Матвиенко Анатолий Евгеньевич : другие произведения.

Литературная мастерская Анатолия Матвиенко. Как не надо писать романы. Часть 12. Редактирование

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Крайне сложный для меня вопрос, сколько советчиков, столько и мнений. Язык произведения - как достигнуть если не совершенства, то приемлемого уровня, как корректировать текст, удалять ошибки. Я не поучаю, а рассуждаю вслух. Спасибо за отзывы, приходящие в мыло и на VK. Планирую несколько статей, в которых поделюсь опытом компьютерной обработки текста, сомнениями относительно весьма популярной тенденции перевода прошедшего времени в настоящее. Не всё сразу.
  Поговорим о саморедактировании. Опытный литератор изначально набирает текст качественнее начинающего. Тем не менее, корифеи подолгу и по несколько раз правят рукопись. Потом ею занимаются редактор и корректор, явные ошибки вычищаются, бывает, и на этапе вёрстки. Наконец, книга в продаже. На автора обрушивается поток восторга от поклонников и огромная лавина дерьма от Интернет-троллей. Появляются сдержанные замечания, указывающие на конкретные частные ляпсусы, не серьёзные, но крайне обидные из-за своей очевидности.
  Дебютанты, знаю по себе и массе знакомых, пишут быстро, увлечённо, с энтузиазмом. От первоначальной писанины, если дело дойдёт до публикации, останется сюжетная канва. Остальное нужно править.
  Предположим, по мнению автора роман или повесть приобрели законченный вид с точки зрения структуры, сюжета, конфликта, завязки-развязки, проработки героев. Начинается саморедактирование. Перед тем, как текст увидят бета-ридеры или хотя бы читатели Самиздата, сочинителю стоит максимально выправить его. Не надеться, что за него это сделают добровольные или оплачиваемые знатоки словесности.
  Зачем?
  Есть несколько причин. Во-первых, паронимы, нарушения согласования времён, грамматические ошибки и элементарные опечатки затрудняют восприятие нетленки. Во-вторых, никто не знает замысла как автор, любые сторонние изменения могут нарушить сценарий. В-третьих, никто так не желает успеха произведению больше чем его творец. Иными словами, чем качественнее предварительная работа, тем больше шансов на публикацию и кассовый успех.
  Есть масса произведений, написанных идеальным языком и оставшихся никому не нужными. Мировые бестселлеры последних лет прославились сюжетом, героями, фабулой, литературными находками, при этом они технически безупречны. Поэтому качество языка - не основное свойство, обеспечивающее успех, но абсолютно необходимое.
  Начнём с азбуки. Проверяем необходимые составляющие каждого эпизода. Место, обстановка, время года, время суток, необходимые детали, чтобы читатель имел достаточное количество опорных точек, чтобы воспроизвести в воображении картину происходящего сравнительно близко к авторскому замыслу. Плохо, если два безликих силуэта ведут диалог в пустом помещении без мебели. В моём первом романе 'Инкубатор для вундерваффе' есть глава 'Неизвестно где. Неизвестно когда'. Главный герой не видит обстановки вокруг, беседует инопланетным существом, не имеющим формы, точнее - произвольно её меняющим. Это отступление от канона было допущено специально. И не скажу, что удачно. Тем более - не нужно следовать этому примеру.
  На сайте Дена Шорина (http://danshorin.com), российского фантаста, размещена рекомендация А.Корепанова и В.Купцова с шпаргалкой для самопроверки, привожу её с минимальными купюрами.
  1. Время года (1 раз).
  2. Время суток (1 раз в эпизод).
  3. Погода, осадки (1 раз в эпизод).
  4. Цвета (по всему тексту).
  5. Запахи (по всему тексту).
  6. Вкус.
  7. Тактильные ощущения - необязательно.
  8. Температура (воздух, вода, металл) - необязательно.
  9. Болевые ощущения - необязательно.
  'Вероятно, стоит подумать и о том, чтобы не забыть описать внешность героев', - замечает В. Купцов.
  10. Убрать глупые 'свой, своя, свои...'
  11. Убрать лишние 'был, были...'
  Пункты 10-11 указывают на те слова-паразиты, употреблением которых грешат практически все начинающие. (...) Не стоит лазить 'своей рукой в свой карман'. Что же до обилия 'был-были', то не стоит уподоблять текст русского автора машинному переводу с английского.
  12. Исправить предложения, где на одно подлежащее приходится несколько сказуемых ('гусеницы').
  13. Проверить, одинаковы ли времена у глаголов в одном абзаце.
  14. Проверить, в одном ли стиле написан текст.
  15. Убрать 'видимо'.
  16. Убрать 'действительно'.
  17. Убрать 'однако'.
  18. Убрать 'впрочем'.
  Пункты 15-18 - список слов, которых следует всячески избегать в речи от автора. В диалогах героев - пожалуйста! Скорее всего, список стоит дополнить.
  ОДНАКО, я не согласен с Василием. ВПРОЧЕМ, сколько людей, столько мнений. ВИДИМО, каждому - свое... ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, эти слова могут быть неотъемлемыми элементами стиля - я, например, очень люблю слово 'впрочем' и частенько им пользуюсь именно в авторской речи.
  19. Проверить, использованы ли сравнения.
  20. Обработать программой 'Свежий взгляд'. (конец цитаты)
  
  Никитин, к которому я много раз обращался в этом цикле статей, лишние слова именует сорняками и настаивает на тщательной 'прополке' рукописи. Привожу несколько цитат из его наставлений, потом перейдём к их разбору и комментариям.
  
  'Всяк пишет с массой сорняков, но уровень писателя во многом определяется как раз тем, сколько сорняков он убирает из написанного, а сколько оставляет'.
  'Со всех сторон можно слышать важное, глубокомысленное, изрекательное.... 'Язык! Важнее всего - язык. Работайте над языком, над языком!.. Для писателя нет ничего важнее, чем работа над языком'.
  Конечно же, ЭТО полная херня, но глубинная мудрость ЭТОй банальности в том, что работать над языком хоть и со скрипом, но можно приучить почти каждого начинающего. По крайней мере, на простых и наглядных примерах объяснить, почему именно фраза с вычеркнутыми сорняками звучит лучше, чем предложенная автором целинная фраза. Автор легко может проверить ЭТО сам, предложив обе фразы для контроля знакомым. Пару фраз легче уговорить прочесть, чем роман, верно?' (Мной выделены трижды повторённые ЭТО в коротком абзаце. Брак в работе. Все мы не безгрешны. Прим. А.М.)
  'О крайне низком уровне пишущего говорят предложения-нематоды. Или солитеры, так даже точнее... Так, щас я тыкаю наугад во 'Всемирную библиотеку', теперь наугад - в прозу... Так, вот середка какого-то романа... Привычная фраза: 'Он взял свои рыцарские доспехи и долго шел с ними по длинному залу королевского дворца к выходу'. Эти две фразы, связанные союзом 'и', называются, как уже сказал выше, предложением-нематодой. Абсолютно плоские, как ленточные черви, фразы.
  Да, так пишет абсолютное большинство авторов, мы к этому привыкли и не замечаем. Но если кто-то хотя бы неосознанно избегает таких фраз, сразу же отмечаем их изящество и красоту. Хотя что там изящного? Просто без ошибок, и то уже хорошо.
  Ту фразу можно сказать вроде бы так же, но иначе. К примеру: 'Он взял свои рыцарские доспехи, а портреты со стен длинного зала королевского дворца хмуро наблюдали, как он их нес к выходу' . Портреты можно заменить статуями, вельможами, слугами, барельефами, даже стенами... Чуть выше классом, уже не единицу, а добротную двойку заслуживают фразы типа: 'Он взял свои рыцарские доспехи, долго шел с ними по длинному залу королевского дворца к выходу, поздоровался с королевой, бегом сбежал по ступенькам длинной лестницы, выскочил во двор, подозвал коня, сел на него верхом и поехал на фиг' . Ну не на фиг, но поехал.
  Такое однообразное перечисление вообще-то недопустимо, ибо фраза тянется, как ленточный червь, но только теперь, благодаря запятым, похожа на длинную гусеницу с ее сегментированным телом. Дабы фразу спасти, ей надо придать объем. То есть сказать то же самое, но бросать взгляды с разных точек. Например: 'Он взял свои рыцарские доспехи, портреты провожали его взглядами до самого выхода, королева ответила на поклон, ступеньки весело простучали под его сапогами, солнечный свет ударил в глаза, конь подбежал на свист, он сел на него верхом, мир рванулся навстречу...'
  То есть все то же самое, но приобретается некая стереоскопичность. А если убрать эти 'свой', 'свои', 'его', уточнить, кто на кого сел, то и вообще станет приличнее. Уже на двойку с плюсом. А для публикации достаточно писать даже на двойку. Если же вытянете на тройку, то гарантирован неплохой гонорар и массовые тиражи, это уже топовый уровень нашей десятки 'лучших'.
  Да, все мы пишем гусеницами. Но это не значит, что их нужно оставлять. Вот только что написал фразу 'Олег начал присматриваться к деревьям, нахмурился, посмотрел по сторонам, затем пустил коня в чащу' ('Возвращение короля'). Это нормально, у всех так пишется. Плохо, что абсолютное большинство в таком виде и оставляет.
  Но я - профи, привычно исправил на 'Олег начал присматриваться к деревьям, на лице появилось озабоченное выражение, конь под его рукой свернул в чащу'. Не бог весть как красиво, обычная проходная фраза, но убрана гусеничность, сразу выдающая малограмотность автора, и появился взгляд с трех точек, что придает любой фразе объемность'. (конец цитаты)
  
  И так, советов много, остановимся на мелких текстовых излишествах. Тот же Никитин рекомендует безжалостно удалять слова: был, свой, было, были, он, его, ее, их, мой, моя, мои, все, это у нас, уже, однако, вдруг, внезапно, неожиданно, ибо, только, что-то, который, которые, которая.
  Вымарать технически не сложно. Клик по 'найти' в меню Word, в поле поиска ввести слово и с карающим мечом наперевес пробежаться по 'сорнякам', удаляя их либо заменяя на 'несорные' слова. Я с этого начинал и достаточно скоро убедился, что старательное следование советам убивает рукопись, превращая её в инструкцию по эксплуатации китайской бытовой техники.
  Литературный русский язык, если не упрощать его до телеграфного стиля, предполагает использование сложносочинённых и сложноподчинённых предложений, причастных и деепричастных оборотов. Приведённые выше 'сорняки' во многом выполняют функцию связи, соединения частей фразы. Никитин не особенно следует собственным советам, но когда читаешь кого-либо из его слишком рьяных последователей, заметно, что текст высушен до состояния лексической недостаточности.
  Возвратные притяжательные местоимения (свой-своя-своё) были весьма популярны в текстах классической литературы XIX-XX веков. Никитин любит высмеивать Чехова за эти местоимения, на основании чего утверждает: 'Сейчас общий уровень писателей намного выше, чем во времена Тургенева или Бунина'.
  Между тем, попади любой роман мэтра к редактору 1900-х или 1910-х годов, тот объявил бы рукопись безграмотной писаниной, в первую очередь - из-за вычистки 'свой' и 'было'. Стебаться над частым употреблением этих слов у классиков также нелепо, как критиковать их за употребление буквы 'ять'. Корепанов и Купцов зря подозревают наших современников в том, что частое употребление 'было-был-были' имеет отношение к английскому языку; это сходство чисто внешнее. Влияние классических произведений, которые нас заставили прочитать по школьной программе, значительно больше, нежели влияние иностранного языка. Тётеньки с указкой в руках и безапелляционной уверенностью в глазах втолковывали нам, что писанное до революции - образец на все века.
  Поэтому к рекомендации о 'прополке сорняков' нужно относиться с вниманием, но без фанатизма. Не злоупотреблять ими - спору нет. Но и не пытаться вымарать до стерильной чистоты морга.
  О нанизывании сказуемых на одно подлежащее. Вот отрывок, повествующий о чувствах ребёнка у постели умирающей матери. Автор не рассказывает о том, что девочку разрывало от горя, не описывает мимику. Более того, эпизод построен на одних отрицаниях. 'Его жена все так же лежала на кровати, прижимая к груди маленькую дочь. Девочка прильнула к ней так же страстно, как и раньше, и не поднимала головы, не отрывала своей нежной щечки от лица матери, не смотрела на окружающих, не говорила, не шевелилась, не плакала'. (Чарльз Диккенс. Торговый дом Домби и сын). Согласно вышеупомянутым рекомендациям, это - презренный червяк. Наверно, Никитин разбил бы фразу на кучу других: 'её взгляд остановился на материнской сорочке' вместо 'не смотрела на окружающих'. Куда бедному и давно умершему Диккенсу до ныне здравствующих гигантов...
  Бедный Тургенев, всуе упомянутый Никитиным, отвечает из могилы единственным оружием, которое действует и после смерти: произведениями. Читаем 'Вешние воды'. После каждого предложения в скобках число глаголов, прицеплённых к существительному.
  'С бешеным лаем мчался он за попадавшимися ему дроздами, перепрыгивал рытвины, пни, корчаги, бросался с размаху в воду и торопливо лакал ее, отряхался, взвизгивал и снова летел стрелою, закинув красный язык на самое плечо'. (7).
  'Он взял со стола розу, лежавшую перед прибором Джеммы. Сначала она изумилась, испугалась и побледнела страшно... потом испуг в ней сменился негодованием, она вдруг покраснела вся, до самых волос - и ее глаза, прямо устремленные на оскорбителя, в одно и то же время потемнели и вспыхнули, наполнились мраком, загорелись огнем неудержимого гнева'. (Несколько подлежащих с многочисленными сказуемыми).
  'Панталеоне встал, посмотрел на чаны, поправил свой кок и поспешно засунул в башмак болтавшуюся из-под панталон тесемку'. (4).
  '...Неужели это он взаправду сделался секундантом, и лошадей он достал, и всем распорядился, и мирное свое обиталище покинул в шесть часов утра?' (4).
  'Полозов не то дремал, не то так покачивался, держа сигару в зубах, и говорил очень мало; в окошко не выглянул ни разу: живописными видами он не интересовался и даже объявил, что 'природа - смерть его!'. (6).
  'Он постоял перед беседкой, в которой помещался оркестр, прослушал попурри из 'Роберта-Дьявола' и, напившись кофе, отправился в боковую, уединенную аллею, присел на лавочку - и задумался'. (6).
  'Она возражала, смеялась, соглашалась, задумывалась, нападала... (5 глаголов подряд! - А.М.) а между тем его лицо и ее лицо сближались, его глаза уже не отворачивались от ее глаз...'
  Таких примеров много, но где это необходимо, Тургенев тщательно выписал сопутствующее каждому отдельному действию с обстоятельностью, присущей позапрошлому веку. Чаще, естественно, на подлежащее приходится одно-два сказуемых.
  Почему 'Вешние воды' стилистически и с точки зрения иных критериев оценки качества текста на голову выше никитинской саги 'Трое из леса' или 'Ричард Длинные Руки', не говоря о других образчиках современной литературы?
  Во-первых, читатель верит действию. Диалоги - это только слова. Люди склонны ко лжи, знают это по себе и другим. Мимика, жесты - невербальное продолжение слов. Да здравствуют действия! А их передают глаголы.
  Во-вторых, изобилие глаголов иногда направлено на максимальную динамику сцены. В приведённом примере '...мчался он за попадавшимися ему дроздами, перепрыгивал...' описано поведение резвой собаки. Для нас это актуально: в современной литературе масса эпизодов с поединками, перестрелками, погонями. Если писать 'по науке', то есть киллер нажал на спуск, из ствола показался дымок, оглушительно бахнуло, пуля вылетела, жертвус получил её, тело упало, под ним растеклась кровь, то к концу описания эпизода, длящегося в реале секунду или две, читатель уснёт.
  В-третьих, борьба с 'нематодами' безмерно раздувает объём романа. Для Никитина, бомбящего сериями по 30-40 томов, это весьма актуально. Не поленюсь кликнуть мышкой и повторю отрывок, который он привёл как отличный образец собственного творчества: 'Он взял свои рыцарские доспехи, портреты провожали его взглядами до самого выхода, королева ответила на поклон, ступеньки весело простучали под его сапогами, солнечный свет ударил в глаза, конь подбежал на свист, он сел на него верхом, мир рванулся навстречу...' Как бы всё замечательно, кроме одного - нафига? Если следовать часто повторяемому совету Никитина 'словам тесно, а мыслям просторно', который он сам, как правило, игнорирует, то в приведённом отрывке герой отправился в поход. Написать именно так - 'герой отправился в поход' - нехорошо, это не литература, а телеграфное сообщение. У мэтра - иная крайность, размазать пожиже на 40 томов, когда сюжетных ходов наберётся хорошо если на десяток. Здорово, что конь прибегает на свист. Но главное - что чувствует герой, для чего он совершает поступки. Здесь же свист коню и прочие телодвижения создают некую перечисляемую последовательность, эмоциональная нагрузка минимальна, ощущается позитивное настроение перед начинающимся путешествием, не более того. Сравнив впечатления от изобилующих глаголами отрывков из Диккенса и Тургенева с текстом нашего любителя поучать, сделаем выбор в пользу классиков.
  Снимаю шляпу, но не перед литературным, а маркетинговым талантом Никитина. Без капли иронии - умение подать себя в книгоиздательстве не менее важно, нежели писать приемлемый текст, одно без другого мертво. Книга Никитина о писательском искусстве чётко укладывается в его маркетинговую модель продвижения товара. Любой, её прочитавший и не принявший критично, во-первых, проникается безмерным уважением к мэтру и покупает другие его книги, чтобы испить из источника мудрости. Во-вторых, имея слабенькое литературное дарование, слепым исполнением советов писателя начинающий автор губит собственные рукописи и отрезает возможность развития. Меньше авторов - меньше конкуренции, больше купят Никитина.
  Ещё раз повторюсь - я не против его рекомендаций, не отвергаю их огульно, лишь призываю к беспристрастному осмыслению и весьма осторожному применению.
  Отрицания:
  1. Не отправляем рукопись в свет, даже в виде весьма предварительного черновика, без максимально тщательной саморедактуры.
  2. При редактировании прислушиваемся к советам авторитетов, но ни в коем случае не воспринимаем их буквально и не правим механистически. Лучше живой литературный текст с мелкими огрехами, чем вылизанный мануал к электрочайнику.
  Тема языка и редактирования огромна. Если Бог даст здоровья, времени и энтузиазма, продолжу чуть позже, благо позволил себе паузу перед началом работы над новым романом.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"