Погас свет маршевых двигателей, и тут же продолговатый, приплюснутый корпус корабля вспыхнул десятком ярко-красных факелов.
Казалось, огненные струи вели хаотичный, только им понятный танец, но на самом деле все было подчинено строгому правильному ритму - это бортовые компьютеры, управляя соплами подруливающих двигателей, фиксировали орбиту.
Десять минут, и флагман занял положенное ему место.
Чуть позади круга, состоявшего из шести таких же огромных звездных линкоров. Всего десять минут, а ведь этому предшествовал прыжок в четверть светового года. Прыжок, рассчитанный заранее и не поддающийся корректировке. Сквозь бездну пространства, сквозь пылевые облака свободного космоса, сквозь тройной пояс астероидов, мимо внешних планет системы.
Столь высока была точность навигационного оборудования.
Последний штрих, и семь кораблей сомкнулись в идеальную, математически правильную окружность, словно связанные невидимой нитью, на одинаковом друг от друга расстоянии, тем не менее, они выглядели песчинками на фоне планеты.
Планеты у чужого солнца.
Семь линкоров, объединенных в одну боевую единицу, управляемых единым компьютерным центром. Их траектория была предельно проста - полная, замкнутая сфера диаметром сто сорок тысяч километров. И центром безмолвного хоровода была она - планета.
Последняя Планета.
Последнего противника.
А за пределами маленькой и тесной звездной системы стоял флот объединенного человечества. Семь тысяч таких же боевых кораблей.
Зеленый диск медленно вполз на мониторы. Адмирал затаил дыхание, подался вперед. Встал, прошелся по рубке, и снова вернулся к экранам.
Маленькая, красивая. Изумрудно-зеленая - такими были на планете облака.
И беззащитная. Совершенно беззащитная.
Час назад состоялся последний бой. Эскадра противника, точнее остатки эскадры, что остались от многолетней войны, были уничтожены.
Все. До последней космошлюпки.
Оставалась только планета.
Последняя планета противника. Из семидесяти семи планет семи звездных систем.
Теперь здесь, над нею висели семь кораблей, семь сверхкрепостей победившего в космической схватке человечества. Неуязвимых и беспощадных, когда дело касалось свободы и безопасности Земли.
Шесть звездолетов. Флагман седьмой, но он не будет принимать участие в атаке.
В атаке? Адмирал ощутил еле уловимую грусть. Или жалость, смешанную с уважением?
Враг не сдавался. Не ответил на ультиматум. Не принял предложения о капитуляции. Хотя стороны понимали: - сопротивление не имеет смысла. Да и какое сопротивление, если все планетарное оружие не в состоянии пробить силовую броню даже самого слабого корабля землян.
Адмирал тяжело вздохнул.
Еще год назад он был одним из тех, кто громче всех требовал войны до победы, до полного уничтожения противника. Полного.
Но сегодня... Сердце сжимало предчувствие чего-то непоправимого, неправильного. Приказ, одно лишь его слово, и последняя планета чужой расы исчезнет.
Навсегда.
Исчезнет и чужой народ.
Культура, наука, история и философия. Техника и искусство. Мораль. Пусть чужая, непонятная и не правильная. Исчезнет сама память.
Адмирал устало прикрыл глаза.
Хотел ли он этого? Год назад - да, но сегодня? Имеет он ли право отдавать такой приказ? Или... не ему решать. Ему лишь выполнять. Таково постановление Ассамблеи Звездного Союза. А он... он всего лишь военный. Пусть в его воле семь тысяч боевых звездолетов, путь в его руках сила, способная противостоять самим звездам, но, решают другие. За миллионы миль от опасностей и сражений. В тиши кабинетов, за закрытыми дверями. Политики...
Но планета упорно молчала.
Что ж...
Адмирал перевел взгляд на корабельный хронометр.
Секундная стрелка завершала последний круг. Последний из тех шестидесяти, что были отпущены ультиматумом планете.
Щелк, щелк, щелк...
Таймер имел звуковое сопровождение. Щелк, щелк, щелк...
- Зачем? - поймал себя на странной мысли Адмирал.
Зачем звук на корабельных атомных часах? А зачем имитация самих древних часов? Циферблата, стрелок?
Традиция.
Щелк, щелк, щелк...
Щелк.
Стрелки пропали, а вместо них на табло обратного отсчета загорелись нули.
Если бы в рубке была муха... да что муха, крылья бабочки были бы слышны в наступившей тишине. Скольжение паука по паутине...
Но на корабле не было мух. Не было и пауков. Только экипаж. И Адмирал.
Адмирал и экипаж.
Люди смотрели на Адмирала. Адмирал на планету.
Планета молчала.
- Пора, Адмирал, - подошел ближе Первый Помощник.
Скорее его, а не Адмирала можно было назвать героем этой войны. Десять лет, с тех пор как окончил звездную академию, Первый Помощник был в самой гуще событий.
Десять лет. От младшего лейтенанта до Первого Помощника. Через сотни сражений, через тысячи рейдов. Герой. Самый яркий, самый непримиримый.
И неукротимый. Наверное, он больше всех сделал для победы. В прямом, в боевом понимании этого слова.
- Пора, - повторил Первый Помощник.
Их глаза встретились.
Торжествующий, счастливый, и... требовательный взгляд Первого. Усталость, грусть и непонимание другого. Адмирал опустил голову. Потом снова посмотрел на экипаж. На всех сразу и каждого в отдельности. И отовсюду видел только ожидание приказа. Ни тени сомнения, ни колебаний, ни сожалений.
Только представители двух инорас, - наблюдатели и соучредители Звездного Союза, не проявляли никаких эмоций.
Адмирал вновь повернулся к экранам. Чтобы запомнить. Постараться запомнить Последнюю Планету.
- Командир, время прошло, пора. Мы не имеем права остановиться.
Спорить? Бессмысленно. Да и к чему?
- Атака, - четко произнес Адмирал и отвернулся от экранов.
Отвернулся только он один. Остальные неотрывно смотрели на мониторы, хотя... для простого человеческого глаза ничего не изменилось.
В стороне ярким апельсином пылало местное солнце. Планета оставалась планетой, а вокруг нее продолжали свой ровный бег точки-бусинки линкоров.
Слишком сложно, чтобы человек мог заметить возмущение пространства. Слишком далеко, чтобы увидеть силу боевых гравитационных полей.
Это почувствовала только Планета.
Двадцать минут понадобилось кораблям, чтобы совершить круг. И за эти двадцать минут изумрудно-зеленый мир стал коричневым. Силиконово-коричневым, каким может быть только математически правильный шар мертвого небесного тела.
Уже не планета. Небесное тело.
Там внизу уже не было ни гор, ни морей. Ни рек, ни лесов. Не было и городов.
Ничего.
Идеально круглый, каменный шар.
Абсолютно круглый. И абсолютно мертвый.
Нули на табло сменились надписью: "Поражение цели подтверждено. Операция окончена".
Люди стояли не в силах пошевелиться, не в силах поверить и осознать свершившееся. Хотя все было очевидно.
Раньше, много раньше чаша весов склонилась в пользу человечества. Даже последний бой, когда земляне уничтожили остатки вражеских кораблей, был всего лишь завершающим этапом, констатацией факта: - у человеческой расы больше нет противников, нет равных.
И эта атака всего лишь поставила точку в многолетней войне. Хорошую точку - планету.
Резкий хлопок отразился по рубке многократным эхом - это Первый Помощник открыл первую бутылку шампанского.
- Ура! За победу!
- Ура! - подхватил нестройный гул голосов. В потолок полетели и другие пробки.
Адмирал принял фужер, механически поднял в приветствии руку, и... Слов не было.
Пауза затягивалась. Люди, удивленно смотрели на командира. Кое-где началось перешептывание. Первый помощник приблизился совсем вплотную и незаметно толкнул командира в бок.
- Поздравляю. Всех, - словно очнулся Адмирал и перевел взгляд на хронометр.
Там снова мелькали цифры. Первый за всю историю человечества абсолютный отсчет мирного времени.
- Поздравляю!
Семьсот лет, как, земляне вышли в большой космос. Семьсот лет продвижения вперед.
Теперь человеческое сообщество насчитывало больше ста населенных планет. Семьдесят парсек освоенного, подчиненного пространства.
А впереди лежало семь тысяч световых лет. Семь тысяч, где еще не ступала нога человека, но где все было проверено, изучено астрономами и физиками. Иных неизвестных рас нет.
Конечно, все относительно, и еще будут новые встречи. Какие? С кем? Сегодня это было не важно. Впереди еще семь тысяч световых лет свободного, безопасного пространства. На его освоение уйдут сотни лет, а там... каким станет человечество, каким будет его могущество, если уже сегодня в силах людей убивать планеты.
Сотни лет, прежде чем люди столкнутся с новой, неведомой угрозой. Сотни. Но, быть может, и тысячи.
Если нет видимых границ, - часть относительного можно считать абсолютным.
Поэтому таймер и вел отсчет Абсолютно Мирного Времени.
Адмирал немного понаблюдал за нарастающим весельем. Странно, но он не чувствовал праздника. Скорее наоборот. Спроси его, и он сам бы не смог сформулировать свои ощущения, но чувство невосполнимой потери... Потери? Пожалуй.
Иных неизвестных рас нет. Было пять. Три из них откровенно враждебны. Три, включая последнюю, с зеле... уже коричневой планеты. С ними пришлось вступать в бой. И три войны выиграны.
Еще две расы оказались лояльны, не оказывали сопротивления и теперь входили в звездное содружество объединенного человечества.
Пять. Итого - пять.
Сперва он просто хотел уйти к себе в каюту, но передумал. Странное, щемящее чувство не отпускало, и, по мере того, как вокруг нарастало всеобщее веселье, тем неуютнее становилось Адмиралу. Резко захотелось тишины, одиночества. Вдохнуть земной запах, почувствовать траву, листья. Шум ручья и тепло земли.
Все это было. И не за миллион километров - рядом. Совсем рядом, в искусно созданной корабельной оранжерее.
Ведь каждый землянин, где бы он ни был, имел право на кусочек Земли.
И экипаж не заметил, как командир покинул рубку.
Оказавшись в пустом коридоре, Адмирал заложил руки за спину, и, не торопясь, пошел в сторону оранжереи.
Коридор был очень длинным. И ни души. Хотя это и был центральный коридор. Сюда выходили двери многих рабочих и жилых помещений. Обычно здесь было полно народа, сосредоточенного, спешащего по делам. Обычно, но не сейчас - весь экипаж находился в рубке.
Весь? Адмирал остановился.
Вернулся немного назад к чуть приоткрытой двери, из-за которой пробивался лучик света. А ведь несколько мгновений назад он прошел мимо и даже не заметил этой приглашающей полоски.
- Не весь, - прошептал Адмирал.
Короткий стук костяшками пальцев. Вежливое "можно?" и в ответ такое же "пожалуйста".
Он вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь, оставив в коридоре маленькую никелированную табличку: "Проводник Семи".
- Все кончилось?
- Все.
- Я ждал Вас, Адмирал, - невысокий худощавый человек протянул руку. - Мы, кажется, сегодня не виделись. Здравствуйте.
- Добрый день, Магистр.
- А он добрый?
Адмирал чуть помедлил с ответом.
- Наверное.
Хозяин каюты неопределенно пожал плечами. Отступил, приглашая гостя сесть. Тот кивком поблагодарил и с удовольствием утонул в удобном, обтянутом натуральной тканью кресле.
Повисла тягучая неловкая пауза. Словно оба человека хотели признаться в чем-то важном и одновременно очень личном, но боялись быть непонятыми или отвергнутыми.
- Жаль, я не заказал такого, - похлопав по обшивке, посетовал Адмирал. - Так надоел пластик.
- Но пластик намного мягче, теплее, - возразил Магистр.
- Да, да. Вода на корабле везде одинаково стерильна, но, знаете, мне больше нравится пить из ручья.
- В оранжерее? - уточнил хозяин, намекая на несостоявшуюся цель путешествия собеседника.
Адмирал кивнул.
- Вода из ручья вкуснее, - повторил Магистр, и, немного помолчав, добавил: - Парадокс. Такой же, как я.
- Вы?
- Разве нет? В эру звездной экспансии, когда наука давно глубже и серьезнее так называемых чудес, на флагмане космофлота приютился, как бы это выразиться... - Магистр сделал вид, что задумался.
- Специалист по необъяснимому, - вежливо подсказал Адмирал.
- Или глашатай потусторонних сил? - усмехнулся Магистр, - Знаете, в древности было много подобных профессий. Шаманы, астрологи, алхимики...
- Не правда. И в мыслях...
- Да бросьте! - Магистр резким досадливым движением смахнул со стола звездные карты, какие-то таблицы и графики; и ворох бумаг стаей испуганных птиц разлетелся по комнате. - Так думает подавляющее большинство людей и на Земле и во флоте.
- И это не мешает им пользоваться Вашими советами! - воскликнул Адмирал. - В отличие от шаманов прошлого Ваше пребывание на корабле многократно приносило пользу. И еще никто по-настоящему не смог объяснить парадоксальной повторяемости цифры семь. Семьсот лет полетов. Семь тысяч световых лет опознанного пространства. Это первое, что пришло в голову. Дальше? Семь звездных систем, семьдесят семь планет у противника...
- Достаточно, - вежливо, но в то же время настойчиво перебил собеседник. - Историю парадоксов семерки я знаю куда лучше Вас.
- Конечно. Ведь Вы Магистр...
- Да, громкий титул. Я - Магистр загадочного Ордена Семи. Но даже для меня этого не достаточно, чтобы в действительности понять истинное положение вещей. Суть, смысл и истоки преследующей человечество многократной повторяемости семерки. И, как следствие, полное крушение теории вероятности.
- И в то же время прогнозы Вашей... - подбирая слово, Адмирал запнулся.
- Религии, религии, - благосклонно закончил Магистр. - Называйте уж вещи своими именами.
- Не согласен. Религия как таковая не может иметь материального подтверждения. Между тем Ваши...
- Прогнозы сбывались? Мы верно указываем расстояния? Верно определяем силу противника? Число и положение их планет, кораблей, космических баз... Но что удивительного? Раз, подметив закономерность, мы просто ожидали проявления того же и в дальнейшем. Только и всего.
- Пусть. Но Ваша теория семерки во многом помогла выиграть эту войну.
- Но постичь... - с горечью произнес Магистр.
- Когда-нибудь узнаем.
- Возможно. Но... будем ли мы этому рады?
Адмирал с удивлением посмотрел на Магистра. Человек, всю жизнь посвятивший этой загадке, не хочет знать решения?
- Когда-то не понимали, что такое гравитация... - заметил он.
- А когда узнали? Прежде гравимобилей появились гравитационные пушки, - не весело усмехнулся Магистр.
- Так было всегда. И первый опыт деления атома произвели у кого-то на головах. Но полноценному выходу в космос мы обязаны ядру. Это наше прошлое, каким бы оно ни было.
- А будущее?
- Вы чего-то ждете? - вопросом на вопрос отозвался Адмирал.
- Орел - решка. Мое дело - прогнозы. А потом ждать. Всегда ждать. Иного не остается.
На некоторое время собеседники замолчали, но первым, ощутив непонятную тревогу, не выдержал Адмирал:
- Вы чего-то ждете? - с нажимом повторил он.
- В этом то и дело, - глаза Магистра вспыхнули, - Я не могу. Не знаю. Не жду! Мне нечего сказать!
- Я же не прошу четкого ответа. Знаю, Вы их не даете. Но прогноз?
- Нет. Ни одна схема, ни один алгоритм больше не действует!
- Как это? - опешил Адмирал.
- Просто. Раньше мы рассчитывали несколько путей вероятностей, которые пересекались в какой-либо определенной точке. Эту точку мы называли узловой. Предсказанное событие или явление происходило с вероятностью семьдесят пять процентов! Вы понимаете, на сколько точен такой результат!?
- Ну, если учесть, что военное командование флота всегда следовало Вашим рекомендациям и ни разу не осталось в накладе... - витиевато откликнулся Адмирал.
- Но теперь мы ничего не можем! - Магистр наклонился, собрал ворох бумаг и снова разложил их на столе: - Смотрите!
Адмирал склонился, но через короткое время был вынужден поднять руки:
- Пожалуй, стоит признать, что я ничего не понимаю.
Магистр стал быстро перебирать документы:
- Вот графики, вот расчеты, вот таблицы, но... начиная с сегодняшнего дня, я не могу рассчитать ни одной узловой точки.
Привыкший за долгие годы к непогрешимости Магистра, Адмирал изумленно приоткрыл рот.
- Ни одной?
- Нет.
- Даже с меньшей вероятностью? Семьдесят процентов? Пятьдесят...
- Ни с какой. Узловых точек больше не существует!
Адмирал не был бы Адмиралом, если бы в мгновение не уловил важности того, что услышал. Неизвестный фактор, пусть непонятный, необъяснимый, но к которому они так привыкли, которым пользовались всегда в свою пользу, перестал существовать. Это означало неизвестность, а неизвестность Адмирал воспринимал как угрозу.
Минуту он стоял не в силах вымолвить ни слова, а затем медленно, но угрожающе придвинулся к Магистру:
- Почему не доложили раньше!
- Я докладывал, - Магистр твердо встретил и выдержал взгляд. - Докладывал, но Вы были заняты. Вы воевали. Вас интересовали траектории полетов, силы и координаты противника, их базы и крепости. А далекие прогнозы Вы оставляли на потом.
Магистр был прав, и Адмирал знал это.
- Простите, - ровным голосом сказал он, и, немного подумав, спросил: - С какого момента перестали прогнозироваться узловые точки?
- Вы уловили самую суть, - невесело похвалил Магистр. - Но, момент настолько очевиден...
Адмирал сел, прикрыл глаза, но вскоре снова поднял голову на Магистра:
- Последняя Планета?
- Увы, - кивком подтвердил Магистр. - И знаете, какое из всех совпадений всю жизнь удивляло меня больше всего?
- Да?
- Количество освоенных планет, - Магистр чуть помедлил и уточнил: - Не захваченных у противника - освоенных нами. У нас их семьдесят семь. Ровно столько было и у чужаков.
- Таких совпадений в космосе не бывает, - согласился Адмирал.
- Не бывает, - эхом отозвался Магистр.
- Когда?
Уточнять нужды не было. В этом "когда" было много больше простого вопроса. Известные вероятности канули в прошлое. Значит, будут новые. Какие? По долгу службы все новое Адмирал считал враждебным.
- Когда? - не спрашивая - размышляя, откликнулся Адмирал, но Магистр принял это на свой счет:
- Не знаю. Через семь секунд, семь минут, или семь сотен лет. Не знаю.
- Что ж, - Адмирал поднялся. - Плюс-минус семьсот лет - разумные рамки ожидания.
Магистр тоже встал. Он не обиделся на последнюю реплику.
Несмотря на сотни совпадений-подтверждений, никто не принимал Проводников Семи всерьез. Не принимал, но не отказывался пользоваться невероятно сбывающимися прогнозами. Никто, в том числе и военные.
- Подождем, - Адмирал открыл дверь, хотел выйти, но задержался: - Хотя бы скажите, от чего отсчитывать?
- Что ж Вы, опять? - усмехнулся Магистр. - Это так просто.
- Просто, - повторил Адмирал. - А...
- А на любой следующий вопрос у меня будет только один ответ: не знаю, - опередил Магистр, и после длительной паузы добавил:
- Происходящее созвучно во времени. Созвучно и в масштабах.
Адмирал вспомнился последний бой; вспомнилась изумрудная, теперь уже коричневая планета.
Он посмотрел на часы. На Магистра.
- Значит?..
- Это еще ничего не значит. Семь минут, семь часов, семьсот лет.
Адмирал вышел в коридор. Хотел продолжить путь в оранжерею, но передумал и пошел к себе. На полдороги его догнал голос Магистра:
- Если Вы не против, я бы хотел зайти в главную рубку.
- Когда? - в ответ Адмирал услышал тишину и закончил сам: "через семь часов".
Странно, это, конечно, странно, но он не мог привыкнуть к таким совпадениям. Семь часов, как пророчество Магистра ничего не значили. Но вот семь часов как срок для подготовки эскадры к возвращению!?
Именно столько времени нужно для перегруппировки флота. Создания определенной геометрии строя кораблей, чтобы все одновременно пропали в надпространственный колодец.
Конечно, можно было и поодиночке. Но чтобы пробить персональный тоннель, корабль затрачивает энергии в десять раз больше, чем в составе эскадры. Четверть доступной энергии потратили на путь сюда. Столько же нужно для возвращения.
Чтобы вывести эскадру поодиночке требовались слишком много топлива.
Теперь, когда наступило абсолютно мирное время, можно и не торопиться. Не экономить, ведь на своих планетах энергии достаточно.
Собрать топливо со всей эскадры, перегрузить на часть кораблей, стартовать и вернуться через неделю с новым запасом энергии для следующей части эскадры. И так шаг за шагом постепенно перебросить все силы. Не группируя их в одном месте, не подвергая опасности.
Долго. Неоправданно долго. Подобный приказ не поймут ни штаб, ни экипажи, ни те, кто их ждет дома.
- Опасности? - удивился Адмирал, - Какой, откуда? Пустота на семь тысяч световых лет!
Он недовольно посмотрел на свое отражение в зеркале. Стареет? Вера Магистра столь заразительна? Впал в мистику? Или в детство?
- Но ты в ответе за всех, - серьезно ответило отражение.
Да, он был в ответе, но и за то, что люди устали. Люди хотят домой.
Они опять встретились в коридоре.
Адмирал - его каюта была первой от рубки. Магистр - его каюта почти последняя. Один вышел позже, другой раньше. Один должен выполнить обычную работу. Другой шел на встречу Необычному.
В главный зал они вошли вместе.
Адмирал мог и не присутствовать. Первый Помощник справится, безусловно, не хуже. Наверное, и даже лучше него, Адмирала, но... так уж положено. Так заведено.
За Магистра никто не мог справиться с его делом, но... дел у Магистра больше не было.
Твердым шагом Адмирал вошел в рубку. Команда дежурного офицера: "смир-р-рна" - и кивок в ответ: "вольно". Традиция.
А Магистр переступил порог и остался у входа. Идти дальше незачем. Все, что надо, произойдет и здесь. А пока.... Перед ним на корабельном экране, на фоне черной глубины космоса висела Коричневая Планета.
- До открытия тоннеля семь минут, - доложил Помощник.
Адмирал посмотрел на таймер и вздрогнул. Шесть часов пятьдесят три минуты. Абсолютно мирного времени. До старта семь минут. Семь-ноль-ноль.
- Готовность полная, - доложил Первый Помощник. - Корабли на исходной. Системы функционируют нормально. Отклонений, внештатных ситуаций нет.
Взгляд Адмирала пробежал по контрольной панели навигационного пульта. Он не сомневался - просто привычка, выработанная годами полетов, сотнями сражений.
- Разрешите начать пробивку тоннеля? - спросил Первый Помощник.
Это был не вопрос - ритуал.
Программа подготовки к прыжку была запущена несколько часов назад. Отменить или изменить ее могло лишь нечто сверх неординарное. Но космос чист. На тысячи световых лет вокруг.
- Разрешаю, - ответил Адмирал.
Он перевел глаза на Магистра. Тот стоял в каком-то оцепенении, трансе, и смотрел на таймер. Губы еле заметно шевелились. С кем разговаривал Проводник Семи? Или молился?
Почувствовав взгляд, Магистр оторвался от бегущих цифр. Теперь они смотрели друг на друга. И каждый про себя вели обратный отсчет.
- Минутная готовность, - объявил Помощник.
Сорок секунд... тридцать... двадцать... десять.
Ни Адмирал, ни Магистр не удивились, когда шестерка на табло уступила место семерке, но вместо иллюзии гаснущих от ускорения звезд на мониторах все так же вращалась Коричневая Планета.
Техники не успели броситься к пультам. Главный компьютер не успел проанализировать и доложить ситуацию...
По залу пронесся легкий ветерок.
Невозможный в замкнутом пространстве корабля. Невозможный, как несостоявшийся старт. Невозможный, как появление инопланетянина.
Но семерка сменила шестерку. Ветерок подул. А на пульте перед Адмиралом и Первым Помощником возникла смешная фигурка смешного подобия маленького человечка.
Крошечный толстячок из комиксов. Короткие ручки и ножки, голова без шеи прямо из плеч. Да и были ли они, плечи, в прямом, человеческом понимании?
Больше всего толстячок напоминал грушу. С большими, печальными глазами.
С этим типом внеземельников человечество еще не встречалось.
Адмирал бросил взгляд на мониторы: эскадра на месте.
"Шестая... шестая раса", - отметил по себя Магистр.
Первый помощник незаметным движением расстегнул кобуру. Личное оружие, ненужное внутри корабля, но оно являлось частью парадной формы офицера. Традиция.
И все замерли, ожидая начала действа.
- Я - Посланник, - на правильном космо пропищал толстячок, - Имя ни к чему. Называйте меня Посланник.
Флагманский корабль был в центре семитысячного флота. Армады, где каждая боевая единица могла превратить в ничто целую планету. Но от маленького незнакомца исходило такое невероятное, отрешенное спокойствие, что стало страшно.
Люди замерли в растерянности. Только Первый Помощник аккуратно передвинулся к сканерам пространства. Экраны безмолвствовали. Значит, в половине светового года кораблей противника не было. А то, что перед ними новый противник, Помощник не сомневался.
- Остановите таймер, - приказал он.
Эти слова, прозвучавшие в тишине, были как заклинание.
Зал ожил, загудел множеством голосов. Испуганных, недоуменных, восторженных.
Только молоденький лейтенант, к кому обращалось приказание, растерянно произнес: