Масленков Игорь Витальевич : другие произведения.

Из истории семьи. Кобозевы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус! - Ах, королева, - игриво трещал Коровьев, - вопросы крови - самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт. Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита"
   Из истории семьи. Кобозевы
  - Ах, королева, - игриво трещал Коровьев, - вопросы крови - самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт.
  
   Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита"
  
   Моя бабушка, Екатерина Александровна Масленкова (1903-1989) и ее сестра Анна Александровна Кобозева (1905-1987) были дамами старорежимными и старомодными, не чуждыми некоторой сентиментальности. За плечами они имели всего лишь три класса церковноприходской школы, что находилась ранее в ведении храма Петра и Павла г. Харькова, а их умственное настроение сформировалось в лихие годы гражданской войны и НЭПа. Женщин они непременно называла дамочками, кинофильмы картинами, трамвайные маршруты марками, а фотографии непременно фотокарточками.
   В большой комнате на первом этаже нашего дома, где за праздничным столом собиралась родня (да, был такой обычай при советской власти!), стояло пианино, купленное дедом в далекие пятидесятые, на котором красовалась надпись "МУЗТРЕСТ". И дело вовсе не в любви к музыке. Из всех домочадцев на пианино изредка играла Анна, да и то лишь две мелодии - собачий вальс и "Ехал казак за Дунай". Для деда это был, скорее всего, вопрос статуса или верный признак мирной жизни.
   Бабушка использовала верхнюю крышку музыкального инструмента как место для своеобразной фотовыставки. Среди фарфоровых статуэток стояли фотографии родственников и знакомых. Помню пожелтевшее фото девушки в старинном платье, строгого дедушки с длинными седыми усами, малознакомых теток и дядек, высоколобого человека во фраке, с кудрями, вислыми усами, несколько выпученными глазами. На обороте было указано, что фото сделано в Полтаве. Каллиграфическим почерком начертано - "Дядя Кобозевъ", а карандашом рукой прадеда Александра Петровича Кобозева добавлено "Петр Кобозевъ". Интуитивно я понимал, на фото запечатлен мой прапрадед. На вид был он человеком представительным, явно не босяком.
   Время от времени, мучимый детским любопытством, я донимал бабушку расспросами, но выяснить удалось немногое. Действительно, на фото был запечатлен мой прапрадед Петр Кобозев. Отчества его никто не знал. Умер он рано, когда его сыну, Александру Петровичу Кобозеву (1880-1964) было всего семь лет. По крайней мере, так рассказывала бабушка. В действительности все оказалось несколько иначе. Жена Петра, Лукерья Филипповна Кобозева (1855-1919) осталась одна с малолетним ребенком. Бабушка запомнила Лукерью Филипповну строгой женщиной в богатых платьях, до конца жизни так и не смирившейся с тем, что ее сын женился на государственной крестьянке Прасковье Андреевне Гуназа (1883-1924). Поговаривали, будто бы Лукерья Филипповна жила на улице Клочковской в собственном доме. До революции там селились исключительно люди капиталистые. Вот, собственно, и все, что вышло узнать. И, казалось бы, тайна семьи Кобозевых похоронена навечно под спудом времени... Так думал я много лет, пока не нашел в себе сил отбросить предубеждения и заняться, пусть и через посредников, архивными изысканиями.
   Как-то спустя несколько лет после смерти бабушки среди старых документов попалась выписка из метрической книги о рождении Екатерины Александровны. Отцом ее значился Александр Петрович Кобозев (1880-1964), мещанин города Белгорода. То, что прадед оказался уроженцем Белгорода, меня несколько огорчило. Я оказался в тупике. Походило на то, что никогда не докопаться до истоков. И только в 2015 году, когда я плотно занялся линией матери моей бабушки, когда проштудировал не один генеалогический форум, решил рискнуть. А почему бы и нет? Хотя нынче Белгород находится в другой стране, но везде есть люди, готовые за вознаграждение, пусть и весьма немалое, оказать услуги в генеалогическом поиске.
   С Гуназа дело обстояло проще. Они жили в Харькове с 1725 года. С Кобозевыми все вышло иначе. Для начала работы над любым родословием всегда нужна зацепка. Необходимо знать где жил человек, чтобы отыскать нужные метрические книги или исповедные росписи. Далее следовал переход к ревизским сказкам и т.д. Ничем подобным я не располагал. Пришлось начинать с нуля, просматривать подряд материалы белгородских храмов, надеясь на слепую удачу. С первой попытки не вышло. Было решено глянуть на всякий случай посемейные списки мещан Белгорода. И, о чудо! Мне повезло! В моих руках оказалась роспись нескольких поколений семьи Кобозевых! Отыскалась там и Лукерья Филипповна, и моя прабабушка, и прапрадед, Петр Алексеевич, ровно, как и его братья и сестры. Теперь можно приступать к работе с ревизскими сказками, но...
   Я никак не мог решить, как начать этот очерк, с древнейших времен или молодых лет, отстоящих не так далеко от нашего двадцать первого века. После долгих раздумий решил все же обратиться к традиционному изложению, оставив без внимания подробности самого поиска. Скажу лишь, что история и впрямь вышла детективная, полная драматизма и неожиданных поворотов, в точности, как и обещал булгаковский Коровьев.
   Но, пожалуй, я несколько затянул с лирическим вступлением, злоупотребив доверчивостью иного читателя. Время перейти к сути. И начну с самой фамилии, дам ей краткую характеристику и рассмотрю природу возникновения.
   Человек неискушенный может легко впасть в заблуждение и посчитать, что фамилия произошла от названия музыкального инструмента, а именно кобзы. Однако исторические штудии показали несостоятельность подобной версии.
   Кобуз - вид коршуна, сокола, диал. кобызок, скобызок - то же, скобыской "проворный, живой, горячий", польск. kobuz, kobz "вид сокола", укр. кобуз, кобец, кобчик и нем. Наbiсht "ястреб". Фамилии Кобзев, Кобузев, Кобозев, Кобызев, Кобезев и Кобазев имеют общее происхождение и изменялись по разным причинам, как то ошибка писаря, переход в иное сословие и т.д. Иногда даже в одном документе встречается различное написание фамилии.
   Когда же и откуда пошла фамилия? Фамилия Кобузев была дана родом детей боярских рязанского княжества. Рязанские Кобузевы упоминаются с конца XV века. (Василий Ананьин сын Кобузев, 1491-92гг.). Являлись помещикам и вотчинниками деревни Тимофеевской с починком Недониловским Перевицкого стана. В конце XVI века Кобузевы появляются в Пехлецком стане в деревне Никицкой [1], [2], [3], [4]. В 1585 году фиксируются Кобузевы и в Епифани [5]. Впрочем, не исключено, что здесь мы имеем дело с одним из представителей рязанских Кобузевых.
   Кобузевы были записаны в Рязанские дворянские списки конца XVIII века, подавали документы на причисление к 6 части Родословной дворянской книги Рязанской губернии, но не смогли доказать свое происхождение и не были причислены к древнему дворянству.
   Во времена Российской империи носителями этой фамилии были в основном однодворцы, т.е. потомки служилых людей, купцы и казаки. Но были среди них и те, кто сумел получить официальное дворянство, как например курские Кобозевы. Уже в первой половине XVII века видим в Рязанском крае помимо помещиков Кобузевых и крестьян по прозвищу Кобуз [1].
   В XVII веке, когда Московское государство начало теснить татар на южных границах и осваивать Дикое поле, встречаем множество Кобозевых среди служилых. Были они в Белгороде, Осколе, Курске [10], Воронеже [11], Данкове [12], Ельце [13], Карпове [14], Ливнах [15], Орле [16], Тамбове [17], Хотмыжске [18] и других вновь построенных городах.
   Интересно отметить еще один район появления фамилии. Так, на территории современной Белоруссии находим некоего Мишку Кобызя, упомянутого в 1487-89 гг. в реестре писаря Федька. Весьма любопытный документ, надо сказать. А потому позволю себе привести небольшую цитату. "Реестр писаря Федька, почат писати, как поехал король его милость з Вилни до Ляхов месяца марца 17 день, индикт 6. ... Мишку Кобызю 6 коп с корчом Менских, а 6 коп з мыта Ковенского" [6]. В начале XVI столетия среди бояр, приписанных к мозырскому замку, жила семья Кобызевичей. Но данный род был татарского происхождения: их предок Кобыз происходил из числа татарских пленников, поселенных Витовтом в окрестности Мозыря в качестве замковых слуг. Позже Кобызевичи крестились и вошли в состав мозырского боярства, приобрели "третину земли Боковские, фольварок Пашковщину и Чортковщину, а в них 4 волок поля", и со временем перебрались в Киев [7]. В смоленской десятне 1574 года также упомянуто несколько Кобезевых и Кобозевых [8]. Находим двоих Кобызовых и в смоленской десятне 1606 года [9]. В Белозерской платежнице 1615/16 г. упомянут боярский сын смолянин Ждан Михайлов сын Кобузев. Владел он поместьем в Озацкой волости [89]. Эта ветка Кобузевых пресеклась по мужской линии в первой четверти XVIII в. Как видим, фамилия Кобузев возникла еще в конце XV века, а в последующих столетиях в результате различных трансформаций дала несколько новых форм.
   Однако вернемся к белгородским Кобозевым. Мне удалось докопаться до т.н. ландратской переписи 1718 года, где среди посадских людей значатся "во дворе вдова Устинья Козмининская жена Кобызева 50 у ней сын Дмитрей 20 лет" [84], и первой ревизии, проходившей в 1721-22 годах. В моем распоряжении оказались две редакции данной переписи. Итак, в первой редакции читаем следующее:
  "1721 году июня в (пропущена дата) день по указу великого Государя Царя и великого князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца в Белгороде в ратуше ратушским бурмистрам Федору Крашенинникову Ивану Морозову белгородец посадской человек Дмитрий Казмин сын Кобозев сказал по Евангельской заповеди Господни в правду живу я в Белгороде себе двором отраду мне двадцать четыре году у меня сын Стефан году. Итого мужеска полу два человека. Десяток денги налог 1721 году плачу в один побор шесть алтын полторы денги. А кроме тех помянутых душ мужеска полу в моем дворе детей и братьев и свойственников прикащиков и сидельцов и крепостных и наемных и никаких пришлых и гулящих людей и работников утаенных у меня нет а будет я сказал ложно или хотя единую душу мужеска полу утаили зато указал бы великий Государь учинит мне наказание бит кнутом нещадно да сверх того за всякую утаенною душу из моего двора взять лутчего человека в салдаты в незачет положенных рекрут. У подлинной скаски рука приложена такова Белгородец посадской человек Дмитрей Кобозев сказал и всей своей скаски написал самую истину неутоя не единыя мужеска полу душу и руку приложил" [19].
   А вот что видим во второй, более поздней редакции:
  "Во дворе Дмитрей Казмин сын Кобозев 24 живет своим двором в приходе церкви Преображения Господня имеет Ремесло у него сын Степан году делает кресты и серги медные, тягла платил на 1722 год десяток денги. Из прочих доходов один рубль дватцать три алтына полшесты деньги с пол деньгою. В него Дмитрея в 1722 году в июне месяце родился сын Иван" [20].
   По прочтении этих двух документов перед нами возникает яркая картина жизни горожанина петровского времени: Дмитрей Казмин Кобозев, примерно 1697-98 гг. рождения, живет в своем дворе в Стрелецкой слободе, что в приходе церкви Преображения Господня. Имеет двух сыновей, Степана и Ивана, собственное ремесло по производству нательных крестов и серег, исправно платит налоги, к сказке самолично руку приложил, т.е. был обучен грамоте.
   К сожалению, материалы второй ревизии 1742 года по Белгороду сохранились лишь частично, но данные третьей ревизии, проведенной в 1763 году, в некоторой степени восполняют пробел. Так, мы узнаем, что в 1752 году белгородский купец Дмитрей Казмин Кобозев умер, оставив вдовой Агафию Федотову дочь, "осмидесяти одного году", взятую Белгородского уезда села Тернового у дворянина Федота Семенова сына Маслова, и сиротами пятерых сыновей: Степана (р. 1720), Ивана (р.1722), Федора (1723-1753), Ивана меньшого (р.1739) и Максима (р.1742). За этими скупыми строками скрываются весьма интересные подробности. Во-первых, Дмитрий был причислен к купеческому сословию. Стало быть, дела шли хорошо, потому как в купцы записывали людей, обладавших определенным капиталом. Во-вторых, в жены взял дворянскую дочь Маслову. В белгородском крае фамилия Масловых широко известна, но на ней я остановлюсь в другом очерке. Также сообщается, что купец Степан Дмитриев взял в жены Стефаниду Родионову (р.1711), дочь белгородского купца Родиона Петрова сына Дубинина. У Степана и Стефаниды родились Тимофей (р. 1749), Яков (р.1752), Михайла (р. 1754) и Федор (р.1757) [21]. Хочу заметить, что я не ставил себе целью описать в этом очерке всех братьев, сестер, их детей и пр. Ограничусь лишь прямой линией (за малым исключением), т.е. непосредственно моими предками. А ежели заниматься и многочисленными родственниками, то наверняка вышла бы целая книга.
   В 1778 или 1780 году (тут имеются разночтения) Степан Дмитриев попал в неприятную историю. Позволю себе привести большой отрывок из документа, а именно из промемория, составленного на основании жалобы, читай доноса, канцеляриста Степана Венгриновского, Даниила Бухвостова "с товарищи". Надо сказать, что Степан Дмитриев был тогда ктитором Преображенской церкви, во время ремонта которой возникло подозрения о злоупотреблениях.
   "Из Белгородского духовного правления в Белгородский городовой магистрат, сего 1780 года сентября 24 дня в поданном в оное духовное правление Белгородские жители, церкви Преображения Господня прихожане канцелярист Степан Венгриновской, Даниил Бухвостов с товарищи доношении между прочим написали в прошлом во 1778 году приходской их выше означенной Преображенской церкви прихожанин Белгородский купец Степан Кобызев с общего согласия избран ими для всяких церковных зборов в ктитора и данные ему на записку оных зборов тетради, которой во время перестроения оной церкви вновь на покупку принадлежащих материалов и расход держал, но как они усмотрели что оной Кобызев из разобранной старой на оной церкви крыши тиосу некоторое число забрав к себе в дом покрыл собственные свои хоромы, а от состоящих боковых при старой церкви паперти балюсы тож употребил в домовое свое строение, кроме того и в записных тетрадях оказались в некоторых статьях немалы почистки, почему они и в деньгах подлинном он имел действительную приходу и расходу записи не малое имеют сумнение и тем доношением просили показанного Кобызева в то правление сыскать для чего он церковной лес в противность правил святых оте для домового строения употребил, допросить, и по записным приходной и расходной тетрадям шесть в рассмотрение".
   Закрутились колеса бюрократической машины. Делу дали ход.
  "... а как означенной ктитор Степан Кобызев коснулся до церковного дерева и употребил в домовое свое строение, о оном без надлежащего изследования оставить неможно, того ради по Ея Императорского Величества указу в Белгородском духовном правлении определено уполномоченного ктитора купца Степана Кобызева сыскав в духовное правление против оного доношения допросить, и кем надлежит изследовать, а о сыску и немедленной означенного Кобызева в духовное правление при ссылке к допросу во оной Белгородской городовой магистрат соблаговолить учинить по Ея Императорского Величества указом".
   Такое решение принял протопоп Иоанн Пономарев.
  "По указу Ея Императорского Величества в Белгородском магистрате сего 781 года февраля 25 дня оного магистрата капрал Сидор Плюхин и служители Федор Титов Семен Болотов репортом прописывая посыланы де были они по инстрикции в дом Белгородского купца Степана Кобызева для взятия ево во оной магистрат ко отсылке в Белгородское духовное правление к допросу и следствию по бытию им Кобызевым в перестроение своей приходной Преобразения Господня церкви и во употреблении им Кобызевым на свое домовое строение церковного лесу объявляют что они реченного купца Кобызева в доме получили и там инстрикцию ему объявили на что он нас соответствовал что он состоит болен и для того дела в магистрат за тою болезнию итти не может а когда от болезни свободится то явится в оной магистрат должен того ради приказали подлинном оной купец Кобызев состоит больным изтою белезнию якобы в здешния магистрат итти не может а как при здешнем магистрате городового лекаря нет а имеется лекарь при Белгородском гарнизонном батальоне кои состоит под ведомством у его высокоблагородия господина пример маиора Горна и для того ко оному господину маиору Горну о сего магистрата сообщить и дабы оной благоволил через того лекаря у оного купца Кобозева освидетельствовать болезнь нестли по свидетельству подлинно ему чрез оною к ответу для того дела явится не можно то он бы здешния магистрат уведомил очень для ведома о чем и во оное Белгородское духовное правление чрез промеморию дать знать у подленого подписано тако Николай Скотолев Иван Кирпичников Петр Трубачев Василий Олаторцов Яков Дружников подписано февраля 26 дня 1782 году" [76].
   Вот так, сослался человек на болезнь и от ворот поворот. Чем все кончилось я так и не узнал, поскольку копия последней страницы смазана и почти не читается. Но, думаю, Степан Дмитриев если и понес наказание, то весьма умеренное. Через несколько лет он умер, а его дети стали вполне успешными купцами и возможный грех отца не сказался на их торговых делах.
   Четвертая ревизия 1782 года также дает нам интересные сведения о жизни купеческой семьи Кобозевых. Теперь мы знаем, что Агафия Федотова, мать Степана Дмитриева, умерла в 1770 году в возрасте 81 года, а купец Яков Степанов женился на Праскевье Андреевой (р.1757), дочери белгородского купца Андрея Антонова сына Танбовцева. Прошу запомнить эту фамилию. В скором времени мы узнаем о ней множество любопытных фактов. У молодой пары в 1781 году родился сын Николай [22]. Яков Степанов стал ратманом [77], в 1797 году объявил капитал в 5005 рублей [78], и как его брат Тимофей стал купцом второй гильдии. Из прочего можно отметить, что Федор, брат Тимофея и Якова, остался в третьей гильдии, а Иван, дядя Якова, был назначен в 1778 году соляным головою [79]. Полезную информацию дает нам обывательская книга 1797 года. В ней отражено не только семейное положение, но и имущественное, что крайне интересно. Теперь мы знаем, чем владели и торговали купцы Кобозевы [80]:
   "Обывательская книга купцов с записями членов их семей, недвижимого имущества, производимых и продаваемых товаров, занимаемых городских должностей за 1797 г.
  Стр. 5об. - 6
  Второй гильдии купец Федор Степанов сын Кобозев 40л старожил
  Жена его Анна Михайлова дочь взята у белгородского купца Михаила Слатина 41год
  Дети: Николай 7
   Мария 12
   Александра 10
   Пелагея 6
  Дом имею собственный в Белогороде во 2 части 12 квартал 194
  Торг имею разными шелковыми, шерстяными и бумажными товарами
  В службах нигде не бывал
  
  Стр 7об- 8
  Тимофей Степанов сын Кобозев второй гильдии купец старожил 47 л
  Жена его Елена Иванова дочь взята белгородского купца Ивана Фомина 43г
  Дети: Михаил 20
   Петр 9
  У Михаила жена - Пелагея Петрова дочь
  Дом имею свой собственный в Белогороде во 2 части 14 квартал под ном. 10 в коем жительствую имею во 2 и 3 квартале под ном. 48 каменный в гостином дворе.
  Торг имею разными шелковыми, шерстяными и бумажными товарами
  В службе находился в 780,781,782 в Белгороде городском магистрате бургомистром".
   Однако не все гладко шло у Якова. Уже после его смерти выяснилось, что оставил он не только наследство, но и долги. В 1828 г. юрьевские купцы Алексей и Сергей Абросимова взыскивали "с белогородскаго мещанина Якова Кобозева, кои уже умре, по векселю 500 руб". [90] И подобных примеров имеется достаточно.
   Судя по всему, Яков обладал скверным характером и не брезговал рукоприкладством. В 1800-1803 гг. белгородские мещанин А. Кобозев и мещанка Е. Кобозева жаловались на избиение их купцом Яковом Кобозевым [92][93].
   Пятая ревизия 1795 года малоинформативна. Из прибавления в семействе Якова Степанова отметим только дочь Федосью (р.1787) [23]. Прожила она около шестидесяти лет, замуж не вышла и умерла девицей.
   Согласно материалам ревизии 1816 года купец Николай Яковлев сын Кобозев женат на Наталье (р. 1786), и у них пятеро детей: Алексей (р.1804), Матвей (р.1815), Александра (р.1805), Анна (р.1808) и Екатерина (р.1812). В ревизии Яков Степанов уже не значится. Стало быть, он к 1816 году умер [24].
   К концу жизни дела Николая Яковлева сына пошатнулись. Так, белгородской мещанин Николай Яковлев Кобозев оказался должным Гавриловского посада 2 гильдии купцу Петру Никитину Ковыляеву 1617 руб. 49 коп., белгородскому купцу Николаю Семенова Тулинову по 2 векселям 13500 руб., московскому купцу Алексею Аксенову Ремезову 1200 руб., шуйским купцам Никанору и Алексею Ивановым Посылиным 1000 руб., нерехтским купцам Пеќтру Андрееву Полубенину 200 руб., Михайле Андрееву Трескину 540 руб., покровскому купцу Федору Фралову до 1200 руб. [91] Суммы по тем временам весьма солидные.
   Ко времени восьмой ревизии 1834 года в семье купцов Кобозевых происходит целый ряд драматических событий. Умирают Николай Яковлев и молодая жена Алексея Николаева, Наталья. В живых остается жена Николая Яковлева, Наталья Петрова. На этот раз составители списков записали ее отчество. Алексей Николаев в тридцатилетнем возрасте остается с четырьмя детьми на руках. Это Петр (р.1828), Николай (р.1831), Александра (р.1824) и Мария (р.1832) [25]. Вот и нашел я Петра Алексеевича Кобозева, того самого солидного дядю со старинной фотографии, что стояла на старом бабушкином пианино. Но тогда, в 1834 году, Петру Алексеевичу было всего шесть лет. В далеком детстве, глядя на его фото, я даже мечтать не смел о том, что когда-то докопаюсь до столь далеких времен. Но вот поди ж ты, получилось!
   Ценные сведения о купеческой жизни первой половины XIX века можно почерпнуть из документов квартирной комиссии, чья задача заключалась в распределении обывательских домов для воинского постоя. Например, в 1835 году вдова Николая Яковлева Наталья владела деревянным домом с двумя покоями, флигелем, особой кухней и людской баней [81]. К 1847 году благополучие семьи значительно возросло. Так, в делах квартирной комиссии Наталья Кобозева и ее сын Алексей указаны собственниками двухэтажного дома с десятью комнатами, двух флигелей на три комнаты и бани [82].
   Жизнь у Алексея Николаева вышла нелегкая. После смерти жены он женился повторно. Но и этот брак длился недолго. Видимо, вторая жена тоже умерла. Потом была третья, Екатерина Дмитриевна. В общей сложности у Алексея Николаева от трех жен было шестеро сыновей и трое дочерей: Петр (1828-1887), Николай (1831-?), Алексей (1838- ?), Иосиф (1846-1901), Дмитрий (1852- ?), Константин (1855-?), Мария (1845- ?), Олимпиада (1849- ?), Наталья (1850 -?) [26]. В 1858 году Алексей Николаев состоял белгородским 3-й гильдии купцом, но вскоре вышел из купеческого сословия и записался в мещане. Скорее всего такой шаг связан с тем, что подтверждение пребывания в купечестве требовало дополнительных ежегодных расходов и Алексей Николаевич пошел по пути, как бы сейчас сказали, оптимизации налогообложения. О торговой деятельности семьи того времени пока сказать что-либо тяжело. Но косвенные признаки говорят о том, что она продолжалась и, видимо, не без успеха. К тому же в 1863 году третья купеческая гильдия была официально упразднена.
   Где-то в конце 1870х годов Алексей Петрович женился на Лукерье Филипповне. К сожалению, ее девичья фамилия пока неизвестна. Сейчас ясно лишь то, что она не принадлежала к числу белгородских и курских мещан или купцов. Не исключено, что она не являлась местной жительницей или относилась к иному сословию. Эту загадку предстоит еще разгадать.
   20-го октября 1880 года Лукерья Филипповна родила Александра, моего прадеда [27]. По рассказам бабушки, когда Александру Петровичу исполнилось семь лет, его отец, Петр Алексеевич, умер. Лукерья Филипповна осталась одна с сыном. В действительности дело обстояло несколько иначе. Все же человеческая память ненадежна. Документы говорят иное. Согласно посемейным спискам, составленным в 1894 году, Петр Алексеевич был жив, а умер скорее всего во второй половине 90-х годов [83]. Как семья жила после смерти мужа и отца мне неизвестно, как и неизвестна причина ранней женитьбы Александра Петровича на Варваре Матвеевне Гуназа (1883-1924) харьковской государственной крестьянке.
   Хотелось бы сказать пару слов о государственных крестьянах. В действительности многие из них к крестьянству не имели никакого отношения. При Екатерине Великой, после роспуска слободских полков, жители городов Слобожанщины, в зависимости от величины капитала, записывались либо в купечество, либо в мещанство, либо в разряд войсковых обывателей. А в первой половине XIX категория войсковых обывателей была ликвидирована и заменена государственными крестьянами, хотя большая их часть проживала в городах и сельским хозяйством не занималась. К таким государственным крестьянам и относилась семья Гуназа.
   Примерно в 1900 году Лукерья Филипповна с сыном переезжают в Харьков, а в 1901 году у Александра Петровича и Варвары Матвеевны рождается первенец - Павел [27]. Но, похоже на то, что умер он в младенчестве. В 1903 году на свет появляется Екатерина, моя бабушка, а в 1905 ее сестра Анна.
   Теперь же позвольте мне отвлечься. До сего времени я описывал непосредственных своих предков, но пришла пора сделать исключение. Тут есть одна тайна, которая до сих пор мною не разгадана. Почему Александр Петрович женился на девушке, находившейся на более низкой ступени социальной лестницы? Любовь? Возможно. Да вот только любовь эта жила в Харькове, а Александр Петрович числился белгородским мещанином. О каком доме Лукерьи Филипповны на улице Клочковской, улице харьковских богатеев, рассказывала моя бабушка? Или за давностью лет она все придумала, перепутала? В самом деле, проштудировав множество харьковских адрес-календарей я не нашел ни одного упоминания о Лукерье Филипповне, проживавшей на Клочковской. И если Лукерья Филипповна с сыном оказалась в затруднительном положении, то почему не помогла многочисленная родня, обладавшая определенными деньгами? Да, полностью уже не распутать клубок семейных тайн, но кое-что все же выяснить можно. И тут начинается новая детективная история, но здесь нам придется вернуться на несколько десятилетий в прошлое.
   Выше я писал, что у Алексея Николаевича Кобозева была большая семья, а именно девять детей от трех жен. Можно предположить, что вскоре после его смерти наследники разделили наследство и каждый стал жить на свое усмотрение. Видимо, получив свою долю, Иосиф Алексеевич (1846-1901), сын Алексея Николаевича от второй жены, решил, что Белгород слишком тесен для него. В смысле развития торговли Харьков казался более предпочтительным. Так в конце 1860х годов Иосиф Алексеевич перебрался в Харьков, женился на Марии Ивановне и поселился по адресу Верховский переулок 4 [28]. В 1868 году у молодой четы родился сын Владимир [29], в 1873 Николай, в 1874 Иван, дочь Екатерина [30] и в 1877 Мария [86, лл. 23 об. - 24]. Судьба Владимира, Екатерины и Марии пока неизвестна. Знаю только, что у Владимира в 1905 году родился сын Юрий. Он получил среднее специальное образование. Проживал в городе Горьком, работал начальником экспериментальной мастерской Горьковского автозавода. Арестован 16 февраля 1935 г. УНКВД по Горьковской области как член фашистской организации с террористическими тенденциями (ст. 54-11 УК УССР), этапирован в Харьков. Военным трибуналом КВО 24 июля 1935 г. (статьи 54-11, 54-2, 196 УК УССР) осужден на 10 лет лишения свободы в ИТЛ с поражением в правах на 5 лет с конфискацией личного имущества. Термин наказания отбывал в Усольлаге. Решением особого совещания при МГБ СССР от 24 сентября 1949 г. (статьи 54-2, 54-11 УК УССР) выслан на поселение в Красноярский край. Реабилитирован 27 октября 1956 г.
   О Николае известно, что в 1895 году, будучи подпоручиком в отставке, он женился на Ольге Павловне Базилевской (1875-?), дочери купца 2-й гильдии Павла Федоровича Базилевского [31]. Основатель рода харьковских Базилевских, Василий Андреев сын (1749-?) приписан к харьковскому мещанству в 1783 г., а происходил "из турков" [87, л. 42]. Дед невесты, купец 3-й гильдии Федор Васильевич Базилевский (1781-?) в 1838-39 гг. был харьковским головой. Имел "дом благоприобретенный двуэтажный каменный Рождественском приходе 3-й части 1-го кварт. No 4, в Гостинном ряду лавок каменных с палатками и один погреб. Соборного прихода 1-й части 1 -го кварт. Занимается выноградными винами. В должности был от купечества в комиссии депутатом, ныне на должности находится ратманом" [88, л. 49]. Известен он и как благотворитель. На его деньги была построена Холодногорская кладбищенская Всехсвятская церковь. Отец Ольги Павловны, Павел Федорович (1822-?) имел в с. Большая Даниловка мыловаренную фабрику производством в 10000 рублей с тремя рабочими. Член совета Второго Харьковского общества взаимного кредита, уполномоченный Харьковского общества взаимного страхования от огня имущества, гласный Харьковской городской Думы, депутат по 3-й части города при городской управе. Владел домом по адресу ул. Екатеринославская 6. В 1888-89 гг. здесь находилось фотоателье известного харьковского фотографа Федецкого А.К.
   Брат невесты, Базилевский Андрей Павлович, в чине коллежского секретаря служил помощником секретаря гражданского отделения Харьковского окружного суда, проживал по улице Конторской 25[32]. Несколько лет спустя стал харьковским нотариусом [33]. Интересен и тот факт, что поручителем со стороны невесты выступил потомственный почетный гражданин Анатолий Адольфович Файст (1873-?) [31]. Прошу запомнить эту фамилию, т.к. к семье Файст мы еще вернемся.
   В 1874 году Иоасаф Алексеевич уже числился владельцем дома по улице Клочковской 7, который по состоянию на 1887 год был оценен в 9000 рублей [34]. Владел лавками суконных товаров в Соборном переулке и в Успенском соборе, оптовой лавкой мучных товаров на углу Рыбной улицы и Лопатинского переулка в доме Тихоновой [35], а в 1879 году Иосиф Алексеевич приобрел еще и дом на Лопанской набережной 4 [36].
   В 1887 году подал прошение в Харьковскую городскую управу об устройстве окон в подвальном этаже собственного дома с приложением подробного плана [37]. Это дело ценно тем, что в нем имеется поэтажный план дома. Из дела Харьковской городской управы также следует, что у Иоасафа Алексеевича был доброжелатель из числа местных жителей, написавший по крайней мере два доноса о том, что И.А. Кобозев на территории домовладения без всякого разрешения городских властей возвел небольшую лавку для торговли шипучим квасом и сдает ее в аренду, а арендодатель, также без всякого разрешения, торгует керосином.
   В конце 1880х годов Иосиф Алексеевич активно занялся общественной деятельностью и вскоре на этой ниве добился значительных успехов. С 1889 по 1893 годы он был попечителем, а с 1894 года почетным попечителем богадельни при Харьковском мещанском обществе [38]. В число почетных попечителей входил и Иоанн Кронштадтский, не раз бывавший в Харькове. Подозреваю, Иосиф Алексеевич был с ним знаком. В 1889 году вошел в правление "Второго Харьковского общества взаимного кредита" [37]. С 1891 года член правления "Общества взаимного вспоможения приказчиков г. Харькова", а с 1892 года председатель правления [39] [40]. В 1892-93 года уполномоченный "Харьковского общества взаимного страхования имущества от огня" [40].
   В 1893 году в типографии газеты "Южный край" вышла брошюра "Обзор десятилетней деятельности "Общества взаимного вспоможения приказчиков г. Харькова" 1883-1893 г.г.", одним из авторов которой был Иосиф Алексеевич. / Сост. И.А. Кобозевым, Г.Е. Ксензовым и А.Н. Гусевым при участии А.Ф. Нестеркина. - Харьков: тип. "Юж. края", 1893. - X, 32 с.
   В 1892 году избран гласным в Харьковскую городскую Думу (1892-1897) [41]. Будучи гласным Думы участвовал в работе над новой инструкцией работы Городской управы, введенной согласно Городского уложения от 11 июня 1892 года. Также работал в составе комиссии по ревизии деятельности городской управы [42], скотобойной комиссии (избрана 09.01.1895 г.) по рассмотрению вопроса об устройстве городской скотобойни, в комиссиях по приему в собственность города недвижимости Пащенко-Тряпкина и по заведыванию домами Пащенко-Тряпкина [43], был председателем комиссии по проверке деятельности харьковского ломбарда [44].
   В 1893 году основал "Общество взаимного вспоможения на случай смерти", и стал председателем правления [43]. В 1897 году избран председателем совета Харьковского "Общества любителей хорового пения" [45] и председателем попечительского совета Торговой школы, открытой при Харьковском "Обществе взаимного вспоможения приказчиков" [46].
   Наряду с инженером - архитектором Б.Г. Михайловским, мещанином И. С. Ивановым, купцами Н. С. Лысогоренко, И. Д. Шкаф, И. А. Рубинштейном и дворянином Т. И. Ященко возглавил "Харьковское строительное общество" [47].
   В 1899 году также занимал должность председателя правления "Общества потребителей приказчиков г. Харькова" [48]. Умер 18 июля 1901 года. Похоронен 21 июля на Усекновенском кладбище [49]. Жена его, Марья Ивановна, умерла двумя годами ранее, т.е. в 1899 году. К сожалению, в начале 70-х годах ХХ века Усекновенское кладбище, где нашли упокоение многие знаменитые харьковчане, подверглось варварскому уничтожению, могилы Иосифа Алексеевича и Марии Ивановны не сохранились.
   Вместе с Иосифом Алексеевичем в Харьков перебрались его брат Константин Алексеевич и сестра Олимпиада Алексеевна. Константин Алексеевич родился в Белгороде 19 мая 1854 года [26]. В 1886 г. числился владельцем мануфактурного магазина, расположенного в Горяиновском переулке в доме Пащенко-Тряпкина [50]. Олимпиада Алексеевна родилась в Белгороде в 1849 году [26]. В 1877 г. владела торговым заведением по продаже суконных товаров в Гостином ряду по Соборному переулку [35], а с 1878 г. магазином игольных, галантерейных и игольно-галантерейных товаров на Сергиевской площади в Шубном ряду и лавкой суконных товаров в Соборном переулке [51]. Подозреваю, собственницей она числилась номинально, а всеми делами заправлял Иосиф Алексеевич. В 1880 году окончила Харьковское повивальное училище и начала частную акушерскую практику. Прием вела в доме Бурлакова, Клочковская 34[52]. Последний раз в качестве акушерки упоминается в Харьковском народном календаре на 1910 год [53].
   Из дальних родственников, потомков Дмитрея Казьмина Кобозева, в это время в Харькове проживал Кобозев Григорий Петрович. Родился он в Белгороде в 1841 г. [26]. В 1887 году построил трехэтажный дом в г. Харькове на Рыбной площади [54]. По состоянию на 1895 год владел домами на Рыбной площади, по улице Владимирской 44 и улице Украинской 8 [55]. В 1882 году у него родился сын Иван, человек весьма выдающихся способностей. В 1901 году он окончил 2-ю харьковскую мужскую гимназию c золотой медалью. Иван получил Евангелие в подарок за добросовестное выполнение обязанностей церковного чтеца [56]. В 1905 году окончил медицинский факультет Харьковского императорского университета [57]. Умер 29 мая 1909 года и был похоронен на Усекновенском кладбище [58].
   Теперь, проделав внушительную работу по изучению истории семьи Кобозевых, становится понятным как родились рассказы о доме Лукерьи Филипповны, моей прапрабабушки, на улице Клочковской. Да, дом был, но вовсе не ее. Принадлежал он брату покойного мужа, где она наверняка гостила или даже жила какое-то время. На этом примере можно лишний раз утвердится в том, что всякая легенда имеет под собой какое-то фактическое основание. Однако раскрыв маленькую тайну, я так и не смог приблизиться к пониманию семейной драмы, разыгравшейся на рубеже веков. И все же, почему Иосиф Алексеевич, имея деньги и положение в обществе, не помог племяннику, оставил прозябать его в крестьянской мазанке и довольствоваться грошами с мелкой базарной торговли? Едва ли ранняя смерть помешала благому делу. В этом мы можем легко убедиться на примере судьбы Ивана Иосифовича, сына Иосифа Алексеевича. И впрямь, сей человек достоин нашего внимания. К нему как ни к кому другому подходит выражение Коровьева о причудливо тасуемой колоде карт.
   Иван Иосифович Кобозев родился, как я уже писал, в Харькове в 1874 году. В 1895 году с отличием окончил юридический факультет Харьковского императорского университета [59] [60] [61]. Служил помощником присяжного поверенного при Харьковской судебной палате [62]. С 1898 года помощник поверенного по судебным делам Харьково-Николаевской казенной железной дороги [63]. С 1899 года помощник юрисконсульта Курско-Харьково-Севастопольской железной дороги [64]. С 1901 года присяжный поверенный Харьковской судебной палаты [65]. Проживал по улице Клочковская 24.
   В конце ХIХ века Иван Иосифович женился на Софье Адольфовне Файст, даме экспансивной, с очень сложным и тяжелым характером. Она пережила мужа и умерла в 1952 году. Тут следует более подробно остановиться на Файстах. Отец Софьи Адольфовны, Файст Адольф Францевич, происходил из семьи часовых дел мастера из Таганрога. Его отец, Франц Файст (1802-1888) ранее жил в Варшаве. Франц Файст был женат на Марии Хаусман (Haussmann) и считался одним из лучших часовых мастеров Юга России. Он соорудил башенные часы для Успенского собора, о которых вспоминал впоследствии А.П. Чехов. Более того, Александр, старший брат будущего писателя, испытывал симпатию к Марии, сестре Адольфа Францевича [66]. История этой юношеской любви достойна отдельного рассказа.
  2. Ал. П. ЧЕХОВУ
  9 марта 1876 г. Таганрог.
  Mein lieber Herr!
  Ich war gestern im Hause Alferakis auf einen Konzert, und sah dort deine Marie Feist und ihre Schwester Luise1. Ich habe eine открытие gemacht2: Luise ревнует dich3, к Marie und наоборот. Sie fragten mich von dir4, поодиночке, наперерыв. А was ist das? Du bist ein Masurik, und es hat nichts mehr, mein lieber Herr Masepa. Ich schicke dir den "Saika". Lese und bewundere dich5.
  А. Чехов6.
  Bilet na konzert professora Auera w dome Alferaki gab mir Director7. Maria Feodorofna ne poschla tak ja Bilet polutschil i poschel.
  A. Tschechof.
  Сноски
  1 Дорогой сударь!
  Я был вчера в доме Алфераки на концерте и видел там твою Марию Файст и ее сестру Луизу.
  2 Я сделал
  3 тебя
  4 Они спрашивали меня о тебе
  5 Что это? Ты мазурик, и ничего более, дорогой сударь Мазепа. Посылаю тебе "Заику". Читай и удивляйся (нем).
  6 Далее следует русский текст, написанный латинскими буквами.
  7 дал мне директор (нем.).
  "Влюбчивый старшеклассник обратил внимание на сестру своего друга Эдуарда Файста. Чеховы познакомились с семьёй немца-часовщика Ф. Файста давно, одно время они даже были соседями по Петровской улице. Поступив в гимназию, Саша и Эдуард Файст стали одноклассниками. Маша Файст начала обучение в женской гимназии. Впоследствии она вспоминала, что по праздникам в дом Файстов приходили Александр, Николай, Антон и Иван Чеховы. Старшая сестра Марии Луиза с немецкой педантичностью осматривала костюмы мальчиков. А затем исправляла то, за чем не успела уследить вечно занятая Евгения Яковлевна: штопала изъяны в одежде, пришивала пуговки. Юным гостям при встрече выдавались чистые носовые платки, которые отбирались при уходе и к новому посещению предлагались вновь, выстиранные и выглаженные. Маше Чеховой Мария давала уроки музыки.
   Александра и Марию связал возвышенный гимназический роман. Через много лет Александр рассказывал брату Михаилу о своих свиданиях: "Раз в весеннюю ночь я сидел (скрываясь от родителей) с Марией Францевной Файст. Это нисколько не мешало нам платонически любоваться Большой Медведицей и строить воздушные замки о том, что я поеду в Гейдельберг в университет. Мы повторили вскоре тот же опыт на свежеокрашенной скамейке в городском саду. Господи! Сколько скипидару пошло тогда на чистку зелени с моих влюбленных штанов" (27 марта 1898 г.).
   Об этой любви знала вся семья Чеховых, девушку воспринимали как невесту старшего сына.
  Летом 1875 г. Александр окончил гимназию с серебряной медалью и уехал в Москву, поступать в университет. Роман превратился в эпистолярный. 17 сентября 1875 г. студент-первокурсник просит родителей: "Поклонитесь от меня моей доброй Марье Францевне. Если увидите кого другого из Файстов, то поклонитесь им".
   12-летняя Маша отчитывалась перед братом: "Кланяется тебе Мария Францевна. Я ей отнесла те письма, которые ты прислал". Мария приходила в гости, раскладывала с Евгенией Яковлевной пасьянсы, обменивалась новостями. Евгения Яковлевна писала сыну: "16 декабря у меня была Мария Францевна. Ей кто-то сказал, что ты приехал". И соскучившаяся невеста сразу явилась в дом жениха.
   В конце 1875 г. Николай Чехов приехал в Таганрог на рождественские каникулы. Как-то, провожая Марию, он попросил у неё две фотографии для брата.
   Вскоре разорившаяся семья Чеховых покинула Таганрог. Связующим звеном между любящими сердцами стал Антон. Александр писал: "Прими от души полную благодарность за передачу письма М.Ф. (если только оно не попало в твою коллекцию)" (27 сентября 1876 г.).
   Между тем, у родителей, бедствовавших в Москве, отношение к предстоящему браку переменилось. Они боялись, что когда старший сын женится, то перестанет заботиться о братьях.
   Мы не знаем, делал ли Александр Марии предложение, но в начале марта 1877 г. состоялся семейный совет. Александр с горечью делился с Антоном: "порешили: во-первых, чтобы я отдавал все свои деньги им; в 4-х, чтобы не женился. Бедная родная М.Ф.! Каково ей икается! Да разве я могу её променять на кого-нибудь? Разве я не могу не любить её или позабыть? Да будут покойны тятенька и маменька! Да будет им ведомо, что только она одна вступит хозяйкой в мой дом. Но это будет не раньше того, как я буду вполне обеспечен".
   Стать обеспеченным Александру не удавалось. Летом 1877 г. Мария Файст окончила гимназию. Она продолжала ждать жениха, который всё не приезжал. А только просил брата Антона: "Ты меня премного обязал бы, если бы узнал хотя что-либо о М.Ф." (17 ноября 1878 г.).
   С 1879 г. упоминаний о Марии в письмах Чеховых больше нет. Может быть, родителям девушки или же ей самой просто надоело ждать. И она ответила согласием на сватовство благополучного таганрожца. А может, наконец, сработало правило: "С глаз долой - из сердца вон!" И яркие воспоминания начали тускнеть в памяти Александра. Но фоне московских писательниц и художниц далёкая "М.Ф." выглядела провинциальной и уже не такой интересной. Мария стала женой ювелира Ивана Ланкау и матерью четверых детей". [67]
   Была ли счастлива Мария в браке? Ответить на этот вопрос наверняка теперь едва ли возможно, однако ясно, что с иллюзиями и надеждами юности девушке пришлось распрощаться навсегда. В начале ХХ века семья Ланкау фигурирует в уголовной хронике. Некий мошенник сбыл ювелиру Ланкау краденные вещи и уступил его жене шесть иностранных золотых монет, серебряный рубль императрицы Екатерины II и золотое кольцо всего за девять рублей [68].
   Как я уже писал, у Марии и Ивана (Иоганна) Ланкау (05.10.1852-07.03.1922) было четверо детей: Маргарита (03.05.1884-31.03.1919) умерла от "испанки", Аделина Ивановна (1888-?), как и ее сестра Барбати-Ланкау Евгения Ивановна (1886-?) были репрессированы при советской власти по национальному признаку. У Евгении Ивановны, вышедшей замуж за представителя греческого рода Барбати, в 1924 году родилась дочь Лилия, но бедная девочка умерла в пятилетнем возрасте. О судьбе Ланкау Иоанна-Адольфа-Николая (1895-?) ничего неизвестно.
   Много интересных сведений о жизни Таганрога того времени, включая отношения Чеховых с семьей Файст, отражено в работе Шипулиной О. А., заведующей мемориальным отделом "Музей "Домик Чехова" Таганрогского государственного литературного и историко-архитектурного музея-заповедника. [69]
   Но вернемся к братьям Файст. В 1859 году Адольф Францевич окончил физико-математический факультет Харьковского императорского университета. Лютеранского вероисповедания, в университетских документах записан "из дворян" да "на собственном содержании". После окончания университета служил преподавателем математики и физики во 2-й Харьковской гимназии. В 1867 году состоял в VIII классе, т.е. имел чин коллежского асессора. Подрабатывал учителем немецкого языка в Мариинском Харьковском женском училище 1-го разряда [70]. Проживал по адресу ул. Екатеринославская 4. В 1872 году его содержание составляло 1981 рубль 60 копеек в год.
   Неясно чем занимался Адольф Францевич в 70-х годах, однако к 1883 году он перешел на службу в Харьковский Земельный банк, где исполнял обязанности секретаря правления. К этому времени он приобрел дом на Ново-Мало-Сумской улице. Дом был оценен в 850 рублей. В 1885 году включен в оценочную комиссию банка. С 1891 года входил в число членов правления. После 1892 года Адольф Францевич в Харьковских календарях не упоминается. Возможно, к тому времени он умер или вышел в отставку.
   У Адольфа Францевича было несколько братьев. Карл Францевич остался в Таганроге и продолжил дело отца. Фридрих Францевич - лютеранин, "из иностранцев", поступил на медицинский факультет Харьковского Императорского университета в 1876 году. До того обучался в Санкт Петербургской медицинско-хирургической академии. Окончил университет в 1881 году. В 1888 году земский врач города Чугуева, коллежский асессор. С 1890 года надворный советник, с 1993 года член городской управы, чугуевский городской врач.
   Файст Эдуард Францевич - римско-католического вероисповедания. Окончил Таганрогскую гимназию. Поступил на медицинский факультет Харьковского Императорского университета в 1867 году. "Из иностранцев", "на собственном содержании". Окончил университет в 1872 году. Впервые упоминается в Харьковском календаре на 1886 год как лекарь слободы Липцы Харьковского уезда. На протяжении многих лет служил земским врачом. В 1891 имел чин надворного советника. С 1894 года врач Харьковской Общины сестер милосердия Российского Общества Красного Креста. В последующие годы был членом Харьковской земской управы, гласным уездного земского собрания, почетным мировым судьей, членом Харьковского уездного училищного совета, врачом-распорядителем амбулаторной лечебницы Харьковского Общества Красного Креста, гласным губернского земского собрания членом губернского комитета Всероссийского земского союза, занимался делами малолетних преступников. Проживал по адресу ул. Скрыпницкая 3 [71]. Дослужился до чина статского советника, был женат на Марии Владимировне.
   Файст Вильгельм Францевич, как и остальные братья, имел в Харькове собственный дом. В 1903 году вошел в состав комитета Харьковского музыкального кружка, в 1904 году заведовал технической конторой "Товарищества В.Г. Пономарева и П.П. Рыжова".
   Итак, рассмотрев вкратце историю семьи Файст, мы вернемся к Кобозевым, а именно к Ивану Иосифовичу. Как известно, в 1897 г. проводилась первая всероссийская перепись населения. По Харькову материалы переписи сохранились из рук вон плохо. И то, что до нас дошел опросный лист Ивана Иосифовича, можно считать большой удачей. Перед нами предстает яркая картина социальной жизни конца XIX в. Документ этот настолько интересен, что я счел возможным привести его полностью.
  "Улица, площадь, переулок - Клочков
  Дом, дворовое место No - 59
  Квартира No 2
  Л. 6
  1. Кобозев Иван Иоасафович, хозяин, 25 лет, женат, имеет право на чин, православный, родной язык русский, обучался в университете, помощник присяжного поверенного. Прапорщик запаса.
  2. Кобозева Софья Адольфовна, жена, 22 года, дворянка, православная, родной язык русский, закончила гимназию, живет при муже.
  3. Кобозева Инна Ивановна, дочь, 1 месяц, при отце.
  4. Листаферова Надежда Алексеевна, 59 лет, вдова, мещанка, родилась в г. Волчанске Харьковской губернии, приписана к г. Короче, православная, окончила частную школу, няня.
  5. Шевченко Пелагея Ивановна, прислуга, 20 лет, замужем, из владельческих крестьян, прописана в Липецкой волости, православная, мамка.
  6. Незовибатько Елизавете Акимовна, прислуга, 13 лет, незаконнорожденная, православная, приютская школа, горничная.
  7. Шмидт Александр Николаевич, жилец, 22 года, сын дворянина, родился в Валковском уезде, православный, обучается в университете, живет на стипендию" [85, л. 5].
   Итак, перед нами хозяин, вполне обеспеченный человек. При нем жена, окончившая гимназию. Из дворян. Правда, последнее вызывает сомнение, т.к. нам хорошо известна история семьи Файст. В доме живет нянька из мещан и две служанки, одна из крестьян, другая из незаконнорожденных. Также в доме проживает студент из дворян. Вполне типичная картина жизни молодого интеллигента того времени. В то же время опубликованный документ дает нам представление и о социальных процессах, протекавших в тогдашнем обществе. В первую очередь это касается вчерашних крестьян, пополнявших ряды горожан. Наличие жильца говорит о том, что материальное положение Ивана Иосифовича не позволяло отказываться от дополнительных доходов. Содержание дома, семьи и прислуги требовало немалых денег.
   В начале ХХ в., примерно в 1902-03 гг., Иван Иосифович переехал в Москву. Проживал в Хлебном переулке. Служил присяжным поверенным, юрисконсультом в Управлении Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги [72]. В 1908 году проживал на Сретенском бульваре в доме Страхового общества "Россия" [73], а в 1914-1917 гг. по адресу Настасьинский переулок 6. Телефон 232-34 [74]. После Октябрьской революции работал юристом в Наркомате железнодорожного транспорта. Был высоким, стройным, малоразговорчивым, но очень добрым. Умер в августе 1943 года в Москве от недоедания [75].
   У Ивана Иосифовича и Софьи Адольфовны было несколько детей. Инна Ивановна выросла крайне болезненной, нигде не работала и замуж не вышла. Борис Иванович по отзывам современников был превосходным музыкантом, но в 1918 году умер от "испанки".
   Николай Иванович (1903-1974) стал выдающимся советским химиков, ученым с мировым именем. Подробно расписывать о нем не стану, т.к. в этом нет необходимости. О нем и его вкладе в науку можно прочесть как в википедии, так и в других источниках. Скажу лишь, что на его жизнь выпало множество тяжких испытаний. В детстве он перенес полиомиелит и все оставшиеся годы страдал от нездоровья. Но, несмотря на физические страдания, несмотря на житейские передряги, он стал истинным подвижником науки и веры. Он умел влюблять в себя людей, так как обладал острым умом и большой душой. Среди прочего был близко знаком не только со многими выдающимися советскими учеными, но и с А.И. Солженицыным, о чем последний не раз писал.
   Николай Иванович женился на Гальбрайх Эсфири (в крещении Екатерина) Ефимовне [75]. У них в 1946 году родился сын Алексей (1946-2015). В 1983 году у Алексея Николаевича родилась дочь Ксения. Ныне она живет в Москве.
   У Всеволода Ивановича (1905-1939), третьего сына Ивана Иосифовича, судьба сложилась трагически. Он закончил Московский институт инженеров транспорта. Был красив, обладал хорошим характером. Считался знатоком теоретической электрохимии. Занимал должность начальника отдела НКПС. Премирован золотыми часами за пуск первой очереди Ярославской электродороги. Арестован 04.09.1937. (No в БД "Мемориал" - 8793. Дата смерти - 21.05.1939. Приговор 27.03.1938). Его жена, Нина Виссарионовна Карандеева (1906-1992), была дочерью профессора Московских высших женских курсов Виссариона Виссарионовича Карандеева (1878-1916). Карандеевы - старинный дворянский род. Среди их предков числятся князья Шаховские, Друцкие-Соколинские, Коркодиновы и Енгалычевы. Так мои Кобозевы породнились с потомками Рюрика, конунгов и королей Швеции, первых князей Чехии и Польши, Чингисхана, византийских императоров и, если верить легендарной генеалогии, то и с самим Одином! Грех не упомянуть еще об одном интересном нюансе. Среди предков Нины Виссарионовны есть представители рода Шиловских. Таким образом она приходится дальней родственницей генерал-лейтенанту Евгению Александровичу Шиловскому (1889-1952). Именно он послужил А. Н. Толстому прототипом Рощина, героя романа "Хождение по мукам". Интересно и то, что Е.А. Шиловский был женат на Елене Сергеевне Нюренберг, ставшей в 1932 году женой М.А. Булгакова. Вот вам и колода карт! Не правда ли, удивительный вышел пасьянс.
   У детей Всеволода Ивановича жизнь также не сложилась. Его дочь, Марина Всеволодовна (1937-1939) умерла в возрасте двух лет, а сын, Дмитрий Всеволодович (1927-1990), был осужден в 1948 году и пять лет провел в лагерях. Все эти годя его дядя, Николай Иванович Кобозев, несмотря на безденежье (у него на руках были престарелая мать, больная сестра, жена и сын) как мог помогал племяннику, ежемесячно отправлял ему посылки с продуктами. После освобождения Дмитрий Всеволодович положил глаз на квартиру дяди. Помните, М.А. Булгаков писал, что москвичи хорошие люди, но их испортил квартирный вопрос. Тяжба длилась несколько лет. В итоге квартиру пришлось разменять, а потомки Николая Ивановича и Дмитрия Всеволодовича до сих пор не поддерживают отношения.
   Дмитрий Всеволодович был женат на Светлане Сергеевне Корнаковой (1931-1993) и имел двоих детей - Екатерину Дмитриевну (1955-2014) и Всеволода Дмитриевича (р.1958). У последнего сын Дмитрий Всеволодович (р.1980) и дочь Светлана Всеволодовна (р.1989). Ныне все они также проживают в Москве.
   Такая занимательная вышла история, дорогой читатель. Смел ли я думать еще пару лет назад, что мои генеалогические изыскания приведут к такому неожиданному результату? Даже представить не мог! Действительно, жизни человеческие подобны причудливо тасуемой колоде карт.
  
  
   Источники и литература
  
  1. Сторожев В.Н. Писцовые книги Рязанского края XVI и XVII вв. Т.1, Вып. 2, Рязань, 1900.
  2. Акты служилых землевладельцев XV- начала XVII века. Т2. М.1998.
  3. Сторожев В.Н. Писцовые книги Рязанского края. XVII век. Том 1., Вып. 1, Рязань
  4. Анпилогов Г.Н. Рязанская писцовая приправочная книга конца XVI века. Москва, 1982.
  5. Сторожев В.Н. Материалы для истории российского дворянства. Том 1., Десятни и Тысячная книга XVI века. М. 1891.
  6. Русская историческая библиотека. Том XXVII. СПБ. 1910.
  7. Антонович В. Б. Монографии по истории Западной и Юго-Западной России. Т. 1. - Киев, 1885.
  8. Муравьев М.В. Разборная десятня 1574 года по Смоленску. Москва, 1913.
  9. Мальцев В. П. Борьба за Смоленск (XVI-XVII вв.). Смолгиз., 1940.
  10. Танков А.А. Историческая летопись курского дворянства. Т.I, Москва, 1913.
  11. Материалы для истории Воронежской и соседских губерний. Воронежские писцовые книги. Т.2, Воронеж, 1891.
  12. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Белгородского стола. Д. 227.
  13. В.А. Кадик, М.Ю. Зенченко, Г.А. Иванова. Елецкий уезд в начале XVII века: Елецкие десятни и платежне книги. - М.: Древлехранилище, 2011г.
  14. Описи архива разрядного приказа XVII в. СПБ, 2001.
  15. М.А. Мацук Город Ливны и Ливенский уезд в 1615/16 году. Территория, население, землевладение, освоение территории уезда, тяглоспособность. Часть 1. Сыктывкар 2001.
  16. Смирнов П. Орловский уезд в конце XVI века по писцовой книге 1594-95 гг. Киев, 1910.
  17. РГАДА Ф.1209, оп.1 д.930
  18. Раздорский А.И. Торговля Курска в XVII в.: по материалам таможенных и оброчных книг города. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. 762 с. (Прил.: таможенные книги Курска за 1619-1677/78 гг.)
  19. РГАДА ф.350 оп.2, д.286, л.45 об.
  20. РГАДА ф.350 оп.2, д.289, лл.69, 69 об.
  21. ГАКО ф.184 оп.2, д.58, лл.7об - 8.
  22. ГАКО ф.184 оп.2, д.115, л.5, 5 об.
  23. ГАБО ф.21 оп. 21, д. 33, л.111.
  24. ГАКО ф.184 оп. 2 д.366, л.14-об.15.
  25. ГАКО ф.184 оп. 2 д.553, л.24-25.
  26. ГАКО ф.184 оп. 2 д.986.
  27. ГАБО ф.22 оп. 1 д. 77.
  28. Харьковский календарь на 1869 год: Месяцеслов, адрес. и справ. кн / [Печ. с разрешения Харьк. ГСК]. Изд. А. Скалона и А. Подвысоцкого; Сост. А. Подвысоцкий. - Харьков: Губ. тип., [1868 ценз.]. - [1], VII, 3-104, 27, CXXV, 84, XXII, 20 c.; [18] л. рекл. объявл.
  29.ГАХО Ф.40, оп. 105, д. 28
  30. ГАХО Ф. 40, оп. 113, д. 6
  31. ГАХО Ф.40, оп. 121, д.77
  32. Харьковский календарь на 1895 год: В 2 кн / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Губ. тип., 1895]. - I- XIV, [1], XV- XXI, 1-176, XV, 177-514, XIV, 192 c.; [23] л. рекл. объявл.
  33. Харьковский календарь на 1905 год / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. М. И. Плещеева. - Харьков: Тип. Г. Б. Молчадского, 1904. - VIII, XVI, 262, VIII, 1-240, III, 241-290, 72 c.; [1] л. табл., [44] л. рекл. объявл.
  34. Список домовладельцев города Харькова. Xарьков, 1887 - 359 с.
  35. Харьковский календарь на 1878 год / Изд. Харьк. ГСК; [Ред. И. И. Бесядовский]. - Харьков: [Тип. Харьк. губ. правл., 1877 ценз.]. - XII, 496, 216, 46, [2] c.; [1] л. табл., [10] л. рекл. Объявл.
  36. Харьковский календарь на 1880 год / Изд. Харьк. ГСК; [Ред. И. И. Киткевича]. - Харьков: [Тип. Харьк. губ. правл., 1879 ценз.]. - XI, 465, 35, 224, 99 c.; [1] л. карт., [6] л. табл., [7] л. рекл. Объявл.
  37. ГАХО Ф.45, оп.4, ед. хр. 4997
  38. Отчет Харьковской мещанской богадельни за 1895 год. Типография Иванченка, Харьков, 1896. 10 с. ФГУ РГИА, Ф.1287 Оп. 15 Д. 1466 Л.3.
  39. Харьковский календарь на 1892 год: В 2 кн / Изд. Харьк. ГСК; [Ред. В. И. Касперов]. - Харьков: Тип. губ. правл., 1892. - [2], XI, 367, 196 c.; [24] л. рекл. Объявл
  40. Харьковский календарь на 1893 год: В 2 кн. : С прил. карты Харьк. губ / Изд. Харьк. ГСК; [Ред. В. В. Иванов]. - Харьков: Тип. губ. правл., 1893. - XXIV, 426, 48, V, 210 c.; [1] л. карт, [38] л. рекл. Объявл
  41. Харьковская городская дума, Статистический отдел. Материалы для истории Харьковской городской думы и городского хозяйства Харькова за 25 лет с 1871 по 1896 год / Стат. отд. Харьк. гор. управы. - Електрон. текст. данi. - Харьков: Тип. Губерн. Правления, 1896 (Харкiв: ХДНБ iм. В. Г. Короленка, 2016). Вып. 1: / [сост.] зав. Стат. отд. Харьк. гор. управы Н. В. Петров.
  42. Южный край. - 1893. - 13 апреля.
  43. Д. И. Багалей, Д. П. Миллер. Том второй (XIX-й и начало XX-го века) // История города Харькова за 250 лет его существования (с 1655-го по 1905-й год). Историческая монография. / Паровая типография и литография М.Зильберберг и С-вья. Донец-Захаржевская ул., соб.д., No6. - 1-е изд. - Х.: Издание Харьковскаго Городского Общественнаго Управления, 1912. - Т. 2. - 980 с. - 11 000 (репринт 1 993) экз. - ISBN 5-7707-4375-1 (репринт 1993). Т. II-й (1912)
  44. Южный край. 1893. - 16 апреля.
  45. Харьковский календарь на 1898 год: Прил.: "Харьк. сборник", вып. 12-й / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Тип. губ. правл., 1898]. - XXI, 234, VI, 260 c.; [37] л. рекл. Объявл
  46. Харьковский календарь на 1899 год / Изд. Харьк. ГСК; [Под ред. В. В. Иванова]. - [Харьков: Тип. губ. правл., 1899]. - XVIII, 332, V, 280 c.; [1] л. табл., [2] л. пл., [49] л. рекл. Объяв
  47. Южный край. - 1898. - 31 августа.
  48. Харьковский календарь на 1900 год / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Тип.: Варшавчика, Аршавской и Шмерковича, 1900]. - XXIV, 302, V, 243, IV c.; [2] л. пл., [57] л. рекл. объявл
  49. Южный край. - 1901. - 19,21 июля.
  50. Харьковский календарь на 1887 год: В 2 кн. : В 2 кн / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. действ. чл.-секр. П. С. Ефименко. - Харьков: Тип. губ. правл., 1886 (обл. 1887). - XIV, [2], 752, 133, XLIX, 66 c.; [1] л. табл., [1] л. ил., [14] л. рекл. Объявл.
  51. Харьковский календарь на 1879 год / Изд. Харьк. ГСК; [Ред. И. И. Бесядовский]. - Харьков: [Тип. Харьк. губ. правл., 1878 ценз.]. - XII, 438, [1], 216, 53, [3] c.; [1] л. пл., [10] л. рекл. Объявл.
  52. Харьковский календарь на 1881 год / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. секр. ком. И. И. Киткевича. - Харьков: [Тип. Харьк. губ. правл., 1880 ценз.]. - XI, 378, 40, 239, 102 c.; [12] л. табл., [9] л. рекл. Объявл.
  53. Харьковский народный календарь на 1910 год. Харьков. 1909., 137 с.
  54. ГАХО Ф.45, оп. 4, ед. хр. 4983
  55. Список домовладельцев города Харькова. - Харьков, 1895.
  56. Южный край. - 1901 - 26 сентября.
  57. Алфавитный список студентов и посторонних слушателей императорского харьковского университета за 1901-1902 академический год. - Харьков: Университетская типография, 1901. - 140 с.
  58. Парамонов А.Ф. - "Энциклопедия фамилий Харьковской губернии" /книга 1/
  Х.: Харьковский частный музей городской усадьбы, 2011. - 262 с.
  59. Алфавитный список студентов и посторонних слушателей императорского харьковского университета на осеннее полугодие 1892 года. - Харьков: Университетская типография, 1892. - 75 с.
  60. Алфавитный список студентов и посторонних слушателей императорского харьковского университета на осеннее полугодие 1893 года. - Харьков: Университетская типография, 1893. - 83 с.
  61. Алфавитный список студентов и посторонних слушателей императорского харьковского университета на осеннее полугодие 1894 года. - Харьков: Университетская типография, 1894. - 70 с.
  62. Харьковский календарь на 1897 год: Прил.: планы опер. и драм. театров, руководство к устройству нар. чтений, "Харьк. сборник", вып. 11-й / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Тип. губ. правл., 1897]. - XXVI, 526, XVI, 266 c.: ил.; [2] л. пл., [24] л. рекл. Объявл.
  63. Харьковский календарь на 1899 год / Изд. Харьк. ГСК; [Под ред. В. В. Иванова]. - [Харьков: Тип. губ. правл., 1899]. - XVIII, 332, V, 280 c.; [1] л. табл., [2] л. пл., [49] л. рекл. Объяв
  64. Харьковский календарь на 1900 год / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Тип.: Варшавчика, Аршавской и Шмерковича, 1900]. - XXIV, 302, V, 243, IV c.; [2] л. пл., [57] л. рекл. объявл
  65. Харьковский календарь на 1902 год: С прил. планов 16 городов Харьк. наместничества и стен. календаря / Изд. Харьк. ГСК; Под ред. В. В. Иванова. - [Харьков: Тип. Варшавчика, Гессена и Молчадского, 1902]. - VIII, [2], VII, 326, VI, 227, [1] c.; [8] л. пл., [34] л. рекл. Объявл
  66. Чехов А. П. Письмо Чехову Ал. П., 9 марта 1876 г. Таганрог // Т. 1. Письма, 1875-1886. - М.: Наука, 1974. - С. 14.
  67. Алферьева А. Г. Франц Файст, таганрогский часовщик: О знаменитом таганрогском часовом мастере, его работах, знакомстве с Чеховыми и романе Александра Чехова с его дочерью. - Москва: Скорпион, 2014. - С. 92 - 96.
  68. О.П. Гаврюшкин Гуляет старый Таганрог: Исторический очерк. - Таганрог: АИ МИКМ, 1997. - 395 с.
  69. Шипулина О. А. Соседи Чеховых. 1859 - 1869 гг. Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта No 14-04-00237.
  70. Памятная книжка Харьковской губернии, 1868 год / [Изд. Харьк. ГСК]; Сост. секр. Харьк. ГСК Я. Голяховским. - Харьков: Унив. тип., 1868. - VIII, [1], 412, 128, [1], 110, 90 c
  71. Харьковский календарь на 1917 год / Изд. Харьк. ГСК. - [Харьков: Тип. губ. правл., Б. г.]. - IV, 25, 120, 148 c.; [28] л. рекл. объявл
  72. Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1905 год.
  73. Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1908 год.
  74. Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1917 год.
  75. Химический дизайн. Контекст-хроника как опыт рефлексии в естествознании. (к биографии Н.И. Кобозева). Новосибирск: Изд.-во Chem.Lab.NCD, 1999. - 275 с.
  76. ГАБО Ф. 3 оп. 1 д. 37
  77. ГАБО Ф. 3 оп. 1 д. 277
  78. ГАБО Ф. 20 оп. 1 д. 45
  79. ГАБО Ф. 3 оп. 1 д. 61
  80. ГАБО Ф. 20 оп.1 д. 44
  81. ГАБО Ф. 49 оп.1 д. 9
  82. ГАБО Ф. 49 оп.1 д. 38
  83. ГАБО Ф. 22 оп.1 д. 77
  84. РГАДА Ф. 350 оп. 1 д. 21
  85. ГАХО Ф. 51 оп. 1 д. 344
  86. ГАХО Ф. 40 оп. 107 д. 96
  87. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 50
  88. ГАХО Ф. 44 оп. 1 д. 77
  89. РГАДА Ф. 1117 Оп. 1 Д. 115
  90. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, No 90, 9-го ноября, 1828 год, стр. 10.
  91. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, No 86, 27-го октября, 1825 год, стр. 18.
  92. ГАКО Ф. 59 Оп. 1. д. 5480
  93. ГАКО Ф. 59 Оп. 1. д. 5481
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"