Макаров-Соловьёв Владимир Викторович : другие произведения.

Одари Зарей. Часть 2. Борода Волшебника

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение сказки.
  
  
  
  Владимир Макаров-Соловьёв
  
  Одари Зарей
  (произносить непрерывно с ударениями на первую "А" и на "Е" так: "одАризарЕй"; в слове читать букву "Е", а не "Ё")
  
  Сказка-повесть-легенда-миф
  
  Часть 1-я. Борода Волшебника
  
  Глава 1. Среди людей
  
  Прошло восемь спокойных лет...
  Деревня, в которой эти годы жил Заря, как и прежде, располагалась на том же самом месте, на берегу ре-ки, неподалёку от водопада. Это было, наверное, самое распрекраснейшее место на всём белом свете, как будто специально созданное природой для жизни человека разумного и трудолюбивого.
  Скалы, водопад, река и лес, окружавший деревню - эти отменные образцы первобытной Матушки-Земли были бескорыстно дарованы людям для их блага. И люди жили с природой в гармонии. А природа вокруг была столь прекрасна, что казалось, что это и есть тот самый земной рай.
  Лес вокруг деревни не был дремучим и не таил в себе никакой опасности; зная лес, как свои пять пальцев, дети и взрослые ничуть не боялись бродить в нём и исходили его вдоль и поперёк: была ли это охота на зверя, сбор ягод или грибов, или просто забавы ради.
  Охотники в поисках добычи редко удалялись от деревни. Только в случае погони за раненым зверем. В остальных случаях лёгкая добыча ждала их за первым же деревом, благо зверья в лесу было всегда в изобилии. Лес кормил и одевал людей.
  Жарким летом люди не нуждались в мудрёных одеждах: набедренные повязки и мокасины - это всё, что имели мужчины, чтоб укрыть свои самые ранимые части тела. Женщины одевались примерно таким же образом.
  Только с приходом зимних холодов одежды менялись на более тёплые, из густых звериных шкур. Мока-сины прятали до лета, надевали коты*.
  Зимой морозы бывали крайне редки и непродолжительны, и поэтому люди не особенно страдали от холо-да; никто никогда не болел. И хотя зимний лес так же изобиловал зверьём, всё же для того, чтобы подстраховать-ся, по традиции на зиму делали небольшие запасы пищи и одежд. Эти запасы заготавливали осенью и складывали в пещеру, которая находилась в скале, рядом с водопадом.
  Когда-то давным-давно именно в этой пещере люди жили. Но со временем, места в ней стало не хватать, и люди покинули каменные стены, поселившись рядом, на поляне. Они научились строить себе простенькие жи-лища, в которых было суше и просторнее, чем в тесной, сырой пещере. Постепенно конструкции хижин измени-лись и обрели прочность и устойчивость к холодам. Хижины строили, или вернее сказать, плели из тонких пруть-ев, и затем обмазывали получившийся плетень глиной. Далее сверху стены соединяли прочными, ровными и длинными ветками. И поверх веток бугром укладывали толстый слой сухой травы и листьев. Такая крыша плотно покрывала хижину и почти не протекала.
  Небольшой очаг в центре хижины служил одновременно и источником тепла, и местом, где готовилась пища. Необходимости строить каменные или срубовые хаты пока не было, так как прятаться было, вроде бы, не от кого. Люди перестали страшиться драконов, но ещё не научились остерегаться друг друга.
  А ещё люди приручали диких животных из леса. Летом их держали в небольших стайках* и клетушках, а зимой - так прямо в доме. Всегда доступные яйца и молоко стали прекрасным дополнением к мясу, плодам и ры-бе. Между прочим, рыба в "меню" занимала особое место. Оглушённая падением в водопаде, рыба сама выпры-гивала на берег. Её жарили, варили, сушили, вялили, коптили... Иногда, когда пищи было слишком много, лиш-нюю выпрыгнувшую рыбу бросали обратно в реку.
  Что ни говори, жизнь людей протекала спокойно и размеренно. От изобилия еды появлялось свободное время, которое использовалось не только для игр и развлечений. Люди учились ремёслам, конструировали лодки, обтягивая кожей каркас из прутьев, придумывали лёгкие повозки для лошадей; а ещё делали всевозможные ук-рашения, вырезали из дерева или из мягкого камня фигурки охотников, зверушек и птиц, изобретали различные музыкальные инструменты и сочиняли песни, рисовали углями на больших ровных камнях.
  Печь хлеб, ткать полотна, добывать и ковать метал люди научатся чуть позже, когда станет чуть меньше еды и шкур, а людей станет больше, и когда появится необходимость защищать себя от себе подобных. Тогда возникнут идолы и боги, корысть и зависть, алчность и войны...
  А пока ещё люди из соседних деревень были очень дружны между собой. Частенько они навещали друг друга и обменивались подарками: излишками пищи, красивыми выделанными шкурками, украшениями и изде-лиями из глины: кувшинами, котелками, и многим другим, и вместе с этим устраивали различные празднества, состязались в ловкости, меткости, силе и быстроте...
  Если ж у кого-нибудь и случалось несчастье, - дружелюбивые соседи всегда спешили на помощь и нико-гда не отказывали в поддержке. Так, например, произошло восемь лет назад, когда на соседнее селение напал дракон. Почти все жители деревни погибли, за исключением охотников, которые в это время были на охоте, и одной маленькой девочки, которая каким-то чудом осталась жива.
  Всех этих несчастных приняли в нашу деревню, приютили и дали им кров. Женщина, которая возьмёт к себе найдёныша Зарю, до него уже взяла к себе ту самую спасённую девочку. Дома, в своём жилище, новая мама назвала её Душенька. Найдёныша она назовёт Сердечко.
  Этого розовощёкого мальчишку, которого восемь лет назад нашли у водопада, теперь было не узнать. Он вырос... Что ни говори, рос он быстрее своих сверстников и выглядел совсем не по годам. На вид ему: не дать, не взять - все семнадцать лет, на самом деле годков ему было вдвое меньше. Да и внешне он здорово отличался от своих товарищей-собратьев. Ведь в этой и соседних деревушках испокон веков жили только светловолосые, го-лубоглазые люди. Таких, как он, смуглых, черноглазых сородичей с густой каштанового цвета шевелюрой на го-лове, люди, отродясь, не видывали. Не смотря на это, жители деревни, мирные и дружелюбные люди, приняли в свою семью найдёныша, как родного. И с первых же дней проявили в его воспитании интерес и участие. В ответ на доброе к себе отношение, найдёныш платил тем же. Он, если и чувствовал своё превосходство, никогда не за-дирал нос, и всегда старался помочь тому, кто нуждался в помощи.
  Высокий, стройный, мускулистый - в общем, крепкий парень, он выделялся среди своих товарищей ещё умом и силой. Первенствуя во всех состязаниях, он никогда не стремился обидеть или унизить соперника. На-оборот, всякий раз, когда поверженный на обе лопатки детина всхлипывал от обиды, наш герой спешил успоко-ить его и побрататься. Поэтому дети тянулись к нему, а взрослые его уважали. В любых играх его всегда выбира-ли вожаком. И он, конечно, оправдывал своё назначение, действуя решительно, судя справедливо.
  Пока он ещё не знал о тайне своего происхождения и появления среди людей и никогда об этом не заду-мывался. Жил он вместе с матерью и сестрой, помогал им по хозяйству.
  Как-то раз, Душенька спросила его:
  - Сердечко, ты помнишь своё детство? Как ты родился?
  - Нет. А что? - спокойно ответил брат.
  - Да так, ничего... Просто я слышала от подружек, что тебя нашли в лесу.
  Душенька заплетала свою косичку и вела свои расспросы как бы между делом.
  - Глупости!.. - бросил Сердечко, который тоже был занят делом.
  Он мастерил лук, и время на сплетни ему тратить не хотелось. Но сестра не отставала:
  - А ещё мне сказали, что и меня тоже нашли в лесу, - продолжала она.
  - Да кто ж тебе это наговорил? - Сердечко нахмурил свои чёрные брови.
  - Подружки. А они слышали это от своих родителей, а те...
  - Враки всё это! - перебил сестру брат.
  - И я тоже не верю! - согласилась Душенька и вздохнула.
  - Давай лучше спросим всё у нашей матери, - она не соврёт, - примирительно предложил Сердечко.
  Душенька кивнула головой, и дети вместе подошли к матери.
  - Мама, скажи, ты наша мама или нет? - прямо, почти в один голос спросили они её.
  Мать так и присела от неожиданности. Она бросила стряпню, вытерла руки и обняла своих пытливых де-тишек. И, обращаясь к ним, сказала:
  - Что бы ни говорили - я ваша мать, не сомневайтесь, а вы мои дети. И я вас очень люблю! - И её глаза наполнились слезами.
  Мать не соврала, она просто не сказала правду. Ведь прошло столько лет...
  Когда-то у неё был родной сын, Сердечко; он погиб вместе со своим отцом... Их убил дракон. Драконов давно уж нет, они исчезли, а материнская боль так и не прошла. Поэтому женщина и взяла к себе девочку-сиротку, которую охотники принесли из лесу. И мальчика она тоже взяла к себе, но чуть позже. Найдёныш стал ей, как родной, потому что напоминал ей сына, имя которого он теперь носил.
  Золотую цепь с малыша снять не смогли. И хотя эта цепь была тяжела, но она ничуть не мешала человеч-ку. Она как будто была его частью, как будто он родился сразу с цепью и амулетом. И это было почти правдой.
  Вместе с мальчиком, женщине пришлось к себе взять и жеребёнка. Он наотрез отказывался жить у других людей, убегал от них, брыкался и не подпускал никого к себе. Так вместе и зажили: Сердечко, Душенька, мать и жеребёнок, которого назвали Силушка. И всё-то в их жизни ладилось...
  
  Глава 2. Охота
  
  Однажды летом, когда настала необходимость пополнить запас пищи, охотники собрались в лес.
  На этот раз они рассчитывали подстрелить крупного зверя: лося или медведя, поэтому достаточно долго готовились, тщательно проверяли свои луки и подновляли стрелы, кормили и купали своих коней.
  Старшего охотника звали Грозай. Он-то и предложил Сердечку проехаться вместе с ними, поучиться, так сказать, уму-разуму, набраться опыта...
  - Поедешь с нами! - по-дружески сказал он. - Ладно тебе сидеть дома - ты уже не мал! Посмотрим, ка-ков ты добытчик!..
  Сердечко давно ждал этого приглашения и, получив его, сразу стал собираться в дорогу. И сначала вместе с другими охотниками, он повёл купаться своего коня.
  Ранним солнечным утром вода в реке была освежающе прохладной, и поэтому для её "разогрева" сначала плескались у берега. Восьмилетний конь Силушка резвился, словно малое дитя. Он, играючи, поднимался на ды-бы и, с размаху, ударял копытами воду, поднимая целый фонтан брызг; а Сердечко, смеясь, возвращал ему брыз-ги руками, потому что ему тоже хотелось поиграть-пошалить.
  Затем поплыли на середину реки. Там Сердечко, набрав побольше воздуха, нырнул и, пока Силушка ис-кал его над водой, поплавал в глубине. Сквозь толщу прозрачной воды Сердечко мельком заметил на дне какой-то странный, чем-то похожий на сумку, предмет красного цвета и рядом с ним какую-то заострённую плоскую палку; но доставать их не стал. "Как-нибудь в другой раз... после охоты", - рассудил он, всплывая к поверхности.
  Когда Сердечко вынырнул, Силушка, глядя на своего хозяина, тоже окунулся с головой, словно был не конь, а человек. Под водой ему не очень-то понравилось, потому что там он столкнулся с какой-то крупной ры-бой... И после этого заплыва, усталые, но довольные и весёлые, конь и его хозяин возвратились на берег, где ста-ли отряхиваться, обсыхать и греться на солнышке.
  Прибежала Душенька; она принесла своему брату сухие мягкие шкурки для обтирания. Сердечко побла-годарил сестру за заботу, и она, улыбнувшись в ответ, убежала обратно. "Хорошая у меня сестрёнка", - проводив сестру взглядом, подумал Сердечко и сразу за этим обтёр шкурками коня и обтёрся сам.
  Затем Сердечко пошёл и достал из своего тайника в доме лук и стрелы, которые сам смастерил ещё вес-ною и, заодно, попросил мать приготовить ему сушёной рыбы в дорогу. Мать быстренько приготовила рыбу, сложив её в походную сумку.
  Захватив лук со стрелами, сумку и ещё кое-какие вещи, Сердечко вернулся к реке, где прямо из реки на-брал в кожаную фляжку воды. После этого, не торопясь, стал седлать своего скакуна: накинул на его спину гус-тую медвежью шкуру и аккуратно расположил и крепко закрепил на "седле" поклажу.
  Силушка, предвкушая интересное приключение, немного нервничал: часто фыркал, тряс головой, вздра-гивал и от волнения теребил копытом землю. Потому что для него, как и для его хозяина, предстоящая охота бы-ла первым настоящим и долгожданным испытанием.
  
  Вскоре охотники тронулись в путь.
  Скакать пришлось недолго. Когда лесная тропа сузилась, вершник* Грозай поднял руку и жестом приос-тановил скачущих вслед за ним конных. Всадники выстроили своих коней в цепочку и медленно, почти бесшум-но, продолжили движение дальше, в глубь леса.
  Лес кишел жизнью. Вокруг, перелетая с ветки на ветку, щебетали разнопёрые птицы, в траве стрекотали незаметные кузнечики, постоянно врезались во всадников неповоротливые шмели и жуки; то и дело выбегали на тропку мелкие юркие зверушки, которые затем сразу же исчезали в густой траве; появлялись и те, что покрупнее, вроде белки и лисицы. Но не они интересовали охотников. Охотники нарочно не трогали всю эту мелочь и ехали тихо, боясь спугнуть крупную дичь. Оленя, лося или медведя - вот кого они высматривали. На крайний случай сошли бы кабан или косуля.
  Вдруг Грозай остановил своего коня и поднял вверх левую руку, - это был сигнал: "Зверь обнаружен!" Все охотники быстро спешились. Сердечко последовал их примеру. Он похлопал Силушку по спине, потрепал за гриву и, взяв под уздцы, отвёл коня чуть в сторону с тропинки. Там он оставил его вместе с другими лошадьми, как это сделали остальные охотники.
  Тем временем, Грозай уже раздавал команды:
  - Ты слева!.. Ты справа!.. А ты сторожи лошадей!.. Сердечко, за мной! - говорил он в полголоса, паль-цем указывая направление атаки.
  Опытные охотники быстро и бесшумно разошлись по сторонам, на ходу доставая стрелы из колчанов и накладывая их на тетиву.
  Сердечко последовал за Грозаем в заросли. Через несколько шагов Грозай подал неуклюжему ученику знак: "Иди потише!", потому что валежник хрустел почему-то только под его ногами. Сам же учитель, как, впро-чем, и другие опытные охотники, передвигался совсем без шума.
  Грозай слегка натянул стрелой тетиву лука и, пригнувшись, шёл в сторону, известную только ему самому. Сердечко шёл за ним след в след чуть позади и никакого зверя впереди не видел. Он даже не знал, где он, этот зверь, поэтому крутил головой во все стороны.
  Наконец Грозай остановился, выпрямился и, натянув тетиву, громко воинственно крикнул: "Вот он!" - эти слова послужили сигналом для охотников, притаившихся в засаде.
  Внезапно, всего в нескольких шагах от Грозая, вырос, как из-под земли, огромный чёрный медведь. "Ни-чего себе!" - удивился Сердечко и услышал со всех сторон голоса и шум приближающихся охотников. Сжимая кольцо окружения, они шли на зов своего вожака.
  Медведь встал во весь рост и посмотрел в глаза Грозаю - своему убийце. А тот, не мешкая, ответил ему стрелою.
  Задребезжала тонкая тетива, и стрела, коротко свиснув, тупо ударилась медведю в бок. Зверь зарычал, за-стонал от боли. Он дёрнулся в сторону, неловко подпрыгнул и упал на бок. "Готов!" - подумал Грозай, но ошиб-ся, и эта ошибка чуть не стоила ему жизни.
  Медведь снова поднялся на ноги, - стрела только ранила его. Полный ненависти, громко рыча и размахи-вая лапами, он ринулся на своего обидчика. Их разделяло менее десяти шагов, а времени на раздумье у Грозая не было вовсе. Он чуть замешкался, приготовленная стрела выскользнула из рук и упала в траву. Доставая другую стрелу, он попятился назад и, угодив ногой в чью-то нору, упал навзничь.
  Уже близко слышались голоса охотников, а зверь был ещё ближе.
  - Сердечко! - испуганно крикнул Грозай ученику. - Помоги!
  Паренёк выпрыгнул из укрытия и, натянув тетиву, прицелился в медведя. До выстрела осталось мгнове-ние...
  И вдруг что-то больно обожгло парню грудь. Что это было? Это был золотой амулет, который, конечно, был не просто украшением, - он был волшебный. И именно сейчас настало время случиться волшебству.
  - Ой, о-ё-ёй! - перепугано завопил Сердечко.
  Он отбросил лук и стрелу в сторону и схватил амулет, но тот, словно раскалённый камень, продолжал обжигать руки молодцу.
  Снять амулет не удавалось раньше, не удалось и сейчас. Парню оставалось лишь прыгать на месте и пере-кидывать амулет с руки на руку, точно печёную картошку. Это продолжалось считанные мгновения. Внезапно жжение прекратилось, а вместо него от амулета во все стороны брызнул и полился яркий фиолетовый свет. Слов-но бриллиант, играя в солнечных лучах своими гранями, амулет излучал волшебное свечение.
  Сердечко заметил, что весь мир вокруг вдруг остановился-замер. Испуганный Грозай замер в нелепой по-зе, словно окаменел, или лучше сказать, остекленел. Смолкли лесные звуки, деревья и кусты встали, точно нари-сованные. Даже летящая по ветру паутинка застыла в воздухе рядом со стрекозой. Сам воздух тоже стал каким-то стеклянным, неживым.
  Двигались только Сердечко, медведь и прибежавший Силушка, который, кстати, немного напугал своего хозяина, когда неожиданно появился за его спиной и совсем по-человечьи воскликнул:
  - Я иду к тебе на помощь, Заря!
  Сердечко оглянулся и, не веря своим ушам, уставился на своего коня. Тем временем, в диалог вступил медведь. Он тоже заговорил на человеческом языке:
  - Здравствуй, Заря, брат мой! Меня не бойся, я тебя не трону, - тяжело дыша, молвил он.
  От неожиданности челюсть у Сердечка так и отвисла, во рту мгновенно пересохло, а язык, словно, оне-мел. "Что происходит? - мысленно задал он себе вопрос, но вдруг сообразил. - Это амулет! Это всё он, амулет! Наверное, он волшебный..."
  Сердечко немного успокоился, собрался с мыслями и сказал, обращаясь к медведю и коню:
  - Вот чудеса! Я вас понимаю!.. Мы что, разговариваем на одном языке? И вы и я?
  - Да! - быстро выдохнул медведь.
  - Точно так! - поддержал медведя конь.
  - Это волшебство, что ли? - переспросил Сердечко, переводя свой взгляд с медведя на коня и обратно.
  - Я тебе после всё объясню, - торопливо ответил конь. - Теперь же помоги брату своему!
  Сказав это, Силушка кивнул в сторону медведя. Медведь подошёл к человеку и лапой указал на обломок стрелы, торчащий из брюха.
  - Мне с этим далеко не уйти, - терпя боль, сквозь зубы промолвил он. - Я ведь не один. У меня сынок...
  Из зарослей, сначала высунул морду, а потом и весь появился маленький медвежонок. Он был неуклюжий и такой хорошенький, что Сердечко, глядя на него, пожалел о том, что чуть не оставил его сироткой.
  - Ладно! Я тебе не враг! Правда, я никогда не... Я попробую... - немного растерявшись, сказал Сердечко и сжал в кулак торчащий обломок. - Сейчас будет больно! - предупредил он.
  - Не больнее боли! - подбодрился медведь.
  Раз! И Сердечко выдернул обломок стрелы вместе с наконечником из медвежьего тела и отбросил этот обломок в сторону. Из раны брызнула кровь. Медведь тут же зажал рану лапой.
  - Уф! - пропыхтел он. - Ничего, с этим я справлюсь. Заживёт, как на медведе. Благодарю тебя, Заря!
  - И я благодарю тебя, Заря! - радостно повторил медвежонок.
  - Да ладно! - ответил на благодарность Сердечко и тут же спохватился: - Заря?.. Я - Заря?!
  Это имя ему было знакомо, даже очень знакомо. Но сейчас было не до воспоминаний. И Заря-Сердечко сказал медведям, чтобы те уходили, пока не поздно, ведь кругом охотники. Медведь с медвежонком попроща-лись с Сердечком и Силушкой и скрылись в зарослях.
  В этот момент сиреневый свет погас, - всё вернулось на круги своя: подул ветер, закачались ветви деревь-ев, запели птицы, ожили стрекозы, улетела паутинка.
  В одно мгновение с разных сторон на поляну выбежали охотники. Каково же было их удивление, когда они не обнаружили никакого зверя. На вопросы Грозай так и не смог им ничего толком ответить-объяснить. Он сам ничего не понял и лишь разводил руками и мычал что-то невнятное. Сердечко же решил умолчать о том, что здесь произошло, и никому ничего не сообщил. "Пусть это будет моей тайной", - сказал он себе.
  Возвращаясь домой, охотники приметили, что конь Сердечка как-то странно себя ведёт: мотает головой, часто ржёт, вроде как говорит что-то, рассказывает. И только его хозяин знал, что верный друг рассказывает ему историю о дракончике Заре, о кабанчике Хроке-Фроке, о Трэе, о пожаре...
  Наконец-то найдёныш узнал правду о себе, узнал своё настоящее имя и своё предназначение. Воспомина-ния нахлынули на него, как снежный ком, словно только того и ждали. А Хроке-Фроке всё рассказывал, расска-зывал...
  
  Глава 3. Пришла беда...
  
  Проехав полпути, охотники издали заметили клубы дыма над лесом. Встревоженные, они стегнули своих коней и помчались в деревню во весь галоп.
  Силушка прервал свой рассказ и сам, не ожидая приказа, что есть мочи, поскакал вперёд. "Что, опять по-жар?!" - забеспокоился Сердечко. Он ещё находился под впечатлением от только что услышанного рассказа Си-лушки о пожаре в лесу, а впереди опять пожар!? Но ни он, ни Грозай, ни другие охотники ещё не знали, что в де-ревне их ждёт беда пострашнее пожара...
  Когда Сердечко и, вслед за ним, другие охотники въехали в деревню, то ахнули, увидев кругом следы раз-грома. Все дома были разрушены и сожжены. Всюду, между тлеющими огарками хижин, в самых неимоверных позах лежали обгорелые и изувеченные тела людей, валялись трупы домашних животных. Некогда чистейший "живой" воздух был отравлен гарью и копотью и наполнился тяжёлыми испарениями.
  В безветрии жуткая серо-чёрная дымная туча повисла над рекой. Растолстев от тонких и многочисленных вертикальных струек дыма, она, словно гигантская тысяченогая медуза, заслонила собою солнце. Отбрасывая на охотников зловещие тени, эта туча сыпала пеплом. От чего головы, руки, плечи охотников, гривы и крупы коней покрылись серыми и чёрными хлопьями.
  Едкий дым расслезил глаза. Щурясь от дыма и вытирая слёзы, чихая и кашляя, охотники живо спешились и, в поисках глотка свежего воздуха, пригнулись к земле. Затем, предоставив "плачущих" и фыркающих коней самим себе, испуганные и потрясённые, они разбежались по сторонам искать своих родных. Но, обежав всё пепе-лище кругом, обнаружили в живых лишь только трёх человек.
  Двое из них: дряхлый старик и женщина, мать Сердечка - находились без сознания. Их осторожно пере-несли в сторону на пригорочек на свежий воздух и уложили на шкуры.
  Третьим был младенец. Малыш не пострадал, только испачкался в саже. Он, не стихая, плакал. Грозай взял его на руки, закутал в шкуры, чтобы согреть, и некоторое время баюкал, пока малыш не уснул.
  А Сердечко принялся ухаживать за своею матерью, которая всё ещё была без сознания, и не отходил от неё. Он перевязал ей раны и смочил её губы водой. Больше для неё ничего сделать было нельзя, оставалось толь-ко ждать. Теперь всё решало время.
  Старик, седоволосый старец, тяжело дышал и морщился от боли всякий раз, когда ему пытались помочь. Вся его спина обгорела и кровоточила. Это он спас младенца, накрыв его своим телом. Старика положили на грудь, а его спину прикрыли мокрой оленьей шкурой.
  Когда Сердечко увидел его, то вспомнил оленя Вайка, который остался в той, прошлой Зариной жизни. Сердечку вдруг показалось, что жизнь повторяется. На глаза накатились слёзы, сдержать их не было сил, и он заплакал. Другие мужчины тоже плакали, склонив головы над погибшими родичами.
  Вдруг старик очнулся:
  - Дети мои!.. - чуть слышно простонал он. - Подойдите ко мне!
  Когда все мужчины собрались у его изголовья, он сообщил им, что на деревню напал дракон...
  - Дракон?! - удивились охотники.
  - Да, дракон!.. - повторил старик. - Он появился внезапно... и застал нас врасплох... Никто из нас... даже не понял, в чём дело... Он был... огромный.
  После каждой сказанной фразы, старик переводил дыхание, отдыхал. Ему было тяжело говорить, тяжело вспоминать.
  Из его обрывчатой речи стало ясно, что дракон не пощадил никого. Он гонялся за каждым беглецом и, на-стигнув, убивал. Часть людей он просто сожрал, остальных либо сжёг, либо утопил, либо разорвал на куски. Что удивительно: люди пытались защищаться, но стрелы и копья не причиняли дракону ни малейшего вреда; они от-скакивали от его чешуйчатой кожи, как от каменной стены. Словно чудовище это было заколдовано.
  Тут Сердечко отчётливо вспомнил Дрода, вспомнил ту зверскую картину, которую наблюдал не по своей воле, будучи дракончиком. Память полностью и окончательно вернулась к нему, и он задал себе один вопрос: "Если драконы исчезли, то откуда же взялся этот?" Не в силах ответить на него, Сердечко закрыл глаза, схватил-ся за голову руками и закричал.
  Где-то далеко в лесу завыли волки...
  В этот момент Сердечко почувствовал, что он, именно он в ответе за все людские смерти, ведь когда-то он тоже был драконом. Он почувствовал, что никакой он не Сердечко, он Заря, именно Заря и никто другой. И пока существует на Земле несправедливость, он будет Зарей. И он, Заря, сделает всё, для того чтобы исправить неисправимое и вернуть невозвратимое. Он будет для этого жить...
  
  К вечеру подул слабый ветер. В лесу на деревьях, как будто выходя из шокового оцепенения, вновь заше-лестели листья, в траве пробудилась жизнь.
  Растворяясь в небе и исчезая в вечерней полумгле, туча-медуза отлетела куда-то в сторону и вскоре поте-рялась из виду. И как только дым над поляной развеялся, в поселении (если эти руины ещё можно было так назы-вать) дышать стало немного легче.
  Прятавшееся солнце лишь на мгновение вылезло из-под тучи и осторожно глянуло на поляну. Затем, словно напугавшись, оно спряталось за горизонт так быстро, что не успело подарить людям почти ни одного тёп-лого лучика. Стало совсем темно. Ночная мгла постепенно укрыла своим чёрным плащом всё то, что днём напо-минало о трагедии. Земной рай перестал существовать вместе с людскими жизнями, напомнив людям о хрупко-сти человеческого счастья.
  Со слезами на глазах Заря подошёл к Хроке.
  - Что же мне делать? Как быть? - обратился он к другу. - Я ведь тоже дракон... Хроке, посоветуй!.. Ду-шенька... её больше нет. Я очень привык к ней... К ней и к матери.
  - Подождём до утра! - по-дружески посоветовал Хроке. - Чёрной ночью и мысли чернеют!
  Он положил свою морду на Зарино плечо. А Заря уткнулся лбом в его шею. Оба задумались...
  Тем временем, старик произносил такие слова:
  - Тяжко мне... Я скоро умру!.. Я чувствую, как смерть приближается ко мне, вижу её чёрную накидку... Идите к нашим друзьям... к соседям! Теперь там ваш дом... Возьмите с собой моего внука!.. И ещё... Похорони-те... погибших... по нашему... обычаю! Прощайте!
  Старик замолчал, его глаза закрылись, он умер.
  Всю ночь при свете факелов мужчины собирали тела убиенных и оплакивали своих родных. Наспех со-орудили большой плот, на который перенесли и уложили мёртвых. Сверху их укрыли хворостом.
  Лишь под утро, закончив приготовления, плот оттолкнули от берега; и зажжёнными стрелами подожгли на нём хворост... Течение подхватило плот, и огромный погребальный костёр-жальник* медленно уплыл, долго озаряя утреннее небо летящими искрами.
  Как только плот исчез из видимости, Заря подошёл к матери. Она открыла глаза и тихо позвала к себе сы-на. Заря бросился к ней, припав на колени.
  - Мама! Ты жива! - воскликнул он, целуя ей руку.
  - Там, в пещере, - тихо сказала мать, - твоя сестра... Постой!
  Эта новость оказалась и радостной и неожиданной одновременно. Заря уж было вскочил, но мать удержа-ла его. Она задержала его для того, чтобы объяснить...
  Она сказала, что когда появился дракон, Душенька с подружками прогуливались у водопада. Завидев чу-довище, они побежали в пещеру, чтобы там спрятаться-скрыться. Когда же в деревне началась паника, некоторые люди тоже вспомнили про пещеру и тоже кинулись туда, чтобы укрыться. Но дракон заметил их и увидел пеще-ру. Он поднялся на скалу, схватил огромную гранитную глыбу и швырнул её вниз. Глыба ударилась о землю прямо у входа в пещеру, плотно загородив его. От сотрясения, вызванного падением глыбы, обрушились ещё не-сколько больших камней... Душенька и её подруги оказались замурованными в пещере. И хотя там есть и еда и шкуры, долго им всё равно не продержаться.
  - Я спасу её! Я спасу их всех! - едва дослушав мать, вскричал Заря и побежал к пещере.
  За ним побежали и другие мужчины, потому что Заря на бегу размахивал руками и громко кричал: "Они там! Они живы!.."
  
  Рассвет солнечными лучами разогнал сумрак и осветил верхушку скалы. Но наступившее утро для всех было безрадостное.
  Подбежав к пещере, Заря понял то, о чём пыталась сказать ему мать. Загородившие вход гранитные глы-бы были неприподъёмны и тверды. Сколь не старались Заря и его товарищи, но сдвинуть или разбить ни один большой камень не удалось. Даже мощи десяти коней, первым из которых был Хроке-Фроке, или как его по-прежнему называли Силушка, на это не хватило.
  На зов из пещеры никто не ответил. А может, просто мешал шум водопада. В общем, так или иначе - го-лоса пленниц услышать не удалось. Другой же возможности выяснить, - живы девочки или нет, - не было... От бессилия и досады Заря разбил свои кулаки в кровь о камни; товарищам ничего не оставалось делать, как силой увести его от пещеры.
  Заря был в смятении. Что надо предпринять для того, чтобы убрать огромную глыбу от входа в пещеру и как это сделать, - он не знал. В мыслях он судорожно перебирал все возможные способы решения этой задачи, но так ни на одном и не остановился. От усталости Заря прилёг рядом с матерью и ненадолго вздремнул. Отдыхали и его товарищи.
  К вечеру все собрались на совет, чтобы обсудить создавшееся положение. Решили идти за помощью, тем более, что помощь была нужна не только пленницам пещеры, но и раненой женщине и маленькому ребёнку. Кстати, малыш совсем извёлся плачем, потому что хотел есть. Из охотничьего походного запаса Грозай выделил ему полоску сушёного мяса, смастерил из неё соску, макнул в воду и подал младенцу. Малыш ничего не понял, но ему понравилось, к тому же и предложить-то ему больше было ничего.
  Соседняя деревня была недалече: всего один день пути. В ночь идти не решились, - мало ли что может случиться в дороге. Решили выйти за утро*, как только забрезжит рассвет.
  
  Глава 4. Чёрный лебедь
  
  Весь остаток дня мужчины занимались подготовкой к предстоящему походу: подновляли своё снаряже-ние, запасались едой и водой, купали своих коней. Но делали это безрадостно.
  Кроме всего прочего, Заря смастерил носилки для матери, которые утром собирался закрепить на двух коней: по одному спереди и сзади. Когда носилки были готовы, Заря проведал мать. Устроив её поудобнее на шкурах, он накормил её спелыми лесными ягодами и напоил водицей.
  Когда мать уснула, он покинул её и ещё раз прошёлся к водопаду, к пещере. Там он снова попробовал докричаться до сестры, и ему вроде бы послышался чей-то голос... А может, ему показалось... И это был не го-лос, а всего лишь крик ночной птицы. Растерянный и подавленный, он вернулся к реке и присел на бережок...
  Взошедшая на небо луна судорожно отражалась в водной ряби. В лунной дорожке прямо у берега, словно купаясь в лунном свете, плескались рыбки. Заря о чём-то задумался и, не замечая рыб, просто глядел на воду. Он был настолько встревожен и обеспокоен, что ему вовсе не хотелось спать, да и есть не хотелось тоже, хотя с утра во рту не было и макового зёрнышка.
  Вдруг он заметил, что по лунной дорожке что-то плывёт и приближается к берегу. Что-то до боли знако-мое. Отвлёкшись от тяжёлых мыслей, Заря вгляделся в этот предмет.
  Рядом тихо подошёл и ступил в воду Хроке. Он наклонился к воде и отпил несколько глотков. Затем он фыркнул, потряс своей гривой и тоже поглядел на пловца. Кажется, Хроке узнал его:
  - А, Трэй, привет! Давненько мы не виделись, - как бы между прочим, молвил конь.
  - Трэй?! Это ты?! - удивился Заря.
  Он поднялся на ноги и вошёл в воду навстречу другу. Чёрный лебедь медленно подплыл к человеку и, поднявшись на лапки, раскрыл для объятия крылья.
  - Здравствуйте, друзья мои! - приветливо сказал лебедь. - Моё вам почтение!
  - Да ты ли это?! Не могу поверить! - радовался Заря. - Ты, как всегда, вовремя... Если б ты знал, как мне нужен твой совет.
  - А я за этим и пришёл, - невозмутимо сказал Трэй. - Ты же знаешь, что я всегда появляюсь там, где я нужнее всего. А сейчас я нужен тебе...
  - Да, это верно, - перебил его Заря.
  - Так вот, я прослышал про твою беду, - продолжал Трэй. - Сам знаешь, слухи в лесу распространяются со скоростью птичьего полёта. И вот я здесь... А если честно, то мне немного наскучила моя спокойная жизнь... - поправился он. - Раньше я только и мечтал стать лебедем; мечта моя сбылась. Но лебедь - птица спокойная и за-висимая. У меня появилась семья, дети, обязанности. И всё-то хорошо, но чего-то не хватает... свободы, что ли? А тут, как раз, объявился этот дракон, и я решил... Ну, в общем, я пришел к тебе с советом, - Трэй немного по-молчал, о чём-то подумал и с новой энергией продолжил: - Дело в том, что сам я не смогу сопровождать тебя в предстоящем походе, - я птица водоплавающая, сам понимаешь, и без воды мне никуда, - но я знаю, кто тебе поможет...
  - Говори, Трэй, не тяни! - не выдержал Заря.
  - Тебе поможет Волшебник! - сообщил Трэй. - Только он сможет разрушить эту гранитную глыбу. - Трэй указал крылом в сторону пещеры.
  - Волшебник? Какой такой Волшебник? - спросил Заря.
  - А вот какой!..
  И Трэй рассказал Заре про Волшебника, который живёт за семью горами и семью реками. "Он - настоя-щий чародей, - говорил Трэй, - может сделать всё, что захочет; может превратить любого в того, кого захочет. Он может осушать моря и двигать горы. А ещё он лечит людей и помогает им в беде. И он самый богатый Волшеб-ник на всём белом свете... Но он принимает к себе не каждого и не всякого слушает. Он очень стар и очень мудр. Но чтобы попасть к нему, нужна очень серьёзная причина... и ещё подарки".
  Какие такие подарки - Трэй не знал. А всё, что поведал Заре, он услышал от одного знакомого орла, кото-рый живёт в тех же краях, где находится замок Волшебника. В завершение, Трэй сказал:
  - Так вот, отправляйся-ка ты к нему! И не теряй понапрасну времени!
  - А где ж я его найду? - засомневался Заря.
  - Надо всё время идти на закат, - объяснил Трэй. - Изредка я буду навещать тебя в дороге: где подска-жу, где помогу...
  - А как же остальные: мать и друзья? - забеспокоился Заря.
  - За них не волнуйся! С ними всё будет в полном порядке... Я прослежу, и если что - сообщу, - успоко-ил Трэй, и друзья стали прощаться.
  Словно большая чёрная птица, пролетела ночная мгла. Забрезжил рассвет. Заря разбудил Грозая.
  - Послушай меня, Грозай, и ничего не спрашивай! - прошептал Заря. - Я не пойду с вами... Мне нужно быть в другом месте. Это очень важно!.. Пожалуйста, позаботься о моей матери.
  - Ладно! - пообещал Грозай. - Дело-то хоть доброе?
  - Доброе! - заверил его Заря и на всякий случай добавил: - Возвращайтесь с подмогой, как можно ско-рее, мало ли что...
  Поразмыслив, Заря не стал полностью полагаться на помощь неизвестного Волшебника, в существование которого только что узнал, - вдруг он не поможет; да и путь к Волшебнику предстоял неблизкий, - вдруг что слу-чится в дороге. Поэтому Заря решил подстраховаться и не стал отказываться от помощи соседей.
  После разговора с Грозаем Заря отправился прилаживать носилки. Затем, проверив надёжность узлов и креплений, он сам взобрался на носилки, и попрыгав, убедился в их прочности.
  После этого он подошёл к матери, чтоб попрощаться.
  - Я знала, что ты когда-нибудь меня покинешь, - ласково сказала мать. - Значит, такова твоя судьба. Ступай! И пусть поможет тебе твой амулет.
  - Я скоро вернусь! - пообещал Заря-Сердечко.
  Он поцеловал руку матери и, встав с колен, поспешил к Силушке-Хроке.
  Запрыгнув на своего коня, Заря скомандовал: "Вперёд!", и они тронулись в сторону обратную восходу.
  
  Глава 5. Знакомство в дороге
  
  Весь день, не останавливаясь, друзья шли вперёд. Ориентируясь по солнцу, они пробирались по звериным тропам и уже преодолели одну реку, первую из семи. Переплыть её не составило труда, - река была не широка, а берега её были пологи.
  Лесная тропа то расширялась и разветвлялась на мелкие тропки, то снова сужалась так, что пройти по ней можно было только пригнувшись. Сейчас тропа поднималась в гору. На утоптанной земле отчётливо распознава-лись свежие следы лап и копыт. Должно быть, протоптавшие её дикие звери совсем недавно спускались по ней к водопою.
  Друзья изрядно вымотались. Конечно, больше притомился Хроке, который старался за двоих, неся на себе друга. Но и Заря тоже устал. Он всё чаще и чаще поглядывал по сторонам, подыскивая место для привала.
  Наконец, тропа вывела их на ровную поляну, на самой вершине горы, благо гора эта, первая из семи, была невелика. "Вот тут-то мы и отдохнём!" - решил Заря и остановил друга. Спрыгнув с коня, Заря снял с него всю поклажу и отпустил его отдыхать на волю. Хроке с большим удовольствием растянулся на травке, словно он был не конь, а какое-то другое существо. И, лёжа на боку, принялся щипать сочную траву.
  Затем Заря постелил на траву шкуры и тоже прилёг отдохнуть, заложив за голову руки. Его глаза сразу стали закрываться... А плывущие по небу облака, принялись его убаюкивать, приобретая по очереди родные чер-ты матери и сестры. И он заснул... Но проспал недолго. Его разбудили чьи-то незнакомые человеческие голоса, которые звучали где-то поблизости. Заря приподнялся на локоть и, всё ещё лёжа на шкурах, прислушался к речи. Хроке уже стоял рядом, он фыркал и теребил копытом землю.
  - Они там, - сообщил он в полголоса, кивком головы указывая в заросли. - Сидят у костра и готовят еду.
  - Кто они? - спросил его Заря, спросонок вспомнив про свой голодный желудок.
  - Не знаю! - ответил Хроке, предположив: - Наверное, охотники.
  - Если так, то пошли к ним, не прогонят же они нас! - обрадовался Заря и сразу же поднялся на ноги.
  Быстро уложив все свои пожитки на коня, Заря пошёл вперёд. Хроке побрёл вслед за ним.
  Уже смеркалось. Свет от костра, на который шли наши друзья, всё яснее пробивался между деревьями и кустами. Пройдя сквозь заросли, друзья вышли на соседнюю полянку, в центре которой горел костёр, и прибли-зились к огню.
  Как оказалось, у костра сидели двое приятелей: один костлявый и длинный, другой маленький и толсто-мясый. Увидев незваных гостей, они перепугались и схватили своё оружие: Толстый взял палку, Тощий - камень.
  На что Заря сразу успокоил их и представился:
  - Не пугайтесь, мы не причиним вам зла! - приветливо сказал он. - Мы случайно проходили мимо и заметили свет вашего костра... Вот и решили присоединиться... Мы - это я и мой конь.
  - Это наше место... - заявил Толстый.
  - Садитесь... там... - предложил Тощий, недобро поглядывая из-под жидких бровей. Он указал чужаку на сырую землю возле костра. Сказал и добавил: - Только лишней еды у нас нет.
  - Самим мало! - вставил слово Толстый.
  - У меня своя еда, - огорчился Заря, постилая шкуру на грунт. - Но я думал...
  - И думать нечего!.. - перебил его Толстый.
  Заря присел на шкуру поближе к костру и поправил в огонь пару обгоревших хворостинок. Затем он дос-тал из своих запасов сушёную рыбину и стал её чистить, бросая чешую в огонь.
  А над огнём на вертеле жарилось мясо. Жир с мяса капал на дрова, разжигая огонь и аппетит.
  - А ты куда направлялся-то? - спросил Тощий, пряча камень за спину.
  - Иду я за семь рек и семь гор... к Волшебнику, - доверился Заря.
  - Да-а?! Интересно! - заинтересовался Тощий. - Мы тоже к нему идём. Значит, по пути нам... с тобой.
  - Правда... мы немного заблудились, - добавил Толстый и тоже отложил в сторону своё оружие. - Идём мы, значит...
  - А зачем тебе Волшебник? - нахально перебил Толстого Тощий.
  Он как-то хитро посмотрел Заре в глаза, что у того мурашки по спине пробежали. "Стоит ли доверять им? - подумал Заря. - С виду они простые, а внутри...
  Подумав, Заря ответил уклончиво:
  - Да так... Хочу у него кое-что попросить, - сказал он. - А вам-то он зачем?
  - Нам-то?! Известно зачем! Я хочу попросить ума... - объяснил ему Толстый, а сам подумал: "И чтоб жратвы побольше, и чтоб ничего не делать!"
  - А я - силы! - продолжил объяснять Тощий, подумав: "Хочу быть первейшим и наиглавнейшим из всех, и чтобы мне все подчинялись!"
  - Только вот идти куда - не знаем... Забыли!.. - развёл руками Толстый и тут же принялся стаскивать мясо с вертела.
  Затем он подул на кусок и жадно его обкусал.
  - Эй, ты чего это делаешь? Вперёд меня захотел?.. А? - прикрикнул на него Тощий и отвесил ему опле-уху.
  - Ой!.. А драться-то зачем?! - обиделся Толстый.
  - Я не дерусь, а поучаю! - объяснил Тощий. - Если ты начнёшь жрать, то не заметишь, как всё слопа-ешь. У, обжора!
  Он снова намахнулся на Толстого, и тому пришлось уступить:
  - На, подавись! - всхлипывая, выкрикнул Толстый и с неохотой отдал мясо.
  Он состроил своему приятелю мерзкую гримасу и показал ему язык. Тут в потасовку вступил Заря. Он сказал:
  - А что если сразу поделить мясо поровну, пополам?
  Драчуны переглянулись.
  - А ты не лезь! - сказали они хором. - Не твоё мясо! А моё!.. - Оба они почему-то сказали "моё", а не "наше". Наверное, каждый сам за себя.
  - Ладно, ладно! - парировал Заря. - Разбирайтесь сами!
  Он встал, забрал шкуру и отошёл от костра к Хроке.
  - Вот тебе и компания! - пожаловался он другу.
  - Не равен час, они и друг друга покусают! - с упреком в их адрес сказал конь. - Зря мы сюда пришли...
  - Ты прав! - согласился Заря и похлопал коня по упругой шее.
  
  Ночью Хроке и Заря отдыхали поодаль от костра. "Заморив червячка" сухим рыбьим мясом и смочив горло водицей, Заря лёг спать и вскоре уснул. Но перед сном он увидел, как в тёмном небе над полянкой проле-тела звезда. Необычная и близкая она, словно ворвавшийся в атмосферу болид, надвое рассекла ночную тьму и оставила за собой длинный, мерцающий искрами, след. "Хороший знак!" - последнее, о чём перед сном подумал Заря.
  Хроке тоже видел эту странную звезду. Мельком. Он всю ночь находился рядом с Зарей и, наверное, тоже спал, только стоя. А может, и не спал, - кто его знает?..
  Проснулся Заря рано, - от голода урчал живот. Два те приятеля ещё спали, похрапывая и сопя в два носа. А Хроке уж фыркал над Зариным ухом:
  - Я тут полянку присмотрел, тебе понравится! - по-дружески шептал он Заре. - Там зрелки*... видимо-невидимо! Пошли, покажу!..
  Заря быстро собрался, и Хроке отвёл его на другую, соседнюю полянку, где, и в самом деле, вся мурава была усыпана ягодами. Да какими крупными! Да какими спелыми!
  - Ух ты! - обрадовался Заря и, немедля, стал набивать рот сладкой земляникой.
  Вдруг, в центре поляны появились четыре незнакомца. Они возникли из ничего, из воздуха. Заря их даже не сразу заметил. Никого не было - и на тебе! Прямо перед самым носом! От неожиданности Заря немного испу-гался и растерялся, но нежный и прозрачный, словно роса, голос остановил его.
  - Не бойся нас! - молвил незнакомец. - Мы нарочно пришли к тебе, чтобы помочь!..
  - Кто вы? - робко спросил Заря, рассматривая и лица и необычные одежды незнакомцев.
  На них были яркие шёлковые платья, плащи и накидки из бархата; на ногах красовались парчовые сапож-ки с загнутыми носами; головы покрывали веночки, сплетённые из полевых цветов. Два незнакомца были очень похожи друг на друга, - не отличишь. Разнили их только одежды: у одного они были чёрные, у другого - белые. А незнакомки были разные: и ростом, и лицами, и одеждами, и вместе с тем, поразительно красивыми.
  - Мы два Брата и две Сестры, - пояснил второй незнакомец. - Ты знал нас и раньше, только никогда не видел...
  - Я - Брат Ночь!
  - Я - Брат День! - представились они по очереди.
  Затем Братья представили своих спутниц:
  - А это наши любезные Сёстры: Детство и Юность!
  От такой неожиданного поворота Заря растерялся ещё больше. Он так и замер с открытым ртом, не зная, что и сказать-ответить. "Может, я ещё сплю!" - подумал он.
  Что до Хроке... Тот, конечно, тоже оторопел.
  - Э-эй, За-аря, очнись! - протяжно, словно спев песню, произнесла одна из Сестёр.
  - Мы знаем кто ты и куда идёшь! - промолвила другая Сестра.
  - Мы скажем тебе, что тебе нужно найти прежде, чем ты придёшь к Волшебнику, - молвил Брат День. - Этот Волшебник - наш отец. Слушай и запоминай!..
  - Во-первых, найди птицу Уменувель!..
  - И возьми у неё перо из хвоста!
  Братья и Сёстры говорили по очереди, друг за другом, продолжая начатую мысль. Слушая их речи, Заря медленно приходил в себя...
  - Во-вторых, найди козу Ватрушу!..
  - Попроси у неё молока!
  - В-третьих, найди пчелу Фарху!..
  - Пусть отдаст тебе своё жало!
  Наконец, Заря пришёл в чувство и теперь внимательно слушал и запоминал всё то, о чём ему говорили.
  - Где ж я найду эту птицу... и козу эту, и пчелу? - в ответ спросил он. - И для чего мне нужны молоко, перо и жало?
  - Для чего нужны, - ты узнаешь позже, - ответил Брат Ночь.
  - А где искать - тебе подскажет родниковая рыбка, - сказал Брат День.
  - Иди во-он к той горе! - продолжила Сестра Детство.
  Она рукой указала на высокую гору, вершина которой пряталась за облаками.
  Заря вспомнил, что именно за эту гору вчера вечером спряталось солнце; и чтобы достичь подножия го-ры, надо было переправиться ещё через одну реку.
  - У её подножия есть родник. Там отыщешь рыбку. Но не говори про неё ни-ко-му... - погрозив Заре пальчиком, предупредила Сестра Юность. - Особенно тем двум прохвостам!
  Закончив наставления и пояснения, Сёстры и Братья помахали Заре ручками на прощание.
  - Нам пора!
  - Прощай!
  - Удачи тебе!
  - Ещё увидимся! - последнее, что произнесли они, растворяясь в воздухе.
  Они исчезли так же тихо, как и появились, оставив парня наедине со своими смятёнными чувствами и тревогами. Минуту-другую Заря не мог пошевелиться, словно спал. Затем, будто очнувшись, он глянул на своего друга. Хроке, который всё это время стоял рядом и был свидетелем разговора, помотал головой и произнёс:
  - Что ж, нам пора! Время не ждёт!
  - Да! Ты прав! - согласился Заря. - Пойдём!
  И друзья снова отправились в путь. И так как на поиски тропинки не было времени, - они напрямую по-шли к намеченной цели. Для этого пришлось пробираться сквозь валежник, высокие густые травы и колючие кустарники...
  А в это время, у потухшего костра проснулся Тощий. Он приоткрыл один глаз и, озираясь по сторонам, заметил уходящих. Живо вскочив, он стал будить своего приятеля, который всё ещё спал и в такую рань вставать вовсе не собирался.
  - Они уходят! Вставай ты, жирная обезьяна! - крикнул он толстяку на ухо.
  - Кто? Куда?.. - спохватился Толстый...
  И два прохвоста, схватив свои манатки, побежали Заре вдогонку.
  
  Глава 6. Родниковая рыбка
  
  Заря и Хроке шли, не оглядываясь. С трудом они преодолели бурное течение реки (второй по счёту), и теперь уже подходили к подножию горы. Оставалось отыскать родник и рыбку. Но как быть: родники встреча-лись почти на каждом шагу.
  Перебегая от одного родника к другому, Заря стал искать рыбку, но найти никак не мог. Вдруг из-за дере-ва появился медведь с маленьким медвежонком.
  - Здравствуй, Заря, брат мой! Это я, Горк, - произнес медведь, и добавил: - Это мой сынок, Урча.
  После недавней встречи с "незнакомцами" Заря был готов ко всяким неожиданностям, но всё равно не-много растерялся. Он узнал этого медведя, которого не далее чем два дня назад спас от жестокой расправы.
  - Я узнал тебя! - обрадовался Заря. - Как твоя рана?
  - Немного побаливает! - пожаловался косолапый. - А в остальном полный порядок! Чистый горный воздух, целебная родниковая вода и спокойствие - это всё, что мне теперь нужно. А здесь этого в избытке. Теперь здесь мой дом.
  - А не подскажешь ли мне, в каком родничке живёт рыбка? - спросил Заря.
  - Подскажу!.. Её здесь все знают! Эй, Урча!.. - позвал Медведь своего сынишку. - Отведи-ка нас к род-никовой рыбке!.. Вы идите, а я догоню вас следом!
  Урча побежал вперёд, Заря и Хроке последовали за ним, а Горк заковылял сзади.
  Идти пришлось недолго. На солнечной полянке, куда привёл друзей Урча, утопая в цветах, на земле ле-жали, а точнее стояли в человеческий рост три плоских камня. Они стояли полукругом. И из-под них струился родник, образуя маленький водоёмчик. Здесь-то и жила маленькая рыбка.
  Солнечные лучи отражались от воды и зайчиками прыгали на камнях, освещая на них какие-то рисунки и надписи. Заря заметил эти рисунки; надписи он не различил, - эти люди ещё не знали букв.
  В озерце, или правильней сказать, в лужице, плавала малюсенькая, размером с мизинец, рыбка. Её золо-тые плавники и хвост были несоизмеримо больше её самой. Её золотая чешуя блестела на солнце, слепя глаз. "Так вот она какая! - удивился Заря. - Скажет ли она мне что-нибудь?"
  - А я ждала тебя! - человеческой речью вдруг молвила рыбка.
  - Значит, ты поможешь мне? - спросил Заря, припадая к родничку на колени.
  - Конечно! - согласилась рыбка. - Без меня ты никогда не найдёшь те три пещеры, которые тебе нуж-ны... Но я отведу тебя только к двум.
  Первая пещера ведёт в волшебную страну великанов. Вторая пещера ведёт в страну чудовищ. Третья - тя-нется прямо к замку Волшебника. Её ты отыщешь сам... Ты готов?
  - Да, я готов! - вспомнив про Душеньку, решительно сказал Заря.
  - Раз так - брось в воду свой волос! - приказала рыбка.
  Заря вырвал волос из чуба и отпустил его над родничком. Волос плавно полетел вниз. И как только при-коснулся к поверхности воды, в родничке вспыхнул огонь, и вверх поднялось облако пара.
  Когда пар развеялся, все увидели: у воды порхала маленькая бабочка, удивительно похожая на рыбку. Только вместо плавничков у неё были большие золотые крылья.
  - Я стала тем, чем пожелало мне стать твоё сердце! - объяснила бабочка-рыбка. - Чаще всего я станов-люсь похожая на человеческое счастье, которое редко бывает большим, но всегда хрупкое, как мои крылышки... Ну что, пойдём?!
  Бабочка полетела через поляну, и друзья поспешили за ней. Заря немного задержался у родничка: он за-пас воду в кожаную фляжку. Затем он быстро нагнал остальных.
  Шли долго: плутали по неведомым тропам, преодолевали овраги, и даже проходили сквозь ущелье. Но никто не отставал, даже Горк. Он тоже решил пойти: "Так, на всякий случай", - пояснил он. А для Урчи это было очередным приключением. Полный энергией, он носился взад-вперёд и ничуть не уставал при этом.
  Наконец добрались до цели своего маршрута: друзья вышли на цветочную полянку, почти в точности та-кую же, как у родника. Полянку окружали скалы. Высокие отвесные стены скал грозно нависали над полянкой, рискуя обвалиться, и загораживали собою почти весь солнечный свет. Поэтому цветы, которые росли на полянке, имели менее яркие оттенки и были чуть мелковатые. В скалах было множество пещер. Они, словно гнёзда ласто-чек, располагались в беспорядке по всем стенам. В середине полянки возвышался каменный столб, на который и села бабочка. Столб весь был изрисован какими-то каракулями и исписан иероглифами сверху донизу. Заря обра-тил внимание на эти рисунки, но, конечно же, ничего в них не разобрал.
  Когда собралась вся компания, бабочка сказала:
  - Вот мы и пришли! Видишь, - обратилась она к Заре, - сколько тут пещер?! И каждая куда-нибудь ве-дёт. Важно только знать, куда идти и что искать. А ты это знаешь!.. Сейчас я покажу тебе твою первую...
  Тут сверху раздался какой-то шум. Вниз, между скал, увлекая за собой поток пыли, слетел Трэй. Он по-доспел вовремя: ещё бы чуть-чуть, и Заря ушёл.
  Трэй отряхнулся, отдышался и, кашляя, произнёс:
  - Чуть шею себе не сломал! Кха - кха... - пожаловался он. - Вообще-то я редко приземляюсь, обычно я приводняюсь. Кха - кха... Я вас весь день ищу!.. А что я сейчас видел?! В жизнь не поверите!.. Чуть в звезду ка-кую-то не врезался! Огромную такую... - Трэй, разводя крыльями, нарисовал в воздухе что-то, понятное ему од-ному.
  - Ты о чём это, Трэй? - заволновался Заря. - Что случилось?
  Тут Трэй сообразил, что сморозил глупость, сказав про свою звезду не к месту. Он ещё раз откашлялся и стал оправдываться:
  - Ничего! Это я так!.. Всё в порядке, в общем! - сказал он и поменял тему: - А... караван с твоей матуш-кой благополучно прибыл в соседнюю деревню. Люди там сразу забегали, засуетились... И уже собираются в об-ратный путь, на выручку твоей сестре и её подругам... Пока я летел, они уже вышли, наверное...
  - Хорошая новость. Благодарю! - обрадовался Заря и добавил: - А я вот иду искать птицу Уменувель...
  - В страну великанов?! - перебил его Трэй.
  - Да! Наверное... - Заря вопрошающе посмотрел на бабочку, которая порхала у одной из пещер.
  - В страну великанов! - утвердительно заявила та.
  - А ты пойдёшь со мной? - спросил Заря у Трэя.
  - Я?! Вообще-то я не предупредил... Да и... - растерянно начал было оправдываться он.
  На мгновение он замолчал - задумался, потом махнул крылом и торжественно воскликнул: "А-а!.. Ладно! Была - не была!.."
  Настала пора прощаться. Заря поблагодарил медведя за помощь, пожал лапу Урче, поблагодарил волшеб-ную рыбку-бабочку. Бабочка предупредила Зарю о том, что она будет его ждать здесь, на этом месте, ровно три дня для того, чтобы показать ему другую пещеру. Через три дня её волшебство прекратится, и она вернётся в свой родник.
  Попрощавшись, Заря, Хроке и Трэй вошли в пещеру...
  
  Глава 7. Страна великанов
  
  Как только они ступили во тьму, вход пещеры позади них стал быстро удаляться, а выход впереди также быстро приближаться. Как будто друзья не шли, а летели вперёд, хотя сами этого не замечали.
  Через несколько мгновений Заря, Хроке и Трэй уже стояли у выхода. Перед их взором открылась вол-шебная страна, в которой всё, включая букашек, выглядело в сто тысяч раз больше обычного, а иногда и более того. Это наши друзья заметили сразу же, как только вышли на свет.
  Повсеместно, средь больших каменистых кочек из земли торчали необычайно огромные и уродливые зе-лёные столбы, чем-то похожие на стволы гигантских деревьев. То были стебельки трав. Подымаясь в небо, пере-секаясь и сплетаясь меж собой, стебельки раскачивались на сильном, почти ураганном ветру. Меж них непре-рывно и суматошно туда-сюда шныряли огромные чудовища-насекомые. Вот, словно туча, промчался шмель. Вот, сотрясая землю, пропрыгал кузнечик. Вот, как скала, обрушилась с цветка на землю гусеница. Понятно, что движения этих чудовищ сопровождались непривычно громким шумом, если не сказать - грохотом.
  И, как ни странно, запахов здесь не было вообще.
  - Здесь нам будет ой-как непросто! - тяжело вздохнув, заявил Заря и наморщил лоб.
  Друзья, кивая головами, согласились с ним.
  - Я знал об этой стране, но такого, - для выразительности Трэй поднял вверх кончик крыла, похожий на палец, - даже представить себе не мог!
  - Как бы то ни было, мы пришли сюда не любоваться и не пугаться... - пояснил Хроке-Фроке. - Сади-тесь-ка на меня, поедем искать птицу Уменувель.
  - Да, но где? - растерянно спросил Заря.
  - А это мы сейчас выясним... у кого-нибудь. У того, который поменьше, - подсказал Трэй. - Вон, гляди-те, что за чудо-юдо!
  - Сколько у него ног?! - удивился Хроке. - Больше, чем у меня!
  - А сколько у него глаз?! - подхватил Трэй. - Больше, чем у нас всех! Он похож... на паука!
  Рядом с пещерой и в самом деле прополз паук. Так себе маленький паучишка, если не считать, что он был великаном, хотя и не очень большим.
  Заря побежал ему на встречу.
  - Э-ей! - закричал он пауку, размахивая руками.
  Хроке и Трэй подхватили, и все вместе закричали:
  - Э-ей!..
  Паук замер на месте. Кажется, он услышал крик.
  Тем временем, Заря уже подбежал к пауку, а Хроке, неся на себе Трэя, ещё только подбегал к нему.
  - Послушай! Эй! - прокричал Заря. - Мы ищем птицу Уменувель! Где она живёт?
  - Кажется, я слышал чей-то голос! - быстро пробормотал паук.
  - Э-эй! Э-эй!.. - вместе закричали друзья, растягивая слова. - На-ам нужна-а пти-ца У-ве-ну-вель!..
  Паук зашевелил усами, и если бы были зрачки, то задвигал бы и зрачками. Но он, привыкнув глядеть сра-зу шестнадцатью глазками, сейчас искал: какой глаз лучше видел этого маленького человечка - большого возму-тителя спокойствия.
  Паук резко наклонился. Его челюсти почти коснулись Зариной головы.
  - А кто это ею интересуется? - спросил он, точно не веря своим ушам и глазам.
  - Мы!.. - хором закричали друзья.
  Паук приблизился ещё.
  - А если я вас съем? - вполне серьёзно сказал он.
  Заре пришлось схитрить.
  - Послушай! - прокричал Заря. - В том мире, откуда мы пришли, тоже есть пауки, только они очень ма-ленькие, как мы сейчас. И мы их никогда не обижаем!.. Наверное, среди них есть твои родичи!
  - Родичи, говоришь?! Гм!.. Возможно! - задумался паук, если, конечно, он вообще мог думать. Затем он снова затараторил: - Так вам нужна эта птица... как её... Уменувель, что ли? Слышал о такой! Я, кажется, знаю где она живёт... Залезайте-ка мне на спину!
  Вроде, разговор состоялся, и паук согласился помочь. Он наклонился ещё ниже, почти лёг на землю. Медлить, обдумывая предложение паука, не было смысла. И Заря верхом на Хроке, держа в руках Трэя, с разгону вскочил пауку на спину.
  На этой спине, на которой могла б разместиться ещё пара подобных всадников, росла редкая, но высокая и упругая щетина. Заря, спрыгнув с коня, тут же утонул в ней по пояс. А Трэй остался на коне. Сохраняя равно-весие крыльями, он оглядывался по сторонам и что-то недовольно про себя бурчал.
  Паук поднялся в свой прежний рост и, крикнув: "Держись!", побежал вперёд. Его спина запрыгала и за-шаталась так, что наши друзья едва-едва устояли на ногах.
  - Э-эй! По-оле-егче-е! - закричал Заря. - Мы мо-може-ем у-упа-асть!
  Паук остановился.
  - Я как-то не подумал! - пробормотал он.
  Своими задними лапками, которые выглядели, как еловые ветки, он ловко и быстро стал опутывать на-ших друзей паутиной, похожей на канат. Когда он закончил, то снова побежал. Теперь человеку, коню и лебедю бояться было нечего. Они не только упасть - пошевелиться не могли!
  Пробежав немного по земле, паук вскарабкался на гигантскую травинку, затем переполз на бугристую ко-ру исполинского дерева и опять так же легко и быстро побежал вверх.
  Вскоре он остановился и сказал:
  - Приехали! - И стал развязывать свои "канаты".
  Пока паук распутывал паутину, Заря огляделся кругом и заметил, что они находятся на большой высоте над землёй, кажется, на ветке и, похоже, в гнезде. Но это он только предположил, потому что и дерево, и ветка, и гнездо, и листья вокруг были не просто велики, а необозримы.
  Наконец, распутав паутину, паук наклонился и, тем самым, дал возможность своим пассажирам безбояз-ненно спрыгнуть на твёрдую поверхность. Затем он поправил на спине свои спутанные волоски и, сообщив: "Здесь живёт ваша птица!", сломя голову, помчался обратно вниз.
  Заря едва-едва успел крикнуть ему вдогонку: "Благодарю!" А когда паук исчез из поля зрения, Заря по-добрал брошенную паутину и смотал её.
  - Пригодится! - объяснил он.
  Хроке и Трэй осмотрелись вокруг.
  - А как же мы спустимся на землю? - недоумевая, спросил Хроке.
  - Это ещё не беда! Вот беда: мы не знаем, где осталась наша пещера! - сказал Трэй, опять подняв вверх перо-палец. - А спуститься-то очень просто: прыгнул вниз и все дела!
  - Тебе легко сказать: "Прыгнул!" - не отставал Хроке. - У тебя-то крылья. А нам как быть?
  - А ты знаешь, почему паучки и мухи, когда падают на землю, не разбиваются? Нет? То-то! - начал объяснять Трэй. - А я знаю! Вернее догадываюсь... Потому, что они слишком малы и легки, а воздух для них слишком густой... как для нас вода! Поэтому и мы, прыгнув вниз, не разобьёмся! Ведь мы же меньше паучка!.. Теперь понял!
  - А если это не так? - не уяснил Хроке.
  - Не спорьте, друзья! - вмешался Заря. - Мы обязательно что-нибудь придумаем! Нам бы только со вре-менем...
  Он не договорил, потому что внезапно ветер усилился, ветка закачалась. Это на гнездо села птица.
  
  Глава 8. Невольники
  
  Заря и его друзья едва успели спрятаться за каким-то бревном (впоследствии оказавшимся прутиком из гнезда), иначе их просто сдуло бы потоком ветра. Когда ветер стих, друзья выглянули из укрытия и увидели пти-цу, вернее ту её часть, которая была к ним ближе всего. Сама же птичка была слишком велика, чтобы рассмот-реть её всю и, тем более, заговорить с ней. Она просто ничего не услышала бы и не обратила бы внимания на та-ких крошек.
  Заря, Хроке и Трэй растерялись, не зная, что делать.
  - Этого надо было ожидать! - первым опомнился Заря. - Но, стоя на месте, мы всё равно ничего не добьёмся. Поэтому предлагаю пробираться к её хвосту!
  - Ты думаешь, что эта крошка с радостью расстанется со своим пёрышком?! - подшутил Трэй.
  - Мне сейчас не до шуток, Трэй! - бросил Заря.
  - Может, лучше у неё спросить! - предложил Хроке.
  - А если она тебя клюнет и съест? И нас тоже... - засомневался Трэй.
  - А если не клюнет! - съязвил Хроке.
  - Я вот о чём думаю, - встрял Заря. - Если она нам отдаст это пёрышко, то как мы его унесём?..
  В это время птица пересела другим боком, подставив свой хвост нашим друзьям на обозрение.
  - Вот те на!.. - воскликнули они хором.
  В хвосте не было перьев.
  - Может, это не та птица? - вслух подумал Заря и решил: - Я полезу к ней в ухо! Если это не Умену-вель, то я спрошу у неё, где настоящая Уменувель... А вы лезьте вслед за мной!
  Тут птица потянулась и расправила крылья. Край её крыла как раз лёг прямо перед тем местом, где прята-лись друзья.
  - Пошли! - скомандовал Заря и влез на крыло.
  Хроке и Трэй последовали за ним. А птица даже не почувствовала, что по её крылу кто-то движется. Она дремала, склонив головку и прикрыв свои глаза от солнечных лучиков, пробивавшихся сквозь листву.
  Прыгая с пёрышка на пёрышко и пробираясь сквозь похожий на высокую траву пух, друзья наконец-то добрались до птичьего уха. Первым в него забрался Заря, следом за ним Хроке, затем Трэй. Птица почувствовала в ухе щекотку и проснулась. Она замотала головой так, что наши друзья тут же попадали с ног. Повезло, - они не вылетели наружу. Вскочив на ноги, они быстро проникли вглубь и там остановились отдышаться.
  - Эй!.. Птица Уменувель, это ты? - крикнул Заря.
  - Ой! Что это? - испугалась птица.
  - Это мы! - снова закричал Заря.
  - Кто это мы? - встревожилась птица. - Я что, сама с собой разговариваю?
  - Нет! Ты нас не видишь, потому что мы очень маленькие! - громко подсказал Трэй.
  - Мы у тебя в ухе! - разъяснил Хроке.
  - В ухе? - удивилась птица. - А зачем вам моё ухо?
  - Чтобы поговорить! - объяснил Заря.
  - О чём же?
  - О тебе, если ты Уменувель! - продолжал Заря.
  - Да! Я Уменувель! И что ж?
  - Нам нужно твоё пёрышко из хвоста, а хвоста-то у тебя нет! - заявил Заря.
  - А вы, собственно, кто будете? - спросила Уменувель.
  - Мы-то!.. Я, Заря - человек, а со мной мои друзья: конь Хроке и лебедь Трэй. Мы из другого мира. А послали нас к тебе Брат День и Брат Ночь, и их Сёстры.
  - Ах, вон оно что! - успокоилась птица. - А я-то подумала, что у меня с головой не всё в порядке... А перьев нет не только у меня: все птицы Уменувель потеряли свои хвосты, как только на нас стали охотиться.
  Понимаете в чём дело: пока хоть одна птица Уменувель находится в неволе, у всех свободных птиц хво-сты просто отваливаются... В целях самосохранения. И как только последняя невольница Уменувель станет свободной, у нас вновь появятся хвостики.
  - И где же держат пойманных птиц? - спросил Заря.
  - В клетках, где ж ещё! В золотых клетках... - ответила птица и расплакалась. - В неволе как раз мой супруг.
  - Не плачь, Уменувель! Мы что-нибудь придумаем, - стал успокаивать птицу Заря.
  - И не тряси головой! - добавил Хроке. - А то мы падаем от тряски... Эй!.. Ты слышишь?
  - Ладно! Постараюсь! - отозвалась птица.
  - Неси нас к своему супругу! Слышишь? - немного подумав, скомандовал Заря. - Попробуем его осво-бодить!
  Взмахнув крыльями, птица поднялась в воздух...
  
  Летели долго. По крайней мере, времени вполне хватило для того, чтобы расспросить птицу обо всём: для чего нужны перья Уменувель, и кто держит птицу в неволе?
  Оказалось, что перья эти обладают волшебной силой менять размеры того, к кому они прикасаются. Кос-нулся кого-нибудь пухом пера, - тот увеличился во сто раз, коснулся ещё, - он опять вырос, а если коснулся ос-тью, - тот, наоборот, уменьшился во столько же раз. А держит птицу в неволе злой колдун Норль. Сам он урод с четырьмя головами. Каждая его голова именуется по-своему: Никто, Ничто, Нигде и Никогда. Обычно, когда од-на голова бодрствует, три остальные спят. Поэтому всем людям велено называть колдуна по-разному: Ваше Ни-ктожество, Ваше Ничтожество, Ваше Нигдежество или Ваше Никогдажество. Это зависит от того, какая неспя-щая голова виднеется под капюшоном его длинного чёрного плаща. И не было ещё человека, который видел сра-зу все четыре его головы.
  Своим видом и колдовством он и так нагнал страху на людей, живущих в округе, да ещё к тому же он из-ловил Уменувель и держит в неволе козу Ватрушу. А у этой козы молоко обладает волшебной силой: заживлять любые раны и даже воскрешать мёртвых, если они только были хорошими людьми. Колдун хитростью увёл одну козу Ватрушу от людей. Люди стали чаще болеть и умирать, потому что у всех остальных коз почему-то пропало молоко. Наверное, тоже в целях самосохранения.
  И ещё друзья узнали, что служат колдуну дикие пчёлы Фархи. Он их заколдовал, и теперь эти пчёлы не собирают мёд, как раньше, а служат колдуну: охраняют его и наказывают ему непокорных. Первой их жертвой стал царь страны великанов - добрый старичок, который пожалел и приютил у себя взявшегося невесть откуда уродца в чёрном плаще...
  
  ...Чем ближе к цели подлетала птица, тем сильнее волновались наши друзья: а вдруг у них ничего не по-лучится, ведь они такие маленькие. Особенно сильно волновался Заря. Но мысли о Душеньке, о матери и о Вол-шебнике, придали ему храбрости и решимости.
  
  Глава 9. Перед грозой
  
  В это время, птица Уменувель подлетела к высокой каменной ограде, за которой и находился замок кол-дуна. На земле вдоль ограды сплошь валялись человеческие скелеты, а из самой стены повсеместно торчали мрачные окаменелые фигуры каких-то страшных чудищ и безобразных уродов. И стена от этого казалась чуть ли не живая... потому что немые каменные уроды внушали панический страх всякому, кто смел подходить к замку так близко. Лесные звери и птицы давно уже покинули это гнилое место, а люди обходили его стороной. Даже деревья и трава здесь больше не росли.
  Птица Уменувель села на ограду и, переводя дух, прислушалась к разговору, который происходил в её ухе.
  Друзья совещались:
  - Ох, и трудную же задачу предстоит нам решить, - с тревогой говорил Трэй.
  - Но мы же не можем оставить в беде тех, кому нужна помощь. Мы не можем просто уйти! - отвечал ему Заря.
  - Но как же им помочь? Как? - взволнованно спрашивал Хроке.
  - Нам нужен план! Да-да... Но сначала мы всё разузнаем, - решительно заявил Заря. - Нам бы только успеть ко времени! - добавил он.
  - Значит, решено? - переспросил Трэй.
  - Да! - уверенно подтвердил Заря.
  - Говори, что делать! - заторопился Хроке.
  - Первое... найдём перо и станем большими. Второе... отыщем Ватрушу и узнаем, как расколдовать пчёл, - предложил Заря.
  - А третье? - не утерпел Хроке.
  - Третье... - Заря задумался и потёр ладонью лоб.
  - Узнаем, чего боится этот колдун. Где его слабое место? - подсказал Трэй.
  - Правильно, Трэй! - обрадовался Заря.
  Тут в разговор вклинилась Уменувель:
  - Кажется, я знаю, чего он боится, - сказала птица. - В тот день, когда он здесь появился, он приказал разбить все зеркала... Поговаривали, что в зеркале он видел смерть... или ещё что-то. Ещё поговаривали, что в замке в тайнике колдун прячет одно единственное неразбитое зеркало. Для чего оно ему, - этого никто не знает.
  - Молодец, Уменувель! Это как раз то, что нам нужно! - обрадовался Заря. - Во что бы то ни стало, нам нужно найти это зеркало. А там мы посмотрим, кто сильнее!..
  Смеркалось. Уже в потёмках, несмотря на усталость и голод, друзья обговаривали детали предстоящей операции, решали кому что делать. Они придумывали план. План был просто необходим, потому что ошибаться было нельзя, да и местность была дюже незнакомая. А о противнике и говорить-то небезопасно, не то чтоб напа-дать на него. Одним словом - колдун.
  План был таков: Вначале все вместе найдут золотую клетку, в которой держат Уменувель, освободят пти-цу и возьмут у неё волшебное перо. Затем Заря и Хроке отправятся искать Ватрушу и попробуют её освободить., Тем временем, Трэй полетит к замку и отыщет там зеркало и, заодно, проследит за колдуном. А Уменувель поле-тит обратно в лес и позовёт на помощь всех своих родичей, возможно им придётся драться с пчёлами, если к то-му времени пчёл не удастся расколдовать.
  
  Ночью решили отдохнуть. Птица Уменувель, которой были знакомы здешние места, перелетела ближе к замку и через маленькое окошечко влетела в кашеварню. Кашеварня находилась в подвале, прямо под замком колдуна. Там было пусто, ни души. Повары-гномы ушли спать, забыв погасить факел, свет которого и привлёк птицу, потому что был единственным во всём замке.
  Торчащий в стене факел дымил, потрескивал, сыпал на пол углями, и едва-едва освещал помещение. По-середине зала стоял стол, на котором остались крохи еды. Уменувель опустилась на стол и предложила нашим друзьям немножко подкрепиться, на что они, конечно же, охотно согласились. Птица наклонилась и прислонила своё ухо к хлебной горбушке...
  Здесь надо заметить, что в том мире, откуда прибыли наши герои, ещё не знали, что такое хлеб. Не знали так же про холщовые одежды, про железо, про письменность и про многое другое. Там всё это ещё предстояло узнать, этому предстояло научиться. А тут, в стране великанов, всё было по-другому: люди выращивали хлеба, рубили железными топорами лес, строили каменные дворцы...
  И это было в порядке вещей, до тех пор, пока не появился колдун.
  Но вернёмся к хлебной горбушке...
  С удовольствием, перекусив черняшкой, - именно так, со слов птицы Уменувель, назвался этот хлеб, - друзья приготовились ко сну.
  Факел догорал, и в зале становилось темнее, пока не стало совсем темно.
  За стеной замка завывал ветер. Мало-помалу он усиливался. И вскоре чёрное звёздное небо посерело. А звёзды и месяц исчезли за наползающими тучами. Стало ясно, что надвигается гроза... В полночь закрапал дождь.
  Друзья спали внутри той самой хлебной горбушки, которую сами же и ели. Каждому из них снились свои сны.
  Хроке во сне вспоминал себя тем, кем он был в прошлой жизни. Маленький беззаботный кабанчик играл в салочки со своими друзьями и носился по лесу...
  Заря, как ни в чём не бывало, разговаривал с Душенькой и с матерью. Душенька заплетала свою косичку и улыбалась ему. Матушка угощала его парным молоком...
  Трэй видел свой родной пруд, своих маленьких детишек-лебедят, свою подругу - белую лебедь...
  
  Глава 10. Волшебные перья
  
  Утром всех разбудила Уменувель. Птица только что откуда-то вернулась. А так как летала по улице, то намокла под дождём.
  Сев на стол, она отряхнулась; брызги полетели во все стороны. Получился самый настоящий дождь из ог-ромных капель. Каждая из которых могла если не раздавить, то, точно, утопить наших спящих друзей. К счастью, ни одна из капель в них не попала. Но шум, конечно же, их разбудил.
  Когда Заря, Хроке и Трэй проснулись, то увидели перед собой огромный-преогромный клюв Уменувель, а в клюве два огромных-преогромных красных пера.
  Птица опустила перья на стол рядом с горбушкой и извинилась:
  - Я не подумала... Прошу извинить... - объяснила птица. - Я искала своего супруга... Он здесь недале-ко... в клетке, как я и говорила. Только вот беда - клетка заколдована, и открыть её невозможно...
  Друзья переглянулись. Птица продолжала:
  - Я принесла перья... Надеюсь, что с их помощью мы, наконец-то, одолеем злодея. - Птица огляделась по сторонам, затем продолжила: - Колдун не смог ими воспользоваться, потому что не знал заклинания. Но я то его знаю. Слушайте и запоминайте!..
  Птица Уменувель наклонилась ниже и шёпотом проговорила:
  Сила грозная проснись!
  Вихрем вкруг меня промчись!
  Баккарат и маккарат:
  Увеличься во сто крат!
  - А теперь прыгайте на пёрышко! - приказала птица своим крошечным друзьям.
  Те без промедления повиновались приказу. Они прыгнули вниз с горбушки на перья...
  Что произошло следом, - и было то самое волшебство, о котором наши друзья были наслышаны от самой птицы.
  Всё завертелось, закружилось вокруг пёрышка, на котором стояли Заря, Хроке и Трэй... (Конечно, они были поражены происходящим вокруг.) Образовался крохотный вихрь, в который поднялись со стола все хлеб-ные крошки. Низко загудели тонкие, ярко голубые ветки электрических разрядов, разлетающиеся от вихря во все стороны. Засверкали кругом разноцветные вспышки. Дрожащий воздух наполнился лёгкостью и свежестью. И возникло ощущение невесомости, когда вдыхаемый воздух, наполняя грудь, как будто отрывает тебя от земли; и ты, не чувствуя собственного веса, плавно взлетаешь ввысь, словно ты не живое существо, а нежный ветерок или облачко.
  Зал и всё, что находилось в нём: стол, стулья, факел на стене, дверь, оконце, в общем, всё то, что было вне волшебного вихря, изменялось в размерах - уменьшалось прямо на глазах, по мере того, как вырастали наши ге-рои. Как будто не они росли, а мир становился меньше. А, может, так и было на самом деле, - кто ж разберёт?!
  Так продолжалось недолго, всего несколько мгновений. Но зато каких! Даже, видавший виды, Трэй уди-вился и, наблюдая за превращением, раскрыл клюв. Для него подобные ощущения, конечно, были знакомы. В этот момент он вспомнил себя маленьким оводом.
  Заря тоже вспомнил, что уже испытывал похожие ощущения раньше, когда превращался в маленького крысёнка. Но это было так давно, в прошлой жизни. Новые чувства, тревожные и волнительные, были гораздо сильнее, потому что Заря знал, что происходит, и знал, для чего это всё происходит.
  В отличие от своих друзей, Хроке испытывал полный восторг. Он радовался, как ребёнок и, казалось, сейчас запрыгает от счастья...
  Когда всё закончилось: стих вихрь и прекратились вспышки, друзья посмотрели друг на друга и не нашли в себе никаких изменений. Напротив, все предметы вокруг стали гораздо меньше, чем были до этого. Хлебная горбушка, например, уменьшилась до размеров крупного валуна. И как только раньше умещались на ней трое наших друзей?! Необозримо далёкие стены приблизились и сделались вполне досягаемыми. Доски стола стали ровнее и глаже. Даже птица Уменувель сравнялась в размерах с Трэем.
  Уменувель хоть и находилась в центре волшебного вихря, но на неё волшебство нисколько не подейство-вало. Наверное, так было задумано. И в отличие от других, птица не была потрясена или очарована происходя-щим волшебством. Скорее она была озабочена и взволнована. На карту была поставлена её судьба и судьбы всех птиц Уменувель, и, быть может, будущее всей страны великанов.
  Уменувель стряхнула пыль с крыльев.
  - Вот и всё, - спокойно сказала она. - Превращение окончено... Теперь я вижу, какие вы... большие. Вы в порядке? - заботливо спросила она своих новых друзей, которые мало-помалу приходили в себя.
  Первым очнулся Заря.
  - Да, - сказал он. - В порядке.
  - А я чувствую себя намного комфортней, чем раньше, - продолжил Трэй. - А ты, Хроке, как себя чув-ствуешь?
  - Здорово! - опомнился Хроке. - Как только что родился...
  Неожиданно за дверью раздались звуки приближающихся шагов и голоса. Это гномы возвращались об-ратно в кашеварню готовить завтрак для колдуна.
  - Заря! - позвала птица Уменувель. - Скорее возьми эти перья, что у тебя под ногами... И не забудь за-клинание... А я полетела за подмогой.
  Уменувель взмахнула крыльями и исчезла в окне. Проводив птицу взглядом, Заря поднял волшебные пе-рья.
  - Трэй, - обратился он к другу. - Лети в окно! Быстрее! Ты знаешь, что делать.
  - Будет сделано! - на бегу крикнул Трэй, затем подпрыгнул, взмахнул крыльями и улетел.
  - Хроке! - Заря позвал коня. - У нас ведь тоже есть дела... Верно?
  - Верно! - отозвался Хроке.
  - Тогда вперёд! - скомандовал Заря, запрыгивая на коня.
  Хроке немного покружил на месте, затем спрыгнул со стола и галопом помчался к открывающейся двери. Испугавшиеся гномы так и не поняли, что ж это было: кошка или крыса.
  Тем временем, Заря и Хроке были уже далеко от кашеварни. Хроке скакал в полутьме по земляному полу коридора, пока не увидел впереди ещё одну дверь. Дверь была закрыта, но перекошена на бок, так как висела на одной петле. От перекоса образовалась щель, в которую свободно смогла б пролезть крупная крыса. Из этой щёл-ки в коридор пробивался свет.
  - Заря, смотри: впереди дверь! - предупредил Хроке.
  - Вижу, - ответил Заря. - Давай к ней поближе!
  Друзья приблизились к двери и заглянули в щель.
  
   Глава 11. Ватруша
  
  За дверью оказался хлев. Лошади, коровы, свиньи, куры и другая скотина уживались здесь, разделённые перегородками. В хлеву было грязно, душно и шумно. Но вот что сразу же бросилось в глаза: в дальнем углу на-ходилась большая тускло отблескивающая золотом клетка. В ней стояла коза. Обычная белая козочка, если не принимать во внимание её рожки и копытца, которые в полутьме блестели серебром.
  - Вот она! - радостно заявил Заря.
  Хроке кивком головы согласился с ним. Заря похлопал Хроке по холке и дал команду следовать вперёд.
  Когда протиснулись сквозь дверную щель, стали прокрадываться к золотой клетке. Здесь, в хлеву, пря-таться было особенно негде. И если бы Хроке поскакал, то его сразу обязательно заметили бы. Поэтому, чтобы не привлечь к себе внимания и не вызвать переполох, он вышагивал медленно, замирая при каждой возможности. А Заря молча подсказывал: хлопал коня по холке, когда нужно было идти, и дёргал за гриву, когда следовало оста-новиться.
  Не замечая чужаков, животные в клетках продолжали галдеть. Заря слышал и понимал всё, о чём они го-ворят. Они сплетничали по поводу кормёжки и ругались меж собой. Вдвойне интересно было слышать и наблю-дать, как обрывалась на полуслове их болтовня и раскрывались от удивления глаза, когда они, наконец, замечали необычных и незваных гостей.
  Галдящих животных становилось всё меньше и меньше, пока в хлеву не стало совсем тихо.
  Хроке подошёл к золотой клетке и остановился. Заря спрыгнул с коня.
  - Кто ты, маленький человечек? На гнома ты не похож... - услышал Заря взволнованный голос козы. - Что ты здесь делаешь? Может, ищешь кого?
  - Я - Заря, - представился маленький человечек. - Ищу я Ватрушу, чтобы освободить её из...
  - И даже не думай! - перебила его коза. - Клетка заколдована... Тот, кто прикоснётся к ней - сгорит за-живо.
  - Ай! - вздрогнул Заря, отдёргивая протянутую руку от прутьев клетки. - Вот незадача.
  Заря почесал свой затылок, поразясь коварству колдуна. Хроке растерянно топтался рядом.
  - Заря, - позвал он друга в сторону. Когда Заря отошёл, Хроке спросил его шёпотом: - Ты не забыл про волшебное молоко?
  - Да, помню я, помню... Но, может быть, после...
  - Нет, сейчас!.. - настаивал Хроке.
  Он интуитивно чувствовал, что "после" может и не быть, и что всё необходимое надо делать сразу, сей-час.
  - Ладно, - согласился Заря. И, обращаясь к Ватруше, сказал: - Ватруша! Мы прибыли в эту страну за волшебными перьями, волшебным молоком и за пчелиным жалом. Нас послали сюда Братья День и Ночь, и их Сёстры...
  В подтверждение своих слов, Заря показал Ватруше перья птицы Уменувель.
  - Ах, вот оно что, - радостно ответила Ватруша. - А я уж начала подозревать... Не так уж и часто встре-тишь в этих краях столь странных незнакомцев... Молоко я вам дам. Но оно бесполезно, если не знаешь заклина-ния. Начни-ка его!
  Заря понял, что коза всё ещё немного не доверяет ему, и что для доверия нужен пароль. Паролем, в дан-ном случае, служили слова из заклинания. И Заря произнёс:
  - Сила грозная проснись! Вихрем вкруг меня промчись!..
  Коза закивала в такт словам и продолжила:
  - Баккарат и маккарат: оживи скорей, мой брат! - Она улыбнулась и спокойно объяснила: - Мы должны быть осторожней. Колдун не знает заклинания, поэтому он слаб, и его можно одолеть.
  После объяснения, коза попросила дать ей попить; Заря осторожно просунул фляжку сквозь прутья клет-ки и наклонил её так, что вода текла прямо козе на язык. Затем Ватруша дала Заре своё молоко. Молоко само за-капало прямо в пустую фляжку, которую опять таки осторожно, не касаясь клети, подставил Заря.
  Когда фляжка до краёв наполнилась молоком, Заря осторожно вынул её из клетки, закрыл и после этого поблагодарил козу. А та в напутствие рассказала, где живёт колдун.
  Друзья узнали, что живёт он в чёрной башне замка, на самом верху. Видимого входа в эту башню нет, впрочем, как и выхода из неё. Но попасть к нему всё-таки можно, только через тайный ход. Им пользуются гно-мы, когда относят Норлю готовые ества*.
  По словам козы, этот тайный ход находится в коридоре, в стене, где-то посерёдке между хлевом и каше-варней. Но, опять же, открыть потайную дверь могут только гномы. На что Заря предположил, что без колдовст-ва и здесь не обошлось. Наверное, гномы знают какое-то заклинание для того, чтобы каждый раз раздвигать сте-ну.
  
  Расставание было коротким. Заря ещё раз поблагодарил волшебную козу. Ватруша пожелала ему удачи. Хроке тоже попрощался с козой. Та, сверкнув серебряными рожками, кивнула ему в ответ.
  И друзья направились обратно к двери. За их спинами, один за другим, "оживали" и вновь начинали гал-деть до сих пор молчащие животные. Им было что обсудить...
  По дороге Заря принял одно очень важное решение. Он подумал, что было бы глупо подвергать опасно-сти своего верного друга Хроке, когда они вдруг повстречаются с колдуном. Лучше принять бой одному. Потому что в случае Зариного поражения, Хроке останется в живых и сможет вернуться домой. И ещё потому, что конь был слишком заметен. А к колдуну, по задумке, предстояло подкрасться незаметно.
  Заря поделился своими соображениями с Хроке. На что Хроке стал возражать, возмущаться и, в конце концов, обиделся.
  - Да пойми ты, - уговаривал Хроке Заря, - со мною может случиться всё, что угодно... А если я не вер-нусь, кто тогда найдёт Волшебника и поможет моей сестре? А?..
  - Но я не хочу оставлять здесь тебя одного, - не сдавался Хроке. - И к тому же есть Трэй.
  - Да, но лучше, если вас будет двое, - настаивал Заря. - И не спорь, пожалуйста... Тем более что ты всё время будешь рядом, только очень маленьким. И в случае чего поможешь мне советом.
  - Ладно, валяй! - согласился Хроке.
  - Только не обижайся, пожалуйста! - Заря похлопал Хроке по холке. - Так надо.
  - А я и не обиделся, - вздохнул Хроке. - Тебе виднее...
  На том и порешили. Как только выбрались в коридор, Заря спрыгнул с коня.
  - Ты готов? - спросил Заря друга, глядя ему прямо в глаза.
  - Готов! - ответил тот, понурив взгляд.
  Заря сунул фляжку с волшебным напитком глубже в дорожную сумку, положил рядом с фляжкой одно волшебное перо; сумку покрепче укрепил на седле. Затем снял с поклажи лук, колчан со стрелами, смотанную верёвку-паутину и перекинул их себе на плечо.
  После этого он взял в руку второе перо и коснулся остью холки коня, и произнёс заклинание:
  Сила грозная проснись!
  Вихрем вкруг коня промчись!
  Баккарат и маккарат:
  Уменьшайся во сто крат!
  Стань маленьким, вот таким!..
  Расстоянием между большим и указательным пальцами Заря показал размер, до которого должен был уменьшиться конь. Хроке суждено было стать размером со светлячка.
  О том, что произошло следом, мы уже догадываемся. Появился волшебный вихрь, низко загудели элек-трические разряды... И Хроке "растаял" на глазах. Волшебство опять заворожило Зарю своим великолепием. Че-го не скажешь про Хроке. Но что делать?!
  Потом Заря наклонился и выискал Хроке на земляном полу. Затем, подставив ладонь, Заря подождал, по-ка Хроке запрыгнет на неё. Когда Хроке оказался на ладони, Заря поднёс её к своему уху и приказал Хроке лезть в него. Так очутился Хроке в ухе своего друга и даже смог с ним, то есть с Зарей, разговаривать.
  Выполнив должное, Заря поспешил по коридору...
  
  Глава 12. В башне
  
  Приближалось время утренней трапезы, о чём звоном сообщили колокола на башне.
  Колдун готовился к завтраку и пока развлекался разговором сам с собой и с... зеркалом. Только зеркало почему-то было повёрнуто к нему обратной стороной.
  Норль был без плаща. Тот, кто мог бы сейчас его лицезреть, увидел бы в нём маленького, горбатого, уродливого гнома с коротенькими ручками и ножками, с большим пузом и с четырьмя безобразными головами на узких плечах. Пояс, сдерживающий раздутое пузо Норля, так натянулся, что, казалось, сейчас лопнет от натуги... или от стыда.
  Головы Норля о чём-то спорили. По сути, они говорили об одном и том же.
  - Не может быть! - хриплым голосом возмущался Никто. - Кто посмеет угрожать мне?..
  - И где же он прячется? - скрипя зубами, продолжал Нигде. - Покажись он мне - я его...
  - Нет, ну надо же! Когда такое было? А?.. - выпучив зенки, бунтовал Никогда.
  - И что он задумал, этот человечек? Что у него на уме? - писклявым голосом справлялся Ничто, хитро прищурив один глаз. - Неужели он думает, что у него что-то получится?
  Тут в разговор вмешалось зеркало. Тихим, словно шипение змеи, и неприятным могильным голосом оно сказало:
  - Тише! Тише!.. Я говорю Вам: он здесь, он рядом... этот мальчишка. Это они, твои Братья День и Ночь, подослали его к тебе...
  - Они такие же мои, как и твои, - перебил говорящее зеркало Норль устами головы Ничто. - Что, не так?
  - Так!.. Так!.. - прошипело зеркало.
  - А кто мне говорил: не бойся, не бойся... - продолжал возмущаться Никто, строя гримасы.
  - Но это было давно. Тогда всё было по-другому, - оправдывалось зеркало.
  - Тогда... по-другому... - грубо передразнил зеркало Никогда.
  - Но... одно лишь осталось без изменений, - продолжало зеркало, - наша вечная жизнь. Ты знаешь, что в моей книге нет наших имён. Как, впрочем, нет и его имени... По крайней мере, на этой странице.
  - И всё же я боюсь, - скрипел Нигде. - И где? В своём собственном замке.
  - Я нарочно уничтожил все зеркала в этой проклятой стране, - грозно заговорил Норль устами всех сво-их голов сразу. Он ткнул пальцем в говорящее зеркало. - А до этого ему во век не добраться. Ведь стоит ему по-пытаться разбить его, как я снова окажусь в заточении. И тогда я вряд ли выберусь на волю...
  Колдун не знал, что за ним через окно уже давно следит, прислушиваясь к каждому его слову, чёрный ле-бедь Трэй...
  
  ...В это время Заря стоял в тёмном коридоре, прислонясь к каменной стене, и ждал появления гномов. Как и предполагалось, гномы, наконец, показались. Они шли чередой друг за другом, неся на подносах всевозможные кушанья для своего господина. Впереди с факелом в руке ковылял самый маленький, но самый старый из гномов. Этот гном был главным поваром. И, наверное, это давало ему право носить длинную кучерявую седую бороду.
  От аппетитного запаха, исходящего от блюд, у Зари потекли слюнки, и заурчало в животе. Заря даже ис-пугался того, что это урчание могут услышать гномы. Но гномы, конечно, никакого постороннего урчания не слышали. Они были полностью поглощены своими обязанностями и вовсе не догадывались, что в коридоре есть кто-то ещё.
  Заря спрятался за каменным выступом. Полумрак не мешал ему следить за движениями гномов, потому что его глаза давно уж привыкли к темноте.
  В это время гномы вплотную подошли к тому месту, где стоял Заря. Главный повар подал знак другим остановиться. Свободную руку он протянул к каменному выступу, за которым скрывался Заря. Сердце человека тревожно сжалось, и Заря мысленно приготовился к худшему. Но гном лишь надавил на камень... В стене что-то загромыхало, а сама стена задрожала и треснула. Из трещины в коридор брызнул ослепительный свет, который ударил в глаза гномам. Их привыкшие к полумраку глаза на мгновение ослепли. Это-то и спасло Зарю от неми-нуемого обнаружения.
  Тем временем, стена медленно расступилась и позволила гномам пройти в тайный ход. Когда последний гном скрылся за стеной, та опять задрожала и стала закрываться. "Подожду, когда гномы вернутся", - решил для себя Заря и стал ждать, напряжённый и готовый к действию.
  Ждать пришлось недолго. Вскоре стена задрожала вновь, и из неё вышли те же гномы, только с пустыми подносами. Они, как и прежде, не заметили Зарю и, обсуждая что-то важное, ушли. Заря выглянул из укрытия и, не обнаружив для себя препятствия, прошмыгнул в трещину. Стена уже стала закрываться... И Заря успел как раз вовремя, иначе бы она закрылась совсем.
  Забежав за стену, Заря очутился в замкнутом помещении, залитым ярким матовым светом неизвестного происхождения. Никакого хода, никакой лестницы, ведущей наверх, как он ожидал, там не оказалось. Его окру-жали голые, неприступные стены. "Вот попал! - расстроился Заря. - Дальше-то куда?"
  Осматривать помещение, он стал прохаживаться вперёд-назад и стучать кулаками в стены, куда попало. От последнего удара стены дрогнули и затряслись, - случайно сработал скрытый механизм, - но не раскрылись. Пол как-то странно закачался, и Зарю слегка прижало к нему. "Так-то!" - обрадовался сначала Заря, ожидая по-явления лестницы или чего-нибудь подобного. Он не предполагал, что скрытый механизм уже несёт эту малень-кую комнатку и его вместе с ней вверх.
  
  ...В это время, наверху, Трэй, наблюдая за колдуном, мысленно выискивал способы, чтобы одолеть его, но пока не находил ни одного. "Украсть зеркало не получится, оно слишком велико для меня. Разбить?! Но как?" - размышлял он вслух, припомнив слова колдуна: "разбить... зеркало... окажусь... в заточении". Несколько раз он пробовал облететь башню и с других сторон заглянуть в зеркало. Но так ничего и не увидел.
  "И почему это зеркало повёрнуто к стене?.. Интересно! - спрашивал он сам себя, потому что спросить больше было некого. - А что бы его взять и не развернуть?! Интересно, а чьё это отражение разговаривает с кол-дуном? А?.. И почему колдун не смотрит в зеркало, а лишь слушает его? Он что, боится?.. Кого же он боится?.."
  
  Гномы, принёсшие завтрак колдуну, появились из стены внезапно. Трэй перелетал от окна к окну, когда раздвинулась стена. Он увидел гномов, уже выходящих из стены. Колдун засеменил к ним навстречу, на ходу потирая ручки. Он не скрывал радости, если это так можно назвать. На всех четырёх его образинах раскрылись кривые беззубые улыбки. Видно, еда была основным и самым любимым его занятием.
  Из-за своей беззубости, колдун предпочитал есть кашу. Поэтому гномы-повары по большей части были кашевары, а кухня, как мы уже знаем, называлась кашеварней.
  Гномы молча и чинно расставили блюда на столе и ретировались обратно в стенной проём. Главный по-вар остался с колдуном. А колдун сел за стол...
  Надо сказать, что стул и стол были низкие, подстать хозяину. Поэтому колдун не испытывал трудностей, сидя за столом. А главный повар без особого труда прислуживал своему господину: подавал и менял тарелки с кашей и вытирал салфеткой его перепачканные кашей рты.
  Норль сразу же с жадностью набросился на пищу, как будто был страшно голоден. Поглощая кашу, он громко чавкал, ронял её на себя и выдавал за столом всякие непристойности. Это уродец, это чудовище сейчас был ещё более омерзителен, чем прежде. На него было просто не приятно смотреть. И Трэй даже отвернулся от него и, пока колдун пожирал кашу, осмотрелся вокруг. Он безнадёжно поискал глазами то место вдали, где воз-можно находилась пещера, а, значит, и путь к дому. Но ничего знакомого не нашёл.
  
  Глава 13. Битва
  
  В зале, тем временем, продолжали происходить события.
  Неожиданно для всех послышался лёгкий нарастающий шум. Стена, из которой ещё недавно появлялись гномы, раскрылась вновь. Норль замер в ожидании и всеми своими глазами недоумевающе посмотрел на своего слугу. Тот сам ничего не мог понять, тем более объяснить своему господину. Ведь только он, главный повар, имел право входить в покои хозяина. Один или с помощниками. Так повелел сам колдун. Кто же осмелился на-рушить правила?
  Норль встал из-за стола и, роняя кашу из раскрытых ртов, направился к стенному проёму. Гном поспешил за ним...
  
  ... Заря даже и не ожидал, что так скоро окажется с колдуном один на один.
  Подъёмный механизм нёс его, запертого в маленькой комнатке, вверх. А Заря настороженно озирался во-круг, ища хоть какую-нибудь щёлку или лазейку для того, чтоб выбраться. Но стены не раскрывались. Заря даже подумывал, что попал в ловушку. И начал было ругать себя за беспечность. На что Хроке (из уха) посоветовал ему не спешить и не делать поспешных выводов...
  Но вот стена задрожала и стала раскрываться. Заря быстро схватил лук и, направив натянутую стрелу на стенной проём, стал ждать.
  Вот он тот миг, который рано или поздно должен был настать: Заря и Норль встретились! Трэй сверху даже ахнул, - так неожиданно всё произошло. А Заря - молодец, не растерялся: он сразу выпустил стрелу в Нор-ля, целясь ему прямо в глаз. Но не тут-то было! Колдун, швыдкая бестия, увернулся. Стрела, даже не задела его; она просвистела мимо и сломалась о противоположную стену.
  Заря снова стрельнул, - колдун опять увернулся. Заря выпустил в него ещё три стрелы, но они пролетели мимо. Он не знал, что убить колдуна невозможно, потому что тот бессмертен. Заря приготовился драться с ним на кулаках, но колдун в ответ лишь злобно захохотал:
  - Ха-ха-ха! - раздался его холодный четырехголосый смех. Каша всё ещё вываливалась из его ртов, ко-гда он заговорил: - Это ты? Хитрый, гадкий мальчишка!.. Я ждал тебя.
  - Уж кто из нас гадкий - только не я! - парировал Заря.
  - Молчи, а не то... - рассвирепел Норль.
  - Не то что? - дразнил его Заря.
  - Да ты не знаешь!.. Ну что ж, смотри!.. - протяжно, во все глотки прокричал колдун.
  Он повернулся и направил свои взгляды на первого попавшегося - на гнома, своего главного повара и слугу. Тот побелел с испугу и задрожал, нет - затрясся.
  Колдун напрягся и забормотал колдовское заклятие:
  - Голова Никто, смотри!.. Своим взглядом разори! - приказали три головы четвёртой голове.
  И голова Никто посмотрела. Её выпуклые озлённые глаза сначала покраснели, налились кровью, потом вспыхнули ярким пламенем и стали источать красные смертоносные лучи прямо на бедного гнома. Гном даже вскрикнуть не успел, как вмиг исчез, а на его месте появилась бесформенная куча мяса вперемешку с тканями одежды, кожей сапог и волосами из бороды. Где руки?.. Где ноги?.. Где голова?.. Заря от удивления и неожидан-ности даже рот раскрыл. Трэй - клюв. Хроке ничего этого не видел, поэтому рта не раскрыл.
  А Норль продолжал.
  - Голова Нигде смотри! Своим взглядом разори! - приказали головы следующей голове.
  Теперь голова Нигде устремила свой убийственный взгляд на всё ещё живого гнома. Тот, словно мяч, за-прыгал по залу и с нарастающей скоростью стал метаться от угла к углу, от стены к стене. Теперь его нигде нель-зя было поймать взглядом.
  Тем временем, три головы вновь произносили заклятие:
  - Голова Ни-ког-да! Ты покажешь силу?
  - Да! - отвечала четвёртая голова.
  Настало время ей показать свою силу.
  То, что когда-то было гномом, а сейчас с бешеной скоростью носилось по залу, в одно мгновение расплы-лось в пространстве и превратилось в серую дымку. Кто бы мог подумать, что это марево раньше было живым существом.
  Заря, словно загипнотизированный удавом кролик, напряжённо стоял в прежней позе, сжимая бесполез-ный лук. Ему бы убежать, скрыться, но нельзя было, да и некуда. Он был глубоко потрясен ужасной силой и жес-токостью колдуна. Не даром, что колдун!
  В свою очередь, голова Ничто уже довершала судьбу гнома, которого теперь и гномом-то нельзя было на-звать. Дымка в миг исчезла, как будто её вовсе не было. В этот момент, по задумке колдуна, в зале на одно живое существо стало меньше.
  Закончив такую вот показательную казнь своего слуги, Норль повернулся к Заре.
  - А теперь ты боишься меня? - потирая грязные ручки, спросил он маленького мальчишку.
  - Я-то?.. - соображая, что сказать, ответил Заря. - Даже если б и боялся - тебе бы не сказал... А если су-ждено мне погибнуть, то... То сначала я убью тебя.
  Сказав это, Заря взял в руки перо птицы Уменувель и показал его колдуну. Тот вгляделся в маленькое пё-рышко и, кажется, узнал его.
  - Ах, так! - не на шутку разозлился колдун. - Тогда ты умрёшь!.. Я придумаю тебе смерть пострашнее... Взять его!
  Колдун щёлкнул пальцем, и, откуда ни возьмись, появились пчёлы, целый рой. Это были пчёлы Фархи - охрана колдуна. Они зависли позади него, в любой момент готовые напасть на врага.
  Заря вспомнил про птиц Уменувель. Где же они? Лишь бы они подоспели вовремя!
  И они успели! В тот момент, когда Фархи, атакуя Зарю, сорвались с мест, из разных окон в зал влетели Уменувель. Целая стая. Они сразу же напали на пчёл и отвлекли их внимание на себя. Заря был спасён.
  А между пчёлами и птицами завязалась настоящая битва, не на жизнь, а на смерть. Пчёл было значитель-но больше, но и Уменувель были не просты. Птицы ожесточённо дрались, не жалея своих жизней. Они отдавали их за свободу своего рода, за будущее своих птенцов. Их окровавленные и искусанные пчёлами тела падали на каменный пол, усыпанный теми же, но только мёртвыми пчёлами.
  Заря, не в силах помочь птицам, улучил момент и, когда колдун отвернулся, бросился на него. Мёртвой хваткой вцепился Заря в горб Норля, как когда-то давно цеплялся в шею Дрода. "Только бы удержаться! Только бы волшебство сработало!.." - твердил про себя Заря, стараясь коснуться горба остью пера.
  Заря рассчитывал уменьшить колдуна, а затем раздавить его, словно гадкого таракана. Но и здесь он ошибся. Волшебство не подействовало бы на Норля, по той простой причине, что оно вообще не действовало на волшебные существа. Будь то птица Уменувель, коза Ватруша, пчела Фарха, или же колдун Норль. Но Заря этого не знал. Да и откуда ему было знать, когда ни Уменувель, ни Ватруша ему об этом не сказали, - не придали этому значения или попросту забыли.
  А колдун знал. Он всё знал. А сопротивлялся лишь потому, что был до крайности раздражён наглостью и безрассудной смелостью маленького человечка.
  Колдун был в ярости. Он бешено метался и прыгал, вопя проклятия. Но достать Зарю не мог. Не мог он также применить своё колдовство, потому что не видел противника. Его глаза горели огнём, уничтожая на своём пути всё, но только не Зарю.
  Разрезанные огненными взглядами Норля, стены замка стали разрушаться и обваливаться. В пыли и сумя-тице ничего нельзя было разобрать. Обезумевшие пчёлы, одурманенные запахом крови, в такой неразберихе ста-ли нападать на всё, что им подворачивалось: на падающие обломки стен, на посуду, на стулья...
  К тому времени, почти все птицы Уменувель были ими уже убиты. А те, что остались в живых, раненые и еле живые, отступили: кто, вылетев из башни, летал вокруг неё, кто отдыхал на крыше, кто переводил дух в углу или под столом.
  Так вот, в поле зрения пчёл попал сам колдун. Он для них был великолепной мишенью. И сотни пчёл уст-ремились к нему, потому что нападать им было больше не на кого. А может, ещё и потому, что его колдовство чуть-чуть ослабло, пчёлы почувствовали это и стали мстить за себя...
  Колдун взревел от боли. Такого поворота событий он не ожидал. Коротенькими ручками он стал отгонять непослушных пчёл, чем ещё больше разозлил их. Пчёлы облепили все его головы и не жалели, а жалили его без остановки.
  Вдруг одна пчела укусила в плечо и Зарю. Боль обожгла руку, и его сознание замутилось; не потому, что яд был слишком силён, а потому что Заря был слишком мал, по сравнению с обычным человеком. Из последних сил Заря схватил пчелу, - та для него была размером с голубя, - и вместе с ней упал на пол.
  Колдун не увидел его падения и не почувствовал его отсутствия. Ему было не до этого, он продолжал от-биваться от пчёл. А Заря медленно терял сознание. В полузабытье он припомнил, что ему зачем-то было нужно жало пчелы. Поэтому, стараясь не повредить это самое жало, он держал пчелу за брюшко, онемевшей и опухшей рукой. В другой руке Заря всё ещё сжимал перо Уменувель.
  Хроке что-то кричал ему, но Заря его не слышал. Заре всё ещё казалось, что он находится на спине кол-дуна. И он невольно стал произносить заклинание, бессознательно тыча остью пера по сторонам. И... коснулся сам себя.
  - Сила гроз... ная про... снись! ... промчись!.. Уменьшайся... во сто... крат! - еле-еле выдохнул он по-следние слова заклинания и отключился.
  
  Тем временем, Трэй, прячущийся от пчёл, заметил неладное. Он увидел, что Заря лежит недвижимый под ногами колдуна. "Возможно, он умер, - съёжился Трэй, схватясь крыльями за голову. - Ах, горе мне, старому!" И, не долго думая, решился отомстить за смерть друга, пускай даже ценой собственной жизни.
  Он ещё раз припомнил слова колдуна о зеркале.
  - Так вот, я тебе устрою счастливую жизнь! - крикнул Трэй колдуну и взмахнул крыльями.
  Чёрный лебедь сорвался с окна, камнем ухнул вниз и с лету ударил головой тыльную сторону зеркала... Зеркало треснуло.
  То, что произошло следом, Трэй уже не видел, так как от удара потерял сознание. Не видел это и Заря. Один Хроке стал свидетелем потрясающей сцены.
  Вот, что он увидел и услышал:
  - Не-е-ет! - жутким четырёхголосием вскричал Норль.
  И этот крик услышали все в округе: и люди, и звери, и птицы. А, услышав, содрогнулись. Даже пчёлы, и те напугались страшного крика и отступились, отлетев в сторону.
  - Не-е-ет! - продолжал орать колдун. - Только не это! А-а-а-а!..
  Его глаза в миг погасли, потеряв колдовскую силу. А из трещин разбитого зеркала, словно языки синего пламени, показались и стали расти чьи-то, точно - не человечьи, руки. Множество прозрачно-синих рук. Они тя-нулись к Норлю и приближались к нему всё ближе и ближе. Эти синие руки ползли по воздуху, подтягивая его к себе, словно это был не воздух, а простыня на кровати. Под страшные, неестественные и режущие слух железно-стекольные аккомпанементы пространство вокруг Норля напруживалось и искривлялось... Руки тянули его, тяну-ли, тянули... Норль яростно отбивался, но был не в силе противостоять той мощи, которая затягивала его в разби-тое зеркало. И он, кажется, понимал это. К тому же, он знал, кто обладает этой мощью, и кому служат эти синие руки. Знал наверняка.
  В тот момент, когда Норль уже наполовину скрылся в зеркале, в зале произошло ещё одно волшебство. Сработало Зарино заклинание, появился волшебный вихрь...
  
  Глава 14. Фарха
  
  Очнулся Заря не на земле, а в воздухе. Сильно ломило и зудело плечо, болела голова. Что-то большое и живое несло его над лесом. И это что-то - громко жужжало. Заря присмотрелся и, сквозь туман, увидел над со-бой огромную-преогромную мохнатую пчелу. Одно только её жало было во весь Зарин рост. За это самое жало он и держался. Вернее, не держался, а висел, запутавшись в паутине; а паутина эта как-то зацепилась за пчелиное жало...
  Вы помните ту паутину-верёвку, которая досталась от паука? Заря держал её у себя на плече, так, на вся-кий случай. Что уж там произошло, и как паутина зацепилась, - этого Заря не помнил. Но именно на ней он лежал сейчас, словно в гамаке. Пригодилась паутинка-то!
  Очнулся он не от громкого жужжания и сильного ветра, хоть ветер и трепал его вместе с паутиной, а от жуткого кошмара, который ему приснился. В этом сне Заря летел в чёрную пропасть. А колдун громко смеялся ему в след... А ещё Заря видел, как дракон нападал на людей... Видел лесной пожар... Видел Душеньку. Она пла-кала, сидя в тёмной пещере... Видел доброго короля, которого жалили заколдованные пчёлы... Видел погибших Уменувель... Видел Трэя, лежащего у разбитого зеркала... Всё это сменялось чередой, словно кружило в волшеб-ном вихре.
  - Заря очнись! Да, очнись же ты! Ну!.. - вдруг Заря услышал знакомый дружеский голос.
  Это Хроке надрывался и, видно, уже давно.
  - А! Это ты, Хроке! Где ты? - проронил Заря. Его мутило, а голова ещё кружилась, и на слова не хвата-ло сил.
  - Наконец-то! - обрадовался Хроке. - А я уж стал сомневаться...
  - Что я ещё жив... - опередил Заря.
  - Да, - согласился Хроке. - Именно так.
  - Так я жив? - приходя в сознание, переспросил Заря.
  - Футы-нуты! - фыркнул конь. - Конечно, жив! Иначе б ты со мной не разговаривал.
  - Хорошая новость! - обрадовался Заря. Он поискал глазами друга. - А ты-то где?
  - Хорош? - возмутился Хроке. - Сам меня сюда посадил, да ещё и не помнит.
  - Ах, да!.. - опомнился Заря.
  Он стал припоминать последние события. Хроке ему в этом помогал.
  - Я помню, как меня укусила пчела. Большущая такая... - вспоминал Заря. - А потом... всё, как в тумане.
  - Здесь-то и началось самое интересное... - продолжал Хроке.
  И Хроке рассказал своему другу то, чего тот не видел. Про колдуна. Про зеркало. Про волшебный вихрь. Про пчелу и паутину...
  - Так вот, - заканчивал свой рассказ Хроке. - Когда мы... то есть пчела и мы вылетели из башни, башня та рухнула. Вот грохот-то был! И пылища!.. Жаль, что ты этого не видел... А потом мы пролетали над дорогой, по которой шли люди. Много людей с вилами, топорами... Они направлялись к замку... А потом мы летели над чьим-то домиком. И я заметил, как одна женщина доила козу... Значит...
  - Значит, получилось! - догадался и обрадовался Заря.
  - Получилось! - поддержал его друг. Он продолжил: - А потом мы летели над лесом, и... - загадочно прервался Хроке.
  - И?! - не понял Заря.
  - И я видел птицу Уменувель! Она сидела в гнезде... с хвостом! Не гнездо было с хвостом, а птица... - поправился Хроке.
  - Как это ты всё разглядел? - недоумевал Заря.
  - Очень просто: мы пролетели рядом, - объяснил друг.
  - Вот здорово! - порадовался Заря. И спросил: - А куда мы сейчас летим? Ты не знаешь?
  - Нет, - растерялся Хроке.
  - И где Трэй?
  - Не знаю.
  Заря огляделся вокруг. Он заметил, что пчела, к жалу которой прицепилась паутина, летела не одна. Она летела в стае-рое. Трэй поблизости видно не было.
  Летели между огромных деревьев. Их огромные листья и ветви проносились мимо так быстро, что Заря не успевал их разглядывать. Но, без сомнения, были они такими же огромными, как и в тот первый день, когда он, Хроке и Трэй их только что увидели. С одним лишь только различием - рядом не было Трэя.
  Великая радость победы омрачилась горечью утраты. Заря загрустил о потерянном друге. Хроке замол-чал.
  Пчёлы летели над полем. Теперь они были свободны и возвращались в свои края, чтобы продолжить свою спокойную, мёдособирательную жизнь.
  Заря тоже вспомнил о доме. И только он о нём подумал, как почувствовал жжение на груди. И в этот мо-мент всё вокруг вдруг замерло - остекленело. И пчела, и воздух...
  Это Зарин амулет засиял вновь, как тогда, в лесу на охоте.
  - И что же на этот раз? - как к живому существу, обратился Заря к амулету, легонько подбрасывая его в одной руке.
  Ответ явился неожиданный: хрустнуло и отломилось пчелиное жало, и вместе с ним полетели вниз верёв-ка-паутина и Заря. Трэй оказался прав, когда говорил, что для маленьких существ воздух слишком густой. Заря падал медленно и долго, и даже ничуть не испугался. Вдобавок, лёгкая паутинка задерживала падение, словно парашют.
  Приземлился Заря удачно. Без синяков и царапин. И как только волшебный свет золотого амулета погас, - всё вернулось на круги своя... Амулет выполнил своё предназначение. Только сейчас Заря понял, какое именно: Заря стоял у входа в пещеру.
  
  Глава 15. День и Ночь
  
  Темнело. Сумрак плавно окутывал землю.
  Два дня, проведённые в стране великанов, пролетели, словно сон: и хороший, и плохой. Хороший, потому что Заря выполнил поручение Братьев День и Ночь, и их Сестёр; плохой, потому что потерял друга. Где-то в глу-бине души Заря надеялся, что Трэй жив. Но выяснить это сейчас было просто невозможно. Для этого необходимо было вернуться в башню. Но как найти туда дорогу?.. Да и время поджимало.
  Заря решил, что вернётся в страну великанов. Обязательно вернётся. Но только не сейчас. А сейчас надо было спешить в свой мир...
  Путь к дому всегда приятнее, чем от него. Перед тем, как войти в пещеру, Заря вернул прежний размер Хроке. С помощью волшебного пера, конечно. Хроке был очень доволен этим. Он застоялся в ухе и, конечно же, обрадовался возвращённой свободе.
  Попрощавшись взглядом с миром чужим, друзья вошли в пещеру и переместились в мир другой, родной.
  
  Здесь всё было по-прежнему. Трава была такой, какой и должна быть - низенькой. Цветы были цветами, маленькими и красивыми. Деревья - деревьями. Комары - комарами... Свежий ветерок, как и полагалось, был на-полнен приятными цветочными запахами. А звуки! Нет, не тот шум и вибрация густого воздуха, а настоящие... Не звуки, а мелодии. Красота!
  Бабочка с золотыми крыльями преспокойно сидела на каменном столбе.
  - Добрый вечер! Рада видеть вас вновь! - приветливо сказала она навстречу Заре и Хроке.
  - И мы рады! Ещё как рады?! Ты бы знала!.. - за двоих выплеснул Заря. - Но мы ненадолго... Передох-нём, подкрепимся, и в путь...
  - Да. Хрум-хрум... - вмешался Хроке, щипля травку. - Подкрепиться не помешает. Хрум-хрум... А то вовсе отощали.
  Заря снял с него поклажу и стал протирать ему бока мягкой шкуркой, говоря как бы между делом.
  - Тамошняя еда не для нашего живота, - объяснил Заря. - Жаль, что с нами нет Трэя.
  - Не волнуйся за него!.. - раздался вдруг нежный девичий голос за спиной.
  Хроке вздрогнул. Заря оглянулся. Никого!
  - Кто это? - Заря обвёл взглядом всю полянку, оправдываясь: - Я только что слышал чей-то голос. Нет, я точно слышал...
  Хроке тоже огляделся вокруг.
  - Мы зде-есь! - нежный голос прозвучал вновь.
  На полянке появились Братья День и Ночь. С ними была одна из Сестёр. Та, что постарше... Её звали Юность. Как и прежде, они вышли прямо из воздуха. Но в этот раз Заря не удивился их появлению, а наоборот, обрадовался - он ждал их, хоть и не так скоро.
  Брат Ночь одним движением руки разжёг костёр. Брат День также быстро повесил над костром котелок, в котором сразу же забулькало что-то вкусненькое, от чего по всей полянке разошёлся аппетитный запах. От этого запаха у Зари закружилась голова. Хроке, хоть и был травоядным, и тот позавидовал Заре.
  А Сестра Юность быстренько расстелила скатерть и позвала всех ужинать.
  Похлёбка оказалась очень вкусной, наверное, самой вкусной из тех, что Заря ел раньше. Он чуть ложку деревянную не проглотил. А топлёное молоко, поданное ему, самым вкусным из тех, что он раньше пил. В нём ещё пенки плавали. Заря их пальцами доставал... "Вкусно! Как будто дома побывал", - представил он.
  Хроке тоже не остался в стороне. Ему предложили попробовать овсяные лепёшки. Сладкие - не оторвать-ся. Хроке и не отрывался, пока их все не съел.
  Совсем уже стемнело. Брат День куда-то заторопился.
  - Трудно быть в одном и сразу в нескольких местах одновременно, - пояснил он свой уход. - Что поде-лать - обязанности... Пока! - И исчез.
  Заря тоже было стал собираться, но Брат Ночь задержал его.
  - Ну, куда ты, на ночь глядя? - сказал он. - Отдохни!..
  - Не могу!.. Время не ждёт! - стал оправдываться Заря.
  - Да, постой ты!.. Подождёт твоё время, - убедительно настаивал Брат Ночь. - Сядь! А со временем мы договоримся.
  Заря обратно сел на своё место.
  - А теперь послушай, что я скажу... - обратился Брат Ночь к Заре. - Не зря мы беседуем с тобой, не зря тебе помогаем. И не всякий может видеть нас, как видишь ты... На это есть свои причины, - ничто не делается просто так...
  Пока Брат Ночь говорил с Зарей, Сестра Юность, осмотрела Зарину рану на плече. Рана всё ещё его бес-покоила. Она намазала порез каким-то маслом и наложила на него лист подорожника. Заря сразу почувствовал облегчение. Он с благодарностью посмотрел на Юность, она в ответ улыбнулась.
  - Я должен сказать, - продолжал Брат Ночь, - что посылая тебя в страну великанов, прежде всего мы хотели помочь тебе самому. И, как видишь, наши желания оправдались, - ты принёс то, что мы велели: волшеб-ное перо, волшебное молоко и жало. Это всё пригодится... тебе. Очень скоро. Если ты сам захочешь этого...
  - Захочу чего? - спросил Заря.
  - Захочешь успеть ко времени, - спокойно продолжил Брат Ночь. - У тебя есть выбор: или идти на закат и пройти пять рек и пять гор, или пойти прямиком к Волшебнику через потайную волшебную пещеру. В первом случае ты потеряешь много дней, во втором - возможно, жизнь... Но если повезёт и ты останешься жив, то успе-ешь ко времени... Ведь время не ждёт, ты сам так говорил.
  Заря представил, как он, уменьшив сам себя до размеров муравья, верхом на Трэе перелетает через эти пять рек и гор. Но Трэй, к сожалению, отсутствовал.
  - Что я должен сделать, чтобы пройти через пещеру? - решительно спросил Заря.
  - А ты уже сделал выбор? - вмешалась Сестра Юность. Она погладила Зарю по голове и, ласково улы-баясь, сама за него ответила: - Да, он сделал выбор!.. Я в нём не ошиблась.
  - Так что делать-то? - нетерпеливо переспросил Заря.
  - Убить дракона, - прямо ответил Брат Ночь. - Те волшебные вещи, что ты принёс из волшебной стра-ны, нужны только для этого. Дракона можно убить лишь мечом из жала пчелы...
  - А не тот ли это дракон, что разорил мой дом? - неожиданно догадался Заря.
  От волнения он нахмурил брови и наморщил лоб.
  - Тот самый, - услышал он ответ. - Он огромный, коварный и жестокий. Поэтому, чтобы одолеть его, тебе просто необходимо стать больше... крупнее, - Брат Ночь показал руками предполагаемую ширину и высоту. - Теперь понял, для чего волшебное перо?
  - Понял! - кивнул Заря.
  Брат Ночь продолжал:
  - Дракон стережёт вход в пещеру, которая ведёт к Волшебнику. Он никого к ней не подпускает. Много смельчаков пробовали перехитрить его, но тщетно...
  - А для чего волшебное молоко? - спросил Заря Сестру Юность.
  - Всему своё время! - ответила та, погрустнев.
  Слезинки выкатились из её глаз и, блеснув, упали на землю. На этом месте тут же выросли и расцвели цветочки.
  - А почему ты плачешь? - заволновался Заря.
  - Неважно, - ответила Сестра Юность, вытирая слёзы. - Просто мы не в силах изменить чью-то судьбу. Мы не можем вмешиваться в события, которые должны произойти и произойдут. Мы можем лишь посоветовать. Таков закон. А человеку самому решать...
  - Перестань!.. - ласково попросил Сестру Брат. - Ему ещё надо меч смастерить и хорошенько выспать-ся...
  Все трое замолчали и задумчиво посмотрели на огонь.
  Тут Хроке, который был предоставлен сам себе и всё время оставался в тени, неожиданно фыркнул. По-луночники, будто очнувшись, оторвали от костра свои взгляды.
  - Пора! - скомандовал Брат Ночь, хлопнув себя по коленям. Он обратился к Заре: - Пошли, я покажу тебе, как делают мечи.
  Заря подчинился команде. Брат Ночь отвёл его немного в сторонку, достал из-за пояса стальной косарь*, каких Заря раньше не видывал, и стал рассказывать и показывать, что делать. Заря быстро всё понял и принялся строгать стальным клинком пчелиное жало.
  Брат Ночь стоял рядом. Видя, что у Зари дело ладится, он переменил тему разговора.
  - А ты знаешь, кто был тот колдун? - спросил он Зарю.
  - Нет, - между делом ответил тот.
  - Норль наш Брат. - Услышав это, Заря вытаращил глаза. Брат Ночь продолжал: - Видишь ли, мы не совсем люди, вернее, совсем не люди... Мы можем принимать разные облики... Смотря на то, с кем общаемся... Сейчас мы общаемся с тобой... с человеком. Хоть ты и необычный человек, но всё же... так удобнее, что ли. По-нимаешь?
  Брат Норль самый старший из всех нас. И нам не совсем родной. Его мать, Емпа, родила его вместе с его Сестрой. Они, так сказать, близнецы. Внешне они разные, зато внутри... Сестру его зовут Смерть.
  После рождения, их спрятали от глаз в волшебные зеркала, и они должны были жить там, в зазеркалье. Лишь только в замке нашего отца, и по его дозволению, им изредка позволялось покидать зеркала и прогуливать-ся рядом с Древом жизни... Видишь ли, мы все обязаны ухаживать за волшебным деревом, таков закон.
  Но однажды, Норль не подчинился воле отца и сбежал из замка. Его Сестра бежала вместе с ним... И что-бы запутать следы, они разошлись в разные стороны и поселились в разных странах.
  Вскоре их нашли... Разыскали опять же с помощью волшебных зеркал, - есть и такие... И, как водится, по-просили вернуться в замок добровольно. В ответ они уничтожили все зеркала, оставив по одному для себя: Смерть в своём зеркале могла видеть Норля, а Норль в своём - Смерть...
  Ну а дальше... Дальше ты и сам знаешь... - здесь Брат Ночь прервался, немного помолчал и поглядел на Зарины старания, затем добавил:
  - Вообще-то Норль всегда был трусоват. Даже на Сестру свою он не глядел из-за суеверия. Так что ра-но или поздно его всё равно б заставили вернуться... Хорошо, что сделал это именно ты. Мы очень признательны тебе за твою помощь и щедро тебя отблагодарим.
  - Но мне не нужна благодарность, - возразил Заря. - Я хочу лишь попросить...
  - Знаем, знаем. Поэтому тебе и помогаем... А теперь слушай и запоминай!.. Если ты убьёшь дракона, возьми у него трофеи: его коготь, его глаз, его ус, его зуб, его язык, его сердце и его хвост. Это будут твои подар-ки Волшебнику. Таков порядок.
  - Не много ли всего! - попытался возразить Заря, но тут же спохватился: - Это я так, к слову...
  - В замке ты пройдёшь последнее испытание, - строго взглянув на Зарю, продолжил Брат Ночь. - Ка-кое? Сказать не могу... Вскоре ты сам поймёшь.
  - А если я погибну? Если дракон убьёт меня? - спросил Заря.
  В ответ Брат Ночь развёл руками и сказал:
  - Мы не можем повлиять на судьбу... Чему быть - того не миновать. Всё в твоих силах и во власти вре-мени.
  Заря подумал о Душеньке. Как она там, в тёмной пещере? Осталась ли у неё еда? Осталась ли надежда?..
  "Всё в моих силах! - повторил про себя Заря и почувствовал, как решимость и вера в себя крепнут в его душе. - Я убью этого дракона! Я должен!.."
  Тут он вспомнил про Трэя.
  - Вы что-нибудь знаете о лебеде Трэе, моём друге?
  - Знаем.
  - Он жив? - с надеждой спросил Заря.
  - Жив ли он?! - загадочно переспросил Брат Ночь. - Жив! Конечно, жив!.. Но только он не лебедь...
  - А кто? - удивился Заря.
  - Человек! - важно ответил Брат Ночь. - И не просто человек... Теперь он царь!.. Когда-нибудь вы встретитесь. Обязательно встретитесь.
  Заря попытался представить Трэя в человеческом облике, но не смог.
  - А когда мы встретимся? - задал вопрос Заря.
  - Ты много хочешь знать! - был ответ. - Всему своё время. Последнее, что я могу тебе сказать: доверяй своему чутью, своему инстинкту и береги свой амулет, он тебе ещё пригодится. Ты ведь ещё не знаешь всех его возможностей...
  Тем временем, меч уже был готов. Брат Ночь взял его в руки и оценил Зарину работу.
  - Хорош! - сказал он. - Ты молодец, Заря!
  - Старался... - смутился молодец.
  - Осталось закалить меч в огне. На-ка, сунь его в угли!..
  
  Глава 16. Росстань*
  
  Проснулся Заря, когда рассвело. Плечо не болело. Рядом стоял Хроке. Он пофыркивал и нетерпеливо рыл копытом землю.
  У потухшего костра сидели двое: Сестра Юность и Брат День. Брата Ночь с ними не было.
  Заря подошёл и поздоровался с ними.
  - А... Брат Ночь уже ушёл? - спросил Заря.
  - Да, - ответил Брат День.
  - Мы с ним не попрощались, - пожалел Заря.
  - Ничего, ещё встретитесь, - успокоил его Брат День. - В замке у Волшебника. Мы все там будем тебя ждать... А сейчас подкрепись на дорожку!
  Сестра Юность подала Заре диковинные фрукты.
  - Поешь и возьми в дорогу! - посоветовала она.
  - Вот тебе сумка, - взмахом руки Брат День извлёк из воздуха красивую кожаную сумку красного цвета, с двумя золотыми пряжками. - В неё сложишь трофеи... Просто поставь её рядом с драконом, когда тот испустит дух, и всё.
  - Я вчера забыл спросить... Как я найду дракона? - вспомнил Заря во время еды.
  - Доверяй своему чутью! - ответил Брат День, повторяя слова Брата Ночь.
  Когда Заря позавтракал, Брат День скомандовал "Пора!" и пожелал юноше удачи. Сестра Юность тоже пожелала удачи Заре: "Скатертью дорога!" - ласково сказала она. В ответ, Заря поклонился.
  Закрепив на Хроке поклажу, Заря проверил: всё ли на месте, - вроде всё: и лук, и меч, и фляжка, и перо, и сумка... Затем молодец и его конь подошли к бабочке.
  Бабочка вспорхнула, чуть покружила, и затем показала им пещеру, ведущую в страну драконов.
  - Если я снова тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать, - сказала она и растворилась в воздухе, оставив за собой лопающиеся разноцветные пузырьки и мигающие огонёчки.
  Заря и Хроке вошли в пещеру...
  
  Здесь остановимся и поведаем о событиях, происходивших, в этот момент, у водопада. Помните, там тоже была пещера...
  Подмога прибыла ещё три дня назад, через день после Зариного отъезда. И люди уже выбились из сил, стараясь спасти девочек, но высвободить их из каменного плена пока не смогли. Гранит не поддавался их прими-тивным каменным топорам и киркам.
  Делали рычаги из брёвен, привязывали к ним лошадей. Но брёвна ломались, верёвки рвались. А прокля-тая скала даже не пошевелилась. Начинали делать подкоп, - не вышло, гранит был повсюду. Попробовали огнём и водой расколоть камень, но вовремя опомнились. Так можно было ненароком задушить пленниц дымом. Чего только не испробовали, - ничего не получалось. А время шло. Надежды таяли и у спасателей, и у пленниц.
  Девочек было пять. Сильно напуганные, они со слезами на глазах прижимались друг к другу и во тьме старались поддержать себя разговором. Они слышали, как стучат каменные топоры, слышали голоса людей. Но их крики о помощи так и не смогли услышать.
  Запасов в пещере им хватило бы ещё на неделю, тёплые шкуры их согревали, а факел они вторые сутки не жгли - экономили воздух. Всё бы ничего, но среди них были раненые.
  При ударе скалы о землю, как при мощном взрыве, в разные стороны разлетелись гранитные осколки. Эти осколки так или иначе ранили всех девочек, но особенно сильно пострадала Душенька. Она вбежала в пещеру последней, как раз перед самим "взрывом"; острые камни сбили её с ног и, буквально, изрешетили ей спину. Ду-шенька чудом осталась жива, но истекала кровью и слабела на глазах.
  При свете факела подружки перенесли её на мягкие шкуры и, как смогли, перевязали ей раны, но кровь всё равно просачивалась сквозь слабые и неумелые повязки. Девочке срочно нужна была помощь взрослых, ле-карства и, конечно же, солнечный свет. С каждой каплей крови силы её таяли, она всё чаще теряла сознание, и никто не знал, что жить ей осталось всего несколько часов...
  
   ... Страна драконов мало чем отличалась от родной страны. Может, мороки* на небе было побольше, и камни встречались почаще. И ещё почему-то не было слышно ни пения, ни щебетания птиц.
   Заря ехал верхом на Хроке, оставляя на всякий случай мечом зарубки на деревьях. Тропинка завела их в глубь дремучего леса и пропала. Куда ехать, где искать дракона - Заря не знал, поэтому он пристально вгляды-вался вдаль, за деревья, высматривая: не появится ли дракон.
  Он стал принюхиваться: не пахнет ли гарью, ведь где дракон, там и огонь. Навострив уши, Заря стал сле-дить, не хлопнет ли где, разрезая воздух, драконье крыло...
  В какой-то момент, Заря, вспомнив прошлое, представил себя волчонком. И, словно голодный хищник, стал выискивать следы своей жертвы, каковой, надо думать, считался дракон. Чутьё подсказывало ему, что он на верном пути. Он совсем издёргал Хроке остановками, поворотами и разворотами. Он то спрыгивал с коня и шёл с ним рядом, часто падая на колени и разглядывая что-то на земле, то вновь запрыгивал на него и командовал "Га-лоп!" Хроке слушался его безропотно, потому что доверял ему, верил и любил его, как брата.
  Солнце стояло прямо над головой. Его тонкие лучи, словно копья, пробивали густые кроны деревьев, вспыхивали на мгновение и гасли вновь. Ветер, разгоняя тучи, летал над макушками деревьев и не хотел спус-каться к земле. Поэтому под сенью зелёных исполинов: дубов и елей, было душно.
  Деревья постепенно расступались, лес редел, и к духоте прибавилась жара. Среди деревьев всё чаще стали попадаться уродцы: низенькие, кривые и обугленные они торчали из земли, словно мёртвые кости. Земля под ними, покрытая пеплом, мертвенно чернела из-под пожухлой травы.
  Никакой живности, кроме пауков, Заря не заметил. Да и те, чуть ли не все, попрятались, оставив без над-зора свои тенётники*.
  "Он где-то рядом, - твердил себе под нос Заря, смахивая с лица паутину. - Даже пауки и те его боятся. Но мы-то его не боимся. И от нас ему не спрятаться, не скрыться!.."
  
  Глава 17. Дракон
  
  
  
  А дракон вовсе и не собирался прятаться. Он преспокойно спал у холма, загородив своею поганой мордой вход в пещеру. Видно, бояться ему было нечего, да и некого. Всех смельчаков, охотников до его шкуры, он давно уж перебил, словно мух, и съел. А их переломанные кости разбросал по округе. Для устрашения.
  Всех зверей в округе он тоже съел. Поэтому для пополнения своего желудка летал теперь в дальние края и дальние страны, туда, где ещё не был. По дороге чинил разбой: поджигал, разрушал, убивал, разорял - и этим развлекался.
  Особенно злорадствовал он, когда встречал людей. Даже будучи сытым, он нападал на них и уничтожал всех до последнего.
  Вернувшись, он засыпал у пещеры и спал тридцать дней. Затем снова улетал. И так каждый раз...
  
  ... Лес внезапно кончился, впереди лежала пустошь. Под копытами Хроке, словно снег, захрустела зола; при каждом шаге в воздух поднималась чёрная пыль.
  Заря приостановил коня, чтобы оглядеться. Ни былинки, ни травинки вокруг. Некогда плодородная, а те-перь насмерть выжженная земля боялась родить здесь. И не цветы, а кости зловеще белели на ней средь золы. Воздух - и тот дрожал от страха... иль от жары.
  Вдали, посреди пустоши возвышался высокий чёрный, как будто обугленный, холм. У подножия холма лежал огромный чёрный дракон. Заря даже ахнул, увидев его. Но не испугался. Он ещё раз проверил своё снаря-жение: меч на месте, сумка на плече, перо за поясом, и дал команду Хроке двигаться вперёд...
  
  ... Дракон спал уже несколько дней. Он громко храпел, выпуская из ноздрей дым. Ему снился драконий сон. Во сне он часто взбрыкивал: должно быть, гнался за кем-то, и пошипывал - наверное, что-то жёг. Его чешуй-чатые веки были чуть-чуть приоткрыты. Чёрные белки глаз под ними быстро двигались.
  Просыпаться он не собирался...
  
  ... Заря приблизился к дракону и осмотрел его. "Я мог бы стать точно таким же, как и он, - представил За-ря. А потом передумал: - Нет, таким бы я точно не стал!"
  Дикая ненависть проснулась вдруг в человеке. Заря выхватил меч и, подняв его над головой, скомандо-вал: "В атаку!" Хроке, повинуясь приказу, встрепенулся, поднялся на дыбы и скакнул к дракону.
  Заря не хотел убивать спящего дракона - не по правилам. Поэтому размахнулся и отрубил ему пока толь-ко одно крыло. Меч прошёл сквозь тело дракона, как горячий нож сквозь масло. Не даром, что волшебный! Из культи* брызнула на зень* тёмная кровь.
  Дракон взревел от боли и мигом проснулся. Щёлки его злобных глаз расширились, обнажив кроваво-красные зрачки.
  - Кто посмел тревожить меня?! - свирепым громоподобным голосом вскричал он.
  - Я! - гордо крикнул в ответ Заря.
  - Кто ты? - проревел дракон, затем изогнулся и расшиперился*.
  - Я, Заря - человек! - воинственно прокричал Заря. - Я пришёл убить тебя, проклятый змий*. Готовь-ся!.. За всё, что ты причинил людям, ты умрёшь!
  - Не родился ещё мне поединщик! - взревел дракон, затем напрягся и взмахнул ошибью*.
  Заря вовремя разгадал его движение, не то лежать бы ему на земле, разрубленному пополам.
  Хвост дракона оканчивался сталью. Этот стальной гарпун просвистел над Зарей, едва тот пригнулся. А дракон уж снова нацеливал ошибь.
  Заря схватил приготовленное волшебное перо.
  - Сила грозная проснись! - проговорил он. - Вихрем вкруг меня промчись!.. Баккарат и маккарат: уве-личься во сто крат! - И коснулся себя пером.
  Не хватило всего одного мгновения, чтоб волшебство заработало, - стальной гарпун летел прямо в Зарино сердце. Хроке, предчувствуя беду, вздрогнул, тревожно заржал и поднялся на дыбы, чтоб заслонить собою друга. Гарпун ударил ему в грудь, прямо в сердце.
  От такого удара Заря слетел с коня и упал лицом в чёрную землю. Поднимаясь, он увидел Хроке, непод-вижно лежащего на чёрной золе, окровавленного и бездыханного.
  - А-а-а-а!.. - яростно вскричал Заря и, окружённый волшебным вихрем, ринулся на дракона.
  Дракон опешил, увидев вихрь и в нём быстро растущего человека, - Заря получил преимущество в не-сколько лишних секунд. Понятно, что они пришлись кстати.
  - Жаль, что не убил тебя сразу!.. - кричал Заря, приближаясь к супостату*.
  Но дракон, бестия, и не думал сдаваться. Не в силах взлететь, он стал обороняться своим хвостом.
  Но вихрь сделал своё дело: Заря сравнялся с драконом в росте и теперь с лёгкостью парировал отчаянные удары драконьего хвоста. Лишь один удар он пропустил, - стальной гарпун разрубил золотое кольцо, державшее волшебный амулет. Амулет упал на землю и на мгновение вспыхнул. Заря впопыхах успел заметить, что амулет быстро изменяется - растёт.
  Меж тем, дракон набирал в лёгкие воздух, чтобы выплеснуть пламя. Заря сообразил - схватил Амулет и закрылся им, как щитом. Щит принял огонь на себя и при этом ничуть не пострадал, даже не нагрелся. Дракон повторил огневую атаку - опять безрезультатно.
  Настала очередь наступать Заре. Придерживая в одной руке щит-амулет, стиснув зубы, Заря мечом наот-машь бил и бил дракона. И... отрубил ему голову.
  Покатилась драконья голова, а Заря ей вдогонку кричит:
  - Коль у поля стал - бей наповал! - и, вытирая рукой пот со лба, добавил: - Будешь знать, как разбой чи-нить! И за Душеньку, и за всех убитых тобою...
  Остановилась голова и, лёжа на боку, промолвила:
  - Твоя взяла!
  Заря подошёл к ней и, недоверчиво, ткнул её мечом.
  - Да ты ещё и разговаривать будешь?! - разозлился молодец.
  Он поднял свой меч и занёс его над драконьей головой, намереваясь разрубить её пополам. Но голова снова заговорила:
  - Подожди, не убивай меня! - взмолилась она. - Послушай!.. Я ведь не всегда была драконьей...
  Заря опустил меч.
  - Когда-то меня носили человечьи плечи... - продолжала голова.
  - Вот те на! - почесал затылок Заря. - Выходит, ты наполовину дракон, наполовину человек? - спросил он.
  - Нет! - сказала голова. - Человечьего во мне ничего не осталось, всё поглотил дракон.
  Давным-давно я жил среди людей. И до поры рос, как все...
  Однажды, я поймал себя на мысли, что мне нравится мучить паучков, отрывая им лапки. Я стал ловить мух и отрывать им крылышки. Сначала мне было интересно узнать, сколько они протянут, прежде чем умрут. Но любопытство моё на этом не кончилось. Я стал ловить мышей...
  Мои родители не придавали значения моим шалостям. Они считали, что я должен приносить хоть какую-то пользу в доме, пускай даже отлавливая грызунов. Дескать, те портили запасы. И я воспользовался случаем... мучил мышек, а затем убивал их.
  Потеряв интерес к мелким животным, я взялся за крупных. Первой из них - была бродячая собака. Как-то вечером, я поманил её обглоданной косточкой и, когда она подошла, набросил на её шею петлю. Затем я уволок её в лес и, забросив верёвку на ветку, удавил псину. При этом я наблюдал за её агонией.
  Когда я вернулся в дом, моя мать, которая ни о чём не подозревала, встретила меня у порога. Она погла-дила меня по голове, как вдруг вздрогнула и позвала отца. При свете факела они разглядели, что мои уши немно-го вытянулись вверх и заострились. Позвали лекаря, но тот ничего толком не объяснил и всё время твердил про какую-то опасную болезнь.
  Родители здорово за меня перепугались. Я же, утаив от них истинную причину моего странного недуга, в душе смеялся над их пустыми хлопотами.
  Следующей жертвой моих наклонностей стала наша корова. Она неожиданно издохла... Это я проткнул её вымя острой палкой. И хоть вся наша семья осталась без молока, я всё же был рад своей проказе.
  В деревне на меня стали косо смотреть, но мне было наплевать на всех. Я продолжал издеваться над жи-вотными теперь почти в открытую, даже нарочно демонстрировал свои опыты: отрывал головы птицам и подбра-сывал их кому-нибудь в дом, и тому подобное...
  Меня сначала били за это, но мне было не больно. Наверное, уже тогда я стал обрастать драконьей кожей, которая была нечувствительна к боли. Вскоре меня стали бояться и избегать. Даже родители сторонились меня. Они были не в силах что-либо сделать, но и жить со мной не стали. Они выгнали меня из дому. Вся деревня гнала меня в лес... И я решил отомстить им всем.
  Тогда я уже стал другим: ногти почернели и загнулись, кожа покрылась чешуёй, зрачки покраснели и вы-тянулись. На спине выросли два горба, из которых впоследствии выросли перепончатые крылья. Появился ма-ленький хвостик. Да и сам я стал крупнее и сильнее.
  И я начал мстить...
  Сначала я убивал только домашнюю скотину. А когда почувствовал в себе силу, - стал убивать и людей. Но перед тем, как убить, я мучил их, заставляя молить о пощаде... и убивал. Я наслаждался их мучительной смер-тью, потом напивался их кровью и обгладывал их кости.
  И так продолжалось день за днём, год за годом... пока я не стал настоящим драконом. Мир в моих глазах изменился - помельчал. Я же, как мне казалось, стал величественнее и могущественнее.
  Я остался один в своей стране, которую назвали страной чудовищ. И до этого дня убивал безнаказанно. Но, видно, ссудный день настал, пришло время просить прощения... Но перед тем, как убить меня, назови мне своё имя!
  - Меня зовут Заря! - ответил победитель. - Знай, что и я когда-то тоже был другим... Я был драконом.
  Голова дракона очень удивилась, если не сказать другое: была просто сражена таким ответом.
  - Выходит, что мы поменялись местами? - предположила голова.
  - Нет, не выходит! Я-то на своём месте, а вот ты... - возмутился Заря. - И покончим с этим. Кто бы ты ни был на самом деле, тебе не следует жить... И ты успокоишься, и другим спокойней будет!
  Голова промолчала в ответ.
  "Какое странное стечение обстоятельств! Какое удивительное совпадение! - подумал Заря. - Вот мы друг перед другом: человек ставший драконом, и дракон ставший человеком. Никогда бы не поверил в это, если б не был одним из них".
  Подумал... и разрубил говорящую голову пополам.
  
  Глава 18. Кукушка
  
  Сумка для трофеев, потерянная во время боя, сильно испачкалась в саже. Заря нашёл её, поднял и отрях-нул. Затем перенёс её ближе к телу дракона и поставил рядом с разрубленной головой. Сумка открылась сама. И как только открылась, в неё сами собой полетели трофеи.
  Довольно крупные трофеи: язык, два глаза, зуб, два уса, коготь, хвост и сердце дракона сами отделялись от драконьего тела и по очереди влетели в маленькую чудо-сумку, которая, при этом, ничуть не полнела. И когда последний трофей влетел в сумку, та закрылась. А драконье тело вместе с разрубленной головой сначала превра-тилось в тело и голову человека, затем в высохший скелет оного, а затем рассыпалось и вовсе исчезло, будто его и не было.
  Вход в пещеру теперь оказался свободен.
  Заря поднял сумку за ремешок и не ощутил в ней тяжести, - сумка была, будто пустая. "Интересно!" - вешая сумку на плечо, удивлённо выразился Заря, как вдруг вспомнил про Хроке.
  "Надо же быть таким раззявой?! - упрекнул он себя, хлопнув ладонью по лбу. - И какой же из меня друг после этого?! - и прокричал: - Где ты, Хроке? Отзовись!.."
  Заря ещё не знал, что его друг Хроке умер. Он погиб, спасая друга. Стальной гарпунный хвост дракона разорвал ему грудь.
  Вскоре Заря нашёл маленькое тело коня и, встав на колени, склонился над ним.
  На глаза накатились слёзы. Сердце сжалось от горя.
  - Как же так, Хроке? - обращаясь к бездыханному телу, произнес Заря. - Что же это?.. - и, ударив кула-ками по чёрной земле, вскричал: - Это не справедливо!..
  А время шло...
  "Это не справедливо! Не справедливо!.. - сокрушаясь, повторял Заря. И тут он вспомнил про волшебное молоко: - И как это у меня вылетело из головы?!"
  Упрекнув себя за забывчивость, он тут же встал и вытер слёзы. Потом взял в одну руку меч и щит, другой рукой поправил сумку на плече и достал из-за пояса волшебное перо.
  - Сила грозная проснись! Вихрем вкруг меня промчись!.. - тыча себя остью пера, быстро произнёс он.
  Закружился волшебный вихрь... Поднялась чёрная пыль с земли... Загудели электрические разряды... И Заря стал таким же, каким был до битвы с драконом, и каким последний раз видел его Хроке.
  Чёрная пыль ещё не осела на землю, а Заря уже рылся в дорожной сумке. Щит, меч и сумку для трофеев он небрежно отбросил в сторону.
  "Лишь бы помогло! Лишь бы сработало!.." - твердил он себе под нос, доставая драгоценное лекарство. Открыв фляжку, Заря разбрызгал всё её содержимое на разорванную грудь своего друга и прочитал заклятие:
  Сила грозная проснись!
  Вихрем вкруг коня промчись!
  Баккарат и маккарат:
  Оживи, мой друг и брат!
  Опять закружился волшебный вихрь. Опять поднялась чёрная пыль с земли. Опять загудели электриче-ские разряды... А волшебное молоко, смешавшееся с кровью, зашипело, закипело, запузырилось... и стало испа-ряться, выкипая густым красно-белым паром.
  Когда вихрь стих, в лесу, где-то поблизости, прокуковала кукушка:
  - Ку-ку, ку-ку, ку-ку...
  С Хроке почему-то ничего не происходило: остекленелые его глаза не двигались, он не оживал. "Может, молоко от жары испортилось?!" - засомневался Заря.
  Не отводя глаз от своего друга, Заря спросил кукушку:
  - Кукушка, кукушка! Оживёт ли мой друг?
  - Ку-ку, - ответила кукушка.
  Заря снова:
  - Кукушка, кукушка! А жива ли Душенька? Успею ли я?..
  - Ку-ку, - ответила кукушка.
  - Кукушка! А сколько мне жить?
  - Ку-ку, ку-ку, ку-ку... - закуковала кукушка.
  В этот момент кто-то ударил Зарю в спину его же собственным мечом.
  - А ты говоришь: "Ку-ку", - падая на щит, тяжело простонал Заря и затихающим голосом добавил: - Дракона... можно убить... только этим... мечом. - И закрыл глаза.
  Его тёмная кровь, обагряя щит, потекла на чёрную землю, отдавая ей последнюю силу...
  
  ... В этот миг, в той далёкой пещере у водопада, Душенька последний раз вдохнула воздух и, открыв гла-за, вздрогнула, словно увидела во тьме чьё-то мёртвое лицо...
  
  ... Заря не заметил, как тряслись за его спиной, поднимающие острый меч, руки убийцы. А когда упал на щит, то, конечно же, не услышал убийцы трусливую речь.
  - Да, за такие подарки Волшебник мне, что хочешь, отдаст! - говорила толстая половина убийцы дрожа-щим голосом.
  - Почему это тебе? А мне? - возмущалась тощая его половина.
  - Но ведь это я его зарезал! - спорила толстая половина. - Значит, сумка моя! И всё, что в ней - тоже моё!
  - А кто всё придумал? А?.. - хватая сумку, спорила тощая половина. - Я всё придумал! Значит сумка моя!
  - Ах, так?! - отнимая сумку, злилась толстая половина. - Как убивать - так я, а как добро делить - так ты, значит! Ах, ты гадина!..
  - А ты - обезьяна жирная! - дёргая сумку, обзывалась тощая половина. - Отдай сумку, не то хуже бу-дет!..
  Завязалась драка. Повалясь на землю, убийца перекатывался то на толстую, то на тощую свою половину, пока весь не перепачкался в грязи и саже и не устал. Щедрые удары в пузо и по лицу, пинки, щипки и укусы бы-стро обессилили обе его половины. Они разъединились и повалились на спины, не выпуская из рук драгоценную сумку с добытыми Зарей трофеями.
  - Моя! - повторяла одна половина.
  - Нет, моя! - не унималась другая.
  Вдруг, обе половины замолчали и посмотрели в ту сторону, где лежал конь. "Мёртвый" конь зафыркал, дёрнул ногой и попытался приподнять голову.
  Убийца мигом вскочил на ноги и, не выпуская сумку из четырёх своих рук, молча поспешил в пещеру.
  А в это время оживший конь приоткрыл глаза. Замутнённым взглядом он поглядел в след двум убегаю-щим людям и узнал их. Это были те самые прохвосты: Толстый и Тощий.
  
  Глава 19. Награда за подвиг
  
  В просторном зале замка скопился народ. Кто просто стоял у стены и наблюдал происходящее. А кто принимал в этом происходящем самое непосредственное участие.
  Люди с интересом и волнением обсуждали меж собой какую-то очень важную новость. Не мудрено, все они пришли к своему новому царю, чтобы посмотреть на него, познакомиться с ним и помочь ему, кто чем мог.
  Царь лежал в постели. Нет, он не спал. Он лёжа принимал гостей и знакомился с ними. И не потому, что был невежа, а потому, что был болен и ещё очень слаб.
  Около царя стояли целители. Каждого, кто подходил к царю, они предупреждали о тишине и краткости. И каждый говорил тихо и коротко.
  - Клар Верста, повар! - представился очередной гость. - Я такие хлеба пеку, - не наешься!
  - Яшок Сорока, кузнец! - представился следующий за ним. - Я такие плуги кую, - не напашешься!
  - А почему тебя Верста зовут, коль ты повар? - тихо спросил царь повара.
  - Я, когда молодой был, шибко бегал. Вот прозвище и осталось, - отвечал повар.
  - А ты почему Сорока, коли кузнец? - спросил царь кузнеца.
  - Да всё по молодости, батюшка, по молодости... - отвечал кузнец. - Когда мальчонкой был, то птиц всяких передразнивал. Сорока лучше всех получалась.
  - А лебедя ты не пробовал передразнить? - заинтересовался царь. - Или орла, или ворона, например?
  - Ворона, говоришь?! Как же, пробовал!
  - Утешь царя, покажи, как это у тебя получается!
  - Покажи! - вторили царю целители, видя нерешительность кузнеца.
  Кузнец сосредоточился, вспомнил что-то и, приложив руки ко рту, прокаркал так, как каркают степенные вороны. Кругом рассмеялись. А царь, подняв руку с оттопыренным пальцем, утихомирил их.
  - У всякой птицы свой голос, - важно сказал он и следом спросил другого гостя: - А ты кто будешь?
  - Милл Топор, сапожник! - представился тот царю. - Я такие сапоги шью, - носить - не сносить!
  - А Топор-то ты почему? - спросил царь.
  - Плаваю я, батюшка, плохо, как топор. Воды боюсь! Люди так и прозвали... - застеснялся сапожник.
  
  Эдак царь выслушивал и выспрашивал всех по очереди, и при этом выздоравливал. Звали царя Трэй. Лю-ди нашли его голого под обломками башни замка, рядом с разбитым зеркалом. И сперва решили, что он и есть колдун. Но обрывки фраз, которые в бреду повторял Трэй: "Убить Норля... Разбить зеркало... Спасти Умену-вель...", заставили людей усомниться в первоначальном решении. А когда Трэй пришёл в себя и первым делом спросил: "Где Норль?" - камень свалился с плеч, люди поняли, что перед ними их спаситель и освободитель. И выбрали его своим царём.
  Радостная весть быстро облетела всю страну. А нового царя его подданные сразу окружили вниманием и заботой.
  Перво-наперво перенесли его в единственный, уцелевший после обвала башни, зал замка. Отмыли, разо-дели, уложили в мягкую постельку и приставили к нему лекарей. Вторым делом, по совету лекарей, угостили его козьим молоком. Молоко это, даже без заклинания, сотворило чудо: царь Трэй сразу же почувствовал себя на-много лучше. Но пока, опять же по совету лекарей, не торопился покидать постель.
  Не прошло и дня, как Трэй стал принимать у себя гостей, коими были все, кто того хотел. А желающих было предостаточно. Поэтому лекари настойчиво советовали гостям не утомлять царя пустыми разговорами, не шуметь и не топать сапогами.
  В отличие от Зари, который, став человеком, позабыл всё, Трэй всё помнил. Может, потому, что был зна-чительно старше Зари. И поэтому он превратился не в младенца, а во взрослого человека: не молодого и не ста-рого - в возрасте, скажем так. И по-человечьи говорить - ему давно уж было не в диковину.
   Людям повезло с таким царём: добрым и умным. А царю повезло с народом: трудолюбивый был народ. И теперь, когда Норля не стало, исчезли все его слуги-гномы, и разрушились все заколдованные клетки, - настала пора людям зажить по-новому, то есть по-старому - в общем, счастливо.
  
  ... Разговор о воде, навеял царю воспоминания.
  "А я ведь хорошо плавал, - вспомнил Трэй. - Теперь уж и не знаю: увижу ль я когда-нибудь мою водопла-вающую семью... А если не суждено мне их увидеть, тогда разыщу лебединый пруд. Сяду на бережок, посмотрю на лебедей, вспомню..." Грусть-тоска взяла царя, когда он, вдобавок ко всему, вдруг вспомнил про Зарю: "Где теперь мой друг? Жив аль нет?.."
  
  ... Хроке с трудом приподнял голову и огляделся вокруг. Дракона он не нашёл, зато обнаружил подле себя убитого Зарю. Рядом лежала разобранная дорожная сумка, валялась открытая фляжка.
  Подняться на ноги ещё не было сил, поэтому Хроке уронил голову обратно на зень* и заплакал. Он сооб-разил, что Заря победил дракона, и что воры убили Зарю из-за сумки, в которую тот сложил трофеи.
  Плача, своим копытом Хроке толкнул бездыханного друга, - тот не шелохнулся. "Так и есть - умер, - сдался Хроке. А увидев, что фляжка пуста, - опечалился ещё больше: - Всё волшебство на меня потратил, а само-му ничего не осталось. И помочь некому!.."
  Но вдруг щит, на котором лежало Зарино тело, засветился, и вверх от него, прямо сквозь Зарю, поднялся столб фиолетового света. "Это ещё что? - удивился Хроке. - Амулет?!"
  Да, это действительно был амулет, вернее щит-амулет. Настало время случиться волшебству, поэтому он вспыхнул вновь и своим лучом пронзил небо. Хроке было невдомёк, что таким образом волшебный амулет взы-вает о помощи.
  
  Глава 20. Капля
  
  По средине зала, в котором принимал гостей царь Трэй, вдруг прямо с потолка вспыхнул и упёрся в пол толстый вертикальный луч фиолетового света. Гости пооткрывали рты и расступились в стороны, с удивлением глазея на диво.
  Внизу, в центре луча, но как бы в воздухе на прозрачном щите лежал прозрачный человек, из спины кото-рого торчал прозрачный меч.
  "... Жив аль нет!" - в это время заканчивал свои думы Трэй. Увидев свет, он вскочил с постели и, шлёпая босыми ногами, подбежал к лучу. А когда подбежал да рассмотрел его вблизи - как закричит:
  - Ой, горе-то какое, горе! - И схватился за голову.
  Гости загалдели: "Что такое? Что случилось? Кто это?.."
  - Горе мне! - не унимался царь.
  Подбежали лекари.
  - Да ты скажи нам, батюшка, что случилось-то! - заголосили они хором. - Скажи! А мы твоей беде по-можем!
  - Поможем! - подхватили в толпе.
  - Друг мой старинный... - причитал Трэй, показывая на прозрачного человека. - Друг мой, Заря... Он... Он...
  - Умер, что ли? - помогая царю с ответом, спросили из толпы.
  - Да! - выдохнул царь. Он просунул руку сквозь луч и попробовал дотронуться до прозрачного челове-ка, - не получилось, рука прошла сквозь луч. И снова запричитал: - Видите?! Погубили его враги-недруги...
  - Ну, эта беда - ещё не беда! - возразили лекари и спросили царя: - Человек-то он был хороший аль не очень?
  - Хороший! - ответил царь.
  - Тогда мы его оживим! В два счёта оживим! Козьим молоком... - хором обнадёжили лекари. - Станет лучше прежнего!
  Подтверждая слова лекарей, гости закивали головами.
  Трэй успокоился, призадумался и затем выдал:
  - Я не знаю, где он сейчас... Но догадываюсь... - Трэй ещё немного поразмыслил и, радуясь, сказал: - Есть идея!.. Ему помогут птица и пчела. Они отнесут к нему каплю молока... Их срочно надо найти!
  - Вон они! Смотрите! Смотрите!.. - закричали в толпе.
  Все сразу оглянулись и, задрав головы, посмотрели на очередное диво: через окна в зал влетали птицы и пчёлы. Влетев, они вперемешку закружили вокруг столба фиолетового света. А одна птичка (с хвостиком) и одна пчёлка подлетели к Трэй и уселись к нему на плечи.
  - Ох! - обрадовались вокруг.
  - Фьють! Фьють! - свистнула птичка.
  - Зззззиу! - прожужжала пчёлка.
  Если б кто-нибудь ещё, кроме царя, мог понять их речь, то услышал бы вот что: "Мы, по просьбе Брата Дня, прилетели вам в подмогу!" - сказала птица. "Мы разыщем ту пещерку; каплю отнесём мы к ней", - продол-жила пчела. Но их понял только Трэй, который очень обрадовался их столь своевременному появлению и такой обнадёживающей вести.
  Он поискал в толпе сапожника. А когда нашёл его - позвал к себе.
  - Послушай, Милл! - обратился к нему царь. - Сможешь ли ты сшить малюсенький сапожок-фляжку, да такой, чтоб вместилась в него только одна капля молока?.. Из самой тонкой кожи...
  - Попробую! - согласился сапожник.
  - Принимайся за работу, немедля! - приказал царь, и сапожник тут же ушёл.
  
  ... На закрытой скалами поляне, рядом с каменным столбом стояли трое: Медведь-папа с сынишкой Урчей и Брат День в привычном человеческом облике. Между ними шёл разговор.
  - Сейчас ты войдёшь в эту пещеру, - приказным тоном говорил Брат День, обращаясь к медведю, - и при-несёшь с той её стороны большой кожаный мешок. С виду он немного похож на мой сапог, только больше него. Он доверху наполнен молоком, и поэтому тяжёлый...
  - Ничего, - ответил Горк. - Для брата своего, Зари, любую тяжесть превозмогу!
  - Потом, - продолжал Брат День, - ты пойдёшь в другую пещеру... Там, в стране чудовищ, тебя встретит конь Хроке. Он поможет тебе доставить мешок до места, где находится Заря. Следуй за ним! И не расплескай молоко по дороге!
  - Постараюсь! - пообещал Горк.
  - Он постарается! - подтвердил его сынок Урча.
  - Помни, ты связующее звено в цепи, не подведи остальных!
  - Не подведу! - пообещал Горк.
  - Он не подведёт! - подтвердил Урча.
  Брат День оглянулся и, задумчиво, посмотрел вокруг, а затем вверх, на небо. Небо потемнело; в вечерней полумгле по нему устало ползли тяжёлые, едва заметные облака. Звёзды ещё не показались.
  - Пора! - скомандовал Брат День.
  Горк и его сынок поспешили в пещеру...
  
  ... Птицы и пчёлы летели рядом, бок о бок. Прежней вражды меж ними как не бывало.
  Брат День явился к ним с просьбой, которой нельзя было отказать. Помочь Заре - это значило: отплатить добром на добро и, стало быть, выполнить свой долг.
  Поиск маленькой пещерки занял определённое время. Сотни, тысячи пчёл облетели всю округу: каждую кочку, каждый камушек, заглянули под каждый листик и стебелёк - пока не нашли то, что искали. А когда нашли - позвали птиц.
  Царь Трэй доверил им бесценный груз: каплю волшебного молока. Крохотный кожаный мешочек-сапожок, наполненный молоком, висел на ниточке в клюве одной из птиц Уменувель. Птица несла его к пещер-ке...
  
  ... И Хроке скакал к пещере.
  К нему тоже являлся Брат День, только не с просьбой, не с приказом, а с советом. Хроке даже не дослу-шал его до конца. Без лишних слов, он сорвался с места и, ориентируясь по зарубкам, поскакал на встречу с мед-ведем.
  Рана на его груди зажила, не оставив следа, - скакать было легко. Ещё скакать было легко и потому, что Хроке узнал, что Заря будет жить. А пока Зарино тело, охраняемое волшебным фиолетовым светом, осталось ле-жать на щите.
  Скача во весь опор, Хроке вспомнил пророческие слова Зари: "Со мною может случиться всё, что угод-но... А если я не вернусь, кто найдёт Волшебника и поможет моей сестре?.." Ещё Хроке вспомнил слова Сестры Юность. Обращаясь к Заре, она говорила: "Чему быть - того не миновать". А вспомнив, подумал: "Мёртвое - мёртвому! - это про дракона. - Живое - живому! - это про Зарю. - Друг познаётся в беде! - это про себя".
  
  ... "Пролетев" волшебный тоннель, медведь и медвежонок оказались в другом, незнакомом мире. У выхо-да из пещеры их ждал мешок-сапожок, который, и в правду, оказался размером с Медведя-папу. Огромные мох-натые и пернатые чудовища, которые летали вокруг, не испугали косолапых мишек. Горк перекинул толстые ве-рёвки себе на спину, подтянул за них мешок и, кряхтя, волоком потащил его туда, откуда пришёл. Урча стал ему помогать - подталкивать мешок сзади.
  А огромные чудовища: пчёлки и птички, в это время с любопытством и участием наблюдали за ними, за этими крохотными медведями-муравьями.
  
  ...Запыхавшегося Хроке у пещеры встретили медведи. Они отдыхали, привалясь к тому самому мешку, который только что притащили. Хроке заглянул внутрь мешка. Там белело молоко. Поверхность молока выгну-лась настолько, что Хроке сначала показалось, что это белый шар. Но это была капля самого настоящего (правда волшебного) козьего молока. Всего-навсего одна капля! Поэтому она выглядела, как шар. И поэтому неуклюжие медведи не расплескали молоко по пути, - эта капля на капли не делилась!
   Встреча старых друзей всегда волнительна. На этот раз встреча была волнительна вдвойне, потому что речь шла о спасении нескольких жизней, первой из которых была Зарина, и поэтому нельзя было терять время.
  Взвалить мешок на спину коня - труд не из лёгких. "И как только у людей это всё получается легко и про-сто?!" - размышлял Урча, когда его папа-мишка пыхтел, закидывая и укладывая мешок.
  Наконец, мешок был водружён на спину коня и там наспех закреплён. Осторожно ступая, Хроке тронулся в обратный путь. На этот раз он не стал искать зарубки, а пошёл напрямик. Ведь ориентир - фиолетовый луч, пронзающий небо, в вечернем полумраке указывал направление не хуже, чем любой маяк.
  Рядом с конём, по обе его стороны, придерживая драгоценный груз, заковыляли медведи...
  
  Глава 21. Волшебство продолжается
  
  Солнце догорело и исчезло за горизонтом. Оно оставило за собой багровый, словно кровь, след заката, ко-торый разлился на полнеба. Но и он медленно уплывал, теснимый надвигающейся тенью.
  Вдруг, невесть откуда, должно быть из-за тучки, появилась полная луна. А по земле, протяжно завывая, точно волк в полнолуние, подул прохладный ветер. Играясь, ветер-шалун стал подхватывать с земли чёрную пыль и закручивать её в маленькие вихри, и гнать прочь...
  У холма, на чёрной выжженой земле стояли трое: Медведь-папа, конь Хроке и медвежонок Урча. Фиоле-товый свет, исходящий столбом из щита-амулета, на котором недвижимо лежало мёртвое Зарино тело, и прохо-дящий сквозь него, монотонно освещал их действо. Они вершили таинство.
  Когда медведь Горк вытаскивал меч из Зариного тела, Урчу заставили отвернуться. Это зрелище не для маленьких. Едва только тело освободилось от клинка, фиолетовый свет погас, а щит-амулет, уменьшаясь на гла-зах, вновь стал маленьким. Разрубленное звено золотой цепи незаметно срослось, и волшебный Амулет занял своё прежнее место на шее своего, пока ещё неживого хозяина.
  Далее всё действо происходило при свете луны.
  Распоров с одного края мешок, Горк осторожно поднял тело Зари (оно оказалось много легче мешка с мо-локом) и опустил его в молочную "ванну". Тело с головой погрузилось в молоко.
  Хроке стал произносить заклинание:
  Сила грозная проснись!
  Вихрем вкруг него промчись!
  Баккарат и маккарат:
  Оживи мой друг и брат!
  Снова поднялся вихрь, и загудели разряды... А в молочной ванне закипело молоко. Большие пузыри всплывали на выгнутую молочную поверхность и лопались, оставляя на ней круги, словно это было не молоко, а грязевый гейзер. Пузыри становились всё больше и больше, они всплывали всё чаще и чаще. И пока кружил вихрь, молочная капля выкипала...
  Медведь Горк и его сынишка Урча видели такое диво первый раз в жизни. Они взирали на волшебство, словно заворожённые. А Хроке, успевший привыкнуть к подобным мероприятиям, уже не дивился волшебству, как в первые разы. Его больше беспокоил ожидаемый результат, чем само действо. А вихрь всё кружил, разряды всё гудели...
  Затем вихрь стих. Вернулась на землю чёрная пыль. Воздух стал каким-то жирным, плотным и кислым на вкус. Но дышать им всё равно было легко и приятно.
  Постояв немного впотьмах, Зарины друзья заглянули в "ванну". Молока в ней не осталось "ни капли", - оно испарилось. Заря лежал в ней, будто спал, и пока не подавал никаких признаков жизни.
  Чего ждать?! Решили, немедля, нести Зарю в пещеру, и дальше к Волшебнику, живого или мёртвого. Горк легко, но осторожно вынул Зарю из "ванны" и усадил его на спину коня. Урча примотал Зарю к коню верёвкой от мешка. В мешок, который только что служил "ванной", собрали все разбросанные по сторонам вещи: лук со стрелами, меч, пустую фляжку, волшебное перо. Затем тронулись в путь. Благо путь их ждал не очень далёкий, ведь пещера находилась под носом.
  
   ...Царь Трэй и его гости с волнением ожидали событий, которые должны были произойти по ту сторону волшебного фиолетового луча. Они гадали: попадёт или не попадёт капля волшебного молока в место назначе-ния, сработает или не сработает волшебство, оживёт или не оживёт Заря, старый друг нового царя.
  Наконец-то в луче появились мохнатые медвежьи лапы. Гости поначалу испугались и зароптали. Но эти лапы, почему-то, не стали рвать тело человека на куски, а наоборот, освободили его от острого меча. Трэй, ко-нечно, догадался кому они принадлежали. И теперь он был абсолютно уверен в том, что Заря выживет.
  Больше ничего увидеть не удалось, потому что фиолетовый луч исчез; и вместе с ним исчезли и щит, из которого исходил луч, и прозрачные медвежьи лапы, вынимающие меч из тела, и само тело. В зале стало темно, но не надолго. Сразу тут и там зажгли свечи и факелы.
  Гости стали потихоньку расходиться, потому что было уже поздно, и всем хотелось спать. На прощание царь пожелал всем спокойной ночи, уверив, что с его другом теперь всё в полном порядке. Когда гости ушли, Трэй отпустил лекарей по домам, лёг в постель и сразу же уснул. В этот раз ему снился хороший сон.
  
  Глава 22. Замок
  
  За эти несколько дней наши герои испытали на себе столько всяких приключений, побывали в стольких разных странах и увидели столько всяких чудес, что удивить их чем-то новым было бы теперь совсем непросто. Тем не менее, то, что их встретило на выходе из тоннеля, было ещё интереснее, ещё красивее и ещё чудеснее. Та-кого раньше они даже представить себе не могли.
  Недалеко от пещеры возвышался высоченный замок, весь из чистого золота. Винтообразные пики его ба-шен вонзались в небо и исчезали в вышине, словно остроконечные горные вершины. Невероятно огромные воро-та замка, обращенные к пещере, были чуть приоткрыты. К воротам вела широкая ровная дорожка, словно грави-ем усыпанная полированными рубинами, сапфирами и алмазами. Дорожка проходила через хрустальный мост, искрящийся и сверкающий на свету. Под мостом текла спокойная и глубокая, окутанная туманом, река. Река эта окружала замок со всех сторон. Казалось, что она течёт по кругу.
  Над замком кружили облака. Да-да! Они кружили, то есть двигались по кругу, образуя некое подобие об-руча. Внутри "обруча", прямо над замком, сияло чистое небо, снаружи - громоздились тёмные тучи. Чем дальше от замка, тем темнее они становились. И где-то вдали под чёрными тучами сверкали молнии, и шёл дождь.
  Над самим же замком, в чистом небе висели солнце, луна и звёзды. Такое необычное их сочетание, навер-ное, можно было встретить только здесь: чтобы и солнце, и луна, и звёзды!.. Потрясающе! Само же небо, держа-щее светила, было на редкость прозрачным и глубоким, будто безвоздушным.
  
  Урча, которому было интереснее бегать, чем стоять на месте и глазеть на невидаль, сошёл с дорожки и побежал гоняться за бабочкой, которая порхала с цветка на цветок. Такую бабочку он ещё не встречал. Её боль-шие, словно ладони человека, белые крылышки светились матовым жёлтым светом, и от этого сама бабочка вы-глядела, как большой летающий одуванчик.
  Урча почти схватил её, но вдруг в небо взлетели сразу тысячи таких же бабочек. Урча растерялся: "О-о!" и, конечно, не поймал ни одну из них. А когда оглянулся назад, для того чтобы найти дорожку, оказалось, что он с неё и не сходил. Дорожка следовала за ним по пятам. И вроде бы земля уходила из-под ног, и вроде бы трава и цветы проплывали мимо, но всё же как стоял Урча на дорожке, так на ней и остался. Он ни на шаг не удалился от папы-мишки, Хроке и Зари. Дорожка следовала за ним туда, куда бы он ни бежал.
  Ворота замка тоже, как ни странно, всегда поворачивались к тому, кто на них смотрел, независимо от то-го, с какой стороны смотришь. А тот, кто впервые вышел к замку, волей-неволей становился на единственную дорожку перед его воротами. Так было потому, что в замок Волшебника можно было войти только с одной сто-роны, по дорожке; зайти с другой - было невозможно.
  В то время, как Хроке, Урча и Горк, стоя на дорожке, дивились окружающей красоте и великолепию, Заря понемногу оживал. Он чуть-чуть приоткрыл глаза и попытался приподнять голову. Это у него получилось с большим трудом, - ещё не хватало сил. Пошатываясь, он огляделся вокруг, но ничего не понял: "Где я?.. Что происходит?" - едва слышно прошептал он. Хроке, услышав тихий Зарин голос, хотел было запрыгать от радо-сти, но вовремя спохватился, не то сбросил бы его с себя. Поэтому, сдерживая радость внутри, он стал колотить копытом землю, в полголоса приговаривая "Получилось! Удалось! Ура! Ура!.." Горк и Урча услышали Хроке и заметили радостную перемену. Они (им-то было можно) сразу же запрыгали вокруг коня и Зари, весело выкри-кивая разные благословения.
  Меж тем, Хроке в двух словах поведал Заре о том, что произошло.
  - Затем мы вошли в пещеру и очутились здесь, рядом с замком. Вот и всё, - завершил он свой рассказ.
  - Ох, и крепко же я спал, друзья! - заговорил Заря. - Так ты говоришь, меч в спину... Ну и ну! - вздохнул он, притрагиваясь рукой к спине. - Ладно, пошли вперёд, раз уж пришли!
  И друзья направились к воротам...
  
  У ворот их встретили стражники. Великаны в рыцарских доспехах стояли, не шевелясь; в руках они дер-жали: один - копьё, другой - топор.
  - Они что - неживые, что ли?! - с восхищением и, одновременно, с испугом спросил Хроке, поглядывая на них снизу вверх.
  - Не думаю, - возразил Заря. - Наверное, спят.
  В это время стражники-рыцари "проснулись" и зашевелились. Они одновременно подняли свои забрала и, опустив голову, посмотрели на гостей.
  - Вы кто? - железным и громоподобным голосом вдруг спросил один из них, тот, который с копьём.
  - Я - Заря, человек! - крикнул им Заря, что было сил. - Со мною мои друзья...
  - Куда? - перебил его другой стражник, тот, который с топором.
  - К Волшебнику! - ответил Заря.
  - Зачем? - допрашивал стражник с копьём.
  - За помощью!
  Стражники переглянулись, и тот, который с копьём сказал:
  - Сегодня в ворота уже проскочили двое... Они, случайно, не ваши друзья?
  - Что вы! Что вы! - встрепенулся Хроке. - Это воры. Они у нас сумку с подарками украли.
  - Ладно! - сказал тот, который с топором. - Они будут наказаны, а вы...
  - Вам, - перебил стражник с копьём, - мы загадаем три загадки!.. Отгадаете - пройдёте в замок, не отга-даете - останетесь здесь.
  - Загадывайте! - тихонько крикнул Заря в знак согласия.
  - Первая загадка простая, - сказал стражник с топором и немедля загадал загадку: - Какой зверь не бо-ится дождя?
  - Да эту загадку любой медведь разгадает, - сразу же вмешался Горк. - Мокрый! Какой же ещё?!
  - Правильно! - подтвердил стражник.
  Медведь-папа и Урча заплясали от радости.
  - Вторая загадка сложнее, - продолжал стражник с копьём. - Какая птица своё гнездо не любит?
  - Эх, был бы с нами Трэй, - замялся Заря, - он бы подсказал.
  Заря вспомнил кукушку, и воспоминание это было не из приятных, хотя кукушка здесь была не при чём.
  Тут Хроке выдвинулся вперёд.
  - Я попробую ответить, - предложил он. Он крикнул стражникам: - Я думаю... глупая! Какая же ещё?!
  - Верно! - неожиданно согласился стражник.
  Хроке радостно засмеялся-заржал, а Заря в знак одобрения похлопал Хроке по загривку.
  - Третья загадка, последняя и самая сложная, - произнёс стражник с топором. - Что никогда не конча-ется?
  Тут друзьям пришлось призадуматься. "Это не зверь и не птица. Про них уже загадывали", - думал Горк. "Это не бабочка и не мёд. Бабочка всегда улетает, а мёд кончается всегда", - думал Урча. "Может, это река или небо, или земля", - думал Хроке. А Заря подумал, подумал, и вдруг его озарило:
  - Завтра будет всегда!.. Значит, завтра никогда не кончится!.. - радостно крикнул он.
  Стражники переглянулись, кивнули друг другу забралами и, молча, раскрыли ворота.
  - Ура! Ура!.. - обрадовались друзья.
  
  Глава 23. Волшебник (начало)
  
  Зал, в который попали друзья, оказался значительно больше, чем они могли себе представить. Зал был пуст. Белый мраморный пол, натёртый до блеска, выглядел, как замёрзшее озеро. По берегам мраморного "озера" высились стены с широкими и высокими от пола окнами. Окна украшала мозаика из цветного стекла, и свет, проходящий сквозь неё, переносил цветные картины на "озеро", от чего картины, словно оживали.
  Золотые и серебряные рельефы невиданных животных, птиц и растений чередовали друг друга и покры-вали собой все стены замка снизу доверху. Их немного загораживали строгие мраморные колонны, расположен-ные между окон вдоль стен. Колонны были столь высоки, что казалось, будто они поддерживают не потолок, а само небо.
  Войдя в этот зал, Заря, Хроке и оба медведя одновременно подумали об одном и том же: не в страну ли великанов попали они, случайно? Но вскоре их сомнения рассеялись, они предстали перед Волшебником и его свитой. А произошло это опять-таки внезапно, вот как...
  Воздух вокруг затрепетал и тут и там стал расплываться волнами, как от брошенных в водную гладь кам-ней. На глазах у наших героев, прямо из ничего стали появляться различные предметы, о назначении которых им приходилось только гадать. Это были мягкие стулья с высокими спинками, высокие зеркала, вазы с диковинными растениями, пальмами и прочее, тому подобное.
  Потом появились животные и птицы, такие же, как на стенных рельефах; они стали свободно расхажи-ваться и летать по залу, рычать и щебетать, как ни в чём не бывало. А после, появился и сам Волшебник. Он поя-вился не один, а в обществе своих сынов, дочерей и слуг. Кто-то из них занял свои места на стульях, кто-то встал рядом с зеркалами, кто-то встал под пальмы...
  В середине зала, из мраморного "озера", поднялось высоченное, похожее на дуб, дерево. Возле этого де-рева стоял старичок в сверкающе-золотом с серебряными росписями парчовом плаще, его голову покрывал вы-сокий серебристый колпак.
  Волшебник (это, несомненно, был он) медленно прохаживался, будто плыл, вокруг этого дерева; он по-глядывал на него и любовался им, а заодно ловил на лету, падающие с дерева, разноцветные листья. Он хватал листья то одной, то другой рукой, рассматривал их и что-то им говорил, затем бросал их на пол. Длинный шлейф его плаща тянулся вокруг дерева, окружал его и сметал опавшие листья к корням. Длинная борода Волшебника свисала почти до пола; она загораживала ему ноги и, наверняка, помешала бы ему идти быстрее, если бы он того захотел. Но он не спешил. Шаги его были неторопливы, но непрерывны. Он никогда не останавливался. Лишь загнутые носки его парчовых сапог: то левый, то правый, чередуясь, выглядывали из-под золотых курчавых во-лос его бороды.
  Лицо Волшебника: наполовину чёрное, наполовину белое - сначала выглядело скорее печальным, чем ра-достным: нахмуренные брови, суровый взгляд... Но первое впечатление оказалось обманчивым. Как только Вол-шебник обошёл дерево вокруг, выражение его лица сменилось на радостное. Но опять же не на долго. Через мгновение на лице появился гнев. А вскоре гнев сменила улыбка...
  Что он делал, этот Волшебник? Почему он всё ходил и ходил? Зачем он собирал и разглядывал листья? И, тем более, зачем он с ними разговаривал? И, в конце концов, кем же он был на самом деле? Этого Заря и его дру-зья не знали и даже не догадывались. Они стояли, как вкопанные, в дверях, не смея потревожить обитателей зам-ка своим присутствием, и глядели на Волшебника во все глаза, не смея нарушить таинство, которому были сви-детелями.
  Нарушать же это таинство и в самом деле было нельзя, - не только Заря с друзьями, но и вся свита ждала и молчаливо наблюдала за неторопливым шагом Волшебника. Сам же Волшебник, кажется, не обращал никакого внимания ни на свою свиту, ни на гостей.
  Наконец, обойдя дерево несколько раз, Волшебник прямиком направился к Заре...
  В то же мгновение, его многочисленная свита поспешила занять его место у дерева. И Братья, и Сёстры - дети Волшебника, и слуги, один за другим и все вместе стали подходить к дереву и что-то там копошиться около него. Вот, что они делали: они поливали его корни влагой из своих фляжечек, бутылочек и ведёрочек, срезали тонкими пилками и острыми ножницами засохшие ветви, опрыскивали зелёные побеги пыльными лекарствами и собирали с пола опавшие листья.
  Но Заря и его друзья уже не смотрели ни на дерево, ни на свиту Волшебника; они сосредоточили свои взгляды на самом Волшебнике. А он уже был рядом. Наконец-то Заря увидел вблизи того, к кому так усердно стремился. Вот он, тот Волшебник, который выполнит Зарину просьбу и спасёт его сестру!
  - Проходите, прошу вас! - первое, что сказал Волшебник, подойдя к гостям. Он поманил их к себе обеими руками, при этом говоря: - Я давно заметил вас, но не мог прервать свою работу. Ведь я работаю для вас!.. Вы же не хотите, чтобы я работал против вас?! Нет?..
  Слушая замысловатую речь Волшебника, Заря заметил, что тот, даже тогда, когда стоит на месте - всё равно непрерывно идёт; кончики его сапог постоянно поочередно выглядывали над полом из-под бороды. Или мраморный пол для него был скользок, или подошвы его сапог вообще не касались пола. "Ну и ну!" - удивился Заря. А его друзья, Хроке и медведи, вообще ничего не поняли... Куда они пришли?! Куда попали?!
   Тем временем, Волшебник продолжал:
  - Можете не говорить, кто вы, и что вас привело ко мне! - спокойно говорил Волшебник. - Я знаю всё!.. И не удивляйтесь, пожалуйста! - добавил он, видя Зарино желание о чём-то рассказать.
  Заря хотел было слезть с коня, - невежливо разговаривать сидя, - но Волшебник остановил его попытку.
  - Сиди, сиди! - ласково сказал он Заре. - Ты ещё не совсем здоров... И в твоём положении лучше бы полежать, но, к сожалению, я не могу ждать, когда ты оправишься полностью... Я вообще не могу ждать! Не умею!..
  - Я... - Заря хотел было попросить то, ради чего пришёл сюда.
  Но Волшебник его опередил:
  - Твоя сестра в опасности?! - сказал он. - Ты хочешь спасти её?! Похвально! Похвально!.. Я тебе помо-гу, можешь не беспокоиться.
  - А.. - Заря хотел было рассказать об украденных подарках.
  Но Волшебник снова его опередил:
  - Подарки, говоришь! - нахмурился он. - Здесь они, твои подарки... А эти... кто их украл... тоже здесь, где ж им быть. А ну-ка подгоните-ка этих! - сердито приказал он своим слугам.
  В дальнем углу зала засвистели плётки, и заскулило какое-то животное. Через мгновение оно показалось: оно ползло и извивалось, гонимое ударами плёток. У Зари, у Хроке, у Медведя-папы и у Урчи челюсти так и от-висли от неожиданности, когда они увидели урода: не то обезьяну, не то змею, не то толстую, не то тощую, о двух головах, при четырёх глазах и с восьмью кривыми лапами... - одним словом, урода.
  - Это твой убийца, - объяснил Волшебник, - он же и вор... А по сути он никто иной, как Зависть и Под-лость в одном теле и лице. Но теперь уж всё равно... И заслужил он лишь - жить в моём зверинце, в клетке, под замком, вместе с такими уродами, как Жадность, Предательство и Жестокость, - грозно сказал Волшебник. - У меня полно таких... Не знаю куда девать!.. Но... пойдёмте, я познакомлю вас с моей свитой, - переменив тему, предложил Волшебник. Убрав руки за спину, он подал слугам какие-то указания, напоминающие брезгливое стряхивание воды с рук. Слуги тот час же прогнали урода обратно в угол, где, должно быть, находилась та самая клетка с замком. А Волшебник, подведя Зарю к дереву, начал представлять всю свиту, одного за другим.
  - Это День, мой сын... Это Ночь, мой сын... - указывая рукой на своих сыновей, говорил Волшебник. - Ты уже знаком с ними!.. А это Год, мой старший сын... Познакомься!.. Сейчас он в самом рассвете сил - видишь, какой!.. А к зиме он станет дряхлым старичком, а весною переродится в ребёнка. И так всегда...
  Заря, приложив руку к сердцу, всем им почтительно откланялся. Они же в ответ покивали головами и За-ре, и его друзьям. Хроке, Горк и Урча тоже почтительно кланялись и кивали головами в ответ, кто как мог.
  Волшебник продолжал:
  - У меня есть ещё один сын, - с сожалением сказал он. - Но он... Он не может к нам выйти - наказан! Вон там его место. - Волшебник рукой указал на одно из зеркал. - Если хочешь, посмотри!
  Заря вгляделся в зеркало и, заметив в нём чью-то четырёхголовую тень, сразу догадался, - там был Норль. Хроке подтвердил его догадку, он тревожно зафыркал и застучал копытом о мрамор пола.
  Волшебник продолжал:
  - Да, это Норль, мой первый сын, - пояснил он. - Пока он в заточении, он не опасен... Впрочем, как и его сестра, Смерть. Она тоже в заточении, вон там, рядышком... - Волшебник указал на зеркало, стоявшее рядом с предыдущим.
  Заря взглянул в зеркало со Смертью. Там сидело безглазое костлявое существо, внешне не похожее ни на женщину, ни на мужчину. Это существо, взглянув на Зарю пустыми глазницами, тут же отвернулось, закрылось плащом и, молча, удалилось в глубь зеркала. "Вот она какая, смерть!" - мысленно сказал себе Заря.
  А Волшебник продолжал:
  - Это мои дочери, - сказал он, улыбаясь: - Детство - её ты знаешь, Юность - её ты тоже знаешь. А вот этих ещё не знаешь...
  Волшебник подозвал к себе двух других своих дочерей, которые внешне были очень похожи на двух пер-вых, с одной лишь разницей - одна из них была зрелой женщиной, другая - старухой.
  - Зрелость - моя средняя дочь, Старость - моя старшая дочь, - представил он их Заре и добавил: - Про ту, которая в зеркале, говорить не хочу, пускай посидит в заточении, подумает...
  Заря, улыбаясь, почтительно раскланялся старшим Сёстрам. Те тоже поклонились и улыбнулись в ответ.
  - Ну, теперь, когда ты познакомился с моими детьми, - продолжал Волшебник, - я познакомлю тебя с моими слугами...
  К Волшебнику по очереди стали подходить слуги, и он их, одного за другим, представлял Заре.
  - Это Ум, хороший слуга!.. - с гордостью говорил Волшебник. - Это Смелость, познакомься!.. Это Че-стность!.. Это Доброта!..
  У Зари сложилось впечатление, что он их когда-то уже видел, и что он их уже знает. Но где он их видел и откуда он их знает - вспомнить никак не мог.
  А Волшебник продолжал представлять слуг гостям. Казалось, им не будет конца. А Заря и его друзья всё кланялись и улыбались им.
  - А теперь познакомься с их антиподами! - предложил Волшебник. - Они тоже слуги, только наоборот... Сейчас поясню! - добавил Волшебник, видя недоумение у Зари на лице.
  Он подозвал первых слуг к себе поближе и что-то им шёпнул. Слуги, выполняя приказ, стали поочерёдно подходить к третьему зеркалу, и по мере сближения с зеркалом, в нём возникало отражение, совсем не похожее на оригинал.
  - Познакомься, это Глупость-Безумие! - сказал Волшебник в тот момент, когда слуга Ум подошёл к зеркалу, а в зеркале появилось его отражение.
  Заря заметил, что зеркальное отражение Ума - Глупость не имело ничего общего с оригиналом: другое лицо, другая одежда - в общем, всё другое, обратное, что ли. Когда же Ум улыбнулся в зеркало, а Глупость скри-вился в ответ - Заря понял, что означало слово "антипод".
  А Волшебник уже представлял других слуг - антиподов:
  - Этот - Страх!.. За ним - Ложь!.. А этот - Злость!..
  Антиподов в зазеркалье оказалось столько же, сколько было нормальных слуг в замке. Да и как иначе, ведь действие порождает противодействие. Только эти самые антиподы были заперты в зеркале и выйти оттуда на волю не могли, не смели.
  Волшебник пояснил, что иногда на короткий срок он выпускает пленников из зеркала, для того, чтобы, как он сказал, восстановить равновесие в природе. Они, дескать, тоже ухаживают за деревом: поливают его, обре-зают ветки, и тому подобное. И этого бывает достаточно для того, чтобы оживить природные процессы в ветвях дерева, взбудоражить древесные соки и омолодить листву.
  - Ты же и сам хорошо знаешь, - объяснял Волшебник, - что зайцу, например, не прожить без Страха, как и лисе не прожить без Хитрости. Волку нельзя без Злости, а ленивцу нельзя без Лени... Всего должно быть поровну и в меру, а любой перевес ведёт к застаиванию древесных соков и, затем, к вымиранию целых ветвей древа...
  
  Наконец церемония знакомств завершилась. Волшебник попросил слуг заняться своими делами. Те сразу же вернулись к дереву...
  
  Глава 24. Волшебник (продолжение)
  
  - А теперь, - продолжил свой монолог Волшебник, - хочешь ли ты узнать, что это за дерево?..
  Лёгким взмахом руки он очертил контур дерева, и по веткам и листочкам дерева побежали искорки. Взмахом другой руки Волшебник сотворил темноту. Теперь дерево предстало перед Зарей и его друзьями во всём своём великолепии, во всей красе.
  - Не правда ли, красиво? - спросил Волшебник изумлённого Зарю.
  - Д-да! - смог лишь произнести Заря.
  - Знаешь ли ты, что это за дерево? - повторяя вопрос, Волшебник слегка подразнил Зарю.
  - Н-нет! - еле выговорил тот, вспоминая, что уже слышал об этом дереве из уст Брата Ночь.
  - Это Древо Жизни! - объяснил, наконец, Волшебник. - Его посадила и взрастила мать моих дочерей... Её звали Витана... Я тебе не сказал, что всех моих детей родили разные матери, поэтому они так не похожи друг на друга.
  -
  У первых моих детей была мать - Емпа. Она родила близнецов: Норля и Смерть, и исчезла с их рождени-ем. Сыновей моих родила Меа; она свободная птица, и где она сейчас - знает лишь сама. А дочерей моих, как я уже сказал, родила Витана*...
  - Так вот, Древо это волшебное, - продолжал Волшебник. - Листья на нём - это не просто листья, - это жизни. Смотри, сколько их!.. И как они прекрасны - все вместе и каждый в отдельности!..
  Рассказывая про Древо Жизни, Волшебник сиял от радости и умилялся до глубины своей души. Это было заметно по его голосу, так как в темноте не было видно его лица.
  Древо Жизни было на самом деле красиво. Особенно в темноте. Его ствол и ветви, побеги и листья нежно светились разными цветами, переливались световыми волнами и искрились.
  - Они распускаются и растут, вянут и опадают, - говорил Волшебник. - И у каждого из них своя судьба, свой срок... Я выбираю из них самые красивые и оставляю о них память одним касанием руки... - Волшебник по-казал Заре свои руки, которые так же, как и листья светились в темноте. - Невзрачные листья я трогаю другой рукой, - продолжил он, - и эти жизни обречены на забвение.
  Волшебник долго ещё рассказывал Заре о Древе Жизни. Что-то осталось на памяти, чего-то Заря не за-помнил; но он понял одно - его жизнь и жизни других существ, не обязательно людей, взаимосвязаны между со-бой; они имеют общие корни и полностью подвластны велению этого загадочного Волшебника, имя которого Заря пока ещё не знал.
  А Волшебник всё говорил и говорил, шёл и шёл... Взмахом руки он вновь сотворил свет; в зале стало светло, как прежде.
  - Знаешь, - вкрадчиво, как бы невзначай, заговорил он, обращаясь к гостю, - а я ведь могу подарить тебе бессмертие. Ты хочешь стать бессмертным?.. Или нет?
  - Я?! - опешил Заря. - Я как-то не думал... Мне бы только...
  - Это делается очень просто, - перебил его Волшебник. - Нужно только подойти к дереву и сорвать столько листьев, сколько жизней тебе хочется прожить. И тогда вместо одной жизни ты проживёшь несколько.
  - А что будет с теми, чью жизнь я сорву? - сообразил Заря.
  - А что с ними?! - развёл руками Волшебник. - С ними ничего не будет... Они исчезнут и всё!
  Заря чуть замялся, обдумывая услышанное. Хроке под ним испуганно задёргался. Медведи попятились от дерева прочь.
  - Ну уж нет! - ответил Заря. - Жить чужой жизнью - не по мне! Мне бы свою прожить...
  - Значит, не хочешь?! - переспросил Волшебник.
  - Нет, не хочу! - был ответ.
  Волшебник вопрошающе посмотрел на своих сыновей и дочерей, потом на слуг. Те поймали его взгляд и одобряюще закивали в ответ.
  - Ну что ж! Ты выдержал своё последнее испытание, - важно заявил он. - Молодец! Хвалю!..
  Волшебник призадумался: всё ли он рассказал Заре? Ах, да! Забыл про трофеи!
  - Да, чуть не забыл! - спохватился он. - Подарки, что ты принёс... эти трофеи... они твои! Ты вправе рас-порядиться ими так, как захочешь. Одно лишь скажу тебе: они не простые - они волшебные.
  - ?! - Заря раскрыл было рот, но Волшебник не дал ему сказать.
  - Запусти ус по ветру, - пояснил он, - и ты окажешься там, где пожелаешь. Швырни коготь в скалу, и скала расступится пред тобой. Кинь зуб в огонь, и огонь погаснет. Оброни язык в воду, и вода высохнет, а если съешь язык, то сможешь дышать и плавать, как рыба. Это на выбор. Дальше - глаз... Прислони глаз ко лбу, и сможешь видеть в темноте так же, как и днём. А если накинется на тебя несметная рать, ударь драконьим хво-стом оземь... Увидишь, что произойдёт!
  Заря едва скрывал чувства, переполнявшие его. Здесь были и радость, и признательность, и восторг, и ещё одно необычное чувство - чувство прикосновение к чему-то вечному, великому и могучему.
  - А для чего сердце? - вдруг вспомнил Заря.
  - Я разве не сказал?! - хватился Волшебник. - Съешь его и станешь драконом... Правда, ненадолго, - по-ка оно не переварится и не исчезнет в твоём желудке. Затем ты снова станешь человеком, если, конечно, захо-чешь.
  - И зачем это всё мне? - спросил Заря.
  - Не зарекайся!.. Век долог! - пояснил Волшебник. - Пригодится... И сумку забери! Она тебе тоже сго-дится. На!.. - Он подал Заре волшебную сумку с трофеями.
  - Благодарю! - ответил Заря. Он принял сумку и повесил её себе на плечо. Затем сказал: - Я хотел бы оставить один трофей... вам на память. Можно?
  Волшебник призадумался.
  - Можно, почему ж нельзя! - подумав, сказал он.
  - Он хоть и драконий... но с ним, всё получше, как-то, - запинаясь, сказал Заря и вынул из сумки глаз дракона. - Тем более, у меня их два... Это для Смерти, - пояснил он.
  На этот раз Волшебник удивился, а среди его свиты послышался ропот.
  - Как тебе будет угодно! - сказал Волшебник, принимая неожиданный подарок. - Ладно! Что ты хочешь взамен? - спросил он Зарю.
  - Ничего!.. - застеснялся тот.
  - Похвально! - отреагировал Волшебник. - Но я всё же подарю кое-что... твоим друзьям!
  Со словами "Вы, секунды и мгновенья: исполняйте повеленье!" он оторвал от бороды два волоска и ки-нул их Медведю-папе и Урче. Волоски плавно подлетели к ним и, коснувшись их, ярко вспыхнули, словно взо-рвались.
  - Я подарил вам каждому по желанию! - обращаясь к Зариным друзьям, пояснил Волшебник. - Любое ваше желание исполнится, как только вы произнесёте слова: "Делу - время!" Но не спешите загадывать!.. Хоро-ше-енько подумайте вначале!.. А тебе, - Волшебник повернулся к Хроке, - особый подарок... Какой?.. Узнаешь, как только вернёшься домой.
  Волшебник немного помолчал, потом обратился к Заре:
  - Первый раз я встречаю такого бескорыстного человека. М-да!.. Мне хочется для тебя сделать ещё что-нибудь.
  - Я хотел бы поскорее вернуться домой, - пожелал Заря, уточняя: - К сестре... Да и друзьям моим домой пора, - добавил он.
  Горк и Урча засуетились и закивали головами.
  - Пора!.. Пора!.. - одобрительно прорычали они.
  
  Глава 25. Возвращение
  
  Настала пора расставаться. Заря, Хроке и медведи попрощались со всеми, раскланялись. Особенно трога-тельно прощался Заря с Братьями День и Ночь, и с Сёстрами Детство и Юность. Те пообещали Заре, что обяза-тельно навестят его, как только в этом возникнет нужда, а без причины наведываться не станут, потому что "дружба - дружбой, а служба - службой".
  Волшебник ещё раз посоветовал Заре беречь сумку с трофеями, меч, перо и амулет, до поры - до времени, так как они, - сказал он, - "ой как ещё пригодятся". И ещё он сказал Заре, что сестру его с подружками он, дес-кать, уже освободил, и что сейчас девочки находятся в полном здравии и в хорошем настроении. А для того, что-бы Заре встретиться с ними, осталось лишь соблюсти некоторые формальности; так он и сказал. Что означает слово "формальности" - Заря не понял (у всех Волшебников свои причуды), но всё равно согласился с Волшеб-ником и безоговорочно ему доверился.
  Когда церемония прощания закончилась, Волшебник приказал всем, кроме Зари и его друзей, конечно, - посторониться и замолчать. Для этого он поднял вверх свою руку, и свита тотчас повиновалась приказу.
  В наступившей тишине Волшебник сказал:
  - Очень жаль, что вслед за встречей спешит расставание. Но это естественно и неизбежно... Закат сме-няет рассвет, зима сменяет лето, смерть сменяет жизнь, и наоборот. Так было всегда и так всегда будет... - Вол-шебник немного помолчал, подумал о чём-то и, обращаясь к Заре, продолжил: - Ты моё творение, и ты больше, чем просто человек. Помни это и оставайся таким, каким ты есть!.. И последнее. Второй раз ко мне тебе нельзя, таков закон. Поэтому, что бы ни случилось, полагайся лишь на свои силы... Я и так для тебя много сделал, теперь могу помочь лишь советом. Помни обо мне!..
  Волшебник потряс руками, будто воду стряхнул; затем закрыл глаза и поднял "чистые" руки к небу, по-стоял так немножко, медленно опустил руки и взялся ими за бороду.
  - А теперь я отправлю тебя назад, - громко и властно сказал он. - Смотри на меня, слушай и повинуй-ся!..
  И Заря смотрел и слушал. А Волшебник прямо на ходу стал раскручивать бороду, словно это не борода была, а верёвка какая-то или лассо. Мало-помалу борода росла и раскручивалась всё сильнее и сильнее, пока из неё не вырос настоящий смерч. В метре от смерча воздух не колыхался, да и ветки и листья на Древе Жизни не дрожали. Зато внутри смерча метался настоящий ураган. В центре этого золотого урагана стоял-шёл сам Вол-шебник. Сквозь летящий поток он кричал:
  - Войди внутрь!.. Схвати мою бороду!.. Останови меня!
  Заря тут же повиновался приказу - скомандовал Хроке: "Вперёд!" Верный друг Хроке безропотно подчи-нился своему хозяину и другу: прижал морду к своей груди, закрыл глаза и шагнул внутрь смерча.
  Как только очутился Заря внутри волшебного смерча, сразу же схватил его "стенки" распростёртыми ру-ками. А схватив, стал собирать их вместе и сжимать, словно охапку сена. Волшебник, стоявший в центре смерча, оказался внизу, под этой "охапкой". А из самой "охапки" вверх вырвалась молния. Да-да! Настоящая молния, толстая такая, яркая и ветвистая. Она "хрустнула" и исчезла в вышине. За ней "хрустнула" другая, потом третья. Заре показалось, что именно молнии он и сжимал. И он изо всех сил сдавил их.
  На мгновение всё замерло. Остановилось. Зарин амулет вдруг неожиданно вспыхнул фиолетовым светом и сразу же погас, он даже не успел обжечь кожу. А затем...
  Затем молнии стали возвращаться обратно. С нарастающей скоростью они стали исчезать в "охапке", как исчезает в траве змеиный хвост. С одной лишь разницей: хвост исчезает бесшумно. Заря успел лишь заметить, что "хруст" антимолний несколько не похож на первоначальный, он какой-то обратный, что ли. А когда анти-молнии вернулись, Заря расслышал чей-то крик. Это кричал Волшебник.
  - Янем ивонатсо!.. Удороб юом итавхс!.. Рьтунв идйов!
  А потом раздался взрыв.
  Заря разжал руки, когда заметил, что зал, в котором он до сих пор находился, исчез. Вместо него вдруг возникли небо и земля; серо-голубое небо и лесисто-зелёная земля чередовались друг за другом, потому что Заря летел и кувыркался, не ощущая под собой опоры, да и своего собственного веса не ощущая. Рядом кувыркался "крылатый" конь Хроке; почему "крылатый", да потому что кожаные мешки поклажи на нём колыхались, словно два крыла. Чуть поодаль кувыркались медведи. Лук, колчан со стрелами, меч, сумка с трофеями - всё это разлете-лось в разные стороны и тоже крутилось на лету. Забавное было зрелище.
  Заря заметил, что летели они не просто по воздуху, а внутри какого-то светящегося полупрозрачного предмета, похожего на огромную стрелу. Внутри этой "стрелы" было достаточно комфортно, если так можно выразиться, потому что проносившийся мимо холодный и влажный ветер вовсе не мешал лететь, а ощущение невесомости было довольно-таки приятное.
  Мимо проносились леса и луга, облака и тучи. Заря никак не мог остановить своё кувыркательство, и по-этому никак не мог толком рассмотреть картинки, которые возникали и сменялись перед его глазами одна за од-ной.
  Вот на чёрном поле, возле небольшого холма, бьются, не на жизнь, а на смерть, человек и дракон. Вот ту-чи, которые закручивает торок*. Вот чёрная башня какого-то замка, она рушится и рассыпается в пыль. Вот небо - светлое, словно после дождя. Вот лесная поляна, родник, рядом с ним кто-то стоит. Вот опять небо, мимо про-летела какая-то крупная чёрная, похожая на лебедя, птица. Вот чёрный ночной лес, а в лесу светится огонёк кост-ра, а у костра сидят двое путников; нет, их трое - третий чуть в стороне, рядом гуляет конь. Вот звёзды и месяц - что ещё можно увидеть на ночном небе. А вот река и...
  Со всей скорости стрела врезалась в воду; Заря плюхнулся в воду и погрузился в глубину. Вслед за ним, низвергая громадные брызги, в воду упал и Хроке. "Оп! - Заря оттолкнулся ногами от дна и при этом заметил про себя: - Так глубоко я ещё никогда не нырял". Хроке про себя подметил то же самое, когда столкнулся под водой с какой-то крупной рыбой; он ещё активнее стал грести копытами и живо поднялся на поверхность.
  Когда Заря выплыл на поверхность, то сразу рукой стряхнул с глаз воду и огляделся вокруг. Позади него, с фырканьем, всплыл на поверхность Хроке; он тоже отряхнулся и осмотрелся. Вот, что они увидели...
  
  Было раннее утро. Яркое солнышко едва-едва только показалось из-за тёмного, дремучего леса; оно, словно зацепившись спросони своими лучами за макушки высоких деревьев, виновато улыбнулось, широко зев-нуло, протёрло свои заспанные глазки и, отцепив лучики, медленно-медленно поползло на чистое, безоблачное небо.
  На живописном лесистом берегу неширокой речушки, на полянке, неподалёку от шумного водопада рас-полагалось, хорошо знакомое нам, небольшое поселение людей. Несмотря на раннее время, в деревне полным ходом кипела жизнь. Между хижин по траве-мураве бегала и играла голопузая и босоногая ребятня; в хижинах и рядом с ними копошились женщины, - они, как видно, хлопотали по хозяйству; а на берегу реки, стоя по пояс в воде, купали коней мужчины, - они, должно быть, готовились к походу. В общем, обычное летнее утро в обыкно-венной деревушке, если не учитывать одно маленькое "но": деревушку эту несколько дней назад полностью уничтожил, разорил и сжёг дотла злой и беспощадный дракон.
  Заря сначала ничего не понял. Не веря своим глазам, от удивления и неожиданности он так широко рази-нул рот, что чуть не нахлебался воды. "Я, наверное, сплю", - подумал он. Словно пытаясь проснуться, он зажму-рил глаза и тряхнул головой, а когда открыл глаза - присмотрелся внимательней.
  Сквозь радужные капли воды, застрявшие в ресницах, он увидел свою мать. Она, как ни в чём не бывало, возилась у дома и как будто бы разговаривала с кем-то.
  - Ничего не понимаю, - возмутился Заря. - Она же... Они же... А мы...
  Тут он заметил, как из дому вышла Душенька. Она что-то сказала матери, на что мать улыбнулась и одоб-рительно кивнула в ответ. Душенька живо скрылась в доме, через миг вышла и, держа что-то в руках, направи-лась к реке, прямиком к тому месту на береге, напротив которого плавали Заря и Хроке.
  "Получается неразбериха какая-то, - соображал Заря. - Мы там... Они здесь... и все живые... и тот старик тоже, вон он... живой, здоровый..."
  И в самом деле, на берегу, рядом со своей хижиной на траве сидел седовласый старец, тот самый, что спас младенца от дракона и потом умер от ожогов.
  - А где наши друзья-медведи? - вдруг вспомнив про них, спросил Заря Хроке и оглянулся по сторонам.
  - Не знаю! - слегка дрожащим голосом ответил Хроке. - Ничего не знаю, ничего не понимаю!..
  Он, как видно, тоже находился в недоумении от всего увиденного.
  - Они, должно быть, упали где-нибудь в другом месте, - предположил Заря. - Иначе бы они...
  - Да что ты о медведях-то беспокоишься, - вдруг перебил Хроке. - Не пропадут они... Ты лучше сюда погляди!..
  Он закивал в сторону водопада. Заря посмотрел туда и, как и ожидал, увидел пещеру; но никакого облом-ка скалы, загораживающего вход, никакой глыбы там не было и в помине. Вход в пещеру был свободен.
  - Ух, ты! - радостно воскликнул Заря.
  - Вот оно волшебство-то! - восхищённо заявил Хроке.
  - А глыба-то где? - удивляясь, спросил Заря. - Её что-то не видно...
  - Исчезла!.. - начал было Хроке, как вдруг словно бы остолбенел и чуть не пошёл ко дну. - Ну-ка, посмотри наверх! - попросил он Зарю, едва держась на поверхности. - Не та ли это скала, не та ли это глыба?..
  Заря посмотрел наверх, на скалу и побледнел лицом.
  - Та, - растерянно промолвил он.
  - Выходит, Волшебник вернул её обратно, что ли?! - предположил Хроке. - Что-то я ничего не пони-маю...
  - Нет, Хроке, - наконец, догадался Заря. - Это он нас вернул обратно. Это мы прибыли... в прошлое. Те-перь понял?!
  
  Глава 26. Сказка ложь...
  
  Взошедшее на небо солнце ласково согревало землю, пробуждая её ото сна. В лесу громче запели птицы, веселее зажужжали шмели и пчёлы. Неутомимые кузнечики с новыми силами принялись за свои скрипичные ме-лодии; а неугомонные лягушки-квакушки, наоборот, прячась от солнца под крутые бережки, поумерили свой пыл. Ненасытных надоед-комаров, - как ветром сдуло. А сытые большеглазые совы, те и вовсе попрятались в свои дупла, - лишь бы ничего не видеть.
  Когда Заря и Хроке вышли на берег, к Заре подбежала Душенька. Она принесла ему сухие и мягкие шкурки для обтирания. "Всё, как тогда..." - подметил про себя Заря. Он взял у сестры шкурки, затем нежно оста-новил её за плечи и сказал:
  - Какая хорошая у меня сестрёнка! - произнёс он ласково. - Добрая, заботливая и... красивая. Просто умница!
  Душенька, конечно же, поняла эти слова, как слова благодарности за её заботу. А Заря вложил в них не-сколько иной смысл: так он выразил свою радость оттого, что вновь видит свою сестру и свою мать живыми и здоровыми.
  Заря ласково погладил сестру по головке, Душенька улыбнулась в ответ и, помахав Заре рукой, убежала обратно домой. А Заря, проводив сестру взглядом, стал обтираться принесёнными шкурами...
  Вдруг неожиданно с неба на землю пролился дождь. Да не простой, а золотой, и не из тучки, а неизвестно откуда. "Должно быть, след от стрелы, принесшей нас сюда, рассыпался на капли-дождинки", - сообразил Заря.
  Эти капли-дождинки были похожи на искринки. Эти "искринки", играя в солнечных лучах, медленно опускались и падали на землю. А в месте их падения тут же вырастали грибы, расцветали цветы и созревали яго-ды. И вскоре вся земля в деревне и рядом с ней покрылась разноцветным ковром из ярких полевых цветов, све-жих толстоногих грибов и крупных спелых ягод. Что земля?! Даже на соломенных крышах хижин расцвели ва-сильки, гвоздички и лютики, поднялись рыжики, боровики, подберёзовики и маслята; а красные зрелки повисли с крыш целыми гроздьями.
  Заря заметил, что волшебный дождь пролился только над деревней. Дождь этот лишь немножко задел лес и реку. И, наверное, поэтому дикие звери вышли из леса к людям, чтобы вместе с ними полюбоваться необычным зрелищем и подивиться чудесной красотой. Вышли олени и лоси, буйволы и кабаны, волки и лисицы, ежи и зай-цы... А рыба-то! Рыба в реке в одно мгновение словно сошла с ума: она целыми стаями стала выпрыгивать на бе-рег...
  Все люди в деревне: и мужчины, и женщины, и старики, и ребятня, - так и застыли в разных позах с под-нятыми вверх лицами и открытыми от восхищения и удивления ртами. А Заря, который за последние несколько дней успел привыкнуть к подобным чудесам, посмотрел вокруг, выискал в толпе Грозая и, вытираясь на ходу, направился к нему.
  - Послушай, Грозай! - подойдя, обратился Заря к своему наставнику. - Давай, не пойдём сегодня на охоту... Посмотри, сколько всего вокруг! И ягоды, и грибы, и рыба, и... звери. Бери - не хочу! Посмотри, звери нас нисколечко не боятся... Давай, устроим себе праздник!..
  Грозай вздрогнул от неожиданности.
  - Хорошо, будь по-твоему! - согласился он. - Сегодня, на самом деле, происходит что-то необычное... волшебное. Да ты и сам посмотри хотя бы на своего коня!..
  - А что конь?.. - оглянувшись, начал было Заря, как вдруг оцепенел, а челюсть его вообще чуть не отва-лилась. - Ничего себе!.. - почёсывая затылок, кой-как выговорил он.
  Все люди вокруг тоже посмотрели на Силушку. "О-о-о!" - раздался удивлённый возглас толпы. А конь Хроке, или, как его здесь называли, Силушка, не понимая в чём дело, стал испуганно озираться по сторонам. На-конец он оглянулся и посмотрел на самого себя. О, чудо! На его спине, откуда ни возьмись, появились два боль-ших красных крыла.
  - И-го-го! - с испугу заржал Хроке и встал на дыбы; "О-го-го!" - так понял его слова Заря.
  Конь неуверенно взмахнул крыльями и невысоко подскочил. Вдруг его крылья замахали сами собой, и уже на второй подскок Хроке высоко взлетел над деревней.
  Лететь ровно у него получилось не сразу. Один раз Хроке едва не задел крылом дерево и чуть не расшиб-ся. Поначалу он почувствовал себя неважно: крылья не хотели слушаться своего хозяина. Но постепенно, с каж-дым взмахом, его полёт становился увереннее и спокойнее. И вскоре он полетел, как настоящая птица - легко и свободно...
  Полетав над деревней, Хроке взлетел на скалу и удачно приземлился там, на самом краю. "Ну и дела!.." - восторженно воскликнул он. Жаль, что слова его никто не понял, кроме Зари, конечно; ведь со стороны слова эти воспринимались, как громкое ржание. Он осмотрелся кругом. "Красота!" - радостно произнёс он, вспомнив адре-сованные ему слова Волшебника. "А тебе, - говорил Волшебник, - особый подарок... Какой? Узнаешь, когда вер-нёшься домой". "Вот я и вернулся!" - крикнул доброму Волшебнику в ответ Хроке.
  В это время Заря неожиданно вспомнил о сумке с трофеями. "А сумка-то... сумка с трофеями... она там, на дне реки, - сказал он себе. - И меч там, его я тоже видел... тогда, когда купался перед охотой... Раз они сущест-вуют, эти трофеи, - стал рассуждать он, - значит, нет больше дракона, и нет причины его бояться... Вот ведь как бывает!.."
  ................................................................................................................
  
  Праздник получился на славу. Еды было вдоволь, поговорить было о чём. И взрослые, и дети веселились от души. Но особенно счастливы были Заря и, конечно, Хроке. Никакой дракон так и не появился, - все люди в деревне остались живы и здоровы. "Наверное, это и есть счастье, - вдруг понял Заря: - быть рядом со своими родными и близкими и в горе, и в радости, не жалеть для них своего времени и сил и помогать им от всей ду-ши..."
  Силушка, - так по-прежнему называли коня в деревне, - тоже понял одну вещь: "Жить для других - это всё равно, что сто раз жить для себя; а время, которое потратишь на других, вернётся к тебе сторицей". И он с большим удовольствием весь день уделил детям, катая их на себе одного за другим. Какой же малыш откажется полетать по небу на крылатом коне?!
  Когда наступил вечер, весь народ уселся вокруг одного большого костра. Уставшие от веселья люди не-много угомонились, отдыхали и попросту смотрели на огонь и на летящие от костра искры.
  В эту минуту Заре до смерти захотелось рассказать людям про своё необычное и волшебное приключе-ние, но как рассказать, он не знал. "Ни за что не поверят", - полагал он. Думал он, думал и, наконец, придумал...
  - Хотите, я расскажу вам сказку, которую видел во сне? - обратился Заря ко всем своим землякам.
  - Расскажи! Расскажи!.. - услышал в ответ.
  - Что ж, слушайте! - начал он, и все люди вокруг, и взрослые и дети, стали его слушать. - На берегу ти-хой речушки, неподалёку от водопада жили мирные люди. Собрались как-то раз охотники в лес поохотиться на дикого зверя...
  
  И Заря рассказал им всю историю от начала и до конца: и про Волшебника, и про его сынов, дочерей и слуг, и про дракона, и про пожарище, и про страну великанов, и про родник...
  И все были рады услышать такую интересную сказку. А все маленькие дети, слушая сказку, незаметно уснули...
  
  Послесловие
  
  Кто же был тем добрым и всемогущим Волшебником? Не догадались? Даю ещё одну попытку!
  Кто расставляет всё на свои места? Кого иногда бывает слишком много, а иногда, наоборот, - слишком мало? Кто залечивает человеку его кровоточащие раны на теле и в душе? Кто дарует человеку бессмертие, сохра-няя память о нём? Кто превращает плохого человека в зверя, а хорошего возвеличивает? Кто никогда не останав-ливается, всё идёт и идёт? И, наконец, кто самый богатый Волшебник на свете?
  Это Волшебник Время!
  Именно Время, исправляя ошибки, всё расставляет по своим местам. Именно Время заставляет людей помнить и забывать. Именно Время разрушает камни и осушает моря. Именно Время лечит и убивает. И ему нет цены.
  Посмотри на часы!.. Время идёт: тик-так, тик-так...
  
  
  Апрель 1998 года.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"