Матвеева Нина Владимировна. 011 Конец века. Глава 6

Конец века. Глава 6.

Немного о разнообразии в подходе к теме одиночества в женских портретах рубежа XIX-XX веков.

Художники изображали одинокие женские фигуры у окна или зеркала, на природе, с книгой или рукоделием в руках. В будничных или вечерних платьях, фактура которых - грубое полотно или роскошь блистающего в полумраке шёлка. Преобладание прохладных голубых оттенков. Непритязательность композиционного решения. И надо всем этим - грустная задумчивость, печаль и самоуглублённость...

***

...Ты в синий плащ печально завернулась.

А.Блок.

"Милые дамы" были и будут для художников источником вдохновения, побуждая последних к воплощению живописных и художественно-эстетических замыслов. Тем более, если не только роскошные формы модели, но и роскошь ткани, радуя глаз разнообразием фактуры и переливами оттенков во всём их разнообразии, волнуют эстетическое чувство и заставляют трепетать сердце в предчувствии сосредоточенного процесса воссоздания "второй реальности" в её таинственно-чувственном художественном воплощении.

Рис.001

"Роскошь шёлка"

Париж последней трети XIX века.

Художники, помимо всего прочего, увлечены изображением китайских и лионских шелков, в которые "драпируются" их возлюбленные и жёны, жёны и возлюбленные друзей и заказчиков портретов.

Рис.002

Эмиль Золя в романе "Дамское счастье" дал замечательную зарисовку того времени, когда Париж открывал для себя новое эстетическое удовольствие диктуемое модой:

"...Выставка была устроена в глубине зала, вокруг одной из чугунных колонн, поддерживавших стеклянный потолок, и походила на водопад тканей, на кипящий поток, ниспадавший сверху и расширявшийся по мере приближения к полу. Сначала брызгами падали блестящие атласные ткани и нежные шелка: атлас а-ля рэн, атлас ренессанс, с их перламутровыми переливами ключевой воды; лёгкие кристально прозрачные шелка - "Зелёный Нил", "Индийское небо", "Майская роза", "Голубой Дунай". За ними следовали более плотные ткани: атлас мервейе, шелк дюшес, -- они были более тёплых тонов и спускались вниз нарастающими волнами. Внизу же, точно в широком бассейне, дремали тяжелые узорчатые ткани, дама, парча, вышитые и затканные жемчугом шелка; они покоились на дне, окруженные бархатом - черным, белым, цветным, тисненным на шёлку или атласе, - образуя своими перемежающимися пятнами неподвижное озеро, где, казалось, плясали отсветы неба и окружающего пейзажа. Женщины, бледнея от вожделения, наклонялись, словно думали увидеть там своё отражение. Стоя перед этим разъярённым водопадом, они испытывали глухую боязнь, что их втянет поток этой роскоши, и в то же время ощущали непреодолимое желание броситься туда и там погибнуть..."

Любование, восхищение красотой тканей и затейливостью, а порой неожиданностью фасонов, не противоречит созданию в картинах-портретах настроения -- лёгкой романтической, сентиментальной задумчивости или же глубокого душевного переживания -- печали и грусти одиночества.

При значительном разнообразии композиционных решений - "У зеркала", "За столиком", "У окна", "Дама в голубом", "Прогулка", впрочем, как и многих других, - сюжетных предпочтений оказывается не много и они вполне поддаются довольно скромной классификации.

К примеру, по композиции, цвету и настроению близки "Дама в голубом" Камиля Коро и "Воспоминание" Эмиля Баса. Немногочисленные детали интерьера в этих картинах представлены скупо, скромно намекая на возможные ассоциации - модели погружены в поэтическую меланхолию.

Рис.003

Рис.004

К упомянутым работам вполне можно отнести картину Поля Сезанна (которая, впрочем, может быть причислена также и к сюжету "За столиком") столь же лаконичная по манере исполнения и композиции, но более глубокая, как мне кажется, по настроению.

Внимание зрителя привлекает печальное выражение лица модели, её внутренняя сосредоточенность, подчёркнутая неуловимостью отведённого в сторону взгляда. Можно долго гадать, кто она, эта дама в голубом -- рассматривать рисунок ковровой скатерти, фасон платья или шляпки, оставаясь при этом за пределами её отрешённости.

Стоит обратить внимание на композиционный приём: плоскость стола - "преграда" между зрителем и моделью.

А вот вполне милые, погружённые в созерцание заоконного мира, задумчивые в сосредоточенности рукоделия, грустные и печальные - прелестные модели с ускользающим от зрителя взглядом, окутанные флёром тишины одиночества.

Рис.005

Рис.005а

Или же, как "Прекрасная ирландка" Курбе и "Мадам Пупуль..." Лотрека наедине с зеркалом предающиеся горестным размышлениям о быстротечности времени.

Рис.005б

Рис.006

ДАМА ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ

Райнер Мария Рильке

Растворит, готовясь к ночи, весь

облик, как снотворное в бокале,

в беспокойно блещущем зерцале,

и улыбку бросит в эту смесь.

И, когда запенится, вольёт

волосы в глубь зеркала и, нежный

стан, освободив от белоснежной

ткани платья бального, начнёт

пить из отраженья. Так она

выпьет все, о чем вздохнёт влюблённый, --

недовольна, насторожена, --

и служанку кликнет полусонно,

лишь допив до дна и там найдя

свечи в спальне, шкаф и шум дождя...

Перевод В. Топорова

Довольно редкий сюжетный вариант - "Одиночество в толпе".

Рис.007

В картине "Идущая женщина" Анри Эвенполя или в лотрековских портретах Жанны Авриль, выходящей из Мулен-Руж, одиночество изображённых женщин, их замкнутость и вполне понятная грусть вызывают живой отклик в сердце зрителя.

Психологическая и композиционная схожесть этих трёх картин не случайна -- известно, что Анри Эвенполь (1872-1899) испытал влияние Тулуз-Лотрека, и был, пожалуй, наиболее "французским" из всех бельгийских художников, но не в профессиональности живописных приёмов, а в своём мироощущении.

Эмили Дикинсон:

Есть одиночество пространства,

Одиночество океана,

Одиночество смерти - но это всё

всего лишь игрушки, если сравнить

c такой совсем иной обособленностью,

полярным дыханьем глуши:

окончательной бесконечностью

в себе замкнувшейся души.

Перевёл с английского на польский

Артур Мендзырецкий,

а с польского - Глеб Ходорковский

В развитии сюжетных линий - "У окна", "Одна", "Перед зеркалом" и пр. - как и в рассмотренных ранее сюжетах: "Любители и любительницы абсента", "Трубка" или "Кафе", точно так же заметно изменение композиции и настроение - от насыщенного деталями общего плана, изысканности рисунка и сложности колорита - к цветовой сдержанности, укрупнению переднего плана, к большему лаконизму в целом и усилению психологизма, как например в картине 'Одиночество' Поля Серюзье (1864-1927) - ученика Поля Гогена, одного из основателей символистской художественной группы 'Наби' (см.ниже)

Однако затем, возможно, как результат усталости от аскетизма, вновь появляется "многословность" в отдельных произведениях художников группы "Наби" (поздние портреты Вюйара)

Рис.008

или же, к примеру, в некоторых работах символистов (Бёклин "Осенние думы"),

Рис.009

а так же в картинах "салонного" искусства, среди которых в этом отношении наиболее характерны работы темпераментного Джованни Болдини.

Рис.010

Время создания названных картин, как мы помним, в нашем исследовании ограничено (за некоторым исключением) 1878 - 1914 годами, то есть тем кратким, но плодотворным для развития искусства отрезком времени между Французской буржуазной революцией и началом Первой мировой войны.

***

Из немногочисленной группы картин с условным названием "Предстояние" наибольший интерес, как мне кажется, представляет возможность сравнить "Портрет Ингер Мунк" норвежского художника Эдварда Мунка, прожившего более 20 лет в Париже и испытавшего влияние постимпрессионистов, с "Портретом девочки в чёрном" французского живописца Андре Дерена.

Эдвард Мунк (1863--1944) -- норвежский живописец и график, театральный художник, теоретик искусства. Один из первых представителей экспрессионизма. Его творчество повлияло на современное искусство. Творчество Мунка охвачено мотивами смерти, одиночества, но при этом и жаждой жизни.

Андре Дерен (1880--1954) -- французский живописец, график, театральный декоратор, скульптор, керамист.

Дерен находился под влиянием Мориса де Вламинка и позднее -- Анри Матисса. Позже стиль Дерена изменился под влиянием П. Сезанна и раннего кубизма. Картины этого периода рационалистически чётки композиционно, формы геометрически упрощены и весомы. Сдержанный и хмурый колорит картин этого периода строится на зеленоватых, бурых и свинцово-серых оттенках. Позже в творчестве художника появляются сумрачность и застылость образов, темы тоскливого однообразия провинциальных будней.

Рис.011

Портреты выполнены в сдержанной манере (живописные приёмы мы не рассматриваем, так как сосредоточились лишь на скромном анализе сюжетов и композиции). Модели предстают перед нами в состоянии самоуглублённости, некой индифферентности по отношению к зрителю. Преобладание сумрачных тонов в изображении молодых девушек кажется довольно странным и откровенно предполагает что-то глубоко личное в переживаниях художников. Во всяком случае, доподлинно известно, что Э.Мунк душевно травмирован преждевременной смертью сестры и очень тосковал. Её образ он воссоздал в портрете 1892 года.

Не трудно заметить, что обе работы передают отчуждённость, одинокость моделей, что поддерживается строгостью колорита. Детали отсутствуют, композиция предельно проста. Следует обратить внимание на явное нарушение равновесия цветовых масс по вертикали в обеих картинах, что, по всей видимости, и создаёт дополнительное напряжение, а психологическая тревожность подчёркнута характерным положением сжатых рук. Это - видимость покоя: мы чувствуем внутреннее напряжение моделей.

При этом хорошо известны картины Мунка, в том числе "Крик" или "Автопортрет с трубкой" Дерена, в которых эмоциональное состояние передано очень экспрессивно. О них речь впереди.

"... Как одиноки мы! Как грустно жить на свете!"

Жюль Лафорг

Рис.012

С течением времени менялась содержательная составляющая картин, нарастал психологизм и углублялся подтекст. Сравним два портрета, разделённых во времени сорока годами: "Швея" Милле (1860) и "Модистка" Тулуз-Лотрека (1900). Вполне можем придумать историю каждой из изображённых женщин, а придумав, заметим, что рассказ о мадемуазель Маргуэн получился более сложным, наполненным, возможно, внезапными переменами и труднопреодолимыми обстоятельствами - всем тем, что принято называть "жизненными перипетиями". Да так оно, впрочем, и было...

"Прогулка"

Джованни Болдини. (1842 --1931). Знаменитый "салонный" итальянский живописец. С 1872 года жил в Париже.

Рис.013

Задержим внимание на трёх картинах Джованни Болдини: "Дневная прогулка", "Переход улицы" и "Прогулка в парке".

Полотно "Переход улицы" написан художником под впечатлением недавнего переезда в Париж. Ещё не остыло восхищение, вызванное шумом нарядных улиц, столичной суетой и очарованием юных парижанок. С присущим художнику темпераментом передана дневная суета, деловитость всех персонажей, включая собачку, озабоченно перебегающей улицу, влажность асфальта, свежесть букета в руках юной дамы, нарастающая оживлённость по мере углубления композиционных планов.

Картина "Дневная прогулка" - прелестное изображение молодой дамы. Некоторая меланхоличность, оттенок томной грусти довольно поверхностны, так что, как и первую из рассматриваемых картин Болдини, это произведение никак нельзя отнести к работам с глубоким подтекстом, и я привожу их для сравнения, чтобы подчеркнуть мысль о нарастании в картинах конца XIX века психологизма, что происходило и в изобразительном искусстве, и в литературе.

"Прогулка в парке" Болдини по своему настроению ассоциативно близка известному пейзажу И.Левитана "Осенний день. Сокольники (1879)".

Рис.014

Эти работы, на мой взгляд, овеяны той неизъяснимо прекрасной грустью осенних дней, которые особенно созвучны душе, наполненной печалью.

Рис.015

В картине Болдини присутствует прелестная деталь: две резвящиеся собачки - контраст одиночеству героини, и молодое деревце с облетевшей листвой трепещет... - под моими пальцами рождается сентиментальная фраза, - ...трепещет под порывами ветра, как и сердце юной девушки, предающейся грустным размышлениям.

Среди работ, несущих в себе признаки символизма - недосказанность и намёки, таинственность, загадочность, и основное улавливаемое настроение - пессимизм, доходящий до отчаянья -- я выбрала три работы.

По настроению они схожи, все три - об одном. Мы видим различие в деталях, в манере письма, композиции, которая, как нам уже понятно, эволюционирует в сторону аскетизма и декоративности...

Рис.016

Арнольд Бёклин. "Осенние думы" - пейзаж настроения, романтичность которого подчёркнута изображением одинокой фигуры молодой женщины, печально глядящей на медленно плывущие по воде опавшие жёлтые кленовые листья - символ печали и крушения надежд....

Бёклин был символистом, увлекающимся мифологией, историческими сюжетами с оттенком фантазии. В данном случае осенний пейзаж с освещёнными предзакатным солнцем деревьями и медленно струящейся рекой с упавшими на неё жухлыми листьями, заставляют нас вспомнить Лету, реку Забвения из греческой мифологии. Умершие, испив из её вод, забывают прошлое...

Композиция плотно сбита. Река отделяет изображённую фигуру от зрителя, усиливая впечатление психологической отчуждённости.

Колорит несколько темноват и благороден. Густой оттенок синего - цвета верности, духовности и таинственности мягко гармонирует с богатством жёлтых и переливами зелёных цветов.

Арнольд Бёклин (1827-1901) -- швейцарский живописец, график, скульптор; один из выдающихся представителей символизма в европейском изобразительном искусстве XIX века. В картинах Бёклина мы видим вымышленный мир, часто нарочито таинственный. Хотя Бёклина нельзя отнести к художникам, работавшим в Париже, следует принять во внимание его недолговременное пребывание во французской столице, где он изучал творчество Коро и барбизонцев, которые оказали на него заметное влияние.

***

Рис.017

В картине О.Редона "Пандора" ощущается тревожное настроение кануна Первой мировой войны - предчувствие трагедии. Центр композиции - ларец, который готова открыть Пандора: все беды и болезни, в нём находящиеся, обрушатся на человечество, и останется в ларце лишь только Надежда...

Одилон Редон (1840-1916) -- французский живописец, график, декоратор, один из основателей символизма.

В композициях Редона доминирует отрешённая мистическая созерцательность и тревожное отчуждение.Живопись его приглушённая по тону или переливчато-яркая.

Редон полагал, что внутренние фантазии, близкие музыке и поэзии, могут быть убедительны ,лишь тогда, когда следуют "законам жизни".

***

Рис.018

В композиции Ромейн Брукс "Женщина с цветами" неуловимость и таинственность внутреннего смысла, свойственные символизму, заключены в художественную форму ар-нуво -- художественного течения, выраставшего из символизма на рубеже ХIХ и XX веков.

Композиционная асимметрия, уравновешенная плавностью линий, намекает на продолжающееся движение и, как бы это не казалось неожиданным и маловероятным, рождает отдалённую аллюзию на аллегорию Боттичеллевой "Весны".

В основе композиции картины Р.Брукс"Женщина с цветами" - портрет российской танцовщицы Иды Рубинштейн.

Рис.019

Композиционно этот портрет вполне сопоставим с "Портретом Ингер Мунк" Э.Мунка (см. выше).

Рис.020

***

Созерцание - "томная грусть" и "красота тоски".

Рис.021

Необычайно схожи эти две картины - Ж.Ф.Базиля и Э.Мунка. Хотя композиции зеркально противоположны, их объединяет схожее противопоставление тёмных и светлых масс, сходство колорита.

Рис.022

Рис.023

Упомянув Фредерика Базиля, как одного из основателей импрессионизма, не могу не отметить Макса Либермана (1847--1935) -- немецкого художника и графика еврейского происхождения, считающегося одним из главных представителей импрессионизма за пределами Франции.

"Портрет жены художника" М. Либермана(1895), также как и "Розовое платье" Ф.Базиля - картины настроения - изображение молодых женщин в минуту глубокой задумчивости, о чём мы уже говорили.

Рис.024

Интересна тонкая по настроению картина из интерьера парижского Пантеона "Святая Женевьева, покровительница Парижа" Пюви де Шаванна (1824-1898), одного из наиболее значительных французских символистов, впоследствии оказавших большое влияние на развитие французской живописи в стиле ар-нуво.

Рис.025

***

Одна, совсем одна...

От задумчивости к глубокой меланхолии в картинах Жюля Бретона и Константина Менье.

Рис.026

Интересно сравнить два портрета Камиля Коро, предшественника импрессионистов, отстоящего на четверть века (!) от постимпрессионистов с картинами Жюля Бретона и "Завтраком служанки" К.Менье.

Рис.027

Рис.028

Рис.029

Рис. 029а

Не менее интересно сопоставление близких по времени создания, но отличающиеся по глубине психологического образа картинн 'Завтрак служанки' Менье и 'Одиночество' Серюзье. В последней работе очевидно влияние Гогена, у которого Поль Серюзье воспринял манеру 'клуазонизма'.

Рис.030

Рис. 030а

Несколько иное настроение, психологически более глубокое в картинах Сезанна, Дега или Тулуз-Лотрека.

-- С цветами и веером

Рис.031

Рис.031а

Альбер Самен

ОКТЯБРЬ

Последних ласточек испуганная стая

Мелькает в небесах. Давно в пути зима.

Давай мечтать... очаг потух, завыла тьма.

Давай мечтать... очаг в отливах горностая.

Трепещет абажур, как роза, вырастая,

И души мёртвого трюмо, сводя с ума,

"Remember" нежное сожжённого письма

Твердят за осенью, и сеть дождя густая

Висит над городом, и окон свет белёс,

В тяжёлых складках штор смолкает шум колёс...

Мечты миниатюр туманней наших слёз.

Душа стремится ввысь - там в листьях гаснут крыши...

Столетье бьют часы, с ударом каждым тише,

И медный маятник по гулкой ходит нише.

Перевод Романа Дубровкина

Рис.033

Альбер Самен

Под вечер смутная душа моя близка

Туману зимнему - холодному, седому.

Насупилась под стать заброшенному дому,

Где липнет плесенью животная тоска.

Вихрится мысль, пьянит и падает, и дразнит,

Снуёт танцовщицей, что вечно под хмельком,

Не видеть бы людей, не думать ни о ком!

От скуки будничной в зубах гадливость вязнет.

В надлобье пустота заухала совой,

И сердце, вялое, как плеск береговой,

Зашлось, спелёнато листвою малодушной.

А в зеркале зрачков, как в небе огневом,

Вздымает купола восточный город душный,

Прекрасный варварским закатным торжеством.

Перевод - И. И. Меламеда

***

Вот ещё пара картин, которые мне хотелось бы здесь привести: "Колыбельная" В.Ван Гога и "Старая женщина с чётками" П.Сезанна - глубокий внутренний покой и напряжённая самоуглублённость.

Рис.034

И в завершение этой главы, посмотрим потрясающие своей пронзительностью и состраданием к несчастным женщинам картины Тулуз-Лотрека и Э.Мунка - два крайне острых выражения трагедии одиночества.

Рис.035

Как мы смогли убедиться, каких-то особых композиционных приёмов в подобных картинах мы не обнаружили. Раскрытие темы связано с выбором цветовой гаммы, незамысловатым сюжетом, богатством тонких нюансов в передаче глубоко интимного состояния одиночества.

Большинство изображений порой излишне литературны и прямолинейны в передаче психологического состояния.

АЛЬФОНС ДЕ ЛАМАРТИН

(1790 - 1869)

ОДИНОЧЕСТВО

Когда на склоне дня, в тени усевшись дуба

И грусти полн, гляжу с высокого холма

На дол, у ног моих простершийся, мне любо

Следить, как все внизу преображает мгла.

Здесь плещется река волною возмущенной

И мчится вдаль, стремясь неведомо куда;

Там стынет озеро, в чьей глади вечно сонной

Мерцает только что взошедшая звезда.

Пока за гребень гор, где мрачный бор теснится,

еще цепляется зари последний луч,

Владычицы теней восходит колесница,

Уже осеребрив края далеких туч.

Меж тем, с готической срываясь колокольни,

Вечерний благовест по воздуху плывет,

И медным голосом, с звучаньем жизни дольней

Сливающимся в хор, внимает пешеход.

Но хладною душой и чуждой вдохновенью

На это зрелище взирая без конца,

Я по земле влачусь блуждающею тенью:

Ах, жизнетворный диск не греет мертвеца!

С холма на холм вотще перевожу я взоры,

На полдень с севера, с заката на восход.

В свой окоём включив безмерные просторы,

Я мыслю: "Счастие нигде меня не ждёт".

Какое дело мне до этих долов, хижин,

Дворцов, лесов, озер, до этих скал и рек?

Одно лишь существо ушло - и, неподвижен

В бездушной красоте, мир опустел навек!

В конце ли своего пути или в начале

Стоит светило дня, его круговорот

Теперь без радости слежу я и печали:

Что нужды в солнце мне? Что время мне несет?

Что, кроме пустоты, предстало б мне в эфире,

Когда б я мог лететь вослед его лучу?

Мне ничего уже не надо в этом мире,

Я ничего уже от жизни не хочу.

Но, может быть, ступив за грани нашей сферы,

Оставив истлевать в земле мой бренный прах,

Иное солнце - то, о ком я здесь без меры

Мечтаю, - я в иных узрел бы небесах!

Там чистых родников меня пьянила б влага,

Там вновь обрел бы я любви нетленной свет

И то высокое, единственное благо,

Которому средь нас именованья нет!

Зачем же не могу, подхвачен колесницей

Авроры, мой кумир, вновь встретиться с тобой!

Зачем в изгнании мне суждено томиться?

Что общего еще между землей и мной?

Когда увядший лист слетает на поляну,

Его подъемлет ветр и гонит под уклон;

Я тоже желтый лист, и я давно уж вяну;

Неси ж меня отсель, о бурный аквилон!

Перевод Б.Лифшица

Предыдущая глава

Далее: http://samlib.ru/editors/m/matweewa_n_w/findesie769cleglawa7.shtml

Комментарии: 1, последний от 15/10/2014. © Copyright Матвеева Нина Владимировна Размещен: 14/10/2014, изменен: 09/11/2015. 42k. Статистика. Эссе: Проза Конец века. Эссе Иллюстрации/приложения: 41 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Женские образы одиночества. "...Под вечер смутная душа моя близка Туману зимнему - холодному, седому."

Матвеева Нина Владимировна : другие произведения.

011 Конец века. Глава 6