Аннотация: Рассказ издан в сборнике фантастических рассказов "Творец миров" (2013г.), ISBN: 978-1493559961
Сестрица Алёнушка
Нагретый щедрым июльским солнцем лес благоухал бесчисленными запахами и ароматами. Беспечный птичий гомон, деловитое жужжание насекомых, шелест трав и кустов - умиротворяли, гипнотизировали. Вот где настоящий покой! Прислонив велосипед к молодой сосенке, я лакомился спелой малиной, срывая сочные бордовые ягоды и смакуя их, как вино. Обширные кусты обещали неограниченное удовольствие, пот заливал глаза, ноги царапало нижними веточками и порой обжигало упрямой крапивой. За малинником обнаружились заросли черники, перемежавшиеся алыми земляничными искрами. На корточках, а где-то и на четвереньках, я охотился на ягоды до тех пор, пока затёкшая спина не потребовала немедленного отдыха. Абсолютно счастливый, с гудящей от жаркого воздуха головой, притулился на сухой мох между тремя симпатичными ёлочками. Положил руки за голову, наблюдая, как качаются слегка их вершины, теребя светло-голубое безоблачное небо. Мимо пролетела разноцветная стрекоза: зависла на мгновение у лица, рассмотрела пришельца - и унеслась прочь.
'Нереальное наслаждение! - подумалось мне. - Лежал бы вот так целый день'.
Приятная нега разливалась по мышцам, веки сами собой начали закрываться. 'И никакой медитации не нужно, - подумалось мне. - А ведь наши предки в таких лесах и жили, и ещё всякие там сказочные русалки, Баба-Яга, Леший и иже с ними. И уживались же как-то'. Я прислушался к красивой птичьей трели, и продолжил мечтать: 'А ещё там красные девицы были. Красавицы писаные. Скромницы, рукодельницы. Даже слова-то какие приятные, где они сейчас? Ни слов, ни девиц, ни рукодельниц'. Всегда хотел оказаться в сказке и встретить одну из её героинь. Я не спеша, с удовольствием, зевнул, и представил себе девицу, в длинном льняном сарафане, с затейливой узорчатой тесьмой и щегольскими атласными ленточками. Длинные, ниже пояса, русые волосы заплетены в толстую косу, синие глаза застенчиво глядят на меня. Загорелые босые ноги придавили мох и прошлогоднюю сухую хвою, крепкие икры притягивают взгляд.
- Молодец, ау! - отчётливо произнесла девица.
- Ау! - с блаженной улыбкой ответил я.
- Живой, что-ли?
- Живой!
- А чего тогда лежишь тут, добрых людей пугаешь?
- Я-то? Кого напугал, тебя?
- Ещё чего! - хмыкнула она. - Брата моего, Иванушку. Прибежал, переполошенный, мертвяк, мол, в лесу лежит.
- Ну, с этим он поторопился.
Я осторожно сел, подобрал ноги под себя по-турецки.
- Ну, коль живой, бывай тогда. На вот, испей, водицы с собой принесла.
Девушка протянула мне берестяной ковшик. Вода оказалась холодной и приятной на вкус, с лёгким запахом хвои.
- Не здешний, поди? - спросила девушка.
- Почему, здешний.
- Одет чудно.
Я окинул взглядом шорты и майку. Ничего 'чудного'.
- Да ты и сама одета необычно... красиво.
- На добром слове спасибо, - она потупила взгляд.
- А вы где с братом живете? Давай, провожу!
- Да тут близко, рукой подать!
- И все же, мало ли что! Такую красавицу в лес одну страшно отпускать, ещё Баба-Яга утащит.
Шутка не удалась. Вместо ожидаемой улыбки по лицу девушки пробежала тень страха, и кровь отлила от румяных щёк.
- Мне домой пора. Бывай, молодец! - бросила она и быстро пошла прочь.
- Стой! Красавица! Погоди! - крикнул вдогонку я, но она лишь ускорила шаг.
Я с досадой вскочил, и поспешил за ней. Девушка коротко оглянулась, и вдруг побежала, мелькая пятками и с умопомрачительной скоростью петляя между деревьями. Я нёсся следом, чувствуя, как отяжелел за последние годы сидячей офисной жизни.
- Да погоди ты! - крикнул я. - Не бойся!
Гонка продолжалась. Лес как будто сговорился: тяжёлые ветки елей стегали по лицу, мошкара бросалась в глаза, заставляя моргать и плакать. Светлый сарафанчик начал постепенно скрываться из виду впереди, ещё немного, и я вовсе потеряю его и останусь один посреди леса. Не факт, что найду велосипед: направление давно потеряно.
Деревья постепенно стали редеть, начался подлесок, и наконец ноги вынесли меня на зелёный красивый луг, заросший травами и цветами. На противоположной его стороне стояла красивая русская изба из дородных брёвен. Ярко-голубые ставни, или как там они называются в деревнях, приветливо распахнуты, дверь открыта. Несколько ступенек ведут на крыльцо. Я едва успел взбежать по ним и заглянуть внутрь (просторная комната, стол и две лавки, большая белая печь в углу), как девушка выбежала навстречу, чуть не врезавшись в меня.
- Что? Что вы с ним сделали! - она заколотила мне в грудь, срываясь в плач. - Нечисть поганая, сколько же можно! Когда оставите нас с братом в покое?
Я пытался сообразить, что к чему, а пока дал ей возможность выплеснуть энергию и немного подустать. Улучив момент, схватил её за руки:
- Тихо-тихо-тихо, красавица. Без паники. Что случилось-то?
- Отпусти, гадюка, или нет, бери меня, оставьте Иванушку!
- Ну вот,- расстроился я. - А так хорошо всё начиналось.
Чувствуя непреодолимое желание обнять её, всё же отодвинул девушку подальше, продолжая крепко держать за руки и внятно сказал:
- Ты меня с кем-то путаешь. Никого я не брал и брать не собираюсь. Могу попытаться помочь. Если объяснишь толком.
- Ты не с ними? - подняла на меня заплаканные глаза она.
- Не с ними. Могу теперь тебя отпустить? Не будешь царапаться?
Она кивнула.
- Отпускаю! - я разжал руки, и сразу же получил две пощёчины, а девица тем временем проскользнула мимо и снова понеслась к лесу.
- Вот реактивная какая! - в сердцах воскликнул я и в несколько прыжков догнал её, ухватив за сарафан. Она вскрикнула, метнулась в сторону, и вот уже мы оба валяемся в высокой траве, я - пытаясь её удержать, она - пытаясь вырваться.
- Угомонись уже! Кто брата забрал? Куда ты бежишь?!
Наконец мне удалось плотно прижать её к траве, при этом её лицо и алые, манящие губы оказались в нескольких сантиметрах от меня. Было бы нечестно использовать этот момент, поэтому я лишь устало повторил:
- Что с твоим братом?
Она помолчала, в её удивительных синих глазах промелькнуло сомнение.
- Ты правда помочь хочешь? - спросила она.
- Ну конечно!
- А бежал за мной зачем?
- Не знаю, зачем, ты же унеслась, не объяснила ничего. Меня ноги сами понесли.
- А про Бабу-Ягу почему сказал?
- Пошутил я!
- Хорошие шутки! Не пошутил, а накликал. Отпусти.
Я отпустил её, поднялся и стал отряхиваться.
- Брат никогда не уходит из дома без спросу. Значит, его ведьма утащила. Мне к ней нужно! - озабоченно сказала девушка, вскакивая на ноги.
- Да какая ещё ведьма? Кто это вообще?
- Ты же сам о Бабе-Яге говорил, а теперь не знаешь?
- Да я о сказочной говорил! Ненастоящей!
- Я пошла! - она решительно зашагала прочь. - Некогда мне лясы точить.
- Пойдём вместе. По дороге всё расскажешь. Как тебя звать-то?
- Алёнушкой кличут, - обернулась она. - А тебя?
- Сергеем.
* * *
В обычной ситуации прогулка по прекрасному лесу с красивой девушкой была бы очень приятным делом. Вот только ситуация была вовсе не обычная, лес в том направлении, куда мы отправились, быстро перешёл в труднопроходимую чащу, а девушка не обращала на меня ровно никакого внимания, думая и говоря лишь о брате.
Продираясь сквозь чащобу вслед за Алёнушкой, я услышал душещипательный рассказ о том, как они с братом рано остались одни, и ей пришлось идти на работу. И что однажды, когда они с братом шли в такой же жаркий денёк по широкому полю, он вдруг начал просить пить, да не из колодца, а из следов от копыт различных животных, и что она ему строго-настрого запретила. А он не послушался, и испил водицы, и стал козлёночком. А продолжилась эта дикая история тем, что она вышла замуж за какого-то купца, который по-хорошему отнёсся и к ней, и к её брату-козлёночку.
И всё бы хорошо, да только появилась Баба-Яга и уговорила ее пойти к реке купаться, а вместо этого надела на шею камень и утопила. Дальше было ещё интереснее: ведьма обернулась Алёнушкой, купец ничего не заметил, а брат почуял, и стал бегать к реке, звать сестру. В ответ испуганная Баба-Яга уговорила козлёнка зажарить, но перед этим отпустила поговорить с сестрой в последний раз, где всё это увидел и подслушал слуга. Он доложил купцу, тот нанял людей, Аленушку сетями вытащили, ведьму привязали к лошади и прогнали, а брат на радостях через голову трижды перекувырнулся и стал прежним мальчиком.
Когда я всё это выслушал, у меня сердце сжалось от жалости к этой милой девочке, которая явно была не в себе. Тем не менее, она пылко любила брата Иванушку, и это одухотворяло её образ и вызывало восхищение. Как бы там ни было, мы продолжали углубляться в чащу, и я уже начал посматривать в редкие прорехи между верхушками на небо: успеть бы до темноты вернуться назад .
Наконец, Алёнушка остановилась и прислушалась.
- Мы уже должны быть близко, люди говорили, она в этой стороне, в чаще избушку срубила.
- И что ты собираешься сделать, если Иванушка у неё?
- Глаза выцарапаю! - зловеще пообещала она.
- Вопросов больше не имею.
- Тихо!
До нас донеслись какие-то необычные звуки. Я едва расслышал. Похоже, кто-то плакал.
- Иванушка! - девушка бросилась вперёд.
- Стой! Не лети! Осмотреться надо! - крикнул я вслед, но разве ж её остановишь!
Вполголоса ругаясь, я продрался через засохшие ели и оказался на небольшой полянке, главной достопримечательностью которой являлся высокий шалаш, сложенный из стволов деревьев и напоминающий индейский вигвам. Изнутри доносились крики, рычание и звуки борьбы. Я схватил с земли первую попавшуюся корягу и заглянул внутрь.
По земляному полу шалаша каталась Алёнушка с какой-то неопрятного вида старухой, в углу мычал маленький связанный мальчик с куском тряпки во рту.
- Мистика! - выдохнул я и схватил старуху за щуплые плечи.
Однако не тут-то было: оторвать её от Алёнушки оказалось почти невозможным делом. Всё же мне это удалось, хотя я и сам не удержался на ногах и рухнул рядом с ними на землю. Тяжело дыша от борьбы и нестерпимого смрада в шалаше, я крепко держал старуху, наблюдая, как Алёнушка бросилась к брату. Она развязывала его, временами протирая глаза и размазывая слезы по лицу.
Иванушка тоже заплакал, прильнул к сестре, обхватил её руками. В этот момент я снова перевёл взгляд на старуху и с ужасом понял, что обнимаю роскошную рыжеволосую женщину. Я невольно ослабил хватку и она воспользовалась этим, чтобы повернуть голову, завораживая бездонными зелёными глазами.
- Приглянулась ли я тебе, молодец? - произнесла она таким низким, утробным голосом, что по моему телу пробежала волна желания. - Поцелуй меня!..
Она приоткрыла губы, и я против воли потянулся к ним, сгорая от нетерпения.
- Это ведьма, Сергей! Ведьма! Морок!
Слова доносились глухо, как будто издалека. Я видел только зелёные смеющиеся глаза и влекущие алые губы. Внезапно крепкая пощёчина обожгла лицо. За ней сразу же последовала вторая.
- Я же сказала тебе, это ведьма! Какой хочешь морок наведёт!
Я наконец сфокусировал взгляд на раскрасневшемся лице Алёнушки. В руках она держала оброненную мной корягу.
- Можешь её отпустить. Пусть только попробует шевельнуться - так вмажу промеж глаз, мало не покажется.
Я отпустил старуху и отполз к стене. Всё тело болело, ныли ссадины и царапины. Всей этой фантасмагорией я уже сыт был по горло.
- Зачем тебе Иван? Отвечай, гадюка! Что хотела? - Алёнушка допрашивала ведьму, - угрожающе поводя корягой из стороны в сторону.
- Мужа моего отдай! Увела ведь купца-то, и хорошенькой прикидывается! - желчно выкрикнула старуха.
- Да какой он тебе муж, карга!
- А вот такой вот муж! Отдай, стервоза!
Алёнушка вдруг запрокинула голову и захохотала. Я с ужасом переводил взгляд с одной женщины на другую. Иванушка сжался возле стенки в комок и молчал, нервно сжимая кулаки.
- Не живём мы вместе. Забирай своего купца, - неестественно спокойным голосом сказала вдруг Алёнушка. - Как я могу жить с человеком, который брата моего зажарить хотел.
- Ты врёшь! - воскликнула старуха.
- Вместо того, чтоб в чащобе тут как зверю торчать и злобу копить, давно уж нашла бы его, коль он тебе так нужен. А коли ко мне или к брату ещё раз приблизишься - пришибу. Поняла меня? Поняла?!
- Поняла! - сдалась старуха. - Вижу теперь, у тебя другой хахаль.
- Я не хахаль! - быстро возразил я. - Случайно мимо проезжал!
Алёнушка положила корягу на землю.
- Разве я тебе не нравлюсь? - она медленно шла ко мне, оправляя запачканный и порванный в некоторых местах сарафан.
Я загнанно оглянулся по сторонам: справа Иванушка, на четвереньках ползёт к коряге; слева - старуха, потихоньку отступает к выходу из шалаша.
- Нееет! - закричал я, и захлопал руками по телу. - Нет! Нет! Нет! - во все стороны разлетались муравьи, непонятно откуда возникшие в таком количестве и ползавшие по шортам, майке, рукам и ногам.
Солнце успело немного опуститься. Я заснул, но спал недолго. Во сне меня прошибло потом, майка была мокрая. Нельзя вот так беспечно засыпать в лесу где попало. Вскочив и хорошенько отряхнувшись, я пробежался до велосипеда, отцепил бутылку с водой, сделал несколько жадных глотков.
Приснившаяся Алёнушка была очень привлекательна и абсолютно реальна, даже сейчас. Перед глазами отчётливо стояла её стройная фигурка и растрепавшаяся коса. Почему же меня больше не тянуло в сказку?