Машина шла, словно приклеена к дороге. Крутые повороты, шальной разгон коротких прямых, мгновение - и погашенная перед новым виражом скорость. Погашенная? Пожалуй. Что такое шестьдесят миль в час для спортивного "Феррари"?
Мертвой хваткой вцепившись в асфальт, ярко-красный болид шел мягко и уверенно. С потрясающей легкостью глотал километры горного серпантина, каждой секундой своего полета дарил невероятное наслаждение, оправдывая потраченные на него деньги.
Чудо, феерия технологий, машина не напрягала, исправляла техническим совершенством мелкие оплошности водителя, не требовала особой внимательности и собранности.
Изящная, стильная игрушка. Она дорого стоила, но она того стоила.
Майк, полулежал в удобном, облегающем фигуру кресле, и насвистывал засевшую в голове мелодию. Для стороннего наблюдателя скорость могла показаться чуть больше безопасной, но не с точки зрения Майка. Он был уверен в себе, в своей машине, своей жизни.
Нельзя сказать, что он куда-нибудь торопился, нет. Просто он так привык жить. Быстро, стремительно, без ошибок. Да, да, за свои неполные тридцать ошибок Майк практически не совершал. Ни больших, ни маленьких. Ни в бизнесе, ни в обычной жизни. И в школьные годы единственной его отметкой было "отлично". Даже по поведению.
Говорить теперь, что судьба благоволила к нему, было бы несправедливо. Всего в своей жизни Майк добивался сам. Знал, что хотел, и жизнь плотила ему той же монетой.
Он никуда не опаздывал, просто голову еще переполнял кураж только что окончившейся вечеринки, а в крови играли несколько бокалов шампанского.
А вечеринка удалась на славу. Веселье, как и шампанское, лилось рекой. Профессионал конферансье с целой армией помощников ни на минуту не оставляли гостей, не давал скучать и даже умудрился вовлечь во всеобщее веселье самых чопорных пожилых дам и их доверху набитых дол-ларами мужей. Свой немалый гонорар конферансье отработал даже лучше, чем ожидал Майк, за что и был награжден еще один чеком на кругленькую сумму.
Однако главным для Майка было ни представление, ни экзотический замок-ресторан, расположенный на огромной скале, откуда открывался фантастический вид на долину и море, ни хорошо организованный стол со специально приглашенным шеф-поваром, ни пара сотен гостей - цвет высшего общества на сотню миль вокруг.
Главным для Майка являлся повод. Хотя..., пожалуй, теперь уже нельзя было называть Майка по имени. Мистер Донаван.
Сенатор мистер Донаван.
Вечеринка была посвящена именно этому событию. Самый молодой политик, самый преуспе-вающий бизнесмен и еще множество "самый-самый", которыми постоянно награждали Май... мистера Донована журналисты.
Он хорошо знал дорогу, и когда трудный участок, самая высокая точка горного пути была пройдена, позволил себе несколько расслабиться.
Теперь дорога шла только вниз. Тугие петли серпантина, словно отпущенная пружина раскручивались, становились более пологими и плавными. Вместе с этим возрастала и скорость. Но ни мистер Донаван, ни красный хищник с широкими, как у грузовика колесами, не обращали на это внимания.
Они оба были созданы для скорости. И жили, не замечая ее.
Еще один поворот, машина выскочила из-за скалы. Впереди длинный участок пологой прямой. Справа над дорогой все также нависали скалы, но слева...
Майк повернул голову и затаил дыхание.
На горизонте из зеркальной глади океана рождалось Солнце.
Еще не диск, даже не полусфера - узкая тонкая слепящая полоска. Словно кто-то открывал дверь в другую, освященную комнату. Быть может, так и было? Быть может, так боги открывают ворота в свой мир?
Не первый рассветный час Мистер Донаван встречал бодрствуя. Часто, очень часто ему приходилось работать сутки напролет. Запах и тишина раннего утра не вызывали у него удивления. Не редко ему приходилось подходить к распахнутым окнам своего офиса, чтобы, мимоходом вдохнув капельку свежего воздуха, вернуться к письменному столу.
И вновь погрузиться в графики, сводки и биржевые индексы. Бизнес.
Но сейчас это было совсем по-другому: в его кабинете, в самом центре города никогда не вставало Солнце.
Машина мгновенно проглотила отрезок прямой, и Майк был вынужден отвлечься на новый, совсем незначительный поворот. Но, даже этого хватило, что бы чудо поглотила серая, ощети-нившаяся острыми уступами скала.
Мелькнула мысль остановиться, сдать назад и просто остановить машину на обочине. Не на долго. Всего на полчаса. Что такое пол часа, когда ты можешь увидеть, как живут боги?
Но "Феррари" упрямо летел по асфальту и пока Майк размышлял, счет снова пошел на мили.
Остановка. Разворот. Возвращение. Парковка. Снова разворот... Майк прикинул время и принял правильное, единственно правильное решение. С точки зрения делового человека.
Вперед.
Домой. Четыре часа на сон. Тридцать минут на сборы. Бизнес не ждет. Тем более, что теперь он не просто бизнесмен. Сенатор.
Мотор рыкнул, откликаясь на желание хозяина. Скорее. Вперед. Тратить время на глупости?...
То ли Майк хотел поскорее удалиться от наваждения оранжевой полоски, то ли машина приревновала хозяина к Солнцу, но болид значительно увеличил скорость. Могло показаться даже бо-лее значительно, нежели должно, по тому, как мистер Донаван давил на газ.
На видном месте, на обочине стоял дорожный знак, предупреждающий об опасности. "Водитель! Будь осторожен! В этом месте возможен камнепад" - прочитал Майк.
Действительно, уже не отвесный, - пологий склон был покрыт крупного размера валунами, и даже выстроенный в этом месте заградительный барьер не всегда мог спасти от хорошей порции булыжника.
Майк сбросил скорость, оглядел склон и дорогу.
Камней не было. Нога снова утопила педаль в пол.
Поворот. Прямая. Еще поворот. Опасный участок пройден.
Прямая. Поворо...
И в это мгновение вернулось солнце. Забытая много миль назад красная полоска. Дверь в страну богов.
Поднявшийся над горизонтом, оно жадно протянул свое щупальце, узким лучом скользнуло по темно-синей чешуе океана, оттолкнулось от пенящихся у скал волн и, взлетев выше облаков, ударило в лицо мириадом хохочущих чертей. Ослепило, поменяло день с ночью, и, растворив горизонт, на миг соединило небо и землю.
nbsp; Ошеломленный, раздавленный Майк промедлил. Всего лишь секунду. Не больше. Но, что такое секунда для пятисот лошадиных сил, рвущихся из-под капота на свободу? Последнее, что увидел мистер Донован, когда Солнце отступило в сторону - стремительно надвигающийся металличе-ский парапет.
Гарь сожженной резины, визг покрышек... Поздно.
Болид проломил, словно сделанное из бумаги ограждение, на мгновение завис в воздухе, и, медленно, медленно вращаясь, полетел в пропасть.
Мягкий свет равномерно заполнял просторное, выполненное в пастельных тонах помещение. Он был настолько мягок и приятен, что, когда мистер Донован открыл глаза, не было ни рези, ни других хоть сколько-нибудь неприятных ощущений.
Последнее, что помнил Майк, была разлетающаяся от удара дорожное ограждение, тугой удар подушки безопасности. А потом...
Потом?
"Потом" не было, и, следовательно, это приятное, успокаивающее и светом и красками помещение - ни что иное, как больничная палата. По другому и не могло быть. Полет на дно пропасти - это досадная ошибка при парковке, и даже совершенная машина вряд ли могла оградить его от хо-рошей трепки.
Но это уже в прошлом, - подумал мистер Донован, - Главное - жив, и вроде...
Он приподнял голову, пошевелил пальцами, почувствовал ноги, да и остальное... он чувствовал себя прекрасно!
Майк сбросил одеяло, еще раз придирчиво осмотрел свое молодое, здоровое тело. Действительно - здоровое: ни ссадин, ни царапин. Ничего! Словно не он только что, совсем недавно...
- Стоп! - в слух произнес мистер Донован, в затруднительных ситуациях он предпочитал думать в слух. - Пожалуй, стоит разбираться по порядку...
Но ни в слух, ни по порядку понять произошедшее не получалось.
Майк не верил в бога и чудеса. Значит, волшебное спасение отменялось, и в то же время, если была авария должны быть и травмы, хотя бы маленькие. Синяки, ссадины. Но их не было.
Если он все-таки оказался в госпитале и пролежал чорт знает сколько без сознания... в палате должны быть приборы и оборудование поддерживающее, или хотя бы фиксирующее жизнедея-тельность. Приборов, напоминающих больницу, не было.
Если нет больницы, - нет и аварии... А вечеринка? Была?
Мистер Донован попытался вспомнить произошедшее за вечер. Не выпил ли он лишнего, и заснул прямо тут, в ресторане?
- Маловероятно... Но, возможно... Возможно, - задумчиво и неуверенно протянул Майк.
При этом оставались несколько маленьких несуразностей. Во-первых, он не употреблял ничего крепче шампанского, и то не больше бутылки за вечер, во-вторых, голова была чистой как у мла-денца: - не было похмельного синдрома, ну, а в третьих... комната, в которой находился мистер Донован, не походила ни на что доселе знакомое.
Это не была резиденция, куда, в случае легкой невменяемости его обязательно бы доставил личный секретарь-телохранитель, это не могли быть и гостевые помещения ресторана - стиль и обстановка были совсем другими. Больницу, как было сказано выше, это тоже не напоминало.
Мистер Донован встал, собираясь подойти к окну, чтобы таким образом определиться во времени и пространстве. Однако, к его великому удивлению, помещение не имело окон. Более того, нигде не было и намека на дверь!
- Странно... - Майк еще раз внимательно огляделся, замер, прислушиваясь к нарождающимся подозрениям, и наконец, гордо выпрямившись, громко произнес: - Другое дело. Другое дело.
Догадка была невероятной, но именно она объясняла происходящее, давала ответ на все вопросы, и ставила все на свои места. Авария - галлюцинация, сон. Шампанского он выпил в норме. Помещение странное. Конечно же, такой известный, политически значимый, и, главное, богатый человек как он, завидная цель для злоумышленников. Ответ напрашивался сам собой, и был до вульгарности прост - Сенатора Донована опоили и похитили прямо на вечеринке!
- Ладно, - сердито пробурчал Майк. - Ладно. Будет вам.
С этими словами он прошел по периметру комнаты, еще раз убедился в отсутствии дверей. Отстегнул запонку с крупным бриллиантом - единственный доступный ему металлический предмет и, хмыкнув на не наблюдательность похитителей, принялся ковырять стену.
Однако, как он ни старался, не было даже намека на царапину. Майк положил запонку на пол и, наступив ногой попробовал вдавить ее в поверхность. Результат оказался почти одинаков. "Почти" заключалось в том, что золотая оправа раскололась, а бриллиант после очередного удара выскользнул из-под ботинка и пулей улетел под кровать.
- Однако, - пробурчал Майк, и, встав на четвереньки, полез следом.
Камень нашелся быстро, но, подняв и оправу, Майк понял, что вернуть запонке первоначальный вид не представлялось никакой возможности. Потеря не огорчила, не беспокоили даже деньги - сумма выкупа, но вот время... Время сенатор Донован ценил.
- Эй! Эге-гей! - во всю мочь прокричал он, - Есть тут чья-либо тупая башка-а-а?! Отзовитесь!
Ответа не последовало.
В сердцах Майк несколько раз ударил по стене ногой и, развернувшись, плюхнулся на кровать.
- Ну и черт с вами, подожду, - независимо сказал он, закладывая руки за голову. - Кому, в конце концов, нужны деньги, а?
Конечно, деньги нужны были похитителям, но спокойствия и независимости Майку хватило лишь на несколько минут. Он поднялся и снова занялся изучением комнаты. Лишь, когда он вто-рой раз убедился в тщетности поисков и в полном недоумении вернулся к кровати, на глаза, у са-мого изголовья попалась маленькая зеленая выпуклость.
- Так просто? - нервно хихикнул Майк, и со всего маху ударил по кнопке ладонью.
В следующее мгновение противоположная стена стала светлеть. Но, не от ламп или отраженно-го света! Стена становилась бледнее и бледнее сама по себе, точь в точь, как лицо мистера Донована, и, наконец, стала совсем прозрачной.
Там, в другом помещении, за круглым с витиеватыми ножками столом сидел абсолютно лысый, и голый по пояс человек.
Не молодой и не старый. Крепкие, развитые мышцы и в месте с тем тонкие ухоженные руки. Плавные черты округлого, но не полного лица. Загорелая кожа.
- Хм! - требовательно заявил Майк.
Человек поднял голову, повернулся и, увидев мистера Донована сидящим на кровати, приветливо улыбнулся.
- Добрый день. Приятного пробуждения.
Майк расправил плечи, надменно вздернул подбородок, ощущая за собой мощь своей финансовой империи, силу правительства, которое, со вчерашнего дня представлял, и вызывающе посмот-рел в глаза незнакомцу:
- Как это понимать?
- Мое имя Аир и я готов ответить на любые вопросы.
- Где я, что это? - сухо осведомился Майк.
Полуголый человек встал, плавно повел руками. В ответ еще одна стена комнаты Майка начала растворяться.
По мере того, как картина приобрела резкость, челюсть мистера Донована отвисала все ниже и ниже.
Чужой, незнакомый, невероятный пейзаж.
Город - не город. Деревня - не деревня. Майк не мог подобрать названия увиденному.
Разбросанные в произвольном порядке дома были определенно домами, но имени формы, про-тиворечащие всем его представлениям об архитектуре. Сферы с выступающими конусами, кону-сы, оканчивающиеся сферами. Бублики, стоящие на призматических ножках, призмы, с такими же по форме ответвлениями, растущие как кристаллы из земли. Самых разных цветов, абсолютно гладкие, без каких бы то ни было технологических деталей.
Меж ними перемещались сферообразные, почти прозрачные предметы, наличие которых в воздухе можно было заметить только по слабому завихрению воздуха, да еще по людям, сидящим в них.
Это настолько выходило за рамки человеческих представлений о форме и дизайне, что Мистер Донован сразу принял увиденное как реальность, а не хитрый трюк или голографический розы-грыш. Ощущение подтверждалось особенно в мелочах, типа возникающих в произвольных местах зданий дверях-воронках, куда залетали, полупрозрачные транспортные средства. Выдумать, а главное, так реалистично изобразить увиденное не смогли бы и самые гениальные художники Голливуда.
- Крепко, - на удивление спокойно произнес Майк.
Ни разу, ни на одну минуту своей бурной жизни он не допускал мысли, не верил в зеленых человечков и в летающие блюдца. И вот...
Вскоре видение начало меркнуть и, в конце концов, превратилось в первоначальную обычную стену.
- Простите, у нас мало времени, - прокомментировал Аир.
Майк повернулся:
- Вы не похитители.
К его удивлению, глаза хозяина смущенно забегали.
"Не небожитель, - удовлетворенно отметил мистер Донован, - Человек. Всего лишь человек".
- Вы готовы принять, что это не розыгрыш? - несколько поспешно спросил Аир.
Мистер Донован сам создал свою финансовую империю, заключил несчетное количество сделок, а в редкие минуты досуга больше всего любил играть в покер.
- Конечно, нет.
- Нет?!
- Пара художников, несколько талантливых мальчишек-программистов и можно имитировать всемирный потоп в натуральную величину, - мистер Донован чуть склонил голову и вежливо улыбнулся.
- Что сделать, что бы Вы поверили? - с еще большим нетерпением произнес Аир.
- Ну, не знаю... - Майк изобразил раздумье.
Самым скучающим видом он обвел глазами помещение, вернулся к лысому и, словно сочтя его наиболее занятным из увиденных предметов, предложил:
- Пару раз через голову? Слабо?
Аир недоуменно пожал плечами и без каких-либо приготовлений, без видимых усилий совершил в воздухе двойное сальто.
- Достаточно?
- Мистика, - пробормотал мистер Донован, и на всякий случай отступил к противоположной стене.
- Мистика здесь не причем, - отозвался хозяин, хотя Майк мог поклясться, что разобрать его бормотание было невозможно.
Аир наклонился и снял нечто, что должно было обозначать ботинок.
- Конечно, я не атлет, и не фокусник. Все дело в этом устройстве.
- Угу, - обреченно согласился Майк, - Угу. Пупырчатые дома, пропадающие стены. И, конечно, летающие туфли.
- Гравитационные усилители, - уточнил Аир.
- Гравитационные, - повторил мистер Донован, словно пробовал это словно на вкус. - Странное название. По моему, правильнее - антигравитационные.
- Наоборот. Гравитация имеет полярность. Положительный знак - притяжение. Отрицательный - отталкивание. В такой ситуации понятие "анти" не имеет смысла.
- Здорово. А... а мне можно? - Майк направил указательный палец в сторону "ботинок".
- Пока нет, - отрицательно покачал головой Аир. - Вы находитесь в изолированном помещении, в замкнутом пространстве, которое исключает контакт с внешним миром. При всем моем желании и уважении, у меня нет возможности передать Вам это.
- Я такой опасный? - усмехнулся мистер Донован.
- Не Вы как человек. Вы - как носитель вирусов, некоторых болезней, к которым у нас нет иммунитета.
Майк подошел к тому месту, где недавно находилась стена, и осторожно протянул руку.
Пальцы ощутили чуть теплую, податливую упругость. Он надавил. По мере продвижения сопротивление возрастало, и, наконец наступил момент, когда рука остановилась. Дальше, как ни старался сенатор, продвинуться не удалось ни на миллиметр.
- Это не розыгрыш, - терпеливо пояснил Аир.
- Понятно.
Мистер Донован скользнул взглядом по стене, где полагалось находиться городу, внимательно посмотрел на собеседника, который, впрочем, без труда выдержал суровый сенаторский взгляд.
Вспомнилась вечеринка, дорога и авария. Авария...
- Бред! - радостно воскликнул мистер Донован, сделал несколько шагов, ничком повалился на кровать и раздельно, по слогам произнес: - Бред. У меня бред.
- Почти все приходят к такому же выводу, - раздалось в ответ.
- Не будем спорить, - голос доставал и сквозь подушку. - Подумайте.
Майк дернулся, и не глядя швырнул подушку в сторону Аира. Когда же сенатор повернул голову, вместо соседней комнаты перед ним стояла стена. Он резко обернулся: нет, кнопка не пропала. Рука потянулась сама собой, и лишь большим усилием воли мистер Донован заставил себя остановиться.
Тайм аут. Ему дали тайм аут - время на размышление. Глупо не воспользоваться моментом, глупо устраивать истерику, лезть очертя голову неизвестно куда, играть по непонятно каким правилам.
- Итак, - в слух, по старой привычке, произнес Майк, и тут же прикусил язык: стоило ли сомневаться, что его подслушивают?
Он не знал, сколько прошло времени. Во всяком случае его было достаточно, чтобы рассмотреть и взвесить все варианты. От банального, опять-таки, бреда, до зеленых человечков, внеземных цивилизаций и прочих, выходящих за рамки здравого смысла гипотез.
Одно мистер Донован вынес для себя четко. Он - сенатор.
Те, кто поместил его сюда, не могут не знать об этом. И в этом есть своя, справедливая логика. С кем, как не с ним, нужно вести переговоры? Простой клерк, рядовой коммерсант, даже крутоло-бый академик не в состоянии оценить масштабы происходящего. Бизнесмен, политик - да. Политик его масштаба! Почему он? С одной стороны - а кто сказал, что похитили только его? А, с другой... Мистер Донован хорошо знал почти всех обитателей государственного Олимпа.
Олимп был слишком высок, и на его последние ступеньки забирались уже кряхтя и постанывая от возраста. Увешанные кислородными подушками, напичканные таблетками и закостенелые в догмах и собственной мании величия.
Майк - другое дело. Он уже на верху, но еще молод, полон энергии, гибок умом, а здравого смысла у него больше, чем у половины сенаторов, взятых в охапку вместе. У него крепкий, молодой ум, способный повелевать, принимать решения, контролировать ситуацию и вести дело, как надо. А как надо?
Этого мистер Донован не знал. Пока. Но и не сомневался, что разберется и будет действовать правильно.
Он встал, пригладил волосы, натянул на лицо улыбку профессионала и два раза решительно нажал на кнопку. Стена повела себя так, как положено - то есть, стала растворяться.
Аир сидел на том же месте.
- Прошу прощения, что заставил ждать, - Майк чуть наклонил голову. - Надеюсь, Вы понимае-те.
- Конечно, - улыбнулся в ответ собеседник.
- Я готов выслушать, и в свою очередь ответить на интересующие вас вопросы, - торжественно заявил сенатор. - Единственное, что прошу учесть, - в силу известных обстоятельств я могу выступать только как частное лицо. Пока не наделен полномочиями правительства, я...
Аир остановил сенатора взмахом ладони:
- Оставим правительство, поговорим о Вас.
- Простите, я сделал что-то не так? - обеспокоился Майк.
- Нет, нет, все в порядке. В подобной ситуации Ваша реакция естественна. Все ведут себя одинаково или очень похоже.
- Все? - явно обескуражено повторил сенатор Донован.
Это "все" никак не укладывалось в стройную теорию, и, особенно, в его, сенатора, исключительное место. В этой самой теории.
- И... много таких, как я?
Аир выдержал паузу и, указав на свои гравитационные тапочки, с самым серьезным видом уточнил:
- Для кого приходится прыгать?
- Но я... - смутился Майк.
- Прыгнутого, как говорится, не воротишь, - невозмутимо отозвался Аир.
Мистер Донован покраснел, а Аир хлопнул ладонью по столу и широко улыбнулся.
- Смешно? - обиделся сенатор.
- Ни в коем случае, - серьезно отозвался собеседник. - Просто Вы первый человек, кто не впал в истерику после увиденного. С Вами приятно иметь дело.
- Кстати, насчет первого человека, - нетерпеливо перебил сенатор: его весьма беспокоил вопрос собственного статуса: - Как много было людей до меня? Где они? И каков мой статус и цель, так сказать... перемещения?
Неожиданно Аир изменился в лице, и после некоторого молчания сухо осведомился:
- Это и все, что Вас интересует?
- Нет, конечно, - почувствовав перемену в настроении собеседника, осторожно отозвался мистер Донован, - Интересно все. Просто, прежде всего, мне бы хотелось понять свое предназначение. Некоторым образом, так сказать, определить роли. Вам наверняка известно, что я богатый и уважаемый человек, весьма авторитетный в обществе, от моего мнения зависят...
С каждым словом сенатора глаза Аира приобретали все более отрешенное выражение. Выслушав до конца, он встал, и, заложив руки за спину, несколько раз прошелся по комнате. Остановился, повернулся к мистеру Доновану, и печально приознес:
- Вам у нас будет трудно.
Следующие сорок минут Аир говорил не переставая. В общих чертах он рассказал все, что интересовало сенатора. И про людей, бывших здесь раньше. Про мир со странными домами, людей умеющих управлять отрицательной гравитацией. Про то, как попал сюда сенатор и про место от-веденное ему...
Он говорил быстро, сухо, не стесняясь в выражениях. Ничего не смягчая и не приукрашивая.
Наконец Аир остановился, и впервые за время монолога обратился непосредственно к сенатору:
- Думаю, я ответил на все вопросы?
Некоторое время Майк сидел, тупо уставившись в стену, и лишь после повторного вопроса сдавленно ответил:
- Да.
- Вам все понятно?
- Да.
- Вам нужно время подумать?
- Да.
- Сколько Вам нужно времени?
- Да, - невпопад отозвался сенатор, и бросился на кровать - единственное, доступное сейчас убежище.
-2-
Как и прошлый раз, он не знал, сколько прошло минут, часов или дней. Не знал точно. Но понимал, - много.
Сенатор изрядно проголодался, мучила жажда, а главное, ему давно и очень хотелось... Прошлый ужин и шампанское давали о себе знать. Если бы не это, мистер Донован еще долго лежал на кровати, но... организм требовал, терпеть было невозможно, и Сенатор потянулся к кнопке.
На этот раз стена отреагировала не сразу. Мистер Донован уже начал волноваться, когда наконец распознал знакомое просветление и нетерпеливо затанцевал по комнате.
Аир сидел в кресле.
- Простите, что заставил ждать. Дела. Вы приняли решение, или у Вас есть вопросы?
- Есть! - процедил сенатор, - Надеюсь, в этом стерильном мире вместе с микробами не упразднили банальные средства гигиены?
- Конечно, - спокойно отозвался Аир и шевельнул пальцами.
Третья стена прекратила существование, и сенатор, шипя и ругаясь бросился к понятной без объяснений конструкции.
Когда мистер Донован вернулся в комнату, никого не было. Он подошел к кровати и требовательно нажал на кнопку.
Процедура повторилась.
- Можем поговорить? - Мистер Донован вопросительно посмотрел на Аира, тот кивнул.
- Как я понял, время на раздумья не ограничено?
- Мы уважаем свободу выбора, - последовал ответ. - Ваше право взвесить все настолько, насколько возможно. И приять решение.
- То есть, - хитро прищурился сенатор, - я могу думать всю жизнь?
Аир удивленно поднял брови:
- В теории - да.
- А на практике? - торжествовал Майк. - А то, знаете ли, иногда вдруг становишься тугодумом.
- Что ж... - собеседник понимающе покивал головой, и неожиданно добавил: - Знаете, даже в тюрьмах осужденным полагаются прогулки.
Сенатор оглядел комнату.
- Значит, пока я не скажу да или нет...
- Увы.
- А город? Можно включить город?
- Простите, нет, - Аир вздохнул и предвосхитил следующий вопрос Майка: - Это будет психологическое давление, с целью склонить Вас к определенному решению.
- Кто это так решил? - слабо возмутился мистер Донован.
- Инструкция.
- А запереть меня в четырех стенах?! Это, по Вашему, не давление?
- Ничто не должно мешать сосредоточиться на главном.
- А что - главное?
Ответа не было.
- Но, может, стены как раз и мешают? - не сдавался Майк. - Это же противоречие. Явное противоречие! Проверьте, почитайте внимательнее Вашу инструкцию.
Аир помедлил, и все-таки отрицательно покачал головой.
Оба внимательно и твердо посмотрели друг на друга.
- Значит, нет?
- Нет.
- Проехали.
Сенатор устало присел на край кровати и, помедлив, кивнул в сторону "третьей" стены:
- А, так сказать, удобства?
Аир глазами указал в сторону изголовья. Там, рядом с зеленой кнопкой неизвестно как появилась вторая.
Странно, Майк даже не удивился. Была одна кнопка, выросла вторая. Удивляться - чему?
- Разумно. А, почему не раньше? - с самым независимым видом поинтересовался Майк.
- А что Вы пытались сделать бриллиантом? - вопросом на вопрос отозвался собеседник.
Сенатору напомнили его тщетные и нелепые попытки. Одновременно Майк вспомнил третью комнату. Это не запонка. Соблазнительное количество тяжелых предметов, которыми он с удо-вольствием запустил бы в стену, подвернись они под руку раньше.
- А может, и не в стену, - мистер Донован задумчиво посмотрел на Аира.
- Что? - недоуменно переспросил тот.
- Проехали, - повторился Майк. - А, кстати, как тут насчет ресторанного обслуживания?
- Там, - Аир кивнул в сторону "третьей" стены.
Последовало еще несколько ничего не значащих вопросов. Однако, с каждым разом ответы становились все менее содержательны. В конце концов Аир, перешел на лаконичные "да" и "нет", чем сперва озадачил, а затем развеселил Сенатора.
- Как-то Вы стали не многословны, - улыбнувшись, подметил Майк, - Надоело быть нянькой?
В некоторых вопросах мистер Донован прекрасно улавливал ситуацию. Он уже понял, что с ним будут возиться, сколько он пожелает. Будут исполнять его прихоти и капризы. Самые взбал-мошные....
"Правда, в рамках разумного, - отметил про себя Майк, и честно сам себе признался: - Вот только определять эти рамки будет не он, сенатор".
И... кто же тогда Аир, нянька или тюремщик?
Стена погасла.
Майк лег на кровать, и не заметно для себя уснул.
Пришло утро.
Конечно, в замкнутом пространстве, куда не проникало солнце, понятие "утро" было весьма условным. Но, в данный момент это не имело значения.
- Я проснулся, значит утро, - оглядываясь как в первый раз, продекламировал мистер Донован.
Вопреки ожиданиям кошмар не рассеялся. Та же комната, та же кровать.
И еще в распоряжении сенатора находилась та же пара кнопок.
Появился соблазн выяснить, наступило ли утро для Аира, но мистер Донован хорошо выспался, отлично себя чувствовал и, как следствие, был великодушен.
- Пусть его, - он махнул рукой, и, "открыв" вторую стену, изумленно замер.
В центре вчера еще пустой комнаты стоял накрытый скатертью, уставленный яствами стол, великолепная сервировка которого могла составить конкуренцию любому, самому изысканному ресторану Лондона или Парижа. Только теперь, при виде роскошного изобилия Майк обнаружил, насколько сильно проголодался. И ведь действительно, вчера, за целый день во рту не было ни крошки!
Он съел, или, по крайней мере, попробовал все. Под конец, с трудом встав из-за стола, мистер Донован вытер рот салфеткой и умиротворенно произнес:
- Не знаю, как тут живут, но кормят отлично.
И завтрак, и дальнейшее изучение временных владений отняли довольно много времени. С каждой минутой, с каждым новым предметом вопросов появлялось все больше и больше, много больше, чем ответов. Однако, вызывать Аира Майк не торопился: проявление независимости может пойти на пользу нелегкому процессу переговоров, а то, что переговоры будут, сенатор не сомневался. Когда двоим что-то друг от друга нужно - без компромиса не обойтись. Бизнесмен Майк умел вести переговоры, но было очевидно, что эти переговоры будут весьма нелегкими.
- Очень, очень нелегкими, - в слух проговорил Майк: бизнесмен Аир тоже умел вести переговоры: уж слишком высоки, практически абсурдны, были его требования.
Переговоры - торг. Переговоры всегда торг, знал мистер Донован, а любой торг начинается с того, что обе стороны назначают безумные запросы. Но цена, которую назначил Аир, была не просто безумной. С точки зрения сенатора она была бессмысленной.
Майк так и не нажал кнопку, но и Аир сам не появился.
Весь следующий день так же прошел в полном одиночестве.
Пища и остальные естественные запросы сенатора удовлетворялись в полном объеме. В этой части у мистера Донована претензий не было. Зато к концу дня стало тяготить отсутствие инфор-мации. Ни газет, ни телевидения, ни компьютера. Безделье становилось невыносимо, но Майк держался.
Ведь, на самом деле? Расходы должны быть оправданы, не могут же они, как говорил Аир, оставить его на целую вечность?