Аннотация: Девочка-старшеклассница, увлекающаяся психологией, отчаянно пытается изменить свой характер. Сможет ли она добиться желаемого? Для подростков и не только :-)
Нет, я не смогу этого сделать даже под страхом расстрела! Несколько раз глубоко вздыхаю, собираюсь с духом, открываю рот и ... снова его закрываю. Не могу заставить себя произнести ни слова, хоть тресни. Женщина выжидательно смотрит, не пытаясь мне помочь, но и не проявляя пока явного недовольства. Очередь сзади нетерпеливо переминается. Кто-то сопит, кто-то покашливает. Беспомощно смотрю на Антона, стоящего поодаль с непроницаемым выражением лица. Опять открываю рот и неожиданно для себя самой спрашиваю:
- Скажите, у вас есть настойка валерианы?
Замечаю на лице аптекарши, по всей видимости, интуитивно почувствовавшей необычность ситуации, тень легкого разочарования. Получаю упакованный в картонную коробочку пузырек, расплачиваюсь и быстро выхожу из аптеки.
Через несколько секунд меня догоняет Антон и сочувственно произносит:
- Да ладно, Алис, не расстраивайся. Еще раз попробуешь.
- Сам бы попробовал! - огрызаюсь я. - Думаешь, это так просто?
- Понятно, что не просто, - примирительно говорит Антон, и мы молча идем вдоль проспекта до своего микрорайона, после чего расходимся по домам.
Дома я привычно разогреваю в микроволновке оставленную мамой в холодильнике еду, без особого аппетита обедаю и сажусь за уроки. Задают нам немало, все-таки выпускной класс, поэтому я предпочитаю не откладывать дело в долгий ящик, тем более, что ничего особо сложного или неприятного в "домашке" нет. К моменту прихода родителей с работы я уже успеваю закончить ее и залечь с книжкой на кровати.
Первой, как обычно, домой возвращается мама, через полчасика подтягивается отец, и мы все вместе садимся ужинать. Завтракаем и ужинаем вместе мы всегда, для меня это такой же привычный порядок вещей, как, например, чистка зубов утром и перед сном. Поэтому я была жутко удивлена, когда обнаружила, что в семьях многих одноклассников все едят по отдельности и в разное время, не дожидаясь друг друга. И считают это вполне естественным и единственно возможным - дескать, зачем мне кого-то ждать и мучиться, если я голоден. В принципе все верно, даже и не найдешь, что возразить особо. Но как-то неправильно что ли. Неужели им самим не нравится общаться друг с другом, рассказывать, что у кого случилось, что было интересного, как прошел день? Я, например, не представляю свою семью - ни нынешнюю, ни будущую, то есть нынешнюю в расширенном варианте - без этих совместных кухонных посиделок.
Но сегодня за ужином, после своего аптечного фиаско, я предпочитаю отмалчиваться, отвечая на расспросы любящих предков неопределенными фразочками типа "да так, ничего особенного" или переводя стрелки встречными вопросами о том, как дела у них самих. Они, естественно, прекрасно понимают, что "не все в порядке в Датском королевстве", но сильно не пристают и на мозги не капают.
В принципе с родителями мне повезло, и я их люблю, хотя определенные закидоны у них, конечно, присутствуют. Взять, например, папу. Он у нас любитель фэнтези. Казалось бы, взрослый мужчина, отец семейства, и на тебе - фэнтези! Причем это свое фэнтези он читает чуть ли не в любое время, свободное от работы. Даже по улице может идти, уткнувшись глазами в телефон, где у него скачана куча книжек. Мама, надо сказать, тоже любитель чтения, регулярно ходит в библиотеку, книги таскает даже в ванную, когда купается. Но она как раз читает все, кроме фэнтези. Говорит, что раньше тоже им увлекалась, но потом переросла. Интересно, перерастет ли когда-нибудь папа? Наверное, вряд ли. Как говорится, горбатого могила исправит. С другой стороны, а что в этом плохого, собственно? Да ничего. Разве что поговорить с ним особо не поговоришь, вечно либо работает, либо читает, и оторвать его от книжки не так-то просто. С мамой в этом плане легче, она хоть и не очень-то компанейский человек, но со мной и папой общается охотно, всегда готова и выслушать, и поддержать, если надо.
Кстати говоря, имя Алиса, которое я просто обожаю, мне дала именно мама, за что я ей очень благодарна. Отец предлагал Наташу или Элеонору; это же надо было такое придумать вообще! "Наташа" в принципе звучит красиво, даже мило, но вот его полный вариант, Наталья, мне не нравится абсолютно. К тому же оно старое. "Война и мир", Наташа Ростова - это все, конечно, хорошо, но мы-то живем в 21 веке! Теперь оно ассоциируется, скорее, с нашими туристами в Турции. Сама я там пока что не была, но наслышана. А "Элеонора" - вообще кошмар кошмаров! Женщина по имени Элеонора может быть исключительно эгоцентричной, хитрой и стервозной; "ужасной особой", как любит говорить моя бабушка.
А вот домашние дела мама не любит. Делает по необходимости, но не любит. Готовят они с папой по очереди, причем у папы обычно вкуснее получается. Он вообще у нас более хозяйственный. Я лично тоже всю эту домашнюю бытовуху терпеть не могу, но что-то делать приходится, куда деваться... Однако при всей своей жуткой нелюбви к хозяйственным делам мама почему-то придает огромное значение порядку и рьяно следит за его соблюдением. Заметьте, именно порядку, а не чистоте. Пол может быть давно не мыт, окна и раковины тоже, но стоять и лежать все предметы должны точно на своих местах. И не дай бог, если кто-то зачем-то поднял, скажем, вазочку с искусственными цветами, а потом поставил ее на несколько сантиметров правее или левее того места, где она стояла ранее. Если настроение у мамы в тот момент, когда она увидит это безобразие, будет нормальным, она просто молча переставит вазочку на ее законное местоположение; если же плохим - берегись все живое!
Короче, тараканы и у папы, и мамы есть, и это я еще наверняка не все описала, а только те, которые сразу в голову пришли. С другой стороны, а кто из нас без тараканов? Я и сама не сахар, если хорошо подумать. Иногда меня даже посещают мысли о том, что все люди как люди, а я одна не пойми что. А иногда думаю - да нет, девочка как девочка, со своими достоинствами и недостатками. Как все...
Углубившись в размышления о своей семье и себе самой, я даже не замечаю, как пролетел ужин. Остаток вечера проходит скучно и буднично: некоторое время смотрю телек, немного сижу за компом, потом умываюсь и ложусь спать. Лежа в постели, думаю о том, удастся ли мне завтра выполнить задуманное или я опять не справлюсь с заданием, и вся моя затея накроется медным тазом...
***
Утром следующего дня привычно поднимаюсь по звонку будильника. Вспоминаю о намеченном на сегодня, и настроение немедленно портится. Может, мне отказаться от всей этой нелепой затеи? По дороге в школу встречаю Антона, рассеянно улыбаюсь ему. Разговаривать совершенно не хочется. Зайдя в класс, замечаю необычное оживление среди мальчишек. Оказывается, Димка притащил из дома свою белую крысу Машку и собирается пугать ею учителей. Детский сад, штаны на лямках, а не 11-ый класс, ей богу! Но в глубине души мне тоже интересно, как наши преподши будут реагировать на грызуна. Возможно, день пройдет веселее, чем я предполагала.
На первом же уроке выясняется, что мои ожидания оправдались. Математичка завизжала в голос, когда, расхаживая по классу, неожиданно увидела перед собой довольно-таки крупную крысу, после чего долго орала и выставила Димку за дверь. Естественно, вместе с Машкой. Историк долго и нудно читал нам нотации о важности получение среднего образования, необходимости уважать учителей и неуместности подобного "вопиюще неуважительного и беспрецедентно дерзкого поведения в пределах образовательного учреждения". Англичанка мужественно удержалась от воплей, криков и нотаций, но немедленно вызвала Димку к доске и заставила его долго и подробно рассказывать всему классу о домашних животных вообще и его личном питомце в частности. На английском языке, разумеется. Было очень забавно наблюдать, как Димка, который и русский-то не особо хорошо знает, а уж иностранный и подавно, пытался как-то выкручиваться, называя Машку "большой мышью, которую не любят все женщины". А физичка, которая, по виду, вроде не должна была отличаться особой храбростью, увидев бегающую по парте крысу, спокойно взяла ее в руки, погладила и отнесла в лаборантскую, после чего как ни в чем не бывало продолжила урок. В общем мне, да и всем нашим, наверное, было над чем подумать.
Не знаю, почему, но я всегда любила наблюдать за поведением людей в разных нестандартных ситуациях, пыталась понять их мотивы, предугадать, как они поступят и что скажут. Я и фильмы, и книги предпочитаю такие, психологические что ли, независимо от их жанра. Вот, например, детективы. В одних просто описываются действия героев: побежал, схватил, погнался, выстрелил, пиф-паф, ой-ой-ой, гора костей и лужа крови. Я такие не читаю вообще. Мне нравятся те, в которых мысли и чувства персонажей описываются, причины, по которым они поступают так, а не иначе. А с некоторых пор я еще и литературу по психологии читать начала. И, будучи натурой увлекающейся, не помаленьку, от случая к случаю, а запоем, от души!
Начиталась, вдохновилась и затеяла этот дурацкий эксперимент. А может, и не дурацкий. Пока непонятно...
Когда звенит звонок с последнего урока, чувствую непреодолимое желание улизнуть домой, отложив все на завтра. Быстро собираю рюкзак, выхожу из класса и почти бегу по длинному школьному коридору, надеясь, что Антон не заметит моего ухода. Но не тут-то было. Он, естественно, все замечает, догоняет и начинает читать мне мораль, дескать, надо не сдаваться, преодолевать трудности, воспитывать силу воли и все такое. Я в очередной раз жалею, что разболтала все Катьке и связалась с этим сухарем-садистом; надо было делать все самой и по-тихому. Получилось - хорошо, не получилось - и бог с ним. А теперь деваться некуда, сдаться - значит, потерять лицо, а я же гордая, блин. Поэтому вяло оправдываюсь, что якобы хотела подождать его возле школы, и покорно тащусь вслед за ним в очередную аптеку, то ли третью, то ли четвертую по счету.
Как и следовало ожидать, в аптеке повторяется вчерашняя история: я краснею, бледнею, пытаюсь что-то сказать, не могу, и в конце концов просто покупаю мозольный пластырь и перекись водорода. Антон пытается уговорить меня попробовать еще раз. Я посылаю его к черту и предлагаю попробовать самому. Он отказывается, резонно отвечая, что вся эта затея вообще-то лично моя, а он для себя такой цели не ставил. Возразить по существу мне нечего, но досада и отчаяние от очередной неудачи требуют выхода, и я презрительно произношу:
- Что, слабо?
- На слабо дураков ловят, - спокойно отвечает Антон.
Ну, естественно, а на что еще я рассчитывала? Железный человек! Завидую таким белой завистью. Меня всегда было на "слабо" взять легче легкого. И понимаю, что глупо, но вот поди же ты... Самооценка, наверное, ниже плинтуса, все пытаюсь другим чего-то доказать. А у Антона с самооценкой все в порядке. Спокойно говорит, что может, а что нет. Признает свои слабости, знает сильные стороны. Вот с кого надо брать пример, думаю я. Но вслух этого, естественно, не говорю, и мы идем искать другую аптеку, благо их сейчас хоть пруд пруди, чуть ли не в каждом доме понатыканы. Или не благо? Для меня сейчас точно не благо, я само это слово - аптека - уже даже слышать не могу. Но присутствие Антона заставляет меня войти еще в одну дверь с нужной надписью.
Обреченно подхожу к окошку, заранее зная, что у меня снова ничего не получится. Так оно и происходит. Расстроенно отхожу в сторону и вдруг вижу, что Антон встает в конец очереди. Очередь продвигается быстро, и уже через несколько минут я слышу его уверенный голос:
- Я хочу взять презервативы оптом. И поскольку я использую такое большое количество презервативов и отовариваюсь у вас, вы должны дать мне скидку!
Я замираю и быстро смотрю на провизора, ожидая увидеть на ее лице шок, осуждение, негодование, гримасу отвращения или презрительную ухмылку. Она действительно улыбается, но вовсе не презрительно, а даже как-то по-доброму, и спокойно спрашивает:
- Сколько именно штук вы хотите приобрести? У нас предусмотрены скидки при покупках на сумму более трех тысяч рублей.
Антон теряется; похоже, он начал действовать спонтанно и не очень представляет себе, что делать дальше. Интересно, он вообще знает, сколько стоят сейчас презервативы и каких марок они бывают? Я, признаться, нет. Обычно я тщательно изучаю любой вопрос прежде, чем приступать к действию, но в данном случае была настолько уверена в отказе, что даже не потрудилась посмотреть на витрину.
Аптекарша приходит на помощь моему смелому - как оказывается! - другу и начинает называть цены и марки; по-моему, даже с комментариями по поводу качества и популярности некоторых из них. Люди в очереди заинтересованно прислушиваются к разговору, некоторые улыбаются. На лице одной старушки читается неодобрение, но она в явном меньшинстве. В конце концов, Антон что-то извинительно бормочет, берет несколько упаковок с недвусмысленным изображением розового кролика, протягивает тысячу рублей и поспешно ретируется. Я выскальзываю вслед за ним и восхищенно произношу:
- Да ты герой!
Антон подозрительно смотрит на меня, но видит, что я говорю искренне, и широко улыбается в ответ. Меня так и подмывает спросить, как он намеревается использовать сии резиновые изделия, но я благоразумно сдерживаю себя. Надо сказать, что я совершенно не ожидала, что тихий, спокойный, неприметный и, как мне казалось, не очень-то смелый "ботаник" Антон сможет решиться на поступок, который по плечу далеко не каждому. Мне, во всяком случае. Я его прямо зауважала после этого и увидела по-новому. Оказывается, у него довольно широкие плечи и стройная фигура. И серые ясные глаза. И красивые, слегка волнистые волосы... Почему я не замечала всего этого раньше?
Пока я размышляю об Антоне, мы проходим мимо нескольких домов и, наконец, видим искомую вывеску, обещающую спасение всем больным и страждущим.
- Давай! У тебя все получится! - подбадривает меня Антон, но, по-моему, сам не особо верит в то, что говорит.
И хотя я только что убедилась, что никого данная просьба не шокирует и даже, кажется, не удивляет, подойдя к прилавку, я опять не могу заставить себя выговорить ни слова. Выходя из аптеки, чувствую, что меня охватывает отчаяние. В течение нескольких секунд пытаюсь ему сопротивляться, но потом не выдерживаю и начинаю плакать, как маленькая. Мимо проходят люди, некоторые даже оборачиваются, а я реву чуть ли не в голос, размазывая слезы по щекам. Стыдобища!
И тут Антон снова меня удивляет. Вопреки моим ожиданиям он не начинает неловко топтаться возле меня, заведя обычную песню о том, что попытка не пытка, и в следующий раз у меня обязательно все получится, а уверенно и как-то ласково приобнимает меня за плечи и шепчет разные утешающе-ободряющие слова, как будто папа ребенку. Говорит также, что ему было гораздо проще, потому что для парня более естественно покупать такие вещи. Шутит и улыбается. И мне сразу становится легче, хотя я еще некоторое время не выскальзываю из-под его руки, позволяя пообнимать меня подольше.
Вообще он парень симпатичный и какой-то правильный что ли. Надежный. Как я раньше на него внимания не обращала? Хороший парень. Хотя какая мне разница, я ведь люблю Влада, пусть пока и без взаимности. Да и у Антона, кажется, девушка есть. Я временами вижу его с такой красивой девчонкой - куда мне до нее! Насколько я помню, у нее темные волосы, мальчишеская стрижка и озорное выражение лица. Уж она-то наверняка не спасовала бы ни в аптеке, ни где-либо еще. А я неудачница и терплю поражение за поражением.
А ведь так хорошо все начиналось! Хотя нет, начиналось-то все как раз не очень хорошо. Это если глубоко копать, с самого детства. Я всегда была очень стеснительной, и в определенных ситуациях мне это сильно мешает. Стыдно сказать, но даже обычная покупка продуктов зачастую требует от меня значительного усилия над собой из-за необходимости общения с продавцом. А самый ужас для меня - это, конечно, выступления перед публикой. И если к доске я отвечать все-таки выхожу, куда деваться, хотя и чувствую себя при этом весьма некомфортно, то всяких там докладов перед большой аудиторией или, не дай бог, участия в художественной самодеятельности избегаю, как черт ладана! (Честно говоря, я не очень представляю себе, что такое "ладан", но моя бабушка временами выражается именно так.) Про то, чтобы с кем-то познакомиться первой, я уж вообще молчу; сколько себя помню, и во дворе, и в садике, и в школе знакомилась всегда не я, а со мной.
И вот однажды мне в руки попала книжка по популярной психологии. Ну, то есть как попала... Ее притащила домой мама и предложила нам с папой прочитать, сказав, что книжка очень интересная и обязательно нам понравится. Уж не знаю, преследовала ли она некую тайную цель или же принесла книгу безо всякой задней мысли, но книжку эту я тогда прочитала. Потом прочитала еще пару книг того же автора. Потом взялась за других авторов. Очень скоро моя комната оказалась набита психологической литературой, а голова - идеями "личностного роста", "выхода из зоны комфорта", "самораскрытия", "самопринятия", "саморазвития" и "самосовершенствования". И начать я решила, конечно же, с преодоления застенчивости и повышения уверенности в себе.
Напрашивалась мысль походить на соответствующие тренинги, благо предложений кругом полным-полно, но родители, в отличие от меня не проникшиеся стремлением к личностному росту и не доверяющие современным очень бодрым и коммерчески успешным "гуру", денег (довольно немаленьких, кстати) на это весьма сомнительное, по их мнению, мероприятие не давали. К тому же некоторые из наших знакомых, ранее подобные тренинги посещавшие, говорили, что игра не стоит свеч; если некоторый эффект от занятий и наблюдался, то очень кратковременный. Да и сама я догадывалась, а позже и читала, что атмосфера на любых психологических тренингах по определению слишком тепличная, щадящая, доброжелательная, поэтому совсем не факт, что ощущаемые там чувства защищенности и, как следствие, уверенности в себе сохранятся у человека в реальной жизни. Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, составила список заданий для самой себя (как оказалось впоследствии, это был самый легкий и простой этап эксперимента) и приступила к их выполнению.
Точнее, сначала я попыталась обзавестись моральной поддержкой в лице своей подруги Катьки, но та участвовать в моей, по ее собственному выражению, "идиотской затее" отказалась наотрез. Причем фраза "Еще не хватало мне перед всеми так позориться!" была самим мягким из высказанных ею аргументов. На мое счастье или беду, пока не поняла, наш с Катькой разговор услышал Антон и попросился поучаствовать наблюдателем, потому что ему интересно, что из этого получится. Это было весьма неожиданно, потому что ранее мы практически не общались, не из-за неприязни или чего-то еще, а просто шли по жизни параллельными курсами, не обращая друг на друг особого внимания (во всяком случае, так мне тогда казалось) и не пересекаясь. Но так как против Антона я, собственно говоря, ничего не имела, а одной затевать "весь этот балаган" (тоже Катькино выражение) было страшновато, я согласилась, и все детали эксперимента мы прорабатывали уже вместе с Антоном.
***
Надо сказать, что ставить над собой разного рода психологические и даже физиологические эксперименты я пробовала уже неоднократно, и чаще всего они оказывались удачными. Тогда я, правда, еще не называла их экспериментами и не мыслила в категориях "психология" и "физиология", а определяла просто как проверку себя. Наиболее запомнившихся "проверок" было четыре.
Однажды, классе примерно в пятом, когда одна из одноклассниц достала на перемене пачку печенья и мы все привычно кинулись выпрашивать у нее печеньку: "И мне! И мне!", я вдруг осознала, как это некрасиво и унизительно и решила попробовать никогда и ничего больше у других девчонок не клянчить, какой бы голодной в тот момент ни была. Как ни странно, это оказалось совсем не трудно. Стоя в стороне, я спокойно наблюдала, как стайка страждущих окружает очередную обладательницу вкусного богатства, не испытывая при этом особых внутренних мучений и терзаний. Никто моего "подвига", конечно, не заметил и не оценил, но внутренне я собой очень гордилась. А через некоторое время настолько привыкла ничего не выпрашивать у окружающих, что у меня в голове даже и мысли подобной больше не возникало. Наверное, это была моя первая маленькая победа над собой. Или первая запомнившаяся...
Приблизительно в это же время мне отчего-то захотелось проверить силу воли. Училась я тогда в специальном спортивном классе, и в школу ездила далеко, чуть ли не на другой конец города. Поэтому, естественно, предпочитала ехать сидя, когда удавалось занять место. Тем более, что нужный мне автобус ходил редко и был всегда битком набит, и это еще мягко сказано. Сидя, ты мог счастливо избежать давки, получая возможность дышать полной грудью и не рискуя быть раздавленным другими пассажирами. Не случайно одним из моих любимых анекдотов в тот период жизни был анекдот про резиновый автобус. Так вот, решив проверить себя, я ровно месяц не садилась в общественном транспорте, даже если свободное сиденье оказывалось прямо перед моим носом. Поначалу это было непросто, но, как известно, человек ко всему привыкает, и я привыкла тоже. И снова получила чувство огромного морального удовлетворения от того, что справилась и не дала слабину.
Позднее, года через три, один из мальчишек-одноклассников на моих глазах разжевал на мелкие кусочки лезвие для бритья - настоящее опасное лезвие! - и даже не поранился. Я была поражена и, совершенно не думая о возможных последствиях в виде поврежденной зубной эмали или проглатывания кусочка раздробленного лезвия, в тот же день после школы нашла, где лежали отцовские лезвия для бритья, достала из пачки одно и, ничтоже сумняшеся, засунула себе в рот. Самое интересное, что мне тоже удалось разжевать его без ощутимых царапин и порезов. Этот небезопасный трюк я, в отличие от того мальчишки, никому не демонстрировала; мне достаточно было знания того, что я СМОГЛА.
А чуть позже я вычитала или услышала где-то о том, что любой человек может спокойно потушить языком горящую спичку и даже не обжечься. И, естественно, тут же кинулась проверять на себе. И у меня - тадам! - все поучилось! Оказалось, что это очень легко и, действительно, совершенно не больно. Вот этот фокус (хотя это, собственно говоря, и не фокус - никакого обмана, спичка действительно тушится о язык, все без дураков) я потом показывала многим. Все удивлялись, но почему-то никто не решался попробовать исполнить его сам...
"Тоже мне эксперименты! - насмешливо скажет кто-то. - Ерунда какая-то!". Возможно и так. Но для меня все они были очень даже значимы. Интересно, кстати, что никому из родных я ничего о них не рассказывала (может быть, только про спички, уже не помню). Я очень люблю и маму, и папу, и бабушку, но... Вот даже сформулировать не могу, откуда бралось это "но". Но - и все!
А вот в этот раз я решилась сказать им, что намереваюсь сделать. Призналась, что очень хочу преодолеть свою стеснительность, объяснила про "личностный рост", "выход из зоны комфорты" и прочие психологические фишки. Хотела услышать их мнение, все-таки взрослые, опытные люди. Ну, и поддержки, наверное, хотелось, не без того. Но все родичи отнеслись к моей затее весьма скептически.
Мама высказалась осторожно: дескать, стоит ли так стараться вырваться из зоны комфорта, если в ней комфортно, то есть хорошо? И что вроде бы она читала, что такие качества как тревожность и уверенность в себе менее всего поддаются коррекции. И вообще, мол, все люди разные, и это здорово. Что это будет за мир, если все станут одинаково "бодры, веселы", активны, позитивны, уверенны и общительны, никаких тебе смущения и нерешительности, как и всяких там рефлексий, депрессий, витаний в облаках, уходов в себя и прочих, как она выразилась, "заморочек и загогулин"? Я подумала и сказала, что вроде бы это будет неплохой мир. Мама неопределенно пожала плечами и промолчала.
Папа, узнав, какие именно упражнения я собираюсь выполнять, отреагировал более резко: "Чушь собачья! Кто только придумал этот бред?!". И только мудрая бабушка сказала что-то вроде: "Попытка не пытка, попробуй. Только сильно не обольщайся заранее насчет успеха, будь готова к любому результату. Получится - хорошо, нет так нет. Такой настрой вообще всегда эффективнее всего, в любых жизненных ситуациях". Я, правда, читала и слышала везде, что настраиваться нужно как раз на успех и только на успех. Якобы плохие мысли притягивают неудачи и все в таком роде. Но бабушкины советы обычно оказывались очень даже хорошими, поэтому я постаралась последовать и этому, то есть "сильно не обольщаться". Тем более что с моей неуверенностью в себе это было нетрудно.
***
Задания для самостоятельного (или лучше сказать индивидуального, в противовес групповому?) тренинга я в основном взяла из книг, а также, преисполнившись энтузиазма, добавила одно свое, взятое из реальной жизни, когда я не могла набраться смелости сделать то, что мне хотелось. Список получился состоящим из 19 пунктов:
1. Пойти в торговый центр, выбрать в толпе человека противоположного пола и попросить его под любым предлогом помочь в выборе одежды.
2. В торговом центре уговорить человека противоположного пола надеть на себя предлагаемую одежду.
3. Сходить куда-либо в диковинном наряде.
4. В магазине, банке и т.п. вынимать деньги из странных мест.
5. В транспорте выкрикивать названия остановок.
6. Прогуливаться по парку, напевая высоким тоненьким голосом.
7. В каком-либо публичном месте разговаривать с животными и притворяться, что они вам отвечают.
8. Обвязать ленту вокруг банана и "выгуливать" его в парке или на улице.
9. Прилюдно громко выкрикивать точное время, например: "Точное время 11 часов, 11 минут, 20 секунд!".
10. В переполненном лифте встать сзади, лицом к стене, и так стоять.
11. Зайти в аптеку и громким голосом сказать фармацевту: "Я хочу взять презервативы оптом. И поскольку я использую такое большое количество презервативов и отовариваюсь у вас, вы должны дать мне скидку!".
12. Подойти к уличному продавцу кваса, мороженого или чего-либо еще, предложить свою помощь и потренироваться в активных продажах. Главная задача - добиться поднятия уровня продаж.
13. Прийти в крупный магазин или на выставку и задавать абсурдные вопросы консультантам.
14. В каком-либо публичном месте привлечь к себе всеобщее внимание, сделав колесо, станцевав танец или прикинувшись роботом.
15. Взять любой текст и начать громко читать его посреди торгового зала, на улице или в транспорте.
16. Набрать произвольный телефонный номер и спросить Змея Горыныча.
17. Позвонить на произвольный номер приблизительно в 10 часов вечера и пожелать абоненту спокойной ночи.
18. Общаясь в компании малознакомых людей, непринужденно сказать вдруг: "Вы подождите, а я пойду пописаю".
19. Попросить людей, курящих на автобусной остановке, перестать здесь курить.
Можно было бы, конечно, добавить еще одно задание, доведя число пунктов списка до круглого, но романтичное "девятнадцать" понравилось мне больше примитивной "двадцатки", поэтому на нем я и решила остановиться. Дело оставалось за малым: претворить в жизнь эту замечательно прикольную и, как хотелось надеяться, замечательно эффективную программу повышения самопринятия, самораскрытия и саморазвития меня. И вот тут-то, как нетрудно догадаться, и началось все самое интересное.
***
Первые два задания я выполнила без особого труда, формально практически самостоятельно. Формально - потому, что присутствие Антона, исправно маячившего в отдалении в качестве группы поддержки, действительно меня поддерживало, придавая уверенности и даже некоторой лихости. Заранее придумав "легенду", я подошла к парню приятной внешности, чуть постарше себя, и попросила помочь мне выбрать платье в подарок подруге. Объяснила, что фигура подруги схожа с моей, но по магазинам мы с ней обычно ходили вместе, и одна я боюсь ошибиться с покупкой. Парень, озадаченно посмотрев на меня, сказал, что торопится, и быстро исчез.
С заметно поубавившейся решимостью я обратилась к другому молодому человеку, и он сразу же согласился мне помочь, правда, при одном условии: если после этого я помогу ему выбрать правильные джинсы. Мол, рубашки он самостоятельно выбирать уже научился, а вот с джинсами обычно пока промахивается. Я сказала, что без проблем, и мы начали выбирать платье. Потом я долго примеряла отобранные варианты в примерочной, крутясь перед своим новоявленным помощником то в одном, то в другом из них, пока мы, наконец, не остановились на том, которое больше всего понравилось нам обоим. Платье, кстати, оказалось очень классным и чудесно на мне сидело, о чем мне в тот же день с готовностью сообщили и родители (мама - восторженно, папа - как обычно, сдержанно), и подруги (восторженно и немного завистливо), и Антон (почему-то грустно).
А с тем парнем мы потом отправились в мужской отдел за джинсами, где я взяла командование на себя, ибо уж в чем в чем, а в джинсах я разбираюсь превосходно; они являлись моей любимой одеждой с самого детства и, подозреваю, останутся ею до глубокой старости. Поэтому мне достаточно было секундного взгляда на примеряемые им штаны, чтобы категорически их отвергнуть или, наоборот, одобрить. Молодой человек, поняв, что имеет дело со знатоком, беспрекословно мне повиновался и купил ту модель, которую я в итоге велела, после чего мы тепло распрощались и расстались, довольные друг другом, покупками, а я к тому же - еще и успешно выполненным заданием.
Теперь нужно было уговорить человека противоположного пола надеть на себя одежду не для него самого, а исключительно по моей просьбе. Удивительно, но вся моя обычная стеснительность словно куда-то испарилась. Первая победа придала мне столько сил, что этот пункт списка показался мне даже слишком легким. Я просто взяла пару мужских рубашек и обратилась к двум молодым людям с просьбой примерить их, пояснив, что покупаю вещи для брата. "Что, по комплекции подходим?" - понимающе спросил один из парней. Я кивнула, и они оба без лишних слов быстро натянули рубашки прямо на свои футболки, чтобы не стоять в очереди в примерочную. Я от души поблагодарила их и сделала вид, что иду на кассу. Так что данный пункт плана я даже перевыполнила, заставив надеть на себя одежду не одного человека, а сразу двух, чем, надо признаться, была очень горда.
Однако с остальными заданиями все оказалось гораздо сложнее.
С третьим пунктом программы я справилась с грехом пополам и только благодаря помощи и поддержке Антона. Именно он смастерил мне требуемый диковинный наряд, потому что мои собственные попытки сотворить таковой неизменно заканчивались созданием образа не слишком тривиального, но в целом вполне удобоваримого - ну, не поднимались руки сделать из себя полное пугало! А в прикиде Антона не поднимались ноги выйти на улицу, пока он не сварганил нечто подобное и для себя, и мы вместе поперлись совершать променад по окрестностям. Прохожие смотрели на нас как на полных придурков, и одна я от таких взглядов тотчас же провалилась бы сквозь землю, но вдвоем было все-таки не так страшно и стыдно. Именно тогда я полностью убедилась в правильности своей мысли насчет слишком тепличной по определению атмосферы любых групповых тренингов и, как следствие, их кратковременной, иллюзорной эффективности. Возможно, они и имеют право на существование, но только как начальный этап работы над собой; следующим шагом обязательно должны быть самостоятельные упражнения в реальных условиях. Строго говоря, с данным заданием я справилась лишь частично, и засчитать его мы решили только потому, что для меня и это было большим достижением.
В паре с Антоном же мне удалось выполнить еще несколько пунктов плана; откровенно говоря, почти все. Именно с ним мы по очереди выкрикивали в автобусе названия остановок и точное время и дружно хохотали при этом, гуляли по парку, распевая любимые песни дурацкими голосами, вступали в "диалоги" с собаками, кошками и даже облезлыми особо наглыми белками, "выгуливали" на веревочке бананы, стояли в лифте лицом к стене, приставали к консультантам в магазине с совершенно дикими вопросами, прилюдно читали вслух отрывок из "Двенадцати стульев" (как выяснилось, мы оба обожаем эту книжку) и даже героически танцевали вальс посреди торгового центра. Совершать все эти идиотские вещи в одиночку было выше моих сил, и никакие увещевания Антона не могли заставить меня без него даже сдвинуться с места. Он, кстати, тоже признался мне потом, что сам ни за что не смог бы выполнить и половины из этих дурацких заданий. Но что это меняло? Он ведь и задачи себе такой не ставил, это была моя и только моя личная затея, и мне очень хотелось, чтобы она удалась!
После всех наших вынужденных совместных приключений у меня появился даже некоторый кураж, который помог мне уже самостоятельно справиться еще с несколькими заданиями.
Без особых внутренних терзаний я наобум набрала телефонный номер и спросила Змея Горыныча, и даже когда мужской голос в трубке удивленно переспросил: "Кого-кого?!", твердо повторила, что мне нужен именно Змей Горыныч. Бедный мужчина растерянно замолчал, и я, решив не испытывать больше судьбу, быстро нажала отбой, после чего мысленно попросила прощения у ни в чем не повинного случайного абонента.
В 10 часов вечера того же дня я снова набрала произвольную комбинацию цифр. На этот раз мне ответила женщина. Нужный текст был составлен мной заранее, поэтому, набравшись храбрости, я быстро прочитала по бумажке: "Добрый вечер! Вы меня не знаете. Я просто хочу пожелать вам доброй ночи!", после чего сразу же положила трубку. Не знаю, что подумала та женщина, но надеюсь, что ничего особо плохого. Я бы, например, совсем не расстроилась, если бы мне кто-нибудь пожелал спокойной ночи перед сном. А то мои родители что-то все чаще стали забывать это делать.
К пункту номер 12 я приступила не с бухты-барахты, а после тщательной подготовки в виде прочесывания окрестностей с целью поиска наиболее доброжелательной и безобидной уличной продавщицы. Остановив свой выбор на торгующей квасом спокойной полноватой женщине с милым, немного усталым лицом, я подошла к ней - сама, без Антона! - и предложила свою помощь на безвозмездной основе, объяснив, что учусь в колледже на менеджера по продажам, и это одно из моих практических заданий. Уж не знаю, поверила ли она или ей просто было все равно, но она легко согласилась уступить мне свое место, расположившись поодаль с журналом в руках. Сначала я стояла за мини-прилавочком молча, привыкая к новой для себя роли продавца, потом стала пытаться ловить взгляды прохожих, приветливо им улыбаясь и делая приглашающий жест рукой. В ряде случаев это срабатывало - люди улыбались в ответ и подходили к моему прилавку. А еще через некоторое время я настолько осмелела, что даже начала периодически произносить вслух что-то вроде: "Подходите, покупайте вкусный квас! Холодный вкусный квас!".
Торговля шла довольно активно, и моя работодательница даже сказала, что у меня получается лучше, чем у нее, и что мои преподаватели должны быть мною довольны. Антон, то отходивший по своим делам, то снова появляющийся на горизонте, чтобы понаблюдать издали, как я справляюсь, тоже похвалил меня в конце, когда мы уже уходили вместе домой, и сказал, что я делаю явные успехи! Сказать, что я обрадовалась - это ничего не сказать, я просто была на седьмом небе от счастья и долго в ту ночь не могла уснуть, все заново и заново прокручивая в голове события прошедшего дня.
А на следующий день мы с Антоном отправились на ближайшую автобусную остановку и долго сидели и болтали на лавочке, ожидая, пока кто-нибудь не начнет курить прямо перед нашим носом. Не перенося сигаретного дыма, я тем не менее никогда не могла в таких случаях решиться попросить человека отойти в сторону. Теперь было самое время попробовать, наконец, сделать это. Когда хмурый небритый парень, пристроившись на краю "нашей" лавочки, достал сигарету, Антон тихо пожелал мне удачи, громко попрощался и отошел за угол. Выждав пару минут и собравшись с духом, я, смотря парню прямо в глаза, как можно более уверенным тоном сказала: "Молодой человек, не могли бы ли вы отойти в стороны, пока курите", - и внутренне зажмурилась, ожидая всего самого худшего. Парень удивленно посмотрел на меня, хотел было что-то сказать, но передумал, молча встал и зашел за остановку. Стараясь сохранять спокойное и уверенное выражение лица, я внутренне ликовала - это была еще одна победа! Как оказалось далее, последняя...
Одолев более или менее успешно и честно шестнадцать пунктов программы, я, сколько ни билась, никак не могла справиться с оставшимися тремя.
Произнести слова "пойду пописаю" в компании не только малознакомых, но и отлично знакомых людей было выше моих сил. Даже в ситуациях, когда невозможно было скрыть, что я направляюсь именно в туалет, а не по иным чрезвычайно важным делам, эти слова упорно не хотели слетать с моего языка. Не уверена, что смогла бы сказать их даже под страхом смертной казни. И, боюсь, это не просто фигура речи.
Заставить себя прилюдно вынимать деньги "из странных мест", как требовал четвертый пункт плана, я тоже почему-то никак не могла. От всей души стараясь мне помочь, Антон придумывал все новые и новые способы хранения наличности - носки, бейсболка, баночка из-под кока-колы, из которой я якобы только что "пила" на глазах у всех, и все такое прочее, это еще не считая банального варианта с лифчиком, - но все было напрасно. Передо мной словно стоял невидимый барьер, преодолеть который у меня не получалось, хоть тресни.
Ну, и это чертово задание насчет аптеки, как выяснилось, тоже оказалось мне не по силам. Эксперимент проваливался на глазах, и я ничего не могла с этим поделать!
***
Отодвинувшись в конце концов от Антона, чтобы он не навоображал себе бог знает чего, я объявляю, что беру тайм-аут.
- Ну и правильно, - понимающе кивает Антон. - Я тоже всегда так делаю, если дело не идет.
- Помогает? - спрашиваю я.
- Чаще да, чем нет, - поразмыслив, отвечает Антон. - Ты куда сейчас? Домой?
- А куда еще? - пожимаю плечами. - Буду делать уроки и зализывать раны.
- А меня мама просила в магазин зайти. Не хочешь со мной? Потом вместе пойдем "до дома, до хаты", - неуверенно предлагает Антон.
Я соглашаюсь, и мы топаем в ближайший супермаркет, после чего начинаем двигаться к своей улице, по дороге болтая о всякой всячине. В этот раз Антон провожает меня до самого дома, несмотря на тяжеленный пакет с продуктами, который ему периодически приходится перекладывать то в одну, то в другую руку. Я благодарно улыбаюсь ему на прощание и вхожу в подъезд.
Следующие несколько дней проходят спокойно и буднично. Я хожу в школу, делаю домашку, читаю, смотрю телек и стараюсь не думать о дурацких заданиях, дурацких книжках, дурацкой психологии и глупой, ни на что не способной и трусливой себе, зря ввязавшейся во всю эту дурацкую историю. Антон каждый день провожает меня домой после уроков, и мы разговариваем обо всем на свете, за исключением последних событий. Эту тему мы, не сговариваясь, старательно обходим, и я очень признательна Антону за то, что он не пытается меня фальшиво подбадривать или повторять прописные истины о терпении, упорстве и всяких там "лежачих камнях" (чем, кстати говоря, нередко грешат все мои горячо любимые родственнички).
Недели через полторы, когда мы, как обычно, идем вдвоем из школы к моему дому, я говорю, что уже достаточно отдохнула морально и готова к решительным действиям. В глазах Антона читается некоторое сомнение, но вслух он его не высказывает, а только спрашивает:
- С чего начнем?
- С банка, - уверенно отвечаю я. - Мне как раз надо коммуналку оплатить.
Заскакиваю на минутку домой, чтобы забросить рюкзак и засунуть в носок оставленную мамой пятитысячную купюру, и мы топаем в сбербанк, находящийся неподалеку. Там, конечно, полно народа, в основном старички, но есть и молодняк вроде нас. Когда объявляют мой номер, я быстро подхожу к нужному окошку, сажусь, протягиваю квитанцию, нагибаюсь, замечая боковым зрением несколько пар устремленных на меня глаз, и... делаю вид, что всего лишь хотела почесать ногу. В панике шарю по карманам, говорю недовольной кассирше, что забыла деньги дома, забираю квитанцию обратно, невнятно извиняюсь и пулей вылетаю на улицу. Антон выходит следом и хочет что-то сказать, но я грубо перебиваю его:
- Заткнись!
В этот момент я ненавижу и его, и себя, и надутую кассиршу, и чрезмерно любопытных скучающих пенсионеров, и весь белый свет, который создан для кого угодно, но только не для таких трусливых, беспомощных и бестолковых девиц, как я. Антон хмурится. Я прекрасно понимаю, как сильно и незаслуженно обидела его, и ненавижу себя за это еще больше, но вместо того, чтобы попросить прощения, лишь махаю рукой и отворачиваюсь. Пусть катится к черту! Пусть все идет ко всем чертям! Так мне и надо! Но вместо того, чтобы развернуться и уйти, Антон вдруг спокойно произносит:
- Алиса, я думаю, нам пора заканчивать этот эксперимент.
Я тут же встаю в боевую стойку:
- С чего бы это вдруг? Мне осталось всего три задания! Ты понимаешь? Всего три! Неужели ты думаешь, что я не справлюсь с какими-то тремя несчастными заданиями!
- Алис.... - Антон берет меня за руку, как маленькую капризную девочку, и ведет к ближайшей скамейке. - Давай поговорим спокойно. Давай?
- Ну, давай, - соглашаюсь я. А что мне еще, собственно, остается?
- Вот скажи, что произойдет, если ты так и не выполнишь эти три задания?
- Как что? Эксперимент провалится, разве непонятно?! - недоуменно отвечаю я, вытаращившись на своего обычно вроде бы сообразительного собеседника, который вдруг так резко поглупел, что перестал понимать очевидные вещи.
- А что будет, если он провалится? - продолжает Антон, не обращая внимания на мой выразительный взгляд.
- Ну, ты же знаешь, - пожимаю плечами я. - Я же тебе объясняла все: про свою неуверенность, и как она мне мешает, и что я даже в магазин, если он небольшой, часто зайти стесняюсь, а уж на рынке вообще не в состоянии ничего купить, и с этим обязательно нужно что-то поделать, ведь не может же так всю жизнь продолжаться! Блин, да ты слушал меня вообще?!
- Слушал, слушал, - по-прежнему невозмутимо произносит Антон, и мне становится даже интересно, куда же он клонит. - То есть ты считаешь свою стеснительность недостатком? Плохим качеством?
- Естественно!
- Почему?
- Ну... Говорю же, это мешает, и потом... Все люди как люди, одна я как идиотка! - всхлипываю я от жалости к себе.
- Ты считаешь, что другие люди относятся к тебе как к идиотке?
- Ну... Не знаю, - неуверенно говорю я. - Кто-то, наверное, да.
- А кто-то нет, - парирует Антон. - Лично я, например, считаю застенчивость очень даже симпатичным качеством, тем более для девушки. И, честно говоря, вообще не понимаю, почему ее нужно пытаться искоренять.
- Ну, хотя бы для того, чтобы сделать мою жизнь чуточку легче!
- А ты не боишься, что, сделав свою жизнь немного легче, ты при этом лишишь себя своего природного очарования?
Очарования? Он считает меня очаровательной?! Мне не послышалось?! Щеки мои загораются, и я предпринимаю довольно беспомощную попытку скрыть свое смущение, полуотвернувшись и сделав вид, что меня ужасно заинтересовало что-то на другой стороне улицы.
- Но ты же не возражал против эксперимента!
- А почему я должен был возражать? - на лице Антона вдруг появляется хитрая, хотя и немного смущенная улыбка. - Во-первых, мне было интересно, получится у тебя что-нибудь или нет. Ну, это всегда интересно, когда человек пытается себя изменить, хоть внешне, хоть внутренне. А, во-вторых, это был прекрасный способ узнать тебя поближе.
- А тебе хотелось узнать меня поближе? Для чего? - господи, зачем я это спрашиваю?! Разве такие вещи спрашивают?! Но вопросы уже прозвучали, и теперь мне остается только ждать ответов на них.
- Ты всегда мне нравилась. Но как-то повода не находилось познакомиться получше, - казалось бы, абсолютно спокойно отвечает Антон, но я замечаю, что кончики его ушей чуточку покраснели.
Ага, значит он все-таки волнуется! Почему-то это его волнение радует меня больше, чем само признание, хотя, наверное, это и глупо. Тут до меня доходит, что нужно что-то ответить. Но что именно следует говорить в таких случаях, я сообразить не могу, поэтому растерянно ляпаю:
- Ну, вот и познакомились.
- Ага, - похоже, тоже вконец растерявшись, произносит Антон, и на несколько десятков секунд между нами повисает неловкое молчание.
Но затем мы одновременно улыбаемся друг другу, и мне становится совершенно наплевать на мой так бесславно закончившийся эксперимент...
***
Прошло уже две недели, и моя жизнь в целом вернулась в обычное русло. По старой привычке я задаю себе вопросы и сама же на них отвечаю. Жалею ли я, что мой эксперимент номер 5 провалился? Да. Жалею ли я, что вообще затеяла его? Ни в коем случае. Пусть я не добилась своей цели и не поборола свою стеснительность и неуверенность, но он дал мне многое: и новые впечатления, и нового друга (я бы даже сказала, не просто друга, но боюсь сглазить), и богатую пищу для размышлений. И вообще, как говорит Антон, застенчивость для девушки - это не недостаток, а скорее достоинство. Не могу сказать, что полностью с ним согласна, но мне нравится, что он так считает.
А девушка, с которой я периодически видела Антона, оказалась его сестрой. Наверное, никогда в жизни я еще так не радовалась наличию родной сестры у кого бы то ни было! Мне кажется, мы с ней подружимся, потому что она производит впечатление классной девчонки.
Час икс, то есть время подачи документов в вуз, уже близится, и если раньше я выбирала между английским и психологией, то теперь склоняюсь все-таки к инязу. Не то чтобы психология меня совсем разочаровала, но ореол ее привлекательности несколько померк, скажем так. А вот Антон, который ранее больше всего любил физику и готовился поступать на физфак, после наших приключений заинтересовался также и психологией, причем настолько сильно, что я даже боюсь, не сбила ли я его нечаянно с пути истинного. Очень надеюсь, что он, как обычно, разложит все по полочкам и не ошибется с выбором. Ну, а если его новое увлечение окажется стойким, и он сам задумает какие-нибудь, пусть даже, на первый взгляд, дурацкие психологические эксперименты, я обязательно приму в них участие - и для того, чтобы поддержать его, и просто потому, что это интересно, даже если не все получается так, как задумано. В конце концов, где наша не пропадала!