Аннотация: Рассказ издан в сборнике фантастических рассказов "Творец миров" (2013г.), ISBN: 978-1493559961
Память о звёздах
- Ты один из нас, Юра.
Ксюша вынырнула из воды, смеясь подплыла ко мне, обеими руками швырнула мне в лицо горсти воды.
- Ты один из нас.
Бегу в воде, ноги с трудом преодолевают её упругость.
- Юра, ты наш, ты такой, как мы.
Ксюша наклоняется то ли за камушком, то ли за ракушкой, и за её спиной появляется хищный контур стремительно приближающегося катера. Он ведь может её задеть!
- Ксюша!! - кричу я, но понимаю, что онемел.
- Юра, ты один...
Бегу к ней, падаю, брызги и песок, снова бегу и беззвучно кричу...
- Юра!
Яркий свет. Настолько яркий, что больно даже через веки.
- Приглушите свет, - командует незнакомый мужской голос, и сразу становится сумрачно.
- Ты слышишь меня, Юра, - констатирует незнакомый.
- Уже проверили, - приятный женский голос. - небольшие флэш-бэки из детства, взрослые воспоминания отсутствуют.
'Как это отсутствуют?' - возражаю я про себя. - 'Что за чушь?'
- Хорошо. Переведите в рекреационный. Позаботьтесь о нем, Верочка.
- Конечно позабочусь. Можете на меня рассчитывать, - все тот же мелодичный голос.
- Идёмте.
Удаляющиеся шаги, затем урчащий звук, должно быть, открывающейся двери, новые тяжёлые шаги. Все плывёт, перемещается. Почему не видят глаза? Почему такие тяжёлые веки?
- Это он?- тихий сочувствующий женский голос.
- Он самый, - хриплый мужской.
- Бедненький...
Снова звук двери и наконец полная тишина. Один вопрос лежит на поверхности. 'Где я?' И ещё один, намного страшнее первого: 'кто я?'
* * *
Я размахнулся и изо всех сил двинул Андрея по щеке. Он отшатнулся и схватил валявшуюся под ногами корягу.
- Мальчики, ну прекратите! - надула щеки Ксюша.
Андрей сделал обманное движение и повёл корягу по кругу, намереваясь ударить мне по ногам. Я подпрыгнул и приземлился как раз на неё. Трухлявое дерево с глухим треском развалилось.
- Я ухожу от вас. Обоих! - Ксюша встала, отряхнула платьице и упруго зашагала прочь с поляны. Не сговариваясь, мы молча смотрели ей вслед...
* * *
- Денис Юрьевич, объём памяти растёт.
- Хорошо, все правильно, как самочувствие?
- Юра, скажите сами? - все тот же женский голосок.
'Как же я скажу, если вы завязали мне рот...' - подумал я.
- Юрий, вы чувствуете тяжесть в челюсти - это ничего, это пройдёт. Говорите, смелее, вы сможете, - уверенный баритон заставил меня попробовать.
- Мне...
- Так, очень хорошо, продолжайте!
- ...хорошо.
- Вот видите, Верочка, больной идёт на поправку.
- Денис Юрьевич, это не больной.
- Для меня все больные, деточка, кто сюда попадает. Продолжайте мнемо-процедуры. И поговорите с ним, это будет на пользу.
- Хорошо, Денис Юрьевич. Погружаю пока в сон.
* * *
Солнце слепит, бьёт в глаза. Ксюша летает на качелях, а мы с Андрейкой стоим по обе стороны и подталкиваем её. Все выше, выше. В её глазах стоит восторг, она кричит что-то, быть может, поёт. Не понимаю и не хочу - я просто смотрю на неё, на эти синие глаза, русые брови. А ещё курносый нос, красивый ротик, бархатистые щёчки. Андрей тоже стоит, как истукан, механически выбрасывая вперёд руки, когда она подлетает. Её лёгкий летний сарафан летает по ветру вместе с ней, и солнце просвечивает сквозь него.
- Юра! Сильнее! Я хочу ещё выше!.. - смеясь, кричит она, и в уголках её глаз теплится улыбка.
* * *
- Юрий, вы слышите меня? - терпеливый женский голос.
Этот рваный сон опять прервался на самом интересном месте. А может, дальше просто ничего не было?
- Расскажите, что вы помните о себе?
Я помолчал.
- Вы, похоже, лучше меня знаете, что я помню, а что нет.
- Вы не правы, Юрий. Мы не знаем ваших воспоминаний, мы только знаем, к какому периоду вашей жизни они относятся.
- И к какому же?
- Откройте глаза. Почему вы боитесь?
Действительно. Чего я боюсь? Осторожно приоткрываю веки. Вроде бы все в порядке. Прямо передо мной сидит очень встревоженная и симпатичная брюнетка.
- Вы меня видите? Вы меня хорошо видите?
- Вижу вас хорошо. Хотя не скрою, хотел бы рассмотреть вас ещё лучше.
Она улыбнулась.
- Это первая шутка, которую я от вас услышала.
- Ну, шуток будет много. Надеюсь. Но конкретно эта - как раз не шутка.
Девушка посерьёзнела.
- Юрий, вы перенесли тяжёлое испытание.
- Да, это вполне объясняет моё присутствие здесь.
- Нет, это как раз ещё ничего не объясняет.
- Что же тогда?
- Вам пока не нужно всего знать.
- Как мило.
- Так будет лучше для вас.
- А вот эта фраза мне никогда не нравилась.
- Мне тоже, - улыбнулась девушка. - Но это необходимо.
- Вам сказали поговорить со мной?
- Да, конечно.
- Могу я предложить тему разговора?
- Вы... Ну, конечно можете, если только...
- Я хочу послушать о вас. Расскажите о себе.
- Что именно?
- Кто вы, как вас зовут, где вы работаете и вообще.
- Меня зовут Вера, я работаю в Институте Квантовой Закономерности.
- Вы учёный?
- Да, можно сказать.
- И мы сейчас находимся в этом самом институте?
- Нет, Юрий, мы находимся в госпитале.
- Позвольте мне предположить. Вы проводили научный эксперимент, я был добровольцем, эксперимент не удался и вас теперь мучает попеременно совесть и долг.
Вера засмеялась.
- Какие аналитические способности!
- Ну а почему бы и нет? Ведь это все объясняет. Поправьте меня, если я не прав.
- У вас очень хорошая гипотеза, Юрий, я даже не ожидала. Вы скоро узнаете правду, но пока вам необходим отдых.
- Вера.
- Да?
- Ещё один вопрос.
- Конечно.
- Этот Денис... Юрьевич, сказал продолжать мнемо-процедуры. Это как?
Вера помолчала, глядя мне в глаза.
- Это так, Юрий... - Она достала из-за спины серебристый обруч с крупным красным камнем спереди и потянулась ко мне. Я не мешал ей надеть мне его.
* * *
- Я, Ксения Яблокова, вступая в ряды всесоюзной пионерской организации имени товарища Ленина торжественно клянусь...
Она была прекрасна, как никогда. Ей поразительно идёт пионерская парадная форма, эта синяя юбочка, белая блузка. Ослепительно алый галстук так удивительно оттеняет слегка припухлые губы. Андрея не было на торжестве - его принимают позже, он завалил три предмета в прошлой четверти. Ксюша произносит слова клятвы, а смотрит только на меня, в мои глаза, и я тону в её синих глазах-озёрах, и мне кажется, что вся эта торжественная линейка, все эти гимны и салюты, все банты и шары - все это только для нас, все это часть... нашей свадьбы?
* * *
- Добрый день, Юрий. Как наши успехи? - Денис Юрьевич оказался крупным добродушным дядечкой с внимательным взглядом.
- Стараниями вашей прекрасной Верочки мне уже совсем хорошо, - не задумываясь, ответил я.
- Верочка, как воспоминания?
- Динамика положительная, процедуры идут по плану.
- Ну хорошо, Юрий - как вас по-батюшке?
- Алексеевич, - ответила за меня Вера.
- Вы бы вывели его погулять, погода на улице замечательная.
- Вы разрешаете?
- Я настаиваю! На свежий воздух, тогда все будет значительно быстрее. Но - не оставляйте его без присмотра!
- Ни в коем случае, Денис Юрьевич.
- И я вам обещаю, что не оставлю Верочку без присмотра, - улыбнулся я.
* * *
- Да пошёл ты, козел! - Ксюша плюнула и потеряла равновесие, замахала руками. В левой руке была початая бутылка портвейна. - Ты мне никто, понял? Не брат, не отец, не друг, и, тем более, не муж!
- Ксюша, - незнакомым голосом сказал я, - поставь бутылку. Пошли со мной.
- Уходи, Юрик, - Андрей угрюмо держал руки в карманах. - Уйди от греха.
- Ксюша... Как ты могла с этим уродом остаться?
Неужели эта соль на губах - слезы?
- Уходи, - повторил Андрей, - это последнее предупреждение.
- Где ты, Ксюша? Где та девочка, которую я знал? Которую я любил? Которой я верил? - слова были как из плохой комедии, но других слов почему-то не находилось.
- Проваливай, летун, в своё грёбаное училище! - Из-за спины Андрея появился ещё один парень, с обритой головой и квадратными плечами. Он полез в карман и там у него что-то зловеще щёлкнуло. - А то мы тебе сейчас шрамов понаставим, чтоб девкам больше нравился.
- Ксюша!
- Да что ты заладил, Ксюша, Ксюша, сколько можно! Ты уехал, а что я должна была делать? Я жить хочу! Молодость проходит! А что ты мне мог показать, кроме звёзд и луны? Далёкий таёжный аэродром? Это твоя перспектива? Убирайся! Я не люблю тебя!
* * *
Госпитальный дворик был заботливо ухожен. Аккуратные подстриженные кустики, ровные ряды деревьев, пение птиц и солнечный свет - все радовало глаза и уши, только внутри сидела глубокая горькая задумчивость. Зачем она так поступила? Воспоминания всплывали обрывками, и я не мог понять всего.
- Вы вспомнили что-то грустное, Юрий? - Вера сидела на скамеечке рядом.
- Вы правильно догадались.
- Достаточно посмотреть на вас.
- Да? И что вы видите?
- Я вижу очень хорошего, доброго человека. Героя.
- Героя? Что же во мне геройского?
- Вы ещё не вспомнили?
- Представьте себе, нет. Вы могли бы и это прочитать по лицу.
- Не надо, Юрий, я уже объясняла, что мы не ясновидящие.
- А кто вы?
- Вы действительно хотите знать?
- Ну естественно хочу! С той самой минуты, как впервые пришёл в себя.
- Мы мнемо-учёные. А в госпитале работают обычные медики.
- Мнемо-это что?
- Это память.
- Да, логично. Вы работаете с памятью?
- Да.
- Восстанавливаете?
- Можно и так сказать.
- А как ещё можно сказать?
- Наш институт занимается квантовым интертемпоральным мнемоническим переносом.
- Не понял?
- Межвременным переносом. Мы спасаем память требуемого человека. Выбираем точку во времени, максимально близкую... - она прочистила горло, - к окончанию её исторической функции и копируем в мозг реципиента, которого тоже можем воссоздать, был бы образец ткани. Детали вы постепенно узнаете.
- А почему не сейчас?
- Я жду, когда вы вспомните.
- Что именно?
- Не могу сказать. Это может нарушить равновесие. Ваши мыслительные процессы ещё довольно неустойчивы.
Я закрыл глаза, чтобы она не увидела внезапно навернувшихся слез. Что со мной произошло? Почему я в такой беспомощности нахожусь здесь? Где мои родные? И почему я даже не помню их?..
* * *
- Первый, первый, я четвёртый. Установлен визуальный контакт с целью.
- Четвёртый, вас понял. Продолжайте преследование условного противника.
- Первый, я четвёртый. Понял, выполняю.
Рукоять дрожит мельчайшей дрожью, вбирая в себя всю необъятную мощь реактивного двигателя. Когда проходишь рубеж скорости звука и внизу проплывают размытые пятна поверхности, по-настоящему чувствуешь себя не только лётчиком, но и частью машины. Твои руки становятся её крыльями, ты видишь, слышишь, обоняешь окружающее обострёнными органами чувств. И машина в этот момент становится частью человека, и немного человечнее.
* * *
- Вы вспомнили теперь? - Вера держала меня за руку.
Эти сеансы начали меня уже утомлять.
- Я вспомнил себя в самолёте.
- Это все?
- Ощущение полёта, лёгкость во всем теле, как-бы невесомость.
- Невесомость?
- Да, невесомость.
Вера помолчала.
- Я думаю, скоро вы вспомните все.
- Очень надеюсь на это.
- Я принесла вам бритвенные принадлежности, - неожиданно сказала она.
- Что, я так зарос?
- Вы давно не брились, - улыбнулась она. - Без этой безобразной щетины вы будете намного симпатичнее.
- Ну, если вы мне это говорите... Я, конечно, побреюсь.
- Ну, не буду вам мешать, - Вера положила на кровать объёмистый пакет и вышла из комнаты.
Посмотрим, что она тут принесла... Так, это понятно, паста, щётка, бритва, одеколон... А это что? Какие-то фотографии. Молодые улыбающиеся лица. Все ребята в лётных комбинезонах, с красивыми нашивками 'СССР' на груди. Наверное, я должен их помнить. Но не помню. Я бросил фотографии обратно в пакет и подошёл к зеркалу. На меня смотрел голубоглазый человек лет тридцати пяти, с округлым лицом, русыми волосами и рыжей щетиной. Последнее предстояло удалить.
* * *
Лёгкость во всем теле. Непередаваемое блаженство. Вершина земного удовольствия. Я парю в воздухе и не чувствую никаких препятствий. Ударяюсь головой о стену. Кабина тесная, едва хватает места, чтобы развернуться. В полной тишине поворачиваю голову - и понимаю, что повернуться надо всем телом, так как на мне скафандр. Поворачиваюсь - прямо передо мной иллюминатор. А в нем - удивительной красоты звезды! И далеко внизу, или далеко вверху - вращается Земля. Отчётливо видны очертания обеих Америк.
- Вижу землю! - говорю я вслух.
- Восток, говорит ЦУП, вас понял. Мы это сделали, Юра! Ты это сделал! Ты - первый!
Да, мы это сделали, подумал я и понял, что счастливее момента в моей жизни никогда не было и, возможно, не будет. Наконец-то я вспомнил.