Аннотация: Путь человека - о лестницах и не только
Я еще не был живым, мне только снилось, что я жив!
МакДональд, "Лилит"
ГЛАВА 1. НАЧАЛО ПУТИ
Я стояла посреди просторной залы, отдалённо напоминавшей нижний этаж старинного дома с сумасбродной планировкой, с перегородками, делавшими её похожей на лабиринт. Как я попала сюда и сколько здесь находилась, неизвестно. На стенах залы были сцены из городской жизни и изображения множества людей. Лица некоторых показались мне знакомыми, но я никак не могла вспомнить, где их встречала или видела. Одни из них лучились добром, другие потемнели от злобы или горя. Неизвестные ходили, поднимались и спускались по многочисленным лестницам, и кто-то падал с них. Вдоль стен виднелось с десяток разных дверей, которые, судя по всему, вели в другие помещения дома. Я подходила к каждой из них, пытаясь открыть, но напрасно, они были заперты для меня. В прорезях двух окон, располагавшихся на противоположных стенах, угадывались странные пейзажи природы, когда-то прекрасной, но уже обезображенной человеческой цивилизацией. Картины эти казались настолько отталкивающими, что я боялась подойти и подробнее рассмотреть их, возможно, из-за подспудного чувства вины за весь наш род. Безнадежно блуждая по пространной зале, я натыкалась на лестницы, ведущие вверх или вниз. После многих тщетных попыток открыть двери я решила выбраться из заколдованной комнаты на другой этаж, раз уж не удаётся выйти в соседние комнаты того же уровня. Но, хотя лестниц и было много, они казались деревянными и хлипкими, в общем, не слишком надёжными, а что происходило там, куда они вели, мне не удавалось рассмотреть из-за темноты. Наконец я увидела маленькие, почти незаметные железные ступеньки вверх, туда, где мерцал свет.
Подниматься оказалось неожиданно сложно. Всякий шаг давался с трудом, много раз я спотыкалась. Но после каждой неудачи я смотрела на свет впереди, и мне хотелось идти дальше, причём не из простого азарта или желания довести начатое дело до конца. Казалось, там, вверху меня ждёт кто-то, кого я давно знала и всегда мечтала увидеть. Каждый новый шаг приближал меня к цели, но лестнице не видно было конца. Позади в темноте слышались странные звуки - наверное, голоса других взбиравшихся людей. Я не могла разобрать слов, только угадывала их интонации. В них часто слышалась надежда, а порой - отчаяние и упрёк, сверху же временами раздавался лишь один голос, но зато какой! Негромкий, уверенный и сильный, и вместе с тем нежный. В нём звучали искренняя радость и полное понимание, неиссякаемая любовь. Голос очаровывал и запоминался на всю жизнь, иногда он пел, и это чудесное звучание напоминало колыбельную матери или почти забытую сказку из детства. Когда он слышался, люди из темноты пытались подхватывать мелодию, хотя не у всех получалось петь стройно.
Карабкаться по лестнице становилось всё сложнее и сложнее, из ступеней местами торчали незаметные в полусумраке гвозди, я спотыкалась и царапала о них ноги и ладони. Кто-то невидимый из темноты внизу шептал мне: "Вернись, пожалей себя! Тебе не под силу тяжелый путь", и тогда словно чья-то рука тянула меня за ногу в чёрную бездну. Но чем больше саднили мои раны, тем громче и нежнее пел голос сверху, властно звавший к себе.
Иногда снизу доносились звуки чьих-то шагов, и тогда лестница подо мной немного дрожала. Похоже, я поднималась не одна, и впереди тоже порой слышались тихие голоса, а на гвоздях в ступеньках виднелась чья-то кровь. Мысль о том, что тот, кто прошёл передо мной и всё-таки не захотел вернуться обратно, помогала мне карабкаться вверх. Сколько всё это длилось, я не могла сказать точно, может, день, а может, и год - ощущение времени отсутствовало. Очень странно, но я не хотела ни есть, ни пить. Так бывало, пожалуй, только во сне. Порой свет вверху становился ярче, и раздавалось пение неизвестных птиц. Я остановилась на минуту, размышляя, стоит ли карабкаться дальше, как вдруг звуки стали громче, и я рискнула подняться ещё на десяток ступенек, рассчитывая после того отдохнуть. Но стало светло, пространство вокруг словно расширилось, и, хотя лестница продолжала вести вверх, я оказалась, наконец, в новой зале и упала без сил на её прохладный пол.
ГЛАВА 2. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Пролежав без движения, по-видимому, долго, я очнулась и с удивлением огляделась. Новая зала, в которой я очутилась, была больше прежней, стены её неясно темнели в отдалении, она казалась пустой, только в полумраке в дальнем углу угадывались очертания круглого стола. На расстоянии от него виднелась единственная дверь. Я с усилием поднялась на ноги и подошла поближе, дёрнула за старинную металлическую ручку в форме головы орла. Но - увы! - она тоже оказалась запертой. Тогда, подобно Алисе из сказки, я направилась к столу, словно рассчитывая найти ключ или чудесное средство.
Вместо них на каменной столешнице лежала большая древняя книга в металлическом окладе, украшенном чеканкой. Повинуясь инстинктивному желанию, я раскрыла её, и светящиеся страницы замелькали перед глазами.
Иллюстрации в книге завораживали и казались живыми. Эти цветные картины переливались в полутьме залы и двигались, даже неслышно говорили. Откуда-то взялась уверенность, что если нагнуться к страницам и пристальнее вглядеться в изображение, то можно не только его увидеть, но даже услышать странные звуки, таинственным образом запечатлённые неизвестным всемогущим мастером. Я листала книгу наугад, с удивлением разглядывая людей, животных, птиц, рыб, тенистые сады, пустыни, древние строения.
На одной из картин бесконечная череда людей двигалась вверх по узкой лестнице, а стайка чёрных летающих существ пыталась ухватить их за ноги и стянуть вниз, в отверстую пропасть, полную огня. Но человек, которого цепко держали злоумышленники, обычно не видел их и не понимал, что же на самом деле происходило.
Некоторые срывались и падали, другие спотыкались и снова вставали, кто-то просто полз, с испугом оглядываясь вниз, на раскалённое дно пропасти. Наверху за каждого из идущих молились ангелы.
Я вспомнила голос, звавший меня из темноты и тянувший обратно к себе в бездну, и невольно вздрогнула. Так вот кто меня хотел вернуть и помешать восхождению!
На другой картине, правее, немолодой поседевший мужчина, в струпьях и коросте, сидел посреди пепелища, поднимая глаза к небу и горестно взывая к невидимому собеседнику. Его окружало трое здоровых людей, смотревших на него не столько с жалостью, сколько с осуждением. На заднем плане картины угадывалась маленькая железная лесенка, ведущая к облакам, похожая на ту, по которой я поднималась. С неба раздался звук, подобный громовому раскату, и несчастный умолк. Вдруг эти люди исчезли, и передо мною на том же месте развернулась новое изображение. Мириады сияющих звёзд и неизвестных солнц парили в пространстве, туманности переливались всеми цветами радуги, галактики кружились в бесконечном танце. Планеты вращались по своим орбитам, день сменялся ночью. Одна из них, третья от солнца, словно приблизилась ко мне, и я увидела покрывавшие её океаны и сушу, хребты гор, вздымавшиеся как в замедленной съёмке. Передо мною возникала из небытия прекрасная Земля, над нею сияла белизной череда пушистых облаков. Но скоро набежали тёмные тучи, и сверху полилась вода. Почва жадно впитывала её, и вот повсюду появлялись зелёные ростки, тянувшиеся к свету солнца так же неумолимо, как устремлялись к свету те бесконечные лестницы, по одной из которых я поднималась. В морях появились многочисленные рыбы, крупнее всех был огромный синий кит, время от времени пускавший фонтан воды. Я стояла как зачарованная и смотрела будто изнутри на волшебный движущийся мир. По суше побежали разные животные, поползли незнакомые мне существа, на деревьях запели пёстрые птицы, в воздухе замелькали бабочки всех цветов.
Потом я увидела мужчину и женщину среди прекрасного сада. Двое обнажённых людей смеялись и вместе радовались красоте мира, животным и птицам. Счастливая пара разговаривала с кем-то, находившимся над ними, остававшимся за пределами страницы.
Перед мужчиной и женщиной прошли разнообразные звери и птицы, и каждому существу люди придумали название.
А потом женщина говорила со странным созданием, сидящим на дереве и прекрасный плод очутился в её руках, и следом - у мужчины. Затем случилось что-то ужасное - я могла только догадываться, что именно. Люди испугались и начали прятаться, с ужасом глядя наверх.
Я перелистнула страницу. Цветущего сада уже не было, мужчина, одетый в шкуру, в поте лица обрабатывал растрескавшуюся землю, а женщина кричала от боли, рожая детей. На следующей картине юноша убивал брата. Потом мать рыдала над телом сына. Человек начал бояться человека. Даже звери стали есть друг друга.
Пока я листала чудесную книгу, я почувствовала, что кто-то стоит у меня за правым плечом. Я резко обернулась. Рядом оказалась женщина в старинном, свободно ниспадающем одеянии, какое я видела на одной из сияющих страниц. Сначала я решила, что это одна из поднимавшихся по лестнице последовала за мной в залу, пока я, как завороженная, читала. Но потом я повнимательнее разглядела незнакомку и поняла, что ошиблась. Тёмная ткань, вышитая золотыми нитями, покрывала её длинные тёмные волосы, карие глаза казались бездонными, а лицо как будто сошло с полотен Рафаэля - столько было в нём величавой красоты, мудрости, понимания и сочувствия. Женщина молча подошла к столу, распахнула том ближе к концу и указала мне на страницу перстом. На картинке я увидела споривших людей в длинных торжественных одеждах, они воздевали руки к небу и кричали, топали ногами, гневались друг на друга, глаза их метали молнии. Они выглядели очень похожими друг на друга и отличались, на мой взгляд, только формой головных уборов и цветом одеяний. Незнакомка роняла на книгу слёзы, и от них изображения расплывались, но на их месте тут же появлялись всё новые и новые. Лица людей становились всё более жестокими, одежды - все более роскошными, но они не переставали в гневе поднимать руки и глаза к небу и проклинать друг друга.
Я видела суды в тёмных помещениях; орудия пыток, разложенные перед подсудимыми, пламя костров, на которых за что-то заживо сжигали мужчин и женщин, стариков и молодых. Дым чёрными клубами поднимался до небес.
Незнакомая женщина плакала, листая страницы.
На изображении замелькали знакомые пейзажи и храмы. Но и тут люди ссорились и гневались. Одни из них складывали руки так, другие - иначе, некоторые - справа налево, остальные - слева направо. В чём причина их ссоры, понять было трудно. И те, и другие искренне верили в свою правоту. А тяжёлые слёзы всё падали на бумагу, искрами вспыхивая на ней, и другие сцены представали передо мной.
Брат убивал брата, родители били детей, дети проклинали родителей, мужья и жёны ссорились, одни люди голодали, в то время как другие роскошествовали, нищих гнали из городов; пророков и святых мучили и убивали.
Люди предавались всевозможным мыслимым и немыслимым порокам. Я видела мужчин, сидевших у прекрасной вазы с сочными и ароматными фруктами, но они отворачивались от этих благоуханных плодов и ели отвратительных червей, выкапывая их из земли руками и нахваливая, призывая других глупцов присоединяться к сомнительному "пиршеству". Скоро на них обрушился огненный дождь, и пепел засыпал этот странный город.
Женщина плакала, и тут я не выдержала, из моих глаз тоже полились слёзы.
ГЛАВА 3. СПУТНИК
В следующий момент, когда я вытерла мокрое лицо, её уже не было рядом. Я торопливо оглянулась, нигде не найдя и следа загадочной посетительницы, и понуро побрела обратно, к моей лестнице. Но не успела я сделать по ней и десятка усталых шагов, как чьи-то сильные руки бережно подхватили меня и поддержали, помогая карабкаться вверх. Мне захотелось обернуться и поблагодарить нежданного помощника, но внутренний голос подсказывал, что этого делать не стоило.
- Кто ты? - удивленно спросила я, продолжая подъём.
- Человек, а значит - вечный странник, - отвечал мужской голос. Интонации почему-то показались мне знакомыми.
- Но ведь у каждого есть имя, - возразила я.
- Люди называют меня по-разному.
- Тогда кем ты был раньше?
- Разве это имеет здесь какое-то значение?
Я обернулась, но так и не смогла разглядеть его лицо, почти скрытое окружающей полутьмой и капюшоном плаща. Отчего-то мне показалось, что незнакомец улыбнулся.
- Почему ты идёшь вверх?
- Мы все идём туда, где свет. Цветам свойственно тянуться к солнцу. Ты слышала странный голос?
- Такой знакомый... Да, конечно. Но ты знаешь, что нас ждёт там? Разве кто-то возвращался оттуда?
- Если бы наверху было плохо, многие люди обязательно бы вернулись. И разве этот голос можно с чем-то спутать - кажется, ты знал его всегда.
- Но почему ты не хочешь остаться в одной из зал, или спуститься обратно?
- Скатиться во тьму мы всегда сможем, ради этого не стоит жить. А постоять в зале и немного поразмыслить иногда полезно, но нельзя терять драгоценного времени, разве ты не заметила - тьма постепенно наступает.
- Почему ты помогаешь мне?
- Ты идёшь к свету, и тебе трудно подниматься.
- Сколько нам ещё идти?
- Кто знает... Может статься, всю жизнь.
- Но отчего так сложно и долго карабкаться по этой лестнице? - спросила я. От рук незнакомца исходило приятное тепло и веяло спокойной силой.
- Потому, что это испытание. Ты должна полюбить свет и сознательно начать двигаться к нему.
- Но я же так часто спотыкаюсь...
- Если бы ты не падала, то стала бы ты просить о помощи?
- Ведь просить помочь - это же признак слабости!
- Чтобы стать сильнее, надо понять, что ты слаб. Нужно увидеть темноту не только позади, но и внутри себя и по пути наверх избавиться от неё.
- Судя по тому, как мы долго идём, это совсем непросто.
Наконец я выбралась в следующую пустую залу.
- Откуда ты родом? - спросила я. - Для нашего времени твоя одежда выглядит странно.
- Ты слышала историю об Эммаусе? - ответил он вопросом на вопрос.
Я лишь покачала головой. Наверное, это какой-то древний город.
- Неужели только мы с тобой нашли эту лестницу? - немного помолчав, спросила я.
- Как такое могло прийти тебе в голову! Неужели ты думаешь, что ты одна избранная, и только тебя в этом мире любят и хотят лишь твоего спасения? Закрой глаза и внимательно смотри!
Тогда я послушно закрыла глаза.
Стало светло, как в солнечный день, словно вспыхнула тысяча свечей и растворила былую темноту. Меня окружали сотни лестниц, и я увидела множество людей в одежде разных эпох, поднимавшихся по своим ступенькам туда, где светила неизведанная радость. Пространство вокруг наполнилось чередой ступенек, а тишина сменилась звуком сотен шагов. Я с закрытыми глазами ринулась искать свою лесенку, позабыв, где именно она находилась. Но мой спутник тем временем словно растворился в толпе, и в этот момент я внезапно поняла, почему его голос показался мне знакомым.
ГЛАВА 4. БРАТ ЦВЕТОВ.
Я открыла глаза и снова увидела пустынную залу, в которой никого не было, кроме одного мужчины в грубом и ветхом балахоне землистого цвета, подпоясанного простой верёвкой, начинавшего подъём по обшарпанной лестнице. Его полуслепые глаза слезились, но всё равно странный человек улыбался и напевал. Эта песня была прекрасна, как сама природа, как утренняя трель соловья. Услышав шум моих шагов, он ненадолго остановился, оглянулся, и, приглядевшись, в конце концов заметил меня.
- Здравствуй, сестра! - приветствовал меня незнакомец с доброй улыбкой.
- Здравствуй, брат! - ответила я ему в тон. - Ты такой весёлый, словно не взбирался по этой лестнице долгие дни, а, может, и годы!
- Путь лёгок, если ты знаешь цель и хочешь дойти до конца.
Я промолчала. "Спрашивать второго незнакомца об имени или не стоит?" - подумала я, вспомнив ответ первого. Но он, словно угадав ход моих мыслей, продолжил:
- Ты можешь звать меня просто - Брат Цветов, - и протянул мне руку.
И только тогда я заметила страшные раны на ладонях.
- Что это? - в ужасе спросила я и посмотрела прямо в глаза мужчине в балахоне.
Тот улыбнулся застенчиво, как ребёнок, и поспешно спрятал руки за спину.
- Награда от того, к кому стремится душа моя.
- Какая страшная награда, - удивилась я.
- Он не даёт даров, которых мы не в силах были бы понести.
Да, пожалуй, царапины на моих ногах и руках были гораздо мельче.
- Я хотела тебя спросить, ты видел ту книгу в металлическом переплёте в нижней зале? Разве можно чему-то радоваться в этой жизни после того как полистаешь её?
- А как же само чудо жизни?
Я снова ненадолго впала в задумчивость, тем временем разглядывая его изношенный балахон.
- Что это за книга?
- Это книга прошлого и настоящего. В ней много тёмных страниц. Но есть ещё книги, вселяющие в нас радость! Дай мне руку, сестра, я помогу тебе подниматься, они ждут нас в одной из следующих зал.
Идти вместе было легче, Брат Цветов поддерживал меня и не давал падать, когда я спотыкалась.
- А почему тебя так странно зовут?
- Просто я люблю цветы, и птиц, и зверей, и всё Божье творенье, и оно любит меня! Но ты можешь называть меня Братом Птиц или Братом Солнца, если тебе так больше нравится.
И действительно, в следующей зале мы увидели стол с большой книгой в серебряном окладе.
В ней не было движущихся картин, только строчки на древнем языке.
- Это та радостная книга, о которой ты говорил? - удивилась я.
- Конечно! Видишь, на обложке написано "Благая весть".
- Что же в ней благого? - спросила я, полистав книгу. - Какие-то непонятные письмена на древнем языке.
- То, что Бог есть Любовь.
Понемногу таинственные строчки становились всё понятнее и понятнее, складывались в стихи и главы.
- Если бы Он действительно любил нас, то зачем заставлять нас так долго подниматься к себе?
- Это тайна. Бог вложил в наши сердца стремление идти к нему. И Он же помогает нам двигаться вверх.
- Что-то я не заметила Его помощи по дороге... Мне помогали только двое людей, тот человек, которого я встретила залой ниже, и ты.
Брат Цветов стал расспрашивать меня, как был одет мужчина, как он выглядел.
- Я не очень-то смогла его разглядеть в полутьме, да ещё в капюшоне. Большого роста, сильный, добрый.
- А он ничего не говорил про себя?
- Кажется, он упоминал Эммаус. Наверное, это какой-то древний город.
Мой новый спутник не на шутку взволновался.
- А ты видела его руки? Какие они? Он сказал тебе своё имя?
- Тот человек говорил, что люди называют его по-разному.
- Да, всё сходится. Что ты чувствовала рядом с ним?
- Спокойствие, уверенность. Я меньше спотыкалась и не огорчалась, когда это случалось. И мне даже не так хотелось подниматься, как просто идти с ним рядом.
Мы поднялись по лестнице в ещё одну залу. Но, как я ни глядела, кроме стола со свитком в ней ничего не было, ни одной лестницы.
- Похоже, наш путь завершен, - удивлённо заметила я. - Но мы так и не выбрались из странного здания. Неужели всё напрасно, и мы зря так мучились, карабкаясь по ступенькам?
- Сестра, ты слишком часто смотришь вниз, и слишком редко вверх. Подними глаза к цели нашего пути.
Я взглянула вверх и увидела прозрачный купол, словно сделанный из горного хрусталя. Прямо над нами было бирюзовое небо со стайками белоснежных облаков, и какое-то огромное золотое строение блестело в солнечных лучах. Оттуда слышался нежный голос, звавший нас, и звучало пение необычайной красоты, будто пела вся природа, весь мир.
- Но как же мы сможем попасть туда? Ведь здесь нет ни лестницы, ни окна!
- Всё очень просто. Теперь закрой глаза, тебе придётся ненадолго умереть.
- Как? - испугалась я. - Зачем? Это больно и страшно! Разве обязательно - умирать?
Брат Цветов с улыбкой утешал меня.
- Это же совсем на чуть-чуть! Ляжешь, как будто перед сном, и только закроешь глаза, а ты уже там. Хочешь, я буду держать твою руку?
Я медлила в нерешительности.
- А что в той книге? Давай я сначала посмотрю, потом ведь, наверное, нельзя будет вернуться.
Мы подошли к столу, и я развернула свиток. Сначала я не могла там ничего понять, слова в нём были написаны в несколько столбцов.
- Что это?
- Вторая радостная книга.
- А что же в ней радостного? Только какие-то странные столбцы слов.
- Сестра, разверни свиток и читай дальше.
Я потихоньку начала разбирать загадочные письмена. В самом конце свитка я увидела... своё имя, написанное на моём родном языке. Солнце освещало последнюю залу сквозь прозрачный купол, и тени облаков плыли по полу вокруг нас. Я молча стояла у стола, а внутри у меня всё пело и немного дрожало от волнения.
- Что значит моё имя в книге?
- Радость в том, что ты одна из избранных и можешь подниматься наверх, а не возвращаться вниз. Тебя уже ждут, торопись!
Брат Цветов помог мне опуститься на пол, мы обнялись перед дорогой. Он взял меня за руку, как и обещал.
Я закрыла глаза и тихонько лежала на полу. Внутри меня нарастала странная боль и потому я сильнее сжимала ладонь спутника. Потом всё оборвалось.
***
Я открыла глаза и встала, по привычке расправив складки платья. Тело стало нежиданно лёгким. Надо мною возвышался сияющий город, город, где уже не будет горя и слёз. Подо мною через прозрачный пол было видно, как со всех сторон к его стенам подходило множество лестниц, по которым поднимались люди в одежде разных времён и стран. Справа от меня появилась та женщина в тёмной накидке, она уже не плакала, а улыбалась так же, как и стоящий рядом с нею мой первый загадочный спутник. Капюшон его на этот раз был откинут. На лбу и руках у незнакомца я заметила свежие заживающие шрамы.
Позади меня раздался знакомый тихий голос Брата Цветов: "Ну, иди же, сестра! Ты так долго шла, чтобы попасть сюда".