Начало рабочего дня. Проверяю авансовые отчеты. Один из них очень странный: сумма нереально большая. Это отчет Ведина. Внимательно рассматриваю товарный чек. Куплено: розы, 1000000 шт., сумма. О-оо.оо! Протираю глаза, пересчитываю нули. Все правильно!
Робкий стук в дверь.
- Ворвитесь, - разрешаю я.
Входит Ведин. Рыжий, влюбленный, судя по потраченной сумме, совсем не честный. Что-то прячет за спиной.
- Привет, - несмело топчется в дверях; раздумываю, как бы побыстрее его выставить. - Анюта, у тебя такое лицо.: Так и напрашивается табличка с комментарием: "Оставь надежду всяк, сюда входящий"!
Чувствую раздражение, оно всегда появляется вместе с Вединым.
- Тебе! - протягивает букет кроваво-красных роз.
- Не поможет, - достал поклонник чертов! - Это все, что осталось от миллиона?
- Нет, там еще есть.
Он подходит к двери, отворяет ее. Вижу холл, заваленный розами.
- Мне все равно. Не трогает! Можешь забирать свои цветочки и валить подальше, - я давно перестала быть вежливой с Вединым.
Загадочно улыбается, кажется, он не слышит моих слов.
- Я пришел предложить тебе руку и сердце.
- Этого только не хватало! Поздно! - демонстрирую палец с обручальным кольцом.
Ведин ухмыляется и, не говоря ни слова, достает что-то из-за пазухи. Неужели: Он не отводит глаз от неизвестного предмета, медленно, словно боясь расплескать, протягивает мне. Пытаюсь рассмотреть, что предлагает надоедливый поклонник. Небольшой трепещущий мешочек красного цвета. Это сердце! Отчетливо видны сокращающиеся мышцы, оно истекает кровью, заливая стол.
Я немею. Ведин смеется, бросая сердце мне.
- Это еще не все! - он хватает себя за правое предплечье, вырывает руку и с криком: "Бери!" бросает мне.
- Андрей! - визжу я.
- Андрей! - просыпаюсь от собственного крика.
С досадой вспоминаю, что вчера они с сыном уехали на юг.
Это был сон? Сон.
Облегченно вздыхаю. Все ужасы остались там, в моем кошмаре, сохранив лишь мерзкое послевкусие. Дьявольский смех Ведина, тяжелый аромат роз вперемежку с запахом крови - все было так реально! Кажется, достаточно втянуть носом воздух, чтобы снова почувствовать это амбре.
Наконец заставляю себя подняться, прикрыв глаза, бреду на кухню. Я все еще под впечатлением кошмара. Кажется, один звук и не выдержу - закричу опять. В квартире тишина, только гулко капает вода из-под крана. До семи утра курю и пью кофе, не делая попыток заснуть. Пора на работу.
Рабочий день начался, проверяю авансовые. Попадается отчет Ведина. Перебираю подшитые товарные чеки в поисках миллиона роз. В дверь стучатся. Вздрагиваю.
- Ворвитесь!
Заходит Ведин. Мне снятся вещие сны? Становится не по себе.
- Привет! - одаривает меня взглядом удава.
Молчу.
Проходит, садится на стул. С замиранием слежу за каждым его движением. Что-то изменилось в робком Ведине: он раскованнее, чем обычно, не прячет глаза, не смущается.
- У меня - сюрприз, - улыбается он, запуская руку за шиворот.
Зажмуриваюсь
- Что случилось? Посмотри! Это тебе.
Нехотя открываю глаза. На протянутой ладони алеет бутон розы, нанизанный на шариковую ручку.
Беру подарок и демонстративно выкидываю в урну.
Однорукий Ведин становится передо мной на колени. И сообщает:
- Ты моя!
- Нет, ерунда, не нужно мне твое сердце и рука не нужна.
- Не вернуть.
- Скорми собакам.
- Ты жестокая.
- Ты тоже.
Он роется у меня на столе, заглядывает в ящики, осматривает пол, наконец, обнаруживает сердце в урне.
- Родненькое, не хочет тебя брать бессердечная, - причитает Ведин, отряхивая орган от конфетти дырокола. - Хотя почему бессердечная?
Смотрит мне в глаза, отчего я цепенею. Сжимает сердце в кулак, ударяет мне в грудь. Его рука проникает, не встречая сопротивления, и возвращается пустая. Не чувствую ничего, кроме страха, не могу вскрикнуть, сопротивляться. Рана на груди быстро затягивается, ощущаю, как во мне не в унисон бьются два сердца. Я слышу это! Этот стук наполняет все помещение.
Из урны Ведин извлекает руку.
- И рука тоже твоя! - делает шаг в мою сторону.
Снова могу двигаться. Бросаюсь в холл, укрытый ковром из роз. Не успев сделать и нескольких шагов, чувствую толчок в спину. Падаю ниц, шипы больно впиваются в тело.
Вторую ночь подряд просыпаюсь от крика. Сегодня еще более мерзко, чем вчера. На всякий случай прислушиваюсь к биению собственного сердца. Да нет, ерунда, быть такого не может! Оглядываю руки в поисках ссадин от шипов. Ничего не нахожу. "Ты с ума сошла?" - одергиваю себя и отправляюсь на кухню дожидаться утра.
- Привет! - без стука заглядывает в кабинет Ведин.
Молчу. Ловлю себя на мысли, что кошмар двух ночей дает о себе знать - я начинаю побаиваться его главного героя.
- Я вчера у тебя ручку оставил.
Вздрагиваю. Осматриваю руки Ведина, обе на месте.
- Так вон: и левая, и правая, - тычу дрожащим пальцем.
Ведин рассеяно осматривает свои руки. Удивленно на меня.
- Да нет! Шариковую! Ах да! - картинно бьет себя по лбу. - Я ж тебе подарил! Звеняй.
Вечером делаю все возможное, чтобы не заснуть: пью литрами крепкий кофе, хожу по квартире, сморю все ночные фильмы. Но организм, почти не спавший две ночи подряд, предает меня.
Придавленная Вединым, лежу на ковре из роз. Аромат такой, что начинаю задыхаться. Хищные шипы тянуться к глазам, пытаясь выколоть их. На моей спине верхом сидит Ведин.
- Не надо от руки отказываться, это мой подарок, - бормочет он, пристраивая конечность между моих лопаток.
"Покориться?" - спрашиваю себя.
"Покорись!"
- Что ты хочешь?
- Тебя?
- Зачем?
- Нравишься! - восклицает он, поднимаясь.
Третья рука нежно теребит мои волосы.
- И такой нравлюсь?
Он придирчиво оглядывает меня. Потом себя.
- Мы дополняем друг друга.
- Два урода!
- Ты меня полюбишь! Мое сердце не сможет не полюбить меня!
Рассматриваю Ведина. Рыжие ресницы хороши! Такой родной и любимый! Как я могла его ненавидеть еще минуту назад? Кажется, знала его всегда и не смогу без этого человека.
В жизни все по-другому. Раньше он раздражал меня своей робкой навязчивостью, преданностью и любовью, теперь раздражение сменили страх и ненависть. Он проводит много времени в моем кабинете. Входит без стука, кладет ноги на стол, рассказывает дурацкие истории. При этом я продолжаю работать, не обращаю на него внимания, не пытаюсь его выгнать, перебить, остановить. Понимаю, что веду себя с ним, как с безумцем, хотя неизвестно, кто из нас безумен.
Уже несколько дней мы гуляем по розовому настилу. Моя третья рука ласкает Ведина и меня. Два сердца, живущие во мне, продолжают громко стучать не в унисон и вести себя также. Одно из них любит своего хозяина, другое - ненавидит.
Цветочный ковер заметно потемнел - розы увядают. Собираюсь собрать их и выкинуть, но Ведин останавливает меня.
- Зачем?
- Они больше не красивые! Надо убрать, зачем столько мусора?
- Не надо, это наши розы. Я полью их!
Он начинает ведрами таскать воду и выливать на цветы.
Посещение психиатра ничего не дает, он уверяет, что я здорова. Бабка твердит что-то о сглазе, а экстрасенс - о плохой ауре. По ночам стараюсь не спать. Через раз это удается.
- Ведин, а где ты столько денег добыл? - спрашиваю, удобно устроившись на его плече. - Это не конторские, у нас таких деньжищ сроду не было.
- Так это же сон, во сне всякое случается! - он поглаживает меня единственной рукой.
Удивленно кошусь на него. Сон? Это больше похоже на вторую реальность.
- А что потом? Что с нами будет? Ты умрешь без сердца?
Ведин смеется и не отвечает.
Встречаю Ведина в курилке. Хитро смотрит на меня, напевая: "Миллион, миллион, миллион алых роз, по ночам, по ночам, по ночам видишь ты:". Удивляюсь:
- А ты?
- И я! У нас одни сны.
- И они тебе нравятся?
- Очень, а тебе?
- Нет!
Ведин пожимает плечами:
- А мне показалось:. Ты же любишь розы?
- Ненавижу!
Еженощный кошмар совсем истощил меня. Он длится уже месяц! В квартире и офисе мне мерещатся пожухлые лепестки роз, их гнилостный запах. Начинаю верить, что в груди у меня бьются два сердца, а, глядя в зеркало, удивляюсь, куда делась третья рука.
- Что с тобой? - Андрей удивленно рассматривает меня. - Ты изменилась, бедненькая моя. Заработалась, да?
Он отдохнувший, похорошевший, Дениска загорел и стал похож на негритенка. Самые родные мужчины вместо того, чтобы делиться впечатлениями от отдыха, засыпают меня вопросами о здоровье. Их опека добивает, не выдерживаю - плачу навзрыд. Дениска поддерживает слезами, а Андрей озабоченно заглядывает в глаза.
- Что случилось-то?
Сын уснул, я рассказываю мужу о своем ночном романе с Вединым.
Сначала он смотрит на меня с подозрением, потом - с жалостью, хмурит брови и молчит. Я показываю справку от психиатра: "Здорова".
Мы с Вединым гуляем по грязи, бывшей некогда розами. Гнилостная жижа противно чавкает под ногами, зловоние мешает дышать, хочется спрятаться от несмолкающего стука сердец.
- Как ты это делаешь? - спрашиваю я.
- Что?
- Почему нам снятся одни сны?
- Не скажу, - улыбка чеширского кота.
- От меня муж ушел.
- Давно?
- Сегодня вечером.
- Ревнует?
- Считает помешанной.
- Отлично! Скоро мы вот так же встретимся в реале.
За спиной слышится чавканье.
Оборачиваемся.
Это Андрей. Такой же загорелый, как и наяву.
- О! Наш рогоносец пожаловал! - комментирует Ведин.
Муж ухмыляется.
Кошмарный любовник покрепче прижимает меня единственной рукой.
- Слышь ты, волшебник-самоучка! - говорит Андрей. - Не умеешь - не берись, а то наворотил! Бедная девушка сама на себя не похожа стала. Мне теперь расхлебывать.
Он подходит к нам, отталкивает Ведина, вырывает его сердце из моей груди и бросает в гнилостный настил. Сердце начинает тонуть, как в болоте. Муж поворачивает меня спиной к себе, отрывает руку Ведина. Тот зачаровано смотрит на все и не пытается помешать.
- Ты думаешь здесь ее сердце? - Андрей тычет пальцем мне в грудь. - Здесь мое сердце, а ее - у меня.
Муж прижимает меня к себе и помещение наполняется звуком бьющихся в унисон сердец.
- Вот так-то, пацан! Будешь еще приставать к моей жене - лишишься самого дорогого! - заявляет муж и, обняв меня, навсегда уводит из этого кошмара.