- Земля к земле, прах к праху, пыль к Пыли. - глядя на мертвую колдунью, Лумумба негромко цитировал кодекс погребения магов.
Она уже не казалась ни страшной, ни безобразной. Просто пожилая женщина с огромной дырой в груди. Черты лица разгладились, и в них угадывался отблеск былой красоты, которой так славилась Елена.
- Не могу поверить, что она такая старая. - сказала Маша, смахивая слезу.
- Многое предстоит узнать о Пыльце. Кто знает, может, нас всех ждет подобная участь. - задумчиво сказал наставник. - Что наша жизнь? Игра...
- Думаете, это магия состарила её раньше времени?
- По моим сведениям, мадам Салтыковой было не больше сорока. Так что... - он пожал плечами и отвернулся.
Таракан молча стоял рядом, опустив дымящийся ствол к земле.
- Зачем вы стреляли? - спросил у него Лумумба. - Мы ведь собирались её допросить...
- Да, господин Краснов. - подошел Штык. - Вовсе не обязательно было её убивать.
- Убивать нужно только отъявленных негодяев. - сказал Таракан, всё так же глядя на Бабу Ягу. Потом поднял взгляд на полицейского, и посмотрел ему прямо в глаза. - Но отъявленных - обязательно.
Народ потихоньку расходился. Несмотря на предыдущую браваду, многие понимали, что убийство - это уже слишком. Дети плакали. Думаю, эту сказку они запомнят надолго.
- Позвольте, а что теперь делать нам? - недовольно спросил Штык у Лумумбы. Пребывая в такой же растерянности, как и остальные, он неосознанно искал, на кого бы переложить ответственность.
- Тушить пожар, я полагаю. - нисколько не смутился наставник. - Хотя, думается, там мало что осталось. - он кивнул на догорающее казино. - Хорошо, что здание стояло отдельно, и огонь не успел распространиться. Ну и... - он присел и заботливо прикрыл полами пиджака тело женщины, - позаботьтесь о погребении.
- Я бы хотел знать... - начал Штык, но учитель остановил его взмахом руки.
- Всему своё время. Сейчас нас ждут в другом месте. - поднявшись, он подозвал взглядом меня и Машу.
- Но...
- Утром. - проходя мимо, Лумумба устало похлопал Штыка по плечу. - Приходите в Агентство, там всё узнаете. А сейчас... - он кивком указал на догорающие руины, на растерянные лица людей, - Город нуждается в вас, господин полицеймейстер.
Обняв за плечи меня и Машу, он поочередно чмокнул нас в щеки и с удовлетворением произнес:
- Как же я рад вас видеть, дорогие мои!
Так мы и зашагали по улице, обнявшись, а люди останавливались и провожали нас взглядами.
В Агентстве горели все лампы. Желтый керосиновый свет лился из незадернутых окон, ложась на брусчатку большими светлыми плитами.
- Лучше, я надеюсь. Гораздо лучше. - пообещал учитель.
В прихожей, на диванчике, сидел Таракан и флегматично читал какую-то книжку. Припомнилось, что он, о чем-то пошептавшись с Лумумбой, быстро ушел с площади. Я тогда решил, что наставник услал Таракана, чтобы его присутствие не возбуждало в людях нездоровых эмоций.
- Ну как? Всё получилось? - спросил учитель. Таракан только кивнул вглубь коридора, и вновь углубился в чтение.
Признаться, он меня немножко пугал. Всегда корректный, собранный, твердо знающий, на каком он свете. И всегда наготове. Не удивлюсь, если его книжка называется "Молот ведьм"...
Хлопнула дверь, и в темном коридоре раздались тяжелые шаги. Они приближались. Маша осторожно взяла меня за руку, и я был ей за это благодарен. В голове билась одна мысль: хватит. Хватит сюрпризов. Хватит волнений, убийств... хотя бы на сегодня. Пусть это будут хорошие новости.
Наконец на свет, щурясь и вытирая лысую голову полотенцем, вышел мужчина. Одет он был в белую, называемую в народе "алкоголичкой", майку и тренировочные штаны с красными лампасами. На ногах его были клетчатые тапочки со смешными помпонами. Майка не скрывала ни тяжелых покатых плеч, ни обширного живота. И в то же время чувствовалась в незнакомце огромная мощь. Звериная, я бы сказал, сила. Поднимавшийся от него пар, раскрасневшиеся лицо и шея, всё указывало на то, что мужчина только что принимал душ. Одна была в нем странность: ухо и область вокруг глаза были черными. Это выглядело, как родимое пятно, и отчего-то казалось очень знакомым...
- Ну, здравствуй, здравствуй, Василий М'бвелевич. - пророкотал мужчина густым, чуть взревывающим басом, на ходу протягивая руку Лумумбе. - Сколько лет, сколько зим...
- Взаимно, Мокий Парфеныч, взаимно.
Они встретились, как старые приятели. Да нет, что я говорю? Как друзья! Они пожимали руки, тискали друг друга в богатырских объятиях, гулко хлопая по спине, и даже пустили скупую мужскую слезу...
Я покосился на Машу. Может, хоть она понимает, что здесь происходит? Почувствовав мой взгляд, она покосилась в ответ и еле заметно пожала плечами.
Спрашивать, что происходит, у Таракана я не стал. Пусть читает свой "Молот"...
- Это вы меня спасли. - вдруг, совершенно неожиданно, заявила Маша. Мужчины перестали хлопать друг друга по спинам. - Там, в тумане, за школой...
- Добре, яка ж глазаста дивчина. - обрадовался незнакомец. - Узнала таки. - и повернулся к Лумумбе. - А я всё гадал: допетрят, или нет?
- Вы тот пес! - наконец-то дошло и до меня. - Я вас у гостиницы видел. И у Пеликана. И еще много где. Вы... оборотень?
- Тут, ребята, всё гораздо сложнее. - сказал наставник. - Давайте присядем.
На этих словах поднялся Таракан и распахнул двустворчатые двери, за которыми угадывался то-ли конференц-зал, то ли зал заседаний. Длинный стол покрывала чистая, с петухами, скатерть. На ней исходил паром самовар. Были тут и огромная миска с пряниками, и блюдо с баранками, а так же вазочки с несколькими видами варенья и меда.
Чай был облепиховый. Такой душистый, что дух захватывало.
- Я всё поняла. - сказала Маша, осторожно дуя на горячую поверхность. - Вы - бывший начальник Агентства, Железняк. Вас мадам Елена заколдовала.
Тот согласно опустил всё лицо в блюдце с чаем, и шумно, высунув язык, стал пить.
- Именно так. - подтвердил вместо него Лумумба. - Пять долгих лет Мокий Парфеныч не расставался с обликом пса, являясь добрым хранителем города и его окрестностей. Именно он спугнул Елену, когда она пыталась превратить Кукиша...
- Но не успел, к сожалению. - вздохнул начальник АББА. - И вас предупредить тоже не смог. - плечи его поникли.
- Зато успел спасти мне жизнь. - заявил наставник, обращаясь к нам. - Именно Мокий вытащил мою бездыханную тушку из-под развалин горящей гостиницы после отравления героином. Еще один факт в копилку исследований Пыльцы: в синергии с обычными наркотиками она сводит с ума. - он посмотрел на нас почти виновато. - Я действительно потерял разум, ребята. И если б не Мокий Парфеныч...
- В самый последний момент успел. - не стал чиниться тот. - Еще бы чуть-чуть, и завалило б моего бывшего ученика.
- Ученика? - встрепенулся я. Нечасто удается узнать что-то о прошлом наставника.
- Вместе с товарищем Седым, товарищ Железнов сколачивал наше Агентство. - пояснил Лумумба. - Я тогда был совсем еще зеленым студентом. Значит, вот куда вас занесло. - продолжил он задумчиво. - А я-то гадал...
- Устал. Хотелось покоя. Вот товарищ Седой и предложил. Езжай, говорит, Мотя, на родину. Заодно и приглядишь.
- Вот и отдохнули... - протянул Таракан. Сидел он рядом с Лумумбой, и флегматично прихлебывал остывший чай.
- Поначалу всё гарно было. - кивнул Железняк. - Тишь да гладь. А потом стали люди пропадать. Глядишь - один на работу не вышел, другая за ребенком в детсад не пришла... Оказалось - Запыление, чтоб его. Мало мы в Москве с этой заразой боролись, теперь - здесь. Ты уж прости, Василий Мбелевич, не в обиду тебе будет сказано.
- Чего уж. - согласился Лумумба. - Бесконтрольное употребление Пыльцы иначе, как заразой, трудно назвать.
- Ну, начал я копать. - продолжил начальник агентства. - Не торопясь, чтобы не спугнуть. Птичка по зернышку клюёт, так и я. Собрал досье, выявил дилера, поставщиков... А сообщить куда следует - не успел.
- Но почему она вас не убила? - спросила тихонько Маша.
- Чувство юмора у бабы такое. - вздохнул тот. - Будешь, говорит, всё видеть, да только сделать ничего не сможешь.
- Но Мокий Парфеныч - не той закалки Железняк, чтоб его смена облика могла переломить. - сказал Лумумба, откидываясь на стуле.
- Чего я только не насмотрелся. - кивнул начальник управления. - Пес-то везде пройдет, не то, что человек. С него и спросу никакого.
- Два года назад, я только в Агентство пришла. - сказала Маша. - Это вы нас о засаде предупредили. Если б не залаяли, нас всех бы в Хливкой Мороси растворило. И тот ребенок в болоте. И...
- Всякое бывало. - прервал её Мокий Парфеныч, и шумно куснул под мышкой. - Чего теперь вспоминать. Кукиша вот не уберег... Он ведь, можно сказать, по моей вине помер. Я его подталкивал: доказательства находил и ему подсовывал. Как монету с сережкой...
- Ох уж мне эта сережка. - фыркнул Лумумба, доставая из жилетного кармана украшение. Взял двумя пальцами за дужку, посмотрел сквозь камень на свет... - Еще в средние века алхимики использовали аметист, чтобы распознавать иллюзии. Камень чистой воды, оправленный подходящим образом, является природным фильтром для магических ухищрений. Подумать только! Разгадка была у нас под носом уже в первый день. - он посмотрел на меня. - Стоило вспомнить о свойствах аметиста, и применить его к окружающим людям...
- Мы бы сразу поняли, что мадам Елена - колдунья. - кивнул я.
- Но... как же Мать Драконов? - спросила Маша. - На площади вы сказали, что она - и есть...
- Та, кого вы убили в лесу, ученицей была. - пояснил начальник Агентства.
- И всегда их двое: учитель и его ученик. - процитировал учебник Лумумба. - Наша школа, Московская... Жаль, что я сам не догадался, откуда взялась эта Мадам Елена.
- Она сильно изменилась. - сказал Железняк. - Не вини себя. Я вот тоже не сразу допетрил... Великая мастерица была обличья менять. А когда-то ведь учились вы с ней, Василий Мбелевич.
- Даша Салтыкова... - кивнул тот. - С женой моей большими подружками были. А я её не узнал. Ни сном, понимаешь, ни духом...
- Как она докатилась до такой жизни? - спросила Маша. - Торговля Пыльцой, бордель...
- А это уже другая история. - улыбнулся наставник. - Ей всегда хотелось большего. Когда грянуло Распыление, она решила, что это - её шанс. И первая приняла Пыльцу. А в Агентстве Даше быстро наскучило. Размаху нет, говорила. Всё ограничения, да запреты... И ушла. Куда - нам было недосуг.
- Но почему она так быстро состарилась?
- Магия - наука новая, учиться приходится на своих ошибках.
В дверь постучали. Маша вскинулась, но, когда увидела Штыка, сникла.
- Ты чего? - спросил я. Она только плечом дернула.
- Не помешаю? - полицеймейстер утратил прямую осанку, был вымазан в саже, на подбородке проступила седая щетина. - Я в участок приехал, гляжу, а у вас свет горит... - робко объяснил он, бросая короткие взгляды на Железняка.
Он здесь всего два года, вспомнил я. Так что они не знакомы...
После взаимных представлений, удивленных вздохов и ахов, Штыка усадили за стол и тоже налили чаю.
- Ну, теперь, когда все в сборе...
- Почти все. - упрямо сказала Маша.
- Почти все, - покладисто согласился Лумумба, - Наверное, стоит прояснить обстоятельства этого запутанного дела. - он повернулся к начальнику Агентства. - Я начну, Мокий Парфеныч, ты не против? - тот кивнул.
...Итак. Общими усилиями, собрав информацию из разных источников, удалось выяснить: Дарья Салтыкова действовала в вашем городе не сама. Есть у нее хозяин, можно не сомневаться. Её сюда послали осваивать новый рынок сбыта Пыльцы.
Взяв новое имя и изменив внешность, восемь лет назад она устроилась работать официанткой в небезызвестный "Зеленый Пеликан". Опущу подробности её восхождения к власти, скажу только: через два года она уже владела заведением и развернула обширную сеть торговли Пыльцой.
- Помогали ей Дуринян и Ростопчий. - добавил Железняк. - Старьевщики из Слободки к тому времени начали совершать долгие поездки, в поисках сохранившихся после Распыления приборов и инструментов.
- А развозил товар по клиентам Дуринян. - кивнул Штык. - Вместе со спиртным... Взятки таможне - старинный, уважаемый обычай. Особенно, когда предлагают хороший коньяк.
- Совершенно верно. - продолжил Лумумба. - И всё у нее было хорошо: Мокий Парфеныча она нейтрализовала, Цаппеля прикормила - после смерти Ядвиги тот оказался нищим, как церковная мышь, и охотно принимал подачки...
- А потом явились мы? - спросил я.
- Не совсем. - усмехнулся наставник. - дела у нее пошли наперекосяк несколько раньше, к счастью для нас. За крупную партию Пыльцы кто-то расплатился с мадам Еленой фальшивым золотом. - он достал из кармана монетку, и бросил её на стол. - Афера удалась, потому что, как я уже говорил, подделка очень хорошая. И Елена забила тревогу далеко не сразу...
- А когда приехал Ян Живчик. - добавил Железняк. - Он был её подельником на "той" стороне. Принимал прибыли и отпускал товар.
- Получив фальшивое золото, он прикатил требовать возмещения. - удовлетворенно сказал Штык. - И ей ничего не оставалось...
- Как провернуть старый трюк с Матерью Драконов. - кивнул Лумумба. - Сама она отлучиться из города, не вызывая подозрений, не могла, и послала ученицу. Всё это время она держала её при себе, под видом помощницы.
- Помню её. - кивнула Маша. Мы с Ласточкой её Мышью прозвали. Мерзкая сучка...
- Маша. - строго напомнил Лумумба. - Помнишь, что я тебе говорил?
- А чего? Сучка крашенная и есть. Всё тишком да бочком... А глаза завидущие так и бегают. Всё к Ласточке подкатывала...
- Так вот. - с нажимом прервал её учитель. - Устроив отвлекающий маневр в виде имперских штурмовиков где-то на границе области...
- Чтобы выманить из города охотников. - кивнул Штык.
- Она надеялась раскрутить на деньги так называемых "Отцов", иначе - своих подельников, Ростопчия и Дуриняна. Напрямую рассказать им о своих проблемах она не могла, сами понимаете.
- Но жадный Шаробайко, вместо того, чтобы идти к отцам, решил поживиться сам. - опять встряла Маша. - И предложил нам соблазнительный контракт.
- Хрон - мужик неплохой. - сказал Таракан. - Только слабый.
- На голову он ушибленный, а не слабый. - буркнула Маша. - Это ж надо придумать: сокровища Матери Драконов!
- Мы ж повелись. - пожал плечами тот. - Во всяком случае, вы с Обрезом. - Маша набрала полную грудь воздуха, чтобы достойно ответить, но Лумумба поднял руку.
- Сейчас речь не об этом. А о том, что с этого момента планы Бабы Яги пошли наперекосяк.
- Это она кидалась в нас файерболами на набережной. - сказал я. - И на кладбище: Чернава, помните?
- Как не помнить. - подмигнул мне Железняк. Еле прогнал, супостатицу... Еще чуть - и остались бы от добра молодца рожки да ножки...
Я смущенно замолчал. До сих пор не могу простить себе тот прокол.
- Мы явились в город, что уже заставило Елену насторожиться. - продолжил повествование Лумумба. - Затем убили её ученицу. Внаглую заявились к ней в ресторан и увидели Живчика, который, напившись, чуть не выдал её с потрохами.
- Поэтому она убила его. - кивнул я. - Очень хладнокровно и расчетливо. А потом весь вечер изображала, что он жив. Подходила, шептала на ушко, подливала напитки...
- И, если б не официантка - новенькая, как потом выяснилось, - никто бы ничего не понял. - закончил Штык. - Все спокойно разошлись бы по домам, а Елене оставалось сказать, что Живчик уехал.
- Кроме того, - сказал Лумумба. - она меня узнала. И, соответственно, поняла, по чью душу я явился. И у неё созрел другой план. На него, стоит признаться, натолкнул Елену я сам, когда в ресторане рассказал свою любимую байку про зомби. Обычно я делаю это для красного словца. Чтобы вызвать приятную дрожь у собеседников...
- Но в нашем случае попал не в бровь, а в глаз. - засмеялся Железнов. - Дюже ей монеты надобны были.
- С Цаппелем она послала доверенных людей, приказав им убить нас, как только покойница сообщит о местонахождении клада. - кивнул Лумумба. - Но не рассчитала, что подельники облажаются. Испугавшись мертвецов, они не рискнули связываться со мной, а просто прикончили градоначальника и отправились за золотом. Доставив клад Елене, они таким образом рассчитывали оправдаться.
- Думаете, она получила клад? - спросила Маша.
- В месте, которое указала Ядвига, золота не было. Только следы раскопок и чего-то тяжелого, что тащили волоком. - сказал Таракан.
- Но в Пеликане тоже никакого золота не нашли. - возразил Штык. - Мои люди перерыли всё до самого подвала. Нашли лабораторию, как и указывал ваш стажер, - короткий кивок в мою сторону, - но никаких следов золота. Ни настоящего, ни фальшивого.
- Нашла она золото, или нет, оставались мы. - сказал Лумумба. - Чтобы я её не вспомнил, она привлекла своих подельников: Дуриняна и Ростопчия. Елена напугала их разоблачением и тем ничего не оставалось, как пойти на убийство.
- Вы уже о чем-то догадывались, бвана? - спросил я. - Поэтому не пожелали прогуляться с нами на винзавод?
- Отчасти. Я просто собирался еще раз наведаться в "Пеликан", чтобы осмотреться. Но не успел...
- А как же Дуринян с его поддельным коньяком? - спросила Маша.
- Коньяком занималась Лёля. Как и динозавром, и штурмовиками... Все эти маганомалии благополучно аннигилировались после её смерти. А вот Бабуля...