Аннотация: Рассказ опубликован в журнале "Наш современник" (Москва) - номер 10 за 2011 год.
Виталий Мальков
ИЛЬИЧ
Когда-то Ильич стоял в фойе городского дворца пионеров, вдохновляя гипсовой улыбкой юных строителей светлого будущего и указывая им рукой верную дорогу. А многочисленные его "внучата" в красных галстуках, проходя мимо Вождя, робко бросали на него взгляды, полные благоговейного трепета и безмерного восхищения, и молчаливо заверяли Ильича в том, что его заветы будут непременно исполнены, а дело никогда не умрёт.
Да, именно так всё раньше и было. Но потом...
Потом страна внезапно отреклась от того, кто дерзнул озарить людям путь к всеобщему счастью, и гипсового Ильича убрали с глаз долой в подсобку, где он и простоял несколько лет, не ведая о том, что творится в государстве. Дворец пионеров сначала переименовали в дом детского творчества, а затем и вовсе продали, и вместо него возник центр досуга с несколькими кафе и биллиардной. А однажды покрывшегося пылью Ильича грубо и цинично выволокли из подсобки, погрузили на кузов старенького "ЗИЛа" и вывезли куда-то за город...
- Давай-ка здесь попробуем. Сюда буржуи ещё не добрались. - Степан Потехин резко крутанул руль и свернул с автотрассы на пыльную просёлочную дорогу. - Я здесь в прошлом году рыбачил. Карась сам в ведро прыгал.
Спутник Потехина Мешков, сосед по улице, согласно промолчал, ему не было особой разницы, где провести выходной. Лишь бы подальше от жены с её постоянными домогательствами по хозяйству - сделай то, сделай это...
"Москвич", исправно прослуживший Потехину полтора десятка лет, катил по дороге весело и резво, словно хотел казаться молодым. Впрочем, машина, благодаря неустанной заботе хозяина, и в самом деле неплохо сохранилась и могла послужить ещё не один год.
- Скупили паразиты все пруды да озёра, - ругался Потехин. - Собственники, мать их! А где нам рыбу ловить? В лужах, что ли?
Мешков на это ничего не сказал, а только хмыкнул неопределённо.
- Они скоро и лес купят, а с нас будут деньги за вход брать, - не унимался Потехин. - Совсем оборзели, и никакой власти на них нет.
"Москвич" остановился в нескольких метрах от берега, и рыбаки вышли осмотреться. Субботнее утро выдалось тёплым, но не жарким - лёгкий ветерок носил по небу облака, то собирая их в кучи, то разгоняя в разные стороны, будто бы играя с ними. В общем, погода предвещала приятную ловлю.
- Нет, тогда я был на той стороне. Видишь вон те кусты? - Потехин указал рукой. - Там место удобное.
- Здесь тоже неплохо. - Мешков достал из багажника спортивную сумку с принадлежностями для рыбалки. - Ну что, откроем сезон?
- Расстилай скатерть-самобранку, а я пока червей накопаю. - Потехин взял небольшую и удобную штыковую лопатку и пустую консервную банку.
Он отошёл к густому кустарнику, через который к пруду пробивался ручей. Хотел уже, было, копать, как вдруг заметил сквозь листву что-то белеющее. Поддавшись естественному человеческому любопытству, обошёл кусты и увидел лежащую возле самого ручья статую, выполненную почти в полный рост. Статуя лежала на боку из-за протянутой вперёд руки, и её голова была скрыта под слоем грязи, так что Потехин сразу не разобрал, кто перед ним. Бросив лопатку и банку, он присел и, воспользовавшись торчавшей рукой как рычагом, рывком перевернул статую, освободив её голову. Только теперь он узнал изваяние.
- Во как! - изумился Потехин. - Вождь мирового пролетариата!
Он призадумался, разглядывая гипсового Ильича. В памяти пронеслось счастливое пионерское детство - красный галстук, школьные линейки, летний лагерь, костёр, зарница. Он вспомнил волнительный момент вступления в пионеры и слова клятвы.
- Юрка! - позвал Потехин соседа. - Иди-ка, глянь!
Мешков отложил приятное занятие и поспешил к товарищу.
Потехин тем временем сорвал пучок травы и, присев на корточки, стал протирать лицо статуи, улыбаясь своим воспоминаниям. Но грязь, за долгое время, слишком прочно присохла к гипсу и никак не желала оттираться. Тут нужны были тёплая вода и тряпка.
- Что, дипломат с деньгами нашёл? - Мешков был уже рядом и, увидев находку, присвистнул. - Ильич, что ли? - Он засмеялся. - Выбросили на свалку истории. Ну-ну...
- Дурак ты, Юрка! - зло бросил Потехин. - Чему зубы скалишь? Забыл уже, как галстук и значок носил? Или тебя тоже коммунисты в детстве обижали, как этих... новоявленных?
- Да ладно. - Мешков набычился. - Он тебе что, родственник? Валяется тут, и хрен с ним. Айда лучше рыбу ловить.
Но Потехин уже лишился спокойствия. Он не мог просто так бросить здесь Ленина, это было бы предательством собственного детства.
- Рыба подождёт. Ильича спасать надо.
- Ну, ёлы-палы! - Мешков смотрел на Потехина как на полоумного. - Я там уже и бутылку открыл. Уху сварим...
- Погоди ты, не до ухи теперь. - Потехин подобрал лопатку и банку и вновь обернулся к статуе. - Ничего, Ильич, полежи тут ещё немного. Мы скоро.
- Что ты ещё придумал? - Мешков вздохнул.
- Поехали к Гришке Нечаеву. У него прицеп есть...
Нечаев, как обычно, проводил выходной день в огороде. Он долго не мог понять, что от него хотят, но когда услыхал про Ленина и "магарыч", то сразу же выказал резвость ума.
- Так вам прицеп, что ли, нужен? - Нечаев покрякал. - Дать не дам, а с вами поеду, раз такое дело. Ильича я до сих пор уважаю, чего бы там про него всякие горлопаны не болтали...
Не прошло и часа, как Нечаевская "Нива" с прицепом стояла на берегу пруда.
- Вот оно как бывает, - покачал головой Гришка, склонившись над статуей. - Сунули бывшего вождя лицом в грязь.
- Это для тебя он бывший, - недовольно пробурчал Потехин, - а я своих убеждений не менял и партбилет до сих пор храню.
- Надеешься, что коммунисты опять власть возьмут? - Мешков хихикнул и почесал затылок. - Надейся-надейся. Только история назад уже не повернёт. Это точно.
- Поживём-увидим, - упрямо процедил сквозь зубы Потехин. - Не вечно же этим хапугам править.
- Что, новой революции жаждешь? - не унимался Юрка. - А сам-то чего на баррикады не идёшь и листовки не клеишь? Слабо?
- Да ничего не слабо! - завёлся Потехин. - Пойду и на баррикады... но не один же. Вот если бы новый вождь появился и за собой позвал...
- А может, потихоньку всё само наладится? - неуверенно предположил Нечаев. - Неужто им там, в Кремле, хочется, чтобы народ против них поднялся? Ведь от этого никому лучше не будет. Опять кровь да разруха... Кому это надо?
- Наверно, надеются, что не поднимется народ. - Потехин опять задумчиво смотрел на Ленина. - Думают, совсем у нас мозги пропиты, и силы духа не осталось... Ладно, мужики, понесли Ильича в прицеп. Только осторожно.
Втроём они легко подняли статую и перенесли её к машине. Нечаев расстелил на дне прицепа брезент, на который вождя и положили, подоткнув ему под бока комки дёрна с землёй, чтобы не повредить при перевозке.
- Эх, пропала рыбалка, - горевал Мешков на обратном пути. - Ну что ты, Потеха, за человек такой? Вечно тебе надо больше всех.
Потехин молча слушал обвинения и ощущал в душе праздник. Такое состояние он часто испытывал в детстве, а последний раз - при рождении сына. Давно это было.
- Интересно, откуда его притащили, - размышлял вслух Мешков. - В нашем совхозе я такого, вроде, не видел. Наверное, из города привезли...
Когда-то Светлый Путь был богатым совхозом, в котором добросовестно трудились Николай и Надежда Потехины, родители Степана. Совхоз давал областному центру картошку и кукурузу, овощи и фрукты. И век бы ещё ему кормить горожан, не случись в стране перестройка. Постепенно Светлый Путь пришёл в полный упадок, а затем, уже в новые времена, его плодородные земли кинулись раскупать частные владельцы. На месте старых, брошенных домов выросли двухэтажные особняки, окружённые высокими стенами из дорогого цветного кирпича и камня.
Степан тоже успел после армии поработать в родном совхозе. Он был и трактористом, и механиком, и начальство возил, а когда, как и многие другие, попал под сокращение, то в запой от безделья не ударился, а быстро нашёл в городе новую работу. Поскольку был Потехин, как говорится, мужиком с головой и руками, то устроился сборщиком мебели в небольшой частной фабрике. Зарплату получал вполне приличную, а потому чувствовал себя уверенно и трудился добросовестно, дорожа своим местом...
Жена Потехина давно подбивала его продать дом и перебраться в город, "поближе к цивилизации", но он всё не решался. Не хотелось Степану расставаться с домом, где он прожил почти двадцать лет. На этой почве в семье Потехиных часто возникали серьёзные разногласия.
- О себе, Стёпа, не думаешь, так подумай о сыне, - каждый раз твердила жена. - В городе у него для развития всё под рукой будет, а здесь что? Самогонку пить с разными дебилами? А ведь ему пора уже о взрослой жизни думать, шестнадцать скоро...
Степан понимал, что правда на стороне его Аллы, но упрямство характера мешало ему сдаться.
- Давай ещё денег на квартиру подкопим, - находил он единственную отговорку. - Не хочу я в большой кредит влезать. Это же кабала настоящая.
- Да никогда мы не накопим столько, - резонно возражала Алла. - Квартиры с каждым месяцем дорожают, а наш дом, наоборот, в цене падает. Всё равно нам без кредита не обойтись...
Потехин отворил железные ворота, и "Нива" вкатила во двор, аккуратно мощённый бетонной плиткой. Жена стояла на крыльце, удивлённая скорым возвращением мужа с рыбалки.
- Неужто полный прицеп рыбы привезли? - Алла усмехнулась.
- Сейчас увидишь, - серьёзно ответил Степан, открывая боковой борт.
Мужики подняли Ильича и поставили его на бетон.
- Ну, как тебе улов? - Потехин с улыбкой смотрел на жену.
- Господи! - всплеснула руками Алла. - Это ещё что такое?
- Да вот, обзавёлся товарищем Лениным по случаю, - уклончиво ответил Степан. - Давай-ка, мужики, его сюда. Пусть встречает всех входящих.
Но Алла почему-то не разделила радость мужа, а лишь покрутила пальцем у виска.
- Совсем, что ли, сбрендил? Не хватало нам только памятника во дворе. Хочешь, что бы все соседи на смех подняли?
- Много ты понимаешь, - отрезал Потехин. - Пусть стоит Ильич. Человек о всеобщем счастье мечтал. Разве это плохо?
- Вот дуралей! - Алла покачала головой. - Да о каком таком счастье? Ты будто с Марса упал...
- Может, и с Марса. - Степан отошёл на несколько шагов, любуясь статуей. - Вот ещё помоем его, и будет как новенький.
- Опять за социализм свой цепляешься, - не унималась жена. - Сколько же можно? Нет его уже давно, забудь! И нечего всякий хлам домой тащить.
- Думай что болтаешь! - обозлился Степан. - Хлам... Ты вон свои иконы по дому развесила, меня не спросила. А это моя икона. Поняла?
- Ну что, Потеха, обмыть бы это дело, - украдкой напомнил Мешков. - Не каждый ведь день Ленина находим.
- Обмыть, говоришь? - Степан взглянул на жену, которая начала кривиться. - А что, дело нужное. - Он повеселел. - Объявляю вечером банкет по поводу спасения вождя!
Алла вздохнула и скрылась в доме, зная, что сейчас с мужем спорить бесполезно.
- С жёнами! - Потехин пожал приятелям руки. - Гульнём как положено...
В этот момент во двор Потехиных заглянул их сосед Василий Недайвода, мелкий предприниматель с большими амбициями. Несколько лет назад Василий купил рядом два заброшенных участка, снёс там деревянные развалюхи и возвёл на их месте двухэтажный терем с подземным гаражом. Каким именно бизнесом он занимался, никто из соседей толком не ведал, но поговаривали, будто связано это с машинами. То ли перегоняли ему их на продажу, то ли угоняли... В общем, побаивались Василия местные, считая его лихим человеком.
- Здорово, сосед. - Недайвода по-хозяйски прошёлся по двору прямо к гипсовому изваянию. - Как поживаешь?
- Спасибо, хорошо. - Потехин с неприязнью наблюдал за Василием, смекнув, что не просто так тот зашёл, а с какой-то определённой целью. Все в округе знали, что от Василия доброго слова без причины не услышишь.
Недайвода обошёл вокруг статуи, осмотрев её со всех сторон, потрогал рукой гипс, похмыкал, почесал своё внушительное пузо. Если бы не это пузо, он мог вполне сойти за тренера российской сборной - такой же важный вид и дорогой спортивный костюм, купленный явно не на рынке.
- А я гляжу в окно, везёте чё-то... Где ж ты Ленина раздобыл? В музее, что ли, спёр?
- Да хоть бы и спёр! - с вызовом ответил Потехин. - А что?
- Уважаю, брат, - неожиданно дружелюбно сказал Василий и глумливо захихикал, отчего его щекастое лицо сделалось похожим на свиное рыло. - Круто ты придумал.
Потехин промолчал, напряжённо ожидая перехода к делу.
- Слушай, тема есть. - Василий прищурил один глаз. - Продай его мне.
- Кого? - не понял Потехин.
- Его. - Недайвода кивнул в сторону Ильича. - У меня уже есть несколько. Хочу что-то типа дворянской усадьбы сделать. Ну там, бассейн, беседка, статуи... короче, все дела... - Он опять хихикнул. - Поставлю Ленина, для прикола, между Венерой и Амуром.
Степан растеряно посмотрел на приятелей, затем на жену, слушающую разговор из открытого окна кухни. Алла усиленно закивала, показывая, что нужно соглашаться.
- И сколько дашь? - осторожно спросил Степан.
- Ну... - Василий засопел, прицениваясь. - Десятку.
- Десятку? - Степану стало обидно за Ильича, которого так дёшево оценили. - Всего-то?
- Мало, что ли? - Недайвода облизнулся и покосился на статую. - Ладно, даю две.
- Двадцать тысяч? - Потехин ощутил в душе пробуждение классового гнева. - За вождя мирового пролетариата?
Василий пристально посмотрел на него.
- А сколько?
- Тыщу баксов! - со злостью выпалил Степан.
Василий покачал головой.
- Ну, ты, брат, загнул. Не стоит он столько.
Потехин пожал плечами.
- Не хочешь, как хочешь. Будет у меня стоять.
Недайвода подошёл к статуе и опять потрогал гипс.
- Давай за двадцать пять? - не сдавался он.
Степан покачал головой.
- Умеешь ты торговаться. - Василий махнул рукой и ухмыльнулся. - Лады! Беру за штуку баксов.
- Я передумал, - внезапно сказал Степан, едва сдерживая желание дать соседу в морду.
- Как это? - Взгляд Василия вспыхнул недобрым огоньком. - Ты чё, брат?
- Ильич не продаётся. Я вождями не торгую.
Недайвода посмотрел на него как на сумасшедшего.
- Ты это, в натуре, серьёзно?
- Да, серьёзно.
Василий вновь засопел, буравя Степана враждебным взглядом.
- Нехорошо добро забывать. Я тебе с деньгами не отказал, когда ты ко мне пришёл.
Потехин вспомнил, как год назад Недайвода выручил его, одолжив деньги на лечение отца, которого пришлось вести за границу, в Харьков. Отца, правда, спасти так и не удалось, слишком запущенной оказалась болезнь...
Неловко стало Степану, но он промолчал, поскольку упрямство мешало ему отступить от своих принципов.
- Не по-соседски это. - Василий покачал головой. - Подумай ещё на досуге. - Он так же по-хозяйски вышел со двора, что-то недовольно бормоча себе под нос.
От слов соседа Потехину стало не по себе, но он не показал вида.
- Молодец, Потеха, - похвалил Гришка. - Так ему, хапуге. Думает, всё можно купить.
- Дурачина, - высказала в окно жена. - Продай ты ему скульптуру, от греха подальше. Кто ещё за этот хлам такие деньги предложит?
- В самом деле, Потеха, - поддержал Аллу Мешков. - Хоть какая-то польза от Ильича будет.
- Ничего вы не понимаете, - грустно сказал Степан. - Это же Ленин...
И всё же, в его душу закралось сомнение. Ссориться с Василием ох как не хотелось. Мало ли как жизнь повернётся.
Потехин съездил в местный мини-маркет и купил там пару кателок "краковской", упаковку минералки и буханку белого хлеба. Жена его, сменив гнев на милость, кроме разных овощей и зелени с огорода, выставила на стол, поставленный прямо во дворе, свежеиспечённый пирог с гусятиной.
А вечером отмытый от грязи, посвежевший Ильич встречал во дворе гостей, как бы приветствуя их вытянутой вперёд рукой. Мешков и Нечаев привели своих супруг, и все дружно сели отмечать находку. Ради такого дела Степан достал из закромов литровую бутыль самогона на меду, выгнанного тестем, у которого имелась небольшая пасека.
- Выпьем за товарища Ленина, - предложил тост Потехин, - и за светлое будущее. Глядишь, и придёт оно когда-нибудь. Может, хоть внуки наши увидят...
- Должно прийти! - поддержал его Нечаев. - Затея-то хорошая была.
Все приступили к ужину, а спасённый Ильич, вроде бы, одобрительно поглядывал на застолье, воодушевляя собравшихся гипсовой улыбкой.
Но после очередного тоста захмелевший Мешков указал на статую пустой рюмкой.
- Слушай, Потеха, зачем он тебе нужен?
- В каком смысле? - насторожился Степан.
- В прямом. - Мешков усмехнулся. - Я бы его продал, к чертям собачьим.
- Продать-то, конечно, можно. - Степан задумчиво поковырял в тарелке вилкой. - Но только не такому как Василий.
- Да какая разница? Деньги не пахнут.
- Может, и не пахнут, а всё равно... таким, как этот помещик недоделанный, не продам. Не хватало ещё, чтобы они над Лениным глумились.
- Эх, повезло тебе, что ты Ильича первым нашёл. - Мешков покачал головой. - За кусок гипса такие деньги отваливают.
- Ты не мели что попало. - Степан взглянул недружелюбно. - Завидуешь?
- Тебе что ли? - Мешков хохотнул. - Просто смотрю на тебя и дивлюсь. Почему таким дуракам везёт?
- А ты, значит, умный? - Потехин отодвинул в сторону тарелку. - Почему ж это я дурак-то?
- Да потому и дурак. На кой, говорю, тебе этот Ленин сдался?
- Не твоё дело, - огрызнулся Степан. - Всё равно не поймёшь.
- Ну куда уж нам понять-то, - пробурчал Мешков. - Мы ведь люди тёмные, неотесанные. - Он стукнул кулаком по столу. - Вот из-за таких как ты все беды у нас и происходят.
- Из-за каких таких? Ты чего плетёшь-то?
- Да из-за таких! Нет чтобы жить как все... Так нет же, всё какие-то идеалы ищут. О светлом будущем всё мечтают... Да про него давно уже нормальные люди забыли...
- Это ты что ли нормальный? - Степан тоже не на шутку вскипел. - Или твой Недайвода?
- Хоть бы и мы. А что? - Мешков наклонился вперёд. - Реально надо на жизнь смотреть, а не в облаках витать.
- Реально это как? - Степан злорадно усмехнулся. - Это таким же жмотом стать, как этот? - Он кивнул в сторону дома Василия. - Дворянин...
- Гляди-ка, пролетарий! - Мешков скривился. - Да чем твой Ленин со своей шайкой лучше был? Только народу мозги задурили сказками. Светлое будущее, светлое будущее! Тьфу!.. - Он сплюнул.
- Заткнись! - Потехин вскочил. - А то по роже получишь!
- А ну попробуй! - Мешков тоже поднялся, отодвинув табурет. - Смотри, сам сейчас получишь.
- Вали давай отсюда, холуй буржуйский! Я это давно подозревал. Помню, как ты радовался, когда Союз кончили.
- Ну и пойду. Подумаешь... - Мешков вышел из-за стола и махнул рукой жене. - Зинка, пойдём! Тут нами брезгуют.
- Мужики, да что вы ерундой занимаетесь? - попытался остудить ссору Нечаев. - Юрка, чего ты, в самом деле, собачишься?
- Да нет, Гриша, здесь уже не ерунда пошла. - Потехин налил себе водки. - Здесь, можно сказать, человеческая сущность выявляется.
- А ты мою сущность не трожь. - Мешков сжал кулаки. - Ещё с твоей не всё ясно. Тоже мне, парторг нашёлся.
- Вот сейчас бы парторги не помешали. - Потехин опять сел. - А то развелось тут всяких дворян... Рожи спекулянтские... Только и смотрят, где и кого обдурить да перепродать подороже.
- Стёпа, ну что ты как ребёнок? - Алла нежно обняла его за шею. - В самом деле, Василий хорошие деньги предлагает, а ты артачишься. Всё равно нам надо в город перебираться... Или ты Ленина в квартире поставишь?
Потехин вздохнул, не зная что возразить. Он перевёл взгляд на зелёные кроны садовых деревьев, и в груди заныло при мысли, что с ними рано или поздно придётся расставаться. Не представлял Степан свою будущую жизнь без этих яблонь и вишен, да и без овощных грядок, между которыми он любил бродить в моменты безделья.
- А потом дачу где-нибудь купим, - словно прочла его мысли жена.
- Ну не могу я этой гниде Ильича продать, пойми, - взволнованно выпалил он. - Как увижу перед глазами его рожу довольную, так всё внутри переворачивается.
- Ты остынь сперва, - тихо сказала Алла и потрепала русые волосы мужа, - а потом здраво рассуди. Хорошо?
- Хорошо, - буркнул он, пытаясь успокоиться. - Только сейчас меня не трогайте...
Степан открыл глаза и несколько минут лежал, прокручивая в памяти прошедший день. Рядом, тихонько посапывая, спала жена, невидимая в темноте комнаты. Осторожно, чтобы не нарушить её сон, Степан встал и надел брюки. Прихватив с собой пачку сигарет и зажигалку, он набросил на плечи ветровку, бесшумно отворил входную дверь и вышел на крыльцо.
В глубине двора, хорошо освещаемый луной, одиноко белел гипсовый Ильич. Степан закурил, рассеянно глядя на изваяние и ёжась от ночной майской прохлады. Остатки сна сняло как рукой.
- Что же мне с тобой делать, товарищ Ленин? Не подскажешь?..
Потехин напрягся, словно и в самом деле надеялся услышать ответ, но статуя, естественно, молчала. Зато в памяти вновь возникли картины из пионерского детства, в котором Стёпка с гордостью носил красный галстук и верил, что живёт в самой лучшей стране. Эх, если бы можно было хоть ненадолго вернуться туда...
- Видно, не случайно я тебя нашёл. Как думаешь?
Ленин опять не ответил.
- Молчишь, Ильич? - Степан стряхнул с сигареты пепел и вздохнул. - Понятно...
Ему вдруг захотелось рассказать Вождю о своей жизни после развала великой страны, поведать об отце, перенёсшем инфаркт, и о друге "челноке", погибшем от пуль рэкетиров, захотелось поделиться душевной болью и отчаянием, испытанными им в период полного безденежья и поисков работы. Да много чего он бы высказал... Если бы только Ильич мог выслушать...
- Эх, товарищ Ленин, некому за народ заступиться...
Ночную тишину нарушил короткий басистый лай. Это исправно нёс свою собачью службу ротвейлер Недайводы Самсон, которого по вечерам хозяин спускал с цепи.
Потехин перевёл взгляд на безоблачное небо, густо усеянное звёздами, и решительно загасил о деревянные перила крыльца недокуренную сигарету.
- Не бойся, Ильич, не продам я тебя. - Потехин показал кукиш в сторону дома Василия. - Шиш им всем от советской власти.
Налетевший порыв ветра закачал ветви яблони, под которой стоял Ленин, и Степану показалось, будто статуя пошевелила рукой, словно бы поманила к себе. Сделалось немного жутковато от мысли, что Ильич сейчас шагнёт навстречу и быстро, картаво заговорит, как в фильмах. Но Вождь спокойно стоял на месте - это всего лишь тени бегали по его гипсовому телу, создавая иллюзию движения.