Аннотация: Опубликован в журнале "Я" (США) # 26, 2006 г. и в журнале "Свой Круг" (Канада).
Некогда случилось учителю Ма проезжать через провинцию Цинь, направляясь на похороны отца. В тех краях дороги небезопасные, но досточтимый наставник, подгоняемый сыновним долгом, не стал дожидаться попутного обоза. Подстегнув своего осла, он отправился в сопровождении лишь одного ученика Кана.
В горах, когда закатившееся солнце уже подкрасило багрянцем вершины, и холод опустился на землю, учитель Ма повелел Кану подыскать пещеру для ночлега. Довольно скоро годная пещера нашлась, и ученик ушёл собирать хворост, тогда как досточтимый наставник остался наедине с ослом и возвышенными думами.
В это время, как на беду, перед ним явился злобный дух Грум, был он ростом с гору, так что рога его доставали до облаков, из пасти торчали клыки размером с амбар, от одного шага его проминались холмы, а от двух плевков образовывались зловонные серные озёра. Обратив полыхающие, будто жерла двух вулканов, бельма на безмятежного учителя Ма, дух пророкотал:
- Не в добрый час повстречался ты мне, путник! Я жутко голоден, так что, не обессудь, но придётся мне тебя съесть.
Досточтимый не удостоил духа ответом, продолжая смотреть на поросшие соснами склоны гор, созерцая, как нежно золотятся их вековые кроны в закатных лучах уходящего светила.
- Но прежде, чем ты умрёшь, я загадаю тебе загадки. - продолжало чудовище, - Хотя отгадать их не сможет ни один смертный в поднебесной, ибо под силу они лишь умам великих духов и небожителей.
Но наставник Ма даже не взглянул на духа, отчего тот страшно рассвирепел и пришёл в неописуемую ярость и взволновался, как сто штормов.
- Как смеешь ты не отвечать мне, смертный? - и от громоподобного крика Грума, птицы попадали с ближайших дерев, а стоявший рядом осёл обделался, - Может, ты безумный? Или немой? Видишь ведь, что ты на краю гибели и помощи тебе ждать неоткуда! Воистину, я пожру тебя немедленно!
И тут досточтимый учитель улыбнулся а потом засмеялся, и смех его был легок и приятен, как шорох опадающих листьев по осени. Изумился Грум:
- Что смешного услышал ты, дрянной старик?
- Разве не смешно слышать как некто угрожает съесть себя самого или пустота обещает поглотить пустоту?
- О чём ты лопочешь, безумный?
- Разве можно съесть того, кого не существует?
- Но ты же стоишь передо мной!
- Это лишь видимость. Меня нет. Потому что личности не существует.
- Постой! Давай-ка с этого места поподробнее. - дух уселся на ближайшую гору, отчего с вершины сошло несколько лавин, заваливших дорогу в соседней провинции.
- Смотри сам, - наставник тоже опустился на ближайший валун, от которого отвалилось несколько камешков, которые, скатившись, завалили муравьиную тропу, - Возьмём колесницу. Скажи, колесо - это колесница?
- Нет, конечно.
- А обод от колеса?
- Ты шутишь! Как может обод быть колесницей?
- Но тогда, может быть, сама люлька является колесницей?
- Да какая же это колесница, если у ней колёс нет, и лошади?
- А лошадь ты назовёшь колесницей?
- Никогда!
- Значит, ни колесо, ни обод, ни люлька, ни лошадь по отдельности колесницей не являются?
- Выходит, так.
- Но ведь и все эти части, собранные воедино, колесницей назвать нельзя.
- Отчего же? - Грум так изумился, что ненароком проглотил пролетающего мимо орла.
- Ну, посмотри, мы возьмём лошадь, - учитель Ма указал перстом на осла, отчего тот вздрогнул и обделался вторично, - положим на неё люльку, а сверху - колёса, а по бокам приставим обода, будет ли это колесницей?
- Конечно, нет! - дух расхохотался и из его горла ловко выпрыгнул мокрый орёл.
- Выходит, колесница - это только имя, обозначающее все части, сложенные в определенной последовательности и с определенной целью.
- Ну да. - заметил дух, пытаясь ногтями ног подцепить с земли лавирующую гордую птицу.
- Точно так же и личность есть только название определенным образом упорядоченных элементов опыта - чувств, сознания, воли. Не существует отдельно "человека" и "солнца", а есть единое "человек, видящий солнце". Солнце - не внешний объект, а часть личности, включенная в процесс восприятия.
- Но, по крайней мере, существуют же эти чувства, сознание... - возразил Грум, забросив попытки поймать юркого орла.
- В том-то и дело, что нет! Это лишь совокупность частиц психофизического опыта. Единый поток вспыхивающих и тотчас исчезающих навсегда частиц, как в калейдоскопе, создаёт иллюзию внешнего мира и иллюзию собственного существования.
- Ну ты и завернул! - озадаченно буркнул дух, почёсывая свою башнеподобную голову, отчего из неё повалились на землю вши размером с росомаху.
- Теперь ты понимаешь, что меня не существует, я лишь часть твоего восприятия, неразрывно связанная с самим тобой. Потому я и улыбнулся твоим угрозам, ведь поедая меня, ты будешь поедать себя. Но, поскольку на самом деле не существует ни тебя, ни меня, то я засмеялся, услышав угрозы пустоты съесть пустоту.
После этих слов дух задумался, да так глубоко, что молчал до тех пор, пока не выступили на небе звёзды. Безмолвствовал и учитель Ма, предаваясь возвышенным думам, а созерцать в опустившейся темноте было уже решительно нечего, только слышалось, как фыркает временами осёл, стуча копытом по унавоженной почве.
Наконец дух сказал:
- Ладно, пусть будет так. Пусть нет тебя и меня. Но ведь есть-то надо! Поэтому, старик, я всё-таки тебя проглочу, а потом, на досуге, подумаю над твоими речами.
- Ну, вообще-то, разницы нет не только между мной и тобой. - заговорил бесстрастный наставник, - между мной и, к примеру, вот этим ослом, тоже нет никакой разницы. - в этот момент учитель Ма выразительно поиграл бровями, чего, конечно, нельзя было различить в темноте.
- Пожалуй, ты прав. - ответствовало чудище, - Но от осла дерьмом воняет. Поэтому съем я всё-таки тебя!
И с этими словами Грум схватил досточтимого Ма и проглотил в мгновение ока. А потом разочарованно проговорил:
- И от старика, оказывается, тоже воняет. А ведь и впрямь, никакой разницы нет.
В тот же миг дух получил озарение, и ушёл просветлённым, вознесясь в небесные обители, ко двору великого императора Юй-Хуаня Шань-Ди, чтобы проповедовать небожителям новое учение.
А спустя несколько отрезков времени с гор спустился Кан, несущий охапку хвороста.
- Учитель, а куда делся наш осёл? - озадаченно вопросил он досточтимого Ма, выходящего из пещеры.
- В темноте между ослом и великим учителем не заметишь различия. - ответил мудрейший.
И в тот же миг Кан получил озарение, и ушёл просветлённым.
А досточтимому наставнику пришлось самому разжигать костёр. Впереди ждал долгий путь к исполнению сыновнего долга.