Девочка сидит за столом, обгрызая карандаш. Девочка не хочет просыпаться пятую ночь. Перед ней лист бумаги и тяга, которую не превозмочь. В абсолютной тишине каллиграфическим почерком ложатся карандашные строки.
Ну, здравствуй, мальчик.
Странно, что я пишу тебе. Еще более странно, что ты этого никогда не увидишь, потому что тебя нет. Потому что ты выдуман, и выдуман не мной. Милый мальчик с глазами цвета грозовых туч, отпусти.
Девочка держится за голову. Девочка глотает таблетки горстями. Этой девочке бы больше спать.
Ты приходишь каждую ночь уже пять дней подряд. Что ты забыл в этом мире мальчик?
Девочка льет горькие слезы прямо на бумагу. Девочке бесконечно жаль, что у нее нет шанса даже просто на разговор.
Я бы многое отдала, чтобы знать тебя здесь. Чтобы слышать твой смех с другой стороны стола. И чтобы чувствовать теплоту твоих рук, перед тем как ты уходишь в небытие. Так же нельзя, мальчик. Ты знаешь, знаешь, знаешь,...я просто больна.
Девочка залезает в кресло с ногами. Девочке холодно. Девочку не греет ничего, кроме теплоты чужих глаз.
Мне нужно уходить, мальчик. Будь счастлив и, пожалуйста, жив.
С любовью, 1979.
Следующей ночью мальчик приходит, садится на пол, прислоняясь к ее ногам. Девочка смотрит в камин. Девочка бездумно перебирает волосы цвета вороного крыла. Мальчик, откинувшись, смотрит в её глаза и почти беззвучно шепчет: "Останься, спаси меня..."