Глава 2. Период с ноября 1993 г. по февраль 2000 г.
Глава 3. Смерть отца.
Глава 4. Оформление наследства.
Глава 5. Устройство на работу в ООО 'ЗВИ ИНТЕР'. Как я узнал о прослушивании.
Глава 6. Работа в ООО 'ЗВИ ИНТЕР'.
Глава 7. Увольнение с работы. Поиск новой работы.
Глава 8. Разработка стеллс-вируса для Windows 98.
Глава 9. Попытка избавиться от прослушивания с помощью судов и правоохранительных органов.
Глава 10. Попытка найти свидетелей в поликлинике ? 190.
Глава 11. Психиатрическая больница.
Глава 12. Поиск новой работы.
Глава 13. Сертификация RetraTech.
Глава 14. Попытка избавиться от прослушивания с помощью Государственной Думы, судов и правоохранительных органов.
Глава 15. Подача жалобы в Европейский суд по правам человека. Дальнейшие события.
Глава 16. Российские компьютерные законы.
Глава 17. Заявление для патриарха Московского и всея Руси Алексия II.
Глава 18. Новые парашютные прыжки по программе AFF.
Глава 19. Психиатрическая больница.
Глава 20. Восстановление психики.
Глава 21. Дальнейшие события.
О себе.
Я родился в Новосибирске 8 мая 1966 г., в день капитуляции фашистской Германии. В 1983 г. закончил школу ? 358 и поступил в Московский Институт Инженеров Путей Сообщения (МИИТ) на факультет Железнодорожной Автоматики, Телемеханики и Связи (ЖАТС), специальность Автоматика и телемеханика (в промышленности), который закончил в 1989 г., и устроился на работу во ВНИИЖТ. Там я впервые познакомился с персональными компьютерами IBM PC, это было интересно, я написал вирус для MS DOS, после чего мне установили радиомикрофон в глазной зуб, а кому-то из соседей дали технику для прослушивания, и они начали широкое распространение сведений обо мне. Предположительно организовал это американский журнал "Ридерс Дайджест", договаривался с ними мой сослуживец Пясик, а радиомикрофон в зуб поставила стоматолог ВНИИЖТа. В конце 1993 г. я уволился из ВНИИЖТа и долгое время был без работы.
5 мая 2000 г. у меня умер отец, его должны были хоронить 8 мая, но из-за того, что это мой день рождения, похороны перенесли на 10 мая. После этого я очень старался устроиться на работу и 18 июля 2000 г., в день исхода евреев из Египта, был принят на работу в ООО "ЗВИ Интер" ведущим программистом (сначала со мной был заключен трудовой договор на 1 месяц - испытательный срок, после этого я был принят на работу. Эту дату, она стоит в трудовой книжке, я узнал только после увольнения). Там я проработал ровно 1,5 года и 18 января 2002 г. уволился оттуда.
После этого, сколько я не пытался, на работу устроиться мне не удавалось.
В ноябре 2003 г. я решил попробовать найти в Интернете какие-нибудь сертификационные тесты, чтобы подтвердить свою квалификацию. Я нашел фирму RetraTech, в которой можно было не только сдавать тесты по различным компьютерным специальностям, но и можно было посоревноваться в этом с другими людьми. Я решил, что нужно занять 1 место в рейтинге "Лучшие специалисты" и затем проголосовать на выборах против всех. 7 ноября 2003 г., в день социалистической революции, я сдал первый тест, а к 6 декабря, за день до выборов в парламент, сумел занять 1 место, опередив чемпиона на какие-то доли балла. Затем я пошел на выборы и проголосовал против всех.
Примерно к дню рождения матери (22 октября) 2004 г. мне удалось устроиться на работу в ЗАО "Верген Групп". К сожалению, в трудовой книжке эта работа у меня не записана. Когда основной объем работы был сделан, я уволился оттуда (примерно в начале августа 2005 г.), сдал 5 экзаменов Microsoft и выполнил требования сертификата MCSD .NET - это самая высокая степень сертификации Microsoft для программистов в то время, и начал искать новую работу. К Новому Году я устроился на работу в крупную торговую компанию "Красный Куб", 10.01.2006 г. меня оформили на работу, 20.10. 2006 г. уволился оттуда. К этому времени изменилась система сертификации Microsoft, сертификат MCSD .NET устарел, появился новый сертификат MCPD, я досдал 2 экзамена и выполнил его требования. Думаю, что если я получил этот сертификат не самым первым в России, то во всяком случае одним из первых. Затем я устроился на работу в ООО "ДваСолнца" (R-Style) (к Новому Году, после новогодних праздников со мной был заключен трудовой договор на 1 месяц, а 12.02.2007 г. я был принят на работу по трудовой книжке), 8.06.2007 г. был оттуда уволен, долгое время не мог найти работу, к Новому Году сдал еще 1 экзамен Microsoft (по SQL Server 2005), но на работу не устроился. 7 мая 2008 г., как раз ко дню рождения, мне позвонили из отдела кадров торгового дома "МИР" и пригласили на собеседование, 21.05.2008 г. я устроился туда на работу. 31.10.2008 г. меня уволили вместе со многими другими людьми из-за кризиса.
Я пытался найти себе новую работу, но в конце концов решил, что нужно регистрировать свою фирму. 12.12.2008 г. она была зарегистрирована, 24.12.2008 г. я открыл счет в "Межрегиональном почтовом банке".
В радиомикрофон в зубе я долго не мог поверить, поскольку у меня прослушиваются мысли, что похоже на шизофрению. В том, что я не шизофреник, я, конечно, уверен, но ведь так не бывает, поэтому я стал считать, что этот вопрос нерешаемый и выдвинул гипотезу, что мои мысли люди способны узнавать путем прослушивания того, что делается в квартире, и длительного изучения. Но такая гипотеза совершенно неудовлетворительна.
Мой сайт - http://www.lakedemon.ru, почтовый ящик - amac@inbox.ru, моя фирма - ООО Лакедемон.
Глава 1. Учеба в МИИТе и работа во ВНИИЖТе.
В 1983 году я поступил на дневное отделение Московского Института Инжененеров железнодорожного Транспорта (МИИТа - 127994, г. Москва, ГСП-4, ул. Образцова, 15), факультет железнодорожной автоматики, телемеханики и связи (ЖАТС), специальность 'Автоматику и телемеханику'. Учился я довольно плохо, практически ничего не делал. За все время обучения был только 1 предмет, которым я старался заниматься - заграждение и разминирование железных дорог, который преподавал полковник Хапанцев. Он был отличным преподавателем, читал лекции в живой и увлекательной форме, например, особенности уничтожения колонн он объяснял на примере колонн Большого Театра (он, конечно, шутил). Конспект по этому предмету был единственным, который я очень старался писать, оформлял его фломастерами разных цветов. Жалко, что его отобрали - я сейчас из-за этого не смогу посчитать, сколько пластита-4 потребуется на колонны Большого Театра.
Для сравнения можно вспомнить кибернетику, по которой я писал конспект не сверху вниз, как обычно, а снизу вверх. Хорошо, что преподаватель это не видел. Конечно, дело здесь не в кибернетике, а в самих лекциях.
Впоследствии на сборах у нас был практикум по взрывным работам, каждый из студентов вставил огнепроводный шнур в капсюль-детонатор, положил тротиловую шашку на ровной площадке, поджег шнур и затем, отйдя на расстояние 25 м, мы смотрели, как происходят взрывы. Каждая шашка создавала огромное пламя, высотой несколько метров, звук был объемный, было такое впечатление, что звучит весь окружающий воздух. Совсем не похоже на взрывы, которые можно увидеть по телевизору.
Полковник Хапанцев предлагал желающим делать у него диплом, это была бы настоящая работа с изготовлением мины собственной конструкции и реальными испытаниями, но мне было неудобно обращаться к военным, я делал диплом на своей выпускающей кафедре и получил в результате тройку, хотя делать его старался. Комсомольцы написали на меня плохую характеристику, что у меня были выговора по факультету (за пропуски занятий) и институту (за то, что я не подготовился к лабораторной работе по электронике), и большинство членов комиссии проголосовали за тройку. Преподаватели с моей кафедры с усмешкой отнеслись к тому, что председатель комиссии (он был не из МИИТа) очень плохо ко мне отнесся из-за характеристики, но проголосовали за четверку, а председатель, сотрудник кафедры охраны труда и экономист, что меня больше всего обидело - за тройку. Самое интересное, что хотя я не очень уважал экономические дисциплины, но экономическая часть диплома меня все же заинтересовала, и определенное старание у меня было.
На военной кафедре не было ни одного преподавателя, о котором бы у меня сохранились плохие воспоминания. Учеба там оказалась для меня наиболее интересной, хотя я никогда не хотел служить в армии.
Запомнились в МИИТе также электротехнические кафедры - теоретические основы электротехники и электрические машины. Требования там очень высокие, но по существу.
В курсовой работе по магнитным усилителям, который я очень старался делать, я выражал напряженность магнитного поля в А/м. Преподаватель просто все перечеркнул и заставил переделывать, поскольку по ГОСТу нужно было выражать ее в А/см. Я запомнил отличие техники от физики: инженеры - это люди дела, и поэтому у них существует множество различных процедурных правил.
Отличный преподаватель был по высшей математике - Григорий Иванович Макаренко. Недавно я узнал, что его учебник по высшей математике для технических ВУЗов является одним из наиболее распространенных в России и переведен на многие языки.
Самое интересное, что мне понравились даже некоторые общественные науки - история КПСС (Ульянова В.С.) и политэкономия (Цейтлин). В то время я считал, что гуманитарными науками занимаются только слабоумные, но мне понравилось, что у В.С. Ульяновой есть свое мнение, и большое впечатление произвела политэкономия - я увидел, что эта наука вполне достойная.
Сейчас я вижу, что далеко не всегда я бездельничал. У меня появлялось старание, когда требовалась самостоятельность, и когда было интересно. Пожалуй, у меня также немного завышенные требования к преподавателям.
30.06.1989 г. я закончил МИИТ, мне была присвоена квалификация инженер-электрик, и 11.09.1989 г., по существовавшему в то время распределению, я устроился на работу во Всероссийский Научно-Исследовательский Институт Железнодорожного Транспорта (ВНИИЖТ, 129851, г. Москва, 3-я Мытищинская ул., 10), в отделение весов поездов и микропроцессорных систем управления электроподвижным составом (ВП и МСУ ЭПС), в должности стажера-исследователя. Впервые встретившись с персональными компьютерами IBM PC, я начал знакомиться с ними, разбираясь сначала в ассемблере (Tasm 2.0), затем в языке Turbo-C 2.0. Через некоторое время мне стали давать небольшие задания для разрабатываемых в отделении обучающих систем для машинистов электропоездов. Я с удовольствием разбирался в программировании.
Затем мне дали свою задачу - создать обучающую систему по кранам машиниста. Она требовала большого количества рисунков, и я разработал небольшой пакет программ, позволяющий делать рисунки в графическом редакторе Dr Halo, извлекать оттуда изображения и использовать в своих программах, написанных на любом языке, стыкующемся с ассемблером. Эти программы почему-то никто не стал использовать, хотя никаких альтернатив тогда не было, по крайней мере в России. Для своей обучающей системы я самостоятельно сделал множество рисунков, написал небольшую программу на языке Turbo-C, но руководство не проявляло заинтересованности в этой работе, мне тоже не было особенно интересно, и в конце концов эта работа так и погибла.
Через некоторое время я заинтересовался вирусами - в то время постоянно происходили настоящие вирусные эпидемии. Связано это было с операционной системой MS DOS, для которой вирус написать достаточно легко, а самое главное - с использованием нелицензионного программного обеспечения, которое постоянно переписывалось с одного компьютера на другой, низкой квалификацией пользователей и использованием дискет, из-за которых распространение программного обеспечения специалистами никак не контролировалось. Какое-либо особое значение вирусам я не придавал, интересовался ими только в целях изучения операционной системы MS DOS и аппаратуры компьютера. В 1992 г. я написал стеллс-вирус для MS DOS 3.30. Он был написан только с целью более подробно разобраться во внутреннем устройстве MS DOS и программировании на языке ассемблера и никогда не распространялся. Впоследствии я дорабатывал его для MS DOS вплоть до версии 5.0 (у вируса была сильная зависимость от номера версии MS DOS, поскольку в целях обхода широко применявшихся в то время антивирусных программ-сторожей я использовал системные таблицы файлов - JFT и SFT, структура которых в документации не описана и в разных версиях MS DOS сильно отличается. Их использование дало возможность открывать файлы программ в режиме 'только для чтения', антивирусные программы-сторожа не проверяли действия с такими файлами, затем в таблице SFT включался режим 'чтение/запись' и производилось заражение). После этого я потерял к вирусам какой-либо интерес.
Затем меня перевели в другой отдел этого же отделения, где также разрабатывалась обучающая система. Там мне дали только одну небольшую задачу - ввести в язык Turbo-C новую графическую функцию, я должен был отладить уже написанную на ассемблере программу (человек, который ее писал, в отладке не разбирался). После этого мне стали предлагать делать рисунки в графическом редакторе, и практически я ничего не делал.
Созданное одним из сотрудников отдела малое предприятие дало мне еще одну работу - сделать сеть конфигурации 'звезда' на основе созданной этим предприятием сетевой платы, представляющей из себя коммутатор, который с определенной частотой переключает подключенные к серверу компьютеры. Эта работа закончилась неудачно: в сети происходили конфликты при попытке одновременной записи файлов на сервер с нескольких компьютеров. Неудача эта произошла из-за неправильной идеологии сети (для передачи информации я написал драйвер логического диска, а нужно было перехватывать запросы на выполнение файловых функций MS DOS - это позволило бы устранить конфликты) и из-за небольшой зарплаты за такую работу.
Затем меня перевели еще в один отдел того же отделения, который занимался разработкой системы автоведения электропоездов. Пользуясь программой для расчета энергооптимальных траекторий движения поездов, имевшейся у меня в дипломе (ее писал не я, написана она была на языке Pascal IBM 360/370 применительно к дизельным поездам), я написал свою программу на Turbo-C для персональных компьютеров для той работы, которой занимался отдел, и добился очень точных расчетов. В другом отделении мне дали еще работу по разработке эмулятора арифметики с плавающей точкой на ассемблере и угостили за эту работу водкой (я эту работу делал бесплатно, поскольку было интересно), которую я переподарил своей лаборатории. Сейчас я думаю, что в то время у меня уже был радиомикрофон в зубе, водка была подарена совсем не случайно.
Во ВНИИЖТе было создано совместное советско-итальянское предприятие, по слухам - его руководство зависело от заведующего отделением ВП и МСУ ЭПС Л.А. Мугинштейна. Сотрудники отделения постоянно говорили, что в наше время никакая работа уже не нужна, министерство путей сообщения дает дотации железнодорожным подразделениям с условием купить компьютеры с разработанным в отделении программным обеспечением через совместное предприятие, при этом часть денег получают Л.А. Мугинштейн и сотрудники министерства. Если компьютерные программы будут плохо написаны - их все равно купят. Цену на них можно установить очень высокую, поскольку они не имеют мировых аналогов, и цену просто не с чем сравнивать. Действительно, железнодорожный транспорт в России - самый крупный в мире (я слышал, что Россия + Китай - это примерно в 100 раз больше, чем США, по пропускной способности), в США и Канаде большинство железнодорожных линий было построено в конце 19 - начале 20 века, основным видом транспорта в этих странах является автомобильный. Европейские государства имеют небольшие размеры и железнодорожный транспорт для них не актуален. Спецификой железнодорожного транспорта России является использование тяжелых поездов, математическое исследование их движения как раз и являлось основным направлением деятельности отделения (поезд с очень большим количеством тяжело груженых вагонов может 'порваться' при неправильном управлении, поэтому при расчетах нужно отдельно исследовать движение каждого вагона, чтобы учесть их инерционность и определить требуемые ограничения на управление), и вряд ли кто-то еще в мире серьезно этим занимается.
Вполне возможно, что это просто сплетни, которые распространялись самим заведующим отделением Л.А. Мугинштейном. В России выгодно создавать о себе такую репутацию, как в дореволюционном анекдоте: купец приходит к чиновнику и говорит - дай мне лицензию на поставку товаров государству, я тебе заплачу 500 рублей, и об этом никто не узнает. А чиновник отвечает: давай 1000, и пусть об этом знают все.
26.02.2004 г. я ездил во ВНИИЖТ, этим отделением по-прежнему руководит Л.А. Мугинштейн, сотрудники остались в основном те же - только специалисты, разрабатывавшие ранее программное обеспечение, уехали в другие страны (в основном в США) - это было еще при мне, и уволились основные предприниматели, работавшие в мое время. Выглядит это отделение так, что там вообще никто ничего не зарабатывает.
Глава 2. Период с ноября 1993 г. по февраль 2000 г.
Нормальной работы у меня не было, и 9.11.1993 г. я уволился из ВНИИЖТа по собственному желанию.
После увольнения мне было тяжело найти работу, и до 2000 г. больше половины времени я нигде не работал.
В 1994 - 2000 гг. я часто замечал, что совершенно незнакомые мне люди в самых разных районах Москвы смотрят на меня так, как будто хорошо меня знают, но объяснить я это не мог и считал, что это мне просто кажется.
За это время я выполнил небольшую работу по разработке программы для оптимизации резки стекла для ТОО 'Аквариус', ее нашел мой младший брат - Михаил, и мы вместе с ним писали эту программу. Поставленная задача была вполне нормально реализована, деньги за эту программу заплатили (около 1000 долларов США), но внедрена она, по-моему, не была. Сейчас мне вообще непонятно, зачем потребовалась такая программа предприятию, занимающемуся резкой стекол по заказам частных лиц - экономию за счет оптимизации получить там можно (на предприятии говорили, что стекла очень дорогие - порядка 600 долларов США, и привозятся из Испании), но она при этом может создать организационные трудности, против которых будет любой директор. Такие программы имеют смысл в основном для серийного производства.
Работал я также в корпорации 'Парус' - немного более года, я должен был разработать дополнительную программу для бухгалтерской системы 'Паруса'. И 'Парус', и сотрудники МИИТа, которые должны были давать постановку задачи, всячески показывали свою незаинтересованность. В конце концов сделано ничего не было.
В 'Парус' меня устроил журналист 'Независимой газеты' Аглицкий, который каким-то образом познакомился на улице с моим отцом, работавшим в то время профессором, зав. кафедрой организации машинной обработки экономической информации (ОМОЭИ) в МИИТе, и устроился к нему на работу. Он предлагал меня устроить на работу, говоря, что у него большие связи. Я ездил вместе с ним в фирму 'Гранит', для которой он писал какие-то статьи в 'Независимую газету' или, может быть, другие газеты, там мне сначала очень разрекламировали свою фирму, сказали, что они все армяне (как и Аглицкий), но на работу берут и русских, у них большие связи с чиновниками, они разработали даже базу данных телефонов правительственных организаций, затем предложили мне работу по поиску неисправностей в компьютерах. Меня это, конечно, не заинтересовало, я уехал домой, а журналист остался пировать с ними, намекнув, что он написал хорошие статьи и ему хорошо заплатят за это.
Затем он предложил приехать в фирму International Buiseness Systems (IBS) - фирма российская, несмотря на английское название - на собеседование к коммерческому директору (его фамилию я сейчас не помню). В результате коммерческий директор сказал мне, что я не знаком с последней версией MS DOS, знаю ассемблеровские команды для работы с портами и предложил включить запись обо мне в их базу данных по трудоустройству.
Затем журналист дал адрес какой-то фирмы, арендовавшей помещение в библиотеке Московского Государственного Университета (МГУ), и уговорил моего отца ехать на собеседование вместе со мной. Я говорил отцу, что делать это не нужно и что Аглицкий вовсе не собирается куда-либо меня устраивать, но отец поехал вместе со мной. Там мне предложили торговать компакт-дисками за очень небольшой оклад - конечно, я отказался.
Ездил я еще в какой-то коммерческий банк (связанный с автодорожным транспортом), тоже по предложению Аглицкого, но результатов никаких не было.
Последнее место было в 'Парусе'.
Аглицкий вместе с доц. кафедры ОМОЭИ Григорьевым вел таким образом интриги против моего отца. После того, как мой отец ушел с должности зав. кафедрой, ее занял Григорьев. Аглицкий, по сведениям из сети Интернет, за прошедшее время стал доктором наук и генеральным директором фирмы, специализирующейся в области информационных технологий.
В 1999 - 2000 гг. я разрабатывал некоторые программы для автоматизации учета инвалидов для своей районной поликлиники ? 190, с которыми работал зам. главврача Славников В.П. 14.04.1999 г. мне в поликлинике дали инвалидность 3 группы и на период с 14.04.1999 г. по 1.05.2000 г. назначили пенсию.
В январе 2000 г. я устроился на работу программистом в ООО 'Скил' (117571, г. Москва, пр. Вернадского, 82) по объявлению, данному мной в сети Интернет. Мне сказали, что фирма у них армянская (хотя на армян там похожи только генеральный директор и еще 1 или 2 человека), там мне сначала дали возможность немного разобраться в используемых ими программных продуктах (Power builder 5.0, Sybase SQL anywhere), затем дали довольно простую работу по конвертированию информации из баз данных Foxbase в Sybase SQL anywhere, которую мне было сначала довольно тяжело выполнять из-за незнания баз данных.
В Интернете я впоследствии видел, как зовут генерального директора фирмы "Гранит", скорее всего он брат генерального директора ООО "Скил".
Через некоторое время мне дали дорабатывать утилиту для администрирования базы данных системы Dental 4 Windows, которую ООО 'Скил' продавало в России по договору с разработчиками - австралийской фирмой. Она была написана на Power builder 5.0 с использованием PFC, и только спустя много времени я понял, насколько сложно было в ней разобраться. Но я довольно быстро начал разбираться в ней и доработал по тем требованиям, которые выставила австралийская фирма. После этого со стороны сотрудников ООО 'Скил' началась целая серия намеков, показывающая мне, что здесь работают одни евреи, я здесь никому не нужен и должен уходить, что от меня воняет и я похож на бомжа. Технический директор и генеральный директор М.О. Вартанов мне говорили, что увольнения от меня никто не требует, но новой работы мне не давали. Я разозлился и принес на работу газету 'Завтра' (другую я сразу в продаже не нашел, а 'Завтра' - по существу коммунистическая газета, о евреях они ничего не пишут) и подал заявление об увольнении, проработав в общей сложности в ООО 'Скил' около 1.5 месяцев.
После подачи заявления об увольнении сотрудники ООО 'Скил' устроили целый пир и всячески показывали мне намеками, что им многое обо мне известно, даже то, какие книги я читаю дома. Мне это показалось странным, но я не придал этому никакого значения. Сейчас я думаю, что в ООО 'Скил' меня взяли из-за вируса только для того, чтобы постараться доказать, что я плохой программист, и для того, чтобы порадовать директора австралийской фирмы (ее названия я сейчас не помню, мне говорили, что эту фирму открыл врач-стоматолог, который увидел, что разработка программного обеспечения для стоматологии выгоднее, чем сама стоматология). Видя же, что я довольно быстро начал разбираться в весьма сложной программе и дорабатывать ее, от меня постарались как можно быстрее избавиться.
Также сотрудникам ООО 'Скил' очень не понравилось, что при заполнении анкеты при устройстве на работу (это произошло примерно через 2-3 недели после реального устройства) я в графе 'национальность' написал русский. Мне стали говорить, что нужно менять паспорт на российский, где национальность не пишется. Но в ООО 'Скил' могли и не предусматривать такую графу в анкете - по закону это не требуется.
Глава 3. Смерть отца.
После этого я никак не мог найти себе работу. Срок пенсии подходил к концу, и я решил написать для поликлиники ? 190 новую программу с лучшим пользовательским интерфейсом, объединив в ней то, что было написано ранее в нескольких различных программах и доработав по требованию Славникова В.П. Мне дали новую инвалидность на период с 14.04.2000 г. по 14.04.2001 г.
Мой отец Борис был тяжело болен - у него была аневризма аорты, и в поликлинике ? 190 ему в 90-х годах дали инвалидность 2 группы. Пользуясь прослушиванием, о котором я в то время не знал, и тем, что я не мог найти себе работу, на него всячески оказывали давление, особенно на работе. Ему, например, при выплате зарплаты указывали в ведомости несколько рублей, а затем находили другую ведомость с правильной суммой зарплаты. Примерно за неделю до смерти он бросил курить - видимо, его уговорил кто-то на работе. Вообще при наличии серьезных заболеваний и нервной обстановки бросать курить нежелательно. За несколько дней до смерти он купил машину, ему помогал в этой покупке дальний родственник Шибасов. Учитывая, что впоследствии на ремонт этой машины пришлось потратить много денег, она была практически неисправна, но при покупке Шибасов отлично довел ее до нашего дома и затем показал, что даже замок в двери в ней неисправен, я думаю, что у Шибасова была договоренность с сотрудникамми или даже директором этой фирмы, чтобы нам продали такую машину. За 1-2 дня до смерти отец был в поликлинике ? 190 на приеме у врача Лисовой и пришел оттуда в очень плохом состоянии. Я предполагаю, что врач Лисова сказала ему, что меня никогда не возьмут на работу. Сделано это было из-за того, что врачи хорошо знали о его болезни, а отец сильно переживал из-за того, что я нигде не работал.
5.05.2000 г. отцу стало очень плохо, была вызвана скорая помощь. Приехал фельдшер, похожий на армянина, который ничего не хотел делать, минут через 20 сказал, что это уже предсмертная агония. Спустя несколько минут отец умер.
У меня возникло впечатление, что фельдшер хорошо знал диагноз, знал, что отец умрет, и просто издевался, ничего не делая.
Глава 4. Оформление наследства.
Отца похоронили 10.05.2000 г. Затем мне, моему младшему брату Михаилу и матери Людмиле пришлось идти к нотариусу для оформления наследства.
Нотариус - Алейник В.В. - оформила документы о принятии наследства и сказала, что поскольку машина, купленная отцом, не зарегистрирована в ГИБДД, на ней можно будет ездить только через 6 месяцев. Также она сказала, что квартиру нужно будет делить на 3 доли, одну из них закрепить за отцом, а мне и моей матери подписать отказ от этой части квартиры и от машины (ее отец купил в подарок брату) в пользу моего младшего брата. Я говорил нотариусу, что поскольку брат принял наследство на машину, по закону до выдачи свидетельства о наследстве он не может ей распоряжаться (продавать, закладывать и т.п.), но ее нужно зарегистрировать в ГИБДД, чтобы он мог ездить на ней. В.В. Алейник сказала, что машина будет стоять 6 месяцев, никаких документов для регистрации в ГИБДД она не выдаст. При этом сотрудники нотариальной конторы всячески намекали, что нужно заплатить деньги.
Машина стояла на улице все 6 месяцев, зарегистрировать ее было нельзя.
Через 6 месяцев я, моя мать и брат подписали составленное В.В. Алейник соглашение об определении долей от 16.11.2000 г., в соответствии с которым наша квартира была разделена на 3 доли, и одну из них затем получил мой брат в качестве наследства. Можно было не делить квартиру, а просто вписать брата в документ о приватизации квартиры. Наша квартира уже давно была приватизирована, но моего брата сначала не записали как совладельца квартиры под предлогом того, что он был несовершеннолетний, а затем отказывали (в жилищно-эксплуатационной комиссии - ЖЭКе) без объяснения причин.
В ЖЭКе моей матери отказывали в выписке отца из квартиры в течении нескольких лет после его смерти. Это делалось для издевательства и чтобы за отца нужно было платить квартплату.
Глава 5. Устройство на работу в ООО 'ЗВИ ИНТЕР'. Как я узнал о прослушивании.
В июне 2000 г. я устроился на работу в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' (115093, г. Москва, Партийный пер., д.1, к. 57) по трудовому соглашению на 1 месяц, получив задание на испытательный срок сделать для разрабатываемой у них автоматизированной системы управления (АСУ) предприятием расчет материальных карт на Power builder 6.5 с сервером Sybase ASE 11.5. Я справился с этим и с 18.07.2000 г. был зачислен в штат предприятия в должности ведущего программиста. Первоначально я вошел в состав команды из 3-х программистов (вместе с Ляпиным - основным программистом и фактически техническим руководителем, и Масловым), разрабатывавших АСУ предприятия (техпроцессы, склад, производственное планирование) с тем, чтобы через некоторое время полностью взять на себя разработку производственного планирования. Но в течении последующих 2-х месяцев двое программистов уволились, и моей задачей стала доработка и внедрение всей системы.
Начиная с устройства на работу в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' совершенно незнакомые мне окружающие люди в самых разных частях Москвы стали показывать мне намеками, что хорошо меня знают, и что уже очень давно кто-то из соседей производит прослушивание всего, что делается в моей квартире, с применением очень чувствительной аппаратуры и распространением всевозможных сплетен со ссылками на то, что якобы все распространяемые сведения получены путем прослушивания. Скорее всего, этим занимаются соседи, проживающие в кв. 59 - по слухам, там живет семья, которая нигде не работает, один из ее членов - наркоман. Я с ними никогда не имел никаких дел. Я сразу оценил, что человек, о котором таким образом собирают информацию, оказывается как бы выключенным из окружающего мира: люди имеют о нем полную информацию, а он сам может получить информацию об окружающем мире только из намеков, которые можно понимать по-разному и от которых люди могут всегда отказаться, изучения поступков людей, книг, а также сети Интернет. Сомнительно, чтобы это организовали соседи: скорее всего, им дали профессиональную технику журналисты, поскольку методы эти чисто журналистские - человеку в таком положении тяжело отстаивать свои права, поскольку любые его действия становятся заранее известными (в частности, аргументы для суда), и в силу законов психологии масс организуется как бы суд толпы, из-за чего никто не будет сообщать никаких конкретных фактов по этому делу.
Глава 6. Работа в ООО 'ЗВИ ИНТЕР'.
Работа в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' происходила так: сотрудники ООО 'ЗВИ ИНТЕР', с которыми я работал, сообщали какие-нибудь факты о том, что я делал в прошлый день дома, а когда я возвращался на работу, толпа повторяла все это намеками и показывала, что хорошо знает, что я делал или говорил на работе. Также мне всячески показывали намеками, что известны все мои действия в сети Интернет (ООО 'ЗВИ ИНТЕР' в то время был клиентом компании 'МТУ-Интел'). Я решил, что меня таким образом стараются довести до сумасшествия, заявлять куда-либо по этому поводу не нужно, поскольку отношение большинства людей явно плохое, и меня могут попросту направить к психиатру, который поставит диагноз типа паранойи. Я решил, что вряд ли удастся довести меня до сумасшествия, а если я стану автором внедренной АСУ промышленного предприятия, у меня появится множество перспектив. Поэтому я просто продолжал работать, а с апреля 2001 г., видя, что такое отношение все же сильно действует на меня, пошел заниматься дзюдо к инструктору Сергею Александровичу Боровикову, которого нашел по объявлению в сети Интернет (по-моему, газета 'Из рук в руки'). Там же я увидел объявление о парашютных прыжках и решил начать прыгать с парашютом, поскольку при этом происходит преодоление очень высокого психологического препятствия, что, согласно Шопенгауэру, должно у человека создавать комфортное состояние и, после постоянной тренировки, развитие высокой уверенности в себе.
В детстве я видел какой-то американский фильм, героя которого обложили подслушивающей аппаратурой и всячески показывали ему, что идет прослушивание, пока он не попытался убить организовавшую это женщину. В фильме он показан отрицательным персонажем - он против женщин, толпа считала его убийцей и требовала строгого наказания. Прослушивание с постоянной демонстрацией намеками, что о любом действии человека все заранее известно, ему легко помешать и выставить посмешищем перед толпой, рассчитано именно на то, что, в конце концов, у него не выдержат нервы и он попытается совершить убийство, в чем ему также легко помешать. Я надолго запомнил это и поэтому решил заниматься спортом, чтобы не позволить довести себя до сумасшествия и впоследствии разобраться с теми, кто организовал прослушивание, по закону.
В такой ситуации нарушаются взаимоотношения с людьми. Согласно Шопенгауэру, общительность основана на том, что большинство людей испытывает неуверенность в себе, и им нужно собираться вместе, чтобы выискивать друг у друга различные мелкие недостатки, чтобы создать себе душевный комфорт. Человеку, которого подслушивают, труднее изучать других людей, его же изучать легче. Поэтому в типичной ситуации он, находясь в состоянии сильного душевного волнения, может попытаться совершить убийство.
В апреле 2001 г. в поликлинике ? 190 мне дали новую инвалидность на срок с 1.05.2001 г. по 1.05.2002 г.
Первый парашютный прыжок я совершил 30.04.2001 г. (инструктор Политик Владимир, государственное предприятие 'Авиационный центр' при Московском Авиационном Институте, 143631, Московская обл., д. Алферьево).
Во время 1 прыжка Владимир Политик провел инструктаж, я постарался как можно лучше все запомнить. Инструктаж был довольно длительный, В. Политик рассказывал об устройстве парашюта Д-1-5у, как необходимо проверять парашют после раскрытия, об отказах, как им управлять, что необходимо делать после приземления, о правилах поведения на аэродроме. Парашют Д-1-5у имеет купол круглой формы площадью 82.5 кв.м. с 3 щелевыми отверстиями сзади, никаких других отверстий быть не должно (купол должен быть правильной круглой формы). Сбоку выше уровня головы находятся стропы управления красного цвета, при вытягивании вниз правой стропы управления происходит поворот направо, левой стропы - налево. Обе стропы сразу вытягивать бессмысленно. Стропы управления необходимо вытягивать полностью, до бедер, полный поворот парашюта на 360 град. при этом происходит примерно за 18с. Парашют имеет горизонтальную скорость 2.5м/с и вертикальную (снижение) - 5м/с. Ветер обычно имеет скорость больше, чем 2.5м/с, но такой скорости хватит, чтобы в некоторой степени не зависеть от ветра. Перед посадкой в самолет парашютисты надевают парашюты (им в этом помогают более опытные парашютисты, являющиеся членами клуба, под наблюдением инструктора), и идут на старт, где делятся на заходы (обычно их бывает 3, это зависит от скорости ветра) и выстраиваются в порядке, который определяет инструктор. Он зависит от веса парашютистов - первыми прыгают парашютисты, имеющие наибольший вес, поскольку они опускаются под куполом немного быстрее и такая сортировка создает дополнительную страховку от столкновения в воздухе. Затем инструктор проверяет парашюты, после этого все садятся в самолет, выпускающий инструктор при этом показывает, кто должен сесть и на какое место. Затем он закрывает дверь, и самолет взлетает. Находясь в самолете, необходимо следить за инструктором, не разговаривать и выполнять команды инструктора, самостоятельно ничего не предпринимать. Если вдруг возникло желание отказаться от прыжка - это можно сделать в 2-х случаях: сидя на месте, поднять руку и сказать, что не хочешь прыгать, и после команды 'встать', но еще до подхода к двери. Когда же уже стоишь возле двери, отказываться нельзя; если парашютист начинает упираться в дверях, инструктор его просто выбросит.
Летчик перед выброской будет подавать звуковые сигналы: 1 гудок - приготовиться, и 2 гудка - уже сама выброска. Но эти команды относятся к инструктору; парашютисты должны делать только то, что он им говорит, не обращая внимания ни на что другое.
Выброска производится с самолета АН-2, который я впоследствии окрестил 'шайтан-арбой'. Это очень по-древнему выглядящий винтовой самолет десантного типа, рассчитанный на 12 парашютистов.
После взлета инструктор прицепляет вытяжной фал каждого парашютиста к тросу. При отделении от самолета за счет веса парашютиста (он может быть в пределах 40-100кГ) происходит вытаскивание в воздух чехла, в котором находится купол, стягивание с купола чехла и обрыв специальной веревки, имеющей усилие обрыва 40кГ, которой чехол соединен с куполом. После выхода из самолета каждого захода инструктор смотрит, как раскрылись паарашюты, и затем втаскивает в самолет чехлы, при этом не нужно думать, что это все, что осталось от парашютистов - такое поведение инструктора наоборот говорит о том, что прыжки происходят нормально.
Через некоторое время после стягивания чехла купол за счет воздушного потока полностью раскрывается, принимая правильную круглую форму. Отделение от самолета производится под хвост, при этом левую ногу необходимо поставить на обрез двери, чтобы ее носок немного высовывался из самолета, правая отставляется немного назад, с таким расчетом, чтобы сохранять устойчивую позицию и не выпасть при случайном наклоне самолета. Держаться за что-либо или тем более хватать трос, за который выпускающий прицепляет парашютистов, не нужно, инструктор при этом может просто выбросить такого человека из самолета, поскольку он создает угрозы для других парашютистов. Когда инструктор дает команду 'Пошел' (он может еще хлопнуть по плечу), необходимо сделать шаг правой ногой из двери и оттолкнуться левой ногой, прыгая лицом к хвосту самолета. Если прыжок выполняется очень энергично, в этом не только нет ничего плохого, но даже очень хорошо. Оказавшись в воздухе, нужно отсчитать 3с (501-502-503), после этого чувствуется рывок, который говорит о том, что парашют раскрылся. После этого необходимо поднять голову вверх, если это трудно - раздвинуть руками свободные концы над головой, и проверить правильность раскрытия парашюта. Купол должен быть правильной круглой формы с 3-мя щелевыми отверстиями сзади; если есть какие-либо другие отверстия размером с голову или больше - необходимо раскрыть запасной парашют. Перед приземлением (примерно в 100м от земли, это как бы 2 16-этажных дома, поставленных друг на друга) необходимо сложить ноги вместе, плотно прижав их в коленях и немного подогнув, чтобы не сломать при ударе о землю, и развернуть парашют против ветра. Направление ветра проще всего определить, найдя на земле флюгер. Удар о землю скорее всего произойдет в неожиданный момент, при этом необходимо упасть на спину. Если парашют будет тащить по земле, нужно взяться за 2-3 нижние стропы и потянуть их на себя, погасив таким образом купол. После приземления нужно снять с себя парашют, связать стропы бесконечной петлей, убрать парашют в сумку, затем идти на аэродром (если находишься недалеко от него) или ждать машину.
При этом нужно постараться увидеть взлетную полосу - если приземлился на ней или недалеко от нее, необходимо как можно быстрее схватить в охапку парашют и бежать от взлетной полосы, только после этого складывать парашют в сумку.
Вообще, находясь на аэродроме, необходимо соблюдать некоторые правила. Нужно всегда знать, где находится взлетная полоса и не подходить к ней, нельзя курить возле самолета и парашютов, подходить к самолету необходимо сзади, к вертолету - спереди. Это связано с тем, что видимость из самолета спереди ограничена.
Отказы у Д-1-5у могут быть следующие. 1. Полный отказ. Это означает, что купол не вышел совсем и над головой после падения в течении 3с ничего нет. В этом случае необходимо как можно быстрее раскрыть запасной парашют. Такой отказ для Д-1-5у с принудительным раскрытием существует только в теории, практически этого не бывает. 2. Перехлест - стропа или группа строп при раскрытии парашюта перехлестывается через купол, он имеет при этом неправильную форму - 'в виде задницы'. Такой отказ бывает крайне редко (как мне впоследствии объяснили в Коломне - только при неправильной укладке парашюта, если укладчик в самом конце складывания купола забыл вытащить 14 стропу наверх, но практически такого не бывает), при этом также необходимо раскрыть запасной парашют. 3. Наличие каких-либо не предусмотренных в конструкции парашюта отверстий в куполе. Если размер отверстия больше размера головы или их несколько, необходимо раскрыть запасной парашют. 4. Обрыв более чем 2-х строп - также необходимо раскрыть запасной парашют. Всего у Д-1-5У 28 строп. В принципе, если оборваные стропы расположены более-менее симметрично (например, оборвано 14 строп через одну), парашют сохраняет работоспособность. Но положено раскрывать запасной парашют в любом случае при обрыве более 2-х строп. 5. Зависание за самолетом. Бывает только в теории, при этом нужно расслабиться и постараться увидеть выпускающего в дверях, показать ему свободные руки ладонями, прикладывая их к голове ('Я нахожусь в полном сознании'), ни в коем случае не раскрывать запасной парашют. Выпускающий может протянуть фал, который необходимо зацепить за кольцо запасного парашюта. Затем он может обрезать фал, на котором парашютист висит за самолетом. Если кольцо запасного парашюта зацепить не удастся, выпускающий может знаком показать, что необходимо положить на него руку, затем обрезать фал, после этого необходимо выдернуть кольцо запасного парашюта. Раскрытие запасного парашюта при наличии зацепления за самолет может привести к разрушению самолета и гибели и зависшего парашютиста, и людей, находящихся в самолете.
Бывают также нестандартные ситуации приземления. К ним относятся слудующие. 1. Приземление на линию электропередач. На нее попадать нельзя, лучше любыми способами постараться попасть в другое место, не важно - в какое. При попадании же на нее необходимо постараться не замыкать собой 2 провода, после приземления - ни в коем случае ничего не предпринимать, ждать помощи, стараться не двигаться. В Алферьево, правда, поблизости нет никаких линий электропередач. 2. Приземление на дома. В Алферьево есть здания, правда, невысокие. При приземлении на крышу лучше постараться попасть ближе к краю и как можно быстрее сбежать с нее и спрыгнуть вниз. При приземлении на окно желательно, чтобы ноги попали на раму (при этом они должны быть врозь), на стену - как и на землю. 3. Приземление на дерево. При этом самое главное - постараться попасть в центр дерева, чтобы парашют не попал между деревьями и не соскользнул вниз в сложенном состоянии, а надежно зацепился. Глаза и горло необходимо закрыть руками, скрещенными запястьями внутрь. Лучше, чтобы глаза были защищены очками. После приземления не нужно снимать парашют, на аэродроме наблюдают за парашютистами и очень скоро подоспеет помощь. В принципе, можно распустить запасной парашют и снять с себя подвесную систему, обязательно в порядке, обратном тому, в котором она надевалась. Т.е. сначала нужно отстегнуть грудную перемычку, затем ножные. После этого можно спуститься вниз по запасному парашюту. Но во время 1 прыжка делать этого не нужно; в принципе, были смертные случаи из-за того, что парашют снимался в неправильном порядке и грудная перемычка ломала парашютисту шею.
Также нужно помнить, что при любых случаях приземления на препятствие необходимо приземляться лицом к препятствию.
Затем были тренировки приземления и выхода из самолета. Прыжок с тумбы (высотой 1м 40см) мне пришлось выполнять несколько раз, пока инструктор не убедился, что я делаю все правильно.
На инструктаже я сразу понял, что все не запомню, и нужно постараться осознать хотя бы самое главное. Инструктор сказал, что самое главное - это правильное приземление, при этом ноги нужно держать вместе, прижав их ступнями и коленями, и слегка согнуть колени, парашют в любом случае раскроется. Впоследствии, прочитав множество статей в Интернете о парашютных прыжках, я убедился, что смертные случаи с Д-1-5у бывают примерно 1 на миллион прыжков, чисто как 'дело Бога', и обычно не при принудительном раскрытии. Приземление - это действительно самое главное. После этого В. Политик показывал, как нужно складывать парашют после прыжка бесконечной петлей и дал всем потренироваться в этом и затем показал устройство запасного парашюта. Запасной парашют был З-6П, звено ручного раскрытия у него находится справа, для приведения его в действие необходимо левую руку убрать за спину, правой выдернуть кольцо и выбросить его. Жалеть кольцо не нужно - жизнь дороже, а если кольцо не выбросить, возможны (хотя это маловероятно) ситуации зацепления за его трос купола. При выдергивании кольца находящаяся в парашюте пружина выбросит купол со стропами, находящимися на откидной рамке, в воздушный поток, и он очень быстро раскроется. Раскрытие запасного парашюта происходит быстрее, чем основного, купол у него имеет площадь 50 кв.м. и скорость снижения соответственно больше, чем у основного (7,5 м/с). Как сказал В. Политик, запасной парашют защищает только голову - во время 1 прыжка можно получить переломы, если произойдет отказ и будет раскрыт запасной парашют. Спортсмены специально тренируются, чтобы уметь хорошо приземляться с запасным парашютом. Но отказа не будет.
Парашютный прыжок я совершил уже ближе к вечеру. Перед прыжком я думал о том, зачем я вообще сюда приехал, с парашютом обычно прыгают совсем другие люди, это дело не для меня, но решил, что страшного ничего нет, главное - не отказываться, пусть даже выбросят из самолета. При посадке в самолет мне было совершенно не по себе, но я почувствовал при этом, что вся моя жизнь изменится после этого прыжка. Самолет взлетел, набрал высоту, очень страшно мне не было - я еще не знал, что такое парашютный прыжок. Выпускающий (Телятников Сергей Викторович) открыл дверь, я замер от ужаса, увидев бездну, земля была видна как движущаяся карта. Высота была 800м, с такой высоты не видно ни людей, ни деревьев, ни даже высоких домов - полное впечатление карты. Когда я подошел к двери (к счастью, меня поставили прыгать первым, психологически это легче), после команды я сразу не прыгнул, выпускающий подождал 1 с. и выбросил меня из самолета. Если бы он подождал еще 1с. - возможно, что я бы прыгнул сам - настоящий ужас я стал испытывать с 3-го прыжка, а тогда этого не было. Сразу после прыжка я попал в сильный воздушный поток и немного отключился, затем почувствовал, что парашют раскрылся, посмотрел наверх, увидел край купола, стропы управления не заметил. Дальше голову я поднять не смог (для этого нужно было раздвинуть свободные концы), я вцепился в свободные концы и так летел почти до самой земли. Метрах в 200-х-300-х от земли я осознал, что парашютом нужно управлять и что стропы управления я не заметил, видимо, из-за того, что они находятся высоко. Я их быстро нашел и начал вспоминать, по направлению или против ветра нужно садиться. К сожалению, во время этого прыжка я решил, что садиться нужно по направлению ветра (хотя на инструктаже я специально обращал на это внимание и старался все это осознать и запомнить), и чисто случайно у меня так и получилось. Я боялся, что могу влететь в девушку в красных брюках, которая приземлилась незадолго до меня, упала на спину и погасила парашют (все это я хорошо разглядел - значит, в состоянии полной прострации вовсе не был), пытался отлететь от нее подальше, приземлился метрах в 20 от нее. Перед землей я сложил ноги, затем упал, и парашют меня потащил. Самостоятельно я не смог погасить купол - я все время пытался встать, парашют начинал тащить меня, я падал и останавливался. Наконец кто-то подошел и погасил купол. В общем, для 1 прыжка все получилось очень хорошо.
Затем я попытался снять парашют, мне не удалось сразу это сделать (я никак не мог разобраться в креплениях запасного парашюта), и человек, погасивший купол, помог мне снять парашют. Затем я сложил парашют, убрал его в мешок и пошел к машине, нас отвезли на аэродром.
Уезжал я из Алферьево через Суворово, я увидел Суворовскую церковь, и у меня появилось желание когда-нибудь попробовать приземлиться на нее. Пока я шел до Суворово, над моей головой долго кружил самолет и затем пролетел через солнце, как показывают в американских фильмах.
Во время 2 прыжка (6.05.2001г., Д-1-5У) я выпрыгнула гораздо лучше - инструктор мне сказал, что 'фирма гарантирует', ничего страшного нет, и я самостоятельно выпрыгнул из самолета, правда, довольно вяло. Все получилось гораздо лучше, чем в 1 раз, но посадить парашют против ветра мне не удалось, хотя я старался - я сел под прямым углом к ветру. Интересно, что в тот раз я так и не понял, сам я прыгнул или меня выбросили, и спросила об этом у выпускающего. Он сказал, что я прыгнул не сам. Тем не менее, у меня сохранилось очень отчетливое представление о том, что я сам прыгнул в тот раз. Я думаю, что выпускающий (С.В. Телятников) так сказал, потому что этот прыжок был сделан без понимания опасности парашютного прыжка - мне сказали прыгнуть, 'фирма гарантирует', я так и сделал, страх же был очень небольшой, поскольку был уже опыт одного прыжка - ничего, не разбился.
Кто-то из парашютистов сказал мне, что можно совершить еще 1 прыжок - зачем из-за 1 прыжка ездить так далеко, что я и сделала (также с Д-1-5У). Перед этим прыжком я увидел, как врач выводит девушку из самолета, которая отказалась прыгать. Сам я думал, что не откажусь - уже есть 2 прыжка, и ничего страшного в этом нет. Но уже в самолете я понял, что не прыгну. Я начал бледнеть и краснеть, а когда выпускающий открыл люк, еле-еле подошла к нему и начал упираться в дверях. У меня возникла настоящая паника, раньше я думал, что ничего подобного у меня быть не может. Выпускающий сказал 'А ну, пошел!' и выбросил меня из самолета.
Несмотря на панику, сам прыжок у меня получился на порядок лучше, чем раньше. Я очень быстро пришел в себя, практически сразу после выхода из самолета, не считал, но как-то время понимал, после раскрытия парашюта у меня была скрутка строп, я сам раскрутился, посмотрела вверх и проверил купол. Скрутку строп я потом вспоминал много раз - мне казалось, что я впервые столкнулся с отказом и хорошо с ним справился (в Интернете в некоторых материалах о парашютных прыжках скрутка строп была названа мелким отказом, т.к. парашют при этом теряет управляемость, хотя на Д-1-5У она явно отказом не является - не раскрутишься, это сделает сам парашют), и это меня подбадривало. Перед приземлением я тщательно развернул парашют против ветра, правильно приземлился, упав на спину, парашют меня потащил, я ухватилась за нижние стропы, потащил их на себя и погасил купол. Затем снял с себя парашют, убрала его в мешок и пошел к машине. То, что у меня была такая паника, сильно меня напугало, и страх 2-х прыжков в один день у меня сохранился надолго.
В то время у меня было представление, что 1 прыжок не очень страшен, 2 самый страшный, а начиная с 3 - прыгать уже легко. Оказалось, что это совсем не так.
Затем я приезжал 9.05.2001г., была солнечная погода, на аэродроме было несколько детей, которые надевали парашюты. Я спрашивал у Телятникова С.В., будут ли прыжки, он сказал, что, может быть, будут, нужно подождать. Я побродила по аэродрому, попытался найти ту девушку в красных брюках, которую видел во время 1 прыжка (мне показалось, что она работает на аэродроме), но ее не было. Потом, узнав, что прыжков не будет, я уехала домой.
4 прыжок я выполнил 16.06.2001г., я надел кимоно перед прыжком, думая, что осознание того, что я занимаюсь дзюдо, поможет мне прыгать с парашютом. Кроме того, у меня вообще было такое мнение (не знаю, откуда оно взялось), что опытные парашютисты прыгают в кимоно, поскольку оно хорошо защищает от травм. Оказалось же, что такую одежду надевать нельзя, поэтому мне пришлось надеть кимоно поверх одежды. Этот прыжок я совершила в последнем взлете, cолнце было уже очень низко, и я ужасно надеялся, что когда будет прыжок, уже наступит ночь. Но этого не произошло, cолнце зайти не успело. Весь день я бродила по аэродрому в кимоно, на что люди почему-то не обращали особенного внимания, и пытался драться с дверью-тренажером.
Во время этого прыжка выпускающий (Фельдман) открыл дверь, я стоял при этом справа наискозь к двери, и дал команду 'Пошел'. Я сделал только движение к двери, мог бы и сам прекрасно выпрыгнуть, выпускающий схватил меня в охапку и выбросил почти горизонтально по отношению к земле. Мне показалось, что я слегка задел за стропы правой ногой, затем парашют довольно быстро раскрылся, я сразу проверил купол, до раскрытия не считал. При приземлении подвернула правую ногу. Ветра практически не было, я каким-то чудом сел против ветра, хотя в поисках направления ветра мне пришлось очень сильно вращать парашют перед землей, и неплотно сжал ноги, думая, что я уже хорошо приземляюсь и ничего страшного в этом нет, и они разошлись у меня в коленях. Время было уже позднее (не ночь, но поздний вечер). Затем нас отвезли до Зеленограда на микроавтобусе (со мной ехали инструкторы Владимир Политик и Андрей и еще несколько человек), затем я вдвоем еще с 1 парашютистом доехала на машине почти до дома, не доезжая 1 автобусную остановку.
Во время поездки я ничего не замечал, и только когда вышел из машины, почувствовала боль в ноге. До дома пришлось ковылять, и нога затем у меня болела еще примерно 3 недели. Я думаю, что в Алферьево могли предполагать, что я мог подвернуть ногу, там постоянно наблюдают за приземлением парашютистов, поэтому меня подбросили на машине, тем более что мне посоветовал ехать на ней врач, но я действительно не чувствовала никакой боли вплоть до приезда домой, хотя мне приходилось даже бегать (видимо, адреналин подавляет болевые ощущения, что нужно себе представлять при совершении парашютных прыжков).
Перед этим прыжком мне многие намекали, что я должен прыгать в женской одежде. Именно поэтому я в конце концов надела кимоно, поскольку это одежда не мужская и не женская - я боялся, что без женской одежды меня не выпустят прыгать. Нужно все это было для пропаганды Фрейда - если бы я прыгала в женской одежде, инструктор не стал бы меня выбрасывать, а дал выпрыгнуть самостоятельно, и получилось бы, что я раньше испытывал сильный страх и не могла выпрыгнуть самостоятельно, а затем надел женскую одежду и сразу избавилась от страха. Но тогда я не понимал, зачем это нужно, и причем здесь вообще одежда. Даже при последующих прыжках, когда я пыталась выйти на поток, я не мог одновременно сосредоточиться на нескольких идеях. Я пыталась сосредоточиться на том, что после выхода из самолета передо мной появится крыло самолета (меня это всегда сильно ошарашивало), при этом у меня вылетало из головы, что после выхода из самолета нужно сделать прогиб, и соответственно зачет я не получал. Какая на мне одежда - я в принципе не осознавала. Но люди, которые никогда не прыгали с парашютом, вполне могут поверить, что сильно не уверенный в себе человек, который сначала не может сам выпрыгнуть, а затем в женской одежде совершает самостоятельный прыжок, прыгнул именно за счет одежды. Они сами не считают себя способными прыгать с парашютом, но обладают большей уверенностью в себе, поэтому то, что я тренировался и все таки добилась своего, им крайне неприятно, и в случае с прыжком в женской одежде может возникнуть психологическая проекция, способствующая сохранению душевного равновесия. Таким образом пропагандируется Фрейд.
5 прыжок я совершил 14.07.2001г. с парашютом Д-6 (стабилизация 3с), вышел из самолета очень хорошо (с разбега, прямо), при этом выпускающий (Телятников С.В.) заранее открыл дверь и я стояла перед ней секунд 5, к двери я побежал, повернув голову вправо (один из парашютистов меня сфотографировал), в момент отделения от самолета ударилась головой об верхнюю часть двери, поскольку я высокого роста, выпускающий хлопнул меня по спине, я нагнулся и прыгнула. Удар головой мне сильно помог, из-за него я быстрее 'проснулся' после отделения.
Это был первый прыжок, когда я вышла из самолета самостоятельно.
Я выдернул кольцо примерно через 1с после отделения, постаравшись только не дергать его в момент отделения. Сразу после раскрытия парашюта я посмотрел вверх и увидела перекрещенные свободные концы и купол, почувствовал при этом, что полет вполне нормальный, и в первый момент решил, что так и должно быть ('такой парашют'). После этого меня стало крутить в воздухе, и я поняла, что была обыкновенная скрутка строп. При этом я хорошо осмотрел купол, убедилась, что он нормальный, после чего отключил страхующий прибор на запасном парашюте. Затем я посмотрел вниз и в первый момент испугалась, что лечу прямо на полосу деревьев, но, пролетев еще немного, понял, что все нормально. Приземлился я метрах в 40 от деревьев. Парашютом я не управлял, поскольку была уверена, что он неуправляемый, хотя, если бы я действительно приземлялся на деревья (в Алферьево это не опасно - там деревья очень низкие, хотя я этого не знал, а о посадке на деревья многократно говорил на инструктаже В. Политик), то попробовал бы тянуть стропы - такая мысль у меня была.
Перед 5 прыжком инструктором был не В. Политик, а девушка, работавшая в клубе. Она очень картинно показывала, как нужно прыгать из самолета, затем вызвала желающих показать, как они прыгают (прыгали не из тренажерной двери, как раньше, а из старого самолета, стоящего неподалеку). Кто-то из присутствующих при этом сказал мне, что женщины - плохие инструктора, ничего не могут нормально объяснить, и сейчас все начнут без конца показывать, как они прыгают.
Что касается самого инструктажа, то инструктор очень смутно объяснил, что парашютом Д-6 управлять можно, но не объяснил, как, а объяснил только, как делать развороты с помощью свободных концов.
Инструктаж действительно получился удивительный - после него я не знал даже, что у Д-6 есть стропы управления, и с помощью свободных концов разворачивать его не нужно.
После этого прыжка мне сказали собрать документы для вступления в аэроклуб МАИ - справки из психоневрологического (ПНД) и наркологического диспансеров (их я взял 17.07.2001г.), форму 86у из поликлиники, справку из жилищно-эксплуатационной комиссии (ЖЭКа) о прописке и фотографии - не знаю, зачем это было нужно, в клуб я в то время так и не вступила.
6 прыжок я совершил 4.08.2001г. с Д-1-5у, при этом прыгнул лучше и впервые вела отсчет секунд вслух (правда, пропустил первую секунду, но учел это). Перед этим прыжком С.В. Телятников отвел меня к стоявшему в стороне самолету, у которого работали винты, и я немного постоял на потоке, прогнувшись и раскинув руки, как он мне показывал.
На этом серия Алферьевских прыжков у меня завершилась, 7 прыжок я совершила в г. Софрино Московской обл. (некоммерческое партнерство Центр развития малой авиации, воздухоплавания и парашютизма 'Главпрыг', 125362, г. Москва, Волоколамское шоссе, 88), в которое попал абсолютно случайно.
Во время 7 прыжка (19.08.2001г.) я самостоятельно выпрыгнула из самолета с парашютом 'Арбалет', со стабилизацией 5с и с радиостанцией, впервые, как положено, поставив ногу на обрез двери, инструктор Владимир Котов наблюдал за парашютистами и отдавал им команды по радио. Посадка в самолет произошла только около 16ч. До этого был довольно длительный инструктаж со сдачей зачета.
Парашют системы 'Арбалет' предназначен для использования в спецподразделениях и спасателями. Инструктор разложил его на земле и объяснил его конструкцию. Он представляет из себя 9-секционное крыло прямоугольной формы. Раскрытие может осуществляться 4-мя способами: принудительное, стабилизация, мягкая и жесткая медузы. В Софрино для прыжков неспортсменов использовалась стабилизация. При отделении от самолета фал, которым парашютист зацеплен за самолет, вытаскивает небольшой стабилизирующий парашют, который предназначен для стабилизации положения тела парашютиста в воздухе и вытаскивания купола парашюта. После отделения необходимо отсчитать 5с (501-502-503-504-505), затем выдернуть кольцо. При этом за спиной раскрываются замки и выходят купол и стропы. Затем специальное устройство - слайдер, находящийся возле купола, сходит по стропам вниз, оказываясь над головой у парашютиста. На этом раскрытие парашюта заканчивается. Слайдер предназначен для того, чтобы раскрытие происходило плавно, не создавая больших перегрузок, в процессе полета он издает довольно громкий звук.
После выдергивания кольца необходимо отсчитать 3с (501-502-503), при этом парашют должен раскрыться. Затем нужно посмотреть наверх и убедиться в наличии правильно раскрытого купола, после чего взяться за 2 стропы управления (клеванты) и вытянуть их вниз до уровня бедер, затем отпустить и еще раз повторить эту процедуру. Это необходимо сделать для того, чтобы 'прокачать' купол на тот случай, если не все его секции наполнились воздухом. Ненаполнение крайних секций (сопел), в принципе, не опасно. Затем нужно проверить управляемость парашюта, развернув его сначала правой клевантой на 90 град. вправо, затем левой - влево. Каждый парашютист отрабатывал эти действия на тренажере. После проверки управляемости необходимо сориентироваться в своем положении относительно аэродрома и лететь по специальной траектории, чтобы попасть в его центр.
Отказы у 'Арбалета' делятся на 2 категории: высокоскоростные и низкоскоростные. Высокоскоростные отказы - это полный отказ (при этом будет свободное падение со все возрастающей скоростью, свист в ушах, если не раскрыть запасной парашют - удар об землю) и перехлест (при этом будет как бы 'трясти' в воздухе, для объяснения этого инструктор на тренажере специально тряс людей, сидевших в подвесной системе), при этом необходимо произвести отцепку отказавшего купола и раскрыть запасной парашют. Низкоскоростные отказы - скрутка строп (инструктор сказал, что у 'Арбалета' она бывает очень редко), обрывы строп и большие порывы в куполе, а также неполный сход слайдера. При обрыве строп может быть вращение купола и, соответственно, скрутка строп. При этом и при больших порывах в куполе необходимо раскрытие запасного парашюта. Если слайдер сошел хотя бы до середины строп или ниже - это, в принципе, нормально и может быть исправлено 'прокачиванием' купола. Если же слайдер находится выше - необходимо раскрытие запасного парашюта. Может произойти также ненаполнение крайних сопел, но это опасности не представляет и исправляется 'прокачиванием' купола.
Инструктор также сказал, что в течение суток перед прыжком нельзя употреблять алкогольные напитки - это замедляет реакцию.
В отличие от круглых куполов, 2 парашюта типа 'крыло' могут стабильно работать только при их определенном взаимном расположении и ориентации по отношению к ветру. Поэтому перед раскрытием запасного парашюта необходимо сначала отцепить основной, выдернув подушку отцепки.
В Софрино в то время подушка отцепки парашютов была соединена с кольцом запасного парашюта. Поэтому в случае серьезного отказа нужно было просто прогнуться и выдернуть кольцо запасного парашюта.
В том взлете все парашютисты имели разные номера. Я прыгал вторым (первой была девушка по имени Лена, работавшая на аэродроме), выйдя из самолета, я отсчитал 5с (501-502-502-504-505) (видимо, реально было 3с), затем выдернула кольцо, отсчитал еще 3с, почувствовала при этом, что парашют раскрылся, посмотрел наверх, увидела, что купол нормальный, затем 2 раза втянул стропы управления до конца, сделала поворот на 90 градусов направо, затем налево, как учили на инструктаже. При этом я смотрела, чтобы вокруг никого не было. Примерно через 2с я посмотрел вниз и увидела, что лечу над лесом в сторону от аэродрома, и развернулся на 180 градусов. Через некоторое время я услышала по радио свой номер и команду сделать поворот направо, посмотрел вниз и увидела, что мне действительно нужно повернуть, что я и сделал. В дальнейшем я летела самостоятельно (еще перед прыжком я решила, что вряд ли запомню с первого раза, как нужно лететь, но у 'Арбалета' горизонтальная скорость 10 м/с и на аэродром я точно попаду, невзирая ни на что), через некоторое время я увидел парашютиста, который летел мне навстречу немного выше и справа от меня. Сначала я хотела развернуться, но поворачивать в таких случаях положено обычно вправо, поэтому мгновенно я это не сделал, а затем решила, что он летит на вполне достаточном расстоянии от меня и поворачивать вообще не нужно. Через некоторое время (было примерно метров 200 от земли) я опять услышала команду по радио (поворот налево), мне показалось, что делать этого нельзя, поскольку слева был лес, и я выполнять ее не стал. Видимо, эта команда была ошибочной. Перед приземлением мне пришлось немного развернуть парашют, чтобы попасть метрах в 10-20 от деревьев, иначе я могла бы попасть на лес, а сильно разворачивать парашют я не стала, поскольку инструктор говорил, что парашют типа крыло нельзя резко разворачивать перед землей, он может потерять стабильность (вообще, это неправда), опыта же прыжков с таким парашютом у меня не было.
Примерно в 5 метрах от земли я вытянул стропы управления примерно ниже уровня плеч (нужно было до конца), чтобы сделать 'подушку'. Парашют при этом должен опускаться очень плавно. При этом мне показалось, что земля приближается чрезвычайно быстро, со все возрастающей скоростью, и я как бы падаю в большую яму. О такой иллюзии до этого рассказывал Владимир Политик, но у меня раньше этого не было.
От неожиданности я чуть-чуть отпустила стропы управления, что делать было ни в коем случае нельзя, но приземление получилось вполне нормальное, как с Д-1-5У. Просто, когда правильно делаешь 'подушку', приземление может получиться совсем плавное, со скоростью порядка нескольких см/с.
Во время инструктажа постоянно прыгали спортсмены из вертолета, который взлетал с открытой рампой сзади, что я постоянно впоследствии вспоминал. Мне казалось, что это очень страшно - взлетать в открытом вертолете, тем более что взлетает он отнюдь не плавно, а с постоянными резкими рывками. Мне захотелось впоследствии тоже прыгнуть с вертолета.
Мне показалось, что некоторые из спортсменов-парашютистов делают сальто под куполом в воздухе. До сих пор не знаю, правда ли это, в парашютном форуме в Интернете я спрашивала об этом, но мне все говорили, что это просто показалось.
После этих 7-ми прыжков я постояно думала только о парашюте, где бы не находился. В автобусах и троллейбусах я постоянно представляла себе, как я сейчас буду прыгать из двери, как будто это самолет, в метро я также постоянно представляла себе прыжок из окна. Также мне все время хотелось прыгать с высоких зданий и мостов, и я постоянно представлял себе такие прыжки. Всего таких 'прыжков' я совершила, наверное, тысяч 5, если не больше.
Дальше я прыгал в Коломне (Коломенский аэроклуб им. М.В. Водопьянова Московской обл. российской оборонно-спортивной технической организации (РОСТО), 140490, Московская область, Коломенский район, аэродром Коробчеево). Там очень квалифицированные инструктора - Михаил Иванович Епишин, Олег Анатольевич Бакланов и Анатолий Евгеньевич Бакланов. Инструктаж там провел сначала М.И. Епишин (теория прыжка), затем другие инструктора показывали на тренажерах, как отделяться и раскрывать запасной парашют (З-5, с кольцом, находящимся слева), а также приземление. Сначала все садятся в подвесные системы, имитируют выход из самолета, считают вслух 101-102-103, затем инструктор говорит, что произошел отказ, и все кладут правую руку на запасной парашют (снизу) и левой рукой выдергивают кольцо запасного парашюта, выбрасывают его и кладут левую руку на парашют, затем правой рукой залазят в раскрывшийся чехол, берут рукой купол и отбрасывают его от себя. Так необходимо делать при низкоскоростном отказе. При высокоскоростном отказе необходимо левой (или правой, все равно) рукой выдернуть кольцо, выбросить его и убрать обе руки за спину.
Затем все выходят на улицу и подходят к фургону, на котором производится тренаж отделения от самолета. После этого все (перворазники) садятся в находящиеся неподалеку подвесные системы, чтобы почувствовать себя в воздухе и понять, как правильно управлять куполом и приземляться. Затем все идут к тумбам - как и в Алферьево, их 3 - с разной высотой, и прыгают сначала с самой маленькой (1м 40см), затем со средней, затем (кроме людей с большим весом) - с самой большой. В отличие от Алферьево, здесь учат не складывать ноги вместе, а при приземлении как можно сильнее пружинить.
8 прыжок я совершила 16.09.2001г. (Д-1-5У), впервые вплотную подойдя к двери. С 8 прыжка началась тренировка отделения, я впервые пытался выйти на поток.
9, 10 прыжки (Д-1-5У) я совершил 22.09.2001г., во время 9 прыжка меня ошеломила небольшая высота (там было метров 500), и я от неожиданности вывалилась из самолета, задев ногой за раскрывающийся парашют. Затем я совершила еще один прыжок, гораздо лучше, хотя зачет по выходу на поток не сдал. Таким образом я избавилась от страха 2-х прыжков подряд.
11 прыжок я совершил 28.09.2001г. (Д-1-5У). На поток я правильно не вышла, но хорошо научилась отделяться от самолета и осознал, что я довольно хорошо определяю на глаз высоты до 1200м (прыжки в Коломне для перворазников и на поток делаются с 500-700м, но самолет поднимается и выше, если прыгают спортсмены).
Дальше я поехала в Алферьево, поскольку мне раньше предлагали вступать в аэроклуб, и совершила там 2 прыжка - 12 и 13. Во время 13 прыжка (выпускающий Марк Потапов) мне показалось, что я нормально вышел на поток, но это было не так. Это был первый прыжок, когда я хорошо оттолкнулась от самолета и была лицом к винту, но прогиб я не сделал. Мне дали направление на врачебно-летную комиссию (ВЛК), и в конце октября я ее прошла, получив медицинское разрешение заниматься парашютным спортом на 1 год.
После 13 прыжка я стала четко видеть момент приземления, у меня исчезла иллюзия 'проваливания в яму' и возникла уверенность, что я смогу правильно приземлиться практически на любое препятствие.
В ООО 'ЗВИ ИНТЕР' работы в это время практически не было. Я спрашивал своего непосредственного начальника - Перова Владимира Анатольевича - нужно ли мне увольняться, он сказал, что работа нужна. Я не стала увольняться, поскольку уже внедрила на 3-х производственных подразделениях предприятия часть АСУ, предназначенную для автоматизации работы технологических служб (технологами была введена в систему информация о более чем 400 технологических маршрутах), и рассчитывал на внедрение склада.
Глава 7. Увольнение с работы. Поиск новой работы.
В конце декабря, поскольку работы по-прежнему не было, я подала заявление об увольнении по собственному желанию (ст. 31 КЗоТ РФ). При этом мне не выдали справку о внедрении АСУ предприятия, не выплатили зарплату за последний месяц работы и не выдали справку о средней заработной плате.
Справка о средней заработной плате требуется при постановке на учет на биржу труда, где она учитывается при назначении пособия по безработице, а также при предложении вакансий. Мне приходилось бывать на бирже труда в середине 90-х годов, имевшиеся там вакансии были в основном для рабочих и с очень низким окладом, а к людям, стоявшим в очередь к инспектору занятости населения, чиновники всячески демонстрировали свое пренебрежение, поэтому в то время я не стал регистрироваться на бирже труда. После увольнения из ООО 'ЗВИ ИНТЕР' мысль встать на учет на биржу труда мне в голову также не приходила.
Я ездил в газету "Завтра", ее главный редактор Проханов сказал мне, что они моим делом заниматься не будут. Я обратил внимания на то, что работают в этой газете евреи.
7.01.2001г. я совершила 14 прыжок с парашютом Д-6, стабилизация 3с в Волосово (3-й Московский городской аэроклуб РОСТО, 142320, Московская обл., д. Волосово), я приехал туда с целью совершить высокую стабилизацию (с задержкой 15 с), но мне сказали, что сейчас этого не будет, пришлось прыгать со стабилизацией 3 с. Было очень много снега, я приземлилась нормально, но утопала в снегу и никак не мог уложить парашют и дойти до аэродрома (видимо, из-за того, что было очень холодно: -20 град. по Цельсию, а я оделась явно не по погоде).
На инструктаже я узнала некоторые подробности устройства Д-6, в частности, то, что у него есть стропы управления. Удивительно, что раньше я об этом не знал.
15, 16 прыжки (13.01.2001г., Д-1-5У), я совершила в Коломне, во время 16 прыжка у меня произошел перехлест. Я увидела Афину, которая подлетела ко мне в виде блондинки в бронежилете и с автоматом Калашникова, и стащила перехлестнувшуюся стропу немного раньше, чем я раскрыла запасной парашют. М.И. Епишин и другие инструктора сердито ругали меня из-за этого - Афину они не заметили, и думали, что я просто так раскрыла запасной парашют. Я долгое время боялся раскрыть запасной парашют, поскольку в Интернете никак не могла найти достаточно полное и логичное описание, как работают одновременно 2 круглых купола, а у инструкторов не спрашивала. Мне всегда требовалось все точно выяснить заранее и просчитать все свои действия, реально я никогда не рисковал.
18.01.2001 г. меня официально уволили из ООО 'ЗВИ ИНТЕР'.
Во время 17 прыжка (24.02.2002г.) я вполне нормально вышла на поток. Обратно я возвращалась весьма счастливый, на электричке всю дорогу мне светило солнце в лицо и было такое ощущение, что сейчас начнется другая жизнь.
До этого я приезжала в Коломну 22.02.2002г. (в день рождения Шопенгауэра). Я с большим трудом, на нескольких электричках добрался до аэродрома, но была слякоть и прыжков не было. М.И. Епишин сказал мне приехать 24.02.2002г.
18 прыжок (17.03.2002г.) - Д-6, стабилизация 15с, был в Волосово. Я не сразу вышла из самолета (примерно через 5с после команды), поскольку не видела, как инструктор включил секундомер, на котором я была очень сосредоточен. Но это время я учла. Когда на секундомере было 20с, я выдернула кольцо, парашют очень быстро раскрылся (высота выхода из самолета была, по-моему, около 1300м (должна была быть 1200, но самолет, видимо, набирал высоту, когда я прыгал), раскрытия - 1100, как я определила на глаз), через 3с после раскрытия парашюта зажужжал прибор на основном парашюте, который был уже раскрыт, еще через 5с - страхующий прибор на запасном парашюте (З-6П), я на него сразу не среагировала и вышел запасной парашют. Сворачивать я его не стала, поскольку по имевшейся у меня в то время информации, полученной из Интернета, я думала, что это бессмысленно. Я просто наблюдала за тем, как запасной парашют медленно (наверное, секунд 5) то немного поднимался, то опускался, будучи расположен горизонтально по отношению к земле, затем поднялся наверх и купол раскрылся. Вплоть до приземления два купола постоянно очень медленно и плавно сталкивались друг с другом, затем расходились. Приземление получилось гораздо мягче, чем с 1 куполом, я вполне могла устоять на ногах, но зачем-то упала (видимо, по-привычке), затем сразу же поднялась и стала собирать парашюты.
На инструктаже я спрашивала, как управлять Д-6, хотя уже читала об этом в Интернете. У него можно вытягивать свободные концы (и дальше - стропы, до 4м), при этом он может развивать скорость до 4 м/с.
19 прыжок я совершила в Коломне (14.04.2002г., Д-1-5У), 20 прыжок (28.04.2002г., Д-1-5У) - также в Коломне.
Перед 20 прыжком я вполне нормально спрыгнула с 3-ей, самой высокой тумбы, которая раньше всегда вызывала у меня ужас.
Начиная с января 2000 г., я постоянно давала объявления в сети Интернет о поиске работы, но в большинстве случаев мне никто не отвечал. Мне предлагали работу Sybase CIS (Андрей Хромов, я с ним разговаривал, но он сказал мне, что у них вообще нет программистов и непонятно, кто мне прислал предложение), Парус (я туда не ездил), Генеральная дирекция Лужников (Вдовин Аркадий Викторович, у них я делал тестовое задание), Герман Гришанов и Сергей (Русьимпорт), Лоция-софт (Виктор Павлов), Омега (Горюнов Сергей, Воронова Елена), Пробизнесбанк (Леоничев Алексей Владимирович), Пирогов Алексей Андреевич, Stins Coman (Александр Шкварунец, он предлагал мне работу в конце 2001 г.), Арни (Александр, Ольга), и некоторые другие. Везде со мной проводили собеседование, но на работу не брали.
Мне во многих местах намекали, что нужно менять паспорт на новый, без указания национальности.
В поликлинике ? 190 мне продлили инвалидность на период с 15.04.2002 г. по 1.05.2003 г.
Глава 8. Разработка стеллс-вируса для Windows 98.
В Коломне мне намекали, что я должна написать вирус, и 20 апреля 2002 г. (день рождения Гитлера, специально к этой дате я делать ничего не старалась) я, найдя в Интернете программу, внедряющую троянский модуль в exe-файлы формата Portable Executable (32-разрядные приложения Windows) Section Add (Freddy K, http://freddyk.cjb.net, crackz@freddyk.cjb.net), за несколько дней доработала ее до простого нерезидентного вируса для Windows NT 4.0 и отвезла его в ЗАО "ДиалогНаука", рассчитывая, что там мне могут сказать, кто ведет прослушивание и, возможно, дать свидетельские показания. Технический директор, которому я отдала вирус, намекнул мне, что нужно написать стеллс-вирус такого типа, какой я писала в 1992 г. (видимо, о нем было известно из-за прослушивания, т.к. я никому его не показывала). Я довольно много этим занималась и к лету 2002 г. написала довольно большой вирус (ок. 60 страниц текста на 32-разрядном макроассемблере корпорации Microsoft версии 5.0) для Windows 98, который перехватывает 13 API-функций kernel32.dll. При закрытии (CloseHandle) и поиске файлов (FindFirstFileA, FindFirstFileW, FindNextFileA, FindNextFileW) он производит заражение, при открытии файлов (CreateFileA, CreateFileW, OpenFile) и запуске зараженных программ (CreateProcessA, CreateProcessW) сам себя удаляет. При запуске зараженной программы на незараженном компьютере производит инфицирование модуля kernel32.dll и после последующей перезагрузки компьютера становится резидентным, не позволяя увидеть изменение kernel32.dll (с помощью перехвата ReadFile, GetFileSize, SetFilePointer). Обнаружение зараженности компьютера производится с помощью перехвата CloseHandle, с помощью этой же функции вызывается встроенный антивирус, который просматривает все диски и удаляет вирус из всех программ, в которых он обнаружится, и из kernel32.dll. Использованный механизм приводит к интересному эффекту: при поиске вирусов на зараженном компьютере с помощью антивирусной программы DrWeb (или других, поскольку на DrWeb я специально не ориентировалась) происходит заражение всех проверенных программ, причем DrWeb принципиально не в состоянии обнаружить это - когда он открывает файл для проверки, вируса в нем уже нет, а после закрытия файла вирус опять появляется. Если же пользователь позвонит в антивирусную компанию, по ее рекомендации найдет наиболее подозрительную на наличие вируса программу и отправит ее для исследования специалистам по электронной почте, то по тем же причинам при отправке программы вирус из нее исчезнет. Для исследования вируса специалистам придется специально выезжать к пользователю.
Я отвезла этот вирус в ЗАО "Диалог Наука", пыталась делать дополнительные доработки, думая, что там считают, что сделанного недостаточно, потом забросила его.
Глава 9. Попытка избавиться от прослушивания с помощью судов и правоохранительных органов.
Поскольку я не работала уже более 6 месяцев, я решил взять в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' справку о внедрении системы, которую я разрабатывала, рассчитывая, что она может помочь мне устроиться на работу. С этой целью я обратился к юристу Найко В.Н. из ООО 'Центр юридических правовых услуг' (филиал - 123022, г. Москва, ул. С. Макеева, 8), он написал мне исковое заявление в суд по месту жительства (Бутырский межмуниципальный суд СВАО г. Москвы) по поводу недоплаченной мне при увольнении зарплаты и сказал показать его на предприятии, а если там не выполнят мои требования, подать его в суд по месту жительства, если же его там не примут - найти суд по месту нахождения предприятия и подать его туда. Юрист не сразу написал заявление, мне пришлось ждать его несколько часов, бродя недалеко от юридической фирмы. Получив заявления для судов и придя домой, я решила разобраться в юридических документах, обнаружил, что это заявление выставляет заведомо неправомерные требования (согласно ст. 211 КЗоТ РФ подавать заявление в суд для разрешения трудового спора можно в течение 3-х месяцев со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по делам об увольнении - в месячный срок с момента увольнения), также мне не понравилось, почему в написанном В.Н. Найко заявлении в качестве прилагаемого документа указана копия трудовой книжки, хотя у меня на руках была справка о том, что я работала в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' в должности ведущего программиста в период с 18.07.2000 г. по 18.01.2002 г. Заявление также было написано с грамматическими ошибками, что я понял как намек на то, что я должен написать свое заявление в духе "Молота ведьм" Якова Шпренгера и Генриха Инститориса. Я когда-то давно купил эту книгу просто из-за ее известности, но первоначально увидел в ней одну мистику и поэтому не читал. Прочитал я ее позже, уже после Ницше.
Учение св. Августина о свободе воли, на которое ссылаются авторы, дало ключ к пониманию моего дела. В христианском суде несвобода воли недоказуема даже в самых очевидных случаях. Например, если убийство совершает психически больной или алкоголик с различными галлюцинациями, который полностью не понимает, что происходит вокруг, он все равно получит такой же срок наказания, как и нормальный человек - суд будет исходить из того, что он имел возможность выбора - совершать убийство или нет. В Древней Греции или Риме суд мог учесть несвободу воли (в таких делах участвуют Боги) и даже отпустить преступника. Можно еще вспомнить ст. 30 УК РФ, согласно которой, если человек пытался, но не смог совершить преступление по не зависящим от него обстоятельствам, то ему можно дать такое же наказание, как за совершенное преступление, и разграничение дел об убийствах в зависимости от мотивов (умышленное, в состоянии сильного душевного волнения и т.п.). Христиане считают волю свободной и поэтому судят не за само преступление, а за намерение. В Древней Греции или Риме судили только за само преступление.
Такие законы связаны с тем, что русский народ произошел в результате крещения Руси, поэтому для подавляющего большинства людей в России характерно христианское мышление, независимо от того, считают ли они себя верующими или нет. В других христианских странах должны существовать аналогичные положения в законах, хотя то, что касается ст. 30 УК РФ - это, по-моему, чрезмерная эксплуатация христианства с целью посадить в тюрьму как можно большее количество людей и дать им как можно большее наказание. В наше время большинство людей убийство и покушение на убийство, например, считают разными преступлениями, но по Уголовному кодексу это одно и тоже.
Свобода воли характерна для женщин и относится, скорее всего, к числу врожденных идей. Здесь можно вспомнить девушку, которая разбилась в Коломне во время парашютного прыжка (примерно в 2000 г.) с парашютом Д-6 (круглый парашют со стабилизацией). Она выдернула кольцо, находясь в самолете, затем ухватилась за трос, которым парашют был прикреплен к самолету, и в таком положении выпрыгнула, находясь в ступорном состоянии. В результате у нее в руках оказался стабилизирующий парашют, она падала до самой земли, сжимая его в руках, и разбилась. Ей нужно было просто отбросить от себя стабилизацию или раскрыть запасной парашют, но она ничего не сделала.
Мужчина, если он испытывает такой сильный страх, просто не сможет прыгнуть. У женщин страх обычно сильнее, но он не работает как защитный механизм.
Можно привести еще 1 пример. В Софрино (по-моему, в 2001 г.) при выполнеии 2 прыжка парашютистка отцепилась от купола, чтобы полетать и затем раскрыть запасной парашют. Но у нее произошел разрыв сердца, и она погибла. Поскольку это 2 прыжок, действия эти скорее всего были бессознательными - она пыталась за 1 прыжок научиться свободному падению, не перенеся страх.
Различия в поведении мужчин и женщин объясняются гормонами - у мужчин благодаря тестостерону поведение основано на проявлении своей воли, а идеи возникают в результате ее объективации, как это описано у Шопенгауэра. Для мужчин характерно "имеющий уши, да не услышит", поскольку идеи, которые мужчина сам не проверит на практике, но в которых его удастся убедить аргументацией, ведут к снижению уверенности в себе. Книги дают в основном новые факты, но на убеждения влияют слабо. Для женщин характерна свободная воля, она является результатом действия эстрогена, поэтому они способны в основном к проявлению чужой воли, непосредственно познавая существующие идеи, а уверенность в себе у них свойственна от природы, у женщин создается иллюзия, что они могут познавать волю, к чему мужчины не способны.
На самом деле это несколько условно, поскольку женщины в небольшой степени обладают мужскими качествами, а мужчины - женскими. Поэтому парашютистки становятся очень уверенными в себе - тренировка воли в у них также происходит. Но вообще поведение мужчин и женщин определяется совершенно разными законами.
Впоследствии я решил, что такие происшествия связаны с очень высоким содержанием эстрогена в крови, возможно, из-за употребления гормональных противозачаточных средств.
Именно из-за свободы воли в странах с чисто мужскими религиями было пренебрежительное отношение к женщине. В некоторых мусульманских странах женщин заставляют носить паранджу, в Древней Греции женщинам давали мужское воспитание и хорошее образование, но считали недееспособными и запрещали участвовать в военных действиях.
Перевод "Молота ведьм" весьма интересный. Переводчик всячески издевался над русским языком, путая рода и падежи, но в конце концов не выдержал и приписал монахам оскорбление Иисуса Христа - в одном месте его относят к одной из разновидностей демонов. Монахи, конечно, не могли этого написать. Кроме этого, перевод книги сокращенный - из него выбросили торжественные приговоры ведьмам. В комментарии проф. Лозинского написано, что русскому читателю это ущерба не нанесет. В новом издании изчезли грамматические нарушения и множество фраз, хотя перевод тот же - Цветкова, 1930 г. Текст этот явно не оригинальный, а продукт творческой деятельности переводчика и современных религиоведов. Комментарий проф. Лозинского сокращенный, и добавлено еще два других комментария - видимо, чтобы люди читали не сам "Молот", а одни комментарии.
Интересна фраза, что колдуны не могут нанести вред тем, кто с ними борется. Я сначала решил, что это относится к области мистики, но проф. Лозинский очень эмоционально ругал эту фразу, и я обратил на нее внимание.
В Германии в то время начинался ужасный раскол, и инквизиция должна была защищать интересы католической церкви. Мне удалось немного прочитать книгу, которая находится у истоков немецкой классической философии, и в результате я научился летать. Когда меня пытались ударить мечом, я взлетал в воздух и оказывался на высокой стене, потом слетал вниз, а если меня опять пытались ударить мечом, то, не успевая коснуться земли, я опять поднимался вверх и оказывался на большой высоте.
Неплохо было бы сделать нормальный перевод этой книги на русский язык и издать ее совместно с "Муравейником" Нидера, с надписью на обложке "Покупай, не пожалеешь".
22.06.2002 г. я съездил в Алферьево, где совершила 21 прыжок (Д-1-5У), было жарко, я не сделал прогиб при выходе из самолета, а затем приземлилась на дерево: деревья находились в зоне моей досягаемости, что бывает очень редко, и я решил этим воспользоваться.
Затем я обратился в ООО 'ЗВИ ИНТЕР' с просьбой выдать справку о внедрении системы, мне отказались выдать такую справку. Тогда я самостоятельно написала исковое заявление в Симоновский межмуниципальный суд ЮАО г. Москвы (109028, г. Москва, Серебрянический пер., 17/15) на ООО 'ЗВИ ИНТЕР' и в Бутырский межмуниципальный суд СВАО г. Москвы (127018, г. Москва, ул. Образцова, 30) на ООО 'Центр юридических правовых услуг'.
В начале июля 2002 г. я приехал в Симоновский суд, но судья Вершинин, который рассматривал дела на предприятия, находящиеся в Партийном пер., был в отпуске, выйти из отпуска он должен был 12.08.2002 г. Тем не менее он был у себя в кабинете. Я спросила у него, могу ли я оставить заявление. Он мне сказал отправить его по почте. Я попытался отдать его в канцелярию по гражданским делам, обращалась к председателю суда (Андреевой Галине Дмитриевне) - мне везде сказали отправить заявление по почте. 18.07.2002 г. я отправил его из почтового отделения 127543 заказным письмом с уведомлением о вручении.
25.07.2002 г. я подала заявление на ООО 'Центр юридических правовых услуг' в Бутырский суд. Судья Смирнова, которая должна была его рассматривать, была в отпуске, но ее заменяла другая судья, которая приняла у меня заявление. Повестка мне была выдана на 30.09.2002 г.
12.08.2002 г. судья Вершинин вышел из отпуска и в тот же день оставил мое исковое заявление на ООО 'ЗВИ ИНТЕР' без движения в связи с неуплатой госпошлины (госпошлина по делам, связанным с авторским и трудовым правом, не платится - пп. 1 и 2 ст. 80 ГПК РСФСР). В этот день я не попал к нему на прием - была очень большая очередь. На прием я попала 19.08.2002 г., мельком видел определения судьи и не разобралась в них. По почте мне их прислали с большой задержкой. Срок подачи апелляции я пропустил.
В действительности апелляцию в таких случаях подавать можно, просто к ней нужно приложить копию конверта письма со штампами, но в то время я до этого не додумался.
Когда я стояла в очередь к судье Симоновского суда, люди в очереди намекали мне, что, согласно п. 1 ст. 6 Закона РФ 'О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных' справку с предприятия я могу требовать в течение всей жизни и в течение 50 лет после смерти.
В сентябре 2002 г. я попытался подать это исковое заявление в Бутырский суд в дополнение к иску на юридическую фирму ООО 'Центр юридических правовых услуг'. Судья Смирнова М.Н., которая уже вышла к этому моменту из отпуска, отказала мне в принятии искового заявления на ООО 'ЗВИ ИНТЕР', я подала апелляцию в Мосгорсуд (107076, г. Москва, Богородский вал, 8). Мне выдали повестку на 10.10.2002 г., в ней написано, что меня вызывает Бутырский суд, но адрес указан Мосгорсуда. В апелляции я неправильно указал количество копий документов, оказавшиеся 'лишними' копии у меня не приняли в канцелярии Бутырского суда и я сдала их в экспедицию Мосгорсуда. К апелляции были приложены определения судьи Симоновского суда Вершинина, который оставил мое исковое заявление без движения. 18.09.2002 г. зам. председателя Мосгорсуда Горшков В.В. выслал все сданные мной в экспедицию Мосгорсуда документы обратно в Бутырский суд. Мое исковое заявление в Симоновском суде было при этом восстановлено - видимо, определением Горшкова В.В.
Из некоторых намеков я решила, что прослушивание делается с помощью радиомикрофона, который мне установили в зуб. Сначала я подумал, что это может быть швейцарская техника, поскольку Швейцария специализируется на производстве такого рода техники и продает ее кому попало, но скорее это может быть американская техника. Это вполне в духе американцев - продавать такую технику в обычных магазинах всем желающим.
Уведомление о вручении моего письма с исковым заявлением в Симоновский суд от меня мне долго не приносили, и 31.07.2002 г. я заявила по этому поводу и по поводу прослушивания в милицию. Участковый инспектор, к которому я обратился, не дал мне никаких документов, сказал, что принесет мне номер заявления, и намекнул, что можно пожаловаться в прокуратуру.
На следующий день, 1.08.2002 г., мне принесли уведомление о вручении.
Каких-либо действий милиции по поводу прослушивания не было, и через некоторое время я написала жалобу в Бутырскую межрайонную прокуратуру СВАО г. Москвы на имя прокурора Чепи-Ипа В.Р. (его текст у меня тоже не сохранился), содержащую только информацию о прослушивании, факт подачи заявления в милицию и нарушенные статьи Конституции. 2.09.2002 г. я получил письмо из прокуратуры от 26.08.2002 г. о том, что мое заявление направлено начальнику ОВД 'Бибирево' УВД СВАО г. Москвы подполковнику милиции Прусакову С.С. для проведения проверки изложенных фактов. Поскольку у меня было 2 заявления в судах, в милиции по моему заявлению ничего не сделали, хотя знали о прослушивании абсолютно все, я не пошла к Прусакову С.С., а решил сначала найти свидетелей.
В августе-сентябре 2002 г. я пыталась смотреть судебные процессы, чтобы лучше разобраться в судопроизводстве. 23.08.2002 г. я присутствовала на деле о лишении родительских прав, рассмотренном судьей Вершининым В.П. примерно с 13 ч. Это был первый судебный процесс, на котором я присутствовал. На нем были названы только ст. 81 СК РФ (в решении суда) и ст.ст. 97, 104 УК РФ, по которым у ответчика была судимость (по поводу наркомании, как сказал прокурор, но за нее и по этим статьям не судят), больше никаких законов не называлось. Состав суда в начале заседания не объявлялся. Адвокат не сказала ни одного слова за все время судебного процесса (примерно минут 20-30, затем перерыв до 14 ч. и еще около 30 мин). Другие участники процесса сказали от силы несколько фраз. Вообще у меня сложилось такое впечатление, что весь судебный процесс происходил с помощью намеков. Судья дело полностью не зачитывал, только называл номера страниц и наименования приложенных к делу документов (например, "квитанция"), причем сделал это в конце заседания, перед удалением суда на совещание. На меня это произвело очень странное впечатление, когда же я пришел домой и посмотрела ГПК РСФСР, то обнаружил, что была нарушена масса статей ГПК, самое главное - после объявления решения секретарь суда выдала участникам процесса какие-то отрывки бумаги, в которых они расписывались, что согласны на рассмотрение дела судьей единолично (ст. 150 ГПК - при открытии судебного заседания судья должен был объявить, какое дело подлежит рассмотрению, затем выяснить у сторон, согласны ли они на рассмотрении дела судьей единолично. Согласие или возражение хотя бы одной из сторон должно было быть зафиксировано в протоколе судебного заседания). После этого я поняла, что судебный процесс был ненастоящим, хотя вел его настоящий судья - Вершинин Валерий Павлович. Судья организовал этот судебный процесс, точно зная, когда я приеду, а его участниками были прокурор Симоновской прокуратуры и, видимо, работники суда или практиканты, которые разыгрывали комедию.
Учитывая последующие события, можно сделать вывод, что судьи хорошо знали, что меня в конечном счете поместят в психиатрическую больницу, поскольку в нашей стране это можно сделать без совершения преступления и фактически 'особой тройкой', а судебные процессы в Симоновском и Бутырском судах у меня пропадут.
2.09.2002 г. я был в Мособлсуде, надеясь посмотреть суд присяжных. Сначала я приехала по основному адресу Мособлсуда: г. Москва, ул. Земляной вал, 48а. В канцелярии по гражданским делам мне дали другой адрес, недалеко от ст. м. Беговая, там находится другое здание Мособлсуда. Я приехал туда, на суд присяжных я попасть не смогла, но также участвовал в ненастоящем судебном процессе (по делу об убийстве). В нем участвовало 3 судей, кто они - не знаю (я спрашивал, кто председатель, но мне не сказали, намекнули, что я сама могу догадаться). В начале процесса состав суда не объявлялся. Я подходила к прокурору (она представилась как Гурова Елена Владимировна), сказал, что этот судебный процесс ненастоящий и спросила, зачем он организован, она сказала, что он настоящий. Но так, как это происходило, дела об убийстве не рассматриваются (это было ясно и без процессуальных нарушений) - все это очень явно было похоже на спектакль.
До того, как приехать в Мособлсуд, я искала в сети Интернет информацию о судах присяжных, нашел запрос в Конституционный суд (103132, г. Москва, ул. Ильинка, 21) судьи московского областного суда Валиковой и определение Конституционного суда по этому поводу, из которых узнала, что в Москве суда присяжных нет, он есть только в Московской области. Запрос был написан по следующему поводу. А.А. Перепелица и другие в составе банды обвинялись в совершении умышленных убийств на территории Москвы, Московской и Ярославской областей. Следствие велось в Москве, и дело было направлено в Мосгорсуд (ст. 42 УПК РСФСР). По окончании следствия А.А. Перепелица заявил ходатайство о рассмотрении дела судом присяжных. Судья Мосгорсуда направил дело в Верховный суд РФ для передачи дела в Мособлсуд в порядке ст. 44 УПК, поскольку преступления совершались в Московской области (подсудно Мособлсуду по ст. 36 УПК), в соответствии со ст. 421 УПК подсудимый вправе ходатайствовать о рассмотрении дела судом присяжных и дело может быть передано в Мособлсуд, поскольку в Москве суда присяжных нет. Верховный суд РФ и Президиум Верховного суда РФ, отклонив протесты зам. председателя Верховного суда РФ, передали дело в Мособлсуд.
Судья Мособлсуда Н.И. Валикова обратилась в Конституционный суд с запросом о проверке конституционности ст. 421 УПК РСФСР, ее соответствия ст. 47 Конституции.
Согласно статье 47 Конституции никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом; обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом. Конституционный суд вынес определение, в котором указал, ссылаясь на свои предыдущие решения: 'конституционно-правовой смысл положения части третьей статьи 42 УПК РСФСР о том, что дело, которое по тем или иным основаниям подсудно одновременно нескольким одноименным судам, рассматривается тем судом, в районе деятельности которого закончено предварительное следствие, применительно к поставленным судьей Н.И. Валиковой вопросам заключается в том, что если дело подсудно одновременно двум или нескольким судам областного звена (уровня), то оно подсудно тому из них, в районе деятельности которого закончено предварительное следствие. Под одноименностью судов следует понимать наличие у них равной компетенции по рассмотрению дел, в данном случае - о преступлениях, предусмотренных статьей 36 УПК РСФСР. Особенности же процессуальной процедуры их рассмотрения, связанные с наличием или отсутствием коллегии присяжных заседателей, не затрагивают объем компетенции судов областного звена (уровня) и, следовательно, не дают оснований рассматривать эти суды как не одноименные'. Кроме этого, Конституционный суд указал, что 'до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных судей или судом в составе судьи и двух народных заседателей'. В принятии запроса судьи Валиковой Конституционный суд отказал и определил, что принятые в отношении А.А. Перепелицы и других судебные постановления должны быть пересмотрены.
В научно-практическом комментарии к Конституции РФ (Ростов-на-Дону, издательский центр 'МарТ', 2001 г., под ред. действительного члена Академии политической науки, д.ю.н., профессора Прусакова Ю.М) записано: 'Чтобы не нарушать закон, если обвиняемый просит о суде присяжных, такие дела передавались в суд, где присяжные есть, что нарушало принцип территориальности. В апреле 2000 г. Конституционный Суд вынес определение по запросу Московского областного суда о проверке конституционности ст. 421 УПК РСФСР, согласно которому такая передача запрещается. Необходимо ускорить принятие предусмотренного конституционной нормой Федерального закона о суде присяжных заседателей' (комментарий к ст. 123, стр. 299). Судьи в России не имеют право принимать постановления по поводу толкования законов, комментарии к законам, и в том числе к Конституции могут написать любые юристы. В данном случае авторы комментария к Конституции явно показывают таким образом, что ст. 47 Конституции, декларирующую право подсудимого, можно использовать во вред ему, без его согласия, а отсутствие закона о суде присяжных заседателей, являющегося одним из основных гарантов соблюдения прав человека, можно использовать для вынесения смертных приговоров (в газете 'Наш Век' от 2 октября 2001 г. группу А.А. Перепелицы назвали 'бандой ментов', поскольку сам А.А. Перепелица и многие члены его группы были сотрудниками милиции, что безусловно можно использовать в местах лишения свободы; в этой же статье была приведена информация о том, что дело передано в Мосгорсуд и информация из прокуратуры Москвы о том, что против обвиняемых много улик и вряд ли им удасться избежать наказания, т.е. еще до вынесения приговора пресса уже осудила обвиняемых). Учитывая, что это определение Конституционного суда (об отказе в принятии запроса!) указано в комментарии к Конституции, можно сделать вывод, что дело было связано с политикой. Действительно, группа А.А. Перепелицы обвинялась в убийствах депутата Ярославской облдумы Юрия Тихонова и многих других известных людей, в предварительном заключении обвиняемые находились 2 года.
Комментарии к Конституции дают общую установку о применении законов в судах и используются для образовательных целей.
Федеральный Закон о суде присяжных заседателей до времени моего посещения судов принят не был.
Понятно, почему в Москве долгое время не было суда присяжных. В Москве находятся важнейшие государственные органы России, часто происходят убийства их сотрудников, особенно депутатов, и власти заинтересованы в том, чтобы обвиняемых в таких убийствах судили без участия присяжных заседателей.
В этом же комментарии есть и другие интересные места. Например, в комментарии к ст. 103 (полномочия Государственной Думы), на стр. 265 записано, что только Государственная Дума имеет право объявлять амнистию, причем постановление об объявлении амнистии не нуждается в утверждении президента. И далее в качестве примера приводится объявление амнистии в связи с 55-летием победы над фашистской Германией и о том, что произошел казус, так как в круг амнистируемых были включены все лица, награжденные орденами и медалями, что могло привести к освобождению сотен умышленных убийц и иных злостных преступников, но Государственная Дума 'одумалась' и внесла исправление в текст постановления об амнистии.
Может быть, среди стариков в возрасте от 72 лет и выше (с учетом того, что некоторые прибавляли себе 1 год, чтобы их взяли в армию), воевавших с фашистами, действительно есть 'умышленные убийцы и иные злостные преступники', но непонятно, зачем писать об этом в комментарии к Конституции.
Когда я зашла в Мособлсуд, милиционер при входе спросил меня, зачем я пришел. Я ответила, что хочу посмотреть суд присяжных. Он показал мне расписание дел на сегодня и спросил, как я определю, где суд происходит с участием присяжных заседателей, а где без них. Я увидела фамилию судьи Валиковой и сказал, что видела ее запрос в Конституционный суд и что она рассматривает дела с участием присяжных заседателей. После этого милиционер меня пропустил.
В Мособлсуде знали, что я приеду в этот день, явно также знали, что я читала запрос судьи Валиковой. Во всяком случае, она не могла не слышать об этом.
Между 2.09.2002г. и 19.09.2002г. я был в Бутырском суде и видел очень короткий судебный процесс судьи Смирновой. В чем там заключалось дело, я так и не понял, связано оно было с военными.
Возможно, это был намек на то, что раньше в Интернете я видел информацию о нескольких убийствах депутатов-военных. Во всех этих делах в убийстве обвиняли их жен, держали их под следствием 1-2 года (в основном в Бутырской тюрьме), следствие велось с большим количеством процессуальных нарушений, а затем обвиняемых сажали в тюрьму на основании признания вины, причем соратники убитых считали, что они невиновны. Случайно я также видел информацию, переданную по телевидению, о том, что застрелился начальник управления казачьих войск при президенте России (Ельцине), и следствие также подозревает, что его могла убить жена. Из всего этого я сделал вывод, что депутаты-военные борятся с происходящим после распада СССР развалом армии и оборонной промышленности, воровством, многочисленными правонарушениями, а власти организуют их убийства и затем расправляются с их семьями.
Если бы в Москве действовал настоящий суд присяжных с участием большого жюри - 23 человек, то, поскольку эти дела связаны с политикой (любое убийство депутата так или иначе связано с политикой), при установлении описанных выше фактов он мог постановить, что подсудимые не могут быть преданы суду.
Скорее всего судебный процесс в Бутырском суде был настоящий, в отличии от всех остальных.
19.09.2002г. я была в Мосгорсуде, пытаясь сначала посмотреть судебный процесс в комнате 344, которая указана в моей повестке в Мосгорсуд. Я как раз могла попасть на рассмотрение дела Барсукова, обвиняемого по ст. 105 УК РФ (умышленное убийство), в кассационном порядке. Вообще Мосгорсуд обычно такие дела рассматривает как первая инстанция. Но на него я не попал, а попала на судебный процесс в какой-то другой зал (номер не помню), он происходил в течении около 10 мин. (начался примерно в 11 ч. 10 мин.), затем был объявлен перерыв, после которого я ушла. В процессе участвовали трое судей, какое дело рассматривалось - я так и не узнал. С самого начала подсудимый Волков попросил суд о допуске адвоката, который сидел вместе с ним на скамье подсудимых, к участию в деле. Просьба была удовлетворена. Затем председатель назвал себя - Штутгар (фамилия, видимо, вымышленная) и двоих других судей, записать их фамилии я не успел. Затем председатель сказал, что потерпевшим является Базиров, 1968 г.р., и разъяснил ему его права. Затем председатель расспрашивал адвоката о состоянии его здоровья, адвокат говорил, что он плохо себя чувствует, но до скорой помощи пока еще не дошло. После этого был объявлен перерыв.
20.09.2002г. я была в Верховном суде РФ (109289, г. Москва, ул. Ильинка, 7/3) и в зале ?2 смотрела судебный процесс. К сожалению, я мало что запомнил из него, поскольку записывала на диктофон (кассету у меня затем отобрали). До этого секретарь суда постоянно выходил и говорил, какие дела рассматриваются.
Председатель, назвавшийся Колесниковым (фамилии остальных 2 судей я не запомнил, назывались только фамилии), читая обвинительное заключение, сказал, что подсудимый Звонарев был осужден на 24 года лишения свободы по совокупности совершенных преступлений. В начале судебного заседания он не назвал адвокатов - их было двое (ст. 338 УПК РСФСР), а подсудимый не присутствовал в зале - его показывали по телевизору (хотя в УПК об этом ничего не написано). Нарушение УПК было допущено в отношении меня. Я не нашла в УПК никаких упоминаний о том, могу ли я делать аудиозапись процесса, тем не менее секретарь суда сделал мне замечание, а поскольку я продолжал вести запись, он вызвал милицию и сказал, чтобы аудиокассета была изъята. Я отдала кассету милиции, милиционер назвался Ганиным, он составил протокол, который я не подписала, поскольку там не было указано, какую статью УПК я нарушил. Вообще, согласно ст. 263 УПК РСФСР удалить из зала суда меня мог только председательствующий, а не секретарь. Я отдала кассету из-за того, что меня интересовало, зачем вообще был нужен этот судебный процесс, а кассета сама по себе не нужна. Фамилия потерпевшего - Теплоухов, все разбирательство было посвящено выяснению того, виновен ли Звонарев в убийстве Теплоухова или нет, все фамилии явно вымышленные. Приговор я не слышала.
Судьи, видимо так себя вели, поскольку были уверены, что мне не удастся отстоять свои права из-за прослушивания, поскольку все мои действия заранее известны и используется психология масс, а также из-за того, что российские законы позволяют расправиться с любым человеком с помощью психиатрии.
Глава 10. Попытка найти свидетелей в поликлинике ? 190.
Кто в такой ситуации может быть свидетелем? Поскольку меня явно пытались довести до сумасшествия, и я писала программу для автоматизации учета инвалидов для поликлиники ? 190, то я решил, что лучше попытаться найти свидетелей среди врачей. Я пришла к стоматологам, сказал им о радиомикрофоне в зубе и попросила вызвать милицию и удалить тот зуб, в который его установили. Они ничего делать не хотели, и я дернул за руку одного стоматолога. Главный врач поликлиники ? 190 вызвал психиатров, в результате 27.09.2002 г. я оказался в городской психиатрической больнице (ГПБ) ? 15. Видимо, у врачей вызвало большое возмущение, что человек, которому вставили в зуб радиомикрофон, не только не становится сумасшедшим, но обращается в суды и в милицию, приходит к стоматологам и требует, чтобы радиомикрофон убрали.
Я была задержан без сообщения причин, без предъявления каких-либо обвинений, без милиции и без составления протокола.
Глава 11. Психиатрическая больница.
В психиатрической больнице я сказал лечащему врачу (Гирняк), что для меня сейчас самое главное - устройство на работу и отстаивание своих прав в суде, также сказала о прослушивании и что, скорее всего, это радиомикрофон в зубе, но наверняка мне это неизвестно, он сказал, что прослушивание - это галлюцинации, судиться и устраиваться на работу мне не нужно, а нужно лечиться, поскольку мое психическое расстройство тяжелое и я опасен для себя и окружающих.
2.10.2002 г. состоялся суд в кабинете врача, в котором лично мне не дали участвовать (истец - ГПБ ? 15, 115522, г. Москва, ул. Москворечье, д. 7), и решил разрешить больнице мою недобровольную госпитализацию. Суд был закрытый, на нем не присутствовали даже мои ближайшие родственники. Моя опасность для окружающих никак не была доказана, поскольку никаких потерпевших или свидетелей в судебном процессе не участвовало. Я написала апелляцию в Мосгорсуд в 2 экземплярах, врач Гирняк взял ее и сказал, что это для истории болезни, и что если я не подпишу согласие на добровольное лечение, ко мне будут применяться серьезные лекарственные препараты, а после 6 месяцев лечения (такой срок дает суд) оно будет продлено. Согласно ч. 3 ст. 35 Закона РФ 'О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании' (далее - 'Закон') решение судьи о недобровольной госпитализации в психиатрический стационар обжалуется в порядке, предусмотренном Гражданским процессуальным кодексом. Для подачи апелляции в гражданском законодательстве как общее правило требуется уплата госпошлины, заплатить которую человеку, не имеющему свободы, невозможно. В 'Положении и взглядах Всемирной психиатрической ассоциации' (принято генеральной ассамблеей Всемирной психиатрической ассоциации на 8 Всемирном конгрессе по психиатрии, Афины, Греция, 17.10.1989 г.) записано, что пациенты имеют право на апелляцию и личное участие в слушаньях суда. Таким образом, процедура суда и невозможность подачи апелляции противоречат ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой дело должно было рассматриваться справедливо законным судом.
Судебная практика показывает, что апелляции по гражданским делам обычно рассматриваются очень медленно, в течение 1-3 месяцев и больше, а иногда вообще не рассматриваются. При этом любой врач-психиатр действительно может начать применять серьезные лекарственные препараты к человеку, помещенному в психиатрический сиационар на недобровольную госпитализацию и который не согласен с этим и пытается обжаловать решение суда. Поэтому через несколько дней я подписал требуемое от меня согласие.
После суда мне назначили инъекции нейролептических препаратов - галлоперидола и трифтазина, которые применялись в течение 2-х недель. В принципе, психика у меня была немного нарушена отсутствием работы и бездействием милиции, и такое небольшое применение лекарственных препаратов большого вреда не нанесло, хотя они были и не нужны. В дальнейшем мне назначали какие-то таблетки и говорили, что я очень серьезно болен и меня никогда не выпишут.
В психиатрической больнице я находился в течение более 2 месяцев, а вместо выписки в начале декабря меня отпустили в домашний отпуск и выписали только 18 января 2003 года без моего присутствия, т.е. в течение более месяца в ГПБ ? 15 ездила моя мать, где ей говорили, что меня никогда не выпишут. Связано это было с исковым заявлением в Бутырский суд - врач Гирняк говорил мне, что с юристом судиться нельзя, он лучше разбирается в законах, и выписали меня с таким расчетом, чтобы я пропустил требуемый Законом о защите прав потребителей 6-месячный срок предъявления претензий (ст. 29).
Ст. 2 ГК РФ определяет круг отношений, являющихся предметом гражданского права, и критерии разграничения гражданского и смежных отраслей российского права. Основные отношения, регулируемые гражданским законодательством - имущественные, т.е. такие, которые имеют денежную оценку. Вторым компонентом гражданского права являются неимущественные отношения, подразделяемые на 2 группы: личные неимущественные отношения, сопутствующие имущественным правам на интеллектуальную собственность (например, авторское право), и неотчуждаемые материальные блага.
При этом гражданское право плохо приспособлено к ситуации, когда человек не имеет свободы, и не предоставляет ему эффективных способов защиты в такой ситуации, что видно на примере 'Закона' и моего дела. Я была помещен в психиатрический стационар при невозможности участия адвоката в судебном процессе (ч. 3 ст. 7 'Закона'), выполнении истцом функций эксперта и даже ответчика, что нарушает принцип состязательности и равноправия сторон, в закрытом судебном процессе и невозможности подачи апелляции (из-за требования уплаты госпошлины), при этом произошло нарушение всех основных отношений, регулируемых гражданским законодательством: авторского права (исковое заявление в Симоновский суд), имущественных отношений и защиты чести и достоинства (исковое заявление в Бутырский суд).
Комиссия врачей-психиатров присвоила себе право решения судей в двух судебных процессах, которые должны были происходить открыто и гласно, на основе состязательности и равноправия сторон. Если бы судебный процесс по поводу недобровольной госпитализации в психиатрический стационар происходил по нормам уголовно-процессуального кодекса, такое было бы невозможно (согласно ст. 2 УК РФ охрана общественного порядка, общественной безопасности и предупреждение преступлений является задачей Уголовного кодекса, а мне сказали, что я опасен для окружающих, и решение было принято только на основании мнения комиссии врачей-психиатров, которые являются специалистами и 'видят', кто опасен для окружающих, а кто нет. Согласно ст. 1 УК РФ уголовное законодательство РФ состоит из УК РФ и любые новые законы, устанавливающие уголовную ответственность, должны быть включены в УК РФ).
К счастью, психиатрическая больница наносит вред в основном психологического характера: дипломированные врачи-психиатры говорят пациенту, что считают его психически ненормальным, и применяют лекарственные препараты, производящие кратковременное подавление психики (впрочем, разрешенные к применению министерством здравоохранения). Если в Государственой Думе будет введена поправка в законодательство, предлагаемая научно-исследовательским институтом (НИИ) судебной психиатрии им. Сербского, являющимся высшей инстанцией в области судебной психиатрии в России (заменить имеющееся в 'Законе' прямое запрещение испытания на пациентах психиатрических больниц новых лекарственных препаратов на витиеватую формулировку), то российские психиатры получат возможность наносить людям гораздо больший вред.
Пока я находился в психиатрической больнице, мне приходили повестки по почте из Симоновского суда (на 17.10.2002 г. и 31.10.2002 г.) Кроме того, я не смогла явиться в Бутырский суд 30.09.2002 г. Судья Смирнова М.Н. 30.09.2002 г. издала определение об оставлении моего искового заявления без движения, 19.11.2002 г. выслала мне полностью мое исковое заявление, то есть его копия даже не отсылалась в юридическую фирму, на которую я подавал в суд. Указанная в определении судьи Смирновой М.Н. от 30.09.2002 г. об оставлении моего искового заявления без движения ст. 82 ГПК РСФСР неприменима, поскольку госпошлина за рассмотрение заявлений по поводу защиты прав потребителей не платится (п. 3 ст. 17 Закона о защите прав потребителей).
Таким образом, из-за действий судей и врачей-психиатров у меня пропали два судебных дела, причем истек требуемый Законом о защите прав потребителей 6-месячный срок предъявления претензий к юридической фирме (ст. 29).
Во время моего нахождения в психиатрической больнице в ОВД 'Бибирево' вызывали мою мать, спрашивали ее, где я нахожусь, несмотря на то, что это было общеизвестно, и затем объявили о закрытии возбужденного летом 2002 г. уголовного дела.
Глава 12. Поиск новой работы.
После выписки из психиатрической больницы я обошел множество фирм, но устроиться на работу так и не смогла.
В поликлинике ? 190 мне продлили инвалидность на срок с 1.05.2003 г. по 1.05.2004 г.
В июле 2003 г. я ездил прыгать с парашютом в Киржач (601011, Владимирская обл., г. Киржач, аэродром Киржач), совершила 2 прыжка.
После этого я еще больше активизировался в поисках работы. Каждую неделю у меня было 1-2 собеседования, но на работу я так и не устроилась.
В августе 2004 г., после одного из таких собеседований, младший брат принес мне некоторые материалы, знакомство с которыми могло бы помочь устроиться на работу. В результате у нас была сломана дверь гаража, в котором стояла его машина. Видимо, соседям, ведущим прослушивание, платят за это деньги, и они заинтересованы в том, чтобы не дать мне устроиться на работу и добиться уголовного расследования. В милицию никто не заявлял, поскольку раньше (в 2002 г.) она ничем не помогла, а все это дело широко известно.
Ближайшие родственники (мать и младший брат) не разговаривают со мной об этом деле. Видимо, были угрозы со стороны тех, кто занимается прослушиванием, чтобы ограничить меня в возможности получения информации. Все это может установить только следствие.