Нечто происходит - особенно в городах. Так бывает почти всегда. Да и не может быть иначе - в таких гигантских людских резервуарах. Пожалуй, это худшее, что можно себе представить. Впрочем, я не очень-то боюсь.
Нечто происходит: ограбления, убийства, концерты, изнасилования, свадьбы, рождение детей, пьяные драки и ещё много чего. Над всем этим... Во всём этом безоговорочно присутствует смерть или что-то похожее - может быть любовь. Так уж устроен мир. Легко считать себя мудрецом, если имеешь возможность не быть втянутым во всеобщее копошение и спокойно наблюдать со стороны - любое твоё мнение покажется всем пределом объективности. Что бы ты ни сказал.
Нечто происходит. Со мной - намного реже, чем с другими. Со мной вообще ничего не случается, кроме пьянства, зато в этом деле я считаю себя почти непревзойдённым. Имею право так считать - в конце концов, всё равно ведь никому нет дела.
Был один из тех весёлых похмельных деньков, когда с трудом можешь понять смысл своего существования. Точнее, сомневаешься в необходимости продолжать. Всё, что бывает нужно в таком состоянии - это чтобы кто-нибудь проявил к тебе интерес или просто дал понять, что заметил твоё присутствие в этом (как бы оно ни называлось). Не подумайте, я говорю сейчас не о дружеских беседах, сочувствии и прочей ерунде. Одиночество важно. Одиночество - единственное, что помогает выжить. Но при этом важно быть кем-то, важно понимать, что ты - кто-то. Иначе всё пропало. Именно этого понимания мне и не хватало.
Она вошла в контору по обычным своим делам: продать золотишко или ещё что. Была здорово пьяна - может быть, уже не первый день. Не то чтобы я с ней был близко знаком - совсем нет, - но, честно говоря, всегда хотел познакомиться. В ней было много чего-то - какой-то отчаянной жизнерадостности. И ещё у неё была самая впечатляющая задница, какую я когда-либо видел. Она вошла, внесла эту свою весёлую блядскую улыбку и эту свою жизнеутверждающую аппетитную задницу, и я мгновенно уткнулся в монитор компьютера. Мне хотелось смотреть на неё, наслаждаться или, может быть, воображать себе всякое, но я не был уверен, что ей придётся по душе то, как я на неё таращусь.
В общем, я предпочёл спрятаться, стать частью офисного интерьера. Это было не особенно сложно - за шесть лет я и так уже почти превратился в мебель, в некое продолжение стула, или точнее - в причудливую деталь, объединяющую стул и стол. Я лишь изредка бросал косые взгляды на её сверхгармоничные ягодицы и тут же снова утыкался в монитор, изо всех сил делая вид, что занят чем-то крайне важным. На самом деле передо мной была демо-запись одной местной группы, из которой я от нечего делать пытался слепить нечто более или менее слушабельное. Окончательно погрузившись во всё это гитарно-барабанное безобразие, я не заметил, как она подошла ко мне и встала рядом, касаясь бедром моего плеча. От неожиданности я вздрогнул и посмотрел на неё. Она улыбнулась.
- Чем это вы занимаетесь?
- Да так, фигнёй всякой, - ответил я и снова уткнулся в монитор, по которому ползли синие зубцы звуковых дорожек. Она конечно же ничего не поняла и поэтому спросила:
- Вам наверное скучно?
- Пытаюсь с этим справиться.
- У меня есть подруга...
- Хм, - ответил я и опять посмотрел на неё. Она прижалась ко мне сильнее.
- Она очень хочет с вами познакомиться.
- Да, - тупо отреагировал я.
- Да! - выдохнула она, провела ладонью по моей щеке и, не оборачиваясь, направилась к выходу.
Я посмотрел ей вслед. Посмотрел вслед уходящей от меня заднице и стройным ножкам, вслед уплывающему весёлому блядству. Что ж, если подруга так же хороша... Не знаю, я почему-то был уверен, что никакой подруги не существует. Просто нечто происходит - в этом случае нечто произошло со мной. Вполне достаточно, чтобы я смог осознать своё присутствие в этом (как бы оно ни называлось). Вполне достаточно, чтобы пережить ещё один (не самый лучший) день. Вполне достаточно, чтобы понять: одиночество - единственное, что действительно имеет значение.