Аннотация: расказ - финалист конкурса Мини-Проза-9 Опубликовано: журнал "Порог", номер 11, 2006
Внимание! Снимаю!
Зима томилась, простуженно харкала густой глинистой водой оттаивающих луж, куталась в изъеденный червоточинами ручьев белый шарф и, насупившись, ждала, когда же, наконец, уйдет с дороги надоедливый болтун и хулиган март.
Валерка тоже ждал. Ждал, время от времени поглядывая на часы, упираясь острыми лопатками в шелушащуюся прошлогодней краской дверь подвала и выпуская в мутно-серое небо дрожащие колечки сигаретного дыма. В углу двора прела отсыревшая за зиму пенька, водосточная труба ощерилась дюжиной мелких сосулек, а за воротами надрывно и сипло кашлял никак не желающий заводиться старенький грузовик.
Валерка шумно втянул в себя отдающий подвальной сыростью воздух и повернулся: в полуметре от него, покусывая дужку очков, стоял Шеф. Глава НИИ, нареченный оригинальными родителями Эльдаром Эдуардовичем Эвенюком, имени своего не любил и настоятельно требовал называть его не иначе, как "Шеф".
- Работы пока нет, - пожал плечами Валерка. - Машина только через час придет.
- А коли нет работы, - недобро протянул Шеф, - пойди-ка, милый, и наведи порядок во втором секторе. А то уво-о-о-лю.
Сдобрив обещание гаденькой улыбочкой, Шеф повернулся и неторопливо направился в сторону главного корпуса.
Всего пару недель назад такое же "Уво-о-олю" прозвучало в адрес дядь Мити. Прозвучало, но не осталось эфемерной угрозой, а воплотилось во вполне материальную запись в трудовой книжке и враз опустевший дядь Митин кабинет. Светлейшая голова всего НИИ, добряк и вечный Валеркин заступник, дядя Митя разом сник - ходил сам не свой, по утрам неумело собирал по ящикам пожелтевшие и помявшиеся бумаги и, обмотав вокруг шеи неизменный клетчатый шарф, уходил в слякотное городское утро.
Поиски работы не давали никаких результатов. Не помогали ни дипломы, ни грамоты, ни заверения самых авторитетных коллег - Шеф постарался на славу: бывшего лучшего сотрудника НИИ всюду ждал вежливый, но неминуемый отказ.
Валерка из кожи вон лез, пытаясь хоть как-то расшевелить когда-то приютившего его дядь Митю, но все старания шли прахом: ковылял из угла в угол старенький робот в треснувшем серебряном ботинке, настроениевизор гнал по экрану тусклые облачка густо-серой мглы, а еще неделю назад бойко объяснявший Валерке принцип действия свежеизобретенного фотоаппарата дядь Митя, ссутулившись, сидел в кресле у окна и тихонько раскачивался из стороны в сторону в такт стуку стареньких, рассохшихся ходиков.
А потом дядя Митя ушел - доехал на пустом, уныло дребезжащем трамвае до центрального моста, перебрался через парапет и буднично, словно делал что-то вполне привычное и обыденное, шагнул в только что вскрывшуюся ото льда Медянку.
Валерка сплюнул и вытащил из кармана фотографию, сделанную в утро дядь Митиного увольнения: на перилах балкона сидела и любопытно поглядывала в объектив желтогрудая плутовка-синица. Валерка вздохнул и провел пальцем по скрипучему глянцу фотографии - синица негромко пискнула и переступила с лапы на лапу.
***
Валерка вернулся домой совершенно разбитым: ныла натруженная на разгрузке оборудования спина, саднил ненароком свезенный локоть, а в душе клубилась растущая с каждым днем злость. Эх, дядь Митя, дядь Митя...
Валерка присел на табурет и уставился на последнее дядь Митино изобретение: на темном лаковом комоде стоял обыкновенный цифровой фотоаппарат, увешанный добрым десятком самодельных приспособлений. В крепящемся к нижней части фотоаппарата прозрачном коробке, категорически отказываясь подчиняться закону гравитации, парили крошечные металлические детальки.
Валерка горько усмехнулся и, помня дядь Митин наказ ни в коем случае аппарат не трясти и уж, не дай Бог, не ронять, аккуратно нажал на притулившуюся сбоку крупную серебристую кнопку. Фотоаппарат полыхнул вспышкой, и из боковой щели с тихим скрипом выползла фотография: выцветшие обои с поселившимися на них старыми ходиками. Валерка близоруко сощурился, вгляделся в фотографию - секундная стрелка неторопливо ползла по кругу.
- Работает, - улыбнулся Валерка.
В этот момент пылящийся в крошечном коридорчике у двери телефон окатил комнату резким, надрывно-требовательным звоном. Валерка вздрогнул - фотоаппарат выскользнул из пальцев, с обиженным стуком ударился об угол комода и тяжело спикировал на ковер. Телефон задребезжал снова, на этот раз еще более требовательно. Мысленно чертыхнувшись, Валерка подхватил трубку:
- Да.
- Завтра на работу не опаздывай, - приторно-сладко протянул из трубки голос Шефа, - а то уво-о-олю.
На счастье гудки в трубке раздались раньше, чем Валерка успел высказать драгоценному начальнику всё, что накипело в душе за эти дни. Вернувшись в комнату, он осторожно подобрал фотоаппарат, тоскливо посмотрел на разом осевшие на дно прозрачного коробка детальки и белеющую на дверце комода тонкую полоску отколовшегося темного лака и, наведя объектив на пляшущий по комоду солнечный зайчик, нажал кнопку. Аппарат пискнул и вытолкнул из себя квадратик фотографии. Валерка вздохнул - только что выписывавший пируэты зайчик на фотографии словно прилип к фону, ни желая сдвинуться ни на сантиметр.
***
Утром следующего дня Валерка поднялся на полчаса раньше обычного, наскоро перекусил оставшимися со вчерашнего дня холодными пельменями, цапнул фотоаппарат и спустился во двор.
- Ну, милый, давай, а? - Валерка навел фотоаппарат на галку, важно расхаживающую по потемневшей от влаги скамейке.
- Дядь Валер, дядь Валер!!!
Валерка обернулся: от соседнего подъезда к нему бежал гроза окрестных кошек и первый хулиган двора Стёпка-Крапива. Крапива остановился в шаге от Валерки, поправил сползающую с рыжих вихров шапку и, ткнув в фотоаппарат, поинтересовался:
- Снимать будете?
Валерка пожал плечами - чего, мол, тут непонятного.
- Тогда вы меня снимите, - засуетился Стёпка. - Я ключи аж до третьего этажа подкинуть могу, а Лёвка с братом не верят. Вот я их кину, а вы и того... сфотографируете. - Стёпка просительно посмотрел снизу вверх и на всякий случай уточнил, - добро, дядь Валер?
- Добро, - усмехнулся Валерка.
Стёпка стянул с плеча видавший виды рюкзак, без лишних церемоний плюхнул его в рыхлый, грязно-серый снег, выудил из кармана три ключа на проволочном кольце и вопросительно шмыгнул носом:
- Кидать?
Валерка кивнул и навел фотоаппарат на балкон третьего этажа. Степка насупился, сморщил нос и, размахнувшись, швырнул ключи вверх. Валерка выждал секунду, щелкнул кнопкой и перевел взгляд на Стёпку. Широко расставив ноги и чуть приоткрыв рот, Стёпка восхищенно смотрел вверх.
Но не прошло и нескольких секунд, как радость в Стёпкиных глазах угасла - мальчишка растерянно заморгал и закрутил головой по сторонам.
- Дядь Валера, а ключи... ключи где?
Десяток минут самых тщательных поисков не дал ровным счетом ничего.
- Отец прибьет, - с горькой уверенностью пообещал Стёпка, безразлично принял из Валеркиных рук фотографию с доказательством совершенного подвига и, волоча рюкзак за потрепанную лямку, побрел в сторону школы.
В надежде, что фотоаппарат все-таки оживет, Валерка поискал глазами что-нибудь движущееся и, не найдя ничего более подходящего, остановил свой выбор на соседской кошке Маньке. Удобно устроившись на крыше гаража, Манька остервенело чесала задней лапой за ухом. Вниз, на прислоненный к гаражным воротам мопед слесаря Сени, летел грязно-серый фейерверк мартовского снега.
Фотоаппарат щелкнул и аккуратно вытолкнул в протянутую Валеркину ладонь квадратик еще сырой фотографии. Манька на фотографии застыла с задранной к небу мордой, а кусок сорвавшегося с крыши снега завис над скучающим без хозяина мопедом.
Валерка вздохнул и, зачем-то подмигнув Маньке, побрел на работу.
***
Вечером, по пути домой, Валерка заглянул в булочную. Грузно облокотившись о прилавок и жестикулируя надкушенным бубликом, тридцатилетний слесарь Сеня что-то возмущенно рассказывал трем внимающим ему старушкам и остроносенькой продавщице Люсеньке.
- Ты прикинь, брат, - Сеня по-соседски хлопнул Валерку по плечу, - мопед угнали! Утром выхожу - его нет!
- Подожди, - Валерка задумчиво поскреб бровь, - он же еще утром у гаража был.
- Был, да сплыл, - огрызнулся Сеня, но, решив сменить гнев на милость, вручил Валерке надкушенный бублик и поволок его из магазина. - Пойдем, покажу.
- Во! Видал, как издеваются?! - Сеня ткнул в стенку гаража.
Валерка посмотрел туда, куда указывал Сенин палец, и шумно сглотнул: на том месте, где еще утром стоял заляпанный грязью мопед, красовалась до жути правдоподобная картинка - сиял серебром изогнутый руль, матово поблескивало кожаное сиденье, увязли в нарисованном снегу колеса с ребристыми покрышками.
- И ведь точь-в-точь срисовали, - Сеня шарахнул кулаком по стене гаража, - сантиметр в сантиметр!!!
С трудом отвязавшись от норовящего поделиться планами мести Сени, Валерка свернул к своему подъезду, но, не пройдя и десятка шагов, замер: в пяти метрах от земли, уткнувшись носом в стену дома, висел вцепившийся в водосточную трубу Стёпка.
- Ты ч-чего там делаешь?!! - Валерка даже поперхнулся от неожиданности.
Стёпка покосился вниз и, вздохнув, изрёк с донельзя серьезным видом:
- Привидение смотрю.
- Какое еще привидение?
- От ключей, - Стёпка лениво полез в карман, изъял оттуда отцовский фонарик и направил его на стену. В выхваченном из сгустившихся сумерек кругляше света отчетливо читались три ключа на погнутом проволочном кольце.
***
Запершись в комнате и предусмотрительно выдернув из розетки телефонный шнур, Валерка вооружился дюжиной отверток и засел за починку расшалившегося фотоаппарата. Однако разобрать загадочную машинку оказалось не так-то просто. Казавшиеся вполне обыкновенными винты упорно не желали выкручиваться, а отвертка то и дело вылетала из крестообразной прорези, грозя оцарапать из без того избитые на работе Валеркины пальцы.
- Ну, родной, дава-а-ай, - вполголоса протянул Валерка, в очередной раз приладив отвертку к прорези и внутренне порадовавшись мигом родившемуся предчувствию "щас пойдёт".
Однако предчувствие Валерку обмануло: отвертка сорвалась с места, выскочила из пальцев, сделала головокружительное сальто и, недобро брякнув, стукнула по примостившемуся у края стола граненому стакану. Стакан обиженно хрустнул и уставился на Валерку пробежавшей сверху донизу косой трещиной.
- Да чтоб тебя... - Валерка раздраженно отпихнул отвертку к коробке с инструментами, цапнул фотоаппарат, раздосадованно встряхнул, - ты у меня заработаешь! - и, поднеся дядь Митино изобретение к глазам, щелкнул первое, на что упал взгляд - треснувший граненый стакан.
В этот момент в дверь постучали.
- Да?!
- Валерочка, это я, - донесся из-за двери голос соседки Антонины Ивановны.
- Сейчас открою, - Валерка вздохнул и отложил фотоаппарат в сторону.
- Валерочка, - появилась в приоткрывшейся щели голова Антонины Ивановны, - я тут шубу зашить решила, а нитку в иголку вдеть не могу. Не поможешь?
Без особых церемоний отобрав у Антонины Ивановны иголку с ниткой, Валерка ловко пропустил нитку через ушко и протянул удивленно приподнявшей бровь Антонине Ивановне:
- Извольте получить.
- А что это у тебя такое? - Антонина Ивановна отодвинула Валерку в сторону и важно прошествовала к столу.
- Фотоаппарат это, - устало выдохнул Валерка.
- А для чего... - Антонина Ивановна было умолкла, но уже через мгновение разразилась возмущенной тирадой:
- Пуговица! Моя пуговица!!! Я ее, понимаешь, ищу, а она, видите ли, здесь!!!
Валерка вгляделся: с правой стороны фотоаппарата, ловко замаскировавшись под одну из множества цветных кнопок, действительно красовалась выпуклая зеленая пуговица в мелкую синюю крапинку.
- А всё твой дядь Митя, всё он! - погрозила пальцем пуговице Антонина Ивановна. -Ничего без присмотра оставить нельзя! На кой он ее сюда...?!
- Вспышка это, - терпеливо объяснил Валерка. - Чтоб ярче было.
С трудом выпроводив возмущенно жестикулирующую Антонину Ивановну за дверь, Валерка вернулся к столу, повертел фотоаппарат в руках и, вздохнув и на всякий случай сощурившись, нажал на зеленую пуговичную кнопку. Фотоаппарат пискнул и вывел на экран последнюю фотографию - треснувший стакан с остатками чая на самом донышке.
- За-ме-чательно. Всё наперекосяк. - Валерка вздохнул и от нечего делать нажал кнопку еще раз. Фотоаппарат мелко-мелко задрожал, утробно рыкнул и полыхнул немыслимо яркой вспышкой.
- Твою ж мать! - Валерка зажмурился, разгоняя мелькающие перед глазами цветные круги.
Когда цветастая карусель пятен наконец-то соизволила исчезнуть, Валерка присел на краешек стула и раздосадованно обратился к фотоаппарату, - Всего раз тебя уронил, а ты...
Не окончив фразы, Валерка умолк и вперился взглядом в стакан - от трещины не осталось и следа.
В дверь постучали.
- Да-а-а? - всё еще не решаясь оторвать взгляд от стакана, протянул Валерка.
- Валерочка, это я, - донесся из-за двери голос Антонины Ивановны.
Валерка поперхнулся, поймал в зеркале отражение собственной обалдевшей физиономии и направился к двери:
- Сейчас открою!
- Валерочка, - затараторила появившаяся на пороге Антонина Ивановна, - я тут шубу зашить решила, а нитку в иголку вдеть не могу. Не поможешь?
***
Валерка сидел на диване, шумно отхлебывал обжигающий чай и не решался подойти к фотоаппарату. Крутившаяся в голове мысль была до безобразия проста, но пальцы почему-то упорно дрожали, а разум отказывался принимать более, чем очевидный факт.
- Ладно, - Валерка шумно выдохнул, поднялся с жалобно скрипнувшего дивана, взял фотоаппарат и, шустро пролистав фотографии, остановился на снятой в утро дядь Митиного увольнения синице. - С Богом!
Зеленая кнопка ушла вглубь корпуса, комнату окатило сияющей волной вспышки, сумерки за окном сменились мглистым утром, а по перилам балкона торопливо забегала непоседливая болтунья-синица.
Валерка сглотнул и, всё еще не веря в произошедшее, медленно обернулся: за спиной, как ни в чем не бывало, стоял дядь Митя.
- Чего ждешь-то, - ласково подтолкнул он Валерку. - Снимай, пока не улетела.
- А мне, знаешь, - дядь Митя остановился, задрал голову к небу, - весны хочется. Чтоб как раньше, когда мы пацанами кораблики из газеты по ручьям пускали, чтоб воздух такой, что аж душу пронимает, чтоб...
Валерка сглотнул и потряс головой, отгоняя предательскую мысль о том, что, если ничего не исправить, ровно через неделю дядь Митя шагнет в покрытую мелким крошевом льда Медянку - и не будет ни корабликов из газеты, ни веселого пацанячьего топота, да и весна, кажется, навсегда спрячется за снежным тюлем дыхания старухи-зимы.
Прекрасно помня, что в прошлый раз фатальное "уво-о-олю" прозвучало в адрес дядь Мити во время перерыва, когда тот, только утром закончивший монтировать к фотоаппарату последнюю насадку, нес показать свежее изобретение своему давнишнему приятелю и неизменному оппоненту в научных спорах Сан Санычу Кочубукину из первого корпуса, Валерка сделал всё, чтобы не дать этому случиться вторично. Еще до перерыва принеся дядь Мите дюжину пирожков с вишней и термос дымящегося чая, Валерка незаметно цапнул фотоаппарат со стола и тихо просочился за дверь. Выждав пару минут, он снова заглянул в кабинет и, состроив огорченную физиономию, окликнул дядь Митю.
- М-д-да? - дядь Митя с трудом оторвался от какой-то толстой книги.
- Они тут потолки белить собираются, просят никого из кабинетов не выходить. Посидишь?
Дядь Митя неопределенно угукнул и вновь уткнулся в книгу.
Прикрыв дверь, Валерка вытащил из кармана связку ключей, выбрал нужный и, беззвучно вставив его в замок, повернул на два оборота.
Такие методы не нравились и самому Валерке, но делать было нечего. Допустить второго "уво-о-олю" он не мог. Сейчас, когда дядь Митя был надежно заперт, а Шеф наверняка сидел в своем кабинете - дело оставалось за малым: избавиться от последнего виновника происшедшего. Валерка с горечью посмотрел на фотоаппарат, которому было суждено на ближайшие пару месяцев отправиться в подвал - подальше от чужих глаз.
- Гуляем в рабочее время?
Валерка вздрогнул и обернулся: справа, возле ведущей на чердак лестницы, стоял Шеф.
- Это еще что такое?! - Шеф ткнул в дядь Митино изобретение.
- Фотоаппарат, - Валерка поперхнулся и зачем-то соврал, - в подвале нашел.
- Работает? - и, не дожидаясь ответа, Шеф выхватил фотоаппарат из Валеркиных рук, возмущенно пробурчал что-то о нерадивых сотрудниках, направил объектив на себя и нажал самую большую кнопку.
- Не надо... - выдохнул было Валерка, но было поздно: фотоаппарат уже стремительно летел на выстланный ковровой дорожкой пол, а фигура шефа, вдруг ставшая плоской, трагически вжалась в изображающие морское побережье фотообои на противоположной стене холла.
***
На стене стремительно худел отрывной календарь, о чем-то восторженно щебетала по телефону секретарша Людочка, а по натертому паркету прыгали шустрые солнечные зайчики.
Валерка прошел через холл, с улыбкой покосился на вызванных в НИИ столичных экспертов. Эксперты толпились у дальней стены, где по золотистому песку фотообоев металась плоская фигурка Шефа. Шеф отчаянно жестикулировал, беззвучно шевелил губами и, похоже, призывал на головы экспертов все возможные проклятия.
Театрально отсалютовав Шефу и неторопливо дойдя до открытого окна, Валерка с наслаждением втянул сырой, отдающий далеким морем воздух и счастливо зажмурился. Во дворе гомонили мальчишки, с очнувшейся после зимнего сна Медянки доносились басовитые гудки первых барж, а из-за вершин тополей тонкими солнечными лучами улыбалась наконец-то наступившая весна.