Наседает вечер, всё темней и проще
контуры величия городов и дней,
у окна присел я, где-то есть и мощи
тех, кто людям дорог, от деревьев пни.

Посмотри на дряблый тын, вообрази опушку,
что есть воображение, как не тень души,
поздно уже думать вспять, разомни подушку,
сном велеречивым тощищу заглуши.

Но не спится снова, фонари все в окна
лезут и воруют мой покой и сон,
это оправдание, я в слезах промокну,
в тех, что не из глаз моих, слёзы, как озон.
 
Миллиарды трудятся, тянут свою лямку,
бурлаки-трудяги, мир чтоб был всегда,
я за тихий омут, за любовь и мамку,
что обороняет дом, не вошла б беда.

Мир такой надёжный, а в душе тревога,
атавизм, из прошлого лезет страх слепой,
только старый ребе надеется на бога,
но не юный воин, он-то загнан в строй.

Вечер тихой сапой направляет к ночи
небо и пространство, что Землёй зовут,
и совсем напрасно сердце так хлопочет,
всё путем и славно, был и сплыл редут.

Человек умнее вечности и страха,
только атавизм порой тянет его вниз,
каждому мерещится, что горит рубаха,
что пойдёт всё плохо, обвалится карниз.

У окна стою я, провожая вечер,
сзади телевизор вещает, что умён,
тихо и спокойно, и не дует ветер,
полное блаженство, умиротворён.

Мыслей вихорь сложный покидает тело,
с ним в разлуке легче вечер обозреть,
пустота приходит, мне какое дело,
что творится в мире, на столе есть снедь.

Отойду-ка дальше, в глубину квартиры,
разомну лениво пальцы на руке,
не приходят больше провидцы и кумиры,
я один под звёздами, сон невдалеке.

Утром кофе выпил и пытался вспомнить,
что за наваждение тревожило вчера,
только смутно видятся некие коллизии,
ложь и подтасовка, выключу я бра.

Светел день на улице, мир пока на глобусе,
можно кофе выпить, можно подремать,
Будда спит спокойно на цветастом лотосе,
сберегли меня для жизни и любовь, и мать.
12.09.2020