Аннотация: Как выглядит животное "вобля", и животное ли это вообще - знает только Джаббервок, да и то - вряд ли! (то же относится и к фуяшкам!)
Куртуазный роман в нескольких гавах.
Гавка спермая, или НАМ ТАНК НЕ ЖИДЬ!
...1 декабля 1863 гада из Тараскона отравились похотиться на Львов, что от Днестра невдалеке. Ну и God с ними, the love(дело в) другом: - в толстосальном Тарасконе в тупо ру, или в ту пору - какая разница! - жил, пиво пил моГУЧЧИ Тарас Вульва; и пыло у него (пыво) три сына: - Остолоп и Андроид Арту-Диту. Надо бно с казакъ - Вульва стоял в состоянии несамостоятельной состоятельности с тех пар, как половчил огромного-премного наследия и стал неплирично богад. Дом его плыл полной чушей; - ссудите сами:
Трахэтажный асса!бняк бил окружен великом-ляпным садомом (впорчем, об этом - Н.У.Погодин!), а также - Сандом, и этот зад огранялся устами колючего-чего херновника, за коим начианнались зелёные наслаждения:
Роща миллимонных дереВИЕВ, в кронах, франках и гульденьгах котороватых свила гнездоровое rat-кая птица-пеникс; орех дундук, удом павший в толстых ст еблях мощного елдерея; сморковка под раскиндеристой сморковницей в окружении сморчков и шляПИНЬОНов.
А какой цветник брагу ухал под стенами патио! Ах, какие пхучие цветы в нём растлил Тарас Вульва! - Они запихивали свои Se[ Pistils во все окна, и дверите ли, - Тарарасу прихондрилось пыряя одически (по системечку Менделя) - дефлорировать (избавлять от флоры) все отверстия в доме, и, в честновти, кухарькины.
Клухарка Туция, женьшеньщина нелёгкого поблиднения, влаговлонно при-немало участое в сих плодотворных занятиях на трахте, отчего плодоносила часто к столу сневежие фрукты из сада.
- Прости, Туция! - гоговаривал в изредковом расКАИНии барин, но плодобные мерлопроятия не перекрещал, провоцируя чёрническую завязьть у своего приятела - маркиза Париса Зевсина, задринканного подпитикана и красного бая.
- ...А где Семёна берёшь? - хитроянски выспаршивал тот Вульву, на что оный гордо отвлечал:
- В личинных семенниках! - и вёл показывать личный богород.
- Ци, - трусовые культуры, - вещал он лапшу, - а оци - бабовые!.. - (на что Парису быдло аб салютно положить).
А в округамми от них колы халигались смаки и летаяли, сердито гунденея, мохнатые щели.
Но - обратимте вниМАНИЮ Пресли-давания на дом, у крашеный местным мазокистом Синьорасом Помидорасом. Миновав кРЫЛЬЦЕ в пушку, подпёртое большишкими авторитетами атлантов, статуящих пообесторонь, гость подпадла в холл (одильник), где ждали своего часа тараканьи окорочка, мраковые шейки, матки пчелиные в собственном соту, суксусальное вино в `очках, бутырки рома "Антического" в батарейках центрального отупления... (как топоним-аете, Тарас Вульва был совсем не ду - раков пожрать!).
Отсюда пришлец Пронинкакал в кухню, - где властилась Туция, (в редких промежностях меж сосыальных исследований), а далее расхищённый наблядатель попАдал в роскошерную гостину, оставленную мебелем социального долота. Со стен там скалились головки собственнолучно застрелянных хозяином жирвотных: - Мастурбантов, Дуплодоков, Трипператопсов, Сперматозавров и Св.Краба Себастьяна. На противно положенной стене развислись картины: - "Иван Гнусный усыновляет своего сына", "Драчи Пролетели", "Моня Лузер" и икона Матери Алистической. На полу стоял большой орган.
- Мой половой орган, - любольно острил Вульва.
За органом в углу частенько сКреблась Мышь, горничная. После сих душеполезных занятий Кр садился за инструмилиционэра и пел: - "Какие блохи голубые на крысе дома моего!"
... А на вором этаже Тарас Вульва устроил себебебе каминет (кабинет с камином). ВнуТРИ-четыре обнажженных наголо нимфы из сексиглаза под державели письменный стол с напись менностольными книGummy хозяйца: - "О трениях фрикций" аббата Коитуса, "Содом и я" педа Гоги, "Лес" Бианки, "Хождение по мухам" старичка Паучкова и другие полестные трахтаты.
Мерно титькали часы с пукушкой, а у кроваTиVисела клетка с обожаемыми Тарарасом попугаем Попкой и подругой его - Писькой.
Выше была крыша, рытая кроваво- классной черепушкой, над которой туда-сюда мотался Герр Флю, трубочист фаллопиев. Просто так мотался, хохмы ради... А вы мудали, - спьяну?! - Фиг!!!
На сем опИсание обиталища завершим, а головке этой - кончик!
Кончик (если кто не понял).
Гавка зачинательная, или КАК ПОЧИНАЮТ ВЗАИМОДЕВСТВИЕ.
- Папа, купи мне фуяшку! - таким бибиканьем разбудил Тараса Вульву его сын R2D2 в то сутьпоносное утро. И не удивитиевато!
Жидели Тараскона, а тучнее - его синяя половина увлипались не плесбейским литрболом, не играли 'в баб слей', а - муженственно окотились на фуяшки. Хо-хота на фуяшек и мела удавную и порочную трандицию - и поскользку вся дичь в округне из-за регул ярых отстрелей быдла лишена лишена признаков стильного Пола (не Маккартуазни!), то Тарас и кОнцы охотилитестились на фуяшек друг руга, чем и тешили свои организменные инстинкты.
Достигши пленэра и довставши наружу объекты охоты, похотники, обменювчися любезносостями, типа: - О! Ваша шляпа такая же большайба, как моя!.. - Ну что Вы! Моя большеее!.. - расходулись по кустам и сям, начиняя выслеживать чужого фуяшку (кто ж стрелярвит своего, ну, за исключечением Париса Зевсина, котярый и в ворота с двух шаговён не попадла!).
А вечером, утомленивые похотники развращались в горд во главе с победи-телом (быкновенно, Вульвой), - с girlяндой калечественно продыренных фуяшков на мушкенте (коих наш герр ой блягорондо воз вращал проигравшим, - и те шли к аптекарю Бздюньке, на бульбар Капуциновок, чтобы он пришил фуяшек на месте).
Назавтра виселье начленалось снова...
...Обделавшись от чада облещанием ку пить, Тарас выпил ку, вяком звякнул Туции, чтоб снесла яйца вкрутую, наткнул одомашненные тампончки и занял себя за совыванием в попуганов Письку и Попку разнообрезанных предментов, как то: - вафлейт, песочечной печечни и б.онанов, кои и были поедаемы прожерливыми пиццами.
С низов разделался долгий вопель - это Туция снесла Кру яйца, на что Кр отрыгировал неадвокатно, - как всегда. Вскобре по дому распросторонился с облизнутельный запух - к сегодняку кукухарка из пекла анальный кекс с мальвиновым джемом.
Вульва натянул брюбки и прилягавшиеся к ним башмакаки и спустил со вт орального этажа к накрытому камчатной матерщиной столу, где егого уже ждавали отцы-осношатели похотничего клуба Тараскона: - галавва (отче) Генитального штаба уродного пополечения аптекарь Бздюньке с женотом, предводила жидомасонькиной лажи мазокист Синьорас Помидорас с партнёром - городским посадистом, проку ротором Статором Лоботомье, и с ними член-пепсодент Министерства полового просвищения, лауриноат Шнбелевской `пермии Герр Флю. Все - сидя стульями по полу и вежды лелея к великому многоженству всего съедоброго, разлёгшегося на столе. Посриддине царил кремовый клиторт 'Вульва', окруженами и грудьями яств: - там-пончики, свежевынутые из зева ...печи, в кетчупа-чупсном соусе усе, там были сосиськи, сосисиськи, сисикэпфелсиськи и бутылки превосхуднейшего хересу из обширных херовых план таций Тараса.
Хозяин степедно поручкался с гостявками, обнажая наружу недюжинное но дюжее достоинство, споросил: - Все с обрились?
Приходимцы, выкусав присутрствие вилы духа, воствороженно замокли, мадам Бздюньке у падла в жлобморок...
Всеобщее почти тительное мычание наружил гомкий стук-тук-тук в деверь, - и вощель протесался самый сношобный стрелок Тараскона, обесчественный коз будитель (и коз блудитель, как сапогуваривали не которые!), лёбший дрУГОЛОВНИК резидента Блинтона, уседённый блединами кексуальный мандяк Маркиз Парис с собаком Шульц на поводу и картиною в руце. С соснанием первоскотства на немногозначительном выржении лица, он огляделал собрань: - Шта-а-а, не жидали?- проворонковал он густыдным базом, поимевшимся в тылу Парисового оргиянизма понеже спины, - А я вот забледнул на огонь ёк, хе-хе, с пикчером в брезент доштопоштанному хозядине! - и с такими речачами и брезентовал живописьное поротно Вульве.
Картина имяла назвоние 'Предъявление Туристом мандата народу'. Изо брожение народа по полю холстины группенсексировалось антантагонично немалых замеров мандату, с трудом предъявляеМУМУ прохожим мимо Преподавателем (пер. с гречи (греча - грецкая речь)). Полутоно проблудило ездо-ровный инХЕРЕС в рядах Отцов-Осношателей. Аптекарь Бздюньке, постоятельно оправляя в оправу пенисненаносу, учинил спор с голубооким исследователем и (проку с него!) - ротором С.Лоботомье, сверкающимся влажовой лысиной, - об идолологии и марали в искусе:
- Штурм унд дрыг!!! - орал на мечи знаток швабской мови Герр Флю, - Анна унд Марта - бабен!!! (на чём саловарный его запуз и конячился).
- Неконкретинно арго монтируете, глубоконеуважаемый Herr, - возоржал ему Синьорас Помидорас, - главное - своевмеренная эвакуляция мирского на селе ния! Это же коловой fuckt, милейший херр, Вам придётся это ососнать!..
`опаненты приступились уж было к стрелянию писстуалетами и руганию матюками, но тут конец на дискуссию положил сам Тарас Вульва. Рассмотнев произведение, невольно ставшее креольным камнем во языцех, он гробоподобно изрек: - Оце гарно!!! - и, повеся его на Стеньку, пригласил всех к принятию пищи.
Последующие почеса слышенько було чавкание, хрюкание, плямкание и возгнусы: - Аборт! Аборт, кому сказал! - изрекламываемые Парисом Зевсиным в адрес собаки`н`барды Шульца.
Невскоре, по наступлению удом тлетворения жеваний, настал черёд культурНОВОГО разлития и распития. Приглюкательный настоящер Бзднюке, полизуясь утерей сознательности собественной половицы, пристебался с сексусальностями к добрадобрейшей Туции, нашуршая попой Сан-Трапезников, - но бил делегатно прерван очухающейся су-пружиной.
- Ой, меня снобит! - заявилы в бок она, с совъершенно передней мыслью заершив вилкой в нос мужу, чем сподвигла того скрыться под стол, и оттуда гундосить угРоз букеты, типа учинить над ней курс влечения гурманальными препараратами, однако ж наружу аптекарь вылизать опоссался.
Туция, желаявшая прикрутить этих безрассутьтств, тваримых четой атпекарей, ушла на базар, совокупиться к ужину у коммерзантов из колхазы 'Красный Куртизан' какими-нибудь овощами попродолговатее
Провожая женщельну немытым взором, встал всем организмом Парис Зевсин, распорнстранняя пиконтуженное амбрэ (он, обычина, ходил думать без бумажки!).
- Спич! - Заязвил он, вытаскивая озаначенный предмет из коробка. - Боярышни и Барышники! Сударышни и Судаки! Муазели и Мусьюки! Пошляхтичи! Непрестанное нестояние моего достояния пора сделать достоянием общественности!..
Но тут натурально распоясавшегося оратора прервал воз глаз: - Ну, понесло! Искажённому кобелю сто вёрст - на клык! Общественность в русле курса, - держи под хвостом газовый пистолет!
На во главе конца стола разг орала дискуссия:
- Я уже много лет зани маюсь восхищением со цианистической со цбств енности!.. - хвостался маркиз.
- Парис, ты дома быка имеешь? - Перебрил его Вульва загадючным вопросом.
- Я, - подбочленясь, трёкнул в ответствие спинчер, - Между порчим, профессор осознания! Я - знатный осовод! И дома я имею десять быков! Все - падловитые производители!
За столом восхитинились: - Знавали мы зоофилов, но десять быков в день!.. А мы-то мудали: - его зависимость не поднять, - висимость не выдержит... - но такой висюльке корабельный канат позавидит!
- А не пошили бы вы мохер? - посмеивая, зарезонил острецов маркиз и бздохнул: - Эх, покончу-ка я... жизнь самообжорством!
- Парис, ты не прав! Ты - лев! - похлапал его по плечу Тарас, - А от лишнего брюха есть очень эффекативное средство - воз держание! Я держу воз каждое утро!
- Спой, Вульва, не студись! - неожидко запоросились трапезные застольщики.
(Надо сказад, у всеханыг тарасконцев выли любимые Романцы и Арии. Герр Флю, к примору, педл серенуду мексиканусских хохлов 'Бессала мучусь').
И встал Тарас Вульва во весь свой тростъ, чтоб исполунить арию Б.Гребенщикова 'Пленение тов.Сталина ирландским народным героем Фер Диадом'. И произошло это.
Аптекариха Бздюньке села за орган и, сама себя лаком понируя, начала: - Уй, диболом, дунским диболом... - и делалаэй!Хоп!Хэй! - книксонец Тарасу.
Тот, насуплючися бровями, выбрасывал вперёд кулак с оттопыренным средним пальцем и хрипло ревел: - Уй! Уй! Уй!
Блядная гусьпожа Бздюньке, покрывшаяся вздруг гусиной кожурой, пела повтор, и - Уй! Уй! Уй!!! - ещё хриплее и реве басил Вульва, потрясуя перед зритершами оттопырцем, отчего некоторые падали в бесчуйства, а иные трипертали как осиновые - ибо зрельсище было весьма непечатное!..
На здеся всё как праввило и завершалили.
Тарас Вульва, как незлопорядочный хозяин, провожал руки множенственным уходимцам, блохударившим ему за чудный журфикс.
Тыква была обрыдленная жызнь Вульвы. Что удавительного в том, что ему хоте лось повидать разных стран, попохоотиться на невидных зверей!..
Тут этой гавке и закончик (как гав уваривал прокурорчик).