглашением.
- Что ж, тогда спокойной Вам ночи, Ваше Величество.
- Дагил, стой, - принц неуверенно побарабанил пальцами по столу. - Дагил, как ты думаешь, кому могло понадобиться, красть её тело?
- Не знаю, Персиваль, не знаю, но если мы его найдём, то похитителя тела принцессы Кирие ждёт крайне жестокая кара, - капитан ещё раз поклонился и вышел, оставив принца думать о завтрашнем дне.
***
Я открыла глаза и со вздохом повернулась на бок, кутаясь в одеяло. Вставать не хотелось, лежать дальше тоже. На улице наверняка сыро и дует промозглый ветер, да и солнце ещё не село. Хотя нет, часы бьют одиннадцать, значит село.
Полежав ещё пару минут, я откинула одеяло и упёрлась руками в крышку саркофага, сдвигая её. Крышка была довольно тяжела, зато не надо было переживать, что какой-нибудь залётный ведьмак сможет её незаметно сдвинуть и устроить мне приятное пробуждение с колом в груди. Мне-то всё равно, а у бедняги потом нервный срыв будет.
Выбравшись и аккуратно задвинув крышку, я с хрустом потянулась. В мавзолее стояла тишина, и приятно пахло травами. Он вообще выглядел гораздо ухоженней остальных захоронений этого кладбища, несмотря на то, что оно принадлежало храму и, по сути, за ним должны были денно и нощно ухаживать монахи. Но здраво рассудив, что мёртвым уже всё равно, а родственники внутрь не заходят, таковы уж обычаи, то внутри мавзолеев можно прибирать только перед очередными похоронами. Да и раз уж на то пошло, то у меня прибираются, только из-за того, что я периодически появляюсь в храме и качаю права.
Кстати о храме, надо бы туда наведаться. Люди как раз должны были разойтись по домам, а Генри наверняка сидит в общей зале и любуется на свечи. О, свечи в нашем храме это особый разговор, расположенные в специально высчитанном порядке они в композиции с иконами и прочими украшениями создают невероятно красивую картину. Можно было часами смотреть на неё и просто думать ни о чём.
Я ещё раз потянулась и, затянув свои белые волосы в хвост, пошла на выход. Резная дверь противно заскрипела, старая мокрая ворона, не менее мерзко каркая, взлетела с забора. На улице шёл дождь, было тихо и спокойно. Глубоко вдохнув свежий воздух и слушая стук капель, я неторопливо побрела по каменным плитам по направлению к храму.
Задумавшись, я не заметила, как дошла до храма, очнувшись уже перед самой дверью. Запоздало оглядевшись и, не заметив никого в округе я, облегчённо выдохнув, шагнула внутрь, в тепло и свет храма. Чтобы с недоумённым рычанием увидеть растянувшегося перед алтарём Генри. Забыв об осторожности, я кинулась к нему. Парень лежал лицом вниз, на его затылке спеклась кровь. Присев на колени я приподняла его, чтобы перевернуть. Он очнулся и застонал.
- Тихо, тихо, сейчас я помогу. Ой, - я только сглотнула, заметив у своего горла кинжал с зазубренными краями.
- Тебе бы кто помог, - ласково прошипел мне кто-то в ухо.
- А ты кто? - ежели ведьмак, то еще, куда ни шло, а вот если профессиональный охотник, то тут жди беды.
- Я? Какая тебе разница? - человек потянул меня вверх, вынуждая встать на ноги. - Но если ты такая любопытная, то я охотник.
- На куропаток? - пытаюсь прикинуться дурочкой, лихорадочно соображая, что же делать.
- Смешно, но нет, - я услышала, как незнакомец свободной рукой достаёт из ножен меч.
- А всё-таки? - мне же надо знать, что выбить на твоём надгробии.
- Я твоя кара! - незнакомец одним взмахом перерезал мне горло, неприятно хрустя плотью об заострённое лезвие кинжала. Не закончив взмаха кинжалом, он резко всадил мне в спину меч, и на секунду я успела увидеть его кончик, торчащий из моей груди. Глухо охнув, я картинно упала на пол, завалившись на бок.
***
Охотник, удовлетворённо поглядев на труп, лежавший на плитах храма совсем не обратил внимание на то, что лежавший на полу монах очнулся и переместился ему за спину держа в руках увесистый канделябр. Взмах и охотник улёгся на пол рядом с телом. Генри осторожно подошёл к нему и тут же рухнул дёрнутый за ногу мужчиной. Не успел монах и глазом моргнуть, как он оказался, прижат к полу, а в непосредственной дали от его шеи маячит кинжал с зазубренным лезвием.
- Что же ты, какой непонятливый, - тоскливо пробормотал охотник, глядя на возмущённо пыхтящего Генри.
- Я непонятливый? - возмутился монах. - Я тебе тысячу раз сказал, что это не она убивает! Ей вообще ни к чему убивать!
- Так, всё-таки придётся провести курс реабилитации, - охотник, продолжая прижимать Генри одной рукой к полу, другой искал что-то в своём кармане.
- Что ты делаешь? - монах с испугом наблюдал за тем, как мужчина выкладывает из кармана связки тонких иголок.
- Не волнуйся, это не тебе, - охотник ухмыльнулся. - А вот, нашёл. Да не дёргайся ты! Я всего лишь сниму с тебя её чары.
- Она меня не околдовывала! - отчаянно почти проорал Генри. Внезапно тяжесть, придавливающая его к полу, исчезла.
***
Я вот уже минут пять любуюсь на то, как рослый, ладно сложенный мужчина с длинными иссиня-чёрными волосами и прямыми чертами лица прижимает к полу худенького паренька с испуганным красивым лицом и растрёпанными каштановыми волосами. Кажется, они о чём-то спорят, вот мужчина полез в карман, откинув полу своего плаща. Я замечаю, что он одет по последней моде у охотников, то есть в нестесняющие движения кожаные штаны, рубаху с клинообразным разрезом (не иначе, чтобы можно было эффектно выхватить висевший на груди серебряный знак охотника и сразить этим нечисть наповал) и серый плащ. И тихо ржу, когда понимаю, что охотник думает, будто я зачаровала Генри. Зачаруешь его, как же! Этот умник свят до мозга костей и любое колдовство что полезное, что вредящее соскальзывает с него в считанные секунды.
А вот это мне уже не нравится, пора бы вмешаться, а не то этот полоумный охотник чего доброго проведёт монаху сеанс иглоукалывания. Оно мне надо?
Секунда и я плавно перетекла из позы "Ой мне плохо, меня убили!" в позу "Сейчас мне кто-то за всё ответит", а в следующий миг я уже растянувшись в прыжке, сбиваю этого охотника на пол, и, вывернув ему руку, вжимаю в пол лицом вниз.
- Тебе же сказали, я его не зачаровывала, - наклонившись к уху мужчины, ласково шиплю я. А что прикажете делать? Горло разорвано, громко говорить не могу, а если он не услышит то от повторения весь эффект от фразы смажется.
- Кира! Не калечь его! - Генри приподнялся и сел на резную скамью, откинувшись на спинку. - А то кто нам поверит, если напавший на меня вор будет крайне искалечен, а у самого меня только затылок рассечён.
- А расстроенная психика не сильно тебе помешает? - спросила я, поудобней устраиваясь на спине охотника. А я мёртвая, а мне всё равно.
- Да нет, скорее даже на руку мне будет, - задумчиво протянул Генри.
- У вас ничего не выйдет, - просипел охотник.
- Да ты что? А на чьей стороне, по твоему, будут люди? Если бледный и испуганный монах с рассечённым затылком будет трясущейся рукой указывать на рослого сильного мужчину явно разбойничьей внешности и говорить, что он пытался обокрасть храм? Ты хоть знаешь, сколько раз за год нас пытались ограбить? А сколько охотников мы так смогли выдать за сумасшедших вообще не сосчитать, - я, наконец, смогла усилием воли стянуть разорванные ткани и заставить раны зажить, вот теперь хоть смогу нормально говорить.
- Тварь, - только прохрипел в ответ охотник. - А если они увидят тебя?
- И что? Подумаешь, обычная девушка, - я пожала плечами, чувствуя, что охотник перестал вырываться. Не к добру, не иначе как какую-то гадость задумал.
И точно в подтверждение моих мыслей он свободной рукой отталкивается от пола и вместе со мной падает на спину, то есть я на спину, он на меня. Тяжёлый гад, ладно хоть разлёживаться не стал, а сразу вскочил. Судя по лицу ему было очень больно, из-за чего бы? А, ну да, я ж ему руку чуть не вывернула.
Похоже, он решил мне за это отомстить. Сначала в меня полетели иглы, потом кинжал, потом выстрелил из револьвера, а под конец он плеснул в меня святой водой. И вот стою я с ног до головы окаченная водой и мрачно думаю, что бы такого жестоко сотворить с этим типом. Хотя надо признать он хороший охотник, не все могут прятать в рукаве четыре литра святой воды. Сколько он выложил за этот артефакт?
Тут охотник видимо решил, что меня парализовало, и рискнул подойти поближе. Зря, ой зря. Когда подошёл достаточно близко, я, гаденько улыбнувшись, плюнула в него водой. Не одной же мне облитой ходить, а в компании веселей. Моего взгляда на ситуацию охотник не разделял, потому на меня вдобавок обрушились проклятия, причём довольно культурные, не те, которые я обычно слышу от других охотников. Может он из высших магистров? Что он тогда тут делает?
Охотник видимо решил, во что бы то ни стало убить меня, причём голыми руками. От его кулака летящего мне прямо в нос я еле увернулась, но вот от удара под дых не смогла. Вот дурак, он что думает, будто мне нужно дышать? Видимо да, а потому он никак не ожидал, что я смогу пнуть его под колено, а затем ударить в живот и добавить по спине сцепленными кулаками.
Охотник упал на пол и рассыпался в пыль. Не успела я понять, что случилась, как меня ударили по голове канделябром, с противным хрустом проломив череп.
***
Генри не успел предупредить Киру, когда понял, что она сражается с фантомом. И теперь пытался придумать, что ему делать.
- Я так понимаю, вы теперь меня убьёте? - монах боязливо наблюдал за тем, как охотник собирает раскиданное по полу оружие.
- Убью, - мрачно соглашается охотник.
- А если я скажу, что она меня околдовала? - рискнул Генри.
- Не поверю. Обычные околдованные кидаются на защиту хозяина или хозяйки, а не с ехидными комментариями наблюдают за дракой, - охотник привычными движениями рассовывал оружие по секретным карманам.
- А если я скажу, что я не обычный мертвец, который предпочитает драться сам, то тогда поверишь?
***
....! И .... ...., .....! А также к ... в ... и на ....!!! Этот охотник мне определённо надоел! Вот сейчас встану с пола и всё ему скажу! Если встану, конечно. А он определённо знал куда бить. Или ему просто повезло, правда, мне казалось, что у меня кости прочнее. Нет, это ж надо было мне так ошибиться! Ну, вот что мне стоило не терять бдительности и полагаться не только на зрение и слух? Хотя бы на осязание ещё что ли!
Ладно, что сделано, то сделано. Вон и кость уже вроде срослась, даже видеть снова могу. О! И слышать. А о чём это тут мы так мило болтаем? И без меня? Ну, господа, и вам не стыдно? Похоже, нет, надо бы это исправить.
- Не поверю. Обычные околдованные кидаются на защиту хозяина или хозяйки, а не с ехидными комментариями наблюдают за дракой, - охотник привычными движениями рассовывал оружие по секретным карманам.
- А если я скажу, что я не обычный мертвец, который предпочитает драться сам, то тогда поверишь? - вот с разговорами я поспешила, потому, как в глазах мгновенно потемнело, и конец фразы смазался кашлем. Зато охотник от неожиданности чуть не подпрыгнул.
- Надо же, какая живучая, - он решил не мелочиться и сразу достал меч.
- Эй! Ты что собираешься отрубить мне голову?! - темнота перед глазами рассеялась, и я даже смогла встать, держась за спинку скамьи.
- Да. Раз уж обычными способами ты упокаиваться не хочешь, - охотник приближался, пришлось пятиться от него, цепляясь за спинки скамей.
- Я и необычными способами упокаиваться не хочу, - спинки кончились, но организм успел полностью восстановиться, так что можно было ещё побегать. Чем я и занялась, без предупреждения перепрыгнув через него, отскочив на добрых три метра.
- А придётся, - охотник мгновенно развернулся, не заметив, как из неприметной дверцы в дальнем углу вышел настоятель. Увидев нашу тёплую компанию, он выхватил своё золоченое распятие (под позолотой скрывался свинец, так что сила у распятия была убойная) и быстро и бесшумно переместился к охотнику.
- Вот ещё! - возмутилась я. - Два года никто никаких претензий ко мне не предъявлял, так что я ещё тут побуду.
- Сколько?! - он даже толком удивиться не успел. Настоятель тихо опустил ему на голову распятие. На этот раз охотник очнётся не скоро, наш настоятель уже руку себе набил, так что удар у него ювелирный.
- Как же вы мне надоели, - настоятель перекрестил бесчувственного охотника. - Сами с ним разбирайтесь. И на этот раз так, чтобы они больше к нам не возвращались.
И посмотрев на наши просветлевшие лица он, возведя глаза к небу, вышел. Мы же занялись охотником. Порывшись в его карманах, мы обнаружили моток верёвки явно освящённой, ибо от неё так несло травами, что чихать захотелось даже Генри. Скрутив ему руки за спиной и связав ноги, я взвалила его на спину.
- И куда мы его денем? - а без святой воды в рукаве охотник определённо стал легче.
- Давай в подвал, там стены толстые, никто ничего не услышит, - Генри держась рукой за затылок, направился к дверям в подвал. Мне пришлось его догонять, периодически кренясь в разные стороны под весом охотника.
***
К нашим храмам всегда прилагаются две-три камеры для содержания в них одержимых. Неделька другая и дух или демон, не выдержав атмосферы святого духа, покидает тело человека.
В одну из таких камер мы и притащили охотника, то есть я притащила. Генри шёл впереди и освещал путь, опять же освещал он его себе, я то и так видела куда шла. Правда, качаясь из стороны в сторону и стукаясь бесчувственным охотником об углы. Не из вредности, просто он оказался тяжеловат даже для меня.
Едва не снеся косяк двери, я зашла, наконец, в камеру и с облегчением скинула охотника на пол. Генри приволок из какой-то подсобки оббитый железом стул, к которому привязывали особо буйных одержимых. После чего попытался приподнять охотника. Посмотрев на его мучения я, не выдержала и пошла помогать. Через пять минут мы уже любовались на качественно привязанного к стулу мужчину.
- Так, а когда он очнётся? - я огляделась в поисках ещё одного стула. Не нашла.
- Не знаю, - Генри тоже огляделся. - Эх, жаль, что у нас камер для допросов нет, там уж все условия созданы.
- И не говори, - я, выглянув в коридор, увидела стоявшую в дальнем его конце одинокую скамейку, которая вдобавок оказалась прибита к полу. Это я выяснила, когда уже принесла её в камеру, и Генри поинтересовался, не собираюсь ли я пытать охотника с помощью ржавых гвоздей. Юморист.
Мы довольные уселись на скамью и принялись ждать. Минут через пятнадцать, до нас дошло, что охотник может не скоро очнуться. Тогда было решено ускорить процесс механическим путём, то есть просто облить его водой. Оказалось, что в час ночи в храме крайне проблематично достать ведро воды, но в итоге мы всё же получили, что хотели, хоть и были к тому времени злющие как черти.
Когда же мы пришли в камеру, то обнаружили, что охотник не просто уже очнулся, но и активно пытается сбежать, хоть и безрезультатно. Впрочем, тут его вины нет, за полтора года, что я живу при храме, мы уже научились связывать пленных охотников и ведьмаков.
- А хорошо мы его привязали, прямо смотреть приятно, - Генри прислонился к косяку и с усмешкой глядел на охотника. Тот дёрнулся в его сторону.
- Угу, месяцы тренировки даром не прошли, - я поставила ведро у входа и села на скамью, закинув ногу на ногу. Вообще-то девушке положено ходить в платье или хотя бы в юбке и какой-нибудь блузе, но мне, как ходячему мертвецу, который и так не очень-то подчиняется законам мироздания, можно не соответствовать общественным устоям. А потому на мне красовались тёмные штаны из плотной ткани, белая рубаха с широкими рукавами и чёрной кожаной жилеткой поверх. В купе с белыми волосами и чёрными глазами я казалась если не ведьмой, то охотницей. На путану не тянула, ибо не крашусь и опять же юбки не ношу. А может при жизни я и была ведьмой или охотницей, не помню. Все ожившие мертвецы не помнят, кем они были при жизни. Может поэтому у нас не боятся, что покойник придёт мстить?
- Ну что, будем молчать или ответим на некоторые вопросы? - я очаровательно улыбнулась. Охотник молчал. - Тебе же будет лучше, если ты будешь честно отвечать.
Охотник продолжал хранить презрительное молчание. Ладно, в эту игру мы уже играли. Посидим, помолчим, посмотрим, кто раньше расколется.
ВШУХ!!!
Я резко отшатнулась, не сразу поняв, что случилось.
- Генри, ты что делаешь?! - я ошарашено глядела на мокрого с головы до ног охотника. Тот тоже удивлённо вытаращился на меня, не сразу поняв, что случилось. Зато когда он понял.
- С ума сошёл?! - по его лицу было видно, что ему очень хотелось сказать совсем другие слова, но мужчина сдержался.
- Нет, просто я хочу побыстрее узнать от тебя всё и пойти лечь спать. Мне ещё на утреннюю службу надо, а время час ночи, - монах невозмутимо поставил пустое ведро обратно.
- Мало ли, что тебе надоело! - охотник мотнул головой, стряхивая с лица капли воды. - Я не собираюсь вам ничего рассказывать! Можете даже не пытаться.
- Ну вот, а мы хотели по-хорошему, - я встала со скамьи и присев на корточки принялась копаться в груде оружия, которое мы нашли у охотника. Нужный мне кинжал с зазубренным лезвием нашёлся в самом низу.
- Генри, иди спать, - посоветовала я, закатывая рукав рубахи. Монах собравшийся что-то возразить, увидев, что я делаю, передумал и молча вышел.
- И как ты планируешь меня допросить? - издевательски поинтересовался охотник, когда шаги Генри стихли.
- Буду пытать. Или ты так хочешь всё рассказать? - мне совершенно не нравилось то, что я собиралась сделать, но охотник вряд ли сам расколется.
- Пытать? - мужчина ухмыльнулся. - Попробуй.
- И попробую, - мрачно отвечаю я, примериваясь к кинжалу. Похоже, специально для него делали. Ладно, я не больно какие сложные приёмы собираюсь выполнять, так что пойдёт.
Кинжал с неприятным хрустом вгрызся в плоть. Вот когда я радуюсь, что мертва. Мертвецы не чувствуют боли, так что я просто поморщилась и принялась ждать, пока лезвие не смочится кровью. Вообще это довольно странно, у меня при порезе текла кровь, правда чёрная, но дело это особо не меняет. Кровь вообще не должна течь, у меня кровотока нет! Но факт остаётся фактом в моих жилах течёт кровь, причем, сколько бы я не потеряла при ранении, через день два она полностью восстанавливается. И самое главное, моя кровь является сильнейшим ядом для живых, который невозможно обнаружить.
Охотник невозмутимо наблюдал за моими действиям откинувшись на спинку стула, и только удивлённо изогнул бровь, когда увидел струйку крови, стекающую на пол.
- А ты точно два года как умерла? Кровь то ещё есть.
- Точно, - я вытащила кинжал из раны, и, подтащив скамью поближе к охотнику, села в пол оборота к нему. - Даю тебе последний шанс, расскажи всё по-хорошему.
- Заставь меня, - нагло предложил он. Что ж, ты сам захотел.
- Вот это - моя кровь, для живых при сильной дозировке она является смертельным ядом, а в малых количествах вызывает крайне неприятные ощущения. Хочешь попробовать? - я покрутила кинжал перед его глазами. Охотник только хмыкнул, но видно было, что он весь напрягся.
- Спрашиваю ещё раз. Расскажи, что тебе здесь понадобилось и возможно мы тебя отпустим, - попыталась воззвать к разуму охотника я. Уж очень мне не хотелось полночи слушать крики и стоны.
- Я никогда не буду добровольно исполнять просьбы нежити, - с вызовом процедил охотник.
- Жаль, - в полголоса пробормотала я, на что охотник только презрительно фыркнул. - Мы могли бы договориться и без этого.
Мне очень не хотелось так поступать, но с охотниками иначе нельзя, недоверчивые до ужаса, а уж про их руководство я вообще молчу. Вот и приходится выбивать из них всю информацию о задании, что бы потом настоятель мог связаться с главой ордена и попросить отменить задание или заявить, что у нас тут залётный охотник, который что-то перепутал и чуть не убил одну из послушниц храма. Обычно охотники после объяснений и наглядных примеров соглашаются уйти, пообещав молчать, но иногда попадаются вот такие упрямые экземпляры. Жалко, он мне даже понравился, хотелось, чтобы он остался нам если не другом, то хотя бы просто знакомым, а не обозлённым на нас охотником.
С помощью того же кинжала я разрезала рукав охотника выше локтя. Но за то время, что я с ним говорила и возилась с рубахой, кровь успела частично стечь с лезвия, а местами подсохнуть. Пришлось снова держать кинжал в ране, ладно хоть догадалась не заживлять её.
Я осторожно сжала его руку над местом, где собиралась нанести порез, ожидая, что он начнёт вырываться, но охотник даже не шелохнулся, хоть и продолжал напряжённо следить за моими действиями. Надо же, какая выдержка или глупая попытка доказать, что он меня не боится и может вынести абсолютно всё. Был один такой, через полчаса я не выдержала и дала ему противоядие, а то от его жалобных воплей мне уже хотелось на стену лезть.
Всё ещё опасаясь какого-либо подвоха с его стороны, я резким взмахом резанула по руке. Охотник дёрнулся, но продолжал молчать. Ничего, через десять минут (столько продержался самый терпеливый) молчать он уже не сможет.
Прошло пять минут, охотник побледнел так, что видно было даже через загар. Ещё через пять минут у него участилось дыхание, и начался жар, но он сохранял молчание. Через десять минут дыхание стало тяжёлым, а сквозь кожу стало видно потемневшие сосуды. Я недоверчиво смотрела на охотника, но он меня не замечал, замкнувшись в себя и глядя в пол. Если так и дальше продолжится, то через пятнадцать минут яд рассосётся, а я так ничего и не узнаю. Неужели у него настолько сильный организм?
Вскоре охотник смог выровнять дыхание, и устало, но торжествующе смотрел на меня.
- И это всё? - как ни в чем, ни бывало, спросил он, сдерживая улыбку.
- Нет, я могу повторить. У меня ещё литров пять есть, не меньше, - я мрачно смотрела на него. - Но быть может, ты передумал?
- Нет,- мгновенно посерьёзнел он. Пришлось повторить экзекуцию, но ни на этот раз, ни на следующий он ничего не сказал, только однажды едва слышно застонал. За это время, что он был в бреду, я успела несколько раз пересчитать камни в стенах, сходить за водой, освятить её и довести себя до состояния близкого к истерике.
Когда охотник слегка дрожащим голосом поинтересовался, не надоело ли мне, я уже была готова убить его и закопать в садике под розами, всё равно садовник жаловался, что они плохо растут.
- Хватит упрямиться! Что тебе стоит сказать, зачем ты сюда явился и спокойно уйти? - мне с трудом удалось подавить в голосе истеричные нотки, но, похоже, охотник заметил, что я уже на грани.
- Многого, - отозвался он. - У меня с нежитью только один разговор - кол в сердце и идите баиньки.
Я только зарычала, глядя на него. Баран упрямый, небось, даже вариант с душевным разговором с ним не пройдёт. Просто послушает меня, фыркнет, и всё равно будет думать, что я мерзкое отродье, достойное только смерти.
- Что же ты злой такой, - немного успокоившись, спросила я.
- Это не я злой, это вы такие твари, что с вами можно только так, - охотник внезапно закрыл глаза и стиснул зубы, сдерживая рвущийся стон. Всё, больше кровь использовать нельзя иначе, его действительно придётся закапывать под розами.
- Нет, мы добрые, просто это вы вместо того, что бы вежливо поприветствовать, начинаете орать и тыкать в нас различными колюще-режущими предметами, - я обеспокоено склонилась над охотником, прислушиваясь к его дыханию. Внезапно он резко дёрнулся вперёд, лбом сильно ударив меня по носу. Раздался неприятный хруст, мой возглас и звук звонкой пощёчины. Охотник, молча снёс и это.
- Добрые, говоришь? - он был абсолютно спокоен.
- Добрые, добрые. Просто когда меня нервируют всякие упрямые бараны, я становлюсь злой, - заехав охотнику по лицу, я вдобавок к злобе начала чувствовать досаду. - Ну, почему ты не хочешь сказать, что тебя сюда привело, а?!
- Я уже говорил, что ничего тебе не скажу? - охотник подался вперёд . - Ты ещё не поняла?
- Поняла, но я думаю, тебе будет интересно знать, что в чём бы ты меня не обвинял, это не так.
- С чего это ты взяла?
- С того, что я людьми не питаюсь, полуночным бешенством не страдаю и вообще за пределы храма не выхожу! - последнее я рявкнула мужчине в лицо, почти заставив его вжаться в спинку стула. Похоже, такого заявления он не ждал.
- Врёшь, - неуверенно сказал он.
- Можешь спросить любого монаха или даже настоятеля, за территорию храма я не выхожу, так что меня в городе ни разу не видели, - я села на скамью, привычно закинув ногу на ногу.
- Тогда, кто убивает горожан?
- Откуда мне знать? Все мертвецы этого кладбища лежат себе спокойно в могилах не стремятся вылезти наружу, - секунда мне понадобилась на осмысление всей фразы охотника. - Ты сказал, что кто-то убивает горожан?
Охотник не отвечал, я уже начала склоняться к мысли, что он снова решил играть в молчанку, но он снова заговорил. К концу его рассказа у меня появилось жгучее желание пойти разбудить Генри, высказать ему всё, что о нём думаю, а потом отправиться в город ловить тварь, из-за которой у меня возникли проблемы.
- Если ты не лжёшь, то уже сегодня вечером, тебя отпустят, - я направилась к выходу из камеры.
- Стой, я что, должен сидеть здесь?! - крикнул мне вслед охотник.
- Утром сюда зайдёт Генри, - я уже вышла в коридор, но передумала и вернулась. - Да, и извини за пытку, но ты сам понимаешь, с вами по-другому нельзя.
И не дожидаясь ответа, выскочила из камеры, почти бегом направившись к выходу с территории храма. Если не ошибаюсь, то в городе свою "соседку" я легко смогу почувствовать, а уж найти и обезвредить дело недолгое.
***
Небольшой городок Сильм, возле которого расположился храм... Хотя нет. Небольшой городок Сильм, возникший рядом с храмом отличался от других таких же небольших городков тем, что он не вырос из деревни, а был тщательно спланирован и построен только через пять лет, после возведения храма. Это было вызвано тем, что наше королевство заключило торговый союз с соседним герцогством, а торговый путь проходил как раз мимо храма. И в знак уважения к нашему королю и с его разрешения здесь был основан город, как символ вечной дружбы. Но через пятьдесят лет началась война с этим самым герцогством, в которой наше королевство одержало безоговорочную победу и присоединило захваченные земли к себе. Таким образом, Сильм из приграничного городка превратился во внутренний город. На жизнь жителей эти события не сильно повлияли, разве что тем, что был уменьшен гарнизон.
Так вот к чему всё это я. Архитектура городка поражала не только обилием лепнины и росписи на стенах, а также тем, что всё это до сих пор цело, а ещё тем, что заграничные зодчие (чтоб им на том свете икалось!) видимо не знали о такой вещи как логика. Или я не знаю, в общем, кто-то из нас немножко странно мыслит. К этому выводу я пришла после того, когда совсем заблудилась. Может, стоило расспросить Генри о городе?
Но тут удача видимо решила про меня вспомнить, хотя это тоже зависит от того как посмотреть.
Я остановилась в тени раскидистого дерева и с интересом разглядывала причудливый балкончик довольно богатого дома. Дверь, ведущая на балкон, была открыта, а в комнате кто-то определённо был, причём не один. Я брезгливо поморщилась, когда поняла, кто и чем там занимается, и уже собиралась уходить, когда заметила одинокую фигуру в дальнем конце улицы. Спрятавшись за деревом, я напрягла зрение, пытаясь разглядеть ночного гуляку. Результат меня удивил, это была молоденькая миловидная девушка в белом прозрачном развевающемся платье. И ещё она была мертва и шла убивать. Ударивший мне в нос запах мёртвой злобы вызвал призрак давно забытого чувства страха.
Чем ближе подходила девушка, тем чётче я видела горящие белым глаза. Ого, да тут у нас невинно убиенная, да ещё и обманутая. Теперь понятно, почему она сюда явилась. Я уже собралась уходить и не мешать ей, когда вспомнила, зачем сама сюда пришла.
- Зараза, это же из-за тебя мне испоганили такой чудесный вечер, - а погодка и в правду загляденье, дождь давно уже закончился и тучи разошлись, открывая взору огромное небо усеянное звёздами. Луна казалась ещё ярче из-за того, что её свет отражался в гладких облицовочных плитах домов и лужах на дороге. Эх, сейчас по кладбищу бы прогуляться, а не гоняться за ожившим мертвецом, тем более что я вполне с ней солидарна.
Пока я думала, девушка подошла совсем близко и начала карабкаться на балкончик, цепляясь за уже одеревеневшие стебли какого-то вьющегося растения. Я подождала, пока она не заберётся и только после этого разбежавшись, взлетела по стене вверх. Наверное, я слишком медлила, так как в комнате уже зажёгся свет, и истошно кричала девица. Забежав в комнату, я увидела вполне ожидаемую картину - на широкой кровати сидит довольно старый мужчина, прикрывающийся простыней, в углу комнаты вопит девица, сразу видно, что не его законная жена, а посередине стоит та девушка и сверлит мужчину злобным взглядом. Может позволить его убить, а только потом её саму упокоить? Что-то он мне тоже не нравиться, небось, один из тех богатеев, которые женились по расчёту, а под старость стали изменять жёнам с молоденькими. Но пришлось подавить в себе это желание, ведь ничто так не учит уважать любую жизнь как смерть.
- Эй ты, - девушка резко повернулась ко мне своим полусгнившим лицом, лишённым каких либо черт. - Да я к тебе обращаюсь закуска для червей. Оставь людей в покое и иди туда, откуда пришла!
- Он долшшшен умереееть, - неожиданно прошипела девушка и оскалилась отросшими клыками, которыми оказались сразу все зубы. - Не сссмей мне мешшшать!
Вот тут я пожалела, что не одолжила у охотника его кинжальчик, он бы мне сейчас пригодился. Особенно когда она на меня кинется. Но девушка не стала обращать на меня внимание, решив, что я не буду мешать. Ну-ну. Когда она уже собралась кинуться на, от ужаса не могущего пошевелиться мужчину, я, только ругнув про себя узость мышления своих мёртвых собратьев, метнула в неё подвернувшуюся под руку вазу с цветами. И еле успела пригнуться, когда ваза полетела обратно. Девица обладала отменной реакцией, поймав вазу на лету, она сразу же метнула её обратно. А потом и сама на меня кинулась, пришлось упрыгивать на балкончик, а там и опасно балансировать на перилах, ожидая пока она на меня в очередной раз броситься.
На мою уловку девушка клюнуть-то клюнула, а вот о том, что затем будет, я не подумала. Так что когда мы уже полетели с балкончика на землю, я ещё пыталась придумать, что делать дальше, но вот когда мы всей массой рухнули на мостовую опять мной вниз, то тут мысли временно разбежались. Всё-таки я какая-то неправильная, обычный ходячий труп можно сколько угодно бить по голове и он даже не заметит, а у меня постоянно в глазах темнеет, и я теряю способность соображать.
Зато эта девица способность соображать не потеряла и теперь сидя на мне, примеривалась к горлу, удерживая мои руки и голову. И когда я уже решила, что сегодняшняя ночь может стать для меня последней она внезапно отпустила меня и, встав, стала осторожно пятиться. Приподнявшись на локте, я с удивлением обнаружила охотника, который направив на девушку свой револьвер, лениво подпирал стену. Затем звук выстрела, и она, пройдя ещё два шага назад, упала на мостовую, гулко ударившись прострелянной головой.
Похоже, охотник ожидал, что я сейчас встану и начну его благодарить. Нет можно, конечно, и спасибо ему сказать, он всё-таки мне помог, но на большее может не рассчитывать. Почему? Да потому, что я злопамятная и очень обидчивая.
- Ты и дальше будешь в пыли лежать или встанешь? - довольно миролюбиво поинтересовался охотник.
- Встану, - я осторожно начала приподниматься, боясь, что после падения ещё не всё срослось, но охотник ждать не захотел и одним рывком поставил меня на ноги. В глазах мгновенно потемнело, пришлось опереться ему на плечо, а не то рухнула бы обратно в пыль. Это-то нас, а точнее его и спасло, потому как, пущенная кем-то с крыши стрела воткнулась мне в спину, а не охотнику в сердце.
- Ой, - только и сказала я, когда почувствовала что-то инородное под лопаткой. Зато охотник одним "ой" не ограничился, особенно когда невидимый стрелок решил повторить попытку. Стрела свистнула мимо моего уха и вонзилась в плечо мужчине, но он только зашипел, хоть сквозь шипения я услышала очень витиеватые проклятия.
- Прикрой, - внезапно попросил он меня, но прикрывать уже было не от кого. С крыши невысокой пристройки мешком упал человек, а вслед за ним появился Генри, правда, он не спрыгнул с крыши, а насвистывая, вышел из-за угла дома. Пока мы с охотником пытались справиться с удивлением, упавший с крыши человек зашевелился и начал подниматься на ноги, хотя я чётко видела, что он сломал себе шею. Но когда человек поднял на нас глаза, всё стало понятно.
- Что-то больно много оживших мертвецов развелось в округе, - задумчиво протянул Генри, глядя в горящие синим огнём глаза. Мертвец зарычал и кинулся на монаха.
- Генри, беги! - но парень пропустил мой крик мимо ушей, и только выставил перед собой сжатую в кулак правую руку. Я собралась кинуться наперерез, но охотник схватил меня за локоть, удерживая. И ходить бы ему с переломом, если бы я не увидела как, начиная от плеча, по руке Генри прошла волна света, собравшаяся в кулаке. И когда мертвец был в трёх шагах от него, монах только разжал кулак, выпуская свет, который сплошным сгустком ударил в грудь трупу.
Я ожидала, что мертвец загорится или ещё что-нибудь в этом духе, но ничего эффектного не случилась. Наш бывший убийца остановился как вкопанный, свет в его глазах начал гаснуть, а когда он совсем угас, то мертвец издал что-то вроде вздоха облегчение и упал. Генри перекрестил его и, возведя глаза к небу, прочитал короткую молитву.
Из-за увиденного я совсем забыла об охотнике и вспомнила только тогда, когда хватка на моёй руке ослабла, а он сам нетвёрдыми шагами отошёл к стене и бессильно сполз по ней. Похоже, стрела была с ядом.
- Генри! - подбежав к охотнику, я поняла, что дела его плохи. Монах, увидев, что случилось, быстрыми шагами подошёл к нам. - Нужно отнести его в храм.
- Нельзя, - покачал головой парень. - Нас там очень ждут.
- Что?
- Причём ждут всех троих. Настоятель показал мне бумаги. От епископа пришла срочная депеша о поимке троих врагов веры. Предателя-монаха, отступника-охотника и ходячего мертвеца, - парень прикрыл глаза, вспоминая подробности. - Доставить нас велено целыми и невредимыми в кратчайшие сроки. В храм уже прибыл отряд для ловли, настоятель меня прикрыл, позволяя сбежать и прихватить с собой некоторые вещи, так что мы не пропадём. Но в храм путь закрыт.
- А что тогда с ним делать, - я указала на охотника.
- А что с ним? - Генри протянул руку к плечу мужчины. - Пф, всего-то? Это дело одной минуты.
Парень положил руку на рану и нараспев начал читать молитву. Под его ладонью появилось едва заметное свечение, а когда он закончил, то от раны не осталось и следа. Генри довольный своей работой повернулся ко мне и вздрогнул. Револьвер охотника в моей руке был направлен ему в лицо, а сама я сейчас мало походила на ту девушку, к которой он привык. Черты моего лица стали острее, а чёрнота зрачков исчезла в белом свете.
- Кто ты к чёрту такой?!
- А ты как думаешь? - с ухмылкой спросил он. Похоже, этот Генри больше не тот, которого я знала, из-под внешности простоватого восемнадцатилетнего паренька проступил кто-то, кому по силам упокоить мертвеца не моргнув и глазом.
- Я не знаю.
- Даже идей никаких нет?
- Никаких.
- Тогда давай оттащим нашего охотника куда-нибудь в другое место, а когда он очнётся, я вам обоим расскажу, в какую историю вы ввязались. Хорошо? - монах с некоторой опаской посмотрел мне в глаза.
- Плохо, - из вредности отвечаю я, но револьвер опускаю. Что-то подсказывало мне, что ему можно довериться, надеюсь только, что это что-то играет на моей стороне.
- Тогда бери охотника, и идём за мной. Настоятель посоветовал поскорей убраться из города, и я даже знаю, где можно переждать некоторое время, - Генри, как ни в чём не бывало, вскочил на ноги и махнул рукой, зовя следовать за собой.
Пришлось подавить внутренние подозрения и, закинув охотника на спину, тащиться за ним. Хорошо хоть, что никто не сбежался на крики из дома, и было ещё довольно рано, чтобы по пути нам кто-нибудь попался.
Из города мы вышли быстро, выяснилось, что блуждая по улицам, я в итоге очутилась недалеко от ворот, да и Сильм оказался гораздо меньше, чем мне показалось. Выйдя из города, мы немного прошли по дороге, затем свернули на тропинку, ведущую в лес. Уже начало светать и Генри явно устал, но продолжал упрямо идти вперёд. На моё предложение передохнуть он только отмахнулся, заявив, что отдохнёт, только когда мы доберёмся до места.
- А что это за место? - осторожно интересуюсь я.
- А, небольшая ферма около озера, её отдали храму около полугода назад, - тяжело дыша, ответил Генри. - Я там был, довольно милое место, но из-за далёкого расположения ферму забросили. Там-то мы и переждём, пока первая шумиха не уляжется.
Больше вопросов я не задавала и оставшийся путь мы прошли, молча.
Ферма показалась из-за деревьев подобно развалинам замка из тумана и представилась полусгнившими руинами, но первое впечатление оказалось обманчивым. Небольшой крепко сбитый дом из дуба на берегу озера, рядом участок заросший травой и ещё пара каких-то хозяйственных построек. Всё это пребывало в запустении.
Внутри домик оказался гораздо симпатичней, чем снаружи. Доски были ещё светлыми без плесени и следов гнили, не было сырости и промозглости утра, несмотря на ночной дождь. Даже дрова для очага были сухими, и вскоре в единственной комнате стало тепло и приятно пахло каким-то отваром. Генри решил восстановить истраченные силы, разведя в прихваченном им котелке травы.
Охотника мы положили на единственную кровать и накрыли его же плащом. По словам монаха, рана зажила, и яд он почти нейтрализовал, но часть всё-таки успела всосаться в кровь и охотнику понадобиться время, чтобы прийти в себя.
- Отлично, как раз успею поспать, - я встряхнула покрывало с кровати и постелила его около очага. - Разбудишь, когда он проснётся.
Генри кивнул знак согласия, продолжая осторожно тянуть из кружки горячий отвар, ему тоже хотелось отдохнуть и многое осмыслить. Вскоре в домике воцарилась тишина, нарушаемая лишь дыханием охотника.
***
Дагил только ударил кулаком по столу, когда ему сообщили, что все трое сбежали в неизвестном направлении.
- Как они могли это сделать? - капитан личной гвардии принца и по совместительству магистр первой степени Ордена рыцарей храма был очень зол. Ему надо было находиться в столице Кромберг, помогая принцу, а вместо этого он был вынужден болтаться здесь пусть и по очень важному поручению.
- Никто не знает, - испуганно проблеял младший рыцарь, которого отправили с докладом.
- Позовите ко мне настоятеля, - бросил Дагил, отворачиваясь от рыцаря и глядя куда-то в стену. - Я хочу с ним переговорить.
Не переставая кивать, рыцарь исчез в дверях. Проводив его взглядом, капитан в задумчивости стал мерить шагами пространство между стенами отведённой ему комнаты.
- Если бы я был уверен, что всё закончиться хорошо...
Глава 2.
Мне опять приснился этот дурацкий сон. Как будто я прикована к стене, руки заломлены вверх, а основные артерии пробиты и чёрная кровь стекает в бассейн у моих ног. Видится всё это довольно смутно, но я могу различить фигуры в тёмно-красных балахонах стоящих вокруг и заунывно тянущих какую-то не то молитву, не то заклинание. Продолжается это недолго и темноту залы прорезает яркий свет, льющийся от дверей, и я обретаю чёткость зрения и до малейших деталей могу разглядеть залу. Высокий потолок, скрывающийся в темноте, статуи-колонны изображающие человека в доспехах и мечом в руках. И всё это расписано непонятными мне символами, начертанными, по всей видимости, кровью. Но буквально через минуту мир меркнет от дикой боли в сердце, и я проваливаюсь в темноту.
Очнувшись от сна, я ещё некоторое время лежу с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам. И Генри, и охотник спали. На улице было тихо, насколько это возможно для леса.
Решив не нарушать идиллии, я перевернулась на спину и потянулась, что-то зацепив. Это что-то оказалось стулом, на который Генри поставил кружку. И когда всё это с грохотом упало, я, подождав полминуты, осторожно открыла глаза.
В окно светило солнце, делая видимыми глазу мельчайшие пылинки и прогревая воздух. Остатки отвара в небольшом котелке над погасшим очагом распространяли приятный запах придающий мыслям ясность, а живым ещё и дающим дополнительные силы.
- Доброе утро, - поприветствовала я Генри. Парень только кивнул в ответ головой, широко при этом зевая. Он заснул сидя за столом и теперь разминал затёкшее тело.
- Кира, вроде бы это я должен был тебя разбудить, а не ты нас.
- Нас? - пришлось приподняться на локте, убеждаясь в словах монаха. - О, ты очнулся!
Охотник ничего не ответил, откинувшись обратно на подушку. Выглядел он не сильно больным, но видимо ещё чувствовал слабость.
- Генри, может, ты угостишь его своим отваром?
- Зачем? Он и так здоров! - парень притянул к себе прихваченную из храма котомку с вещами и принялся в ней копаться, вскоре на столе появилось полотенце, кусок мыла и щётка.
- Здоров? - я села напротив Генри и с сомнением посмотрела на охотника. Тот лежал с прикрытыми глазами, похоже, он снова впал в забытье.
- Здоров, здоров. Больные не вскакивают от звука падения стула и не ищут оружие, - монах перекинул полотенце через руку, подхватил мыло со щёткой и направился к двери. - Эй, ты! Если хочешь позавтракать, то готовь сам. Кира не ест, а я готовить не умею.
- Значит, загнёмся с голоду вместе, - спокойно ответил охотник, открывая глаза. - И если ты собрался умываться, то постарайся не истратить всю воду.
- Как получиться, - хмыкнул парень и вышел. Стало как-то неуютно, мы молчали минут пять.
- Ты что, действительно не умеешь готовить? - наконец, осторожно уточнила я, не выдержав повисшей тишины.
- Почему, умею, но дух противоречия не дал мне согласиться, - охотник сел и с наслаждением потянулся. - И, раз уж у нас установилось перемирие, то можете звать меня Ней.
- Кира, - представилась в ответ я. - А того парня зовут...
- Генри, - опередил меня вернувшийся монах, с его волос капала вода, сам же он сиял чистотой. - Бочка за углом стоит, и предупреждаю сразу - вода там ледяная.
Парень кинул Нею полотенце с мылом и сел за стол, расчёсывая волосы. Благодарно ему кивнув, охотник ушёл умываться. Пока они совершали свои утренние ритуалы и допивали отвар, я пыталась понять, что мне так мешает под правой лопаткой. Заведя туда руку, я нащупала обломок стрелы, которую не выдернула, а просто отломила ещё в городе. Времени достать наконечник не было, а потом я о нём и не вспомнила. Выковырять самой не представлялось возможным, пришлось просить помощи у сильного пола.
Несмотря на свою дружелюбность Генри Нею ещё не доверял и наконечник решил выковырять сам. Я спокойно терпела, пока он ковыряется в моей спине, но обломок засел слишком глубоко. Пришлось, чертыхаясь стягивать жилетку и рубаху, сидела я всё это время к ним спиной и меня не сразу насторожила наступившая тишина. Обернувшись, я увидела их вытянувшиеся от удивления лица.
- Ребят, что-то не так?
- Ты свою спину видела? - выдавил после небольшой паузы охотник.
- Нет, - что-то мне нравиться то, какими понимающими взглядами они обменялись. - Что там?
- Думаешь, они смогут её найти? - не обратил внимания на мой вопрос Ней, обратившись к Генри. Тот только пожал плечами.
- Если бы могли, то забрали бы её ещё два года назад, - монах продолжал задумчиво разглядывать мою спину. - Странно, я её полтора года знаю, а до сих пор даже не подозревал об этом.
- Ну, ты же с ней не спал, - философски заметил охотник, не замечая двух разъярённых взглядов направленных на него.
- Она же мёртвая!!!
- Да! Я же мёртвая!!! И хватит говорить обо мне в третьем лице!!! - возмущённый вопль заставил их замолчать и о чём-то задуматься.
- Хорошо, будет лучше, если я вам всё прямо здесь и сейчас расскажу, но сначала достанем наконечник.
Обломок монах извлёк быстро, и пока я спешно одевалась, Генри успел достать из своей котомки карту и какие-то свитки. В это время Ней прислушивался к происходящему на улице, видимо, ему что-то не понравилось, и охотник направился к двери.