Аннотация: /А тоскливо временами без старой фантастики. Почитать про какие-нибудь удивительные миры, странных существ... "... и тогда из-за куста высунулась псевдоподия"./
Байки у монитора.
В светлой, летней комнате сегодня было тесно. Пришли почти все сотрудники, и те, кто обычно отлаживал программы дома, и те, кто предпочитал появляться ближе к вечеру и торчать до глубокой ночи. Дело серьёзное - у Рената родился второй сын. Только Валя была на конференции в Германии, постер свой представляла.
Нику, сидевшую на даче с ребёнком, лэптопом и статьями, на два дня отпустил отец. Она приехала загоревшая, с зелёными от прополки руками и банкой дачной войлочной вишни. Серёга высвободил вечер в фирме, где подрабатывал, и тоже остался праздновать. Пока всё нарезали и разливали, Ника торжественно подошла к Ренату с цыплячьего цвета микрокомбинезончиком для дитяти и диском для старшего.
- Не ревнует?
- Не знаю, с бабушкой пока сидит. Поднывает без компьютера.
- Ничего, ещё отыграется. Вот, по космосу надо летать и выполнять разные задания. Чума, конечно, полная. Все такие шестиногие-шестирукие. Но мой с удовольствием в такую же играл.
Ренат хищно сорвал с коробки упаковку и сунул диск в дисковод.
- Гы, а панель управления тут с Тойоты слизана. С автосимулятора, похоже, слямзили, прохиндеи.
Все уже оголодали и начали потихоньку подъедать сыр с колбасой. Наконец подоспел с тортиком шеф, который весь день дописывал и сдавал заявку на грант. Ему пришлось даже засунуть себя в официальный костюм вместо любимых с битломанских времён джинсов.
Ренат с неохотой оторвался от игры после того, как всех во второй раз позвали к столу со своими стульями. Зато сразу после первого тоста его сменил Серёга, прихлёбывавший чаёк рядом с клавиатурой. Потом на его месте над монитором надолго склонился Костя. Шеф крепился дольше всех, провозглашал за столом тосты и рассказывал байки.
- Перед лекцией он залез на кафедру и оттуда немного полаял. Лекцию отчитал, всё как следует, и говорит: "Учебная часть жаловалась, что с посещениями плохо, и просила вас немного попугать". Математический профессор, двадцать пять лет. Они там многие такие.
Ещё через некоторое время сломался и шеф. Его байки часа два были слышны из-за компьютера вперемешку с восклицаниями: "Вот я тебя!" и "Ччёрт!!!!"..
Остальные пили и закусывали неспешно, с научными разговорами и анекдотами. Успели даже обсудить парочку перспективных идей, благо всё оказались в сборе. Шеф обещал отвести самых припозднившихся к метро на своей машине. Помыв посуду и посмотрев на часы, решили разъезжаться. Тут Серёгу будто подкинуло.
- Вадим, а у тебя на машине такое же управление?
- Такое, Тойота она и есть Тойота.
- Так нельзя тебе ехать. Ваня с друзьями просидел как-то целый день за симулятором, а потом - каждый за руль. Все побились, до одного. Лихачить приучаешься на уровне рефлексов.
- А, вот когда он машину разбил!
Домыли, убрали и поняли, что пешком уже не успевают.
Это бы, конечно, не конец света. Серёга с грустью вспомнил некормленого кота, шеф начал названивать домой жене. Нике предложили единственный лабораторный диван, от которого она гордо отказалась - первый раз что ли ночью не спать.
- Да..., - протянул шеф, неохотно отрываясь от игрушки, - давно я так дурака не валял. А тоскливо временами без старой фантастики. Почитать про какие-нибудь удивительные миры, странных существ... "... и тогда из-за куста высунулась псевдоподия".
- Ага. - грустно-грустно сказал Сергей. - И чтобы гениальные учёные решали высоконаучные задачи и спасали планету. Поумнел народ, не пишут сейчас такого.
- Ну, профессионалы, может, и не пишут, - заметил Ренат, - а мой старший такие байки на ночь глотает, чаем запивает и просит ещё.
- Рассказал бы и нам на ночь, - послышалось сразу из нескольких углов.
Ренат глубоко вздохнул, словно собираясь спеть, и начал как по-писаному.
Патент
- Подойдя к командиру экипажа, я увидел, что он изучает законодательство о наследовании. Хоронить он нас что ли собирается на этой планете? Впрочем, надо же ему чем-то полезным себя занять - до спуска по расчётной траектории и высадки оставалось ещё часа два.
До нас эту планету никто не исследовал. И звезду-то старались проскочить побыстрее - молодое горячее солнце испускало потоки заряженных частиц. Но как не рекомендованная для высадки она значилась по другой причине. Согласно измерениям наших предшественников, у неё было очень сильное магнитное поле, сбивавшее с толку всю автоматику на зондах. Однако наши собственные измерения показали вполне приемлемый уровень напряжённости, и мы решили рискнуть. В конце концов, и напряжённость поля, и направление север-юг - не всегда вещи постоянные. Самое главное - это вовремя смыться.
Поверхность планеты, по которой мы шли в лёгких скафандрах, была покрыта смесью воды и грязи, где плавали какие-то мелкие бордово-красные растения. Чуть поодаль мимо нас двигался целый поток бесформенных существ, размером примерно в пол-ладони.Попав в струю воды, обтекавшую нас, двое существ отползли в сторону и слились. Новое созданьице подползло к командиру и стало выпускать "ложноножки", как бы ощупывая его. Потом оно вернулось на край общего потока, но заякорилось там неподвижно. Всё новые и новые "амёбы" подползали к нему и сливались. Другие подползали, выделяли какие-то капсулы, которые существо тут же поглощало, темнели и распадались.
Дорастя до размеров небольшого холмика, создание снова подползло к командиру (старшего, что ли, почуяло?). Его поверхность вспучилась, образовав три выроста, которые начали стремительно оформляться и затвердевать. По конструкции они походили на какие-то оптические приборы, да ещё поворачивались вслед за нашими движениями. Какое-то время понаблюдав за нами, создание сделало часть своего тела абсолютно плоской. Потом на ней появился круг. Похоже, что не только на Земле его считали самой совершенной фигурой.
Командир стилом изобразил корявый круг в своём полевом блокноте и подписал: "Круг". Под кругом на теле существа тоже появились буквы.
Этого наши специалисты по контактам уже не выдержали. Они выпросили у командира право общаться с холмиком самостоятельно. Забыв все рекомендации, эти двое по-детски радовались тому, что их картинки и буквочки перерисовывают. Потом один из них стал читать написанные слова. Видимо это было ошибкой. Холмик дрогнул, попробовал выпустить ещё один вырост, и на некоторое время замер. Минут через десять, когда к нему присоединились ещё несколько амёбок, он образовал сразу два отростка. На одном был раструб, затянутый тончайшей мембраной, на другом - что-то вроде флейты с отверстиями, которые открывались и вновь затягивались кожистой плёнкой. "Круг" - просвистела флейта.
После этого ксенолингвист и ксенопсихолог были готовы работать сутками без перерыва.
Деятельность всёх прочих была менее напряжённой. Прерываясь и оглядывая местность, мы видели всё тот же поток амёбок, тёкший всё в том же направлении. Время от времени некоторые из них, сливались, образуя холмики, но поменьше, чем наш знакомец, уже бывший ксенолингвисту по колено. Вдобавок сущёство успело обрости какими-то замысловатыми приспособлениями. Мелкие же холмики, немного помедлив, следовали дальше, на ходу покрываясь какой-то жёсткой на вид оболочкой.
Примерно через половину земных суток планетолог недовольно заметил, что напряжённость магнитного поля продолжает падать - пока на несколько промилле. Если так будет продолжаться, то через несколько дней защиту костюмов придётся усилить. Это раньше поле отклоняло, как ему и положено, заряженные частицы к полюсам.
Ещё через несколько часов командир не выдержал и потребовал у ксенолингвиста отчёта.
Лингвисту многое удалось понять и, как водится в таких случаях, ещё больше он не понимал. Почему бы не разговорить ещё какой-то холмик, осведомился капитан.
- Он говорит, что он Полный, а с прочими говорить бесполезно, они не такие полные. Он специально себя собрал, чтобы говорить с нами. Но скоро ему надо будет пойти к трещине в земле и себя похоронить.
- Как это - Полный?
- Я не понял. Он говорит, что пока свет не стал ядовитым, Полные собирались чаще, но сейчас большая еда для них попряталась от света, а собираться надолго стало опасно.
- А хоронить себя он как станет?
- Он спустится в трещину и покроется коркой. После этого он не будет помнить, но всё равно так надо.
- Ерунда какая-то, - заявил командир.
- Почему, мне, кажется, теперь понятно почти всё, - возразил ксенобиолог.
- Что понятно?
- Мы привыкли, что у земных существ есть определённая морфология. Голова спереди, хвост сзади, посредине четыре ноги. А наши приятели, по существу, бактерии. То, что у них соответствует геному - очень небольшое, в нём записаны базовая биохимия и физиология, которых вполне достаточно, чтобы просуществовать в виде небольшого скопления клеток. Но из своих клеток, как из блоков, они могут складывать множество сложных структур. А информация о том, как это сделать, записана на чём-то вроде плазмид. Чем больше клеток, несущих разные плазмиды, собирается вместе, тем больше возможностей у такого существа. Но прокормиться и защититься от излучения ему труднее.
Самое удивительное, что из независимых блоков собирается ... ну, мозг не мозг, но то, чем можно осмысливать обстановку. А когда объединяются блоки, несущие фрагменты индивидуальной памяти, восстанавливается память о довольно сложных событиях.
- Но почему не появились те, кто был бы Полным постоянно?
- Может быть из-за такого вот периодического ослабления магнитного поля - не знаю, полюса тут меняются, как на Земле, или что-то ещё происходит. Под потоками заряженых частиц могут выжить только довольно примитивные существа. А Полные в такие эпохи забираются в глубокие трещины и пещеры и превращаются в споры, сохраняя для вида набор плазмид, пусть снова рассыпанный по разным клеткам.
- А если их поместить в менее враждебную среду?
- И где такую взять?
- Предложить двум десяткам Полных перебраться куда-нибудь под марсианский купол. Судя по всему, для сохранения здешних разумных этого будет вполне достаточно.
- Взять их на корабль? Вы серьёзно, командир? А что, культивировать здешние растения в нашей оранжерее вполне возможно...
Других Полных (или почти Полных) мы нашли не сразу, но когда я догадался пойти "по течению" потока амёбок, то возле огромной трещины обнаружил там сразу десятка два. Пришлось срочно, пока они не начали образовывать споры, объяснить, что они могут сохраниться, не теряя памяти. Терять память им не хотелось, но почти все настаивали, что когда свет перестанет быть ядовитым, их надо вернуть к сородичам. Это не подлежало обсуждению, надо - и всё. Да, отдельная задачка... Ну ладно, будем справляться с проблемами по мере поступления.
После отлёта я зашёл к командиру и доложил, что всё в порядке. Растения размножаются, Полные отлично перенесли старт.
- Эх, молодо-зелено, - проворчал командир. - А вы подумали, на какие шиши их поселят на Марсе и, главное, на какие шиши повезут обратно? Сейчас ещё можно рассчитывать на шумное сочувствие широкой публики, а возвращаться-то им придётся, когда и меня, и тебя, возможно уже на свете не будет.
- Так что же делать?
- А ты подумай. Возможность собрать множество конструкций из простых блоков - биоинженеры такое с руками оторвут. Я сейчас добиваюсь на то, чтобы патент на строение собственного тела принадлежал самим амёбкам. Тогда и деньги для них найдутся. Знаешь, что самое трудное?
- Что?
- Точно определить для этого случая, кто является законным наследником.
Я не подхалим, но прозорливость нашего командира иногда почти безгранична...
- Да..., - протянул шеф, - прошлогодний грант я, конечно, удачно выбил, но такое мне слабо. - А старшему у тебя сколько, двенадцать?
- Одинадцать.
- И уже знает, что такое плазмиды?
- Ну, я объяснил, вкратце. В общем-то я и для себя... немного.
А что это Елистратов нас вчера на совете не ругал? - осведомился Костя, запивая миндальное пирожное остатками виноградного сока. Даже при взгляде на него сладость ощущалась нестерпимая.
- Вот-вот, обычно он сразу начинает: "Бесперспективное направление исследований, лежащее в стороне от основной тематики института".
- А это на него позавчерашний илюхинский доклад такое впечатление произвёл. Переваривает теперь идею, что большая часть направлений развития - это не линейный прогресс, а совсем наоборот. Вот он и притих - не знает теперь, как и за что нас ругать.
- Ага, - отозвался Серёга. Я даже знаю, почему он его так поразил. Он на доклад-то пришёл не выспавшись, грант, небось, дописывал. А когда слушал - крепился-крепился, а под конец заснул Елистратов и приснился ему сон...
Сон Елистратова.
Спит он и видит, что сидит внутри гигантского аквариума неправильной формы с нишками-карманчиками по бокам, в одном из карманчиков этих. Вода журчит, то запахом тухлых яйц обдаст, то ещё каким, а в нишах сидят и стоят странные существа, такие, на тощее стёганное одеяло или сильно исудавший пуховик похожие. Только пуховик кто-то так ухитрился застегнуть, что одна пола вниз перекосилась.Стежки на одной стороне правильно идут, а на другой - со сдвигом. И просвечивают сквозь пуховики множество мельчайших тварей, отчего одни цветные - изумрудные, жёлто-зелёные, багряные (эти всё больше в нишах с лампами стоят), а другие буроватые такие или коричневатые, и лампами не подсвечены, оттого совсем тёмными кажутся. А от одной нишки к другим идёт множество нитей, отчего мысли чужие Елистратов не видит и не слышит, а всё-равно как-то понимает.
Коричневый один, вроде учёного секретаря, напоминает всем про текущую ситуацию.
- Мы, -говорит, - совершили ошибку, когда все разом устремились в космос после того, как нам стали доступны сначала реактивное движение и воздухоплаванье, а затем и термоядерный синтез. Конечно, нам удалось вывести линии бактерий, способные обеспечить наше существование на множестве планет. Так что даже нынешнее чрезмерное содержание кислорода в земной атмосфере для нас лишь мелкая техническая сложность. Несмотря на огромные жертвы на первых этапах освоения, мы расселились повсюду и практически обеспечили себе бесмертие.
Но что тем временем произошло с оставленной родиной? Без нас нарушились все необходимые связи между организмами, наступил экологический кризис. Ущербные, неполноценные сообщества в конце концов породили достаточно сложных существ.
- Это же вендобионты! - Елистратов наконец ухватил мысль, которая от него всё время ускользала. - Так вот куда они делись! А мы все: вымерли, вымерли...
Коричневый тем временем продолжал:
- Но что это были за существа! Самая примитивная биохимия, зачастую даже симбионтов никаких. Более того, среди них появились ХИЩНИКИ. Раньше только одноклеточные опускались до того, чтобы использовать как пищу подобных себе созданий, почти столь же сложной организации.Что хорошего можно ожидать от их стихийной эволюции?
Необходимость координировать множество реакций, управлять бактериями, чтобы они строили для нас различные сооружения, привела к тому, что у нас появился разум. А возникнет ли разум у них? Если и возникнет, то очень не скоро. И чем он будет занят? Сиюминутной борьбой за свою жалкую жизнь с себе подобными?
Елистратов почему то обиделся.
- Мой разум не хуже, чем у тебя, реактор стоячий, - едва не выкрикнул он.
Секретарь сборища тем временем напоминал.
- Мы должны искупить свою невольную вину, направить эволюцию наших младших собратьев в правильное русло. По счастью, за последние тысячелетия мы сильно преуспели в создании организмов с необходимыми свойствами. Сейчас нас познакомят с тем, как продвигается этот проект.
Плохо продвигается, - заявил маленький чёрный пуховик,один бок у которого был словно бы обкусан. - Уже сотни тысяч лет назад мы создали перспективную модель, базируясь на особенностях нынешних земных организмов. Сложная структура, полости для потенциальных симбионтов, как сообщающиеся с внешней средой, так и отделённые от неё. И что в результате? В большей части линий эволюции она упростилась или выродилась. Кто-то до совсем измельчал. Кто-то зарылся в грунт. Кто-то хотя и осел, но регулярных симбионтов так и не приобрёл. Появились паразиты- эти упростились совсем уж до предела, некоторые даже скатились к одноклеточным.
- Кто? - в недоумении переспросил весь аквариум.
- Паразиты. То есть они живут за счёт более сложных существ вместо того, чтобы организовывать вокруг себя жизнь более простых.
Одеяла и пуховики ещё несколько раз переспрашивали и уточняли, пытаясь постигнуть непостижимое.
- Зато, -не без пафоса продолжал чёрный, - появились новые варианты хищников. Хищники процветают. В общем, проект пора закрывать. Пока нас самих не СЪЕЛИ.Всё это безнадёжно...
- Но мы не имеем права! - воскликнули сразу с нескольких мест.
Пуховики возбуждённо заколыхались. Елистратова снова обдало струёй с сильным запахом тухлых яиц. Грунт под ним заколебался, и Елистратов проснулся, едва не упав со стула. Учёный совет заканчивался.
- Здорово! - сказала Ника сонным и застенчивым голоском. Мне даже своя история...не то придумалась, не то приснилась.
- Ну так давай, - просительно заявил шеф. - Последняя история на сон грядущий... для ровного счета.
- Это произошло в совсем недалёком будущем, -неуверенно начала Ника - лет так через пять ... или через десять. С нами вышли на контакт зелёные человечки, ну, или серые, это вопрос непринципиальный. Сами они утверждали, что если нынешний их облик людям нравится, то сойдёт и такой, в противном случае они могут его поменять. Им не трудно. Разумеется, людям были даны все возможные гарантии безопасности и автономии...
- Но это оказался жуткий обман... - замогильным голосом произнёс Серёга .
- Нет, всё было честно. Тем более, что вскорости они уже собирались надолго отбыть, оставив землянам для изучения кучу материалов о своей цивилизации и о разных прочих. У них оказалось единственное желание - перед этим побывать в нескольких районах планеты. По странному совпадению всё это были глухие места, немногие, ещё оставшиеся на Земле - тайга, джунгли, болота. Зелёные человечки могли высадиться там совершенно незаметно, но им хотелось, чтобы всё было согласовано как следует. Они внимательно осматривали местность, переходя от одного дерева к другому. Но ни один земной наблюдатель - а в их группы специально включили земных наблюдателей - не понял, что они делают и зачем тут появились.
- Хм, - сказал Ренат.
- Самым умным оказался тот, который просто об этом спросил. И получил в ответ удивлённое: "Но ведь это касается не вас".
- Разве вы не хотите сотрудничества наших цивилизации, прочных и продолжительных контактов?
- Хотим, конечно, хотим. К сожалению, наш срок пребывания ограничен, но мы стараемся сделать для этой цели как можно больше.
- Но почему вы не общаетесь с людьми более тесно, не оформляете долговременные соглашения?
- О, земные правительства так неустойчивы, что любые соглашения не будут работать достаточно долго. Вообще вы, люди, динамичная раса, к следующему нашему визиту вы сможете понять нас гораздо лучше, чем понимаете сейчас, а что именно поймёте - зависит от избранного вами пути. Мы не хотим, да и не имеем права его определять. Вы можете улететь с Земли все, что затруднит наш контакт, но будет вашим свободным выбором. Вы можете развиватся, не теряя связи с вашей планетой, и тогда мы будем понимать друг друга через наших земных посредников. Да мало ли разных путей...
- Но кто эти посредники?
- Растения.
- Но разве у них есть разум? Сознание? Язык?
- О нет, это выдумки невежественных - как это? - средневековых научных работников. У растений этого нет, но у них, как и у нас, есть бау.
- Что такое бау?
- Вам будет трудно понять. Бау -это когда ваш корень ощущает присутствие всех, кто окружает его в земле - бактерий, грибов, других растений, их связи с вами и неизбежное влияние на вас. Животное начинает с того, что ощущает лишь присутствие тех, от кого надо бежать и кого надо съесть. Растение не может ни бежать, ни съесть. Оно может расти в своём окружении, у него есть бау. У некоторых, например, у деревьев, его больше, чем у других, точно так же, как у людей больше разума, чем у животных.
- И что вы делаете с растениями?
- Мы совершенствуем их бау. Это начало постепенного и очень медленного по вашим меркам процесса. Однако уже на протяжении жизни ныне живущих деревьев Земля сможет восстановиться после стандартной метеоритной атаки, через несколько их жизней - выдержит метеоритную угрозу высшей степени, а через сто поколений сможет противостоять потере атмосферы или резкому изменению светимости Солнца. Это даст нам прочную уверенность в существовании человечества при наших новых контактах. Иначе какой смысл в любых соглашенях?
- А если мы улетим с Земли?
- Деревья постараются удержать хотя бы некоторых. Это слишком опасный шаг. Мы - раса странников, но наши - вы сказали бы - дети появляются на родине.
- У вас есть дети?
- Условия развития разума едины - у юного разумного существа нет многих готовых реакций, оно должно им обучиться и вначале беспомощно. Нужна взаимная тесная связь ребёнка и породителей или других представителей их вида. Но это лишь один из путей развития общих для нас свойств - вы сказали бы - человечности. Есть и другие, но вы их пока не осознаёте, поэтому и не боитесь улетать с Земли навсегда.
- Но мы должны использовать растения, мы едим их, строим из них дома, одеваемся в одежду из растительных волокон. Это основа нашего существования. Не разрушится ли она после того, как растения получат новые возможности?
- Нет, при наличии бау смерть воспринимается иначе. Растения могут быть - вы бы сказали - озабочены - лишь непродуктивной кончиной, которая не меняет ничего в сообществе вокруг них, а мы расширили их восприятие сообщества. Даже отпавший кусок коры меняет мир вокруг себя. Кроме того, человек так изменил естественные сообщества, что без его присутствия многие растения не смогут распространить семена или вырасти. Есть растения с высочайшим бау, например, плодовые деревья, которые прямо зависят от человеческого ухода.
- Однако мир, так или иначе, станет другим?
- О, не беспокойтесь. Существование других цивилизаций после аналогичных мер становилось лишь более - как вы бы это назвали - комфортным.
- Но человечество устроено так, что ему надо понимать, что с ним происходит. Как мы поймём, что нового готовы внести в нашу жизнь деревья?
- У вас есть люди, которые за ними ухаживают?
- Ну да. Лесники. Садовники.
- Тогда мы, пожалуй, попытаемся им кое-что объяснить.
Так накануне отлёта зелёных человечков была устроена конференция с очень необычным составом приглашённых....
- Ты, Ника, - произнёс Костя - как всегда в своём репертуаре. Эльфы у тебя в рассказе появились с самого начала, а теперь ещё и энты.
- Да, - задумчиво сказал шеф - Есть, как известно, два сценария спасения человечества. Реалистический - это когда прилетят инопланетяне и всех спасут. И фантастический - это если сами выкрутимся
Но Ника уже спала, ухватившись за крутой кожаный бок дивана. Засыпали и остальные.
Раннее летнее солнце, заглянув часа через три в окно, осветило слегка облагороженный уборкой разгром на столе. Разговоров уже никто не вёл. Кто-то склонил голову у компьютера, кто-то похрапывал в кресле. Серёга, заснувший за столом, не просыпаясь шарил по столешнице рукой, словно искал чей-то мохнатый бок. Последние оптимисты, привыкшие заниматься наукой урывками и добывать деньги на жизнь из периодически пересыхающих источников, сейчас были тихи и безмятежны. И никому на этой земле нафиг были они не нужны... или нужны всё-таки? В комнате, между тем, светлело.