Марченко Лолла Валерьевна : другие произведения.

Сознание путешественника

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Солнце клонилось к горизонту, перистые облака растянулись прозрачными полосами по небу. Всё меняло цвет, нежные переходы, каждую секунду переливались в друг друга. Поднимались над горизонтом от желтого до золотисто-розового, а затем и зеленого преходящего в нежно-бирюзовый. Виталя сидел на окраине небольшой деревни, наблюдая как солнечные последние лучи касались земли, солнце опускалось за небольшими холмами. Он обернулся и посмотрел на небо. Ночь всё ближе начала подбираться, ещё раз посмотрев вокруг, он встал и нехотя пошёл в один из домов.
  Во все времена люди хотели туда, где их нет, по-разному толковались их стремления, и смысл их пути в даль. Я называю людей таких - путешественники. С каждым пройденном метром они находят себя, пусть и удаляясь от себя же. В этом повествовании и пойдёт речь о путешественнике, который отчаянно искал себя. Он был молод, его глаза выражали бесконечную скорбь и надежду, что впереди он найдёт, то к чему он идёт уже много лет. Он был во многих странах, побывал в глухих деревнях и в каменных городах прошлого века, шагал по асфальту между снующих городских машин. В каждом пункте он находил работу, и так останавливался на пару месяцев в основном на зиму, шёл дальше. У него была цель, но не на карте, поэтому он не знал в какую сторону дальше пойдёт. Его вело сердце, чувства, он им доверял больше чем картам. Он был всегда гладко выбрит, его одежда не походила на то, сколько он в ней пережил и переездил, у него всегда был спокойный вид. Люди доверяли ему, и их надежды всегда обравдовались, этот молодой человек был чистой, доброй души. Ему не надо было больше денег, чем он мог потратить на следующее путешествие. Находил всегда работу для души и по обстоятельствам. Бывало, он падал в крайности жизни и как будто впадал в оцепенение, где-нибудь из городов, но как после зимней спячки опять рвался в путь в осознание прошлых этапов. Везде он приходился своим. Он не обладал особой красотой, и другими характерными качествами, которые бы выделили его из толпы, но он знал, что он хочет, и это было, пожалуй, самым сильным. Поэтому его считали странным, не понимали куда он и зачем он идёт. Многим он объяснял, что этот путь и есть его жизнь. Что он идёт туда, куда должен идти, что его жизнь не крутится возле него, а он пытается обхватить её. Многие работодатели уговаривали его остаться - он был хорошим работником, если брался за работу, то выполнял всё безукоризненно. Каким он раньше был, ни кто не знал, куда он идёт так ни кто и не понял, но он явно откуда-то шёл.
  Виталий родился в обычном городе, в семье музыкантов, его не одаривали игрушками, в которые он всё равно не играл, просто воспитывали в канон обычных правил. Он рано научился играть на фортепьяно, и поглощал книги такими темпами, что все думали, что растёт вундеркинд. Но когда он пошёл в школу, все разочаровались в его способностях, его оценки были ниже среднего и он всем видом показывал безразличие. Позволял себе, кроме молчания на уроках, спорить с учителями, но потом опять разочаровано не разговаривал вообще. Его мысли были сложно понять, и он, в конце концов, перестал их высказывать, просто дождался совершеннолетия, попрощался с недоумевавшими родителями и ушёл.
  
  
  1. Восхождение
  
  Солнце клонилось к горизонту, перистые облака растянулись прозрачными полосами по небу. Всё меняло цвет, нежные переходы, каждую секунду переливались в друг друга. Поднимались над горизонтом от желтого до золотисто-розового, а затем и зеленого преходящего в нежно-бирюзовый. Виталя сидел на окраине небольшой деревни, наблюдая как солнечные последние лучи касались земли, солнце опускалось за небольшими холмами. Он обернулся и посмотрел на небо. Ночь всё ближе начала подбираться, ещё раз посмотрев вокруг, он встал и нехотя пошёл в один из домов.
  Тяжело вздохнул и начал набирать номер телефона на аппарате.
  - Алло! - раздался женский голос. В этот момент Виталя выдохнул тяжелый воздух, он боялся, что не она возьмет телефонную трубку.
  - Привет! - сказал он тихо.
  - Виталя! Ну, наконец-то, где ты? Уж месяц, как ни отзванивался, у тебя всё хорошо?
  - Да, хорошо, ты как? - и через не большую паузу добавил, - Вы как?
  - Да сколько уж ты будешь мучить то нас? Не видели тебя уже два года, хоть раз бы приехал. Отец-то весь в работе, а я-то теперь только на дому преподаю, - потом опомнившись, добавила, - А, наверное, уже говорила, ну и где ты? Всё там же? - немного успокоив голос, добавила его мама.
  - Нет, только вчера прибыл на новое место, вот и звоню сказать, что на 2 месяца в горы ухожу.
  - В какие горы?
  - Небольшие, мама.
  - Ты, сердце разрываешь, так не знать где ты, это же мучение. Да, мы до сих пор не можем понять, что тебе не хватало?
  - Свободы.
  - Мы тебе её не давали?
  - Давай не будем начинать.
  - Ох, да прости, ну беспокоюсь. Ну, пообещай, что заедешь к нам.
  - Обратно я не поеду. Не могу, не жду, что поймёте, поэтому просто сообщаю, - я живой, - он повысил голос, акцентируя на последнее слово.
  - Эх, Виталя, ты не думай что отец серьёзно, он сгоряча, вот увидишь, приедешь, и он и не вспомнит, - в трубке была тишина несколько секунд, - Всё правда в порядке? У тебя есть деньги на еду?
  - Есть, заработал, вот поэтому я ухожу завтра в горы - отдыхать, вернусь с другой стороны, так что как обоснуюсь в новом месте - позвоню.
  - Ох, жарко как мне, - тихо сказала его мама.
  - Ну, лето же. Я пойду.
  - Ну вот, так всегда, а потом только трубку ложу столько вопросов.
  - Одет, обут, вещи стираны, еды набрал, карту взял, там есть деревня, так что ещё там еды поднакоплю на полпути. Пока лето поживу в горах, там не жарко.
  - Не жарко, это хорошо, не заблудись! Ох, Виталя, - её прервал слабый звон, - Папа вернулся, - и она заметалась.
  - Пока мам! - сказал он и, не дождавшись ответа, положил трубку.
  Он специально звонил в это время, что бы как можно меньше говорить, но что бы была причина повесить трубку не с его стороны. Он обтёр рукой лицо как будто смыв с себя разговор и вышел на улицу. В голове он всё подсчитывал, вспоминал, ни чего ли не забыл, - "Бабушке за дом деньги отдал. Купил два ножа. Новый спальник. Чайничек уложил, ложку вроде положил, надо будет проверить ещё раз всё. Так что ещё? Зажигалка, спички, фонарик" - список был не велик, но всё что требовалось - он положил в рюкзак. Он должен был выйти в четыре утра, что бы по полю пройтись без солнца, а там уже на холмах его бы укрывали редкие деревья от жарких лучей солнца. Три месяца непогоды держало его, и теперь он рвался как тигр из клетки, безвозвратно и быстро. Его душа стремилась и разрывала своим предвкушением, буйством - тело, но он это держал, как мог, успокаивая - "всему своё время".
  
  2. Лето
  
  Когда на жизнь смотришь с одной стороны, зачастую она получается абсурдной, а когда смотришь на неё с двух сторон, она получается, абсурдна в двойне. Когда Виталий обдумывал ещё раз свой поход, совсем в другом месте юный взор был устремлён на месяц, что повис на звёздах между гор. Так бы показалось, по крайней мере, всякому, кто бы смотрел на маленькое создание, которое сидело на крыше. Она смотрела в одну точку, периодически отводя взгляд полный ожидания. Она смотрела в треугольник, что виднелся выше месяца, из-за этого был ели виден. Приходив, каждую ночь она размышляла, лежала и смотрела на небо.
  Каждое лето она ездит к бабушке, и первые пять лет она наслаждалась звёздами то с маминых рук, то сидя на кресле в саду. Потом когда бабушка увидела, что девочка подросла, показала ей тайную дверь в крыше и с тех пор она смотрит на них от сюда. Чуть ближе к небу, чуть дальше от земных мыслей, что порой так нелепо тянут людей вниз. Хоть она была и мала, но знала, как это, когда что-то тянет вниз. Ей было десять лет, она закончила этот учебный год с одними пятёрками и была самой прилежной ученицей в классе, но учителя говорили, - "Мечтает много на уроках". Она любила уроки истории и литературы, любила слушать, но не любила читать и была очень озорная и весёлая. Но на фоне звезд она была сдержанная, серьёзная, но её настроение менялось как космический ветер. Вечерами, когда её бабушка не была занята, рассказывала ей про строение звёзд, про то, как и почему движутся планеты. Когда показывались сами звёзды, она указывала одну из них и рассказывала о ней. Так однажды он сказала: - Вот видишь, тут голубовато сияющею точку, там нет атмосферы, но многие путешественники туда залетают, там нет ни чего особенно для изучения человеком, но там некая точка для людских душ. Когда карму проходят, могут уходить с земли, таких мало, и там небольшое поселение как перелётных птиц. А вот там, - она указала на треугольник, там белый космос". Ночью она поднималась на крышу и продолжала изучать дальние звёзды и планеты. Днём она была шустра и весела, бегала по окраине небольшой деревни, а ночью становилась мечтательной. Порой её мечтательность длилась и неделями, тогда она подходила к бабушке и говорила, - "всю голову изломала, не могу понять". Бабушка охотно всё ей рассказывала и когда её мысли "ложились по полочкам" она опять озорничала.
  Родители девочки не любили природу, как бабушка и она, а в особенности эти горы, поэтому их не смущала работа летом, только перед тем как забрать осенью дочку они делали не большой отпуск на неделю и жили с ними в горах. Что им вполне хватало, что бы соскучится по удобствам города. "Эх, хоть внучка в меня пошла" - думала бабушка. Девочка ложилась спать перед рассветом, стараясь проникнуть в каждый нейрон звёзд.
  То, что испытывала маленькая девочка, глядя на звёзды, может понять только человек, для которого звёзды это как соединение с чем-то очень важным и таинственным. Они успокаивали её и будоражили, она летала к ним и опять возвращалась на крышу.
  Небо темнело с каждой секундой, а сверчки всё больше погружали их мысли в ночной ансамбль, они седели в саду, в плетёных креслах, .
  - Дедушка твой был из тех людей, который хотел всё знать, всё видеть и всё понять, наверное, он этого всего и достиг, - она посмотрела на звёзды, - Он считал звёзды, просто, что бы знать, сколько их, и бывало, как и ты просиживал всю ночь на крыши. Это было его любимое место. А я люблю предрассветные часы, когда ещё видно звёзды, но уже небо стало нежным и румяным.
  - И он тоже вставал поздно? - спросила девочка.
  - Когда не работал, а так он был дисциплинированный и поскольку он хотел охватить всё, он иногда со мной и встречал рассвет. Ему всегда не хватало дня, что бы что-либо изучить и всё говорил мне, "Кто придумал часы? Не продуктивно мало". Но успевал даже больше, чем трое людей за день, но ему было мало, он хотел объять необъятное. И знаешь что? - обращаясь к внучке, - Он этого добился.
  - А где он сейчас?
  - Готовится к новой жизни.
  - Он к тебе приходит?
  - Иногда, через год уже не сможет, родится, - она вздохнула, - Но такая жизнь. Проходить карму, уроки и лететь всё выше и выше.
  - А как узнать, что проходить?
  - О, в этом то и подвох, пока живёшь это сложно понять, а вот когда выходишь из тела, когда душа покидает его, то сознание понимает все ошибки, но и то не все. И даётся десять лет жизни вне тела, что бы научится ещё чему-нибудь, что не успел за жизнь, а потом рождаешься опять, что бы ошибки исправлять. А не совершать ошибки практически не возможно, поэтому мы тут застряли. Мы с тобой не такие как остальные, мы видим больше, придёт время и мы уйдёт от этой системы, туда, откуда пришли.
  - От куда?
  - Если бы я знала, то уже давно ушла. Но не так всё просто.
  - Значит, не все смогут уйти, потому что не все пришли оттуда, так откуда же они тогда?
  - Ни откуда, с земли, но за столько тысячелетий даже они поняли, в чём дело, но их душа создалась из энергии, составляя сознательность, а не наоборот как у нас.
  Так и проходило лето девочки за рассказами, думами и проникновение в природу мироздания.
  Так, смотря на тонкий месяц, девочка вдруг встрепенулась, как будто что-то почувствовав. Если бы мы могли видеть, что могла видеть девочка, то увидели как белоснежный луч энергии, опустился в её сердце. И она увидела в прозрачности видения, как на небе появилось синее пламя похожее на комету, которая остановилась посередине неба, прямо над горой. Потом девочка увидела, как сидит возле речки, и там встречает парня, он, её спрашивает про деревню, и где тут можно переночевать и можно ли запастись тут продуктами. А потом они сидят на этой крыше и разговаривают.
  Она опять встрепенулась, сказав про себя - "Завтра". Наутро она сказала бабушке, что у них должен остановиться парень, путешественник.
  - Это нам надо? - спросила серьёзно бабушка.
  - Да.
  - Ну, тогда идем, подготовим комнату, раз это так важно.
  День пролетел в ожиданиях и в нетерпение завтрашнего дня, девочка бродила до вечера в горах и успокаивала свои мысли. Ночью она лежала и смотрела в ту часть неба, где появилось то, что походило на комету. И она дождалась, примерно через час по небу началась лететь синее пламя. Девочка пригляделась, улыбнулась и пошла спать.
  
  3. Восхождение.
  
  Человек, который видит цель впереди облаков, не оборачивается назад, ни усомнится в своих чувствах и в том, что он делает нужно для чего-то. С детства наш путник хорошо представлял жизнь, но эта картина его не устраивала, он мог, как и многие смирится и, вытекая из своего положения жить. Просто жить, зная, что завтра понедельник, и что обязанности общества следовать правилам. Виталий соблюдал только одно правило и то не всегда, - он переходил улицу на зелёный цвет светофора. Как бы он не любил своих родителей, он не мог поступить иначе, он ни когда не представлял свою жизнь иной. Виталий старался, как мог - быть как все, и от этого он и хотел скорее убежать, но он выжидал. Он, всегда был упёртым, и это лишь потому, что он видел тот путь, по которому он пойдет. И до конца его пути он будет отстаивать его. С годами он научился слушать природу, разучившись воспринимать человеческую речь - как речь.
  Он лежал на кровати, и всё прокручивал фразы, которые долетали до него из телефона, ему было трудно разговаривать, когда он не видел лица человека, а особенно своей мамы. Когда он сказал родителям, что собирается на утро покинуть дом и уехать в путешествие. Мама, молчала в недоумение, а отец вспылил после нудных высказываний и сказал - "Можешь не возвращаться!". Виталий и так не хотел возвращаться, но отец сделал ему подарок и взял на себя некую вину.
  Так он странствует уже четыре года, периодически звоня домой и выслушивает одно и тоже. Он привык, другие всё ещё ни как не поймут.
  Если бы он говорил всем, что хочет посмотреть всю планету, открыть новые места и поселится в одном из прекрасных мест, которые он выберет, наверное, многие прониклись такой мечтой. Приезжая домой, и экстрентично рассказывая своим знакомым, где он побывал, и что красивого видел. Но Виталя искал, отчаянно искал, что-то неимоверное и труднодоступное - истину.
  Немного подремав, он открыл глаза, было вокруг темно и тихо, он посмотрел на часы - полчетвёртого. Его глаза горели, ноги уже неслись, но Виталий просто тихо начал собираться, предварительно ещё раз проверив все ли вещи на месте.
  На горизонте всё белело в тумане, он шёл по росе, вдыхая удивительную свежесть утра. На небе ещё горели звёзды, они блестели в отражение росы. Ветер только просыпался, а Виталий уже шёл по намеченному маршруту. Птички с разных сторон трепетали, летали, радуясь и зовя скорее солнце. Быстрым темпом он преодолел поле, на востоке небо раскрасилось нежностью утра, и вскоре кончики деревьев запылали золотым свечением. Виталий радостно подпрыгнул и поймал первый золотой луч, что повис, преломляясь в его руке, и медленно испарился.
  За неделю, что Виталий прокладывал дорогу на карте, он её выучил, и ему казалось, что он уже не первый раз идёт по ней, может причина была и не в этом конечно. Каждый холм казался ему знакомым, и он как будто знал, как и где быстрее пройти, как раз по его расчётам, когда солнце осветило землю, он добрался до первых холмов и тут и начались крутые подъёмы и лес.
  Каждый его шаг приобретал лёгкость, он ловил всё свежее и свежее воздух и он ощущал себя в своей стихии - в пути, когда поднимаешься с горки на горки, поднимаясь всё выше и выше в горы. Он шёл напролом, не замечая густых зарослей, не хоженых мест. Солнце уже сильно припекало, стоял июнь. Жара на вершине горы, в тени средь деревьев обдували ветра, а как только он спустился с горы, сырость и духота катились потом. Ещё один, потом ещё один подъем, всё выше и выше шёл путник, пока не нашёл замечательную полянку на склоне горы. От деревьев была обширная тень, и потрясающий вид на холмы, которые он преодолел. Виталя сел на упавшее дерево и стал созидать прекрасный вид. Плавные переходы отдалялись, втекали в друг друга и растворялись в полупрозрачности дали, на небе не было ни облачка, только глубокий небосклон и горы, которые соединялись с небом.
  Наконец-то его сердце утихло, он восстановил дыхание и посмотрел на часы, - Ого! Вот это я промчался! Уже два часа, надо подкрепиться немного! Ох, сколько у меня сил! Я бы сейчас полетел! - и добавил про себя - Не зря я так давно хотел сюда попасть, тут удивительные места.
  Он, неспешна достал свой обед, сверился с картой и хоть и не чувствовал усталости посидел ещё часок на обрыве скал. Ветер обдувал прохладой, лучи солнца пестрели бликами на траве, неимоверными звуками упивалось всё вокруг. Шуршание ветра убаюкивало и одновременно тянуло ещё выше, он знал, что именно тут и очень скоро он найдёт то, что искал на этом пути.
  Виталий пробирался через деревья цепляясь за них перед обрывами, уверено шагая. камни крутились и падали вниз, а он смотрел только вперёд. Крутые подъемы, валуны, преграждающие путь. И вот перед ним выросла стена, он полз, цепляясь за ветки, камни, но стоило ему посмотреть вниз, как он застыл. Поймав себя на мысли, что он может в любой момент упасть. Его сердце забилось ещё сильнее, и он присел на один из выступов, аккуратно сняв рюкзак.
  - Такого страха я давно не испытывал, - сказал он шёпотом, - Вроде ни чего особенного, но как будто что-то поглотило меня. Реально же, могу кубарем скатиться.
  Немного посидев, попив холодной водички он, не смотря на чувство страха, и угнетающей боязни, протянул руку и ухватился за новый выступ, подтянулся, шагнул и ощутил полное освобождение, как будто этот рывок победил страх. Это место, позже Виталий отметит на карте - "Здесь я освободился от страха".
  У него был такой заряд сил, что он не замечал препятствий, только иногда останавливался и смотрел в круг. Солнце тем временем уже начинало медленно ложиться за горы, был уже шестой час. До точки, где он наметил свой ночлег, оставалось совсем немного. Он взобрался по скале, и вдохнул удивительно сладкий и одновременно упоительно свежий воздух - он добрался до вершины.
  Снизу слышался заманчивые и шустрые всплески воды. Он стоял на небольшой поляне, с парой деревьев с одной стороны; что тянулись вниз, полосой жизни - это направлениеи приведёт нашего путника к реке. Солнце было позади него, и он осматривал горящими глазами панораму. Трава и деревья были ещё не спалены летом, так что перед ним красовались все оттенки зелёного цвета, - тёмно-зелёные в рельефах и изумрудные на пиках, они уходили вдаль и становясь всё синее и как будто прозрачнее. Как застывшие волны красовались переходами, казалось, что это все, что есть в мире - только эти бескрайние горы. Птичий трезвон, веселый, сквозной ветер, всё то, что Виталий так любил. Немного полюбовавшись и отдохнув, он начал собирать дрова на костёр.
  - Первая в этом году тишина, тишина природы, музыка для моих ушей, наслаждения для глаз, - лежа возле костра тихо как бы про себя бормотал Виталий.
  Зайдя за горы, солнце придавало небу розово-золотой оттенок, уже виднелись звёзды, небо всё углублялось, а костёр потрескивая выплясывал от радости того что скоро наступит летняя, ясная ночь. И когда темнота поглотила горы, на одном из её пик как факел, рвался и танцевал огонь.
  Невозможно описать словами, то небо, которое красовалась над Виталием, чёрное все поглощающие вещество повисло с миллиардами тон пылающих звёзд и планет, млечный путь рассекал небо, уводя мысли куда-то неописуемо далеко. Виталий залез в свой спальный мешок и погрузился вместе со всем в черноту. Он, не мог, и даже не старался узреть всё небо. Окидывал взглядом от края до края небо, ужасался своим ничтожным существованием, удивлялся, что он делает тут. Он знал, что мир предстаёт для всех в одинаковом виде, но всё продолжал удивляться, как по по-разному его воспринимают. Вечная глубина космоса завораживает мечтателей, придают сил, и исцеляет могущественным потоком энергий. На такой высоте это можно было ощущать нагляднее, небо нависло или земля нависла над ним, он лежал не шевелясь. Пытаясь, проникнуться каждым лучом света, излучавшимся от звёзд.
  Небо было так близко, что Виталий всё порывался, протягивал руку и хватал воздух и опять лежал не подвижно. Он ни о чём не мог думать, его этот вид заворожил, ему казалось, что небо движется на него, нависает всё сильнее, и он чувствовал неодержимый воздух всех телом. Повернув голову, он не увидел тёмную землю, он неожиданно перевернулся и увидел, как парит. Он всё медленно поднимался и уже он видел только слабую точку углей от его костра. Луны не было, и все звёзды были нацелены на него, а точнее он всё дальше улетал в космос. Он переворачивался, пытался махать руками, изменить курс, но как бы ни пытался он всё равно нёсся медленно ввысь. Он смотрел то на землю, то переворачивался, и темнота его завораживала, а земля всё отдалялась, небо было всё так же далёко и прекрасно. Земля, солнце позади - глубина неба везде, он летел в космосе, не вероятным ему казалось лишь то, что как темно и светло одновременно. Виталий старался интенсивно не моргать, что бы ни пропустить, ни чего. Но, тут вдалеке что-то огненно-синие метнулось в сторону его. Он почувствовал, что остановился, что сюда он летел на эту встречу, с тем, что неслось на него, огромное и прозрачно-синее. Огромный хвост как у тающей кометы. Оно приближалось, - Виталий леденел от быстроты надвигаемой кометы, но не мог понять, что ему ждать, какое знамение ему уготовила судьба.
  И вот он увидел размытые очертания огненного дракона, огромного, пылающего, он приблизился вплотную, и резко остановился, но от него веяло холодом. Его огромная голова была напротив него, просто смотрел на него, но с такой чистой добротой и участием, что Виталий обомлел от чистоты цвета глаз - тенаровы сини, точнее от одного глаза который он видел перед собой. Его как будто затягивало что-то и дарило в груди неимоверное тепло, это лишь сравнимо с первым объятием матери долгожданного своего дитя. Виталий медленно протягивал руку, что бы дотронутся до полыхающего дракона. Его рука оказалась как будто в облаке, и дракон с той же молниеносностью, что приблизился к нему, развернулся и улетел.
  Виталий смотрел, как растворяется синий цвет в космосе, он, было, хотел рвануть туда же, он начал так же медленно опускаться обратно на землю.
  С приближением к земле скорость Виталия заметно выросла, он мчался на неё с широко открытыми глазами, и рухнул на тоже место, откуда и начал парить. Открыл глаза, он лежал на спине, в спальнике. Привстал, угольки ещё перешептывались от ветра, и его поразило странное чувство, которое последовало за теплотой - холод.
  - Тут кто-нибудь есть? - спросил он, оглядываясь по сторонам.
  Вокруг было тихо, если не считать звуки самой ночи. Оглядывался, смущало то, что он чувствовал, - как будто рядом кто-то был, смотрел на него, и этот кто-то был как будто вокруг него. Виталий сел, - "Если бы у подножья этой горы не оставил свой страх, то я бы сейчас убежал непременно куда-то подальше от этого места" - подумал он. Старался разглядеть, но ни чего не было видно, всё та же темнота, сумасшедшее количество звёзд и ощущение, что за ним наблюдают. Он переводил взгляд от одного края к другому, но только увидел, что на земле ели-ели колышется - синие, маленькое пламя, оно было кругом в метрах двух от его тела. От чего-то он успокоился. Выдохнул беспокойство, - "Они не могу за круг зайти, я в безопасности" - подумал он, а вслух добавил - Дайте поспать, уходите, - он закрыл глаза и уснул.
  Виталий проснулся от яркого света, солнце уже вышло из-за гор и блистало жаркими лучами. Окружающая его природа ликовала новому дню, время было примерно полдевятого. Виталий ещё лежал, пытаясь привыкнуть к свету, и на него свались воспоминания ночи. Ему не верилось, что это была реальность, но его чувства утверждали, что это был не сон.
  Через час на этой поляне стало бы не выносимо жарко, будучи ещё в полузабытье, в мыслях о случившемся, Виталий начал собирать вещи и потихоньку спускаться с горы. В его груди ещё присутствовало то бесконечное тепло, что одарил его тот дракон. Он всегда верил и доверял своим чувствам и ещё ни когда они его не подводили, но то, что он испытывал, даже не мог прочувствовать до конца, насколько это было прекрасно и непонятно. На ходу достал карту, - "Так до деревни тут примерно часа 3, так что сейчас спущусь до реки, позавтракаю и медленно пройдусь по устью. К вечеру, надо будет быть там, найти себе ночёвку. Запостись, как следует еды, и двинутся дальше", - размышлял он, пока практически бегом спускался с горы.
  Река шустро бежала, серебряным, чистым потоком, когда он спустился сразу, как будто окунулся в особый мир. Виталий изжарился и устал от такой утреней пробежки, так что, не глядя, скинул с себя рюкзак и сел на ближайший камень. Немного передохнув, подошёл к реке, она была холодная, он умылся - "Жаль искупаться нельзя, мелковато, но дальше должны быть чаши, ещё успею, сейчас завтраком займусь".
  В тени было даже достаточно прохладно, как раз то, что надо для летнего дня. Солнце поднялось всё выше, птички всё щебетали, а река умиротворяла своим журчанием. Виталий, отдохнув и наконец-то проснувшись, не переставал думать о случившимся. Но вскоре, поймал себя на мысли, что хватит думать об этом как о чём-то невероятном, либо это случилось, либо нет. В первом случае это означает, что он видел космос из космоса и что он парил, что ему дали что-то очень важное в этом полёте, что этот дракон перевернул его жизнь и что теперь он не сможет смотреть на все так же. Теперь он приобрёл что-то очень важное, то что, наверное, надо было заслужить, что бы такое существо обратило на него своё внимание. Во втором случае это всё просто сон, после которого осталось удивительно приятное чувство, которое он боится до конца понять и потерять его. При этих выводах он понял, что он оказался именно там, где должен был оказаться, и произошло именно то, что его там ждало - сила. Он достал карту и отметил звёздочкой этот пик, - сделав запись в своём блокноте.
  "Этим летом я впервые оказался в горах. Впервые за всю свою жизнь я так не боялся умереть как вчера. Не знаю каким из усилий своего сознания, этот страх от меня ушёл и теперь я не чувствую его совсем, как будто груз с моих плеч упал. Этого думал, мне хватит, что бы обдумать, но ночью ПАРИЛ - летел над землёй, был окружён чернотой и звездами, земля была такая маленькая, и незначительная, что чувства, с которыми я смотрел с земли на звезды, кажутся просто ни какими. Ко мне подлетел дракон, он был огромный, синий, состоящий из множества огоньков, как из газа. Вместо шерсти они переливались при движении. Дракон смотрел на меня, я на него и это было удивительно, ни когда мне не было так хорошо, так приятно, потом он быстро улетел, и я начал быстро опускаться вниз, на землю. Но когда я вышел как будто из гипноза, после удара на землю, которого не ощутил. Почувствовал на себе множество взглядов, они были вокруг меня", - с этими словами он задумался, что же это было на самом деле, - Если моё парение было сном, то, что же было это? Я явно ощущал взгляды, - у него пробежали мурашки по телу, - Ох, удивительное место. Место силы. Ну, если бы они хотели причинить мне вред, то, наверное, сделали это, так что занесем это в раздел странностей и может потом как-нибудь пойму, кто или что это было. И он продолжил писать - "Оглядывался, но ни когда не видел, может это духи горы, кто знает, но они довольно быстро ушли и я уснул".
  Он шел, разглядывая скалы, шагая и переступая с одного камня на другой, река блистала солнечными зайчиками и везде казалась разным цветом. Ящерицы вылезшие погреться на солнышке, снували обратно в плиты гор, когда Виталий подходил близко.
  - О, какое замечательное место! Наконец-то глубокая чаша.
  Здесь птички пели особо сладко, река тихо журчала, вливаясь в прозрачную бледно-изумрудную чашу, на другом берегу красовалась сочная зелень и жёлтые цветы. Пестрили маленькие стрекозы, здесь пахло как будто сказкой, насколько всё было всё на своих местах, как будто специально создали этот уголок. Одна глубокая, но узкая чаша вливалась, в практически, круглую, но уже гораздо мельче. Это всё окружали полосы плит, что неровными ступенями возвышались, отражая в себе солнце, и казались белыми. С другой стороны были деревья, густые заросли, которые ветками касались воды. Виталий поставил свой рюкзак на сухое место возле дерева и подошёл к воде. Он, хотел было присесть, что бы потрогать воду, но тут он услышал ели уловимый ехидный голосок, - "Хочешь искупаться?". Он не успел повернуться, что бы посмотреть, кто это ему говорит, как почувствовал, как его толкают в воду. Он опомнится, не успел, как уже вынырнул и дикими глазами обсматривал пустой берег. А голоски хихикали, - "Искупался! Искупался! Теперь ему свежо!"
  - Кто вы? - пытаясь выбраться из воды, сказал Виталий.
  - Мы тут живём, - раздался всё тот же голос, который как колокольчик кружился возле него.
  Виталий стоял и не знал, что дальше, делать, снимать с себя одежду или скорее уйти отсюда.
  - Ну, вы и озорницы! - тихим, недовольным голосом сказал он, смотря на мокрою одежду.
  Они продолжали хихикать.
  - Почему я вас не вижу?
  - Потому, что день. Мы тут ночью купаемся, днём спим, но нам скучно, - звенели они ему на ухо, - а хочешь, мы тебе покажем как тут ночью?
  Виталий замялся, но понимал, что кроме озорства не стоит ни чего ожидать, - "Да, было бы интересно конечно..." - он не успел закончить мысль.
  Перед его глазами как кадр на кадр стала надвигаться другая картинка, он не погрузился в темноту, он видел всё так же, но другая картинка была так же видна ему отчетливо, как и эта. В двух метрах от воды, в скале начало что-то светится, как в окошках далёкого замка, это и было то место, где жили эти озорницы. Светила луна, но только золотым цветом порывало всё вокруг, всё ели заметно светилось. Летали светлячки, играла какая-то потрясающая убаюкивающая и одновременно весёлая музыка. Виталий смотрел по сторонам, действительно было очень сказочно и красиво. Вода изнутри светилась, по берегам сидели маленькие существа, смеялись, танцевали и купались в водах.
  - Нравится, да? - спросили, звеня озорница, они не дождались ответа, - может, останешься на ночь?
  - Да вы меня сума сведете, - в ответ на это раздался только тихий смех, - Спасибо вам, я охолодился, пойду дальше, пока одежда не высохнет.
  - Да, ты раздевайся, мы её на солнышко повесим, и она за минутку высохнет, - шептали они ему на ухо.
  Виталий почувствовал, как с него хотят стянуть футболку.
  - Я пойду, пожалуй, - сказал Виталий, взял рюкзак и пошёл.
  - Ну как хочешь, только не упади, - колокольчики захихикали, а Виталий поскользнулся, и чуть было не упал.
  Он обернулся, оглядел ещё раз всё и ушёл из волшебного места, дома этих озорниц.
  Он шёл и качал головой и улыбался, - "Надо присесть, только подальше отойду, обсушиться надо, теперь мне прохладно как то стало, ох, и вода бодрящая", - он всё спускался по реке, уже даже не зная, что думать тут. Река петляла между гор, Виталий нашёл удобное солнечное место и сел просушить вещи, вода успокоительно журчала и Виталий немного задремал. Согревшись, одежда его подсохла, он потянулся и встал.
  - Полчасика полежал, хорошо. Можно и пообедать, а там уж до деревни.
  Пока он искал удачное место для костра, что бы оно было не на солнце, но и не в теньке. Его опять начало преследовать чувство, что за ним кто-то следит, но посмотрев по сторонам - ни кого не видел. И уже варя себе кашу, он почувствовал явно близко к себе взгляд. Повернувшись в ту сторону, он увидел ели заметное очертание человека.
  - Кто ты?
  - Дух этих гор.
  Этот ответ не особо успокоил разные мысли Виталия, - Ты ночью тоже был? - быстро сообразил он.
  - Я с тобой иду, с тех пор как твоя нога зашла на эти горы.
  - Почему я тогда не чувствовал тебя?
  - Значит, не хотел - ответил дух.
  Он был в рубахе и в штанах, первое, что Виталий подумал, это было - призрак, но почему же он тогда не испугался, значит, он был добрый.
  - А почему я тогда начал тебя видеть?
  - Ну, значит захотел.
  - Ты всегда так разговариваешь?
  - А ты ещё долго будешь задавать очевидные вопросы?
  Виталий задумался, а дух продолжал, - Если ты, что-то не видишь - это не значит, что этого нет. Если ты что-то видишь, это не значит ровным счётом ничего. Я тебя охраняю, пока ты идёшь в наших владения, указываю путь.
  - Это ты ночью... - Виталий не знал, какое именно слово применить.
  - Нет, это тёмные.
  - Что за тёмные?
  - Это кто выходит только ночью и пожирает энергию людей, не очень хорошие существа. Но у тебя хорошая защита, так что я даже не стал вмешиваться.
  - Ты говоришь о круге?
  - Да.
  - Может, пояснишь тогда, что это было ночью. Ну, дракон, полёт.
  - Что ты хочешь услышать, что это была правда? Да, это было по настоящему, но я к этому не имею ни какого отношения и не в моей компетенции что-либо рассказывать о том, что меня не касается.
  Виталий задумался и смотрел то на костёр, то на духа, - "Вроде я не сплю"
  - Не спишь, - отозвался дух, который встал напротив него, - Мог бы сказать спасибо.
  - За что?
  - От наших нимф спас, а то бы они не отпустили бы тебя ещё очень долго, я помогал тебе сохранять осознанность.
  - Э, спасибо. Я ни совсем понимаю, что вообще происходит, может я свихнулся, как то много событий для одного похода, проговорил неуверенно Виталий.
  - Я тоже не совсем понимаю многие вещи, но тем неимение насколько я понимаю эту ситуацию, из увиденного, то Анила направила тебя на путь и открыла тебе третий глаз.
  - Кто?
  - Анила. Воздушный полубог дракон, которого ты видел. Она помогает людям те, которые на правильном пути. Ты и так всегда был сильным, но просто тебе она немного помогла. Она появляется очень редко и именно тогда когда нужна, удивительная, - повествовал дух.
  Они погрузились в раздумья, Виталий уже заканчивал, есть обед. У него крутились разные мысли, и он продолжал видеть духа.
  Они продолжали молчать погруженные в собственные размышления, Виталий пообедал и когда посмотрел на часы, удивился, что уже было без семи два. Он потушил костёр, собрал вещи и пошёл дальше.
  - Через час ты будешь в деревни, - сказал дух, прервав молчание.
  - Да, тут совсем немного осталось.
  - Мои владения скоро закончатся, так что я покину тебя, приятно было тебя проводить, заходи к нам, мы будем рады вновь тебя видеть.
  - Спасибо, - сказал Виталий, - А я теперь всегда буду видеть духов?
  - Ну, это зависит только от тебя, ну и конечно духов. Наше пространство совпало, пусть в разных параллелях, но я оказался твоим хранителем на этот день.
  - Так это ты мне показался или я тебя увидел?
  - Ты увидел, чему я рад. Мне пора, дела. До встречи.
  - До встречи, - сказал Виталий, и дух умчался в горы.
  
  4. Долина.
  
  Виталий спустился с небольшого водопада, его одежда совсем высохла, мысли окончательно запутались, поэтому он просто умиротворённо шёл вперёд, отгоняя от себя мысли о том, что с ним начало происходить.
  После очередного поворота реки он увидел, как на корточках кто-то сидит. Он подходил ближе, и начал различать маленький силуэт девочки. Она игралась с водой, он подумал, что может её напугать, но она посмотрела на него и встала. Она была лет десяти и сарафане, босиком и с растрепанными мокрыми волосами.
  - Гуляешь тут? - спросила она с серьёзным видом.
  - Ну, вроде как да, - немного опешив, сказал он, уже встав в двух шагах от неё.
  - Красиво там наверху, да?
  Виталий обернулся, посмотрел, зачем то назад.
  - Да, красиво, - потом, как будто очнувшись, спросил - Тут уже деревня?
  - Да, рядом совсем, хочешь, короткую дорогу покажу? Только она через гору.
  - Ну, через гору, так через гору.
  Она повернулась, перепрыгнула речку, и Виталий увидел не большую тропу, которая довольно круто поднималась наверх. Он удивлялся, как она шла по камням босиком, хотел спросить, не больно ли ей, но понял, что это был бы глупый вопрос. Она перескакивала, перешагивала, но не шла быстро. Когда они поднялись на горку, она указала пальчиком вниз, - Деревня, - и улыбнулась ему.
  Виталий увидел между горами домов шесть, на карте ему казалось это немного побольше. Дома не были ветхими, но и новыми их нельзя было назвать. Если сверху Виталию это казалось просто маленьким поселением, то когда они спустились, это выглядело ещё унылее, и казалось что тут и вовсе ни кто не живёт. Забор, вокруг домов был настолько условным, что можно было подумать, что здесь живёт одна семья. Когда они подошли к первому из домов, девочка остановилась и обратилась к нему.
  - Тут тихо, хорошо, меня на лето отправляют к бабушке, тут ещё живут люди, но редко приезжаю на месяц, ещё не приехали, так что ещё полмесяца можно их не ждать. Наш дом вот тот, - она указала на дом, что стоял посередине, но был крайним, - Тебе надо переночевать, поесть?
  - Да желательно, удивлялся он находчивости девочки.
  - Идём, бабушка не откажет, есть комната, только денег не возьмёт. Скажет, что бы ты помог ей с хозяйством, я это говорю, что бы ты готов был, - с улыбкой произнесла она.
  - Спасибо, я буду рад помочь.
  Они зашли в дом, бабушка возилась на кухне. Виталия смущало немного все эти обстоятельства, бабушка девочки я радостью приняла гостя, и как сказала девочка, сразу предупредила, что накормит, даст крышу над головой только за хозяйскую помощь. Виталий согласился. Девочка показала ему комнату. Обычная железная кровать, небольшой комод, и оставалось как раз место, что бы пройти между комодом и кроватью и окно.
  - Ложи вещи и идем, покажу душ, и скоро есть.
  От такой смены декораций у Виталия закружилась голова, он пытался успеть за ходом мыслей это белокурой девочки. Но, наверное, было это не возможно. Он искупался, переоделся и даже застирал штаны, которые оказались, порваны и немного в пятнах не известного происхождения. Только он зашёл в комнату как послышался голос бабушки:
  - Сынок идём кушать.
  Виталий пришёл на кухню, борщ был уже разлит и девочка уже ела.
  - Набегалась с утра, позавтракала так и ушла, где была, не знаю. Далеко не уйдёшь тут, не куда горы только, - говорила бабушка, - Вот как хорошо набегалась, ты тоже кушай, тоже устал? И откуда ты в наших краях? Ну, ты ешь, не торопись, за едой не разговаривают, это я уж поела. Как звать то тебя?
  - Виталя.
  
  После такого позднего обеда девочка опять куда-то испарила, бабушка это ни как не объясняла, только говорила, - Ну, бегает воздухом дышит это хорошо, у нас тут тихо, хоть ночью броди-ходи, безопаснее, наверное, места нет, горы нас охраняют. Пока Виталий доставал что-то с чердака, бабушка рассказала, что давно она тут живёт и как хорошо в этих местах.
  - Вот только сыну не по нраву было тут, как в школу пошел, так и больше не жил здесь, на лето приезжал, вот теперь хоть внучка приезжает до осени тут со мной, - бодрым голосом говорила она.
  - Да, - подхватил Виталий, - Очень уютное место, я как на карте увидел это место, захотелось тут побывать. Вообще хотел тут еды запастись и дальше пойти.
  - Куда ты идёшь? По дороге до нас шёл?
  - Нет, я с гор спустился, с реки вышел, там и встретил внучку вашу. Люблю я горы, вот по дороге, что идти то, не интересно, вот я и выбрал маршрут подальше и по опаснее, но зато насладился первым в это году походом.
  - Ох, да иногда полезно пройтись, там, где ни кто не ходит, по себе знаю. Долина то наша хороша, там тоже красиво, но тут всё по-другому не находишь?
  Они стояли во дворе, Виталий огляделся по сторонам. Солнце скрылось за горой, подсвечивая её позолотой, ветерок как будто укладывался на траву спать, или её укладывал нежным движениями, всё готовилось к ночи. Долина была не большая и горы были так близки, что казались как стены с четырёх сторон, а небо было куполом, лежащим на них.
  - Да, чудесная долина. Много где бывал, но тут мне по-особому дышится как то.
  Бабушка тоже смотрела по сторонам и улыбалась.
  - Сколько же вы тут живёте?
  - Тридцать восемь лет, - и тут как будто что вспомнила, - пойду я в дом, а ты тут походи или спать иди. День заканчивается можно отдыхать, - и она пошла в дом.
  Бабушки было на вид лет шестьдесят, наверное, приблизительно так ей и было, но когда на неё смотришь, понимаешь, что она полна сил, глаза её сверкают мудростью лет и сияют ясностью сознания. Она была плотного телосложения, скорее высокого роста, не была неуклюжа, она производила впечатление статной и спортивной дамы. Она не была сера лицом как многие старики, доживающие век, производила приятное, доброе впечатление. У неё были жизнерадостные карие глаза, а сама она двигалась достаточно меланхолично, но, наверное, от того, что она не куда не спешила, выглядело иногда, как будто она экономит силы перед большим прыжком. Дом был у неё ухоженный и насколько мог оценить Виталий, довольно хорошо обставлен. Сразу было видно, что дом строили и планировали на совесть.
  Когда заходишь в дом с огорода попадаешь в застекленную веранду с пару деревянных кресел и маленьким столом и дверь, которая ведёт в коридор. Справа стоит лестница, по которой Виталий забирался на чердак, помогая бабушке, тут же рядом дверь комнату, куда поселили его. Слева немного подальше ещё одна дверь, она была открыта и там была довольно большая спальня, наверное, как раз бабушкина комната. Сразу Виталя как проходил мимо этой комнаты обратил внимание на книжные полки, рядом стояло кресло и стол. Что бы увидеть слева стоящую кровать, Виталию надо было немного заглянуть в неё. Там ещё был диван, который бы обязательно вызвал недоумение у него, но Виталий его не мог видеть, он стоял за дверь. Диван был не большой, голубой с розовыми огромными розами, и довольно оляписто смотрелся, следи "выдержанной" мебели. Дальше по коридору справа была стеклянная дверь и, наверное, всегда была открыта, она вела на кухню, а прямо дверь вела в коридор. На кухне дверь была сбоку, и вся комната располагалась влево. Как заходишь, прямо стоял прямоугольный стол, табуретки и скамья у стены, на этой же стене было два окна, в которые была видна улица, если можно было так назвать, между окнами висели фотографии. Слева чуть поодаль двери располагалась печь, рядом с ней кухонная стенка, а у боковой стены сервант. Дом казался просторным из-за белый стен, и уютным, не было нагромождения, всё было на своих местах. Белый цвет не придавал ему холодности, лишь свечение некой свободы и простора фантазии.
  Виталий всё стоял в огороде или в саду, на заднем дворе и наблюдал, как с одной стороны гор ползёт ночь, а с другой борется ещё день. Горы в этих местах не большие, но удивительная устроенность и согласованность в них красовалась. Комфортность, как будто эта вся долина была одним большим домом, а дома лишь комнатами, где-то в самом низу. Все не мыслимые происшествия проносились перед Виталием как будто в далёком фильме, которые случились не с ним. Но он отчетливо всё помнил, и от этого мысли не знали в какую именно сторону укладываться. Всё было хорошо, даже более того чем ожидал. Всё было складно и просто, он долго готовился и предвкушал этот поход, и может, поэтому всё так легко получается. Но, не заглядывая уж вперёд, что бы ни испортить продолжение его похода, Виталий решил пойти попробовать уснуть. За окном совсем стемнело, с улицы разносились ночные звуки природы, сверчки и птицы приветствовали звёзды. Он услышал, как девочка вернулась домой, бабушка ее, наверное, через какое-то время кормила ужином, потом были несколько проходов по коридору, и дом утих. Он всё не смыкал глаз, хотя после всей жизни должен был привыкнуть к ряду удивительный и странноватых обстоятельствах.
  Сколько он так лежал и думал про жизнь неизвестно, но дверь в его комнату стала тихо открываться. Виталий привстал. Девочка заглянула в комнату.
  - Знаю, не спишь, идем, покажу тебе любимое место, - сказала она шёпотом, и не дожидаясь ответа, исчезла в коридоре.
  Виталя надел штаны и, не успев даже о чём-то подумать, только где-то в глубине подсознания он отметил - "Как быстро всё у неё", он открыл дверь шире, она стояла и указала наверх. И стала забираться по лестнице, он последовал за ней. Когда он был на чердаке, он ему показался маленьким, но он не заметил двери, которая сейчас была открыта. На полу лежал матрас рядом тумбочка, а в углу комод и пару коробок, а под потолком качалась лампа.
  - Это твоя комната? - оглядывая ее, спросил тихо он.
  Она просто посмотрела на него, и показала жестом, что бы он шёл за ней дальше. В углу была маленькая дверца, которая вела на крышу, туда она и шла. Они оказались на крыше. Снизу было не видно, что на крыше есть ровная поверхность, куда и улеглась девочка. Виталий тоже последовал за ней и тоже лёг.
  - Здесь лучше думается, - объяснила девочка, не уводя взор от неба.
  Сначала Виталий думал, зачем она суда привела его, потом почему он пошёл, потом что она смелая, а потом его голову опять заняли все его прежние мысли о драконе, полёте и духе. Так они лежали довольно долго, и Виталий даже как будто приблизился к тому, что все мысли приняли именно ту форму, которую должны были. Его не тянуло в сон, он тщательно пытался размотать клубок очевидностей, что бы понять к чему это всё было.
  - Я тут была вчера, - спокойно произнесла она, - и видела на небе удивительное явление, как огромный синий огонь, пролетев полнеба, остановился, а потом, немного постояв, улетел, туда же откуда прилетел, - она посмотрела на него, он ошарашено смотрел на неё - это дракон был, да? Я его сама не видела вблизи, - через паузу продолжила, - Я знала, что ты придёшь сегодня, ждала там тебя у реки.
  Виталий не мог ни чего сказать, но потом решил начать с простого, по крайней мере, что ос его позиции было наиболее простым вариантом:
  - Откуда знала?
  - Просто знала, - и опять начала смотреть на звёзды.
  - Я впервые такое испытал, что ты знаешь о драконах?
  - Они добрые, они иногда приходят на землю, но в основном летают и направляют людей, это был воздушный дракон, - она говорила медленно и спокойно, есть ещё земные драконы, водные, огненные. Они управляю всеми стихиями.
  - Может, ты ещё знаешь про духов?
  - Ты не мог пройти нимф, да?
  - Да, - опять же насторожено-удивленно ответил он.
  - Я там иногда гуляю, там красиво, - и добавила, - везде есть духи, они охраняют леса. Только ты не думай что это приведения, это не то. Духи защищают места, приведения же просто скиталицы, - она повернулась на него - скоро покажется луна.
  Виталий смотрел на неё пытаясь вникнуть в её слова, что так были просты, и так она об этом говорила просто, как будто о погоде или о том, что она сегодня ела на обед.
  Он перевёл взгляд на небо, и тут понял, что он упустил.
  - Мы с тобой знакомы? - неуверенно спросил он.
  - Может быть, - произнесла она.
  - Знаешь, - начал он задумчиво, - я читал книги, и всегда ощущал себя другим, и мне было тяжело это всё понять, по какой причине я вижу мир иначе. Прекрасно знал, что вокруг меня есть души, энергии и удивительный мир, которые многие не видят. Даже могу сказать, что у меня прекрасная интуиция, всегда чувствовал не зримое, но не мог это объяснить, да и не старался. Самому себе объяснять? Я и так это чувствовал. А теперь увидел, но появилось больше вопросов, но они слишком ясны, что бы быть правдой. Поэтому когда это протекает внутри меня, это мне кажется естественным, в каком-то роде. Даже помню удивительные сны, но которые я принимал за сны, но теперь мою жизнь надо заново пересмотреть. Выходит, что я не совсем так смотрел на неё, - он смотрел в небо, изредка поворачивая голову, что бы убедится, что она его слушает, - Хотя, так, всё так, просто теперь всё ни так. Всему своё время. А как насчёт тебя? Откуда ты это знаешь?
  - Мне тоже трудно, я тоже не с кем ещё не говорила на эту тему.
  - А почему со мной?
  - Мне показалось тебе это нужно, как и мне. Я тебя вижу, ты хороший, она говорила с паузами, - Я летаю, но редко, не могу далеко улететь, меня тут держит всё.
  - Я не пробовал летать.
  - Почему?
  - Ну, это не совсем, наверное, было по моей инициативе. И знаю, как это делается, читал практики, книги, но ни когда не пробовал, не хотелось или думал, что у меня не получится. Принцип мне понятен, но вот с чувствами...
  - Что с чувствами?
  - Ну, понимаешь как будто мне это не надо, а сейчас как будто я без этого нему, так хочется улететь, хотя бы уснуть.
  - Ты хочешь спать?
  - Нет, не хочу, - он решил сметить тему, - правда, хорошее место. Всё небо видно, от края до края гор, красиво и кругло, как будто так специально.
  Они опять погрузились в ночную тишину, где-то вдалеке было слышно, как воют шакалы. Они как будто стали частью этой ночи и, не шевелясь, слились с нею. Когда лежишь под звёздами, то время несётся или стоит. Есть такой промежуток, когда думаешь о чём-то долго-долго, а потом понимаешь, что мысли куда-то испарились, и осталось только чистое сознание. Виталий вдруг как бы очнулся и первая мысль, которая к нему пришла, оказалось нелепая и да такой очевидная, что ему стало немного стыдно.
  - Как тебя зовут? - привстав, спросил он.
  - Алина, - всё смотря в небо, сказала она.
  Небо ели заметно начало терять свою чёрную плотность, близилось утро. Виталий лежал погруженный в пространство, но тут девочка встала и скрылась за крышей. Виталий привстал, и, подумав куда, она ушла, лёг обратно. "То говорила так быстро, что я не успевал за ней, а тут ни слова" - думал он. Звёздный свет тускнел, он решил пойти посмотреть, куда Алина ушла, и уже самому пойти спать. Он спустился в чердак, девочка спала, лампочка всё так же горела, Виталий выключил свет и на ощупь добрался до своей комнаты и быстро уснул.
  Потянувшись, Виталий достал до часов, было уже 12 часов, - Ого! - с этими словами он встал с постели, оделся и пошёл умываться. Пошёл на кухню, там бабушка укладывала на стол посуду.
  - С добрым утром, - сказала она.
  - С добрым утором, - ещё сонным голосом ответил Виталий.
  - Заспались, хорошо тут спать, она тоже только встала, хорошо хоть вас всех по раздельности не кормить. Я-то привыкла уж рано вставать, а она в обед встаёт, что делать.
  - Ох, выспался, да, хорошо тут.
  Сзади него прошмыгнула Алина и села за стол.
  - Ну, а ты что стоишь, садись, - указывая Виталию на табуретку, сказала бабушка, накладывая завтрак, - я-то позавтракала, так что ешьте, пойду в огород.
  Они сидели с разных сторон стола ещё не до конца проснувшись, завтракали, Алина взглянула на него, как будто хотела что-то спросить, но тут же увела взгляд. Но, наверное, осмелившись, уже допив компот, сказала:
  - Пойдёшь со мной? - это прозвучало не совсем как вопрос, но и не как ответ.
  - Куда?
  - На гору, там красиво видно долину и я собираю травы, поможешь мне?
  - Сейчас прям?
  - Жарко там сейчас, часа в 4, - убирая посуду, сказала она.
  Он кивнул головой, в знак согласия и она сразу куда-то убежала.
  Виталий помыл посуду, и, решив поддаться течению - плыть, за эти маленьким удивительным существом. Ему ещё не с кем не хотелось так поговорить, и одновременно он не мог, его держало что-то, наверное, все эти годы, когда он ни кому не смел, сказать о своих чувствах. Он вернулся в комнату, переоделся и вышел в сад.
  - Ну вот, - со вздохом сказал он, - Дождь будет.
  - Что? - отозвалась бабушка.
  Подходя к ней, - Говорю, дождь будет, - указав на небо, - Белесоватое, значит, скоро дождь будет, завтра, послезавтра может.
  - Ах, да, может и будет, поможешь мне? Пока дождь не пойдёт у меня за сегодня завянет всё от такого пекла. Присоедини вот там, - она дала ему шланг и указала на трубу возле колодца, - Полей тут всё, а я пойду в огороде приведу всё в порядок.
  - Хорошо, - потом добавил, - а простите.
  - Что такое?
  - Мне неловко я не узнал, как вас звать, совсем что-то закружился.
  - Мира Петровна, - она улыбнулась и пошла дальше.
  Со всех сторон доносились упоительные звуки поющих, где спорящих и просто насвистывающих птиц. На удивления Виталия тут не было собак, точнее от так думал, поскольку не слышал их лая. Вчера с какого-то дома донеслись мычание коровы, но у Миры Петровны он не заметил ни каких животных. Поскольку горы куда лучше охраняли все эти владения, то так и казалось, что участок был прям до гор. В саду были яблони, груши, абрикосы, рассажены как будто в произвольном порядке и был вид ухоженного дикого сада. А огород напротив - точно по линеечке вымерен, но был не большой, скорее просто, что бы было, запасов много не сделаешь на зиму.
  Виталию было только в радость помочь, он не относился к этому как к обязательной помощи, которую он вовсе не хочет делать, он размышлял. Физический труд не был в новинку, а вот такой замечательный в горах, да ещё в огороде, неимоверно радовала его. То, что это было странное место, было сразу понятно, как только он увидел его на карте, но что бы он открыл такой чистый уголок, было удивительно. Он иногда про себя повторял - "Умиротворение", - к нему-то приходили какие-то откровения, которые он раньше не понимал в своей жизни, то терялся в простоте это удивительной девочке и этом чудесном, тихом местечке.
  Полив все, что ему сказала бабушка, он пошёл в дом, и он услышал непонятный, но знакомый стук. Дверь в комнату Миры Петровны была приоткрыта, она сидела за столом, а тот стук оказался - печатной машинкой, она сидела и что-то писала. Он не хотел её отвлекать, но надо было сказать, что он закончил, и может ещё что-то сделать.
  - Извините, - немного постучав в дверь, - Мира Петровна, я полил.
  Она, не отведя взгляда от машинки, произнесла - Хорошо, вы собирались с Алиной в горы, только не задерживайтесь про ужин не забудьте, - и опять продолжила писать.
  Виталий изжарился на солнце и пошёл прилечь в комнату, он посмотрел на часы: Без двадцати четыре, - сказал он тихо, - Так, - добавил он. И его мысли унеслись в просторы космоса, потом он вспомнил весь вчерашний разговор на крыше и ещё раз прокрутил его в голове.
  Если бы Виталий посмотрел на часы, то убедился, что Алина особа пунктуальна и пришла в его комнату ровно в четыре.
  - Пошли?! - с улыбкой спросила она.
  - Э, - от неожиданности сказал он, встал и сказал - Пошли, - он всё ей удивлялся, все разы, когда он её видел, она была разная.
  Они вышли из дома, возле соседнего дома стоял пожилой мужчина, было трудно понять, сколько ему лет. Он удивлёно смотрел на Виталия.
  - Доброе утро, - сказала Алина.
  Виталий тоже поздоровался, мужчина лишь кивнул головой.
  - Он не может говорить, - пояснила Алина.
  Они шли по той же дороге, по которой Виталий впервые вошёл в село, но потом после домов свернули налево. Тут чётко виднелась дорога для машин. Виталий как будто только, что поняв до конца весь прошлый день и их разговор, спросил:
  - А ты и бабушке сказала, что я приду?
  - Да, она же должна была подготовить комнату, - ответила она улыбаясь.
  - Бабушка сказала, что ты не обедала. Ты меня там, у реки ждала? - с паузами сказал он.
  - Я видела, что тебя там встречу, но не знала, во сколько и пришла пораньше, - смущёно ответила она.
  Они шли, молча, свернули опять налево, и пошли по узкой тропинке, которая вела в гору. Алина шла впереди, Виталий следовал за ней.
  - А где ты живёшь? - вдруг спросила она, немного повернувшись к нему, но продолжила идти.
  - Везде и негде, только за тот год я жил в трёх городах, я путешествую и там где я нахожусь мой дом. Пока надо мной небо я под крышей.
  - Я бы тоже хотела путешествовать, а ты, куда и зачем идёшь?
  Обычно он отшучивался от этого вопроса. Было тоже хотел сказать по обыкновению - "Куда глаза глядят", но понял что это единственный человек, которого он встретил, который действительно интересуется, куда он идёт.
  - Иду, куда? - он сделал паузу, - Я ищу, ищу что-то важное и в детстве ещё понял, что не найду это у себя в родном городе, что не возможно сидя на месте понять как устроен мир. Зачем?! За истиной, я ищу истину, - печально сказал он, - Я не ищу чуда кого-то, наверное, ищу себя. Истина у каждого своя и вот перемещаюсь из города, в город, собирая себя, узнавая что-то новое. В детстве читал много книжек, они рассказывали про необыкновенные страны, приключения, королевства, а потом я наткнулся на учебник истории, старый, родителей, наверное, потом увидел нашу землю и как она устроена, не помню даже, как книга эта называлась. Но они должны были развить интерес во мне, но это было поверхностно. Я их читал, перечитывал, но чувствовал, что там чего-то не хватает. Ходил в библиотеку. Хорошо, что она была рядом, сидел там с обеда до закрытия, летом. Но не находил там чего-то то такого, чего правда сам не знал, - они продолжали идти петляя между деревьями, Алина уверено, но не быстро шла. Он чувствовал, как она внимательно слушает, хоть и не видел её лица, - Лишь догадывался, что они что-то скрывают, хотя, что они могли скрывать? Если они этого всего не знали. Пока все гуляли летом, я сидел там, всем было смешно, мне не особо. Я чувствовал в себе что-то другое, ощущался себя не таким, но не находил ответов почему я другой. Как то пытался поговорить с мамой, но решил не стоит и тогда совсем ушёл с головой в книги. Сейчас уже вспоминаю как, точнее сегодня вспомнил, как в детстве летал и даже с кем-то ночами разговаривал. Но это только по ощущениям помню, и всё, - он вздохнул, - Истину можно понять по разному, чувствую в себе что-то непознанное, далёкое, что мне надо в себе раскрыть. Много практик читал, ну там йога и парапсихология, но они тоже раскрывают не много, хотя большую часть. Многие как будто доходят до определенной черты и всё, разжевывают, но дальше черту не переступают. Истина - это для меня что-то чистое, изначальное, белое оно как солнце, вроде бы видят все, но не понимаю, зачем и по какой причине оно светит, вот и наверно и причина я хочу узнать действительно, куда я иду, всегда ли вперёд. Мне кажется ты и то того больше меня понимаешь.
  Тем временем они уже оказались на не большой полянке, практически на середине горы. Алина остановилась и повернулась к нему, её взгляд был печален, её большие, карие глаза посмотрели на Виталю:
  - Тебе кажется, - ответила она ему и продолжила, - Я читать не люблю, мне рассказывают ангелы.
  - Это они тебе про меня рассказали?
  - Нет, это я просто знала.
  - А что они тогда рассказывают?
  Было видно, что ей тоже трудно об этом говорить, что она действительно прежде не с кем не разговаривала на такие темы.
  - Ну, они научили меня летать.
  - А ты меня научишь? - с улыбкой спросил Виталий.
  Она улыбнулась, глаза её вновь засверкали, и она пошла дальше по тропе, которая уходила всё выше и выше. По веткам прыгали птички, летали, перелетали, ветер был тут особо свеж.
  - Хочешь, подымимся дальше? Там видно красиво дома сверху, тут не далеко, но нам вот сюда - она указала направо в гущу леса, - я там собираю ромашки, а то скоро закончатся.
  - Я бы посмотрел.
  И они поднялись выше, тут была как будто запланированная смотровая площадка и довольно крутой обрыв вниз, их встретил ветер, и ещё жаркое солнце. Домики казались маленькими и терялись средь листвы деревьев.
  - Я тут до вечера сижу, нравится, как солнце уходит за горы, красиво. А потом быстро сбегаю с горы, и так же быстро надвигается ночь, в эти минуты мне кажется, я наибольше всего чувствую время. Оно так несётся.
  - Да, - подтвердил, задумавшись, он.
  Постояв ещё немного, они спустились и пошли рвать ромашку, солнце склонялось, они уходили дальше в лес. Набрав мешочек, который девочка припасла, они начали, молча спускаться. И уже повернув к дому, Виталий вспомнил, что собственно хотел запастись едой в этой деревни и отправится дальше в путь.
  - А магазина у вас как я понимаю, нет.
  - Раз в неделю на машине привозят, что мы заказываем. Через два дня привезут.
  - Я просто хотел запастись едой перед путешествием.
  - Как приедет, можешь заказать - они привезут.
  - Через неделю, - добавил он.
  Но почему то его это не расстроило, он даже обрадовался, что мог остаться, поскольку чувствовал, что это необходимо. У него теперь был повод, что он мог остаться, но не был уверен, что это уместно. Хотя из всех случаев это единственный, когда ему было неловко перед добрыми и даже родными в каком-то смысле людьми.
  Мира Петровна даже немного удивилась, что он спрашивает такое и даже добавила, что будет рада, если он задержится у них подольше. На следующий день, как и предсказывал Виталий под утро шёл дождик. Два дня пролетели очень быстро, Виталий не выдерживал и каждую ночь поднимался на крышу, девочка всегда была там. Они-то говорили о звёздах, то молчали, впитывая их свет. Он так и не мог понять, от чего у неё так быстро меняется настроение.
  Он проснулся от шума, это приехала машина. Он вышел на улицу, что бы успеть попросить и там разгружались уже.
  - Вот тебе передали родители, - сказала женщина лет сорока, протягивая из уазика коробку Алине.
  Водитель носил сумки и последние коробки в дом. Когда Виталий подошёл уже, всё было передано. Женщина и Мира Петровна разговаривали, и она ей протянула стопку бумаг, которую наверно и допечатывала практически целыми днями.
  - Здравствуйте, - сказал Виталий.
  - Доброго дня, - ответили практически хором женщины.
  - Я хотел попросить немного мне запасов привести, - обратился он к женщине.
  - Ах, да, мне уже Мира Петровна сказала. Нам надо в командировку ехать, сможем приехать только через две недели. Привезли немного больше всего. Ещё передают через недёлю ливни, так что думаю это, кстати, а то не проедим мы к вам.
  - Это долго, - растеряно произнёс Виталий.
  - Где одна неделя, там и вторая, что ж поделаешь, - с доброй улыбкой сказала Мира Петровна, - Оставайся, ещё чем поможешь мне, а то сын, то не скоро приедет.
  Виталий задумался, но спросонья ему думы как то не особо довались и он просто согласился с бабушкой, и решил подождать, ведь неспроста это всё. Он пошёл в дом и до него долетел разговор уже водителя - мужичка тоже примерно сорока лет, они были одеты "по по-городскому" и довольно странно смотрелись в "буханочке".
  - Мира Петровна, да там всё так же, выпускают, нового ни чего они придумать не могут как всегда на вас вся надежда, - сказал водитель.
  - Ну, что же, хорошо, хорошо добраться. Вы поедите тем же составом?
  - Да, у нас оборудование новое, так что будем пробовать, ну ладно мы поехали, до встречи.
  - До свидания, Гала! - сказала бабушка и тоже пошла в дом.
  К концу недели и правда пошёл дождь, тучи нависли над долиной, что случалось довольно редко, как говорила бабушка. Вокруг всё утопало в шумящем перезвоне крупных капель. Алина носилась по дорогам и тропинкам, забегала домой, грелась, и как только подсыхало её платье, опять бежала на улицу.
  - А ты что сидишь? - сказала она задорным голосом.
  - Ты не простудишься? - задал он встречный вопрос.
  - Нет, ты не любишь дождь? - спросила Алина удивлённо.
  - Люблю... - он не успел договорить.
  - Скоро уже закончится, надо же успеть захватить момент, - взяла его за руку и потащила на улицу.
  Виталий не особо сопротивлялся, в детстве, наверное, уже набегался под дождём, поэтому сейчас не было у него особо энтузиазма. Но когда он увидел светящие лицо Алине, вспомнил, как тоже радовался дождю, но родители не особо поощряли такие прогулки. Алина бегала возле него и старалась, наверное, как можно больше собрать летних капель дождя. И вот вдруг дождь сильно хлынул. Виталий хотел было побежать домой, но его догнала Алина и коснулась его рукой с возгласом - "Не догонишь". Виталий её догнал, пару раз, чуть не упав в лужу на скользкой земле. Ливень бывает, идёт, а потом как выпускает всё оставшиеся и быстро прекращается. Пять минут они играли в догонялки, и уже не заметя, что дождь прошел, и тучи растворились в небе. Теперь они оба светились как маленькие солнышки, выплеснув энергию и взяв себе свежесть дождя.
  Выглянуло солнце и всё заискрилось, умытое и яркое, птички радостно повылезали из укрытий и уселись на мокрые ветки деревьев, распивая оду дождю и солнцу.
  Время шло своим чередом, Виталий и Алина ходили в маленькие походы, она показывала ему все, что изучила за годы, проведенные у бабушки. Иногда ночью они встречались на крыше, он рассказывал ей про места, где был, про красивые города и где ему больше всего нравилось. Алина внимательно его слушала.
  - А тебе не скучно одному ходить?
  - Бываю, времена я задумываюсь над этим, но я уже привык. Одному хорошо в каком-то смысле.
  - В каком?
  - Раньше я искал людей, с которыми мне было бы приятно пройтись, но не находил того отклика, что бы меня это заставило идти с ними дальше. У меня много знакомых, но наши пути всегда расходятся, как бы мы не дружили и не понимали друг друга. Я, наверное, смирился с мыслью, что всегда буду бродить один. Скитаться и искать ответы на вопросы.
  Они задумались, Алина повернулась к нему с надеждой в глазах, но была грустна.
  - А ты рад, что попал сюда?
  - План мой теперь не куда не годится, теперь уж, наверное, не дойду куда хотел.
  - Что же ты не уехал с ними? - вдруг спросила она сердито.
  - С кем?
  - С машиной.
  - А, - немного подумав, Виталий нашёл, что ответить покопаюсь в воспоминаниях, - Я тогда даже не подумал об этом.
  Алина посмотрела на него и быстро как белочка скрылась в доме.
  Виталий не понимал, с чего она так рассердилась. Луна хорошо освещала долину, Виталий ошеломленный таким поворотом пошёл посмотреть, где Алина. На чердаке её не было, он тихо обошёл дом, но нигде её не было. Он растерялся, а что делать не знал. И пошёл в свою комнату, так до утра он и не смог уснуть. Под утро он услышал, как проснулась бабушка, а потом и голос девочки. На удивление Алина рано встала, он хотел было пойти, но решил, что не стоит. И в это время и уснул.
  Когда он проснулся, время оказалось на удивление мало - всего десять. "Во сколько же бабушка просыпается, и Алина что так рано встала" - думал он, ещё лежа на кровати.
  Ещё немного полежав, он умылся, на кухне ни кого не было, он поставил чайник, и сев за стол опять погрузился в мысли. Не услышав, что бабушка вышла из своей комнаты.
  - И ты сегодня что-то рано, - она посмотрела на плиту, - Вот там, в кастрюле кашу ешь, она ещё тёплая.
  Виталий поел, помог бабушке по хозяйству, настал обед, они впервые за всё время вместе обедали.
  - А где Алина? - просил он.
  - Опять гуляет где-нибудь.
  Так прошёл день, вечером Алина тоже не пришла, точнее Виталий её целый день не видел, как настала ночь, он лежал и думал пойти ему на крышу или нет. Он терялся в догадках, почему она так изменила к нему отношение, - "Может, сказал чего-то не то", - думал он. На крышу он так и не осмелился подняться, и на редкость быстро уснул.
  Наконец-то немного восстановив режим, он проснулся в восемь утра, бабушка сидела на кухне, он думал, что девочка ещё спит. Но за завтраком, бабушка сказала, что она уже ушла.
  - У вас прям режим совпадает, - заметила Мира Петровна.
  - Она обиделась на меня что ли, - недоумевая, произнес он.
  - Она впечатлительная девочка, настроение переменчивое, так что не волнуйся скоро пройдёт, - потом через некоторое время продолжила, - Хоть она меня радует, всё приятнее, когда не одна.
  - А как вы сюда попали?
  Мира Петровна серьёзно посмотрела на него, как будто поникая в мысли, хотела узнать, зачем он это спросил. Но, наверное, убедившись, что Виталий был чистым человеком она начала после паузы рассказывать.
  - В девятом классе после экзаменов мы пошли в пеший поход, в горы, собрались дети из разных классов, и получилось человек сорок. Учитель по физике собирал детей разных классов и шёл с ними на три-пять дней в горы. Ещё с класса пятого нас начали собирать, но меня всё родители не отпускали, да и боялась куда-то идти, да ещё и в горы. Но вот в этот раз я, почему то сразу наметила, что обязательно пойду. Родителей даже не помню, как именно уговорила, помню лишь один сильный аргумент, который я использовала, - "И Иван пойдёт", это был мой друг, мы с ним тогда не особо общались, были просто хорошими приятелями по классу. Но родители наши дружили, и он был порядочным парнем, на которого они могли положиться. И, наверное, только поэтому всё они таки разрешили мне пойти. С нами пошла ещё медсестра со школы и учительница физкультуре, шли мы долго, половина ныла, мол, когда мы придём, а другие не довольно смотрела на них. Мы шли с подругами и удивлялись горам. Сначала мы шли вдоль реки, там была уже немного вытоптанная тропинка. До нас ещё, Геннадий Иванович, наш физик, водил, наверное, две группы. Серпантины, крутые горки и много остановок, хотя идти было не так далеко, но из-за подъема было трудновато, ещё рюкзаки и солнце. Как оказалось не все были готовы к такому. И сейчас дорога не изменилась, по которой ездят машины к нам, идёт практически по этой самой тропе. К вечеру мы наконец-то преодолели этот путь, и дошли до стоянки, это была не большая полянка возле речки, точнее за речкой. Сама река была не глубокая, чуть ниже колена, мы были все рады охолодиться, пройдя по ней. Парни разбивали палатки, мы - девочки с медсестрой пошли за дровами. Тут в лесу было прохладненько, да и солнце уже было поверх гор, и скоро готовилось скрыться. Так что мы все понемногу оживали, и начинали уже, несомненно, радоваться этой красоте.
  Ужин, костёр, неимоверно большой костёр, возле которого мы сидели все по кругу, это казалось мне удивительным, я жалела, что только сейчас пришла сюда. Хоть и тяжело было подниматься, но как только мы пришли, это оказалось далёким прошлым. Но поскольку всё равно все устали, то пошли рано спать. Палатки у нас было две - для мальчиков и девочек. И разместившись, все потихоньку уснули. Но мне всё не спалось, я вертелась, то вставала и смотрела, может кто-то ещё не спит. Но даже учительница с медсестрой крепко спали. Я не решалась выйти, там ещё горел костёр и слышались голоса. Я думала, что меня отругают, если выйду, но не могла лежать. Помучившись, наверное, ещё час - решилась. Тихо прошла до входа, выглянула, и меня сразу заметил Геннадий Иванович, я немного испугалась, но он сразу позвал меня к себе. Возле костра ещё сидели два парня из параллельных классов и мой одноклассник Иван.
  - Не смущайся, всегда кто-нибудь из групп не может уснуть, - тихо сказал Геннадий Иванович, - Садить с нами.
  Я подошла и думала, сейчас все начнут разговаривать, рассказывать истории, но все молчали и были как будто в своём мире. Геннадий Иванович лежал и смотрел на звёзды, один из парней смотрел на огонь и грел руки. Это был мой первый поход, и я даже не представляла, что можно делать на природе, только предполагала. Меня тоже очаровал костёр, он искрился, переливался, потрескивали дрова и разлетались искры, таившие в ночи. Тогда я и посмотрела на небо, долго не могла понять, что я вижу, хотя понимала, что это всего лишь небо. Это небо было не такое как в городе, я увидела нечто прекрасное, что видела раньше только на картинках в книгах и то почему то у меня это не вызывало такого восторга. Звёзды меня сразили, я больше не думала про своё удобство или не удобство, легла на бревно и поражалась небосклону. Было чуть больше половины луны, она меня заворожила. У меня как будто открылись глаза, но это было настолько явное, что я не понимала, почему я до сих пор не смотрела на небо. По моему телу бегали мурашки, толи от прохлады, толи от эмоций, я удивлялась, а звёзды всё мерцали. Когда я поднялась, то увидела, что одного из парней нет, он, наверное, пошёл спать. Я смотрела то на небо, то на огонь и смотрела на это всё как на только что показавшиеся листочки, на деревьях весной. Ещё один парень пошёл в палатку, Мы с Иваном встретили взглядом и улыбнулись друг другу. Геннадий Иванович, наверное, спал, так я, по крайней мере, подумала. Тут я поняла, что правда самое время пойти и уснуть. И мы практически одновременно встали с Иваном, ещё раз улыбнулись и как будто пожелали друг другу доброй ночи и нырнули в палатки. Перед моими глазами всё ещё рисовались звёзды, и я, наверное, как только легла, тут же заснула. На следующий день я проснулась даже чуть раньше других - бодрая, неописуемо одухотворённая, но даже не смела кому-то говорить, что бы ни разрушить загадочность ночи. Днём мы гуляли небольшими группами, что бы ни кто не потерялся. Наша стоянка была чуть ниже этой долины, я всё время смотрела в ту сторону. Потом уже после завтрака как то так получилось, что мы шли с Иваном и разговаривали, - Мира Петровна как то озарилась, и всё так же медленно и продолжала. Виталий слушал, практически не шевелясь, осознавая, что эта история не простая и что её надо было заслужить, - Продвигались к середине долины, за нами ещё кто-то шёл, но для меня - мы были там одни. В этот день, утром, я проснулась с другим чувством и шла, смотрела на всё другими глазами, какая-то лёгкость появилась во мне. И тогда-то дойдя до середины долины, я вдруг сказала, что вот бы тут жить. Иван подхватил мою идею, но больше за те дни мы больше не говорили об этом. Но теперь уже знаю, что именно тогда в нас зародилось то чувство, что мы тут обязательно должны жить.
  Оставшиеся дни мы впятером продолжали сидеть у костра, а днём переглядывались. И вот была последняя ночь, и с рассветом мы должны были пойти назад, мне было грустно. Я вышла из палатки, все уже сидели, и, как будто дождавшись меня, Геннадий Иванович начал говорить:
  - Всегда найдутся люди, которые не заметят окружающей красоты, а другие будут впитывать её в себя. Вы не забывайте то чувство, которое испытываете, - он посмотрел на нас всех и продолжил, - Это место для меня особенное, но я не могу тут жить, не знаю почему. Не могу ступить на эту долину, там есть что-то притягательное, энергия, она там удивительная и высокая, только особые люди смогут тут жить, - он, наверное, старался подобрать слова, что бы мы ни испугались, наверное. Позже он рассказывал, что пожалел, что не рассказал нам все, тогда как следует и по-научному. Но его такой разговор тогда произвел на нас впечатление, как будто мы это всё знали, и нам нужно было доказательство. Я не хотела уходить и чем дальше мы спускались, всё тоньше становилась моя связь с этим местом. Геннадий Петрович и говорил, что "меня тянет сюда, между этим местом и мной протянута нить, эти места для меня чудесны", но мы вернули домой. С Иваном у нас завязалась настоящая дружба, и с теми двумя парнями Сашей и Лёшей, мы поступили на Физический факультет, именно после этого похода, не сговорившись, решили туда пойти. И под конец первого курса мы как всегда на выходные собирались где-нибудь и общались. И тут Иван с важностью заявляет - "Я пойду работать, и начну строить дом там".
  Слово - "Там"- нельзя не с чем было спутать, мы все сидели серьёзные, и с того дня действительно начали строить планы. Ребята на удивление нашли хорошую работу, что было в то время очень трудно, я писала в научную газету статьи, поначалу мне не платили, но потом даже я начала вкладывать деньги в общий фонд постройки наших домов. Так мы учились, работали и ещё каждый год езди в долину и понемногу строили.
  Родители вообще старались не высказываться по этому поводу, они не любили природу, ну как, они просто не понимали её, но видя мой энтузиазм, ни чего не могли сделать. И как только я закончила учиться, они сказали, что накопили денег и тоже помогут с постройкой. Это было очень неожиданно, я была рада, что они смогли понять, что я всё равно туда уеду, рано или поздно. Так к большому удивлению мы обустроились, сначала дома были, да вот - она обглядела комнату, - сначала построили кухню, она была и спальней, так сделали и другие, а потом жили и достраивали. Тогда мы уже с Иваном поженились, летом я жила тут, а он приезжал на выходные. Я продолжала писать тематические статьи по физике, электрических полях и они начали приносить побольше денег и сами статьи стали больше и уже не выпускницы, а научного сотрудника.
  - Сотрудника чего? - интересовался Виталий.
  - Научно-технического центра венчурных нетрадиционных технологий специалист по изучению электромагнитных полей.
  Виталий всё больше заинтересовывался и удивлённо смотрел на бабушку, которая уже не казалась ему бабушкой, а женщиной лет 30, он видел всю ту же Миру Петровну, но как то иначе.
  - Так и строились, - продолжала она, - словами не выразить, конечно, радость, с которой мы тут жили, да и живём. Лёша вот ещё с женой живут, - она показала в окно.
  - Это тот, кто не может говорить?
  - Да, - подтвердила она.
  - А что с ним случилось, - очень увечёно спрашивал Виталий.
  - Лет семь назад просто перестал разговаривать, - она сделала паузу, - Мы общаемся, как и прежде, уже много вместе пережили, друг другу помогали и огораживали это место от посторонних глаз. Да и само место охраняет нас. Саша живёт тут только летом и то вот в этом году приедут попозже - дела. У его жены конференция, но скоро приедут. Геннадий Иванович прав был насчёт этого места, тут действительно удивительное поле, до того похода я даже не помышляла о физике и тем более, что буду изучать её в дальнейшем. Я конечно скорее писатель, но мне прощают такую отдаленность, мне нравится то, что я делаю, и я просто пишу статьи.
  - Ого, да у вас, наверное, уже не одна книга собралась со статьями.
  - Всего две книги было написано, статьи не в счет лишь отголосок научных работ для публикаций в журналах, - спокойно говорила Мира Петровна.
  - Да, тут есть что-то удивительное, - начал Виталий, - Не могу пока что уйти от сюда, так странно, что тут чувствую себя свободным, и вот вы говорите - "энергия" - и я чувствую, как она нас окружает. И тут, правда, спокойно, пока я шёл сюда через горы со мной как, оказалось, шёл дух гор. Я всё ещё удивляюсь, но уже меньше, я искал что-то подобное, но не ожидал, что найду именно тут.
  - Так, ты говоришь, почему ты суда пришёл? - спросила Мира Петровна.
  - Не знаю, на карте понравилось это место.
  - Ты тоже один из тех, что видит больше других, - немного печально сказала она, - Все мы приверженки идеалов и правильности, но что истинно правильно ни кто не знает. Но единственное, что я приняла в этих местах это себя, тут плохо тем, кто не хочет узнать мир, подсознание великая вещь. Но когда я ступила на эту землю, даже не могла догадываться о том, что кроется во мне. Но это моё, и я не могу, даже не имею права говорить о том, что я знаю. У каждого своя, правда и миссия на земле. А ты, Виталий, оставайся и не переживай, всему своё место и здесь чувствуй себя как дома, тебе ещё надо много прочувствовать, но придёт время и ты уйдёшь.
  - Всему своё время, - сказал тихо Виталий.
  - Да, - улыбнувшись, ответила Мира Петровна, - Давай-ка помоги мне обед сготовить, а то уж время пробежало за разговором.
  Обед и ужин пролетел без Алины, когда Виталий был в саду, услышал, как она пришла, и обрадовался этому, хотя всё ещё не понимал, от чего меняется её настроение. "Наверное, у неё много мыслей голове, и не она ни я не совсем успеваем за ними, и получается, как то скомкано. Хотя это с моей стороны скомкано, а у неё просто быстро. Милая девочка, но надеюсь смогу угнаться за ней и может даже прочесть о чём она думает, когда молчит или ни с того сего смеётся. Мудрецы говорят - молчи, когда есть, что сказать и смейся, когда не знаешь что ответить - отвлечёшь хоть оппонента" - размышлял Виталий, глядя, как темнота поглощает свет.
  Он умылся и решил пораньше пойти спать. Когда он зашёл он лишь увидел, что Алина шмыгнула из кухни, наверное, боясь, что он туда войдёт. Он и пошёл на кухню.
  - Доброй ночи, - сказал он Мире Петровне.
  - Что-то ты рано сегодня, - заметила она.
  - Надо режим восстанавливать, пораньше просыпаться.
  - А, ну иди, Доброй ночи.
  По правде говоря, он даже не хотел спать, даже не мог лежать, всё прислушивался, что бы Алина поднялась на чердак. Он прождал часа три, а потом ещё два часа решался выйти, и пойти на крышу, потому что был уверен, что девочка там.
  На чердаке горел свет, но было пусто, Виталий полез на крышу, луна была ослепительно яркая. Когда Виталий показался, Алина, увидев его, испугалась, не ожидая его увидеть.
  - Можно к тебе? - спросил он, стараясь сделать свой голос как можно спокойнее.
  Она просто утвердительно кивнула и отодвинулась, развернувшись немного от него. Ему было неловко, но он не знал, что спросить. Он смотрел на луну - было полнолуние.
  - Красиво с луной, - сказал Виталий, ничего другого он не смог придумать.
  Алина проигнорировала, и он потерял надежду, на то, что она не обижается на него. Так они уже примерно сидели, глядя по разным сторонам.
  - Ты тогда серьёзно спросил?
  - Что?
  - Что бы я тебя научила летать, - не поворачиваясь к нему, сказала она.
  - Да, серьёзно, - удивляясь, сказал он.
  Тогда она повернулась к нему и сказала: Ложись тогда, - и сама легла, - Закрой глаза, - продолжала она, - Вдохни глубоко и почувствуй, как лёгкие расширяются, выдохни, теперь просто спокойно дыши, и слушать своё сердце, как оно бьётся, считай удары, - она остановилась и через полминуты продолжила, - Чувствуешь свои ноги? Пальцы, икры, продолжай прочувствовать всё до макушки, как каждая клеточка сейчас трудится, и умирает, как бегает кровь по телу, согревая тебя. Пройдись теперь по чувствам обратно, стараясь не забыть не одну мышцу, не один орган, почувствуй, как работает твой организм, как сейчас бегают по твоему телу маленькие мурашки и как будто растворяют тебя. А теперь полностью прочувствовав своё тело, освободись об него, забудь, что оно у тебя есть подними руки. Так, а теперь открой глаза.
  Виталий открыл глаза первое, что он увидел это прозрачные, вытянутые его руки, потом он перевёл взгляд налево. И тогда он привстал, и вышел из тела. Рядом с ним сидела девушка. Он посмотрел на своё тело, на Алину, а потом опять на свои руки и на девушку.
  - Ну, а теперь полетели, - и она быстро взлетела.
  - Постой, - крикнул он ей.
  Она так же быстро спустилась вниз за ним, взяла его за руки и он взлетел. Она отпустила его руки, он не падал, он захотел поменять положение и тут же поменял, только подумав, что надо выше, и он был уже выше, каждая его ещё не законченная мысль была его действием. Он летал, он смотрел на девушку, понимал, что это Алина, но не совсем, это была её душа. Они летали, касаясь макушки деревьев, и так быстро, но девушка его остановила.
  - А теперь надо научиться входить правильно в тело, помни главное, ты это ты, твоё тело лишь оболочка и ты правишь им, твоё сознание. Если в теле сначала идёт информация подсознанию, потом сознанию, а только потом действие, то здесь всё сразу. Поэтому научись здесь и сейчас обдумывать, и летать туда куда надо. Зная, зачем оно тебе надо это, - они парили, весели над горами, и долиной, - А теперь представь своё тело, и как ты в него входишь, пойми, что тебе оно надо и медленно ляг в тело.
  Она испарилась перед ним, и он увидел, как она ложится в тело и тоже последовал за ней.
  Он открыл глаза, а Алина уже ему радостно улыбалась.
  - Ну вот, это просто, же.
  - Да, только мало как то.
  - Сейчас почувствуешь усталость небольшую, на это уходит много энергии, но в таком месте как это, она быстро замещается другой, - говорила она, - только если будешь выходить из тела где-нибудь в другом месте, то будь осторожен. Тут нас защищают горы, а так тоже надо ставить защиту, что бы ни кто не напал.
  - Ясно, спасибо за урок, - сказал оживлённый Виталий, - и давно ты так летаешь?
  - Это я расскажу на следующий урок, - и засмеялась.
  - Я читал про сновидения, типа во сне путешествовать.
  - Да, это моё любимое.
  - Тоже на следующий урок?
  Алина промолчала, а потом спросила - Хочешь, покажу шарик?
  - Какой?
  - Вот смотри, - она соединила руки, а потом их начала медленно раздвигать только кончики пальцев были соединены, а между ладонями пространство.
  Виталий увидел, как от одной ладони к другой протянулась энергия, она была золотая и накапливалась посередине, превращаясь в шарик. Он становился всё больше и больше, и тогда Алина раздвинула руки. Начала выражать их, то левая рука была на верху, то правая. Энергетический шарик начал вращаться и энергия из Алининых рук больше не поступала в них. Он так и весел между её ладонями.
  - Вот такой шарик, - и сомкнула руки, и энергия как будто лопнула внутри её ладошек, - Хочешь с тобой?
  И не дождавшись ответа, легла рядом и вытянула вверх левую ручку, Виталий пододвинул свою правую. И начал чувствовать, как из ладони выходит энергия, у него она была зеленоватая, а у Алины всё та же золотая. Энергии начали закручиваться как в клубочек. И стало тепло руке и щекотно, где энергия выходила.
  - Вот так при правильной концентрации энергии можно двигать камни, - пояснила она, - Только это уже серьёзней, ведь тогда ты будешь взаимодействовать с природой, а это надо делать в исключительных случаях.
  - Тебя бабушка научила? - не отрываясь от шарика, спросила он.
  - Она только рассказала, как это действует, а я придумала такую игру, - она протянула другую руку, взяла аккуратно свет, лучик луны и тоже он засиял в шарике, - Видишь, энергия и капля чувствования её творит чудеса.
  Шарик крутился и переливался полосами серебряного, зеленоватого и золотого цвета, а потом они медленно начали сжимать руки. Виталий удивился, что можно так явно чувствовать плотность, но как только она достигла определённой плотности и уже в щелки между их руками взорвалась и вошла в обратно ладони.
  - Как здорово, - сказал он, глядя на руку и терев её другой, поскольку она всё ещё у него чесалась.
  - А ты, с какой планеты? - спросила она, всматриваясь в его глаза.
  - Не знаю, - не много подумав, сказал он.
  - Я с Веги, что в созвездии Лиры.
  Они ещё полежали, посмотрев на луну и ощутив на себе прохладный ветер, который предвещал о предрассветном часе и они пошли спать.
  Время как всегда неслось, день сменял ночь, Алина учила его сновидением, общаться и видеть друг друга, когда они были в разных комнатах. Иногда они всё так же собирались на крыше и старались обмениваться мыслями. Когда она к нему приходила ночью, он всегда вздрагивал, не от неожиданности, а от того кто был перед ним. Его мысли путались, видя прекрасную деву в теле ребёнка. Они всё больше разговаривали и он начал понимать её, рассказывали друг другу сны. Или просто молчали, ведь особенно приятно молчать с человеком, который может понять твои мысли.
  Прошёл месяц как Виталий впервые увидел Алину возле речки, как он вступил в это удивительное место. На него часто нападала грусть, когда он понимал, что близится момент, когда он должен уйти. За это он не любил своё сознание, оно было как всегда правильно. Когда он сказал, что завтра утром уйдёт, в Алининых глазах потухла надежда, и она тяжело вздохнула, стараясь это принять. Бабушка просто сказала - "Ну что же, хорошо, буду рада, если ещё раз заглянешь к нам". Ночью он пошёл на крышу, там её не было, он спустился в её комнату, и сел на пол.
  - Энергия, - начал он говорить, смотря в пол, - энергия, я чувствую тебя, и, наверное, не смог бы сказать тебе это в глаза - они глубоки и я в них падаю. Не хочу прощаться с тобой, поэтому и не прощаюсь, знаю, что мы будем встречаться на крыше, я буду приходить. Теперь благодаря тебе я умею, - он сделал паузу, - У меня чувство, что мы знакомы вечность и твоя душа так знакома мне. Помнишь, ты спросила, как я тебя вижу? А я не ответил. Ты красива, грациозна и на тебе белый длинный сарафан, я видел твою душу, это прекрасно. Но потом я просыпаюсь и вижу тебя...
  И в его голове прозвучал её голос: "Возраст да?"
  - Да, - грустно сказал он, - Я не знаю, встретимся ли мы в этой жизни, но там я буду с тобой. Ухожу не, потому что мне надо идти, а потому что не могу остаться. Я даже не знаю куда пойду, теперь всё приобрело другой вид, и я вообще не уверен, что теперь надо мне куда-то идти. Рад, что убедился в том, что я не ненормальный и то, что теперь у меня есть человек, который меня понимает, и больше ни кого не буду искать. Я будущего не вижу, и сейчас не хочу знать увидимся мы или нет, но даже если ты знаешь, давай не надеется. Я верю только сейчас в одно, что когда я уйду, наша нить не порвётся, и мы будем чувствовать друг друга. А ночью как смогу буду приходить, ты же понимаешь всё, но я не хотел это всё говорить там. Раз уж есть возможность надо её использовать, - он встал, сделал шаг к двери и остановился, - до встречи на крыше.
  Он ушёл в свою комнату, так и не смог уснуть, в пять часов он встал с кровати собрал вещи и пошёл на кухню. Там уже сидела Мира Петровна, она сделала ему завтрак и подарила запечатанную книгу, он не стал её распечатывать и положил в сумку. Они обнялись, попрощались, и он пошёл вниз по дороге. Прошёл дома, он не знал идти ему быстро, что бы скорее уйти или медленнее, что бы надышатся. Впереди уже виднелась речка, он узнал то место, на котором когда то стоял лагерь. Сзади послышались шаги, он обернулся - это Алина подбежала к нему и на лету обняла его. Они так стояли пару минут.
  - Я не хотела идти, но это было бы не правильно не использовать возможность, - Алина посмотрела на него и улыбнулась.
  - Мне тоже тяжело, - сказал он.
  - Тут через два метра граница, боялась, не успею, - она отошла от него, - Куда пойдёшь?
  - Я не знаю пока.
  - Когда будешь искать меня ночью, ищи меня, а не место, я же только летом тут, но мы можем тут встречаться. Нить не порвётся, она тянется из космоса и мы с тобой рядом.
  Она опять говорила быстро как в первый день, он, наконец, понял, почему. Она развернулась, он развернулся, и в голове его прозвучало - Я буду скучать!- он ответил ей - Я тоже! И они стали отдалятся друг от друга, он зашёл за границу долины и скрылся за горой, - До встречи на крыше! - До встречи на крыше! - ответила она.
  
  5.
  
  Он спускался с гор. Спускался оттуда, где он нашёл то, что искал. "Четыре года я шёл сюда, продвигался медленно, но именно суда, я искал истину и нашёл её, там, где не ожидал - в девочке. Ну, и что теперь мне делать? Нашёл то, что хотел, и что мне теперь делать не знаю, куда идти, если сейчас ухожу от той к кому все эти годы стремился. Всё должно быть так, так долог был мой путь, но от чего же во мне пустота? Нет смысла теперь куда-то ехать, даже не знаю, что я могу теперь искать или не искать. Как вообще дальше мне жить?", - он брёл по дороге, не замечая палящего солнца, он просто шёл. Из некого забвения его вывел звук приближающей машины. Дорога была узкая, и он остановился, зайдя немного на горку. Машина подъехала, и сидящие в машине люди проводили его удивленным взглядом. В машине за рулём был пожилой мужчина, рядом женщина, на заднем сидении - женщина с маленьким ребёнком, - "Это, наверное, Саша с семьёй", - подумал он и дальше грустно побрёл. Он теперь не знал, как ему думать и о чём, все, что было до этого, перестало существовать, и он уже не мог понять, где кончается его прошлое и где новые мысли. Виталий шел, глядя под ноги. Километры мог вообще не думать, потому что он не знал о чём. Много мыслей крутились на других отрезках дороги, но он как будто не мог ухватиться за них. Так он не заметил, как вышел на трассу. И как солнце перестало освещать его путь, куда он шёл он не знал, он доверился чему-то, что его вело куда-то. Он всё так же смотрел под ноги, но не осознавал даже своего движения. "Она единственная кто мог понять мои мысли, но мы не можем с ней быть в этой жизни, ну а если можем то не сейчас. А что теперь делать? Вернутся домой? Я ощущаю, что это пока всё, что мне больше ни куда не надо, но почему? Я, наверное, ещё много не понял, ну и куда же мне идти, если, если горы теперь у меня одни. Если я дотянулся до этой прекрасной истины, я видел её душу, но сейчас мне надо уйти, но не так далеко, или совсем в никуда" - он путался в мыслях, и не знал что ему дальше делать, поэтому просто шёл. Ночь, луна, машины, улицы, дома, - он всё проходил не замечая.
  Но тут он остановился, перед его глазами была вода, тогда он вышел из оцепенения и посмотрел по сторонам, как он оказался тут он не понимал - перед ним простиралось море. Было уже светло, но солнца не было, он скинул с себя одежду и нырнул в прохладную воду. Когда он вышел из воды, к нему вернулось его сознание, он почувствовал, как устал. Очень хотел, есть, пить и готов прям здесь уснуть. "Так, это пляж, усну то, усну, но скоро придёт люди и мало того, что обгорю, и поспать не дадут. Надо найти гостиницу, и срочно, а то я скоро просто упаду, и еда, надо поесть". Виталий огляделся, на пляже ни кого не было, кафе были закрыты, и он решил пойти по самой широкой улице, что вела с пляжа, в надежде, что там он быстро найдёт хоть что-то. Он прошёл пару домов, ларьки и магазины были закрыты, он шёл дальше. Потом перед его глазами возникла стрелочка с указанием направо - "гостиница 200м". Он прибавил темпа, когда он зашёл в её ни кого не было. Он хотел было постучать по стойке, но тут вышел мужчина, неся чашку.
  - Здравствуйте, мне нужен номер, - устало и быстро сказал Виталий.
  Мужчина так не спешил, он обсмотрел его внимательно с ног до головы, поставил чашку, ещё раз посмотрел на Виталия и тогда только сказал:
  - Есть двухместные только, Вам подойдёт?
  - Там кровать есть?
  - Двуспальная.
  - Хорошо, подходит.
  Мужчина достал ему ключ, и сказал "28", 2 этаж.
  - Всё закрыто, - начал Виталий, - у Вас есть кафе?
  - Есть, но оно ещё не работает.
  - А чай, булка, что-нибудь есть?
  - Не знаю, я посмотрю.
  Виталий пошёл в номер, остановись в коридоре, глядя в зеркало, "Этот мужчина либо очень хорошо разбирается в людях или добрый, или то и другое", - подумал он. Вид был у него разбитый, он был мокрый, пыльный, что даже его лицо было в серых разводах. Он пошёл сразу в душ, когда он вышел и только хотел уволиться в кровать, поскольку его глаза закрывались всё больше, в дверь постучали.
  Там стоял мужчина с подносом.
  - Вот, чай, булка и йогурт.
  Виталий взял поднос, поблагодарил и чуть не забыл:
  - Сколько с меня?
  - Чай двадцапя..., - его прервал Виталий.
  - Сколько всего?
  - 95 рублей.
  Виталий достал деньги и дал ему 200, подумав, что этому мужчине надо знать, что у него всё же деньги есть.
  Он большой скоростью съел всё, выпил и просто отключился. Виталий проснулся от духоты, увидел на стене кондиционер, кое как нашёл пульт, не вставая, включил его и дальше уснул. Его мозг так устал, что он даже не видел снов. Спустя ещё пару часов сквозь чёрную пелену он услышал стук в дверь, но продолжал лежать. Но кто-то настойчиво продолжал стучать. Виталий открыл глаза, сел на кровати и медленно пошёл к двери, открыл её, там стоял всё тот же мужчина. И с таким же невозмутимым видом, как и утром, сказал:
  - Пять часов, дальше спать нельзя, я заказал вам обед, так что спускайтесь вниз.
  Виталий с трудом понял, но чувствовал что он прав. Умылся, и стал немного отходить от сна и он начал чувствовать даже, что немного выспался.
  Он спустился в кафе, там сидел тот мужчина за столиком, он пошёл к нему. Виталий перестал чему-либо удивляться, и просто выпил с жадностью компот. А потом уже и принялся за суп и второе.
  Мужчина сидел рядом и заполнял какие-то бумаги, Виталий смотрел на него и думал, что - "раз всё так сложилось, значит, я поступаю правильно"
  Мужчина оказался владельцем этой гостиницы, умным и действительно очень хорошо разбирался в людях. Виталий рассказал, откуда пришёл, и что его путешествие сбилось и теперь он хочет найти уютный уголок.
  - У меня есть небольшая база, в уеденном месте, там тихо хорошо, - сказал мужчина.
  Виталий, немного подумав над тем, сколько это может, стоит, и что уже скоро приблизится осень и надо будет, как минимум хоть сэкономить деньги, раз так получилось.
  - Может у вас есть работа?
  Мужчина задумался.
  - Яхту купил, сначала радовался, научился управлять ей, но вот одновременно управлять ей и отдыхать не получается. Будешь там жить, если захочешь. Следить, конечно, но денег не заплачу за это, может только обед, но ещё мыть будешь её - сказал мужчина.
  - Мне подходит, - сказал Виталий.
  Вечером, когда удивительно добрый мужчина освободился, он повёз его к причалу, где стоит яхта. Пирс был большой, там стояло примерно десять похожих, но разных яхт. У него была средняя, где была не большая комната в ней кровать, кресло, холодильник и столик. Показав и рассказав всё, владелец, оставив ключи, пошёл по своим делам, показав, где можно ему кушать, тут рядом был его кафе и там же был душ.
  Виталий, который был уверен в том, что его невозможно удивить, стоял на пирсе глядя на яхту, на тёмное небо, играющие бликами луны и фонарей, на чёрное море и на ключи. Он решил, что самое время пойти и уснуть.
  Морской воздух разбудил его, он был бодр и, выйдя на палубу, щурясь от солнца, тихо произнёс:
  -Бак, Ют, Шканцы, - есть хоть польза от приключенческих книг, не зря я читал, оказывается.
  Об порт бились лёгкие волны, и уже было много людей. Рядом приглашающие экскурсоводы и зазывалы на яхтовые прогулки. Виталий позавтракал и сразу начал вникать в курс дела, знакомясь с моряками и просто любителями морской жизни.
  Много было молодых ребят, которые просто работали на кого-то, с ними было не интересно, а вот завседатые морячки, которые не могут без воды и любят свою яхту очень приятные собеседники. Через две недели Виталий научился, полностью управляясь яхтой, практикуясь с владельцем. Так же ему один, наиболее знающий своё дело, мужичек рассказал о "подводных камнях" этих мест, течениях и где лучше всего останавливаться. Рассказал столько историй за свой век, весёлых и как в шторм попал. Он был довольно солидный, но видно было, что позволял себе такую жизнь, - сидеть и ждать когда кто-нибудь захочет прокатиться. Он тут был не как все целыми днями, порой его не было и по неделю. Позже Виталий узнал, что он живёт где-то у берега моря и ему иногда хочется поговорить, вот он так время и проводит.
  - Если бы я только мог раньше в Морфлот пойти, а нет, не взяли - говорил мужичек.
  Пошла четвёртая неделя, как ночью Виталия укачивали волны, а днём он гулял и загорал на солнце. Но ему все говорили - "Ну, ты чего такой хмурый?", он ели-ели улыбался, но потом опять опускал голову. Он всё время думал, как так получилось, и для чего он встретил человека и потерял его. И вот так-то ночью он, как его учила Алина, вошёл в состояние. Он создал портал, нашёл в пространстве ту нить, которая их связывала, и увидел её. Она сидела и смотрела куда-то, вокруг неё было темно, он так с полминуты смотрел на неё.
  - Алина, - позвал он её.
  Он обернулась на лёгкое дуновение голоса и улыбнулась.
  - Я думала, ты забыл.
  - Не забыл, боялся придти. Сначала того что не смогу придти к тебе, а потом что приду к тебе.
  - А я всё грущу, смотри какая большая луна.
  И он увидел на конец, что она сидела на крыше. Виталий рассказал, что ни куда не поехал, как то попал на море и остался там. Алина рассказала, как мучилась и скучала, только не словами, глаза её выдали тайну Виталию. Они легли, обнявшись, и больше не говорили, так они лежали как будто в друг друге. Виталий боялся приходить из опять нахлынувших чувств, так и произошло его, опять охватил дурман и тяга к той истине, что всё больше хотел познать. Так они и уснули в прекрасном полном чувстве любви.
  Первая мысль с утра Виталия была - "Ну вот уже утро, хорошо", - он открыл глаза и вспомнил свой полёт к Алине, и тут он после своей окрылености вновь опустился на землю. "Так же не честно! Видеть, но полупрозрачную, чувствовать, но не прикосновения. Это так прекрасно, такое чувство, и оно оборвалось. Мне так сейчас хорошо, но от этого же так плохо, что только ночью я могу быть с ней, а днём? Грустить? Ждать ночи, а потом просыпаться и мучатся от того что я жив на половину?"
  Вечером пришёл хозяин, и с ним была женщина с ребёнком, Виталию она показалась, знакома, но он не мог вспомнить, где они встречались.
  - Мы с вами знакомы? - спросила жена хозяина.
  - Мне тоже так кажется, но я не могу вспомнить.
  Через минут двадцать плавания, она опять подошла к нему.
  - Вы Виталий? - она сделала, паузу, но, не дождавшись ответа, продолжила, мы тебя видели, когда ты спускался с долины.
  У Виталия сразу поплыли картинки перед глазами, и он вспомнил, что это она сидела на заднем сидении той машины. Он не мог в это поверить, он не удивлялся, просто не мог понять к чему это всё.
  Когда они уже возвращались, Виталий, обдумав всё это, решил сказать, что бы он ни говорила Алине ничего, но ещё был не уверен. Но всё же сказал.
  Ночью он не мог уснуть от мыслей, которые давали ему только два варианта - уехать или остаться. К четырем часам ночи он начал собирать вещи и в кармане рюкзака нащупал что-то твёрдое, - Точно, книга, а я забыл про неё! - он её распаковал. Она была не большая, серо-зелёная и посередине золотыми буквами было написано: "Летний север".
  
  
  6.
  
  Трое суток в поезде и он был в западной Сибири, перед ним мелькали лица, он всё это время был как в тумане, а сейчас ему пришлось открыть глаза. Он был в небольшом городе, стоял на вокзале, шёл мелкий дождь, и он не знал, куда ему идти. Его чувства ни как не могли включиться, он понимал, что надо уже пойти туда, где он найдёт работу и жильё. Но в этот раз ему казалось что всё будет сложнее, не от того что это не правильно, а от того что он сам всего этого не хотел. Он прилетал к Алине и забывал всё, но опять с утра ему это казалось безумством - он окончательно запутался.
  Если ещё летом можно было переночевать на улице, то сейчас уже было прохладно, денег у него было не много, но на неделю жилья могло хватить.
  Он шёл по оживленной улице, всматриваясь в дома, лица, ища нить, которая его всегда вела в те или иные места. Виталий всматривался, но не хотел видеть, его мысли блуждали от перекрёстка к перекрёстку. "Вот и что? У меня нет дома, теперь нет цели, я приехал в город, в которой бы в жизни не приехал. Поезд меня утомил, и как предполагалось, мои мысли не встали на место, а только рассредоточились. Она хоть знает где её дом, а я? Откуда? Где моя планета? Может и вовсе не с планеты, что если я вообще не откуда?" - с этими мыслями он вздрогнул, - "Я нашёл истину, и она оказалась прекрасна, невинна и столько всего мне дала. Я чувствую себя целым, но опустошённым. Наша нить ни когда не порвётся, куда бы я не уехал. Буду приходить к ней, и мы будем мечтать, грустить, а потом просыпаться. К чему такая потеря? Я думал, что обрету счастье с истиной, но получил... Что получил? Чистую истину, а сама истина в том, что я познал себя через неё. Я прочувствовал себя внутри и снаружи. Но всё что до этого было во мне - надежда, мечты, путешествия - всё исчезло. Я пришёл, и теперь весь прошлый путь не имеет значения. Нет, я его ни когда не забуду, не забуду её, и начало пути - родных, память пребудет со мной. Но теперь это всё приобрело другую форму. "Какую?" - он старался размышлять, упираясь взглядом на тротуар, дома, магазины. Шел, задавал вопросы, что так долго блуждали в нём. И наконец, он их смог озвучить у себя в голове, - Легко, чувствую своё сознание, но не ощущаю себя чем-то целым. От чего-то мне спокойно, грустно, но это правильное чувство, я, наверное, даже знал, что я сюда приду. Всё равно больно, может пока, с годами может я просто зачерствению? С годами? Куда мне идти? Я не чувствую ни чего, но это ничего сжимается. Теперь я путешествую по мирам, и всё остальное стало глупым, хоть было не менее важным, это всё надо было пройти. Весь этот путь, моя жизнь, и что мне делать, если я выполнил задачу своей жизни? А карма? Почему я тогда не умру? Если я закончил этот путь? Что дальше, что будет? Если я не вижу дома, если меня вообще нет, что если моего сознания не существует? И Алина права, и земли тоже нет, но она знает, где её дом, а я? Я не от Туда, не тот, кто может улететь куда-то, я должен был отразиться на тех жизнях. Они в моей, но столько было уроков, зачем я их проходил? Что бы понять, что меня нет? - Виталий остановился.
  По телу пробежали мурашки, и для него это показалось так медленно, но люди шли всё так же. Жизнь в эти секунды стала так ясна него его, что он ужаснулся ей и вздрогнул. Рядом стояла лавочка, он пошёл к ней, сел на неё скинув рюкзак. Он увидел, как полупрозрачные тела следуют за людьми, они были разные, с чёрными крыльями, белыми. Кто-то был без крыльев, и так было всех много, что у него заломила голова от информации. "Я не чувствую ног, голова, моя голова. Как это возможно умиротворение и ужасная боль? Сколько я жизней прошёл, что бы понять, что это всё не по-настоящему? Значит, я выполнил уроки? Почему я знаю ответы, но не хочу их знать? Я боюсь? Нет, я растворяюсь".
  Он взялся за голову, потом он почувствовал, как его тело окончательно ослабело, но потом последний рывок он поднял голову и опрокинул голову на лавку. Со стороны, прохожие наблюдали, как молодой человек смотрит в небо. Он в него и смотрел, пока его сознание не растворилось в нём. Все его вопросы и ответы стали очевидностью, что он один из тех, кто смог закончить свой путь, один из тех, кто понял, что не обязательно существовать, что бы ни существовать в принципе. Он отучился в этой жизни, он закончил путешествовать, и его сознание освободилось, оставят тело посередине не знакомого города. Его тело умерло, быстро и практически мгновенно у него в мозгу обнаружат опухоль, что мучила его так долго головной болью. Но теперь этот путь остался позади. Ему не придётся вспоминать прошлые жизни, единицы смогли освободиться. Единицы смогли понять систему жизни, и они испарились. Они больше не придут на землю, они больше не будут кем-то их жизненный цикл завершён.
  Жизнь подобна мотыльку. Жизнь звучит так ясно устами младенца, так прекрасно рядом с влюблённой парой, так, по крайней мере, полагается думать. Жизнь - это шанс, шанс на то что бы понять себя в других, шанс исправить ошибку. А люди продолжают влюбляться, не они же придумали закрываться память у тех, кто рождается. Если бы все, так же как и Виталий знали, куда они идут, то жизнь на земле стала намного короче и плодотворнее. Миллионы растворятся в воздухе, тысячи покинут эту планету однажды, но тогда это будет уже другим путешествием по нитям реальности и переплетением их между собой.
  
  02.12 - 25.03.2012
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"