Публикация на других ресурсах: разрешено только в виде ссылки.

     ========== Пролог ==========

     Он чувствовал боль, которую не испытывал никогда в жизни, а ведь она была его вечной спутницей с рождения. Нестерпимый жар опалял его кожу, несравнимый с огнем драконов, и тем более костром, на котором сжигают заживо. В этом Шарриастэр был уверен, так как в прошлом ему довелось испытать подобные муки. О тех временах он предпочитал не вспоминать, но зеркальные поверхности изредка ему напоминали о том опыте, отражая уродливые шрамы, несводимые ни одним заклинанием.

     Драконий огонь... Никто, как ему известно, кроме него, не выживал под струями пламени, способном расплавить камень, как масло в зажженной печи, но щиты Астэра выдержали десятиминутный поток огня, чтобы в конце, когда большая рептилия отчаялась поджарить наглого двуногого и, уже ни на что не надеясь, в последний раз открыла пасть, изрыгая оранжевый поток полымя, по магическому защитному куполу пошли трещины. Не прошло и минуты, и ему довелось пережить, как тогда казалось, самые болезненные мгновения своей долгой жизни. Пламя дракона оставило отметины на его теле, изуродовав его, но подарив, как в насмешку, неуязвимость к огню. Костер, с помощью которого его пытались убить намного позже встречи с крылатой рептилией, не доставил даже дискомфорта, ввергнув в панику его врагов. Их смерти еще долго вызывали улыбку на его испещренными шрамами лице. Лишь многими годами позже, достигнув небывалых вершин в исцеляющей магии, он свел уродство со своего лица. Но память о нем до сих пор его не оставляла.

     Казалось его сожгли заживо, превратив в мириады пылинок, дробя его плоть и сознание, а потом, когда Шарриастэр ощутил, что сходит с ума от разделенности, восстановили и окунули в ледяную, и от того обжигающую, воду. Она просачивалась в легкие через рот и нос, перекрывая дыхание, но он не умирал. Смерть кому-то другому могла показаться избавлением, но не Астэру, он цеплялся за жизнь и приветствуя боль с распростертыми объятьями. Ведь ее наличие позволяло надеяться на то, что это не конец и когда-нибудь она завершится.

     Мир в котором он родился пришел к закату, люди, эти безмозглые букашки, его уничтожили, оставив после себя агонизирующую планету. И Шарриастэр собственноручно уничтожил ядро земли, чтобы дать себе шанс на жизнь в новом мире. Имел ли Астэр право приговаривать целую планету и будущую цивилизацию, которая, возможно, возродится из пепла недобитых, но безмозглых существ? Умершие от раскола земного шара будут утверждать, что не имел. Но ему, как всегда, чужое мнение было безразлично.

     Сколько времени прошло в кромешной темноте и в череде разнообразных пыток, словно кто-то неведомый решил проверить на нем все возможные способы болезненного умерщвления, он не знал. Но вскоре, будто эта забава наскучила, все прекратилось. Тишина, не нарушалась даже криком - Астэр, конечно, не молчал, испытывая страдания, но его не было слышно. То ли магия не позволяла нарушать спокойствие этого места, или, возможно, в самом начале у него повредился слух и из-за этого он оглох - для Шарриастэра это было вторично, когда его кости дробили чем-то огромным. В воображении ему виделся гигантский молоток, похожий на тот, который маг видел в избушке за день до уничтожения Астэром ядра, где покоилась семья крестьян, убитая глупостью смертных: покрытый ржавчиной, но надежный, он методично, одна за другой разбивал его руки, ноги...

     В первые мгновения, услышав звуки, схожие с ударами от молотка, промелькнула мысль, что он наконец-то обезумел и его разум, истосковавшись от безмолвия, породил этот стук. Отсутствие боли, признаться честно, привело Астэра в замешательство, но не так сильно, как нарушение тишины. Если его психика сломалась под гнетом постоянной боли, нет ничего удивительного в том, что в этом странном забытье она, хоть и искореженная, но все же позаботилась об отсутствии неприятных ощущений.

     Резкий запах пота, донесшийся следом за звуком, уже не удивлял. К нему присоединился аромат неизвестных цветов, сырости и земли. Холод последовал за ним, но не ставший уже привычным неестественный мороз, а легкая прохлада, словно от снега, которую он успел позабыть. А потом его кинуло в жар, словно Астэр в который раз подвергся сожжению. Ноющая боль в спине, после пережитого, не доставляла неудобств.

     Не прошло и десяти секунд, как его посетила дикая догадка: звук, который он слышит - это биение его сердца, а жар - лучи палящего солнца. Не успела зародиться надежда, как послышался, словно издалека, чей-то голос, говорящий на незнакомом языке, но оказавшись для него понятным из-за перевода от того, чье сознание Астэр делил:

     - Мой принц, вы не ушиблись?

     - Разве не видишь, что да? - из горла вырвались слова помимо воли, и он открыл глаза. Над ним возвышалось безобразное лицо, покрытое шрамами, как и у Астэра после драконьего пламени, вокруг стояла какофония из голосов, и только женский голос был хорошо различим в этом гвалте, крича что-то похожее на "Джоффри". - Пес, помоги подняться, - последовал приказ от соседа.

     Пока, ухватив за руку мужчину со шрамами, с кряхтением и мысленными ругательствами вставал принц, маг успел догадаться, что отныне он делит тело с ребенком, но Астэр не обрадовался наличию чувств и ощущений, а также не огорчился существованию второго жильца, который являлся изначальным хозяином. Его переполняло ликование, ведь он смог вырваться из своего мира и у него появился шанс на новую жизнь. Позволил радости заполнить свое сознанием, он отметил, что губы тела приподнялись в улыбке, хотя для этого и не было повода. Подавив их ради эксперимента, и принц нахмурился, захныкал, привлекая к себе внимание - вернулась боль в спине, которая не чувствовалась под влиянием радости. Похоже, эмоции Шарриастэра влияют на Джоффри. Это хорошо.

     Немного поразмыслив, Астэр понял, после попытки с ним поговорить, что изначальный хозяин тела не может слышать его мысли и прямое обращение. Личность мальчика одиннадцати лет от роду установить оказалось легче легкого, поскольку важная информация, отвечающая за самоидентификацию всегда лежит на поверхности. Мысли и память принца по имени Джоффри для него оказались открытой книгой. Являясь мастером магии разума, только вопрос времени, когда он будет знать жизнь кронпринца Семи Королевств лучше его самого. Ведь сам Шарриастэр ничего не может забыть, если единожды что-то выучил, в отличие от Джоффри.

     Контроль над телом Шарриастэр пока не мог захватить, как и мысленно общаться с принцем, но он надеялся, что это временная трудность. Он, как всегда, что-нибудь придумает для того, чтобы ее разрешить. А сейчас его клонило в сон, последнее, что он запомнил - объятья высокой светловолосой женщины, матери принца, прежде чем потерять сознание в первый раз за, казалось, тысячелетия.

     ==========

     Бледно-красный камень, из которого была построена резиденция короля в столице Вестероса, во время заката казался ярче, чем был в действительности. Монументальное сооружение с семью башнями, носило простое и невычурное название - Красный замок. В разные времена им владели короли и королевы: жестокие и милосердные, справедливые и бесчестные, но назвать их поименно может, наверно, только мейстер, а Замок пережил их всех. Расположился он на холме Эйгона, надменно возвышаясь над городом, а его южные стены смотрели на реку Черноводная, которая впадала в одноименный залив.

     Лучи заходящего солнца, по-летнему горячие, падали сквозь витражи с орнаментом оленя с ветвистыми рогами, составленным из цветного стекла всех оттенков золота. Легкий ветер колыхал шелковые шторы цвета запекшийся крови, обрамляющие большие окна кабинета принца Джоффри. Раньше это помещение служило в роли игровой комнаты, но капризом кронпринца, при поддержке королевы, Серсеи Ланнистер, тут все поменяли согласно предпочтениям наследника престола.

     Томмен с любопытством уставился на брата, читающего очередную скучную книгу за огромным дубовым столом, заваленным фолиантами. Его золотистые волосы, отдавали краснотой из-за заходящего солнца, а зеленые глаза быстро перескакивали со строчки на строчку. Стройный, красивый, он казался принцем из сказки и в прошлом являлся объектом зависти и ревности. Томмен, страдающим от полноты и неуверенности в себе, был мальчиком добрым, но не святым. Волей-неволей он сравнивал себя со старшим братом и находил в себе все больше изъянов. Но сейчас его чувства к брату переменились.

     После прошлогоднего неудачного падения с лошади принц Джоффри превратился в тень себя прежнего. Его кожа потускнела, словно утратила все краски, время от времени его кидало то в жар, то в холод, и часто он придавался забытью, как при лихорадке. Мейстеры разводили руками, не зная причины болезни и советовали молится Семерым.

     Томмен боялся, что Неведомый вскоре заберет брата в свои чертоги. Хоть они не были особо близки, но смерти он ему не желал. Однако его опасения оказались напрасны, и со временем к Джоффри вернулся румянец и все симптомы, мучавшие принца, исчезли, словно сама Мать сжалилась над наследником престола и одарила своей милостью.

     Год назад мальчик даже не мог вообразить, что Джоффри станет для него любящим и заботливым братом. Выздоровев, он, казалось, подобрел. Раньше, без наставления леди-матери, от него невозможно было услышать доброго слова в отношении Томмена и Мирцеллы, но недавно все изменилось. Сознаться, впервые столкнувшись с добротой, он ждал подвоха от старшего брата, но шли дни и младший принц расслабился и принял, что Джоффри перестал быть прежним эгоистичным и, не покривив душой, сказав, жестоким человеком. Видать его тоже посещали мысли о Неведомом, ведь по иной причине кронпринцу не было смысла меняться. Успокоившись этой мысли, больше Томмен не пытался заниматься анализом, а наслаждался общением с братом, который открывался с новой для него стороны.

     - Пропускаешь занятия? - спросил Джоффри, поднимая глаза от книги.

     - Нет, сегодня раньше закончили, - заверил его Томмен, неловко садясь на удобное, но слишком для него громоздкое кресло напротив брата. - Точнее матушка приказала закончить раньше.

     - Что случилось? - заинтересованно склонил голову набок кронпринц, закрывая книгу и перекладывая ее на высоченную стопку похожих на нее рукописных текстов.

     - Отец снова ругался с матушкой из-за даты отправки на Север, - выложил все Томмен, расправив плечи. Ему нравилось с каким вниманием слушает его Джоффри. - Но сегодня отец, похоже, больше не желает слышать, что тебе еще нельзя путешествовать. Ведь все уже подготовлено к пути и завтра мы выезжаем, - глаза младшего принца сверкнули в предвкушении.

     Джон Аррен скончался больше двух месяцев назад, практически сразу после именин Джоффри, и королю Роберту понадобился новый десница. А кто как не лучший друг, лорд Эддард Старк, справится с этой почетной должностью? Но Серсея отговорила своего мужа от поспешной поездки, мотивируя возможным рецидивом болезни наследника из-за холода севера и переутомления от длительного путешествия. Запрет повидать Утес Кастерли, наложенный до смерти лорда Джона, добавил весомости ее доводам. Тогда Томмен, мать, сестра и дядя Джейми, в сопровождении лорда Тайвина, отправились в родные края королевы без наследника престола. Весть о смерти десницы пришла с черным вороном, когда они гостили у деда.

     Роберт соглашался с женой, что пока старший принц не окрепнет, они никуда не поедут, но приготовления велись. И сегодня его удивительно долгому терпению пришел конец. Принц Джоффри выглядел полностью здоровым и великий Мейстер Пицель заверил, что так оно и есть.

     Томмен слышал байки о Тихом Волке и желал познакомиться с героем, который помог его отцу завоевать железный трон. Принц грезил посмотреть на Винтерфелл, на снежные равнины и холмы, а также, он надеялся подружиться с детьми лорда Эддарда.

     - Вероятно, нам стоит проверить, все ли взято, - задумчиво произнес Джоффри. - И сообщить Мирцелле.

     - Верно, - подскочил Томмен. - Пошли скорее к ней.

     Кронпринц усмехнулся и тоже поднялся с кресла, от былой неуклюжести, которой он страдал последние полгода не осталось и следа. Джоффри не спеша последовал за Томменом в покои сестры. Сейчас, по идее, принцесса должна заниматься шитьем.

     Движения наследника престола были плавными и возобновившиеся тренировки, скорее всего, тоже пошли ему на пользу. Томмен надеялся, что он тоже перерастет свою неуклюжесть. Хоть и, честно говоря, сомневался в этом, ведь Джоффри болел, а сам младший принц был таким, кажется, с самого рождения. Но чудеса случаются в этом мире, в этом он удостоверился на примере собственного брата.

     ***

     Вечерняя трапеза проходила в Большем зале королевы - третий по размеру чертог замка, способный поместить в себя до сотни гостей. Стены, драпированные гобеленами норвосской, квохорской и лиссенийской работы, с изображением вполне реальных львов и сказочных животных, создавали волшебную атмосферу. Золотисто-красная гамма прослеживались и на мирийских коврах, и на шелковых шторах. Большие вазы из Эссоса не уступали красотой белым и ароматным цветам, находящихся в них. Томмен, правда, затруднялся вспомнить их название.

     Не успели собравшиеся рассесться - мать и отец восседали во главе стола - как король сообщил всем присутствующим новость, которая не была таковой для детей королевской семьи. Дядя Тирион казался немного воодушевленным, как и другие присутствующие, кроме королевы. Серсея выглядела недовольной, после оглашения королем своего решения.

     Запеченный гусь, которого подали к столу в качестве первого блюда, и голос певца не оставили следа в воспоминаниях Томмена, мысленно он уже был в дороге. Спать детей отправили пораньше.

     Утро для Томмена пришло внезапно: казалось, не прошло и часа, как голова принца коснулась подушки, а за окном уже багровеет рассвет. Снились ему белые хлопья снега, которые он ловил ртом, на вкус напоминающие молоко, а рядом смеялся Джоффри, кружа красавицу Мирцеллу в танце, и ее смех вторил ему.

     Принц потянулся на кровати и сладко зевнул, желая урвать еще немного времени для сна, но стоило ему вспомнить, что сегодня за день, как сонливость тотчас же пропала. Радостно подпрыгнув с кровати, он поприветствовал служанку Арси, и с невиданным энтузиазмом принялся за обязательные утренние гигиенические процедуры.

     ***

     Первые дни - да что там дни! - месяца, прибывая в теле Джоффри на правах наблюдателя, он мог все видеть, слышать и ощущать, но никак не вмешиваться.

     Память, длинною в одиннадцать лет, не отличалась насыщенностью и знаниями. Она усвоилась всего за семь дней, начиная от рождения, заканчивая вселением. Сколько же грязных, дурно пахнущих тайн, удалось узнать из-за того, что люди считают младенцев безмозглыми. По-крайней мере, ни Серсея, ни Джейме не стеснялись придаваться разврату на глазах грудного малыша. Но это не главный секрет, открывшийся ему.

     - Мой малыш, мой лев, мой Ланнистер, - глаза юной золотоволосой королевы были наполнены счастьем, когда она говорила это сыну двух дней от рождения. - Ты вырастешь таким же сильным, как твой папа Джейме.

     Воркуя над сыном, она никогда не могла бы догадаться, что через десятилетия ее откровение, произносимое, как ей казалось, без свидетелей, окажется известно магу из другого мира.

     "Это тайна может стоить мне жизни и престола", - промелькнула у него мысль.

     О, да, уже тогда он мысленно называл это тело своим, хоть и не мог им управлять. Вначале Астэр мог влиять только на эмоции Джоффри, ведь магии почти не было. Этот мир буквально высасывал ее из души, оставляя лишь капли на дне огромного источника. Но время шло, Астэр не сдавался, пытаясь применять разные техники с теми крохами, что у него были.

     Навязывание своих ощущений чередовалось с попытками войти в резонанс с эмоциями мальчика, и когда тот бодрствовал и когда спал. Однажды, когда принц пребывал в царстве сновидений, маг, как всегда, пытался установить контроль над спящим. Погрузившись в подобие транса, возникающего во время перехода из мира реального в царство грез, он предпринял попытку пошевелить указательным пальцем левой руки и совершенно внезапно, после стольких неудач, ему это удалось.

     Счастью Астэра не было предела, но, стараясь не нарушить состояние, в котором находился, он убрал лишние эмоции и еще раз пошевелил пальцем той же руки, но уже мизинцем. И снова все получилось. В ту ночь он смог научится шевелить всеми пальцами.

     Это оказалось головокружительным прорывом, поскольку влияние Астэра увеличилось. Теперь маг был способен при необходимости мысленно входить в контакт с Джоффри, чем и воспользовался, но осторожно, стараясь выдавать свои слова за мысли самого принца. Он внушал ему страхи, превращая их в фобии, вызывал ночные кошмары, ослабляя волю к жизни. Вначале только пользуясь знаниями человеческих душ, а вскоре, когда он ощутил, что количество силы в источнике немного возросло, магией.

     Не прошло и месяца, как Астэр с легкостью начал занимать тело Джоффри, но ненадолго, сам мальчик, не понимая, что с ним происходит, возвращал контроль обратно. Про это принц никому не рассказывал, этим маг озаботился в первую очередь.

     Окружающие считали, что кронпринц заболел, и пытались его лечить. Астэр не препятствовал, весь ущерб от местной медицины он нивелирует, когда займет тело, а тогда ослабление Джоффри ему было на руку. Придворные шептались, что наследника престола травят, а Серсея являлась ярой сторонницей этих слухов. По этому поводу возникали какие-то шевеления среди знати (доносы, даже парочку арестов провели с подачи королевы), но Астэр слишком утомлялся в этот период и не слишком вникал. Однако, имена "отравителей" он запоминал, чтобы знать возможных врагов.

     Он по чуть-чуть расщеплял сущность мальчика - вот где пригодилась магия душ - часть присоединяя к себе, а из другой части создавал барьер, который уменьшал количество магии, потребляемые этим миром. Прошло более полугода, прежде чем Джоффри канул в лету и единственным хозяином тела стал Шарриастэр.

     Еще несколько месяцев ему пришлось потратить на то, чтобы добиться стопроцентного контроля над своими конечностями и на самом деле привыкнуть к новому сосуду. Ушибы и травмы от падений, неловких движений, отказывающих рук и ног были его спутником все это время. Без принца на начальных порах и постепенного захвата тела, скорее всего, адаптация продлился бы еще дольше.

     Прижившись в теле Джоффри, Астэр старался составить о каждом человеке в своем окружении свое собственное мнение, не сильно доверяя памяти принца, смотрящего на других через призму собственной значимости и детской наивности, а некоторые вещи он воспринимал как данность, не задумываясь о причинах.

     Через несколько дней после того, как родственники отправились с лордом Тайвином на Утес Кастерли, Астэр отправился в недавно созданную библиотеку по желанию принца и одобренной королем и королевой. Накануне великий мейстер Пицель просил, если принц Джоффри дочитал, вернуть "Родословные и история великих домов Семи Королевств", которая лежала в его покоях больше полугода. Он согласился занести ее в полдень.

     Еще во время "болезни" маг внушал Джоффри мысль о том, что интересно было бы что-то почитать, и тот просил мать, исполняющие любые капризы сына, приносить ему книги. Так что никого не удивило, что после выздоровления принц зачастил в библиотеку. Сандор Клиган, по кличке Пес, темноволосый, высокий, сильный, с изуродованной шрамами левой щекой, как всегда, сопровождал принца, а тот не возражал. Только дурак может отказаться от охраны.

     Стояла знойная жара и Пес жаловался на невозможность снять доспех и полушутя завидовал северянам, ведь даже летом у них выпадает снег. Придворные, обитающие в Красном замке, отсыпались после продолжительного пира, растянувшегося на дни. Праздника в честь именин Джоффри Роберту оказалось мало, а тут еще отличный повод - отъезд Серсеи.

     Гулкие звуки их шагов разносились по коридорам - путь был близок, ведь библиотека находилась недалеко от королевских покоев, которые располагались в центральной башне, именуемой твердыней Мейгора, в честь короля, возведшего ее. Массивная квадратная крепость, обнесенная стенами четырех метров толщиной и окруженной сухим рвом, усаженным железными шипами походила на миниатюрный замок, расположенный внутри большого замка. Возле дверей, ведущих в покои короля, дежурил один из рыцарей королевской гвардии в белом плаще, сир Престон Гринфилд. Кивнув на приветствие рыцаря, Астэр пошел дальше.

     Минув бальный зал королевы, они повернули направо и очутились возле массивной двухстворчатой деревянной двери, скрывающей библиотеку Красного замка. Хотя, библиотека - слишком претенциозное название для небольшой комнаты с полутысячью книг, столом, двумя креслами и камином, где практически никто не бывает, кроме мейстера, самого мага и Тириона Ланнистера. Но до инициативы Астэра и того не было. Все книги Пицель хранил у себя.

     Клиган открыл перед ним дверь и, дождавшись, когда принц войдет, не последовал за ним, а остался снаружи.

     Зайдя внутрь, Астэр столкнулся с Джоном Арреном. Десница короля последнее время вел себя нехарактерно, был невнимателен, рассеян и вечно где-то пропадал, а взгляды, бросаемые на детей правящей четы, были странными. Вот и сейчас, седой мужчина с орлиным носом и водянистыми глазами глядел на Астэра, словно первый раз видел.

     - Лорд Джон, - произнес он. - Не думал встретить вас здесь.

     - Принц Джоффри, - еще раз окинул его странным взглядом десница и его глаза лихорадочно заблестели, когда он увидел название книги, которую держал Астэр.

     - Мой принц, - рядом появился великий мейстер Пециль: толстый лысый старик с длиной белоснежной бородой. На его шее висела массивная цепь, усыпанная драгоценными камнями, а на губах играла радушная улыбка. - Лорд Аррен высказал желание почитать "Родословные и история великих домов Семи Королевств". По его просьбе я обратился к вам, спасибо, что вернули ее так быстро.

     - Не стоит меня благодарить, - улыбнулся Астэр и протянул книгу Деснице. Тот быстро выхватил ее из рук.

     - Спасибо, - быстро сказал лорд Аррен. - Извините, мне нужно торопиться. Дела.

     - Конечно, - любезно кивнул Астэр. - Хорошего дня, - произнес он в спину быстро удаляющемуся от него деснице.

     - Обращайтесь, если что понадобиться, - кинул вдогонку старый мейстер.

     - Вы обещали мне найти "Повествование о войне Девятигрошовых королей", - напомнил маг, поворачиваясь к великому мейстеру. В прошлый раз Пицель не дал ему ее, ссылаясь на то, что одолжил.

     - Конечно, вот она, книга мейстера Эона, - звякнула цепь, когда мейстер немного наклонился, чтобы взять со стола тяжелый фолиант в черном переплете.

     - Благодарю вас, мейстер, - забрал книгу принц.

     - Весьма рад помочь вам, мой принц, в постижении новых знаний, - довольно сказал Пицель.

     Попрощавшись с мейстером, Астэр направился обратно в свою комнату, размышляя, является его догадка безумной, основанная больше на интуиции и косвенных доказательствах, о том, что Джон Аррен узнал секрет о родителях Джоффри?

     В книге, прочитанной им, описаны как великие дома Семи королевств, так и просто благородные, с детальным описанием внешности их представителей. К сожалению, согласно ей, у всех Баратеонов всегда были темные волосы. Конечно, это не прямое и весомое доказательство неверности Серсеи Ланнистер, но неприятное. Может это совпадение, что ни с того ни с сего десница заинтересовался родословной знати, а его странное поведение и взгляды объясняются чем-то другим, но лучше перестраховаться. Да и Серсея с Джейме последнее время выглядят так, словно замышляют заговор. Может другие этого и не замечают, но перед детьми они не слишком таятся в проявлениях эмоций.

     На следующее утро разнеслась весть о болезни лорда Аррена. Он занемог и не может вставать с постели. С каждым днем ему становилось все хуже, его одолела лихорадка. Воспользовавшись моментом, когда охранник у опочивальни десницы отойдет в туалет (Астэр подлил ему слабительного в кубок с вином), он пробрался ночью в покои лорда Джона. Ему нужны были ответы, знает ли он, кто настоящий отец детей Серсеи, и, если да, то узнать, кому это еще известно.

     Джон Аррен не спал. Он метался на кровати и бессвязно что-то бормотал, но на вторженца никак не отреагировал. Воздух был затхлым, воняло экскрементами, потом и травами. В камине, несмотря на духоту, тлели угольки.

     Астэр подошел к больному и сел рядом. Десница находился в идеальном состоянии для магического воздействия. Будь он здоров, существовала вероятность, что магу не хватило бы сил получить правдивые ответы. Барьер помогал настолько, насколько марля при вытекании воды из бутылки. Вроде эффект и есть, но слишком слабый. Вся сила сейчас уходила на укрепление тела Джоффри и под конец дня ее не оставалось. Но не в этот день. Он приберег все крупицы для дела.

     - Джон, - позвал он, прикоснувшись ладонями к горячему лбу мужчины, из кончиков пальцев заструился мягкий белый свет. Физический контакт должен облегчить воздействие. Раньше ему достаточно было находиться с человеком рядом, чтобы чужие мысли сами вторгались в его разум, а просмотр воспоминаний казался легче, чем дыхание. А сейчас он был слабее, чем когда начал постигать магические науки, лишь мастерство помогало использовать все имеющиеся на полный потенциал, и даже больше того. - Джон, - повторил Астэр, и когда взгляд десницы немного прояснился, сфокусировавшись на нем, маг задал вопрос:

     - Кто отец детей Серсеи Ланнистер?

     - Дж... Джейме, - хрипло ответил лорд Аррен.

     - Кто, кроме тебя, об этом знает? - задал он второй вопрос.

     - Станнис... Баратеон... подозревает, - просипел десница. - Только Станнис... Он мне сказал об инцесте... Стал свидетелем измены...

     - Забудь об этом навсегда, - приказал Астэр, чувствуя головокружение от подкрадывающегося истощения. Магия забвения памяти продержится максимум полгода, ведь тех крупиц не хватило на полноценное заклинание, а потом оно спадет, вернув лорду Аррену воспоминания. До этого, если никто ему не скажет об этом повторно, он не будет ничего помнить. Но стиранием памяти он не ограничился, проведя диагностику и хмыкнув на наличие яда в крови. Внутренние органы находились на начальных стадиях разложения. Принц добавил немного магии, которая ускорит действие отравы. Красные искорки прошлось по телу лорда Джона. Кожа больного и так отличающаяся нездоровой бледностью, стала мертвенно белой, словно у трупа.

     - Спи, - отдал команду маг и больной, казалось, уснул спокойным сном. Но это была только видимость. Теперь маг был уверен, что тот долго не проживет, так что можно больше не тревожиться за десницу. Он угаснет за несколько дней.

     Перед глазами Астэра заплясали темные круги, намериваясь забрать его в чертоги беспамятства. Из носа потекла горячая струйка крови, свидетельствующая о перенапряжении. По позвоночнику прошел озноб, словно от лихорадки.

     Астэр вытер тыльной стороной ладони кровь и на секунду закрыл глаза, отгоняя обморок. Медленно поднявшись с кровати, он ощутил головокружение, все предметы в комнате, освещенные лунным светом, плыли перед глазами. Осторожно ступая и стараясь не упасть, принц лишь раз споткнулся, что можно счесть за достижение. Дойдя до двери, он оперся на нее всем телом, давая себе передышку и прислушиваясь: вернулся ли охранник или, возможно, сюда забрел какой-то полуночник? Было тихо, раздавалось только сиплое дыхание лорда Джона, забившегося магическим сном.

     Потянув за ручку, он открыл и сразу, только оказавшись в коридоре, закрыл за собой дверь. Холодный и относительно свежий воздух, после затхлости, казался особенно прекрасным. Он помог унять головокружение, как и источник, сгенерировавший немного сил.

     Обутый в мягкую обувь, позволяющею ходить практически бесшумно, Астэр, прячась в тенях, быстро и без приключений добрался до своих покоев. Его охрана сегодня сладко спала, усыпленная магией. Через час чары должны развеется, а пока, никем не замеченный, он пробрался в свою комнату. Лунное сияние позволяло беспрепятственно передвигаться в темноте, не опасаясь навернутся об преграду в виде кресла или столика.

     Сняв обувь и темно-синий дублет, маг с наслаждением растянувшись на мягкой кровати. Он закрыл глаза, обдумывая, как поступить дальше с братом короля? Того так просто не устранишь магией, как он проделал с лордом Джоном, поскольку тот был здоровым мужчиной, а не ослабшим от яда и лечения стариком. К тому же неизвестно, кому еще Станнис рассказал о неверности королевы. Нужно получить ответы, прежде чем отправить его на встречу с Неведомым, богом загробного царства этого мира.

     Станнис чего-то выжидает, возможно, все его улики не достаточно убедительны? Ведь у Ренли Баратеона, например, тоже зеленые глаза, и породу Ланнистеров в Джоффри выдают только волосы золотистого цвета. Конечно, то, что и Мирцелла с Томменом светловолосые - плохо... Джоффри, как и Роберт, отличается высоким ростом. Ему не раз говорили, что тот выше своих сверстников, прямо как король в детстве.

     Возможно, лорд Драконьего Камня опасается, что брат ему не поверит, если тот обратится к нему? Отсутствие теплых чувств со стороны короля к Станнису всем известно, впрочем, как и к Серсее. Но не стоит забывать о долге Ланнистерам. Золото на исполнение капризов короля дает лорд Утеса Кастерли. Роберт хоть и ведет себя часто как идиот, но им не является. Гневить Тайвина убийством дочери используя как доказательство только цвет волос детей королевы верх глупости.

     Поделился ли Станнис своими измышлениями с кем-то, кроме десницы и сможет ли он собрать нужные доказательства измены королевой своему мужу? Астэр, пообщавшись с матерью Джоффри и проанализировав его память, боялся, что сможет. Станнис прямой наследник короля, устранить его нужно обязательно, как и, желательно, Ренли, по тем же мотивам. Есть только два важных вопроса: как и когда?

     Была бы у него точная уверенность, что кроме как с десницей Станнис не делился подозрениями, то нужно было бы убить как можно скорее. Хотя подозрения остаются таковыми только до того момента, пока не обретают доказательства, но знать, кто может ударить в спину нужно.

     Астэр рассмеялся глупым мыслям, видимо магическое истощение плохо повлияло на его разум. Ведь любой с глазами может начать расследование и поймать Джейме и Серсею на горячем, а тому, кому нужно, даже косвенные улики будет достоверными и неоспоримыми. Тот же Варис, мастер над шептунами, скорее всего, знает правду, или догадывается. Лучше переоценивать своих противников, а не недооценивать. Так что Станнису был вынесен приговор, только его исполнение потребует от мага значительных усилий, терпения и толику удачи. Ведь без нее, даже самые выигрышные комбинации, оборачиваются провалом.

     "Пора возобновить тренировки с мечом, пока нет Серсеи, запрещающей любую физическую активность старшего сына", - подумал он.

     Серсея, не смотря на возможность разоблачения ее неверности, ибо изменяет мужу она довольно регулярно, была ему выгодна. Даже забери ее Неведомый прямо сейчас, это не избавит его от угрозы быть обвиненным в незаконнорожденности. А если ее не станет, то не найдется ни одного дома в Семи Королевствах не возжелавшем приблизиться к трону с помощью девиц на выданье. Восхождение новой королевы на престол не отнимет много времени, а там рукой подать до нового наследника, поскольку, он уверен, нужные люди откроют правду на отца всех детей Ланнистерши.

     Король, занимающий золото на свои увеселения, пиры, турниры, лучшее вино и шлюх, создает проблемы стране и самому Астэру, наследующем после смерти Роберта, кроме власти, эти долги. Если монарху станет известно об измене королевы, то и этого ему не достанется. Но убрав Роберта раньше его братьев, очень большая вероятность получить гражданскую войну. Станнис провозгласит себя королем или поддержит Ренли, и пустит слух о незаконнорожденных детях королевы, для этого доказательств в виде их цвета волос окажется достаточным. К тому же из-за малолетства Астэру полагается регент. Каким бы плохим королем и отцом не был Роберт, но детей он ни в чем не ограничивает. Что не могло не радовать.

     "Если со Станнисом все сложится, как я планирую, тогда займусь королем", - подвел итог Астэр.

     На следующий день, отпросившись у Роберта, принц в сопровождении Клигана посетил западный двор, где тренировались рыцари и оруженосцы. Станнис, когда гостил в Красном замке, проводил свой досуг в этой части королевской резиденции. В этот день он не изменил своим привычкам.

     - Принц Джоффри, - первым его заметил лорд Драконьего Камня, высокий, лишь немногим уступающий в росте своему брату-королю, который вымахал два метра. Плечистый, но не излишне мускулистый, о таких говорят - жилистый. Его черные волосы поредели, хотя ему было немного за тридцать, а бакенбарды на впалых щеках не красили узкое лицо с обветренной кожей. Однако темно-синие глаза, словно две бездны, были красивы, если, конечно, игнорировать тяжелые брови, нависающие над ними.

     Станнис парировав удар меча своего противника, и сделал шаг назад. Услышав имя принца, рыцарь из Флорентов, мускулистый с короткими светлыми волосами, опустил меч, заканчивая поединок. Пса они демонстративно игнорировали.

     - Дядя Станнис, сир Имри, доброе утро, - поздоровался он. От Астэра это не ускользнуло, как тонкие губы лорда Драконьего Камня, плотно сжатые, бледные, немного искривились, от слов наследника престола, но тут же вернулись на место, словно ничего и не было.

     - Принц Джоффри, - поклонился сир Имри Флорент, брат Селисы Баратеон, жены Станниса.

     - Прекрасно выглядите, принц, - сухо сказал лорд Драконьего Камня и добавил, после паузы: - Ваша мать, королева, перед отбытием с лордом Тайвином была обеспокоена состоянием вашего здоровья. Как вы себе чувствуете? - он намекал на безобразный скандал, состоявшийся при свидетелях накануне этого события. Серсея с жаром доказывала мужу, что ее сын Джоффри сильно болен, и она не может его оставить без своего внимания, как и позволить путешествовать. Вышедший из себя король, красный от гнева и вина, приказал ей отправляться с младшими детьми на Утес Кастерли. "Джоффри, если он так слаб, останется со мной, - стукнул кубком об стол Роберт; часть содержимого вылилась на деревянную поверхность. - Не понимаю, как мой сын может быть таким хилым, - добавил он". После этих слов, королева замолчала, будто воды в рот набрала. Больше эта тема не поднималась.

     - Мне уже лучше, спасибо за заботу, - обаятельно улыбнулся принц, сделав вид, что не понял намека. - Отец разрешил мне возобновить тренировки, и я пришел к вам, чтобы взять пару уроков. Если, конечно, вас не затруднит.

     - Лучше обратитесь к сиру Джейме, - холодно бросил Станнис. - Единицы сравнятся с ним в мастерстве владениям холодным оружием.

     Рыцари, делающие вид, что не слышат разговора между родственниками, спешно проверяли остроту своего оружия, рассматривали знакомый пейзаж, а сир Имри плескал на себе воду из кувшина, принесенным оруженосцем: рыжим мальцом, щуплым, с лицом покрытым черными точками веснушек.

     - Непременно последую вашему совету, - отозвался Астэр. - Однако, как вы знаете, дядя Джейме сейчас отсутствует. А вы, должен заметить, находитесь рядом.

     - У меня нет желания возиться с деревянными мечами, - непреклонно сказал тот.

     - Тогда, надеюсь, вы не будете возражать, если мы совместим наши тренировки? - ничуть не обиделся принц на отказ. - Несколько советов, замечаний от вас, будут весьма ценны.

     - Хорошо, - сдался Станнис, посчитав, что это временная блажь и Джоффри, не замеченный ранее в любви к физическим упражнениям, скоро угомонится и отстанет от лорда Драконьего Камня.

     - Спасибо, - просиял Астэр, рыцари, находившиеся рядом заухмылялись энтузиазму кронпринца, но по-доброму, вспоминая, как они сами начинали постигать сложную науку маханием мечом.

     Станнис, кивнул и попрощался с принцем, сославшись на дела. Астэр удовлетворенно улыбнулся, сел на скамейку у стены, спасаясь от солнцепека и провожая взглядом удаляющихся людей - первая часть плана прошла успешно.

     Через несколько минут после того, как ушел Станнис со своими рыцарями и оруженосцами, появился сир Барристан Селми, а за ним, отставая буквально на двадцать шагов слуги с инвентарем для обучения Джоффри. Ведь Астэр заранее договорился с ним, что он будет его тренировать, а на Баратеона у него были другие планы.

     Лорд-командующий Королевской гвардии, высокий седой рыцарь, поприветствовал принца, снимая шлем и вытирая лоб, покрывшийся испаринами. Его голубые глаза были цепкими, а движения изящными. Свое прозвище "Отважный" и славу величайшего из ныне живущих рыцарей он получил вполне заслуженно.

     Убедившись, что принц в удовлетворительной форме для начала занятий, когда тот выполнил разминочный комплекс, сир Барристан провел тренировочный поединок. А дальше пошло обучение.

     Первое занятие прошло успешно. Астэр из-за долгожительства был отличным мечником, но это тело не имело нужных навыков и рефлексов. Магия, конечно, поможет быстро их наработать, а также укрепит тело. Со временем он должен стать намного сильнее обычных смертных, но пройдет не один год для этого. А сейчас нужно трудиться.

     Вторая тренировка произошла на следующий день, в этом же месте. Станнис хранил молчание, однако не изменил место, где упражнялся. Его гордость другого не позволяла. Ведь уйдя, или измени он своим привычкам, выглядело бы это как бегство от принца.

     Когда сир Селми посчитал, что на сегодня достаточно, прибежал слуга с неприятной вестью: Джонн Аррен скончался во сне.

     Через полторы недели произошло еще одно несчастье, Станнис Баратеон умер от меча сира Имри. Убийцу казнили, ведь множество рыцарей были свидетелями вероломного предательства. Флорент ударил лорда Драконьего Камня в спину, пронзив его сердце, да и еще и имел наглость заявить, что не хотел этого.

     Роберт больше горевал о деснице, нежели о брате. А через пару дней вернулась королева с младшими детьми.

     ==========

     Жаркое южное солнце сменялось приятной прохладой, по мере того, как они углублялись по Королевскому тракту. Путь из-за кибитки, огромной двухэтажной повозки из дерева, покрытой позолотой, влекомой сорока тяжеловозами, выдался долгим и унылым. Астэр ехал на лошади возле короля, и делал вид, что слушает, в очередной раз, рассказ о том, как Роберт свергнул династию драконов. Рядом находился Джейме Ланнистер в светлой чешуйчатой броне и белом плаще, все его естество выражало скуку, и Тирион, чье лицо зеркально повторяло настроение брата. Рыцари королевской гвардии и другие представители двора немного от них отдалились.

     Астэр размышлял о Станнисе. Совместные тренировки являлись не просто блажью принца, как думали многие. Маг изучал привычки лорда Драконьего Камня, знакомился с его окружением, выведывал с кем тот чаще сходится в спарринге и даже то, что на нем надето, когда он упражняется. Свои занятия Астэр оканчивал на пять-десять минут раньше "дяди" и наблюдал за ним с видом примерного ученика, перенимающего опыт у опытного вояки. А в действительности он выжидал подходящего момента. И тот не утомил его долгим ожиданием.

     Те крохи силы, находящиеся в его владениях, не позволяли пользоваться в полной мере своими возможностями. Поток магии, забираемый миром, понемногу мельчал, но медленно, словно улитка. Вторгаться в чужой разум, и брать тело под контроль имеющимися силами, увы, невозможно. Вот заставить дернуть рукой, ногой или оступится на ровном месте он с трудом, но сможет. Однако это был его предел, проверенный на случайных людях. Недолго думая, он придумал, как преодолеть естественные ограничения.

     Кровь - универсальный накопитель магии и элемент многих эликсиров и ритуалов. По жилам тела Джоффри, после вселения, беспрерывно течет магия. Напитанная магией кровь, подлитая в бочонок с вином, облегчила ему доступ к разуму и телу тех, кто полакомился им. На стол Станниса такой напиток подавали каждый день.

     Дождавшись, когда лорд Драконьего Камня непозволительно расслабится, утомившись поединком, скинет с помощью оруженосца доспехи и отложит меч, Астэр проник в разум сира Имри. Рыцарь, облаченный в полные доспехи, подошел к своему сюзерену и, когда тот оказался к нему спиной из-за оклика Ренли, проткнул сердце Станниса, лишая его жизни.

     Наверно, дай ему шанс, он бы спросил: "За что?", но лорд Драконьего Камня так и умер, не сказав ни слова, с застывшей маской изумления на узком лице. А сир Имри, став самим собой, с ужасом глядел на обагренное кровью лезвие клинка в своих руках. Преступное деяние в красках запечатлелась в его сознании. Он помнил свою злость, родом из юношеских лет на то, что обязан служить Станнису, в то время, как его брат является правящим лордом. Неудовлетворенность из-за потери женщины, к которой он испытывал нежные чувства. А ведь и тут вина сюзерена, не раз вытаскивающего Флорента с ее постели. Да и зависть к высокому положению родственника всегда тлела на краю сознания. И внезапно все это превратилось во всепоглощающую ярость, заставившую кинутся на лорда Станниса.

     Наблюдение, сбор информации, полученной, казалось, из пустых и ничего незначащих разговоров, была важной частью его плана. Астэр в последний день Станниса на этой земле, закрыл глаза, словно утомился от физической нагрузки и яркого, безжалостного солнца, а в действительности проникал в сознания сира Ирми. Все негативные чувства ко второму брату короля: безжалостно подавляемые, частично забытые и недавно полученные маг раздул, как огонь в кузнице и вспыхнула ярость, сильнее лесного пожара. Не пришлось даже заставлять взять меч и накинутся на безоружного и беззащитного, лишенного доспехов, сюзерена. А ведь позволь он себе секунду на раздумывание, колебание и вся власть, которую имел над ним Астэр, тотчас бы спала. Но, словно виртуоз, играющий на чувствах, как на музыкальном инструменте, он нажимал на правильные клавиши, не давая сиру Ирми такой возможности.

     - Боги! Как мне надоело тащиться, словно черепаха, - в его мысли ворвался зычный голос Роберта, закончившего историю восхождения на трон на убийстве безумного короля Джейме Ланнистером. Цареубийца немного помрачнел, но тут же, как будто ничего и не было, усмехнулся, пряча истинные чувства.

     Настало время стоянки, солнце медленно удалялось на покой, оставляя за собой красно-оранжевые разводы на безоблачном небе. Медленно ехавшая кибитка остановилась вместе с, казалось, всем двором короля. Послышались подобающие случаю выкрики, команды от ответственных за ночлег людей.

     - Тогда, может, поскачем наперегонки? - предложил идею принц, разглядывая за столько дней ставшее привычное копошение.

     - Сир Джейме, Бес, вы с нами? - усмехнулся король, его огромный черный жеребец заволновался, переминаясь с ноги на ногу, словно почувствовал, что скоро можно будет пуститься в галоп.

     - Увольте от таких забав, - Тирион отрицательно мотнул головой, его лошадь была невелика, под стать ему, карлику.

     - Джейме! - послышался оклик королевы, выходящей из повозки.

     - Увы, в этот раз без меня, - криво улыбнулся Цареубийца и, поклонившись, произнес: - Извините, ваша милость, мой принц, Тирион.

     - Беги скорее к ней, - усмехнулся король. - А то, зная мою женушку, скандала не избежать.

     Только Джейме отъехал от них, как Роберт крикнул:

     - Вперед! - И конь сорвался с места. Принц последовал за ним через секунду на своей снежно-белой кобыле, подаренной отцом-королем во время отсутствия Серсеи.

     Королева провожала их недовольным взглядом.

     Ветер играл в волосах, а ноги коня, счастливого от быстрой скачки, несли его вслед за широкой спиной отца. Ухабы, простирающиеся на всем пути, не доставляли лошадям неудобство. Ветер доносил смех Роберта, казалось, он помолодел, вернулся в беззаботное прошлое и забылся от мирских забот. Сир Барристан, сир Гринфилд и Клиган, выполняющие роль телохранителей, немного отстали от них.

     - Кто первый доберется до камня, тот и выиграл! - выкрикнул Роберт, своим мощным голосом, завидев двухметровый булыжник впереди, обросший мхом.

     Астэр в последнюю минуту смог нагнать короля, и они финишировали вместе.

     - Ничья, - улыбнулся принц.

     - В следующий раз победа будет за мной! - хлопнул его по плечу Роберт.

     - Или за мной, - дерзко заявил Астэр.

     - Седьмое пекло! Не думал, что это в тебе есть, - расхохотался король, хваля и оскорбляя одним предложением. Намерено? Сомнительно. Маг успел изучить характер Роберта, для него подобное поведение нормально.

     - Каков отец, таков и сын, - невинно произнес принц, наполняя слова магией.

     - Верно, - еще раз хохотнул король, в глазах его зарождалась гордость за сына.

     Почему он принялся обхаживать Роберта? Ответ довольно прост: от живого ручного короля больше выгоды, чем от мертвого, пока Астэр не достигнет совершеннолетия. Да и некоторые сомнительные, даже для этого весьма жестокого общества, решения, планируемые им на будущее лучше, чтобы народ приписывал Роберту, а не ему, пока у него нет верных людей и непоколебимой власти.

     Кончина Станниса совпала с повышением магических возможностей принца. Ему стал по карману иной вариант, более изящный и перспективный, чем банальное устранение. Теперь вместо того, чтобы навечно убрать с дороги самого старшего Баратеона, Астэр займется его приручением.

     Поездка в Винтерфелл - подарок небес, ибо она позволит всегда находиться возле Роберта, без опасений, что тому взбредет в голову сорваться, например, на охоту и пропасть на несколько дней. И тогда все внушения, которые должны закрепиться в голове короля, спадут, поскольку нужно опаивать того своей кровью каждый день (он подливал ее в вино) и повторять установки минимум раз в сутки в течение трех недель. И, придется, пропустив лишь день, все начинать сначала.

     Не пройдет и месяца, как Астэр надеялся, и он получит короля-марионетку. Если, конечно, ему ничего не помешает. То обстоятельство, что король хлещет вино, как воду, и его разум практически всегда затуманен хмелем, повышает уровень внушаемости и, соответственно, шансы на успех. Все же небольшие сомнения в результате у него присутствовали.

     В случае успеха, никто и ничто не сможет поколебать Роберта, что Джоффри его сын и наследник, даже увидь он Серсею с Джейме во время интимной близости, или сами боги спустились бы на землю, чтобы это подтвердить. Слова кронпринца обретут несравненный вес и силу, а все решения короля будут согласовываться с ним.

     Жаль, но любого так невозможно обработать. С нынешним количеством магии без симпатии со стороны жертвы, положительного отклика на слова на начальных этапах, отсутствию сопротивления на навязанные мысли, ослабленной воли - даже начинать не стоило. Приручить, например, недавно отдавшему богам душу Станниса он бы не смог. Слишком поверхностно и ненадежно закрепились бы внушения.

     Все эти мысли не отняли и секунды реального времени, поскольку улучшая тело, он улучшает и разум. Ускоренное мышление - приятный бонус.

     - Ты уже практически взрослый, - начал король, отсмеявшись. - Я намерен обсудить с тобой важный вопрос, пока нет этих дураков и льстецов, лезущих со своим любопытством даже в отхожее место, лишь бы ничего не упустить из жизни короля.

     - Я слушаю, - стал серьезным принц.

     - Я намерен заключить брак между тобой и старшей девицей Неда, Сансой, - внимательно посмотрел на него Роберт и не найдя протеста в его лице продолжил: - Союз с Севером выгоден для нас, породнившись со Старками, мы породнимся и с Талли, через Кейтилин. Их поддержка, а также лорда Тайвина и Ренли будет отличным подспорьем, когда наступит твоя очередь отсиживать зад на Железном троне.

     Несколько недель тому назад, у него бы и мысли не возникло поделиться со своим сыном планами насчет его будущего, а тем более пояснять свои мотивы. Не тот характер.

     - В жилах ваших детей будет течь кровь четырех великих домов, - распалялся король. - И в случае нужды одной мощью вы задавите всех недовольных.

     - Звучит резонно, - осторожно начал Астэр. - Но мне дозволенно подумать?

     - Подумай, - миролюбиво согласился король, но потом с твердостью добавил: - Решение свое мне скажешь, на следующий день после пира в честь нашего прибытия в Винтерфелл.

     Догнавшие их телохранители находились на почтительном расстоянии, давая возможно поговорить наедине. Роберт с раздражением посмотрел на них, будто они в чем-то провинились. Наверно, напомнили, что нужно возвращаться.

     - Хватит на сегодня серьезных разговоров! - воскликнул король. - Вперед, пока не наступила ночь, прокатимся еще с ветерком.

     Сжав сапогами бока лошади, он рванулся вперед. Астэр без раздумий повторил за ним.

     ***

     - Ты бледнее обычного, - несколько часов спустя, когда король напился и уснул, к Астэру подошла королева, кутающаяся от вечернего холода в темно-зеленый плащ из горностая. На ее щеках играл румянец, а свет от костра, возле которого сидел принц, делал Серсею моложе и восхитительней. Маг залюбовался золотистыми бликами в ее косах.

     - Устал немного, - солгал он. Ежедневное кровопускание для магических нужд не прошло для него бесследно, даже несмотря на немного возросшую регенерацию.

     - Я говорила Роберту, что ты еще не здоров, но когда он меня слушал? - на ее лице проступил гнев.

     Астэр промолчал, ибо понимал, любое отрицание слов леди-матери приведет к скандалу. Сейчас ему ругаться не хотелось. Королева пристально на него посмотрела, вздохнула и села рядом.

     - Ты проводишь много времени с королем, - утвердительно произнесла Серсея.

     - Да, полагаю, это так, - не стал возражать принц, переведя взгляд на ночное небо. Темно-синее, словно дорогой бархат в россыпи драгоценных камней, оно манило взгляд. Расположение звезд иное, чем в его мире, но тут нечему удивляться. Скорее, обратное казалось бы подозрительным.

     - Он тебя научит... - начало было она говорить, гнев снова к ней вернулся.

     - ... Только плохому: пить и искать любви продажных женщин, - закончил за нее Астэр.

     - И ты так спокойно об этом говоришь? - повысила Серсея голос. Не спящие стали на них оглядываться.

     - Тише, - не повышая голоса полупопросил-полуприказал он, посмотрев на мать. - А почему ты не думаешь, что я пытаюсь сам на него повлиять?

     - Я это уже проходила. Переупрямить короля, если что-то взбредет в его венценосную голову, невозможно, - сказала она, но голос понизила.

     - И все равно я попытаюсь. Я будущий король и мне претит отступать, - непреклонно, в духе старого Джоффри произнес принц, зная, что Серсея хоть и делает вид, что сердится, когда он спорит, но втайне этим гордится. А вот встань он на защиту короля, тогда злость ее была бы непритворной.

     - Как хочешь, но разочарования тебе не избежать, - предостерегла королева.

     - Пусть так, - не стал он отрицать. - Но я так хочу.

     - Мой лев, - улыбнулась она и поцеловала его в лоб. - Уже поздно, иди спать.

     Бросив последний взгляд на небо и догорающий костер, он произнес:

     - Да, матушка, сладких снов. - И отправился в шатер, идея поспать нашла живой отклик у его организма в виде широкого зевка.

     ***

     Благополучно миновав Трезубец, они столкнулись с первыми трудностями в пути возле Перешейка. Дорога сужалась, и пришлось отказаться от части комфорта, ибо в таких условиях невозможно было разбить лагерь на ночь. Пришлось ночевать прямо на Королевском тракте. Это время Астэр провел в кибитке королевы, по ее настоянию, изучая приходно-расходные книги Короны. Дозволение на ознакомление дал сам король. "Если тебе нравится считать медяки, запрещать не буду", - махнул рукой слегка подвыпивший Роберт при Бейлише и сыне.

     Извилистый путь пролегал по черному болоту, воздух был сырым и вязким, будто трясина, в которой росли огромные цветы, чьи лепестки плавали в грязных лужах, заманивая своим видом людей, чтобы проглотить незадачливых любителей природы. Змеи и львоящеры, похожие на черные плавающие бревна с зубами будто нож, за много дней пути стали привычным зрелищем.

     Через неделю они остановились вблизи Рва Кайлин - старой полуразрушенной крепости, построенной еще Первыми Людьми. С тех времен сохранились всего три башни из двадцати: Пьяная, Детская и Привратная. Стены высотой под тридцать метров были сделаны из черного базальта.

     - По легендам раньше тут была сплошная суша, - рассказывал старший принц Томмену и Мирцелле, почерпнутое из книг. - Но двенадцать тысяч лет тому назад прогремела война между Детьми Леса и первыми людьми, пришедшими на континент из Эссоса. Люди начали вырубать леса, разгневав маленький - их рост никогда не превышал человеческих детей - волшебный народец, живший в единении с природой. Дети Леса стараясь защитить свои края, попытались обрушить мост, по которому люди пришли из дальних краев. Но им это не удалось. И было принято решение разделить континент на две части с помощью магии. Они использовали могущественное заклинание, известное как "молот вод", но неудачно. С тех пор эти земли покрыты болотами.

     - Это все сказки, - говорила королева. - Магии не существует.

     - Многие годы здесь отсутствует постоянный гарнизон. Его размещают, только тогда, когда для Севера появляется угроза с Юга, - сказал Астэр, и, убедившись, что Серсея не слышит, отвлекшись на приказания для челяди, понизив голос, добавил: - В развалинах крепости, говорят несчастные, побывавшие в ней, водятся другие хозяева - призраки.

     - Призраки? - со страхом произнес Томмен, нервно глядя в темноту, где стояли развалены.

     - Вот бы там побывать! - восторженно произнесла Мирцелла. - Джофф, думаешь, матушка позволит?

     - Возможно, - не стал сильно обнадеживать принц.

     Однако он все же сумел уговорить Серсею, применив все свое красноречие. Они провели несколько рассветных часов, бродя среди руин. Призраков дети королевы так и не встретили, хотя Астэр ощущал, что они прячутся. Прячутся от него. Это было второе проявление магии, встреченное в этом мире.

     Через несколько дней путешественники миновали болота, и скорость передвижения пошла ввысь. Чем холоднее становился ветер, тем меньше сил уходило из источника. Здесь, на севере, в воздухе витала магия.

     За день до прибытия в Винтерфелл вышел срок приручения короля, и в качестве проверки, Астэр настоял, чтобы Драконий Камень, принадлежавший Станнису, перешел к нему. Ведь при Таргариенах, которых Роберт так ненавидит, этим островом владел наследник престола и носил титул принца Драконьего Камня. По слухам, с помощью магии, там спрятали золото и яйца крылатых ящериц. Он не слишком верил этим байкам, но проверить не помешает... Роберт согласился и подписал соответствующий указ.

     ***

     Винтерфелл, громадный замок из серого гранита, возведенный на холмах, встретил их приветливо распахнутыми восточными воротами. Возглавляя отряд, первым прошел сквозь них король в сопровождении кронпринца и телохранителей в белых плащах. Знаменосцы, рыцари, присяжные наемники и вольные всадники, закованные в железо, стальным потоком хлынули за ними. Восходящее солнце отражалось от полированных доспехов. Знамена с гербами Баратеонов и Ланнистеров развевались над их головами, гордо демонстрируя всем, вокруг кого все эти люди объединились. Их было больше трех сотен.

     Во дворе, выстроившись в ряд, как на параде, их ожидали хозяева Севера в окружении челяди и вооруженных людей.

     Лорд Эддард Старк, Хранитель Севера, выглядел суровым, как зимы в Винтерфелле. Вытянутое лицо, казалось застывшей маской, а в его серых глазах застыл лед. Его младшая дочь Арья и бастард Джон унаследовали его черты.

     Роберт спешился с лошади и подошел к своему давнему другу.

     - Нед! Ах, как я рад снова видеть твою ледяную физиономию! - расхохотался король, не утруждая себя этикетом. - А ты вовсе не переменился.

     - Светлейший государь, Винтерфелл к вашим услугам, - формально ответил лорд Старк на фамильярность.

     Двухэтажная кибитка осталась за стенами замка, ведь габариты не позволяли протиснуть ее сквозь ворота, из-за чего королева с младшими детьми появилась с опозданием. Когда Серсея прошествовала к ним, одетая по южной моде, Хранитель севера стал на одно колено и поцеловал кольцо королевы.

     Кейтилин Старк, в отличие от своего мужа, отличалась красотой: на ее высоких тонких скулах играл румянец от мороза, синие глаза смотрели на мир с уверенностью женщины, знавшей себе цену, а каштановые волосы имели оттенок красного леса, растущего в Риверране, откуда она была родом. Когда Роберт расцеловал ее словно сестру, глаза Эддарда немного подобрели.

     Робб - следующий лорд Винтерфелла, на несколько месяцев старше Джона, Санса, красивая девочка одиннадцати лет, обещающая вырасти в прекрасную девушку, восьмилетний Бран и трехлетний Рикон - переняли внешность от матери, и с любопытством смотрели на королевских детей. Рядом стоял худой, девятнадцатилетний черноволосый Теон Грейджой, воспитанник, а точнее, заложник Старка. На его узком лице играла высокомерная улыбка, будто это он тут являлся главным.

     - Отведи меня в свою крипту, Эддард, я должен отдать дань памяти, - потребовал король и Нед, как видел Астэр, с довольством подчинился. Серсея начала протестовать, но напрасно.

     "Нужно будет поговорить об этом с Робертом", - сделал зарубку в памяти принц, провожая взглядом массивную фигуру короля и его друга.

     - Робб, - обратился он к старшему сыну лорда Старка. - Покажешь мне свой дом?

     - Конечно, - довольно улыбнулся тот.

     - Джофф, - позвала его мать, направившаяся внутрь замка, желая согреться. Джейме шел рядом с ней.

     - Давай встретимся через час возле моих покоев? А то, боюсь, твои я не найду, - сказал принц, направившись за Серсеей, намериваясь переодеться в сухое и перекусить с дороги.

     - Договорились, - сказал Робб, глядя на спину удаляющегося принца.

     "Это поездка окажется интересней, чем я воображал", - чувствуя мощные чары, ограждающие замок, подумал Астэр.

     ***

     Джон, как бастард лорда Старка, к пренебрежению к себе привык, но глубоко в недрах души не мог смириться. Оно его задевало. Даже у брата, Робба, он замечал, как тень снисхождения мелькает в глазах при взгляде на Джона. А к Грейджою он испытывал восхищение, на взгляд Сноу, совершенно незаслуженное. Лишь Арья, да Бран искренни в своих симпатиях к нему.

     Принц Джоффри с первого взгляда ему не понравился. Золотистые кудри, зеленые глаза, капризный изгиб губ вызвали такую реакцию. Воображение дорисовало надменность и плохой нрав. Санса, дуреха, только взглянув на принца, сразу же влюбилась. Мечтательный взгляд, которым она проводила Джоффри, являлся красноречивей любых слов, а румянец на щеках появился точно не от холода.

     Когда Робб потащил его на встречу с принцем, худшего времяпровождения он себе не мог вообразить. Джон считал себя проницательным человеком и так за все четырнадцать лет своей жизни он еще никогда не ошибался.

     - Джон Сноу - мой брат, - представил его Робб. Принц успел переодеться в темно-красный дублет, вишневый плащ на меху и черные сапоги.

     - Меня, я думаю, представлять не надо? - обаятельно улыбнулся наследник престола и протянул руку. Болезненный толчок от брата, заставил его отмереть и спешно пожать протянутую длань.

     - Нет, мой принц, - пробормотал он и мысленно дал себе оплеуху за такой тон.

     - Ну, тогда, покажите мне Винтерфелл, - приказал принц, его глаза искрились.

     Джон находился в растерянности. Вначале он молчал, не зная как себе вести, но потом Джоффри втянул его в беседу, и, смеясь над шуткой принца, опомнился и снова замолк.

     - Красиво, - произнес кронпринц, с толикой восхищения рассматривая Богорощу: клочок земли с площадью больше гектара, на которой господствовал лес, находившийся внутри замковых стен. Стражи-древья, покрытые серо-зелеными иголками, словно одежкой, древние дубы и колонны железоствола обитали тут, казалось, вечно. В воздухе витал запах земли и гниения листвы, а вокруг царила тишина и тень, что зимой, что летом.

     Ступая по земле с выпирающими корнями, они остановились возле самого необычного обитателя Богорощи. Толстый снежно-белый ствол древа с вырезанным ликом, длинным и задумчивым, словно живым, тянулся ввысь, а кроваво-красные пятиконечные листья на огромных ветках клонились вниз, отражаясь, как в зеркале, в темном холодном водоеме, примостившимся у его корней.

     - Чардрева с человеческим лицом называют сердце-дерево, - сказал Робб, не зная, насколько принц разбирается в вере в старых богов. - Лорд-отец говорит, что оно, - похлопал рукой по могучему стволу, - древнее Винтерфелла.

     - По легенде, это лицо вырезали Дети Леса, - добавил Джон.

     - Охотно верю, - усмехнулся принц и поменял тему: - Ходит молва, что вы нашли детенышей лютоволчицы, это правда?

     - Да, - ответил Робб, присаживаясь на камень, покрытый мхом.

     - Где же они? - спросил Джоффри, садясь рядом.

     - Матушка велела их закрыть, пока вы гостите у нас, - выдал леди Старк ее сын.

     У Джона вырвался смешок. Дети Старков не могли, а точнее, не хотели надолго расставаться со своими питомцами.

     - По крайней мере, мы должны проследить, чтобы они не попадались ей на глаза до завтрашнего дня, - поправил себя Робб, кинув наигранно-возмущенный взгляд на бастарда.

     - Я бы хотел на них взглянуть, - протянул принц. - Покажете?

     - Конечно, - без раздумий ответил брат Джона, обрадовавшись, что может чем-то похвастаться перед принцем. - Пойдем скорее.

     Желтоглазый Серый Ветер Робба и белый Призрак с рубиновыми глазами пришлись кронпринцу по душе, а они, не любившие чужаков, на удивление, ответили взаимностью.

     - Хочу познакомить Мирцеллу и Томмена с ними, - сказал Джоффри, поглаживая белую шерсть лютоволка Джона. - Жаль, что сейчас я должен удалиться, чтобы переодеться к вечеру, - его лицо выражало истинное сожаление, когда он прощался с братьями.

     - Я же говорил, что мы прекрасно проведем время, - самодовольно заявил наследник Винтерфелла, скопировав интонацию Теона.

     - Да иди ты, - на это ответил ему Сноу и через несколько секунд молчания добавил: - Леди Старк разгневается, если ты пойдешь на пир в этом, - ухмыльнулся Джон, рассматривая влажные пятна и грязь на одежде брата.

     - Умеешь ты испортить настроение, - кисло произнес Робб. - До скорого, - махнув рукой, он отправился в свои покои.

     ***

     На заходе солнца состоялся пир в честь короля и его семьи. Сидя с молодыми оруженосцами, Джон глотал сладкое летнее вино и пытался убедить себя, что испытывает радость, находясь тут, а не за главным столом с королевскими отпрысками, среди законных детей лорда Старка. Можно пить столько, сколько влезет в пузо, а не один кубок, который разрешил отведать своим детям хозяин Винтерфелла. Да и в тени, под столом, с ним был Призрак, выпрашивающий яств - единственный лютоволок, присутствующий в этом зале, среди собак. Других, по настоянию леди Кейтилин, тут не было.

     Однако сегодня, захмелев, у Джона Сноу плохо выходило заниматься самообманом. Глаза щипало от слез.

     "Слишком крепкое вино, да и проклятый дым выедает глаза", - попытался убедить себя бастард, но тщетно.

     ***

     - Старки нам враги, - на следующий день, рано утром говорила Серсея с прохладой, когда принц сообщил ей, что собирается потренироваться с детьми лорда Винтерфелла.

     - Я знаю, - согласился он, доедая свежий хлеб со смородиновым вареньем, поданным на завтрак. Томмен и Мирцелла еще не встали.

     - Однако вчера ты полдня провел со старшим сыном Старка и его бастардом. Откуда такое дружелюбие? - уже миролюбиво спросила королева, делая глоток вина.

     - Их отец будет десницей...

     - Он еще не согласился, - перебила Серсея.

     - Согласится, - уверенно ответил Астэр. - К тому же разве не разумней держать их подле себя, как ты меня учила, чтобы вовремя предотвратить от них ущерб? - вопросил он.

     - Хорошо, - после продолжительного молчания ответила королева. - Поступай, как знаешь, но я должна предупредить: не позволяй игре стать реальностью. Не дай пробраться им в твою душу.

     - Спасибо за совет, матушка, - приподнялся с кресла маг и подошел близко к Серсеии, чтобы ее обнять. - Кто, кроме родной матери может желать мне только добра? - произнес он, вдыхая аромат изысканных духов, доносящихся от золотистых волос королевы.

     - Не забывай об этом, - только и ответила она, растрогавшись.

     ***

     Тренировочный бой с Роббом, и, по его настоянию, с Джоном на главном дворе замка заставили его пересмотреть расход магии. Безусловно, он победил, но лишь мастерством и то, принц едва не проиграл Сноу. Его, конечно, извиняла усталость, после первого поединка, но не слишком. Оба сына лорда Старка являлись физически сильнее его, что удручало. Необходимо повысить влияние души Астэра на тело Джоффри и как можно скорее. Это должно ускорить перестройку организма, и увеличить мощь, скорость и выносливость. Но придется тратить всю магию до крупицы. Однако он посчитал, что это оправданная жертва... пока они не вернутся в Красный замок.

     Приручив короля, его отношение к Серсее потеплело из-за исчезновения угрозы разоблачения ее неверности. Теперь Роберт в это никогда не поверит, а другие... Он найдет, чем им ответить.

     Королева любила своего старшего сына больше, чем остальных детей. С ней можно было договориться, используя только мозги, так что влиять как-то на нее магией сейчас являлось излишеством, не доступным пока для него.

     Астэр всерьез обдумал брачный союз со Старками, отбросив эмоции. И пришел к выводу - ему быть. Еще вчера он сообщил свое решение отцу, а сегодня, пока принц махал мечом, тот должен был поговорить об этом с лордом Старком.

     ***

     Счастье Джона, которому позволили присоединиться к принцу на тренировке, не могло разрушить поражение, ведь Робб тоже не смог совладать с Джоффри, значит и ему нечего стыдится. А сир Родрик, мастер над оружием Винтерфелла, сказал, что наследник Семи Королевств пошел в своего отца, тот в молодости был непревзойденным воином. Люди Ланнистеров и Баратеонов одобрительно поддержали эти слова.

     Однако радость Джона омрачила леди Старк. Ей не понравилось, что бастард крутится возле принца. И его снова посетили мысли о Ночном Дозоре, хотя с приездом короля они все реже посещали его голову.

     За ужином Сноу сидел мрачным и сверлил взглядом стол. Внезапно наступила тишина, Джон недоуменно посмотрел на ее причину. Король и лорд Старк поднялись со своих мест, и ему, как и другим, пришлось последовать их примеру. Кажется, монарх сейчас произнесет речь.

     - Сегодня я желаю разделить с вами свою радость, - подтвердил догадку тот. - Дом Баратеонов и дом Старков скоро породнятся.

     Джон заметил, как радостно заблестели глаза Сансы, и как та уставилась на принца Джоффри, пожирая его глазами. Его даже стало немного жаль. Сестра всегда мечтала стать королевой.

     "Сейчас, - думал Сноу. - Ее мечта исполнится".

     Арья с плохо скрываемой враждебностью уставилась на Сансу.

     - С этого дня Мирцелла, моя дочь, и Робб Старк считаются помолвленными.

     ==========

     Белые хлопья снега падали с неба, искрясь, будто бриллианты под сиянием луны, робко вышедшей из-за туч. Кольца пара вырывались при дыхании, а пронзительный ветер продувал, казалось, насквозь.

     Джон ежась, ощущал, как холод забирает хмель, туманивший его мысли. В этот раз он снова не считал количество выпитого, а коварное ягодное вино дарило иллюзию счастья. Ведь должен же бастард порадоваться за сводного брата?

     Робб и Мирцелла завладели вниманием всех собравшихся, желающих рассмотреть жениха и невесту, будто после оглашения о помолвки их внешность претерпела изменений. Наследник Винтерфелла неловко улыбался, а принцесса застенчиво покраснела, но вела себя с достоинством. Санса, казалось, вот-вот расплачется, глядя на брата и дочку короля.

     Первые часы застолья Санса не щебетала как птичка, а угрюмо сверлила взглядом Робба. Сидящему рядом Джоффри удалось ее отвлечь разговором и вскоре на ее лице мелькала улыбка. Арья вклинилась в беседу Томмена и Брана - их болтовня выглядела довольно оживленной.

     Потрясенное лицо Сансы до сих пор стояло перед глазами и вызывало улыбку, которую он тут же стер. Негоже потешаться над ней, несмотря на прохладное отношение к своей персоне. Однако уголки губ так и норовились приподняться верх, пока он не вспомнил, почему находится не на пиру, среди гостей.

     Глядя на довольных братьев и сестер, пьяное подобие веселья перешло в желание излить душу, поделится наболевшим, однако не было перед кем. Его сердце болезненно сжималось от одиночества. Жалея себя, он вышел из зала на мороз, за ним последовал молчаливый Призрак. Смех, разговоры, музыка остались позади.

     "Скоро я стану братом Ночного Дозора", - глядя на звезды, думал он. Призрак ткнулся мордой в его ногу, намекая, что не так уж он одинок.

     - Скоро мы уедем, - вслух сказал он лютоволку.

     - И куда это вы собрались? - сзади послышался веселый голос. Джон обернулся. Перед ним стоял улыбающийся принц Джоффри.

     - Мой принц, - не ожидавший увидеть его, только и смог сказать Сноу.

     - Я все еще жду ответа, - улыбкой сгладил стальной тон. - Куда вы собрались вместе с Призраком?

     - На Стену, - правдиво ответил он.

     - Тогда, наверно, дядя Тирион составит тебе компанию. Он грезит поглазеть на это легендарное сооружение, - принц подошел к Призраку и наклонился, чтобы его погладить. - А потом, ты вернешься в Винтерфелл? - спросил он.

     - Нет, я принесу клятву Ночному Дозору, - с толикой гордости ответил бастард.

     - Серьезно? - с неприкрытым изумлением поглядел на него Джоффри, распрямившись - подросший щенок, казалось, с сожалением посмотрел на руку, которая перестала его чесать. - Ты меня не разыгрываешь, - утвердительно протянул он, видимо хмурое лицо Сноу его убедило.

     - Да, - все же счел нужным подтвердить Джон.

     - Зачем тебе это? - серьезно спросил принц.

     - Мне там место, - заметив скептический взгляд принца, он выпалил: - Служить в Ночном Дозоре - благородное дело! - Джон закипал от гнева.

     - Джон, твой дядя Бенджен никогда не рассказывал о людях, давших присягу братству? - спокойно спросил Джоффри.

     - Он говорил, что все в Дозоре равны, происхождение не имеет значения. И главное для них долг и честь, - вспомнил недавние слова брата лорда Старка.

     - Ты рассказывал, что тебе довелось не раз присутствовать при казни. Скажи, те люди были браконьерами, убийцами, насильниками или ворами?

     - Да, - осторожно признался Сноу.

     - Тогда вспомни их внешний вид, поведение, манеры, и у тебя появится представление, как будут выглядеть твои будущие братья... Сколько у них чести? Знают ли они вообще, что такое долг?

     - Дядя Бенджен...

     - Исключение, - перебил его принц. - Спроси у него, прав ли я.

     - Спрошу, - пообещал Джон.

     - В наши дни Ночной Дозор превратился в альтернативу плахи, - сказал принц. - Былая слава этого ордена предана забвению.

     Сноу промолчал. Ужасней всего то, что слова Джоффри посеяли сомнения в правильности выбранного пути.

     - Почему весь день ты меня сторонился? - резко перевел тему принц.

     - Вам не следует со мной общаться, - гнев не оставлял его и он выпалил не подумав.

     - Сегодня днем мы прекрасно ладили. Что изменилось? - принц, напротив, был спокоен.

     - Мне напомнили о моем происхождении. Я бастард, - с вызовом сказал Сноу.

     - И что? - спросил принц. - От этого ты перестал быть человеком? Или убавилось крови Старков, а? Возможно, ты сам не хочешь со мной общаться? - провокационно спросил принц.

     - Хочу, но... - начал оправдываться Джон, его гнев испарился.

     - Тогда не вижу препятствий для нашей дружбы, - уверенно сказал Джоффри.

     - Я не могу. Леди Старк... - чуть не проговорился Джон, выпитое вино неплохо развязывало язык.

     - ...Запрещает ? - догадался принц.

     Сноу промолчал, не отрицая.

     - Джон, - обратился Джоффри к нему. - Я знаю тебя не так давно, но могу с уверенностью утверждать, в тебе слишком много от лорда Старка. А славится он своим благородством и честностью. Я бы желал иметь такого друга, как и у моего отца. У меня слишком мало людей, которым бы я доверял. Думаю, что ты можешь стать одним из них. Забудь про Дозор. В Королевской гавани ты послужишь королевству больше, чем на Стене. Я видел твои тренировки, у тебя есть все задатки, чтобы стать рыцарем. А, возможно, в будущем ты сможешь присоединиться к Королевской гвардии, - с пылом и верой в Джона произнес принц. Сноу не видел фальши: ни в лице, ни в тоне.

     Воображение Джона нарисовало его в чешуйчатых светлых доспехах, точь-в-точь как у Барристана Отважного. Его снежно-белый плащ развевался на ветру. Это казалось настолько фантастически и нереально, как сказки старой Нэн. Он попытался не дать росткам этой мечты оказаться в его душе, но напрасно, они уже были посеяны.

     - Но кому нужен бастард? - вернулся с неба на землю Джон.

     - Ты снова напрашиваешься на комплименты? - с укоризной спросил наследник престола.

     - В Королевскую гвардию берут только лучших... - немного смутился Сноу.

     - Так докажи, что ты достоин такой чести. Тренируйся, совершенствуйся... Твое будущее в твоих руках, - уверенно, глядя в глаза бастарда говорил Джоффри. - Но знай, на первых порах будет очень сложно, тебе придется столкнуться и со злословием, и с завистью. Необходимо будет проявить стойкость духа, мужество и верность. Сможешь справиться?

     - Да, - его гордость не позволила ответить иначе. - Но ваш отец-король может быть мне не рад. Да и нужно спросить лорда Старка, - попытался вернуть свои мысли в рациональное русло.

     - Оставь это мне, - в голосе принца звучали властные нотки. - От тебя требуется лишь ответ: согласен ли ты последовать за мной?

     - Согласен, - выпалил он и ощутил двоякое чувство радости и сожаления от того, что поддался эмоциям и не попросил времени на раздумье.

     По каким-то странным, непостижимым причинам только сейчас, когда с легкостью изменилось будущее Джона, пришло четкое осознание того, что все эти дни он общался с будущим королем. Эта мысль и пугала и будоражила.

     Ночью лежа в кровати Джона овладели сомнения в правильности своего решения, принятого под влиянием момента. Его не покидало чувство, что Сноу совершил ошибку. Он столько мечтал облачиться в черное, как Бенджен Старк, и так резко от всего отказался, поддавшись соблазну стать кем-то больше, чем бастард или дозорный. Это вызывало страх.

     "Хватит сомневаться, - приказал он себе. - Я уже дал согласие, и слово свое сдержу. Мне оказали великую милость. Даже Бран на моем месте не мучился бы сомнениями, а радовался своей удаче".

     Сноу оставалось надеется на то, что он не подведет принца Джоффри и не заставит его пожалеть об оказанном доверии. Ведь чувство, когда в тебя верят, оказалось удивительно приятным.

     Завтра ему придется объясниться с дядей и признать, что тот был прав, советовав не торопиться... Но слова принца о Ночном Дозоре он все же проверит.

     ***

     Решение побеседовать с Джоном наедине, в момент, когда тот находился в эмоционально нестабильном состоянии, да еще и под действием алкоголя, сформировалось мгновенно, стоило ему увидеть эту возможность. Он рассчитывал посеять в голове бастарда новую идею, дать альтернативу его желанию стать братом Ночного Дозора, да и выяснить почему тот избегает мага. Однако в ходе беседы пришло осознание возможности получения согласия от Сноу отправиться на Юг. Оказалось достаточно сыграть на желании доказать свою значимость и гордости, да и хмель с чувством одиночества сыграли свою роль. Пожалеет он об этом или нет, уже не важно. После разговора с королем и лордом Старком, Джон не сможет отказаться, да и, если Астэр правильно просчитал характер бастарда, и без этого ему будет морально сложно нарушить данное слово.

     На следующий день, едва просветлело небо, как маг направился на главный двор Винтерфелла с сиром Барристаном. Усердие, постоянство и не капризность на занятиях, приносило свои плоды.

     - Отрадно мне видеть ваши успехи, - сказал сир Селми, стоило закончить поединок.

     Солнце стояло высоко в небе, а его лучи игриво плясали по стали доспехов и опущенных острием к земле мечей. Рядом, во дворе, собрались зеваки, с интересом смотрящие на обучение принца, а с верхнего этажа за ними наблюдала Арья Старк, не пропустившая еще ни одного дня тренировки наследника Семи Королевств.

     Сандор Клиган сегодня отсутствовал. По просьбе Астэра, король дозволил сиру Барристану разделить обязанности по охране принца с Псом. Рыцарь ни сколько не огорчился этому, даже напротив, был рад, ведь за эти месяца он успел привязаться к Джоффри.

     - Сир Барристан, эта заслуга принадлежит в равной доле как мне, так и вам, - обаятельно улыбнулся принц.

     - Вы слишком скромны, - заметил рыцарь, но слова Астэра ему понравились, хоть вида тот и не подал. Эмоции собеседников с прибытием в Винтерфелл, доносились до него словно едва различимые слова, приглушенные водной пеленой.

     - Уверяю вас, скромность не относится к моим добродетелям. У меня есть талант, я знаю, как у моего отца и дяди, но без подобающей огранки, он бы остался неказист и не засверкал, как подобает, - оруженосец из Ланнистеров помогал избавиться Астэру от тренировочной амуниции, и старался делать вид, что ему не интересно слушать их разговор. - Спасибо, Тирек, - поблагодарил принц, когда доспех был снять и направился в свои покои, сир Барристан последовал за ним. В воздухе витал запах костров, слышался шум от обитателей Винтерфелла. Погода радовала редким для этих мест теплом.

     - Утолите мое любопытство, скажите, отчего вы так рьяно занимаетесь сейчас, хотя в прошлом не были замечены в проявлении такого усердия? - спросил рыцарь.

     - Когда я болел, то, бывало, не мог подняться с кровати без посторонней помощи, - начал он. - И приходили мысли об упущенных возможностях. Ведь к тренировкам у меня не было тяги, все делал спустя рукава, лишь бы поскорее закончить и перейти, как тогда казалось, к более интересным делам, - повернули налево они. - Когда не можешь толком пошевелиться, начинаешь ценить свободу, даруемую здоровым телом, и можете смеяться, но мне тогда хотелось подержать меч в руках, провести бой и после почувствовать приятную боль в мышцах. Но я мог только грезить и клясться себе, что в случае выздоровления буду полностью отдаваться тренировкам. Милостью Богов, я здоров, и обещания своего не нарушу, - закончил Астэр, когда они дошли до двери, ведущей в его комнату.

     - Похвально, мой принц, - только и ответил Селми, в едва ощутимом коктейле эмоций из уважения, одобрения, ностальгии, прибавилась приправа преданности.

     На этом их разговор и закончился.

     ***

     Перекусив, обмывшись и переодевшись, маг отправился к Серсее, застав конец ссоры короля и королевы. После разговора с Джоном, он поговорил с Робертом. Ведь его желание взять с собой бастарда Неда Старка в Королевскую гавань, могло привести к прогнозируемым осложнениям в отношениях с королевой. Незаконнорожденных она изживала с королевского двора. Принц решил использовать Роберта. Тот обставил это как подарок лорду Старку. Ей нет необходимости знать, чья это была инициатива.

     - Джон Сноу поедет с нами и точка! - прогремел король.

     - Ты еще всех своих бастардов приведи ко двору! - запальчиво прокричала Серсея, красная от гнева, и осеклась, жалея о сказанных словах.

     На полу у двери валялись синие розы в белых осколках от фарфора, некогда бывших вазой - видимо, неудачный аргумент от королевы.

     - Никогда в жизни их ноги не будет в Красном замке! - с неподдельным чистосердечием выплюнул Роберт. - Я не позволю этого, слышишь? - внушение проявило себя во всей красе.

     - Да, - Серсея не ожидала такого от короля.

     - Матушка, отец, все хорошо? - подал голос Астэр, чтобы увлеченные перепалкой родители заметили, что не одни.

     - Да, милый, - ответила королева, о чем-то задумавшись. - Все хорошо.

     - Я к Неду, - сообщил король, больше для принца, нежели для Серсеи, и вышел из горницы, переступая через лужу с цветами. В комнате воцарилось молчание.

     - Король сказал, что бастард присягнет тебе, - сообщила королева через минуту, стараясь не показывать недовольства, но выходило плохо.

     - Джон Сноу? - сыграл удивление Астэр.

     - А ты видел здесь другого бастарда? - немного саркастично спросила она, садясь на темное, как и все обстановка этого замка, кресло.

     - Ну, мало ли, - усмехнулся принц, садясь напротив.

     - Прости, - произнесла Серсея. - Роберт довел меня до исступления, а бросаюсь на тебя.

     В камине потрескивал огонь, принося не тепло, а жар, словно от южного солнца в самый знойный день. Винтерфелл был возведен на естественных горячих источниках, и внутри его стен бежала обжигающая вода, способная смягчить морозы этих мест. Серсею немного знобило.

     - Матушка, может позвать мейстера? - обеспокоено спросил он.

     - Не стоит, - отмахнулась королева. - Да как он только посмел?.. - Снова разгоралось полымя гнева.

     - Все не так уж плохо, - начал он, прежде чем она снова потеряет самообладание. - Мальчишка Старка желает признания, а это мы в состоянии ему дать. Разве не будет забавно превратить его в нашего верного пса? Чем не месть новому деснице, да и с пользой для нас? С мечом он обращаться умеет, потенциал у него есть, да и преданность будет не лишней. Лютоволк на службе у льва, хорошо звучит, ведь так?

     - Он всего лишь бастард, - возразила Серсея, однако спокойно и немного задумчиво.

     - Лорд Эддард его любит не менее чем своих законнорожденных детей, и выглядит Сноу словно истинный Старк... Матушка, давай примем как данность нахождение Джона возле нас, и обернем себе на пользу эту ситуацию. Уверен, дедушка поступил бы также.

     - Возможно... - с толикой удивления посмотрела на него Серсея и после непродолжительного молчания добавила с гордостью: - Ты будешь великим королем, мой лев.

     - С твоей помощью, матушка, - улыбнулся он, поднимаясь. - Я обещал Томмену и Мирцелле проведать их после тренировки... И я вызову мейстера, пусть проверит твое состояние, - нетерпящим возражения голосом произнес Астэр.

     Серсея лишь улыбнулась, провожая задумчивым взглядом своего старшего сына.

     ***

     Королевские дети, наследник Винтерфелла, Джон, Бран и Арья находились в Богороще. Полуденное солнце с трудом пробивалась сквозь кроны многовековых деревьев, но его света недоставало, чтобы развеять полумрак, царивший в этом лесу.

     Астэр взял сестру за руку - ее ладошка была холодная и влажная от волнения - и подвел к Серому Ветру.

     Темное озеро отразило двух золотоволосых детей, присевших на корточки возле мирно лежащего лютоволка. Мирцелла казалась перепуганной лесной феей в своем зеленом плаще и распущенными волосами. Принцесса пыталась научить Арью делать модную при дворе прическу, показывая весь процесс ее создания на своих волосах. Но у той не вышло, да и интерес очень быстро угас у девчонки Старков, а большая часть заколок каким-то таинственным образом потерялась. "Тебе идут распущенные волосы", - сделал тогда комплимент Робб. Принцесса смутилась, но оставила свою гриву свободно ниспадать до спины.

     - Не бойся, принцесса, Серый Ветер тебя не обидит, - произнес Робб, ласково поглаживая своего лютоволка. Мирцелла неуверенно протянула к серой шерсти правую ладонь и легонько погладила. Лютоволк благосклонно принял ласку.

     - Вот видишь, они послушны своим хозяевам, как я и говорила, - сказала Арья, обнимая Нимерию.

     - Но лучше не гладить лютоволков без разрешения, - добавил Астэр. Он ощутил магическую связь между животным и детьми Старков. Это одна из причин, почему он так заинтересовался в Джоне... Бастард часом ранее, после разговора с лордом Винтерфелла, принес личную клятву принцу, свидетелем которой стали здесь находящиеся. Сейчас он сидел на камне, поросшим мхом, и уподобился своему питомцу Призраку, храня молчание и думая о чем-то не слишком веселом.

     - Можно?.. - робко спросил Томмен у Арьи. Та кивнула, и младший принц погладил Нимерию по голове.

     Чардрево Винтерфелла, склонившееся у озера, разительно не отличалось от своего собрата из Королевской гавани. В них обоих ощущалось неестественное происхождение и рядом с ними, иногда, возможно было уловить чье-то присутствие. Пока маг слаб, он проявлял осторожность в изучении его, разумно опасаясь привлекать к себе внимание непонятных сущностей. Ведь если они не вышли с ним на связь, то значит он им или не интересен, или они его не видят (Астэр старался быть осторожным в применении магии вблизи чардрев), или планы на него не требуют контакта. Так что лучше пока не углубляться в изучение странного присутствия, а подождать пока не хватит сил ответить чем-то существенным при возникновении агрессии. Сейчас время - его союзник.

     - Как вы их нашли? - спросила Мирцелла, страх ее перед лютоволками испарился как роса на солнце, и теперь появилось любопытство.

     - После казни преступника нашим лордом-отцом, Робб и Джон устроили состязание, кто быстрее доберется до моста... - начал Бран.

     - А кого казнили? - перебил Томмен. Почему этим занимался лично лорд Старк он не спрашивал, так как Астэр рассказывал ему и принцессе об обычаях северян, когда владетельный лорд своими руками убивает им приговоренного к смерти.

     - Клятвопреступника Гареда, сбежавшего со Стены, - подал голос Джон, выныривая из своих мрачных мыслей.

     - А почему он сбежал? - Мирцелла, как и Астэр, поднялась с корточек. Маг сел возле Сноу, а принцесса устроилась рядом с братом.

     - Не знаю, - ответил Робб, распрямляясь.

     - Он бежал от Иных, - внезапно ответил Бран, сверкнув глазами. - Преступник собственными глазами видел оживших мертвецов. Глаза их были синие и яркие, как звезды, и также холодны. Дезертир едва спасся, - мальчик наслаждался всеобщим вниманием.

     - Откуда ты это узнал? - серьезно спросил Астэр. Про казнь принц знал от Робба и Джона, но про причины, побудившие предать клятву Ночного Дозора, он не знал.

     - От Халлена, - поведал Бран. - Он рассказывал пьяным стражникам, что Гаред говорил перед смертью. Я подслушал.

     - Дезертир все придумал, чтобы оправдать свое бесчестье, - категорически заявил Робб.

     - А я верю в это! - заявила Арья, лукавя, она скорее желала поспорить, чем думала, что Иные существуют.

     - Я тоже, - сказал Бран, немного хмурясь.

     - Вы уже слишком большие, чтобы верить в сказки старой Нэн, - Робб пытался подражать тону своей леди-матери, когда она говорила подобное.

     - Может дезертиру привиделись Иные? - предположила Мирцелла, заправляя за ухо золотистый локон.

     - Возможно, - ее жених улыбнулся принцессе. - Безумие объяснило...

     Астэр не знал, чья версия правдива, но если белые ходоки существуют, то стоит ли опасаться войны с ними? Многие тысячелетия они не тревожили живых, стали ли они сильнее или просто за это время вернули свою былую мощь? Как их победить в случае вторжения? К чему они уязвимы? А есть ли они вообще? Стоит ли посетить Стену самостоятельно и попытаться разузнать все о них? А сможет ли он справится хоть с одним Иным? Есть ли смысл рисковать, пока он так слаб? А если все же сможет одолеть белого ходока, в случае его существования, сможет ли он вообще найти хоть одного? Одни вопросы, нужно все как следует обдумать...

     На небе появлялись первые звезды, когда их позвали на ужин.

     ***

     Нед Старк развлекал гостей охотой за дичью, населяющею мрачные леса севера. Астэр лишь несколько раз присоединился к отцу, не получая от этой забавы удовольствия. Да и тренировки отнимали время, а библиотека Винтерфелла так и манила к себе тысячами рукописных томов, многие из которых существовали в единственном экземпляре.

     На почве любви к книгам ему удалось еще немного сблизиться с Тирионом, который зачитываясь чем-то интересным, мог до рассвета не сомкнуть глаз. Карлик слышал слухи, что болезнь изменила наследника престола, видел собственными глазами это, но в нем все еще жило недоверие... нет, не недоверие, для этого принц ничего вопиющего не совершил в отношении дяди, а скорее настороженность к Джоффри. Память о прошлом поведении принца была еще свежа, хоть с той поры минуло больше года.

     Астэр не торопился с налаживанием отношений, постепенность принесет больше дивидендов в перспективе. Да и резкое сближение окажется не по нраву королеве, а так, не спеша, проявляя в прошлом только вежливость к карлику, не более, он не давал ей повода сердиться. А нынешнее потепление маг не намеривался ей демонстрировать... слишком явно.

     Тирион - наследник Утеса Кастерли, если, конечно, ничего не изменится. Да и человек он довольно интересный, со многими уязвимостями, делающими его отличным объектом для манипуляций. Насмешливость, самоирония и даже часто демонстрированный карликом ум - маска, служащая ему броней. Он жаждет признания, любви, хоть убеждает себя, что в нее не верит, не обделен амбициями... Сложный и одновременно простой человек. У него прослеживалась некая схожесть с, как ни странно, Джоном Сноу. В общем, от него будет прок, заручись Астэр его верностью. Хотя, любой может принести пользу, даже враг, главное уметь извлекать из всего выгоду.

     Способность навсегда запоминать увиденное помогла за неделю изучить все книги Винтерфелла. Правда, чтобы на самом деле усвоить информацию, придется читать их у себя в разуме. Однако так выходило намного быстрее, чем изучать написанные тексты в реальности. Да и есть рукописи на неизвестных языках, которые он сможет понять, только изучив их.

     Закончив с книгами, Астэр все же принял решение погостить на Стене, но ждать отъезда из Винтерфелла, как намеривался Тирион, он не желал. Маг посетит Ночной Дозор в то время, пока королевский двор будет гостить у лорда Старка.

     Астэр договорился с Робертом, упросил Серсею (пришлось продемонстрировать твердость и непреклонность), и поломал планы Бенджена Старка, хотевшего еще погостить у брата, но из-за прихоти принца ему пришлось возвращаться раньше времени на Стену.

     Тирион, Джон, сир Барристан, Клиган и рыцари, присягнувшие Ланнистерам и Баратеонам, ранним утром сопровождали кронпринца в путешествие.

     ***

     Дикая дорога, ответвление Королевского тракта, оказалась скучной и холодной. Серые и унылые пейзажи не радовали глаз, а выпавший снег пощипывал кожу, будто жаля, не добавлял радости. На удивление Джоффри не страдал от зимнего холода и его настроение, казалось, чем дальше они продвигались на север, тем больше повышалось. Джон, коренной северянин, с некой завистью поглядывал на него, ежась от мороза.

     Близ чащоб Волчьего леса к ним прибавились люди, будущие братья Ночного Дозора, в сопровождении угрюмого мужчины в черных одеяниях, представившийся Йореном. Чернобородый, коренастый, давно не мытый - Сноу готов был поклясться, что видел вшей в его сальных волосах - он производил отталкивающие впечатление.

     - Думал, ты погостишь подольше у лорда Старка, - обронил Йорен.

     - Принц Джоффри изволил взглянуть на Стену, - сухо ответил дядя, взглянув на светловолосого мальчика, занятого разговором с сиром Барристаном. - Ждать он не хотел.

     - Неужто сам наследник Роберта Баратеона поперся в такую даль, чтобы поглядеть на нашу знаменитую глыбу льда? - ухмыльнулся мужчина, демонстрируя гнилые зубы.

     - Как видишь, да, - недовольно ответил брат лорда Старка.

     - Вот будет потеха, если ему полюбится наше общество, и он облачится в черное, - попытался блеснуть юмором Йорен, стоящие позади него парни засмеялись, привлекая к себе внимание. Их внешний вид, кроме молодости, мало чем отличался от брата Ночного Дозора и вызывал отвращение у Джона. - Насильники, - оборонил мужчина. Бенджен Старк кивнул.

     Только сейчас Сноу начал осознавать, чего избежал, так, как ему казалось, опрометчиво согласившись следовать за принцем. В нем зарождалась обида на дядю, который довольно обтекаемо ответил на его вопрос, правду ли сказал принц о людях, служивших в Ночном Дозоре. Воистину, он был неблагодарным, не оценив подарок, посланный судьбой.

     Джоффри очень быстро стал своим среди Старков, только Теон сторонился их компании, после того, как Робб грубо осадил Грейджоя, пытавшегося в своей обычной злой манере подшутить над принцем. К Джону кронпринц относился не хуже, чем к сводным братьям и сестрам Сноу. Он ждал подвоха, но ничего не происходило. Джон медленно расслаблялся в обществе принца и чувствовал, что зарождается доверие к нему и желание оказаться достойным оказанной чести.

     Продвигаясь вглубь леса, им все реже попадались фермы и остроги, где их принимали со всеми почестями благодаря одному присутствию принца. Когда пришла пора разбивать лагерь под отрытым небом, только Джоффри и Тирион Ланнистер не участвовали в общей суете. Джон, к своему удивлению, проникся симпатией к карлику, с которым первый раз заговорил после размолвки с дядей на пиру.

     Джоффри, невзирая на утомительную дорогу, ежедневно занимался с сиром Барристаном, подталкивая и Джона не лениться. Так, совершенно не заметно, Селми приобрел второго ученика. Сноу после нескольких поединков с принцем, увидев стремительно возникающую между ними пропасть в умениях, себя не щадил. Он хотел быть лучшим.

     В скором времени, они достигли пункта назначения - Черный замок.

     ==========

     Встретили гостей достаточно радушно, пригласив отобедать: принца, как и Тириона, усадили за стол лорда-командующего.

     В очаге просторного зала потрескивал огонь, слабо согревая, казалось, каменные стены свыклись с холодом этих мест и не желали с ним расставаться. Молодые, зрелые, старые - все люди носили черные одежды, но качество их разнилось, давая возможность догадаться, каким достатком владел тот или иной человек до вступления в орден. Любопытство, безразличие и даже ненависть, горькая и острая, витала в воздухе. Последняя, правда, едва ощущалась, и прямой опасности не несла... Не сейчас.

     - Что привело вас в Черный замок? - стоило разлить летнее вино, привезенное визитерами в качестве угощения, как был задан вопрос стариком, отличающимся широким лысым лбом, всклоченной седой бородой и отличной для своего возраста физической формой. Джиор Мормонт - лорд-командующий Ночного Дозора, не испытывал пиетета перед чинами, но проявлял вежливость и пристойные манеры, не забытые со времен, когда тот правил Медвежьим островом.

     - Уж точно не желание надеть черное, как первоначально заподозрил мой брат Джейме, - ответил Тирион отпивая с чаши. - Желание увидеть Стену, о которой я так много слышал, сподвигло меня пренебречь страхом околеть от вашего мороза.

     - Точнее, дядя увязался за мной. Ведь наши желания совпали, - встрял Астэр с улыбкой.

     На деревянных перекладинах потолка встрепенулись вороны, привлекая на мгновение внимание, чтобы тут же его лишиться - разговор и яства на столе требовали большего к себе почтения.

     - Дорогой племянник, имей мужество признать, кто стал причиной его возникновения, - отсалютовал кубком карлик.

     - Вся заслуга принадлежит Джону, - принц посмотрел на Сноу, устроившегося с рыцарями возле полыхающего огня в надежде, как тот говорил, согреться и временно изгнать из памяти продирающий до костей мороз. Мормонт заметил, куда устремился его взор. - Ну, почти вся, - поправил он себя под веселым взглядом Тириона. - Небольшую толику можно отнести на твой счет.

     - Вот так всю жизнь - все лавры достаются другим, - ничуть не расстроился Тирион.

     - Бастард Эддарда Старка? - прищурившись, Джиор разглядел схожесть с первым разведчиком - Бендженом, который пока помалкивал, как и другие высшие офицеры.

     - Да, - кивнул принц, подцепляя вилкой - они были только за их столом, да и то, не все ими пользовались - кусочек жареной говядины. - Он недавно мне присягнул.

     Дядя Джона нахмурился, но промолчал. Своей неприязни к старшему сыну Роберта он не скрывал, да и Тирион ему не нравился, впрочем, как и все Ланнистеры.

     - Неожиданно, - прокомментировал лорд-командующий, но не стал развивать тему. - Надолго вы приехали?

     - Уже утомились от нашего общества? - поинтересовался Тирион, порядком захмелев, ведь ранее, еще в пути, он успел неплохо приложиться к вину.

     - Ну что вы, милорд, - возразил Боуэн Марш, первый стюард, полный и краснощекий, словно сдобная булочка, ответственный за припасы своего братства: как продовольственные, так и монетарные.

     - Несколько недель, - ответил Астэр на вопрос лорда Мормонта. - Возможно, чуть дольше.

     Много позже, насытившихся, их сопроводили в Королевскую башню, где им подготовили комнаты, натопленные за время, проведенное за трапезой.

     Стоило Астэру переступить порог своей опочивальни, чьи стены из темного камня не отличались обилием декора - лишь картина, бездарно передающая красоты Вольной Гавани, сиротливо висела над изголовьем кровати, - как послышался стук.

     - Войдите, - произнес уставший за день принц и сел на твердое деревянное кресло с резными ручками, расположенное у камина, источающего тепло от огня и легкий приятный аромат яблони.

     В дверном проеме появился невысокого роста молодой мужчина, недавно отпраздновавший восемнадцатые именины. Его лицо не являлось отталкивающим, но и привлекательным его не называешь. Серый, как и его волосы, и обычный - сразу же приходит на ум это слово. Но карие глаза светились интеллектом.

     - Мой принц, я прибыл по вашему повелению, - нарушил гость тишину. Голос, в отличие от внешности, звучал красиво, бархатно.

     - Присаживайся, - указал взглядом на аналогичный предмет мебели, напротив себя Астэр.

     Визитер послушно сел. Их разделял столик из дуба. На его поверхности виднелись трещинки, едва различимые от плохого освещения, ведь свечи принц еще не зажег. Блики от пламени плясали на стеклянном графине, заполненном темной, словно спелая вишня, жидкостью. Два кубка стояли по бокам, как караульные: - Налейте нам выпить, - приказал Астэр.

     Дван, второй сын лорда Ральфа Баклера, вассала Баратеонов, протянул тонкую руку к вместилищу ягодного напитка. Он был посредственным воином, однако любил читать и избегал шумных сборищ, предпочитая находиться в тени.

     Во время дороги принц за ним наблюдал и изредка втягивал в беседу. Нахождение в центре внимания доставляло ему дискомфорт и вызывало раздражение, но внимание наследника престола льстило и наполняло ярко выраженным восторгом. Правда, по его лицу этого не возможно было сказать. Его умению прятать свои чувства можно позавидовать. Однако Дван скорее существовал, чем жил, бесцельно, а из-за вечных придирок отца и брата страдала самооценка. Астэр готов был дать тому смысл жизни в обмен на преданность и привить амбиции, если они будут служить на благо мага.

     Еще в Красном замке принц наблюдал за придворными, выискивая тех, кто еще не нашел себе господ. Таких обнаружилось немного. Дван и еще несколько человек прошли не только стадию своеобразных смотрин, но и небольшие тесты, устроенные им. Он "доверял" придуманные тайны и натравливал кандидатов друг на друга с заданием выведать секреты. Дван не только ничего сам не разболтал, но и смог выманить всю информацию из других, продемонстрировал ум и смекалку, о чем он не замедлил отчитаться принцу.

     Взяв наполненный кубок из рук Двана, он активировал диагностические чары, применяемые им еще в период, когда он не являлся единственным хозяином нового вместилища, для отслеживания всего вредного и полезного, поступающего в организм, перед приемом внутрь. Жидкость окрасилась зеленым только для его глаз - свидетельство безвредности - и вернулась к прежнему цвету.

     - Как тебе Черный замок? - спросил принц и поднес кубок к губам и отпил густое и сладкое вино, прикрыв глаза, словно наслаждаясь вкусом. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы настроится на чувства Двана.

     - Интересный, - дипломатично ответил тот. - Но мало напоминает иллюстрации, видимые мною в книгах. Время оставило свой отпечаток на нем. Разруху и налет запустения сложно не заметить.

     - А его обитатели? - Астэр сделал еще один глоток и поставил кубок на стол.

     - Сложно судить по нескольким дозорным, присутствующим за столом. Да и те слишком старались понравиться и впечатлить, бахвалясь, - молодой человек успел изучить, как ему казалось, характер старшего сына короля и не боялся отвечать вполне откровенно.

     - Я заметил, что ты не питал иллюзий насчет людей, посвятившим свою жизнь несению стражи на Стене, - улыбнулся принц, откинувшись в кресле, пламя отразилось в его глазах. - Увидев рекрутов этого ордена, у тебя на лице не отразилось и тени разочарования.

     - Мой принц, вы очень наблюдательны, - произнес Дван и отпил немного вина, впервые за вечер.

     - Не нужно лести, - махнул он рукой.

     - Я говорю то, что думаю, - твердо произнес Баклер. Его эмоции подтверждали искренность. Занимательно.

     - Тогда прими мою благодарность, - Астэр поглядел в его глаза, темные и непроницаемые. - Правда, какая бы горькая, неприятная или, напротив, лестная она не была, для меня очень важна. От тебя, наедине, она всегда будет желанной, - сказал маг. Удовлетворение и радость от собеседника показала, что он подобрал правильные слова, и они достигли цели.

     - Всенепременно, - кивнул Дван.

     - Однако позвал я тебя по иной причине. Мне нужно знать, что происходит за Стеной и в этом замке, - начал принц. - Я сам попытаюсь выведать у Мормонта и у командного состава Ночного Дозора, но существует небольшая вероятность сокрытия информации.

     - Вы хотите, чтобы этим занялся и я? А потом вы могли сопоставить узнанное вами и добытое мной? - быстро смекнул Дван.

     - Верно, - улыбнулся принц и взял в руки графин: - Еще вина?

     - Не откажусь, - поставил полуполный кубок молодой человек. - Спасибо, - последнее относилось не к напитку, вызвав довольство у мага. Цель жизни, данная им, пришлась по вкусу Двану Баклеру.

     ***

     Слушая завывание ветра, ощущая, как холодный поток перебирает его волосы и пытается пробраться под подбитый мехом светлый плащ, Астэр ничуть не страдал от холода. Углубляясь на север, ему становилось доступно все больше заклинаний, поскольку эти места оказались менее прожорливы к магии. До былого могущества ему, естественно, еще слишком далеко, но простые чары терморегуляции его не обременяли.

     Бледное сияние полумесяца заставляло искриться древнее сооружение изо льда, именуемое Стеной. Больше двух сотен метров высотой, она являлась границей, отделяющей Семь Королевств от живых и мертвых, обитающих по ту сторону. Сама ровная льдистая ограда, какой бы высокой та не была, являлась лишь частью защиты, видимой человеческому глазу. Для Астэра же она сияла разноцветным кружевом невероятной сложности, образовывая щит, частично похожий на тот, что ограждал Винтерфелл, но на порядок затейливей. Однако древние заклинание истончилось за тысячелетия, его линии выцвели, побледнели и грозились в скором времени исчезнуть.

     Его познаний хватило, чтобы отчасти разобраться от чего и как ставили магическую преграду, и радости эти знания не прибавили. Создатели щита не жалели крови - ее след ощущается по сей день - и силы, укрепляя прочность самой Стены и создавая барьер способный как погасить, так и ослабить определенный тип магии.

     Астэр запомнил все узоры заклинания и в будущем попробует на их основе сотворить защитные и атакующие чары. Жаль, только не на ком будет опробовать их эффективность. Да и это не первоочередная задача на данный момент, ведь растрачивать силы, необходимые для более важных вещей, таких как: развитие тела и восстановление своих способностей, - непродуктивно и даже вредно. Поскольку из-за нынешних неприятностей с магией у него был шанс выйти на качественно новый уровень контроля, если не лениться. А постепенное увеличение физических показателей даст максимальный результат только в этом возрасте.

     Только прежде чем заниматься своим развитием, необходимо напитать магией щит, чтобы он как прежде мог служить оградой. Если мифические Иные нагрянут, то это повысит шансы того, что они не смогут пройти дальше на юг, или даст возможность выиграть время для создания обороны.

     Если верить легендам, то тут поработали первые люди и Дети Леса. Интересно, последние еще существуют?..

     На восстановление щита уйдет время - точно не один день. С его нынешними возможностями придется сократить количество используемой магии для преобразования тела, а в идеале, ограничится только терморегуляцией и диагностическими чарами, пока будет занят реставрацией барьера.

     - На таком холоде я скоро яйца себе отморожу, - пробормотал Клиган, недовольно зыркая на принца. Астэр проигнорировал своего телохранителя, пытаясь соединится с видимыми только ему линиями защиты и наконец-то, после часа блужданий, ему улыбнулась удача: он нашел место с уязвимостью, благосклонно принявшее его помощь с подпиткой, благо она была предусмотрена создателями. Распределение силы по всей длине и ширине Стены займется встроенный механизм, что избавило его от необходимости заниматься этим лично.

     Наверно для человека, не достигшего мастерства в магии, показалось бы дикостью его вмешательство в конструкцию щита, созданного с помощью неизвестного заклинания. Он бы сам поддержал это мнение, если бы не магическая чувствительность, известная еще как "шестое чувство". Сложно передать словами, что ощущает маг, видя в своем разуме заклинания. Впрочем, и их визуализация нуждается в освоении. Менталисты в этом профессионалы. А официально зваться так может лишь чародей, развивший и контролирующий "шестое чувство". Высокий уровень интуиции, начальное предвидение, телепатия, эмпатия, способность видеть и "чувствовать" заклинания входит в это понятие, но этим не ограничивается.

     Любой обученный менталист способен распознать направленное на него заклинание (правда, чтобы прореагировать правильно, нужно мастерство) или увиденные чары по "эмоциям" магии. Каждый раздел магии, стихия, направленность (защитная, атакующая...) имеет свои различия и невозможно даже объяснить не только обычным людям, но и магам, не владеющим "шестым чувством", насколько странны эти ощущения.

     Менталистику считают сложнейшей магической наукой в освоении и самой бесполезной в бою, пока не достигнешь мастерства в ней. А это удается малому числу чародеев. Из-за подобных трудностей "чистых" магов разума не существует. Приходится осваивать еще, как минимум, одну дисциплину на приличном уровне...

     Пришлось воспользоваться предвидением, заглянув на несколько минут в будущее (заработав этим головную боль) для проверки найденной точки на способность принять его магию. Оно же предрекло безопасность подобного вмешательства. Вот если бы он попытался что-то изменить, то... Ничего бы у него не получилось. Вся структура щита была защищена от этого, а если бы он упорствовал, то умер. Ведь если судить по сине-фиолетовому кружеву, дублирующемуся через раз, в самом верху Стены, то оно должно ликвидировать подобных энтузиастов.

     - Разве не захватывает дух сама мысль о том, что кому-то удалось построить такое сооружение? - спросил принц, наблюдая, как кружево щита на его глазах приобретало яркость.

     - На Стену можно было потаращиться и днем, - проворчал Пес.

     - Можно, - согласился Астэр. - Посмотрим на нее и днем.

     Ступая по местами скользкой, широкой поверхности, посыпанной битым гравием, успевшим за многие года, а то и столетия, прижиться во льду, они рассматривали окрестности с высоты птичьего полета.

     - Даже в такую темень заметны осыпающиеся стены Черного замка, а раньше они вмещали более четырех тысяч человек, предоставляя комфортные условия проживания, - отстраненно заметил принц, обращая внимание и на далекий от целостности двор, залитый лунным светом. Во тьме, вблизи Королевского тракта, мерцали огоньки из небольшой деревеньки, известной как Кротовый городок. Горные высоты и холмы казались вечными обитателями этих мест, а снег, отливая голубым, искрился на всех видимых поверхностях в округе.

     - А сейчас, я отморожу задницу, живя в этой рухляди, - утвердительно, без сомнений, проскрипел Клиган. Вид сверху его ничуть не захватывал.

     - Королевская башня, где тебе придется ночевать, в целом, находится не в таком плачевном состоянии, - успокоил его принц.

     - Посмотрел бы я на то, если бы вас заселили в руинах, где гуляет ветер и даже огонь не в состояние их прогреть, как некоторых бедолаг, разделивших с нами путь, - хохотнул Пес. - Ваш титул спасет мою задницу от обморожения если, конечно, с ней не разделается ваша любовь к прогулкам.

     - Помнится, ты переживал за другую часть тела, - усмехнулся Астэр.

     - И сейчас переживаю, - ухмыльнулся Пес. - Мой принц, может пойдем уже в тепло? Вы спасете самое дорогое для меня...

     - Ладно, - сдался он с наигранным сожалением. В этот день его больше ничего не держало на Стене, а увиденное необходимо еще обдумать, желательно в одиночестве.

     Переговариваясь и шутя, они направились обратно к деревянному домику, ютившемуся под большим подъемным краном. Железная клетка, на которой они поднимались и спускались, являлась вторым способом, как можно забраться на вершину. А первым - лестница, крепленная на огромных брусьях к южной части Стены, создающая причудливый вид кривого зигзага. Их раскачивало со стороны в сторону и приходилось держаться за железные прутья, руки в месте соприкосновения обжигало холодом. Долго это не продлилось - вскоре они стояли внизу.

     Луна спряталась за тучу, где-то вдали раздался волчий вой. Оставляя следы на снегу, они возвращались в стены замка.

     ***

     Немногим старше Сноу, Дван не мог похвастаться особым умением обращаться с оружием. Хуже того, его сестра Арья могла бы преподать Баклеру несколько уроков.

     Сноу несколько кривил душой, оценивая способности Двана, но ненамного. И даже Пес был согласен с Джоном. Но Джоффри его выделил и попросил Сноу помочь Баклеру.

     Третье занятие проходило на том же месте, что и предыдущие два - во дворе Черного замка, недалеко от арсенала, где тренировались местные жители. Под ногами лежал подтаявший снег, серый от грязи. Морозный утренний воздух превращал дыхание в пар, но активные движения согревали. Вокруг них столпились войны из свиты принца и мальчишки-дозорные, подбадривающие дерущихся. Звон стали был едва слышен из-за шума, создаваемый окружающими. Советы так и сыпались от экспертов.

     - Не замахивайся так, Баклер, - выкрикнул Клиган. Но рекомендация пришла с опозданием, Сноу сделал подсечку и Баклер свалился на землю, выронив оружие.

     - На сегодня все, - произнес Джон, помогая подняться Двану, который тяжело дышал.

     - Я безнадежен, - утирая пот со лба, сухо заметил Баклер, после того, как выровнялось дыхание.

     - Я бы не сказал, - произнес Сноу. - Больше упорства и будет результат.

     - Куда уж больше, - едва морщась от боли в мышцах, проговорил Дван.

     Джон остался недовольный его словами, но постарался, чтобы на лице не отобразились его мысли. Однако, кажется, он не преуспел в этом или Баклер оказался более внимательным, так как тот тут же добавил:

     - Прошу прощения, за меня говорят ушибы и ноющие мышцы, - виновато, но искренне улыбнулся Дван. - Впредь постараюсь не подвести тебя, раз ты уж взялся мне помогать и тратишь на меня свое время. С моей стороны жаловаться верх неблагодарности.

     - Не нужно извинений, - ответил Джон, но вопреки своим словами ему было приятно их слышать, ведь перед ним редко кто извинялся, из-за чего он добавил: - Главное не сдавайся.

     - Верно, сдаваться не стоит - позади Джона послышался голос принца. Сноу, увлеченный тренировкой и последующей беседой не заметил прихода Джоффри, который был в сопровождении сира Барристана. С приходом принца, количество зрителей резко поредело. Все вдруг как будто вспомнили о своих обязанностях.

     - Я приложу все усилия, чтобы оправдать ваше доверие, - сказал Дван и посмотрел на сира Аллисера Торна и Донала Нойе, кузнеца, бывшего мастера-оружейника у Баратеонов, с которыми, как знал Джон, успел завести за завтраком знакомство. Принц Джоффри проследил за его взглядом и бросил:

     - Иди, я вижу, что тебя ждут. Не буду больше тебя задерживать.

     Баклер поклонился принцу и пошел к сиру Аллистеру и Доналу.

     - Джон, смотрю, вы с Дваном подружились, - утвердительно произнес Джоффри и жестом дал знак, чтобы один из свиты Ланнистеров - Ховард, забрал оружие у Сноу.

     - Я бы не сказал... - осекся Джон, подстраиваясь под шаг принца, уводившего его от поредевшей толпы зевак. - То есть Баклер отличный парень, но... - не зная, что делать: то ли согласиться, то ли отрицать. Не признаваться же, что Дван ему совсем не нравится? Или сказать правду? Его отец, скорее всего, выбрал бы последний вариант. Испытывая сомнения, Джон все же решил поступить так, как он воображал, что последует лорд Старк. Исполнившись решимостью, он произнес: - Но я...

     - У вас мало общего, - перебил его Джоффри, не дав его закончить фразу, хотя, когда Сноу колебался, что сказать, тот молчал. - Я понимаю.

     - Правда? - вырвалось у Джона, и он устыдился, что ему облегчили выбор.

     - Да, - кивнул он и огляделся, будто в поисках лишних ушей - не обнаружив, он понизил голос и сказал: - То, что я тебе поведаю не тайна, но об этом стараются не говорить, - заинтриговал Джоффри. - Мать Двана, вторая жена Ральфа Баклера, оказалась замешанной в пренеприятнейшей истории. Ходит молва, что супруг обвинил леди Аишу в измене, а через девять месяцев родился Дван. Ральф его признал как сына, но относились к нему... Не мне тебе рассказывать, как относятся к бастардам, - с гримасой закончил он.

     - Я не знал, - история заставила его по-новому взглянуть на Двана и вызвала у Сноу сочувствие и стыд, из-за своего пренебрежительного к нему отношения.

     - Я не прошу тебя стать ему другом, - вновь заговорил принц, подняв глаза на хмурое небо. - Просто дай ему шанс, узнай его получше и я уверен, вы найдете, что между вами много общего.

     - Хорошо, я обещаю, - искренне поклялся Джон.

     - А теперь, я бы не отказался от завтрака, - весело произнес Джоффри, разрушая серьезную атмосферу. - Я слышал, часом ранее привезли свежих крабов.

     ***

     На горизонте едва проглядывался рассвет, но кровать принца успела остыть, а сам он, сидя у камина, казалось, дремал голышом. Почти потухший огонь внезапно вспыхнул, будто только что кто-то запалил не тлеющие угли, а новые дрова.

     Кожа Астэра покрылась узорами, словно стекло на морозе. Будто очнувшись от сна, он резко открыл глаза. Они светились ярче изумрудов из знаменитого ожерелья королевы, предмета зависти многих леди Семи Королевств.

     Плавно переместив руки к пламени, он прочитал нараспев слова неизвестного в этом мире языка, и стоило на ладонях появиться кровавым разрезам, как маг опустил их в камин. Огонь, вопреки обыкновению, не обжигал. Ласково, будто котенок, языки пламени обхватили ладони, медленно перемещаясь вверх, окрашивая красным странные узоры.

     От кожи повеяло жаром, словно от горячих углей, но боли Астэр не ощущал. Когда не осталось узоров без огня, его фигуру обдало желтым сиянием, слепящим глаза. Внезапно оно исчезло, погрузив комнату во мрак. Раны затянулись, а кровь, отданная как жертва, исчезла.

     Пошатываясь, маг поднялся с кресла и накинул на себя длинную тунику из тонкой шерсти. Едва передвигаясь, он завалился на кровать.

     Ощущая головокружение и тошноту, Астэр был доволен, ведь ритуал единения со стихией, созданный лично им, прошел успешно. Теперь барьер, сдерживающий утечку магии, будет укрепляться с помощью огня и чуточку его же силы. Это должно ускорить его восстановление и, как приятный бонус, давало неуязвимость к пламени, подобную той, полученной в прошлом, после печального опыта с драконом. Палящее солнце тоже не будет создавать отныне дискомфорта.

     Время близилось к отбытию, а бесспорных доказательств наличия угрозы нашествия Иных в ближайшем будущем он не нашел. Даже их существование подтверждалось косвенными уликами: щитом на Стене, да слухами и байками.

     - Иные? - переспросил мейстер Эйемон, уставившись в пространство незрячими глазами. Его принадлежность к дому Таргариенов не была для него тайной. Ведь в книгах библиотеке Винтерфелла нашлось жизнеописание представителей этого рода. - Существуют. В мифах, легендах, воображении обывателей, - ответил он на любопытство Астэра. - Как и драконы, несколько человеческих поколений назад бороздящие просторы неба. Лето кончается, - невпопад продолжил старый мейстер. - Сны тревожат обитателей этих мест. Кошмарные сны. Джиор Мормонт уверен - грядет тьма.

     - А вы, что думаете? - поинтересовался Астэр.

     - Я? Сны мои коротки, ведь с возрастом я все меньше нуждаюсь в нем. Нередко мои ночи заполняют собой призраки людей, ушедших пятьдесят лет назад, и я встречаю их, как будто мы и не расставались. Чудовищам и тьме в них тоже отведено свое место, - ответил он и замолк.

     В библиотеке Черного замка, принц нашел упоминание героя, убившего Иного с помощью "драконовой" стали. Не трудно догадаться, о чем шла речь. Меч из валерийской стали, Длинный Коготь, принадлежащий лорду-командующему, пришёлся Астэру по душе. Отобрать его он не мог, но подливая своей крови каждый вечер при беседе с Мормонтом, маг внушал ему мысль, завещать меч принцу Джоффри после своей смерти. В книгах упоминалась уязвимость Иных к обсидиану, известному как драконово стекло.

     - Истинно, мой принц, - подтвердил слова Эйемона сир Джиор, когда они беседовали наедине в один из таких вечеров. - Неспокойные грядут времена.

     - Однако, это не первая зима, пережитая вами. Чем вас она страшит? - Астэр пристально посмотрел в глаза лорда-командующего.

     - Лютоволки, мамонты, снежные медведи ростом с зубра заполнили леса. Жуткие твари долго нас не беспокоили. Эта зима будет другой, - с отчаянной уверенностью произнес Мормонт. - Горный народ, по словам Дениса Маллистера, двинулся на юг. Они бегут с родных земель. Но почему, неясно... Зима близко, а с ней придет и долгая ночь. Ночной Дозор будет исправно исполнять свои клятвы, неся бремя защитников Семи Королевств, но нам не выстоять самим. Молю, мой принц, сообщите мои слова королю.

     - Обещаю передать все моему отцу, - клятвенно заверил его Астэр.

     Однако не все разделяли мнение лорда-командующего. Многие осмеивали его опасения, считая это начинающимся старческим маразмом.

     - При всем моем уважении к лорду-командующему, единственная угроза для нас - одичалые и дикие звери, - говорил сир Аллистер. - А мертвяков, волшебство и сказки оставим тем, от кого не ждешь разумных и достоверных слов и действий. Детям и юродивым.

     Даже если кто и верил в Иных, то вслух придерживались версии Торна, опасаясь насмешек.

     Местные рассказывали истории о встречах с мифическими мертвяками. Однако в них фигурировали как главные герои: знакомый знакомого или друг родственника или еще кто-то со столь отдаленным родством. Впрочем, последнее, со слов рассказчиков, могло быть результатом излишних возлияний.

     - Недавно рыбаки на берегу возле Восточного Дозора видели Иных, однако этому мало кто верит, - делился сведениями Дван. - А еще был случай... - пересказывал ему услышанные истории Баклер.

     Настало время решать, что делать дальше. Оставаться в Черном Замке дольше отведенного срока неразумно. Ему еще с интригами вокруг трона разбираться надо. А если принять на веру факт существования Иных и то, что они угрожают всем живым, то непонятно, когда эта угроза будет реализована. Через год-два или несколько столетий? Ведь Стена стоит не одно тысячелетие и уже успела смениться не одна королевская династия, а Иные никак себя не проявляли, кроме, если верить деревенским, частного порядка. Можно предположить, что их поведение и в дальнейшем не изменится. Щит, подлатанный Астэром, должен задержать их, если он ошибся.

     Сейчас он слишком слаб и при встречи с Иным на себя бы не поставил, ведь их возможности неизвестны. Ему нужно время, чтобы вернуть свои силы и разобраться в местной магии. Так что лучше, чтобы мертвяки оставались за Стеной. Хотя бы одно десятилетие. А способ борьбы с ними Астэр придумает, если разберет кружева щита. Да и кое-какие мысли, как подготовится к встрече с Иными у него есть, исходя из собранной о них информации. Их он будет реализовать, без разницы, придут они или нет. Ведь это поможет ему состояться как магу и вернуть свою мощь. Будет ему подстраховка на случай вторжения. А может, с чем боги не шутят, придется самому через лет двадцать навязать им бой, чтобы окончательно их уничтожить. Но это так, размышления из серии "если"...

     Приняв решение, он со спокойной душой дожидался дня возвращения в Винтерфелл.

     ***

     Дван широко зевнул и поежился от холода. Ни свет ни заря, они двинулись на юг, покидая холодный замок Ночного Дозора. Кобыла, на которой он ехал, флегматично ступала по замерзшей земле.

     Баклер, как и Джон, пренебрегли сегодняшними тренировками, договорившись об этом заранее, желая урвать несколько часов сна. А Джоффри, демонстрируя поразительную силу воли, провел занятие с Барристаном Отважным, когда в небе еще стояла яркая луна. Упомянутый принц разговаривал со своим дядей и выглядел неподобающе бодрым. Сноу был солидарен с Дваном, чуть ли не выламывая челюсть от зевка.

     Незаконнорожденный ребенок лорда Старка вызывал у Баклера раздражение. Тот, не смотря на свое постыдное происхождение, вел себя словно лорд, чем отталкивал от себя людей. А его высокомерие по отношению к воинским навыкам Двана, которое он даже и не пытался скрыть, заставляло вспоминать лорда-отца и старшего брата. Баклер знал, что принц желал, чтобы они подружились, и он старался, с неохотой, конечно, но добросовестно. И не так давно это дало небольшой результат. Сноу убрал свой гонор, и появилась отдача с его стороны. Таким он даже вызывал симпатию, ведь объективно, был неглупым и довольно развитым для своего возраста.

     В середине дня выпал снег, заметая дорогу, и усилился ветер, вышибая слезы из глаз. Баклер до сих пор не мог привыкнуть к холодному северу, грезя о теплом климате Королевской Гавани. Однако все неудобства компенсировало одно обстоятельство: Дван медленно, но уверенно становился приближенным человеком наследника престола. Тот заметил Баклера и выделил из толпы - его, Двана, на которого все махнули рукой. Он слышал слухи, которые о нем ходили с подачи мачехи, третьей жены лорда Баклера. Видите ли он нагулянный ребенок. "Что за вздор!", - до сих пор эти мысли будили гнев, который отразился лишь во взгляде. А на лице застыла маска скуки. Джоффри обернулся к нему и вопросительно посмотрел в глаза.

     "Видимо я не смог спрятать злость, - подумал Баклер и оглядел окружающих людей, не обращающих на него внимания. - Или, что вероятней, принц проницательней других".

     Дван покачал головой, показывая, что все в порядке. Джоффри еще раз окинул его взглядом и вернулся к разговору с Джоном.

     Баклер не был глупцом, он понимал, какие перспективы открывались подле будущего короля и упускать свой шанс Дван не намерен. Но кроме меркантильных цели возвыситься, он собирается быть верным Джоффри, который единственный из всех знакомых сумел его увидеть настоящим и понять его ценность. Ему была противна мысль, что он не сумеет быть полезным, как отцу или старшему брату, считавшим его никчемным неумехой и лентяем, способным только книги читать. "Неподобающие занятие для воина", - говорили ему...

     - Всем остановиться, - внезапно раздался громкий приказ принца. Баклер без раздумий выполнил требуемое, а затем уже осмыслено огляделся, замечая, что он отстал от Джоффри и Сноу.

     Призрак, питомец Джона, скалился, его рубинового цвета глаза были устремлены в сторону Двана. Телохранители принца взялись за оружие. Лошади занервничали, и люди принялись их успокаивать. Грозный рык, словно раскат грома, раздался позади Баклера. Все взгляды устремились в эту сторону. Вынув меч, Дван неспешно обернулся и замер, испытывая парализующий страх.

     Огромный монстр, ростом превышающий лошадь, лишь по ошибке богов носил обличие волка. Янтарные очи сверкали недобрым огнем, в них не было милосердия, а лишь жесткость и ум. Бурая шерсть выглядела ухоженной, а массивное тело откормленным. Видать этот хищник не голодал. Однако самым страшным в облике этого монстра, на взгляд Баклера, была челюсть с до неприличия огромными и острыми зубами, демонстрируемыми в оскале. Лютоволк - а без сомнений, это был он - зарычал еще раз.

     Один из людей Ланнистеров, Варик, дернулся за оружием и привлек внимания монстра. Стремительно, зверь набросился на невезучего парнишку, который нечего не смог противопоставить лютоволку. Словно зачарованный, Дван наблюдал за тем, как Варика разрывает на части монстр. Брызги крови окропили землю, запачкав снег красным. Люди тоже попали под этот фонтан. За первой смертью от лап и зубов, последовала вторая.

     Сквозь пелену до Баклера доносились голос, отдающий команды, но цепенея от ужаса и слыша лишь бешеный стук своего сердца, да прерывистое дыхание, тот не мог разобрать слов. До этого дня он даже в реальном бою не сражался и вид разодранных тел и человеческих ошметков казался бредом воспаленного рассудка.

     - Дван, пригнись, - все же дошли слова его принца до сознания и, видя, как лютоволк несется на него, он отмер и выполнил указание, но не совсем точно. Баклер свалился на землю и неудачно упал, ударившись головой о камень, замаскированный под сугроб снега. Последнее, что он запомнил - стрела, пронзающая монстра, и свет перед глазами померк.

     ==========

     Западный рынок Ваэс Дотрак встретил Дорею шумом. Легкой походкой она ступала по сухой траве. Жаркое солнце безжалостно опаляло кожу. За дни путешествия вместе с госпожой Дейенерис Дорея успела не то чтобы привыкнуть, но уж точно примириться с подобным климатом.

     На ее пути попадались торговые лавки припыленные землей, где продавался товар, в основном, привезенный предприимчивыми купцами из Вольных городов. А вот ценители более редких вещей из И-Ти, Асшая и Края Теней могли найти желаемое на Восточном рынке.

     Дорея на несколько секунд задержалась перед огромным, с нее ростом, зеркалом, оправленным блестящими камнями, мерцающими на солнце, словно радуга после дождя. В нем отразилась синеглазая лисенийка в легком коричневом платье, с милым личиком и светлой от природы кожей, которая из-за долго путешествия покрылась золотистым, как мед, загаром. Светлые волосы были длины и прекрасны, а вот под глазом красовался синяк.

     "Ничего, больше он меня не тронет", - заправив светлую прядь за уху, она улыбнулась полноватому торговцу и зашагала прочь.

     Поток людей мельчал, чем дальше она шла - Дорея едва не вступила в лошадиный помет, свернув влево. Бранные слова слетели с ее губ. Переступив зловонную кучу, она прошла еще немного, прежде чем остановиться перед деревянной дверью невысокого дома на окраине. На ней красовался искусно вырезанный цветок с пятью лепестками.

     Постучав три раза, пять и семь, делая паузу, она терпеливо дожидалась, пока ей не откроют двери. Стоящий перед ней мужчина был молод, худ и невысок, но на лицо красив. Его кожа была светлее, чем ее. Волосы, доходившие до плеч, отливали золотом.

     Он любезно пропустил Дорею внутрь.

     Кровать, зеркало, лохань для купания и неказистый столик, на котором стояли кубки с вином, небольшой, размером с арбуз, деревянный ящик и стул - вот и все убранство.

     Пока она разглядывала жилище, мужчина резко обнял Дорею за талию, прижал к себе и поцеловал. Она ощутила сквозь ткань его возбуждение и запустила руку в его мягкие волосы. Сладкий стон сорвался с ее уст.

     - Мне так тебя не хватало, Трисс, - произнесла Дорея, когда он принялся покрывать поцелуями ее шею. - Каждый день без тебя подобен пытке.

     Его руки переместились с ее талии к бретелькам, завязанным сзади шеи. Распутав узел, Трисс потянул платье вниз. Оно упало на пол бесформенной горкой, обнажив маленькую упругую грудь с торчащими сосками, впалый живот и стройные ноги. Охваченные страстью, они переместились к кровати. Дорея толкнула своего партнера на ложе и с улыбкой его оседлала.

     ...Трисс перебирал золотистые волосы своей возлюбленной, умостившей свою голову ему на грудь.

     - Сир Джорах просил кхалиси отвернуться, когда ее муж отдал приказ растопить золото. Госпожа не послушалась, - говорила Дорея, когда любовная страсть утолилась, и появилось желание поболтать. - Принц Визерис молил ее о снисхождении, но она была непреклонна. Он так вопил, когда раскаленное золото полилось ему на голову, - изящным пальчиком провела по груди Трисса. - Но страшнее всего был взгляд кхалиси. Спокойствие и равнодушие в нем отражалось. Как будто не она несколькими часами ранее пыталась ублажить своего братца вкусной едой и нарядом, достойным короля.

     - Он хотел убить ее ребенка, - заметил Трисс.

     - Да, принц мне тоже был не по нраву, - проведя пальцем по синяку под глазом, сказала она. - Но это не оправдывает столь быструю смену поведения. Ни сожаления, ни вины. Будто она при смерти букашки присутствовала. Кхалиси меня пугает, - призналась Дорея, накрывая рукой отозвавшееся на ласку мужское достоинство.

     - Лисичка, - мягко произнес Трисс, поддерживая ее игру.

     ...Дорея подарила ему на прощание сладкий, как дорнийское вино, поцелуй и, договорившись о времени следующей встречи, покинула дом.

     Трисс, натянув штаны, сел за стол и вытащил серую бумагу. Подперев кулаками подбородок, он никак не мог сосредоточиться на том, что нужно написать господину.

     "Господин, - скривил губы Трисс. - Никогда бы не подумал, что им станет мальчишка. И весьма непростой".

     Наследный принц семи Королевств - важный титул, который шел лишь довеском. Джоффри был умен не по годам и необычен. Даже странен. Объяснить он не мог, отчего у него возникло такое мнение. Это было лишь иррациональное ощущение.

     Прошло всего полгода с того момента, как Трисс был лишь актером, чья блистательная игра Рейгара Таргариена в забавной постановке вызывала море оваций. Особенно от зрительниц.

     Когда он отыграл свою роль, но спектакль еще не завершился, Трисс проявил неосторожность, попытавшись ограбить человека знатного происхождения. Воровал он не из любви к искусству или алчности, а чтобы оплатить лечение младшей сестры Лилы. И попался Трисс из-за спешки, а ведь чувствовал, что добром это не кончится. Но врачеватель требовал денег и срок данный им на погашение долга давил на Трисса, вынуждая действовать опрометчиво.

     "Лорд - зазевался", - подумал он тогда.

     Знал бы Трисс, что ожидает его в будущем, то... ничего бы не изменил.

     Лорд на самом деле оказался оруженосцем рыцаря, который входил в свиту принца. Страх, охвативший Трисса, когда он попался, сложно позабыть. Но боялся мужчина не за свою жизнь. Он знал, что если что-то с ним случиться, то сестренка долго его не переживет.

     В момент отчаяния вмешался принц. Лишь милосердие Джоффри спасло его...

     Трисс, когда воскрешал в памяти приватный разговор с ним, не мог отделаться от ощущения, что за любезным поведением скрывалась жестокость.

     Принц не прилагал особых усилий, чтобы разговорить его и отыскать слабое место - больная сестра. В момент нужды тот пообещал посодействовать выздоровлению Лилы, при условии, если Трисс будет выполнять его поручения. Отказаться тот, естественно, не мог.

     Слово принц сдержал. Трисс, испытывая благодарность, был намерен исправно выполнять свою часть сделки. Менять облики, шпионить, соблазнять... Работа оказалась увлекательной.

     Выкинув посторонние мысли из головы, Трисс принялся сочинять доклад.

     ***

     Не все магические тренировки доводят до добра. Эту простую истину в очередной раз подтвердила жизнь.

     Покинув Черный замок Астэр радовался, что вместе с ним осталась позади и утомительная ежедневная добровольная повинность восстанавливать щит на Стене. В крови бурлила магия и требовала выхода. Ей он не противился, рассеивая силу вокруг, чтобы отслеживать перемещение их отряда и возможных недругов, скрывающихся в засаде. Впрочем, Астэр на самом деле не надеялся обнаружить западню. Он лишь тренировался удерживать концентрация во время беседы, пока в радиусе его чувств не появился лютоволк.

     Потянувшись к разуму хищника, он воздействовал на него так же, как обычно на Призрака. Однако в этот момент Астэра отвлек сир Барристан, и вместо чистой нейтральной магии с сознанием лютоволка соприкоснулась стихийная, породившая ментальную боль. Это спровоцировало слепую ярость, желание растерзать того, кто нанес вред.

     К несчастью, лютоволк - магическое создание, и выследить обидчика ему не составило труда, ведь рассеивая магию, принц оставил яркий след. Астэр едва успел его затереть, чем сбил с толку зверя, но намерение убивать у лютоволка не исчезло, поскольку инстинкт самосохранения (и не только его) маг случайно выжег. Стоило Варику дернуться, как лютоволк напал.

     Пес и сир Барристан закрыли его собой, однако, несмотря на то, что такого он не желал, но это давало отличный шанс выделиться перед войнами и совершить первое деяние на пути к легенде о себе. Благо колчан со стрелами, как и сам лук, находились под рукой - всего несколько часов тому назад он упражнялся в стрельбе.

     Достав стрелу, он напитал магией вырезанные им заранее руны - это давало стопроцентную гарантию ее попадания туда, куда ему нужно, да и пробивную мощность повышало. Конечно, и обычного заклинания было бы достаточно, но с рунами эффектней и проще, так как энергии тратиться меньше, а результат лучше.

     Астэр поразил лютоволка на смерть, но стал повинен в смерти двух людей и чуть не лишился Баклера. Неприятно.

     - Жив, - констатировал человек среднего возраста, склонившись над лежавшим Дваном, позвякивая цепями, блеснувшими серебром под лучами зимнего солнца. - Скоро придет в себя.

     - Хорошо, - кивнул принц и подошел к мертвым телам воинов. Показав на лице скорбь, он сделал вид, что пытается спрятать чувства. Ведь продемонстрируй он безразличие, понимания бы не нашел. - Займитесь ими и, Ховард, проследи, чтобы их тела доставили родным.

     - Как прикажете, мой принц, - ответил здоровенный, под два метра, рыцарь с рыжими волосами, густой бородой и шрамом на щеке и, попросив о помощи черноволосого и мрачного мужчину, стоящего рядом, принялся выполнять поручение.

     Дав указание, Астэр направился к лютоволку, возле которого стоял бледный Сноу и щуплый кузен Ховарда, Эрвик, с резкими чертами лица и льстивым характером.

     - Это было великолепно, мой принц, - восторженно произнес Эрвик, разглядывая торчащую из грудины зверя стрелу. На грозной морде застыло навечно выражение гнева. Зубы и шерсть окрасило кровью убитых. Снег под ним принял бурый цвет.

     - Спасибо, - Астэр оглядел людей вокруг. Сир Барристан взирал на него с гордостью. Клинган с одобрением. Джон со смесью восхищения и зависти. Несколько человек с неверием. Немногие с безразличием.

     "Славно, - подумал принц. - Из своей ошибки я извлек выгоду".

     ***

     Остаток пути не изобиловал событиями. Лишь отток магии с приближением к Винтерфеллу слегка увеличился, но незначительно, защита, созданная им, укреплялась огнем, горевшим в кострах, и воздвигала заслон, дырявый, словно решето, но способный замедлить утечку и дать возможность каждый раз смещать баланс между естественной регенерации и оттоком в сторону первой.

     Каждый вечер, незаметно, он подпитывался от горящего пламени, экономя личные силы. Астэр надеялся, что со временем дыры в барьере залатаются и ему будет доступны все его возможности и даже больше. Ведь из-за интенсивного расхода сил, восстановление его источника ускорялось, не слишком сильно, но существенно. О прекрасно возвращающемся контроле, у которого из-за сложившихся обстоятельств была возможность усовершенствоваться, не стоило забывать.

     Эмоции людей ощущались ярче, и в скором времени, он надеялся, сможет различать и отголоски мыслей.

     Астэр, однако, в первую очередь нацелился на улучшение организма. Словно опытный гончар, работающий с глиной, он придавал своему телу нужную форму и избавлялся от недостатков. Физическое состояние не могло не радовать: сила, выносливость, рефлексы с каждым днем становились все совершенней.

     Его новое тело являлось отличным материалом, лучше изначального, покалеченного болезнью, из-за которой Астэр долгие годы испытывал боль, пока не овладел исцеляющей магией и самостоятельно не создал для себя комплекс заклинаний. Эти чары не только излечили его, но и послужили в качестве основы для сотворения лечения от уродливых шрамов оставленных пламенем дракона, которые никто не мог (или не хотел, что вероятней) помочь ему свести.

     В Винтерфелл они прибыли на закате. Алое солнце неспешно покидало безоблачное небо. Дул холодный ветер, теребя волосы Астэра, проехавшего на коне сквозь ворота.

     Их ждали. Как и в день прибытия короля, люди выстроились во дворе. На лицах детей Старков отпечаталась нетерпение: им не терпелось пообщаться со своим другом. Король и королева стояли рука об руку, ожидая сына. Астэр отметил трезвость отца и почувствовал удовлетворение, что его наказ ограничивать количество выпитого подействовал.

     Мирцелла и Томмен были возбуждены и, казалось, что им было сложно устоять на месте. Увидев, что Астэр спешился, они, не слушая окрика Серсеи, побежали к нему. Без укрепления тела магией он бы свалился на грязный снег, а так он лишь рассмеялся, видя и чувствуя радость детей от встречи с ним.

     - Я вернулся, - произнес он, гладя Томмена и Мерцеллу по золотистым локонам.

     ***

     В комнате было жарко. Но Кейтилин предпочитала ее, а не мороз севера. Ей нравилось тепло, напоминающее дом, оставленный ею в юные годы. Воспоминания о солнце Риверрана и счастливых днях в окружении самых близких для нее людей: брата Эдмара и сестры Лизы, до сих пор согревали ее в холодных краях.

     Нед поднялся с кровати обнаженный и, как обычно, после жарких объятий жены направился к высокому и узкому окну, чтобы раскрыть ставни и впустить ледяной ночной воздух. Не любил он жару.

     Рассматривая мужа, Кейтилин на минуту показалось, что она перенеслась в прошлое, когда они совершенно недавно обсуждали назначение Неда на должность Десницы. Лорд Винтерфелла был задумчив и хмур, как и в тот вечер. Она молчала, дожидаясь, когда он заговорит о том, что его беспокоит. Долго молчание не продлилось.

     - Король отдал Драконий камень Джоффри, - молвил Нед, когда вернулся в их ложе.

     - Он в своем праве. Будучи братом Станниса король имеет как бы ни больше прав на Драконий камень, нежели дочь покойного. Ведь он ее старший родственник - мужчина. Ширен может иметь притязания, но для решения этого спора она должна обратиться к королю. А король... - Кейтилин плотнее завернулась в шкуры, чувствуя холод от ветра.

     - ... А король ее соперник за наследство, - закончил Нед. - Я знаю.

     - Что тебя на самом деле тревожит? - поинтересовалась Кейтилин.

     - Король сильно изменился. Тот Роберт, которого я называл другом, никогда бы не лишил свою племянницу наследства. Твои слова о том, что я знал человека, а не короля, не выходят у меня из головы. Я не хочу в это верить, - с горечью произнес Нед.

     Она сочувствовала мужу, но и испытывала толику торжества из-за признания ее правоты.

     - Юг - опасное место. Королевский двор - сборище гадюк. Он меняет людей, - начала Кейтилин, интуитивно почувствовав, что сейчас самый благоприятный момент для разговора, который она давно обдумала. - Милорд, в прошлый раз я попросила подождать возвращения принца со Стены, чтобы обсудить, кто из наших детей будет сопровождать тебя на юг.

     - Я помню, - нахмурился лорд Старк.

     - Брану и девочкам там не место, пока они не подрастут, и ты не привлечешь к ответственности того, кто стал причиной смерти лорда Аррена, - сказала она. - Разумней будет взять с собой только Робба. Он прекрасно ладит с принцем и по возрасту и интересам они ближе друг к другу, чем с Браном. К тому же ему не помешает посмотреть на другую жизнь, прежде чем он займется тем, что положено будущему лорду Винтерфелла. Бран, Арья и Санса слишком малы и их проще одурачить.

     Кейтилин не хотела расставаться с детьми, особенно с милым Браном. Но Робб - жених принцессы и она с неохотой признавала, что ему не помешает побыть при дворе. Однако за остальных Кейтилин решила побороться. Она видела признаки колебания на лице мужа и, прожив с ним столько лет, знала, что своего добилась.

     - Тебе будет проще сосредоточиться на обязанностях Десницы и расследовании смерти лорда Аррена. Робб не требует такого присмотра, как младшие дети, - добавила Кейтилин еще один аргумент. Повисло молчание. Леди Старк не торопилась его нарушать.

     - Бран и Арья будут опечалены расставанием с принцем Томменом и принцессой Мирцеллой, - наконец сказал Нед. - И Санса мечтала блистать при дворе.

     - Всему свое время, - мягко произнесла она, скидывая меха и открывая вид на ее обнаженное тело. Нед задержал взгляд на ее груди. Кейтилин потянулась к нему с поцелуем.

     - Хорошо, - сдался лорд Старк, наклоняясь к ней. - Будь по-твоему, миледи.

     ***

     Было принято решение дать два дня на отдых принцу и тем, кто его сопровождал в дороге, прежде чем отбыть в Королевскую гавань. Выделенное время Астэр провел в компании детей Старков. Те уподобились своим волчатам и везде следовали за ним. Серсея хотела было занять все свободное время принца собой, особенно когда узнала, что в дороге на них напал лютоволк, но Астэр мягко поговорил с ней.

     - Пройдут годы, прежде чем я снова повидаюсь с младшими детьми Старка, - говорил он ей после пира в честь его возращения. Сидели они у камина в комнате королевы. - Я хочу оставить о себе хорошие воспоминания.

     - Я места себе не нахожу, думая, что могла тебя потерять... Я скучала по тебе, - произнесла она.

     Астэр поднялся с кресла и подошел к ней, взял за руки, помогая встать, и обнял.

     - Я тоже, - произнес он. - Мы успеем еще наговориться в пути.

     Взрослые развлекались охотой, но ни Робб, ни принц, а тем более ни Джон, не принимали в ней участия. Время пролетело мгновенно.

     На рассвете гости и лорд Старк со своими людьми покинули Винтерфелл.

     ***

     На девятнадцатый день пути они достигли Перешейка, и отряд остановился на ночевку. Вечером к принцу подошел гонец и передал послание.

     - У меня для тебя задание, - подозвал Баклера Джоффри, отпустив посыльного. - Тебе нужно встретится с сиром Дэрри. Ты его помнишь?

     - Да, - без колебаний ответил Дван, даже не смотря на то, что ему больше всего на свете хотелось лечь и заснуть. Однако он знал, что являясь приближенным человекам принца, у него были определенные обязанности перед ним.

     - Твоя задача... - начал инструктаж Джоффри.

     Не прошло и часа, как Баклер добрался до нужного места. Постоялый двор, в котором Дван очутился, был грязным и пыльным. Однако это не мешало ему быть заполненным людьми.

     Баклер огляделся и неспешно направился к высокому человеку, пьющему в одиночестве.

     - Сир Дэрри, добрый вечер, - тихо поздоровался Дван и, не дожидаясь разрешения, сел рядом.

     - Лорд Дван, - поднял на него взгляд Дэрри. - Не ожидал вас здесь увидеть, - провел он рукой по густой и черной бороде, скрывающею половину лица.

     - Сомневаюсь, - Баклер достал письмо и передал его Дэрри. Тот бросил взор на восковую печать и принял послание. По мере чтения выражение его лица не менялось.

     - Я жду, - установился на Двана собеседник.

     - Вот, - Баклер вытащил из кармана кулон, украшенный странным символом, который передал ему принц перед тем, как послать сюда.

     Дэрри взял его в руку, внимательно рассмотрел и сразу же вернул. Затем он залез во внутренний карман дублета и извлек два письма.

     - Передай ему прямо в руки, - поручил Дэрри.

     - Непременно, - ответил Дван и встал.

     - Я буду здесь еще несколько дней, - напоследок сказал собеседник и поднял кружку с пивом.

     - Всего доброго, - попрощался Баклер и направился к выходу. Его ждал Джоффри.

     ***

     Астэр сидел у костра, который едва тлел из-за влажного воздуха. У его ног лежал Призрак, а рядом сидел сир Барристан. Джон уже спал, а Дван уехал по поручению принца и должен был вскоре вернуться. Их окружало болото и зеленная растительность, успевшая надоесть не только Астэру, но и другим людям, еще когда они пересекали Перешеек на пути в Винтерфелл.

     Сир Барристан встрепенулся, заметив человека, идущего к ним, а потом расслабился, разглядев того.

     - Мой принц, - тихо произнес Дван, когда Астэр предложил тому сесть рядом. - Я выполнил ваше поручение, - и с этими словами протянул два письма.

     - Благодарю, - взял он их и встал, сообщив о своем желании отойти ко сну.

     Астэр едва встав на ноги, занялся вербовкой людей. Дван, например, был лишь одним из многих. Однако тогда принцу очень не хватало свободы передвижения. Серсея, словно курица-наседка, не желала отпускать его от себя дальше, чем на шаг. Астэру было сложно уговорить леди-мать позволить ему покидать Красный замок. Но он справился, а точнее использовал Роберта, чтобы тот посодействовал в решении этой проблемы.

     Трисс, которого он встретил из-за того, что присматривался к актерам - из тех получались замечательные шпионы - показался Астэру перспективным человеком. И не прогадал. Сейчас тот находился в Пентосе и исправно присылал ему вести из-за моря. Разумеется, они являлись не секретными, но у его шпиона и опыта почти нет. Однако Трисс - обаятельный малый, завербовал, а точнее разыграл любовь с Дореей, служанкой Мопатиса (а впоследствии и Дейенерис), и та делилась с ним новостями. Трисс не только с Дореей вступал в интимные отношения, но лисенийка оказалась самой ценной.

     Трисс до сих пор считал, что встреча с Астэром была случайна. Однако тот оказался в поле зрения мага за месяц до того, как актер решил ограбить оруженосца Варика. Трисс был преданным человеком, ценившим честность, однако сам не чурался лжи. Трисс принял с благодарностью помощь и поддержу от принца.

     В Вольной гавани у Астэра также была своя шпионская сеть, не сказать, чтобы большая, но зато практически все из них были чем-то обязаны ему. Информацию они предоставляли регулярно. Астэр не обманывался, что о его людях не догадывается Варис, также как и он сам знал о "пташках" - детях с отрезанными языками - мастера над шептунами.

     Письма, которые доставил Дван, передал один из людей Астэра и, убедившись, что рядом никого нет, он вскрыл одно из них. Постороннему могло показаться, что в нем написана непонятная тарабарщина, но любой умный человек догадался бы, что это шифр. И придуман он был лично принцем. После расшифровки сообщение выглядело так:

     Семнадцатого числа десятого месяца этого года погиб Визерис Таргариен в священном городе Ваэс Дотрак. Причиной послужило... Дейенерис Таргариен ждет ребенка... Кхал Дорого не торопился отвоевывать трон для своей жены... Мормонт слишком сблизился с кхалиси... Иллирио Мопатис тайно отправился в Семь Королевств.

     Во втором письме была лишь одна строчка:

     Иллирио Мопатис был замечен с человеком, которого вы подозревали.

     Взяв новый свиток, Астэр принялся писать новое поручение.

     ***

     Яркие лучи солнца только пробивались сквозь предрассветную мглу, а Дэрри уже бодрствовал, лежа на матрасе, набитом соломой. Мысленно он прокручивал события вчерашней встречи.

     Дэрри, будучи межевым рыцарем, пересекался со вторым сыном лорда Баклера в Красном замке. Однако тогда он не думал, что они будут работать на одного и того же человека.

     Принц, прежде чем отправиться погостить к лорду Старку, сообщил, что присматривается к Двану. Так что появление Баклера в гостиницы, где он остановился, не являлось для него сюрпризом. Дэрри прогнозировал скорую повторную встречу с Дваном, который должен, по идее, принести инструкции от принца.

     Судьба удивительная. Несколькими годами ранние он ругал своего брата Рифа за дружбу с актером Триссом и за иную сомнительную компанию, с которой тот водился. Дэрри знал, что тот сколотил банду, но кроме нотаций, он никак на это не реагировал. Не до этого ему было в то время. А сейчас Дэрри занимался шпионажем и сотрудничал с этими людьми. Как переменчива жизнь!

     Дэрри подивился, как быстро он свыкся с новой ролью. А ведь прошло всего ничего, как его младший братишка, осведомленный о его материальных проблемах, предложил ему постоянную работу. Вначале ему не слишком понравилось то, чем отныне он должен был заниматься. Шпионить для малолетнего принца - хорошая шутка. Так ему казалось. Однако нужда заставила засунуть свои чувства куда подальше.

     Примириться с новой ситуацией помогло обещание принца посодействовать с выздоровлением тяжело больной дочери. Мейстры говорили, что она неизлечима. Дэрри умом это понимал, а в сердце жила надежда. За шанс сохранить жизнь его малышки он, как и его любимая жена Мальва, душу отдали бы любому богу или демону.

     - Лекарство следует принимать раз в месяц, - в памяти ярко отпечатались слова принца, когда тот передал ему флакон с красноватой, будто кровь, жидкостью. - Оно приглушит боль и укрепит организм. Однако полное излечение займет годы.

     Дэрри, испытывая невиданное волнение, когда тем же вечером напоил дочку этим лекарством. Эффект был незамедлителен. Ее щечки порозовели, и не прошло и часа, как она попросила кушать.

     - Это чудо, - в глазах Мальвы стояли слезы. - Первый раз за столько лет у нее появился аппетит и не нужно силой заставлять ее есть.

     Видя радость жены, он и сам ощутил - его чаяния были услышаны. Дэрри поклялся, что жизнь отдаст за Джоффри если его малышка поправится.

     С тех пор не прошло и года, его дочка встала с постели, и с каждым месяцем ей становилось лучше. А Дэрри успешно осваивал новую для себя роль шпиона. И он был счастлив.

     Раздался оглушительный звон колокола, оповещающего постояльцев, что завтрак готов.

     Дэрри поднялся с кровати и выглянул в мутное окно. Солнце полностью рассеяло ночную тьму.

     Он покинул крошечную комнату и поспешил вниз по узкой пыльной лестнице. В гостиной было многолюдно. Слуги бегали с подносами, расторопно обслуживая постояльцев. Аромат мяса перебивал остальные запахи. В животе у Дэрри заурчало, а рот наполнился слюной. Он окинул взглядом помещение, разыскивая свободную скамью, а наткнулся на вчерашнего знакомого - Баклера, сидящего в углу.

     Не мешкая, Дэрри двинулся к нему.

     ***

     Баклер вернулся как раз к началу тренировки.

     - Я, пожалуй, сегодня пропущу занятие, - зевнул Дван. На небе еще господствовала луна, как ему пришлось отправиться к Дэрри по поручению принца. И в данный момент он желал не махать мечом, а занять любую горизонтальную поверхность и прикорнуть несколько часов. Однако Дван знал, что оно было несбыточным. Их лагерь медленно собирался, и скоро они продолжат путешествие на юг.

     - Тебе только дай повод отлынивать, - не подбирал выражений Робб, делая зарядку для разогрева мышц. - Ты, как мечник, хуже всех нас.

     - У каждого свои таланты, - пожал плечами Дван, уже смерившись с тем, что гениальным бойцом ему никогда не быть.

     - И в чем ты хорош? - полюбопытствовал Робб.

     - В арифметики, - признался Баклер.

     - Пользы от нее много, - саркастично произнес Робб, заканчивая разминку. - Если ты леди...

     - Не мало, - неожиданно появился принц. Он просыпался раньше, чем они, и тренировался дольше и упорней. Лишь изредка Джоффри вступал с ними в поединок, чтобы продемонстрировать пропасть разделяющую их. - Дван, у меня есть для тебя работа, где без счета не обойтись.

     Баклер почему-то вспомнил расчетные книги Бейлиша, которые принц изучал в дороге. И как впоследствии оказалось, он верно догадался.

     - Я дам тебе месяц, - передал ему талмуды Джоффри, вытащенные из кибитки королевы. - В письменном виде изложишь свои мысли об этих книгах. Тебе же хватит времени?

     Дван всерьез задумался и кивнул.

     - Вот и хорошо, - улыбнулся принц и направился к Роберту.

     ***

     - Пришла весть о беременности Дейенерис Таргариен, - сообщил Астэр, когда они отошли подольше от любопытных ушей.

     - Что? - взревел король, не усомнившись в правдивости его слов.

     - Тише, - приказным тоном произнес принц, и король моментально успокоился.

     - Нужно убить эту шлюху и ее ублюдка! - яростным шепотом произнес Роберт.

     - Нужно, но не сейчас, - кивнул он и добавил: - Она может помереть при родах, но я бы на это не рассчитывал.

     - Я тоже, - признался Роберт. - Предлагаешь ждать пока драконий ублюдок не появится на свет? - недовольно спросил король.

     - Нет, пока не найдем надежного человека, способного ее устранить, - ответил Астэр. То, что у него не было возможности с гарантией избавиться от Дейенерис Таргариен являлось чистейшей, словно горный ручей, правдой. Дорея, прислуживающая кхалиси, питала к своей госпоже определенную симпатию. Трисс сообщал, что с большой долей вероятности рука Дореи дрогнет в ответственный момент, даже если он и убедит ту покуситься на жизнь Дейенерис. Астэр был склонен полагаться на мнение своего шпиона. Не из-за веры. В преданности Трисса не то чтобы принц не сомневался, но у него был рычаг давление на него - сестра того. Если Астэр проигнорирует его и прикажет устранить Дейенерис и все не закончится смертью последней, то он потеряет шпиона и возможность выполнить его распоряжение, отосланное сегодня утром.

     Сам Трисс - не убийца. У него нет опыта тайного устранения. Ему нужно начинать с малого. И подбирать такие цели, провал убийства которых не будет иметь важных последствий.

     - Безликие нам не по карману, - добавил маг. - Казна едва ли не пуста.

     - Варис... - начал король.

     - Я ему не доверяю. Ты знаешь, с кем недавно встречался лорд Варис? - не дожидаясь ответа, принц продолжил: - С Иллирио Мопатисом - магистром Пентоса в Эссосе. Мне донесли - а это даже и не тайна - что Таргариены полгода жили у него. И с подачи магистра состоялась свадьба Дейенерис с Кхалом Дрого. Этот человек, по слухам, старый друг Вариса.

     Умышленно или нет, но Варис не сообщил о смерти Визериса. Драконий принц умер больше месяца тому назад по повелению своей сестры. Также Астэр узнал о подаренных на свадьбу Дейенерис окаменелых драконов от своих людей. Поведали они ему и том, что Кхал Дрого "позабыл" обещание отвоевать Железный трон для Тарагариенов. Это была еще одна причина, почему можно было не спешить обрывать жизнь кхалиси.

     - Когда поднимется этот вопрос на Малом совете, дай себя убедить в том, что Дейенерис не стоит отправлять на встречу с Неведомым, - приказал Астэр. - Я прогнозирую, что лорд Старк будет самым ярым человеком, отстающим эту позицию. Он не позволит убить принцессу и ее еще не рожденного ребенка.

     - Ладно, - махнул рукой король. - Будь по-твоему.

     Иного Астэр и не ожидал.