Матуш Татяна Васильевна : другие произведения.

Шоу Шанс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В 2020 году люди предприняли очередную попытку остановить глобальное потепление, и эта попытка закончилась тем, что после получило название: "конец географии". В результате остроумных, но непродуманных действий ученых материки, получив мощный толчок, пришли в движение и снова собрались в один гигантский континент. Помимо прочего, этот катаклизм вызвал к действию вулканы, и в результате поднявшегося уровня радиации на Земле снова появились динозавры, мутировавшие из более мелких рептилий. И все бы ничего, но новые динозавры оказались разумными. И людям пришлось делить планету с ними. Казалось бы, в чем проблема? Неужели одна разумная раса не сможет договориться с другой? Но как прикажете договариваться с теми, кто считает людей пищей?
  Снова Динозавры.
  В 2020 году люди предприняли очередную попытку остановить глобальное потепление, и эта попытка закончилась тем, что после получило название: "конец географии". В результате остроумных, но непродуманных действий ученых материки, получив мощный толчок, пришли в движение и снова собрались в один гигантский континент. Помимо прочего, этот катаклизм вызвал к действию вулканы, и в результате поднявшегося уровня радиации на Земле снова появились динозавры, мутировавшие из более мелких рептилий. И все бы ничего, но новые динозавры оказались разумными. И людям пришлось делить планету с ними.
  Казалось бы, в чем проблема? Неужели одна разумная раса не сможет договориться с другой? Но как прикажете договариваться с теми, кто считает людей пищей? []
  
  1. Одна из десяти тысяч.
  2. Охота на лаборантов.
  3. Минус одна.
  4. Ночь. Высоковольтка.
  5. Большие кошки не курят.
  6. Что такое - дифлопе?
  7. Паленка.
  8. Принцесса-лягушка.
  9. Вся правда о героях.
  10. Яйцо птицы Рулх.
  11. Бублик по кличке "Спитфайер".
  12. Где второй?
  13. Находка.
  14. "Мы их "сделали". Они нас избили".
  15. Что такое "трындец", и как с ним бороться.
  
  Пролог.
  Несколько лет назад.
  Дом прятался в сонной тишине густых престольных рощ. На подлете пилот обнаружил прореху в маскировочной сетке, и лишь поэтому углядел край зеленой черепичной крыши. На самом деле, видеть крышу ему было не положено, равно как и сравнительно небольшой чистый двор, голубоватую заводь бассейна и тонкую серебристую паутину большой магнитной сети, которая обеспечивала и связь, и защиту и свободу передвижения. В последнее время лишь за счет сетки двигались подземные поезда, огромные баржи и подвижные, легкие коптеры. Воздушным яхтам сетки были не нужны, они использовали энергию солнечных парусов, которые разворачивались над ними подобно огромным темным крыльям. Про бензин уже потихоньку стали забывать даже химики. Бензин кончился. Навсегда. Уже четвертое десятилетие на Земле не было нефти. Ни единой капли. Всю "выпили"... Что ж, человечество, вопреки мрачным прогнозам, оказалось вполне готово к энергетическому кризису и предложило альтернативные пути развития. Некоторые из них действительно оказались подходящими. Но... лишь до определенной степени и со многими ограничениями. Ту свободу, которую давал двигатель внутреннего сгорания на бензине, человечество так и не обрело. Ограничения, налагаемые сеткой, оказались слишком жесткими, а солнечные паруса, увы, пока еще оставались уделом очень богатых.
  Люди искали альтернативу. Пока не находили, но духом не падали. Да и странно было бы вдруг впасть в пессимизм лишь из-за того, что "не решается задачка". Ведь еще жива была в памяти глобальная катастрофа, уничтожившая около 30% всего населения Земли, навеки изменившая ее лицо, та, которую позже назвали Концом Географии. Они выжили. Выжили, а значит все оставалось возможным.
  ...Посадочную площадку подняли всего на несколько минут, но опытному пилоту и этого было больше чем достаточно. По маршруту ? 1, сверхсекретному, он вел тяжелую, бронированную машину далеко не впервые и весь сложный протокол посадки на дачу Императора знал как счет до трех. Раз - подал сигнал, два - получил разрешение и площадку, и три - посадил ровненько, мягко, словно на сырые яйца. И то сказать - КОГО вез! Нет, не Императора. Тихого, улыбчивого старичка, любителя рыбной ловли и старинной музыки, деликатного и, одновременно, какого-то очень свойского Юра подвозил не раз и не напрягался по поводу помпезного титула. Возил он и Императрицу: полную женщину в годах с материнской улыбкой и даже всех пятерых императорских дочек: вздорных, заносчивых, немыслимо красивых и невероятно испорченных... Даже с императорскими внуками он худо-бедно справлялся. Дети есть дети, пусть даже и наследники трона властителей почти половины оставшейся суши.
  А вот этого пассажира он, пожалуй, побаивался. Хоть и тоже возил не раз. Хоть и должность у того была вроде бы небольшая - шеф службы безопасности. Почти то же самое, что личный пилот, или, скажем, тот же повар Императора. Хоть и казался сегодняшний пассажир мужиком вполне компанейским, мог под настроение и анекдот рассказать. А хоть бы даже и про Императора... А вот как-то не лежала к нему душа. Вернее - лежала. Вжавшись в землю, и стараясь по возможности не дышать, а если не было возможности, то дышать только по команде. Костюмы пассажир носил лишь такие, сшитые на заказ специально для него из дорогих натуральных тканей. Впрочем, с его тяжеловесной, излишне полной фигурой иначе было нельзя.
  Все понимал личный, Его Императорского Величества пилот Юрка. И, не смотря на это, побаивался шефа безопасности всерьез. А, может быть, как раз поэтому и побаивался, что понимал?
  Вертолет уже встречали.
  Юра ничуть не удивился, увидев на площадке суховатого старичка в белой футболке и светлых летних брюках. Ну да, не царское это дело, коптеры встречать. Но император на то и император, что сам решает, что холуям поручить, а что и самому сделать. Видать, не зря тянуло в пятки мудрое Юркино сердце. По всему видать, привез его пассажир новости, да не простые, а страшные. Для иных Император сам бы встречать не вышел.
  Иных в последнее время и не ждали.
  Светлые глаза под легкими, почти невесомыми бровями не скрывали тревоги. Едва позволив пассажиру покинуть машину и, наскоро обняв, Император, буквально, потащил молодого толстяка в дом, проявляя недюжинную силу и энергию. Тот же, напротив, ступал медленно, спокойно, вальяжно... как будто даже медленнее обычного. Словно - ну не хотелось ему в дом. И разговора предстоящего он не то, чтобы боялся. ЭТОТ человек - Юра знал доподлинно, не боялся никого и ничего. Но оттянуть неприятный разговор ему хотелось.
  - Ну? - спросил старичок, едва они оказались в небольшом, по императорским меркам, кабинете, обставленном в духе прошлой эпохи. Император любил старинные вещи, и хорошо чувствовал себя лишь в окружении того, что напоминало ему детство и юность.
  Толстяк, в свою очередь, неторопливо оглядел кабинет, хоть и знал здесь каждую деталь. Нашел глазами темно-синее мягкое кресло.
  - Можно?
  - Да, конечно. Прости, ты ведь с дороги, - старик ногой придвинул к себе более привычный ему жесткий стул с высокой спинкой и уселся напротив, - кофе?
  - Потом, - отмахнулся тот, - потом.
  - Плохие новости?
  - Всякие, - вздохнул толстяк. Потер потную шею и пробормотал словно про себя, - да, а кофе бы, пожалуй, не помешал...
  Старичок кивнул и немедленно распорядился по внутренней связи приготовить кофе для Артура Геннадьевича.
  - Если новости разные, значит, есть и хорошие, - сказал он, - это радует. Это больше, чем я рассчитывал. Что же ты такой... словно тебя в уксус окунули?
  - Это меньше, чем рассчитывал я, - признался Артур и тут Император понял, что показалось ему странным в этом насквозь знакомом человеке. Он не смотрел ему в глаза. Просто - не смотрел.
  - Так, - кивнул старик, и спокойно откинувшись на спинку стула, приказал, мягко но так, что ослушаться было ну совершенно невозможно, - говори, Артур. Говори все, ты знаешь, мое сердце выдержит, оно у меня давно полиэтиленовое. Так что выкладывай все новости. Но начинай с хороших! - шутливо предупредил он и поощрительно улыбнулся.
  - Главная хорошая новость - договор с Дино подписан.
  - Ну, - протянул старичок и обрадовано хлопнул себя по коленям. Казалось, огромное напряжение вдруг отпустило его, он словно помолодел лет на двадцать, - какая ж это хорошая новость? Это просто отличная новость! Я знал, кому поручить переговоры. Все же, Артур, не ту стезю ты для себя избрал. Нужно было тебе идти по дипломатической линии. Стал бы великим.
  - Да я вроде и так неплохо устроился, - сделал попытку пошутить тот.
  - Ну а плохая новость? Говори же, - поторопил старичок и, видя, что Артур молчит, улыбнулся: мягко, спокойно, понимающе, - я должен буду уйти, ведь так? У нас будет новый император? Таково требование Дино?
  - В общем, да, - кивнул Артур, - и мне пришлось его принять. Мы обговаривали эту возможность, и вы сами сказали...
  - Я ждал этого. Мои внуки лишены права наследования, так?
  Артур снова кивнул, по-прежнему не встречаясь взглядом с собеседником.
  - Я ждал этого, - повторил старик, пожав плечами, - но ведь они не выдвинули требования нашей ликвидации... вплоть до седьмого колена, или еще чего-нибудь? Ссылка?
  - Всего лишь отставка, - торопливо проговорил Артур, - почетная. Без поражения в правах.
  - О-о, - протянул Император, - так это вторая замечательная новость. Я на такое, признаться, и не надеялся. Как тебе удалось этого добиться? Ведь Дино, фактически, держали нас на мушке. Нам было нечего им противопоставить...
  - А это из разряда плохих новостей, - произнес Артур и впервые поднял глаза на своего повелителя, - Договор с Дино вам не понравится. Совсем не понравится. Мне он тоже не нравится. Но вы абсолютно правы - Дино держат нас за горло. Страна стоит на коленях. С их помощью мы встанем. Больше того, мы сами сможем поставить на колени кого угодно.
  - А цена? - тихо спросил Император. Уже, фактически, бывший.
  - Высокая, - так же тихо ответил Артур, - очень высокая. Страшная цена, мой повелитель. Но другого выхода не было. Либо так - либо всем пойти на бифштексы...
  
  
  
  1.
  Одна из десяти тысяч.
  - Вы уже закончили? - робко спросила Саша, наблюдая как двое немолодых, основательных мужчин аккуратно складывают инструменты в чемоданчик. Они были немногословны, работали очень быстро и, наверное, очень профессионально, во всяком случае, никаких заметных следов их пребывания в квартире после почти четырех часов работы Саша так и не заметила. По словам этих двоих в новенькой, чистой и неправдоподобно отглаженной форме с ярко-синей эмблемой "Шоу-Шанс", теперь ее квартира была просто нашпигована дорогущей видеотехникой.
  - Придется завязывать с бардаком в квартире, - пошутила она. И сама поразилась тому, как несмело, даже жалко это прозвучало. Вообще-то робость была свойственна Саше Монаховой примерно так же, как грация бегемоту. Но мысль о том, что вся ее жизнь отныне будет проходить "за стеклом" как-то притушила обычную живость. Теперь вся страна будет наблюдать, как она растворяет китайские макароны, гоняет на компьютере в "шарики" и заметает мусор под кровать? Интересно, а в туалете они тоже установили камеру? И теперь нужно будет попытаться делать ЭТО как-то особенно киногенично? Или такие кадры будут вырезаться?
  - В квартире мы закончили,- сухо подтвердил один из рабочих, видимо, старший, - через несколько дней мы придем и установим несколько камер в подъезде и лифте. Вам нужно получить письменное разрешение соседей.
  - Всех? - испугалась Саша.
  - Всех, - подтвердил он.
  - А что, это должна делать я, сама?
  - По условиям шоу, именно вы.
  - Не помню такого условия, - растерялась Саша.
  - Внимательно просмотрите условия контракта. Вы ведь получили пакет?
  - Да-а... Вчера, - протянула Саша.
  Яркий пакет с эмблемой самого популярного в стране реалити-шоу вверг ее в шок. Когда, три месяца назад, она послала на кастинг свою фотографию и медицинское заключение, ей и в голову не могло прийти, что из этого что-то получится. Послала по приколу, почему бы нет. Она отвечала всем критериям: возраст от 18 до 25 лет, привлекательная внешность, отдельное жилье и... девственность. Вот так! Саше Монаховой три месяца назад исполнилось двадцать лет и ТОГО САМОГО в ее жизни пока не случилось. Как она умудрилась? И ведь, действительно, не уродина: стройная, правда, не анорексичная, скорее фитнес-девушка, но это сейчас вроде как в моде. Тонкое лицо с немного острыми, но вполне привлекательными чертами, короткая платиновая стрижка и рыжие глаза с лукавым прищуром. Парни на нее заглядывались. Чего она кочевряжилась?
  Может быть из-за него? Из-за Ярослава?
  Шоу "Шанс" шло уже пятый сезон и било все рекорды популярности. В начале лета четвертый канал объявлял кастинг. Девушки присылали свои фотографии в надежде, что именно им улыбнется удача, и они попадут в заветную десятку самых красивых, самых грациозных, самых сексуальных и самых... целомудренных. Именно они на глазах у миллионов зрителей смогут начать борьбу за руку и сердце самого завидного жениха страны. Победительницу ждал царский приз - обручальное кольцо.
  Женихи были разными: Поп-звезда, известный молодой актер, двое бизнесменов - люди ну очень не бедные. В последний раз жених гордо демонстрировал четырехэтажный дом в центре столицы, настоящий таун-хаус не только с двумя бассейнами, но и с вертолетной площадкой. Ясен пень, девицам было за что бороться и они, буквально, из шкур вылезали.
  Саша смотрела на эту ярмарку тщеславия без интереса. Ну мужики... Ну - богатые. И что? Жить-то не с вертолетом, а с человеком. А если он подонком окажется? Или извращенцем? Да и с нормальным может жизнь не сложится. Вот Катя Малышева, победительница первого сезона, чью свадьбу с Игорем Кобургом показывали несколько каналов ТВ, прожила со своей поп-звездой всего три месяца. А потом застукала его в постели сразу с двумя "подтанцовками" и подала на развод. Развод тоже превратился в шоу... Словом, стать "шансонеткой" Саша не стремилась. Хотя шоу смотрела. Как и все.
  Так бы, наверное, и продолжалось до закономерного финала. Ну не железная же она, Саша Монахова. Нашелся бы кто-нибудь, растопил девичье сердце. Но в пятом сезоне "Шанс" выставил на аукцион Ярослава Борского. Звезду футбола, чемпиона страны, чемпиона материка, олимпийского чемпиона... И самого прекрасного мужчину на всем свете и его окрестностях.
  Ради шанса, даже призрачного, встать с ним рядом, не то, что на три месяца, на три дня, три минутки...
  - Я все сделаю, - клятвенно заверила Саша, - я получу все разрешения.
  - Сделаете - позвоните вот по этому телефону, - сказал мужчина и протянул визитку.
  - А-а...
  - Что? - обернулся мужчина.
  - Можно мне как-то узнать, кто еще вошел в десятку? Познакомиться с другими девушками? Может быть, есть где-нибудь их телефоны или "мыло"?
  - Других девушек вы будете видеть только по телевизору, - довольно резко отозвался мужчина, - всякие контакты между вами запрещены строжайше!
  - Но почему? - удивилась Саша.
  - Потому! Когда женщины хотят удачно устроиться в жизни, они просто фуриями становятся. В первом сезоне таких строгостей еще не было, так с девушкой несчастный случай приключился. В метро на рельсы ее пристроили. Потому Катя в финал и вышла. А Игорь-то другую хотел. Он ее спас, когда она на детях "завалилась"... Понятно, что жизнь у них с Катей после такого не заладилась. Вот так... Рот-то прикрой, "шансонетка". Ох, девки...
  Дверь закрылась.
  В некотором обалдении Саша прошла на кухню, покосилась на стены, бежевые шкафчики. Все такое привычное, родное... глаза б не видели! Где здесь этот самый голубой глаз? Поискать? Или это будет чересчур глупо выглядеть? А, может, за это могут с шоу снять? Что на этот счет говориться в правилах?
  Саша придвинула к себе толстенный талмуд, который накануне просмотрела "по диагонали", так оглушительно подействовала новость - она одна из десяти тысяч! Одна из самых красивых, самых грациозных, самых-самых. Но "одна из..." - этого мало. Саша написала письмо, чтобы стать одной единственной. Для него. Для Ярослава.
  
  - Забавная девчонка. Документы изучает. Сейчас камеры искать полезет.
  - Думаешь, Ему она понравится?
  - Думаю, она может понравиться им обоим.
  - И что мы тогда будем делать?
  - Выкрутимся. Ты, главное, не упусти момент, когда девушка станет опасной.
  - Да ладно, сколько ты мне еще тем случаем будешь по ушам ездить? Все его уже давно забыли.
  - Он не забыл. Это ты упустил момент, девчонка обо всем догадалась, бросилась в бега! Пришлось действовать грязно, имитировать несчастный случай в метро, приплетать какую-то мифическую конкуренцию между невестами, с прессой разруливать. Скандал был жуткий, чуть шоу не закрыли.
  - Но это было четыре года назад и больше не повторялось.
  - Заткнись и смотри. Полезла! Убедилась, что в правилах ничего такого нет, и полезла!
  - А точно не найдет?
  - Шутишь? Аппаратура по Его технологии сделана, они тут о таком еще понятия не имеют. Если и найдет - не опознает. Здесь - как в банке, прокол исключен.
  - Ну-ну...
  
  Две абсолютно одинаковые параллельные металлические ленты уходили в бесконечность, и, согласно законам суровой науки геометрии, сливались у горизонта, умудряясь при этом ни фига, блин, не пересекаться. Пространство меж ними и вокруг поросло длинной буроватой травой с бритвенно-острыми краями. В месте, где две железные ленты непонятного назначения пересекала одна, серо-буро малиновая в крапинку, такая же загадочная, да еще, в добавок, процентов на семьдесят разрушенная, торчало строение размерами напоминающее стандартный выход из убежища. Но - только напоминала. Люка там не было, Артем сто раз облазил все, проверил и щупом, и собственными чуткими пальцами, которым, только между нами, доверял куда больше. Но в этот раз пальцы согласились со щупом - ничего тут не было. Зачем тогда эта штука?
  - Выходит, затем, чтобы я тут жил, - объявил Артем, сбрасывая в угол рюкзак с сегодняшней добычей и накрывая его пирамидкой, чтобы не испортилось.
  Спутник его, синеглазый симпатичный блондинчик, скорее худой, чем стройный, обвел странное жилище внимательным взглядом, не обнаружил ни стандартного выхода теплопровода, ни примитивной "печки". Удивился.
  - А как ты тут греешься?
  Коренастый, добродушный Артем пожал плечами и с подкупающей откровенностью ответил:
  - А я тут пока не мерзну.
  - Ну, это понятно, - кивнул спутник, бросая взгляд на наручный термометр, который уже пятые сутки подряд показывал + 38, - сейчас - ладно, а летом?
  - Придумаю что-нибудь, - беспечно пожал плечами Артем, - кстати, ты так и не представился, пришелец.
  - Кирилл. И я не пришелец, я местный. Чего тут придумывать, позвони "пиратам", и они все быстро организуют. Правда, обдерут как липку.
  - Местный? - удивился Артем, - а почему я тебя раньше не видел.
  - Потому что раньше я не был местным.
  - Не был? - уточнил Артем.
  - Нет. А сейчас стал.
  - И давно? - карие глаза с подозрением уставились в голубые.
  Кирилл глянул в окошко на садящийся в бурые травы красный шар.
  - Уже часов семь, - честно ответил он.
  - Понятно, - кивнул Артем, глядя на Кирилла так, словно он на его глазах оброс зеленой шерстью, - Ну и на фига ты сюда приперся, местный? Хорошо жить надоело?
  - Надоело, - согласился Кирилл, - хорошо жить пошло. Я хочу жить отлично.
  Артем почесал переносицу.
  - Отлично, - раздумчиво повторил он,- жить... - Кирилл невозмутимо кивнул, - В Заповеднике... - и тихо, убежденно закончил, - шиза... Кстати, "пираты" сюда ничего тянуть не будут.
  - Почему? - Кирилл по-настоящему удивился, - отличная будка, вполне пригодная для жизни, если здесь забацать всю нужную инфраструктуру.
  - Нельзя. Эта, как ты выразился, "будка", в реестре имперской картографической службы.
  - Опа! - Кирилл с внезапно вспыхнувшим острым интересом обвел взглядом обшарпанные стены, бетонный пол, едва прикрытый остатками какой-то оплавленной синтетики, маленькое окно, забранное решеткой, явно, более поздней, чем все строение, - так она древняя? Сколько же ей лет?
  - Не так уж и много, сотни полторы. Было бы от чего подвисать... Но для "прыжка" на ту сторону географии вполне годиться. Поэтому имперские картографы обнюхали тут каждый гвоздь, запротоколировали и все внесли в реестр. Так что если я тут хотя бы дырку в стене проковыряю, мне мало не покажется и добавка не потребуется.
  - Н-да, шесть месяцев принудработ, это как минимум, - согласился новый знакомый, - имперские картографы - ребята о-очень серьезные.
  Чуть слышно прищелкнув пальцами, Артем включил чайник.
  - Знаешь, - неожиданно сказал он, - не верю я в этого императора...
  - Как это - не веришь? - слегка опешил Кирилл, - но ведь...
  - Ну, я никогда его не видел. Есть просто название: имперская служба, имперские земли, имперский договор. А сам император?
  - Но ведь Дино ты тоже никогда не видел, однако не сомневаешься, что они есть.
  - О, от Дино остаются весьма материальные доказательства их существования, - Артем кивнул на черную пирамиду в углу, потом, видимо решив, что кивка недостаточно, приподнял ее край и вытащил оттуда полуобглоданную кость, - несколько ну очень мертвых людей.
  На нового знакомого жалкий вид чьих-то останков не произвел никакого впечатления.
  - От императора тоже есть кое-какие ну очень реальные неприятности.
  - Например? - вздернул бровь Артем.
  - Налоги...
  
  Тайник у Артема был примитивный. Случись его искать кому опытному, сообразительному или, хотя бы упорному, обнаружил бы без вариантов. Видно, Артем и сам не питал на этот счет никаких иллюзий, потому что, едва они покончили с тем, что в этих диких краях сходило за благородный файф-о-клок, Тема, ничуть не стесняясь постороннего, стукнул кулаком по одной из потолочных досок. Она выскочила, чуть не приложив хозяина антикварной будки по лобешнику, тот привычно отскочил и так же привычно ругнулся. Потом запустил руку в отверстие и добыл оттуда небольшой "черный чемоданчик" (на самом деле темно-коричневый). Кирилл смотрел на хозяина с интересом, сдобренным некоторой снисходительностью. Но - посторонился, чтобы не мешать и не попасть под горячую руку.
  В чемоданчике, как и ожидал гость, оказалась портативная лаборатория, и, кстати, увидев на внутренней стороне крышки отметку о ее классе, он снисходительность из взгляда быстренько убрал и спрятал до лучших времен. А-4, это вам не хухры-мухры. В краях, приближенных к нормальной географии, там, где люди не меняли сапоги на тушенку, а все еще по старинке вступали друг с другом в товарно-денежные отношения, такая лаборатория стоила не меньше, чем роскошная воздушная яхта с солнечным парусом. Нужно быть миллионером, чтобы позволить себе... Только, уж больно старенькая она. Потертая, покоцаная. Да и футляр какой-то убогий, не то что без скана, а, даже, похоже, без замка. Не может быть, чтобы это была А-4. Впрочем, проверить просто, достаточно засечь время, за которое Артем справится с первым образцом. Если надпись верна, то для анализа понадобиться не больше пятнадцати минут. Если нагло врет.,. Ну, у самого Кирилла был вполне приличный чемоданчик, но ему потребовалось бы не менее часа.
  Артем справился за семь с половиной минут. Кирилл даже протер глаза. Тут была не просто отличная машинка, но и нечто большее - исключительное умение задавать и корректировать параметры. ТАК он бы ни за что не сумел, даже на А-4.
  А Тема быстро порхал руками над клавой, не обращая внимания на отвисшую челюсть гостя, который, скажем скромно, кое-что понимал в том, что здесь творилось.
  - Есть! - тихо порадовался он, - нашел. Ирина Хола. Дочь врача Игоря Хола, пропавшая около шести лет назад.
  - Неплохо, - прокомментировал Кирилл, в кои-то веки бескорыстно радуясь за другого человека, - не зря время потратил. Представляю, сколько можно получить за дочку доктора! Врачи - люди не бедные.
  - Наверное, много, - пожал плечами Тема, - но я не беру премии. Я работаю только на имперскую службу поиска пропавших.
  - А-а, - запоздало сообразил Кирилл. Теперь становились понятны и суперское оборудование, и высочайшая квалификация и голимая нищета гробокопателя. Ну и наплевательское отношение к этому суперскому, - Но я думал что вы, госслужащие, тоже не брезгуете премиями.
  - Кое-кто - да, - бросил Артем, не отрываясь от экрана.
  - Ага... А ты, значит, за зарплату здесь кукуешь?
  - Хобби у меня такое - мертвых хоронить, - буркнул Тема.
  - Типа, "вам не понять, вы не любили"? - язвительно бросил Кирилл.
  - Почему - "не понять"? - неожиданно миролюбиво отозвался Артем, - Думаю, что ты меня прекрасно понимаешь.
  - Почему это? - чуть ли не оскорбился Кирилл, - я, например, в Заповедник приехал с конкретной целью - бабла срубить.
  - Почему же ты тогда фернские кристаллы не подделываешь? Яхты не угоняешь? С имперскими кредитами не мухлюешь?
  - Что ты хочешь сказать?
  - Только то, что если из всех дурных способов зашибания денег ты выбрал самый честный, хотя и опасный, - Артем пожал плечами, - значит слово "честь" для тебя не пустой звук.
  - Как трогательно, - фыркнул Кирилл и оборвал разговор, который ему решительно разонравился.
  
  Ольга Мещерская, двадцати трех лет от роду, зеленоглазая шатенка скорее крепенькая, чем "модельная", на мгновение оторвавшись от компьютера, помешала ложкой в большой кастрюле с аппетитно пахнущим борщом, дунув на ложку, попробовала варево, удовлетворенно кивнула и выключила газ. Ей, живущей в небольшой комнатке коммунальной квартиры в гордом одиночестве, если не считать почти ручную мышь Клару, такую кастрюлю варить было вроде бы и ни к чему. Но это была пайка почти на всю неделю, Оля делала так всегда, пока кухня была свободна. Впрочем, на этот раз на неделю явно не хватит... Оля вздохнула, вытащила пластиковый контейнер с логотипом шоу "Шанс" и с явным сожалением отлила в него солидную порцию. Пропал продукт... Соседка, смотревшая на все это с величайшим интересом, пренебрежительно фыркнула:
  - И ты что, думаешь, богатенького жениха борщом привлечь?
  - А что, скажете, я плохой борщ варю? - поинтересовалась Оля, возвращаясь к своему ноутбуку, пристроенному тут же на уголке стола.
  - Так ведь он, небось, по ресторанам привык: сегодня итальянская кухня, завтра - французская, послезавтра - индийская...
  - Ну а сегодня украинская кухня будет. Не понравиться, пусть в унитаз выливает.
  - Так ведь вылетишь. На первом же этапе вылетишь.
  Оля пожала плечами. Собственно, она именно этого и добивалась - вылететь из шоу. И чем скорее - тем лучше. Так что ехидная реплика соседки прозвучала для нее скорее райской музыкой... Но любопытной соседке знать об этом было совершенно не за чем.
  
  2.
  Охота на лаборантов.
  - Согласно информации, которая у меня имеется, раньше тут была махровая тайга со всеми прибамбасами, - Артем перевесил тяжеленький мешок ниже и зафиксировал на поясе, чтобы дать отдых усталым плечам. Шли они уже четвертый час, в хорошем темпе и Тема все ждал, что самозваный напарник попросит привала. Но Кирилл, вопреки ожиданиям, не скулил, не жаловался, даже с дыхания не сбивался, умудряясь поддерживать разговор на ходу, и Артем слегка успокоился на его счет: похоже, на этот раз с напарником ему повезло.
  - А теперь тут что?
  - Ну... по ходу саванна или что-то близкое к ней.
  - Так что копытные здесь водятся,- уточнил Кирилл.
  - Водятся, - успокоил его Артем, - и не только копытные.
  - Что ты имеешь в виду, - насторожился его спутник, но Артем его уже не слышал. Он вытянулся в струну, как суслик, и, поворачивая голову, пытался уловить знакомый звук, который ему почудился где-то на грани слышимости.
  - Похоже, идут...
  - Кто идет? - Кирилл от неожиданности аж с лица сбледнул, - я думал, тут необитаемые места.
  - Необитаемые и есть. А идет стадо.
  - А-а. Ты про этих... рогатых, - успокоился Кирилл.
  - Я зову их козами.
  - А что, похожи?
  - Весьма.
  - А... приручать не пробовал, - поймав странный взгляд напарника, Кирилл заметно стушевался, - я к тому, что молоко было бы. Я молоко люблю.
  - Для того чтобы приручить, надо козленка взять, маленького. А чем кормить? Маленькие-то как раз молоко и пьют.
  - А взрослые?
  - Взрослые траву щиплют, как нормальные козы, - с непонятным ехидством отозвался Тема.
  - Не валяй дурака, - рассердился Кирилл, - я не это имел в виду. Взрослые вообще не поддаются приручению?
  - Ты рога их видел?
  - У меня для тебя новость. Я и их самих-то никогда не видел, не то, что рога или копыта.
  - Ага, копыта тоже ничего. Как засветит, так первая помощь уже не понадобиться... Ну ладно, сейчас посмотришь. Стадо уже близко.
  - Откуда ты знаешь? - поразился Кирилл. На его неопытный взгляд в саванне ничего не изменилось. Так же ярилось солнце, сухой, горячий ветер шевелил бороду буроватой травы, голубое небо было чистым, на горизонте ни пятнышка, ни облачка пыли.
  - Ты не смотри, ты слушай.
  Кирилл напряг слух и уловил неясный гул... словно земля гудела. Пожалуй, этот тревожный, но обещающий звук он уловил даже не ушами, а подошвами ног, обутых в легкие кожаные сандалии.
  - Большое стадо, - с непонятной интонацией проговорил Тема. Глаза его медленно округлялись, - очень большое стадо...
  - Что ты имеешь в виду? - встревожился Кирил, вслушиваясь в нараставший гул. Теперь, чтобы уловить его, уже не надо было напрягаться. Саванна гудела, и это была никакая на фиг не метафора, а реальность, данная нам, блин, в ощущение.
  - Бежим, - заорал вдруг Тема и, сбросив рюкзак, метнулся в ту сторону, где на самой грани видимости торчали верхушки каких-то деревьев. Кирилл совершил подвиг благоразумия. Даже два подвига: во-первых, он не стал ничего выяснять, а припустил за Темой, а во-вторых, подхватил с земли брошенный напарником рюкзак. Длинные ноги и приличная спортивная подготовка позволили ему вскоре нагнать коротконогого старожила, который, изо всех сил работая ногами, летел вперед.
  Гул нарастал, становясь угрожающим, но оглядываться времени не было. Подскочив к растрепанному кряжистому дереву, здорово похожему на какую-то мутировавшую березу, ребята с разбега форсировали гладкий светлый ствол и, зацепившись за ветки, резво полезли вверх, выше, еще выше... Почувствовав, что очередная ветка как-то нехорошо пружинит под ним, Кирилл остановился, прижался к стволу и осторожно глянул вниз, туда, где на саванну, только что такую спокойную и благостную, стремительно накатывало облако коричневой пыли.
  - И что, по-твоему, ЭТО - козы? - опешив, проговорил Кирилл.
  - Нет, это полевые мыши, - огрызнулся Артем, - я ж тебя спрашивал, ты рога их видел?
  - Да это лоси натуральные... - Кирилл с суеверным ужасом наблюдал, как то место, где они с Темкой только что так беспечно ловили вафли, буквально, растаптывают в блин копыта, величиной с большую сковородку.
  - Пропала водичка, - неожиданно шумно затосковал Тема. Он сидел на той же странной березе, тремя метрами выше. Как тонкие сучья держали коренастого Артема?
  - Если ты о своем сидоре, так я его спас, - небрежно, с чувством собственного превосходства бросил Кирилл.
  - Да хрен с ним, с сидором, - отмахнулся Тема, - они же смотри куда поскакали, заразы! Там же родник.
  - В смысле, затопчут? Так он же снова должен где-то из земли выйти, разве нет?
  - Вот именно, "где-то", - ядовито повторил Тема, - а мне ищи его! И потом, когда он еще выйдет. А до того что делать? Росу собирать? Так я не бабочка, мне в день два литра воды нужно как минимум. Это только внутрь. А еще я по утрам, обычно, умываюсь. Вот заразы!
  - Кто-то их спугнул, - с неожиданной рассудительностью предположил Кирилл.
  - Да понятно кто, - с досадой отозвался расстроенный Артем, - вон они, твои пугатели. Мы их не ждали, а они приперлись...
  Посмотрев в ту сторону, куда показывал подбородком тоскующий напарник, Кирилл вначале ничего не увидел. Но, приглядевшись, заметил в траве легкую волну, а уже потом засек крутой лоб и пару круглых ушей.
  - Лев? - севшим голосом переспросил он.
  - Львы, - поправил Артем, - я вижу четверых.
  - Твою мать! - проговорил потрясенный Кирилл.
  - Лучше твою, - буркнул Тема, - я инкубаторный.
  Небольшой, в самом деле, очень небольшой прайд состоял из одного царя зверей, большущего самца весом, наверное, больше двухсот килограммов, с пышной рыжей гривой и мощными лапами, и трех самочек: гибких, грациозных, с длинными мордами и янтарными глазами. Расстроенные тем, что потенциальный обед ускакал со скоростью, превышающей их возможности, львы остановились у деревьев. Самец недовольно рыкнул, прижав большие уши.
  - Они нас видят? - прошептал Кирилл.
  - Пока нет, - так же тихо ответил Артем, - но услышать могут. Слух у них очень острый.
  - А нюх?
  - Тоже в полном порядке, будь уверен. Но ветер в нашу сторону, так что будем надеяться...
  Кирилл не успел дослушать, на что им нужно надеяться. Ветка, на которой он, казалось, так удобно устроился, вдруг возомнила себя лошадью и решила его сбросить. С тихим скрипом она прогнулась и парень, издав оглушительный вопль, заскользил вниз.
  - Держись! - Тема съехал на пузе, пытаясь дотянуться до напарника, но не успел. Кирилл мешком рухнул вниз.
  Неизвестно, что подумало львиное семейство, когда чуть ли не на голову царям зверей свалилось вопящее нечто. В первую секунду они растерялись, и, похоже, слегка испугались. А может просто слух в семнадцать раз острее человеческого не выдержал акустической атаки. Прижав уши, две львицы шарахнулись прочь, а Кирилл на адреналиновом допинге подпрыгнул вверх метра на полтора, если не выше, и всцарапался назад. Рюкзак, спасенный с риском для жизни, естественно, остался валяться под деревом.
  - Похоже, наше инкогнито накрылось звездой Сириус, - констатировал на диво спокойный Темка.
  - Почему именно Сириусом, - отдышавшись, поинтересовался Кирилл.
  - Потому что она самая яркая, - флегматично пояснил Тема.
  Львы, меж тем, подтягивались ближе. Они уже сообразили, что охота продолжается, одна добыча благополучно ускакала, зато другая тут и, похоже, в ближайшее время никуда не собирается. Самец осторожно приблизился к рюкзаку, вытянул морду и понюхал незнакомую штуку. Поморщился, совсем как некурящий человек, когда рядом с ним кто-то начинает дымить.
  - Что у тебя там? - поинтересовался Кирилл.
  - Да уже не у меня, а у него, - ядовито отозвался Тема.
  - Ты же все равно его бросил, так что нечего разоряться!
  Тема немного помолчал, признавая правоту Кирилла.
  - Вода, - ответил он, - полтора литра... почти. У тебя вода осталась?
  Кирилл устроился поудобнее и, крепко держась за ветки, передвинул вперед свой куда менее увесистый бэг.
  - Меньше литра, - отозвался он, - а еще хлеб, аптечка первой помощи, сухие носки, бульонные кубики... А, и сигареты, полпачки.
  - Хорошо, - буркнул Тема.
  Кирилл не успел выяснить, что именно хорошего в сигаретах. Лев как раз в это время решил, что странное нечто, которое отвалилось от добычи, штука безопасная и очень интересная. Он прижал мешок лапой, а второй попытался залезть вовнутрь. Огромный коготь вмиг разделал рюкзак Артема надвое, как селедку.
  - Убью, заразу! - бессильно зашипел Тема, наблюдая, как рыжегривый котяра шуршит промасленной бумагой и, порыкивая на львиц, со вкусом лакомится бутербродами. Дамам он, кстати, так ничего и не предложил.
  - Э, а зачем тебе полный рюкзак камней? - удивился Кирилл, наблюдая за дальнейшим потрошением Темкиной собственности.
  - Для пращи, - отозвался тот.
  - Для чего? - переспросил Кирилл, подумав, что ослышался.
  - А козу я, по-твоему, чем должен был валить? Взглядом?
  - А... ружье? У тебя же есть, я видел, в будке висело.
  - Так оно там и висит. И вряд ли выстрелит даже в последнем акте, - так как напарник пораженно молчал, Тема пояснил, - разгрохал я спусковой механизм. Починить не получилось, мастерская нужна.
  - Мою мать! - выразился Кирилл, - так нам этих кошек даже выстрелами не отогнать?
  Парни, не сговариваясь, посмотрели вниз. Лев со вкусом жевал остатки рюкзака, его дамы расположились поодаль, не спуская глаз с березы.
  - А может, ночью...
  - Не надейся. В темноте они видят гораздо лучше, чем мы.
  - Но должны же они когда-то спать? Я где-то читал, что львы спят до двадцати часов в сутки.
  Тема вздохнул так, словно был вынужден делить березу с умственно отсталым.
  - Да будут они спать, будут, - "успокоил" он, - только нам это ничего не даст. Они спят как собаки: очень чутко. Только шевельнись...
  Сидеть на дереве можно довольно комфортно минут пятнадцать. Потом начинают затекать ноги, сводить пока легкой судорогой мышцы спины и шеи, неметь руки и, пардон за интимную подробность, чесаться задница. Дальше - хуже. Через час у тебя уже болит все, что есть. Ну, кроме зубов. Раздражение стремиться к бесконечности и грозит рвануть гранатой с поражающим разлетом осколков в четверть известной вселенной. А еще почему-то ужасно хочется в туалет. И это здорово добавляет раздражению разрушительной силы.
  Через два часа ты уже созрел и падаешь прямо в радушные объятия заждавшихся кошек... если не сообразил привязаться к стволу.
  Артем с Кириллом сообразили, и это спасло их от падения. Но все остальное присутствовало в полном объеме. Парни честно пытались держаться и даже по мере сил подбадривать друг друга, но это давалось им настолько трудно, что в обоих головах уже зрела мысль послать всю дипломатию к ляху и высказать все, что накипело. После чего на березе неизбежно должна была вспыхнуть драка, которая бы закончилась падением, и - как повезло хищникам, как не повезло нам! И это соображение удерживало языки на привязи гораздо лучше, чем воспитание и образование.
  - Тема, - спросил Кирилл, чтобы не молчать, - а ты как попал в Заповедник?
  - По контракту, как же еще, - слегка удивился Тема, - это вы, вольные, проволоку режете или яхты фрахтуете, а потом с парашютами прыгаете. У нас гораздо проще: отдел кадров, второй отдел, предложение, контракт, инструктаж, поезд, служба. Никакой романтики.
  - Но ведь... предложение многим делают, а соглашаются далеко не все. Почему ты не послал вербовщиков из второго на... курсы прикладной анатомии, а поперся сюда...
  - Почему? Потому, - Тема потер переносицу, - наверное, я скажу банальную вещь: кто-то должен быть здесь. Этот Договор с Дино - самая большая подлость и мерзость, в которую вляпались люди. Ниже мы еще не падали, даже когда ели себе подобных. Даже если мы выживем, даже если удастся что-то изменить, нам придется или снова переписывать историю, или честно вручить ключи от нового мира нашим потомкам, а самим пойти и тихо застрелиться где-нибудь в сортире. Потому что уже не отмыться никогда, никаким шампунем. На нас клеймо.
  - Какой пафос! - фыркнул Кирилл, пытаясь устроиться поудобнее. Но едва он слегка повернулся, как обнаружил, что бывают два положения: просто зверски неудобное и по-настоящему опасное. Парень недовольно крякнул и вернул себя назад, - А ты, значит, решил "искупить кровью..."
  - Да иди ты, - раздражение, которое Тема тоже сдерживал с трудом, наконец прорвалось, - вся эта хрень про то, что "мертвые сраму не имут", она была до Договора. А сейчас ее больше нет. Все замазаны, по самые уши. И живые и мертвые.
  - Хм... Я, например, себя замазанным не считаю, - с вызовом произнес Кирилл, - когда принимали Договор, мне было пятнадцать лет. Что я, по-твоему, мог сделать?
  - Ильзе Ханс тоже было пятнадцать, - бросил Тема.
  - Ну что я виноват в том, что мужиком родился? Что я, по твоему, должен был отрезать себе все на фиг чтобы было равноправие?
  Неожиданно в сгущающихся сумерках раздался звук, от которого Кирилл опешил. Тема смеялся. Прижавшись лбом к гладкому белому стволу он всхлипывал и вытирал глаза.
  - Ты чего? - испугался Кирилл, заподозрив, что Тема двинулся со страху.
  - Ничего. Просто представил себе колонну кастрированных девственников в мини-платьях...
  - Да уж, - Кирилл нарисовал себе ту же картину, и вскоре парни уже хохотали в два голоса, почти позабыв и про спор, и про раздражение. Какое на фиг раздражение, вы о чем? Тут четыре голодные кошки внизу, а вы, сударь, про антиглобализм.
  - А ты? - спросил Тема, когда охота ржать прошла, - как ты попал в Заповедник?
  - При помощи автоматического попадателя, - съязвил Кирилл, - вопросы ты задаешь, приятель! Если я развяжу язык, то здесь и останусь. А все мои премии получит кто-то другой. Тот, кто молчал.
  - Сурово, - оценил Тема.
  - А то...
  - Теперь понятно.
  - Что тебе понятно? - насторожился Кирилл.
  - Понятно, почему вы, вольные, подписку не даете, проникаете сюда пачками... а на "гражданке" тишь, гладь и божья благодать, и никто ничего не знает и даже не догадывается. Будто и Договора никакого нет. Люди сами по себе, Дино - сами, мир да любовь.
  - У нас своя подписка, - подтвердил Кирилл, - и построже вашей. Что делать-то будем, Темка?
  - С подлостью человеческой? Или с жестокостью Дино?
  - Да нет, пока всего лишь с кошками. Есть идеи?
  - Ну, в общем, одна есть. Правда, слегка безумная.
  - Излагай.
  
  3.
  Минус одна.
  На экране возник логотип шоу - земной шар, опоясанный обручальным кольцом. Саша приникла к телевизору, только что с ногами туда не влезла, с замершим сердцем ожидая результатов первого тура. Креветки в кляре, блюдо, которое она готовила впервые в жизни, было в меру экзотичным, в меру аристократичным, в меру дорогим и довольно простым в исполнении, что было немаловажно. В кулинарии Саша была не сильна. Но креветки показались ей беспроигрышным вариантом. Она налепила их довольно много, вложив в продукты почти всю стипендию, прежде чем поняла, что технология изготовления здорово отличается от пельменей... Словом, она выбрала только самые лучшие, идеальные экземпляры. Не слишком много их получилось, но ведь дело не в количестве, верно? Вряд ли Ярослав сидит голодным. Саша красиво уложила их в контейнер и, не доверяя доставке, сама отнесла в штаб шоу... с доставкой тоже мухлевали, чтобы зрителям было веселее.
  Когда на экране показалась рейтинговая таблица, Саша, прикусив от волнения губу, вцепилась взглядом в красную строчку в самом низу... Алена Швец... Не она... Не Саша. Она прошла этот тур, она остается! Ее затопили радость и гордость. Но не успели в сердце отзвучать фанфары, как до Саши дошло, что радоваться-то, в общем, нечему. А гордиться, тем более, нечем. Потому что следующей с конца значилась она. Александра Монахова. Ее идеальные креветки завоевали девятое место.
  - Да какого ж рожна ему нужно! - ахнула Саша, на мгновение позабыв про вездесущие глазки камер, - ласточкины гнезда? Или свое сердце под шубой?
  Явление кумира в студии она встретила чуть ли не с ненавистью.
  - Послушаем, - прошипела Саша, не отдавая себе отчета, что в этот момент ее милое лицо искажено злостью и унижением, и совсем не красиво.
  - Я хочу попросить прощения у девушки Алены, - заговорил Ярослав, и Саша расслабилась. Ненависть ушла, уступив место привычному обожанию. Его низкий голос творил с девушкой черте-что...
  ... - Просто я не люблю суше, - говорил Ярослав, чуть смущенно посматривая на двоих ведущих, - это у меня с детства. Мы часто путешествовали, ели местную кухню, которая мне не всегда нравилась. С тех пор я не люблю эксперименты.
  - То есть если бы путь к вашему сердцу и впрямь лежал через желудок, то он не должен был быть слишком заковыристым? - ввернула ведущая, длинноногая звезда Алиса Хай.
  - Ну да, как можно меньше загогулин, - Ярослав улыбнулся, - и еще, хотел бы сказать Александре Монаховой, - Сашка у экрана едва не поперхнулась яблочным соком - ОН и впрямь заговорил о ней? - Я понимаю, она девушка. Замужем не была, семью не кормила. Может быть, у нее вообще нет опыта жизни в семье. Так я хотел ей сказать - Сашенька, разве мужика так кормят?
  Камера сделала наезд крупным планом и на весь экран показала злополучный контейнер и Саша вдруг поняла, какой он на самом деле большущий и глубокий. На самом дне сиротливо лежали девять идеальных креветок в кляре. Девять! То есть одну он все-таки попробовал. Одну!!! Тогда зачем ему целый контейнер?
  Раздражение затопило Сашу с головой, и она щелкнула пультом, белая от злости и унижения. Оставшаяся часть аутодафе прошла без нее.
  - Но все же, почему такой странный выбор? - допытывалась Алиса Хай, - обычный борщ?
  - Ну, потому что это настоящий борщ. С косточкой. Такой, чтобы ложка стояла! И - щедро. Понимаете, я - большой, я люблю покушать, - смущенно улыбнулся Ярослав.
  - Итак, высший балл в первом туре получило блюдо "Борщ украинский", - объявила ведущая, - и его автор, Ольга Мещерская, согласно правилам шоу, получает иммунитет на второй тур. То есть, даже если она займет последнее, девятое место, шоу покинет не она, а участница под номером восемь! До встречи в ресторане!
  Саша горько плакала, завернувшись в клетчатый плед. Жизнь казалась ей одним затянутым и совсем не смешным анекдотом. Про Вовочку.
  - Вот позорище, - шептала она, уткнувшись в подушку со смешным мартовским зайцем - ну какое позорище! И что стоило сложить в этот гребаный контейнер все креветки. Все, что получилось. Ну, подумаешь, кривоваты. Ему же не кольца по ним отливать...
  Ее страдания прервал длинный звонок в дверь. Александра подхватилась, в панике заметалась по квартире, не зная, за что хвататься: схватилась за плед, красиво свернула его и бездумно бросила в кресло, даже не заметив, что он сполз на пол, Глянула в зеркало, с ужасом обнаружила красные глаза и припухший нос и метнулась в ванную, схватила пудреницу... неожиданно вспомнила о камерах наблюдения, бросила косметику и заторопилась к дверям, куда звонили уже в третий раз.
  ...Принесли деньги. Ровно три тысячи единых континентальных марок.
  Сумерки за окном сгущались, медленно превращаясь в ночь. Тихо-тихо на небосвод забирались звезды и зажигались по одной и парами. Ольга Мещерская сидела, подперев ладонью подбородок и тупо смотрела на экран ноутбука. Алена Щвец, участница под номером шесть, не прошедшая первый тур и, так получилась, случайная приятельница Оли, на связь не вышла.
  ...У нее есть родители. Наверняка есть друзья. Кто-то должен что-то знать. Но как связаться с ними под бдительным оком видеокамер?
  Ольга была достаточно умна, чтобы сообразить, что если в деле крутятся такие деньги, как в "Шоу "Шанс", то и система безопасности будет "на уровне". В ее телефон поставили "жучок" вполне открыто, ни от кого не прячась. "Зарядили" все помещения в квартире, коммунальный коридор, подъезд и лифт. Можно ли отследить общение по сети? Почтовый ящик - наверняка смотрят. Но он у Ольги был не один, и именно по тому, второму должно было прийти сообщение от Аленки, как только та "вылетит".
  Они встречались по утрам в Царицынском парке, где обе занимались джоггингом.
  - Это ерунда, - безаппеляционно заявила Алена в ответ на тревожные слова подруги, - шоу идет уже пятый год. Если бы девушки и в самом деле куда-то девались, то это давным-давно бы выплыло наружу. Ведь есть же у них родные, друзья, работа. Не может человек просто исчезнуть так, чтобы никто о нем не вспомнил.
  - Может, - возразила Ольга спокойно и мрачно, - если этот человек чем-то опасен некой серьезной системе. Родственников - запугают, друзьям наврут с три короба, на работу просто пришлют какую-нибудь идиотскую справку, типа, погиб от несчастного случая или уехал... далеко и надолго.
  - Чушь, - Алена тряхнула черной, цыганской гривой, - неужели можно так запугать, например, родителей, что они будут молчать и даже не попытаются разыскать своих пропавших детей?
  - Можно. А как, по-твоему, действуют те, кто берет заложников?
  - Да откуда у тебя вообще взялись такие дикие подозрения?
  - Три месяца назад, после окончания очередного шоу, я решила сделать сюжет про девушек, которые вошли в "золотую десятку", но не обрели семейного счастья с богатеньким женихом. Я обратилась в штаб шоу с просьбой дать мне адреса и телефоны девушек.
  - И тебе их не дали...
  - Да, мне объяснили, что это делается в целях защиты самих девушек от праздного любопытства. Типа, им и так пришлось несладко, проигрыш в шоу для них серьезная психологическая травма и незачем их тревожить... Тем более, многие уже устроили свою личную жизнь.
  - Звучит вполне логично, - отозвалась Алена, наблюдая за рыбаками, терпеливо сидящими с удочками на берегу, и не сводящими взглядов с поплавков, полуутопленных в зеленоватой прозрачной воде.
  - Да ерунда это, - поморщилась Оля, - простая отмазка. Поверь мне, я журналист с приличным стажем, начала работать еще в институте. Информация, это мой хлеб и масло. И я умею ее добывать. Чаще всего информацию давать не хотят. Но нехотение нехотению рознь. Здесь понятно было, что и не дадут ни по звонку от моего редактора, ни от главного. Да хоть министр информации позвонит. Как ты думаешь, это нормально - охранять психологический покой граждан так рьяно?
  - Ну, - пожала плечами Аленка, - должно же в нашей жизни быть что-то хорошее? Может быть, это как раз оно?
  - Три ха-ха! Я работаю на телевидении с восемнадцати лет и, поверь мне, если и есть в этой жизни хоть что-то хорошее, оно не тут, а где-то в совершенно противоположном углу вселенной.
  - А ты не пробовала найти девушек через сеть?
  - Конечно, - кивнула Ольга, - сразу же после того, как мне отказали в штабе.
  - И?
  - Троих уже нет в живых, это точно. В социальных сетях есть странички их памяти. Банальные несчастные случаи. Одна погибла в метро... ну, об этом ты знаешь, одна разбилась на машине, одна отравилась несвежими продуктами.
  - Ну, трое из сорока... процент, конечно, высоковат... А остальные? С ними все в полном порядке?
  - Не знаю, - ответила Ольга, щурясь на восходящее солнце, - остальных я не нашла. Никого. Никаких следов. Ты можешь себе такое представить?
  - Они что, все из глухих деревень? - опешила Алена.
  - Да нет сейчас таких деревень! Сеть повсюду, и все ей пользуются. "пиратам" платят через сеть, учатся через сеть, работают, знакомятся, одеваются, лекарства заказывают, билеты... Браки регистрируют. Даже венчаются в виртуальных церквях. Не может быть, чтобы больше тридцати молодых девушек ничем не отметились в сети.
  - Да, - Алена присела на траву, приглашая подругу пристроиться рядом, - это и впрямь подозрительно. И что ты сделала дальше?
  - Глупость, - самокритично призналась Ольга, - пошла к редактору со всеми своими подозрениями и предложила провести репортерское расследование.
  - И?
  - На следующий день меня вызвали в кабинет почти на самом верху башни и официально объявили тему закрытой на веки вечные.
  - Деньги? В смысле, взятка от организаторов шоу?
  - Если бы все было так просто, - вздохнула Оля, - понимаешь, Аленка... Там, в том кабинете был не только его хозяин. Хозяин-то как раз помалкивал в тряпочку. За весь разговор мяукнул пару раз: поздоровался и попрощался. А "беседовали" со мной в основном господа из второго отдела. И после разговора они заставили меня дать подписку о неразглашении содержания беседы. В случае нарушения - пять лет принудработ.
  - Безопасники? - опешила Алена, - а они-то тут при чем?
  - Похоже, при всем. У меня создалось впечатление, что это вообще их шоу.
  Алена помотала кудрявой головой. Она была не на шутку озадачена.
  - А ты не врешь, подруга? - вдруг спросила она.
  - Зачем? - пожала плечами Оля.
  - Так, подумалось вдруг. Если безопасники взяли с тебя подписку о неразглашении, ты бы тут так со мной не откровенничала.
  Оля довольно хмыкнула:
  - А я, между прочим, если ты заметила, пока ни слова не сказала тебе о содержании своей беседы с безопасниками. И не скажу. Я, знаешь, найду как провести пять лет своей единственной и неповторимой жизни и помощь второго отдела мне в этом совершенно не нужна.
  - Что же ты от меня хочешь? - напрямик спросила Алена.
  - Откажись от участия в шоу.
  - Нет, - так же коротко ответила девушка.
  - Это опасно.
  - Все равно - нет. Это мой шанс. Сама-то ты не отказываешься.
  - Я хочу понять, что происходит. Куда деваются девушки. Но я не хочу рисковать тобой. У меня не так много подруг, чтобы использовать их как наживку...
  Алена посмотрела на нее в упор:
  - Откуда мне знать, что ты не сочинила эту странную историю для того, чтобы убрать со своего пути потенциальную конкурентку.
  Оля вздохнула. Зная упрямство подруги, она предвидела отказ.
  - Тогда вот что. Если вдруг вылетишь раньше меня, дай знать, что с тобой все в порядке и то, что я себе нафантазировала - просто фантазия, не больше.
  - Нам же нельзя общаться.
  - Ты мне напиши. Я дам тебе адрес, он очень простой. Я пользуюсь им, когда не хочу заранее афишировать тему, над которой работаю.
  Расстались они не то чтобы плохо, но как-то настороженно.
  А потом был этот дурацкий кулинарный конкурс, который Аленка провалила.
  Она не написала.
  Ольга старательно таращилась на экран, делая вид, что смотрит новости. На самом деле она ничего не видела и не слышала.
  Где живет Алена, она примерно знала, где работает - догадывалась по кое-каким репликам подруги. Оля и в самом деле была хорошим журналистом, умела делать правильные выводы из крох информации. Но как использовать это знание, если каждый ее шаг отслеживается?
  Ну, допустим, мегаполис - хорошее место, чтобы потеряться, "сбросить хвост", если таковой имеется можно в метро или в любом большом магазине. Но что делать с жучком, который повешен на нее саму. А ведь повешен! Хоть организаторы шоу в этом и не признавались, но кое-что из информации, которая попадала на экраны, просто невозможно было добыть другим способом. Оля умела не только делать сюжеты, но и смотреть их, и могла поручиться головой - жучок есть.
  И что же делать?
  
  4.
  Ночь. Высоковольтка.
  Город блистал огнями, шумел лопастями огромных вентиляторов, гудел станциями заправки. Город был прекрасен. Город был далеко. Здесь была темнота, тишина, тихое, вообще-то грозное, даже смертельно опасное, но сейчас скорее успокаивающее гудение над головой.
  - Олег? - низкий женский голос прозвучал вопросительно.
  Темная большая фигура шевельнулась.
  - Да, это я, - ответил мужчина после долгой паузы, показавшейся вечностью.
  Ольга облегченно выдохнула. Она выглядела очень уверенно, но на самом деле в груди тихонько подергивало... От "хвоста" она уходить умела, и была абсолютно убеждена, что и в этот раз все получилось как нужно. Но проклятый "жучок"...
  - Вы - Оля?
  - Да. Это я послала письмо.
  - На закрытый ящик, - уточнил мужчина, - хотел бы я знать, каким образом вы это сделали.
  - Сейчас это не важно, - отмела Ольга, - я его взломала. Вы пришли, это намного важнее. Это значит, что с Аленой действительно что-то случилось. Я права.
  - Алена больна, - голос отца девушки прозвучал глухо, - она очень серьезно больна. Она умирает. Я... не могу об этом говорить. Вы должны меня понять.
  - Когда мы встречались десять дней назад, Алена не выглядела умирающей, - сказала Ольга, даже не пытаясь скрыть недоверие.
  - Она не знала, - коротко отозвался отец, - простите. Я должен идти.
  - Постойте! Алена - моя подруга. Если она больна, если ее жизнь в опасности, то я хочу помочь ей. И, в любом случае, я хочу ее видеть. Чем она больна?
  - Вирус Хола. Так что видеть ее вы не сможете.
  - Почему нет? Через стекло...
  - Оля... - глухой голос мужчины дрогнул, - об этом не может быть и речи. Никто не знает, как распространяется вирус Хола и поэтому видеть Алену вам не разрешат. Даже мне не разрешили.
  - Но поговорить с ней можно? Как бы не передавался вирус, вряд ли можно заразиться по телефону!
  - Она не хочет ни с кем говорить. Она в шоке.
  Оля вдохнула и медленно выдохнула, про себя считая до пяти. Разговор не складывался. Если разговор не складывается, нужно менять тему.
  - Чего вы боитесь, Олег? - прямо спросила девушка.
  - Боюсь? - мужчина пожал плечами, - я ничего не боюсь. Что за странный вопрос.
  Он не оскорбился. А, наоборот, ощутимо расслабился.
  - Олег, нашего разговора никто не слышит, - спокойно, как ей казалось, очень убедительно сказала Оля, - у меня нет никаких записывающих устройств.
  - Я верю...
  - Не верите, - возразила Оля, - ну что ж. Можете меня обыскать.
  Мужчина, стоявший напротив, на расстоянии чуть меньше полуметра, аж поперхнулся.
  - Вас... что?
  - Обыскать, - спокойно повторила Оля, - я готова.
  - Вам и в самом деле так дорога моя дочь, что вы готовы подвергнуть себя такому унижению?
  - Да, - коротко кивнула девушка, не вдаваясь в подробности. На самом деле ничего унизительного в процедуре обыска она для себя не видела. В этой ситуации слепо доверится автору какой-то левой записки, назначившему свидание у черта на куличках, мог только клинический идиот. Олег Швец идиотом не был.
  - Я опасаюсь вовсе не ваших диктофонов, - неожиданно сказал он.
  Сердце девушки замерло. Он и вправду это сказал?
  - Олег, я не просто так попросила о встрече именно здесь. Это не экзотическая прихоть. Поднимите голову. Вы видите, что над нами?
  - Самая мощная артерия ""пиратов"", - кивнул Олег, правда, его кивка Оля в темноте не увидела, - провода под чудовищным напряжением. Вы - умная девушка. Или, по крайней мере, хорошо информированная. Ни один известный мне жучок не сможет послать отсюда четкий сигнал.
  - Но тогда чего вы боитесь? Простите, опасаетесь, - поправилась Оля, заметив, как напрягся мужчина.
  - Кругом могут быть глаза и уши, - пожал плечами он, - в том числе и такие, в которых я не разбираюсь. Я хороший инженер, но не Бог, и знаю далеко не все.
  - Простите, но, по-моему, это слегка смахивает на паранойю, - хмыкнула Ольга, - я догадываюсь, что на участников шоу тоже что-то вешают. Но высоковольтка глушит сигнал от устройства любой модификации.
  - Вы уверены? - переспросил он.
  - Абсолютно. Вы же сами признали, что я хорошо информирована.
  ...Вот сейчас он заговорит, - поняла Оля, - я его дожала. Сейчас он мне скажет все, что знает. И я, наконец, получу свой репортаж века.
  - Я сам не знаю что с Аленой, - с тихим отчаянием произнес мужчина, - я пришел к ней домой, чтобы утешить ее после провала на этом дурацком шоу. Вообще-то, я был даже рад. Что за идея - бороться за обручальное кольцо так, будто это олимпийская медаль. Выше, дальше, быстрее...
  - Вы пришли к Алене домой, - мягко подтолкнула Оля.
  - Ее не было. Зато были другие люди
  - Второй отдел?
  - Что? - переспросил Олег, - При чем тут безопасники? Нет, конечно. Врачи. Мне спели ту же песню про вирус Хола. Я задал те же вопросы, что и вы, и получил те же ответы.
  - Но вы им не поверили...
  - Меня насторожили два момента: во-первых, почему не разрешают общаться с дочерью даже по телефону. А во-вторых... Компенсация. Компенсация от императора. Она уже перечислена, и я даже могу ее получить. Понимаете?
  - Слишком быстро, - кивнула Оля, - это подозрительно.
  - У моей коллеги сын подхватил вирус Хола. Так она получила компенсацию только через полгода после похорон. И то побегала...
  - Олег, вы отдаете себе отчет, что вас обманывают? И не просто обманывают. Вас покупают? Причем, как говорят в репортажах: "с особым цинизмом".
  - То, что происходит, трудно понять по-другому, - кивнул мужчина.
  - И? Вы собираетесь что-то делать? - напористо спросила Ольга.
  - А разве я могу что-то сделать? - удивился мужчина, - вирус Хола - это все. Передо мной сразу же закроются все двери. Никто не захочет об этом говорить. Я не удивлюсь, если завтра меня уволят с работы.
  - Все это так, - кивнула Оля, - но что если нет никакого вируса?
  - Как? - не понял Олег.
  - Если Алена не больна. Если с ней случилось что-то другое...
  - Но, - совсем растерялся тот, - что могло с ней случиться?
  - А вот это, - тихо сказала Оля, - мы с вами и попытаемся выяснить. Да, именно мы с вами. Одна я не справлюсь.
  Внезапно девушка вытянулась в струну и, словно влекомая какой-то силой, развернулась на девяносто градусов.
  - Что? - спросил Олег.
  Ольга вскинула руку, приказывая молчать. Темнота сгустилась уже так, что ее жест Олег скорее угадал, чем увидел.
  - Слышите? - спросила она спустя пару секунд.
  - Что именно я должен слышать? А... черт! Похоже, коптер. Оля, вы же сказали, что здесь сигнал не пройдет!
  - Он и не прошел. Коптер идет не по пеленгу, а просто прочесывает определенный квадрат. Звук то приближается, то удаляется. И равномерно.
  - Через пять-семь минут он будет здесь, - решил Олег, - у нас есть время, чтобы выстроить связную сказку, которую мы будем рассказывать в полиции. Предлагаю версию любовного свидания.
  Не смотря на серьезность ситуации, Ольга прыснула.
  - Хорошее место. Темно, мягко.
  - У вас есть идея получше?
  - Идите за мной, - бросила Ольга.
  Коптер прочесывал местность, выхватывая мощным прожектором то столб высоковольтки, то дерево, то задумчиво писающую на него бездомную собаку.
  - Куда? - спросил Олег, прыгая по кочкам и стараясь не упустить из виду спину быстро идущей девушки.
  - Сюда, - Оля опустилась на корточки, - помогите мне!
  С трудом Олег разглядел контуры квадратного люка. Он потянул за железную скобу. Коптер стрекотал лопастями совсем рядом, широкий луч прожектора плясал канкан, неспешно, но фатально приближаясь к парочке нарушителей.
  Они нырнули в темноту люка, с лязгом захлопнув его за собой. Относительная темнота сменилась абсолютной. Но ненадолго. Олег на ощупь активировал фонарик в термометре.
  Они оказались в небольшом бетонном помещении размером примерно три метра на пять. Железная лестница вела вниз, в темноту, где угадывались какие-то древние трубы в разлохмаченной изоляции.
  - Остатки старых "пиратских" сетей? - предположил Олег.
  - Ага. Только в то время "пиратов" называли коммунальщиками.
  Шум лопастей здесь был почти не слышен.
  - Ты, как я понимаю, уже пользовалась этим местом для встреч.
  - Ну, да, - не стала отпираться Оля.
  - И как?
  - Пока на воле, - лаконично ответила она.
  - Убеждает. Теперь я сообразил, почему в твоей записке было категорическое требование приходить пешком, и не брать такси. А я-то ломал голову. Шесть километров! Теперь ясно. Если бы я взял транспорт, по нему бы нас вычислили мгновенно.
  - И так вычислят, - хмуро отозвалась Оля.
  - Вряд ли, - Олег уверенно улыбнулся. Он менялся на глазах и, по мнению девушки, в лучшую сторону. Исчезла скованность, расправились плечи. Взгляд стал внимательным и цепким. Похоже, у него появилась цель...
  - Почему вряд ли? - спросила Оля.
  - Потому что это был коптер полицейских, а не безопасников.
  - Откуда знаешь? - не поверила она, - мы же его не разглядели.
  - А мне и глядеть не надо. Я слышал. Модель легкая, а движок мощный. Полицейская модификация. Такая же только у "Скорой", но скорая не будет прочесывать местность по квадратам...
  - Похоже на правду, - согласилась Оля, - наверное, очередная полицейская операция.
  Слабый голубоватый свет фонарика почти не рассеивал тьму, и, через пару секунд мужчина погасил его.
  - Батарейка сядет, - пояснил он, - а нам еще отсюда выбираться.
  - А у тебя разве не на кристалле? - удивилась девушка.
  - Я же работаю с непрофилированными кристаллами у себя в лаборатории. Нам запрещено иметь устройства на кристаллах.
  - Почему?
  - Чтобы соблазна не было, - с усмешкой пояснил Олег, - скан на выходе фиксирует только, что кристаллы есть. А сколько и каких - не показывает. Взял термометр или наладонник, да что угодно, раскрутил корпус, вынул всю требуху, набил кристаллами под завязку и вынес. А потом: "испорчены в ходе эксперимента ? 335 по теме такой-то..." И ты - богатый человек.
  - И что, скажешь, не выносят? - не поверила Ольга.
  - А как?
  - Ну... я бы из принципа что-то придумала.
  Олег неожиданно рассмеялся. Смех у него был хороший, добродушный, не ехидный. И заразительный. Оля поймала себя на том, что улыбается.
  - Интересная ты девушка, как я погляжу.
  - Мне за это деньги платят, - буркнула она, понимая, что теряет инициативу в разговоре. Этот мужчина, вначале такой растерянный и тихий, как то очень быстро опомнился и захватил лидерство, и Оля с неудовольствием поняла, что, похоже, становится не ведущей, а ведомой.
  - Олег, мы с тобой так и не договорили...
  - Говорить тут не о чем, - отрезал он, - завтра с самого утра ты пишешь письмо в штаб шоу, или звонишь и заявляешь о выходе.
  - Хм...
  - Объясняешь это так: неожиданно встретила на улице любовь всей своей жизни. Девушкам это понравится, у вас ведь целевая аудитория - девушки.
  - Какие слова ты знаешь! - восхитилась Оля. Правда, в восхищении проскользнула изрядная доля ехидства, - а любовь всей моей жизни - это ты?
  - А что, староват? Зато с жильем и положением. Не такой, как этот ваш бегун, конечно, труба пониже и дым пожиже...
  - Заткнись, - миролюбиво предложила Оля.
  - Не нравлюсь, - заключил Олег. В темноте она не видела выражение его лица, но в голосе проскользнуло огорчение. Искреннее или притворное, бог знает.
  - Нравишься, - успокоила она, - а вот то, что происходит в этом шоу - как раз не очень. И я намерена в этом разобраться. Алена обещала мне помочь.
  - Каким образом, - быстро спросил мужчина, мгновенно переключаясь.
  - Я дала ей адрес своего второго ящика. О котором никто не знает. Он открыт на чужое имя и по чужим документам. Она должна была дать знать, как только... Вероятно, не успела.
  - И теперь ты хочешь ее заменить, - понял Олег.
  - Я не вижу другого выхода.
  Темнота отозвалась шумным вздохом Олега. Он тоже не видит другого выхода, - поняла Ольга. Она поняла и еще одну вещь - что нравится этому немолодому мужчине, всерьез нравится. И рисковать ее жизнью он совсем не хочет. Но судьба дочери волнует его куда больше. И поэтому он рискнет... Ну нет другого выхода, нет! Вывод: Олег Швец - член команды.
  - Ты сможешь запомнить адрес и пароль?
  Темнота немного помолчала.
  - Нет. Этим адресом пользоваться больше нельзя. Если Алена его знает.
  - А что делать? Второго "левого" ящика у меня нет. И сейчас я не смогу его сделать, я же "за стеклом".
  - Будет у тебя ящик, - вздохнул Олег, - как передать - придумаю.
  - Да ладно, - она невольно рассмеялась, - не вздыхай глубоко, не отдам далеко. Прорвемся.
  - Думаешь?
  - Уверена. И не такое бывало. Ну, ладно, разбегаемся.
  - Может, попробуем пройти низом? - предложил он, - эти трубы должны вести в город.
  - В город они и ведут, - кивнула Оля, - только низом пойду я. А ты - верхом. И с ящиком - поторопись. Пятый конкурс мне не пройти по любому.
  - Почему именно пятый? - отстраненно удивился Олег.
  - Потому что журналистский. У нас же корпоративная солидарность. Ни один из нас о коллеге под угрозой расстрела хорошего слова не скажет.
  - Серьезно? - не поверил он, - ну вы даете, акулы пера.
  - Вот именно, акулы. А акулы себе подобных кушают с большим аппетитом. Ну, счастливо, что ли?
  - Фонарик...
  - Обойдусь. Я немного вижу в темноте.
  И "сделав ручкой" девушка нырнула в темноту.
  
  5.
  Большие кошки не курят.
  Кирилл с интересом смотрел, как Артем обрывает листья с березы. Все, до которых может дотянуться. Он пялился на приятеля, пока тот не буркнул:
  - А ты чего загораешь? Ты тоже рви, понадобится много.
  - А... зачем?
  - За шкафом, - фыркнул Артем, - ты разотри и понюхай.
  - Мама дорогая, ну и дрянь! - Кирилла аж шатнуло, и он чуть повторно не спланировал с ветки, - это же нюхать невозможно!
  - Не-ет, ЭТО еще возможно, - с непонятным удовольствием чуть не пропел Артем, - а вот когда мы к этому божественному аромату добавим твои сигаретки...
  Кирилла передернуло. Но замысел он оценил.
  - Уверен, что сработает?
  - А то! Нюх у них ого-го, и к пище, которая так воняет, они ни за что не притронутся. А то еще вырвет.
  - Так это что - нам придется этим натереться? - переспросил Кирилл с омерзением, которое он даже не пытался скрыть, - У меня нюх, конечно, не ого-го, и даже не ого... Но я этого не вынесу. Категорически заявляю - не вынесу.
  - От то то и оно, - широко улыбнулся Артем, - а представь, каково будет львам?
  - Даже представлять не хочу. Я им уже сочувствую.
  Кирилл спорил, а сам уже потрошил мешок, вытряхивая початую пачку сигарет "Лаки Страйк".
  - Догола, надеюсь, раздеваться не надо?
  - А у тебя там что-то такое, что может напугать даже льва? - уважительно присвистнул Артем, - Не, Кир, лучше не надо. Основная сила наших врагов - дамы. Как бы хуже не было.
  - Все шутишь, - Кирилл задержал дыхание и с омерзением мазнул себя по лицу пятерней, которая воняла как...
  - Как будто прорвало канализацию, и кто-то попытался замаскировать запах дешевыми духами, - определил Артем, - Хорошо! Просто супер.
  - Я как-то до этого дня представлял "супер" немного по-другому, - пробормотал Кирилл, задумчиво разглядывая безнадежно испорченные штаны и рубашку.
  - Я пошел! - объявил Тема и, свесившись с дерева, разжал руки.
  - Эй, ты что, так прямо, сразу?,,
  Темка приземлился на ноги, сгруппировался и, гася инерцию падения, завалился на бок. Львиная команда отпрянула, вздыбив шерсть. Самец, похоже, поморщился и помотал рыжей гривой, словно не веря своему носу. Львицы чихали.
  - Слезай, - скомандовал Артем.
  - Так они же не уходят!
  - Они еще не поняли, что с ужином им большой и светлый облом вышел.
  - А когда поймут?
  - Сложно сказать... У самца вроде бы на морде присутствуют признаки интеллекта. А бабы... Бабы, может, и просекли уже, но у них патриархат. Как самец решит, так и будет. Ты слезай, давай, а то скорее сгниешь, чем созреешь.
  Поминутно бросая настороженные взгляды на явно недовольных хищников, Кирилл неуклюже спустился. Кошки, брезгливо фыркая, отошли на несколько шагов, не сводя с ребят золотистых глаз.
  - Пошли, - поторопил Артем. Не смотря на кажущуюся уверенность, голос его слегка сел, - Только не беги, понял. Спокойно иди. Медленно и печально, как за катафалком.
  Кир повернулся, физически чувствуя, как его спину сверлят восемь пар глаз, не суливших ему ничего хорошего. Парни сделали шаг. Потом второй. Потом пошли, "медленно и печально", не сводя глаз с линии горизонта, которая не приближалась, но и не отдалялась, в полном соответствии с законами, блин, физики.
  Как будто ничего не случилось. Львы не торопились рвать их, как пресловутый Тузик грелку, и ребята немного расслабились. Метров через пятнадцать нервного хода Кирилл все-таки решил оглянуться и едва не споткнулся.
  - Темка, - осипшим голосом проговорил он, - львы идут за нами.
  - Упорные, гады, - скривился Тема.
  - Эй, а чего они тащатся следом? Мы же пахнем не как еда, а как кусок дерьма.
  - Выходит, плохо намазались, - сделал вывод Тема, - сквозь всю эту вонь пробивается запах пищи. Львы его чуют.
  - И что делать?
  - Только не беги! - повторил Артем, - Иначе у них включится инстинкт преследователя, и им будет уже по-барабану, чем ты там пахнешь. Бежишь - значит нужно догнать и съесть. А уж если вырвет - значит, судьба такая.
  Идти спокойным размеренным шагом, когда в спину дышат четыре льва, оказалось невероятно трудным делом. Кирилл и Тема поминутно оглядывались, надеясь, что большим, песочного цвета кошкам надоест преследовать неизвестно что, которое пахнет непонятно чем. Но киски попались целеустремленные. Или просто голодные. Время от времени, когда ветер ослабевал, преследователи пытались сократить расстояние, но, видимо, вонь была непереносима для нежных носов. А вот парни уже как-то принюхались...
  - Сенсорная адаптация, - со знанием дела пояснил Артем.
  - Это хорошо. А у них, что, этой адаптации нет?
  - У них, Кирюха, нюх - это не роскошь, а рабочий инструмент. А инструменты принято содержать в идеальном порядке и рабочем состоянии, иначе - кранты.
  - И откуда ты такой умный? - лениво поинтересовался Кирилл, больше для того, чтобы отвлечься от странной неспешной погони, чем потому, что ему стало интересно.
  - Из Океанска, - ответил Тема.
  - Из какого? Их же до дуры...
  - Северного.
  - Класс, - оценил тот, - У вас там климат почти курортный. Выше + 23 не бывает.
  - Бывает, - вздохнул Артем, - Правда, редко.
  - Все равно здорово. А я из Нового Киева. Там вообще сковородка, можно грешников поджаривать. После девяти утра на улицу не выйдешь, жить можно только в помещениях с климат-контролем.
  - Зато "южные" надбавки идут.
  - Ага, идут, - согласился Кирил, как-то странно морщась, - только все они уходят "пиратам" на оплату воды и кондишна.
  - В каждой избушке свои погремушки, - философски пожал плечами Артем.
  Солнце, меж тем медленно, но верно скатывалась в длинную коричневую бороду травы, но вместо долгожданной прохлады над саванной висел душный полог.
  - Попить бы, - попросил Артем.
  - На, - Кирилл великодушно протянул на две трети опустевшую флягу, - выпей все.
  - Ты что? - испугался Тема, - нам еще, может, сутки до воды топать. А может и больше.
  - Сутки продержимся на внутренних запасах, - возразил Кирилл, - а больше не протянем, хоть как тяни. Так что пей. Тебе нужно компенсировать обезвоживание, ты же на дереве "всухую" сидел, а до этого - экономил.
  - Спасибо, друг, - Тема приложился к фляге так, словно не пил неделю, - моя самая искренняя и все такое... Кто напоил жаждущего, сам никогда не умрет от жажды.
  - Ага, - скептически кивнул Кирилл, - а кто накормил голодающих, - он со значением оглянулся на семейку львов, неспешно трусивших пятнадцатью метрами сзади, - тот получит медаль Конгресса за добрый поступок месяца. Интересно, а им не приходит в голову, что с нас двоих мяса им, четверым, на один зуб?
  - Самцу хватит, - пожал плечами Тема, - он это уже прикинул. А на львиц ему плевать, это их проблемы. Он все равно пока не нажрется, никого не подпустит.
  - Их же трое, а он один, - удивился Кирилл.
  - Ну и что? За то они - бабы, а он - король. Вот так, Кирюха. У них все просто.
  - Похоже, бабам везде несладко, - сделал вывод Кирилл, - что у нас, что у львов. Интересно, а как у Дино?
  - Интересно, - согласился Темка, - и не тебе одному. И не только это. Но - параграф 1, пункт 4 - контакты с параллельной цивилизацией строго ограничены.
  Сумерки быстро густели, и неровности почвы начали создавать проблемы. Споткнувшись в пятый раз, Темка решительно остановился.
  - Надо отдохнуть.
  - А эти? - мотнул головой Кир.
  - "Эти" тоже устали. Наверное. Что ты на меня так смотришь? Не подошли же они до сих пор, значит, и дальше не подойдут.
  - А если - дождь? Смоет всю эту радость - и привет родителям.
  - А если кто-нибудь из нас в темноте ногу сломает?
  - Резонно, - признал Кирилл, - только спать я в такой обстановке все равно не смогу.
  Спустившись на дно небольшой балки, совершено сухой и не слишком удобной, Кирилл с Темой с сомнением остановились, напряженно гадая, как поведет себя их страшноватый эскорт.
  - Остановились, - прошептал Тема, осторожно выглядывая наружу, - самец лег.
  Кир выпотрошил свой небольшой бэг-трансформер, сдернул клапан. Тихонько зашипел воздух, который всасывал маленький, но мощный насос. Когда Тема спустился, его уже ждал низенький надувной домик, рассчитанный на то, чтобы в нем с комфортом разместился один путешественник, а если без особых изысков, то и трое.
  - Неплохо, - признал враз повеселевший напарник, - между прочим, когда воздух зашипел, кошки занервничали и даже отошли метров на пять.
  - Думали - змея, - предположил Кирилл.
  Усевшись по-турецки прямо на нагретую за день землю, Тема с удовольствием расправил плечи и спину.
  - Хорошо, - протянул он, - сейчас бы пивка холодного.
  - Ага. Крытый бассейн, коктейль с зонтиком, девочек без комплексов, а всех львов на фиг, - поддакнул Кирилл.
  Встряхнув флягу, которую так щедро отдал ему напарник, Тема обнаружил, что пара капель воды там еще плещется.
  - Хочешь?
  Кир не стал отказываться и с беспечностью убежденного пофигиста опрокинул их в рот.
  Может, виновата в этом была погода: жаркая и сухая, которая давала воздуху необыкновенную прозрачность, может еще какое-нибудь загадочное явление природы, но звезды, висевшие прямо над головами, были огромны и сияли так, что читать можно.
  Ветер шевелил сухую траву, и ее легкий шепот убаюкивал. Наверное, сказывалась усталость, потому что Кирилл к своему удивлению почувствовал, что впадает в легкую дрему.
  - Темка, - спросил он, чтобы разогнать усталость, - а как далеко ты бывал в Заповеднике.
  - Как и все, - пожал плечами парень, - до "паленки".
  - А дальше? Дальше вообще хоть кто-нибудь бывал?
  - Бывали, - вздохнул Тема, - как не бывать. Ильза Ханс была. И другие...
  - Только назад никто не вернулся, - подытожил Кирилл, - Тема, а эти останки, которые ты ищешь... Ты случайно не знаешь, находятся все? То есть количество пропавших с количеством останков сходится?
  - Да как же это подсчитать? - удивился Артем, - нам их не по описи сдают, просто выбрасывают за "паленку" и все. А тут, сам видел, львы, шакалы, птички разные. Нашлись - хорошо, родственники похоронить смогут по-человечески. И не всегда сразу находятся. Ирина, вон, только через шесть лет нашлась.
  - А останки... свежие? Или шестилетней давности? - в голосе Кирилла проскользнула какая-то болезненная заинтересованность, вообще-то странная для обычного светского трепа. Артем взглянул на него внимательнее.
  - Значит, ты сюда приехал бабла срубить? - очень спокойно уточнил он.
  - Ну, да. А что? Премии хорошие, если ими не брезговать.
  - Ага, - кивнул Артем. Помолчал. И вдруг спросил совершенно обыденно, - Кто она?
  - Она? - переспросил Кирилл.
  - Та, кого ты здесь ищешь? Твоя девушка? Или сестра? Только кристаллы мне не полируй. Я за пять лет тут всякого повидал. И "вольных" видел. Те, которые за бабками приехали - другие. И вопросы они задают другие.
  Кирилл молчал, уставившись в землю. Долго молчал. Тема уже начал думать, что ответа не дождется.
  - Она - моя племянница, - сказал, наконец, напарник, - шестнадцать лет. Тамара.
  - Что родителям сказали? - деловито поинтересовался Тема.
  - Авария на воздушной яхте. Хоронили в закрытом гробу.
  - А... извини за любопытство, но как ты догадался?
  - Да я и не догадался. Нашлись умные люди, подсказали. Черт, покурить бы...
  - Так может быть и не стоит бередить раны? Родители оплакали девочку. Зачем им вторые похороны?
  - Эта падла... Извиняюсь, честный человек... - Кирилл явственно скрипнул зубами, - он не мне "подсказал". Он не нашел ничего лучшего, как моей сестре в уши накапать. Маша чуть с ума не сошла, есть отказывалась. Ну я и пообещал... Пообещал ей, что найду Томку. Живой или мертвой.
  - Странно, - бросил Тема, по-прежнему всматриваясь в темноту.
  - Что - странно?
  - Имени своего "благодетеля" ты, конечно, не скажешь. Даже если знаешь, - Кирилл мотнул головой, - Я так и думал.
  - Что здесь странного? - повторил Кир, надавив голосом.
  - Не первый случай, - пояснил Тема, никак не реагируя на рычащие нотки в голосе напарника, - Странно, зачем ему это нужно.
  
  6.
  Что такое "дифлопе".
  Три тысячи на платье - много это или мало? Для Саши Монаховой сумма была почти заоблачной, но в то же время она смутно догадывалась, что настоящие дизайнерские модели могут стоить и дороже. Проблема была в том, что из всего разнообразия нарядов, придуманных человечеством за всю его довольно долгую историю, Саша худо-бедно разбиралась в недорогих джинсах и леггинсах, футболках с надписью: "Любовь спасет мир" и вязаных свитерах на два размера меньше нужного. Вопросы: что такое вечернее платье, как оно должно выглядеть, и чем отличается модель подобранная "со вкусом" от модели подобранной без оного ставили ее в тупик. Что есть шарм, шик и светский лоск? И чем отличается аристократизм от снобизма?
  Платье, которое ей шили на выпускной в школе, исключалось сразу. Встреча с НИМ должна была состояться в одном из самых шикарных ресторанов Столицы, расположенном на огромной воздушной яхте с солнечными парусами, которая, подобно спутнику, круглые сутки нарезала круги над городом. Там, небось, даже официанты одеты "от кутюр".
  Нет, выход существовал. Обратиться за помощью к стилисту проекта. Она бы все сделала за нее и до такси проводила. Но по правилам шоу если ты обращаешься к стилисту, то и одеть должна именно то, что она подберет. А стилист - стервозная тетка лет тридцати пяти обожала поприкалываться над девчонками. И к постороннему стилисту идти было нельзя.
  Деньги потратить хотелось с толком. Не зависимо от того, чем закончится для нее этот тур, они были уже Сашины. Так сказать, премия за волю к победе... Девушка взяла в руки золотую карточку, на которой, если верить сопроводительному письму, было ровно три тысячи единых континентальных марок, в просторечии "елочек". Так их прозвали за метки в форме хорошо уложенного паркета, которые оставались от купюр на слишком шаловливых руках. Единая континентальная валюта была единственной, которая еще существовала в классическом, бумажном виде, с одиннадцатью степенями защиты и прочими "бантиками", по мнению Саши, совершенно бесполезными. "Елочки" интересовали, да и то весьма умеренно, лишь коллекционеров-бонистов. Красть их не было никакого интереса, каждая купюра имела свой уникальный код и могла быть отслежена в любой момент. Воровать предпочитали обезличенные электронные деньги, делая это с наладонников или любых других приборов, имеющих выход в сеть. У Саши был приятель, который успешно мошенничал с бонусами в магазинах при помощи всего-лишь интернет-холодильника и пока ни разу не попался.
  Но Саше, девушке болезненно честной, такая сумма казалась чуть ли не концом света... Что же с ней делать, чтобы не потрясти Ярослава, да и прочих любопытствующих, фатальной неискушенностью и полным отсутствием вкуса.
  Ну, для начала, наверное, все же надо попробовать сходить в магазин. Может быть, и получится выбрать что-нибудь необыкновенное? Ведь не по уши она деревянная, не в лесу росла.
  Саша вздохнула, набираясь смелости, и активировала номер службы такси.
  Зафиксировав адрес вызова, и услышав, куда ей нужно, диспетчер проявила здоровое недоверие.
  - Девочка, а мама дома?
  - Я уже совершеннолетняя и живу одна, - стараясь сохранять достоинство, ответила Саша, - мне нужно попасть в дом моделей Юлианы, вы можете предоставить мне такси?
  - Номер вашего удостоверения личности, - потребовала вредная тетка-диспетчер. Саша с неудовольствием подумала, что стоило заказать такси через терминал внизу. Там дольше, но, по крайней мере, не пришлось бы так позориться на глазах у миллионов зрителей, робот есть робот, и ему плевать, на кой девушке из "спального" района потребовалось в центр, да еще в такое знаковое место, как салон Юлианы. Едет - значит надо, вызов оплачен - значит, никаких проблем. А этим теткам все нужно знать... Нажаловаться на нее, что ли?
  Неожиданно Саше пришла в голову мысль, которая совсем не понравилась девушке. Вредная тетка-диспетчер вполне могла быть одной из поклонниц шоу, которая видела ее позор с креветками. И сейчас решила развлечься за ее счет. Прелесть этой игры как раз и заключалась в том, что в нее мог включиться любой и на любом этапе.
  Успокоив раздражение, Саша пообещала себе, что выдержит любую провокацию с каменным лицом, пусть хоть гнилые помидоры с неба... и холодно и предельно четко продиктовала нужные цифры.
  ...Самое скучное место в шоу, - с усмешкой подумала Ольга Мещерская, - самое тупое и неинтересное, статичное и абсолютно незрелищное. Только и радости - на развеселых соседей по квартирке любоваться. Ансамбль песни и пьянки "Играй гормон". А звезда одной, отдельной взятой коммуналки целыми днями таращится в экран своего ноутбука, по которому скачут белогривые кони. Скачут и скачут. "Птица-тройка, куда мчишься ты..."
  Но что же произошло? И - как оно произошло? Алена узнала, что провалила конкурс. Узнала из шоу. Когда показывали злополучную рейтинговую таблицу, Алена еще была дома, и все с ней было в порядке. Это точно. Ее снимали и показывали в прямом эфире. Лицо подруги, тонкое и смуглое, на котором последовательно сменились шок, презрение и здоровый пофигизм, Оля помнила очень хорошо. Провала, тем более на первом конкурсе, Аленка никак не ждала. Но проигрывать она умела. Уж в петлю из-за того, что какой-то спортсмен не любит суше, она бы точно не полезла, пусть даже она сама эти суше готовила. Версию первую - самоубийство, можно с чистой совестью отбросить.
  Версия вторая - Олегу сказали правду, его дочь умирает...
  Оля слегка переменила положение, и свернулась клубком на диване, подперев щеку ладонью.
  ...Что мы знаем о вирусе Хола? Появился примерно пятнадцать лет назад в месте, которое перед концом географии, было материком Африкой. Поражает в первую очередь нервные клетки. Развивается в организме очень быстро, от одной недели до месяца. Человек перестает владеть своим телом, видеть, слышать, соображать... чувствовать боль, холод. Потом наступает смерть. Невероятно быстро. Как передается вирус Хола, ученые так и не выяснили. Это была загадка, об которую разбились несколько блестящих карьер. Зараженные контактировали со здоровыми самыми разными способами: пожимали руки, целовались, ели из одной посуды, даже занимались сексом. И - одни заражались, другие нет. Ученые искали причину в самом организме человека, искали предрасположенность, мощные компьютеры перелопачивали генный код. Ответа не было. Вирус Хола оставался загадкой.
  Единственное, что удалось выяснить - вирус Хола НИКОГДА не поражал рыжих. Почему-то вот так пошутила природа. Поэтому врачи и медсестры в хосписах поголовно щеголяли шевелюрами всех оттенков рыжего: от закатного золота до апельсина.
  Была ли Алена больна?
  Ольга прикусила губу и задумчиво свела брови. При таком стремительном течении болезни Аленка запросто могла подцепить вирус уже после их последней встречи. Но была ли больна спокойная, сильная и выдержанная девушка, которую Оля видела по телевизору, буквально, в тот день, когда ей поставили смертельный диагноз? Если оценить ситуацию беспристрастно - вполне. В первые дни болезнь проявляется бурно, но приступы редки. Откуда узнали о болезни? Очень просто: наблюдение за участниками ведется 24 часа в сутки и среди наблюдателей обязательно есть врач-психолог. Допустим, он заметил отклонения в поведении девушки и заподозрил страшное. Но тогда... Тогда, если мыслить логично, организаторы шоу должны были попытаться скрыть болезнь одной из участниц. Самое лучшее - поскорее вывести девушку из шоу. То есть - "вылетела" Аленка не случайно. Не потому, что "золотой" мальчик Ярослав не любит суше. Он мог любить это блюдо больше всего на свете, но ему порекомендовали разлюбить. И он, конечно, послушался. А кто бы не послушался?
  Она не сможет с чистой совестью отбросить эту гипотезу, пока не выяснит, был ли честным кулинарный конкурс.
  Итак: задача номер один - выяснить, так ли уж противны Ярославу экзотические блюда. Как все-таки удачно, что следующий тур пройдет в ресторане. Ресторане... как его? - Оля взглянула на пригласительный билет, - "Корона". Кошмарно выпертое заведение. Из тех, у которых в меню можно найти что угодно, хоть уши слона в гречке. О-ч-чень удачно.
  Телефон выдал мелодичную трель.
  - Госпожа Мещерская? - Секретаря шоу, симпатичного мужчину средних лет, Оля хорошо знала, несколько раз вместе перекусывали в кафе "на башне", и общались коротко. Но в шоу "Шанс" фамильярность не приветствовалась.
  - Я за нее, - буркнула Оля, - что случилось?
  - Как победительнице, вам предоставляется право самой выбрать ваш номер на следующий конкурс, - невозмутимо произнес секретарь.
  - Подумать только, сколько у меня прав: и иммунитет, и жребий для меня не писан. И все за какой-то тазик борща... Хорошо. Последний номер. Девятый.
  - Позвольте узнать, почему вы сделали такой выбор? - голос остался таким же вежливым, но девушка почувствовала в нем улыбку. Чем большей информацией будет обладать Ярослав на момент встречи, тем больше Оля сможет из него выкачать. Секретарь понимал это не хуже, чем она, в конце концов, они оба были профессионалами. Вот только говорить это "на камеру" было нельзя ни в коем случае.
  - Потому что запоминается последнее слово, - буркнула Оля и повесила трубку.
  Осталось подготовиться к интервью. Продумать вопросы, написать алгоритм... Нет! Не писать! Ничего не писать. Ни в компьютере, ни, тем более, на бумаге. Даже вилами по воде или пальцем в воздухе - и то рискованно. Только мысленно...
  ...Самое скучное зрелище на свете: полноватая, неулыбчивая девушка третий час сидит в углу тахты, подсунув под спину жесткую подушку, и смотрит немигающим взглядом на экран ноутбука, по которому несутся вскачь белогривые кони. Умереть можно глядя на такое, с позволения сказать, шоу.
  Ни о вечернем платье, ни о прическе, ни о макияже с маникюром Оля так и не подумала. Забыла.
  Сказки о Золушках иногда сбываются.
  Саша подумала именно об этом, когда небольшой коптер доставил ее на борт яхты, и она оказалась в холле ресторана, больше всего похожего на императорский дворец. Потолок уходил в небо. Такого быть не могло, размеры воздушных яхт и их пропорции строго регламентированы, и не какими-то там пошлыми предписаниями, а очень точной наукой - аэродинамикой. Слишком тяжелая посудина не взлетит. Слишком широкая будет медленна и неэкономична. Слишком высокую опрокинет первый же сильный порыв ветра.
  Но здесь белые колонны, украшенные лепниной, уходили, похоже, в стратосферу и туда же вела лестница, выстланная золотистым ковром. И - зеркала, зеркала, зеркала... Саша чуть повернула голову: в каждом из них отражалась высокая, стройная шатенка в сером, совершенно безумном, струящемся, полупрозрачном шелке, который оборачивал ее чем выше, тем плотнее. Увидев этот наряд впервые, Саша невольно подумала, что мастер слегка просчитался, и потратил на пышную юбку гораздо больше дорогущей натуральной ткани, чем планировал. Поэтому на верх почти не осталось. Выше лифа не было ничего, кроме нескольких тоненьких золотых цепочек. Но Саше просчет модельера был только на руку. Свои ноги она считала слишком полными и недостаточно длинными. А вот тонкая шея, покатые плечи и узкая спина были безупречны.
  И это платье она выбрала сама. Согласно условиям конкурса, ни с кем не советуясь.
  И тут, осторожно ступая по старинному паркету меж столиков, где между шикарными дамами и еще более шикарными мужчинами разворачивалась та самая "светская" жизнь, ждущая встречи, которая обязательно должна была стать судьбой, и по этому поводу слегка психующая, но совершенно счастливая Саша впервые почувствовала ЭТО...
  От неожиданности она даже остановилась. Ощущение было ни на что не похожим и крайне неприятным. Как будто на нее кто-то смотрел. И не из-за соседнего столика, а словно бы сразу отовсюду. Или изнутри. Взгляд был пристальным, в целом - одобрительным и, пожалуй, восхищенным... влюбленным даже. И от этого почему-то становилось безумно страшно.
  
  - Почему она остановилась? Не видит, куда идти?
  - Да нет. Обрати внимание на ее лицо.
  - Она растерялась.
  - Она испугалась.
  - Чего? Никогда не была в такой пафосной объедаловке?
  - Не говори глупостей. Просто посмотри на девушку. Мало ты видел таких испуганных девушек? Именно ТАК испуганных.
  - Много. Но... Ты хочешь сказать, она знает?
  - Она чует. И ей очень страшно.
  - И что делать?
  - Наблюдать.
  - Она должна "вылететь" в этом туре?
  - Пока не знаю. Посмотрим. Кстати... милая ночная рубашка у нее.
  
  - Здравствуйте, Александра, - кумир миллионов был невероятно красив, безупречно элегантен и держался так просто, как настоящий, в восьмом колене, принц с Золушкой. Наверное, вот это самое и есть - аристократизм, - подумала Саша и, усилием воли стряхнув непонятное ощущение, улыбнулась Ярославу. В конце концов, это были ее пять минут счастья, и "пусть весь мир подождет".
  - Здравствуйте, Ярослав, - произнесла она губами, немеющими от восторга.
  - Замечательное платье, - похвалил он, и улыбнулся ей так, что сердце стукнуло где-то в горле.
  "Я вас люблю", - чуть не вырвалось у девушки помимо воли. Позор с креветками был благополучно забыт.
  На заднем плане какие-то рекламщики ваяли здоровенное объемное изображение мотоцикла, наладонника и еще чего-то похожего на особо навороченный плейер. Светящийся текст призывал посетить форум продвинутых пользователей фернских кристаллов.
  
  - Она же не увидит, - расстроился, было, Олег, - девушки садятся спиной к плакату!
  - Но ты-то видишь, - давний приятель Саня был - само спокойствие и уверенность, - она не увидит сейчас. И хорошо, отвлекаться не будет. А дома телек смотреть будет - и тут у нас совершенно случайно рояль в кустах!
  - Неплохо, - одобрительно кивнул Олег и настроился на прямую трансляцию.
  - Одна проблема - догадается?
  - Эта - догадается, - уверенно отозвался Швец, - ты посмотри на нее, Саня. Просто посмотри.
  Проблему платья для похода в ресторан со звездой Оля решила изумляющее просто: забила на нее гвоздь. Палубный. В роскошной "Короне" она появилась в длинной джинсовой юбке с дизайнерскими заплатками из мешковины, белой майке и с небольшим рулончиком металлопластиковых украшений на шее. Серебряные колокольчики позванивали в такт шагам.
  - Интересный выбор наряда, - пробормотал Ярослав, увидев последнюю девушку. Скрыть шок полностью он так и не смог, хотя честно постарался.
  - У меня ведь все равно на этот тур иммунитет, - невозмутимо пояснила Ольга, отодвигая стул. Увидев это, кавалер опомнился и вскочил. Но она уже села и подвинула к себе папку с меню, - Не было смысла выпендриваться. А три тысячи "елочек" - хорошие деньги и мне они пригодятся.
  - Вы все равно выглядите на пять баллов, - опомнился Ярослав, и принялся отрабатывать вложенные в него деньги рекламодателей - что будете заказывать? Или позволите выбрать мне? Я люблю этот ресторан и неплохо знаю здешнюю кухню.
  - Я тоже, - не моргнув глазом солгала Оля, - Причем, не только снаружи, но и изнутри. Так сказать, с изнанки.
  Ярослав с любопытством поднял бровь.
  - В частности, - продолжала Оля, - я знаю, что в салате с курицей, который вы заказали, на самом деле используют мясо ГМ-лягушек...
  Трансляцию самого популярного шоу пришлось срочно прервать. А вкусным ужином в компании звезды Оля так и не насладилась. Более того, ей пришлось уплатить кругленькую сумму штрафа за клевету и дезинформацию в эфире, на что, в общем, и ушли сэкономленные три тысячи "елочек". Зато она абсолютно точно выяснила две вещи: куриный салат и в самом деле был приготовлен из курицы. А Ярослав Борский всякую кулинарную экзотику не просто "не любил"... Глядя на жениха, которого выводили из мужской комнаты под руки, Оля Мещерская совершенно не логично и очень по-женски подумала: почему он так странно реагирует на лягушек, ведь спортсмен почти одного с ними цвета.
  - Сука! - высказался Ярослав, как только его перестало выворачивать наизнанку, - тварь, мерзавка и коза.
  - Очень милая девушка, - тучный мужчина в костюме, который стоил, пожалуй, побольше, чем все дизайнерские наряды "невест" вместе взятые, вытер потную лысину и добродушно улыбнулся, - умеет мыслить логически, а это - большая редкость для женщины. Я имею в виду, когда чувства не забивают разум.
  - Не забивают, потому что нет этих чувств, - Ярослав в последний раз сглотнул и опустился в мягкое кресло. В кабинете директора ресторана, куда его отвели после злополучного происшествия, было тихо, спокойно и, главное, не пахло никакой едой. Парня все еще мутило.
  - А вы думали, что все девушки будут таять от любви? - усмехнулся толстяк. Его самого происшествие только позабавило. Впрочем, ему-то чего было расстраиваться, не он же переблевался на глазах у всей страны.
  - Я об этом и говорю. Холодная расчетливая сучка. Денежки ей мои нужны. Золото олимпийское. А знает она, как это золото зарабатывается? Я с двух лет тренируюсь, каждый день по несколько часов. Детства у меня просто не было: диета, режим, травмы!
  - О-о! - невесело улыбнулся толстяк, - мне почему-то кажется, что эта девушка очень хорошо знает, как достаются деньги. Вы же смотрели ее анкету. Она не просто из небогатой семьи. Она - отказной ребенок. Можете мне поверить, ее детство было еще повеселей вашего. Думаю, на этой почве вы вполне смогли бы найти общий язык.
  - Да не хочу я искать с ней общий язык. Опозорила меня на весь мир и радуется, зараза! Очень жаль, что у нее иммунитет. Но в следующем туре я ее точно выкину.
  Толстяк кивнул, сообразив, что смертельно обиженного жениха не переспорить и отступился:
  - Бог с ним, со следующим туром, Слава. Надо решить, кто выбывает в этом.
  - Жаль, что нельзя выкинуть эту крысу в джинсе, - опять обозлился Ярослав...
  - Ну, нельзя, - толстяк успокаивающе похлопал пухлой ладонью по столу, - пока нельзя. Смирись с этим. Кого?
  Ярослав задумался. Впрочем, неглубоко и ненадолго.
  - Может быть, эту... как ее... Карину?
  - Я думаю, лучше будет вычеркнуть Александру Монахову, - мягко предложил толстяк.
  - Что? - Ярослав аж пристал в кресле, - Нет! Она остается.
  - Понравилась? - догадался тот.
  Парень слегка смутился. Но все же кивнул.
  - Ярослав... Против нее зрители. Мы получили несколько тысяч сообщений с двумя словами: "Гнать в шею!"
  - Это три слова, - буркнул Ярослав, - какого черта? Чем вам Саша не угодила?
  - Да мне пополам, - откровенно признался толстяк, - но твоя прелестная Саша явилась в ресторан в пеньюаре!
  - Ну и что? Не знала она! Она в первый раз выбирала себе приличное платье в дорогом салоне.
  - И выбрала ночную рубашку, - усмехнулся толстяк.
  - Ну и... она смотрелась в ней отлично. Черт, Артур, это же не шестьдесят или сколько там миллионов домохозяек, а я выбираю себе девушку! Мне нравится Саша и не нравится эта корова с колокольчиками на шее!
  - Настолько нравится, что готов хоть сейчас венчаться? - толстяк прищурился и испытующе посмотрел на жениха.
  - Ну... нет, - сдал назад Ярослав.
  - А если "нет", так и вопроса нет, - подытожил толстяк, - значит, в этом туре выбывает Монахова. Дуры, которые могут перепутать ночнушку с вечерним платьем нам не нужны. Она, конечно, повеселила народ, но одного раза вполне достаточно. Это телешоу, - оборвал толстяк Ярослава, который собрался, было, в очередной раз влезть со своим мнением, - мы не можем игнорировать симпатии и антипатии телезрителей, в конце концов, именно они из своего кошелька оплачивают нам все это безобразие.
  
  7.
  Паленка.
  - Черт. Пить хочу больше, чем жить, - Кирилл остановился и вытер вспотевший лоб. Но рука тоже была мокрой, так что профилактический эффект от процедуры оказался равен нулю.
  - Так уж и больше? - усомнился Тема. Он снял рубашку и повязал голову. Спина и плечи старожила уже давно приобрели цвет темной бронзы, так что обгореть он не боялся. Да и что такое солнечный ожег по сравнению с львиной пастью? Мелочи, не стоящие двух секунд раздумья, - если б тебе сейчас предложили стакан воды, а ты, к примеру, точно знаешь, что она отравлена - стал бы пить?
  - Стал бы, - уверенно ответил Кирилл. Ему тоже минута на размышление не потребовалась.
  Взглядом Темка выразил приятелю вотум недоверия. Тот сощурился.
  - Стал бы, - повторил он, - помер бы я от яда, или нет - еще бабушка на двое сказала. Может быть концентрация недостаточна, а может быть... я после лечения от бурой лихорадки ко многим ядом устойчив.
  - А-а, - Тема кивнул с пониманием и невольным сочувствием. Пережившие бурую лихорадку считались кем-то вроде ветеранов войн. Смысл в этом был, потому что смертность от "бурки" составляла процентов восемьдесят, так что доктора заболевших списывали в пассив сразу, и в средствах не стеснялись. Лечили так, что еще живые, случалось, завидовали мертвым.
  - Я не знал, - сказал Тема. В его устах это звучало как извинение.
  Но Кира мало волновали извинения приятеля. Его мозг был занят загадкой более волнующей и куда более актуальной. В течение последнего получаса он то и дело оглядывался назад, и начал замечать, что зубастая команда как будто забеспокоилась, а железная целеустремленность львов начала слегка сбоить. А потом и не слегка.
  Первой отстала молодая львица. Потом и ее товарка села на хвост, а затем легла, почти скрывшись в траве, недвусмысленно давая понять, что дальше идти не собирается. Лев и его подруга, старая и опытная самка, продержались немного дольше, но вскоре и они отстали. Недовольный рык прокатился по саванне и в самом конце сорвался на обиженное мяукание.
  - Кискам что-то не понравилось, - прокомментировал Кирилл.
  - То же, что и мне, - ответил Тема, глядя вперед так же недовольно, как львиная семейка, - они дальше не пойдут. И правильно сделают, между нами.
  - То есть? - насторожился Кир, - Поясни, будь добр.
  - Под ноги посмотри, - буркнул Тема.
  Кирилл перевел глаза туда, куда было велено, и сначала ничего не увидел. Он уже хотел, было, одернуть Тему за глупые шутки, но потом заметил, что трава под его ногами здорово отличается от обычной поросли, сухой и бурой. Нет, в основном она такой и оставалась, но начали попадаться участки полукруглой формы, примерно метра по два-три в диаметре, где растительность была мягче, короче и более насыщенного цвета.
  - И что это означает? - озадачился он.
  - Ну... похоже, что в месте этих загадочных кругов, - Темка поморщился, - трава совсем молодая, непуганая. Недавно выросла.
  - И что в этом опасного? - не понял Кирилл.
  Тема посмотрел на него гораздо внимательнее, чем, давеча, большие кошки.
  - Как ты думаешь, Кир, куда могла деться старая трава?
  - Мало ли, - пожал плечами Кирилл, - молнией выжгло.
  - Выжгло, - согласился Тема, - только не молнией.
  - Ты хочешь сказать?.. - Кир замер, не веря себе, и беспомощно посмотрел на приятеля, - Хочешь сказать, что это и есть "паленка"?
  - Не то, чтобы хочу, - признался Темка, - мне самому это ни фига не нравится. Только это, блин, она и есть. Граница владений Дино. Куда людям нельзя. По договору.
  Кирилл еще раз оглянулся назад в надежде, что львиная семейка испугается неведомой опасности и свалит. Но кошки лишь отошли на безопасное, по их мнению, расстояние, и залегли в траву. Никуда они не собирались. По крайней мере, пока добыча находится в зоне видимости.
  - А у кисок с ними тоже договор? - поинтересовался Кирилл.
  - Может быть, - Темка на полном серьезе пожал плечами, - но скорее всего они просто что-то чуют. Они дальше не пойдут.
  - А мы?
  Темка глубоко вздохнул.
  - А нам - придется, - произнес он, наконец, не глядя на приятеля, - без воды мы на такой жаре к вечеру - покойники. Так что придется пойти.
  - Это опасно? - уточнил Кир.
  - Да бог его знает... Сам понимаешь, договор никто не нарушал, и за "паленку" не ходил, так что никто пока не знает, что делают Дино с нарушителями. Может, выдворяют из своих владений, соблюдая все тонкости дипломатического протокола...
  - Похоже, ты сам в это не веришь, - перебил Кир.
  Тема, не отвечая, смотрел вдаль, куда уходила, сливаясь с горизонтом, "паленка".
  - Темка, - дернул его Кирилл, - а что ты сам-то думаешь?
  Приятель цепко глянул на Кира и очень спокойно сказал.
  - Думаю... что чужаков они едят.
  - Они же разумны! - возмутился Кирилл.
  - И что? Мы тоже разумны. А мясо кушаем.
  - Ты хочешь сказать?..
  - Мы для них просто мясо.
  Кирилл почувствовал, что земля под ногами как будто утрачивает твердость.
  - Не то, чтобы я боялся смерти, - пробормотал он, скорее себе, чем приятелю, - но как-то обидно ощущать себя чьим-то завтраком.
  - Да какой, к ляху, завтрак, - невпопад возразил Тема, - ужин скоро.
  Артем был прав. В тех приличных краях, где трапезы делились не на жизнеобеспечивающие и излишние, а на утренние, дневные и вечерние, давно уже гостеприимно распахнули двери бары и рестораны. А у них как кончилась еще вчера вечером последняя водичка, так больше и не начиналась. Кириллов домик что-то там вытянул за утро из влажного воздуха. Получилось чуть больше полстакана. Парни честно разделили их пополам и тут же выпили. Обезвоживание организма уже давало о себе знать сильной усталостью и головокружением. Тема припомнил, что еще в юности читал книгу о путешественниках, так там говорилось, что человек способен выжить без воды почти пять суток. Но то ли он был неправильным путешественником, то ли книга ему попалась какая-то уж слишком художественная, а чувствовал Темка, что пять суток они точно не продержаться.
  - Во владениях Дино должна быть вода, - сказал он, стараясь казаться уверенным, - ведь живут же они там. А раз живут, значит, и пьют чего-то.
  Кирилл кивнул, ничего не ответив. Непонятно, согласился или нет. Но когда Темка не без внутреннего сопротивления пересек невидимую границу, то есть сделал то, что категорически, абсолютно, под страхом лишения гражданства, зарплаты, пенсии, жилья и защиты закона запрещали "безопасники", приятель без колебания шагнул следом. Впрочем, Киру было легче. Связавшись с "вольными" он и так поставил себя вне закона, и выбор, который Темке пришлось делать сейчас, Кир сделал уже давно. Темка не стал спрашивать, легко ли этот выбор дался Кириллу. Захочет - сам расскажет, а нет - значит, нет.
  
  Саша глухо рыдала, спрятав голову под подушку, как страус. Надо же было ТАК опозориться. И продавец... Эта мерзавка! Она ведь узнала Сашу, не могла не узнать. И лицемерно помогала ей примерять то, что Саша приняла за красивое вечернее платье... О своей ошибке она с ужасом узнала уже после встречи, когда, окрыленная, летела домой как в прямом, так и в переносном смысле. Ярослав распорядился отправить ее на своем личном коптере. Ступая, словно по облакам, она взмыла вверх, в свою квартиру, и бросилась к телевизору, чтобы еще раз пережить эти волшебные минуты и убедиться, что он и в самом деле ТАК на нее смотрел! И первое, что она услышала...
  Правилами шоу запрещалось отключать телефон. Саше полагалось быть на связи двадцать пять часов в сутки, и теперь она не могла, просто не могла заткнуть чертов аппарат, который уже третий час заливался, торопясь принести ей очередное свидетельство того, КАК она опозорилась.
  - После ТАКОГО не живут, - отчетливо подумала Саша.
  До этого все неясные слухи о том, что кто-то из девушек после провала покончил жизнь самоубийством, казались ей досужим вымыслом, или не слишком корректным
  рекламным ходом. Что за дурь - расставаться со своей единственной жизнью из за того, что не добрала полбалла в каком-то дурацком телеконкурсе? Да наплевать и забыть!
  Но сейчас она вдруг поняла, что после этого эфира действительно жить не сможет. Осознание обрушилось на нее ледяной волной, смыло ужас и сожаление, и ушло, оставив четкую, как таблица, инструкцию: что нужно делать и в каком порядке. Во-первых - камеры. О них забывать нельзя ни в коем случае. Она уже достаточно развлекла почтеннейшую публику, хватит. Зрелище ее смерти никому не доставит ни единой приятной минутки.
  После того памятного утра, когда к ней постучалась мировая слава в лице монтеров, Саша принималась искать аппаратуру не раз. И не находила. Даже следов не было. Она бы решила, что все это - нелепая шутка, и, на самом деле, никакой аппаратуры нет. Если бы не видела регулярно, в прямом и повторном эфире себя, любимую, терзавшую телефон или заряжающую посудомоечную машину.
  Зал, спальня, кухня, прихожая... ванна. Коридор, лифт... Все регулярно мелькало на экране, нигде не спрятаться. Аптечка стояла на кухне, но если она полезет за лекарствами, это мгновенно обнаружит полмира.
  Вариант - выбросится из окна, Саша сразу отбросила, как совершенно невыполнимый. Этаж-то вполне подходящий, сорок второй. Сердце откажет раньше, чем долетишь до земли... Но дом, в котором жила девушка, был оборудован цельнорамными окнами со встроенными кондиционерами и окономоями. Окна в ее квартире просто не открывались!
  Можно сделать вид, что собралась резать салатик. Почему не в блендере? А так захотелось. По старинке, ножичком. И попытаться этим ножичком сотворить что-то такое... Сашу передернуло. Конечно, после ТАКОГО не живут, но смерть смерти рознь. Одно дело - блаженный сон под воздействием большой дозы седативных препаратов, переходящий в такую же блаженную смерть. И совсем другое - собственные кишки, со всем содержимым, которые на твоих глазах вываливаются на чистый кухонный пол. Не-ет, Саша Монахова не была самурайской девушкой и прекрасно это понимала. Остается что... Вскрыть вены? Но смерть от потери крови не бывает мгновенной, а "скорая" прибывает за полторы минуты. Неудавшуюся попытку примут за дешевый фарс, и Саша покроет себя еще большим позором. Хотя, куда уж больше-то.
  - Не паникуй, - шепнул ей внутренний голос, - ведь не читают же они твои мысли. Ты собралась принять ванну. Напусти побольше горячей воды, чтобы глазок камеры запотел. А что-нибудь острое - найдется.
  
  Врач-психолог, наблюдавший за десятком мониторов одновременно, не отрывая глаз, протянул руку и притопил кнопку прямой связи.
  - Артур, - произнес он, - Нам Монахова еще нужна?
  - А что? Вообще-то она вылетела в этом туре, и мы собирались за ней ехать. Ну и заодно аппаратуру снимать, - ответил давешний толстяк, но не по телефону. Он как раз входил в аппаратную, вечно потный и вечно добродушный, в костюме уже не горчичного, а бледно-серого цвета, но точно таком же дорогом, - А что?
  - Поторопитесь. Судя по тому, что я вижу, она решила покончить с жизнью.
  - Да ну, - Артур пригляделся, - девушка наполняет ванну...
  - Зачем ей в ванной сломанный пополам диск от телефона.
  - А она взяла его с собой? - удивился Артур, - действительно, странно. А зачем?
  - Он острый...
  - Черт, - выругался толстяк.
  - Отдать распоряжение?
  - Погоди! - Артур вскинул руку, напряженно размышляя, - легенда все равно нужна. А тут все четко - не подкопаешься. Сама решила, сама выполнила. Пусть группа выдвигается к ее дому, а ты, как только она попытается, все равно, успешно или нет - гаси сигнал.
  - А если вдруг успешно?
  - Заклеим, - буркнул Артур, с любопытством, смешанным с неприязнью, наблюдая за приготовлениями девушки, - вот дурища-то, прости Господи!
  - Полагаешь, он не только есть, но и простит? - тихо поинтересовался оператор. Артур смерил его взглядом, далеким не просто от восхищения, но даже от понимания. Тот мгновенно понял, и развивать свою мысль не стал.
  Дверь в аппаратную не уходила в стену, а складывалась "гармошкой". Звук был негромким и мягким, но все же был.
  Артур и оператор обернулись разом. На пороге стоял нынешний "жених", звезда футбола, Ярослав Борский собственной персоной.
  - Что-то случилось? - поинтересовался Артур, внешне невозмутимо, в душе помянув и мать, и бабушку, и еще пару родственниц женского пола.
  - Что с Сашей?
  - Да все в порядке с твоей Сашей, - поморщился толстяк, - ванну принимать собирается. Хочешь посмотреть?
  - С ней беда, я знаю, - тихо, напористо заговорил Ярослав, - мне позвонила Оля.
  - Какая еще Оля? - не понял Артур.
  - Ну, та самая, с колокольчиками. Мещерская Оля.
  - Которую ты сравнил едва ли не со всем "Справочником Зоолога"? И крыса она, и собака, и корова... И змея... И что она?
  - Она только что смотрела телевизор. Показывали Сашу.
  - И?
  - Оля сказала, что Саша готовится к суициду, - выпалил Ярослав, жадно вглядываясь в монитор, - черт, зачем же ей пару-то столько?
  - Да все они столько напускают. Кроме отъявленных эксгибиционисток, - пожал плечами Артур, - кто такая твоя Оля, чтобы так точно поставить диагноз. Вот сидит врач-психолог, он ничего тревожного не заметил.
  При этих словах доктор поднял голову и послал толстяку в дорогом костюме довольно красноречивый взгляд.
  - Точно? - спросил Ярослав.
  Врач оторвал взгляд от мониторов и... промолчал.
  Ни слова не говоря, молодой человек сорвался с места и исчез в глубине коридора раньше, чем мужчины успели хоть как-то среагировать.
  - Мать его, - выразился Артур, на этот раз вслух, не стесняясь, - тебе что, трудно было языком повернуть, Отсох бы он у тебя, или что?
  - И какое чудо после этого поможет мне остаться врачом? - едко поинтересовался он, и, почти без паузы добавил, - А Мещерская-то, надо же! Углядела. А ведь не профессионал.
  - На журфаке психологию тоже дают, - бросил Артур, - причем довольно объемно.
  - Группа уже готова, - напомнил доктор, - его перехватят...
  - И что? - перебил Артур, - шоу после этого сворачивать? Ярослав нам нужен - лояльный и вменяемый!
  - Что тогда делать?
  - Что делать, что делать... Мне вам всем инструкцию выдать? Извольте. Ярослав будет делать глупости, его ненаглядная идиотка - млеть от них, теряя остатки мозгов... если там есть что терять. А ты... Да, да, ты свяжешься с НИМ и объяснишь ситуацию.
  Врач мгновенно сделался серым, как армейские будни.
  - А я-то почему?
  - Почему, почему... Не уследил за психологическим состоянием "жениха". Да чего ты сдулся, как шарик. Не съест же он тебя?
  - Точно? - на полном серьезе спросил врач.
  Артур сплюнул на пол и вышел. С мягким чмоком дверца-гармошка развернулась за ним.
  Остановившись в коридоре, в ожидании лифта, Артур машинально поправил галстук и пробормотал себе под нос.
  - А Мещерская, действительно, умница. Ведь не в штаб позвонила, а этому ... призовому рысаку.
  
  Ярослав заложил сумасшедший вираж и, уйдя с предписанной для частных машин высоты, рухнул на воздушную магистраль, зарезервированную для служб экстренного реагирования. Занимать ее было чревато крупным штрафом, а в случае осложнения - принудработами на срок до года. Но Ярослав решил, что об этом он подумает потом. Когда точно выяснит, что с Сашей все в порядке.
  Когда из-за небоскреба, широкого как проспект и плоского, как анекдоты про Императора навстречу ему вынырнул коптер аварийной службы, Ярослав даже не испугался...
  
  8.
  Принцесса - лягушка.
  Пирамиду они увидели к вечеру своего первого дня путешествия по запретной земле. Кирилл сощурил глаза, близорукие после лечения, и вдруг толкнул приятеля в бок:
  - Темка, смотри!
  Она с неописуемой наглостью факта возвышалась прямо посреди равнины. В лучах заходящего солнца пирамида казалась черной, вершина ее была срезана, а вместо нее рождественским ангелом торчала скульптура поразительно похожая на горгулью.
  - Этого не может быть, - убежденно произнес Тема, - Египет был совсем в другой стороне!
  - А она не египетская, - отозвался Кирилл, присмотревшись к тому, чего не может быть, повнимательнее, - такие строили инки. Очень характерная архитектура... вот только горгулий там не было. Это что-то европейское.
  - Откуда знаешь? Историк?
  - Непрофессионал. Так, баловался.
  - Ну и... что в них есть? - не слишком понятно спросил Тема. Но Кирилл его понял.
  - Колодец должен быть обязательно.
  - А ловушки? Как у фараонов?
  - Ловушки? - Кирил в сомнении потер переносицу, - да нет, откуда бы. Египетские пирамиды были ко всему прочему сокровищницами, так что ловушки понятны и объяснимы. А эти - жертвенные алтари. Там вроде бы ни к чему.
  - Лучше бы ты оказался прав, - тихо проговорил Тема и ободряюще похлопал приятеля по руке. Хотя упоминания о жертвоприношениях как-то неприятно царапнуло в области желудка. Но Тема затолкал непрошенные ассоциации куда подальше и первым двинулся вперед.
  Равнина была такой лишь по названию. В очередной раз, почти кувырком скатившись на дно неглубокого оврага, Темка выругался незамысловато, но с чувством, перевернулся на спину, и сел.
  - Ты что? - испуганно подскочил Кирилл, - ногу подвернул?
  - Не, - Тема хлопнул рядом с собой, приглашая приятеля сесть, - тормозни малость.
  - Что случилось, - Кирилл недовольно опустился на корточки, - сейчас совсем стемнеет.
  - А ты что, почитать захотел?
  - Я хотел оказаться у пирамиды пока хоть что-то видно, - сдержанно пояснил Кир, - ловушек там, возможно, и нет. Но это не значит, что мы сможем пройти к колодцу, как по паркету. И, если уж на то пошло, я не хочу в темноте свалиться в этот самый колодец. Вода - это, конечно, жизнь... но тут вопрос в количестве. Понятно?
  - Предельно, - кивнул Тема, - только сдуру соваться в этот исторический памятник, наверное, не стоит. Мы ведь ничего о нем не знаем. Он может оказаться обитаемым...
  Кир покрутил в голове мысль, и она ему настолько не понравилась, что парень попытался тут же от нее отделаться.
  - Кто? - спросил он, тряхнув головой, - люди тут не живут. А животные... Ну, если тут имеется колония диких обезьян, не думаю, что они очень опасны. Разве что для желудка. Я слышал, что их мясо плохо переваривается.
  - Вот и надо бы разведать.
  - Сползать по-пластунски туда и обратно? - съязвил Кирилл, - и, по возможности взять "языка"?
  - По-пластунски само собой, - кивнул Тема, - но сначала понаблюдать нужно.
  - Сколько?
  - Пока не знаю. Часа два - минимум. А лучше - до рассвета. Как раз с солнышком и пойдем.
  - Не, - мотнул головой Кир, - до рассвета мы окочуримся на хрен. Я пить хочу.
  - Я тоже, - сдержанно ответил Тема, - но мне, в отличие от некоторых, и жить пока не наскучило, - он попытался примирительно улыбнуться, - Кирюха, ночью прохладнее будет, утром роса выпадет. Потерпеть-то осталось чуть-чуть.
  Кирилл немного помолчал. В глубине души он и сам понимал, что старожил прав. Но мысль о колодце, который наверняка имелся в этих развалинах, оказалась сильнее. Он почти зримо представил себе этот колодец - квадратное отверстие в каменных плитах, примерно полтора на полтора, окруженное небольшим порталом, глубиной метров шесть... почему-то так представилось. Оттуда веет прохладой. А в глубине темное, неподвижное зеркало воды отражает выступившие на ночном небосводе звезды.
  - Ну, ладно. Давай... полчаса послушаем.
  Артем вздохнул. Спорить не было никаких сил. Поэтому он промолчал, соглашаясь. И так, в молчании, протекли следующие тридцать минут. Воздух казался неподвижным, желанная прохлада так и не наступила. Прижавшись щекой к земле, Кирилл отчетливо услышал крота, роющего подземный ход прямо под ним. А больше ничего. Со стороны пирамиды не доносилось никаких звуков.
  - Я пошел, - объявил он, как только тридцать минут истекли.
  Солнце к тому времени уже село, и на небо вскарабкалась огромная, почти идеально круглая луна. Она осветила равнину и идти стало легче, но если Кирилл откровенно порадовался, то Тема почувствовал себя крайне неуютно. Почему-то возникли навязчивые ассоциации с тиром, в котором они с Киром не стрелки, а призовые мишени.
  - Может все-таки по-пластунски? - вполголоса предложил он.
  - Тебе самому-то не смешно? - Кирилл мотнул головой в сторону пирамиды, - гляди сам, нет ничего. Пусто!
  Артем перевел взгляд туда, куда указывал подбородок Кира... и похолодел. Это была не метафора: ледяное копье словно пробило его от макушки до пяток.
  - Кирюха, - хрипло спросил он. Голос отчего-то сел, и пришлось прокашляться, чтобы получились членораздельные звуки.
  - Ты чего?
  - Кирюха, а где она?
  - Кто? - не понял тот.
  - Гор... горгулья? Та скульптура на верхушке. Ее нет.
  - Как нет?
  Ответить Артем не успел. В спину ударило ветром и он мгновенно, не пытаясь ничего понять и осмыслить, упал в траву и распластался, прижимаясь к земле. Над ним, совсем низко, пронеслось нечто стремительное, огромное и, похоже, очень маневренное. Притормозив на одно мгновенье, это нечто немедленно ушло куда-то вбок, лишь воздушный поток взъерошил волосы.
  Когда дикий, неконтролируемый страх слегка отпустил, Артем еще немного полежал, вжимаясь лицом в землю. Потом тихонько шевельнулся. Вроде ничего не произошло. Тогда он решился подать голос.
  - Кир, - тихонько позвал он, - что это было, а?
  Приятель не ответил.
  - Ты там живой? - забеспокоился Тема, - дурака не валяй, подай голос. Скажи что-нибудь, можешь про меня и матом...
  "Паленка" равнодушно молчала.
  Тема привстал на локтях и осторожно огляделся.
  Кирилла не было. Нигде, вообще.
  И никаких следов, хоть как-то объясняющих происшествие, тоже не было. Словно приснился ему Кирилл, а эти двое суток Темка шел по саванне и разговаривал сам с собой.
  - Мама, - тихо сказал взрослый дядька, у которого мамы никогда не было, потому что на свет он появился нетрадиционным способом. Это было глупо. Но никакие другие слова почему-то на ум не шли.
  
  
  Негромко звучала музыка. Саша хорошо знала эту песню и иногда, когда была абсолютно уверена, что никто не видит, даже подпевала - и позорно плакала от странного предчувствия счастья.
  
  Ее завтрак в постель - ветер из форточки,
  Его направление - линия дня.
  У нее на лице, или даже на мордочке
  Свет от воды и тень от огня,
  Она гадает не на цветах, а на сотовом -
  Все номера - это метки судьбы,
  Она не так далеко. Посмотри же ты, вот она -
  И станет твоей без мольбы и борьбы.
  
  Если ты хочешь - просто открой ее дверь,
  И в нее, как в принцессу-лягушку просто поверь.
  
  Ее дни - словно ноты, то выше, то ниже
  То быстрее - то стоп, а то снова бегом.
  Персональное небо то дальше, то ближе,
  А заветное счастье то сейчас, то потом.
  Она считает минуты, теряя месяцы
  И вся ее жизнь - цифровое кино.
  Она рождена, чтоб вы были вместе,
  И знает об этом очень давно.
  
  - Глупая, - шептал Ярослав, прижимая ее к себе и не замечая, что потоки воды текут с ее тела и волос на пол, что его футболка и джинсы давно промокли, что в квартире "светлый вечер", включено все, что можно, даже такие взаимоисключающие вещи, как кондиционер и обогреватель... А песня все равно пробивалась сквозь всю какофонию звуков, и Саша поймала себя на том, что плачет - и совершенно не стесняется этого, как не стесняется своего нагого тела.
  - Зачем ты? - шептал он, - разве так можно? Разве было из-за чего?
  Сашка решительно замотала головой:
  - Теперь-то я понимаю, что не из-за чего. Но я же думала, что все кончено. Что я вылетела, и больше никогда тебя не увижу. Что ты женишься на ком-нибудь другом, и твою свадьбу покажут по телевизору...
  - Я женюсь на тебе. И нашу свадьбу покажут по телевизору... Ты не вылетела. Я тебя "спас".
  - Ты меня спас, - подтвердила Саша, имея в виду совсем не проваленный конкурс.
  Ярослав вспомнил, как он мчался к дому девушки, и на перекрестке чуть не столкнулся с коптером аварийщиков, как рванул вверх, выворачивая запястья, и чуть не завалив машину... Как, бросив коптер на крыше, слетел по лестнице - три этажа, напрочь забыв о существовании такой штуки, как лифт. Ее дверь была, конечно, заперта. Терять времени на бесплодные попытки дозвониться он не стал, а в первый раз в жизни воспользовался "универсальным ключом" безопасников не по приколу, а для дела. Достав из внутреннего кармашка маленький, плоский кружок, больше всего похожий на кусок плохо обработанного камня, он приложил его к двери, и широкая воронка портала мягко втянула его в коридор, прямо в прихожую.
  Он успел. Он вломился в ванную и чуть не вывихнул ей руки, выдирая ломаный диск, которым Саша собралась резать вены.
  Их судорожное объятье решило все. И для нее, и для него...
  - А... как же камеры? - запоздало сообразила девушка, когда снова обрела возможность дышать и мыслить, пусть рвано и путано.
  - Сигнал заглушили, - уверенно ответил Ярослав, - они же не идиоты. Представляешь, если бы нас с тобой сейчас увидели миллионы зрителей?
  - Да уж, - тихо рассмеялась Саша.
  - Какой я после этого "жених"? Шоу - конец.
  - А... разве ему и так не конец? - девушка подняла на него глаза, огромные, испуганные и ждущие, готовые поверить во все, что угодно: и в любовь о гроба, и в самое черное предательство...
  Ярослав покачал головой. На его лицо набежала тень.
  - Боюсь, что нет. Слишком большие деньги вложены. Никто не позволит нам с тобой "соскочить". Придется доиграть до конца.
  - А если я не выиграю?
  - Я этого не допущу, - пообещал он, хорошо понимая, что обещает почти невозможное.
  
  Если ты хочешь - просто открой ее дверь,
  И в нее, как в принцессу-лягушку просто поверь...
  
  Саша спрятала лицо на его плече. Она верила. Да и как же можно было ЕМУ не верить? Но отчего-то меж лопаток, у самого основания шеи, стало вдруг холодно и неприятно-тяжело. Так бывает, когда на многолюдной улице вдруг в спину тебе уставится чей-то пристальный взгляд. Странно... ведь в квартире кроме них двоих больше никого не было.
  Саша решила, что виновато во всем нервное потрясение, и постаралась отбросить черные мысли. Но ощущение чужого взгляда не проходило, даже, как будто, усилилось.
  
  - А если они... продолжат?
  - Идиот. Тебе и на этот пикантный момент инструкция нужна.
  - Входим?
  - И немедленно! Девушку сразу же к НЕМУ, пусть будет счастлив и, перестанет, наконец, нас доставать.
  - А мужика?
  - По обстоятельствам.
  
  Плоский диск пылесоса деловито ползал по углам, собирая несуществующую пыль. За стенкой привычно скандалили, выясняя, куда делась пенсия, и кто вылакал сердечный бальзам мамы. Вопли усиливались, приближаясь к той грани, когда взлетают даже нелетающие тарелки. В прошлый раз, помниться, Машке и ее благоверному таки удалось расколотить в мелкие брызги абсолютно небьющееся блюдо.
  Оля наивно думала, что, в первый раз увидев в прямом эфире свою "семейную идиллию", соседи как-то попритихнут. Ага! Повизжав пять минут у телека от восторга, сладкая парочка выкатилась в коридор и продолжила с новой силой. Ругаться с ними было бесполезно, переорать расходившихся супругов не смогла бы даже полицейская сирена, а любую миротворческую деятельность Маша с Юриком воспринимали однозначно: как покушение наглой соседки на их семейный суверенитет, так что Оля давно приучилась смотреть на жизнь квартиры сквозь пальцы, слушать сквозь специальные ватные тампоны, и не комментировать даже сквозь зубы. Просто никак не комментировать. Пусть себе делают что хотят.
  Благие намерения дали трещину один раз, когда Юрик, не рассчитав силу, вышиб дверь в ее личную комнату. Тогда журналистка, злая не по детски, вызвала полицию, "пиратов", жилищную комиссию и программу "семейное дело" со сто двадцать седьмого канала. Соседи, которым, в итоге, присудили выплатить Ольге крупную компенсацию за моральный ущерб, объявили ее территорию священной и неприкосновенной, и бесились, не переходя демаркационную линию. Компенсацию, кстати, Оля так и не получила, да и не рассчитывала. Откуда у них деньги?
  Мышь Клава бегала по валику дивана близко-близко от Олиного планшета, но на все попытки погладить, хотя бы пальчиком, реагировала как нормальная дикая мышь - немедленно смывалась. Оля пыталась приручить мышку, найденную в подъезде, уже пару месяцев. Пока успех был лишь частичный. Впрочем, она не старалась форсировать события, предоставив Клаве полную свободу решений: дружить или не дружить. Оля и сама предпочитала выбирать друзей без давления из вне.
  На форуме обо всем уже знали.
  "Олечка, ты - супер, мы все за тебя, а я затебее всех".
  "Спасибо", - отписала она, надеясь, что ее лаконичность остановит поклонников. Ага! Таких остановишь.
  "А ты в курсе, что жених отправил Сашу домой на своем коптере? - спрашивала неизвестная доброжелательница под ником Киса, - кстати, машина у него - полный отстой, хотя по цене не скажешь".
  "Ну, если машина - отстой, так хотя бы цена должна быть приличная", - машинально отписала Оля.
   "Олечка, а ты любишь лягушек? Приглашаю тебя на вечер французской кухни..."
  "Спасибо, приду обязательно".
  "Олюнчик, ты умничка! Наконец-то хоть кто-то вклеил эту выпертую объедаловку! Держись, мы твои поклонники!"
  "Вообще-то блевать на французскую кухню - это национализм" - с усмешкой отозвалась Оля.
  Вся эта болтовня не требовала умственного напряжения. Пальцы девушки бегали по клаве, а мозг работал на полных оборотах... К сожалению, пока вхолостую.
  ...То, что Ярослав брезглив и в еде переборчив, может означать, что с Аленкой все чисто. А может и ничего не значить. Вот если бы он отнесся к лягушкам нормально, это бы значило многое. А так... Ладно, отрицательный результат тоже результат. Компенсация... Это, конечно, подозрительно, но может быть так случилось, потому что Алена попала в зону внимания, и имперские социальные службы поспешили среагировать быстро, чтобы их не трепали в СМИ. Может быть...
  После второго конкурса "вылетела" Карина Дубай... Попробовать сломать ее личный файл? Но если здесь и в самом деле крутятся безопасники, во-первых, ничего не получится, во-вторых, попытку взлома немедленно отследят, и расследование на этом закончится. Нужно действовать как-то тоньше. Например...
  "Оля, а какое доброе дело ты выбрала?"
  "Пока не знаю. Может быть, кошку бездомную накормлю" - ответила она, немного слукавив. Мысли у нее, конечно, были. Но пока все какие-то несерьезные. Хотелось чего-то необыкновенного. Душа просила. Уж если по условиям дурацкого конкурса ты вынужден стать героем, то это должен быть подвиг года, как минимум.
  "Есть супер-гипер-мега идея!"
  Оля усмехнулась и быстро набрала ответ:
  "Ну, если она супер, гипер и даже мега, то я готова ее обсудить".
  "Жду тебя в скворечнике. Пароль - то, что знаем только ты и я".
  - Ничего себе пельмень, - опешила девушка, - неизвестный доброжелатель.
  Не Олег, однозначно, он оставил адрес для связи вполне конкретный, и Оля его уже срисовала, и даже наведалась на форум, оставив свою метку. Тогда кто?
  
  9.
  Вся правда о героях.
  Герои - это такие специальные ребята, которые не ведая страха и сомнений ищут приключения на свою филейную часть, притом, чем опаснее, тем им, героям, интереснее. А главное... Это, пожалуй, самое основное, без этого нет настоящего героя - за подвиг этот он не должен получить ни фига. Ну, кроме славы, понятно. Любое материальное вознаграждение, пусть даже смешные сто марок, как-то быстро и безнадежно обесценивает лавры. Либо ты - герой, либо ты просто везучий сукин сын, который срубил бабки рисковым способом.
  Темка лежал в неглубокой яме, поросшей какой-то дрянью, похожей на колючку, но колючку не торчащую, а стелющуюся по земле. Впрочем, на
  хватательно-цеплятельные свойства ее нетрадиционная ориентация ничуть не повлияла, и шипы были здорову-у-щие. Один впился Темке в шею, чуть пониже уха, а другой, проколов штаны, воткнулся в ягодицу.
  Подниматься Артем пока не рисковал, напряженно размышляя, что же теперь делать. Шевелить извилинами вполне можно было и лежа, и хрен с ними, с шипами: голова дороже, а задница - потерпит...
  По всем канонам приключенческого жанра бесстрашному герою полагалось, не теряя ни секунды, ринуться спасать друга. Проблема была в том, что Артем пока не решил, чего он хочет: стать героем, или, тупо, остаться в живых.
  ...Рассуждения о подлости и совести отбросим, как несущественные. Если человек тонет, а ты умеешь плавать - не нырнуть вслед за ним - трусость. Но если ты плавать не умеешь, бросаться спасать утопающих - махровая глупость, которая может стоить жизни тебе, твоему утопающему, которого не успеют спасти, вытаскивая тебя, и, до кучи, спасателю, если тот попытается вытащить обоих и, банально, не рассчитает силы.
  Тема понятия не имел, что за тварь утащила Кирилла, и попытка идти за ней и пытаться ловить голыми руками... да хоть бы и в варежках, ощутимо отдавала той самой глупостью, которую считают героизмом только глупцы.
  Ну а чем, обращаясь к логике, было лежание в яме с шипом в заднице, без воды и с неясными перспективами на ближайшие час-два?
  - Воды - то все равно нет, - тоскливо размышлял Тема, - а без нее я по любому покойник, не к утру, так к вечеру. И никаких горгулий не понадобиться.
  Некоторое время Артем крутил в голове вариант по-тихому отползти назад, за паленку... львы-то, наверное, уже пообедали кем-нибудь другим и сейчас у них сиеста. Дрыхнут где-нибудь в тенечке. И будь во фляге хотя бы стакан воды, Темка, наверное, так бы и сделал. Но старожил Заповедника отчетливо понимал, что на одной силе духа до дома он не доберется. Да и дома... Что там? Припомнив табун коз, перепахавших равнину у него на глазах, Темка затосковал еще больше. Понятно, что и дома воды не осталось, и не факт, что остался сам дом. Лаборатория казенная, под роспись даденная... За которую теперь платить всю жизнь. И хорошо если жизнь эта будет долгая, а то ведь и не расплатится. Не успеет.
  - Сходили, блин, на охоту... Останусь в живых - сделаюсь вегетарианцем, - опрометчиво поклялся Тема и перевернулся со спины на живот. Многострадальная задница облегченно воздохнула. Вернее, выдохнула.
  По всему выходило, что становиться ему героем ни за хрен собачий, и путь его, краткий, но верный, лежал в сторону закатившегося солнышка. Туда, где торчала эта трижды траханая пирамида, по словам Кира, ни одного разу не египетская.
  Приняв решение, Темка уже не колебался, а, закинув за спину мешок пропавшего товарища и, привязав его поплотнее, резво пополз к темному строению почти по-пластунски. Ну, где-то близко к тому.
  Уже метров через десять парень здорово усомнился в том, что выбрал правильный способ передвижения. Во-первых, он оказался уж слишком затратный: ни сил, ни одежды не напасешься. Во-вторых, отнимал много времени, в-третьих, здорово снижал обзор... А, главное, у Артема нашлись конкуренты. Когда из куста чертополоха выползла потревоженная его сопением бурая песчаная гадюка, Тема забил на конспирацию, и поднялся в полный рост.
  И с удивлением обнаружил, что за все это время почти не продвинулся. Пирамида все еще торчала немыслимо далеко, на половину (нижнюю) полностью сливаясь с ночью. Верхняя половина четко вырисовывалась на фоне огромного лунного диска, но казалась плоской, словно вырезанной ножницами из листа черной бумаги. Расстояние на плоской равнине скрадывалось, и этот простенький оптический фокус сыграл с парнем злую шутку. Сколько же до нее пилить?
  Засмотревшись на пирамиду, а больше, по сторонам, парень как-то упустил из виду еще одно направление - землю. А она внезапно пропала из-под ног, и Артем с воплем полетел вниз, в непроглядную темноту то ли дыры, то ли норы, то ли того самого колодца...
  - Во щас напьюсь... перед смертью-то, - мелькнуло в голове, - Повезло, блин. А потом окажется, что на том свете все туалеты платные... И что - возвращаться?
  Немилосердный удар обо что-то жесткое погасил сознание. Но, перед тем, как удалиться, оно дисциплинированно сообщило хозяину, что это жесткое вообще-то сухое.
  
  Здесь, на высоте в полкилометра, на открытой части площади Согласия, главной площади Столицы, ветер чувствовал себя вполне вольготно. Он рванул дверцу легкого коптера и Оля, затянутая ремнями, чуть не вылетела наружу раньше срока. Машину завалило, и пилот, выравнивая ее, пошел на второй круг.
  - Не боишься? - голос в наушниках звучал негромко, спокойно и на диво чисто.
  - Ты это всерьез? - не поверила Ольга, - я же старый руфер. Для меня триста тридцать метров - не высота.
  - Но тут нет под ногами твердой опоры.
  - О-о, - легко рассмеялась девушка, - пожарные мостики небоскребов то тоже не опора. Знаешь, как их мотает? Без страховки улетишь в тундру.
  - Не знаю, - мотнул вихрастой головой молодой пилот, как показалось Ольге - с сожалением, - я человек исключительно законопослушный и по всяким запиндам на высоте птичьего полета не лазаю...
  - На высоте птичьего помета, - фыркнув, поправила Ольга, - вторая машина здесь. Можно начинать.
  - Ну, если можно, тогда я иду на цель. Готова?
  - С рождения, - уверенно отозвалась девушка и поставила ногу, обутую в специальный ботинок с магнитной подошвой, на порожек коптера.
  Огромный альбатрос с мощными крыльями, символ державы, имеющей выход ко всем океанам мира, внимательно смотрел на Олю большущими сапфировыми глазами, словно спрашивал: зачем здесь такие странные гости, почему стрекоза машет лопастями так близко, и что тут делает бескрылая, но бесстрашная и, похоже, абсолютно безбашенная девчонка?
  - Я пошла, - крикнула Оля и нырнула в небо, визжа от восторга.
  К поясу была пристегнута тяжеленькая, почти на три литра, фляга с чистящим средством и набор щеток. Уцепившись ногами за шею птицы, Оля подмигнула ей, как хорошему приятелю. Она любила этот памятник больше всех достопримечательностей Столицы, но даже во сне не видела оказаться к нему так близко, и даже обняться.
  - Что, птичка, как родился - так не мылся? Ничего, сейчас мы это исправим.
  Альбатроса, отлитого из специального сплава сразу после конца географии, не чистили с тех пор, как установили. Со временем он покрылся темным налетом, из серебристого став почти черным. Непочтительная молодежь уже второе поколение называла его "вороной".
  Оля приступила к работе, краем глаза отметив, что к коптеру с логотипом "Шоу "Шанс" присоединились еще два, с эмблемами крупнейших телеканалов. А с небоскребов, стеной окруживших площадь, взмыли, пытаясь поймать нужный ветер, разноцветные радиоуправляемые воздушные шары с фото- и видеокамерами.
  Идея неизвестного доброжелателя и правда оказалась "супер, гипер" и даже "мега".
  
  Поле теплело тысячами желтоголовых пушистых одуванчиков. Оно казалось огромным, да, наверное, и было таким...
  - Пять с половиной гектар ровной земли, - ответил на невысказанный вопрос субтильный мужчина в синем комбинезоне и простой полосатой рубашке с рукавами, подвернутыми выше локтя. Его можно было принять за слесаря, умеренно пьющего работягу, получающего пять "елочек" в неделю, в пересчете по курсу, и едва сводившего концы с концами... вернее, даже не сводившего, а уже давно, лет двадцать назад переложившего эту обязанность на жену.
  Полный мужчина в дорогущем костюме, на этот раз супермодного цвета "золото инков", на счет своего собеседника не заблуждался. Артур ВСЕГДА абсолютно точно знал, с кем он имеет дело. Это было его жизненным кредо. В противном случае никаких совместных дел просто не было и быть не могло, даже если речь шла о вечернем походе в ресторан. И сейчас Артур очень хорошо понимал, что видит перед собой гения, причем, гения в очень редкой области науки - физике торсионных полей, собравшего в ней самую внушительную коллекцию научных званий, основателя целой школы, человека успешного и, в любом случае, очень и очень не бедного. А то, как он предпочитал одеваться, было его сугубо личным делом. Артура его босяцкий прикид волновал в последнюю очередь. Были у него причины для волнения посерьезнее. Впрочем, пока что Артур сохранял спокойствие.
  - Пять с половиной гектар, - в сомнении повторил он, - сколько это в пересчета на акры, Антон?
  - (?), - немедленно ответил Антон Берсеньев, чьей специальностью, вообще-то, была наука отнюдь не землемерная.
  - А хватит?
  - Должно, - отозвался физик с точно отмеренной долей сомнения, которая обязательно есть, даже если расчеты проверены и перепроверены раз двадцать, - мы его сильно разгонять не будем. Для начала 150 - 200 километров в час. На первый раз будет вполне достаточно.
  - А какова предельная скорость, которую он сможет развить? - спросил Артур, - хотя бы по предварительным прикидкам?
  - ЗТБ, - пожал плечами его собеседник.
  - То есть? - слегка раздраженно отозвался Артур.
  - Знает Только Бог, - с усмешкой расшифровал физик. Сильное недовольство, которое его собеседник даже не пытался скрыть, его ничуть не взволновало. У Берсеньева тоже имелись гораздо более веские причины для волнения.
  - Антон, - без угрозы... пока без угрозы, но с хорошо поставленным холодком в голосе проговорил толстяк, - ты отдаешь себе отчет в том, что от нас с тобой ждут победы, и только победы. Проект курирует сам император, и любой просчет может обойтись нам с тобой очень дорого.
  Антон сощурился. В морщинках, которые в миг набежали на его немолодое, но по-детски открытое лицо, ясно читалось пацанское: "Не дрейф, прорвемся!"
  - Император, - задумчиво проговорил он, - Артур, ты один из немногих людей, допущенных "к телу". Мне кажется, что это как-то не совсем правильно - человека, которому вручена власть над огромной державой, над миллионами жизней, никто не видел, не слышал и даже не представляет: кто таков, молод или стар, добрый, злой, веселый, сдержанный? За какую команду болеет, как отдыхает...
  - Ты же знаешь, требования безопасности. На первого императора было совершено пять покушений, и, не смотря на усиленную охрану, сверхбыстрый и очень маневренный коптер, и нескольких двойников его все равно убили. Шесть раз в него стреляли, и на шестой раз - успешно. Тогда и была принята новая программа безопасности перового лица государства. Никто не должен знать его в лицо. Кроме семьи и самых доверенных телохранителей. Никаких публичных выступлений, телеинтервью, встреч с народом. Все общение только через систему фильтров.
  Берсеньев покивал, и непонятно было, то ли согласился с доводами "главного безопасника", то ли нет. Скорее все-таки нет, потому что следующими его словами были:
  - Неправильно это, Артур. Может быть, с точки зрения безопасности и оправдано, но неправильно. Это все равно, как если бы дети не знали отца. Вот есть где-то папка, деньги на еду, игрушки, всякие вкусняшки поступают исправно, в отпуск их возят в горы или к океану... Но папы они не видят. Не разговаривают с ним. Он не читает им вечером сказки, не водит на футбол, не учит плавать. И не объясняет им, что такое хорошо и что такое плохо. Этим занимаются другие люди. Совсем другие... Даже не родственники, а те, кто получает за это деньги.
  - Большинство детей госслужащих высокого ранга так и живут, - пожал плечами Артур, - трагедии в этом нет. Есть специфика, только и всего.
  - Неправильно это, - убежденно повторил Берсеньев, - дети должны знать отца, а народ - своего императора. Иначе - рушатся связи. И любая подлость и измена становится морально допустимой. Нельзя хранить верность абстракции.
  - Они и не хранят, - пожал плечами Артур, - они просто держаться за свой образ жизни. Сейчас Империя - одна из самых благополучных держав на континенте, с самым высоким уровнем жизни и индексом социальной защищенности. От добра добра не ищут.
  - То-то и оно, - кивнул Берсеньев, - сейчас мы сохраняем лидирующее положение среди держав лишь благодаря высоким технологиям и огромному отрыву в области науки. Но если это вдруг измениться?
  - Вот, чтобы "вдруг" не изменилось, - жестко усмехнулся Глава Комитета Безопасности, - и существуют такие люди как ты, которые обеспечивают нам стратегическое превосходство в знаниях. И такие люди, как я, которые обеспечивают безопасность разработок... и разработчиков, - с деланной скромностью добавил он.
  - На счет таких людей как я... - в первый раз за весь разговор Берсеньев как будто замялся, - Артур, ты, лучше чем кто бы то ни было, знаешь, на чем базируются все наши последние разработки. Те самые, которые и обеспечили Империи качественный отрыв от всех остальных стран.
  - Да, - насторожился безопасник, - знаю. И что?
  - Наша группа работает с двигателем, сам принцип действия которого нам не ясен.
  - Но вы смогли заставить это двигатель работать как нужно и... двигать.
  - Это - да, - не стал спорить Берсеньев, - но - откуда он взялся? Я слежу за научной мыслью, и нашей и... наших оппонентов. Но ничего даже отдаленно похожего я не встречал нигде.
  - Мало ли секретных разработок, - пожал плечами Артур, - ты и твоя группа тоже вполне себе секретные ребята.
  - Чушь, - довольно резко прервал ученый, - научные разработки не вырастают на пустом месте. Лобачевский, при всей своей гениальности, не мог быть раньше Эвклида. Так вот, ни с чем, похожим на ЭТОТ двигатель я не сталкивался. Даже в эмбрионной стадии.
  Артур передернул плечами. Ветер был свежим, но, конечно, обеспокоила его не угроза простудиться.
  - Ты хочешь знать, откуда взялся двигатель, с которым ты работал? - ровно, подчеркнуто ровно переспросил Артур, не глядя на гениального физика.
  - Нет, - мотнул головой тот. - То есть, конечно, хотел бы. Но я уже в том возрасте, когда слово "нельзя" понимают правильно. Единственное, что мне хотелось бы знать - те, кто открыл его принцип... насколько они лояльны? Не может случиться так, что в следующий раз прототип получим не мы, а, скажем, Великий Шейх? Или Его Святейшество Папа?
  - Это исключено, - мотнул головой Артур, - ведь не только ты, мы, скромные слуги императора, тоже работаем.
  - Дай то Бог, - покивал Берсеньев и из под руки оглядел горизонт: огромное поле в одуванчиках, где в странном порядке торчали несколько очень внушительных бетонных блоков, да вдалеке маячили полусферы огромных ангаров, отсюда казавшиеся совсем крохотными, не больше детского мячика.
  - Ну, - спросил он, с озорным прищуром глядя на Артура, - выпустим наш колобок прокатиться?
  - Выпускай, - кивнул Артур, и, вытянувшись в струнку вцепился взглядом в горизонт.
  
  10.
  Яйцо птицы Рулх.
  Был у Темки знакомый - оптимист конченный. Во всем видел только хорошее, придурок. Как-то гавкнулся на лестнице, сломал, блин, руку. Встал, посмотрел, как она распухает и глубокомысленно изрек: "Хорошо не шею".
  Сверзившись с высоты больше трех метров и упав на камень, Темка поначалу подумал, что на этом жизнь его и закончилась. От удара из легких вылетела порция воздуха, а вдохнуть следующую почему-то никак не получалось. Наконец дыхание кое-как возобновилось, и Тема почувствовал, что, во-первых, довольно сильно приложился бедром, синяк будет с обеденную тарелку, а во-вторых, что-то сделал с глазами. Может быть они вообще вылетели... Стараясь не впадать в панику раньше времени, Тема осторожно пошевелил пальцами рук. Потом попытался поднять правую и ощупать лицо. Похоже, все было на месте. Может быть, от удара головой он ослеп? Но тогда была бы шишка или, как минимум, головная боль.
  Болела шея - это да, там от падения что-то хрустнуло и поворачивать было больно. А голова - нет, не болела. Значит, головой он не бился и потери зрения быть не могло. То есть... по логике... Да темно тут просто, как у негра в жопе...
  Придя к такому выводу Артем пошарил руками вокруг себя и нащупал то, что, в общем, и ожидал - камень. Каменный пол пещеры, несомненно, искусственного происхождения, с явными следами кое-какой обработки. Для природной пещеры пол был слишком гладким.
  - Странно, - пробормотал он себе под нос, - если я свалился в какое-то отверстие, то почему тут так темно? Ведь из этого отверстия должен идти какой-то свет?
  Артем поднялся на колени, а потом и в полный рост, с удивлением ощущая, что скорее жив, чем мертв. Синяки, конечно, присутствовали, но от серьезных повреждений кто-то его уберег. Махровый атеист Артем решил, что сделала это мудрая природа, заложив в генетическую память тела науку группироваться. О том, что шлепнулся он безграмотно, на спину, и никакой группировкой там даже не пахло, он предпочел забыть.
  Раскинув обе руки в стороны, молодой человек убедился, что стенки пещеры дальше. Было по-прежнему ничего не разглядеть, и он, с предельной осторожностью, словно ступая по тонкому льду, сделал шаг вперед. Потом второй. На третьем он почувствовал, что пол как будто поднимается. Четвертый шаг разрушил все сомнения, а пятый просто не получился. Темка не был тараканом и не умел ходить по стенам.
  - Восхитительно, - буркнул парень, - пещера, которая заканчивается круглым тупиком. Кому и зачем это нужно?
  Но раз уж с выходом не поперло, логично было бы поискать вход. Артем развернулся, как ему показалось, на 180 градусов. Первые четыре шага он сделал нормально... но потом ему показалось... Шестой шаг подтвердил - не показалось. Стенка лезла вверх. Неужели промахнулся? В такой темноте немудрено. Тема еще раз повернулся, стараясь растолкать чувство направления, уснувшее так некстати. Чувство направления молчало. Зато подошвы ног отрапортовали совершенно четко - стена загибается.
  Отгоняя от себя нехорошее предчувствие, Темка попрыгал. До потолка не достал, но вспомнил, что прыгать на каменном полу не полезно для ног.
  - Идиот, - обругал он себя, - ну что бы хоть фонарик к поясу прицепить. Нужно было все в тот клятый рюкзак складывать! Сижу, блин, в каменном мешке. Ни света, ни воды, ни выхода. Еще, дурак, боялся в колодец угодить. Сейчас тонул бы себе, спокойно, и горя не знал. И, кстати, напился бы, напоследок. А тут думай, где тот колодец...
  И тут случилось такое, от чего дремучий Темкин атеизм чуть не дал трещину. Что-то, похожее на невесомость вдруг оторвало его ноги от пола и подтолкнуло вверх. Уже через секунду он понял, что невесомостью это быть не может - он по-прежнему чувствовал вес своего тела, подошвы не взмыли вверх, вообще, не случилось ничего внештатного. Он так же стоял на двух своих ногах, но на пол не опирался! Висел в воздухе?
  На грудь надавило, очень легко, где-то на пределе чувствительности. В обычное время и при обычных обстоятельствах Темка бы этого даже не заметил. А тут у него возникло совершенно четкое ощущение движения, причем не вперед или вверх, а словно по диагонали. Как будто бы он оказался в кабине лифта, только лифта странного, без света.
  - Е... - тихо сказал он, пытаясь припомнить хоть что-то про загадочные цивилизации инков, ацтеков и майя. Но для того, чтобы вспомнить то, чего никогда не знал, нужно быть, как минимум, студентом.
  Движение, похоже, невероятно быстрое, вдруг прекратилось так же внезапно. Тема не успел понять, что это означает, как ощутил легкий толчок в спину, похожий на дружеский ободряющий подзатыльник. И понял, что стоит на каменном паребрике, толщиной в пару старинных кирпичей, сплошной темноты, так напугавшей его, нет и в помине, над головой звезды, а внизу темное зеркало воды.
  - Колодец, - потрясенно прошептал он, - вот это да!
  В неярком, но чистом свете, который лился с бархатных, темно-синих небес нескончаемым потоком, Артем отчетливо увидел, что стоит почти у подножья огромной лестницы, уходящей как раз к этим самым небесам. Высота... Темка прикинул на глаз, и вышло у него метров шестьдесят - шестьдесят пять. Неплохо так. Хотя любая многоэтажка, по определению, будет повыше. Но тут было что-то помимо высоты, что подавляло волю и заставляло взирать на эту сильно доисторическую хрень с легкой слабостью в коленях. Вершина заканчивалась небольшой площадкой, с которой спускался длинный широкий пандус, разрезающий пирамиду на две равные части. Тема присмотрелся и невольно поежился: по всей его длине поднимались скульптурные изображения каких-то жутких рептилий в перьях. Впрочем, змееныши были не лишены своеобразной грации и изящества.
  Вокруг громоздились сплошные развалины, но даже не имея специального образования можно было угадать, что когда-то тут стояли дома... или даже дворцы. Двух-трехэтажные, сложенные из камня странного, красноватого цвета и украшенные замысловатыми барельефами. Главными героями их были все те же рептилии, но попадались и воины в доспехах, и женщины: юные и стройные, в коротких туниках. Тема чуть повернул голову и сообразил, что закрывало ему ночное светило. По правую руку, чуть в стороне от пирамиды, в ряд, стояли четыре огромных идеально круглых сферы... метров этак пять в диаметре.
  - Ни фига себе мячики, - пробормотал Артем в полнейшем изумлении, - если эти индейцы, или кто там, именно такими играли в свой ритуальный футбол... крепкие же они были парни!
  - Есть мнение, что в футбол они играли головами поверженных врагов, - негромкий голос раздался совсем рядом, и как будто сверху. От неожиданности Темка подпрыгнул, но уже в следующую секунду дико обрадовался.
  - Кирилл! Ты где, бродяга?
  - Тут я. Голову подними.
  Темка задрал шею и почти сразу заметил приятеля. Его силуэт очень четко выделялся на фоне уже слегка просветлевшего неба. Кирилл стоял на каменной площадке, снизу ее подпирали три довольно неплохо обтесанные колонны, а один конец висел просто так. Все это великолепие возвышалось над мощенной... ну, наверное, улицей, как это еще назвать, метров на семь, а то и побольше. Ничего, похожего на лестницу, понятно, не было.
  - Твою дивизию! Как ты туда попал? - натурально, офигел Темка, - и, главное, как слезать-то думаешь?
  - Хороший вопрос, - согласился Кир. Он шагнул к самому краю, присел и свесил ноги с края плоской крыши, - забрался, понятно, не сам. Помогли...
  - Кто помог? Эта... горгулья, - сообразил Темка, чуть не поперхнувшись своей внезапной догадкой.
  - Ага, горгулья. Птеродактиль, не хочешь? Здоровый, с кожистыми крыльями, как у летучей мыши, только раз в... до хрена побольше. Башка плоская, шея змеиная, пасть вонючая, зубки крепкие. Когтями можно стальной лист порвать на ленточки.
  - Так это он тебя принес, - догадался Тема, - А почему не сожрал?
  - Хм... Спасибо.
  - Извини. Я же с чисто научным интересом. Как биолог.
  - Поможешь мне отсюда слезть, прощу... биолог, - хмыкнул Кирилл, - а не сожрал, наверное, потому что сытый был. Про запас оставил. Так что ты бы поторопился, пока наша "горгулья" не проголодалась. По моим прикидкам, это должно случиться скоро, у всех крылатых тварей метаболизм довольно быстрый.
  - И как я, по-твоему, это сделаю? - Тема даже растерялся, - я-то не горгулья, у меня крыльев нет.
  - Зато у тебя мой мешок, - напомнил Кир, - там, помимо прочего, есть одна полезная штучка. Гарпун с крепким шнуром. Очень помогает в разных ситуациях.
  Кирилл еще говорил, а Тема уже лихорадочно рылся в рюкзаке, который он и вправду прихватил с собой чисто машинально.
  - Нашел, - крикнул он, - как ей пользоваться?
  - Очень просто. Прицеливаешься и стреляешь. Да, вот на ту пластинку нажимать. Только аккуратно, меня не продырявь. Во мне уже есть две дырки, третья ни к чему.
  - Ты ранен? - забеспокоился Артем.
  - Царапины. Если у этой твари нет яда на когтях, то ничего страшного, само засохнет.
  С третьей попытки Артему все-таки удалось зацепиться острым крюком за почти ровную площадку. Он обмотал второй конец вокруг ближайшей колонны и Кир ловко скользнул вниз. Опасный спуск, казалось, не вызвал у него никаких затруднений.
  - Впечатляет, - признал Артем.
  - Угу, - кивнул Кир, сматывая веревку, - давай мой мешок. Спасибо, что поднес. Ну и вообще спасибо. Быстро добрался. Бежал что ли? Так все равно бы не успел...
  - На лифте подъехал, - буркнул Тема. Настроение у него внезапно испортилось, - давай воду достанем, а? Пить хочется - сил нет. А потом ты мне в подробностях расскажешь, как я здесь появился. А то я сам, веришь - нет, совершенно не в курсе.
  - Так и я не в курсе, - отозвался Кирилл, тщательно упаковывая бесценное имущество, - Я лежал на этой семь раз не тем помянутой крыше и пытался быть оптимистом, но у меня плохо получалось. Пытался думать, как мне слезть, а думалось только о том, скоро ли вернется птичка. А потом я услышал, как кто-то возится внизу. Выглянул. И увидел тебя. Так что извини...
  Темка глянул на приятеля с плохо скрытым подозрением. Но тот ответил ему прямым и абсолютно искренним взглядом, и легкое подозрение завяло на корню.
  Приятели огляделись. Их обступало что-то, больше всего напоминающее магазин "Большой праздник" для юных титанов. В возрасте этак с 1,5 до 4х лет. Кругом высились какие-то сооружения из огромных блоков, похожих на детали детского конструктора, сложенных иногда весьма причудливо. А иногда поражающе умно и аккуратно. Что ж, детки бывают разные. Прямо под ногами начиналось что-то воде аллеи... или, как подумал реалист Темка, первого уровня лабиринта. По обе стороны поднимались тесаные плиты, украшенные клинописью.
  - Елки... - выдохнул Кирилл, рассмотрев "письмена".
  - Ты что?
  - Если это создали индейцы, то я - хвост черепаший, - убежденно ответил приятель, - ничего похожего на их орнаменты, совсем другие мотивы. (Индейские мотивы подроднее)
  - Ничего об этом не знаю, но спорить не буду, - мотнул головой Темка, - а что это ты так возбудился? Это как-то нам поможет?
  Приятель, впервые с момента их короткого знакомства, взглянул на Темку, как на больного. Или безнадежно тупого.
  - Здесь раньше жили индейцы, так?
  - Да откуда я знаю, кто тут раньше жил? Я им писем не писал.
  - Индейцы, - убежденно покивал Кирилл, - об этом говорит и место, и особенности архитектуры. А теперь тут живут Дино. И эта наскальная живопись - не индейская. Значит - что?..
  Глаза Кира сияли в темноте, как у кошки.
  - Ты хочешь сказать, это написали... Дино?
  - Ну так!!! Пошевели извилинами, что это еще может быть!
  - Елки! - выдохнул и Темка, - снять есть чем?
  - А то!
  Пока Кир, пыхтя от усердия, делал голограмму, Тема посматривал вокруг, смутно надеясь, что заметит очередную горгулью раньше, чем она спланирует и сцапает кого-то из них. Правда, предыдущий опыт говорил скорее об обратном, но ведь надеяться никто не запретит? Шаря взглядом по началу то ли города, то ли лабиринта, Артем заметил еще несколько штук, здорово похожих на гигантские шары для бильярда. Как и эти, которые у колодца... Дуры поражали своими размерами: три - пять метров в диаметре! На кой черт они понадобились индейцам? И сколько же времени пришлось тесать квадратный каменный блок, чтобы предать ему форму практически идеального шара! Тема еще немного поломал голову над совершенно хаотическим расположением этих шаров, но ничего не придумал, и оставил это занятие.
  - ...Шаги и голоса звучали гулко,
  Туман был слеп, а ночь была нема.
  Мы шли от переулка к переулку
  И город сторожил нас, как тюрьма.
  Все улицы его вели по кругу,
  И все сходились в точку. У дворца.
  Нас сотворили Боги друг для друга
  Чтоб насладиться зрелищем конца.
  Тема невольно вздрогнул и повернул голову к приятелю. Тот стоял в пафосной позе, протянув руку вдоль предполагаемой улицы, и, слегка откинув голову назад, с выражением декламировал стихи.
  - Типун тебе на язык, - отозвался Тема, - я, вообще-то, здорово надеюсь выжить.
  Кир посмотрел на него как на ненормального, пожал плечами и, бросив в пустоту: "Оптимист..." первым шагнул вперед. Артему ничего не оставалось, как последовать за ним.
  Шаги и впрямь звучали гулко. Улица была вымощена камнем, от времени потрескавшимся. Кое-где сквозь взломанные плиты активно пробивалась неистребимая тропическая растительность. Именно сквозь, а не между. Неизвестно, какой технологией укладки пользовались неведомые строители, но плиты были подогнаны друг к другу так плотно, что между ними не то, что толстые стебли местной флоры - волос было не просунуть. В конце улицы поднималась грубоватая по замыслу, но так же ювелирно обработанная шестигранная арка с теми же неведомыми символами, предположительно, письменами Дино.
  - Welcamе, - пригласил Кирилл.
  - А может, здесь написано: "Вход строго воспрещен"? - предположил Тема. Честно говоря, ему было здорово не по себе, и он, не признаваясь себе, остро завидовал спокойствию приятеля, - а едва мы сунемся в эту дуру, как из стен полоснет чем-то острым... или чем-то горячим...
  - Резонно, - согласился Кирилл. Сняв с себя многофункциональный рюкзак, он подошел к арке, коротко размахнулся и бросил его в проем.
  Раздался треск, который показался парням оглушительным, проем арки пересек стремительный зигзаг синеватой молнии, остро запахло озоном. Рюкзак, целым и невредимым шлепнулся по ту сторону.
  - Японский бог! - прокомментировал Тема.
  - Скорее, индейский...
  - А кто-то говорил, что ловушек тут нет, - в сторону бросил Артем.
  - Ну, ошибся...
  Кир, отскочивший на два шага, снова приблизился и осторожно протянул руку в сторону арки.
  - Тебе что, собственная клешня надоела? - осведомился Тема, - между прочим, как мы его доставать будем? Вещь-то нужная.
  - Вопрос не по теме. Не как, а чем. Думаю, какой-нибудь палкой вполне можно вытянуть. Я его нарочно поближе кинул.
  - С чего ты взял? - не поверил Тема.
  - С того, что датчик, который здесь стоит, реагирует на определенный размер.
  - Или на определенную скорость, - осененный вдохновением, Тема нагнулся, сорвал толстый кнут буро-зеленой ползучей гадости, подошел к арке и медленно, очень медленно попытался просунуть его вовнутрь.
  - Ничего, - отметил Кирилл. Немного подумал и добавил, - наверное, те, кто проходил в эту арку зваными гостями, знали об этой особенности.
  - А остальные становились барбекю, - кивнул Тема, - ну что, кто первый?
  - Я, наверное, - пожал плечами Кирилл.
  - Почему это - ты?
  - Ну, хочешь, давай ты, - не стал спорить он.
  Тема, отстоявший свое право "первой ночи" порадовался этому не больше, чем повестке на сборы. Но труса праздновать не стал, это было недостойно да и непрактично. Поэтому он подошел к арке, зажмурился, и со скоростью, с которой варится яйцо, поднял ногу...
  ... - Это то, что я думаю? - тихо спросил Артем. Робеть было вроде бы не от чего, в огромном колонном зале, украшенном в пышном, барочном стиле, никого не было, кроме него и полного мужчины, которого звали... Позвольте, как же его звали? Тема потряс головой, словно пес, которому в ухо залетел комар. То, на что он пялился с таким странным смущением, строго говоря, было просто мебелью. Точнее - стулом. Ну, большим, красивым и довольно старым стулом. А если совсем точно, то стул этот назывался императорским троном, и был внесен в реестр ценностей и редкостей империи. И теперь ему, Темке, предлагали на него сесть.
  - Попробуй, - мужчина смотрел на него внимательно, - вдруг понравится.
  - И? - удивился Тема, - понравиться, так что? Буду потом всю жизнь жалеть? Или, типа, по ночам пробираться?
  - Да нет, по ночам не потребуется, - пожал плечами его собеседник, чье имя Артем так и не смог припомнить, - думаю, императрица пустит тебя "посидеть" по первой просьбе. Я просто подумал - может, передумаешь?
  - Ах, вот вы о чем? - Артем тоже пожал плечами, почти зеркально повторив жест собеседника, - Да нет. Не передумаю. Свое мнение я уже высказал, и менять его не собираюсь. После того, что мы сотворили, ни у одного мужчины нет морального права занимать трон Империи. Даже чтобы просто "посидеть". Это должна быть ТОЛЬКО женщина... Так будет правильно.
  - Ага, - кивнул его собеседник, явно думая о чем-то своем, - что ж, позиция достойная, жест красивый. А ты уверен, Артем, что принимаешь такое решение не потому, что знаешь - будет большая война. Страшная война, жестокая. С жертвами. Миллионами жертв, сожженными городами. Беспощадная война на уничтожение. Полное уничтожение разумной расы. Ничто иное людей не устроит. И ты, с твоими пацифистскими убеждениями, просто не сможешь "рулить" этим хаосом... Ты не поэтому отказываешься? Не потому, что у твоей сестры нервы покрепче?..А она способна пойти до конца... до последнего трупа последнего долбаного ящера... Она - сможет. А ты нет. И поэтому ты отказываешься.
  Тема опустил глаза.
  ...Камень упал ночью. Никто не видел, что случилось, но слышали все. Все сто пятьдесят два человека, население небольшого поселка под Новым Киевом. Утром на рынке только и разговоров было, что о свалившейся с неба звезде. А маленький Кирюша помалкивал. Он, наверное, единственный из всех совершенно точно знал, куда именно упала звезда.
  Что-то разбудило его. Может быть, сигнал или какая-то вибрация на уровне ультразвука, который не слышат, просто не могут слышать взрослые, только дети и еще кошки. Кот Кузьма, кстати, тоже проснулся. Но кот, покрутив круглой башкой, решил, что, что бы не происходило, это не его кошачье дело, и снова уснул. Он был уже очень старый, Кузьма. А вот Кирюша не уснул. Отчаянно труся, но, подгоняемый азартом, он спустился с крыльца и углубился в сад, который когда-то давно был яблочным. В те славные времена, когда на яблонях еще исправно росли яблоки, а не что попало, как сейчас. Проходя мимо кривого дерева, на котором весело торчали кокосовые орехи связками по три, Кирюша поморщился - кокосовое молоко он терпеть не мог, и был в этом совершенно солидарен с котом Кузьмой.
  Камень лежал в самой середке небольшой лужайки и слабо светился. Трава вокруг него оказалась выжжена и, когда подбежал Кирюша, еще дымилась. Мальчик присмотрелся и невольно вздрогнул. Трещины на камне сложились в букву. Руну Эйваз - предупреждение об опасности, знак остановиться на месте. Кирюша послушно замер. Через несколько мгновений руна исчезла. Мальчик опасливо приблизился и протянул руку, чтобы потрогать странный камень. Он был холоден, как лед.
  И он разговаривал с Кирюшей!..
  
  
  11. Бублик по кличке "Спитфайер".
  ...Существует ли способ увидеть след птицы в небе, рыбы в воде и змеи на камне? Древняя мудрость была категорична - это невозможно даже для гуру. Современная наука утверждала иное. Отследить можно что угодно и где угодно, было бы желание и соответствующая аппаратура. Но если ее нет, путь змеи на камне по-прежнему непостижим для мудреца.
  В Ольгиной замурзанной, самой дешевой в мире коммуналке, до сих пор существовал такой анахронизм, как раздельный санузел! То есть место, где стояла душевая кабина, от унитаза и биде отделяла тонкая стенка "на один удар". Но - непрозрачная. Готовясь к шоу, Ольга заранее спрятала "левый" наладонник в ящик для санитарных жидкостей. В туалет камеру не поставили. И сейчас, устроившись на унитазе, поджав под себя одну ногу и чуть не высунув язык от усердия, Оля в который раз перепахивала сеть.
  Идея эта пришла ей в голову совсем недавно, и, осознав, какой была идиоткой, Оля ругать себя не стала - что толку, а кинулась исправлять содеянную глупость. Запущенная вчера программа за ночь прочесала все открытые сайты по нужной теме, и выдала ответ, который Оля сначала приняла за системный сбой. Уж больно он был фантастический. За последние пятнадцать лет несчастные случаи, болезни и удавшиеся попытки суицида унесли жизни почти четырех миллионов девушек в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Четыре миллиона! Среди самых частых смертей значились взрывы на воздушных яхтах, пожары, "утонутия на большой глубине"... Ну и, последние шесть лет - вирус Хола, он лидировал.
  Не доверяя себе, Оля проверила статистику исключительно по яхтам и убедилась, что ее смутная догадка верна. Такого количества яхт даже не строилось, не то, что не взрывалось.
  Что же получается?
  Оля подперла подбородок ладонью и глубоко задумалась.
  Получалось плохо. Масштаб того дерьма, в которое она неосмотрительно влезла, вырос в разы. Какое, к ляху, шоу, какие сорок человек? Миллионы девушек исчезли неизвестно куда! И то, что об этом никто не знал, и даже не догадывался, яснее всяких слов говорило, что дерьмо прикрывает государство. Именно так! Не некий высокий чиновник - взяточник или извращенец, а само государство.
  Причем, больше всего смертей "чистых". Когда тела не найти и не опознать...
  Что же это такое? Зачем столько девушек? Куда?
  Программа переселения человечества к звездам? Отправляют в космос, на другие планеты, чтобы они там возрождали расу? Фантастика, но почему бы нет. Или все гораздо проще и банальнее - девушек куда-то продают. С людским ресурсом в последнее время плохо, так что вполне возможно. Но - кому? Шейхам? Вздор, у них и так с демографией полный порядок. Даже легкий перебор. Кому же тогда? И - за что расплачиваются таким дорогим товаром - здоровыми производительницами?
  - Мещерская, ты долго заседать будешь? - раздался из-за стены недовольный голос соседки, - не одна живешь!
  - Да понос у меня! - рявкнула Оля, привычно плюнув на то, что в коридоре все слышно, и сцену сейчас могут видеть миллионы телезрителей. Ну и что с того? Понос - дело нормальное, житейское. В отличие от той жути, до которой она случайно докопалась.
  Адрес Ольга не вносила в память, а заучила наизусть. Письмо было коротким:
  - Олег, надо СРОЧНО встретиться. Придумай, как!!!
  
  - Это и есть колобок?- Артур подошел к агрегату и похлопал его по серебристому ребру огромного, в два человеческих роста, колеса. Одного.
  - Впечатляет? - спросил Берсеньев. Он улыбался, не скрывая гордости. И было от чего. "Колобок" возвышался над ученым и безопасником, как здоровый, вставший на ребро, бублик. С той разницей, что внутри у бублика была не дырка, а плотная, непрозрачная капсула, а по обе стороны - вынесены "лапы", по два двигателя на каждой.
  - Зачем четыре?
  - Резервные, - пояснил конструктор.
  - Но это же неэкономично!
  - Когда модель пойдет в серию, останутся только два.
  - А одним ваш "колобок" никак не обойдется?
  - Можно и вообще без движка, - серьезно сказал Берсеньев, глядя на грозного безопасника в упор, без всякого пиетета, - вот тут подвешиваем еще одну капсулу, по внутреннему радиусу нарезаем ступеньки...
  - И что? - не понял Артур.
  - И запускаем белых мышек. Пусть вращают.
  - Да ладно, пошутил я, - Артур примирительно улыбнулся, - не сердись. Показывай свое гениальное изобретение. Насколько я понял, оно все-таки вертится.
  - Да, и довольно быстро, - кивнул Берсеньев, переходя на суховатый, профессорский тон, - скорость набирает легко.
  - Тормозит?
  - С этим хуже, но тоже в пределах допустимого.
  - Что значит "в пределах". Какой у него тормозной путь на средней скорости?
  - А какая у него - средняя? - вопросом на вопрос ответил Берсеньев, и, заметив темный всполох в глазах безопасника, пояснил, - как я могу рассчитать среднюю, если я не знаю максимальной?
  - Хорошо, - Артур остывал и переключался мгновенно, - до какой скорости вы его разгоняли?
  - Ну... четыреста он точно выдаст. Сопротивление воздуха мешает, выносные опоры сильно тормозят. И потом - два резервных двигателя - это лишний вес.
  - Четыреста километров в час? Неплохо. Я рассчитывал на меньшее. Ну что ж... Так какой тормозной путь на этой скорости?
  - Около сотни.
  - Сто метров?!
  - И даже больше.
  - Ну, Антон, это никуда не годиться. Нам для твоего автомобиля придется аэропорты строить, а мы хотим, чтобы он стал общедоступным городским транспортом.
  Берсеньев развел руками:
  - Ну, что имеем - все твое. А большего пока, извини, не можем.
  - Еще какие-нибудь неприятные сюрпризы есть? - сухо спросил Артур.
  - Хоть бы про приятные спросил, - хмуро отшутился Берсеньев, - наверное есть. Пока не знаю. Это всего лишь вторые ходовые испытания, а сюрпризы - они и есть сюрпризы.
  - Ну, значит, скучать не придется, - изрек безопасник и отошел от машины на безопасное, по его мнению, расстояние. Конструктор последовал за ним.
  - Он у вас как-то уже называется? Или "Колобок" будет официальным именем модели.
  - Парни зовут "Спитфайер", - улыбнулся конструктор.
  - Это... кажется, самолет такой был? Еще перед концом географии?
  - Верно, самолет. Хороший.
  - Ну, будем надеяться, что этот - не хуже.
  Берсеньев надел наушники с капелькой микрофона, и сразу же посерьезнел и как-то отодвинулся. Артур с неудовольствием понял, что с этой секунды он для конструктора отошел на второе место. Сейчас главный - пилот этого чертового колеса.
  - Пилот - то хоть хороший?
  - Девятнадцать лет стажа как водитель коптера, - ответил Берсеньев, по-прежнему не глядя на безопасника. И тот смирился.
  - Вайдер, ты хорошо меня слышишь?
  - Да, шеф, вполне, - отозвался напористый тенорок. Артур сообразил, что Берсеньев отрегулировал систему, так чтобы безопасник тоже слышал весь разговор. Хотел поблагодарить. Но тут же понял, что сделано это вовсе не с целью потешить его любопытство или сберечь нервы. А просто на всякий форс-мажорный случай, чтобы Артур мог подтвердить, что и конструктор, и пилот все делали правильно. "Сукин сын", - выругался Артур, но про себя. И сухим кивком поблагодарил Берсеньева за любезность.
  - Вайдер!
  - Да, шеф.
  - Мы собираемся разогнаться до 200 километров, не больше.
  - Понял, максимальная скорость - двести.
  - Ключ на старт. И - с Богом.
  Артур напряженно вслушивался, но горячий летний воздух был недвижим, и над полем висело безмолвие.
  - Не получилось? - спросил он, скрывая тревогу под маской брюзгливости.
  - Почему? - удивился Берсеньев, - все в порядке. Перед сегодняшним испытанием двигатель тестировали на стенде в течение пяти часов. Без сбоев. А что?
  - Звука нет.
  - И не будет. Он молчалив.
  Легкое дуновение коснулось лица Артура и взъерошило волосы. Он присмотрелся, и заметил, что "бублик" начинает вращаться: сперва медленно, словно нехотя, а потом быстрее и быстрее. "Бублик" вращался, а колесо стояло на месте! Как это было возможно? Безопасник присмотрелся, и заметил, что между землей и колесом появилось расстояние примерно вполколена. Машина висела в воздухе!
  - От земли оторвался и повис, - раздался голос пилота, подтверждая догадку Артура, - все системы работают в штатном режиме.
  - Хорошо. Давай, потихоньку, вперед.
  Без звука стальной "бублик" поплыл над полем, вызвав легкую рябь на траве. Сначала - довольно медленно.
  - "Спитфайер" оснащен мощным компьютером, он соединен с датчиками, которые постоянно контролируют работу всех систем, - продолжал пояснять Берсеньев, не отрывая взгляд от точки, в которую превратился аппарат.
  - То есть, он может двигаться сам?
  - Любая машина может двигаться сама, - пожал плечами Берсеньев, - пилот нужен лишь в экстренных случаях. Вайдер?
  - Да, шеф.
  - Поворачивай влево и держись этого направления. Обрати внимание - поднимается южный ветер.
  - Понял, - лаконично отозвался тот.
  - Как ведут себя двигатели?
  - Как часы.
  - Расход горючего?
  - Соответствует пройденному расстоянию.
  - Я не видел поворота, - вмешался Артур, - пусть он повернет где-нибудь поближе. Я хочу оценить маневренность.
  Взглядом показав, что понял, Берсеньев продолжал вглядываться в серую точку на горизонте.
  - Шеф, - в голосе пилота проскользнуло недоумение, - компьютер выдал сигнал: температура масла падает, а давление поднялось на два пункта.
  - Оба двигателя? - спросил Берсеньев, пока спокойно.
  - Нет, только правый. Левый в порядке.
  - Переходи на резервный.
  - Понял, шеф, перехожу на резервный двигатель.
  - Что-то случилось? - спросил Артур.
  Берсеньев потер переносицу.
  - Это очень странно, - произнес он, - температура масла не может падать во время движения. Она может только подниматься.
  - И что означает эта чертовщина? - удивился Артур.
  - Не в порядке датчики, - предположил Берсеньев, - что тут еще может быть?
  - А то, что поднялось давление масла? - спросил Артур, наблюдая, как "бублик" нарезает аккуратные круги, - не может быть так, что в масло попало топливо?
  - При той системе подачи топлива, которая у нас разработана, это, практически, исключено. Вайдер! Следи за уровнем масла. Думаю, что это ошибка компьютера.
  - Новое сообщение, - прорезался голос пилота, теперь уже не на шутку озадаченный, - дисбаланс топлива. В правом баке ниже, чем в левом. Пробую их снова сбалансировать с помощью перепускного клапана...
  - Добро, - бросил Берсеньев и обернулся к Артуру, - По идее, сейчас ситуация должна выправиться...
  - Шеф, баланс в норме!
  - Хорошо. Двигайся ближе, наш гость хотел посмотреть поворот.
  - Было бы на что смотреть, - отозвался пилот, но послушно повернул. И, буквально, через секунду воскликнул, - шеф, у меня опять проблемы. Компьютер показывает, что расход горючего превышает нормы.
  - Сильно?
  - Нет, совсем немного.
  - Утечка? - озадачился Берсеньев, - откуда бы ей взяться, ведь все тщательно проверили на стенде... Но даже если утечка, она не может быть связана с неполадками в системе подачи масла.
  - Шеф, происходит что-то странное, - встревожено произнес пилот, - топлива меньше, чем должно быть!
  - Тормози, - принял решение Берсеньев и обернулся к Артуру, - я пойду, проверю визуально, нет ли утечки. Вам настоятельно рекомендую остаться на безопасном расстоянии. Это - опытный образец, и неизвестно что он может выкинуть.
  - Вы всерьез считаете, что моя голова для Империи важнее вашей, - тоже переходя на "вы" буркнул Артур, и, не слушая возражений, зашагал по полю за суховатым конструктором по направлению к "бублику".
  Когда они подошли, "Спитфайер" плотно стоял на земле, а вокруг него чуть ли не на четвереньках лазил среднего роста, худой мужчина в простом синем комбинезоне, и чуть ли не обнюхивал траву.
  - Ничего не обнаружил, - доложил он, едва увидев главного.
  - Значит все-таки ошибка компьютера. Слишком чувствительные датчики, реагируют на все подряд, - Берсеньев взглянул на пилота, - сможешь повести машину вручную? Без компьютера? Если мы его совсем отключим. Не разгоняясь, просто для того, чтобы проверить - это компьютер дурит, или все же проблемы с двигателем. Получится?
  - Обижаете? - улыбнулся пилот и хлопнул ладонью по капсуле. Она немедленно развалилась на две половины, открыв кресло и панель управления, Вайдер прыгнул туда, и капсула восстановила свой первоначальный вид.
  - Что ты собираешься делать? - с подозрением спросил Артур.
  - Проедемся так, без компа, - пояснил Берсеньев.
  - Это опасно?
  - Не думаю. Мы потихоньку.
  - Может быть, разумнее перенести испытания? До выяснения? Императору я объяснить сумею...
  - Артур, проблема в том, что если мы сейчас прекратим испытания, то причину неполадки мы не выясним. На стенде мы ее будем искать до греческих календ!
  - Смотри, Антон... Ты конструктор - тебе решать.
  - Вот именно, - голосом надавил Берсеньев, - Не паникуй. Вайдер сказал, что справится, а он - очень опытный пилот. Я ему доверяю.
  Артур кивнул и замолчал, а Берсеньев закрутил шеей, подстраивая наушники.
  "Бублик" снова подпрыгнул и завис над землей.
  - Давай... Потихоньку, - скомандовал Берсеньев.
  - Черт, - выругался пилот.
  - Что такое?
  - Шеф, у меня ощущение, что я еду в большом амбаре!
  - Поясни? - потребовал Берсеньев.
  - Очень плохо держит дорогу. Все-таки компьютер здорово помогал... Или это из-за того, что скорость черепашья? Шеф, я попробую слегка прибавить.
  - Слегка - это сколько? - уточнил Берсеньев. "Бублик" как раз собирался поворачивать.
  - Нет, это наглядно плохо, - поморщился Артур, глядя, как агрегат занесло, и он чуть не лег плашмя, - он совсем не едет как надо.
  - Я разгонюсь хотя бы до девяноста километров!
  - Вайдер, максимальная скорость - сорок. Повтори!
  - Да вы что, шеф! На такой скорости "Спитфайер" может пилотировать моя бабушка! - в голосе пилота послышался явный протест.
  - Вот если будешь оспаривать приказы, я твою бабушку и приглашу в качестве пилота! Скорость - сорок, ты понял?
  - Понял, - вздохнул тот, - скорость сорок.
  "Бублик", казалось, аккуратно нащупывает дорогу, словно человек, внезапно потерявший зрение.
  Артур вглядывался в неровные, слегка дерганные движения опытного образца, и составлял в уме обтекаемые фразы. Ему предстояло написать доклад Императору. С тоской мужчина подумал о том времени, когда он служил другому Императору, сухонькому старичку-ученому, умному, терпеливому, все понимающему. Тому, которому можно было объяснить все, как есть, не утруждая себя дипломатией. При ТОМ Императоре Артуру приходилось быть жестким, потому что кому-то нужно быть жестким. А Всеобщий Дедушка этого не мог, не умел и не хотел. Сейчас жесткости в Империи хватало с избытком, Артур мог быть киселем, манной кашей, яйцом "в мешочек", его все равно боялись как смерти, потому что за спиной его маячила зловещая тень...
  Неожиданно бублик с претенциозной кличкой "Спитфайер" вдруг заметно увеличил скорость.
  - В чем дело, Вайдер? - недовольно поинтересовался Берсеньев, - я же тебе сказал - сорок!
  - Шеф, я здесь не при чем, - тенорок пилота опасно завибрировал, похоже, он был на грани паники, - это залипание педали! Я не могу сбросить скорость, она все время нарастает. Уже девяносто... сто... сто пять... Скорость растет, шеф!
  - На тормоз он не реагирует?
  - Нет! Скорость сто двадцать и продолжает расти!
  - Черт, - Берсеньев побледнел под своим загаром, губы вытянулись в струнку, морщины на лице обозначились резче, - Вайдер, блоки! Поворачивай!
  - Не могу! Я поворачиваю штурвал, а машина едет прямо! Черт, шеф, скорость подходит к двумстам... уже двести! Двести пять!... Я не могу повернуть, меня несет прямо на блоки!
  Артур застыл, как соляной столп.
  - Скорость двести десять! Меня сейчас размажет!.. - вопль пилота слился с низким вибрирующим звуком, который вдруг возник на пороге слышимости. Берсеньев схватился за голову и отвернулся с перекошенным от боли лицом.
  Артур видел всякое. И смерть. И страшную смерть. И невыносимое приходилось выносить, и морду при этом держать "по протоколу". А куда денешься? Такую долю он сам себе выбрал, еще в тот памятный день, на даче, перед отречением императора. Выбрал, решив, что ему она окажется по плечу.
  После не раз локти себе кусал, хотел сбежать, скрыться, даже, в последнее время - застрелиться хотел, только бы ничего не видеть и не слышать. Но данная старику, а больше - себе самому клятва удерживала.
  Удержала и сейчас.
  И поэтому он увидел. Увидел, как бублик, за мгновение до катастрофы, пошел рябью, словно нечеткое изображение на мониторе, и вдруг выскочил по ту сторону плотного бетонного блока целым и невредимым!
  - Твою мать! - высказался он. И только тут заметил, что его бьет крупная дрожь. Начался "отходняк".
  Вайдер подогнал машину к самому краю площадки, затормозил... И впрямь, тормозной путь великоват, - подумал Артур, - но какая же это мелочь по сравнению с тем, что только что произошло. Пилот выскочил из капсулы и бросился к ним, на ходу что-то крича. Взгляд Берсеньева был ошалелым, точнее не скажешь.
  - Что произошло? - изумленно спросил он, - Вайдеру все-таки удалось повернуть?
  Взглянув на пилота, спешившего к ним по траве, Артур глубоко вздохнул, и подумал, что проще всего этих двоих пристрелить. Тем более, есть из чего. Статус министра безопасности позволял ему проходить с оружием куда угодно, хоть в спальню императора. Да хоть в уборную. Объясняй им теперь...
  Пилот подошел, мотая головой, как вымокший пес. Глаза его были огромны, парень был похож на вытащенную из воды глубоководную рыбу. Даже губами похоже шлепал.
  - Шеф, - выпалил он, едва приблизился, - только не просите меня объяснить, что произошло. Я ничего не понимаю! Похоже... Только не считайте меня сумасшедшим, но похоже наш колобок может проходить сквозь стены!!!
  - Так и есть, - очень спокойно произнес Артур, - это называется "эффект портала". И он возникает только на скорости свыше 200 километров.
  
  12.Где второй?
   ...Уж придумал, так придумал!
  Мещерская отпустила такси на шестом уровне одного из самых "народных" гипермаркетов Столицы.
  Визит сюда она тщательно "залегендировала": заглянула в холодильник, выругалась матом, проверила наличность на карточке и объявила на всю квартиру, что летит за продуктами.
  Оказавшись на месте, она, не смотря на сжигавшее ее нетерпение, кинула маленькую сумочку на дно огромной продуктовой тележки и, тщательно сверяясь со списком, принялась методично наполнять ее мясом, овощами, крупами, стиральным порошком, а заодно всем, что попадалось на пути, и было снабжено желтым ценником: "товары со скидкой". Конец света наступал еще не завтра, до него предстояло как-то дотянуть, и все это время предполагалось что-то кушать. Сидеть голодом Ольга не собиралась ни в коем случае. На вечер были намечены котлеты с рисом, а на сладкое - творожный десерт. И пусть все ревнители стройных фигур хоть удавятся от зависти!
  Томатный соус слетел с верхней полки и смачно плюхнулся на пол. Пластиковая крышечка отлетела, и алая жижа брызнула на узкие джинсы.
  - Ай! - взвизгнула Ольга, отскакивая в сторону и по пути чуть не сшибла стеллаж с собачим кормом.
  Немедленно рядом нарисовался молодой человек в форменной куртке магазина.
  - Что-то случилось?
  - Да вот... джинсы испачкала, - расстроено отозвалась Оля.
  Молодой человек проследил глазами красную дорожку и уперся в расколотый стаканчик.
  - Соус ты уронила?
  Ольга хмуро кивнула.
  - Придется оплатить. Я сейчас все уберу, и предупрежу кассу. Ты не расстраивайся, он дешевый.
  - Да плевала я на этот кетчуп, - чуть не плача буркнула Оля, - оплачу я его, не переживай! Мне джинсов жалко.
  - У нас продаются пятновыводящие салфетки, - подсказал парень, - они рядом с терминалом оплаты. Только это лучше сразу делать, потом не ототрется.
  - А ты уже, типа, пробовал, - хмыкнула Оля.
  - Ну, типа, да, - не стал спорить он.
  - Слушай, - подхватилась девушка, - карточку возьми, оплатишь мои покупки. Пин-код простой, 77 - 66. А я - джинсы спасать.
  - Ни фига ты людям доверяешь, - проникся парень, - а если я этим доверием воспользуюсь и скуплю для себя полмагазина.
  - Валяй, - пожала плечами Ольга, - если получится. Я разрешаю.
  И бросилась к туалету.
  За свои капиталы она не боялась по той простой причине, что денег на карточке было ровнехонько - один раз в магазин сходить.
  Влетев в туалет, она первым делом рванула зубами пакет с салфетками и приложила влажный квадратик к кровавому пятну. И только потом огляделась.
  Два ряда кабинок в основном были заняты, возле раковин какая-то тетка полоскала передние лапы, другая сушила. Наконец хлопнула дверь последней, седьмой кабинки и Ольга рванула туда поскорее, пока ее кто-нибудь не опередил. Где пошарить? Вариантов, в общем, не было. Ольга встала на цыпочки, потянулась и провела ладонью по верху подвесного шкафчика. Рука ее немедленно наткнулась на плоскую коробочку, которая оказалась наладонником. Правда, довольно странным. Без клавиатуры. Оля озадачилась, как можно пользоваться таким странным устройством. Но недоумение ее длилось недолго. Экран вдруг ожил и из глубины появилось знакомое лицо Олега.
  - Привет, подруга, - хмуро поздоровался он.
  - От Алены ничего? - торопливо спросила Мещерская.
  - Компенсацию получил, - буркнул Олег Швец, став мрачнее тучи, - значит - она, действительно, умерла. Как - уже не важно.
  - Да ничего это не значит! - взорвалась Оля, правда, помятуя о соседях, взрыв был тихим, - если это то, что я подозреваю, Алена может быть еще жива.
  - Мне бы твой оптимизм.
  - Да бери, не жалко. У меня другой отрастет, - пожала плечами девушка, - ты лучше скажи, что это за штука, и почему ты уверен, что разговор не слушают.
  - Это я сам сделал. На кристаллах, так что почти вечная, подзарядки не требует.
  - Это большой плюс, - кивнула Оля, - а почему клавы нет?
  - А это - большой минус. Работает она только на один номер - мой. Сигнал направленный, идет мимо вышки, исключительно на аналогичное устройство в моем доме. Второй минус - ниже пятого этажа работать не будет.
  - Ты использовал монорельс, как усилитель? - сообразила Оля, - остроумно. А... те жучки, которые могут быть на мне?
  - Пока держишь фластер в руках, можешь ничего не бояться.
  - Фластер?
  - Так я его назвал. И он пока не запатентован, - мужчина неуверенно улыбнулся, разговор с Олей снова вернул ему надежду, почти потерянную в последние дни.
  - Ты получил мое письмо?
  - Да... - Олег немного помолчал, - странно все это, Оля.
  - А то...
  - Что ты сама-то об этом думаешь?
  - Думаю... - Оля глубоко вдохнула, тряхнула головой и решительно закончила, - думаю, бесследно такое количество народа пропасть не может. Надо искать концы.
  - И где, по-твоему, их искать?
  - Безопасники, - ответила она, ни секунды не раздумывая, - это их операция. Все началось пятнадцать лет назад, как раз тогда было образовано КУБИ. И потом, ты заметь - везде, из каждого случая торчат их уши!
  - Допустим. Но... Это будет трудно, Оля. Очень трудно. На их сетях такие "собаки" стоят...
  - Не вздумай лезть в Управление, - девушка не на шутку испугалась. С безбашенного инженера сталось бы попробовать взломать знаменитое здание на Старой Площади, - ломать нужно районные отделы.
  - Да что они могут знать, - отмахнулся Олег, - мелкие сошки.
  - Сошки получают приказы, - возразила Оля, - и рапортуют о выполнении. "Промывай песок, намывай золото" - напомнила она.
  - Но сколько времени на это потребуется, - обреченно произнес Олег, - Есть ли это время у Алены?
  - Я надеюсь, - тихо, почти одними губами проговорила девушка, - не меньше тебя надеюсь. Она - моя подруга. И я сделаю для нее все. Возможное и невозможное. Ты мне доверяешь?
  Олег молчал довольно долго. Девушка его не торопила. Понимала, что, до сих пор, все было достаточно невинно: свидание в полночь, связь по "левому" каналу, слегка диссидентские разговоры. А сейчас она пыталась втянуть законопослушного инженера в преступление, предусмотренное статьей 124 УУ Империи, которое каралось пятью годами принудработ. Именно так расценивалась попытка проникнуть в тайны Управления Безопасности Империи. Понимала - и не торопила.
  - Я с тобой свяжусь, как только будет "улов", - наконец произнес Олег, - береги фластер. Имей в виду, с ним можно даже в космос, ни один сканер не засечет.
  - Молодец ты все-таки, Олег Швец, - с искренним восхищением отозвалась Оля, - влюбиться в тебя, что ли?
  - Так влюбись, - улыбнулся он.
  - А если разочаруешь?
  - А ты рискни...
  Когда Оля, наконец, покинула дамскую комнату общего пользования, паренек уже мялся у терминала.
  - Ты что черного кобеля отмывала до бела? - набросился он, - у меня, между прочим, работа!
  - А ты, между прочим, в настоящий момент ею и занимаешься, - отрезала Оля, выдернула из пальцев опешившего паренька карточку, и, сунув во внутренний карман, примирительно улыбнулась, - вообще-то, спасибо.
  - Эй! - у паренька в глазах мелькнуло узнавание, - ты - Ольга Мещерская, да? Из "Шанса". Моя сестра от тебя прется.
  - Это приятно, - скривилась Оля.
  - Карточку подпишешь?
  Ольгино лицо окончательно перекосило. Но - взял в руки карты - играй. И она, вздохнув, полезла в сумочку за карандашиком.
  Примерно в то же время и то же лицо на экране монитора задумчиво рассматривал полный мужчина в дорогом костюме. Лицо как лицо: круглое, симпатичное, в общем, но - ничего особенного, если не считать особенным отпечаток колоссальной воли, скрытой, но все равно заметной. Тому, у кого глаз наметан. Ольга Мещерская смотрела на Артура с жестким прищуром темных глаз, и выдержать этот взгляд с непривычки было трудновато. Хотя, конечно, не Артуру. Выдерживал он взгляды и потяжелей, и гораздо жестче. И с фотографией одной из участниц шоу он не в гляделки играл, а пытался понять, что такое эта девочка. На что способна. Как далеко готова зайти. И... стоит ли на нее ставить. Та ли эта карта. Впрочем, если это и впрямь она, то выбора-то у него нет.
  - Вылитая Елена, - пробормотал он, - вот где объявилась... А уж как тебя искали. Всю Империю перелопатили, и сопредельные страны трясли. Сам Хамелеон за тобой ходил. Да... но, если эта Оля действительна ТА САМАЯ... То где же второй?
  - Я хочу посмотреть медицинский файл участницы Мещерской, - бросил Артур.
  - А что, возникли сомнения в ее пригодности? - удивился врач, - я ее проверял, она здорова.
  - Допустим, я решил проверить тебя.
  - А-а, - протянул врач, - тогда, конечно. Все материалы здесь. Файл, я, конечно, запаролил, но для безопасности врачебных тайн не существует. У вас же высший приоритет...
  - Вот именно, - кивнул Артур и углубился в дебри медицинских терминов.
  
  - Как странно, - прошептал Тема, в легком обалдении глядя на Кирилла.
  - Странно - что? - переспросил тот, закидывая за плечи многострадальный рюкзак, - тут вообще-то много странностей. Например, здесь намного светлее, чем снаружи. А никаких источников света нет. Да и небо еще темное.
  - Да-а, - огляделся Артем, - похоже, ты прав. Такое ощущение, что эта улица вырезана ножницами и вклеена сюда. А на самом деле она совсем из другой картинки.
  Кирилл согласно кивнул.
  - Но вообще-то я о другом хотел спросить.
  - О чем? - насторожился Кирилл.
  - Когда ты шел сквозь арку... тебе... ничего... Вернее, с тобой ничего странного не случилось? - высказавшись, Темка настороженно смолк, опасаясь насмешки острого на язык приятеля. Но тот смеяться не стал.
  - Вот ты о чем, - он покивал и улыбнулся невеселой улыбкой, - я думал, что только у меня крыша съехала.
  - И ты тоже?! - неизвестно чему обрадовался Тема, - а что было с тобой?
  - Мне, как бы это сказать поточнее... Меня заставили вспомнить кусочек прошлого.
  - Прошлого? Постой, ты хочешь сказать, тебе что-то показали? И это что-то было с тобой на самом деле?
  - Да. Лет двадцать назад. В детстве.
  - Странно, - пожал плечами Тема, - мне показали какую-то ненаучную фантастику. Со мной такого никогда не было, и быть не могло. Может быть, меня с кем-то перепутали.
  - Все может быть, - пожал плечами Кир, - а может, тебе показали будущее.
  Артем добросовестно задумался аж на целых пять секунд.
  - Исключено, - подвел он итог своих размышлений, - никогда в жизни никто не предлагал, да и не предложит мне "посидеть" на троне Императора. Я просто не того полета птичка.
  - Хм... - в сомнении протянул Кир, - я бы не был столь категоричен. Ты ведь зачат не естественным путем?
  - И выношен не им, - хмуро отозвался Тема, - это правда. Глупо скрывать то, что сразу же выдаст мой номер.
  - А... что ты знаешь о своих биологических родителях? Или хотя бы об одном из них?
  - Ничего, - пожал плечами Тема.
  - Совсем ничего? Ни имен, ни фотографий, ни рода занятий... Но если так, значит, они могут оказаться кем угодно. В том числе и теми, кому запросто позволяют "посидеть" на императорском троне.
  - Думаешь?
  Кир убежденно кивнул:
  - Думаю, если тебе и впрямь было показано будущее - ты найдешь своих родителей. Или, по крайней мере, что-то узнаешь о них.
  - Ну-ну, - скептически отозвался Тема, и добавил совсем другим тоном, - вперед? Или назад?
  - Задом только раки ходят, - усмехнулся Кирилл.
  ...Это было очень странное место. Во-первых, звуки... Как ни старались ребята приглушить шаги, предполагая, что у "горгулий" отличный слух, все равно - каждый отзывался глуховатым, но четким "так!" по серо-розовому камню. После очередного "так!" Темка остановился и озадаченно уставился на свои ноги в бежевых, изрядно потрепанных мокасинах.
  - Что? - взглядом спросил Кирилл.
  - С чего это я так цокаю? Ведь не конь, не подкован...
  - А-а, - понимающе кивнул Кир, - ты тоже заметил? Эхо тут такое. Ничего удивительного, камень кругом, пусто, акустика хорошая.
  - Акустика? - не поверил Тема, - хорошо, а свет? Свет тут заметил какой?
  - Какой? - буркнул Кир, внимательно рассматривая каменную плиту, расписанную иконками, словно монитор.
  - За аркой ночь. Плотная, темная. А здесь словно сумерки. То ли вечер, то ли уже рассвет. Странно это...
  - Ничего странного. Наверное, пока мы через эту арку проходили, рассвело.
  - Да ну?..
  - Сам же заметил - чертовщина творилась. А где чертовщина, там обязательно какие-нибудь фокусы со временем. Тебе показалось - секунды, а на самом деле пара часов прошла. Рассвет уже.
  - Думаешь? - с сомнением протянул Тема.
  - Ну а что тут еще может быть? Не забивай голову ерундой, лучше сюда взгляни.
  - И что?
  - Опять эти письмена.
  - Ну, сфотографируй и пошли. Историк, блин...
  - Да тут, понимаешь, фигня какая... - Кир в сомнении потер подбородок, - я тут глянул, что наснимал в прошлый раз. Тут ничего нет.
  - Плохо вышло, что - ли? - не понял Темка.
  - Хорошо вышло, - Кир криво улыбнулся, - отлично вышло. Стена вообще классно получилась, каждая трещинка. А на стене - ничего. Пустая стена.
  - Покажи! - не поверил Артем и во все глаза уставился на голограмму очень, кстати, приличного качества, сохранившую почти все цвета... действительно, стенка получилась.
  - А ты точно ту стену снимал?..
  Кир выразительно фыркнул и Тема, осознав глупость вопроса, умолк.
  - А теперь, как говорят в шоу, внимание - вопрос, - Кир убрал голограмму и с прищуром взглянул на напарника, - с чего нельзя снять копию?
  - С другой голограммы, - сообразил Тема, - они не копируются... Ты хочешь сказать?..
  - Показать, - уточнил Кир и, чуть привстав, чтобы дотянуться, медленно провел карандашом по стене с очередной надписью. Карандаш спокойно преодолел камень, казавшийся монолитом, и ушел в него почти на всю длину.
  - Иллюзия, - пораженно вымолвил Артем.
  - И какая! Снимаю шляпу...
  Договорить он не успел. Пол, казавшийся незыблемым, вдруг шевельнулся и, не успели парни отпрыгнуть в сторону, бесшумно и поразительно быстро повернулся на шарнирах.
  - Мама!...
  - ... мать!!!
  
  Второе за ночь падение с высоты в темноту обошлось Темке дороже, чем первое. В шею стрельнуло, и она снова взорвалась болью, а к ней добавился неслабый такой удар по голени. И какой дурак сказал, что не может болеть в двух местах одновременно?!
  - Ты жив? - глуховатый голос напарника прозвучал совсем рядом.
  - Блин! Если ругаюсь, значит - жив, - выдавил Темка, стараясь выровнять дыхание, и справиться с нешуточным приступом раздражения.
  - Логично, - признал Кир, - А где мы?
  - На звезде!
  - Ты чего такой злой? Ударился сильно?
  - Да нет, я на водяной матрац упал.
  В непроглядной тьме затлел крохотный голубоватый огонек, и Артем разглядел сначала портативный термометр, затем - ладони Кира, рукава защитной куртки, колени... а потом и лицо: худое, внимательное и ничуть не испуганное. Скорее - озадаченное.
  - Похоже, мы в каком-то тоннеле, - Кир покрутил головой, рассматривая странную каменную "трубу", в которую они угодили. Труба оказалась довольно просторной, примерно метра три в диаметре... Как удалось не поломаться, свалившись с такой высоты да на жесткий камень? Между прочим, никакого люка над головой. Снова иллюзия?
  Кир словно прочел его мысли, пошарил в кармане, нащупал что-то маленькое и твердое, похоже, сувенирную монетку и с силой запустил вверх. Железка ударилась о каменный свод и с жалобным "дзинь" укатилась в темноту. Дверь закрылась.
  - Ну и на фига ты карандашом шарился где Макар телят не пас! - сорвался Тема и прикусил губу от боли.
  Пристально взглянув на него, Кирилл за чем-то полез в рюкзак.
  - Возьми. Это раскусить надо. Не переживай, не горько.
  Тема скорее почувствовал, чем увидел, как Кир что-то вкладывает в его все еще скрюченные от боли пальцы. Тема поднес к лицу ладонь и разглядел небольшую зеленую капсулу.
  - Что это за дрянь? - насторожился он, - я, конечно, не фармацевт, но к медицине кое-какое касательство имею. И сдается мне...
  - Правильно сдается, - спокойно подтвердил Кирилл, - это он и есть.
  - Я держу в руке двадцать лет каторги, - потрясенно проговорил Артем, - хранение, распространение, употребление...
  - Я бы на твоем месте не разглядывал, а употребил бы поскорее. Ведь больно же, я вижу - рожа перекошена.
  - Откуда? - резко спросил Тема, сжимая кулак.
  - От верблюда, - ответил Кирилл, все так же невозмутимо настраивая фонарик, - кстати, верблюд сказал, что капсулы хватает на двенадцать часов. Так что если мы хотим выбраться отсюда, то глотай и включай пятую космическую скорость.
  Тема подался вперед, намереваясь то ли свернуть приятелю шею, то ли схватить за горло и вытрясти правду о происхождении зеленой капсулы. Но, едва он сделал шаг, как все тело с ноги до злополучной шеи, словно железной проволокой протянуло.
  - А-а! - сдавленно взвыл он и торопливо сунул капсулу за щеку.
  Кир смотрел на него очень внимательно. Темка закрыл глаза и раскусил...
  Верблюд, кем бы он ни был, не соврал. Боль исчезла, практически, мгновенно, а вслед за ней многодневная усталость и голод собрали вещи и ушли. Тема почувствовал себя так, словно только что вернулся с какого-нибудь прохладного курорта: отдохнувший, посвежевший и с кучей бабок на карточке.
  - Ну как? Жить можно?
  - Двадцать лет за эту дрянь - мало, - оценил Тема и вскинул на плечи единственный в команде рюкзак.
  - Может, все-таки я понесу?
  - Понесешь, - с непонятным удовлетворением согласился тот, - и рюкзак понесешь, и меня. Если через двенадцать часов не выйдем, меня ведь просто срубит?
  - Не срубит, - тихо возразил Кир и, в ответ на недоумевающий взгляд, еще тише пояснил, - у меня еще есть. Несколько...
  - Несколько? - Тема почувствовал, что у него, натурально, едет крыша. Стимулятор класса "А" стоил таких бешеных денег, которые ему, скромному лаборанту-контрактнику было не уложить в голове даже стопочкой. Даже одна ампула, если ее продать и при этом не попасться, могла обеспечить лет пять-семь безбедной жизни. А несколько?..
  - Кто ты, Кир? - севшим голосом спросил он.
  - Выберемся - скажу, - пообещал напарник и непривычно мягко попросил, - давай уже, идем.
  Вопрос - куда, точнее, в какую сторону - был праздным. Какая разница, если местная география - тайна за семью печатями? Вперед, и будь проклят тот, кто первым скажет: хватит, стой... Кажется, это Шекспир? А не один ли Гамлет?
  
  13. Находка.
  - Мы идем лесами, свесив языки,
  Сорок килограммчиков весят рюкзаки.
  Двадцать километров до ближайшего привала,
  Двести восемнадцать до большой реки...
  - Шекспир? - усмехнулся Кир.
  - Почти, - хмыкнул Темка, которому стимулятор класса "А" ощутимо поднял настроение. Что это было - реакция организма на отсутствие боли или впрыск какого-нибудь наркотика, Тема предпочитал не думать. Хорошо - и ладно.
  По круглому тоннелю они, довольно бодро, прошлепали метров двести, и уперлись в знакомый тупик необычной, сферической формы. Обнюхали его на предмет голограмм, не обнаружили. Под недовольным взглядом Темы Кир потыкал своим карандашиком: "где Макар телят не пас", ничего не натыкал, земля не разверзлась, и каменный небесный свод остался монолитным. Порассуждав о том, как это нелогично, парни повернули назад и вот уже километра два шли в обратную сторону. Тема попытался как-то соотнести путь по подземелью с тем, что видел наверху, чтобы понять, удаляются они от города, или, наоборот, забираются вглубь, но довольно быстро понял, что это искусство ради искусства. Здесь, под землей, чувство направления очень быстро подало в отставку, вместе с чувством времени и прочими ощущалами. Не дезертировало лишь чувство юмора.
  - Тренируйся, бабка, тренируйся Любка,
  Тренируйся ты моя сизая голубка...
  - Фольклорные мотивы студенческой субкультуры конца XX века минувшей эпохи, - определил Кирилл.
  - Да брось ты, - не поверил Темка, - мы это в Универе пели.
  - Что неоспоримо доказывает, что истинное искусство не угробить даже в глобальной катастрофе.
  - Ты заметил, вроде светлее стало? - спросил Темка, никак не реагируя на прикол.
  И в самом деле, как будто слегка просветлело. К едва угадываемым стенам прибавились часть пола и потолка, собственные ноги, появились тени, мягкие, не как от фонарика.
  - Где-то рядом источник естественного освещения, - определил Кир, - дверь или окно.
  - То есть там, наверху, уже рассвело?
  - Не обязательно, - приятель пожал плечами, - если это световод, он может быть сориентирован так, чтобы ловить первые лучи восходящего солнца. В религиозных церемониях индейцев культ солнца занимал...
  - Да плевать я хотел и на культ и на самих индейцев, - отмахнулся Тема, - ты лучше скажи - через этот твой световод наружу вылезти можно?
  - Откуда же мне знать? - пожал плечами Кир, - я ж его вживую никогда не видел. А картинки, даже объемные полного представления не дают. Доберемся до этого источника, рассмотрим его со всех сторон, и сообразим.
  За болтовней парни не заметили, как стало совсем светло. Кир отключил фонарик.
  Никаких загадочных древних световодов тут, конечно, не было. Была довольно приличных размеров квадратная комната и пара дырок в потолке, через которые и лился свет. Похоже, пока они шлялись по тоннелям, снаружи наступил честный день.
  - Часов шесть - семь, - навскидку определили Кир.
  - А посмотреть?
  - А не по чему. Часы накрылись от удара.
  - Не самая нужная вещь, - признал Тема, - лебедка-то жива?
  - А что ей сделается? - удивился напарник, - это же туристическое снаряжение. Оно сделано с таким расчетом, чтобы выдерживать всякий экстрим.
  - А тут вода есть, - обрадовался Тема, - слышишь, капает!
  - Стой! - с проворством ящерицы Кир подскочил и ухватил Темку за рукав.
  - Ты чего? - удивился тот, - я пить хочу. Фляги наполним, пригодится.
  - Не торопись. Где есть вода, там и жизнь. А здешняя жизнь...
  - Е! - вспомнив горгулью, Темка передернул плечами, - что-то я... заигрался. Твоя дрянь, часом, на мозги не действует?
  - А как же? - изумился Кирилл, - обязательно действует. Это же армейская штука, изначально-то. А что солдату надо? Чтобы было не больно и не страшно. У тебя сейчас инстинкт самосохранения, фактически, выключен.
  - Вот спасибо, - буркнул Тема.
  - Пожалуйста. А теперь, будь добр, отойди за мою спину и держись там. Я вперед пойду, гляну, что там капает.
  - Фартук повязать?
  Не слушая его, Кирилл мягким, стелющимся шагом, фактически, поплыл вдоль стены, туда, где снова сгущалась темнота и темнел арочный проем, за которым маячил такой же круглый тоннель. Именно оттуда слышалось тихое, как вздох "кап... кап... кап..."
  За аркой оказалось довольно большое гулкое пространство того же до оскомины надоевшего серо-красного цвета. Настороживший ребят звук и в самом деле был звуком воды, струящейся по стене и падавшей с небольшого выступа в продолговатую чашу естественного происхождения. Что характерно, из чаши вода не выливалась. Вернее, через край не лилась.
  - Куда же она тогда девается? - недоуменно пробормотал Тема.
  - Есть слив, - безразлично пожал плечами Кир. Странности местного водопровода его не трогали. Парня занимало другое. Во все глаза он рассматривал небольшое углубление сразу за чашей.
  - Посмотри, - севшим голосом предложил Кир, - ты видишь то же, что и я.
  - Скор... - Темка поперхнулся, - скорлупа. От...
  - От яйца, - закончил Кир неожиданно спокойным тоном, - а судя по количеству - от нескольких.
  - Здоровые яйца, - протянул Тема и под пристальным взглядом напарника добавил, - были... Может быть их крысы выпили?
  - Мечтай, - фыркнул Кир.
  - Тогда где их... начинка?
  - Боюсь, где-то тут бегает.
  Договорить он не успел. Из темного проема, принятого за стену, внезапно вылетело нечто: бурой расцветки, размером с крупную собаку... Темка не успел его рассмотреть.
  - Рвем! - крикнул Кир и парни метнулись назад.
  Хлопающее крыльями нечто, пронзительно вопя, зашлепало следом.
  
  Солнце еще только готовилось подняться над горизонтом, и час этот, серо-сиреневый, влажный и почти нежаркий, был поистине волшебным. Море лениво и сонно дышало, мягко подталкивая широкие белые борта небольшой частной морской яхты - вещи почти запредельной. Сейчас такие строили крайне редко - люди предпочитали небо, оно было безопаснее, да и солнечный парус в небе работал гораздо эффективнее... Но - у богатых свои причуды. Ярослав любил море, у него был свой дом на берегу залива, у него были деньги и сейчас он от души порадовался, что три месяца назад пошел на поводу у дорогостоящей причуды. Теперь было чем поразить девушку, которая, вот ведь странность, всерьез ему понравилась. Настолько всерьез, что услышь он теперь вопрос Артура, без колебаний ответил бы - да. Он готов обвенчаться. Чертово шоу, которое "должно продолжаться..."
  Вчера Ярослав попытался аккуратно выяснить, что будет, если он откажется от дальнейшего участия в этом спектакле. Милая девушка, личный секретарь директора шоу, ничуть не удивилась. Видимо, прецеденты были.
  - Ваше право, - произнесла она, улыбаясь Ярославу неожиданно сердечно, - Устали, да?
  Он кивнул, не вдаваясь в подробности. Вряд ли было уместно и правильно говорить с одной женщиной о том, как сильно ему нравится другая. Он промолчал. Как оказалось - правильно сделал, ибо через минуту секретарь озвучила ему сумму неустойки, которую он должен будет заплатить в этом случае... и Ярослав с тоскливой обреченностью понял, что придется выпендриваться и дальше. Всех его капиталов, далеко не маленьких, просто не хватит.
  Саше он тоже ничего не сказал. Хвала Господу, который всех хранит, она ничего не спрашивала. Она просто смотрела на него своими огромными глазищами, в которых светилось неприкрытое обожание. Она ему верила.
  Ярослав неслышно подошел к девушке, казалось, задремавшей в шезлонге и опустился рядом, на чисто вымытую палубу.
  Саша не спала. Ее узкая ладонь поймала и нежно сжала его плечо.
  - Как тут необычно, - тихо сказала она, - знаешь, я раньше никогда не была на море.
  - Почему? - всерьез удивился Ярослав. Удовольствие это было недешевым, но все же и не запредельно дорогим. Пару раз в жизни его могли себе позволить даже "социальные низы".
  - Никто не приглашал, - бесхитростно ответила девушка.
  - А сама? Неужели неинтересно?
  Саша погладила его плечо, и мягко растягивая слова, произнесла:
  - Зачем все это одному? Одному - много.
  - А двоим?
  - Двоим - в самый раз.
  Ее пальцы скользили по коже, и Ярослав почувствовал, что вот сейчас не выдержит, сгребет это чудо в охапку и начет целовать, ласкать, потом сдернет с нее этот смешной платок, прикрывающий от солнечных лучей ее совершенное тело, и она станет его женщиной - прямо здесь, на палубе. То, что сопротивляться Саша не будет, наоборот, с радостью отдаст ему всю себя, Ярослав не сомневался ни на йоту. Что будет потом? Об этом он спросить не рискнул, и сейчас чувствовал, как деревянный настил медленно, но верно превращается под ним в адскую сковородку. Дурацкая была идея с этой поездкой... Если он немедленно не отвлечется на что-то, все равно на что...
  - У тебя красивые волосы, - хрипло сказал он и сам не узнал своего голоса. Саша привстала, удивленно глядя на него из под пушистых ресниц.
  - Что с тобой? Простудился? Как ты умудрился, жара несусветная.
  - Выпил ледяного шампанского, - буркнул спортсмен, поражаясь такой наивности.
  Саша тряхнула головой:
  - На самом деле это не родной цвет, - шепотом, как о самом большом секрете, поведала она, - еще в школе я сделала "вечную" окраску и вывела веснушки.
  - Серьезно? - удивился Ярослав, - а в твоем файле этого нет.
  - Ну да. Я это обратилась в частный кабинет. Здорово переплатила, но зато теперь никто не знает, что я - крашеная.
  - Так уж и никто, - рассмеялся он, - мама с папой знают, одноклассники. Теперь вот и я знаю.
  - Не так уж и много, - рассудительно ответила она, - по сравнению со всем остальным человечеством.
  - А на самом деле?..
  - На самом деле... только никому-никому не говори, - с трогательной серьезностью попросила она.
  - Никому-никому, - пряча улыбку, поклялся Ярослав.
  - На самом деле я - рыжая.
  - Честно?
  - Правда. Как лисица.
  Ярослав попробовал представить Сашу с огненно-рыжей шевелюрой и конопушками по всему лицу. И снова едва удержал руки, которые, похоже, зажили собственной жизнью, и смыслом этой жизни было держаться за Сашу Монахову. Хотя бы просто держаться, раз уже больше ничего нельзя.
  - Что с тобой? - второй раз спросила она, не на шутку тревожась, - ты жалеешь, что поехал со мной?
  - Да, - помимо воли вырвалось у него. Лицо девушки потемнело и Слава, сжав кулаки, отвернулся.
  - Я... перестала тебе нравиться?
  - О боже! - почти простонал он, - ребенок ты еще, ребенок. Ты! Мне! Нравишься! Очень! Успокоилась?
  - Тогда почему у тебя вдруг испортилось настроение?
  - Да потому что мне очень трудно только смотреть на тебя и держать руки за спиной. Мне не тринадцать лет. Я мужчина.
  - Ну, так... что тебя останавливает? - Саша смутилась, - я думала, мы для этого сюда и прилетели.
  - По правилам шоу, - начал, было, Ярослав, но девушка мягко закрыла ему рот ладонью.
  - Дурацкие правила, - шепнула она, - и они не имеют к нам с тобой никакого отношения. Невеста должна быть девственницей, чтобы не разочаровать жениха. Ну, так... я - твоя невеста, ты - мой жених. По крайней мере, на сегодня.
  - Надеюсь, что не только, - пробормотал Ярослав, осторожно нащупывая застежку ее накидки. Он и сам не понимал, откуда взялась такая неуверенность в пальцах и голосе. Словно он что-то делал не так, сильно не так. Но ведь Саша права?!
  - А ты уверен, что тебе не тринадцать лет, - подтолкнула она, и Ярослав отбросил сомнения. Сегодня был их день, а завтра - будет завтра.
  Солнце карабкалось вверх с неторопливостью сенатора. Термометр начал угрожающе попискивать, сигнализируя, что температура воздуха превысила температуру человеческого тела. Еще немного и лучи желтой звезды начнут обжигать кожу. Пребывание на открытом месте становилось опасным для здоровья и жизни.
  Саша и Ярослав перебрались в каюту, не одеваясь и не разжимая объятий. Казалось, время остановилось для них.
  - Сколько надо было ждать, - шептала Саша, захлебываясь этим шепотом, - сколько же надо было ждать...
  Ярослав молчал. Его стиснутые губы не разомкнулись даже для слов любви. Он и целовал так - судорожно сжатым ртом.
  Только что Слава окончательно и бесповоротно убедился в том, что Саша - его женщина. И вместе с этой уверенностью почему-то пришли страх и ощущение потери...
  - Ты уверен, что за нами сейчас никто не наблюдает? - Сашин шепот ворвался в его мысли, прогоняя страх, липкий, как паутина.
  - Уверен. Оля научила меня, как сбросить хвост.
  - Оля?
  - Мещерская.
  Саша села, поджав губы.
  - Лидер гонки, - недовольно произнесла она, - самая вероятная претендентка на твою руку... Зачем ей помогать нам?
  Ярослав сел рядом и обнял девушку.
  - Ей не нужен приз. Не нужна победа. Не нужен я.
  - Что же ей тогда нужно?
  - Сенсация, - пожал плечами Ярослав, - она же журналист.
  ... - Сожженные дома и магазины, целые улицы горящих развалин там, где прежде поднимались купола городских зданий, - голос диктора ворвался в их маленький рай на двоих, неся с собой хаос, безумие, страх, - Сотни погибших и раненых, тысячи пропавших без вести. Дино объясняют этот налет тем, что был нарушен договор. Якобы двое неизвестных пересекли периметр. В ответ на это с их стороны была предпринята, мы цитируем: "Предупреждающая акция" в городе Кармене, - на мониторе замелькали кадры горящих улиц, бестолково мечущихся людей и, на этом фоне безупречно спокойных спасателей, одетых в яркие кислотно-салатовые жилеты и каски, - только что из под развалин многоэтажного дома были извлечены еще четырнадцать тел без признаков жизни. Тела будут предъявлены родственникам для опознания. Мэр Кармена в данную минуту находится в Джидраше, окраинном районе, где еще продолжаются пожары. В любую минуту связь с Карменом может быть прервана...
  - Что это? - испуганно спросила девушка, прижимаясь к любовнику.
  - Не знаю, - ошеломленно ответил он.
  - Ведь... между нами и Дино мир?! Разве не так?
  - Ты же слышала - кто-то нарушил периметр.
  - Но ведь нельзя же так!
  В углу монитора появился круглый восклицательный знак - срочный вызов.
  - Кто это? - испугалась Саша.
  Ярослав переместил девушку так, чтобы вызывающий не смог разглядеть ее и кликнул по иконке. И внутренне сжался, увидев невыспавшегося, темного от беспокойства Артура.
  - Немедленно возвращайся, - приказал тот, не вдаваясь в подробности.
  - Что случилось? - попробовал выяснить Ярослав, - я смотрел новости, это страшно, но вряд ли имеет какое-то отношение ко мне.
  - Да не в этой богом забытой дыре дело, - поморщился безопасник, - у нас ЧП. Пропала одна из участниц.
  - Кто? - прыгающими губами спросил Ярослав, уже догадываясь, что его "медовый месяц", кажется, не обойдется без последствий.
  - Монахова. Она "сбросила хвост" в районе Харламовки и словно провалилась сквозь землю. Мы не смогли ее найти.
  - Ну-у-у, - протянул Ярослав, мучительно пытаясь придумать что-нибудь умное, - вы же служба безопасности. Найдете. Куда могла деться молодая, неопытная девушка?
  - Ты что-то знаешь об этом, - Артур вцепился в лицо спортсмена своим тяжеленным, многотонным взглядом, - Славик... А кто там с тобой?
  - Какая разница? - огрызнулся тот, - Я имею право на личную жизнь.
  - Твою мать!
  - Что?! - Ярослав вскочил, прикрывая девушку собой.
  - Немедленно возвращайтесь. Оба, - приказал Артур таким тоном, что ослушаться его было совершенно невозможно.
  
  14. "Мы их сделали. Они нас избили..."
  
  Здание телецентра тонуло в зелени многочисленных неприхотливых растений, спускавшихся с террас, перетягивающих башню на седьмом, четырнадцатом и двадцать первом этажах.
  В вестибюле, освещенном как операционная, в основном, дневным светом, лившимся сквозь огромные, во всю стену стекла-хамелеоны, их уже ждали. Дурное предчувствие переросло в уверенность, когда навстречу Ярославу и Саше, боязливо укрывшейся за его спиной, шагнул плечистый парень в очень дорогом костюме с едва заметно оттопырившейся подмышкой.
  - Вас уже ждут, - бросил он.
  Саша не отпускала руки любимого, ее мир, который только-только обрел цвет и смысл вдруг оказался под угрозой. Угрозой неведомой - и оттого еще больше пугающей. Ярослав повернулся к девушке, обнял ее за плечи и ободряюще подмигнул:
  - Не трусь. Прорвемся.
  Она сразу же успокоилась, заметно расслабилась и в кабинет самого грозного Артура входила, уже робко улыбаясь. В самом деле, что такого особенного случилось? Ведь не расстреляют же их за то, что они...
  Огромный как гиппопотам, начальник службы безопасности шоу, им на встречу не встал. Он вообще не счел нужным хотя бы притвориться вежливым.
  - Добрались? - бросил он, не отрываясь от экрана, отброшенного прямо на стену. Там бежали, спотыкаясь, люди, на которых пикировали большие бурые ящеры с черными кожистыми крыльями, - садитесь.
  - Артур, - напористо заговорил Ярослав, решив, что лучшая оборона - это нападение. Предложение сесть он проигнорировал, - Я понимаю, что кое-что нарушил, но не думаю, что заслужил такое обращение. Вы прервали наш отпуск, я примчался сюда неизвестно для чего. В конце концов, я не мальчик. Я завоевал для страны шесть золотых медалей...
  - Если я извинюсь, ты замолчишь? - холодновато спросил Артур. Холодность его, Слава это почувствовал, была адресована не ему. К молодым людям, похоже, Артур вообще не испытывал никаких чувств: ни дружеских, ни враждебных. Он их просто в упор не видел, как... да как вон те цветы в горшках на окошке. Происходившее на экране полностью поглотило его внимание.
  - Слава ни в чем не виноват, - тихо, но твердо заговорила Саша, - это была моя инициатива. Только моя...
  Ярослав сжал ей руку, одновременно благодаря за заступничество и призывая к молчанию. Он почувствовал, что произошло что-то серьезное, настолько, что срыв шоу, в котором он провинился, отошел даже не на второй план - вообще за кадр. Но... тогда зачем их так спешно выдернули с выходных?
  - Ярослав, ты сейчас вернешься домой, и будешь вести свой обычный образ жизни. И больше не смей так вот исчезать. Золото золотом, но, позволь тебе напомнить, ты подписал контракт. Сумму неустойки озвучить?
  - Я знаю, - буркнул Слава.
  - Вот как? - Артур слегка повернул голову, не упуская из виду экран, - тем лучше.
  - Я заплачу.
  - Что? - изумился Артур. По-настоящему изумился, - Шесть миллионов "елочек" заплатишь?
  Услышав такую несусветную сумму, Саша даже покачнулась.
  - Заплачу, - так же спокойно подтвердил Ярослав.
  Артур окинул его очень внимательным взглядом:
  - Нам что-то неизвестно о состоянии твоих финансов?
  - Продам обе квартиры, дом, яхту, коптер... Возьму ссуду. И еще - мне предлагал шейх Рахим поработать у него инструктором - я отказался, но он недавно звонил и сказал, что предложение в силе. Я попрошу у шейха свою оплату вперед за... несколько месяцев. Должно хватить.
  - Все обдумал, значит, - внимательный взгляд Артура чуть не пробурил спортсмена насквозь, добираясь до пепельноволосой испуганной причины его безумия, жавшейся сзади.
  - Мы женимся, - объявил Слава, как о деле решенном, - собственно, мы уже муж и жена. Осталось лишь завершить кое-какие формальности, - при этих словах Саша вспыхнула как маков цвет, и всесильный Артур подивился такой непроходимой наивности. Обоих. Да кто ж вас так просто выпустит, голуби вы мои...
  - Я понял, - с иронией кивнул он. - Садитесь, молодожены. Кофе выпьете?
  - Нет, - довольно резко сказал Ярослав, не принимая протянутой руки.
  - Да, - торопливо ответила Саша и мягко взглянула на него из под пушистых ресниц.
  - Лиза, три кофе, пожалуйста, - бросил Артур в небольшой микрофон, не дожидаясь ответа мужчины.
  Тот, слегка поколебавшись, шагнул к столу, все еще прикрывая Сашу собой и косясь на Артура, как лошадь на пожар.
  Принесли кофе - настоящий капучино, со сливками и обалденным запахом молотых орехов.
  - Значит, ты все решил твердо? - Артур втянул ноздрями запах, одобрительно хмыкнул и сделал первый, осторожный глоток, стараясь не обжечься.
  - Тверже некуда, - все еще насторожено, спортсмен взял свою чашку. Саша присоединилась.
  - А смысл? - спросил Артур, - до конца шоу осталось несколько недель. Ну, победит другая девушка. Скажем, та же Оля. Она, по-моему, вполне вменяема, с ней можно договориться гораздо дешевле, чем за все твое движимое и недвижимое... Сыграете свадьбу на публику, поживете пару месяцев. А потом потихоньку разведетесь, не привлекая внимания. С этим я помогу. Ты уж прости старика за прямоту, но тебе лет-то сколько?
  - Все мои, - лаконично ответил Слава.
  - Почти тридцать. И травм было - три? Четыре? Я имею в виду - серьезных. И они уже сказываются... Сказываются, можешь мне не возражать, я смотрю спортивный канал и, что еще важнее, читал твое медицинское досье. Сколько ты еще можешь продержаться в качестве звезды большого спорта?
  - Это мои проблемы.
  - Да ради бога, - пожал плечами Артур, - только, если мне не изменяет память, два месяца назад, в этом самом кабинете, подписывая контракт на участие в шоу, ты говорил, что здоровье начинает подводить, теснят молодые конкуренты, клуб "Леопарды Империи" не продлил с тобой контракт на следующий срок, и других предложений пока не поступало... Только от шейха по поводу тренерской работы. Если ты уйдешь сейчас - уйдешь нищим. Более того - нищим и останешься.
  - Это мои проблемы, - чуть жестче повторил Ярослав. Разговор был ему неприятен и он хотел его поскорее закончить, но это можно было сделать только одним способом - выплеснуть кофе Артуру в лицо. А до такого примитивного хамства Ярослав опускаться не хотел.
  - Допустим, ты готов пойти слесарем на завод, - пожал плечами Артур, - получать шесть "елочек" в неделю, двадцать лет отдавать кредит за однокомнатные апартаменты под крышей где-нибудь в Вилуе, питаться исключительно синтетической лапшой и родить двоих детей-инвалидов или дебилов. Третьего - не разрешат, да и не прокормить будет. Ты к этому готов, я вижу, но готова ли Саша? Давай ее спросим, а? Ты вот ее на яхте катал, море показывал... А если не будет ничего этого: ни яхты, ни моря... Ничего, даже ребенка здорового, нормального не будет?
  - Я... - Александра очень осторожно поставила кофе на столик, - я... Как ты решишь, так и будет, Слава. Я... люблю тебя. Мне все равно. Можно и без детей.
  - Изюмительно, - протянул Артур и несколько раз бесшумно сдвинул ладони, изображая бурные аплодисменты, - такие чувства делают вам честь, госпожа Монахова. Правда, несколько не ту, которой вы сегодня лишились...
  - Что вы себе позволяете, - Ярослав резко вскочил... И тут пол поплыл под его ногами, в глазах потемнело, словно наступила ночь, ушли звуки. Бесшумно спортсмен рухнул на толстый ковер у ног Артура. Тот внимательно посмотрел на неподвижное тело, перевел взгляд на девушку. Та тихонько сползала по спинке кресла под стол. Чашка перевернулась, и капучино расползся на светлом ворсе ковра пятном, похожим на кошачью голову.
  - Петр, - позвал Артур. Две секунды спустя в кабинете появился молодой охранник, тот самый, который встретил Сашу и Ярослава в вестибюле. Окинув кабинет быстрым взглядом он, конечно, заметил неподвижные тела на полу. Но никак это не прокомментировал, даже взглядом ни о чем не спросил.
  - Девушку немедленно на дачу, - распорядился Артур, - Он уже спрашивал.
  - А как же... - на секунду растерялся охранник.
  - Это мой прокол, - поморщился Артур, - мне и ответ держать.
  - Что будет с господином Борским?
  - Отвезешь его... - Артур колебался не более двух секунд, - на базу. Поместишь в бункер. Это, конечно, не каторжная тюрьма, но весьма похоже. Посидит пару суток, баланду покушает, подумает о своем поведении... Если не сломается - я съем свой галстук.
  Охранник покачал головой.
  - Неосторожное обещание, Артур Маркович. Может быть, и придется. В смысле, съесть.
  - Ты готов поставить на него? - удивился тот, - на этого "золотого мальчика"?
  - Он спортсмен, - возразил охранник, - чемпион. Для того чтобы завоевывать медали, нужна воля. Характер.
  - Ничего, - пожал плечами Артур, - и не таких ломали.
  - А шоу?
  - Шоу будет продолжаться. Двойник готов?
  
  Артем уже и не помнил, когда в последний раз так бегал: длиннющий коридор закончился раньше вздоха. Плита, на которую он наступил, вдруг подалась под ногами, пол расступился, открывая зев черной пустоты без признаков дна, Тема оттолкнулся от ее ребра и перелетел через ловушку, даже не сообразив, что преодолел около трех метров пустоты. Не останавливаясь, чтобы подивиться на свое достижение, Тема рванул дальше, подволакивая ногу, но на очень приличной скорости. Кир несся рядом, не уступая ни одной десятой секунды, не смотря на то, что сам никаких капсул не раскусывал.
  Удивляться было некогда - сзади слышалась тяжелая рысь... или галоп? Нет, галоп - это когда скачут, а эта курица-переросток все же бежала, даже не бежала - трюхала, вытянув шею и растопырив маленькие, несерьезные отростки крылышек, вроде бы не торопясь, но ОЧЕНЬ быстро!
  Впереди выросла лестница с неудобными, крутыми и широкими ступенями, но парни взлетели по ней быстрее, чем, наверное, смог бы скоростной лифт.
  - Может, он там закопается? - на бегу спросил Тема.
   Ответить Кирилл не успел, но детеныш Дино сделал это за него. Ответ был исчерпывающим - малыш деловито запрыгал по ступеням, почти не сбавив скорости, было видно, что лестница для него не препятствие, а, скорее, дополнительное развлечение перед вкусным обедом.
  - Я больше не могу, - тихо, сквозь зубы процедил Кир, - не могу...
  - Чего не можешь?
  - Не могу так медленно! - в голос заорал тот и включил форсаж, припустив по открытой галерее со скоростью курьерского коптера... ну может, лишь чуть-чуть уступая. Не смотря на стимулятор класса "А" Тема заметно отстал. Вылетев наверх, он невольно зажмурился, после полутьмы подземелья яркий солнечный свет плетью хлестнул по глазам, ослепляя.
  - Давай сюда! - услышал он. Схватив поданную руку и не чувствуя веса - ни своего, ни рюкзака, повисшего сзади, Темка неуклюжей, но быстрой ящерицей вскарабкался на стену, хвала Господу, что всех нас хранит - она была достаточно широкой, чтобы без проблем стоять даже на двух ногах. Шумно дыша, Тема попытался развернуться и бросил взгляд вокруг. И чуть не свалился с криком - мир лежал у его ног. Огромный, частью застроенный приземистыми зданиями, частью - лежавший в руинах, частью - заросший ковром низкой, грубой травы... Высота была - метров пятьдесят.
  "Птичка" выскочила из-за поворота, наконец, одолев лестницу и, замерев, закрутила длинной тяжелой головой с массивной челюстью и широко расставленными, выпуклыми глазами. Тема бросил взгляд на спутника - тот бесшумно прижал палец к губам.
  Птенец мялся, не зная, куда податься. Он чуял мясо, но мясо куда-то делось. Цыпленок весом в полтора центнера обиженно мотнул башкой - как и большинство тварей, даже тех, что гораздо умнее его, он никак не мог сообразить посмотреть наверх. Тема не удержался, скорчил птенцу рожу и показал язык. Кирилл усмехнулся - бесшумно, но одобрительно.
  Молодой динозаврик развернулся, смешно вскидывая мощные окорока, порысил в сторону от приятелей, и вскоре скрылся за углом. Темка хмыкнул, и показал ему вслед еще и 50% от полной длины руки.
  Боли он по-прежнему не чувствовал, страха - тоже. Настроение было: хоть песни петь, хоть геройской смертью помирать - одинаково прикольно.
  - Куда теперь? - спросил он, поправляя сбившийся рюкзак.
  - Спроси чего-нибудь полегче, - отозвался Кир, - направо пойдешь - съедят, налево пойдешь - съедят, прямо пойдешь - однозначно съедят.
  - Ты только не думай слишком долго, а то прямо здесь съедят, - посоветовал Артем.
  То, что нужно выбираться - были согласны оба. Но поверху или понизу? Конечно, стена спасла им жизнь, но оба еще не забыли, как "горгулья" в полной темноте сняла Кира с равнины, оба понимали, что на стене они как два наглых мясных набора, пытающихся скрыться от покупателя, улепетывая по витрине супермаркета. А внизу шарится это недоразумение, которое, конечно, забавно, как и любой детеныш, но, не подвернись им эта лестница, а потом - стена, порвало бы их на тряпки.
  - Пойдем низом, - решил, наконец, Кирилл, - от детеныша мы, может быть, и отобьемся. А если нас взрослая особь заметит - точно будет трындец.
  - Оружие нужно, - сказал Тема.
  - Ага, - не глядя на него, бросил Кирилл, - вернемся, я тебе куплю пару базук.
  - Я серьезно! Без оружия у нас нет шансов. То есть, у нас и с оружием их немного, но...
  - Что ты предлагаешь?
  - Огонь, - выпалил Тема, - все твари бояться огня.
  Секунду Кир обдумывал его предложение:
  - Все животные, - поправил он, - Дино - разумны. Разумные твари огня не бояться, они им пользуются.
  - Да будь они хоть Эйнштейнами, - отмел Тема, - тебе сунуть в нос факел - ты что сделаешь? Попытаешься от него прикурить?
  - Пожалуй, ты прав, - признал Кир, - Хорошо, давай сюда рюкзак. Измыслим что-нибудь.
  Темка уже не раз вознес хвалу богам, в которых не особо верил, что лев позавтракал его рюкзаком, а не Кира. Тот, хоть и был здесь новичком, но экипированным по уровню "люкс". В рюкзаке Артема вряд ли нашлась бы такая куча полезных вещей... да у напарника, плюс ко всему, явно был талант использовать их не по прямому назначению. Например, запасные носки - Артем с трудом подобрал челюсть, когда Кир показал ему, как элементарно такая, насквозь бытовая вещица, может превратить в мощный кастет обычный, средних размеров, кулак.
  - Правда, для Дино слабоват будет, - признал Кирилл, убирая носки на место, - но ты все-таки запомни, может, когда и пригодиться.
  Оружием могли служить: зубная щетка, расческа, пуговицы... не говоря уже о такой убойной штуке, как одноразовые пластиковые стаканчики - куда там гранатам, те, после емких и образных объяснений Кира, стали казаться безобидными, хоть на новогоднюю елку их вешай, прямо за колечки. Тема подумал, что, если и вправду выберется, не с "паленки", а вообще из "заповедника", то у него возникнут сложности с походами в ресторан. Черт с ними, с ножами - на вилки, тарелки и даже чашки он теперь вряд ли сможет смотреть без оторопи... Слегка смущенный, он все же выбрал туристическую костровую зажигалку-пистолет - какому-нибудь дикарю она и впрямь могла показаться генератором Зевсовых молний. Кир выбор одобрил и бросил ему на колени длинную ленту непромокаемых пакетиков с каким-то полупрозрачным кристаллическим порошком.
  - Что это?
  - Разжига, - пояснил Кирилл.
  - А ты?
  Кир занимался делом, довольно странным для мирного туриста... Впрочем, какие, к дьяволу, мирные туристы по эту сторону границы Заповедника? Запустив руку по самый локоть в свой чудо-рукзак, Кири сосредоточенно ковырялся, выдергивая части каркаса, от чего рукзак обвисал, на глазах превращаясь в банальный "сидор".
  - Зачем ломаешь хорошую вещь? - спросил Тема.
  - Чтобы сделать из нее еще лучшую, - пояснил Кир, быстро соединяя части каркаса между собой. В движениях его чувствовался навык. Работая, Кир не забывал посматривать вокруг, и первым заметил неладное...
  - Сзади! - крикнул он.
  Тема обернулся - на него, с победным воплем, летела оскаленная тушка. Тот птенец, или другой - разбираться было некогда. Артем резво отскочил под защиту широкой стены, оказавшись в полутемной каменной нише, зубами оторвал один из пакетиков по перфорации, подбросил его вверх, куда-то "в сторону врага" и по-ковбойски, от бедра выпалил из зажигалки.
  Ну и, разумеется, промазал!
  А кто бы не промазал? Это же не пистолет, из зажигалки вообще нельзя вести прицельную стрельбу. То есть вести-то можно, только вот результат будет... не впечатляющий - это мягко говоря.
  Дино тоже не впечатлился.
  Артем выпалил еще раз - снова мимо! Кир, бросавший на него короткие, озабоченные взгляды, наконец, закончил свою скоростную сборку и вскочил, держа в руках, на манер китайского воина, длинный железный шест. Птенец, хлопая крыльями, и вопя, как сирена полицейского коптера, подскочил к нему и немедленно огреб шестом по носу.
  Фиг бы это его остановило! Но как раз в тот момент фортуна улыбнулась Темке - он палил непрерывно, и один из выстрелов оказался удачным. Пакетик с разжигой рванул под брюхом у птенца оглушительно, как десяток петард, связанных в пакет. Дино аж подбросило и слегка приложило об стену.
  Не потеряв ни секунды, Кир нырнул под самым носом у ошалелого куренка в ту же нишу, где пытался спастись Тема и, выставив перед собой шест, прижался к стене.
  Оглушенный Дино поднимался, мотая большущей головой, утяжеленной челюстью с ошеломляющим набором зубов. Пахло от него как из неделю не чищенного свинарника. Ну, то есть, наверное, неделю не чищенный свинарник пах бы именно так. Деревенского опыта ни у кого из парней не было, только догадки.
  - В следующий раз пакетик порви, - неожиданно спокойно посоветовал Кир, - тогда и целиться будет проще, и нас заодно с ним не пришибешь. Порошок просто вспыхнет - и все.
  - А нельзя было проинструктировать меня перед боем? - огрызнулся Тема.
  - Извини. Я думал - ты знаешь...
  Стена, в которую он упирался, как будто шевельнулась. Парни переглянулись и, не сговариваясь, надавили на нее. Каменная плита неожиданно легко, без скрипа повернулась, открывая проход в темноту пирамиды. Кир сунулся, было, туда.
  - Назад! - в панике крикнул Артем, заметив в этой темноте четыре светящиеся точки. Он попытался, было, задвинуть плиту назад, но ее словно переклинило.
  - Разжигу!
  Полыхнуло знатно. Дино на мгновение и вправду отпрянули, но ждать, что этот фейрверк задержит их хотя бы на пять секунд - было наивно.
  - Наверх, на стену!
  Кир присел, Тема вскочил ему на спину, оттуда - на стену, за которой начинался спуск с пирамиды, довольно крутой. Упав на колени, он протянул руку, чтобы втащить напарника, но тут Дино сообразили, что добыча уходит, и ломанулись, как те черепахи, только гораздо быстрее. В панике Кир запрыгнул на стену, как камышовый кот, толкнув Артема. Тот потерял равновесие, с воплем рухнул за стену, в какой-то желоб, и покатился вниз, как с водяной горки в аквапарке. С той разницей, что высота была огромной, а никакой водой внизу и не пахло.
  - Куда?! - заорал Кир и прыгнул следом.
  "Трындец" - подумал Темка, скользя вниз со скоростью, не оставляющей никакой надежды.
  
   15.Что такое "трындец" и как с ним бороться.
  
  Если не получилось в первый раз - парашютный спорт не для тебя. Если не получилось и во второй, значит привидение из тебя тоже хреновое. Чудо-рюкзак упрыгал вниз, но шест Кир не выпустил. Успев схватить напарника за шиворот, он коротко взмахнув шестом и глубоко всадил его в камень. Руку рвануло из плеча, но падение замедлилось. А потом и прекратилось совсем. Полузадушенный Тема шевельнулся, прохрипел что-то маловразумительное но, судя по интонациям - явно не благодарность.
  - Дотянешься до стены? - хрипло дыша, спросил Кир.
  Тема выпростал голову, ошалело огляделся, увидел на какой высоте они висят, удерживаемые лишь металлическим когтем, совсем не казавшимся надежным... И быстро-быстро закивал.
  - Я тебя качну, - бросил Кирил, - цепляйся за стену, потом подашь мне руку.
  - Понял, - прохрипел Тема.
  Спустя полминуты они стояли возле огромного плоского ската. Впереди темнел вход в пирамиду, наполовину открытый - плиту заклинило в пазах, но щель была вполне достаточна, чтобы пролезли двое не слишком толстых ребят.
  - А вон твой мешок, - удивленно произнес Тема, показывая рукой вниз. Кир глянул без особого интереса, его начинало трясти, отходняк от падения...
  - Точно, рюкзак, - кивнул он, - зацепился.
  - Достать бы, - неуверенно предложил Тема.
  - Как ты его достанешь?
  - Ну... если я свешусь вниз, а ты дашь мне свой "коготь" и подержишь.
  - Не дури, - покачал головой Кир, - рюкзаку трындец. Тут метра три. Так что скажи ему "прощай", помаши платочком и пойдем, благословясь.
  - Куда?
  - Туда, - определился Кир.
  - Зачем?
  - За шкафом, - фыркнул он, - Ты хочешь остаться? Эта кура бройлерная, пол-елочки за килограмм, может нас найти, а?
  - А откуда ты знаешь, что там, внутри, нас не подстерегает ее братик?
  - Щель узкая, - подумав, ответил Кирилл, - не вижу способа, как он мог сюда влезть.
  - Ты всерьез полагаешь, что внутри галереи не соединяются? - поразился Тема.
  - Ну... скажем так: у меня есть некоторые основания считать эту часть сооружения относительно безопасной.
  Темка смерил историка очень внимательным взглядом от подошв ботинок до коротко стриженой макушки. И потребовал:
  - А ну, приятель, колись. Что ты обо всем этом знаешь?
  - Очень мало, - вздохнул Кирилл. - И сюда я пришел, чтобы узнать больше.
  - Разведка! - наконец, сообразил Тема, - имперская или армейская?
  Вместо ответа Кирилл обнажил предплечье, и Темка увидел знакомый до мельчайших подробностей силуэт альбатроса, нанесенный темно-красной несмываемой краской.
  - Чего раньше не признался? Я ж тоже... не совсем гражданский, подписку давал.
  - Думал - пошлешь ты меня саванной. После такого признания. Альбатросов императора никто не любит.
  - И правильно делают, - убежденно кивнул Тема. И вдруг вскинул на Кира большие, светлые глаза, - А ты его видел? Императора? Я имею в виду... ну, в караул назначали, или еще как-нибудь.
  Кирилл вдруг рассмеялся. Смех у него был хороший, мальчишеский. Он щурился на солнце, которое уже по-хозяйски обосновалось на небосклоне и ощутимо припекало незащищенные участки кожи, и от души веселился. Тема терпеливо и необидчиво ждал, понимая, как врач, что психологическая разрядка необходима. А лучше смеха - только секс или выпивка. Ни того, ни другого он приятелю предложить не мог - оставалось ждать.
  - Я ж не гвардеец, - наконец, отсмеявшись, произнес Кир, - Обычный "кузнечик". Я не только императора - даже резиденции никогда не видел. Понятия не имею, где и как выглядит, - увидев, что Тема разочарованно вздохнул, Кир решил немного поднять свой рейтинг, - зато я видел министра безопасности. Здоровый, толстый мужик. Нашу базу инспектировал, в "Морском". И награды вручал отличившимся в поиске.
  - И тебе?
  - Ну... да. - Взгляд Артема просил, нет - требовал подробностей. И Кир нехотя перечислил:
  - Два "Императорских креста", золотой и серебряный, четыре "храбрость и верность", две - за ранения, штук десять значков разных... И - "курица". Серебряная.
  - Что? - опешил Тема, глядя на Кира так, словно впервые увидел, - У тебя есть "Серебряный Альбатрос"?!! Но тогда ты должен быть в "Пурпурной книге"?
  - Меня там нет, - улыбнулся Кирилл, - мы же не армия, а политическая служба. Типа - секретная.
  - Тогда - откуда высший орден империи? Только не говори, что на день рождения подарили!
  - Это за Квайгон, - нехотя отозвался Кир, - шейхов гвоздили.
  - Опаньки! - Тема покрутил головой, - Это же... Вас тогда только пятнадцать человек осталось, да?
  - Семнадцать, - так же нехотя поправил Кир, - из семи тысяч. Но полуостров мы удержали. Ну что, вечер воспоминаний окончен, можем идти?
  Внутри было прохладно. Потерев ребра, едва не треснувшие от просачивания в узкую щель, Тема подумал, что в последнее время только и делает, что то- ли протискивается куда-то, толи падает... Если так пойдет и дальше, скоро он выроет передними лапами симпатичную нору и поселится там.
  Кир действовал довольно уверенно. Похоже, он и в самом деле что-то знал. Или же ловко притворялся. Покрутив головой, он, по каким-то одному ему ведомым знакам определил направление, и решительно свернул вправо от входа, вглубь пирамиды.
  - Ловушки? - напомнил Тема, едва поспевая за приятелем, который, похоже, здорово спешил.
  - Тут их быть не должно, - бросил он, не сбавляя темпа.
  Темка решил на время заткнуться и поберечь дыхание. Все равно Киру от попутчика никуда не деться, так что со временем все выясниться само. Или их съедят Дино, и тогда вопрос: "что тут, черт возьми, происходит?" потеряет актуальность. Спеша за Киром, и, слегка подволакивая ногу, Тема подумал, что еще немного - и его вполне устроит любой вариант. Срок действия стимулятора ограничен, и Артему даже думать не хотелось о той гамме ощущений, которая на него навалиться после... Впрочем, Кир что-то говорил о том, что есть еще.
  Внезапно Тема увидел кое-что, чего раньше не замечал, занятый своими мыслями.
  - Кир, - позвал он, - гляди! Чтоб мне пропасть! Это же следы от... Я, конечно, могу и ошибаться, я не инженер.
  - Ты не ошибаешься, - не оборачиваясь, бросил Кирилл, - это действительно старый крепеж от силовых кабелей. А вот тут - "кузнечик" эффектно затормозил и едва успел поймать Темку, который, набрав хороший темп и не глядя под ноги, едва не влетел в большую квадратную дыру в полу, - лифтовая шахта.
  - А... где лифт? - растерялся Тема, подходя к краю и заглядывая в темноту.
  - А нету, - развел руками приятель, - Это же не дом отдыха, тут с удобствами туго, платформа изначально не предусмотрена. Придется ножками.
  - Как - ножками? Я же не муха, я по вертикальным стенкам лазить не умею.
  - Так нам вниз, а не вверх. Гравитацию еще никто не отменял.
  - Самоубийца, - Темка невольно отпрянул от края, глядя на Кирилла круглыми глазами.
  - А чего ты испугался? Там же силовое поле. Лифт грузовой, так что нас с тобой опустит как мамочка на ручках.
  - Думаешь, он еще рабочий?
  - Проверим, - пожал плечами Кирилл и с короткого замаха отправил в шахту многострадальный шест. Темка вытянул шею, как жираф.
  Некоторое время шест летел как нормальный, довольно тяжелый предмет, брошенный вниз. Потом скорость как будто замедлилась. А еще полстука сердца спустя, его скрыла темнота.
  - Ну?
  - Что "ну"? - огрызнулся Артем, - ни фига ж не видно!
  - Зато слышно. Если б он просто упал, был бы звук удара.
  - А может, там мягко, - упорствовал Темка, которому одного падения с высоты вполне хватило.
  - Очень хорошо, - согласился Кир, - пусть будет мягко. Я не возражаю. В общем, я - вниз. Если все хорошо - крикну. Если нет - взмою белокрылым ангелом, и ты будешь знать, что соваться туда нельзя.
  Возразить Темка не успел - "кузнечик" шагнул в пустоту и ухнул вниз.
  - Кирюха?!! - в панике заорал Тема. Ответа не было секунду... вторую. Артем уже запаниковал, когда из темноты донеслось гулкое:
  - Чего орешь-то? Все в порядке, лифт работает. Только не мягко тут ни фига, плита каменная. И темно. Блин, освещение, похоже, накрылось, - в голосе Кира прозвучало неподдельное расстройство и огромная усталость. Не раздумывая больше, Тема последовал за приятелем.
  Ужас свободного падения ударил по нервам, тело вдруг сделалось невесомым, но почти сразу сработали гравитационные механизмы подъемника и Тема завис между небом и землей. Вспомнив, как работают эти старые механизмы, Артем вытянул руку и, отогнув большой палец, показал им направление - вниз. В темноте было не видно, понял его лифт, или нет, но, судя по движению воздуха, Тема двигался. И, похоже, куда надо. Знать бы еще, где это самое "куда надо" и надо ли ему туда?
  
   "Она любит, чтобы ее называли по имени - Анита. Болею за тебя". Подписи не было. Оля пожала плечами и выкинула письмо в корзину. В последнее время почта просто трещала от советов, как выиграть шоу. Поклонники старались.
  - Лучше бы посоветовали, как этот клятый конкурс, наконец, проиграть, - тихонько пробормотала девушка. Ситуация пиковая - почти половина шоу позади, а она не только не вылетела, но и прочно закрепилась на лидерских позициях. И, главное, что она не делала, чтобы, наконец, проиграть - все равно лишь набирала очки. Апофеозом был конкурс: "Подарок для мамы". Верная избранной линии, Ольга купила в магазине самую дешевую открытку, написала на обратной стороне одну фразу: "Я не собираюсь замуж за вашего сына, мне лишь нужен PR", и с подобающими реверансами подала ухоженной пожилой женщине. Та вскинула брови, немедленно распечатала конверт. Просияла улыбкой на весь зал! И немедленно присудила Оле высший балл. Оказалось, черти бы взяли всю эту беду, что леди не только была против участия сына в дурацком конкурсе, но еще и коллекционировала открытки с видами. И Ольгу угораздило выбрать для нее именно ту, которой в коллекции еще не было. Уж если попрет - так попрет!
  Журналистский конкурс был последней надеждой. Если она выиграет и его - трындец. Все дальнейшее было полной безнадегой. С детьми Оля обращаться не просто умела - любила, и те платили ей взаимностью. Чтобы "чисто", не вызывая подозрений проиграть такой высокоинтеллектуальный конкурс как "Уборка", нужен был очень большой актерский талант - а у нее не было и маленького. Что же до предстоящего (не дай бог) великосветского приема в настоящем дворце, где невесты должны продемонстрировать умение обращаться с четырнадцатью вилками... Оля покрутила в голове эту мысль и так и этак, и с сожалением поняла - по-настоящему опозориться вряд ли получится. Весь мир в курсе, что она воспитывалась в детском доме, а там помимо прочего, углубленно изучали этикет. Для чего "отказным" детям, которых не ждало в этой жизни ничего хорошего, искусство есть пирог вилкой, Оля не понимала никогда. Но если учат бесплатно - почему бы не поучиться. Знания дырки не пролежат, а сгодиться всегда могут. Ну и - выучилась на свою голову.
  На жеребьевке ей повезло: из всех ангажированных журналистов судьба свела ее с дамой из журнала "Компания", который до сих пор выходил еще и "в бумаге", правда, очень ограниченным тиражом - всего 500 экземпляров, только для коллекционеров. Остальные девять миллионов подписчиков получали номера как все нормальные люди - на электронный адрес. Даму звали Анита Буковская. Она славилась язвительностью и острой формой неприязни ко всем лицам женского пола моложе себя... то есть к большей части женского населения планеты. Представительной журналистке было хорошо так за восемьдесят. Мельком проглядев ее блог, Оля удовлетворенно улыбнулась - похоже, пани Анита скорее удавится, чем скажет хоть одно хорошее слово публично и за гонорар.
  ...Внезапно в гулкой тишине большой старой квартиры раздался звук, который Оля поначалу не узнала. Какой-то низкий тревожный зуммер. Лишь через несколько секунд она сообразила - подал голос старинный телефонный аппарат. Он стоял в ее комнате еще до того, как Оля туда въехала, получив жилье по закону об "отказных" детях. Он никогда не звонил. Честно говоря, девушка считала его декоративной деталью интерьера, была абсолютно убеждена, что не существует ни провода, которым телефон соединялся с подстанцией (давно перерезан), ни самой подстанции. Кого в наше время беспроводных технологий интересует такое старье? Выходит - ошиблась. Кому-то этот "декоративный элемент" все-таки понадобился.
  Оля с некоторым сомнением сняла трубку. Что нужно делать дальше? Она понятия не имела, как пользоваться старинным телефонным аппаратом. Нужно нажать какую-нибудь кнопку, или ничего нажимать не надо?
  В тяжелой трубке что-то глухо гудело и пощелкивало.
  - Да? - неуверенно произнесла она в эту давящую тишину.
  - Оля... - девушка вздрогнула. Голос в трубке оказался мужским, очень уверенным, но совсем незнакомым.
  - Да, - кивнула она, совсем забыв о том, что старинные аппараты не оснащались камерами, и собеседник никак не мог ее видеть, - кто вы? И откуда знаете, что телефон работает?
  - Оля, у меня очень мало времени, - сказал неведомый собеседник, - я вам все объясню, но потом. Пока уясните следующее - вы подвергаетесь опасности.
  - Разговаривая с незнакомцем по этому музейному экспонату? - уточнила девушка, - думаю, да. Кстати, вы в курсе, что каждый сантиметр площади этой квартиры прослушивается и просматривается.
  - Это не важно, - отмел незнакомец, - скажите, что вы знаете о своих родителях?
  Оля замерла. Такого вопроса она никак не ожидала.
  - Ну? - несколько бесцеремонно поторопил собеседник.
  - Ничего, - она пожала плечами, вновь забывая, что визуальный ряд здесь не предусмотрен.
  - Вам хотя бы известно имя вашей матери?
  - Кто вы такой? - требовательно спросила девушка. Отойдя от шока, она довольно быстро взяла себя в руки и постаралась забрать инициативу в разговоре, - почему вы интересуетесь моими родителями?
  - Это и в самом деле странно, - усмехнулся неведомый собеседник. Оля воочию увидела эту его усмешку, - но еще более странно знаете что? Что этим совсем не интересуетесь вы.
  - У вас есть для меня какая-то информация? - осведомилась Оля. Разговор ей совсем не нравился, но это ведь не основание, чтобы его прерывать? Мало ли приходилось вести разговоров, которые ей не нравились...
  - У меня есть к вам предложение, - поправил ее голос.
  - Руки и сердца? - позволила себе улыбнуться девушка. Ей пришло в голову, что все это - розыгрыш креативной команды шоу, чтобы поднять рейтинг, - тогда вы рискуете, господин неизвестный. Я могу его принять.
  - О-о! - протянул голос, - уверяю вас, леди, что в этом случае рискуете вы. И гораздо больше, чем сейчас, ввязавшись в сомнительное шоу.
  - Это угроза?
  - Это предложение, - повторил незнакомец, - вы готовы его выслушать?
  - Д-да, - с небольшой запинкой отозвалась Оля, с неудовольствием подумав, как легко таинственный собеседник снова перехватил инициативу.
  - Вы получаете "белую" карточку на полмиллиона "елочек". И исчезаете из столицы. Все равно куда, но чем дальше - тем лучше. И сидите там тихо.
  - Предложение интересное, - протянула Оля, лихорадочно пытаясь сообразить, что происходит, - А если я его не приму?
  - Вас убьют, - просто ответил незнакомец, и, почти без паузы, продолжил, - думайте, Оля. Хорошо думайте. У вас есть, чем думать. Когда созреете - позвоните.
  - Как? - вырвалось у нее.
  - По этому телефону. Наберите номер вашего чипа - полагаю, уж его-то вы не забудете? Авансом дам вам хороший совет: направьте вашу энергию на мыслительный процесс.
  - Что? - оскорбилась Ольга.
  - Больше думайте, меньше прыгайте, - грубовато пояснил голос, - Для здоровья - полезнее... Хоть медицина и утверждает обратное. Но не раздумывайте слишком долго. У вас дни, а возможно - часы...
  - Причем здесь имя моей матери?
  Вопрос прозвучал в пустоте. Таинственный собеседник, кем бы он ни был, исчез. Растворился в эфире. Спустя мгновение в трубке зазвучали противные короткие гудки, и девушка догадалась, что соединение прервано.
  - Убиться рваным тапочком, - прошептала девушка, медленно опускаясь на пол рядом с аппаратом и отчего-то совсем не беспокоясь, что прямо сейчас ее могут видеть миллионы телезрителей. Похоже, ее неведомый собеседник был уверен, что камеры направлены в другую сторону. И имел основания для уверенности.
  - Полмиллиона, - Оля потерла переносицу, - абсолютный рекорд даже не года, а всей моей неудавшейся жизни. Взятку сенаторских размеров мне еще никогда не предлагали! Растешь, мать... - похвалила она сама себя, - смотри, только, башку о потолок не разбей.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"