-Сюда!Сюда! - зову я негромко, почти шёпотом, и эхо разносит мой зов, уходя далеко-далеко и постепенно смолкая где-то на другом краю Земли.Мёртвая Собака - мой последний друг - чутко вслушивается в каждый шорох, принюхивается к запахам увядших деревьев и высохшей хвои, и настороженно смотрит вокруг...
-Сюда!Сюда! - снова зову я, и Собака подбегает ко мне.Прижимается к ноге,мелко подрагивая от колючего предрассветного холода и тихонько поскуливая,когда я глажу её по бархатистой шерсти.
-Смотри вокруг, смотри! - и мы оба вглядываемся в кромешную тьму, пытаясь найти хоть частицу жизни, хоть искорку огня в завывании ветра меж камнями,источенными Временем,в непроницаемойбгустой занавеси тумана,сквозь которую лишь слабо угадывались контуры ближних деревьев. И казалось, что всё по другую сторону завесы - это только пустота и бесконечность.
Гляди!Так и идём, неся внутри себя надежду, что появится что-нибудь перед глазами, отвыкшими от цветов и оттенков,контуров и обличий.Извечный вопрос - А что там? - подгоняет дальше, не давая и минуты, чтоб оглянуться назад или просчитать свой будущий путь в Неизвестность. Дурачок! Не вернуться тебе назад. Слишком аккуратно и долговечно заметает следы метель. Деревья одинаковы,как близнецы.Все ориентиры туман укрывает своими молочными заботливыми руками. Впереди тебя - Ничто: всё, что будет там, на твоём пути - это однообразная, монотонная дорога. И теперь - только в этом пути твой смысл. Твой дом стал смутным воспоминанием о радужных, благодатных временах. Твоё будущее - волчьи глаза, изредка проблёскивающие меж деревьями. Ты так наивно принимаешь их за спасительный свет! Временами я долго и мучительно думаю: кто рассыпает по небу разноцветный бисер звёзд? В ясные ночи он кажется таким близким, что руки так и тянутся собрать его и спрятать в ладонях. Но рука безвольно зависает в воздухе, ловит Ничто, а мысли злорадно усмехаются обрывками заученных когда-то бесполезных цифр и витиеватых названий. Когда ты один, все они превращаются в ненужный, разбросанный по пыльным углам памяти хлам. И доставать их оттуда - всё равно, что мило беседовать с самим собой ни о чём.
Феноменальная память - это счастливое сумасшествие. Прошлое - это навязчивая идея, от которой уроешься за сотней бронированных дверей,закопаешься на километры вглубь Земли, и притворишься маленьким незаметным камешком. Вздохнёшь облегчённо - а оно тут как тут: поднимет тебя, сожмёт мёртвой бульдожьей хваткой: ''Уйти хотел? Ну-ну, наивный ты мой!''.
Холодно. Подпоясываюсь потуже, прячу голову в мех телогрейки. У-у,холод собачий! Не останавливаться! Замёрзнешь к чёртовой матери! Глаза закрываются сами - не спать ни в коем случае! До утра - нельзя! Пока не рассеется этот туман, пока не пригреет солнце глину под ногами. Вперёд! В нас впихнули эту мятежную, пульсирующую Жизнь - так будем сохранять её, зубами за неё цепляться. Дожить бы хоть до утра...
А бездушный огненный шар, что повиснет над нашими головами,мы назовём Солнцем. Окунёмся в его слепящий свет, раскинемся в его палящем зное. Наполним своё утро благородным стремлением перевернуть весь этот мир вниз головой, исковеркать его до полной неузнаваемости. Кричи громче, чтоб все слышали. Надежда на мизерный проблеск победы успокоит тебя потом, в психиатричке. Утром ты подойдёшь к обрыву посмотреть: не нужна ли твоя помощь упавшим, а через минуту - валяешься внизу на траве, шепча: ''Помогите...''.Наблюдаешь, как очередной спаситель постигает неповторимую лёгкость полёта. Сквозь всю свою жизнь ты несёшь мешок неразделённого счастья, но когда толпа берёт его в свои грубые руки - оно лишь противно, истерично хохочет, превращаясь в зелёную бутылку или округлую женскую задницу. Днём ты присмиреешь. Ты уже думаешь лишь о том, как - назло всем остальным - дожить до ночи. А, дожив, начинаешь понимать: в этом мире счастливы только
мёртвые да сумасшедшие...
Воспоминание:Тихий небольшой городишко с кривыми улочками и грязными карманами дворов.Я и думать тогда не думал о высоких многоэтажных громадинах - самым высоким строением здесь была водонапорная башня.Далеко вокруг городка простирался огромный лес, наполненный для нас - самых маленьких жителей этой стороны - разнообразными замысловатыми чудесами, фантастическими зверями, героями, и чудовищами.На все наши вопросы взрослые отвечали добродушным смехом или долгими скучныи объяснениями.Мы тогда жалели взрослых, как жалеют птицу со сломанными крыльями.Дети, как никто, умеют искренне жалеть и безоглядно прощать.
Как-то утром прибежал ко мне мой друг Санька.Лицо - возбуждённое,будто потрясён чем-то до глубины души.Влетел - и сразу же:
-Выходи!Дело есть!
Таким таинственным шёпотом сказал.Заинтригованный санькиным поведением,я, не медля ни минуты, оделся в то, что первое попалось под руки и молнией выскочил за дверь.Ни слова не говоря, Санька хватает меня за руку и тянет за собой в сторону леса.Мне всегда еле-еле удавалось поспевать и за нормальным его шагом, а тут - бегом...
-Да погоди ты!Дай хоть отдышаться!
-Некогда! - говорит Васька и тянет меня дальше.
-Да куда ты меня тащишь?Хоть это ты можешь сказать?
-Сейчас узнаешь.
В этот меня у меня было большое желание подраться с ним.Ничто не раздражает так, как неопределённость. А ему хоть бы что!
Потом - когда мы бежали уже через лес - я начал понимать, куда он меня потянул в такую рань.Тропинка. по которой пролегал наш путь, вела на Святогорское озеро.Ничего особенного в нём не было.Одно время здесь собирались строить химический завод.Но жители деревни были против, требовали прекратить это строительство. Ещё ходила легенда, что на дне озера лежит мёртвый город.Эту историю я слышал.
Когда сюда пришли татары, в городе Святогоре не было ни одного война.Это был скорее церковный скит, чем простой городок.Его обитателями были лишь церковники, богомольцы да юродивые,приходившие сюда со всех концов Руси.И вот,когда татарский военачальник приказал им открыть ворота, они ответили:
-Не бывать здесь вашему роду поганому!Есть Бог на небе - он защитит нас!
Татары стали поджигать деревянные стены Святогора.Все жители оделись в белые одежды и стали просить Его о том, чтоб не предал их в руки язычников.Расступилась земля и поглотила осаждающих.Затем из трещины хлынула вода...Через день на месте Святогора расстилалось озеро.
Экспедиция, досконально исследовавшая дно озера, никакого Святогора не обнаружила.Поэтому вся эта история была признана просто красивой небылицей, вроде известного Китеж-града
Ещё озеро было единственным местом для купания.Летом сюда приезжали отдохнуть даже жители райцентра. Упорно жила в здешних краях примета, что человек, раз вошедший в воду Святогорского озера, непременно вернётся сюда снова.
Пока я вспоминал все эти подробности, мы уже выбежали на берег.Я даже и не заметил.
-Ну теперь-то ты скажешь мне, в чём дело? - спросил я.
Санька сделал мне знак молчать и стал бегать вдоль берега, то и дело останавливаясь и во что-то вслушиваясь. Выбежав на песчаный мысок, метров на сто вдававшийся в озеро, он прислушался и позвал меня. Я подбежал и приготовился дать ему хорошую трёпку,чтоб не морочил мне голову. Но Санька шепнул:
-Слушай!Только очень внимательно!
Прислушался.Вначале не мог услышать ничего, а через минуту до меня стали доноситься тихий плач и колокольный звон. С каждой секундой эти звуки слышались всё отчётливей. Минут двадцать мы стояли,как остолбеневшие, боясь пропустить хоть малейший звук. Плач изредка перекрывался какими-то молитвами.Женские голоса пели печальную мелодичную песню. Потом всё это начало постепенно стихать, и через пять минут смолкло окончательно.
-Что это?Кто это? - спросил я заплетающимся от удивления языком.
-Они - односложно ответил Сашка.
-Ты хочешь сказать, что это...
-Святогор - завершил он мою мысль, отстранённо глядя куда-то в небо...
Не могу понять,почему это вспомнилось именно сейчас,здесь: в этом мёртвом лесу,откуда нет выхода и куда нет никакого входа.На горизонте видны синие горы, но сколько бы я к ним ни шёл - они всё время оставались такими же гордыми и недоступными.Было время: я чувствовал себя Мессией, который пришёл подарить жизнь этому мёртвому краю.Я пришёл сюда с мешком, полным семян алых роз, а рядом со мной бежала живая белая Собака.
Каждый день был подобен радужной картинке.Я живо представлял себе, как эти розы прорастут - и вместо чёрного слоя безжизненных листьев просторы окрасятся в алый цвет, а вместо запаха плесени воздух наполнится цветочным ароматом.Но розы прорастали - тут же чернели и безжизненно клонились к земле.Они не сохли, они не увядали - но и жизнь в них отсутствовала начисто.Так вышло в первый раз.Также - во второй, в третий...
А однажды впервые появилась мысль, что всё это бесполезно.И то, что я здесь делал, и все иллюзии, которые я себе настроил, стали казаться непроходимой чушью.Но пока это было только по ночам, а утром я легко сметал все эти мысли прочь.И снова шёл.Всё дальше и дальше. Со временем ночные кошмары всё больше заполняли собой и день.И в помине не было уже радости ожидания нового пути - только злое:''Иди же,иди!''.
Настал день, когда умерла Собака.Сидя над её трупом, я тогда в живую ощутил, что остался один в этом бескрайнем, подавляющем любое движение, лесу.И тогда я впервые заговорил с самим собой.
-Ненавижу!
-Кого?
-Всех!Всех ненавижу!
-А разве тут есть кто-то, кроме тебя?
-А разве Я - не то же самое, что и ВСЕ?Сам для себя человек - это все.Он общается, бросается длинными или мимолётными фразами, желает долгих лет или скорой смерти - это разве не себе он что-то доказывает, что-то говорит или желает?Даже в самых самоотверженных поступках - разве не проявляется стремление утвердить именно себя?Разве сделает человек что-либо во вред себе?
Ощущение было такое - чтоб будь я трамваем, давил бы себя до тех пор, пока на асфальте не остались бы только бесформенные пятна крови и склизкие ошмётки плоти.И опять я всё-таки заставил себя встать и идти, идти, идти!Уже безразлично куда - только б идти, не останавливаясь.
Последнее, чему я удивился в этом краю - это возвращение моей Собаки.Она нашла меня по следу, прибежала, и пошла следом.Всё так же: бодро,поминутно описывая круги около меня. Но когда я, как раньше, пытался играть с ней, то увидел, что в глазах у неё нет ничего.Ни прежней радости,ни прежнего ума.Ровным счётом ничего...
Тогда я понял ещё одну вещь.Ты можешь быть всю жизнь окружён своими братьями по разуму - говорящими, идущими, спящими.Но любой разговор с ними - это разговор с воскресшими трупами.Всё то, что создаётся ими - удивительно напоминает морг.Как мёртвая моя Собака, они не спрашивают ЗАЧЕМ?Ответ уже заведомо известен.Так надо!
Так надо - лучшее оправдание для крокодильих слёз и тактичной лжи.
Так надо - лучшее оправдание лицемерных недовольств и подобострастий.
Так надо - наилучшая цель для хождения по уши в грязи.
Так надо - прекрасная замена надеждам на туманный завтрашний день.
Так надо - говорил я себе и шёл всё дальше, со злостью топча груды чёрных листьев, падавших прямо под ноги, на каменистую землю...
А однажды на этот мёртвый лес посыпал с неба белый снег.Он укрывал собою землю,деревья,
листья,камни,Собаку.И - не таял...