Аннотация: Глава вторая остросюжетной мистической повести
ГЛАВА 2
ПРОДЕЛКИ ВОЛШЕБНОГО ПАРИКА
Ночь я проспала, как убитая, а утром, только открыла глаза, вспомнила незваную гостью. А еще вспомнила, что сегодня воскресенье - день, когда на работе мне дают замену - дальнюю родственницу Шакира, недавно приехавшую из горного аула, а потому не умеющую нормально изъясняться по-русски. Вскочив, я вприпрыжку побежала на кухню, на подоконнике на трехлитровой банке красовался Ленин парик. Я взяла его и, не ощущая брезгливости, погладила, он ответил какой-то особенной волнующей теплотой.
За окном светило солнце, мама давно трудилась на своем участке, так что однушка была в моем распоряжении. Умывшись и попив чаю с баранками, я подошла к зеркалу и взяла тушь для ресниц, но поразмыслив, что скоро и так буду красива, отложила ее. Почему поверила привидению и даже не стала сомневаться в ее словах, я не поняла.
Надев зеленый свитер, голубые джинсы и накинув желтую китайскую куртку, я, наконец, решилась стащить с банки парик.
- Замуж выйдешь, - послышались Ленины слова.
Не задумываясь, я натянула на себя чужие волосы. И мне показалось, что створки трюмо удивленно переглянулись, затем распахнулись и уставились на ту, которая, не стесняясь своего уродства, каждый день отдавала им по десять минут своего свободного времени. Зазеркалье простояло темным недолго. Словно сговорившись, оно принялось медленно светлеть, и в его необъятных просторах возникла очаровательная блондинка с голубыми глазами и чуть вздернутым носиком.
- Привет, - сказала я Лене и улыбнулась.
- Привет, - ответила она и подмигнула. - Вперед, покорять вершины!
Про покорение вершин я не поняла, но решила прошвырнуться по главной улице, которая до сих пор называлась улицей Ленина.
На пожухшем газоне лежал тщательно собранный моей мамой сугроб, я наклонилась и зачерпнула его полную варежку.
- Девушка, - раздалось за спиной. - В снежки поиграем?
Переваливаясь с ноги на ногу, ко мне направлялся широкоплечий охранник нашего кафе Артур Ахмадуллин, любимчик всех окрестных девиц.
- Нет, - вспомнив, как однажды он накричал на меня из-за того, что опоздала на две минуты, пробубнила я.
- У меня выходной, - играя большими карими глазами, загадочно произнес красавчик.
- Выходной? - оживилась я, и мстительная мыслишка замельтешила в возбужденных мозгах. - Вот в кафе бы я сходила. В "Загидэ". Там, говорят, отличная национальная кухня.
- Может, в ресторан, - засмущался Ахмадуллин. - Выпьем двойной кофе с круассанами, пообщаемся.
Он, явно, не желал, чтобы я узнала, что он обыкновенный работник затрапезного заведения, к тому же торгующего покойницкими волосами.
- Только туда, - заупрямилась я. - Меня зовут Леной. А вас?
- Артуром, - представился парень. На его щеках появились красные пятна. - Желание дамы - закон для кавалера.
Возле "Загидэ" примостился ларек с цветами, принадлежащий брату Шакира. Охранник завернул в него и вывернул с букетом небольших розовых роз.
"Семь цветов, - приняв презент, ахнула я. - это же бешеные деньги"!
И чуть не заплакала, потому что всю свою жизнь была лишена внимания противоположного пола. И мама лишена. И мамина мама тоже. За что же так наказал нас Бог? Или дьявол?
В кафе все стояло на своих местах, только на моем месте трудилась немногословная таджичка.
Обойдя малочисленный состав сотрудников и подмигнув им, чтобы не узнавали, Артур уселся напротив. Тут же подали меню.
- Что закажет прекрасная дама? - обнажая крупные белые зубы, нежно поинтересовался кавалер.
" А что бы мне заказать? - наслаждаясь неузнаваемостью, очаровательно улыбнулась я. - Надо хоть раз в жизни поесть на халяву".
- Рулет из баранины, - злорадно наблюдая, как начинает теряться меценат, капризно протянула я, - туй, самбусу, халву, зеленый чай.
На мой взгляд, все это было безумно дорого, но охранник осилил заказ, попросив себе только чаю. Наевшись до отвала, я откинулась на спинку стула и обвела торжествующим взглядом коллег по цеху. Они выстроились шеренгой и с удивлением провожали каждый кусок и каждый глоток моего султанского завтрака. Особенно развлек Артур, который долго рылся в кошельке, прежде чем отдать курчавому официанту Гришке бумажную мелочь.
Я понимала, что поступаю неприлично, но вся эта королевская рать была мне настолько отвратительна, что хотелось придумать что-нибудь новое, чтобы эту рать еще сильнее шокировать. Например, нечаянно столкнуть бутылку дорогого виски с барменской стойки.
- Благодарю, - высокомерно процедила я персоналу и удалилась с высоко поднятой головой. Если бы люди знали, каких монстров они создают, унижая кого-то, они, наверное, испугались бы. Я ощущала себя монстром и, вырвавшись из клетки, хотела вдоволь поиздеваться над всеми, кого могли достать мои дрожащие от гнева щупальца. А пока достать я могла немногих, значит, надо стремиться к власти и к тем, кто ею обладает.
"Шакир, - вдруг мелькнуло в моей голове. - А если увести его из семьи, разрушить ее, а потом снять парик"?
"Шакир - единственный, кроме Катерины Ивановны, который не сделал тебе зла", - неожиданно грустно проговорил кто-то.
Я посмотрела вверх, оглянулась по сторонам, но справа увидела лишь поникши шагающего Артура. Через несколько минут он откланялся и, развернувшись, убежал в неизвестном направлении. А я осталась одна. Снова одна. Кроме сытого желудка ничто не радовало, даже редкое в это время солнце будто отвернулось от вруньи, проявившей, наконец, свой настоящий характер.
И тут ко мне подъехал шикарный джип. В марках авто я не разбиралась, для меня шикарной казалась машина если она была крупных габаритов.
- Девушка, - высунулся из окна импозантный мужчина среднего возраста. - Не скучаете?
- Не скучаю, - резко отозвалась я. Во взгляде водителя сквозила нескрываемая похоть.
"Свободный секс - ещё одна скользкая подводная ступенька, - хихикнул кто-то во мне. - Красавицам надо быть осмотрительными".
Настроение испортилось, но окончательно испортилось оно тогда, когда возле дома меня остановила банда поддатых подростков, умилившихся моей внешностью. Я отталкивалась, вопила, но ни один прохожий не остановился, чтобы помочь девчонке выпутаться из паутины, сотканной руками и ногами слюнявых недорослей. И тогда я стянула с себя парик.
Что было далее, подробно описать не получится. Кто-то из сопляков, опустившись на четвереньки, пополз в кусты, кто-то бросился наутек, а кто-то, пятясь, стал креститься и шептать нечто, похожее на молитвы.
- Она ж Баба Яга! - неожиданно закричал самый высокий из банды, когда приблизился к соседнему подъезду. Это был Васька Рыжиков из 10А класса.
Расплакавшись, я удалилась в родные покои. Первый день перевоплощения прошел слишком скверно, а потому я напялила парик на банку и побрела смотреть телевизор. Так и уснула. А затем пришла мать и рассказала удивительную историю о девушке из красавицы превратившейся в ее дочку.
- Ерунда какая-то, - поморщилась я. - коллективная галлюцинация. Я весь день дома просидела.
- Парик у тебя красивый, - после ужина мама подошла к подоконнику с трехлитровой банкой. - Надевала?
- Ой, что ты, - зачем-то соврала я. - Продам его и на операцию деньги отложу.
- Правильно, - пожевала родительница губами, и я с ужасом уставилась на нее. Встретишь где-нибудь в темном углу такую и обписаешься от испуга. А ведь ей всего тридцать семь лет. Значит, и я стану подобной, хотя, казалось бы, куда еще хуже.
Спать мы легли рано, а утром я убежала на работу к своим грязным кастрюлям и тарелкам. Почему-то было стыдно перед ребятами, встретившими меня радушно, почему-то было стыдно перед Артуром, оставшимся без копейки в кармане.
- Ну и обжора эта твоя девка, -объявил во всеуслышание Гришка.
- Такую не прокормишь, - согласился с коллегой мой вчерашний кавалер. - А ты можешь представить, какой толстухой Ленка будет лет через десять?
- Вот и я подумал, - важно выдал Артур. - Уж лучше Баба Яга.
- Это какая тебе Баба Яга! - неожиданно возмутился Пашка. - Девчонка, как девчонка, некрасивая, правда, зато добрая и с хорошей фигурой.
"Девчонка, как девчонка", - запело во мне, и я с новыми силами принялась за работу.
К обеду повалил народ, я не успевала отмывать жирные столовые приборы и молить Бога, чтобы поток проглотов иссяк.
- Слушай, - внезапно подбежал ко мне взлохмаченный Гришка, - Артуркина Ленка снова к нам заявилась.
- Не может быть! - заорала я и, бросив нескончаемый поток посуды, выглянула в зал.
То, что я увидела, ошеломило настолько, что подкосились коленки.
За соседним столиком в знакомом платье лицом ко мне сидела сама Ленка Воробьева. Рядом с ней вертелся лоснящийся от жира полный ухажер, он подставлял ей национальные блюда и, прищёлкивая языком, нахваливал здешнюю стряпню. С какой стати покойница прибыла в " Загидэ" отобедать, мне было совершенно неясно, и что за небожитель приобщился к ней, тоже.
- За вашу красоту, несравненная! - торжественно поднял фужер толстяк.
Ленка растерянно повертела головой по сторонам, от всеобщего внимания она была явно не в себе.
- Плохо одета, - громко шепнул Гришка. - Впрочем, и вчера не лучше, китайское фуфло цвета взбесившейся осы нацепила.
Я вздрогнула и подумала, что больше этот прикид с рыжим искусственным мехом не надену. Ни за какие коврижки, пусть даже придется продать парик и пробрести нормальную куртку.
Парик?
- Катенька, я уезжаю на дачу. Вы со мной? - оглушительно верещал Ленкин кавалер.
Катенька?
И тут я все поняла, в новом амплуа в "Загидэ" явилась моя собственная мать, то-то платье показалось знакомым. В нем она отмечала свои последние пять дней рождений. Знает ли Катерина Ивановна, что стала красоткой или, нацепив парик, выскользнула из дома, не посмотрев на себя в зеркало, а теперь удивляется комплиментам поклонника?
- Что вы, - грубо произнесла мама. - В ЖЭКе сейчас юбилей отмечают, я еще туда успеть должна.
- А после Жэки? - прокашлялся мужчинка.
- А после ЖЭКи домой, дочка с работы придет.
- Какая дочка? - подлетел к лже-Ленке Артур. - Эта та, которая на вас как две капли воды похожа?
- Ну, да, - закивала Катерина Ивановна.
- Обеим от силы по семнадцать лет, - простонал мамин поклонник.
- Нет, дочке шестнадцать, - удрученно пробормотала мать.
- А вам? - засуетился мужчинка. Улыбка слетела с его лица и, наверное, блуждала где-то внизу живота.
- Разве спрашивают у дам, сколько им лет? - выдала мама и попятилась, чтобы выбраться из западни. Она начала осмысливать создавшуюся ситуацию.
- У нее совершенно другой голос, - в это время докладывал коллегам раскрасневшийся Гришка. - Грубый, как у дворничихи, Ягиной мамашки.
- Не смей Янину так называть! - стукнул кулаком по стойке Пашка.
- Так Яга к кличке привыкла и ей даже она нравится, - вклинился Ахмадуллин.
И тут я не выдержала. Поискав глазами родительницу и не найдя ее, я накинула на плечи куртку из взбесившейся осы и выбежала на улицу.
Толпы людей шли в разном направлении, но Катерины Ивановны среди них не было. И тогда я побежала домой. Надо было успеть, надо было непременно успеть, чтобы мать в таком виде не попала на юбилей в ЖЭК.