Когда случается беда, всегда потом зачем-то изводишься мыслями - а можно было предотвратить?

  Не помёрзнуть на остановке, не тащить с рынка тяжёлую сумку, не пойти на этот дурацкий фильм, оказавшийся таким страшным... можно было не? Можно... и всё-таки именно то она попунктно и сделала.

  И ведь так хотела эту беременность, так ей радовалась.

  А, можно было не слушать подругу: "Сдурела? Куда тебе второй сейчас?", свекровь: "Нечего нищету плодить", маму: "Ты не поторопилась?", мужа: "Ну, чтоб на этот раз точно пацан!"

  Можно было бы, можно...

  Накануне беды всё ещё было хорошо. Сходила на первое узи, посмотрела на ладошку с растопыренными пальчиками, отчётливо проступавшую на мониторе. Правда, что-то нервно потряхивало к вечеру немного, прилегла, уложив дочку, пригрелась, задремала. Да как на грех, муж ключи забыл, позвонил в дверь. Вскинулась, подскочила, сердце заколотилось.

  Тяжело встала, пошла, открыла дверь.

  Поужинали, повечеряли, легли.

  На рассвете вдруг толкнуло что-то в животе. Она ещё обрадовалась: "Шевелится!" Удивилась, что на таком раннем сроке, успокоила себя - во второй раз так бывает... И встала, чтобы идти на кухню, ставить чайник...

  А по бёдрам, по внутренней стороне - горячее, вязкое, липкое. Она похолодела, всё поняла, глухо взвыла, зачем-то попыталась удержать руками...

  Врач в больнице сказала, что плод умер раньше, а утром...

  Она не слушала. Она смотрела в пространство и видела малюсенькую ладошку.

  - На чистку, - сказала врач. - Не плачьте, ещё родите.

  На выходе из наркоза увидела своего мальчика, в белой рубашонке, уводили его два ангела от неё. В ужасе зажала глаза ладонями, чтобы не видеть - но безжалостно прозрачной оказалась собственная плоть...

  Выписали на третий день. На ужин в холодильнике ничего не было, пошла на рынок. Вечерело, падал первый в этом декабре снег, огромными мягкими хлопьями. В молочно-синем свете фонарей они казались крохотными беспечными облачками.

   Набрав сумку еды, она возвращалась с рынка - лёгкая-лёгкая, пустая-пустая, не чувствуя своего, такого ненужного сейчас, тела.