Сакович Анна Сергеевна : другие произведения.

Древо Прозрения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
Обложка [Анна Валериус ]
  Глава 1.
  Летние вечера бывают трех видов:
  Энергичные, яркие, похожие на день, но мгновенно, словно кто-то повернул включатель, проваливаются в ночь.
  Бывают вечера тягучие, медленные, которые всегда клонят в сон, или вызывают сильную головную боль.
  И, наконец, бывают вечера внешне спокойные, но в них таится скрытая энергия. В такие вечера обычно устраивают скандалы, крики, выбрасываются из окна, или, наконец, решают подать заявление в ЗАГС.
  Вечер, с которого мы начинаем свое повествование, был именно такого вот третьего сорта.
  Немолодой, видавший виды мужчина сидел за столиком в боре, потягивая пиво.
  Это был Лерой Миддл, городской следователь. Он устал от бумажной рутины, и совсем заскучал.
  В этом городе совсем нет настоящей работы. Все тихо, мирно, и максимум, что ему приходилось делать на работе - это выслуживать жалобы фермеров, да переносить на бумаги все их кляузы друг на друга. Одним словом, болото.
  У него болела голова от выпитого алкоголя, хотя сознание оставалось ясным. Он сидел тут уже час, поджидая своего приятеля и коллегу по работе, Роба, но тот отчего-то задерживался. Не иначе, его законная мегера опять заставила его помогать по хозяйству и чистить картошку к ужину.
  -Тюфяк! - невзначай вырвалось у Лероя. Несколько посетителей за соседними столиками удивленно обернулись, но пьяноватая улыбочка следователя, единственного в городе, быстро объяснила им, что ни к кому из них оно не было обращено, и они отвернулись.
  Внезапно у дверей заведения послышался стук, беготня и чей-то стон.
  Миддла это не удивило. Наверняка, какой-нибудь буйный гуляка, который сейчас решил почесать кулаки после бутылки-другой. Следователь быстрым взглядом, из которого совершенно улетучились признаки хмеля, окинул помещение. Семеро мужчин.. Значит, будет подмога, если что..
  Лерой, медленно встав, оправил костюм, закатал рукава и медленно пошел к двери.
  Он не преодолел и половину пути, как та затрещала и рухнула внутрь. В дверном проеме стоял, пошатываясь, человек. Он тоже рухнул, отчаянно крича. Похоже, его отпустил болевой шок.
  Следователь увидел Роба. Вот кто привел этого гуляку сюда.
  -Что такое? -прорычал сквозь зубы обозленный Лерой. Но тут же остыл, присмотревшись к лицу своего приятеля. Тот был мертвенно-пепельным, с посиневшими от ужаса губами. В глазах его плескалось недоумение пополам с животным ужасом. Что же, простительно, ведь Робу всего двадцать, и работает он тут недавно.
  Роб молчал, только трясущейся рукой указывал на распростертое на лежащей двери тело человека. Лерой, встав на колени, наклонился над ним.
  Человек лежал лицом вниз. Лерой изучал его затылок. На нем был участок, на котором были сбриты волосы, и тонкая ниточка хирургического свежего шва была хорошо видна.
  Очевидно, перенес операцию.
  Следователь осторожно перевернул человека вверх лицом. И обомлел. У человека не было глаз, и глазницы зияли кровавыми провалами. Лицо искажено страданием. Это было по-настоящему жуткое зрелище. Пока следователь сидел в шоке, в заведении поднялась паника. Полупьяные люди пытались посмотреть на тело, и кричали, как чайки на гнездах.
  Пора что-то делать, и успокоить народ. Лерой встал, и, стараясь говорить спокойно и твердо, приказал людям оставаться на своих местах и вызвать медиков.
  Ему удалось немного привести в чувство людей, но он понимал, что сейчас начнутся пересуды, и в городе поднимется паника. Но пока не до этого.
  Медики приехали довольно быстро, и увезли несчастного. Лерой окликнул Роба и приказал ему следовать за собой. Возможно, по горячим следам они найдут садиста.
  Хотя... на кой черт кому-то потребовались глаза? И что за операцию перенес несчастный малый?
  Вопросы, вопросы без конца. Пока городской следователь не мог ответить ни на один из них, а просто мчался на улице, как гончий пес по звериному следу на тропе.
  ________________________________________________________________________________
  Глава 2.
  
  Уже четыре человека были доставлены в больницу, а двое - в морг. Их объединяли свежий шрам хирургического шва на затылке и вырванные глаза.
  Лерой Мидлл сидел в своем кабинете, обдумывая все произошедшее, и нервно курил.
  Еще позавчера он жаловался на смертную скуку своей работы, зато сейчас "веселья" хоть отбавляй.
  Роб не вышел на работу. После погони за садистом, которая, к слову, не принесла результатов, его тошнило, и его жена, позвонив следователю, сообщила об этом.
  Как ни было странно, Лерой был огорчен этим обстоятельством. Конечно, Роб тюфяк и подкаблучник, но зато своей болтовней всегда помогает отвлечься, и нужные мысли приходят сами собой, стройными рядами.
  В кабинет вошла секретарь, красивая молодая женщина с яркой помадой на пухлых губах.
  На подносе она несла кофе и печенье - излюбленное лакомство Лероя.
  Однако он удивил секретаршу, отказавшись от еды, и попросив оставить его в покое.
  Еще около пятнадцати минут он нервно дымил в кабинете, после чего сорвался с места, и, прихватив кое-какие документы и деньги, вышел на улицу. На улице его ждал аккуратно припаркованный старенький автомобиль. Лерой уже давно мог себе позволить новый, куда более дорогой и красивый, однако почему-то никогда не задумывался над этим. Сейчас ему было тем более не до того.
  В голове его витали отравленные табаком мысли о неизвестном садисте.
  Десять минут езды по городу и еще двадцать - через лес. Такого рода госпитали всегда находятся от глаз подальше. Лерой, выйдя из машины, огляделся. Невысокое, приземистое здание из камня, окруженное забором с колючей проволокой. Здесь рядом был морг, и тут же, буквально в паре шагов мирно дымил крематорий. Следователь здесь не был несколько месяцев, ибо после громкого дела об убийце своей жены в его дряхлом городишке не было подобных преступлений.
  Сейчас он здесь по самому важному в его жизни делу, он чувствовал это. Возможно, это прославит его, и тогда он уедет отсюда - подальше, подальше. Купит себе дом, и, возможно, женится. Однако, это были мечты, а сейчас- работа, грязная и тяжелая.
  Лерой закашлялся, ибо едкий запах крематория скреб ему глотку. Этого еще не хватало..
  Следователь решительным шагом направился к воротам этого мрачного комплекса, и постучал.
  Его пустили без разговоров. Здесь работали его коллеги, и лучшие медики, способные оказать серьезную помощь в этом непростом деле.
  Перекинувшись парой фраз с дежурным, Лерой направился в палату ? 48, сопровождаемый красивой санитаркой. Та пыталась ему строить глазки, но он посмотрел на нее таким мрачным взглядом, что та мгновенно сникла. Лерой сам нашел нужную ему палату, оттолкнув девушку.
  Она открыла ему дверь, пропустив нетерпеливого следователя, и сама вошла следом.
  Взгляду Лероя открылась комната, практически полностью лишенная света, зато оборудованная всевозможными приборами и измерителями. На койке возле стены лежал человек под капельницей. Лерой узнал его. Это тот самый человек, что позавчера ввалился в дверь бара, приведенный Робом. Состояние его немного улучшилось, хотя... даже самому последнему дуралею сразу было понятно - больше этот парень никогда и ничего не увидит.
  Но сейчас он расскажет все, что видел в последний раз. Лерой надеялся получить от него сведения о внешности садиста, хотя почему-то не слишком рассчитывал на успех.
  -Он Вам ничего не расскажет. -Тишину помещения разорвал густой бас главврача.
  Лерой почему-то не удивился. Но все-таки счел нужным спросить:
  -И почему же? Не может говорить из-за боли?
  -Говорить он может, хотя немного. В его голове живет одна-единственная, пугающая его мысль. По сути, он является запрограммированной машиной. Память человека стерли, и переписали на бред.
  -Каким образом вы это выяснили?
  Молодой врач грациозно уселся на стул, жестом пригласил Лероя последовать его примеру, и заговорил:
  -Вы, вероятно, сразу обратили внимание на шрам. Шрам у него на затылке.
  -Да, конечно. Наложены швы.
  -Именно. Наложены очень профессионально и чисто. Сделав рентген, мы поняли, почему произошло нарушение деятельности мозга. У него был вырезан крохотный участок мозга, вследствие чего он ничего не помнит. При расспросах он уверяет, что вдел дерево, состоящее из осыпающихся в пепел человеческих тел. На вершине которого растет необыкновенное яблоко. Он назвал его Плодом Прозрения. По его словам, дерево это растет на небольшом островке посреди озера с ядовитой водой. Все записано до слова.
  Пока он это говорил, красавица санитарка положила на стол перед Лероем небольшую кожаную папку с номером.
  -Благодарен Вам - молвил Миддл и, взглядом испросив разрешения, открыл папку. Так оно и есть. Все так, как сказал этот чернявый молодой врач. На третьей странице был даже рисунок этого дерева.
  -Это рисовал он сам, хоть и не видит -сообщил врач.
  -Но это невозможно! -Лерой был ошеломлен.
  -Я говорю Вам, что здесь интереснейший случай. Вот, держите копии. Мы подготовили их, ибо ждали Вашего прихода.
   Кристина, проводи! -врач говорил сухо и деловито, а последнюю фразу произнес, словно Лерой напросился к нему в гости.
  Тому это не понравилось, однако он промолчал, и молча вышел из палаты. Кристина поспешила прикрыть дверь.
  Что же, теперь у Лероя есть еще несколько фактов, из которых он попытается составить мозаику истины.
  
  ____________________________________________________________________________
  Глава 3.
  В этот теплый теплый и душный вечер суждено было случиться еще одному преступлению. За городом находился район, иметь дом в которым мечтал бы каждый горожанин. Красивые, живописные места, чистый воздух, и, самое главное-никто не мешает заниматься любимым делом. Особняки самых разных стилей и форм находились сплоченно, небольшими островками. Однако в этом районе был дом, который стоял отдельно, словно презирая эту пеструю компанию домов.
  Шикарный особняк в готическом стиле, украшенными химерами из цельного камня.
  Говорят, дом многое может рассказать о владельце. Так оно и было. Хозяин этого дома был угрюм и нелюдим. Никто не видел его на праздниках. Мало кто его вообще видел, и это давало бы основания полагать, что дом пустует, однако иногда в нем горел свет, и к особняку подъезжала серая неприметная машина. Кто приезжал к хозяину дома, зачем, и куда потом девалась эта машина-никто не знал, да и не хотел знать.
  В этом шикарном доме, который поражал своими размерами и мрачной красотой, была одна весьма странная комната, находящаяся глубоко под землей. Можно было бы назвать ее подвалом, если бы не дубовая дверь, прошитая множеством стальных заклепок, какие никогда не бывают на каких-то там подвалах.
  Комната всегда была заперта, и доступ туда имел, очевидно, лишь сам хозяин.
  Однако сейчас на двери этой комнаты не висел замок, а заглянув в замочную скважину, можно было увидеть прекрасно оборудованную операционную, и самого старого хозяина.
  На операционном столе лежал мужчина. Глаз у него не было, а на месте, где им полагалось бы быть, виднелись плотные шарики ваты, пропитанные засыхающей уже кровью. Странный хирург стоял рядом, помещая в стакан с золотистой жидкостью глаза мужчины. На лице его читалось удовлетворение.
  Однако на этом его необычная работа не заканчивалась. Кряхтя, он поместил стакан в камеру, в удивительности похожую на обыкновенный холодильник.
  Затем он постучал в дверь соседней комнаты, очевидно, запертой изнутри. Там тут же послышалось какое-то шевеление, и оттуда вышла молодая и красивая женщина, тоже в белом халате.
  Врач и его ассистентка говорили на равных, хотя между ними были около пятнадцати лет разницы в летах. Быстро подготовив руки, она по кивку врача принялась осторожно бритвой сбривать короткие волосы на голове лежащего человека. Покончив с этим, она принялась разбирать инструменты в потертой кожаной сумке, лежащей рядом.
  Хирург склонился над беспомощным человеком. Губы его шевельнулись, и он что-то произнес невнятно.
  В этот момент девушка подала ему лоток с инструментами, и он приступил к операции.
  Один-единственный надрез. Он должен быть тонким, иначе не избежать большой кровопотери. Ах да, надо действовать быстро.. очень быстро.
  Еще около двадцати минут в этой странной операционной были слышны лишь визг хирургической пилы, звон скальпелей, и негромкий голос врача, деловито отдающего приказы ассистентке.
  Наконец, все. Ассистентка, явно спеша, накладывала швы, а мужчина пинцетом держал небольшой кусочек серого вещества. Он что-то проговорил шепотом, после чего так же, как и глазные яблоки несчастного, поместил препарат в емкость и убрал в холодильную камеру.
  На сегодня закончено. Сейчас этого человека, начавшего уже отходить от наркоза, просто скинут где-нибудь в черте города. Он больше не нужен. На сегодня хирург умывает руки, а его красавица ассистентка, годившаяся по возрасту ему в дочери, займется утилизацией тела. Да-да, именно тела, ибо то, что сейчас лежит на столе-уже не человек. Он- подобие овоща. Но в этом овоще теперь живет одна - единственная, переписанная мысль.
  _________________________________________________________________
  Глава 4
  Лерой Миддл мирно спал после тяжелого трудового дня в своей крохотной квартире, как его разбудил оглушительный треск телефона. Бормоча непечатные ругательства, следователь поднял трубку и тут же ему в ухо втиснулся встревоженный голос полицейского:
  -Еще одна жертва садиста найдена. Мы ждем Вас.
  -Опять? Он хоть жив?
  -Да, жив, но, похоже, ненадолго...
  Лерой стремительно стряхнул с себя остатки сна, и, спросив адрес, быстро стал одеваться.
  Городская свалка. Среди куч разнообразного зловонного хлама лежит окровавленный человек.
  Лерой понял, почему полицейский сказал, что несчастный очень плох. Скорее всего, его выбросили из машины на большой скорости, ибо рука его была сломана в четырех местах, а кожа на боку содрана. Но от этого не умирают. Следователь кивнул бригаде медиков и те поспешили положить жертву на носилки и увезти.
  Лерой увидел Роба. Тот вполне уже оправился, хотя только что увиденное тоже сильно потрясло его. Миддл подошел к своему приятелю и тихо сказал :
  -Привыкай. Ты знал, на что идешь, когда на эту работу пошел. Тем более, наш друг явно не успокоится, пока не вырежет глаза всему городу. Если не будешь осторожен- и тебе тоже.
  Роб страдальческими глазами посмотрел на старшего, и ответил:
  -Никогда не переносил вида крови, но я стараюсь. Обещаю, больше я тебя не подведу. Мне семью кормить надо..
  Лерой, кивнув в ответ, отправился на место, откуда только что увезли жертву. Там уже работали эксперты, собирая пробы грунта, выискивая крохотные зацепки, по которым можно будет найти преступника.
  Многие приветствовали Лероя, однако тот был слишком погружен в размышления, и ничего не ответил.
  Пора домой. Меньше чем через три часа наступит рассвет, и новый трудовой день.
  Неплохо бы выпить, да все закрыто сейчас, а дома нет ничего спиртного.
  Лерой Миддл закурил, чувствуя, как его уставший и воспаленный мозг отозвался болью.
  Выпуская клубы сладковато-горького дыма, он медленно пошел к своему автомобилю. Роб направился за ним.
  Уже сшито целое дело - большая, объемная папка. Городские власти требовали немедленно разобраться с этим и представить садиста суду закона, но вот как это сделать?
  Лерой рассматривал рисунок, сделанный ослепленной жертвой, и, потягивая горячий кофе, размышлял.
  Глаза не выколоты, а именно вырезаны. Надрез на затылке выполнен чисто, операция производилась под наркозом, в стерильных условиях. Значит, преступник, или исполнитель преступного замысла - Лерой пока этого не знал, - врач, высококвалифицированный хирург, и работает явно не в кустарных условиях. Надо будет все клиники в окрестностях прочесать...
  Лерой оставил кружку, и подозвал к себе дежурного. Отдав необходимые приказания, сам он остался в кабинете, изучая материалы и жмурясь от головной боли. Кофе, сигареты и недосып. Худшие враги мозга.
  Следователь откинулся в кресле, размышляя.
  Откуда взялась именно эта галлюцинация? Могла бы быть любая другая, но почему именно эта? Возможно, наркотик, или внушение. Впрочем, это неважно. Жертв оставляют живыми - почему?
   Не для того ли, чтобы потом следить за их состоянием? Что с ними будет, мол, после такой операции?
  С глазами тоже ясно - садист не хочет, чтобы его узнали. Но они не выколоты. Нигде не были найдены. Значит, они ему нужны. Но зачем? Возможно, он их ест. От этой мысли Лерой невольно содрогнулся. Но почему "он"? Потому что навряд ли это женщина... хотя... женщины способны на самые изощренные преступления.
  Надо установить связь между всеми жертвами. Нужно изучить биографии, расспросить всех.
  Лерой встал и быстро вышел из кабинета.
  
  ____________________________________________________________________________________
  Глава 5.
  
  Линда Найт, продавщица в местном магазине сладостей, собиралась этим утром вовсе не на работу.
  Она - симпатичная, молодая девушка, которая вступила в связь с одним из мелких сошек-политиков, и, расставшись с ним, поняла, что беременна. Денег и желания быть матерью-одиночкой у нее не было, так что, потребовав у бывшего возлюбленного денег (узнав о беременности, он очень охотно выдал ей необходимую сумму и даже сверх того, взяв с нее обещание, что больше духу ее не будет на его улице), она собиралась к врачу. На это утро назначен аборт. Что-то холодило сердце молодой женщины, так что собиралась она медленно. Усевшись перед зеркалом, она увидела молодую женщину с немного рябым и испуганным лицом. Она понимала, на что идет, но желание быть свободной перевешивало. Вряд ли какой-то мужчина прельстится женщиной с ребенком, а мечта найти своего принца на белом коне, взлелеянная еще в детстве,все еще жила в ней, заставляя в каждом мужчине находить черты его-того самого, желанного... любимого..
  Вздохнув, она быстро начала накладывать яркий макияж.
  Через двадцать минут автобус уже уносил молодую женщину в направлении больницы.
  Тряска была жуткая, вдобавок она ничего не ела от страха и дурноты, так что чувствовала она себя совсем худо. Однако она терпела, и, ступив на твердую почву, почувствовала себя немного лучше. Только вот колени подкашивались. Она боялась - нет, не никогда не иметь в будущем детей, но боялась боли. Линда всегда боялась боли. Малейшая царапинка - и слезы. Что сейчас будет - неизвестно...
  Врач была пожилая женщина в роговых очках. Она задала Линде несколько вопросов, после чего провела ее в операционную. Там Линду уже ждала симпатичная молодая девушка в белом халате. Она улыбалась. Продавщице сладостей почему-то стало не по себе. Молодая хирург знала свое дело. Она быстро погрузила ее в глубокий наркотический сон, и приступила к одной из самых мерзких операций.
  Линда очнулась раньше, чем предполагал срок действия наркоза. Все было закончено, и хирург мыла руки в небольшой раковине. Молодая женщина, лежа на столе, огляделась. В ногах ее стоял таз, наполненный кровяными помоями-останками того, что могло называться ребенком. Ее, Линды, ребенком.
  Словно почувствовав немой ужас Линды Найт, хирург обернулась. И снова улыбнулась спокойно и немного тоскливо.
  -Да-да, - проговорила она - Это твой ребенок, Линда. Весело, правда?
  В ответ на это та что-то пробормотала.
  Хирург же продолжала: Вы очень спокойно распоряжаетесь судьбами ваших детей. Жизнью их, смертью.. В ваших глазах нет жалости. Право же, это очень печально - голос ее стал грустным. Затем она продолжила, опустив голову:
  -Вот я не могу иметь детей после одного очень неприятного случая. Я очень хочу детей. И мне всегда больно видеть, когда мать добровольно убивает дитя. Ну, мы заговорились, вам пора отдыхать.
  Она открыла дверь и негромко позвала кого-то.
  Буквально через пару минут Линду Найт увезли из операционной. Та на что не реагировала. В ушах ее звенели слова хирурга, ранящие, как нож. Она чувствовала какое-то странное родство с ней, хотя они были очень разными, и Линда так не смогла прочесть на табличке ее имени.
  Лерой Миддл снова стоял в воротах госпиталя, уже вместе со своим юным коллегой. Он прибыл сюда, чтобы выяснить биографии жертв садиста. Почему-то дверь долго не открывали, и Лероя порядком это бесило. Наконец, дверь открылась, и перед следователем возник высокий санитар, отличающийся настолько мощным сложением, что казалось - если он напряжет мышцы спины - то засаленный и пахнущий потом халат лопнет по швам. Впрочем, у Лероя не было ни времени, ни желания размышлять над этим. Он представился, и скоро уже был в кабинете главного врача.
  Молодой врач вежливо приветствовал вошедших:
  - Рад Вас видеть. Прошу, присаживайтесь - он кивнул на два больших мягких кресла напротив огромного круглого стола. И продолжил: Прошу прощения, что Вас долго не впускали. У нас проблемы.
  -А именно?
  -Привезли мужчину, тоже ослепленного и лишенного памяти садистом. Он сделался буен, и постоянно кричит. Да вот, не угодно ли послушать... Пройдемте.
  Лерой молча поднялся и последовал за врачом. Тот остановился у одной из палат и открыл дверь.
  Лерой Миддл вошел, и тут же увернулся от полетевшего к нему в голову какого-то тяжелого предмета. Роб поднял этот предмет. Это оказался стальной футляр для какого-то прибора, какого точно - Ни Лерой, Ни Роб не знали, да и вряд ли хотели знать.
  Несчастный, едва удерживаемый двумя санитарами, исступленно кричал нечто несвязное:
  -Да, Древо! Древо Прозрения! Вот оно.. Всякий, кто вкусит плод с этого дерева, станет более мудрым, чем все боги, вместе взятые! Я вижу его... вижу... -Он благоговейно сложил руки - Я его вижу.. она тянет ко мне руки, она растет из дерева.. или оно растет из нее? Она прекрасна... осыпается в прах... пепел.. -Тут он обвис на руках, держащих его, и беднягу поспешили уложить в постель.
  Врач, которого, к слову сказать, звали Джим, тихо сказал:
  И это постоянно, у всех жертв преступника. Что это - мы не знаем. Плохо действуют на них лекарства. Мы ввели ему лошадиную дозу успокоительного, а она взяла его только через полчаса.
  Лерой, молча внимавший все это время, повернулся к Джиму:
  -Мне нужны биографии всех жертв. Уверен, вы мне поможете.
  -Не уверен, что все, но основные сведения я Вам дать смогу. Идем.
  ___________________________________________________________________________
  В палату к Линде заглянула веселая рыжая медсестра и предложила поесть. Линда не стала отказываться. После совершенного аборта в теле появилась легкость, и к ней вернулся аппетит.
  Единственное, что смущало ее - это слова молодой женщины-хирурга и ее гордая, спокойная улыбка.
  После завтрака Линде сообщили, что она может идти домой. Поблагодарив, она медленно спускалась вниз по лестнице, как вдруг ее посетила шальная мысль - на все оставшиеся деньги, что дал ее бывший возлюбленный, пройтись по магазинам, отвлечься, и заодно порадовать себя обновкой. Так она и сделала.
  Время летело незаметно, а Линда ходила из магазина в магазин, пребывая в эйфории.
  Вечер подкрался, как убийца в подворотне, и на город упала тьма. Фонарей в маленьком городке было мало, и улицы были почти не освещены.
  Линда Найт, очнувшись, заспешила на главную улицу, чтобы поймать последний автобус и уехать домой. Однако этому не суждено было случиться.
  Легкая тень скользнула по стене дома, и настигла Линду в одно мгновение. Линда почувствовала чьи-то сильные руки на своей шее, стало задыхаться, и упала на мостовую. Пакеты с покупками рассыпались рядом.
  Человек, на лице которого, как маска, лежала тень, приблизил свои руки в резиновых перчатках к глазам полузадушенной Линды, предварительно очень умело запихнув ей в рот какой-то грязный платок.
  Вот так. Лишний шум здесь ни к чему.
  Заплаканные глаза Линды расшились от ужаса, когда она увидела лицо человека. Это было последнее, что она увидела в жизни. Тень действовала умело. Оборвав тонкие ниточки глазных нервов, она быстро убрала глаза Линды в баночку с какой-то жидкостью. Тень понимала, что у жертвы болевой шок, и она потеряла сознание, поэтому особо не заботилась о комфорте несчастной женщины. Отодвинув Линду, изучила камни мостовой. Отлично, крови нет, и вообще нельзя сказать, что тут что-либо происходило. Чистая работа. Как всегда, впрочем.
  Тут же из темноты появились какие-то люди. Трое. Тень передала им тело Линды, после чего осторожно сняла перчатки, и бросила их в большую банку, что услужливо поднес ей один из троих мужчин. Через пару минут машина исчезла во тьме ночи. Вместе с ней исчезла и Линда.
  _____________________________________________________________________
  
  Поздний вечер. Все уже давно ушли домой с работы. Но только не Лерой Миддл и Роб.
  Весь день они потратили на сбор и изучение биографий и фактов из жизни жертв садиста.
  Они не были знакомы друг с другом, и ничего общего у них не прослеживалось. Неужели они выбираются спонтанно? Навряд ли. Значит, что-то есть, но либо это до того просто, что об этом не задумываешься, либо наоборот - слишком сложно, и не докопаешься до этого.
  Роб был хмур и молчалив, и пил кофе. Его жена звонила ему раза четыре в час, контролируя каждый его шаг, и молодого мужчину это порядком раздражало.
  Лерой перечитывал вновь и вновь, впиваясь больными глазами в косые, писанные рукой врача
  строки. Все просто: родился, учился, женился,... Попался в руки садисту. Все просто... просто...
  _______________________________________________________________________
  Лерой шел по узенькой, кое-где пропадающей тропке в каком-то не то болоте, не то озере. Тропка постоянно петляла и сворачивала, и ему приходилось быть осторожным: черная вода, попадая на сапоги, прожигала их. Сапоги исходили вонючим дымком.
  Наконец, взору его открылась дерево. Оно могло бы сойти за дуб, если бы не состояло целиком из мертвых человеческих тел. Те, что образовали ветви, были наиболее свежими, те же, что были его корнями, уже рассыпались в прах. У подножия дерева лежали человеческие кости. На вершине кое-где были настоящие ветви с живыми листьями. Они росли прямо из рук и ног трупов.
  На самой вершине дерева Лерой увидел яблоко - самое обычное, на первый взгляд, с небольшим черным горизонтальным шрамом.
  Внезапно шрам начал открываться. Лерой понял, что это и не шрам вовсе, а глаз. Человеческий глаз, который просто был закрыт. Глаз оказался удивительно чистым, живым, ярко-голубым. Взгляд его завораживал. Лерой, наверное, мог бы смотреть на него вечно, как вдруг что-то впилось ему в ногу. Вскрикнув от неожиданности, он посмотрел вниз.
  Женская посеревшая рука, на которой сверкал изумрудный браслет, цепко держала его лодыжку, и тут весь торс обнаженной женщины подался вперед. Лерой явственно видел пятна тления на ее груди. И все-таки, несмотря на то, что она была мертва, она двигалась. Пепельные волосы, правильные очертания лица, скифские скулы...
  "Она прекрасна..." - пронеслось в голове Лероя.
  Женщина между тем просипела:
  -Чего медлишь, срывай яблоко, и тебе откроются все тайны мира. Ты слеп! Так прозрей же скорее...Рви его быстро, и ешь тоже, иначе оно погибнет. У тебя около пяти секунд, чтобы его сорвать и съесть...
  Она протянула руку ладонью вверх, образуя ступеньку. Лерой ступил на нее, и вцепился руками в чей-то тоже обнаженный торс. Пальцы его провалились между ребрами трупа, и какая-то скользкая бурая жижа начала стекать вниз.
  Плюясь от отвращения, Лерой взбирался выше, пока не добрался до вершины дерева.
  Следователь весь был покрыт липкой теплой жижей, в которой, щекоча кожу, шевелились опарыши.
  Плод Прозрения повернулся к нему. Лерой отметил, что цвет глаза поменялся. Он стал зеленым, но остался ярким и чистым. Миддл протянул руку. Прикоснулся к мохнатым ресницам на верхнем веке глаза. Тот расширился от ужаса...
  Лерой ухватился за плодоножку яблока, и был готов сорвать его, как вдруг...
  ...Роб изо всей силы тряс уснувшего на рабочем месте старшего друга.
  -Лерой, наконец-то! Я тебя полчаса добудиться не могу!
  Следователь, потирая глаза, бешено озирался. Не было ни дерева, ни яблока.. ни прекрасной мертвой женщины..
  Только Роб, остывшая кружка кофе, пепельница. И папки с делом об этом же дереве Прозрения.
  Лерой заговорил, и удивился тому, что голос его срывается. Наверное, все же от того, что очень жарко, и хочется пить...
  -Ох, и чертовщина мне приснилась, Роб! Свихнулся я с этим, - он кивнул на папки, - самому приснилось, что стою у этого Древа Прозрения и пытаюсь сожрать это чертово яблоко. Оно так смотрит на тебя еще...
  Роб сочувственно покачал головой.
  -Ты бы отдохнул хоть день, а то совсем нервы посадишь... или курил бы поменьше хотя бы.
  -Как? Телефон разрывается от звонков всех этих клоунов из мэрии! Они меня скинут с работы, а если это произойдет, то плакали все мои мечты о нормальном будущем! - Лерой невольно повысил голос, но тут же успокоился.
  Да, Роб прав. Надо отдохнуть, и спокойно все обдумать.
  Сейчас же он поедет домой, заодно подкинет и Роба, чтобы тому не пришлось идти домой одному, а то его жена его живьем съест.
  Ну, его хотя дома ждут. А меня нет...-мелькнула мысль в голове следователя.
  На следующее утро первые полосы газет кричали о новой жертве садиста -молодой горожанке, Линде Найт. По словам ее родственников, которые рассказывали о ней репортерам, она никому и никогда не сделала малейшего зла. Они искренне не понимали - почему она подвергнулась нападению. Заголовки пестрели названиями, претендующими на сенсацию-одна пуще другой.
  Лерой Миддл отшвырнул газету. Его накрыла волна раздражения. Дело ничуть не становилось яснее, наоборот - ниточка то и дело рвалась в руках.
  Следователь теперь часто прикладывался к фляжке с виски. Он видел, что в городе паника, но понимал, что останавливать ее не следует. Чем больше людей уберутся из города - тем лучше для них же самих. Странно, что среди жертв совсем нет детей.
  В кабинет следователя вошел дежурный, и сообщил, что машина уже готова и можно отправляться. Лерой поднялся с кресла и пошел за дежурным. Сейчас они прочешут все больницы, опросят всех хирургов, окулистов, и прочих заумников. Среди них - Лерой не сомневался в этом - и кроется жестокий садист.
  Первым пунктом стала обычная городская больница. Хирург там оказалась совсем молодая женщина. Специализировалась она по женским болезням и работала недавно.
  Едва Лерой увидел эту женщину, он вспомнил, что видел ее прежде. Но где?
  Она, увидев легкое замешательство Лероя, сказала радостно:
  -А ведь я видела Вас на празднике Рождества в доме губернатора.
  Праздник Рождества Лерой встречал среди приглашенных в дом губернатора. Значит, она его жена.
  Лерой кивнул.
  -Да, мы знакомы, леди Мари. Очень приятно увидеть Вас снова. Но я должен задать Вам несколько вопросов.
  -Да, конечно. Только, прошу, не слишком долго - меня пациентки ждут. Работы много..
  -Мы Вас не задержим надолго.
  Лерой задал ей несколько обычных вопросов, на которые леди Мари отвечала так легко и непринужденно, словно участвовала в светской беседе. Скоро ее позвали на очередную операцию, и она ушла.
  Во время всей беседы с женщиной-хирургом Роб внимательно изучал ее, и молчал. В свою очередь, она изучала его, прищурив свои с зеленью глаза.
  Уже в машине Роб спросил Лероя:
  -Она тебе не кажется странной?
  Следователь недоуменно поднял брови, и ответил:
  -Нет, ничуть. Очень милая и простая, и вдобавок жена губернатора.
  - В ней фальшь. Она говорит, как опутывает сетью. И Лерой Миддл в нее попался. - без тени шутки сообщил молодой человек.
  Тут Лерой возмутился.
  -Хватит чушь молоть. Думай лучше о том, что сейчас нам опрашивать еще трое человек.
  Роб обиженно замолчал.
  _____________________________________________________________________________
  В столе Лероя Миддла можно было найти толстую бухгалтерскую тетрадь с обшарпанными краями. Тетрадь использовалась ежедневно в течение трех лет. Дневник Лероя не был дневником в привычном смысле этого слова. Здесь он записывал все, что могло касаться его дел, а также личные ощущения и впечатления.
  Сегодня Лерой Миддл работал над дневником немного дольше, чем обычно. На пожелтевшей странице косым почерком было выведено следующее:
  Сегодня вторник, 12. По делу о садисте допрошено четверо. Во время беседы мое внимание привлек старый, уже давно не практикующий хирург по имени Том Уэтт. На вопросы отвечал неохотно, чаще просто отмалчивался. Я не привык верить людям, тем более таким. Несмотря на возраст, держится уверенно, движения точны и руки не дрожат, как часто бывает у старых людей.
  Зрение, судя по всему, отличное. Не носит очков, не щурится. Это означат, что, скорее всего, он продолжает свою практику. Только где и зачем?
  Я почти уверен, что садист-именно он. Хотя я могу ошибаться. Роб подозревает леди Мари Томас,
  Девушку губернатора, хотя мне она показалось не способной на жестокость.
  Что же - расследование продолжается.
  _____________________________________________________________________________________
  
  
  Молодая хирург Мари Томас сидела одна в своем кабинете, обхватив голову руками.
  Было довольно поздно, пациенток она уже не ждала. Но домой было уходить слишком рано.
  Леди ненавидела одиночество и алый цвет. Одиночество всегда вызывало в ней гнетущие и тревожные мысли о прошлом. Прошлое было ее проклятием. Будущее... леди просто его не видела, да и не хотела. Алый цвет ненавистен потому, что это-цвет ее прошлого. Цвет ее волос. Цвет крови..цвет загадочного дня-20 октября..
  ...Ровно шесть лет назад леди Мари поступила на медицинский факультет элитного учебного заведения. Дочь богатых родителей, она ни в чем не знала недостатка.
  В ней была таинственная, неброская прелесть, привлекавшая к ней взгляды.
  Прекрасный ум и великолепная память быстро сделали ее лучшей в группе.
  Но юная Мари совершила свою самую главную ошибку в жизни. Она полюбила.
  Да. Нам не в чем ее винить. Любовь - естественна, она - как воздух, ею дышат все, хоть кто-то и говорит обратное, что любви нет. Не стоит этому верить.
  Да, он был старше, был намного опытнее, и был очень красивым. Словно ожила античная статуя и вдруг заговорила. Синие глаза, пепельно-серебристые мягко вьющиеся волосы, мягкий голос и великолепное тело атлета или танцора.
  -Он идеален..- первое, что приходило в голову любой девушке при первом взгляде на него.
  Однако под этой прекрасной оболочкой скрывался ум сухой и бедный. Он говорил книжные фразы, но своего мнения никогда не имел, да и не хотел. Зачем? Зачем, если у него - внимание девушек, хорошие друзья, которые никогда не дадут скучать? Зачем учеба, эта ненавистная учеба, если каждая из этих влюбленных дурочек всегда со счастьем в глазах выполнит каждую его просьбу? Любая работа, любой реферат-все будет выполнено.
  Этот ветреный и счастливый юноша Марк обратил внимание на студентку первого курса.
  Пикантная штучка: длинные вьющиеся алые волосы, темные восточные глаза и великолепная фигура с пышной грудью. Мечта любого, на самом деле. Что самое приятное - она уже принадлежит ему душой. Это видно сразу. Это видно по глазам, по дрожащим в его присутствии губам, это видно во всей фигуре и в особенном жадном внимании, которое бывает лишь у влюблённых.
  Понятное дело, она сразу согласилась стать его девушкой.
  Могу ли я описать все счастье, внезапно свалившееся на голову юной Мари?
  Ей чудилось, что за спиной выросли крылья. Вся ее душа, все порывы рвались ввысь, она считала себя находящейся на вершине счастья.
  Лишь постоянные отлучки Марка и слова окружающих немного отравляли ей существование.
  Марк часто уходил в какие-то клубы неизвестными приятелями, и она не могла дозвониться до него день или два. Затем он являлся, как ни в чем не бывало, успокаивал плачущую Мари, и снова все возвращалось на круги своя. До следующего похода в клуб..
  Она всегда его прощала. Раз за разом, однако сердце отдавалось глухой болью, и в мысли закрадывалось сомнение.
  
  Другое - ее родители и друзья были категорически против ее отношений с Марком.
  Явно не дело умной, порядочной девушке из богатой семьи находится рядом с этим нищим обалдуем.
  Она никого не слушала, только душа словно покрывалась инеем равнодушия к близким людям.
  
  16 сентября. Великолепный солнечный день. Марк позвонил леди Томас и предложил ей поехать с ним на пикник с друзьями. Конечно, она радостно согласилась.
  Сначала все было хорошо... Хорошее общение, музыка, еда и пиво.
  Глаза Марка постепенно затягивала пелена опьянения. Взгляд его стал влажно-бараньим, и он полез к ней целоваться. Действовал он весьма грубо. Девушка отчаянно, молча сопротивлялась.
  Не нужен ей Марк, не нужен ей пикник.. ни его друзья. Лишь бы живой отсюда выбраться.
  Господи, что он делает!? Страх сменился настоящим ужасом. Примерно так Мари боялась в детстве ведьм, но это не то.. это - РЕАЛЬНОЕ!
  Марк подозвал своих ражих дружков. Один из них деловито завязал ей рот каким-то платком, другой - связал руки. Но это было уже излишне. Марри не могла сопротивляться - она потеряла сознание. От ужаса и боли. Сознание, наткнувшись на непереносимое, всегда успевает услужливо померкнуть..
  Очнулась она там же, в полном одиночестве. Похоже, закончив истязать недвижную девушку, и сообразив - таки, наконец, ЧТО натворили, и быстро смотались, не заботясь о жертве.
  Мари попыталась встать, но безуспешно. Все тело горело и ныло. Было адски больно.
  Высвободив кое-как руки, она сняла повязку с лица. И тотчас последнее мужество покинуло ее. Она зарыдала - долгим, отчаянным, горьким плачем. Казалось, что в лесу воет волк. Этот тоскливый. Сдавленный вой и был отзвуком ее боли.
  Весь ее мир рухнул. Больно..
  Господи, за что это мне? Чем я провинилась перед Тобою? Скажи мне, Боже, как я так пала.. Забери меня, Господи.. Прошу.. Я не хочу более жить. Забери меня к себе.. Больно, больно, больно!! Весь этот лес, вся эта жухлая листва - так сладостна, так ненавистна..
  Мари оглядела себя. Порванное платье, на нежной белой коже алели следы жестоких поцелуев.
  На запястьях ссадины, а спину кололи прилипшие хвоинки..
  Кое-как приведя себя в порядок, леди побрела в город, поминутно отдыхая и боясь упасть.
  Люди недоуменно оборачивались на девушку, а она шла, не смея поднять глаз. Казалось, что все осуждают ее за случившееся несчастье. Она изменила внешность пластическими операциями и покрасила волосы в черный цвет. Ей не хотелось видеть алое лишний раз.
  -Все, что я помню-боль... -леди Мари, словно очнувшись, поспешно завалила все эти страшные воспоминания бытовой пылью мелочных дел. Всегда так. Гораздо проще погрузится в дела, чем выискивать позитив на пустом месте.
  Без двадцати девять.. За двадцать минут вполне реально успеть прийти домой и привести себя в порядок.
  Прежде чем уйти, леди заглянула в зеркало. Молодая и красивая черноволосая женщина
  взглянула на нее затравленными, полными боли глазами из-под нахмуренных бровей.
  Леди стала поспешно разминать переносицу костяшкой большого пальца, снимая усталость. Вот так. Можно теперь отправляться домой.
  Вечером того же дня Лерой Миддл получил звонок от молодой женщины, Мари Томас.
  Она предложила ему пойти вместе в ресторан, и Лерой не смог отказаться. Почему бы и нет?
  Он одинок, а вот она является девушкой губернатора. Но она далеко не юная и глупая девочка, а взрослая и сильная женщина, и хорошо знает, на что идет.
  Тем более, надо же иногда расслабляться, не так ли? Если уже мозги набекрень и черти знает что снится на работе - это уже серьезно. Разрядка никогда не помешает. А, еще, возможно, завяжутся какие-то отношения.. -размышлял следователь, выбирая рубашку почище. Вот они - минусы холостяцкой жизни, часть первая, дополненная!
  Дома лишь ночью, некому приготовить еду и постирать одежду. Во всех углах пауки. Лерой привык к ним и не обращал на них внимания, разве что уберет разок-другой ладонью паутину, если она висит на полкомнаты... да, есть, конечно, хозяйка дома, что сдает ему комнаты, но она заходит редко, и то, чтобы взять деньги и пострелять глазками. Впрочем, небезрезультатно..
  Она не очень красива, но за неимением лучшего - сойдет.
  Наконец, найдя то, что ему было нужно, Лерой быстро оделся и вышел из квартиры.
  К чему обязывает букет роз?- Размышлял Лерой уже в машине.
  -Ясно, что ни к чему. Цветы любят все женщины, в этом состоит их сила и слабость. А леди Мари явно не из простых. С двойным дном, как говорил Роб. Кстати, где он? Почему давно не отвечает на звонки? Впрочем, неважно. Найдется.
  Лежащий на переднем сиденье автомобиля букет алых роз издавал тонкий аромат. Он кружил голову, и вызывал легкую усталость. Лерой сам не знал, почему купил именно такие розы. Насыщенно-алого цвета, похожие на кровь. Наверное, все-таки они подходят ей. Такая же сила, такая же страсть. И те же шипы. Почему-то Лерой был уверен, что леди Мари-весьма сильная девушка. Несмотря на кажущуюся хрупкость.
  Она ждала его. Приветствие вышло немного сухим и недружественным. Лерой окинул ее взглядом. Великолепную фигуру подчеркивало элегантное темно-синее платье с узкими рукавами.
  -Вы прекрасны.- тихо сказал Лерой, протягивая ей букет.
  -Благодарю Вас.- так же тихо произнесла Мари. В ее глазах была печаль. Цветы ее совсем не обрадовали, напротив.
  -Вы не любите цветов?- спросил следователь после долгого молчания.
  -Нет, я люблю цветы. Вы мне очень угодили - промурлыкала она с очаровательной улыбкой.
  -Чудесно.
  Снова воцарилось долгое молчание. Леди беззастенчиво разглядывала Лероя, а он, в свою очередь, разглядывал ее. Сложный поединок воли и хитрости в полном молчании.
  Наконец, она не выдержала.
  -У вас есть какие-нибудь зацепки по делу о жестоких убийствах? Мне интересно..
  -Я не люблю обсуждать дела вне своей работы, леди. Зачем вы меня пригласили? Первая?
  -Мне было скучно, а вы мне показались чрезвычайно интересным человеком - улыбнулась Мари.
  -Вот как? Что же, Вам нет дела до вашего мужчины? Губернатор города - неплохой улов. Вы хороший рыбак, но Вы рискуете упустить рыбу с крючка.. - неожиданно для себя выпалил Лерой и тут же обреченно подумал: Как я смею так ей говорить? Вот я идиот...
  Странно, но леди ничуть не обиделась. Или сделала вид, что не обиделась. Уставив свой чистый и прямой взор в следователя, она очень веско сказала:
  -Если бы вы знали мою судьбу, вы бы сейчас так со мной не говорили. Поверьте, я пережила достаточно, чтобы знать, чего и зачем я хочу.
  -Прошу простить меня. Я не хотел Вас обидеть-Лерой мягко зажал ее руку в своей.- Проклятая работа мешает мне расслабиться, да и привычки..-он невесело ухмыльнулся. -Я далеко не молод, и могу Вам сказать-все в этой жизни можно вынести. Да, больно, да, трудно, но это же вас не убивает! Пока вы живы-действуйте-это мой девиз, и Ваш тоже. Мы похожи. Только я не жалею себя, и не замыкаюсь в горе, как Вы.
  -Вы правы. Мы, в самом деле, похожи - задумчиво произнесла леди.
  Дальнейший ужин прошел в полнейшем молчании. Леди задумалась о чем-то своем, а Миддл снова думал о работе, и о том, что эта милая девушка вполне может быть причастной к убийствам. Более того, она совершила неосторожность, позвав его сюда и начав выспрашивать. Сама открыла карту. Однако ее нельзя осуждать. Типичное женское любопытство в чистом виде. И самоуверенность.
  Лучше всего будет воспользоваться сложившейся ситуацией. Она красива и молода - почему бы и нет?
  А леди Мари молча смотрела на этого немолодого уже мужчину с сединой в волосах и морщинами на обветренном лице, и понимала, что он - Цербер. Внешне грузный и неповоротливый - но сильный. Движется по следу и не знает, что такое-отдых. Даже тут, в ее компании - напряженный и собранный.
  ____________________________________________________________________________________
  
  ...Плод Прозрения в руках Лероя. Расширенный в ужасе ярко-зеленый глаз. Лерой быстро подносит плод к губам и решительно откусывает от яблока большой кусок.
  Странная смесь сладко-кислого освежающего аромата яблока и трупной слизи, что стремительно начала стекать по подбородку следователя. Яд смешивается со сладостью, кружа голову, переполняя странной смесью отвращения и наслаждения.
  Не обращая на это внимания, он жадно, как голодная собака кость, грыз яблоко. Заветные пять секунд. Он вкусил Плод Прозрения. Спешка сгладила всю торжественность момента. Как же часто это бывает в жизни..
  Внезапно Лерой почувствовал, как ветви, на которых он стоял, начали проседать под его ногами.
  Древо Прозрения распадалось, брызжа холодной, мертвой кровью во все стороны.
  Лерой, не успев ухватиться, тяжело рухнул вниз. И тут же увидел эту прекрасную мертвую женщину, что и помогла ему подняться. Она распадалась. Мертвая ее кожа отслаивалась, как сырая штукатурка. Прекрасные большие глаза побелели, превращаясь в сухое подобие мела. Но в этих становящихся пеплом глазах еще сквозила жизнь.
  Лерой подбежал к ней, и, сам не зная зачем, стал поспешно освобождать ее тело из древесного ствола. Она громко хрипела, А Лерой едва справлялся с отвращением: От женского тела пахло тленьем. Этот сладковато-гнилостный запах насквозь пропитал его одежду, лишал возможности думать.
  Наконец, ему удалось освободить ее из тесного переплетения разлагающихся, стенающих и рассыпавшихся тел.
  Бережно, словно ребенка, он баюкал ее. В нем боролись восхищение и отвращение. Хотелось немедленно выбросить ее ко всем чертям и начать сомневаться в своем психическом здоровье, но это желание перебивалось другим - остановить ее разложение. Немедленно. И поцеловать ее.
  Кажется, она все это знала, потому что улыбнулась вдруг мертвыми губами:
  -Странно, правда? Я мертва. Но в то же время тут, живая. Ты ненадолго остановил мое угасание. Если бы я была там-Она дернула головой в сторону распадающегося Древа-я превратилась бы в слизь бы тотчас же.
  В это мгновение следователь оторопел. Он ее просто узнал. Это была она, леди Мари Томас, только - мертвая, разложившаяся, но все еще живая. Он едва слышно спросил:
  -Как я могу помочь тебе? Ты только скажи...
  -Никак. Я же мертва. Ты все еще мыслишь как живой человек!? Странно..
  Она закашлялась. Изо рта ее потекла кровь пополам с ошмётками легких. Это было отвратительно. Лерой едва сдержал рвотный рефлекс.
  Он осторожно снял с себя плащ, и снял рубашку. Осторожно расстелил плащ на земле, уложил на него тело девушки, и прикрыл ее рубашкой. Она догнивала. Он видел это.
  -Похорони меня.. по-христиански.. дай мне покой.. покой..-прошептали ее уста в последний раз.
  Все тело ее медленно задрожало и вдруг обратилось в пепел.
  Поднявшийся ветер немедленно разметал его, смешав с пеплом еще сотни таких бедолаг. Лерой просто сидел и смотрел.
  Он уже никогда не сможет исполнить ее просьбы. Хотя-может ли являться просьбой та, что была высказана после смерти-просто телом, не имеющим души?
  Внезапно в желудке разгорелась боль. Она была похожа на удар ножом-такая же острая, внезапная, беспощадная. Лерой скорчился на земле, уткнувшись лицом в плащ, на котором были остатки пепла несчастной. Лерой ощутил холод пепла на губах. Прощальный поцелуй, да?
  Привет из загробного мира!?
  Ну уж нет!!
  Крича от боли, Лерой пытался встать, как снова боль швырнула его на колени.
  Его тело разлагалось у него на глазах. Лерой, не помня себя от ужаса, вдруг совершенно ясно понял-это конец.
  Вкинув руки и обратив взор на низкие, похожие на свинцовое надгробье облака, Лерой отчаянно послал в небеса свой последний, отчаянный крик. И крик это был - имя леди Мари...
  Лерой вскочил на постели. Его сон все еще плавал на поверхности и будоражил воображение.
  Не помня, где он и что с ним происходит, запутавших в двух измерениях, он бешено оглянулся.
  Рядом с ним уютно свернулась клубком леди Мари. Она была похожа на спящую кошку.
  Судя по ее цветущему виду, умирать она не собиралась, и рассыпаться в прах тоже. Лерой облегченно вздохнул и опустился на подушки. Девушка тихо придвинулась к нему ближе.
  -Я сошел с ума...чокнулся, свихнулся. Совершенно очевидно - эта мысль сразила Лероя как молния. Осторожно собравшись, он покинул дом девушки. Было около трех часов утра..
  _____________________________________________________________________________________
  
  Раннее утро. По серому городу, что зыбко плавал в клочьях тумана, одиноко шел молодой помощник следователя Роб. Настроение его было отвратительно. Ночью случилось то, чего он терпеть не мог - скандал.
  Его драгоценная супруга встретила его дома с дикими криками.
  Извечные вопросы - где ты был, с кем, что ты делал, и как ты можешь это доказать?
  Насколько они серы, скучны и будничны! Сколько в них сдержанной и недоверчивой жестокости!
  Роб, едва стоящий на ногах от усталости, имел глупость сердито буркнуть:
  -Умоляю, не кричи! Уши болят! Уйди куда-нибудь...
  Что было потом - несчастный молодой человек не хотел вспоминать. Едва его мысли касались ночного происшествия, как он поспешно отгонял их от себя и ускорял шаг.
  Внезапно мысли изменили ход и стали неожиданно четкими и ясными. Его разум, впитывая через зрачки утренний терпкий туман, очищался. Куда-то ушли извечные мелкие проблемы и дела, что вечно мешают нам сосредоточиться на главном. Мы всегда спешим-что-то отдать, сделать, поговорить.. но мы не живем..
  -А живем ли мы? - вдруг спросил Роб в пустоту - Когда наша реальность обернется сном?
  Когда мы поймем, что все, чем мы жили - это всего лишь отголосок наших тайных желаний? А может быть, и не наших вовсе?
  Когда мы очнемся от кошмарного бреда и увидим, что жизнь пролетела мимо, как одна-единственная осень, как одинокий иссохший лист? Когда мы узнаем, что настало время наконец проснуться и начать жить?
  Я же не живу. Работа, работа, вечно курящий и ленивый Лерой.. дома - крик, скандал, недоверие и ревность.. я сплю. Это самый худший из снов, ибо он пошл и скучен. Мы все-живые трупы, что вечно стараются оттянуть момент, когда наши тела совсем распадутся.
  Мы ходим, едим и дышим, но мы не живем, ибо не жизнь это совсем. Это всего лишь унылое существование.
  Произнося эти горькие, полные внезапного озарения слова, Роб чувствовал, как шоры будничности спадают с его глаз. Судорожно вздымалась его грудь, наполняясь чистым и полным жизни воздухом. Роб поднял глаза и увидел небо. Серое, с низко нависшими оловянными тучами, оно напоминало сбою готовое надгробие.
  -Точно ведь покойники.. - задумчиво прошептал Роб, -наше небо совсем под стать нам всем.. Взлететь бы.. но у нас нет крыльев..
  Никто ему не ответил. Пустота безмолвствовала. Ей совсем не выгодно было, чтобы у кого-то из ее обитателей наступил миг озарения. Впрочем, все, на кого это самое озарение снизошло, могут лишь пожалеть себя. Остальные не захотят слушать правды, нарушающей их покой. Это вечный закон, на котором держится мир. А иначе нельзя. Это пустота знала точно.
  Роб несколько раз вдохнул и побежал по улице. Молодые и свежие силы переполняли его. Радость и жизнь, перемешиваясь, вскипали в теле пузырьками. Они лопались, смеялись и возрождались вновь. Они дышали правдой и светом, поэтому их короткая жизнь причиняла лишь неистовое счастье. Это блаженное состояние эйфории.. когда всё, и вся, и все сливаются с тобою в единую мелодию жизни
  Пробежав метров четыреста, молодой помощник следователя оглянулся, пытаясь понять, в каком районе города он очутился. Судя по всему, это был квартал бедняков. Здесь жили в основном рабочие, и бараки, в которых они ютились, сколачивались на скорую руку из дешевеньких досок, которые вдобавок легко горят. Люди в них похожи на мотыльков в картонных коробочках. Их дома могут сгореть, а сами они, летя на какой-то свет, не могут его достичь.. и огорчаются. Откуда им, наивным, знать, что стоит кому-то сжалиться и убрать стекло - и все мотыльки сгорят в пламени фонаря?
  Роб, тяжело дыша, пробирался между захламленными двориками. Мысли его были далеко.
  Сам того не заметив, он очутился на городской свалке. На той самой, что уже успела зарекомендовать себя как нехорошее место - ведь именно здесь находили тела жертв жестокого садиста.
  Внезапно раздавшийся треск за спиной вывел молодого человека из задумчивости. Он стремительно обернулся, и в клубах белого тумана он разглядел высокую и тонкую женскую фигуру. Она медленно приближалась, словно желая получше его разглядеть.
  Роб стоял неподвижно. Он не верил, что эта хрупкая фигурка, окутанная волшебным маревом, сможет причинить ему вред.. Она выглядела эфемерной, прозрачной, как сам туман. Казалось-взмахнешь рукой, и она растает, теряя очертания..
  Он молча смотрел.
  Фигура двигалось зигзагообразно. Роб смотрел на ее причудливый танец, завороженный ее плавность. Смотрел, куда она, подвижная как ртутная капля, шатнется в следующий миг.
  Фигура же наблюдала за юным следователем неотрывно. Танец ее был танцем смерти. Она завораживала его, пыталась обмануть его бдительность. Внезапно она вскинула руку, и неожиданно тяжёлый и сильный удар поверг юношу на землю.
  Он почувствовал на губах солоновато-металлический привкус крови.
  Фигура же быстро склонилась над юношей, заслоняя собою призрачный свет.
  Длинные, тонкие пальцы с остро отточенными ногтями-это последнее, что видел в своей жизни Роб. Он только начинал жить, только увидел мир. Он Прозрел. И в это же туманное утро ухмыляющаяся и уверенная в своем праве пустота стала свидетельницей его ослепления... страшная, мучительная, полная язвительной агонии ирония.
  _____________________________________________________________________________________
  
  ...Тьма. Она окутывает меня, усыпляет, но сон этот больше на смерть. Тьма. Она чужда мне, ведь я всю жизнь стремился к свету. Я всегда стремился принести в этот мир только добро..
  Тьма. Ты пришла ко мне в образе пленительнейшего создания, больше похожего на Ангела Небес. Только душа ангела насквозь пропитана тобой. Как и души самых прекрасных людей, впрочем.
  Тьма, радуйся, ибо ты победила. Радуйся - ты обладаешь самыми чистыми душами, ты обитаешь везде. Ты смешиваешься со светом, превращая его в жидкую грязь. Ты лишила меня глаз, лишила меня моей сущности. Только душу мою ты так и не сумела отнять. Забирай же ее, мне она сейчас совсем не нужна. Я желаю сейчас лишь смерти. Я не хочу, чтобы мои близкие видели меня таким. Я жалок, Тьма, и подобен тебе в самом мерзком твоем обличии.
  Я всю жизнь тебя ненавидел. Да, ненавидел, черти тебя дери! А сейчас я доверяюсь тебе, как лучшему своему другу, ибо только ты и наполняет сейчас моей сознание. Ты не оставила меня. Моя Тьма..
  А меня оставил тот, кого я любил всю жизнь. Но я не могу его за это осуждать. ОН не знал о моих чувствах. А сейчас уже поздно что-либо говорить. Я жалок. Я недостоин любви.
  Моя Тьма..
  Забери меня. Сейчас. Я хочу умереть. Почему ты лишь грустно улыбаешься из потемок души? Что, тебе меня жалко? Я никогда в это не поверю.. Забери меня. Мне больно.. Мое дыхание причиняет мне страдания.
  Моя Тьма..
  _____________________________________________________________________________________
  
  Роб умер. Я не хочу в это верить. В моем сознании он все еще жив, и на его лице играет беззаботная улыбка. Он все еще жив, болтает милые глупости, которые так помогают мыслить. Он жив. Он.. всегда любил жизнь, всегда верил в хорошее. А я не хочу верить, я не хочу знать, что совсем скоро его похоронят, и он будет гнить в своем гробу, обращаться в сухой прах..
  Бедный мальчик. Вот он лежит здесь, на этой куче старого хлама. Лицо искажено маской страдания. Глазницы зияют черными провалами, и из них на меловую кожу лица капельками сочится кровь. Капли догоняют друг друга, застывая и спекаясь в отвратительную черно-бурую массу. Все тело выгнулась дугой, руки разметаны, пальцы скрючены, словно птичья лапа.
  Отвратительная, жестокая насмешка смерти. Ее самая злая пародия на человека. Хотя.. сейчас он больше похож на падшего ангела из страшных картинок. Смерть не смогла забрать его красоты, лишь добавила в нее свои штрихи. Вот так. В этом облике смешано все самое хорошее и все самое плохое..
  Лерой стоял на месте преступления, холодно наблюдая за работой медиков. Ну да, все как обычно.. Глаза и рана на голове. Мерзкие твари.. Вам воздастся за это, леди Мари. У меня все улики против вас, и вы сами выдали себя. Только вот суд не признает косвенных улик, вот что плохо. Ничего, ничего.. я до вас доберусь, красавица вы моя.
  _______________________________________________________________________________________
  
  Меня зовут Деймон Трейси. Вот уже более трех суток я тащусь в этом жалком поезде, питаясь лишь теми безвкусными кусками, условно называющимися едой, что можно купить на вокзалах.
  Я Деймон Трейси, мне 25 лет, и я следователь. Совсем недавно я закончил обучение, а сейчас меня направляют в какой-то мелкий городишко, в котором прошла череда странных преступлений. Наверное, тамошний следователь просто кретин, раз не может выискать преступников. Для меня просто дело чести найти и их и наказать. Я хочу доказать, что я лучший..
  Как странно отзывается сердце.. я всегда хотел быть лучшим. И я был им, что уж там взять.
  Еще в этом приюте для сирот. Я провел там самые отвратительные годы своей жизни. Эти идиоты-преподаватели, которые смотрели на меня, как на больного. Эти "товарищи", которых я не забуду до глубокой старости.. порядки. Жестокие и беспощадные. За малейшую провинность меня наказывали. Я стал таким, какой я есть. Я стал Деймоном Трейси. Настоящим.
  Я завоевал свое право быть лучшим. В приюте это означало - съедать свой обед самому, не деля его с вечно голодными старшими. А еще-уважение, которое видишь в глазах своих сверстников.
  Это доставляло мне хмурое удовлетворение. Впрочем, я был вполне доволен до тех пор, пока к нам не доставили парнишку примерно моего возраста. Звали его Максом. Как же он жутко меня бесил! Не меньше, чем я его. Он-маленький, худощавый, с черными короткими волосами, похожий на маленького растрепанного грача. И я-не по годам рослый, атлетического сложения, с о светло-серыми волосами и глазами, к тому же смуглый. Несуразность ходячая.
  Он меня бесил только потому, что он мне нравился. С ужасом я думал - это ужасно, ненормально, неправильно.. не должен парень нравиться парню! Я ревновал его к девушкам, с которыми он часто появлялся на людях. Я постоянно представлял его обнаженным. Его белая, почти прозрачная нежная кожа.. его волосы.. его тело.. и тут же я представлял, как по этой нежной коже провести лезвием.. как легко побегут невесомые алые капли крови.. Все эти мысли сводили меня с ума. По телу бежала сладкая дрожь.
  На празднике Рождества у меня хватило дури признаться ему. Странно, но он принял меня.. говорил, что чувствует тоже самое..
  Мы были вместе. Мы были рядом. Конечно, нас подняли на смех. Вернее, пытались. Макс был робким существом, он и мухи обидеть не мог, зато я кидался зверем на обидчиков. Довольно скоро они поняли, что зубоскалить нужно в другом месте.
  Мы были счастливы. Мы всегда ходили вместе. Помогали друг другу. Я защищал его от нападок сверстников, а он мне дарил свою любовь. Я никогда не забуду его глаза.. Прекрасные, темно-синие и очень отрешенные. Не верилось, что этот человек с тобой рядом. Он всегда находился в своем мире, куда я имел доступ. Я знал последовательность цифр к кодовому замку его души.
  Он научил меня быть ласковым, нежным и внимательным, я стал намного добрее, чем я был. Но позволял себе быть таким только с ним. Вся моя душа-только ему, ему одному.
  Мы были счастливы. Пока холодным зимним утром его не нашли в кровати уже мертвым.
  Он умер во сне. Перед этим его долго лечили от какой-то сердечной болезни. Но так и не смогли помочь..
  Его смерть вынула из меня часть души. Даже больше сказать - она ее напрочь убила. Наступила эмоциональная смерть. Во мне умерли доброта и нежность, возродились жестокость и ненависть.
  Я снова боролся на свое право быть лучшим. Я добился поступления в один из лучших университетов своей области. Я стал следователем. Эта работа как раз по мне - требует полной самоотдачи, логического мышления и отсутствия всякой жалости.
  Я Демон Трейси, мне 25 лет, и я слуга закона, который не знает слова "жалость".
  Я прибыл на место назначения. Господи, наконец-то снова можно ходить. Спина словно сломалась в этом чертовом автобусе. Первым делом нужно направиться в мало-мальски приличную гостиницу, после чего-в отделение полиции. Меня должны посвятить в подробности этого дела, и я немедленно им займусь. Я должен его завершить в кратчайшие сроки, ведь я-лучший..
  _______________________________________________________________________________________
  
  -Как? Новый следователь? Зачем? -Лерой задохнулся от негодования. Вот еще, чтобы кто-то еще отнимал его возможность прославиться на таинственном деле? Да еще мальчишка!?
  -Чтобы оказать Вам помощь в ведении этого дела. Он молод, я же говорю, но хорошо себя зарекомендовал. - вежливый голос в трубке становился нетерпеливым: Лерой обычно все понимает с первого раза, тут ведет себя как ревнивый ребенок, вот черт!
  Лерой сердито швырнул трубку телефона. Что это значит? Помощник в следовании, говорите?
  Мне никто не нужен, вот. Я сам начал это дело-сам и закончу. Хотя, конечно, я сам виноват, что он появился. Я слишком затянул дело, в убийства продолжаются.
  Конечно, власти этого не потерпят.
  А еще я чувствую, что я медленно схожу с ума.. меня преследуют странные мысли, видения.
  Я очень часто вижу Древо Прозрения в своих снах.. одна и та же мрачная, пугающая картина.. А еще я часто вижу леди Мари в этом дереве.. всегда я спасаю ее оттуда, держу на руках.. но она осыпается сероватым, дурно пахнущим пеплом . И при этом я понимаю, что люблю ее в своих снах.. Интересно, можно ли любить во сне, и ненавидеть после пробуждения? А слышать стук собственного сердца? Впрочем, это неважно.. я просто слишком устал..
  Так-так, время уже к полудню, мне пора. На знакомство с этим юнцом, черт бы его побрал!
  Лерой вошел в свой кабинет. Настроение его было ужасно. Все мысли его заняты новым следователем, поэтому он его обнаружил, уже закрывая дверь.
  Честно сказать - Лерой не сразу понял, какого пола сидящий перед ним человек, ибо женственное лицо его было обрамлено целой гривой роскошных серебристо-пепельных волос.
  Незнакомец сидел в кресле Лероя, небрежно закинув ногу на ногу, и изучал какие-то бумаги.
  Одет он был в элегантный черный костюм, который лишь подчеркивал его хрупкость и изящество.
  Живя в маленьком городе, среди людей, которые все были воспитаны как один-в традиционной строгости, Лерой и представить себе не мог, что мужчина может позволить себе быть женственным и носить длинные волосы, если ему этого хочется.
  Поэтому он стоял на пороге, тупо разглядывая юношу. Тот, в свою очередь, изучал Лероя.
  По его серым глазам трудно было определить, о чем он думает. Лицо его не излучало ровным счетом никаких эмоций, словно его вовсе не интересовало что-то, не касавшееся его самого.
  Да, женственный внешне. Но его женственность явно не распространяется на его характер. Холоден, холоден как сталь.
  Юноше надоело рассматривать вошедшего. Он очень изящно поднялся с места и заговорил очень чистым, звучным, но немного гнусавым голосом:
  -Здравствуйте. Меня зовут Деймон Трейси, и я следователь. Ваше имя мне известно, так что можете не трудиться озвучивать его. Я полагаю, что знакомство можно отложить на потом, сейчас главное - посвятить меня во все детали этого дела. Прошу -пригласил он.
  Лероя затрясло.
  Как смеет этот сопляк так нагло со мной разговаривать? Да, еще в мое кресло уселся, собака!
  Сам еще и на мужчину-то не похож, а уже как выучился дерзить! И галантно еще так! Ууу.. Проклятое веяние модных течений..
  Он меня бесит, черт его подери..
  
  
  _________________________________________________________________________________________
  
  Я Деймон Трейси, и я уже нахожусь в кабинете следователя. Что же, надо признать-обставлен он прекрасно и содержится в совершенной чистоте. Хозяина этого кабинета зовут Лерой Миддл.
  Увидев его впервые, я решил, что он - какое-то недостающее звено в истории развития человека.
  На вид ему около сорока. Высок, хорошо сложен. Кожа лица обветренная и смуглая. Волосы-темно-каштановые, уже тронутые сединой. Еще у него твердые и властные губы. Темные, без блеска, и какие-то тусклые глаза. Видно, что человек этот многое пережил, и из пережитого вынес уроки.
  Что же.. хорошо, что он не кретин, как я думал про него вначале. Но сухарь. Посвящая меня в детали этого странного дела, он ни разу не улыбнулся и не позволил себе отвлечься. Краток, точен. Как же мне нравятся люди подобного склада.. Но все же меня беспокоят две вещи:
  Первое-Раз Лерой хороший следователь с большим опытом, и не может найти преступников, значит, моя задача тоже усложняется. Второе - он меня дико раздражает. Почему-то мне кажется, что я никогда не смогу стать таким, как он. Это вызов. Что же, мы посмотрим, кто окажется лучшим.
  
  Деймон осторожно затянулся сигаретой.
  -Да, мне всего двадцать пять, и работаю я меньше пяти лет. Я сирота. Выжил чудом в автомобильной аварии, где погибли мои родители. Вернее, меня спасла моя мать, закрыв меня своим телом. Ее тело пробило куском покореженного железа. Она держала меня на руках. Впрочем, я этого не помню. Мне едва было четыре года тогда.
  -И ты попал в приют? - предположил внимательно слушавший Лерой.
  -Именно. Выжил среди вечно голодных, завистливых детей и жестоких преподавателей. Именно мое детство и сделало меня таким, какой я есть сейчас.
  -Интересно. Ты не жестокий человек, Деймон. Просто загнал сам себя. Зациклился на мысли быть лучшим. Расслабься, наконец.
  Смысл не в том, чтобы быть лучшим, а в том, чтобы быть счастливым. Вот, посмотри на меня. Кто я такой? Старый холостяк, неудачник. Вот, к чему приводят амбиции. Хотя сейчас тебе этого не понять. Слишком юн. В тебе максимализм еще хлещет. Будь проще, наконец.
  
  Вот как. Так, я еще слишком юн? Слишком маленький, значит?
  Занудливая память листает страницы..
  Вот мое первое дело. Из реки выловили почти совсем разложившееся тело юной девушки.
  Когда я ее впервые увидел, я не смог понять, человек ли это.
  Больше всего она походила на ком грязи, изъеденный рыбами и жадными раками, с побелевшими, жуткими глазами. Лицо ее опухло и посерело, с него отслаивалась кожа, обнажая мышцы, тоже покрытые зеленоватой, тошнотворно пахнущей слизью.
  Мне пришлось внимательнейшим образом изучить ее тело, присутствовать на ее вскрытии. Дело было раскрыто в три дня. Рекордный срок, учитывая, что убита она тогда была двумя неделями раньше. Холодная вода спасла ее от окончательного разложения.
  Тогда еще я мог чувствовать отвращение или еще что-то в этом роде. А сейчас я считаю себя вполне опытным. Вот сейчас с Лероем мы едем в морг и больницу - чтобы я сам все проверил. Такие вот порядки. Он все еще меня бесит, хотя я начал его уважать. Прекрасная личность, выводящая из себя своей идеальностью.
  -Лерой. А пошла к собачьей бабушке эта больница! Чего я там не видел!?
  -Я не понимаю. Ты же сам хотел..
  -Нужно достать ордер на обыск и прочесать дом этого старого хирурга.
  -Вряд ли это что-то даст. Не так он глуп, чтобы дома обустраивать операционную.
  -Мы проверим, а потом будем говорить. Ничего, потревожим старика - не умрет.
  -Ну, ладно, хорошо, хорошо! Не выводи меня из себя!
  Деймон замолчал. Видно, что последние слова Лероя задели его.
  
  Мальчишка. Всего лишь амбициозный, упрямый, нахальный мальчишка. Хочет выделиться из толпы, достигнуть славы. У нас с ним схожие характеры, цели. Только в его глазах горит какой-то странный огонечек, который легко может превратиться в истерическое пламя. Интересно, все ли у него дома? Или он тоже, как я - безумен? Впрочем, все это скоро выяснится.. -мысли Лероя сменяли одна другую, постукивая, как четки.
  -Я ужасно хочу есть. Может, пообедаем хоть где-нибудь? -голос Деймона вывел следователя из состояния задумчивости, взывал к долгу, ведь теперь Лерой должен заботиться о юном своем помощнике, сменившем Роба. Роб.. ну, как же так.. ты.. вот дурак! Хоть этот умней, на том спасибо.
  -Лерой, ты меня слушаешь?
  -Да, конечно. Я думаю, куда бы заехать. Местные заведения аппетит не столько утоляют, сколько убивают его напрочь.
  _______________________________________________________________________________________
  
  Том Уэтт вовсе не обрадовался нагрянувшей в его дом группе людей в форме, твердо решивших во что бы это ни стало найти в эго доме улики. Возглавлял группу молодой человек с прекрасными пепельно-белыми волосами. Глаз его не было видно под длинной челкой.
  Он кутался в замшевый черный плащ и нервно курил, стряхивая пепел чрезвычайно длинным и остро отточенным черным ногтем. Иногда он подходил к своему напарнику - жилистому, словно из железных ремней сплетенному мужчине с коротким ёжиком темных волос, и что-то быстро говорил свистящим шепотом. Тот неохотно отвечал.
  Том Уэтт не мог разобрать слов, но зато знал этого второго следователя. Редкий день теперь обходился без каких-либо проверок, им устроенных. Видно было - этот Лерой только и мечтает кого-нибудь посадить за решетку и получить еще одну хорошую прибавку к награде. Тьфу!
  В это время сильные, ловкие парни в форменной одежде переворачивали все вверх дном. Том довольно благодушно наблюдал за этим, пока один из них не начал подбирать отмычку к небольшой, но очень надежной двери, ведущей в подвальные помещения.
  -Нет! Нельзя! -Том услышал свой собственный ломкий голос. Жалкий такой, дрожащий. Старческий..
  -Вот как? Почему? - сразу заинтересовался молодой следователь. Он оглядел старика и улыбнулся. Почувствовал идущий от того страх, и жадно его пил, наслаждаясь каждым глотком. Улыбка у него была потрясающая - белозубая и открытая, но что-то в ней наводило еще худший ужас.
  -Это.. дверь в бактериологическую лабораторию. Здесь помещены культуры болезнетворных бактерий.. сейчас, сейчас.. -старик кинулся к своему столу. Порывшись в ящиках, он протянул Лерою небольшой, сложенный вчетверо листок. Этого белобрысого с черными когтями он возненавидел с первого взгляда, но Лерой все-таки свой следователь, да и не такой подозрительный. Юнцу не терпится себя показать, вот и хочет засадить его, Тома, далеко и надолго.
  -Подтверждение от властей города..
  Лерой без интереса взглянул на листок.
  -Хорошо. Взгляни-ка, Деймон.
  Тот пробежал по бумаге глазами и кивнул парню с отмычкой.
  -Открывай. И сразу отойди. Я сам. И Лерой.. если захочет. - лениво сказал Деймон. Встретив недоуменный взгляд Лероя, и ненавидящий Тома, он улыбнулся:
  -Не волнуйтесь - я только посмотрю. Ничего никто разрушать не будет.
  -Чистота-то какая. Не то, что обычные подвалы -похвалил Деймон сквозь полотенце, намотанное на нижнюю часть лица и закрывающее нос. Не то, чтобы Деймон боялся заражения, просто...так было надежней, и все тут. - И даже не похоже на бактериологическую лабораторию. Ах, да.. Том, у вас сейчас, наверное, не так много клиентов. А вот операционный столик есть.
  Он хотел обернуться, чтобы посмотреть на реакцию старого врача, но тот уже своими старческими руками вцепился ему в горло. Вернее, почти вцепились, ибо Деймон подозревал подобный поворот событий. Вернее, даже желал, чтобы все случилось именно так.
  Надежно закрытая дверь мешала Лерою и всем стоящим за ней услышать хоть что-то, происходящее в этой комнате. Да. Сейчас у этого сопляка глаза вылезут наружу. Сами. Из орбит. И леди Мари тут не при чем.
  Деймон оказался намного быстрее и сильнее, чем предполагал Том. Несмотря на внешнюю женственность и манерность, он был превосходным бойцом, способным убить человека одним ударом кулака. Он извернулся, чтобы руки Тома уж точно проскочили мимо его шеи, и мощным
  рывком отправил старика прямиком в угол. Раздался такой звук, какой бывает, когда два бильярдных шара с силой отскакивают друг от друга при очень мощном ударе.
  Деймон осторожно поправил сбившиеся пряди волос, и подошел к старику. Что же - часа через два очнется. Дальше юноша начал действовать быстро и слаженно.
  Кликнув Лероя и остальных, он рассказал им обо всем случившемся, и был счастлив метнувшимся в глазах старшего следователя уважением. Ну, наконец-то он не считает меня мальчишкой, нацепившим форму! Он понял, что я и есть следователь, ничуть не хуже его.. Еще на одну ступенечку я ближе к тебе, Лерой.. я добьюсь, ты увидишь. Дай мне только время..
  -Уберите это. -Голос Лероя звучал совершенно спокойно, скучно и буднично. Ему, наверное, не в диковинку такие вот ситуации.. И он точно может убить, даже не прилагая особых усилий. Силы ему не занимать, но зато у меня ловкости больше. Возраст дает мне преимущества.
  ___________________________________________________________________________________________
  
  После пережитого кошмара леди Мари долго не могла снова начать нормальную жизнь.
  Прошлое всегда преследовало ее, отражаясь в глазах прохожих, выглядывая из зеркал, злым псом бросаясь из подворотни. Наверное, она окончательно сошла бы с ума, если бы не переехала в небольшой и тихий городок, один из тех, что всегда бывают около мегаполисов.
  Тишина и покой размеренной жизни-совсем не то, что нужно было этой девушке, но суета и гулкий шум мегаполиса быстро уничтожили бы ее и без того израненную душу.
  Найти работу было сложно, несмотря на идеальные рекомендации с места учебы.
  Городок маленький, врачей много не нужно, а тем, что есть, зарплаты тоже не хватает - услышала девушка.
  -Пожалуйста. Я готова работать хотя бы медсестрой.. пожалуйста - услышала Мари чей-то голос, до странности похожий на ее собственный. И тут же внутренне поежилась.
  Я никогда и ничего не просила, ведь стоило лишь пожелать - и все будет так, как я хочу.. До недавнего времени.. ох.. и какого хрена я связалась с Марком!?
  -Хорошо, мы обдумаем ваше предложение, милочка. Оставьте документы тут. Придете.. мм.. послезавтра, вот, и мы все вам скажем.
  Юная леди еще не успела и слова сказать, как осторожно открылась в дверь в приемную, и в небольшое помещение вошел невысокий седеющий мужчина с какими-то незапоминающимися, неброскими чертами лица. Однако светло-серые глаза и так сверлили каждого недоверчивым, подозрительным взглядом. Все относились к нему с явным уважением. Главный тут - поняла вдруг Мари. Поэтому может себе позволить прийти намного позже, чем остальные врачи. Может быть, хозяин этой клиники?
  Главный между тем неторопливо снял пальто, небрежно закинул его на вешалку. При этом он не отрывал глаз от леди Томас. Она поздоровалась с ним кивком головы. Пусть не думает, что я заискиваю - ясно говорили ее удивительные глаза.
  - Добрый день, Мила. Ко мне в кабинет папку с историей болезни этой..как ее.. Адамсон, вот.
  И эту юную особу тоже. Я слышал ваш разговор, вернее, последнюю фразу. Вы не особо-то были вежливы с ней, Мила. Это нехорошо.
  Пойдемте, поговорим. - пригласил он. Леди Мари, плохо веря всему происходящему, молча взяла с стола свои документы и пошла следом за ним.
  Он молча слушал ее, сложив тонкие пальцы шатром.
  Сама не зная, почему, она испытывала к нему доверие. Такого не было уже очень, очень давно. Наверное, просто я устала не доверять даже самым близким, видеть подвох в самых простых вещах, и быть запуганным и жалким зверьком.
  У каждого из нас бывают моменты. Когда хочется просто.. выговорится, обнажая свою душу, просо наугад, не зная, как отреагирует тот, кто вызвал это безумное, всепоглощающее доверие.
  Леди не ждала от него ничего хорошего, но не могла сдержать слез - тех самых, что она так и не смогла выплакать раньше.
  Она была удивлена , когда он, поднявшись с кресла, отечески обнял ее "успокойся, дочка. Никто ничего не узнает, ты начнешь нормальную жизнь. Будешь работать хирургом в женском отделении. Подойдет?"
  Она, плохо веря своему счастью, подняла на него свои уже воспалившиеся глаза, и едва смогла выдавить
  -Да.. Спасибо огромное Вам.. вы меня спасли..
  --Такая умница, как ты, заслуживает места более почетного, но что есть-то есть. Если что - ты знаешь, к кому обратиться за помощью и поддержкой.
  Он на самом деле помогал ей, направлял и поддерживал. Иногда она ловила себя на мысли, что не так уж все и плохо, подумаешь, пережила кошмар.. прошло же все, и никогда больше не вернется. У нее появился человек, который стал нужнее и ближе отца. Уж он-то ее никогда не ругал и не вменял ей в вину отношения с Марком.
  Прошло три месяца-срок достаточный, что бы понять при помощи ее нового отца, Тома Уэтта, что все-таки та страшная история оставила свой след в ее психике и даже теле.
  Совершенный аборт навсегда лишил ее возможности иметь детей. И никакими лекарствами и хирургией тут уже не поможешь. Слишком много времени прошло.
  Леди хорошо помнила, как ее зашатало. Она всегда еще детве, хотела иметь хорошую семью, и много детей.. а теперь все это.. отрезано. Отрезано ее будущее, таким, каким она видела. И сама во всем виновата, совершив самый страшный грех-грех убийства. И не просто убийства, а собственного ребенка.. Не было сил даже плакать.
  -Я.. Я не специально! -Закричала она не своим голосом.- Меня заставили! И нехорошо, когда ребенок не знает, КТО его папаша!
  И рухнула на колени от нахлынувшей боли.
  -Тихо, тихо, девочка.. Выйдешь еще замуж, или сама просто усыновишь ребенка. Проблем особых я не вижу.
  -Ты меня никогда не поймешь.. Ты сам без детей, и одинок, и я тебе заменила дочь, но это совсем другое.. это мечта. Понимаешь? Мечта.. а теперь-осколки одни.. Ты не понимаешь! Я работаю в женском отделении, ежедневно совершаю хренову тучу абортов, да, просто это ужасно, невыносимо видеть - как мама добровольно убивает ребенка! И не потому, что ее изнасиловали, а потому, что сама не хочет обременять себя. И все такие красивые и стройные, аж тошнит! Еще бы, в клинику же пришли, расфуфыренные куры! Ненавижу!
  Леди Мари проснулась рывком, судорожно глотая воздух, как вытащенная из воды рыба.
  Самый страшный ее кошмар-воспоминания-повторяются из ночи в ночь. Эта утонченная, бесконечная пытка, это дистиллированная, кристаллизованная ненависть..
  Она хорошо помнит, как доктор Уэтт бросил свою работу и занялся созданием уникального препарата, способного регенерировать поврежденные и даже удаленные части головного мозга и даже заменять воспоминания человека. И как она стала его верной в этом помощницей..
  Приятно же все-таки быть любимой дочкой и соратницей гения.
  С ними работали еще три человека. Создание новой формулы-чуда сулило немалые деньги. А вздумай кто из них вызвать малейшие подозрения - леди лично вырвет ему глаза и отправит на создание экстракта, необходимого для все новых доз испытуемого препарата. Старый врач потратил годы на эту идею, и только с ее, леди Мари, приходом, он может воплотить свою мечту.
  _____________________________________________________________________________________
  
  -Деймон, тебе тогда уж лучше пожить у меня некоторое время. Денег у тебя немного, лучше прибереги на лекарства. И вообще, хоть немного лучше?
  Врать мне не хотелось. Я знал, что выгляжу скверно. Странно, но, едва я покинул эту лабораторию, я почувствовал боль в голове - предвестницу самых жутких кошмаров, которые отравляли мое существование после смерти Макса. Я думал, что давно избавился от страшной ноши. Он жил во мне. Макс. Вся его личность, со всеми его странностями и заскоками, странными мечтами и идиотской привычкой резать себе руки лезвиями - жила во мне. Он был жив против моей воли, он жил в загнанном, униженном состоянии, прорываясь лишь в минуты совершенно отчаяния и боли, что со мной случались не так часто.. в последнее время он молчал. Не пытался взять контроль над моим сознанием, уничтожить меня в жестокой борьбе за мое тело. Я ненавидел, я люто ненавидел этого квартиранта в моем теле, что возомнил себя его хозяином. Ненавидел.. и любил. Я знал, что он жив, и любит меня до сих пор, но сейчас мы были соперниками. В одном теле жили две души, примерно равные по силам. Но ведь я-Деймон -настоящий?
  Или вся моя личность, все мои мечты и амбиции - это всего лишь маска, нужная лишь для прикрытия чужого, холодного лика?
  Страх подступал к горлу тугим комком. Он сжимал мое сознание, помогая ему, Максу - подчинить меня, сделать рабом сознания. Даже хуже раба.
  Я чувствовал его холодное, ненавидящее присутствие. Он сейчас был во мне, занимая мое тело.
  Я знал, что его желание-это занять мое тело , мое сознание навсегда, он мечтал обтянуться моей кожей, использовать мою внешность, мой разум, мою силу.. Я не хотел этого. Я не отдам свое тело какому-то покойнику!
  О Господи.. как же я его сейчас ненавидел! Все это время я носил его в своем теле, не в силах отпустить. Я всегда отдавал ему свои силы, свои самые светлые и чистые помыслы, превращая самого себя в холодное подобие машины. И в то же время я не хотел, чтобы он жил во мне.. пытался изгнать, но он превратился в самостоятельную, независимую, гордую личность. Вот, и приехали.. Наверное, не только я..
  Каждый из нас несет на себе груз мертвых людей. Тех, кто нам был когда-то дорог. И просто ушел. А из твоей жизни или из мира - не суть ли важно? Он все равно никогда тебя не покинет. У него есть власть над тобой и твоими поступками..
  Я словно стоял на страшном перекрёстке, держа на руках его скелет, не в силах его отпустить, а его дух медленно занимал мое сознание, холодной змеей сворачиваясь под сердцем..
  Тяжело дыша и хватаясь руками за скользкие, покрытые вонючей плесенью кирпичные стены какого-то дома, я медленно сползал на землю. Не было сил ни на что. Хотелось просто разорвать себе грудную клетку, и вытащить оттуда его, и вышвырнуть вон. И ничего не надо..
  Я видел перед собой лицо Лероя, как в тумане. Он, плохо понимая, что со мной случилось, пытался меня окликнуть. Я не мог сказать не слова - челюсти сводило судорогой, на глазах вскипали слезы.
  Я вскочил с земли и неуклюже, неловко побежал Мне больше всего на свете хотелось ь спрятаться.. исчезнуть. Не видеть, не знать, не чувствовать.
  Я бежал, не видя гудящих машин. Чуть не угодил под какой-то грузовик, но водитель успел отреагировать. Я видел его испуганное лицо.
  Впрочем, какие-то пустяки вроде смерти меня мало интересовали. Если умрет тело, придется уйти и ему.. Но он явно не хотел умирать..
  
  Лерой стоял возле своей машины, задумчиво постукивая длинными пальцами по капоту.
  Какой-то странный этот парнишка Деймон, С виду вроде и толковый, а у самого психозы какие-то случаются. Ну, я хотя бы получил ответ на свой вопрос-Он безумен. Как и я. Не хватало только, чтобы его положили в больницу. Это было бы слишком жестоко. Бедный сирота, он и так слишком много вынес в жизни, многовато за его двадцать пять лет. Оттого и волосы все, наверное, седые.
  Догонять его нет смысла. А звонить в скорую психиатрическую - означает убить его репутацию. Кому нужен следователь, голова которого черт знает, какими мыслями наполнена?
  Вот и думай, Лерой Миддл. Думай, как бы поступить, чтобы и парнишка не умер, и не выдать его болезни..
  Черт! Дело принимает дурной оборот. Уезжать отсюда нельзя - нужно, чтобы он вернулся сам. А вернется он к этому месту. А в это же время Том Уэтт находится под стражей, а леди Мари где - неизвестно. Она исчезла из города, забрав кое-какие вещи из шкафа, и что-то-из банковского сейфа. Деньги, возможно. Хотя - кто их знает, женщин, что за чертовщина наполняет их черепную коробку? Не удивлюсь, если она забрала какие-то побрякушки типа браслетов и колец. Конечно, их легко обратить в деньги, но в таком случае - ее проще будет найти, и она это знает.
  Она мастерски обставляла свои преступления, не оставляя никаких следов, даже капель крови.
  И исчезла она тоже быстро. Не впервой, как мне кажется. Кто ее знает.. Ничего. Сейчас главное - дождаться Демона, и привести этого доходягу в чувство. Потом можно будет вместе с остальными ребятами вместе искать Мари. Надеюсь, что ждать его придется все-таки меньше двух часов..
  ___________________________________________________________________________________________
  
  Едва узнав о том, что случилось с ее приемным отцом, леди Мари начала действовать быстро и слаженно. Она знала, что рано или поздно это случится, только не знала - когда. Еще она знала, что ее задача-это спасти сокровище. Драгоценные ампулы с самыми первыми пробами препарата. И исчезнуть.
  Она направилась в банковский сейф, чтобы забрать из ячейки весь смысл жизни Тома Уэтта - несколько крохотных склянок темного стекла с прозрачной янтарной жидкостью, очень вязкой и напоминающей из-за этого обычный мед. Это первая проба, это первая партия уникального препарата. Ему даже название еще не дадено, и сама Мари тоже не знает его состав. И никто, кроме самого создателя, не может назвать его формулу. Девушка осторожно уложила пробы в сумку и кинулась вон из помещения. Его прохладный, душный воздух ее нервировал, заставлял обливаться холодным потом, нервно озираясь по сторонам. В последнее время она чувствовала себя просто отвратительно, она даже не знала, что это, что за болезнь пожирает ее внутренности, превращая любое движение в сдержанную пытку. Иногда казалось, что кто-то жестокий нарочно переворачивает ее внутренности, превращая их в отвратительное кровавое месиво.
  Но сейчас она мало думала о боли. Прижимая к себе небольшую сумочку лаковой кожи, в которой лежало все, от чего теперь зависело их предприятие, она неторопливо шла по улицам города, стремясь не привлекать к себе внимания, временами забывая дышать. И что это такое вообще-дышать?
  Что было дальше - сама она плохо помнит.
  Острая боль, как хищный зверь, пожирала ее внутренности. Совсем обезумев от отчаяния и боли, леди ножом срезала свои длинные роскошные волосы и кидала их в огонь камина. Удушливо пахло паленым рогом и плотью, но она этого не замечала. Она все била и била пепел кочергой, исступленно пытаясь уничтожить то, что совсем недавно было ее волосами, ее гордостью и красотой. Легкий пепел взлетал, и, уносимый потоками тепла, оседал на складках ее одежды, белой перхотью ложился на жалкие остатки ее волос , между которыми уже просвечивала кожа, смешивался со слезами и стекал по щекам жидкой грязью, оставляя на лице темные дорожки.
  Однако момент слабости прошел. Девушка поднялась на ноги и начала торопливо собирать одежду-не слишком много, чтобы сумка не очень бросалась в глаза всяким любопытным. В самый центр, заботливо обвернув пластами ваты, она уложила драгоценные склянки. Все собрано, можно идти.. но как же больно, черти подери, что нужно уходить и бросать любимого отца вот так, одного, в беде...
  Ее сердце, как ей казалось, готово было выпрыгнуть из груди от раздирающего страха, что ее поймают. Но никто не пытался ее задержать, даже более того - в этом районе города очень мало людей, так что опасность быть задержанной стала ей казаться призрачной и эфемерной. Казалось, ничто не может нарушить ее плана..
  На подходе к автобусной остановке, расположенной на самой окраине города, где жили в основном старики и всякого рода нищие, на Мари налетел молодой человек в дорогом и красивом замшевом плаще.
  Не поняв толком, нападают ли на нее или человек просто сошел с ума, девушка испугано отшатнулась и, поскользнувшись, упала. Парень же, откинув с лица длинные белоснежные волосы, Вгляделся в нее невидящим взором, из которого медленно уходил огонь безумия.
  -Вы.. нормально?- вполне нормально и вежливо, хриплым и срывающимся голосом спросил он, помогая ей встать.
  -Нормально, в отличие от вас. Отпустите меня. - проворчала леди. Она понимала, что, возможно, хоть одна из ее драгоценных скляночек разбилась , и злилась, что нельзя никаким образом выплеснуть свою ярость на этого кретина, из-за которого, возможно, уже и нет смысла бежать.
  Привлечь особое внимание или позволить этому белобрысому идиоту помочь - означает потерять драгоценное время.
  Постаравшись придать онемевшему от боли и страха лицу дружелюбное выражение, она вежливо попрощалась со странным молодым человеком, и быстрым шагом в сторону вокзала, почти физически ощущая на своей спине настороженный, внимательный взгляд его змеиных глаз...
  ________________________________________________________________________________________
  
  -И какого хрена ты убежал? Ты ничего не знаешь, мог размазаться где-нибудь на дороге! Тебя прислали, чтобы помогать, а не для того, чтобы навязать мне лишние хлопоты! Нет, ну, я думал, ты парень толковый, поможешь мне, а ты оказался психом! Черт тебя возьми... Это уже никуда не годится, не зря же я не хотел, чтобы мне помощничков навязывали! Следователь выискался!
  Я слушал тихое ворчание Лероя, как колыбельную, блаженно растянувшись на кровати. Голова немного болела, но зато я отлично помнил, как я здесь оказался. Здесь-это понятие теперь означало квартиру Лероя, а точнее, его небольшой спальне.. именно этот факт вызывал у меня приятное чувство какой-то истомы.
  Я долго носился по городским улочкам, тщетно пытаясь изгнать из себя вторую сущность, своего давно умершего любовника. Наверное, я бы так и не пришел в себя, если бы не столкнулся с какой-то странной девушкой. Странно, но я не остановился, когда был на волосок от смерти, я не заметил, что чуть не попал под колеса машин, а тут, когда я увидел ее напуганные, полные слез, несчастные глаза, я остановился, больше всего на свете боясь, что я причинил ей боль. Я помню, что сначала принял ее за худенького мальчика-подростка, у нее были очень короткие, почти как у Лероя, темные, лежащие неровными прядями, волосы, ее выступающие, худые лопатки подчеркивались ее темно-синим мужским костюмом, фигура совершенно скрылась в длинном, похожем на старинный камзол, пиджаке. Едва я разглядел получше, я почувствовал нечто странно. Меня начало влечь к ней, к этой девушке, что так напомнила мне Макса, у нее была практически его внешность - такая же нескладная, неправильная женственность, и волосы, пи глаза.. Глаза? Я не помню их цвета...
  Такое внезапное потрясение заставило убраться личность Макса, забиться в самые глубины души, и отсиживаться там. До определенного момента.. Я понимал, что рано или поздно это случится. Наверное, ломать волю того, кого любил - неправильно, поэтому я решил не сопротивляться ему, позволить обтянуться моей кожей, дать ему свободу, пока он так же спокойно не уступит контроль над сознанием мне..
  - Слушай, сегодня свободный вечер, завтра выходной, давай выпьем! -Лерой, как видно, отчаявшись ждать моего ответа, решил заговорить о том, что его всегда интересовало-о выпивке, и обильной, жирной еде. Едва я подумал об этом, как мой желудок, в котором последние несколько дней не было нормальной еды, судорожно сжался.
  -Да, конечно, давай. Выбор алкоголя представляю тебе, только возьми чего покрепче, ладно? Насчет еды.. пусть там будет обязательно салат с креветками.
  -Ладно, ты пока давай, приходи в себя, я скоро вернусь.
  -Угу.. - я снова начал погружаться в свои мысли, как вдруг крик из прихожей снова воззвал меня к реальности:
  -Я возьму у тебя сотку? А то не хватит!
  -Бери, что хочешь - устало крикнул я в пустоту. Дверь захлопнулась, я несколько секунд еще слушал его тяжелые, мерные шаги, потом перевернулся на бок, вдыхая аромат белья. Да, оно пахнет им, Лероем Миддлом, к которому я чувствовал ну просто неодолимое влечение, как сейчас, когда рассудок мутится от понятия того, что он никогда не станет моим. Да, я знаю, что я прекрасен, я знаю, что я похож на красивую девушку - тонко сложенную, с длинными снежно-белыми волосами, но все-таки я был мужчиной, и это меня начинало угнетать..
  Природа никогда не позволит себя менять, люди делают все, чтобы с ней поспорить, но естество не обманешь, а если обманешь, оппонент на это соглашается чуть реже, чем никогда!
  Тоскливо текли минуты. Я не считал их. Зачем?
  Сейчас придет Лерой, начнет пить, я наконец-то смогу поесть, немного забыться алкоголем, и просто уснуть.. Какое, все-таки, чудесное это слово..
  Тихие, шаркающие шаги в передней заставили меня вздрогнуть и поднять голову, настороженно приглядываясь против света, прислушиваясь и даже принюхиваясь. Лерою слишком рано было еще вернуться, уж я-то его знаю, он всегда тщательно выбирает покупки, тем более, если это алкоголь..
  Я начал уже готовиться к самому худшему, но я не рисковал вставать-несчастные колени, разбитые об асфальт, причиняли жуткую боль при малейшем движении, и я не был уверен, что я смогу отбиться, если что.
  Шаги все приближались, и в комнату вошла невысокая, чуть полноватая женщина средних лет, с упрямо поджатыми губами. По одному ее внешнему виду я определил, что она сделана из того теста, из какого сделаны консьержки и сварливые уборщицы.
  Несколько секунд мы тупо вглядывались друг в друга, но она первая пришла в себя, всплеснув руками и заголосив:
  -Черти бы подрали Миддла, мало того, что всю комнату мне засвинячил, так еще потаскух начал водить! Скоро так другого жильца придется искать! Убирайся отсюда, сейчас же! А ну, уходи, кому сказала!?
  Честно говоря, я ее вполне понимал. Зайдя в комнату, близоруко всматриваясь в полутьме, увидеть на постели полуголое существо с длинными волосами - для такой женщины это крах всех устоев, которые, вероятно, вбивались целыми поколениями таких же, как она сама, родственниц.
  Вдобавок по одной ее этой фразе и негодованию, что она буквально излучала, я понял, кто это такая. Хозяйка, она эти комнаты сдает Лерою, ревниво стараясь не пускать сюда никаких женщин.
  Я усмехнулся. А наш следователь, оказывается, даром времени не теряет, хоть с виду и пуританин.
  Надо было что-то отвечать, и я неохотно буркнул:
  -я не потаскуха, я помощник Лероя, следователь. Мое имя-Деймон Трейси, но ведь это вам ничего не говорит...
  Ее лицо, излучавшее неприязнь, стало смягчаться. Сказав несколько банальных фраз, она стала осведомляться о Лерое. Я промолчал Еще не хватало, говорить.
  Тут мы оба обернулись-в передней снова зазвучали шаги и шелест пакетов, и счастливая хозяйка, как на крыльях, метнулась туда.
  -Меган, дорогая, вы просто прелестны! Вы всегда появляетесь тогда, когда это так нужно -
  голос... его голос, обычно такой суровый, стал насмешливо-приятным, словно он говорил с существом, его не стоящим. -Так вот, я хотел просить вас помочь нам. Приготовьте нам поесть- с этими словами он вручил ей пакеты, и, наградив шлепком пониже спины, заставившим ее покраснеть, как вишня, отправил в кухню.
  Сам он, захватив бутылки, направился ко мне. Я стремительно выкарабкался из одеяла, и помог ему придвинуть стол - небольшой, как раз на двоих.
  Лерой принялся наливать вино в стаканы - старые, давно не мытые, с застарелыми грязными отпечатками пальцев, но мне было все равно.
  Я не переставал себе удивляться - как же я изменился, как же сильно влияет он на меня, не прилагая никаких к этому усилий и сам едва это замечая.. Интересно, принесет ли это какие-нибудь изменения в мою жизнь?
  Лерой принес шесть бутылок. Я едва-едва выпил бутылку, но Лерой один выпил около трех.
  Причем, он пьянел не так, как я. Мое сознание медленно, но верно переставало работать, его, как я заметил, просто уходило куда-то не в эти миры, глаза закатывались, но он вполне трезво рассуждал, и язык почти не заплетался. Вот, умеет же человек пить!
  Разговор шел совершенно на бытовые темы, он начал мне рассказывать про своего погибшего напарника, Роба, которого сменил я, как вдруг он отвернулся и сердито рявкнул в кухню, откуда доносились очень возбуждающие аппетит запахи:
  -Пошевеливайся, там! Мы не в состоянии больше пить!
  Запыхавшаяся Меган принесла жаркое и салаты, но Лерой, напившись, ел мало.
  Он смотрел на меня мутным взглядом, его руки сжимались, словно готовые схватить меня за руки, я понял, что он потерял связь с реальностью и принял меня за девушку..
  О, Господи.. Чувства снова вспыхнули во мне, почти уничтоженные, я снова почувствовал ток крови, ее настойчивый шум в ушах, я понял, что сейчас Макс отдает мне то, что я всегда представлял ему-чувства, эмоции, они захлёстывали меня, унося в водоворот, откуда, казалось, мне не выбраться..
  Я чувственно прижался к его сильной и крепкой груди, покрытой множеством шрамов, я начал покрывать ее осторожными, скользящими поцелуями, поднимаясь все выше, пока не настигли его властных губ. Он целовал меня жадно, причиняя боль, но я наслаждался этой болью, я наслаждался металлическим вкусом крови, смешанной с крепким алкоголем, я чувствовал, что живу..
  Внезапно я почувствовал нечто.. Словно сильный удар в затылок, словно меня оглушили.
  Я потерял чувство времени, места, пространства, вокруг не было ничего. Небыло больше уютной, слабо освещенной спальни, не было Лероя, не было ничего.. Только холод и пустота..
  Единственное, что я ощущал - это его кровь на своих губах. Но это меня мало интересовало, я был в панике, я кричал, надсаживая глотку, чувствуя снова водоворот, но он был мучительным, он увлекал меня не в царство мечты, а во вселенную кошмаров.. Я понял, что умираю, это было воистину так! Я чувствовал, что умираю, я умираю на грани счастья, наверное, я отравлен алкоголем! О Господи, он отравил меня, разве это возможно?
  Водоворот, уносивший меня в неизвестное далека, внезапно сократившись, выбросил меня на какую-то болотистую местность. Я сразу же вскочил, озираясь в поисках опасности.
  Самое главное, я жив, я все еще этим воздухом, я чувствую аромат деревьев и засохших трав..
  Он не отравил, он не предал меня. Я знал, Господи.. Я никогда не верил в тебя, но сейчас я благодарю тебя только за то, что я все еще жив..
  Однако, черт возьми,, куда я попал, что это такое, и где Лерой? Я озирался, не обращая внимания на то, что рядом не было ни души, я чувствовал себя ужасно неловко оттого, что на мне были всего лишь мои поношенные брюки. Я зябко повел плечами-здесь, несмотря на кажущийся влажный сумрак, довольно холодно..
  Если я оказался здесь, то и он тоже должен быть здесь..
  Мне послышалось эхо чьего-то голоса, и я кинулся, не разбирая дороги, трясина, чавкая, пыталась затянуть меня, но я бегаю быстро.. Вдалеке я увидел огромное, слабо шевелящееся дерево, а у самых его корней-человека, корчившего, как видно, в предсмертных муках. Это Лерой, я где угодно узнаю его, узнаю из тысяч людей!
  __________________________________________________________________________________________
  
  Pater noster, qui es in caelis...
  У меня отняли все. Я - никто. Имя леди Мари исчезло, наверное, мои родители очень горевали бы о моей инсценированной смерти, они точно бы поверили в нее, но их самих уже не было в живых.
  Sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum...
  Я оказалась здесь, в католическом женском монастыре, я никто, у меня больше нет имени, кроме того, что мне дадут, когда я приму постриг. Я не готова приносить эту жертву, но это единственный шанс на спасение.
  Fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra.
  Panem nostrum quotidianum da nobis hodie..
  Господи, помоги мне. Я всего лишь хочу помочь моему отцу, Господи, он гений, ты знаешь это! Я хочу очистить этот мир от скверны, от детоубийц! Ты, Господи, знаешь, что мое дело - правое..
  
  Et dimitte nobis debita nostra,
  sicut et nos dimittimus debitoribus nostris..
  Господь мой, прости меня. Не за убийства, я ни о чем не жалею, и не раскаиваюсь..
  Прости меня за мой грех прелюбодейства, за единственную ночь с этим следователем, Господи, ты знаешь, зачем я сделала это..
  Мои воспоминания возвращают меня в этот вечер, когда мне пришлось сделать это, с несколькими каплями препарата под ногтями. Я раздирала ему спину в кровь, мечтая как можно скорее убрать его с дороги, задержать следствие, но это оказалось бесполезно, хотя я убрала его молодого напарника в ту же ночь, прислали другого, еще более опасного, как сказал мой отец..
  Et ne nos inducas in tentationem...
  Заразила ли я кровь Лероя безумием, расширив границы его сознания, или же подарила ему великий дар, который он сможет передать лишь с о своей зараженной кровью?
  Господь мой, я безумна, я сама лишила себя воспоминаний, я разрушила свою личность, но препарат не оказался панацеей, Господи, он всего лишь даровал иные грани сознания, возвращая меня к Древу Прозрения, Древу Первородного греха! Моя болезнь, эта холодная ядовитая змея, свернувшаяся во мне, медленно пожирает меня изнутри, я скоро умру, но я должна успеть..
  Sed libera nos a malo..
  Еще кровь двоих невинных прольется, смывая вину и подозрение с моего отца.
  Еще один следователь - смогут ли ребята устранить его, не вызывая подозрений? Я далеко, я не могу контроливать каждый их шаг, как это было всегда. Если струсят - они выдадут его, Господи, прошу тебя, не допусти этого! Для себя я ничего не прошу, Господи, я отдаю свою жизнь добровольно..
  Amen.
  ________________________________________________________________________________
  
  Поздним утром Лерой Миддл проснулся в своей постели совершенно разбитый. Он смутно помнил свой прошлый вечер, но знал, что пил, и пил довольно много, и оттого-то голова словно свинцовая. Увидев небольшой столик, на котором стояли остатки вчерашнего ужина, следователь нахмурился - вчерашний вечер собирался из осколков. Так, три, четыре, шесть бутылок, нетронуты только две.. два стакана.. Понятно, значит, я был не один - пробубнил Лерой, - вспоминаем дальше! У меня была девушка, но кто она такая, я не помню, потом нас застукала Меган.. - губы растянулись в детской гримасе досады, так несвойственной для этого немолодого уже и степенного (хотя бы на вид), мужчины. Но все-таки.. Она, может, скандал еще закатит, и потом уж точно не будет заниматься хозяйством. Спасибо, если из "апартаментов" не вылечу. Надо будет извиниться..
  Да, кстати, а куда девушка-то куда делась!?
  Лерой обернулся, затекшая шея повиновалась с трудом.
  Высокая, тонкая фигура лежала спиной к следователю, наполовину прикрытая одеялом.
  На подушке разметались длинные белые волосы, блестя в лучах солнца. Фигура выглядела очень знакомой, виденной десятки, а то может, и сотни раз.
  Цепенея от ужаса осознания, Лерой развернул фигуру к себе.. и обомлел.
  С ним в одной постели, обнаженный, лежал Деймон Трейси, его помощник, собственной персоной. На бледной коже виднелись следы многочисленных сильных поцелуев, что не оставляло никаких сомнений относительно того, что происходило ночью.
  -ТЫ?-вырвалось у Лероя.-ТЫ!? Да. Что это я.. с тобой!??
  Деймон, медленно просыпаясь, недовольно уставился на следователя. В глазах его мешались досада, что потревожили его сон, следы пережитого ужаса, тихая радость, и еще что-то.. шаловливое, и детски смеющееся, чистое и радостное. Такое выражение Лерой видел впервые, но, честно говоря, он думал не о выражении его глаз, а о том, что.. вот с ним.. этой ночью.. Господи.. как же так!?
  -Ну да, я. Что же тут удивительного - явно издеваясь, насмешливо произнес Деймон. Порылся в карманах брюк, лежащих на полу, вытащил пачку сигарет. Затем он принялся самым тщательным образом искать спички в карманах рубашки, но не находил, и продолжал поиски, даже не глядя на своего любовника.
  -Ты, ты чего молчишь, сукин сын, что тут было, говори! Почему ты притворяешься, что ничего не было, тебе это не в первый раз, это ты меня соблазнил, и сейчас молчишь!?
  -Правда, впервые? А ты был так опытен, что мне казалось, это как минимум в десятый.. И нет. Это ты на меня набросился, а я не сопротивлялся, только и всего. Ты меня походу за девушку принял..
  Но, в любом случае, мне понравилось.
  Лерой задыхался от негодования, этот юнец еще и насмехается, и еще нас застукала Меган, сейчас весь город будет знать, что следователь - гей.. Великолепно, нечего сказать!
  А Деймон, отчаявшись найти спички, обратился к нему:
  -Слушай, у тебя есть спички или там, зажигалка? Я хочу курить.
  Лерой, находясь в состоянии глубокого шока, молча перекинул ему небольшую металлическую зажигалку. Юный его помощник раскинулся на смятой посели, с наслаждением затягиваясь сигаретой. Взгляд его стал задумчив, и он медленно проговорил:
  -Если без шуток, я всегда таким был. Еще подростком влюбился в одного там.. умер он потом от сердечного приступа.. Ты - первый, кого я полюбил за все это время. Я позволил себе полюбить, но ты для меня недосягаем, и эта ночь-все, что у меня есть..
  -Я тебя понимаю, Деймон, но.. я не был таким, это ужасно.. Я больше не буду пить.
  -Ты все еще любишь ее?-вдруг задал Деймон вопрос каким-то металлическим, холодным голосом.
  -Ее? О ком ты? У меня никого нет, просто вступал в связи с самыми разными женщинами.. но не с мужчинами, это точно!
  - А та самая хорошенькая девчонка, которую ты обвинил в убийствах, что тебя смущало мало, и ты ей попользовался? - Насмешливо произнес Деймон, дирижируя в такт своим словам сигаретой.
  Лерой вздрогнул:
  -Как ты узнал? - Да так, мелочи, всего лишь вычитал из твоего дневника, когда тебя не было.
  -Тебя не учили не трогать чужое? - Да, но ты оставил его в открытом бюро, на своем рабочем месте, я изучал материалы по делу.. так-то, Лерой Миддл, в дневнике описывать любовные похождения. Сам виноват!
  Не найдя, что ответить, Лерой машинально заметил:
  -Не кури в постели, сделай одолжение.
  -Что? Ты же сам куришь тут! Нюх у меня, как у зверя, но как разит от твоих простыней, учует даже насморочный.. видно, ты редко их меняешь - ухмыльнулся юноша, поднимаясь с постели и подходя к своему любовнику вплотную. Он почувствовал совсем близко запах его сигарет, и волосы.. они пахнут павшей осенней листвой, и такие же белые, как иней на них..
  Старший следователь хотел отшатнуться, но сильные руки Деймона сжимали его, и черные отточенные ногти слегка царапали спину.
  Его глаза - жуткие, с каким-то странным огнем в них - оказались совсем близко, их взгляд старался проникнуть в самые глубины души и прочесть там то, что сам Лерой не скажет никогда.
  Мысли путались, тело пронизала дрожь, колени подгибались.
  О боже, что он сделал со мной, почему я так люблю его, хотя мне сама мысль об этом противна?
  Неужели я стал таким же, как он?
  Сознание отключилось, мысли отошли в тень, остались одни чувства, я яростно впился губами в сильную шею Деймона, на которой багровели следы моих прежних поцелуев.. Запуская руку в его волосы, его прекрасные волосы, Он не сопротивлялся. Был тихим и покорным, как ребенок.
  Что же-вот мое вознаграждение за это унижение, я вижу, как сломилась его гордость, как тот, кто всю свою жизнь стремился быть первым, обращает на меня взор, полный любви и нежности, а на самом дне его глаз уже вскипают слезы..
  Меган застукала нас вдвоем, она наверняка всем расскажет, и из комнат выгонит, ну и пусть!
  -Ты любишь ее? - оторвавшись от моих губ, вдруг спросил Деймон. Голос его был спокоен, но в глазах была.. пустота. Бездна. Казалось, он боится ответа на свой несложный вопрос. Бедный мальчик.. Мне сложно признать, что я.. такой. И любовь к ней у мен я есть, но они перемешана с ненавистью, я не знаю. что ответить.. Лучше всего уклониться от ответа. Да.
  -Ты путаешь секс и любовь. Это нехорошо.
  -Но мы? Мы с тобой? К черту ее, скажи лучше, любишь ли ты меня? Есть ли хоть капля чувства?-вскричал Деймон. На глазах его блестели слезы, голос сорвался, стал высоким и ломким, как у девушки.
  -Тихо, тихо, успокойся.. - я судорожно его обнял, пытаясь как-то успокоить, прекратить его сомнения и страдания.. Никчемный я. Что я ему говорю, коль сам мешаю эти понятия? Я не любил.. до недавнего времени. Черт.. вот так штука..я люблю двоих. И рано или поздно-придется выбирать..
  
  ______________________________________________________________________________________
  
  Я, отчаянно крича, кинулся к жуткому дереву, к самому сплетению мертвых корней, о которых ветер доносил удушливый, тяжелый запах тленья. Лишь бы жил, лишь бы ОН жил..
  Внезапно колени мои на бегу подломились, я рухнул на жухлую траву, мое тело отказывалось мне служить, и я затравленно наблюдал, как женские почерневшие руки касаются полуобнаженного тела моего возлюбленного. О Господи, что она делает? Мое смятение сменилось неподдельным ужасом. Я видел, как девушка, из-под гниющей плоти которой явственно проглядывали кости, ласкает его! Ее руки скользили по ее телу, ее мертвые губы покрывали его тело поцелуями, и на смуглой коже оставались влажные темные следы.
  Ревность, боль, отвращение - мой мир раскололся, все перемешалось, словно мертвой хваткой она сковала не его, а мое тело! Я медленно, очень поднялся на ноги, понимая, что иду на смерть. Они растерзают мою плоть, и будут пожирать ее, как я сам пожирал тело случайно убитой девушки, обвиненной в преступлении, это было давно, это была моя самая страшная тайна, я всегда упорно пытался забыть об этом, но это место вызывало во мне все мои самые мерзкие воспоминания, словно это мой мир кошмаров, это мои сны..
  Я помню, как я пил кровь Макса, и я попробовал вкус крови Лероя, но он только мой, я не хочу отдавать его этой похотливой мертвой шлюхе, я не оставлю его здесь, пусть лучше они убьют меня!
  Эти мысли еще носились в моей голове, но помнило навыки, ставшие рефлексами за годы ежедневных тренировок - мой кулак с силой ударил ее в скулу, гнилая холодная плоть забрызгала меня, волосы слиплись от тошнотворно пахнущей слизи. Сам не зная, зачем, я принялся вытаскивать тело женщины из тесного переплетения корней, это было сложно, она все время пыталась задушить моего Лероя.. Мое тело двигалось само по себе, оно словно жило своей жизнью, не пытаясь полагаться на мой воспалившийся, обезумевший разум.
  Я целиком был залит кровью и трупной слизью, когда мне удалось разжать ее посеревшие, с отслаивающейся кожей, но удивительно сильные руки, и освободить его почти наполовину.
  Он повернул ко мне голову медленно, как в полусне. Взглянув в его глаза, я вздрогнул:
  Они были белыми, пустыми, похожими на два мощных светодиода, от них исходил холодный, белый, чужой свет, их взгляд был физически ощутим.
  По шее сбегал длинный вертикальный, очень глубокий разрез, из него струилась кровь-не ручьями, а рекой, но он был жив, он все еще дышал. Металлический, хриплый, лишенный всего человеческого голос приказал мне убираться, и при каждом слове в разрезе что-то булькало и хрипело, как раскаленный титан, и почерневшая, сгустившаяся кровь вырывалась сильными толчками, заливая тонкую кожу. Что, что они с ним сделали? Какого хрена? Почему у меня всегда отнимают тех, кого я люблю!?
  Я проговорил, едва сдерживая слезы: Хороший мой, не надо, не говори, тебе нельзя терять кровь.. Ты верь только - я спасу тебя, ты будешь жить..-последние слова я почти прокричал, и мой крик от отчаяния и ужаса стал больше похож на клёкот. Я стал освобождать его ноги, чтобы попробовать, взвалив его на плечи, убраться подальше от этого места, подальше от всех этих трупов, как вдруг заметил в его руке яблоко. Небольшое, с фиолетовым нежным отливом. Все бы ничего, если бы не огромный, расширенный от ужаса глаз, уставленный на меня. По плодоножке яблока текла теплая слизь, и Лерой медленно подносил это омерзительное творение генной мутации ко рту..
  И снова руки оказались быстрее мысли - стремительно выгнувшись, я вонзил ногти в отвратительно пялящийся глаз. Я ожидал сопротивления, крика, удара, брызг, но ничего этого не было, пальцы провалились во что-то мягкое и теплое, словно я проткнул медузу, кишащую опарышами. Тут меня осенило - все жертвы садиста были ослеплены точно таким же способом..
  
  Тут ноги словно отказались мне служить, желудок начало сводить мучительной желчью, я взглянул на свои ногти, под которыми лениво копошились белые теплые червячки, и меня вырвало.
  ____________________________________________________________________________
  
  Так, а куда Мари, к чертям, что ли, запропастилась? - недовольно поинтересовался Джерри. Он сидел на земле и медленно жевал кусок плохо прожаренной свинины - Бог видит, повар он плохой, да выбирать не приходится, условия почти что походные. -Да смоталась она, чуть жареным запахло, дело на нас кинула, мразь.. Нужно двоих-троих грохнуть еще.. в ее стиле, ну, ты понимаешь.. чтобы все как при ней было. Абортировавших телок лучше, она ими только интересовалась..
  Этот говоривший не был похож на смуглого, словно из ремней сплетенного Джерри, на широком лице которого явственно виднелось родство с каким-то восточным народом. Наоборот-он был хрупкий, невысокого роста, с какими-то удивительно незапоминающимися чертами лица. Таких в любой толпе из ста-сотня.
  -Мараться неохота.. Она сама-то это все любит.. Не такой я, Тори, ей-Богу, не такой!
  -Да знаю я все, дело прибыльное больно... риск оправдан.
  -Ну, да. -неуверенно пробормотал Тори, и тут же, вспомнив, добавил: -А Мария наша симпатичная штучка, да и не скромница явно, самое оно!
  -Ты серьезно думаешь, что она станет спать с вшивым псом вроде тебя? -подал голос третий, до того спокойно лежавший на грязной койке и внимательно слушавший разговор. Звали его Дик, внешность его была весьма примечательна - бледное лицо с горящими темными глазами, обрамленное целым ворохом маслянистых черных волос. Сложно его было назвать человеком красивым, однако он считал себя Казановой своего времени и много говорил о своих успехах у женщин. Ни одну из них, к слову сказать, его товарищи не видели.
  Сейчас по пухлым, жирно блестящим губам бродила насмешка, придававшая его лицу что-то корсарское.
  -Да пошел ты-Лениво произнес Тори. Голос его звучал негромко, но в нем таилась скрытая угроза. Корсарский красавчик моментально присмирел, и, словно заискивая, взглянул в глаза Джерри:
  - А где мы найдем этих самых абортировавших женщин, никто не подумал?
  -Ты и пойдешь их искать - хмыкнул рассерженный Тори. -Ты у нас знаток женщин, вот и иди. У меня рожа не такая смазливая.
  Корсар растерялся.
  -Но.. как же.. не спрашивать же "слушай, ты аборт не делала недавно, не?"
  -Если надо, то и спросишь, как-это твоя проблема. Мозги вырезать будем мы, и глаза тоже.
  -Да. Придется полчерепа снести... -задумчиво сказал Джерри.
  Тори вздрогнул:
  -Зачем?
  -Чтобы нельзя было определить, что операция не была сделана. Мы же не хреновы хирурги. И выбросим подальше, пускай Миддл хоть до блевоты разбирается.
  -да не он же, вроде, разбирается в этом деле.. -Правда? Кто?
  -Не знаю, какой-то пидарас приезжий..
  -И классно. Такому ножичек покажи-штаны полные уже.
  -Да нихера! Говорят, маньяк почище Мари!
  -Не дрейфь ты.. -Джерри поднялся, угрожающе глянув на Дика.
  -Ты все еще тут, подонок? Я сказал, где ты должен быть? (Дик посерел) - Вон, и мотай отсюда! Поживее! Без телки чтобы даже не показывался! -Джерри был порядком навеселе, и это не делало его вежливее обычного.
  Дик, что-то бурча себе под нос, медленно двинулся к выходу.
  _____________________________________________________________________________________
  Очередной пустой, блеклый день, еще двадцать четыре часа бессмысленного существования и боли... и эти глаза, глаза с портрета, глаза, которые никогда не отражали за зависти, ни злобы.. Роб был ангелом во плоти, это говорили все, он поднял голос только раз в жизни, в свою последнюю ночь... Меня зовут Кейт, я осталась вдовой всего в двадцать два года, мое существование ужаснее самого страшного кошмара, я живу только ради того, кто еще не родился, я должна.. жить. Родится ли?
  Молодая женщина была склонна винить в смерти своего молодого мужа только себя, она не верила, не могла поверить, что зим кто-то мог охотиться, желать его убить.
  Мысли еее унеслись далеко в прошлое, когда в старшей школе она обратила внимание на новенького, он сидел в библиотеке и что-то читал. Лицо у него было мыслящее и тонкое, без всяких намеков на "крутизну". И она помнит, как в ее юном сердце загоралась любовь, не имеющая ничего общего со страстью, она просто хотела всегда быть с ним рядом..
  В дверь постучали, видения прошлое, спугнутые сухим стуком, расплылись в воздухе.
  Кейт вздрогнула, отирая слезы, она не хотела открывать, она и так знала, кто там-ее подруга, Кристин, она только и навещала ее в последнее время. Она, конечно, сейчас начнет ее утешать. Осознание этого странным образом унижало Кейт, она покорно тащила свой крест вины. И жалость тут совсем не нужна.. она как соль на кровоточащие еще раны.
  Стук сделался настойчивее, обеспокоенный голос Кристин пробился в сознание, как сквозь мокрую вату.
  Тихо вздохнув и пытаясь придать лицу дружелюбное выражение, молодая женщина поплелась открывать.
  _______________________________________________________________________________________
  
  Лерой Миддл терпеливо слушал настойчивую тираду своей хозяйки, но мысли его были далеко. ЕЕ негодующие, полные ревнивого разочарования слова совсем не трогали его, он думал о том, что Деймон куда-то ушел, ничего не сказав, и сейчас, наверняка, мечется по городу, как раненый зверь, ища... что-то. Или кого-то...
  Еще он думал о Мари, он знал, что ее свобода продлится самое большее еще три дня, что эта молодая и сильная жизнь, которую она могла даже разделить с ним, будет просто уничтожена, раздавлена в стальной длани правосудия.
  Думая о ней, он снова вспомнил свои странные видения, состояние на грани сна, отрывки из самых ужасных кошмаров, они убивают.. Это Древо Прозрения, это мертвые и прекрасные глаза, это тысячи птичьих черепов на выжженной земле..
  Во рту снова появился ни с чем не сравнимый вкус Плода Прозрения-сладковатый, но в то же время отдававший ощущением отравы, в воздухе чуть потянуло запахом гнилого мяса.
  Лерой медленно облизал пересохшие губы, а Мадлен, приняв это за насмешку, со слезами вылетела вон из квартиры. Где-то хлопнула, жалуясь, дверь. Она всегда отлично выражала настроение, да и вообще-здесь все время жуткий сквозняк, и любая попытка закрыть дверь обречена стать демонстрацией чувств. Следователь только пожал плечами.
  Это дело необходимо передать Деймону, я ни на что не гожусь, я же безумен..
  Деймон...почему мое сердце так колотиться, когда ты рядом?
  Почему? Я полюбил тебя, за что?
  И как я жил, когда рядом не было тебя?
  И как буду?.. буду.. Деймон ведь скоро уедет, он должен уехать, но я не позволю этого, я не могу его потерять.. я.. все ему скажу, он должен знать, пусть судит сам, голова на плечах есть.
  _______________________________________________________________________________________
  Кейт одиноко шла по улица города, не глядя ни вправо, ни влево. Незачем.
  В голове было пусто и холодно, как в могиле, в которую почему-то забыли опустить мертвеца.
  Тихая радость и полное счастья ожидание погибли вместе с ее мужем.
  Я помню, как я увидела его впервые, он сидел в школьной библиотеке, подперев рукой голову, и что-то читал, он не замечал меня, остановившуюся в двух шагах от него.
  Я все-таки решилась к нему подойти, мучительно теребя в руках список книг. По правде сказать, я взяла его так, для отвода глаз, читать я не особо любила.
  Помню, как я что-то бормотала, пытаясь с ним обсудить книгу, которую он читал. Это были "Цветы зла" Бодлера, поэзию я тем более на дух не переносила, а ему она, видимо, нравилась, его красновато-карие глаза жадно впивались в строчки потрепанных желтоватых страницах, весь он был порыв, вдохновение в чистом виде.
  Как-то само собой получилось, что разговор перешел на более привычные мне темы, он рассказывал мне, о чем он мечтает. Он хотел стать художником, показывать людям красоту, рисовать красивые иллюстрации и обложки к книгам. Мне даже как-то стыдно стало, я мало о чем мечтала. только и планов-то было-создание семьи, рождение ребенка. Наверное, об этом мечтает каждая девчонка?
  Я смогла сделать его нормальным, он забыл все свои мечты, он даже начал работать помощником следователя. Раньше я радовалась, а сейчас меня сжигал мучительный стыд. Я убила его мечты, а теперь убила его.. своими, своими руками.
  Если бы не я, он не вышел бы из дома, не встретил свою смерть, не нарвался на эту маньячку, о которой судачит весь город.. Я потеряла его, и готова пойти за ним, но это не любовь, а что-то совсем другое..
  Босые ноги от холода перестали чувствовать даже камешки, жадно впивающиеся в кожу, северный ветер рвал подол у серого домашнего платья, но мне было все равно, пустота пожирала меня.
  Тяжело дыша, я поднималась по высокому мосту, нависшему над огромной рекой, по левую руку, отгороженная от меня высокой решеткой, простиралась опустевшая автомобильная трасса, а слева, за бетонным бортом, внизу, лениво рокотала река, она казалась черной с золотистыми бликами от фонарей. Я долго всматривалась в эту бездну, а она молча смотрела в меня, притягивала, мне казалось, что холодная вода уже проникает в мои зрачки, я чувствовала ее холод.. Руки и ноги, непривычные к лазанию, медленно поднимали мое отяжелевшее тело, цепляясь за скользкие прутья арматуры. В нос ударил острый запах железа, в горле тугим комком встал страх, я, как-то неловко взмахнув руками и переворачиваясь в воздухе, с силой ударилась о поверхность воды. Она тут же хлынула мне в уши, оглушая меня, и медленно забирая сознание.. ТЕМНО, ТЕМНО!
  Изо рта вырвался стон вместе со струйкой грязной воды, и больше я ничего не чувствовала.
  ______________________________________________________________________________________
  Деймон Трейси вошел в старый трамвай, одиноко курсировавший по ночному городу, и устало откинулся на старую, пропахшую многократно пролитым на нее супом из пакетиков, спинку сидения. Несколько девушек с противоположного ряда прекратили свое сдержанное щебетание, в восторженном изумлении разглядывая красивого серебряноволосого юношу, привлеченные его мрачной красотой и одиночеством.
  Одна даже поднялась с места и подошла к нему.
  -Привет. -Голос у нее оказался чудесный-звонкий и чистый. -на оперный похож-пронеслось в голове Трейси.
  -Добрый вечер-высказал он вслух, из-под длинной челки изучая ее. Рыжие волосы, джинсы и недорогая куртяшка. Все ясно.
  -Меня зовут Линда..
  -Сочувствую-буркнул внезапно рассердившийся отчего-то Деймон. Ошарашенная девушка попятилась к своим, и вместе с подругами начала усиленно его обсуждать.
  Деймон не стал слушать. Уткнувшись лбом в холодное стекло, он начал размышлять.
  
  
  -Дело уже закончено, по большому счету, скоро эту суку поймают, и все..придется вернуться, а я не хочу этого.. не могу. Лерой.. Любит ли он меня?
  Он испытывает к ней чувства, я чувствую это.. сердце бешено колотится в предчувствии беды. Может, я сам виноват, вот так все сразу в лоб?
  Не знаю.
  Трамвай судорожно дернулся. Конечная. Стайка девушек и немногочисленные мужчины покинули салон. Деймон вышел последним, брезгливо отряхивая свой замшевый плащ. Корыто грязное, а не транспорт!
  Двери со скрипом и визгом захлопнулись за ним, чуть не прижав спину.
  Район, в котором оказался молодой следователь, был ему незнаком. Он знал только, что это "Северо-Запад". Это опознавалось по отсутствующим фонарям, давяще широким улицам, дома которых стояли большей частью недостроенные, с зияющими провалами окон.
  Без пятнадцати час.. поздновато.
  Можно, конечно, позвонить Лерою, и он приедет, или вызвать такси, но не хотелось. Он не оттолкнул меня, и не ответил.. Сейчас, может быть, он волнуется, нет.. Нет. Не сейчас.
  Но так-то, и работа завтра.. и спать хочется.. кого я обманываю-я просто хочу увидеть его. Любой ценой. Немедленно.
  ___________________________________________________________________________________________
  Джерри уже засыпал, когда в дверь поскреблись, и тут же в комнату ввалился Тори. Мокрый с головы до ног, и держащий на руках смертельно бледную девушку, очевидно, только что вытащенную из воды. Губы ее почернели, в темно-каштановых волосах, теперь казавшихся черными, блестела кровь.
  -Положи ее здесь - только и смог произнести Джерри. -Где ты ее достал? Мертвая, что ли? А, нет, дышит еще..
  -Я...увидел, думал, все, хотел бежать, да услышал-хрипит..вот.
  -Идиот, полицаи найдут, и все, кранты.. Э, да, она беременна! Эк расперло-то ее!
  -Именно поэтому я и притащил ее.. Дурак я, чтоли, просто так ее через весь город на горбу переть..
  -Хорош болтать, все, займись ей, приведи в чувство, в легких не должно быть воды.. -Джерри копался в ящиках для белья. -Здесь есть одеяло лишнее? -Крикнул он.
  -Не знаю...Стой, мы что.. так сразу ее?-оторвавшись от губ Кейт, произнес Тори. Он тяжело дышал и сплевывал в сторону грязную воду. Потом некоторое время отдыхал и снова, набрав в легкие побольше воздуху, приникал к ней.
  -Ну, а ты хочешь, чтобы ее нашли, из-за того, что она поднимет визг? Все-все, не надо до конца ее.. пусть не орет. Ага, вот так. Отлично! А сейчас помоги - Джерри подтащил к ней грязное одеяло и потрепанную сумку с хирургическими инструментами. Потом он вгляделся в ее лицо. Оно из сероватого сделалось просто бледным, и губы тоже уже не были черными.
  -Ничего она так, правда?
  Тори не сводил испуганных глаз с лица Джерри. Тот натягивал дешевые хирургические перчатки, найденные в сумке. -Ну и руки у Мари были, на куклу только годятся..Помогай.. держи. Так, да.. -Джерри, неловко держа скальпель в дрожащей руке, поднес его к ее чуть дрожащим синеватым векам девушки, наметил было уже разрез, но не смог, руки задрожали, скальпель, упав ей на грудь, извлек капельку крови. -Не могу я.. Ей-Богу, не могу, я нормальный человек, а Мари только это и подавай..
  -Слабак!
  -На, сам попробуй! -заорал Джерри, швыряя в Тори скальпель. -На! Чего медлишь!? Страшно!? Не можешь!? То-то и оно!
  Тори задумался:
  -Может, мы ее того.. сам понимаешь.. ну.. а потом уж, и не жалко, вроде, будет...-Он взглянул товарищу в глаза, словно пытаясь глазами выразить все это святотатство, на которое он решил пойти.
  -Да я-то не против-глухо выговорил тот. -но, чуть что, тебя как пить дать выведут на чистую воду, что ты с ней сделал.. Можно, конечно, аккуратно.. ладно, так и быть. Да, пусть насладиться перед тем, как ей глаза выдерут.
  Порывшись в сумке, он достал кусок грязной тряпки и тонкую бечевку, и с эти подошел к неподвижно лежащему телу Кейт.
  -Давай, Тори. Пока свяжи ее, пусть очнется, а так неинтересно..
  _________________________________________________________________________________
  
  Лерой открыл дверь. Одежда его была в беспорядке, глаза воспалены.
  Мгновенная радость вспыхнула на его лице, когда он увидел перед собой Деймона живым и невредимым, но тотчас погасла, сменившись другим выражением-мрачным и тревожным.
  Он молча посторонился, давая пройти.
  -Ты не ложился..-удивленно протянул Деймон.
  -Конечно, ты ушел, ничего не сказав, и найти тебя нельзя, мать твою.
  Голос старшего следователя казался бесконечно уставшим и словно выцветшим в темноте. Он подхватил молодого любовника за руку и потащил в кухню. Загремел чайником. Он готовил напиток с большим жаром, и Деймон понимал, что Лерой ужасно раздражен и хочет что-то сказать, но пока не решается, и именно это его и злит. Что же, тут лучше всего подождать, допрос сделает все только хуже..
  _________________________________________________________________________________________
  
  Усталость, смешанная с болью, разрывающей внутренности, скоро окончательно убьет меня.
  Я медленно умираю, я уже сейчас-совершенное подобие трупа. Я.. я не бросила его, это была необходимость. Мне самой уже нечего терять, если меня упекут, может быть, это поможет вытащить отца из тюрьмы без лишних жертв? Нет. Нельзя... Лишь бы они все нормально сделали..
  В комнату тихо вошла невысокая девушка лет двадцати, в обычной одежде монахини и с большим распятием на груди. Вот кому нет никаких проблем-завистливо подумала Мари-живет и живет себе, как птичка, и забот ей нету...Она довольно часто видела эту девушку раньше, в этих покрытых зеленой, сладко пахнущей плесенью стенах. Чудесное голубоглазое создание остановилось, словно ища Мари, ее блуждающий взгляд был подобен рентгену.
  -Зачем ты пришла?-Мари попыталась смягчить свой охрипший от боли голос, но ей это не удалось.
  Девушка дернулась и осторожно шагнула навстречу к ней, касаясь стены рукой. И тут в голову Мари пришла догадка-эта девушка слепая. Ангел оказался незрячим.
  Она осторожно приблизилась и опустилась перед Мари на колени, безошибочно обратив к ней своей слепое лицо. Мари стало не по себе, она открыла рот, чтобы сказать что-то.. ободряющее, но девушка опередила ее:
  -Ты страдаешь, это слышно по дыханию.. Что с тобой? Как ты пришла к нам, ты места себе не можешь найти. Ты больна? -Слова ее, такие наивные и даже нетактичные, прозвучали для профессиональной убийцы непривычно. Словно бы воробей прилетел к раненному орлу, предлагая понести его на своих крохотных крылышках. Девушка между тем продолжила:
  -Я могу помочь тебе?
  В воспаленном хищном мозгу тотчас сложилась формула, эту наивную слепую девчонку можно сделать еще одним своим мощным орудием, но будет ли это правильно? Господи, подскажи мне, помоги найти ответ, зачем ты ко мне направил ее?
  Вслух же Мари произнесла:
  -Ты уже помогла, тем, что пришла ко мне, у меня совсем нет друзей и родных, и тут я никого по-настоящему не знаю. А ты предложила мне помощь, это просто.. чудо.
  Бледное, с розовато-синими веками лицо девушки дернулась и осветилось счастливой улыбкой.
  Осторожно привстав на коленях, она обняла растерянную Мари, для которой это проявление человеческое доброты было шоком. Ее бросали самые родные и близкие, над ней издевались, и она сама привыкла других лишать жизни.. И тут-ангелоподобное слабое существо, которому самому нужна помощь, предлагает эту помощь ей, отверженной!.. Это.. странно.
  -Как тебя зовут?-ласково спросила Мари.
  -Анджелина.. А ты-Мари, я знаю.
  Имя, словно электричество, протекло по нервам мощным разрядом. Откуда?
  -Я не называла своего имени-мягко сказала леди Томас.
  -Прости. Я просто случайно слышала ваш разговор.. тебе не нравится твое имя?
  -Ужасно не нравится. Но тебе пора идти. Тебя будут искать.
  -Да..
  -Ну, вот. Тебя проводить?
  -Нет, я сама.. -девушка так же медленно и осторожно удалилась, похожая на призрак.
  Вместе с ней исчезло и оцепенение, навалившееся на Мари. Она со стоном опустилась на пол в совершенном изнеможении. Теперь она знала, что это не болезнь. И знала, что Это нужно скрывать..
  Молодая женщина осторожно положила руку на живот. Под тонкой смуглой кожей явственно видны были выпуклые очертания большого свернувшегося змея, его кольца медленно сокращались, вызывая в ее теле дрожь. Эта была боль, чудовищная боль, смешанная с высшей степенью наслаждения.
  Мой Демон...
  Подарок из параллельного Мира, черная гадюка, свернувшаяся в матке, часто заставлял ее истекать кровью по ночам, ее темные сколькие кольца разрывали внутренности. Мари разлагалась заживо изнутри, и она теперь знала это. Предстоящая участь совсем ее не пугала. Раньше она боялась смерти, сейчас она желала ее, любила ее, молилась на нее.
  Тонкие пальцы через кожу поглаживали тело внутреннего Демона, заставляя его сокращаться. Его движения возносили ее на новые высоты блаженства, осознание того, что он может вырваться наружу, возбуждало ее еще больше.
  Пусть. Пусть он пьет мою кровь и душу, пусть он убивает меня, пусть!
  Если бы я носила ребенка, чувствовала бы я это же самое?
  Нет, наверное, мой Демон скорее мой любовник, чем дитя..
  Наконец измученное тело выгнулось дугой на полу, глаза остекленели, она укусила себя за руку и стала жадно высасывать кровь, перенося свое сознание в мир, где слышны лишь стоны, вздохи и древние проклятия...
  _______________________________________________________________________________
  
  Поздний ужин прошел в полном молчании. Деймон не поднимал глаз на Лероя.
  Тот наконец не выдержал, и, дрожа от ярости, тихо спросил:
  -Ты что, избегаешь меня?
  Юноша поднял голову, его глаза ничего не выражали-сейчас они были белыми, пустыми и холодными.
  -Мы не сможем остаться вместе, любимый.
  Слово повисло Дамокловым мечом, Лерой замер, услышав его, но сама фраза была просто ужасна.
  -Что?
  -Я.. сошел с ума. Я не помню нашу ночь, так же, как и ты. Я сам, как жертва этой идиотки, видел это Древо прозрения и тебя, ты ел это чертово яблоко и занимался любовью с трупом, это было отвратительно..я не видел реальности, только страшный и путаный сон..
  -Как? И ты тоже? -глаза следователя расширились от ужаса и изумления.-Я тоже это видел, еще пораньше тебя.. Почему ты тоже видишь этот кошмар, мы же не...-он осекся и беспомощно взглянул на Деймона, тот сидел, опустив голову.
  -Напились мы с тобой до чертиков, и все.
  -Ты не понял! Я раньше это тоже видел, я был тогда трезв! Что, скажешь, я был пьян, когда спал с этой Мари!?
  -Я не знаю!!- заорал Деймон на всю квартиру, его глаза налились кровью. -Мог бы мне это не рассказывать очередной раз!
  Теперь настала очередь Лероя беситься. -Заткнись, ревнивый ублюдок, и слушай! Я тебе о деле говорю, я уже говорил, что я тебя люблю, а ты все понять никак не можешь! В первый раз я видел сон про это дерево, это был просто сон, но после ночи с ней все мои сны стали реальностью. Это что-то непонятное, каким образом это видишь ты-я не знаю!
  -Иди сюда-вдруг сказал Деймон, и, не дожидаясь, запустил в руку любовника свои черные длинные ногти, не слишком глубоко, но появились лунки и выступила кровь. Лерой даже не думал отстраняться.
  -Что ты делаешь?
  -Проверяю догадку.
  Деймон медленно облизал ногти. Минуты текли, его лицо обессмысливалась, стало пустым и холодным, он опустился на кресло, словно в полусне. Лерой поддерживал его, теперь зная, что в его крови содержится какой-то наркотик, до сих пор невиданный.
  _____________________________________________________________________________________
  
  
  -Очнулась? Вот и славно. -Джерри подошел к сидящей на стуле, связанной Кейт.
  Глаза ее были расширены от ужаса, она прекрасно понимала, чего хотят от нее эти люди.
  -Не знаю, какого черта ты оказалась в воде, но что-то мне сдается, что обычно беременные женщины по ночам не купаются -голос негодяя звучал ласково, и это пугало еще больше.
  Кейт испуганно и моляще замотала головой, пытаясь что-то сказать сквозь тряпку, заменявшую кляп, но у нее ничего не получалась, кроме нечленораздельного и жалобного мычания.
  -Заорешь-предупредил подошедший Тори -кожу сниму живьем на сапоги, перед тем, как мы вырвем тебе глаза. А сейчас-продолжал он говорить глухо и монотонно-ты хорошенечко потрудишься ротиком, девочка, поблагодаришь спасителей. А там как пойдет. Поняла?
  Угрожая ей скальпелем, свободной рукой он вытащил добротно загнанную тряпку.
  Всех сил молодой женщины хватило, чтобы прошептать:
  -Прошу.. не надо.. у меня ребенок..
  -Ну да, тебя это мало беспокоило, когда в речку полезла ночью. Да и моя жена, давно помершая, трахалась только так и на девятом месяце! Скажи спасибо Тори, что вытащил такую падаль! Все, хватит, меньше слов, больше дела!
  Следующие часы для нее были сущим адом, она рыдала, насилуемая двумя мужчинами, желая себе только одного-быстрой смерти.
  Когда, наконец, они оставили ее в покое, она только смогла, кусая водворенную на место и промокшую насквозь тряпку, перевернуться на другой бок и беззвучно зарыдать. Ее ребенок почти наверняка мертв, и скоро начнется разложение внутри ее организма, сама она после нескольких часов, проведенных в ледяной воде, чувствовала себя отвратительно, и дело было не только в только что перенесенном унижении.
  Ее колотил озноб, больное тело, корчась, прижималось к холодному полу, инстинктивно стараясь облегчить страдания. После часа мучений ей все-таки стало немного легче, и она задремала.
  _____________________________________________________________________________________
  -Угу.. да. Отлично. Да. Сейчас выедем. Спасибо. - отрывистые фразы Лероя, говорившего с кем-то по телефону, вытащил Деймона из объятий Морфея, но это был сон самый обычный. Наркотический сон, впитанный вместе с кровью Лероя, прошел удивительно быстро. Концентрация, значит, снизилась. Деймон подумал об этом и тут же получил весьма чувствительный тычок в ребра:
  -Просыпайся. Мари уже поймана. Нам нужно ехать.
  -Черт. -Деймон зевнул и с видимым наслаждением потянулся. -Я люблю тебя.
  Лерой помедлил с ответом -И я тебя... -Погоди немного, я соберусь..
  Это "недолго" длилось около часа: Деймон всегда очень ответственно подходил к вопросу своей внешности, по десять минут прокрашивая глаза жирным черным карандашом.
  -Да давай скорее уже, что ты как девка..
  Они опаздывали. Лерой немного сердился. Хотя, честно говоря, он любовался Деймоном. Удивительно красивое гибкое тело в форме следователя, блестящие волосы, как лунный свет, и такие чудесные глубокие глаза..
  -Уже все. Демон стоял перед ним, прекрасно сознавая свою красоту и превосходство. Но вместе с тем он боготворил его, Лероя, это было так странно и так прекрасно.. и неправильно..
  На выходе Демон еще раз поцеловал его, его губы обжигали, он казался воплощением красоты и силы, это возбуждало и притягивало к нему еще сильнее, хотелось все бросить, и...
  -Пошли.
  Старая машина, словно сознавая всю важность предстоящего дела, не стала артачиться и завелась с первого раза. Привыкший к комфорту и изяществу Деймон лишь презрительно раздул ноздри.
  -Что они сказали?
  -Да ничего, сейчас ее заберут, и все дела. Придется хорошенько ее расспросить, еще одна девушка пропала.. но как - никто не знает.
  -Угу.. А девушка как-то с этим связана?
  -Возможно. Я тебе вроде говорил о своем помощнике, Робе? (утвердительный кивок) Вот. Она его жена. Брюхатая тем более. Уж как она ей насолила, не знаю. И вообще она ненормальная какая-то, и судить такую с человеческой точки зрения - грех, больная же..
  Деймон ничего не ответил, задумчиво кусая тонкую прядь волос.
  _________________________________________________________________________________
  
  Мари тихо сидела в кресле, зная, что сопротивление бессмысленно. Выдержки и ума в этой женщине было на троих, единственное, что выдавало ее волнение-это то, как ее тонкие пальцы с такой силой стискивали подлокотник кресла, что крепкое дерево готово было растрескаться.
  Все эти люди ждали Лероя с его помощником, кто-кто, а они ей точно спуску не дадут. Второй еще ладно, но Лерой точно.. догадываться о себе он не сможет, но знает, что я сделала с его старым помощником. Если верить слухам о Лерое, дошедшим даже до этого Богом забытого места, то он спит со всеми своими помощниками. Тоже мне..
  Сейчас закончится моя свобода, последние минуты своей жизни я проведу в клетке?
  Мари размышляла и слушала дикие вопли, доносившиеся из дальнего конца монастыря, как божественную музыку: препарат, подмешанный в капли Анджелины для слепых, пересыхающих глаз, начал действовать. Прозрение для слепых, удивительный дар, это вершина того, что мог создать человек...ей просто повезло, что я решила ей помочь.
  Крик повторился, но он был отчаянным, надсадным, переходящим в отвратительный вой.
  Словно отзываясь на этот призыв, внутренний Демон рванулся, едва не прорвав Мари живот. От такого мощного движения она упала в кресле и попозла по полу, тоже разражаясь полным отчаяния криком агонии.
  Вот они-последние минуты жизни, это грех, вся жизнь была грехом, ошибкой, но я не могла иначе, за это я умираю так больно...в глазах этих людей ужас, они не понимают меня, никогда не понимали и уже никогда не поймут, они тоже грешны, они все!
  В эту минуту потрясенный Лерой вошел в двери. За ним смутно маячила фигура Деймона и еще нескольких полицейских, дожидавшихся их у входа, свет, отражающийся от их блестящих нашивок на форме, ослеплял Мари, заставлял ее шипеть и плеваться. Она с ненавистью смотрела, как они беззвучно вошли в небольшую комнату, как Лерой, не глядя на нее, о чем-то расспрашивал коллег. Все смотрели на нее с каким-то любопытством, один даже безуспешно пытался дозвониться до больницы.
  Но в этой комнате были глаза, смотревшие на нее без ненависти, изучающе, с холодным презрением. Деймон Трейси. Она не знала, что в эту минуту он боролся с самим собой, что в ней он снова увидел черты давно ушедшего из жизни человека, как тогда, у вокзала, когда именно она помогла ему справиться с начавшимся безумием.. и снова? Чувства, когда-то жившие в нем, пытались снова восстать, но железная воля не давала пробиться на свет ни одному их ростку.
  Лерой между тем опустился перед Мари на корточки. Господи, как она изменилась! Куда делось спокойное достоинство и пленяющая красота? Перед ним лежала ведьма, осужденная жестокой Инквизицией, перед ним была женщина падшая, страдающая, полная самых отвратительных пороков, и...чистая. Удивительно чистая, да, она просто не видит разницы между Светом и Тьмой, как дальтоник не различает цветов, как человек, в равных пропорциях смешавший соль и сахар, потерял ощущение вкуса.. Она умирает, ей нужно помочь, нужно как-то продлить мгновения ее жизни..
  -Бесполезно. -Произнес чей-то холодный гнусавый голос. -Брось ее. Уже никто не спасет.
  Деймон. Какого черта!? Чего он вмешивается, что он знает, чтобы так говорить?
  -Что? Ей плохо!
  -Я вижу. Смотри!-мощным рывком молодой следователь содрал с нее одежду, оставляя ее в тонкой черной сорочке. Положил руки ей на живот - одна ладонь на другую-и с силой надавил.
  Что-то чужое, мерзко извивающееся под кожей, задергалось, пытаясь выбраться, по очертаниям это была удивительно уродливая толстая змея с небольшими рогами на плоской голове.
  В кучке глазевших на странное зрелище полицейских раздался ни с чем не сравнимый звук: кого-то стошнило, а кто-то был близок к этому. Торопливые шаги. Стон...
  -Что это?-выдохнул Миддл, он знал, что с Мари что-то не так, но о животных, живущих внутри человека, он не слышал никогда.
  -Я не знаю, -проговорил Деймон,- но если это то, о чем я думаю, таблетками ее точно не откачаешь. И вообще ничем. Я же говорю - безнадежно. Можно не арестовывать, она не дотянет даже до города.
  -Это.. глист, аскарида - подал голос кто-то. Питер, молодой сотрудник, бывший ветврач. Он склонился над девушкой, близоруко щурясь. (Конечно-нонсенс, черт там!-хмыкнул про себя Деймон)
  -Нет. - все же удивительно мягко отозвался он.-Позвони, пусть притащат сюда труповозку.
  Молодой человек кивнул и выбежал вон, конечно, он рад был покинуть эту мрачную комнату. Лучше не связываться с неизвестным, оно затягивает в страшный водоворот, из которого можно выбраться только ценой жизни.
  Деймон поднял с пола болтавшееся на длинной цепи распятие Мари и положил ей на грудь, и принялся копаться в карманах широкого плаща, ища что-то. Действовал он удивительно слаженно и уверенно, словно каждый день занимался экзорцизмом.
  -Что ты хочешь делать? И кто тебя научил?-Лерой смотрел на него, широко раскрыв глаза.
  Тот только ухмыльнулся:
  -Надо мной проводили тоже самое. Когда умер мой.. парень, и его душа стала жить в моем теле, я начал видеть всех. Если бы ты видел, сколько всяких одержимых по улицам ходит, ты бы стал таким же, как я. Чокнутым. Ладно. Сейчас я ее точно не спасу, но попробую хотя бы вытащить это чудо из нее.
  С этими словами он достал то, что искал-кастет. Пальцы с черными ногтями неторопливо скользнули, словно обливаясь холодным металлом, и вот Деймон снова на коленях, осторожно приподнимает ее набухшее веко. Ее глаза помутнели, стали белыми и остановившимися, как у мертвой птицы. Свет, видно, потревожил змея: молодая женщина приподняла голову и утробно зарычала, на ее шее начали вздуваться синие вены. Не дожидаясь, пока она окончательно встанет, Деймон с силой ударил ее в скулу, лишив сознания.
  -Выйдите все. -голос следователя охрип, в нем проявилось что-то.. мягкое, прежде не слыханное. Лерой послушно встал и вышел, больше уходить было некому- все давно благоразумно ушли, не желая связываться с нечистью. В должностные обязанности нахождение рядом со всякой потусторонней гадостью не входит.
  Оставшись с бездыханной Мари наедине, Демон начал вести себя странно. Он и не думал проводить над ней Очищение. Да и враки все это. В каждом из нас есть темная сторона, свою она уже показала. Улыбаясь и что-то нашептывая, он приподнял ее голову, уложил себе на колени. Ее волосы, так похожие на волосы Макса, бледное лицо с дрожащими веками.. Пальцами он отирал испарину с ее лица, баюкая ее, как малого ребенка. Темная сторона? Кто из нас-Деймон настоящий? И живет ли Макс во мне, или его душа сейчас вот под этими синеватыми веками несчастной женщины, так на него похожей? Темная сторона? Кто из нас - истинно темен, а в ком живет свет? Я не знаю, я окончательно запутался.. Теперь никто не сможет дать ответа на этот вопрос.
  Кровь шумела в ушах, воспоминания осколками стекла врезались в воспаленный мозг, омывая его алым потоком. Деймон, мало что понимая, схватил худую бледную руку Мари, мечтая только об одном - почувствовать солоноватый металлический привкус, ощутить тепло, медленно разливающееся по телу.. Кровь. Кровь от крови, и плоть от плоти.
  Запястье девушки было все покрыто ранами, некоторые был застарелыми, но были и совсем свежие, аппетитно сочившиеся сукровицей. Почувствовать этот божественный вкус, пока еще бьется сердце, пока я еще помню, что это такое - вкус.. Деймон провел языком по багровым пятнам на ее коже, его зрачки расшились, как дикий зверь, он кусал ее руку, разгрызал мышцы, разрывая вены, упивался теплым потоком. Утоляя своей голод, он не сводил глаз с обнаженного живота девушки. Змей в ее утробе, наделенными простыми инстинктами самосохранения, заменявшими ему разум, чувствовал, что Мари умирает, ее тело стремительно обескровливалось, температура понижалась, и все медленней, все неохотней стучало сердце. Змей еще слишком слаб, он недостаточно напитался кровью, любая мелочь и выход в этот мир, мир, где есть солнечный свет, просто погубит его. Первобытный животный страх захлестывал это существо, заставлял все сильнее биться в матке, но это не могло принести никакого результата. Вот так. Умирает хозяин - умирает паразит. Он слишком беспощадно и жадно использовал возможности этого молодого и сильного тела, и оно не выдержало.
  
  Удар. Просвет. Река холодной крови. Утробный крик.
  
  Серебристые волосы Деймона окрасились алым. Он отшвырнул в сторону нож, тупо глядя на содеянное, он снова убил человека, женщину. Затуманенное дьявольским наркотиком сознание медленно переходило на сторону Параллели, но реальность сейчас мало чем отличалось от того, страшного и мертвенного мира: рассеченная надвое змея прыгала и билась на полу, оставляя густой след, тело Мари Томас, с разорванным мощным ударом животом и с вывалившимися наружу внутренностями скребло руками по камню. В воздухе разливался густой приторный запах крови и мясной лавки, смешанный с запахом гниения: Матка женщины, зачем-то вытащенная из тела Деймоном, сочилась мутной беловатой жадностью, в которой плавали какие-то обрывки белых плёнок.
  Убил! Убил человека, снова!
  Снова распластанное тело, совсем как тогда, это тоже была женщина.. Я.. не могу.. Не могу!
  Молодой следователь впился в мёртвую плоть зубами, разгрызая ее, глотая большими кусками и утробно урча. Сознание все больше уходило в тень, в мир, где есть только одно - Древо, Деймон уже не видел, как в келью ворвались полицейские во главе с Лероем, привлеченные ужасным шумом, несмотря на приказание-никому не входить...
  _________________________________________________________________________________
  
  Бешеный ветер счесывал кожу, словно мелкий наждак. Падая в бездну, Деймон пытался кричать, в открытый рот тотчас ворвался воздух, пытаясь вывернуть лицо наизнанку, как старую перчатку.
  Земля приближалась с чудовищной скоростью, и юноша закрыл глаза, чтобы не видеть мгновения смерти, но тут же понял, что он стоит на земле, безо всяких промежуточных состояний. Бедное тело, все еще в страхе смерти от падения, хотело вцепиться в землю, но Деймон не позволил себе этого. Тормознутое это местечко, здесь тело и разум живут сами по себе, мало полагаюсь друг на друга.
  Здесь вполне возможно умереть, и догадаться об этом спустя три минуты.
  Шагах в десяти на небольшой поляне, усыпанной колко хрустящими черепами мертвых птиц, маячило Древо, и тела, из которых оно состояло, непрерывно стенали, ветер разносил их стоны, играя с эхом, которое, беспрестанно смеясь, отражало древние проклятия. Латынь.
  Деймон понимал: идти к Древу - заведомая погибель, поэтому он развернулся и побежал прочь, пытаясь скрыться в хилых кустарничках у болота. Бесполезно. Он бежал долго, но не сдвинулся ни на сантиметр. Его туда просто не пускали. Он почувствовал себя гладиатором, которого мечами и копьями гонят на арену. И слышны проклятия, сверкают сотни жадных глаз, и свистит воздух в раздувшихся от ярости ноздрях..
  А вот и противник. От Древа к Деймону на четвереньках ползло какое-то существо. Со своего места он не мог его рассмотреть, поэтому он сделал несколько шагов ему навстречу. И захохотал-безумно, злобно, насмешливо. Убитая им леди Мари ползла к нему, в мертвых глазах застыла ненависть, как у убитой птицы, они были покрыты белой застывшей пленкой. Лохмотья разорванного мяса и органов волочились по земле, покрываясь пылью, возле нее кружились мухи, откладывая яйца прямо в ее раны. В руке был зажат нож, ей, как видно, не мешали даже разорванные сухожилия на ней.
  Да, это мир Параллели, где мертвые живы, а живые умирают...
  Страх подступил к горлу, как грязная вода, парализуя тело, Деймон не смог сдвинуться с места, он просто смотрел, как покойница встает на ноги и замахивается ножом, липким и бурым от ее крови. Крови, что пролил он сам, Деймон Трейси.
  Горизонтальная кровавая полоса рассекла его переносицу и оба глаза, чудовищная боль потрясла тело, он вскинул руки к глазам, на ладони закапала густая красная каша. Второй удар, под ребра, подхватил его в падении, Деймон повис на клинке, словно пойманная рыба, и рухнул на выжженную траву. Несколько секунд он бился в агонии, но быстро затих. Покойница легла рядом с ним, обвивая шею руками. Оба тела мелко задрожали, окаменевая, он словно покрывались сырой отваливающейся штукатуркой, быстро трескались и осыпались пылью.
  Через несколько минут ветер разносил в воздухе пепел, так похожий на снег..
  __________________________________________________________________________________________
  
  В человеческом мире тоже пошел снег. Он начался внезапно, робкими снежинками, и довольно быстро набрал силу, и через минуты засыпал все: и машины полицейских, и сам маленький монастырь, и деревья... все пропало в белоснежной тьме, и казалось, что ничего не существует на свете, остались только невыносимо белый снег и алая линия горизонта.. О, Господи.. Ненавистный цвет!
  В маленькой келье полицейские увидели нечто странное:
  Рядом с трупом девушки в липкой луже лежал младший следователь, весь покрытый кровью,
  На его страдальческом лице вдруг вспухла и налилась темная полоса, разорвавшая ему оба глаза, и, прежде, чем кто-то успел опомниться, невидимая сильная рука еще нанесла еще один-под грудь, там моментально открылась большая рана, из которой хлестала кровь.
  Чудесные белые волосы, ставшие алыми, разметались в луже крови, как жидкий огонь. Сильные руки убитого сжимали тело Марии. Последнее объятие, оно не связало жизни, оно связало две смерти. А что может быть вечнее смерти? Деймон умирал, он медленно глох, но все еще слышал надсадный крик Лероя, пробивавшийся к нему словно через вечность, он слышал суету возле себя, В умирающем мозгу пронеслось одно-единственное:
  -Ты - моя Тьма...
  Лерой рухнул перед ним на колени, как подкошенный.
  -Как же так. Почему я позволил ему остаться с ней наедине, почему я не уберег его!? Идиот.. я не смог уберечь того, кого люблю, за что!?? -Крик сорвался и перешел в сдавленные рыдания.
  Никто не позволил себе и улыбки, и чей-то голос тихо произнес :
  -Пути Господни неисповедимы.. Все мы просто пешки в его игре в шахматы.
  -Заткнись!-заорал Лерой, разыскивая взглядом обладателя этого участливого голоса. -Твой Боженька! Великий Боженька! Что он может, на что он способен, он может только отбирать!
  Рыдания. Боль.
  Когда умер Роб, я не переживал так, это была смерть друга, а это смерть того, кого я полюбил, и кому я не успел сказать всё... Руки ощупывали рану, Лерой понимал, что все, что смогут сделать медики-это осмотреть труп-нож поразил сердце. Руки мгновенно окрасились в отвратительный алый цвет, пропитываясь еще теплой кровью.
  Никто больше не позволил себе советов и участливых вздохов. Говорили шепотом, лаконично и по делу. Деймон одобрил бы. Лерой поднялся на ноги, не замечая ничего вокруг. Шатаясь и держась рукой за стены, побрел к выходу. У самого порога он остановился и коротко бросил:
  -Обыскать все. Фото тел ко мне в кабинет вместе с отчетом. Увезти все это. Навести порядок. Если что-то найдете типа медикаментов или наркотиков-экспертам.
  Люди закивали, говоря ему что-то, он не слушал. Душа превратилась в смятый и кем-то сожженный листок бумаги, который забавы ради развеяли по ветру.
  Усталый и сгорбившийся, постаревший за час на десять лет, он брел коридорами монастыря.
  Замшелые стены. Капли воды. Запах плесени. Хоть что-то отвлекает от невыносимой металлической вони. Откуда-то доносились женские вопли. Всегда сложно видеть смерть -размышлял Лерой-особенно эти монашкам. .
  Мимо него промчалась пожилая монахиня-видимо, настоятельница, но тут же вернулась, и, вцепившись ему в плащ, закричала, захлебываясь плачем:
  -Прошу вас, помогите, Анджелина умирает! Прошу, скорей.. сюда, сюда..
  -Я не врач - устало выговорил Лерой, снимая руки женщины со своей одежды. От его прикосновений она тоже запачкалась кровью и вытаращила глаза, тупо глядя на бурые пятна на своих морщинистых кистях. - Вон там-он кивнул в дальний конец коридора-есть ребята. Попросите кого-то из медиков, помогут. Да и труповозка с ними есть. Если что. На случай, если будет слишком много трупья.
  Он оттолкнул женщину и вышел из монастыря. Снег ударил ему в лицо, но не замечал этого, он смотрел на свои руки, кровь на них уже засыхала, отваливаясь корочками.
  Смерть.
  Странное слово.
  Машина сразу взяла с места и понеслась по неровной дороге.
  Еще пару часов назад он был жив. А сейчас -Лерой взглянул в зеркало заднего обзора-его останки отправят в морг во-оон на той милой машинке.
  Пустота.
  Лерой открыл бардачок и вытащил наружу банку энергетика из тех, что за какие-то двадцать минут превращают кровь в чистый кофеин. Залпом выпил ее, словно это был обыкновенный стакан. Хотел было уже захлопнуть ящичек, но увидел в нем нечто, что принадлежало Деймону, а именно отличный самозарядный "Walther" с укороченным стволом. Хорошее оружие. У Лероя тоже такой был, но он не носил его никогда. Зато к нему были еще и патроны..
  Следователь развернул машину, направляясь домой.
  Еще есть одно дело..
  
  Снова крохотная квартира Лероя, снова привычный кавардак, снова ощущается в воздухе терпкий аромат крепких духов Деймона. Еще недавно, еще сегодня он был жив, говорил, что любит, деловито прихорашиваясь перед зеркалом. Оно еще помнит и ждет его отражение. Зеркала не забывают.
  Лерой Миддл скинул запачканный плащ и швырнул его в ванну, включил холодную воду. Мощная струя быстро покрыла черную ткань, окрашиваясь в цвет бледного рубина. Также так принялся оттирать со своих пальцев засохшую кровь, яростно работая над кистями мокрым белым полотенцем. Вот так. Задумчиво повернул вентиль, спасая соседей от потопа. Холодная вода обжигала кожу. Он торопливо выдвигал и переворачивал ящики бюро, вытряхивая их содержимое на пол. Вытащил из груды хлама толстую потрепанную тетрадь и небольшую тяжелую коробочку. Тетрадь он уложил на газовую плиту и включил конфорку. Огонь поедал бумагу неохотно, но следователь не сдавался, яростно растрепывал листы рукояткой кухонного ножа, и последние три года его жизни медленно, но верно погибали. Скоро вся плита была засыпана нежным сероватым пеплом, но и на нем проступали жирные, с наклоном влево, строки. Они исчезали только тогда, когда он разбивал пепел, просыпая его на пол. Огонь доел последний лист и опал. Пепел остыл.
  Лерой торопливо оделся и вышел из квартиры. Было около двух часов дня..
  _______________________________________________________________________________
  -Что такое значит - пасть?-размышляла Кейт. - Наверное, мало кто падал ниже и страшнее, чем я..
  Я.. Они..эти ублюдки не убили меня до сих пор, они похотливые скоты просто, они должны либо отпустить меня, или убить.. Глупо, конечно, думать, что меня оставят в живых..
  От размышлений ее отвлекли шаркающие шаги за дверь и сразу стук - две серии по два удара. Она уже хорошо знала, что это означает. Кто-то из их шайки. Она знала, что тут есть кто-то третий, но она его не видела, поэтому с вниманием впилась глазами в его лицо. Он оказался молодым и довольно красивым, но в его внешности было что-то тревожное, неприятно-слащавое, и маслянистые его глазки пробежали оценивающим взглядом по ее пышной груди и нежным округлым бедрам. Он сразу принялся что-то рассказывать и объяснять Джерри, размахивая руками, изо рта его летели брызги слюны. Прислушавшись, девушка разобрала несколько слов, произнесенных свистящим шепотом:
  -Да. Убить. Сегодня еще двое трупов..Ищут, ищут.. лучше бросить это.
  Джерри задумчиво кивнул.
  -Согласен. -Он говорил довольно громко, и его слова заставляли кровь стынуть в жилах своим спокойствием и невозмутимостью. -Тори, иди-ка сюда..
  Все трое начали спорить, как им поступить с Кейт: бросить обратно в реку, пусть помирает, как и хотела, или отпустить, взяв обещание молчать?
  -В реку. Женское слово, да благодарность, нашел, на что надеяться! Да и вы оба идиоты, забыли, что ли, что анализ спермы тоже существует!? -Дик говорил быстро, горячо, сглатывая слова, и каждое звучало, как приговор.
  -Стоп-перебил Тори. - убивать ее еще больший риск. Выловят труп и совершенно так же все определят!
  -Но..
  -Заткнитесь оба. - Мужчины смолкли, как по команде. - Уберитесь тут и сами не забудьте убраться куда подальше, мы друг друга не знаем, ясно? Девушку беру на себя.
  Внутри девушки все сжималось, когда к ней подошел Джерри, и, осторожно разматывая тонкий шнур, которым ее прикрутили к стулу, тихо заговорил:
  -Слушай сюда, девочка. Тебе выбирать, как поступить. Мне все равно, будешь ты жаловаться или нет, думаешь, я просто так в это ввязался, от легкой жизни? У меня СПИД, от него умерла моя жена, умирает в больнице дочь, я хотел добыть ей денег на лечение, хоть сделать ее счастливой в последние дни, но не смог. Теперь ты на сто процентов спидозница, тоже протянешь недолго. Тори тоже, мы вообще-то от одной шлюхи в одну ночь заразились. Дик вообще психопат, может так разукрасить, что мать родная не узнает. У нас очень умело подобранная команда, нечего сказать. Ладно, все, - Он бросил шнур на пол, отвернулся и добавил:
  -Можешь забрать все свои вещи. Выход сама знаешь где.
  -Что ты болтаешь!? -вскричал вдруг Дик. Он вскочил с пола, и, схватив первое подвернувшееся под руку-топорик для разделки мяса, кинулся со спины к девушке. Топор с хрустом косо врубился в шею, ломая позвонки и ключицу, и застрял, мощная струя крови ударила в лицо. Джерри, обернувшись, увидел хрипящую в агонии Кейт, со страшно выпученными глазами, казалось, они вот-вот вылетят из орбит. Над ней стоял Дик с перекошенным лицом, взгляд его остеклел, а рука, лихо прокрутив топор, выстрелила вперед, и вот Джерри уже бьется у стены, изо рта бежит кровь, он тупо смотрит на рукоятку, торчащую из его ребер. Тори, увидев смерти, хрипло заорал, пытался выбежать в дверь, подальше от психопата, но тот оказался проворнее: прыгнув к нему на спину, он вцепился ему в голову, и Тори упал на пол с неестественно вывернутой шеей и мокрым пятном на крашеных полотняных штанах. Изо рта Дика нитками повисала пена, он тяжело дышал, и недоуменно озирался, все происшествие шло равно столько времени, сколько нужно, чтобы спокойно бьющееся сердце ударило трижды. В углу корчился в агонии Джерри, пальцами зажимая рану, между ними прорывались хлипкие пузыри, Кейт и Тори давно затихли, и только иногда вздрагивали руки и ноги, умирающие мышцы судорожно сокращались. Где-то вдали выла сирена, все приближаясь: кто-то из людей снаружи услышал адский шум в этом, давно ставшем местом подозрительным, доме, и решил вызвать полицию. Дик хрипло засмеялся и попытался открыть дверь с черного хода, но она оказалась заперта, и была довольно тяжелой, чтобы ее выбить. Когда полицейские вошли в дом, они увидели, как молодой мужчина с маслянистыми глазами баюкает на руках девушку с почти совсем отрубленной головой, висевшей на лоскуте кожи, и ласково целует ее губы.
  Тяжелые шаги Лероя Миддла отдавались тоскливым эхом в длинных коридорах, он шел в ногу вместе с комендантом тюрьмы, разыскивая Тома Уэтта. Старик комендант пытался спрашивать у него подробности сегодняшних происшествий, но старший следователь был безмолвен, как статуя. Это немного разочаровало и обидело словоохотливого старика, всегда хорошо отзывавшегося о Миддле, и он тоже смолк, открывая тяжелую дверь камеры. ?84, отдельная.
  Лерой вошел в нее, нарочно лязгнув металлическим брелоком ключей по стене, чтобы разбудить мирно спавшего Тома. Тот вскочил, и, потирая покрасневшие глаза, уставился на них, и Лерой повернулся к коменданту:
  -Оставьте нас одних, пожалуйста. Я задам ему пару вопросов.
  Старик послушно пошел обратно к своему столу на скривленных годами ногах, следователь проводил его взглядом, затем его темные, без блеска глаза снова встретились с покрасневшими и напуганными Тома.
  -Я не буду отвечать на твои вопросы без адвоката. - Пробурчал Том.
  Лерой впервые за весь день улыбнулся, но улыбка была больше похожа на оскал:
  -А я и не собираюсь их тебе задавать. Я пришел выписать тебе пропуск на свободу, сука! - Он вскинул руку, которую все это время держал под широким плащом, что-то тускло сверкнуло в неверном свете, негромко брехнуло, как сонная собака, отплюнуло маленькую гильзу, и Том Уэтт рухнул, словно ему подсекли колени боевым серпом: Лерой в упор прострелил ему сердце. Не дожидаясь, пока кто-то, привлеченный звуком, дойдет до камеры и начнет задавать вопросы, следователь направил дуло "Walther" себе в рот, зубами сжал остро-кисловатый металл, и нажал на курок.
  Деймон. Деймон...
  Снова негромкий сухой выстрел, и вот по сероватой стене поползла вниз густая темно-красная каша. Большое, сильное тело Лероя лежало поверх маленького и щуплого - Тома, и тёплые струйки крови мешались на темных камнях, создавая самое страшное родство двух врагов - родство на крови, и после смерти. Эти души останутся вечно за Гранью, и будут разноситься в стылом воздухе их тоскливые проклятия, похожие на крик перелетных птиц...
  
   Конец.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"