Аня росла без отца. Бледная, худенькая и болезненная, девочка почти не общалась со сверстниками и была очень привязана к матери. Окончив школу, пошла работать на завод. Замкнутой она не была - скорее застенчивой, но, привыкнув к людям, уже не отмалчивалась, как в самом начале после трудоустройства. И даже делилась своими девичьими переживаниями. Заводик был маленьким, относился к местной промышленности и выпускал различные пластмассовые изделия: ведра, крышки, садовые лейки, канистры, детские игрушки. Все друг друга знали - от грузчика до директора. Аня работала на складе. Иногда к ней на работу заходила мама - высокая крупная женщина, властная, с тяжёлым характером и неудавшейся личной жизнью. Обычно это случалось в обед: приносила в большой клетчатой сумке пирожки, или жареную рыбу, или даже кастрюльку борща. Никогда не жадничала - предлагала всем.
А затем Анина мама умерла. Прямо на улице с ней случился удар - не выдержало больное сердце - и она так и не донесла свою клетчатую сумку с обедом для дочери...
Только на похоронах сослуживцы узнали, что Аня и мама были совсем одни на белом свете: ни родственников, ни близких друзей - только несколько соседок по дому. Их личный мир оказался совсем крошечным: два человеческих существа и четыре стены однокомнатной квартиры. Всю ночь перед похоронами Аня просидела на стуле у гроба. За несколько дней она не произнесла ни слова, не плакала, ни билась в истерике, только ещё больше осунулась и ушла в себя. Но на работу вышла. Так и работала, почти ни с кем не разговаривая - разве что по рабочей необходимости. В один из дней, в обеденный перерыв, она сломалась. Разревелась, уткнувшись в чьё-то плечо и долго бессвязно рассказывала о детстве, о маме, о том, как ей тоскливо и одиноко. Успокоившись, кивала головой в ответ на утешения и вроде бы, наконец-то, пришла в себя.
Через несколько дней Аня появилась на работе, улыбаясь.
- Что за праздник на лице? - поинтересовались на складе.
- Мама приснилась, - ответила Аня. - Так ясно, чётко... Будто стоит около дома, а я окно открыла и смотрю вниз. Она мне рукой машет и говорит: приходи сегодня в обед на перекрёсток. У конфетной фабрики который - Фрунзе и Шамшиных. И мне так легко на сердце... Проснулась и улыбаюсь.
Дальше пили утренний чай, ели бутерброды с сыром и вспоминали каждый свои сны... Лишь Эмма хмурилась, смотря на улыбающуюся девушку. Когда завтрак закончился, она подошла к Ане и потянула её в сторону.
- Ты ведь идти туда собралась? - тихо спросила она.
- Да.
- Не ходи! - резко сказала Эмма. - Нельзя тебе.
- Но почему? Мне же мама сказала...Вы не понимаете, это как наяву было! Вот как с вами.
- Не ходи! Нельзя понимать такие сны буквально. Она тебя предостерегает.
Разговор закончился ничем. Аня в ответ на уговоры только мотала отрицательно головой, а затем и вовсе замолчала.
В обед Эмма снова заглянула на склад.
- Анька-то где? - спросила она.
- Да только что ушла... - ответил куривший у дверей грузчик Боря, парень молодой и добродушный. - Сказала, минут на десять.
- На перекрёсток пошла, - чуть слышно прошептала Эмма и уже громче, грузчику. - А ну беги за ней!
- Куда это? - не понял Борька.
- На перекрёсток, тащи силой обратно!
- Зачем?!
- Кому сказала, тащи обратно!
Борька кинулся со склада к проходной. За ним поспешила Эмма, а за ней все остальные, заинтригованные этим разговором.
Аня стояла на перекрёстке, ожидая, пока ей подмигнет зелёный глаз светофора. Мимо пролетал поток машин - перекрёсток был маленьким, но сложным, с поворотами - ожидать пока загорится зелёный, можно было долго. Борька уже почти подходил, но вдруг замешкался, остановился, завязывая шнурок на ботинке. В это время Аня радостно помахала кому-то рукой, и сослуживцы, шедшие позади грузчика, заметили на другой стороне дороги... высокую крупную женщину с большой клетчатой сумкой. Аня ещё раз взмахнула рукой и шагнула на дорогу, не обращая внимания на мчащиеся автомобили.
- Борька! - заорал кто-то.
Тот вздрогнул, поднял глаза и бросился вперед. Последние метры он буквально пролетел, но ухватил, зацепил девушку за плечо, повалил на асфальт под визг тормозов вильнувшей влево машины. Подбежавшие женщины подхватили ничего не соображающую Аню под руки, подняли, повели обратно... И почти одновременно оглянулись назад - на другой стороне дороги никого не было.