В черном пространстве мне всегда приходится идти наугад, нелепо прислушиваясь к отзвукам своих шагов. Они не совпадают, не успевают за мной, словно прежде чем превратиться в звук, вынуждены лететь в незримую пустоту, а затем возвратиться оттуда гулким эхом. Почти каждый раз возникает тревога от того, что кажется кто-то преследует меня, и я слышу не свои шаги, а шаги этого неизвестного преследователя. Но стоит мне остановиться, как все звуки замирают.
Аннотация к разделу:"Ключики Соломона". Приготовление книги
Надо сделать из пергамента девственного животного маленькую книгу, куда переписать кровью голубя молитвы всех операций, имена ангелов, в форме святцев, их печати и подписи. После этого ее надо посвятить высшим божествам, то есть, Великому Богу и чистым духам, следующим образом...
"...Относительно литературы, то сознаюсь - пишу редко, только тогда, когда действительно хочется что-то сказать. Вообще, литературное творчество, пожалуй, единственно истинное, ибо здесь человеку дано простое орудие - Слово". Из интервью, 1997 г.
"...В последнее время мне так тяжело дается всякая интересная мысль или образ, что взяться за перо - уже это одно - для меня целая мука. Это - не писать хуже - изнашивает до боли в глазах, я даже не представляю, сколько сил и энергии отнимет у меня следующее стихотворение (если оно, конечно, будет), которое я смогу назвать таковым". Из дневника, 20 октября 1991 г.
"...Итак, стихи. Смею указать на - в них - две вещи: они абсолютно профессиональны (т. е. не содержат погрешностей против так называемых правил) и абсолютно правильны (т. е. салютуют - собой, стилем, темой, всем - тому, что для них (тебя) является примером, идеалом, образцом и т. д.)". И.Кутик, 30 марта 1988 г.
"...Живем мы тут нормально, кормят хорошо, смотрим “Время”. Что меня здесь удивило, так это погода. Она здесь напоминает приближение весны. Много солнца, но когда дует ветер, даже при малейшем морозе становится чересчур неприятно". Первое письмо из армии, где-то в Уссурийской тайге, 24 ноября 1982 г.
Этот рассказ был написан еще в прошлом тысячелетии, но его основой стало неуютное ощущение от сна, обрывки воспоминаний о котором вызывали во мне чувство жуткой тревоги. Казалось, со мной экспериментировали, но сам я был каким-то неопознанным объектом, от которого что-то хотели и ждали. Разумеется, переводя его в литературную плоскость, я старался сохранить не детали самого сна, а его внутреннюю тревогу и катарсис души по его окончании (пробуждении).
Спустя три (или уже четыре безутешных года) добавляю продолжение Кама Сутры, не надеясь даже на сочувствие соотечественников. Пытливый читатель уже наверное догадался, что внезапные слова с прописной буквы означают романтическое наименование поз, а не поэтическую метафору автора. Глава поцелуев (когда все описание дается в одной строке) просто доконала меня. Я сорвался в некоторых текстах и, как мне кажется, родил в своей поэме лирического героя - циничного уродца, некоего призрака, - сошедшего в индийский трактат недоношенным...
