Маковецкая Ксения : другие произведения.

Уроборос

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все вышло из праха, и в прах возвратится. Жизнь - бесконечная череда повторений, Уроборос, кусающий себя за хвост. Восстанавливающимся после урагана Тиамат (разрушившего человеческую цивилизацию на Земле) миром руководят несколько секретных организаций. Один из лучших военных разведчиков стремится распутать клубок интриг и узнать, кому принадлежит право на безраздельное мировое господство. Поиски приводят его к неожиданному открытию, тем временем вселенная погружается во тьму. Конечное исправление неизбежно. А может, всё это происходило лишь в его голове?
  Эккл. 3, 20: “Все вышло из праха, и в прах возвратится”
  
  Ничто в начале, ничто в конце — вот и все путешествие. (с) Ошо
  
  Пролог
  
  Персидский Залив, 2023 год после нашей эры.
  
  «Внимание, внимание! Всем жителям Аншана срочно покинуть город! Срочно покинуть город! Внимание, объявлено штормовое предупреждение, всем жителям срочно покинуть город!».
  
  ***
  
  Из архива сообщений национальной телерадиокомпании SAG:
  
  «Жители города спешно покидают свои дома, забирая с собой только то, что может поместиться в машину! Транспортные компании не успевают выполнять заказы! Не пытайтесь звонить в службы такси! Если у Вас нет собственного автомобиля, наберите номер 000-4-777 — и за Вами приедет муниципальный автобус!»
  …
  «Сейчас мы находимся на метеорологической станции города Аншан! Анализ поступающих данных показывает, что к побережью приближается ураган, скорость которого превышает 400 километров в час! Предположительно, через полтора часа он достигнет города! Ни один из опрошенных нами специалистов не может объяснить природы этого явления! Штормовое предупреждение было объявлено всего лишь час назад, так как до этого всё было спокойно. Даю слово профессору, доктору технических наук в области метеорологии, климатологии и охраны атмосферы — Эа Аони:
  — Ураган был зафиксирован семьдесят минут назад. Он с огромной скоростью движется на город. Никаких предпосылок к его появлению не было. Сегодня утром, как и весь вчерашний день, атмосферный фон был спокойным, без каких-либо отклонений от нормы. Но сейчас… скорость ветра усиливается в геометрической прогрессии, и уже достигает 190 километров в час. По предварительным прогнозам, пик придётся на четыре часа дня, ожидается повышение скорости до 415 километров в час. Все, кто может, скорее уезжайте на север!»
  ...трансляция прервана...
  …
  «Наша трансляция продолжится только в радиоэфире. Телевышки SAG больше не функционируют. Но радиостанция всё ещё работает! Скоро мы попрощаемся с вами, дорогие слушатели, и тоже покинем город. С радостью сообщаем, что большинство жителей уже вывезены из опасной зоны. Сейчас транспорт социальных служб направляется в детские приюты и дома для престарелых, после завершения эвакуации город будет закрыт на карантин. Не волнуйтесь, через несколько дней вы сможете вернуться в свои жилища... К нам поступило сообщение, что последний автобус выезжает из города. Эвакуируемых уже ждут на севере страны, в Уруке. Ветер поднялся до отметки...»
  ...трансляция прервана...
  
  
  ***
  
  Из отчёта № 2023-03-14/17
  
  Министру внутренних дел Элама,
  генерал-полковнику Аками Ру
  Доклад
  
  Ураган Тиамат уничтожил 98% города Аншан и 83% общих территорий страны. 5 478 569 человек погибло, ещё 3 564 675 пропали без вести.
  Официально причины урагана не установлены. Экспертизы проводятся Государственной метеорологической службой, Всемирным исследовательским центром.
  Результаты будут оглашены 15-05-2023 г.
  
  С уважением, доктор Эа Аони
  ____Подпись ________Дата
  
  ***
  
  Из отчёта № 2023-03-16/52
  
  Комитету по вопросам разоружения и международной безопасности
  
  Генеральному секретарю Организации Объединённых Наций
  Георгу Обэ
  
  Доклад
  
  Причины ураганов Тиамат, Тиамат-2, Тиамат-3 и Тиамат-4 не установлены.
  Погибло 23 986 439 человек в 15-ти странах.
  Пропало без вести 43 987 783 человек в 18-ти странах.
  Прогнозируется возникновение до пяти ураганов в различных регионах мира.
  Проверенные гипотезы:
  1. Военные разработки — отвергнуто.
  2. Природные аномалии — отвергнуто.
  3. Глобальное потепление — отвергнуто.
  Прошу продлить срок расследования до 15-06-2023.
  
  Глава службы расследований Всемирного исследовательского центра
  Пален Орт
  ____Подпись ________Дата
  
  ***
  
  
  Из отчёта № 2023-18-06/123
  
  Совершенно секретно
  
  Главнокомандующему научно-исследовательского центра «Энки»
  Эйн Софу
  
  Доклад
  
  Работы ведутся в соответствии с планом.
  Состояние процессоров: норма.
  Уровень защиты штаба от прогнозируемых ураганов удовлетворительный.
  Причина катастрофы: электромагнитное излучение во внутренней геосфере Земли, технические неполадки и перерывы в исследованиях.
  Прогноз: возможность возникновения до восьми новых ураганов.
  Окончание проекта: в установленные сроки.
  
  Глава исследовательской экспедиции «Меркаба»
  Трир Лугал
  
  ____Подпись ________Дата
  
  
  
  
  Спустя 30 лет...
  
  Глава 1
  
  — Внимание, внимание! Поезд номер тринадцать «Урук-Аншан» прибывает на пятый путь, третья платформа. Просим отойти от края платформы! Вниманию встречающих! Просим отойти от края платформы! Поезд номер тринадцать «Урук-Аншан» прибывает на пятый путь, третья платформа!
  На красивом просторном вокзале было пустынно. Гулкая тишина прерывалась только сообщениями диктора и криками птиц. Большинство встречающих стояли у информационного табло, лениво переминаясь с ноги на ногу или бесцельно блуждая по центральному залу, когда надоедает просто стоять. Кто-то решил пройтись до перрона, , где в очередной раз звучало сообщение о прибытии поезда. Никто не ждал родных или друзей, это административные организации, учебные заведения и первые частные предприятия отправили на вокзал своих сотрудников, которые и сами только успели освоиться в Аншане. Они ждали новых коллег, прибывающих на поезде с севера, устало переминаясь с ноги на ногу и держали в руках таблички с именами нужных людей.
  — Поезд номер тринадцать «Урук-Аншан» прибыл на пятый путь, третья платформа!
  Почти мгновенно перрон заполнился людьми всевозможных возрастов и национальностей. Все они приехали работать, восстанавливать из руин некогда прекрасный город. Многие были с семьями, некоторые ещё в поезде успели познакомиться с новыми коллегами и соседями, а теперь оживлённо обменивались телефонами, прежде чем разойтись. Людские голоса и смех захлестнули перрон, и даже крики чаек утонули в этих звуках жизни. Постепенно Аншан возрождался...
  Женщина в спортивном костюме тащила за собой огромных размеров чемодан на колёсиках. Среди шумной толпы она выделялась своей неторопливостью, а чемодан от непомерной тяжести скрипел так, что красивое лицо пассажирки морщилось от неприятных звуков.
  На вид ей можно было дать около тридцати, её длинные золотистые волосы были собраны в тугой узел на затылке, отчего ещё сильнее выделялись острые скулы и волевой подбородок. Женщина была привлекательна той северной красотой, которую редко можно было встретить в Персии после потрясшей мир катастрофы: прозрачная кожа, большие зелёные глаза, длинный тонкий нос и пухлые губы делали её профиль похожим на скандинавских богинь с классических эпичных картин. Черты лица женщины были столь гармоничны и привлекательны, что даже очки в роговой оправе с толстыми стёклами не портили её образ.
  Близорукость прогрессировала, и никакие линзы уже не помогали – люди были похожи на разноцветные пятна даже на расстоянии вытянутой руки, поэтому она шла медленно, внимательно рассматривая надписи на табличках, периодически цепляя чемоданом других пассажиров, но совершенно не обращая на это внимания. Восстановление зрения – вот одна из причин, почему она приехала сюда. Ведь именно Аншан – один из первых заново отстроенных после катастрофы городов – стал научным центром поднимавшегося из руин государства, и именно здесь собрались все выдающиеся врачи.
  На глаза попался невысокий юноша в синей рубашке, с именем «Техина Ами» на табличке. Да, это определённо её имя.
  — Добрый день! Надеюсь, тут ждут только одну Техину Ами, — женщина подошла к молодому человеку и протянула руку.
  — Дингир Лугал, — представился он. — Я студент Национального университета, доктор Ами. Пойдёмте со мной, я отвезу Вас в ректорат.
  Следуя за Дингиром, который пробирался сквозь толпу людей к центральному выходу, Техина пыталась осмотреть вокзал, скорее угадывая, что находится на месте этих ярких пятен, из которых состоит новое красивое здание с большими стеклянными стенами и неоновой подсветкой. Просторный зал казался необъятным, и от количества света начинали болеть глаза. Техина поняла, что это за странные коробки, только когда прошла мимо и обнаружила автоматические кассы и сенсорные экраны под мерцающими табличками с огромными буквами «Информация». Прямо посередине стоял длинный, высотой метров двадцать, аквариум с морской живностью. Доктору Ами пришлось подойти поближе и прикоснуться к стеклу, чтобы рассмотреть странное существо, так заинтересовавшее её. Но это был всего лишь маленький осьминог, мирно обнимавший серый камень.
  — Мне позволили взять служебную машину, чтобы встретить Вас, — сказал студент. — Я учусь на факультете биохимии. Мне сообщили, что у Вас, доктор Ами, будет своя лаборатория, а я буду Вашим лаборантом. В университете, зная о Ваших выдающихся способностях и достижениях, надеются, что Вы будете достойным представителем нашего учебного заведения на международных научных конференциях. Университет стремится внести свой вклад в мировую науку.
  Доктор Ами молчала. Когда она ехала сюда, то не тешила себя надеждами на лёгкую жизнь. Техина понимала, ей придётся работать без сна и отдыха, ведь университет захочет не только видеть её в штате, но и будет требовать всё новых результатов её исследований. Однако сейчас она не чувствовала воодушевления. Лишь усталость и раздражение: почему было не поговорить с ней, прежде чем делиться планами со студентами?
  Они ехали не очень быстро, чтобы у Техины была возможность осмотреться. И, несмотря на то, что все здания и пальмы становились для неё растекающимися под жарким солнцем пятнами, было интересно. Женщина интересовалась историей Аншана и прекрасно знала, что от древнего прекрасного города, который она видела на фотографиях, не осталось и следа.
  — Здесь всё было разрушено? — спросила она.
  — Да. Почти... Что осталось, отвезли в музей. Мы скоро будем его проезжать. Вот, видите? — парень показал рукой в сторону огромного темно-серого пятна на горизонте. По открыткам и фотографиям Техина знала, что это на самом деле железный купол, больше похожий на саркофаг, скрывающий целый город. — Там есть целые дома и старинные храмы, поэтому он такой огромный, — продолжал говорить Дингир. А затем, сменил тему. — А Вы откуда прибыли?
  — Из Норга, это на севере Европы.
  — Да, слышал о такой стране. А я здешний. Вернее, родители у меня из Аншана. И когда власти приняли решение восстанавливать город, они стали одними из первых добровольцев. Это было пять лет назад... Всё то, что Вы видите, строили на моих глазах. Сначала мы жили в бункерах. Это практически единственное, что уцелело после Тиамат. Теперь же домов построили столько, что половина из них ещё пустует. Администрация города надеется, что в скором времени люди начнут без приглашений приезжать сюда работать и учиться.
  — Норг тоже сильно пострадал от катастрофы, ведь страна располагалась вдоль морского побережья. Все выжившие уехали. Сейчас там только рыбацкие поселения, остальным незачем возвращаться.
  Техина задумалась. Единственным воспоминанием о катастрофе был момент, когда родители отправили её вместе с другими детьми на автобусе, а сами решили заехать домой, ведь там ждала Пэрри, любимая немецкая овчарка. Пятилетняя Техина решила, что родители её просто бросили, ведь она больше никогда не видела их. В памяти остался лишь размытый образ двух людей, которые были видны из окна автобуса. А ещё боль и обида, которые не отпускали даже спустя столько лет.
  Возможно, Тиамат была ещё одной причиной, почему Ами приехала в Аншан: Техина почему-то была уверена, что именно в Аншане кроется разгадка того, что произошло тридцать лет назад. Хотелось не просто расставить всё по своим местам, но и наконец успокоиться, больше не думать и не прокручивать эти воспоминания снова и снова.
  — Слышал, ректор уже хочет согласовать с вами подготовленный учебный план, — Дингир прервал молчание, выкручивая руль влево, чтобы сделать ещё один круг к университету, только уже с другой стороны города, — а заодно обсудить ваши новые исследования.
  — Вот как...
  — Я об этом знаю, поскольку назначен Вашим лаборантом, если, конечно, Вы сочтёте мой уровень знаний приемлемым для этой работы... Тогда мы будем видеться не только на занятиях, доктор Ами.
  Что-то не понравилось ей в этих словах. Хотя нет, дело было скорее не в них. Тон. Какое-то скрытое самодовольство и хвастовство. Техина вновь почувствовала раздражение, на секунду она даже пожалела, что приехала. Как же неприятно, что с этим человеком придётся ещё и работать!
  Больше всего Техину заинтересовали административные здания. По крайней мере, Дингир сказал, что огромные зиккураты из бетона и стекла — это государственные учреждения и офисные центры. Каждому было присвоено название «Геккой», с уникальной нумерацией. Странная система. Здесь не было мэрии или городской администрации... был Геккой-1. Суд — Геккой-2. А национальный университет Элама — Геккой-3.
  Доктор Ами снова перевела взгляд за окно. Да уж, Дингир устроил ей настоящую экскурсию по возрождающемуся городу: новые идеально спроектированные дома, сверкающие стёклами на солнце, пустынные широкие проспекты, молодые деревья, безлюдная набережная... Море... Как давно она не видела моря!..
  Техина попросила на минуту остановиться на набережной. Море... Такое тёплое и красивое... Ами распустила длинные волосы и сняла очки. Вот оно, единственное настоящее место в этом безжизненном искусственном городе.
  — Доктор Ами, нам пора!
  Поездка продолжилась, но в салоне автомобиля воцарилась тишина.
  Дингир чувствовал напряжённость Техины. Он был рад приезду профессора Ами и не понимал, чем задел её. Оставшийся путь он думал о своём: как бы справиться со всей работой и помогать родителям в лаборатории, и чего он сам хотел бы от жизни. Парень надеялся, что ему удастся подружиться с доктором Ами, иначе она не даст ему ничему научиться, а с мытьём полов и колб он и так справлялся. Хотелось, чтобы университет был максимально полезен и чтобы родители остались довольны — они так на него рассчитывают.
  Дингир вздохнул. Родителей никогда на самом деле не интересовало, хочет ли их сын продолжать семейное дело. Они даже не допускали мысли, что это может обсуждаться.
  Техина молчала. Настроение подпортилось тяжелыми мыслями, и женщине показалось, что Дингир тоже сник. Остаток пути никто из них так и не заговорил.
  
  
  Глава 2
  
  Порывистый ветер швырялся песком, волны неистово бились о скользкие камни, выброшенные на берег. Вокруг быстро темнело, гремело все ближе и ближе, горизонт перестал быть границей между небом и морем, а воздух наполнился запахом соли и дождя. Приближался шторм.
  Сквозь нарастающие раскаты грома до редких прохожих доносилась удивительная мелодия. Незаметно растворяясь в сумерках, она заставляла сердца трепетать, а умы теряться в догадках. Что это, флейта?.. Нет... что-то нежнее...
  Золотоволосый тощий парень в странной мешковатой одежде сидел на раскладном табурете, играя на диковинном деревянном инструменте. Молодой человек выбрал место на углу двух центральных улиц, но в преддверии грозы даже здесь было пустынно: вокруг парня собрались лишь шестеро слушателей.
  — Что это? — поинтересовалась девочка четырёхлетнего возраста, дёргая за рукав свою мать.
  — Доченька, это свирель, — ответила та.
  — Нет, не совсем верно, но очень близко. Это пан-флейта, — улыбнулся музыкант. — Очень древний инструмент.
  Ребенок зачарованно смотрел на деревянную конструкцию, похожую на склеенные вместе трубки различной длины. На поверхность флейты были нанесены геометрические бело-красные узоры, напоминающие этнические. В Аншане вряд ли ещё где-нибудь увидишь такой инструмент, слишком уж удивительным он был для людей, привыкших к цифровой музыке.
  — Когда-то давно на нём играл человек с козлиными рогами и копытцами! — музыкант наклонился к девочке, приставляя пальцы к голове, изображая рога. — Он жил в лесу, играл на пан-флейте и люди считали его богом дикой природы!
  — Мама, а что такое лес?
  — Пойдем, Ио, я расскажу тебе по дороге домой, — женщина вытащила из сумки кошелёк.
  — Я разве похож на попрошайку? — обиделся парень. — Купите дочке мороженое и приходите ещё. Завтра в это же время я буду вас ждать!
  Он встал, поклонился и, сложив табурет в рюкзак, поспешил уйти — начинался ливень. Музыкант промок уже через несколько минут, его кофта с капюшоном была весьма легкой, а более теплой одежды он не имел. Собственно, у юноши не было ничего, кроме инструмента и раскладного табурета. Он нырнул в ближайший открытый подъезд и шмыгнул носом. Мокрые пряди облепили лицо, с носа стекала вода. «Главное, чтобы инструмент был в порядке», — подумал он.
  Дом, как оказалось, был не заселён. Интересно, квартиры уже закрыли? Может, он спрячется от дождя и переночует в одной из них? Сидеть на бетонном полу — это, конечно, не очень хорошо, но лучше, чем мокнуть под дождем на улице. Всё, о чем сейчас мечталось — большое тёплое одеяло и чашка чая. И можно спать даже здесь, в мокрой одежде на холодных плитах.
  «Дурак ты, Алеф, надо было брать деньги! Тоже мне, гордый какой! Зато спал бы в отеле, — из груди вырвался вздох легкого сожаления. — Как же тут холодно... Лишь бы не заболеть».
  Алеф посмотрел в окно. Дождь усиливался, а это значило, что из укрытия удастся выйти не скоро. Шансы на нормальный ночлег уменьшались с каждой упавшей каплей.
  Парень снова тяжело вздохнул и достал из рюкзака пан-флейту, нащупав в самом низу что-то мягкое. Музыкант вытащил из рюкзака шарф и шапку, которую кто-то забыл на одном из его выступлений. Да, тогда было действительно холодно... Алеф оделся и сел на рюкзак, осматривая инструмент. «Надеюсь, всё хорошо», — думал он. Стоило немного поиграть, чтобы удостовериться в этом.
  Тихая мелодия наполнила помещение, от неё становилось уютнее и словно бы теплее. Заняться было всё равно совершенно нечем: некуда было идти и незачем суетиться; дождь всё шел, а спать совершенно не хотелось — все-таки было еще слишком рано для того, чтобы валиться с ног от усталости и решиться спать на бетоне.
  Только б согреться...
  ...дождь закончился так же резко, как и начался. За окном стало тихо. Это значило, что пора продолжать путь. Может, в этот раз кто-то тоже захочет отблагодарить несколькими монетами... Нужно будет только заставить себя их взять.
  Улицы были пусты. Не было никакой надежды собрать даже минимальную аудиторию. Алеф поник, но возвращаться обратно ему совершенно не хотелось. Он пошёл к городскому театру, в надежде, что спектакль не отменили из-за погоды.
  Усевшись на свой переносной табурет, Алеф начал играть. Жалобно и пронзительно. Вдруг кто-то обратит на него внимание, например, эта компания неподалёку. Разнорабочие, наверное... Шумные и, скорее всего, пьяные. Пьяные чаще всего бывают ещё и щедрые.
  — Эй, чего ты здесь расселся? — послышалось над головой.
  Нет, эти не щедрые. Эти — обозлённые. И что же теперь делать?
  — Приобщаюсь к культуре города, — ответил Алеф. — А Вы?
  — Ты на что-то намекаешь, а?
  — Нет, я интересуюсь, — Алеф прекрасно понимал, что добром разговор не закончится, но злость на сегодняшний день заглушала любые доводы здравого смысла.
  — Ребята, не хотите немного размяться перед сменой?
  Как сбежать, забрав табурет с собой? Другой купить не на что.
  — Куда собрался?.. — музыканта ухватили за кофту.
  Первый удар пришёлся в челюсть, второй — в живот.
  Третьего почему-то не было.
  Ноги подкосились и он упал, свернувшись в клубочек прямо на асфальте, крепко сжимая в руках флейту — лишь бы не отобрали. Было больно дышать, а время словно остановилось и все вокруг плыло перед глазами: здание театра, испуганные лица… даже темное, серое последождевое небо выглядело смазанным и тусклым.
  Толпа театралов стояла над Алефом и решала, что делать. Кто-то поднял его и накинул на плечи своё пальто. Кто-то бережно сложил инструмент и табурет в рюкзак, а ещё кто-то взял за руку и повёл за собой. Люди возбуждённо кричали друг на друга, но постепенно их крики удалялись и становились всё тише.
  — Куда мы идём? — спросил Алеф своего спутника, когда они отошли достаточно далеко. Ему было тяжело дышать и он с трудом стоял на ногах, но спаситель изо всех сил тащил его за собой.
  — Ко мне домой, — ответил сухой женский голос. — Тебе нужен отдых. Главное, чтобы из-за твоего ужасного вида нас не остановила полиция.
  — Меня ещё ни разу не останавливала полиция.
  — У тебя есть дом?
  Алеф промолчал.
  — Что ты тогда делаешь в этом городе?
  Он снова промолчал.
  — Ладно, потом разберёмся. Меня зовут Эа.
  — Меня — Алеф.
  — Хорошее имя. Ты знаешь, что оно обозначает?
  — Я — первый из двадцати двух.
  Они всё шли по гулким холодным улицам, но музыканта вдруг осенила мысль, от которой перехватило дыхание, а внутри всё сжалось от липкого страха. Он действительно не понимал, что делает в Аншане и как здесь оказался. Господи, да он же не помнит вообще ничего! Словно бы... словно бы он не существовал до своего приезда в столицу Элама.
  
  Глава 3
  
  Доктор Техина Ами освоилась в университете достаточно быстро. Несмотря на раздражение, возникшее при довольно негативном первом впечатлении, она привыкла к лаборанту и старалась давать ему интересные задания, с которыми прекрасно справилась бы и сама. Создавалось впечатление, что всё идёт хорошо. В ректорате были довольны работой Техины, а сама она уверенно обосновалась в лаборатории, интенсивно приступив к теоретическим разработкам в области изучения нервных импульсов синтетического белка, которые должны были стать основой главного её исследования. Возможность ускорения передачи нервных импульсов человеческого мозга – именно это интересовало ее в первую очередь. Наблюдался определенный прогресс, однако много времени отнимали лекции по биохимии и биотехнологиям. Спустя всего месяц работы Техина поняла, что следует задуматься о поиске дополнительного финансирования, поскольку в учебной университетской лаборатории, пускай даже и оснащенной самым лучшим в мире современнейшим оборудованием, в управлении которым помогал смышлёный лаборант, большинство экспериментов оставались недоступными. Да и затраты на покупку расходных материалов в необходимых количествах были чересчур велики. В довершение ко всему о свободе действий приходилось только мечтать.
  — И каким образом Вы собираетесь поступить? — спросил Дингир после того, как ректорат отказал доктору Ами в увеличении финансирования, обосновав свое решение строго ограниченными размерами бюджета.
  Университет нельзя было назвать богатым учреждением. Скидки и бонусы для студентов, достаточно высокие зарплаты для преподавателей — красивая внешняя оболочка, внутри которой зияла пустота. Средств с трудом хватало на поддержку нормальной работы кафедр.
  — Думаю, нужно пытаться найти спонсора, — Техина сидела в кресле возле огромного настольного компьютера, от которого исходило неоновое свечение, и пила кофе. – Хотя я не знаю, кого в этом городе может заинтересовать искусственная физиология. Никаких международных корпораций и военных организаций. Огромный полупустой город, населённый специалистами среднего звена. И больше ничего.
  — Я спрошу у родителей, может, они что-нибудь посоветуют, — Дингир задумался. — Но в обмен на информацию хочу выдвинуть своё условие: я буду больше участвовать в Ваших исследованиях.
  — А твои родители действительно могут помочь? Кто они?
  — Думаю, могут. Они работают в правительственной организации по возрождению Элама.
  Ами задумалась. Она не слышала о такой организации раньше, но других вариантов пока не было.
  — Когда ты сможешь это сделать? – она глянула на лаборанта, который, страдая от безделья, мерно раскачивался на стуле возле своего рабочего места.
  — Как только вы меня отпустите.
  — Тогда можешь идти, — Техина пожала плечами и направилась к кулеру, чтобы налить себе немного горячей воды и сделать очередную порцию кофе.
  — Отлично, спасибо! Завтра увидимся, доктор Ами.
  — Всего хорошего, Дингир.
  Лаборант пошел переодеваться в подсобное помещение, которое почему-то называлось «ординаторской». Он снял и повесил в шкаф свой рабочий халат и сменил футболку на рубашку.
  Техина поставила чашку на стол и посмотрела на монитор. Кажется, в расчёты по нервным соединениям закралась ошибка. Вот только какая? Она вздохнула. Опять всё переделывать до поздней ночи. Вглядываясь в уравнения, Техина задумалась и потому вздрогнула от неожиданности, когда дверь лаборатории громко захлопнулась, и она осталась одна.
  
  Покинув здание университета, Дингир сразу же направился в сторону одного из зиккуратов. Маршрут пролегал по центральной улице города, но студента не интересовали местные новостройки. Он был полностью поглощён размышлениями по поводу предстоящего разговора с родителями. Пройдя несколько кварталов, он услышал знакомую мелодию, которая завораживала странными звуками. Ему стало любопытно, и он решил посмотреть, что происходит и кто играет: если бы это была обычная гитара, Дингир, вероятнее всего, просто не обратил бы на это внимание.
  Протискиваясь сквозь неожиданно возникшую на его пути толпу и сетуя на свой невысокий рост, Дингир заглянул через плечо женщины в первом ряду и его интерес сменился тревогой. Что-то в этом флейтисте было не так. Дингир почувствовал неприятный холодок, ползущий по спине. Ему хотелось побыстрее разглядеть лицо музыканта, но людей становилось всё больше и толкотня усиливалась. Нужно продвинуться в первый ряд...
  Флейтист закончил играть и встал для поклона. Он был довольно высоким и худым. Золотые волосы обрамляли его лицо, прозрачные, словно стеклянные голубые глаза лучились изнутри необыкновенным светом. Практически безэмоциональное узкое лицо, прозрачная белая кожа, тонкий нос и маленькие пухлые губы делали его похожим на фарфоровую куклу. Холодный образ завершали светлые, почти невидимые брови и ресницы. Холеное личико уличного менестреля резко контрастировало с ветхой растянутой футболкой и грязными джинсами. И нечто необъяснимое, исходящее от музыканта, усиливало тревогу Дингира, которая постепенно перерастала в панику. Неужели пришла пора? Сейчас?
  Взглянув на музыканта в последний раз, студент взял себя в руки и, выбравшись из толпы, направился к родителям.
  Сияющий голубым пластиком Геккой-4 был намного меньше других и отличался скромным внешним видом. Мало кто знал, но на самом деле в нём были нижние этажи, уходившие глубоко под землю. Это было Министерство по делам возрождения Элама. Однако половину основного здания и все подземные уровни занимала другая организация — научно-исследовательский центр «Энки», вход в который был возможен только по специальным биометрическим пропускам.
  Огромный плакат с надписью «Возрождение Элама» в центральном холле гласил, что министерство находится в правой части Геккоя. Вход в закрытую часть здания был обозначен небольшой позолоченной табличкой над пропускным пунктом: «Энки. Наука. Разум. Достижения».
  С первого взгляда помещения, в которых размещалась организация, ничем не отличались от сотен других офисов и администраций: огромные застекленные пространства, которые делились на неуютные коробки-офисы бухгалтерий, отделов технической поддержки, простых вычислительных лабораторий. Руководители подразделений и топ-менеджеры находились в более просторных кабинетах на верхних этажах, самый последний из них полностью занимал господин Генеральный директор и его личный секретарь.
  Однако Дингир собрался не на вершину пластиково-стеклянной пирамиды, а вниз, в экспериментальные отсеки, где работали его родители.
  В центральном холле было три лифта: один обслуживал этажи Министерства, два остальных предназначались для «Энки». Дингир вызвал лифт № 3, который останавливался на самом нижнем уровне перед дополнительным пропускным пунктом, где показаний стандартной биометрики было уже недостаточно. Система контроля считала сетчатку глаза, нашла её в базе и только после этих манипуляций молодой человек смог наконец пройти к родителям.
  Кабинет с высокими потолками, в котором они находились, объединял несколько просторных лабораторий. Здесь всё было напичкано огромными вычислительными машинами, операционными столами с кардиостимуляторами, громоздким исследовательским оборудованием. На стеллажах вдоль стен были размещены более компактные приборы, документы и прочие мелочи. Между собой сотрудники шутливо называли этот этаж «уголком доктора Моро».
  Родители Дингира — Лидия и Трир Лугал возглавляли «уголок» задолго до злосчастного урагана Тиамат. Поэтому они были счастливы вернуться сюда и продолжить работу, которая без преувеличения была делом всей их жизни.
  — О, привет! — Лидия встала из-за своего рабочего стола, чтобы обнять сына. — Ты сегодня рано!
  Несмотря на то, что Дингир был не так уж высок, женщина едва дотягивалась ему до плеча. Они оба были смуглы, темноволосы и кареглазы, как когда-то большинство местных жителей.
  Что же касается Трира Лугала, то он был высокого роста, бледнолицый, с искрящимися тёмными глазами и необыкновенной формы усами, которые были обожаемы им даже больше работы. Он постоянно расчёсывал их, подстригал и завивал кончики по старой моде. Сейчас Трир ходил вокруг стола с распечатанными графиками своих проектов, пытаясь понять, что следует оптимизировать.
  — Я пришёл по делу, — Дингир сел на свободный стул и достал из рюкзака крошечный портативный компьютер. — Я принёс документацию по исследованию доктора Ами. Оно очень интересное и перспективное. Доктор Ами действительно может сделать это, понимаете?
  — Оставь нам эти файлы, мы посмотрим и передадим начальству. Господин Соф завтра должен появиться в офисе, — строго ответила Лидия.
  — Я бы хотел работать здесь вместе с ней. Университет ни на что не способен. И ещё. Я видел его. Музыканта. Что с этим делать, решайте сами.
  
  Глава 4
  Обычно утро в офисе «Энки» наступало в семь утра, когда появлялся обслуживающий персонал, проверяющий генераторы и запускающий рабочие системы. Включалось освещение, лифты и компьютеры, следом за ними приходили и уборщицы. В восемь утра первые сотрудники появлялись на рабочих местах и утренняя смена службы охраны заменяла на посту ночную.
  Сегодня к этому времени господин Генеральный директор и его секретарь Рада уже были на месте. Трир Лугал ожидал в приемной. Он заметно нервничал, как обычный рядовой сотрудник центра, которому приходилось видеться с Эйн Софом. Генеральный директор вызывал у подчинённых панический ужас, при встрече с ним в душу словно проникало нечто холодное и липкое, и возникало странное ощущение, будто перед тобой вовсе не человек. Казалось, его ледяные немигающие глаза просвечивали собеседника насквозь, а тонкие губы всегда были искривлены в презрительной и надменной усмешке. Выражение лица Генерального директора менялось только в моменты, когда звонил чёрный мобильный телефон без дисплея. Аппарат не имел ни кнопок, ни сенсорной панели, лишь микрофон и динамик. Как работала эта штука, не понимал никто, но все почему-то боялись этих будоражащих сознание сигналов не меньше, чем господина Софа.
  Звонки могли раздаться в любой час дня и ночи, с кем и где Генеральный директор не находился бы. О них уже слагались легенды, ведь это было тем единственным, что заставляло Эйн Софа сменить привычное для всех застывшее выражение лица на более-менее эмоциональное. Чаще всего это было недоумение или легкая тревога — директор явно боялся звонивших ему людей, но старался держать себя в руках.
  Сегодня генеральный директор опоздал на три минуты — что для него являлось вопиющим нарушением дисциплины — и ещё довольно долго не начинал приёма посетителей. Трир Лугал нервно посматривал на часы и изнывал от вынужденного бездействия. Он так и не определился, с чего начнет рассказ о цели своего визита, ведь речь должна была пойти о женщине-ученом, за которую господин Лугал не готов был поручиться, но аргументом в пользу которой могло стать содержимое папки с распечатанными результатами проводимых ею исследований.
  Наконец секретарь пригласила господина Лугала в кабинет директора.
  — Что это? — Эйн Соф вскользь просмотрел бумаги, предоставленные подчинённым.
  — Весьма интересное теоретическое исследование синтетических нервных клеток, разработка доктора Техины Ами.
  — Она не наш сотрудник.
  — Нужно, чтобы стала нашим. И если мы не купим идею доктора Ами, это может сделать кто-нибудь другой. Мой сын — её лаборант. Она готова работать с нами, предоставляя университету только теоретические выкладки. Это исследование поможет нам понять... и продолжить проект «Ламашту».
  — Пригласи доктора Ами ко мне. Завтра. В любое удобное для неё время.
  Трир Лугал поблагодарил господина Генерального директора и покинул кабинет.
  
  Эйн Соф снял пиджак и принялся более внимательно изучать предоставленные документы. О, они действительно заинтересовали его. Эта женщина была не просто умна, она была гениальна!
  Действия Генерального директора были так же невозмутимо холодны, как и его взгляд. Перед подчинёнными он всегда выглядел неторопливым и манерным мужчиной. Разговаривая, он растягивал слова и медленно принимал решение о том, что сказать в следующее мгновение. Его седые, практически белые волосы в любое время были аккуратно причёсаны, а сам он, как правило, был гладко выбрит.
  Чёрный телефон издал звук вызова.
  Господин директор поднёс трубку к уху:
  — Уважаемый Эйн Соф, Вас приветствует господин Хесед.
  — Слушаю.
  — Господин Даат просил передать Вам, что он недоволен. На вчерашнем собрании мы узнали, что в городе появились двое Ламашту. Вы помните, зачем мы Вас вернули?
  — Конечно, господин Хесед. Прошу передать Господину Даату, что я над этим работаю. Совсем скоро я смогу их изолировать. И ещё... Передайте Господину Даату, что мы продвинулись в поисках способа создания новых Ламашту.
  — До свидания, господин Эйн Соф.
  Трубка отключилась.
  Директор некоторое время сидел совершенно неподвижно, обдумывая свои следующие действия. Если один Ламашту уже в городе, и его видели, то как выглядит второй? И какого чёрта в этих стенах об этом никто не знает, зато уже знают ТАМ?
  Он прикоснулся к панели корпоративного коммуникатора.
  — Доброе утро, господин Соф, — прзвучал женский голос.
  — Доброе утро, Рада. Я хочу видеть Эл’Азара. Где бы он ни был, он должен оказаться здесь как можно скорее.
  — Да, господин Соф, — девушка отключилась.
  
  Сообщение для Эл’Азара с просьбой срочно явиться в офис она отправила через корпоративный мессенджер. Рада работала секретарем в «Энки» с тех пор, как семь лет назад закончила школу. Тогда исследовательский центр ещё находился в Уруке. В работе Рады не было ничего примечательного: отвечай на звонки, координируй посещения и готовь кофе. Рада исполняла эти свои обязанности четко и без нареканий со стороны персонала и руководства. Вышестоящее начальство было весьма довольно столь расторопной сотрудницей, однако даже не задумывалось о том, что следовало бы каким-либо образом поощрить её или повысить по службе, хотя сама Рада частенько мечтала о более интересной работе.
  Рада призадумалась, зачем же так срочно мог понадобиться Эл’Азар... Хотя, честно говоря, она понятия не имела, чем он занимается. Согласно кадровой ведомости — особый сотрудник отдела безопасности, но в чём заключалась его работа на самом деле — не знал никто. Кроме директора, разумеется. Девушка часто размышляла о загадочном коллеге. Кто он? Тайный агент, киллер, промышленный шпион? Чем могут заниматься такие люди в простых исследовательских центрах? Кражей информации у конкурентов?..
  Её мессенджер запищал — поступило входящее сообщение.
  Рада набрала директора:
  — Господин Эйн Соф, Эл’Азар будет через двадцать минут. Кофе? Хорошо, сейчас принесу.
  
  Эл’Азар вихрем ворвался в офис, сметая всё и всех на своем пути. Он был высоким, тощим, неуклюжим, в огромной бесформенной одежде. Недельная щетина на достаточно женоподобном и тонком лице и спутавшиеся длинные, почти до пояса, тёмные волосы, невольно наводили на размышления о том, откуда именно его вытащил приказ директора. С одной стороны, такого тайного агента мог не заметить только слепой, но с другой — заподозрить его в серьезной оперативной работе было достаточно тяжело. Эл’Азар скорее производил впечатление молодого, но уже помятого жизнью представителя богемы.
  — Вас ждут! — только и успела крикнуть ему вслед Рада, но дверь кабинета директора уже громко захлопнулась.
  — Добрый день, господин Соф. – не дожидаясь приглашения, Эл’Азар буквально упал в кресло, и закинул ногу на ногу.
  — Ты сделал то, о чем я просил?
  — Да, — молодой человек достал из дипломата несколько папок. – Здесь фотографии и копии документов, которые Вы просили. Я сделал всё так, чтобы ни у кого не возникло подозрений, что их кто-то видел.
  — Хорошо. Вот ещё займись — Техина Ами. В скорой перспективе наш будущий сотрудник. Нужно узнать о ней всё. Она, если можно так выразиться, не чиста на руку. Но... я не позволю подобного здесь. Я хочу быть уверенным, что она полностью мне подконтрольна. Если информация просочится в массы... Центр «Энки» будет ликвидирован, а всем нам только и останется, что совершить коллективное самоубийство – это будет гораздо лучше космической тюрьмы, в которую нас всё равно отправят. Я думаю, ты сможешь определить, что подготовить для службы безопасности, а что лично для меня.
  — Не беспокойтесь, господин директор.
  — И ещё... В городе появились двое Ламашту. Найди их.
  — Что с ними делать?
  — Ничего. Просто найди и наблюдай.
  Эл’Азар молча кивнул.
  Эйн Соф нажал на красную кнопку:
  — Рада, подготовь распоряжение для бухгалтерии о выдаче господину Эл’Азару поощрительной премии, наличными.
  — Да, конечно, господин Соф.
  Директор отключил связь.
  — Знаешь, что, Эл’Азар, — через минуту раздумий сказал Эйн Соф, — пригласи Раду на свидание. Она хорошая девушка.
  — Непременно.
  
  Глава 5
  
  Раннее утро было необыкновенно солнечным и тёплым. Вставать совершенно не хотелось, но пора было собираться на работу. Эа поднялась с кровати и направилась в ванную приводить себя в порядок. В квартире стояла тишина, а значит, Алеф ещё спал. Женщина всё еще не могла понять, как она относится к этому странному юноше, который так внезапно поселился на диване в её гостиной.
  Ей бы не хотелось, чтобы он продолжал играть на улицах. Если Алефа снова побьют... она расстроится. Да. Нужно было это признать. Возможно, здесь сказывалась имевшая место внутрення тоска Эа, причинами которой были неустроенная личная жизнь и отсутствие детей. Если бы у неё был такой сын… Кто-то, для кого бы она готовила разные вкусности, с кем можно было бы пойти в кино, да просто поговорить обо всём на свете! Алеф вызывал у неё искреннюю симпатию, но почему-то Эа боялась смотреть ему в глаза — от этого прозрачного и равнодушного взгляда становилось не по себе.
  Женщина вышла из душа и сделала себе кофе. Эа решила оставить гостю записку, а поскольку делать хорошо две вещи одновременно у нее никогда не получалось, клочок бумаги на столе покрылся затейливыми кофейными разводами.
  Эа Аони была одной из первых, кого попросили вернуться в Аншан для возобновления работы по специальности, на что она с радостью согласилась. Не потому, что соскучилась по родному городу, отнюдь. Женщина с радостью забыла бы и это место, и связанные с ним кошмарные события, случившиеся здесь тридцать лет назад. Она тогда была молода и энергична, и только что поступила на важную должность... И вот всё было разрушено. К большому её разочарованию, за прошедшие после трагедии десятилетия она не смогла добиться чего-либо хотя бы приблизительно похожего на прошлую жизнь. Она мыла полы в чужих домах и присматривала за чужими же детьми, и вдруг ей внезапно представилась возможность обрести утраченное и вернуться на метеорологическую станцию. Эа не могла не согласиться.
  Долгое время она не оставляла попыток найти ответ на вопрос, что же произошло тридцать лет назад. Но даже теперь, после возвращения людей в город, общественности так и не было представлено никаких официальных версий. Расследование причин катастрофы Тиамат продолжалось, но надежд на его завершение не было. Никто и никогда не сможет ответить, почему погибло столько людей.
  Алеф уже не спал, он ждал, пока Эа уйдет, чтобы встать и собрать свои вещи, разбросанные по всей комнате. Эа купила ему несколько новых футболок, и Алеф пока не решил, прилично ли будет забрать их, стыдливо убегая из этого дома без прощания.
  — Сколько можно сидеть на шее у бедной женщины, — ворчал он себе под нос. — Это слишком навязчиво, оставаться здесь вот так, безо всякого на то основания, пора бы и честь знать.
  Умываясь, Алеф думал о том, что на последних выступлениях всё же заработал немного денег и теперь может позволить себе на несколько дней поселиться в мотеле. А что там дальше — это будет видно потом.
  Он взял с собой две бутылки воды, несколько яблок, а завтрак, приготовленный для него, с сожалением выбросил. Дело было не в том, что Эа невкусно готовила, наоборот — пальчики оближешь! Но… странное дело – он не испытывал потребности в еде: сколько музыкант помнил себя, он ни разу не ел ничего более нескольких яблок. В тот единственный раз, когда Эа попыталась накормить Алефа, ему стало плохо, и с тех пор он вынужден был незаметно выбрасывать часть еды, чтобы Эа не беспокоилась, что он голоден.
  Записка, которую Алеф обнаружил на столе, гласила: «Я ушла на работу, вернусь в 8». Парень перевернул лист и написал: «Спасибо за гостеприимство, в долгу не останусь. Увидимся».
  Музыкант вышел из квартиры, дверь за ним автоматически захлопнулась – сработал электронный замок. Алеф медленно спускался по ступенькам, не обращая внимания на свободный лифт — торопиться было некуда. Он решил прогуляться по еще пустынной улице, залитой солнцем, к морю. Ему хотелось купаться и играть на флейте.
  Становилось жарко. Стеклянные небоскрёбы причудливых форм – архитектор, проектировавший эти торговые, офисные центры и дома, явно претендовал на звание самого амбициозного, — переливались цветами радуги, а молодые пальмы радостно шелестели листьями над головами пешеходов. Пахло солёной водой.
  Пляж был практически пуст. Все бары открывались только поздно вечером, днём же сюда редко кто-то заходил. Осмотревшись по сторонам, Алеф заприметил взлохмаченного кудрявого подростка, который стоял по щиколотки в воде и смотрел куда-то вдаль. И больше никого на многие километры песчаного берега.
  — Как вода? — спросил Алеф.
  — А ты сам попробуй, — подросток не оставил своего занятия.
  Делать было совсем нечего, поэтому, сняв кеды и подвернув джинсы, Алеф ступил в воду.
  — Холодно! — он моментально отпрянул.
  — Нет, тебе только кажется. Постой минут пять и станет хорошо.
  — Думаешь?
  — Ну, я же стою.
  — Ладно, — Алеф внимательно всматривался в лицо собеседника. Смешной какой-то. Курносый, веснушчатый, рыжий и упитанный. На его фоне тощий блондин казался ещё худее, хотя куда уж дальше.
  Что-то в этом подростке было особенное, Алеф ощутил внутри тепло. И почувствовал потребность показать ему кое-что...
  — Меня Алеф зовут. А тебя?
  — Тарсис.
  — Ух ты, красивое имя.
  — Ты первый из двадцати двух?
  — Да. А ты... — Алеф показал клинопись на запястье.
  — И я. Семнадцатый. — Тарсис обернулся, чтобы взглянуть, хотя прекрасно знал, что у него на руке точно такая же татуировка. — Я не думал, что найду тебя так скоро.
  — А я никого не искал. Я совершенно ничего не помню. Ни кто я, ни зачем я здесь.
  — А тебе не обязательно помнить. Ты сделал самое главное — появился на Земле и призвал всех нас. Воспринимай это как новую жизнь, с нуля... Ты можешь быть кем угодно, делать, что заблагорассудится. Например, говорить людям, что тебя зовут герцог Рудольф Карл Либерштерн Пятый. По-моему, это весело, — Тарсис улыбнулся.
  — Я всем говорю, что меня зовут Алеф.
  — А вот это зря. Я ещё не уверен в своей правоте, но думаю — есть люди, которым мы мешаем своим существованием и предназначением. Совсем скоро здесь будут все двадцать два, и нам следует быть очень осторожными, если мы хотим исполнить нашу Миссию.
  Некоторое время они стояли молча. Тарсис снова стал всматриваться в горизонт, где виднелось несколько яхт и катеров. Казалось, он пытался что-то увидеть, хотя может это было всего лишь проявление любопытства. Алеф немного растерялся, задумавшись о том, что он здесь делает. Для кого было важным появление здесь Ламашту? Какова их цель? Может ли Алеф понять смысл своего существования? Он не знал.
  — Я хочу пойти поиграть к театру. Пойдёшь со мной? — после нескольких минут молчания и раздумий спросил Алеф у нового знакомого.
  — Конечно! Я наслышан о твоих талантах. В наших кругах поговаривают, что ты играешь лучше, чем сам Пан! — Тарсис развернулся, чтобы выйти из воды, и еще раз мельком, исподлобья, прищурив темно-карие глаза, взглянул на собеседника.
  Алеф подхватил свои кеды и босиком поплёлся следом за таким же босоногим Тарсисом. Причём, судя по всему, у рыжего обуви не было вообще. На нём были только футболка и джинсовые бриджи. Ни сумки, ни карманов — ничего.
  
  Возле городского театра собирались люди — сегодня давали один из самых популярных спектаклей сезона. Многие из зрителей подошли заранее, чтобы успеть полюбоваться пейзажем, поболтать со знакомыми, выпить вина и послушать флейтиста, слухами о котором полнился Аншан.
  Пейзаж был действительно восхитителен: широкая пальмовая аллея, тянувшаяся вдоль пляжа, исчезала где-то за горизонтом, а новые глянцевые дома, вобрав в себя все оттенки заката, переливались фантастическими цветами. Особенно выгодно в такой палитре смотрелся стеклянный Зиккурат-6.
  Шумело море, играла пан-флейта, босоногий подросток собирал деньги у прохожих, столпившихся вокруг музыканта.
  Полицейские никогда не трогали Алефа. Они просто наслаждались музыкой вместе с остальными гражданами, а когда тот жил у Эа, даже время от времени подвозили его домой на машине.
  Неожиданно повеяло холодом.
  Алеф доиграл пьесу и поднял глаза на человека, заслонившего собой солнце. Высокий, длинноволосый, с пронзительными синими глазами мужчина не отрываясь смотрел на музыканта. И тут Алеф всё понял. Этот человек пришёл за ним.
  
  Глава 6
  
  30 лет назад
  
  «Приём! Команда «Меркаба» вызывает центр «Энки»! Команда «Меркаба» вызывает центр, приём! Я, Трир Лугал, и команда «Меркаба» просим у центра доступ шестого уровня! Приём! Просим доступ шестого уровня!»
  
  «Это центр «Энки»! Приём! Как слышно? Господин Эйн Соф приказывает продолжить исследования! Доступ разрешён! Приём!»
  
  «Вас плохо слышно! Исследования продолжаем согласно директиве 126 на доступе шестого уровня! Связь прерывается! Можем быть некоторое время не в сети!»
  
  «Отправляем к вам подкрепление! Приём! Команда «Меркаба», Вы меня слышите?! Приём! Приём!»
  
  ...связь прервана...
  
  ***
  
  — Алло, это приёмная господина Генерального директора?
  — Здравствуйте, господин Эйн Соф занят.
  — Передайте ему, что это очень важно! Это из Гренландии!
  — Одну минуту.
  
  — Алло.
  — Господин Эйн Соф, я звоню из Гренландии. Спасательная команда «Афина» нашла члена команды «Меркаба»! Он утверждает, что его зовут Трир Лугал. Больше не выжил никто. Каковы наши действия?
  — Доставьте его ко мне.
  
  ...связь прервана...
  ***
  
  В комнате для допросов стояла непроглядная темнота. Трир Лугал не видел лиц тех, кто его допрашивал, и они тоже не видели его. Им было незачем знать друг друга. Возможно, это лишь служба безопасности, возможно — разведка Элама или кто-то покруче, но в одном он был уверен: где-то здесь стоит кресло, в котором сидит господин Генеральный директор. Он не дал повода догадаться о своём присутствии, но специфический холод, который шёл от этого жуткого человека, даже во тьме пронизывал насквозь. Он точно был здесь.
  — Что произошло в тот день, когда Тиамат-1 настиг Элам?
  — Я составил рапорт о том, что это стихийное явление никоим образом не повлияет на наши исследования, и настаивал на их продолжении. В ответ было получено одобрение от руководства. Затем из-за усиления Тиамата-1 мы запросили разрешение на доступ шестого уровня.
  — Что это значит?
  — Продолжение работы в экстренных условиях. У нас не было шанса собрать команду и эвакуироваться. Это было практически невозможно в техническом плане.
  — Что с Вами произошло потом?
  — Ураган Тиамат добрался до Гренландии. Нашу станцию затопило.
  — Почему другие не спаслись?
  — Они были внизу, в пещерах, а я дежурил на поверхности. Меня уберегли стены, остальных поглотила вода.
  — Вам удалось сохранить результаты исследований?
  — Да.
  — И где же они?
  — В моей голове.
  
  ***
  
  Снова звонил чёрный телефон.
  — Эйн Соф на связи.
  — С Вами говорит Тиферет. Мы слышали, у Вас есть новости.
  — Добрый день, господин Тиферет. Двое Ламашту у нас. Мы можем начинать?
  — Господин Даат разрешил проводить эксперименты.
  — Экспериментальные отсеки готовы.
  — Мы будем присутствовать лично.
  — Спасибо, господин Тиферет. Я очень благодарен.
  — Не стоит. Это общее дело.
  Связь прервалась.
  
  Господин Генеральный директор уставился в окно своего кабинета. Эл’Азар рассматривал тяжёлые ботинки с металлическими вставками, которые купил накануне. Он мысленно представлял, как вбивает чей-то череп в бетон: очень уж хотелось испытать обновку на практике. Интересно, кровь с них отмывается без проблем?
  На самом деле агент томился в ожидании дальнейших распоряжений, ведь оба Ламашту находились в следственных отсеках службы безопасности, и никто не знал, что с ними дальше делать. Честно говоря, Эл’Азар не особо понимал, зачем «Энки» понадобились двое бездомных подростков, а ведь он не был глупым человеком.
  Спецагенту казалось, что эти Ламашту искусно создают эффект присутствия, а на самом деле физически их и не было здесь, одни проекции. Эл’Азар сразу почувствовал, что они не совсем люди, просто в них было столько харизмы, что эти проекции наполнялись объёмом, становились трёхмерными. Господин Эйн Соф тоже был не совсем человеком, но не вызывал никаких других эмоций, кроме холода и отчуждения. Следовательно, все они не относились к одному виду не-людей. Конечно, это были лишь догадки, но Эл’Азар обладал специальными навыками, которые позволяли обнаруживать и анализировать самые мелкие нюансы и делать определённые выводы, используя метод индукции.
  Эл’Азар утомился. Он ждал каких-либо указаний, но Господин директор молчал, погрузившись в свои мысли. Агенту было немного тревожно, он понимал, что всё это время занимался какой-то ерундой, а сейчас начнется НАСТОЯЩАЯ работа, которая под силу только ему. Однако пока ничего не происходило, и Эл’Азар продолжил размышления.
  После первой встречи с господином директором Эл’Азар нашёл столько информации о феномене «Зловещая долина», сколько смог. Теперь он знал, почему Эйн Соф вызывал отторжение, а Ламашту — нет. Суть этого феномена заключалась в том, что человекоподобный робот вызывал страх и неприязнь, поскольку его действия выглядели слишком сглаженными, а лицо пугало своей идеальной симметрией. Медленный, угловатый, неестественный директор был явным подтверждением этих слов — в его присутствии всем становилось неуютно. А вот Ламашту, не особо похожие на людей, не вызывали подобного холода. При взгляде на них ощущалась легкая симпатия – и ничего более.
  Слишком неточными и, наверное, слегка надуманными были выводы спецагента, но он не мог прекратить размышлять об этом. Остановиться ему не давал холод в груди, появлявшийся, когда он представлял себе, что подобные существа давно находятся рядом с обычными людьми, которые даже не подозревают о таком сюрпризе! А что еще могут скрывать бронированные стены больших корпораций и правительственных учреждений? И как здесь не стать параноиком? На самом деле было страшно. Очень.
  
  Ну а ты что, Эл’Азар? Ты твёрдо уверен в себе и в том, кто ты на самом деле?..
  
  Агент вернулся в реальность, когда Господин генеральный директор встал со своего кресла и, продолжая обдумывать что-то, прошелся по кабинету. Агент сидел неподвижно — он все еще ждал распоряжений.
  Эйн Соф нащупал красную кнопку:
  — Рада, оповестите службу безопасности, что Ламашту передаются в зону ответственности нашего нового сотрудника, доктора Техины Ами.
  — Хорошо, господин директор.
  — Спасибо.
  Он отключил связь, а затем повернулся к Эл’Азару:
  — Скоро их будет больше. Следи за городом. И не спускай глаз с Техины Ами.
  — Хорошо, сделаю всё, что в моих силах.
  
  Глава 7
  
  Служба охраны исследовательского центра «Энки» находилась на минус первом этаже, и доступ туда был возможен только по специальным биометрическим паспортам, имеющим форму полукруга. В отделе было два уровня доступа: обычный и архивный. Именно в архиве хранились данные с грифом «Совершенно секретно». Пропуск сюда имели только четыре человека, среди которых был и Эл’Азар.
  Архивы «Энки» выглядели достаточно обыденно: длинные стальные стеллажи с папками, ящичками, коробками — всё пронумеровано и отсортировано по дате поступления. Здесь хранились заполненные данными карты памяти. Некоторая часть информации была в печатном виде, чаще всего это были совсем старые документы, которые еще не успели оцифровать. Впрочем, современные государственные учреждения также были не способны обходиться без бумажной волокиты и бюрократии, особенно если дело касалось важных вещей. Зная, что ищешь, можно было совершенно спокойно найти среди папок сверхсекретные материалы в обычном текстовом варианте, завизированные Министром внутренних дел. Еще здесь стоял самый простой настольный компьютер, который использовался исключительно для поиска по данным. Непосредственно информации на сервере было немного, только маркеры и названия файлов, с указанием, где именно находятся документы.
  Эл’Азар сел за компьютер и набрал в строке поиска «Меркаба». Он не знал, сколько всего существует документов по этому проекту, какие из них находятся здесь, а какие в Министерстве внутренних дел. Через некоторое время система запросила пароль, и агент незамедлительно ввел секретный код. «Пароль введен неверно». Эл’Азар выругался и повторно набрал комбинацию, но на мониторе снова замигало уведомление об ошибке. По всей видимости, документы с тегом «проект «Меркаба» подлежали уничтожению. Значит, придется заняться отчетами из Министерства.
  Иногда в процессе поисков удавалось найти достаточно странные документы, от которых веяло секретностью и конспирологией, и в такие моменты Эл’Азар чувствовал себя героем детектива, приблизившегося к разгадке мистической тайны, но чаще всего в руки попадала информация, которая все больше убеждала в том, что даже очень серьёзные люди, отвечающие за судьбы государства, могут оказаться самыми обыкновенными идиотами.
   Осознав, что дальнейшие поиски бесполезны, Эл’Азар решил проведать мальцов, которых привел сегодня в «Энки», и заодно познакомиться с новой сотрудницей, так как наверняка она была сейчас с ними в «уголке доктора Моро». Агент спустился на минус второй этаж, где находился вход в лабораторный «корпус».
  Эл’Азар с самого начала четко понимал, на что идёт, согласившись работать в «Энки». К сожалению, он находился не в том положении, чтобы отказываться от выполнения некоторых сомнительных поручений Генерального директора или диктовать свои условия. Агенту стоило признаться хотя бы себе, что он здесь скорее заключенный, чем сотрудник, несмотря на высокую зарплату и абсолютное доверие Эйн Софа. Год назад Генеральный директор появился на пороге камеры смертников и предложил сотрудничество, заметив, что лучшему разведчику страны нечего делать в тюрьме. Господи, прошел целый год... Всё это время Эл’Азар готов был безоговорочно исполнять задания, которые получал от Эйн Софа, даже если они были за гранью морали. Но ставить эксперименты на детях, пусть они и не совсем люди — это слишком даже для пропустившего через себя много мерзости человека. И сейчас он судорожно думал над тем, может ли сделать хоть что-нибудь для спасения несчастных Ламашту от уготованной им судьбы экспериментального сырья. Это же просто дети! Однако специальный агент никогда не предавался напрасным надеждам. Эл’Азару ни разу не пришлось обсуждать своё положение с Генеральным директором, но агент был твердо уверен, что в случае бунта он быстро снова окажется в камере смертников.
  «Не слишком ли много ты на себя берёшь, а, Эл’Азар?» — подумал он и открыл дверь. В холле «уголка Моро» стояло пару диванов, вешалки для зонтов и верхней одежды, на полу — вазоны с живыми цветами. На одном из диванов сидели оба Ламашту, их лица были хмурыми, а тот, который постарше, весь как-то скукожился и словно вжался в мягкую мебель. Эл’Азар прошелся по помещению, чтобы посмотреть, есть ли здесь кто-то еще. Доктор Техина Ами была в своем кабинете и разговаривала по телефону — это было слышно из-за приоткрытой двери, на которую уже успели повесить табличку с ее именем. Агент собрался сообщить о своем присутствии, но женщина сама вышла в общий зал и удивленно уставилась на Эл’Азара.
  «А она ничего» — отметил он, быстро и профессионально рассматривая густые пшеничные волосы, большие зеленые глаза, красную помаду на губах и изящные руки. На первый взгляд, доктор Ами была излишне худощава, но ей это было к лицу, да и ее рабочий халат мешал оценить фигуру по достоинству.
  — Я Эл’Азар, специальный сотрудник службы охраны, — представился агент, ожидая от доктора Ами хоть какой-то реакции, кроме широко раскрытых удивленных глаз.
  — Меня зовут Техина Ами, я специалист по нейробиологии, — теперь женщина выглядела скорее озадаченной, но все еще продолжала стоять на пороге своего кабинета. — А что Вы здесь делаете, специальный сотрудник?
  — Эти дети находятся под моей ответственностью, я привел их сюда.
  — Кажется, я что-то о Вас слышала, — доктор Ами направилась к диванам в холле.
  — Да? — Эл’Азар ухмыльнулся и пошел следом за Техиной. — И что же Вы слышали?
  — Никто не знает, чем Вы занимаетесь, но зато, как я погляжу, мешаете работать другим. — Она наклонилась над светловолосым парнем постарше, попросив его разрешить взглянуть на руки.
  — Чем занимаетесь Вы сейчас, я тоже не знаю. — Агент сел на диван напротив, любуясь действиями новой сотрудницы и ее ногами.
  — Я просто провожу обследование. Благодаря этим детям я смогу понять, на каком этапе в мою работу закралась ошибка. Конечно, если мне позволят провести некоторые исследования.
  — Так вот зачем они здесь, — Эл’Азар даже не делал вида, что удивился сказанному. Вместо этого он обратился к Ламашту:
  — Как вас зовут-то?
  — Я Алеф, музыкант, — тихо произнес старший, не поднимая головы.
  — А я Тарсис, — младший наоборот сердито посмотрел в глаза.
  Эл’Азар кивнул.
  — На минус третьем этаже есть несколько жилых помещений для сотрудников. В основном там селят тех, кто ещё не успел получить жилье или предпочитает жить на работе, — продолжила доктор Ами, осматривая руки Тарсиса. — Вы можете жить там.
  — Вы тоже предпочитаете жить на работе? — Эл’Азар ухмыльнулся, когда Техина не нашлась с ответом, хотя вопрос был скорее риторическим.
  — Я ещё работаю в университете Элама. Так что мне некогда бывать дома, — после длительной паузы сказала Ами.
  — Они могут пожить у меня, — предложил Эл’Азар.
  — Вам мало своих забот? — Техина хмыкнула, не оборачиваясь на собеседника.
  — Хватает! Знаете, в планах на пятницу у меня городской театр, там поставили новый мюзикл, составите мне компанию?
  — Во сколько?
  — В восемь вечера.
  — Отлично, заберёте меня из лаборатории в семь.
  — Договорились, — Эл’Азар улыбнулся и вышел в коридор.
  
  Глава 8
  
  Данные о проекте «Меркаба» нужно было отыскать до конца сегодняшнего дня, и как бы Эл’Азару не хотелось заняться какой-нибудь иной работой, придется найти способ попасть в архивы Министерства внутренних дел. Конечно, сидеть в компании симпатичной сотрудницы было приятнее, но о выборе речь не шла. «Если бы ты не согласился работать с Эйн Софом, тебя бы не было уже в живых, Эл’Азар», — успокаивал агент сам себя по дороге домой.
  О том, как попасть в Министерство внутренних дел, Эл’Азар не беспокоился: система была отработана. Охранник при осмотре фальшивого пропуска лишь хитро подмигивал, получая за это свои пятьдесят денариев в месяц и ящик пива.
  В нужное хранилище попасть было достаточно легко, а вот унести с собой документы, помеченные грифом «Совершенно секретно» практически невозможно, везде стояли камеры. Немного подумав, Эл’Азар отправил сообщение своему человеку: «Нужна помощь. Через полчаса на автостоянке». Парковок в городе было великое множество, но со своими агентами Эл’Азар встречался всегда на одном том же месте, так что в уточнениях не было необходимости.
  Пять минут на отдых, и надо собираться.
  Дома Эл’Азар переоделся в единственный приличный костюм — черный в узкую темную полоску. Агент побрился, нашёл любимые солнцезащитные очки и вызвал такси до стоянки, где собирался взять авто напрокат. Обычно машина выбиралась по двум критериям: она должна была выглядеть прилично и не бросаться в глаза. Эл’Азар подбирал даже номера — чтоб ни одной повторяющейся цифры.
  Человек в строгом темно-сером костюме уже ждал у дальнего конца практически пустой автостоянки. Он нервно оглядывался, словно боясь, что кто-то может за ним следить — но пустырь на окраине города был безлюдным.
  — Зачем ты вызвал меня посреди рабочего дня? — набросился он на Эл’Азара.
  — Мне срочно нужна твоя помощь. Через полчаса я буду в Министерстве. Мой пропуск еще действителен, всё хорошо, но мне требуется вынести некоторые документы из архива.
  — Там везде камеры и охрана на входе, чего ты от меня хочешь?
  — Нужно отключить камеры, буквально на пару минут. Ты должен знать, как это сделать.
  — Понятия не имею... Ладно, что-нибудь придумаю.
  — Не забывай, кто помог тебе устроиться на эту работу.
  — Да помню я. Ладно, через полчаса будь у входа в архивы. Это в подвале, если ты там не был. Там двое охранников, нужно будет расписаться, где скажут, оставить все вещи и надеть защитный костюм. У тебя будет около пятнадцати минут, чтобы найти документы. Сейчас три часа и две минуты по полудню, в три часа пятьдесят минут электричество выключится, а сигнализация включится.
  Человек в строгом костюме сел в свою машину и быстро уехал, не попрощавшись.
  Через полчаса Эл’Азар подъехал к зданию Министерства на черном авто среднего класса и припарковался на стоянке для сотрудников. Вообще-то он терпеть не мог водить машину, предпочитая ходить пешком, даже если идти было очень далеко.
  Геккой-6, Министерство внутренних дел Элама, находилось недалеко от моря. Все Геккои создавали идеальный полукруг вдоль центральной улицы, огибающей линию побережья.
  В Министерство он быстро прошел через пропускной пункт и направился в подвал, который полностью был оборудован под нужды архива: просторные помещения, читательский зал, компьютеры, и повсюду бесконечные боксы с картами памяти и бумажными документами. Эл’Азар знал, что вся информация по проекту «Меркаба» хранится в одной папке, в хранилище № 4, куда пускают только по особому разрешению. Но когда нет электричества, никто не видит, куда ты идешь.
  Охранники заставили агента расписаться в журнале и снабдили его одноразовым костюмом и перчатками из целлофана, как было принято в государственных учреждениях. Здесь пахло пылью и затхлостью. Этим парням запрещено проветривать помещения, чтобы бумаги не отсырели, и потому дышать было категорически нечем.
  Эл’Азар посмотрел на часы. У него есть еще десять минут до выключения электричества. Он проверил, в кармане ли фонарик. Осталось немного подождать, делая вид, что очень занят поиском информации в компьютере.
  Несколько человек сидели в разных местах архива, лениво листая каталоги и переписываясь по телефону. Осталось пять минут до выключения электричества. Три... две...
  — ...что случилось? — в полной темноте послышался встревоженный мужской голос.
  — Прошу присутствующих посетителей оставаться на своих местах! — в читательский зал зашел один из охранников, — если через пять минут электричество не появится, мы выведем всех из помещения.
  Он посветил по залу фонариком, казалось, все были на месте, но Эл’Азар так тихо, как только мог, подобрался к нужному хранилищу. Он присел, чтобы стоящий на входе охранник с фонариком не заметил его, и стал ждать, когда заработает сигнализация. Всегда существовала вероятность, что тебя могут обмануть, но в случае с Эл’Азаром это было чревато — предатели долго не жили.
  Сирена. Её вой был такой пронзительный, что никто не услышал, как резко открылась и закрылась железная дверь в хранилище № 4. Эл’Азар включил фонарик и начал быстро обследовать ящики в поисках нужных документов. Времени было совсем мало, и если его здесь обнаружат, как минимум на карьере нужно будет ставить крест.
  Есть! Эл’Азар запихнул внушительную папку поглубже под рубашку и попытался прошмыгнуть обратно в читательский зал. У двери стоял охранник и светил фонариком прямо в лицо:
  — И что Вы там делали, господин...
  — Уайт. Моя фамилия Уайт.
  — Господин Уайт.
  — Я заблудился, — Эл’Азар хотел обойти охранника, не поворачиваясь к нему спиной, и стараясь не нервничать.
  — Куда это ты собрался? — тот схватил агента за руку. — Никуда ты не пойдешь, пока я не скажу. Понял? Что ты там искал?
  — Я же сказал, что просто заблудился.
  — А мне известно о тебе кое-что другое... – охранник не успел договорить, получив сильный удар пистолетом по голове. Проклятый защитный халат, это можно было сделать раньше и быстрее.
  Агент переступил через тело и поспешил к выходу из зала, пока не включили свет. Он сорвал с себя халат и перчатки, запихнув их в свой дипломат. Документы он положил туда же.
  Три... два... один... В помещениях снова включили свет.
  Агент неторопливо вышел через полупустой парадный вход.
  
  Тело сотрудника Министерства внутренних дел было обнаружено на загородном причале яхт-клуба «Персия». Особые приметы: темные короткие волосы, родинка на правой щеке, строгий черный костюм...
  
  Глава 9
  
  — Вы понимаете, что натворили, господин Лугал?
  — Я не сделал ничего, что противоречило бы политике «Энки».
  — Вы знаете, с какой целью эта организация была создана?
  — Я делал и делаю то, что входит в мои обязанности. Мне нравится моя работа. Если Вы спрашиваете меня о каких-то тайных задачах исследовательского центра, то это вне моей компетенции в любом случае. Я знаю не больше, чем Вы.
  — Вы были свидетелем чего-то необычного там, на станции?
  — Только того, что зафиксировано на плёнке.
  — Расскажите, что зафиксировано на плёнке.
  — Эхо, исходящее из недр Земли. Как будто голоса. Не предполагаю, чьими они могут быть.
  — Вы не нашли источник голосов?
  — Нет.
  — Вам было страшно?
  — Да.
  — Что Вы думаете об этом?
  — Я думаю, что эти голоса и есть причина урагана «Тиамат».
  
  Конец записи.
  
  ***
  
  — Добрый день, господин Соф. Вас беспокоит господин Кетер. Мы будем выходить на связь с помощью этого устройчтва. Господин Даат и организация «Элохим» приветствует Вас в нашей уютной компании. Мы рады, что Вы поклялись служить господину Даату, как и все мы, ради благой цели.
  — Добрый день, господин Кетер. Я готов приступить к работе.
  — Наша главная миссия, как Вам известно, состоит в поиске всех двадцати двух Ламашту, стремящихся помешать нашим планам. Мы не можем допустить этих мерзких созданий в наш мир.
  — Я готов сделать всё, что в моих силах, господин Кетер. С чего мне стоит начать?
  — Мы свяжемся с Вами, господин Соф.
  
  ***
  
  «Проект «Меркаба»
  «Дело № 36»
  
  «Совершенно секретно»
  
  Видеозапись 1: 146 сек., ч/б, подлинность подтверждена. К документу прилагается.
  Видеозапись 2: 210 мин., ч/б, оперативная съёмка. К документу прилагается.
  
   Группа следователей, в рамках Дела № 36 «Проект «Меркаба», выехала в Гренландию 15 июля 2023 г. п.н.э. Прибытие в город Нуук — 17 июля того же года. Исследовательская станция «Меркаба» находится на расстоянии 300 км к северу от города. Точные координаты: 64®50′30″ с.ш. 51®14′00″ з.д. 
  На базе обнаружено:
  Компьютер — 2 шт.
  Фотоаппарат — 3 шт.
  Видеокамера — 1 шт.
  Накопитель данных (твердотельный) — 1 шт.
  Образцы пород — 13 шт.
  
  Техника была неисправна по причине высокого уровня влажности, вследствие чего началась коррозия. Данные не сохранились. В накопителе содержалась поврежденная Видеозапись 1. Она частично восстановлена. Природу помех и повреждений установить не удалось, подлинность видеозаписи подтверждена технической лабораторией Министерства внутренних дел. Записанный материал содержит видеодорожку — изображение дальней шахты, и аудиопоток – предположительно, мужские голоса. Происхождение голосов неизвестно, звучащий язык идентифицировать не удалось. Помехи в видеоизображении и эхо-акустика в шахте — 75%.
  Шахты по добыче образцов пород находятся в десяти километрахк на северо-восток от базы. Точные координаты: 64®50′10″ с.ш. 51®13′05″ з.д. 
  Вода,затопившая шахты, из-за низкой температуры находится в твердой фазе (лёд). Бурение результатов не дало, тела членов группы «Меркаба» обнаружить не удалось.
  Шахта, зафиксированная на плёнке, не обнаружена.
  Подробный отчёт об экспедиции и результаты анализа исследовательских образцов пород прикреплены.
  
  Глава службы расследований Всемирного исследовательского центра
  Пален Орт
  
  ***
  
  Правительство Элама:
  
  Разыскивается преступник!
  Рост — 185-195 см, спортивное телосложение, возраст 30-35 лет, тёмные длинные волосы. Особых примет не имеет. Всем, кто может сообщить информацию по существу, обращаться по телефону 555-37-45. За помощь в поимке преступника полагается вознаграждение в размере 500 денариев.
  
  — Ну, ты и начудил, — Эйн Соф недовольно смотрел на первую страницу городской газеты «SAG». — Растревожил этот спокойный городишко.
  — Я поступил строго по обстоятельствам, — Эл’Азар пожал плечами.
  — Надо же было стукнуть несчастного охранника так, что он умер на месте! А агент Министерства, который с тобой сотрудничал?! Внезапно отошел в мир иной…
  — Если бы я промедлил и не закрыл вопрос, то уже прохлаждался бы за решёткой. И работа осталась бы невыполненной.
  — Это хорошее оправдание. «Элохим» довольны тобой. Время приближается, надо действовать быстро и жёстко, понимаешь?
  — Да.
  — Это хорошо. Я разберусь с объявлениями в медиа.
  — Я могу быть свободен? Мне нужно идти.
  Эл’Азар увидел в глазах босса немой вопрос и поспешил ответить на него:
  — По Вашему настоятельному совету у меня сегодня свидание.
  — Иди.
  В приемной Эл’Азар улыбнулся Раде и пожелал ей хороших выходных. Девушка грустно посмотрела вслед спецагенту и стала собираться домой. Она опустила голову и её длинная чёлка упала на лицо. У девушки было короткое каре, всегда аккуратно зачёсанное назад, но сейчас весьма кстати растрёпанные волосы помогали ей скрыть отчаянье. Никто не видел, как слёзы покатились по лицу Рады, и она беззвучно заплакала. Хотя, наверное, никто бы и не услышал, даже зарыдай она в голос в своём уютном уголке вдали от других офисов. Девушка чувствовала себя так одиноко, как только может чувствовать себя безответно влюблённый человек.
  
  Техина сидела за рабочим столом, наклонившись над чертежами так низко, насколько это было возможно, и записывала номера ячеек. Она бы и не заметила, что кто-то зашёл, если бы с Эл’Азаром не поздоровался Дингир.
  — Как там наши Ламашту? — спросил агент.
  — Мы их отпустили, — ответил юноша и пожал плечами.
  — Да? И почему же?
  — В их присутствии больше нет необходимости, — сухо ответила Техина, дописывая цифры в самом низу чертежей. — Я почти закончила.
  — Ради тебя мне пришлось купить новый костюм, — Эл’Азар подумал, что светлый серый костюм в клеточку — это совсем не то, что ему хотелось надеть, но тут уж выбирать не приходилось: чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, лучше было пока не носить ничего тёмного. Мало ли, вдруг кто-нибудь захочет получить пятьсот денариев за наводку — всё-таки это немалые деньги.
  — Ради театра мне пришлось купить платье, — Техина стала сворачивать рулоны и складывать их на столе.
  — А ты, Дингир, как собираешься провести вечер? — Эл’Азар сел на свободный стул в ожидании спутницы.
  — Собираюсь пойти за продуктами, для Алефа и Тарсиса.
  — О, вот как? Гуманитарная помощь беспризорникам?
  — Они теперь живут в гостинице. Платят за всё сами: Алеф часто играет на этой странной штуковине, а Тарсис убирает в ресторане. Так что не всё так плохо.
  — А зачем тогда продукты? — удивился спецагент.
  — А я к ним в гости. Не с пустыми же руками, да и в холодильнике у них мышь повесилась. Алеф, правда, совсем ничего не ест, кроме яблок, а вот Тарсис уплетает за обе щеки. И пива я им обещал купить. Хорошие ребята, и надо быть в курсе событий. Они нам могут ещё понадобиться.
  — Да ладно тебе, — присоединилась к их разговору Техина, успевшая уже переодеться.
  — У него совсем нет времени на друзей из-за работы, — сказала она Эл’Азару, — а тут такая радость — общение с кем-то ещё, кроме невыносимой и злой начальницы, причём в интересах дела.
  Эл’Азар улыбнулся: эти двое, оказывается, нашли общий язык. Он подумал, что будет неплохо узнать у Дингира, как ему это удалось.
  Но вслух агент произнёс совсем другое:
  — Если нужна будет какая-то помощь с Ламашту, я готов. Ну там, еды купить, или приютить, и далее по списку.
  — Похоже, ты проникся этими двумя? — Техина выключила компьютер, давая понять, что готова идти. — Может, надо было их позвать в театр?
  — Я об этом подумаю, — Эл’Азар открыл даме дверь и вышел вслед за ней. – До встречи, Дингир! Если что — пусть перебираются ко мне! Я тоже люблю пиво!
  Агент посмотрел на свою спутницу. Эх, привлекательная женщина, в красивом платье, ну что ещё нужно для счастья? Разве что пара трупов из числа неблагонадёжный агентов: к своему сожалению, Эл’Азар не успел избавиться от всех, кто мог его узнать.
  Дверь за ними захлопнулась.
  Глава 10
  В театре было душно и шумно. Некоторые зрители обсуждали наряды актёров, кто-то доказывал, что в кино интереснее, а кому-то пришла в голову дурацкая идея вылить на себя целый флакон духов из последней коллекции местного дома моды «Иштар».
  Ни театр, ни спутница не волновали Эл’Азара, только стесняющий движения костюм слегка раздражал. Эл’Азар всего лишь делал свою работу. Обычно непрямые указания своего руководства агент понимал по-своему, интерпретируя их так, как считал лучше. Но сейчас, в театре, созерцая это низкопробное представление, он успел пожалеть о своем необдуманном решении «присматривать» за доктором Ами, пригласив её на свидание. Эл’Азар не знал, что нервирует его больше: то, что ему совершенно неинтересна эта красивая женщина, или то, что можно было найти более необременительное решение поставленной задачи. К тому же, Техина, по всей видимости, тоже не совсем понимала, зачем ответила на приглашение согласием. Вначале ей представлялось, что это хороший повод провести время вне работы в компании с новым знакомым, которого она считала достаточно привлекательным, чтобы заинтересоваться им, но, к её досаде, специального агента она, как женщина, не интересовала абсолютно.
  — Отвратительный мюзикл, как и аудитория, впрочем, — прокомментировала театральный вечер Техина, едва они вышли на улицу. — Господи, наконец-то свежий воздух!
  — Тут ты права, конечно, — согласился Эл’Азар. — Пройдёмся?
  — Да, мне жизненно необходим кислород.
  — На побережье открылся неплохой бар, выпивка отличная.
  — Это не очень далеко? Я в новых туфлях. Я уже пять лет не покупала себе обувь на каблуке.
  — Да, ты зря потратилась для такого паршивенького мюзикла.
  — Кто же знал... Ничего. Придётся ходить в платье для коктейлей в кино, — Техина улыбнулась, пытаясь успевать за быстрым шагом агента. Она на секунду остановилась, чтобы распустить волосы, заплетённые до этого в косу, и посмотрела вперёд. — Нам ещё долго?
  — Нет, почти на месте. Так что, в следующий раз идём в кино?
  — Да, может, хоть этот эксперимент будет удачным!
  Эл’Азар свернул с тротуара на вымощенную мраморной плиткой дорожку. Она вела к бару, стилизованному под бунгало, с длинной блестящей барной стойкой, танцплощадкой под открытым небом и столиками вокруг неё.
  Техина удивлённо смотрела по сторонам. Был конец рабочей недели и людей пришло очень много: пустых мест видно не было. Но Эл’Азар уверенно подошёл к освободившемуся бармену и попросил пиво и «хороший коктейль для дамы».
  — Пойдём, — он вернулся назад с тёмным элем и бирюзовым коктейлем, который, если верить словам бармена, должен быть «невероятно вкусным».
  Эл’Азар уверенно повёл Техину вдоль берега. Теплый вечерний ветер, загадочное перешептывание пальмовых листьев, спокойное море, отражавшее городские огни – все это дарило некое умиротворение после не сосем удачного посещения театра. Пахло соленой водой и магнолиями. Техина и Эл'азар не спеша прогуливались, отдаляясь от музыки и бара.
  — Смотри, — агент показал на одинокую свободную лавочку под пальмой, — это лучшее, что можно сейчас придумать, правда?
  — Да, отлично. — Она села, взяла у него из рук коктейль и посмотрела на море. — Можно спросить?
  — Да, конечно, — Эл’Азар опустился рядом.
  — Что ты чувствовал, когда понял, что придётся убить тех людей из министерства?
  — Я был раздражён. Я всегда стараюсь работать так, чтобы обо мне знало как можно меньше людей, а теперь все в «Энки», похоже, догадываются, чем я занимаюсь.
  — Нет, не все. Только наш маленький отдел. Дингир, его родители и я. Они здесь... на особом счету, что ли. С самого основания центра, ещё до Тиамат. Я просто... чувствую себя неуютно. Они выглядят так, будто с тех пор не прошло тридцать лет. Словно не было этого чудовищного перерыва. Им всё ещё двадцать пять и они всё так же уверены в себе. Когда они рядом, я чувствую себя так, словно...
  — ...с ними что-то не так? — закончил вместо неё Эл’Азар.
  — Да.
  — У меня появляется такое же чувство, когда я смотрю на Генерального директора.
  — Они чем-то похожи, — Техина пожала плечами.
  — Да.
  — А Ламашту? Ощущения тоже странные, но другие.
  — Я не ощущаю их присутствия. Ничего, что чувствуешь, когда рядом живой человек, — Эл’Азар наконец-то смог чётко сформулировать свои мысли.
  — Я сделала полное обследование и отпустила их под ответственность Дингира.
  — И что — полученные данные оказались полезными?
  — Я... давно работаю над проблемой создания искусственной нервной системы, и каждый раз, когда мне кажется, что всё идеально — экспериментальная модель отказывается функционировать. И я никак не пойму, в чём дело.
  — Ты думала, Ламашту помогут?
  — Да...
  — А когда ты поняла, что они по всем показаниям самые обычные люди, решила отпустить?
  — Да...
  — К тому же — без ведома господина Генерального директора.
  — Они под присмотром.
  — Будем надеяться. Уверен, что Ламашту нужны ему не только из-за твоих исследований, пусть даже они и крайне важны для науки. Не хочется оказаться в чём-то виноватым.
  — Нет, Дингир за ними присматривает.
  — Всё-таки будет лучше, если они переедут ко мне. Квартира у меня большая. Так будет надёжней. Безопаснее. И для тебя, и для меня… мы всё-таки под контролем господина Софа.
  — Знаешь, — Техина решила выговориться, раз уж представилась такая возможность, — мне страшно.
  — Страшно?
  — Однажды… для моих экспериментов мне понадобится живой человек.
  — Нуу… ведь именно поэтому ты работаешь в отделе «доктора Моро».
  Техина промолчала. Она допила свой коктейль и предложила угостить агента пивом. Эл’Азар кивнул.
  Они немного выпили за барной стойкой и решили ещё раз прогуляться вдоль побережья.
  Техина сняла туфли и, радуясь необыкновенно нежному и тёплому морю, пошла босиком по песку.
  — Знаешь, я очень люблю море! Но была здесь только один раз, когда приехала, хотя прошло уже два месяца.
  — Мы всегда можем прийти сюда ещё. Например, после кинотеатра.
  — В следующую пятницу?
  — Почему бы и нет. Если я, конечно, буду ещё жив. Не хочешь зайти ко мне?
  — С удовольствием.
  
  Глава 11
  
  Совершенно секретно
  
  Министерство внутренних дел Республики Элам
  при поддержке премьер-министра Республики Элам Тиберисуса Абея
  и
  президента Республики Элам Олафа Хакима
  
  Постановление
  
  Архивные данные:
  «Проект Меркаба»
  «Дело № 56»
  «Предприятия Урука»
  «Дело № 154»
  «Проект Хаджибей»
  «Багдадский национальный музей»
  
  Подлежат списанию.
  
  08.11.2053 г.
  
  Подпись и.о. Министра внутренних дел Г. О'Хейли____________
  
  Подпись премьер-министра Т. Абея______________
  
  Подпись президента О. Хакима_______________
  
  Привести в исполнение немедленно.
  
  ***
  
  Утренняя жара. Эл’Азар встал пораньше, сделал кофе и устроился на кухне, обдумывая положения дел. Что дальше? Совершенно непрогнозируемая ситуация. Документы по делу «Меркаба» скрупулёзно изучены и переданы наверх. Само собой разумеется, перед этим агент сделал копии и спрятал карту памяти в надёжном месте, надеясь, что эти манипуляции никоим образом не приблизят его к могиле.
  На самом деле Эл’Азар не очень-то был уверен, что ему когда-либо пригодятся эти материалы, но вот если кто-то узнает, что он оставил копии — тела не найдут... Страх за свою жизнь боролся со смутными мечтами о торжестве справедливости и банальным любопытством. Неудержимо хотелось разобраться во всём, касающемся проекта «Меркаба», тем более, что профессиональное чутьё подсказывало: в этом замешана не одна правительственная служба мира. Слишком многое поставлено на кон, слишком много амбиций и денег.
  Кофе остыл.
  Техина ещё спала. Всю последнюю неделю она оставалась у него, хотя агент сознавал, что терпит её присутствие только из-за стремления лучше вникнуть в деятельность «Энки». Эл’Азару представлялось, что ему всё-таки приятно просыпаться с Техиной рядом, но какая-то мелочь не давало покоя. На самом деле ему было всё равно... эта красивая и умная женщина не вызывала в нём совершенно никаких эмоций.
  
  — ...Эл’Азар, у тебя давно не было девушки.
  — Ну и чёрт с ними, мне и так хорошо.
  
  Он думал о том, что его не интересуют отношения с людьми, даже дружеские. У Эл’Азара вообще были только случайные знакомые, с которыми можно было по случаю выпить пива, и не менее случайные женщины, когда физиология брала своё.
  Но от Техины не хотелось даже секса. До тошноты. Нечестно по отношению к ней.
  Агент закрыл глаза. Может, это всё просто сон, нет никакого Эйна Софа, «Меркабы» и Ламашту? Если бы это было так!
  Понапрасну сваренный кофе отправился в раковину.
  Как-то уже ничего не хотелось.
  
  Высокая фигура специального агента утопала в свете яркого утреннего солнца. Тёмные, практически чёрные волнистые волосы покоились на плечах, а белая аристократическая кожа словно сияла изнутри. Эл’Азар стоял возле окна, худой, поникший, словно постаревший вмиг на несколько лет, но всё такой же красивый.
  Агент не любил яркий свет, который словно оголял все те недостатки, про которые хотелось забыть: в углу рта с правой стороны отчётливо виднелся шрам, словно поднимая губы в усмешке; длинная чёлка скрывала изуродованный левый висок и ухо, а в утреннем свете синие глаза становились неестественно яркими. Если присмотреться внимательнее, то и этот маленький нос — чудо хирургов.
  ...что же с тобой случилось?..
  
  — Эл’Азар... — прозвучало за спиной, и агент резко обернулся, забыв, что в квартире есть кто-то ещё.
  — А какое твоё полное имя? — спросила Техина, встав рядом с ним, заворожённо глядя в окно — за крышами соседних домов виднелось море до самого горизонта. Вода была настолько близко, что даже полуслепая Техина видела эту красоту.
  — Эл’Азар вообще не моё имя, — ответил ей агент. — Это мой псевдоним в картотеке разведки Элама. В будущем, надеюсь, смогу поделиться с тобой своей тайной, если успею, — Эл’Азар хмыкнул, явно довольный своей шуткой.
  Техина помрачнела.
  — У меня день рождения через несколько дней, — тихо сказала она.
  — Тридцать шесть?
  — Да. Не очень весело, конечно, но я бы хотела хорошо провести этот день. А твой возраст, это тоже тайна? В «Энки» никто не смог ответить на этот вопрос, — блондинка улыбнулась, собирая волосы в хвост.
  — Нет. Двадцать восемь.
  — Вот как! А я была уверена, что больше. Ну что ж, думаю, нам пора собираться.
  — Да, хорошая идея. Кофе?
  — Пожалуй.
  
  ***
  
  Здравствуй, Лиди! У нас всё хорошо. Не ожидал, что исследования будут настолько интересные. Сожалею, что ты не с нами, для любого молодого учёного эта экспедиция – отличный старт! Мы обнаружили несколько пещер, в которых установили буры. Но даже без бурения выявляются потрясающие факты: представляешь, возраст некоторых камней — более миллиона лет! Мы нашли останки полевых мышей, а как тебе, дорогая моя, известно, они вымерли пять-десять тысяч лет назад! Да и во всей Гренландии не осталось ничего, кроме льда. Когда-то очень давно здесь жили люди...
  Навеки твой, Трир.
  
  Здравствуй, Лиди! Я был рад получить твоё письмо вчера вечером, прости, что сразу не ответил. Поздравляю с повышением! Младший научный сотрудник — это здорово! Уверен, ты сделаешь блестящую научную карьеру! Теперь немного об экспедиции. Всё идёт по плану. Совершили удивительную находку – прекрасно сохранившиеся скелеты полярных сов. Красивые были птицы... Жаль, что за последние две тысячи лет популяции флоры и фауны сократилась на 90%, так что остаётся лишь смотреть на красивые картинки из далёкого прошлого Земли и восторгаться воображаемыми образами. Побывать бы там с тобой...
  Спокойной ночи, радость моя! Твой Трир.
  
  Лиди, у тебя всё в порядке? Последнее время ощущается… какая-то тревога. Может, это Гренландия и почти круглосуточное пребывание в пещерах на меня так влияет, но я стал плохо спать. Это проклятое чувство обеспокоенности не покидает меня ни на миг. Вдобавок, я стал слышать во сне разговоры незнакомых мне людей, и чужой, совершенно непонятный язык. Наверное, я просто устал. А так у меня всё хорошо, не волнуйся.
  
  Привет, дорогая! Как ты? Ты писала, что работаешь над новым проектом. Здорово! Похоже, всех нас таки настигла хроническая усталость, многие стали ощущать недомогание. Очень надеюсь, что всё будет хорошо.
  
  Сегодня мы спускались в дальние пещеры. Там огромное количество уникальных минералов, различных типов почвы. Странно быть в том месте, словно находишься где-то не на Земле. Пещерные ходы очень запутанные, каждый раз боюсь заблудиться. Помнишь, я говорил, что мне снились разговоры на неизвестном языке? Мне показалось, что я слышу их там, под землей. Те голоса звучат особенно явно, если прислониться ухом к стене. В следующий раз возьму с собой видеокамеру. В любом случае, это явление должно быть зафиксировано, фото и видео нужны для отчётов.
  Господин Генеральный директор сказал, что подходит срок нашего возвращения домой, и я, наконец, увижу тебя! Спустя два бесконечных месяца… не могу дождаться. Осталось только найти то важное, ради чего всё это затеяно.
  Жду встречи с тобой, Трир.
  
  Лиди, это ужасно. Мы все слышали те голоса! Все! Они были там повсюду, в тех дальних пещерах! Мы умудрились сделать видеозапись, и при каждом просмотре мы испытываем страх. Никто из нас не знает, что за язык мы слышим, о чём эти разговоры! Это либо массовое помешательство, либо там действительно кто-то есть. Кто-то!.. О, Боги... Мне так страшно, Лиди, я так хочу домой, к тебе. Скажи мне, скажи, подари надежду, что ты согласна выйти за меня, когда я вернусь! Жду нашей встречи, твой Трир.
  
  Дорогая Лиди, я остался здесь совсем один. Остальные ушли в пещеры и не вернулись... Никто из них не вернулся обратно… На поверхности бушует ужасный ураган, сообщают, что катастрофы происходят по всей планете. Мы нашли, что хотели... Но я. Я остался один. Господин Генеральный директор говорит, что за мной уже выслали спасательную команду, они заберут меня и попытаются найти остальных. Наша команда… они все стали для меня семьёй, моей семьёй... Я совсем один в этом месте... Надеюсь, что у вас в Эламе, всё благополучно и моё сообщение попадет к тебе. Дорогая Лиди, я верю, что у нас будет всё хорошо!
  
  Элама больше нет... Меня забрали в Таймир. Ты получаешь мои сообщения? Где ты, Лиди? Как тебя найти?
  
  ***
  Эл’Азар видел эту переписку всякий раз, когда закрывал глаза. Агент не мог поверить, что после всего, что он пережил, работая на разведку уже двенадцать лет, ночами ему будет сниться не война и убитые им люди, а документы из папки «Меркаба». Временами ему казалось, что он сам слышит эти жуткие голоса с видео. Не хватало ещё сойти с ума, ведь это лишь верхушка айсберга тайн исследовательского центра «Энки». От центра веяло страхом.
  
  …В спальных помещениях исследовательской станции в Гренландии всегда было темно и влажно. А ещё очень холодно. На острове не было никого, кто смог бы прийти на помощь команде, и негде было укрыться в случае опасности. В мире ощущений и сновидений не осталось ничего, кроме этой сырой комнаты, описанной в отчетах проекта "Меркаба". Можно было только спать, закутавшись в несколько одеял, и экономить воду, чтобы протянуть ещё несколько мучительных дней.
  После прочтения материалов экспедиции леденящие душу ощущения стали часто посещать Эл’Азара, когда он ложился спать. Он представлял молодого учёного, в течение двух недель запертого на исследовательской станции, в то время, когда неумолимое стихийное бедствие уничтожало Землю.
  Тиамат... Когда он думал об урагане, в его голове как будто всплывали воспоминания о том, как тяжёлые свинцовые волны поглощали побережья, а огромной силы ветер вырывал деревья с корнем и уносил их прочь. Чёрное небо... Оно было так низко, что можно было дотянуться до него руками. Горизонт размылся. Вокруг всё слилось в одно зловещее месиво...
  — Ты ведь родился после урагана, — Техина нахмурила брови.
  — Я в курсе. Только это не отменяет того, что я каким-то образом это помню.
  — А я почти ничего не помню. Только суматоху вокруг и панику. Помню, что мы сначала ехали на машине, а потом родители пересадили нас с бабушкой в автобус. Мама с папой… вернулись за собакой. Больше я их никогда не видела. Хотя порой мне кажется, что они живы.
  — Ты не пыталась их найти?
  — Нет.
  — Почему?
  — А зачем? Они бросили пятилетнего ребёнка, чтобы забрать собаку. Я думаю, это более чем красноречивое свидетельство их приоритетов.
  — Ты до сих пор злишься? Я бы, например, в такой ситуации не посмел оставить своего пса...
  — Это просто собака!
  — Я понял...
  
  Агент не мог спать, сквозь сон ему постоянно слышались голоса и эхо, гулкое эхо, растворяющееся в стенах квартиры. Страх перед неизведанным перешёл в стадию панического ужаса, и теперь, каждый вечер, ложась в кровать, Эл’Азар не мог думать ни о чём, кроме этой видеозаписи и показаний Трира Лугала. Ни о чём, кроме загадочного и мрачного проекта «Меркаба».
  На третий день своей жуткой бессонницы Эл’Азар начал пить. Эйн Соф не поручал практически никакой работы, хотя обещал, что скоро её будет довольно много, так что пока времени для внутренних личных терзаний и планирования дальнейших действий было предостаточно. Агент был твёрдо уверен, что должен двигаться дальше в своих изысканиях, и стараться добыть скрытую информацию всеми возможными способами, но пока что он просто пил...
  Хотелось бы, чтобы всё происходило по другому сценарию, но обдумывать его не было сил, а жажда быстрой истины вынуждала терпеливо выполнять все приказы Эйн Софа, и сосуществовать с Техиной и Ламашту. Просто потому, что всё остальное оказалось не столь значимым. Главное, что Эл’Азар знал, как будет поступать в дальнейшем, и неважно, что ему хотелось запереться дома и никогда не трезветь.
  Глава 12
  
  Месяц выдался напряжённым, работать приходилось с большой нагрузкой, и Алефу некогда было заметить, что в городе появилось множество новых людей; теперь улицы больше не были пустынны, а в зале местного театра всегда был аншлаг.
  Юноша увидел эти изменения, когда шёл с Эл’Азаром по центральной улице Аншана. Агенту всё-таки позволили взять опеку над Ламашту, и сейчас, медленно приближаясь к дому Эл’Азара, Алеф вертел головой в разные стороны, словно ребёнок, оказавшийся в незнакомом месте: ему казалось, что всего за месяц деревья вытянулись едва ли не до небес, а домов стало в несколько раз больше. Он словно попал в другой мир!
  — Оказывается, я столько всего упустил за время работы, — сказал Алеф вслух. — Когда я жил на улице и играл на флейте, мне было гораздо легче.
  — Тебе не нравится работать? — Эл’Азар ухмыльнулся.
  — В последний раз я так прогуливался больше месяца назад. Как много людей… — Алеф только успевал оглядываться вокруг.
  — Открылся экономический корпус Национального университета. Начался набор студентов и преподавателей. Как видишь, это направление пользуется популярностью, — Эл’Азар достал из кармана ключи.
  Дом, в котором жил агент, был абсолютно белым. Высокий и узкий, с одним подъездом и огромным количеством небольших квартир для государственных служащих, он вырос как будто из ниоткуда. Подойдя к входной двери, Эл’Азар показал, как набирать индивидуальный для каждой квартиры код на сенсорной панели. На экране появилось сообщение, что замок разблокирован, и агент пригласил гостя войти в дом.
  Красивое блестящее здание с большими окнами, высокими потолками и просторными балконами только недавно было сдано в эксплуатацию, и внутри, даже в лифте, стоял сильный запах краски.
  — У меня не дворец, конечно, но места хватит на всех. Я приготовил для вас с Тарсисом комнату, купил две кровати и шкаф, — агент пропустил Алефа внутрь, и махнул рукой в сторону двери, за которой была обустроена спальня для Ламашту.
  — Здорово, — юноша кинул свой рюкзак, такой же пустой, как и в первые дни пребывания в Аншане, на приглянувшуюся кровать.
  — Кофе?
  — Нет, спасибо, я экономный.
  — Прости, забыл. Ты вообще ничего не ешь?
  — Я люблю фрукты, особенно кислые, как лимоны. Меня от них не тошнит.
  — А я предпочитаю сладкое, — Эл’Азар провёл гостя на кухню.
  — Нет, это не для меня, но намёк я понял. С меня что-нибудь вкусненькое, — Алеф улыбнулся.
  — Я совершенно не понимаю, как ты живёшь, как работает твой организм, если ты ничего не ешь. Мне интересно, снятся ли тебе сны и какие эмоции ты испытываешь. Всё это так странно, — Эл’Азар уселся на стул у окна и отвернулся от собеседника.
  — Мне нужно много спать, — Алеф сел напротив и положил руки на подоконник. Вид из квартиры был действительно хорош и юноша подумал, что агент, наверное, каждый день пьёт кофе, всматриваясь в отблески солнца в морских волнах, казавшихся такими близкими, что до них можно дотянуться рукой.
  Услышав стук чашки о подоконник, Алеф с подозрением посмотрел на тёмную жидкость.
  — Знаешь, я никогда даже не пробовал этот напиток, — сейчас у него не было совершенно никакого желания размышлять о природе своего организма, настроение было слишком меланхоличным для этого. Хотелось покоя и моря за окном.
  — На, попробуй, — Эл’Азар протянул свой кофе, — он без сахара.
  Алеф сделал глоток и улыбнулся.
  — Неплохо.
  — Пей, я сделаю ещё. Кстати, теперь тебе не обязательно работать. И Тарсису тоже. Он придёт завтра утром?
  — Да, у него сегодня ночная смена.
  — Ему тоже надо много спать?
  — Немного меньше, чем мне. Может, потому что его организм лучше воспринимает еду. Но работать по двенадцать часов ему тяжело.
  — Пусть увольняется. Ходите на прогулки, играйте на флейте и спите. Дома вы мне не мешаете, я здесь бываю не так часто.
  — Господин Генеральный директор слишком амбициозен, чтобы перестать убирать чиновников твоими руками?
  — Ещё как амбициозен.
  — Он мне не нравится. И Дингир с его родителями тоже не нравятся. Нам просто сказали, что мы должны с ними быть, и мы были, в этом жутком помещении в подвале их офиса.
  Во время разговора Эл’Азар так и не повернулся, продолжая рассматривать залитый солнцем горизонт. Алефа это устраивало: когда агент пристального смотрел на него, то своим хмурым взглядом он будто выжигал отверстие где-то в районе солнечного сплетения. Именно поэтому в присутствии агента юноша зачастую чувствовал некоторое смятение.
  Он не совсем понимал, зачем Эл’Азар забрал их к себе, ведь агент никогда раньше не интересовался Ламашту. Он не навещал их в центре, не испытывал к ним никакой симпатии или повышенного интереса. Но, тем не менее, сейчас Алеф был здесь, и ему казалось, что скоро этот вопрос прояснится, ведь Эл’Азар никогда ничего не делал без причины — по крайней мере, юноша так воспринимал человека, который находился рядом с ним.
  — А Трир Лугал, что он за человек?
  — Они все неприятные, — Алеф нервно передёрнул плечами, погружаясь в воспоминания. — Однажды я слышал, как Лидия говорила сыну, что Трир был совершенно другим до экспедиции «Меркаба»... Они помешались на своей мерзкой работе, — Алеф вдруг словно застыл.
  Он вспомнил произошедшие события и его лицо окаменело. Глядя за окно теперь уже невидящим взглядом, он с трудом произносил слова.
  — Знаешь, исследования доктора Техины интересны, они могут быть полезными для людей. Но то, что делает семья Лугал, — отвратительно. Однажды я видел, как они подключали провода к шейным позвонкам какого-то несчастного животного. Я не разбираюсь в животных, но это было достаточно большим и чем-то походило на людей. На протяжении всего эксперимента по его шее текла кровь, но оно сидело неподвижно. Наверное, ему кололи те же транквилизаторы, что и мне.
  Алеф не знал, правильно ли поступает, но если и стоило кому-то рассказать всё, что с ним случилось за это время, так это Эл’Азару. Почему-то юноша был уверен, что агент отнесётся к рассказу серьёзно и выслушает до конца.
  — Что?.. — агент резко развернулся, быстро поставив чашку на стол. — Почему ты не сказал мне, что они с тобой что-то делали? Почему Техина не сказала?
  — Она ничего не знала. Доктор Ами взяла у меня образец крови и сделала сканирование. Когда она меня отпустила, Дингир отвёл меня не домой, а в «уголок доктора Моро».
  — Техина тоже работает в центре. Как она могла не видеть тебя?
  — Она многого не знает. Её кабинет и общие комнаты расположены на одном этаже, но за шкафом есть дверь, которая ведёт на этаж ниже. Там много огромных помещений. Я не могу описать всё в подробностях, но я столько всего видел страшного... это просто невероятно... – Алеф на мгновение замолчал. – Почти всё время я спал или был под действием лекарств, на операционном столе. И почти ничего не помню. Помню это человекоподобное животное с большими ушами и добрыми грустными глазами. Я его видел только раз, тогда... Оно живо? Я бы хотел забрать его оттуда... Видел много странных инструментов... ещё там была свалка. Как чулан. Использованные инструменты, какие-то части тел... а больше всего — костей.
  — Почему ты мне ничего не сказал?
  — Никто ничего не знает. Даже Тарсис.
  — Он был не с тобой?
  — Нет, его сразу же отпустили. Думаю, он знает, что я не падал с лестницы, но мы это никогда не обсуждали. Я слышал, как они говорили, что другие не нужны. Меня достаточно. Они говорили, что я ключ к дереву. Или мне это приснилось, я не знаю...
  — Падал с лестницы?
  Алеф одним глотком допил кофе и начал раздеваться. Он снял с себя всю одежду и встал перед агентом, позволяя рассмотреть своё худое тело. Оно практически полностью было покрыто порезами, шрамами и ожогами.
  — Ты должен был мне рассказать! — агент резко вскочил со своего стула и уставился на щуплое тело, исполосованное свежими рубцами и царапинами.
  — Я ничего не помню. Моё сознание существует лишь несколько месяцев, и я так сильно хочу понять, кто я и зачем я здесь. Если я не человек, тогда что я такое? — обычно тихий и равнодушный голос Алефа стал выше, но юноша сразу же сник. — Я не знал, что мне делать...
  Алеф оделся.
  — Пойдём, — Эл’Азар поднялся, — я должен тебе кое-что показать. Что-то, о чем не догадывается никто, кроме меня.
  Агент допил кофе и вышел из кухни. Юноша автоматически потянулся к своей чашке, но там оставалась одна гуща — осадок застрял в горле, и Алеф закашлялся. Однако Эл’Азар даже не обернулся, чтобы посмотреть, всё ли в порядке.
  Через минуту юноша последовал за агентом. Он и сам не мог понять, почему, но ему было немного страшно. Словно сейчас должно было произойти нечто важное. Важнее всего, что случалось до этого.
  Алеф стоял у входа в комнату, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал, как Эл’Азар включает компьютер и опускается в кресло.
  — Готов? — Агент обернулся.
  — Да, — Алеф подошёл и сел на стул рядом.
  Эл’Азар запустил странный видеоряд, при первых кадрах которого у юноши кровь буквально застыла в жилах. Видео длилось всего две минуты, но когда оно закончилось, Алеф некоторое время не мог прийти в себя. В горле стоял ком, а грудь стянул ужас – настолько сильная для меланхоличной натуры Алефа эмоция, что ему было нестерпимо тяжело и больно. В конце концов юноша справился с испугом:
  — Мне нужно будет посмотреть видео ещё несколько раз. Кажется, я смогу понять, что там говорят... Откуда оно у тебя? — последний вопрос вырвался внезапно.
  — Архивы Министерства, экспедиция «Меркаба», — всё так же спокойно, как и прежде, сказал Эл’Азар. — Никто не знает, что у меня есть копия. Я очень хочу понять, что тогда произошло.
  — Теперь понятно, почему доктор Лугал так себя ведёт… Извини, меня клонит в сон... я так устал. Можно, я пойду? А завтра посмотрим ещё раз.
  — Хорошо, пойдём.
  Они молча зашли в комнату Ламашту. Эл’Азар достал из шкафа подушку и одеяло, и Алеф начал расстилать постель.
  Когда Эл’Азар ушёл, даже не пожелав спокойной ночи, Алеф улёгся, но скоро понял, что вряд ли сможет уснуть. Стоило закрыть глаза, как возникали образы с видео, голоса, такие знакомые и родные, но почему-то наводящие ужас. Находиться в одиночестве было невыносимо, но юноше потребовалось найти в себе мужество, чтобы решиться пойти в комнату агента.
  Эл’Азар лежал в кровати, лениво переключая каналы телевизора, и не сразу заметил, что в двери кто-то стоит.
  — Алеф?..
  — Можно я буду спать здесь, у тебя на диване?
  — Конечно.
  — Спасибо.
  Алеф, стараясь не сильно шуметь, умостился на небольшом диванчике, но потом решился заговорить.
  — Эл’Азар?..
  — Да?
  — Они говорят одно и то же на разных языках.
  — Да, я так и думал.
  — Я их все знаю. Все эти языки.
  — Что? — Алеф увидел, как агент приподнялся на кровати. Теперь он рассматривал его так пристально, что становилось неловко.
  — Они говорили, кажется... что Куб Метатрона можно распечатать ключом с дерева сефирот, что те, кто хочет это сделать, живут... извне... или в бездне, я не точно понял. И ещё это: «Мы здесь, помогите нам, ищите нас»... Господи, они так кричали и молили о помощи...
  Алеф хлюпнул носом, пытаясь не разрыдаться.
  Повисло неловкое молчание, через несколько минут прерванное тяжёлым вздохом агента:
  — Прости, я не должен был тебе это показывать. Я просто хотел... знать.
  — Ты все сделал правильно. По крайней мере, возможно, это поможет мне разобраться, кто я... Тебе не за что извиняться.
  — Может, твои раны стоит залечить? У меня есть кое-какие медикаменты.
  — Можно. Завтра. Правда, я не знаю, сработает ли это.
  — Я рад, что ты здесь.
  — Я тоже рад. Спасибо за всё.
  
  — И ещё... — снова заговорил Алеф, когда агент опустил голову на подушку. — Я боюсь это говорить, но я должен.
  — Что такое?
  — Я узнал там свой голос, — музыкант снова хлюпнул носом. — Я был одним из них. Это я просил о помощи, я...
  — Не плачь... — Эл’Азар поднялся с кровати и подошёл к дивану. Он протянул руку, собираясь погладить юношу по голове, но в последний момент, когда Алеф уже практически чувствовал кончики пальцев на своих волосах, отдёрнул руку. А после сел на пол и прислонился к подлокотнику спиной.
  Засыпая, Алеф видел только тёмные спутанные волосы, а последняя фраза «Спокойной ночи» незаметно растворилась во сне.
  
  Глава 13
  
  Эл’Азар проснулся от жуткой головной боли. Казалось, кто-то прожигал ненавидящим, презрительным взглядом беззащитного, мучающегося похмельем владельца квартиры.
  Спросонья агент дёрнулся, не понимая, что происходит, но когда, наконец, сфокусировал взгляд, увидел перед собой рыжего Ламашту, стоявшего на пороге комнаты.
  — А, Тарсис, это ты... Ты как здесь оказался? – Эл’Азар только сейчас понял, что всю ночь проспал на полу, перед этим выпив полбутылки рома, который он купил буквально несколько дней назад. Агент с большим усилием сел, чувствуя, что его голову разрывает на части.
  — Доктор Техина рассказала, как добраться сюда. А дверь в квартиру была незаперта, — Ламашту пожал плечами и огляделся по сторонам. — А где я буду спать?
  — В соседней комнате, сейчас покажу. В холодильнике есть что перекусить, если хочешь. — Эл’Азар, тяжело вздыхая поднялся на ноги и посмотрел на Тарсиса, чье лицо от тяжелой ночной работы выглядело осунувшимся, а под глазами легли тени усталости. — Ты выглядишь измученным. Тяжёлая смена?
  — Нет, как обычно, — Тарсис зевнул, а потом ухмыльнулся, смерив агента взглядом. — Но вообще-то я выгляжу лучше, чем ты.
  — Спасибо на добром слове, — проворчал Эл’Азар и невольно улыбнулся. Если еще что-то нужно, то ты говори. — Агент вышел из своей спальни и рыжеволосый парень последовал за ним:
  — Нет, я спать.
  — А я буду кофе! — послышалось из комнаты.
  Эл’Азар тяжело вздохнул и, показав Тарсису его комнату, направился на кухню.
  Послышался писк пейджера.
  «Визит к господину Генеральному директору в 12.00. Рада».
  В груди всколыхнулась тревога, что Эйн Соф каким-то образом проведал о продублированных материалах из архива Министерства внутренних дел. Но Эл’Азар знал, что это невозможно. Он глубоко вдохнул, вынуждая себя успокоиться.
  Голова болела так сильно, что темнело в глазах, а кофе совершенно не помогал прийти в себя. Ночью было выпито слишком много рома, но это уже не было чем-то особенным. Как только Алеф уснул, Эл’Азар понял, что мрачные мысли, которые успели накопиться за вечер на задворках сознания полностью захватили его разум. Из головы не выходили голоса из видеозаписи, раны юноши, особенно глубокий порез под лопаткой, странные ощущения где-то на уровне солнечного сплетения, такие тревожные и липкие, словно скоро случится что-то очень важное и очень страшное, но на самом деле день за днем ничего не происходило. Было так тошно, что открытая бутылка крепкого алкоголя не заставила себя долго ждать, и под мерное тихое сопение Алефа глоток за глотком она пустела.
  Эл’Азар не боялся разбудить своего подопечного, он включил телевизор и невидящим взглядом наблюдал за пятнами на экране, сидя у края дивана на полу.
  Сознание затуманивалось с каждым глотком, но становилось ли от этого легче? Очень многое мучило специального агента многие годы: сколько вопросов осталось без ответов, сколько обрывков воспоминаний и каких-то странных образов всплывают в памяти, но Эл’Азар не понимал о чем они, ничего не помнил, не мог поймать ни один кадр в своей голове чтобы рассмотреть его, каждый раз оставалось только послевкусие, терпкое и щемящее душу, словно он забыл что-то очень важное, словно его жизнь началась всего несколько лет назад.
  Всё это не давало дышать, и только сейчас, впервые увидев дело проекта «Меркаба» тьма начала рассеиваться, появилась надежда на то, что это поможет понять не только тайны правительства, которое столько раз пыталось его уничтожить, но и саму истину. Эл’Азару очень нравилось это слово «истина», словно могло дать ответы на все волнующие его вопросы, как ключ к зачарованной двери. Только нервы так сдали, что от неврастении помогал только крепкий алкоголь, который стал в последние дни не только болеутоляющим, но и хорошим снотворным.
  Сначала казалось, что душ сможет облегчить головную боль и снять тяжесть бессонной ночи, но лучше не становилось, звук струящейся воды только раздражал. Может, дело было еще и в том, что Эл’Азар помнил – через три дня у Техины день рождения. А как на зло именно сейчас ему меньше всего хотелось видеть её и объясняться, почему он не брал трубку. Рассказывать Ами, что он ничего не чувствует к ней, а её поведение и влюблённость вызывают только раздражение, было бы неприятно. И, если уж говорить начистоту, компания телевидения, дивана и бутылки рома казалась ему намного привлекательнее их встреч с самого начала.
  О чём думала Техина, когда ввязывалась в это? Неужели она действительно считала, что кто-то станет просто так помогать ей с исследованиями? Но сейчас вытащить Ами из «Энки» было уже невозможно: слишком хорошо Эйн Соф понимал, что лучшего специалиста по нейробиологии ему не найти.
  После душа Эл’Азар, принялся обрабатывать травмы Алефа, как и обещал. Закончив, он натянул первую попавшуюся под руку футболку и любимые растянутые джинсы. А затем поспешно ушёл.
  Даже если бы Эйн Соф не вызвал его, Эл’Азар бы всё равно предпочёл уйти: слишком сильно давило ощущение собственной беспомощности. Нельзя было вернуться в прошлое и избавить Алефа от всего, что ему пришлось пережить в уголке «Моро». Но и агент не мог спокойно принять случившееся. Вчера он онемел, как рыба, а ком в горле мешал ему дышать, но у Эл’Азара не было иного выхода, кроме как взять себя в руки.
  
  — Господин Эйн Соф? — Рада пустила в кабинет запыхавшегося спецагента.
  — Садитесь, Эл’Азар, — генеральный директор указал агенту на кресло напротив своего стола. — Опаздываете.
  — Простите, новые заботы, — усевшись, Эл’Азар пожал плечами.
  — Как я и обещал, на Ваш счёт выплачена премия в размере одного оклада.
  — Я бы в любом случае исполнил любой Ваш приказ.
  — Забота о Ламашту не входит в обязанности сотрудников службы охраны.
  — Я благодарен Вам за всё, что вы делаете для меня, господин Эйн Соф.
  Они замолчали. Эл’Азар смотрел невидящим взглядом куда-то в стену, в ожидании, когда Эйн Соф отпустит его или скажет что-то ещё.
  — У меня для тебя есть ещё одно поручение. — во время разговора господин
  Генеральный директор ни разу не пошевелился и не посмотрел на агента, предпочитая узор на деревянной двери своего кабинета.
  — Готов приступить к работе.
  — Трир Лугал хочет вернуться в Гренландию на место своей прежней экспедиции, но вы же понимаете, что я не могу отправить его без присмотра.
  — Понимаю. Но мне приказано заботиться о Ламашту и присматривать за доктором Ами. Как быть с ними?
  — Берите их с собой. И озаботьтесь, пожалуйста, выбором связиста и геолога. Я бы хотел, чтобы это были люди не из «Энки».
  — В университете Элама полно специалистов. Когда?
  — Завтра утром. Это очень важно, как можно скорее вернуться туда, Эл’Азар.
  — Я понимаю.
  Они снова замолчали.
  — Вы удалили имя из своего архива. Как Вам это удалось?
  — Я не уверен в что у меня вообще есть имя. Собственно, как и у Вас, господин Генеральный директор.
  Спустя всего полчаса Эл’Азар уже поднимался по ступенькам Национального университета. Факультет геологии располагался в главном корпусе, на центральной улице города. Новое красивое здание, по традиции высших учебных заведений стилизованное под классицизм завораживало новоприбывших студентов с первого взгляда, но агент был абсолютно равнодушен к архитектуре, и не понимал, чем стеклянный торговый центр отличается от Собора Парижской Богоматери.
  Еще через полчаса он сидел в маленьком кабинете, разговаривая с двумя мужчинами среднего возраста, согласившихся принять участие в экспедиции. Всё было достаточно просто: все траты берет на себя исследовательский центр, премиальные более чем приличны, договор о конфиденциальности информации подписывается вместе с чеком о получении аванса.
  Эл’Азар знал, что Техина ждет его в коридоре кафедры геологии и их отделяет только дверь. Агент не видел доктора Ами, но понимал, что она пришла сразу же, как только услышала о его посещении университета — такое поведение было предсказуемым и очевидным. Техина хотела пояснений, но говорить ей было совершенно нечего, не появилось ни одного нового слова за последние две недели, что они виделись последний раз. В голове сложился пазлом только один выход из ситуации, и он не нравился, но больше ничего не оставалось. Чертово поручение Генерального директора, оно теперь преследовало, ходило по пятам и признавалось в любви при каждой возможности.
  — Здравствуй, Техина, — Эл’Азар вышел за дверь кабинета секретариата.
  — Привет, — доктор Ами сидела на одном из стульев, расставленных в коридоре.
  — Я как раз собирался к тебе зайти, — агент сел рядом.
  — С чего бы? — она усмехнулась.
  — Есть дело. — Эл’Азар ни разу не посмотрел на Техину, предпочитая высматривать документы, подписанные несколько минут назад. — Я завтра уезжаю.
  — Надолго?
  — На неделю. Я думаю, что ты слышала об экспедиции в Гренландию.
  — Да, конечно, доктор Лугал собирается участвовать.
  — Хочешь поехать?
  — Когда?
  — Завтра.
  — Ты с ума сошел, у меня через три дня операция!
  — Её же можно перенести? А с экспедицией у меня нет выбора. Если едешь с нами, то на военном аэродроме в 7:30 утра сбор. Бери с собой всё, что считаешь важным для своих исследований и для недельного пребывания. — Эл’Азар встал, и, не попрощавшись, ушел, у него было еще слишком много дел, запланированных на сегодня, чтобы тратить драгоценные минуты на доктора Ами.
  Агент уже спускался по лестнице к выходу из здания, когда в груди что-то кольнуло и стало тяжело дышать. Старая рана дала о себе знать, боль появилась внезапно и стала такой невыносимой, что в глазах потемнело и пришлось осесть на лестничной площадке, чтобы прийти в себя, но с каждой попыткой вдохнуть становилось только хуже.
  В голове мелькнул образ человека, который десять лет назад сделал тот роковой выстрел, чудом оставивший будущего специального агента в живых. Иногда в груди неприятно ныло, было тяжело дышать, но такой боли не было уже очень давно.
  Легче не становилось, перед глазами мелькали разноцветные пятна, и эти жестокие, холодные глаза, сделавшие выстрел. Как назло лестница пустовала, не было никого, кто бы мог помочь, сделать хоть что-нибудь. Резкая боль отозвалась яркой вспышкой в голове, и затем стало темно. Хотелось прокашляться, но не получалось, в горле словно застрял комок, а в виске так сильно пульсировала кровь, еще мгновение и сознание отключится...
  ...из темноты появилась фигура в костюме. Сначала мелькнул луч надежды, но потом внутри все похолодело — фигура казалась безликой, она словно принесла с собой эту окутавшую мир тьму и боль в груди. Голос что-то шептал, бессвязные слова не хотели обретать смысл, но гость, засевший в сознании, хотел там остаться, не давая возможности открыть глаза.
  «...я тебя предупреждаю, ты знаешь... я всегда тебя предупреждаю...»
  
  — Эй, ты там? С тобой всё в порядке? Ты студент? — какой-то юноша стал над головой специального агента. Эл’Азар открыл глаза и яркий свет заслепил его, он видел лишь размытые очертания. Понемногу фигура становилась четче и агент, подняв голову, увидел обеспокоенное лицо. Боль отступила и Эл’Азар попробовал вдохнуть полной грудью, но кашель наконец смог вырваться из горла, освобождая его от чего-то, что мешало дышать
  — Давай я вызову скорую помощь! — не унимался юноша, но никаких действий предпринимать не спешил.
  Кашель становился все сильнее, пока, наконец, агент не смог выплюнуть то, что ему мешало — плотный комок спутанных черных волос. Но это было еще не всё, Эл’Азар продолжал кашлять до металлического привкуса во рту. Крови становилось всё больше и он зажал рот рукой, но красная густая жидкость просачивалась сквозь пальцы.
  — Охренеть, — послышалось от студента прежде, чем он поспешил покинуть лестницу с криками: — Я вызываю скорую!
  Эл’Азар лег на холодный бетонный пол. Он пытался вспомнить человека, у которого были бы длинные, ровные черные волосы, но единственный, кого он знал, давно умер. С губ продолжала капать кровь, но дышать было легко, а глаза закрывались сами собой. Как же хотелось спать. Так сильно хотелось спать...
  Многие сотрудники «Энки» думали о том, что для Эл’Азара нет ничего невозможного, что он, наверное, бывший шпион, и все знали, что если в поисковой системе всемирной паутины ввести запрос «Эл’Азар», то не найдут ни единого упоминания о нем, даже в базах данных с закрытым доступом. Со временем оказалось, что это имя лишь выдумка господина Эйн Софа, но кто же тогда этот человек?
  Глава 14
  Ранним утром, когда солнце только восходило на военный аэродром Аншана приехала машина скорой помощи. Водитель и его помощник открыли машину и опустили на асфальт кресло-коляску, следом за которой спустился светловолосый юноша. Водитель говорил о чем-то с юношей, пока человек в коляске продолжал спать.
  — ...вы понимаете, что он должен остаться в больнице? — медбрат почти кричал на юношу и это разбудило Эл’Азара, он попытался осмотреться по сторонам, но шея невыносимо ныла из-за неудобного положения.
  — Да, я понимаю, — Алеф тяжело вздохнул. - Но это зависит не от меня.
  — Ему нужна операция, его легкие долго не выдержат в таком состоянии. Если приступы будут повторяться, то однажды он просто задохнется.
  — Никаких операций! — в низком голосе Эл’Азара появились истерические нотки.
  — Удивительно, господин Эл’Азар, что Вы еще живы и в полном здравии. врачи, поставившие Вас на ноги совершили чудо, но Вы должны беречь себя, потому что иначе это чудо было напрасным. Если Вы продолжите в таком же духе, то долго не протянете. Вы должны бросить пить и работать на износ, и показаться врачам сразу же после возвращения.
  — Спасибо, — Алеф кивнул и протянул агенту руку, чтобы помочь ему встать. — Я буду присматривать за ним.
  — Да уж, господин Алеф, присмотрите за своим братом, потому что он ведет себя, как ребенок. — Медбрат поставил кресло в машину.
  — Спасибо вам за всё, до свидания. — Юноша помогал Эл’Азару идти, затекшие ноги не слушались и агент немного прихрамывал.
  Машина уехала, и Алеф с агентом направились к диспетчерской, там можно было устроиться на диванчике и подождать всех остальных.
  
  Сбор на аэродроме был назначен за полчаса до вылета, на 7:30 утра. На месте были все, кроме Техины. Сразу после разговора с директором Эл’Азар встретился с профессурой геологического и технического факультетов университета Элама, ему с радостью согласились помочь. Агента сопровождал Алеф, Тарсис отказался бросать работу и взял на себя заботу о доме на время отсутствия хозяина и своего товарища.
  — Простите, что опоздала, — Техина тащила за собой огромный чемодан с вещами. — Не смотрите так на меня, я опоздала не поэтому. Мне нужно было связаться со своим врачом и перенести операцию. А здесь — инструменты для исследований. В основном.
  — Ты все-таки решилась? — поинтересовался Эл’Азар.
  — Угу, — кивнула доктор Ами и смерила взглядом Алефа, сосредоточенно изучавшего что-то под ногами.
  Техина поднялась в салон самолета.
  — Кажется, она тебя презирает, — Алеф ухмыльнулся. — С каких это пор вы перестали ладить? У вас же вроде... э-э-э... отношения.
  Эл’Азар в ответ только пожал плечами. Он собрал волосы в хвост и поплелся внутрь следом за остальными.
  — Сколько нам лететь? — поинтересовался Трир Лугал у второго пилота, молодого парня с восточной внешностью, мостясь на сиденье.
  — Шесть часов. Так что можете поспать, почитать или послушать музыку. Надеюсь, все взяли с собой что-то перекусить, ибо свои пайки вы получите только после приземления. — Второй пилот улыбнулся.
  — Да, мы знаем, — явно предрасположенный к облысению связист достал огромный компьютер из своего походного рюкзака. — Мы не успели познакомиться перед посадкой. Меня зовут Ириней Геллис. Буду рад, если меня будут называть просто Ириней. Я главный специалист кафедры технологий передачи данных и единственный в этой стране, кто всё еще умеет работать с передачей радиосигналов в экстренных случаях.
  — Это важно, — поправляя очки , к разговору подключился геолог. — Однажды во время раскопок на небольшом острове у нас утонул спутниковый передатчик. Мы оказались отрезаны от мира. Нам повезло, что Ириней был в той экспедиции, он практически спас нас всех.
  — Да, — кивнул тот в знак согласия. — В наше время пользуются радиосвязью только военные. Но этого было достаточно, чтобы нас вытащили оттуда.
  — Будем надеяться, что радио все-таки не пригодится, — геолог улыбнулся. – Кстати, я – Нил, заместитель декана геологического факультета.
  — А я — Хет, — обернулся ко всем второй пилот, — а нашего командира экипажа, которого нужно любить и уважать, а ближайшие шесть часов ещё и не действовать на нервы — Юлий. Всем приготовиться к взлёту. Надеемся, за время полёта вы не успеете захандрить. Подумайте о том, что не так давно это расстояние пришлось бы преодолевать часов пятнадцать. И возрадуйтесь.
  Все пристегнулись.
  Два пилота были полными противоположностями друг другу. Юлий — большой пятидесятилетний чернокожий мужчина с серьезным лицом, в то время как Хет выглядел не старше тридцати, хотя Эл’Азар знал, что ему под сорок. Несмотря на срочность и недостаток времени, он успел посмотреть дело каждого, кто согласился на эту командировку. Изученное досье гласило, что у Хета все предки были с Дальнего Востока, кажется, эта страна когда-то называлась Корея.
  В крошечном самолете было по два кресла возле каждого иллюминатора и достаточно широкий проход посередине. В первом ряду с одной стороны сидели Ириней и Нил, с другой — Эл’Азар с Алефом. Позади них разместилась Техина. Доктор Лугал тоже сел отдельно, завалив соседнее кресло горой книг.
  — Я же знаю, что вы с собой ничего не взяли. Так ведь? — над головой Эл’Азара появилась женская рука, которая держала два яблока. — Алеф, я знаю, ты любишь яблоки.
  — Спасибо, доктор Ами, — Алеф забрал фрукты и протянул один Эл’Азару.
  — Нет, спасибо, Тарсис, кажется, купил для меня чипсы и конфеты. Кто-нибудь ещё такое ест?
  — Не думаю, — Техина вернулась к своей книге.
  — Я не пробовал чипсы, — Алеф как обычно пожал плечами.
  — Как ты можешь утверждать, что не любишь есть, если ничего не пробовал? — возмутился агент.
  — Я пробовал нормальную еду.
  — В смысле? — Эл’Азар не сразу понял, что имеется в виду.
  — Когда я только появился в Аншане, я жил у одной женщины. Она заставляла меня есть. Это было очень вкусно, но мне было так плохо, что я старался выбрасывать всё, что было в холодильнике, пока она на работе.
  Алеф вытащил из своего рюкзака блокнот и карандаш и начал что-то писать. Затем он отдал блокнот Эл’Азару. Запись гласила: «Ты вчера слишком поздно пришел и я не успел тебе сказать. Мне удалось перевести запись».
  Эл’Азар взял у него карандаш и дописал ниже:
  «Ты записал перевод?»
  «Нет, я и так помню»
  «Что ты можешь сказать? Обо всем»
  «Мне страшно»
  «Почему ты не бросил?»
  «Я обещал помочь тебе. И я должен знать, что происходит»
  «Спасибо»
  «Держись подальше от Трира Лугала»
  «Как твои раны?»
  «Лучше»
  Спустя полчаса Алеф задремал, а Эл’Азар пересел к Техине.
  — Когда операция?
  — Через десять дней. За несколько месяцев работы в университете и «Энки» я заработала себе на новые глаза. Кто бы мог подумать...
  — Спустя тридцать лет на Земле все еще разруха.
  — Но не в Эламе. Почему ты не звонил?
  — Проблемы были. Не хотелось срываться на тебе.
  — Мог бы просто сказать, а не игнорировать меня две недели.
  — К сожалению...
  Эл’Азар спохватился и встал, чтобы взять у Алефа блокнот и карандаш. Самолет качнулся, и агент с трудом устоял на ногах.
  — Что происходит? — испугался Ириней.
  — Ничего страшного, — второй пилот широко улыбнулся всем присутствующим, — немного турбулентности не помешает. Надеюсь, здесь никто не боится летать?
  — Я думаю, — ответил геолог, — что мало кто из присутствующих летал до этого.
  Эл’Азар вернулся к Техине и нацарапал в блокноте:
  «Ты видела, что они с ним сделали?!»
  «Да»
  «Почему ты ничего мне не сказала?»
  «Я пыталась. Тогда, на пляже»
  «Тебе еще что-то известно?»
  Техина устроилась поудобнее, всем своим видом давая понять, что писать предстоит много. «Кровь Тарсиса практически не отличается по химическому составу от человеческой. Но Алеф вообще никак не связан с нами. Я думаю, что его ДНК внеземного происхождения, а остальные Ламашту — гибриды. Писать неудобно. Потом расскажу подробности. И им тоже.»
  «Спасибо»
  — Я все еще сержусь на тебя, — сказала Техина вслух и передала блокнот, больше ничего не написав в нем.
  — Значит, я могу пересесть обратно? — Эл’Азар улыбнулся.
  — Я уже устала от тебя.
  Агент сел на свое место и положил блокнот обратно в сумку Алефа. Он улыбнулся крепко заснувшему блондину и потянулся, чтобы дотронуться до его руки, но остановился в последний момент. «Да уж, — подумал Эл’Азар, — что-то я заигрался с этим опекунством. Еще немного и во мне проснутся отцовские чувства. Пора взять себя в руки.» Затем он распустил волосы, чтобы удобнее устроиться в кресле и подремать.
  В голове крутились мысли, не дающие расслабиться, хотя казалось, что глаза закрываются сами собой. Агент чувствовал себя совершенно опустошенным и не понимал, как преодолеть это состояние перманентного равнодушия ко всему миру. Апатия и безэмоциональность съедали его изнутри многие годы, сколько он себя помнил. Сейчас он испытывал только усталость от повального притворства. Плевать на Техину, Алефа, господина Генерального директора, да и на себя самого тоже.
  Но как же хотелось знать правду...
  Выдох.
  Прежде, чем уснуть, Эл’Азар еще раз обдумал сказанное Техиной. «Кто же ты, Алеф? И что мне с тобой делать?..»
  Глава 15
  
  Разница температур стала настоящей катастрофой для всех прибывших. Привыкшие к теплому, сухому климату Аншана, члены команды попали на землю, где все пейзажи были однообразно холодными, ослепительно белыми и пустынными. Некоторые из визитёров были одновременно ужасно страдающими от мороза и счастливыми — они никогда не видели снега. Эл’Азару было тяжело дышать, сказывалась проблема с легкими. Иногда казалось, что он задыхается и в глазах темнело, его снег уж точно не радовал.
  — Я выросла в лесном поселении эвакуированных скандинавов, — сказала Техина. — Там зимой всегда много снега.
  — Таймир? — спросил агент.
  — Да.
  — Я тоже там был в эвакуации, — отозвался Трир Лугал. — Целых десять лет нашей с Лиди жизни, пока нас не пустили обратно, в Элам.
  — Спустя всего десять лет?
  — Да... Мы были одними из первых, кто начал восстанавливать город. Я родился и вырос в Аншане. Я знал, что должен вернуться.
  — Очень холодно, — Алеф никак не мог проснуться, дрожа, и заворачиваясь в плед, который отобрал у Техины.
  — Когда обед? — второй пилот закружил по аэродрому в поисках места, где можно покурить.
  — Нам еще примерно полчаса поездки машиной, — сказал Юлиус, — самолет закроем в ангаре, ключи будут у меня, правда, я не знаю, от кого тут прятаться. Это скорее, защитная мера — чтобы снегом не замело. Здесь уже пару тысяч лет практически никто не живет. Два полупустых города на огромную страну, и те далеко на юге.
  Хет выехал на минивэне из гаража и жестом пригласил загружаться.
  В машине было так тесно, что Эл’Азару пришлось посадить Алефа себе на колени и постараться втиснуться в угол, чтобы рядом могла сесть Техина и поместились все их вещи. Было ощущение, что колени находятся где-то рядом с ушами, а блондин сидит прямо на голове.
  — Ничего, — второй пилот повернулся со своего водительского сидения и улыбнулся вибрирующим от холода пассажирам, — ехать недолго. Главное, чтобы бури не было. Ну, по крайней мере, доктор Эа Аони обещала, что всё будет хорошо.
  — О, Вы её знаете? — удивился Алеф. — У нее всё хорошо?
  — Она всё еще на тебя сердится, — ответил Хет. – Имей совесть — проведай ее.
  — Хорошо.
  Юлиус закрыл замок ангара и сел на место возле водителя. Машина плохо заводилась, было слишком холодно, но в конце концов она тронулась с места.
  Всем было нелегко, чувствовались усталость и голод, а за окном тянулись унылые серо-белые пейзажи, плавно сменявшие друг друга. Начал идти снег, заметая дорогу и внося помехи в работу навигатора. Хет тихо выругался про себя — стеклоочистители еле справлялись. Казалось, поездка будет бесконечной.
  Спустя почти час показалась исследовательская станция: стоявшее у подножия гор длинное одноэтажное здание с покатой крышей и маленькими окнами. Рядом находился гараж и складские помещения — всё было заметено снегом.
  Эл’Азар практически задыхался.
  
  Алеф сказал, что немного пройдется, пока остальные займутся трапезой. Он выглядел поникшим, его сутулая фигура медленно скрылась в снегах по направлению к горам. Но снегопад всё усиливался, и Эл’Азар начал волноваться. Доев бутерброд, он пошел следом за подопечным, пытаясь не отставать и особо не попадаться на глаза.
  Алеф продолжал идти, ни на секунду не останавливаясь. Агент брёл за ним.
  Блондин резко остановился.
  — Зачем ты идешь за мной? — спросил он, не оборачиваясь.
  — Я не хочу, чтобы ты заблудился. Я старался не мешать.
  — Я видел тебя. Каким-то образом...
  — Почему ты идешь туда? Что ты хочешь увидеть?
  — Меня зовут. Здесь я на своем месте и я... начинаю понимать, что происходит.
  — Что тебе говорят?
  — Они... просят помочь. Пойдем.
  Исследовательские шахты были разбросаны по всей горной цепи и Алефа, судя по всему, интересовала самая дальняя из них, к которой, по прикидкам Эл’Азара, идти было еще около получаса.
  Становилось холоднее, но Алеф не останавливался ни на секунду. Какой он бывает упёртый иногда! Вся его мягкосердечность и покладистость куда-то подевались, и он все шёл и шёл, не отвлекаясь от намеченной цели.
  Зашипела рация, которую Эл’Азар успел получить от Иринея. Видимо, техник уже настроил радиосвязь и решил подать сигнал. Агент внимательно осмотрел переговорное устройство, стараясь сообразить, какую кнопку нажать. Такими штуками уже лет сто никто не пользуется.
  — Эл’Азар, ты слышишь меня? – голос принадлежал Иринею.
  — Да, я на связи. Слышно?
  — Да. Вы где? Прошло уже больше часа, куда вы пошли?
  — По радару не видно?
  — Нет! Слишком много снега. Сигнал не удается пока настроить. Связь по рации тоже может прерваться. Возвращайтесь!
  — Мы зашли слишком далеко, чтобы возвращаться, не удовлетворив любопытство. Когда здесь темнеет?
  — Никогда, это же северный полюс!
  — Мы в горах. Желающие могут присоединиться к нам.
  — Мы обсудим твоё предложение.
  Связь прервалась.
  Остановившись, чтобы поговорить, Эл’Азар упустил из виду, что Алеф может рискнуть продолжить путь сам, и сейчас его уже не было видно. Валивший без конца снег мгновенно заметал следы. Агент стал идти быстрее, насколько это было возможно, стараясь разглядеть впереди темную сутулую фигуру.
  — Ты почему не остановился? — крикнул он в замаячившую впереди спину юноши. — Ты же можешь заблудиться!
  Эл’Азар закашлялся. Нечем дышать. Вместо вдоха получился хрип.
  — Нет, здесь я не заблужусь, — Алеф впервые обернулся, чтобы посмотреть на Эл’Азара. Агенту стало еще больше не по себе: обычно блеклые, почти бесцветные голубые глаза парня наполнились ярким бирюзовым светом, на щеках появился румянец от мороза, а тонкие губы расплылись в довольной улыбке. Блондин больше не выглядел уставшим и равнодушным — все вокруг словно было пропитано его присутствием и силой духа. — Это мой дом, — добавил он и повернул в сторону одной из шахт.
  Эл’Азар почувствовал что-то теплое в груди, словно какое-то старое напоминание, почти невесомое, ускользавшее из памяти. Что-то, похожее на полузабытые воспоминания детства, наполненные каким-то особенным волшебством. Теплый и родной образ... захотелось дотянуться рукой, но агент не шевелился. Он, не моргая, смотрел на удалявшийся силуэт Алефа, и пытался остановить это неуловимое мгновение прошлого.
  Придя в себя, Эл’Азар поспешил за подопечным.
  — Это дом остальных Ламашту тоже?
  — Нет. Их дом — исследовательский центр «Энки».
  — Техина говорила...
  — Да. Только я — настоящий. Поэтому им не нужен был Тарсис для исследований. Теперь я всё помню. Пойдем.
  — А голоса с видео?..
  — Это мои голоса. Мне очень много лет... Ох, ты даже не представляешь, как много. Я больше не чувствую себя слабым, как в Аншане. Ты можешь идти?
  — Да. Нужно только отдышаться.
  — Я не знал, что ты болен.
  — Климат Элама вполне благоприятен для таких как я.
  Спустя пятнадцать минут они оказались внутри огромной и, судя по всему, нерукотворной пещеры, в которой было много ходов вглубь горы. Они начали спускаться по одному из них, ведущему глубоко под землю. За тридцать лет катастроф и холода шахты стали практически непригодны для использования. Всё обледенело, ступеньки были такими скользкими, что обратный путь наверх внушал опасения. На потолке, когда-то облицованном листами металла, наросли сталактиты, конструкции, выполнявшие когда-то функции перил, вмёрзли в лед.
  — Не волнуйся, — Алеф словно почувствовал нарастающую в душе агента панику, — я знаю другую дорогу.
  В конце спуска они опять оказались в пещере. Она была крошечной, с колодцем, а свет проникал только с лестницы, по которой Алеф с Эл’Азаром только что спустились.
  — Ты хочешь туда, вниз?
  — Да... Только я не знаю как. Здесь когда-то была деревянная лестница, по которой ученые из «Меркабы» спускались вниз. Они до сих пор там...
  — Там?
  — Да... Они были внизу, когда их затопило. На самом деле Тиамат начался отсюда, из этого колодца.
  — Это из-за тебя случился ураган?
  — Конечно. Ты слышишь голоса?
  — Голоса?
  — Да. Ты же слышишь их уже давно, я сразу это понял, как только переехал к тебе. Я тоже их слышу. Они говорят с нами... Знаешь, что я тебе скажу, Эл’Азар? Ты затеял чертовски умную игру.
  Глава 16
  
  — Мы немного заблудились, — виновато пожав плечами, Эл’Азар начал стряхивать с себя и Алефа снег.
  — Прошло три часа! — из-за злости низкий голос Техины звучал резко и высоко.
  Эл’Азар промолчал.
  Алеф снял шапку и куртку, попросив провести его туда, где он будет спать. Техина ответила, что мест полно, и каждому решили выделить отдельную комнату, несмотря на то, что в каждой было по два спальных места.
  — Да, нас было двадцать человек, а эта база строилась специально для экспедиции. Мы думали, что она будет первой, но не последней. Да... — Трир Лугал поник, сидя на своем стуле в общем зале, где почти всё пространство занимал огромный деревянный стол, на котором находились уже настроенные радиоприемник и радар в окружении бумажных пакетов и остатков еды.
  — Я сделала на двери таблички с именами, — сказала Техина Алефу, — так что ты найдешь свою комнату без проблем.
  — Но зачем? — Эл’Азар не мог понять логики этой женщины.
  — Как зачем? Все двери одинаковые, легко запутаться. Так будет понятней.
  — Тогда буду знать, к кому заходить не стоит, — Эл’Азар хихикнул, подмигнул доктору Ами и принялся искать в пакетах что-нибудь съедобное.
  — Всем спокойной ночи, — сказал Алеф. — Разбудите меня, когда будет нужно.
  Он ушел и все замолчали. Было уже поздно, хотя вид из окна не изменился совсем, он оставался таким же серым и унылым. Снегопад почти закончился, и Эл’Азар ехидно заметил про себя, что Алеф выбрал идеальное время, чтобы путь их следования никто не смог проследить. Как он выглядел тогда в горах, таким живым... Этот юноша намного сложнее, чем кажется с первого взгляда.
  — Все перевели часы? — первым нарушил тишину второй пилот. — Сейчас двадцать часов 56 минут. Отбой? Когда подъем?
  — В пять, — ответил господин Лугал. – Самое благоприятное время. Обычно утром погода спокойнее, чем вечером.
  Все молча разошлись. Ириней уходил последним и везде выключил свет, напоследок проверив, хорошо ли заперта входная дверь. Приходить к ним в гости было некому, но почему-то хотелось, чтобы всё было заперто.
  Эл’Азар зашел в свою комнату и обнаружил, что кто-то заботливо сложил все его вещи на свободную кровать. Обрадовало наличие плотных штор, практически не пропускавших свет из окна. Решив их потрогать, агент обнаружил, что они отсырели и начинали плесневеть. Эл’Азар осторожно задвинул шторы, надеясь, что его постельное белье и одеяло не поросло арктическим лишайником.
  Эти шторы пережили ураган, а менять их было некому… Поправляя неприятную рыхлую ткань Эл’Азар заметил фигуру, идущую в сторону гор. И это был не Алеф.
  Он еще некоторое время наблюдал за темной фигурой, но потом решил оставить это бесполезное занятие и принялся за свою постель.
  В дверь постучали.
  — Алеф?
  — Мне неприятно там одному, в конце коридора.
  — Ты ведь дома?
  — Да. Но я не люблю быть один. Даже дома.
  — Заходи, — Эл’Азар забрал рюкзак со второй кровати и поставил его в угол комнаты. — У тебя в комнате тоже всё прогнившее?
  — Да. Постель просто ужасна, хотя я знаю, что пилоты кроме еды брали с собой еще и постельное белье, полотенца, сменную одежду, в общем всё, что нужно. Но судя по всему, не для меня. Я взял с собой свое любимое одеяло и мне хорошо.
  — Ты тащил с собой одеяло?
  — Да. И как видишь — не зря.
  — Ложись на мою кровать.
  — Да ну...
  — Ложись, кому говорю. Давно пора спать. Особенно тебе. Мне достаточно на сон 4-5 часов, так что я еще почитаю.
  — Ты брал книги?
  — Да.
  — Кто из нас ещё странный. Одеяло хотя бы практично, — бормотал в полудрёме Алеф.
  Умостившись, он буквально сразу же уснул, а Эл’Азар сидел на скрипучей кровати и пересматривал на своем компьютере документы по урагану Тиамат. Открытия сегодняшнего дня просто не укладывались в голове.
  Человек, ушедший в горы тоже не давал покоя, а дышать было всё труднее.
  Эл’Азар убедился, что Алеф спит, постояв над ним пару минут, обдумывая свои загадочные ощущения-озарения. Призрачное воспоминание не возвращалось, но оно оставило внутри теплый след. Непреодолимо хотелось прикоснуться к кому-то, но в кровати был лишь подросток, который не вызывал совершенно никаких эмоций.
  Агент вздохнул и стал одеваться. На часах было одиннадцать вечера, за окном стало немного серее, но достаточно светло для того, чтобы увидеть следы, которые оставил таинственный путник. Да, его будет найти гораздо легче, чем Эл’Азара и Алефа до этого.
  И, кажется, агент знал, кто покинул базу и зачем.
  Тихо прикрыв дверь и осторожно пройдя в зал, Эл’Азар с разочарованием увидел там второго пилота с сигаретой в зубах.
  — Тоже не спится? — Хет выпустил струйку дыма.
  — Да, хотел пройтись немного, может, тогда смогу уснуть.
  — Ты уже сегодня прошелся, — хихикнул пилот.
  — Есть сигарета?
  — Да, конечно.
  — Прогуляешься со мной?
  — Сейчас оденусь.
  Хет потушил сигарету и пошел в свою комнату.
  Эл’Азар закурил. Вообще-то, он старался не увлекаться вредными привычками, ведь они могли стать неотъемлемыми чертами человеческой индивидуальности. Любой разведчик должен был помнить, что аромат сигарет, любимого парфюма, в крайнем случае — алкоголя, такая же наводка, как и отпечатки пальцев.
  Эл’Азар напомнил себе, что не пьет всего три дня, и, кажется, к этому больше нельзя возвращаться.
  Хет вернулся и они вышли из здания.
  Стало холоднее, чем было днем, воздух был настолько сухим и морозным, что дышать было уже невозможно.
  — Я тоже видел человека, который ушел в горы, — сказал второй пилот. — Ты ведь хотел пойти за ним?
  — Ты видел, кто это был?
  — Судя по всему, кто-то из ученых. И я видел, как Алеф заходил к тебе. Он твой брат? Для сына он немного староват.
  — Просто подопечный.
  — Странно, мне кажется, вы похожи.
  — Ему не повезло с постельным бельем, пришлось пожертвовать своим спальным местом, — Эл’Азар сменил тему.
  — Странно, мы взяли достаточно разных принадлежностей...
  — Доктор Ами занималась бытовым обустройством? — Эл’Азар чуть улыбнулся, понимая, что только она могла так поступить.
  — Бедный ребенок, он стал объектом ревности, — Хет улыбнулся в ответ.
  Они словно невзначай пошли в ту же сторону, что и путник за час до них.
  — Я забочусь об Алефе, потому что это моя работа. Она же всё слишком близко принимает к сердцу.
  Они замолчали. Следы были не очень отчетливо видны, но сбиться с пути было достаточно сложно.
  — Мне кажется, — снова заговорил второй пилот, — что это был доктор Лугал.
  — Я тоже так думаю. Он провел здесь много времени и точно знает, куда нужно идти.
  — Я чувствую что-то странное. Словно все эти годы я был не дома.
  Темно-зеленые раскосые глаза Хета наполнились бирюзовым светом.
  Черт! Эл’Азар выругал себя за невнимательность. Странный цвет глаз, имя из древнего семитского алфавита, нетипичное для потомка восточной Азии, и еще ощущение присутствия. Итак, еще один Ламашту.
  — Нам нужно поторопиться, — сказал Хет, — мне кажется, он не собирается оттуда возвращаться.
  
  Глава 17
  
  — Доктор Лугал, что Вы делаете, остановитесь! — второй пилот как мог, быстро спускался в шахту, где Эл’Азар с Алефом были всего несколько часов назад.
  — Я тридцать лет этого ждал! – Трир Лугал снял с себя куртку и приблизился к колодцу. — Я должен быть там!
  — Но доктор Лугал!.. — Хет хотел было броситься к обезумевшему учёному, но Эл’Азар остановил его.
  — Господин Лугал, — начал агент, — мы все, здесь присутствующие, знаем, что Вы хотите увидеть...
  — Вы не знаете! — доктор ухватился за обмёрзшие скользкие поручни и с ненавистью посмотрел на Эл’Азара. — Ничего Вы не знаете, господин главный разведчик! От того, что Вы суете везде свой длинный нос, Вы не становитесь мудрее. Я был здесь, я видел! И этот смазливый сопляк, вскруживший Вам голову — совершенно не тот, за кого вы все его принимаете! Он не беззащитный подросток, он чудовище! И я знаю, как его обезвредить, я знаю, что там его кокон и он зависим от него! Как и все они!
  Прозвучал выстрел и доктор Трир Лугал медленно сполз по обледеневшей лестнице. Эл’Азар спрятал пистолет и столкнул ученого в колодец.
  — Раз уж он так туда стремился... — агент некоторое время постоял у самого края, смотря вниз, но звука падающего тела так и не прозвучало. – Видимо, он за что-то зацепился, этот колодец не так уж глубок. Эх... еще одна сигарета мне бы не помешала.
  Хет стоял онемевший.
  — Только глухие нынче не знают, что я работал в разведке. Тьфу! — Эл’Азар повернулся ко второму пилоту. — Не переживай, я не монстр. Но выбирая между сумасшедшим придурком и двадцатью двумя ни в чем не повинными биороботами, я выбрал их.
  Хет продолжал молчать.
  — Все Ламашту зависимы от Алефа, он прототип. Если умрет он, остальным тоже недолго останется. Тебе в том числе.
  Он первым начал подниматься по ступенькам, ведущим наружу.
  — Знаешь... — наконец второй пилот прервал молчание, — я бы тоже покурил.
  — Ты понимаешь...
  — Да, понимаю. Мы не успели его спасти.
  — Именно.
  Хет достал из кармана пачку сигарет, и они закурили.
  Большую часть пути обратно стояла тишина, и только перед зданием станции Эл’Азар заговорил:
  — Если у тебя будут какие-то сомнения насчет того, что произошло...
  — Нет, думаю, что нет, — Хет задумался. — Я теперь все понимаю. Там в колодце и мой дом, верно?
  — Верно.
  — Хорошо, что у тебя хватило духу. Ну, сделать это...
  — Я никогда не сомневаюсь, стоит ли убить плохого парня.
  — Уже три часа прошло, скоро будет светать...
  — То есть, ты считаешь, сейчас недостаточно светло, — Эл’Азар ворчал всю оставшуюся дорогу.
  В гостиной горел приглушенный свет.
  Техина неподвижно сидела на диване рядом с радиоприемником.
  — И тебе не спится? — спросил Эл’Азар.
  — Где вы были? — спросила в ответ она.
  — Гуляли. — Агент был холоден и отстранен. Он устал, хотелось спать, а не выяснять в очередной раз отношения.
  Второй пилот сказал, что, пожалуй, пойдет отдыхать, и пожелал всем спокойной ночи.
  — Я понимаю, что интересую тебя меньше, чем мои исследования, но мне это понимание не помогает крепко спать по ночам.
  — Ты не права. – её откровенность не растопила лёд и агент остался таким же отрешённым. — Но я такой какой есть. И либо ты принимаешь это, либо...
  — Ясно. — Ответила Техина.
  — Для нас с Хетом это была тяжелая ночь, так что я хочу хоть немного поспать.
  Он развернулся и ушел.
  
  ...голоса. Пещеры вибрировали от мощного эха, так много было голосов. В темных шахтах появлялись яркие синие отблески света, создавая причудливые фантастические узоры.
  ...голоса. Они напоминали шаманские пения, взывающие к богам настолько древним, что они предшествовали созданию Вселенной.
  ...голоса. Они проснулись.
  Предрассветный час наполнился голосами древних эпох, голосами из тех давних времен, когда люди поклонялись демиургам. Это поклонение продлевало богам существование, когда люди стали забывать своих богов — те умирали. Тогда и было положено начало...
  
  Алеф закричал. Голова как будто разрывалась на части, он схватился за нее, словно это могло избавить от боли, удержав её внутри.
  Эл’Азар вскочил со своей кровати и еще не до конца понимая, что происходит, бросился к своему подопечному.
  — Тихо, тихо... — он постарался укутать его в одеяло и сел рядом.
  — Кто-то нарушил покой колыбели, — всхлипнул Алеф и снова лег.
  — Он не сможет причинить никакого вреда, он уже мертв.
  — Ты всё-таки сделал это.
  — Я защитил тебя. Вас... всех.
  
  Алеф закрыл глаза и устроился поудобнее. Боль из висков растеклась по всему телу, сковала его. Казалось, что он не может пошевелиться. Он хотел поблагодарить Эл’Азара, но не смог произнести ни слова. Юноша отчётливо осознавал: близится финал его страданий. Вот только какой ?..
  
  ***
  — Лайнер «Омега» вызывает станцию «Сигма». Приём!
  — Станция «Сигма» на связи.
  — «Сигма», у нас проблема. Произошла утечка кислорода, нам нужна помощь, приём.
  — «Омега», Вас понял. Передаю сигнал тревоги капитану Обэ.
  
  — Станция «Сигма» вызывает лайнер «Омега», приём!
  — Лайнер «Омега» на связи.
  — Мы высылаем к Вам техников. Сообщите свои точные координаты.
  — Высылаем координаты. Мы готовы к приёму.
  — Сколько людей у вас на борту?
  — Пятнадцать человек команды и восемь тысяч пассажиров.
  — Они спят?
  — Да.
  — Лайнер «Омега», наши техники прибудут через сорок минут, приём.
  — Вас понял, приём.
  
  Космическая станция «Сигма» располагалась недалеко от Земли, на орбите Марса, будучи форпостом, через который прибывали лайнеры с направлявшимися на Землю людьми. Проект «Уроборос» начался еще три года назад, и несколько десятков тысяч энтузиастов уже переселились на восстановленную планету.
  Неужели люди вернулись, чтобы снова разрушить всё?
  
  Глава 18
  
  Утро было холодным.
  Кофе следовало выпивать мгновенно, так как он остывал прямо в руках. Алеф ходил по станции, укутавшись в одеяло, но всё равно не мог согреться. Все были притихшие из-за утренних новостей о Трире Лугале.
  — Нам всё равно нужно доделать работу, — Техина допила свой кофе и стала собираться. – Если бы мне удалось найти те же древние микроорганизмы, что и доктор Лугал тридцать лет назад... ох, о большем и мечтать нельзя.
  — Мне бы тоже не помешали образцы пород, — геолог, доктор Нил, меланхолично разглядывал темные углы помещения.
  — Кто ещё идет? — спросил Эл’Азар.
  Остальные молчали.
  — Значит, втроём. — Агент оделся и обвёл всех взглядом.
  — Юлий себя плохо чувствует, — Хет пожал плечами. — Кажется, он заболел. Я лучше останусь с ним. Ириней должен быть на радиосвязи, а Алеф... что ему делать с вами?
  — Я все еще хочу спать... — блондин ныл и зарывался в одеяло с головой.
  — Хорошо... — Эл’Азар вышел наружу первым: — это будет тяжёлый день для всех нас.
  Дверь закрылась.
  Оставшиеся вздохнули с облегчением и каждый занялся своим делом: Алеф снова пошел спать, Хет составил компанию приболевшему Юлию, Ириней занялся радиоприемником, пытаясь улучшить сигнал.
  Первому пилоту было действительно плохо: у него поднялась температура, он чувствовал такую слабость, что не мог сам встать с кровати. Юлий плохо спал, ему снились странные сны, где в кромешной темноте он видел кого-то, кто говорил с ним на неизвестном языке. Тот голос звучал, словно эхо из ниоткуда, будто бы... будто бы говорил с ним не человек, а всё вокруг него.
  — Мы должны вызвать помощь, — Хет склонился над своим начальником, меняя ему полотенце на лбу. — Вам никакие лекарства не помогают. Мне кажется, что это инфекция. Вы не ели ничего подозрительного?
  — Не знаю... — Юлий на секунду открыл глаза, — если мне до вечера не станет лучше, вызывай подмогу, пусть нас заберут. Всех...
  Голос первого пилота был больше похож на слабый хрип.
  Убедившись, что Юлий уснул, Хет пошел в гостиную немного перекусить и отдохнуть. Ночные события не давали покоя, удивительно, как всего одна спонтанная прогулка может изменить всю жизнь. Второй пилот помнил своё детство и раннюю юность как что-то далекое, случившееся с кем-то другим, набор незнакомых смутных образов, которые не хранили в себе ни эмоций, ни каких-то конкретных событий. Были только факты личного дела и ощущение, словно он существовал в этом мире только последние несколько лет. Может, теперь он начнёт понимать, что с ним происходит?
  
  Сеть шахт оказалась намного больше, чем кто-либо мог себе представить. Бесконечные подземные лабиринты соединяли всю горную цепь, некоторые пещеры уходили на многие километры вглубь Земли.
  — Интересно, — Техина оглянулась вокруг, — почему экспедиция выбрала именно это место?
  — Они знали, где искать, — Эл’Азар ухмыльнулся ей с той самой снисходительностью, которую он чувствовал к доктору Ами всё время их знакомство. Когда тонкие губы расплывались в кривоватой усмешке, было понятно, что агент пребывает в дурном настроении, а в последнее время другим оно не бывало.
  Техина отметила про себя, что знает Эл’Азара намного лучше, чем ей казалось.
  — Что именно вам нужно найти? Мне бы хотелось вернуться сегодня обратно. — Спецагент точно знал, куда хочет пойти он, и ждал, когда определятся остальные.
  — Без проводника тяжело, — вздохнул доктор Нил, — я думаю, меня интересует самая глубокая шахта, которую только сможем найти.
  Эл’Азар вздохнул и повёл их туда, где, как ему казалось, должно понравиться ученым. Агент знал, что не заблудится здесь, словно ему кто-то показывает правильный путь.
  Они шли достаточно долго, больше получаса, к одной из самых дальних шахт. Нет, Эл’Азар не пойдёт с ними. Да, он уверен, что она достаточно глубокая, надёжная, и они, безусловно, справятся за четыре часа. Да, он оставит им всю воду и еду, и даже термос с ещё тёплым кофе — за четыре часа он успеет сходить поесть и вернуться к ним, чтобы вывести отсюда. Да, ровно через четыре часа, в 13:45 он заберет их и отведёт назад.
  После этого Эл’Азар пошел в противоположную сторону от исследовательской станции. Всё та же невидимая сила вела его к месту событий, произошедших ночью. Он должен сам спуститься к колыбели, и увидеть собственными глазами то, чего так боялся доктор Трир Лугал.
  
  ***
  
  — Господин Эйн Соф, Вас приветствует господин Нецах.
  — Приветствую, господин Нецах.
  — Господин Даат спрашивает, нашли ли Вы новых Ламашту?
  — Конечно. Тау, девушка двадцати пяти лет, и двое близнецов, мальчик и девочка восьми лет — Зайн и Кейн. Они сейчас вместе с Тарсисом в его доме.
  — Это всё?
  — Нет. Эл’Азар нашел еще одного. Хет. Сорок два года, второй пилот частного авиа-агентства из Ура.
  — Они нашли колыбель?
  — Да. Эл’Азар знает, что делать.
  
  Год назад.
  
  — Господин Эйн Соф, Вас приветствует господин Гебура.
  — Приветствую, господин Гебура.
  — Господин Даат просит Вас отыскать в архивах Министерства Иностранных Дел досье бывшего сотрудника по имени Джек Геттербёрген.
  — Конечно. Кто он?
  — С этой самой минуты — Ваша правая рука.
  
  Личное дело № 825
  
  Настоящее имя: Неизвестно.
  Дата рождения: Неизвестно.
  Место рождения: Неизвестно.
  
  Условное имя: Джек Геттербёрген
  Условная дата рождения: 22 декабря 2025 г.
  Условное место рождения: Округ №28 «Суонси», Британские острова.
  (приписка: Условные данные не подтверждены)
  
  Образование: Неизвестно.
  Детство: Неизвестно.
  
  Особый сотрудник Министерства Внутренних Дел Соединенных Британских островов с 2041 года. Служил в ВВС Британии с 2043 года.
  Ветеран Северно-атлантического конфликта 2043-го года. Был тяжело ранен и депортирован обратно в округ № 28. В ноябре 2043-го года был отмечен наградой «За Отвагу», получил удостоверение «Инвалидность III ст.»
  После реабилитации, в 2045-ом году вернулся на службу в Министерство Внутренних Дел Британских островов на должность Архивариуса. Через год сдал экзамен на службу в разведке.
  Служил особым агентом в Средиземноморском регионе.
  В 2048-ом году перевелся на службу в департамент внутренней разведки Элама.
  С 2051-го года официально считается пропавшим без вести.
  
  — Господин Эйн Соф? Вас приветствует господин Гебура.
  — Приветствую, господин Гебура.
  — Вы нашли досье господина Джека Геттербёргена?
  — Да. Но я не понимаю, зачем мне нужен военный разведчик, вдобавок ещё с инвалидностью, господин Гебура.
  — Он самый подходящий человек, которого господин Даат смог найти. Он нужен нам.
  — Вы знаете, где он находится сейчас?
  — Немного терпения, господин Эйн Соф. Господин Даат просил Вам передать, что Джек Геттербёрген очень умён и талантлив. Это расчётливый и хладнокровный человек, а именно это нам и нужно. Также господин Даат просил, чтобы этому делу дали кодовое название «Эл’Азар».
  
  Глава 19
  
  Холодно. Очень холодно и скользко. Эл’Азар с трудом удержался на обледеневших ступенях, по которым несколько часов назад сползало тело несчастного доктора Лугала. Сбитые в кровь, замерзшие руки цеплялись за лед, покрытый инеем. Колодец казался бесконечным. Еще пару уступов и можно смело прыгнуть вниз, оставшись при этом живым.
  Агент подумал, что давно не был таким обозлённым: обмороженные пальцы болели, в груди всё сжималось от мороза и недостатка воздуха, было больно дышать, одолевали мысли остаться в колодце навсегда, и не видеть никого — ни вечно ноющего Алефа, ни эту невыносимую дуру, с которой он вынужден был связаться ради нужного дела. В этот самый неподходящий момент Эл’Азар окончательно понял, что его жизнь ему абсолютно неважна, что он устал от всего, и в секунду этого прозрения его охватила всепоглощающая тоска и рука начала соскальзывать с поручня лестницы.
  Как же не вовремя!
  Прыжок.
  Чёрт, кажется, неудачно приземлился: щиколотка ныла так, что больно было наступать на ногу. Прихрамывая, Эл’Азар пошел дальше по туннелю, даже не обернувшись, чтобы взглянуть на уже окоченевший и посиневший труп заслуженного сотрудника исследовательского центра «Энки».
  Очень темно, мало воздуха, и холодно, просто невыносимо холодно. Но сдаваться нельзя, нужно идти дальше, пока есть возможность.
  ...я задыхаюсь...
  
  ***
  
  Год назад.
  
  Мужчина в больших чёрных очках и чёрном строгом костюме, с кожаным дипломатом в руке достал электронный ключ. Он провел синей пластиковой карточкой с чипом по ленте считывания информации у ворот огромного серебристого саркофага. Табличка на входе гласила «Старый город. Музей», однако он ещё был закрыт для посетителей.
  Человек зашёл внутрь, и там ему открылся целый мир под искусственным освещением: фрагменты древних зиккуратов, дворцов, мечетей, церквей, домов... После катастрофы «Тиамат» здесь были собраны гигантские пазлы из целых кварталов. Не хватало только деревьев и птиц — но они не выживут без настоящего солнечного света. Эта проблема была в процессе решения, а пока без них так пусто... Это понимал даже странный безликий мужчина в очках.
  Он прошёл по одной из восстановленных и отреставрированных улиц и, повернув за угол достаточно древнего дома из глины, зашёл в чудом сохранившуюся старинную церковь восточного обряда. Внутри неё было столько великолепных мозаик и фресок, что человек более романтичный не удержался бы и остановился полюбоваться ими, но этот посетитель был слишком прагматичен и холоден ко всему, что не касалось дела.
  Центр зала пустовал, но кто-то заботливо принес несколько офисных стульев и журнальный столик, поставив на него стаканы с водой и пепельницу. Яркий искусственный свет проникал внутрь сквозь витражи причудливыми разноцветными лучами, словно солнце светило прямо в окна.
  Мужчина был один.
  Он сел и закурил, хотя никогда не понимал этой человеческой привычки, но здесь было так принято.
  — Господин Кетер, Вы, как всегда, пунктуальны! — заметил один из появившихся в зале людей. Все они выглядели точно так же, как и пришедший первым мужчина: в строгих черных костюмах, солнцезащитных очках, но без дипломатов.
  — Я всегда рад выполнить приказ господина Даата, — отозвался господин Кетер и положил свой дипломат на журнальный стол. Остальные девять мужчин сели вокруг него. Человек, который увидел бы их всех впервые, решил бы, что перед ним близнецы, но это было не так.
  Господин Кетер достал папку с бумагами из дипломата и раскрыл ее.
  — Господин Джек Геттербёрген, — начал господин Кетер, — разведчик, ветеран войны, хладнокровный наёмный убийца и просто прекрасный человек.
  — Любимец женщин? — спросил господин Тиферет.
  — Конечно, он очень красив — ответил господин Кетер. — Но женщины вряд ли его интересуют.
  — А мужчины?
  — Тоже нет.
  — Как может быть талантливым в своем деле человек, в котором нет страсти?
  — В нем нет страсти, но полно ненависти, — господин Кетер хмыкнул. — Был дважды женат. Если судить по показаниям очевидцев, к избранницам относился весьма холодно. А вот к своей работе был всегда неравнодушен.
  — Имеет навыки диверсанта? — спросил господин Хесед.
  — Разумеется. Идиоты из Министерства Внутренних дел Элама души в нём не чаяли, пока он шпионил в пользу Британских островов. И об этом до сих пор никто не знает. Кроме нас, разумеется.
  — Где Эл’Азар сейчас? — спросил господин Малкут. Все десять одинаковых людей одинаково закурили. Сигаретный дым растворялся в разноцветном свете под куполом церкви.
  — Судя по моим данным, он в плену. — продолжил господин Кетер. — Где-то в азиатской пустыне. Официально считается пропавшим без вести, но на самом деле он был на задании.
  — Монголия? — спросил господин Йесод.
  — Совершенно верно, — ответил господин Кетер.
  — Как он получил инвалидность? — на этот раз спрашивающим был господин Хохма.
  — В официальных данных это не указано. — Господин Кетер закрыл папку и положил её на дипломат. — Насколько мне известно, он выполнял задание военной разведки и в него стреляли.
  — Стреляли? — ахнул господин Гебура.
  — Да. Его успели спасти, но не смогли излечить. Бедняга, его легкие собирали по кусочкам. Попадание чуть левее — и мы бы лишились такого нужного нам человека.
  Господин Ход взял досье и начал его читать.
  — Зачем нам спасать из плена разведчика, у которого нет половины легкого? — в этот раз вопрос был не любопытным, а скорее суровым, от господина Бины.
  — Потому что даже будучи инвалидом, он остается лучшим киллером в мире, — голос господина Кетера тоже стал жёстче. — Кроме того, его выбрал господин Даат.
  — Он как-то объяснил свой выбор? — спросил господин Хохма.
  — Да, но мы не вправе требовать от него публичных объяснений, — голос господин Кетера стал очень строг.
  — И всё же?..
  — Господин Даат сказал, что ждал Джека Геттербёргена многие годы.
  В церкви появился еще один человек. В таком же костюме, с холодными глазами, тонким орлиным носом и седыми, зачёсанными назад волосами. Он очень сильно отличался от сегодняшних собеседников, был выше, стройнее, со слишком характерными чертами лица, не позволявшими спутать его с кем-то.
  — Господин Эйн Соф! — Господин Кетер встал со своего места. — Проходите.
  Генеральный директор сел на один из двух свободных стульев.
  — Мы нашли для Вас кое-кого, — господин Нецах ехидно ухмыльнулся.
  — Джек Геттербёрген? — Эйн Соф взял папку с личным делом со стола. — Я так понимаю, этого я бы не нашел в Министерстве внутренних дел.
  — Конечно, нет, — господин Кетер достал из дипломата небольшой компьютер. Он включил его и нашёл видео, которое продемонстрировал господину Генеральному директору. Оно длилось всего несколько секунд. На нем был очень худой, растрепанный и бородатый человек, сидящий на полу в крошечной комнатке с окном под потолком. Он забился в угол под грязной стеной и кашлял кровью.
  
  ***
  
  Эл’Азар дошел до конца туннеля. Становилось всё холоднее и ушибленная нога уже не болела, он ее просто не чувствовал. Поняв, что идти дальше он уже не в состоянии, спецагент упал на лед. Хотелось спать. Нет, нельзя позволить этого, иначе можно уже не проснуться, только не закрывать глаза... Из последних сил Эл’Азар продолжил ползти дальше.
  Ему показалось, что где-то мерцает слабый свет. Агент оглянулся. Он увидел расколотый кокон из снежной паутины, когда-то заботливо свитый кем-то для Алефа. Он родился здесь, спал здесь тысячи лет, пока экспедиция «Меркаба» не нашла его и не разбудила, вызвав тем самым ураган «Тиамат». Алеф, это твой дом... Воздух закончился и хрип сменился кашлем, который невозможно было остановить. Эл’Азар лёг и закрыл глаза.
  
  Глава 20
  
  Нужно заставить себя встать.
  — Эл’Азар, если ты сейчас не встанешь, то этого может никогда не случиться. Если ты умрёшь, то все эти годы ты боролся зря. Ты обязан закончить свою миссию.
  Агент сам себя убеждал, пытаясь при этом не провалиться в сон. Ох, все эти дни он спал не больше трех часов. Щиколотка болит. Тяжело...
  Сколько времени прошло? Нужно же Техину забрать с доктором Нилом.
  Три часа... так много... через час нужно их забрать.
  Что-то не так… Эл’Азар пригляделся. Было так темно, что только достав из кармана чудом уцелевший фонарик, агент увидел, что часы разбились.
  Значит, прошло намного больше времени.
  Сколько он пролежал здесь, на льду?
  Попытка встать была не очень удачной, боль в ноге вызвала электрический разряд, пронзивший током всё тело. Пришлось ползти к кокону, судорожно хватая покалеченными руками что-то, напоминающее обломки. Он должен был узнать, из какого материала состоит это сооружение... найдя небольшой осколок, Эл’Азар сунул его в карман.
  Внутри была какая-то мерзкая субстанция, словно светящаяся изнутри, похожая на пуповину белого цвета, пронизанную мертвенно-синими сосудами. Интересно, получится отрезать кусочек карманным ножиком?
  Было противно прикасаться к этому, но деваться некуда. Наощупь похоже на желе.
  Осталось теперь постараться выбраться отсюда, если ползти по туннелю еще были силы, то как выбраться на поверхность?
  Пришлось изощряться: сначала цепляться за поручни руками, подтягиваться, опираться на здоровую ногу, продвигаться вперёд, и так до бесконечности. Руки уже практически не слушались, пальцы посинели от постоянного контакта с мерзлотой, в перчатках же невозможно было ухватиться за скользкие обмерзлые перила.
  Ещё одно подтягивание, ещё, ещё... сил практически не было, но осталось совсем чуть-чуть... собрав всю волю в кулак, Эл’Азар сделал два последних рывка и выполз из колодца. Он повалился рядом отдышаться, снова непреодолимо потянуло в сон.
  Нельзя.
  Нужно пытаться... не останавливаться. Ползти. Осталось недолго, самое сложное уже позади.
  Одна ступенька, две, три... Глаза заслезились от яркого света в конце лестницы. Он сможет выбраться из шахты и связаться с Иринеем по рации. По крайней мере, агент надеялся, что она еще работает.
  Шум при включении рации обнадёживал.
  — Ириней, приём, это Эл’Азар!
  Но ответа не последовало.
  — Ириней!.. Приём. Это Эл’Азар.
  Тишина.
  Эл’Азар опустился в мягкий сугроб, чтобы хотя бы отдышаться. Такое разочарование... Никто не придёт на помощь, но если он уснёт, то больше не проснется — это Эл’Азар прекрасно понимал. То, что он проснулся в туннеле, внизу, большая удача. И, судя по всему, во сне раздавил свои часы.
  Рация зашипела.
  — Прием! Эл’Азар? Это Хет! Как ты меня слышишь?
  — Прием! — Агент вцепился в спасительный прибор.
  — Ты где? Мы тебя уже обыскались! Господи, мы думали, что ты уже не вернешься!
  — Мне нужна помощь... кажется, я сломал ногу...
  — Ничего себе!
  — Ты видишь меня на радаре?
  — Да!
  — Кто может меня забрать?
  — Мы с Алефом уже идём! Оставайся там, где ты есть!
  — Хорошо... Спасибо...
  Эл’Азар оставил рацию включенной и впал в дрёму.
  
  ***
  
  Глаза слезились от яркого света. Кто-то что-то говорил, тени мелькали над головой.
  — Сколько он уже спит?.. — спросила, кажется, Техина.
  — Уже больше десяти часов, — ответил, кажется, Алеф.
  Эл’Азар открыл глаза.
  — Я вызвал спасателей, — навис над агентом ещё и Хет. — У тебя сильно повреждена лодыжка.
  — А Юлиус как? — Эл’Азар попытался пошевелиться.
  — Юлиус умер. — Хет отвернулся.
  — Ох... — Эл’Азар снова закрыл глаза. Прежде, чем провалиться в сон, он успел спросить: — А как... Техина и доктор Нил вернулись?
  — Ириней говорил им, куда идти, а сам пошёл навстречу. — Ответил Алеф. — А я собирался искать тебя... Я знаю, где ты был.
  Эл’Азар не смог ответить хоть что-нибудь, он снова провалился в сон.
  Спал агент беспокойно. Казалось, что какие-то тени блуждают вокруг, а он снова... снова в тюрьме. Как же хочется есть, болит опухшее лицо... он чувствует как умирает, и никто не поможет... только голоса вокруг, те голоса с видео, они кричат всё громче и громче, а затем... Полная тишина.
  Он находился в пустом помещении, заполненном раскалённым воздухом. Кто-то ходил рядом, но Эл’Азару никак не удавалось рассмотреть, кто там. Он не различал лиц, просто какие-то призрачные тени. Иногда казалось, что хозяева теней облачены в костюмы и заняты оживлённым обсуждением... Вокруг происходило что-то непонятное. Эти тени появлялись то в одном углу комнаты, то в другом, то из окружающей пелены выплывал безликий костюм с дипломатом в руках и курил, сидя на стуле. Постепенно глаза привыкали к полной темноте, а лёгкие — к спёртому разгорячённому воздуху. Силуэты стали вырисовываться чётче, слух обострился. Стали слышны обрывки фраз:
  — ...его нужно как можно дороже продать...
  — ...этот экземпляр бесценен...
  — ...дороже, чем Шут?..
  — ...ты имеешь в виду первого Ламашту?..
  — ...да... именно...
  — ...кому его можно продать?...
  — ...он человек, всего лишь человек...
  — ...ты уверен?...
  А ты, Эл’Азар, уверен, что ты человек? Почему ты не помнишь своего детства и родителей? Почему ты так плохо помнишь всё, что было до твоей работы в разведке? ТЫ не думал о том, что кто-то специально вынудил тебя забыть? Но он где-то допустил просчёт — ты постоянно видишь какие-то непонятные образы и обрывки воспоминаний другого, как тебе кажется, человека. Тебе не может быть двадцать восемь лет, ты чувствуешь себя слишком старым и мудрым для такого возраста. Иногда ты ощущаешь, что твой возраст сравним с возрастом Вселенной. Так кто же ты, Эл’Азар?... И почему тебя так тянет узнать правду?..
  Тьма.
  Больничная палата. Куча проводков и приборов, которые с таким трудом сохраняют жизнь умирающим людям. Волосы прилипли к лицу, он попробовал поправить их, но целые пряди оставались в руках...
  Это всё?
  Почему ты так борешься за жизнь, Эл’Азар? Ты прошел войну, получив смертельное ранение, познал предательство от самого родного человека, единственного, которому ты посмел довериться. Ты должен был тогда умереть, но тебя спасли, оставив жить искалеченным. Тебя много раз пыталось убрать правительство твоей страны — сколько заказчиков и киллеров ты оставил в живых? Тебя бросили в тюрьму, пытали... что они хотели знать? Ты понимаешь, что должен был умереть там? Ты знаешь, что твои спасители из Элама купили тебя у правительства Британии, как раба?
  Тьма.
  Кто-то бродил вокруг, бормоча какие-то фразы на непонятном языке. Запах ладана, приглушённый свет. Я не знаю, где я. Шаги. Звук шагов, будто ходит кто-то очень старый, не отрывая от пола ног.
  Господин Даат?
  Нога. Как же болит нога...
  Трир Лугал умер. Первый пилот Юлий умер. И я умру. Скоро.
  Тьма.
  Люди вернулись на Землю две тысячи лет назад, узнав, что она ожила. Столетия назад они бросили свою планету умирать, постепенно основывая колонии в других галактиках. Последние земляне покинули планету в двадцать восьмом веке. По разным причинам колонистов становилось всё меньше: враждебные условия, болезни, беспощадная борьба за власть... Иногда вымирали целые колонии, и когда разведывательно-исследовательская экспедиция подала сигнал, что Земля снова пригодна для существования — от желающих вернуться не было отбоя. Так появился проект «Уроборос» по возвращению человечества домой... Люди испоганили планету и сбежали с нее, а теперь... они повторяют всё? — Исследовательский центр «Энки» создал механизм, при помощи которого численность населения Земли и его бездумного воздействия на планету регулируется. По крайней мере, так было до урагана Тиамат. А что же делать теперь?
  Ты помнишь это, Эл’Азар? Эти колонии на холодных безжизненных планетах, проект «Уроборос», документы из Министерства внутренних дел? Интересно, кто же из сотрудников «Энки» на самом деле — крот из министерства, занятый активными поисками путей ликвидации центра? Не ты ли сам, а, Эл’Азар?
  Тьма.
  
  Глава 21
  
  Год назад.
  
  Горячий ветер обжигал легкие, кислород будто закончился, солнце слепило глаза. Невыносимо жарко. Больно... лицо опухло, тяжело дышать, легкие словно в огне... больше невозможно... сколько осталось времени до конца? Зачем было пытаться столько времени выживать, чтоб так бесславно закончить свои дни? В тюрьме?
  Ох...
  И ничего не сделаешь... Попытки бегства жестоко карались: сломанный нос, ослепленный глаз и порезанная щека тому доказательство. Три пальца на правой руке были давно сломаны и, судя по всему, стали неправильно срастаться.
  Зачем ты живешь?
  Чтобы бороться?
  С кем? Для чего?
  Ты всю жизнь борешься, Эл’Азар, убегая от смерти, когда это кажется уже невозможным. Но... Есть ли в этом смысл?
  Он надеялся.
  Но ничего не происходило.
  
  — Господин Эл’Азар, — напротив заключенного сидели переводчик, адвокат и начальник тюрьмы. Переводчик озвучивал начальника тюрьмы:
   — Ко мне пришло заявление от иностранной компании, которая готова внести за Вас залог по освобождению.
  — Что они хотят? — Эл’Азар смотрел на пустой грязный стол, не поднимая глаза. Он понимал, что правый глаз тоже стал плохо видеть.
  — Они хотят, чтобы Вы на них работали, — переводили на этот раз адвоката. Где они нашли адвоката на этой богом забытой земле, ведь здесь только полупустынная степь и лагеря для особо-опасных преступников. Таких, как он... сидящих в одиночных камерах, умирая от голода и издевательств... Интересно, многие ли пережили первые пять лет заключений?
  — Кто они?
  — Они сами с Вами встретятся через несколько дней. — Продолжил адвокат. — Мне было приказано смотреть, чтобы к Вам хорошо относились, кормили, дали доступ к душу. Завтра придет врач осмотреть Вас...
  — То есть, — переспросил Эл’Азар, — они просто меня выкупят у тюрьмы, да?
  — Можно сказать и так... — адвокат смутился. Потом, немного подумав, добавил:
  — Когда выйдете, сможете подать в суд на колонию за жестокое обращение с заключенными. Так Вы полностью оплатите свое лечение и в случае громкого скандала — можно закрыть колонию.
  В этот момент начальник тюрьмы с неприкрытой ненавистью посмотрел на своего заключенного.
  — Нет, — Эл’Азар покачал головой, — все, кто здесь находятся, заслужили такого отношения. Даже я.
  Он закрыл глаза. Голова кружилась невыносимо. Стул пошатнулся.
  — Господи! — закричал переводчик: — Он же почти труп! Что вы делаете с людьми?!
  Начальник сказал что-то смотрителю, который всё это время стоял у двери.
  — Они Вас покормят сейчас, господин Эл’Азар, — пообещал переводчик.
  Начальник сказал что-то в этот раз переводчику, а затем ушел.
  — Господин Эл’Азар, — сердобольный переводчик брезговал прикасаться к заключенному, хоть и хотелось помочь — Начальник тюрьмы... просил передать... что ему было приказано Вас убить... замучить до смерти... и что Вы живы только благодаря ему... Как они смеют?!
  — Он прав, — Эл’Азар опять покачал головой, — я знаю, что меня бы уже не было. Поэтому я не хочу подавать на них в суд. Знаешь, я после войны стал инвалидом третьей группы. А теперь какой? Второй, первой?..
  — Всё будет хорошо. Вами заинтересовались хорошие люди. Имеющие власть, деньги, и желание Вам помочь.
  — Спасибо...
  — Я вернусь завтра с врачом.
  Переводчик ушел, а Эл’Азара покормили под пристальным присмотром адвоката.
  
  — Мы предоставим Вам собственную квартиру в Аншане. Если хотите — с видом на море. Хорошо оплачиваемую работу вне зависимости от нагрузок. Вы можете выполнять одно важное задание несколько месяцев, а может быть и работа, которая занимает пару часов. Могут быть месяцы затишья. Мы оплатим любую больницу, даже самую лучшую, учитывая все Ваши пожелания. От обычного восстановления до пластических операций.
  Эл’Азар молчал. В человеке, который сидел напротив него, было что-то неестественное: медленный, словно сонный, манерный, с тонким острым лицом и немигающим взглядом, он словно был где-то не здесь, в каком-то вакууме, обращаясь не к конкретному человеку, а к пустоте. И имя у него странное... Эйн Соф, как будто искусственное, не человеческое.
  К встрече с «покупателем» Эл’Азара подготовили хорошо: вымыли, расчесали, обеззаразили и перевязали раны. Это особо не помогло — опухшее лицо, истощенное тело, переломанный нос и постоянный кашель не придавали будущему специальному агенту очарования.
  Эл’Азар чувствовал себя так, будто бы он — старая больная проститутка из борделя, которую выкупают из жалости, чтобы она спокойно умерла.
  Сделка с совестью или смерть в тюрьме?
  Заключенный кивнул в знак согласия. Сделка состоялась. Он продает военные тайны Британских островов, бросивших его здесь, а за это ему обеспечивают комфортное существование. На самом деле Эл’Азар прекрасно понимал, что выбора у него нет — его просто не спрашивают, а ставят перед фактом. Лучше сделать вид, что ты согласен, верно?
  Чего же ты хочешь? Умереть? — Нет.
  Хочешь ли ты вообще чего-то? — Нет. Ничего не хочу. Мне плевать. На всё. И на себя.
  Эл’Азар, как тебя зовут на самом деле, кто твои родители? — Не знаю.
  Жалеешь ли ты о том, что ты просто человек? — Не знаю.
  Эл’Азар отключился.
  
  — Ты работал в военной разведке под именем Джек Геттербёрген. Это твое настоящее имя?
  Очередной допрос. Единственный сотрудник колонии, знавший общенациональный язык, на котором говорило больше половины мира, расхаживал туда-сюда, плевал в пол и делал вид очень уверенного в себе человека. Каждый раз Эл’Азар с трудом сдерживал себя, чтобы не улыбнуться, ибо в первый раз ему порезали щеку в гневной попытке продлить улыбку ножом. Щека так и не зажила, и мучила тупой ноющей болью, не переставая.
  Эл’Азар, сидя на тонком пластиковом стуле, которые он когда-то видел на бедных общественных пляжах, отрицательно покачал головой. Джеком его конечно тоже не звали, но другого имени он не знал, о чем сразу же сказал.
  Да, его сюда бросило правительство Британских островов на верную погибель — слишком много тайн, способных разрушить весь хрупкий мир Союза атлантических государств.
  — Ты опять пытался сбежать.
  — И буду пытаться, пока не сбегу.
  — Ты убил уже троих своих охранников. Этого тебе не простят, — тюремщик кружил, словно ворон, вокруг стула, — только потому что начальник тюрьмы хочет тебя продать, ты еще жив.
  — Не то, что бы...
  — Не то, чтобы — что?..
  — Не то, что бы жив... Скорее я не мертв. И я не понимаю, чего Вы хотите.
  — Имя, имя координатора! Кто он? Кто его направляет?
  — Вы ведь знаете, что я не скажу...
  — Какой же ты идиот, мать твою!
  Нет, не идиот. Он просто знал, что если скажет что-то, то больше никому не станет нужен. И вместо очередного сломанного пальца он получит пулю в голову.
  Надежда.
  
  Эл’Азар открыл глаза. Над ним все так же возвышался блестящий потолок, покрашенный зеленоватой краской. Он уже месяц здесь, в самой дорогой клинике Элама, а его жизнь превратилась в бесконечную череду операций и сна под наркозом. В такие моменты ему снились безликие костюмы, которые кружили над ним каждый раз, когда он спал. Даже тогда, в тюрьме. Эл’Азар даже не был уверен, что это люди, но они всегда говорили одно и то же, как заученную мантру повторяли слово в слово. Может это происходило на самом деле?
  Волосы выпадали, и никто не мог ничего сделать... Только костюмы стояли над головой, отрезали ножницами целые пряди, а потом смеялись... Это тоже было на самом деле?
  Эл’Азар нервозно провел рукой по длинным волосам. Всё хорошо.
  Сломанные пальцы снова работают, нос дышит, а легкие не горят, как последние полгода. И левый глаз видит. Только вот Эл’Азар больше не узнает себя в зеркале. Когда-то у него были светло-карие глаза, достаточно большой нос, а сейчас от него ничего не осталось, а слепой глаз стал красным. Врачи сказали, что поставят синие линзы, которые нужно будет каждый год у них менять. Теперь он будет синеглазым и безносым типом с подтяжкой кожи, швами по всей левой стороне лица и шрамом возле рта. Хотя здесь врачи тоже постарались — только сам Эл’Азар видит этот шрам, потому что знает, что он есть.
  — Ну что ж, — Эйн Соф стал тенью над головой, — из тебя сделали настоящего красавца. Ты помолодел, скажу я тебе.
  — Я себя не узнаю.
  — Во всяком случае, твои медсестры перестали над тобой рыдать и спрашивают у врача, можно ли тебе сладкое.
  — Да, они мне приносят кучу шоколада, только мне нельзя еще его есть.
  — Тебе нужен парикмахер или ты решил не стричься? Я помню, раньше у тебя были короткие волосы.
  — Пусть будут. Как напоминание...
  — Тебя через неделю выпишут. Я пришлю к тебе своего секретаря. Ее зовут Рада, и она отведет тебя домой. Мне говорили, что ты лучший специалист, который бы только стал на меня работать. Я надеюсь на тебя.
  Эл’Азар уснул под пристальным взглядом прозрачных, немигающих глаз.
  
  Глава 22
  
  Эл’Азар проснулся. Нога ныла и не давала покоя ни на секунду. Спасателей всё не было... Прислушавшись, не идет ли кто к его комнате, агент достал из кармана телефон. Спутниковая и радиосвязь отсутствовали.
  За окном метель уже почти полностью засыпала окна станции.
  В телефоне агента была функция прямой связи с Эйном Софом, но этот канал тоже не работал. Если спутник поймал попытку звонка, то передаст ее Генеральному директору. Но каковы шансы?
  Послышались шаги.
  Эл’Азар спрятал телефон, подумав, что кто-то идет его проведать, но шаги не становились громче. Складывалось впечатление, что кто-то ходит за стеной по кругу, но там никого не могло быть. Комната рядом пустовала.
  Воспользовавшись стулом, как костылем, Эл’Азар дошел до двери и открыл ее. В коридоре было тихо. Соседняя комната оставалась закрыта.
  Были слышны голоса в гостиной и доносился запах еды. Ох, как же хотелось есть!
  Эл’Азар шел по коридору, с грохотом переставляя стул.
  Хет и Алеф бросились ему помогать и дотащили до ближайшего свободного кресла, где агент смог бы сесть.
  — Когда я в последний раз ел? — спросил Эл’Азар.
  — Еще позавчера, кажется, — Техина пожала плечами, — сейчас сделаю тебе пару бутербродов. Чай?
  — Кофе.
  Эл’Азар повернулся, чтобы посмотреться в зеркало, которое висело на стене, и понял, почему все так насторожены. Видимо, во время неудачного приземления из искусственного глаза выпала линза и окружающим предстал настоящий цвет радужки — алый. А, черт с ней, с линзой, скоро все равно было бы нужно менять.
  Зазвонил телефон.
  Все испуганно оглянулись на Эл’Азара.
  — Добрый день, господин Эл’Азар, — послышался вкрадчивый, знакомый голос, — это господин Нецах.
  — Добрый день, господин Нецах, — на уставшем лице Эл’Азара проявились заметные признаки нервозности, оно будто удлинилось от недоумения: он не понимал, зачем кому-то из «Элохим» звонить ему.
  — Господин Даат передает свои поздравления. Мы гордимся Вами и сочувствуем увечью. Господин Даат говорит, что оплатит Вам восстановление и Вы снова сможете ходить. Я надеюсь, Вы знаете, что делать дальше.
  — Конечно. Господин Нецах, нам нужны спасатели.
  — Мы обо всем позаботились, не волнуйтесь. Спасатели будут завтра, когда закончится метель. Передайте господину Хету наши соболезнования. Всего доброго, господин Эл’Азар, — телефон отключился.
  В комнате повисло молчание, даже Техина перестала намазывать маслом тосты.
  — Это специальная связь, — пояснил Эл’Азар, — честно говоря, я не особо понимаю, как она работает. Спасатели будут завтра. И да, у меня искусственный глаз. Можете больше в него не всматриваться.
  Агент тяжело вздохнул и закрыл глаза, откидываясь на спинку мягкого кресла.
  Как? Откуда они знают про ВСЕ, что происходит?
  
  Кто-то скребся в дверь, будто кошка, которая хочет, чтобы ее впустили.
  Ощущение присутствия. Какие-то тени мелькают по коридору, постукивая, словно тростью по холодному бетонному полу, и царапая старые деревянные двери когтями.
  Во сне кажется, что кто-то стоит над головой, еще кто-то смотрит из окна и говорит словно в пустоту.
  — Эл’Азар, кого же ты притащил с собой?
  — Я не знаю.
  — Существуют ли они?
  — Я не знаю.
  
  В дверь постучали.
  Эл’Азар включил свет и пригласил Алефа войти.
  Алеф, обмотанный одеялом, раскачиваясь на пятках, стоял у входа в комнату, всматриваясь куда-то за окно. Затем он замер и глаза его расширились от удивления.
  — Там кто-то есть! — шепнул он и, не закрывая дверь, прошел к шторам. Внимательно оглянувшись по сторонам, он так же удивленно шепнул. — У тебя их еще больше, чем у меня в комнате!
  — Кого?
  — Теней.
  Алеф закрыл дверь на замок, зашторил окно, чтобы стало темнее, и сел на свободную кровать:
  — Они не местные. Здесь я всех знаю. Ты выпустил на волю что-то другое... пока спал. Что тебе снилось?
  — Я не помню...
  Алеф лег на свободную кровать.
  — Я пришел, чтобы не оставаться с ними наедине.
  — Я бы удивился, если бы все это время, пока я был в отключке, ты здесь не спал.
  — Она мне не позволила.
  — Техина?
  — Да.
  — Почему ты даешь над собой издеваться?
  — В ней есть что-то такое... Что заставляет повиноваться.
  — Злая няня?
  Алеф захихикал:
  — Ага.
  — На меня это не действует.
  — Это все потому, что ты толстокожий.
  — Ну спасибо. Ты сюда спать пришел?
  — Да.
  — Тогда спи...
  
  Кто-то ходил, тяжело, не поднимая ног, по коридору. Из одного конца в другой, и снова, взад-вперёд. Останавливаясь лишь на секунду, чтобы развернуться и пойти назад. Кто-то сторожил спальни. Упорно, не смыкая глаз, нес службу ночного часового.
  Тук. Тук. Тук... Трость ударяла по бетонному полу в унисон шагам. Часовой откашлялся и закурил.
  Алеф, лежа в своей кровати, понимал, что за дверью никого нет. Ему показалось, что Эл’Азар действительно уснул и юноша встал с кровати. Он тихонько, на носочках, прошел к окну и отодвинул штору. Сквозь метущий снег ничего не было видно, но и не было ощущения, что там кто-то есть. Видимо тот, кого Алеф заметил, когда только зашел, покинул станцию.
  Юноша развернулся и посмотрел на сломанную, опухшую ногу агента. Было ли Алефу жаль? Он не знал. Эл’Азар заслужил свое увечие. Люди, которые считают себя слишком важными, всегда заканчивают плохо. Доверял ли Алеф Эл’Азару? Выбора не было. Только Эл’Азару он мог показать свои раны и открыть хотя бы часть того, что чувствовал и знал. Только им двоим было важно понять, что происходит. Но в горле стоял ком, какое-то невысказанное сожаление и, возможно, что-то еще, что тяжело описать словами. Хотелось прикоснуться к покалеченной ноге Эл’Азара и исцелить ее. Если бы это было возможно. В груди поселилось какое-то сожаление, какая-то тоска.
  Алеф попытался переключить внимание на что-то другое. Интересно, где Эл’Азар хранил осколок Колыбели? Снимая одежду со спецагента после его спасения, Алеф не смог ничего найти.
  Кто сторожил их? Кто это?
  Тук. Тук. Тук... Трость ударила по двери соседней, пустующей комнаты. Часовой заворчал и пошел дальше. А шелест листьев, словно шепот, эхом разносился по комнате. Эл’Азару снова что-то снилось. То самое, что он притащил за собой на станцию.
  Алеф тяжело вздохнул, лег обратно и задумался. Его лицо еще никогда не было таким серьезным и взрослым, а взгляд вмиг похолодел. Сейчас он точно понял – ему никто не сможет помочь, а что делать дальше, он не знал.
  — Тебя разбудили из многовекового сна. Для чего?
  — Я не знаю.
  — Что ты чувствуешь?
  — Какую-то тупую боль внутри.
  — Чего ты хочешь?
  — Спать. Я хочу только спать.
  
  Снова этот чистый потолок и ослепительный искусственный свет. Здравствуй, больничная палата, не виделись с тобою целый год.
  Эл’Азар приподнялся на локтях и оглянулся. Кажется, та самая, что и год назад. Ничего не изменилось. Соседняя кровать пустовала, но выглядела так, словно там кто-то недавно спал. На тумбочке уже лежали несколько шоколадок от медсестер, кто-то даже принес фрукты и резко пахнущий букет. Кажется, из лилий.
  Нога не болела.
  Спутанные грязные волосы щекотали лицо. Эл’Азар провел по ним рукой и в ладони осталась седая прядь. Кровь застыла в жилах.
  Тьма.
  Эл’Азар проснулся и услышал шум приближающихся вертолетов.
  
  Глава 23
  
  Техина сидела за рабочим ноутбуком и перечитывала записи, сделанные во время экспедиции. Глаза доктора Ами неимоверно устали, хотя до конца рабочего дня было ещё очень далеко. И всё, о чём она могла думать, — это завтрашнее посещение самого дорогого офтальмолога в Аншане. На это Техина откладывала деньги все месяцы своей работы в «Энки» и университете Элама.
  Волновало её и то, свидетелем чего она стала в городской больнице, когда навещала Эл’Азара: его знали и обожали все сотрудники отделения.
  — С нашим сладким мальчиком постоянно что-то происходит! На нём живого места нет! — жаловалась одна медсестра.
  — Он у нас уже третий раз за год! — горевала другая.
  — Когда его привезли впервые, на него без слёз смотреть было нельзя! Ему сделали больше десяти операций! — сплетничала третья.
  — Девочки, не забывайте, что наша клиника самая дорогая на всём Аравийском полуострове. За него платит кто-то очень крутой, — ехидничала четвертая. — Вдруг наш золотой мальчик имеет отношение к мафии? Или чему покруче?..
  Техина поняла, что тратит время впустую. Она всматривалась в текст немигающим взглядом, хотя хотелось сбросить с себя эти мерзкие чувства и забыть тот день в больнице. Позади, на краю свободного стола, сидел Эл’Азар и, как ни в чём не бывало, доедал её обед. Агент всё ещё передвигался исключительно с помощью костылей, но дома ему уже не сиделось. Хотя сейчас в квартире Эл’Азара царил хаос: кроме Тарсиса и Алефа там еще находилось двое восьмилетних детей, тоже Ламашту. Так что бедному спецагенту со сломанной ногой приходилось как можно реже бывать в собственном доме.
  — Знаешь, — Эл’Азар, наконец, доел и теперь обратил своё внимание на Ами, — я тут подумал... Ты говорила на твой проект не хватает денег.
  — Предлагаешь его проспонсировать? — Техина откинулась в кресле и закрыла глаза.
  — Я прекрасно понимаю, что ни университет, ни «Энки» не хотят выделять на эксперименты достаточно средств.
  — Угу...
  — Я знаю, кого ещё могут заинтересовать твои исследования. И могу выступить посредником.
  Техина занервничала. Этот тип никогда не делал ничего просто так.
  — Военные. Им очень нужен доступ к исследованиям «Энки». И они щедрее, чем кто бы то ни было в этой стране. — Эл’Азар смотрел своими жуткими разноцветными глазами прямо в душу Техине, требуя немедленного согласия на свое предложение.
  — «Энки» — богатая организация. Я просто не понимаю, почему они платят мне такое высокое жалование, но не дают денег на исследования. — Ами пожала плечами.
  — Насколько мне известно, сейчас у них в работе какой-то дорогостоящий проект, хотя ничего не могу утверждать наверняка. Финансирование проектов вне моего доступа к информации, — Эл’Азар допил чай, который тоже был частью обеда Техины. — Мне так нравится еда из столовой. Наверное, потому что мне не положено питаться в ней, как другим сотрудникам, — агент собрал посуду и сложил ее на край стола. — Так что? Продашь проект военным?
  — Насколько это незаконно?
  — На все сто процентов.
  Техина притихла, задумавшись, стоит ли соглашаться. Она любила принимать важные решения, представлять разные варианты развития событий, для того, чтобы быть точно уверенной в своем выборе.
  — Хорошо. — Наконец доктор Ами обдумала предложение и кивнула. — Если ты сам всё устроишь.
  — Устрою. — Эл’Азар отмахнулся и грустно посмотрел на пустые тарелки. Кажется, еда интересовала его больше, чем союз с Военным ведомством. — Хочешь я закажу пиццу?
  — Хочу. — Не смотря на скучающее лицо специального агента, Техина понимала, что вопрос о сотрудничестве интересовал не только её. Она ещё немного подумала и задала последний, самый важный вопрос: — Что тебе надо взамен?
  — Анализ одной странной штуковины, которую я обнаружил в шахте. Думаю, тебе тоже будет интересно.
  — Я нашла в горах несколько странных микроорганизмов, никогда не видела ничего похожего. Я отправлю их в лабораторию завтра после обеда. Так что можешь принести утром то, что тебе надо исследовать.
  Техина не знала, что за чувство она сейчас испытывала. Злость? Может обиду или раздражение? Или это была усталость и обреченность — то, что так часто мучило её в последние недели. Но Ами действительно была нужна помощь, пусть даже Эл’Азар ничего не сделает для неё просто так. К тому же Техина сердилась на себя, потому что прекрасно знала, что ведёт себя как дура в этих отношениях. Но она ничего не могла с собой поделать.
  У неё так сильно болели глаза...
  
  — Ты ведь за этим приехала сюда, да? За лучшей в мире медициной?
  — Да.
  — А работа? Твой проект?
  — Это работа всей моей жизни.
  — А Эл’Азар?
  — Я не знаю, что чувствую, но хотела бы, чтобы он любил меня.
  — Чего же ты хочешь?
  — Чтобы всё было хорошо.
  
  Техина закрыла глаза.
  Она снова и снова вспоминала, как в больничной палате было светло и тепло, что там было много цветов и подарков... А ещё, за окном шумело море.
  
  Когда Эл’Азару стало лучше, Техина пришла помочь собрать вещи и забрать его домой.
  — Ты не возьмёшь ничего из этих подарков?
  Эл’Азар покачал головой.
  В последнее время он стал ещё более молчаливым.
  — Не хочешь поговорить?
  Он снова покачал головой.
  — Ладно... Давай я тебе помогу.
  Техина собрала лекарства в отдельную сумку.
  — Давно ты сидишь на обезболивающих?
  Эл’Азар снова промолчал.
  — Я просто волнуюсь за тебя... Я люблю тебя и хочу чем-нибудь помочь.
  И тогда Эл’Азар, наконец, повернулся к ней. Он смотрел с такой ненавистью, что Ами замолчала, взяла сумку с вещами и вышла из палаты.
  ...А теперь он сидел на её рабочем столе и ел её обед, делая вид, что всё хорошо. И предлагал авантюру, которая могла стоить им жизни.
  
  ***
  
  — Господин Эйн Соф, мы рады приветствовать Вас, — дворецкий распахнул перед генеральным директором «Энки» роскошную дверь особняка за городом, где сегодня собрались самые влиятельные люди Элама. Закрытая вечеринка уже началась, но Эйн Соф пришёл сюда не за развлечениями. Он проследовал за камердинером по длинному коридору, увешанному спасёнными картинами Предыдущей эпохи, и постучался в дальнюю дверь.
  — Господин Даат?.. — Генеральный директор ступил внутрь комнаты, оказавшись в полной темноте.
  — Закройте дверь, господин Эйн Соф, — послышался шёпот, больше похожий на шипение. — И стойте, где стоите.
  — Я рад, наконец, познакомиться с Вами лично, господин Даат.
  — Польщён, — голос не выражал никаких эмоций, но стал звонче и выразительнее.
  — Всё наше сообщество офитов трудится на благо Земли и Высшей миссии со времён проекта «Уроборос». Мне необходимы дальнейшие указания. Всем нам.
  — Премьер-министр Китая?
  — Он давно с нами, господин Даат.
  — Славно. На их территории найдены два Ламашту, пусть отправит их сюда. За свой счёт, разумеется.
  — Конечно, господин Даат.
  — Я позвал вас, чтобы сказать лично: вскоре нужно будет убрать специального агента.
  — Но ведь мы потратили на него столько времени!..
  — Когда к запуску проекта «Эон» всё будет готово, он будет только мешать. Поверьте мне.
  — Хорошо, господин Даат...
  — Убейте Эл’Азара, Эйн Соф.
  
  Глава 24
  
  — Джек! Джек! Ты вернулся! — светловолосая девушка бежала навстречу Эл’Азару по длинному коридору Министерства внутренних дел и радостно выкрикивала имя возлюбленного снова и снова.
  Ох, дорогая Софи, ты стала ещё красивее.
  — Война закончилась! — она была уже совсем близко. — Я так тебя ждала! С Днём рождения!
  Выстрел.
  Эл’Азар онемел. Он стоял и смотрел, как Софи спотыкается и падает на паркетный пол.
  Ещё один выстрел. Боль. И тьма.
  
  С того дня прошло ровно десять лет.
  
  — Господин Геттербёрген! Господин Геттербёрген! Вы меня слышите? Вам повезло, что Вы живы! — кто-то кричал у него над ухом, но сил, чтобы просто открыть глаза, не хватало. Тело было парализовано. И холодно, становилось так холодно...
  — Господин Геттербёрген! Ваша жена умерла!
  Хрип. Лёгкие полны крови.
  
  Ровно десять лет назад.
  Человек, сделавший это — его лучший друг, Аарон.
  Стоило Эл’Азару вспомнить об Аароне, и лёгкие словно опять наполнялись кровью и становилось больно дышать. Пятничные походы в бар, поездки в горы, долгие разговоры и планы на жизнь... Лучшие друзья... Защищая друг друга, они прошли вместе всю войну.
  Эл’Азар практически не помнил, как Аарон выглядел — только размытый силуэт; зато навсегда запомнил, как некогда близкий человек предал его ради повышения по службе.
  
  — Вы должны убрать Джека Геттербёргена.
  — Без проблем.
  
  Когда Эл’Азара выписали, он пришёл к Аарону и убил его, не слушая ни объяснений, ни оправданий. Специальный агент предал забвению последнюю встречу, он помнил только выстрел. И боль, которая последовала за ним. Слабая надежда, что убей он Аарона и станет легче, растаяла сразу же. Стало только хуже. Даже спустя много лет чувства были настолько сильны, что полностью изолировали Эл’Азара от внешнего мира и людей. Даже после смерти Аарон оставался не просто лучшим другом, а единственным родным человеком.
  
  «Здравствуй, Джек. Ты рад меня слышать?» — новая запись на автоответчике. Сколько ни меняй номер, место жительства, имена — это сообщение всегда приходило 22-го декабря, в день рождения Эл’Азара. Все эти десять лет.
  — Сегодня твой день рождения, Джек.
  — И день смерти Софи.
  — Сколько тебе исполняется?
  — Двадцать девять.
  — Ты уверен?
  — Нет.
  
  Звонкий мелодичный голос Аарона все эти годы преследовал Эл’Азара.
  
  Здравствуй, Джек, ты рад меня слышать?
  Здравствуй, Джек...
  Здравствуй...
  
  ***
  
  Море громко шумело, а небо затянуло тучами. На пляже не было никого, только вытянувшаяся на песке одинокая фигура в безразмерной футболке и джинсах нарушала пустынное безмолвие побережья. Человек лежал, закрыв руками лицо.
  Он любил так лежать раньше, когда ещё был бездомным... Иногда Алеф даже скучал по тем временам, ведь единственной его заботой было «где переночевать» и совсем не оставалось времени, чтобы думать «как быть».
  Странные ощущения...
  В окружении других Ламашту становилось ещё тоскливее, одному было намного легче. А уж как вести себя с Эл’Азаром Алеф тем более не понимал и сторонился его, пытаясь лишний раз даже не разговаривать со специальным агентом. Иногда юноше казалось, что он задохнется от этой тишины в доме, что не вынесет пронизывающего холодом взгляда и кривой ухмылки при любой попытке разрядить обстановку. Алеф понимал, что вся забота Эл’Азара лишь часть его работы и не рассчитывал на искренность, но почему от этого не становилось легче?
  Эл’Азар страдал. И дело не только в сломанной ноге. Последние несколько дней агент лежал у себя в спальне на кровати и смотрел телевизор, ничего не ел и выходил только если его вызывал к себе Эйн Соф. Алеф беспокоился, он не знал, может ли он что-то сделать и почему так отчаянно хотелось помочь. Но смелости не хватало даже на то, чтобы заговорить с Эл’Азаром. Проще было делать вид, что всё хорошо.
  Сегодня утром Алеф застал специального агента на кухне с чашкой кофе. Он сидел с ногами на табурете и смотрел в окно. Его сгорбленная фигура, худая спина с выпирающими ребрами и лопатками, растрепанные длинные волосы снова и снова всплывали в голове. Всё, что смог в ту минуту сделать Алеф — сбежать.
  Юноша вспомнил, что у Эл’Азара сегодня День рождения. Стало невыносимо стыдно за своё поведение. Интересно, сколько агенту на самом деле лет? «Наверное, не меньше, чем мне. А может, и больше. Да, наверное, больше».
  
  — Собственно, а сколько лет тебе, Алеф?
  — Я не знаю. Не думаю, что это имеет значение. Просто... очень много.
  
  Куда Эл’Азар дел осколок Колыбели, если спрятать, кроме куртки, его было некуда? Задав себе этот риторический вопрос, Алеф тут же нашел ответ. Он громко выругался, зная, что его никто не услышит. Внутренний карман куртки, должно быть. Там он не успел проверить.
  Юноша потёр переносицу и в его памяти всплыли образы, которые он видел в лабораториях на нижних этажах «Энки» и которые всё это время старался забыть, как страшный сон: большую грустную человекоподобную обезьяну, которая однажды пришла подержать его за руку и долго всматривалась своими обезьяньими глазами в его глаза. Хотел бы он знать, что с ней всё в порядке.
  Алеф снова закрыл лицо руками и расслабился.
  
  Яркий искусственный свет слепил глаза, а чья-то голова нависала над Алефом. Он не мог понять, кто это: лица было не разглядеть. Лишь тёмное пятно, которое находилось так близко, что можно было почувствовать дыхание. Но тень не дышала, не моргала. А слова звучали будто из пустоты.
  — ...из чего оно состоит? Это синтетика? — холодные, как лёд, пальцы прошлись по шее, — не похоже... как настоящий. Он настоящий?
  — ...сколько оно стоит, это существо?.. остальные созданы по образу и подобию? Хе-хе...
  Алеф, слышал? Ты настоящий. А остальные, они только твои клоны.
  — ...ну, что ж ты плачешь... Господин Даат пообещал тебе, что всё будет хорошо...
  Всё будет хорошо...
  
  ***
  
  — Общество офитов существует на Земле с начала Новых времён — уже 2060 лет. Именно мы создали и финансируем исследовательский центр «Энки», который, кроме наших проектов, сделал много полезного для всего человечества. Именно ученые «Энки» нашли решение проблемы иммунодефицита, именно они создали первые органические протезы. И всё это время, господин Эйн Соф, вы были их лидером. Почему сейчас Вы хотите уйти?
  — Я знаю, кто мог бы стать лучшим лидером, чем я.
  — А «Элохим» и лично господин Даат знают об этом?
  — Это моя собственная инициатива.
  — Мы зависим от них.
  — Я беру на себя всю ответственность.
  — Хорошо, господин Эйн Соф, мы рады служить Вам.
  
  ***
  
  Здравствуй, Джек, ты рад меня слышать?..
  Эл’Азар включал запись снова и снова, пока ему это не надоело и тогда он выбросил телефон в окно.
  Здравствуй, Джек...
  Как давно его никто так не называл...
  Джек...
  Уже десять лет прошло с тех страшных событий, столько всего изменилось... Имя, внешность, жизнь.
  Эл’Азар лежал на кровати, включив телевизор для фона. Вторую линзу ему так и не поставили, и смотреть агенту в глаза решался только господин Генеральный директор. Даже секретарша Рада, искренне влюбленная в Эл’Азара, отворачивалась всякий раз, когда встречала его в «Энки».
  Можно сказать, агенту так даже больше нравилось: не нужно было делать вид, что другие люди его вообще как-либо интересовали. Нравилось чувствовать их смущение, когда они отводили взгляд и старались делать вид, что все хорошо.
  И новое задание, дававшее ему официальный статус в глазах «Элохим» и лично господина Даата, возрождало интерес к происходящему вокруг.
  Эл’Азар встал и потянулся. Казалось, он наконец захотел есть и можно было пообедать. В последние четыре дня весь его рацион состоял из кофе и... нет, пожалуй, только кофе.
  ... разбив окно, мимо лица агента пролетела пуля. Ещё одна почти зацепила руку. Зазвенело и рассыпалось стекло от третей пули, почти попавшей в цель.
  Эл’Азар упал на пол и пополз в сторону входной двери. Нужно было выбраться из квартиры раньше, чем из него сделают решето.
  Чёрт возьми, только не это! Только не в этот день!
  Пули летели и летели. От большого окна в спальне ничего не осталось, от кровати, телевизора и обоев — тоже.
  Бежать, бежать отсюда подальше!
  Дом напротив был слишком далеко, чтобы за мгновение рассмотреть, откуда могут стрелять.
  Бежать.
  Эл’Азар выполз в холл и, поднявшись на ноги, покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Зря он выбросил телефон с высоты тридцать восьмого этажа, потому что бежать было особо некуда, а так можно было бы позвонить Техине, или Алефу, или ещё чёрт его знает, кому.
  К горлу подступил смех. Возможно, истерический. От отчаяния.
  Чего же от него хотят? Назначить главой общества офитов или всё-таки убить?
  Без костылей спускаться по лестнице с двадцать пятого этажа было тяжеловато, пропуск в «Энки» тоже остался в спальне. Однако желания возвращаться не было —слишком опасно.
  Вдруг, словно наяву, за спиной послышалось:
  — Здравствуй, Джек...
  
  Глава 25
  
  Много-много лет назад...
  
  Узкие коридоры поселения всегда были переполнены людьми. Бездельники часто собирались небольшими компаниями, чтобы выпить пива, поиграть в нарды или шахматы за маленькими столиками в углах общих залов. А когда все столики уже были заняты, они толпились прямо в проходах. Бездельников было более чем достаточно: работы на всех не хватало, и многие практически голодали, получая скромный социальный паёк.
  Это была главная проблема первых колоний: расчеты и планы на бумагах выглядели безупречно, но на практике не выдерживали никакой критики. Дело было не только в ошибках расчетов, но и в человеческой природе: везде где можно было сэкономить — сэкономили, а всё, что можно было украсть из бюджета — украли. Прошло не так много времени и каждый, кто мог покинуть Иерихон-2, оставлял это депрессивное место в поисках работы и лучшей жизни.
  Среди бездельников было много подростков, которые неприкаянно таскались по всей станции, ведь для них занятие находилось в последнюю очередь. Чаще всего это была чёрная работа за гроши, которая никак не исправляла материального положения. Именно поэтому работали в основном те, кому просто надоедало шататься без дела.
  Один из таких подростков, Джек, успел стать местной легендой: он постоянно где-то работал, а когда ему это надоедало — связывался с какой-нибудь компанией. Каждый раз компания была всё хуже, и если в 13 лет он учил соседских детей играть в шахматы, то в 14 воровал в столовой, а в 15 уже помогал торговать наркотиками, которые его старшие друзья варили в одном из подвалов в технических отсеках. Они занимались этим выгодным делом, пока их не поймали и не отселили в корпус для «неблагонадежных». Как обычно, Джеку повезло — один из «воспитателей» был знаком с его матерью, так что парень уже через месяц вернулся к родителям. Правда, теперь он предпочитал играть в нарды с детьми и никуда не лезть.
  Многие подкалывали его на этот счёт, спрашивали, не заделается ли он теперь киллером или кем-то типа того. Джек никогда не сердился. Его добродушная лучезарная улыбка освещала серые бетонные стены поселения. Было в подростке нечто такое, что заставляло всех, от мала до велика, симпатизировать этому мальчику.
  В шестнадцатый день рождения Джека не стало его отца. Он долго болел, кашлял, совсем ослаб. Многие, кто работали на шахтах, заканчивали вот так, с кашлем. Они умирали после продолжительной тяжёлой болезни.
  Похороны Геттербёргена старшего представляли собой кремацию и пафосную речь главы крематория, которую он повторял несколько раз в день. После чего пластиковую урну выбросили на поверхность планеты: там собралась уже целая свалка кремированных мертвецов.
  Джек не хотел возвращаться домой, он бродил в одиночестве по всему этажу, считая про себя входные двери и крошечные непронумерованные квартирки сектора.
  Иерихон-2 — первая земная колония, возможно, поэтому здесь было так плохо. Нищета, нехватка места и еды, болезни, от которых умирало столько людей, в том числе и его отец...
  Джек вспомнил, что как-то повстречал на ступенях, ведущих к общему холлу, художника. Тот сказал, что у юноши не просто античный профиль, но что он похож на статую Гермеса Логиоса из Римского музея, художник однажды увидел её в книге. Джеку всегда было интересно узнать, что такое «гермес» и как оно выглядит, но сейчас не хотелось даже этого.
  Спустя две недели умерли мать и младший брат. Они не кашляли, не работали в шахтах, просто... вот они были, а вот их уже и не стало.
  — Джек Геттербёрген! – комиссар, наконец-то, нашёл мальчишку. — Пойдём со мной, тебя хотят видеть в управлении!
  — Я что-то сделал?
  — Ты дурак, если думаешь, что одному тебе достанется целая квартира.
  — Но...
  — Отправишься в сектор для сирот. Идём, идём.
  Они молча шли вдоль стеклянного туннеля в другое крыло. Это было любимое место Джека — здесь он видел мир, каким он был за стенами колонии: яркий, с сине-фиолетовым небом, усыпанным звёздами, и разноцветной пустыней из камней и кристаллов.
  В этот раз отвлечься не получилось.
  Джек не хотел в сектор для сирот. Он вспоминал этих несчастных детей в тряпье вместо одежды, смотревших горящими глазами на почерневший кусок хлеба и становилось не по себе. Но дело было не в жалости к сиротам — Джек не хотел быть одним из них.
  — Ты уже взрослый, — говорил комиссар, — будешь работать. Когда прибывает «Кассиопея»? — обратился он к своему коллеге.
  — Через три дня.
  — Так вот, будешь помогать, понял?
  — Кому помогать?
  — Не знаю. Разнорабочим. Вещи носить, поручения всякие выполнять. Или ты на шахту хочешь?
  — Нет, не хочу.
  — Тогда будешь разнорабочим.
  Джек поник.
  Он сидел в комиссариате, сгорбленный и словно побитый, а его социальный опекун со своим начальником громко беседовали о прибытии одного из самых больших крейсеров «Кассиопея», который должен был высадить здесь часть пассажиров.
  — Говорят, что собирается проект «Уроборос». Слышал про такой?
  — Да, все только об этом и толкуют, словно других тем нет. Только я так и не понял, кого берут в проект.
  — Специалистов, тех, кто хочет работать.
  — А Иерихон?
  — Мы не при чём. Нас здесь бросили, это и так понятно.
  — Ну что, крысёныш, будешь носить чемоданы правительства Иерихона? Ты хоть не забудь умыться перед тем, как показать себя людям, — комиссар насмешливо уставился на подопечного.
  Джек сгорбился ещё сильнее. Вода — роскошь.
  В приюте было грязно, сыро и холодно, вместо кровати стояла какая-то развалюха с тряпьём. По двадцать кроватей в комнате, никаких личных вещей. Джек не мог сказать, что было так уж плохо, как рассказывали: многих он знал, а маленькие дети были добродушны и всегда звали его есть сладкое, хвастались своими игрушками.
  Спать было труднее всего. Все время хотелось есть, после отбоя становилось холоднее, а старые одеяла настолько истончились, что никакого толку от них не было. Все эти несколько дней до прибытия крейсера «Кассиопея» чтобы заснуть Джек закрывал глаза и мечтал о проекте «Уроборос».
  В ночь накануне прибытия «Кассиопеи» Джек вовсе не мог сомкнуть глаз. Он пошёл к своей любимой аллее, где предавался мыслям о том, что мир – это не серый бетон и голодные люди, это целая Вселенная, с миллионами звёзд, с этим сине-фиолетовым небом и планетами, до которых на самом деле тысячи световых лет.
  Он сидел там до утра, когда мимо него начали ходить люди. Они удивлялись, что можно так пялиться в окно, ведь снаружи на планете были те же камни, что и до этого. Они видели их всю свою жизнь. Ничего необычного...
  — Геттербёрген! — комиссар больно пнул Джека ногой по спине, нависая у него над головой. — Почему я должен тебя искать?! Иди умойся, начальник душа оставил свободную кабину. И поживее, ты знаешь сколько в душе желающих занять свободное место. Иди вне очереди, тебя ждут. На кровати найдёшь рабочую форму. Давай, у тебя всего двадцать минут.
  Юноша послушно ушёл, снова и снова прокручивая в голове план побега. Как сделать так, чтобы остаться на «Кассиопее?» Но не это пугало больше всего, а то, что делать потом. Тяжело не убежать, тяжело не умереть с голоду... Но и оставаться было нельзя. Здесь каждый день от кашля умирали десятки людей и это никто не собирался исправлять...
  
  Эл’Азар открыл глаза.
  
  В тот день, чтобы выполнить свой несложный план побега, он в первый раз убил человека. Он надел форму «Кассиопеи» и никто не заметил разницы: рабочие на крейсере ценились не больше, чем шахтеры Иерихона.
  Убитый – юноша, младший механик по имени Давид Эл’Азар.
  Специальный агент понял, что ни о чём не жалеет.
  Он убил за эти годы много людей. И никого не было жаль.
  
  Глава 26
  
  Когда Алеф пришел домой, его ждала выломанная перекошенная дверь, бардак и дыры от пуль в стенах. Он обошел все комнаты, но никого и ничего не обнаружил. Даже его вещи валялись на полу, хотя искать там было нечего.
  Чего они хотели? Что искали? Записи проекта «Меркаба»?
  Внезапно Алеф остановился и его задумчивое лицо стало очень мрачным. Юноша подумал о том, что на Эл’Азара началась охота. Он хоть жив? Что делать, где его искать?
  Алеф достал с кармана телефон и стал набирать заученный на память номер. «Абонент не доступен», «абонент не доступен»... «не доступен»...
  Что ж, надо его искать. Или хотя бы попытаться понять, что случилось.
  Алеф позвонил Тарсису, который увел детей-Ламашту, Кайна и Зейн, в луна-парк.
  Так, они предупреждены — здесь появляться опасно. Эл’Азара нигде не видели. Тогда Алеф, немного подумав и набравшись смелости, позвонил Техине.
  — Эл’Азара? Нет, сегодня не видела. Что-то случилось? Понятия не имею, где он может быть — это же Эл’Азар.
  Алеф не знал, что случилось, но Техина явно не желала ничего слышать об Эл’Азаре. Опять злится, наверное. Тут уж юноша вообще ничего не понимал, поскольку, несмотря на неосведомленность в таких вещах, Алеф считал, что твои чувства — твои проблемы, и показывать свою злость всем окружающим как минимум глупо.
  Блондин был уверен, что думает так, потому что сам ведет себя как идиот.
  Алеф осторожно вышел на балкон, пытаясь не наступить на разбитые стекла. Что здесь все-таки произошло? Бедный, бедный Эл’Азар... с ним постоянно что-то случается. Вот, то ногу сломал, то теперь убить пытаются. Интересно, как он сбежал отсюда на костылях. Ему вообще врачи много двигаться запрещали, а он наоборот. Если Эл’Азар не пошел к Техине, куда он мог пойти? Друзей у него нет и, судя по поведению агента, их никогда и не было.
  Ну что ж, Алеф, тебе нужен был повод уйти, а что же ты будешь делать теперь? Воспользуешься случаем и сядешь в ближайший автобус или пойдешь искать своего друга? — Он не знал. Ему очень хотелось уехать... да и заслужил ли Эл’Азар того, чтобы его искали, волновались? Но червь сомнения терзал всё сильнее. Это было беспокойство.
  Черт с ним.
  Алеф решил пройтись по городу, вдруг что-то интересное увидит или узнает. Юноша сел на любимый раскладной стульчик у городского театра и достал пан-флейту. Как давно он не играл...
  Он знал, что за игрой можно услышать что-то интересное, что люди обычно говорят, когда думают, что их никто не станет слушать.
  — Мне задержали зарплату опять, говорят у города денег нет.
  — Мы с женой решили покончить с этим... Детей она хочет оставить себе...
  — Не знаю, слышал ли ты, но говорят, что бургомистр собирается сложить свои обязанности, и его место хотят продать. За большие деньги.
  — Я сегодня подвозила к «Энки» парня странного. У него был гипс на ноге, а он при этом был без костылей, или еще чего-то такого. С длинными волосами. И глаза у него разного цвета. Жуть, короче.
  — Я бы побоялась, будь я на твоем месте...
  — Ты бы его видела, такой симпатичный!
  Алеф сбился, но кажется никто не заметил этого. И ведь правда, как он сам не додумался до этого! «Энки»! Конечно, куда бы он еще мог пойти, если не пошел к Техине.
  Интересно, как Алефу туда попасть без пропуска. Нужно чтобы кто-то провел, но особо это делать было некому. Юноша стоял и листал в телефоне номера, пытаясь найти хоть кого-нибудь из «Энки», кроме Техины, которая сейчас дома.
  — Алеф?
  Это была, кажется, Рада.
  — Привет. Я искал кого-нибудь, кто бы смог меня пропустить.
  — Пойдем. Что-то случилось?
  — Я ищу Эл’Азара. Никто из наших не знает, где он.
  — Да, он приходил, — они зашли внутрь и пошли по коридору к офисам. — Заходил к господину Эйну Софу, но потом ушел.
  — Он же без костылей и все такое...
  — Да, мне пришлось заказать ему новые. Их привезли, и он ушел. — Ее голос звучал расстроенно.
  — Ты не знаешь, куда он пошел?
  — Об этом можешь спросить у господина Директора. Он сказал, чтобы ты к нему зашел, если придешь сюда.
  Алеф удивился. Он не понимал, что ему может сказать Эйн Соф, которого он никогда не называл «господин». И никогда не назовет.
  — Спасибо, Рада.
  — Да не за что. Если хочешь, приходи потом, кофе попьем. Я бы хотела спросить кое-что.
  — Хорошо, я не против, — Алеф пожал плечами.
  
  — Ну что ж, я ждал тебя, — господин Генеральный директор сидел в своем кресле, глядя в окно.
  — Здравствуйте. С Эл’Азаром всё хорошо?
  — Нет. Я так не думаю.
  Эйн Соф развернулся и уставился своими пустыми немигающими глазами в глаза Алефа.
  — «Элохим» считают, что он больше не нужен.
  — А Вы?
  — А я считаю, что нужен. И даже знаю, где он нужнее чем здесь, в отделе безопасности.
  — Значит, Вы пытаетесь его спасти.
  — Можно и так сказать.
  — Почему Вы рассказываете это мне?
  — Чтобы ты собрал остальных Ламашту. И как можно скорее. Всё, что нужно — это знать, где они и позвать их, когда придет время.
  — Зачем мне это?
  — Мы можем договориться. Ты берешь на себя эту работу, а я даю тебе возможность видеться с Эл’Азаром. Но только тебе. Больше никому.
  — А Техина, Тарсис...?
  — Только тебе. Понимаешь, только ты можешь ему помочь. И чем скорее ты это сделаешь, тем больше шансов у Эл’Азара выжить.
  — Понимаю.
  — Тогда готовься сегодня вечером к встрече. Я заберу тебя в девять.
  
  — Алеф, твой кофе, — Рада села рядом с ним в столовой.
  — Спасибо, — юноша кивнул в ответ. — Теперь надо, чтобы ты меня выпустила.
  — Подожди немного, Эйн Соф распорядился выдать тебе временный пропуск и рабочий номер телефона. Теперь ты временно работаешь в «Энки». Тебе даже зарплату платить будут.
  — Я слышал, у города мало денег.
  — Нас финансирует не только Аншан. Ты же понимаешь...
  — Конечно.
  — Что случилось с Эл’Азаром?
  Алеф улыбнулся, он ждал этого вопроса, но все равно не знал, как на него ответить.
  — Знаешь, — блондин тщательно подбирал слова: — когда занимаешься такой работой, которую обычно делает Эл’Азар, легко попасть в неприятности. Так что его здесь не будет некоторое время.
  — Ему уже ничего не угрожает?
  — Я надеюсь.
  — Я привыкла, что он постоянно где-то здесь.
  — Я тоже волнуюсь. А еще, я не знаю, где мне теперь жить. Квартира Эл’Азара непригодна больше для быта. Да и нам возвращаться нельзя, опасно.
  — Ты можешь пожить у меня... А остальные...
  — Я думаю, Техина подойдет.
  — Ты настолько ее ненавидишь? — Рада улыбнулась.
  — Наверное.
  — Я, пожалуй, с тобой соглашусь. Мне она тоже не нравится. Когда тебя ждать?
  
  — Алло, Техина Ами? — послышался женский голос в телефонной трубке.
  — Да, это я.
  — Это координатор военного центра. Мне ваш номер дал господин Эл’Азар. Мы хотим с вами встретиться. Сегодня.
  Значит, он все-таки сделал это...
  
  Глава 27
  
  — Как Старейшина братства Змия и Верховной жрицы Софии — разделяй и властвуй! Да здравствует новый глава Ордена Офитов! — Старик в строгом костюме с тростью в руке, поднял бокал и присутствующие в зале сделали тоже самое.
  В центре зала стоял Эл’Азар, в своем единственном сером костюме, который он купил ради свидания с Техиной, держась за костыль. Другой рукой он держал бокал шампанского — все ждали, когда он выпьет его до дна. Волосы агента были аккуратно уложены на затылке, а на голове была золотая диадема в виде уробороса — змеи, кусающей себя за хвост.
  Эта диадема была единственным, что отличало это празднество от обычной корпоративной вечеринки. И поэтому всё происходящее вокруг смущало еще больше, чем если бы присутствующие были облачены в черные балахоны и пили кровь, как в готических романах.
  Алеф стоял в самом углу, отказавшись от шампанского. Он смотрел на своего друга и понимал, что, если Эл’Азар согласился на всё это, значит дела действительно очень плохи. И выглядел новообращенный офит тоже не очень. Агент пытался улыбаться, быть приветливым, но Алеф заметил, что от усталости Эл’Азар с трудом стоял на ногах и был бледнее обычного.
  Эйн Соф пожал Эл’Азару руку — передал свою власть достойному наследнику.
  Какой цирк...
  Алеф, ты уверен, что хочешь всего этого? — У меня нет выбора.
  Еще не поздно уехать, Алеф. — Поздно. Я же вижу, как ему плохо.
  А как же ты? Неужели его чувства, его жизнь важнее, чем твои? — Да.
  Почему? — Я не могу бросить его умирать в одиночестве.
  Ты думаешь, он умирает? — Да. Эл’Азар умирает.
  Ты расстроен. — Мне жаль, что я не могу поступить иначе.
  Мне кажется, ты не искренен с собой. Ты расстроен не поэтому. — Может быть...
  Эл’Азара все поздравляли, пожимали ему руку, он стоял, оперевшись на свой костыль, высокий, истощенный, улыбающийся, но такой уставший и несчастный. Агент краем глаза заметил Алефа, одиноко стоящего в углу и рассматривающего картины на стенах.
  — Здравствуй, — Эл’Азар смог вырваться из круга новых знакомых и подошел к юноше.
  — Привет. Я рад, что ты в порядке. Я был дома.
  — Впечатляет? — агент усмехнулся.
  — Не то слово. Я видел твой разбитый телефон у дома.
  — Да... пришлось избавиться от него. Ты один пришел?
  — Я — твоя единственная связь с внешним миром, остальным ничего не сказали. Только мне можно будет приходить сюда. Кстати, Тарсис с детьми переехали к Техине.
  Улыбка Эл’Азара стала широкой и искренней.
  — А ты? Останешься здесь?
  — К сожалению, я не могу. Но Рада разрешила пожить у нее.
  — Рада? Кто это?
  — Ну... секретарь Эйна Софа. Такая молодая девушка с каре.
  — Ааа, да, помню. Чем же ты это заслужил?
  — Я теперь временный сотрудник отдела безопасности.
  — О господи... — улыбка сошла с лица Эл’Азара.
  — Я хочу помочь тебе.
  — Я справлюсь.
  — Я вижу, какой ты... Как тебе тяжело. Еще утром я хотел уехать, а теперь... буду искать Ламашту и приходить к тебе каждый день. Если ты захочешь, конечно.
  — Мне пора идти обратно. Не уходи пока.
  Эл’Азар вернулся в толпу, натянув на себя пластиковую улыбку.
  Алеф посмотрел ему в спину и вышел.
  
  Эл’Азар чувствовал себя просто отвратительно. Он не только занимался какой-то ерундой вместо того, чтобы найти и прикончить идиота, пытавшегося его убить, но и вся абсурдность ситуации просто удручала. У него сломана нога, он не может выйти отсюда, он глава ордена, о существовании которого до сегодня не знал. А еще этот семнадцатилетний сентиментальный идиот отобрал работу и смотрит на него грустными глазами, как на умирающего котенка.
  Что, Эл’Азар, злишься? — Еще как!
  На кого злишься? На Алефа? — Если бы все было так просто. Господи, как же я себя ненавижу!
  Ты умираешь... — Да, я умираю. И я не уверен, что это меня расстраивает.
  Так что ты скажешь про Алефа? — К черту Алефа.
  Эл’Азар не знал, как себя вести. Он очень не хотел, чтобы у него был друг, ибо в прошлый раз это закончилось плачевно. Но, кажется, это уже состоявшийся факт.
  Эл’Азар, у тебя есть друг. Кто-то, кто не бросил тебя в беде. И вот это самое отвратительное, потому что он не даст тебе, Эл’Азар, спокойно умереть.
  Как же я себя ненавижу...
  
  Прием закончился и все члены ордена покинули дом. Эл’Азар остался один, с недопитым шампанским и диадемой на голове. Агент снял ее и положил на стол рядом с пустыми бокалами. Он должен сидеть здесь, пока другие решают его судьбу. Это конечно лучше, чем монгольская тюрьма, но выбраться отсюда фактически нет шансов. Как только он выйдет — его убьют.
  Как же это всё надоело...
  Эл’Азар подумал о том, сколько он пил до экспедиции, и как теперь он не может без отвращения смотреть на алкоголь. Он так и не выпил тот единственный бокал шампанского, боялся сорваться.
  Нет, пить тоже нельзя.
  Так что же здесь делать, всё это время?
  Была идея изучить архивы. Хотелось знать, сколько господин Эйн Соф был главой Ордена Офитов, с чего всё начиналось. Насколько Эл’Азару было известно, именно этот орден основал и финансировал «Энки», но агент не понимал, почему при такой серьезной финансовой поддержке никто не хотел спонсировать безумно важное исследование Техины.
  Интересно, она справится сама с военными? Хотя, она ведь раньше сотрудничала с военной разведкой Китая, так что наверняка справится.
  Нога начинала болеть, пора снова пить обезболивающие, которые с каждым разом помогали всё меньше и меньше. За последние два дня ушел целый пузырек, а всё равно невыносимо.
  Завтра должен прийти врач.
  Эл’Азар медленно прошел по узкому коридору, с трудом поднялся по лестнице в свою новую роскошную спальню, которую он возненавидел с первого взгляда. Нашли на что тратить деньги. Лучше бы потратили их на исследования синтетической нервной системы, придурки!
  Злость на самого себя и на всё вокруг не проходила.
  На журнальном столике лежали листы бумаги и органайзеры с ручками. Эл’Азар немного подумал и написал несколько фраз на листе, аккуратно сложил и даже упаковал в свободный конверт. Завтра он через Алефа передаст это Техине. Эл’Азар чувствовал себя виноватым перед ней, хотя уговаривал себя в обратном. Она сама виновата, что ее чувства не взаимны, не так ли?
  Эл’Азар выпил несколько таблеток, снял костюм и лег. Он был рад, что его никто не видит сейчас. Несколько дней совершенно не хотелось есть, а сегодня и некогда было. После сломанной лодыжки Эл’Азар начал терять в весе и сейчас он уже был похож на скелет, обтянутый прозрачной кожей.
  Да ладно, ты всегда был длинным и тощим, Эл’Азар. — Да, но не настолько.
  Ты устал? — Очень.
  Тяжелый сегодня день: сообщение Аарона, выстрелы, побег, прием и все эти новости. Да уж, на больной ноге спуститься с 38-го этажа и пройти полгорода...
  Эл’Азар уставился в потолок.
  Ну что ж, Джек, поздравляю тебя с днем рождения, он вышел просто отличным. Даже лучшим, чем в прошлый раз, когда тебе сломали нос. Хорошо так сломали, если известнейшие врачи Элама смогли оставить тебе только курносый обрубок. Но надо отдать им должное — выглядит он вполне естественно.
  Скучаешь по своей внешности древнегреческого божества? — Не сказал бы.
  И дело даже не в том, что Эл’Азара пытались убить.
  В чем же тогда дело, Джек? — Я понял, что умираю, потому что устал жить.
  
  Глава 28
  
  Из архивов Ордена офитов:
  
  18 сентября 2045 г., после возвращения людей на Землю.
  
  Высшим советом была поддержана инициатива господина Даата — назначить главой Ордена офитов господина Эйна Софа, Генерального директора научно-исследовательского центра «Энки», который преданно служил ордену многие годы и достоин почетного звания.
  ***
  
  Имя: Эйн Соф.
  Дата рождения: неизвестно.
  Место рождения: неизвестно.
  Деятельность: в 2030-ом году занял пост Генерального директора научно-исследовательского центра «Энки» в городе Аншан, Элам.
  Дополнительная информация: примерный возраст — 60 лет; цвет кожи — белый; паспортные данные — отсутствуют.
  ***
  
  Когда Алеф пришел на следующий вечер к Эл’Азару, тот сначала не узнал юношу — вместо выцветшей футболки и джинс на нем красовались рубашка и брюки, а челка, обычно скрывающая пол-лица, аккуратно уложена за уши.
  — Теперь ты похож на клерка, — съязвил Эл’Азар вместо приветствия.
  — Мне пришлось, — Алеф пожал плечами. — Эйн Соф позвал меня на совещание и Раде пришлось купить мне костюм.
  — Как у нее живется?
  — Она все время говорит о тебе, а мне приходится слушать, чтоб не обидеть ее.
  — Так не слушай.
  — Не могу, она хорошая девушка.
  — Как тебе работается в «Энки»?
  — Отвратительно. Как твоя нога?
  — Отвратительно. Я просил ее отрезать, но врач не согласен. Слушай, понятно, что ты больше подходишь на должность «ловца» Ламашту, но я ненавижу сидеть здесь. — Эл’Азар с удивлением понял, что сказал это вслух. Что-то он раскис.
  Алеф не ответил, потому что не знал, что сказать. Он немного подумал и озвучил то, что мучило его два дня:
  — Я совершенно не понимаю, что мне делать.
  — Искать людей с такой же татуировкой на запястье, как у тебя. Тем более, что они сами тебя находят. Как Хет, и близнецы, и эта высокая индийская девушка. Как ее зовут?
  — Тау. Она работает в ресторане администратором. Здесь, в Аншане.
  — В том же, где и Тарсис?
  — Нет, в другом. Но это он ее заметил.
  — А ты знаешь, что у тебя за татуировка?
  — Да, конечно, это шумерская клинопись. Лама-шту. Но вот что обозначает второй ряд, мне пока не понятно. У остальных там номера. У Тарсиса номер семнадцать.
  — Если он семнадцатый, а ты первый, то там у тебя должна быть единица.
  — Но здесь что-то другое.
  — Что-то мне кажется, что с ногой все-таки придется что-то делать, совсем не хочет заживать.
  Разговор совсем не клеился, но ни Алеф, ни Эл’Азар не торопились уходить. Они молча сидели в гостиной, Эл’Азар пил чай, Алеф смотрел себе под ноги, постоянно убирая длинную челку за уши, словно это было навязчивым состоянием.
  — Тебе отвратительно в костюме, — Эл’Азар нарушил молчание.
  — А тебе в этой короне. — Ответил Алеф. — Хорошо, что ты ее только один раз надел.
  — Мне иногда придется ее надевать, пока ты меня не вызволишь отсюда. Но, я смотрю, ты сидишь здесь, вместо того, чтобы делать хоть что-то. Идем, я тут за день нашел много интересного. Тебе будет полезно почитать. Надеюсь, не только мне интересно узнать, что же происходит на самом деле.
  Алеф молча пошел следом.
  — Господин Эйн Соф был не первым, кто возглавил этот орден, он лишь занял это место после того, как его покинул господин Даат.
  — Он же глава «Элохим»? Этих странных безликих...
  — И кто они не знает даже господин Эйн Соф.
  — А ты что думаешь?
  — Кукловоды. Вся эта сеть организаций и проектов подконтрольна господину Даату. Остальные двенадцать — не существуют.
  — Не существуют?
  — Я их тоже видел, — кивнул Эл’Азар, — но что-то мне подсказывает, что это лишь ширма. Это всё ерунда.
  — Это все ты нашел в архивах?
  — Да. И я уверен в том, что господин Эйн Соф оставил их мне специально.
  — Он на нашей стороне?
  Эл’Азар засмеялся:
  — Не будь столь наивным. У каждого из нас свои собственные цели.
  ***
  
  — Доктор Техина Ами?
  — Да, добрый день, — она улыбнулась девушке, пришедшей к ней на встречу в уютном ресторане.
  — Рада с Вами познакомиться. Вы принесли то, что мы с Вами обсуждали?
  — Да, конечно. — Доктор Ами положила на столик папку: — Здесь общие наработки.
  — Мы хотим купить проект, а не спонсировать его. Цену устанавливает руководство. Торг неуместен. Но Вы останетесь руководителем проекта. Есть вопросы?
  — Нет.
  — Тогда я Вам позвоню. До свидания.
  Девушка забрала папку и ушла.
  
  — На Вашем счету в течение трех дней появится 20 000 денариев — наследство от двоюродной бабушки из Швеции. За это время Вы должны передать нам все материалы, после чего в следующий понедельник Вам будет назначена встреча с руководителем отдела исследований.
  Короткие гудки.
  
  Техина никак не могла открыть входную дверь в квартиру. Ключ застревал и не поворачивался.
  — Доктор Ами? — послышался знакомый голос девушки из военного центра.
  — Да. Простите, что не успела на встречу.
  — Данные у Вас?
  — Вот, держите. На этой карте памяти всё, что у меня есть.
  — Спасибо. До понедельника. — Девушка ушла. Было слышно, как она спускалась по лестнице, не дождавшись лифта.
  Техина теперь не могла вытащить застрявший ключ.
  — Да что ж такое! — от злости она пнула дверь, и та приоткрылась.
  Сердце упало в пятки.
  Техина осторожно вошла.
  Выстрел.
  Спустя несколько секунд прозвучал второй, контрольный.
  И снова шаги вниз по лестнице.
  
  ***
  «Президенту Республики Элам Олафу Хакиму
  
  Донесение
  
  Установлено, что разыскиваемый нами преступник, Джек Геттербёрген, является сотрудником научно-исследовательского центра «Энки», где его личное дело находится под грифом «Совершенно секретно». Оно содержит всего два текстовых абзаца, никаких точных данных нет. Интересная деталь: дело называется «Проект Эл'Азар».
  Кроме правительства нашей Республики он разыскивается правительством трех государств: Федерации Британские острова, Республики Индия и Объединенного Китайского Союза.
  Награда за любую информацию о Джеке Геттербёргене достигает 1,5 млн. денариев.
  
  23-12-2053 г.»
  
  «Президент дал неофициальный приказ уничтожить все данные о человеке по имени Джек Гёттербёрген в архивах Министерства внутренних дел. Насколько известно, этот приказ идет свыше, даже выше совета ООН.»
  
  — Господин президент?
  — Приветствую Вас, господин Даат. Чем могу послужить Вам в этот раз?
  — Я хотел поблагодарить господина президента за его решение касательно Джека Геттербёргена и попросить об услуге.
  — Я внимательно Вас слушаю, господин Даат.
  — Председатель ООН Георг Обе слишком засиделся на своем месте.
  — Но... у Вас наверняка есть люди выше ООН... в ордене состоит президент Атлантического Альянса.
  — Вы лучше справитесь с этим делом. — Короткие гудки.
  
  Глава 29
  
  Следующее утро. 8:00. Аэропорт Мумбаи.
  
  Алеф, в строгом черном костюме и с тщательно зачесанными волосами, ждал человека, который отвезет его в Министерство Иностранных дел Новой Индии.
  Его прозрачные голубые глаза были пусты, а взгляд уставшим, он не мог уснуть в самолете, вспоминая путешествие в Гренландию, но выглядеть юноша должен строго — все-таки задание очень ответственное. Чтобы скрыть усталость и волнение, Алеф надел солнцезащитные очки.
  — Господин Геттербёрген? — молодой чернокожий мужчина подошел к Алефу, приветливо улыбаясь.
  — Здравствуйте, — Алеф пожал ему руку.
  — Я знаком с Джеком, будет приятно работать с его братом. Если честно, я о Вас раньше не знал.
  — Я о Джеке тоже узнал недавно. Знаете, длинная история...
  — Понимаю. Пройдемте, я Вас отвезу.
  Ехали они молча. Алеф смотрел в окно, восхищаясь необычным видом: столько зелени, лохматых деревьев, птиц, насекомых, людей. Так много людей на улицах! И обезьян — они были везде и такие разные!
  На самом деле Алеф был в восторге, хоть внешне он и старался выглядеть как можно спокойнее и безразличнее.
  — Знаете, — заговорил парень из министерства, — мне кажется, Вы с Джеком похожи.
  — Может, Вы его давно видели? — Алеф улыбнулся.
  — Несколько лет назад он был в Новой Индии на задании.
  — Он изменился с тех пор.
  — Я слышал о монгольской тюрьме.
  «И никто ему не помог» — Алеф удивился, что не сказал это вслух, хотя очень хотелось.
  Улыбка исчезла, а обезьянки и деревья перестали радовать, юноша вспомнил последнюю с Эл’Азаром встречу, как плохо он выглядит, ничего не ест, кроме обезболивающих, и страдает там взаперти. Но как сияли его глаза, когда он показывал архивные документы! Эл’Азару стоило бы работать детективом в полиции, это точно.
  Министерство внутренних дел было высоким стеклянным зданием, окруженным настоящими джунглями. Охрана на входе боролась с макаками, пытающимися отобрать у них обед, и даже особо не заметила проходящих мимо сотрудников.
  — У нас постоянные проблемы с этими макаками. Они просто невыносимы, а сделать с ними ничего нельзя, даже вывезти куда-то в лес. Защита прав животных.
  Казалось, что здесь в Министерстве работало столько людей, сколько живет во всем Аншане, а заблудиться легче, чем где бы то ни было. От восторга Алеф даже остановился, чтобы осмотреться, но быстро взял себя в руки и пошел дальше.
  — Господин Министр, Алеф Геттербёрген.
  — Приятно познакомиться, садитесь. — Министр пожал руку юноше. Провожавший его чернокожий мужчина вышел.
  Министр напоминал Алефу покойного Трира Лугала: невысокого роста, смуглый и с большими седыми ухоженными усами.
  — Я надеюсь, господин Министр, мы вскоре придем к согласию. — Алеф сел в предложенное ему кресло.
  — Я сказал, что позволю Вам увезти трех найденных на территории страны Ламашту, но только в обмен на Вашего брата.
  — Это невозможно.
  — В нашей стране он — военный преступник.
  — Дело не в том, что он мой брат. Сейчас это физически невозможно. Поэтому я предлагаю Вам компромисс. Мы отдадим Индии Джека Геттербёргена, но тогда, когда это будет возможно.
  — Значит, и Ламашту Вы получите, когда это станет возможным.
  Алеф из последних сил держался. Он слишком юный и мягкий для подобной работы. Но сейчас нет выбора.
  — Мы также можем предложить Вам других международных преступников, находящихся в нашей юрисдикции.
  — Эти Ламашту Вам так нужны? — Министр ухмыльнулся.
  Черт!
  — Можно мне их увидеть? Поговорить?
  — После сделки.
  — Мне нужно не больше пяти минут. Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы сделка состоялась.
  
  Эл’Азар, мне нужна твоя помощь...
  — Алло, Эл’Азар? Это Алеф.
  — Да, я тебя слушаю.
  — Нашел что-то еще интересное?
  — Много всего, например то, что жена доктора Лугала, Лидия, на самом деле является руководителем «уголка Моро», Трир был лишь ученым. Ты, когда придешь, хочу тебе лично показать некоторые документы.
  — Кажется, мне придется провернуть одну аферу. Правительство Новой Индии отдаст этих трех Ламашту только взамен на тебя.
  — Ты в Индии?
  — Да. И мне нужно их забрать. Завтра мне позволят их увидеть. За это время я должен все подготовить и найти еще одного Ламашту в Тибете. Я знаю, что он там есть, я его чувствую.
  Вдох-выдох.
  — Эл’Азар, мне нужна твоя помощь.
  
  Спустя два часа.
  — Алеф, все готово на завтра. — Эл’Азар говорил быстро, словно его кто-то мог услышать.
  — Спасибо. Я уже еду в Тибет.
  — Ты согласовал свои действия с Господином директором?
  — Он мне сказал делать всё, что понадобится. И я делаю всё, что могу.
  — Не ожидал от тебя такой храбрости.
  — У меня хорошая мотивация.
  — Удачи тебе. Ты слышал новости?
  — Техину убили.
  — Да... — Эл’Азар тяжело вздохнул.
  — Я не знаю, что тебе сказать на это. Мне кажется...
  — ...что это я нажал на курок?
  ***
  
  Республика Тибет. Поселок У-Кам.
  
  Поселок высоко в горах был столь живописен, что Алеф невольно задерживал дыхание от восхищения, глядя вдаль на горные шпили. Только подумать, как он сейчас высоко. Несмотря на все трудности, юноша был очень рад, что поехал, ведь сейчас больше ничего не имело значения.
  — Вы слышали о Нам Цо? — Алеф остановил на улице какую-то женщину. Она с непониманием уставилась на него.
  — Нам Цо, — повторил Алеф.
  Женщина махнула рукой, два понять, что проведет.
  Они шли вдоль улицы до самого последней хижины на отшибе.
  Алеф постучался и его попросили войти.
  — Я знал, что ты придешь.
  Высокий смуглый мужчина с черными волосами закрыл дверь за Алефом и пригласил его сесть.
  — Габриэль. — Представился хозяин дома.
  — Алеф. — Юноша сел на предложенный стул. — У меня слишком мало времени.
  — Ты пришел за мной.
  — Зависит это от того, готов ли ты уйти.
  — Ты — ключ, ты — наш предводитель. Я, как и остальные, сделаю всё, что ты скажешь.
  — Я смотрю, ты уже собрал свои вещи.
  — Конечно. К чему попусту терять время.
  — Спасибо.
  — Я так понимаю, тебе нужна моя помощь.
  — Да, конечно.
  — И не только в Индии.
  — И это тоже.
  
  У Габриэля был тибетский паспорт, по которому ему сразу же купили билет на самолет в Элам.
  — Ты мой помощник, — сказал Алеф, расплачиваясь за строгий костюм для Габриэля. — Ты только прибыл, чтобы помочь разобраться в ситуации. Джек Геттербёрген — мой брат, и в этой стране он — военный преступник. Занимался контрразведкой в пользу Британских Островов.
  — Понятно.
  — Я не уверен, что тебя пустят со мной, троих Ламашту держат в тюрьме. Я не знаю, кто и как их нашел, и чем Джек так важен для правительства. Мы в Эламе называем его Эл’Азар. Это второе имя Джека.
  Габриэль застыл.
  — Ты знаешь Эл’Азара? — Алеф удивился.
  — Мне кажется, что да. И понимаю, почему нам надо его спасать.
  — Значит так, слушай. Вот что мы сделаем...
  
  Глава 30
  
  — У Вас всего пять минут, Ваш помощник останется с нами. — Охрана на входе остановила Габриэля, который в костюме выглядел гораздо органичнее, чем Алеф.
  — Подожди меня здесь, — юноша с невозмутимым видом удалился к ближайшему столику для заключенных под пристальными взглядами охранников и видеокамер. В комнате для встреч больше никого не было.
  Алеф прошел к троим измученным заключенным достаточно странной внешности, которые ошарашенно смотрели на блондина, не в силах поверить, что он перед ними. Они никогда не видели Алефа и не знали, зачем он здесь, но сразу же поняли, что ждали все это время именно его и должны слушать его, что бы он ни сказал.
  — Итак, — юноша сел напротив них. — У нас всего пять минут, за нами наблюдают пять видеокамер, два охранника, и мой помощник, тоже Ламашту. И за эти пять минут я должен вам рассказать, как мы отсюда выберемся.
  Все трое кивнули.
  — Я думаю, Вы знаете, что я — Алеф.
  — Бет, — отозвался темноволосый парень. У него был шрам на всю щеку и под рубашкой на горле виднелось множество мелких порезов. Часть из них были еще свежие. Когда он пожал руку Алефу, юноша увидел, что руки у него тоже были в мелких порезах-царапинах.
  — Значит, ты второй. — Алеф кивнул ему.
  — Мария, — представилась женщина средних лет, с измученным лицом, темными волосами с проседью и черными, как смоль, глазами.
  — Ратрикс, — третий Ламашту, молодая, очень худая светловолосая девушка со строгими чертами лица и ярко-зелеными, почти желтыми, глазами пожала руку Алефу.
  — Итак... — Юноша поправил свою челку (у него уже появилась эта дурацкая привычка каждые пять минут заправлять челку за уши), — когда я скажу три — следуйте за мной, не спеша и не паникуйте. Делайте вид, что ничего не происходит. Габриэль обещал все уладить.
  — Пять минут почти закончились! — закричал один из охранников с самого конца зала.
  — Итак, — Алеф расправил плечи. — Один... два... три!
  Раздалось два тихих хлопка. Не было уверенности, что все пройдет как надо, но юноша заметил, что мониторы камер погасли.
  Алеф ухмыльнулся про себя. Спасибо, Эл’Азар.
  Трое Ламашту пошли за ним к выходу, где их уже ждал Габриэль с пропуском в руках. Оба охранника были аккуратно сложены у стены.
  — Нас больше не ждут в Новой Индии, — тибетец широко улыбнулся.
  Они прошли по пропуску, вышли из здания и сели в машину Габриэля. Он повез всех в аэропорт.
  — Ты их не оглушил, да? — голос Алефа звучал расстроено, но в нем теплилась надежда.
  — А надо было оглушить? — можно было сказать, что Габриэль удивился. — Ты сказал убрать, я убрал.
  Юноша посмотрел в окно заднего вида. За ними уже ехало несколько полицейских машин.
  — Мы убили охранников, они имеют право стрелять! — один из Ламашту, Бет, запаниковал.
  — Вы мне не верите? — голос Алефа был холоден.
  — Верим, — тот опустил голову.
  — Значит, всё будет просто отлично.
  Габриэль был великолепным водителем. Он легко маневрировал на поворотах, практически не сбавляя скорость. Полицейские отставали.
  — Так, мы на финишной прямой, всем приготовиться!
  Они выбежали из машины и унеслись в толпу аэропорта. Паспортный контроль был символичным, данные на билете и в паспорте сверяли не всегда, но подозрительных людей проверяли достаточно тщательно.
  Алеф и его подопечные пробирались сквозь очередь на рейс. Только бы и здесь Эл’Азара не подвели его знакомые. Их догоняли полицейские, пытающиеся пробраться к очереди на рейс, но люди все приходили и приходили, не собираясь расступаться перед рвущимися в бой стражами порядка.
  — Алеф Геттербёрген! Нам Цо! — офицер пропустил юношу и Ламашту без очереди, не проверяя ни документов, ни даже билеты. — Я попытаюсь их задержать!
  Толпа недовольно гудела, пока сотрудники паспортного контроля старались как можно быстрее проверять билеты. До взлета осталось совсем немного времени, а желающих столпилось много.
  — Расступитесь все немедленно! — Кричал из толпы полицейский, — я из полиции, а на борту самолета преступники!
  Никто не пошевелился.
  Полицейский достал пистолет и выстрелил в воздух.
  Кто-то вскрикнул, какой-то ребенок заплакал, но общая толпа притихла. Паспортный контроль продолжал свою работу. Людей пропускали лишь по одному наличию билетов.
  — У вас есть документы, разрешающие задержать рейс? — спросил офицер у полицейского, не давая ему пройти.
  — Вы что тут, совсем все тупые?! — тот буквально взревел от досады.
  — Мы не имеем права! — девушка-администратор прибежала на защиту своего сотрудника.
  Полицейский оттолкнул офицера и бросился к самолету, за ним последовали и его коллеги-полицейские, пытавшиеся все это время пробраться поближе сквозь толпу.
  — Вызывайте охрану!
  
  Алеф сидел в своем кресле, отсчитывая последние минуты до взлета. Все уже находились на своих местах, двигатель был включен, когда юноша увидел нескольких полицейских, за которыми бежала охрана аэропорта Мумбаи. Они ругались, дрались, но продолжали бежать к самолету, размахивая руками.
  Самолет набирал скорость.
  Всё обошлось. В этот раз.
  Спасибо, Эл’Азар.
  
  Во всем доме было темно, только маленькое окошко с цокольного этажа говорило о том, что здание не пустовало. В последние пару дней Эл’Азар там практически жил. Архивы. Он перечитал уже всё, что связано с «Энки», проектом «Меркаба» и орденом офитов. Но здесь столько всего... Есть даже папка с пометкой «Господин Даат», вот только в ней практически ничего нет. Единственный документ гласил о финансировании господином Даатом проекта Уроборос.
  Был ли этот господин Даат человеком? — Точно нет.
  Кто он, как думаешь? — Я не уверен. Но мне кажется, это проект.
  В смысле? — Господин Даат — должность, а не личность. Глава «Элохим», кем бы он ни был. И всегда на смену одного приходит другой, кто способен занять это место. И так без конца.
  Может быть, «Элохим» был всегда, еще до того, как люди открыли космос, построили первые колонии? — А может, и намного раньше.
  А другие? Господин Гебура, Нецах, Кетер и все остальные? — Тут уж я совершенно ничего не понимаю. Возможно, это тоже проекты. Но я их видел.
  И голоса, голоса были одни и те же? — Нет, мне кажется, что разные. По крайней мере, ни один голос мне не показался знакомым.
  А лица? — Лиц я не видел. Они были словно не материальны.
  Так может?... Может, они существуют только в твоей голове? В сознании тех людей, которые знают о «Элохим»? — А как же телефонные звонки. Все же их слышали.
  Ты уверен? — Нет...
  Было интересно. Настолько, что нога болела меньше, снова хотелось есть и работать. И это было самое главное.
  Стук в дверь.
  — Кто там? Алеф?..
  Тишина.
  
  Глава 31
  
  Давным-давно...
  
  Колония «Александрия» — одна из самых бедных в галактике Альфа Центавра. Строили ее в спешке, разместив не совсем удачно — слишком далеко от светила. Холодно и темно. Она строилась одной из последних, для тех, у кого не было денег на местечко получше.
  Здесь многие умирали от туберкулеза, с которым вернулись и другие болезни, которые человечество давно победило. Проказа была проклятьем сектора D. Все, кто смог уехать, уже уехали, но в последние несколько лет отсюда не выпускали никого, даже тех, у кого есть деньги и связи.
  Александрия... Из ее окон вид был так прекрасен, что невольно забываешь про все те беды, что происходят здесь: черное небо, усыпанное миллиардами звёзд, холодное солнце, оттеняющее облака бирюзой. Планета была сера и мертва, и только огромная колония из черной стали возвышалась над ней.
  Отряд специального назначения NDF-234 приближался к Александрии. Разрешение на посадку получено. Пятьдесят молодых парней в черной военной форме с автоматами в руках. Внутри системы их называли надзирателями, они должны были смотреть, чтобы никто не сбежал. Они не скрывали свои лица, не одевали бронежилетов, потому что знали — никто из этих безоружных людей не останется в живых. Еще пятьдесят были в спецкостюмах биологической защиты, с огнеметами в руках. Они звались палачами, поскольку они выполняли большую часть грязной работы. Еще были чистильщики, небольшой отряд из пятнадцати человек, которые проводили дезинфекцию помещений. Они разбрызгивали специальную субстанцию по помещениям, которая выжигала всё живое и, благодаря реакции с кислородом, превращалась в пар и попадала в вентиляцию.
  Обычно такие отряды зачищали переполненные тюрьмы в колониях, где от болезней заключенные гнили заживо. Попасть в тюрьму было легко, достаточно лишь быть несогласным с существующими порядками, но оттуда выходили редко. Многие, кто однажды попал за решетку за кражу яблока, возвращались туда снова и снова, пока не попадали под пули отрядов NDF.
  Нужно было иметь железные нервы и быть полным отморозком, чтобы убивать каждый день. Но даже для этого спецподразделения сегодня было особое задание.
  — Ну что, ребята, готовимся к посадке! Надзиратели, надевайте маски, если не хотите заболеть туберкулезом, лечить вас никто не будет! — Командир спецподразделения встал у выхода. От остальных он отличался красными полосами на форме, чтобы его всегда можно было найти в толпе своих. — Первый пошел! По одному!
  Вскоре послышались первые выстрелы.
  — По десять человек в каждый сектор! — командир раздавал приказы один за другим: — Ищите везде, черт возьми!
  Военные в черной форме разбежались по секторам. Иногда были слышны крики, но чаще всё же выстрелы и грохот. Они искали любые тайники, где можно было укрыться или спрятать детей. Они вламывались в закрытые квартиры и крушили все шкафы и ящики.
  — В лазарете есть кто-то еще, Лит? — кричал один другому.
  — Нет, я никого не нашел! В отсеке-интернате кто-то был уже?
  — Там Джек, он обещал еще пройтись по подвалам.
  — Отлично! Тогда здесь всё.
  Кто-то засмеялся, кто-то ныл, что не успел позавтракать, кто-то бродил в поисках тайников с детьми, но никто не думал, зачем они всё это делают.
  Джек Геттербёрген отлично знал систему подвалов в колониях такого типа. У себя дома, в Иерихоне, он часто здесь прятался от всего мира. Чаще всего Джек не задумывался о том, что он здесь делает, но в моменты сомнений перед глазами возникали картины безрадостного детства и эти мысли растворялись, словно бы их никогда и не было.
  Что ты делаешь здесь, Джек? — Ищу беспризорников, которые, как и я, практически жили здесь в темноте.
  Ты ищешь себя? — Нет.
  Ты жалеешь себя? — Нет.
  Ты жалеешь себя. — Так мне становится легче.
  Убивая детей? — Да.
  Ты отвратителен. — Это моя месть.
  Джек осмотрелся. Этот подвал был намного больше, чем в Иерихоне, а значит, поиски могут занять достаточно много, но и шансы встретить кого-то возрастают. Глаза юноши отлично видели в сумраке, и он различал все переплетения электропроводов внутри полупрозрачных пластиковых труб. Еще он видел, что здесь есть крысы. Как они оказались в колонии — вряд ли кто-то знает, но стало сразу понятно, откуда столько болезней. Видимо, это было понятно только Джеку, если люди десятилетиями здесь ничего не делали. Может, они просто не хотели...
  Издалека послышался какой-то шорох, а затем отголоски смеха. Значит, здесь все-таки кто-то есть. Джек уверенно пошел вперед, зная, что от него никто не спрячется. Еще никто не смог.
  Кто-то убегает. Он один. Ничего, этот ребенок станет последним пойманным, и можно возвращаться.
  Топот ног.
  Звонкий голос, на мгновение показавшийся знакомым.
  Там тупик, он никуда не денется.
  — Эй, ты куда собрался? Там нет выхода! — Джек решил, что это хоть на мгновение остановит беглеца.
  Тот замер.
  Джек подошел ближе. Его рука дрогнула. Перед ним стоял десятилетний мальчишка в ветхой одежде, которую, скорее всего, выдали в приюте, и которая уже ни на что не была годна. Но суровый взгляд его блестящих глаз и крепко сжатые губы говорили о решимости. И тут Джек опустил оружие, он замер, а лицо исказила гримаса ужаса. Это же был он в свои десять лет! Это он, точно он!
  Ну что, Джек, получай. — Я ничего не понимаю.
  Ты даже не знаешь, кто он и почему так похож на тебя. — Это сон?
  Нет. Это твоя реальность. Что ты сделаешь?
  Раздался выстрел.
  Джек опустил оружие и побрел наверх к остальным.
  Наверное, всё дело в том, что все беспризорники похожи друг на друга. И на самого Джека тоже. Но сейчас юноша был готов поклясться, что он видел точную копию себя. Было страшно.
  — Внимательно пройдитесь по подвалу, там всё кишит крысами. — Джек отрапортовал чистильщикам и поднялся на балкон второго этажа, где было хорошо видно все открытые помещения внизу. Стрелять удобно.
  Вскоре надзиратели закончили подготовительную часть работы. Они стояли, как охрана, по всему периметру здания и внимательно смотрели, чтобы никто не сбежал. Когда такие попытки случались, беглецов отстреливали, как кроликов на охоте.
  Джек одел вакуумные наушники и уставился в одну точку. Он не хотел видеть и слышать всё, что происходило сейчас в жилых секторах. От огнеметов становилось жарко. Еще немного и он покинет это место.
  Кажется, с меня хватит...
  
  Спустя годы Эл’Азар узнал, что это была экспериментальная колония, и болели они вовсе не туберкулезом. Собственно, как и Иерихон. Если бы он не успел сбежать, его ждала бы та же участь. Зачистка или медленная смерть.
  Он так и не знает, от чего умерли его родители.
  Эл’Азара не интересовала справедливость. Его интересовала правда. И сейчас для нее пришло самое время. Скоро всё закончится...
  
  Глава 32
  
  Спустя 10 лет.
  
  Пятнадцать часов...
  Пятнадцать часов без остановки идет бой, в котором вряд ли удастся кому-то выжить. Эта война длится уже несколько лет и не собирается заканчиваться.
  Всего было два основных противника: Альянс и Союз, в которые вступали все новые колонии. В Альянс входили три Империи, поделившие между собой галактику Альфа Центавра и часть Млечного пути. Однако Союз (две Империи, руководившие большей частью Млечного пути) был не согласен с Альянсом, поскольку хотел вернуть в свои владения всю галактику. И Союз решил, что терроризм — лучший способ отхватить себе несколько колоний.
  Это была грязная война. Ее нельзя было назвать войной машин — слишком много людей погибло за это время. Каждый из противников пытался убить как можно больше гражданских, не марая руки в крови. Для этих целей использовались рыцари смерти, сформированные из спецотрядов зачистки — их отправляли туда, где нельзя было обойтись только боевыми роботами, не слишком пригодными для сложных задач.
  Джек Геттербёрген был командующим одного из таких формирований, не знавших пощады и поражения, которые нанимал Альянс. Он давно уже не работал в спецотряде NDF — Александрия была последним заданием, но когда Джека позвали возглавить целую сотню рыцарей, отказаться от такого соблазна было не в его силах.
  Пятнадцать часов боя. Голова невыносимо болела, спина ныла от напряжения, током проносившегося по телу. Джек намертво вцепился в поручень на капитанском мостике, наблюдая за происходящим. Почти все беспилотники противников уже были уничтожены, а его ребята все равно не могли добраться до командного корабля Пелопоннеса, где капитан, так же, как и Джек сейчас, стоял на своем мостике, вцепившись в поручень, и наблюдал за происходящим.
  Сил отдавать приказы уже не было.
  Джек просто стоял, до боли сжимая поручень и, не мигая, смотрел прямо на экран.
  Еще немного, еще...
  Он убрал с глаз отросшую челку обратно под берет и поправил строгий черный китель. Форма рыцарей смерти была полностью черной, в то время как у остальных военных она была темно-зеленой и больше похожей на цивильный костюм. Джеку всегда шел черный цвет. Ему подходил этот берет, этот удлиненный китель, кожаные штаны и высокие, до колен, сапоги.
  Черт! К противнику пришло подкрепление! Хотелось взвыть. Из воспаленных глаз потекли слезы. Это никогда не закончится...
  Все беспилотники были одинаковые: черные матовые кубы, которые могли двигаться строго в шести направлениях, напичканные оружием и взрывчаткой. Различить их можно было только по флагу на одной из сторон. Флаг Альянса выглядел как синие полосы сверху и снизу, а внутри были три большие пятиконечные звезды на белом фоне. Флаг Союза — простой черный крест на красном фоне.
  Беспилотники работали на плазменном двигателе и застывшая плазма, вместе с обломками, витала вокруг, закрывая часть обзора. Обычно в таких случаях работали роботы-мусорщики, но сейчас было не до них.
  Рыцари Джека держались до последнего, но сил уже ни у кого не было, и Джек понял, что это их последний шанс:
  — Мы должны сформировать коридор к главному кораблю так, чтобы к нему как можно ближе подошло несколько беспилотников-камикадзе!
  — Но капитан, — послышалось в наушнике в ответ, — это уничтожит все наши беспилотники и сделает капитанский корабль уязвимым!
  — Так больше шансов на спасение... — Джек тяжело вздохнул и закрыл глаза. — Я лучше потеряю сотню беспилотников, но спасу одного солдата.
  — Спасибо, капитан...
  Всё было решено.
  — Итак, сколько осталось беспилотников?
  — Семьдесят восемь, капитан.
  — Десять останутся охранять капитанский корабль, пятьдесят будут пробивать коридор. Еще десяток будет охранять пилотируемые истребители, и еще восемь отправим к командному кораблю Пелопоннеса. Всё понятно?
  — Что делать истребителям?
  — Выполняйте работу надзирателей. Не позволяйте никому прорвать оборону камикадзе. Сделать всё нужно настолько быстро, насколько это вообще возможно, чтобы противник не успел ничего понять. Иначе нам не справиться...
  — Есть, капитан!
  — И еще, — Джек устало улыбнулся. — Я обещаю, что как только будет свободное время, моя жена угостит всех имбирными пряниками. Все готовы? Три... Два... Один... Вперед! Высота, скорость, маневр, огонь! Вы справитесь!
  Дальше всё происходило настолько быстро, что было невозможно уследить.
  Санни, дорогая, если я не приду домой после этого боя, возвращайтесь на Землю, пожалуйста...
  Джек ненавидел бои в открытом космосе. Ни одного звука, абсолютная тишина и невесомость. Казалось, будто вовсе ничего не происходило. И напряжение, доведенное до предела.
  Беспилотники Пелопоннеса пытались добраться до капитанского корабля, но истребители защищали Джека, как могли, подставляя себя под удар.
  Черт возьми!
  Два истребителя черных рыцарей рассыпались, как сломавшийся конструктор. Резкие красные вспышки от лазера уже рябили в глазах, беспилотники прорывались к врагу, несмотря на потери.
  Капитанский мостик затрясло. В их корабль попали. Забила тревога, система холодным голосом властной женщины сообщила, что жизнеобеспечение отключится через десять минут и потребовала за это время всех эвакуироваться.
  Джек не сдвинулся с места.
  — Капитан, Вы погибнете! — кто-то попытался ухватить его за руку, кажется, это был младший техник. Он взобрался на мостик к Джеку, но в ответ получил лишь взгляд, полный злости и решимости. Руку отпустили и техник ушел.
  Я потом, последним пойду...
  
  Капитан космического военного корабля «Вирджиния», командующий черными рыцарями, терпел поражение. Джек больше не цеплялся до боли за перила, он осел и прислонился к поручням лбом.
  Еще три истребителя погибли, двадцать беспилотников...
  — Капитан! Осталось одно место! Мы ждем вас!
  — Сейчас! — Джек переключился на внешнюю гарнитуру, которая связывала его с истребителями:
  — Ребята, спасайтесь! Возвращайтесь на базу!
  — Но капитан, мы побеждаем!
  — «Вирджинию» эвакуируют! Я остался здесь один.
  — Капитан уходите, мы справимся!
  — Без вас я никуда не уйду.
  — Уходите! — послышалось много голосов, вторящих друг другу.
  — Хорошо, но вы обязуетесь уничтожить «Пелопоннес» в ближайшие пять минут, иначе не получите имбирных пряников!
  — Так точно, капитан!
  
  Они уничтожили «Пелопоннес», но никто из черных рыцарей, участвовавших в бою, не уцелел. Они погибли за право стереть с лица Вселенной две полупустые колонии, в которой остались только больные и нищие, но это была победа для Альянса.
  «Вирджинию» утилизировали, Джек получил выговор за такие потери дорогой техники и ушел в отставку.
  
  «Санни, я оставил вам с детьми денег, возвращайтесь на Землю.» — Сообщение отправлено.
   Эл’Азару казалось, что эта война была начата для того, чтобы уничтожить все колонии — по ее окончанию не осталось ни одного человека, жившего не на Земле. Спустя еще сто лет все технологии, появившиеся за время колонизаций, словно стерлись чей-то властной рукой — чтобы не повторился провал космической эпохи. И сейчас он понимал, что это была рука господина Даата.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"