Матросова Марина Сергеевна : другие произведения.

Горячий генерал Тал Тал

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это дневник девушки, умершей в нашем времени. Чтобы найти своего убийцу - злобного демона, она отправляется в прошлое, в эпоху Великой Юань. Ей предстоит притворяться евнухом императора Тогона-Тэмура, чтобы спасти его. Но вот беда, слишком красивый и слишком умный генерал Тал Тал узнал её тайну

  
  
  
  
  
   Смерть малышки
  
   27.02.2018.
   Последний день моей жизни. В это день я и умерла. Начиналось, впрочем, все как обычно. И так как со мной произошли невероятные события, то я записала их, чтобы кто-то мог прочесть и узнать правду. Правду о нашем мире.
   Итак, в этот зимний день я просто шла домой с работы. Мне было 25, но жизнь уже к тому времени у меня не задалась. Плохо оплачиваемая работа продавца, никакой личной жизни и интересных друзей. Но все бы ничего, если бы меня еще и не убили. Произошло это так.
   За заправкой были посажены деревья. Иногда я хожу по этим зарослям, чтобы срезать путь. В этот раз я поступила также, несмотря на пустоту и безлюдность. Не то, чтобы я специально рисковала своей жизнью, так вышло.
   Заряд моего телефона сел еще на работе, поэтому я не могла слушать музыку в наушниках, зато я отчетливо смогла расслышать посторонние звуки. Откуда-то сбоку, из-за деревьев, доносились сдавленные крики и шумы, похожие на удары. Что же это такое. Я поежилась, натянув капюшон синей куртки на голову, и собралась бежать отсюда поскорее, как на дорожку передо мной вывалился окровавленный человек. Я закричала и отпрыгнула. Человек поднял на меня окровавленное лицо, в его глазах застыл ужас, а вместо слез текли кровавые потоки.
   Я попятилась, тело словно одеревенело от страха. Но бежать я не смогла. Спиной я врезалась во что-то или в кого-то. Меня обхватили сильные руки.
   -- А ты кто еще такая? -- услышала я голос. Такой пронизывающий и страшный. Горячее дыхание схватившего меня заставило волосы шевелиться даже под шапкой.
   -Отпустите, пожалуйста, -- едва дыша, пролепетала я.
   -Как скажешь.
   Меня толкнули, и я упала на снег рядом с окровавленным человеком. С затаенным ужасом я подняла взгляд. Передо мной стоял мужчина, он был весь в черном. Его лица я не могла разглядеть из-за маски, натянутой до глаз. Зато глаза. Они были красные.
   -Время твоей смерти, дорогуша, 18-30, -- произнес он своим скрипучим голосом, в его руке как по волшебству возник нож со следами крови.
   -Прошу, пожалуйста, -- из глаз неожиданно полились слезы.
   -Ты просто попала не в то время. Я не могу позволить тебе увидеть меня, -- безразличным тоном бросил убийца и присел передо мной на корточки. Его красные глаза оказались совсем рядом.
   -Нет, постойте, я никому ничего не скажу, клянусь, -- я отпрянула от убийцы, но натолкнулась на труп. Мои ноги испачкались в крови.
   Красноглазый расхохотался.
   -Не скажешь, это правда. Ты никогда не сможешь говорить. Я отрежу твой язык.
   Убийца вдруг стянул с лица маску, и я успела увидеть его улыбку. Мрачную и жестокую. Дальше я не могла ни встать, ни бежать, ни сопротивляться. Он схватил меня за плечи, прижал к себе. Я почувствовала, как сначала боль пронзает живот, как кровь теплой струей вытекает из меня. Затем еще боль, ближе к груди. Затем он приблизил свой нож к моему лицу. Я почти ничего не видела от ужаса и боли. Только его красные глаза и зловещую улыбку.
   Прежде, чем он убил меня и изуродовал, я успела подумать, а может и прокричать вслух:
   -Я убью тебя, убью... ненавижу тебя... я буду преследовать тебя вечно. Я не умру.
   А потом темнота. И я умерла, но даже после смерти я продолжала видеть эти глаза и эту улыбку, а неведомый голос повторял: "Я буду преследовать тебя вечно, я отомщу за свою смерть".
   Тот же день. После моей смерти.
   -Она точно сможет?
   -Она превратилась в мстительный дух после смерти, и теперь ее связывают мощные силы с Красноглазым Демоном. Она сможет преследовать его, пока не убьет.
   -Или он не убьет ее.
   -Это возможно, учитывая, что она еще не перешла порог между человеком и высшими духами. Пока что она просто заблудшая душа.
   Эти голоса в моей голове? Я открыла глаза, кровавая пелена тут же спала. Я оказалась в какой-то комнате, похожей на лабараторию ученых. Рядом со мной стояли двое человек в белых халатах.
   -Кто вы? Где я? -- я осмотрела себя. На мне была белая рубашка до пола. Без следов крови. Непроизвольно я схватилась за лицо. Но кажется, мой язык на месте.
   Один из находившихся здесь мужчин сказал:
   -Успокойтесь.
   Это вызвало у меня страх, я отшатнулась.
   -Не бойтесь, -- произнес другой, азиатской наружности, -- меня зовут профессор Минамото, а это профессор Тайра.
   -Что со мной? Это больница? -- спросила я.
   -Это лазарет потерянных душ, -- мягко ответил Минамото.
   -Что?
   -Наверно, вы знаете, что вы погибли, -- вмешался Тайра.
   -Я...
   -Времени нет, надо ей все объяснить, -- нетерпеливо воскликнул Тайра, -- вас зовут Марина?
   -Да.
   -Послушайте, так произошло, что вас убил Красноглазый Демон. Надеюсь, вы не станете отрицать существование нематереального мира? Мы ученые, и мы уже на протяжение многих лет боремся с этим воплощением зла.
   -Так я мертва сейчас? -- перебила я.
   -Да, -- кивнул Тайра, -- сейчас это ваш дух только.
   Я осмотрела себя, тело даже не было прозрачным как показывают в фильмах.
   -Так вот, -- настойчиво продолжил Тайра, -- Красноглазый Демон -- очень опасное существо, задумавший погубить людей. У него для этого много способов, а мы боремся с ним. Но сейчас главное то, что он убил вас, но вы успели проклясть его перед смертью и поэтому не смогли попасть в верхние миры. Я имею в виду Рай и Ад. Теперь вы стали призраком, привязанном к своему убийце. Поэтому пока ваша смерть была недавней я смогу вас вернуть в ваше тело.
   -Что? -- воскликнула я, -- и я буду живой?
   -Да, но с одним условием.
   -Каким? -- настороженно спросила я.
   -Вы отправитесь на шесть веков назад в Великую Юань.
   -Куда? Что? Каких веков?
   -Вы согласны? -- жестко спросил Тайра.
   -Я...ну я не знаю...
   -Послушайте, Марина, -- вмешался Минамото, -- я должен предупредить вас о последствиях. Мы можем вернуть вас в тело только спустя несколько часов после смерти, и только потому что вы погибли неестественной смертью. Если вы не согласитесь, то станете призраком на месте своей смерти, вы останетесь там навечно. Если вы согласитесь нам помочь, то проживете еще одну жизнь. Будет сложно, но если поможете поймать Красноглазого Демона, вас ждет награда. Небольшой апгрейд, выражаясь техническим языком, вы сможете прожить еще много жизней.
   -Быстрее, -- процедил сквозь зубы Тайра.
   -Я...я согласна, -- выпалила я.
   И в ту же минуту я отключилась.
   Когда я очнулась, то была уже жива. Профессора Тайра и Минамото сказали, что у меня неделя на восстановление. За это время я должна полностью подготовиться, больше времени у нас нет.
   В подробности своей деятельности меня особо не посвящали, но я узнала, что профессора из будущего. Оказалось, что в будущем в наш мир прорвутся демоны и другие страшные существа и начнут уничтожать людей. Апокалипсис одним словом. Профессора Тайра и Минамото в своём времени изобрели машину времени и переместились в наше время, когда демоны могли лишь частично присутствовать на Земле. Чем меньше времени прошло от Рождества Христова, тем наименее сильны демоны, но чем дальше в будущее, тем они сильнее, так как все стремится к Апокалипсису.
   Когда же Иисус сошел на Землю, он ослабил силы демонов, запретив им напрямую воздействовать на людей. Но проходило время, сила демонов крепчала, так как они развратили людские сердца и помыслы с помощью жадности, ненависти, похоти, предательства и других порочных чувств. В будущем у людей не останется ничего хорошего и демоны поглотят наш мир. Поэтому, чтобы спастись группа ученых решила переместится в более раннее время, выслеживать и убивать самых злостных демонов. Тайра и Минамото, а с ними погибший ученый, смерть которого я увидела, преследовали Красноглазого Демона по имени Бальтазар.
   Бальтазар скрылся от ученых в другом времени и месте, а именно в 14 веке в стране под названием Великая Юань. Это часть монгольской империи. Примерно то время, когда на Руси было монголо-татарское иго. Это то, что я отлично помнила из истории. Монголы завоевали почти пол Евразии, и Великая Юань включала в себя Китай и некоторые другие территории.
   У Тайры и Минамоты были специальные радары, которыми они могли улавливать, где находится Бальтазар. И они узнали, что демон находится в столице древнего государства, но как он выглядит и что там делает они не знали. В 14 веке сила демона была меньше, чем сейчас, и из-за этого его сигнал уловить было сложнее.
   За эту неделю профессора поручили мне разузнать историю Монгольской Империи. Они собирались закинуть меня прямо в гущу средневековья, чтобы я нашла Бальтазара и убила. Или по крайней мере заставила проявить свои демонские способности, чтобы Тайра и Минамото смогли уловить его точный сигнал и пустить направленный удар.
   Да, я вернулась в свое тело и в свои мозги. Поэтому за отведенное мне время, я пару дней приходила в себя, учитывая, что меня мучили ужасные последствия возвращения в жизнь после смерти, как-то кошмары, фобии, внезапные слабости и боли. А затем по-быстрому принялась изучать историю, чтобы не попасть впросак. Для начала я открыла википедию и прочитала несколько статей об истории монгол, Чингис-Хане, завоеваниях, основание Монгольской империи, распад ее на три государства: Великую Юань. Золотую Орду (что завоевала Русь) и Срединную Монгольскую империю.
   Император Великой Юань был также главой всех трех стран формально. Это заинтересовало меня. Но оказалось, что могущественный император вовсе не такой, как я представляла. Слабый и беззащитный, одинокий Тогон-Тэмур находился под властью жестокого канцлера, заправлявшего всем. Увлекшись этой темой, я неожиданно наткнулась на южно-корейский сериал "Императрица Ки", где наглядно воспроизводилась обстановка того времени. Я выяснила, что сторонниками императора являлись некие генерал Баян и генерал Тал Тал, привлекший мое внимание незаурядным умом и положением серого кардинала этих закулисных играх.
   Изучила я не очень много, но не смогла понять, в кого из этих людей мог вселиться Бальтазар, тем более, что злодеев там было хоть отбавляй. Главное, что я должна сделать это придумать сносную легенду своего появления и найти союзников, а потом разыскать Красноглазого Демона.
   И еще. Немного подумав, мне захотелось помочь несчастному императору. Его судьба такая несчастная. Его империя потерпела крушение. Почему бы не предотвратить катастрофу.
   Но когда пришло время отправляться, и я полностью подготовила свой план, профессора Тайра и Минамото дали мне последнее наставление:
   -Помни, что ты не должна менять историю. Это важно, мы не знаем, как все обернется, если что-то изменить. Просто найди демона и подай нам сигнал. Этот крестик на тебе -- экстренная связь, не потеряй его.
   -Но постойте, как это ничего не менять, это как в фильме "Эффект Бабочки"?
   -Да, скорее всего это работает так.
   -Но вы не уверены?
   -Уверены, -- раздраженно буркнул Тайра, -- будь готова, Марина, мы отправляем тебя.
   --Не о чем не волнуйся, -- подбодрил меня Минамото, -- я встроил в твой крестик возможность распознавания языка. Ты сможешь говорить, писать, читать и понимать древнемонгольский и китайские языки.
   -А супер-способности вы мне какие-то вставили? Типа кунг-фу как у Сон Нян.
   -У кого?
   -Будущая жена императора Тогон-Тэмура умеет драться.
   -Это всего лишь сериал.
   -Но он натолкнул меня на отличную идею.
   -Переодеться в мужчину? -- иронично спросил Тайра, осмотрев мой наряд 14 века.
   -Да.
   -Удачи, -- кивнул Минамото.
   Я вошла в прозрачную капсулу, и последнее, что я услышала был голос профессора Тайры: " 1340 год".
  
  
  
   Попаданство
  
   14 век. Предместья Дайду.
   В следующее мгновение, а точнее сказать, спустя какое-то время, если быть совсем уж точной, спустя шесть столетий, я очнулась. Было дико больно, все тело точно скрутило. Я ничего не смогла увидеть от боли, в глазах стояла красная пелена. Кажется, я упала, почувствовав, как изо рта хлынула кровь. Дикий ужас пронесся в голове, вот она смерть. Вот Красноглазый и убил меня, отрезав язык, а все до этого просто бред воспаленного воображения.
   Но вместо ангелов, подхвативших мою душу и понесших ее на небеса, ну или хотя бы чертей, я увидела нечто другое. Как никак я разлепила глаза, потому что услышала что-то вроде харкания, завывания и отрыжек. Перед моими глазами был пол, нет земля. А на ней две пары ног, обутых в кожаные сапоги с загнутыми носами. Одни сапоги были черными, другие коричневые.
   -Мать вашу, понеслось, -- прошептала я, медленно поднимая взгляд. Так ноги, ноги, латы, латы, плащи, головы. Одежда была монгольская с примесью китайской моды, это я сразу отметила. Значит, передо мной воины Юань. Значит, я в нужной дислокации.
   -Эй, ты, больной что ли? Может, убить его? -- вдруг отчетливо произнес монгол в коричневых сапогах и золотых латах. Я сфокусировала на нем взгляд, На голове красовалась кожаная треугольная шапка, отороченная мехом. Лицо человека средних лет, с прищуренными глазами и жестким подбородком, характерная бородка и усы того времени.
   -- Не надо, господин Баян, -- произнес второй мужчина голосом с хрипотцой, медленно растягивая слова, -- этот раб особенный. Его Хан Узбек прислал господину Эль-Тимуру в подарок. В письме сказано, что он обучен разным наукам и военным искусствам. Он сын князя, которого Хан Узбек казнил за неповиновение.
   -- Но, Тал Тал, он болен чумой, его надо сжечь, пока мы все не заболели, -- Баян сплюнул в мою сторону. Я с трудом поднялась. На мне была одета мужская одежда по монгольской моде: длинный шелковый халат с запахом бирюзового цвета, сверху кожаный коричневый жилет с мехом, такая же треугольная шапка как и у моих собеседников, сапоги и дорожная сумка со всем необходимым, взятым еще из нашего времени.
   -- -- Не убивайте меня, -- произнесла я, осознавая, что говорю по древнемонгольски, -- я не болен чумой. Это не чума.
   Я знала, что 14 век был временем, когда во всем мире зверствовала Черная Смерть, или по-нашему пандемия чумы, унесшая жизни чуть ли не половины населения планеты.
   -- Я просто прикусил язык, -- пробормотала я.
   -- Святой Будда, он еще и припадочный, -- проревел Баян.
   Ага, в голове прояснилось. Передо мной те самые генерал Баян и генерал Тал Тал. Это то, что мне необходимо сейчас. Ведь не зря я переоделась в мужчину, как это обычно делали девушки в корейских дорамах.
   --Генерал Баян, -- я низко поклонилась, -- я слышал, что вы командуете кешиктаном из русских, калмык и казахов. Этот кешиктан охраняет государя. Позвольте мне стать кешиком.
   Тал Тал изумленно взглянул на меня. Я не удержалась от коварной улыбки в его сторону, потом вовремя спохватившись склонила голову, понадеявшись, что он не заметил моей наглой рожи. В истории я действительно прочитала, что Баян командовал личной гвардией императора, а именно ему пожаловали экзотический отряд, состоящий из представителей покоренных народов.
   -Генерал Баян, я русич, я был младшим сыном князя Сергия Алексеевича Московского, я буду служить вам и императору. Прошу вас.
   Для пущей убедительности я встала на одно колено.
   Баян осмотрел меня внимательным взглядом.
   -- Как тебя зовут?
   -- Я не помню своего родного имени, я был взят в плен великим ханом Золотой Орды Узбеком еще в детстве. Монголы называют меня Мату.
   -- Сколько тебе сейчас, Мату? -- также серьезно спросил Баян.
   Я слегка замялась. На деле мне 25, но я всегда выглядела моложе своих лет, так что в магазине мне не продавали алкоголь, а незнакомцы часто принимали меня за подростка от 13 до 18 лет. Что же будет, когда я приняла мужской облик. Рост у меня маленький даже для девушки, всего 155 см. Хотя я рассчитывала, что монголы также не очень высокие, что конечно на деле оказалось не так. По крайней мере эти двое Баян и особенно Тал Тал были высокими мужчинами.
   -- Двенадцать лет, -- услышала я хриплый голос Тал Тала. От его голоса и пронизывающего взгляда по телу побежали мурашки. Этот хитрец не выведет меня на чистую воду. Внезапно мне до жути захотелось обыграть Тал Тала. Судя по его виду он считает себя великим умником, ну так я и его обведу вокруг пальца.
   -- Мне не двенадцать, мне пятнадцать, -- смело ответила я, -- мы русичи не так выглядим как вы.
   -- -- Ну ты, -- вмешался Баян, -- можешь мне не рассказывать, я ваших видел и не раз, они ж у меня под командованием, цветноглазые.
   Выпятив нижнюю губу, Баян заглянул мне в глаза, и пробормотал:
   -У этого синие, как озеро.
   Он дернул головой в сторону Тал Тала, но тот никак не отреагировал.
   -- Так примите меня, господин Баян? -- пронзительно произнесла я.
   -- Твою судьбу решит канцлер, -- ответил Баян, -- но я не буду против, ты мне понравился, малый, -- Баян одобрительно стукнул меня по плечу рукой. закованной в железные латы. Я чуть не рухнула. Баян недоуменно застыл.
   -- А ты точно мужчина? -- спросил Тал Тал, смотря как бы мимо меня.
   -- Что?! Да как вы смеете! Да я! -- закричала я, притворившись оскорбленной. У самой сердце ушло в пятки. Ну и где эти супер-пупер навыки боя? Эти недоумки Тайра и Минамото мне что реально встроили только распознавание языка.
   -- Ладно, некогда тут языком трепать. Садись в повозку и поехали. До столицы уже недалеко, -- прервал начинающуюся перепалку Баян.
   Я жестами изобразила свое недовольство Тал Талу, он и бровью не повел. Кстати брови у него такие широкие, эх соболиные!
   Оказалось, что я валялась на земле, выпав из повозки для рабов. Мы стояли на дороге, впереди нас виднелись крепостные стены Дайду -- столицы Великой Юань.
   Ух-ты! Надеюсь, что я справлюсь. Немного страшно. Но я должна найти демона и убить его, иначе он убьет меня или же я буду вечно скитаться, пытаясь найти его. По дороге я успела обдумать несколько планов действия на все случаи жизни. Основным мне казалось, чтобы не раскрыли мою половую принадлежность. Если кто-то узнает, что я женщина, то меня просто продадут как рабыню в какой-нибудь дом. И вряд ли в императорский. Я прекрасно понимала, что при моей европейской наружности вряд ли высшее общество сочтет меня красавицей. Хотя я точно не знаю, как они относятся к такой внешности. Но шансов, что меня возьмут во дворец императора даже служанкой очень мало. Да даже если и так. То что может служанка или даже наложница? Она вечно заперта внутри дворца, ее передвижения и действия ограничены. В то время как мужчина имеет куда больше свобод. Именно поэтому я и переоделась.
   Дайду -- столица Великой Юань. Дворец Канцлера.
   Как и другие рабы я ожидала, когда определиться наша участь. Я рассчитывала познакомиться с канцлером. Из истории я знала, что Эль-Тимур узурпировал власть, убивал императоров одного за другим. И теперь управляет словно марионеткой очередным ханом -- Тогон-Темуром. Насколько я знаю Баян и Эль-Тимур были союзниками, пока генерал не поддержал молодого Тогон-Темура, став врагом канцлера. Итак, судя по всему на этот момент Баян все еще на стороне Эль-Тимура. Если это так, то когда же произойдут события, в которых Баян взбунтуется и поможет императору свергнуть Эль-Тимура?
   Наверно, в ближайшем будущем. Это стоило выяснить. По крайней мере канцлер прослыл знатным злодеем и душегубом. Велика вероятность, что Красноглазый вселился в него. Я должна увидеть это своими собственными глазами.
   Эти мои мысли прервал слуга, позвавший меня и других рабов идти за ним. Пока мы проходили роскошные интерьеры дворца, я разузнала, что машина времени определила меня в такую ситуацию. Наша машина могла самостоятельно найти место и время, когда можно было появиться, не вызывая особых подозрений. И это был момент, когда хан Золотой Орды передал хану Великой Юань свои подарки: золото, шкуры животных, вино и русских рабов. Таких людей монголы ценили как интересные диковинки, называя их цветноглазыми. Довольно часто славян брали на услужение. В Золотой Орде, конечно, русичи не были чем-то необыкновенным, с ними заключали даже браки и союзы. А вот здесь на территории покоренного Китая такие как я представляли интересную диковинку. Но без фанатизма. Конечно, поначалу я думала, что монголы и китайцы впадут в шок при виде белого человека, но на деле они были более продвинутыми и общаться с европейцами и арабами для них было привычной вещью.
   Меня в обществе еще нескольких мужчин и девушек вели в одно из помещений дворца, где нас уже ждали Баян, Тал Тал, а также канцлер.
   Нас выстроили, а я во все глаза следила за канцлером. Он был уже старик, седые волнистые волосы заплетены в две косы. Высокомерное, действительно презрительное лицо. Фиолетовые шелковые одежды с вышивками. За Эль-Тимуром по пятам следовали двое мужчин, сначала я приняла их за охрану, но потом рассмотрела богатые доспехи и множество украшений: серьги в ушах, дорогие заколки в волосах, кольца. Эти люди явно были генералами наподобие Тал Тала и Баяна. Я отметила про себя, что меркиты (а Тал Тал и Баян были по национальности меркитами, а не монголами) не носили красивых драгоценностей. Единственным их украшением были доспехи. А у Тал Тала они вообще были черными, что придавало его образу небывалую аскетичность в отличии от других генералов.
   Когда канцлер приблизился ко мне, то Баян рассказал ему мою историю (которую подготовила наша машина времени в письме Хана), что я являюсь маленьким княжичем, сыном казненного бунтовщика. И хан Узбек прислал меня в подарок Эль-Тимуру.
   -- Этот ребенок хочет служить в моем кешиктане, -- настороженно рассмеялся Баян. Он выглядел слегка скованно в обществе канцлера.
   -- Подними голову, -- сказал канцлер.
   Я медленно подняла голову, в ушах зашумело, увижу ли я сейчас Красноглазого? Но передо мной было надменное лицо канцлера и только. Я испытывающе посмотрела в его глаза. Он не шелохнулся. Он или нет. Я и понятия не имела, что Красноглазый возможно будет хорошо скрываться. И с чего я взяла, что он выдаст себя при первой возможности.
   -- Ну что выпучил глазищи, -- ко мне вдруг подошел один из генералов с серьгами в ушах и силой опустил голову. Я резко отпрянула и подняла голову.
   -- Господин генерал, Великий Канцлер велел мне поднять голову, -- ответила я.
   Глаза генерала удивленно расширились:
   -- Но господин канцлер не велел тебе смотреть ему прямо в глаза!
   Канцлер усмехнулся:
   -- -- Оставь его, Тан Ке Ши.
   Тан Ке Ши, кажется, это его старший сын. Из того что я слышала о нем, он жестокий садюга и извращенец.
    -- Так ты хочешь служить у Баяна? -- спросил Эль-Тимур, -- но ты еще не дорос до этого.
   -- Мне пятнадцать, господин Канцлер.
   Тан Ке Ши и его брат, скорее всего второй это его брат Талахай, сделали недоуменные лица.
   -- Возьми его с собой, Талахай, а остальных распредели как обычно. Кажется, у меня возник один план, -- канцлер довольно улыбнулся.
  
  
  
   У Канцлера
  
  
   Примечание к части
  
   Дорогие друзья, для того, чтобы написать эту главу я проползла весь дом на коленях. Пожалуйста, оцените мои старания ( я ставила следственный эксперимент для достоверности))))
  
   14 век. Дайду. Дворец Канцлера.
   Генерал Талахай, младший сын канцлера, на мой взгляд был довольно симпатичен. Он был облачен в серебристые доспехи поверх одежд из синего шелка. Его кудрявые волосы, такие же как у отца, он заплетал в косички на затылке и собирал в хвост. Остальные волосы свободно спадали до плеч.
   На вид Талахаю можно было дать около двадцати лет. Он отличался хорошим ростом и военной выправкой. О Талахае я не нашла никакой информации, поэтому я не знала, что он представляет из себя.
   Пока я его рассматривала, мы оказались возле двойных расписных дверей. Талахай взглянул на меня и произнес:
   -- Сейчас господин канцлер скажет тебе, что делать.
   -- Хорошо, -- ответила я с некоторым сомнением, я не очень понимала, что именно сейчас будет.
   Талахай сделал стражникам жест, и они открыли двери. Перед нами появилась большая зала. В дальнем ее конце высился золоченый трон, на котором сидел канцлер, рядом с ним был Тан Ке Ши. Внизу, по бокам стояли генерал Баян и Тал Тал, а также другие приближенные канцлера.
   Талахай толкнул меня внутрь так, что я потеряла равновесие и упала навзничь. Стало немного страшно отчего-то. Я попыталась встать, хоть и шелковый халат путался в ногах. Но как только я очутилась на ногах, то почувствовала удар в спину, снова сваливший меня на пол.
   -- На колени, -- услышала я позади голос Талахая.
   Я застыла, не зная как поступить. Но здравый смысл пересилил гордость. Ведь в древности так надо было. Я встала на колени.
   -- Кланяйся, -- последовал очередной приказ.
   Я скрепя зубы поклонилась, стукнувшись лбом о пол. Ничего, в церкви люди тоже так кланяются.
   -- А теперь подойди ближе, -- услышала я голос канцлера.
   Я удовлетворенно кивнула и встала. И тут заметила, что Тан Ке Ши криво улыбнулся, его глаза смеялись. Что это значит?
   В этот миг Талахай опять силой опустил меня на колени.
   -- Что вы... -- прошипела я.
   -- Ползи, -- бросил Талахай.
   -- Что? -- я подняла взгляд на него, так как он своей сильной рукой все еще удерживал меня.
   -- Ползи на коленях к господину канцлеру, -- не глядя на меня, ответил Талахай.
   -- Но... разве, -- я пришла в шок, расстояние было довольно большим, да и мыслимо ли такое наказание.
   -- Ползи, -- рявкнул Тан Ке Ши, -- не заставляй Его Светлость ждать!
   -- Ожидание мне в радость, я не тороплюсь, -- ответил канцлер.
   Я бросила взгляд в сторону Баяна и Тал Тала, но и они не дали мне никакой подсказки, сохраняя каменное выражение лиц.
   -- Ползи, -- обратился ко мне Талахай, сильнее сжав плечо, -- ты сын поверженного нами народа. Ты обязан признать власть великого Хана перед тобой.
   -- Но это же не хан, -- в отчаянии сказала я.
   -- Это и есть правитель Поднебесной, ползи, -- Талахай убрал руку, фыркнув.
   Я осталась одна. Передо мной только каменный пол и трон канцлера впереди. Я прижала руку к груди, где висел мой крест с встроенными функциями. Ну же придай мне сил, если это возможно.
   Я подняла голову и, смотря прямо на канцлера, поползла на коленях. Первые передвижения дались относительно легко, я даже осмелела, решив, что не так уж и страшно проползти это расстояние. Но уже через несколько шагов колени сильно заболели. На мне были одеты под халатом ватные штаны, но они не особо смягчали боль от передвижения. Еще через минуту стало мучительно больно. Но приходилось двигаться дальше. Я видела, что многие довольно улыбались. Но я не сдамся. Я достигла трона канцлера, когда боль в коленях стала нестерпимой, и очень хотелось встать. Но нельзя. Превозмогая боль, я осталась на коленях. Синяки меня не остановят. Ты или не ты, Красноглазый?
   Эль-Тимур и глазом не моргнул. Он наклонился слегка и усмехнулся:
   -- Я знаю кто ты. Думаешь, князь? Думаешь сын князя? Я видел много таких как ты, в глазах которых горит гордость. Ты еще не сломался, мальчишка. Как тебя зовут?
   -- Мату, ваша светлость.
   -- Неправда, -- рявкнул канцлер, -- твое настоящее имя!
   -- Я его не помню.
   -- Говори!
   Я отрицательно покачала головой.
   -- Говори, мальчишка, как тебя зовут, -- не отстал канцлер.
   Я посмотрела на него. Сначала я не знала, что сказать. С помощью машины мы подменили меня на реального человека, который умер в дороге. И я с трудом помнила имя этого маленького князя. Я закрыла глаза, настойчивый голос в голове неожиданно дал подсказку:
   -- Меня зовут князь Владислав Рынд-Алексеевич Московский.
   -- Ах вот как, -- довольно улыбнулся канцлер, -- значит, не забыл.
   -- Как я мог, это имя дал мне отец. Монголы прозвали меня Мату, что значит морской. Это из-за цвета моих глаз.
   -- Так вот, Мату, я еще кое-что знаю про тебя.
   -- Да, ваша светлость.
   Канцлер неожиданно рассмеялся. Я встревожилась. О чем это он.
   -- Ты, Мату, даже не мужчина!
   Эль-Тимур опять расхохотался. Прочие недоуменно уставились на меня. Тал Тал пристально посмотрел на меня. Я даже перестала чувствовать боль в коленях. Мой план провалился. Все потеряно или похерено. Сейчас меня изнасилуют и убьют или отправят в дом кесен.
   -- Это неправда, неправда, ваша светлость, -- я склонилась еще сильнее, ударившись лбом о пол.
   -- Ты не мужчина! Ты ведь евнух, -- ударив ладонью о колено, громогласно возвестил канцлер.
   Я почувствовала, как волна облегчения прокатилась по моему телу. По щекам потекли вполне неподдельные слезы облегчения.
   -- Ваша светлость, господин канцлер, -- проговорила я дрожащим голосом, -- простите меня, вы правы. Простите, что не сказал сразу. Мне было стыдно.
   -- Здесь нечего стыдится, -- вдруг раздался голос Тал Тала.
   Канцлер метнул в него взглядом.
   -Простите, господин канцлер, но быть евнухом не зазорно, -- ответил Тал Тал, -- евнухи служат императорскому дому.
   Я не знала, зачем он вмешался, но не хотела, чтобы на него обрушился гнев канцлера, поэтому сама взяла слово.
   -- Ваша светлость, вы правильно все поняли, я евнух. Я не хотел этого говорить, потому что евнухом меня сделали по приказу хана Узбека. Когда моего отца Сергия и брата Федора казнили, оторвав их плоть от костей, меня не стали убивать, так как я всю жизнь с малолетства прожил в Сарай-Бату и не принимал участия в мятеже.
   "Уйми сердце мое от настоящего мятежа" -- вдруг раздались слова в моей голове. Я застыла, но так как все молчали, продолжила:
   -- Тогда так как я утратил статус пленника и сына князя, меня сделали рабом. Хан Узбек был сильно зол на мою семью. Он приказал сделать меня евнухом и отослать в подарок в Великую Юань.
   Канцлер с минуту насмешливо смотрел на меня, все еще не позволяя встать с колен. Потом произнес:
   -- Мату, хочешь вернуть свой титул, свою свободу, свою честь?
   -- Да, господин, хочу, -- ответила я. Сердце затрепетало, сейчас он сделает мне предложение, от которого нельзя отказаться.
   -- Я могу вернуть тебе все это. И свободу, и деньги, и честь, и достоинство.
   Раздался смешок. Это был Тан Ке Ши. Канцлер посмотрел на сына.
   -- Простите, -- кашлянул в кулак Тан Ке Ши, -- просто этот мальчишка уже не сможет вернуть свое честь и достоинство.
   И генерал недвусмысленно изобразил рукой взмах ножом. Талахай прыснул.
   Я дернула бровями и ответила:
   -- А вы думаете, господин генерал Тан Ке Ши, что достоинство и честь мужчины находится у него в штанах?
   -- Что ты сейчас сказал? -- Тан Ке Ши скрипнул зубами.
   -- Так я вам докажу, что это не так. Мое достоинство и моя честь в моем сердце, откуда никто и никакой силой не сможет вырвать их. Нельзя лишить женщину чести и нельзя лишить мужчину достоинства никакими физическими действиями. Потому что это свойства души нежели тела.
   -- Что за бред ты несешь, ублюдок, -- вскипел Тан Ке Ши.
   Канцлер вновь рассмеялся, заставив всех замолчать.
   -- Ты вполне подходишь мне, Мату. Твоя честь и твое достоинство внутри твоего сердца. А твое сердце вот оно где, у меня в руках. Но я верну его, если будешь честно служить мне. Генерал Баян, возьмите этого ребенка и определите в кешиктен, что будет охранять покои императора. Мату, ты будешь докладывать мне все, что делает император. Я хочу знать все, что замышляет этот болван, если его мозги не спеклись. Особенно следи за визитами к вдовствующей императрице. Остальное узнаешь позже. А теперь прочь, иди.
   В полном молчании я встала и ушла. Мне предстояло дождаться генерала Баяна и вместе с ним отправиться в императорский дворец. Мои колени болели, как и голова. Я так и не поняла являлся ли канцлер или кто-то из его сыновей Красноглазым.
   Дайду. Дворец Императора.
   Дворец Великого Хана Тогон-Темура представлял собой огромное одноэтажное здание, но при этом богато и красиво украшенное росписью, золотом и драгоценными камнями. Помимо главного дворца во владения Императора входило еще несколько отдельных дворцов: императрицы, его супруги, младших жен, вдовствующей императрицы, помещения для тысяч наложниц и евнухов, а также охраны.
   Баян и Тал Тал привезли меня почти уже к ночи. Так как дворец был уже закрыт, то Баяну пришлось поговорить с охраной, чтобы нас пропустили. Я чувствовала себя сильно измотанной. Мало того, что мне пришлось много двигаться и даже ездить верхом, так еще и огромное нервное напряжение после скачка во времени и визита к канцлеру давали о себе знать.
   Мне хотелось лечь спать, но неизвестность страшила меня. Где я окажусь, где здесь можно спать, что будет дальше со мной?
   Двор медленно засыпало снегом. Я поежилась.
   -- Тал Тал, -- Баян остановился, -- отведи этого мальчишку в помещении для моих кешиков. А я пойду спать. Утром необходимо нанести визит Императору. Ты тоже хорошенько выспись.
   Тал Тал поклонился и уже хотел идти, как Баян задержал меня. Он развернул меня к себе, положил свои тяжелые руки на мои плечи и наклонившись так, чтобы наши лица оказались на одном уровне сказал:
   -- А ты, как там тебя, Мату, Мату. Слушай меня, генерала Баяна. Теперь я твой господин, и меня не интересует, что велел тебе канцлер, понял? Я твой генерал, а ты мой солдат. Ты будешь выполнять все, что я скажу, иначе я убью тебя, -- Баян сжал мои плечи сильнее.
   Я кивнула. Когда Баян говорит, его глаза так сужаются, что их нельзя было увидеть. Поэтому я не могла определить, что он задумал.
   -- Так вот, Мату, -- Баян отпустил меня, -- прежде чем докладывать канцлеру, ты будешь докладывать мне, а я передавать его светлости. Учти, что я его правая рука. Все, иди.
   Я еще раз кивнула. Баян ушел, помахивая красным плащом. Почесав макушку, я обратила свой взор на Тал Тала, который наподобие черного призрака застыл в пелене белого снега.
   -- Прежде чем отправиться спать, -- произнес он своим немного хриплым низким голосом, -- я хочу кое-что проверить.
   У меня коленки стали ватные. Что он еще удумал.
   -- Чего? -- с нарочитой наглостью сказала я, -- господин генерал, я уже очень спать хочу.
   -- Но ты отправишься в кешиктен генерала Баяна, а это лучшие воины, охраняющие самого императора.
   -- Да, и что? Господин канцлер так сказал.
   -- Но ты хоть меч в руках умеешь держать?
   Тал Тал, стоя ко мне вполоборота, неожиданно отцепил меч от пояса.
   -- Чего, чего... -- попятилась я, -- само собой умею, господин генерал.
   Меч у Тал Тала тоже в черных ножнах. Он сделал какой-то изысканный взмах, рассекая воздух, и протянул мне меч.
   Я еще чуть попятилась.
   -- Эээ...господин генерал, ваш меч, я не могу его принять.
   Тал Тал по-прежнему сохранял свою невозмутимость. Выражение его аристократичного лица не изменилось. Даже следов усталости нет. Вот что значит монгольский воин.
   -- Я не дарю тебе меч, -- пояснил Тал Тал, мне показалось, что его голос слегка смягчился, -- возьми его и покажи, что умеешь.
   -- Ну ладно, -- скрепя сердцем, ответила я, принимая меч. Он так себе тяжелый. Когда я стесняюсь, я становлюсь чудовищно неловкой. Поэтому первое, что я сделала уронила меч. Быстро подняла его, полностью покраснев. Я только одного не пойму, почему в меня не встроены никакие супер-навыки, необходимые для выживания в древнем мире. Когда Минамото и Тайра сказали, что сами подготовят артефакт для меня, я даже не удосужилась проверить, что они туда всунули, но как показывает практика ничего.
   -- Ну что стоишь, -- протянул своим волнующим голосом Тал Тал.
   Я опомнилась. Ну что, можно, изобразить ритуальные танцы шаманов северного закавказья. Я не знаю. Взяв меч в правую руку, я освободила его от ножен. Так дальше что. Пожалуй, пару взмахов. Я взглянула на Тал Тала. Его лицо изменилось. Такое чувство, что его сейчас вырвет. Он наверно первый раз видит такую неумеху как я.
    -- Ты ничего не умеешь? -- спросил он со странной интонацией.
   -- Умею, господин Тал Тал, то есть, господин генерал. Просто у нас у славян совсем другое искусство владения мечом. Во-первых, ваш меч кривой, а наш ровный. Но я все равно покажу кое-что.
   Я покачала головой и взмахом руки велела Тал Талу отойти подальше. Он сделал пару шагов назад. А я принялась кружиться и дико прыгать, изображая неведомый танец с мечами. Нечто подобное я видела в корейском сериале. Это должно сработать.
   Я так увлеклась, что не заметила, как мои ноги поскользнулись на мокром снегу. Меч завис прямо надо мной, угрожая разрубить надвое, и я стремительно заваливалась на землю, зажмурив глаза.
   В следующее мгновение я почувствовала теплое дыхание на своем лице. Мое тело кажется повисло в воздухе. Я разлепила веки. Прямо надо мной нависало лицо Тал Тала. Глаза у него темно-карие, и так ярко блестят. Его губы слегка приоткрыты. А его руки обхватили меня.
   Ой, что это! Я с трудом отвела взгляд от лица генерала и увидела, как занесенный надо мной меч Тал Тал держал одной рукой, а другой удерживал меня от падения.
   -- Эээ, -- промычала я.
   Глаза Тал Тала немного расширились, и он бесцеремонно откинул меня. Я упала на припорошенную снегом землю. Затем ловким движением он вставил меч в ножны и прикрепил к своему поясу.
   -- На сегодня достаточно, -- сказал он в презрительной манере, -- я убедился, что ты ничего не умеешь. Единственный кого ты сможешь убить -- это ты сам.
   Я встала с земли и, отряхиваясь, ответила:
   -- Вы правы, господин генерал. Единственный кого я могу убить -- это только я сам.
  
  
  
   Знакомство с Хурмой
  
   Дворец Императора, Великого Хана Тогон-Темура.
   В военной форме личной гвардии императора я стояла возле огромных мраморных ступеней, ведущих во дворец Великого Хана. Накануне ночью после позорной встречи с Тал Талом я оказалась в казарме, где мне определили койку в комнате, где уже спало пятнадцать человек. Все они были русскими как и я, только мужчинами. Но об этом никто ничего не узнает. На меня никто не обратил внимания по причине поздней ночи, поэтому я просто легла спать.
   Если честно я вообще не спала. Как только легла сон исчез. Страхи и сомнения накатили такой волной, что я и глаз сомкнуть не могла. Когда усталость взяла свое, веки отяжелели, раздался сигнал подъема.
   Пришел Баян и велел вручить мне форму, которая оказалась мне большой. Поэтому я не стала одевать доспехи, ограничившись хлопковым коротким халатом, широкими штанами и жилетом. Волосы по тогдашней моде я заплела в косички и в хвост.
   Баян сказал мне, что сегодня я отправлюсь к императору и вместе с другими буду нести дневной караул. То, что у меня нет подготовки его не касалось, потому что канцлер повелел как можно скорее мне отправиться на место действия.
   Вот так я и очутилась возле дворца. Мы дождались смены караула и зашли во дворец вместо ночной стражи. Нас встретил евнух по имени Колта. На нем был красного цвета халат до пола, шапка, характерная для евнухов, из-под которой виднелась коса длиной до пояса.
   Колта изумленно посмотрел на меня.
   -Кто ты? -- спросил он.
   -- Я новичок, теперь я состою в кешиктане генерала Баяна. Он прислал меня сегодня к Его Величеству.
   -- Ты кешик? -- Колта недовольно осмотрел меня. Я понимала его сомнения, остальные воины, пришедшие со мной были здоровые двадцатилетние парни.
   В этот момент к нам подошли Баян и Тал Тал.
   -- Не трогай его, Колта, -- добродушно сказал Баян, а затем что-то шепнул евнуху на ухо, -- пусть он освоится у вас.
   -- Но тогда он не может быть кешиком, -- возразил Колта, -- господин Баян, этот юноша скорее должен служить в обслуге императора или в гареме. Я могу устроить его.
   -- Так и сделай, я вез его из самого Каракума, позаботься о нем. И иди доложи обо мне императору.
   Колта кивнул и исчез за золотыми дверями с драконами. Я бросила взгляд на Тал Тала, но он не смотрел на меня. Пришлось дожидаться в сторонке, когда визит генерала окончиться.
   Тогда ко мне пришел Колта -- главный евнух императора, он пояснил, что мне также лучше быть евнухом, чем стараться стать воином. Исходя из того, что меня сделали евнухом в юношеском возрасте я уже никогда не смогу стать таким же сильным как другие мужчины, поэтому о карьере военного лучше забыть.
   Поначалу я близко к сердцу приняла эти слова, пока вдруг не осознала, что меня это никоим образом не касается. Я ведь даже не мужчина, хотя почему-то обидно стало по-настоящему. Совсем заигралась, ведь никакого княжича Владислава, жестоко лишенного мужского достоинства, не существовало. Точнее он был, но умер в дороге. А я ведь Марина Алексеева из будущего, не стоит забываться.
   Колта выдал мне одежду моего размера, а потом уже к вечеру мы отправились в личные покои императора.
   Великий Хан сидел за столом и с самым грустным видом пил чай из фарфоровой чашечки. Колта послал меня подливать ароматного напитка время от времени.
   Насколько я знала Тогон-Темуру сейчас было двадцать лет. Он был очень красив. Идеально очерченное лицо с большими глазами черного цвета, трагическими бровями, прямым носом и пухлыми губами, надутыми как у обиженного ребенка. Как и положено императору Тогон-Темур заплетал свои длинные волосы в высокую дольку, украшенную золотым колпачком с драгоценными камнями.
   -- Колта, -- дрожащим голосом произнес император, -- мне так плохо, я хочу хурмы. Сушеной хурмы.
   -- Да, Ваше Величество, -- Колта поклонился и с шипением уже обратился ко мне, -- Мату, быстро принеси сушеной хурмы.
   Я прыснула в рукав. Просто такая просьба показалась мне странной на фоне драматичного поведения императора. Но я все равно поспешила выполнить просьбу. Когда вернулась, то обнаружила Тогон-Темура уже в слезах. Разбив чайник, он причитал что-то о подлой Сон Нян, бросившей его на произвол судьбы.
   -- Что произошло? -- шепотом спросила я у Колты.
   -- Наложницу, которую он очень любил, канцлер отдал королю Коре. Его Величество очень тоскует.
   -- Но разве возможно отдавать наложниц? -- чуть громче, чем следовало сказала я.
   Колта толкнул меня в бок. Император сфокусировал на мне взгляд. Его глаза покраснели от слез.
   -- Колта, кто это? -- спросил он чуть испуганно.
   -- Это новый евнух, Ваше Величество, его прислал Хан Узбек из Улуса Джучи.
   -- Но я не слышал ничего об этом. Эй ты, цветноглазый, подойди ближе, -- император, сгорбившись, помахал мне ручкой.
   Я подошла, поклонилась, а потом произнесла:
   -- Ваше Величество, Хан Узбек послал меня в подарок канцлеру Эль-Тимуру, я вчера был у Его Светлости, и он разрешил мне отправиться служить вам. Ваше Величество, я хочу стать кешиком в отряде генерала Баяна, позвольте мне...
   -- Замолчи, дурак ты эдакий, -- перебил меня Колта, -- видишь Его Величеству не до тебя, как смеешь лезть со своими просьбами. Извините его, Ваше Величество, он еще не освоился.
   -- Из какой ты страны? -- спросил император, распластавшись на столе. Я была слегка поражена манерами Его Величества.
   -- Русь. Моя страна называется Русь. Я из Московского княжества, Ваше Величество.
   -- Как твое имя?
   -Называйте меня Мату, Ваше Величество.
   -- Так ты евнух, а хочешь быть воином, Мату?
   -- Так и есть, Ваше Величество, я смогу.
   Тогон-Темур велел налить еще чая и принялся опять стенать о предательстве Сон Нян.
   -- Ваше Величество, -- осторожно сказала я, -- но как так получилось, что канцлер распоряжается вашими наложницами?
   Император исподлобья хмуро посмотрел на меня. Я продолжила:
   -- Ах, как наверно, эта девушка сейчас страдает. Я слышал, что король Коре сейчас лишен трона, а она ведь принадлежала вам, Великому Хану, потомку Чингисхана.
   -- Мату, -- шикнул Колта.
   Но я, сделав тупенький вид, уставилась на императора.
   -- Не думаю, что она страдает, -- ответил Тогон-Темур, -- Сон Нян сейчас верно смеется надо мной.
   -- Отчего же, Ваше Величество?
   -- Потому что она любит этого Ван Ю, и она счастлива быть с ним.
   -Ай-ай-ай, неблагодарная, но, Ваше Величество, раз она там счастлива не лучше ли ей там и оставаться тогда?
   Император непонимающе посмотрел на меня.
   -- Дозвольте сказать, Ваше Величество, -- склонилась я в поклоне.
   -- Ну говори.
   Я подняла голову, поправив сползающую шапку.
   -- Вот вы говорите любовь, любовь, -- протянула я, -- вы ведь от этого страдаете? Такая сильная тоска сковала ваше сердце, что кажется сейчас же умрете, если Сон Нян не вернется, не так ли? Но если вы ее любите. По-настоящему любите, то должны понимать, что она будет счастлива только с Ван Ю. Она любит его, а он ее. Вы не можете ее удерживать подле себя, а если будете, то она станет страдать, а ежели она станет страдать, то и вы также станете. Ибо не может ваше сердце остаться спокойным при виде ее слез. Поверьте моему слову, вы не будете счастливы, насильно удерживая ее возле себя. Слышали ли вы о таком выражении: "Если любишь -- отпусти". И я говорю вам, это истина. Отпустите, она вернется, если любит вас. А если нет, значит вам не судьба быть рядом.
   Император обиженно надул губы, слушая. Он не стал меня перебивать. И я отчетливо поняла, что ему просто надо поговорить с кем-то. Что ж, любовные советы -- это мой конек. Весьма своеобразный кстати. В моей обычной жизни я ни с кем не встречалась, потому что презирала те отношения, которые строили люди. Никакой любви и возвышенности, только грязь, пошлость, расчет. Поэтому я не верила, что настоящая любовь как в книгах существует. Мой любимый совет -- расставайтесь пока не поздно. Подруги меня ненавидели за это.
   -- Я продолжу, Ваше Величество, -- вдохновенно сказала я.
   Тогон кивнул.
   -- Сон Нян -- ваша первая любовь?
   Император кивнул. Я скроила рожицу и махнула рукой:
   -- Все ясно как белый день, Ваше Величество. Первая любовь никогда не бывает последней. Это такой закон. Чувства такие сильные, но чаще всего безответные. Ваше Величество, поверьте мне на слово. Я знаю. И это пройдет как говорит Соломон.
   -- Кто говорит?
   -- Один философ. Вы его не знаете.
   Тогон-Темур смутился при этих словах, затем опять обратился ко мне:
   -- Как странно, Мату, ты такой молодой, а говоришь как человек, умудренный опытом. Тебе приходилось так безнадежно любить?
   -- Ваше Величество, каждому из нас приходилось безнадежно любить, правда, Колта?
   Колта выпучил глаза на меня и натужно кивнул. Тогон издал тяжкий вздох. Кстати о безнадежной любви я знаю все, ведь мне приходилось в своей жизни влюбляться в знаменитостей.
   -- Вот что я скажу вам, Ваше Величество, чтобы много знать, не обязательно много испытать. Хотя испытал я и немало. Но только дурак учится на своих ошибках. Хотя я и дурак. Но вы-то нет, поэтому учитесь на моих. Я прочел очень-очень много книг, Ваше Величество, оттуда я знаю все о жизни.
   Я правда много читала и смотрела фильмов и дорам. У меня высшее образование в плане выдуманных историй и теоретических знаний о том, что не пригодно для реальной жизни.
   -- Ты прочел много книг? -- со смущением переспросил Тогон-Темур, -- вот как, а ты будешь мне читать?
   -- Каждый день, Ваше Величество.
   -- Так ты любишь читать.
   -- Очень сильно, Ваше Величество.
   -- Может, почитаешь мне сегодня, я не могу уснуть. Раньше Сон Нян читала мне, а теперь ее нет, и спать не выходит.
   Глаза Тогона вновь наполнились слезами.
   -Ну вот еще, Ваше Величество, -- фыркнула я, -- вы что собрались спать в такую ночь?
   -- А что такое? -- обеспокоенно спросил император.
   -- Когда на сердце камень, нипочем не уснешь. Вы должны сбросить стресс.
   -- Что сбросить?
   -- Тяжкие оковы тоски.
   -- ААа, понятно. Но как, Мату, мне очень тяжко.
   -- Вам необходимо развеяться. Сменить обстановку.
   -- Что ты несешь, окаянный, -- зашипел Колта, до этого ошарашенно вслушивающийся в наш разговор.
   -- Молчи, Колта, -- остановил его Тогон, -- продолжай, Мату.
   -- Вам надо выбраться из дворца, сходить в питейное заведение и устроить славную пирушку. Вот послушайте, мы устроим славную пирушку, а Сон Нян не позовем!
   Это была цитата из Пиратов Карибского Моря, но Тогону об этом знать не обязательно.
   -- Но я не могу, -- с отчаянием сказал император, -- повсюду соглядатаи, меня не выпустят! Меня узнают, разоблачат, поймают или даже убьют.
   -Вот именно, Ваше Величество, -- вставил Колта.
   -- Но вы тут загнетесь, прошу прощения, Ваше Величество, положитесь на меня. Сегодня я охраняю вас и слежу за вами, -- я стукнула себя кулаком в грудь.
   Хорошо, что телосложение у меня довольно хрупкое, поэтому мою грудь, тщательно перевязанную нельзя было разглядеть.
   -- Что ты сейчас сказал? -- Тогон напрягся.
   -- Я сказал, что канцлер велел мне следить за вами.
   Тогон открыл рот от изумления. Мне показалось, что у него начался приступ удушья. Наверно, это астма на нервной почве.
   -- Не волнуйтесь так, Ваше Величество, я же сказал, что именно я буду докладывать, где и с кем вы были. Поэтому ни о чем не беспокойтесь. Я ничего не скажу.
   -- Нооо, -- Колта хотел остановить императора.
   -- Если не хотите, то оставайтесь здесь, -- прервала я его.
   -- Я хочу, -- поспешил император, -- но как это провернуть?
   -- У меня есть план, -- деловито предложила я, -- начнем с того, что вам необходимо переодеться. Всем нам. Позовите этих двух стражников в зеленом.
   К нам подошли двое солдат, это личные телохранители Тогон-Темура.
   -- Ваше Величество, -- нахмурилась я, -- у вас из верных людей только три человека? Колта и эти двое?
   Тогон грустно кивнул.
   -- Этого хватит. -- ободрила его я, -- нам четверым надо переодеться примерно в одинаковую одежду. Ты, -- указала я на телохранителя повыше ростом, -- оденешься немного богаче остальных и будешь изображать нашего господина, чтобы при случае нашего разоблачения, тебя перепутали с императором. Но если все пойдет по плану, нас не найдут. У вас есть обычная одежда, парни? Несите ее. Ваше Величество, у вас есть деньги?
   Все засуетились, и уже через полчаса все было готово. Мы все оделись довольно неприметно, дабы изображать солдат в выходной день. Старшего телохранителя по имени Лян Ян мы одели как и договорились в нашего господина, а младшего Чжоу Лунь в нашего товарища.
   Чтобы выбраться беспрепятственно из дворца, я решила договориться с охраной из русского кешиктен, заступившего сегодня на ночную стражу. Без труда я добилась того, чтобы нас тайно выпустили. Я была уверена, что мои земляки не сдадут меня.
  
  
  
   Славная пирушка
  
  
   Примечание к части
  
   Сэму - так называли в Великой Юань иностранцев, означает цветноглазые. То есть, среди Сэму встречались арабы, европейцы, русские, тибетцы и уйгуры - наполовину монголы, наполовину европейцы или арабы. Сэму были распространены среди монгол и часто занимали влиятельные должности. Китайцы наоборот их недолюбливали.
  
   Дайду. Дом Весеннего Цветения.
   Чайные дома или так называемые Дома Весеннего Цветения -- это такие древнекитайские притоны. Многие из них, предназначенные для высшей знати, были весьма приличны. Весенние девушки -- гецзи, обитающие в них, занимались обслуживанием клиентов, но вовсе не сексуальным, а скорее интеллектуальным: играли на музыкальных инструментах, вели интересные беседы, пели песни, танцевали и заваривали чай.
   Я решила, что нам стоит отправиться в место попроще, чтобы никто не смог узнать императора в лицо. Видели его немногочисленные приближенные, а вот люди среднего класса никогда.
   Идти в совсем уж низшие заведения, я бы не советовала, поэтому мы выбрали неплохой весенний домик, где часто собирались торговцы. Говорят, хозяйка там исключительная красавица. Она нас и встретила. Очень высокая худая девушка с насмешливым лицом. Несмотря на ее красивое платье и искусный макияж казалось это место совсем не подходит ей. Мне она показалась малость неженственной.
   Я не стала заказывать отдельную комнату, вместо этого мы сели в общем зале, где за столами уже расположилось несколько компаний. Чжоу Цзе Лунь -- наш телохранитель заказал побольше вина.
   Император был необычайно возбужден всем происходящим, Колта постоянно причитал о нависшей над нами опасности. Телохранители немного стеснялись. Я же подливала всем вина. Через пару мини чашечек, в которых местные употребляли алкоголь, Тогона унесло. Он поведал нам следующую речь:
   -- С какого перепугу я вообще связался с этой Сон Нян?
   -- Понятия не имею, -- чокнувшись с ним, сообщила я.
   -- Да она красива.
   -- И что с того?
   -- Таких как она дох... -- выкрикнул Тогон.
   Мы весело засмеялись. Колта тоже похихикал.
   -- Пойдемте лучше танцевать! -- предложила я, -вчера я показывал танец моего народа генералу Тал Талу, так ему не понравилось.
   -- Интересно посмотреть, -- вдохновился Колта.
   Император Тогон оставался на своей волне, продолжая сагу о Сон Нян и своих чувствах:
   -- Она все испортила... Это было не по-настоящему... Пойми, Мату, я просто хотел ее, потому что, когда мы были на Че Джу она прижималась ко мне голому.
   Тогон попытался распахнуть свои одежды.
   -Ничего себе, -- натурально удивился Чжоу.
   -- Мне нравится, -- поддержал его Лянь Ян.
   -- Вот так вот прижималась, -- император припал к груди Колты, и евнух добродушно погладил его по голове.
   -- Эту занимательную историю вы мне еще поведаете! -- меня тем временем тоже понесло как и всех остальных.
   Поэтому уже через полчаса мы лихо отплясывали монгольские народные танцы под бренчание местных музыкантов, а еще через пятнадцать минут к нам присоединились остальные посетители весеннего дома, решив показать особенности китайской культуры.
   Тогон всеми доступными ему ругательствами на всех знакомых ему языках поливал свои несостоявшиеся отношения с Сон Нян. А что такого? пацану необходимо высказаться, потом отпустит. Затем решено было идти по бабам, я громко поддержала. Но в этот момент дверь питейного заведения открылась и появились новые посетители. Я не обратила бы на них внимания, если бы Тогон не схватил меня за рукав и не прошептал:
   -- Сон Нян...
   -- Эта паршивка? -- заголосила я, выпито было много.
   -- Как ты меня сейчас назвал? -- услышала я высокий женский голос, и исходил он от паренька, только что зашедшего.
   -- Это Сон Нян, -- Тогон повис на моих плечах. Император -- парень высокий и мощный, пришлось его столкнуть, чтоб не упасть. Тогон оперся на столик, но тот почему-то упал, бутылки с вином со звоном упали на пол.
   Я сосредоточила взгляд на группе зашедших. Сон Нян была переодета в мужчину, с ней еще четверо человек. Один по виду и есть тот самый Ван Ю, опальный король Коре.
   -- Ну пусть идут откуда пришли, -- икнула я.
   Они не шелохнулись. Тогда император подошел ко мне и, совершенно осмелев, заявил:
   -А ну иди сюда, я приказываю, Сон Нян, ты моя женщина.
   Ван Ю изобразил недовольство. Сон Нян наоборот не растерялась, подошла вплотную к императору и дерзко спросила:
   -Ну что что вы хотели?
   -- Что это за идиоты с тобой? -- с некоторым бахвальством спросил Тогон.
   -Да как вы смеете?! -- Сон Нян это явно было не по нраву.
   -- Сегодня ты пойдешь со мной, поняла. Я хочу, чтоб ты была со мной, неужели ты такая бессердечная и ты так просто бросишь меня? Неужели так уедешь в Коре?
   О нет, сейчас опять расплачется, да еще и при ней. Но Сон Нян явно вскипела от этих слов.
   -- А я не и не хочу с вами оставаться. Это я-то бессердечная? Вы хоть знаете, что в моем сердце никогда не будет места вам, потому что там другие люди, а не вы. Который лишил меня самого дорогого! Моей семьи, я искренне ненавижу вас! И жалею, что мы встретились!
   -Ну и проваливай, уезжай! Не хочу видеть тебя, -- заплакал Тогон.
   Я думала она развернется и уйдет, но она что-то задумала. Не отходя от императора, она заявила с самым мстительным лицом, которое мне приходилось видеть за всю свою жизнь:
   -- Но так просто я не уйду, я хочу чтоб вы знали...
   Я не могла слушать продолжение этой перепалки. У меня есть свое видение этой ситуации, поэтому вальяжной походкой я подошла и встала между Сон Нян и императором. Она оторопела от такой наглости. Я заглянула в лицо этой девушки.
   -- Да что такое? Если ты, милая, так любишь Ван Ю и свое Коре, то бери свои жалкие пожитки и уходи, громко хлопнув дверью! Да что ты из себя возомнила, чтобы мстить императору, правителю Поднебесной, сыну Неба. Ты будешь его упрекать? Ты никто перед ним, в его руках небесный мандат, понятно? Небеса даровали ему право решать кто будет жить, а кто умрет. Поэтому не смей тут хамить, лучше падай Его Величеству в ноги и проси пощады!
   Сон Нян смерила меня зверским взглядом:
   -- Сын неба, -- издевательски протянула она, -- у императора нет власти и печати. Он здесь никто.
   -- Ты посмотри какая умная! У императора есть все, что надо, а если ты будешь перечить, то скоро умрешь и родишься навозным жуком, а император раздавит тебя своим сапогом, -- я картинно изобразила как сапогом давлю жука.
   -- Ах ты проклятый сэму! Маленький евнух, что из себя возомнил! -- вспылила Сон Нян после всеобщего ржача. Мгновенно она занесла руку и влепила мне пощечину. Причем сила у нее явно не девичья. Я пошатнулась, упав на руки Тогону. Но быстро опомнилась, встала на ноги и стремительно приблизилась к девушке. Щека болела, аж слезы прыснули из глаз.
   -Ах ты стерва, щас я покажу тебе русские кулачные бои, -- выпалила я, вино все еще кипело у меня в крови.
   -- А ну попробуй, недоносок, -- Сон Нян приподняла брови в насмешке.
   Я только вскинула ладони, как она схватила мою руку и с силой сжала, а потом вывернула так, что я чуть не взвыла от боли.
   -Держись от меня подальше впредь, никчемный евнух сэму, и еще извинись за свои слова, -- процедила она, склонив свое зловещее лицо ко мне.
   Айщщщ, неужели я даже с девчонкой не смогу справиться, где мои навыки кунг фу, черт их дери!
   Но Сон Нян, обладая военной подготовкой не хуже любого мужчины, оказалась действительно сильнее меня.
   -- Сон Нян -- с обеспокоенным и немного стыдливым лицом попытался вмешаться Ван Ю, -- отпусти его, давай уйдем. Нам действительно надо уезжать, неудачная была идея сюда прийти. Простите, Ваше Величество и позвольте откланяться, -- это уже Тогону.
   -- Да она специально сюда пришла, чтоб покрутиться перед императором, -- выдала я, чтоб хоть как-то отомстить за свое униженное положение. Зря. Сон Нян еще больше вывернула мне руку, так что я упала на колени.
   -- Сон Нян, -- ахнул император, но вмешаться никто решил.
   -- Ну ты, тварь, я те щас устрою, -- прошептала я, передо мной оказались ноги Сон Нян, и я недолго думая кинулась на них, рискуя лишиться руки, которую девушка-воин крепко держала. Мне удалось сбить ее с ног. Мы кубарем покатились по полу, пока моя спина не ударилась о что-то твердое. Сон Нян отцепилась от меня и вскочила, я тоже. Разъяренными фуриями мы встали друг напротив друга.
   -- Что ж вы так убиваетесь? Вы так себя не убьете, -- раздался голос совсем рядом. Этот голос, я его знаю. Ой. Мы с Сон Нян одновременно повернулись, прямо рядом с нами стоял Тал Тал.
   -- Генерал Тал Тал!
   -- Господин Тал Тал!
   Мы с Сон Нян сказали это одновременно. Он скосил взгляд на наши растрепанные лица и мрачно посмотрел в сторону императора.
   -Ваше Величество, вот вы где.
   Сказано это было с укоризной.
   -- Кажется, пора уходить, -- нерешительно предложил Тогон, оценивая ущерб, который нанесла наша гулянка. Опрокинутый стол, разбитые бутылки, испуганные посетители.
   -- Тал Тал, мы возвращаемся во дворец, -- продолжил император, -- а ты заплати тут за все. Уходим по-быстрому, -- шепотом добавил он.
   Колта и телохранители бросились за Тогоном, я хотела отправиться за ними, но Тал Тал удержал меня одной рукой.
   -А тебя, Мату, я попрошу остаться, -- сказал он вроде спокойно, но мне послышались будущие несчастья в этом тоне.
   Ван Ю между тем под шумок увел Сон Нян.
   -- Мату пойдет со мной, -- император оказывается еще здесь.
   -- Ваше Величество, -- не растерялся Тал Тал, -- позвольте я одолжу его на сегодня, чтобы он помог мне справиться с последствиями вашего побега. Мои люди сопроводят вас во дворец.
   -- Только сделайте это незаметно, -- вмешалась я, -- господин генерал, никто не должен знать, где был сегодня император.
   -Разумеется, -- сквозь зубы процедил Тал Тал.
   Император радостно кивнул и отправился восвояси, я помахала ему вслед, заверив, что скоро увидимся. Колта и телохранители подбодрили меня взглядами.
   Генерал Тал Тал по-быстрому уладил дела с хозяйкой весеннего дома, заплатив ей кругленькую сумму, и велел мне идти за ним.
   -- Что это означает? -- Тал Тал остановился посреди улицы там, где особенно ярко светила луна, и уставился на мои волосы. И тут я поняла как должно быть сейчас выгляжу. Волосы торчат в разные стороны. Халат облит вином. А пол лица красное от пощечины Сон Нян. В голову закрались чисто женские мысли о потере привлекательности. Но какие глупости, все ведь думают, что я мужчина.
   -- Ох, ах, -- я схватилась за лицо и завопила еще громче, рука, которую выворачивала Сон Нян тоже болела, -- ой как больно!
   Тал Тал даже не дрогнул, взирая на меня со своим излюбленным равнодушием.
   -- Сон Нян меня избила, -- поведала я. Он что не понимает, мне плохо и обидно до глубины души!
   -- Ты об этом так спокойно заявляешь? -- моргнув один раз, спросил Тал Тал.
   -- Я вовсе не спокоен, господин генерал, мне очень больно и плохо, есть что приложить холодное?
   -- Нет.
   -Как же, а ваше холодное сердце. Господин генерал, -- пробубнила я.
   Тал Тал вместо ответной колкости глубокомысленно промолчал. Может, он и шуток не любит. Я хотела увидеть его лицо, но он развернулся ко мне боком, и я больше не могла следить за его небогатой мимикой. Что там он скрывает, мистер непроницаемость. Пришлось идти дальше за ним. Наконец он родил предложение:
   -- Что вы скажете канцлеру насчет сегодняшней вылазки?
   -- Я ничего не скажу, разве канцлеру интересны такие мелочи? Император ходил выпить вина с друзьями, это не государственное дело.
   -Канцлер велел вам рассказывать о каждой мелочи.
   Я застыла от неожиданности. Он сейчас меня на вы назвал? Я остановила Тал Тала, коснувшись его рукава.
   -Господин генерал, вы...
   Тал Тал резким движением оттолкнул мою руку и пошел дальше. Я побежала за ним. Как только мы поравнялись, генерал как ни в чем не бывало продолжил разговор:
   -Канцлер велел тебе докладывать все.
   -- А я повторяю, что не буду докладывать такие глупости. Канцлер и сам не будет рад, если я забросаю его сведениями из личной жизни Его Величества.
   -- Хорошо, поступай так, -- глухо ответил Тал Тал.
   Мы пришли к дворцу и там расстались. Точнее Тал Тал без лишних прощаний покинул меня. Я отправилась искать Колту, чтобы узнать, где мне можно переночевать.
  
  
  
   Куяк Тан Ке Ши
  
  
   Примечание к части
  
   Дорогие друзья, если вы хотите узнать, что такое куяк и какой он был у Тан Ке Ши, то добро пожаловать)))
  
   Дайду. Дворец Императора.
   Евнухи при дворе императора пользовались привилегиями и относительной свободой, особенно если занимали хорошую должность. Можно было с легкостью продвигаться по карьерной лестнице, стать богатым и уважаемым человеком. Правда все это при условии, что ты понравишься императору. А в нашем случае канцлеру. Именно он, Эль-Тимур играл первую скрипку. Проблема состояла в том, что Эль-Тимур в отличие от императора не так сильно перенял китайские традиции, а более придерживался монгольских, где евнухов не жаловали и считали рабами.
   Но ведь я шпион Эль-Тимура, значит, у меня есть шанс, если я все сделаю правильно укрепить свои позиции.
   Размышляя подобным образом, я вышла из дворца и направилась в сад. Император сейчас проводил церемонию прогулки и любования белоснежным покрывалом снега. Я как и другие евнухи его сопровождала.
   Место мое было в самом конце свиты. Видно ничего не было. Поэтому я встала на цыпочки в надежде разглядеть, как император ловит снежинки ртом или что он там вытворяет.
   -- Ростом не вышел? -- произнес насмешливый голос позади меня. Я опустилась на пятки и испуганно оглянулась. Это был генерал Тан Ке Ши -- старший сын Эль-Тимура. Я поклонилась и пожала плечами. Этот человек внушал мне большое чувство опасения. Если он правда садист, любит чужую боль, то мне как ни с кем другим необходимо держать себя в руках при нем. Зная свой склад характера, я предполагала, что вполне могу стать потенциальной жертвой вот такого садюги. Знаете, если все люди делятся на хищников и жертв, то я точно косуля или заяц кому как нравится. Как и все люди двадцать первого века меня не миновало увлечение психологий, и я подумала, что садисты чувствуют своих жертв как охотничьи собаки. Потому я не должна показывать при Тан Ке Ши малейшей слабости и страха. Он никогда не должен узнать, что такая как я потенциальная жертва для него.
   -- Господин генерал, рад приветствовать вас, -- поклонилась я.
   Тан Ке Ши сделал мне знак глазами, чтобы я следовала за ним. Он медленно отстал от общей процессии и скрылся за деревьями. Я поступила также.
   Какое-то время я незаметно шла за Тан Ке Ши. Он как и другие воины был высокого роста, широкоплеч, что еще больше подчеркивали его бронзовые доспехи, именуемые по нашему хуяк. Да -- да. Доспехи по-монгольски именно так и назывались. Потому я внутренне содрогалась от смеха, обдумывая, что Тан Ке Ши весь облачен в хуяк.
   В отличии от своего брата Тан Ке Ши предпочитал бритую голову с косицей, заплетенной на темечке. За ушами у него поблескивали крупные золотые серьги и расписные кольца, вставленные в мочки.
   -- Ваша светлость, -- окликнула я и ускорила шаг.
   Тан Ке Ши оглянулся, увидел меня и остановился.
   -- Ты поступил на службу к императору? -- сразу спросил он.
   -Да, ваша светлость.
   Мы медленно двинулись по узкой дорожке, вьющейся между пушистыми от снега туями.
   -- Что он делал? Встречался с кем-то, докладывай.
   -- Нет, ваша светлость. Он напивался допьяна весь вечер.
   Тан Ке Ши довольно улыбнулся.
   -- Больше ничего?
   -- Пожалуй, что нет.
   Мне стало немного не по себе. Как бы это не было странно или даже старомодно, зачастую мне сложно врать. Я тот человек, что легко может выдать себя, когда лжет. Поэтому я радостно накинулась на ближайшие заросли кустов, что зеленели прямо на белом снегу. Я присела рядом и коснулась черно-синих ягод, свисающих с веток.
   -- Юниперус коммунис, -- пояснила я генералу.
   -- Что? -- Тан Ке Ши удивленно переводил взгляд с меня на ягоды.
   -- Это на латыне. Эти ягоды называются юниперус коммунис.
   По-нашему это звучит можжевельник, но я не стала вдаваться в подробности.
   Генерал вскинул брови, не зная, что ответить.
   -- Они могут быть ядовиты при больших дозах, -- ляпнула я.
   Знаете, я имею кое-какое образование. Я училась на ландшафтного дизайнера, и немного знаю о растениях. Но в обычной жизни мне это не пригодилось, потому что я не смогла найти работу по специальности.
   Тан Ке Ши остановился. Его глаза блеснули. Я подумала, что его лицо -- беспокойное, нервное и всегда живо изображающее эмоции и правда выдает в нем легкую степень безумия. Или не легкую. Этого я еще не знала.
   -- Мату, -- сказал Тан Ке Ши, -- отец... господин канцлер говорил мне, что ты ученый. Ты разбираешься в травах и даже знаешь их латинские названия. А ты молодец! -- при этом он хлопнул меня по плечу.
   Я скривилась от боли. Как же эти мужики любят так сильно хлопать. Натянув улыбку, я сорвала пару ягод.
   -- Так ты, должно быть, знаешь много ядовитых растений? -- продолжил Тан Ке Ши.
   -- Конечно. Белладонна, белена, шалфей, рута.
   Я произнесла эти названия также на латыне.
   -- Как ты сказал бел-ла-до-на, -- по слогам повторил Тан Ке Ши, -- как она выглядит?
   -- Как красивая женщина, -- съязвила я.
   Белла Донна на латинском означало красивая женщина. Название такое дали этой траве из-за галлюцинаций, которое оно вызывало.
   Тан Ке Ши скорее всего не понял моего сарказма.
   -- Похоже на эти ягоды, -- я продемонстрировала генералу ладонь с темными ягодами, -- человек умирает через 10-20 минут.
   -- Кстати, а генерал Баян или Тал Тал говорили тебе что-нибудь?
   -- Что-нибудь это что, господин генерал?
   Тан Ке Ши недовольно посмотрел на меня. Может, я переборщила с дерзостью?
   -- Особые указания, -- пояснил он.
   -Нет.
   Мысленно я выдохнула. Вот как. Тан Ке Ши подозревает этих двоих в измене канцлеру. Что ж, он прав, но я не собираюсь их выдать.
   -- Вечером у императора званный ужин, -- сказал Тан Ке Ши, -- ты мне будешь нужен. Подойдешь ко мне. Бел-ла до-на... -- пробурчал он.
   Я кивнула, поклонилась, и мы расстались. На душе было неспокойно.
   Званный ужин в императорском дворце.
   Император принимал канцлера, его сыновей, некоторых важных чиновников и наместников, монгольских князей и иностранных гостей. Сам Тогон-Темур восседал на золотом возвышении на троне и там отдельно от остальных вкушал изысканные яства и охлаждался ароматными напитками. Внизу на полу в два ряда выстроились маленькие столики для каждого гостя. Евнухи сновали из главной залы в кухню и коридор, разнося угощения. В нишах за колоннами прятались музыканты, издающие затейливое бренчание.
   Я входила в число младших евнухов, подающих блюда. Как и было условлено я улучила время, чтобы оказаться рядом с семьей канцлера. Сам Эль-Тимур мне ничего не сказал. Зато Тан Ке Ши, когда я наклонилась к его столику, чтобы налить чай, громко проговорил:
   -- Мату, возьми этот чайник с нашего стола и передай его господину Тал Талу.
   Я удивленно посмотрела на него. Талахай указал мне на фарфоровый дымящийся чайник.
   -- Что это? -- спросила я.
   -- Ты что оглох, придурок, -- вспылил Тан Ке Ши, -- господин канцлер хочет оказать честь генералу Тал Талу, отнеси ему чай с нашего стола. И поживее.
   -- Хорошо -- хорошо, господин генерал, -- я взяла поднос с чайником.
   Я бросила взгляд вперед. Напротив через ковровую дорожку восседали Тал Тал и Баян. Сейчас они не обращали на нас внимание, занятые беседой с каким-то вельможей.
   -- Отсюда я прослежу выпил ли наш чай Тал Тал, -- улыбнулся Тан Ке Ши.
   -- Но господин генерал, почему вы решили передать ему чай, -- спросила я.
   -- Господин Тал Тал верно служит моему отцу и из-за него... -- Тан Ке Ши состроил злорадную физиономию, -- у нас все хорошо.
   Я замялась. По всему выходило, что дело не чисто. Неужели он задумал просто передать чай, с чего бы это. Тан Ке Ши ясно дал понять утром, что подозревает Баяна и Тал Тала. А теперь он просит отнести ему чай.
   -- Смотри мне, -- Тан Ке Ши неожиданно сжал мою руку, -- я отсюда прекрасно вижу все, чтобы ничего не случилось, и ты донес чай. Если ты его случайно прольешь, я также случайно отрублю тебе руки.
   Я сглотнула.
   -- Я все сделаю, господин генерал.
   Взяв поднос, я отошла не так далеко, чтобы услышать, как Тан Ке Ши сказал Талахаю:
   -- Я уже позаботился о том, чтобы вся вина легла на этого евнуха. Я скажу, что сам видел, как он рвал в саду ядовитые ягоды и рассуждал об их свойствах. К тому же он сэму, и из мести отравил генерала.
   Талахай радостно кивнул. Вот сволочи, что они задумали. Мои руки задрожали, но чтобы они не обратили на меня внимание, я медленно пошла дальше. Тан Ке Ши не сводил с меня взгляда.
   А в моей голове крутились мысли о том, как утром я рассказывала о знакомых мне ядовитых растениях. Что же я сказала: белладонна, рута, шалфей, ягоды можжевельника. От страха воспоминания путались в голове. Неужели Тан Ке Ши отравил этот чай. И он хочет, чтобы я поднесла его Тал Талу. Тогда он умрет, а меня обвинят в отравлении и казнят.
   Для того чтобы попасть на сторону, где сидел Тал Тал необходимо было зайти за трон, обогнуть его и тогда уже появиться на той стороне зала. Это было сделано, чтобы евнухи не мелькали перед глазами императора. И место за троном было недолгим укрытием, где Тан Ке Ши не сможет меня увидеть.
   Мои щеки запылали от паники, руки сильно дрожали, а ноги стали будто ватные. Я должна вылить чай, когда окажусь там.
   Но что я тогда поднесу Тал Талу. Тан Ке Ши сидит почти напротив него и увидит, если я ничего не принесу. Что же делать...как же быть. Как же мне спасти и себя и Тал Тала.
   А я уже оказалась за троном. Сначала я думала выплеснуть злосчастный чай прямо на пол. Но здесь сновали десятки евнухов. Они бы все увидели. Кто-то мог прикрикнуть, и Тан Ке Ши услышит. Да и как я расплескаю чай, можно, конечно, уронить поднос, но тогда чайник разобьется, и я ничего не смогу сказать в свое оправдание. Тан Ке Ши поймет, что я специально так поступила.
   Я остановилась. Секунды как стрелки часов тикали в моей голове. Я увидела, как один евнух стащил с подноса кусочек мяса, запихнул его себе в рот и отправился дальше.
   Тогда я поняла, что делать. План хоть и сумасшедший, но это единственное, что я могу.
   Мысленно произнеся краткую молитву, я схватила чайник с отравленным чаем и прямо из горлышка выпила его весь. До последней капли.
   В конце концов живем один раз, а ведь это моя вторая жизнь. Быть может, если мне сильно повезет, я умру и снова окажусь в лаборатории Минамоты и Тайра. Я провалила ваше задание. Я не нашла демона.
   -- Да что ты вытворяешь? -- один из старших евнухов ударил меня по лбу, я пошатнулась.
   -Извините, -- пробормотала я, -- пить хотел.
   -- Ненормальный, -- завизжал евнух.
   Но мне было не до него. Я, перехватив поднос, поспешила к Тал Талу. Его высокий хвост, украшенный черной заколкой возвышался над остальными чиновниками. Я подошла, низко поклонилась и произнесла, втиснув свою голову между Баяном и его племянником:
   -- Господин генерал Тал Тал, его светлость, Великий канцлер, передал вам угощение. Чай со своего стола.
   -- Его милость безгранична, -- Тал Тал вежливо кивнул столику канцлера. Я заметила, что семья Эль-Тимура наблюдали за нами.
   -- Позвольте, -- я протиснулась вперед, немного оттолкнув Баяна.
   -- Да что за неуклюжий мальчишка, -- разозлился Баян, но мне необходимо было встать полубоком, чтобы немного загородить собой обзор.
   -- Вот выпейте, господин генерал, -- важно произнесла я, мой голос дрогнул. Я взяла пустой чайник и изобразила, что наливаю что-то, низко опустив носик в чашку.
   Тал Тал мгновение смотрел на мои манипуляции. Я боялась, что он изумится и воскликнет: "Что это такое? Канцлер преподнес мне пустоту вместо чая?".
   Но Тал Тал промолчал. Едва заметное движение головой, и он поднял глаза на мое лицо. Я не знаю, как я выглядела сейчас. Но необходимо было сохранить непроницаемый вид, надеюсь, мне это удалось.
   -- Попробуйте. господин генерал, -- я сдавленно улыбнулась.
   Тал Тал покачал головой, его карие глаза сверкнули. Он пристально посмотрел в сторону канцлера, взял пустую чашечку и изобразил, что пьет.
   Таким образом, я налила еще пару чашечек.
   -- Эй, -- толкнул меня Баян, -- а мне ничего не передали, налей мне тоже чая.
   -- К сожалению, он закончился, -- ответил за меня Тал Тал, и добавил громче, -- я выпил его весь.
   Тан Ке Ши переглянулся с Талахаем. Они улыбнулись.
   Я встала позади Тал Тала, ожидая, что будет дальше. Если Тан Ке Ши использовал белладону, то уже через 10 минут у меня начнутся судороги, припадки, галлюцинации и если не принять противоядие, я умру.
   Тал Тал обернулся на меня, по его лицу как всегда было непонятно, что он думает, но он хотел что-то сказать мне.
   -- Мне пора идти, -- не дала я ему ничего сказать.
   Тал Тал наконец показался мне растерянным. Но мне некогда было его слушать. Я поспешно ушла, перейдя на другую сторону зала.
   -- Ну как он все выпил? -- прошептал мне Тан Ке Ши.
   -Вы сами все видели и слышали, -- ответила я.
   -- Постой тут, никуда не уходи, -- велел мне генерал, -- узнаешь, что дальше будет.
   Я встала позади, нервно заламывая пальцы. Что же мне делать. Противоядие, есть ли оно. Хоть убей, я не могла ничего вспомнить. В голове туманилось. Неужели смерть приближается. Я почувствовала сначала, как ступни похолодели, а потом этот холод распространился на ноги выше. А уже через пару минут мне нестерпимо... захотелось в туалет. Прям приспичило пописать. Я помялась с ноги на ногу. Да что это такое. Я ж умирать собралась, но позыв становился все сильнее. Такое чувство, что мочевой пузырь переполнился. Блин, я больше не могу терпеть. Я мучительно приплясывала на месте, пока наконец не поняла, что сейчас устрою на пиру маленькое наводнение. Такой позор мне не к чему, особенно на глазах у Тал Тала. Да и император тут. И даже канцлер, ох е-мае.
   Я поспешно, забив на приказы Тан Ке ши, покинула свой пост и опрометью кинулась прочь из залы, случайно поймав обеспокоенный взгляд Тал Тала.
   В коридоре туда-сюда сновали евнухи. Я кинулась в ближайшую дверь. И где у них тут общественный туалет. Очень надо. Но ничего не было. Едва сдерживаясь, я выбежала во двор, и несмотря на то, что была зима скрылась в глубине сада.
   Ох, кустики родненькие -- они тут явно к месту. Я ринулась в заросли можжевельника, которые недавно рекламировала Тан Ке Ши. И тут меня осенило, я вспомнила, что говорила. Ягоды можжевельника похожи на ягоды белладонны, еще шалфей и рута. Все эти травы были мочегонные, а не ядовитые. Если он перепутал-таки белладонну с можжевельником, да еще и прибавил шалфея и руты, то он устроил мне неплохую чистку почек.
   Ой, мне ж приспичило. От сердца отлегло и я только успела устроиться в кустиках, как раздались поспешные шаги и прямо на дорожке передо мной оказался Тал Тал.
   Что???? Я застыла как вкопанная. Я сижу в кустах с голым задом, извиняюсь, а он шарит по округе глазами. Еще минута и он меня увидит. Такого позора я не переживу и устрою себе ритуальное харакири. Мне даже облегчиться перехотелось.
   Казалось, что может быть хуже, но нет. Послышались еще шаги. Я чуть приподняла голову из-под кустов, сюда шел канцлер! Я сдавленно хрюкнула, зов природы как же его унять. К моему ужасу Тал Тал уловил мои телодвижения. Он как-то быстро встал прямо передо мной, загородив мою сгорбившуюся тушку своим плащом.
   Стыдоба, это не то слово, что я сейчас чувствовала. Канцлер приблизился. Я старалась не дышать, восседая за спиной Тал Тала. Кажется он тоже не рад тому, что происходит. Но если он сейчас отойдет, то меня еще и канцлер увидит. А что если они оба увидят, что я решила помочиться по-женски. Меня прошиб холодный пот, а ведь мужчины, даже евнухи, по-другому в туалет ходят.
   Ой, я еле сдерживаюсь. Мне холодно, сейчас отморожу самое дорогое.
   -- Господин канцлер, -- протянул Тал Тал, он поклонился. У меня уже слезы на глазах выступили от усердия.
   -- Когда тигры дерутся, то обезьяне лучше сидеть на дереве, -- без всякого приветствия, ответил канцлер.
   Тал Тал переступил с ноги на ногу. Канцлер хочет унизить его, поставить на место. Что же он ответит. Но прежде, чем я это услышала, то поняла, что держаться нет сил. Я извиняюсь, меня прорвало. Не знаю, что подумал Тал Тал и канцлер, ведь по идее они ничего не видели, но звук моего журчания был хорошо слышен.
   -- Журчащий ручей, -- громко сказал Тал Тал, откашлявшись, -- смешиваясь с пылью превращается в грязь, а грязь не способен разбить даже ветер.
   Я услышала как канцлер хмыкнул. Мой поток закончился. И я услышала, что Эль-Тимур удаляется. Тогда и я задала стрекоча, едва натянув штаны, пока Тал Тал глубокомысленно взирал в спину канцлеру, я скрылась с места своего позорища. Когда Тал Тал обернулся и выкрикнул мое имя, я уже бежала среди деревьев, применив тактику петляющих следов.
   -Какой позор, какой позор, -- приговаривала я, приложив холодные ладони к пылающим щекам, -- а если он идет за мной. Я слышу хруст снега.
   Я побежала еще быстрей. Вот сейчас правда бы сдохнуть и вернуться в свое время. Я натурально обоссалась на глазах генерала Тал Тала. Нет, формально он этого не видел, но стыда не меньше. Прежде чем я покончу собой, я найду и убью эту тварь Тан Ке Ши, какого хуяка он перепутал мочегонное с ядом? Лучше б я красиво умерла в объятиях Тал Тала, чем нассала под его плащом.
   Господи, да он идет за мной. Послышался скрип снега. Я юркнула за какую-то постройку, дверь была открыта. Я забежала, это оказался архив или библиотека. Забившись за самые дальние полки, я затаила дыхание.
   Библиотека в ту же секунду осветилась. Кто-то зашел, неся фонарь. Я увидела несколько фигур. О ужас, это был сам канцлер, Тан Ке Ши и Талахай.
   -- Отец, я и правда отравил Тал Тала. Я избавился от него, -- растерянно проговорил Тан Ке Ши.
   -- Недоносок, тупой идиот, -- канцлер разъяренно затопал ногами, -- я только что говорил с Тал Талом.
   -- И что, отец? -- спросил Тан Ке Ши.
   -- Я угрожал ему, но Тал Тал настолько суров, что когда он говорит журчащий ручей, то я слышу журчащий ручей! Вы хоть понимаете, что за враг нам попался! Тал Тал настоящий воин. и он не такой тупой как ты, -- завопил канцлер и накинулся на Тан Ке Ши с кулаками.
   Я зажала рот руками, наблюдая унижение сына канцлера от его же отца. Талахай испуганно застыл, вздрагивая от каждого удара, полученного братом.
   -Еще раз ты возьмешься за такие дела и я лично тебя повешу, -- канцлер презрительно окатил взглядом Тан Ке Ши, -- пошел вон.
   -- Простите, господин канцлер, -- оба брата низко поклонились. Канцлер, взмахнув шелковым халатом, вышел, громко топая.
   -- Тан Ке Ши, -- тихо произнес Талахай, -- как это произошло?
   -- Не пойму, -- вытирая кровь с подбородка, ответил он, -- я сделал ядовитый чай. Все как и говорил мне этот евнух. Почему не сработало.
   -Почему? -- как эхо повторил Талахай.
   -- Если только он обманул меня, -- вспылил Тан Ке Ши, -- пойдем найдем его и я вытрясу из него душу.
   Талахай согласился, и они тут же ушли. Лишь тогда я перевела дыхание. Ну вот что теперь делать. Я в полном дерьме. Еще немного помедлив, я хотела незаметно уйти. Но вот в библиотеку опять кто-то зашел, я снова шмыгнула в свое укрытие. Пришедший установил лампу на столе. Это Тал Тал.
   Могу ли я провалиться на месте от стыда. Надеюсь, что посижу тут немного, и он тоже уйдет.
   Тал Тал выбрал интересующую его книгу и сел за стол.
   -- Если эти травы были мочегонные, то тебе не стоит так долго здесь сидеть, -- вдруг произнес Тал Тал.
   Я поперхнулась собственными слюнями. Тал Тал повернулся в мою сторону. Откуда он узнал, где я. Не буду выходить. Это уж слишком, что именно он видел...
   Тал Тал встал и приблизился к моему тайному убежищу. Я решила на него не смотреть, изображая, что рассматриваю свои пальцы.
   Тал Тал откашлялся, потом присел напротив и положил свою руку мне на плечо. Я почувствовала, что краснею.
   -- Не стоит...- произнес Тал Тал и опять закашлялся, -- я все понял.
   -- Ну я это...это...- я подняла взгляд и наши глаза встретились, да он бессовестно издевается. Глаза Тал Тала были веселые.
   -- Мату, ты хотел спасти мою жизнь, -- двинув бровями, он сделал серьезное лицо, -- поэтому я воспринял твой журчащий ручей...кхм...
   И тут он улыбнулся.
   -Господи, какой позор, -- я обхватила руками голову.
   Но тоже стало смешно. Меня сотрясали то ли мелкие рыдания, то ли нервный смех. Я опять осталась жива, я опять опозорилась на глазах такого генерала, а он утешает меня речами о журчащих ручьях.
   -- Благодаря журчащему ручью я сразу нашелся с ответом канцлеру, -- Тал Тал похлопал меня по плечу. Он делал это мягко, не так как все. Я опустила лицо в ладони и пробурчала оттуда:
   -Уходите, дайте мне спокойно умереть с моим позором.
   -- Я этого не забуду.
   -Сделайте одолжение, поступив наоборот.
   -- Ты спас мне жизнь.
   -- Всего лишь ваш мочевой пузырь.
   -- Он мне также дорог.
   -- Зачем вы только пошли за мной в сад...
   -- Когда ты принес мне чай, то есть, его отсутствие, я все понял. И то, что ты выпил его. Вот здесь...- он замолчал.
   Я подняла глаза. Тал Тал, смотря на меня, поднял руку, а потом приложил к своим губам.
   -- Твои губы, -- томно протянул он, -- были мокрыми. Так я понял, что ты выпил. А когда ты выбежал, я решил, что ты умираешь.
   -- Достаточно, немедленно уходите, -- позабыв о всякой субординации, закричала я, -- это самый большой позор за всю историю позора.
   Тал Тал без лишних слов развернулся и ушел. Я тяжко вздохнула. Что именно сейчас думает Тал Тал. Он ничего не сказал насчет того, что понял, что я женщина. Возможно, он не понял этого? Что он видел? Господи, что именно он у меня видел...ааааайщ, я сейчас сгорю от стыда.
   Но он не сказал мне ничего, означает ли это, что он так и не понял. Мое прикрытие евнуха было почти идеальным. Евнухи, которым делали кастрацию в юнном возрасте, становились женственными, имели утонченную внешность, манеры и голос. Поэтому никто не усомнился, что я так называемый "чистый" евнух. Но тот факт, что он видел, как я мочилась не совсем подходящим образом для мужчины. Ведь евнухи выполняют это через трубочку. Быть может, Тал Тал решит, что я, то есть, евнух Мату настолько уподобился женщине, что подражает ей во всем.
   Но все равно позор и стыдоба. Убейте меня кто-нибудь. Например, Тан Ке Ши.
  
  
  
   Мудрец, равный небу
  
   Дайду. Дворец Императора Тогон-Темура. Ночь.
   Я лежала в своей постели. Надо сказать, что я устроилась почти со всеми удобствами. Комплекс императорского дворца представлял собой более ста, нет более пятиста зданий. Таким образом, дворец императора -- это настоящая крепость со всеми нужными постройками. Я хоть и младший евнух, а все же смогла получить отдельную комнату. Произошло это так. Колта предложил мне на выбор место в общей спальне для младших евнухов. Они жили по три человека в комнате. Или же, наверно, с целью поиздеваться надо мной Колта рассказал, что есть еще одна постройка, где повесилась несчастная наложница и потому там никто не живет. Это место в дальнейшем отдали для пользования евнухам, потому что никто из женщин жить здесь не хотел. В 14 веке люди были до крайности суеверны. Но евнухи также опасались проклятого дома, распуская слухи о белом призраке.
   Я не испугалась, более того обрадовалась. Это ж подарок небес. Весь дом принадлежал мне. Правда никто не хотел туда ходить и все домашнее обслуживание приходилось делать самой -- приносить воды для купания, убираться. Но я не жаловалась. Так было удобнее для сохранения моего секрета. Кроме того мне повезло еще с тем, что евнухи -- люди с обостренным чувством гордости. После лишения своего мужского достоинства они становились крайне уязвимы во всем, что касалось их чести. Они никогда не мылись вместе, не раздевались и старались держать все самое интимное вдалеке от чужих глаз. Благодаря этому мое отстраненное поведение не вызывало особого интереса.
   Я видела много таких евнухов как я, то есть, чистых. Те из них, кто уже стал взрослым походили на женщин округлыми формами тела, манерами и голосом, многие имели неестественно высокий рост. Чистые евнухи особо ценились женщинами и прислуживали императрице и женам императора. Считалось, что чистые евнухи, пережив кастрацию в детстве, не имеют сексуального влечения, в отличии от кастрированных мужчин, уже переживших подобный опыт или хотя бы познавших такие желания в уме. Таким евнухам приходилось хуже, они сохраняли свой мужской облик, мысли и желания, но не имели возможности воплотить их в действительности. Оттого они часто становились агрессивны к женскому полу, иногда даже нападали на служанок и избивали их.
   Я поежилась. Спать не хотелось, поэтому я зажгла свечи и проверила нагрелась ли вода в котле над печкой, которой я отапливала помещение.
   -Кипит, -- прокомментировала я.
   Холодной я уже запаслась. Предстояло навести теплую воду в деревянной кадке, которая тут заменяла ванну. Я не ходила в купальни пока что, опасаясь, что меня кто-то застанет. К тому же было гораздо легче нагреть немного воды и покупаться в своей комнате каждый вечер.
   После полоскания в кадке я завернулась в одеяло и решила подкрепить свои исторические знания. В моем рюкзаке из будущего хранился исторический журнал под названием "Загадки истории" со сведениями о династии Юань. Сведения были краткие и самые основные. Еще там, в будущем, я не очень хорошо во всем разобралась, так как мне было очень плохо, и с ходу понять монгольско-китайскую историю было сложно, но теперь, когда я видела действующих лиц вживую, мне будет легче разобраться ху из ху. Я неплохо владею разговорным английским, жаль это не нужно в древней Монголии.
   Я упала на шелковые подушки, кто бы мог подумать. Месяц назад я сидела в своем газетном ларьке и поглощала книжки одна за другой, разбавляя все это просмотром сериалов и собиранием разрозненных фактов из википедии. Мои увлечения -- литература, музыка, история, кино -- казались глупыми и бесполезными в реальной жизни, вызывая насмешку окружающих. Но теперь я доказала себе, что мечты -- это реальность. Я сейчас умерла, потом ожила, и попала в прошлое. И я живу здесь и попадаю в настоящие приключения. Может, я тут самая умная... Но с этим я загнула. Говорят, что самый умный тут Тал Тал. Вот и проверим. Я сейчас такого наворочу.
   Итак, я углубилась в чтение исторического журнала. Через 10 минут печатное издание выпало из рук. Тааак. Все идет не по плану. Что это означает? Сейчас 1340 год. В истории в этот момент произошли совсем другие события. Император Тогон уже давно при помощи Баяна свергнул Эль-Тимура, который умер. Его сына, Тан Ке Ши, как и императрицу Танашири казнили за измену. Сон Нян стала императрицей. И более того в 1340 году Баяна самого казнили, и непосредственное участие в этом принимал Тал Тал, его родной племянник. Сам Тал Тал также со временем погиб от рук императора.
   Но ничего этого не произошло. Эль-Тимур жив и правит. Баян влачит жалкое существование, притворяясь его сторонником. Тал Тал затаился как в фильме крадущийся тигр, затаившийся дракон. А Сон Нян вообще сбежала с королем Коре. Что же это значит? историки ошибаются?
   Я крепко задумалась, пока меня не осенило. Минамота и Тайра сказали мне не менять историю, потому что неизвестно к чему это приведет. Но я здесь не одна такая попаданка. Есть еще Красноглазый демон Бальтазар. Он вселился в кого-то из этих людей и изменил ход событий. Я должна понять в кого, чтобы все это исправить.
   Шерлок Холмс ака Бенедикт Камбербетч говорил ищи кому выгодно. Если Красноглазый вселился в Эль-Тимура, то ему было бы выгодно оставить ему жизнь и продлить власть. Неужели это так очевидно. Только он в выигрыше от этой ситуации. Значит, все-таки канцлер. Неужели так просто. Но даже если так, то я должна проверить. Каким-то образом нужно заставить демона проявить себя.
   Но мои ученые не дали мне никаких четких указаний. Я закрыла глаза и сжала в руке серебряный крест на груди в надежде, что это как-то свяжет меня с учеными. Я просидела так в тишине, пока мне не показалось, что в голове раздались странные слова: "Не убоися страха нощнаго, на змия и василиска наступивши."
   Не знаю кто это сказал и зачем. Я легла спать, у меня возник план, после того, как я изучила журнал вдоль и поперек. Всю ночь мне снился странный жуткий сон. Я видела со стороны как каких-то людей разрезают на части. И делал это Красноглазый. В конце он склонился надо мной лежащей, а я не могла пошевелиться. Он произнес: " Я отрежу твой язык" и улыбнулся.
   В холодном поту я проснулась. Меня тошнило, тело дрожало. Но меня уже ждали у императора. Я привела себя в порядок, заплела в косу свои русые волосы и убрала непослушные пряди с бледного лица. У меня светлая кожа с россыпью веснушек, которые придавали мне еще больше детсткости. К тому же считались некрасивыми в то время. В остальном же все было не так и плохо. Лицо сердечком, высокие скулы, синие большие глаза и бледно-розовые губы. Обычно люди говорили мне, что я похожа на француженку. Не знаю почему, может, это чтение французских романов так отразилось на моей внешности.
   Тогон-Темур в окружении Колты и охранников принимал сегодня канцлера, дабы ставить печати на прошениях. Колта сказал мне, что это продлится весь день и что император к вечеру будет не в настроении. Особенно после побега Сон Нян он не может прийти в себя.
   -- Я сегодня почитаю Его Величеству, -- сказала я старшему евнуху. Он кивнул. Колта мне нравился. Он казался преданным императору, знает все его секреты и искренне любит как друга.
   Ближе к ночи Тогон и правда был очень расстроен. Разоблачившись из своих золотых одежд в белое ночное одеяние, он улегся на свое царское ложе. Я села напротив, в руках у меня была книга со стихами Гуань Ханьцин, но не ее я собиралась сегодня читать.
   Тогон посмотрел на меня своими печальными глазами.
   -Я не могу уснуть, -- произнес он.
   -- Ни слова больше, Ваше Величество, -- остановила я его, -- я знаю о чем вы хотите сказать, точнее о ком. Но если хотите сохранить свое здоровье, то следует крепко спать и хорошо есть.
   -Мату, -- горестно протянул Тогон. -- а ты и сам выглядишь таким бледным. Что не спал?
   Я уткнулась в книгу.
   -- Пожалуй, начну, -- бодро отрапортовала я, -- сказание о прекрасном короле обезьян, мудреце, равном небу.
   -- Что? -- император удивленно поднял голову с подушки, покрытой розовым шелком.
   Я моргнула, не скрыв улыбку. Дело в том, что я действительно люблю эту историю. Прекрасный король обезьян, я смотрела все фильмы и дорамы про него, а еще читала книгу 16 века о его приключениях. Я решила, что будет не так страшно, если я озвучу эту историю в Китае на два века раньше.
   -- Послушайте, -- понизив голос, я начала повествование, -- В незапамятные времена лежала на берегу великого моря страна Аолайго. Посреди моря высилась гора цветов и плодов. А на ее вершине была чудесная скала. Скала была открыта солнечным лучам и лунному сиянию, потому что не росли на ней высокие деревья, лишь зеленая ароматная трава, да цвели цветы чжилань, которые приносят долголетие. И вот однажды скала произвела на свет яйцо, оно было из камня. Позднее из яйца вылупилась обезьяна, тоже каменная, но наделенная всеми пятью органами чувств и четырьмя конечностями...
   Когда первая глава подошла к концу, я окончила рассказ на том моменте, когда король обезьян сразился с демоном из пещеры и спас свой народ.
   Тогону понравилась эта история, и он попросил меня приходить каждый вечер. Я с радостью согласилась.
   -- Ваше Величество, -- сказала я в один из таких вечеров, когда уже полностью подготовила свой план, -- король обезьян так много трудился, чтобы стать мудрецом, равным небу.
   -Неправда, Мату, -- Тогон повернулся на бок, смотря прямо на меня, -- он всех обманывал.
   -Вы правы. Разве вы не должны взять с него пример.
   -Что ты говоришь?
   -- Чтобы стать королем среди обезьян -- каменная обезьяна совершила переход через водопад. Для этого ей нужно было много смелости. Вы думали о том, что король обезьян, проведя 9 лет среди обычных людей, понял, что их умы обыденны, что они ни к чему не стремятся и не ищут бессмертия. Так неужели вы, великий хан -- потомок Чингисхана, также хотите отказаться от бессмертного своего имени?
   -Да что ты говоришь? Что ты несешь, Мату, о чем ты? -- император вскочил с постели.
   -- Я лишь хочу призвать вас к действию. Я знаю как вам вернуть свою власть.
   -Знаешь?
   -- Ах что там происходит, -- вбежал Колта, -- что ты там несешь, Мату, а ну убирайся!
   -- Если вы вернете власть, то и Сон Нян вернется. Я ее насквозь вижу, она будет с тем, у кого больше власти.
   Тогон выпучил глаза и открыл рот, он собирался возмутиться моим заявлением о Сон Нян, но не стал. Я знала, что эта девушка -- единственный мотиватор для него. Он едва ли соображает в государственных делах, но Сон Нян как свет в окошке для Тогона. Так почему бы я не могла ему помочь. В конце концов если она любит короля Коре, то не вернется. Посмотрим, тогда, что сильнее ее любовь к Ван Ю или ее любовь к власти.
   Колта подскочил ко мне и хотел вывести, но Тогон остановил его взмахом руки.
   -Нет, пусть останется. Что ты говорил и зачем? -- строго спросил император.
   -Смотрите, -- я уронила книгу со стихами на пол, -- наше положение таково, что вы, император Поднебесной, не имеете ничего кроме горстки преданных вам людей. И это всего ничего три человека. Канцлер, что перехватил полномочия, по закону принадлежащие вам, владеет всем. У него есть богатство, он командует армией и чиновниками. Основа его силы -- это армия. Власть, что он установил своего рода военная диктатура. В провинциях он расставил своих генералов, которые даже править не умеют. Я знаю как это разрушить. Такой деспотизм в истории -- это всегда начало конца. Единственный, кто может удержать империю монгол от распада, это вы!
   -И как? -- Тогон смотрел на меня с недоверием и ужасом.
   -- Для начала вам необходимо заручиться военной поддержкой. Вам необходимо приобрести на свою сторону больше людей. Генерал Баян и Тал Тал уже на вашей стороне, хотя формально они и в стане канцлера. Но я уверена, что еще чуть-чуть вы должны нажать на них. Тем более что Тан ке Ши хотел отравить Тал Тала из ревности, ведь тот умнее и лучше него. Не думаю, что Тал Талу это пришлось по душе. Но учтите, что Тал Тал делает только то, что прикажет ему его дядя Баян, а Баян -- очень важный человек для нас. Он обладает авторитетом в армии. Он поможет нам переманить военных в нужный момент. Но до этого, пока мы будем строить свой план по кирпичику, вам необходима охрана. Прямо здесь внутри дворца. Потому что вы окружены людьми канцлера и, случись что, вас некому защитить кроме трех человек.
   -- И кто же станет меня защищать, -- хмурясь, произнес Тогон.
   -О ваша личная гвардия.
   -Она подчиняется канцлеру.
   -Кешиктан генерала Баяна, где я состою. Он набран из сэму, таких как я. И у них нет особой причины служить канцлеру. Поручите это мне, многие из них мои земляки, и я знаю как их уговорить перейти на вашу сторону. Если армия противника верна своему генералу только из-за денег, суеверий или угроз, то следует целиться в лидера. Если же есть другие причины -- они продолжат сражаться и будут мстить. Это стратегема номер восемнадцать.
   -Хорошо, но что дальше? -- император непонимающе помотал головой.
   -Тут начинается самое основное. Как бороться с армией канцлера, если у нас нет армии и нет денег ее содержать? Мы должны создать армию наемников.
   -- Но им надо платить деньги, а у меня их нет, -- возразил Тогон, усевшись на кровать.
   -Зато они есть у улуса Хулагаев.
   -Что?
   -- Что?
   Император и Колта воскликнули в один голос.
   -- Улус Хулагаев -- это государство ильханитов, -- прокомментировал Колта, -- какое нам дело до их денег? Это другая страна.
   Император обратил свой взор на меня.
   -- Сейчас объясню, -- я потерла руки, -- улус Хулагаев или ильханитов -- отколовшееся от Монгольской империи государство и формально вы, Великий Хан, являетесь его правителем. Конечно, уже двести лет это не так. Но договор о вассальном служении все же имеется. Идем дальше, в монгольских странах править могут только Чингизиды, но в Хулаганаде потомки хана уже давно превратились в пустых кукол, их власть сродни вашей, они никто в своей стране, пока всем правит Великий Визирь. Но Визирь из клана Чобанидов, их род долго правит этой страной, но не имеет права взойти на трон. Я предлагаю заключить с Чобанидами сделку.
   -- Сделку? -- переспросил пораженный император. Не знаю был ли он сам осведомлен о политических подоплеках соседних стран.
   -- Да, вы напишите Визирю Хасану Кочючюку из клана Чобанидов, что согласны признать его род царским. Тем более, что Чобаниды -- не простолюдины, такие же сыны степей как и вы, одни из ближайших сподвижников Чингисхана.
   -- Но как я могу такое написать? -- воскликнул Тогон-Темур.
   -- Очень легко, если вы, великий хан всей Монгольской Империи, старший из потомков Тэмуджина, признаете власть визиря легитимной, то никто не посмеет возразить. Естественно, что произойдет это не просто так, взамен визирь Хасан Кочючюк пришлет вам деньги и армию наемников, дабы свергнуть канцлера.
   -- Но я... -- император округлил глаза, по его лбу скатились капельки пота, -- разве такое возможно?
   -- Нет ничего невозможного, государь.
   -- Мату, и как ты это придумал?
   -- Я просто шарю в истории.
   -Что?
   -Я хотел сказать, что люблю изучать историю. Подобный финт проделывали в моей стране, один политик по имени Лен-Нин. Но это было в другое время. Две тысячи лет вперед, то есть назад. Не суть.
   -Мату, так ты и правда сын князя и получил хорошее образование.
   -А вы что думали. Я князь Владислав Московский, и я последний из своего рода.
   Странное чувство наполнило мое существо, будто это все было правда. И настойчивое ощущение внутри сердца, будто твердило мне: "Ты должен постоять за свой род, Владислав, во имя погибших отца и брата".
   -- Но я не Владислав, -- прошептала я по-русски.
   Император и Колта удивленно взглянули на меня. Я махнула рукой, изобразив, что хочу пить.
   -- Я согласен, Мату. Говори, что делать, -- глухо сказал Тогон.
   Колта закрыл рот от ужаса рукой.
   -- Я сделаю вас великим. Нет, не так, вы сами станете великим, государь, -- я склонилась на одно колено, -- можете рисковать мной как пожелаете. У меня не осталось семьи и больше нет Родины. И я, быть может, никогда не смогу вернуться назад, да я и не знаю, куда возвращаться. У меня больше нет дома.
   Тогон кивнул.
   -- Дом, -- тихо прокомментировал Колта, -- это не обязательно место, где вы родились. Дом -- это место, где любят и ждут, где всегда простят и примут.
   -- Я надеюсь, что однажды я обрету такое место, а пока его нет.
   Дайду. Ночь. Дворец Императора. Спустя несколько дней.
   Сегодняшней ночью решено было превратить наш с императором план в жизнь. Доверять нам некому кроме самих себя. Над письмом пришлось попотеть. Тогон не умел писать и читать. Пришлось составлять послание мне и Колте, который вызвался, так как был немного знаком с придворным этикетом ильханитов.
   Моя роль заключалась в том, что я должна была вынести письмо из дворца, разыскать купцов из государства Хулагуидов и передать им письмо. Колта заверил нас, что знает надежного человека оттуда. Оставалось только ждать ответа от визиря Хасана Кочючюка.
   Я спрятала письмо в рукав и отправилась глубокой ночью плутать по коридорам дворца. Такое время выбрано было, потому что именно ночью на страже во дворце стоял кешиктан Баяна, и соответственно я могла, никого не предупреждая, поговорить с ними и незаметно выбраться. Но на этот раз все было сложнее. Если в самом дворце дежурили наши люди, то на улице вся гвардия подчинялась генералу Тан Ке Ши, назначенному хранителем дворцовых покоев.
   Из иностранного кешиктана я подружилась с одним сэму -- он был наполовину монгол наполовину русский, и он был не раб здесь, а вполне уважаемый человек. Его звали Миха или Миша, Михаил вообщем. Так вот Миха указал мне расстановку всей стражи, чтобы как можно незаметней проскользнуть к потайному выходу из дворца.
   Я так и поступила. Начало шло благополучно, я перебиралась от одного дворца к другому, пока не почувствовала что-то вроде страха. Знаете, как за минуту до опасности ты чувствуешь ее приближение, но не успеваешь интерпретировать этот сигнал. И вот опасность уже накрывает тебя вместе с осознанием того, что означало это предчувствие.
   Так и я, прячась за углом терассы, вдруг почувствовала, как испуг сжал горло, а по спине побежали мурашки. Я обернулась в противоположную сторону. Передо мной в лунном свете стоял Тан Ке Ши, скрестив руки на своем хуяке. Ну вы поняли на груди, облаченной в доспехи.
   -- Взять его, -- скомандовал он, появились два гвардейца и встали по обе стороны от меня, осветив мою фигуру фонарями.
   -- Ах, это ты, мелкий евнух, -- Тан Ке Ши, кажется, обрадовался. Только вряд ли из дружеской симпатии.
   -- Ах, это вы, господин генерал, -- вымучив улыбку, сказала я. Но я никак не смогла совладать с собой и думаю выдала свой страх, непроизвольно сжав край рукава.
   -- А я давно искал тебя, Мату, в последнее время ты не вылазишь из комнат императора, что он там делает? -- Тан Ке Ши сделал пару шагов ко мне.
   -- Ну он... спит, ест.
   -- Мне не нравится этот ответ, -- Тан Ке Ши сузил глаза.
   -- Он... было кое-что, -- поспешно исправилась я, -- приходила вдовствующая императрица.
   -- И что?
   -- Она недолюбливает господина канцлера.
   Тан Ке Ши дернул бровями.
   -Дальше что?
   -Она велела императору дожидаться, когда представится благоприятный случай.
   -Этого можно ждать долго.
   -Согласен, генерал.
   -А ты куда идешь? -- вдруг спросил он.
   -Я...я, -- я сглотнула, -- гуляю туда-сюда.
   -- Ночью?
   -А что здесь такого?
   -- А вот что!
   В этот миг Тан Ке Ши вдруг замахнулся, чтобы ударить меня. Я поспешно вскинула руки, защищаясь.
   -Ой, только не бейте, -- пропищала я.
   Тан Ке Ши схватил мою руку и немного потряс меня.
   -- Говори, куда идешь! -- прикрикнул он.
   Я зажмурила глаза, хоть бы не били.
   -Обыщите его, -- Тан Ке Ши оттолкнул меня.
   -- Стойте! -- панически выкрикнула я, если сейчас нащупают мою грудь, то мне конец.
   -- Я сказал обыщите его! -- приказал Тан Ке Ши.
   Гвардейцы только схватили меня, как письмо вдруг скатилось по рукаву и выпало на землю. Я похолодела. Вот это действительно конец. Меня просто убьют, а императору придется несладко, если раскроют наш заговор.
  
  
  
   Цикада сбрасывает золотистую кожицу
  
   Дайду. Дворец Императора. Ночь. Продолжение.
   Тан Ке Ши поднял сверток с письмом. Оно было перевязано черной ленточкой, на которой висела подвеска в виде рубинового сердечка. Генерал рассмеялся, его лицо становилось зловещим, когда он так веселился. Я с силой принялась вырываться из рук гвардейцев, но это не помогло ни капли.
   -Стойте, стойте! -- задыхаясь, выкрикнула я.
   Тан Ке Ши посмотрел на меня с насмешкой.
   -Посмотрим что это.
   -Не смотрите, не читайте, господин генерал, прошу вас!
   Тан Ке Ши только хотел сорвать ленточку, как я ловко вырвалась наконец и накрыла ладонью письмо. Мои пальцы дрожали как и голос. В голову пришел дерзкий план, и я была уверена, что он сработает всего на один процент. Есть только один человек, на которого я сейчас могу рассчитывать.
   Тан Ке Ши пораженно уставился на мою ладонь, которой я схватилась за его пальцы.
   -- Господин Тан Ке Ши, -- проникновенно проговорила я, голос охрип от волнения, -- это письмо любовное послание.
   -- Что? -- Тан Ке Ши выпучил глаза.
   -- Это любовное послание очень важного человека к одной даме. Меня попросили передать.
   -- Кто этот человек?
   Тан Ке Ши наконец разорвал наши руки, оставив письмо себе. Для надежности он сделал шаг назад. Я тоже отстранилась, оперевшись на стену.
   -- Я не могу сказать, это тайна.
   -- Я тебя убью, -- привел весомый аргумент генерал.
   -- Но вы обещаете не выдать тайну.
   -- Я сейчас тебя убью! -- вспылил Тан Ке Ши.
   -- Хорошо, простите, господин генерал, -- не без внутреннего волнения я произнесла, -- это письмо господина Тал Тала.
   -- Тал Тала? -- Тан Ке Ши пришел в крайнюю степень изумления, и даже у гвардейцев отвисли челюсти.
   -- Что ты несешь, придурок, Тал Тал пишет любовные послания, да у него сердце из камня, а вместо крови ртуть, я скорее поверю, что у императора появятся мозги, чем в то, что Тал Тал способен влюбиться, -- рассмеялся Тан Ке Ши.
   -Тем не менее это правда, -- с некоторой обидой ответила я, кто ж знал, что Тал Тал так меня подведет со своей бесчувственностью, надо было выбрать другого кандидата.
   Тан Ке Ши подошел ко мне вплотную, прижав своими доспехами к стене. Я затараторила:
   -- Это правда, клянусь! Вы знаете, что я немного дружен с господином Тал Талом.
   -О, я заметил.
   -Ну вот, он любит одну даму, но она замужем. Вы знаете, такие романы случаются. Из-за того, чтобы не скомпрометировать эту даму, Тал Тал и хранит такой бесчувственный вид. Это правда. Он попросил меня отнести ей это письмо. Но вы не можете его вскрыть, иначе вы смертельно оскорбите господина Тал Тала. Он этого не простит. Вы знаете, что его честь пострадает. А если пострадает честь этой дамы... правила приличия не позволяют вам вскрыть любовное письмо...
   -- Еще как позволяют, -- сквозь зубы проговорил мне в лицо Тан Ке Ши. Неужели мой рассказ его не впечатлил.
   Я испытывала неудобство от того, что он так прижал меня к стене, и его нависшее надо мной зловещее лицо не предвещало ничего хорошего. Я поморщилась и все же со всей смелостью взглянула ему в глаза, налитые кровью от злости.
   -- Брат, стой, не вскрывай письмо! -- этот выкрик спас меня.
   Тан Ке Ши поспешно отпрянул, я выдохнула. Это Талахай в своих развевающихся косичках.
   -Талахай!
   -- Меня позвал гвардеец. Тан Ке Ши, не стоит правда вскрывать письмо, ты хоть представляешь, как оскорбиться Тал Тал. У меня есть план получше, -- взволнованно пояснил Талахай.
   -Какой?
   -Давай позовем Тал Тала и спросим его сами.
   Тан Ке Ши задумался.
   -- А это хорошая идея, братец, я смогу его унизить. Сходи за ним и разбуди посреди ночи и подыми с постели. Он как раз ночует сейчас во дворце, -- генерал довольно рассмеялся.
   Талахай ушел вместе с гвардейцами. А мы остались вдвоем. Тан Ке Ши рассматривал письмо. Черная ленточка и сердечко повергли его в сомнения, что мои слова правдивы. Я кусала губы, не зная, что предпримет Тал Тал. Мы не посвящали его в свои планы, и если сейчас он даже все поймет, то рискнет ли поддержать. Если что-то пойдет не так и Тан Ке Ши все же вскроет письмо, то Тал Талу припишут участие в заговоре, в котором он даже не замешан. Станет ли он спасать мою шкуру. Я бессильно откинула голову назад, стукнувшись затылком о стену.
   Тан Ке Ши обратил на меня внимание и опять приблизился.
   -- Ты думаешь я забыл, как ты подставил меня?
   -- О чем вы, господин генерал?
   -Ты прекрасно знаешь.
   -- Сделайте одолжение, не приближайтесь так ко мне, а то я вас неправильно пойму, -- я изобразила некоторую брезгливость на лице. На самом деле я не хотела, чтобы этот знаток запаха женщин понял кто я есть такая.
   Но Тан Ке Ши не отодвинулся, всматриваясь в мое лицо. Придется его разозлить. В гневе люди плохо соображают.
   -- Я слышал, что вам нравятся мальчики, господин генерал, -- намекая на Сон Нян и ее переодевания, издевательски сообщила я. Мне доводилось кое-что слышать об этой неудачной влюбленности генерала.
   -- Что? Мелкий гаденыш! -- Тан Ке Ши среагировал слишком грубо, он ударил меня сначала по лицу, а потом в живот. Я согнулась и упала на пол. Он хотел пнуть меня, но его остановил знакомый хриплый голос:
   -- Господин Тан Ке Ши, я жду объяснений, почему вы подняли меня среди ночи.
   Тал Тал пришел вместе с Талахаем. Разогнуться я пока не могла, все внутренности скрутило от железного кулака. Минутка наступила решающая. К нашему всеобщему счастью Тан Ке Ши не был искусным хитрецом. Он был просто самодовольным индюком в этот момент, поэтому продемонстрировал письмо Тал Талу и сказал:
   -- Этот евнух утверждает, что несет ваше любовное послание некой даме, это правда?
   Раздались сдавленные смешки гвардейцев. Я приподняла голову. Тал Тал не удостоит меня взглядом.
   -- Да, это мое письмо, -- просто ответил он.
   Я опустила голову. Тан Ке Ши скорее всего выпучил глаза.
   -Что? Как? -- растерянно проговорил он, -- любовное послание?
   -- Да, именно так. А что? -- Тал Тал с некоторой угрозой взглянул на соперника.
   -- Но если это так, -- потерянно ответил Тан Ке Ши, пытаясь выкрутиться, -- то что там написано? что?
   -- Вы же не просите меня озвучить текст моего послания?
   -- Именно это я и прошу.
   -- Вы пытаетесь меня оскорбить? -- Тал Тал вскинул свою соболиную бровь.
   -- Нет, господин Тал Тал, я пытаюсь выяснить, что замышляет этот мелкий гаденыш и вы.
   -- Ну что ж, -- Тал Тал протянул руку, требуя письма. Талахай глазами показал Тан Ке Ши, что лучше отдать.
   -- Вскройте его при нас, я сгораю от нетерпения узнать, неужели вы способны на любовь, -- истерически расхохотался Тан Ке Ши.
   Тал Тал поиграл желваками, взял письмо, вскрыл его. Я в этот момент похолодела от страха. Генерал пробежал глазами строчки, я видела, как его глаза на мгновение расширились и сильно засверкали. Но сохраняя всю ту же невозмутимость он посмотрел на Тан Ке Ши.
   -- Вы хотите, чтобы я прочитал?
   -- Да.
   Тал Тал наконец посмотрел на меня. Наши глаза встретились, потому что я не могла от страха отвести взгляд. Я зажала рот рукой, а Тал Тал спокойно прочитал следующее:
   -- Ты видишь меня или нет?
   Я нахожусь там.
   Не печалюсь и не радуюсь.
   Ты скучаешь по мне или нет?
   Чувство находится там.
   Не приходит и не уходит.
   Ты любишь меня или нет?
   Любовь находится там.
   Не прибавляется, не уменьшается.
   Ты со мной или нет?
   Моя рука находится в твоей,
   Не упускает, не покидает.
   Бросайся в мои объятия
   Или
   Дай в твое сердце войти.
   Молча влюбляемся,
   Тихо радуемся.
   Я опустила голову, мне было то ли радостно от того, что он прочитал этот стих и спас меня, то ли грустно. Слова звучали так проникновенно.
   Тал Тал взглянул на Тан Ке Ши.
   -- Этого достаточно, чтобы я не называл имени? Этого я не могу сделать, если вы потребуете большего, если вы хотите, чтобы я назвал имя своей возлюбленной, вам придется ответить за это кровью.
   Талахай придержал брата за руку и шепнул: " Отпусти их, это правда, кажется, видишь, как он взбешен". Конечно, трудно было догадаться, что Тал Тал взбешен, но так как он произнес за пятнадцать минут больше десяти слов, то скорее всего Талахай прав и он правда не в себе. Нам всем конец, мы все умрем. Особенно я. Умру смертью.
   Тан Ке Ши напоследок поугрожав мне глазами, развернулся и ушел. Я осталась одна с Тал Талом. Он также хотел уйти.
   -Стойте, -- я с трудом встала, -- как мы можете так уйти, генерал Тан Ке Ши меня избил, я не могу идти.
   Тал Тал застыл и вздохнул недовольно.
   -- Пошли за мной, -- бросил он через спину.
   Я поковыляла за ним, шел он быстро, поэтому я жаловалась по дороге:
   -- Ой, у меня кровь из носа, дыхание перехватило. Зачем люди постоянно дерутся, если б вы знали, как я ненавижу физическую боль. Это слишком для меня. Вы так бежите, а между тем Тан Ке Ши, то есть, господин генерал Тан Ке Ши, может статься, повредил мне внутренние органы своим ударом. Может, случиться внутреннее кровотечение, гляньте, не разбит ли нос? У вас есть что-то холодное?
   -- Снег, -- процедил Тал Тал.
   Мы зашли в его покои. Тал Тал убедился, что никого нет рядом. Я стояла посреди его комнаты, посматривая на шелковую постель в лиловых оттенках. Сам генерал был облачен в серебристо-черный теплый халат, из-под которого виднелось другое шелковое одеяние в темно-зеленых тонах.
   -- Господин генерал, прошу меня простить, -- сразу начала я, действительно чувствуя свою вину, -- я подставила вас, использовала ваше имя, чтобы спастись. Но я сделала это не просто так, а для императора. Простите меня.
   Я опустила голову, не в силах посмотреть в лицо, которое несмотря на свою непроницаемость так и манило взгляд. Возможно, потому что таило загадку, что каждый так хотел бы разгадать.
   Тал Тал лишь сжал губы и встал напротив, продемонстрировав мне письмо. Как бы его забрать.
   -- Кое-что говорит мне о том, что вы не случайно назвали мое имя. Эта черная лента и сердце. Вы специально замаскировали это письмо под любовное. Кроме того вы всегда хотели использовать меня, не так ли?
   Мои глаза расширились против моей воли.
   -- Что вы...с чего вы...
   -- Только не говорите, что это случайность.
   Тал Тал приблизился на шаг.
   -- Стоп! -- я поспешно вытянула руки вперед, -- да, это так.
   Он застыл.
   -- Значит, вы просто не могли попросить о помощи? -- сжав зубы, спросил Тал Тал.
   -Просить о помощи? -- я выдохнула с насмешкой, -- но вы бы не согласились, господин генерал, не так ли? Это слишком рискованно и даже неожиданно. Если хотите этот план выглядит как настоящее безумство, разве Его Величество мог бы рассчитывать на вашу поддержку в таком деле?
   Тал Тал дернул головой.
   -Мне показалось, что только что вы упрекнули меня в трусости.
   -- Я не считаю вас трусом, господин генерал, но я наслышан о вашем благоразумии, и я не хотел, чтобы вы пострадали, ввязавшись в такое дело, -- пояснила я.
   -- Значит, вы сейчас лжете, -- тут же парировал Тал Тал.
   -Что?
   -- Я должен пояснить?
   Я помахала руками, ноги едва держали меня после стычки с Тан Ке Ши, но Тал Тал не позволил мне сесть.
   -- Да, это правда, я прикрылся вашим именем специально. Так было задумано с самого начала. Но я надеюсь вас, господин генерал, утешит тот факт, что я рассчитывал это как крайний случай. И он случился.
   Тал Тал красноречиво молчал, тогда я выдала:
   -- Позаимствуй труп, чтобы спасти душу. Сами знаете.
   -Стратегема номер четырнадцать, -- усмехнулся он, -- тогда какая стратегема вот это? -- он продемонстрировал мне письмо.
   -А вы сами-то как думаете?
   -- Цикада сбрасывает золотую кожицу, -- тут же нашелся он.
   -- Вот и нет, -- я сложила руки на груди, -- мы не собираемся притворяться перед союзником, мы собираемся действительно привлечь ильханитов на нашу сторону.
   -- Это невозможно. Вы с Его Величеством понимаете что это значит?
   -- Да, я очень хорошо понимаю, господин генерал, -- дерзко ответила я, -- это я составлял письмо.
   Тал Тал шумно выдохнул. И посмотрел на меня исподлобья.
   -- Я так и знал, что судьба не зря свела нас. Это измена? Император заключает сделку с визирем ильханитов?
   Тал Тал положил письмо на столик. Мой взгляд сосредоточился на свертке.
   -- Это хороший план, господин генерал, -- ответила я.
   -- Это плохой план, господин младший евнух.
   -- Почему это? -- я опешила от его слов.
   Он чуть развернулся и прошелся туда-сюда.
   -- Если бы вы лучше разбирались в политике, то знали бы одну вещь. Точнее несколько вещей. Первая -- ситуация в государстве Хугулаев обстоит примерно также как и у нас. Визирь Кочючюк как и канцлер управляет императором и народом. Поэтому император просто из этики не может поддерживать такую форму правления.
   Я открыла рот, но Тал Тал поднял руку, продолжив:
   -- Император Тогон-Темур -- прямой потомок Чингизхана поставит на трон Чобанидов? Это нарушает все устои, монголы его не поддержат.
   -- Едва ли, знаете ли, что Мамай в Золотой Орде, улусе Джучи также завоевал власть, даже ни у кого не спросив.
   Тал Тал кивнул.
   -- Но я даже не уверен, что Визирь Кочючюк ответит императору согласием, -- задумчиво протянул он, -- если это письмо попадет не в те руки или если визирь Кочючюк покажет его Эль-Тимуру, то то императора Тогона ждет неминуемая смерть. Существуют сведения, что ильханиты поддерживают Эль-Тимура.
   -- Вы говорите лишь о том купеческом клане, что обосновался в столице. Я не исключаю, что за ними стоит сам Кочючюк. Но может рискнем. Я все устроил.
   -- Я в этом не сомневаюсь, как и в том, что этого мало. Мне кажется, что такое письмо нельзя отправлять в этом виде.
   -Почему? -- нахмурилась я.
   -Тогда оно десять раз может быть прочитано ненужными людьми.
   -Тогда...
   -- Стоит зашифровать его.
   -Я подумал тоже самое! -- я подпрыгнула на месте от того, что наши мысли сошлись.
   -- Ты знаешь латинский, -- скорее констатировал Тал Тал, чем спросил.
   -- Да. Может, написать письмо на русском?
   -- Что? -- Тал Тал пришел в некоторое замешательство.
   -- Тогда его никто не сможет прочитать. Почти никто. А Визирь Кочючюк если захочет узнать о чем оно найдет толмача.
   Тал Тал задумался.
   -Хорошо, сделай, -- коротко сказал он, потом сразу же указал мне на письменный стол.
   Я села и, затаив дыхание, узрела чернильницу, кисточки и пергамент.
   -Эх, приступим, -- потерев ладошки, я извлекла из сумочки на поясе шариковую ручку.
   Тал Тал с некоторым изумлением воззрился на это чудо.
   -- Что это? Исчезающие чернила?
   -- Почти. У нас на Руси такое в ходу.
   Я переписала послание императора на русский язык. Знания древнерусского у меня также имелись. Пока я выводила буквы Тал Тал с большим интересом наблюдал за мной. Я подозревала, если бы не воспитание, он бы залез мне на спину и водил бы носом по строчкам.
   Когда я закончила, генерал произнес:
   -- Мату... ты...- он качнул головой, его шикарный хвост взметнулся.
   -- Господин генерал, -- оборвала я его, -- простите мою дерзость, вы позволите мне, нижайшему вашему рабу, называть вас по имени? Господин Тал Тал.
   -- Но только если вы позволите мне называть вас на вы и господин Мату, -- Тал Тал немного, я бы сказала чуточку улыбнулся, -- вы ученый муж, и мне не пристало относиться к вам как к простому рабу.
   -- Это все ваше конфуцианство, так ведь.
   -- Что?
   -- Ничего.
   -- Я просто заметил, что вы знакомы с монгольским, китайским, русским, латинским и персидским языками. Как я могу не восхищаться этим, если сам знаю не все из вышеперечисленного. Мой статус ученого, на которой я претендую, не позволяет более относиться к вам неуважительно.
   Мне стало неловко, знание этих языков кроме, пожалуй, русского и латинского, обеспечивал мне не мой мозг, а научное устройство.
   -- Не стоит преувеличивать, -- быстро ответила я, -- не надо этого говорить. Вы и сами знаете, что мое знание этих языков также естественно как и ваше конфуцианское образование. Ежели Бог позволил бы нам поменяться местами, то вы бы знали эти языки и читали Библию, а я бы подобно вам углубился в изучение трудов Конфуция. Я надеюсь в будущем заслужить от вас настоящего уважения, а не поддельного.
   Тал Тал кивнул.
   -- Я помогу вам вынести письмо, но у меня будет еще одно дело, господин Мату.
   -- Какое?
   -- Я сообщу о нем при следующей встрече. Мне надо поговорить об этом сначала с генералом Баяном.
   Я встала, потянулась и тут же поморщилась.
   -- Блин, меня ж Тан Ке Ши избил, ему не жить! А вы, господин Тал Тал, тоже хорош. Нет, правда, я зачем вас подставил. Я надеялся, что вы явитесь раньше, чем Тан Ке Ши станет проявлять ко мне свои садисткие наклонности. А почему вы так долго шли?
   -- Мне необходимо было облачиться, Талахай заявился неожиданно.
   -Разве вы спали?
   -- Я читал.
   Я кивнула и помахала рукой:
   -- Си ю. Си ю по-английски увидимся.
   -- Си ю?
   -- Си ю.
   -Си ю...
  
  
  
   Половецкие пляски
  
  
   Примечание к части
  
   Обратите внимание, что в разных частях Монгольской империи использовались разные, но в чем-то схожие языки. Поэтому имена Мату и Тэнгис с монгольского имеют одно и то же значение.
  
   Дайду. Дворец Тогон-Темура, последнего из ханов Великой Юань.
   В далекой древности в далекой-далекой Монголии почта ничем не отличалась от нашей с вами российской. Она также долго шла. Поэтому после того, как мы отправили письмо визирю Кочючюку в соседнюю страну с купцами-веницианцами, прошло немало времени, а ответа еще ждать не приходилось. Неизвестно было дошло ли письмо или еще нет, ведь отследить это дело не представлялось возможным.
   Хуже того обстановка в Дайду резко изменилась. Из Коре неожиданно вернулась беглая Сон Нян и напросилась в жены к императору. Тогон был счастлив. Баян и Тал Тал тоже, все из-за того, что именно при их поддержке девушка выдвинула свою кандидатуру на этот весьма важный пост.
   Императрицей сейчас являлась дочь канцлера Танашири, по слухам взбалмошная и жестокая девчонка, не пользующаяся благосклонностью Тогон-Темура. Помимо этого император по традициям мог иметь еще четыре жены и неограниченное количество наложниц, а также служанок, которые если повезет могли бы заслужить честь провести ночь с Его Величеством, также получив ранг наложницы после этого.
   Итак, император взял себе в жены свою любимую служанку из Коре -- Сон Нян и еще трех девушек из благородных семейств. Конечно, это вызвало всеобщий резонанс. Начались жестокие и беспощадные женские войны, в которые оказались втянуты абсолютно все кроме меня.
   Я решила держаться подальше, так как все эти жернова дворцовых интриг грозили перемолоть тебя и выплюнуть потом как придорожную пыль. К тому же я хотела посвятить себя кое-чему поважнее -- а именно -- политическим играм.
   Оставалось лишь одно -- ждать ответа из государства ильханитов, а пока переманивать мой кешиктан на сторону императора. От его имени я пообещала всем невольникам из других стран, что им будет дарована свобода, если они будут служить императору.
   Дабы разрядить обстановку Тогон приказал ехать на охоту. Вообще монгольская знать любила это занятие за неимением войны. Все они были превосходными наездниками и искусство верховой езды очень ценилось в Юани.
   Утром на рассвете вся свита императора уже выезжала в лес. Охота была прекрасно организована и длилась несколько дней. Мне не очень хотелось принимать в этом участие, как и любому современному человеку мне это казалось дикостью. Я все понимаю насчет убийства животных, но самой этого делать не хотелось. Поэтому большую часть времени я проводила, гуляя по отдаленным полянкам или прислуживая императору по вечерам. Но с тех пор как появилась Сонька как я прозвала ее для краткости, Тогон уже не так интересовался важными делами, что естественно удручало меня. Казалось, что все отвернулись от меня. Поэтому я даже немного обрадовалась, когда на моем горизонте возник Тан Ке Ши. Он велел мне идти за ним в его палатку.
   Там он уселся на расстеленных шкурах и приказал мне прислуживать ему, так как он хотел выпить вина. Я не стала возражать, хотя это не входило в мои обязанности.
   Генерал между тем хорошо налегал на вино.
   -- Это из-за Сон Нян? -- спросила его, наливая тонкой струйкой вино из чайника в чашечку.
   Тан Ке Ши расплескал вино и поднял голову на меня.
   -- Что ты сказал?
   -- Вам ведь она нравилась? -- довольно бесцеремонно поинтересовалась я, надеясь таким наглым образом выведать секреты канцлерского сына.
   -- А неважно, -- махнул он рукой, указав мне на место напротив себя.
   Я присела, внимательно всматриваясь в лицо генерала. Его глаза как всегда бешено сверкали, а движения отличались порывистой нервозностью.
   -- Когда я вез ее невольницей из Коре, да, она мне приглянулась, потому что она не такая как все...
   -- Это какая? -- с чисто женской ревностью поинтересовалась я.
   -- Она сильная, смелая и непокорная... Знаешь, когда... я объясню тебе. Я люблю ловить лисиц и держать в клетках. Те из них, что сразу едят с рук, я убиваю...
   Я прервала его нетерпеливым взмахом руки:
   -- Генерал Тан Ке Ши, только не ваши лисьи метафоры.
   -- Тебе не понять, -- вяло огрызнулся он, -- ты даже не мужчина. А когда под тобой лежит женщина...
   Против воли я почувствовала как щеки загорелись румянцем.
   -...То хочется, чтобы она не была как бесчувственное бревно, -- Тан Ке Ши тихо рассмеялся и сжал кулак, -- хочется, чтобы она сопротивлялась до последнего...
   Я поспешно выпила вина, чтобы он не смог увидеть моего лица, на котором отразилась смесь презрения и страха.
   -- Ты ведь никогда не знал женщины, -- не унимался Тан Ке Ши.
   Я отрицательно покачала головой.
   -- Ну так и не учи меня жить.
   -- Почему тогда вы не взяли Сон Нян в жены, если влюблены? -- спросила я.
   Тан Ке Ши шумно выдохнул:
   -- Тогда она не хотела этого, а теперь это и вовсе невозможно, она жена императора. Теперь я все силы положу на то, чтобы убить ее.
   -- А есть у вас еще кое-что святое, -- крякнула я после третьей кружки вина.
   Тан Ке Ши улыбнулся одним уголком губ, наблюдая за мной.
   -- Святое для меня -- это мой отец. господин канцлер, -- ответил он.
   Мне вспомнилось, как Эль-Тимур бил сына в библиотеке. В груди медленно, но верно зарождалось чувство жалости.
   -- Эх, господин Тан Ке Ши, господин Тан Ке Ши... -- высушив четвертую кружку, я похлопала себя ладонью по груди, -- господин Тан Ке Ши...
   -- Чего ты? -- генерал приподнял брови и непонимающе уставился на меня.
   -- Можно я просто скажу вам совет.
   Тан Ке Ши все еще недоумевал, а я, перегнувшись через стол, поманила его к себе.
   -- Ваше имя по-монгольски звучит Тэнгис.
   -- Ну да, -- Тан Ке Ши развел руками.
   -- А мое Мату.
   -- И что?
   -- А то что и ваше и мое имя значат морской, мы с вами как братья, -- я расплылась в улыбке.
   Тан Ке Ши вздохнул.
   -- Пожалуй, это правда. Значит, я могу в дальнейшем рассчитывать на твою преданность? -- он вскинул бровь, -- в прошлых своих поручениях мне показалось, что ты переметнулся на сторону врага и все мне испортил. Я даже решил, что отец зря нанял тебя. А? Я был так разозлен, что хотел убить тебя. Но смотрю я погорячился, не так ли?
   -- Если вы будете относиться ко мне как к побратиму, я обещаю помогать вам, -- ответила я, еще выпив.
   Тан Ке ши загадочно улыбнулся.
   А я еще раз поманила его ближе к себе и произнесла прямо в ухо с расписным колечком.
   -- Вот послушайте Мату, ближе склонитесь, я вам зла не сделаю, господин Тан Ке Ши, позаботьтесь о себе и особенно позаботьтесь о Талахае.
   Я отпрянула, почувствовав, что меня шатает. Немного неловко я облокотилась о спинку передвижной кушетки.
   Тан Ке Ши выпучил на меня свои черные глазки и спросил почти шепотом:
   -- Что ты имеешь в виду?
   Как я могу ему сказать, что судя по историческим данным его младший брат Талахай скоро умрет, а сам он поднимет бунт и будет казнен. Нет, этого я сказать не могу, но кое-что я сделать должна.
   -- Мне надо к Баяну, -- я поднялась. Ноги отчего-то еле держали меня.
   -- Зачем тебе к Баяну? -- Тан Ке Ши тоже вскочил.
   -- Хочу сказать ему пару ласковых...
   -- Ты совсем пьян, мелкий придурок, -- пробормотал Тан Ке Ши, когда я пошатнулась. Он неожиданно хотел поддержать меня, но я отскочила на другую сторону палатки, запуталась в ткани и выпала наружу. Прямо к ногам генерала Баяна.
   -- Ик, -- я подняла голову, передо мной стоял военачальник и его верный помощник Тал Тал.
   -- Здрасте, -- улыбнулась я.
   -- Э-э-э-э, -- Баян изобразил, что сейчас пнет меня носком своего сапога, не коснувшись меня на самом деле, -- да что с тобой такое, как не увижу, ты валяешься на земле.
   Я поспешно встала. Свежий воздух придал сил, и мне показалось, что в моей голове прояснилось.
   -- Ты что пьян? -- Баян по своей привычке прищурил глаза и выругался.
   -- Никак нет, господин главнокомандующий.
   -- И где ты пил?
    -- Меня господин Тан Ке Ши угостил.
   Тал Тал смерил меня холодным взглядом. Я развела руками. В этот момент из палатки вышел Тан Ке Ши с извечным вопросом: "А что это вы тут делаете?".
   -- Я забираю этого евнуха, -- взяв меня за шкирку, сообщил Баян.
   -- Да, приберитесь тут у меня, а то валяется всякий мусор, -- сообщил Тан Ке Ши.
   Я бросила на него злой взгляд, но нашей перепалке не суждено было продолжиться потому что появился Колта. Завидев меня, он замахал руками и буквально вырвал из рук Баяна.
   -- Мату, вот ты где! Я тебя ищу, точнее император ищет тебя. Как ты мог шататься непонятно где! -- он дал мне подзатыльник, отчего моя евнуховская шапка слетела, явив на свет Божий растрепавшиеся волосы.
   -- Ах, негодник, -- запричитал Колта, -- я говорил тебе смазывать волосы барсучьим жиром, чтобы они так не торчали как у тебя, а ты не хочешь. Посмотри на мою косу!
   -- Я не стану мазать волосы жиром! -- возразила я, ползая по земле в поисках своего головного убора, который выглядел примерно как сапог, чтоб вы знали. Под ногами Баяна шапки не оказалось, у Тан Ке Ши тоже. Я поползла в сторону Тал Тала. Шапка была позади него. Он аккуратно пнул ее в мою сторону, так что угодил прямо в лицо мне.
   -- Спасибо, большооое, -- сквозь зубы процедила я.
   Каков джентельмен, пнул мой головной убор, да еще мне в рожу, что ж, весьма достойно уважения.
   -- Как ты смеешь оскорблять господина генерала! -- разъяренное лицо Колты красное как и его халат загородило мне горизонт. Не успела я еще и подняться с карачек.
   -- Я что вслух это сказала? -- икнула я.
   -- Простите господин генерал, -- Колта поклонился Тал Талу, поднял меня и заставил поклониться, шепнув: " Извиняйся!"
   -- Простите, господин Тал Тал, -- разогнувшись, выдавила я.
   -- Я даже не слышал ничего, -- заметил Тал Тал.
   Баян посмеивался. Колта покачал головой словно китайская статуэтка кошки и поджал губы.
   -- Ах, что же я тут с вами расшаркиваюсь, -- вдруг опомнился главный евнух, -- Мату, император тебя ищет, он хочет, чтобы ты рассказал одну из тех занимательных истормий о Короле Обезьян Ее Высочеству Ки Сон Нян. Она такого еще не слышала.
   -- А что это за истории? -- удивился Баян.
   -- Ах, это знает только Мату, так ведь, мальчишка? -- тут же сдал меня Колта.
   -- Да, -- буркнула я, -- я рассказываю их Его Величеству на ночь.
   -- Интересно было бы услышать, -- вмешался Тал Тал.
   -- Мне тоже, -- вдруг сказал Тан ке Ши.
   Все уставились на него. Но тот не смутился, а заявил:
   -- Я также иду к Его Величеству на ужин, хочу послушать твои удивительные истории, Мату, -- он сделал ударение на моем имени. Посмотрел мне прямо в лицо и глаза его смеялись. Я не знала, что именно его так развеселило, но почему-то это незнание сжало сердце болью. Я почувствовала сильный укол в области груди, не удержалась, вскрикнула, схватившись за сердце, и упала на колени.
   -- Что это, что с тобой, что? -- закричал Колта. Остальные в недоумении уставились на меня.
   -- Ничего, -- боль тут же прошла, я встала и улыбнулась, -- я много вина выпил.
   Кажется, мне полегчало. И я решила, что внезапная боль была одним из тех болезненных проявлений, что преследовали меня после возвращения в жизнь в лаборатории.
   -- Тогда идемте, -- Колта, не выпуская меня из рук, поспешил к императору.
   -- Вот наглец, -- хмыкнул Баян, похлопав меня по спине.
   Палатка императора. Ужин. Окрестности Дайду.
   Когда все собрались и расселись по своим местам, то хан Тогон довольно радушно позвал меня и попросил почитать из той книги, откуда я обычно читаю легенду о Короле Обезьян. Сон Нян смерила меня недовольным взглядом. Еще бы мы подрались в чайном доме, да еще я и наговорила ей кучу гадостей, а теперь ее муж собирается перед всеми демонстрировать мои таланты. Хотя вряд ли она станет ревновать к евнуху. Главное не выдать себя. Сейчас я хожу по краю. Сонька и сама какое-то время притворялась мужчиной, но потом Тан Ке Ши ее раскрыл и она стала наложницей. Такой судьбы я не хотела.
    -- Ваше Величество, -- прошептала я Тогону на ухо, -- за ужином на охоте будет неуместно читать сказки.
   -- Почему это?
   -- Мату прав, -- влез вездесущий Колта.
   Тогон отмахнулся
   -Но я люблю эти истории, когда Мату читает, я хорошо засыпаю. У него такой красивый голос.
   Я немного покраснела. Никто раньше не говорил мне, что мой голос красивый.
   -- Если у него красивый голос, -- заметил Сон Нян, -- то пусть лучше споёт. Это будет веселее для такого ужина.
   Все согласно кивнули.
   -- Ах, что за идея, -- захлопал в ладоши Тогон, -- правда спой, Мату. Я ни разу не слушал, как ты поешь.
   Я в очередной раз чуть не упала за сегодняшний день. Все мое существо охватила жутчайшая паника. Петь прилюдно? Этого я никогда в жизни не делала. Мне всегда казалось, что я плохо пою, не попадаю в ноты или у меня нет слуха. Не знаю, но петь на людях я не могу. Задыхаясь, я склонилась к императору:
   -- Ваше Величество, я не могу, не могу. Я не умею петь, и еще я не знаю ни одной монгольской песни. Это правда.
   -- Как это не знаешь? -- возмутился Тогон.
   -- Я родился на Руси, а потом жил в Золотой Орде. Я не знаю.
   Тогон надул губы:
   -- Я все равно хочу послушать пения, иди спой что-то.
   -- Но я не могу.
   Колта ущипнул меня. Я была в отчаянии.
   -- Я хочу послушать песни других народов, -- благодушно продолжил Тогон, -- так что спой что-то на своем языке.
   -- Ваше Величество, у меня плохо получается петь, мой голос не создан для пения, но если вы хотите услышать песни моего народа, то позвольте мне позвать одного воина из кешиктана, он также русич и точно хорошо поет. Я скажу ему что петь.
   Тогон был не очень доволен, но Сон Нян положила свою руку ему на ладонь, как бы дав знать, чтобы он согласился. Тогон отослал меня.
   Я разыскала Миху и попросила его пойти со мной в палатку к императору. За время моего отсутствия обо мне как будто позабыли, гости наслаждались свежей дичью, мясом кабана и вином.
   Заметил мое появление только Тан Ке Ши. Не знаю зачем., но он все время пристально наблюдал за мной, отчего было не по себе.
   Вместе с Михой мы уселись в углу платки на шкуры. Он взял некий музыкальный инструмент похожий на круглую балалайку и попросил меня напеть мелодию и слова, чтобы он запомнил.
   Я прикусила губу, думая, что именно лучше спеть. В моем арсенале было море современных песен от Америки до Кореи. Я очень любила музыку, но вряд ли эти песни подходили для того, чтобы озвучить это в четырнадцатом веке.
   Поймав настойчивый взгляд Тан Ке Ши, я вдруг поняла, что знаю одну нужную песню. Насколько мне известно Тан Ке Ши и вся семья канцлера Эль-Тимура происходили из племени кипчаков, которые также как и все остальные были завоеваны монголами достаточно давно. А кипчаки это половцы по-нашему по-русски.
   Я вспомнила, что часто слышала об одной опере -- Половецкие Пляски. Живя еще в нашем времени эта опера Бородина была знаменита в основном благодаря одной единственной песне. Песня плененной русской девушки этими самыми половцами была довольно популярна в нашей культуре. Я сосредоточилась и вспомнила слова, хорошо, что память у меня была неплохая.
   -- Я сейчас напою, -- тихо сказала я Михе, -- а ты воспроизведешь потом перед императором.
   Миха кивнул, приготовившись запоминать. Перед ним я почему-то не стеснялась, да нас никто и не слушал, поэтому я тихо запела, как умела:
   -- Улетай на крыльях ветра
   Ты в край родной, родная песня наша,
   Туда, где мы тебя свободно пели,
   Где было так привольно нам с тобою.
   Миха перебрал струны, а я продолжила:
   -- Там под знойным небом негой воздух полон,
   Там под говор моря дремлют горы в облаках,
   Там так ярко солнце светит,
   Родные горы светом заливая,
   В долинах пышно розы расцветают
   И соловьи поют в лесах зеленых.
   Вдруг я заметила, что Миха грустно смотрит на меня, мне и самой сердце сжало тоской. Голос чуть охрип. Я выдохнула, чтобы продолжить, и украдкой оглянулась. И тут я увидела, что установилась тишина, все присутствующие смотрели на меня и Миху. Мне стало нестерпимо стыдно от того, что они слышали мое пение. Хотя и в глазах кешиков, которые были сэму как и я кто из Руси, кто из Алании или Калмыкии также стояла грусть.
   Я замолчала. Император молча сделал мне знак рукой, чтобы я продолжила. Я не могла отказать ему на глазах у всех. Собравшись с силами, мои щеки пылали, а руки дрожали, я встала. Хотя коленки подгибались от волнения, я допела, каким-то чудом вспомнив слова:
   -- Пойте песни славы хану! Пой!
   Славьте силу, дочесть Хана! Славь!
   Славен Хан! Хан!
   Славен он, наш хан!
   Блеском славы
   Солнцу равен хан!
   Нету равных славой хану! Нет!
   Чаги хана славят хана,
   Хана своего...
   На последних словах мой голос осекся, из горла вырвался хрип. Я думала эт от волнения, но мне не хватало воздуха. Горло свело судорогой, я схватилась рукой за ворот, но воздуха словно не стало. Лица присутствующих поплыли как в тумане, затем глаза заволокло красной пеленой. Мои ноги подкосились, я упала. И вдруг услышала этот голос:
    -- Время твоей смерти, дорогуша, 18-30... Ты никогда не сможешь говорить. Я вырежу твой язык.
   Его красные глаза и зловещая улыбка.
    -- Вот и встретились -- голос звучит в ушах, но я не вижу лица целиком, чтобы понять, в кого же он вселился. Кто же ты? Страх охватил мое существо, и я закричала: " Нет, нет, не убивай меня, я найду тебя найду и вернусь!"
   Из горла пошла кровавая пена и в тот же миг вдруг я почувствовала сильную боль, стало темно.
   А потом ни боли ни страха. Я оказалась в воздухе под крышей палатки. И все происходящее стало видно со стороны. Там внизу лежало мое настоящее тело. Я четко это увидела. Оно содрогалось и кровавая пена шла изо рта. Глаза закатились, сделавшись белыми. Надо мной столпились монголы и кешики. Император от страха впал в неистовство и кричал:
   -- Его отравили, отравили! А ведь хотели убить меня!
   Сон Нян пыталась его успокоить.
   Тан Ке Ши, молча, улыбаясь, смотрел как я умираю. Колта зажал рот рукой, как будто его сейчас вырвет. Баян обнажил меч, но не знал на кого его направить. Тал Тал стоял позади него. И я не знала все равно ли ему на мою смерть.
   Незримые и бесплотные слезы потекли по моим щекам. Неужели сейчас я опять умру. Тан Ке Ши отравил меня, когда я пила с ним вино. И никто не спасет меня. Мое тело еще раз содрогнулось. Я видела, как моя рука все еще сжимает шею, а пальцы судорожно рвут воротник, мешающий дышать. Я задыхалась, мое тело все еще было живо, хотя дух уже не присутствовал в нем. Беззвучно я молила о помощи.
   Вдруг Тал Тал оттолкнул Баяна и упал на колени рядом с моим телом. Он наклонился. Там наверху в виде духа я вдруг произнесла, тело мое произнесло те же слова: " Красноглазый демон, он здесь". Я все еще связана со своим телом, я все еще жива. Но долго ли мне осталось?
   Я видела, как Тал Тал напряжено всмотрелся в мое лицо, затем склонился к мои губам и втянул воздух, как будто хотел учуять запах яда. А затем он вдруг прильнул губами к мои губам. Раздался всеобщий вздох изумления.
   А я в своем бесплотном духе вдруг ощутила теплое дыхание на губах и воздух наполнил легкие. В следующее мгновение тьма заволокла глаза и когда я опять смогла их открыть, то была уже внутри своего тела.
   В опасной близости от меня находилось лицо Тал Тала. Его губы были в крови, а в глазах плескалось беспокойство. Его хвост упал на плечо. Я могла только смотреть, не имея сил пошевелиться.
   Неожиданно его лицо еще более приблизилось и я ощутила, уже вживую, его дыхание на своих губах. Мурашки пробежали по телу. Я вздрогнула и вскрикнула от неожиданности. Тал Тал тут же отпрянул, а я смотрела на него во все глаза, пока не ощутила его теплую ладонь где-то в районе своей груди.
   -- Пресвятая Троица! -- я попыталась вырваться из кольца его рук, но движения мои были слабые, и мне это не удалось.
   Губами испачканными в моей крови Тал Тал выдохнул и произнес:
   -- Он жив. Противоядие! Быстро!
   Затем рядом с лицом Тал Тала возникло обеспокоенная физиономия Колты. Евнух влил мне в рот какую-то мерзкую жидкость, я чуть не поперхнулась.
   Тал Тал помог мне сесть, я вялыми движениями отбросила его руки, хотя в них мне чудилось живительное тепло, в то время как тело охватил смертельный холод. Но нельзя было позволить ему ощупывать меня и дальше.
   -- Что произошло? -- спросила я хрипло.
   -- Тебя отравили, -- прошептал на ухо Колта, -- не знаю кто, но ты чуть не умер. Если бы не господин Тал Тал, конец бы тебе пришел. Он вовремя догадался, что яд действует на органы дыхания и сделал тебе искусственное дыхание...
   -- Что? -- я зажала губы ладонью, -- рот в рот?
   -- Рот в рот, -- радостно подтвердил Колта, а я взглянула на Тал Тала. Он стоял возле стола и салфеткой вытирал окровавленный рот. Баян пялился то на меня то на него с такой долей изумления, что его маленькие глаза повылазили из орбит.
   -- А я дал тебе противоядие. Его придется пить еще несколько дней, пойдем, нужно уйти отсюда, здесь же император и столько людей. Ты и так оскорбил Его Величество непотребным видом своей смерти.
   -- Постой, -- я все еще не могла встать, но голос мой окреп и я сказала очень громко, ища глазами Тан Ке Ши, -- этот яд вызывает галлюцинации и действует на органы дыхания, это белладонна!
   Тал Тал обернулся на меня, прижимая платок к губам. Я посмотрела прямо на него:
    -- А противоядие от белладонны как и от всех существующих ядов -- это беозар!
   -- Что? -- потерянно спросил Колта.
   Тал Тал и Баян внимательно посмотрели на меня и приблизились. Я поманила их еще ближе, и когда они оба склонились надо мной, я одной рукой схватила Тал Тала за плащ, а другой Баяна за рукав:
   -- Что еще за беозар? -- озадаченно спросил Тал Тал.
   -- А это я прочитала в Гарри Поттере, именно так он и спас Рона, когда Драко Малфой хотел отравить его.
   Мои руки ослабели и безвольно упали на пол с глухим стуком.
   -- Он все еще бредит, -- сообщил Тал Тал.
   Я закрыла глаза.
  
  
  
   Первый закон Чингис-хана
  
   Во сне я видела, как Колта поднял меня и вынес из шатра. Какое-то время я неподвижно лежала в палатке для евнухов, было очень холодно и больно. Я ощущала себя также плохо, как и после своей настоящей смерти.
   -- Колта, Колта, -- тихо позвала я, чувствуя сухость в горле.
   Зрение мое туманилось. Я закрыла глаза, услышав, как Колта подошел к постели.
   -- Колта, мне нужна вода.
   -- Сейчас, -- мягко сказал он, -- как же тебя угораздило?
   -- Это Тан Ке Ши.
   Колта испуганно вскрикнул. Я поняла, что сболтнула лишнего.
   -- Колта, откуда у тебя противоядие?
   -- Что непонятного, -- проворчал евнух, -- у меня всегда с собой универсальное противоядие для императора.
   -- Ты его на меня истратил?
   -- Велика честь...
   И я заснула.
   В следующий раз, когда я проснулась, то вокруг было темно, и я не понимала точно, где нахожусь и сколько прошло времени. Я села на постели и поняла, что это были уже не шкуры, да и лежала я не на полу. Шатаясь, чувствуя сильное головокружение, я встала. Увидела слабосвятящийся прямоугольник окна. Подошла, цепляясь за мебель. Я во дворце. А точнее в своем домике для призраков.
   Кажется от моей одежды уже несло потом. В некоторой панике я пощупала себя и поняла, что меня никто не переодевал. Волосы тоже воняли и свалялись. Сколько дней я провалялась в горячке? Осматривал ли меня кто-то? Я даже не помню, как оказалась во дворце.
   Руки и ноги все еще были холодные. Захотелось просто принять душ, включить лампу, полазить в интернете, чтобы выяснить, что у меня за болезнь. Этого сейчас так не хватало. Я почувствовала себя так одиноко. Никто не мог понять меня и поддержать в этом времени. А привычные методы успокоения больше не работали. Если и дальше останусь здесь, в этом времени, не потеряю ли я себя? Для чего я тут... Здесь требуется только одно -- все время быть сильной. Один неверный шаг и смерть настигнет меня вновь.
   С горечью я осознала, что не могу вернуться в наш мир, что там я умерла, что единственная возможность прекратить это испытание -- пройти его до конца.
   Я сжала крестик на своей груди и прошептала:
   -- Господи, если слышишь меня, так далеко во времени, то помоги мне.
   Я не знала, слышали это Минамото и Тайра, изготовившие крестик для меня. А может, они никогда и не существовали, может, все это бред моего воображения. Что если я родилась и живу в XIV веке, а все остальное мне приснилось. Тогда кто я? Я -- это Марина из XXI века или Мату из XIV?
   Пора прекратить этот бред. Я вернулась в постель, чтобы еще немного поспать. Как только рассвело, мне нужно привести себя в порядок и начать эту битву заново.
   Дайду. Дворец Императора. Пару дней спустя.
   Я гуляла по дворцовому комплексу с наслаждением вдыхая морозный воздух. До весны осталось совсем немного, однако легкий морозец сковал дорожки льдом. Я искала Тал Тала. Из головы не шла картина, как он делал мне искусственное дыхание. Его губы касались моих губ, я улыбнулась. Что за ерунда. Такое не стоит рассматривать в романтическом ключе. Да и вообще о какой романтике можно говорить в моем положении. Дело даже не в том, что я евнух.
   Незаметно я забрела к тренировочным площадкам. Кешики и гвардейцы здесь отрабатывали разные приемы: стрельбу на луке, рукопашный бой и бой на мечах. У некоторых имелись такое интересное оружие, что-то среднее между копьем и топором, называлось саадык. Но наиболее важным оружием для каждого монгола была палица. Их делали из драгоценных металлов и украшали рубинами, топазами или алмазами. Такие палицы имела право носить только монгольская знать. Заслужить палицу как награду было большой честью.
   На помосте над тренировочными площадками я увидела генерала Баяна и его верного помощника Тал Тала. Сердце мое учащенно забилось, сколько бы я не приказывала себе оставаться спокойной.
   -- А вот ты где, Мату, -- помахал мне Баян, -- иди сюда!
   Я хотела подняться, но Баян неожиданно сам спустился. Я подождала его, поклонилась, когда генерал приблизился.
   -- Выглядишь еще бледным, -- в своей манере Баян похлопал меня по плечу, -- пойдем со мной.
   Генерал отвел меня на одно из тренировочных мест.
   -- Ты говорил, что хочешь служить в моем кешиктане. Но ты не умеешь сражаться, это так?
   Я кивнула.
   -- Так дело не пойдет, я хочу посмотреть, что из тебя получится.
   И не успела я опомниться, как Баян стукнул своей широкой ладонью мне сначала по плечам, потом где-то в район груди и промычал, что телосложение у меня хлипкое. В глазах потемнело. Затем Баян схватил мои ладони и с большой долей сомнения осмотрел их.
   -- Ручки маленькие, будто женские.
   Я поспешно вырвала руки. Баян хмыкнул.
   -- Попробуем стрельбу из лука, -- предложил генерал.
   -Ага, -- легко согласилась я.
   Уж это я смогу, в детстве, помнится, я любила в такое играть, делала луки из веток деревьев.
   Мы прошли на стрельбище. Тал Тал тем временем увязался за нами. Из-за этого я начала чувствовать смущение. Нужно это прекратить и немедленно! Для полной уверенности я похлопала себя холодными ладонями по щекам. Баян в замешательстве смотрел на мои действия.
   -- Это для придания боевого духа, -- пояснила я.
   Тал Тал отошел в сторонку, за спину Баяна. Я взяла лук. Он не был очень большим как я опасалась. Монгольские луки отличались небольшими размерами и легкостью. Так что его можно было прицепить к поясу и носить. В отличии от европейских стрелков монголы не носили лук за плечом, также колчан со стрелами висел на поясе.
   Соответственно пояс был важнейшей частью амуниции для воина. Помимо хуяка, который изготавливали из кожи и металла, настоящий монгольский воин носил зимой широкий меховой пояс, перетянутый ремнями. Все это напоминало корсет и чем красивее мех, тем моднее все это выглядело.
   У Баяна был корсет из меха рыси, а Тал Тал корсет не носил, предпочитая меховой плащ на подкладке, таким образом стремясь по-видимому подчеркнуть свой статус ученого.
   Итак, я приготовилась стрелять. И тут меня ждало первое разочарование. Натянуть тетеву было не только сложно, но еще и больно. Она резала пальцы и была очень тугой. После первых попыток я изрезала пальцы и едва ли смогла пустить стрелу дальше, чем на один метр.
   Лицо Баяна приняло озадаченное выражение.
   -- Силенок у тебя маловато, -- прокомментировал он, сильно прищурившись, -- вот Ее Высочество Ки так стреляет из лука, лучше любого мужчины.
   Я промолчала. Тал Тал ответил за меня:
    -- Господин, он еще наверно не восстановился после яда.
   Баян с досадой отмахнулся.
   -- Эээ, Тал Тал, для этого я и учу его. Пойдем дальше.
   И генерал привел меня к сражающимся на мечах. Я уже знала, чем все это обернется, поэтому позволила себе беспомощно взглянуть на Тал Тала. Мне почудилась растерянность в его глазах на миг, но потом он все же сказал Баяну, что уже убедился, что на мечах я сражаюсь преотвратно.
   -- Я это и так понял, поэтому я назначу тебе тренера. Будешь приходить сюда и учиться каждый день. Эй, капитан Ло, подойди!
   К нам подошел капитан гвардейцев.
   -- Будешь учить этого мальца сражаться на мечах, рукопашному бою, стрельбе из лука и так далее, -- скомандовал Баян.
   Капитан Ло с отвращением на лице осмотрел меня и злорадно улыбнулся. Надеюсь, он не задумал чего плохого.
   -- Подождите, господин генерал, -- окликнула я Баяна прежде, чем они с Тал Талом оставили меня на растерзание капитану Ло, -- я кое-что умею. Я умею ездить верхом и очень хорошо.
   -- Я бы расстроился будь иначе, -- заметил Баян, -- ты такой легкий и маленький, из тебя должен получиться хороший наездник.
   Когда я жила в своем времени, то мне приходилось одно время посещать казачью конюшню, чтобы убирать за лошадьми. Типа волонтерская работа. Лошади мне очень нравились. Казаки -- отличные наездники, не хуже древних монголов. И они научили меня не только верховой езде, но и всяким трюкам, которые мне хорошо удавались. Для такого дела как раз годятся люди маленького роста и веса. Это, пожалуй, единственное, что я умею.
   -- Послушай, малец, -- обратился ко мне Баян, развернувшись, -- ты должен научиться постоять за себя.
   -- Господин генерал, -- ответила я, -- господин Тан Ке Ши подозревает меня, я думаю, что мне необходимо вернуть доверие дома канцлера, чтобы они не избавились от меня раньше времени.
   -- В этой игре тебе придется идти до конца, Мату, -- Баян почти полностью прикрыл свои глаза, -- ты готов к этому?
   -- Если только мне не придется предать свои принципы, я готов, господин генерал.
   Тал Тал слегка покачал головой. Баян выпятил нижнюю губу и спросил:
   -- А если придется?
   -- Господин генерал, я боюсь боли, но не боюсь смерти. Я не боюсь пойти на хитрость, и не боюсь быть обманутым. А мои принципы и мои мечты -- это единственное мое богатство. Я не предам свои принципы, если я изменю им, то от меня ничего не останется.
   Я похлопала ладонью по середине груди. То, что я сейчас сказала -- было правдой. Более всего на свете я не собиралась предавать себя.
   Баян еще сильнее прищурился:
    -- А какие у тебя принципы?
   Я взглянула вверх на синее небо прежде, чем ответить.
   -- Вы знаете, господин генерал, мои принципы -- это не предавать тем, кто доверяет мне, это помогать тем, кто нуждается в моей помощи, проявлять милосердие ко всем, и самое основное -- держаться подальше от человеческих чувств.
   Баян и Тал Тал молчали. Я сделала паузу и сказала то, что всегда было на душе:
    -- Господин генерал. Сердце человека такое хрупкое. Если доверять его другим, то оно разобьется. Я никогда и никому бы не доверил своего сердца, но так жить не совсем правильно. Наверно. Поэтому живя в другом месте и в другой стране я не мог найти своего места. Но оказавшись здесь, я чувствую, что нашел свое предназначение. Я просто хочу служить своим принципам, а мои принципы говорят мне помогать слабым. Лишь когда я помогаю кому-то, я чувствую, как на мое сердце проливается бальзам, и оно излечивается от тех ран, что нанесла ему жизнь.
   -- И откуда столько горечи в словах такого юного создания? -- покачав головой, спросил Баян.
   -- Жизнь приносит много горечи хочешь ты того или нет. Знаете, а вы, конечно, знаете, что Чингисхан, издав свой сборник законов -- первым законом написал туда то, что смертью карается тот, кто предает доверившегося ему человека. Я бы хотел всегда соблюдать этот закон.
   -- Ваши мысли слишком идеалистичны, -- заметил Тал Тал, отведя взгляд.
   Баян стукнул кулаком о стол, на котором лежали мечи:
   -- Ты мне нравишься, малец! Действуй как задумал и не отступайся от своего пути, иначе я лично убью тебя.
   -- Вам не придется, господин генерал, -- рассмеялась я.
   -- Но что значит держаться подальше от человеческих чувств? Я не понял, -- спросил Баян.
   -- Если коротко, это значит, не приближать к себе людей слишком близко. Я мечтаю отделаться от человеческих чувств, так как они приносят только пороки. Любовь оборачивается похотью. Дружба -- предательством, а преданность -- смертью. Я хочу быть преданным только Богу и все.
   -- Так ты у нас заделался монахом? -- удивился Баян.
   Я улыбнулась:
   -- Нет, я сказал, что мечтаю избавиться от пороков, но не сказал, что мне это удалось. Но я бы никогда не смог стать монахом, потому что где-то в глубине души я все еще верю, что существует настоящая дружба и любовь.
   -- Я верю, что если у человека есть честь, то его верное сердце никогда не предаст своих идеалов, -- серьезно ответил Баян, -- мне нравится ход твоих мыслей. Ты мне по нраву, Мату. Да, Тал Тал? Разве не такого человека мы искали.
   Тал Тал пожал плечами.
   -- Слова мало что значат.
   -- Тут вы правы, -- тут же ответила я, -- нельзя верить словам, я бы никому не советовал. Человек самое колеблющиеся и изменчивое существо в мире. Верить ему опасно.
   -- Довольно! -- заявил Баян, -- если вы собрались тут препираться на философские темы, то избавьте мои уши от этого! Тал Тал, бери Мату и езжайте выполнить мое поручение. Я сказал, что доверяю этому мальчишке, а если я, Баян, степной волк, что-то сказал, то я от своих слов не отрекусь!
   -- Благодарю вас, господин генерал, -- я встала на одно колено.
   -- Можешь звать меня по имени.
   -- Благодарю вас, господин Баян, -- радостно ответила я.
   Покои императора Тогона-Темура.
   Возле узорчатых круглых дверей, ведущих в спальню великого хана выстроились евнухи и служанки. Оказалось император принимал свою вторую жену Сон Нян. Я как и остальные стояла в коридорчике, ожидая приказа принести чай или фрукты.
   Ко мне подкрался Колта и, низко наклонившись, прошептал на ухо:
   -- У меня важные новости.
   -- Колта, щекотно.
   -- Что?
   -- Когда ты так шепчешь в ухо, щекотно.
   -- Болван! Новость важная!
   -- Говори, только не так щекотно.
   -- Визирь Кочючюк прислал ответное письмо.
   Я вскрикнула. Колта испепелил меня взглядом.
   -- Где оно? -- прошептала я.
   -- В этом-то и проблема! Письмо перехватили.
   -- Что? Кто это сделал? Эль-Тимур?
   -- Еще нет, но скоро оно будет у него.
   -- Кто перехватил его?
   -- Ван Ю.
   -- Король Коре?
   -- Да.
   -- Что это значит для нас?
   -- Ван Ю сотрудничает с Ен Би Су, она из ильханитов. Точнее делает вид, что работает на них. Он втерлась в доверие к вождю местного клана, который должен был передать для нас письмо, и выкрала его. Теперь она и Ван Ю используют письмо на свое усмотрение. Зная этого хитреца, произойти может все, что угодно. Даже то, что они отдатут его канцлеру и тогда Его Величеству конец.
   Мы с Колтой в ужасе уставились друг на друга.
   -- Стоп, Колта. Мне нужно разобраться. В Дайду есть торговый клан ильханитов, их вождь должен был передать нам письмо от визиря, так?
   -- Да, -- нервно кивнул Колта, и его шапка сползла на лоб.
   -- Но некая Ен Бин Су -- доверенное лицо вождя выкрала письмо? почему?
   -- Оказалось, что вождь зря доверял этой девчонке, она любовница Ван Ю.
   -- Ага, а почему вождь вообще ей доверял?
   -- Потому что она хороший купец. Ильханиты не раз заключали с ней незаконные сделки по продаже женьшеня.
   -- Откуда ты так много знаешь про ильханитов?
   Колта изобразил злость.
   -- Это каждый знает кроме тебя!
   -- Хорошо, извини. Тогда если эта Ен Бин Су и Ван Ю перехватили письмо и грозятся отдать его канцлеру, то что делать? Разве Ван Ю и Сон Нян не любят друг друга? Станет ли он делать зло императору?
   -- Еще как станет! Во-первых, император увел у него девушку, а во-вторых, Ван Ю сейчас доверенное лицо канцлера. После расставания с Сон Нян он переметнулся на сторону Эль-Тимура.
   -- Каков подлец!
   -- Ты прав, Мату.
   -- Так что делать, Колта?
   -- Нужно выкрасть письмо пока не поздно.
   -- Хорошо, как это сделать?
   -- Слушай очень внимательно, -- лицо Колты выглядело взволнованно, -- Ен Бин Су держит чайный дом с весенними девушками, помнишь мы там были?
   -- Да.
   -- Сегодня туда придет множество правительственных чиновников, будет праздник. Ты должен проникнуть в весенний дом и выкрасть письмо. Я предполагаю, что она хранит его у себя в кабинете.
   Я пришла в замешательство.
   -- Колта, но как я это проверну?
   -- Я еще не знаю, но, Мату, это единственная наша надежда. Я не могу пойти туда сам, потому что все знают меня в лицо. А тебя нет. Придумай что-то. Император нуждается в тебе.
   Из покоев Тогона раздался требовательный крик:
   -- Колта!
   -- Его Величество зовет меня! Мне пора.
   Колта трагически изогнул брови.
   -- Я попробую, -- жалобно заверила я, согнув пальцы в кулаки, изобразив знак поддержки.
   А про себя добавила: " Мне нужен план".
   Ночь. Дворец императора. Где-то возле дворцовой ограды.
   Дождавшись наступления темноты, я кралась вдоль крепостной стены, дабы пробраться к южным воротам, где заранее подкупленный стражник выпустил бы меня из дворца. Хорошо, что сегодня хотя бы караул не нес Тан Ке Ши, не хотелось бы попасться ему второй раз. Впрочем сегодня я точно не попадусь никому. Я облачилась в черные шаровары, черную кофту с запахом, черную шапку с мехом и даже маска у меня была. В общем я напоминала ниндзю по моим представлениям.
   Как только я приблизилась к нужным воротам, то обнаружила, что вместо обычных стражников там стоял отряд капитана Ло. Это насторожило меня. Почему он здесь? Где Миха?
   Я застыла в нерешительности, как поступить. Но потом взвесив свой мешочек с золотыми, уже занесла ногу для шага к воротам, как кто-то схватил меня сзади, зажав рот и оттянул назад. Это простое действие вызвал во мне неприятное воспоминание о руках Красноглазого демона. Я замычала, тело мое содрогнулось, и я с силой принялась вырываться.
   Но кто-то довольно сильный не отпускал меня, пока не оттянул в тень за деревья. Мне стремительно становилось плохо, и я укусила руку, зажимающую мой рот. Тогда неизвестный отпустил меня, я с остервенением обернулась и вдруг увидела перед собой Тал Тала. Его обычно спокойное лицо выражало удивление, он уставился сначала на свою руку, потом на меня.
   -- Господин Тал Тал, -- выдохнула я дрожащим голосом.
   Он кивнул.
   -- Господин Тал Тал, простите, я не знал, что это вы. Просто никогда не хватайте меня так.
   -- Ты хотел совершить ошибку, не было другого способа остановить тебя.
   Я поежилась и обхватила себя руками.
   -- Какую ошибку?
    -- Ты хотел появиться перед Ло Бен Су, а он человек Тан Ке Ши.
   -- Аа, черт!
   -- И куда ты опять собрался?
   -- Погулять.
   -- Можешь не рассказывать, я итак все знаю, -- невозмутимо заявил Тал Тал.
   -- Что вы знаете?
   -- Что ты женщина.
  
  
  
   Знак дружбы
  
   -- Что вы знаете?
   -- Что ты женщина.
   -- Ха... Ха! Ха-хи-хи, ох-хо-хо! -- наигранно рассмеялась я, -- что вы такое несете, господин Тал Тал!
   Я хмыкнула и поправила дрожащей рукой выбившиеся пряди волос. Тал Тал многозначительно проследил за этим движением. Я спрятала руки за спину и сцепила их в замок.
   -- Я лучше пойду.
   Но как же мне двинуться с места, если внушительная фигура генерала загородила путь к спасению.
   -- Может, подвинитесь, -- окончательно впадая в панику, я попыталась оттолкнуть Тал Тала, забыв, что это не совсем прилично.
   Единственное, что мне удалось, заставить его слегка покачнуться. Но так как он упорно продолжал хранить молчание, я выпалила, отстранившись на приличное расстояние:
   -- Господин Тал Тал, что вы застыли как соляной столб, мне ваши еретические домыслы неинтересны. И не ждите, что я потребую от вас объяснений. Вы, наверно, выпили вина... и с пьяну вам мерещатся какие-то женщины.
   -- А я и не собирался давать вам объяснений, -- наконец нарушил он обет молчания, -- я скорее склонен потребовать их от вас. Видя, как вы встревожены моими словами, я хотел вам дать время успокоиться. А теперь вижу, что вы окончательно пришли в себя и хочу узнать к чему этот маскарад?
   -- Ма-маскарад? -- я ощупала свою одежду ниндзи, -- это для важного дела.
   -- Да я не это имел в виду. Вы не мужчина, не евнух, а женщина.
   -- Это неправда! -- топнула я ногой, все еще надеясь заставить его передумать.
   В отчаянии я похлопала себя ладонью по лбу. Я столько раз прокалывалась именно при нем, неудивительно, что он догадался. Но я не могу так отступить.
   -- Это глупые домыслы, ересь, вероломство, наветы, фантасмагория!
   Тал Тал вдруг схватил мою руку, сжав запястье.
   -- Эта рука женская.
   -- Вы по руке догадались?
   Боже! Зачем я это сказала сейчас.
   Тал Тал поспешно выпустил мою руку и отрицательно покачал головой.
   -- Нет, точно не по руке.
   -- Бог мой, -- я прикрыла грудь ладонями.
   Тал Тал философски посмотрел на луну.
   -- Так когда вы догадались, господин Тал Тал?
   -- Сразу же.
   -- Вы лжете.
   Его глаза сверкнули, и он сжал губы.
   -- Хорошо, я не сразу догадался. С самого начала меня терзали какие-то подозрения. Они начались в тот момент, когда мы шли ночью по городу после вашей пирушки с императором.
   Я задумалась, вспомнив, что была немного пьяна в тот момент, а это значит, что я легко могла потерять контроль и как-то выдать себя. Я склонила голову и пробормотала:
   -- Кто еще знает?
   -- Кроме меня никто. Я никому не говорил.
   -- Вы не сказали генералу Баяну?
   Он неопределенно мотнул головой.
   -- Господи! Не раскрывайте меня, иначе я погиб...ла.
   Тал Тал вздохнул.
   -- Неужели таким странным образом вы думали...
   Я перебила его, не знаю, что именно он подозревал.
   -- Я лишь хотела избежать участи наложницы, рабыни или куртизанки.
   -- Тогда вся эта история была ложью?
   -- Вовсе нет, я тот, за кого себя выдаю. Только я девушка. Но мне это как раз и не нравилось, быть мужчиной гораздо лучше. Поэтому я и притворялась.
   -- Если обман раскроется... -- его хриплый голос звучал как приговор, -- тебя казнят.
   -- А если никто не узнает...
   -- Все тайное становится явным.
   -- Но должен быть способ этого избежать, я докажу вам, что оделся мужчиной не для того, чтобы проникнуть во дворец и соблазнить императора или что вы там подумали. Я докажу вам, что кое-чего стою. Когда я мужчина на меня смотрят как на человека, а не как на вещь.
   Тал Тал задумался.
   -- Есть один способ спастись, -- тихо ответил он.
   -- Какой?
   -- Но я озвучу его позже, не сейчас.
   -- Почему?
   -- Не думаю, что ты готов... готова.
   -- Спасибо, господин Тал Тал, поклянитесь не выдавать мою тайну.
   -- Я не буду клясться.
   -- Ах вот как, ну и ладно. Клясться это смертный грех между прочим.
   -- Почему это?
   -- Потому что когда вы даете обещание, то предполагаете, что будет так как вы обещали. Но на самом деле вы этого знать не может. Все может знать только Бог. Из этого следует, что клянясь, вы пытаетесь предвидеть события.
   -- Я давно хотел спросить, -- заинтересовался Тал Тал, -- ты латинянин?
    -- Нет, я не католик, я ортодокс.
   Тал Тал кивнул озадаченно:
   -- Я хочу побольше узнать об этом и других странах.
   -- Я расскажу вам.
   Неожиданно наш приватный разговор разрушил шум приближающихся солдат.
   -- Это караул, -- пискнула я.
   Тал Тал молниеносно сгреб меня в охапку и юркнул за деревья, проволоча меня вдоль стены, он спрятался в глубокую нишу в крепостной стене. Я оказалась прижата к его груди спиной. Одной рукой Тал Тал сжимал мой стан чуть ниже груди, а другой зажимал рот. Хотя я и не собиралась орать. Но возможно если он не зажал бы мне рот, я бы слишком громко дышала, ведь из-за неожиданности грудь так и распирало. Из-за этого воздух с такой силой вырывался из носа, что я опасалась, что вот-вот у меня полетят сопли и прямо на руки Тал Талу. В любом случае его ладонь уже наверняка в моих слюнях, а зажимать рот не очень романтично.
   Я сипло выдохнула еще раз. Только сейчас ощущая тепло исходящее от тела Тал Тала, когда оно было так близко.
   Гвардейцы приблизились.
   -- Я слышал какой-то шум, -- раздался голос капитана Ло, -- посмотри там за деревьями.
   -- Есть, капитан.
   Один из гвардейцев приблизился к тому месту, где мы только что говорили с Тал Талом.
   -- Капитан, здесь следы, здесь кто-то был.
   Я почувствовала как Тал Тал напрягся. Единственное, что я могла так это выпучить глаза от страха.
   Капитан Ло подошел, еще мгновение и они поймут, куда ведут следы на снегу. Что будет если нас обнаружат в этом тайном убежище. Само по себе нахождение меня и Тал Тала во дворце не преступно, но почему мы прячемся, к тому же о том, чтобы выбраться из замка придется забыть.
   Я с трудом выдохнула. Капитан Ло сделал шаг к крепостной стене. Я на мгновение прикрыла глаза, ожидая неизбежного. Наша ниша совсем не освещена, но найти ее можно. Вдруг мои ноги оторвались от земли. Тал Тал приподнял меня и медленно и тихо, словно тигр во время охоты двинулся вдоль стены. Я затаила дыхание. Мне казалось, что лучше меня отпустить на землю, чем так тащить, но видимо генерал придерживался другого мнения.
   В таком положении мы преодолели пару метров. Расстояние, отделяющее нас от капитана Ло не так сильно уменьшилось, потому что он обнаружил нишу и стремительно шел за нами. Тал Тал выпустил меня, продолжая зажимать рот, встал напротив и кивком головы указал вверх на стену. Я отрицательно покачала головой, не понимая о чем он. Тогда он убрал руку от моего рта, не забыв вытереть ее о плащ и легко, будто обезьяна, вскочил на стену, пользуясь невидимыми мне выступами. Я подобной прыгучестью не отличалась. Но что ты будешь делать. Я ощупала стену и попыталась взобраться, но ноги заскользили, я стала падать и непроизвольно вскрикнула.
   -- Кто там! -- закричал капитан Ло, почуявший добычу, и гвардейцы кинулись к нам.
   Тал Тал, оседлавший стену к тому времени, наклонился, схватил мою руку и рывком поднял меня. А затем прыгнул на другую сторону, держа также меня в руках. Я думала мы разобьемся, но оказывается я преувеличила высоту стены. Или в этом месте она была уже немного разрушена как раз для подобных целей.
   -- Бежим, -- коротко бросил Тал Тал. За стеной слышались крики гвардейцев. Мы бросились наутек, и только сейчас я заметила, что моя шляпа слетела, оставшись за стеной.
   Мы пробежали пару кварталов, но так как погони не было, то остановились и перешли на шаг. Тал Тал куда-то уверенно вел меня. Я вырвала свою руку и, задыхаясь, сказала:
   -- Господин Тал Тал, у меня есть срочное дело...
   -- Письмо? -- тут же выдал он с совершенно победоносным видом.
   -- Откуда вы знаете?
   -- Разве это не также очевидно, как и то что ты женщина.
   У меня аж дыхание перехватило.
   -- Очевидно? Вовсе нет! Я должен вам сказать, что вы ошибаетесь.
   -- Это представление я с удовольствием посмотрел бы в театре теней, но сейчас оно уже перестало быть интересным.
   Я прикусила губу от досады. Оскорбляет меня? Или откуда этот сарказм.
   -- Господин Тал Тал...
   -- Как вас зовут на самом деле? -- прищурившись спросил Тал Тал. Он едва заметно улыбался, но не от того, что ему было весело. Это была совсем другая улыбка, которую можно было даже назвать опасной. Иногда люди прячут за улыбками разные эмоции. Кто-то смеется, когда хочется плакать. Кто-то улыбается, когда нервничает. А кто-то как Тал Тал улыбается, когда злится. Этот человек такой сдержанный, я никогда не видела, чтобы он смеялся от радости или веселья. Но вот его злая улыбка внушала мне некоторые опасения.
   -- Господин Тал Тал, -- я решила пойти на пролом, -- вы злитесь на меня?
   Это сразу же стерло улыбку с его лица. Тал Тал совсем не любил, когда кто-то читал его эмоции.
   -- Нет.
   -- Это из-за того, что вы не сразу поняли?
   -- Я же сказал, что понял это почти сразу.
   -- Это почти не дает вам покоя? Но тот факт, что я не собиралась вас обманывать, вас успокоит?
   -- Я спокоен, а еще вы собирались меня обмануть и даже обманули.
   Я не понимала его манер. Он постоянно перескакивал с обращения ты на вы, словно не мог определиться как вести себя со мной.
   -- Не вас лично, это был более глобальный обман.
   -- Что значит глобальный?
   -Эм...ну это значит обширный.
   Тут он успокоился, как мне показалось.
   -- Я еще докажу вам, что вы можете на меня рассчитывать и доверять.
   Он встал в полоборота.
   -- Что насчет письма?
   -- Вам же ваши шпионы уже донесли.
   -- Да, -- он покачнулся.
   -- Оно у Ен Бин Су в чайном доме.
   -- Ты туда собралась?
   -- А вы будете обращаться ко мне на ты или вы?
   -- Соблюдайте приличия, -- бросил он, -- и оставьте этот дерзкий тон.
   -- Хорошо, мне надо в чайный дом, я пойду, вы остановили меня, чтобы что? -- почему-то разозлилась я.
   -- Чтобы помочь, -- вздохнул Тал Тал, -- вы уже втянули меня в эту игру, и теперь мой долг идти до конца.
   -- Тут вы правы.
   -- Каков ваш план? -- спросил он не без иронии. Словно всегда знал, что у меня его нет.
   -- Я хочу... ну типа...влезть в окно, -- растерянно ответила я, мучительно краснея.
   -- У меня есть план получше.
   -- У меня такое чувство, что если бы у меня правда был план, вы бы все равно произнесли эту фразу, потому что заготовили ее.
   Тал Тал усмехнулся и повел бровью, как бы признавая мою правоту.
   -- Что за план?
   -- Стратегема красотки, -- довольно сообщил Тал Тал.
   Дайду. Дворец Тал Тала.
   Я стояла в ванной комнате, если это можно так назвать купальни во дворце. Я только что искупалась, служанка причесывала мои волосы. На мне пока ничего не было одето кроме нижнего белья, что по тем временам представляло собой плотно прилегающую безрукавку из шелка и широкие шаровары с низким шагом, то есть они висели почти до колен. На ступнях шелковые носки с загнутыми кончиками.
   -- Ну вот, теперь надо облачиться, госпожа, -- довольно заявила служанка, осматривая меня.
   Я поежилась. Представляю, что она сейчас думает. И как часто Тал Тал приводит сюда женщин? Почему я об этом беспокоюсь?
   Подошли две девушки и помогли мне облачиться в два шелковых халата. Один с узкими рукавами, другой с очень широкими. Сверху прикреплялся пояс с аксессуарами в виде зеркальца, ножичка и других мелочей, в уши серьги и макияж на лицо. Косметика к тому времени существовала уже в полном наборе: рисовая пудра, подводка для бровей и глаз, наклеенные мушки и конечно алая помада.
   -- Очень красиво, госпожа, -- радостно отметила служанка.
   А своей подруге она шепнула:
   -- Господин впервые привел женщину, хоть она и куртизанка, к тому же цветноглазая, а я все-таки рада.
   Я громко кашлянула, так что глаза чуть не заслезились. В дверь постучали. Служанки засуетились, расправляя складки моего халата. Одна из них прокричала:
   -- Господин, она готова!
   -- Я жду, -- произнес Тал Тал из-за дверей.
   -- Зеркало есть, -- охрипшим от волнения голосом спросила я служанок.
   -- Да, госпожа.
   Девушки продемонстрировали мне большое натертое до блеска серебряное блюдо. Я с волнением осмотрела себя. Белый халат изобиловал вышивками в виде переплетающихся лилий, украшения в волосах также были белыми лилиями. Серьги представляли собой фигурки серебристых ласточек. Мои русые волосы с рыжеватым отливом были не очень длинные, где-то до лопаток, к тому же не такие густые и ровные как у китаянок или монголок. Скорее они представляли собой пушистую волнистую массу. Из такого было сложно сотворить прическу, модную по тем временам. Но девушки постарались как могли, основная масса волос собиралась в высокую дульку, остальные превращались в некие бантики и завитки, украшенные обилием цветов и заколок с звенящими висюльками.
   Мне показалось, что эта прическа, нежные украшения и это одеяние с лилиями мне невероятно шло, но все же я не была уверена. Я впервые в жизни выглядела так нарядно. От этого сильное волнение и присущая мне неловкость стали только заметнее. Щеки горели румянцем.
   В дверь еще раз постучали, как бы призывая меня поторопиться. Я несмело пошла туда, розовые сапожки, которые мне дали были не очень удобны и сильно жали.
   Потому когда я выходила, чтобы предстать в своем женском обличии перед Тал Талом, то я споткнулась о порог, зацепилась рукавом за ручку двери, и от стеснения правый глаз начал слезиться, а подводка слегка потекла. Щеки пылали как два наливных яблочка.
   Вместо эффектного появления я предстала в самом невыгодном свете. Тал Тал внимательно следил за тем, как я пытаюсь принять нормальную позу и вытереть глаз.
   -- Как удивительно, -- произнес он, когда я застыла, комкая рукава в пальцах, -- ты и не мужчина до конца, ничего что положено мужчине ты не умеешь. Ни сражаться, ни владеть мечом, ни быстро бегать, ни быть смелым. Но и всего что положено женщине у тебя нет. Ни послушания, ни грации, ни умения подать себя. Такое существо как ты я встречаю впервые. Порой ты говоришь странные вещи, которые едва укладываются в голове и обнаруживаешь такие знания, что дашь фору любому ученому мужу. Но иногда ведешь себя невыносимо глупо. И от того мне трудно понять хороший ты мужчина или же хорошая женщина.
   Такие слова привели меня в чувства. Глупая...я надеялась, что он оценит мой внешний вид. Знай свое место, хотелось сказать мне себе сейчас.
   -- То есть вы намекаете, что я гермафродит? -- спросила я насмешливо, чтобы скрыть свое огорчение.
   Тал Тал издал смешок, кажется, сейчас ему точно было весело.
   -- Пойдем, итак не открывай рта, просто делай, что я говорю. Действовать будем по обстановке.
   Я кивнула. Сам генерал сменил свои черные доспехи на парочку шелковых халатов, расшитых серебром. Сверху он накинул меховую пелерину, а мне шубу из меха лисицы, обшитую розовым шелком. Вся эта одежда была не монгольской, а китайской, так как именно в гущу жизни покоренного народа мы и собирались окунуться.
   Чтобы добраться до чайного дома Ен Бин Су мы сели в носилки. План наш был до невозможности прост. Тал Тал как знатный вельможа собирался посетить дом с весенними девушками во время праздника. Я буду изображать гецзи -- девушку, которой он покровительствует. Такие связи куртизанок с вельможами были вполне обычными. Легенда наша, если кто поинтересуется, состояла в том, что Тал Тал, так скажем, снял меня в одном из публичных домов, где выставлялись экзотические девушки-сэму. Так как при дворе мало кто видел меня в виде евнуха, да еще и в макияже, я надеялась никто не узнает меня.
   Далее необходимо было пробраться в кабинет Ен Бин Су и выкрасть важное письмо. Действовать собирались по обстановке.
   Когда мы приехали и зашли в увеселительный дом, праздник был уже в самом разгаре, но нас все равно встретила хозяйка Ен Бин Су -- та самая высокая худая девушка. Она была также ярко накрашена и красиво одета, даже слегка вызывающе по сравнению со мной, так как ее шея и часть плечей были оголены. Мой костюм как мне показалось по сравнению со всеми остальными девушками представлял собой верх целомудрия. За что я была благодарна Тал Талу. Правда откуда он у него и для кого был предназначен ранее я не знала.
   Рядом с хозяйкой стоял король Коре Ван Ю, точнее было сказать, бывший король.
   Из того как они с Тал Талом поприветствовали друг друга и обменялись холодными взглядами, я сразу поняла эти двое недолюбливают друг друга.
   -- Что за очаровательное создание с вами? -- пытаясь смягчить обстановку, спросила Ен Бин Су.
   Я низко опустила голову. Один раз она видела меня вскользь в виде евнуха, но я надеялась, что мое лицо не врезалось в ее память.
   -- Какая нежная лилия, -- ядовито заметил Ван Ю, -- эта та самая таинственная особа, что покорила ваше сердце, господин Тал Тал? Слухи о ваших страстных стихах ходят по всему Дайду.
   Я прикрыла лицо веером, надеясь, что Тал Тал не проклинает меня сейчас. Но он как всегда остался спокоен и тут же нашелся с ответом:
   -- Когда сознание пробуждается, понимаешь, что даже вступив на стезю страсти, можно выйти на путь истины.
   Ен Бин Су тем временем пыталась заглянуть мне в глаза и спросила:
   -- Как ваше имя, госпожа? Вы понимаете наш язык?
   Я не знала, что ответить, тем более Тал Тал велел помалкивать. Я стрельнула в него глазами.
   -- Ее зовут Сараана, -- ответил Тал Тал, -- позвольте откланяться.
   Взяв меня за руку, он повел меня вглубь зала. Я засеменила рядом, каждый шаг в этих проклятых сапогах приносил боль, но пожаловаться я не смела.
   -- Сараана, -- услышала я голос Ен Бин Су за спиной, -- по-монгольски лилия.
   -- Это значит дарующая радость, прогоняющая печаль, -- уточнил Ван Ю, -- и еще это знак дружбы. Как занятно.
  
  
  
   Между нами Тал Тал
  
   Дайду. Чайный дом Ен Бин Су.
   Мы заняли место на небольшом балкончике, где можно было следить за представлением, которое разворачивалось внизу. Прекрасные танцовщицы, грациозные как лани исполняли затейливые па. Их многослойные костюмы и тяжелые драгоценности не мешали им двигаться подобно лесным нимфам.
   Другие девушки играли на музыкальных инструментах, а третьи пели тонкими чистыми голосами. Для себя я заключила, что каждая воспитанная девушка того времени должна уметь красиво петь, танцевать, слагать стихи, цитировать известных поэтов, конечно, вышивать и разливать чай. Это все должна уметь и неприличная девушка вроде куртизанки, точнее от нее это даже требовалось, потому что именно куртизанки могли поддержать разговор и помочь весело провести время средневековому мужчине в отличие от его жены, запертой в четырех стенах.
   Что ж, может, Тал Тал и прав насчет меня. Выходит, я что-то среднее между мужчиной и женщиной по его представлениям. Я гневно помахала на своего спутника веером, Тал Тал с удивлением посмотрел на меня. Я изобразила милую улыбку. Мне вспомнилось как в фильмах обычно на светском рауте главная героиня просит своего парня принести ей что-нибудь выпить, именно так и делают настоящие женщины. Ну ладно.
   -- Господин Тал Тал, мне очень хочется пить, -- сообщила я.
   -- Тогда стоит заказать нам комнату, чтобы ты могла приготовить чай, -- сообщил он, -- оставайся здесь, я сейчас этим займусь.
   Обычно в этом месте в кино происходит то, что если девушку покидает один парень, возникает его соперник. Поэтому как только я осталась одна возле меня неведомым образом материализовался Ван Ю. Вот уж кого не ожидала увидеть.
   Опальный король, бывший возлюбленный Ее Высочества Сон Нян, был видным мужчиной лет 35 с внимательным умным взглядом, смуглым лицом и полными губами, окаймленными бородкой и усиками. Прическу он носил по корейской моде, то есть, высокую дульку и налобную повязку со знаком лотоса. В одежде своей он также всячески подчеркивал свое королевское происхождение, облачившись в роскошные шелка с затейливыми вышивками. Судя по всему Ван Ю предпочитал синий цвет, что было вполне понятно. Одежду синего цвета обычно носили принцы из Коре, а король -- красного с золотым. В Юани же императорским цветом являлся желтый, никто кроме великого хана не имел права его носить.
   Ван Ю слегка наклонил голову в знак приветствия, я ответила настороженным поклоном, не зная, что ожидать от этого человека.
   -- Госпожа Сараана, однако же вы поразили мое воображение, как это удивительно, что Тал Тал поддался чарам такого экзотического цветка вроде вас, тогда как в свете он прослыл человеком непорочным или скорее даже холодным как лед.
   Я прикрыла половину лица веером, оставив только глаза. Слова, что сказал Ван Ю, почему-то задели меня.
   -- Господин Ван Ю, благородный муж не должен чураться мирской грязи и не должен слепо подражать образцам непорочного поведения. Там, где грязь, кишит жизнь. Где вода чиста, не бывает рыбы.
   Пусть знает, что я тоже могу цитировать великих учителей. Ван Ю просверлил меня взглядом.
   -- Ваш ответ вполне удовлетворил мое любопытство, госпожа Сараана. Но как я вижу ваш покровитель уже возвращается, а мне бы хотелось иметь честь встретится с вами еще раз, чтобы за чашкой чая, не спеша поговорить, как я заметил, вы весьма начитаны. Могу ли я узнать, где мне доведется вас встретить?
   Мне показалось, что Ван Ю хочет поставить меня в неловкое положение. Неужели он предлагает мне как продажной женщине встретится с ним так сказать в приватной обстановке, но не является ли это оскорблением, если я уже представилась спутницей Тал Тала? Я не настолько хорошо разбиралась в тонкостях этикета, но точно знала, этот лис что-то затеял. Может, специально выводит меня.
   Ван Ю выжидающе уставился на меня. Я отрицательно покачала головой и развернулась, чтобы поскорее воссоединиться с Тал Талом.
   -- Что говорил тебе Ван Ю? -- спросил Тал Тал, уводя меня из зала.
   -- Какие-то лужи с рыбой, -- не моргнув глазом соврала я.
   Тал Тал недоверчиво посмотрел на меня, я состроила безмятежное лицо, и он решил, что это очередная моя глупая причуда. С Ван Ю и его притязаниями я уж сама как-нибудь разберусь.
   Мы шли по затемненному коридору, который пролегал меж комнат, в каждой из которых устроились компании вельмож с куртизанками. Наша комната была в самом конце коридора.
   -- Если подняться наверх, по той лестнице, -- шепнул Тал Тал, -- можно попасть в кабинет хозяйки. Но там может быть охрана.
   -- Что будем делать?
   -- Сейчас увидишь.
   Тал Тал открыл дверь нашей комнаты, но оказалось, что она не была пуста. Там уже сидела какая-то парочка, да не просто сидела, а предавалась страстным поцелуям.
   -- Ой, -- удивилась я.
   Парочка в удивлении уставилась на нас.
   -- Что здесь происходит? Какое оскорбление для меня! -- громко сказал Тал Тал. Затем он извлек саблю и постучал ею по стенам.
   Девушка и ее кавалер повскакивали с мест и начали кричать от страха. На шум тут же сбежались слуги. Тал Тал принялся объяснять им, что его оскорбили и заняли его комнату.
   Во время этой шумихи я поняла в чем состоял план генерала, и незаметно для остальных отделилась от толпы слуг и проскользнула к лестнице наверх. На втором этаже никого не было, лишь приглушенный шум гулянки нарушал мирную тишину. Я заглянула в несколько дверей прежде, чем нашла кабинет.
   Это была небольшая комната, уставленная стеллажами с книгами и столом посередине. Свет из окна -- единственное освещение. Я прокралась к столу, у меня кое-что было с собой, ручной фонарик. Я включила его и принялась обыскивать ящики.
   Вдруг раздался скрип двери, я моментально упала под стол, ощущая как сердце бьется в горле. Но фонарь выключить не успела.
   Вошедший приблизился, было страшно, так что даже двигаться стало тяжело. И я только с трудом успела развернуться, чтобы встать и увидеть перед собой полы серебристого халата. Мои глаза уже увидели, но мозг не успел понять. Это всего лишь Тал Тал. Не удержавшись я громко прерывисто вздохнула и посветила в него фонарем.
   -- Это вы...
   -- Что это за источник света? -- Тал Тал прикрыл лицо рукой.
   -- Ну это небесный свет, заключенный в тубу.
   Лицо Тал Тала приняло озадаченное выражение.
   -- Письмо нашла?
   -- Еще нет. Тогда вставай.
   -- Ноги подкосились, не могу стоять.
   -- Не стоило так пугаться, это я, -- Тал Тал подал мне руку и помог встать, -- какой бешеный пульс, вам надо учиться контролировать свои нервы.
   -- Ага, -- выдохнула я, -- подождите-ка.
   Я вновь опустилась на пол. Под столом, точнее под столешницей был прикреплен еще один ящичек. Я выдвинула его. Там хранилось несколько документов. Но на самом верху покоился свиток с печатью ильханитов.
   -- Это оно! -- сообщила я.
   Тал Тал кивнул. Я едва успела спрятать письмо в рукав, как вдруг Тал Тал с испугом посмотрел на дверь.
   -- Кто-то идет, -- шепнул он.
   Я обернулась, сквозь щели уже был виден свет. Кто-то нес фонарь. Вот-вот дверь отворится. Времени не было. В отчаянии я взглянула на Тал Тала, но кажется он ничего не мог придумать. В голове мелькнула одна сумасшедшая мысль. Я еще раз умоляюще посмотрела на Тал Тала в надежде, что он подумал о том же, что и я. Но вместо этого он схватился за меч.
   Так дело не пойдет. Тал Тал конечно умен, но в решительные минуты способен тормозить. Придется действовать самой.
   Я запрыгнула на стол верхом, схватила Тал Тала за шиворот и что есть силы притянула к себе. В другое время я бы вряд ли его сдвинула, но от неожиданности он потерял равновесие и завалился сверху на меня, чего я в принципе и добивалась. Краем уха я услышала как дверь открылась. И тогда я впилась губами в губы Тал Тала, зажмурившись от страха. В ушах зашумело и я ощутила, как Тал Тал удивленно выдохнул, его дыхание было наполнено освежающим ароматом гвоздики. Для верности я прикусила его верхнюю губу и как можно сильнее сжала в пальцах ткань халата на его груди, чувствуя бешеные удары сердца.
   -- А-а-а! Кто здесь? Господин Тал Тал, извините... простите, я выхожу! -- это был голос Ен Бин Су.
   Стук громко хлопнувшей двери. Я выдохнула, не открывая глаза и все так же крепко вцепившись в воротник Тал Тала. Он дернулся, мои пальцы соскользнули, и он наконец встал с меня, тяжело дыша.
   -- Ву-у-у-ух! -- с восклицанием я поспешно села на стол, боясь посмотреть ему в глаза.
    -- Экхм... -- покашлял Тал Тал, поправляя одежду.
   Украдкой я подняла глаза и тут же встретилась с ним взглядом. Его хвост разметался, а лицо выглядело то ли смущенно, то ли удивленно.
   -- Этот поцелуй нельзя считать настоящим, -- выпалила я.
   Тал Тал округлил глаза и промолвил каменным голосом:
    -- Нам нужно уходить и немедленно. Они сейчас все поймут.
   -- Ой, -- я спрыгнула со стола, -- чертовы сапоги. Я не хотела вас целовать, то есть, я хотела... -- меня охватило такое смущение, что я не могла рационально мыслить.
   За дверью раздался шум.
   -- Прыгаем в окно, -- сообщил Тал Тал.
   -- Я не смогу!
   Тал Тал приблизился к оконному проему и выглянул на улицу.
   -- Здесь невысоко. Я спрыгну первый.
   Он так быстро и безапелляционно все решил в то время, как паника поглощала меня с ног до головы.
   -- Что? Нет! Я боюсь высоты. К тому же у меня голова кружится.
   Тал Тал уже залез на подоконник и готовился к прыжку.
   -- Стойте, -- я зажала рот ладонью, -- прежде, чем прыгнете, я хочу сказать, что поцеловала вас, потому что хотела изобразить...
   -- Черт! -- выругался тал Тал и выпал из окна.
   -- Ой!
   Я подбежала к окну, а в это время в кабинет ворвался Ван Ю.
   -- До скорой встречи, -- помахала я ему рукой, взобралась на подоконник и тоже сиганула, внизу уже ждал Тал Тал.
   Он поймал меня, а потом мы побежали по двору. Вслед нам летел крик Ван Ю:
   -- Поймайте их, они украли письмо!
   Мы почти покинули двор чайного дома, как рядом просвистела стрела, я испуганно вскрикнула. Тал Тал тут же спрятался за деревянной колонной.
    -- Это не стрела Ван Ю, -- сказал он, осмотрев оперение, -- это люди канцлера.
   -- Что? -пораженно воскликнула я, -- откуда они здесь?
    -- Не знаю, но кажется мы в ловушке.
   Я осмотрелась. Со стороны трактира на нас мчались люди Ван Ю, а с другой появились всадники во главе с Тан Ке Ши, его братом и самим Эль-Тимуром.
   -- Что же делать? Куда бежать?
   Тал Тал указал мне на узкий переулок.
   -- Туда, только бежать нужно очень быстро, чтобы стрелы не успели задеть нас. На счет три.
   -- Хорошо, -- я сжала руки в кулаки.
   Тал Тал схватил меня за запястье. И мы показались из своего убежища, а потом опрометью кинулись бежать. Люди Ван Ю и люди канцлера одновременно заметили нас и, помчавшись вперед, столкнулись в одну кучу.
   Воспользовавшись этим, мы оказались в узком переулке, но вдруг боль пронзила мне спину возле лопатки. Я вскрикнула. Такая боль будто огнем обожгли, а потом сразу холод.
   Меня повело и я упала на стену дома, увлекая Тал Тала за собой. Но оказалось, что это была не стена, а дверь. Причем открытая. Мы ввалились внутрь дома. Я поняла, что меня ранили.
   Но опомниться времени не было, потому что на нас тут же обрушились удивленные крики. Я не могла подняться с пола из-за раны, но увидела, что мы оказались в просторной комнате, наполненной людьми в черных одеждах и причудливых масках на лицах.
   Они и подняли невообразимый шум, подаставали мечи и направили на нас. Тал Тал, стоящий рядом с моим валяющимся телом, также извлек меч.
   -- Стойте, -- вдруг раздался голос, -- не трогайте их.
   Я обернулась, превозмогая боль. Люди в черном расступились и мы увидели стол на возвышении. За ним сидел человек, также облаченный в плащ и большую шаманскую маску. Он держал одну руку поднятой. Рядом с ним стоял человек одетый точно также.
   Что еще за масонская ложа в центре Юани.
   Главарь этой организации встал и вышел из-за стола. Остальные почтительно расступились. Он подошел к нам, присел возле меня. Его маска напоминала страшное чудовище. Даже скорее демона.
   -- Кто вы? -- спросил Тал Тал.
   Главарь махнул рукой в сторону своего стоящего сторонника. Тот произнес.
   -- Не задавайте вопросов.
   В этот миг главарь протянул мне руку с открытой ладонью. Мне стало не по себе. Помнится Красноглазый демон также сидел передо мной и говорил, что убьет. Мне показалось, что он чего-то хочет от меня
   -- Нет, -- я покачала головой.
   Тогда человек-маска резким движением вырвал стрелу из моей спины. Я закричала, чувствуя как кровь хлынула из раны. Тал Тал дернулся, чтобы мне помочь, но к его горлу тут же приставили несколько мечей.
   Маска низко-низко наклонился к моему уху и прохрипел:
    -- Отдай письмо императору.
   Я думала сейчас потеряю сознание, но нет. Маска отстранился. Он рассмеялся.
   И вдруг он сделал знак рукой. Один из его людей кинул рядом со мной два черных плаща и устрашающие маски. Тут же рядом оказался Тал Тал. Он приподнял меня и прошептал:
    -- Мату, очнись! Нам нужно спасаться, пожалуйста, очнись, Мату...
   -- Меня ведь на самом деле зовут...
   Я поморщилась от боли, не договорив. Тал Тал помог мне встать и надеть маску и плащ. Сам он также облачился в эти же одеяния. Я с трудом могла стоять, поэтому просто облокотилась на его плечо. Люди в масках сомкнули ряд перед нами за миг перед тем, как двери слетели с петель. Вбежали гвардейцы, они в ужасе застыли при виде этого странного общества.
   Вперед вышел Эль-Тимур, Тан Ке Ши и Талахай.
   -- Вождь ильханитов? Какая встреча, -- протянул канцлер.
   Человек в маске, но не то кто был настоящим вождем, ответил:
   -- Что привело вас, господин канцлер?
    -- Я ищу двух беглецов. Они выкрали кое-что, принадлежащее мне.
   -- Тогда вы должны искать их в другом месте.
   -- Но я видел, как они забежали сюда! -- выкрикнул Тан Ке Ши, бешено вращая глазами.
   Эль-Тимур испытывающе посмотрел на маски.
   -- И я ранил одного из них, это была женщина, -- сообщил Талахай.
   -- Господин канцлер, вождь просит вас немедленно покинуть это место, дабы не нарушить нашу дружбу, -- сообщил помощник вождя.
   Тан Ке Ши тут же обратился к отцу, жарко выпалив:
   -- Отец, господин канцлер, мы не можем просто так уйти, я сам видел, а Талахай ранил одного из них. Попросите их снять маски.
   Эль-Тимур находился в задумчивости. А я поняла, что эта масонская ложа была ничем иным, как собранием клана ильханитов. Того самого клана, что по слухам сотрудничал с канцлером. Управлял ими вождь, лица которого никто никогда не видел. Я считала их врагами императора, и казалось невозможным, что они помогли нам спрятаться.
   -- Вы же не можете прятать этих людей? -- с подозрением спросил канцлер.
   -- Кто были эти люди? -- спросил один из ильханитов.
   -- Мы не видели, сегодня ночью из дворца сбежал кто-то. Их было двое. Я определил это по следам, а еще один из них потерял шляпу, -- сообщил капитан Ло, продемонстрировав мой потерянный головной убор.
   Я все сильнее ощущала боль, едва находя силы держаться, дабы дождаться финала этой истории.
   -- Что же ценного они украли? -- спросил ильханит.
   -- Вы сами знаете, тайную переписку государя с визирем вашей страны. Думаю найти это письмо в наших общих интересах.
   -- Вы правы, поэтому...
   Эти слова были оборваны новым актом этого представления. Позади людей канцлера появились силуэты людей в черном и в точно таких же масках, что и ильханиты.
   -- Что происходит? -- закричал Тан Ке Ши, придя в небывалое замешательство.
   -- Самозванцы! Ловите их! -- скомандовал вождь ильханитов.
   -- Кто это? Кто из них настоящие ильханиты? -- люди канцлера пришли в недоумение.
   Началась великая замятня как говорят у нас на Руси. Вновь прибывшие кем бы они не были накинулись на людей канцлера и настоящих ильханитов. Все смешалось в кучу, люди, кони, канцлер. Тал Тал волоком протащил меня к выходу. За нами выбежал вождь в маске, но так как таких теперь было двое, мы не знали кем он вообще являлся, настоящим или поддельным.
   -- Возьмите мою лошадь и бегите, мы их задержим.
   Тал Тал помог мне сесть на лошадь, и сам вскочил позади меня. Я безвольно упала на его грудь. Из-за маски было тяжело дышать, и я чувствовала, что силы оставляют меня.
   Неизвестный хлопнул лошадь по крупу, и мы помчались вдаль. Письмо было у меня.
  
  
  
   Маска ильханита
  
   Странно, но сознание не оставляло меня. Все явственнее и явственнее с каждым мгновением я ощущала пульсирующую боль в лопатке. Лошадь мчалась галопом. Каждый толчок приносил новую боль, и левая рука будто онемела. Почти осознанно я ни за что не держалась, так что единственной моей опорой служил Тал Тал. Я слышала его свистящее дыхание у себя над головой, в голове неотвязно крутилась мысль о том, как я завалила его на стол. И это было то, что кажется удерживало меня в сознании.
   Тал Тал издал звук, что-то вроде: "Ча!" таким образом подгоняя лошадь.
   -- Еще немного, -- его голос едва доносился до моих ушей сквозь маску и пелену боли, -- пожалуйста, держись...
   -- Йи-ха! -- ответила я, но вряд ли он расслышал, так как я произнесла это одними губами.
   Я уже думала наконец упаду в обморок, но стоило на секунду закрыть глаза, как лошадь дико заржала, встав на дыбы. Я очнулась и тоже закричала, на миг все перевернулось, пальцами я вцепилась в гриву, а Тал Тал крепче сжал меня обеими руками, но тут же сумел укротить лошадь и она вновь встала на четыре ноги. А затем бешено помчалась вперед, я слушала бешеный ритм сердца Тал Тала, вынужденно прижатая к нему. И эти удары дробью отдавали в виски, сжимая голову словно стальной обруч.
   Мы сделали крутой поворот, лошадь едва не завалилась на бок, но в последний момент удержалась на копытах. И на полной скорости влетели в ворота дворца Тал Тала. Так как остановиться мы смогли не сразу, лошадь храпя и взбрыкивая, затормозила прямо возле ступеней, ведущих внутрь.
   Мне хотелось снять маску, которая съехала на бок, мешала дышать и нормально видеть.
   Тал Тал лихо спрыгнул с лошади, я мешком упала на его руки.
   -- Я могу двигаться, -- прошептала я, но он не услышал.
   Рывком он стянул с меня маску, свою он снял ее еще на входе, и почти бегом поднялся по ступенькам. Краем глаза я наблюдала встревоженные лица слуг. Как только мы оказались внутри дома навстречу выбежало несколько женщин служанок. Они тут же с визгом бросились врассыпную, завидев своего хозяина с окровавленным телом на руках.
   -- Господин Тал Тал, -- наперерез нам бросился слуга, -- господин Баян здесь!
   Тал Тал остановился.
   -- Что? -- встревожился он, -- зачем он приехал?!
   -- Тал Тал! -- из двухстворчатых дверей, что тщательно охранял старый слуга, появился Баян собственной персоной. Он с некоторой долей уважения осмотрел нашу композицию.
   -- Тал Тал, мне доложили, что у тебя появилась девушка и ты провел с ней ночь в увеселительном заведении, я не мог пропустить такое событие!
   -- Дядя! Господин Баян, вы следите за мной?
   "Я вам не мешаю?" -- хотелось вставить мне, уютно устроившись на руках Тал Тала и потихоньку истекая кровью.
   -- Нет, что ты. Это Намджун старый лис мне доложил, но смотри-ка это правда, -- тут же выкрутился Баян, -- с тобой девушка! Она вся в крови... Тал Тал что ты с ней сделал? Я всегда знал, что в тихом омуте... Ты конечно суровый, но не настолько. Эх! Не научил тебя отец как женщин надо любить, но ничего я восполню этот пробел! В конце концов ты мне вместо сына!
   -- Господин! Это не я!
   -- Я не позволю, чтоб из тебя вырос такой же уродец как и Тан Ке Ши.
   -- Господин Баян! -- наконец смогла прошептать я.
   -- Что? Кто это? Подожди эта сему мне знакома...
   -- Не время сейчас знакомиться! -- Тал Тал поспешно опустил меня на диван лицом вниз, -- вот вылечим ее, тогда и знакомиться будете.
   -- Мать честная, она сейчас помрет, -- со знанием дела прокомментировал Баян.
   Я простонала в знак протеста.
   Тал Тал стянул с меня черный плащ ильханитов. Я положила голову на бок, так чтобы наблюдать за ним и Баяном.
   -- Есть там кто-нибудь из женщин? -- позвал Тал Тал, -- нужно снять с нее одежду.
   Но тщетно никто не появлялся. Тал Тал замешкался.
   -- Ааа, -- с досадой протянул Баян, -- некогда церемонии разводить!
   С этими словами он подошел и одним резким движением разорвал платье на моей спине.
   -- Ну вот, -- Баян указал племяннику в мою сторону, -- скорее лечи ее.
   -- Я жду лекаря.
   -- Какой к черту лекарь, Тал Тал, да что с тобой, ты ведь и сам разбираешься в медицине. Помнишь, как ты спас меня от того ранения, которое я получил в бою с проклятыми ханьцами. Хоть кровотечение останови.
   Без лишних слов Тал Тал опустился на колени рядом со мной. Я увидела его сосредоточенное лицо и физиономию Баяна, маячавшую прямо за его плечом.
   -- Прикажите принести воды, целебных трав из моего шкафчика в кабинете. Рана неглубокая. Она не так опасна, как я думал. Но она потеряла много крови, если бы этот ильханит не вынул стрелу, такого бы не произошло.
   Баян позвал старого слугу и передал слова Тал Тала. Когда все принесли, я начала отключаться. Время от времени я чувствовала, как Тал Тал что-то прикладывает к ране, но дальше хоть я и видела часть событий, помнила плохо. Слуги приносили время от времени нужные ингредиенты. Тал Тал колдовал над моим ранением, а Баян с подозрением всматривался в мое лицо. Затем его глаза просияли.
   -- Тал Тал, это ж наш евнух.
   -- Да, господин.
   Баян трагически провел ладонью вниз по лицу.
   -- Это с ним ты проводил ночь?
   Тал Тал дернулся.
   -- Мы не проводили вместе ночь.
   -- Кого я воспитал! -- Баян схватился за сердце, -- есть же такие мужчины, что испытывают противоестественную тягу к другим мужчинам, но не ты же!
   -- Не было того о чем вы подумали, -- Тал Тал так резко обернулся, что полоснул своим хвостом мне по лицу.
   -- Кстати насчет этого поцелуя... -- вставила я.
   -- Ты целовался с ним? Этим мужеложником! -- Баян вскочил.
   -- Сколько можно твердить об этом поцелуе! -- гневно выпалил Тал Тал в мою сторону.
   Баян обессиленно упал назад в кресло. А Тал Тал наоборот встал между мной и дядей.
   -- Давайте поясним все. Это -- не евнух, это женщина, которая переодевалась в евнуха. И я с ней не целовался, потому что такое вряд ли можно назвать поцелуем.
   -- Женщина... это все объясняет, -- махнул рукой Баян, -- но почему нельзя? Как это было расскажи подробнее. Вы сцепились языками или держали их у закрытых врат?
   -- Прекратим эту тему, -- напрягся Тал Тал.
   -- Я завалила его на стол, -- пояснила я.
   -- Это уже интересно, -- согласился Баян.
   -- Давайте остановимся на том, что мы изобразили страсть, дабы ввести в заблуждение Ен Бин Су, повторяю, изобразили, -- с этими словами Тал Тал заткнул меня ложкой с лекарством.
   -- Умеешь ты все испортить, -- Баян разочарованно махнул рукой, -- я отправлюсь спать, как ее рана?
   -- Теперь ей нужно поспать, господин, может, вы останетесь ночевать у меня, уже поздно.
   -- А ты думал я упущу такую возможность, конечно, останусь. Так выходит, что наш пронырливый евнух -- девчонка?
   -- Да, господин.
   -- Что ж такое, -- Баян сказал это с горечью и посмотрел на меня, я закрыла глаза и он решил, что я уснула, -- зачем же ты ее потащил в пекло? Совсем еще молодая, сколько ей лет Тал Тал. Это вообще законно?
   -- Я не знаю. Простите, господин, я виноват.
   -- Это ничего, Тал Тал, -- Баян положил руку ему на плечо, -- в следующий раз пусть лучше ранят тебя, если из-за тебя умрет женщина, это будет позором.
   -- Я виноват, господин.
   Баян цокнул и отправился спать.
   Тал Тал проводил его глазами, а потом повернулся ко мне. Я поспешно закрыла глаза. Он приблизился и я чувствовала, что он смотрит на меня. Тогда я открыла глаза.
   -- Хорошо, что ты очнулась, -- сказал он, -- у меня плохая новость.
   -- Что? -- я похолодела, -- я умираю.
   -- Нет. Но это очень скоро может произойти.
   -- Что вы имеете в виду, господин Тал Тал?
   -- Если ты хочешь, чтобы ничего не раскрылось, тебе надо к утру вернуться во дворец и притвориться, что ничего не было. Тебе придется работать, скрывая это ранение, что почти невозможно. Потому что утром во дворце будут канцлер и Тан Ке Ши и Талахай, они начнут расследовать, кто выкрал письмо. И найдут тебя. И как только ты попадешься к ним в руки, тебя ждет долгая и мучительная смерть.
   -- Позовите лучше доброго полицейского Баяна, -- пробормотала я.
   Тал Тал нахмурился.
   -- Когда вы говорите, такое ощущение, что вы бредите.
   -- Спокойно, я в полном сознании, -- я приподняла правую руку, -- причем настолько, что могу принять решение. Несите меня во дворец.
   Тал Тал скрестил руки на груди.
   -- Нет.
   -- Чего?
    -- Да мне не сложно повторить. Я только что сказал нет.
   -- Я не пойму вас.
   Тал Тал вдруг нервно заходил туда-сюда. Потом остановился напротив меня, приняв по возможности спокойный вид.
   -- Эта интрига глупа и смертельно опасна.
   -- Что вы сказали, что я глупа и смертельно опасна? -- переспросила я.
   -- Примерно так. Мату... хотя это не твое имя.
   -- Называйте меня Мату или хотите Сараана, -- мечтательно протянула я, -- мне нравится это имя, которое вы мне дали.
   -- Остановитесь, пожалуйста. Сейчас я не могу тебя никуда отпустить. Эта интрига, придуманная тобой, подошла к концу. Ты не можешь больше вернуться во дворец, потому что так или иначе умрешь. Если даже не раскроется твое ранение, а это почти невозможно, то все равно рано или поздно выяснится, что ты женщина. В любом случае тебя ждут мучения и смерть в конце. Те игры, что ты затеяла. Женщинам в них не место. Поэтому ты останешься здесь.
   -- Здесь? -- я подперла щеку кулаком, -- а что скажет император?
   -- Ничего. Возможно он заметит твою пропажу, но горевать он точно не станет.
   -- Я его любимый евнух.
   -- Не преувеличивай.
   -- Но это правда. А Колта?
   -- Хм, все забудут о тебе через пару дней. Решат, что ты сбежал или умер где-то. Никто не станет искать.
   -- Большое спасибо, что открыли мне глаза на ценность моей персоны.
   Тал Тал повел бровями в ответ.
   -- Раз я не заслужила еще того, что хоть кто-то всплакнул о моей безвременной кончине, то пожалуй я вернусь и заслужу. Спасибо, конечно, за приглашение, но здесь я не останусь. Дворец у вас простенький, но со вкусом. С императорским не сравнишь. Так что перевяжите мне рану получше и доставьте во дворец.
   -- Какое глупое бахвальство.
   -- Вы уже много раз назвали меня глупой сегодня. Мне это обидно слышать именно от вас.
   Тал Тал не ответил, развернулся и вышел, чеканя шаг. Так что я поняла, что он разозлился. Я осталась одна в беспомощном состоянии, полураздетая и раненная. Это действительно обидно, я прикусила губу. Не знаю выставила ли я себя глупой перед Тал Талом. Но я не могла быть другой. И еще я не собираюсь из кожи вон лезть, чтобы заслужить его благорасположение. Никогда в жизни не буду стараться кому-то понравиться.
   Я просто буду делать то, что считаю нужным. Поэтому я тихонько встала. Сейчас я не очень сильно ощущала боль, наверно, это из-за обезболивающих трав. Я чувствовала даже что-то наподобии эйфории. Это придало мне сил. Тело казалось очень легким, но при этом я понимала, что двигаюсь как пьяная.
   Платье было безнадежно разорвано на спине, и где искать одежду я не знала. Поэтому подобрала черный плащ ильханитов и накинула его. Осторожно выглянула за дверь. Дворец тонул в темноте, значит, сейчас глубокая ночь и все ушли спать.
   Но удастся ли мне уйти незамеченной. Я преодолела несколько комнат в полном одиночестве. И почти смогла найти выход, но двери были заперты. Тогда я отправилась в помещения слуг, там мне встретился слуга. Он сонно моргал, несся подсвечник.
   -- Простите, -- недолго думая я преградила ему дорогу.
   Старик вскрикнул.
   -- Госпожа, что вы тут делаете?
   -- Я хочу встретится с господином Тал Талом.
   -- Тогда вы не там его ищите, но зачем встали, вы ведь ранены.
   -- Да, не могли бы вы пойти и доложить вашему господину, что я хочу поговорить с ним.
   -- Да, конечно, могу. Сейчас я иду как раз к нему, пойдемте со мной.
   -- Мне надо сначала в дамскую комнату.
   -- Куда?
   -- Мне надо найти служанку женщину, -- в раздражении бросила я, -- понимаете, я не привыкла, чтобы меня касались мужчины. Мне нужна женщина для помощи.
   -- Да, конечно, конечно. Я сейчас позову.
   -- Не надо, я сама найду ее, а вы идите к господину Тал Талу и сообщите, что я сейчас приду поговорить, раз он все равно не спит.
   -- Господин так редко спит ночами.
   -- Очень в его духе.
   Слуга покачал головой, поклонился мне и отправился дальше. Я как можно скорее выбралась на кухню и вышла через черный вход.
   На улице было морозно. Так холодно, на миг под пронизывающим ветром, не зная куда идти и как выбраться я пожалела, что не осталась. Так хотелось перестать беспокоиться и просто уснуть. Но не время сейчас спать.
   У ворот я встретила караул. Их обмануть было несложно, так как Тал Тал не отдал им никакого приказа насчет меня, явно не рассчитывая на мой побег. Поэтому я просто сказала, что ухожу, меня тут же выпустили, и я оказалась на улицах Дайду посреди ночи.
   Для начала надо узнать, где императорский дворец и идти туда. Я отошла на некоторое расстояние от дворца Тал Тала, тонувшего в пелене снега. Соседний дворец принадлежал Баяну. Я предположила, что такие знатные вельможи должны жить неподалеку от императора. И действительно стоило лишь пересечь несколько улиц, как крепостная стена стала видна.
   Но вот беда, дворец-то я нашла, но как попасть внутрь. Явно не через центральные ворота. Не удивлюсь, что канцлер уже внутри и поднял шум, разыскивая виновника.
   Медленно, постепенно теряя силы, я шла вдоль стены, в слепой надежде отыскать то место, где накануне мы с Тал Талом совершили прыжок. Мои ладони совсем заледенели, потому что я цеплялась ими за камни. Не выдержав, я упала на колени.
   -- Проклятая судьба, что же я наделала, -- прошептала я, -- не хватало еще здесь умереть.
   Собравшись с силами, я подползла к стене, и решила двигаться так. Все равно никто не увидит, не сдаваться же теперь. Неожиданно мои руки нащупали что-то теплое и мягкое.
   -- Ой, что это? -- я пошарила руками вверх, постепенно вставая.
   Это был человек. С криком я отскочила, точнее собиралась, пока он не схватил меня за плечи, прижав к себе.
   -- Тише, -- раздался знакомый голос, но кто говорит я не могла понять. Хотя и казалось, что я уже слышала эту интонацию.
   -- Кто это? Кто вы? -- в испуге вырываясь, спросила я.
   Вместо ответа мужчина отделился от стены, увлекая меня за собой. Я увидела, что это был ильханит в маске и плаще.
   -- Ну и что, кто вы? Вы вождь ильханитов? Или один из тех самозванцев, что внезапно появились и затеяли сражение с людьми канцлера? -- спросила я, перестав вырываться.
   Этот человек очень крепко держал меня в своих объятиях, а сил у меня уже не было. К тому же, хоть и не хотелось этого признавать, он дарил свое тепло моему заледеневшему телу.
   -- Было бы глупо, если бы я ответил тебе правду, не так ли? -- насмешливо произнес он.
   -- Нет.
   -- Меня послал вождь клана ильханитов, чтобы я помог тебе пробраться во дворец.
   -- Почему?
   -- Я не знаю, это он так решил. Приказы вождя не обсуждаются.
   А ведь это неправда. Этот голос, и я точно знала это, принадлежал вождю. Тот человек, что вынул стрелу из меня и прошептал: "Передай письмо императору", сейчас стоял передо мной. Но говорить ему это, я конечно же не буду.
   -- Неужели вождь знал, что я вернусь.
   -- Да, он сказал, что только смерть помешает тебе вернуться.
   -- Смерть, это не точно, -- вяло ответила я, -- как пробраться во дворец, есть план?
   -- Да. Эль-Тимур уже там. Сейчас они пытаются поднять весь дворец на уши. Но пока он будет объясняться с императором, вдовствующей императрицей и всеми остальными, нам нужно сделать вид, что ты всегда был на месте. Здесь есть потайной подземный ход. О нем знает канцлер, поэтому скорее всего там стоит охрана. Пошли.
   Я кивнула, мужчина отстранился от меня. Сразу же стало холодно. Он приказал мне следовать по его пятам. В одном месте у стены стояло двое стражников. Мой спутник, прячась в темноте, извлек трубочку с отравленными иглами. Он метко выстрелил в гвардейцев, они тут же упали. Когда мы проходили мимо, они все еще корчились от боли. Мне было страшно смотреть на это. Я вовсе не хотела, чтобы кто-то умирал из-за меня.
   -- Это черный ход, идем, -- пояснил ильханит.
   Он отыскал подземный вход, и мы спустились под стену в туннель. В другом его конце также должна стоять стража, но убить их вот так на виду у всех вряд ли получится. Скорее всего у вождя есть план. Так оно и оказалось. Перед выходом он извлек из карманов несколько глиняных бутылочек, выдал мне пару.
   -- Это дымовые шашки, -- глухим голосом пояснил он, -- как только я выкину их, ты выберешься, беги к себе, чтобы тебя никто не заметил. Эти бутылки будешь раскидывать на ходу. Необходимо, чтобы как можно больше людей пострадало от дыма, тогда ты также сможешь притвориться, что тебе плохо из-за него. Это поможет выиграть время.
   -- Постой, -- я остановила его руку, -- ты...ты не скажешь мне кто ты?
   Он рассмеялся, отстранил мою ладонь, приоткрыл дверь наружу и выбросил шашки. Послышались крики и шипение.
   -- Давай! -- он вытолкал меня.
   Воздух заволокло дымом, из-за которого слезились глаза и нечем было дышать. Я закрыла рот рукавом и побежала как можно быстрей через сад, выбросив шашки в сторону дворца. Мой домик находился на отшибе в глубине сада, и там сейчас никого не было. Снегопад был такой сильный, что тут же заметал мои следы, поэтому я не опасалась, что это выдаст меня.
   -- Дом, милый дом, -- пробормотала я.
   Внутри было холодно, потому что печь давно затухла. Я поспешно включила фонарь и стала раздеваться. Совершенно голая я бросилась к постели, чтобы напялить свои евнуховские одеяния. В этот момент я услышала, как кто-то заходит ко мне. Я уже не могла кричать, поэтому просто потеряв дар речи, юркнула под одеяло. Постель была такой холодной, что обожгла тело будто лед.
   -- Мату, -- услышала я дрожащий голос.
   Я вздохнула с облегчением. Это Колта.
   -- Колта, я здесь.
   Евнух зашел и бросился ко мне.
   -- Ты наконец вернулся! Ты представляешь, чего я натерпелся, ожидая тебя, а император! Его Величество чуть с ума не сошел! На улице какой-то ад, все в дыму!
   -- Знаю, это я сделал!
   -- Идем скорее к императору.
   -- Я не могу...
   -- Что такое?
   -- Я ранен, Колта. И канцлер знает об этом, меня подстрелил Талахай.
   Колта ударил себя по лбу.
   -- Мы пропали.
   -- Еще нет. Ты должен помочь мне, перевяжи рану так, чтобы она не кровоточила.
   -- Я все сделаю, Мату, письмо у тебя?
   -- Да, оно там в одежде.
   -- Сейчас я вернусь и принесу лекарства. Жди здесь. У нас еще есть время.
   Колта выбежал. Я с усилием выбралась из-под одеяла. С трудом натянула хлопковые шаровары. Более надеть ничего не представлялось возможным. Прикрыв грудь руками, я подошла к моей сброшенной одежде. Это надо спрятать. С некоторым благоговением я провела пальцами по нежному шелку платья с лилиями.
   -- Сараана, -- прошептала я.
   Мне не хотелось выбрасывать такой красивый наряд, хоть он и был разорван. Это мое первое платье здесь. Такое нежное, его подарил мне Тал Тал.
   Скрутив платья и черный плащ ильханитов в сверток, я спрятала это в самый дальний угол под кроватью. Затем быстро легла животом на постель, содрогаясь от холода. Как раз вернулся Колта. Сначала он застыл, хлопая глазами, смотря на меня.
   Я тут же пояснила, чувствуя смущение.
   -- Рана на спине, ты ее обработай, а я сам перевяжу.
   Хорошо, что он не видит, как я покраснела. Лежу тут с голой грудью. Конечно, шансов, что он не поймет, что я женщина очень мало. Но я надеялась, что Колта не заметит, в конце концов он видит только обнаженную спину. Но даже если он догадается, я уже приготовилась к этому. Буду умолять его не выдать меня. Не знаю, сил больше не было.
   Колта приблизился.
   -- Этот твой странный источник света, можно его взять в руки? -- настороженно спросил он.
   -- Да, он не кусается.
   Колта положил перевязки на стол, двумя пальцами взял фонарь и встал надо мной, светя на спину.
   -- Давай быстрей, очень холодно.
   -- Да...да. Мату... ааа.
   -- Не мешкай, Колта, -- строго сказала я.
   Евнух осторожно сел рядом. Мне почему-то было до ужаса неловко, хотя он даже не мужчина, как любят тут поговаривать. Когда Тал Тал лечил меня, все было по-другому. Я была в натуральном шоке, почти ничего не понимала, да и была не так сильно раздета. Я не знаю, но наверно глупо стесняться евнуха. Хотя почему бы и нет. Я же сама говорила, что отсутствие какого-то органа еще не лишает человека мужества.
   -- Ну что там? -- настойчиво спросила я.
   -- Рана хорошо обработана, я наложу кровоостанавливающую мазь, -- немного безжизненным голосом ответил Колта.
   Легкими касаниями он помазал рану.
   -- Давай наложим повязку, -- предложил он.
   -- Нет, не надо. Я сам.
   Колта помолчал.
   -- Хорошо. Я жду за дверью. Наложи повязку потуже.
   Он встал и вышел. Я встала, убедилась, что дверь закрыта. В медицине я не так бесполезна, как может показаться. Моя старшая сестра как-то очень заболела, и у нее были гнойные раны, мне приходилось ухаживать за ней, и я научилась менять повязки и обрабатывать раны. Хотя бинтовать себя раньше не приходилось.
   Но если долго мучиться что-нибудь получится. Чтобы грудь было не видно я обычно ее перевязывала или носила специально привезенный из будущего корсет. Сейчас я предпочла именно его. Сверху нацепила все свои три халата, шапку и сапоги.
   Колта ждал на пороге. Когда я вышла, содрогаясь от холода, он с раздражением осмотрел меня, снял с себя шубу и вдруг накинул мне на плечи.
   -- Бегом к Его Величеству, давай, быстрее!
   -- Ага, хорошо, Колта.
   -- Канцлер уже там. Так что тебе придется постараться, чтобы он ничего не понял.
   Колта ничего не сказал насчет моего пола. Это значит, что он ничего не понял? Будем надеяться на это.
  
  
  
   Спасти рядового евнуха
  
   Покои императора Тогон-Темура. Рассвет.
   В апартаментах Великого Хана и яблоку негде было упасть. Толпились не только слуги дворца, но и военные, которых привел канцлер. Колта, держа меня за локоть, протащил сквозь людской рой. Мы оказались в чайной комнате. Главный евнух одним движением прогнал всех девушек, находящихся там. Потом склонился над ящиками с травами, смешал кое-какие из них, залил кипятком.
   - Вот выпей это.
   - Сейчас бы кофе долбануть, - вяло ответила я.
   Колта непонимающе уставился на меня.
   - Ааа, кофе у вас еще нет, - я тут же зажала рот ладонью, а то открою Америку раньше времени.
   Кстати, а это неплохая идея. Займусь этим на досуге.
   - Это бодрящая настойка, выпьешь ее и пробегаешь еще несколько часов как заведенный, - пояснил Колта.
   Я послушно выпила. Евнух тем временем навел чая, страдальчески сморщил лоб, осматривая меня.
   - Стоять можешь?
   - Еще бы, спасибо, Колта, ты мой спаситель.
   - Спасителем быть еще не приходилось.
   - Хах, Колта, давай чай, понесу Его Величеству.
   - Канцлер там.
   - Не боись, прорвемся.
   С подносом на руках я зашла в кабинет Тогона. На кушетке сидел сам император. Рядом его первая жена Сон Нян и вдовствующая императрица Довагер. Она приходилась теткой императору, связывали их непростые отношения. Когда было выгодно, она поддерживала его, когда нет, то кого-нибудь другого. Я знала, что этой женщине ни на грош нельзя верить. Однако хуже нее была только императрица Танашири. По крайней мере так говорили. Младшая дочь канцлера изводила весь дворец своим склочным характером и жестокостями.
   Танашири оказалась очень красивой, если не сказать миловидной девушкой. Надув свои полные губки, она стояла между Тан Ке Ши и Талахаем, торжествующе ожидая очередное унижение своего супруга.
   Сам канцлер застыл прямо перед императором.
   - Ваше Величество, - глумливо сказал Эль-Тимур, - простите меня, что я так рано с визитом. Но мне довелось узнать, что во дворец проник убийца, и я помчался вам помочь.
   - Убийца! - вскочила вдовствующая императрица, ее золотые украшения тревожно звякнули, - о чем вы говорите, канцлер?
   - Он из ханьской секты Белый Лотос. А вы знаете, что эта секта живет тем, что собирается убить императора и всю его семью. Эти собаки ненавидят нас монголов.
   Император вдруг бросил взгляд на меня, хотя я старалась не высовываться. Но что поделаешь, приказы не обсуждаются, я просеменила к столику Великого Хана и принялась разливать чай.
   - С чего вы взяли, что кто-то из людей Белого Лотоса проник во дворец? - гневно спросила Сон Нян.
   На меня вроде никто не смотрел.
   - Мы нашли кое-что, Тан Ке Ши, покажи, - велел канцлер.
   Тан Ке Ши продемонстрировал императору и всем присутствующим потерянную мной ночью черную шляпу.
   - Что это? - спросила вдовствующая императрица.
   Я старалась не смотреть в сторону Тан Ке Ши, будто меня не интересует эта чертова шляпа. Но в этот миг в лопатку сильно стрельнуло. Левая рука соскользнула с чайника, и я выронила его. Кипяток вылился на ладонь.
   - Простите, простите, - превозмогая боль, пробормотала я. Из глаз брызнули слезы.
   - Проклятый евнух! - зарычал Тан Ке Ши.
   Талахай с подозрением уставился на меня.
   - Ой, обжегся! - пропищала я.
   - Да что с тобой такое? - спросил Тан Ке Ши, - убирай все и проваливай, недотепа!
   Я послушно поклонилась, почти не ощущая боли от ожога из-за страха, я принялась собирать чашки на поднос.
   - А ну стой, - Талахай сделал шаг вперед.
   Канцлер заинтересованно взглянул на сына, потом на меня.
   Я поняла, что вот-вот попадусь, но вдруг со стороны дверей раздался громкий крик Колты:
   - Ваше Величество! Генерал Баян пожаловал!
   - Ах, сейчас я не могу его принять, - кусая губы, ответил император.
   - Напротив, пусть заходит! - неожиданно обрадовался Эль-Тимур.
   Двери тут же отворились, зашли Баян и Тал Тал. Пока они раскланивались с присутствующими, я схватила поднос и попыталась ретироваться с места событий. Но ко мне подошел Талахай, гневно он осмотрел меня. Совершенно неожиданно в голову пришла мысль, что Талахай гораздо сильнее похож на канцлера, чем старший сын.
   - Брат, что ты делаешь? - спросил Тан Ке Ши встревоженно.
   - Я ранил ночью кого-то из этих двух беглецов.
   Тан Ке Ши потряс моей шляпой и выпучил глаза.
   - Так-то ведь была женщина! Куртизанка с виду!
   - Я не уверен, - тихо ответил Талахай.
   Эль-Тимур словно хищная птица вслушивался в их разговор. Затем, сделав какие-то выводы, он обернулся к Баяну.
   - Баян, я плохо воспитал своих сыновей, с тридцати шагов они не могут определить женщина перед ними или нет. У тебя ведь нет детей, но разве Тал Тал тебе не как сын?
   - Да, господин, - ответил Баян, явно не понимая к чему клонит канцлер, - Тал Тал мой друг, брат и сын, он моя правая рука.
   Тал Тал бросил встревоженный взгляд на меня. Стало ясно, что канцлер подозревает что-то. Если меня могли и не узнать, то наверняка Тал Тала они узнали во время погони. Но хватит ли им смелости предъявить это открыто. Учитывая тот факт, что канцлер незаконно хотел выкрасть переписку императора, была надежда, что открытая война не начнется.
   - Значит, если бы Тал Тал был этой ночью с нами, когда мы ловили убийц, то он мог бы сказать в кого стрелял мой сын, не так ли?
   - Да, господин, я смог бы, - ответил Тал Тал.
   - Как жаль, что его там не было, - закончил Эль-Тимур, обращаясь только к Баяну, и улыбнулся.
   Талахай между тем никак не хотел меня отпускать. Для верности он положил мне руку на плечо во время этого разговора. Мне было страшно, что если он решит проверить не меня ли ранил.
   - К чему вы клоните, канцлер? - спросил Тогон.
   Эль-Тимур сощурил глаза.
   - Это собрание уже утомило меня, - сообщила Сон Нян, - я ношу императорского наследника, а вы не даете мне отдохнуть. Если убийцы из Белого Лотоса были здесь, то их давно и след простыл. Давайте разойдемся на том, что никто не пострадал.
   - Мы благодарны вам за беспокойство, - добавил Тогон.
   Рука Талахая на моем плече чуть сжалась, я искоса посмотрела на него. И вдруг он с силой сдавил мое плечо. Я прикусила щеку изнутри, так что почувствовала вкус крови. Тан Ке Ши с удивлением посмотрел на меня. Я не шелохнулась, если хоть рот открою, то не смогу удержаться от болезненного крика. Единственное что мне оставалось наблюдать, как обеспокоенные лица Тал Тала, Баяна и Колты плывут перед глазами. Но выдать сейчас себя - верная смерть.
   - Вы правы, - бросил канцлер, - но я найду того, кто потерял эту шляпу и вернусь. Отдохните-ка получше, чем же вам еще заниматься, Ваше Величество, пока я тружусь на благо страны.
   Эль-Тимур резко развернулся и направился к выходу, не забыв пронзить злым взглядом Тал Тала. Талахай отпустил меня, он выглядел очень растерянно и испуганно, словно это он сейчас находился в смертельной опасности, а не я.
   Тан Ке Ши передернулся. Его лицо приобрело совершенно безумное выражение, глаза расширились, а брови взлетели вверх, рот искривился. Он переглянулся с братом и также поспешил покинуть покои императора. Баян довольно хмыкнул им вслед.
   Вдовствующая императрица и императрица Танашири также ушли.
   - Колта, закрой дверь поскорее, посмотри, чтоб никого не было там! - поспешно выкрикнул император и сбежал со своего трона.
   Тал Тал и Баян приблизились. А я наконец смогла вздохнуть. Было очень больно. Я чувствовала, что из раны тонкой струйкой по спине потекла кровь. Еще и ладонь горела немилосердно. Хотелось упасть прямо на пол. Но и сейчас я вынуждена была держаться, бой еще не окончен.
   Тогон подошел ко мне.
   - Мату, как ты? Колта сказал мне, что ты ранен, ты держался молодцом, дай я обниму тебя...
   - Не стоит, - я отстранилась, но пошатнулась и чуть не упала, налетев на Сон Нян.
   Она с подозрением осмотрела меня. Я отодвинулась от нее.
   - Будет больно обниматься какое-то время, - отшутилась я.
   - Это ты посоветовал императору союз с ильханитами? - строго спросила Сон Нян.
   - Да, Ваше Высочество, - ответила я, опустив голову.
   Ей уже все рассказали. Впрочем это понятно, император доверял ей безоговорочно. Но я нет. Из истории Юани я знала, что Сон Нян суждено стать императрицей, но она продолжала тайные отношения со своей родиной Коре и вела политику, выгодную ее землякам. Она даже пыталась сместить императора, чтобы сама завладеть властью. Естествено, я не могла сама дать ей карты в руки.
   - Тогда скорей давай письмо, - Сон Нян требовательно протянула мне свою узкую ладонь.
   Стало очень тихо. Или это мне так показалось. Я обвела взглядом всех присутствующих. Тал Тал, Баян, Император, Колта в углу.
   - У меня нет письма. - я посмотрела прямо на Сон Нян, пусть это и было вызывающе.
   - Как нет? - потерянно спросил император.
   - Я его потерял в погони.
   Я вытерла губы, так выступила кровавая слюна. Сейчас меня мог выдать кто угодно. Медленно я всмотрелась в окружающих. Первый Тал Тал, он знал, что письмо у меня. Хотя наверно не мог исключать, что я его потеряла после побега из его дворца.
   Тал Тал как всегда сосредоточенно молчал. Он смотрел на меня. Наши взгляды встретились, и он едва заметно моргнул. Он все знает, поняла я, по легкому изгибу губ я почувствовала, что он понял мой замысел. Но он не собирался выдать меня. Его карие глаза странно поблескивали, казалось, что он удивлен либо обрадован таким поворотом событий.
   С трудом я отвела взгляд и перевела его на Баяна.
   - Да что это такое! - возмутился генерал, - вся эта беготня в никуда! Как ты мог потерять письмо, растяпа! Болван! Нелюдь! Что теперь делать? Может, пойдем поищем его?
   Баян потряс саблей и скорчил огорченное лицо. Он так натурально возмущался, что я даже сама не поняла, верит ли он мне.
   Сон Нян приблизилась ко мне вплотную. Я попятилась, уловив вдруг движение у двери. Это Колта он состроил страдальческую гримасу и закатил глаза, вскинул руки. И тут я поняла, что он имеет в виду.
   - Ах, ой, - застонала я, - больше не могу стоять, мне так плохо.
   Я отшатнулась и упала на ступеньки трона.
   - Будда милосердный, ему надо отдохнуть. Он потерял много крови, - Колта с криком бросился ко мне, чтобы поддержать.
   - Мату! - Тогон тоже неожиданно пристроился рядом, притянул меня к своей груди, - бедный ребенок, он рисковал жизнью ради меня. Не стоит наседать на него, Сон Нян, ему сейчас так плохо.
   Император с нежностью провел рукой по моей щеке. Я обескураженно уставилась на Тогона.
   - Не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня. Колта, он весь холодный и очень бледный. Отведи его поспать и присмотри за ним. Пошли за лекарем.
   - Я могу осмотреть рану, - вмешался Тал Тал.
   - Я сам позабочусь о Мату, - Колта уже хотел поднять меня и утащить, как к нашей теплой компании присоединилась Сон Нян.
   - Никуда вы не пойдете! Оставьте это представление, разве не видите, что этот евнух лжет!
   Колта, я, Тал Тал и Баян с ужасом посмотрели на жену императора.
   - Отпусти его, - велела Сон Нян.
   Колта не двинулся с места, и я повисла у него на руках.
   - Что ты делаешь, Сон Нян? - Тогон в изумлении уставился на свою жену, - Мату говорит правду, он не станет врать. Он мой друг и искренне помогает. Ты не представляешь, какой он умный и преданный.
   - Да что вы, Ваше Величество! Хотите узнать его истинную сущность? Я совсем не уверена, что он не врет насчет письма.
   - С чего бы ему врать, Ваше Высочество? - спросил Тал Тал осторожно.
   - Еще не знаю, но причины у него есть. Я насквозь вижу таких как он. И он врет сейчас. Что ты скрываешь, сэму? Ты не хочешь отдавать письмо мне?
   Ненароком я подняла глаза. Сон Нян усмехнулась. Она все поняла, как и другие.
   - Я правда обронил где-то письмо, Ваше Высочество, - ответила я, хотя понимала, что она мне не верит.
   Сон Нян подошла вплотную, я выпрямилась.
   - Сейчас проверим, я обыщу его, - сказала она.
   - Сон Нян! Ты не можешь его обыскивать! - возмутился Тогон.
   - Простите, - растерялась императорская жена, - Ваше величество, мой евнух Пак сделает это.
   - Колта, обыщи его, - Тогон понурил голову, - прости, Мату, пусть она убедится, что ты не врешь. Сон Нян очень подозрительна.
   Я впрочем ожидала, что Тогон быстро сдаться, при своей возлюбленной он становился как шелковый. Император всегда был безволен, и другие без зазрения совести пользовались его слабостью. Но письма с собой я и не брала. Поэтому просто состроила безразличие, пока евнух прощупывал мои рукава и карманы. Слава Колте он не особо старался, понимая, что письма нет.
   Тал Тал смотрел тяжелым взглядом, как бы вопрошая зачем опять ввязалась в такую неприятность. Баян нервничал.
   - Ваше Высочество, ничего нет, - объявил Колта.
   -Идем в его комнату, - тут же нашлась Сон Нян.
   Это было неожиданно. Я даже рот открыла.
   - Не стоит, нет, там ничего нет, - я запаниковала.
   Сон Нян мстительно улыбнулась, приблизилась и прошептала мне на ухо.
   - Думал я не раскушу тебя, гаденыш. Я обязательно узнаю, чего ты добиваешься и что за игру ведешь. Тебе не удасться завладеть доверием императора и обмануть его.
   Я фыркнула. Хотя на душе было невесело. В глазах темнело уже от боли и пережитого напряжения. А теперь почто я вляпалась в новую неприятность.
   Пришлось пойти и на это. Всей процессией мы двинулись по саду к моему домику.
   - Почему он живет в доме с призраками? - спросила Сон Нян.
   - Он так захотел, - пояснил Колта.
   - Что ж, это тем более подозрительно. Кто захочет жить в таком месте.
   Я споткнулась.
   - Ваше Высочество, рана может воспалиться, - Тал Тал остановил, - быть может, вы отложите свое расследование?
   - Сон Нян, будь милосердна, - Тогон преградил ей путь.
   Она лишь сжала губы.
   - Так вы не доверяете мне, Ваше Величество? Я нутром чувствую, что нас ждет очередное предательство от этого щенка. А вы, учитель, - Сон Нян повернула лицо к Тал Талу, - как вы можете сомневаться во мне. Ведь сами учили меня трудам Конфуция. Разве не вы говорили мне читать обман по лицам?
   Тал Тал не решался ответить. Господи! Проклятая Сонька, пользуясь своей красотой, а она была очень красива, она пытается все обернуть в свою пользу. Что за новости! Тал Тал ее учитель? Я с некоторым презрением уставилась на него. Неужели он поведется на эту глупую лесть!
   - Пойдемте уже, - Баян покачал головой.
   Сон Нян благосклонно кивнула ему, и мы вновь отправились в путь. Злоба кипела у меня в душе.
   На улице сегодня потеплело и вчерашний снег начал стремительно таять, так что под ногами чвакла вода. Я хватала снег с деревьев и прикладывала его к обожженной ладони. Хотелось всплакнуть, но я не могла сейчас показать своей слабости.
   Вот и моя одинокая пагода. Мы вошли. Я опасалась того, что они могут найти нежелательные вещи.
   - Обыщите тут все, - велела Сон Нян.
   С собой она привела евнуха и служанок. Они принялись перерывать мои вещи. Я устало прислонилась к дверному косяку.
   Евнух Пак нашел мой рюкзак на кровати и вытряс все содержимое.
   - Что это? - пораженно и с испугом он перебирал мои вещи.
   Пачка прокладок, исторические журналы, зубная щетка, трусы, наконец. Именно их Пак продемонстрировал окружающим.
   - Что это?
   Я покраснела.
   - Это чепчик, - пояснила я, поморщившись, - одень себе на голову.
   Евнух уже хотел так и поступить, я отклеилась от стены и бросилась к нему.
   - Не надо!
   Из груди вырвался болезненный стон, но я все равно вырвала нижнее белье и предметы личной гигиены из рук Пака.
   - Придется все это сжечь, - яростно пояснила, спрятав под подушку.
   - А это что? - Сон Нян взяла двумя пальцами журнал, - что за рукописи?
   Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела картинки.
   - Позвольте посмотреть, - Тал Тал не мог удержаться от интереса к такому.
   Сон Нян протянула ему журнал.
   - Это на вашем языке написано, - прокомментировал он в мою сторону.
   - Ну ясен пень, что не на вашем, - огрызнулась я.
   Тал Тал виновато посмотрел на меня, не в силах оторваться от журнала.
   - Какие яркие рисунки, как точно нарисовано, что это за краски, что за технология? - бормотал он, рассматривая изображения монгольских воинов
   - но что это? Это же портрет Его Величества.
   Тал Тал продемонстрировал всем портрет Тогон-Темура.
   Император с удивлением осмотрел картинку.
   - Как красиво нарисовано. Мату, кто сделал эти гравюры? Ты сам?
   - Ну я... да, это я, - довольно пояснила я, - люблю рисовать.
   Но эта идиллия была испорчена.
   - Нашла! - выкрикнула одна из девушек, вылезая из-под кровати.
   Я сомкнула веки.
   Сон Нян подошла к служанке. Они положили на стол черный сверток и развернули его. Плащ ильханитов, окровавленное платье, а внутри письмо от визиря Кочючюка.
   Я с трудом разлепила ресницы. Что же теперь.
   - Хах, - Сон Нян развернула свиток, сломив печать, - Ваше Величество, письмо здесь.
   - Что? На-настоящее письмо, - заикаясь пробормотал Тогон, - откуда же оно здесь?
   Баян громко недовольно вздохнул. Тал Тал покачал головой.
   - Как, как же это, Мату, ты забыл о письме? - Тогон в ужасе посмотрел на меня.
   Я выдавила улыбку.
   - Ваше Величество, это письмо адресовано вам, и только вам я собирался его отдать. Никому другому. Простите меня. Я всего лишь хотел верно служить вам.
   Сон Нян гневно потрясла плащом в воздухе:
   - Ему нельзя верить, Ваше Величество, и вот доказательство. Он продался ильханитам! Они шавки канцлера! А ты, - она указала на меня, - служишь им, не так ли? Разве не ильханиты ночью помогли тебе? Мне довелось узнать, что именно они приютили тебя.
   - Вовсе не ильханиты помогли мне, - ответила я, - там были другие люди, они переодевались в ильханитов. Не знаю кто это был, но возможно вы что-то знаете об этом, Ваше Высочество? Именно самозванцы помогли мне. Но кто это?
   Сон Нян побледнела, что доказывало, что моя догадка верна. Она что-то знает об этом.
   - Сон Нян, ну же, оставим его в покое. - жалобно попросил Тогон, - я прощаю его.
   - Этот человек - предатель! Я не отступлю сейчас, - настаивала императорская жена.
   И вдруг раздался смех. Все обернулись, это был Баян.
   - Какие глупости, - он подошел ко мне и хотел по привычке хлопнуть по плечу, но не стал, его рука зависла в воздухе, он повернулся к императору и его жене, - этот малец совсем свихнулся! Письмо нашлось и черт с ним. Это же хорошо! Кажется, он просто запутался, уж простите его Ваше Высочество, в дворцовых интригах тяжело разобраться. Он не знает кому можно доверять, а кому нет. В этом есть моя вина, я не научил его достойно себя вести. Мне даже смешно, как этот щенок защищал письмо, как будто кость! Давайте лучше возьмем послание визиря и отправимся отдыхать. Я не спал всю ночь! И отвечаю еле на ногах стою, нужно выпить доброй порции вина. Тал Тал, ты со мной? Ваше величество, а вы?
   - Да, я согласен, - радостно согласился Тогон.
   - Прекратите этот балаган! - Сон Нян топнула ногой.
   Воцарилась тишина.
   - Евнух Пак, возьми этого мелкого предателя и веди в темницу. Прикажи пытать его стальными тросами пока не признается в своей связи с кланом ильханитов!
   Я почувствовала, что ноги становятся ватными. Нет, нет... только не пытать. Глупость какая, я же ничего не сделала.
   - Аа... я... - внезапно горло свело и я поняла, что не могу сказать ни слова.
   Пожалуйста, только не средневековые пытки. Это мой самый страшный кошмар.
   Колта подошел ко мне, я, хватая ртом воздух, схватила его за плечо, пытаясь попросить о помощи. Глаза евнуха расширились, он кусал кончики своих пальцев:
   - Прости, прости, - прошептал он, - тебе придется держаться, Сон Нян беспощадна в гневе.
   - Ваше Величество, - еле слышно прошептала я, глядя на Тогона.
   Он отвел глаза.
   - Сон Нян, может не стоит. Давай сделаем, как сказал Баян.
   - Ваше Величество, - возмутилась она, - значит, вы отказываетесь от моей помощи? Разве когда-то я делала что-то неправильно? Вы более не доверяете мне? Забыли сколько раз я спасала вас?
   - Нет, Сон Нян, прости меня. Я все помню.
   Баян прикрыл глаза рукой.
   - Ваше Высочество, - Тал Тал поклонился Сон Нян, - раз вы уже все решили, разрешите мне проводить евнуха Мату в темницу.
   - Да, сделайте это, учитель, - она мягко улыбнулась.
   Тал Тал подошел ко мне.
   - Я тоже пойду, - Колта не отцепился.
   - Нет, ваше место у императора, - холодно ответил Тал Тал, - идем.
   Едва переставляя ноги, я вышла из дома. Тал Тал шел рядом, но не стал держать меня. Мы миновали сад и шли в другую часть дворцового комплекса, где в подземельях находилась тюрьма для дворцовых преступников.
   Идя вдоль крепостной стены, я подумала, что где-то неподалеку здесь подземный ход. Тал Тал остановился. Я ожидала этого. Вряд ли он не выскажет мне напоследок своего фи.
   - Будете нотации читать? - не поднимая головы, спросила я.
   Он молчал. Тогда я посмотрела на него. Он выглядел взволнованно.
   - Я же просил остаться. Предупреждал к чему это приведет. Почему ты не послушалась? Я мог бы это предвидеть. Не ожидал только одного. Как ты попала внутрь дворца незаметно?
   - Тут есть подземный ход.
   - Да, конечно, а ты откуда про него знаешь?
   - Мне добрый человек показал.
   Тал Тал недовольно сжал губы.
   - Вот как. Зачем ты соврала? - его голос повысился, он сжал рукоятку меча сильнее, - почему просто не отдала проклятое письмо? Тебе обязательно ввязываться во все неприятности, что видишь?
   - Нет! Но я не доверяю Сон Нян.
   - С какой стати?
   - С той, что... что она хочет забрать власть себе. Она не любит императора, а только управляет им.
   - Потому что он жалкий глупец. Кто-то должен взять власть в свои руки.
   - Да как вы можете говорить о нем так.
   Тал Тал прерывисто вздохнул.
   - Император - жалкий глупец, как вы говорите, - с горечью сказала я, - ну и что? Что же он теперь заслуживает жалкой участи? Вы думаете Сон Нян помогает ему? Нет. Если у человека появится хоть одна корыстная мысль, его твердость обернется малодушием, его знание - безрассудством, его милосердие - жестокостью, а чистота - порочностью. А теперь спросите себя уверены ли вы, что у нее нет корыстных мыслей, и у всех, кто окружает императора? Вы благородный муж, так будьте им. Следуйте избранному пути до конца. По крайней мере я буду следовать.
   Тал Тал нервно переступил с ноги на ногу.
   - Благородный муж не должен стыдится своих возвышенных намерений. Поэтому я хочу тебе кое-что сказать, - сказал наконец он.
   - Что? - в груди защемило.
   - Иди.
   - Чего?
   - Уходи, пока никого нет. Иди к потайному ходу и уходи.
   Я с ужасом посмотрела на Тал Тала. Как бы мне не хотелось сейчас уйти, я не могла. Что будет, если узнают, что он меня отпустил.
   - Господин Тал Тал, я не могу. Я не могу вас подставить.
   - Так ты хочешь испытать пытки?
   - Нет, - в моих глазах отразился ужас, я содрогнулась, - я очень боюсь пыток. Я этого не выдержу.
   - Вот поэтому уходи.
   - Но это невозможно.
   - Не испытывай мое терпение. Сейчас ты уйдешь через потайной ход. Иди в мой дворец. Встретимся там, - отрывисто сказал он.
   - Но как же... вы представляете, что будет. Это невозможно.
   - Позволь мне самому решать, что возможно, а что нет, - Тал Тал указал мне рукой путь, махнув в сторону.
   - Нет!
   - Мату, - Тал Тал взмахнул ресницами, - тебя не оставят в живых. Ты мучительно умрешь. И твоя смерть будет на моей чести несмываемым пятном. Послушай меня хотя бы один раз, хоть я и знаю, что ты никого не слушаешь, особенно меня, хоть я и почитал себя до этого времени достаточно ученым человеком, чтобы раздавать советы. Неважно, что будет, когда ты сбежишь. Я возьму ответственность на себя. Это только мое дело.
   - Господин Тал Тал... я буду буду вас слушать, правда, вы умный человек.
   Он усмехнулся.
   - Тогда иди, я разберусь. И если тебе и мне будет сопутствовать удача, ты еще сможешь вернуться сюда. Если бы ты сразу слушала меня, этого бы не произошло.
   - Не упрекайте меня.
   - Да, я сам виноват.
   - Я... спасибо. Но вы ведь вернетесь во дворец? Мы встретимся.
   - Конечно.
   Мы замолчали, неловко смотря друг на друга. Мне хотелось сказать что-то важное. Тал Тал смотрел на меня со смесью жалости и еще чего-то.
   - Пожалуйста, иди, ма...Мату, - сказал он хрипло.
   Я покивала и побежала к подземному ходу. Сердце в груди неистово билось.
  
  
  
   Послушание - это не мое
  
   Дайду. В окрестностях императорского дворца.
   Я бежала по подземному туннелю. Потом остановилась. Что же я делаю? Неужели вот так сбегу? Что будет с Тал Талом?
   Помните ту знаменитую сцену из "Властелина колец", когда Голлум разговаривает сам с собой. Так и я сейчас выглядела примерно также.
   - Надо бежать, спасаться! - говорю себе злобная я.
   - А как же Тал Тал? - вопрошает моя хорошая половина.
   - А что с ним будет. Тебя-то будут пытать всякими причудами местной инквизиции, а его нет.
   - Но если узнают, что он отпустил меня...
   - Глупая, с ним как раз ничего не будет. Он из знатной семьи, племянник Баяна. Его нельзя просто так пытать, а тем более казнить. За твой побег будет злиться только Сонька, все остальные только обрадуются.
   - Точно.
   - А Сонька Тал Талу ничего не сделает. Видела, как она смотрит на него. Как кот на сметану. Ах, учитель то, учитель се, а он и рад, типичный мужик!
   - Ну все, я побежала, пусть сам разбирается с этой роковой леди! - вскипела я.
   Добрая и злая я слились в одно мое обычное придурковатое Я и помчалось на выход. В стене я нашла потайной рычаг, поднялась по ступенькам и вылетела на улицу.
   Прямо передо мной стоял канцлер. Я попятилась. Эль-Тимур удивленно улыбнулся.
   - Надо же! - только и сказал он.
   С одного бока от меня стоял Талахай, а с другого Тан Ке Ши.
   - У вас тут дела семейные, я лучше пойду, - сообщила я, нащупывая вход в подземелье.
   - Небеса послали тебя не случайно, ведь так? - прохрипел канцлер и рассмеялся, - подойди сюда и объяснись, куда ты шел.
   - Ну это... я шел по поручению императора.
   - И что же он тебе поручил?
   Мозги мои как назло отказывались что-то придумать. В волнении я комкала ткань рукавов.
   - Быстро отвечай господину канцлеру! - вдруг заорал Тан Ке Ши.
   Канцлер тут же повернулся к нему и с размаху ударил по лицу. Тан Ке Ши упал на колени, но не стал подниматься, суетливо перебирая пальцами снег, как будто у него нервный тик. Талахай несколько раз вздрогнул, но продолжал стоять не шевелясь.
   Из носа Тан Ке Ши на снег полилась кровь.
   Я шокировано посмотрела на канцлера.
   - Ничтожество, - Эль-Тимур плюнул рядом с сыном, - все провалилось из-за такого тупицы как ты! Если бы у меня не было такого тупого отродья, мы бы ночью поймали преступников. Уверен, что это Тал Тал выкрал письмо, а ты даже не узнал, кто был с ним!
   - Это была женщина, господин канцлер, - вставил Талахай сдавленным голосом.
   - Женщина! Вот именно! - в ярости канцлер затопал ногами по мокрому снегу, - так ты мне и сказал, а потом что! Ты стал подозревать этого мальчишку!
   Он указал на меня, я опустила голову. Наблюдать все это было страшно и неприятно.
   Тан Ке Ши поднялся и встал рядом с Талахаем.
   - Вы оба выставили меня глупцом! Вы упустили письмо! Не можете убить Тал Тала, не можете вычислить, кем были эти самозванцы!
   - Отец я почти уверен, что... - в отчаянии выкрикнул Талахай, но эти слова оказались ошибкой. Канцлер пришел в неконтролируемую ярость. Он хотел накинуться с кулаками на младшего сына, в последний момент Тан Ке Ши быстро оттолкнул брата себе за спину.
   - Господин, господин, - нервно заговорил он, - мы найдем это письмо.
   - Сдалось мне теперь письмо! Отойди, паршивец!
   Канцлер еще раз ударил Тан Ке Ши по лицу, но тот не отошел. По щекам Талахая побежали слезы, он часто-часто моргал.
   - Вот ублюдок! - Эль-Тимур рывком извлек саблю из ножен и замахнулся на сына.
   Тан Ке Ши отшатнулся и упал на землю. Но даже это не остановило канцлера, он с криком занес саблю. Талахай испуганно рыдал.
   - Господи, что же это... Что же это я делаю! - пробормотала я сама себе и кинулась к Тан Ке Ши. Упав на колени рядом, я прикрыла его собой, - остановитесь, господин канцлер!
   Я закричала, что есть мочи. Канцлер застыл на секунду.
   - А ну проваливай, мелкий мерзавец!
   Я чувствовала, как Тан Ке Ши прерывисто дышит. Его лицо было совсем рядом, но он находился в таком шоке, что я не знала, осознает ли он происходящее.
   - Отойди, - голос Тан Ке Ши сорвался, двумя руками он оттолкнул меня.
   Я видела, Эль-Тимур все еще неспокоен, поэтому я вновь прикрыла генерала собой, обхватив его плечи и закричала:
   - Господин канцлер! Остановитесь.
   Эль-Тимур поднес саблю к моему горлу.
   Тан Ке Ши дернулся, пытаясь оттолкнуть меня. Но я крепко вцепилась в его рукава. Подняла голову, необходимо было охладить пыл Эль-Тимура, сказать ему что-то, что привело бы его в чувство.
   - Я знаю, знаю, как вычислить самозванцев ильханитов!
   - Что? - канцлер повращал глазами.
   - Опустите саблю! Я знаю, что это связано с людьми из Коре. Мне удалось кое-что разведать, когда я подслушивал у императора.
   -Ха-ха-ха! - канцлер громко рассмеялся, опустил саблю, обошел меня и пнул сапогом ногу Тан Ке Ши, - даже этот евнух-сэму чего-то стоит. Ты, - канцлер наклонился над моим лицом, узнаешь для меня кое-что еще. Я хочу знать, кем является вождь ильханитов.
   - Как же я узнаю? - спросила я дрожащим голосом.
   - Уж постарайся. Я вижу ты в отличие от моих сыновей на что-то годен. Совсем еще малыш, а ничего не боишься.
   С этими словами он развернулся и ушел, неподалеку его ждали носилки. Когда слуги покинули нас вместе с канцлером, я смогла перевести дыхание. Мои руки все еще обнимали Тан Ке Ши. Он неподвижно сидел на снегу, медленно тающим и превращающимся в воду из-за внезапно пришедшего потепления. Талахай стоял словно статуя.
   - Фу-ух, - я отцепила руки от плеч Тан Ке Ши. Мой голос дрожал.
   Генерал опустил голову, словно стыдясь посмотреть мне в лицо. Силы полностью оставили меня, даже встать не могла. Тан Ке Ши наконец взглянул на меня. Смешанные чувства читались на его лице. Я дернула уголком губ в попытке улыбнуться. Улыбаться это у меня нервное.
   - Ты... - охрипшим голосом, какой бывает после продолжительного молчания, спросил Тан Ке Ши. - зачем спас меня?
   - А-а-а, - я вяло махнула рукой, но у меня не было сил говорить, вместо этого из глаз брызнули слезы. Все то напряжение, что накопилось еще с ночи, весь страх и ужас прошедших событий грузом навалился на мои плечи. Как это бывает, когда только спустя время осознаешь всю тяжесть произошедшего.
   Я зарыдала, не сдерживаясь. Пошел дождь. Настоящий ливень. Тан Ке Ши положил руки на мои плечи. По его лицу вперемешку текли слезы, капли дождя и кровь. Я видела, что Талахай, сгорбившись, тоже плачет.
   Небо плакало вместе с нами.
   ...
   - Господин Тан Ке Ши, - позвала я тонким голосом.
   Как бы мне не было сейчас плохо, дальше сидеть под дождем, замерзая и теряя кровь, я не могла.
   Он хрипло откашлялся. Потом убрал руки с моих плеч. Встал. Подошел Талахай.
   - Вставай, - велел Тан Ке Ши.
   Я попыталась, но ничего не получилось. Ноги не слушались.
   - Что с тобой?
   - Встать не могу.
   - Ааа, - Тан Ке Ши подхватил меня под левую руку и рывком поднял. От его прикосновения боль накатила новой волной.
   - Да что с тобой, - Тан Ке Ши и Талахай вдруг удивленно переглянулись, осматривая его окровавленную ладонь.
   - Что это? Ты ранен? - глаза Тан Ке Ши расширились от ужаса.
   - Брат... - потерянно промолвил Талахай, уже догадавшись что к чему.
   - Это ты был? - они оба в изумлении сделали шаг назад.
   - Да, я, и что?
   - Я точно видел женщину, - возразил Талахай, - было темно, и я видел со спины, но на ней было белое платье.
   - Я просто воспользовался своим сходством с женщиной, - ответила я, - переоделся, понимаете?
   - И ты... сейчас, вот предатель! - Талахай с укором посмотрел на меня.
   Вот сейчас мне, правда, почему-то стало стыдно. Кого я собиралась поддержать в этой борьбе за власть, канцлера или императора. Я уже выбрала сторону. И эти двое должны стать моими врагами, но я этого не хотела. Никто не знал, да и объяснить было сложно, что творилось у меня на душе.
   - Прекрати, брат, - остановил его Тан Ке Ши с усмешкой, - я никогда не доверял ему, с самого начала он спутался с Тал Талом и Баяном, поэтому для меня нет ничего удивительного, что он не на нашей стороне. Именно поэтому я и хотел избавиться от него еще тогда на охоте.
   Я горько усмехнулась. Тан Ке Ши поймал мой взгляд.
   - Так почему ты сейчас ...
   Он замолк, как будто не мог произнести слово "помог" или "спас мою жизнь".
   - Вам ведь знакомо значение слова милосердие, господин Тан Ке Ши?
   - Милосердие? Так ты мне из жалости помог?
   - Нет, не из жалости, а хотя если так, что плохого? Я не могу так поступить?
   - Нет!
   - Извините, что не спросил вашего разрешения. Но вы меня хотели отравить, а я вас не ненавижу, вам ясно? Я почему-то думаю, что мы можем подружиться.
   - Что ты несешь, каков чудик, первый раз такое вижу, - Талахай устало убрал волосы с лица.
   Тан Ке Ши чуть наклонился, чтобы было удобнее смотреть мне в лицо. Я решила уйти, продолжать этот разговор бессмысленно. Они никогда не поймут, почему я спасла его. Тан Ке Ши вдруг схватил мою руку и вернул на место. Заглядывая мне прямо в лицо, он навис будто коршун. Его лицо приняло необычное страдальческое выражение, глаза беспокойно бегали, пытаясь найти во мне что-то, чего он просто не мог осознать своим неразвитым сердцем. Сердцем, которое никогда раньше не испытывало милосердия.
   - Ты... смелый, так? Ты не такой как я, да? В тебе нет такой черноты как во мне. Милосердие говоришь. Только ты жизни не знаешь. Мне жаль тебя, не знаешь, зачем тебе жизнь дана. Скоро твоя чистота и непорочность и твое смелое и сильное сердце разобьется о камни. Я бы не очень хотел, чтобы ты погиб или чтобы стал таким как другие.
   Я посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, что же сейчас творится у него на сердце, Тан Ке Ши сильнее сжал мое запястье.
   - Я не позволю тебе стать таким, понял? Ты меня понял, - еще тище сказал он и рассмеялся, - я теперь твой должник, Мату.
   -Ааа, точно, - я улыбнулась, второй свободной рукой я похлопала Тан Ке Ши по спине.
   Он даже смутился.
   - Ну так можно тогда я буду считать вас братом.
   - Прекрати уже дерзить, - вмешался Талахай, на его лице читалось недоумение.
   - А вас, господин Талахай, я буду считать младшим братом.
   Талахай открыл рот.
   - Что касается вас, господин Тан Ке Ши, я тем более буду считать младшеньким. Идите сюда, господин Талахай. Ну же, подойдите.
   Тан Ке Ши недоуменно прыснул. Я взяла руку Талахая и сложила наши руки одну за другой, как обычно делали это черепашки ниндзя, накладывая ладони друг на друга. Тан Ке Ши и Талахай удивленно мне подчинились.
   - Теперь, - пояснила я, - мы поднимем вверх руки и вместе крикнем "Банзай!"
   - Что крикнем? - переспросил Талахай.
   - Банзай!
   - Зачем это?
   - Так скрепим наше братство, делайте, как я сказал. На счет три, кричите громко! Раз-два-три!
   - Банзай? - встревожено переспросил Талахай.
   - Да.
   Тан Ке Ши пожал плечами.
   - Раз-два-три! - выкрикнула я.
   Мы разъединили свои ладони, я вскинула руки вверх с криком "Банзай!", а братья неловко помахали мне.
   - Ну что же вы, давайте еще раз, - велела я.
   - Этот обычай с твоей родины? - настороженно спросил Тан Ке Ши.
   - Это вообще-то японцы придумали.
   Талахай фыркнул, но снова сложил свои ладони с моими. Тан Ке Ши помедлил и поступил также.
   - Банзай! - вскинув руки, закричали мы втроем. Я довольно рассмеялась.
   Талахай и Тан Ке Ши выглядели радостно и смущенно как брошенные дети из детдома, когда обращаешь на них внимание. Сердце у меня защемило такой горечью. Что же это происходит. Почему мне их обоих так жалко. Еще чуть-чуть и слезы закипят в уголках глаз. Я скрыла это за радостным смехом. Никто и никогда наверно не проявлял к ним доброты. Где их мать интересно. Как они стали такими. Что ж теперь мне их усыновить что ли.
   - Господин Так Ке Ши, - сказала я, - теперь у меня к вам настоящая просьба.
   - Говори.
   - Ее Высочество Сон Нян догадалась, что я шпион канцлера и велела пытать меня, а потом выгнать из дворца. Помогите мне вернуться.
   - Дабы насолить Сон Нян, я готов на все, - развеселился Тан Ке Ши.
   Я покачала головой, неужто он еще не забыл свою любовь к ней.
   - Ты вернешься во дворец и будешь служить нашей сестре Императрице Танашири. Идем.
   - Идемте, - вздохнула я.
   - Только сейчас ты пойдешь со мной, - раздался позади злой голос Тал Тала.
   Продолжение следует ;)
  
  
  
   Бодхисаттва
  
   - Господин Тал Тал? - я медленно обернулась с застывшей на лице улыбкой, - что это вы тут делаете?
   - Должен ли я спросить у тебя тоже самое? - на этот раз на лице Тал Тала четко читалась злость, словно он и не собирался ее скрывать.
   - Почему вы это у меня все время спрашиваете? - отшутилась я.
   - А я что не могу спросить? - Тал Тал сощурил глаза.
   - Давайте лучше я спрошу, - вмешался Тан Ке Ши, подбоченясь, - что вам угодно, господин Тал Тал? Не видите, я тут разговариваю с евнухом.
   Тал Тал радостно усмехнулся:
   - Я как раз-таки это видел, а еще слышал. И сдается мне, что я слышал боевой клич вокоу.
   Тан Ке Ши испуганно выпучил глаза, а Талахай уставился на меня так, будто я в чем-то опять провинилась.
   - Чей клич? - пискнула я.
   - Охотно поясню, - со всем доступным ему снисхождением ответил мне Тал Тал, - вокоу, японские пираты, осаждающие наши берега, вот уже много лет наш флот борется с ними. И я только что слышал из ваших уст их боевой клич. Это означает, что вы втроем сейчас совершите банзай-атаку на дворец императора?
   Тан Ке Ши и Талахай сжали кулаки. Я прикрыла глаза. Проклятый Тал Тал, чего он вздумал поупражняться тут в остроумии. Момент не самый подходящий! Но этот умник так не считал.
   - Так мне арестовать вас сейчас?
   - Ты это серьезно? - на этот раз Талахай задвинул брательника за спину, - мне говорили о твоей смелости, Тал Тал, но ее проявление я вижу впервые. Будешь арестовывать сыновей канцлера?
   - Отчего же, мне достаточно будет арестовать вот этого шпиона, - Тал Тал указал на меня.
   - Прекрати уже, чего ты хочешь? - спросил Тан Ке Ши, - если ты пришел арестовать евнуха, то знай, что я определил его служить моей сестре Ее Величеству Танашири. Если хочешь тронуть ее людей, тебе придется иметь дело со мной.
   - Будет вам ссориться, - примиряющее заявила я, встав между ними, но как оказалось меня никто не услышал, и генералы, словно напыщенные петухи продолжали сверлить друг друга взглядом. Да уж смотрю в моей персоне тут заинтересованы менее всего.
   - Сейчас он пойдет со мной!
   - Нет, он пойдет со мной!
   Самое дурацкое, что они даже не смотрели на меня. Так и до драки недалеко, а устроить подлянку Тал Талу я не хотела. И тут я вспомнила трюк, что сегодня мне показывал Колта. Неплохое средство, когда не знаешь, как поступить.
   Вклинившись между хуяками Тал Тала и Тан Ке Ши я пробормотала:
   - Рана кровоточит, умираю, господа!
   И включив актрису от Бога, упала в обморок на руки Талахая как самому непредвзятому из всех.
   - Святые Небеса! Он умер! - Талахай неловко подхватил меня. Моя шапка евнуха скатилась на глаза, поэтому я позволила себе приоткрыть один глаз и поглядывать на происходящую суматоху из-под ресниц.
   Тал Тал встревожено уставился на мою спину, где уже расползлось кровавое пятно, насколько я знала.
   - Прошу отпустите его со мной, - обратился он к Тан Ке Ши, - боюсь, что началось воспаление, он может скоро умереть.
   - Пустяк, от такого не умирают, - Тан Ке Ши бросил на меня испуганный взгляд.
   - Что же делать? - панически выкрикнул Талахай, держа меня как тряпку на выставленных руках.
   - Ему необходима помощь, - настойчиво напомнил Тал Тал.
   - Да, да, ты прав, - вдруг согласился Тан Ке Ши, - возьми его, но как только поправится, пусть явится во дворец. Если он умрет, то ты будешь виноват.
   - Аах, - простонала я, - кажется, я очнулся.
   Я отлипла от Талахая. Сделала я это, потому что если бы и дальше прибывала без сознания, то кому-то пришлось бы меня нести на руках. Тан Ке Ши и Талахаю я этого позволить не могла. Говорят, кости мужчины в два раза тяжелее женских. Так что если будь я мужчиной такого же телосложения и даже такого же маленького роста, что и сейчас, то должна была бы весить гораздо больше. Вдруг они решат, что я слишком хрупка. Все моя женственность, как это утомляет. Что касается Тал Тала, то я не знаю, не уверена, что он стал бы нести мое тело на руках. В любом случае от этой мысли меня охватило ужасное смущение и волнение.
   - За мной, - скомандовал Тал Тал, не смотря в мою сторону.
   Я кивнула и засеменила за генералом, обернувшись напоследок и неуверенно помахала братьям.
   Тан Ке Ши с досадой отвернулся.
   Наблюдая за плащом Тал Тала, как за маяком, ведущим меня сквозь моросящий дождь, я оказалась возле двух лошадей.
   - Господин Тал Тал, куда мы едем?
   - В провинцию Ляо Дан, - ответил он, беря коня под узды.
   - Что? Правда? Зачем?
   - Меня отправили в ссылку туда.
   - Вас, - я прикрыла рот рукой, - правда? Господин Тал Тал, это все из-за меня.
   - Это точно. Нужно спешить, чтоб выехать как можно скорее.
   - Император на вас разозлился? А господин Баян, что с ним?
   - Возможно, что он присоединится к нам.
   - Если он пострадает из-за меня, я точно себе не прощу.
   - Какая трогательная забота. Однако, ты сможешь ехать верхом?
   - Да.
   С некоторым трудом, но я вскочила на свою лошадь. Тал Тал кивнул и также, только более браво, оседлал своего коня.
   Мы долго мчались, пока не пересекли черту города. Стало вечереть, и ударил мороз. Все что до этого было водой, превратилось в лед. Белые поля, дорога, ветви деревьев, крыши редко встречающихся домов все вдруг покрылось непробиваемой коркой. С неба падала белая крупа, больно колющая кожу. Мои руки заледенели, тела я почти не чувствовала. Голова кружилась, а в глазах темнело.
   - Ехать дальше нельзя, - услышала я сквозь ветер крик Тал Тала, - лошади поскользнутся. Нужно остановиться.
   Вдали виднелся придорожный трактир, из трубы которого клоками вырывался дым.
   Мы подъехали туда. Конюшня была почти полностью занята, и наших лошадей с трудом приняли. Что касается комнат, то свободных почти не осталось. Из-за внезапной непогоды трактир был переполнен, и хозяин не мог выделить нам две отдельных нумера.
   - Положите этого раба спать на полу, - презрительно сказал трактирщик, рассматривая мою бледную физиономию.
   - Пожалуй, я так и поступлю, - недовольно ответил Тал Тал.
   Под чердаком ютилось несколько комнаток, наша была одной из них. Тал Тал прошел внутрь, я за ним. Он подергал дверь, оценивая ее хлипкость.
   - Думаете, к нам может кто-то ворваться?
   - Нет, но я хотел уехать, оставив тебя здесь, но сейчас вижу, это плохая затея.
   - Вы расскажите мне все толком, что произошло после того, как вы отпустили меня?
   Тал Тал опустился на стул. Я села напротив.
   - Я заказал вина. Знаешь, надо посмотреть, что с раной, - сказал он.
   - Все в порядке, - смутилась я.
   - И все же.
   Наш разговор прервал слуга, открывший двери, в руках у него был поднос. Суетясь он поставил угощения на стол и скрылся.
   - Поешь, - велел Тал Тал.
   Мне и тошнило немного и есть хотелось. Поэтому я заставила себя проглотить несколько ложек риса и, неловко орудуя палочками, подхватила еще парочку закусок. Тал Тал добавил в вино какие-то травы и подогрел это в камине.
   - Выпей это.
   Я послушно глотнула ароматного напитка. Во что бы то ни стало стоило предотвратить сексуальную сцену моего раздевания с целью осмотреть мою рану. Тал Тал это все не таки евнух Колта. К тому же мы тут совсем одни, да и торопиться некуда.
   Я отрицательно покачала головой, воображая эту картину, густо покраснела и сделала большой глоток, вино застряло в горле и задыхаясь, я закашлялась.
   В ту же минуту дверь нараспашку открылась и на пороге весь в шубе, снеге и с мечом наперевес появился Баян.
   Я выплюнула вино на пол, а Тал Тал вскочил на ноги.
   - Господин! Вы уже здесь? Я полагал вы нагоните меня к завтрашнему дню в городе.
   - Я решил не задерживаться в столице, а у трактирщика я узнал, где ты остановился. Что он... она...оно тут делает?
   - Спасибо, - буркнула я, - какая изысканность.
   - Поговори мне тут. Хех! Ты меня поражаешь, ребенок!
   Я заткнулась на всякий случай. За последние дни мне уже не раз указали на мою дерзость, и я поняла, что мои современные манеры и смелые высказывания стали выходить за рамки приличия. Стоит держать язык за зубами, но как это бывает сложно современному человеку, привыкшему к свободе слова.
   Баян подошел ко мне, взял за рукав, потряс, заглянул в глаза, а потом крутанул так, что я повернулась к нему спиной.
   - Смотри-ка, кровь уже выступила. Тал Тал, что сидим?
   Я вырвала свою руку и повернулась.
   - Господин Баян, а вас тоже изгнали?
   - Э-э-э, да я смотрю у тебя и вправду язык неправильно подвешен, тебе бы его отрезать...
   На одну секунду перед глазами все стало красное. И я увидела ЕГО улыбку, и ЕГО глаза. Лицо Демона. Я испуганно отшатнулась и дернула головой.
   - Нет, все хорошо... - промолвила я невпопад.
   - Эй, да что с тобой? - растерянно спросил Баян.
   - Друзья, сделаем так, вы выйдете на пять минут, а я перевяжу свою рану. А может вам удастся выбить себе еще одну комнату? - предложила я, чувствуя как кровь отлила от лица.
   - Друзья? - ошарашено переспросил Баян.
   Тал Тал покачал головой.
   - Я имела в виду господа, простите.
   - Пошли, дружок, - неожиданно согласился Баян, поманив за собой Тал Тала.
   Они вышли. Я бросилась к двери и для надежности заперла ее на задвижку, хотя и не предполагала, чтобы они стали врываться ко мне. Все-таки они аристократы как никак.
   Чтобы не занимать много времени, я скинула свои халаты, намочила тряпку вином с пряными травами и обильно смазала рану, затем туго перебинтовала ее и вновь оделась.
   Потом пошла открыла дверь, но в коридоре никого не было. Я не знала стоит ли мне расхаживать по трактиру, поэтому просто решила вернуться в комнату. На всякий случай я выглянула в окно. Оно вело на задний двор. Внизу жарко горел костер, на котором готовилось ароматное мясо. А рядом на бревне сидели Тал Тал и Баян. Повернув головы друг к другу, они о чем-то беседовали. Какие они были разные. Взрывной и непосредственный Баян, сдержанный и задумчивый Тал Тал. А тем не менее их связывала крепкая нить, которая была сильнее всех различий.
   Я решила их не беспокоить, выпила еще вина, потом воды, потом посмотрела на кровать. Она была всего одна, и непонятно было, кто же будет на ней спать, если нас трое. Неужто мне придется спать на полу, как и сказал трактирщик? А Баян тогда где? Или Баян уляжется на кровать, а Тал Тал тоже на пол, ведь он ниже по званию, чем его дядя, да и младше. А может они вдвоем будут ютится на постели, а мне, так и быть, предоставят пол в полное распоряжение?
   Эти мысли так встревожили меня, что я решилась спросить у них. Конечно, был соблазн, пока никого нет взять и улечься спать самой, но после моего дерзкого поведения я не решалась на это. К тому же как бы там не было, а я находилась в компании двух взрослых мужиков в четырнадцатом веке в положении рабыни, кто знает, что придет им в голову. Да, они выглядят благородно, особенно Тал Тал. Но ведь порядки тогда были совсем другие. Да о чем я говорю, даже в наше время такое непозволительно. Скорее у средневековых мужчин из Монголии больше благородства, чем у современных.
   Но лучше перебдить, как говорит Бобби Сингер из Сверхъестественного.
   Я спустилась вниз и отправилась на задний двор, который эти два бравых воина не спешили покидать.
   Они не заметили как я подошла. Поэтому я села рядом с Тал Талом, а потом, опомнившись, вскочила. Надо же разрешения спрашивать. Они тут же удивленно оглянулись на меня. Я запоздало поклонилась.
   - Я тут хотел узнать, как мы размещаться будем, - опасаясь, что нас кто-то услышит, я решила говорить о себе в мужском роде. Хотя во дворе никого и не было.
   - Ты лучше скажи, это правда, что ты спас этих мерзавцев Тан Ке Ши и Талахая от смерти? - протянул Баян.
   Я вздохнула, бросив взгляд на Тал Тала.
   - Нет, неправда, господин Баян, было бы от чего спасать, или родной отец и правда бы их убил?
   - Мог бы и убить, - серьезно ответил Баян, - я с Эль-Тимуром всю степь прошел. Он был мои командиром с пятнадцати лет. И ему приходилось убивать и не в таких ситуациях, в гневе он никого не щадит.
   - Сейчас же мир, - ответила я.
   - Мира сейчас нет, - вмешался Тал Тал, - идет война за власть.
   - Тогда надо это войну прекратить, - сказала я.
   - Войну, говоришь, прекратить. Война - это единственное, что я знаю! - Баян ударил себя кулаком в грудь.
   - Это и плохо, господин Баян, война - это путь обмана! Война - это искусство предательства, так говорят ученые мужи, разве нет? И разве это не сказано в предисловии к стратагемам войны, будь они неладны! - выпалила я, смотря прямо на Баяна.
   - Тьфу! Про этих предисловий и ученых мужей вот с ним толкуй! - Баян указал на Тал Тала, встал и принялся нервно ходит вокруг костра.
   Я взглянула на Тал Тала, переминаясь с ноги на ногу.
   - Садись, - разрешил он.
   Я уселась на некотором расстоянии.
   - Господин Тал Тал, а почему господин Баян не женат?
   Тал Тал повернул ко мне голову. Его лицо наполовину тонуло в темноте, и наполовину высвечивалось рыжим пламенем, отчего его точеный загнутый как у орла нос хищно высвечивался на фоне снега, в глазах блистали загадочные огоньки, на губах играла полуулыбка.
   - Господин Баян говорит, что слишком разборчив в женщинах. На самом деле он фанатично предан своему делу. И не хочет, чтобы что-то отвлекало его, даже семья. Вся его жизнь - это поле боя, и слабостям там нет места. А семья это слабость.
   - Но ведь у него есть вы.
   - И что же? Это для него ничего не значит.
   - Это неправда! Я же вижу, как он к вам относится. Нет человека преданнее, чем он. Только такие сердца и умеют любить. Только такие сильные сердца как у него. Он и правда любит вас.
   - Те, кто холодны душой, не смогут познать радость, даже если их осенит милость Небес. Только те, у кого горячее сердце, способны изведать беспредельное счастье и вечную любовь, - как всегда Тал Тал знал, что ответить, - если это так, то господин Баян имеет горячее сердце.
   - В точку, господин Тал Тал. Именно такое сердце у господина Баяна. Горячее и честное. Однако же я понимаю его как никто другой. Я тоже чураюсь людских отношений. Братская любовь - это то, что я понимаю под истинной любовью. Любовь мужчины и женщины так непостоянна и опорочена, что я перестала верить в это. По крайней мере мое сердце столь требовательно, что наверно никого не способно полюбить.
   - Тогда значит, вы не из любви спасли Тан Ке Ши?
   - Что из любви? - рассмеялась я, - хотите сказать, что я влюблена в него что ли? И это после того, как он пару раз пытался меня убить?
   - Вот именно.
   - Я спасла его, потому что не могу спокойно наблюдать, как канцлер хотел убить его. Мне жаль его стало, можно так объяснить мой порыв? Если бы мне выпал еще один шанс, я бы спасла его снова, ясно?
   - Как же ты не понимаешь, - холодно бросил Тал Тал, - на войне нет места жалости. Если хоть раз вспомнишь о том, что твой враг - такой же человек как и ты, то война будет проиграна. Тан Ке Ши - наш враг, и если бы они поубивали друг друга собственными руками, нам было бы только лучше.
   - Знаю, стратегема номер три!
   - Если ты так хорошо знакома со стратагемами, то как можешь, не сохраняя холодный рассудок, так действовать, позабыв о разуме?
   - Я как раз не забыла о разуме! Это вы позабыли о нем, погрязнув в этой войне. Есть же еще человечность. И будь прокляты эти стратагемы, будь они у меня... - в отчаянии я выхватила свой маленький кинжал из-за пояса и кинула его под ноги Тал Талу, - я бросаю эти стратагемы и это искусство войны вам под ноги, если хотите подбирайте и пользуйтесь. А это больше не мой путь.
   Тал Тал на мгновение опустил глаза, а затем наклонился и поднял мой кинжал.
   - Хорошо, я беру этот кинжал, потому что я не оставляю этот путь!
   - А я выбираю путь милосердия! Я докажу вам, что вы не правы!
   - Ничего себе! - вдруг между нами возник Баян.
   Тал Тал смущенно отступил.
   - А ну-ка повтори, что ты тут говоришь, женщина? Рассуждаешь о войне? - с ухмылкой спросил он.
   - Да, рассуждаю. Господин Баян, и заявляю, что если бы не было предательства, не было б войны. А вы ведь свою душу сложили в боях с врагами, тогда знаете, что я права?
   - Хватит уже паясничать, - процедил Тал Тал.
   - Нет, пусть говорит. Постой-ка! Мне интересно! - Баян развернулся ко мне, - что еще скажешь, женщина?
   - Что еще, что убийства - это плохо. Каждая человеческая жизнь имеет ценность. И что мне все равно женщина я или нет, а я буду придерживаться своего мнения.
   - Мне даже больше не надо слов, я слышал достаточно! - заявил Баян, - Ты позабыв об осторожности, так прямо говоришь мне все, что вздумается, а еще поучаешь благороднейшего из мужей Тал Тала. На твоем месте, Тал Тал, я бы немедленно женился на этой женщине! Клянусь, будь я на твоем месте, я бы так и поступил.
   - Если прикажете, господин, - сквозь зубы ответил Тал Тал, сверкая на меня глазами.
   - Я предпочитаю притворяться мужчиной, дабы не вступать в брак, быть не таким как все, значит быть всегда одному, - остыв, прокомментировала я.
   - Хах, а я еще посмотрю, что из тебя получится. Внутри тебя что-то есть. Никогда еще не встречал такого у женщин. Но я тебя понимаю. Вот только женщины мне такого не говорили еще.
   - Да будет вам, женщина уже и не человек что ли.
   - Я так не сказал, - Баян усмехнулся и провел рукой по бородке и усам.
   - А вы когда-нибудь говорили с женщиной по душам? - парировала я.
   - Вот еще! - буркнул Баян.
   Затем он развернулся и ушел опять ходить вдоль костра.
   Тал Тал сел. Я тоже, искоса взглянув на него. Наконец, он нарушил наше продолжительное молчание:
   - Исходя из того что вы заявляете. Милосердие, помощь ближним, которую вы хотите безвозмездно оказать. Мне вспомнились одни слова на эту тему. Позвольте дать совет.
   - Давайте, - я сложила руки в замок на коленях.
   Тал Тал наклонил голову и произнес:
   - Злоба крадется за добротой, как тень за телом. Поэтому вместо того, чтобы заботится о своей доброй славе, забудь и о доброте и о зле. Ненависть появляется там, где есть милосердие. Поэтому вместо того, чтобы прослыть милосердным, отринь и ненависть и милосердие.
   Я задумалась о значении этих слов. Так получилось, что в процессе спора мы с Тал Талом поменялись местами, и теперь я видела другую часть его профиля, который казался мне мягче, и сияние ночи уже освещало его лицо, придавая ему неземную красоту холодного принца.
   - Господин Тал Тал, эти слова наверно правдивы, однако мне не познать пока что их истинного смысла. Как ни думаю, не могу понять каким образом должно отринуть добро и милосердие из своего сердца, если эти чувства так глубоко проросли во мне. Единственное, в чем я уверена, что должна помочь кому-то спастись, иначе вся моя жизнь будет прожита зря. Я ничем не могу помочь себе и, должно быть, возродилась заново для мести, но отчего же мой дух жаждет не мести, а наоборот просит меня сжалиться и направить тех, кто не знает куда идти. Отчего-то, быть может, это и прозвучит высокомерно, но я знаю истинный путь. И я хочу провести по нем тех, кто заблудился.
   - Тогда... - Тал Тал мягко улыбнулся, - вы хотите стать Бодхисаттвой?
   - Бодхисаттвой? Расскажите мне об этом подробнее, ведь я придерживаюсь другой веры.
   - Бодхисаттвы - это такие существа, которые решили добровольно выйти из колеса сансары и отказаться от перерождения в нирване, хотя и могли бы достигнуть ее.
   - Отчего же они отказались от этого высшего мира?
   - От того, что хотят помогать людям. Они остаются в нашем мире и светят другим будто звезды, чтобы показать им путь наверх.
   - Хах, - я опустила голову, - это будет слишком возвышенно для такого мелкого существа как я. Я не столь добродетельна. И совсем не уверена в том, куда мой свет способен привести других. Иногда я сомневаюсь.
   - Отказываясь жить для себя, не поддавайся сомнениям. Если позволить сомнениям завладеть собой, будешь стыдиться своих возвышенных намерений. Делая людям добро, не требуй благодарности.
   Тал Тал посмотрел на небо, не было ни дождя ни снега, и крупные яркие звезды блистали на ночном покрывале.
   - Вот только я не Бодхисаттва, - тихо ответила я.
   Тал Тал перевел взгляд на огонь:
   - Но ... иногда... я думаю, что ты и правда послана Небесами. Поэтому позови меня, если нужна будет помощь, и я постараюсь не подвести Небо.
   Я посмотрела на него, а он на меня. В его глазах пылал огонь, а в моих отражался синий снег.
  
  
  
   Кимчи
  
   Провинция Гуанчжи. Трактир "Жареная жаба".
   Мороз все крепчал. Время перевалило за полночь. Те из постояльцев, кто не смог получить заветной комнаты с отдельным проживанием ютился за столами в общей зале.
   На улице сидеть больше не имело смысла, и пора было отправиться внутрь. Я сильно окоченела, но не подавала вида, так как заходить самой мне не хотелось. Было что-то волшебное в этой ночи и установившемся молчании между мной, Тал Талом и Баяном.
   В нашей небольшой комнатке казалось очень тепло от пылавшего камина. Я с радостью опередила мужчин и протянула руки к огню.
   Баян, распространяя вокруг себя сильный запах костра, которым он пропитался в своих неутомимых бдениях, сел за стол.
   Тал Тал по привычке проверил нет ли кого за дверью, выглянул в окно, запер его и застыл с мечом наперевес, загородив собой проход.
   Меня не прекращал мучить вопрос о том, как мы устроимся на ночлег, но почему-то задать его я не решалась.
   - Пожалуй, теперь стоит напиться! - Баян ударил кулаком по столу, - Тал Тал, вели нам еще вина принести.
   - Да, господин, - Тал Тал спрятал улыбку.
   - Что вы еще сидеть будете? - неуверенно спросила я, - разве спать не хотите?
   - Я сказал, что хочу выпить как следует! - рявкнул Баян.
   - Я также не хочу спать, - ответил Тал Тал, поудобнее размещаясь за столом.
   Мои глаза уже слипались, и я с трудом представляла, как смогу вместе с ними просидеть еще всю ночь, а потом отправиться в путь. Если честно я даже не знала, куда мы едем и зачем.
   После того как слуга принес вина и закусок, я аккуратно села на кровать. Собственно это был невысокий помост, устланный матрасом, тонким одеялом и квадратной подушкой, которой здесь все пользовались.
   Баян и Тал Тал увлеченно беседовали, не замечая меня и не зовя с собой. Я скинула сапоги и уселась на матрас с ногами. Подождала немного, но никто не обратил на меня внимание. Тогда я, не раздеваясь, забралась под хлипкое одеяло и улеглась на подушку. Мои веки стали сразу закрываться, сон словно черная кошка незаметно подкрался. И я уже не могла контролировать себя. Сознание уплыло, несмотря на некоторые тревожные мысли, проносящиеся в голове.
   Время от времени я просыпалась от того, что Баян разбивал очередной кувшин о пол, а Тал Тал тут же пытался его утихомирить. Один раз я проснулась от того, что Баян затянул песнь:
   - Каурый мой иноходец
   Стремится вдаль, вырывая поводья.
   А у моей любимой милый нрав
   Стремлюсь я к ней, к счастью своему.
   Прекрасный скакун каурый
   Мчится, и тороки развеваются.
   Единственная моя, к твоей любви
   Истинно сердце мое привязано.
   Родовой каурый мой скакун
   В просторной степи покажет силу свою.
   А чувства встретившихся двоих,
   Чем дольше, тем счастливее...
   - Как романтично, - пробормотала я и опять уснула.
   В следующий раз, когда мое сознание пробудилось, они говорили о чем-то:
   - Я бы и хотел, только неприкасаема она... - прошептал Баян.
   О чем это он? О ком? Я натянула одеяло на подбородок.
   - Дело - дрянь...
   Какая такая дрянь. Он сказал дело или тело? Кого он имеет в виду. К какой еще дряни он собрался прикасаться, к какому телу? Это же не обо мне. Ей-Богу, странно это.
   - Иногда нет сил удержаться, но все же я не стал бы...- ответил Тал Тал.
   Что у него стал? Или не встал? Проклятая глухота, иногда я спросонья плохо слышу. Что они там такого обсуждают? Я встревожено приподняла голову и на всякий случай развернулась к ним лицом.
   Неожиданно было темно. Догорающие угли в камине едва освещали комнату. Тишина. А нет, не тишина. Громкий храп раздавался на все помещение. Да что это такое. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я могла различить, что возле камина, укутавшись в шубу, спал Баян, распространяя этот самый храп.
   Что касается Тал Тала, то он сидел на стуле, его голова упала на вытянутые руки, тонувшие в кислой капусте, а волосы живописно разметались по спине. Его плащ, подбитый мехом, сполз и валялся на полу.
   Они спят. Это что мне приснилось, что они покушаются на такую дрянь как я. Точнее я хотела сказать на мою девичью честь. Так у меня скоро паранойя разовьется.
   Тут я поняла, что меня настигла моя любимая проблема. Я хочу в туалет. Что же делать? Где здесь домик неизвестного архитектора притаился? Я ж не буду писать в ночной горшок или в камин как Баян. Стоп! С чего я решила, что Баян писал в камин? Очень надеюсь, что это тоже был бред моего воспаленного воображения. С подозрением я принюхалась, но пахло только подгоревшими дровами и вином, в изобилии разлитом на стол.
   Я приблизилась на цыпочках к столу и задумчиво посмотрела на пальцы Тал Тал. С одной стороны я хотела извлечь их из капусты, но с другой боялась его разбудить. В конце концов, забота о ближнем взяла верх, и я оставила все как есть. Жаль, здесь фотоаппарата нет. Я уже хотела уйти, как вдруг решила, что в комнате становится прохладно, поэтому я подняла валяющийся на полу плащ и накинула его на плечи Тал Талу. Он всхрапнул, но не проснулся.
   Я вышла из комнаты. По установившейся тишине стало ясно, что сейчас глубокая ночь и абсолютно все спят. Прошмыгнув к лестнице, я спустилась. Приходилось пробираться сквозь столики и лавки, на которых спали люди. Некоторые также лежали на полу. Положение ухудшала темнота, но все же я добралась до двери, чтобы обнаружить, что она заперта. Ну конечно, надо идти через черный ход для обслуги.
   Пришлось тащиться назад. Кухня также тонула в темноте. Возле печи спал какой-то толстяк, по-видимому, повар, так как от него пахло жареным мясом. Я миновала и его тушу, дверь была незаперта, что изначально показалось мне странным, ведь здесь даже задвижка была. Неужели забыли.
   Я выскользнула на крыльцо, оглядела двор. Мне показалось, что возле конюшен располагался туалет, вполне напоминающий наш обычный домик на одну персону, которые мы привыкли видеть на дачах в деревне. Опрометью я пересекла двор и зашла в домик. Сделав свои дела, я уже хотела уйти, как вдруг заметила в щель между досками какое-то движение во дворе. К конюшне приблизился человек, ведя за собой лошадь. В такой час, но мало ли путник мог оказаться застигнут непогодой среди ночи.
   Мужчина развернулся, и луна осветила его лицо. Это был Ван Ю.
   Я убрала руки от задвижки. Что здесь делает король Коре? В тот же миг я обнаружила, что позади, у ворот трактира стояли его верные псы, телохранители, которых он всюду таскал за собой. Так что это явно не частная встреча.
   Я перевела взгляд на Ван Ю. И как я сразу не догадалась, что это он. Мастер маскировки из него никакой, его сине-серебристые богатые одежды и аметист во лбу разве что не кричали о его персоне. Из конюшни к Ван Ю приблизилась фигура. Она находилась в тени, и я не могла разглядеть, кто это был.
   Они заговорили, я напрягла слух, и мне стали слышны такие обрывки фраз:
   - Баян и Тал Тал уже в пути. Ты должен сорвать это соглашение.
   - Я и сам знаю, что мне надо сделать, ты лишь обеспечь меня информацией, - огрызнулся Ван Ю.
   - Встретишь Чжуюаня в Нанкине. Но не говори с Лю Футуном, он слишком предан своей идее.
   - Идет, - Ван Ю развернулся и направился к своим людям.
   Тень незнакомца также скрылась в конюшнях. Я подождала немного, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. И когда стук копыт от лошадей короля Коре перестал быть слышен, я вырвалась из туалета и побежала к трактиру. По дороге я зачерпнула снег и протерла им ладони.
   На кухне и в зале была все та же тишина. Я уже не особо стараясь сохранить тишину, вбежала вверх по лестнице и ворвалась в нашу комнатку.
   Баян и Тал Тал все так же безмятежно спали. Я растерялась.
   - Вставайте! Вставайте! - сказала я почему-то шепотом, но они и не подумали проснуться. Я подбежала к Баяну, склонилась на колени и стала толкать его двумя руками.
   - Господин Баян! Господин Баян! Проснитесь!
   - Проклятье, - пробормотал Баян, отмахнувшись, он развернулся ко мне спиной.
   - Ну же, господин Баян, просыпайтесь!
   Баян повернулся, его небольшие глаза на миг раскрылись, он скривился, увидев меня, и железной рукой вдруг прихлопнул меня по спине так, что я упала на пол.
   - Спи, давай, - проворчал он и захрапел.
   Так как тяжелая рука генерал лежала на моей спине, а я сама застыла в позе ползущей черепахи, то я так и быть на четвереньках, пятясь задом, высвободилась от руки Баяна, бережно бросив ее на деревянный пол.
   - Этого пьяницу не добудится, - прошептала я и направилась к Тал Талу, встав и как следует отряхнувшись.
   Тал Тал как видимо также крепко напился, иначе бы уже давно должен был проснуться. Я застыла перед ним. Он сидел все в той же позе.
   - Господин Тал Тал, - я наклонилась прямо к его ухо и дунула туда.
   - Аа, - прохрипел Тал Тал, вздрогнул и открыл глаза, я быстро отпрянула. Он поднял голову и распрямился. Все еще непонимающим взглядом он уставился на меня. Его лицо казалось таким милым спросонья, что я не смогла сдержать улыбку.
   - Что? Что такое? - хрипло спросил он.
   - Господин Тал Тал, я только что видела Ван Ю.
   - Ван Ю? Что? Где?
   Тал Тал встревожено посмотрел на меня, а затем поднял руку со стола и провел пальцами по волосам, заправляя непослушные пряди за уши. При этом он не заметил, как несколько стружек капусты уцепилось за ним и повисли на его челке.
   Я закрыла рот рукой и выпучила глаза.
   - Где ты видела Ван Ю? - все так же растерянно спросила Тал Тал.
   - ААА! В бой, собаки! - вдруг заорал Баян и вскочил с пола, обнажив меч.
   - Успокойтесь, дядя, мы не на поле боя, - Тал Тал встал, а капуста в его волосах колыхнулась, но не упала.
   Я перевела взгляд на Баяна, он уже вложил саблю в свои расписные голубые ножны и протирал глаза.
   - Я видела Ван Ю только что, - пискнула я.
   - Правда? Где во сне? - спросил Тал Тал, пытаясь прийти в себя.
   Я подошла к камину и бросила туда дровишку, чтобы затухшее пламя вновь разгорелось, и можно было говорить при небольшом освещении.
   - Я ходила во двор и только что туда подъезжал Ван Ю со своими головорезами, он встречался с каким-то человеком возле конюшни и мне удалось подслушать часть их разговора.
   - И о чем они говорили? - Тал Тал приблизился, склонив голову и тряхнув капустой в челке.
   - Я ...ну...- я прыснула от смеха.
   - Чего? - Баян тоже подошел и встал с другого бока, - о чем они там толковали?
   - Этот человек сказал, что Баян и Тал Тал уже выехали, чтобы заключить соглашение, и что ты должен помешать им, а Ван Ю ответил, что и сам все знает, и что ему нужна только информация по этому делу. И потом он вскочил на коня и умчался. Также он упоминал имена Лю Футун и Чжуюань, кажется.
   - Проклятье! - Баян сжал кулаки.
   Глаза Тал Тала обеспокоенно забегали.
   - Что он задумал? - спросил Баян и посмотрел на Тал Тала, ища ответа. В этот миг он тоже заметил капусту и его глаза округлились. Баян, скрывая смех, покашлял в кулак.
   - Скорее всего, его послал канцлер, чтобы сорвать наш договор с визирем Кочючюком, - ответил Тал Тал, недоуменно наблюдая за Баяном.
   - Так вы не в ссылку едете, а на встречу с визирем? - возмущенная обманом спросила я.
   Баян и Тал Тал проигнорировали мое возмущение.
   - Так ведь это я придумала этот план, как вы могли оставить меня на обочине этого? Это из-за ее высочества Сон Нян? Да? Это она велела отстранить меня от дела, которое я и придумала? Предатели, - обижено пробормотала я, сложив руки на груди.
   Баян виновато нахмурился, а Тал Тал сказал мягко:
   - Ты сама виновата, зачем стала спорить с Ее Высочеством? Разве не понимаешь как это опасно? Тем более женщине в таких делах...
   - Женщине, - разозлившись, перебила я, - Сон Нян тоже женщина.
   - Прекрати так отзываться о Ее Высочестве, - прошипел Тал Тал, - она жена императора, нужно иметь уважение.
   - Ааа, - с обидой протянула я, - хотите сказать, что я никто.
   - Я не это... не совсем это имел в виду, - ответил Тал Тал.
   Но я уже все равно обиделась.
   - Наклонитесь-ка лучше ко мне, - мстительно прошептала я.
   - Что? - удивленно спросил Тал Тал.
   - Наклонитесь, говорю вам, это нужно.
   Баян еще раз, сдерживая смех, покашлял.
   - Давай, давай, - Баян помахал рукой ничего не понимающему племяннику.
   Тал Тал наклонил ко мне голову. Я коварно улыбнулась и запустила руку ему в челку, сняв капусту.
   - Во-от возьмите вашу заколку, - я вручила Тал Талу капусту.
   Он застыл словно в ступоре, сверля меня взглядом.
   А я пошла к двери.
   - Я пойду распоряжусь насчет лошадей, - сказала я.
   - Смешная девчонка, - прокомментировал Баян в надежде, что Тал Тал очнется от своего ступора, но он не шевелясь смотрел на капусту в своей руке.
   - К Тал Талу женщина никогда не прикасалась раньше, - развеселился Баян.
   - Что за глупые шутки, дядя, - Тал Тал кинул капусту в костер, - вы выставляете меня в недостойном свете.
   Я покачала головой и вышла. Сердце неистово билось в груди от волнения.
   Проходя по коридору, я вдруг услышала, что в одной из комнат тоже проснулись. Оттуда доносился шум и какие-то крики. Похоже на пьяную гулянку. Возможно, что там и не ложились.
   Внизу меня встретился хозяин трактира, он сонно шарился меж спящими.
   - Господин! Господин! - привлекая внимание, я замахала руками.
   - Чего тебе, сэму? - трактирщик злобно взглянул на меня. Он был китаец как и многие здесь. Китайцы или как их тогда называли ханьцы ненавидели не только монголов, которые их завоевали и держали в черном теле, но и таких сэму как я. Монголы с уважением относились к цветноглазым, приглашая на службу арабов и европейцев, раздавая им почести и привилегии. Естественно, что ханьцы, которым ничего такого не полагалось, видели в цветноглазых - источник своих несчастий.
   - Господин, мне надо оседлать лошадей, мы хотим выехать и немедленно, - сообщила я.
   Трактирщик фыркнул в мою сторону и уже направился к кухне, я хотела подняться вверх по лестнице, как вдруг кто-то схватил меня сзади и зажал рот ладонью. Я выпучила глаза, пытаясь вырваться, хозяин испуганно бросился под стол, не пытаясь помочь мне.
   - Тащи его к нам, - услышала я мужской пьяный голос.
   Я с силой попыталась вырваться, но это было бесполезно. Мужчина, что схватил меня, обладал недюжинной силой и я словно пушинка трепетала в его руках. Я не могла видеть его лица, зато слышала сильный запах перегара и вонючего пота. Больно ударив мои ноги о ступени деревянной лестницы, мужчина развернул меня и потащил вверх по лестнице. Я могла только мычать, чувствуя, как задыхаюсь из-за мозолистой ладони, зажимающей рот. Страх сковал все части тела. И я не могла поверить, что сейчас же как-нибудь не вырвусь.
   Мы поднялись наверх. Вращая глазами, я заметила, что второй мужчина был китайцем. У него было широкое лицо, густые брови вразлет и крупный нос, большие злые черные глаза.
   Сейчас когда мы на втором этаже, и моя комната с Тал Талом и Баяном была так близко, я что есть сил забрыкалась, пытаясь укусить похитителя и закричать. Но вместо этого лишь жалкие мычания и глухие стуки разнеслись по коридору.
   - Молчать! - китаец со злыми глазами ударил меня кулаком по голове. Боль обожгла лоб и глаза, я обмякла, не в силах сопротивляться.
   Из дверей, откуда накануне доносился шум веселой гулянки, высунулась голова. С виду знатный человек, мужчина лет двадцати пяти с красиво подстриженной бородкой и усами. Его волосы несмотря на беспорядок когда-то были уложены в сложную прическу.
   - Где вы, прохвосты, тащите этого красавчика сюда! - пьяным голосом выкрикнул мужчина.
   В этот миг дверь нашей комнаты распахнулась и оттуда показался Баян. Я воспряла духом, но мужчины, державшие меня, вдруг открыли какую-то дверь позади нас, отступили туда и быстро захлопнули ее. Я только успела услышать, как красивый пьяница сказал что-то вслед Баяну. Мы стояли в пустой комнате с двумя разобранными постелями, и никого кроме нас там не было.
   Один из похитителей приставил нож к моему горлу.
   - Молчи, придурок, а то лишишься жизни прямо сейчас.
   Мне было больно и страшно, слезы градом потекли по щекам, стекая на вонючую ладонь неизвестного. Я слышала, как Баян и Тал Тал прошли мимо, громко стуча своими сапогами.
   Как только они спустились, меня вытолкали в коридор и протащили в комнату к пьянице. Внутри оказалось то, что я и ожидала. Это была гулянка. Лощеный красавчик, облаченный в шелковый халат на голое тело, радостно потер руки, увидев меня.
   - Какой подарок, мне преподнесли сегодня. Как же я рад.
   Он подошел и наклонился к моему лицу, дохнув перегаром:
   - Какой милый сэму. Глазки как у олененка, люблю таких. Евнухи моя слабость, а тут еще и такой красивый. Совсем еще юный.
   Он похабно улыбнулся, а у меня в животе внутренности собрались в комок. Что он сейчас имеет в виду.
   - Эй, ребята, взгляните, - он поманил кого-то. И рядом возникли еще трое настолько же пьяных вельмож. Видно было, что они богаты по их одеждам и внешнему виду,
   Один из них провел пальцем по моему лицу.
   - Какая нежная кожа, как у девицы, - он расхохотался.
   - Не бойся, евнух, - сказал первый красавчик, - эй, Чжу, отпусти его, я угощу его вином, посиди с нами и повеселись.
   Меня отпустили. Я с трудом перевела дыхание и с отвращением отряхнула свои одежды.
   - Меня Буха зовут, садись с нами, - красавчик указал мне на разобранный стол, где в изобилии стояло вино.
   - Нет, спасибо, господин Буха, можно я пойду, мои хозяева меня заждались. Они будут беспокоиться, если я не вернусь. Мы уже уезжаем.
   -Ах, - он манерно прикрыл рот нежной ладонью, - какая жалось, но мне придется позаимствовать тебя у твоих хозяев, не одним же им развлекаться с тобой. Надо бы и поделиться.
   - Я не... послушайте, я же евнух, я это... - меня сковал страх от осознания того, на что намекал Буха.
   - Садись же, - с насмешкой велел другой мужчина.
   Я попятилась к двери, но ее уже преградили двое китайцев.
   - Как нехорошо, какой же непослушный мальчик, я люблю таких, - улыбнулся Буха.
   Я с ужасом увидела, что он хочет распахнуть свой халат. Тогда я бросилась к окну, в надежде открыть его и закричать.
   Но кто-то бросился за мной и больно ударил в спину. Я упала на пол. Буха быстро подскочил, схватил меня одной рукой, поднял и почти в бессознательном состоянии швырнул к столу. Затем он прижал меня к столешнице животом вниз, так что я, согнувшись, стояла перед ним. Одни мужчины удерживали мои руки и плечи, а сам Буха принялся поднимать мои халаты.
   Я закричала, злые слезы катились по лицу и я не чувствовала боли, только обжигающий страх. Страх как лед, как огонь, как удар ножа от того, что сейчас могло произойти.
   Буха уже рванул пояс моих штанов и я услышала треск ткани, тонувшей в похабном хохоте мужчин. В ушах заложило, мне показалось, что я слышу ужасный рык вместо этих голосов. Тяжелое и горячее тело Бухи навалилось мне на спину. Его голова больно ударила меня в затылок, а руки безвольно скатились вдоль тела. Я беззвучно завизжала, так как внезапно потеряла голос. Но Буха просто повис на мне. Я не могла высвободиться.
   Как вдруг его тело исчезло, будто его кто-то поднял. А потом рывком подняли и меня. Мои халаты опустились вниз, скрывая наготу, а я увидела перед собой черые латы Тал Тала.
   - Тал Тал, - одними губами прокричала я, не видя его лица. Кругом нас уже собрались вооруженные мужчины с мечами.
   - Возьми ее, - выкрикнул Тал Тал и отбросил меня в сторону, я упала на руки Баяна.
   Я оказалась на другой стороне комнаты. И теперь видела, что Тал Тал стоял там с мечом, угрожая всем присутствующим. Двое китайцев лежали то ли мертвые, то ли оглушенные у дверей.
   Баян крепко-накрепко сжал меня в руках.
   - Я разберусь, идите, - злобно велел нам Тал Тал, указав на дверь саблей.
   -Да, - Баян прижав меня к себе, выволок из комнаты.
   Мы оказались в коридоре. Я вырвалась из рук генерала, когда он захлопнул дверь.
   - Господин Баян, - срывающимся голосом сказала я, - я... они схватили меня...
   - Понял я уже, беги скорей в комнату, - Баян с досадой провел рукой по лицу.
   Мои ноги подкосились и я не могла идти и просто осталась стоять. Мысли вихрем проносились в голове, не давая сосредоточиться.
   - Ну давай, - угрюмо велел Баян, собираясь вернуться обратно к месту разборок.
   - Куда вы, господин Баян, что собирается господин Тал Тал делать?
   - Он убьет их всех, а я пойду помогу, - Баян выпятил нижнюю губу.
   - Стойте, - я повисла у него на руке, - стойте, - прошептала я, - Тал Тал убьет их всех из-за меня?
   - Да, - просто ответил он.
   - Нет, стойте, не надо.
   - Совсем дура что ли, - Баян недовольно попытался отпихнуть меня.
   - Я остановлю его, - в каком-то немом исступлении я направилась к двери, откуда услышала звон меча.
   - Ээээээ, глупышка, - Баян резко схватил меня, оттащил, я хотела вырваться, и мы вдвоем почти упали на пол у стены. Баян обхватил меня обеими руками, приговаривая:
   - Ничего, успокойся, так надо. Тал Тал должен убить их, раз они тронули его женщину.
   - Но я не его женщина, господин Баян!
   - Ну да, - брякнул Баян, он закрыл мое лицо ладонью, я услышала скрип открывающейся двери.
  
  
  
   Гецзи и чёрные доспехи
  
   Трактир "Жареная Жаба"
   - Господин, пройдемте со мной и как можно скорее.
   Ладонь Баяна медленно сползла с моих глаз. Я увидела напротив себя Тал Тала, его лицо окропила кровь. Наши глаза в то же мгновение встретились. Неотрывно и безмолвно мы смотрели друг на друга. Но я не знала, что сказать, И он похоже тоже.
   - Господин, пройдемте со мной и как можно скорее, - еще раз повторил Тал Тал.
   - Что там такое? - Баян неуклюже отцепился от меня, но не отпускал, продолжая крепко сжимать мой локоть, словно я собиралась бежать куда-то.
   Я опустила глаза, Тал Тал тоже отвел взгляд, взирая на Баяна.
   - Этот человек принц Коре.
   - Что? - Баян пришел в неописуемое замешательство.
   - Это принц Буха Шена, принц Коре, воспитывающийся при нашем дворе, - пояснил Тал Тал, неизменившей своей привычке все объяснять Баяну даже в патовых ситуациях.
   - Ты убил его? - Баян опасливо оглянулся, не подсматривает ли кто за нами.
   - Нет. Поэтому и сказал, пройдемте со мной.
   - Стой тут! - грозно велел мне Баян, - смотри, чтобы никто не шел!
   Для надежности он скроил ужасающую физиономию. Они с Тал Талом скрылись за дверью. Недолго думая, я прилипла к тонкой двери. Приоткрыв ее чуть-чуть, я могла узреть и услыщать все, что там творилось.
   А творился там настоящий ад. Все кроме Бухи мертвые лежали на полу. Их тела словно тряпичные куклы застыли в причудливых позах, а одежду обагрила кровь. Я не знаю, что я чувствовала при виде мертвецов, да только мне казалось, что это не люди, а точно их копии. И поэтому то, что они не живые казалось само собой разумеющееся.
   Посреди комнаты, в луже крови на коленях стоял красавчик Буха. Я видела, что он серьезно ранен.
   - Принц Коре, - протянул ничуть не смущенный окружающей кровищей Тал Тал, - что-то мне подсказывает, что вы здесь не случайно.
   Буха вскинул голову и злобно улыбнулся. Баян тут же приставил саблю к его горлу.
   - Несколько часов назад здесь останавливался ваш родственник король Коре Ван Ю, - продолжил Тал Тал, - совпадение? Не думаю.
   - Правильно думаешь, - Буха застонал и прижал руки к груди, откуда сочилась кровь.
   - Куда он направился? - спросил Баян.
   - В Нанкин, - еле слышно ответил Буха, сил на кривляния у него больше не осталось.
   - Придется убить его, - прокомментировал Баян.
   - Господин, он же один из наследников на престол Коре, - засомневался Тал Тал.
   - Одним больше, одним меньше. Император только нам спасибо скажет, потому что нам давно надо уже прибрать это Коре к рукам.
   Но не успели они выполнить своего намерения, как Буха ничком упал на пол, издавая хрипение. Кровь пошла у него горлом, и он окровавленными пальцами царапал деревянный пол.
   - Пошли, - буркнул Баян, - собаке собачья смерть.
   - Нужно спешить, может, успеем нагнать Ван Ю, - ответил Тал Тал.
   Я отпрянула от двери, да так что потеряв координацию, отлетела к соседней стене. Тело плохо слушалось после таких испытаний. На полу я вдруг увидела сумку Баяна. Заглянув туда, я обнаружила мешок с деньгами.
   Зачерпнув в ладонь несколько серебряных слитков, я сунула их себе в карман и нервно взглянула на дверь.
   Баян и Тал Тал вышли.
   - Мы уезжаем, - поведал мне Баян.
   - А эти ... тела, так и оставим? - спросила я.
   - А что прикажешь похоронить их.
   Я пожала плечами. И бегом бросилась догонять мужчин, так как они своими семимильными шагами уже пересекли лестницу и направились к конюшне, где Тал Тал сразу же стал готовить лошадей к поездке.
   Я подошла к Баяну и тихо сказала с виноватым видом:
   - Господин, можно отлучиться на минутку, мне что-то приспичило.
   - Как стрела, - кратко рекомендовал Баян.
   Я бросилась к туалету, но вместо того, чтобы зайти туда, обошла его кругом, и пропав из поля зрения, помчалась назад в трактир.
   Хозяин и повар уже стояли на кухне, перешептываясь. Завидев меня, они в растерянности открыли рты. Я прошла мимо них, и, преодолевая за шаг по две ступени, поднялась наверх. Глубоко вдохнув, вошла в комнату с убиенными. Буха все так же лежал ничком на полу. Я подошла и присела на корточки рядом с ним.
   - Ну, что, Буха, хорош притворяться, - холодно сказала я.
   Буха шевельнулся, поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза хоть и затуманились от боли, все же смеялись.
   - Ааа, это ты, олененок, что вернулся? Понравился я тебе?
   - Еще как.
   Двумя руками я перевернула его на спину, затем встала и поставила сапог ему на грудь. Буха закашлял от боли, кровь пошла сильнее.
   - Чего тебе еще надобно, собака? - срывающимся голосом спросил он.
   - Пришел посмотреть, как ты сдохнешь.
   - Ха-а-а, - его смех перешел в стон.
   - Запомни этот день, Буха Шена, - я посмотрела на него сверху вниз, - каждый день будешь в своих молитвах благодарить великого Мату, что спас тебя, пес смердячий.
   Я убрала ногу с его груди и вышла. Встретив трактирщика, я отдала ему серебряные слитки и попросила позаботиться о раненном наверху, заверив его, что этот человек - важный господин.
   Когда я вернулась, кони были уже готовы. Я подошла к своей лошади как ни в чем не бывало и взяла ее под узды. Мои руки дрожали, и я чувствовала нервное возбуждение, от которого глаза лезли на лоб.
   Тал Тал озвучил то, что нас всех беспокоило:
   - Ван Ю подстроил это, чтобы задержать нас здесь. Теперь он наверняка отправится в Нанкин, чтобы первому встретить послов визиря Кочючюка.
   - Что он хочет сделать? - спросил Баян.
   - Еще не знаю, - Тал Тал недовольно улыбнулся, - но я обязательно отплачу ему за это.
   - Ты как? - спросил у меня Баян.
   - Я в порядке, в порядке, - рассеянно ответила я, - мчим в Нанкин. Может, нам удастся встретить послов первыми. В конце концов, они приехали для встречи с нами, а не Ван Ю. Так что я в полном порядке, да точно, все окей.
   Баян и Тал Тал переглянулись. Ждать было больше нельзя, мы вскочили на лошадей и галопом помчались в Нанкин.
   Нанкин. Чайный дом "У Бабуши"
   Я, Баян и Тал Тал сидели за столом в отдельной просторной комнате за накрытым столом, но никто из нас не ел.
   Баян выжидательно посмотрел на Тал Тала, дабы он озвучит план действий.
   Тал Тал сделал глоток чая и заключил:
   - Итак, Ван Ю нас все же опередил.
   - Проклятье! - Баян стукнул кулаком по столу, посуда жалобно звякнула.
   Получилось то, чего мы и опасались. Когда мы оказались в Нанкине, то тайком пробрались к чайному дому "Корона Монгольской Империи", чтобы обнаружить что именно в этот час Ван Ю встречался с посланниками Улуса Ильханитов. Мы буквально опоздали на несколько часов.
   Поначалу Баян предложил немедленно сорвать их встречу, но наблюдая, как они беседуют, а потом уходят в отдельную комнату, Тал Тал предложил повременить немного.
   Мы сняли комнату в доме через улицу и скрылись там, пока люди Ван Ю не заметили нас.
   - Чего мы ждем? - нетерпеливо воскликнул Баян, - послание императора у нас в руках, визирь согласен оказать нам военную помощь. Осталось только обговорить детали. Я не понимаю.
   - Ван Ю, - твердо произнес Тал Тал, - опередил нас не случайно. У него есть план. Скорее всего канцлер разгадал наши замыслы. И послал Ван Ю. чтобы сделать Кочючюку ответное предложение. Дабы визирь переметнулся на его сторону и отказал нам в военной помощи.
   -Но что канцлер мог ему такое предложить, если император уже предложил ему то, от чего сложно отказаться. Разве визирь не хочет заполучить корону? - с жаром спросила я.
   Ведь это был именно мой план. Когда я озвучила его Тогону, то и подумать не могла, что все зайдет так далеко. Теперь я в другом городе, мы в безвыходном положении. Во что бы то ни стало надо принести императору помощь, иначе он разуверится во мне, а вслед за мной возможно и в Баяне с Тал Талом. Тогда Сон Нян ничего не будет стоить выкинуть меня из дворца и окружения императора. Уж не этого ли она добивается, тогда, если у Тогона не останется сторонников, она сможет единолично властвовать над императором.
   Выходит, что если Баян и Тал Тал не выполнят порученного им дела, то их отстранят от политической борьбы. А вот если случится наоборот, и удастся свергнуть Эль-Тимура, Баян станет всемогущ и сам заполучит пост канцлера.
   Значит, я обязана помочь им. Тал Тал и Баян - мои друзья, они спасли меня и прикрывали ото всех, хранили мою тайну. А я выходит их подведу под монастырь, причем под буддистский.
   Я слабо верила, что Ван Ю всерьез работает на канцлера. Скорее всего он действует по собственному усмотрению или вообще в сговоре с Сон Нян. Они тоже хотят свергнуть канцлера. Но вот тогда их корейская партия станет всемогуща.
   Что ж, я выступаю за меркитский клан Баяна.
   - Вот именно, - Тал Тал поставил чашку на стол.
   Я обернулась на него, сообразив, что не слушала, о чем они говорили.
   - Будет плохой тактикой встретится с послами, не имея карт на руках, - продолжил Тал Тал, - мы не знаем, что предложил им канцлер через Ван Ю, и это делает нас уязвимыми.
   - Но мы все равно не узнаем, что он им нашептал, - покачал головой Баян, - самого его нам не встряхнуть. Даже если нападем на него, он ничего не скажет. Я этого твердолобого знаю.
   Тал Тал скрипнул зубами и сжал кулаки. Его глаза яростно забегали. Я поняла, он очень зол. Ван Ю не в первый раз оставил его с носом. А у гордости Тал Тала не было предела, и его сильно уязвляло тот факт, что Ван Ю обманул нас.
   Я виновато потупилась. Это все из-за меня. Если бы я тогда не попалась Бухе в руки, ничего этого не было. Скорее всего, когда я подслушала их разговор, стоя в туалете, они меня заметили. Я была слишком неосторожна.
   Мы еще посидели и разошлись. На этот раз нам удалось снять хорошие апартаменты, состоящие из трех комнат, соединенных между собой тонкими бумажными стенами.
   Я беспокойно ходила из стороны в сторону, не собираясь отдыхать. Хотя мы больше суток провели в пути. Должен быть выход.
   Я застыла у окна, всматриваясь в свое отражение. Бледное лицо, синие круги под глазами, обветрившиеся губы. Поспешно я направилась к круглому зеркалу, висевшему тут на стене.
   Неужели я правда так плохо выгляжу. Мои волосы, заплетенные в косу, неуместно растрепались и неопрятными завитками торчали вокруг ушей. Лицо совсем осунулось, кожа побледнела, отчего рыжие веснушки сильнее выделись на носу.
   Маленькое лицо больного чумой с жалким взглядом. Упав на подстеленный матрас, я панически задрыгала ногами в разные стороны. Уродство! И это все меня видели такой, ни макияжа, ни естественной красоты. Жертва Освенцима! Нет, скорее жертва монголо-татарского ига!
   Представляю, как послы Кочючюка поинтересуются у Тал Тал: " А это у вас красивый мальчик или некрасивая девочка?". Неудивительно, что на меня сплошь и рядом западают всякие извращенцы вместо нормальных мужчин.
   Стоп! Нормальные мужчины - это то, что мне необходимо сейчас! Я поняла, что надо делать.
   Вскочив с подстилки, я бросилась в комнату к Тал Талу.
   - Господин Тал Тал ! - заверещала я, вбегая в комнату.
   Он стоял возле ширмы, собираясь снять нижнюю рубаху белого цвета.
   - О-о-ой! - я поспешно отвернулась, успев выхватить взглядом полоску смуглой груди.
   И куда я пялюсь, я побила себя по лбу.
   Тал Тал раздраженно кашлянул. Я повернулась. Он запахнул рубашку и для надежности напяливал халат, будто я сейчас насиловать его начну.
   - Зачем ты пришла в неурочный час? - спросил он, наверно смутился.
   - Простите, господин Тал Тал, сейчас день еще, хоть мы все и устали, так что фактически час урочный.
   Он исподлобья взглянул на меня.
   - Но я не это хотела сообщить. Представляете, я придумала план!
   - План? Хах, - он усмехнулся, опустив голову, - если дело так и дальше пойдет, то господин Баян уволит меня с роли советника и возьмет тебя.
   - Да будет вам, - я махнула рукой, - план, возможно, так себе, я надеюсь вы его улучшите. Потом вы бы сами такое никогда не предложили.
   - Так я догадываюсь это что-то безумное? - он скрестил руки.
   Я поняла, что ранила чувства Тал Тала. И заранее стало ясно, что он вряд ли согласится. Но это единственное, что пришло в голову.
   - Вот послушайте, - мягко сказала я, - мы видели этих послов, их три человека, не так ли?
   Тал Тал кивнул.
   - Трое мужчин. Я видела, что один из них - монгол, другой - сэму наполовину как я вроде, а третий - перс. И я подумала мы в чайном доме с весенними девушками. Значит, как бы это сказать, они, скорее всего, не отказались бы провести какое-то время с девушками гезци.
   - И что? - Тал Тал с подозрением прищурился, его враждебность никуда не делась.
   Я сделала успокаивающий жест руками.
   - Я переоденусь в девушку гезци и...
   - Довольно! - жестко прервал меня Тал Тал, - это не подходит нам.
   - Но вы хоть выслушайте.
   - Зачем, если я и так знаю, в чем состоит этот секретный коварный план, ты хочешь одеться гецзи и проникнуть в компанию ильханитских послов, а затем секретным и коварным образом выведать, что им сказал Ван Ю.
   Он говорил спокойным ровным тоном, но в глазах его клокотала буря. Неужели мой план так плох.
   - И что же, сэр? - спросила я устало.
   - Прошу, прекрати, - Тал Тал подошел ближе на один шаг и заглянул мне в лицо, но я опустила голову, - этот план никуда не годится. Он заранее провален, я-то знаю. Ты, без сомнения, сколь умна, столь и безрассудна. И я больше скажу это какой-то бред. То есть я должен прикрываться женщиной, чтобы осуществить свои планы? Это недопустимо. Хочешь, чтоб то, что случилось в трактире с Бухой повторилось? На этом твоя игра окончена, и более не смей мне предлагать этих идей, а еще сбегать и осуществлять эту бредятину! - все более распаляясь, заявил Тал Тал.
   - Бредятину? Да это может и не идеальный план, - со слезами на глазах заявила я, так как меня внезапно пробила истерика, - но что я еще могу? Что я еще могу после того, как сама же все и испортила? Вы правильно сказали, что я попалась в руки Бухи и спровоцировала Ван Ю на этот коварный план. Если бы не я, вы бы не попали сейчас в такое положение. Выходит, что я только и делаю, что все порчу! Чувствую себя бесполезной, в то время как читала вам такие речи о своем святом предназначении. Я не то, что не могу указать путь другим, я не вижу его сама.
   Я всхлипнула и продолжила, так как он молчал.
   - Мне не причинили вреда как такового, но все же мне страшно. С тех пор, как я попала сюда, то только и терплю боль и побои, что раньше казалось мне невыносимо страшным. А еще меня подстрелили стрелой, такое я даже представить не могла месяц назад. Но я не хочу, чтобы это остановило меня. Прошу, господин Тал Тал, позвольте помочь мне.
   Тал Тал с горечью посмотрел на меня.
   - Теперь я еще более утвердился, что не могу позволить тебе идти. Твоя душа... - он смущенно дернул уголком губ, - такая же нежная как и твое хрупкое тело. Все эти невзгоды не для такой как ты.
   Я прикусила губу и простояла в молчании некоторое время, унимая слезы. Наконец, мне это удалось.
   - Господин Тал Тал, есть люди хрупкие как стекло. Стоит случиться несчастью и они разбиваются. Но я не такая.
   - Я же сказал, - уже более спокойно сказал Тал Тал, взирая на меня как на упрямого ребенка, - ничего не получится. Этот план заранее провальный.
   - Давайте спросим у господина Баяна, - привела я последний аргумент.
   Как говорится последний довод короля. Я знала, что это не очень честно, если Баян прикажет, то Тал Тал не сможет отказаться. Тал Тал был истинным конфуцианцем, и долг велел ему во что бы то ни стало слушать главу семьи.
   В соседнюю стену тем временем раздался стук.
   - Тук-тук! - Баян заглянул к нам, как будто бы случайно.
   - Господин, - в досаде сказал Тал Тал, - отправимся же на переговоры сей же час, если нам нечего в голову не идет. В итоге они должны выбрать чью-то сторону.
   - Ага, - Баян прошел в комнату, направился прямо ко мне, сощурив глаза, осмотрел меня, обошел кругом, - уникально! Хотя трудно поверить, что этот мальчик в девочке сойдет за прекрасную гезци, но что мы теряем.
   - Господин! Это невозможно, - вспылил Тал Тал.
   Баян остановил его взмахом руки.
   - Ничего не случится, что переживаешь. Она умная девочка. Потом гезци не надо ни с кем спать, она просто напоит их и расспросит. Если же что-то пойдет не так, она просто уйдет. И чтобы не было никаких непредвиденных ситуаций ты пойдешь с ней.
   - Я что тоже буду изображать девицу легкого поведения? - с сарказмом спросил Тал Тал.
   - Нет, ну придумай что-нибудь ты же умный!
   Спустя час в доме " У Бабуши".
   Я наконец приняла ванну, ну или кадку. Так как на баню времени не было, то я заказала у слуг большую бадью с горячей водой и мыльным корнем. Специально приглашенная девушка, которой мы изрядно заплатили, также принесла мне красивые одежды. На этот раз я решила, что мне надо что-то более броское, чем нежное платье с лилиями. Поэтому я попросила девушку принести то, в чем ходят весенние девушки.
   Это оказался изумрудного цвета шелковый халат, отороченный нежно-зеленой вышивкой и светло-сиреневые нижние одеяния из прозрачной органзы. Все: и нижнее платье и шаровары были прозрачными. На грудь полагался фиолетовая расшитая жемчужинами повязка.
   На голове мне также соорудили сложную прическу. Сев перед зеркалом я оценила свой дохлый внешний вид. Хорошо, что тут есть косметика. Лицо набелила как можно сильнее, чтобы скрыть веснушки и синяки под глазами, да и это просто модно, дорогие друзья. Нанеся ярко-розовую помаду на губы и черную тушь на ресницы, я решила также подчеркнуть щеки румянцем.
   В общем получилось хорошо. На мой взгляд даже соблазнительно. По крайней мере ярко. Прозрачная ткань, видневшаяся из-под складок зеленого шелка придавала пикантности. Из-за макияжа я стала похожа на смесь китаянки и европейки. Может, это и к лучшему.
   Я постучала в комнату Тал Тала. Он тут же отозвался, разрешив войти. Я просеменила, изображая походку здешних девушек, и встала посреди комнаты.
   - Та-ак, ну теперь на девушку похожа, - сразу же решил поддержать меня Баян в то время как Тал Тал молча пялился в окно, игнорируя мой внешний вид.
   - Но тут кое-что нужно подправить, - задумчиво потирая бородку, сказал Баян, - так ты никого не соблазнишь. Эй, девка! - позвал он служанку.
   Она вошла.
   - Сделай-ка, на халате разрез побольше, - велел Баян.
   Девушка распахнула мой зеленый халат, так что из-под него стала видна прозрачная ткань нижней рубашки и шаровар, обнажая ноги до колен.
   - И еще сверху чуть приоткрой. Да уж, - недовольно вынес вердикт Баян.
   - Что? - недовольно спросила я, и чего он так корчится.
   - Ну знаешь, - замялся Баян, - у китаянок ножки маленькие как у младенцев, а у тебя нет.
   Я взглянула на свои ступни. В обычной ситуации я гордилась своим тридцать шестым. А тут заявляют, что мои ноги большеваты, будто у меня сорок пятый.
   - Но ведь она не китаянка, - Тал Тал повернулся , полоснул как ножом взглядом по моим ногам, просвечивающим сквозь прозрачную ткань.
   - Да точно, - Баян все так же тяжко вздохнул, - эх-эх-эх, но что-то не скроешь за красивым личиком сколько ни старайся...
   - Что вы имеете в виду? - с подозрением спросила я.
   - Твои руки.
   - А что с ними?
   Баян подошел и протянул мне ладонь. Я, замешкавшись, вложила свою ладонь. Рука у Баяна сухая, горячая и твердая. И держит он невесомо, но в то же время крепко, уверенно. Он повертел мою ладонь туда-сюда, а потом сказал:
   - Руки у тебя не как у девушки.
   - А что ж как у мужчины? - смущенно спросила я.
   - Ну, пожалуй, что да.
   - А господин Тал Тал говорил, что рука у меня женская. Что он так сразу и понял, что я женщина, увидев мою руку.
   Баян с неподдельным интересом взглянул на Тал Тала. Тот в ответ раздраженно пожал плечами.
   - Ну, положим, что рука не мужская, слишком маленькая для этого, - пошел на попятную Баян, - но она грубая и красная. А еще слишком худая. Прожилки и кости торчат. А так не должно быть. Ручка должна быть круглой и белой, такой чтоб не было видно жил. Это же не красиво.
   Служанка взглядом подтвердила это. Я сжала губы и забрала свою ладонь.
   - Кто будет на них смотреть.
   - Плохо ты знаешь искусство соблазнения, если не знаешь, что мужчина будет смотреть на ладонь, - раздосадовался Баян.
   - Я же говорил это бред, и кого она может соблазнить? - влез тут же Тал Тал.
   Я с укором посмотрела на него. Вот уж не ожидала от него такой шпильки.
   - Кого-нибудь соблазню, вот увидите, - буркнула я.
   - Но руки-то руки, это еще полбеды, - покачал головой Баян, - есть куда более важная проблема. Ее никак не исправить. Эх!
   - Какая еще такая проблема? - зло спросила я, чувствуя, что сейчас убью Баяна за еще одно нелестное слово о моей внешности.
   - Ноги!
   - Вы уже говорили, что ступни большие.
   - Да нет, теперь ноги, - Баян, то щурясь, то подмигивая, взглянул на мои икры, - ноги-то у тебя как на беду ровные.
   - Что? - ошарашено переспросила я.
   - Дядя! - с укором хотел остановить этот разговор Тал Тал.
   - А какие должны быть? - мне уже действительно было интересно.
   - А должны быть, - Баян с удовольствием изобразил в воздухе круг, - кривые. Так это красиво, когда ножки как две дуги. Ножки что тыквенные семечки должны быть. Белые, круглые и кривые.
   - Но тут уже ничего не попишешь, - с радостью заявила я, захлопнув полы халата, - буду жить со своими ровными.
   - Да ты не обижайся, малявка, - ответил Баян, - не такая уж ты и не красавица! Ну все я ухожу согласно нашему плану и буду ждать вас в трактире "Дохлый пес", что через улицу отсюда.
   - Да, идите и ждите нас, - сказал Тал Тал, - с чем бы мы не вернулись, на следующий день проведем переговоры. А пока они не должны видеть вас здесь. Пусть думают, что вы еще не приехали.
  
  
  
   Мату Хари
  
   Нанкин. Восточный Базар.
   Я долго думала над тем, как мне соблазнить послов и поразить их разум настолько, чтобы они выложили нужную мне информацию. Моя честь и моя гордость оказались задеты. Баян утверждал, что я не слишком красива для такого дела, а Тал Тал считал, что видимо не слишком умна.
   Обычно я не отношусь к числу людей, которые пытаются кому-то что-то доказать через не могу. Если мне не верят и меня не ценят, я предпочитаю молча уходить. Но сейчас я должна была выполнить то, что задумала. И впервые в жизни я задумалась над тем, что, возможно, есть люди, которые стоят того, чтобы за них бороться. Так это или нет, я не знаю. Раньше я полагала, что идеальных людей не бывает. Те мелочные и малодушные натуры, что мы часто встречаем в своей современности, разрушили мою веру в лучшее. Конечно, я и сама не идеал. Но по крайней мере я всегда пыталась быть искренней.
   К черту сомнения. Я собираюсь стать новой Матой Хари. Нет, даже не так. Настоящая Мата Хари еще не родилась же. Придется сплагиатить ее образ. Роковая женщина, шпионка номер один, блистательная танцовщица, загадка двадцатого века. Перенесем все это в наш родной 14 век.
   Как я вообще пришла к этой идее. Ну конечно с помощью моего любимого журнала "Запретная История", который часто почитывала раньше на работе. Похождения шпионки было там излюбленной темой.
   Вспомнив все подробности, для начала я заставила Тал Тала отдать мне все его деньги и купить мне кучу индийских драгоценностей на местном восточном базаре. Генерал безропотно, как и подобает настоящему мужчине, обошел со мной все лавки, выкладывая на прилавки слитки и устало таращась на обилие шелковых тканей, среди которых я искала засевший в голове наряд великосветской танцовщицы.
   Пока мы бродили по базару, неожиданно нам встретилась делегация послов Ильханата. Они также коротали время до вечера, любуясь ярмарочными представлениями.
   - Проследим за ними, - предложила я.
   Тал Тал согласно кивнул. Он оделся как корейский аристократ, облачившись в синее платье из атласа с набивным рисунком, сверху безрукавый бордовый халат, подбитый мехом. Его голову покрывала широкополая шляпа из черной сеточки и такая же вуаль, опущенная на лицо.
   Я также одела такую шляпу, чтобы меня никто заранее не увидел.
   Послов было трое, не считая охраны. Один из них имел вид вполне европейский. И выглядел точно ангел. Длинные золотые волны до лопаток, светло-карие глаза и белая кожа. Прекрасное телосложение, и одежда более походила на венецианскую, чем монгольскую или даже персидскую. Из этого я сделала вывод, что этот человек скорее всего иностранный советник в государстве Хугулаидов.
   Возможно, тот факт, что он белый как я, мог бы помочь мне в моей миссии, если бы я не заметила, что мужчина этот, обладая столь совершенной внешностью, с презрением поглядывал на окружающих. В процессе слежки мне удалось узнать, что его зовут Базилио.
   Второй мужчина был полукровкой и постоянно шептался с Базилио, хотя и представлял с ним резкий контраст. В его жилах текла кровь и монголов и персов как мне показалось. Очень смуглая кожа, черные волосы, брови и усы. Глаза, наполненные зверским огнем, блистали как два янтаря и по цвету были одинаковы с глазами Базилио. Возможно, они родственники. Его звали Берке. И он был таким зловещим из-за огромного уродливого шрама, пересекавшего всю левую щеку.
   Третьим же оказался некий человек намного старше этих двоих. Он более походил на выходца из Коре, чем даже на монгола или ильханита. Он носил традиционные монгольские одежды, повязку на лбу, высокую прическу дулькой и топорщившиеся бакенбарды на вытянутых щеках.
   Тал Тал склонил ко мне голову, отчего наши шляпы столкнулись своими полями, не давая приблизиться.
   - Этот человек, я его знаю, - прошептал он, указывая на коресца.
   - Кто он?
   - Это король Шиньяна, раньше он служил Эль-Темуру, но потом его выкинули, и он остался без трона, чести и славы. Знаю, что с Ван Ю они были не в лучших отношениях, из-за того, что Ван Го проводил монгольскую политику в Коре.
   - Что он тут делает?
   - Предполагаю, что пытается найти себе теплое местечко. Возможно, он уехал в Ильханат и стал служить там.
   Я задумчиво кивнула. Что же это нам дает.
   - Господин Тал Тал, я знаю, что вы умеете читать по лицам. Этой науке вы обучились благодаря школе Сань Цзяо.
   - Да, это так, и что?
   - Я тоже немного могу читать по лицам. Этому я обучилась благодаря Теории Лжи доктора Лайтмана.
   - Это европейская философская школа?
   - Да. Очень познавательно. Так вот послушайте какие выводы я сделала, дабы не опростоволоситься.
   - Что ж, с удовольствием слушаю.
   Кажется, он и вправду был заинтересован. Я прошла большую школу сериалов, так что внимайте гуру.
   - Этот Базилио и Берке, похоже, очень близки. Они, скорее всего, братья. Базилио избалован вниманием и знает себе цену. У него было множество женщин, и он их совсем не ценит. Такого трудно удивить, а тем более соблазнить. Благодаря господину Баяну у меня не осталось иллюзий насчет моей собственной наружности. Поэтому я не рассчитываю покорить эдакого красавца.
   Тал Тал замер. Мне не было видно его лица.
   - Что еще? - глухо спросил он.
   Я продолжила:
   - Что касается этого Берке. Он выглядит злым и неуверенным в себе. Он был бы красив, если бы не шрам. Думаю, ему очень тяжело от этого. Шрам такой уродливый, как будто его дикие звери грызли. Думаю, втайне он завидует Базилио. И это мне на руку. Многих женщин оттолкнет такой внешний вид, значит, на него редко кто западает...
   - Зачем кому-то на него падать? - с подозрением спросил Тал Тал.
   - А это... я имела в виду, что на него мало кто смотрит с вожделением из женщин. Вот он и бесится, все лавры достаются его брату-бабнику, коиго уже тошнит от внимания противоположного пола. Из этого можно сделать вывод, что Берке наиболее легкая добыча. Возможно, он будет рад вниманию такой как я. У меня конечно шрама на все лицо нет, но...
   - Баян не имел в виду, что ты некрасива, - перебил меня Тал Тал.
   - Ну конечно, - обиженно протянула я.
   - Просто ты не такая как все, - наконец нашелся с ответом Тал Тал, - ты необычная, на мой взгляд...
   Я заворожено уставилась на него, надеясь услышать, какая я по его мнению. Жаль, что не могу видеть его глаз.
   - Ты, как я и сказал Сараана. Белая Лилия. Именно так я думаю, смотря на тебя. Нежная и удивительная, с виду наивная, с невинным взглядом ребенка. Но если посмотреть ближе в тебе кроется опасность. Твой разум спорит с горячим сердцем, в этом и кроется причина твоих несчастий.
   - Что ж, - я коварно улыбнулась, - думаю я не та, за кого вы меня принимаете. Сегодня вы в этом убедитесь. И боюсь, будете разочарованы.
   - Из того что я вижу, в твоей голове кроется какой-то замысел, и я уже не разочарован.
   - Хорошо, тогда вернемся к моему разбору. Я совсем не знаю, каков он, король Шиньяна. Но как вижу, он пьяница и развратник. Он теперь не очень богат, молод и красив. Конечно, почти любая женщина способна соблазнить его.
   - Мне не очень нравится, как это звучит. Эти рассуждения не так хорошо отражают реальность, как я и выразился, они наивны.
   Я хотела оспорить это, но послы вместе с королем Шиньяна направились назад в чайный дом, и нам также необходимо было идти туда, чтобы за внушительную сумму предложили хозяйке чайного дома мое экзотическое выступление.
   Чайный Дом "Корона Монгольской Империи".
   Я стояла перед зеркалом в гардеробной за сценой. Мое выступление близилось, и я растеряла всю свою уверенность. Хотя мой наряд представлял собой верх великолепия и эротичности, я не очень хорошо умею танцевать. Обычно, если я ходила с подружками в клуб, то неумело дрыгалась в толпе не в такт музыке как и другие. А сейчас мне предстояло подобно Мате Харри соблазнить, покорить всех невероятным экзотичным танцем, который никто никогда не видел.
   Из журнала я знала, что Мата исполняла индийские танцы и танец живота, а также стала прародительницей стриптиза, обнажаясь во время выступлений, чем собственно и сводила с ума экзальтированных поклонников.
   Я закрыла глаза, представив, что играет одна из самых сексуальных песен Бейонсе. Мне нравился клип, где она поет вместе с Шакирой и исполняет очень чувственный танец.
   Я Бейонсе, я Шакира, я Мата Харри, я Ирина Шейк, Кайли Дженер, наконец.
   Я третьенькая из Виа-Гры. Сейчас я всем покажу.
   Костюм свой я смоделировала лично. На ногах оставила прозрачные шаровары, стянутые на щиколотках браслетами с серебряными колокольчиками. Сверху шаровар полагалась прозрачная летящая юбка, схваченная клиновидным поясом, сшитым полностью из жемчужин. Так что самое интимное прикрывалось.
   Верхняя часть тела оставалась полностью обнажена, кроме груди разумеется. У индийских купцов мне удалось раздобыть две круглые выгнутые золотые пластины, украшенные драгоценными камнями. С помощью золотистых тесемок я скрепила их и привязала к шее и вокруг спины. Таким образом у меня получился драгоценный бюстгальтер. Уже представляю, как археологи в наше время раскопают это чудо техники. Сенсация! Первый примитивный бюстгальтер был изобретен в 14 веке в Китае, он представлял собой две золотые чашки, куда собственно и помещались груди женщины!
   На шею я повесила громоздкое ожерелье, на живот золотые тонкие цепочки, на руки множество звенящих браслетов.
   Волосы я распустила, так как сама не умела делать сложных причесок, да и в танце это ни к чему. На макушку нацепила корону, напоминающую головной убор индийских богинь.
   Мое отражение в зеркале поразило меня. Хоть я и маленького роста, фигура, оказалось, у меня хорошая. Хотя раньше я никогда не замечала этого, облачаясь в джинсы и худи, стараясь делать так, чтобы никто не смотрел на меня.
   Округлая грудь волнующе вздымалась, схваченная золотыми чашами. Талия довольно тонкая по сравнению с бедрами, увеличенными шароварами и жемчужным поясом. Не Ким Кардашьян, но все же хороша, согласилась я сама с собой.
   Не ожидала такого эффекта. Эта одежда делала меня по-настоящему сексуальной и загадочной одновременно.
   Но пора уже было отправляться ближе к сцене. Пока выступали местные девушки, грациозно застыв в разнообразных позах, я оценила диспозицию.
   Базилио, Берке и Ван Го сидели почти перед сценой, что было мне на руку. Тал Тал расположился в самом темном углу. В его глазах отражался огонь свечей. Он задумчиво смотрел на послов, но они его не видели.
   Представляю, что про меня подумает Тал Тал, когда увидит, что я приготовила. Наверно перестанет считать меня невинной овечкой. Но разочаруется ли он во мне. Я прикусила губу. А если я опозорюсь? Если сделаю что-то неправильно. Но не про него я сейчас должна думать. А про ильханитов.
   На импровизированную сцену, откуда только что ушли весенние девушки, исполняющие китайские традиционные танцы, вышел приземистый евнух в расписном атласном халате. Раскинув руки перед гостями в обнимающем жесте, он с восторгом произнес:
   - Господа, гости нашего чайного дома! Сейчас вас ждет гвоздь нашей программы. Перед вами выступит загадочная и неповторимая танцовщица из Индии. В ее исполнении вы увидите брахманский танец волшебного цветка, который многие века хранился в тайне до этого дня. К нашей большой радости и наслаждению для глаз мы все сможем лицезреть уроженку северных народов Европы и индианку одновременно. В ее глазах горит огонь Востока, в ее теле гибкость пантеры, вот поистине новая звезда на ночном небе, затмившая собой луну. Встречайте, госпожа Мату Хари!
   Пока тушили свет, я накинула изумрудный халат на плечи, а на лицо прозрачную повязку, скрывающую лицо до самых глаз, густо подведенных черной тушью.
   В полнейшем мраке я проскользнула на сцену, усыпанную лепестками роз. Раздались звуки бубна. Свечи по бокам от сцены стали зажигаться по одной, явив мой силуэт, застывшей спиной к зрителям.
   Когда свет полностью прогнал мрак, а бубен разбудил тишину и к нему присоединилась серебристая песнь скрипки, я встала и развернулась лицом к залу. Не распахивая халат, я подняла руки, бубенчики звякнули в такт моим движениям.
   Музыка заиграла ритмичнее, раскурившийся фимиам окутал сцену. Я, подчиняясь плавным движениям, изогнулась, вскинув руки, изображая разнообразные мудры.
   Краем глаза я следила за мужчинами в зале. Их глаза загорались по очереди как пламя свечей. Но и этого недостаточно. Трое послов с частичной заинтересованностью следил за моими движениями.
   Покружившись, я бросила взгляд на Тал Тала. Он также смотрел на меня со своим холодным выражением на лице.
   Бубен уже задал бешеный ритм, под стать ударам моего сердца. Сделав круг, я внезапно скинула халат, оставшись в своем полуобнаженном наряде.
   По залу пронесся вздох восхищения. Я поймала несколько восторженных взглядов мужчин на своем теле. Это придало мне смелости. И бесшабашно, отдаваясь ритму и первобытному инстинкту, я танцевала. Руки словно маленькие змеи извивались в воздухе, ноги плавно кружились, отлетая от пола, будто вместо браслетов на них были подвешены маленькие крылья как у Гермеса.
   И король Шиньяна, и Берке и даже Базилио уже с жадностью следили за каждым моим движением. Я грациозно спустилась со сцены и закружилась у их стола.
   - Она моя, - услышала я шепот Базилио.
   - Нет, брат, я первый ее заприметил, - грозно ответил Берке.
   Я пронзила их взглядом, они оба протянули мне руки, помогая вновь забраться на сцену.
   Базилио задержал мою ладонь в своей, Берке, увидев это, также дернул меня на себя.
   Надо было срочно избавиться от них, чтобы не нарушить танца, но и не упустить их. Я потянула обоих на себя, и когда они чуть было не легли на сцену, я высвободила свои ладони, сняла с каждой руки по браслету и бросила обоим, поддев босыми ногами.
   Мужчины жадно схватили украшения и с вожделением посмотрели мне вслед. Я встала посреди сцены, чтобы исполнить последние движения, как вдруг почувствовала, что тесемки, сдерживающие чаши на груди, порвались от моих интенсивных танцев.
   Ахнув, я развернулась к залу спиной. Как раз вовремя моя грудь обнажилась. Бюстгальтер со звоном, заглушающим тонкую мелодию скрипки, покатились по полу.
   В зале оживленно заахали. Я прикрыла грудь рукой и тут свет погас. Свечи словно задуло сильным порывом ветра.
   Воспользовавшись тьмой, я скрылась за сцену, собираясь в гримерку. Но тут же налетела на кого-то, испугавшись, я хотела развернуться, но бежать обратно на сцену тоже не вариант. Я вжалась в стену, прикрыв грудь руками.
   -Кхм, - знакомый голос.
   - Господин Тал Тал, - дрожащим голосом спросила я.
   В окружающей тьме я едва различала его силуэт. Он стоял буквально в двух шагах от меня, так как коридор был чрезвычайно узок. Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо, хотя видно его и не было.
   - Слава Богу, это вы, но пустите меня, мне надо бежать, потому что с минуты на минуты послы пришлют за мной. Дело сделано, не так ли?
   - Сделано? Что это такое было? - спросил он.
   - Ну пустите же, - настойчиво повторила я, не собираясь отвечать.
   - Я и не держу, - ответил он.
   Это было правда. Тал Тал не прикасался ко мне, но стоял напротив, нависая и не давая пройти.
   Мое сердце гулко билось прямо в ладони.
   - Мне надо одеться, - тихо сказала я.
   - Зачем было раздеваться.
   - Так вам не понравилось, что ли? - зазвеневшим голосом спросила я, чувствуя нарастающую обиду. Неужели опять как Баян будет распекать меня.
   Тал Тал молчал, до меня доносилось лишь его дыхание. Отчего по коже побежали мурашки.
   - Так, что? - спросила я тонким голосом.
   Тал Тал шумно вздохнул.
   - Благородный муж не дает волю страсти...
   Он резко замолчал, потому что из-за сцены показался толстый евнух, он помчался по коридору прямо навстречу нам. Пробегая мимо, он попытался протиснуться между Тал Талом и стеной, случайно оттолкнув генерала прямо на меня.
   Получилось так, что Тал Тал прижался ко мне, закрывая собой. Я удивленно ахнула и сжалась, почувствовав, как его сердце барабанной дробью стучало рядом с моим.
   - Ах, что вы себе позволяете! - пропищала я, страшно покраснев.
   Тал Тал сразу же отпрянул, а я побежала по коридору, желая поскорее скрыться в гримерке. Захлопнув дверь, я прижалась спиной к ней.
   - Ничего себе, благородный муж не поддается страсти! Ох-ох-ох!
   В дверь постучали. Я поспешно накинула один из лежащих здесь халатов и спросила: "Кто это?"
   - Это евнух Ву, госпожа Мату Хари.
   - А входите, - я устало опустилась на подушки.
   Евнух зашел, прикрыв за собой дверь.
   - Госпожа Мату Хари, господа из Ильханата просят вас оказать милость и еще раз лицезреть ваш танец, но уже в более приватной обстановке в их комнатах. Также они приглашают вас разделить с ними ужин.
   - Передайте им, - велела я, - что госпожа Мату Харри - не продажная женщина, что я буду только танцевать, как и угодно богу Шиве, ибо я воспитывалась в глубинах древних монастырей, и танцую только в его славу, исполняя ритуал.
   Я плела все, что когда-то читала в своих журналах.
   - Как вам будет угодно, госпожа. Я вернусь с ответом.
   - Идите и принесите мне мои одежды со сцены, - с царственным видом заявила я.
   Комната послов ильханитов.
   С одной стороны я волновалась, приходя к ним, а с другой меня охватило приятное чувство удовлетворения. Я смогла. Смогла доказать себе, что способна на такие поступки. Сейчас предстояло не менее сложное действо. Как же я узнаю у них о чем они говорили с Ван Ю. Самым болтливым, на мой взгляд, был король Шиньяна. Наверно, с него и начнем.
   Евнух постучал и нас впустили. Я не стала снимать повязки с лица, чтобы придать себе более загадочный и отрешенный вид. Послы уже собрались за столом.
   - Прекрасная Мату Хари, как же мы вас заждались! - воскликнул Ван Го, я склонила голову в полупоклоне.
   Базилио и Берке смотрели на меня все с тем же вожделением, но что-то странное я заметила в их взглядах. Что-то неправильное.
   Я прошла внутрь комнаты. Евнух только собирался выйти, как к нему подошел Берке и одним движением перерезал ему горло. Изрыгая кровь, толстяк свалился на пол.
   Меня словно парализовало от страха. Ноги приросли к полу.
   - Ну что, красавица, - Базилио подошел ко мне, - думала мы не знаем, что ты неспроста здесь.
   - Я...не знаю...о чем вы, - задыхаясь, ответила я, глядя на труп евнуха.
   - Твой танец мы уже видели, - продолжил Базилио, - пожалуй, это было лучшее, что я видел в своей жизни. Тебе и правда удалось заворожить меня, колдунья. Поэтому, когда все закончится, я заберу тебя себе. Не бойся так, что побледнела? Я умело обращаюсь с женщинами, обещаю, тебе понравится.
   Он звонко рассмеялся и заглянул мне в глаза, в которых плескался ужас.
   - Не думаю, что я собираюсь оставить ее в живых, - мрачно сказал Берке, он также подошел ко мне, потом резким движением сорвал маску с лица.
   - Ах, милашка, какие губки, - не унимался Базилио, - бьюсь об заклад, ты можешь дарить страстные поцелуи.
   - Сейчас я отрежу тебе эти губы, - перебил его Берке, - если не скажешь кто ты и откуда? Зачем проникла к нам? Кто подослал тебя? Чего тебе надо? Хочешь отравить нас?
   - Нет, нет, что вы, я этого не хотела.
   - Хозяйка этого дома рассказала нам, что ты подкупила ее, чтобы соблазнить нас, к сожалению, ее тоже пришлось убить, - заявил Берке.
   Базилио пожал плечами, будто извиняясь за несдержанность брата.
   - Но я просто танцовщица, ничего такого, я подкупила ее только для того, чтобы станцевать и заполучить богатых мужчин, ничего больше, - затараторила я.
   - Стерва! - рявкнул Берке, вдруг он схватил меня за горло, поднял и потащил к столу.
   Я захрипела, не имея возможности дышать.
   Король Шиньяна встал из-за стола, предварительно опрокинув все, что там было на пол.
   Берке положил меня на стол как дохлую селедку и, наконец, убрал руку с горла. Я закашлялась, слезы смешивались с тушью, не давая хорошо видеть..
   Берке продемонстрировал мне свой окровавленный нож.
   - Сейчас я нарисую тебе улыбку от уха до уха, а перед этим изуродую твое красивое личико и нежное тело.
   - Какая белая кожа, - вздохнул Базилио, - Берке, есть и другие способы убеждения, лучше бы ты оставил ее мне.
   Берке нагнулся надо мной и занес нож над лицом. Всматриваясь в меня несколько мгновений, он сказал хрипло.
   - А и правда, жаль портить такую красоту. Давай сначала позабавимся с ней, а уж потом я ее убью.
   - Заметано! - обрадовался Базилио.
   - Все выйдете! - велел Берке.
   - Что? - возмутился его брат.
   - Я не собираюсь ни с кем делиться!
   - Ну это уже нечестно!
   - Тогда я просто убью ее!
   С этими словами Берке вскочил на стол, оседлав меня. Всей своей тяжестью он уселся на мои бедра. Наклонившись к моему лицу, он чиркнул ножом по плечу. Боль обожгла огнем, и теплая кровь стремительным ручейком потекла по руке.
   - Стойте! Стойте! - задыхаясь, выкрикнула я, - не убивайте меня, я все скажу! Не убивайте и не насилуйте!
   С трудом я подняла обе руки, упираясь ими в грудь Берке. Я отвернула лицо в сторону, только бы не видеть его страшного лица над собой.
   - Так что ты хочешь сказать? - спросил он, но не встал.
   - Я прибыла сюда...- не без внутренней борьбы сказала я, - с послами от императора, они должны с вами встретится, если не верите, то позовите их сюда.
   - Что-то я не верю, - Берке наклонился ближе.
   - Это правда, правда, - панически выкрикнула я, - спуститесь вниз и позовите господина Тал Тала. Он и есть человек императора.
   Я тяжело выдохнула. Берке слез с меня. Осмотрел мой откровенный экзотический наряд, задержав взгляд на вздымающейся груди в золотых чашах.
   - Зачем им тогда понадобилась шлюха? - спросил он у Базилио.
   - Наверно, подарок такой. Говорил я тебе, что ты слишком подозрителен, - ответил ему тот раздраженно.
   Они отошли и зашептались. Я уловила слово "канцлер" в их разговоре. И обратила свой взгляд на короля Шиньяна. Он, хитро улыбаясь, смотрел на меня. В страхе я никак не могла понять, что они задумали и как из этого выкрутится. Я проклинала себя за то, что попросила их привести Тал Тала. Но не знала другого способа спастись. В итоге он ведь все уладит. Мы ведь и правда послы.
   -Привести его сюда силой? - спросил Берке у Базилио.
   Я взволнованно приподняла голову. Неужели они хотят напасть на Тал Тала.
   Ван Го подошел к братьям.
   - Не стоит, я знаю Тал Тала. Он искусный воин, ловкий и очень сильный. В бою с ним сравнится только багатур Баян. Поэтому лучше приведите его сюда под благовидным предлогом. Например, скажите, что госпожа Мату Хари зовет его для прояснения некого недоразумения, возникшего между нами. Не знаю, кто ему эта женщина, но бьюсь об заклад, он явится. Тогда вы, господин Берке, будете стоять тут за дверью. Как только он войдет, вы господин Базилио толкнете его сзади, а вы, господин Берке, обезоружьте его. Только поставив его на колени, мы сможем быть покойны, что он не убьет нас. Тогда мы и выведаем, почему они подослали к нам эту девчонку, собираясь, видимо отравить нас.
   Базилио ушел, а Берке связал меня и заткнул рот тряпкой, поставил на колени возле стола. В ужасе я ждала, когда их план прийдет в действие. Оставалось только молиться Богу, чтобы спастись. Послы совершенно ничего не понимали и не хотели слушать. Вероятно Ван Ю каким-то образом настроил их против нас, заверив, что мы собираемся их убить. А я своим неуместным появлением только добавила масла в огонь. Тал Тал был прав, мой план ни к черту.
  
  
  
   Банди Зо
  
   Чайный дом "Корона Монгольской Империи"
   Ван Го привел в комнату еще пять человек из охраны. Все они были персы, вооруженные саблями и кинжалами. Берке скомандовал им занять позиции вдоль стены. Король Шиньяна стоял напротив дверей рядом со мной, коленопреклоненной.
   В оглушительной тишине стали слышны шаги за дверью. И как только она отворилась, воины, крепче сжав в руках оружие, приготовились к нападению.
   Первым показался Тал Тал. Он не успел еще оценить обстановку или хотя бы увидеть меня или Ван Го, как сзади его поразил удар по голове от Базилио.
   Тал Тал пошатнулся, и упал на колени, как и было задумано. С обоих боков к нему тот час же подбежали персы и обезоружили его. Базилио зашел следом, затворил дверь и встал перед Тал Талом.
   - Ну, что, Берке, я доставил его, как ты и просил.
   Тал Тал поднял глаза, налитые кровью, на послов. Я видела, что он с трудом пытается сосредоточиться после серьезного удара, что получил по затылку.
   - Господин Берке, что это означает? - спросил Тал Тал.
   - А вы что думали? - гневно ответил Берке, - как вы посмели подослать к нам эту женщину, собирались убить нас?
   - Убить вас? - эхом повторил Тал Тал, наконец, посмотрев на меня.
   Король Шиньяна рывком поднял меня на ноги и заговорил елейным голосом:
   - Госпожа Мату утверждает, что вы ее знаете и можете все объяснить.
   На одну секунду мне в голову пришла мысль, что Тал Тал сейчас откажется от меня и заявит, что знать меня не знает. С какой-то стороны это могло стать лучшим выходом.
   - Да, могу, - спокойно кивнул Тал Тал, всматриваясь в Ван Го, - так же как и то, что вы, король Шиньяна, вновь хотите поступить на службу канцлера. Неужели думаете, что эта выходка поможет вам выслужиться?
   - Еще как поможет, - усмехнулся Ван Го, - особенно если принесу вашу голову на блюдечке, господин Тал Тал. Слышал, вы уже давно застряли у Эль-Тимура в горле словно рыбная косточка и если выплюнуть ее самому не предоставляется возможности, важно, чтобы нашлась дружеская рука, похлопывающая по спине.
   Берке между тем нетерпеливо представил к горлу Тал Тала свой искривленный кинжал.
   - Так ты, шакал, признаешь, что эта шавка с тобой? - указал он на меня.
   - Да, она со мной, и что же тут такого? - спросил Тал Тал.
   - Я хочу знать, что вы задумали?
   - Ничего иного, как провести переговоры.
   - Я не намерен вести переговоры с вами, потому что я уже переговорил с нужным мне человеком.
   Берке переглянулся с Базилио. Тот улыбнулся.
   - Вы имеете в виду Ван Ю, - сквозь зубы спрсил Тал Тал.
   Я замычала как можно громче, чтобы на меня обратили внимание. Король Шиньяна удивленно воззрился на меня.
   - Она хочет сказать что-то, - вмешался Базилио, по-видимому, являющийся моим горячим поклонником после моего скандального выступления.
   - Зачем это? - Берке ничего не понимал.
   Я взглянула на Тал Тала. И в одно мгновение мне показалось, что он очень медленно закрыл веки, как бы дав мне знак. Но какой? Что он имел в виду? я не знала, но изо всех сил хотела помочь. Что я могла прочесть по его холодному лицу и горящим глазам. Возможно, он имел в виду, что я все делаю правильно. Поэтому я продолжила в том же духе, что есть сил изворачиваясь и умоляюще взирая на Базилио, моего ярчайшего фаната.
   - Я выну кляп, - тут же повелся он.
   Базилио подошел ко мне, выхватил из рук короля Шиньяна, и с нежностью прижимая к себе, развязал рот. Берке при этом недовольно отвернулся от Тал Тала, собираясь вновь вступить в спор с братом, что могло быть нам на руку.
   - Послушайте, - громко возопила я, как только могла говорить, - развяжите меня, и я докажу вам, что у меня есть письмо императора, Великого Хана Тогон-Тэмура.
   - Что за глупости! Откуда оно у тебя, - возразил Ван Го.
   - А вы, король Шиньяна, - с жаром заявила я, - вас же не канцлер сюда послал, а ваш племянник Ван Ю. Неужели он сам продумал всю эту аферу по приказу Ее Высочества Ки Сон Нян?
   Я обернулась к Ван Го, и тогда он неожиданно со всего размаху влепил мне пощечину, я упала прямо на руки Базилио, который от неожиданности, подхватив меня, свалился на стол.
   - Убейте их! - панически заорал Ван Го.
   Тал Тал хотел рывком встать с колен, но Берке остановил его, собираясь пнуть его в грудь ногой.
   Но Тал Тал выхватив руки из-за спины сложил их перед собою квадратом, приняв удар. А затем с молниеносной скоростью схватил Берке за сапог и потянул на себя, тот тут же упал на пол, больно стукнувшись головой. Тал Тал не растерявшись, тут же накинулся на него сверху и, прижав его грудь коленом, вывернул руки и с хрустом сломал их. По-видимому, проломив также и грудную клетку.
   Стражники тот час же окружили Тал Тала, но он, изобразив прыжок точно кузнечик, вскочил, раскидав их чередой непрекращающихся сильных ударов. Дальнейшее действие было словно в фильмах про Джеки Чана и происходило под саундтрек "Мастерами кунг фу не рождаются, мастерами кунг фу становятся...".
   Тал Тал, сложив пальцы крючком, применял всевозможные удары, выпады и прыжки, из-за которых к нему невозможно было приблизиться.
   А я между тем смогла слезть с Базилио, увидев, что при падении, он ударился виском об угол стола и потерял сознание. Я подползла и смогла забрать нож из его рук. С трудом я разрезала путы на руках.
   Освободившись, я вскочила и увидела, что персы во главе с Ван Го окружили Тал Тала, тесня его к стене мечами. В руках у него был монгольский кнут ташуур, который он подобрал с пола. Ташууром можно было сражаться, особенно если умеешь. Я и не сомневалась, что Тал Тал владел и таким. Но против шести вооруженных людей с мечами долго ли он сможет выстоять.
   Я подбежала к израненному валяющемуся на полу Берке и схватила его кривой кинжал. Ван Го, заметив меня, пошел в моем направлении.
   Я выставила вперед нож, совершенно не представляя, смогу ли им воспользоваться.
   Но вдруг удар плети сразил сзади короля Шиньяна, и от неожиданности он выронил из рук меч.
   - Беги! - выкрикнул Тал Тал.
   Я взглянула на него, поверх голов воинов. На щеке у него алела кровавая царапина. В глазах отражалась отчаянная решимость. И не было времени даже думать. Еще один миг промедления и тогда пути к отступлению уже не будет. Я могла или остаться и погибнуть вместе с Тал Талом или же спасаться.
   И я бросилась к двери. Не помня себя, не видя ничего от бешеного волнения, я выбежала из комнаты. Словно одержимая я бежала через весь чайный дом, не замечая взгляды ошарашенных постояльцев, изредка встречающихся на моем пути. Совершенно полуголая я как на крыльях вылетела на улицу и вновь побежала, не ощущая ничего кроме страшного жжения в груди, грозившего разорвать сердце на части. Мои губы повторяли: " Господи, спаси его, пожалуйста! Тал Тал, продержись немного!"
   Никогда я не бежала быстрее, понимая, что только от меня сейчас зависела жизнь человека.
   Наконец, мои остекленевшие глаза увидели нужный мне трактир с вывеской "Дохлый пес" и изображением собаки, проткнутой копьем.
   Задыхаясь, я забежала внутрь, расталкивая мужчин, смотрящих мне вслед или даже улюлюкающих моему непотребному виду.
   Зал трактира встретил меня теплом и винными парами. Мои глаза забегали, и в отчаянии и панике я не могла различить лиц и понять кто есть кто.
   - Господин Баян! - со слезами саднящим голосом закричала я.
   И вот я увидела его. Среди лиц, плывущих в неясном тумане, я наконец увидела его. И это было сейчас самое важное лицо на свете.
   - Господин Баян! - мой голос охрип и стал словно чужой.
   Баян, перевернув пару столов и растолкав любопытных, поспешно приблизился. Его глаза расширились от ужаса.
   - Мату! - только и сказал он, уже обнажая меч.
   Я схватила его запястье и сжала что есть силы.
   - Скорее! Они сейчас убьют Тал Тала! Мы еще можем его спасти! Скорее, умоляю!
   Баян кивнул, издав воинственный рык.
   Я, не выпуская его руку, словно, это было единственное, что связывало меня сейчас с этим миром, потянула его за собой. Мы очень быстро побежали обратно, глотая морозный воздух, как раскаленные пары вулкана. Грудь нещадно пекло, мысленно я приказала себе ни о чем не думать, повторяя как заклинание слова молитвы, лишь это приносило сейчас облегчение.
   Я не помню, как мы вновь оказались в чайном доме и влетели на лестницу. А затем ударом ноги Баян снес дверь комнаты. Кажется, он оттолкнул меня, прилипшую к его руке, и бросился со своим мечом внутрь. Я слышала лязг стали и предсмертные хрипы.
   Встав на ноги, я побыстрее вошла в комнату, где все за миг уже было кончено. Своей неожиданной атакой тигра Баян разом убил охранников-персов, и они словно соломенные куклы, раскиданные ветром, повалились вдоль стен.
   Тал Тал лежал в углу. Баян подскочил к нему, приподняв на своих руках.
   - Тал Тал, Тал Тал! Тал Тал! - закричал Баян самым грозным образом, - а ну открывай глаза!
   Тал Тал безвольно повис в руках своего дяди. Я, зажав рот руками, подошла на каменных ногах, не собираясь верить, что могло случиться непоправимое, и мы не успели.
   - Тал Тал! - Баян с силой встряхнул его и схватил за лицо.
   Веки Тал Тала дрогнули. Я испуганно выдохнула.
   - Дядя, - прошептал он запекшимися губами.
   - Ах ты негодяй! Подлец! Как мог меня так побеспокоить! - Баян хлопнул его по плечу и осторожно отстранил от себя. Он осмотрел его раны на животе, груди и руках.
   - Если сейчас перевязать, выживешь, - констатировал Баян, - эй, Мату! Чего стоишь, мы должны уходить отсюда! А ну вели принести нам носилки!
   - Господин Баян, - дрожащим голосом пояснила я, - здесь все убиты, а постояльцы разбежались!
   - А где Ван Го? - слабым голосом спросил Тал Тал.
   Я огляделась. Кажется, Базилио и Берке, мертвые, лежали на полу. Причем убиты они были ударом меча. Короля Шиньяна здесь не было.
   - Похоже, он успел смыться, - ответила я.
   - Тогда нужно как можно скорее вернуться в Дайду. - сказал Тал Тал и повторил чуть тише, - как можно скорее.
   - Сначала подлатаем тебя, - заявил Баян, - я сам его перенесу в трактир тогда. А ты, малыш, - Баян вдруг с самым удивленным видом осмотрел меня, - а ты... это... что же это...на вот возьми. прикройся, - часто моргая, Баян кинул в меня своим плащом.
   Я закуталась в красный плащ генерала, наконец ощутив тепло. Только сейчас волнение отпустило меня, и я почувствовала слабость в ногах и руках. Облегчение как морская волна накатило на меня, и я нервно захихикала.
   Трактир "Дохлый Пес"
   Вскоре мы перебрались из проклятого чайного дома во вполне респектабельный трактир для военных. Там же нашли и городского лекаря.
   Едва я переоделась в евнуха, как доктор, увидев меня, попросил помочь. Я с радостью согласилась, надеясь хоть как-то отплатить Тал Талу за спасение.
   Я зашла в комнату, где лежал раненный.
   - Ты пока раздень его, - велел лекарь, раскладывая микстуры на столике.
   - Ага, - кашлянула я.
   Тал Тал был в сознании, хотя у него явно началась горячка. Пот градом катился по лицу, а губы потрескались. Я приблизилась и, прошептав: "Разрешите, господин Тал Тал", дрожащими руками принялась расстегивать халаты на груди. Тал Тал скосил на меня глаза и тяжело вздохнул. Шелковая ткань уже пропиталась кровью.
   - Вам надо привстать, - сказала я, - чтобы снять одежды.
   Он подчинился мне, стараясь сам раздеться, я только неловко вилась рядом. У Тал Тала была смуглая кожа на теле, подчеркивающая рельефные мышцы. Ни грамма лишнего жира, подтянутый идеальный торс, исполосованный кровавыми полосами. Его рыжевато-коричневые волосы как у кипчаков разметались по спине блестящей волной. Мне пришлось собрать их в пучок на голове.
   - Промой раны, - велел доктор, - мне надо будет зашить рану на руке, я сейчас приготовлю все необходимое, и дай ему выпить это. Я вижу, вы, господин, воин и к ранениям привычны, так что боль вытерпите стойко.
   Тал Тал кивнул, поморщившись, когда я приблизилась со смоченными в вине и корне девясила бинтами.
   Доктор устроился сбоку постели, сев в позу лотоса. И пока он зашивал рану на предплечье, я увлеченно протирала грудь Тал Тала, чувствуя, что краснею, хоть это и было неуместно сейчас.
   - Прижми бинты к груди покрепче пока что и держи так, - велел доктор, не смотря в мою сторону.
   Я так и собиралась сделать. Тал Тал перехватил мою руку и сам прижал бинты к своей груди. Наши пальцы соприкоснулись, он сжал их и продолжал удерживать возле своей груди, время от времени сжимая их сильнее, если ему было больно. Наверняка, он даже не заметил, что вместе с повязкой держит и мою холодную руку. По идее она ничем не отличается от обычной тряпки.
   Чтобы отвлечь его от страданий, я спросила.
   - Господин Тал Тал, что это было? Вы владеете кунг фу?
   - Нет, Мату, - с придыханием ответил он, - это не кунг фу, это банди зо.
   - Банди зо? Что это? Впервые слышу.
   Тал Тал машинально сжал мои пальцы.
   - Это боевое искусство монгольских монахов.
   - Вот как. Как вы ему научились?
   - Благородный муж должен развивать в равной степени и душу, и тело и разум.
   - А вам это с успехом удается.
   Он усмехнулся вымученной улыбкой.
   - Правда, - с воодушевлением сказала я, - вы были великолепны, как смогли уложить Берке стоя на коленях, и остальных, вжух! Вжух! Вы мастер!
   Мои глаза радостно загорелись.
   Тал Тал продолжил:
   - Когда я изучал банди зо, то ездил в Тибет, и там научился нескольким стилям как раз кунг фу, о котором ты говорила. Я использовал стиль богомола.
   - Богомола! - моему восхищению не было предела, - вы меня научите, когда выздоровите?
   - Тебе не пойдет стиль богомола.
   - Это почему?
   - Потому что необходимо хладнокровие и здравый рассудок сохранять в любой ситуации. Таков девиз стиля богомола. К тому же беспощадность насекомого. Вот ключевые позиции. А в тебе нет ни хладнокровия, ни беспощадности.
   Я сжала губы.
   - Но все же, я очень хочу изучать боевые искусства, господин Тал Тал. Научите меня банди зо и кунг фу.
   - Я полагал ты ничему не хочешь у меня учиться.
   - С чего это вы решили, - залепетала я, - да вы ученый муж, но я не хочу, чтобы вы обучали меня наукам, потому что у вас для этого есть такая ученица как Ее Высочество Сон Нян. Куда уж мне...
   - Такая скромность поражает, - с сарказмом ответил Тал Тал, внимательно взирая на мою разозленную физиономию.
   - Меня куда более интересует стиль богомола, и какие еще есть стили, - сменила я тему.
   - Тигра... леопарда...обезьяны...журавля, - с остановками ответил Тал Тал.
   Я поняла, что его сейчас мучает боль. Тал Тал откинул голову назад и прикусил губу.
   - Ты будешь изучать стиль обезьяны, - неожиданно рассмеялся он.
   - Я согласна! Хочу изучить удары ногами. Кий-я! - я изобразила удар ногой.
   - Потише там! - отсчитал меня лекарь.
   - Простите, - утихомирилась я.
   - Это северный стиль, - еще тише прокомментировал Тал Тал.
   - А чем они отличаются? - на всякий случай шепотом спросила я.
   - Северный стиль более использует силу ног, а южный рук. Я изучил оба.
   - Кто бы сомневался, - улыбнулась я.
   Лекарь между тем закончил осмотр ран, и велел мне уйти. Тал Тал попросил позвать Баяна.
   Я привела генерала, и мы остались втроем. Тал Тал как всегда держал военный совет.
   - Мы угробили сделку с ильханитами, - начал он с худшего, я понуро опустила голову, - не вини себя, Мату. Эта идея не понравилась мне с самого начала. Как только мне в руки попало то письмо, тогда, когда ты подставила меня перед Тан Ке Ши.
   - Э-эм, простите.
   - Этот план был слишком опасен и неблагоразумен. Канцлер его тут же раскрыл, - продолжил Тал Тал.
   - Считаю, что нас подставила Сон Нян и Ван Ю, чтобы отстранить генерала Баяна от борьбы за место канцлера, - наконец выдала я то, что на душе.
   Баян, приподняв бровь, посмотрел сначала на меня. потом на Тал Тала.
   - Это вполне возможно, - наконец сдался Тал Тал, - Ван Ю хочет любыми путями вернуть трон...
   - И если Сон Нян станет влиять на императора, он вернет ему трон Коре, - перебила я.
   - Это скорее зависит от канцлера, - недовольно закончил Тал Тал, - чем от императора.
   - Так он и там подсидел, - заметила я.
   - На двух стульях-то не усидишь, - сказал Баян.
   - Не беспокойтесь, - Тал Тал мстительно улыбнулся, - у меня есть ответный план. Как только вернемся в столицу, займемся его осуществлением.
   - И в чем он заключается, - поинтересовалась я.
   - Тебе знать необязательно, - ответил Тал Тал.
   - Что! Как? Опять кините меня после всего, что у нас было!
   - Ха! - обрадовался Баян.
   - Нет, - Тал Тал откинулся на подушки, - тебе отводится ключевая роль, Мату.
  
  
  
   Лабиринт Минотавра
  
   Дайду. Дворец Императора.
   По прибытию в столицу мне пришлось расстаться с Тал Талом и Баяном. Они отправились залечивать раны, а мне предстояло приступить к своим обязанностям евнуха Ее Величества императрицы Танашири. Слухи о ней ходили разные, в основном не лучшего свойства, учитывая. что она дочь канцлера Эль-Тимура.
   Прежде, я первым делом встретилась с главой ночной стражи дворца - эту почетную должность занимал никто иной как Тан Ке Ши. Мне показалось, что за время с нашей последней встречи прошла сотня лет, столько всего пришлось пережить. Но кажется у Тан Ке Ши все шло по-другому. Его лицо все так же выдавало в себе нервную неуверенность, и даже наигранный смех с его стороны не мог стереть с лица эту тревожность, что навсегда застыла в его глазах.
   - Давно не виделись, Мату, - Тан Ке Ши улыбнулся уголком губ, что более походило у него на маску, чем на искреннее чувство.
   - Да, господин Тан Ке Ши, как вы поживали? - я опустила взгляд на его золоченные сапоги, чтобы не выглядить невежливо, рассматривая его лицо.
   - Я-то хорошо, а ты уже излечился?
   - Вполне, господин Тан Ке Ши, я ведь зачем вернулся, вы пообещали мне место евнуха у Ее Величества.
   - Именно, - Тан Ке Ши с подозрением осмотрел меня, - я уже думал ты нашел место у Тал Тала, он ведь тебе приглянулся, не так ли?
   - Господин Тал Тал - ученый муж, разве кому-то не интересно будет проводить время подле него?
   Тан Ке Ши насмешливо хмыкнул, подчеркивая всем своим видом незаинтересованность в обществе Тал Тала.
   - Ну что ж. Мату, пойдем к Ее Величеству.
   Для начала меня отдали на поручение главных дам двора императрицы. Это была старая и жестокая дама Со и молодая и пронырливая дама Ен. С первого взгляда мне показалось, что дамы невзлюбили меня и не доверяли мне. Императрица же наоборот благосклонно отнеслась к моему появлению. Меня привели в ее покои, где я подавала ей чай.
   - Какой славный, - заметила Танашири, - какой славный подарочек прислал мне мой брат, не так ли, дама Со?
   Танашири внешне совсем не была схожа с Тан Ке Ши, скорее напоминала Талахая своим милым личиком. Они оба унаследовали черты лица отца.
   Тем не менее Тан Ке Ши трепетно относился к сестре. А теперь, когда она стала императрицей, то еще и с глубоким почтением. Танашири, следуя своему титулу и высокому положению, могла командовать и помыкать старшим братом, что он безропотно сносил.
   Но статус Танашири сейчас было очень сложным при дворе. Несмотря на то, что у нее родился наследник, император открыто пренебрегал царственной супругой, проводя время только с Сон Нян.
   Кроме того после того, как сама Сон Нян забеременела, получив статус фрейлины Ки, по дворцу стали расползаться слухи о том, что сын Танашири ненастоящий. То есть, что он приемыш. А сама она бесплодна. По ее поведению так, конечно, не скажешь. С большой и искренней любовью она относилась к малышу Махе и охраняла его словно львица.
   По моему скромному мнению эти слухи были ничем иным как компанией Ки Сон Нян с целью устранения соперницы. Если бы вскрылось, что Танашири бесплодна, а ее сын не ребенок императора, а всего лишь подменыш, императрицу бы лишили титула. А Маху выкинули бы на улицу. Таким образом, Сон Нян и ее еще нерожденный ребенок стали бы единственными претендентами на трон.
   Что ж, я вполне понимала, почему фрейлина Ки так поступает. Стремление к власти безгранично.
   Но эта война толкнула Танашири на крайнюю меру. Она перепробовала многие методы устраниеия Сон Нян, и не один из них не сработал. Поэтому отчаявшаяся императрица пришла к неожиданному решению.
   Как раз, когда я находилась у Танашири, к ней пожаловал император Тогон. Он заявил, что не собирается проявлять добрые чувства по отношению к Махе из-за того, что он внук канцлера и весьма в жестокой манере высказал свое пренебрежение Танашири, чем довел ее до нервного срыва.
   И в таком-то состоянии дама Со предложила Танашири прибегнуть к услугам могущественной ведьмы. Она должна была использовать заклятье собаки, чтобы убить Сон Нян.
   Поначалу я лишь пожалела юную императрицу, она выглядела так беспомощно и так страдала от пренебрежения супруга. Неудивительно, что им пришла в голову идея о средневеком колдовстве, такие вещи ведь были в ходу тогда и люди верили в ведьмачество, зельеварение и черных кошек.
   Но потом я прислушалась к их разговору.
   - Ваше Величество, - словно змея зашипела дама Со, - это древнее колдовство. Нужно будет вызвать демона на перекрестке, и спустить адского пса на стерву Ки. Вам в этом поможет одна колдунья, что проживает в районе цветков сливы...
   Я стояла за тонкой стеной, прижимая к себе теплый чайник. Внезапно на висках проступил холодный пот. А руки задрожали. Дама Со сказала демон перекрестка. Демон. Демон.
   И я вспомнила. Я ведь здесь не просто так. С каким-то отстраненным ужасом я осмотрела окружающую обстановку, свой халат, фарфоровый чайник в руках. Ведь я не переодетый евнух Мату, не прекрасная куртизанка Сараана и даже не славянский князь Владислав Московский. Я Марина Алексеева из XXI века. И меня убил красноглазый демон, и теперь я всего лишь мстительный дух, что преследует его.
   Перед моими глазами промелькнули картины моей смерти, пробуждения в лаборатории, белые халаты Минамоты и Тайра. Хотя лиц обоих ученых вспомнить я и не могла. Не знаю почему, возможно, потому что знала их недолго. А что стало с теми, кого я знала по-настоящему?
   Мои родственники, моя мама и сестры? Вспоминают ли они обо мне? Ведь они, наверно, думают, что я пропала без вести, не вернувшись однажды с работы. Конечно, у меня были не самые лучшие отношения с моей семьей, но все же они переживают.
   Чайник выскользнул из моих рук и разбился со звоном. Горячая жидкость вылилась мне на ноги и на пол. На шум тут же прибежала Ен Хва.
   - Ты что безрукий! А ну убирай тут все, гаденыш! - затопала она ногами.
   Из-за стены показалась Дама Со и смерила меня злобным взглядом.
   - Что ты тут делал, Мату? Подслушивал?
   - Нет, дама Со, - поспешно я опустилась на колени, чтобы собрать осколки, - чайник был очень горячий, и я его выронил случайно. Простите. Я должен сходить за тряпкой.
   - Проваливай! - выкрикнула Ен Хва мне в след.
   Но меня сейчас не трогали их злобные высказывания и гримасы.
   Я вышла в сад. Хоть весна и пришла, но снег еще не растаял, и лед сковывал дорожки. Веселое пение птиц и яркое солнце предвещало скорое потепление. В задумчивости, позабыв о своих обязанностях я бродила среди спящих деревьев.
   Мне придется позабыть сейчас о собственных невзгодах, потому что я не могу ничего исправить. Я могу только одно. Найти Красноглазого демона, так легко забравшего мою жизнь, и сделать с ним тоже самое. Каким-то странным образом я почти забыла о своей миссии. Возможно, что это наваждение не было случайным. Я по-прежнему не знаю, в кого вселился демон. Но мне известно, что он творит тут что хочет и даже меняет исторические события. Думаю, такие вещи тогда возможны и для меня.
   Дама Со сказала, что они собираются применить заклятье собаки, вызвав демона перекрестка. Кое-что мне известно об этом. В сериале Сверхъестественное использовали нечто подобное, вызывали демона перекрестка, заключали с ним сделку, а потом адские псы забирали человека с собой в тартарары.
   Выходит, что если Танашири прибегнет к заклятью собаки, и оно даже убьет Соньку, то через время Танашири умрет и сама.
   Да и вообще могу ли я это допустить. Демоны - жестокие лживые существа, не знающие жалости. Если Танашири обратится к колдовству, то впустит этот мир еще одного демона. Или же возможно снюхается с Красноглазым, кем бы он ни был.
   Меня пробрала дрожь, и я почувствовала ноющую боль в животе, груди, на горле и во рту. Места, где должны были быть мои смертельные раны.
   Невозможно, чтобы это произошло вновь. Конечно, мне не нравится Сонька. Но не могу же я позволить ей так умереть. Тал Тал говорил мне, что я не должна видеть во врагах людей. Иначе войне конец, и я не смогу быть с ними жестокой.
   Что ж, господин Тал Тал, пусть моя война проиграна. Я не могу позволить кому-то умереть, если знаю о готовящемся убийстве.
   Как говорится лучше предотвратить, чем разгребать последствия уже свершившегося. Поэтому я решила, что необходимо сделать так, чтобы Танашири отказалась от своей губительной идеи.
   Я знала из истории, что императрице Танашири суждено быть казненной. Если она совершит такое злодеяние и Сон Нян удастся выкрутится, а в этом я была почти уверена, то скорее всего из-за такого злодеяния могут вполне и казнить.
   Тем более, что Тогону нужен только повод, чтобы избавиться от опостылевшей жены.
   Внезапно мне показалось, что кто-то следит за мной. Я осмотрелась, сад с черными искривленными деревьями стал казаться мне угрожающим.
   Поскорее я отправилась отсюда восвояси. Но не во дворец Танашири. Уже вечерело, и у меня появился план, как остановить квалдовство.
   Для этого необходим был Тан Ке Ши. По моему мнению только он мог повлиять на сестру. И еще я знала то, что Тан Ке Ши никто не слушает. Отец считал его тупицей и не доверял ему. Из-за вспыльчивости и неуверенности в себе с Тан Ке Ши мало кто считался. И никто не мог рассмотреть, что частенько он был прав в своих догадках. Страх, который он испытывал перед отцом, сделал его наблюдательным, и он мог с легкостью понимать, когда люди лгут. Обмануть его было не просто. С ним всегда надо было быть настороже. Потому обычно я старалась держаться от него подальше. Сама не знаю как он пока что не раскрыл мой обман. Возможно, потому что он был слишком дерзок. Я думаю, что с Тан Ке Ши стоит вести себя как можно более уверенно, ставя его в неожиданные ситуации, так что бы у него не хватило времени подумать о том кто я на самом деле. Поэтому обычно мы встречались в самых экстренных случаях. Как и в этот раз.
   Подружилась с ним я тоже не просто так. Если он садюга по натуре, то некий враг, который ему сопротивляется, пусть даже и мужчина неизменно вызовет у него интерес. Именно таким образом он и раскрыл Сон Нян. Думаю, что он испытал к ней сексуальное желание, и так как это было ново для него и возможно дико само по себе, он хотел понять отчего это и, приглядевшись, получше понял, что Сон Нян - девушка. Я же не собиралась дать ему такой возможности. Находясь в положении его маленького друга, насмешливого брательника, я стану удерживать его поползновения в мою сторону. Вряд ли он захочет меня в таком качестве.
   Тан Ке Ши являлся главой ночной стражи во дворце, а значит он скоро должен прибыть во дворец. Я ждала его неподалеку от центральных ворот, нетерпеливо меряя шагами деревянную террасу на наблюдательном посту.
   Наконец ворота открылись и появился всадник. Странно, но сегодня Тан Ке Ши был один. Обычно я не видела его без Талахая.
   Отдав распоряжения, Тан Ке Ши спешился и только хотел отправиться в свои помещения, как я выбежала ему навстречу.
   - Господин Тан Ке Ши! Господин генерал! - я подбежала и склонила голову в поклоне.
   Тан Ке Ши обеспокоенно взглянул на меня.
   - Мату, что ты тут делаешь? Что -то случилось у Ее Величества? Это она тебя прислала?
   - Нет, господин генерал. Но кое-что и вправду случилось, мне надо поговорить с вами.
   - Так говори!
   Я подняла голову и поиграла бровями. Тан Ке Ши недоуменно посмотрел на меня, склонив голову набок.
   - Это секретная информация, - процедила я сквозь зубы.
   Тан Ке Ши состроил серьезное лицо и махнул мне рукой, чтобы я следовала за ним.
   Мы укрылись в помещении для гвардейцев, небольшой комнате с низким столом, устланным желтым шелком.
   - Что у тебя, выкладывай, - Тан Ке Ши встал напротив меня, на его лице беспокойство сменилось любопытством.
   Только сейчас я поняла, что из-за волнительных мыслей, овладевших мной, я напрочь забыла подготовиться к разговору.
   - Господин Тан Ке Ши, ваша сестра, то есть, Ее Величество императрица... хочет прибегнуть к весьма ужасному способу...
   - О чем идет речь? - генерал тут же выпучил глаза по своей привычке.
   - Подождите, господин Тан Ке Ши, обещайте что выслушаете меня и будете действовать как я скажу.
   Тан Ке Ши издал нервный смешок.
   - Мне ли раздавать такие обещания?
   Он приблизился и с каким-то подозрительным взглядом уставился на мою шею. Я втянула шею в плечи и скроила самую уродливую гримасу, на которую была способна.
   - Простите, тогда все равно слушайте. Кроме вас некому помочь императрице.
   - Долго ты намерен испытывать мое терпение? - он отступил на шаг.
   - Нет, что вы. Императрица хочет убить Сон Нян.
   - Опять?! Но я же сказал ей, что лучше сам этим займусь.
   - Вот именно. Дело в том, что сейчас она пошла на крайние меры. Ее Величество хочет применить колдовство. Заклятье собаки, чтобы убить фрейлину Ки.
   - Заклятье собаки? - скривился Тан Ке Ши.
   - Да-да, знаете о таком?
   - Нет.
   - Императрица хочет обратиться к ведьме, чтобы вызвать демона и все такое. Это навроде проклятья.
   - Проклятья? - опять повторил мои слова Тан Ке Ши.
   - Да!
   Генерал еще раз скривил губы.
   - И что?
   - Как что! Проклятье падет на императрицу, вернется к ней, если что-то пойдет не так.
   Тан Ке Ши вдруг прыснул со смеху, взирая на мое обеспокоенное лицо.
   - Чего? Почему вы смеетесь, господин генерал?
   - Ну мне смешно просто. Мату, я не суеверен.
   - Ах, - я растерянно посмотрела ему прямо в лицо, - но как же, вы не верите в проклятье?
   - Нет.
   - Божечки, - я схватилась за лоб и развернулась на 180 градусов.
   Мне и в голову не могло прийти, что я столкнусь со скептицизмом в XIV веке со стороны такого человека как Тан Ке Ши.
   - Ты хотя бы... - я резко повернулась и тут же замолкла. На эмоциях я чуть не обратилась к Тан Ке Ши на ты. Все привычка из современной жизни. Когда я бываю с собой наедине, то называю всех здесь по кличкам и на ты.
   Тан Ке Ши приподнял брови.
   - Мы вроде не настолько друзья, евнух.
   Я опять отвернулась. Самое главное избежать споров с Тан Ке Ши. Не давай ему повода думать о тебе в другом ключе кроме как о надоедливом евнухе. Так, кажется, я придумала, чем пронять эту машину скептицизма. Вновь обернувшись, я зашла с другого края.
   - Господин Тан Ке Ши, но вы ведь понимаете, что если вскроется, что императрица занимается черным колдовством, то ее лишат титула, и могут случиться вещи и похуже. Ее казнят.
   - Не смей так говорить! - тут же вспылил Тан Ке Ши, на его лице мгновенно отпечатался страх.
   - Я говорю правду. Господин Тан Ке Ши, если вы не верите в проклятье и демонов, то я вам практически объясню, каким образом проклятье вернется. Если Сон Нян и ее ребенок пострадают от колдовства, то начнется расследование, и вы, зная безжалостность фрейлины Ки, будьте уверены, что она докопается до правды и она выйдет на Ее Величество. Месть будет страшна. Императрицу ждет смерть от руки Сон Нян.
   - Нет! - яростно вскричал Тан Ке Ши, - я не позволю этой твари уничтожить мою сестру, я лично ее убью.
   - Остыньте, - я похлопала его по предплечью, - остановите лучше свою сестру. Не стоит прибегать к такому опасному методу.
   Тан Ке Ши безумным взглядом посмотрел на меня, несколько раз глубоко вздохнул и сказал.
   - Точно, я поговорю с императрицей. Пошли сейчас к ней. Я смогу ее успокоить.
   - Заметано, - улыбнулась я, - я рад, что не обманулся в вашем благоразумии, господин Тан Ке Ши.
   Он рассеянно кивнул. И мы отправились во дворец императрицы. Тьма уже опустилась на землю. Луны и звезд почти не было видно. И хотя мороза не было, накрапывал мелкий дождь, мое тело знобило. В голове всплывали страшные картинки моей смерти, и я не знала отчего сейчас это так ярко вернулось. Нервы были на пределе и мне чудилось, что кто-то по пятам идет за мной. Я слышала шуршащие шаги позади, горячее дыхание, заставляющее волосы на голове шевелиться и будто бы тихий смех. Мою душу объял ужас. Я старалась сдерживаться как могла, но страх не отступал.
   Нервно оглядываясь, я бежала рядом с Тан Ке Ши, черпая в его обществе уверенность в том, что мой страх всего лишь иллюзия.
   - Что там? - Тан Ке Ши резко встал и оглянулся.
   Я уткнулась носом в его спину. Сегодня он был не в доспехах, а в оранжево-лазоревых халатах, красиво оттеняющих его лицо. Вообще, Тан Ке Ши был модником по тем временам. В ушах сережки, косичка на бритой голове украшена лентами и драгоценными заколками, а на шее бусы из крупных голубых камней.
   - Что там? - я отпрянула и оглянулась.
   - Ты постоянно оглядываешься назад, - нюхая воздух словно лисица пояснил Тан Ке Ши.
   - Аааа, не знаю, послышалось.
   - Что?
   - Что кто-то идет за нами.
   Тан Ке Ши помолчал.
   - Мне тоже так показалось.
   От этого мне стало только страшнее. Я сглотнула слюну.
   - Боже, Боже, Господи, пусть это будут просто глюки.
   - Там никого нет, - медленно произнес Тан Ке Ши, но уверенности в его голосе не было.
   Мне очень хотелось почувствовать сейчас живое человеческое тепло, но схватить генерала за руку я не решилась.
   - Давайте поторопимся. - сказала я, желая словно ребенок хотя бы скорее оказаться в освещенном помещении.
   - Да, поторопимся.
   Мы вновь быстро пошли и вскоре оказались в покоях императрицы. Слуги, завидев нас, пришли в неописуемый переполох и долго докладывали о прибытии Тан Ке Ши.
   Наконец, вышла одна из служанок и виновато пояснила, что императрица тайно покинула дворец, отправившись в город.
   - Она пошла к колдунье! - озвучила я то, что мы оба поняли.
   Тан Ке Ши кивнул.
   - Необходимо ее остановить, - тут же взмолилась я, - она недавно пошла, отправимся же за ней.
   - Танашири разозлится, - неуверенно ответил Тан Ке Ши, - возможно, лучше будет подождать ее здесь.
   - Ах, господин Тан Ке Ши, разве вы не чувствуете, что может случиться беда? Прошу, доверьтесь мне, вы должны прямо сейчас пойти и разыскать Ее Величество.
   Тан Ке Ши колебался. Видимо, он не считал, что дело срочное.
   - Я не могу покинуть пост ночью, - ответил наконец он.
   Я прикусила губу.
   - Я покажу вам потайной ход?
   - Что? Ты откуда знаешь? - вскинулся генерал.
   - Императрица скорее всего ушла через него.
   - Каким это образом?
   - Пойдемте нагоним ее! Если пойдем через подземный ход, то никто не узнает, что вас не было какое-то время.
   - А так это тот ход, которым ты ходил, тогда...
   Я кивнула, грустно улыбнувшись.
   - Так и быть,идем, - согласился Тан Ке Ши.
   Мы вышли из дворца императрицы и проследовали к крепостной стене, где и скрывался подземный ход.
   Я показала, как туда входить и мы спустились по ступенькам вниз. В суматохе мы забыли прихватить с собой факел, а темнота внизу была хоть глаз выколи.
   - Не беспокойтесь, - сказала я, застыв, - надо только идти прямо и мы выйдем к другому выходу, там тоже будет ступеньки.
   - Вернемся за факелом, - глухо ответил Тан Ке Ши.
   - Пожалуй, так будет лучше, - отозвалась я.
   Неловко развернувшись в темноте, ощущая нарастающую тревогу, я сделала шаг вперед. Но ступенек впереди не было.
   - Что за черт, - я вытянула руки перед собой и медленно продвинулась еще на пару шагов, но не наткнулась на ступеньки, по которым мы только что спустились.
   - Господин Тан Ке Ши! - позвала я.
   - Мату! - довольно громко отозвался он, - где ты?
   - Я здесь, а вы, вы где?
   - Я не найду ступеньки, - воскликнул Тан Ке Ши.
   - Я тоже!
   В панике я закружилась на месте, стараясь ногами и руками нащупать ступени, но везде меня встречали лишь холодные объятия темноты.
   - Ничего не понимаю, - бормотала я, - где я, что происходит?
   Страх подкатил к горлу, я окончательно запуталась и, не сдерживая себя, металась из стороны в сторону, пока наконец не натолкнулась на что-то холодное. С криком я отпрянула.
   - Аа! что это?
   - Проклятье! что это? - закричал так же Тан Ке Ши в ответ.
   Услышав его голос, я заголосила.
   - Господин Тан Ке Ши, где вы? Подойдите ко мне.
   - Где ты, Мату, я ничего не вижу!
   Я поспешила на голос и буквально влетела в его тело через пару мгновений. Обхватив его талию, я радостно сообщила.
   - Господин Тан Ке Ши! Это вы!
   - Да, не думал, что буду так рад нашей встрече, - выдохнул он, - ничего не пойму, почему я не могу найти выход.
   -Давайте вместе попытаемся. Это мы просто запутались в темноте. Этот ход не очень широкий и имеет всего один коридор с обоих сторон лестницы, ведущие наверх. Мы находимся где-то поблизости от того входа, что ведет во дворец. Нащупаем стену, хорошо?
   - Да, - согласился Тан Ке Ши, также крепко сжимающий мои плечи.
   Я отлипла от него, нащупала его ладонь и крепко сжала ее.
   - Будем держаться за руки, чтобы опять не потеряться.
   - Ага, кхм, - Тан Ке Ши откашлялся. Видимо, такое с ним случается впервые.
   - Итак, идем, - предложил он и сделал шаг вперед. Я за ним, вытянув вперед свободную руку. Вскоре мы врезались в стену. Ощупав ее, мы нашли что она каменная и холодная.
   - Идем вдоль стены, - предложила я очевидное.
   - Да, - ответил он эхом.
   Касаясь стены, мы преодолели некоторое расстояние, причем довольно большое, по моим подсчетам мы могли бы уже и весь коридор пересечь, но этого не случилось. Стена вдруг сделала поворот, этого раньше не было.
   - Мату, Мату, что это? - забеспокоился Тан Ке Ши.
   - Я не знаю, этого не было, я ничего не пойму, - я сильнее сжала ладонь Тан Ке Ши. Он в ответ сжал мои пальцы так, что они хрустнули. Я вырвала руку.
   - Что вы делаете, больно!
   И тут же замолчала.
   - Что происходит? Почему мы не можем выбраться? - неожиданно закричал Тан Ке Ши.
   К горлу подступили рыдания, мне было очень страшно, и я сама ничего не понимала.
   - Я не знаю, как вы не поймете, господин Тан Ке Ши! Я не понимаю где мы! Из-за этой темноты.
   - В подземном ходе были ответвления? - таким же злым тоном спросил он.
   - Нет! - с обидой выкрикнула я и тут же задумалась, - не знаю...я не знаю. Такое возможно? Как вы думаете? Когда я был здесь в прошлый раз, то просто пробежал от одного выхода по прямой до другого. Я не смотрел по сторонам. Может, мы просто не туда завернули?
   - Но как это возможно если мы никуда не сворачивали изначально! - Тан Ке Ши зарычал точно лев, - как же? Я не помню, чтобы мы сворачивали. Это ты завел меня непонятно куда!
   Мы стояли, должно быть, напротив друг друга, и я совершенно не ожидала того, что в темноте Тан Ке Ши схватит меня за плечи и встряхнет. Его пальцы словно железные когти впились в кожу через одежду.
   - Что ты натворил, мелкий гаденыш, хочешь убить меня здесь? Это ловушка! Ты, тварь, еще пожалеешь, что так поступил, сейчас я сам убью тебя!
   Я всерьез испугалась и затараторила оправдания, которые он едва ли слышал.
   - Отпустите! Я этого не делал! Я сам заблудился!
   - Убить меня вздумал! - свирепо закричал Тан Ке Ши и вдруг боль обожгла живот, он ударил меня кулаком.
   Вместо страха мной вдруг овладела дикая ярость. Я вырвалась из его рук, и с размаху врезала Тан Ке Ши кулаком в грудь, а потом еще раз и еще раз. Кажется, я даже залепила ему пощечину.
   - Ах ты падаль! Сейчас я покажу тебе искусство банди зо! - заорала я.
   Нащупав его плечи, я схватилась за них и двинула ему коленом в пах.
   Тан Ке Ши застонал и видимо по звуку упал на колени.
   - Ах ты ж...- сдавлено завыл он, - беги, тварь, сейчас я вырву тебе все, что не отрезано...
   Я собиралась так и поступить, но Тан Ке Ши схватил меня за подол халата и потянул на себя. Я свалилась ему грудью на голову, а потом что есть силы принялась вырываться, пока не упала на колени прямо напротив него.
   Он схватил меня за горло.
   - Стойте! Стойте! - закричала я, глотая слезы. - остановитесь, господин Тан Ке Ши. Это же я, Мату, ваш старший брат! Мы ж побратались, забыли?!
   - Что?- его руки застыли на моем горле.
   - Это я, Мату, - медленно повторила я, - прошу успокойтесь, придите в себя. Банзай, помните.
   - Банзай?
   - Да, банзай, я, ваш брат Талахай и вы, помните тот день? И мы идем спасать вашу сестру Танашири, а я Мату - евнух.
   Для надежности я подняла руки и аккуратно нащупала ими лицо Тан Ке Ши. Я положила ладони на его щеки.
   - Это я, Мату, что ж вы меня бьете...
   Я потрепала его по щекам как маленького ребенка и тихонько рассмеялся. Тан Ке Ши резко выдохнул и убрал руки с моего горла.
   - По-моему, мы свернули в какой-то потайной ход и заблудились, - сказал он уставшим голосом.
   - Да, хотя я и не помню как это произошло. С самого начала мы впали в панику и пошли сюда, даже не захватив факел и теперь мы без источника света непонятно где.
   - Это ты сюда меня заманил.
   - Неправда!
   - Я ведь сказал, подождем императрицу во дворце, а ты потянул меня в это подземный ход.
   - Давайте не будем ссориться. Хватит и того что мы подрались.
   Я невольно прыснула со смеха.
   - Что смешного? - возмутился Тан Ке Ши.
   - Ну я впервые дерусь, - пояснила я.
   Он, помедлив, спросил:
   - С генералом?
   - Вообще.
   - Я бы в другое время тебя убил бы, - кротко заявил он.
   - Ох, господин Тан Ке Ши, какой вы, однако, милый.
   Он еще раз удивленно хмыкнул.
   - Слушайте, давайте выбираться и оставим эту нелепую драку в этих стенах, притворимся что этого не было, - предложила я.
   - Да нет, я не забуду такое, - ответил Тан Ке Ши, - ты меня вроде завалил, хах!
   - Ха-ха, - я рассмеялась.
   Взявшись за руки, мы встали.
   - У тебя ладонь такая маленькая, - перебирая мои пальцы, заметил Тан Ке Ши.
   - Я еще ребенок! - ответила я, - давайте нащупаем ближайшую стену и просто пойдем вдоль нее, куда-нибудь она выведет нас.
   - Угу.
   Мы так и поступили, но чем дальше шли вдоль стены, тем больше поворотов она делала. Вскорости мы набрели на тупик, оказавшись в трех стенах. Тогда мы двинулись вдоль другой стены, пока не оказались по ощущениям опять в тупике. Со всех сторон нас окружали стены. И чем дальше мы шли, тем сильнее все это напоминало лабиринт. Длинные коридоры, тупики и более ничего. Быть может, нам казалось так из-за абсолютной непроницаемой темноты.
   - Мы в лабиринте. - Тан Ке Ши остановился, я чувствовала его пульс, бьющийся в ладони.
   - Откуда здесь лабиринт? - в ужасе спросила я.
   - Я не знаю, но мы заблудились! Мы здесь умрем! Кругом темнота и стены.
   Стоя даже совершенно рядом, мы не могли увидеть глаз друг друга. Сколько бы мы не провели в подземелье времени светлее не становилось, так что я не могла различать даже силуэтов.
   - Откуда под дворцом лабиринт? - еще раз спросила я.
   - Не знаю, но я и понятия не имею что здесь может скрываться. Может, его евнухи сделали или какой-нибудь из проклятых ханьских императоров.
   - Знаете, давайте успокоимся, досчитаем до десяти и сделаем глубокий вздох. Представим, что мы просто идем по темному коридору. Как ночью встаешь и пробираешься по всему дому, там бывает так же темно.
   - Зачем это ночью пробираться куда-то? - поинтересовался Тан Ке Ши.
   - Да просто так! Знаете, какая у меня тактика. Я ведь никогда толком не полагаюсь на зрение. потому как я очень рассеян. Так вот, если ищешь что-то, то лучше искать на ощупь, так как глаза могут обмануть, а руки-то никогда!
   - Что за чушь...
   - Поэтому вытянем вперед руки, выберем одну стену и будем идти все время вдоль нее. Кажется, так и поступают в лабиринтах, всегда держатся правой стороны.
   - Мы уже это пробовали.
   - Нет, в прошлый раз мы беспорядочно метались от стены к стене.
   - Ааар, - прорычал Тан Ке Ши, - ты меня утомляешь! Давай попробуем.
   Мы вновь взялись за руки и, выбрав стену, пошли на ощупь. В этот раз я решила идти впереди. В голову стали приходить мысли, что если бы сейчас здесь был Тал Тал, то он обязательно выдал бы какую-нибудь заумную мысль о правилах построения лабиринта и алгоритмах его прохождения. Наверняка, он бы никогда не запаниковал и уж точно не учинил бы драку как мы с Тан Ке Ши.
   Что и говорить, если бы Тал Тал был здесь, мы бы уже наверно выбрались.
   Внезапно мои руки провалились в пустоту, от неожиданности, я подалась вперед, увлекая за собой Тан Ке Ши и мы кучей свалились на пол. Тан Ке Ши упал на мою спину. Я поспешно стряхнула его. Под руками был земляной холодной пол, кругом та же тьма. Я села на землю. Тан Ке Ши тоже сел сбоку от меня, его колено и плечо касались меня.
   - Ну что, - глухо сказал он.
   - Это еще не конец, попробуем снова, - ответила я.
   - Слышу в твоем голосе страх.
   - А вам не страшно?
   - Я никогда не обращал внимания раньше, но твой голос такой тонкий, писклявый как у девицы.
   Я хрипло откашлялась, внутреннее похролодев.
   - Господин Тан Ке Ши, мне и так больно говорить о том, что я евнух, а вы все время напоминаете. У меня даже голос не успел сломаться.
   - Это потому ты двинул меня по...
   - По хуяку?
   - Но ты ударил меня не в хуяк, а скорее в другое место.
   - Я целился в хуяк, поверьте мне, - прыснула я, - ну простите, что ударил вас, иначе вы бы меня убили. Я правда не хотел вас бить. Только не вас по крайней мере.
   - Не меня? Что это значит?
   - Что я никогда бы не желал ударить именно вас.
   - Это еще почему?
   - Потому что я люблю вас, - дурашливо протянула я.
   - Вот дурак! Вставай, попробуем опять искать выхода. Мы же не можем просто так сесть и умереть. На этот раз я пойду впереди.
   - Только не повторяйте мою ошибку, всегда двигайтесь по одной стороне. Рано или поздно мы выберемся.
   - Но мы ведь потеряли предыдущую стену.
   - Начнем все заново.
   Мы вновь отправились в путь. Я совершенно потеряла ход событий, позволив Тан Ке Ши вести меня, в это время мысленно прокручивала все известные мне данные о лабиринтах. Лабиринт фавна, нет, причем тут это. Лабиринт минотавра. Кажется, Тэсей использовал нить Ариадны, чтобы пройти его. Если бы у нас был с собой клубок или что-то достаточно длинное. но ничего такого. Может, стоить оставлять какие-то знаки, в местах где мы уже были. Но и это невозможно в такой кромешной тьме.
   В какой-то момент я почувствовала усталость от безысходной ходьбы. Возможно, мы преодолели огромное расстояние, а, возможно, просто кружили на одном месте, которого даже увидеть не могли.
   Тан Ке Ши, словно почувствовав, мое состояние остановился. Он бросил мою руку и с яростным криком ударил о стену мечом, несколько искр испуганно взметнулись в воздухе. Но и это не помогло нам увидеть окружающую обстановку.
   - Это ловушка, тюрьма, погибель! - отчаянно произнес Тан Ке Ши.
   Я уже не могла винить его в такой панике, так как ощущала тоже самое.
   - Сколько часов прошло как мы тут? - спросила я.
   - Не знаю, я и не считал, я давно потерял ход времени. кажется, много прошло часов, ах, - он тяжко вздохнул.
   Я прижалась спиной к стене и села на пол, было не очень холодно, учитывая, что мы были тепло одеты.
   - Сил более нет идти, я уже понял, что мы опять потерялись. Мы ведь сто раз уже свернули справа налево, - устало произнесла я.
   Тан Ке Ши неопределенно хмыкнул. Он положил ладонь мне на голову, определяя где я и опустился рядом. Мы сидели, прижавшись друг к другу, будто боялись потеряться.
   - Неужели я так и умру, - неожиданно сказал Тан Ке Ши.
   Эти слова словно парализовали меня.
   - Не может быть, мы найдем выход! - попыталась ободрить я его.
   - Это же невозможно. Это же такая ловушка, лабиринт в полной темноте. Одного не пойму как мы здесь оказались, - Тан Ке Ши говорил не то, что спокойно, а скорее обреченно.
   Я также думала об этом. И почему-то меня мучила мысль, что кто-то загнал нас в эту ловушку. Но кто? Красноглазый демон. Конечно, я хотела помешать ему. Тогда если демонические силы препятствуют нам, то есть ли вообще шансы выбраться. Я тяжко вздохнула и судорожно нащупала и схватила ладонь Тан Ке Ши.
   - Что ты делаешь? - нервно спросил он.
   - Страшно.
   Он прерывисто вздохнул.
   - Давай попробуем еще раз.
   Я кивнула несколько раз, потом поняла, что он не мог этого видеть.
   - Да, еще разок.
   Тан Ке Ши встал, подняв меня за руку.
   - Теперь что? - спросил он.
   Его ладонь все еще была теплой и казалось полной сил в отличие от моей совсем холодной.
   - Что теперь? - переспросила я.
   - Есть еще какая-то тактика?
   - Я не знаю никаких, я же вам не Тал Тал.
   - Аах, - Танн Ке Ши издал смешок, - намекаешь, что этот умник что-нибудь бы придумал.
   - Да какая разница, здесь только я и вы, думали ли вы когда-нибудь умереть в такой компании?
   - Нет, я еще не собираюсь умирать.
   - Вам всегда не доставало оптимизма.
   - Это чего такого? - настороженно спросил Тан Ке Ши, подозревая, что я его оскорбляю.
   - Ну это счастливого и юмористического взгляда на жизнь.
   - Так значит, у тебя полно этого как его оптимизма. Ты находишь в себе силы шутить в неподходящие моменты.
   - В этом весь секрет. Нужно шутить в неподходящие моменты и вставлять свои комментарии, когда не просят.
   - Ты правда дурак, Мату.
   Мне показалось, что он улыбнулся.
   Так как никакой умной тактики у нас не было, то
   мы шли еще долго, кружась, перемещаясь от одной стены к другой, то врезаясь в тупики, то проваливаясь в пустоты, то и дело останавливаясь и передыхая. Иногда мы подолгу молча шли, обессилено переставляя ноги, боясь теперь только одного - потерять друг друга в этой всепоглощающей тьме. Временами я усиленно молилась, призывая Бога спасти нас. Или же думала о Минамота и Тайра, посылая им мысленный сигнал, как моим ангелам-хранителям. Я сжимала крестик, который они дали мне, в слепой надежде отыскать там тайную кнопку с какой-нибудь спасительной функцией.
   Но ничего не происходило. Со временем меня стала мучить жажда и голод. Усталость стала невыносимой. Я больше не могла идти. Возможно, прошли сутки или больше с того времени как мы опустились вниз. А может и несколько часов. Я потеряла всякую надежду, я упала на землю. Тан Ке Ши поднял меня и подтащил к стене. Мы сели, вновь облокотившись друг на друга. Я уткнулась носом ему в плечо. Тан Ке Ши был намного выше и сильнее меня, но кажется и он исчерпал свой запас жизненной энергии. Бессмысленные кружения по лабиринту полностью вымотали нас.
   - Кажется, это все? - тихо спросила я.
   Тан Ке Ши устало вздохнул. Мы сидели в тишине, и я слышала его сбивчивое дыхание.
   - Хоть вы и не поверите мне, - вновь заговорила я, - а это демоны смеются над нами, они сбили нас с пути, чтобы мы не могли помешать императрице Танашири призвать их сюда.
   - Какое это теперь имеет значение. Я умру как трус. Никто не узнает о том, что я здесь. Что подумает отец? - отчаянно спросил Тан Ке Ши.
   Как ни странно я понимала его. Сама недавно думала о том же.
   - Господин Тан Ке Ши, господин канцлер не подумает, что вы умерли как трус. Думаю, он будет переживать о вашей пропаже. И Талахай и Танашири. Я думаю все будут страдать о вашем исчезновении.
   - А некоторые и обрадуются.
   - Но это лучше, чем никто не заметит вашего отсутствия как в моем случае. В этом мире... ни в одном из миров нет бы людей, которые стали бы скучать по мне...
   - Со мной также.
   - Это неправда. У вас есть семья, брат и сестра и отец. А можно я спрошу, я всегда хотел это знать, но не решался спросить.
   - Что?
   - Ваша мать. Какая она? что с ней?
   - Она умерла, - быстро ответил он.
   - Давно?
   - Да, когда мы были еще маленькие.
   - Вы, наверно, похожи на нее, - сказала я.
   - С чего ты взял, ты ее никогда не видел.
   - Но вы не похожи на господина канцлера.
   Тан Ке Ши напрягся.
   - Да я не похож на отца совсем.
   - Это и хорошо. Я не хочу сказать, что он плохой. Но просто вы другой. У вас чуткое сердце.
   - Что? - с присвистом усмехнулся Тан Ке Ши.
   - Это правда, - улыбнулась я в темноте, - вы милый.
   - Разве ты не считаешь меня отвратительным?
   - Нет.
   - Мой отец не любит меня. Потому что я никудышный сын. Я никак не могу оправдать его надежд. И теперь я умру такой глупой смертью. Может, мне лучше было бы умереть от его руки тогда. Или в любой другой день.
   - Господин Тан Ке Ши, это было бы не лучше, поверьте мне. ваша душа не смогла бы упокоиться, если бы вы погибли столь несправедливой смертью. Я не знаю отчего господин канцлер не ценит вас, вы ведь умный малый и у вас доброе и смелое сердце, даже не возражайте мне. Вы так преданно заботитесь о сестре и брате, так печетесь о благе семьи. Это не может не тронуть.
   - Еще когда я был маленьким мне доставалось от отца, - Тан Ке Ши живо откликнулся на мои слова, спеша выложить то, что было на душе, - он хотел вырастить из меня такого же воина и политика как и он. Но отчего-то у меня все выходило хуже чем у него. Никогда он не был доволен моими успехами. Он считал меня тупицей и трусом.
   - Значит, ваша мать умерла и не было человека, что утешил бы вас и сказал что это не так?
   - В общем да, мои воспоминания о ней почти стерлись. У отца есть другая жена, но и с ней мы мало общались. Моя мать...кажется, ее убили. Мне всегда самому приходилось оберегать младших. Отец любит Танашири и балует ее. А нас с Талахаем отец воспитывал как и полагается мужчинам. Но я не хотел, чтобы Талахай пострадал. Он иногда плохо соображает.
   Тан Ке Ши усмехнулся. Из его откровений я поняла, что он более не видит выхода. Это осознание все еще тоскливо сжимало сердце, и душа трепетала при мысли о том, что мы вот так погибнем. Но тело уже отказывалось слушаться. Еще чуть-чуть и я просто засну.
   - Давай еще отдохнем, - прошептал Тан Ке Ши.
   Его голос потонул в сонной тишине. Я провалилась в горячечное забытье. Жажда мучила даже тогда, не давая отключиться от ужасной реальности. Во сне я видела, как мы шли и шли по лабиринту, а потом обессилено падали на пол.
   В какой-то момент я проснулась, меня бил озноб, хотя ладони и лоб вспотели. Что-то не так. Тан Ке Ши. Его не было рядом. В панике я часто-часто задышала, едва сдерживая рыдания. Руками я обшаривала стены и пол рядом, в надежде отыскать генерала.
   - Господин генерал, где вы? Господин Тан Ке Ши!
   Вдруг совсем рядом раздалось сонное бормотание.
   - Мату, Мату, где ты?
   - Где вы?
   Я протянула вперед руки, и наткнулась на Тан Ке Ши.
   - Я просто лег рядом, я уснул, - пояснил он слабым голосом.
   - Не уходите далеко.
   - Я и не помню, как лег, - оправдался он.
   - Что нам теперь делать?
   - Идем дальше, возьми это, - Тан Ке Ши нашел мою ладонь и вложил в нее маленький плоский камешек.
   - Что это?
   - Это с моих бус, засунь его под язык, его надо рассасывать как конфету.
   - Что? Что это? Зачем? Это же просто камень.
   - Это поможет сдерживать жажду какое-то время. Слюна будет выделяться.
   - А вы?
   - У меня есть такой. Послушай, Мату, на этот раз мы отправляемся в последний поход. Если сейчас нам не удастся найти выход, то почти наверняка мы умрем.
   Я решительно засунула камешек под язык. И взявшись за руки, мы отправились вновь на борьбу с каменной пустотой. Как нам обоим казалось шли вторые сутки нашего заточения. И состояние организма все ухудшалось. Мы уже не могли идти быстро, часто останавливались. И мозг мой совсем не понимал, куда мы идем. Я понимала, что такой подход совершенно не помогает нам. И в голове все чаще крутились мысли о том, что выхода и не существует.
   Еще один раз мы легли спать прямо на пол, практически упали. Я прижалась спиной к стене, вытянув ноги. Тан Ке Ши лег напротив, и до моего лица доносилось его горячее дыхание. Камешек во рту уже не помогал, но я продолжала держаться за него как за спасательный круг.
   - Мату, - Тан Ке Ши осторожно протянул руку и коснулся моих ладоней, лежавших у груди.
   - Что?
   - Ты говорил мы бы могли стать друзьями.
   - Да, так и есть.
   - Ты когда-нибудь испытывал чувства...
   - Чувства? Какие чувства?
   - Нет, ничего.
   - Нет, скажите.
   - Ты ведь такой юный, ты влюблялся когда-нибудь?
   - А вы можно подумать старый, сколько вам лет?
   - Двадцать семь.
   Я прикинула, что на самом деле Тан Ке Ши старше меня всего на два года.
   - Что ж, мне пятнадцать, - с улыбкой соврала я, - но нет, я никогда не влюблялся по-настоящему. А почему вы спрашиваете? Хотите рассказать мне о своей любви к Сон Нян?
   - Нет.
   - Да бросьте, вы мне уже рассказали свою биографию. Как вы там лисиц мучили.
   - Я их не мучил, а приручал.
   - Весьма садистскими методами.
   - Дикие животные не понимают другого метода.
   - Это вы не понимаете.
   Тан Ке Ши вдруг придвинулся. Я нервно сглотнула слюну от камешка и вытянула руки вперед, упершись ими в грудь генерала. Мое сердце неистово забилось от страха.
   - Я уже поспал, идем!
   Я поспешно встала, и в суматохе горячие сухие губы Тан Ке Ши скользнули по моей щеке, так как он тоже сел. Но при этом не отодвинулся.
   - Давай лучше поспим, наберемся сил, а потом пойдем, - произнес он.
   - Я не очень хочу.
   - Слушай меня, - приказным тоном велел он, потом схватил меня за руку и повалил на пол. Я замерла. Тан Ке Ши прилег совсем рядом, продолжая сжимать мое запястье. От его тела веяло жаром.
   - Жарко, - я попыталась отодвинуться ближе к стене.
   - Чего ты боишься? - насмешливо спросил он.
   - Я не боюсь.
   - А сердце так и скачет, - он сильнее сжал запястье, мне стало больно, но я сдержала стон.
   Тогда Тан Ке Ши придвинулся вплотную ко мне.
   - А ну отодвиньтесь, - в панике вскрикнула я, - зачем это вы так разлеглись!
   - А тебе не нравится? - продолжал он насмехаться.
   - Нет! Я не из этих, а ну пустите меня.
   - Каких этих?
   - Я не любитель мужчин.
   - Что правда?
   Лицо Тан Ке Ши было прямо напротив моего, говорить было неудобно.
   - Прекратите это безобразие уже, - пробормотала я.
   - Если ты просишь уйду.
   - Да.
   - Насовсем?
   - Нет.
   -Ха, - Тан Ке Ши вдруг отодвинулся на приличное расстояние, - я просто попугал тебя, дурак, а ты что подумал?
   - Ничего я и не подумал, сам дурак, - еще тише добавила я.
   Тан Ке Ши не отпустил моей руки, продолжая сжимать ее крепко.
   - А ты никогда не испытывал влечения к мужчинам? - спросил он.
   - Чего? - чуть не подавилась я камнем, - нет! Нет! Закроем эту тему! А вы?
   - Ну...
   - Господи! Я спать. Не продолжайте.
   Тан Ке Ши рассмеялся. Более он ничего не говорил, и я провалилась в сон.
   Пробуждение было уже не таким радостным. Сил осталось совсем мало, я уже не чувствовала голода, только всепоглощающую жажду. Я бы не смогла встать и идти, если бы Тан Ке Ши не заставил. Бесцельно, потеряв всякую надежду, мы бродили вдоль стен.
   Но конца нашим скитаниям не предвиделось. Мы просто шли, пока не упали в очередном круглом коридоре. Ноги подкосились, я поняла, это конец. Глаза, горло, грудь саднило. Тело горело как в огне, а пальцы и ступни оставались холодными как лед.
   Единственное, что мы могли - это просто подползти друг к другу. Почувствовать тепло другого человека, а не холодную пустоту стен.
   Внезапно мне захотелось все рассказать. В прошлый раз я умирала одна. Это произошло так внезапно, но обстоятельства были в чем-то похожи. Так же точно наши тела не найдут и решат, что мы пропали без вести. Если прямо сейчас нам обоим суждено умереть мучительной смертью в этом мрачном лабиринте, то есть ли смысл молчать. Говорят, что перед смертью надо исповедаться. Так не могу ли я рассказать все Тан Ке Ши. Потому как сейчас он единственный кто был рядом.
   Я открыла рот. Говорить уже было трудно, потому что губы пересохли, и очень хотелось пить.
   - Господин Тан Ке Ши, - тихо произнесла я.
   - Да, - устало ответил он.
   - Если мы тут и умрем, хочу... хочу сказать кое-что...один секрет...
   С каждым словом я чувствовала все больший упадок сил, будто холодные стены и земляной пол, давящая пустота и мрак вытягивали жизненную энергию. Перед глазами стали расходится круги, моя голова непроизвольно соскользнула с плеча Тан Ке Ши на его колени.
   - Мату, Мату, еще рано, не умирай, - он затряс мои плечи, но я не могла подняться, тело будто одеревенело, хотя мозг все еще соображал.
   - Мату, Мату, пожалуйста, очнись, не оставляй меня одного.
   Тан Ке Ши наклонился ко мне, и я чувствовала, как его горячие слезы капали на мое лицо.
   - Прошу, прошу, не умирай вот так, я же останусь тогда один здесь. Давай умрем вместе, Мату, слышишь? - в отчаянии он поднял и прижал меня к себе, мое тело повисло в его руках как безвольная кукла.
   - Я... рр - мой голос превратился в хрип, - Тан Ке Ши, - с трудом выговорила я потрескавшимися губами.
   - Мату, Мату,
   Он бережно опустил мою голову к себе на колени.
   - Тебе надо выпить жидкости, понимаешь.
   - Нет, нет ее, - пробормотала я.
   - Да, ты прав. Возможно, тебе не дожить, но я...Понимаешь, надо выпить кровь.
   - Что? - я протестующее помотала головой, ужас вызванный этими словами придал мне сил.
   - Ковь даст какую-то силу на время.
   - Я не буду пить кровь, это противоречит моей религии, - я привстала.
   Мне стало страшно, я сейчас не видела лица Тан Ке Ши, но какая-то кровожадность чудилась в его голосе. Я похолодела.
   - Господин Тан Ке Ши, не стоит этого делать. Это плохо кончится. Этот лабиринт сводит с ума.
   - Глупости говоришь, это надежное средство, возможно, мы сможем продолжить путь.
   - Нет, я не могу.
   - А я могу.
   Послышался лязг оружия. Тан Ке Ши должно быть обнажил меч.
   Я приподнялась из последних сел.
   - Не надо, - жалобно проговорила я.
   - Мату, - рука Тан Ке Ши схватила меня за локоть, и он рванул меня на себя. Я опять упала на него.
   - Прошу, оставим эту идею. Прошу вас, Тан Ке Ши, ну пожалуйста, - взмолилась я.
   Он колебался. И я чувствовала это. Сейчас я была совсем беспомощна, и у меня не было оружия. Но даже если бы и было, то я не смогла бы сопротивляться. Я слышала, как дрожит меч в его руках. В любую минуту он мог бы просто зарезать меня, чтобы выпить мою кровь и продлить свою жизнь.
   - Я должен сделать это, - прошептал он.
   - Я...не надо, - с трудом выговорила я, не в силах пошевелиться.
   Он прерывисто вздохнул. Меч с лязгом стукнулся о пол. Тан Ке Ши пошевелился, чтобы поднять его. Я закрыла глаза. Сознание медленно уплывало, и наполовину мне было уже все равно, чтобы сейчас не произошло.
   - Хорошо, я подожду еще немного. Это значит скоро мы умрем, - донеслись до меня его слова.
   - Нет.
   - Да.
   Мы замолчали. Я осталась лежать на коленях Тан Ке Ши, всматриваясь в пустоту. Сначала он глубоко дышал, и я слышала, как он постукивает пальцами по обнаженному лезвию.
   Прошло какое-то время, и я незаметно отключилась. Внезапно на мою грудь что-то упало. Я вздрогнула и проснулась. Ощупала. Это была рука Тан Ке Ши. Я аккуратно убрала ее.
   - Господин Тан Ке Ши, - позвала я.
   Он не ответил.
   - Господин Тан Ке Ши... Тан Ке Ши, Тан Ке Ши.
   Я хотела встать, от моих усилий его тело чуть завалилось на меня. Так как его лицо было совсем близко, я смогла провести по его щеке рукой, слегка похлопав ослабевшими пальцами.
   - Тан Ке Ши, очнись.
   - Мату, - промычал он.
   - Тан Ке Ши...
   - Мату...
   Его голова безвольно повисла.
   - Тан Ке Ши! - что есть силы закричала я, пряча в этом крике всю боль, страх и отчаяние.
   В голове зазвенело, и перед глазами поплыли светлые круги. Я словно ослепла, слезы непрерывной пеленой закрыли веки. И мне чудились чьи-то голоса.
   - Кто там? Как они там оказались, разберите пол, нужно достать их, они мертвы?
   Свет становился все ослепительнее, а голоса все громче. Я с трудом смогла сосредоточиться и посмотреть наверх, откуда и вправду пробивался свет.
   - Свет, свет, господин Тан Ке Ши, очнитесь, - прошептала я.
   Откуда-то наверху с потолка светился круг, и оттуда же доносились голоса.
   - Там господин Тан Ке Ши? Он жив! Что произошло, скорее доложите канцлеру и императрице.
   В кругу света показалось лицо. Это был император.
   - Ваше Величество, - пробормотала я.
   - Там Тан Ке Ши и с ним пропавший евнух, - выкрикнул куда-то в сторону Тогон.
   - Ах, Ваше Величество, как они туда попали, - раздались многочисленные голоса, - какое счастье, что господин Тан Ке Ши жив, иначе канцлер бы всех нас убил.
   - Скорее доставайте их оттуда. Колта, ты залезешь под пол?
   - Да, Ваше Величество, оказывается, под полом церемониальной комнаты был подземный ход, хорошо, что вы услышали их крики через люк.
   - Господин Тан Ке Ши обязан мне жизнью, но я хочу знать, каким образом он оказался в подземелье и пропал на трое суток?
   - Спросим его об этом, если он жив.
   - Надеюсь, он помер. Колта, пошли туда людей вытащить его.
   - Да, Ваше Величество.
   Я растолкала Тан Ке Ши. Когда к нам через потолок, а для них через пол стали спускаться евнухи, генерал, кажется, очнулся. Они принесли с собой фонари, и мы смогли увидеть, что кругом нас окружали стены, которые действительно напоминали круговой лабиринт.
   Я и Тан Ке Ши, оказалось, были все обсыпаны каким-то порошком навроде мела, которым здесь были измазаны все стены.
   Как только к нам приблизились евнухи и хотели помочь подняться, я в последний раз взглянула в лицо Тан Ке Ши, припорошенное мелом.
   Его ресницы дрогнули, он с некоторой дикостью смотрел на меня, а я на него. И его руки вцепились в мои.
   - Слава Будде, он жив, - притворно воскликнул Колта, с ужасом зарясь на меня и шипя мне на ухо, - что происходит, Мату? Как вы тут оказались?
   - Это долгая история, Колта.
   - Обопрись на меня, а-а-а, да ты стоять не можешь, где вы были столько дней?
   - В лабиринте минотавра, мы заблудились.
   Я никак не могла встать. В то время как Тан Ке Ши поднялся, и евнухи уже помогали ему выбраться через люк в потолке. Колта поднял меня и поставил на ноги.
   - Ну что нести тебя что ли на руках? - недовольно спросил он.
   - Нет, Колта. Я, кажется, могу и сам идти.
   Я в последний раз обернулась на место, где мы столько часов просидели с Тан Ке Ши. Он забыл там свою саблю. И на ней красовались кровавые следы, припорошенные мелом. И это была не моя кровь.
  
  
  
   Толстяк Мейтрайя
  
   Дайду. Дворец Императора.
   Церемониальный зал был заполнен людьми императора и показался мне самым прекрасной из комнат, которых доводилось видеть раньше. Глаза все еще не привыкли к свету.
   Тогон удивленно взирал на люк в полу, из которого уже выбрались все евнухи. С одного бока стояла я и Колта, а с другого Тан Ке Ши и поддерживающие его люди.
   Вдруг двустворчатые двери с грохотом растворились, и в зал ворвался Талахай, а за ним, чуть отставая Танашири. И уже совсем позади них шел сам канцлер.
   Талахай заметил сначала меня, смерив встревоженным, почти бешеным взглядом покрасневших глаз. Его брови при этом разлетелись в разные стороны, а потом он обернулся на Тан Ке Ши.
   -- Брат! Брат! Ты жив!
   Евнухи почтительно расступились, и Талахай сам подхватил старшего брата.
   -- Что произошло? Где ты был? Что с тобой? Кровь, кровь... ты ранен?
   Талахай поднял запястье брата, откуда сочилась кровь.
   -- Нет, это все пустяки, воды...- прошипел Тан Ке Ши.
   -- Пить надо понемногу, -- вмешался Колта, -- у них обезвоживание, я дал каждому понемногу.
   Талахай опять посмотрел на меня, по его щекам текли крупные крокодиловы слезы. Всем своим видом он будто пытался узнать у меня, что произошло.
   -- Мы попали в подземный лабиринт, -- только и ответила я.
   Канцлер, до того равнодушно взиравший на происходящую суматоху, приблизился к императору.
   -- Это вы подстроили, Ваше Величество?
   -- Я...я...яс чего вы так решили, это неправда, -- заикаясь, Тогон, опустил взгляд и схватился за грудь, будто присутствие канцлера его душило, -- я ничего не знал.
   -- Я узнаю кто виноват и не пощажу никого, -- бросил Эль-Тимур и взглянул на Тан Ке Ши.
   В его взгляде читалось какое-то недовольство. Талахая, впрочем, это мало трогало и он, поливаясь слезами, собрался сам отнести брата к носилкам, чтобы доставить во дворец императрицы.
   Колта же велел евнухам Его Величества перенести меня в мой заброшенный домик с призраками и прислать лекаря.
   В моем домике.
   Я лежала на своей постели. Колта только отослал всех любопытствующих, что пытались из первых рук вызнать, что приключилось со мной и Тан Ке Ши.
   Сев передо мной, евнух подал мне круглую чашечку с заваренной травой и сказал пить маленькими глотками.
   -- Это для восстановления сил.
   -- Что произошло пока нас не было? -- спросила я.
   -- Удивительное дело. Никогда ранее не происходило ничего подобного, -- лицо Колты посерьезнело, что бывало у него нечасто. По большей части ему нравилось изображать из себя придурковатого евнуха Его Величества.
   -- Расскажи все поподробнее, -- попросила я, усевшись в позу лотоса. Появилось легкое головокружение.
   -- Еще в первую ночь, когда вы пропали, гвардейцы заметили, что Тан Ке Ши не вернулся на свой пост, но они никому не стали докладывать, так как решили, что генерал куда-то ушел по своему желанию. Даже утром, когда появился Баян, чтобы принять дневную стражу, он решил, что Тан Ке Ши не явился из-за своей безалаберности. Домой Тан Ке Ши также не вернулся, но там не стали бить тревогу, мало ли по каким делам мог неожиданно уехать генерал. Какое-то время вас никто не искал. Но вот во дворец приехал Тал Тал, он стал искать тебя, чтобы поговорить насчет какого-то дела, и я узнал от дамы Со, что ты не появлялся на своей службе еще с ночи. Это показалось мне странным, и я рассказал об этом Тал Талу. Он принялся узнавать, куда ты мог деться, так как подозревал, что кто-то мог убить тебя. Тогда и выяснилось, что ни тебя, ни Тан Ке Ши нет уже почти сутки. Вы словно сквозь землю провалились. Баян допросил солдат и кто-то видел, что ночью вы посетили императрицу, а после вышли от нее и дальше след терялся. Перевернули весь дворец, а когда об этом узнал канцлер, то и весь Дайду. Наваждение! Никто не видел и не слышал о вас обоих. Поднялся скандал до небес. Наверно, сам Нефритовый император слышал это. Канцлер обвинил императора в том, что он убил его сына и спрятал тело. Талахай хотел пытать и убить всю охрану и евнухов. Императрица была безутешна. Единственный, кто оставался спокоен -- это Тал Тал, ему поручили расследовать исчезновение Тан Ке Ши. Тал Талу казалось странным, что пропали вы оба.
   -- Ну и что же? К каким выводам он пришел? -- с волнением спросила я.
   -- Да в сущности ни к каким, господин Тал Тал и генерал Баян сломали голову, но не могли найти ваших следов.
   -- Как печально, а мы думали умрем в этом лабиринте. Колта, ты знаешь, откуда под дворцом лабиринт?
   -- Нет. Я ничего не знал об этом. Как вы там оказались?
   -- Пошли через потайной ход и видимо случайно свернули не туда, а потом заблудились.
   -- Хорошо, что вы пришли в место под церемониальной комнатой. Мы с императором были там, когда услышали твой крик.
   -- Благословение небес. Еще пару часов и нам бы пришел конец. Знаешь, я думал, что Тан Ке Ши убьет меня.
   Лицо Колты дрогнуло.
   -- Он бы мог. Тебе повезло, Мату.
   Я посмотрела в окно, где весна уже вошла в свои права, растопив лед и снег. За эти три дня, что нас не было, нет сомнений, что Танашири воспользовалась заклинанием собаки. Если это так, то выходит, что демоны смогли помешать мне остановить ее. Это точно была демонская ловушка. В этом я уверена.
   Интересно, что стало с Сон Нян? Подействовало ли колдовство.
   -- А мне надо пойти поискать господина Тал Тала, -- сказала я Колте.
   -- Чего его искать, он наверно здесь. Я сказал ему, что ты слишком слаб для посещений.
   -- Колта, дурак! -- я кинула в него подушкой, -- иди и позови его, а еще лучше я сам к нему выйду.
   -- Лежи уже, -- недовольно поморщился Колта, сжимая подушку в руке, но он не стал ее кидать в меня, а вышел вместе с ней.
   Я поспешно поправила волосы, мучительно осознавая, что опять выгляжу не лучшим образом. Но в коридоре уже раздавались шаги. И вскорости зашли Тал Тал, Баян и Колта.
   -- Вот, он только пришел в себя, -- заявил главный евнух, смерил Тал Тала злостным взглядом и вручил ему в руки подушку, развернулся и ушел.
   Баян удивленно посмотрел ему вслед, а Тал Тал неловко скомкал подушку в руках.
   -- Это ваше, -- наконец нашелся он, подошел и вручил мне ее.
   Я взяла подушку и небрежно бросила рядом. Тал Тал внимательно следил за моими руками, испещренными мелкими царапинами от каменных стен лабиринта.
   -- Ну что, голубчик, куда это вы с мерзавцем Тан Ке Ши пропали, на медовый месяц, что ли? -- Баян прощеголял к моей постели и уселся рядом, положив подбородк на свою саблю.
   -- Очень смешно.
   -- А я что смеюсь, -- возмутился Баян. Он был зол, как мне показалось.
   -- А вы что волновались? -- спросила я.
   -- Волновались, -- выдохнул Тал Тал, присев, -- не совсем правильное слово.
   Я не стала уточнять, сосредоточено обводя пальцем вышивку на подушке.
   -- Если бы не господин Тан Ке Ши, я бы там померла, -- заявила я.
   -- Он про тебя сказал тоже самое, -- тут же ответил Тал Тал.
   -- Да вы пара! -- стукнул Баян саблей по полу.
   -- Хватит этих ваших намеков, господин Баян, как на вас посмотреть, вы такой сводник и знаток в любовных отношениях, что я право поражаюсь, как вы не занимаете должность придворной свахи! -- выпалила я.
   -- Да коли так было бы, я уже давно бы всех переженил, -- проворчал Баян, приподняв одну бровь.
   -- Может, лучше обратимся к нашему плану, а, господин Тал Тал? Все произошедшее -- нелепое недоразумение. Я же говорила вам, что считаю, что надо подальше держаться от господина Тан Ке Ши.
   -- Но ты не только не держишься от него подальше, но также своим поведением всячески подначиваешь его на разгадку твоей тайны, -- заметил Тал Тал.
   -- Что за клевета! Не ожидала от вас эдакого, это неправда! -- я скрестила руки на груди и, насупившись, уставилась в окно.
   Баян и Тал Тал встали.
   -- Э-э-э! Куда это вы, -- обернулась я, -- давайте обсудим наш план, завтра я уже буду как огурчик, если вы конечно в курсе что это такое, а если нет, то знайте, завтра я буду как богомол! Кстати о богомолах, господин Тал Тал, надеюсь вам польстит, что я применила кое-какие из ваших приемчиков на Тан Ке Ши, я его побила, понимаете?
   -- Это скорее меня удручает, -- ответил Тал Тал, возвращаясь на свое место.
   -- А мне нравятся боевые девушки, -- развеселился Баян и также вернулся.
   -- Вы говорили, что у нас есть новый план, и обещали мне его поведать. Давайте это обсудим, -- предложила я.
   -- Хорошо, -- согласился Тал Тал, -- если ты побила Тан Ке Ши, то что вообще тебя способно остановить?
   -- Есть такие вещи, но не будем об этом.
   -- Итак, император был не в духе от того, что мы провалили задание с ильханитами. Поэтому я решил, что нам нужна новая сила, способная пошатнуть власть канцлера и далеко ходить не надо, -- приступил к делу Тал Тал.
   -- Что это?
   -- Это Белый Лотос.
   -- Аа, -- Баян в ужасе и недоумении посмотрел на Тал Тала, -- проклятые ханьцы?
   -- Стоп, стоп, стоп! Что еще за Белый Лотос? -- поинтересовалась я.
   -- Это тоталитарная ханьская секта, они подпольно собираются в Дайду и пропагандирует идеи восстания против монгольской власти. В основе их учения лежит идея о приходе Мессии, который освободит ханьцев от власти завоевателей, то есть, нас.
   -- Я не понимаю, как это вообще нам поможет! -- возмутился Баян, -- вырежем их всех?
   -- Нет, -- спокойно пояснил Тал Тал, -- наоборот мы направим их удар не на императора, а на канцлера.
   -- Чтобы они убили канцлера? -- спросила я, округлив глаза.
   -- Да, или просто нанесли ему непоправимый удар, -- ответил мне Тал Тал, -- власть Эль-Тимура опирается на деньги и армию. Я думаю, что Белый Лотос своей подрывной деятельностью лишит его и того и другого, а пока он обратит свой взор на борьбу с ними, мы улучим подходящий момент, чтобы сместить его с должности. Господин Баян, вы переманите армию на свою сторону и таким образом мы просто выставим канцлера из столицы.
   -- Отличный план! Но как мы заставим сектантов действовать по нашей указке? -- спросила я.
   -- Думаю, тебе стоит притвориться перед ними Мессией, коиго они ждут.
   -- Мне? -- я приложила руки к груди.
   -- Да.
   -- Почему мне?
   -- Потому что ты похожа на то небесное создание, что они ждут, -- безаппеляционно заявил Тал Тал.
   Баян смущенно кашлянул в кулак.
   -- Что и правда похожа? -- пробормотала я, -- я конечно не ангел, но все же...звучит как комплимент. Боже, так неожиданно, что вы это сказали.
    -- Вот его статуэтка, его зовут Мейтрайя, -- Тал Тал протянул мне маленький шелковый сверток.
   Я взяла его, внутри покоилась статуэтка из белого дерева навроде подвески на шею или пояс, изображающая белого будду. Но Мейтрайя был не такой как другие Будды. Он напоминал маленького толстого человека с огромным выпятившемся пузом и круглощеким лицом, расплывшемся в веселой улыбке.
   -- Что это? -- каменным голосом спросила я, еле сдерживая себя.
   -- Я пошел проверю кешиктан, -- Баян встал, пытаясь позорно ретироваться.
   -- Это Мейтрайя, Мессия, -- пояснил Тал Тал.
   -- Это я на него похожа? -- повысив голос, я встала на кровать, потрясая подвеской будды в одной руке и подушкой в другой.
   -- Да.
   -- Хотите сказать я толстая? У меня щеки как у хомяка, что глаз не видно? Живот вываливается из штанов?
   -- Я же говорил, это плохая идея! -- Баян продвинулся к дверям, -- уходим!
   Тал Тал растерянно застыл посреди комнаты. Тогда Баян потянул его за собой.
   -- Ну и уходите! Предатели! Уходите, уходите! -- крикнула я им вслед, кинув подушкой, которая попала Тал Талу по голове, отчего его тщательно уложенная прическа слегка растрепалась.
   Я уселась на кровать, рассматривая толстого Мейтрайю с добродушной улыбкой, взирающего на меня.
   -- Ну за что это мне, Мейтрайя? Тал Тал считает меня уродиной. Да еще и толстой. Каково это слышать?
   Я схватилась за лоб и с размаху кинулась реветь в подушки.
   Спустя три дня. Дворец Императора.
   Я полностью оправилась и смогла приступить к своей работе у императрицы. После произошедшего Танашири стала относиться ко мне только лучше. И в знак особого доверия она поручила мне присматривать за принцем Махой. Для евнуха быть воспитателем наследника -- большая честь. И хоть я и не была евнухом, и даже никогда не имела собственных детей, то для меня проводить время с маленьким ребенком в играх и заботах -- стало своеобразной отдушиной. Отчего-то я всегда умела находить общий язык с детьми, в моей прошлой жизни мне доводилось воспитывать своих племянников, а также часто сидеть с детьми подруг, поэтому это ремесло я знала идеально. Мне доставляли удовольствие нехитрые детские радости. Общение с Махой лечило мою душу, и я очень быстро привязалась к принцу.
   Однажды во время моей прогулки с принцами я услышала, что во дворец с визитом прибыл Тан Ке Ши. Мы не виделись с момента нашего спасения. Но я никак не могла вернуться во дворец и сама напроситься на встречу. Хотела ли я его увидеть? Пожалуй, что да. Что-то так сильно билось сердце, и я пришла в волнение. Мне казалось, что нас связывало теперь что-то большее. Три дня. Три дня и три ночи в этом мрачном лабиринте рука об руку, разве не сделали нас друзьями. Я часто ночами вспоминала об этом. Полная темнота теперь стала неприятна для меня и ночью я зажигала китайские фонарики. Так, лежа без сна, я иногда ощущала себя опять в этом лабиринте, засыпая, я вновь оказывалась в ловушке, и иногда думала над тем, хотел ли Тан Ке Ши тогда зарезать меня. Или же он хотел напоить меня своей кровью. Он порезал себе руку. Было ли это случайностью. Или он специально. Неужели он собирался пожертвовать собой?
   Я знала, что не стоит искать ответы на эти вопросы. Потому что все, что происходило там в темноте и надвигающемся безумстве стоит позабыть.
   Маха весело улюлюкал в колыбели. Я поставила его на ноги, уселась на траву и вытянула вперед руки, призывая его бежать ко мне в объятья. Когда принц прибегал я поднимала его на руки и мы весело смеялись.
   Набегавшись, мы сидели друг напротив друга и строили зверские рожицы, пока не пришло время обеда. Я отнесла Маху служанкам и вспомнила, что позабыла деревянные игрушки принца на лужайке в саду.
   Погода установилась на редкость теплая, и можно было ходить уже не в четырех халатах, а всего-то в трех! Подставив лицо солнцу, я совершенно забыла, что таким образом зарабатываю еще больше веснушек, которые тут явно были не в цене. Игрушки валялись там, где мы их и оставили. Какая-то особенная китайская трава уже полноправно выросла из-под земли и украшала зеленью весь сад. Я уселась на землю, подбирая игрушки, как услышала мужские голоса. Они приближались. Я запаниковала. Но не потому что я боюсь каких-то там мужчин. А потому что это был голос Тан Ке Ши. Сердце вдруг ушло в пятки, руки стали ватные. Я поняла, что не готова вот так встретиться с ним. Поэтому я зачем-то спряталась в кустах вместо того, чтобы выйти навстречу и поздороваться как полагается.
   Пока я в три погибели скорчилась, прячась за редкими кустами, к лужайке подошли Тан Ке Ши и Талахай.
   -- Брат, что с тобой не так? -- спросил Талахай, -- ты весь на взводе, отчего так переживаешь? Почему ты не захотел подойти к Мату и поговорить?
   Я в ужасе посмотрела на лица братьев. И почему они говорят обо мне, когда я невольно их подслушиваю.
   -- Понимаешь, Талахай, -- вздохнул Тан Ке Ши, нервно перебирая бусы в руках, -- когда я его увидел сегодня, как он играл с Махой, у меня все в душе перевернулось.
   -- Что? Зачем перевернулось? -- Талахай непонимающе уставился на брата.
   -- При виде него у меня все внутри переворачивается, -- Тан Ке Ши указал на свою грудь.
   Талахай выпучил глаза.
   -- Ты что это, брат, опять за свое?
   -- В смысле за свое?
   Я прикусила губы в ужасной догадке.
   -- Какой ужас! -- трагическим шепотом возвестил Талахай, -- ты опять переключился на мужчин? Тан Ке Ши, да что с тобой? Мало ли красивых женщин? Опять у тебя началось?
   -- Что ты несешь, Талахай! Когда такое было? -- не слишком уверенно возмутился Тан Ке Ши.
   -- Тогда! С шакалом, помнишь?
   -- Так ведь Сон Нян оказалась женщиной, я был прав!
   -- Не отрицай, что ты заглядываешься на молоденьких мужчин!
   -- Нет!
   -- Сначала Сон Нян, теперь Мату! Он хоть не баба?
   -- Я не заглядываюсь на мужиков, Талахай!
   -- Так ты проверил?
   -- Мату не баба, отвечаю. Он всего лишь маленький евнух.
   -- А что у вас было в лабиринте?
   -- Ничего у нас не было...
   -- А ты хотел?
   -- Тогда нет. Но как мы расстались, я все эти дни думал о нем. По ночам я чувствовал его руку в своей. Не могу забыть это. А теперь увидел его и сердце как у загнанного зверя, что же это такое, Талахай?
   -- Это конец, Тан Ке Ши! Отец тебя убьет, если узнает!
   Тан Ке Ши с глупой миной уставился на небо, а Талахай скроил трагическое лицо. Я же пыталась сдержать то ли смех, то ли слезы. Что за бред. Чувствую, скоро меня ждет театр абсурда с этим переодеванием. Вот уже Тан Ке Ши записал себя в геи. Я не могу в это поверить. В обычной жизни у меня было не так много поклонников, а тех, что существовали я отшивала собственноручно и без сожалений. Поэтому я не могла поверить, что кто-либо способен влюбиться в меня. Мужчины, ими же управляют гормоны и не более того. Не верю я в любовь, хоть убейте.
   Наконец, братья ушли, а я собрала игрушки и отправилась готовиться к вечернему чаепитию. Надо заварить травы для Махи. Я провозилась еще пару часов с ребенком, а потом уложила его спать. Теперь можно было пойти к себе и заняться своими делами. Сегодня вечером я например ждала прихода Тал Тала и Баяна, чтобы обсудить, смогли ли наши шпионы вызнать секретное место собрания Белого Лотоса.
   Я спустилась по ступенькам хода для прислуги, собираясь покинуть дворец Танашири. Оказалось, что внизу уже кто-то стоит и ждет меня. Это был Тан Ке Ши. Он сложил руки на груди и беспокойно всматривался в проходящих мимо евнухов.
   -- Э-э-э...привет, -- севшим голосом промолвила я, помахав ладонью.
   Тан Ке Ши поднял на меня взгляд.
   -- Мату, давно не виделись.
   -- Точно.
   В свете подслушанного мной разговора мне было особенно неловко.
   -- Как...
   -- Не хочешь...
   Мы заговорили одновременно.
   -- Ой, простите, господин Тан Ке Ши, что вы хотели сказать?
   -- Не хочешь...точнее, пошли со мной. Хочу выпить.
   -- Выпить? -- глупо повторила я.
   -- С тобой.
   Тан Ке Ши странным образом рассмеялся и похлопал меня по плечу.
   -- Пойдем, пойдем, друг.
   -- Вы знаете, когда мы собираемся куда-то вдвоем, это всегда плохо заканчивается, -- нервно хохотнула я.
   Тан Ке Ши ухмыльнулся.
   -- В этот раз я надеюсь на хороший конец.
   -- Какой конец?
   -- Что?
   -- Ничего, простите, -- с затаенной тревогой я отправилась за генералом.
   Мы остановились в его апартаментах, расположенных неподалеку от дворца Танашири. Стол уже был накрыт к нашему приходу. Нужно было сидеть на коленках и разливать вино. В этот раз Тан Ке Ши охотно пил и подливал мне. Я старалась незаметно от него не пить, так как не хотела опьянеть, чего не скажешь о моем собутыльнике. Вскорости в его глазах появился веселый блеск.
   -- А помнится однажды за такими посиделками вы меня траванули, -- выдала я.
   Тан Ке Ши поперхнулся, вино вылилось у него изо рта и он поспешно вытер подбородок платком.
   -- Мату, я бы вернул время назад и все исправил.
   -- Ха-ха, что правда? Я вам не верю.
   -- Я бы не стал этого делать теперь.
   -- Так вино не отравлено?
   -- Мату! -- Тан Ке Ши стукнул чашкой о стол и бросил на меня проникновенный взгляд, -- Мату... я не могу забыть.
   -- Я тоже, я очень страдал. Было больно, как будто кишки наизнанку вывернуло.
   -- Да я не про это.
   -- А про что? -- сморщилась я.
   -- Тебя.
   -- Что меня?
   -- Как мы были в лабиринте, понимаешь.
   -- А да! Очень хорошо понимаю. Только я и могу вас понять, понимаете, только вы и я. Ох, как же тяжко было.
   -- Да. Ты абсолютно прав, только ты и я.
   Тан Ке Ши встал и сел возле меня. Я чуть отодвинулась. Тан Ке Ши пьяно улыбнулся.
   -- Ты думал обо мне?
   -- Что? -- округлила я глаза, сжимая чашку с вином в руке, -- конечно, думал. Само собой.
   -- Я тоже. Ночами.
   -- Ха-ха-ха-ха...ой... что-то мне не смешно... -- я еще отодвинулась.
   Тан Ке Ши придвинулся.
   -- Хочешь, -- выдохнул он винными парами мне в лицо, -- буду предельно откровенен.
   -- Нет, нет, не хочу, и вообще мне пора...ооой!
   Я рванулась, чтобы встать, но Тан Ке Ши одним движением усадил назад, а потом приблизился так, что наши лица почти соприкасались.
   -- Моя душа пьяна, -- заявил он.
   -- Я вижу, -- протянула я, -- пусть протрезвеет.
   -- Нет, я пьян еще с того дня или ночи. Странные чувства обуревают меня, я хочу...
   -- Мне это знать необязательно.
   -- Нет, обязательно. Я хочу кое-что предложить тебе, Мату, так как не могу отделаться от этого пока не осуществлю.
   -- Нет, я заранее отказываюсь Право, мне неловко от вашей близости. Пустите меня, господин Тан Ке Ши.
   -- Я никуда тебя не пущу.
   Тан Ке Ши навис надо мной, так что мне пришлось чуть отклониться, опираясь на руки. Еще немного и я упаду на пол, а он судя по всему упадет на меня. Мне не то чтобы было страшно от всего этого. Я была даже не в замешательстве. Я просто смеялась. Это правда смешно. Ведь Тан Ке Ши считает меня евнухом. Мне его даже жаль.
   -- Согрешим? -- огорошил вдруг меня Тан Ке Ши.
   -- Чего сделаем? -- прыснула я.
   -- Я говорю, согрешим вместе?
   -- Согрешим, звучит, поэтично, и каким образом? Поедим мяса в пост? Будем осуждать людей? Завидовать или унывать?
   -- Я тебе покажу сейчас. Вставай.
   Тан Ке Ши наконец отпрянул от меня и встал. Я тоже. Мы прошли в соседнюю комнату по его приглашению. Это оказалась спальня.
   -- Это что? -- я попятилась назад.
   -- Здесь мы и согрешим, понимаешь. Мне это тоже в новинку, но я хочу тебя. И я хочу избавиться от наваждения. Я ждать не привык.
   -- Да вы чокнулись! Мать вашу!
   Я развернулась к двери как можно скорее, уже предполагая, что Тан Ке Ши попытается меня остановить. Он так и поступил. Мы принялись бороться в дверях, я изо всех сил отталкивала генерала, но противостоять ему в физической силе у меня не было никаких возможностей. К тому же я очень боялась, что в процессе нашей мальчишеской драки он натолкнется руками на ненужные места и вразумит наконец что к чему.
   Из-за всего этого Тан Ке Ши подтащил меня к кровати, я почти не сопротивлялась, потому что мне ей-богу было смешно от происходящего. В следующую секунду я оказалась лежа на животе, а Тан Ке Ши навалился сверху всей своей тяжестью.
   -- А ну вставайте, эй вы там наверху! -- заорала я и даже немного пошевелила пятой точкой, чтобы его скинуть.
   -- Прекрати возбуждать мою страсть, -- ответил Тан Ке Ши, не шевелясь, -- Мату, я хочу быть с тобой как с мужчиной. Как ты к этому относишься?
   Я рассмеялась. Тан Ке Ши по-прежнему валялся на мне точно бревно без всяких поползновений.
   -- Ты смеешься?
   -- Да.
   -- Ты смеешься над моей страстью?
   Мне показалось, что дальше будет нелепо разговаривать в такой странной позиции. Тем более, что Тан Ке Ши не пушинка, вот так разлечься. По тому, что он никак не мог предпринять активных действий я поняла, что он не осуществит задуманное. Быть со мной как с мужчиной. Ха! Уморил.
   -- Страстью? Это не больно-то похоже на страсть.
   Я хотела скинуть Тан Ке Ши, и для этого извернулась, но получилось только то, что генерал никуда не делся и остался лежать на мне, но теперь уже мы были лицом к лицу. Он немного приподнялся, удерживая вес своего тела на руках, которыми я была заключена как в ловушку.
   -- Не похоже на страсть? -- хрипло спросил он, его глаза пристально смотрели на мое лицо.
   -- Сейчас гораздо больше похоже, -- промычала я, тяжело дыша, -- поэтому прекратим эти игрища.
   -- Ты смеешься надо мной?
   -- Да.
   -- Я хочу быть сейчас с тобой.
   -- Тан Ке Ши.
   -- Мне нравится как ты произносишь мое имя.
   -- Ух, так... Я могу еще раз ударить вас сейчас в одно место.
   Тан Ке Ши вдруг со вздохом отпрянул и лег на спину рядом. Я не ожидала, что он так легко сдаться. Где же его гейские инстинкты, видимо, такое для него правда впервые.
   -- Уходи скорей, со мной происходит что-то странное.
   Я встала. Тан Ке Ши продолжал лежать, закрыв глаза рукой. Мне хотелось помочь ему, но я не знала как.
   -- Все будет хорошо. Мы должны оставаться друзьями, чтобы ничего не испортить, -- сказала я.
   Тан Ке Ши промычал что-то нечленораздельное в ответ. Я быстро ушла. Повторяй себе это почаще. Мы друзья. Я приложила ладони к горячим щекам. Меня же Тал Тал ждет. Я забежала в свой домик, увидев свет в окне.
  
  
  
   Белый Лотос
  
   Свет в моем окне. Как он нужен мне.
   Я забежала в свой домик, понимая, что сильно опаздываю. Они уже там. Сидят за столом. Смотрят подозрительно. Отсвет от пламени свечей бросает на их лица мрачные тени.
   На моем лице, что написано, что я только что занималась чем-то противозаконным? Я мельком бросила взгляд в зеркало, оценивая свой внешний вид. Волосы взъерошены, шапку я забыла у Тан Ке Ши, лицо пунцовое, глаза лихорадочно горят. Не говоря уже о дрожащих пальцах. Мне было нелегко, хотя я и не показывала вида, сдержать Тан Ке Ши. После того, как я притворялась перед ним снисходительным евнухом, который ничего не боится и смеется над его приставаниями, я чувствовала себя на взводе.
   -- Опоздала чуток, -- небрежно сказала я, проходя к столу.
   Баян выпятил нижнюю губу, смотря на меня сквозь прикрытые веки. Тал Тал чуть склонил голову и сузил глаза. Значит, оценивает, обдумывает, анализирует меня.
   -- Ты была с Тан Ке Ши? -- спросил он.
   Я мысленно выругалась, а его не обманешь. Но я только что укротила зверя пострашнее, чем благородные вояки напротив. Я справилась с Маркизом Де Садом монгольского разлива.
   -- Нет, -- равнодушно ответила я, присаживаясь, решив поразить их своей наглостью, даже не дождавшись разрешения на это.
   Но их двоих такими приемчиками не пронять. Баян слишком прямолинеен и воинственен, ему нипочем несоблюдение приличий. А Тал Тал слишком философ, чтобы его таким оскорбить.
   -- Да, я была с Тан Ке Ши, -- сдалась я, -- но он меня задержал, я не могла отказаться.
   -- Ну и как мило пообщались? -- Баян чуть наклонился ко мне через стол, угрожающе улыбнувшись.
   -- Да бросьте, -- в свою очередь разозлилась я, -- если вы намекаете, что я сдаю Тан Ке Ши наши тайны, то это не так. Я умею различать, где заканчивается жалость и начинается война, ясно? Я знаю на какой я стороне, и не говорю с ним на эти темы! Я не двойной агент.
   Тал Тал усмехнулся.
   -- Я вовсе не намекаю на это. Зачем? По тебе видно, что ты не способна на предательство. Поэтому я уверен, что ты на нашей стороне.
   -- У меня это на лице написано? -- спросила я.
   -- Да.
   -- Много вы во мне понимаете.
   -- Достаточно, чтобы оценить.
   -- Да вы знать ничего не знаете!
   -- По тебе видно, когда ты лжешь, ты всегда краснеешь.
   -- Неправда, -- краснея, заявила я.
   Они хоть представляют, сколько мне приходится врать вообще.
   -- Довольно, -- вмешался Баян, -- я хоть и не умею как Тал Тал читать по лицам. Но вижу какое у кого нутро. Так вот, у тебя, Мату. добрая и наивная душа. И я тоже вижу, что ты не предатель по натуре.
   Ну вот, теперь они объединились, чтобы доказать мне, что я простая как лапоть. Какие же замечательные у меня друзья. Я насупилась. Наступило неловкое молчание.
   -- У меня появились новые сведения насчет Белого Лотоса. Мы знаем, где они собираются, и если ты готова можем отправиться сегодня ночью, -- нарушил тишину Тал Тал, внимательно взирая на меня своим томным взглядом.
   -- Правда! -- отбросила я тут же ненужные обиды, -- я готова на все сто! Выкладывайте, что там у вас.
   Тал Тал и Баян переглянулись со снисходительными улыбками. Я поняла, что они только что спровоцировали меня, чтобы доказать свою теорию о моем тупом простодушии. Ну ничего, ребята, я вам еще покажу Кузькину мать. Знаю же, что вы так беситесь из-за моей дружбы с Тан Ке Ши.
   Я прикусила губу, наблюдая, как они давятся смехом, опустив головы.
   -- Итак, -- наконец скроил серьезную физиономию Тал Тал, -- моим шпионам удалось вычислить двух сектантов. Их зовут Июнь Ху и Чан Джей Си. После допроса и пыток они все выдали. Сегодня ночью члены секты собираются в лесу Белой Метели в заброшенном даосском храме Лао Чжи. В час хе.
   -- Надо спешить, а как мы туда попадем? -- спросила я.
   -- Сектанты приходят вот в этом, дабы сохранять анонимность.
   Тал Тал встал и развернул сверток с одеждой. Грязно-белый хлопковый плащ с глубоким капюшоном и полумаска на лицо.
   -- Вот эти монеты они используют в качестве пароля, -- Баян протянул ладонь, на которой покоились две продырявленные монеты с печатью императора.
   -- Как символично, -- ответила я, -- так что поспешим. Надеюсь, мы будем уходить не через потайной ход? Я туда больше не ногой.
   -- А ты попроси своего дружка Тан Ке Ши пропустить нас, так по дружбе, -- тут же откликнулся Баян.
   -- Какое остроумие, генерал Баян.
   Баян смерил меня грозным взглядом и покачал головой.
   -- Малявка.
   Пока мы так переговаривались, оказалось, что у Тал Тала уже готов план к наступлению. Меня попросту переодели в форму личной охраны генерала Баяна и поставили в середину строя. Таким образом, мы беспрепятственно покинули дворец. Самого Тан Ке Ши на посту не было, полагаю, что он до сих пор в отключке валяется на нашей грешной постели. И поэтому некому было обратить особое внимание на меня.
   За городом мы расстались с Баяном. На разведку решено было отправиться только нам двоим. Дело это было не просто рискованным, а смертельно опасным. Если нас разоблачат, то убьют на месте. И мы не могли пожертвовать нашей самой важной фигурой, на которую сделали все ставки в этой шахматной партии -- то есть, на Баяна. В таком деле в ход пошли мы, ферзь -- Тал Тал и я -- пешка, а может, и темная лошадка. Мне больше нравилось последнее.
   Поначалу я ожидала, что Тал Тал будет сопротивляться и отговаривать меня ехать. Но ничего подобного. Более того, казалось, что он в какой-то степени рад моему присутствию. Неужели наконец оценил мой дар приключенщика.
   До леса Белой метели мы домчались, пустив лошадей галопом, давая весеннему ночному ветру свободно развевать волосы и свистеть в ушах. Скача галопом, нужно привставать в стременах, а корпус пригнуть параллельно лошади. Руками приходится крепко держаться за узды, но и натягивать нельзя, чтобы не сбить лошадь с панталыку. В таком случае мне нравилось казачье седло, которое кстати и было позаимствовано у монгольских всадников. Оно имеет луку впереди, за которую удобно держаться, а также лука помогла мне забираться на лошадь, учитывая мою не лучшую физическую подготовку и маленький рост. Это гораздо удобнее европейского седла для меня.
   У опушки мы остановились, нашли хорошую поляну и привязали лошадей. Условлено было, что если мы к утру не вернемся, то Баян отправится нас искать. Время было позднее -- два часа ночи. И до рассвета оставалось часа три-четыре. Мы облачились в плащи. Я взяла одежду Июня Ху, так как он был меньше ростом. Тал Тал отдал мне монету для пароля, и как две белые тени мы двинулись по лесу к храму Лао Чжи, что в своих недрах прятал заговорщиков Белого Лотоса.
   Как раз во время, отовсюду скользили белые тени словно призраки, явившиеся из-под земли. Они стекались к каменному храму, где когда-то прятались адепты запрещенного учения Дао. На ступенях застыла долговязая фигура привратника, которому все входящие отдавали продырявленные монеты. Я поступила также и беспрепятственно прошла внутрь. Тал Тал зашел следом, и пытаясь не расставаться, но и не разговаривать, мы заняли свои места в зале храма, где уже восседали остальные члены секты.
   В глубине зала находилось возвышение, похожее на амвон в христианской церкви. Там стояло двое человек, в плащах таких же как и у всех. Но из их местоположения стало ясно, что они здесь главные.
   Как раз один из них звучным голосом по-китайски возвестил о начале собрания. На середину храма на деревянном постаменте выкатили каменную статую Мейтрайи. Зазвучали молитвы и мантры. Потом все присутствующие возложили свои подношения Белому Будде. Главари на амвоне прочитали несколько пламенных речей, призывающих бороться с взяточничеством и коррупцией монгольского правительственного аппарата.
   Я подобно остальным сектантам одобрительно загудела. Тал Тал мужественно сдержался.
   -- А теперь, -- сказал капюшон на сцене, -- наш брат Июнь Ху расскажет, что ему удалось узнать, когда он был в Дайду. И Мейтрайя укажет нам кто из монгол будет нашей следующей целью!
   Братья оживились. Я огляделась. Но Июнь Ху не хотел подниматься на сцену.
   -- Июнь, выходи же и расскажи нам все! -- подначивал главарь Белого Лотоса.
   Я занервничала. Тал Тал взглянул на меня глазами, полными отчаянья.
   -- Июнь Ху -- это ты, -- прошептал он.
   -- Знаю.
   -- Я сам пойду, -- он встал.
   Я секунду металась в мыслях как загнанный зверь, а потом решительно схватила Тал Тала за руку, посадила на место и направилась к сцене. Возможно, он бы попытался меня удержать, если бы не окружающие нас братья.
   Не о чем не думая, полагаясь на импровизацию, я поднялась на амвон, поклонилась двум главарям и встала посреди сцены. Им нужна революция, они ее получат. Я сцепила руки в замок.
   -- Говори, брат, ты так долго готовился, -- подбодрил меня один из капюшонов.
   Я кивнула.
   -- Кто мы? Мы ханьцы! Чего мы хотим? Свободы! -- начала я дрожащим тоном, наблюдая за тревожным взглядом Тал Тала, -- а кто нам мешает ее получить? Проклятые монголы. Вот уже много столетий они держат нас в железном кулаке, не давая Мейтрайи спуститься с Небес и установить Эру Белого Лотоса.
   Тал Тал одобрительно кивнул.
   -- Я, Июнь Ху, пропагандирую свободную любовь!
   Глаза Тал Тала удивленно округлились. Пожалуй, это пропагандирует Тан Ке Ши, ему бы понравилось. Зайдем лучше с другой стороны.
   -- Мы не можем свободно ходить по своей земле, собирать урожай, торговать и даже жениться. А между тем Мейтрайя не делает различий между крестьянами и чиновниками, между монахами и воинами, между мужчинами и женщинами. Для него все люди равны, кроме монголов! Вот они-то пришли на нашу родину и пытаются утопить ее в крови! Но, братья, я был в столице и проник в сам дворец императора Поднебесной, и что я там увидел. Что не император правит страной, что не он придумывает бесчеловечные законы, мешающие нам свободно жить. Сам император Тогон-Тэмур находится в плену жадных рук канцлера. Да! Именно канцлер Эль-Тимур установил военную диктатуру, подкупил чиновников, не разрешает китайцам занимать правительственные должности, запретил наше учение, согнал тысячи рабов на строительство дамбы. А кроме того он сговорился с ильханитами, установившими монополию на торговлю в стране, так что наши крестьяне не имеют права торговать и получать даже тех жалких грошей, что им положены. Непосильное бремя налогов лежит на наших душах и телах, а виною всему он, Эль-Тимур, я видел собственными глазами, что печать императорского дома у него в руках. Под страхом смерти он держит императора и всю его семью. Канцлеру удалось убить уже несколько предшествующих ханов, и это не сойдет ему с рук, так как небо взывает к отмщению. Есть грехи, несмываемые ничем, кроме крови и, конечно, денег. И я взываю к вам, как ко всем нам и взывает Мейтрайя, ожидающий, когда мы освободим ему путь для пришествия, отомстим же канцлеру, свергнем его проклятую власть! И будем взывать все вместе, о, Мейтрайя, приди и освети своим светом вселенную и помоги нам избавиться от канцлера! -- я подняла вверх руки и указала на статую
   Зрители дружно загудели, также взывая к Будде. Оба главаря подошли ко мне.
   -- Итак, мы определили нашу цель, благодаря Июню Ху, и это канцлер! Мы собираемся в следующий раз через три дня, в тот же час, и Июнь подготовит для нас план нападения на товарный караван Эль-Тимура. Мы заберем все его деньги и товары, но не заберем себе ничего, ибо мы все дали обет бедности. Мы отдадим это нуждающимся, а теперь помолимся, братья!
   Я спустилась со сцены и присоединилась к общей молитве. Тал Тал все еще беспокоился, но мне казалось, что все прошло хорошо. Народ подтягивался к выходу, мы плелись в конце.
   -- Стой, -- Тал Тал вдруг схватил меня за руку и увлек с собой за колонну.
   Несмотря на близящийся рассвет в храме царила полутьма, особенно после того, как все факелы потушили.
   -- Что такое? -- прошипела я.
   -- Посмотри, когда они выходят, они предъявляют привратнику другую монету.
   -- Как же так? -- я выглянула из-за колоны, так и есть. Сектанты отдавали привратнику что-то.
   -- Что это? У нас больше нет монет.
   -- Думаю, это пароль для выхода. Июнь Ху специально нам ничего об этом не сказал, чтобы нас поймали на выходе.
   -- Что же делать? -- испуганно спросила я, -- как мы выйдем?
   -- Никак, лучше остаться здесь, тут около ста человек, полагаю, они не заметят отсутствия двух.
   Тал Тал повел меня, прячась в тени колонн за сцену. Там мы нашли незапертой дверь в малюсенькую комнату. Она напоминала собой лифт, высокий и узкий. Вверху не было крыши или же там была дыра, так что можно было увидеть сереющее небо.
   Вдруг рядом раздался ужасный грохот и голоса.
   -- Давай, давай, запихнем его туда!
   Наша дверь раскрылась. Я вжалась в одну стену, а Тал Тал в другую. Но на нас никто и не смотрел. В комнате медленно, но верно стала появляться статуя Мейтрайи.
   Наконец ее впихнули полностью. И мы услышали удаляющиеся голоса сектантов.
   -- Ты запер статую?
   -- Да, запер.
   -- Тогда запри и все входные двери.
   -- Хорошо, Лю Футунь.
   И тишина. Я досчитала до тридцати. Меня слегка прижало статуей к стене, но в общем двигаться я могла.
   -- Господин Тал Тал, вы в порядке? -- прошептала я.
   -- Да...нет...не совсем, -- услышала я сдавленный голос Тал Тала.
   Он находился у стены напротив и мне совсем не было видно, что там, статуя занимала собой почти всю комнату. Мне просто повезло, что я была такая маленькая, поэтому я проскользнула, вытерев плащом живот Мейтрайи. С большим трудом я протиснулась к Тал Талу. В его грудь упирался локоть статуи, не давая ему двинуться с места.
   -- Господин Тал Тал, вы дышать можете? -- с тревогой спросила я.
   Начинающийся рассвет наполнял помещение прозрачным розовым светом, едва достигающим наших лиц, тонущих пока что в серой липкой мгле.
   -- Да, но с трудом... -- ответил он, скосив на меня взгляд.
   -- Попытаемся его отодвинуть, -- предложила я.
   -- Не получится. Пожалуйста, Мату... -- тяжело дыша, сказал он, -- подойди поближе и достань у меня из-под плаща меч.
   -- Меч? -- удивилась я, -- вы притащили с собой меч?
   -- Да, на крайний случай.
   -- Мы же молились, какой такой крайний случай?
   -- Который происходит прямо сейчас... -- Тал Тал выдохнул, я увидела, как по его лицу пробежали струйки пота.
   -- Аа, сейчас, достану, а что будем делать, если сделать вам харакири, то не просите об этом.
   -- Харакири...ха, -- Тал Тал вдруг нервно рассмеялся, -- Мату, откуда ты про это знаешь.
   -- Я ученый муж, забыли.
   -- Ученая дева.
   -- Экхм, -- откашлялась я.
   Чтобы встать напротив Тал Тала мне пришлось немного согнуться. В общем-то я как раз доходила ему ростом до груди, поэтому мне нужно было устроиться под локтем Мейтрайи, но беда в том, что места было очень мало, поэтому пришлось прижаться к Тал Талу. Для удобства я все же встала на колени.
   -- Ну что там? -- раздался голос Тал Тала откуда-то сверху.
   -- Сейчас...
   Мне надо было залезть руками под просторный плащ, нащупать пояс и отцепить от него саблю. Всего и делов. Почему я чувствую, что делаю что-то странное? Хорошо, хоть Тал Тал не видит моего лица, а то бы узнал, что я краснею не только, когда вру.
   Нерешительно я забралась руками под хлопковый плащ и нащупала ноги Тал Тала. Мне стало смешно и я тихонечко захихикала.
   -- Что ты там делаешь? -- хрипло и настороженно спросил Тал Тал.
   -- Ищу меч.
   -- Он на поясе...
   -- Да.
   Я подняла руки вверх, нащупав коленки. В голову пришла глупая идея, и я немного их пощекотала. Тал Тал дернулся так, что чуть не заехал мне этим самым коленом в челюсть.
   -- Что ты делаешь? -- спросил он чуть тише.
   -- Я ищу меч, -- хихикнула я, призывая себя не нервничать.
   -- Оставь эти игры.
   -- Ой, больно надо, -- я смогла нащупать пояс, разыскивая меч, он был сбоку.
   Тал Тал напряженно молчал. Я чувствовала, как его мышцы окаменели под моими руками, и старалась не прикасаться к его телу, но это было невозможно.
   -- Меч не отцепляется, -- пропыхтела я.
   -- Давай быстрее.
   -- Я же говорю, он не отцепляется.
   -- Не может быть.
   -- Там что-то застряло, сейчас попробую зубами откусить...
   -- Не надо!
   Тал Тал дернулся, и я от неожиданности прилипла к нему, руками обхватив его...ягодицы, а лицом угодив ему в одно место.
   -- Божечки! -- заверещала я одновременно с Тал Талом.
   В ужасе я вскочила, отпустив его тело, но при этом, позабыв о локте статуи наверху, я со всего размаху ударилась головой о камень.
   -- Ааа, -- я упала на пол, потирая стремительно образующуюся шишку. Из глаз брызнули слезы.
   -- Что такое? Ты в порядке? Мату, ты жива? -- доносился до меня голос Тал Тала, но мне не хотелось отвечать.
   Нет, я не жива после того, как ощупала все его причинные места, да еще и лицом... Стыдобища, как я вообще умудрилась. Что он обо мне думает.
   -- Мату, я слышу, как ты дышишь...
   -Ага, -- я выползла на четвереньках из-под статуи и встала сбоку от Тал Тала.
   Теперь стало так светло, что даже в нашем каменном мешке можно было различить лица друг друга. Тал Тал развернул ко мне голову, его лицо также покраснело, но скорее всего из-за того, что ему локоть Мейтраи упирался в грудь, а не мой нос в... ну вы поняли. И почему он не одел доспехи, так бы такого не произошло.
   -- Теперь возьми меч и отруби руку статуи, -- велел Тал Тал.
   -- Что? -- в ужасе спросила я, -- отрубить руку будде? Мессии? Мейтрайи? Это кощунство!
   -- Ты же не буддистка.
   -- Но я религиозно терпима. Я уважаю чувства верующих.
   -- Мату!
   -- Простите, но дело не только в этом. А вы уверены, что это хорошая идея, получится ли? И я боюсь вам навредить.
   -- У тебя получится.
   -- Я очень неловкая.
   -- Я знаю.
   Наши глаза встретились и тут же я отвела их, поняв, что он имеет в виду то, что только что произошло.
   -- Вот позор, -- пробормотала я.
   -- Но не позорнее того случая, когда ты э-э...помочилась на мой плащ.
   -- Что?! Как вы можете это вспоминать! Я же просила забыть. Ну вы и человек!
   -- Разве такое забудешь.
   -- Как так можно, припоминать мне мои промахи! Вы ведь еще назвали меня толстой.
   -- Да...
   -- И некрасивой!
   -- Возможно...
   -- И глупой!
   -- Такое было...
   -- И предсказуемой!
   -- Что есть то есть...
   -- Ах так!
   Я подняла меч и со всего размаху ударила им по руке Будды. Раздался грохот. По руке побежала трещина, а потом она медленно обвалилась, подняв кучу белого дыма, но в следующую минуту статуя опасно накренилась и стала рушиться и заваливаться на меня. Я как заторможенная смотрела на летящее на меня толстощекое лицо Мейтрайи.
   И в последний миг Тал Тал возник из белого дыма, закрыл меня собой и вместе мы повалились на пол. Прошло несколько минут. И дым рассеялся. Я откашлялась, чувствуя тяжесть тела Тал Тала, безжизненно лежавшего на меня. Мое лицо уткнулось ему в грудь.
   -- Эй! -- прохрипела я, пошевелила руками, кажется, они двигались и их даже можно было согнуть, но если поднять их вверх, то они упирались в какой-то острый осколок. Он нависал над самой спиной Тал Тала, так что ему просто невозможно было встать с меня.
   -- Господин Тал Тал, вы живы?
   Я похлопала его руками по плечам, нащупала его волосы и дернула их.
   -- Ааа, -- простонал он.
   -- Господин Тал Тал, спасибо, что живой.
   -- Мату...
   Он явно очнулся и немного сполз вниз, так что наши лица оказались на одном уровне. Затем он хотел встать.
   -- Стойте! -- я обхватила его талию руками, прижав к себе, -- не двигайтесь, точнее не поднимайтесь, там над вами висит острый камень. Так просто не встанешь.
   -- А, -- зрачки Тал Тала сильно расширились и он потерянно посмотрел на меня. Его лицо было измазано в пыли.
   Он предпринял еще несколько телодвижений, пытаясь принять позицию поудобнее и проверяя нет ли возможности встать с меня, но это привело только к тому, что он стукнулся спиной об острый угол.
   -- Прекратите скакать на мне, -- наконец сказала я.
   -- Да, прости, -- выдавил Тал Тал, он приподнялся на локтях, чтобы не лежать полностью на мне, но как долго он так протянет.
   Мне было неловко. Что я скажу, глядя на его отчаянные и идиотские попытки сохранить приличия и благородство в такой ситуации. Одним словом, благородный муж. Интересно у него есть подходящая цитата на такой случай, что-то типа благородный муж не возлежит на девице, даже если его камнем придавило.
   -- Может, господин Баян придет на помощь, -- сказала я.
   В этот момент волосы из хвоста Тал Тала упали мне на глаза. Я стала потихоньку продвигать руки вверх вдоль тела, чтобы убрать их, но Тал Тал решил действовать сам, и в результате наших общих усилий он упал на меня окончательно.
   -- Ох, -- выдавила я, грудь немного сдавило.
   -- Прости, -- Тал Тал попытался еще раз приподняться, -- было бы лучше, если бы ты была сверху, -- наконец сказал он.
   Я посмотрела на него, прикусив щеку изнутри. Он тоже прикусил губу. Я рассмеялась. Он сдержанно закрыл веки, поняв, что сморозил.
   -- Вы заразились от меня говорить нелепые вещи, -- успокоила я его, -- почувствуйте, каково это. Хотя кстати вряд ли бы вы обрадовались, если бы я лежала на вас, потому что я толстая.
   -- Мату, я только сейчас хотел сказать, что не считаю тебя толстой.
   -- Пытаетесь меня успокоить.
   -- Нет, ты не толстая, правда.
   -- Вы же сказали, что я копия Мейтраи, а у него огромное пузо и щеки на плечах висят.
   -- Я когда сказал, что ты похожа на Мейтраю, другое имел в виду.
   -- Что же?
   Тал Тал как-то странно посмотрел на меня. То самое чувство, когда на тебя как-то странно смотрит Тал Тал своими карими глазами буквально в нескольких сантиметрах от твоего лица. Я краснею.
   -- Мейтрайя переводится как добрый, веселый или смеющийся Будда. Я это имел в виду, когда сказал, что ты похожа на мессию.
   -- Ааа... Значит, вы считаете меня веселой, кажется, имя Сараана означает тоже самое, -- я повела глазами в разные стороны, -- ох, вы тяжелый. Мужчины вообще тяжелые...
   Знаете, когда стесняешься, то пытаешься скрыть неловкость любым разговором и начинаешь морозить глупости. Вот меня и понесло.
   -- Какие мужчины? -- с подозрением спросил Тал Тал.
   -- Ну за один день на мне и вы полежали и Тан Ке Ши.
   -- Что?
   -- Ой, это не то, что вы подумали. У нас ничего не было.
   Тело Тал Тала напряглось, и он беспокойно всматривался в мое лицо. Но вместо нормальных оправданий я продолжала нести чепуху.
   -- Он просто домогался меня.
   -- Тан Ке Ши домогался тебя? Так он все знает о тебе?
   -- Нет, он домогался меня как мужчина мужчину.
   -- Как мужчина мужчину? -- потрясенно повторил Тал Тал.
   -- Да.
   -- Как это? -- севшим голосом спросил Тал Тал.
   -- Смешно по большей части.
   -- Тебе смешно?
   -- Вы сейчас... ладно...
   Я замолчала, чувствуя, что не стоит продолжать эту тему. Почему все считают, что мне не должно быть смешно, когда на мне возлежит какой-то мужик и ведет пространные разговоры.
   -- Вы его ненавидите? -- спросила я, пытаясь наконец узнать причину этой неприязни.
   -- Да.
   -- И потому не хотите, чтобы я дружила с ним?
   -- Нет, не поэтому. Пожалуйста, держись от него подальше, хоть я и знаю, что тебя привлекает эта опасность рядом с ним, -- с горечью проговорил Тал Тал.
   -- Меня он не привлекает, -- быстро оправдалась я, лицо Тал Тала сделалось грустными без причины.
   -- Я знаю, зачем ты общаешься с ним, -- сказал он, -- хоть от этого и не легче. Но тебя привлекают опасности. Ты всегда идешь туда, где тебя ждет вызов, словно спокойная жизнь не по тебе. Ты хочешь испытать себя на прочность, ты хочешь доказать себе, что справишься. И я видел сколько раз ты справлялась в таких ситуациях, как например сегодня. Даже не подозревая, что в эти минуты, что выглядишь как настоящая воительница. Поэтому я и сказал, что ты похожа на Мейтраю. Но я никогда не говорил, что ты некрасива.
   -- Ну это утешает, -- промямлила я, -- что хоть иногда я выгляжу прилично.
   -- Ты всегда хорошо выглядишь.
   -- Даже сейчас?
   -- Твоя скромность тебя украшает.
   -- Вот знаете, -- решила я от смущения как можно скорее сменить тему, -- вы говорите, что я общаюсь с Тан Ке Ши из-за того, что это опасно.
   -- Да, и потому что он является твоим отражением.
   -- Я не тайный садист.
   -- Нет, но он несдержанный, эмоциональный. Он ничего не может скрыть, а всегда свободно выражает свои чувства и не стесняется этого, он делает то, что хочет. И ты мечтаешь о таком же. Как я и сказал ты очень скромна, даже скорее зажата в тисках своих страхов. Ты боишься показать свои истинные чувства. Глядя на тебя многие могут подумать, будто ты бесчувственна иди холодна как лед. Но если взглянуть получше, а точнее пообщаться с тобой подольше, то можно узнать, что это не так, что внутри тебя горит пламя. Только ты его сдерживаешь. Из-за этого тебе и нравится общаться с людьми, которые не сдерживают своего пламени.
   Я взглянула на его лицо и вздохнула. Неплохая характеристика. Мы некоторое время смотрели друг на друга и я знала, что он ищет в моих глазах ответ прав он или нет. Хотя нет, не так. Он знал, что он прав. Да я и сама это знала.
   -- Тогда, -- с трудом выдохнула я, -- я тоже кое-что скажу про вас, господин Тал Тал, вы любите господина Баяна, потому что он ваше отражение. Он порывистый, бешеный, дикий нрав. Он взбалмошный и любит шутить. Он человек действия, а вы мыслитель. Вы выглядите как ледяная глыба и кажется, что у вас нет чувств. Вы боитесь совершить ошибку и выглядеть глупо. Поэтому он и дорог вам, а не только потому что он ваш родственник. Вам не хватает этого всего в себе, поэтому вы и находитесь всегда рядом. Он выражает то, что внутри вас, ваши чувства, ваше сердце.
   -- Тогда, -- вздохнул он, -- если мы тянемся к противоположным людям, то почему мы общаемся друг с другом?
   -- Потому что мы похожи, разве вы не заметили?
   -- Заметил.
   Я склонила голову набок, пыль забилась в легкие и захотелось пить. Но конечно не так сильно, как в лабиринте. Но как долго мы пролежим в подобной ситуации.
   -- Что мы будем делать? -- спросила я.
   -- Есть у меня одна идея, и она возникла уже очень давно, но если я сейчас ее озвучу, ты подумаешь, что я давлю на тебя.
   -- Но вы и так давите на меня.
   -- Я это и имел в виду. Ты воспримешь это как домогательство в такой ситуации.
   -- О чем вы вообще говорите? -- недоуменно я повернулась к Тал Талу.
   Он с волнением облизал пересохшие губы, и его сердце гулко забилось в груди, отражаясь о мои ребра.
   -- А ты о чем? -- его глаза забегали.
   -- О том, как мы будем выбираться отсюда.
   -- Ааа, конечно, я тоже об этом.
   -- И что за идея у вас?
   -- Какая идея?
   -- Которая возникла уже очень давно, но я в данной ситуации могу воспринять как сексуальное давление.
   -- У меня нет таких идей, что ты.
   -- Угу.
   -- Я сейчас подумаю над тем, как выбраться.
   -- Я только об этом и думаю.
   -- Нам нужно как-то поменять положения тел, чтобы выяснить, есть ли какой-то выход.
   -- И как мы это сделаем.
   -- Сейчас...
   Мы оба замолчали, понимая, что просто впустую говорим, пытаясь скрыть неловкость.
   -- Если исхитриться, -- снова начала разговор я, -- то мне кажется, что я вижу свет где-то позади вас.
   Тал Тал что-то прикинул в свое мозгу.
   -- То есть, -- с блеском в глазах сказал он, -- если ты сможешь туда пробраться, то попытаешься нас высунуть.
   -- Да, в общем.
   -- Тогда я приподымусь насколько это возможно, а ты проползешь подо мной в сторону наших ног и выберешься.
   -- Я буду ползти под вами?
   -- Да.
   -- Звучит обнадеживающе. Вы же не упадете, когда я буду на середине.
   -- Нет.
   Я видела, что он сдерживает улыбку, вспоминая, как я уже уткнулась ему лицом куда не надо.
   -- Итак, насчет три.
   -- Три!
   -- Нет, раз, два, три.
   -- Окей.
   -- Это значит хорошо?
   -- Да, это как хоросо на корейском.
   -- Ты говоришь на корейском?
   -- Нет. Несколько фраз и те из песен.
   -- Споешь как-нибудь?
   Я прикинула как исполняю перед монгольским обществом Fantastic baby или Pied Piper.
   -- Да, спою, -- заверила я, предвкушая свой дебют айдола, -- так я готова ползти у вас между ног.
   -- Не стоит там ползти.
   -- Точно, но вы поняли о чем это я.
   -- Раз, два, три! -- Тал Тал поднял тело на руках.
   Его лоб болезненно сморщился. Я опасалась, что он перестарается и позволит острому куску статуи поранить его спину. Поэтому я решила поспешить. Задача состояла в том, что лежа на спине, я должна была проползти под его телом до самого низа, чтобы вылезти там через небольшую дыру, из которой сочился свет.
   Пол был весь в каменной крошке, и я старалась как могла. Наши расчеты оказались верными, и как только моя голова оказалась под животом Тал Тала, я почувствовала, что мои ноги не во что не упираются, и значит, там свободное пространство.
   -- Не задерживайся на этом месте, -- услышала я голос Тал Тала.
   -- Сдалось вам это место, я за ним не охочусь, -- просопела я и поползла дальше.
   Вскоре я оказалась за Тал Талом полностью. Пришлось попотеть, перелезая через его ноги, но зато он наконец смог лечь на пол. Я разобрала осколки статуи, и вскоре Тал Тал очутился возле меня.
   -- Вы не ранены? -- спросила я.
   -- Нет.
   -- Тогда как мы выберемся, если дверь в другой стороне?
   -- Через верх.
   Мы одновременно подняли головы, где небо уже стало лазурным. Затем я опустила глаза и посмотрела на Тал Тала, на его запыленную физиономию и растрепанные волосы.
   -- Я подниму тебя, -- произнес он.
   Я медленно кивнула. Тал Тал приблизился, а потом присел на пол, чтобы обхватить мои колени, а потом встать. Это помогло мне подняться как можно выше. Я ухватилась за стену, стоило приложить несколько усилий, чтобы я смогла подняться на крышу. Кто бы мог подумать, что дыра в крыше спасет нам жизнь. Я опустила голову вниз, разглядывая фигуру Тал Тала.
   -- Вы сможете подняться сам?
   -- Да.
   -- Еще бы! Вы ведь мастер кунг-фу.
   -- Банди Зо.
   -- Но и кунг-фу тоже.
   -- Да.
   Тал Тал состроил из статуи себе помост и с помощью этого взобрался на стену, подтянулся и вот он уже рядом.
   Солнце ласково касалось моей кожи. Я легла на крышу, свесив ноги в дыру. Тал Тал тяжело повалился рядом. Мы оба сильно устали, но почувствовали это только сейчас. Я устремила взгляд в небо, а оно смотрело на меня в ответ своим всевидящим оком.
   -- Сейчас чувствую себя так, словно могу загадать желание, -- сказала я.
   -- Я тоже, -- тихо ответил Тал Тал.
   Вдруг я почувствовала, что его рука коснулась моих пальцев. Едва заметное прикосновение. Но наши руки были рядом.
   -- А какое у тебя желание? -- спросил Тал Тал.
   -- А вы мне скажите свое?
   Он задумался.
   -- Да, скажу.
   -- Тогда я хочу никогда не возвращаться, -- прошептала я, провожая взглядом легкие уплывающие облака.
   -- Во дворец?
   -- Нет, не во дворец.
   -- А куда?
   -- Не спрашивайте об этом.
   -- Хорошо.
   -- Тогда ваше желание.
   Тал Тал молчал.
   -- Ну же?
   Но он ничего не ответил. Я приподнялась и посмотрела вопросительно на него. Тал Тал смотрел вверх, игнорируя мой взгляд.
   -- Что молчите?
   -- Я потом скажу. Когда придет подходящий момент.
   -- Что? Как? Вы же обещали.
   -- Я обещал, что расскажу, но не сказал, что сейчас.
   Мне почему-то стало весело. Я вновь легла на крышу, позволив солнцу и ветру унести все мои невзгоды.
  
  
  
   Любовь негодяя
  
  
   Примечание к части
  
   Друзья, ловите новую горячую главу, хе хе ??????
  
   Всю ночь не спавши, с утра я уже была у Танашири. Маха сегодня был необычайно резв, и веселился больше обычного. Из-за чего я полностью вымоталась, пытаясь поспеть за ним. Наверно, Баян и Тал Тал сейчас готовили план для повстанцев Белого Лотоса, чтобы напасть на торговые караваны канцлера, а я готовлю план, как усыпить младенца.
   В обед у императрицы гостил Тан Ке Ши. Когда я проходила он бросал на меня странные взгляды, значения которых я никак не могла разгадать. Неужели он так и не отошел от своего безумства. Не знаю стоит ли мне тут радоваться. Я бы хотела, чтобы мы подружились, потому что при виде него я испытывала острое чувство жалости или боли, словно спицой проткнули сердце. Так бывает, когда видишь кого-то, кого хочешь защитить или помочь как-то. Мне казалось, что Тан Ке Ши не злой по натуре. Но я и не питала надежд его исправить. Нет, я должна оставить эту нелепую идею. Сказал же Тал Тал, что меня влекут опасности. Значит, я должна подавить в себе эти опасные чувства.
   Незаметно пришел вечер, и я уложила Маху спать. Императрица попросила меня приготовить ей особый отвар из трав, который на мой взгляд пить не рекомендуется, но приказ есть приказ. Я все сделала и пошла в покои Танашири, но там и ее верных служанок Со и Ен не было. Я решила, что она отправилась в другие комнаты дворца, и пошла разыскивать ее. Помещения дворца тонули в мягкой темноте, кое-где подсвеченной фонарями. Я брела из коридора в коридор, но никто не встречался на моем пути. Я поежилась, такое бесцельное блуждание напомнило мне лабиринт. И я вспомнила о том, что во всем этом были замешаны демоны, которых призывала Танашири. Навредили ли они Сон Нян? Об этом надо будет узнать завтра у кого-нибудь из слуг, или лучше у Колты. Во всем, что касалось императора он разбирался лучше других.
   За одной из дверей в темной тишине я вдруг отчетливо услышала шепот. Как будто говорящий был совсем рядом. Я вздрогнула и навострила уши.
   -- Бульбацапка... бульбацапка...
   По спине пробежали мурашки. Я не знала, что означают эти слова, но от них страхом веяло в душу.
   -- Бульбацапка...
   Бульбацапка? Что это? Это не на украинском случайно? Я определила, что звук идет из-за одной из дверей. Я нашла щель и заглянула внутрь. Комната была увешана прозрачными развевающимися тканями, посреди нее стоял алтарь с каким-то древним языческим богам, а перед ним на коленях стояла Танашири. Она-то и издавала эти странные звуки, напряженно потирая ладони между собой:
   -- Бульбацвапка!
   Императрица подожгла длинную узкую бумажку. Дама Со и Дама Ен испуганно переглянулись. Танашири с торжеством смотрела на пламя и красный огонек блистал в ее глазах.
   Меня охватило беспокойство. Я быстро ушла из этого места, чувствуя, как страх железной рукой держит за горло.
   Я побежала в свой домик, но по пути увидела Тан Ке Ши. Он стоял с капитаном Ло. Заметив меня, он проводил меня напряженным взглядом. Я не стала останавливаться или разговаривать с ним, мои чувства были слишком расстроены. Внезапно все тело разбила боль, и перед глазами плясали красные круги.
   Придя к себе я зажгла как можно больше свечей и фонарей, так что в комнате стало светло. Меня бил озноб. Я посмотрела на себя в зеркало, лицо было бледное-бледное. Нужно успокоиться. Я решила искупаться в своей лохани, поливаясь ковшиком, а потом облачилась в некое подобие пижамы. Хлопковая кофта с запахом и такие же шаровары белого цвета. Я распустила волосы, чтобы они высохли, и легла в постель.
   Сон тут же сковал веки. Ведь я не спала прошлой ночью. Я провалилась в черную бездну, а затем увидела себя в своем прошлом. Я шла с работы, уже зная, что произойдет дальше.
   -- Ты должна найти Красноглазого Демона, пока он не запутал тебя окончательно, -- раздался вдруг голос профессора Минамота.
   Глаза мои открылись сами по себе. Все тело сотрясалось от дрожи. Я обнаружила, что так беспокойно спала, что смяла все простыни. Я встала. Сердце как бешеное билосль в груди. Сразу возникло ощущение, что за мной кто-то наблюдает из-за штор, что развевались у окна, где стояла ширма для переодеваний. Усилием воли я заставила себя не смотреть туда. Это все игра воображения. Никому не запугать меня. Это ли чувствует сейчас Сон Нян, когда Танашири наслала на нее демона перекрестка? Я должна буду остановить это.
   Я подошла к зеркалу, поправила волосы. Лицо все еще было бледным, от возбуждения и страха мои глаза будто увеличились и светились синим светом как два фонаря, губы распухли. Я показалась себе в этом освещении красивее, чем обычно, словно ночная сирена.
   Внезапно в зеркале на моем лице расплылась кровавая улыбка, а затем красная полоса расползлась по горлу и изо рта будто полилась кровь. Не сдержавшись, я упала на пол, свернувшись клубочком и закричала.
   Но и это чувство прошло также быстро как и возникло. Что-то странное творилось со мной. Я села на пол, еще раз поправив волосы, ощупала свое лицо и шею, все было нормально.
   В голову настойчиво стучалось чувство, что за мной наблюдают. И оно не отпускало. Я взглянула в сторону ширмы. Быть не может, если демон там, то почему бы нам не встретиться лицом к лицу.
   Я встала, сделала несколько обманных шагов к постели, а потом неожиданно развернулась и подошла к ширме, отодвинув ее.
   Там, в розовых шторах, как будто окаменев стоял Тан Ке Ши. Одна его рука застыла, не донесенная до лица, словно он хотел прикрыть рот рукой. Брови высоко приподняты, глаза широко раскрыты, а веки подрагивают, как и крылья носа.
   -- Ты... -- потрясенно произнесла я.
   Тан Ке Ши открыл рот, но не издал ни звука. Потом другой рукой скомкал тонкую ткань шторы.
   -- Так ты... -- вдруг очень хрипло заговорил он, -- ты... ты женщина...
   Меня как водой окатили. Я поняла, что доигралась.
   -- Нет, нет, -- замахала я руками, инстинктивно прижав их к груди.
   Эта тонкая пижама, мои волосы, весь мой вид, думаю, полностью выдали меня.
   -- Я же евнух, вы видите, просто похож на женщину, -- цепляясь как утопающий за соломинку промямлила я.
   -- Я все видел, я подглядывал за тобой, -- все таким же неестественным тоном продолжил Тан Ке Ши, -- а я-то думал, отчего это безумство!
   -- С какого момента?
   -- Как ты спала и кричала во сне.
   Он вдруг оскалился как зверь, рванул штору и она слетела с карниза, порвавшись с треском. Я сделала пару шагов назад, лихорадочно соображая, смогу ли убежать или укротить его. Что же делать.
   -- Друг, Тан Ке Ши, что ты себе насочинял? -- протараторила я.
   -- Мне не надо твоих лживых оправданий, я все видел.
   -- Что именно?
   -- Тебя! Хватит заговаривать мне зубы, думаешь, я не могу отличить женщину от евнуха?
   -- Думаю, да.
   Но Тан Ке Ши явно было не до шуток, его глаза налились кровью, вены вздулись на висках.
   -- Ты меня обманула, паршивка! -- рявкнул он.
   -- Нет, что ты, ты тут не при чем.
   Тан Ке Ши стремительно приблизился, я не успела отступить, он схватил меня одной рукой, обхватив поперек туловища, и прижал к себе, а другой вцепился в волосы, и больно отдернул голову назад, чтобы я могла смотреть на него.
   Его глаза бешено бегали из стороны в сторону, осматривая меня. Мое лицо покраснело от боли, я дернулась, но лишь причинила себе боль.
   -- Тан Ке Ши, отпусти!
   -- Молчи, -- он презрительно искривил губы, -- теперь отчетливо вижу, что ты женщина, как мог быть таким слепым. Зачем это все?
   -- Это не то, что ты подумал.
   -- Плевать, что я подумал, -- он еще раз сильно дернул меня за волосы, выражая весь свой гнев за этот обман и как ему казалось унижение, которому я его подвергла.
   Я видела, что все эти чувства написаны на его лице. Он чувствовала себя преданным, и теперь желал отомстить, причем так сильно, что эта страсть полностью вытеснила остатки его разума.
   -- Ты за это заплатишь, -- подтвердил Тан Ке Ши худшие из моих опасений, -- я сделаю из тебя рабыню и буду унижать всю жизнь.
   Из моих глаз непроизвольно брызнули слезы, потому что он дергал меня за волосы и очень крепко сжимал другой рукой. Но это было не худшим испытанием. В следующее мгновение он швырнул меня на постель, и немедля завалился следом, вдавив мое тело в матрас.
   -- Тан Ке Ши! Тан Ке Ши! Остановись, -- закричала я.
   -- Заткнись, сука! -- вдруг Тан Ке Ши залепил мне пощечину.
   Меня охватило оцепенение, обида от этого затмила даже боль, не веря своим глазам я отчаянно посмотрела ему в глаза. Тан Ке Ши мгновение поймал мой взгляд, в его глазах отразилось мое отчаянье, но затем он шумно выдохнул, заломил мне руки за спину, крепко прижав меня к себе, а другой схватил меня за подбородок, заставив посмотреть на себя.
   -- Ты ответишь за то, что смеялась надо мной.
   -- Нет, этого не было, Тан Ке Ши, оставь меня, -- выпалила я, чувствуя как мое тело слабеет от внезапного страха.
   Тогда он наклонился ко мне и поцеловал грубо и жестко, прикусив мою нижнюю губу. Я завертела головой в разные стороны, пытаясь это прекратить. Но это только сильнее разозлило его.
   Он оторвался от моих губ, смерив меня бешеным взглядом, опустил его ниже, мое сердце забилось прямо о ребра. Под его взглядом я съежилась. А он свободной рукой провел над моей грудью, будто не решаясь дотронуться. Во мне проснулась паника. Тан Ке Ши дрожащими пальцами распахнул кофту.
   -- Отпусти, отпусти, -- севшим голосом прошептала я.
   Меня охватил, ужас, отчаяние, стыд. Я чувствовала холодное прикосновение воздуха к обнаженной груди. Тан Ке Ши какое-то время смотрел на меня, как краска заливала лицо, шею. Потом он, затаил дыхание и сжал ладонью одну грудь. Я почувствовала его горячие сухие пальцы, и это придало мне сил на сопротивление, я завертелась из стороны в сторону, наплевав на то, какую боль это приносило мне, даже если я сломаю руку я вырвусь.
   Тан Ке Ши в ответ сильнее сдавил мою грудь, и крепче прижал меня к постели. Он вдруг опустил голову и попытался губами коснуться моей кожи. Я воспользовавшись этим, взбрыкнула ногами, от неожиданности он уткнулся лицом мне в грудь. Дико засмеялся и облизал мой сосок.
   -- Отпусти! -- заверещала я, чувствуя как горит кожа в местах его прикосновений.
   Тан Ше Ши в ответ укусил мою грудь, а потом вновь грубо обхватил ее рукой и сильно сжал так, что стало больно.
   -- Тан Ке Ши! Ну же остановись, пожалуйста, прошу, умоляю, -- я стала изворачиваться, наплевав на гордость, лишь бы остановить это.
   Сопротивляться до конца. Я стала вырываться, Тан Ке Ши попытался меня раздеть или ощупать, залезть руками под рубашку или даже снять штаны. Ему мешало мое сопротивление. Я старалась как могла, но Тан Ке Ши итак всегда был сильным, но теперь вообще не сдерживался, грубо держа меня, парализуя мои движения. Его губы не ласкали, а скорее кусали меня. Из глаз потекли слезы и меня также сковывал какой-то первобытный страх перед близостью, а тем более перед такой, грозящей настоящим изнасилованием. Я трепыхалась как птица, громко крича и рыдая. Но это ни капли не трогало Тан Ке Ши, он только сильнее сжимал меня, а его руки становились все откровеннее. Я почувствовала, что его ладонь опускается, чтобы снять с меня штаны. Тогда я и начала лихорадочно соображать, понимая, что моя честь и мое спасение сейчас зависит только от меня. Это же Тан Ке Ши, и я смогу его остановить.
   Когда он наклонился к моему лицу, я посмотрела прямо в его обезумевшие глаза, надеясь пронять его.
   -- Тан Ке Ши, Тан Ке Ши, прошу опомнись, остановись. Не трогай меня, если ты пойдешь дальше, боюсь, мы не будем дальше друзьями.
   -- Что? -- он посмотрел на меня, в его глазах читалась только злость и страсть, переплетающиеся между собой.
   -- Послушай, послушай, минуту, прежде, чем ты сделаешь это, -- я высвободила свои руки, -- давай остановимся сейчас и просто поговорим, я Мату, хоть я и женщина. Но ты должен знать, если ты сделаешь это со мной, боюсь я не смогу с тобой дружить. Никогда. Я не смогу этого пережить, понимаешь.
   По его лицу пробежала какая-то тень. Я видела, что возможно он сомневался какую-тот долю секунды. Но затем его губы скривились.
   -- Ты... посмела обмануть меня, мне не нужна твоя дружба, и ты мне больше не нужна, и я использую тебя как хочу.
   С этими словами, он хотел рвануть мои штаны вниз, уже запустив руку под пояс. Я не дав ему времени опомниться, поняв, что это последний рубеж, собрала абсолютно все силы и принялась бить его кулаками куда угодно, дрыгаться и изворачиваться. Но и всего этого было мало. Мое отчаянное сопротивление, борьба, которую не стоило применять с таким человеком, сыграли против меня. Тан Ке Ши только это заводило, он и не хотел, чтобы я сдалась как безропотная овечка. Аааа, ведь он садюга, вспомнила я. И сейчас только холодный расчет спасет меня.
   Я собрала волю в кулак. Тело мое напряглось. Тан Ке Ши медленно засунул руку мне под пояс, еще немного и его рука окажется в самом сокровенном месте, инстинктивно я сильнее сжала бедра. В то время как он коленом давил на мои ноги, пытаясь заставить меня раздвинуть их.
   И сейчас я чувствовала, что совершу последнее безумство в своей жизни, потому что, если и это не сработает, то смогу ли я жить дальше с этим. Я не могу позволить Тан Ке Ши изнасиловать меня.
   -- Тан Ке Ши, -- томно сказала я, тяжело дыша.
   Я опустила одну руку вниз своего живота, обхватив его ладонь, хоть на секунду замедлить его.
   -- Тан Ке Ши, -- повторила я, другой рукой обвив его шею, заставляя его склониться к моему лицу, -- знаешь, что я хочу тебя.
   Его глаза округлились. И хоть еще затуманенные страстью они с удивлением смотрели на меня.
   -- Я очень хочу тебя, с первого взгляда, как только увидела, как можно упустить такого мужчину как ты, ты же просто секс!
   С этими словами я впилась в его губы страстным поцелуем. Ну как могла. Мои губы опухли и болели, но я сейчас не чувствовала этого. Я должна правдоподобно изобразить страсть. Он не должен почувствовать обмана. Если быть честной, Тан Ке Ши слегка нравился мне, но он был запретным плодом, который не стоит трогать, если не хочешь умереть. Я всегда знала, что с таким человеком ничего не может быть, поэтому сейчас я с легкостью могла изобразить такую симпатию, парализовав его неожиданным признанием.
   Еще мгновение и Тан Ке Ши ответил на поцелуй, и это уже была настоящая страсть. Воспользовавшись тем, что он потерял контроль, я подтолкнула его руками в грудь, заставив поменять позиции. Мы прокатились по матрасу, я оказалась сверху.
   -- Сейчас я покажу тебе такое, что ты раньше не видел, -- дрожащим голосом сообщила я, сев на нем верхом, мои волосы упали на лицо.
   Я понимала, что возможно выгляжу нелепо. Мне еще никогда не приходилось проделывать такого. Да, я еще ни с кем не кувыркалась, а тут изображаю из себя женщину-кошку. Весь мой багаж знаний о сексе заключался в постельных сценах из сериалов и книг. Не спорю, это очень много, но в реальности все оказалось не таким романтичным и возвышенным, не говоря уже о моих угловатых движениях и перекошенном от страха лице. Надеюсь, что Тан Ке Ши офигел настолько, что не замечает моей неопытности.
   Для пущей убедительности я склонилась к нему, сладострастно проведя пальцем по его щеке и еще раз поцеловала. Тан Ке Ши немного растерянно, но горящими глазами смотрел на меня.
   Пришел звездный час моего альтер-эго развратной куртизанки Мату Хари.
   -- Сейчас я покажу тебе стриптиз, -- поведала я, игриво подмигнув, -- а потом мы сделаем все, что ты хочешь.
   -- Стриптиз? -- хрипло спросил он, вдруг обхватив мои бедра руками, -- что это?
   -- Это танец с раздеванием. Полностью, -- я жеманно улыбнулась, и глядя на Тан Ке Ши, медленно сползла с него.
   Он привстал на локтях. Я неловко запахнула кофту на груди. Мой взгляд упал на подсвечник с догорающими свечами возле постели.
   -- Ну что? -- подозрительно спросил он.
   Я облизала пересохшие губы. Тан Ке Ши смерил меня тяжелым взглядом, быстро вскочил, а я уж кинулась к подсвечнику, схватила его и как только он приблизился, снова повалив меня на кровать, я треснула его по виску подсвечником.
   Раздался крик, Тан Ке Ши отскочил от меня, я бросила подсвечник и свечи на кровать, простынь тут же занялась, я успела увидеть, как по лицу Тан Ке Ши побежала кровь, но при этом он не потерял сознание. Мне лишь хватило времени забежать в первую попавшуюся дверь. Это была моя туалетная комната. Я заперла за собой хлипкую дверь. Ноги тут же подкосились и я сползла по стене вниз.
   Дверь тут же содрогнулась.
   -- Мату! открывай! -- раздался голос Тан Ке Ши и он смеялся, может, его накрыло настоящее безумство.
   -- Уходи, прошу, -- дрожащим голосом ответила я, не имея сил встать.
   Неужели сейчас мы будем разыгрывать сцену из фильма "Сияние", хорошо хоть у него топора нет. Мои зубы выбивали дробь, а руки которые я опустила на пол крупно дрожали.
   -- Я не уйду, потому что ты моя, -- дверь еще раз содрогнулась, -- мне это нравится, слышишь, нравится, ты так отчаянно сопротивляешься, да еще и выдумала такое! Провела меня. Мне кажется, я люблю тебя, -- он заливисто засмеялся и принялся выбивать дверь.
   Я поняла, что скоро он окажется здесь и без помощи топора. Нужно вставать и идти к окну. Я открыла его и вылезла на улицу. В эту минуту Тан Ке Ши выбил дверь и залетел в туалет, увидев открытое окно и меня в нем, он кинулся следом. Мне оставалось только бежать, босиком и в пижаме по территории дворца. Тан Ке Ши устремился за мной, смеясь.
   Сейчас я действительно чувствовала себя косулей, за которой охотится тигр. Бежать как можно быстрее мое единственное спасение. Я обернулась, видя, что Тан Ке Ши нагоняет меня. А в следующее мгновение я не успела посмотреть, что впереди и на всем лету врезалась в кого-то.
   Знакомые руки, знакомый запах гвоздики, знакомая грудь. Его руки обхватили меня за плечи и отстранили.
   -- Тал Тал!
   -- Мату!
   Передо мной стоял он, собственной персоной в своем шелковом черном халате. Это был Тал Тал. Его глаза лихорадочно осмотрели меня. Должно быть я выгляжу как узница, сбежавшая из тюрьмы.
   -- Что происходит? -- спросил он.
   -- Тан Ке Ши! Он гонится за мной!
   В подтверждение моих слов из-за угла появился Тан Ке Ши со зверской улыбкой на лице. Она тут же стерлась, как только он увидел, что я не одна.
   Наверно, Тал Тал все понял. Он стремительно вынул саблю из ножен и направил ее на Тан Ке Ши, перед этим оттолкнув меня вбок.
   -- Что это, господин Тал Тал? -- Тан Ке Ши насмешливо развел руками, -- вы мне угрожаете?
   -- Да, -- отчеканил Тал Тал, он приставил лезвие к горлу Тан Ке Ши.
   -- Из-за нее? -- Тан Ке Ши взглянул на меня и нервно рассмеялся, -- так вы все знали? И давно? С самого начала? Эта сучка ваша любовница?
   Тал Тал вдруг извернул лезвие, я на миг зажмурилась, думая, что он сейчас перережет глотку Тан Ке Ши, но он ударил мечом по плечу, а потом рукой опустил его на колени, опять вернув лезвие к шее.
   Тан Ке Ши не разозлился, а только сверкнул глазами и принялся смеяться как психованный.
   -- Может, вы еще и любите ее, что за реакция! Ха!
   -- Что вы с ней сделали? -- спросил Тал Тал.
   -- О, я еще ничего, -- ответил Тан Ке Ши, взглянув на меня, он прикусил губы, как будто пытаясь остановить смех, -- но вот она, Мату, ты так меня поцеловала, ммм, не могу забыть вкус твоих сладких губ и прикосновения к твоему нежному телу. Где ты научилась так целоваться?
   -- Что еще за бред! -- я подпрыгнула на месте, -- ах ты, да как ты смеешь!
   Я подскочила к Тан Ке Ши, смерив его гневным взглядом.
   -- Ты ведь сказала, что желаешь меня, что разденешься для меня.
   -- Бред, он бредит! -- я сжала кулаки и даже хотела натурально ударить Тан Ке Ши.
   -- Ну же, давай, ударь меня, -- рассмеялся он сипло.
   -- Вы мне омерзительны, -- Тал Тал поднял лезвие и плашмя ударил им по щеке Тан Ке Ши, -- убирайтесь.
   Тан Ке Ши с ненавистью взглянул на Тал Тала.
   -- Она все равно моя, она и сама этого хочет, я это видел, когда мы были в лабиринте, и сегодня ночью, когда она целовала меня.
   Тал Тал скрипнул зубами.
   -- Отойдите, господин Тал Тал, -- я рукой убрала лезвие меча от Тан Ке Ши.
   Но он так и не встал с колен. Я взглянула ему в лицо, залитое кровью справа, со всем доступным мне снисхождением. Мне необходимо было восстановить границы. Если оставить все как есть, Тан Ке Ши уже никогда не остановится. Я обязана поставить его на место.
   -- Тан Ке Ши, -- небрежно протянула я, стараясь скрыть дрожь в голосе, -- братец Тан Ке Ши, какой же ты глупец. Я сколько раз учила тебя уму-разуму, а ты так ничего и не понял. Поцеловала тебя? Ха! Я сказала, что желаю тебя? Неужели непонятно, что это всего лишь уловка, чтобы обмануть тебя. Ты был в бешенстве, но не расстраивайся, я понимаю, как тебе тяжело, -- я дружески похлопала его по плечу, -- я не могу возжелать близости с тобой ни при каких условиях. И знаешь почему? Да это противоестественно, для меня ты хороший друг, как брат. Даже как сыночек временами. Такие у меня чувства к тебе. Смотрю на тебя, и даже не могу возненавидеть, нет, как ни старайся, у меня нет злости, -- я еще раз похлопала его по плечу, -- надеюсь, что больше ты не разочаруешь меня, поступив таким образом. Я знаю, почему ты так поступил, напав на меня. Знаю, и поэтому прощаю. Но еще один раз и я, -- я взглянула в глаза Тан Ке Ши, -- и я не прощу тебя.
   Тан Ке Ши долгим взглядом смотрел на меня, я отвела глаза.
   -- Это неправда, -- ухмыльнулся он, вставая с колен, -- ты хочешь быть со мной. Если поймешь это, ты знаешь, где меня искать. А с вами, -- он повернулся к Тал Талу, -- я еще не закончил.
   -- А я с вами да, -- Тал Тал вставил саблю в ножны со звоном, -- то чувство, о котором вы говорите не любовь, а скорее жалость. Я бы мог тоже пожалеть вас, если бы не испытывал отвращение.
   Тан Ке ши усмехнулся.
   Тал Тал взял меня за руку, крепко сжав запястье и повел прочь. Очень быстро он пересек двор, потом зашел в одно из зданий, где находились его гостевые покои, открыл дверь, практически втащил меня туда, а потом закрыл дверь. Я вырвала свою руку, так как мои запястья болели уже достаточно сильно.
   Тал Тал отклеился от двери и приблизился, его руки поднялись, чтобы положить их мне на плечи, возможно, он хотел обнять меня. Но я вскинула свои руки, отбросив его прикосновение. Он выглядел удивленно. Я схватилась за лоб, наклонив голову, увидев свои босые, испачканные ноги.
   -- Простите, простите, -- злым шепотом выдавила я, во мне бушевали странные чувства, мне хотелось расплакаться в голос и подраться с кем-то одновременно, я чувствовала и прилив сил и страшную слабость одновременно.
   -- Мату, успокойся, хорошо? -- Тал Тал с болью посмотрел на меня.
   -- Нет, я не спокойна! -- немного взвизгнула я.
   Потом встряхнула руками, чувствуя, что следует сбросить напряжение.
   -- Ты в порядке, ты ранена? Что-то болит? Он что-то сделал?
   -- Нет, нет, черт возьми, но мое тело болит, он хватал меня, понимаете? -- выпалила я, продемонстрировав свои запястья, я уже молчала о том, что моя грудь и губы болели.
   -- Послушай, -- Тал Тал сверкнул глазами и сжал зубы, в нем словно также боролись два противоположных чувства, -- то, что ты сказала Тан Ке Ши правда?
   -- Да, конечно!
   -- Ты относишься к нему как к другу? Даже после этого?
   -- Да.
   -- Хорошо, -- Тал Тал посмотрел на пол, а потом поднял глаза на меня, -- но я так больше не могу.
   Он одним шагом преодолел расстояние между нами, и не успела я опомниться, как он обнял меня, прижав к своей груди. Одной рукой он обнимал мои плечи, а другой макушку. Я не стала вырываться, мне стало так тепло. И слезы потоком полились из глаз. Я стала что-то сбивчиво рассказывать о том, что Тан Ке Ши схватил меня, но я вырывалась, я никогда не рассказывала ему, что я женщина, но он подглядывал за мной, что Тал Тал был прав, когда говорил, что я хожу по краю, и что я смогла ударить его подсвечником, и что у него кровь, но и мне больно, моя душа болит, говорила я, имея в виду грудь, она правда болела, а может это и правда была душа, да только я так сильно боюсь боли, и меня очень страшит близость между мужчиной и женщиной, я боюсь и не хочу этого, может, это вовсе не для меня, но мне страшно, я ни за что не позволю больше никому ко мне прикасаться.
   В какой-то момент я поняла, что говорю лишнее. Тал Тал рассеянно гладил меня по голове, его руки такие нежные и невесомые как крылья ангела сейчас приносили облегчение. Но он понял мои слова иначе. Он отстранил меня мягко, убрал свои спасительные руки.
   -- Мату, я должен сказать тебе кое-что, -- его голос такой низкий и волнующий, когда он нервничает, а сейчас он выглядел взволнованно.
   -- Да, конечно, говорите, господин Тал Тал.
   -- Так как так дальше продолжаться не может, уже и Тан Ке Ши знает, что ты женщина, тебе нельзя оставаться во дворце, да и вообще в Дайду ты больше не можешь притворяться евнухом. Тан Ке Ши найдет тебя, а если узнает кто-то другой, то тебя повесят как преступницу. Есть только один способ тебя защитить.
   -- Да, -- я облизнула пересохшие губы, сердце внезапно ухнуло вниз, -- и какой?
   -- Стань моей женой.
  
  
  
   Мату попадается дважды
  
   Я без сна пролежала всю ночь, лишь к утру провалилась в небытие. Такое чувство, что я лежу на берегу моря и слушаю шум прибоя. Волны накатывают одна за другой. В моей голове лихорадочно прокручиваются события сегодняшней ночи. Лицо Тал Тала, лицо Тан Ке Ши.
   -- Ты теперь моя.
   -- Стань моей женой.
   Я открыла глаза. Солнечный свет заливал комнату. Сколько же времени. Я лежала в постели Тал Тала, а его самого не было. Впрочем его здесь не было еще с ночи. Как только он произнес те роковые слова, он ушел в кабинет и больше не возвращался.
   Хотя нет. Я в подробностях вспомнила, что происходило. Помню, я в немом исступлении взглянула на Тал Тала. Эти слова были так неожиданны, что я пробормотала что-то вроде: "Можно я подумаю немного".
   "Разумеется, я приму любой ответ" -- сказал он и вышел.
   Он ведь сказал еще, чтобы я оставалась спать у него, что сам он спать не хочет и будет до утра работать в кабинете. Моя голова тогда плыла как в тумане. Я, забыв о приличиях, врожденной скромности и учтивости, забралась в его постель, как только он вышел.
   Сначала меня колотила нервная дрожь. Я прижимала к себе одеяло. Я не могла прийти в себя, не зная, о чем мне думать. То, что Тан Ке Ши пытался меня изнасиловать. Что ж, это разве новость. Разве все не шло к этому? Разве не я сама спровоцировала его? Крупные слезы потекли по моим щекам. Я не хотела, чтобы это так закончилось. Вступая на этот скользкий путь, я должна была быть готова к таким выходкам. Быть готова, что эти нападки -- часть отношений с таким человеком как он. Тан Ке Ши не совсем здоров. Но я видела и другую его сторону. И я знала сейчас как никогда четко, он не злой. Он напуган. Его лицо, его глаза говорили об этом. Все, что он вытворял было не из желания растоптать и уничтожить мою личность. Все это было продиктовано страхом. Эль-Тимур всю жизнь внушал ему, что надо быть сильным. И внушал он это силой. Тан Ке Ши в душе просто запуганный ребенок. Когда приручаешь дикого зверя, случается быть укушенным.
   Это то, с чем я справлюсь. Потому что я больше не боюсь. Но есть другая проблема. И проблема ли это? Я натянула одеяло до самых глаз, чтобы скрыть глупую улыбку, расплывшуюся на губах. Тал Тал сделал мне предложение.
   О Боже! Он что правда хочет жениться на мне? Он так все скомкал. Ну и что, наверно, он волновался. Что это значит, что он испытывает ко мне какие-то чувства. Я втянула носом запах одеяла. Так приятно пахнет. Здесь спит Тал Тал. Я что сейчас превращусь в извращенку и буду нюхать его постель. Святые небеса! Что со мной творится. Если я сейчас лежу в его постели, то когда мы поженимся, я что буду лежать в постели с ним?
   Я глупо захихикала. Не могу представить это. Мне действительно не хотелось сейчас об этом думать. Если рассуждать здраво, что я должна ответить?
   Черт, это так волнительно. Мне еще ни разу не делали таких предложений. В мечтах я представляла некого принца, похожего на Тал Тала, надо сказать. Он встает на одно колено, все как положено.
   Что же я чувствую к Тал Талу? Я закрыла глаза, пытаясь понять свое сердце. При виде него я всегда становлюсь такой неловкой, вечно краснею, все валится из рук, сердце стучит. Я всегда хочу сделать так, чтобы он понял, что я умная, красивая, смелая. Иногда я даже перебарщиваю с этим, влезаю в опасные ситуации, чтобы он оценил. Так неужели я люблю его. Мое сердце сейчас яростно бьется в груди. Но он мне нравится, и я боюсь его. Боюсь, что он осудит и не поймет меня. Опасаюсь раскрыть ему хоть долю своей симпатии, потому что если он не чувствует ко мне ничего, то я не хочу разрушить наши отношения. Я согласна даже быть друзьями. А теперь это предложение, рассматривать его как признание?
   Божечки! Я весело рассмеялась, и медленно встала с постели. Надо сказать мое тело болело. Я нашла дверь, ведущую в купальню. Там слуги приготовили для меня воду для омовений. Когда они все сделали и ушли, я подошла к зеркалу, скинула одежду, поежившись, и посмотрела на себя в висящее на стене зеркало. Мда. Глаза покрасневшие, губы распухли и изнутри все искусаны, даже следы от зубов Тан Ке Ши остались. На шее, груди и запястьях стали проявляться синяки. Видя это, я отчетливо вспомнила, с каким остервенением Тан Ке Ши напал на меня. Может, я преувеличиваю теорию о его беззащитности?
   Но разве об этом я сейчас должна думать. Но я не знаю, как и что мне ответить Тал Талу. Безумие какое-то. Надо поскорее искупаться, привести себя в порядок и разыскать его. Мы должны поговорить насчет... свадьбы. Что я несу? Неужели это может случиться?
   Через полчаса, облачившись в присланные мне платья евнуха, я пошла разыскать кабинет Тал Тала, ожидая, что раз он не появляется, то скорее всего он все еще там. Сегодня мне как никогда хотелось быть женщиной, как жаль, что вновь придется притворяться евнухом и носить эти зеленые халаты. В спальне я встретила слугу.
   -- Мне нужно в кабинет, -- сказала я, -- хочу поговорить с господином Тал Талом.
   -- Ааа, -- хитро прищурился он, -- пойдем, я покажу тебе дверь.
   Он поманил меня к одной из стен.
   -- Вот смотри, тут с полки берешь книгу и дверь открывается.
   -- Как остроумно, книга. Это в его стиле. Это учение Конфуция.
   -- Дааа, -- слуга улыбнулся, -- из гостиной есть другая дверь, для гостей, а это тайная, господин ходит через нее по ночам.
   -- Аа, ясно, спасибо, дружище.
   Слуга ушел, я сдвинула книгу и небольшая дверь, замаскированная под стену, без шума и пыли отворилась. Я проникла внутрь, оказавшись между книжными стеллажами, кои стояли тут в изобилии. Любит читать, определенно Тал Тал мой типаж. Я тихонько прыснула. Как вдруг услышала голос Тал Тала.
   -- Вы опять видели во сне демона?
   -- Да, -- ответила женщина.
   Это же голос Сон Нян. Фрейлина Ки, что она здесь делает. Я поняла, что чуть не нарушила конфиденциальность их разговора. И пока они не увидели меня, я сжигаемая жгучим любопытством, продвинулась вперед. Я устроилась за последним стеллажом, прикрываемая книгами. Посреди кабинета стоял стол. Возле него напротив друг друга стояли Тал Тал и фрейлина Ки.
   Сон Нян, стоявшая ко мне спиной, выглядела очень роскошно. Она была любимой женой императора и носила его ребенка. На ней было пышное платье из розового расшитого шелка с очень широкими рукавами, спускающимися до земли по той моде. На каждый рукав был подвешен грузик из драгоценных металлов, чтобы образовывались красивые складки. Ее ровные и сияющие волосы тяжелой волной спускались вдоль спины, а венчала их золотая ажурная корона.
   Я представила ее лицо, правильное, очаровательное, женственное. Ревность змеей шевельнулась в моей груди. Я понимала, что тысячу раз проигрываю сейчас Сон Нян.
   Тал Тал же стоял лицом ко мне, но все его внимание было устремлено на фрейлину Ки. Он был сейчас не таким как со мной. Не знаю, как это объяснить, но его лицо было другим.
   -- Вы говорите, что снова появились шрамы? -- спросил он.
   -- Да, -- немного робко ответила Сон Нян, -- но теперь не на руке, а на шее.
   Лицо Тал Тала приняло озадаченное выражение, а потом, слегка помявшись от смущения, он произнес.
   -- Если это возможно, можно я взгляну.
   Сон Нян помолчала какое-то время, а потом повернулась лицом ко мне, как бы разрешая осмотреть ее шею. Я схватилась рукой за стеллаж. Он сейчас будет касаться ее? что это еще за заигрывания с женой императора? А она? Да что они себе позволяют. Тал Тал с осторожностью занес руку, и с придыханием отвел прядь ее роскошных волос. Лицо Сон Нян выглядело взволнованно.
   Тал Тал прищурил глаза.
   -- Да, это заклятье собаки, если я не ошибаюсь, должна быть еще табличка.
   Сон Нян развернулась с довольным, как мне показалось, лицом.
   -- Табличка? Что еще за табличка?
   Я не услышала его объяснений, потому что у меня все красным заволокло перед глазами. Что эти двое только что вытворяли! Это что такой средневековый флирт! Боже! Неужели я была так слепа, слепа и наивна, точно Тан Ке Ши, который не видел во мне женщину, я не видела, что Тал Тал с таким восторгом смотрит на эту женщину, а надо мной просто смеется.
   Я сжала пальцы, не заметив, что вцепилась в стеллаж. Он пошатнулся от моих усилий и несколько книг с оглушающим грохотом свалились на пол в окружающей нас тишине. Сон Нян испуганно вскрикнула и обернулась в мою сторону. Тал Тал выступил вперед. Они оба увидели меня, заваленную книгами.
   -- Что ты тут делаешь? -- с угрозой спросил Тал Тал.
   -- Лучше скажите, что это вы тут делаете? Рассматриваете шею императорской жены? -- в бешенстве выкрикнула я.
   -- Мату! -- вскрикнул Тал Тал.
   Я вышла из-за стеллажа словно богиня правосудия, заставшая двух любовников в укромном месте.
   -- Это не так, не так! -- испугалась Сон Нян, прижав руки к груди, -- евнух, ты все не так понял.
   -- Ах, можно я потрогаю вашу шейку! попробуй, если осмелишься! -- перекривила их я, брызжа слюной.
   -- Да что ты себе позволяешь! -- Сон Нян открыла рот от моей наглости.
   Но я с презрением и злобой смотрела только на Тал Тала.
   -- Не могу видеть вас после этого!
   Тал Тал еще приблизился и схватил меня за руку под локоть, я со злостью вырвала ее, Сон Нян ахнула.
   Я стремительно направилась к двери напротив.
   -- Что не так с этим евнухом? -- услышала я вслед слова Сон Нян.
   Не разбирая дороги, я мчалась напрямик. Уйти, уйти отсюда. Какой позор. Устроила сцену ревности. Тал Тал мне никто. Какой же глупой я была, вспомнив свои утренние надежды. Тал Тал меня любит? Да я для него всего лишь маленькая надоедливая игрушка. Возможно, он хотел мне помочь, но меня нет в его сердце. Я не хотела осознавать, что мою душу сейчас жгли ревность и зависть к красоте и положению Сон Нян. Да, она в тысячу раз лучше меня. Красивая, богатая, знатная, смелая, сильная, роковая.
   Я оглянулась, и в ужасе заметила, что Тал Тал идет за мной. Но сейчас я не хотела его видеть. Не хочу прочитать в его глазах презрение и любовь к другой. Я пошла еще быстрее. И зачем он вообще погнался за мной. На что я ему нужна.
   Стремглав я спустилась с лестницы, пересекла двор, пролетая точно фурия между евнухами и гвардейцами. В толпе я увидела Баяна, он шел мне навстречу, но как только мы поравнялись и он пробасил:
   -- Здравствуй, Мату, я тут слышал...
   Я бесцеремонно оттолкнула его и пошла прочь, слыша позади:
   -- Тал Тал, и ты здесь, куда ты? Эй! Почему никто не говорит со мной?
   Я скрылась в саду, все еще ощущая себя как вскипевший чайник. Хватило лишь одной минуты, когда я замешкалась, чтобы определить направление, как Тал Тал догнал меня. Его рука коснулась моего плеча. Я сбросила ее. Он заставил меня обернуться. Я сжала губы, сложив руки на груди.
   -- Мату, ты что? Ты куда? -- его лицо было то ли встревоженно, то ли насмешливо. Скорее всего оба чувства разом.
   Мне не хотелось говорить, потому что я знала, что если открою рот, наговорю лишнего и буду впоследствие жалеть об этом. Я поплотнее сжала зубы, да так, что они скрипнули.
   -- Почему ты злишься? -- Тал Тал внимательно посмотрел на меня.
   Я вскинула подбородок.
   -- Я не знал, что ты там. Что ты делала в кабинете? -- заговорил он спокойно как с ребенком.
   Тал Тал протянул ладонь, словно опять собираясь коснуться меня, я взмахнула своей рукой, чтобы этого не случилось и получилось то, что я ударила его по руке. Тал Тал со смешком убрал руки за спину.
   -- Что это значит, Мату?
   -- Что знаете, -- грубо ответила я.
   Где-то в глубине мозга я осознавала, что веду себя неправильно. Но почему-то уже не могла остановиться. Мой рот уже открылся, и поток глупостей вырвался на свободу:
   -- Трогайте своими руками Фрейлину Ки, она покрасивее будет.
   -- Что? -- Тал Тал прикусил нижнюю губу.
   -- Вы же ее трогали.
   -- Да, я смотрел ее шрам.
   -- Да мне все равно, не объясняйтесь.
   Тал Тал еще раз улыбнулся, ему еще и смешно.
   -- Я что похожа на посмешище? Что вы эдак развеселились?
   -- Нет, прости. Это не из-за этого.
   -- Так из-за чего?
   -- Мату...
   Он сделал шаг ко мне. Я отпрянула назад.
   -- А ну не подходите ко мне, ясно! Еще и жениться предлагали. Мне это тысячу пятьсот лет не нужно, ясно? Я не хочу за вас замуж, никогда! Не хватало еще, чтобы Фрейлина Ки расстроилась из-за этого. К тому же вы тогда не сможете смотреть на нее таким томным взглядом и трогать ее своими ручками.
   -- Это что ревность? -- спросил Тал Тал, приложив пальцы к своим губам, наверно скрывает лыбу до ушей.
   -- Ревность? Нет! Вы мне не интересны как мужчина, -- без раздумий выпалила я, -- Чтобы ревновать, надо любить. А я...я... ну я...
   -- Ясно, можешь не продолжать, -- вдруг строго сказал он, -- мне это было ясно с самого начала.
   -- Вот именно, -- буркнула я, не понимая толком, что ему было ясно.
   -- Но ты подумала над моим предложением?
   -- Я же сказала, что мне это не нужно.
   -- Но ты не поняла, -- Тал Тал опустил руки, и посмотрел в сторону, -- этот брак. Он не будет настоящим.
   -- Что? -- я не поверила своим ушам, чувствуя, как почва уходит из-под ног.
   -- Я имел в виду фиктивный брак
   -- Что? -- мои брови взлетели вверх, -- то есть, это было не предложение руки и сердца? -- от волнения я издала смешок.
   Тал Тал внимательно посмотрел на меня.
   -- Нет, нет. Это предложение защитить тебя. Ты ведь не хочешь быть чьей-то женой, так что это будет фиктивный брак. Если ты будешь моей женой, то формально будешь принадлежать мне, и никто, даже Тан Ке Ши и император уже ничего не смогут сделать тебе.
   -- Я... я. Ну да, фиктивный брак.
   А на что ты рассчитывала, дурочка. Я почувствовала, что краснею. Как все обернулось. Я получила предложение. И оно звучало от Тала Тала. А он мужчина мечты. Но это предложение фиктивное. Неужели я смела рассчитывать на большое. Вот он стоит передо мной подобно каменной статуи, смотрит спокойно и равнодушно, ожидая моего ответа. И он предлагает мне свою защиту, это ведь значит мы друзья. Разве не я воспевала дружбу? Тогда почему я чувствую горечь, словно меня обманули.
   Я отступила еще на пару шагов, ноги плохо держали меня.
   -- Тогда не стоит долго раздумывать над этим? -- приподняв бровь, Тал Тал бросил на меня быстрый взгляд.
   -- Нет, наверно, я не думаю, что я могу так поступить, -- пролепетала я, ощущая лишь растерянность.
   -- Это единственный выход, если только не хочешь быть с Тан Ке Ши.
   Краска бросилась мне в лицо. Еще чуть-чуть и я вряд ли сдержу слезы. Мне не хотелось, чтобы Тал Тал сейчас смотрел на меня, со свойственной ему проницательностью он догадается о моих глупых мечтах и надеждах на любовь с его стороны. Да еще и эта сцена ревности, будто я имела на это право.
   Спасение пришло неожиданно.
   -- Тал Тал! Тал Тал! Ну где ты? Что вы там делаете? -- это голос Баяна, словно медведь он пробирался к нам.
   -- Смотрите, генерал Баян идет, -- показала я пальцем за спину Тал Тала.
   Он обернулся, оторвав от меня свой сканирующий взгляд. Я выдохнула, и юркнула за деревья. Побежала вдоль крепостной стены. Уйти, остаться одной, придумать новый план. Я с этим справлюсь, лишь бы сейчас остаться одной. Подальше от Тал Тал, Соньки, Баяна и всего дворца. Мои руки наткнулись на рычаг потайного хода в стене.
   Что ж, хуже не будет. Я спустилась в лаз, принявший меня холодной каменной прохладой. Сейчас здесь не было всепоглощающей тьмы, как в прошлый раз. Я села на ступеньки и разрыдалась, выпуская всю боль от вчерашних событий и от сегодняшних. Почему я просто не могу оказаться в сказке. И почему все так сложно. Стоило мне поверить, что какой-то человек может любить меня, как это обернулось фарсом. Тал Тал не любит меня. Наверно, он слишком хорош для меня. И он герой не моего романа. Мое тело, моя душа, мое сердце не создано для любви, от того, они и болят сейчас так. Я скорее Жанна Д`Арк. Вот и оставайся прекрасной воительницей, и свое сердце не отдавай никому.
   Я встала. Необходимо развеяться. Несмотря на мои опасения, потайной ход сейчас казался абсолютно безопасным. Я даже видела свет в конце тоннеля и просто пошла на него. Вот и дверь во внешний мир. Я вспомнила, что говорила императору, что лучшее средство от неудачной любви -- сменить обстановку. А не прогуляться ли мне по улицам Дайду? Пойду посмотрю, что да как.
   Я толкнула дверь и вышла на улицу. Светило яркое солнце. Я осмотрелась и подбоченилась. В этот момент сработало предчувствие. Я поняла, что здесь кто-то есть. Из-за деревьев послышался звук шагов. Еще мгновение и на солнце вышел Тан Ке Ши. Он улыбался, так же уперев руки в бока.
   -- А я знал, что ты будешь здесь.
   Я попятилась. Только не эти игрища опять.
   -- Я пришел забрать тебя, потому что ты моя, -- сказал он, наступая.
   -- А может, не надо, -- брякнула я.
   -- Надо, Мату, надо!
   Тан Ке Ши не стал подходить, вдруг он снял с пояса ташуур, взмахнул им, и я оказалась заарканена, как бык какой-то. Он притянул меня к себе, я упала на колени, проехавшись ими по траве.
   -- Я забираю тебя с собой, -- он поднял меня, завязал мне рот платком, свистнул.
   Появилась его лошадь. Он перекинул меня через круп, как мешок с картошкой, сам запрыгнул в седло и, стукнув сапогами о бока лошади, пустил ее галопом по улицам Дайду.
  
  
  
   Феромоны любви
  
   Я думала меня стошнит. Но наша поездка наконец закончилась. Тан Ке Ши стащил меня с лошади, подхватил под руку, все еще связанную, и молча повел по двору. Моя голова кружилась, но я смогла понять, что это скорее всего дворец Тан Ке Ши. Дом был богато и вычурно украшен под стать своему хозяину. Он напоминал кладезь драгоценностей в отличие от дворца Тал Тала, где царила философская утонченность. Но Тан Ке Ши отнюдь не был лишен вкуса, просто стремился к роскоши.
   Мы вошли на женскую половину дома. Я увидела пару служанок, они испуганно скрылись за дверьми своих комнат, не выразив никакого удивления мои видом пленника. Ногой Тан Ке Ши раскрыл одну дверь и втащил меня внутрь. Это было похоже на комнату наложницы, какие я видела у императора.
   Тан Ке Ши развязал мне рот и кинул на матрас. Сам он остался стоять, возвышаясь надо мной как изваяние. Я с трудом села у его ног, все еще связанная плетью. Уголки губ саднило от платка, а тело болело еще больше после такого оригинального способа передвижения. Я подняла глаза, ожидая, что он скажет. Но он молчал. Придется говорить мне, ведь молчать я долго не могу. Надо выбрать тактику. Он сейчас не в бешенстве, потому что думает, что владеет ситуацией. Я в его доме, и он может делать все, что захочет. Значит, я должна отсрочить самое ужасное. Убедить его не спешить. Если выиграю время, может, удастся сбежать. Или даже невероятное -- я смогу его убедить отстать от меня.
   -- Тан Ке Ши, -- произнесла я.
   Он сразу же присел напротив меня, испытывающе заглянув в лицо.
   -- Господин Тан Ке Ши, -- поправил он.
   -- Да, развяжи меня.
   -- Обращайся ко мне как положено.
   Итак, я чувствую какую-то неуверенность с его стороны. Мне кажется, он в глубине души не знает, чего хочет от меня. Поэтому не стоит его злить. Чем более я буду ему напоминать о том, кто я, и чем более он будет видеть во мне личность, тем труднее ему будет унизить меня. Так я думаю. Я должна перехватить инициативу.
   -- Господин Тан Ке Ши, развяжите меня, и еще я хочу пить.
   Тан Ке Ши кивнул. Он наклонился в мою сторону, обхватил руками, как бы обнимая, а сам развязал узел на плети. Моя голова уткнулась ему в плечо. Сегодня Тан Ке Ши специально разоделся празднично в черный халат, вышитый розами настолько, что казался красным. И от него так веет духами. Да он старался для меня. Это могло быть даже трогательно в другой ситуации.
   Наконец он отстранился. Я размяла руки и взглянула в его настороженное лицо. Что же мне с этим делать. Как вынудить его отпустить меня. Он же упрется как ребенок. Но надо с чего-то начинать.
   -- Зачем ты привез меня сюда? Чего ты хочешь? -- прямо спросила я.
   Тан Ке Ши невесело усмехнулся.
   -- А ты не знаешь зачем?
   -- Я не та, кто тебе нужна.
   -- Я сам решу.
   -- Ты это только из мести мне делаешь?
   -- Нет, -- сразу же ответил он, -- не только.
   -- Тогда из ненависти к Тал Талу?
   -- Мне все равно на него!
   Он разозлился, схватил меня за шкирку и приблизил к своему лицу.
   -- А тебе?
   -- Он сказал, что женится на мне, -- выпалила я, -- поэтому вы не имеете права меня удерживать.
   -- Сказал, что женится, -- Тан Ке Ши расхохотался, -- но ведь не женился. И уже не успеет. Ты будешь моей наложницей.
   -- Наложницей? Почему сразу не женой? -- приподняла брови я.
   Тан Ке Ши отпустил меня и уселся, скрестив ноги.
   -- У меня уже есть жена.
   -- Вот как! -- неподдельно удивилась я, -- так я вам на что тогда?
   -- Ты мне нужна.
   -- Глупости говорите.
   -- Замолчи.
   -- Так расскажите о своей жене, она здесь?
   -- Нет, она в своем доме, она тут не живет. Отец женил меня, когда мне было семнадцать.
   -- Аа, вот оно как.
   Мне стало интересно. Применяет ли Тан Ке Ши к супруге свои садисткие увлечения. Скорее всего эта девушка из знатного рода, но раз она не живет с ним в одном доме вполне возможно, что Тан Ке Ши ее не любит. Может, он вынужден вести себя с ней прилично? Хотя по знатности нет никого выше рода Эль-Тимура во всей Юани.
   -- О чем ты думаешь? -- спросил он.
   -- А ничего, -- махнула я рукой.
   Как оказалось держать дистанцию с Тан Ке Ши и контролировать его выпады -- дело почти невозможное. Он действовала для моего мозга совершенно нелогично. Вот и сейчас вдруг ни с того ни с сего он вновь сорвался с места, коршуном навис надо мной, схватив за талию, он прижал меня к себе, встав на колени и зашипел прямо мне в лицо:
   -- Я прикажу одеть тебя как женщину, и овладею тобой сегодняшней ночью. Но ты не переживай, будет больно, но тебе понравится. Думаешь я забыл тебя или оставил? Нет. Я не переставал думать о тебе. И мне совершенно не интересно твое мнение на этот счет. Ты станешь моей рабыней.
   -- Нет, -- ответила я, глядя в его глаза.
   Он шумно и зло выдохнул и впился в мои губы. Мне было больно. Но я не хотела этого показать, зная, что такое только доставит ему удовольствие. Но когда его руки стали подниматься вверх по спине, я не выдержала и оттолкнула его.
   -- Хватит, оставьте меня, -- я почувствовала кровь на губах и сплюнула ее на пол.
   Тан Ке Ши рассмеялся, но не стал больше приближаться.
   -- Я приду...ночью, -- он поднялся и отошел к двери, -- будь готова. Можешь ничего не делать, просто будь собой, мне нравится.
   Еще какое-то время он молча взирал на меня. Я чувствовала себя как никогда униженной. Тогда он вышел. И только после этого я позволила себе упасть на матрас и расплакаться. Я не знаю выхода. Я слишком слабая. Я не могу оказать должного сопротивления и мне не хватает хладнокровия и умения, чтобы управлять Тан Ке Ши. Я в ловушке.
   Слезы постепенно утихли. Я села, собираясь поискать воды, и только сейчас заметила тень под дверью. Кто-то стоял там, а потом, словно почувствовав мое внимание, сразу отошел. Я услышала по коридору звук тяжелых шагов как от военных сапог. Это Тан Ке Ши должно быть. Он что стоял и слушал как я плачу. Это и называется садизм? Или это выражение тайного сочувствия, в котором он сам не отдает себе отчет?
   Иногда, в такие минуты, меня вдруг нестерпимо бросало в сон. Может, это что-то нервное, но от напряжения, я бывает засыпаю. Я прилегла на постель, забралась под одеяло и вяло размышляла о способах спасения. Что подумает Тал Тал, поймет ли он, куда я пропала или ему будет все равно.
   Эта мысль, что я могу больше не увидеть Тал Тала, став бесправной наложницей Тан Ке Ши, ужаснула меня. Теперь-то я по достоинству оценила благородный жест Тал Тала, он не требовал ничего от меня, предлагая фиктивный брак. К черту любовь, как говорит Светлана Лобода, гораздо больше меня интересует как раз невыполнение супружеских обязанностей.
   Я закрыла глаза, настраиваясь. Я-то знаю, что способно выбить Тан Ке Ши из строя. Это его отец. Я поморщилась, это почему-то казалось мне запрещенным ходом. Не хотелось втаптывать Тан Ке Ши в грязь, хотя я и знаю как. Но я еще не потеряла остатков своей чести. Как ни странно вспомнилась наша первая встреча и разговор о чести. Кто бы знал, что уже через пару месяцев он соберется меня лишать ее.
   Дверь вдруг открылась. Вошли две служанки. Я поняла зачем. Было два выхода: отчаянно сопротивляться или подчиниться им. Интересно, к чему приведет сопротивление. Может, они позовут Тан Ке Ши, или сами изобьют меня или вколят наркотик какой. Ой, шприцов же еще нет.
   -- Вставай, -- велела служанка, -- господин сказал приготовить тебя как новую наложницу.
   -- Я не наложница, -- я скрестила руки на груди, вжавшись в постель.
   Служанки переглянулись и зашептались.
   -- Это девушка вообще?
   -- Это евнух!
   -- Он цветноглазый.
   -- Фу, уродство.
   -- Это же наш господин, знаешь его вкусы.
   -- Эй, ты! Евнух-сэму, вставай и топай сюда! -- грозно повторила мне служанка.
   -- И не подумаю, -- я выпятила губы, больно задетая их комментариями о моей внешности.
   И почему все видят во мне уродину. Так тяжко это. Я никогда не обладала модельной внешностью, но всегда считала себя довольно милой, несмотря на это мне очень часто приходилось терпеть нападки на свою внешность, то из-за маленького роста, то из-за веснушек. Люди иногда так жестоки, так почему тогда, если эти женщины видят во мне уродину, Тан Ке Ши так прицепился ко мне. Неужто правда из-за своей извращенной фантазии.
   Одна из женщин подошла ко мне, схватила за руку и рывком попыталась поднять, я не подчинилась ей. Буду драться, если придется. Тогда уже вдвоем они накинулись на меня, пытаясь поднять. У них получилось это, но я стала сопротивляться, не делая и шага из комнаты. Вскоре они устали от моего поведения и вышли. Я понимала, что это еще не победа. Потому что они вернулись и уже не одни. Тан Ке Ши был с ним. На его лице играла торжествующая улыбка.
   -- Я приведу еще служанок, и тебя силой будут переодевать, -- заявил он, посмеиваясь, -- а еще я останусь здесь и буду смотреть. Разденьте ее!
   -- Стоп! -- я прикрыла стратегические места руками, хотя и была в одежде.
   -- Ты победил, Тан Ке Ши, но только в первом раунде. Я согласна.
   -- Мне это приятно слышать, -- ответил он.
   -- Не очень-то веселись. Но если тебе нравится, я всегда могу быть покорной, -- я пристально посмотрела на него.
   Что если это план. Он хочет сопротивления, насилия. Это его возбуждает. А если я превращусь в безропотную овечку. Если сдамся до срока, будет ли это ему интересно.
   -- Мне нравится, -- он опустил взгляд, -- не знаю почему, но мне нравится. Ты особенная для меня, начинайте, не хочу долго ждать. И... Мату, я же знаю, что это еще не конец игры с твоей стороны. Я же вижу, что нет.
   А его так сразу не проймешь. Но я испробую все методы. Тан Ке Ши вышел.
   -- Ну давайте делайте свою работу! -- обратилась я к слугам.
   Они скривились при виде меня.
   Поначалу как всегда меня заставили принять ванну с лепестками разных цветов. Дело это было нелегким и унизительным. Обычно я купалась сама, но сейчас служанки следовали за мной по пятам, нелестно разглядывая мое обнаженное тело. Это было очень сложно для меня, слушать их комментарии:
   -- Интересно, какое тело у сэму?
   -- Это и правда девица.
   -- А фигурка у нее неплохая. Кожа такая белая. А может и получиться из нее красавица. Господин Тан Ке Ши уж как глаз на нее положил.
   Что ж, и на том спасибо. После омовений во все тело необходимо было втирать ароматические масла с терпким тяжелым цветочным запахом.
   -- Что это, так пахнет сильно? -- спросила я.
   -- Это мимоза, дорогуша, -- растирая мою руку, служанка весело улыбнулась.
   -- Мимоза, зачем?
   -- Феромоны, для возбуждения, понимаешь о чем я? Ты девственница?
   Я покраснела. Ну и вопросики у них.
   -- Я же для твоего блага спрашиваю, -- тут же пояснила служанка, -- эх не повезло тебе, господин Тан Ке Ши, точно зверь.
   Меня от страха опять начало тошнить. Женщины опечаленно принялись сновать вокруг меня, подбирая одежду. Чувствуя их сострадание, я стала впадать в панику. А если не удасться избежать самого страшного. Что ж я вот так вот запросто отдамся Тан Ке Ши, да еще и в какой-то зверской манере. По моим щекам потекли слезы, и не было сил их сдержать.
   Служанки начали нашептывать какие-то советы, типа расслабиться, или возбудить господина до такой степени, чтоб все прошло побыстрее. Но это делало мое состояние только хуже. Нет, я этого не вынесу.
   В итоге меня облачили в прозрачное нижнее белье, белый халат с синей тесемкой, перевязанный под грудью драгоценным поясом, сверху полагался алый халат с золотыми вышивками. Все это было не так плохо, хотя бы не голой потащили в спальню.
   За все это время мне дали поесть и даже вина, но я подозревала, когда выпила его, что там были также подмешаны какие-то феромоны. Потому что я слегка странно себя чувствовала, сознание притупилось, а тело стало податливым и мягким. Неужели Тан Ке Ши настолько сомневается в своей мужской привлекательности, что повсюду сует эти феромоны. Вжуух! Надеюсь, я сохраню холодный рассудок.
   И вот меня повели в покои господина. Мои пальцы, придерживающие полы халата, дрожали, а на губах играла улыбка, которую вызвало вино.
   Служанка открыла двери, втолкнула меня внутрь и тут же исчезла. Тан Ке Ши был уже там. Он стремительно обернулся, потому что до этого смотрел в темное окно, уже наступила ночь.
   Я скроила недовольное лицо, чтобы выглядеть не так уж привлекательно. Помнится, когда я явилась перед Тал Талом в женском обличье, то жутко опозорилась, может, и здесь это сработает. Но так как я не так стеснялась, как в прошлый раз, то к моему сожалению я не споткнулась, не зацепилась рукавом за люстру и не подожгла случайно дом.
   Тан Ке Ши медленно подошел. Он заинтригованно разглядывал меня. Потом протянул руку и кончиками пальцев коснулся моей щеки.
   -- Может, хватит уже этого цирка, -- вдруг неожиданно для себя самой взорвалась я, -- сколько вы будете мешать мне жить? Я не хочу с вами спать, и не с кем не хочу, я убежденная девственница. Только попробуйте это исправить. Я буду как каменное изваяние, вы не получите ни малейшего удовольствия. Разве не ясно, что я не такая, как вам нравится. Я из тех девушек, которых вы обычно презираете.
   -- Презираю? -- удивился Тан Ке Ши, наблюдая мою бурную реакцию.
   -- Да.
   Он вдруг схватил меня за горло и прижал на расстоянии вытянутой руки к двери.
   -- Что ты хочешь этим сказать? -- склонив голову поинтересовался он.
   Я подавила страх из-за его пальцев, сжимающих мою шею, и ответила честно. Искренность -- единственное, что было у меня в запасе сейчас.
   -- Господин Тан Ке Ши, знаете какая я, -- я нечаянно всхлипнула, -- я плакса и боюсь боли. И я из тех, кто будет просто плакать, когда вы будете жестоки ко мне. Я просто могу рыдать и бояться вас, но даже не окажу должного сопротивления. Вы хотите борьбы, но ее не будет. Я знаю, что вы презираете женщин, которые не могут ничего кроме как просто быть слабой и плакать, но я именно именно такая. И мой предел исчерпан. Так нужна ли вам я? Даже если овладеете мной один раз, то очень быстро надоем вам. И вы оставите меня. И забудете обо мне, ибо я одна из многих в вашей постели. А мне будет больно, так больно потерять вашу дружбу. Ведь доверие между нами уже никогда не восстановишь после этого. Этим и отличаются отношения мужчины и женщины от дружеских. Так неужели вы хотите потерять меня ради одной единственной ночи, которая даже не принесет вам ожидаемого удовольствия?
   Тан Ке Ши все это время пронзал меня взглядом. Его рука дрогнула на моем горле. Его глаза напряженно расширились.
   -- Пойми, -- мягко, как будто оправдываясь, сообщил он, -- я уже не отступлю, и я сделаю тебя своей.
   -- Да разве вы не хотите подумать о последствиях?
   -- Не хочу.
   Я прерывисто вздохнула. Бесполезно, его рассудок закрыт сейчас. Но он ждал. Я знала чего, он хочет, чтобы я начала сопротивляться, ругаться, оскорблять его, тогда бы он освободил своего зверя и накинулся бы на меня.
   Тан ке Ши, тяжело дыша, вдруг приблизился, вдохнув воздух возле меня. О нет, это же все феромоны. Он был выше меня, потому ему пришлось склонить голову. Неужели сейчас опять целовать начнет. Я чувствовала дрожь и жар, исходящие от его тела.
   -- Уже можно начинать паниковать? -- прошептала я больше для себя.
   -- Да, -- Тан ке Ши провел губами по моей щеке. Я съежилась.
   Он вдруг подхватил меня на руки и понес к круглой кровати, увешанной шторами. Надеюсь, она не вертится. Что же придумать.
   Тан Ке Ши довольно аккуратно положил меня на простыни, а сам навис рядом, но не ложился на меня как в прошлый раз. А просто смотрел с каким-то болезненным выражением на лице. Мне что ему скомандовать, чтоб начал меня насиловать.
   Какая же у меня тактика будет? Я не знаю, и это было плохо.
   -- Ты... я так не могу, ты такая слишком... -- наконец сказал он.
   Я подняла на него взгляд.
   -- Какая?
   -- Ты слишком правильная. И ты такая маленькая, -- с трудом подбирая слова, сообщил он, -- то есть, я хотел сказать хрупкая.
   -- Разве тебе не доставляет удовольствие унижать таких как я?
   -- Так ты этого хочешь?
   -- Нет, это я по дурости сболтнула. Просто раньше ты не особо заботился о моей сохранности.
   -- Мату, -- взволнованно прошептал Тан Ке Ши.
   -- Что? -- мое сердце сильно забилось в груди.
   Тан Ке Ши оперся на одну руку, а другой провел по моим губам, потом опустился к шее, опускаясь ниже.
   -- Стой, -- я дернулась, запахнув халат на груди.
   -- Подожди, я просто хочу посмотреть, -- он оттолкнул мои руки и слегка распахнул халат на груди.
   -- На мою грудь, нет! -- я вернула руки на место, защищаясь.
   -- Нет, да, но не совсем, -- Тан Ке Ши взял одну из моих рук и посмотрел на запястье, все в синяках.
   Я наконец поняла, он осматривал те повреждения, что нанес мне. Ему это нравится что ли.
   Он прерывисто дышал и не отпускал мою ладонь. А потом вдруг поднял ее и приложил к своей груди, распахнув халат. Я ощутила его горячую кожу под своими пальцами и бешеное сердцебиение.
   -- Слышишь, мое сердце и кровь так пылают. Мне кажется я лишаюсь воздуха, -- сложив брови домиком сообщил Тан Ке Ши, -- так почему ты не хочешь быть моей?
   -- Я, значит, это... -- заикаясь выдала я, с трудом соображая что сказать, -- ненавижу боль.
   Тан Ке Ши тогда наклонил лицо ко мне, наши губы соприкоснулись. Он все еще крепко держал мою руку на своей груди так крепко, что было больно, но это же для него в порядке вещей.
   -- Мату, -- выдохнул он в мои губы, -- если хочешь, я...
   Раздался шум, двери неожиданно отворились и кто-то вошел, громко стуча. Тан Ке Ши непонимающе встал, яростно взглянув на вбежавшего слугу. Я также присела на кровать.
   -- Что такое! -- взревел Тан Ке Ши.
   -- Господин! Там Его Величество император!
   -- Император! -- Тан Ке Ши схватился за сердце, будто его сейчас инфаркт хватит, -- что он тут делает? Как? В такой час? Что за бред!
   -- Он требует вас! Святые Небеса, он идет сюда!
   -- Я сейчас выйду.
   Тан Ке Ши нервно взглянул на меня, секунду он метался, но времени связать меня у него не было. Ему оставалось только одно.
   -- Сиди тихо, я вернусь, -- неуверенно сказал он, понимая, что это почти бесполезно, -- эй, ты, -- позвал он слугу, -- вызови сюда мою охрану, сделайте так, чтобы она не ушла.
   -- Поторопитесь, господин! -- слуга кивнул.
   Тан Ке Ши поспешно вышел, двери за ним закрылись. Слуга остался стоять возле меня. Я встала с постели, он не мешал мне передвигаться по комнате. Для начала я подошла к столику, чтобы изобразить, что хочу выпить винишка с феромончиками. И пока я наливала ароматную жидкость, мой взгляд вдруг упал на что-то совершенно неожиданное. На тумбе рядом лежали разноцветные свитки с какими-то схемами.
   Я отпила вина, искоса взглянув на мужчину. Он занял позицию возле двери, видимо, собираясь перехватить меня в случае побега. Но как раз сейчас бежать я и не собиралась. Заметит ли он, если я возьму документы.
   Набравшись храбрости я загородила собой тумбу и одной рукой чуть раскрыла свитки, чтобы понять, что именно там начертано. Это был план-схема какого-то тайного места, как я поняла и еще денежные сделки с ильханитами.
   -- Кто-то идет! -- вдруг тревожно возвестил слуга и обернулся к раскрывающейся двери.
   Я недолго думая, схватила схемы и записи, и засунула их себе в рукава и за шкирку. Двери распахнулись и на пороге возник император Тогон-Темур. Слуга упал на пол ничком. Я также бухнулась на колени, а потом стукнулась лбом о пол. Мое сердце встревожено забилось. Что это значит? Что будет, если Тогон узнает, что я женщина. Меня казнят? И почему Его Величество ворвался в спальню Тан Ке Ши? Что вообще лучше виселица или изнасилование? Ну и вечерок!
   -- Где она? -- властно спросил Тогон.
   Думаю он обо мне. Я чуть приподняла голову. О мой Бог! В покои вошли Тогон, с ним верный Колта и телохранители, а с ними не только Тан Ке Ши, но и скромненько так, за чужими спинами стоял Тал Тал.
   Что же это значит. Он нашел меня взглядом, но я не смела посмотреть ему прямо в лицо.
   -- Ваше Величество, я... вы...это недопустимо! -- промямлил растерянно Тан Ке Ши.
   Тогон рассерженно топнул ногой, взмахнув пышными рукавами, на его капризном красивом лице отобразилось раздражение.
   -- Как вы посмели, господин Тан Ке Ши!
   -- Ваше Величество!
   -- Вы украли моего евнуха! Из дворца! К тому же это даже не евнух! -- воскликнул Тогон после подсказки Колты, -- покажите мне эту женщину.
   -- Вот она, -- Колта аккуратно пальчиком указал на меня.
   Я со всего размаха бухнулась лбом о пол, ойкнув от боли.
   -- Это она? Это правда женщина? Всемогущие небеса! За что мне это? Подними голову, женщина! -- Тогон подошел и встал надо мной, все остальные поступили также.
   Я, стиснув зубы, подняла голову, взглянув на императора. Его раздражение сменилось на изумление.
   -- Поднимись, -- тихо сказал он.
   Я встала.
   -- Мату, и ты туда же. Что с вами, женщинами, не так? Почему ты притворялась евнухом?
   Я обвела взглядом всех присутствующих. Колта, Тал Тал, Тан Ке Ши. Его Величество.
   -- Ваше Величество, -- ответила я, -- я оделась евнухом, чтобы не случилось того, что произошло сегодня. Я не хотела быть чьей-либо наложницей или женой. Я не хотела быть обесчещенной, а участь рабыни это предполагает.
   -- Не хотела бы? -- Тогон с любопытством рассматривал мое лицо, -- но ты женщина, и такая уж у вас участь. Как это не хотеть быть женой или наложницей. Судьба женщины -- принадлежать мужчине. И ни ты, ни кто-либо другой не может избежать этой участи. На что же ты надеялась, глупая женщина?
   -- Я надеялась, -- подавленно сказала я, -- быть свободной.
   Тал Тал бросил на меня предупреждающий взгляд. Но я уже произнесла эти слова.
   -- Ты и вправду глупа и своевольна. Ваш народ так воспитывают? -- спросил Тогон, -- оставь эти надежды, хватит лелеять в душе неисполнимые мечты. Господин Тан Ке Ши, -- император отвернулся от меня, -- эта женщина моя собственность. Вы совершили преступление, выкрав ее из моего дворца. Вы нанесли мне оскорбление. Я вынужден буду наказать вас.
   Тан Ке Ши со смесью удивления, презрения и непонимания взирал на императора. Неизвестно было ли в полномочиях Его Величества наказать сына канцлера, учитывая шаткий статус императорской власти. Но сказано было эффектно.
   -- Я забираю эту женщину во дворец, -- заключил Тогон.
   -- Но вы не можете, -- воскликнул Тан Ке Ши, его глаза лихорадочно забегали, -- Ваше Величество!
   -- Не говорите мне таких вещей, господин Тан Ке Ши!
   -- Ваше Величество, -- лицо Тан Ке Ши натужно покраснело, -- я уже сделал ее своею женщиной, она больше не может принадлежать вам.
   Я стояла как огорошенная. Что он только что сказал. Колта и евнухи удивленно ахнули. В лицо Тал Талу я даже побоялась посмотреть.
   -- Ваше Величество! -- я вновь упала ему в ноги, -- Ваше Величество, взываю к вам, это ложь! Господин Тан Ке Ши не прикасался ко мне, и я готова доказать это, -- я покраснела, чувствуя жгучий стыд, но все равно прокричала, -- Ваше Величество, я невинна, и могу это доказать!
   Я взглянула на лица присутствующих. Тан Ке Ши раздосадован моим заявлением. Тогон с интересом взирает на меня. Тал Тал, кажется, смущен всем происходящим. Я видела его лицо, сосредоточенное и опечаленное и не знала, что скрывается в его мыслях.
   Колта прошептал что-то на ухо императору.
   -- Господин Тан Ке Ши, вы хотели мне солгать? -- спросил Тогон.
   Тан Ке Ши промолчал. Я ожидала вердикта.
   -- Колта, возьми эту женщину. Кхм, эту девицу, я хочу сделать ее своей наложницей.
   Что? Я была поражена этим заявлением. Колта подскочил, больно сжав мою руку, он поднял меня, шипя что-то вроде, что не стоило этого говорить. Но я не понимала, наложница императора! Это же конец! Я нашла глазами Тал Тала. Он встревоженно смотрел на меня, будто собираясь что-то сказать. Но при императоре, после его заявления он не мог даже приблизиться ко мне.
   Император развернулся и вышел. Колта потащил меня следом. Тан Ке Ши удрученно смотрел мне в след, и как только император скрылся, он перевернул стол с кувшином вина. Я бросила на него последний взгляд, понимая, что он в бешенстве. Но сейчас меня больше волновала моя судьба.
   Мы с Колтой вышли на улицу. Евнух развернул меня и очень зло прошипел:
   -- Глупая! Глупая! Как можно было так попасться!
   Я потрясенно взглянула на него.
   -- Колта, что теперь будет?
   -- Сама знаешь, наверно. Тебя скоро убьют во дворце. Такие как ты долго не живут.
   -- Спасибо, обнадеживающие слова. Сразу так жить захотелось. Что ты смотришь на меня как змий. Я что виновата?
   -- Да. Не стоило при императоре орать о своей невинности, тем самым привлекая его внимание. Он падок на такие вещи.
   Я скривилась, представив, что это может означать.
   -- Но тогда бы Тан Ке Ши не отпустил бы меня.
   -- Не стоило выдавать себя вообще.
   -- Какой ты однако умный. Я что специально? Тан Ке Ши прицепился ко мне сам.
   -- Доигралась!
   -- Хватит меня во всем винить. Как вы меня нашли?
   -- Нуу... Явился твой любимый Тал Тал к императору и заявил ему, что его евнух Мату не евнух, а женщина, и что ее, то есть, тебя похитил Тан Ке Ши, чтобы позабавиться. Император взбесился и под руководством Тал Тала пошел это проверить. Ты собственность Его Величества.
   -- Тал Тал это сделал?
   -- А кто ж еще.
   -- А я могу с ним поговорить?
   -- Нет, нет, ни в коем случае, теперь ты ни с кем из мужчин говорить не будешь.
   -- Но я же говорю с тобой.
   -- Я... -- Колта открыл рот.
   Мне стало так стыдно. Зачем я это сказала, он же евнух. Колта непринужденно улыбнулся.
   -- Пойдем, ты поедешь со мной на лошади. Извини, носилки мы не прихватили.
   -- Но мне не привыкать, -- ответила я.
   Мою душу сейчас грело только одно. У меня есть важные сведения о делах канцлера, и я должна передать их Тал Талу. А он выручит меня. Он обязательно выручит. Он же рыцарь. Рыцарь Лунного Света. Пожалуй, он именно такой. Тал Тал.
  
  
  
   Майтхуна
  
   Дайду. Дворец Императора.
   Колта привез меня назад во дворец. Меня поселили в помещениях для наложниц. Их было великое множество, может, больше сотни. Те из них, которые еще только готовились стать наложницами как я, селили в общих комнатах с дворцовыми дамами. Они все время наблюдали за нами, как мы едим, спим и чем занимаемся. Это необходимо было, чтобы понять здорова ли девушка, является ли она девственницей и славный ли у нее характер. Все эти критерии, а также красота лица и тела нужны были, чтобы стать наложницей императора.
   Я никогда не думала, что здесь окажусь. Случилось то, чего я опасалась с самого начала. Моя женская натура была раскрыта. Как и следовало ожидать быть женщиной гораздо сложнее. А особенно наложницей. Никуда не пойти, ни с кем не поговорить, жить по указке других и ждать милостей от императора.
   Но я как раз ничего ждать от него не собираюсь. Я знала, что весть обо мне разнеслась уже по всему дворцу. Другие наложницы приняли меня враждебно, и из-за моей национальности и необыкновенной истории. Конечно, также присутствовала ревность. Говорят, император пренебрегает всеми, даже императрицей ради Сон Нян. На мой взгляд это делало ему честь. Но с другой стороны это и являлось проблемой для меня, потому что моей первой гостьей была как раз Фрейлина Ки.
   Она зашла в мою комнату в сопровождении своей служанки и евнуха. Я встала с постели. Меня разодели в униформу наложниц -- белое платье-халат и сиреневый жилет. Я встала.
   -- Ты, -- Сон Нян высокомерно рассмотрела меня, -- должна знать, что не сможешь влиять на императора.
   -- Я и не думала, Ваше Высочество, -- я низко склонила голову, не желая этого спора.
   Дамы и девушки с любопытством следили за нашим разговором.
   -- Я не советую тебе и дальше переходить мне дорогу. Мне все известно, что ты служила у Танашири, и если хочешь знать я раскрыла ее заговор с заклятьем собаки и она будет наказана как и все ее слуги, и ты тоже, если я прикажу.
   -- Я тут не при чем, -- сообщила я, понимая. что она меня просто запугивает.
   -- А мне все равно при чем или нет. Но я могу не вспоминать о твоем участии в этом, если ты не будешь лезть в государственные дела, а также в постель к императору, это ведь твоя конечная цель?
   -- Нет, -- буркнула я.
   Если бы она могла знать насколько ошибается. Государственные дела -- это да, но постель это не мое. Но не об этом сейчас.
   -- Что так поникла, испугалась? -- насмешливо спросила Сон Нян.
   -- Танашири жалко, -- я подняла взгляд.
   Сон Нян разозлилась.
   -- Не смей жалеть ее! Однажды я убью ее собственными руками.
   Наши взгляды встретились как скрещенные мечи.
   -- И кстати, -- по лицу Сон Нян пробежала довольная улыбка, -- я сейчас иду на встречу с учителем Тал Талом. Ведь в прошлый раз ты сорвала наш разговор в библиотеке, -- она прищурилась, наблюдая, не разозлюсь ли я, -- может, передать ему что-то от тебя?
   -- Спасибо, Ваше Высочество, я как-нибудь сама.
   -- Ах, но ведь тебе нельзя с ним разговаривать.
   -- Но у нас мысленная связь, -- ляпнула я.
   Когда я уже прикушу свой язык. А ведь Красноглазый Демон был прав, отрезав мой гнусный язык. Я слишком много болтаю, и никак не могу остановиться. Пожалуй, это лучшее, что можно со мной сотворить. Интересно, это и есть смирение -- я признаю справедливость своего наказания.
   Сон Нян, решив, что с меня достаточно, вышла. Я села на кровать, взволнованно комкая рукава белого халата. Значит, Тал Тал сегодня придет во дворец и будет видеться с Фрейлиной Ки. Как же мне умудриться встретиться с ним. И так, чтобы никто не увидел. Вот если бы сюда явился Колта, я бы его уломала. Но он все время проводил у императора, а здесь царили придворные дамы и один старый корейский евнух.
   -- Эй, ты Мату? -- раздался голос рядом.
   Я вырвалась из плена своих коварных замыслов и подняла голову. Надо мной стояла девушка, одна из кандидаток в наложницы. Она была очень молода, лет шестнадцати и казалась очень милой на вид из-за круглого лица и щечек словно наливных яблочек. Она принадлежала племени меркит, как и Баян с Тал Талом и была привезена из окрестностей Байкала сюда.
   -- Да, я Мату, -- ответила я, -- а тебя как зовут?
   -- Я Бабуша, -- ответила она, улыбнувшись, отчего ее глаза превратились в щелочки, -- Фрейлина Ки тебя ненавидит.
   Я похлопала по кровати ладонью, чтобы Бабуша присела рядом. Она, скрестив ноги, уселась и с живым интересом взглянула на меня.
   -- Не то чтобы, она, наверно, ревнует императора, но я не думаю, что я нужна ему в качестве наложницы, да и вообще кто-либо из нас. Великий Хан ведь любит только Сон Нян.
   Глаза Бабуши удивленно расширились она приложила тоненькие пальчики к пухлым губам.
   -- Что ты такое говоришь? Это не так.
   Я не стала удивляться ее незнанию дворцовых интриг.
   -- Император постоянно проводит ночи с наложницами, такое говорят! -- Бабуша зарделась.
   -- Что?
   -- Что он увлекается любовными практиками, а еще что после ночи с ним наложницы не возвращаются до того он неутомим. Поэтому ему все время поставляют все новых и новых.
   -- Что за бред, -- я похлопала Бабушу по коленке, -- это неправда. Ты видела, чтобы кого-то забирали?
   -- Да, -- доверительно сообщила она, -- и много раз, из наших девушек отбирали лучших и переводили в наложницы, а потом они просто не возвращались.
   -- Просто ты их не видела, так как они живут теперь в другом месте, -- ответила я.
   Мне стало не по себе. Мрачное предчувствие овладело мной. Может, ли это быть правдой. Или Бабуша просто наслушалась дворцовых страшилок. Что ж, Тогон -- Синяя Борода какая-то? Или дело не в нем?
   Да что же я это тут сижу. Мне же надо найти Тал Тала.
   -- Бабуша, ты знаешь, как мне выйти незаметно из дворца?
   -- Ах! -- она опять покраснела, -- зачем?
   -- Ну... я...
   -- То, что говорила Фрейлина Ки, ты любишь какого-то генерала? Ты хочешь встретиться с ним тайком?
   -- В общем, да!
   Не знаю точно на какой вопрос я сейчас ответила.
   -- Тебя могут казнить, Мату.
   -- Я знаю, но мне очень надо, Бабуша, увидеться с ним.
   -- Я понимаю тебя, -- она мечтательно улыбнулась, -- я и сама влюблена.
   -- Ты влюблена? -- натурально поразилась я, -- в кого же?
   -- В генерала Талахая, только он не знает об этом.
   -- В Талахая!
   -- Да, -- ее лицо приняло восторженное выражение, -- он вез меня из степи вместе с другими девушками, он такой красивый. Знаешь, он обронил кое-что.
   Бабуша засунула руку за пазуху и достала шнурок, продемонстрировав прикрепленный к ней осколок сломанной заколки, которые в изобилии обычно любил носить в волосах наш младшенький братец.
   -- О, Боже! Бабуша, ты и правда влюблена в него!
   -- Да.
   Я прикусила губу, как же так. Сколько жизней и судеб, оказывается, кругом, сколько сердец, которые не знают друг о друге. Бабуша такая молодая и наивная. Суждено ли ей хотя бы еще раз увидеть Талахая и не сулит ли это ей беду. Если бы я только знала, как правильно поступить.
   -- Знаешь, -- решила я ответить откровенностью на откровенность, -- а старший брат Талахая Тан Ке Ши хотел сделать меня своей наложницей.
   -- Ничего себе! -- Бабуша подпрыгнула на месте, -- и что же?
   -- Но император рассудил иначе. Но мне ведь надо увидеться с Тал Талом. Это очень важно.
   -- Твое сердце тоскует без него? -- Бабуша взволнованно встала.
   -- Да, именно.
   -- Тогда идем, я само собой знаю путь.
   Мы с Бабушей вышли из комнат, как бы прогуливаясь. У нас был свой собственный сад, отгороженный от других золоченной сеткой. Бабуша показала мне дырку в заборе и пообещала прикрыть меня, если что. Я пожала ее маленькие ручки и выбежала на свободу. Сад в императорском дворце я знала очень хорошо, потому смогла беспрепятственно под прикрытием деревьев пробраться к покоям знатных князей и важных чиновников, которые имели обыкновение гостить у императора. Я зашла внутрь, был уже вечер и народа много не гуляло. Я затаилась между колонами, увенчанными каменными львиными головами и стала ждать. Надеюсь, Тал Тал не решит сразу покинуть дворец, а зайдет в свои покои.
   И вскоре мое ожидание и треволнения были вознаграждены. Я увидела его черный силуэт, медленно плывущий в розовых закатных лучах. Дождавшись, когда он поравняется со мной, я выскочила из-за колонны.
   -- Господин Тал Тал! -- я хотела воскликнуть это радостно, но получилось немного тревожно и жалостливо.
   -- Мату! -- он чуть не открыл рот от неожиданности.
   А потом молниеносно схватил меня за руку, оглянувшись по сторонам, и увлек меня за собой в двери своих апартаментов.
   -- Что ты, что ты тут делаешь? -- только и сказал он, загородив собой проход.
   -- Я принесла кое-что важное, -- сообщила я, чувствуя вдруг какую-то неловкость между нами, словно та установившаяся непринужденная дружба рухнула за эти несколько дней расставания.
   -- Мату, Мату, -- Тал Тал отошел от двери и взволнованно заходил по комнате, -- Мату, -- в третий раз повторил он мое имя.
   Он застыл, повернувшись ко мне.
   -- Я и не верю, что вижу тебя.
   -- Господин Тал Тал, вы что? Вы теперь не хотите говорить со мной, потому что я наложница императора?
   -- Нет, даже гнев небес не может ничего со мной поделать.
   -- Потому что вы благородный муж?
   -- Что?
   -- Ну, есть же слова, -- процитировала я, -- благородный муж покорен даже невзгодам. Он живет в покое и готов к превратностям судьбы...
   -- И небо ничего не может с ним поделать, -- закончил он.
   Наши взгляды встретились.
   -- Я сейчас чувствую себя таким человеком, -- сказала я.
   -- Ты можешь вернуться?
   -- Вернуться? Что? Куда?
   -- Я знаю, что не можешь. Но такое положение дел ведь не подходит ни тебе, ни мне, -- Тал Тал откашлялся, -- точнее нашему делу.
   -- Господин Тал Тал, если я дам вам кое-что важное, вы можете меня вытащить? -- неожиданно для себя самой сказала я.
   -- Если ты дашь кое-что важное, то конечно.
   -- Вы шутите. Да кстати скажите мне вы знаете что-нибудь о любовных практиках?
   Лицо Тал Тала вытянулось:
   -- Что? -- сглотнув, спросил он.
   -- Мне сказали, что император занимается любовными практиками.
   -- О, это не совсем так. Он исповедует тантрический буддизм. Его учителем является Гьялва Кармапа Четвертый.
   -- Умпа Лумпа Четвёртый.
   -- Примерно так.
   -- А что это тантрический буддизм?
   -- Зачем это тебе знать?
   -- Да так, но вообще вы правы, я не могу здесь долго задерживаться. Смотрите, -- я извлекла из рукавов несколько тщательно свернутых свитков, -- я украла это в доме Тан Ке Ши, вот еще и еще, кажется, это сделки с ильханитами и планы движения караванов.
   Я протянула все это Тал Талу. Он с удивлением принял свитки.
   -- А еще, -- возвестила я, раздумывая над тем, как попросить его отвернуться, ведь самый главный свиток с план-схемой был у меня за пазухой, -- есть кое-что...
   И вдруг в дверь раздался стук. Настойчивый, а потом без всякого предупреждения дверь открылась. Я вскрикнула. Тал Тала схватился за меч. В комнату влетел Колта с красным лицом и испуганными глазами.
   -- Колта! -- хором воскликнули я и Тал Тал.
   -- Мату! -- словно не замечая Тал Тала свистящим шепотом зашипел Колта, -- вот ты где! Срочно! Срочно! -- его лицо приобрело трагичное и страдальческое выражение, -- император просит тебя.
   -- Что? -- переспросила я.
   -- Он хочет провести с тобой ночь, скорее идем, надо собираться!
   Колта подскочил и схватил мою похолодевшую руку. Я беспомощно оглянулась на Тал Тала, чувствуя как изнутри трясутся поджилки. Он стоял, не шевелясь. Рука его застыла на рукояти сабли. А другая сжимала свитки.
   -- Господин Тал Тал, господин Тал Тал... -- произнесла я, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
   Свитки вдруг вывалились из его руки. Он схватил другую мою ладонь.
   -- Колта, отпусти ее сейчас.
   -- Но господин Тал Тал, -- высокомерно произнес Колта, смерив его ледяным взглядом, -- вы не можете противоречить императору. Оставьте ее, она не в вашей власти.
   -- Отдай мне ее сейчас.
   -- Нет, господин Тал Тал, придите в себя.
   Я видела, что пальцы Тал Тала сжались на рукоятке меча. Я освободила обе свои руки. И посмотрела прямо на Тал Тала.
   -- Господин Тал Тал, я обязательно выкручусь, а вы только дайте мне слово, что придумаете как вызволить меня. Я не хочу быть наложницей, вы же знаете. Помните, ваше предложение. Так вот, -- выдохнув, сказала я, -- я согласна, если еще не очень поздно.
   Я видела по его глазам, что он понял о чем я.
   -- Мату, я обещаю, что освобожу тебя, чтобы исполнить то, о чем говорил. Только ты... -- он прервался, словно не имея сил договорить.
   -- Я справлюсь, -- с натужной бравадой сообщила я.
   -- Мату, -- Тал Тал неожиданно схватил меня и одной рукой прижал к себе, склонился и быстро прошептал на ухо, -- если будет надо, выполни волю императора, если другого выхода не будет, придется склониться, это не так страшно, только не прекословь ему и не отказывайся от своего долга, если это будет угрожать твоей жизни.
   -- Нет! -- я вырвалась из кольца его рук, -- что вы говорите!
   -- Он правильно говорит, -- недовольно прокомментировал Колта, -- идем.
   Евнух крепко ухватил меня и поволок прочь. Мое сердце разрывалось. Я понимала, что Тал Тал сказал так, беспокоясь о моей жизни. Но он предлагает мне отдаться императору, если отказ будет означать смерть. Это же правильное решение. И почему тогда злые слезы закипают в моих глазах. Я ведь не могу злиться, что Тал Тал предлагает мне такое. Ему ведь все равно, если я проведу ночь с другим. Но он заботится обо мне. В сердце что-то больно кольнуло.
   -- Колта, Колта, остановись, -- задыхаясь, прошептала я, -- я кое-что забыла!
   Свиток с картой больно колол мне грудь. Я прижала руки к сердцу.
   -- Что еще? -- евнух остановился.
   -- Позволь мне вернуться на секунду, мне надо кое-что отдать Тал Талу, клянусь, что я вернусь!
   -- Стрелой! -- Колта издал тяжкий стон, будто я его уже извела совсем.
   Я кивнула и побежала назад. Когда я оказалась возле дверей в покои Тал Тала, то они были наполовину раскрыты, словно он не стал их закрывать после того как мы ушли. Я заглянула внутрь, опасаясь, что он ушел. Но он был там. Он стоял там, где я его и оставила, но спиной ко мне. Он смотрел на большое зеркало с серебряной рамой, висящее на стене. Его рука все еще сжимала саблю. Вдруг он выхватил ее из ножен и ударил лезвием по зеркалу, а потом еще и еще раз. Осколки разлетелись в разные стороны, а само зеркало треснуло. Тал Тал бросил меч на пол. Я затаила дыхание. Он поднял руку и приложил ее к трещинам на зеркале. По блестящей поверхности потекла алая кровь. Мое сердце часто-часто забилось. Забыв о свитке, я развернулась и ушла на ватных ногах. Мне показалось, что я увидела что-то запретное, что вряд ли предназначалось для чужих глаз. Тал Тал ведь никогда не теряет самообладание. Я нашла Колту и молча пошла за ним, не зная, что ожидать в будущем.
   Раньше я не очень беспокоилась о таком. Мне и в голову не могло прийти, что император потребует меня как наложницу. Да еще и так быстро. И пока меня натирали маслами, ритуал приготовления напоминал тот же самый, что и в доме Тан Ке Ши, я размышляла о том, будет ли это также тяжело как с садюгой? Теперь мне казалось, что там было даже легче. Как бы там ни было, но я имела тогда право сопротивляться. Я могла даже драться с Тан Ке Ши. Но император, Великий Хан, Правитель Поднебесной, что я могу супротив него? Я вспомнила слова Бабуши, и они теперь казались мне каким-то предзнаменованием.
   -- Она готова, -- прервала поток моих мыслей придворная дама.
   -- Как это готова? А одежда? -- я посмотрела вниз на себя, на мне ничего не было. Я полностью обнажена.
   -- Одежды не надо, -- сообщила дама, иронично выгнув брови.
   Она поднесла большое пуховое одеяло, вышитое белыми журавлями и завернула меня в него как в кокон.
   -- Господин Колта, она готова! Забирайте!
   Дворцовые дамы отошли от меня, склонившись в поклоне. Зашел Колта и евнухи охраны. Колта подошел ко мне, поднял и положил себе на плечо, как большую пуховую гусеницу.
   -- Идем! -- велел он.
   Колта быстро пересек двор, неся меня так легко, словно я весила не больше перышка из этого одеяла. Мои мысли между тем вертелись только вокруг одной фразы: "Я голая, я голая...я голая!"
   Мы пришли в императорские покои, я узнала резные двери с изображением зверей и птиц, нанесенных золотой и серебряной краской, в которые входила будучи евнухом. Колта зашел один, оставив охрану позади. Он поставил меня на ноги наконец. Я вцепилась в одеяло как за последний защитный рубеж.
   В покоях царил приятный полумрак. На столике уже были разложены пригубленное вино и разнообразные яства. Император восседал на постели, наполовину скрытой роскошным балдахином. По обычаю императору приносили наложниц именно таким образом. Жены типа Сон Нян сами приходили к нему. И только императрица ждала в своих покоях, чтобы император пришел к ней сам.
   Колта поклонился и, пятясь задом, ушел. Двери с шумом захлопнулись, я испуганно взглянула на Тогона. Он был в вечернем облачении. Легком шелковым халате цвета слоновой кости с вышитыми на нем магнолиями.
   -- Мату, -- произнес он, проскользив по моему кокону взглядом, -- мне ведь так тебя называть?
   -- Да, Ваше Величество, -- я кивнула, так как поклониться в одеяле было проблематично.
   -- Ты знаешь почему я позвал именно тебя?
   -- Да, Ваше Величество.
   Тогон встал и вдруг рассмеялся.
   -- Нет, не знаешь!
   Он приблизился, заглядывая в мое лицо. Он выглядел весело, но как-то странно. Уж не пьян ли он часом.
   -- Мату, Мату, я знаю кто ты.
   -- Кто я?
   -- Да! -- воскликнул он и его глаза загорелись, лицо немного исказилось, -- Мату, я позвал тебя не чтобы предаться любовным утехам, как ты подумала. Мне не нужно от тебя то же, что и другим мужчинам, мне нужна от тебя майтхуна!
   -- Майтхуна? А что это? -- озадаченно спросила я, чувствуя приятное облегчение, мне захотелось присесть от внезапно охватившей слабости, какая бывает от испытанного напряжения, но сесть было нельзя пока Тогон не прикажет.
   -- Я тебе все покажу, -- радостно сообщил он, -- пойдешь со мной по доброй воли, о великая?
   -- Эээ, -- я растерянно повела глазами, но рядом не было никого, кто мог бы пояснить что означал сей пассаж как сказали бы французы.
   Лицо Тогона просияло, он помахал мне рукой, призывая следовать за ним. Я прошла за постель. Император нагнулся к полу, отбросил ковер из шкуры тигра, и я увидела круглый люк, украшенный нефритами. Ручка его была выполнена из лазурита.
   -- Что это? -- спросила я.
   -- Вход в святилище, дорогая, сегодня ты обретешь путь к просветлению и я пробужу твою истинную сущность, Мату.
   -- Мою истинную сущность, ну да, -- с ужасом я увидела, что Тогон открыл люк и указал мне рукой, чтобы я спустилась вниз. Я уже поняла, куда вел этот ход.
   Медленно я подошла и замялась на входе. Тогон протянул мне фонарь из красной китайской бумаги. А потом рванул одеяло, и я осталась стоять обнаженная вся в масле перьях, очень красиво!
   Чтобы не сверкать своим интимными местами, я поспешно спустилась по лестнице вниз, гадая что все это означает.
   Подземный лабиринт был освещен сиянием свечей, расставленных внутри. Он был уже не таким как в прошлый раз, когда я оказалась там с Тан Ке Ши. Я огляделась. Закругленные стены уходили вдаль, я представила как мы блуждали здесь во мраке и меня охватил озноб, тем более что одежды на мне не было вовсе.
   Император также спустился вниз.
   -- Пойдем, -- велел он.
   Он провел меня вдоль дороги из свечей и мы оказались в круглой комнате, в центре которой стояла каменная статуя. Она изображала любовное соитие двух божеств, одно было синее, другое белое. Я с подозрением взглянула на Тогона.
   -- Что это? -- спросила я.
   -- Это яб-юм. -- с воодушевлением пояснил император, -- это я и ты.
   -- Полагаете?
   -- Сейчас я все объясню. Дело в том, что ты не прошла еще пути к просветлению и поэтому ничего не помнишь. Но я уже все знаю, поэтому буду твоим учителем.
   -- Сделайте одолжение, поясните, Ваше Величество.
   -- Оставим сейчас эти титулы.
   Тогон принялся зажигать воскурения, размахивая палочками.
   -- Итак, я есть воплощение Умпы Лумпы, знаешь кто это?
   -- Нет.
   -- Это род, который является эманацией Мейтрайи.
   -- Мейтрайя! -- радостно воскликнула я, -- я знаю кто! Так значит, -- озадаченно спросила я, -- вы возродившейся Мейтрайя?
   -- Да, меня выбрали им тибетские ламы, мой учитель Гьялва Кармапа Четвертый.
   Я вспомнила, что мне говорил уже об этом Тал Тал. Ведь император исповедует тантрический буддизм. И сейчас видимо расскажет, что это значит.
   -- Понимаешь, когда я встретил тебя, то сразу понял, что ты особенный человек. Но из-за того, что ты сменила ипостась на мужскую, я не сразу понял. Много позже, когда я увидел, что ты была здесь в святилище и не погибла...
   -- То, что мы с Тан Ке Ши попали сюда, -- потрясенно перебила я, -- ваших рук дело?
   -- Да, -- с холодной яростью ответил император, -- я хотел принести этого пса Тан Ке Ши в жертву, -- он склонился над фонарем и в его глазах отразился красный свет.
   Я вздрогнула. Мне стало не по себе. И я поплотнее прикрыла себя руками.
   -- Но ты вмешалась в мой план. Я думал, вы оба погибнете здесь. Каково было мое изумление, когда я узнал, что вы выжили. И я понял, что ты избранный. А потом я узнаю от Тал Тала, что ты женщина. Ты раскрылась ему, потому как он муж мудрый. И я сразу осознал, что ты не человеческое существо. Ты необыкновенно умна, обладаешь потусторонними знаниями, способна выжить в лабиринте смерти, спасти такого отъявленного мерзавца как Тан Ке Ши, о нет! Ты не обычная женщина, да еще и обладающая чистотой тела. Ты Дакини!
   -- Дакини? -- спросила я, рассматривая безумное лицо императора в свете красных фонарей, опасаясь найти там отражение лица Красноглазого убийцы. Ранее я считала, что именно мой враг демон заманил меня в лабиринт.
   -- Дакини -- это женские добрые духи мудрости и они являются лишь избранным мудрецам, постигшим путь благородного просветления.
   -- И вы его постигли?
   -- Да, я же сказал, что тибетские ламы признали меня эманацией Мейтрайи.
   -- А я? Мне ламы ничего не говорили.
   -- А ты моя небесная супруга Дакини. И теперь пришло время и тебе обрести память.
   -- И как это сделать? -- с опаской спросила я, -- с помощью матхуханы?
   -- Да, майтхуны- радостно кивнул император.
   -- А как это выглядит?
   -- О грубо говоря это превращение чувственного удовольствия в быстрый путь к просветлению, которое в свою очередь зависит от способности собирать и растворять ветры в канале медитации.
   -- Это замысловато сказано, хотелось бы уточнить.
   -- Для начала ты должна сесть здесь, -- император показал мне место у ног слившейся в любовном экстазе статуи, -- повторяй за мной, важно, чтобы все происходило по твоей доброй воле, иначе мы не пройдем махаяну.
   -- Хорошо, хорошо, -- кивнула я и уселась. Тогон заботливо постелил там белую овечью шкуру.
   Император отошел от меня сел напротив на довольно большом расстоянии и принялся громко говорить какие-то слова, похожие на мантры. Он закрыл глаза, раскачивался из стороны в сторону и повторял и повторял одни и те же слова. Он перестал обращать на меня внимание. Я просто молчала, понадеявшись, что как-нибудь и так приду к просветлению, развеяв ветры по каналу медитации.
   Не может быть, значит, это император построил этот страшный лабиринт и уж не сюда ли он приводил пропавших девушек. Значит, отсюда они не возвращались или что же? Тогон что маньяк?
   Будто услышав мои мысли, император встал. Не открывая глаз, он вдруг принялся скакать по всей комнате, принимая странные позы, изгибаясь всем своим телом, его веки открылись, а глаза закатились, сделавшись чуть ли не белыми, по его отстраненному лицу я поняла, что он близок к тому, чтобы испустить ветры. Может мне тоже вскочить и дрыгаться как полусумасшедшей или он забыл обо мне? Может, удастся ускользнуть? Но честно я боялась уйти. Лабиринт пугал меня. Я помнила насколько он коварен и не хотела заблудиться здесь вновь.
   Тогон вдоволь наплясавшись, совершенно неожиданно сорвал с себя халат и оказался полностью обнажен. Я захлопала глазами, наблюдая его майтухану в полной боевой готовности, а император, не долго думая, пошел на меня.
   -- Ну, а теперь, -- он присел возле меня, -- пришло время майтхуны.
   -- Я только об этом и думаю, -- скривив губы, сообщила я, -- так что это?
   -- Это ритуальное соитие!
   Тогон с блаженным выражением лица кинулся меня обнимать. Но я-то совершенно не думала, что майтхухана или как там она будет такая. Я увернулась, и император плюхнулся на каменные ноги сладострастной парочки.
   -- Дакини! Ты где? -- игриво спросил император, поднимаясь.
   -- Но, Ваше Величество, вы же сказали, что вам от меня этого не надо.
   -- Да, так и есть. Это ведь другое, глупая, это не обычная порочная страсть мужчины и женщины, это священнодейство, давай, нужно достигнуть чувственного просветления через общий экстаз!
   -- Нет, пожалуй, я не достигну его. Майтухана противоречит моим этическим и религиозным нормам. И вообще я более не хочу в этом участвовать!
   -- Ты должна! -- император непонимающе взглянул на меня, на его лицо стали возвращаться краски, он все более приходил в себя, так как я разрушила для него волшебную атмосферу медитации своим неожиданным отказом.
   -- Прекрати мне противоречить, -- недовольно надул губы Тогон, -- ты должна согласиться, иначе мы не завершим путь.
   -- Простите, я не могу. Особенно, если это зависит от моего желания, коиго у меня не наблюдается к вам.
   -- Да как ты смеешь! -- все более распалялся Тогон, -- ты обязана мне подчиниться, или забыла кто перед тобой!
   -- Ваше Величество, простите, -- мягко сообщила я, пытаясь его не злить.
   Но Тогон совершенно отошел от своего образа доброго Мейтрайи, все явно шло не по его плану, и это злило его.
   -- Я очень долго готовился и шел к этому! Как ты можешь оскорблять меня в святилище своим отказом!
   Я склонила голову, по-прежнему прикрывая себя руками, не зная, как убедить его отказаться от своих намерений.
   -- Мне необходимо, чтобы ты вошла со мной в контакт, -- отрывисто сообщил император, -- я не могу применить насилие в храме. Но есть и другие методы. вставай!
   Я послушно встала, понимая, что вляпалась по самое не могу. Император направился к выходу наверх. Мы вылезли из люка, вновь оказавшись в его спальне. Тогон кинул мне один из своих халатов, сам также облачился. И встал напротив меня, вперив руки в боки и пожирая бешеным взглядом.
   -- Так ты не передумала?
   -- Я не могу, поймите, Ваше Величество, это не правильный путь. Я не могу вам отдаться, делайте со мной, что хотите, но это невозможно. Я отказалась от любви господина Тан Ке Ши и не могу отдать свое тело даже вам.
   Тут в дверь постучали. Колта возвестил о том, что пришла Фрейлина Ки. Что может быть хуже. Мы оба полуголые, обмазанные маслом. Что она подумает.
   -- Она знает об этом всем? -- прошептала я Тогону.
   -- Нет, она не одобряет этого, -- ответил император, -- пусть войдет, -- возвестил он дверям.
   Они тут же раскрылись. Вошла Сон Нян. Я сжала халат у себя на груди. Фрейлина смерила меня тяжелым взглядом.
   -- Ваше Величество, -- обиженно сказала она, -- я пришла сообщить важные вести, пока вы развлекаетесь.
   -- Нян Ын, что такое? Это не то, что ты подумала, -- Тогон с подобострастием приблизился к супруге.
   Она с отвращением отвернулась от него и, взирая на меня, сообщила.
   -- Я приказала схватить всех слуг императрицы и пытать их, чтобы они раскрыли правда ли Ее Величество прибегала к черному колдовству, но мне стало известно, что есть еще кое-кто. Евнух или точнее эта девка Мату, она прислуживала императрице и была ее приближенным лицом, а также неплохо общается с генералом Тан Ке Ши. Мне кажется нужно ее допросить.
   Тогон оставил Сон Нян и обернулся ко мне.
   -- А ведь ты совершенно права, -- хитро улыбнулся он, -- и как я раньше не догадался об этом. Я отошлю ее прямо сейчас.
   -- Но я... -- Сон Нян осеклась, заметив странное зловещее выражение на лице императора.
   -- Ну что, -- Тогон подошел ко мне, -- хочешь испытать на себе пытки?
   -- Пытки? -- побледнела я, -- вовсе нет. Я ни в чем не виновата. Я не знала о заговоре императрицы.
   -- Замолчи! -- вскипел Тогон, -- ты хоть представляешь, что тебя ждет? Я прикажу пытать тебя самыми ужасными методами. Для начала тебя будут медленно сажать на заостренный железный треугольник. Пока твоя плоть не разорвется, потом я прикажу ломать твои косточки по одной, и делать мелкие надрезы на коже, а в них сажать бамбук, который прорастет сквозь кожу, а потом я повешу тебя вниз головой. А твое женское место намажут молоком и запустят в клетку змей, и они, почуяв запах молока, который они очень любят, заползут внутрь тебя, и ты будешь очень долго и мучительно умирать, а еще тебя...
   -- Достаточно, -- я с ужасом прикрыла рот ладонью, чувствуя подступающую тошноту, -- прошу, за что вы так со мной?
   -- Ты знаешь.
   -- Прошу, -- я упала на колени, -- прошу, пощадите меня, Ваше Величество!
   -- Достаточно! -- бросила Сон Нян, -- я прикажу увести ее, Колта!
   -- Ваше Величество, нет, нет, нет! -- я ухватилась за ноги Тогона, не понимая, неужели меня сейчас правда отдадут под пытки. Да ведь я ничего не сделала, и это за то, что я отказала императору в близости. Или из-за ревности Сон Нян.
   -- Отцепись, Колта!
   Я услышала, как зашел Колта, и велел своим евнухам взять меня. Я словно обезумела. Нет, я не согласна на пытки, да еще и такие бесчеловечные, что только что описал мне Тогон. В дорамах другое показывают!
   Тем не менее меня выволокли из покоев императора и повели по коридорам. Два евнуха держали меня под руки, а Колта шел впереди.
   -- Колта! Колта! -- позвала я, -- что же происходит? Это же неправда?
   Колта застыл, потом обернулся. Его лицо исказилось.
   -- Что ты натворила, ты настроила против себя императора. Его жену фрейлину Ки, и оба они велели отправить тебя в темницу и пытать. А начальник тюрьмы господин Тан Ке Ши, он же тоже зуб на тебя точит! Ты хоть понимаешь, что теперь ничего не изменить?
   -- Нет, нет, можно что-то исправить. Дай мне сбежать, прошу.
   -- Я не могу, меня отправят самого в тюрьму и запытают до смерти.
   В его глазах отразился мой страх. Я почувствовала, что меня сейчас вырвет. В горле словно ком застрял. Не может быть. Неужели это реальность. Колта быстрым шагом пошел впереди нас. Я услышала, что он говорит с кем-то на улице, сообщая, что некая наложница отказалась от близости с императором, оскорбив Его Величество и потому ее ведут в тюрьму.
   Я все еще не верила. Евнухи, что держали меня с плохо скрываемым состраданием смотрели на меня. Кровь отлила от моего лица, не хватало еще потерять сознание. Мы вышли на улицу, ведь до тюрьмы надо было преодолеть дворцовую площадь. Я видела, как за колоннами выстраиваются служанки, наложницы, евнухи и стражники, чтобы посмотреть кого еще ведут на пытки и что за дура отказалась от милостей императора. В голове моей будто бил набат. Я ожидала, что сейчас кто-нибудь придет и скажет, что это шутка. Но мы все более и более приближались к казематам, скрывающимся в подвале судебного помещения.
   Дорога туда была освещена фонарями. Я вертела головой по сторонам, а мои ноги едва слушались, и если бы не евнухи, ведущие меня, я, быть может, и сто раз упала. Внезапно мои обезумевшие от страха глаза выхватили среди людских силуэтов знакомую фигуру. Это был Тал Тал. Он стоял поодаль от других, словно собираясь встретить меня.
   Мы почти поравнялись с ним. Я освободила свои руки от евнухов, которые надо сказать не сильно-то и сдерживали меня.
   -- Господин Тал Тал, -- я подскочила к нему, но впопыхах споткнулась и упала ему в ноги, -- спасите меня, они хотят меня пытать.
   Тал Тал поднял меня. Я схватила его ладонь и стиснула ее своими холодными пальцами. Он молчал. Я подняла взгляд на его лицо.
   -- Господин Тал Тал, вы обещали меня спасти. Пожалуйста, спасите меня, -- прошептала я, -- я ведь этого не выдержу, вы же знаете.
  
  
  
   Похороны на кладбище Чод
  
  
   Примечание к части
  
   Love you)))
  
   Дайду. Дворе Императора Тогон-Темура.
   Тал Тал взирал на меня. Его глаза обычно карие почернели сейчас как грозовое небо, меж бровей залегла складка. Его губы плотно сжаты. Словно сейчас весь мой мир сосредоточился на его губах. Но они застыли как каменное изваяние. И его рука будто рука мертвеца не шевелилась в моих ладонях, и я даже не слышала его пульса.
   Тал Тал молчал в ответ на мой призыв.
   Евнухи, стоящие за мной, попытались меня оттащить, но я жаждала ответа от Тал Тала. Почему же он молчит. Более того, он сам отстранился от меня, вырвал свою руку, развернулся и ушел. Я испытала новый приступ отчаяния. Что же это такое... Почему Тал Тал так просто ушел. Это похоже на страшный сон.
   -- Идем, -- один из евнухов поднял меня, и мы вновь продолжили свое шествие к тюрьме.
   Возле самого спуска, у ступеней, ведущих в подземелье, я окончательно потеряла самообладание. Я решила самостоятельно вырываться, но сил на это вдруг совершенно не осталось. Все мое тело словно пронзали электрические разряды, и мне не было дела теперь не до чего, лишь бы не испытать те мучения, что описывал император.
   Из подземелья навстречу нам вышел Тан Ке Ши. Он поднимался из тюрьмы, где сейчас находились слуги Танашири, видимо, чтобы проведать их.
   Увидев меня, он округлил глаза. Я также выпучила свои. И бросилась ему навстречу. Я уже знала, чего попрошу у него.
   -- Господин Тан Ке Ши!
   -- Мату! Так это ты! -- он в ужасе схватил меня за плечи и потряс, -- так это ты, та самая наложница, что оскорбила Его Величество?!
   -- Да, это я, это я, но господин Тан Ке Ши, ведь это ты можешь, спаси меня, спаси, прошу, умоляю, я этого не выдержу, ты же знаешь, я ненавижу боль, это ужасно, прошу спаси меня от этих пыток.
   -- Мату, -- губы Тан Ке Ши побледнели, -- я ведь не могу отменить приказ императора.
   -- Как не можешь, ты же сын канцлера, а он что хочет то и делает.
   -- Да, да...точно! -- он облизал пересохшие губы.
   -- Тан Ке Ши! -- раздался грозный оклик. На лице Тан Ке Ши появился страх. Я оглянулась и увидела канцлера в сопровождении Талахая. Они также направлялись сюда.
   -- Оставь эту девчонку и иди сюда, ты мне нужен! -- канцлер едва ли взглянул на меня.
   -- Отец, господин, -- Тан Ке Ши отпустил мои плечи, -- я сейчас должен быть здесь.
   -- Тан Ке Ши! -- канцлер скроил недовольное лицо.
   -- Тан Ке Ши, -- я сама схватила его за руку.
   Канцлер взглянул на меня, а потом на сына.
   -- Ты хочешь ослушаться меня? Не смей помогать ей. Будет лучше, если она умрет.
   -- Нет, отец, нет, -- прошептал Тан Ке Ши.
   В его глазах отразился страх и я поняла, что он борется со своей больной зависимостью от мнения отца. Я вцепилась в его руку. Тан Ке Ши колебался.
   Тогда канцлер развернулся и отошел на несколько шагов. Я услышала по голосам людей, что сюда идет император. Тан Ке Ши высвободил свою руку.
   -- Я...я приду, я позже приду, -- сообщил он, заикаясь.
   -- Тан Ке Ши, не уходи, прошу, -- слезы потекли по моим щекам, -- сделай одолжение, прошу, убей меня прямо сейчас.
   -- Убить? -- его глаза бешено завращались, -- я не могу, не могу тебя убить, Мату!
   -- Убей, убей прежде, чем меня начнут пытать.
   Он отчаянно взглянул на меня.
   -- Нет, нет, ни за что, но я вернусь, только дождись меня, слышишь?
   Тан Ке Ши оставил меня, уйдя к канцлеру. Эль-Тимур отвесил ему пощечину, как только он подошел. Но кажется Тан Ке Ши было все равно, он провожал меня взглядом, не слушая отца. Талахай держал его за локоть, бросив на меня прощальный взгляд. Я не успела узнать, чем закончится эта сцена.
   Евнухи завели меня внутрь и вышли, предоставив дальнейшее тюремщикам. Это было двое крепких мужчин-китайцев с лицами наполовину закрытыми масками. На их одежде была застывшая кровь. В клетках уже сидело несколько человек, все они стонали, занятые собственной болью, не обращая внимания на меня.
   Один тюремщик усадил меня на деревянный стул и крепко привязал руки к спинке, а ноги к ножкам этого стула. Они принялись переговариваться между собой.
   -- Будем ждать Его Величества?
   -- Он велел начинать без него, потом придет.
   -- Тогда приступим.
   Они подошли. В голове образовалась звенящая пустота. Я хотела что-то сказать, но не знала что. Все вылетело в одно мгновение. Один мужчина взял маленький заостренный ножичек и присел рядом. Он нанес мне первый небольшой разрез на руку. Я дернулась, но от страха не почувствовала почти боли. Затем он еще и еще раз проткнул руку в нескольких местах. Тонкие струйки крови потекли на пол. Моя рука стала гореть как в огне, а по щекам побежали слезы отчаяния. Мне оставалось только молиться, чтобы это быстрее закончилось.
   -- Сразу все ее не режь, а то быстро умрет. Давай ей ноги переломаем, -- я услышала эти слова как во сне. Мне начало сильно тошнить.
   Тюремщики принесли стопку деревянных плоских досок и положили рядом с моим стулом. А потом отвязали мне ноги от стула и положили на эти дощечки. Мое тело затряслось, я не могла сдерживать эту дрожь. Голос вновь обрел силу, я закричала, мотая головой.
   -- Прошу, не надо! Не Надо, Боже, Господи, помоги!
   Не помня себя от страха, я кажется повторяла слова молитвы так долго как могла, как повторял мантру Тогон в подземелье. Мужчины тем временем, привыкшие к таким приступам отчаянья своих подопечных, подкладывали дощечки одну за другой мне под ноги, так что они стали подниматься вверх, в коленях возникла жуткая боль, еще немного и они изогнутся в обратную сторону.
   -- Кому ты молишься? -- спросил вдруг один из тюремщиков, -- своему христианскому Богу.
   По моему лицу текли крупные капли пота, смешиваясь со слезами. Я еле-еле сосредоточила взгляд на лице мужчины.
   -- Да, -- ответила я, мои губы высушились и потрескались, и хотя я немного времени провела в тюрьме меня мучила сильная жажда.
   -- Он не поможет тебе.
   -- Поможет, -- ответила я.
   С моих губ сорвался болезненный стон.
   -- Кто-то идет, -- тюремщики уставились на лестницу, застыв в поклоне, полагая, что это император.
   Я не могла повернуть головы, мои колени болели настолько, что я боялась больше не смогу ходить, если только выберусь. На руку, истекающую кровью, я почти не обращала внимания, хотя она горела огнем.
   -- Господин генерал! -- услышала я встревоженные голоса.
   -- А ну выйдите! -- это был голос Баяна.
   Я подняла голову, он был там. Его лицо было такое грозное и мрачное. Он бросил на меня быстрый взгляд и отвел глаза. Я хотела бы, чтобы он сказал мне что-нибудь.
   -- Генерал Баян, -- прошептала я, превозмогая боль.
   Баян уже видимо хотел выйти, как вдруг подошел и ногой выбил доски из-под меня. Мои ноги резко упали на пол, я вскрикнула и скорчилась, так как это причинило довольно сильную боль.
   -- Господин генерал! -- воскликнул тюремщик, -- что вы делаете? Ноги еще не сломаны.
   -- Ей предназначена другая казнь. За этим я и пришел, нужно сходить за крысами, пошли за мной.
   Я взглянула на Баяна, он будто, замешкавшись, смотрел на меня, и казалось, что его тошнит как и меня. Потом он развернулся и отправился наверх. Тюремщики за ним.
   Меня охватила какой-то новый приступ боли и отчаянья, и я в голос заплакала, выражая эту мучивший меня ужас.
   -- Мату, Мату! -позвал меня чей-то голос.
   Но я никак не могла открыть глаза. Их заволокла пелена отчаяния. Чья-то рука схватила меня за подбородок. Я завертела головой в разные стороны, но вдруг я поняла, что узнаю эти мягкие прикосновения, такие невесомые как крылья ангела. С трудом я сосредоточила взгляд перед собой, и увидела Тал Тала. Он наклонился надо мной, его волосы казались огненными в свете этих фонарей. и он тревожно смотрел на меня, держа мой подбородок, чтобы я не вертелась.
   -- Мату, выпей это быстрее.
   Его другая рука поднялась и в ней был маленький пузырек.
   -- Что это? Что это? -- прохрипела я.
   -- Это яд, это единственное, чем я могу тебе помочь. Прошу выпей.
   -- Яд, -- мое сердце вдруг ухнуло вниз, -- мне выпить его?
   -- Да, чтобы избавиться от мучений. Прости меня, прости.
   Его пальцы на моем лице вдруг словно стали железные и он сдавил мои щеки так, что рот открылся. Я поняв, что это все, закивала головой, давая свое согласие. Его руки смягчились. Он влил мне жидкость, похожую на красное вино на вкус, в рот и наконец отпустил.
   Я успокоилась. И все перестало иметь значение. Люди, стонавшие в камерах. Я видела стражника, делавшего вид, что не видит, как Тал Тал дал мне яд. И его самого. Он стоял напротив, я взглянула на него, и почему-то из глаз вновь потекли слезы, мои губы дрогнули и я засмеялась.
   -- Ах, как жаль, что ничего не вышло, господин Тал Тал.
   Его глаза по-прежнему так черны. Он с горечью смотрел то на меня, то на пустой флакон яда.
   -- Это я виноват, что не выполнил того, что хотел с самого начала...
   -- Прошу вас, -- я перебила его, -- прошу вас. Вы ведь похороните меня по христианским обычаям. Это последнее, что можете сделать для меня.
   Вдруг с улицы раздался оглушительный гром. Как будто над нами перевернулась колесница.
   -- Что это? -- спросила я.
   -- Гроза, дождь. Небо гневается на людей, -- ответил Тал Тал.
   -- Господин Тал Тал, я хочу сказать вам кое-что перед смертью, подойдите поближе.
   Он приблизился. Я совсем не знала, что будет со мной после смерти. смогу ли я вновь вернуться в свой мир, или уже никогда не проснусь, ведь я не выполнила своего предназначения. Реальность была гораздо сложней, чем мои планы. Но я могу раскрыть Тал Талу правду, поскольку он последний человек, которого я вижу. И только он способен понять.
   -- Я не небесное создание, не бодхисаттва, не дакини, я просто человек. И я прибыла сюда из будущего.
   Новый раскат грома заставил меня замолчать, поглотив мои последние слова. Тал Тал их скорее всего не услышал. На крышу обрушились потоки воды. Вместе с этим в тюрьму спустились Баян и палачи.
   -- Теперь уходим, -- Баян позвал Тал Тала, -- Мату, -- он вдруг застыл, наблюдая за мной, -- мы ведь увидимся в следующей жизни.
   -- Господин Баян, не думаю, -- на моих губах почему-то играла улыбка и я не могла сдержать ее, -- это наша последняя встреча. Вы были хорошим другом. Я никогда не сомневалась в вас.
   -- Проклятье, -- Баян стремительно подошел ко мне, наклонился, обхватил лицо руками и поцеловал в лоб. Его губы сухие и жесткие, словно степной ветер навеки сделал их грубыми.
   Мне захотелось встать и обнять их всех, слезы опять закипели в глазах. Баян, не оборачиваясь, вышел, будто смущаясь своего порыва. Тал Тал также ушел, шепнув мне на прощание, но не обняв и не поцеловав в отличие от Баяна:
   -- Не бойся, прошу. Яд скоро подействует.
   Не теряя особо времени, палачи отвязали меня от стула. В пол были встроены железные кандалы, сковывающие по рукам и ногам, так что человек неподвижно лежал на полу. Шею также приковывали. Спиной я чувствовала холод, исходивший от пола. Я опасалась, что меня разденут и намажут молоком как и говорил Тогон. Тогда лучше будет быстрее умереть от яда. Но смерть никак не приходила забрать меня в свои холодные объятия. Тогда палач нанес мне несколько царапин ножом на груди, чтобы появилась кровь.
   -- Крысы уже тут, запускать их? -- раздался голос сверху лестницы.
   -- Да.
   Я поняла, что меня ждала мучительная участь быть заживо съеденной крысами, для этого и кровь. Слава Богу, что Тал Тал все-таки отравил меня. Я закрыла глаза, слыша, как несут клетки с крысами, надеясь, что умру раньше. Конечно, они все равно обглодают мой труп, но я хотя бы не почувствую.
   И вдруг в горле появилась горечь, судорогой скрутило все тело. Я дернулась и изогнулась на полу, мое тело несколько раз крупно вздрогнуло, изо рта выступила белая пена. А потом я безжизненно застыла на полу, более не чувствуя своего тела. Мои глаза смотрели в потолок, и я не могла пошевелить даже веками.
   -- Что с ней? -- палач приблизился.
   -- Она умерла?
   -- Похоже у нее был приступ или что-то такое. Она померла.
   -- Проверь пульс.
   Надо мной нависло страшное лицо палача, он приложил пальцы к шее, но я не ощущала этого прикосновения. Он покрутил мою голову из стороны в сторону, но я тоже этого не чувствовала, странное дело. Мое сознание будто продолжало находиться в теле, которое было мертвым. Палачи озадаченно трогали мои веки, светили в глаза фонарем, и наконец произнесли.
   -- Она померла со страха. Сообщи императору.
   В этот момент по ступням кто-то стремительно спустился вниз, громыхая латами. Это был Тан Ке Ши. Я смогла это понять по его духам.
   -- Отпустите ее, отпустите, именем канцлера я забираю ее, -- выкрикнул он.
   Палачи отошли от меня, оробев.
   -- Ээ, господин генерал...
   Тан Ке Ши посмотрел на мое распростертое тело на полу.
   -- Что это с ней?
   -- Она...ну она того.
   -- Что?
   -- Померла, сердце прихватило со страху.
   Я не могла видеть лица Тан Ке Ши, так как мои глаза не шевелились. Но вот он бухнулся на колени. Его перекошенное лицо возникло рядом. Он схватил меня за подбородок и пошевелил.
   -- Мату, Мату, очнись!
   Моя голова безжизненно мотнулась в сторону, и я не могла больше видеть его.
   -- Что вы сделали, я убью вас всех! -- заверещал Тан Ке Ши. Я услышала, как он встал и лязг сабли, значит, он вынул ее из ножен.
   Палачи бросились бежать, на лестнице, столкнувшись со спускающимся Тал Талом. Мужчины кубарем скатились вниз. А Тал Тал презрительно переступив через них, возник в поле моего зрения. Он опустился на колени рядом со мной и аккуратно поправил мою голову так, что я вновь смотрела вверх. Секунду он, будто размышляя о чем-то, смотрел в мои глаза, но я даже ими пошевелить не могла, чтобы дать знать, что я все еще здесь. Тогда он, ничего не поняв, встал.
   -- Не стоит убивать палачей, господин Тан Ке Ши, -- холодно сказал он, -- это я убил Мату, дав ей яда.
   -- Ты дал ей яда! -- вскрикнул Тан Ке Ши, -- да как ты мог!
   -- А что я должен был спокойно наблюдать, как ее запытают до смерти.
   -- Я пришел ее освободить между прочим!
   -- Как жаль, что ты опоздал. Впрочем как и всегда.
   -- Подонок! Несносная тварь! -- выплюнул эти слова Тан Ке Ши, -- а еще корчишь из себя благородного героя, она верила тебе, и думала ты ее любишь, но это я, -- он стукнул себя кулаком в грудь, -- только я один пришел ее спасать, я бы никогда не убил бы ее!
   -- Только бы покалечил, ты ведь это любишь.
   -- Подонок! -- Тан Ке Ши вдруг накинулся на Тал Тала, позабыв даже о сабле, просто с кулаками. Тал Тал оттолкнул его. Затем они снова сцепились и это прямо над моим бездыханным телом. Они что дерутся над моей могилой, как Альбус Дамблдор и его брат Аберфорт, обвиняя друг друга. Чувствую себя Арианой.
   -- Эй, эй! Полегче, император идет сюда! -- раздался голос Баяна.
   Он стремительно вошел, но его никто не услышал, тогда он руками растащил Тал Тала и Тан Ке Ши и раскидал их по стенкам.
   -- Вы что обезумели, имейте уважение, если у вас были хоть какие-то чувства к этому бедной девочке! -- взревел он, -- деретесь над ее телом, как мальчишки!
   В тюрьму спустился император, а с ним рядом шла Сон Нян и Колта. Его лицо, пожалуй, больше всех выражало страдание. Он с немым ужасом посмотрел на мое тело, потом прямо в мои глаза, которые не шевелились. я увидела как в уголках его глаз появились слезы и он быстро склонил лицо и отвернулся, чтобы скрыть это ото всех. Император с удивлением смотрел на меня.
   -- Как же так! -- он яростно вскинул рукава, -- я не просил ее убивать! Кто это сделал! Я велел пытать ее, но не до смерти!
   -- Ваше Величество, -- палачи ползали в его ногах, -- мы не виноваты, она умерла от страха.
   Тогон пнул их обоих ногами, его губы искривились и он схватил золотую палицу со своего пояса и принялся лупить ею по головам палачей. Сон Нян вскрикнула и схватила его руку.
   -- Остановитесь, Ваше Величество, это истинная правда, Такое случается. Ее сердце не выдержало.
   При этих словах Тан Ке Ши вдруг упал на колени и громко заплакал. Сон Нян шокировано взглянула на него.
   -- Я думал, она дакини, -- прошептал император, -- как же я мог ошибиться.
   -- Я ее похороню, -- заявил Баян.
   Император остановился почти на выходе.
   -- Это ни к чему, оставьте это палачам.
   -- Но она просила меня похоронить ее по христианским обычаям, -- возразил Тал Тал.
   -- Ее похоронят за городом, как преступницу, -- ответила Сон Нян, -- господин Баян и господин Тал Тал, нам нужно сейчас же кое-что обсудить, явитесь на совет.
   Баян и Тал Тал недовольно переглянулись. Они не решались уйти почему-то. В тюрьму влетел слуга, завидев императора он упал на пол и заголосил:
   -- Господин Тан Ке Ши, вас вызывает канцлер!
   Тан Ке Ши, утерев слезы, поспешил наверх, нарочно всех толкая, даже императора. Баяну и Тал Талу также пришлось уйти. Остались только я и палачи. Они расковали мое тело.
   -- Уже и вся холодная, -- констатировали они, обернули меня циновкой и куда-то понесли.
   Дайду. Кладбище для преступников Чод.
   Мне было ничего не видно кроме куска неба. Никто ведь не удосужился закрыть мои глаза. Судя по всему меня погрузили на повозку, а потом вывезли из дворца. Я долго тряслась, отсчитывая минуты, но потом сбилась. Я не понимала, отчего, если я умерла, то мой дух все еще тут в этом теле. Когда я уже освобожусь. И было немного обидно, что прощание со всеми прошло так скомкано. Закончится ли все вот так. Чувствую себя первым христианским мучеником в диких странах. Может, я в аду и это мои мытарства какие-то.
   Но как оказалось это был не конец моим испытаниям. Мы наконец остановились. Луна уже высоко светила на небе, но ее медленно заволакивало набегающими тучами.
   -- Дождь скоро пойдёт, -- услышала я голос палачей.
   "И разверзнутся хляби небесные" -- подумала я.
   Мое тело скинули на землю, но я не ощущала боль от удара. Я не чувствовала вообще ничего. Прошло еще какое-то время, палачи куда-то ушли. И вот наконец вернулись. Они подошли ко мне, подняли вместе с циновкой и понесли. А потом я увидела полную луну, их лица и меня кинули вниз, но как видимо не очень глубоко. Смотря вверх я поняла, что лежу в могиле. Вот тогда я поняла, что такое настоящий ужас.
   Могильщики недолго думая, прикрыли мое лицо циновкой и я слушала глухой стук, комья земли падали на меня сверху. Постепенно стало темно, темнее чем в самую черную ночь, темнее, чем в мрачном лабиринте, темнее, чем в самом страшном кошмаре. Поток воздуха прекратился. И плотный слой земли отгородил меня от мира живых. И я никак не могла пошевелиться. Лишь моя душа металась внутри этого тела как птица в клетке. Я не знала, что меня ждет такой финал -- быть заживо похороненной.
   Мысленно я закричала, что есть помощи: "Помогите!". Но и это было бесполезно. Я не могла ощущать боли от нехватки воздуха, но это чувствовалось по-другому. Мысленные образы потухали как свечи в голове. Перед глазами проносились картинки того, как я попала сюда, какие приключения испытала, лица тех, кто стал мне дорог. И последним я увидела лицо Тал Тала. Оно нависало надо мной, как в тот момент, когда мы упали и чуть не умерли под статуей Мейтрайи, когда он лежал на мне. А ведь я почему-то тогда ждала, что он поцелует меня. Но этого не произошло.
   -- Мату! -- я слышу его голос как наяву.
   Внезапно я увидела не только лицо Тал Тала, но и небо. А потом все это приблизилось. Красные пятна лопнули перед глазами и исчезли. Я была поднята из могилы. Не было больше земли, но я по-прежнему ничего не чувствовала. Я могла только видеть, разрытую впопыхах могилу. Тал Тала, который стоя на коленях, поднял меня из-под земли. Он очень запыхался, наверно, спешил. Его волосы беспорядочно торчали в разные стороны и несколько прядей прилипли к мокрому лицу. Внезапно хлынул дождь, но я не чувствовала его живительного холода. Тал Тал встряхнул меня.
   -- Мату, Мату, прошу очнись, я не мог опоздать, Мату! Ну же, -- он не выпускал меня из рук, трогал мое лицо, похлопывал по щекам, прилаживался ухом к груди, ощупывал шею. На его лице медленно проступала паника и отчаяние.
   -- Прошу, прошу Мату, очнись, ну пожалуйста, ради всего святого! Я не мог убить тебя.
   И мне хотелось ему ответить, но я не могла. Я даже не знала жива сейчас или нет. Только мое сознание все еще заперто здесь. И я видела, как Тал Тал, думая, что он тут один, не стесняясь, потерял самообладание. Он заплакал. Да, я видела, что по его щекам текут не капли дождя, а самые настоящие слезы. Его глаза покраснели, он все еще пытался нащупать пульс. Но не найдя его, он стукнул кулаком по земле, издав отчаянный крик.
   -- Мату, -- громко воскликнул он, -- ты же не можешь так умереть, я все продумал! Ну же, неужели я не рассчитал дозу, и твой организм не выдержал. Или же Ван Ю обманул меня, и это правда был яд. Я не мог убить тебя. Своими руками. Ты же обещала еще остаться со мной... И я обещал...
   Он опустил меня на землю. Сложил руки в молитвенном жесте и прошептал что-то, глядя в небеса, думаю, это была буддийская молитва. Потом он приложил руки к моей груди и несколько раз нажал. Он провел пальцами по моим губам.
   -- Какие холодные, -- прошептал он.
   А потом он опустил голову, касаясь моих губ своими губами, и вдохнул в меня воздух. Но и это было бесполезно. Он еще и еще раз пытался наполнить мои легкие. Я вспомнила, как он спас меня тогда, когда Тан Ке Ши отравил меня белладонной таким образом. И мне захотелось улыбнуться. Было бы нелепо, если бы это снова сработало. Да это смешно, разве у Тал Тала живительное дыхание. Мои губы расплылись в улыбке...
   Что??? Я ощутила, как мои губы шевелятся, я почувствовала жизнь в них, и внезапно ощущения как ураган налетели на меня. Горячие как угли губы Тал Тала, холод весеннего дождя, покалывание в руках и ногах, тошноту в животе. Ну надо же. Я подняла руки и обвила ими шею Тал Тала, он не успел понять, и я, так как его губы были так близки, поцеловала их.
   Его поцелуй жалил как мед диких пчел, такой же сладкий и такой же горький. Я не знаю соображал ли он, что мы целуемся, но мое тело словно парило на облаках, а потом вдруг рухнуло вниз, и я почувствовала боль в горле от нехватки воздуха, позыв к рвоте, и обжигающую боль в конечностях. Я оттолкнула Тал Тала и смогла перевернуться на бок, прежде чем меня вырвало.
   После этого я на дрожащих руках приподнялась и посмотрела на Тал Тала. Он обессиленно сидел на куче земли.
   -- Господин Тал Тал, вы что меня с того света достали?
   -- Да, -- он вздохнул.
   -- Зачем это.
   -- Ты нужна мне. Мы ведь еще не закончили всего.
   Я вытерла рукавом губы. Меня все еще пробирал неестественный смех.
   -- Я не то чтобы поцеловала вас.
   -- Да, точно, это я поцеловал.
   -- Я просто хотела почувствовать вкус жизни.
   -- Не думал, что тебя стошнит из-за моего поцелуя.
   Я хрипло рассмеялась. Все так болело.
   -- Вы не удивлены, что я воскресла? Может, я правда Дакини?
   -- Может, ты и Дакини, и ты правда сошла с небес сюда. Но только тот яд, что я тебе дал, это не яд, а парализующее зелье. Человек выглядит как мертвый, но на самом деле жив.
   -- Это как-то связано с Ван Ю?
   -- Да, он давал такое зелье канцлеру когда-то. Когда ты подошла ко мне и просила помощи, я вспомнил о нем, и отправился к Ван Ю, чтобы взять его. Я боялся, что он подменил зелье и я просто отравил тебя. Но времени проверить это не было, ты же не хотела испытать мучения. Хотя я опоздал немного. И все пошло не по плану. Нам с Баяном не разрешили похоронить тебя, чтобы можно было беспрепятственно забрать тело. Единственное, чего я боялся, что не успею и ты задохнешься в могиле. Но ведь все обошлось, все это время ты была без сознания.
   -- Что? Да, да, конечно, -- ответила я, отвернувшись. Хорошо, что в темноте он не видит изумления на моем лице.
   Без сознания? Черта с два! Я все видела и слышала.
   -- Почему вы просто не дали мне знак, не сказали, что поможете? Я очень-то страдала, думая, что вы покинули меня.
   -- Из целей конспирации.
   Болван! Конспиролог хренов. Хотелось бы мне сказать ему это в лицо.
   -- Почему не сказали, что это не яд? Я уж и попрощалась со всеми.
   -- Нас подслушивали.
   -- И Баян знал.
   -- Да.
   -- Болван!
   -- Кто?
   -- Господин Баян.
   Тал Тал озадаченно поднял брови.
   -- Но Тан Ке Ши не знал.
   -- Еще бы, зачем ему знать.
   -- В любом случае драться с ним было необязательно.
   -- Он первый начал.
   -А император? Сон Нян? Колта?
   -- Никто не знал, для всего света ты официально умерла. Подожди... ты все видела? -- Тал Тал бросил на меня встревоженный взгляд.
   -- Да, вообще-то! -- я хотела встать, но мои коленки очень болели, и я рухнула на землю.
   Тал Тал, видимо, с пространным выражением на лице прокручивал в голове все, что вытворял пока думал, что я не в сознанке.
   -- Будьте покойны, -- язвительно заметила я, -- вы не сделали и не сказали ничего за что могли бы стыдится.
   -- Могу себя поздравить.
   Он встал, подошел ко мне, протянув руку. Я встала с трудом.
   -- Я отнесу тебя к носилкам.
   -- Я ведь смогу ходить?
   -- Да, в будущем.
   Тал Тал поднял меня на руки. Дождь уже закончился. Но я почувствовала волнение от того, как он прижимал меня к своей груди. Я украдкой заглянула ему в лицо.
   -- И что теперь будем делать? -- спросила я, чтобы отвлечься.
   Но Тал Тал и не думал говорить на отвлеченные темы.
   -- А какой у тебя план?
   -- Давайте теперь вы будете придумывать планы.
   Он удовлетворенно кивнул.
   -- Теперь, когда все думают, что ты мертва, ты более не наложница императора и мы запросто можем пожениться. Господин Баян этим займется.
  
  
  
   Свадьба
  
   Дайду. Дворец Баяна. Спустя несколько месяцев.
   Из дворца императора день за днем приходили разные новости. Вот Фрейлина Ки родила ребенка, мальчика Аюдарширу. И отодвинула тем самым Танашири и Маху от трона, так как Тогон намеревался назначить наследником именно второго сына, и всем это было известно.
   Канцлер Эль-Тимур тем временем подорвал свою власть тем, что стал впадать в психические припадки, в один из которых чуть не убил Тан Ке Ши. Что впрочем меня ничуть не удивило. Ведь это случалось и раньше. Все шло к тому, что он должен был передать бразды правления старшему сыну, но он не делал этого из-за параноидального страха. Естественно, что такие метания в главном клане империи, дали возможность императору и его приближенным состроить заговор.
   Все эти месяцы после моего восстания из могилы я лечилась от нанесенных мне травм, пребывая в доме Баяна. Тал Тал и генерал Баян часто меня навещали, сообщая важные новости. Я узнала, что они вступили в тайный сговор с Фрейлиной Ки. Долгое время она вынашивала план свержения канцлера и всего его клана, так как только с помощью убийства она могла прийти к власти и сделать своего сына наследником. В этом плане участвовал также и Ван Ю, который словно Черная Вдова из Мстителей был двойным агентом. Из-за стремительно развивающейся паранойи канцлер не замечал очевидного предательства Ван Ю, а на слова Тан Ке Ши, который все понимал, никто не обращал внимания.
   Многие считали, что безумство канцлера вызвано проклятьем за его злодеяния, или даже проклятьем, павшего на него из-за его дочери Танашири. Но я-то знала, что дело в элементарном психиатрии. Если у Тан Ке Ши есть какие-то отклонения по части сексуальной жизни, то они скорее всего наследственные.
   Самым обидным было то, что я никак не могла повлиять на события. Сектанты Белого Лотоса, которых я удачно завербовала в наш стан, занимались своей подрывательской деятельностью, разграбляя богатства канцлера. Но в общем итоге это стало работать на руку заговорщикам Сон Нян. Я не могла ничего предъявить. Изначально план проникновения в секту придумал Тал Тал, и он же теперь управлял ими, раздавая указания с помощью документов, украденных мною в доме у Тан Ке Ши в ту злосчастную ночь.
   Я знала, что мой план никто не поддержит. Потому что в итоге я поняла, что не могу убить канцлера, каким бы он не был злодеем, это бы разбило сердце Тан Ке Ши. Поэтому я хотела совершить бескровный переворот с удалением Эль-Тимура от двора. А его должность должна была достаться Тал Талу, как самому разумному. Баяну же следует стать главнокомандующим как человеку военному.
   Пока я раздумывала, как осуществить задуманное, лето близилось к своему закату. Я полностью выздоровела, и однажды ко мне зашел Баян и заявил, что он все подготовил к свадьбе. Это было хоть и волнительно, но предсказуемо. Я не могла и дальше просто так оставаться в доме Баяна, только если не хочу превратиться тут в служанку. А так как я несколько раз высказала Баяну и Тал Талу свою обиду за то, что меня не берут в заговор, то единственный выход ввести меня вновь во дворец был стать законной женой Тал Тала.
   Баян с удовольствием взял на себя роль Хонжина -- руководителя свадьбы, но правда из-за отсутствия родственников с моей стороны событие не могло произойти по всем традициям, да и к тому же я не видела смысла делать все празднично, о чем и решила сообщить Баяну при встрече.
   Мы прогуливались с ним по саду, пока Тал Тал уехал во дворец императора.
   -- Брак же будет фиктивный, -- сообщила я, срывая листочек с дерева, -- к чему нам все эти приготовления?
   Баян остановился.
   -- Что? -- спросил он, скорчив физиономию, -- что ты сейчас сказала?
   -- А у вас тугоухость развилась.
   -- А у вас тупо... тупо..., а у вас тупость! -- не придумав определения получше, гаркнул Баян, -- что значит фиктивный?
   -- Это значит, -- я проводила глазами порхающих бабочек, -- что мы не будем эээ... скрещиваться.
   Баян раздосадовано покачал головой, не давая мне продолжить прогулку.
   -- Нет, милая, и кто это придумал? Почему так? Как это вообще возможно? Скажи мне, в какой это день Тал Тал успел принять монашество?
   -- Но господин Баян, вы ведь и сами не женаты, разве это не странно?
   -- Я другое дело, -- Баян отвел взгляд, -- но раз Тал Тал встретил достойную девушку, то зачем ему повторять мою судьбу, раньше я был не против, что он повторяет за мной, но теперь я желаю ему счастья. И наш род пресечется, если он не произведет потомство.
   -- У вас тоже еще не все потеряно, -- сообщила я, хлопнув его по предплечью, и поиграла бровями, -- вы мужчина в самом соку, почему бы вам самим не заняться продолжением рода.
   -- Ну хватит уже! Я не намерен выставлять себя на посмешище вашей фиктивной свадьбой. Я это запрещаю! Как старший в роду!
   -- Да что же вы, заставите нас?
   -- Хотя бы!
   -- А вы это скажите господину Тал Талу?
   -- Ему это сказать мне как раз-то легче, -- проворчал Баян, -- если я ему прикажу, он не ослушается. Да вот только ты мне не подчиняешься.
   Я поняла, что следует свернуть этот опасный разговор, иначе Баян и правда придет к мысли приказать Тал Талу осуществить свои брачные обязанности относительно меня.
   -- А вот и господин Тал Тал прибыл, -- сообщила я, завидя всадника, влетающего в главные ворота.
   -- Вот и иди отсюда, -- буркнул Баян, -- не надобно ему видеться с тобой накануне свадьбы, там портнихи пришли, иди примерь платье. А я поговорю с этим глупцом, фиктивный брак!
   На всякий случай Баян принял грозный вид. Я сдержала улыбку и ушла, хотя вместо примерки платья мне до ужаса хотелось подслушать их разговоры, касающиеся заговора против канцлера. Как жаль, что я не могу покидать дворец, пока не стану женой Тал Тала. Уж тогда я активно примусь плести свой собственный план. И на этот раз я не облажаюсь.
   Дворец Баяна. День Свадьбы.
   Ранним утром на рассвете меня разбудили служанки. Я так долго готовилась к этому дню, что меня охватило радостное возбуждение, я что выхожу замуж? Но ведь это не по-настоящему, почему я так волнуюсь. Все из-за Баяна, он же не придумал никакой каверзы? Я не видела Тал Тала уже несколько дней, и от того волнение только усиливалось.
   Для начала мне дали выпить чай и поесть традиционные лепешки. Потом служанки помогли мне облачиться в свадебный наряд. Платье было очень роскошным. Я никогда не видела такой красоты. Тут уж Баян расстарался, не скупясь на драгоценности.
   На тело одевалась батистовая сорочка и шаровары розового цвета, украшенные вышивками цветочных мотивов. Свадебное платье обязательно красного цвета. Верх его был выполнен наподобие халата и застегивался до горла. На груди вышивался жемчугом, изумрудами и золотыми нитками специальный знак невесты суйх. Рукава спускались до самой земли, украшенные золотистой бахромой и красными и зелеными помпонами. Пояс полностью выполнен из золота и драгоценных камней, на него прицеплялось зеркальцо, кошелечек и кинжал. Подол платья был пышный как у европейских платьев, а шлейф его тянулся по земле подобно красному покрывалу, обильно украшенному вышивками, символизирующими счастье и долголетие.
   Волосы на голове заплетали в косы, а сверху одевалась почти непрозрачная красная фата, закрывающая лицо полностью. Ее венчала монгольская куполообразная шапка, украшенная длинными нитками жемчуга и рубинами.
   После облачения меня вывели в главный зал дворца, где уже находился Баян. Он одновременно представлял стороны жениха и невесты, так как у меня не было родственников. А отец Тал Тала уже погиб к тому времени, и его воспитателем был дядя Баян. Мы не приглашали много гостей, так как свадьба была тайной. В любом случае Баян решил сделать все по обычаям.
   Когда я вошла, то Тал Тал еще не прибыл, хоть и жил в соседнем дворце. Я с нетерпением ожидала его появления, опасаясь, что он не оценит торжественность обстановки.
   Наконец раздался шум, возвещающий о прибытии жениха. Я, чуть не задохнувшись под своей фатой, выпучила глаза на раскрытые двери, в которые он входил. Он был не один. А также в сопровождении монгольских воинов и своих друзей ученых, разодетых по последнему слову средневековой моды.
   Сам Тал Тал был с традиционном костюме жениха. Ярко-красном халате со шлейфом и золотыми вышивками. На его драгоценном поясе висела новая сабля, подаренная Баяном по такому случаю. На голове у него также возвышалась красная шапка, отороченная черным мехом и украшенная красивыми разноцветными перьями.
   Тал Тал, опустив глаза, подошел к Баяну и поклонился ему. Мое сердце сильно забилось, и я была рада, что мое лицо скрыто непроницаемой фатой. Я прошествовала к Баяну и встала рядом с Тал Талом. Слуги передали нам золотую чашу, наполненную чаем, мы с Тал Талом должны были взять ее, он правой рукой, а я левой, встать на колени и протянуть ее Баяну. Ежели он примет ее, то значит даст нам свое разрешение на брак.
   Я почувствовала тепло от прикасающейся ко мне ладони Тал Тала, так как моя рука захолодела от волнения, и сколько бы я не уговаривала себя оставить переживания они почему-то не покидали меня.
   Баян принял у нас чашу и выпил чай, благословив нас на долгую и счастливую жизнь с самым хитрым лицом. Затем Буддийский священник также благословил нас и мы принесли подношения статуи Будды, украшенной цветочными венками и ароматическими палочками.
   После я должна была покинуть дом Баяна и войти в дом своего будущего мужа Тал Тала. Он взял меня за руку и вывел на улицу, где у ступеней нас ждал вороной конь, бьющий копытом о землю. Тал Тал поднял меня на руки, так как двигаться в таком платье свободно было проблематично, он посадил меня на коня и сам сел рядом, обняв меня руками, удерживая поводья. По традиции мы помчались на лошади, чтобы совершить три ритуальных круга вокруг дома.
   А затем на полном скаку мы приблизились ко дворцу Тал Тала, где нас встретили оглушительными китайскими фейерверками, расцвечивающих небо словно распустившиеся цветы, летящие драконы и сказочные чудищи со звериными рожами, символизирующими добрых духов, охраняющих нашу свадьбу от зла.
   Прежде чем вступить на порог меня увели в специальный шатер, где я должна была сменить прическу девицы на прическу замужней женщины. Для этого волосы разделяли на прямой пробор на две части и скрепили их серебряными пластинами с инструктациеей из драгоценных камней, придавая волосам форму крыльев мифической птицы Ханга-руди. Поверх этой конструкции одевалась ажурная тяжелая диадема, увешанная каплями хрусталя, а с нее спускались до самого пояса, изображая все те же крылья, золотые нити, увешанные камнями и зелеными перьями.
   Ходить надо было очень аккуратно, и я в сопровождении подружек невесты прошествовала в дом, где уже был Тал Тал и Баян. Я склонилась в поклоне перед ними. Баян добродушно улыбнулся. И теперь мне предстояла последняя церемония, нужно было приготовить монгольский чай. Он состоял из зеленой заварки, молока, соли и конечно воды. Пока я это делала, Тал Тал разводил церемониальный огонь в очаге. После все выпили моего чая, изобразив, что он великолепен, и мы наконец расселись за пиршественный стол, где Баян с удовольствием принялся толкать праздничные тосты с пожеланием нам народить кучу потомства.
   Если честно я все это время не могла ни есть ни пить из-за фаты и размышляла, когда же мне разрешат ее снять, я слышала что по закону невесту три дня не показывают людям. Так что же мне три дня не есть. Я уже хотела спросить об этом украдкой у Тал Тала, сидевшего подле меня и с воодушевлением пившего вино.
   Но тут, прервав музыку и представление танцовщиц, к нам подлетел слуга и возвестил:
   -- Господин Тал Тал, господин Баян, император приехал!
   -- Император! -- Баян вскочил.
   Тал Тал бросил на меня встревоженный взгляд и блаженная улыбка стерлась с его лица.
   -- Ума не приложу кто его звал! -- Баян бросил кубок с вином под стол, -- зачем он здесь? Разве кто-то звал его?
   -- Что же делать? -- глухим голосом из-под фаты произнесла я.
   -- Ничего, -- Тал Тал положил свою ладонь на мою, -- он не сможет увидеть твоего лица под фатой, наверно, он каким-то образом услышал о моей свадьбе и пришел, я не могу его не впустить, это будет оскорблением.
   -- Как он узнал? Кто ему сообщил? -- не унимался Баян, вылезая из-за стола, чтобы встретить дорогого гостя.
   -- Еще бы ему не узнать, -- прошипела я под фатой, -- устроили иллюминацию на весь Катай!
   В двери между тем уже заходил император в сопровождении евнухов и Фрейлины Ки. С ними была даже вдовствующая императрица.
   Мы с Тал Талом вышли из-за стола и встали возле Баяна, поклонились.
   Тогон с интресом взирал на все происходящее.
   -- Господин Баян! Как же так? -- заявил он, -- у вашего дорогого племянника свадьба! А мне никто не сообщил, как можно? Фрейлина Ки очень расстроилась, узнав, что нас обделили приглашением. Мы все очень ценим и любим Тал Тала, и наконец он как и любой порядочный мужчина решил связать себя священными узами брака, а мы в стороне? Я бы счел это за оскорбление, если бы не знал о вашей врожденной скромности, господин Тал Тал.
   -- Простите, Ваше Величество, -- Баян упал на одно колено, Тал Тал поступил также. Я решила, что могу и постоять, дабы не разрушить крылья Ханга-руди на голове. Сон Нян пристально всматривалась в меня, прожигая дыру на моей фате.
   -- Конечно, я вас прощаю, -- весело сообщил Тогон, -- вы мне как семья, господин Баян, о чем вы говорите! Свадьба, обожаю! Кто ваша невеста, кто эта красавица, покорившая сердце нашего айсберга Тал Тала? Это вы ее выбирали? Из какого роду?
    -- Пожалуйте к нашему столику, -- Баян проводил императорскую семью к пиршественному столу, рассадив всех согласно титулу.
   Я взволнованно ждала, что придумает Баян в ответ на все эти вопросы.
   -- Ах, вы знаете, -- разливая вино, заговорил Баян, -- наша невеста не очень известного рода, потому я и не позвал вас, дабы ненароком не оскорбить Ваше Величество, мы решили справить все это в семейном кругу. Я по секрету скажу вам, Ваше Величество, -- Баян с довольным видом склонился к уху Тогона, -- что Тал Тал уж очень как влюбился в эту девушку, и я никак не мог воспрепятствовать соединению любящих сердец. Посмотрите, они точно голубки, прильнули друг к другу.
   -- Но кто же она? -- со смехом поинтересовался Тогон.
   Создавалось впечатление, что за столом весело только Баяну и Тогону, а все остальные кто озадаченно, кто со страхом, кто с угрозой взирал на нашу парочку.
   -- То очень славная девица, привезенная лично мной из Каракорума. Ее клан присягнул на верность Великому Хану, но к сожалению был весь убит. Ах, очень милая девица должен вам я доложить. Я хотел было взять ее себе в наложницы, так как она осталась совсем одна, но тут мой племянник Тал Тал как назло влюбился в нее, и я решил, что это хорошая партия, и хоть она не делает никакой чести нашему роду, но разве могу я стоять супротив любви?
   -- Ну что вы, господин Баян, -- доверительно сообщил Тогон, -- конечно, не можете, я так понимаю господина Тал Тала, вы же знаете, -- отхлебнув побольше вина, сообщил Тогон, -- ведь и я женился по любви на девушке не самого знатного рода, да еще и иноземной, она из Коре...
   -- Аааа, я понимаю о чем вы.
   -- Как же славно, когда любовь!
   -- Вы правы. Подавайте музыку!
   Дело казалось улаженным. Тогон изрядно напился на пару с Баяном, и я заметила, что они очень сдружились друг с другом, и видела в этом хороший знак, возможно, Баян сможет перетащить императора на нашу сторону. Хотя тяжелый взгляд Сон Нян на Его Величество не предвещал ничего хорошего. Даже жаль ее немного. Император -- слабовольный ребенок, помешанный на тибетских культах и не желающий управлять империей. Вот у меня муж хоть куда. Я украдкой взглянула на Тал Тала. На его лице читалось некое смущение. И с чего это он выглядит так, будто сейчас что-то произойдет.
   -- Ничего, что мы опоздали на свадьбу, -- пьяным голосом возвестил Тогон, -- мы ведь успели на самое интересное, на брачную ночь!
   Я удивленно воззрилась на Тал Тала, поняв что причина его лица, как будто он кислый помидор проглотил, именно в этом. Только он ничего не ответил на мой взгляд. Потому как его не видно было. Что еще значит самое интересное?
   -- Ахазха! -- расхохотался Баян, -- давайте провожать молодых!
   Присутствующие гости, танцоры, слуги и все остальные радостно завопили, будто сами собрались порезвиться на брачном ложе. Император вместе с Баяном заняли место во главе процессии. Мы с Тал Талом стояли посередине, а за нами шли Сон Нян и Вдовствующая императрица.
   Эта процессия проводила нас на улицу, где посреди двора возвышался брачный шатер. Я тронула Тал Тала за руку и шепнула:
   -- Что это?
   -- Шатер для первой брачной новости, -- наклонившись, сообщил он каменным голосом.
   -- Зачем это?
   -- Это Баян придумал.
   -- О Боги!
   Я замолчала, так как побоялась, что кто-то услышит и узнает мой голос. Вообще-то я надеялась после праздника разойтись по домам.
   С облегчением я обнаружила, что нас ждала всего лишь церемония провожания новобрачных, во время которой все говорили нам завуалированные пошлые пожелания. Больше всех отличился Тогон, уж я-то знала его пристрастия к разнообразным майтхуханам поэтому не приняла его слова всерьез. Далее нас с Тал Талом запустили в шатер и полог закрылся. Внутри все было устроено довольно уютно. Посреди стояла овальная кровать, усыпанная лепестками роз и украшенная прозрачным балдахином. На полу лежали ковры, а в углу столик с напитками. Это все. Более в принципе тут ничего не было.
   Шум изнутри не утихал между прочим. Я поняла, что никто не ушел, а вся честная компания продолжает веселиться прямо под стенами нашего шатра. Ничего себе уединение для влюбленных. Очень мило. Если Баян все это подстроил, я его убью.
   -- Можно уже снять фату? -- промычала я, из-за царящего в шатре интимного освещения оранжевыми свечами я не видела вообще ничего.
   Тал Тал, беспомощно разглядывающий кровать, обернулся.
   -- Да, конечно, сейчас, -- ответил он поспешно и подошел.
   Встал напротив меня и, подняв руки над моей головой, сначала снял диадему и торжественно возложил ее на столик. Затем он вздохнул и поднял мою фату. Я захлопала ресницами. Сегодня я была красиво и по всем традициям накрашена, поэтому можно было не опасаться насчет своего внешнего вида.
   Он сложил фату возле короны. Я вдохнула свежего воздуха и подняла глаза на Тал Тала, который стоял слишком близко и словно забыл отойти. Но он не шевельнулся. И тогда я сама сделала шаг назад, а потом прошлась по шатру, дабы снять то странное напряжение, что здесь вдруг установилось.
   -- Ха-Ха, -- нервно рассмеялась я, -- что будем делать?
   Нет, не то. Надо было спросить что-то другое! Звучит двусмысленно!
   -- У нас первая брачная ночь, -- произнес Тал Тал, -- и... чем еще...
   -- Ничего себе! -- воскликнула я громко, схватив графин с вином, -- это же вино тысяча триста сорокового года!
   Тал Тал развернулся и подошел к столику с вином, нахмурившись.
   -- Да, именно, а что?
   -- Ну это же очень хорошее вино, -- сообщила я, чувствуя, что еще никогда в жизни не несла такой околесицы. Может лучше прямо сказать ему, что думаю.
   -- Знаете, господин Тал Тал, -- поспешно сказала я -- не знаю, как мы уляжемся здесь спать, может, сейчас все разойдутся и мы также уйдем? Ведь я не нужна тут, может, я уйду?
   Я понимала, что опять несу несусветную чушь, просто сгорая от волнения.
   -- Нет, -- брови Тал Тала дрогнули, -- ты нужна здесь. Не уходи, не стоит уходить от меня, чтобы не произошло. И разве это секрет, -- его голос вдруг приобрел какую-то бархатную мягкость и по моему телу побежали мурашки, -- что ты нужна мне. И что это брак...
   Мои ноги стали почти ватными в тот момент, а в ушах зашумело, и я боялась, что не услышу окончания фразы. Но именно так и произошло, в шатер влетел кто-то.
   С первого взгляда это была какая-то сгорбленная полная женщина, скрывающая лицо под прозрачной накидкой. Она неуклюже подошла к нам. Я вгляделась, что-то не то.
   -- Кто вы? -- спросила я.
   -- Я ваша бабка, пришла дать наставления невесте о брачной ночи, -- хрипло сообщила женщина.
   -- Что это значит? -- Тал Тал в изумлении уставился на бабку.
   А она сняла накидку и я увидела, что это был Баян в женском платье и с короной на башке.
   -- Господин Баян! -- воскликнула я.
   -- А ну тихо! -- Баян зашикал и приложил палец к губам.
   -- Что это за маскарад? -- прошептала я, разглядывая Баяна.
   -- У меня не было другого способа пробраться в свадебный шатер, -- сообщил Баян, хлопнув рюмку вина тысяча триста сорокового года, -- а мне нужно сообщить вам важную информацию, потому что я боялся, что этот тугодум Тал Тал может и сам не догадаться до этого.
   -- До чего? -- повысив голос, спросил Тал Тал, -- как провести брачную ночь?
   -- Да! Я вспомнил, что забыл тебе рассказать, что к чему, то есть, кто куда, ну кто в кого, ой! -- Баян икнул, -- я имею в виду кто во что горазд.
   -- Господин Баян, -- прошипел Тал Тал, слегка покраснев, -- я сам знаю, что, где, когда.
   -- И в кого, -- не унимался Баян.
   -- И зачем, -- добавила я, -- зачем вы здесь? За этими идиотскими наставлениями?
   -- Нет! Я же здесь по смертельно важному делу, император не уйдет, пока не пройдет обряд празднования первой брачной ночи!
   -- И что это? -- спросила я.
   -- Это когда молодые после выходят из шатра и все их поздравляют, а специальный человек записывает дату вашего соития, чтобы высчитать по звездам родиться ли у вас ребенок, -- пояснил Баян.
   -- Что? -- воскликнула я, -- разве это не интимное дело?
   -- Еще повезло, что император с женами сам не зашел в шатер наблюдать процесс, -- сообщил Баян, -- поверь, это вполне законно.
   -- Правда? -- я с ужасом взглянула на Тал Тала. Он кивком подтвердил слова Баяна.
   -- К тому же, дети мои, -- Баян почесал свою бороду, -- когда вы выйдите, ты будешь уже без фаты и император узнает кто ты. Именно за этим он и остался, чтобы познакомиться с невестой. И если брак не будет консумирован, то он имеет право его тут же аннулировать. Понимаете о чем я?
   Я отрицательно помотала головой. Тал Тал промолчал. Видимо, он все понял.
   -- Если не консумировать брак прямо сейчас, то император аннулирует брак, дурья ты голова, -- наставительно повторил Баян, -- и заберет тебя назад. Но если брак будет консумирован, и император и все гости станут свидетелями, то никто не сможет уже забрать тебя. Брак у нас, у монголов, священен, понимаешь?
   -- Я не понимаю, это что же, мы же... что вы предлагаете? -- заикаясь, спросила я.
   -- Давайте уже, консумируйте! -- Баян взволнованно кинул чашку с вином на стол.
   -- Хватит уже говорить это слово, -- выпалила я.
   -- Я могу по-другому выразиться, -- заявил мне Баян.
   -- Не стоит, -- остановил его Тал Тал, -- вы уже достаточно навыражались, дядя. Мы все поняли. Предоставьте дальнейшее мне.
   -- Мужик! -- Баян хлопнул Тал Тала по плечу и замигал ему бровями, -- ну ты понял, что куда, так ведь?
   -- Да, я разберусь, -- Тал Тал настойчиво выпроводил Баяна из шатра, не забыв нацепить на него накидку венчальной бабки и корону.
   -- Ох, молодые уже резвятся! -- с диким смехом Баян выбежал из шатра, возвестив это гостям.
   Мое лицо приобрело цвет платья. А музыка и шум на улице постепенно стих и слышался издали, будто гуляние перенеслось на соседнюю площадку двора.
   -- Ахаха, -- рассмеялась я, -- какие интересные обычаи у вас. Придется остаться тут до утра.
   Тал Тал посмотрел на меня и подошел. Меня внезапно замучила жажда и я налила себе вина и осушила чарку до дна. Внезапно он выдал целую речь:
   -- Стало быть, я знаю, что ты не хочешь быть моею. Ты можешь и дальше делать вид, что не замечаешь меня, ведь я не собираюсь требовать от тебя ничего, хотя по закону и могу это сделать, но не стоит так волноваться. Это только твое решение быть со мной или нет. Пока что еще никто ничего не знает. И я думаю, что напрасно меня называют холодным как айсберг, ведь такое прозвище скорее присуще тебе...
   Мое сердце глухо забилось в груди. И я не знала, что ответить, чтобы не выглядеть глупо. Тал Тал говорил загадками, и его пространные намеки скорее продиктованы всей этой инсинуацией. Я же надеюсь Баян все это не подстроил.
   -- Уже очень поздно, и должно быть ты устала. До утра еще долго, -- со вздохом сообщил Тал Тал и сел на кровать, не дождавшись от меня ни слова.
   Я помялась, но сесть было больше некуда. Я присела на другой конец постели. Мои щеки горели, а пальцы дрожали от волнения. Поначалу я хотела выпалить что-то вроде: "Какие глупости! Мы же не будем консумировать брак!", но почему-то промолчала. Мой внутренний голос вдруг самым натуральным голосом заговорил со мной: "То есть, ты собираешься отказаться от этого мужчины? Он теперь твой муж, и все законно. И он нравится тебе, ведь так. И вполне возможно, что ты нравишься ему. Вы даже целовались. "
   Я продолжала упорно хранить молчание, раздираемая внутренними противоречиями. Но я ведь и не могу сказать: "Ладно, давайте, начинаем!". Я его даже на ты никогда не называла. Или может я должна накинуться на него сама? Нет, я на это неспособна.
   "Ну конечно, -- опять вмешался гаденький голос, -- оба раза, что вы целовались, именно ты накидывалась на него!". А вдруг это означает, что только я этого и хочу. Вот, Тан Ке Ши накидывался на меня со своей страстью, не оставляя никаких сомнений в своих желаний. А Тал Тал сидит и ничего не делает, почему он даже ни разу сам не целовал меня?
   " А, то есть, ты все-таки хочешь, чтобы он как последний садист накинулся на тебя? Значит, Тан Ке Ши был прав и тебя это возбуждает!" -- обвиняюще заявил мой голос.
   " Вовсе нет, я не хочу чтобы Тал Тал так себя вел, он благородное создание и никогда не притронется к женщине без ее согласия".
   "Так дай ему это согласие"
   " Я не могу, я слишком стеснительна для этого, и к тому же я еще не решилась. Да, он мне нравится, но это такой шаг. Я должна буду принадлежать ему. Сейчас бы не помешала бабка со всеми этими наставлениями, потому что я опасаюсь опозориться, и сделаю что-нибудь не так, мне нужно повторить, что где куда!"
   "Ничего тебе не надо, он же сказал, что сам знает все, или ты всерьез полагаешь, что он девственник?"
   " Нет, о Боже! Откуда мне знать!"
   " Говорю тебе, решайся, тебе выпал шанс провести волшебную ночь с умопомрачительным красавцем тысяча триста сорокового года выдержки, а такой мужчина пьянит получше вина! Многие бы убили за такую возможность."
   -- Да, да, ладно, я согласна, -- пролепетала я вслух.
   Сообразив, что натворила, я заткнула рот ладонями и развернулась, ожидая увидеть изумленное или на худой конец сладострастное лицо Тал Тала. Но вместо этого я увидела кое-что совсем другое. Тал Тал улегся на кровать и даже забрался под одеяло. Его глаза были закрыты.
   Я уставилась на его умиротворенное лицо, а потом вдруг поняла, что за своими рассуждениями просидела довольно долго. Свечи уже порядком уменьшились. И стало темнее внутри. Все мое тело затекло, и я очень устала от этого тяжелого наряда. Поэтому я аккуратно высунула из волос серебрянные пластины, заколки, отцепила тяжеленный золотой пояс и опять взглянула на Тал Тала. Он мирно спал. По крайней мере его грудь ровно вздымалась, а лицо казалось тихим и безмятежным. Я с удивлением залюбовалась его идеальными чертами. Но вот он пошевелился и перевернулся на бок, отвернувшись от меня.
   Спит... Я постояла немного в ступоре. Потом решившись, забралась в постель сама с другого края и юркнула под одеяло, сжавшись. Но Тал Тал не шевелился. Значит, не проснулся. Хвала небесам. Я уставилась на купол шатра, где гнездились черные тени. Меня терзали самые разные чувства. И какое-то разочарование, и облегчение, и страх будущего, и самое сильное, накрывающее как прибой -- чувство всепоглощающего счастья. От этого смех пробирал меня, а на губах играла веселая улыбка. Может, я вина перебрала.
   Вскоре мои веки сковал сон. Я перевернулась на бок, подложив руки под голову, и заснула, чувствуя, как улыбаюсь сквозь сон.
  
  
  
   Тело как улика
  
   Кажется, я проспала совсем немного. Раньше мне никогда не приходилось спать с кем-то вместе, и я очень даже этого опасалась, потому что имела обыкновение очень сильно ворочаться. И я думала, что могу мешать человеку, если он будет спать рядом.
   Вот и в этот раз я проснулась от того, что почувствовала, что верчусь во сне, но все еще не контролируя своего тела, я совершила разворот и уткнулась лицом во что-то. В принципе мне хватило мгновения понять, что я буквально влипла в Тал Тала. Надеюсь, он еще спит и я смогу без особого позора отстраниться. Эта мысль едва мелькнула в моем сонном мозгу, как я почуствовала тяжесть руки на своей спине. И это была рука Тал Тала. Он обнял меня. Может, это машинально во сне. Сердце сделало сальто в груди и я немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо. Он же спит.
   Нет! Он не спит. Тал Тал лежал с открытыми глазами и смотрел на меня, немного прикрыв веки.
   -- Оой, -- пропищала я, -- и давно это мы так лежим?
   -- Да, -- Тал Тал кивнул.
   И зачем у него такой волнующий голос. Но вообще-то он врет сейчас. Я же помню, что только что угодила в его объятия. Тал Тал невозмутимо смотрел на меня. Я же наоборот пришла в какое-то смятение. Его рука казалось такой горячей на мое спине, и от всего его тела исходил жар, который вмиг передался мне. Мои губы пересохли, а сердце часто-часто забилось, я позабыв обо всем смотрела в его янтарные глаза, пока они не приблизились. И Тал Тал взял в охапку мою руку, прижатую к груди, наши пальцы сплелись. Я едва успела вдохнуть воздух, как его волосы тяжелой волной скользнули по моей шее, и он накрыл мои губы своими.
   И этот поцелуй был не таким как раньше, он был и нежным и трепетным, постепенно перерастая в более требовательный. Мои мысли сразу же улетучились, и я совсем позабыла обо всем на свете. Мое тело горело как в огне, и я чувствовала, как руки Тал Тала высвободились, и он расстегивает мое платье, маленькие алмазные пуговички на груди и шее разлетались под его пальцами в разные стороны как брызги дождя. И я даже не поняла, как оказалась без платья в одной ночной сорочке, Тал Тал на миг отстранился. Я испуганно вздохнула, в голове завертелось водоворот мыслей, что надо это остановить, но тут же я забыла об этом, я не верила своим глазам. Тал Тал молниеносным движением скинул свой свадебный красный халат и также остался в ночной сорочке такого же цвета как и у меня.
   Вряд ли бы я смогла остановить это, даже если бы и хотела. Но я и не хотела. Тал Тал обнял меня обеими руками и повалил на подушки, впившись в мои губы страстным поцелуем. И я совершенно растворилась в этом, отбросив все страхи и мысли, что когда-то преследовали меня по этому поводу.
   Я даже не заметила, как впрочем и Тал Тал, испуганных и радостных возгласов. Я услышала их только тогда, когда Тал Тал внезапно отстранился от меня и сел прямо как палка в кровати, не глядя на меня. Я, лежа на подушках, открыла глаза и вдруг узрела над собой царственные рожи императора, Сон Нян, Баяна и Вдовствующей Императрицы.
   Мое тело все еще не оставило это всепоглощающее возбуждение и я, чувствуя чудовищное головокружение, также уселась, не зная что и делать.
   -- Как можно! Мы помешали! -- император пришел в такое неистовство, что явно не замечал, что я это я в отличии от Сон Нян.
   Она самым страшным своим фирменным взглядом смотрела на меня, да еще и застигнутую в таком неудобном положении. Я же не могла прийти в себя, мои губы горели, моя кожа пылала, а в ушах стоял звон, я едва могла соображать, и даже появление всей этой процессии никак не могло остудить моего пыла от того, что только что произошло. Интересно, ощущает ли Тал Тал такую же растерянность.
    -- Ваше Величество! -- гневно и с обидой в голосе произнесла Сон Нян, -- довольно веселиться, разве вы не видите, кто это?
   Тогон по подсказке Сон Нян посмотрел на меня, его лицо побледнело.
   -- Пресвятые Небеса, -- прошептал он и на его глазах выступили слезы, -- так ты жива! Мату, -- он вдруг наклонился и обнял меня, прошептав на ухо, так что слышала одна я, -- я знал, что ты не человек, и что ты возродишься, -- он еще крепче стиснул меня, -- ты возродилась!
   -- Что за дьявольский обман, -- изумилась Сон Нян.
   -- Долго объяснять, -- пояснил Баян с виноватой улыбкой.
   Я, сжимаемая руками императора, скосила взгляд на Тал Тала. Он совершенно трезвым взглядом, без капли неловкости или же бушующих страстей спокойно взирал на происходящее, будто в его голове сейчас не застряла только одна мысль, о том, как мы только что целовались.
   -- Как странно, что она не умерла? -- Сон Нян же тоже не могла прийти в себя и хотела узнать тайну моего перерождения в жену Тал Тала.
   -- Я не вижу в этом ничего странного, -- ответил император мистическим голосом, пронзая меня взглядом.
   Я решила подыграть ему и состроила в ответ величественное лицо, соответствующее возродившейся Дакини.
   -- Как я вижу, -- подала наконец голос Вдовствующая Императрица, -- мы застали господина Тал Тала и его новоиспеченную супругу в неловком положении в постели, и хоть это вполне естественно для молодых, то нам все же не пристало оставаться здесь и дальше над их брачным ложем.
   -- Напротив, -- сообщил император, -- я вижу в том хороший знак. Разве это не самое место и время обсудить наши дела? Никто нас здесь не заподозрит в заговоре. Здесь только свои люди. И я чувствую благословение, снизошедшее на меня сегодня. Этот союз как мне видится был заключен на небесах. Так пусть же часть его благодати снизойдет на нас. Давайте говорить прямо на брачном ложе.
   -- Позвольте хотя бы нам одеться, -- сказал Тал Тал, бросив красноречивый взгляд на нашу одежду, в живописном беспорядке раскиданную по ковру.
   -- Ах, ну что вы, сидите-сидите, -- Тогон со слегка зарумянившемися щеками также взглянул на алые халаты, как будто сплетающиеся в страстном танце.
   И тут на меня снизошло озарение. Все томление и жар из тела в раз пропали, и пелена спала с глаз. Я внезапно поняла, что утренний приступ страсти Тал Тала был продиктован тем, что он знал, что сейчас войдет император и все это раздевание и поцелуи были ведь для него. Когда гости вошли, то ни у кого, даже у Баяна не осталось сомнения, что мы счастливая супружеская пара. Но или все же... я взглянула на Тал Тала, и он оказывается сейчас тоже смотрел на меня. И его лицо теперь выглядело взволнованным, а не спокойным как прежде. Неужели он прочел мои мысли. И так как императора было уже не остановить в его безумном желании устроить военный совет прямо здесь, то Баян поднял с пола мое свадебное платье-халат и передал его Тал Талу.
   Тал Тал накинул мне его на плечи, и когда он заботливо запахнул его на моей груди, я увидела, как его пальцы слегка дрожали. Он быстро отнял свои руки, словно опасаясь себя выдать, и сложил их поверх одеяла, соединив в замок. В водовороте своих чувств, мне было нелегко понять, что все это значит.
   -- Моя дорогая жена Нян Ын озвучит наш план, -- Тогон уселся на нашу постель в то время, как все остальные окружили его.
   -- Давайте лучше его озвучит господин Тал Тал, -- ответила Сон Нян, проскользив по мне взглядом и обратив его к Тал Талу, -- он же его разработал.
   Тал Тал кивнул и заговорил, несмотря на смущающую обстановку, казалось, абсолютно все кроме меня чувствовали себя в своей тарелке. Даже Вдовствующая Императрица совершенно свыклась с мыслью, что стоит над постелью новобрачных.
   -- Итак, мы договорились с наместниками в провинциях, что они изобразят бунт, канцлер пошлет на их усмирение все войска во главе с Тан Ке Ши. В то время, как столица останется почти беззащитна, мы с господином Баяном осадим город с армией наместников. Нам будет противостоять только личная гвардия Эль-Тимура. Изнутри ворота нам откроет Ван Ю и его городская стража, которую он перевербовал на свою сторону. Как только мы ворвемся в Дайду, то двинемся на императорский дворец. Безусловно канцлер попытается убить вас, Ваше Величество, воспользовавшись ситуацией, но мы пошлем ему ложные вести от Тан Ке Ши, и усыпим его бдительность. Если же он наконец разгадает обман, то вам остается забаррикадироваться во дворце и держаться до нашего появления.
   -- Об этом не беспокойтесь, -- твердо сказала Сон Нян, -- я уже занялась подготовкой обороны. Я сама буду защищать императора от канцлера.
   -- Значит, -- испуганным голосом спросил император, -- все уже подготовлено?
   -- Да, -- кивнул Баян, -- сейчас же мы с Тал Талом выезжаем к нашим войскам. Все остальное уже пришло в действие. Тан Ке Ши еще вчера покинул Дайду со всеми войсками, и мы уже послали подложное письмо канцлеру о его военных успехах. Сегодня ночью мы осаждаем город. Когда все будет кончено, и Тан Ке Ши подойдет к стенам города, мы объединенными усилиями разгромим его и казним за измену.Что Ван Ю?
   -- Он готов, -- ответил Тал Тал, -- я говорил с ним вчера.
   -- Значит, сегодня ночью все свершится, -- император бросил на меня рассеянный взгляд. Будто я должна его благословить.
   Я же слушая их план, поняла, что машина уже запущена. Так быстро и неожиданно. Свержение канцлера должно было состояться сегодня ночью. Да, я знала о том, что они готовят, но не знала, что это произойдет так скоро. И я знала только одно, что в эту ночь суждено будет погибнуть не только канцлеру, но и Талахаю. Из исторических событий я прекрасно помнила, что Талахай погиб именно в ночь восстания, а Тан Ке Ши поднял бунт против императорской власти и также был казнен, а вместе с ним и Танашири.
   Кроме того у меня была совершенно другая идея и раз меня так радушно приняли в ближний круг, я ее, пожалуй, и озвучу. Если изменить ход событий, есть шанс все исправить.
   -- Ваше Величество, позвольте заметить, -- сказала я во внезапно нависшей тишине и охватившем всех изумлении от того, что я говорю, -- что этот ваш план предполагает большое количество человеческих жертв. Могут пострадать невинные люди. И не лучше ли поступить другим образом?
   -- Да, каким же? -- Император поднял руку, чтобы все замолчали и не перечили мне.
   Меня бросило в краску от враждебных взглядов присутствующих. А особенно я кожей чувствовала, что Тал Тал злится на меня за эти слова. Но все равно заговорила:
   -- Вы знаете, что существуют китайские повстанцы уже долгое время, готовящие восстание против власти. И их гнев направлен против канцлера, весь народ знает, что вы -- воплощение Мейтрайи, доброго Будды, а канцлер -- совершенное зло. И потому они, если дать им свободу смогут сами уничтожить Эль-Тимура. Для этого я разработала план. Вы должны покинуть столицу и увести с собой весь свой двор и всю вашу охрану. Повстанцы, воспользовавшись этим, захватят императорский дворец и ночью от вашего лица пошлют гонца к канцлеру с вестью, что вы вернулись и зовете его для важного дела. Канцлер приедет, а там китайские повстанцы, они сами схватят Эль-Тимура и возможно убьют его. Тогда внезапно вернетесь вы вместе со всей армией и обнаружите это, вы арестуете повстанцев и допросите их о том, что они сотворили. Они сообщат, что держат зло на канцлера, потому что он бесчинствовал над их народом, тогда вы оправдаете их и прикажите конфисковать имущество канцлера и раздать его китайским беднякам, часть оставив себе в казну. Таким образом, вы не будете виновны в смещении канцлера и удовлетворите свой народ в его притязаниях. И если канцлер останется жив, вы просто отправите его в ссылку, лишив всех почестей. Что касается его семьи, то с ними стоит поступить по закону. Не все его потомство также виновно в его преступлениях.
   Император, нахмурившись, посмотрел На Сон Нян, потом на Баяна и на Тал Тала. И силы возразить мне нашлись именно у него.
   -- Я думаю этот план безнадежен, -- эти слова Тал Тала были как удар плетью для меня, -- он очень смел и умен, разумеется, но не стоит забывать, что канцлер вряд ли так легко поверит в эту ловушку. А также у нас нет гарантии, что китайские повстанцы будут действовать по нашему плану и не воспротивятся ему в любой момент. Должен сказать, что мы серьезно готовились к первому плану очень долго и предусмотрели все детали. Этот же план, прости, Мату, но я вынужден тебя огорчить не дает нам никаких гарантий.
   -- Проще говоря, он бесполезен, -- заявила Сон Нян, -- этот план не поможет нам казнить Танашири и Тан Ке Ши. А их смерти я жду с особым желанием. Мы не можем подчинить себе китайских повстанцев и полагаться на них
   -- Но что если можем! -- с жаром воскликнула я.
   -- Я не доверяю им, -- поддержал остальных Баян, -- наш план уже пришел в действие. Человеческие потери -- неизбежное зло. Трупы врагов были моей постелью, и если из-за меня умрут еще люди, что ж, так тому и быть, я и сам готов сложить голову на поле боя.
   -- В таком случае, -- Тогон успокаивающе похлопал меня по руке, я, не выдержав, убрала ее, Сон Нян гневно проследила за моим движением, -- мы очень благодарны тебе, Мату, за помощь, но нам пора отправляться по своим позициям. Прощай, Баян, и удачи. Мы будем ждать вас с Тал Талом сегодня ночью с победой. Да благословят Небеса своего сына!
   Император, Сон Нян и Вдовствующая Императрица покинули шатер. Баян, осмотрев нашу постель, еще раз вздохнул и сказал:
   -- Ну что повеселились и хватит. Не знаю вернемся ли завтра домой, Мату, если что-то пойдет не так, мы все умрем. Прошу, береги себя. Теперь ты сможешь сама позаботиться о себе. Не делай больше глупостей, не впадай в крайности. Прости, и не лезь больше в это. А мы отправляемся в бой. Я жду тебя, Тал Тал.
   Баян бросил на меня виноватый взгляд и вышел. Я ждала, что Тал Тал что-то скажет мне. Я и сама понимала, что они никогда не станут действовать по моей указке, но попытаться стоило. С неким нетерпением я даже ждала, когда все оставят меня одну.
   Тал Тал откинул одеяло и встал. Я, не шевелясь, следила за тем, как он поднял свою одежду, накинул халат. Мои мысли сейчас стремились улететь в другом направлении, но я всерьез опасалась, что Тал Тал обладает какими-то экстрасенсорными способностями по чтению мыслей, и не хотела, чтобы он узнал мой секретный план. Я очень долго скрывала его ото всех. И сейчас не время себя выдать.
   Он что-то медлил, и я сообразила, что надо попрощаться. Я вскочила с кровати.
   -- Господин Тал Тал, мне же вас следует на войну проводить. Но я не знаю, как это делается по вашим обычаям.
   -- Я тебе расскажу, -- сразу же нашелся он, продолжая возиться возле стола, -- иди сюда.
   Я подошла и увидела, что Тал Тал налил какую-то жидкость в два маленьких серебряных кубка и связал их ножки красной лентой. Он взял кубки в руки и пояснил:
   -- Это называется единение чаш, мы должны выпить из них вдвоем.
   -- Хорошо, -- я взяла один кубок, а Тал Тал другой, при этом, так как они были связаны, нужно было сплести свои руки.
   -- Это называется выпить на брудершафт, -- улыбнулась я.
   -- Да и что это значит?
   -- Так делают влюбленные, -- сказала я, потом тут же договорила, -- или друзья, так сказать, побратимы.
   -- Тогда выпьем.
   Было не очень удобно из-за разницы в росте, но я все же смогла выпить холодный зеленый чай со странным привкусом, который я не смогла определить. Тал Тал положил кубки на стол и внимательно уставился на меня.
   -- А у тебя есть какие-то обычаи? -- он прищурил глаза.
   -- О, -- я задумалась, -- ну есть один обычай.
   -- Мне интересно.
   -- Тогда подойдите еще ближе.
   Тал Тал приблизился, моя кровь забурлила, но я приказала себе не думать о тех утренних поцелуях. Я смотрела в пол, не найдя в себе силы смотреть ему прямо в глаза, потому что знала, он сейчас взирает на меня волнующими как море глазами.
   -- Вы ведь можете погибнуть в бою, -- с трудом подбирая слова сказала я, -- и... и я думаю, это защитит вас.
   Быстрым движением я сняла со своей шеи цепочку с серебряным крестом, что дали мне ученые из будущего. Мне казалось, что я должна была обеспечить его защиту.
   -- Это...это очень важно для меня, и это от всего сердца, -- пробормотала я и все же подняла взгляд.
   Тал Тал выглядел удивленно, он поймал мой взгляд, посмотрел на цепочку в руке и вдруг опустился на одно колено передо мной. Я поняла, что это для того, чтобы я могла надеть ему на шее цепочку, ведь иначе я не доставала со своим ростом. Меня охватила жуткая дрожь, я склонилась над Тал Талом, заведя свои руки ему за шею, убрала его шелковистые волосы. Я с трудом застегнула цепочку и отстранилась.
   -- Это все? -- хрипло спросил он, приподняв свои брови.
   -- Да, -- ответила я, -- то есть, нет, есть еще это...
   Я бросилась к нему на шею и крепко обняла, прошептала: "Берегите себя!" и помчалась из шатра быстрее в дом. Да кстати это теперь мой дворец. Пойду спрячусь в кладовке и дождусь, когда все уйдут.
   Но так как я плохо знала расположение комнат, то заблудилась и встретила в гостинной уже полностью облаченного в военные доспехи Баяна. По своему обыкновению, из-за спешки, рассеянности и неловкости я чуть не врезалась в него. Несмотря на то, что я стала теперь женой Тал Тала, а значит занимала высокое положение и должна была вести себя как воспитанная монгольская леди, я совсем себя не чувствовала такой. То есть, мне нравилась мысль о том, что я теперь богата и знаменита, но само мое сознание за один день до этого еще не дошло. И поэтому я поклонилась Баяну, что, конечно, было не лишним. Баян, видимо, также еще не привык к тому, что я не евнух.
   -- А ну постой, -- он остановил меня, придержав на расстоянии вытянутых рук, -- куда мчишься?
   -- А господин Баян, -- я убрала волосы с лица, -- хотела вас тоже на войну проводить.
   -- Ааа, -- Баян криво улыбнулся.
   Вообще-то, по монгольским обычаям я как жена Тал Тала не имела право называть Баяна по имени, но так как он это право даровал мне еще в мою бытность евнухом, я не очень-то с ним церемонилась.
   -- Я вас научу, как надо прощаться, -- заявила я.
   -- Да? -- Баян выгнул бровь, заинтересовавшись.
   -- Дайте мне свою руку, да, теперь сожмите ее в кулак, стукнемся кулаками, а потом вот так вот пальцами!
   Я несколько минут пообучала Баяна нехитрому приему стуканья кулаками, мы изрядно повеселились из-за этого, не заметив, что в дверях стоит Тал Тал и смотрит на нас, скрестив руки на груди. Я спрятала руки за спиной. Баян все еще не заметил Тал Тала и сказал:
   -- А теперь мне как никогда хочется вернуться, раньше нас никто не провожал.
   -- Удачки, -- произнесла я, указав глазами на Тал Тала и его сердитое лицо.
   Баян узрил племянника и понял, что пора отчаливать. Я видела, что он дернулся в мою сторону, словно намереваясь обнять, но потом, решив, что это будет слишком фамильярно, просто махнул рукой.
   В этот момент я почувствовала легкое головокружение. Окружающая обстановка расплылась перед моими глазами. Я напрягла глаза, пытаясь прояснить зрение. Но вместо этого пол ушел из-под ног и я свалилась в протянутые руки Баяна. Я успела почувствовать как он поднял меня, и хотя мои глаза закрылись, то услышала как он без лишней паники спросил:
   -- Куда ее?
   -- В дальнюю спальню, -- ответил Тал Тал, и я окончательно потеряла сознание.
   Дворец Тал Тала. Спустя 24 часа.
   Мое тело резко дернулась, так что даже ноги подскочили, а руки разметались в стороны. Глубоко вдохнув, будто вынырнув из воды, я открыла глаза и осмотрелась. В окно ярко светило солнце. Я лежала на шелковых сиреневых простынях, было немного прохладно, так как я одеяло я скинула.
   Ощущение паники накрыло с головой. И я заплакала, кусая губы до крови. Скорее всего я безнадежно опоздала. Но я не хотела верить. Я кинулась к окну. Солнце высоко, значит, день, но какой? Сколько времени я проспала. Нужно немедленно бежать. Я подошла к дверям, они были заперты, неудивительно. Я усмехнулась, прикусив еще и кончики пальцев. А Тал Тал все предусмотрел, кроме моей отчаянной решимости. Однажды я читала книгу, где главная героиня выбралась из запертой комнаты, разломав потолок. Это настолько вдохновило меня, что я поняла. Выход есть всегда. А здесь его никто особо и не закрывал.
   Я вновь вернулась к окну. Мне сейчас не хотелось думать о том, что произошло, винить Тал Тала в том, что он вероломно подсыпал мне снотворное. Я прекрасно понимала, что он не хотел, чтобы я вмешивалась в ход восстания. И эта мысль холодила мне душу хуже, чем прохладный ветер, ворвавшийся в раскрытые створки. Что будет, если я не успела.
   Я сняла платье, так как оно было слишком неудобно, оставшись в розовой сорочке и шароварах. Заправила длинную сорочку в штаны, заплела волосы в узел, и влезла на подоконник. В Великой Юане в те времена не делали многоэтажных зданий, но я и не собиралась прыгать вниз. Нет, я извернулась, стоя на внешней стороне здания, подтянулась, цепляясь за красочные выступы, и оказалась на черепичной крыше дворца.
   Кажется, я теперь стала настоящей ниндзя. И эта моя ловкость не была случайностью. Расскажу все по порядку.
   Все это время, пока я залечивала раны, я не сидела без дела в ожидании свадьбы с Тал Талом. После тех императорских пыток я поняла, что если не обзаведусь собственной силой, то проиграю. Мне нужен был собственный козырь в рукаве, и он у меня есть. Я воспользовалась идеей, которую когда-то подал мне Тал Тал. Тайно, когда не знали даже они с Баяном, ночами я сбегала на тайные сборища китайских сектантов и, представившись Июнем Ху, завоевала авторитет у Белого Лотоса. Я открыла им, что я женщина, и что такая же рабыня как и они. Кроме того они мнили, что я как-то связана с Белым Буддой благодаря своим сверхъестественным знаниям об устройстве мира. И вскоре мне удалось взять руководство нашей секты на себя. Так как сил и оружия у нас было немного, то нашим козырем скорее была внезапность и тайные запрещенные боевые искусства, которым здесь обучали отшельники-даосисты. Мне также удалось выучить парочку кунг-фу трюков, что всегда было моей мечтой. К тому же я времени зря не теряла и параллельно брала уроки банди зо у Тал Тала.
   Именно туда я сейчас и стремилась. Не знаю, проведал ли Тал Тал о моих тайных посиделках с сектантами, или то, что он притравил меня снотворным зельем было совпадением, но я действительно собиралась нарушить ход восстания. Но теперь кажется время безнадежно упущено. Посмотрим, что творится в столице и смогу ли я предпринять хоть что-то.
   Пробравшись по крыше через весь дворец, я спустилась уже на улице и бросилась бежать во дворец Баяна, где жила до этого. Там в моих покоях хранился мужской костюм. Я одела его, спустилась в конюшню, оседлала свою любимую лошадь и галопом помчалась за город в лес Белой Метели где меня ожидали китайские повстанцы.
   В заброшенном даосском храме меня уже ждали. Теперь, когда мы были хорошо знакомы, то более не прятались за масками и плащами. Моими ближайшими соратниками тут стали несколько человек, входящие в центральный штаб. Это китайцы Лю Футун -- религиозный глава секты, Чжу Юань -- главарь простых китайцев, Бабуша, которую я похитила из гарема Тогона и неожиданный человек -- принц Буха Шена. Этот избалованный кореец с гомосексуальными наклонностями, напавший на меня когда-то в трактире, оказался тайным заговорщиком. Еще тогда я заметила, что у него в людях ходили какие-то воины-китайцы, но в той обстановке не придала этому значения. Несмотря на былые наши разногласия мы помирились с Бухой и разработали свой план свержения канцлера, по которому трон Коре отходил, конечно, ему, а не Ван Ю. Принц Буха Шена не был прямым наследником как Ван Ю, будучи скорее родственников Ван Го, короля Шен Яна.
   Впрочем, сейчас это мало имело значение, когда я прибыла, мне уже рассказали, что прошли ровно сутки и за это время власть канцлера была свергнута. Все прошло в точности по плану Тал Тала. Эль-Тимур арестован, Тан Ке Ши отброшен и разгромлен, никто даже не знает, где он. Танашири низвергнута.
   -- А что Талахай? Его участь известна? -- спросила я, чувствуя яростное опустошение от собственной бесполезности.
   -- Да, -- Бабуша грустно взглянула на меня, я вспомнила, что она была влюблена в юного генерала.
   -- Он убит при попытки нападения на императора, -- Буха криво ухмыльнулся.
   Я закрыла рот руками и присела прямо на пол. Я так и знала, но не могла поверить в это. Талахай, такой молодой, он ведь даже младше меня. Ему всего-то двадцать. И он теперь мертв. Какое-то время я не могла говорить, яростно кусая свои пальцы, чтобы не закричать.
   -- Но мы можем кое-что, -- наконец сказал Буха, -- если тебе дорог был Талахай.
   -- Что? -- спросила я.
   -- Тан Ке Ши где-то прячется в столице, и один неверный шаг и его также арестуют и убьют. Дело в том, что тело Талахая вывесили на позорный столб во дворце всем на потеху. Я опасаюсь, что Тан Ке Ши решит его выкрасть. К тому же скоро состоится казнь канцлера и императрицы Танашири.
   -- Мы сами выкрадем тело Талахая, -- сказала я, -- это единственное, что я могу для него сделать. Он был моим другом как и Тан Ке Ши, я никак не смогла помочь им.
   Я задумалась, пока остальные недоумевали над чем я размышляю. Раньше я полагала, что Красноглазый демон вселился в кого-то из семьи канцлера. Но вот они повержены и разгромлены. Значит, я ошибалась, и демон овладел кем-то другим. Конечно, велик был соблазн подумать, что он в Сон Нян. Она так одержима местью и столь кровожадна. Но я не уверена, что это просто не свойство ее характера. Порой мне начинало казаться, что буддисты правы насчет перерождений. Что если я просто умерла в своей прошлой жизни и попала сюда. И нет никакого демона. А я живу здесь и все. Я повторяла себе, что эти мысли опасны, я не должна забывать кто я и откуда. И именно это делало меня не такой как другие. Я знаю, что такое гуманизм и я ненавижу месть. И я могу оказать Талахаю последние почести, раз не смогла спасти его жизнь.
   Наше фирменное облачение состояло из черной короткой рубахи с запахом, шаровар и платка, который закрывал голову и пол лица, чтобы было невозможно понять кто это. Я со своими людьми отправились в Дайду. Во дворец мы проникли через потайной ход, который в суматохе после восстания никто не охранял.
   Пробравшись по саду, мы бесшумно как тени взобрались на крыши и оказались над главной площадью дворца, где на одной из колонн, подпирающих здание, висело мертвое тело Талахая. Его волнистые волосы вместе с изысканными косичками, перехваченными драгоценными заколочками, безжизненно развевались на ветру. Наблюдая с крыши. я могла видеть его иссиня-бледное лицо и закрытые глаза. Мое сердце будто сжали ледяной рукой. Талахай казался сейчас таким беззащитным. Обычно трупы людей не похожи на них самих при жизни. Словно душа, покидая их, превращает тело в подобие человека. Но Талахай и вправду выглядел спящим и казалось сущей нелепицей, что он привязан к столбу.
   Мы посовещались, разрабатывая план, как выкрасть его тело. Сейчас был день, и время было неподходящим. Но вдруг я увидела, как по площади идет процессия. Это был Тал Тал и Баян, под конвоем они вели канцлера в тюрьму. Мне стало не по себе от того, что Эль-Тимур сейчас увидит сына в таком положении. Не знаю, как он относился к сыновьям по-настоящему, но такое видеть никому неприятно.
   В моей голове мгновенно родился план. А канцлер вдруг застыл на полпути, увидев Талахая. Он не мог двинуться с места, не отрывая глаз от столба.
   -- Кто убил Талахая? -- хрипло спросил он.
   Воины застыли, опустив глаза. Баян, шедший впереди, обернулся и собрав все свое мужество, сказал.
   -- Это я.
   Их взгляды с канцлером встретились.
   -- Повезло ему, -- ответил Эль-Тимур, даже сейчас он не терял самообладания, -- быть убитому не простым солдатом.
   На моих глазах закипали слезы. И почему все так вышло.
   -- Снимите его, -- велел канцлер, -- не хочу, чтобы мой сын висел тут.
   -- Нет, -- вдруг резко вмешался Тал Тал, -- его тело будет висеть тут до завтра, а потом будет вместе с вашим вывезено на городскую площадь всем на потеху. Это приказ императора.
   И тогда я поняла, что время пришло. Я была обвязана веревкой вокруг талии. Мне оставалось только прыгнуть вниз, так как я находилась на крыше прямо над Талахаем.
   Пока Тал Тал, канцлер и Баян обменивались ненавидящими взглядами, я под всеобщим обозрением вдруг вылетела с крыши в своем черном костюме, подлетела в воздухе к Талахаю, одним махом рассекла его веревки и приняла его тело в объятья. В то же мгновение мои сообщники потянули меня за веревки назад. И прямо на глазах у всех мы с Талахаем вновь оказались на крыше, Буха тут же забрал у меня тяжелое тело и мы бросились бежать по крышам.
   Тал Тал немедля отдал приказ стрелять по нам из луков. Гвардейцы пустили град стрел, но так как они сделали это не сразу, изумленные дерзостью такого преступления, мы имели возможность отойти на порядочное расстояние.
   Тогда Тал Тал собирался пуститься за нами в погоню, я бросила взгляд на его дрожащее от гнева и изумления лицо. Показалось, на секунду, что он понял, что это я. Но вряд ли он мог узнать меня в маске да еще и с такой ловкостью выделывающую пируэты в воздухе. Разве он не думает, что я не могу и движения сделать, чтоб не споткнуться.
   В это время Баян схватил Тал Тала за руку, чтобы он не преследовал нас.
   -- Пусть летят, -- громко сказал он, -- проклятье! -- он бешено кинул меч в сторону, -- пусть заберут это тело, кто бы это ни был. Проклятье! Пусть уходят!
   Создавалось ощущение, что Баян близок к нервному срыву, ему вовсе нелегко давался этот заговор, он раньше очень любил канцлера.
   Эль-Тимур же не отрываясь смотрел прямо на меня. Его лицо застыло как у каменного изваяния.
   -- Теперь можете убить меня, я прошел свой путь до конца, -- хмыкнул он, не отводя взгляда от меня. Будто бросая мне последний вызов.
   Тал Тал поднял с земли цветок Белого Лотоса, что Бабуша кинула как наш знак.
   -- Надо уходить, -- сказала я Бухе и Лю Футуну, -- нужно найти Тан Ке Ши и передать ему тело брата.
   Мы продолжили свой путь по крыше, но Тал Тал не мог угомониться из-за того, что кто-то похитил тело прямо у него на глазах и он, игнорируя приказ Баяна, с гвардейцами преследовал нас по земле, и как только мы спустились в сад, он уже перекрыл наш путь к отступлению.
   -- Именем императора, остановитесь! Кто вы? -- выкрикнул он, обнажив саблю.
   С ним был целый отряд. В то время как у нас всего лишь пять человек да еще и труп.
   Более всего в опасности находились я и Буха, потому что мы боялись, что нас может узнать зоркий взгляд Тал Тала. Лю Футун и Чжу Юан приготовили свои мечи. Но сражение могло быть проиграно заранее. Тал Тал прищурил свои глаза.
   -- Я требую ответа, -- сказал он, поудобнее перехватив саблю.
   Мы молчали. Тогда я взяла саблю из рук Лю Футуна и начертила знак мира на земле. Тал Тал взглянул на песок, его глаза удивленно забегали. И он опустил свою саблю, чтобы начертить что-то в ответ.
   Как вдруг что-то пролетело со свистом мимо меня и, рассекая воздух, источая жуткий запах, к ногам Тал Тала упал глиняный кувшин. Он развалился на части и из него повалил черный едкий дым, В мгновение ока мимо меня пронеслись еще пара дымовых шашек.
   Мою руку схватил кто-то и крикнул:
   -- Уходите!
   Я крутанулась на месте и увидела черные плащи ильханитов. Здесь был и их загадочный вождь, лица которого я так и не видела, но узнала по осанке и голосу.
   Я скомандовала Бухе и остальным отступать. И под прикрытием дымовой завесы мы спустились в подземный ход и выбрались из дворца. Там нас уже ждали ильханиты с лошадьми.
   -- Эй, маленький-маленький евнух, -- обратился ко мне вождь, делая вид, что он рядовой ильханит, -- наш вождь приказал помочь вам, я знаю, где найти Тан Ке Ши. Отвези это тело в наше логово, ты можешь рассчитывать на нас.
   Я с удивлением кивнула, и взобралась на лошадь. Ильханит ударил моего коня по крупу и он галопом помчалась прочь. Мы выполнили то, что хотели, но на сердце моем была печаль.
  
  
  
   Спасти Тан Ке Ши
  
   Дайду. Чайный дом господина По-Ло. Тайная ставка ильханитов.
   Место, где прятались ильханты, ничем не отличалось от прочих чайных домов в Дайду. И никто не знал, что в этом квартале они тайно собираются и плетут свои заговоры. Надо сказать, однажды мне уже приходилось у них бывать, но тогда это произошло случайно. Сейчас же ильханиты намеренно привели меня сюда. Вождь и два его ближайших соратника помогли мне занести труп Талахая и спрятать его.
   Все это время я зорко наблюдала за вождем, пытаясь понять, знаю я его или нет. Я уже два раза встретила его в императорском дворце, он знал о тайном ходе, и явно был в курсе всех придворных интриг. Говорят, раньше он поддерживал политику канцлера, поэтому неудивительно, что он решил помочь мне, наверно, думает, что я из людей Эль-Тимура.
   Мы оба были в масках. Я также не стала снимать свою.
   -- Где господин Тан Ке Ши? -- спросила я, когда мы освободились.
   -- Он здесь, -- глухо произнес Вождь.
   Я подумала, что у него особенный запоминающийся голос, и что это из-за того, что он искажает его специально. Вождь обладал высоким ростом, но всю свою фигуру прятал под просторным черным плащом. Видны были только его руки. Я проследила за его движениями. Широкие мужские ладони, смугловатые, без каких-либо отличительных знаков.
   -- Тогда можно я с ним увижусь? -- спросила я.
   -- Да, -- Вождь махнул рукой, чтобы один из его помощников привел Тан Ке Ши.
   Я сразу же позабыла о тайне человека в маске, внутренне готовясь к печальной встрече. Ильханит вернулся, но уже не один. С ним был капитан Ло, что раньше служил в императорской гвардии. Но теперь был изгнан как человек канцлера. Тан Ке Ши с ними не было.
   -- Где он? -- спросил Вождь.
   -- Он сбежал, -- развел руками ильханит.
   -- Он не сбежал, -- недовольно возразил капитан Ло, -- он узнал, что сегодня ночью Сон Нян выйдет из дворца и готовит ей засаду на улице Золотых Звезд. Господин Тан Ке Ши хочет убить тварюгу.
   Мои мысли лихорадочно забегали. У Тан Ке Ши наверняка с собой не больше десяти человек. Не знаю, сколько будет у Сон Нян. Нужно идти туда.
   -- Куда ты собралась? -- спросил Вождь.
   Я остановилась. Значит, этот Вождь знает, что я женщина, хотя и называл меня в начале евнухом. Он входит в ближайший круг императора. И думаю, мы с ним встречались где-то без масок.
   -- Надо остановить Тан Ке Ши, -- ответила я, -- разве вы так не думаете?
   -- Нет, может, он и вправду убьет Сон Нян.
   -- А если он погибнет.
   Вождь пожал плечами. Вообще-то я уже сказала своим сектантам, чтобы они уходили, и поэтому у меня не было отряда, который мог бы помочь в такой ситуации. Я рассчитывала, что ильханиты мне помогут, но кажется, им все равно было на судьбу Тан Ке Ши.
   -- Нам надо переговорить о нашем союзе, -- сказал вождь, -- ты из Белого Лотоса.
   -- Скажем так, да, -- нетерпеливо ответила я.
   -- Расстановка сил во дворце перевернута. Какую сторону ты собираешься поддержать?
   -- А вы?
   Вождь многозначительно промолчала. Я поняла, что необходимо первой раскрыть карты.
   -- Хорошо, я за Баяна.
   Он удовлетворенно кивнул.
   -- Я тоже.
   -- Тогда мы союзники?
   -- Да.
   Вождь стремительно приблизился и протянул мне руку, я была удивлена, но все же не теряя времени, схватила ее и пожала. Он притянул меня рывком ближе к себе, наши лица в масках соприкоснулись. Я попыталась рассмотреть его глаза сквозь щелочки в масках, но мне это не удалось. Единственное, что я почувствовала, его руки были очень мягкими и нежными. Значит, он аристократ и не занимается тяжелой работой.
   -- Еще свидимся, -- я отстранилась от Вождя.
   Он неподвижно стоял и ждал, когда я уйду, я уже почти покинула двор Чайного Дома, как он крикнул мне вслед:
   -- Можешь рассчитывать на нас.
   -- Вы на меня тоже.
   -- Эй, подождите, я с вами! -- капитан Ло обогнул Вождя и подбежал ко мне.
   -- Пошли, если хочешь, -- я смерила его подозрительным взглядом, но не обнаружила никакого подвоха.
   Мы вышли, я предварительно сняла маску, чтобы не привлекать внимание. Теперь я была похожа просто на юношу-сэму, гуляющего по городу со своим господином. Капитан Ло выглядел довольно презентабельно в своем атласном халате и увешанный золотыми серьгами. Пока мы разыскивали улицу Золотых Звезд, стемнело. Я очень боялась опоздать, неизвестно, что могло произойти.
   Поэтому последние метры до места засады мы преодолели уже бегом. Как только темнело, на башне, что стояла в центре города, часовой бил в огромный набат, извещая о комендантском часе, и люди прятались по домам. Ходить просто так было нельзя. Так как уличного освещения еще не придумали, то было еще и темно.
   Заранее мы услышали лязг мечей. Посреди улицы, зажатой меж каменных домов, шло сражение. Капитан Ло обнажил саблю и внимательно всмотрелся в дерущихся. Что касается меня, то я тоже извлекла свою саблю, правда не очень-то на нее полагаясь. Если с кунг-фу у меня хоть что-то получалось, то холодное оружие прям не мое.
   -- Это они, -- объяснил капитан Ло и бросился в гущу сражения.
   Я устремилась за ним, но не увидела ни Тан Ке Ши ни Сон Нян.
   -- Где Тан Ке Ши? Где Сон Нян? -- спросила я у ближайшего гвардейца, одетого как преступник во все черное.
   -- Она убежала, а господин за ней! -- он указал направление в черном-черном переулке.
   Не задумываясь, я кинулась туда, на пути услышала какие-то крики. Я обернулась и увидела, что откуда ни возьмись появился Ван Ю со своей бандой и напал на людей Тан Ке Ши. Ага, значит, спешит на выручку своей любови Сон Нян.
   Пока меня не увидели, я юркнула в темноту и рысью пересекла переулок, ориентируясь на ощупь. Улица сделала поворот, я бросилась туда, как вдруг увидела Тан Ке Ши, он держал меч наизготове и бешено вращал глазами. Напротив него стояла безоружная Сон Нян. Ее сабля валялась на земле.
   -- Наконец я убью тебя! -- яростно выплевывая слова, Тан Ке Ши сделал шаг вперед.
   -- Давай убей, если сможешь, -- презрительно ответила она.
   Тан Ке Ши в своем порыве не заметил, но я прекрасно видела, как она занесла руку вверх к своим волосам, чтобы извлечь из прически острую заточенную заколку. Я не думала, что делать. Я просто подчинилась естественному порыву и кинулась к ним. Как будто в замедленной съемке я увидела, как Сон Нян метает заколку-кинжал, и он стремительно летит в Тан Ке Ши.
   Я хотела его оттолкнуть, но едва ли успевала. Тогда я подняла руку, будто могла защитить ею Тан Ке Ши. И в то же мгновение ладонь пронзила острая боль. Лезвие полностью вошло в плоть, и из раны ручьем потекла кровь. Моя окровавленная ладонь застыла на уровне лица Тан Ке Ши, забрызгав его красными каплями. Еще чуть-чуть и он бы остался без глаза. И именно поэтому он, оцепенев, в немом ужасе и изумлении смотрел на меня, не смея даже рот закрыть.
   Сон Нян громко и неистово вскрикнула. Тан Ке Ши перевел взгляд на нее, а потом опять на меня. Видимо, решил, что я призрак, явившийся с того света.
   -- Бежим! Там Ван Ю! -- сообщила я, пошатнувшись, рука плетью повисла вдоль тела и горела как в огне.
   -- Мату! -- прохрипел Тан Ке Ши.
   Сон Нян подняла меч с земли, чтобы напасть на нас.
   Я схватила Тан Ке Ши за руку. И мы услышали, как сюда приближаются солдаты Ван Ю. Единственым выходом было бежать. Тан Ке Ши свободной рукой отразил удар сабли Сон Нян, и увлек меня за собой в темноту. Петляя по улицам, мы ускользали от преследователей, опережая их всего на пару шагов. Наконец я увидела вывеску чайного дома Господина По-Ло, откуда выходила сегодня накануне.
   -- Туда! -- указала я.
   Мы забежали через пустовавший черный ход, и скрылись за воротами, прижавшись к земле. Ван Ю пробежал следом через пару мгновений, но не смог понять куда мы делись. Он чертыхнулся и побежал дальше вместе со своими бандитами.
   Я дала себе волю и болезненно застонала. Рука так горела, что я опасалась, что заколка Сон Нян ядовита.
   Тан Ке Ши в панике обратил свой взор на меня, помог встать с земли и проволок в конюшню. Там мы, споткнувшись о что-то или просто из-за накопившегося адреналина, рухнули на сено. Тан Ке Ши лихорадочно прижимал меня к себе, все еще не придя в себя.
   -- Ай-ай-ай, -- еще раз простонала я, -- больше не могу, рука сейчас отвалится.
   Тан Ке Ши отстранился и сел напротив. Руками он схватил мое лицо, убрал растрепавшиеся волосы и пристально всмотрелся, пытаясь определить, кто я вообще такая. Я чувствовала, как по моему лицу стекают капельки пота, а значит мне было очень больно.
   -- Тан Ке Ши, -- с раздражением сказала я, -- моя рука...
   -- Что это... я знал, что ты не могла умереть.
   -- Сейчас могу, -- я прикусила губу из-за нового приступа боли.
   Тан Ке Ши отпустил мое лицо и суетливо отодвинулся. Потом взял мою израненную ладонь и положил себе на колени. В свете фонарей, освещающих конюшню, заколка загадочно мерцала. Кровь не останавливалась.
   -- Проклятье! Ты зачем это сделала? -- почти жестко спросил он.
   -- Да ты уже спрашивал, -- с присвистом ухмыльнулась я.
   -- Я не просил меня спасать...опять.
   -- Тан Ке Ши, мать твою, сделай что-нибудь, -- я запрокинула голову назад.
   Он отпустил мою руку, встал, пошарился по конюшне и видимо нашел, что искал. Это была сумка конюха. Он взял вино и рубашку, порвав ее на повязки. Лекарь из него был так себе, я сразу это поняла по его неуверенному виду. Пока он сосредоточенно и немного неловко промачивал ткань вином, я с болью заметила, как изменилось его лицо, темные круги под глазами, осунувшиеся щеки, дикая тоска в глазах. Эта черная бедная одежда будто подчеркивала то, что он враз лишился всего.
   -- Только сильно не кричи, -- Тан Ке Ши поднял на меня взгляд, и я быстро отвела глаза, чтобы он не понял, что я его рассматривала.
   -- Зачем это мне кричать.
   Он состроил неопределенное лицо, присел рядом, одной рукой зажал мне рот, а другой резко выдернул заколку с довольно длинным лезвием. Я чуть не завыла от боли, прикусив ладонь Тан Ке Ши. Он быстрым движением обработал рану вином, а потом туго перебинтовал.
   -- Ну все, -- он с сомнением осмотрел свою работу, -- если это не исправить у нормального лекаря может шрам остаться.
   -- Не очень-то красиво, да?
   -- Мне бы было все равно, -- пожал он плечами.
   -- Ты же мужчина, -- ответила я.
   -- Я имел в виду, что если бы ты была моей женщиной, мне бы было все равно есть у тебя шрамы или нет.
   -- О, -- только и сказала я.
   -- Особенно если бы ты, -- он провел рукой по лицу, -- ты получила его вместо меня. Зачем ты это сделала?
   -- Зачем ты все время это спрашиваешь?
   -- Я не знаю, -- Тан Ке Ши понуро опустил голову.
   Мое сердце сжалось. Я ведь должна сообщить ему о теле Талахая, что мы выкрали. Тоже мне хорошая новость. Господи.
   -- Тан Ке Ши, -- мягко сказала я и поняла, что еще чуть-чуть и расплачусь, -- какой же ты дурак.
   Он удивленно посмотрел на меня, а я чтобы он не увидел, что я плачу притянула его к себе и обняла одной рукой. Он беспомощно застыл, не смея обнять меня в ответ, от этого мне стало только хуже. Я похлопала его по плечам, а потом погладила по голове. Мои пальцы зацепились за его косичку на затылке.
   -- Тан Ке Ши, Тан Ке Ши, -- приговаривала я, не зная, кого больше успокаиваю, -- все будет хорошо, все обязательно будет хорошо.
   Мы просидели так какое-то время, пока рана в душе не утихла настолько, что я опять смогла чувствовать телесную боль. Моя рука сильно ныла.
   -- Тебе надо уходить, -- сообщила я, -- точнее есть одно дело.
   Тан Ке Ши отстранился, я видела по глазам, что он плакал.
   -- Что за дело?
   -- Нам надо похоронить Талахая, -- тихо произнесла я.
   На лице Тан Ке Ши отразился неприкрытый ужас. Я рассказала ему, что мне удалось выкрасть тело. Он сухо поблагодарил меня, изменившись в лице. Мне не хотелось причинять ему такую боль. Но что я могла исправить. Мы дождались прихода ильханитов и тайно вывезли тело Талахая в лес Белой Метели. Там по всем правилам провели печальный ритуал и подожгли погребальный костер, на котором сгорел Талахай. Оставшейся пепел и кости необходимо было собрать в специальную красивую шкатулку и отнести в пещеру куда-нибудь в горах. Эту часть мы с Тан Ке Ши провели вдвоем. Найдя безлюдную пещеру, мы привязали шкатулку к выступу скалы, чтобы никто не мог ее достать. Считалось, что здесь духи будут охранять мертвеца.
   Прошли уже почти сутки с тех пор как я покинула дворец Тал Тала, и я понимала, что мне нужно возвращаться. Я оставила Тан Ке Ши в нашем заброшенном монастыре, да и он сам собирался уехать, чтобы найти сокровища своего отца.
   Я же вскочив на коня, помчалась назад в Дайду, смутно представляя, что меня там ожидает после всего этого.
   Дайду. Дворец Тал Тала.
   Вернулась я уже в разгар дня. Чтобы остаться по максимуму незамеченной, я для начала посетила дом Баяна, и от слуг узнала, что господин так и не возвращался с ночи восстания. Из этого я сделала вывод, что Тал Тал тоже не дома. Я не могла поверить своей удачи.
   Мне оставалось только вернуться во дворец как ни в чем не бывало. Ощущение было странное. Я не знала, что мне там делать. Не идти же в помещения слуг. Я теперь тут госпожа. Но я понятия не имела, чем мне тогда заняться. Личные покои Тал Тала, где он спал и работал в кабинете, казались мне запретным таинственным местом, куда не ступала нога постороннего человека. И я не решалась идти туда, интуитивно поняв, что там мне еще не место.
   По идее у жены должны быть свои покои. Но из-за нашей скоротечной свадьбы и последующих событий мне ничего не подготовили в этой холостяцкой берлоге. Я решила, что лучшим выходом будет отправиться туда, куда Тал Тал меня и определил перед уходом. То есть, как он выразился в дальнюю спальню.
   Это была приятная небольшая комната с окнами на восток, выходящими в сад. Я заглянула в другие комнаты, которые тут были. Одна представляла некую купальню, а другая очень узкая и маленькая напоминала встроенный шкаф или гардероб. По крайней мере там хранились обрезы шелковых тканей разной расцветки на полках и больше ничего.
   К тому времени Тал Тал так и не вернулся. От скуки я решила принять ванну, поужинать и переодеться. Но у меня не было другого платья кроме свадебного, так как вся одежда осталась в доме у Баяна, а я не хотела упустить возвращение своего муженька. У меня был маленький план как его встретить.
   Свою раненную руку, которая к тому времени порядком опухла я перевязала получше, и чтобы не было видно раны, я одела сразу все браслеты, которые остались со свадьбы. Они были очень массивны, спадая на саму ладонь, так что полностью прикрывали рану.
   В общем я облачилась в свой свадебный наряд, не считая тяжелой шляпы и фаты. Правда, платье было слегка потрепанным. Я вспомнила при каких обстоятельствах с него слетели алмазные украшения и покрылась краской. Прошло двое суток, а я вся пунцовая при воспоминании об этих поцелуях, и о чем я только думаю.
   Чтобы охладиться я решила открыть окно. Как вдруг что-то звякнуло за стеклом прежде, чем я подошла. Я насторожилась. Стук раздался вновь, а затем повторился уже более настойчиво. Кто-то рвался в мое окно!
   Я с опаской приблизилась, сжав в руке кинжал, который нашла тут на столе. Я встала сбоку от окна и одной рукой растворила ставни. Раздался вздох облегчения и в комнату тут же влезла голова. Реакция у меня теперь была получше, и потому я не стала дубасить по этой голове всеми подручными предметами. Ибо это была голова Тан Ке Ши.
   -- Что ты тут делаешь? -- я встала напротив, наблюдая, как он бесцеремонно влазит ко мне в спальню.
   -- А Мату, -- весь покраснев от натуги, произнес он, -- мне нужно было срочно поговорить с тобой. Я зайду?
   -- Ну заходи, раз пришел, горе ты мое луковое! -- я помогла ему влезть в комнату полностью.
   Тан Ке Ши выглядел уже не так подавленно. Он с воодушевлением возложил свои руки мне на плечи.
   -- Тан Ке Ши! -- притворяясь рассерженной, спросила я, -- позволь спросить, что ты тут делаешь? Мы бы могли встретиться и в другом месте и в другое время!
   -- Нет, -- он отрицательно покачал головой, -- я не мог ждать.
   -- Это дом Тал Тала.
   -- Вот поэтому я и пришел. Ты же не могла выйти замуж за него!
   -- Вообще-то могла, -- мне почему-то стало неловко и возникло непреодолимое желание начать оправдываться и доказывать, что у нас с Тал Талом ничего не было. Усилием воли я сдержала себя. Тан Ке Ши, внимательно всматриваясь в мое лицо, вдруг усмехнулся, как он всегда это делал, догадавшись до чего-то одного ему известного.
   -- Но ты так и не стала его женщиной, -- его пальцы сомкнулись сильнее на моих плечах.
   -- Что... это... с чего ты взял... что ты несешь... -- замялась я.
   -- Да по тебе же видно.
   -- Что еще за глупости, -- я отвела глаза, понимая, что не могу контролировать свой взволнованный вид.
   -- Ну по женщине такое видно, а ты всё та же, всё та же малышка.
   Я не ожидала от него такого приступа нежности, и потому чуть было не позволила ему обнять меня. Точнее мои руки скользнули по его груди, а Тан Ке Ши попытался прижать меня к себе. Но я услышала в эту минуту топот копыт из окна и крики слуг.
   О мой Бог! Тал Тал вернулся, и почему сейчас! Я еле-еле высвободилась из железных объятий Тан Ке Ши.
   -- Эй! Тал Тал приехал! -- панически выпучив глаза, сообщила я.
   Тан Ке Ши растерялся.
   -- Что?
   -- Он вообще-то мой муж, но это просто ерунда по сравнению с тем, что он хочет завалить тебя!
   -- Меня завалить??? -- с изумлением на лице переспросил Тан Ке Ши и почему-то взглянул на кровать.
   -- Аааа, нет! Я хотела сказать он хочет тебя убить, прикончить, повесить, застрелить, зарубить мечом! Это чертов приказ чертового императора! А ты здесь! Ты понимаешь, что к чертям портишь мою конспирацию, Тан Ке Ши! -- со злостью выпалила я.
   Тан Ке Ши мгновение пялился на меня с непередаваемым выражением на лице, а потом мы как по команде принялись метаться из стороны в сторону, выглянули в окно, но к нашему общему ужасу мы обнаружили, что во дворе под моими окнами на лошадях стояли всадники. Это был Баян, Ван Ю и император. Это открытие чуть не убило меня.
   -- Тал Тал идет сюда! -- сообщил Тан Ке Ши, схватив мой кинжал и застыв напротив двери.
   -- Ах, ты придурок! Всю жизнь мне попортил! -- со зверским шепотом я вырвала у обескураженного Тан Ке Ши кинжал и двумя руками подтолкнула его к маленькой гардеробной с запасами шелка.
   -- Сиди тут! -- сообщила я, -- и чтоб ни звука! Иначе я лично перережу твою глотку.
   -- Мату! -- Тан Ке Ши рукой придержал дверь, которую я хотела захлопнуть.
   -- Чего тебе?
   -- Ты мне нравишься.
   -- Ты совсем не в своем уме, да!
   Я захлопнула дверь, вся пылая от гнева. Нашел время! Почему я как в том дурацком анекдоте про любовника и мужа.
   Тал Тал же направляется сюда. Я как заполошная заметалась по комнате. Потом услышав шаги, молниеносно затушила пару свечей, оставив всего одну и плюхнулась в кровать, разметав шлейф платья вокруг себя. Я сложила руки на груди как будто я покойник и глубоко вздохнула. Тоже мне спящая красавица, можно подумать он поверит, что я сплю уже третьи сутки от его зелья.
   Дверь отворилась, велик был соблазн открыть глаза, но я так перетрусила, что всерьез решила притвориться спящей. Мало того, что у меня Тан Ке Ши в шкафу прячется, так еще и после всех моих выкрутасов с Белым Лотосом, если Тал Тал знает, что это я, то он меня возненавидит. По крайней мере, устроит знатный выговор, или убьет, или просто побьет, или зарэжэт! Или я не знаю...
   Мое сердце так громко стучало, что казалось Тал Тал сейчас услышит. Его шаги, смягченные ворсом ковра на полу, приблизились. Затем кровать прогнулась, он сел рядом, на краешек. Возможно, сейчас сверлит меня своим рентген-взглядом. Хорошо, что из-за окружающей полутьмы мое лицо будет не так хорошо видно. Я затаила дыхание помимо воли. Что он скажет, будет обвинять что ли.
   Вдруг я почувствовала, что Тал Тал взял мою руку в свои прохладные ладони. Я подумала о том, что она воспалена, вся распухла и надеюсь, он не видит этого. Он слегка сжал мою ладонь пальцами.
   -- Мату, прости меня...
  
  
  
   Неделимые
  
   -- Прости меня, пожалуйста...
   Что? Что еще за прости. Три секунды я боролась между желанием вскочить и прямо спросить, что он имеет в виду, и желанием притворяться и дальше беспробудно спящей. Победило последнее. И я продолжила прикидываться мертвецки сонной, не открыла глаза и не шевельнулась. Пусть рассказывает, что не так-то.
   Тал Тал, видимо, по-своему воспринял мое поведение. Не замечая ужасного состояния моей руки, он продолжил держать ее в своих ладонях.
   -- Я знаю, что ты не хочешь со мной говорить. И это верно заслуженно. Я поступил с тобой бесчестно.
   О чем это он вообще? Меня это так заинтересовало, что я решила не просыпаться.
   Тал Тал помял мою руку. Я напряглась, потому что это было больно.
   -- Когда я увидел тебя, ты спасала их всех, и я понял, что ты поступаешь правильно. И в твоих глазах я наверно не заслужил прощения...
   Тал Тал стиснул мою ладонь. Я вскрикнула и выдернула ее, открыв глаза.
   -- А ты очнулась, -- просипел Тал Тал, ошарашенно наблюдая за моей реакцией.
   Я села, расправив платье.
   -- Ну да, вы же не думали, что я спала все эти дни, что вы мне там подмешали? Единение чаш, очень умно, а главное, романтично. Я почти поверила.
   На самом деле мне раньше и в голову не приходило злиться на Тал Тала из-за этой выходки, но раз он уж сам пришел повиниться, то я как настоящая женщина обязана перевернуть ситуацию в свою пользу.
   Тал Тал виновато уставился на мою руку.
   -- Я был не прав, воспользовался твоим доверием, и мне было больно наблюдать, что ты так просто поверила мне. Ты ведь так доверчива. Сначала я был уверен, что поступаю правильно, уверяя себя, что это для твоей безопасности. Но это было не так. Ты ведь рисковала своей жизнью, чтобы спасти Тан Ке Ши, не так ли? И даже честь Талахая. И Эль-Тимуру дала умереть спокойно. Я понял, что ты до конца готова отстаивать свои убеждения.
   И почему именно сейчас эти возлияния. Если он сейчас и в любви мне признается, то худшего времени не найти. Он и дальше будет мне рассказывать о моей кристальной чистоте в то время, как я прячу Тан Ке Ши в шкафу? Это что такое завуалированное издевательство судьбы?
   -- Господин Тал Тал, так вы раскаиваетесь в снотворном или в том, что совершили переворот?
   Тал Тал замялся. Я заметила, что он пришел в доспехах и немного запыленный. Его лицо выглядело уставшим, как будто он не спал все эти дни. Скорее всего, так и было. Зачем же он явился ко мне, даже не переодевшись. Неужели так сильно хотел попросить прощения. Странный он человек.
   -- Я не раскаиваюсь в перевороте. Но мы действительно потеряли много людей. Этот план не был так хорош и принес много страданий, и многим сломал жизнь. Что у тебя с рукой? -- спросил он.
   -- А-а, там рана, вот посмотрите, если не трудно, боюсь с ней что-то не так.
   Тал Тал, почуяв землю под ногами, сразу же оживился. Медицина -- это его любимое занятие. Я протянула руку. Тал Тал аккуратно снял украшения, пока я шипела и морщилась.
   -- Так и до заражения крови недалеко, -- сказал он, с недовольством рассматривая распухшую ладонь и кровавый подтек.
   -- Так вы уже знаете, как это произошло?
   -- Да, Гвиби Ки рассказала.
   -- А кто такая Гвиби Ки?
   -- Это Фрейлина Ки, получившая новый титул. Гвиби -- это как заместитель императрицы, которую казнили.
   -- А, -- я бросила на Тал Тала предупреждающий взгляд, потом поняла, что чуть не выдала себя и уставилась на пол, внутренне сгорая от страха. Вдруг Тан Ке Ши там в шкафу услышит наш разговор и взбесится.
   -- А что тут делает император и Ван Ю? -- живо перевела тему я.
   -- Заехали в гости обсудить важные назначения. Так ты не злишься на меня? -- вдруг спросил он.
   -- Я думала, вы злитесь на меня.
   -- Я не хочу, чтобы ты считала меня негодяем.
   -- С чего бы это, -- пробормотала я, опять опустив взгляд.
   Руки Тал Тала, сжимающие мою ладонь, затрепетали.
   -- Я столько всего натворил, что ты, должно быть, считаешь, что я буквально потерял честь. А времени объясниться не было. То, что произошло между нами в брачную ночь...
   В шкафу что-то громыхнуло.
   -- ООоой! -- завопила я, -- что-то с рукой! Прям стреляет, принесите скорее ваши лекарства, господин Тал Тал, если не хотите мне потом проводить операцию по ампутированию руки! Хороший опыт будет для вашей лечебной практики.
   Тал Тал близко к сердцу принял мои слова, вскочил и с готовностью помчался за лекарствами. У нас было немного времени. Я подлетела к шкафу и открыла его. Там внутри стоял Тан Ке Ши весь обмотанный шелками, один из свертков только что свалился ему на голову.
   -- Что ты вытворяешь, безумец?! -- прошипела я.
   -- Я не виноват! Эти ткани сами начали скользить как угорь и падать на меня.
   -- При Тал Тале?
   -- При чем тут Тал Тал, оно само собой!
   -- Давай проваливай скорее, вылазь в окно, пока император зашел в дом! Тебя могут казнить, прямо здесь, а меня и Тал Тала сочтут изменниками.
   Тан Ке Ши как муха, застрявшая в паутине, задергался в шелковых тканях, опутавших его.
   -- О Господи, что за горе! -- я зашла в шкаф, чтобы помочь ему выпутаться.
   Позади меня раздался странный хлопок. Я обернулась. Это дверь, подгоняемая сквозняком, закрылась. Я сбросила с Тан Ке Ши шелк и толкнула дверь, но она не открылась.
   -- Что за? -- меня прошиб холодный пот, -- не открывается.
   Я еще раз толкнула дверь, но она не поддалась.
   -- Что случилось? -- спросил Тан Ке Ши, прижимаясь ко мне сзади. Делал он это не специально, места тут было мало. А может и специально, что возьмешь с этого извращенца.
   -- Дверь заклинило, -- в панике ответила я, нащупав задвижку изнутри, я подергала ее в разные стороны, но это не помогло, она застряла и не поддавалась.
   -- О, Боже, Тан Ке Ши! Дверь захлопнулась! Что мы будем делать? -- завопила я.
   -- А ну подожди, -- испуганным голосом заявил Тан Ке Ши, -- дай я попробую.
   Он просунул руки над моими плечами и толкнул дверь, но это не сработало.
   -- Она захлопнулась! -- от страха взвизгнула я, представляя, что сейчас будет, -- у меня клаустрофобия, давай открывай!
   -- Я пытаюсь, -- паниковал Тан Ке Ши, он всем своим телом толкал и меня и дверь.
   -- А ну прекрати, это выглядит как-то неприлично! -- я пихнула его в живот, -- давай лучше я встану позади тебя.
   В шкафу было не так темно. Сверху дверь была сетчатая и сквозь нее просачивался свет из комнаты, где Тал Тал зажег еще пару свечей. Поэтому я разглядела испуганное и одновременно довольное лицо Тан Ке Ши. Спорю на мешок риса, он считает, что это очень романтично застрять вдвоем в шкафу, когда сейчас сюда явится вся императорская гвардия во главе с Тал Талом.
   Мы попытались поменяться местами, протиснувшись через друг друга. Тан Ке Ши плечом толкнул дверь несколько раз, но все впустую. Кажется, дверь была сработана на совесть.
   -- Вот смотри, там задвижка, и она застряла, я не могу ее сдвинуть, попробуй ты, -- подсказала я.
   -- Где? -- Тан Ке Ши ничего не мог найти.
   Я просунула руку у него под поясом и указала на задвижку.
   -- Вот она.
   -Аа, -- он схватился за нее и рванул ее вбок. От резкого толчка я завалилась на него, и мы сцепились руками и ногам в полной суматохе.
   -- Ты просто закрыла задвижку изнутри, -- победоносно сообщил Тан Ке Ши и толкнул дверь.
   Она настежь открылась и впустила свет, а вместе с ним на пороге шкафа с фонарем в руке стоял Тал Тал. Он обескураженно взирал на нас. Я отцепилась от Тан Ке Ши и из-за этого упала назад на шелковые ткани.
   -- Что это значит? -- лицо Тал Тала приобрело какое-то незнакомое мне выражение. Раньше я такого не видела, и кажется это называется бешенство.
   -- Это не то, что ты подумал! -- я встала.
   -- Ты с Тан Ке Ши в шкафу? Что вы там делали? -- выпалил Тал Тал.
   -- Да, это ровно то, что ты подумал, -- усмехнулся Тан Ке Ши, -- как не вовремя ты вернулся.
   Я задохнулась от возмущения, что такое несет Тан Ке Ши.
   -- Это не так! Я просто прятала его... -- я замолкла, понимая, что делаю только хуже.
   Тан Ке Ши заливисто рассмеялся, глядя прямо в лицо Тал Тала. А у него глаза налились кровью и он, бросив уничтожающий взгляд на соперника, схватил его за шкирку и кинул назад в шкаф, я едва успела увернуться, а Тал Тал уже, кажется, душил Тан Ке Ши голыми руками, прижимая его к полкам. Сверху на них как водопад ниспадал голубой шелк.
   -- Остановитесь! -- я подпрыгнула к ним, повиснув на локте Тал Тала.
   Тан Ке Ши, впрочем, успешно уже отбросил одну руку Тал Тала, и она, отлетев, оттолкнула меня к стене, я, падая, задела дверь, и она вдруг опять с хлопком закрылась. Мы втроем оказались в тесном шкафу. Я с трудом поднялась и пока эти двое прижимались друг к другу, я толкнула дверь, но она как и ожидалось была заперта.
   -- Дверь! Дверь заперта! -- завопила я, совершив разворот. В мое лицо упирались локти Тал Тала, -- а ну прекратите!
   -- Ничтожество!
   -- Мразь!
   -- Висельник!
    -- Холоп!
   -- От холопа слышу!
   Это они мне в ответ. Я собрала все свои силы и втиснула свое тело между ними.
   -- Эээй! Там дверь заклинило! -- выдала я в лицо Тал Талу, а в затылок мне дышал Тан Ке Ши.
   Что за нелепый бутерброд. Я с двумя парнями в шкафу. Тал Тал бросил на меня бешеный взгляд и смахнул челку с лица.
   -- Что?
   -- Что? Что? Дверь захлопнулась, открой ее.
   -- Да, -- сдавленно произнес мне в волосы Тан Ке Ши, -- там у тебя дверь заедает, даже двери в своем доме не можешь нормально сделать.
   -- Заткнись, Тан Ке Ши, -- выпалила я, пнув его локтем.
   -- Ааа, как мило, ты такая темпераментная, -- тут же отозвался он.
   -- Он просто ненормальный, -- округлив глаза, сообщила я Тал Талу.
   Он с презрением отлепился от меня и повернулся к двери, с силой он пихнул ее, но она не открылась. Мы с Тан Ке Ши размазались по стенкам, приняв более благородные позиции.
   -- Что за чертовщина? -- зло спросил Тал Тал, сверля дверь взглядом. Не удивлюсь, если своими глазами он там дырку прожжет.
   -- Я же говорю вам, вы не так поняли, -- встряла я с объяснениями, -- эта дверь захлопывается от малейшего движения, и когда вы вышли, я хотела выпустить Тан Ке Ши из шкафа, но дверь точно так же захлопнулась.
   -- Что он вообще тут делал? -- глубоко дыша, спросил Тал Тал, пытаясь успокоиться, -- ты прятала его здесь в нашем доме?
   "В нашем доме, -- подумала я, -- он так и сказал, как это мило!"
   -- Нет, не виноватая я, он сам пришел.
   -- Я пришел ублажить твою жену, раз ты сам не можешь, -- ни с того ни с сего заявил Тан Ке Ши.
   Я наступила ему на ногу. Смех Тан Ке Ши превратился в болезненное хрюкание.
   -- Он врет, -- пояснила я дрожащим голосом.
   -- У меня хотя бы есть жена в отличие от тебя, -- не обращая внимания на меня, заявил Тал Тал.
   -- Но мне она жаловалась, что ты никак не можешь осуществить свои супружеские обязанности, и ей приходится ходить в девках.
   Тал Тал пронзил меня взглядом.
   -- Поверить не могу, что ты ему разболтала, -- прошелестел он.
   -- Я такого не говорила! -- пискнула я, -- не в такой манере.
   -- С меня достаточно, я сейчас выбью дверь! -- обиженно засопел Тал Тал и хотел кинуться на ни в чем неповинную дверь.
   -- Стой! -- я протиснулась вперед и загородила дверь собой, -- не выбивай!
   -- Почему это?
   -- Там император в других комнатах, кто-то услышит и придет сюда.
   -- Именно этого я и добиваюсь.
   -- Но тогда они обнаружат Тан Ке Ши.
   -- Да, пусть его повесят!
   Тан Ке Ши весело хрюкнул. У парня истерика, кажется.
   -- Но вы ведь только что говорили, что пожалели о человеческих жертвах! Вы говорили мне это! -- напомнила я.
   -- Я передумал. Что касается этого подонка...
   -- Сам подонок... -- тут же отозвался Тан Ке Ши.
   -- Хватит! Что на вас нашло? -- я топнула ногой, угодив теперь по Тал Талу. Он сердито поморщился.
   -- Тихо! -- вдруг Тан Ке Ши зажал мне рот рукой, а другая его зависла у рта Тал Тала, не касаясь его, -- кто-то идет.
   Я умоляюще взглянула на Тал Тала. Он прикрыл веки и скривил губы. Раздался стук и слова:
   -- Госпожа Мату, можно я войду?
   -- Это Ван Ю, -- сообщил Тан Ке Ши.
   -- Зачем Ван Ю хочет зайти в твою спальню? -- с подозрением Тал Тал уставился на меня.
   -- Откуда мне знать? Я с ним едва знакома.
   -- Однако же этого хватило...
   Я шикнула на него.
   -- Господин Ван Ю, да входите, -- томным голосом позвала я.
   Тан Ке Ши округлил глаза. А я жестом показала обоим, чтобы заткнулись. Работает профессионал, пусть Тал Тал увидит, как я не умею обманывать.
   Послышались шаги.
   -Госпожа Мату, вы где? -- игриво спросил Ван Ю.
   -- Господин Ван Ю, -- я постучала по шкафу, -- я здесь, подойдите.
   После нескольких мгновений, пока Ван Ю, видимо, приходил в себя от удивления, он приблизился и постучал по шкафу в ответ.
   -- Как неловко вышло, -- как можно игривее сообщила я, -- я застряла в шкафу, зашла поменять облачение, а дверь захлопнулась, как стыдно же, право! Вы так вовремя явились, не могли бы вы как настоящий рыцарь выручить меня?
   -- О, я к вашим услугам, -- озадаченно ответил Ван Ю, -- никогда не мог отказать прелестной даме.
   Тал Тал смерил меня таким взглядом, будто мы с Ван Ю сейчас договариваемся о любовном свиданье.
   -- Так вот, господин Ван Ю, -- продолжила я, -- дабы избежать позора, ведь в нашем доме император, не могли бы вы очень тайно позвать сюда моего слугу по имени ...
   -Монх, -- одними губами произнес Тал Тал.
   -- Монх, -- повторила я, -- умоляю, он и откроет мне дверь.
   -- Давайте я ее выломаю, госпожа Мату, право, не могу поверить, что оставлю вас там еще хоть на секунду, -- заявил Ван Ю.
   -- О, нет! -- поспешно выпалила я, -- не надо, господин Ван Ю. Знаете, мой муж...мой муж, -- я взглянула на Тал Тала, ища вдохновения и наконец выдала, -- очень жадный человек, он меня убьет, если из-за меня испортится мебель. Он мне даже нарядов новых не покупает, до сих пор хожу в свадебном платье.
   Тал Тал пошатнулся и, выпятив губу в точности как Баян, отвернулся в сторону задыхающегося от смеха Тан Ке Ши.
   -- Никогда бы раньше не подумал, что господин Тал Тал так прижимист, -- ответил Ван Ю. -- но именно поэтому он раньше и не женился!
   -- Я вас умоляю, моя честь может пострадать, окажите мне услугу ради нашего старого знакомства, и тайно пришлите сюда моего слугу как можно скорее, только не говорите ничего ни самому господину Тал Талу, ни Баяну, а то он поднимет шум на всю Юань, вы же его знаете!
   -- Я сейчас же все исполню, -- Ван Ю поспешно удалился.
   Как только дверь за ним с шумом закрылась, я обернулась, сгорая от стыда к Тал Талу и Тан Ке Ши, прижавшись спиной к двери.
   -- Всего и делов! Не дуйтесь, господин Тал Тал, -- промямлила я.
   -- Вот еще, -- каменным голосом отчеканил он, -- не думайте, что я и вправду настолько мелочен, что буду злиться на подобные слова.
   -- Как я посмотрю, вы абсолютно ни в чем не можете угодить, Мату, -- подал голос Тан Ке Ши, -- так лучше отпустите ее со мной, со мной она будет счастлива.
   -- Как интересно, вы же теперь беглец, изгнанник и преступник!
   -- Вашими стараниями.
   -- Мальчики, не ссорьтесь! Тайм брек, -- я провела рукой между ними.
   Тан Ке Ши схватил мою руку и прижал ее к себе.
   -- Мату принадлежит мне.
   Я попыталась вырвать свою руку.
   -- К чему эти нелепые... -- мой голос потонул в новой волне их разборок.
   -- Вообще-то она принадлежит мне, она моя жена!
   -- Но еще нет, брак можно аннулировать.
   -- С чего бы это мы стали его аннулировать?
   -- Да потому что ты даже не можешь ее т...
   Я в возмущении пнула Тан Ке Ши прежде чем он договорил, но это только еще больше разгорячило его.
   -- Видишь какая она страстная со мной, с настоящим мужчиной, а не таким куском льда как ты! -- заявил Тан Ке Ши, -- твоя жена, говоришь, ну и что ты скажешь, если я сделаю вот так?
   И Тан Ке Ши совершенно неожиданно положил свою пятерню мне на грудь. Я впала в секундное оцепенение. Тан Ке Ши с совершенно веселым лицом воззрился на Тал Тала. Я наконец оттаяла и собралась залепить Тан Ке Ши пощечину, как Тал Тал аккуратно и даже с каким-то педантичностью взял ладонь Тан Ке Ши с моей груди и оттянул ее в темноту, а потом раздался какой-то ужасный хруст. Тан Ке Ши взвыл и запрыгал на месте с криками:
   -- Подонок! Что ты вытворяешь! Ааа, моя рука!
   И еще какие-то непередаваемые монгольские маты.
   -Что вы сделали? -- спросила я у Тал Тала, придя в неописуемый шок.
   -- Ааа! Как же больно!..- продолжал вопить Тан Ке Ши.
   -- Я сломал ему пальцы, -- спокойно ответил Тал Тал.
   -- Сломал ему пальцы? -- повторила я, -- ты сломал ему пальцы?
   -- Да, -- Тал Тал наконец обрел свое фирменное спокойствие.
   -- Боже! Зачем? Эй, Тан Ке Ши, ты в порядке? -- я потрогала его по плечу.
   -- Аа, нет! -- он тряс рукой.
   -- Можешь так не скулить, я сломал всего один, остальные просто вывернул, -- презрительно кинул Тал Тал.
   -- Господин Тал Тал! -- пораженно воскликнула я, -- ну зачем вы так жестоко, верните ему пальцы на место!
   Тал Тал молча вздернул бровь, весьма довольный своим поступком. Тан Ке Ши конечно тоже хорош, зачем так глупо провоцировать. Я отвернулась от них обоих и уставилась в дверь. Кажется, кто-то идет. Я сообщила это. И действительно послышались шаги.
   -- Кто это? -- спросила я.
   -- Это я, Монх, госпожа Мату, -- ответил голос из-за шкафа.
   -- Ты один?
   -- Да.
   -- Тогда вскрой эту дверь по-быстрому и проследи, чтоб тут никого не было, -- ответила я, -- только тихо.
   -- Да госпожа.
   Тут же раздался оглушительный шум. Тал Тал рывком оттянул меня от двери, прижав к своей груди, потому что она тут же разлетелась в щепки, а потом, рухнув, сорвалась с петель. Пред наши очи сквозь опилки предстал никто иной как Баян.
   Я поспешно отцепилась от Тал Тала и вышла, тут же сказав:
   -- Я так и знала, что без вашего ценного присутствия не обойтись, господин Баян! И как это только вы сами не застряли с нами в шкафу? Такое пропустили!
   -- Аа, -- Баян еле сдерживал улыбку при виде меня, -- я подслушал, как Ван Ю кого-то разыскивает и что ситуация весьма щепетильна, разве я мог попустить такое веселье.
   На свет Божий тут уже выбрался Тал Тал, его прическа и весь его спокойный вид весьма пострадал и выглядел он так будто только что дрался в шкафу с Тан Ке Ши, что в принципе было правдой.
   -- Только не падайте в обморок, дядя, -- сообщил Тал Тал, -- мы не вдвоем застряли в шкафу, а втроем!
   Баян, открыв рот, уставился на Тан Ке Ши, который также вылез из шкафа все еще увешанный шелками.
   -- Что этот мерзавец здесь делает?
   Тан Ке Ши, не обращая на него внимания, держался за свою ладонь.
   -- Господин Тал Тал! -- я глазами указала на страдания Тан Ке Ши.
   Тал Тал подошел и несмотря на сопротивление взял руку Тан Ке Ши и еще раз хрустнул его пальцами. Тан Ке Ши закричал. Я панически посмотрела на дверь, не идет ли кто.
   -- Тише там! -- шикнула я на него.
   -- Да что это такое? -- гаркнул Баян.
   -- Теперь только один палец сломан, -- садистким голосом заявил Тал Тал, -- но это только начало.
   -- В следующий раз я тебе глаза выжгу, -- парировал Тан Ке Ши.
   -- Что... -- еще раз гаркнул Баян.
   -- Господин Баян, -- прервала я его, -- я должна вам все объяснить, но прежде вы должны дать Тан Ке Ши уйти.
   -- Как это? Что вообще происходит?!
   -- Прошу вас, я прошу у вас за него, -- я умоляюще сложила руки.
   -- Я не могу, -- ответил он, -- это приказ императора, -- да и к тому же я...
   Я вновь прервала его.
   -- Господин Баян, послушайте меня хоть раз, я клянусь своей жизнью, что вы должны дать ему шанс. Вы не должны быть врагами. И не можете его казнить. Это не будет справедливо, достаточно с вас убийств.
   Баян замолчал, прикрыв глаза. Тал Тал ожидал его ответа как и Тан Ке Ши.
   -- Я прошу, этой стране нужен мир, всем нам нужен мир, если вы убьете его, вы убьете этим и меня. Если он в чем-то виноват, то разве вы можете назвать себя безвинным? -- с отчаянием спросила я.
   Баян все еще молчал.
   -- Так что вы скажите? -- повторила я.
   Тан Ке Ши смотрел на меня такими печальными глазами, не веря, что его освобождение возможно. А я хотела, хотела этого. Я хотела, чтобы он спасся, и чтобы все изменилось. И я должна была спасти хоть кого-то.
   -- Я прошу у вас на коленях, -- сказала я, собираясь упасть на пол.
   Тан Ке Ши подошел ко мне и удержал меня за локоть.
   -- Не надо, я готов к смерти, у меня никого не осталось, -- ответил он отрывисто, -- кроме тебя, наверно.
   Я взглянула на Баяна, ожидая его вердикта. Он, насупившись, молчал. И почему он не отвечает и даже не двигается.
   -- Господин Баян, -- спросила я в наступившей оглушительной тишине, -- почему вы не отвечаете?
   Баян вздохнул.
   -- Мое молчание и есть ответ.
   Я не поняла, но Тан Ке Ши, кажется, понял. Он медленно обвел всех присутствующих глазами, остановившись на мне. Незаметно он пожал мне руку, коснувшись пальцами, и пошел к окну. Никто не шевельнулся.
   -- Прощай, еще встретимся, -- сообщил он и вылез в окно.
   Я подошла, вцепившись в ставни, выглянула вниз. Проследила, как темная тень скрылась в саду.
   -- Аа... -- со смущением спросила я, -- а где император?
   -- Да, -- Баян тоже вдруг оттаял, приняв вид как ни в чем не бывало, -- мне же надо его проводить, мы только тебя и ищем, Тал Тал, ты, Мату, тоже выйди поздороваться, Его Величество очень тебе благоволит.
   -- Да, да, конечно, -- я бросила взгляд на Тал Тала, он приводил себя в порядок.
   Я в неком немом отупении думала о том, что я только что вытворила. Тал Тал и Баян вышли, я беспомощно взглянула на слугу Монха. Он вдруг радостно подмигнул мне.
   -- Отлично, госпожа, вы из них веревки вьете!
   -- Что? -- я фыркнула, -- у меня даже платья нет, чтобы выйти к императору!
   Мое сердце как-то радостно забилось.
  
  
   Примечание к части
  
   Так, это глава частично основана на реальных событиях, потому что со мной произошёл похожий случай на работе, как жаль, что застряла я одна, а не с двумя красавцами)))
  
  
  
   Настоящий поцелуй
  
   Дайду. Дворец Тал Тала. Ночь.
   Запахнув платье и подвязав его поясом, поправила волосы, и хотя и понимала, что мой внешний вид оставляет желать лучшего, все-таки вышла к императору.
   Все уже собрались в гостиной, освещенной пылающими свечами. Я вошла, сразу увидела величественную фигуру Тогона и низко поклонилась. Каким бы император не был психом, он умел выглядеть порой великолепно, выделяясь даже на фоне таких придворных как Тал Тал, Баян и Ван Ю. Тогон был на голову выше всех и обладал хорошим телосложением, широкими плечами и очень красивым лицом, хотя и тронутым странным выражением безумства и беспомощности. Я не была удивлена, что император постепенно сходит с ума. Из истории ясно, что такой участи не избежали многие королевские династии в любой стране. Близкородственные браки и нависающая угроза свержения над царским кланом рано или поздно приводит почти все династии к такому итогу.
   Тогон радостно улыбнулся мне.
   -- Госпожа Мату, рад видеть вас в полном здравии, и от того сердце мое печально, что я вас так редко вижу, потому хочу, чтобы вы явились ко двору. У Вдовствующей Императрицы наверняка найдется хорошая должность для вас.
   -- Ваше Величество, -- я еще раз поклонилась, -- я буду весьма признательна, если вы назначите меня воспитывать Его Высочество принца Маху.
   Император слегка нахмурился.
   -- Да, вы правы, ему сейчас нелегко. Если вы и вправду этого хотите.
   Я подняла глаза и случайно пересеклась взглядом с Ван Ю. Он рассматривал мой свадебный наряд, местами даже порванный, многозначительно покашлял, а потом бросил на Тал Тала осуждающий взгляд. Ван Ю решил, что мои слова относительно жадности моего супруга полностью подтвердились. Я, еле сдерживая улыбку, взглянула на короля Корё, мол, ничего не поделаешь, хожу в этом рванье уже третий день.
   Тал Тал, заметив наши переглядки, закатил глаза и судорожно сжал кулаки. Его репутация благородного мужчины ужасно пострадала в этот день. И все из-за меня. Думаю, он будет очень зол на меня, и возьмет все свои слова о моей правоте назад.
   -- Ваше Величество, я вас провожу до дворца! -- заключил Баян.
   -- Да, конечно, Баян, до скорой встречи, господин Тал Тал и госпожа Мату.
   С Ван Ю император демонстративно не попрощался. Видимо, его ревность все еще не утихла. Еще бы, Король Коре был ранее возлюбленным Сон Нян, и непонятно до сих пор какие у них там отношения.
   Наконец все покинули нас, и мы с Тал Талом остались одни. Сначала я ждала этого, но потом почувствовала волнение. Что теперь ожидает меня. Тал Тал, наблюдавший за входной дверью, повернулся ко мне. Он склонил голову набок.
   -- Я знаю тебя это очень заботит, потому чтобы ты не злилась, я обязан купить тебе много платьев.
   -- Безусловно, -- только и ответила я, в тайне комкая рукава алого халата.
   -- Твоя рука, -- напомнил он.
   -- Да, -- ответила я.
   Тал Тал подошел ближе и протянул руку. Я вложила в нее свою раненную ладонь. Но он не стал смотреть на нее, а сказал:
   -- Присядь, я сейчас принесу лекарства.
   Я присела, но Тал Тал, прежде чем уйти мстительно добавил:
   -- Ведь я забыл их в твоей комнате, когда обнаружил вас с Тан Ке Ши в шкафу.
   -- Господин Тал Тал, не начинайте, вы ведь знаете, что все это нелепая случайность.
   -- Нет, это не случайность, а скорее закономерность. Связавшись с тобой, я уже, казалось, привык ко всякого рода сюрпризам, но такого я не ожидал. Складывается ощущение, что я больше не могу предвидеть все твои замыслы.
   Я горько усмехнулась, не глядя на него.
   -- Это неправда, господин Тал Тал, вы можете читать меня как открытую книгу.
   -- Может быть, -- со вздохом ответил он, -- но мне нравится то, что я читаю, и я не хочу, чтобы эта книга заканчивалась. Даже если финал известен заранее, то сюжетные повороты заставляют меня позабыть обо всем мире.
   Мое сердце вдруг гулко забилось в груди, и я подняла взгляд на Тал Тала, но он уже вышел. С волнением я ожидала, когда он вернется, размышляя над его словами. И от того я чувствовала тошнотворную слабость.
   Вскоре он вернулся как всегда сосредоточенный и погруженный в себя. Я забыла все те фразы, что готовила ему в ответ, потому что они показались мне глупыми. Тал Тал присел рядом и обрабатывал мою рану. Его прикосновения могли быть такими нежными, что я удивлялась, как он способен на такое, будучи воином.
   -- Господин Тал Тал, мне правда надо будет явиться ко двору? -- спросила я.
   -- Да, раз император сказал. Только... я удивлен. Почему ты решила пойти к принцу Махе, сдается мне, он не будет наследным принцем при том раскладе, что сейчас существует при дворе. Гвиби Ки сделает все, что принц Аюрдаршира стал наследником.
   -- Именно поэтому, -- ответила я, дернув рукой, Тал Тал налил на рану какое-то средство и оно очень щипало.
   -- Ты что-то задумала? -- спросил он с легким недовольством.
   -- Ничего, кроме как быть рядом с этим покинутым ребенком.
   Я видела, что он не верит мне. Тогда я решила пояснить, немного стесняясь того, что хочу сказать.
   -- Знаете, господин Тал Тал, я читала о таком, что если ребенок растет в условиях, полных ненависти, злобы и страха, то он вырастет плохим человеком. И что он обязательно возьмет пример с людей, что его мучили в детстве, и сам станет таким же злодеем. И что единственное, что может переломить ход событий, это хороший пример. Если однажды такой ребенок сможет увидеть пример истинной любви и искренней доброты, то он навсегда запечатлит это в своем сердце и исправится. Вы знаете, как принц Маха недалек от этой участи. Его родной дядя, господин Тан Ке Ши, именно такой. Жалкий, болезненный, испуганный ребенок, над которым довлел страх. И который никогда не видел любви и доброты. Он думает, что причинение боли -- это и есть проявление любви. И может мое сердце слишком жалостливо, но я не хочу, чтобы Маха вырос таким же. Я ведь могу это исправить, даже если не могу исправить Тан Ке Ши.
   Я смущенно замолчала, заметив, что Тал Тал держит мою руку, забыв о лечении. Я ждала, что он скажет что-то. Но он промолчал. Спохватившись, но умело скрыв это, он перебинтовал мою руку.
   -- Уже очень поздно, спокойной ночи, Мату, -- сказал он своим бархатным голосом.
   Я поняла, что он не собирается дать оценку моему взгляду на Маху и Тан Ке Ши, хотя мне очень хотелось знать его мнение, даже если он скажет, что я глупая. Но пришлось проглотить это разочарование.
   -- Спокойной ночи, -- ответила я.
   Мы разошлись в разные стороны. Тал Тал в свои покои, а я в свою дальнюю спальню. И почему я живу в дальнем конце дворца? Это что типа изгнание какое-то? Надо будет узнать.
   Вернувшись в свою комнату, я некоторое время рассматривала разгромленный шкаф и думала зачем тут все эти ткани. Неужто ... неужто Тал Тал их всех купил для меня? Ведь в нашем четырнадцатом веке наряды, возможно, не продаются готовыми, а шьют на заказ. Боже, вот я недотепа, глупая испорченная недотепа, иначе что они еще тут делают.
   Тал Тал обычно такой предусмотрительный, и эти волшебные чудные ткани точно выбраны им. А Тан Ке Ши топтался по ним своими грязными ножищами! А Баян вообще половину из них испортил, сломав шкаф. Теперь затяжки будут. Я бережно сложила свертки назад в шкаф, выбрав один из них -- нежно-розовый с вышитыми лилиями, закуталась в ткань с ног до головы и плюхнулась на кровать.
   Вскоре я погрузилась в дрему, так что не сразу услышала стук в двери. Я вздрогнула всем телом. Стук повторился. Я сонно протерла глаза, кто это стучит ко мне в три часа ночи! Я встала и подошла к двери, по-прежнему кутаясь в шелковые лилии. Стук прекратился. Но я все равно открыла двери. Там стоял Тал Тал. Он переступил с ноги на ногу.
   -- Господин Тал Тал? -- обескураженно спросила я.
   -- Я... я никак не мог уснуть, -- прохрипел он, потом откашлялся, -- а ты тоже?
   -- Да, конечно, я не спала совсем, -- сообщила я немедля.
   -- Никак не мог дождаться утра, чтобы обсудить все важные дела и решил... что если ты не спишь, то мы можем поговорить.
   -- Да, конечно, проходите.
   Я пропустила его в комнату, пытаясь скрыть удивленную гримасу на заспанном лице. Тал Тал так и не переоделся из своих черных доспехов. Он вообще не ложился что ли?
   Тал Тал бросил мимолетный взгляд на шкаф с разрубленными дверьми, потом на дверь ванной, а потом на закрытое окно.
   -- Может, решетки поставить, -- пробормотал он.
   -- Что? Аа! -- я скрестила руки на груди, -- вы, что пришли проверить не залез ли еще кто ко мне в окно? Я думала, вы правда пришли поговорить.
   -- Я правда пришел поговорить, -- закончив осмотр, Тал Тал уселся на кровать.
   -- Ага, хоть меч оставьте, -- скептически ответила я.
   Тал Тал с улыбкой положил меч на пол. Я также села на постель в изголовье, так что мы были максимально удалены друг от друга. На всякий случай я натянула одеяло на ноги и не стала снимать ткань с лилиями, обернутую вокруг плечей.
   -- Так какие у нас дела? Что за диспозиции? -- деловито спросила я, чтобы перебить томную обстановку.
   Мы сидели в полутьме, освещённой лишь оранжевым сиянием одной свечи. Лицо Тал Тала выхваченное рыжим пламенем казалось золотистым.
   -- Его Величество назначил господина Баяна канцлером, -- ответил он.
   -- Правда? Это то чего мы добивались, -- я похлопала в ладоши.
   Но Тал Тал не разделял моего энтузиазма.
   -- Но что? -- недоумевая, спросила я.
   -- Но что?
   -- Всегда есть какое-то но, особенно, если вы говорите это с таким лицом.
   -- А, вот как. Да. Гвиби Ки назначила еще трех министров на такие должности, которые равны по статусу должности канцлера. Господин Баян злится на нее из-за этого. И он воспрепятствовал ее назначению императрицей, он хочет заставить императора жениться на девушке более благородных кровей и сделать ее императрицей вместо Сон Нян.
   -- Хотите сказать, у них началась война?
   -- Да.
   Я усмехнулась.
   -- А вы ожидали иного? Что Сон Нян успокоиться?
   -- Почему ты винишь ее? Господин Баян поступил нечестно...
   -- Нечестно? Разве не она первая начала, пытаясь дискредитировать его власть новыми назначениями?
   Тал Тал промолчал, потому что я была права. Как еще ему объяснить. Не скажу же я ему, что я типа ясновидящая и знаю будущее. Политика Сон Нян приведет к тому, что империя развалится. И она вместе с Тогоном будет изгнана из Китая.
   -- Когда управление государством зиждется только на личных выгодах, родственных связях и нелепых планах мести, -- сказала я, -- страну ждет крах. Вам это понятно?
   Тал Тал кивнул. Я продолжила.
   -- Кое в чем я с вами согласна. Господин Баян может быть слишком резким и не так хорошо понимать тонкости управления, экономику и все прочее. Он человек военный. Но для этого у него и есть вы. И еще я. Я кое в чем шарю, в экономике, -- скомкано закончила я, подумав, что высшее образование в области садово-паркового хозяйства дает мне кое-какую фору, -- в сельском хозяйстве, понимаете? Я знаю, что вот уже несколько лет страна страдает от неурожая и потому и возникают идеи о бунте. Я точно знаю, как это исправить.
   -- Правда? -- Тал Тал заинтересованно взглянул на меня.
   -- Да, абсолютно точно. Но об этом немного позже. Что там еще при дворе происходит? Как помочь господину Баяну удержать власть?
   -- Господин Баян попросил меня об одной услуге. Точнее приказал мне разыскать как можно скорее сокровищницу Эль-Тимура. За время своего правления он накопил огромное богатство, золото, бумажные деньги, вооружение, соболиные и львиные шкуры, чего только нет по слухам в его сокровищнице. Господин Баян хочет начать военную кампанию против соседних стран с помощью этих денег. Император это одобряет. Они очень близки в последнее время. Его Величество ему доверяет.
   -- И правильно делает, -- с жаром одобрила я, -- господин Баян -- надежный человек, верное отважное сердце, такого как он поискать надо. Я также доверяю ему на все двести процентов. Баян прав насчет военной компании, почему бы и нет.
   -- Но это безумство! -- возразил Тал Тал, -- в стране голод, разруха, а мы будем тратить деньги на войну!
   -- Ерунда, это все неправильное распределение ресурсов. Я восстановлю вашу экономику в пятилетку, нарисую схемы ирригации и посадки. Я изучала все это. А вы мне поможете, вы ведь разбираетесь что куда.
   Тал Тал сомневался. Я видела, что причина его сомнений в политике Баяна и во мне не только в его природной недоверчивости. Было что-то еще. Почему он возражает, я не знала, но должна была заполучить его на свою сторону. Знаю, он думает я недотепа, как я могу заниматься сельским хозяйством, если веду себя так странно.
   -- Если я помогу вам найти сокровища Эль-Тимура, -- сказала я, -- вы согласитесь с моим планом?
   -- Да, -- быстро ответил он, в его глазах отразилось вспыхнувшее пламя свечи. А потом он прикрыл веки и облокотился на спинку кровати.
   Мы немного помолчали, и я даже подумала, он заснул. От свечи остался маленький огарок, и мы почти тонули в темноте.
   -- Знаешь, -- тягуче и медленно произнес Тал Тал, едва приоткрыв глаза, -- я не знаю где искать сокровища Эль-Тимура. Никто не знает, где он их спрятал. И за ними много кто охотиться, Гвиби Ки в первую очередь, Ван Ю, и твой Тан Ке Ши кстати.
   -- Да... -- я в задумчивости прикусила губу.
   В моей голове медленно созревал план действий. Я так была поглощена им, что незаметно съехала на подушки. Тал Тал не прерывал моих мыслей.
   Наконец, я оторвалась от собственных идей, чтобы спросить у Тал Тала какой у него план. Он сидел с закрытыми глазами, полулежа. Я не знала, спит ли он или нет.
   -- Экхм, -- тихо откашлялась я, -- какой у вас есть план? -- спросила я шепотом.
   Тал Тал, не открывая глаз, пробормотал.
   -- Я не хочу сейчас об этом думать. Может, ты сможешь придумать что-то получше меня, твои идеи хоть и сумасбродны порой, все же бывают полезны...
   Потом он немного сполз и протянул руку в мою сторону. Я растерянно посмотрела по сторонам, а потом вложила ему в руки подушку. Он взял ее и лег прямо в своих доспехах поперек кровати, благо она была очень широкая. Его волосы шелковистым полукругом разметались по покрывалу. Меня накрыло желание потрогать их руками. Так что я даже сглотнула и помахала в стороны головой, чтобы отговорить себя от этого глупого желания.
   Неудивительно, что он тут заснул. Уже очень глубокая ночь. А он не спал около двух дней. Конечно. Что тут странного. Я и сама не спала столько же. Так чего я не сплю тогда. Но как мне лечь, если Тал Тал поперек кровати спит. Но ведь я не могу его прогнать. Да что я так разнервничалась, в конце концов!
   Хах! Вот еще, я спокойна как слонопотам. Я забралась под одеяло. Потом быстро вылезла. А если ему холодно? Ему удобно спать в доспехах? Но я же не буду снимать их с него. Я встала с постели и посмотрела на Тал Тала. Ноги подкашиваются. Это все из-за усталости. Надо его накрыть чем-то. Точно. Да хоть этой тканью. Я еще немного попялилась на него. А потом, не выдержав, провела дрожащей рукой по его волосам из хвоста. Они такие красивые. Думаю, он ничего не почувствовал, я же легонечко. Я просто из зависти. Волосы у него красивые.
   Сглотнув, я зашла с другой стороны и накинула на Тал Тала ткань с лилиями. Потом забралась на кровать и также легла поперек из солидарности, но не сильно близко, а подальше. Для надежности я отвернулась на другой бок.
   -- Я даже не ожидал... -- раздался шепот позади меня. Я резко перевернулась.
   -- Что? -- переспросила я, выпучив глаза на Тал Тала.
   Его лицо оказалось напротив, но не так близко, чтобы можно было забеспокоиться. Он даже веки едва приоткрыл.
   -- Я не знал, что это будет так.
   Он протянул руку поверх покрывала в мою сторону.
   Я почувствовала, как все тело сковала какая-то странная слабость и оно враз стало тяжелым.
   -- Чего? -- еще более глупым голосом спросила я.
   -- Я поцеловал тебя в первую брачную ночь.
   -- Да, -- в моем горле словно ком, -- и что? Это ведь это было не по-настоящему.
   -- Да, точно, -- Тал Тал открыл глаза, они сверкали как звезды в ночном небе, -- но это было внезапно приятно. И у меня голова закружилась.
   -- Дээ, -- протянула я, чувствуя, что сейчас меня паралич разобьет от внезапного волнения.
   -- А ты ... ты говоришь это было не по-настоящему, значит ли это, что ты никогда не целовалась по-настоящему?
   -- Что значит по-настоящему, -- мой голос так осип, будто принадлежал не мне, я пыталась отвести взгляд от его лица, -- пожалуй, если говорить о настоящем поцелуе любви, то да, я этого не испытывала.
   -- А хочешь это испытать?
   -- Что испытать? -- сглотнула я.
   -- Каково это.
   -- Я не понимаю, -- я вдохнула воздуха.
   Тал Тал подвинулся ко мне, и положил одну руку мне на плечо, а потом она скользнула на спину, мое дыхание тут же прервалось. А он подвинул меня ближе к себе.
   -- Хах! -- едва успела выдохнуть я, заметив, что он смотрит на мои губы.
   А потом я закрыла глаза, и он поцеловал меня. Мои губы охватил жаркое пламя, вперемешку со свежим дыханием холода. Кровь по венам побежала, словно горячее жидкое золото. А перед глазами засияли китайские фейерверки.
   И внезапно это прекратилось. Тал Тал отстранился. Его карие глаза все еще светились как блуждающие огоньки во тьме. Он слегка улыбнулся, я заворожённо смотрела на его губы.
   -- Сараана, -- прошептал он и отодвинулся еще, убрав руку с моей спины.
   Я все еще не могла шевелиться. Тал Тал откатился на самый край кровати и закрыл глаза.
   Мои щеки вдруг сильно запылали. Я поняла, что не дышала все это время.
   -- О Боже! -- прошептала я и отвернулась на другой бок, прижав руки к щекам, -- о Божечки!
   Мне стало дико смешно, но я решила, что Тал Тал подумает, что я схожу с ума по нему, если и дальше буду впадать в истерику от одного его поцелуя, в то время как он как ни в чем не бывало валяется у меня в кровати.
   Я твердо решила уснуть, несмотря на бешено бьющееся сердце. А-ха-ха. Я все же тихонько хихикнула.
  
  
  
   В этой главе вы узнаете, как связаны Николай Дроздов и Тан Ке Ши
  
   Дайду. Дворец Тал Тала. Утро.
   Я проснулась от глухого стука в окно. Он прозвучал всего один раз, но этого было достаточно, чтобы я открыла веки и увидела тут же напротив себя глаза Тал Тала. Казалось, он также открыл их только что, и сонная дымка едва успела покинуть их. Мгновение мы напряженно смотрели друг на друга. Потом я быстро встала. Он тоже. И только поднимаясь, я заметила, что наши руки до того были сцеплены, будто мы спали, держась за руки. Какое-то сожаление охватило меня, что это было разрушено. Но по-прежнему ничего не говоря, я двинулась к окну, из-под ставен которого уже лился яркий дневной свет.
   Тал Тал чуть запоздал и встал позади меня. Я кашлянула, собираясь заговорить, но не знала, что сказать, и просто открыла ставни. И сразу же почувствовала, как рука Тал Тала оказалась на моей шее и груди, он рывком отодвинул меня от окна. Другой рукой он удержал деревянную ставню, в которую в ту же секунду с мелодичным звоном врезалась стрела.
   -- Ого! -- выдохнула я, -- вот это у вас реакция!
   Тал Тал, все еще не отпускал меня, видимо, рассматривая стрелу поверх моей головы. Я положила пальцы на его рукав, тем самым намекая, чтоб он руки убрал, а сама-то тоже смотрела на стрелу. Знакомое оперение. Вместо перьев на стрелу был прилеплен белый бумажный цветок. А значит, мои сектанты хотят что-то сообщить мне.
   -- Ума не приложу, кто это стрелял! -- деланно воскликнула я.
   Тал Тал отпустил меня и выдернул стрелу, осмотрел ее, уделив особое внимание оперению. И так как оно было кристально-чистым, он с подозрением уставился на меня, понимая, что я знаю ответ.
   Я пожала плечами, не в силах скрыть довольное выражение на лице.
   -- Думаю, Белый Лотос хочет поздравить нас со свадьбой, а Баяна с назначением на должность канцлера, а? Как вам такая версия?
   -- Ну да, так и быть, -- сухо ответил Тал Тал, развернулся и вышел.
   Я, не теряя времени, бросилась к столику, подожгла свечу, сняла бумажный цветок, расправила его над огнем. На бумаге тут же появились буквы. Текст был написан молоком. Это я их научила, вычитав в историческом журнале, что Ленин так передавал конспиративные письма, сидя в тюрьме.
   В послании сообщалось, что Тан Ке Ши отправился на рудники, принадлежавшие раньше канцлеру, в поисках сокровищ. А также, что вождь ильханитов ждет меня сегодня в чайном доме господина По-ло.
   -- Черт, -- выругалась я и сожгла бумажку.
   Затем я залезла под кровать и извлекла оттуда свой рюкзак. Внутри лежало то, что я так долго и бережно хранила. Карта, украденная в доме Тан Ке Ши. Теперь я поняла, что это была судьба, что я присвоила ее тогда себе и не смогла в то же время передать Тал Талу. Потому что эта карта и была картой сокровищ. Эль-Тимур начертил на ней план своего дома с тайными ходами к месту, где и лежали все его запасы. С грустью я осознала, что незадолго до смерти он хотел передать это Тан Ке Ши, а он не смог получить это из-за меня, а также не узнал, что канцлер все-таки доверял ему.
   Впрочем, сейчас не время сантиментов. Если бы Тан Ке Ши тогда узнал о тайной сокровищнице, то сейчас она бы уже принадлежала не ему, а убийцам его отца.
   Сейчас мне необходимо вернуть наследство его владельцу. Но вот беда, Тан Ке Ши уехал на рудники, как и многие полагая, что сокровища там. Как же мне с ним встретиться.
   В дверь постучали. Я спрятала карту в рюкзак, а его самого пнула под кровать и распрямилась, сцепив руки за спиной.
   -- Войдите!
   Это был Тал Тал. Он выглядел немного взъерошено, что в принципе странно для него. Я поняла, что даже у нашего железного человека стали сдавать нервы на фоне всего происходящего. Поэтому приняла как можно более смиренный вид.
   -- Мне надо уехать, -- сообщил он.
   -- Что? Куда? -- встревоженно спросила я, -- опять?
   -- Да, -- немного оттаял он, -- на рудники Эль-Тимура.
   -- На рудники Эль-Тимура, -- выпучила я глаза и тут же попыталась изобразить равнодушие, -- зачем вам на рудники Эль-Тимура?
   -- О том, что мы говорили этой ночью...
   -- Ааа...- я вдруг покраснела, вспомнив наш поцелуй и его волнующие слова: "А хочешь испытать каково это..."
   Я покачала головой, сглотнув. Он ведь другое имеет в виду. Тал Тал приложил пальцы к губам, они дрогнули. Он что сдерживает улыбку?
   -- Вы знаете, -- сообщила я, -- я поеду с вами.
   Это его по-настоящему удивило.
   -- Зачем?
   -- Разве мы не говорили об этом ночью? Вы сказали, что я могу помочь вам в поисках сокровищ Эль-Тимура. Или вы не всерьез это все болтали?
   -- Я. всерьез?
   Я с недоумением посмотрела на него, внутренне закипая.
   -- Но вы же не несли всякую чепуху, только для того, что бы поваляться у меня в постели, а потом уломать на этот сумасбродный поцелуй?
   Тал Тал несколько раз моргнул. Он и что правда не принимает меня всерьез теперь? Он думает я ему просто жена?
   -- Вас из-за этого некоторые называют учителем? -- саркастическим тоном спросила я, жуя от гнева свои губы, -- учитель поцелуев...ха! Я тебе покажу, как целуются по-настоящему! -- передразнила я томным голосом, -- а кстати кого еще вы так обучали?
   Может, я сейчас прямо опять переборщила? И что на меня нашло. Тал Тал взмахнул ресницами. Глазки мне строит что ли.
   -- Ну разумеется тебе стоит поехать со мной, -- он прикусил губу, -- ведь мы так и договаривались. Там...там внизу прибыли твои платья. Да, я заказал их.
   -- Вот спасибо, -- ответила я, пропыхтев мимо, -- собирайтесь, мы уходим!
   Чайный дом господина По-Ло.
   Дабы не привлекать к себе излишнего внимания, и просто из соображений удобства, я переоделась в мужское платье. Ярко-синий шелковый халат без рукавов, а под ним нежно-голубой. Волосы я заплела в модную нынче прическу из косичек и скрепила драгоценными заколками. И так как монголы любили носить серьги, я тоже нацепила серьги, выполненные из рубиновых капель в виде креста. Монголы с уважением относились ко всем религиям, и потому никому не запрещалось демонстрировать принадлежность к любой из конфессий, будь то буддисты, мусульмане или христиане.
   Как только Тал Тал уехал, чтобы поговорить с Баяном и императором перед поездкой, я тут же покинула дворец и бегом помчалась в чайный дом, тайную ставку ильханитов. Странное дело по дороге я узнала, что многие ильханиты в Дайду были арестованы по приказу императора и отправлены в тюрьму. Неужели встреча из-за этого?
   Чтобы встретиться с Вождем необходимо было пройти через черный ход и показать тайный знак в виде двух скрещенных пальцев. Таков был пароль на сегодня. С нетерпением я вошла, Вождь и его помощники были как всегда в масках. Но сегодня они были не одни. Поэтому перед тем как зайти мне сказали одеть такой же плащ как и у всех и львиную маску.
   Я заняла место позади вождя, слившись с массой присутствующих. Посреди комнаты на коленях стояла связанная Ен Бин Су. Эта девушка держала весенний дом, из которого мы с Тал Талом в свое время выкрали письмо и естественно являлась тайным агентом Ван Ю или его подружкой, не знаю. Меня заинтересовало, почему ильханиты схватили ее.
   Вождь, восседая за низким столом, скрестив ноги в позе лотоса, поднял руку, взял кисточку и написал что-то на бумаге. Его помощник, взглянув на написанное, сообщил:
   -- Ён Бин Су предала нас, выдавая наши тайны Ван Ю, и из-за нее наших людей арестовали. Ее приговор -- смерть.
   Ен Бин Су в ужасе посмотрела в сторону Вождя, но никто из присутствующих не выразил ей сочувствия. Затем ее увели, и Вождь велел всем разойтись. Мне он махнул рукой, чтобы я следовала за ним.И как он узнал меня в маске и плаще?
   Мы укрылись вдвоём в одном из кабинетов. Про себя я отметила, что вождь ни с кем не говорит вслух кроме своих ближайших двух помощников и меня. Это польстило моему самолюбию. Значит, доверяет. Надеюсь, это ведь не от того, что он считает меня настолько тупой, что я никогда не смогу понять кто он.
   -- Итак, -- глухо заговорил он, -- ты видела, зачем я тебя позвал.
   -- Не совсем понимаю, -- ответила я.
   -- Эта девушка выдала нам тайный план Ван Ю насчет сокровищ Эль-Тимура, который он разработал вместе с Гвиби Ки. У тебя есть шанс его разрушить, а у меня отомстить Ван Ю и этой выскочки Ки за убийство наших людей.
   -- Окей, я готова говорите, -- собралась я, чувствуя нетерпение от того, что мы действительно подобрались так близко.
   На радостях мне даже хотелось обнять Вождя. Представляю, как бы он отреагировал. Может, убил бы на месте.
   -- Слушай внимательно. Ван Ю изготовил тьму фальшивых бумажных денег. Он спрятал их в рудниках Эль-Тимура. Когда за ними приедет Тан Ке Ши или Тал Тал, смотря кто успеет, то человек Ван Ю евнух Чоко уничтожит эти деньги, так как внутри ящиков спрятаны пороховые заряды. Таким образом, все будут думать, что сокровища найдены и в тоже время уничтожены, И Гвиби Ки сможет спокойно искать их после сколько захочет, не привлекая внимания. Ты не знаешь, где сокровища?
   -- Нет, -- не мигая глазом соврала я, -- но, кажется, я знаю как нам всех уделать.
   Я не могла сообщить Вождю истинное расположение сокровищ, так как ильханиты тогда забрали их себе, оставив Тан Ке Ши с носом. В другой раз я отблагодарю Вождя как-нибудь по-другому.
   -- Тогда, -- казалось, будто Вождь улыбнулся, так как голос его изменился, -- я буду ждать тебя с хорошими вестями.
   -- Хорошо, -- я также улыбнулась, вспомнив, что мой учитель музыки в детстве говорил мне, что из-за улыбки голос звучит красивее.
   Я протянула загадочному Вождю свою руку, но так как моя правая ладонь была ранена, я не заметила, что машинально протянула именно ее.
   Вождь взял мою ладонь, сжал, но потом заметив, что она перебинтована, поднял ее на уровень своего лица.
   -- Ты же будешь осторожна? -- спросил он.
   Если бы не маска он бы узрил мое удивленное лицо. Но, кажется, он и так все понял, поэтому пояснил.
   -- Я не хочу, чтобы ты умерла. Ты еще нужна мне здесь. Для нашего дела.
   -- Так точно, я буду предельно осторожна, -- ответила я, наблюдая за его смуглыми пальцами, четко выделяющимися на фоне белого бинта.
   Вождь отпустил мою руку.
   -- До встречи.
   -- Удачки, -- сжала я кулаки и помахала на прощание.
   Рудники Эль-Тимура.
   Прежде чем выехать на рудники я успела послать письмо лисьей почтой. Я знала, что Тан Ке Ши таким увлекается. Поэтому по подсказке Вождя я посетила бывший дворец Тан Ке Ши, выкрала оттуда одну из тех лисиц, что он любил приручать. Написала письмо и отправила зверька разыскивать хозяина. Дело в том, что эти лисицы привязались к Тан Ке Ши как к родному, и словно собаки могли найти его в любом месте.
   Мой расчет был таков. Мне позарез необходимо было встретиться с этим любителем дикой природы перед тем, как он найдет липовые сокровища и сообщить ему план действий. Это было сложно, потому что в тот же день мы с Тал Талом в сопровождении военного отряда выехали в сторону рудников.
   Спустя почти двенадцать часов пути, уже ночью, я вдруг увидела знакомую лисицу на обочине. Я поняла, что Тан Ке Ши отправил мне ее с сигналом. Ведь я вложила в письмо свой платок, чтобы зверек смог найти меня по запаху потом.
   Неужели план сработал. И как теперь мне оторваться от отряда и снять с лисы письмо. Придется воспользоваться древним способом -- нытьем.
   -- Господин Тал Тал, -- я поравнялась с ним, -- когда будет привал?
   Он повернул ко мне голову.
   -- Привала не будет.
   -- Но мы едем уже двенадцать часов! Все замотались, не только я.
   Тал Тал с сожалением взглянул на меня. Я понимала, что он сейчас клянет меня за то, что вообще взял с собой.
   -- Хорошо. Сделаем остановку, -- совершенно неожиданно выдал он и прищурил свой взгляд.
   Боже, надеюсь, он не просек мои нехитрые манипуляции. Я понимала, что надо скрыть свое беспокойство. Может, сказать ему, что у меня ЭТИ дни, и тогда он как любой порядочный мужчина выпадет в осадок и не сможет разговаривать со мной до конца путешествия.
   Мы остановились на опушке леса и воины принялись собирать хворост, чтобы зажечь костер. Тал Тал сказал, что привал будет недолгим, поэтому солдаты извлекли из мешков сухое молоко, которое они разбавляли водой, варили на костре и получали некую кашу, служившую для подкрепления сил.
   -- Господин Военный Советник! -- обратился к Тал Талу один из воинов, а Тал Тал также получил повышение после свержения канцлера, -- я видел кумихо!
   Тал Тал скептически сжал губы.
   -- Правда там бегала девятихвостая лисица, -- мужчина с опаской покосился на меня.
   -- Хватит болтать глупости, -- отрезал Тал Тал.
   Я вопросительно посмотрела на него.
   -- Они считают, что увидели лисицу-оборотня, она обращается в красивую девушку, -- пояснил он, -- они думают, что ты кумихо, -- он улыбнулся.
   То есть, они считают меня красивой девушкой. Вот что я выудила из этого разговора.
   -- Мне надо... -- сообщила я заговорщицким шепотом, -- отойти на минуту. У меня такое... Даже не знаю, как вам объяснить. Пойду поищу кумихо, в общем.
   -- Ну поищи, если это не ты сама, -- ответил Тал Тал, размешивая свою белую жижицу в чашке.
   Я скользнула в лес, пробралась за деревья в ожидании лисицы. Вскоре она появилась, сверкая в ночи зелеными глазами. Если б я была средневековым человеком, наверняка, тоже поверила бы, что это оборотень.
   Я хотела подойти к лисе. Но она отбежала и застыла возле кустов, смотря на меня. Я подошла, тогда она опять отдалилась, продолжая призывно оглядываться. И я поняла, она ведет меня куда-то.
   -- Вот хитрая бестия, Рыжик, Тузик, как тебя назвал этот подлец, Чингизхан, ты куда? -- прошептала я, и так как мне не оставалось ничего другого я углубилась за зверьком в лесные заросли.
   Впрочем, деревья довольно быстро расступились, и я оказалась на полукруглой поляне. В точности для колдовских ритуалов. Что за чудеса. Я встала посреди поляны, а лисица юркнула в кусты.
   -- Эй, Рыжик! Жучка! Ко мне! -- приглушенным голосом позвала я.
   Но она не появилась. Вместо этого мое зрение внезапно померкло, на глаза будто опустилась повязка, вместе с чем-то тяжелым сковавшим мои плечи.
   Я завизжала от неожиданности и подпрыгнула на месте. Мне удалось вырваться и, дрожа от страха, я обернулась. И увидела перед собой озадаченного Тан Ке Ши, застывшего в нелепой позе, будто он только что подкрался ко мне сзади и пытался закрыть глаза руками.
   -- Ты что...чего? Рехнутый! Подкрался же к девочке-подростку! -- заикаясь, громко выдала я.
   Тан Ке Ши опустил руки и облизал губы, переминаясь с ноги на ногу. Его взгляд завороженно уперся в меня.
   -- Напугал что ли?
   -- Само собой! Ненавижу, когда так подкрадываюся! Хочешь меня заикой сделать, Тан Ке Ши, ты невозможен! Что за пристрастия к романтике у тебя?
   Тан Ке Ши просиял и обнял меня.
   -- Боже! -- я расплылась в улыбке, -- ну хватит уже!
   -- Мату, -- он отстранился, -- я всегда спросить хотел, почему ты такая шуганутая?
   -- Что? -- выпалила я.
   -- Ну, я когда залез к тебе в домик, когда думал еще что ты евнух и сгорал от противоестественного желания заняться с тобой...
   -- Ближе к делу!
   -- Ну да, так вот. Я сгорал, а ты лежала на кровати и кричала и плакала во сне. А потом встала и будто видела каких-то призраков. Ты была так напугана. И ты всегда вздрагиваешь, если подойти к тебе внезапно. Чего ты боишься?
   Я вздохнула, нахмурившись.
   -- Тан Ке Ши, это сложный вопрос, я боюсь демонов, понятно.
   -- Да, -- тихо ответил он, выглядя грустно.
   -- Послушай, скоро у нас будет более подходящее время поболтать по-дружески.
   -- Что это значит?
   -- Что мы друзья.
   -- То есть, ты не хочешь ответить на мои чувства?
   -- Тан Ке Ши! -- оборвала я его, -- у нас важнецкое дело, а ты хочешь превратить все в мелодраму.
   -- Я шучу, я готов быть твои другом. Пока что. Рассказывай, что у нас за план. Пока не явился этот... -- он бросил на меня недовольный взгляд, -- Тал Тал.
   -- Это очень важно, слушай и запоминай. Ты сейчас отправишься в заброшенные шахты, заберешь оттуда сундуки с деньгами. Но помни, они ненастоящие. Но об этом кроме тебя никто не должен знать. Ты извлечешь из сундуков порох, который туда подложили люди Ван Ю и вывезешь сундуки в Дайду. По дороге один из твоих людей, предатель евнух Чоко, захочет взорвать деньги. Но у него ничего не получится. В общем, ты в целости довезёшь деньги до столицы. А теперь самое важное, -- я с волнением и дрожащими руками, все еще не отойдя от испуга, засунула руки себе за шиворот, потом увидев округлившиеся глаза Тан Ке Ши, запоздало отвернулась, покраснев.
   Черт! Еще подумает, что я специально. Я извлекла сложенную вчетверо карту. Взяла руки Тан Ке Ши и вложила в них бумагу.
   -- Что это? -- он сглотнул, смотря мне в лицо.
   -- Это...это настоящая карта сокровищ. Ее начертил твой отец и оставил ее тебе незадолго до своей смерти. Он положил ее в твоей комнате, я...прости, пожалуйста, но я украла ее у тебя, когда...когда ты похитил меня и между прочим пытался сделать своей наложницей насильно, применяя всякие садистские штуки-дрюки! Так что мы квиты после этого. И так вот я выкрала эту карту, а теперь хочу вернуть. Ты простишь меня?
   Я с надеждой взглянула на Тан Ке Ши, его глаза сверкнули как у лисицы, и он сдвинул брови, а потом неожиданно заключил в ладони мое лицо, поднял его и приник с поцелуем. Я не могла его оттолкнуть, потому что, во-первых, просто не успела, а, во-вторых, это был его первый неумелый и робкий, но нежный поцелуй. Он просто прижался своими губами к моим. А потом тихо отпустил, отодвинувшись, словно ожидая, что я сейчас начну ругаться и кричать.
   Как мило! Первый поцелуй моего сынули! Кажется, я окончательно чекнулась в этой древней Монголии. Если он мой сынуля, то это уже попахивает инцестом. Я когда вернусь домой, напишу об этом фанфик под названием " Как я развила Эдипов комплекс у Тан Ке Ши".
   -- Ээ, так вот, -- от смущения я почесала макушку, уставясь в землю, -- Тан Ке Ши... сокровища во дворце канцлера. Сейчас его занимает Баян. Ты знаешь, как выкрасть сокровища, чтобы никто не узнал об этом?
   Тан Ке Ши деловито развернул схему, изучил ее.
   -- Да, знаю, -- серьезным тоном ответил он, -- этот дворец я хорошо знаю.
   -- Учти, что ты должен опередить Сон Нян, поэтому отправляйся прямо сейчас. Дело в том, что мы опережаем их на несколько шагов, потому что они все не знают, где сокровища. И еще. Это не все, Тан Ке Ши, -- улыбнулась я победоносно.
   -- А что еще? -- спросил он, рассматривая карту.
   -- Ты сможешь вернуть себе все с помощью этих денег.
   -- Да. И как? Нанять армию и пойти войной на императора?
   -- Вовсе нет, -- я похлопала его по предплечью, -- ты, юный натуралист, доверяешь мне?
   -- Да, Мату, -- он кивнул.
   -- Тогда положись на меня.
   -- Хорошо.
   -- А теперь иди.
   -- Как ты догадалась использовать лису?
   -- Я ж тебя знаю как свои пять пальцев, кстати, как твои пальцы?
   По лицу Тан Ке Ши пробежало недовольство.
   -- Да кстати, -- пробубнил он, -- Тал Тал же едет, чтобы опередить меня. И он будет преследовать меня, особенно нагруженного сундуками с деньгами.
   -- Я его задержу, -- твердо сообщила я.
   -- Как?
   -- Я что-то придумаю. Ты же меня знаешь.
   -- Мату, -- осторожно сказал Тан Ке Ши, -- ты понимаешь, чем ты рискуешь? Сейчас ты в клане Баяна, на стороне императора. Но когда они поймут, что ты делала все это для меня. Если они не согласятся на твой план, то они отвернутся от тебя. Ты можешь потерять все, как и я.
   -- Вау! Ты стал осторожным, братец Тан Ке Ши.
   -- Я беспокоюсь о тебе, раз больше не о ком.
   Я вспомнила, что раньше Тан Ке Ши посвящал свою жизнь тому, что пекся о благополучии Талахая и Танашири. Он был хорошим братом и любил оберегать их опасностей, вызывая огонь на себя.
   -- Если они отвернутся от меня, если ничего не получиться. Тан Ке Ши, я знаю, что мы будем делать.
   -- И что?
   -- Мы с тобой на эти деньги организуем флотилию и поедем открывать неведомые земли. У меня даже карта есть.
   -- Где?
   -- Вот здесь, -- я постучала по своему виску.
   -- Это заманчивое предложение. Только ты и я.
   -- И американские индейцы.
   Мы обменялись заговорщицкими улыбками. Пожали друг другу руки и даже обнялись. Тан Ке Ши свистнул своей лисе и скрылся, ему нужно было спешить, а мне надо было понять, каким образом я задержу Тал Тала.
   Я вернулась на место привала, увидела задумчивое лицо Тал Тала, подумала о том насколько он красив. И что ох! и как же я буду его задерживать. Есть один способ.
  
  
  
   Да придёт спаситель
  
  
   Примечание к части
  
   Эта глава у меня ассоциируется с песней Игги Азалии savior up, я слушала её, не переставая)))
  
   Рудники Эль-Тимура. Ночь.
   Как только я вернулась, то лагерь пришел в движение. То есть, все стали собираться дальше в путь. Я буквально чувствовала разлитую в воздухе нервозность. Тал Тал почти не говорил со мной, и мое радужное настроение после встречи с Тан Ке Ши быстро развеялось, уступив место нарастающей тревоге.
   Мне бы хотелось поговорить с Тал Талом, объяснить ему все, что задумала, но я опасалась, что он никогда не примет моих условий. Единственный шанс виделся мне в эффекте неожиданности. Как будто наматывая нервы на стальной кулак, я связывала воедино судьбы некоторых людей, и боялась, что нити могут порваться. И если так случиться, то я потеряю все. Потому что эти нити идут прямо из моего сердца. Я похлопала себя по груди, физически ощущая, как эти нити натягиваются.
   Тал Тал, заметив мое движение, повернулся ко мне. Мы ехали впереди всех, совсем рядом. Его взгляд тяжелым камнем лег на мое сердце в предрассветных сумерках.
   Мы въехали в деревню камнетесов, где местный староста кинулся к Тал Талу, упал на землю и сразу же поведал о том, что здесь только что был Тан Ке Ши и вывез множество сундуков, направившись вдоль склона горы Цзе Лунь.
   Тал Тал натянул поводья нетерпеливо взбрыкивающей лошади и бросил своим воинам:
   -- Он не мог далеко уйти, особенно с грузом, мы легко нагоним его. Быстрее!
   Он развернул коня на ходу, я помчалась за ним, но он махнул рукой, чтобы я не следовала за ними. Естественно, в мои планы не входило оставаться в стороне, поэтому я только ударила лошадь ногами по бокам, чтобы не отставать.
   Воины уже приготовили оружие, и даже Тал Тал натянул тетиву лука. Я поразилась тому, что он мог сидеть на лошади, не управляя ей руками, занятыми оружием. Мы промчались по узкой каменной тропе, петляющей меж острых утесов.
   Все происходило так быстро, что я просто никак не успевала задержать Тал Тала. И сейчас вот-вот нагоним Тан Ке Ши, который уверен, что у него есть время в запасе. Отчаянье захлестнуло меня волной. Думаю, Тал Тал специально не разговаривал со мною и не дал отдыха, поняв, что мне нужно от него.
   Вдали показались огни факелов, и, обогнув еще один крутой поворот, мы оказались на пологом склоне. Отсюда были хорошо виден караван деревянных сундуков в сопровождении нескольких рабов с каменоломен.
   -- За ними! -- скомандовал Тал Тал, привстав на стременах.
   Солдаты криками подогнали своих лошадей. Люди Тан Ке Ши, заметив нас, в панике заметались вдоль повозок. Я увидела самого Тан Ке Ши впереди, он в панике смотрел на приближающихся всадников, уставившись на мой лазоревый халат. Видимо, узнал меня издалека.
   Капитан Ло бешеным криком приказал поторопиться. В это же время я заметила то, что и хотела. Евнух Чоко в общей суматохе приблизился к сундукам, и тщетно искал запал. Не найдя его, он неожиданно выхватил факел у одного из рабов, собираясь поджечь бумажные деньги.
   Естественно, что из-за неожиданного преследования Тан Ке Ши совсем позабыл о Чоко, решив, что уже обезопасил фальшивки, вынув заряды.
   -- Господин Тал Тал! -- крикнула я, опасно приблизив на полном скаку свою лошадь к его.
   Тал Тал повернул голову, он уже изготовил лук, отдав приказ стрелять на поражение.
   -- Господин Тал Тал, стреляйте в евнуха Чоко! -- крикнула я, указав на него пальцем.
   Тал Тал удивленно посмотрел на меня, а потом тут же натянул тетиву и стрела со свистом вылетела, попав в руку Чоко и сбив на землю факел. Евнух с немым ужасом оглянулся на нас, а Тал Тал уже приготовил вторую стрелу. Тогда Чоко бросился на землю и ползком отправился в кусты.
   Но даже если я спасла деньги, то мне никак уже было не остановить погоню. Еще пара мгновений и Тал Тал нагонит Тан Ке Ши. С повозками им не уйти.
   Моя лошадь нервно всхрапнула, потому что я слишком приблизилась к Тал Талу, и животные столкнулись между собой. Тал Тал натянул поводья, чтобы увести своего коня в сторону, но при этом не снижая скорости погони. И тогда я поняла, что мне надо было сделать. Моя лошадь и так уже бешено храпела, поэтому я незаметно извлекла кинжал из рукава и воткнула бедному животному в бок. Я надеялась, что лошадь умрёт или упадёт по крайней мере, и тем самым я собью темп погони, перегородив путь. Но видимо мой удар был слишком слаб.
   Моя лошадь заржала и встала на дыбы, вместо того, чтобы споткнуться и упасть под копыта лошади Тал Тала. Я зажмурилась и вцепилась в гриву, а лошадь несколько раз подпрыгнула, то поднимая заднюю часть, то вставая в свечку, чтобы сбросить меня. И когда ей это не удалось, потому что я крепко вцепилась в луку седла, она понесла.
   Она закусила удела и из ее пасти розовыми хлопьями полетела пена. Стремительно лошадь обогнала Тал Тала, и мчала меня навстречу повозкам Тан Ке Ши, управлять ей было уже нельзя, так как она взбесилась.
   На какое-то мгновение я просто закрыла глаза, потом сквозь свист ветра в ушах услышала крики позади, но не могла от страха понять, что мне кричат, разбирая лишь отдельные слова: "Прыгай, прыгай!". Но я не могла прыгнуть с лошади, потому что не обладала навыками настолько хорошего наездника и рисковала разбить себе голову или сломать все кости.
   Мне удалось только обернуться и увидеть, что за мной скачет Тал Тал, это он кричал мне. Я еще сильнее вцепилась в уже бесполезные поводья, луку и даже гриву, приготовившись к смерти на такой опасной дороге. В моей голове промелькнула краткая и мрачная молитва.
   Вдруг сбоку от меня возник Тал Тал. Он заставил своего коня взобраться чуть вверх по склону, чтобы нагнать меня. Его волосы и плащ развевались как знамя на ветру. Перед глазами у меня плясали красные круги. Тал Тал уже предпринял отчаянный спуск, наши лошади вновь оказались рядом, я даже не понимала, как он смог заставить своего коня ехать так быстро. Он уже опередил меня всего на одну голову и на полном скаку протянул руку, чтобы схватить поводья моей лошади. Я с испугом посмотрела на него.
   -- Руку! Дай руку! -- расслышала я.
   Но я боялась отцепиться от лошади. Тал Тал пронзил меня настойчивым взглядом и я выкинула одну руку в сторону. Одним резким движением он воткнул кинжал в сонную артерию моей лошади, а меня схватил и перетащил к себе. Я думала мое плечо вылетит из сустава, на какое-то мгновение я повисла между землей и копытами двух лошадей, а потом моя лошадь упала, скатившись по обрыву вниз, и Тал Тал поднял меня обеими руками.
   Но в этот миг мы оба не заметили, что конь Тал Тала оказался возле повозок Тан Ке Ши и чтобы не врезаться в них на полном скаку конь встал на дыбы и попытался развернуться. Тал Тал все еще не успел посадить меня в седло, пытаясь утихомирить лошадь. И в результате конь загарцевал на месте, его копыта заскользили по мокрой траве и подкосились, мы вместе с лошадью покатились вниз по крутому склону.
   Сразу же мы слетели с седла и сцепились в клубок, надеясь только, что конь не пробьет нам головы копытами. Но увлекаемые общим потоком мы подкатились к самому обрыву ущелья, где протекала бурная горная река.
   И никто не успел затормозить, и это было и невозможно. Конь, даже не успев перевернуться, боком слетел вниз, и нас тоже с необыкновенной силой потянуло за ним. Возможно потому, что Тал Тал не успел вынуть ногу из стремени.
   Я повисла на шее Тал Тала, а он крепко обхватил меня, конь отделился от нас в воздухе и мы уже по отдельности падали вниз в реку. И я даже не успела подумать, что совсем не умею плавать, как мое тело обжег сильный удар и мы врезались в воду, сразу же пойдя на дно.
   Тяжелые доспехи Тал Тала еще больше способствовали этому. Но мне-то уже было все равно. Дело в том, что я никогда не умела плавать и панически боялась водных глубин. Поэтому я вела себя как самый натуральный утопленник из ситуаций, которые нам рассказывают в школе на уроках ОБЖ. А именно я раскрывала рот, глотая воду, хваталась всеми частями тела за Тал Тала, топя и себя и его, и ничего не соображала от паники.
   Хвала Тал Талу, он не растерялся и пытался всплыть, с трудом удерживая меня. Наконец, он вытолкал меня на поверхность. Я с трудом дышала, хватая открытом ртом воздух, кашляла наподобие кашалота и скользила пальцами по железным плечам Тал Тала, не замечая, что он и так держит меня.
   -- Держи меня, держи, я тону, тону! -- я вцепилась в его шею и волосы.
   -- Мату, я держу тебя, успокойся, -- донеслись до моего сознания его слова, -- не души меня, нам надо к берегу, не висни так.
   Я еще крепче вцепилась в его шею, опасаясь, что он отпустит меня. Тал Тал отцепил одну из своих рук и погреб к берегу. Надеюсь, он та редкая птичка, что может Волгу переплыть, да еще и с таким паразитом как я. На наше счастье речка была не Волга и даже не Дунай, а так себе, не очень широкая, и потому вскоре мы оказались на месте, где уже можно было ногами достать дна.
   Тал Тал попытался отстранить меня, чтобы поставить на ноги. Я сначала не поняла его намерений, а потом с трудом встала на дрожащие ноги, вода доставала мне до шеи. Я в испуге взглянула на Тал Тала.
   -- Идти можешь? -- спросил он.
   Я судорожно кивнула. Тал Тал нашел мою руку под водой и буквально потянул к берегу. Мы преодолели последнее расстояние и свалились на гальку. Дикий холод тот час же объял меня, как только мы вышли из воды. Река была очень холодной, а погода стремительно испортилась, и на небе собрались тяжелые черные грозовые тучи. В воздухе пахло дождем. Если не бурей.
   -- Вставай, вставай скорее, -- сказал Тал Тал осипшим голосом.
   Он помог мне встать, мое тело сотрясала крупная дрожь, а вода ручьем текла по одежде. С Тал Талом была та же история. Я взглянула наверх, откуда мы упали -- порядочное расстояние. Назад уже не заберешься. Нужно искать обходной путь, чтобы вернуться к нашим людям. Видели ли они, что мы выжили?
   -- Грядет буря, -- Тал Тал потрепал меня по плечу, указав на небо.
   -- И мы, ребята, в самом ее эпицентре, -- выбивая зубами дробь, закончила я цитатой из Сверхъестественного.
   -- Быстрее, укроемся в лесу, -- Тал Тал потащил меня к густым зарослям, видневшимся впереди.
   Я не чувствуя тела, опасаясь, что ноги сведет судорогой, едва достигла лесной опушки и упала.
   -- Мату, -- Тал Тал оглянулся на меня, поднял, -- тебе надо немедленно согреться, или ты заболеешь и умрешь, -- обнадежил он.
   -- И тебе.
   -- И мне, вставай, прошу скорее.
   -- Ага, -- я встала на одно колено.
   Тал Тал поднял меня на ноги, и вновь потянул в лес. В этот момент небо разразилось невероятным ливнем. Холодные потоки воды, яростные и сильные, обрушились на нас сверху.
   Я плохо понимала, как нам выжить, поэтому полностью положилась на Тал Тала, зная, что он не подведет. Он что-то искал в лесу и наконец наткнулся на полутемные заросли ельника.
   -- Нужно залезть под ели, -- сообщил он, -- там сухо.
   Ели раскинули свои широкие плотные ветви почти над самой почвой. Но когда мы упали на землю и пролезли под ними к самому стволу, то оказалось, что они как плотная крыша над головой. Внизу было сухая постилка из опавшей хвои, а в воздухе стоял терпкий запах смолы. Шум дождя стал более приглушенным.
   Меня непрерывно колотила дрожь, так что я не могла нормально двигаться. Тал Тал сел напротив меня, протянул рук и принялся снимать мой халат с плеч.
   -- Что? Чего вы делаете? -- спросила я, вздернув плечами.
   -- Нужно снять мокрую одежду скорее, -- сообщил он взволнованно, будто я никак не хотела понять его, -- пойми, Мату, скорее, если ты замерзнешь, то умрешь. Надо согреться.
   Мои руки застыли на вороте халата в защитном жесте. Я понимала о чем он говорит, мы в четырнадцатом веке и тут любое переохлаждение грозит чумой, холерой, корью и неминуемой смертью. Ведь тут ни воспаление легких, ни даже грипп не лечат.
   -- Как же мы согреемся, -- клацая зубами, спросила я, -- костер тут не развести.
   -- Да. Поэтому есть способ, -- сказал Тал Тал таким тоном, будто что-то задумал.
   -- А какой? -- спросила я, но не получила ответа, Тал Тал протянул руку и дотронулся до моей шеи, его холодные пальцы как змеи скользнули по коже, потом я увидела какую-то вспышку и отключилась.
   Неизвестный лес. Ельник. День.
   Было так тепло и хорошо. Я не хотела просыпаться. Во всем теле воздушная легкость. Я только хотела открыть глаза, как вдруг перед моим внутренним взором пронеслись вся череда событий. Моя лошадь понесла, Тал Тал догоняет нас, мы кубарем летим с горы, ледяная горная река, ливень с неба. Мы залазим под густые ветви. Тал Тал говорит, что надо раздеться, я медлю. И он протягивает руку к моей шее.
   О нет! Мои ощущения проснулись, и я внезапно поняла, что я без одежды. Прежде чем прийти к мысли и дальше притворяться спящей я издала шумный возмущенный вздох. И почувствовала на своем лице теплое дыхание, знакомый запах гвоздики, древесного дыма вперемешку со сладковатым шлейфом цветочной воды.
   Что ж это там, я разлепила один глаз. Я лежала на еловой подстилке, закутанная во что-то, а рядом... Да нет, не просто рядом, а прижимаясь ко мне всем телом лежал Тал Тал. И он смотрел на мой открытый глаз. Я разлепила и второй и повращала глазами по кругу.
   Кажется, мы завернуты в плащ, а сверху над нами еще какое-то плетеное покрывало или что-то в этом роде, ветки что ли. Но это все ерунда по сравнению с тем, что здесь не только я была голой. И мы тесно прижаты друг к другу. Хорошо хоть плащ скрывал всеобщую наготу. Ни дать ни взять нудистский пляж.
   -- Ммм, -- промычала я, -- мы что голые?
   Тал Тал кивнул. И тут я окончательно отошла от сна, в глазах и мозгу прояснилось. По телу пробежали электрические заряды. В местах, где наши тела тесно соприкасались под плащом, моя кожа вдруг вспыхнула огнем. Мне захотелось пошевелиться, хоть немного отстраниться. И как я вообще могла отключиться и позволить себя вот так раздеть? Это разве честно, я не могла это контролировать.
   -- Господь всемогущий! -- охнула я, -- господин Тал Тал, это вы меня раздели?
   Он молча кивнул. Я сглотнула. Он что видел меня голой? Может, он меня еще и рассматривал? Хорошо, что в Китае существует депиляция и мне сварганили ее перед свадьбой, а я думала не пригодится! Вот и случай подвернулся.
   Но почему мы так тесно прижаты друг к другу? И кстати мне больше не холодно. Скажу больше, мне слегка жарковато! Я дунула себе на лоб. Но получилось, что дунула в лицо Тал Талу. Надо как-то разрядить обстановочку.
   -- Господин Тал Тал, я что спала? -- прохрипела я.
   -- Да, я усыпил тебя, чтобы ты не сопротивлялась, теряя время, -- самым спокойным тоном сообщил он.
   -- Вы что со мной сделали? -- я дернулась от возмущения и от того заново почувствовала прикосновения наших тел.
   Я закусила губу и страшными глазами посмотрела на Тал Тала. Он ведь тоже без одежды. И как это он там выглядит? В смысле не прям там, а вообще в целом? Я тут же спохватилась, не отразились ли эти мысли у меня на лице, и выдернула руку, чтобы прикрыть рот, моя ладонь проскользила по обнаженной груди Тал Тала.
   -- Ой, -- я скорее прижала ее к себе.
   Тал Тал слегка вздрогнул.
   -- Я нажал на сонные точки, -- произнося каждое слово отдельно как робот, пояснил он, а потом высунул руку из-под плаща и коснулся моей шеи.
   -- Вот здесь сонные точки, -- сказал он уже более расслабленным тоном, а я с остановившемся вдруг сердцем наблюдала за его обнаженным плечом.
   Раньше я никогда не видела его без одежды, поэтому вид его плеча, ключицы и половины груди привел меня в смятение. Кожа у него золотистая, на плече и руке четко выделялись мышцы. Я медленно моргнула. Тал Тал не стал убирать руку назад под плащ, наверно, опасаясь, что случайно всю облапает меня и сложил ее сверху.
   -- Зачем вы нажимали мне на сонные точки? Это законно? -- спросила я.
   -- Я хотел поскорее раздеть тебя, -- сообщил Тал Тал, дернув бровью.
   Я заглянула в его смеющиеся глаза. И прикусила губу, чтоб не улыбнуться.
   -- Шутить изволите.
   -- Разве можно оставаться серьезным в такой ситуации. Я думал, ты первая начнешь.
   -- Что начну?
   -- Веселиться. Ты всегда так делаешь.
   -- Аа, теперь ваша очередь, -- пробормотала я.
   -- Мату, что ты так беспокоишься? Нам надо было согреться. И все еще надо.
   -- Да, но я никак не могу успокоиться, думая, что...
   -- Что?
   -- Что вы меня раздевали. Вы что видели меня голой?
   Я бросила на него быстрый взгляд. Тал Тал смотрел поверх меня, стараясь видимо не смущать меня. Но куда уж больше, мы голенькие прижались друг к другу, валяемся под елкой. Согреваемся так сказать. Но что меня действительно волновало. Он меня видел полностью голой? Как я выгляжу? Вдруг что не так? Какой ужас, сгораю от стыда, не могу же я спросить ну и как там мое ничего?
   -- Да, видел, и заметь уже не в первый раз, -- ответил он запоздало на мой вопрос.
   -- Как это? -- я опять дернулась.
   Тал Тал усмехнулся.
   -- Когда ты танцевала, помнишь.
   -- О да, лифон слетел прямо на сцене. Позора не оберешься, но зал аплодировал.
   -- Я тогда правда был очень разозлен и не смог оценить твой танец.
   -- Да, а почему?
   Он помолчал.
   -- Мне не хотелось, чтобы кто-то видел тебя кроме меня.
   -- А... да... я, -- у меня ком к горлу подкатил, я почувствовала себя так же как перед тем, как он поцеловал тогда меня в спальне. По телу пробежала волна жара, исходившая то ли от меня, то ли от него. Трудно было определить. Язык у меня прилип к небу, и я не могла сказать ничего путного.
   -- Ты не очень долго спала, если тебя интересует. Пока не пройдет дождь, то лучше оставаться здесь, -- выдал мне Тал Тал сводку новостей.
   -- Скоро наверно закончится, -- я кивнула.
   Разговоры о погоде. Может, еще и чай разопьем. Был, конечно, уже день, но из-за непогоды и густого ельника здесь царил серый полумрак. Но я могла различать лицо Тал Тала и думаю, он мог видеть мою застывшую и ошалевшую физиономию. Я подумала, время пришло.
   -- Господин Тал Тал, вы на меня сердитесь из-за всего этого?
   -- Из-за чего?
   -- Да вы сами все знаете, не так ли?
   -- Ты любишь говорить загадками.
   -- Кто бы говорил.
   -- Нет, не злюсь.
   -- Мне надо наверно вам все объяснить, раз так вышло. И нам все равно надо о чем-то поговорить.
   -- Подожди, -- он чуть откинул голову назад, -- не нужно, я знал, что ты что-то задумала, но не стал тебя останавливать.
   -- Почему, если знали?
   Он задумчиво посмотрел поверх моей головы.
   -- Потому что я хотел довериться судьбе. Я не верил тебе с самого начала. Хотя и много раз ты доказывала свою верность. И в какой-то момент я был близок тому, чтобы запутаться. Если человек хоть сколько-нибудь умен, его должны одолевать сомнения. И меня они тоже преследовали. Но сомнения и вера дополняют друг друга. И когда они полностью поправят друг друга, то появится знание, и оно будет подлинным.
   -- И какое знание появилось у вас? -- с тревогой спросила я.
   -- Я понял, что больше не хочу, чтобы мы были врагами.
   -- Но мы бы не стали врагами, -- с жаром пояснила я, -- я все устрою, вот увидите.
   -- Послушай, Мату, -- он почти ласково взглянул на меня, и этот его взгляд обжег меня сильнее, чем любой страстный взгляд, -- ты да, ты бы не могла стать моим врагом. Но не я. Боюсь, я не обладаю для этого таким великодушием. Поэтому я рад, что ты выполнила то, что хотела. И теперь мы здесь. Мы не погибли. Это уже хорошо. Значит, я сделал все верно.
   -- Ну да, -- брякнула я, чувствуя жжение в груди, распространяющееся по всему телу.
   Некоторое время мы молчали. А потом он посмотрел на меня прямо и нежно. Лицо его в серых сумерках казалось столь же мягким ранимым и далеким, каким я никогда не видела. Я чувствовала, будто мое сердце превращается в хрусталь и разламывается на острые осколочки, разлетающиеся по кровеносным сосудам. И все тело кололо от этих стеклышек от головы до ног.
   -- Мату, -- произнес Тал Тал еще более понизив голос чем обычно, -- у тебя тут кровь.
   Он провел пальцами по моему лбу. Я затаила дыхание.
   -- Поранилась, и еще я должен сказать. Ты нужна мне.
   -- И я. и мне... и вы тоже, -- произнесла я, чувствуя безумное смятение.
   Внезапно мне стало даже страшно, и я заговорила быстро и всякую чепуху:
   -- Я хочу сказать, господин Тал Тал, вы очень великодушны. Я вам расскажу все, что знаю, и даже кое-что покажу. Боюсь, что карта размокла, но это полная ерунда. Все дело в том, что Сон Нян и Ван Ю думают, что сговорились, но на самом деле у меня есть план, как все это...
   -- Подожди, -- Тал Тал шепотом прервал меня, не меняя выражения своего лица, -- ты можешь ничего не говорить?
   -- Почему это? -- еще более волнуясь, спросила я.
   -- Когда ты так разговариваешь, я еще меньше могу сдерживаться.
   -- Что? -- пискнула я.
   -- Я только и думаю о тебе, и слышу твой голос в голове, даже если тебя рядом нет, -- просипел он и тяжело вздохнул.
   Мне казалось, я понимала, о чем он говорит, ощущая как наши тела горят, словно в огне. Мне хотелось сказать, что я тоже думаю о нем. Но вместо этого я сказала:
   -- Я тогда помолчу.
   -- Хорошо, я ведь ничего не сделаю. Если ты не хочешь.
   -- Ну разумеется, -- мой голос чуть не сорвался.
   Тал Тал приподнялся и навис надо мной, опираясь на свои руки. Я взволнованно прижала ладони к груди, стараясь смотреть только ему в лицо.
   -- А помните, как мы под статуй бывали в подобной ситуации? -- сообщила я с наигранным весельем, -- только все было немного по-другому.
   -- Все хорошо, -- Тал Тал выдохнул эти слова, и меня коснулось его дыхание.
   Я машинально закрыла глаза, почувствовав его приближение. Хотя он и сказал, что будет ждать моего разрешения, он все же коснулся моих губ. И это было правильно, потому что я бы никогда не смогла дать своего согласия вслух. Наверно, он это понял
   Его губы были теплые. И он совсем легко и невесомо коснулся моих. Но не отпрянул сразу, я испустила немного испуганный вздох, и тогда он вновь поцеловал меня, перевернувшись на бок, и прижав меня к себе.
   Я потонула в его объятиях, но все еще не прекратив мысленно думать о тысячах мелочей. Что он сейчас думает? Что думаю я? Как я целуюсь? Что будет дальше?
   Я ощущала как маленькие острые хвоинки впиваются мне в кожу, в то время как поцелуи Тал Тала как и его руки, обнимающие меня казались бесплотными.
   В моей груди рождалось трепетная нежность. И я дрожала, но не от холода. Мне захотелось и самой обнять его, и я неуверенно коснулась рукой его плеча.
   Тал Тал почувствовал это легкое прикосновение и, не размыкая наших губ, вновь перевернул меня на спину. Его легкие и воздушные, прерывистые поцелуи становились более уверенными, не потеряв при этом своей нежности.
   И я знала, что он по-прежнему контролирует себя точно так же как и всегда. И от этого чувства в моем сердце огненный цветок разгорался все сильнее. Он всегда оставался самим собой. Даже сейчас. Его прикосновения были такими бережными и осторожными. Я сразу поняла, что это вовсе не животная страсть, настигающая случайных любовников. Это что-то другое. Что-то, что заставляло слезы наворачиваться на глаза и раскрывать свою душу друг перед другом.
   Я тайком открыла глаза, и увидела его лицо, мы застыли на секунду. Я выдохнула, перед глазами все расплывалось от этого неведомого чувства. И Тал Тал тоже прерывисто вздохнул, я даже подумала, что он сейчас потеряет контроль и в его глазах загорится дикий огонь.
   Я чувствовала как напряжено его тело, но он не изменился, и тайная страсть горела где-то в глубине его карих глаз. Его руки скользнули за мою спину и он слегка приподнял меня. Я еще раз выдохнула и тогда Тал Тал вновь коснулся моих губ. И потом я ощутила тяжесть его тела на себе и его запах, который никуда не делся даже после купания в реке и дождя, аромат дыма и пряных трав смешался с терпким запахом хвои и смолы.
   Барабанная дробь дождя громче зазвучала в моих ушах, соединяясь с шумом крови и пульса. Я чувствовала кожей горячую кожу Тал Тала и его быстро-быстро бьющееся сердце. Шепот ночного ветра слился с шепотом его губ, он что-то сказал, но я никак не могла понять что.
   И тогда наконец его руки как легкокрылые бабочки скользнули по изгибам моего тела, нигде надолго не задерживаясь, словно он просто изучал, или боялся сорваться.
   Я поняла, что мне становится все труднее и труднее дышать, и становится все жарче, с отстраненным пониманием я почувствовала, что сейчас все свершится. Тал Тал сильнее прижал меня к земле. Его волосы упали сбоку от моего лица, щекоча шею и ухо. Он приник к мои губам, но не целовал их, а просто глубоко, а иногда и прерывисто дышал.
   На мгновение я сжалась, не сумев расслабиться, одним резким движением он проник в меня. А потом новое чувство охватило меня, боль вперемежку со страхом, растворяющиеся в волне наслаждения и радости от того, что я теперь принадлежу ему.
   Тал Тал прошептал мне в губы что-то вроде "Ты в порядке?" или "Все хорошо?", я даже позабыла монгольский язык враз. Поэтому смогла ответить только: "Тал Тал".
   Его губы дрогнули. И я все еще ощущала боль, пока мое тело будто таяло под ним, превращаясь в сотни голубых бабочек, поднимающихся к небу.
   -- Мату...- прошептал он.
   -- Тал Тал, я...
   Не знаю, что я хотела сказать по своей привычке. Но Тал Тал задышал все чаще и его руки опять обняли мои плечи и он крепко-крепко как никогда раньше прижал меня к себе. Он уткнулся в мои волосы.
   А потом он перекатился на бок, увлекая меня за собой, наши тела разъединились. И я даже отодвинулась чуть-чуть, чувствуя свое тело будто чужое, оно было невесомым и тяжелым одновременно, а перед глазами плясала радуга.
   Тал Тал пронзал меня взглядом как электрошок. Его глаза теперь светились янтарным светом. Он так внимательно смотрел на мое лицо, что я наконец почувствовала запоздалое смущение. В голову резко вернулся поток мыслей, это что я только что потеряла невинность? Это точно? Несильная ноющая боль между ног и жжение вдруг подтвердили эту мысль. Я приложила руки к своей горячей и набухшей груди. На мои щеки вернулась краска.
   -- Что теперь делать? -- спросила я не в силах пошевелиться.
   Тал Тал почему-то радостно улыбнулся при виде моей растерянности.
   -- Иди сюда, -- произнес он и притянул меня к себе.
   Он вновь прижимал меня к себе очень-очень крепко. Хотя раньше его объятия не были такими. Он всегда касался с осторожностью и невесомо. Но теперь словно волшебное заклятье спало и я чувствовала тяжесть и крепость его рук на себе.
   Я уткнулась лицом в его грудь. Тал Тал провел пальцами по моим волосам.
   -- Твои волосы такие мягкие и пушистые. Ты в порядке? -- спросил он, и его дыхание сорвалось. Как будто он сейчас был готов утонуть в реке. Его сердце опять набирало стремительные обороты бега в груди.
   -- Да, -- ответила я.
   Он помолчал. И я все еще не могла прийти в себ. Я так долго готовилась к этому событию. Но произошло оно неожиданно, даже слишком неожиданно. Я прислушалась, дождь прекратился. Стало очень тихо. А потом тишина была нарушена оглушительным стрекотом цикад.
   -- Не может быть, -- сказала я.
   -- Что? -- Тал Тал лег так, чтобы видеть мое лицо.
   -- Ну мы это... -- я нервно хихикнула, -- я никогда не думала, что это произойдёт так.
   -- Как? -- тревожно спросил он.
   -- В лесу, под елкой. Мы голенькие.
   Тал Тал улыбнулся и вздернул брови.
   -- Я тоже не ожидал этого.
   -- Значит вы это не подстроили?
   -- Я еще не настолько стратег.
   -- Я так не думаю, -- рассмеялась я.
   Несмотря на эти смешки и наш разговор я все еще чувствовала некую неловкость от того, что сейчас произошло, и что мы продолжаем лежать так без одежды. Я не знала должны ли мы сказать друг другу что-то вроде признаний в любви. Никто из нас никогда не произносил этих слов. Хотя Тал Тал и говорил что я нужна ему. Я взглянула в его лицо, надеясь увидеть там опять что-то новое. Его лицо и вправду было другим. Оно казалось мне теперь беззащитным, словно он на время снял свою броню. Под его глазами залегли темные круги и казалось будто они подведены черным карандашом, а щеки осунулись, выделив сильнее скулы.
   В голове промелькнули воспоминания о его руках на мое теле, о его дыхании. Я все еще ощущала это. И кровь вновь забурлила в венах. Я не могла поверить, что это произошло.
   Иногда ведь людям и не надо слов. Так даже лучше. Хоть и каждое слово Тал Тала на вес золота, потому что он не из тех кто любит трепаться. В отличие от меня. И наверно от меня он ждет этих особенных слов. Но я как язык проглотила, я в жизни никому не признавалась в любви. И говорить это сложно. Нет, это даже невозможно.
   Я вздохнула. Тал Тал медленно поднял веки.
   -- Я не ожидал, что ты согласишься, -- сказал он.
   -- Я и не соглашалась, формально, -- ответила я, -- что теперь? То есть, как быть, разве вы не хотели, чтобы брак был фиктивный?
   -- Нет.
   -- Что нет?
   -- Я этого никогда не хотел. Ни одного дня. Но я должен был подождать, когда и ты расхочешь этого. Правда я не знал, что это произойдет сейчас.
   -- Хватит уже так говорить, будто я вся такая внезапная. Сама в шоке.
   Тал Тал встревоженно посмотрел на меня.
    -- Не бойся, ничего плохого не случилось.
    -- Я и не думаю, что это было плохо.
   -- То есть, тебе понравилось?
   -- А вам?
   Тал Тал прикусил губу.
   -Я думаю, что никогда и ничего подобного у меня не было.
   -- А у меня тем более.
   -- Мату, -- он коснулся моей щеки, -- я рад, что ты доверилась мне.
   -- Это было нелегко.
   -- Я знаю.
   Мне стало спокойнее от того, что он позволил говорить мне все, что угодно и утешал и поддерживал меня.
   -- Давай отдохнем немного, одежда еще не высохла, а потом пойдем, -- предложил Тал Тал.
   -- Как скажете, -- ответила я.
   -- Мату.
   -- Да?
   -- Может быть, ты будешь называть меня на ты? И по имени.
   -- Что правда? -- я не сдержала ироничной улыбки, потому что в его голосе чувствовалась неуверенность.
   -- Не знаю, -- его руки сжались на моей спине.
   Я улыбнулась еще раз. Тал Тал закрыл глаза, я тоже. Но уснуть не могла. Я все еще чувствовала свое тело другим. Я перевернулась на другой бок, руки Тал Тала приятной тяжестью лежали на моих плечах. Я никак даже сейчас не смогла заставить себя посмотреть на его обнаженное тело, только чувствуя прикосновения его кожи.
   Как все это должно быть странно. Если хорошо поразмыслить, то это лучшее, что могло со мной произойти. Может, я сюда для этого и явилась. Может, это моя миссия -- переспать с Тал Талом под елкой. И пусть все прошло немного скомкано, но разве так не всегда в первый раз? Самое странное, что это было так неожиданно. И Тал Тал теперь спит, доверчиво прижимаясь ко мне. Его теплое дыхание согревает меня. Его руки защищают меня.
   Раньше мне казалось, что я сильно изменюсь после такого события. Но теперь я ощущала себя прежней. И только одно изменилось. Я думаю теперь попала ли я сюда в прошлое, чтобы спасти всех, или наоборот кто-то вроде Тал Тала спасает меня. Я еще раз перевернулась. На груди у Тал Тала был крест, который я ему подарила. Я осторожно взяла его и повертела в руках. Вместо распятия там крест-накрест были выбиты иероглифы, которые я не смогла понять, а на задней стороне его была надпись на церковно-славянском языке: " Яко спасаешь всех, спаси и меня, ибо вера в Тебя спасает отчаянных".
   И может быть, Тал Тал и есть мой спаситель, которого я так ждала.
  
  
  
   Проект А
  
   Лес вблизи рудников Эль-Тимура. День.
   Каким может быть пробуждение от волшебного сна. Думаю, что болезненным. Мое тело все отекло. И только сейчас я почувствовала, что получила кучу ушибов, синяков и ссадин. Еще бы, дважды свалиться с лошади, потом со скалы в реку. Чудо, что мы выжили. А то, что произошло впоследствии, уж не было ли это результатом шока для нас обоих. Могу только сказать, что мы мастерски сняли напряжение.
   Я тихо рассмеялась. Сейчас я лежала одна, а моя одежда была рядом. Наверно, Тал Тал проснулся раньше меня и принес ее. Ткань еще слегка влажновата. Я села, простонав от боли. Аж суставы трещат. И принялась натягивать одежду, я едва успела запахнуть халат, как услышала голос Тал Тал, доносящийся снаружи.
   -- Мату, ты готова? Нам надо идти.
   -- Да, -- коротко ответила я и вылезла из-под елки.
   Ну надо же, мы покидаем наше место любви. От этой мысли я еще раз расплылась в улыбке. Тал Тал теперь был полностью одет. Не могу сказать, что он выглядел как обычно. Он точно изменился. Его лицо было бледное как фарфор, а глаза светились.
   Он взял меня за руку и сжал ее. Мы так и пошли по лесу за руки. Погода наладилась отчасти. Уже было не так холодно, временами на небе появлялось солнце. Мы выбрались назад к реке и пошли вдоль нее.
   Хотя Тал Тал не выпускал мою руку, и я шла за ним след в след, я чувствовала себя совсем разбитой.
   Он остановился.
   -- Выпьем воды, -- предложил он.
   -- Да, -- коротко ответила я, чтобы не тратить силы.
   -- Нам нужно добраться до деревни, это не так далеко. Но тебе наверно сложно идти.
   Я присела на теплую от солнца гальку и опустила пальцы в прозрачную воду. Он теперь будет заботиться обо мне как о хрустальной что ли. Нет, он и раньше был таким, но теперь в его взгляде и словах читалось какое-то беспокойство, будто он боялся, что близость между нами может разрушиться от неосторожного слова или действия. Мне бы хотелось подарить ему уверенность, но я и сама этого не чувствовала. То, что произошло между нами, на самом деле очень осложняло мое положение. Я думала о том, что теперь мне стало еще сложнее действовать вопреки ему и преследовать свои интересы или того хуже интересы Тан Ке Ши. Но как я могла отступить, тогда бы я была бы уже не я.
   Тал Тал посмотрел на меня из-под ресниц, а потом положил свою ладонь мне на щеку. Он подался вперед всем телом, мы одновременно улыбнулись, и он поцеловал меня.
   Все во мне тут же отозвалось на этот поцелуй, тревожные мысли рассеились. Я даже затрепетала. И потому совсем не услышала стук приближающихся копыт.
   Тал Тал услышал раньше меня, он резко отпрянул и вскочил на ноги. Я встала менее резво и увидела, что к нам приблизились несколько всадников. И это были наши солдаты. С некоторым смущением и даже озорством на лицах они спешились.
   К нам подошел ближайший помощник Тал Тала капитан Тери Глаз. Задыхаясь то ли от радости, то ли от спешки, он выпалил:
   -- Господин Тал Тал! Вы живы! Мы поехали искать вас. Ээ... смотрю, вы живы, и госпожа тоже.
   Мне казалось, что солдаты были ошеломлены недавней женитьбой Тал Тала и тем, что он взял меня с собой в поход, да еще и переодетую в евнуха. Не удивлюсь, если некоторые из них, видя меня прежде в мужском обличии, тайно подозревали, что я все-таки мужчина. И потому рассматривали наши отношения как что-то невероятное.
   -- Да, -- Тал Тал снова принял холодный вид, -- вы схватили Тан Ке Ши?
   -- Виноват, господин, нет. Он ушел, единственное, что нам удалось так это захватить один сундук с деньгами, они его бросили в погони, когда вы упали с обрыва.
   Я с облегчением вздохнула. Значит, Тан Ке Ши сумел уйти. Я просила его действовать по плану, и мне оставалось надеяться, что он не подведет.
   Тал Тал недовольно кивнул и взял под узды одну из лошадей.
   -- Вы не ранены, госпожа? -- спросил меня капитан, с любопытством осматривая мой силуэт.
   -- Нет, -- рассеяно ответила я, находясь в мыслях уже далеко отсюда.
   -- Едем в деревню, -- отдал приказ Тал Тал.
   Он вскочил на коня и подал мне руку, чтобы я села к нему, так как лишних лошадей у нас не было. На этот раз я села позади него, обхватив его талию руками и положив голову на спину. Тал Тал пустил лошадь рысью, и мы помчались в деревню на рудники.
   Первым делом как только мы прибыли, Тал Тал решил осмотреть сундук с деньгами. Я с капитаном Тери Глазом встали по обе стороны, наблюдая, как наш генерал запустил руку в ящик.
   Тал Тал поднес к глазам одну из бумажек и просканировал ее своим инфракрасным излучением, встроенным в его зрачки еще при рождении.
   -- Это подделка, -- заявил он и презрительно бросил фальшивку назад в ящик, -- сожгите это. Где же тогда настоящие сокровища?
   Его глаза обеспокоенно забегали. В этот момент мимо нас пробежала группа детей. Как в фильме ужасов, распевающая какую-то считалочку. Тал Тал скроил умное лицо и пошел в домик, где мы остановились.
   Тери Глаз с сомнением глянул на меня, типа спрашивая, что нам-то делать.
   -- Идем за ним, -- скомандовала я.
   Мы зашли в домишко. Тал Тал расселся за столом и чертил кисточкой на листе текст детской считалочки.
   Какое-то время пока он заговорщицки шептал несвязные слова и чертил их на бумаге, я молчала, а Тери Глаз надувал губы и пучил глаза, тужась понять, что имеет в виду Тал Тал.
   -- Что вы делаете? -- наконец спросила я.
   Тал Тал еле оторвался от своего глубокомысленного занятия.
   -- Эта песенка -- какая-то анаграмма. Понимаешь.
   -- Да вы что.
   -- Да, в ней зашифровано что-то.
   -- И что именно?
   -- Секрет где спрятаны настоящие сокровища.
   -- Господин Тал Тал! -- воскликнула я. -- Вы всерьез полагаете, что канцлер Эль-Тимур настолько был дурак, что зашифровал местонахождение своих денег в песенку. А потом заставил ее выучить всех местных детей. И все это он провернул только для того, чтобы любой желающий мог сюда приехать и, пошаманив над песенкой, заграбастать его деньги?
   Тал Тал с удивлением застыл, забыв чертить свои иероглифы. До него медленно дошел смысл моих слов, и на лице отразилось понимание тщетности бытия. Я решила его подбодрить и эффектным жестом бросила на стол перед ним весьма помятую карту сокровищ, расправив ее ладонью.
   -- Посмотрите лучше на это, -- небрежно сообщила я.
   Капитан Тери Глаз шокировано уставился на меня и мои манеры. Но мне уж очень хотелось показать себя крутой.
   Тал Тал аккуратно убрал мою ладонь с карты. Его глаза расширились, когда он понял, что это карта дома канцлера с потайными ходами.
   -- И давно это у тебя?
   -- Достаточно давно, но всплыло как говорится только сейчас.
   -- Нам нужно немедленно в столицу.
   -- Вот именно.
   Тал Тал встал и посмотрел на меня слегка осуждающе.
   -- Кто еще знает? -- спросил он.
   -- Не могу сказать, но догадаться может кто угодно и в первую очередь ваша любезная Гвиби Ки.
   -- И твой Тан Ке Ши.
   -- Он как раз догадаться не может, не то, чтобы он совсем тупенький, но... -- увильнула я, чтобы не сказать, что Тан Ке Ши не просто не догадывается, а уже прекрасно знает, где сокровища. И если так повезет, то все уже давно похитил.
   -- Мы срочно едем в Дайду, -- бросил Тал Тал капитану Тери Глазу.
   Тот еще раз удивленно воззрился на меня, всем своим видом демонстрируя, что он в шоке от меня.
   -- Сейчас же, -- отрезвил его Тал Тал.
   Капитан выбежал седлать лошадей.
   -- Ты это хотела мне сообщить? -- спросил Тал Тал, понизив голос.
   -- Да, -- кивнула я, -- но вы сказали мне помолчать.
   -- Я же сказал, что мне трудно сосредоточиться, когда ты рядом.
   У меня мелькнула мысль, что он специально меня смущает.
   -- Аааа, вот как, -- я опустила взгляд, в раз растеряв свою наглую уверенность.
   Тал Тал сделал шаг ко мне, его рука коснулась моего подбородка, и он поднял мое лицо. Мы встретились взглядами. И мое сердце опять неистово забилось в груди из-за его нежного взгляда.
   -- Господин Тал Та... -- в комнату вбежал злосчастный капитан Тери Глаз, -- лошади готовы... кхм.
   Тал Тал быстро убрал руки за спину и отвернулся от меня. Я состроила за спиной Тал Тала дурацкую физиономию. Тери Глаз изумленно раскрыл рот. И стало похоже, что он тоже корчит рожи. Я прыснула.
   -- Выдвигаемся, -- грозно сообщил Тал Тал, подозрительно зыркая глазами, -- в пути остановок не будет.
   -- Есть, господин!
   Дайду. Дворец Канцлера. Ночь.
   Официальный дворец канцлера, бывший ранее домом Эль-Тимура, после восстания перешел к Баяну вместе с должностью. На самом деле Баян тут редко останавливался, предпочитая жить в своем доме возле Тал Тала. Но не в этот раз. Императорская семья решила погостить у канцлера под предлогом инфекции во дворце.
   Стало ясно, что это подстроено специально. Выходит, Сон Нян уже все выведала. И неудивительно. Пока нас не было, она выкрала из бумаг Тал Тала документы Эль-Тимура, которые он конфисковал при обыске. Среди них была карта дома, которую я подложила туда заранее, пока мы еще не уехали. Сон Нян клюнула на приманку. По мне это было прямое доказательство того, что Гвиби без всякого пиетета относится к учителю Тал Талу, роясь в его документах. Но я не стала пока ничего говорить Тал Талу, разберемся с его отношениями учитель-ученик попозже.
   Итак, Гвиби Ки, найдя карту сокровищ, подстроила все так, чтобы попасть в дом Баяна. И в наступившую ночь она выносила сокровища из тайника. Мы поспели как раз на тот момент, когда ее люди на заднем дворе грузили те самые деревянные ящики на повозки. Капитан Тери Глаз с солдатами сидели в засаде на крайний случай, а я и Тал Тал спрятались на крыше и сверху наблюдали за грабежом.
   Тал Тал тронул мою руку.
   -- Мату, -- спросил он, -- я не понимаю, зачем мы наблюдаем за тем, как Гвиби Ки выносит деньги Эль-Тимура? Я ведь прибыл сюда, чтобы ее остановить. Император отдал мне приказ найти сокровища для казны.
   Я коварно улыбнулась, побарабанив пальцами по черепичной крыше.
   -- Это не настоящие сокровища, господин Тал Тал, это липа!
   -- Липа?
   -- Подделка. Фальш монет!
   -- Это те самые фальшивые деньги, что вез Тан Ке Ши? -- Тал Тал с удивлением взглянул вниз и действительно рассмотрел те самые ящики, -- но что это значит?
   Он подозрительно сузил глаза.
   -- Сейчас все расскажу, обещайте не сердиться слишком сильно, -- я перестала с торжеством смотреть, как Сон Нян вывозит фальшивки Ван Ю, даже не подозревая, как ее парниша только что ее подставил, и обернулась к Тал Талу, подперев голову рукой.
   -- Где тогда настоящие сокровища? Разве карта не была правдива, что ты мне дала? -- Тал Тал также перестал наблюдать за Сон Нян.
   Настал момент. Мне было немного страшновато, что Тал Тал разозлится. Я села, скрестив ноги, облизнула пересохшие губы, нервно перебирая пальцами.
   Тал Тал также внимательно смотрел на меня, внутренне подобравшись, понимая, что нарывается на серьезный разговор.
   -- Так вот, эта карта была настоящей, и сокровища были там. Но их кое-кто забрал, опередив всех нас. А потом этот кое-кто подложил вместо настоящих сокровищ эти фальшивки, которые, между прочим, изготовил Ван Ю.
   -- И этот кое-кто Тан Ке Ши?
   -- Ну да.
   -- И ты дала ему карту?
   -- Ну да.
   -- И зачем?
   -- Ну да...ой, то есть, сейчас узнаете, -- я хрустнула пальцами, -- мне нужен военный совет.
   -- Что тебе нужно? -- Тал Тал был не на шутку удивлен.
   -- Я хочу созвать тайный военный совет. Позовите господина Баяна, и пока император ночует здесь, то нам надо будет и с ним поговорить. Но это после. Скажите господину Баяну, что у нас военный совет, а я сейчас приведу Тан Ке Ши.
   Губы Тал Тала побелели.
   -- И что ты хочешь нам сказать?
   -- Это не я, это Тан Ке Ши хочет, -- трусливо соврала я, -- идите же и подготовьте господина Баяна.
   -- Ладно, иди, -- кивнул Тал Тал.
   Я еще раз взглянула вниз, как Сонька торопливо вывозит деньги и улыбнулась. Каково ей буде узнать, что это не сокровища Эль-Тимура, а творчество талантливого фальшивомонетчика Ваньки Ю!
   Дайду. Дворец канцлера. Тайная сокровищница Эль-Тимура.
   Тан Ке Ши и без карты хорошо знал все потайные ходы этого дворца. И потому мы с ним, встретившись в чайном доме ильханитов, незамеченными вошли в бывший дом его отца и по подземному ходу проследовали в уже пустую сокровищницу внушительных размеров. По дороге я узнала, что все прошло как по маслу. Тан Ке Ши прибыл в столицу, встретился с моими сектантами во главе с принцем Бухой Шена и смог вывезти все огромные запасы сокровищ, спрятав их в нашем заброшенном храме. Потом, как и было задумано, он ввез во дворец канцлера поддельные деньги и остался дожидаться, когда за ними придет Сон Нян.
   Теперь внутренне сгорая от волнения, я вела его на так называемый военный совет к Баяну и Тал Талу.
   Когда мы пришли, то эти двое уже были на месте. Баян беспокойно мерил шагами опустевшее помещение, освещенное несколькими фонарями, которое они принесли с собой. Тал Тал. прикинувшись статуей, застыл у стены.
   Я ощущала, что Тан Ке Ши напуган, не зная, что я задумала. Он чувствовал себя неловко. Теперь он, находясь постоянно в бегах, потерял весь свой былой лоск. Его одежда превратилась в рванье и у него не было ни одного украшения, которые он так любил носить раньше. Его лицо стало совсем коричневым, потеряв аристократическую бледность, а над губами и на щеках пробивалась неаккуратная щетина.
   Хотя даже весь это его униженный вид не мог так легко заставить его потерять гордость. Тан Ке Ши шумно выдохнул воздух через ноздри и застыл в отдалении от Баяна и Тал Тала. Таким образом, если бы прочертить между этими тремя линии, получился бы равнобедренный треугольник. Я встала посередине, чтобы можно было смотреть на каждого.
   -- О Мату! -- начал Баян, -- уже приехала? Давно не виделись, ну как ты? Военный совет? Ха! Я от души посмеялся. Давай выкладывай, что задумала и зачем притащила этого ублюдка, я же сказал, увижу его второй раз убью.
   Тан Ке Ши презрительно фыркнул.
   -- Господин Баян! -- ответила я, -- вам уже господин Тал Тал рассказал насчет сокровищ?
   -- Ну положим, что он мне поведал, что вы подсунули Гвиби Ки подделки, это я ценю, это умно, -- он погладил свою бородку, -- но что дальше?
   -- Дальше заявление хочет сделать Тан Ке Ши, собственно за этим он сюда и явился.
   Тан Ке Ши вопросительно уставился на меня и даже рот приоткрыл.
   -- Я?
   -- Да ты, ты.
   -- Какое заявление? -- обескураженно спросил он.
   Баня и Тал Тал вперились непонимающими взглядами на него. От этого Тан Ке Ши впал только в большее смущение.
   -- Ну хорошо, -- закатила я глаза, -- заявление сделаю я. Итак, -- я приняла позу оратора. -- Я здесь выступаю перед вами как представитель господина Тан Ке Ши, и говорю с вами от его имени.
   У Тан Ке Ши чуть слюна со рта не потекла от удивления. А Баян поиграл желваками, выжидающе устремив взгляд на меня. Тал Тал же, уже ожидая чего-то подобного от меня, сохранял спокойствие.
   -- Кстати, господин Баян, красивая юбка, -- заметила я, указав на видневшийся из-под халата край его плиссированной черной юбки с золотым кантом.
   -- Спасибо. Это ты от лица Тан Ке Ши сказала? -- скривился Баян.
   -- Нет. Но вернемся к делу. Господин Тан Ке Ши хочет сказать, что все сокровища Эль-Тимура находятся у него как у законного наследника и что он... -- я перевела дыхание, -- он готов передать их всех без остатка вам, господин Баян, с целью поддержать вашу военную кампанию. А также наполнить государственную казну, направив деньги на развитие сельского хозяйства в регионах.
   Все молчали, как будто оглушенные и я продолжила по-быстрому, пока меня не заткнули.
   -- Но у господина Тан Ке Ши есть одно условие. Он передаст вам эти деньги, господин Баян, только если вы подадите Его Величеству прошение о помиловании Тан Ке Ши и снятию с него всех обвинений. Господин Тан Ке Ши смиренно просит прощения у императора, и так как он ни в чем не виновен, кроме своего рождения в семье Эль-Тимура, -- слегка слукавила я, -- то он преклоняет свои колени в надежде стать нижайшим из слуг Великого Хана и, возможно, надеется занять должность в комитете по развитию страны в ближайшем будущем. Это еще неясно. В противном случае, если вы не согласны с этим предложением, господин Баян, господин Тан Ке Ши оставляет за собой право оставить все деньги себе и навсегда покинуть Великую Юань. С этим богатством он вполне сможет начать новую жизнь в другом месте. Может, в Золотой Орде.
   Я замолчала, чувствуя, как сердце бьется о ребра. Ну понеслась! Что скажут.
   Баян очнулся от всеобъемлющего афига первый. Хоть и выглядел так, будто его сейчас чем-то тяжелым по голове долбанули, он все равно улыбнулся. Потом сорвался с места и подошел ближе ко мне.
   -- Ааа, -- он почти смеялся, сощурив свои глаза в щелочки, всматриваясь в мое лицо, -- давно это придумала? Ну что за девчонка... Я до этого твердо стоял на ногах. А теперь почва уплывает под ногами, Святые Небеса! Тал Тал, что молчишь, скажи что-нибудь уже?
   Я видела, что Баян не может сам принять решение. Военная кампания была его заветной мечтой. И получить деньги для него было как сорвать джек пот. Но дело было рискованным. У него накопилось слишком много разногласий с Тан Ке Ши.
   -- Ох-хо-хо, -- Баян провел ладонью по лицу, -- ну ты и учудила, малышка. Если бы это кто-то другой мне сказал, я б его прибил на месте. Тал Тал, какие у нас мысли на этот счет?
   Баян, наконец, перестал беспокойно шататься вокруг меня и обернулся на Тал Тала. Я с большой опаской взглянула в ту сторону. Мне не хотелось, чтобы это встало стеной между нами. Он ведь может решить, что я на стороне Тан Ке Ши, и все это время помогала только ему. Но я уже вступила на этот скользкий путь. И сожгла все мосты. Есть только один шанс на миллион, что Тал Тал оценит мою задумку и поймет, что я пытаюсь действовать в общих интересах. Эти деньги ведь нужны нам всем. Ну, кроме Тан Ке Ши. В случае удачи он останется ни с чем, зато при должности. Восстановит свой статус и больше не будет преступником.
   Я с надеждой посмотрела на Тал Тала, может, он поймет, что сегодня я добрый Санта. По его лицу было видно, что он только что выпал из ступора, который охватил его как и всех присутствующих после моего адвокатского выступления.
   По его губам вдруг пробежала загадочная улыбка. Он посмотрел на нас с Баяном.
   -- Это план...довольно невероятен. Может, слегка попахивает бредом. Лично мне нечего возразить, господин Баян, -- ответил Тал Тал, -- она перехитрила нас, не так ли. Я обязан принять поражение с честью. И если подумать, то это единственно правильное решение. Мне кажется, мы должны согласиться. Хотя есть много аспектов против.
   Баян поперхнулся слюной и, открыв рот, посмотрел на меня, а потом опять на него. Я была удивлена не менее поведением Тал Тала. Мне казалось, он будет долго возражать.
   -- Он совсем голову потерял, -- прошептал Баян мне и вздернул брови, -- и какие это аспекты против?
   -- Начнем с того, как это воспримется императором. И Гвиби. Они будут не в восторге от этой идеи.
   -- Только Гвиби, -- возразила я.
   -- Хорошо, но она имеет большое влияние на императора.
   -- И не только на него, -- буркнула я.
   -- Ну, а что скажет господин Тан Ке Ши? -- Тал Тал кивком головы указал мне за спину.
   Я сконфуженно обернулась, ну что, садюга, не подведи, для тебя стараюсь. Мы все посмотрели на него. Он выглядел взбешенным. Его губы кривились.
   -- Мату, -- с напряжением выговорил он, -- разве это возможно? И кому это вообще надо? Ты меня даже не спросила. А если бы удосужилась поинтересоваться моим мнением, то я бы лучше выполнил твой план Б и отдал все деньги тебе, и мы бы уехали в мореплавание как и планировали.
   -- Ого, какие у вас планы! -- выдал Баян.
   Я покраснела. Боясь посмотреть на Тал Тал. Чертов Тан Ке Ши. Специально это сказал.
   -- Ээ, план Б, это очень на крайний случай, -- оправдалась я, -- Тан Ке Ши, зачем тебе мореплавание. Ах-ха-ха, А если серьезно, я предлагаю тебе начать новую жизнь, как сам понимаешь.
   Вот чего я не ожидала так это такого сопротивления имено от него. Я совсем забыла о его чувствах, думая только, что Баян и особенно Тал Тал будут против. Но не он.
   -- Тан Ке Ши, -- вмешался Баян, -- ты бы подумал. Она дело говорит. В конце концов, эти деньги пойдут на благо империи, а ты очистишь свое позорное имя.
   -- Не лезьте ко мне со своими советами! -- сорвался он и всплеснул руками.
   -- Но послушай, -- я подошла ближе и заглянула в его как у загнанного в ловушку зайца глаза, -- Тан Ке Ши, я хочу, чтобы ты смог вернуть себе свою жизнь и даже начал все заново, разве ты не понимаешь?
   -- Нет! -- отчаянно ответил он, -- разве это возможно? Кому я теперь нужен при дворе?
   -- Мне! И не только, ты очень ценный кадр, Тан Ке Ши, прошу верь мне. Ты же говорил, что будешь верить.
   Я понимала, что наш проникновенный разговор не добавляет мне популярности в глазах Тал Тала. Но сейчас было важно во чтобы то ни стало убедить Тан Ке Ши. Я для него старалась и не хотела, чтобы мой золотой план пошел прахом! Я столько сил на это положила.
   -- Ничего не получится. И мне это не нужно, -- упрямо повторил Тан Ке Ши, -- я не смогу вернуться после всего, что произошло.
   -- Еще как сможешь.
   -- У меня еще осталась честь, чтобы не находится рядом с убийцами моей семьи.
   -- Тан Ке Ши, ты должен, -- мягко сказала я, -- тебе придется. Потому что твое место здесь. В этой стране.
   Мне бы хотелось добавить, что и рядом со мной, потому что мы связаны. Я считала его своим другом и даже больше, я собиралась опекать его как брата. И еще я хочу повернуть ход истории.
   Думаю Тан Ке Ши и так понял моих несказанных слов. В его лице сквозило отчаянье.
   -- Дай ему время подумать, -- шепнул мне Баян.
   Тан Ке Ши отвернулся, кусая пальцы. Я ждала. Наконец он обернулся.
   -- Я притворюсь, -- сказал он с горечью, -- что у меня был выбор и я его сделал, -- он усмехнулся своей кривой улыбкой, -- дорогая, я ведь делаю это ради тебя. Сомневаюсь, что ты можешь изменить положение вещей и изменить всеобщее презрение ко мне теперь. Но я согласен.
   Я с облегчением вздохнула и развернулась к остальным.
   -- Ну что скажите? -- спросила я.
   -- Она тебе не дорогая, -- сообщил Тал Тал из своего угла.
   -- Ты б лучше что-то умное сказал. Господин Тал Тал, -- закатил глаза Баян.
   -- Вы и без меня неплохо справились, -- парировал он, -- теперь ваш выход, господин Баян. Нужно сообщить эту радостную новость императору.
   -- Ну уж нет, -- ответил Баян, -- ты, подлец, пойдешь со мной и поможешь придумать убедительную речь. Мне очень нужны эти деньги.
   -- Я вам помогу, -- вставила я, -- я могу рассказать императору наш план по развитию империи, и он согласится, он ведь хочет править процветающей империей. Кроме того у меня есть козырь специально для Его Величества. Очень скоро, как только фальшивки всплывут, мы поставим к стенке Ван Ю и сместим его с трона за подделку государственной печати на купюрах. Императору это понравится.
   -- Запомни эту мысль, -- сказал Баян, -- так и скажешь императору.
  
  
  
   Неожиданный романтик
  
   Дворец Тал Тала. Ночь.
   Сразу после разговора с императором, где нам удалось совместными усилиями убедить Тогона выполнить наш план, и даже более того, весьма воодушевить его, мы разошлись по домам, чтобы завтра явиться на собрание всех министров, где император все и объявит.
   Мы зашли в дом, и Тал Тал, не сказав мне не слова, вдруг развернулся и направился в свои покои, оставив меня в гостиной одну. Я растерянно смотрела ему вслед. Да. Мы устали и многое пережили. И ясно, что надо было поскорее лечь спать, чтобы завтра явиться на совет министров. Но не так же сразу. Я была поражена, что Тал Тал не пожелал мне даже спокойной ночи. Да и вообще я думала, мы поговорим, обсудим по нашей традиции дальнейшие планы, объяснимся насчет моего поступка. В конце концов, после того, что у нас было, и мы стали мужем и женой по-настоящему, я думала что-то изменится, и теперь я не буду чувствовать себя чужой в этом дворце.
   Может, я накручиваю. Я глубоко вздохнула и направилась на свою половину. Но даже не дошла до комнаты, меня грызли сомнения. Может быть, он просто придет позже как тогда? Он хочет привести себя в порядок и все такое. А потом придет.
   Я зашла в полутемные комнаты и опустошенная села на постель. Через время зашла служанка. Это была не просто незнакомая мне девушка, а моя подруга Бабуша, которую я специально привела в дом, чтобы она под видом прислуги, помогала мне.
   Бабуша принесла мне еду, одежду, и сообщила, что нагрела воду для купания. Я машинально проделала все процедуры и облачилась в персикового цвета шелковое ночное платье.
   Но часики как говорится тикали, а Тал Тал так и не приходил. Возможно, он уснул. Я взглянула на свое отражение в зеркале, пока Бабуша расчесывала мои волосы. И кого я пытаюсь обмануть. Он злится на меня из-за всего этого. Может, даже возненавидел.
   Я вскочила. Гребень, украшенный кораллами, выпал из рук девушки.
   -- Госпожа Мату! Что произошло, я зацепила волосы.
   -- Нет, вовсе нет. Мне надо пойти к господину Тал Талу.
   -- Прямо сейчас, -- ахнула она, -- вы что?
   Я никак не могла заставить Бабушу обращаться ко мне на ты, что меня немного коробило.
   -- Да, прямо сейчас, -- я взволнованно сжала кулаки.
   -- Вы не можете сами пойти к нему, госпожа, -- осторожно сказала она, -- муж сам приходит к жене, но не наоборот.
   Бабуша смущенно и чуть осуждающе кашлянула.
   -- Ну что ж, я нарушу эту традицию.
   -- Госпожа Мату, умоляю, не стоит, это, это недопустимо. Господин может разозлиться и накажет вас или я не знаю, это просто невозможно!
   -- Не говори мне о невозможном, -- устало ответила я, -- для меня теперь нет такого слова. Так что я иду к господину сама!
   Я покинула шокированную Бабушу и упрямо направилась через весь дом в покои Тал Тала. Мой халат развевался как парус на ветру, а волосы взволнованно подпрыгивали. Было темно. Уже совсем ночь. Наверно, час чоу. А я стою перед его дверьми, и зачем это. Просто хочу поговорить, мы же с ним выше этих условностей, напомнила я себе. Мы не просто там какие-то обычные супруги. Мы же друзья, напарники, любовники...ой, о чем это я.
   Стучать или так зайти? Все же лучше постучать. А если он спит? Тем лучше, я просто узнаю, что он заснул от усталости и перестану беспокоиться, что он в смертельной обиде на меня.
   Я постучала, и этот стук почему-то болью отозвался в костяшках пальцев. Ответа не последовало. Значит, спит. Бедняжка. Умаялся.
   Для надежности я стукнула еще раз, всего один раз и достаточно неуверенно.
   -- Входи, -- раздался голос Тал Тала.
   А, нет. Не спит. А зачем я пришла? Боже. Какой позор. Он еще решит...
   Фуух. Приняв вид повеселее, я вошла. И оказалась сразу же в полутемном кабинете, он был выполнен в коричнево-зеленых тонах. Всюду книжные полки, карты на стенах и изысканные иллюстрации. За столом сидел Тал Тал, облаченный в черно-серебристый вечерний халат.
   Он совершенно не обратил на меня внимания, продолжая сосредоточенно что-то писать.
   -- Вы еще не спите? Я так и знала, -- сообщила я, привлекая внимание.
   -- Угу, -- буркнул он.
   Для начала я рассмотрела кабинет, а потом так как Тал Тал не заговорил и даже не смотрел на меня, я спросила.
   -- А что вы пишите?
   -- Когда у тебя день рожденье? -- ответил он вопросом на вопрос.
   -- Брр, восьмого августа, а почему вы спрашиваете?
   Тал Тал внес какие-то пометки в свою писанину, опустив голову. Да что с ним такое. Видать, точно что-то произошло. Дуется из-за того, что я сделала Тан Ке Ши вновь дворянином так сказать.
   -- А год? -- отрывисто спросил он.
   -- Аа... -- я всерьез задумалась.
   И что тут ответишь? Если скажу, что тысяча девятьсот такой-то, то боюсь, он не оценит моей шутки. А что сказать-то? Может отнять от 1340 двадцать пять лет? И сколько это будет? Боже, в математике я полный ноль, особенно когда волнуюсь.
   -- А вам это для чего? -- спросила я.
   -- Я составляю гороскоп совместимости.
   -- Что?
   Ну конечно, это же Китай, и тут очень популярны астрология, на уровне официальной науки.
   -- Ну и как там? -- я проглотила то, что хотела сказать.
   Мне хотелось игриво спросить, совместимы мы или нет, но я не смогла, потому что чувствовала, что что-то не так.
   -- Когда люди женятся, -- пояснил Тал Тал, не смотря на меня, а только на свои бумаги, -- то для них составляются гороскопы, чтобы проверить их совместимость. И если они не совместимы, то брак не заключается.
   -- Аа, -- мое горло пересохло, и я начала глазами искать графин с водой, -- и что там выходит? Мы несовместимы?
   -- Как я могу это определить, если ты не сказала мне дату своего рождения.
   Черт! Если сказать выдуманную дату, то еще гороскоп не получится! И он там насчитает, что мы несовместимы. Но и настоящую никак не скажешь.
   -- Я должна вам сказать, что я, кажется, вас обманула, вы ведь точно не знаете сколько мне лет.
   Тал Тал промолчал.
   -- Так вы уже давно поняли, что я не мальчик пятнадцати лет. Я даже боюсь, что вы будете немного разочарованы. Я уже великовозрастная невеста.
   Тал Тал не выдержал и поднял на меня взгляд, изогнув одну бровь.
   -- Мне двадцать пять, сами посчитайте теперь, -- протараторила я, теперь пусть составляет гороскоп, а я вроде как и не соврала.
   Тал Тал какое-то время смотрел на меня, будто прикидывая мой возраст. На его лице что-то промелькнуло. И я надеялась, что он пошутит что-то вроде: "Неплохо сохранилась!" или "И ты умудрилась сохранить целомудрие до такого возраста?", ну или на крайняк "Ты старая дева, фу, такой быть!".
   Но Тал Тал демонстративно вернулся к своему занятию.
   Ну уж нет. Я не могу допустить. Чтобы он составлял для меня неверный гороскоп. Да и вообще долго он будет обижаться. Сейчас все разрулю! Я стремительно подошла к его столу, встав сбоку, выхватила у него из рук кисточку, наложила свою пятерню прямо на листок с его надписями и обвела контуром свои растопыренные пальцы.
   Тал Тал застыл, обозревая это кощунство, а потом скрипнул зубами и резко встал. В голове мелькнула запоздалая мысль, что мое поведение было неуместным. И я оказалась зажата между ним и столом.
   -- Ой, -- сглотнула я, -- извините, было глупо да, подумала, вдруг вы еще и хиромант, и вам пригодится ладонь.
   Тал Тал смотрел на меня злым с примесью горечи взглядом. Так что мне захотелось отодвинуться, но куда ж, если, я извиняюсь, в задницу мне впился стол. Меня так накрыло, что я лишь бы избежать его злого взгляда подпрыгнула и села на столешницу. Что позволило мне даже стать чуть выше.
   Но правда через секунду я поняла, это был плохой выход из ситуации. Пути-то назад теперь точно не было. А Тал Тал не отошел. Он яростно выдохнул и заговорил, словно не замечая, что вдавливает меня в стол:
   -- Да, это было невероятно глупо!
   -- Что? Рука? -- спросила я.
   -- Тан Ке Ши.
   -- Тан Ке Ши?
   -- Неужели ты и вправду безгранично доверяешь ему?
   -- Ну...да. Наверное, да. Я не доверяю ему, я контролирую его. Дайте я отойду. Мне дышать нечем.
   -- Ты НЕ контролируешь его, -- Тал Тал вдруг стукнул ладонью по столешнице слева от моего бедра, -- как можно быть настолько самонадеянной?
   -- Что? -- задохнулась я от возмущения, -- да как вы можете так говорить после того, как согласились на всю эту авантюру, так спокойно сообщили Баяну, что не против, и даже уговорили императора?
   -- Потому что, -- не менее злостно процедил сквозь зубы Тал Тал, -- что ты обставила все так, что я уже не мог повлиять на события, не так ли? Когда Баян услышал твое предложение, то он уже не хотел отказаться, я бы мог просто предложить убить Тан Ке Ши на месте, а потом выпытать у тебя, где сокровища. Именно выпытать, так бы просто ты не сдалась. Этого ты от меня хотела? Поставить в такое положение, чтобы я поступил как последний подлец? И как сказал Тан Ке Ши, это я притворился, что у меня был выбор, но его не было.
   -- Все не так, -- растерянно ответила я, чувствуя дрожь в руках.
   -- Вот именно, что ты не продумала последствия этого поступка, -- он покачал головой, -- Тан Ке Ши не изменился, в его душе кипит ненависть. И он с легкостью согласился на возвращение, и даже затихнет на время, он как тигр будет ждать возможности перегрызть глотку своим врагам. Мне, господину Баяну, Гвиби Ки, но не тебе. Тебя он на потеху себе оставит в живых.
   -- На потеху? -- выдохнула я.
   -- Да, на потеху.
   -- Тан Ке Ши не такой, вы его не знаете. И ему просто нужен контроль. Он привык, чтобы кто-то управлял им. Трудно объяснить.
   -- Так попытайся. Хочу узнать природу твоих странных чувств к нему.
   -- Я ведь говорила вам уже.
   -- Я не забыл, -- Тал Тал отвел взгляд, будто вспоминая, -- ты говорила о нем как о больном ребенке, которому просто нужна любовь, забота. И я не настолько глуп, чтобы не понять, что у тебя доброе сердце, и что ты испытываешь к нему жалость, что ты хочешь выместить на нем что-то, что мучает тебя так сильно. Ты хочешь спасти его, раз не смогла спасти кого-то. И я знаю кого.
   -- Вы знать не можете.
   -- Себя.
   -- Нет, -- буркнула я, -- Тан Ке Ши мне вроде сыночка, он мой проект А, ясно? Хочу, чтобы он жил счастливо.
   -- Но ты видишь хоть края этой любви? Ты не понимаешь его натуры до конца, потому что плохо разбираешься в людях, оценивая их только по себе.
   -Ха! -- я возмущенно выдохнула, вперив в Тал Тала злой взгляд.
   -- А вы... -- я не успела договорить, потому что Тал Тал вдруг стремительно наклонился, одной рукой он подхватил меня за талию, а другую положил на лицо и приник с поцелуем. Его губы довольно яростно поцеловали меня. Я чуть не упала назад прямо на стол, если бы его крепкая рука не поддерживала меня.
   -- Ну вот что, отпустите меня, -- пробормотала я, уперев руки ему в грудь, собираясь оттолкнуть, но он не поддался.
   -- Нет, -- ответил он.
   Он прерывисто вздохнул, выждав какое-то время. А потом чуть ослабил захват и вновь поцеловал только уже не так настойчиво. Из-за этого на меня нахлынуло чувство беспомощности, я поняла, что сдаюсь его объятиям. Тепло разлилось по всему телу, выбивая чувство притяжения к земле, и я полностью лишилась своей воли.
   Мои кулаки разжались на его вздымающейся груди.
   -- Ах, да, -- пробормотал он, коснувшись губами шеи, -- прости.
   -- Ну что вы, -- я не могла говорить больше, чтобы не выдать полной потери самообладания.
   Тал Тал наклонил меня, запрокинув мою голову, и прижал ее к своему плечу. Его губы были все трепетнее, и я почувствовала, как лицо Тан Ке Ши, императора, Баяна и всех действующих лиц нашего горячего спора, расплылись перед глазами, стали вдруг не важны.
   Тал Тал так стремительно навис надо мной, что я не заметил, что легла на стол.
   -- Ой, нет, стоп, -- я удержала Тал Тала от очередного поцелуя, чувствуя его горячие руки где-то в области талии.
   Он тяжело дышал, смотря на меня. А его глаза потемнели.
    -- Только не на столе, -- смущаясь, пояснила я.
   Он с минуту непонимающе смотрел на меня. А потом кивнул.
   -- Да. Да. Хорошо, -- ответил он и поднялся.
   А потом взял на руки и понес меня куда-то. Мы вышли в другие двери и оказались в спальне. Она почти тонула в темноте. Но сразу было заметно, что тут очень красиво. Одна стена выходила на балкон, тонущий в зелени вьющихся растений. Другие стены украшали гобелены со сценами из мифов о монгольских воителях. А центром композиции была огромная кровать из темного дерева с развевающимся белым балдахином.
   -- Ого! -- воскликнула я, -- я думала вы живете в спартанских условиях. А у вас такая огромная кровать. Она просто огромная! Да вы оказывается гедонист.
   Тал Тал улыбнулся не без гордости.
   -- Да немного.
   Он подошел к постели и положил меня на простыни. Его тело накрыло меня, источая стремительно нарастающую страсть, заставившую меня захотеть теснее прижаться к нему, как к единственному спасению. В этом хмельном, качающимся и непостоянном мире его руки, его поцелуи были тем самым маяком, который ведет к твердой земле. По нашим телам одновременно пробежал ток, будя во мне все новые ощущения, которых я раньше не знала и не испытывала и даже не думала, что способна узнать о них. И я отдалась в его власть, чтобы вихрь чувств унес нас на край мира.
   Свечи давно погасли, когда обессиленно мы расцепили объятия. Я ждала, когда головокружение уляжется. Мне вдруг захотелось ответить откровенностью на откровенность. Мне казалось, Тал Тал открыл мне себя и новый мир. И потому я тоже должна рассказать ему истину. Но как?
   Моя ладонь скользнула по простыне, найдя его руку. Тал Тал сжал мои пальцы. Из открытого окна донесся глухой звон набата. А значит, утро уже близко.
   -- Тал Тал, -- едва слышно произнесла я, не зная слышит ли он меня, -- мне трудно говорить, но и молчать не могу. Ты мне важен, очень-очень.
   Кровать возле меня чуть прогнулась, Тал Тал повернулся на бок и обнял меня, прошептав мне в самое ухо.
   -- Я знаю, я буду рядом, если ты этого хочешь.
   -- Да.
   Наступил час мао. И до пробуждения осталось так мало времени.
   Дайду. Дворец Императора. Утро.
   В тронном зале собрались все министры, наместники, знатные военачальники, князья и чиновники. Я хоть и заняла свой пост -- воспитательницы принца Махи, все же не попала в число приглашенных. Женщинам на таком собрании быть не позволялось, потому я притаилась за колоннами, чтобы понаблюдать за триумфом нашей коалиции.
   Тогон восседал на золотом троне, сливающемся с его сияющей одеждой. Баян, разодетый в фиолетовое и черное, торжественно стоял у подножия трона, что являлось наиболее близким местом к императору.
   Тал Тал же как и все прочие занял место внизу в самом зале, где чиновники выстроились в два ряда. Люди были взволнованы, не зная, зачем это собрание и что задумал Тогон. Многие полагали, что будет объявлен курс новой политики и что это связано с Баяном. В принципе, они не ошибались.
   Колта, стоя у трона, поднял золотую табличку вверх в знак того, что император хочет говорить.
   Тогон обвел глазами всех, даже будто заметив меня за колонами, а потом, напитавшись силы от уверенного вида Баяна, сказал:
   -- Я император, Тогон-Тэмур, Великий Хан, потомок Хубилая, объявляю о начале военной кампании, чтобы вернуть великую славу наших предков я намерен использовать мечи и кавалерию. Канцлер Баян, зачитай указ!
   По залу пронесся гул голосов. Только Тал Тал, знавший уже все, сохранил ледяной вид. Баян развернул свиток и громогласно зачитал:
   -- Повелеваю наместникам каждой провинции предоставить по двадцать тысяч пеших воинов и по десять тысяч всадников, а также серу, селитру, необходимые для военных нужд и провизию, -- Баян повернулся к Ван Ю, застывшему в своем синем одеянии неподалеку, -- Коре предоставит тысячу пехотинцев и всадников. Слушайте и повинуйтесь!
   -- После похода вся слава и добыча достанется народу, -- высокомерно бросил Тогон, -- Канцлер возглавит наступление. Его приказ это мой приказ. И я доверяю ему право пользоваться моей печатью. А также дарую ему одному право входить ко мне в покои без предварительного доклада в любое время дня и ночи.
   Наместники пришли в еще большее удивление. Я радостно потирала руки. Этот ход предложила именно я.
   -- А также, -- не унимался Тогон, наблюдая за произведенным эффектом, -- своей высочайшей волей я хочу назначить господина Тал Тала, нашего верного помощника, на должность историографа, руководителя официального Юаньского корпуса хроник правления династий Ляо, Цзинь и Сун, и в отсутствии канцлера Баяна, господин Тал Тал назначается исполняющим обязанности канцлера и моим первым помощником.
   Завистливые взгляды присутствующих прожигали теперь не только Баяна, но и моего муженька. Я хихикнула, ожидая еще одной новости от императора. Тогон улыбнулся.
   -- А также я учреждаю министерский комитет, который будет заниматься развитием страны, в ближайшие пять лет. Его состав будет объявлен позже, а возглавлять его будет прощенный нашей милостью господин Тан Ке Ши, пожертвовавший государственной казне все свое состояние. За этот бескорыстный жест я прощаю его и наделяю званием верного слуги императорской короны. Господин Тан Ке Ши является дядей моему сыну принцу Махе и... и я хочу, чтобы он вошел в его свиту.
   Из-за спин присутствующих появился Тан Ке Ши и упал на колени перед троном. Его появление и объявление о помиловании вызвало настоящую бурю эмоций. Так что последующее заявление императора об отстранении Ван Ю от власти и его аресте потонуло в шуме бушующей толпы.
   Мне стало плохо видно, что происходит, так что я даже рискнула высунуться из-за колонны, дабы узрить, как гвардейцы кардинала, то есть, Баяна вяжут Ван Ю под белы рученьки. Но вдруг острая боль сковала мое запястье, я вскрикнула. Кто-то схватил меня за руку и оттащил назад, в темноту дворца.
   Я попыталась вырвать руку. Передо мной стояла Гвиби Ки и именно она впилась ногтями в мое запястье. Ее окружали верные слуги.
   -- Ты, выскочка, -- прошипела она, дрожа от ярости, -- поплатишься за все это.
   Я еще раз попыталась вывернуть руку, но Сон Нян не отпустила, на ногтях она носила золоченные острые колпачки, как тогда было модно, и от этого она с легкостью пронзила мне тонкую кожу.
   -- При чем тут я, Ваше Высочество? -- спросила я.
   Мы с Сон Нян стояли друг напротив друга, словно играя в гляделки. Оказалось, что она выше меня, сантиметров наверно на десять, плюс ее пышный наряд и золотая корона придавали ей росту. Я также оделась подобающе: в малиновое платье с вышитыми на нем лотосами и обвешалась дорогими украшениями. Все-таки я жена ИО канцлера теперь, а также можно сказать племянница Баяна и должна достойно представлять наш клан. Поэтому я вовсе не собиралась пасовать, несмотря на высокое положение Гвиби. Мы наконец столкнулись напрямую, так почему бы и не поговорить. Вокруг да около я ходить не буду.
   -- Ваше Высочество, может, уже хватит мести, -- с места в карьер начала я, -- И вы задумаетесь о том, какой должна быть настоящая императрица, на звание которой вы претендуете. А то вы не видите дальше своей разбитой души, когда вы уже забудете об этой бесполезной мести?
   -- Никогда, -- тут же ответила она, -- Тан Ке Ши убил мою мать...
   -- А вы убили его отца, сестру, а он вашего отца, а вы его брата. Это никогда не закончится. И кто-то просто должен остановиться.
   -- Но этот кто-то не я, -- устремив взгляд в пустоту, сказала Сон Нян, -- я не остановлюсь никогда.
   Ее лицо как лицо мраморной статуи, навсегда прекрасно, но и навсегда запечатлено в одной эмоции. Мне стало не по себе от мысли, что эта женщина, возможно, не в себе. Она как будто затерялась во времени. Значение для нее играли только надуманные истины, относящиеся к ее ограниченному миру.
   -- Ваше Высочество, я уважаю ваше право на минутку посттравматического шока, но что было, то прошло. Затерялось во времени. С момента смерти вашей матери и других близких, вы и сами рискнули обернуться в кровожадное чудовище.
   -Да как ты смеешь, стерва! -- Сон Нян с размаху влепила мне пощечину.
   Мои губы скривились. Я тоже разозлилась. Но я выразила это лишь выражением крайнего презрения на лице.
   Сон Нян заметила это, она сделала шаг ко мне, так что я вблизи увидела ее накрашенные алой как кровь помадой губы.
   -- Ты еще у меня кровавыми слезами заплачешь за все, что разрушила. Я уничтожу все, что тебе дорого и всех, кого ты любишь. И ты будешь на коленях просить моей милости, но не получишь ее. И тогда тебе станет так невыносимо, что сама захочешь умереть. Вот увидишь.
  
  
  
   Прочь маски
  
   Дайду. Дворец Императора.
   Я думала о том, стоит ли мне встревожиться из-за слов Сон Нян. Но хоть убей не находила для этого повода. Баян, хорошо вооружив армию, отправился в наступательный поход на южные границы Юань, где остались еще непокоренные монголами земли. Тал Тал занял должность вице-канцлера, а я и Тан Ке Ши составили компанию принцу Махе, что было весьма кстати после всех тех потерь, что настигли бедного ребенка.
   В первую очередь нам необходимо было заняться внутренней политикой. Для этого Тогон и подписал указ о создании специального комитета. В одно утро как раз и прошло первое собрание. Тал Тал распорядился устроить заседание в белой беседке в саду. В наш комитет входил сам Тал Тал, я, Тан Ке Ши и Тогон, ну и соответственно Баян, которого тут сейчас не было.
   Как только все расселись по местам, то я вышла, как говорится, к доске и собиралась зачитать доклад о новом способе посадке тутовых плантаций. Но вдруг я увидела, как к нашей беседке приближается фигура Гвиби Ки, облаченная в жемчужный халат и негодование.
   Высокомерно задрав голову, она полоснула по мне взглядом и прошла внутрь, встав напротив императора. Тогон находился в благостном расположении духа.
   -- Гвиби, рад тебя видеть, но почему ты здесь, что-то произошло? Я сейчас занят государственными делами, ирригация, плантация, акация, трансформация... -- император потряс свитками, которыми мы его нагрузили.
   -- Ваше Величество, -- ответила Сон Нян, -- как же вы заняты государственными делами, если перед вами стоит госпожа Мату, должно быть, она собирается показать вам какой-то танец, если это уместно.
   И она бросила взгляд на Тал Тала.
   -- Танец? -- усмехнулся Тогон.
   Я собиралась ответить, но увидела предупреждающий жест рукой от Тал Тала, и вовремя захлопнула варежку. Было бы верхом неприличия сейчас влезть в разговор королевских особ. И несмотря на наш тесный кружок, мы все же соблюдали весь официоз, о котором я успела позабыть, вылетя из дворца.
   -- Я не знаю точно, какими талантами славится супруга господина Тал Тала, -- уклончиво ответила Гвиби.
   Тогон рассмеялся.
   -- Нет, ты не поняла. Нян Ын, мы здесь действительно не развлекаемся, госпожа Мату весьма образованна в схемах надсадки и прорастений, -- почесав висок, сообщил он, -- она составила план, по которому наш народ сможет преодолеть неурожай последних лет, так ведь. Господин Тал Тал?
   Тал Тал кивнул. Я улыбнулась, наблюдая за тяжелым взглядом Сон Нян.
   -- Ну так если все эти люди, -- она неопределенно махнула рукой в сторону Тан Ке Ши, напряженно вцепившегося в перила, -- хотят блага нашей стране, то отчего вы так обидели меня, Ваше Величество, и не позвали меня в этот комитет? Я днями и ночами бьюсь над нуждами простого народа. А меня так легко отстранили, я хочу входить в комитет, я вообще-то Гвиби или где? Раз вы уже принимаете сюда... -- я думала, что она ляпнет "кого попало", но она сдержалась, -- всех у кого есть право выдвигать идеи.
   -- Ну разумеется! Ну разумеется, -- облегченно вздохнул Тогон, не собираясь ссориться с любимой женой, -- ты можешь присутствовать.
   -- Для нас это честь, -- брякнул Тал Тал, я сжала губы, но потом расплылась в фальшивой улыбке.
   Черт! Только ее тут и не хватало. Гвиби заняла место возле императора, а я сжимая веер в потных ладошах, который использовала вместо указки, почувствовала себя так, словно защищаю диплом. Помню, меня чуть не стошнило. Я не любитель публичных выступлений, поэтому корявым языком я принялась объяснять, чего собственно хочу.
   В процессе Тал Тал иногда задавал мне подбадривающие вопросы, Тан Ке Ши зеленел в углу, а Тогон смотрел на меня такими радостными глазами, будто я ему описываю как пополнить казну без проблем.
    -- Ваше Величество, -- сказала я, закончив рассказ, -- если вас все устраивает, могу я поднести вам на подпись этот документ?
   -Да, подойди, -- ответил Тогон, заискивающе поглядывая на Соньку. Но она никак не разделяла его энтузиазма, попивая чаек.
   Я подошла, встав сбоку, император поднял голову, и мы встретились взглядами, хотя это и было запрещено этикетом. Но раньше мы, конечно, так поступали. Я едва собралась отвести глаза, как заметила, что лицо Тогона словно застыло, улыбка никак не могла сползти с его губ, а глаза остекленели. Он подался вперед, медленно заваливаясь на бок, прямо на меня. Руками он скользнул по моему платью, чуть не стянув пояс с талии, прокатился дальше и всей своей тяжестью упал со стула, повалив и меня.
   Раздались испуганные крики слуг. Я оказалась прямо под Его Величеством, он тяжело хрипел мне в грудь. Надо мной сразу же возникло лицо Колты, он приподнял императора за плечи. Лицо Тогона было белее мела, а губы посинели.
   -- Мату, Мату, Колта, -- прошептал он, вцепившись пальцами в мой ворот, -- помоги мне, помоги...
   Из-за сопротивления Тогона Колта никак не мог его оторвать от меня.
   -- Лекаря! Придворного лекаря срочно! -- закричал Колта, покраснев как помидор, пытаясь оттянуть Тогона от меня.
   Тал Тал тут же выбежал из беседки. А Сон Нян застыла где-то напротив нас.
   -- Колта, помоги им встать, -- строго велела она.
   Евнух кивнул и сделал мне как всегда знак глазами, будто все вернулось на старые места, и я снова его подчиненный, а не придворная дама. Но Тогон с неожиданной силой рванулся, Колта полетел вниз и мы уже втроем валялись на полу. Тогон схватил меня за горло, так что я чуть не задохнулась. Из-за моего кашля никто и не расслышал, как император прохрипел мне на ухо:
   -- Мату, мне снятся страшные сны, Нян Ын хочет убить меня, это мучит меня, мучит, помоги мне...
   -- Ваше Величество! -- Колта вырвался из-под императора и с трудом расцепил пальцы императора на моем вороте.
   Тогон закатил глаза и судорожно дернулся. В этот момент подбежал лекарь и целый штат слуг. Они перевернули императора на спину, а ко мне подошел Тал Тал и помог встать. Он тревожно спросил:
   -- Что произошло?
   -- Я не знаю, не знаю, -- ответила я, находясь все еще под впечатлением от произошедшего.
   Глазами я поискала Колту, он отряхивал свое одеяние и не смотрел на меня. Я потрогала руками шею.
   -- Что с тобой? -- Тал Тал проследил за моим движением.
   -- Он сказал мне... -- глухо сказала я.
   -- У Его Величества очередной приступ! -- объявил лекарь.
   -- Возьмите его и несите в мой дворец, ему нужен покой, -- велела Сон Нян.
   Ее евнухи подошли, чтобы подхватить носилки, на которых уложили бездыханного Тогона.
   -- Стойте! -- вперед вышел Колта, поклонившись Гвиби, сложив руки в рукава как в муфту, -- Император отправится в свой дворец.
   -- Мой дворец ближе! -- хмыкнула Сон Нян, посмотрев на Колту как на насекомое.
   -- Это невозможно, и не по правилам, император должен отправиться в свой дворец, -- настойчиво возразил евнух.
   -- Прочь с дороги! -- выкрикнула Сон Нян, взмахнув рукавом.
   Колта сдвинулся с места, чтобы перегородить собой выход из беседки. Он низко наклонил голову, и я видела, что его лицо приобрело уже бордовый цвет.
   -- Я не позволю забрать императора, -- произнес он.
   Евнух Пак из людей Гвиби извлек меч из ножен, но Сон Нян отрицательно махнула головой. Подойдя ближе к Колте, она влепила ему звонкую пощечину.
   -- Да как ты смеешь не исполнять приказы Гвиби, и задерживать нас, хочешь, чтобы император умер, прочь с дороги!
   Подоспевший евнух Пак толкнул Колту вниз со ступенек, так что он кубарем скатился вниз. Я не знала, что делать, да и Тал Тал крепко сжимал мою руку, не давая двигаться. Никто из нас не мог противиться воли Сон Нян сейчас. Здесь не было даже Баяна.
   Баян! Ну конечно, вот кто нам нужен. Как только Гвиби вышла вместе с носилками, я вырвалась из рук Тал Тала и кинулась к Колте, я наклонилась, чтобы поднять его. Мгновенье, и по лицу евнуха промелькнула ничем неприкрытая ненависть, а затем исчезла.
   -- Ты в порядке? -- спросила я, -- кажется, ты поранился, кровь идет с виска.
   Колта поспешно поднялся, незаметно оттолкнув мои руки. Я взглянула наверх, где в беседке все еще стояли Тал Тал и Тан Ке Ши. Что за глупости, не будет же Тал Тал злиться на меня из-за того, что я трогала Колту, тем более тут никто не видит, как я веду себя неподобающе. Этот евнух слишком помешан на правилах.
   -- Нужно послать сообщение Баяну, -- сказала я Колте, не решаясь больше касаться его, даже, чтобы вытереть кровь, -- что Гвиби творит произвол и главное что император болен. Ты слышал, что он мне сказал? -- взволнованно спросила я шепотом.
   Колта неопределенно пожал плечами, развернулся, пошатнувшись, и пошел прочь. Тал Тал громко откашлялся. Я забежала по ступенькам наверх и повторила уже для всех:
   -- Нужно немедленно послать письмо господину Баяну, император болен, а Гвиби Ки забрала его во дворец, чего он и опасался, он сказал мне так.
   -- Что? -- Тал Тал был несказанно удивлен.
   -- Император сказал тебе что-то? -- наконец подал голос Тан Ке Ши, впервые за сегодняшний день.
   -- Да, когда упал на меня, он сказал, что его мучают кошмары, что Сон Нян хочет убить его. А теперь она забирает его. Чтобы это значило?
   -- Ровным счетом ничего! -- довольно гневно отрезал Тал Тал, -- император, и это не секрет, подвержен алкогольным излияниям, -- он красноречиво указал на чашку из которой пил Тогон, и там был отнюдь не чай, а белое рисовое вино, -- его здоровье давно подорвано его образом жизни и экзальтированными религиозными выходками, он мог сказать, что угодно в бреду. Неужели ты забыла, как он пытался принести тебя в жертву? К тому же разве он не сказал, что это кошмар?
   -- Тал Тал! -- воскликнула я, потом заметила, что Тан Ке Ши наблюдает за нашей семейной ссорой с нарастающим интересом, и добавила уже более спокойно, -- но это же бред, Сон Нян хочет его убить!
   -- Я же говорил, соблюдай приличия.
   -- К черту приличия! -- в сердцах воскликнула я, дрожа от одного воспоминания о словах Тогона, -- он сказал мне это! Сказал! Что она убьет его!
   -- Успокойся, -- Тал Тал подошел и крепко сжал мое предплечье.
   Я попыталась вырваться. Тан Ке Ши по-своему расценил это.
   -- Не трогай ее! -- завопил он и подскочил к нам.
   Тал Тал с такой яростью обернулся на него, что воздух мгновенно раскалился.
   -- Хватит...- произнесла я дрожащим от напряжения голосом, -- нам надо послать письмо Баяну.
   -- Это излишняя мера, Его Величество находится со своей супругой, разве не так? Я не стану беспокоить господина Баяна пока все не прояснится.
   Тал Тал убрал свою руку от меня, развернулся и тоже ушел. Я беспомощно взглянула на Тан Ке Ши, мне хотелось побежать за Тал Талом, чтобы он не обижался, я даже готова была проглотить обиду из-за того, что он защищал Гвиби.
   Тан Ке Ши криво улыбнулся.
   -- Я пойду к принцу Махе, ему потребуется защита в такой момент.
   -- Да, ты прав...- ответила я, чувствуя себя кругом виноватой.
   Мне ничего не оставалось делать, как ждать новостей о состоянии императора. Наступил вечер, и нужно было или оставаться во дворце или уезжать к себе. Я все это время никак не решилась пойти к Тал Талу. Но надо было что-то решать, поэтому я пошла в его покои. Он как всегда сидел за столом и что-то писал.
   -- Господин Тал Тал, -- я настороженно застыла напротив, -- вы собираетесь оставаться здесь на ночь?
   -- Да, -- коротко ответил он.
   -- Но я думаю, что нам надо вернуться в свой дворец и все-таки послать весточку Баяну, -- произнесла я как можно мягче.
   Тал Тал посмотрел на меня, сжав губы. Видимо, он не готов идти на мировую.
   -- Я останусь здесь, а ты езжай домой.
   -- Одна? -- тонким голосом спросила я. В груди похолодело.
   Тал Тал отвел взгляд. Я подошла ближе. Мне невыносимо было думать, что мы вот так поссоримся, и я чувствовала себя виноватой. Мой дурацкий характер состоял в том, что я ненавижу конфликты. И мне хотелось прояснить ситуацию.
   -- Почему вы сердитесь на меня? Я сказала правду.
   -- Я и не говорил, что это ложь, но ты упорно противостоишь Гвиби Ки, ставя наш клан перед угрозой.
   -- Да сколько вы будете ее защищать уже? -- вспылила я.
   -- Я не защищаю ее.
   Но для меня каждый раз, когда он говорил Гвиби Ки то, Гвиби Ки се, действовало как красная тряпка. И это он хочет меня упрекать, что я ношусь с Тан Ке Ши как с писаной торбой, если он сам боготворит Сон Нян словно святую!
   -- Прекрасно! Я действительно отправляюсь домой, -- я развернулась.
   Тал Тал встал, но я не стала ждать пока он остановит меня.
   Пока дворец не закрыли, надо было успеть выехать. С некоторым сожалением я заметила, что он и не гнался за мной. Холод в душе все разрастался.
   Дворец Тал Тала встретил меня зажженными огнями. Оказалось, что к нам приехал Баян. Я только спешилась, как он и сам вышел во двор.
   -- Господин Баян! Что вы тут делаете? -- я подбежала к нему, он был в латах и пыли, -- вы только с дороги, как я посмотрю.
   -- Я получил ваше известие, -- коротко ответил он, сильно нахмурившись.
   -- Вы получили письмо? -- потерянно переспросила я.
   -- Да, вот и приехал.
   Но о каком письме идет речь? Разве его кто-то отправлял? И даже если так, то каким образом оно могло бы прийти так быстро. Баян не дал мне обдумать эту мысль.
    -- Как Его Величество? Где Тал Тал? Это правда, что Гвиби заперла императора во дворце и никого не подпускает к нему?
   -- Да!
   -- А где Тал Тал?
   -- Он остался во дворце...
   -- А ты что тут тогда делаешь? Думал ты всегда в месте наибольшей опасности, разве это не твое кредо?
   -- Господин Баян...
   -- Да на тебе и лица нет, выкладывай, что произошло.
   -- Пустяки, -- соврала я, -- но теперь нам придется ждать утра, чтобы вернуться во дворец. Вы сможете забрать императора у Сон Нян? Он сказал мне...- я не договорила.
   А вдруг и Баян решит, что я сочиняю и говорю глупости. Тогон мог просто бредить. Эти слова слышала только я. И возможно еще Колта, но он ничего никому не сказал.
   -- Что поссорились? -- со свойственной ему проницательностью в любовных отношениях спросил Баян.
   -- Ну да, -- ответила я, грустно взглянув на него.
   -- Ерунда, -- Баян тихонько рассмеялся, -- Тал Тал просто не в меру вспыльчив, такое бывает, когда влюбляешься. Пошли, отдохнем, завтра будет напряженный день.
   Баян дружески похлопал меня по плечам.
   -- Он-то как раз не вспыльчив, -- пробормотала я.
   Думаю, Баян не знал, что причины нашего разногласия с Тал Талом были в другом. Это и плохо. Выходит, что Тал Тал все-таки послал письмо Баяну. А я разорялась. Но неужели так трудно было сказать? Что за добровольный жест молчания. И почему Тал Тал такой упрямый?
   Дворец императора. Утро.
   Утром, когда мы приехали в императорский дворец вместе с Баяном, то узнали, что мы тут не единственные гости. Во дворец съезжались все министры. И стало понятно, что дело принимает серьезный оборот. Для начала Баян сразу же направился во дворец Гвиби Ки, но там его встретила вооруженная охрана. К императору не пускали абсолютно никого.
   Я волочилась позади Баяна.
   -- Дело дрянь, -- глубокомысленно сообщил он, -- Гвиби хочет совершить переворот. Идем к Тал Талу, куда он вообще запропастился и почему не встречает меня?
   Я пожала плечами. И мы отправились в покои Тал Тала, войдя без предупреждения. Баян был настолько любезен, что только что ногами двери не открывал. Но ведь за это мы его и любим.
   Тал Тал явно только проснулся, и выглядело все так, что он не ложился со вчера, а уснул за столом, где я его и оставила. Меня стала мучить совесть.
   -- Что сидишь, Тал Тал? -- тут же накинулся на него Баян, -- у меня умыкают власть, у тебя жену. А ты знай себе спишь на столе! Что ты тут напридумывал? Докладывай обстановку!
   -- Господин Баян? -- Тал Тал сонно вытаращил глаза, -- что вы тут делаете?
   -- Получил твое письмо.
   -- Письмо?
   -- Что с императором? -- нетерпеливо воскликнул Баян, -- что задумала стерва Ки? Ее прихлебатели министры уже здесь, ты разослал сообщения нашим людям, чтоб прибыли?
   -- Сейчас все исполню, -- Тал Тал вышел из-за стола и тут раздался громкий, почти оглушительный стук в двери.
   Мы переглянулись. Двери еще раз сотряслись. Что за непрошенный гость?
   -- Войдите, -- провозгласил Тал Тал, выдвигаясь вперед.
   В комнату тут же влетел Тан Ке Ши. Вид он имел крайне встревоженный. Его лицо исказилось. Что самое удивительное, он привел с собой принца Маху. Тан Ке Ши нашел взглядом меня, удивлённо посмотрел на Баяна, явно не ожидая найти его так скоро, и сообщил:
   -- Стерва Ки созвала срочное собрание министров. Она объявила, что император передает власть принцу Аюрдаршире, а ее назначают регентом! В обход Махи!
   -- Проклятье! -- Баян свирепо ухватился за эфес своей сабли.
   -- Этого следовало ожидать, -- спокойно прокомментировал Тал Тал.
   -- Мы должны ее остановить, -- предложила я.
   -- Постойте, -- тут же пришел в себя Баян, -- я канцлер, и императорская печать у меня, Его Величество наделил меня при всех наивысшими полномочиями, Гвиби не может издавать никаких указов, она всего лишь служанка из Коре. Я сейчас же иду на совет министров и потребую отменить отречение императора. Пока он сам лично это не подтвердит, я отказываюсь в это верить и не принимаю другой власти кроме него.
   -- Подождите, -- Тал Тал в одно мгновение с волнением подскочил к Баяну, -- Гвиби единственная кто видел императора после его болезни, и конечно, никого не подпускает к нему. Если он умер или уже недееспособен, то она могла вырвать у него отречение и право на регентство. В такой ситуации лучшим решением будет...
   -- Выдвинуть принца Маху на престол, -- закончил за него Тан Ке Ши, взглянув на ребенка.
   Маха доверчиво подошел ко мне. Мои пальцы сжались на детских плечиках.
   -- Тан Ке Ши прав, -- ответила я, -- мы не знаем, что сейчас с императором, но нужно соблюсти право престолонаследия, установленное Великим Хубилаем, старший сын наследует трон...
   -- Я объявлю себя регентом при принце Махе, -- заявил Баян.
   Мы с Тал Талом утвердительно кивнули.
   -- Что? -- вдруг словно задохнувшись, Тан Ке Ши обвел всех нас взглядом, -- вы регентом при принце Махе? Это мой племянник! -- он ударил себя кулаком в грудь, -- я единственный ему родной человек, и я назначен на должность Великого Воспитателя, а значит, это я должен быть регентом при принце.
   Я закусила губу от страха. Даже я понимала, что претензии Тан Ке Ши никто не поддержит.
   -- Что ты несешь?! -- Баян оскалил зубы словно тигр, -- ты регент? Ты только выбрался из петли и сам хочешь царствовать и всем владеть?
   -- А кто меня отправил в эту петлю? Уж не вы ли?! Вы занимаете мое место! Это я должен был стать канцлером после смерти отца! -- завопил Тан Ке Ши как ужаленный.
   -- А ты попробуй, забери у меня это место, -- хмыкнул Баян, -- кишка тонка! Побеждает сильнейший, слышал о таком?
   Тан Ке Ши стремительно положил руку на саблю. Я на секунду зажмурилась, опасаясь, что начнется драка. Но Маха вдруг пронзительно закричал.
   Я дрожащими руками обняла его.
   -- Что вы делаете? -- воскликнула я, -- мы должны объединиться против Гвиби, в этом наш единственный шанс.
   -- В таком случае ему здесь не место, -- холодно бросил Тал Тал, указав на Тан Ке Ши, -- я же говорил, что он предаст нас при первой возможности.
   -- Тал Тал, -- я с укоризной посмотрела на него.
   -- Мне действительно здесь нет места, -- отрывисто сказал Тан Ке Ши, бросил саблю к моим ногам и ушел, его шаги сопровождались протяжным металлическим стоном лезвия упавшего меча.
   -- Обойдемся и без его поддержки, -- фыркнул Баян, -- Тал Тал, пойдем, нам пора на собрание, ты, -- сказал он мне, -- возьми принца и иди за нами, раз наш воспитатель смылся в самый ответственный момент.
   Эти слова тяжестью легли на мои плечи, обвинения в сторону Тан Ке Ши приравнивались к обвинениям в мою сторону, ведь именно я доверилась ему и притащила во дворец, заставив Баяна покровительствовать ему.
   Я встала позади всех, ведя Маху за руку, мы направились в тронный зал, где уже все собрались.
   Гвиби Ки восседала на троне. Рядом с ней был совсем еще маленький принц Аюрдашира. Завидев нас, Сон Нян торжествующе улыбнулась, и мне показалось, что она особо выделила меня, словно ее злые слова уже начали превращаться в действительность.
   -- Ваше Высочество, -- Баян встал перед троном, -- по какому праву вы заняли это место? Оно принадлежит только императору, и никто не имеет право там восседать.
   -- Император болен, он больше не может управлять страной, -- заявила Сон Нян, -- вы все были свидетелями его приступа, и он передал мне свою волю, он хочет, чтобы власть перешла его сыну принцу Аюрдаршире, а меня назначили регентом. Пока принц не вступит в сознательный возраст.
   -- Но это невозможно! -- вспыхнул Баян, -- я канцлер этой империи, в моих руках нефритовая печать, и я даже не видел императора, чтобы засвидетельствовать этого. Какая-то жена, даже не монгольских кровей, не может стать регентом при малолетнем императоре. К тому же занимающего трон в обход права первородства! Это противоречит закону Хубилая, я готов защищать его до последней капли крови. Я требую аудиенции с Его Величеством.
   -- Его Величество, -- звонко воскликнула Сон Нян, -- не может говорить, он онемел, он передал мне свою волю, не вижу оснований не доверять мне, всем известно, что Маха сын казненной императрицы и он не должен стать императором...
   -- Его мать была Великого рода! -- перебил ее Тан Ке Ши, все посмотрели на него, а он, сгорая от отчаянного гнева, занял свое место возле Махи.
   -- Это правда, -- скрепя зубами, согласился Баян, -- но это не важно, принц Маха -- старший сын династии, и его я, канцлер Баян, объявляю наследником престола. Император Тогон-Тэмур даровал мне право отдавать приказы от его имени. И раз настал такой случай, то я пользуюсь этим правом. Править будет принц Маха, а я буду регентом. Потому как это право должно принадлежать не женщине, а канцлеру.
   Министры возбуждено загудели. Ситуация складывалась патовая. Сон Нян не ожидала нашего такого сопротивления, думая, что Баян прибудет не скоро. И я еще раз возблагодарила Бога, что мы так оперативно сработали, хотя и получилось это непонятно как.
   -- Что вы скажите, господин советник? -- сказала Сон Нян, обратившись к Тал Талу.
   Он бросил взгляд на Баяна, тот смежил веки, как бы давая ему разрешение говорить.
   -- В таком случае министры должны сами выбрать регента, проголосовав. Таковы законы империи, -- ответил Тал Тал.
   Я побледнела. Голосование. Есть ли у нас шансы. Все здесь министры жадные до власти и денег. Они ненавидят каждого, кто приходит к власти и готовы сгноить любого выдающегося человека. Никому из них не на руку назначение Баяна регентом.
   -- Хорошо, устроим голосование, -- сказала Сон Нян, -- пусть выберут наследника и регента.
   -- И помните, -- Баян обвел взглядом присутствующих, -- что император может очнется, и что ответ вы будете держать перед ним. Но если он уже мертв и это утаивается от нас, то боюсь, заявление Гвиби о его воле является незаконным. И это уже будет измена.
   Баян как бы случайно лязгнул ножнами мечей о железные латы, напоминая, что вся военная мощь страны принадлежит ему. И он готов силой отстаивать свои права. Министры смущенно опустили головы.
   Голосование не требовало отлагательств. Вошли евнухи, в том числе и Колта. Они раздали министрам белые и черные гладкие камни. Белый -- означал Аюрдаршира и Сон Нян, черный -- Маха и Баян.
   Само голосование было тайным. Каждый незаметно опускал нужный камень в вазу из зеленого фарфора. А затем она разбивалась, и камни подсчитывались.
   Каждый из нас, даже дети напряжённо застыли, пока наполнялась ваза. Затем Колта поставил ее у подножия трона, который так нагло заняла Сон Нян. Баян подошел и мечом разрубил вазу. Камни как морская волна высыпались на пол. И без подсчета было видно, что они все белые. Кроме одного.
   Но это было уже не важным. Министры наперебой бросились присягать на верность Гвиби Ки. Баян кивнул нам, чтобы мы все демонстративно вышли.
   Тан Ке Ши подхватил Маху на руки, забрав его у меня.
   Как только мы вышли за двери, я сказала:
   -- Что ты делаешь, Тан Ке Ши! Отдай мне Маху.
   -- Он мой племянник! -- яростно ответил он.
   -- Тан Ке Ши, как ты мог! Я тебе верила, неужели не мог переступить через свою гордость?
   -- О чем это ты?
   -- О голосовании!
   -- И что? -- он прижал к себе Маху, как будто собираясь им защищаться от моего гнева.
   -- Не мог наступить на горло своей песне и проголосовать за Баяна?
   -- Пойдем! -- оборвал меня Тал Тал, -- господин Баян хочет кое-что сказать.
   Тал Тал тяжелым взглядом смерил Тан Ке Ши.
   -- Думаю, при таким раскладе тебе недолго осталось занимать должность Великого Воспитателя.
   -- В таком случае, я ухожу вместе с Махой.
   -- Что? -- спросила я обескураженно.
   -- Во дворце попахивает предательствами и изменой, -- сообщил Тан Ке Ши, -- стерва стала регентом и завтра велит казнить Маху или отравит его по-тихому, но меня точно казнит. Твой план не удался, Мату, но я тебя не виню. Мы уезжаем, это единственный выход. И тебе бы я посоветовал...
   -- Ты не можешь ей ничего советовать, -- оборвал его Тал Тал, -- а то, что ты решил уехать, это правильно. Но куда ты отправишься?
   -- Тебе я этого точно не скажу, -- Тан Ке Ши рассмеялся.
   -- Тал Тал! -- раздался призыв Баяна.
   Тал Тал схватил меня за запястье и повел к Баяну, я даже не успела попрощаться с Махой и Тан Ке Ши, чтобы хоть намеком узнать, куда они отправятся и есть ли у них какой-то план. Мое сердце было в смятении. И я была в отчаянии, что более не могла контролировать события.
   Дворец Баяна. Вечер.
   -- Значит так! -- Баян стукнул ладонью по столу, где лежала карта, -- все это подстроено выскочкой Ки. И сделала она это специально, пока меня не было, но я так просто это не приму. Это не поражение!
   -- Что вы задумали? -- Тал Тал перестал ходить по комнате и тоже уставился на карту.
   Баян взглянул на нас исподлобья.
   -- Я лично спрошу у императора его волю. Я направляюсь во дворец Гвиби, чтобы убедиться, что Его Величество жив, а если он мертв, то тем хуже для них всех! Я перережу глотки всем, невзирая на звания. Всех, кто посмел сотворить это с императором, предать его и мою волю!
   -- Господин! -- воскликнул Тал Тал, -- это военный мятеж, вы хотите напасть на дворец Гвиби?
   -- Да!
   -- Он тщательно охраняется.
   -- Но не очень, -- раздался голос из-за дверей.
   Как по волшебству они распахнулись, и в комнату неизвестно откуда вплыл Колта.
   -- Колта? -- воскликнула я.
   -- Да, да, Колта, -- ответил он, -- я помогу вам. Я знаю некоторых евнухов в стане Гвиби, которые работают на меня и которые откроют вам ворота даже без боя.
   -- Это не отменяет тот факт, что нам придется сражаться, -- сказал Тал Тал.
   -- Я на это рассчитываю, -- отозвался Баян, -- если я не увижу императора, то убью всех там.
   -- И Гвиби в первую очередь, -- произнес вдруг Колта.
   -- Он прав, -- поддержал его Баян.
   -- С какой стати он тут что-то решает? -- поинтересовался Тал Тал.
   -- Ну например потому что я все это время поддерживал вашу политику, а также был тем, кто первый сообщил господину Баяну о перевороте Гвиби. Когда вы медлили.
   Колта так зыркнул глазами в Тал Тала, будто также ненавидел его все это время.
   -- Колта, ты...- я пораженно посмотрела в его длинные раскосые глаза, на его холодную змеиную улыбку, -- ты ...
   -- Да, маленький евнух, -- произнес он, изменив голос, -- мне было весело, что ты никак не догадаешься, хотя тебя я подпустил ближе всех, даже слишком близко, а ты все равно не поняла, это даже мило с твоей стороны. Тебе уже пора научиться замечать, когда тебе лгут в лицо.
   Я села на стул. Колта -- Вождь ильханитов. Ну конечно. Перед глазами промелькнули всем наши встречи. Как он помог мне пробраться во дворец, как обработал мою рану, как он знал все потайные ходы... Я была слепа. Его руки. Это они. Но я подобно другим не обращала внимания на смешного евнуха.
   -- Ну хватит уже потешаться, она всего лишь женщина, -- неловко вступился за меня Баян, -- откуда у нее столько мозгов. Эки все кругом умники, а она сиди догадывайся.
   -- Ну спасибо, господин Баян, -- немного пришла в себя я.
   -- Всегда пожалуйста, -- обрадовался он.
   -- Что мы будем делать? -- перевел разговор на важную тему Тал Тал.
   -- Сегодня ночью наступаем, это наиболее неожиданное время для Гвиби. Она думает мы повержены и не знаем что делать.
  
  
  
   Ловушка для Баяна
  
   Дворец Баяна. Ночь.
   -Госпожа! Госпожа Мату! -- в комнату забежала Бабуша, ее щеки горели как огонь, а глаза чуть ли не выкатились из орбит.
   -Что такое? -- я вскочила, до того я не заметила, что заснула, сидя на кушетке.
   -- Господин Тан Ке Ши здесь, он хочет видеть вас и срочно.
   -- Тан Ке Ши! -- я лихорадочно огляделась, мое сердце подпрыгнуло, -- заводи его скорей!
   Бабуша убежала. Я обняла себя руками. Баян, Тал Тал и Колта несколько часов назад ушли на штурм дворца Гвиби. И от них не слуху, ни духу. Неужто Тан Ке Ши пришел сообщить мне что-то. Он ведь не участвовал в сражении, но мог что-то знать. От волнения на моих глазах выступили слезы. На общем совете решено было, что я не пойду, дабы в случае неудачи уйти в подполье вместе с сектантами, а потом попытаться освободить клан Баяна или же посадить Маху на престол.
   Вошел Тан Ке Ши. Он замер на пороге.
   -- Что случилось? -- спросила я.
   -- Баян арестован, ты знаешь? -- хрипло спросил он.
   Я медленно села на кушетку.
   -- План провалился? А где... -- я подняла глаза на Тан Ке Ши, -- остальные?
   Тан Ке Ши прошел внутрь комнаты и встал напротив меня.
   -- Когда Баян штурмовал дворец и напал на стерву Ки, оказалось, что император жив. Она выставила все так, что будто канцлер хотел убить ее и принца Аюрдарширу. И так как Его Величество, в сущности, увидел это собственными глазами, то ему пришлось отдать приказ о заключении Баяна под стражу. Утром Гвиби соберет совет министров, чтобы вынести приговор, и она будет требовать смертной казни.
   -- А где Тал Тал? -- вырвалось у меня.
   Тан Ке Ши пожал плечами.
   -- Он в тюрьме?
   -- Об этом я ничего не слышал. Мату, я должен тебе кое-что сказать про Тал Тала...
   Тан Ке Ши грустно и проникновенно посмотрел на меня. Я почувствовала, как начали неметь ноги. И мне почему-то не хотелось слышать то, что сейчас произнесет Тан Ке Ши.
   -- Так вот, -- он в волнении прикусил губу, -- на выборах регента я голосовал за Баяна.
   -- Ты что? -- непонимающе я помотала головой.
   -- Это я голосовал за Баяна.
   -- Как это? Тан Ке Ши, -- я нервно сглотнула, -- там был всего один черный камень, и это был Тал Тал.
   -- Нет, Мату...это был я. Я не хотел сказать это сразу, просто потому что был слишком поражен этим открытием. И даже решил, что Тал Тал сделал это из ревности, чтобы выставить меня предателем в твоих глазах. Но сейчас вижу, что дело слишком серьезно. Ты в реальной опасности...
   -- Что ты такое говоришь! -- перебила я, -- ты хочешь опять начать эту вражду...
   -- Это правда, Тал Тал предал нас, -- грубо оборвал меня Тан Ке Ши, по его лицу пробежала волна гнева.
   -- Не неси чушь, причем тут все это, я вообще не верю тебе.
   -- Смотри, -- Тан Ке Ши протянул мне ладонь, на которой покоился белый камень для голосований.
   -- И что?
   -- Ты не понимаешь или не хочешь понимать? Я был единственным, кто проголосовал за чертова Баяна! Соображай быстрее, куда тогда ушел голос Тал Тала?!
   Мои руки похолодели.
   -- Гвиби Ки, -- ответила я.
   Тан Ке Ши вскинул брови. И на лице его отразилась жалость. И это была жалость ко мне. Я отвернулась.
   Это еще ничего не значит. Даже если так. Тал Тал поступил бесчестно, подставив Тан Ке Ши перед всеми нами. И это мало похоже на его благородный образ. Но это ничего не значит. Он просто психанул. Ошибки совершает каждый. Он так ненавидел Тан Ке Ши, что решил избавиться от него любым доступным способом.
   -- И еще он не арестован, -- с горечью добавил Тан Ке Ши, -- хотя он ближайший советник Баяна. Как возможно то, что он не пострадал? Только если он теперь прислуживает кое-кому другому.
   Я отрицательно покачала головой. Не может быть. Должно найтись объяснение. Тан Ке Ши и Тал Тал всегда были на ножах, неудивительно, что в такой ситуации они принялись катить бочку друг на друга. Их обоих это не красит, но это еще не предательство. Это скорее недоразумение.
   -- Я еду во дворец, чтобы все прояснить, -- сообщила я.
   -- С ума сошла. Тебя еще арестуют.
   -- Нет, ты же говоришь, Тал Тал на свободе, значит и меня нет причин арестовывать.
   -- Поехали лучше со мной. Нужно залечь на дно пока что.
   -- А Маха с тобой?
   -- Да я его спрятал.
   Мы помолчали. Я не стала спрашивать где, может, он не доверяет мне.
   -- Мы у Белого Лотоса, -- вдруг сказал Тан Ке Ши, -- из-за того, что императорская семья распространяет слухи, что Маха не родной сын Тогон-Тэмура, а просто найденыш, китайцы считают его своим человеком и не против чтобы он стал новым императором и даже основал новую независимую династию.
   -- Это же хорошо, -- я взглянула в глаза Тан Ке Ши и мы смотрели друг на друга какое-то время. И я поняла, что он вновь обрел надежду.
   -- Тан Ке Ши, -- мягко сказала я и взяла его ладони в свои, -- смотрю, ты стал совсем взрослый, -- мы одновременно грустно улыбнулись.
   -- Да и ты тоже, -- ответил он.
    -- Если что-то случиться, ты сможешь справиться и без меня. Будь осторожным, береги Маху и ...будь ...
   -- Мату, почему ты говоришь так, будто мы больше не увидимся?
   -- Аа я не знаю, Тан Ке Ши.
   -Вот глупая, -- он притянул меня к груди и погладил по спине, -- как разберешься со всем этим, я буду ждать тебя в лесу Белой Метели, и я буду ждать тебя с победой.
   -- Ну конечно.
   Дворец Императора Тогон-Тэмура. Утро.
   Первым делом необходимо было разыскать Тал Тала. Но как только я приехала, то узнала, что он впрочем как и все важные лица государства сейчас на министерском совете. И на этом совете решалась судьба Баяна.
   Но меня туда не пустят. Поэтому, не теряя времени я побежала на всех парах в сторону тюрьмы. По дороге, в спешке, пересекая сад, я споткнулась о торчащий корень дерева и упала.
   Я обессиленно села, вцепившись руками в шелковые ткани лилового халата.
   -- Эгей! Чего расселась? -- раздался знакомый голос.
   Я подняла голову, это был Колта. Подкрался же незаметно.
   -- Колта, или как там тебя... -- съязвила я.
   -- Не ерничай, это моя прерогатива, -- ответил он, протянув руку.
   Я взглянула на его смуглую гладкую ладонь. Как можно было раньше не догадаться. Во внешности Колты теперь почти ничего не осталось от суетливого, вечно опаздывающего евнуха Его Величества.
   -- Ладно, Колта так Колта, если ты брякнешь, что у тебя много имен, то я решу, что ты демон, -- я сжала его ладонь, -- прочь маски, мы же союзники, так? Мы должны помочь Баяну.
   -- Прочь маски? -- Колта усмехнулся и постучал пальцем мне по виску, -- это еще не все, бал-маскарад только начинается, мой маленький друг.
   -- Эй! -- осадила я его, -- а не слишком ли ты любишь загадочность? Маска, плащ, ты что из китайской оперы? Да и вообще, скажи лучше, каким образом ты смог так быстро отправить письмо Баяну, да еще так, что он вовремя прибыл?
   -- Но я же сказал, что маски еще не сброшены.
   -- Любишь ты нагнать тьмы. Пойдем к Баяну.
   Я дернулась, но Колта не отпустил моей руки. Так что я с развороту чуть не налетела на него.
   -- Нет, -- он холодно улыбнулся, -- сначала нужно узнать, каков вердикт суда.
   -- Хорошо, -- неуверенно кивнула я.
   Мы с Колтой вернулись во дворец. Он повел меня в пустующие покои императора, где открыл потайной ход. Мы спустились в лабиринт, куда никогда не проникал солнечный свет, и, взявшись за руки, освещая путь фонарем, прошествовали сквозь череду поворотов. Кажется, коварный Колта время даром не терял и неплохо изучил подвалы императорского дворца. И потому привел меня к месту, которое находилось прямо под тронным залом. Мы встали под люком и могли слышать все, что происходит на заседании.
   -Я считаю, что обвинения в сторону господина канцлера необоснованны, -- послышался голос императора, -- он подвергся лицемерному обману и введенный в заблуждение всего лишь хотел спасти меня.
   -- От кого? -- тут же встряла Гвиби, -- от жены и ребенка? Это покушение на царствующую семью!
   -- Но это не заслуживает смертной казни, которой вы требуете, -- отрезал Тогон.
   -- Если жизнь вашей жены и ребенка вам не дороги, то что тогда вообще заслуживает смертной казни? Возможно, это? -- мы не могли видеть, что происходит, но Сонька как будто специально для нас любезно пояснила, -- эта тетрадь, в которой собраны все доказательства вины Баяна как государственного управленца. Нарушения закона со стороны его людей и его самого.
   Раздался шум. Мы поняли, что Гвиби передает эту таинственную тетрадь всем на обозрение.
   -- Что за тетрадь? -- шепотом спросила я у Колты.
   -- Кто-то собрал хорошенький компромат на Баяна, -- ответил он мне на ухо.
   -- И кто этот подлец? Это все ложь! Навет, поклеп!
   -- А ты не знаешь?
   -- Нет.
   От его шепота по спине пробежал холодок. Колта ничего не ответил. В мой мозг закрались страшные подозрения. Но я не хотела этому верить.
   -- Приговор канцлеру Баяну смертная казнь! -- раздалось сквозь шум в ушах. И я не могла определить, кто это говорит. Я пошатнулась.
   -- Нет! Они не могут казнить Баяна! -- я чуть было не закричала это во все горло.
   Колта в темноте удержал меня и закрыл рот рукой, его голова склонилась ко мне, он прошептал точно змей.
   -- Теперь можешь идти к Баяну.
   Дворец Императора. Тюрьма.
   По приказу Колты, который он озвучил страже, я смогла беспрепятственно зайти в тюрьму, сам евнух со мной не пошел, сказав, что пойдет встречать императора и предупредил, что времени у меня не так много. Скорее всего, Его Величество также захочет навестить Баяна, дабы оповестить его об ужасном приговоре.
   Мне все еще не верилось, ежась, словно от холода, я спустилась вниз. Баян сидел в отдельной камере, которая впрочем ничем не отличалась от других -- каменный мешок с соломой на полу и железной решеткой вместо двери.
   -- Господин Баян! -- я подошла и вцепилась пальцами в прутья.
   Баян как и положено заключенным был только в нижних белых одеждах -- короткой рубахе с запахом и шароварах. Он сидел на земле, скрестив ноги, словно медитируя.
   Когда я произнесла его имя, он открыл глаза. И они медленно разгорелись в полутьме, как черные угольки разгораются в камине.
   -- А Мату, пришла... -- сказал он не своим бодрым голосом, а хриплым и печальным.
   -- Господин Баян, -- мои ноги подкосились, и я присела, чтобы быть с ним на одном уровне.
   Он как будто все понял. Но я все равно не знала, как сказать. Баян как обычно пришел мне на выручку.
   -- Заседание прошло?
   -- Да, -- ответила я.
   -- Ну и?
   -- Император обязательно что-нибудь придумает, -- выпалила я.
   Баян усмехнулся.
   -- Да говори уже, Гвиби потребовала казни для меня?
   -- Господин Баян, она подстроила ловушку для вас! Разве это честно?
   -- Ну что ж казнь, так казнь. Я забрал жизнь прошлого канцлера, а теперь заберут мою. Око за око. Так ведь у вас говорят у христиан?
   -- Нет, -- покачала я головой, -- так больше не говорят, этот закон устарел с тех пор как пришел Спаситель.
   -- Так ты пришла как спаситель? Или ты пришла попрощаться?
   Эти слова болью отозвались в моем сердце. У меня не было плана, и если Баян надеяться на меня, то тем хуже. Как же мне быть. Видимо, мое отчаяние было слишком заметно.
   Баян придвинулся ближе к перилам. Он протянул мне руку сквозь решетку. Я несмело взяла ее. Жесткие сухие пальцы Баяна сжали мою холодную ладонь. Он едва заметно улыбнулся.
   -- Эй, да ты что, малышка. Я не хочу на тебя ничего взваливать, ты уже и так много сделала. Того что многим не под силу, особенно женщинам. Я не боюсь смерти, так что не вини себя. Уж кто-кто, а ты тут точно не при чем.
   От его слов по моим щекам потекли слезы, но я не могла вытереть их, потому что не хотела разжать наши руки. Я всхлипнула.
   -- Помнишь, -- Баян поднял глаза вверх, пытаясь сдержать слезы, -- ты спросила у меня, а разговаривал ли я когда-нибудь с женщиной по душам?
   Я удивленно взглянула на него. Мое сердце сейчас так болело, что я с трудом вспомнила, что был такой разговор, когда я спорила с Баяном о правах женщин. Это было так давно, еще зимой, в то время, когда мы еще не были так близки.
   -- Да, помню, -- проглотив слезу, скатившуюся мне на губы, сказала я.
   -- Так вот, я говорил, я говорю... сейчас, -- Баян неловко улыбнулся и поджал губы, -- ты замечательная девчонка, лучшая из тех, что я встречал. И ты спрашивала меня, почему я никогда не женился.
   -- Ну да.
   -- Просто я слишком тщательно искал ту, с которой мог бы говорить по душам. И я всегда...всегда, -- Баян хмыкнул и свободной рукой вытер одинокую слезу, скатившуюся из глаза, -- если бы я однажды и женился, то только на такой как ты. Ты ведь знаешь, поначалу я немного завидовал Тал Талу, но у меня и в мыслях не было покушаться на тебя, я же сразу понял, что мне не справиться. Я может и волк, но с таким зайцем как ты мне не совладать.
   От этого неловкого признания я только сильнее расплакалась, оперевшись лбом об решетку. Вряд ли можно было встретить человека более искреннего и благородного, чем Баян. И как оказалось он был даже лучше многих.
   -- Да и кстати, -- Баян рассмеялся сквозь слезы и спросил, -- а где же Тал Тал?
   Меня как током ударило. Я отпрянула, и наши руки рассоединились.
   -- Когда он придет, я хочу попрощаться с этим мерзавцем. Подумать только, мы через столькое прошли плечом к плечу, а он до сих пор не явился! Ты не знаешь, где он?
   И Баян с надеждой взглянул на лестницу. Внутри меня что-то похолодело. И я не могла произнести ни слова.
   -- Вот знаешь, Мату, -- как ножом по сердцу вновь заговорил Баян, -- мы с Тал Талом хоть и разные, он разум, а я кулак, а сердце у нас одно на двоих.
   -- Да, -- машинально кивнула я, -- Августин Блаженный говорит, что у друзей одна душа на двоих.
   -- Вот он прав...
   На лестнице раздались шаги. Мы одновременно встали, чтобы посмотреть кто там.
   -- А вот и он, -- прошептал Баян.
   Но это был император. Его сопровождал Колта и телохранители. Я уступила место Тогону. Он выглядел бледным и встревоженным, совсем болезненным.
   -- Хорошо, что ты здесь, -- белыми губами сказал император мне, -- поможешь мне убедить Баяна, сам я не смогу.
   -- Не вздумайте говорить, больше слово не могу, Ваше Величество, -- бодро вмешался Баян.
   -- Баян, ты ведь можешь просить у меня что хочешь, знаешь же, что ты мой друг, моя честь и совесть. И теперь мое сердце разбито этой вашей враждой с Гвиби. Вы оба мне дороги, так почему вы так поступаете и враждуете?
   -- Ваше Величество... -- Баян опустил голову.
   -- Не господин Баян начал эту войну, -- не выдержав, вмешалась я.
   Колта исподлобья посмотрел на меня.
   -- Какая разница, -- отчаянно выдохнул император, на его глаза также выступили слезы, -- а если Баян умрет, то я умру вместе с ним! Мое сердце остановится вместе с ним. Я не хочу терять дорогого мне человека, такого как он! Мою опору в этом бренном мире.
   И я понимала о чем говорит Тогон. Потерять Баяна было бы ударом для всех нас. И я чувствовала, что моя душа также не выдержит этой потери. Баян такой милый, веселый, отважный, это как в точности потерять часть себя. Вряд ли можно было бы жить дальше как ни в чем не бывало после такой смерти.
   Баян выглядел смущенно от такого внимания в его сторону, явно не осознавая, чем вызвал такой сильный отклик в наших сердцах.
   -- Я не прощу себе этого. Потому, -- тихо сказал Тогон, -- я нашел выход, я его нашел.
   Я с надежой взглянула на императора. Его Величество подошел ближе к решетке.
   -- Баян, ты должен пойти к Гвиби и встать перед ней на колени и просить прощения за покушение на нее, еще ты должен признать принца Аю наследным принцем, отказавшись от того, что поддерживал Маху в прошлый раз. Ты скажешь, что хочешь удалить его от двора, отправив в ссылку в Коре, как меня в детстве.
   -- Что? -- возмутился Баян, -- никогда! Я Баян из клана Меркит! Степной волк! Канцлер Великой Юань, склонюсь перед женщиной, служанкой из Коре? Я потеряю свою честь? Возьму свои слова назад? Смерть станет моей единственной славой, я не стану унижаться!
   -- Баян, ты должен, -- Тогон сжал своими белыми длинными пальцами прутья решетки, -- ради меня. Прошу, хочешь я буду умолять? Не оставляй меня.
   Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. В этот момент по ступенькам застучали чьи-то сапоги. Мы все обернулись. Это был Тал Тал. Баян облегченно вздохнул.
   Тал Тал ни на кого из нас не взглянул. Его лицо словно окаменело. Он слегка поклонился императору. Тогон отшатнулся от решетки и Тал Тал обратился к Баяну:
   -- Господин, -- голос Тал Тала звучал непривычно равнодушно, -- Вы действительно должны сделать то, о чем просит Его Величество. Тем более, что Гвиби Ки согласна пойти на это. Я только что от нее, и она сказала, что готова принять ваши извинения в обмен на вашу жизнь. И она примет вас в тронном зале в час мин сегодня. Вы готовы?
   Я и император умоляюще посмотрели на Баяна.
   -- Святые небеса! Будьте вы все прокляты, я, я! Ладно, покоряюсь вам, -- воскликнул Баян и отвернулся, скрипнув зубами, -- я потом лично привяжу каждого из вас к хвосту моей лошади и протащу через всю степь, даже вас, Ваше Величество!
   -- Да, да, Баян, так и поступишь, -- Тогон облегченно вздохнул.
   Тал Тал подошел ко мне, словно только что заметил.
   -- Пойдем, -- тем же каменным голосом сказал он, -- нужно поговорить.
   -- Да нужно, -- ответила я.
   Мы вышли и молча направились в покои. Двери с глухим стуком захлопнулись, как только мы вошли. Тал Тал велел слугам покинуть нас. Вместо того, чтобы поговорить в кабинете, Тал Тал повел меня в спальню, выглянул в окно и прикрыл ставни, будто убедившись, что нас никто не подслушивает.
   Сам он встал напротив двери, и мне почему-то показалось, что он хочет тем самым преградить мне выход.
   -- Что происходит? -- прямо спросила я.
   -- Сейчас поведаю, -- ответил Тал Тал, он прошествовал к столу, налил себе из графина воды, выпил и спросил, -- не хочешь выпить?
   -- Нет, -- я скрестила руки и с недоумением посмотрела на него.
   -- Ты не доверяешь мне? -- с усмешкой спросил он.
   -- Это спорный вопрос, -- туманно ответила я.
   -- Мату, я все расскажу тебе, -- он со стуком поставил стакан на столик, -- но обещай, что не будешь вмешиваться, сопротивляться и что ты будешь на моей стороне.
   -- Я не могу этого обещать, -- сказала я и сама поразилась этому.
   Похоже, какая-то часть меня соображала быстрее, чем даже я могла вообразить. Наверно, это и называется диссонанс. Я напряглась, словно пружина и в ушах отдавался тонкий мелодичный звон. Должно быть, еще чуть-чуть и пружина распрямится. Выдержу ли я это?
   Тал Тал посмотрел на меня исподлобья.
   -- Сегодня я разговаривал с Гвиби Ки, она сказала мне, что так дальше продолжаться не может и война должна прекратиться. Она хочет мира во дворце.
   -- Вот как, -- похолодев спросила я, -- и каким путем?
   -- Кто-то должен умереть. Один не сможет жить, пока жив другой.
   -- Звучит как пророчество из Гарри Поттера, но шутки в сторону, Тал Тал, -- позвала я, но он не смотрел на меня, -- скажи, это правда, что ты голосовал за Гвиби Ки, когда выбирали регента?
   Он странно улыбнулся.
   -- Да, но я не думал, что ты поймешь. Тебе невдомек мои причины.
   -- Так расскажи их, будь добр, -- усилием воли я сдержалась, чтобы не начать истерику.
   -- Да я голосовал за Гвиби. И много еще чего сделал.
   -- Например, составил компрамат?
    -- Да. Это я сделал. Написал его и передал Гвиби Ки.
   -- Как такое возможно, Тал Тал? -- мои ноги словно приросли к полу и я даже не могла пошевелиться, -- ты обманываешь меня сейчас? Это какая-то игра? Ты что-то затеял, чтобы спасти Баяна? Затесался шпионом в ряды Гвиби?
   -- Да нет же, я затесался шпионом в ряды господина Баяна.
   -- Это не так! -- воскликнула я.
   -- Это так! -- тоже вдруг сорвался он, его глаза враз покраснели от едва сдерживаемых слез, -- я был бы верен Баяну до конца, если бы он не хотел погубить империю, народ! Он никогда не слушал меня! Он не разбирается в политике и хочет перебить половину китайского населения, ты знаешь об этом?!
   -- Что еще за бред! -- еще более повысила я голос, -- очнись, Тал Тал, это же Баян! И он твой дядя! Твой родной человек!
   Я уже проглотила слова об одной душе на двоих. Неужели Тал Тал не видит, что Баян слепо верит ему?
   -- Да как ты вообще мог?! -- я подошла и, не сдержавшись со всей доступной мне злостью, взглянула в лицо Тал Тала, -- ты предал нас! Ты предал всех нас!
   -- Пусть ты называешь это предательством, но Гвиби Ки...
   -- Гвиби Ки! Эта аморальная стерва! -- завопила я, мало контролируя себя, -- что она тебе сказала такого, что ты переметнулся к ней? Она пообещала тебе должность канцлера? Я всегда знала, что твое подобострастие к ней не закончится хорошо.
   -- Мне не нужна должность!
   -- Ты врешь!
   -- Ты должна поверить мне, ты ведь всегда была более разумной, чем другие, посмотри сюда, -- Тал Тал лихорадочно высунул какую-то тетрадь и показал мне.
   -- Что это за дрянь? -- брезгливо спросила я.
   -- Это записи Баяна, он здесь написал план по подавлению ханьского бунта, твоих людей кстати, секта Белый Лотос, здесь он пишет, что вырежет всех людей с фамилией Чжан, Ван, Лю, Ли, Чжао, а это половина населения империи, это же варварство!
   -- Варварство? -- я дико расхохоталась, выхватила тетрадь из рук Тал Тала, -- я сейчас покажу тебе, что такое настоящее варварство.
   С трудом я разорвала тетрадь на части и бросила на пол.
    -- Вот твои гребанные доказательства! Видел?
   Для надежности я растоптала ногами листы.
   -- Это такая же фальшивка, как и та тетрадь с нарушениями, что ты накрапал своей куриной лапой и передал министрам. Сам сочинил или твоя стерва Ки? На нее похоже, такие подлости у нее в крови. Только тебя не пойму, как ты мог?
   Тал Тал скривил губы, наблюдая за мной.
   -- Ты что совсем слепа? Баян хочет убить людей.
   -- Да! Тысячу раз да! Я не верю обвинениям в сторону Баяна, даже если бы это оказалось правдой, это ничего не значило бы для меня. Мне он дорог, я бы отговорила его, или вообще наплевала, -- со злости сказала я, -- не надо искать виноватого в преступлении, это сделал ты! Только ты и виноват, не смей мне тут морочить голову этими лживыми тетрадями, которыми вы писали на пару с Гвиби! Лучше скажи, как ты до этого докатился?
   -- Ну вот что, -- лицо Тал Тала приобрело презрительное выражение, -- ты абсолютно неразумна, совершенно зря я пытаюсь тебе что-то доказать, я был глуп, думая, что ты перейдешь на мою сторону, пытался объяснить тебе, но смотрю, это ничего не значит для тебя. Не думал, что буду так разочарован в тебе.
   -- Дай лучше пройти, -- я решила уйти отсюда, -- я не хочу более иметь ничего с тобой общего.
   Горький яд обиды, страшного предательства, ненависти захлестнула меня такой волной, что мне захотелось оказаться как можно дальше от Тал Тала. Никогда более не видеть его. Я боялась, что сейчас расколюсь на части. В моей душе что-то умирало прямо сейчас. И я не хотела, чтобы кто-то это видел.
   -- Нет, теперь ты никуда не пойдешь, -- Тал Тал вдруг схватил меня за руку, он очень сильно до боли сжал ее, -- я еще не открыл тебе главный секрет.
   Не обращая внимания на мое сопротивление, он потащил меня к постели. Я вырывалась, но руки у Тал Тала были словно железные. Он бросил меня на пол у подножия кровати, извлек из-за пояса ташуур и привязал кожаным кнутом мои руки и ноги к деревянному столбику.
   -- Отпусти! Отпусти! Что ты делаешь? -- срывающимся голосом закричала я, -- Неужели ты совсем сошел с ума?!
   Тал Тал стоял в пол оборота, словно не хотел смотреть на дело своих рук.
   -- Я же просил не стой на моем пути. Но ты не хочешь послушать меня, не хочешь внять голосу разума. Возможно, ты подумаешь и поймешь меня. Я очень надеюсь на это. У тебя есть время.
   -- Тал Тал, стой, Тал Тал, -- я перестала кричать, а мой голос сделался тихим от страха, -- куда ты?
   -- На встречу Баяна и Гвиби...
   -- Но что там произойдет?
   -- Я же сказал, один должен умереть.
   -- Скажи кто?
   -- Баян.
   -- Как?
   -- Гвиби Ки изобразит примирительную встречу, пока император выпьет вино со снотворным, и не сможет вмешаться, люди Ее Высочества подготовят ловушку.
   -- Ты что, Тал Тал? Ты отправишь Баяна на смерть?
   -- Я уже сделал свой выбор.
   Я не знала как и почему так произошло. И почему я не могла это остановить. Оставалось только одно.
   -- Постой, не надо, прошу, умоляю, прошу, молю тебя, заклинаю Святыми Небесами... Тал Тал, остановись, он же твой дядя... Давай все изменим. Мы вместе уговорим Баяна послушать тебя. Если хочешь, лишим его должности, удалим от двора, но...
   Тал Тал не стал слушать меня и вышел. На голову мою будто опустилась тьма. Это невозможно. Тал Тал предатель? Баян сейчас умрет, а я ничего не могу сделать. Я должна, должна. Не обращая внимания на ручьем льющиеся слезы, на боль, я выкручивала и выкручивала руки, чтобы освободиться. В глубине души я понимала, что это бесполезно, я слишком крепко связана. Но эта боль приносила иллюзию действия. Запястья мои давно источились кровью, но я все равно продолжала вырываться.
   -- Я смогу. Я успею, -- шептала я дрожащими губами, -- я не сдамся...
   В какой-то момент от охватившей меня боли и отчаянья я потеряла сознание. Но спасительное бесчувствие длилось недолго.
   Я почувствовала холод на губах и открыла глаза. Передо мной в окружающих серых сумерках светилось лицо Колты.
   -- Это ты, -- прошептала я.
   Он смотрел бесстрастно и без всякой жалости. Его холодная ладонь отрезвляюще похлопала меня по щеке. Я окончательно очнулась. Я сидела на полу. Там где меня и привязал Тал Тал. Кнут был разрезан ножом. Колта сидел напротив меня, он убрал свои руки от меня, сложив их на коленях.
   -- Мату, -- он едва заметно улыбнулся, хотя его глаза оставались холодными, -- ты еще жива?
   -- Я да, Колта, надо бежать, господин Баян в ловушке, сообщи императору...
   -- Уже не надо, -- сообщил он, -- посмотри, ты потеряла кое-что, это наверно важно для тебя.
   Я непонимающе взглянула на него.
   -- Что?
   Кивком головы он указал в сторону кровати. Я повернулась туда. С трудом сосредоточила взгляд, но ничего не увидела. Тогда Колта нагнулся. Запустил руку под кровать и достал оттуда словно светящийся серебряный крест. Я же подарила его Тал Талу. Цепочка на нем была порвана. Значит, он окончательно отказался от меня. И когда это произошло? Когда он выбросил мой подарок как ненужную вещь?
   -- Это ведь твое? Занятная вещица, -- Колта хмыкнул, поворачивая в руках крест, -- интересная надпись.
   -- Надпись? -- прошептала я и взглянула на его ладонь.
   Колта большим пальцем провел по иероглифам, которые я ранее не смогла расшифровать.
   -- Это какой-то несуществующий язык, я не знаю, что там написано, -- ответила я, чувствуя, что мы говорим о какой-то безделице, чтобы не говорить о главном.
   -- Это потому что ты глупая, и видишь лишь то, что на поверхности. Это смесь языков, шифр, как анаграмма. Понимаешь? Здесь написано, -- он сузил глаза, -- что-то вроде " Не дай силы лукавому демону обладать сим смертным телом".
   -- Откуда ты знаешь? Как ты это прочитал, Колта?
   Он почти радостно улыбнулся, и его глаза просияли.
   -- Помнишь, что я говорил про маски. Но, кажется, сейчас кто-то идет, -- Колта хотел встать.
   -- Стой, стой! Скажи, -- с трудом выговорила я, -- что, что там произошло? Что с Баяном?
   -- А как ты думаешь? -- ответил он со своим беспристрастным лицом.
   В одно мгновение все мое тело словно пронзили копьем, мне захотелось встать, бежать, искать кого-то.
   -- Подожди, не уходи, не оставляй меня одну, не думаю что я смогу вытерпеть это! -- нервы мои сдали и вместо слез пришло какое-то исступленное бешенство, я вцепилась пальцами в платье Колты.
   Евнух присел вдруг, сменив свое холодное лицо на совсем другое. Мягкое и доброе.
   -- Мату, Мату, -- утешительно сказал он, -- тебе и не надо, ты достойно сражалась. Ты сделала все что могла. И поражение это тоже иногда результат. Время на исходе. Сражение окончено. Вот возьми, -- он протянул мне кинжал, -- ты можешь просто уйти, если очень тяжело.
   И он посмотрел на меня и улыбнулся как улыбаются ангелы смерти. Я почувствовала холодную сталь ножа в своей руке. И это было единственной опорой в этом мире, где больше никому нельзя было доверять.
   Было холодно и даже очень больно. Но только не телу, а душе. С трудом я открыла глаза. Стало еще темнее. И двери со скрипом открылись. Колты больше не было, да и был ли он тут в самом деле?
   Словно удары похоронного колокола в комнате раздались шаги. Я смотрела только на пол и видела, что это черные сапоги Тал Тала, они были в крови. Я встала, сжимая кинжал в руках.
   Лицо Тал Тала также было в крови, а щеки в слезах.
   -- Ты плачешь? -- хрипло спросила я.
   -- Я...я убил его, -- ответил он.
   -- Убил его? Так чего тогда плакать?
   Тал Тал заметил кинжал в моих руках.
   -- Что это? Ты хочешь убить меня?
   Он сделал шаг навстречу.
   -- Не приближайся, -- холодно сказала я, -- убить тебя? Тал Тал, я не убийца.
   Он с горечью посмотрел на меня, словно я обвиняю его незаслуженно.
   -- Я собираюсь убить кого-то другого, -- ответила я.
   -- Кого? Гвиби?
   -- Гвиби? -- я прыснула со смеха, -- нет, она сказала мне однажды, что сможет сделать так, что я захочу умереть и буду просить у нее пощады. Передай ей, что у нее получилось. Ты обманул меня, она смогла забрать тебя, она убила Баяна. Она лишила меня всего. Впервые, впервые в своей жизни я пережила то, чего не думала даже искать. Я нашла любовь, дружбу семью. Я смогла стать другой, -- я заплакала, -- я правда стала другой. Я больше ничего не боюсь. Совсем ничего. И я раньше не верила людям, считая, что среди них не осталось достойных. Но теперь вижу, что они есть. И еще я теперь верю в любовь, -- мои слезы превратились в рыдания, -- я все еще верю. Потому что как бы там ни было, а я сохраню свою любовь на веки в своем сердце.
   -- Мату, что с тобой? -- Тал Тал, опустив руки, сделал аккуратный шаг вперед, -- не надо, что ты задумала, прошу... -- он сбился.
   Я печально посмотрела на него.
   -- Тал Тал, я не думаю, что смогу жить так дальше. Я не смогла сберечь то, что мне дорого. И мои мечты разбиты...
   -- Мату, послушай, все еще можно...
   -- Нельзя, Тал Тал. Все оказалось не таким. Но я не жалею, что оказалась здесь. Но после всего, моя душа будто раскололась на части. И собрать ее нельзя.
   -- Но как же так! -- по лицу Тал Тала потоком побежали слезы, -- разве я для тебя ничего не значу? Ты хочешь умереть из-за других, а мне нет места в твоем разбитом сердце?
   -- Больше нет, мое сердце не такое маленькое, как ты думал. Оно было большим и могло вмещать любовь ко всем, к тебе, к Баяну, к Тан Ке Ши, к Махе и даже чуть-чуть к императору. И если ты собрался вырвать всех по одному, то ты только уничтожишь меня. Я думаю, я уже уничтожена. И мне правда больше не хочется бороться.
   Я взглянула на Тал Тала, на кровь на его лице. И мне не хотелось жить так дальше. И я подняла кинжал.
   -- Не надо, не надо, стой! -- Тал Тал кинулся ко мне.
   Но все получилось легко и быстро. Нож был так остро заточен, что без особых усилий вошел мне в грудь. Я не почувствовала боли, только острое жжение. Перед глазами мелькнуло обезумевшее лицо Тал Тала. Я успела почувствовать, что падаю на его руки. А потом глаза застлала тьма. Я стремительно неслась по туннелю, а впереди меня ждал свет. И в этом свете мне чудились фигуры тех, кого я потеряла.
   -- Прощай, Тал Тал, -- прошептала я.
   -- Не уходи, прошу...
   Но я уже не слышала.
  
  
  
   Comeback to home
  
   Лабаратория Потеряных Душ. 2018 год.
   -- Колта?
   -- Не называй меня так.
   Я вздрогнула всем телом, почувствовав покалывание в конечностях, пальцы на ногах и руках замерзли, будто кровь совсем не поступала в них. Непроизвольно я подняла ослабевшие руки и приложила их к середине груди. Под пальцами оказалась ровная теплая кожа. О Боже? Что со мной? Я что опять голая.
   Я подняла глаза на Колту, он стоял в пол оборота.
   -- Мать моя, -- воскликнула я хрипло и опустила глаза.
   А нет, отменяем панику, мое обнаженное тело было прикрыто белой простыней. Я высунула руки и сложила их поверх, словно придерживая тонкую преграду.
   Мое тело покоилось на пластиковой кровати, подвешенной в воздухе. Кругом все также белое или прозрачное. В общем, современность, мать ее во всей красе. Да нет, это даже будущность.
   Но самое странное... Колта... евнух, облаченный в рубашку и брюки, стоял совсем рядом. На его руке какие-то часы, браслеты. И только черная коса до пояса выдавала в нем прежнего человека. Колта или Вождь Ильханитов или кто он вообще такой приложил руку к губам и прикусил палец.
   -- Колта, -- хрипло позвала я, -- что ты тут делаешь?
   -- Я же в третий раз говорю, не называй меня так. Меня зовут профессор Минамота.
   Он повернулся, его змеиные холодные глаза скользнули по мне. И тогда я вспомнила. Невозможное возможно. Когда я умерла от рук Красноглазого демона и попала в Лабораторию в первый раз, то меня встретили два ученых. И впоследствии я забыла их лица, как будто никогда не видела.
   -- Колта, ты и есть профессор Минамота? Ты ученый из будущего?
   -- Да.
   -- Но как ты оказался со мной в прошлом? Что ты там делал? Почему ничего не сказал? Почему я не помнила твоего лица?
   Колта, или же профессор Минамота, в современной одежде казался еще более далеким. Он подошел.
   -- Когда мы отправили тебя, то поняли, что что-то пошло не так. Мы потеряли связь с тобой. И велика была вероятность того, что ты потеряешь свою личность и сольешься с личностью умершего мальчика, на место которого мы тебя забросили. Профессор Тайра отправил меня вслед за тобой, чтобы все исправить. Но Красноглазый, Бальтазар изменил пространственно-временную реальность, исказил ее. Я чувствовал поначалу то же самое, что и ты, я стал забывать, где я и зачем. Но так как я сильнее и подготовленнее тебя в таких путешествиях, то смог быстро освоиться. Увидев тебя, понял, ты совершенно дезориентирована. Время от времени приходилось тебе напоминать о твоей миссии. Но хуже всего я и сам не мог понять, где Демон. Он хорошо вжился в свою роль.
   -- Так кто демон, Кол... Профессор Минамота?
   -- А как ты думаешь?
   -- Да сколько можно! -- взвилась я, -- что за манера не отвечать на прямо поставленные вопросы, в будущем все так делают?
   Колта хладнокровно воспринял мое взбудораженное состояние. Казалось, что пребывание в прошлом ни капли не отразилось на нем, и он тут же стал ученым из будущего.
   -- Скажи мне, это ведь ты надоумил меня умереть, это было специально?
   -- Да ведь ты и сама понимала, что делаешь.
   -- Отчасти. Где-то в глубине души.
   -- Можешь отдохнуть. Я подключу аппарат.
   Он подошел, взял мою руку и очень быстро воткнул иглу, поставив капельницу.
   -- Что это? -- поморщилась.
   -- Для восстановления.
   -- Я не хочу восстанавливаться, Колта, я хочу тебе кое-что сказать, пожалуйста, не уходи.
   Он остановился, немного подумав, потом вновь подошел к парящей в воздухе кровати.
   -- Что? -- спросил он и положил руки в карманы.
   -- Это насчет Тал Тала.
   -- Ааа, -- Колта дернул уголком рта, будто его раздражали разговоры о Тал Тале, -- хочешь спросить был ли он заколдован?
   -- Да! -- с жаром подтвердила я, -- он был заколдован Красноглазым Демоном, и я знаю в ком был Демон, он был в Соньке, иначе с чего ей быть такой кровожадной стервой?
   Колта едва заметно улыбнулся.
   -- Знаешь, я отвечу тебе на твоем языке, чтобы было понятно. Мир не делится на Пожирателей Смерти и хороших людей. Все гораздо сложнее.
   -- Что?
   -- Ты же любишь Гарри Поттера.
   -- А туда тоже можно попасть? -- спросила я.
   -- Это уже другой вопрос, -- уклончиво ответил Колта, он извлек руки из карманов и закатал рукава белой рубашки до локтей, обнажив коричневые руки, -- но ты знаешь, о чем я.
   -- Да, ты хочешь сказать, что ни Сонька, ни Тал Тал не были околдованы, а просто люди сами по себе говно, но это не так. Насчет Соньки я не уверена, она может и вправду такая зараза, но Тал Тал не такой. И если рассуждать логически, то он не мог предать Баяна, согласись.
   -- Разве? За деньги, положение можно что угодно сделать. Ему хотелось власти, а дядюшка стоял у него на пути, вот он и переступил через его труп. Меня в отличие от тебя никогда не вдохновлял его напыщенный благородный образ.
   -- Он не мог, -- упрямо повторила я.
   -- Еще как мог.
   -- Говорю тебе, Сонька его околдовала. И теперь мне нужно вернуться назад. Понимаешь, я все осознала. Демон в Соньке, он нарушил ход событий. Отмотай пленку чуть назад, верни меня во время, предшествующее убийству Баяна. Я спасу его и расколдую Тал Тала.
   -- Нет, -- змеиные глаза Колты, не мигая, смотрели на меня, -- я думаю, ты не права. Нет никаких доказательств. Моя версия, что демон в императоре. Он совсем спился, деградировал и чокнулся. И ударился в какие-то обряды.
   -- Это же чушь, что ты меня обманываешь!
   -- Мату! -- казалось, Колта на секунду сорвался, потом быстро пришел в себя, -- точнее Марина, так тебя зовут, не имеет больше смысла, в ком был Демон, кого он околдовал, кого убил. Ты должна забыть все. С этим покончено. Эта экспедиция была неудачной. Мы чуть не провалились и не позволили демону делать все, что угодно. Но не ты в этом виновата. Произошел сбой, Бальтазар перехитрил нас в этот раз. И мы приняли решение о самоотводе. Будем искать Демона в другом времени и месте. Точка.
   -- Нет, не точка! Я не могу забыть произошедшее, для меня это не было игрой, я любила этих людей, они были настоящими, живыми!
   -- Ключевое слово были. Хотя время не такое как ты привыкла его понимать, оно не линейно. Оно существует одновременно во всех своих проявлениях, но тебе сейчас сложно это понять. Мы не можем зацикливаться на этом месте.
   -- Послушай, Колта! Профессор Минамота, давай, волшебник! Заводи свою машину, отправляй меня назад! -- я попыталась вскочить, но игла капельницы больно впилась в мою руку.
   -- Нет. Я же сказал, что ты там погибнешь. Мы потеряли одного человека из нашей команды уже. И с профессором Тайра решили взять тебя с собой. Ты нам подходишь. К тому же после всего, что ты знаешь, было бы просто неразумно просто бросить тебя неизвестно где. Поздравляю, теперь ты в нашей команде. Мы вроде как спасаем людей, охотимся на нечисть, путешествуем во времени. И нам нужен агент вроде тебя.
   -- Но это конечно большая честь, но я хочу исправить кое-что в тысяча триста сороковом. Я хочу вернуться туда.
   -- Этот вариант мы не рассматриваем.
   Я прикусила губу. Хорошо же.
   -- Колта, а можешь мне прочитать, что случилось в истории после того, как я там побывала.
   Он вздохнул.
   -- Могу.
   Профессор отошел, пощелкал что-то возле стола.
   -- Если ты вздумала бежать или что-то вроде того, то я специально тебя раздел, зная твою чрезвычайную скромность.
   Что ж, ты плохо меня знаешь, Колта. Я уже не та, что прежде. Но пока что я смирно лежала, изобразив покорность.
   Колта взял планшет. Текст и картинки, которые он смотрел, проецировались в воздух, как это обычно показывают в фильмах про будущее. Я видела портреты Тал Тала, Баяна, Тогона, Тан Ке Ши. И сердце разрывалось от боли, разве могу я бросить их, не закончив начатое. Профессор погрузился в чтение.
   -- После того, как Тал Тал подстроил заговор против Баяна и его казнили, как и ожидалось Тал Тал занял должность канцлера. Сон Нян стала императрицей, Тан Ке Ши поднял мятеж, пытаясь свергнуть власть и поставить на трон Маху, но оба они были казнены. Затем активисты секты белый Лотос смогли вооружить народ и восстали. Тогон-Тэмур был изгнан из Китая вместе со своей женой и двором. Тал Тала он кстати казнил. Император так и не простил ему смерти Баяна и отомстил спустя пару лет. Заставив выпить яд. Великая Юань пала. Ну как? Ничего не изменилось.
   -- Да, я правда хочу нарушить эту старую тему, -- ответила я, подождав пока Колта подойдет ближе.
   И как только он оказался рядом с постелью, я вырвала капельницу из руки, схватила пластиковый шнур, и не обращая внимания на то, что я совсем без одежды, я накинула шнур на руки Колты, а потом ударом кунг-фу уложила профессора на свою кровать. Воткнула ему в руку иглу. И прижала его грудь руками.
   Колта обескураженно захлопал глазами, выпучил их и захрипел.
   -- Вынь, вынь иглу...
   -- Нет.
   Более того, я теперь знала кое-что о всяких точках на теле человека и нажала Колте на шею, так чтобы он обездвижился. Потом я вынула иглу. И уж тогда с полным правом застеснялась того, что я голая. Тем более Колта без всякого приличия таращился на меня. Хотя думаю, его мало занимали мои прелести.
   -- Что ты задумала? -- спросил он, скосив глаза, не имея возможности пошевелиться.
   -- А сам как думаешь? -- передразнила я его манеру.
   -- Не делай этого, -- сказал он, -- ты не сможешь настроить машину, последствия будут ужасными. Ты пропадешь во времени и больше никогда не сможешь вернуться.
   -- А вот как.
   Я деловито склонилась над Колтой и принялась расстегивать пуговицы рубашки у него на груди. Он вздохнул.
   -- Что ты делаешь?
   -- Я раздеваю тебя.
   -- Может, не надо?
   -- А ты правда евнух?
   -- А как тебе больше нравится?
   -- Нашел время для шуток.
   Я расстегнула рубашку. На загорелой груди Колты сбоку красовалась черная татуировка. Это была та самая надпись из непонятных иероглифов, расположенных крест-накрест.
   -- Что это? -- спросила я.
   -- Татуировка.
   -- Прекрати меня задерживать.
   -- Это защита от демона, разве не ясно.
   -- А если такой нет?
   -- То появится другая татуировка, демон помечает так своих людей. И ты видела татуировку у Тал Тала? -- Колта изогнул бровь.
   -- На груди? -- слегка покраснев, спросила я.
   -- Откуда я знаю, она может быть где угодно.
   -- Нет, не видела, но это потому, что Тал Тал не сразу был заколдован, понимаешь. Поначалу он был сам собой.
   -- По-моему, он всегда был тем еще засранцем.
   -- Не смей так говорить. Он мой муж.
   -- Ваш брак аннулирован.
   -- Наоборот, он еще как не аннулирован.
   -- И что ты в нем нашла? -- Колта закатил глаза, -- он меня постоянно бесил.
   -- Так у него не было никакого ведьминского знака, как он выглядит?
   -- Может по-разному, но учитывая вашу ситуацию, скорее всего Демону нужно было сыграть на чувствах Тал Тала. Если он тебя правда любил, то Демон обернул его любовь в ненависть, преувеличив чувство обиды, ревности и всего, что было плохого в его душе. Тогда знак выглядит как пентаграмма ненависти, сердце и треугольник. Ты видела подобное, когда рассматривала Тал Тала?
   -- Если на то пошло, я его вообще не рассматривала, но лучше заткнись и ничего не спрашивай.
   С трудом я сняла рубашку с тела Колты. Потом одела на себя. Он вскинул бровь и досадливо отвернулся.
   -- Смотрю тебя не остановить. Но подумай хоть немного, есть вероятность того, что ты погибнешь там и не сможешь вернуться.
   -- Это самое мне и надо.
   Вдруг раздалось какое-то пиликание. Колта победно улыбнулся. Я поняла, что он вызвал второго профессора злюку Тайра. Тогда я кинулась прочь из лазарета и так как хорошо помнила, где машина времени, то побежала туда. В дверях мне встретился Тайра. Правда, он слегка опешил из-за моего вида. Поэтому я с размаху врезала ему ногой, он упал на пол, скрючившись.
   Запустить машину было нехитрым делом. Но действовать надо было быстро, пока оба ученых не пришли в себя. Я набрала на приборной панели 1340 год, Великая Юань, Дайду, дворец Императора, немного поколдовала над числом. И так как пиликание сигнальной сирены усиливалось, я прыгнула в капсулу. Меня тут же поглотил голубой свет. Внутренности скрутило. Дикая боль пронзила тело, и я почувствовав вкус крови во рту, потеряла сознание.
   Дайду. Дворец императора. 1340 год.
   Очнулась я уже в привычной обстановке. Родное средневековье. Я лежала на полу в спальне дворцовых покоев Тал Тала. Но я была одна. Сплюнув кровь на пол, я поднялась. Голова кружилась и мне немного тошнило. Но я сделала это. И какая разница, что пути назад нет. Я и не собиралась возвращаться. Если на то пошло, то я уже давно мертва, а здесь меня ждали незаконченные дела.
   Из соседней комнаты послышался шум. Я на цыпочках подошла к двери и заглянула в щель. По полутемному кабинету ходил Тал Тал. Он нервно мерил шагами комнату, а потом снова уселся за стол.
   Так. Значит, где я и когда становится понятно. Эта ночь, когда мы с ним поссорились. Я уехала домой, встретила Баяна, а Тал Тал сидел тут и крапал поддельные документики. Сейчас, глядя на его профиль, на шелковистые волосы и сжатые в твердую дугу губы я больше не злилась. Тал Тал просто околдован, и надо разрушить оковы, поглотившие его.
   "А что если Колта прав? Если он не околдован и правда засранец, то есть, засланец Гвиби?" -- раздался мерзкий голосок у меня в голове.
   " Вот сейчас и проверим это!" -- ответила я сама себе.
   Как там говорил наш двуликий профессор, знак на груди. Надо посмотреть.
   "Или еще на какой другой части тела" -- ехидно подсказал мне голос.
   "Если Сонька нанесла ему знак на какую-то интимную часть тела, -- гневно ответила я про себя, -- то я превращу Тал Тала в евнуха!"
   "Колта будет в восторге, что у него появится друг по несчастью!"
   Итак, как же мне теперь узнать заколдован Тал Тал или нет. Есть план. Для начала я подошла к кровати, извлекла из-под нее тонкий серебристый кинжал и спрятала его под подушку.
   В голову мне пришел до неприличия простой план. Я выхожу из спальни, томно смотрю на Тал Тала и предлагаю ему помириться весьма интересным способом. Он естественно соглашается (тут я немного сомневалась), и я раздеваю его и осматриваю на предмет татуировок.
   Попахивает какой-то самодеятельностью. Вдруг он не захочет мириться, или если он одержим, то того хуже вызверится на меня. С другой стороны, если то, что сказал Колта правда, то он одержим негативными чувствами, я попытаюсь его успокоить. Лучше думай, что там настоящий Тал Тал, а то как-то стремно.
   В этот момент назрел куда более существенный вопрос. Как я буду его соблазнять, как Шерон Стоун что ли в Основном Инстинкте? А что? Наряд у меня подходящий.
   Несмотря на то, что я больше не невинна аки цветочек, я по-прежнему полный профан в эротике. Думается мне, Тал Тал вел себя сдержанно и целомудренно со мной. Представляю его удивление, когда я заявлюсь к нему полуголая и скажу, что мне хочется погорячее...
   -- Мату... -- прервал мои размышления удивленный возглас Тал Тала.
   Я посмотрела на двери. Тал Тал открыл их и стоял на пороге спальни, недоуменно рассматривая меня.
   -- Привет, -- брякнула я.
   -- Что ты тут делаешь? Разве ты не уехала?
   -- Уехала?
   Я вспомнила, что вспылила и ушла из дворца в ту ночь.
   -- Я никуда не уехала, -- понизив голос, сообщила я и подошла к ошарашенному Тал Талу ближе.
   -- Странно, я видел, как ты уходила, -- холодно бросил он.
   -- Я вернулась и влезла в окно, чтобы сделать тебе сюрприз, -- поиграв бровями, сказала я.
   "Надо было сказать сделать тебе приятное" -- сообщило мое развратное альтер-эго.
   -- Сделать тебе приятное, -- исправилась тут же я.
   -- Что? -- Тал Тал выкатил глаза, так что их чуть по полу не пришлось собирать, -- Мату, а что это на тебе одето?
   -- Это рубашка Колты, -- от волнения выдала я, взглянув вниз на свои голые ноги.
   Ну что я в короткой рубашонке на голое тело, чего он телится. И так как Тал Тал стоял по-прежнему, хмурясь и разыгрывая обиженку, я подошла еще ближе и положила ему ладони на грудь.
   -- ММмм...- промычала я, чувствуя, что поджилки трясутся, -- я хочу тебя! -- закончила я басом.
   Тал Тал напрягся. И кто еще тут одержим. Я решила применить тактику, которую уже сегодня использовала и засунула руки ему под халат, собираясь плавно скинуть его одежду. Тал Тал почему-то не шевелился, хотя я ожидала, что он поступит как в прошлые разы, взяв инициативу на себя. Точно в него демон вселился! Вот позору не оберешься, если он сейчас отошьет меня.
   Пришлось действовать самой, стараясь скрыть дрожь в руках, отбросив стеснение, я взяла Тал Тала за руку и подвела к кровати. Он послушно сел, его лицо было плохо видно из-за полутьмы. Но я провела руками по его плечам, скинув первый халат. Мое сердце так громко билось, что я даже не слышала дыхания Тал Тала. Тогда я развязала ленточки на его груди и скинула самую нижнюю нежно-лиливую рубашку. Потом толкнула его, чтобы он упал на простыни. А сама уселась верхом, сосредоточенно взирая на его обнаженную грудь.
   Мои ладони казались совсем белыми и бесплотными на фоне его кожи. Дрожа, я убрала пальцы и увидела, что никакого знака на груди не было. С моих губ сорвался отчаянный стон. И я похолодела.
   " Люди не делятся на Пожирателей Смерти и просто хороших, -- как приговор вспомнились мне слова Колты, -- а твой Тал Тал просто предатель".
   Не может быть.
   -- Так почему ты остановилась? -- хрипло поинтересовался Тал Тал и совершенно неожиданно положил мне руки на обнаженные бедра. Я в некотором шоке поняла, что я-то почти голенькая! Да еще и сижу на нем!
   -- Ну я это... -- промямлила я, -- того...забыла, что дальше.
   -- Я напомню, -- глаза Тал Тала загорелись, и он резко встал, сбросил меня и перевернул на спину, навалившись сверху. Его губы тут же накрыли мои, а руки поползли под рубашку. А целуется он все так же горячо!
   Я решила сопротивляться и попыталась остановить его руки, но вместо этого совершенно случайно наткнулась пальцами на кое-что другое. Горячее и выпуклое.
   -- Ого! -- воскликнула я.
   Тал Тал довольно помычал. А что если... И я под натиском его поцелуев, ничего не видя, принялась стягивать с него штаны. Да уж, ну и встреча получилась у нас после долгой разлуки!
   -- Чуть потише, -- сообщил он, тяжело дыша мне в лицо, когда я ногтями царапнула его кожу.
   -- Я люблю погорячее, -- ответила я, потом сползла вниз по простыням и толкнула его, чтобы перевернуть.
   Ну вот! Тал Тал совершенно потерял бдительность, и я, коварно улыбаясь, провела пальцем по его груди, а потом наконец взглянула туда! И что я там увидела? Чуть разум не потеряла. И почему я раньше не догадалась посмотреть? Чего стесняться, совершенно же великолепная картина. Можно сказать картина маслом. Кто ж только у нас такой художник.
   -- Что такое? -- спросил Тал Тал с затуманенным взглядом.
   -- Ааа, все хорошо, даже очень, -- ответила я, -- мне нравится.
   Я потянулась к его лицу, почти легла на него, поцеловала, а сама скользнув рукой под подушку, сжала кинжал.
   Затем поднялась и улыбнулась.
   -- Сейчас будет такое, ты конечно не садюга, но думаю тебе понравится, -- сказала я.
   Тал Тал сначала ничего не понял, а потом в его глазах отразился какой-то испуг, но я быстро занесла кинжал над его достоинством и чиркнула лезвием.
   Тело Тал Тала тут же сотрясла дрожь. Он извернулся на простынях, приподнявшись. А потом опал бездвижно, словно потеряв сознание.
   -- Тал Тал! Тал Тал, ты жив?
   Я склонилась над его лицом, похлопав по щекам. Он вдруг открыл глаза. И они были другие, не такие холодные и колючие как в последние дни, а безумные и испуганные.
   -- Мату! -- выдохнул он, -- что ты только что сделала?
   -- Я тебя расколдовала вроде как!
   Тал Тал оттолкнул меня, поспешно сел и посмотрел на свое причинное место. Подумаешь, испугался за самое дорогое. Я там ничего не отрезала. Знак демона был рядом. Он располагался на внутренней поверхности бедра. И выглядел в точности как и предсказывал Колта: сердце и треугольник, сплетенные в пентаграмму. Я разрезала кожу, чтобы разрушить рисунок, так что заклятье спало. Всего и делов.
   -- Проклятье! -- воскликнул Тал Тал, -- что это такое?
   -- Это колдунство, -- важно ответила я.
   -- Ты что ... ты меня пыталась кастрировать? -- Тал Тал выпучил глаза, глядя на нож в моих руках и кровь у себя на бедре.
   -- Больно надо. Я только слегка чик-чик!
   -- У меня вся жизнь перед глазами пронеслась! -- он все никак не мог успокоиться.
   -- Бывало и хуже. Тал Тал, мне надо тебе очень многое рассказать, -- поведала я, отбросив нож.
   -- Да, видимо так. Мне кажется, я уже и так кое-что знаю, -- он странным образом уставился в вырез на моей плохо застегнутой рубашке.
   Я поправила рубашку. Тал Тал прикрылся одеялами. Он внимательно посмотрел на меня.
   -- Итак, говори, а то у меня такое ощущение, что голова будто в тумане.
   -- Тал Тал, скажи, ты ничего не помнишь в последние дни? Когда это началось?
   -- Да не же. Я все хорошо помню, и то, что было сейчас помню, -- он склонил голову, -- только не пойму, что со мной. Я же...
   Он в ужасе взглянул на меня и дернулся, будто собираясь бежать.
   -- Стой, -- я удержала его за руку, -- ты хотел предать Баяна, я знаю.
   -- Но как же. я ... да, -- Тал Тал с отчаянием посмотрел на меня.
   -- Ты тут не при чем. Это все колдовство.
   -- Эта метка на мне, это какое-то заклятие, порабощающее разум? -- спросил он.
   И так как человеком он был средневековым, то как и все верил в магию, и думаю ни капли не удивился моему рассказу о демоне.
   -- Начну с того, -- сказала я, -- что я из будущего.
   -- Я знаю это.
   -- Как? -- я была поражена.
   -- Ты говорила мне это. И у меня было время подумать над этим. А еще я знаю, что твое настоящее имя Марина.
   -- Это правда, но как ты узнал?
   -- Ты сама сказала, когда мы ходили с тобой в чайный дом, и тебя ранили стрелой, я принес тебя на руках домой всю в крови, и ты в бреду сказала мне, что тебя так зовут. Я запомнил это. Я сберег твое имя в тайне как ты и просила.
   Мое сердце отчего-то защемило.
   -- Можешь звать меня Мату, -- тихо сказала я, -- я сама выбрала это имя, и это вольный перевод имени Марина на монгольский.
   -- Да, хорошо.
   -- Я прибыла сюда из будущего вроде как на такой штуке, она называется машина времени. И мне надо было найти демона. Меня послали люди, которые ищут этого демона везде.
   -- Они вроде как ангелы?
   -- Нуу. -- я вспомнила профессора Минамота, -- они вроде как Колта.
   -- Колта?
   -- Да, он один из них. Но он здесь больше не появится. Поэтому нам самим придется придумать способ как избавиться от демона. И я думаю, что он находится в Гвиби Ки. Скажи, ты помнишь, как она заколдовала тебя?
   -- Да что-то вроде того. Я в последние дни, как будто все осознавал, но был одержим злобой на всех, на Баяна, на тебя, на императора. Думаю, ты права и демон в ней.
   -- Тогда нам надо собрать тайный военный совет, потому что империя и все кто тут есть в опасности и решить, как избавиться от демона. Пока она не просекла.
   -- Тогда идем, нужно сообщить господину Баяну, а то он на войне в южных провинциях.
   -- Баян уже здесь, он сейчас в твоем дворце. Колта отправил ему письмо электронной почтой.
   -- Как это?
   -- Откуда я знаю, но это единственно разумное объяснение тому, как он быстро получил известие о болезни императора.
   -- Тогда поспешим к нам во дворец, но так чтобы Гвиби Ки и ее демон об этом не узнали.
   -- Да, -- кивнула я, сузив глаза и наблюдая за встревоженным Тал Талом, -- но прежде я хочу знать, каким образом Гвиби Ки нанесла тебе татуировку в это место! И если мне не понравится твое объяснение, я сделаю для императора нового евнуха, раз Колта исчез и больше не может исполнять свои обязанности, -- закончила я на высокой ноте.
   На лице Тал Тала появилось такое выражение, будто он собрался сказать, что потерял память и не помнит как Сонька измывалась над ним. Хотя только что утверждал обратное.
   -- Тогда я, -- сказал он, облизнув губы, -- хочу знать, почему ты одета в рубашку Колты на голое тело!
   -- Выясним это!
   -- Выясним!
   Наши взгляды встретились. И я поняла, что моему сердцу наконец стало легко. Я снова была дома.
   -- Начнем объясняться с того места, на котором прервались, -- пояснил Тал Тал.
   -- Согласна.
  
  
  
   Finale Problem
  
   Дайду. Дворец Тал Тала. Ночь.
   Среди ночи мы приехали во дворец на двух лошадях без какого-либо сопровождения. Тал Тал спешился и, опередив мечущегося в разные стороны конюшего, подал мне руку. Я спрыгнула с лошади и он поймал меня в свои объятия, прижав к себе очень крепко.
   -- ЭЭэ, и чем это вы тут занимаетесь? -- услышали мы голос Баяна и нехотя отпрянули друг от друга, -- я тут получил письмо с известием...
   -- Господин Баян, вы живы! -- я подбежала к нему и радостно повисла на его шее.
   Баян так и остался стоять с письмом в одной руке и с мечом в другой.
   -- Да что такое! -- проворчал он, -- что происходит?
   -- А вдруг бы вас убили на этой вашей войне, -- пояснила я, отлипнув от него.
   -- Меня? Что ты такое несешь, малявка. Я вот лучше вам расскажу, как мы сражались с мьянмцами, я захватил их слонов с помощью одной хитрости. Тал Тал, даже ты бы до такого не додумался.
   -- Охотно верю, -- сдержанно улыбнулся Тал Тал, -- мы вызвали вас так скоро, потому что у нас тайный военный совет.
   -- Да, он тайный, -- подтвердила я.
   -- Что опять? -- воскликнул Баян, скривившись как от кислого помидора.
   -- Пройдемте в дом, -- Тал Тал указал на дверь.
   Мы вошли, и пока нам готовили чай, так как ночка предвещала быть бессонной, решили поведать Баяну всю правду о происходящем. Не скажу, что он также легко это воспринял как и Тал Тал. Баян не обладал таким гибким умом и, наверно, не был тайным мистиком в отличие от своего племянника, с удовольствием зачитывающегося трактатами о ведьмах и вампирах. Поэтому разъяснить ему что да как, времени ушло больше.
   Но после моего рассказа о его смерти и печальном исходе империи, Баян все же проникся. На его лбу возникли глубокие складки.
   -- И что же нам делать? Я в этом не разбираюсь совсем, хотя если надо кого-то убить...
   -- Нам как раз и надо решить каким образом это сделать, -- ответил Тал Тал с горящими глазами, -- я читал в одной древней рукописи, что нужно узнать имя демона, призывая его.
   -- Я знаю его имя, -- ответила я.
   -- Тем лучше, -- продолжил Тал Тал, -- тогда нужно заставить его заговорить с нами и, заклиная чем-то святым, навроде слез Будды, выдворить из тела. Или вот еще есть способ нужно прочитать ему трактат учения Лао Цзы. Считается, что там описан настолько нравственный образ жизни, что грязные внутренности демона не выдержат этого описания и лопнут.
   -- И это произойдет прямо внутри в Гвиби? -- сморщив лицо, спросил Баян.
   Тал Тал радостно кивнул. Я задумалась, прокручивая в голове все свои знания о демонах и их изгнании. Раз Колты, а значит и ученых с их излучениями и проникающими сквозь время машинами не будет рядом, мы должны будем справиться сами. Единственное, что приходило мне на ум, это сцены из сериала Сверхъестественное, где охотники на нечисть заключали демонов в ловушки, кололи их закаленными кинжалами, поливали святой водой и применяли традиционный католический экзорцизмус. Разве это не наглядное пособие. Я бросила взгляд на Баяна и Тал Тала. Вот тебе Дин и Сэм, а я что же Кастиэль?
   Итак, они рисовали демонские ловушки -- звезду Соломона, она по идее не позволяет демону вырваться за пределы начертанного круга. И если Красноглазый. Вселившись в Соньку, использовал пентаграммы на Тал Тале, то идея с ловушкой Соломона вполне рабочая, чудится мне.
   Вспомнив о Сонькиных художествах на теле Тал Тала я со злостью взглянула на него, точнее на то место, где была раньше пентаграмма ненависти. Тал Тал, заметив это, заерзал на стуле. А Баян, поймав направление моего взгляда, недоуменно уставился на племянника. А потом сделал такое лицо, будто его осенило. О Боже! Я быстро отвела взгляд, сделав вид, что рассматриваю рисунок на обоях.
   Баян, убедившись, что я не смотрю на них, наклонился и поманил рукой Тал Тала, чтобы прошептать ему загадочным шепотом:
   -- Что у вас произошло? Твоя женушка недовольна. Нефритовый стержень не заточил?
   -- Что? -- щеки Тал Тала порозовели.
   -- Ну я говорю, нефритовый стержень не смог взять боем яшмовые ворота, а? Скажу тебе по секрету такое бывает, когда устал. Тебе надо больше отдыхать. Меньше переживать и писать свои писюльки...
   -- Писюльки? -- повторил Тал Тал.
   -- Да тише ты! Как ты выражаешься при женщине! Кто тебя вообще воспитывал?
   -- Послушайте! -- вмешалась я, -- кажется, у меня появился план. Сейчас вы, господин Баян, собираете свои войска и ведете их на дворец Гвиби как и было задумано, а в это время я проникаю в тронный зал и рисую под троном демонскую ловушку. Потом она вас арестовывает и приказывает собрать заседание по поводу вашей участи. Но как только она садится на трон, то попадает в ловушку, Тал Тал под видом того, что хочет прочитать вслух тетрадь с нарушениями господина Баяна неожиданно зачитывает экзорцизмус, и все, демон выходит из нее. Как-то так.
   -- Постой-ка! -- воскликнул Баян, -- меня арестуют?
   -- Что я буду читать? Экзо что? А как же трактат о нравственности? -- переспросил Тал Тал.
   -- Нравственности? Таким ее не проймешь, -- заявила я, -- хватило же у нее наглости рисовать сердечки на вас, господин Тал Тал.
   -- Гвиби нарисовала на тебе сердечко? -- спросил Баян.
   -- На груди, -- Тал Тал бросил на меня убийственный взгляд.
   -- Ну да, -- буркнула я, сжалившись над ним.
   -- И как это получилось? -- не унимался Баян.
   -- У меня память пропала, -- с невинным видом сообщил Тал Тал.
   -- Но вы же утверждали, что все помните, -- я скрестила руки на груди.
   -- Тут помню, а тут не помню, -- выкрутился муженек.
   Баян с жалостью взглянул на него.
   -- Скорее всего она ужасно пытала его, -- вступился он за племянника, -- знаешь, привязала за руки и за ноги, раздела, а потом стала рисовать.
   -- Я надеюсь, вам было больно и потому вы не могли сопротивляться, -- сообщила я.
   -- Очень, -- подтвердил Тал Тал.
   -- Вы знать не можете, вы ведь не помните.
   -- Или она подкралась к нему, пока он спал в образе лисицы и хвать зубами за... грудь, -- не унимался Баян.
   -- За грудь? -- поморщилась я.
   -- Или может есть такой еще вариант, -- с воодушевлением добавил Тал Тал, -- если купаться в водоеме, то злобный дух может невидимым подплыть и... и... нанести на тело такой знак.
   -- Странно, что она решила нанести его на такое место! -- вспылила я.
   -- А что странного в груди? -- спросил Баян.
   Тал Тал закашлялся. Я фыркнула.
   -- Вернемся к нашему плану. Вы, господин Баян, как особа приближенная к императору поднимите бунт, а потом он вас простит, ведь он вас любит. В случае чего Белый Лотос нам поможет. Нужно предупредить Тан Ке Ши.
   -- А тот экзо-эль, что я буду читать, у тебя есть текст? -- поинтересовался Тал Тал.
   -- Экзорцизмус, да я его помню наизусть, он на латыни. Я тебе его напишу.
   -- Ты знаешь его наизусть?
   -- Издеваешься, я смотрела Сверхъестественное тысячу раз, конечно знаю.
   Дайду. Дворец Императора. Утро.
   Мы разошлись по своим боевым позициям. Баян и Тал Тал отвлекали внимание Гвиби штурмом дворца, а я, вооружившись золотой краской, прокралась через подземный ход во дворец. А оттуда спустилась в лабиринт и нашла люк в тронный зал. Точно под троном на потолке в лабиринте я изобразила звезду Соломона, заключенную в круг. Оставалось только ждать. Я не стала уходить из лабиринта, вспомнив, что в прошлый раз мы были здесь вместе с Колтой. Устроившись под люком, я стала ждать, когда начнется заседание.
   Вскоре зал наполнился шумом и его наводнили людские голоса. Евнух Пак, которого назначили главным в отсутствии без вести пропавшего Колты, объявил о появлении Гвиби Ки. Я с замиранием сердца слушала ее шаги. Она прошла вдоль зала, поднялась на трон, словно не заметив подвоха.
   -- Канцлер Баян сегодня ночью напал на мой дворец! -- заявила она, -- и пытался убить меня и наследного принца Аюрдарширу!
   -- Но где же император? -- послышался ропот голосов.
   -- Он сильно болен и не может явиться. Но он до глубины души оскорблен предательством канцлера Баяна и потому я передаю свою и его волю. Я буду требовать смертной казни за измену и покушение на царствующую семью. Вы меня поддержите?
   -- Да, Ваше Высочество, -- послушно ответили министры.
   -- Кроме того, -- продолжила Гвиби, -- у меня есть неоспоримые доказательства вины канцлера как государственного управленца, здесь в этой тетради собраны нарушения режима канцлера и всех его людей.
   -- Ваше Высочество, -- вдруг вмешался Тал Тал, -- могу я прочесть их вслух, дабы все ознакомились?
   На какое-то время установилось молчание. Я в волнении сжала кулаки.
   -- Хорошо, если вам будет угодно, господин Тал Тал, -- ответила Со Нян и в полной тишине стало слышно, как она прошествовала к трону и заняла там свое место.
   Ловушка, начертанная золотой краской, таинственно мерцнула.
   Тал Тал откашлялся. А потом произнес:
   -- Exorcizamus te, omnis immundus spiritus omnis satanica potestas...
   Я услышала удивленный возглас Сон Нян. А потом перешептывание министров:
   -- Что это?
   -- Это язык латинян?
   -- Почему он читает на нем?
   -- Мы его не знаем.
   Тал Тал настойчиво продолжил читать экзорцизмус:
   -- Оmnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica.
   В этот момент Гвиби Ки издала какой-то возглас наподобие рычания. А потом ловушка над моей головой загорелась огнем. Я в ужасе отошла. Круг и звезда горели, издавая злобное шипение и треск, за которым мне не было слышно, что происходит наверху. А потом огонь резко вспыхнул и угас, на меня посыпался дождь из пепла, а ловушка полностью пропала. В пелене гари и пепла я подбежала к люку, надеясь услышать там причину этого происшествия.
   -- Господин Тал Тал, -- и это был звонкий чуть торжествующий голос Гвиби Ки, -- я не знаю языка латинян, а переводчика у нас нет, поэтому, будьте добры, зачитайте на монгольском!
   Я пораженно отшатнулась, схватившись за сердце. Не это я ожидала услышать. Мой план не сработал.
   Горький пепел осел на мои губы. Ничего не вышло. Ловушка исчезла, словно по волшебству. И как теперь уничтожить демона, я просто не знаю!
   -- Мату, так у тебя ничего не получится, но я знаю как избавиться от демона, -- чья-то холодная рука схватила меня в пелене кружащегося пепла.
   Я протерла глаза. Это был император. Его волосы распустились по плечам, а кожа была бледно-серого цвета. Глаза красные и воспаленные. А губы белые и потрескавшиеся.
   -- Ваше Величество! Как вы здесь оказались?
   -- Мату, ты ведь помнишь, что я Мейтрайя, а ты Дакини, и только наш союз способен изгнать демона.
   -- Ваше Величество, вы все знаете?
   -- Да, -- он схватился за грудь и откашлялся, -- я сбежал из ее плена. Уже давно я понял, что это не моя Сон Нян. Но она подмешивала мне всякие зелья, чтобы я не мог прийти в себя.
   -- Вам плохо?
   -- О теперь мне очень хорошо. Я справлюсь. Где Колта?
   -- Боюсь, что Колты больше нет.
   -- Она убила его?
   -- Да нет же. Боюсь, что Колты никогда и не было.
   -- Да, ведь он был идам.
   -- Кем?
   -- Это такой дух вроде ангела, но он имеет вид злобного чудовища. Это дух хранитель. Он охраняет людей от демонов.
   -- Вот как. Занимательно.
   -- И Колта кое-что говорил мне, как избавиться от демона.
   -- Он говорил вам? Что именно? Что насчет демонской ловушки?
   -- Она бы помогла, если бы Демон не подготовился заранее к твоему нападению. Уже очень давно Гвиби превратила императорский дворец в цитадель Демона. Она нарисовала всюду демонские знаки и гексограммы, они не дают светлым силам прорваться. И потому твоя ловушка просто уничтожиться. Есть только одно место, где мы сможем бороться. И это храм Будды для коронаций. Ты должна пойти и сказать Баяну и всем остальным, чтоб они встали на колени перед Гвиби и присягнули ей на верность. Я объявлю, что собираюсь сделать Сон Нян императрицей. Демону очень нужна власть. И она согласится. На коронации все и свершится. Иди же. Она не имеет доступа в этот лабиринт. Завтра ночью приведи всех сюда, и мы решим что нам делать.
   Он болезненно сморщился и пошел прочь. Я побежала наверх. Нужно было предупредить Баяна и Тал Тала. Представляю их лица, когда я скажу, что мы собираемся короновать Гвиби Ки как императрицу Поднебесной!
   Дайду. Дворец Императора. Коронационный Храм.
   В этот раз наш план зижделся на высокомерии Гвиби Ки и ее внутренненго демона. Я думаю, что Красноглазый так сильно смог овладеть ее натурой из-за ее честолюбия и стремления к власти.
   Когда все, даже недовольные склонились перед ней на колени она наконец получила то, что хотела -- коронацию и титул императрицы. Для этого события весь дворец пришел в движение. Бывшая императрица Баян-Хутуг, так и не ставшая настоящей женой для Тогона, тихо и незаметно покинула Дайду, так что больше о ней мы ничего не слышали. Тан Ке Ши вместе с Махой как и в прошлый раз спрятались в стане Белого Лотоса. Мне казалось, что всегда нужно иметь запасной план и поэтому они ждали нас там, дабы сохранить нашу единственную надежду на счастливое будущее -- маленького принца.
   Все остальные присутствовали на коронации Ки Сон Нян. Император восседал на своем красно-золотом троне словно величественный дракон. За блестящими одеждами и нарумяниными щеками было почти не видно, как он исхудал от болезни. Но глаза его ярко горели, готовясь к последнему бою.
   Баян и Тал Тал заняли свои места у подножия трона, ожидая будущую императрицу. Я, как и положено жене такого важного чиновника, стояла позади него неподалеку от других придворных дам, с интересом взирающих на меня.
   Наконец появился кортеж Гвиби Ки. Ее принесли в шикарном красном паланкине, украшенным мехом золотистого льва и рыжего тигра. Сон Нян вышла и медленно с чувством собственного достоинства прошествовала к трону.
   Не спеша, она подымалась по ступенькам, а я ждала, затаив дыхание. Сработает ли на этот раз наш план, разработанный совместными усилиями. Гвиби поднялась и застыла у трона.
   Победоносно она обвела взглядом присутствующих. Ее алый наряд имел такой длинный шлейф, что волочился за ней на протяжении нескольких метров, наверно. Я же выбрала для коронации жемчужно-белое платье и халат с лилиями, напоминающий тот, который подарил мне Тал Тал в первый раз, когда увидел меня в женском облике.
    -- В честь такого праздника и коронации моей любимой жены. Честной, достойной и праведной Гвиби Ки, -- объявил император, -- я распорядился изготовить самый прекрасный царский венец из золота и бриллиантов. И я лично короную мою императрицу.
   Тогон взял с подушки, которую поднес ему Баян, драгоценную сверкающую корону. Она поражала воображение изысканностью своей выделки и утонченными узорами.
   Император сошел вниз, все присутствующие, в том числе и сама Сон Нян, встали на колени, опустив головы к полу. Но на самом деле я подняла глаза и исподтишка наблюдала за происходящим.
   Тогон торжественно поднял корону, а потом водрузил ее на голову Гвиби.
   Тиара слилась с ее прической как влитая. Сон Нян улыбнулась, потом встала, оперившись на руку Тогона.
   Император впрочем тут же отдернул свою ладонь, строго и даже с какой-то болью взглянув на жену.
   На лице Сон Нян медленно, но верно появилось выражение понимания происходящего. Она с поразительной злобой взглянула на Тогона. Тихонько вскрикнула, а потом увидела меня. Я на всякий случай стукнулась лбом о пол.
   Император отошел от супруги на некоторое расстояние. Гвиби хотела сделать шаг, но не смогла. Ее тело странно дернулось. Но корона удержала ее на месте. Она подняла глаза и искривила губы, оскалившись, наконец поняв, что внутри короны была заключена демонская ловушка.
   Тогон сделал знак Баяну. И в тот же момент двор храма наполнили солдаты и выпроводили всех гостей, несмотря на их удивленные крики. Гвиби, сверкнув глазами, обратилась к императору:
   -- Ваше Величество, что происходит, разве вы не задумали коронацию? Почему здесь солдаты? Что случилось?
   -- Сейчас узнаешь, проклятый демон! -- воскликнул Тогон, -- я должен отомстить тебе за то, что ты отобрал у меня жену.
   -- Ваше Величество, вы сошли с ума, я и есть ваша жена, -- так натурально воскликнула она со слезами на глазах, что я едва ей не поверила.
   Неожиданно она сделала пару шагов, а из ее глаз лились уже слезные потоки.
   -- Очнитесь же, это я ваша Сон Нян! Неужели вы совсем потеряли рассудок из-за кучки этих предателей?
   -- Ваше Величество, не медлите! Начинайте! -- я вскочила, опасаясь, что император поплывет в решающий момент.
   Гвиби пронзила меня ненавистным взглядом. Но почему-то не подошла. Думается мне, ловушка мешала ей двигаться, хотя частично она преодолела ее силу. Настолько она была могущественна. И так как император медлил, то я воскликнула сама:
   -- Красноглазый Демон Бальтазар! Я заклинаю тебя именем Господа, взываю тебя к присяге, откликнись!
   Сон Нян вздрогнула всем телом. Ее голова резко повернулась ко мне. А глаза засветились красными светом. На ее губах появилась та самая улыбка, что преследовала меня во сне.
   -- Вам меня не поймать, глупые люди, -- прохрипела она чужим голосом.
   И вдруг она заскользила по полу с такой быстрой, что была не свойствена людям. Было такое ощущение, что она катится по льду на коньках. В такой манере она бросилась к воротам, но воины уже загородили проход огромным камнем, на котором были написаны даосские заклинания из тех самых трудов, о которых говорил Тал Тал.
   Тогда она по странной траектории, будто чертя какие-то прямоугольники, скользнула к другому выходу, но мы уже распорядились все выходы перегородить этими волшебными камнями.
   -- Ваше Величество! Читайте! Вы же Мейтрайя, помните, -- выкрикнула я, обращаясь к Тогону.
   -- Да, -- нервно отозался он и, встав прямо на трон ногами, громогласно зачитал, -- Бог Неба и Земли, области меня многими полномочиями, чтобы я мог изгнать из этого тела злого духа Бальтазара. А если он не подчиниться, то дай мне силу приказывать и повелевать ему!
   Сон Нян застыла посреди двора, и по ее лицу уже было ясно, что ее мутит. Она не могла сдвинуться с места, ее руки и тело корежило примерно так же, как корежит человека, катающегося на центрифуге в луна-парке.
   Гвиби изрыгала страшные проклятья. Затем из ее рта полилась кровь. Тогон, заметив это, сбился.
   И вдруг воздух потемнел. Все вокруг заволокло черным дымом как от порошка мгновенной тьмы. Я испуганно взмахнула руками, пытаясь нащупать Тал Тала. Но мои руки наткнулись только на пустоту.
   -- Тал Тал, господин Баян. Кто-нибудь? -- позвала я. Но никто не откликнулся.
   Я осторожно сделала шаг, и тьма чуть прояснилась. Пространство посерело, и я увидела очертания предметов. Вокруг меня высились голые мертвые деревья. Под ногами снег, а напротив кирпичная пустующая заправка. Я ошеломленно посмотрела на себя. Я была в джинсах, кроссовках и синей куртке. Голову будто сжали. Я вдруг поняла, что сейчас произойдет. Навстречу мне вышла Гвиби Ки, из ее рта текла кровь, а глаза светились как красные лазеры.
   -- Ну вот и встретились, дорогуша, -- произнесла она таким голосом, что не был похож ни на мужской и не на женский, -- это время твоей смерти, еще не забыла?
   -- Да нет же, все время помню, -- прошептала я, испытав вдруг приступ мучительной боли в груди, животе, горле и во рту, -- 18.30, так ты сказал?
   -- Когда я тебя убил, то и понятия не имел, что ты принесешь столько неприятностей. Ты казалась такой никчемной. Маленькой, запуганной жизнью.
   Сон Нян покачала головой и почти мечтательно улыбнулась кровавым ртом.
   -- Почему ты прокляла меня, никогда не мог понять.
   Я усмехнулась, сдерживая боль.
   -- Если бы я знала. Бальтазар, я наверно так была озлоблена на свою никчемную жизнь, что эта ненависть вылилась на тебя.
   -- Ты хотя бы знаешь, что я убил тебя не случайно, хотя и сказал так, чтобы тебе было горше. Если бы знал раньше, я бы поступил по-другому.
   -- Что значит не случайно?
   -- Демоны, -- Сон Нян постучала пальцем с золотым острым колпачком себе по виску, -- не могут просто так овладеть человеческой душой, если она крепка и чиста. Другое дело, если она одержима грехами. И знаешь, какой был твой самый главный грех, который я усердно пестовал в тебе каждый день?
   -- Какой? -- похолодев, спросила я.
   -- Уныние, дорогуша, отчаянье и печаль.
   -- Ааа, -- мне почему-то стало больнее, и я упала на колени, -- а как же ты овладел Тал Талом?
   -- Тебя все еще это интересует?
   -- Меня только это и интересует, послушай.
   -- Так и быть скажу тебе перед смертью. Ты наверно удивляешься, почему я еще не сбросил это тело? Но дело в том, что я, путешествуя сквозь время, тоже претерпел изменения, я так крепко вцепился в это тело, что слился с ним, будто мы стали одним целым.
   -- Колта предупреждал меня о чем-то подобном, -- шепнула я, скрючившись у ног Сон Нян, -- так скажи.
   -- Какая глупость. Но ладно, я знал о всех плохих чувствах, что испытывал Тал Тал и решил нанести ему пентаграмму ненависти, разбудив его злость на полную катушку.
   -- Ты что его соблазнил? -- я даже на минуту забыла о мучавшей меня боли.
   Красноглазый вроде как мужик, если можно так сказать о Демоне, а Сонька женщина, что мне думать-то?
   -- А-хаха, -- Демон захлебнулся смехом, -- это было забавно. Знаешь, что я с ним сделал? Я просто...
   Вдруг его слова оборвались. Я подумала, что этот проклятый выродок хочет потянуть интригу, и подняла голову. Лицо Гвиби изменилось. Оно сделалось удивленным, а ее глаза смотрели куда-то поверх моей головы. Я скользнула взглядом вниз, и поняла, что происходит. Из груди Сон Нян торчала горящая стрела.
   Заговоренная стрела со священным огнем! Ее мы договорились использовать в крайнем случае. Я обернулась. Напротив нас стоял Тал Тал с луком.
   -- Ах-рг-гррра, эщщщ-ке-ре, -- Сон Нян, задыхаясь, зарычала, -- это не поможет тебе, сын человеческий, я все равно договорю... -- и она залилась демоническим смехом, изрыгая кровь, -- твой муж...я нанесла ему, я... -- она не могла договорить из-за душившего ее смеха.
   Тал Тал в миг преодолел расстояние между нами. Сон Нян двумя руками схватила стрелу, пытаясь вырвать ее из груди, ее пальцы покрылись волдырями. А потом она бросила взгляд на меня, нагнулась, собираясь упасть, и прошипела:
   -- Я этот знак...
   -- Да говори уже, ведьма! -- выпалила я.
   -- Замолкни же навечно, злобный демон! -- воскликнул Тал Тал и прежде чем Гвиби упала на меня, он удержал ее одной рукой, а другой наложил на ее уста печать из желтой бумаги с даосским заклинанием.
   Сон Нян взвыла, раскинув руки. В эту же минуту мы все втроем снова оказались во дворце императора, на коронационной площади. Гвиби Ки рухнула вниз на наши тела. И огонь, захватившей ее тело, перекинулся на нас. Тал Тал с силой оттолкнул меня, так что я кубарем прокатилась к трону.
   -- Горим! Горим! -- как припадочный закричал Баян, размахивая мечом, будто это поможет.
   -- Тушите их! Тушите! -- я привстала, оперевшись на руки.
   Гвиби и Тал Тал, сцепившись в огненном вихре, неслись по площади. В воздухе сильно пахло серой и гарью.
   -- Боже! Он сейчас погибнет! -- я вскочила и бросилась к фонтанам и вазам с цветами, но там почему-то было пусто.
   -- Я распорядился убрать воду! -- панически закричал император, прыгая по трону, -- чтобы злобный демон не ушел в воду. Я же сказал, он может подкрадываться в воде!
   -- Так сделайте что-нибудь! -- завопила я, в голову мне пришла идея.
   Я подбежала к Баяну и сорвала с него плащ с такой силой, что он чуть не завалился на землю.
   Баян, поняв мой замысел, также кинулся в сторону Гвиби и Тал Тала. Где-то на середине пути между нами вклинился Тогон, он двинул одним локтем меня, а другим как регбист канцлера, так что мы разлетелись в разные стороны.
   -- С дороги! -- заголосил он, -- я нашел воду!!!
   Времени встать у меня уже не было и я только мельком увидела, как в руках Тогона сверкает начищенный до блеска серебряный горшок для ... для испражнений.
   -- Господи Иисусе! -- только и произнесла я, слегка зажмурившись, когда Тогон с воинственным криком северных монголов выплеснул содержимое ночного горшка в горящие фигуры.
   Баян в ужасе прикусил губу. Гвиби и Тал Тал как однополюсные магниты оттолкнулись друг от друга тот час же. Сон Нян вспыхнула красным огнем и всхлопнулась, оставив после себя облако черной пыли. Тал Тал же упал на землю. Мы с Баяном вскочили и побежали к нему. Я заметила, что его волосы все еще горели, тогда Баян с мечом наизготовку и злобным рыком ударил лезвием о камни площади, отрезав тем самым шикарный хвост Тал Тала.
   Правда он был сейчас, мягко говоря, больше не шикарным, обгоревший, да еще и весь в моче императора. Хорошо хоть Его Величество прихватил горшок только с жидкими испражнениями.
   -- Мы победили! -- воскликнул Тогон, прижимая к себе волшебный горшок.
   -- Кажется, да, -- я устало опустилась на землю рядом с Тал Талом и тут же зажала нос рукой. От него несло как от помойной ямы.
   -- Что это вообще было? -- возмущенно спросил он.
   -- Моча Его Величества, -- ответил Баян, -- она целебная и спасла тебе жизнь.
   -- Уринотерапия, -- подтвердила я.
   -- Друзья, я такой радый! -- завопил Тогон и грохнулся на землю рядом с нами, обхватив своими ручищами меня и Баяна, а потом и Тал Тала, скомкав нас всех в один вонючий клубок.
   Эпилог.
   -- Так что это получается? -- Бабуша захлопнула тетрадь, исписанную моим почерком, -- вы хотите, чтобы эта летопись сохранилась для потомков, -- вы ведь правдиво записали всю эту историю?
   -- Да, а что? От момента, как я попала сюда, притворяясь евнухом, до уничтожения злобного демона.
   -- Но что получается, -- Бабуша недоверчиво скривилась, -- из этой истории следует, что вы расколдовали господина Тал Тала, переспав с ним, и убили Красноглазого Демона, вылив на него мочу императора?
   -- Получается так, -- развела я руками.
   -- По-другому и быть не могло, -- хрипло ответил тал Тал.
   Я посмотрела на дверь. Он стоял, прислонившись к косяку. Ему пришлось сменить прическу на более короткую и воинственную. Но так мне тоже нравилось.
   -- Госпожа Мату, можно вас? -- спросил он.
   -- Да, конечно, -- я взглянула на Бабушу со странным выражением лица рассматривающую мой дневник.
   Хихикнув, я направилась к Тал Талу. Мы удалились в его покои, где вышли на террасу, увитую жимолостью и плющом. Была уже ночь и на небе ярко сияли звезды.
   -- Во дворце дела складываются неплохо. Император объявил. Что принц Аю станет правителем северных земель. А принц Маха южных. То есть китайских, основав новую династию Мин. Я думаю, это решение удовлетворит всех. Тан Ке Ши купил корабль и отправился в плаванье. Господин Баян получил должность главнокомандующего. Ну, а я канцлера. И теперь хочу полностью погрузиться в создание исторических хроник.
   -- Надеюсь ты придумаешь сносную историю, куда исчезла императрица Ки.
   -- Я напишу, что она бесследно исчезла.
   -- Это лучше, чем-то, что написала я.
   Тал Тал сделал шаг ко мне, собираясь обнять. Я немного отошла.
   -- Подожди. Я ведь должна тебе кое-что сказать.
   -- А что есть еще какие-то секреты помимо того, что ты из будущего?
   -- Да, у нас скоро будет маленький Тал Тал
  
  
   Примечание к части
  
   Это было весёлое и незабываемое время, благодарю от всего сердца всех, кто меня поддерживал))) Даже если вам что-то не понравилось, то прошу не судите строго)))
  
  
   /9j/4AAQSkZJRgABAQEAgQCBAAD/2wBDAAMCAgMCAgMDAwMEAwMEBQgFBQQEBQoHBwYIDAoMDAsK CwsNDhIQDQ4RDgsLEBYQERMUFRUVDA8XGBYUGBIUFRT/2wBDAQMEBAUEBQkFBQkUDQsNFBQUFBQU FBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBQUFBT/wgARCAB6AlgDAREA AhEBAxEB/8QAHQABAAMAAwEBAQAAAAAAAAAAAAYHCAMEBQECCf/EABoBAQADAQEBAAAAAAAAAAAA AAACBAUDAQb/2gAMAwEAAhADEAAAAdUgAAAA+ePCq2I7Ts+LW7edx6+p35TDRpSW7V/XoAAAAAAA AAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAADhj7DM29EM650+c+KMvpam9kSS7WAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAA AAAAAAAAAiefbr3I0u70h1YS6PLpyy8svaypTfqgAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAADjj7W uLpxynZ9y1wj9Szxx99DtzuH6LF7E4gAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAADij7VGBr9TnPv9 ufh1e/r2OPanGZaVKQ3KwAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAA+eKqwdbo8unY6R8KpYHNKNp 7uTILlcDzyty2CLkVLSAAAAAAAAAAKoLIO+AAAAAAVAW+AAAAAAAAAACJZ9yC5V/u9YeBUsATvVz 59rZ4Ajxmc0+Y/NlHoAAAAAAHw809MAEHM2EFJ8euauP0dU+nZAAABjE2cAAAAADrHOfoAAAi1C3 XGNpe7b4RmjaAmWlSsfZzAAI8ZYPKNfnvFBE0LJMbmyDHJsYysTM7pRZKzQhR58IobIP0DEptAyy aRKjPSJUUqeSW8TQpM0yZANbFXlHlZlhGuSpCSk9MDH9DDHxq4yWaxM2nQPENFHuGOixDnNTHHH2 qMHX73XnE8+4BKb9Sz9vK++gAI8fz9LBNjntmfTzybmezb5jIvooMtU7x3C4AZ5IyVqbOJQDExtk yeaRIqV6XAZ7OyRU1EZeL0M3m4TGRtYxmaYKOJaSYpkihuQxSdc2IdEz4arOMxoahMrFvlemuiNU rUPzrng1LHDGQkNytau9k/v3wAAR4zOaWMlm1TP51icmczbxholhdJFTvHcLgK5K6NFmZC7iWgzA SIgJehm81qZbNdnaMcmmTMZfBmk28YwNsGMzTRRhLSpy/SiTZRhksIsUnBno1YcZjQ1CZ2L6MzG1 iG5t2I59zxq3fmlGxdnNlt+n99AAAeAZuNYFPkOPWJoWOY6Nin89jepCCLHdO4W2eaZIPcK+Nhkr AKmMxlsl+EgKIK/OY880qUqaWMhmsyrijStixjWpUxCTVJj82AZCNemRTSRQR5p4pow9ox2WGeca 9IZm3a5xtP2rPC19/I7E4gAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAADGZswAAAAAHAcx9AAOKPtb42nL9Cn71 uuAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAKlLaAAAAAAAAAInn25FcrdrpEAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAA AAAAAAAAAAACM0bUmvVQAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAABxR95ZeAAAAAAAAAAAAAA AAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAD/xAAuEAABBAIBAQYEBwEAAAAAAAAGAgMEBQEHADYQERcgMGASFDE0 ExUzNTdAUBb/2gAIAQEAAQUC9LOe7Ei7iR+PE6uOXsxzip0hfItZNmci0LDPEpwnHsF15DCJhLjH HZMmetaMI7PryprkMMew7G+bjckSnZa0wcModlfGnjbSnl1VMmH7DccS0i0vFyuMR3JTmVs1fHHF Or5Bx8chllDCPYTrqWW7S0XYOQoK5q5M5DDbbancppJi+JHpmeVNVivR7CznuxcWmZzkCAqaudPS pHY2841ynblYZ7bCX8hACj1Bk/wjIogxWBpo8X5/qnB3gMXXyvnoHqiexGym4/rWNsw5FgwlTnrC cnKO2jp+/wApF0/o/wC+ubiLQ18Ziy20S18Birh+r9OYs4anPIWlkUSrozhhsdZsGPCKo2sbyPXj ezLCmsUqwpPH5TMXDElmUn0NRZxg19R2S0xxKsLx57+bmNGjx1ynp8hERntpKj8fPlIun9PT2KxU 6bY7YJaSlij9dzc7imhnXKsrCuQ33PGPmtn3F7C5tk2zhWm3FOCu3FqbEBjXdgTU/g5acFKZ0fob cMKiu3Xo5j8GsvLjWd9jOFY7CH4zfZkWK1Cj7y/WH/2Hbo63YUOprhdoKmrd27URdNSp3LnV9iMM 64NFFVcW5ykW0k6t2JzdTzjV1F+2PTtsRjQREnPUComsot025NrOfTW8e9rdxuKbFdZLysHs7Jio gTyiWSFXH33PGayso9RCW/abavqqrj0sE0PrCyt4ulp0xFiJkeu+A5i2X1hbnKRYLDZZiwrUFsxg IL7atJeOOYabuZXzc9WfyaJ201T84rGO7HlIunxignE024qJuqySluI99W83X0wFbCoqcX8VRrlH OZs9s81p/ImwDBIpUthyq/X+mOlNv9Han6J7CTbseBKScnC+HRgsnZFnMvDPZQrxUbc5vL9Yf/Yd jS0RAzScZSKMjJoIvBztW/uHUbJJanmoX05My/pTVhbVjUfxVGubQI4BJZxftmWMF+1/pzUPWplT N3o3pGxXlG5+k9X9Cl1tI2ESm1THojDlvOZrNuz7t/aBRT08WigFE9VWO6Sq0KzxxtLqAnvHNnl/ SmtTauFIju5aJCBCBLNjfl9M+WiVrSYzTzypDvZU1WZ7iEYbT5iLp/R/3xBRRyOqFLuVrglSrC07 r6YCAKhthbwwGeUkJmt23wLtY9IZidVI2IS7M6H0x0pt/o7U/RPNhzXYAbpykiIpubvQn5AR6V7N rhz7rwbtODZxd0y2Ji4JPVVA6TkU3ZlwP0rQ9TnKfz3Z8SIzAj5x341knCNiF/SmqhWrI4/hgM82 mPV47aRftmH8B+1vrzUPWpjcN0Y3pCuWlG5+k/8AsFVuvNfByRWp2f8AyFwmqsXm0jvWzUCu12bJ Ka8nr1Wo7pO0QhXHHEstg/eR7OL+lNQ0VdbwngIffRdsK1eZ8u46pkuyl4kOcaaW8usrlI59PQIM ZVQ6VjPMTebGDMFFZqonk5b3Ky4+Na6bU0F8hxXsbh5CFJpEVVlaxUQNktqdCtOsuMC22mlvCGrG lshnLKvZtYDcEn1jN8aZbuCyCT3UMTTlAv23msaO7cPQVAi5R6drpEOmoK8fj82OBvECo+0r6gQ4 dkxjjWNRKqDstTlYtpSO6xF5uiK8/cxvtj0DbLo8EoKgJAoUvDVx+TFOyZ1NUR6Kt3Ey4+K6oB8p XzZcV50/4/Fe8ZOGotLD7wbvUEVUa6/nwbaLuefBTYFBJsbAQHtCFYWJysXDSuxDmFbau3cU4feG ZBwhm4ZRyvhPPuMNYab/ANLUPWvqOMNvcxjCceV1zDLbFc9dOxaWLF/1RbXjAtb/ANO/eVluMxiK x7Jjs5lWnsprHc37K//EACsRAAIBAwMDAgUFAAAAAAAAAAECAwARIRIxYAQQEyBBFCIwQlEyM1Jh cf/aAAgBAwEBPwH6awO1DpfyaEEY9q0IPamljSn6hm2xwMAtgUnTfzoKke1A37zSFjYHHBI+nLZa lUJgVrvhKC2yexIGTUs+vA24GATgVFAEy29MwUXNWaXfAoADA7SYW97USW34GAWNhUUQjH908gQU sZY65KJtXnjHvXxMdTS+TbbgkMXjFzvUkmj/AGo486n37kA71MUvZBwSOFgyk1I4QXqND+t9/RPN 9i8E6dNTXNMwUXNRqXPkb0TzaflXggFzYVAuhM1+81/tHomm0YG/BenTU1/xUpLHxrQAUWHeaXxj G9E34LA2hWaok0i53PYkDepZAdmPB+nTVk9pHVRvTG54OBc2FNIsA0CnnduE9OMlz7UzajfhTNoj CcLO/C//xAArEQACAQMEAAUDBQEAAAAAAAABAgMABBESITFgEBMiMkEgQmEUJDBDgVH/2gAIAQIB AT8B/je5iT5pr4/aKN1KfmjK55NJBLJSWqL7t646EzBRlqkvfhKZ5JTvRGPG3hCrkjfok12qbLua d2kOWoRaRqk2pnzsNh4AFjgVBbCP1Nz0MkKMmp7ov6V4pELnC1lIPbu1Eljk+EW7YxmlUKNh0NmC jJqecyn8VHEZTtTyhRoioAtxQtpT8V+jlq3g8oZPPRLifzTgcVFEZD+KllBGiP2+IYrwatxJpzIe iTToUZRUURlOKllGPLj4+i1t/wCx+iXcuhdI+aRC50ipXEa+Un+/RbW+r1tx0QkKMmrl/Mk2o/tk x9x+i2t/M9TcdFupNCY/7UKhB5zf5TMXOo+NvAZTk8UBjYdFuUMjqtTSazheB4KpY7CoYSPco6Pd yaRpHJ8IYmY5C5pV0jjo7EKMmlha5JkNJbRp0m7Y4EY+aRQihR0pF1zGQ8DpY46X/8QATxAAAgEC AwMGCAkIBwgDAAAAAQIDBBEABRITITEQFCJBUWEyQlJicXJ0siAjMGCBobHB0QYVJDNzgpGiNDVA UJPC8BYlQ0RTY5LSg7Ph/9oACAEBAAY/Avkrndj9ZtD2Jvx8VCB3ucfrNHqjG+eQ/vYv0kTynOLy Ezt53DFgLDsHzC1SMEXtOCtOmrz2xZmaQ+Ti2q57uVHeALN37z8xCkPxsnb1DGqVy5wJKptkp4IP DbGiNRFF5K9fp7eQKilmPUMCSXpTe78wy7nSo4k4McN0i7etsBI11McWjtPVeX4qejBZ2LMes8ir sduT4t7YsiLH3L8w2dzpUcTiw6MI4Liy9FB4TngMGno+injS9b4svH043Q/zDHBB6WwWazTHiR1f MO53DGhP1K8O/vwd+iJd7uerHN6YaKZf4t3nl6DsnqnGupkJ1cEPV8CpqdOvYxtJp7bC+KqNaI0u wUNcyar3+jkesqm3DckY4u3YMSuuVtS0se7btLe7dg3f2ajHMud84Df8XRptbuPbimqdOjbRrJpv e1xf5aagWianMUbSazJe9iB2d/8AZ6qJGuwFvTjSOio3s/YMCmpujTJ/Oe34AqJx6in7fg5n7LJ7 pxmv7NPtOJa2rk2cMf8AEnsHfgyy3gy6HjbhEvYPOOIqWljEUEQ0qo+X0CrgL+TtBf4POJ/jJX3R QA73P4YaSKc0dBe11YxxejdvbFHt6wVb1AY7lta1vxxT12VZp05I1lEau0Tbxe18fmz8pEawOkzO tnj9btGAQbg8COS800cI89rY1QypKvajX+Rrt/8Ay8nvr8r8ZKkfrNbF1Nx2j5ARobPJ9mFjQXY4 5lTncP1r+UfgCeYfF+KvlfCzP2WT3TjOqqpkEUEUKMzn0nCU1PeCgi3qDwjXy278RUVImiJOvrY9 p5KUoxU87XgfMfGWFiWOlt59Y8jJtG0c6fo33eCeStVpGZdM24nzuQ5JQyWI31MiH+T8cTF2LHnb cT5q4YqxU7ZN4xFXx5oIVckaG1E7jbH9dJ/BsU1BNNziSLVeQdd2J+/FSlfXpT5cj/F6D0GHcg+/ HRzaTa9ph3fbiPLc0kNRlzW69Q0+Un4YBBuD18v5vLHYJLzcW8VV8P7GxHBAgihjXSqLwAxk/ol/ y4y32aP3Rg5ki/pVHa7DxkJ3j7/44WKU6pKR9jc+TxH22+jGnInVaktZvK0+aTuGNvm2bk1DeEEG s/8AkcNmWTZjJK0I1FVGiQDutxxJHVW5/TW1kbtY6mxm5BseaS+6cZrrdn6cfhHuPJQaJGX9H6j5 xxF6owscSrNmEoukZ4KPKOBWZlXNT0sm9BNfePNQdWKigjqRA8UbSB2W97ED78Rw1zNV0LcFZ9Ub jzW8XEFbStqhlF+8dxxEUYqedLwPmtjLSxLH4zef2jYmrKp9nBEupjiKskdo1aZAkQbci33DkCbR tHOF6N93gYlq6uUQwRi7McaItdHk9OePkjtPaxxFSUqaIYx9J7zg5H+T2rVq2bTReG7dYU9Q78bX MM1WKdt5CoZf4m4wa/L60zUqb3MX+ZOzBk0iKrh6M0Q+0dxxm5BseaS+6cVMiZm1LsWC2ILXv9ON VNng2g4X1J9d8f7PZ27TEts1eQ3ZGtcb+sHkZ23KoucHQdSDorbGgf0yYbz5A+BtZR8SP5sWG4fC zP2WT3TjmFHdY2s0zeIoHWcU1ZSO01K3gu3jjxkbENbStqilH0qesHkpPbF9x8UFHVVZjqIlIZdk 5t0j3Y/p7f4D/hiOqp21wS1LsjWtcaTyVvqze9j4og18/RhXs876MZrnNeC1fVKpTXxRTIu/0nE/ tbe6uH/bpik9eT3jytSZVT/nCYHTtSehfu8rG1GQ3j7OZyfjijiq8vahrqYtqv1g26jvHDGUu29m pIif/Ecsiz9HVVzJc+dfT9o5Mn9Ev+XGW+zR+6MZmX8dNmB2km2K6Y+DJPYfQP8A9xzmte19yRr4 TnuwwyfJQ8Y/7bzH6rY1ZxkJ5t1uInj+s3GKzZArDJA9l7BqW2M49kl904zBcwqDCZWQpZGa9r9m P6e3+A/4Yo5svmM0ccOliUK779+IvUGJUqunAlQ91PWkfAfV9fJXezye+uK2mkW7CMvGfJccMZlQ MboumZB2dR+7EPtae62Ms/8Ak/8AsbEOQ5W36FE3TlHgkji/oGMpoqVdMMUUI7z0zvPJJVVD7OCK YMzd2zGKag24oMv1fFox+vvY4jo6OPZwp/EntPfjMapDaSOBip7DbdjMcxcapRaFD2dZ+7kZHUMj CxB6xifLoydg7ywW7t5X7BjOPZJfdOK2Ou2uqZ1Zdml+rBKR1cjdgjA+/D/lHLDzejjk1jvIFlUf VyaLX2t19GGrphdV3Rr5TYaRzdm5dTboV4ntwFUWUcB8PM/ZZPdOM1/Zp9pxNQ1I6D+C3WjdRGJs rzLdRu9pOwdkg7v9dWAym4O8EYpPbF9x8UFXV0G1qJFJZ9q4v0j2HH9WD/Gk/wDbCUtOmzgiqXVF vew0nkzStqm0QxJMT39LhibPczX9BhboRHgSOCegdeMz9Ce+uJ/a291cP+3TFJ68nvHkzOWEkSaA lx1BmCn7cPmehZKx5GTWeKAdQ5MsfSNW0YauvhjJ/Y4vcHKM9y9SZEA26p4W7g+I6fNZlo61RYyP ujk779WMnaCaOZdMu+Ng3k4y9qvMIItNNH0dd28EdXHEGWZXC4pEa6huvz27BimoId6xLvbyj1nF LltU5WlDRRD0GxP8b2wkFPEsMKCyogsBix3jGYgCwCTWA9cYzj2SX3TjMWzGl5wYmQJ02W179hx/ Vg/xpP8A2xRxZfT83jeHUw1Frm/fiL1BiV6roQNUPdj1JJwP1jkrvZ5PfXFdUyNY7MpGO1zuGMyr iLI2mFT29Z+7EPtae62MryegJbMKoSBtHFFMjfWcXlAOYT9KZvJ836MUHqQ++eSooGk2SzzqpcDh 0BiGvyONopaNfjEU9JgPH9YY2NQwGZQD4wf9QeUMZjSpvklgYKPOtuxmOWudMrWmQHr6m+7kaR2C IouWPUMT5igOwR5aj6DcL9oxnHskvunGYtW0cNUySKFMqXtuwVbKacDzF0/ZiB8umc0kqiQwseK3 sVP8N3JSwjcN5J7BgRxboIuig+/ksiFz2AYBlpIE+s/I5kALk00m7904zTaxPHeNPCW3WeTbU6/7 xpxePzx5GPzLmEUqtGP0eSRTw8j8MUojRpDztdyi/iPjLFdSrBW3EeceRpNjJs+dP09O7wTyTUiR PEjTuXlZdyrfecQ0dKmzgiXSoxmaopdiE3KPPXEyyI0bc6bcwt4q4ZY0Z22yblF8UqupRtcm5hbx jyT0dQNUMyFGxNzSE1+XObmyFkbvIG9T/rfjZRZIDU/tSf5dOI83zaF1jMmzipgtilwTfT1cOvfj KFYWIpIrg+qPgNLsWo524vTHTf6OGKMU88tUJ9XhJ4NrfjilqaqsqX2sayGNLLxF7Y2NBTJTqeJH FvSevkizLLTbMIRYpe2sdVj24FPnGUmZ03a3vEx+qxxzXJstNGj7mnW50/vmwGKyCpRrxRSIZLHS x1DgcZuqi7GklsB6pxmu1jeO7x21C3UeSgMcTyDYeKt/GOIvVGFliYQ5hELI54MPJOBR11E1RSx7 l2ykgDzXGJ62CmWolljaMIx4XIP3YilzBWo6JeBdNCKPNXif9b8Q0VKumGIW7z3nESxo0jc6Xcov 4rY/PVfEVI3U0bj+f8OShdIXdNEPSVbjwzyCXYvs+cL09O7wOSLPcjVhCXuY4xfZt2W8k4iq1jaF +EkTjejYOefk9q2mraPDF4at1le0d2NjmOVLJULuJDmI/SLHHMaCiMFG3hiLh+8+DFqEtXL0ppR1 9w7hjN1UXY0ktgPVOKmOLKnqdswa7Bha30Y0w5D8Z1XDtiPNc+janp1IJWQaSwHBAvUOTZJ+tcbz 2LyBhTbVPP3DAARY+5OH9513s8nvr8r041f1hfFhuHwmdtyqLnD1LMI0ZsX0bRu19/8Aes1fHVyT tJGyaGUAbyD939kipY/DmOEiXgo+ZUtU36uPoR/MtfR8y//EACsQAQABAwMCBQUAAwEAAAAAAAER ACExQVFhEHGBkaGx8CAwYMHRQOHxUP/aAAgBAQABPyH7QMgDK1KFjo+7FKk74PQrFkbGV5XU6hZI 1R6ZqNMezy/2gZiwEB+BNijVirmTwfArXTwMHhiriG3eHj/OgKAJXAU/L3Vf8PwSyobPxTW1YZwd imIXHtjQ5aZPgUXRijIE0aI09Ts55/AwUhnAKRVhuH8CmLaQ05avcbLunueau5EUlegrzsE/soYU 1C34GGccpV0De9y80/gucdoKlbfKgqEw7EHvRQ2HV/pWV+U0rGCOENj8DBkAJV0qViNZv3UgPDkP 7RNnnHqKy5ylSE4xZG65n6AVgdDF1CfCpwWQr5NkY6awoDjfKxVzMyH2qM87eP8AjKlzMnuKn2V5 MSDQnXP3k/0DGxYh/joFby0kwx2qeeUsVcmQ13H0aDc+6fWW2ASB+kWqpR34yTfG3PHAFbP3rn7d V1+8oJbBV+QxH00/THiUxr9IatTLXgVw/o8Km4VKd2VmfZR1IoQggDC31SrVxzT6MLc+db0CY0ok TofUMJn1pQHaI+n2MVOAJI5+7pAw4Cl50FI+EkfsX2BJMmqpgxjtzV8bE52u30YZ901b9vrLYPeC h7nFGWg6m4dx7eG7UbM3XftqvR5OKYmh9pmSV6acBd3wfQOEuFMOioUF0TkD6+A3qDTmZmvK+ew6 0Gd/CJNDxXyH90aN16iA58FR54SNiuuxmc8tSASFjX9rvWtQjZi2Jm5F57uGjbCkGE6swUe3NRyy eVAdkZAsFfD79OYYoiBeETspw7qcKmcjE8koRVZFgatcSHOmEaUyNT8ZyfKn0GeE5Uo7beNRZYBY PoaNkY/cU5oEEyVW5CCRjoiIalHKLvj2pLjldt2Zwaw7VeypFxrCDuieafl8AWpZtqm+KXwF6IzN dG1uRqxHlOXXkG1RedzE0ttJJJWsNCXsQ3VsG7T26tQT/s3V6EwFXdHSv0QLGbroVIOQuj0hYNPN bNeAWU1TVd6VC/8AbUBeeDcMsr22k8t6gUGu4Bu8jyvHFNFEKWFx2h7QnK5gEEyVB8GrKF2bU2av QXuxRTdrPIGjN9zo2cgnBRNgomr4tdpBZ2e/0KKB7G7btQEAFgNPrLS8YVW7RvxLBzRT30BatvM8 HJVy+sP9CG3VAUOFzSmSGE6I37tIpGm36fM7aewmrvzZt6mOaDOXXtCp7/bu9M/zPP0MruEyDiJf wQbTRpqiMKeui4vXoDoC5gz3p7pAOr1rTIHxN4+p0+H36cyZFlWhCPOfCg7Qs+scvxpU6MsPO2H7 wUlIIwPdiKUOLWnwCpAm33LydLQrniECWDudEb8URCldBXxu1WnMYUgi2Yz3UAILB0NhIY8uFWe3 ZadQqQyZ9npA+gpz5Xt5ZG8s3XkqGbFOW5yLfoE5PiYFD1Ze3BdGiwYMbqH0/wC0mq3qP9VcJeaU GFLul93289EaIPkTI1AKk5yTxXvPQ9pCQLAhm5vUaHWmXi1gvpcw7msQlxZ36SYnGSIRmpYBkfC3 zFTQtK9Yorv4SgoEgMB9ktstY2RLDzR/TWpjztZ/XiJ45hQQDSEib9EAuL1QAYEwHRpdlwqBblv0 5Up5RgcrYq3XpeXwt8m5eXr+z/M89WW92SkB5KrdB0mG7EzL3OnGRzCFp+joD3DFafsQO0DvQgrf qyPcYNtgyakCZ20sSlRrpBleVYFZIlh2wWO+7FNNaoYVv46tKUG0xbhcpS7bVZvaoKBgEIR1oAxk EAdO0VF0MQJ4tjo0As0W+JN7Xxu1KdtxSGfYvdmhAIyOE6GwgT8blRPG/YaQ+qKyJ93pAz0jd53B HbOO5QYYmRwLtq3Z46mFISGCJWPKjKAlm7QfEeO14dFmHRC99nuUU/IdcHmFHxRm0bHh++3R5RnY AurWS8ZMRLv7T0PCzhAyqYmkgQiZPnBqbxemV7tlLSTborljtxLR2RuR/t0Mb/5qDV3V9efegBAQ fYd8LASrU7DwFpdzpGLPQznV7nPdoqrEak5SmnotoUb+srUcFSTOoycfRahPu27nRaNlQ77nBqpR eAvcrurdd2oKlUxeKpzY5ajlqfQuctdqI/pGLtdIHJAzDqcmadpjhJpgHril9YsW89kvWiqMYAgG Ywm5bimsGAQj9E7VkhBbrHyBQknbYcPGZ9lQvFkYhchdeK5TyjbrfxdAoG4nM7Av/bUSCreP1WXc Cl1+MKOx5GdqwyV+F1C45pYBAEq1E6tw5d3oHuMVgdijAtn9VJP+Pv8Aszh0lrDBrgaWUcMxxS1l CRctrtJoWl5bM1139FWN8py68i3qQWGWo4aLIFgyOFD5eJ26DqkiQ5Oj8x1zT16TzV5C5g5+1zal ge9AGS+TZ2qBDLaNGtS88myMGqSqly3vKnDhiRM54I4tPNDBKDWRjvD5rrFPQIAlWowg1ZImnKoI pcm7AVPSrnqcnuLu5egLSZ52PHoYLeT59M9ovrPI/ADcFa8QwowAGA+pb5BOKZWQlJewelRlj+Yx UR/6jX7IgStv8RcQKRxP99q07FO+7+FHxuWqWX38/wALA4AQsfhf/9oADAMBAAIAAwAAABCSSSSR 5c7+SSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSEfpeSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSScLo eSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSRPmIaSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSQ5w9KS SSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSR9xLuSSQCSSSSSSSSSSQSSSSSSQSSSSSSSSSSSB5JWSSQ ASSSSSSSSSQAASASSSQCSSSSSSCSSSJxJASSQSQSCSASAQSSCASASQSAQCAASSACQASKVJBySSSC SSSQACACCSQCACQSCCSACSCQCQQQQHpSSSSSQCQSAQASCQSQCCQCACQSCCCQQAQCQCYrzSSSQSQA SSQCCCSSSSAQQSCQAAACSAQSQCASrGSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSQSSSSSSQSST3CSSSSSSSSS SSSSSSSSSSSSSSSSCSSSSSSSSSfySSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSRSSSSSSSSSSSS SSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSeSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSSST/xAAoEQEAAQMC BAYDAQAAAAAAAAABABEhMUFgEFFhoSBxkbHB0TCB4fD/2gAIAQMBAT8Q/EFbEuVKHWH9U5484Yh9 JacvSWK13iq1dhOUasVuv0QyoCJdS3DF2Kan/PXYmlh3h1GkW6VXnoff6hqpV5/XLgLUoRtP7tho gVZrl7JUzQhc+V1fPpAaFDglMDWOVVdhmAqsrpvFZN1wc5rA0ND+wTVjkdjEOfpFVLBsMFaEPUHa AeawRDKfby44dWM0jXYhBWZVa7oc4JyPt08FOqeb8bEPSj3iPET0DnI8GVX16f3YiFkYoFi3YF99 j4COu7Ra3diZNzQVmc9CGMRxGhkiKrnYoudIic8frgbVUlkZ2PiZ2M60j3/nCmGl6XYrKr57HYsj BAVQlhrQ6bJEwMM712UQuW78fGy3VV2X/8QAKREBAAECBAQHAQEBAAAAAAAAAREAITFBYGEQUXGh IJGxwdHh8IEw8f/aAAgBAgEBPxD/ACUCWrJc7X+q+R1y90KxN82r3cObV9Ut8PKgBAW0FLiCiLM7 vxUKS7fVBZMvAJsUGj+f/mhJH2w+alhLQAsMjN+OrSiPYPdz4RhlrOT06DcLAVI2e5oOUtNjDnZH Tm04WV4AHFZTFR4jpoNE8BUOLDA92opYGLkUntGbm/VORS7HefNCYgf2hxhaDUCWmyf33p0rAxeV Qigd93jfmOlHlGcDQiq3Dzli1QFYMXkUwWD33fBLAdD3+NCIa39FBxu1lTzc3wTwdhz+vXQjjCKF VyFilZb+x4EeR7/VABBoS3zMUxGxg5v1+wpit3jko99qAgQGhSfhddi0tEPKj5/vCCTNRCLzXvPr QRY0MeVl+n3wDQG9jzohAHTD20Opwim4gX9FX2Jeb+jRKMTf7vWGgaKXlIPf30WQIaL/AP/EACkQ AQACAgICAgEEAwEBAQAAAAERIQAxQVEQYXGBkTBgobEgwfBAUOH/2gAIAQEAAT8Q/SOCUogD24k/ /VNP5Y2B8In+CPy44yn/APYIv84+xryh/ExnNbI+nZs/Ee829VaB9Fv7OBruAAdAa/YW8/QB8Hb6 MY4IhT57X7T4wOsTQkbQwA7j5yQB9r/pV+x78O2dAJV6MIu1Hum6fo1y8H7DWLuBL+029H54xXwo VPQUHxgR4ghDsX/RA48U8isNL2vmjgPCQchJOPWpI/D7dvw7f2FLR4UBlgogYXv+jnnrOM/RQ7NB 7cm6XE9cHX21+TGfHbh4OiAsK9rwNs1BkQ+kGS+YJ+X9hvxFqQ/2+uc70QbX8/px+VSQfUc9XvcH 9EuW/iVPzf8AD/VzO19IX4kTjVS4BMQn1I/0cSk+wZNOg+15+v2G/wBElADauMem49R/Rwe3Dsg0 R7QncOPvF3trXbNvofU8B4JkrMo/w5BvhKvQFnU0bvXll87LMJgxNJhidYqS0QgAKXy344SxocMB 5YldArrK116pEHJBlTASbB/5ogxexTH+gx2mgJhn/oJFKTBMaP1hfIBR4GCYszx/5/iP+vn82v8A icjgHwO2vvcH+hcDpZCKBteSbD76DzI42dvoOuj76/zzk5TRWIXfNCg+2AUInGTJyHSI8qOJGAfR IVBtXaKolSqq/rOEASqwBgh4gUn1sn/EWo4g0FuG4MLEgCoMT3GAjdhzlYjS0MgBkFNFtu7B+WVe dkTFBKSF9YbFAopEAEBGJRsYwN9iiRIiUic+NsU23wsxiQQlr8pP0FAqwG1zYEUQlrO9fq7/ADIf wkThmdkAHYm/0HiuVoHudTIfb1lF/nQ5TwBbiSUuFyZdGo9Rwz5W3GH0cjr/AD8bCCCj/LOwZsYF WG1KAJVQBUy+JZJQIMTwA7QsCjelIKiKq0W6KAAAxLnRzE0SOqMSYOl2NfDlS2VNFojxEGBMYjpY 8JD0IAQM1FQfJrh/GJxGmXi3I7UpMU1kyWI6AuKwWy8bXpwEPLytAt1jHWNItzACBGGQAnEBDYb9 jEfb7xKZqEvDes0RgRLiZBDsoJETYnlvO1vp+kA+xoMg7goFAHwebJirjwSndBRdCG2L5DCQTvpA 9HFmwbnZEQRUTZAJb7qRzdmUt3PbggkkEy0wAqyQICpbRIUlYBqQEQMJAQzx90QiRNOIrBlapYlr wc5kSu5BxKlVWV+OPmOVZYYiwICLsBOCdqQjQmmNNKEgziUsLlPwGfqKQzJDPdpshYp3ISIkVOkM mAsG4Mo7KUhx/jU6LVJxRkn814AErejGuia1ChcocgDnDE2cRUggsKqLCpgwrhRKE8WjeNYCx9Ab VAEqoBhWz8MyqGJyxCvBg30oxWxt1q/ggzrDYBk6TwUWQDOBCdcW9lHMCdLvDr1s7bX0hOy0cfzy pOWbeoG0hYMEXPuiESJpx2w0lygkUfLeBFKkulr8ocghcvxA7w0Mm8Qk8U+WVYCVg9GFNThIYlTu U/jAmQmst6Dwv7vglZZd+b8jGkuHpy/RzByRAoAaA/zztSmmKABShblQRaBA4FqIEQL0aStiP5Bi gUA1OR6kkRfFMW/6AHJ6tUu/D5W5peAMIPhB88QGDuNMPdhA7RCUkcco1DtbJbEFI+Nv/A785ygK sBy4FasybES3VKTkM4YZ+BW2uTCVniM8EgA/I5RjQ1bSpOvy35V4pryk3d/8PZMATsbJFg5SXwTx kX1bRoz1MZ7XWMySEDyV6aqUkhLYKKfpAPE5buEfl2tkBhHTbcx6E9m8rfXsYbQUkV9vhdBy8ijc xod0b8Pl5AcXjQ5pGQjP+51wsi4CSzpKI57XDAAIAIA8P59FEEqtkpKNi5x0MMpRZ7/he/KPohKb YmlSkFP1FrnDk4SXcbcp7agg8PbT5aUAKroC1QML3HdKESiEmsg4IDew2r3zCVeggAFNbdyr6TPr CyDrKBcXmidwu3gLSzBCAaRFE95PUVQyzR2EJ/sfEstnBNcoYmRhVIr0cCAD3fxjU0AzIlAWCYUq QeFBZZe4aXsr3hU9M3W/HbsXCXUXd9HQaDo8l61Kld39vB7TAn6JgGgP0c5OW5BMmNrkfsUpY9zo kpQdzQLdyDBifhEiQJSJc+Kbpb2snYhQoNeIR4h5rQkq+VXwftWEMZO7cB2mt4rdltUQrQ0aNRGo x472/wDA785zt0VUA0ljXTTDi8GgxYE28jEKA0ePVTbtuyJuNT/hhOzs7SKNsUGxGgQohiCIB3nd ktXhHUwczDK0uH8ZNwx1hImjiBYp0Yco5EkKBKgtiLaT6RlhwuRLAhowX+jjfTPmRJvDDmkFjcAf ldrbeP8AxByB2JyYc/ygQABQBx4XTpHSUjEmXdOvEKOSMmbxZQECGf8Ac65L6DVJY0lRcd5htjSi ROzw/TZYCCRbbSjSOMW0MqU8+v53rwjZj6ABw7WQFiWlcJTu4giffDI2qUIeEp8IUT4BQWEE1KYn mdEGJ7UlCJEkJMazKFAj2RgJSDQWIHMLufaJ942JaIApB5sjcK5eA5D4GKDQAKvrJRiBhCWnViP6 HxLd6s7DCFCh+MbPpJE9OD7HEmA4fWRkik7CpcnZrnU0/wCAr2neUSFegUrth+I5nxJOUyFPcWGA FK/t8ET8PjDAAIAID9ByCGkAADauG8LL0ThAnxHFBYLanu1dVobEuIE4FohIsuDSBOexZQJQLEpf swgaTV7tWU+L4g4ZDGsR7nwoKT81KgKEJKCpkHaILULVyjyEeclbg5GRgW0L9YiCHY0YwBim/WOP dQkZsBYxvdQZFCUDrw6lR0AYk4SA8IOQ7WGZSSBAZSYJAYDEGOS1KDvj88eqw/IBHZnkZyGFY/2C NEbEePO8SSB6O7QraoZtyAY/skBLSzwYXMoirElAwqVcYygElTtKLbiTE1Hh8bgleeQHmFQRCEJr fONKSnPSGm9t9LRNpYqh2abjkPXkgXiFGC2jrEU6WSAALVeMXiMHySxAnZ4dP+/JIUMOMYQNHZXH 4eWtMkFJFEVUIuD3CXR4iokQkUAaYWN6nVw0VipndZ3YGhoXDFNZgEIx7kkxUsu5cp7aAABUR5GC WAsWX7xp53RZFpIuTmmn4ARMhArIIIPBCWjVo5rETW8SSGzLzYliTbAhGk0Dkqwx541hsGC0aZAu pIYlL2d2WQMAXn6SgcwVcxDcBrBwTOcrRQO4lGlBjNKUAyTb1E2qAoZzvZIgAtV4xfp25gAJM4TE jEV6XL8CZdGUKELbaJSCi+ExDtYPwlP0PrxNed/IsUn4v4wquEeno2fKfsC+w2P9UJGMAmEDgDoP 8vRBZAS4H0AqMiKQgRJeOc7SiqD60fifeAAAAUBx/wDUbE5sXBUqJPt/8l5Qh6iB6FH0s0V2qJf2 LL9/sre3/cw+wUz36fssrziCAr9l/wD/2Q==
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"