Аннотация: Книга вторая из сборника "Вешалка". Кто-то сказал, что в "Саге о координаторах" много мордобоя в ущерб философии. Разрешите не согласиться и привести достойный пример в свое оправдание.
АЛЕКСАНДР МАРТОВСКИЙ
ВЕШАЛКА
КНИГА 2. РАЗМЫШЛЕНИЯ НА КРЕСТЕ
ОТ АВТОРА
Велика русская земля. Прекрасна русская земля. За сердце хватают ее просторы, за душу хватает ее веселье. И сердце становится совершенно другим, если это не русское сердце. И душа переходит в другую систему, если она не на русской земле. Все становится, все переходит. Каждый стук, каждая мысль. Каждый приток крови, каждый отток чувства. Каждая боль, каждое вдохновение или сгусток энергии, который наш, русский. Ах, Россия! Ах, моя лапушка! Ах, мой котенок лазоревый! Уважаю, надеюсь, люблю. Не такое оно уважение, как привыкли везде уважать русскую землю. Не такая надежда и не такая любовь, как опять же привыкли. Но режьте меня, кормите собакам, топчите погаными лапами. Русь моя вековечная! Русь моя извращенная! Русь великих людей и ничтожных ничтожеств! Я это я. Ты это ты. Оба мы величайшие из полигонов вселенной, оба мы потрясающий эксперимент настоящего господа.
Почему бы и нет? Если любая малая величина претендует на очень и очень великие пряники. Если любое великое божество может распасться, как мелочь. Если любой завалящийся атом как составляющая гиперпространственной величины. Если любая гиперпространственная величина только вместилище более мелкого мусора. И ничего не значит, что мелкие величины уменьшаются со временем, а великие увеличивается. Однобокий процесс уменьшения и увеличения ни в коей мере правило для вселенной. Сегодня правило правильное, завтра оно неправильное. Вселенная экспериментирует во всех отраслях, в каждом из своих закоулков, на каждой помойке. Чего не предскажешь, такое есть, или случалось, или когда-нибудь будет.
Дальше можете сопротивляться существующему порядку вещей во вселенной. Ваши силы гораздо мельче, чем силы вселенной. Ваши фетиши не имеют ничего общего с природообразовательной структурой вселенского континуума. Ваш атом не наш атом. Ваша идеология не наша истина. Опять же подход к истине у вас не такой, как оно кажется со стороны. Вселенная смакует, вселенная ощущает, вселенная наслаждается любым отклонением от центральной уравновешенной точки. Русская земля и есть отклонение. Улыбчивая, покладистая, счастливая земля богов и героев. Вот это облако, вот этот месяц, вот этот листочек и этот платочек... То есть наша земля, которой нет и не может быть равных не только в нашей, но и в любой другой параллельной вселенной.
За облаками
Дымок струится.
Россия с нами
И очень красивая.
В открытом сердце
Ее лишь образ.
Россия доверчивая
И очень добрая.
Черт подери, есть только наша Россия. Про чужую Россию не упоминаю, знать не хочу. Давно сожрали гнилыми зубами чужую Россию. Может, чего и осталась, но какая грязная, какая мертвая падаль.
ПЕРВАЯ НЕРЕАЛЬНОСТЬ
Боль, удар, кровавые глюки в глазах, кровавая пена фонтанами. Дальше непереносимая боль, постепенно переходящая в скромные позывы вывернутого наизнанку желудка. Еще секунду назад козлоногий преподаватель боевых искусств с нерусской фамилией Цукер произносил какие-то дурацкие заклинания над распятым телом 'козла отпущения'. Затем удар мраком, столп света, обратный поворот времени, и понесло куда-то к собачьим чертям козлоногого дедушку. То есть, простите, не совсем, чтобы понесло в никуда вышеозначенного товарища. А в очень известную реальность товарища понесло. И очнулся товарищ чуть ли не голяком на кресте. Железяка в боку, руки и ноги прибиты гвоздями.
С чего оно все начиналось? Стоит вспомнить, начинаешь захлебываться нежностью и теплом. Что-то там было такое, трудно ответить какое, но превосходящее все остальные этапы твоего развития на много порядков. Мыслящее существо в состоянии покоя, это абсурд. Мыслящее существо развивается, это норма или закон внутри любой реальной и нереальной вселенной. Мыслящее существо всегда развивается, что весьма спорное предположение в его пользу, но все-таки оно так. Вверх или вниз, вперед или обратно направлен путь мысли. Не говорю, прямой, широкий, удобный путь. Кочки и ямы, горы и пропасти, бурелом, танкодром, гноище, трясина. Если попробовал нечто подобное до мелочей, то запутался и исчез без возврата. Но в целом любой идиот не докажет, откуда начинается путь 'вперед' или 'вверх', куда продолжается он же 'назад' и 'обратно'.
Нет, не ругайте начальный период. Прекрасное время, славное время, потрясающее, черт подери. Развитие так называемой 'личности' - еще только развитие, без двусмысленной приставочки 'экс' и откровенного поворота в сторону антиразвития, которое у нас называется деградацией. Ребенок развивается, но не деградирует. Даже самый дебильный из всех ребенков, даже самый порочный и злой все равно развивается. Этот монстр не совсем чтобы сплошное ничтожество, он просто выбрал иную область, например область порока. При других обстоятельствах добродетель могла пересилить порок, но не пересилила, не захотела. Секрет в том, что для существования добродетели необходим монстр. При чем не один монстр, а бесконечное множество самых непредсказуемых и превосходящих друг друга особей. Чем выше контраст, тем ярче сама добродетель.
Обратный период или период деградации ни в коей мере период детства. У обезьяночеловечков с планеты Земля обратный период начинается где-нибудь через сорок, в исключительных случаях через сорок пять периодов обращения их обезьяньей планеты вокруг Солнца. И так до конца, когда уже нет сомнения, что твой выдающийся интеллект перестал пакостить твою обожаемую, но несчастную Землю. Признаки деградации на лицо. Порицаешь детство, презираешь юность, возвеличиваешь самого себя, тянешься к старикам. Вот тебе и признаки. Развивающийся интеллект держится за развивающее начало, деградирующий интеллект за деградирующий конец. Шкала разума смещена. Ты не в силах признаться, что вечного подъема наверх не существует, что после подъема следующим номером спад или провал, даже твои пресловутые академики из стариков, они всего-навсего завуалированный провал в бездну.
Воспитание обезьяноподобного человека не есть улучшение человека. Если бы человека воспитывал человек недоразвитый, оно еще ничего. Но в большинстве случаев воспитательным процессом руководят более чем переразвитые и перезрелые особи. Это страшно. Воинственная ограниченность последних товарищей имеет единственной целью не воспитание, но обрезание определенных факторов. Обрезаем восторг, обрезаем надежды, обрезаем мечту. Все это прыщи и фурункулы, все гнойники и зараза на теле здорового обезьяньего организма. Воспитанный человек принадлежность общества, он же обязан для общества быть ограниченной и здоровой системой. Не важно, что это еще ребенок. Из ребенка большая сволочь выходит, если не воспитали как надо его, если его не обрезали.
Задергался на кресте козлоногий преподаватель боевых искусств с нерусской фамилией Цукер, опробовал прочность гвоздей и надышался свежестью дерева. Не люблю деградантский подход. Вниз, всегда вниз, против вселенной, господа бога, природы. Вселенная заложила неисчерпаемый потенциал внутри мыслящего существа. Господь наделил мыслящее существо бесконечной тягой к развитию. Природа поставила эксперимент, при чем над каждой из особей. И не важно, что такое вселенная, что такое господь, что такое природа. Одно ли они целое, или множество нестыкуемых величин. Даже если предположить самое невероятное множество: вселенная не господь, господь не природа, природа вообще не вселенная. Даже в столь маразматическом случае здорово выигрывает мысль. Три наивысшие силы соединились в едином кусочке материи, дабы создать само совершенство.
Теперь легче. Старость мыслящего существа не может считаться за совершенную величину. Старость злобная, отвратительная, порочная. Ее спутники: славолюбие, словоизвержение, тупоумие. Ее производные: зависть, ненависть, склока, разврат. Если желаете, старость не более чем показательный процесс, до чего может дойти мыслящее существо, руководимое деградирующими наставниками. Примером тому самые умные, самые порядочные, самые добродетельные представители обезьяноподобного человечества. До сорока, максимум до сорока пяти пресловутых периодов, что на планете Земля называются годами, в обезьяночеловечке еще существует вселенная, в ней же природа и триединой частью господь. Но это вершина, до которой еще развивается обезьяноподобное человечество и откуда передает свое божественное и гипервселенское 'я' следующему поколению крохотных обезьяночеловечков. Пускай следующее поколение начинает не на пустом месте, пускай обезьяночеловечки постигают самое лучшее развивающее начало и развиваются на подобной основе. Но дальше конец. Передача свершилась, ты не нужен вселенной. Миссия завершена, от тебя отвернулся господь. Дело в шляпе, о тебе забыла природа.
Самообман мыслящего существа здесь не при чем. Период развития, который с приставочкой 'анти', который называется деградацией, очень хочется вывести в главный период. До назначенного срока антиразвития только детские игры. Как утверждают особенно ретивые старики, сорок лет это ни то, ни се, и бараньи яйца. А еще ошибка на ошибке, глупость на глупости, кровь и моча в голове. Зато после... Как вы уже догадались, после идут пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, восемьдесят лет, иногда девяносто. Цифры внушительные, цифры завораживающие обезьянье сознание. Как не споткнуться и не зациклиться на таких цифрах? Здесь тебе не четыре, не восемь, не двадцать один позорный период обращения пресловутой Земли вокруг пресловутого Солнца. В который раз уточняю, 'Магия Цифр'. Попал под Магию, стал совсем правильный товарищ. Твой критерий теперь только Цифра.
Слава богу, товарищу на кресте еще не исполнилось сорок лет по земным меркам. Бок кровоточит, руки и ноги покрылись кровавой коростой. Непростое занятие находиться у этой кошмарной черты в полном сознании, чувствовать замирание и торможение собственного интеллекта. Мысли бегут по кочкам. То много, то мало. То большие кочки, то малые. Нет того ровного всевозрастающего, всесокрушающего потока, который представляли чуть ли не те же самые мысли в предыдущие годы. Его просто нет. Отдельные ручейки - да. В отдельных ручейках отдельные мысли. В отдельных мыслях все величие свободного разума, который еще не оставил господь, не отпустила вселенная, не забыла природа. Наслаждайся в последний раз, распятый товарищ. Радуйся, пока еще есть нечто такое, чему можно радоваться. Тебе повезло. Ты понимаешь, ты чувствуешь, где оно есть твое нечто. А так же насколько непередаваем гиперпространственный эксперимент вечного духа и бесконечной материи над конечным осколком материи, над тобой - единственным человеком планеты Земля, пока еще не достигший предела.
Собственно говоря, расслоение триединой предельной субстанции и человеческой природы вроде защиты от дурака. В самом начале пути ты далек от человеческой глупости, но природное начало занимает в тебе не менее девяносто девяти процентов объема. После первого осознанного ода в общество природный объем уменьшается до восьмидесяти пяти, до восьмидесяти четырех, до восьмидесяти двух и даже до тридцати семи процентов. Большая степень уменьшения соответствует большей сопротивляемости сиюминутной и общественной добродетели в пользу естественной добродетели. Меньшая степень по сути та самая активизация монстра, при которой порок проявляет себя еще в детские годы. Но не забывайте, товарищи, мы рассчитали всего-навсего относительный процент степени. Человеческое начало на уровне десяти лет, это не то же самое в детские годы под цифрами два, три и четыре. Ребенок развился, путь почти ясен, границы определены. Или ребенок останется тупорылой пустышкой на обезьяньей планете Земля вплоть до того времени, пока не получит клеймо старика. Или взовьется над звездами.
Звезды оно здорово. Но шанс практически никакой. Даже при высочайшей сопротивляемости отдельно взятого человеческого организма общество все-таки будет сильнее. Ребенок голый, невооруженный, наивный. Общество во всеоружии: чтобы удерживать власть, необходимо вооружаться и время от времени казнить непокорных товарищей. Непокорные товарищи для общества наивысшее зло. Хотя с другой стороны, цель природы есть улучшение худшего элемента или развитие лучшего. Но общество не желает улучшаться или развиваться, как постановила природа. Все командные пункты в руках деградирующих обезьяноподобных существ. Ну, тех самых общественников, которые продержались сорок периодов обращения планеты Земля вокруг Солнца и старше. Если допущена более мелкая цифра, так это сын деградирующего существа, внук деградирующего существа, протеже деградирующего существа. Короче, марионетка и опять же слепое орудие, сами понимаете в которых руках. Здесь вам не античность, показавшая чудеса человеческого прогресса и эволюции. Это нынешняя Земля деградантов.
Все очень просто, в обществе ребенок испортился. Наивность считается тяжким грехом сродни подлости. Невинность считается не меньшим грехом сродни преступлению. Воспитанный ребенок в любом отношении паразит, способный паразитировать в обществе. Паразитическая система в совокупности с тоталитарным режимом воспитывает одних паразитов, наконец, паразитов-тоталитариев, готовых на что угодно в защиту своей системы. Так нужно для будущего. Так нужно для жизни. Так нужно, чтобы тебе на хорошем кресте отыскалось хорошее место. Не понимаю, не соглашаюсь, черт подери. Что еще за будущее, в котором одно прошлое? Что за жизнь, в которой одна смерть? Что такое 'хорошо', где в начале пути навязывается путь деградирующей системы? Прошел десять лет, а уже законченный паразит, и так далее. Природа, которая на тридцать семь процентов осталась внутри очеловеченного ребенка, она требует продолжать курс на развитие. Даже такая слабенькая, такая тупоголовая и перевоспитанная природа, даже она требует. А что вы думаете о более высоком проценте? Те восемьдесят два, восемьдесят четыре, в исключительном случае девяносто один процент природного бытия могут превратиться в настоящий праздник развития человеческого начала. Неужели вы ничего не думаете? Вот природа, вот общество. Находясь в обществе, самое время послать подальше природу.
С другой стороны, более чем нормальный процесс. Если все развиваются, то выходит цивилизация тридцатилетних товарищей. Обратился к земным штампам козлоногий преподаватель с нерусской фамилией Цукер. 'От тридцати до сорока' означает штамп 'тридцатилетние', ибо в такой период наибольшая вершина человеческого развития. Но логика против цивилизации тридцатилетних товарищей. Значит, развиваются не все. Значит, ничего не выходит. Значит, твоя искупительная жертва на кресте за все развивающееся (или тридцатилетнее) человечество не больше, чем блажь мазохиста. Ну, может в отдельный период, может после хорошей отрыжки кое-кто развивается. Но период нашел и прошел. Но отрыжка накатилась и откатилась на три буквы. Дальше тридцатилетние товарищи стали сорокалетними товарищами, то есть 'от сорока до пятидесяти', дальше как у людей. Тупо, глупо, позорно. Вот если бы вторая волна, вот если бы следующий период. Это когда двадцатилетние товарищи становятся тридцатилетними товарищами не только по количеству прожитых периодов на планете Земля, но по существу душевной структуры своей. А если душевная структура с гнильцой? А если преемственность поколений не существует? А если внуки в деда и бабку?
На кресте не задается слишком много вопросов. На кресте вопросы простые и очень реальные. После прямого всплеска идет волна отраженная. Волна номер два она почти несущественный всплеск, по крайней мере, порядка на два и плоше и ниже. Так неужели двадцатилетние товарищи только второй номер после неистовых тридцатилетних товарищей? Неужели цивилизация тридцатилетних, создаваемая с таким трудом, всего-навсего сиюминутная цивилизация? Неужели ты пешка или игрушка той самой минуты, которая тебе разрешила явиться на свет? Чуть повезло, и ты оказался в первом периоде, чуть опоздал, волна отраженная и не выше жалкого холмика.
Нет, не согласен товарищ Цукер с его тысячелетним опытом в космосе. Детские годы, пытливый ум, эксперимент над собственным разумом. Я экспериментирую, ты экспериментируешь, всякое разумное существо экспериментирует над любым подвернувшимся материалом, тем более над собственным разумом. Никакой деградации, черт ее подери, только маленькое, славненькое, сладостное развитие. Даже на кресте предполагается развитие до высочайшего уровня человеческого природного духа и мысли. Я развиваюсь, ты развиваешься, всякое разумное существо развивается, пока еще можно выдергивать эпопею развития в противовес пути спада. Нет, никакой крамолы. Инструмент вивисектора и микроскоп циника здесь не то чтобы роскошь, они не существуют вообще, они крамола. Обходимся без инструментов, только инстинкты. Вселенские, божественные, природные инстинкты. Если желаете, в триедином их разногласии. А так же в нестыкующемся их единении. Никто никого не осудит, пускай оно так, как пришло в голову.
Это детство, это лучшая пора обезьяноподобного человечества. Не говорю, что самая-самая развивающаяся пора, хотя опять правда. Некоторые товарищи так и не могут выйти из детства. Уровень десять лет оказывается для кое-кого непреодолимым барьером. Год спустя те же десять. В двадцать четыре снова они. В тридцать девять все еще светлые чувства на карамельках и пряниках. Зато в сорок пять уже не настолько светлые чувства. Ты покатился вниз. Ты известный писатель, академик, министр или светило религии. У тебя награды по самые яйца висят. Черт подери, какие награды! Но не подпрыгивай, радостный мой. Вивисектор с ножом, старик с микроскопом. Машина запущена вниз. Волна перескочила свой гребень, бога нет, вселенной не существует, природа она за компанию с этим богом и этой вселенной. Ты пролетел. Мысли жесткие, теории стройные, каждый вывод воняет чернухой на двести процентов. Разум за мысли, чувства под вывод, практика вместе с теорией отбивается стройными лапками. Все устоявшееся. Плесень и гниль. Смрад и распад. Ни одного кусочка, ни одной капельки, ни одной крохи, чтобы не устоялась, не задеревенела, не сдохла. Представляешь, мой трепетный, ни одной во-от так-кусенькой крохи. Детские силы твои не сумели взорваться единственный раз и на крохотный миг, не сумели так запросто пошутить над вселенной или достигнуть чего-нибудь в этой вселенной. Я имею в виду чего-нибудь необычного. Награды, почести, академия, президентское кресло - все оно слишком обычное. Вот если бы божественная граница, вот если бы вечный предел, или большее большего, или меньшее меньшего. Ну не знаю, не представляю, какое там 'если бы'. Все равно ничего не достигли.
Ты теперь не ребенок. Ты просто здоровый мужик или здоровая баба, что не имеет значения. Детородные функции завершены. Воспитательские функции закрыты. Жизнь похожа на смерть. Себялюбие, гиперпространственный эгоцентризм, непогрешимость. Почему не скончался до настоящей минуты? Какого черта живешь? Ах, никто не скончался, по крайней мере, не сделал сие добровольно. Ах, очень многие обезьяноподобные человечки чертовски приятно живут, по крайней мере, богаче, чем в детстве. Неужели и ты 'очень многие'? Видимо так. Где многие, там не лишена смысла приставочка 'очень'. Все живут, все наслаждаются, все обвиняют в тысяче смертных грехов молодежь. Все непогрешимые, все талантливые, все справедливые. Наконец, отмучались, в тихой гавани, за порогом дурацкого детства. Ну, разве несколько легких царапин в душе. Впрочем, царапины зарубцуются, и уже невозможно тебе доказать, что есть некто и нечто главнее тебя во вселенной.
ТУМАННОСТЬ КОНСКАЯ ГОЛОВА
Свободный чистильщик Че Бэ Иванович с трудом протиснулся через узкий отнорочек в такую же узкую нору. После чего свинцовая дверь бесшумно задраилась.
- Что мы здесь делаем? - товарищ Че поморщился от яркого цвета.
- Общая войсковая операция, - некто буркнул в ответ.
Первая слепота прошла, и глазам товарища Че предстала невысокая ладная девушка, очень похожая на учительницу младших классов.
- Я так понимаю, вы представитель координаторов (взгляд на шпаргалку), м-мы Черная Радуга? - раздражительность просто душила Че Бэ Ивановича.
- Я так понимаю (ледяной взгляд), вы представитель свободных чистильщиков Че Бэ Иванович? - последовал молниеносный ответ.
- Правильно понимаете.
Несколько мгновений представители двух конкурирующих организаций мерили друг друга кинжальными взглядами. В глазах товарища Че светила неприкрытая злость. В глазах Черной Радуги - холодное презрение и гадливость почти запредельного уровня.
- Кстати, - нарушила пикировку Черная Радуга, - Между нами только работа. Руководство Координаторского центра подтвердило вашу кандидатуру на общую войсковую операцию. Мое частное мнение отвергли. Чтобы не было никаких недомолвок или обид, как представитель координаторского сообщества я считаю, что невозможно задействовать в операции против скитальцев прямого родственника самого подлого из скитальцев Ивана Непомнящего.
- Он мой отец, - не отвел взгляда Че Бэ Иванович.
- Он в первую очередь враг номер один координаторского сообщества и убийца координаторов.
Еще помолчали.
- Я не надеялся на радушный прием, - Че Бэ Иванович присел на свинцовой подстилке, чтобы не задевать головой свинцовые перекрытия, - Я просто работаю.
Хотя с другой стороны, чертовски странная работа вышла на этот раз. Свободный чистильщик даже в отдаленной галактике соответствует кодексу чистильщика. Тем более в Туманности Конская Голова. Ибо Туманность Конская Голова не такая уж отдаленная галактика. Но просто галактика, находящаяся под юрисдикцией товарищей координаторов. В Туманности Конская Голова координаторы настроили ничуть не меньше военных баз и научных центров, чем в галактике Млечный Путь (родная галактика Че Бэ Ивановича). Сами собой напрашиваются выводы.
- Так не будем мешать друг другу, - сказала Черная Радуга.
- Согласен, - поддакнул Че Бэ Иванович.
Странная работа и очень странная ситуация, снова черт. Свободный чистильщик Че Бэ Иванович не берется за работу, не соответствующую кодексу чистильщика и в странные ситуации не попадает. По крайней мере, он в стороне от всяких странностей с той самой минуты, как поменял комбинезон координатора на униформу свободного чистильщика. Опять же обмен произошел без каких-либо странностей по обоюдному согласию высоких договаривающихся сторон. Мол, свободные чистильщики всегда уважали координаторов, а координаторы соглашались (или делали вид, что соглашались) с кодексом чистильщика. Следовательно, переход элитного координатора в свободные чистильщики не есть сманивание дорогостоящих кадров более бедной организацией из более богатой организации, но есть обмен. Как решили товарищи координаторы и товарищи чистильщики, так оно лучше для нашей вселенной.
Не шутка, не вздрючка
Подписаться в бумажках:
Поставить свою закорючку,
И скорчить мордочку важную.
Не так мы себе представляли
Спасение целой вселенной.
Что чертовски неправильно
И не имеет значения.
Ибо бумажки бывают
Значительнее целой армады,
Если подпись в них ставится
От чистого сердца по правде.
- Кстати, - скорчила ехидную мордочку Черная Радуга, - Как только закончится работа, я тебя задушу голыми руками.
ЗВЕЗДА КРИПТА
Совсем недавно свободный чистильщик Че Бэ Иванович нюхом не нюхивал и слыхом не слыхивал о какой-то звезде Крипта. Если о Туманности Конская Голова имелись отрывочные данные в бортовом компьютере космического челнока класса 'Корыто', то о звезде Крипта данные не имелись и не предвиделись. Товарищ Че почистил бортовой компьютер от всякой накипи. Мол, на ближайшую тысячу лет только галактика Млечный Путь, и никаких выкрутасов на отдаленных помойках вселенной.
Впрочем, Туманность Конская Голова никак не относится к отдаленным помойкам вселенной. Как уже говорилось, по некоторым секретным первоисточникам Туманность Конская Голова является той первоосновной галактикой, откуда начала свою победную поступь органическая жизнь, то есть откуда органическая жизнь распространилась по остальным галактикам и звездным системам. Сие не есть правда, но профанация настоящей науки. Никуда не распространялась органическая жизнь из Туманности Конская Голова, как считает Че Бэ Иванович. Просто наиболее древние следы органической жизни обнаружили товарищи ученые координаторы именно в Туманности Конская Голова, и наломали на радостях дров. То есть сделали скороспелые выводы.
А как обстоят дела, если откинуть к чертям лженауку? А никак, твою мать. До того, как столкнуться с дурацкой звездой Крипта, свободный чистильщик Че Бэ Иванович заложил гиперпространственный вираж в галактике Млечный Путь (родная галактика товарища Че), чтобы войти в запретную зону со скромным названием Солнечная система (родная система того же товарища).
Никаких побочных вопросов, только один вопрос прямой направленности, с каких это пор является запретной зоной Солнечная система? Ответ того же уровня. Ни для одного существа во вселенной нет запретов на Солнечную систему, кроме Че Бэ Ивановича. Для товарища Че является запретной зоной Солнечная система. При обмене комбинезона координатора на униформу свободного чистильщика согласился товарищ Че на единственное условие, в силу которого мог состояться обмен. Вы догадались, это условие превратило в запретную зону одну из бесчисленного множества звездных систем во вселенной. А точнее, на кодексе чистильщика дал клятву Че Бэ Иванович, ни при каких обстоятельствах не залетать в земной сектор.
Что опять получается? Или взялся за старые фокусы лучший из мордобоев вселенной? Лычки старшего координатора пошли прахом, но и должность свободного чистильщика под очень и очень большим вопросом. Тебе сказали, не заходить в земной сектор. И вдруг на траверсе земной сектор. Что за позорная хрень случилась с Че Бэ Ивановичем?
Не горячитесь, товарищи. Свободный чистильщик Че вполне зрелая обезьяноподобная особь, подготовленная к самостоятельному решению. Истерика, эмоции, необоснованные вспышки гиперактивности сюда не относятся. Товарищ Че самая настоящая машина для убийства и чистки. Товарищ Че никак не ностальгирует по земному сектору, то есть своей исторической родине. Не пропадет планета Земля (родная планета Че Бэ Ивановича) без величайшего мордобоя вселенной. Ибо на планете Земля окопался другой мордобой (опять-таки величайший) по имени Муркотенок.
На мгновение замер Че Бэ Иванович, или точнее, притормозил полет своих гениальных мыслей. Боец Муркотенок не абы какая боевая единица, годная к употреблению в период величайших катастроф и армагедона. Боец Муркотенок опять же хороший товарищ Че Бэ Ивановича, или единственный представитель координаторского движения, что не бросил товарища Че во время репрессий.
Примерно так рассуждал (а заодно действовал) Муркотенок. Плевать нам на координаторское движение. К черту координаторское сообщество. Что опять же Координаторский центр перед ликом вечной и бесконечной вселенной? Есть братья по оружию: бывший старший координатор и нынешний свободный чистильщик Че Бэ Иванович, а так же боец Муркотенок. Повторяю, можно раздавить координаторское сообщество, но не можно раздавить и уничтожить братьев по оружию. Что брат Иванович? Как поживаешь брат Муркотенок?
На определенном этапе Координаторский центр заграбастал сто шансов оказаться в большой попе. Если бы рассердился Че Бэ Иванович. Но величайший из мордобоев вселенной не рассердился на Координаторский центр, безропотно принял репрессии, в результате чего поменял комбинезон координатора на униформу свободного чистильщика. Плюс душевное спокойствие бойца Муркотенка.
- Мы с тобой братья навек?
- Мы братья.
- Значит, любим нашу вселенную за наше великое братство.
Задумался боец Муркотенок. Редкий случай из практики бойца Муркотенка. По крайней мере, первоисточники утверждают, что никогда не думает боец Муркотенок. Но это наглая ложь. Часто и очень часто думает боец Муркотенок. Над вечной и бесконечной вселенной. Над черными дырами и белыми карликами. Над дружбой двух величайших мордобоев вселенной. Никто никогда ничего хорошего не сделал для маленького доброго котеночка с планеты Мурс. Всеобщая ненависть и безразличие окружили плотным кольцом товарища Муркотенка. Дебил, олигофрен, тупой кот, позорище какой угодно вселенной... Только Че Бэ Иванович принял как есть маленького доброго котеночка с планеты Мурс и, можно сказать, открыл для него прелесть координаторской службы в земном секторе.
- Я не подведу брат, - очень не скоро отклинило бойца Муркотенка,- Я сделаю все, как скажет мой старший товарищ и преданный брат по оружию.
- Вот и хорошо, - впервые за время репрессий улыбнулся Че Бэ Иванович, - Берегите земной сектор, товарищ боец.
А сам отправился на помойки вселенной.
ВТОРАЯ НЕРЕАЛЬНОСТЬ
Мне чуть более тридцати лет, подумал товарищ Цукер. Не многие века, как оно в действительности, а чуть более тридцати лет. Потерянная конечность встала на место, то есть взяла просто так и выросла на месте протеза. И это уже не совсем отрицательный фактор, что выросшую конечность прибили к кресту. Мало ли чего там прибили к кресту. У нас куда большую хрень прибивают. Тогда наводящий вопрос, что отрицательный фактор? Вроде бы никаких отрицательных факторов. Две тысячи лет (по земному календарю) скинул дедушка Цукер. Вот так единственный порыв мысли, единственный обряд очищения, и пропали две тысячи лет, будто их не было. Этот крест, эти гвозди, это железо в боку не более чем маленькая предоплата за прочие положительные факторы.
Теперь наводящий вопрос, что такое 'положительные факторы'? Понятие конечной и бесконечной величины представляются на кресте наиболее важным понятием человеческой концепции самосознания и развития. Не взирая на авторитеты, многократно дублирующиеся и дублируемые в умных книгах, нелегко согласиться с конечностью мира. Мир, такой прекрасный частями и целиком не имеет права конца. Сама по себе его повторяемость выступила гарантом против некоей завершающей точки, после которой не может уже быть ничего. До некоей завершающей точки еще что-то и как-то есть, но после точки самая настоящая или абсолютная пустота. Даже трогать противно, настолько похожа на пустоту пустота. То есть это такая пустота, которая не трогается, не высматривается, не ощущается ни при каких обстоятельствах.
А еще товарищ на кресте успокоился. Пустота, в конечном итоге, объем, или форма, или заготовка, которую необходимо наполнить не важно каким образом, но которая будет наполнена, дайте срок. Иное дело, как рассчитывать срок. Одна триллиардная доля секунды, секунда, минута, сто сорок часов, пятьсот шестьдесят миллиардов столетий... Продолжительность срока ничего не значит. Главное, что время не остановилось. Главное, что оно функционирует в пустоте. Если ты обладаешь временем, значит не совсем страшная пустота. Другое дело, если испорчено время.
Отсюда уже более сложный процесс. Детский разум не заглядывает в подобную даль. Пустой сосуд, почему бы и нет? Остановившиеся часы, событие из вероятных событий. Но остановившееся время ни в коем случае остановившиеся часы. День сменяется ночью, мяукают кошечки, летают бабочки, падают листья и прочее там такое. Часы не показатель, и без часов чувствуешь это самое время. Вот сосуд показатель. Сегодня, завтра и послезавтра там пустота. Пускай относительная пустота, однако какой кудесник докажет, что невозможно из относительной пустоты воспроизвести пустоту абсолютную. Детский разум согласен, что никакой. Не было игрушки в сосуде - и нет игрушки, не было пирожного - и нет пирожного. При определенном стечении обстоятельств оно может быть. Но постойте, пока еще нет ничего. Или я ошибаюсь? День, четвертый, десятый. Господи, сколько пыли в сосуде! Пример примитивный. Спор практически на молекулярном уровне. Все твои игрушки и пирожные ничего не доказывают. Но они настроили, но они убедили развивающийся разум против идеи конца. Вы представляете, если чего-нибудь нет, то чего-нибудь есть. Только не следует торопиться. Может минуту, может неделю, может двадцать два года или четыреста тысяч веков можно и подождать перед открытием самой бесконечности. Ах, на четыреста тысяч веков человеческой жизни не хватит. Но для чего тебе жизнь? У тебя недоразвитая философия, у тебя недоразвитое воображение, у тебя недоразвитая интуиция, наконец. Должно хватить, а раз должно, значит хватит.
Слишком развитые товарищи совершенно другие товарищи. Они помешались на своей первооснове основ. Вот выявим первооснову, вот во всем разберемся, вот тогда хорошо. А если не выявим, а если не разберемся, а если не хорошо? И кто придумал, что существует подобная пакость? Ребенок, он не придумал. Та интуиция или те знания, которые передаются ребенку от бога (или природы, или вселенной), они не испорчены первоосновой. Неужели не представляете, никакого начала там нет. Ребенок не чувствует самого начала своего рождения, или глубже того, он не чувствует своего зачатия. Первый период жизни для ребенка скорее сон без сновидений. Спал, спал, опять спал - и проснулся. Сначала сон, затем жизнь. Мы представляем переход между сном и жизнью, это самое пресловутое просыпание, с начала восприятия нашего мира ребенком.
Вот вам точка - наш мир. Ничего чужого, только наш мир. Покуда не здесь, покуда за границей подобного мира - ты еще не мыслящее существо, ты еще не проснулся, а мы не способны, да и нет у нас никакой возможности, повлиять на твой разум. Просто мы в заднице. Может хочется, может колется, может выпрыгнули из тапочек, все равно нулевой результат. Ты за пределами той самой вселенной, которая трактуется первоосновой основ, ты в некоей, совершенно недоступной для человеческого понимания области.
А мы утверждаем, комок слизи, безумие младенца, рефлекторное поведение, как защитная функция природы. В этом нечто такое есть, но по большому счету глупость мы утверждаем. Здесь опять же все наше, где наличествует начало, где обусловлен конец. Безначальные или бесконечные величины сюда не годятся. Только начальные, только конечные величины. Выпадаешь из человеческого кармана, становишься чем-то иным, не отвечаешь определенным критериям, это конец. Появляешься в мире людей, воспринимаешь человеческое придурство, движешься по той же орбите, что остальные человекоподобные обезьянки, это начало. Как легко рассчитать период времени между началом и между концом. Вышел из утробы матери, положили в гроб. Но как тяжело сделать подобный период воистину человеческим. Включилось сознание, отключилось сознание.
Наши академики здесь спасовали. Нет такого критерия 'сознание'. Робкая попытка есть. С позиции государства, общества, одного человека. Ощущаю свет, значит сознание. Воспринимаю звук, снова оно. Обжираюсь и упиваюсь, здесь не то чтобы механизм, но констатация факта в сторону моего материального 'я'. Человек материален. Даже душа его суть материя. Нет материи, нет души, нет человека. Сначала оболочка, сначала объем. Следом наполнитель, следом душа. И, конечно же, объем более первичный, чем наполнитель. Оболочка наполняется не сразу после рождения, тем более после зачатия. Оболочка опорожняется задолго до смерти и видимого распада.
Опять не согласен. Если бы четко с рождением или четко со смертью опорожнялась или наполнялась человеческая оболочка, тогда никаких разногласий. Но человек родился, а как вы помните, человеческое сознание в полном смысле данного слова где-то застряло в дороге. Человек еще существует, при чем не самый тупой человек, даже какой-нибудь академик, какой-нибудь Лихачев, а сознания снова нет. Я не отмечаю случаи насильственной смерти, которые не дают дотянуть человеку до академического возраста. Тем более не отмечаю случаи патологических родов, после чего появляется идиот и патологический тип для кунсткамеры. Академики в академии, кунсткамера пока не упала. Когда-нибудь превратятся в ничто академии и кунсткамера, но оно не столь интересно, как мыслящее существо - человек, приобретающий во время жизни и теряющий во время жизни свою душу.
Вот вам основа, которая против первоосновы основ. До приобретения души нечто обязано существовать, после потери души опять-таки нечто. Если за нечто представили некое человекообразное обезьяноподобное существо, что придумало человека по образу и подобию своему, ход ловкий, но не совсем убедительный. Человек начален и человек конечен, следовательно, человекообразное обезьяноподобное существо обладает такими же свойствами. Срок его начала и конца ни в коей мере важная величина. Скажем, пять тысяч лет. Или двадцать пять тысяч веков, или два миллиона две тысячи двести семнадцать.
Впрочем, за первую цифру в пять тысяч лет свидетельствует сам человеческий разум. Если представить, что боги не только выдумка, не только бред человеческий, а нечто более существенное, более реальное, тогда боги-олимпийцы наиболее подходящий пример. Жили, действовали, не оставили потомства, скончались. Или еще интереснее. Здесь уже я рассуждаю на правах раззадоренного мальчишки. Олимпийцы не просто скончались, но оставили после себя потомство. Человеческий род не просто род обезьяны. Когда-то была обезьяна. Когда-то эволюционировала и мимикрировала. Миллионы лет, сотни тысяч поколений. Но ничего существенного. Необходимо не миллионы, но миллиарды лет, не сотни тысяч, а сотни миллионов эволюционировавших и мимикрировавших поколений. Так и планета Земля состарится, так и Солнце потухнет, так и пройдет человеческий гений мимо Земли. Обезьяна - да. Человек - нет. Времени не хватило, сил не хватило. Не развился, не сформировался, прокис человеческий гений. Короче, никаких шансов у человека разумного. И вдруг олимпийцы.
Подобная теория почти глупость, но на кресте она не кажется глупостью. По крайней мере, имеет право на жизнь, как все остальные шибко умные, шибко ученые, шибко проверенные теории. Обезьяночеловек почти недоносок. Его разум скорее разум обезьяны, чем человека. Тысячи веков смотрела на камень пресловутая обезьянка, прежде чем взять камень в руки. Тысячи веков ходила на четырех лапах столь одиозная особь, прежде чем попытаться пройтись на двух лапах. Тысячи веков обезьяночеловек боялся огня, прежде чем этот огонь сделать грозным оружием. Ей богу ублюдочное существо человек с обезьяньими корнями. А о чем его мысли за все прошедшее время? Смотрел, ходил, боялся. Странные мысли, по крайней мере, странное проявление человеческого 'я' в обезьяне, зато вполне объяснимое проявление обезьяньего 'я' в человеке. Ты обезьяна, черт подери, и нет у тебя разума.
Теперь боги. Не важно, откуда они прилетели или куда улетели, после того, как выполнили поставленную задачу. Не важно, на что они там похожи или на что не похожи. Античная мифология приписывает богам разные весьма интересные свойства. Например, не стариться, изменять облик, преодолевать любые преграды и расстояния. Вот вам загвоздочка номер один. Мой естественный облик суть какое-нибудь облако иди какая-нибудь бесформенная масса. Но я работаю над человеком, но я воспитываю человека, тем более облагораживаю его. Эту чертову обезьяну, которая в конечном итоге обязана стать человеком. Значит мой образ не облако и не масса. Мой образ есть обезьяна, но облагороженная, но воспитанная, которая вариант моего удивительного труда, которая в конечном итоге человек будущего и точка.
Вы не смеетесь? Ребенку вообще позволительно соединять величины на первый взгляд не стыкующиеся. Например, обезьяну и бога. Соединил, состыковал, кое-чего получил. В конце концов, вылупляется результирующее существо, не так чтобы обезьяна, не так чтобы бог. Много божественного, но немало и обезьяньего в вылупившемся товарище. Облик, манеры, душа. И через тысячи лет обезьянничает человек. Точнее, через тысячи лет он обезьянничает гораздо больше, чем когда-либо. В античный период обезьянничал меньше, затем больше. Вот еще одно доказательство за олимпийское происхождение вышеупомянутой твари. Первые обезьянолюди на самом деле были человекобоги. Облик божественный, манеры божественные, душа божественная. Обезьяньего почти ничего не осталось или совсем мало. Обезьянка, которую не сделали человеком, так и торчит на дереве несделанной обезьянкой. Горилла, орангутанг, шимпанзе. Сходство есть, толку нет. Причина одна, нет души - и нет толку. Человек без души, а такие у нас попадаются, он и сегодня горилла, орангутанг, шимпанзе. Опять в зависимости, сколько в нем жира и мяса.
Наконец, человекобоги. Они мое больное местечко, подумал товарищ Цукер, моя любовь и надежда на возрождение человека. Можно только удивляться их подвигам, доблести, интеллекту. Не успели появиться на свет человекобоги, как перевесилась в интеллектуальную сторону вечная и бесконечная вселенная. Впрочем, через пару тысячелетий вселенная перевесилась в противоположную сторону. Или точнее, через пару тысячелетий у нас в активе мелкая пакость, ничтожное шутовство, сплошной возврат к своим небожественным предкам. Не стоит обманываться, что предметы цивилизации в виде всяческих железок и проводков искупят бесславный конец деградирующего человечества. Эти плоды или эти предметы так называемой цивилизации только суть обезьянник. Не мысль, но материя. Не красота тела, но красота тряпки.
К двадцатому веку (по земному календарю) человекобоги практически исчезли с планеты Земля. Обезьянолюди или человекообезьяны практически населили грешную Землю. Смотреть противно, слушать противно, не с кем перекинуться словом, не то чтобы мыслью. Все такое мелкое, все такое ничтожное, все такое ублюдочное. Олимпийцев нет, обезьяны есть. Оно не так чтобы на сорок первом году жизни, где деградация в квадрате и кубе, оно с первого дня своего рождения. Душа еще не раскрылась, а обезьянья порода видна. Думаешь, если душа раскроется, то не будет породы? Зря думаешь. Таинственное исчезновение олимпийцев, которые либо вымерли, либо улетели обратно, это исчезновение сыграло с нами неприятную шутку. Нет олимпийцев, нет папы и мамы, нет богообразующего начала, нет ничего достойного, черт подери. Вот недостойного мусора, его более чем достаточно. Хватай, черпай, попирай ногами. С каждым поколением все меньше проявляется бог и все больше та самая пресловутая обезьяна.
Пока без криков, пока успокоились, дорогие товарищи. Кто сейчас закричал, тот себя проявил достойным продолжателем обезьяньих традиций. Нельзя же с эдакой ненавистью набрасываться на философию ребенка. Ребенок думает иначе, чем выучившийся товарищ. Выучившегося товарища уже выучили, а ребенка пока еще нет. Ребенок представляет вселенную за большой коробок, либо за шар, либо за емкость с водой. Ему не подходят отвлеченные и непредставляемые предметы. Например, господь бог в виде отца и сына и святого духа. Или душа в виде крохотной лапушки с крылышками. Или непорочное зачатие в виде зайца в капусте... Это уже совсем не подходит. Особенно в наше время, когда зачатие такое порочное, когда порок торчит из-под каждой травинки и каждой былинки, когда обезьяны достали до тошноты и все такое не лучшего качества.
Мы попробуем обойти обезьяну. Вселенная как понятный предмет. Засунули ее в коробок, шар или емкость. Размеры не играют значения. Миллионная доля микрометра, сантиметр, километр, два миллиарда астрономических единиц или три миллиарда парсеков. Повторяю, размеры всего лишь цифра. Даже десятилетний ребенок справится с самой непредсказуемой и непередаваемой цифрой. Один, два, три, четыре, пять, и так далее. Совсем иначе, когда представляешь вселенную. Как бы реально представить вселенную? Вот эта емкость неопределенной формы и есть вселенная. Вода внутри за наполнитель вселенной. Границы емкости ее границы. То есть снаружи не существует вселенная, ее нет. Все чего существует, оно внутри. Или еще не дошло? Даже для ребенка так просто. Внутри существующее нечто, снаружи несуществующее что-то. Выбрался наружу и сдох. Ибо снаружи смерть. Зато внутри жизнь. Хорошая или худая жизнь - опять же последний вопрос. Ибо вся материя, как вода, сосредоточилась внутри рассматриваемой нами вселенной, а снаружи то самое пустое пространство, которое абсолютная пустота, которое никогда не заполнит материя.
Впрочем, это сказал не какой-то распятый преподаватель боевых искусств с нерусской фамилией Цукер. Цитирую умные книги, умных академики, умные факты. А еще спектральный анализ, диаграммопостроение, красное смещение. Дальше не вспомнить, дальше из памяти выпало. Все оно такое известное, что не хочется зацикливаться на деталях. Может и впрямь это выход, может ответ на вопрос, который так хочется разрешить маленькому, ребячливому и не представляю какому из самых, что ни на есть человеков. Звезды, шаровые скопления, планетарные туманности, черные дыры, белые дыры, галактики и метагалактики. Все так просто, все так здорово, ну точно создавалось по единому приказу, по единой воле, под каким-то неусыпным вниманием. Согласен, оно больше чем здорово. Закапываешься в мелочах, изучаешь, балдеешь - и закопался. Цифры, классификаторы, классификация, циферблат. Разум пухнет, разум распух, разум проел в себе плешь. Нет необходимой границы, на которой остановились наши великие академики. Они поставили емкость, шар, коробок. Они затянули всяк это в одиннадцать миллиардов периодов обращения Земли вокруг Солнца. Вот тебе одиннадцать миллиардов периодов, вот тебе миллиард сверху и хватит.
Ей богу, у них хорошо. Зато истине плохо. Особенно на кресте не воспринимается такая ограниченная вселенная. Хоть миллиардами, хоть триллиардами. Сказочка про человекобога и обезьяночеловека воспринимается. Сказочка без научного подтверждения, она просто сказочка. На самом деле можно обойтись эволюцией и одной обезьянкой. Вышла милая погулять, споткнулась где-то не там, съела чего-то не то. Хвост отсох, челюсть выпала. Вот теперь не так чтобы обезьяна, но человек. А деградация обезьяноподобного человечества на пороге двадцать первого века всего-навсего неравномерный процесс неравномерного развития общества. Мысль деградировала, зато телевизор в каждой семье да еще не один. А у твоего человекобога где телевизор?
С этим еще кое-как разобрались. Если бы на крест подавали холодное пиво и чипсы, то самое время отпраздновать очередную победу человеческого разума. Вот только вселенная как-то нехорошо скалит зубки. Во вселенной не помогут ни пиво, ни чипсы. Ее бесконечность ни в коей степени конечная бесконечность. Ее здравомыслящее начало ни в коей степени состояние истины. Истина не может быть здравомыслящей по определению. Скорее наоборот. Здраво мыслят академики, деграданты, бездушные твари. Нет души, значит, здравая мысль. Все имеет конец, все имеет начало. Человек, камень, планета Земля, Солнечная система, галактика. Вы понимаете, что значит 'все'? По глазам чувствую, понимаете. Товарищ Цукер не настолько ученый товарищ, очень хочется, но не выходит, не понимает. Если бы за вселенную предложить отрезок человеческой жизни. Скажем так, родился человек - родилась вселенная. Или еще лучше, сгинул человек - сдохла вселенная. Но люди рождаются, но люди уходят, но вместе с ними чего-то становится меньше, чего-то больше, а вселенная, как мы привыкли ее понимать, вот она вся, вот она рядом. Ничего не изменили пришедшие или ушедшие люди.
Согласен, интересное замечание на начальном этапе пути. Поставить себя далеко от центра вселенной, где-нибудь на окраине самой незаметной и самой глухой из самых незаметных окраин. На такое способен не каждый товарищ. В центр вселенной - да. На окраине - нет. Недаром у нас популярностью пользуются любые системы, даже беспочвенные и абсурдные, на которых мы в центре. Недаром вся эксплуататорская политика и пропаганда выбрала тот же центральный порядок и по мере наступления науки все равно оставила его за собой. Если планета Земля не может быть центром, если Солнце не может быть центром, если галактика при подходящих условиях и не может, то в этом центре господь. Не вселенский господь (да что вы такое себе позволяете), и не природный. Только некий христианский божок, который есть центр. А вокруг него галактика. Солнечная система, планета Земля. Но самое главное, что христианский божок господствует одновременно в разных местах. В гипотетическом центре и внутри каждого из нас человеков. То есть в тебе, во мне, вон в том косорылом ублюдке, вон в том кособоком придурке. Следовательно, вывод - я центр. Дальше Земля, Солнечная система, галактика.
Неужели вам не понравилось? Это не боги-олимпийцы, но сказочка более высокого уровня. Приятно занимать центральное место, пускай на паях с пятью миллиардами обязьяноподобных существ. Они может быть не такие умные, эти обезьяноподобные существа, или забыли, что на паях занимают центр вселенной, или посчитали себя на периферии, исходя из периферийного положения нашей Земли на карте видимой и изученной академиками метагалактики. Детская история за периферию. Детская скромность опять за нее. Будучи маленьким мальчиком, так легко исключить свое гипервселенское 'я' из общей системы, что предоставляется возможность понаблюдать и подумать о нашей вселенной со стороны. Хорошая возможность! Но, будучи взрослым товарищем, ты становишься не просто частью системы, но ее непререкаемым центром. А центральная позиция к чему-то обязывает. Пока не решил к чему, все равно это так. Попадешь в центр, так отвечай за тот самый, которой центр, и не вляпайся мордой в дерьмо, оно неприлично.
ПЛАНЕТА ГОРОШЕК
Черная Радуга выбралась из норы и долго, чертовски долго следила за тусклой звездой Крипта. Очень тусклая, очень неприятная звезда во всех отношениях. И работа предстоит неприятная. Да что еще за работа, черт подери, выставить себя в качестве приманки для банды зарвавшихся скитальцев. Не о такой карьере мечтала Черная Радуга. Не такая карьера ожидала некую хрупкую девушку после успешных выпускных экзаменов на звание координатор-оперативник. Но не состоялись выпускные экзамены. И всему виной гадкий хлыщ (как бишь его) Че Бэ Иванович.
Сплюнула Черная Радуга. Прямо на куст с потрясающими цветочками сине-зеленой окраски. Сплюнула, и увяли цветочки. Столько желчи накопилось в слюне координатора-дознавателя Черная Радуга.
Вы не ослышались, дорогие товарищи. Потенциальный координатор-оперативник, то есть белая кость и голубая кровь всего координаторского движения, в конце концов, превратился в жалкую пародию на координатора, то есть в координатора-дознавателя, да еще не самой судьбоносной галактики. Хотя по поводу судьбоносной галактики мы малость погорячились. Туманность Конская Голова не то же самое, что Млечный Путь, но галактика с определенными традициями. Открою секрет (или точнее, совсем не секрет), предшественники координаторского движения выросли именно отсюда, из Туманности Конская Голова. Больше того, основная база товарищей предшественников располагалась на планете Горошек. Ну и как полагается, товарищам предшественникам светила все та же звезда Крипта.
Весьма интересный момент. История координаторского движения насчитывает несколько веков. История товарищей предшественников насчитывает тысячелетия, может быть миллион лет. Вышеупомянутые ученые координаторы сравнивают товарищей предшественников со свободными чистильщиками. Мол, практически одновременно возникли две сильнейшие организации современной вселенной. Теория, скорее всего ложная, как теория органической жизни из Туманности Конская Голова. Однако координатор-дознаватель Черная Радуга не спешит делать выводы. Одно дело органическая жизнь, совсем другое дело эти таинственные предшественники.
- Нет, попадетесь, товарищи.
Очередная ехидная улыбка прорезала тонкие губы координатора-дознавателя Черная Радуга. О чем у нас разговор? Отвечаю популярно, разговор у нас о чертовски могучей силе, превосходящей в разы координаторское движение. Сколько бы ни кичились товарищи координаторы собственной непобедимостью на просторах вселенной, они маленькая вошка перед силой предшественников. А что из этого следует? А то самое следует, что очередная атака на координаторское движение не за горами. Товарищи координаторы раскопали базу предшественников на планете Горошек. Товарищи координаторы ковыряются в артефактах и прочих удивительных прибамбасах товарищей предшественников. Очень секретная информация. Никто ничего не знает в целой вселенной. То есть никто совсем ничего. Только прекрасно все знают и скоро здесь будут скитальцы.
Снова плюнула желчью Черная Радуга:
- Охренели в Координаторском центре.
Снова откинули лепесточки цветы:
- Много хлыщей на секретной работе.
Ну и контрольный плевок:
- Враг приближается...
А что такое контрольный плевок, не мне вам докладывать, дорогие товарищи. Вроде бы очень прилично ведет себя координатор-дознаватель Черная Радуга. Это вполне приличный товарищ. Никакого предательства по отношению к координаторскому движению. Никаких связей с бандой скитальцев, то есть главным врагом Координаторского центра. И вообще после мерзостей, выпавших на долю бывшего координатора-оперативника Черная Радуга, чертовски политкорректно ведет себя нынешний координатор-дознаватель Черная Радуга.
Мир поделился на части
Перед неведанным будущим.
Титаны вообще измельчали,
А лучшее сделалось худшим.
Такое не может присниться
Даже в запойном кошмаре.
Но мир очень любит делиться,
Особенно перед началом.
Вот только узнать не получится
Начало чего на подходе.
Насколько оно будет лучшее
В сравнении с прошлым уродством.
Злоба, ярость, кровавая месть, но ни одного трупа на оплеванной желчью земле. Хотя так хочется, чтобы на этой земле сейчас и сегодня лежали трупы. И в первую очередь труп омерзительного хлыща и предателя Че Бэ Ивановича.
ПЕРЕХОДИМ НА ЛИЧНОСТИ
Очень мерзкое имя Непомнящий. Очень подлое и ненавистное для любого координатора. Еще с молоком матери впитывает будущий координатор непреодолимые отрицательные эмоции и чувства, связанные с вышеупомянутым именем. Звучит как молитва. Пускай расщепится на атомы подлый ублюдок Непомнящий, убийца координаторов. Пускай эти атомы разлетятся по параллельным вселенным и не соберутся уже никогда в единственную комбинацию, имя которой опять же Непомнящий.
Стоп, подумала Черная Радуга, так можно сойти с ума. Дешевая координаторская пропаганда не имеет никакого отношения к одной чертовски серьезной девушке, которая чертовски похожа на учительницу младших классов. Черная Радуга не любит дешевку. Слишком много времени провели координаторы на планете Земля. Ну и нахватались всяческой ерунды, что не красит координаторское движение.
Во-первых, уважаемые товарищи по работе настроили храмов на толерантных планетах, то есть на планетах, вступивших в координаторское движение. Там, то есть в каждом храме, поклоняются единому богу координаторов, или богу создателю координаторского движения. Что наводит на мысль о предшественниках.
Во-вторых, мысль о предшественниках не самая страшная мысль, если бы она касалась раздутой организации предшественников с ее многовековой историей. Но повторяю, товарищи координаторы нахватались ерунды на планете Земля, отчего ввели однобожие в свои храмы.
В-третьих, в храмах не думают, в храмах верят и произносят молитвы. Таким образом, молитва против убийцы координаторов и всего рода Непомнящих очень уместно звучит в храме. А если таковой храм расположен на недоразвитой планете, вступившей в координаторское движение? Сами понимаете, на недоразвитой планете, молитва звучит с особенной силой. Там поклоняются товарищам предшественникам в одном экземпляре, как господу богу. Там проклинают товарищей Непомнящих в одном экземпляре, как подлого дьявола.
Координатор-дознаватель Черная Радуга вытерла тонкую струйку пота на своем миловидном личике. Можете не поверить, но миловидностью личика (ни единого шрама) очень гордилась до определенной минуты Черная Радуга. Нет, это ни ее настоящее личико, только трансмутировавшая оболочка. Но все равно гордилась и загордилась собственной миловидностью Черная Радуга. Затем все исчезло, и гордость прошла. То есть гордость прошла после той самой определенной минуты, когда перестала гордиться своей миловидностью Черная Радуга.
Никаких претензий к Ивану Непомнящему. Подлый убийца координаторов скатился с катушек на закате двадцатого века (по земному летоисчислению). Подобное бывает в нашей чертовски непредсказуемой вселенной. Ну, скатился с катушек товарищ координатор. Ну, убил кое-кого из своих прежних сослуживцев. И что мы имеем в конечном итоге? Ничего не имеем, черт подери. Координаторское движение со своим однобожием нуждалось в живой легенде, в живом дьяволе. На означенную роль как никогда хорошо подошел товарищ Непомнящий, он же мутант Хрюколап и убийца координаторов. Вам нужен дьявол? Получите и распишитесь, опять-таки черт. Присутствие живого дьявола ой как полезно, когда раскручивается присутствие мертвого бога.
Вздрогнула всем своим тельцем Черная Радуга. Приступ ярости вперемешку с приступом ненависти едва не довел до преждевременной трансмутации хрупкую девушку. Нет, еще рано принимать свои истинные формы и показывать свое истинное лицо, не имеющее ничего общего с миловидным личиком школьной учительницы. Рано, мать-перемать, если рядом находится эта позорная тварь, этот объект ненависти, этот ублюдок Ивана Непомнящего.
Мерзкое имя замерло на тонких хищных губах. Страшные ожоги и шрамы на какое-то мгновение просочились сквозь нежную девичью кожу. И только случайный ветерок отогнал в сторону обрывки совсем уже затухающей фразы:
- Я задушу пакость.
ТРЕТЬЯ НЕРЕАЛЬНОСТЬ
Не скажу, чтобы товарищ Цукер комфортно пристроился на кресте. Все-таки крест это тебе не лазоревый берег Крыма и не путевка в Египет, но отдохнуть можно. То есть отдохнуть после трудов праведных, продолжающихся два тысячелетия, да еще едва ли не в инвалидной коляске. Устал, заработался, дошел до изнеможения товарищ Цукер. Особенно за отчетный период в должности преподавателя боевых искусств в школе чистильщиков. Кажется, вы догадываетесь, как оно не просто преподавать боевые искусства отмороженной молодежи, всяким соплякам и соплюшкам от десяти до шестнадцати лет. Не уважают старость сопляки и соплюшки. Вот не уважают, что факт. А еще издеваются, выделывают мерзкие рожи и отпускают обидные шуточки по поводу твоей инвалидности. Нет, лучше крест. Тихо, покойно, наконец-то можно собраться с мыслями и перейти к философии.
Сложный момент, но весьма своеобразные мысли. С одной стороны, как вы догадываетесь, общими усилиями, в том числе усилиями непогрешимой нашей религии найден выход из создавшегося положения. Господь - это ты, ты - это господь, вы оба охватываете вселенную. То есть более протяженное вещество охватывает менее протяженное вещество, более бесконечная ипостась охватывает менее бесконечную ипостась, более существующие сгустки энергии охватывает менее существующий сгусток. Вселенная как бы не существует. Она емкость, она в рамках или границах, она сосредоточена внутри господа. Но более протяженное вещество, которое ты или бог, оно за рамками вечной и бесконечной вселенной. Вроде должно погибнуть подобное вещество, но не погибло. Вроде должно исчезнуть, но не исчезло. Если одновременно во многих местах разворачивается и протягивается вещество, почему бы ему не вывалиться из самой бесконечности? Ну, подумайте еще немного, внутри бесконечности воздух, свет и вода. За бесконечностью мрак, хаос и новая бесконечность. Но ты находишься на конкретном кресте внутри бесконечности, где защищен от чего угодно и как угодно. Просто твой разум, он там, где не существует вселенная.
Я доволен и не доволен, черт подери. Если бы попался нормальный ребенок, тогда разрешили вопрос ко всеобщему удовольствию. Никаких вывихов, все понятно, как кошечка в розовых тапочках. Но не воспринимается гадким умишком кубическая, емкостная, шароидальная, какая угодно структура вселенной. Не воспринимается, черт подери. Даже на одиннадцать миллиардов периодов обращения Земли вокруг Солнца. Ученостью ученых товарищей - воспринимается. Дальше никак. Подтяните свой телескоп, покажите зудящую пустоту, которая спряталась за одиннадцатью миллиардами. Ах, наука пока не дошла до подобного подвига! Ах, не показывает телескоп! Ах, на двенадцатом миллиарде случился облом! И опять выводы? Нет, сперва без нашего или вашего понимания вечной и бесконечной вселенной. Даже если найдется искомая пустота, на двенадцатом миллиарде, на сорок четвертом миллиарде, на двести двадцатом. Все равно это только провал во вселенной. А откуда известно, что после означенной пустоты опять пустота? Может там очень крохотный и дьявольски незаметный кусочек вселенной.
Повторяю, ребенку нужна бесконечность. Вы подсовываете ему бесконечного бога, но под доказательствами всемогущества бесконечного бога пытаетесь ограничить вселенную. Для церковников весьма понятный консенсус: самая бесконечная величина и есть самая главная. Для ученого, исследователя, философа что-то не стыкуются факты. Ах, в двадцать первом веке русская философия есть православная философия! Что подходит для православных товарищей, с тем обязан считаться и соглашаться ученый товарищ. Иначе он зря исследует божественное пространство, иначе он не философ. С филологической точки зрения возможно и так. Слова на слова, фразы на фразы, чего-нибудь да получится, чтобы провентилировать нашего православного божка и кумира на то самое центральное место в какой угодно вселенной. Больше того, можно предположить, что вселенных несколько. Две, четыре, двадцать три тысячи, три миллиона триста семь тысяч двести четырнадцать. Хотя в нашем случае достаточно двух вселенных. Академики так и предположили. Одна вселенная - наша, другая - не наша. Одна вселенная распространяется на одиннадцать миллиардов лет от планеты Земля, она родилась из хаоса после взрыва. Другая вселенная имеет право на более скромную площадь и, может, пока существует в зародыше. Но новейшие исследования не против, что есть еще третья, родившаяся в наше время вселенная.
Вот те раз! Два уже не один, три тем более не один, не отмечаю тысячи, миллионы и миллиарды вселенных. Если существуют как минимум две вселенные, но как максимум один господь, тогда победила церковь. Две вселенные не могут быть бесконечными. Или одна из них бесконечная, а другая конечная. Бесконечная вселенная содержит конечную вселенную, таким образом, вопрос бесконечности приходит в соответствие с логикой. Или обе вселенные конечные, если одна не содержит другую. Они просто болтаются в своих областях, не соприкасаясь, не стыкуясь, не зная друг друга.
Ученые с этим согласны. Но детский ум не торопится подписать окончательный приговор. Ибо детский ум воспринимает понятие 'вселенной' как понятие 'бесконечности'. Никаких кубообразных, шаровидных и емкостных ограничений. Детский ум в любом варианте стесняется ограничивать и разграничивать бесконечные вещи. Вселенная бесконечная, сие факт. Ты утратил понятие вещества. Ты отказался от чувства и смысла материи. Ты исправил реальность в угоду церковным и идеальным понятиям. Это все можно, это не самый ужасный пробел в твоей биографии. Человек ошибается, человек заблуждается, человек в поисках легкой жизни. Теория центризма она и есть легкая жизнь. Центральная планета Земля. Центральная Солнечная система. Центральная галактика. Центральное божество или бог... Чем далее к центру, тем более превозмогаешь хаос, ужас, неразбериху, тем более успокаиваешься перед неминуемым концом. Господь с нами! Господь за нас! Все, доехал до точки.
Кажется так. Ужас не ужасный, мрак не мрачный, хаотическое движение продвигается стройными рядами. Но кто придумал, что бесконечность из хаотической области? Скорее наоборот. Маленький мальчик боится конца. Конец это смерть. Сумел себе доказать, что после смерти нет ничего, и скурвился мальчик. А бесконечность не знает смерти, как не имеет конца. Она сама вечность. Или не понимаете, откуда вообще вечность? Или не представляете, как состыкованы отсутствие конца и отсутствие начала? Нет начала, не будет конца. Нет конца, следовательно, не существовало начало. Вечность из безначальных понятий. Проще и не бывает, но почему-то легче поверишь в церковь, в бессмысленное божество, в разные религиозные штучки и дрючки, чем в отсутствие пресловутой первоосновы основ. Неужели так просто? Неужели не было ничего? Неужели первооснова есть сказочка вроде богов-олимпийцев и центра вселенной внутри любого из нас, такого как ты или я, человеков?
Не отвечаю, но думаю. В это трудно, чертовски трудно поверить. Детские кошмары не на пустом месте. Боязнь конечной величины от природы. Со временем, когда исчезает природа, то исчезает боязнь. До десяти лет человек боится природы, после десяти успокоился, в сорок на все наплевать. Вот тебе центр, ярлыки вешать некуда. О периферии вообще ни звука, ни слова. Одни ярлыки. Центр, центральная точка, эгоцентрический взгляд на вселенную. Это о сорокалетнем товарище, это все про тебя. Состыковался с господом богом, навесил крест где-то рядом у сердца. Сердце ощущает прохладный металл, крест колышется, радостно и хорошо. Ты и господь нашли нечто общее через крест. Ты вошел в него, он вошел в тебя. Наплевать, что он не совсем нормальный, но из собственного сердца господь. Хотя с другой стороны, может здесь самое главное достижение обезьяноподобной мысли? Не абстракция или фикция. Что еще за господь, который для всех? Другой вариант, если он для одной обезьянки.
Наконец, отпустило. Мрак, шизофрения, кошмар, крестные муки. С многобожием не стыкуется бесконечная величина, но с единой божественной ипостасью очень стыкуется. Подобное дело люблю. Господь без конца, и вселенная без конца. Если господь поглотил вселенную, значит мы ошибались, значит та самая емкость с водой была правильной версией. Если вселенная поглотила господа, значит опять некорректный подход. Поглощенный объект может находиться в центре вселенной, но не может распространяться по всей вселенной. Я не есть центр, ты не есть центр, он не есть центр. Мы только жалкие периферийные существа, на которые жалко смотреть, так они ничтожны во всех нагромождениях материи, времени, духа и пустоты, что глаза лопнут.
Опять без выводов. Экстраполируя от нуля, опускаешься в нуль. Но человек не согласен занять подобающее место внутри вечной и бесконечной вселенной. Подавайте нечто существенное, некую платформу, или некий предмет, сочетающийся с платформой, или фактум факторум для умиротворения обезьяноподобного существа и его человечества. Нуль не источник веры, он просто нуль. Вот единица, она источник. Экстраполируем единицу, и получается опять единица. Единый господь, единая вселенная. Или господь как вселенная, или вселенная - тот же господь. Два понятия бесконечности как одно понятие бесконечности. Мы просто рассматривали одно и то же под разными именами, а это запутало нас. Если бы в самом начале назвали и то и другое неким нейтральным именем, например 'бесконечность', тогда легче. Или опять некорректный подход? Бесконечность всего-навсего одна из функций господа и вселенной. Существуют другие не менее важные функции. Например, функция времени, о которой мы уже говорили. Таким образом, придется идти дальше, то есть назвать однородные имена вселенной и господа двойным именем 'бесконечность и вечность'. Но это опять некорректный подход. Двойное имя не исчерпывает все до конца, следовательно, мы запутываемся еще больше. Или может, повременим с выводами? Или хватит давить на функции? Есть еще третье имя - природа.
Вот мы и докопались до матушки природы. Природа нам как-то милее и ближе. Она окружает нас в целом, она окружает нас в мелочах, она проникает в наше безумное и бесполезное существование, она напоминает в конечном итоге наше, а не какого-то дяденьки детство. И что такое опять детство, которое наше? И что такое чужой дяденька? Пока не отвечаю, но чувствую, не обойтись без природы, которая одновременно бог и вселенная. В нашем искусственном мире не обойтись. Без этого солнышка, этой травки, этой букашки. Все равно сердце тянется, а душа раскрывается, лишь столкнешься с любым из природных явлений. Даже если смешное явление, как букашка, солнышко, травка. Даже если оно не приносит тебе никакой, то есть совсем никакой пользы.
Современный мир, точнее мир обезьяночеловека или человекообезьяны, вообще надоел. Много мертвого камня, мертвого дерева, мертвой пластмассы и более чем покойницкого металла. Желаю живой камень, живое дерево, живую пластмассу и, если возможно, хотя бы кусочек живого металла. Впрочем, желать не вредно. Все равно ничего не получится. В течение нескольких поколений человек практически переделал естественную материю в искусственный суррогат и живое вещество в мертвые чурки. Природа, которая породила его и воспитала, показалась дьявольски грубой или слишком вульгарной для человека. Человеческий вкус извратился и утончился. Зачем такой грязный цветок? Зачем такая злая букашка? Зачем такое яркое солнышко? Грязные, злые и яркие вещи можно почистить, задобрить и затушить. Опять же если они на бумаге, на тряпке и на металле. Или в мертвом и гнусном отстойнике, среди таких же мертвых и гнусных вещей обезьяноподобного человечества.
Это противно. Вопросов становится больше, ответов становится меньше. За каждым старым вопросом появляется новый вопрос, следом более новый, следом еще, но ответы не появляются. Ни новые, ни старые. Человек замкнулся в своей тюрьме. Человек забаррикадировал себя бронированной дверью и решеткой на амбразурах. Человек завел волкодава, чтобы давить других человеков. Ничего страшного, всего лишь меры предосторожности образца двадцать первого века. Если бы вышеупомянутые меры применялись против волков, но для современного обезьяноподобного существа другое обезьяноподобное существо страшнее самого страшного волка. Вот торчишь за своими решетками, за своей бронированной дверью, со своим слюнявым четвероногим убийцей. Вот прислушиваешься чего там снаружи: шум, шорох, шаги. А вдруг это страшный другой человек, который в твоем понимании есть человековолк, который пришел утащить твои мертвые вещи.
В подобных условиях божественное начало почти, что палочка-выручалочка для мертвеца. Если бога воссоединяем с природой, то все созданное человеком оно против бога. А если разъединяем, то исчезает понятие 'против' Больше того, появляется другое понятие, очень приятное для создателя решеток, дверей и искусственного солнышка. Бог создавал, человек создает. Бог это творческая натура, человек снова творческая. Бог создавал по образу и подобию своему, человек опять же по образу. Неужели не соображаете, на какой рубеж мы выходим, отвергая природные истины и привлекая божественную ложь вне природы? Или до вас не дошло? До церковников до этих дошло. Первооснова основ, начало начал, первородный толчок, а во главе всего церковь. Церковники очень хитрые товарищи. С дуба рухнули, из помойки поднялись, но хитрые. В тот момент, когда в тупике наука, в тот самый момент вылезла церковь.
Что касается науки, для нее правомочен тупик. Здесь разобрался, там заплутался в трех соснах. Здесь изучил, тем проскочил на банановой корке. Бесконечная вселенная, бесконечная природа, бесконечный господь содержат бесконечный комплекс законов, явлений и образов. Образно говоря, они не изучаемы до конца, ибо субстанция, изучаемая до конца, не может быть бесконечной. Но в какой-то мере они изучаемые. Например, в пределах Земли, в пределах Солнечной системы, в пределах галактики. Отсюда появилось понятие 'нашей вселенной' и ограничитель одиннадцать миллиардов лет. Это для академиков, это для недобросовестных ученых. Вот мы ограничились, вот на одиннадцать миллиардов лет решили все изучить до последнего атома. Дальше ни-ни. Разве не понимаете, дальше чужие вселенные, что из другого дома, что на другой улице, что не наши вселенные. Все наше застряло на цифре одиннадцать миллиардов. Мы изучаем, мы узакониваем, мы образуем научно обусловленную область в одиннадцать миллиардов световых лет, в центре которой находится планета Земля. Наше пускай будет наше, с этим уже ничего не попишешь. Но чужое оно никогда не попадет в нашу область. Чужое пускай будет чужое. Кто туда сунулся, выскочка и идиот, а еще сукин сын, создающий проблемы и тупиковые формы для нашей науки.
Короче, совсем доигрались товарищи. Сотни и сотни никчемных томов, тысячи и тысячи никчемных писулек. В основе первооснова основ или первоначало начал с божественной придурью. Откуда, мать его в попу, начало? Откуда основа? Никакие данные не подтверждают, никакие исследования не доказывают нечто подобное. 'Красное смещение', на котором покоится вся апологетика Большого взрыва вселенной, не есть доказательство, но всего-навсего частный вопрос. Звезды разбегаются, ладно. Галактики разбегаются, не возражаю. Метагалактики разбегаются... А вот тут мы не можем сказать до конца. Частная теория не работает на метагалактическом уровне. Впрочем, и на галактическом уровне она не совсем чтобы четко работает. Даже на уровне звездном. 'Красное смещение' подтверждается в девяносто девяти случаях из ста. Но наряду с девяносто девятью случаями хотя бы один да существует случай 'фиолетового смещения'. Значит не все звезды, не все галактики, тем более метагалактики разбегаются. Значит, теория Большого взрыва притянута за уши. Если и был взрыв, то не большой, а маленький взрыв. Отсюда очередной тупик и очередная нечистоплотность ученой братии.
Нет, мои праведные, так не пойдет! Я неверующий человек. Если во что-то и верю, однако проверка не помешает. Веруют в церкви. Там самое место для шизонутых, дебилизированных, нечистоплотных товарищей. Вера как лучший источник так называемого добра. Вера как лучший источник так называемой надежды. Вера как наиболее верное состояние мертвого разума. Ничего не понимаю, но мне рассказали, и я поверил. Вот оно как! Никто ничего не доказывал. Никаких расчетов, никаких фактов, нулевая подпитка для мысли. Вот церковный авторитет. Его возраст несколько тысячелетий. Он говорит, говорит, говорит, сам не разобрался о чем. Ты закрой ротик, ты слушай и верь. Земля в центре вселенной. Земля плоская, на трех китах и одной черепахе. Неужели так-кая большая Земля и на одной черепахе? А кто сказал, что Земля большая? Для больных и дебилов, еще раз повторяю, 'Земля в центре'. Попробуешь возмутиться, так на костер. Авторитет признан церковью, следовательно, возмущаешься не против него. Возмущаешься против церкви и веры.
Это игра. Удачная подача, неудачная подача. Наука нападает, церковь отбивается. Наука промахнулась, в нападении церковь. Обезьяночеловек все меньше и меньше доверяет науке. Зачем такие дебри? Зачем такие сложности? Давайте чего-нибудь легкое, удобоваримое и человеческое. Ну, чтобы оно одним словом или одной фразой решило все умственные проблемы бывшей тупенькой обезьянки, чтобы один раз и навсегда. Бог отец, Бог сын, Бог святой дух. Это запоминается, с этим порядок. Непорочное зачатие так же запоминается. Всюду порочное зачатие, а кое-кому разрешается непорочное. Почему бы и нет? Если среди миллиардов и миллиардов порочных бабенок только одна непорочная девушка. Христос и Антихрист опять хорошо. Я хороший парень, во мне Христос. Ты поганый парень, в тебе Антихрист. Вот вернется на Землю мое хорошее начало, вот ужучит твой поганый конец. Вот поймешь, кто из нас виноват или прав, только это тебе не поможет.
Про ад не доказываю. Хорошая подача, но не самая главная точка в игре. Сколько не подкидывай и перекидывай адские шарики, сколько не выигрывай и переигрывай теорию 'добра и зла', доказательств не существует, они затерялись. Зато предлагается пропагандистское кино, где в главной роли создатель. А что такое создатель? Да это бог создающий вселенную, бог создающий галактику, бог создающий Солнечную систему, Землю и все остальное. Опять же надоедливая первооснова основ и первоначало начал. Но для человека понятен создатель. Если ты занялся создательской деятельностью, значит ты первый. Первичность создающего товарища всегда возвышается над вторичностью создаваемого объекта. Первоначало существует всегда независимо от человеческого разума, оно непознаваемо разумом и никогда не будет познано им. Отсюда хоть застрелись. Ибо в момент познания наступит конец. Дух и материя, вселенная и господь, человек и его разум - все перемешается, все разрушится и исчезнет. Представляете, с большой буквы Конец. Который не возвращаемый, невосстанавливаемый, вообще никакой. Для религиозных товарищей 'Конец света', для ученых один Большой взрыв. Взрывом родились, взрывом умылись. Теперь дырявь емкость, теперь сливай воду.
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Свободный чистильщик Че Бэ Иванович отправил на орбиту космический челнок класса 'Корыто' (четвертая заповедь чистильщиков), после чего занялся разборкой и чисткой оружия. Не нравится мне эта затея на планете Горошек, подумал Че Бэ Иванович. Очень дурацкая, можно добавит, бесперспективная затея во всех отношениях. Практически нет шансов на успех. Несанкционированный рейд на планету Земля имел куда большие шансы. Но затея с планетой Горошек поставила эти шансы на нулевую отметку.
Черт подери, почему такая шумиха вокруг бывшего координатора Ивана Непомнящего? Неужели не догадались в Координаторском центре, если не трогать Ивана Непомнящего, то и он всех оставит в покое. Ах, за товарищем прошлое. Очень кровавое прошлое. Несколько бравых координаторов покинули наш изменчивый мир благодаря Ивану Непомнящему.
Пожал могучими плечами Че Бэ Иванович. Каждые пару секунд покидает наш мир какой-нибудь бравый координатор. Работа такая в координаторском сообществе. Работа опасная, на грани жизни и смерти. Даже бессмертные координаторы со способностью регенерация когда-нибудь окончательно расщепятся на атомы. Только немного бессмертных координаторов в Координаторском центре. В основном пушечный материал. В основном мясо.
Повернул голову и непроизвольно засмотрелся Че Бэ Иванович на координатора-дознавателя Черная Радуга. Очень странная девица, опять черт. Странная и неприятная девица под любым соусом. Присутствует некий налет смерти. Будто ее (то есть товарища Черная Радуга) многократно расщепляли на атомы, а затем складывали обратно. При чем регенеративный процесс происходил за считанные микросекунды, и не всегда правильно складывались атомы, которые складывались обратно.
Очень странных мне посылают помощников, снова подумал Че Бэ Иванович. Посылают или подсылают, скользнула предательская мысль. Черная Радуга никакой не дознаватель, но явный убийца с ярко выраженными признаками координатора-оперативника. Такие же точно убийцы пытались в свое время изничтожить Ивана Непомнящего. Только удача оказалась не на их стороне. И превратился в убийцу обыкновенный координатор Непомнящий.
Оружие легло на траву. Че Бэ Иванович почувствовал бесполезность столь привычного для него мероприятия. Если на дурацкой планете Горошек подготавливается очередное убийство, зря здесь теряет время товарищ Иванович. Подлые оперативники, вроде как Черная Радуга, взяли власть и силу за последние двадцать лет. Но скиталец Непомнящий не подопытный таракан или какое еще безмозглое насекомое. Совершенствовался, мутировал, набирался опыта скиталец Непомнящий. Первая жертва, павшая от его неумеренной злобы, не была таковым монстром по существу, как Черная Радуга. И вторая жертва, и третья, и следующая... Но скиталец Непомнящий в тот судьбоносный момент не был скитальцем, грозой всей вселенной.
Ерунда получается, Че Бэ Иванович достал тонкую полоску прорезиненной материи. После чего обмотал прорезиненной материей кисти рук: сначала левую, затем правую руку. Если информация верная, если скиталец Непомнящий вместо земного сектора направился в другую галактику с красивым названием Туманность Конская Голова, на то были причины. Че Бэ Ивановича не интересует, какие причины. Его задача простая и узкая. Найти скитальца Непомнящего. Поговорить со скитальцем Непомнящим. Убедить скитальца Непомнящего.
Дальше шок. Товарищ Че тупо засмотрелся на свои прорезиненные ладони. Собственно, а в чем должен убедиться скиталец Непомнящий? Чем таким располагает некто Че Бэ Иванович в области убеждения, чем не располагает скиталец Непомнящий? Убивать плохо, убивать гадко, сдаемся на милость координаторов, принимаем справедливый приговор, даже если это расщепление на атомы.
- Все-таки надо попробовать, - очень робкая мысль.
Кажется, подобную мысль произнес слишком громко Че Бэ Иванович. То есть настолько громко он произнес эту мысль, что дернулась дохленьким тельцем товарищ Черная Радуга.
Нет любви,
Нет надежды.
Все забыто
От жизни прежней.
Но тоска
И душевные раны
Где-то застряли
В недрах сознания.
Не избавиться
От подобной начинки.
И это страшно,
И смерти причина.
Следом пошли и пошли мысли.
ОЧЕНЬ БОЛЬНО
Солдат умирал на ее руках. Простой солдат, никто и ничто для вселенной. Она истратила всю свою внутреннюю энергию, но не могла остановить смерть. Впервые в жизни она хотела и не могла. Это дикое создание воспаленного человеческого разума под названием Черная Радуга оказалось слабее маленького ребенка в тот судьбоносный момент, когда настала необходимость оказаться сильнее целой вселенной.
За что, я вас спрашиваю, за что мне такая боль? Сколько нечеловеческих испытаний и тренировок вынесла Черная Радуга, чтобы в судьбоносный момент остановить смерть. Не только свою смерть. Для нее, практически совершенного монстра, не существовала собственная смерть. Но существовала смерть простых человеков, простых немутантов, как этот солдат. То есть тот самый солдат, который умирал на ее руках, из-за ее ошибки, но ничего не могла сделать Черная Радуга.
Страшный мир смерти. Еще более страшный мир жизни. В мире смерти существует исключительно смерть. Что давно и прочно осознала Черная Радуга. Все тренировки и трансмутации вели девушку исключительно через смерть к смерти. А должны были вести через смерть к жизни. То есть вести к жизни простых человеков, не способных продержаться под смертоносным огнем врагов координаторского движения.
А что получилось опять-таки в судьбоносный момент? Величайшая попытка перешагнуть через смерть сугубо экспериментальными методами не получилась на подопытном экземпляре Черная Радуга. Должна, просто обязана была получиться попытка. Но не получилась, черт подери. Результат отрицательный.
Господи, да плевать мне на все попытки. Только бы выжил этот солдат. Обычное мясо. Откопали его где-то на русской земле, натаскали по курсу 'молодого бойца' и бросили в мясорубку, в которой не выживают молодые бойцы ни при каких обстоятельствах. Все равно должен был выжить солдат. Господа экспериментаторы рассчитывали на успех, потому что бросили в ту мясорубку новое секретное оружие по имени Черная Радуга.
Эх, если бы знала Черная Радуга, кто она есть и какое оружие представляет в конечном итоге. Но ничего не знала Черная Радуга. Конфиденциальность, секретность, отсутствие наводящих вещей и прочая хрень. Должна была или просто обязана действовать самостоятельно Черная Радуга. Тихорились, кривили душой господа ученые координаторы. Мол, ничего не знаем. Мол, обыкновенные выпускные экзамены. Мол, сгоняешь туда, сделаешь то, и порядок. То есть полный порядок. Заветные корочки координатора-оперативника в кармане одной хрупкой девушки, которая очень похожа на учительницу младших классов.
За что? За что, твою мать? Дикая боль застряла в желудке. И такой же невыносимой волной дошла до глубин мозга. Почему всякие хлыщи типа Че Бэ Ивановича сидят в сторонке и наблюдают, как смертью экзаменуется одна хрупкая девушка, которая очень похожа на учительницу младших классов. Затем выносят вердикт. Мол, плохо экзаменуется девушка. Мол, никакая она не оперативник. Мол, закрываем проект. А что будем делать с этой вот девушкой, что растерялась вроде бы на пустом месте и не смогла спасти мясо?
- Ненавижу! Как же я все ненавижу! - завыла Черная Радуга.
Мощь и боль пошли в небеса, к тусклой звезде Крипта. Мощь и боль свалили на землю Че Бэ Ивановича. Гипервселенская мощь. Гипервселенская боль. Не разобрался Че Бэ Иванович. Просто боль, просто мощь, в реальных пределах для координатора-оперативника, для естественной машины смерти. С озадаченной рожей свалился на землю Че Бэ Иванович, прикрываясь руками от новой волны мощи и боли.
- Ну, зачем ты не выжил солдат?
Рвала на части вселенную и трансмутировалась в свое истинное 'я' координатор-дознаватель Черная Радуга.
ЧЕТВЕРТАЯ НЕРЕАЛЬНОСТЬ
Тухлое яйцо полетело в голову. Товарищ Цукер не сумел увернуться, зловонный желток залепил ему глаз. Надо же, какая незадача, и здесь нашлись недоразвитые придурки. А ведь секунду назад потрясающую истину прямо с креста вещал распятый товарищ Цукер. Поверьте в меня, твою мать, только поверьте, после чего ваша мерзкая жизнь кардинально изменится. Ах, кому-то еще не хочется кардинальным образом изменить жизнь. То есть вместо водки, разврата и воровства забраться на крест и перейти к философии. Обезьяноподобный народец, черт подери. Товарищ Цукер облизал вонючие от яйца губы и сплюнул. Плевок получился удачный, прямо в рот тому недоноску, который бросался яйцом. Ой, меня благословили! Так, или примерно так завопил недоносок, быстренько переквалифицировавшись в почитателя философии распятого товарища со знаковой фамилией Цукер.
И это правильно. Бывает душа сладостная, бывает душа мерзостная. Сладостная душа у служителя культа, мерзостная у мечтателя и философа, который все еще не вышел из детства. Пора успокоиться. Для чего тебе культ? Делают ребята денежку, надувают и обирают обезьяноподобных существ, ставят в тупик академиков. Это их хлеб. Ты не питаешься их хлебом. Твоя вселенная из бесконечных, твой бог из вселенских, твоя природа божественная. Ничего не начинается, ничего не кончается просто так. Взрыв как частное явление во вселенной. Разбегание галактик опять-таки частность. Сегодня разбегание, завтра сбегание. Сегодня взрыв, завтра еще один взрыв. В этом ты разобрался, на этом церковника съел. Так какого рожна душа твоя мерзостная и нет в ней покоя?
Не могу ответить, спросите нечто полегче. Сколько припоминает себя преподаватель боевых искусств Цукер, он всегда отличался от прочих товарищей. Прочие товарищи, они нормальные. Главенствует тоталитарный режим, значит режим. Развивается религиозный фанатизм или культ, значит культ. В загоне наука, значит в загоне. Ничем не удивишь, не испугаешь подобных ребят, не обломается их великая вера в их собственные и единственно верные истины. Они нормальная ребятня хотя бы по той причине, что умеют пристраиваться нормально. Никуда не тянет, ни во что не бросает, никакого противодействия существующей действительности, та же идеология, жизнь. Я имею в виду, ничего запрещенного. Только разрешенное противодействие. Тебе разрешили на митинг, пускай будет митинг. Тебе разрешили ругаться публично, не возражаю - публично. Тебе разрешили заглянуть в церковь. Да нахрена она есть, но пускай она будет, твоя церковь.
Со мной все не так, подумал преподаватель боевых искусств Цукер, с детства не так и самым глупейшим образом. Детки гуляют, детки влюбляются, детки резвятся. Ты в четырех стенах. Не то чтобы думаешь, но никаких прогулок. Не то чтобы развиваешься, но никакой любви. Не то чтобы резвость нашла, скорее завал и засос энергии. Вот если бы интересные мысли, вот если бы деловые. Развлечение, обжираловка, опиваловка, религиозный экстаз, наконец. Тот самый, который религиозный экстаз, он еще не заглох окончательно. Уточняю, сегодня еще не заглох. Энтузиазма меньше. Чуть ли не все обезьянки окрестились на русской земле к двадцать первому веку, чуть ли не все помолились, ну за редким исключением самых ледащих. Остальные, ей богу, выбрали церковь. Как же упустить подобное действо. Беги, торопись, ни в коей степени мимо. Иначе тебя не поймут, иначе нечем будет похвастаться.
Я не приплетаю к понятию 'нормальный' понятие 'фанатик'. Здесь ненормальность более ненормальная, чем филологические упражнения и философские развлечения некоего тридцатилетнего мальчика на кресте. Фанатизм в крайних его формах не поощрается церковью. По крайней мере внешне не поощряется. Гибкость - да. Фанатизм - нет. Если вера не гибкая, она опасная. Времена фанатической церкви прошли. Церковник не человек, но слуга господа. Слуга господа выше чем человек, он сама добродетель. Я не продолжаю подобную галиматью. Если бы современная церковь придерживалась фанатических взглядов, то очередной ее крах неизбежен. Современные взгляды ни в коей степени фанатическая добродетель церковников. Чуть туда, чуть сюда, на грани фола оно можно. И церковь не пострадала, и паства довольна. Все мы одинаковые, все мы похожие. Никто никого не ущемляет, никто никого не подавляет, отец небесный во всем человек, а не ходячая добродетель.
Теперь легче. Описание обезьяночеловека тяготеет к обезьяне процентов на восемьдесят. Поступки обезьяны, манеры обезьяны, идеи обезьяны. Божественного материала осталось совсем немного, процент или два. Остальное все человеческое, то есть приобретенное самостоятельно человеком за длительный период перехода от своих олимпийских предков к своим обезьяньим предкам. Здесь не имеет значения, были олимпийские предки, не было их. Мифология, согласен, красивая выдумка. Она же история для детей, написанная яркими красками. И все-таки в этой истории есть капелька правды. А какая капелька, черт подери? Вы угадали, поколение человекобогов в определенный период населяло нашу грешную Землю. Появись нечто подобное в двадцать первом веке на грешной Земле, мы бы приняли такое 'нечто' за дьявола или за бога.
Церковь говорит, дьявол. Разум говорит, бог. Разум, конечно, детский. Ученые товарищи скорее стыкуются с религиозной частью, чем с разумом. По крайней мере, православная философия на колесах. Все эти три пальца или два пальца заслонили солнечный свет для религиозных товарищей. Три пальца - кукиш, два пальца - рожки. Три пальца - боров, два пальца - коза. Три пальца - ехидна, два пальца - змея подколодная. Не успел оглянуться, вся твоя философия (или по-нашему ахинея) припарковалась и проросла на религиозной помойке. Сопли, слюни, кровавая взвесь, сотни тысяч невинноубиенных товарищей запутались между пальцами. Огонь, боль и смерть проложили широкую борозду в бесконечность и не распутаются до того момента, пока не отрубят товарищам пальцы. Повторяю, три пальца - есть бог, два пальца - есть дьявол.
Впрочем, мне не мешает церковь, совсем успокоился на кресте помолодевший и поздоровевший преподаватель боевых искусств Цукер. Человеческое обезьянничание и человеческое скудоумие всегда найдут для себя подходящую форму. Это может быть яма с дерьмом, или парламент, или наука свихнувшихся академиков, или мягкая часть проститутки. Но это может быть церковь. Скудоумие мысли вполне стыкуется со скудоумием религии, внедряемой на обезьяньем наречии в ущерб естественным человеческим языкам. Иже, бяше, сумняще. Умный товарищ не понимает, глупый не понимает, ребенок тем более не понимает такое наречие. Но реакция не адекватная. Умный товарищ с академическим значком изучает сей безобразный язык обезьяны. Для него сие деньги, награды, почести, общественное признание и восхищение. Неужели разобрался? Неужели изучил? Никто не способен, вообще никто на подобный подвиг. Даже церковники спасовали. Церковники вроде жирного попугая. Они не изучают, а заучивают свое судьбоносное 'бяше'. Это не что-нибудь, только мудрость великих богов, спустившихся с великих небес на нашу ничтожную Землю. По крайней мере, такова версия церковников. Если сумеешь объяснить подобную мудрость, вот тебе божественное вдохновение, вот тебе язык предков, вот тебе первооснова основ, до которой не допущали свирепые коммунисты, но ты дотянул и ты докопался.
Касательно глупой материи еще проще. Глупая материя подчеркивает величие мудрости, отчего разрешается обществом. Если общество признало глупую материю, если не отрицает кое-какие ее аспекты, если оно восхищается кое-какими деталями, сами чувствуете, куда ушла глупость. Правильно, в тот самый храм, на макушке которого крест, и так далее. Ушла и застряла там глупость. Стоит, прислушивается, скорчила козлиную морду. По крайней мере, козел не совсем обезьяна. У обезьяны глаза умные, но наглые. У козла не глаза, но сплошь морда. Если сумеешь состроить подобную морду, сразу ясно, не развлекаешься ты, но приобщаешься к настоящему богу. Так скажет любой представитель обезьяньего общества. А общество имеет право на выбор. Если выбрало общество на ближайшую тысячу дет православного бога, значит бог - православный. Это у маромоев он маромойский божок. Сами понимаете, маромойский божок не совсем, чтобы бог или дьявол. Просто пугает народец, просто напаривает маромойский божок в обличии настоящего бога. Не хочется спорить, насколько действенный метод при смене обличия. Ты ненавидишь дьявола, ты не поддашься лукавому, ты его за ушко и крестом. А если это не дьявол? А если святой или бог? А если опять маромойский? Боязно как-то, не каждый возьмет за ушко даже чужую подделку под бога. Самое время поддаться.
Наконец, ребенок. Мы разобрались, ребенок есть некая средняя величина, не глупая и не умная. Денежные вопросы пока еще далеко от означенной величины, ума не хватает. Крестовые походы пока еще за горами, глупости нет. Взрослые товарищи определили тебе песочницу, ведерочко и лопатку. Из песочницы на лопатку, с лопатки в ведерочко, из ведерочка в песочницу. Десять раз, сорок пять, триста четыре, двадцать две тысячи восемнадцать. Ты еще крохотный, ты еще квеленький, несформировавшийся и неподготовившийся кусочек материи для более высокоумной работы. Школа сформирует, институт подготовит, жизнь поставит на место. Никак не раньше чем в сорок лет, и даже чуть больше. Но не надейся подготовиться до срока. Только песочница, только ведерочко, только лопатка.
Не соглашаюсь и не желаю, подумал товарищ Цукер. Чей-то исключительный ум не такой уже исключительный ум, или вовсе не исключительный, якобы распоряжается вечной и бесконечной вселенной. Слушать противно, такая вокруг ахинея несется, про исключительные умы обезьяноподобного человечества. То есть из исключительных умов исключили все человеческое, все божественное, или ценное. Школа, институт, жизнь. Исключали и исключили. За сорок лет чего не бывает. Впрочем, чего не бывает, того не найдете в сорокалетнем ребенке. Государство наше для тебя же, дружок. Будешь много умничать, скоро состаришься. Не в девяносто и девяносто пять лет, а где-нибудь раза в три раньше. Состаришься, значит развалишься. Там гляди могилка и гробик не за горами. Зачем тебе могилка? Зачем тебе гробик? Самое интересное только начинается за чертой в сорок лет. Ты готовый слуга государства.
Опять какая-та гадость. Слуга господа, слуга народа, слуга отечества. Нынче некий особенный, бесхребетный период, который называется 'служба'. Вокруг эти слуги с их господами, или вокруг господа, заведенные слугами. Скучно, тошнит не по-детски, приелось. На кресте ты совсем ребенок. Тянет в какие-то дебри, забрасывает в какие-то пропасти. Скорее путаница, чем нечто обратное. Чем более распутываешься, тем более запутываешься. Дебри, пропасти, выхода нет. А на черта тебе выход? Для обезьяны - да. Для человека - нет. Тем более для ребенка. Вы покажите мне выход. Не желаете показать, сам отыщу выход. Пожелаете воспрепятствовать, все равно не помеха. Нужен вход. Самый неудобный, самый скользкий, из самых опасных. Если вход, зачем тебе выход? Вошел, блуждаешь, наслаждаешься, к чертям этот выход. Там снаружи такая мерзкая жизнь с ее умными, исключительными, нормальными обезьянками, с ее старыми, очень старыми, дьявольски старыми человечками. Туда ни ногой. Раз повезло, что смотался оттуда, на кой хрен туда выход? Обезьянки без тебя не заплачут, человечки не заскулят, ты без них не завоешь. Взаимное удовольствие до входа и после него. Довольные товарищи снаружи, довольные внутри. Не ищи этот дьявольский выход.
Я повторяю, самого страшного циника крест превращает в ребенка, следовательно, самый яркий подвиг можно совершить на кресте. Никакого разброса по пустякам, подавай только крупные мысли. Никакого развала по мелочам, подавай только зверские чувства. Если любовь, так единственная, так без конца и на всю жизнь. Много влюбленностей, нет никакой любви. Мы уже уточняли, число 'два' представляет конец, число 'три' представляет конец, любая цифра опять же конечная цифра. Только единица суть бесконечная цифра. Я - единица, я - единственный переход в бесконечность, прошу убрать позорные лапы и не подсовывать прочие цифры. Девушка у меня единственная, она единица, другой такой нет. Родина у меня единственная, другой не ищите. Две единицы стыкуются, две единицы сливаются только под первым номером, и никакой математики. Один плюс один будет два, это неверный счет. Только один, только та самая единица, только вселенная бесконечностей, которая какая угодно наша или не наша, однако единственная вселенная.
НЕ ЗОВИ ЧЕРТА
Два легких истребителя класса 'Гейзер' плавно сделали круг и опустились в траву, едва примяв травинки своими штативами. Еще секунду спустя из ближнего истребителя выбралась рослая девушка (вся в крокодиловой коже). А еще секунду спустя дальний истребитель выплюнул нечто неопределенное в железных доспехах под цвет ржавчины.
- Скитальцы, - прекратила вой Черная Радуга.
- Угу, - рослая девушка ловко и почти незаметно оказалась рядом с Че Бэ Ивановичем, - Мы представители Освободительного Фронта Объединенных Галактик (все слова пишутся с большой буквы). По вашей терминологии нас называют скитальцы.
Весьма неловко почувствовал себя Че Бэ Иванович. Представляете картину, здоровенный мужик, ростом метр девяносто сантиметров валяется на земле, прикрыв голову. А над его головой заманчиво улыбается не совсем хрупкая, но все-таки девушка.
- Отдыхаю после сложного перелета, - промямлил Че Бэ Иванович.
- Оно и видно, - без тени улыбки ответила не совсем хрупкая, но все-таки девушка, - Разрешите представиться, Гигия Оторва.
Тут же подошел ее спутник в железных доспехах под цвет ржавчины:
- Ржавый Солдат.
Подошел и встал чуть в сторонке, с явным интересом разглядывая Че Бэ Ивановича. Или это показалось Че Бэ Ивановичу, что некто в железных доспехах под цвет ржавчины проявил интерес. То есть показалось, не взирая на железные доспехи, за которыми скрывался тот самый некто с ничего не значащим именем Ржавый Солдат.
Рядовые скитальцы, почувствовал разочарование Че Бэ Иванович. Господи, как же я прокололся! Стоило ли тащиться в другую галактику в поисках призрака? Стоило ли доверять информации из четвертых рук, когда под крылом лежал земной сектор? Неужели за все эти годы ничему не научился товарищ Че? Неужели работа на чистильщиков расслабила бывшего координатора?
Не спорю, здорово быть чистильщиком. Не только работать в горячих точках вселенной, но быть и ощущать себя составляющей единицей могучей системы, которая называется Братство чистильщиков. Именно здесь, то есть в Братстве чистильщиков звучит на полную мощность дивное слово свобода.
- Че Бэ Иванович, свободный чистильщик, - промямлил Че Бэ Иванович, принимая вертикальное положение.
Ржавый Солдат слегка мотнул головой. Или снова показалось Че Бэ Ивановичу? То есть снова показалось, что Ржавый Солдат является главным в скитальческой паре, хотя отступил на второй план и держится весьма отстраненно от своей куда более колоритной спутницы в крокодиловой коже.
Чего это я удивляюсь, вправил себе мозги товарищ Иванович. Скитальцы редко работают парами. Скитальцы ценят свою независимость и одиночество. Каждый скиталец по существу боевая крепость, равная космическому флоту координаторов. Но в исключительных случаях скитальцы объединяются в пары. Две боевых крепости все равно круче, чем одна боевая крепость. А три боевые крепости несут мощь чуть ли не целой вселенной.
Хватит, прервал разброс мысли товарищ Иванович. Надо сматывать удочки и валить отсюда при первой возможности. Информация оказалась ложной. На планете Горошек затеваются очередные разборки между координаторами и скитальцами. Но эти разборки никак не связаны с основной задачей Че Бэ Ивановича. Просто скитальцы надерут задницу координаторам. Или координаторы, что еще под большим вопросом, попробуют отметелить скитальцев. А какого черта сюда затесался Иванович?