Марша Сандерс. Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах

Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах

События, описанные в этом рассказе, являются художественным вымыслом. Упоминаемые в ней имена и названия - плод воображения автора. Все совпадения с реальными географическими названиями и именами людей случайны.

Глава 1. Мысли дядюшки Фрейда, или Все неприятности начинаются в детстве

Зигмунд Фрейд говорил, что корни всех наших фобий и желаний нужно искать в раннем детстве, и в этом я с ним согласна. Первый раз я влюбилась в том нежном возрасте, когда взрослые любят тискать за щеки и сюсюкать: "Какой милый ребенок!" Мне было пять лет, и на детский утренник мама нарядила меня "снежинкой", украсив белое платье шлейфом мишуры. Я считала себя самой красивой девочкой, пока она вела меня за руку до детского сада. В актовом зале, правда, выяснилось, что в нашей группе еще двадцать пять "снежинок", три "зайчика", два "медвежонка" и один "ежик", в костюмах из точно такой же колючей мишуры, километрами сходившей с коммунистических конвейеров. В облаке блестящих хлопьев "снежинки" были похожи на "зайчиков", а "медвежата" не отличались от "ежика". Тогда я еще не знала слова "клон", хоть и являлась наглядным пособием. Из-за наличия конкурентов моя радость несколько поубавилась, но новогодний подарок от высокого Деда Мороза, разговаривающего писклявым голосом нашей нянечки тети Нюры, ненадолго вернул мне хорошее настроение. Знала бы я, что в этот день мое сердце будет разбито навсегда - я бы слегла дома с температурой и не показывала в саду носа до окончания каникул.

После вручения подарков, песенки про елочку и хоровода со Снегурочкой нам показали спектакль "Золушка". Я с улыбкой хлопала в ладоши, глядя, как бедная падчерица справляется со всеми поручениями злобной мачехи, и фея-крестная дарит девушке новое платье. Но вот когда на сцену вышел принц, мое пятилетнее сердце едва не остановилось. На фанерных ступенях раскрашенного гуашью замка стоял светловолосый кудрявый парнишка в голубом камзоле. Его серые глаза задумчиво смотрели вдаль, разглядывая прекрасную незнакомку в бальном зале. Потом он пригласил Золушку на танец, но ход спектакля меня уже не волновал - все мое внимание было приковано к белокурой фигуре с пронзительным взглядом. Когда он преклонил колено перед девушкой, предлагая примерить бутафорскую туфельку, я чуть не заплакала. На ее месте должна быть я! Эта туфелька должна быть моей! В конце спектакля юные актеры вышли на поклон к зрителям. Я аплодировала так сильно, что мои ладони покраснели как кафтан Деда Мороза, а потом и вовсе онемели, но я не обращала на это внимания. Когда всех детей принялись усаживать за стол для чаепития, я выскользнула из зала и прокралась к кабинету директора, куда отправили переодеваться школьников, разыгравших для нас спектакль. За дверью слышался веселый смех. Я прильнула к замочной скважине. Пухленькая девочка, исполняющая роль мачехи, упаковывала свое платье в большую сумку, а Золушка влезала в шерстяной сарафан. Но где же прекрасный принц? Мое терпение было вознаграждено - в поле зрения появилась фигура в знакомом камзоле. Я вздохнула, наблюдая, как он поправляет белокурую прядь и тянет локон в сторону. Неожиданно копна светлых волос осталась в руках принца, обнажив голову с рыжей шевелюрой! В то время я не подозревала о существовании такого предмета, как парик, но это было не самое страшное открытие, которое мне предстояло сделать.

- Наташа, ты пойдешь сегодня в кино? - поинтересовалась у принца Золушка.

"Наташа?" - удивилась я мысленно.

- Да, - пропищал в ответ предмет моих мечтаний.

Мое разочарование было невозможно описать словами. Отпрянув, я кинулась прочь от кабинета директора и не прикоснулась к праздничному торту. Я проплакала всю ночь, вызвав у мамы изрядное беспокойство. Она пыталась измерять мне температуру, умывать святой водой, напоить аспирином, но я продолжала рыдать. Да и как я могла объяснить матери, что безнадежно влюбилась в белокурого принца, который при ближайшем рассмотрении оказался рыжеволосой девчонкой по имени Наташа?

Сейчас, спустя не один десяток лет, я понимаю, что именно то потрясение определило типаж моего любимого мужчины. Выбирая того или иного парня, я ориентируюсь на образ прекрасного принца, вскружившего мне голову в первый раз.

Глава 2. Песочные войны, или Как отстоять свою правоту пластмассовым совком

Взрослые пытаются оградить нас от опрометчивых поступков, давая ценные советы, но дети упрямо предпочитают учиться на своих ошибках. Мать может неоднократно предупреждать ребенка о том, что нельзя играть со спичками, но тот усвоит эту мудрую истину, когда обожжется сам. Однако встречаются и такие экземпляры, которых не сделают мудрее даже многочисленные ожоги. К их числу принадлежала и я. Разочарование в любви не научило меня осмотрительности, и второй раз я потеряла голову ровно через полгода после своего фиаско в детском саду. Мы переехали в новый район, и в первый же день я побежала осматривать окрестности, уделив пристальное внимание детской площадке. Пара старых качелей и скривившаяся горка меня особо не впечатлили, но вот песочница меня заинтересовала. Точнее, сама песочница была стандартная: четыре толстые доски, сколоченные в квадрат, с кучей песка посередине. Но вот мальчик, сидевший внутри и строивший некое подобие замка, был просто необыкновенный и надолго привлек мое внимание. Один лишь факт, что он являлся блондином, говорил о многом. Хорошо помня свою первую неудачу на любовном фронте, я изначально убедилась в мужских половых признаках избранника на сто процентов. Следует добавить, что впоследствии мы изучали друг на друге особенности анатомии двух полов, за что я потом получила хорошую взбучку от матери. Поняв, почему писать стоя женщинам не суждено, я успокоилась, приняв это как данность. Наши отношения со Славкой развивались стремительно и эмоционально. После сурового наказания со стороны обеих мам, мы прекратили с любопытством первооткрывателя залезать друг другу в трусы и занялись обыкновенными детскими занятиями: постройкой крепостей из песка и глины, лазаньем по деревьям и совместным поеданием только что купленной сдобы из булочной. Я считала, что жизнь удалась, и радовалась, что у меня появился настоящий друг. Однако со временем я обратила внимание на один печальный факт, слегка омрачавший наши отношения: Славка был истинным джентльменом лишь в том случае, когда мы играли вдвоем. Стоило появиться посторонним зрителям в лице родителей или его друзей-мальчишек, как он становился безжалостным тираном: ломал мои песочные замки, дергал за косички или толкал в лужу. Видимо, он уже тогда понял, что открытое проявление привязанности к противоположному полу есть слабость. В один прекрасный момент мне надоела его грубость, и я, взяв первое, что мне попалось под руку - этим оказался старый пластмассовый совок из набора для куличиков, - отлупила своего второго любимого блондина. Как ни странно, он не обиделся, а наоборот, даже стал уважать. После этого случая я стала "своим парнем" в их компании, и меня все чаще приглашали лазать по бетонным плитам на заброшенной стойке или строить плотины на обмельчавшей речушке. Синяки и ссадины стали моими постоянными спутниками, и неизвестно, кем бы я выросла при таком воспитании, если бы однажды утром не стала свидетелем измены: Славка сидел в песочнице с моей лучшей подругой Машкой и помогал ей делать объездную дорогу к замку. Красный пластмассовый совок, которым я однажды уже показала ему - кто из нас главный, сиротливо валялся под старыми качелями. Я с любовью извлекла его из-под металлического сооружения и направилась к песочнице. Через минуту башня замка превратилась в песочное месиво, а зареванная Машка с растрепанными косичками убежала домой. Славка, как истинный мужчина, не мог покинуть поле боя. Это была его самая большая ошибка - никогда нельзя бороться с разъяренной женщиной, даже если ей всего пять с половиной лет. В тот день он наелся песка на всю оставшуюся жизнь: я работала совком со скоростью реактивного самолета и мощностью новейшего экскаватора. Не представляю, что тогда заставило меня остановиться, ведь сначала я была готова его закопать! К концу наших разборок светлые волосы Славки представляли собой взъерошенное гнездо, которое покрывал двухсантиметровый слой песка. Надо отдать ему должное - он все-таки не заплакал. Гордо подняв голову, блондин удалился, оставив меня наслаждаться победой. Я стояла посреди песочницы, сжимая совок, как гладиатор меч, еще не зная, что одиночество - удел сильных женщин. Тогда сия мудрая мысль пришла мне в виде обиженного крика:

- Ну и иди отсюда, трус! Не очень-то ты и нужен!

Но суть была та же. Тогда же мама Славы приняла решение сменить детскую площадку, и его я так больше не увидела. Вторая любовь тоже была несчастной, зато моя честь была отомщена.

Глава 3. Двоечник и отличница, или Столкновение миров

Любой физик с легкостью процитирует открытие Шарля Кулона о притяжении частиц с противоположными зарядами, но о последствии этого закона даже не задумается. А что может быть апофеозом притяжения? Только столкновение. К сожалению, школьный курс был построен так, что изучать физику я стала лишь после того, как испытала на себе действие еще неведомого мне закона. Это случилось через год после песочных войн, когда мои детсадовские будни остались в прошлом. "Первый раз в первый класс", - красовалась надпись на открытке, которую мне подарила бабушка. В дни подготовки я еще не понимала важность ожидавшего меня события, и, равнодушно засунув открытку в письменный стол, принялась мечтать о покупке портфеля с волком и зайцем из мультфильма "Ну, погоди!" и новых сандалиях. В "Детском мире" мы с мамой купили мне коричневую форму и два метра кружевной тесьмы, которую бабушка порезала на воротнички и манжеты для школьного платья. На торжественной линейке я появилась с новым ранцем за спиной и букетом гладиолусов, который был больше меня чуть ли не в два раза. Папа с мамой то и дело фотографировали меня на старенький "ФЭД", а я с удовольствием позировала им, не замечая, что букет для меня тяжеловат, и меня то и дело мотает из стороны в сторону. К школе стайками тянулись другие первоклассники в сопровождении родителей; слившись с толпой, мы собрались на школьном дворе, где всех выстроили в линейку. Директор школы выступил с речью о наших "трудовых буднях и новых открытиях", смысл которой дошел до меня гораздо позже - классе в восьмом, если быть совсем точной. Во время речи я была занята тем, что разглядывала будущих одноклассников и одноклассниц и размышляла о том, как выпросить у мамы лакированные сандалии, как у Светки из второго "Б", которая считалась самой продвинутой и модной. В классе нас еще раз сфотографировали и передали в надежные руки учительницы. Тамара Анатольевна принялась нас рассаживать за парты, руководствуясь старой схемой: "мальчик плюс девочка", и когда мы с Наташкой вдоволь наревелись по причине, что нашу пару учительница тоже безжалостно разбила, я смирилась с безысходностью и принялась разглядывать нового соседа. Первым потрясением для меня стал цвет его волос. И почему я раньше не обратила на него внимания? Лица блондина я сразу не увидела - мальчик что-то пристально разглядывал за окном, но когда он повернулся к классу, услышав учительский призыв, мое сердце дрогнуло. Пока его голубые глаза лениво изучали присутствующих, я пыталась вспомнить хоть одну клятву, данную себе, о том, что в блондинов я больше не влюбляюсь, но в голове было пусто. Светловолосый мальчик уверенным жестом почесал нос и, повернувшись ко мне, поинтересовался:

- Жвачка есть?

- Нет, - как завороженная прошептала я, стараясь не моргать.

С этой минуты я была сражена наповал. Макс Рыжов - а ангельское создание звали именно так - оказался убежденным двоечником, но за красивые глаза - теперь я точно знаю, откуда пошло это выражение - ему часто ставили "тройки", а за домашние задания, которые он ежедневно списывал у меня, он умудрялся получать "четверки". Но влюбилась я окончательно и бесповоротно, когда увидела, что несокрушимый авторитет учителя не имеет для него особого веса. Мальчишки на переменах частенько развлекались тем, что сбрасывали со столов карандаши и тетрадки, поднимая парту за один край. Девчонки визжали, собирая с пола письменные принадлежности, а парни радостно бежали дальше. Не избежала нападения и моя парта - Макс налетел на нее подобно торнадо и принялся поднимать за край. Видимо, в тот момент его мало волновало то, что и его карандаши окажутся на полу.

- Что здесь происходит? - воскликнула учительница, видя мои ошарашенные глаза.

- Ядерная война!!! - проорал Макс ей в ответ, продолжая раскачивать парту.

Мой новый пластмассовый пенал полетел вниз. Звонко стукнувшись о деревянную поверхность, он раскололся, рассыпая скрепки, словно крупу. Рыжов захохотал, но я, как ни странно, совершенно не обиделась на него. Видимо, сказалось то, что для него вопль учителя не возымел должного действия. А Макс оценил, что я не забилась в истерике и не заплакала, а лишь собрала с пола скрепки и села за парту. С тех пор в нашем тандеме воцарились мир и спокойствие, и, казалось, ничто не сможет их нарушить. Я тоже так думала, пока мальчишки не затеяли аферу с классным журналом накануне родительского собрания. На перемене я рано вернулась в класс, и стала свидетелем, как Рыжов и компания умыкнули со стола главное свидетельство их неуспеваемости.

- Теперь она наябедничает, - заныл Вадик Сорокин, лучший друг Макса. - Может, мы ее поколотим, чтоб молчала?

- Она не скажет, - с насмешкой произнес Рыжов, словно знал обо мне что-то, чего не знала я. - Правда, Ильина?

Я кивнула, а мальчишки недоуменно переглянулись.

- Ты ей веришь? - удивленно пробормотал Вадик.

- Ага, - кивнул Макс. - Мы журнал в ее портфеле спрячем.

- Что? - ахнула я.

- Тогда ты точно будешь молчать, - резюмировал Макс. - Или... ты хочешь стать предательницей?

Из его уст это звучало особенно жестоко. Быть предательницей... для него? Никогда! Я замотала головой. Несчастный журнал засунули в мой ранец, и я нервно села на свое место. Понятное дело, неприятности на этом не закончились.

- Кто это сделал? - заголосила учительница, заметив пропажу, и гневным взглядом обвела класс. - Рыжов?

- Это не я, Тамара Анатольевна! - замахал руками Макс. - Это... Это Ильина!

Я вытаращила глаза - только что герой моих девичьих грез предал меня! Подставил под удар! Мой портфель проверили и нашли в нем журнал. Пришлось призвать на помощь все мое актерское мастерство и, думаю, что после двадцать пятого заверения, что я не являюсь виновницей случившегося, учительница мне поверила. Инцидент был исчерпан, но не забыт. Я твердо решила отомстить. Случай подвернулся во время диктанта, по результатам которого ставилась оценка в четверти. Рыжов приноровился списывать у меня, едва косясь взглядом -- я всегда разворачивала тетрадь так, чтобы ему было удобно, но сегодня Макса ждал неприятный сюрприз - отсев на краешек парты, я повернулась к нему спиной, и весь диктант прикрывала текст ладонью. Сесть ближе он не решился, потому что это, несомненно, привлекло бы внимание учительницы. Сдав тетрадь на проверку, я вышла из класса, не удостоив Рыжова и взглядом. Я не знала, что он получит: "два" или "три", мне было все равно, я лишь не хотела иметь отношение к его оценке. "Теперь ты будешь все делать сам", - злорадно думала я. В конце уроков Тамара Анатольевна раздала тетради. Я открыла ее и, увидев долгожданный высший бал, улыбнулась.

- А теперь тот, у кого за диктант стоит "пять", пусть выйдет к доске, - обратилась к классу учительница.

Я встала, робко оглядываясь по сторонам. Мои одноклассники не шелохнулись, лишь глядели на меня, кто-то - с завистью, кто-то - с равнодушием. В гордом одиночестве я проделала путь от парты к доске и остановилась.

- Теперь те, кто получил "четыре", поднимите руки, - продолжала учительница.

Ученики заметно оживились, шурша тетрадями, словно хотели на всякий случай еще раз уточнить оценку.

- Смелее, - подбадривала их учительница. - Выходите к доске.

Еще пять девочек присоединились ко мне.

- Вот наши лидеры! - гордо произнесла Тамара Анатольевна. - Те, кто пишет грамотно и красиво. Те, на кого вы должны ровняться.

Стоявшие у доски заулыбались.

- Но бывают лидеры и по безграмотности, - продолжала Тамара Анатольевна. - В нашем классе есть такой человек... - учительница сделала театральную паузу, чтобы мы смогли оценить ее следующую фразу. - Он получил "кол"!

Ученики робко захихикали.

- Хотите знать, кто это?

- Да! - дружно заорали все.

- Вставай, Рыжов, - с насмешкой вздохнула Тамара Анатольевна. - Страна должна знать своих героев.

Пунцовый как рак Макс поднялся с места.

- Столько ошибок в одном тексте я еще ни разу не видела, - усмехнулась учительница, вызвав новую волну хохота. - Я бы поставила тебе "ноль", если бы была такая оценка...

Под всеобщее улюлюканье Макс бросился вон из класса. Я стояла, обняв свою тетрадь с "пятеркой", и хохотала громче всех. Тогда я в очередной раз поняла, как сладка месть. И в очередной раз зареклась влюбляться в блондинов.

Глава 4. Трудности перевода, или Почему отмирает традиция заводить гувернера

В тургеневские времена каждая приличная семья считала своим долгом нанять любимому отпрыску гувернера. В наши дни сия традиция практически умерла, и лишь те родители, чьи чада готовятся к поступлению в специализированный ВУЗ, нанимают детям репетитора, чтобы их ребенок мог "подтянуть" знания по тому или иному предмету. Правда все чаще встречаются такие экземпляры, что пренебрегают прелестями индивидуального обучения и отправляют детей на подготовительные курсы. Мои родители не относились к числу последних и, добросовестно проштудировав объявления в газетах и опросив знакомых, в один прекрасный день заявили:

- Солнышко, мы наняли тебе репетитора по английскому языку.

Первое время я пыталась протестовать, осознавая, что мой летний отдых будет безнадежно испорчен, но родители, которые понимали, что после стандартного набора предметов в начальной школе кругозор ребенка нужно расширять, проявили невиданную доселе стойкость, и в ближайшие выходные мне предстояло познакомиться со своим будущим наставником. В субботу мама нацепила на меня платье, несмотря на мои отчаянные вопли и просьбы оставить на мне джинсы, и заплела две косы, украсив их бантами. Глядя в зеркало, я чувствовала себя полной идиоткой. Не каждая девочка в одиннадцать лет позволит матери так издеваться над собой. Наверное, я и, правда, идиотка. Или, может быть, мазохистка? Звонок в дверь прозвучал для меня как церковный колокол, зовущий паству на молебен. Тяжело вздохнув, я с обреченным выражением лица поплелась в прихожую, где мама радостно ворковала с причиной моей несостоявшейся прогулки:

- Здравствуй, Сереженька! Как там тетя Наташа? А дядя Юра?

"Сереженька" что-то бурчал в ответ и, согнувшись в три погибели, расшнуровывал кеды. Коридор нашей "хрущевки" даже в шутку нельзя было назвать широким, и из-за матери, которая хлопотала рядом, подавая тапочки, я видела лишь часть спины своего репетитора. Простая рубашка в клеточку заставила меня поморщиться - я тут же представила себе этакого "ботаника" в очках. Мысленно попрощавшись с ближайшими часами свободного времени, я шагнула вперед. Тут мама обернулась и, увидев меня, радостно прочирикала:

- А вот и наша Дашенька!

- Очень приятно, - репетитор выпрямился, поворачиваясь ко мне, и я с трудом сдержала возглас удивления - в "разогнутом" состоянии он был на целую голову выше мамы!

Но не это стало причиной дрожи моих коленок - пятнадцатилетний "Сереженька" оказался блондином. Смуглым, темноглазым, но блондином! Видимо, судьба снова решила испытать меня на прочность. Равнодушно взглянув в мою сторону, репетитор проследовал в комнату за мамой, где она принялась раскладывать на письменном столе учебники по английскому языку и советоваться с "Сереженькой" - по какой книге лучше заниматься. В ожидании, пока они закончат совещаться, я присела на стул, краешком глаза разглядывая симпатичное лицо наставника и мысленно умоляя себя не краснеть. Наконец, учебник был выбран, и мама оставила нас с "Сереженькой" в покое, пообещав на прощание угостить чаем с пирогом. Сергей придвинул свой стул к моему, небрежным движением раскрыл учебник и принялся о чем-то расспрашивать меня, но мой юный мозг не мог думать ни о каком английском. Проклиная свое детское платье и кошмарные банты, я смотрела в карие глаза своего репетитора и мечтала о том, чтобы он пригласил меня в кино или просто погулять. Представив себе изумленные лица подруг, которые, увидев меня с таким парнем, по меньшей мере, грохнутся в обморок, я довольно заулыбалась. Сергей воспринял мою улыбку как знак того, что я знаю тему, о которой он мне говорит, и с упоением принялся рассказывать про пассивный и активный залоги. Я кивала как китайский болванчик и придумывала имена нашим будущим детям. Когда занятие закончилось, Сергей написал в тетради несколько упражнений, которые мне нужно будет сделать к завтрашнему дню и, отказавшись от чая, поспешил удалиться. Забегая вперед, признаюсь -- я до сих пор храню этот листок в клеточку. Просто как память... Списав робость своего героя на мой детский наряд, я решила не допускать подобных промахов впредь, и к следующему занятию была при полном параде: яркая футболка, джинсы, босоножки на танкетке. Правда, я еще старалась стянуть у мамы помаду, но она что-то явно заподозрила и пресекла мои попытки. Подбегая к двери, я ожидала бури эмоций. Вот сейчас он увидит меня такой стильной и красивой и скажет: "А может, не будем сегодня заниматься? Давай сходим в кино..." Распахнув дверь, я замерла на пороге. Ну почему нельзя сопровождать свое появление фанфарами? Так, для эффекта... Не оценив мои старания, Сергей протиснулся в квартиру, бросив на ходу:

- Привет. У меня сегодня мало времени. Давай скорее.

"Он не понял, что я нарядилась только для НЕГО, - мелькнула у меня шальная мысль, пока я шла за ним в свою комнату. - И поэтому он нервничает!"

Ситуацию нужно было срочно исправлять, и я сделала все, чтобы Сергей осознал, что именно он - виновник моего внезапного преображения в диву. Игривый взгляд, с которым я протянула ему учебник. Томный голос, когда я просила передать мне закладку... Нет, он должен был понять! Несмотря на все хитрые манипуляции, мой наставник оставался серьезен и не предпринимал никаких попыток к сближению. Проверив домашнее задание и объяснив новую тему, он взглянул на часы и засобирался домой. Никогда еще занятие не казалось мне таким коротким. "Наверное, ему не понравился цвет футболки", - решила я, но спросить Сергея про его предпочтения так и не успела - сухо попрощавшись, он выбежал из квартиры. "Вдруг, у него что-то дома случилось? - продолжала изводить себя я. - А тут еще я со своим английским..." Выбежав на балкон, чтобы еще раз иметь счастье лицезреть объект моих девичьих грез и крикнуть ему вслед что-то ободряющее, я увидела картину, которая меня потрясла! Сергей, тот самый, что несколько минут назад торопился домой и говорил, что у него мало времени, стоял у подъезда и... целовался с какой-то светловолосой худышкой в модных джинсах! Одна его рука обнимала девушку за талию, а вторая гладила ее волосы. Последнее удавалось ему с трудом - начес девицы впечатлял. Видимо, она потратила на него не один час. Ярость душила меня. Не совладав с собой, я схватила любимую мамину лейку и, перегнувшись через перила, окатила парочку холодной водой. Шелковая блуза девушки промокла, шикарный начес в один миг превратился в разбухшую паклю, прилипшую к ее лицу, а яркая тушь потекла, оставляя на щеках темные дорожки. Как же эта девица орала! Музыка для моих ушей. Совершив свое "мокрое" дело, я тут же присела, спрятавшись за обшивкой, чтобы Сергей не увидел меня, но открытая балконная дверь подсказала ему, кто стал причиной внезапного дождя. Я ожидала бури, но он так и не наябедничал моим родителям, хотя после моей выходки наши с ним занятия были закончены. В утешение мне достались лишь листок с его почерком и ласкающая взор картина, которая до сих пор вызывает у меня довольную улыбку: недавняя красотка, жалкая и полинявшая, как старая кошка после дождя, истерически топает ногами и визжит на всю улицу.

Глава 5. На зарядку становись, или Все прелести взрослой жизни

Главный жизненный парадокс: став взрослым, человек с умилением вспоминает годы детства, хотя, будучи ребенком, торопился повзрослеть и доказать родителям, что уже стал самостоятельным. Как и все дети, я не ломала эту привычную схему, воспринимая "в штыки" большинство родительских решений, даже если они касались вполне невинных тем. Например, таких, как каникулы. Я давно привыкла проводить лето в городе, но маму отнюдь не радовало то обстоятельство, что я три месяца слоняюсь без дела. Посовещавшись с папой, она вынесла своей вердикт: в этом году меня решили отправить пионерский лагерь.

- Лагерь? - заныла я, едва услышав новость. - Но я же взрослая, зачем мне туда ехать?

- Говоришь, ты взрослая? - со смешком поинтересовалась мама. - Тогда, наверное, сможешь несколько недель жить по режиму... И кто знает, может на следующий год ты поедешь с нами в Сочи...

Перспектива провести месяц на море меня обрадовала, и я дала согласие. Мама помогла упаковать вещи, и на следующий день они с отцом повезли меня навстречу новой взрослой жизни. Наслушавшись рассказов опытных подруг, я мечтала о купаниях в речке, дискотеках, новых знакомствах и о первом поцелуе с каким-нибудь симпатичным мальчиком из отряда, а еще лучше - с вожатым. Радостное ожидание сменилось разочарованием, стоило мне узнать, что лагерь находится в лесной глубинке, речки нет и в помине, а большую часть коллектива вожатых составляют девочки. Поначалу я дулась на родителей, мысленно благодаря за "подарочек", но потом рассудительно заметила: "Зато лагерь к железнодорожной станции близко, в случае чего - смогу сбежать домой". Мама крепко обняла меня на прощание, пообещав приезжать по субботам и привозить гостинцы, и оставила меня наедине с моей взрослой жизнью, которая, как оказалось, готовила множество сюрпризов.

Сначала выяснилось, что мы приехали одними из последних, и я чуть не опоздала к раздаче постельного белья. Получив самый страшный комплект в моей жизни - а глядя на сине-серую простыню, меня начинали терзать сомнения, что ее стирали вместе если не с половыми тряпками, то, по меньшей мере, со старыми шторами, - я отправилась к себе в палату.

Новое разочарование ждало меня там - все лучшие кровати были заняты, и мне досталась узкая койка в самом углу. Одна ножка кровати подозрительно покосилась, но добила меня облезлая тумбочка, стоявшая рядом. На ее фанерных стенках помимо стандартных фраз: "Оля + Ира = дружба" или "Вовка - моя любовь" огромными буквами было выцарапано: "Дашка - тупая овца". Видимо, моя тезка-предшественница не нашла общего языка с остальными. "Добро пожаловать во взрослую жизнь, дорогая", - поздравила себя я, раскладывая вещи.

Как ни странно - на этом мои неприятности закончились, и вскоре я убедилась, что жизнь без родителей обладает рядом преимуществ. Познакомившись и подружившись с моими новыми соседками, я открыла для себя много прелестей, недоступных дома. За неделю жизни без родителей я успела пристраститься к косметике, и при этом никто не стоял над душой с нытьем: "Смывай немедленно!" Вслед за этим я освоила мат, иногда настолько удачно сочетая составляющие, что получившиеся "трехэтажные" ругательства девчонки записывали к себе в дневники "на память". В жизни коллектива я тоже преуспела - меня выбрали звеньевой, и я довольно быстро научилась рапортовать без запинки: "Товарищ старший пионер вожатый, дружина пионерского лагеря "Горнист" в количестве четырех пионерских отрядов и одной октябрятской группы на утреннюю линейку построена".

Наша лагерная жизнь била ключом: утренняя побудка и построение на линейку сменялись душещипательными беседами на запретные темы, просмотром кино и вылазками в малинник через дыру в заборе за старым административным зданием. Нам было безумно весело в наших забавах, но все мы как один с упоением ждали наступления ночи. Ночи зубной пасты. Постоянные набеги на палату мальчишек сразу стали нашим любимым развлечением, пока парни не предприняли ряд ответных нападений, обсыпав всех девчонок зубным порошком "Мятный", доводившим нас до слез и постоянного чихания. В отместку мы своровали их одежду и, связав ее в огромные веревки, развесили их в холле. Казалось, ничто не сможет испортить мой отдых, и я радовалась лучшему лету в моей жизни, не зная, что коварная судьба приготовила моему сердцу очередное испытание.

Как-то вечером, когда до дискотеки оставалась пара часов, наша женская ватага решила вновь полакомиться витаминными ягодами за пределами лагеря. Выйдя из палаты, мы увидели, что в опасной близости от нашего тайного лаза наблюдается группа вожатых, которые с жаром обсуждают что-то. Поход за малиной был отложен до лучших времен, и мы с девчонками уже собирались разойтись, как вдруг спорщики замолчали, и до нас донеслась тихая музыка. Мне стало любопытно, и, подойдя ближе, я увидела белокурого юношу с гитарой в центре компании. Но не цвет волос с этот раз привлек мое внимание, а руки незнакомца. Его тонкие пальцы перебирали струны, рождая на свет мелодию, от которой сжималось сердце. А как он пел! Я уже слышала эту песню раньше - ее исполнял Михаил Боярский для героини фильма "Гардемарины, вперед!". Слушая призыв, мне хотелось стать той самой голубкой и прилететь в сад, где есть постель из ландышей, а на ветках висят прекрасные сны. Переведя взгляд на одухотворенное лицо юноши, я поняла, что музыкант еще и невообразимо красив. "Ангел во плоти..."

Со слезами восторга я вернулась в палату, решив, что на дискотеке я обязательно приглашу его на танец. "Это и есть взрослая жизнь, - думала я, распыляя себе на голову чуть ли не весь баллончик лака. - Мы будем самой красивой парой! Девчонки мне обзавидуются!!!" Однако радость была преждевременной, и последнее открытие, которое подарила мне взрослая жизнь, было отнюдь не радужным. Дискотеку и все увеселительные мероприятия отменили в связи с угрозой эпидемии - проверка обнаружила в столовой кишечную палочку. В лагере объявили карантин, и все принялись наперебой звонить родителям, чтобы сообщить им эту новость.

Телефон в "Горнисте" был только один, и очень скоро перед зданием администрации выстроилась целая очередь страждущих. Пристроившись в самом хвосте, я размышляла о жестокости судьбы. Коварный недуг разлучает нас - проклятая кишечная палочка отнимает у меня встречи с любимым! "Не сдамся", - решила я, всерьез вознамерившись еще раз увидеть своего Ангела, и, стараясь не привлекать к себе внимания, выбралась из очереди.

Добравшись до корпуса, в котором размещались вожатые, я осторожно приблизилась к окну и, приподнявшись на цыпочках, заглянула внутрь. Сначала я тупо моргнула, словно надеясь, что голый зад, который я увидела, исчезнет, но этого не произошло. С ужасом осознав, что вышеупомянутая часть тела принадлежит моему Ангелу, я опешила. Сам обладатель крепких ягодиц производил руками странные манипуляции и тихо постанывал. " Неужели ему плохо?" - удивилась я, а потом ко мне на ум пришла и вовсе страшная догадка. - "Наверное, он тоже заболел!" Я уже собиралась ворваться в палату, чтобы предложить Ангелу помощь, и тут случайно обратила внимание на журнал, лежавший перед ним на кровати. От ужаса у меня перехватило дыхание - такое количество обнаженной женской плоти я видела лишь в душевой бассейна. Ангела, напротив, нисколько не смущал журнал и, казалось, что он получает от этого удовольствие. Тут блондин немного повернулся, и я поняла, наконец, чем заняты его руки. Вытаращив глаза и зардевшись, я тихо сползла вниз по стене и бросилась прочь. Мой ангел оказался демоном. Только потом я узнала, что специфичная литература носит название "порнография", и подобным "рукоприкладством" грешат многие, но в тот момент мне казалось, что я попала в ад.

На следующее утро я в истерике кинулась к родителям, и без того перепуганным словом "эпидемия", и стала умолять отвести меня домой. Наверное, открытие неслабо пошатнуло мою еще детскую психику. При словосочетании "пионерский лагерь" я то и дело вздрагивала, а, видя какого-нибудь симпатичного парня, и вовсе заливалась краской стыда. Видимо, тогда я все-таки поспешила с погружением во взрослую жизнь.

Глава 6. У матросов нет вопросов, или Ты совсем не ДиКаприо! (с) группа "Лакмус"

Родоначальники кинематографа и представить себе не могли всю ценность их открытия. Они не предполагали, что со временем киноиндустрия захватит весь мир, подарив зрителю не только звук, цвет и спецэффекты. Спустя много лет лишь мы знаем, что кино стало целым искусством. Культом.

Фильмы радуют, пугают или обучают зрителя, актеры становятся идолами, а зрители нарушают заповедь "не сотвори себе кумира". И я тоже была грешна. Вскоре после того, как фильм "Ромео и Джульетта" сделал из Леонардо ДиКаприо звезду мирового масштаба, на экраны вышел "Титаник" Джеймса Камерона, превратив блондина в недосягаемый секс-символ и любовь всех девушек на земном шаре. Я не была исключением и, рыдая над трагической историей любви Джека и Розы, дала себе обещание, что обязательно когда-нибудь поеду в круиз на шикарном лайнере. Случай подвернулся этим же летом, когда мы с подружками решили отметить окончание школы и поступление в ВУЗ приятной поездкой. Наш шикарный лайнер оказался двухпалубным речным теплоходом "Славянов" с толпой пенсионеров на борту, а круиз - трехдневной поездкой до Ярославля, но в то время мне казалось, что сбывается моя самая заветная мечта. Упаковав чемодан и не забыв положить в него две вырезки из журнала, с которых на меня смотрел мой любимый Лео, я принялась облачаться в наряд, который готовила давно. На мне был розовый сарафан и плетеные босоножки, подчеркивающие высокий подъем ноги, но финальный штрих я оставила напоследок - перед выходом из дома я надела соломенную шляпку с лентой под цвет сарафана.

Выбирая этот наряд, я то и дело рисовала в своем воображении картину: величественной походкой я направляюсь к теплоходу, легкий бриз шевелит мои волосы, а с палубы на меня смотрит... он! Я поднимаю глаза на него и кокетливо улыбаюсь, а он улыбается мне и спешит навстречу.

Жестокая реальность в виде июньской жары вмешалась в мои планы, превратив мечту в фарс. Проехав через всю Москву до речного вокзала и проклиная отсутствие кондиционеров, я выбралась из метро, где успела взмокнуть так, что мой розовый сарафан намертво приклеился к спине. Путь до причала был довольно не близкий, и я, обливаясь потом под жаркими лучами солнца, волочила за собой тяжелый чемодан и поминала синоптиков недобрым словом. Добравшись до теплохода, я уже устала как загнанная лошадь и была готова швырнуть свой чемодан в Москва-реку. Соломенная шляпка не спасала от жары, а наоборот, послужила мини-сауной для моей прически, превратив старательно уложенную челку во взъерошенное мокрое гнездо.

Встретившись на причале с подружками и с трудом затащив чемоданы на теплоход, мы направились в нашу каюту, которая оказалась тесным пеналом, размером два на три метра с маленьким иллюминатором - жалким подобием окна. Я не привыкла отступать - круиз был моей давней мечтой, и, успокоив приунывших подруг и повесив над койкой - а другим словом назвать то жалкое подобие кровати, представлявшее собой тонкую полку, я не могла - две вышеупомянутые вырезки, я потащила однокурсниц на палубу.

Надежда встретить его еще не умерла. Она была жива тогда, когда мы облазали весь теплоход в поисках интересных мест и не нашли ничего, кроме небольшой кают-компании с потертыми креслами и обшарпанным роялем и верхней палубы со старыми деревянными шезлонгами. Не умерла, когда на ужин мы все собрались в столовой, разглядели попутчиков и поняли, что пересчитать ровесников можно по пальцам одной руки. Жила даже тогда, когда стемнело и на верхней палубе "Славянова" началась "дискотека" с хитами, которые слушали в молодости наши бабушки. Лишь утром, пока мои попутчицы еще спали, а я вышла прогуляться и полюбоваться рассветом, я поняла, что отдых испорчен. Не будет никакого ДиКаприо, никаких томных взглядов, а только пара скучных экскурсий и "развлекательная" программа с пенсионерами.

Мои грустные размышления прервало журчание воды у меня под ногами. Опустив глаза на палубу, я увидела, что к моим новым босоножкам подбирается огромная лужа, вытекающая из шланга на носу теплохода. Бросив гневный взгляд в сторону источника моих неприятностей, я ахнула - шланг держал матрос, в обязанности которого, видимо, входило утреннее мытье палубы. Он был высок, плечист и светловолос, а стоило ему повернуться и взглянуть на меня в ответ на мое недовольное фырканье, я поняла, что пропала - на меня смотрели выразительные голубые глаза. Матрос медленно двинулся ко мне, и я судорожно вцепилась в поручни, чтобы не упасть от нахлынувших эмоций. Сейчас он скажет, что я - девушка его мечты. Вот сейчас... Я замерла в ожидании. Юноша приблизился и картинно улыбнулся, заставив меня покраснеть. Плавным движением отбросив светлую прядь со лба, он с сарказмом поинтересовался:

- Дамочка, ну что вы здесь застыли как столб? Неужели не видно - идет уборка палубы!

Меня словно окатили ушатом ледяной воды - улыбка сползла с моего лица и я, буркнув что-то нечленораздельное, поспешила скрыться в каюте. Отдых был безнадежно испорчен, и я дала себе обещание доставить матросу как можно больше неприятностей, но все они сводились к ежедневным прогулкам по свежевымытой палубе, которую я старательно пыталась испачкать. Юноша терпеливо перемывал ее с упрямством мула, а я тихо сатанела, размышляя над очередной местью. До возвращения в порт оставался один день, а я так ничего и не придумала.

- Интересно, что же может быть самым страшным ударом судьбы для матроса? - гадала я вслух.

- Как что? - удивилась моя подруга Алла, которую я посвятила в свои планы. - Конечно же отставка! Ты должна пойти к капитану и сказать, что этот матрос к тебе приставал. Уверена, его тут же отправят на берег, а ты будешь отомщена.

Ну почему я не додумалась до этого сама? Классическая месть отвергнутой женщины - очернить обидчика.

- Но это же... так подло, - попыталась возразить моя совесть.

- Зато приятно, - резонно заметила подруга и продолжила меня подначивать. - Ну, давай же, иди!

Я поднялась в рубку и, пустив слезу, рассказала капитану историю о том, что один из его матросов пристает ко мне и отпускает сальные шуточки. "Может, стоит театрально упасть в обморок? - размышляла я, наблюдая за реакцией мужчины. - Хотя, нет. Это будет перебор".

- Не переживайте, - подбадривающе начал капитан, пытаясь меня успокоить. - Сейчас я позову сына, и он во всем разберется. Мы найдем виновника и примем меры.

"Вот теперь ты поймешь, на что я способна!" - злорадно улыбаясь, думала я, а представив реакцию блондина, и вовсе не удержалась и захихикала. Капитан удивленно взглянул на меня, и я сделала вид, что закашлялась.

- Волнуюсь, - трагическим голосом пояснила я.

Мужчина понимающе кивнул.

- Хотите воды?

Я замотала головой. Ожидание затягивалось, и я на самом деле принялась нервничать: а вдруг ничего не получится? Наконец дверь за моей спиной распахнулась, и капитан поспешил обратиться к вошедшему:

- Дмитрий, девушка пришла ко мне с жалобой.

Обернувшись на звук открывшейся двери, я чуть не упала в обморок. У входа стоял... тот самый блондин! Меня бросило в жар. Промямлив что-то, я покраснела как рак и мечтала лишь об одном - чтобы пол капитанской рубки разверзся подо мной, и я рухнула в трюм. Придумав нелепейшую отговорку о том, что матрос приставал ко мне на берегу, во время очередной стоянки, и, возможно, он не с нашего теплохода, я пообещала вернуться, как только встречу его на борту еще раз. Оставшуюся часть пути я не покидала каюту, сославшись на головную боль, а когда мы причалили - спешно покинула "Славянов", стараясь не попадаться на глаза капитану. "Интриганка из меня вышла никудышная, - размышляла я, усаживаясь в машину родителей. - И, видимо, матросы - это не мое".

Отец включил радио, и из динамиков, как в подтверждение моих мыслей, зазвучала песня группы "Лакмус": "Ты уже не ДиКаприо, ты совсем не ДиКаприо!" Расценив это как знак свыше, я успокоилась. В конце концов, теперь я была студенткой, меня ждала учеба в институте и множество новых друзей. А блондины... Они еще будут. Я точно знаю.

Глава 7. Студенческая пора, или Иногородним предоставляется общежитие

Имеет место мнение, что студенческая пора - одна из самых ярких и незабываемых в жизни каждого человека, правда, поступая в институт, я об этом не думала. Будучи абитуриентом, я вообще мало размышляла, и даже ВУЗ выбрала, руководствуясь отнюдь не количественным преобладанием студентов сильного пола над слабым, и это, скорее, стало приятным открытием, а собственной ленью - для зачисления нужно было сдать всего два вступительных экзамена. Благополучно справившись с ними и сменив статус "абитуриентка" на гордо звучавшее "студентка", я принялась с нетерпением ожидать занятий.

За день до начала учебы мы с подружками приехали в главный корпус, чтобы переписать расписание. Из-за физиологических особенностей женского организма, раз в месяц преподносящего каждой из нас "сюрприз", я с самого утра была на взводе - меня мучили жуткие боли в животе.

- Ненавижу критические дни, - недовольным голосом пожаловалась я подруге у стенда с расписанием. - В первый день - я просто невменяемая... А ты?

С этими словами я повернулась к собеседнице и с удивлением обнаружила, что бывшей одноклассницы и след простыл, а рядом со мной стоит симпатичный блондин и насмешливо улыбается в ответ на мой монолог.

- Не жалуюсь, - фыркнул он, а я зарделась, став практически одного цвета с новой коралловой водолазкой.

Спешно ретировавшись, я умоляла небеса об одном - не оказаться со своим новым знакомым в одной группе. Верхние слои атмосферы, как обычно, проигнорировали мою просьбу, и первого сентября на встрече с куратором я увидела вчерашнего блондина на соседнем ряду. Заметив меня, он улыбнулся и помахал рукой, заставив вновь залиться краской стыда.

- Кто это? - зашипела мне в ухо Алла. - И когда ты только успела с ним познакомиться?

- Понятия не имею.

Подруга усмехнулась и, покачав головой, напомнила:

- Ильина, после теплохода ты обещала завязать с блондинами.

- Да я ничего и не делала! - яростно отпиралась я. - Вчера впервые в жизни увидела его у стенда с расписанием!

Куратор открыл журнал и начал перекличку. Когда очередь дошла до меня, я вскочила одновременно с его полувопросительным: "Ильина Дарья?" и, нервно улыбнувшись, выпалила:

- Здесь!

Присутствие блондина меня напрягало. Наверное, потому что он был довольно миловидным. Или меня до сих пор смущала невольная "исповедь" в день знакомства? Сев на место, я украдкой взглянула на него и тут же опустила глаза: юноша наблюдал за мной с неподдельным интересом. Пока мы играли в "гляделки", перекличка продолжалась. Куратор благополучно миновал середину списка.

- Суровый Стас!

- Здесь, - блондин поднялся с места под всеобщие смешки.

Мы с Аллой дружно фыркнули, а Стас нисколько не смутился - видимо, давно привык к подобной реакции на фамилию. Куратор тоже счел ее забавной.

- Суровый, - осведомился он. - А ваша фамилия как-то сказывается на характере?

- Да, - пробасил Стас, театрально нахмурившись.

Все снова рассмеялись, а я принялась разглядывать блондина с удвоенным рвением - оказывается, у него имелось чувство юмора и умение работать на публику. Это умение чуть позже привело его в институтский дом культуры, где Стас по закону жанра снова столкнулся со мной - я тоже рвалась на сцену. Мы оба попали в факультетскую команду КВН и после этого стали видеться в два раза чаще: сначала на лекциях и семинарах, а потом на многочисленных репетициях и выступлениях команды. В подобной обстановке мы просто обязаны были довести наши отношения до определенного финала. Мы и довели: химическая реакция, ускоренная при помощи катализатора, роль которого сыграл кофе с коньяком, началась после очередного выступления сборной. Успешно отыграв полуфинал, мы поехали отмечать победу в студенческий бар, который находился в том же здании, что и общежитие института. По дороге наша команда попала под проливной дождь, и для согрева игроки воспользовались примитивными способами, приняв на грудь изрядную дозу алкоголя. От водки я наотрез отказалась, и тогда Стас взял мне кофе "с повышенным содержанием коньяка", как он выразился потом. После этого вечера я окончательно убедилась: я не умею пить. Подозреваю, правда, что дело было не в коньяке, а в львиной дозе пива, которым я его залила. Помню только, что мне было очень весело, и я пару раз оказывалась сидящей на коленях Стаса, и мы с ним долго целовались под бурные аплодисменты команды.

В ту ночь я осталась у него - по счастливому совпадению Суровый жил в общежитии. Рано утром, продравшись к обрывкам воспоминаний через головную боль и сложив из них приблизительную картину вчерашних событий, я мысленно пообещала себе завязать с алкоголем, а вот дать обещание завязать с блондинами я уже не могла - моя зависимость прогрессировала. После первой ночи последовала вторая, третья... Родителям я с честными глазами врала, что еду заниматься к подружкам, а сама вприпрыжку неслась в общежитие. Кстати, тот факт, что Стас живет в нем, сначала показался мне странным, потому что он не был иногородним, и в его паспорте значилась самая настоящая московская прописка. Но потом выяснилось, что у себя дома Стас был восьмым на сорока пяти квадратных метрах, на которых ютилась его семья, а поскольку делить комнату с двумя младшими братьями он не хотел - въехал в общежитие по липовой справке. Внезапно нагрянувшая проверка лишила нас места встреч - комендант был вынужден выселить жильца. Некоторое время Стас переезжал от друга к другу, гостя в каждом месте около недели, а потом осторожно поинтересовался:

- Дашк, а можно я поживу у тебя?

- Я... не знаю, - испуганно пролепетала я, представив реакцию родителей.

Узнав о планах дочери и сопоставив мои частые отлучки и мнимые ночевки у подружек с появлением временно не обладавшего жилплощадью кавалера, мама все поняла. Высказав все, что думает о своем непутевом чаде, она удалилась к себе в комнату. Отец был более лаконичен:

- Я сказал "нет"!

После моего отказа Стас расстроился. В качестве компромисса я предложила ему снимать комнату вместе. Подсчитав наш общий доход, он отказался.

"Вот так наша любовная лодка разбилась о быт", - с грустью думала я.

Наши встречи стали все реже - Стас нашел работу, чтобы обеспечить себе финансовую независимость. Он стал все чаще пропускать репетиции, а я с горя вообще ушла из команды - КВН без Сурового меня не привлекал. Как-то раз мы с Аллой встретились в уютном кафе в центре города, и я с тоской в голосе очередной раз поведала подруге о том, что мы с любимым перестали видеться. Закончить рассказ о своем несчастье я не успела, увидев в окне сцену, заставившую меня на миг остолбенеть: Стас шел в обнимку с Галкой Степашиной из параллельной группы!

- Что за... - начала я, придя в себя и кидаясь к дверям. - Я ее убью сейчас!

Алле удалось меня удержать.

- Не вздумай унижаться до драки!

- Пусти! - бушевала я, но что-то во взгляде подруги заставило меня взять себя в руки.

- Об этом давно слухи ходили, - вздохнув, призналась она, вновь усаживаясь за столик.

- Ты знала? И ничего не сказала мне?

- А ты бы поверила? - фыркнула Алла, притянув к себе коктейль и принимаясь лениво помешивать его ложечкой.

Вцепившись в чашку с кофе, я замолчала. В глубине души я знала, что подруга права - если бы кто-то попробовал очернить любимого в моих глазах, я бы отплатила "вестнику" лютой ненавистью.

- И он... как он мог так подло поступить со мной?

- А чего ты ждала? - философски продолжала Алла в ответ на мою полную отчаяния фразу о неверности избранника. - Ты же не пустила его к себе. Вот он и приспособился, как смог.

Свинство, конечно, но другого выбора у парня не было.

- Ты тоже винишь меня? - возмутилась я, а потом пыталась оправдаться. - Папа сказал категорическое "нет". К тому же я предложила вдвоем комнату снимать...

- То комнату, а ей родители квартиру презентовали, - грустно улыбнувшись, добавила подруга. - Она теперь завидная невеста.

- Почему ты так спокойно говоришь об этом? - всхлипнула я.

- Потому что месть - это блюдо, которое едят холодным, - процитировала Алла кого-то из классиков. - Тебе нужно остыть. А потом ты сможешь заявить о себе.

- Я и хотела, - буркнула я. - Только мою попытку поколотить эту крашеную стерву кое-кто пресек...

- Ну что за пещерные способы? - поморщилась Алла.

- А что ты предлагаешь? Подсыпать слабительного ему в суп?

- Даш, я серьезно. Можно сказать, что ты беременна, а для верности показать ему тест. А еще лучше - ей...

- Да ты что? - возмущенно воскликнула я, вскакивая. - Это уже перебор!

- Ох, оставь это никому не нужное благородство и хорошенько подумай. Он обманул тебя. И он это заслужил.

Я была вынуждена признать, что в словах Аллы был смысл.

Дома я заперлась в спальне и долго оплакивала свою не сложившуюся личную жизнь, а потом мудро решила, что тот, кто вместо любви выбирает жилплощадь, не достоин моих слез, а тем более - такой дешевой мести, которую предлагала подруга. Проведя всю ночь в терзаниях, на лекции я сообщила Алле:

- Я не смогу... Вспомни матроса с теплохода. Я безнадежна.

- Я знаю, - усмехнулась она. - И поэтому позвонила сама.

- Ты позвонила ему? - вытаращив глаза, выпалила я, плюхаясь на стул рядом.

- Да нет же, - покачала головой Алла, удивляясь моей непонятливости. - Я позвонила ей и, как бы невзначай, перечислила список препаратов, которыми можно лечить триппер на ранней стадии и посоветовала провериться, так как ее новый парень небезгрешен.

- Не может быть! - ахнула я и нервно хихикнула, представив лицо Галки.

- Я бы и симптомы перечислила, но она трубку бросила, - разочарованно протянула подруга.

Я засмеялась.

- Дашка, ты бы слышала, как она орала на него перед лекцией! - добавила Алла с довольной улыбкой, заставляя меня хохотать еще громче.

- А знаешь, месть лечит душевные раны лучше любого доктора, - наконец, изрекла я.

- И она должна быть красивой, - резюмировала подруга. - Запомни: время кулаков осталось в детстве, и на сцену вышли изощренные методы.

Не знаю, показал ли в итоге Стас справку с результатами анализов, или девушка поверила ему на слово, но очень скоро они с Галкой помирились, а в конце семестра Суровый и вовсе переехал жить к ней. К тому моменту я уже не чувствовала себя брошенной и обиженной, поэтому скромное золотое колечко на ее безымянном пальце восприняла спокойно. Булгаков говорил, что москвичей испортил квартирный вопрос. Лишь годы спустя я вынуждена признать, что в чем-то согласна с ним, и, наверное, поэтому больше не виню Стаса. Возможно, я и сама бы выбрала квартиру в подобной ситуации. Просто мне ее никто не предлагал.

Комментарии: 3, последний от 01/11/2015. © Copyright Марша Сандерс Размещен: 13/04/2009, изменен: 11/11/2015. 55k. Статистика. Глава: Проза, Юмор Скачать FB2		Оценка: *8.003** Ваша оценка:
Аннотация: Все сказано в названии. Добавлю лишь, что это история взросления девочки, которая долго не хотела учиться на своих ошибках.

Марша Сандерс : другие произведения.

Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах