Аннотация: Весь в детстве мир заложен прочно, все тайны в нем, сомненья и любовь. Одно я вам скажу наверно точно - не повторится наше детство вновь. Черствеет сердце и черствеют души, вновь детские мечты в замке взрослых оков. Оно уходит прочь из нашей суши, в тот город, что принять ее готов. Туда стремиться нужно, но не силой, туда окрепшая душа лететь должна. Познавшая любовь, что нежностью ранима и ангелу судьбы по прежнему верна. И город вас поймет, хоть и проверит строго, а город вас простит и примет как родных. Двенадцать ангелов судьбы не так уж много, двенадцати дорог, двенадцатой мольбы.
Из вас не выживет никто,
так сразу он сказал.
Ведь заградительный отряд
всегда обычно мал.
Никто оружие из вас
в бою и не держал.
Война-сестра нас всех предаст,
ей править здешний бал.
В аду гореть осталось нам,
кто землю защищал.
И нас покроет стыд и срам,
пройдет девятый вал.
Волной смертей накроет всех,
и взрослых и детей,
а враг отпразднует успех,
стократ он нас сильней!
Двенадцать маленьких детей
смотрели на него,
на молодого старика,
с лицом, как полотно.
А вдалеке, из черных туч
армада палачей,
звеня и гикая, неслась,
блестела сталь мечей.
И вышли дети, не боясь,
пошли в неравный бой,
где страх и ненависть всласть
игрались меж собой.
И встало племя басмачей,
не в силах обогнуть,
простых отчаянных детей,
что преградили путь.
Сломались воины из тьмы
и не смогли спугнуть,
двенадцать ангелов судьбы,
что преградили путь.
Не дав возможности войне
их город обмануть,
они стояли в тишине,
не в силах глаз сомкнуть.
Под этим взором блекла сталь
и уходила тень.
Застыли воины навек,
безмолвно встретив день.
Не может быть любовь и свет
повергнутой во тьму.
А чистота души детей
убьет саму войну.
И город выжил и расцвел,
приняв неравный бой.
Там дети вечны, веселы,
как были мы с тобой.
И в назиданье сатане,
у городской черты,
застывший воин на коне,
грозит рукой из тьмы.