О невеждах. 

Невежды, всегда стремятся
В своих спорах, 
Охаить оппонента
Всей толпой. 

С недавних пор
В ответ на оскорбленья, 
Поэзией давать 
Им начал я отпор. 

Чтоб не кричали вы 
И хором не галдели, 
Стихотворение всегда 
Прекрасней оскорблений! 

                          Солмат Ёшиши 
                              08.03.2021





    О хитрецах. 

Прибежал олень на водопой
И где к реке не подойдёт, там брег крутой. 

Ходил олень туда сюда, 
И место, таки нашёл он у брода. 

Напился вволю он из речки той, 
И ускакал покудова долой. 

В другой же раз не бегал он ищя, 
Где в речке брод, он знал наверняка. 

Уж если он по первости искал,
Где бы схитрить к реке,

То далее уж точно знал 
Лазейка запечатлелася в его душе. 

В итоге образовалась там тропа
И хитрость лихача стала видна. 

                           Солмат Ёшиши 
                             



     
        О языке

"Против FUCKа - нету знака".
Сын спросил меня - о чём 
Говорится в этой фразе? 
Не поймет он, ни почём. 

Да задал же ты загадку. 
Но не хитрая она!
Здесь хотя бы для порядку,
Надо б знать суть языка. 

Есть язык Великий в корне.
Есть Могучий - он горяч!
Первый - корнем благородный!
А второй - сакральный знач.

Вся поэзия и проза
Жиздятся в Великом том!
Вся наука и культура
Развиваются на нём!

Что касается второго - 
В просторечье говорят:
"Очень краток он в основе, 
Но тяжелый это гад!" 

В каждом крае свой особый,
Выработан менталитет. 
Говор, диалект речёвый... 
В нем заложен весь ответ!

У кого-то очень ёмкий, 
Получился тот язык.
Разухабистый, с подколкой! 
Он о многом, говорит.

А кому-то, он достался 
Усечёным до проста. 
Очень сильно оголённый. 
И размером в два перста.

В русском языке особый,
Разноладный кривотолк!
Матерный он, непутевый
Даже скабрезный чуток. 

Что касается другого, 
По английски говоря 
Этот язычок - фуфловый
Так себе, рожден зазря. 

Да и вправду, уж зачем же 
Надобен нам тот же - FUCK? 
Там у нас слава покрепче
С ними - в космос полетят! 

С нашим арсеналом гибким, 
Можно выиграть войну. 
Ну, а с этим разноликим, 
Не слетать и на Луну! 

В общем долго можно баить 
Про достатки одного. 
И другого можно хаить 
Не добившись ничего. 

В кратце, что до этой фразы. 
То, не верная она! 
Нету логики путёвой! 
Лжива в корне, да глупа. 

Посудите вы все сами
Ну при чём же здеся знак? 
В переводе FUCK, местами
Либо перед, либо зад. 

Да и если вдруг представить, 
Средний палец за него. 
То ломается он на раз, 
Ухватившись кулаком

То ли дело наша дуля! 
Да хоть фигой назови. 
Нет того ещё ворули! 
Кто б достал её с руки. 

Так что незачем нам FUCK
Лучше уж освой наш знак - 
"Против лома - нет приёма, 
Если нет - другого лома!" 

                    Солмат Ёшиши 
      

      О мире. 

"Ас-саляму алейкум брат!"

"Что ты хотел сказать, болезный?"
Не медля оглянулся я назад. 
"Я Мира пожелал тебе, любезный! 
Его, и счастья твоих чад!"

"При чём тут мир? При чём тут мои чада? 
Здоровья б пожелал мне ты.
Не знаешь разве? Что оно важнее лада.
А мир... не стоит сложной суеты."

Передо мной, безрукий стоял дед. 
Другой рукой, он в клюшку упирался. 
Одной ноги почти что вовсе  нет. 
Калекой, видно, навсегда остался. 

"Быть может, так оно и есть. 
Да только, в том ли счастье? 
Когда вокруг, вражды не счесть
А ты здоровья полон сластью. 

Здоровье ведь оно, почти
Всегда в твоей ведь, доброй воле! 
А Мир - отсутствие вражды, 
Во многом плод труда нас многих. 

За каждым добрым словом, и приветствем руки
И за улыбкой милосердья
Скрывается основа той Любви
Что крепит Мир своим усердьем."

"Пусты, и не понятны мне слова
Что ты пылишь передо мною. 
Ведь то твоя седая голова
Порука од моих  Здоровью. 

Ведь этим благом в теле дорожа 
Ты испытаешь своё счастье. 
На то, и помещена в него душа
Чтоб услаждаться лучшей мира частью." 

"Седин моих не путай ты с годами. 
Печаль, и боль утраты им вина. 
И будь я тыщу раз калекой, Амин
Я был бы счастлив если б не Война. 

Она - зловещая подруга, сестра и дочь
Вражды и алчности людской. 
Лишает крова, выгоняет на ночь
В морозный холод, или в жаркий зной. 

Она не пощадит собаки
И плачь дитя ей не почём. 
Воздаст Война страданьем всяким
Тем кто здоровье Миру предпочёл. 

Я б ради Мира отдал бы вторую ногу
Второй руки б я за него не пожалел. 
Лишь лицезрели б мои очи негу
Ту самую, что наполняет счастьем дом. 

С меня Войне взыскать уж нечем боле
Всё что могла - сожгла она в себе. 
Тебе, я Мира пожелал, чтоб кроме
 Его здоровья, Войны ты не познал."
 
Склонив в приветствии, седое своё чело 
Мужчина средних лет по тихому ушёл. 
А я опустошенно глядел следом
Впервые понимая что почём. 

Впервые осознал я то пустое 
Что говорят приветствуя меня
И вопреки желанному здоровью
Я прошептал губами шевеля. 

Я прошептал, что многие и прежде
Что миллионы скажут вслед меня. 
Приветствие, взращенное надеждой:
"Воистину - Ваалейкум ассалям!" 

                                    Солмат Ёшиши 
                                 
                              

               
"Когда душой ты мальчишка". 

Пустыня, зной, барханы, пальма. 
Под сенью, старый бедуин. 
Беззубым ртом молитву тайно, 
Вознёс Всевышнему один. 

Задумался надолго старый дервиш. 
О том как пронеслись его года. 
Про то как мир сей изменился. 
Какой оставил след в века. 

Когда-то он, такой удалый
Впервые выйдя в караван, 
Что в дальний край отвез товары
Познал свой первый, в пути, стан. 

Парнишка тот игривый малый
Был непоседа, балагур. 
Но между тем наездник славный! 
Пастух, погонщик, багатур! 

Давно ушли далекие мгновенья
Когда он звезды чувствовал душой. 
В минуты музы вдохновения
Он воспевал весь мир хвалой. 

Познал он первую влюбленность. 
И первых горечей обид. 
Когда досадой несмышленой, 
Впервые в сердце был он бит. 

Прошли года уж те недолги,
Не вспомнить всей их череды.
И все стремления осколки,
Песком времён поглощены. 

Прошла любовь - величье мирозданья.
И удаль молодецкая ушла.
Осталась только мудрость осознанья.
И добрая мальчишечья душа! 

За многие года проторил он дороги
Неведомых земель, бескрайние моря.
Изведал всё, что можно лишь изведать.
Но только так и не познал себя. 

Взглянув в родник оазиса под пальмой, 
Морщинами и сединой он удивлён. 
Ведь кажется, что он всего лишь мальчик, 
Который потерял свой отчий дом. 

Верблюд всхрапнул, притопнув вдруг ногою. 
Хозяина из забытья, уздою потянул. 
В последний путь намеченный судьбою, 
Позвал он к звездам горизонта повернуть. 

Пустыня, зной, барханы, пальма. 
В тени мальчишка удалой. 
С душой поэта, светлой, воспевая, 
Он ринулся в последний жизни бой. 

                                        Солмат Ёшиши 




      За День Рождения. 

Многие из нас, в свой первый миг
В сей мир войдя чрез чрево, 
В приветствии возносят Небу крик, 
О том, что новая душа созрела... 

Познав основы с материнским молоком, 
Ползком, освоивши окружнее пространство
И сделав первый шаг, подбодренный шлепком 
Отца широкой длани с лаской,

Невинным взглядом осязали чудный мир
Неведомый покудова и полный красок. 
Природы дивных звуков пенье лир
Мы дополняли своим детским взгласом

С того момента, взрослея телом и душой, 
Познанием обогащали мы исходную картину. 
Открытья осознанья и язык родной
Готовили нас к выходу к большому миру. 

И тот кто лени вопреки, внимал нарокам старших, 
Здоровье тела укрепил, характер воспитав отважным
Тем самым от Небес благословенье получил
На то, чтоб в жизни стать счастливым и успешным. 

Стяжать в себе достоинства и мудрости черты, 
Звучанье медных труб превозмогая лестных, 
Завещано нам с той ещё прадедовой поры, 
Когда Потопа схлынули громады вод небесных. 
  
Но кроме этого, блюсти и защищать по мере сил 
Любовь и честность должен в жизни каждый. 
Ведь только так, хранит бессмертие души 
Достойный, сей мирозданья тайны важной.

Жизнь коротка, иль длинная она, не суть
Значение имеет в ней одна лишь жажда:
Каким оставишь Мир другим, пройдя свой путь, 
Чтобы с Небес возря не устыдиться вдруг однажды. 

А посему, мы каждый божий год
Рожденья день свой отмечая, 
Собрав вокруг себя свой ближний круг, 
Его достойным пиром привечаем. 

И в этот день даём себе самим отчёт 
О том, в чём преуспели в сей раз важном.
И матери с отцом окажем тем почёт 
За ту любовь, которую дарил нам каждый. 

                                             Солмат Ёшиши 







          О Родовой Книге . 

В какой-то момент становится явным 
Что памятью предков нас вводят во грех
Враждой принуждают к лживым порядкам
Слезами невинных питая хроники вех... 
---
Жить прошлым тяжело и человеку
Чего же говорить и про народ
Накопится обман от века к веку
Истории уж не узнать и через год

В обидах жить, теряя здравость мысли
Себя и свои чада тем губить. 
То в радость, кукловодам всем бесчестным
А предков счастья всё равно не возродить

Тяжёлая, иль по силам была их ноша
Об этом лишь они себе судья. 
На нашу долю выпала своя одёжа
И роль своя, в анналах бытия

Те, у кого ключи от памяти народной
Вольны её по усмотрению менять
Понадобиться им - то быть ей благородной
А ежли нет, то окунут в смрадную гать

Где истина, где ложь ты не узнаешь 
Те, кто взялися стадом управлять 
Используют тебя и твою память
За страсть, ты им даёшь собой повелевать

Не видишь ты за блеяньем баранов
Что сам в безмозглую скотину превратясь
Наносишь и себе и потомкам своим рану
На жертвенный алтарь чтоб кровью излиять

О если б ты последовал примеру Авраама 
И выбрался б из стада кутерьмы
Отвергнул бы ты идолов обманы
И начертал свои, правдивые листы

Не возложил бы ты единственное чадо
В угоду медно-золочённому тельцу
А возжелал бы ты деревьев плодных сада
Где сонмы пчёл нектар носили б и пыльцу

Не верь всем "истинным" скрижалям
Что с младости суют тебе под нос
Они давно всю правду оболгали
И пустят жизнь любую под откос

Душа должна быть всем мерилом
Она лишь, связь с основой бытия
Любую ложь прикрытую белилом
В миг распознает, истину блюдя. 

Гордыня, страсть, эмоции и похоть
Всё это превращает каждого в раба. 
Ведь если не хозяин ты своим порокам
В чужой руке окажется твоя судьба

Воздастся каждому за глупость 
За нежеланье ближним сострадать
За что кого нибудь в сердцах осудишь 
Придётся самому в итоге испытать. 
 
Ошибка то, что власть над ближним
Способна счастьем душу усладить
Каким бы ни был ты светлейшим
Сиянье солнца смертным не затмить

Пойми одно, что в день рожденья
Никто того не делал тебе зла
И жизнь веди от этого мгновенья
И не тяни издохшего ты за уши осла

Освободись от лжи времён ненужной
В ней чести нет, и пользы никакой
Наладь свой мир со всеми дружный
И обретешь в душе и в совести покой

Поверь, для мирозданья важен каждый
Ребёнка али девицы светлый лик
А тех народов, томимых мести жаждой
Песком времен давно запорошило миг

Историю конечно помнить надо
Чтобы ошибок предков не свершать
Но и защиты ради, вымышленного блага
Не позволяй собою управлять. 

Начни писать свою ты родовую книгу 
О том каким ты видишь мир сейчас
В ней передашь потомкам  подоплёку
Не оболгали чтобы больше их и нас. 

                                     Солмат Ёшиши 







       Баллада  "Побег в ночи" 

Тишина. Тишина тишиною полна
Ночь темна. И не светит в небе луна. 
Я ползу. По бескрайнему полю степи
Убегу. От ярма я рабской узды. 

День придёт. И откроет все сразу пути
Пронесёт. Если занесёт ветер следы
Мне б коня. Чтоб свободу грудью поймать
Для меня. Она как родимая мать. 

Быть тому. Коль поймают снова меня
Засекут. Как паршивого, злобного пса
Человек. Здесь давно уже не в цене
И распнут. Как раба на дубовом кресте

Вот заря. Полыхнула уже в небесах
Силуэт. Мой уже не спрячешь в кустах
Впереди. Виден малый табун
Мне б понять. Какой мой здесь скакун

Вот он он. Волкодав сидит на чеку
На меня. Раскрыл пасть свою на лету
И уже. Мы слилися в одно
Шансов нет. Мир летит кувырком

Но ты зря. Порешил хоронить тут меня
Мои зубы. Похлеще собаки клыка
И вот ты. Уж лежишь предо мной
И скулишь. Не осиливши вой

И я мчусь. По родной по степи 
И курганы. Родные от взоров спасли. 
Где то там. Горы снежной гряды
И долина моя. Распускает тюльпаны весны

Вдруг стрела. Пролетела слева вперёд 
И другая. Мою руку касательно бьёт 
Я смеюсь. На лету, третью поймав
Удивлю. Я загонщиков вплавь. 

Вот обрыв. Сиганул я с конём 
Прямо в реку. Для нас смерть нипочём
Не судьба. Видно тем холуям
За меня. Получить свой дуван

Приняла. В объятья река
Я ушёл. Воля снова моя
И хребты. Уж за дымкой видны
Ты неси. Ветер возглас души 

И мой крик. Долетел в стан родной
Известив. Родных что живой
В этот раз. Повезло снова мне
И фортуна. На моей стороне. 

Тишина. Тишина тишиною полна
Ночь темна. И не светит в небе луна 
Лишь звезда. Озаряет душу мою
И её. Я с любовью за руку держу. 

                              Солмат  Ёшиши 






                О Мудрой женщине. 

Красива и свежа, межгорная долина 
Тумана сизой дымкой прикрытая она
Журчит река, под сенью леса ширмой
И чаща тишиной предутренней полна

Причудливой росой трава лугов покрыта
Ночные птицы юга, спать уже легли
Лишь тура большерогого слышны копыта
На водопой с семьёй сбежавшего с горы

Восходом горизонт уж озарился алым
И скоро в ней прыснёт дневная суета
Ну а пока, в тиши бредёт слегка усталый
Из дальних стран премудренный хаджа

Он много исходил дорог по жизни
Различных станов видывал шатры
Народов всяких языки освоил мира
И тайны бытия стяжал под кров чалмы

Пред мудростью его склонялись падишахи
Прозорливостью многих шейхов обошёл 
Талантами сказителя он небом был одарен
И в музыке его никто не превзошёл 

Без малого ему годов почти уж сотня
Но бодр духом, и телом крепок он
Единственным имением его досужим  
Был подслеповатый старенький осёл. 
------
В сей чудной долине, гор Дагестана 
У края дороги, усадьба стоит
Она необычна, в цветах утопая
Мир и покой всей округи хранит

Живёт в ней чета годами преклонна
До дальних аулов ей дан был почёт 
Хозяин, ремесленник в дереве славный
Жена же, лечила травой круглый год

Завидя тот дом, восхитился вдруг странник
От первых лучей - засиял он в цветах 
В саду, что вокруг, воцарил птичий праздник
И пчелы из ульев терялись в лугах

На время решил он прервать путь свой долгий
К калитке резной отряхнувшись свернул 
И хитрый осёл, вдруг тут же стал кротким 
Когда воротиной, встречая, хозяин скрипнул

Годами хадже был ремесленник ровня
Домой погостить он к себе пригласил
Старуха седая накрыла стол в дворнях
Воды ключевой подала для поднятия сил

Отведав овечьего сыра, пчелиного мёда, 
Вкушая горячий пирог и смакуя компот
Хаджа наслаждался домашним уютом
Отметивши ценность хозяйских хлопот:

"Спасибо вам за гостеприимство
За то что не чинясь ворота мне открыл
От сердца чистого я много благодарен
За то как ты осла со мною приютил" 

"Приветить путника, поистине благое дело! 
Так повелось от предков испокон
Уставший странник - всегда благословенье
Которым небо воздаёт достойный дом."

" Наслышан я о добродетелях гор местных
И речь твоя воистину мудра! 
Но так же слышал я от путников слов лестных
Что где-то здесь живёт известная чета. 

На всю округу символом терпенья
Здоровьем тела и яркостью души 
Та добрая семья собою жизнь воспела
Живя гармонией как горлицы в тиши

До дальних стран кочует о них слава
Что своим счастьем - мудрость превзошли
Тем мир и процветание, вокруг создали
Не знаешь ли, где мне их дом найти?" 

" Чудное ты сказал меж нами. 
Не ведал я, о молвиях сиих. 
Но так отвечу тебе странник
Достиг конца ты своего пути. 

Вся та округа, что видишь пред глазами 
И далее, что скрыто за холмом
Детьми и внуками моими заселяли
А здеся значится их отчий дом

Не погрешу я перед истиной словами
Что кроме нас уж нет тут стариков
Кого бы также веско почитали
Отсюдого и до морских брегов

И как же может быть иначе, 
Ведь всю долину от самих вершин
Потомки наши обживали
И корень в нас, для всех един

Покудова мы живы с Найей
И дети наши в мире будут жить. 
А там, от воспитанья благополучие зависит
Что мы им всем, с женой смогли привить."

"Как может быть, чтоб это было правдой? 
До глубины души я этим поражен! 
До сель склонялись мне все преграды
Какими таинств мир был окружен

Но то, что ты поведал явно
Непостижимо для моего ума
Уж больно это всё сакрально
Прозри меня, в чём формула твоя?" 

" Секрета моего в том нету
Ведь я всего лишь грубая струна
Тончайшей стрункой инструмента
Отнюдь, является моя жена 

Уже сто девять лет живём мы вместе
Ни разу ссоры или спора в доме нет
Детей у нас уж несколько десятков
А внуков счёт, даже для нас секрет

Её ты испроси о своей жажде
Молчунья у меня, конечно же она
Но может повезет тебе, как гостю
Откроет свою тайну бытия."

Опешивший от этого ответа
К хозяйке обернулся эфенди
Взглянув на травы треплещую Найю
Его девичий взгляд вдруг удивил

" Как может быть, чтобы в такие годы
При всей волос богатства седины
Душа сияла ясностью чрез очи?" 
В уме своем воскликнул эфенди. 

"Скажи, о госпожа со взглядом феи
Как получилось, чтобы вы
Смогли всю землю здесь овеять
Покровом мира и любви?"

Отставив в сторону все сборы
Что всю весну рвала она
Старушка плат слегка поправив
На мужа взглядом повела

И от кивка его, привстала
К столу достойно подошла
На лавку резную присела
И разговор свой завела:

"Та мудрость, да и не мудрость вовсе
Всего лишь наблюдение моё
Еще когда мне быть невестой
Следила я за пар других житьём. 

Уж больно мне душой хотелось
Чтобы когда муж мой найдёт меня 
Подруг ошибок горьких не наделать
И провести с ним жизнь в ладу любя. 

В науку мне открылась тайна
О том что много говорить нельзя. 
Мужчина он ведь как ребёнок, 
Всю жизнь уходит в глубь себя. 

Он странствует в объятьях грёзы 
В том мире в поисках себя. 
Когда же вдруг себя находит
То этот озаряет красоту творя

Такой уж дана им небом природа
Творцом быть мужам испокон
И в этом, роль жён, быть подмогой 
Чтоб "дитятко" с пути не сошёл. 

Тяжелой сказалась вдруг тайна
"А в чём же отрада то мне?" 
Задумалась тогда я печально
"Ведь я остаюсь в стороне?!" 

Не долго и это осталось секретом
Как только слились в нас сердца
Постигла и нас незадача
Разладом проверка своя

Но я не пустилася в споры
Правдивость свою бормоча. 
А просто вышла во двор я
Цветы водою полить сгоряча

С тех пор повелось между нами 
Что всякий протест свой топча 
Я спор заливала цветами
Взрощёнными с горяча

И мир вдруг преобразился
Муж начал творить без преград
А я вместо споров бездонных
Цветами улила весь сад

Я песни им пела от скуки
А они росли и цвели
И тут же закончились склоки
И дети родились в любви

Тогда поняла я секрет тот
В чём от неба значенье моё 
Служу я творцу вдохновеньем
Тем счастье вдвоём мы плетём

Открылись мне следом все тайны
Цветов и растений иных
И больше в долине болезней
Не знали отродясь никаких

И пенье то вышло на пользу 
Все дети взрастились в стихах
От этого миром с любовью
Прописано в ихних сердцах

Вся жизнь протекла наша славно 
Под песню, увитой в цветах
Болезней и голода тяжких
Не знал ни наш кров ни очаг

Со всеми, детьми породнились
И миром наполнился стан
С тех пор вместо денег подарок
Мерилом изобилия стал

А муж мой, как сам уже видишь
До сих пор что-то чудное творит
То домбру певучу источет
То столик резной сколотит

Вот так и живём мы здесь тихо
В цветах с головою до ног
А вечером, после трудов, на закате
Правнуков слушаем песенный слог. "

Старушка кивнув для почтенья 
С осанкой прямой поднялась
И вышла во двор с порученьем
Как будто плясать собралась. 
------
И вновь тумана сизой дымки утро
И вновь по капелькам росы
Идёт задумавшись понуро
Дервиш, осла тянущий за узды

Он сотню лет провел в скитаньях
Ища ту формулу божественной любви
Которой мир бы обновился. 
А надо лишь - полить цветы. 

                                  Солмат   Ёшиши 





    Об уважении

На днях мой друг и товарищ
При пятничной встрече со мной
Поведал как он опечален
Услышав пример накануне дурной

Броздя просторы интернета
На досуге терзал он ютюб
В какой то момент ради смеха 
Засветился там чей то заруб

Кому-то показалось весельем, 
Посредством телефона звонка
Как выясняют отношенья
Армянин и грузин из далека

Прослушал и я ушлый ролик
И очень был тем поражён 
Оппоненты друг друга до колик
Сношали всех ближних с пелён

Подумав, я с ним согласился
Такое обоих позорит народ
Ведь это же есть всё святое
Чего коснулся безумный их рот

Ведь эти два неразумных
Ехидством и страстью горя
Бесчестно друг друга поносят
Словами своими же - хая себя 

Не важно, кто из них первый
Затейник начала дрязги
Примером кощунственным - оба
Пред миром, повинны они

Когда человек человеку, кричит
Что мать того он сношал
Пускай он помнит, что образ
Родившей - его, оскорблял

Ведь это святое, что в каждом 
Заложено с первого дня
Его не подменишь ни чем ты
Обманывая ложью себя 

Да если, сказать уж по Фрейду 
Оговорка - гиблая та
Свидетельствует об извращенье
Взращённом внутри себя

Когда же кричит он, другому
Что и сынов, он тоже сношал
Пускай проглотит язык свой
Своих - он тем, оскорблял

Ведь сыном назвать может только
Кого от души как дитя он любил
И образ сей, обойти невозможно
Словами теми - Любовь, он убил

И снова, опять же по Фрейду 
Сознался в преступлении он
За которое тысячелетья 
Сажали извращенцев на кол

Когда же оскорбить пытаясь
Он говорит, что и жену осношал
То он не чужую охаял
Чистоту - своей, осквернял

Тем самым отдал в поруганье
Её тем множествам таких
Каким сам миру был представлен
В словах безумственных своих

И вновь, опять из подсознанья
Приветом, ущербность вылезла его
А все потуги осношанья, обличают
Несостоятельность мужского у него. 

К сожалению в последнее время
За доблесть вознесены
Сии поросячьи глумленья
Став примером для детворы

Страшно даже представить
Какую трагедию хранит 
Народа генетическая память
Дающего друг друга так хулить. 

Запомни - Мать, Жена и Дети
Всё это символы Любви
И осквернившему Святыни
Нет места на земном пути. 
 
                          Солмат  Ёшиши 






             Романория

Она сидела на песке,
Рассвета горизонт вдыхая,
И пляж, пока что в тишине,
Ласкали волны набегая. 

Она ждала, когда взойдёт 
Звезда в объятиях багрянца,
И парусами расцветёт
Отважного корабль чужестранца. 
 
Нет, ей ненадобен тот хлыщ,
Что истоптал цветы под башней, 
Таких паяцев, множество "дружищ" 
Отвадила она без всяких шашней. 

Не их самих, не их коней,
Ни вороных, ни белоснежных,
Каких бы ни было статей,
Ненадобно ей принцев нежных. 

Она давно создала идеал
Во снах душой своей согретый
Того, кто половинкой ей бы стал
Пускай он был бы и нелепый

Того, с кем рай и в шалаше
С кем жизнь была бы бурной,
С кем бы жила душой в душе
Невзгодам вопреки всем хмурым. 
 
Для этого она сама в себе, 
Чтоб соответствовать виденью,
Взрастила лучшие черты,
Достойные любви мгновенья.

Вставая рано на заре,
Усердием весь день венчала.
А после, наслаждаясь в тишине,
Поэзией свой дух питала.

И вот сидит она, закрыв глаза,
И представляет алый парус,
И хмарь вокруг стоит сиза,
И он спускается как пардус. 

По трапу он, сойдя в ладью,
Через пучину к брегу подплывает.
Штанинины бойко засучив,
Прибой пенистый попирает.

Рубаха белоснежная, как стяг,
Полощется под бризом, наполняясь.
Но волн и ветра дерзостных атак 
Он всей душой не замечает.

И обозрев прибрежную черту,
Её находит ясным взором.
И локоны его взметнулись на бегу,
Возносит он её своим напором... 

Песчаный, дикий пляж
Лазурная в барашках  гладь морская
Шипенье кучерявой белой пены
Небес просторных синева...

И алых парусов восход
И ты одна. И вот он рядом
Лица не разглядеть его
Да, в общем, и не надо

Достаточно смотреть в бездонные глаза 
И сердцем ощущать прекрасных губ усладу...
И по щеке скатилась вдруг слеза
Любить дерзать с надеждой надо
                                                                    
                                         Солмат Ёшиши 





    Атака морпехов

Время, пламя, небо, дым
Всё смешалося в атаке
Грохот залпов навесных
Раздирает уши в драке

Этот наш последний бой
Может быть и не последний
Кто там встанет в редкий строй
После залпов метких? 

Вот притихла вдруг пальба 
Пушки остывают
И ссыпается земля 
Со спины. Вставаем! 

Мало нас поднялось в штык
Но и тут потеха 
Дым застлал от вражьих сил
Все штыки морпехов

Громко, чтобы запугать 
Крикнули "Ура" мы
И помчались быстро вскачь
По взрытым ухабам

Мало нас, но с хитрецой
Ежели потяпать
Быстренько по окружной
Все окопы можно хапнуть

Разбежались стороной
Мы насколько можно
А фашист палит струёй 
Пулеметом сложным

Вот дурак, ведь на "Ура" 
Метит он в дымищу
Наших там уже "нема" 
Ты стреляй хоть тыщу 

Как бы ни было, бегом
Мы летим в атаку
И в окопы кувырком
Мы ныряем тактно

Что нежданчик? Это мы! 
Хуже чем татарин! 
В копоти, и все в крови
Прорежаем фланги

По окопу впятером 
Мы идём с лопаткой 
Удивляем от души 
Наших супостатов

Это вам еще свезло
Был бы под руками ломик
Не осталось б никого
После наших гонок
 
Но а так хоть и с трудом
Выбралися к ДОТу
Где там пулемет лихой
Получай гранату

Ну и дальше разойдясь 
Мы по двое рядом
К штабу путь скорей искать
Маленьким отрядом

Чтоб пока ещё в дыму
Битву застелает 
Обломать рога ему
Нечего там, лаять

Пятый штурмовик застыл
Взглядом в небо стекленея
Мы браток тебя потом
Помянем почестнее

Ну а щас нам недосуг 
Ты прости уж братец
Надо выпилить сей сук
Фрицев всех забацать

Вот и штаб уж впереди
Слышно перестуком 
Как морзянкой теребит
Радист их за приступком

Ну ка, все тут Хендэхох
Руки поднимаем
Этого, который плох
Тоже забираем

Офицер видать большой
Знает очень много
Мы милок тебя в постой
Отведем охотно

Крест гляди в груди какой
Сталью отливает
Видно он у них герой
Ну ничё, исправим

Вот и там уже видны
Наши то тельняшки
Видно всё насквозь прошли
Молодцы братишки

Вот держи ка командир
Глянь ко что за рыба
С орденом ты не спеши
Нам ещё в Берлин бы

Там уж выпишешь чего
Малую медальку
Лучше уж отсыпь, того
Патронов сколь не жалко

Вот когда уже потом 
Схапаем пяточек
Вот таких вот крендельков
Отошлёшь квиточек

Нам в походе не к чему
Лишнее поверх тельняшки
Бряцать всяким наградным
В походе будет тяжко

А пока что мы пойдём 
Разрешите удалиться
К речке нам своим путём 
От грязи чтоб отмыться

И опять мы в чистоте
Чай свой попиваем
И как будто тишиной
Павших поминаем

Черные бушлаты
Белые повязки
Ленточки в зубах
Ленты под завязку

      Солмат Ёшиши 







               О награде 

Давным давно, в миру грешном
По устному и в письменах преданью
Когда душою люди прозябали сном
И мудрость постигали с содроганьем

Жил-был Учитель и Пророк
Оставил он ученье во спасенье
И часть того ученья между строк
Описано здесь по сердца повеленью

Не каждому дано его понять
Возможно через многие прочтенья
Когда уж не вернёшь то время вспять
И ты постигнешь суть того ученья

Имеющий разумность - да сочтёт 
Узрит, лишь тот чей взор без брёвен 
И если слухом в душе он полиглот
Услышит то, что не даётся посторонним

Не осуди, да несудим ты будешь 
И не старайся ты другим, мерилом стать
Ведь порицанием кого за что осудишь
То на себе, в итоге придется испытать

Хулящих вас благословляйте
Они тем самым питают вас расти
Хвалящих вас, вы избегайте
Ведь медных труб вам не пройти

Тем кто стремится к совершенству
Гораздый Душу возрастить
Паршивые - хулением несут блаженство
Ключем от царства Духа им всем быть

Напротив, все те, кто усердно славят
Хоть толику того, что обнаружат в вас
Тем самым вас воистину оставят
Без Царства Неба, важных всех прекрас

Тот, кто стремится к земной награде
Для плоти всех страстных услад
Без процветания Души себя оставит
И потеряет прелесть истинных наград

И не хвались ты всяким достиженьем
Того, по скудости своей, чего сумел достичь
За то, что сам себя осыплешь восхваленьем
Ты обречешь достигнутое, на утраченному быть. 

Не возжелай другим в душе того 
Чем ты и сам бы не прельстился
И не твори другим тягло и зло
Коего б от них чураясь сторонился

Любое счастье человека любит тишину
Хоть малое, хоть даже самое большое
От этой тайны пошло поверье в старину
Молчанье золото, а выдержка - дороже вдвое. 

Всему своя мера, всему своё время
Здесь многие тайные смыслы лежат
Всему свое место, терпенье и вера
Любовь - есть на всё, истинный взгляд

Всех благ тебе, когда добра желаешь
И мир тебе, когда других прощаешь
Но чем похвалишься, без того и останешся
За что кого осудишь, то сам же и получишь. 
                                                   
                                                     Солмат Ёшиши




        ЁЖИК 

Мы гуляли по лесу,
Шишки собирали 
Белочки красавицы
В этом помогали

Зайчики игривые
Солнышка  детишки
Все такие милые
Освещали шишки
 
Вдруг из под пенёчка 
Высунулся носик
Глазки два кружочка 
Смотрят прямо в ротик

Ёжик! Ёжик! 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Угощайся ёжик 
Ёжик! Ёжик! 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Не пугайся ёжик 

Носик он нахмурил свой
Усики расправил
К ножкам подбежал скорей
На лапках вдруг привстал он

На держи быстрей дружок
Вкусную печеньку
А потом ещё я дам 
Конфет на всю семейку

Он печеньку ухватил
Фыркнув для порядку
И тропой посеменил
К своим малым ребяткам 

Ёжик! Ёжик! 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Угощайся ёжик 
Ёжик! Ёжик! 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Ладненький мой ёжик 

Вот теперь друзьями мы 
Не разлей водою
Стали закадычными
С ёжиком Егором

И теперя каждый раз
К лесу собираясь 
Я беру с собой припас
Лесных друзей одарить

Белочкам орешков. 
Зайчикам морковку.  
Ну а ёжику с семьёй 
Сладеньких... мням-ням-мням

Ёжик! Ёжик! 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Угощайся ёжик 
Ёжик, ёжик 
Фыркает у ножек
Я тебя не трону
Ой...всё съела ёжик 

              Солмат  Ёшиши 






       О Резюме

Когда студентом молодым
Сердец девичьих был ласкатель
Простым усердием своим 
Я знаний многих был искатель

Когда же в армию зимой пошёл 
Свой разум я спасал загасом
И как другие в службе превзошёл 
Свой уровень прошарить разом

Ну а в гражданке наконец
Вернувшись я остепенился
Забравшись тут же под венец
Большой семьёй обогатился

Не долго думая скорей пошёл 
Набегами Москву тиранить
Своим уменьем превзошёл 
Бетоном тело её ранить

Почти считай что семь я лет
Науки тайны познавая
Угольником и уровнем простым
Как с чертежей вершины воздвигают

Бывало я пятёркою рулил
Железа хитрых подмастерьев
Чем руководству угодил
Горящих планов их спасеньем

А как то раз, аж тридцать трёх 
Вручили мне на обученье
Простых босяцких неумёх
И даже тех кто отбыл заключенье

В набегах был по тридцать дней
Как Соломона сидонский мастер
И сносный в монолите стал сенсей
Железа с камнем я освоил кластер

Освоив многих зданий чертежи 
Нашёл в Москве я поприще иное
И начал с Цезарем дружить
Отведал суши с президентом Огарёвым

Те годы много привнесли
И в опыт, и в уровень познаний
В скитаньях километры утекли
Попутчиков истории писал я

И вот решился я пойти 
На вольные хлеба ИП-страданий
Чтоб опыт делом получить
Своей лишь головы и рук стараньем

Отчаянным сказался дерзкий шаг
Но и оставил после себя не мало
Прозрел я много скрытых благ
И кухню монетной грамоты начало

Но глобализации стремительный поток
Остановил вдруг страшный вирус
Добрался и до нас загадочный Ковид
И весь ИП-отчёт пошёл на вынос

И в тот момент, от лицезренья Москвы 
Безлюдных улиц и серотливых зданий
Меня вдруг подхватил Гольвстрим
И снова стал районами я править

По тихой грусти в кратце начал я
Писать ремарки, примечанья
И где-то с середины декабря
Я потерял способность обонянья

Четыре месяца тому подряд 
Без ароматов два сезона прожил
Но времени отнюдь терял не зря
Стихами опыт лет я подытожил

И вот с утра звонит товарищ мой
И предлагает чудную авантюру
По конкурсу в поводыри страны попасть
И в шутку резюме сварганил я брошюру

                                        Солмат  Ёшиши 



          

    О бедности

Когда то "ясный" граф один сказал
Что иметь деньги человеку гадко
Он много книжек важных написал
Ища заветное зерно духовного порядка

Но ведал ли то славный грант
О том как в миру жить порою сложно
Без соответствующих быту трат
В системе лживой, разве то возможно? 

По младости тот важный франт 
Поместья в карты кичась закладая
Крестьянских душ проигрывал за так
Людскими судьбами бахваляся играя

Но как же мог он в кутеже не замечать
Что рябчиков жуёт за горестные гроши
Оброчников, что семеро по лавкам спят
С зари и до заката трудом одетые в рогожи

Нет, тот кто бедностью голодною не жил
Сколь не философствуй, не познает 
Как тяжко изнеженных господ кормить
Которые зажравшись, кормящих принижают 

Хитро ли рассуждать глядя в заморское вино
О том что в бережливости житьё полезно
А между тем не замечать, что куплено оно
На шкуры содранные с трудяг бесчестно 

Обвешав горемык поборами и гнётом 
На скудость жизни законом ложным обрекя
Мажорчики шикуя глумятся над народом
Имея совесть порицать, их труд презря

Не сложно, одев посконную рубаху
И босиком с тупой косою без толку стоя
Учить больного, что болеть полезно
Голодного, что голод есть духовная стезя

Не в лености та беднота томится
А в алчности к роскошествам иных
Что пользуясь бесправием свободных
Своими же страстями закабалили их

Не ведали вы разве, образованные славно 
Что Ломоносов трудом раздумий изрекал:
"Энергия и вещество кому излишние прибудут
За просто так - с кармана у другого значит взял" 

Привыкли шиковать иные за счёт другого
Стремяся в грязь дающего втоптать
И презирая гордо мужика хмурного
На щедрость рук его, не устают они роптать

И так и в наше время многие клокочут
Что нищету собою мужик беспечно наплодил
Никто же силой его в том ведь не принудил 
Чтоб чад растил для родины с последних сил

Сняв с каждого считай уже седьмую шкуру
В нефть с газом, и в уголь превратили нас
И макарошками на уши бесстыдно нам шепочут
От смеха скабрезного в платочек свой давясь

Беспечны все эти поросячие глумленья
Как можно забывать тот сложный путь 
Который тяжко был пройден в поколеньях
Народами земли нашей, и совестью уснуть

Не раз уже с плеч головы слетали 
Глупцов погрязших в легкомыслии своём 
Что могут кровью упиваться и слезами 
И гнев народный им будет нипочём 

Да, народ в серости и в тяготах живущий
Не возжелает кому то зла зазря
Хозяин ваш, себе в угоду вас же предающий
Как жертв, порядку новому возложит завсегда

Так было много раз, так есть, и ещё будет
Коль не пресечёте совести порока своего
И  всех нас вместе запросто погубит
Ваша любовь к излишествам через него

Тот думный муж с поляны своей ясной
До конца жизни менял свой взгляд к себе 
Во многом был порою он пристрастный
Но память добрую в итоге оставил на земле

Призвал в последних он своих деяньях
Остановиться, и себя в душе своей понять
Пред мудростью веков чтоб преклониться
И не вертать лихое время на погибель вспять

                                        Солмат Ёшиши 




            
   
                 Львиная доля. 

Шакалы собрались толпою льва судить
Обшарпанный и изгнанный из прайда
Забрёл он невзначай к реке воды испить
Но там в кустах ждала его шакалья банда

Без львиц - голодным оказалося житьё
И истощал он под своею пышной гривой
Хоть жажду утоляло - лужи мутное питьё
Но горло пересохло, горькою обидой

И от того он даже рыкнуть не мечтал
На взбунтовавшее шакалье племя
И вместо громового рёва - хрипом отвечал
На их остервенелые толпы глумленья

Сражен он в поединке молодым самцом 
Который после трёх боёв напал врасплох
Когда уставший он с изодранным "лицом" 
От ран соперников иных - был очень плох

Млодой шельмец и думать не мечтал
Что повезёт ему осилить патриарха честно
Поэтому дождавшись, со спины напал
Добить хозяина степей - прохвостам лестно

Таков случился в земле той тяжкий год
Что много возмужало львов мужского рода
Отринутые вон, вовне, гривастый сброд
Скитался по степи, и в тягость им была свобода

В тех жарких землях сложно одному
Прожить не жизнь, а хоть бы даже ночку
И даже падаль не отведать никому
Коль на охоту вышел  в одиночку

Поэтому, бывает сообща и рыщут по степи
Изгои, в надежде одолеть хозяина угодий
И тем в своём лице, преемственность ему найти 
Продолжив рёвом цикл трагических рапсодий

Не на того нарвалась тройка храбрецов
И каждому досталась честь за смелость
Вновь удалились в степь с понуринным челом
Силён был духом лев, и победила зрелость
 
Но тот охальник, в траве таился за бугром
Он доблесть с честью подло презирая
Решил восстать, на славный его дом
С ухмылкой храбрость и отвагу попирая. 

Он тут же разорил стада, опустошив угодья
Насытив чрево, излишества взалкавшее, своё
Друзьям своим над степью роздал он поводья
А остальным устроил гиблое в унынии житьё 

Уж если подл кто, то делом скверен до конца
Отдаст шакалам прайд для поруганья
Не слышат львята боле рыка грозного отца
И львицы стонут от горечи познанья. 

Лев стиснул зубы, сверкнув горящим оком
Он знал - не кончена пока его судьба
Залижет раны, и выйдет тому боком
Вся подлость, которой жизнь того полна. 

Ну а пока стоит пред ним посильная задача
Что захотело? - вдруг окруживши, шакальё. 
Уж в кой то век - к ним снизошла удача! 
И по оскалам видно, порвать готовы за неё. 

Подлец тот хитрый не стал владыку убивать
Лишил он его глаза, и разодрал когтями раны
Оставив на мученья, в степи калекой помирать
Ведь даже в деле убиенья - он не был храбрым

"Что вы собрались всей гурьбой вокруг меня? 
Что вы визжите? Тщедушное собачье племя! 
Не ваш ли час придёт после заката дня?! 
Как вы посмели тявкать в неположенное время?" 

С последних сил льву дался грозный царя рык
И шавки все поджав хвосты испуганно отпряли
Но главаря той банды визгливый мерзкий крик
Их вдохновил, и вновь они хвосты свои подняли

"Судить мы будем, тебя грозный царь степи
Дождались мы тирана наконец то развенчанья
Отдай нам все стада, и власть нам уступи
Иначе мы порвём тебя... ты чуешь содроганье?" 

Давно ты уж нам волею своей мудрёною не мил
Всё время ты нам портишь пир и настроенье
Телят с козлятами ты добывать нам запретил
Обрекнув нас пожизненно на падших поеданье." 

"Вам волю дай, вы всё порежите в степи
Закон для всех един! На благо он устроен. 
Чтоб что-то съесть, должно оно взрасти
По этому закону весь мир наш обустроен

Но ваше чрево, ненасытностью полно
Сколь вам не дай, всегда вам будет мало
Поэтому вам падаль - есть природой суждено
Для сытости, её всегда же вам хватало?!"

"Ты как всегда, в словах стремишся превзойти
Но в этот раз поверь, всё будет по другому
Мы падальщики, и ты попался нам в пути
Теперь расклад меж нами ляжет по иному! 

На этот раз, сочтемся мы за всё с тобой
Ведь твой соперник, дал добро на это
И степь отныне будем рвать наперебой
Хвала богам, окончена для нас диета!"

С шакалами больше спорить лев не стал
Собрав в себе последки былой мощи
Он шавок шкуры в клочья растерзал
Припал к реке испить воды с последней мочи

Шакальей пищей ещё долго он себя питал
И ради силы для победы пренебрёг он многим
И вот он раны излечив обратно возмужал
И вызов бросил лживым львам - душой убогим

Но только лишь в пределы бывшие вступил
И рыкнул для проверки сил своих немного
Весь сброд, что с подлецом бахваляся дружил
Покинул покровителя, оставив без подмоги. 

И вот с утра, сошлись в степи два супостата
Не смог лукавством узурпатор правды превзойти
И вмиг лишился жизни, нашла его расплата
А больше лев преград не встретил на пути. 

Взобравшись на скалу любимую когда-то 
Издал протяжный рёв он в сторону заката
И львицы собрались под сень его могучу
И львёнок рыкнув взабрался вслед на кручу. 

"Не всякий может быть хранителем угодий
И львиной долей подавится любой
Кто не способен мыслить как правитель
И соблюсти гармонии порядок мировой

Запомни львёнок - мир порой жестокий
И искушений разных всегда хватает в нём 
Но только стержень духа и принцип строгий
Удержат против бури любое дерево с корнём

Взрасти в себе врага своим желаньям
Тем что лишают власти над самим собой
Развей богатый мир через наук познанья
И ложь любую распознаешь искренней душой 

От силы воли, усердьем с детства завострённой
До крепости и силы духа, подать одной рукой 
Достаточно всегда быть целеустремленным
И стержень твой в внутри окажется скалой."

Так мысленно, чрез взгляд в глаза друг другу
Нарок был передан, от льва наследнику его
И тот, пока что сознанием своим упругим
Впитает это, хотя сейчас он и не понял ничего

Слова всего лишь, всегда останутся словами
Своим примером ценность придаётся им
Запомнится отец для сына добрыми делами
Которыми всю жизнь он будет вдохновим. 

                                                  Солмат Ёшиши 





           Медвежья шкура

Собрались волки шкуру медведя делить
Попал тот в яму, отрытую его словить. 
В малине, где он любил десерт вкусить
Охотник исхитрился тайно землю срыть. 

И вот прочуяв про медвежию беду
Кагал от радости взвывая на луну
В своих лишеньях находя его вину
Собрался вкруг той ямы рано поутру

Уж визгу и скулёжу было дополна
Вокруг ловушки воцарила кутерьма
И стар и млад лишившись вдруг ума
Оскал зубов исполнили ему сполна

И то сказать, ведь было много от чего
Волкам претензии иметь к шкуре его
Всю зиму спит, жирком отхававшись за лето
Пока они в мороз блюдут голодную диету

Великие угодия один себе собрал вокруг
И волк обычный стал ему ни сват, ни друг
Лося поймает, оставит лишь рога на круг
И рыбу из реки схарчит - делиться недосуг

А им лишь зайца на растерзание отдаст
Поймай-ка ты его, когда он стрекача задаст
Одно лишь достоинство, что славно ушаст
А на толпу поделить... печальный контраст. 

Виновник действия сего и торжества
Улёгшись на бок лишь дремал пока
В бочёнке мёда покуда было дополна
Что для приману, на дне стоял наверняка... 

Медведь под вечер, все угодья отбродил
И двинулся в малинник, где поспать любил
Но запах медовухи конечно же его пленил
И от любви к тому, в капкан он сей и угодил

Ну что ж поделать, такова видать судьба
Для шубы шкурой стать из-за того меда
И чтоб добро не пропадало здесь зазря
Хмельное пил, доколе не пришла заря

По первости на ум, спасение ему не шло
Да и чудно оно, когда вокруг темным темно
Хозяину лесов, осталось средство лишь одно
Не падать духом, и пить покедова медно

Он рассудил по здравому, без суеты тогда
Что утро вечера, мудрее будет завсегда
Поэтому, решил поспать богатырём пока
Авось, толковая мысля родится после сна 

А волки то, вокруг, уж извились совсем
"С чего это мишка как рыба стал нем? 
И где трепыханье? Не чует проблем?" 
Не доводилось таких решать им дилемм. 

И время, совсем уж кругом рассвело
Голодное, в предвкушении ноет нутро
Уж каждый себе в нём наметил хавло
Но как не прискорбно, недоступно оно
 
Медведь спит спокойно, пока что на дне
Бери сколько хочешь, а вот уж и не-е-е
Кому же захочется быть там в западне
От того то и кружат они, вокруг ямы извне

Но вот наконец-то день небеса распахнул
И медведь пробудясь, напоследок всхрапнул
Сел, огляделся, с ленцой потянувшись зевнул
И очумевшим, голодным волкам, подмигнул:
 
"Бедняги, давно припекла вам моя честь
Да и правда, добра во мне всякого есть
Но вот незадача, неймёте как его съесть
От скудости чрева, того не сумели учесть

Ну что ж, видать мне не выйти из ямы уже 
Да и вы, шкуру мою порешили давно в дележе
Так и быть, покорюсь своей судьбе-госпоже
Но последняя воля - отойти хочу в кутеже! 

Хитрый охотник, что меня западнёй изловил
В сей бочёнок сверх меры зелья налил
Тут он сам себя, видать, через чур обхитрил
За компанию, я б излишком и вас угостил

Коль пойдёте на уговор сей нехитрый со мной
Одарю самовольно каждого своей добротой
За лето, жирка по угодьям набрал я с лихвой
Хватит всем пировать, на тризне моей отходной!"

Тощие волки, жаждя для брюха услады
Подобной щедрости - душой были рады
Но тут опять таки, проблемка для отрады
Халява внизу, и зубам от этого преграды
 
"Нет причин для вашей досадной печали
Есть задумка моя, чтобы вы сюда не упали
Повернитесь ка разом все к яме задами
И макать я вас в пойло это буду хвостами

Ну а там уж прильнёте по вкусу друг к другу
И хвосты лабызаньем обсосёте по кругу
Так друг дружке окажем тем самым услугу
И поможем в окончаньи внеурочному досугу."

Такой расклад понравился беспечным волкам
Но встал вопрос -" А где же кушать будет нам?"
"Проблемы в том нету, когда мне даст по шарам
В яму хворост подкиньте, и спуск готов будет вам."

На том они, обмозговав толпой, и порешили, 
Присев на зад, хвосты во хмель свои спустили
А здравицу воздав, и в упокой, от мёда окосели
Однако ж помнили, что всё ещё главного не ели

Но медведь в этом деле был чудной, 
Молвил - "Между первой и второй... "
Мол - "Промежуток нужен небольшой." 
Да и - "Не закусывают после второй!" 

Волки охмелевшие изрядно, 
Сев задами третий раз обратно
И хвосты спустивши складно
Ждали повторенья дружно, жадно

Но медведь более не стал поить
Хватанул за хвос всех разом их, етить
И под ноги давай волков валить
Их телами лестницу себе мостить

Выбрался из ямы, вновь трезвый медведь
А волки остались там дальше, скопом хмелеть. 
Медвежьей шубы, хитрецу не доведётся иметь
Придётся ему - над шкурами волчар попотеть. 

Наука сей басни извечно проста и мудра
Не стоит делить не поймав медведя 
Не радуйся горю хоть даже врага
А хмель не доведёт никого до добра

            Солмат Ёшиши




          Муха и пчела. 

У каждой твари своё предназначенье
И каждая важна в основах бытия
Задумка есть для каждой в сотворенье
Но повесть поведу о человеке я
 
Для человека замысел пространней
Ответственность великая лежит на нём
В пучинах бури сознания метаний
Душа и разум его должны пылать огнём 

Огнём что испепеляет низменные страсти
Огнём что освещает время и пространства
Огнём что закаляет волю над собою власти
Огнём любви - что очищает мир от окаянства
 
У каждой твари - своё предназначенье 
И каждая обязана его исполнить до конца
Но небом человеку, дан выбор исключеньем
Остаться тварью, иль засиять гармонией творца

Есть в мирозданьи две летучих важных твари
Без них зачахнет мир, и погрузится в тьму
Противоположность назначенья в этой паре
Одна черна, другая же имеет солнышка тесьму

У мухи важная в природе есть задача
Искать повсюду гадости и грязь
Пчеле же выпала особая раздача
С цветов собрать пыльцу и сласть

Пчела с рассвета усердием радея
Умчится в степь, луга иль лес
Чтобы себя, трудяся, не жалея
Успеть собрать весь дар небес

Чтоб облететь все лекарские травы
Зачаровав пыльцою жизни всякий цвет
Чтоб мир сиял плодами райской славы
И только на закате окончить свой обет

Окончить на ночь, только лишь для сна
Чтобы с зарёй проснувшись утром рано
Овеять новый день усердием сполна
Наполнив соты солнечною праной

Пчела свой каждый вздоха миг
Для мира пользой наполняет
От этого достойный её лик 
Цветочик всякий привечает

Пчелы дары всегда благословенны
И даже яд её полезен завсегда
Всё что с лугов она приносит - ценно
Прополис, воск, пыльца, перга

Мёд! Но мало кто, из нас оценит
Что пчёлы поставляют нам на стол
Всё лучшее, что природа производит
Труд их имеет - небесный ореол

Когда за стол садишься ты с семьею
И пред тобою фрукты разные лежат
Всё это пчёлы, трудолюбивою рукою
Весной и летом дружно опылить спешат

Без них, арбуза сладкого ты бы не ведал
И дыни сочной ты бы тоже не вкушал
Ни персиков, ни груш, ни винограда
И многого другого ты бы не познал

Когда с друзьями ты на праздник
Отведать у костра желаешь шашлыка
И помидор, и зелень, под соусом из паприк
Всё это пчелы дала благословенная рука

Тебя она всегда от щедрости насытит,
И жажду соком фруктов многих утолит
И чтоб болезнью не был ты отравлен
Полезных ягод тебе она произрастит

Но самое сакральное из многих благ 
Таит она в пределах улья своего
Порядка и заботы окружающих очаг
Пример она рождает для всего
 
Напротив - бытовая, комнатная муха
Беспечна в праздности и суете всегда
Жужжит занудою она, досадною, у уха
И норовит куснуть болезненно - болда

Усердный труд ей никогда неведом
О чадах забота - тоже не стезя её 
Вся жизнь её славна чужим обедом
Неважно, крошки или сладкое питьё

Ну дай ей бог, была бы только сыта
Но любит грязь она, и всякое свежьё
А после этого - мурло своё немыто
Она пихает в мёд и чистое бельё 

Всё чистое - трудом чужим добытым
Ей в радость испоганить, осквернить
И после этого мечтает быть не битой? 
Увы, но долго ей из вредности не жить

Короток век её, и в целом бесполезный
И нашу память ей ничем не впечатлить
Лишь черным пятном, пришлёпок нелестный
Вот всё, что успела она собой воплотить

У каждой твари достоинство - предназначеньем 
Но небом человеку дан выбор исключеньем 
Назойливою мухой докучать в увеселеньях
Иль жить усердием - сияя в сотвореньях

                                                Солмат Ёшиши




           О депутате

В очередной раз мой друг и товарищ
Скинул ссылку на чела одного... 
Тот вроде бы всё сказал в тему...
Но как всегда - пустое оно...

Один беспечной думы депутат
Тот самый, что из коммунистов
Провалам "власти", который всюду рад
Решил подвзгреть за то министров

И как всегда смакуя чью-то боль
Он попытался набрать баллы
Ведь выборы начнутся вскорь
Кто же упустит такие капиталы

Конечно же не парится давно за то
Что не переизбранным он будет
Судьба Сократа доказала то давно
Он от подсчёта результат добудет

Пожурив аккуратненько коллег
Он между словом вдруг добавил
"Мол раньше то, жил лучше человек!" 
Но в главном всё таки слукавил

Всё это правильно, и всё это бред! 
Куда вы денитесь с подводной лодки 
Забеливать чай сухими сливками былых побед
Для этого не хватит ни вина ни водки 

Насчёт наркотика, он правильно сказал
Его вина известная во многом 
Но почему то он не обобщал 
Что и его идея такая - же наркотик

Все они с трибуны - чрезвычайно хороши 
Но не один из них не принял жёсткой меры. 
Да и зачем же им под броневик спешить
Их не прельстят героев прошлого примеры

Им хватит и коврижек с барского плеча
Не важно наш ли он, заморский
И только могут, что прошлым поучать
А на поверку интерес их плотский

Для вас "идея" - надыбать голоса
И потихоньку вы с неё шкребёте
Ну а на деле, вам хоть ссы в глаза
Одной вы шайкой наш народ ...дерёте

Давно понятно, что по партиям сидя 
Вы плюрализм лишь видом создаёте
Скажите - нужны тогда вы нахрена? 
Коль там в пустую, вы боржоми пьёте... 

За столько лет достало ваше уж нытьё
"Мол мы не мы, а этих всё же больше"
А между тем совсем ухудшилось житьё 
Вы ждёте когда совсем всё про...поёте? 

Весь орган ваш, для нас итогом - холостой! 
Менять страну законами конечно надо
Но что то наш карман, совсем уже пустой
Пора достать из папки ваши компроматы

Нам не важны офшоров ваших сундучки
Те самые, что потея вы кнопкой добывали
Гораздо интересней снять изумрудные очки
И посчитать, что из-за вас мы  п... потеряли. 

Давно пора создать в противовес, 
Лоббистов мутных беспределу
Контроль народный - с правом "Нет" 
И будет всё у нас тогда по делу. 


                                                 Солмат Ёшиши 




                  О дарах

Один купец, имение усердием снискавший
Радением о ремесле иных всех превзошёл 
Узнал нежданно, что стался вдруг почивший
Товарищ, в коем брата когда-то он обрёл

Тот жил с семьёй - совсем не рядом, 
В краях далёких, за морем хладным
И упокоен был он по родным обрядам
В ковчеге, что под камнем расписным

Собрался отбыть он в дальнюю дорогу
Решив отдать товарищу последний долг
И оказать семье его посильную подмогу
Чтоб у наследников с имения был толк

И чтоб не умалилось в отсутствии добро
Добытое порядочным и трепетным трудом
Призвал он рабов своих - верных нутром
И заветом оставил в их управление дом

Первому рабу, он вверил пять талантов
Из прибыли, успешной последней своей
Другому дал два, с запасных вариантов
Что имел между делом, с иных отраслей

Последнему рабу - талант сокровенный
Он отдал всего лишь один - от души
Для него он был именьем бесценным
Ведь добыл он тот - приумножив гроши

Как только хозяин покинул свой двор
Первый раб, с ним блюдя уговор
Отважился не сидеть тихо без дела
А пустить серебро то в хорошее дело

Второй над даром посидел недолго
И посчитал, что будет верным долгом
В виду всех биржевых о злате страстей
Приподнять ценность ноши тяжёлой своей

Курс серебра растущий - войны пока пора
Ибо бронза - рождает дефицит серебра
Но мир вдруг цари нечаянно заключат
И злато с подданных тут же канючат

И пока стабильна ценность таланта
Неплохо б поднять её до брилльянта
Так себя он прибылью той подстрахует
Заодно, и уменья свои в делах отшлифует

Третий долго тужил над своею судьбою
"От чего же хозяин поступил так со мною?" 
Дорогое, что есть, мне в храненье отдал
И беспечно в далёкий край уверстал."

Испугавшись того, что воры вдруг прознают
Чем несчастный счастливчик, вдруг обладает
Для сохранности дара и сбереженья души
Прикопал он талант сокровенный - в тиши

Год проходит иль два - никто и не знает
Но первый с усердием дар свой питает
Несколько раз уж он в делах прогорел
Но и прибыли немало руками погрел

Второй трудяга усердствуя на рисках
Обвязавши себя в долгах и расписках
Кое как сводил в делах концы с концами
Но держал таки двойную крепость плечами

Чем же третий там занят? Да бог его знает
Но по слухам - терновник в тиши поливает
Разный сор и мерзость он туда натаскал
Чтобы даже убогий там талант не искал

Но вот пришёл урочный час возврата
Купец вернулся имея в летах растраты
Призвал к себе рабов своих верных
И спросил с них о делах их примерных

Первый склонившись челом пред ним
Молвил о том как его дар был храним:
"Зная, что строгий ты спросом хозяин
Взялся за дело, и был в нём отчаян

Не раз я был на тонкой грани краха
Но вопреки всем треволненьям страха
Помня, что ты не сеявши пожнёшь
И зная, что не ранявши подберёшь

Я много раз теряя почти всё именье
Усердно промышлял в приумноженьи."
И выложил десяток он серебра талантов
Верности своей - скромных гарантов. 

"Добрый раб, в мою нелёгкую годину
Ты поступил как подобает - сыну
За то, что верен в малом был ты мне
Дарую я имение и волю большую тебе"

Второй, представ перед купцом
Склонил главу, сияя искренне лицом:
"Я рад, что ты хозяин вновь вернулся
А также тому, что в твой труд окунулся

Опасаясь, что ценность дара вдруг упадёт 
Я укреплял его и день и ночь напролёт 
Не зная, что ценнее будет поутру
Я два златых добавил к серебру" 

"Твоя радость, слезу во мне пробивает
Ты как сын, что отца на пороге встречает
Да прибудет же и с тобой благословенье
Получи же и ты в управленье именье!"

Третий раб встав пред купцом довольно
Поклонился с облегченьем допольно
Протянул ему серебра сокровенный талант
Украшенный ленточкой в праздничный бант

"Ты вот дал мне на личное храненье
За что душе грозит смертное раненье
Ведь всякий кто прознает про сей дар
Возжелает забрать этот ценный хабар 

Опасаясь утраты твоего именья
И взвесив все свои разуменья
Прикопал свой талант во тиши
Где и днём не сыскать и души

Но чтоб быть уверенным в сбереженьи
Посадил я колючих кустов для забвенья
И водою затухшей кусты те питал
Чтоб таланта сего никто достал

Но и это казалося мне ненадежно
Накидал я вкруг сора, сколько возможно
И вот до твоего благополучного прибытия
Я сохранил сей дар в том тихом укрытии."

"О как же я мог, так глубоко ошибиться
Тебе я отдал лучшее чем вдохновиться
Пример того, что можно сделать с гроша
Для тебя был не в радость, но тяжкая ноша

В тебя я верил больше чем в других 
С запасом я наполнил бремя ноши их
Вручил тебе же только лишь одно
То, что по важности было ценней всего

В этом даре успеха формула вся
В ней разберётся даже малое дитя
Как же ты мог душою того не понять? 
И сокровенное в сорную грязь закопать

Коли не верен был в малом таком
Не преуспеть тебе впредь и в большом
И раз не можешь приумножить или укрепить
Теряешь всё, и с нами более тебе не быть."

                                              Солмат Ёшиши 

 


         Бешеный лис. 

В степи на просторе, обычный жил лис
Бродил он на воле, ловил в траве крыс
И как и все лисы - любил он схитрить
И мелкую пакость, где случится шалить

Обычно страдали от проделок его
Беззащитные птахи и яиц их гнездо
Прочухав, что птички на дело упорхнули
Лизал вскрыв их яйца, не зря ж караулил

А против иных слабоват был душком
Лишь тявкал порой, не гнушаясь грешком
Но всяк кто крупнее - его не замечали
Бывало ненароком и копытами топтали

Одно лишь утешенье всегда было ему
Что мех его рыжий хорош на шубу
И тем пред зверями похваляясь степными
Держал гордо хвост, и было б так поныне

Однако век подлый, недолог был его
Засунул не в ту нору своё он мурло
Там мышка полевая торопливо жила 
Но сама того не зная - больная была

Схарчил не побрезговав, он скромную мышь
И в норке разорённой с тех пор царит тишь
Но вот незадача, стал рассудком слабеть
Кидаться на льва, возомнив что медведь. 

Рычал и кривлялся, и камни он грыз
И боком ходил словно бешеный крыс
Заметили звери все разом его
Стараясь обойти то больное мурло

Забыл он про сон и покой потерял
Долбясь головой, чтобы каждый то внял
Что впредь он не лис, а сущий берсерк
Вконец, в голове его разум померк

И дерзость большую в себе он обрёл 
Стремясь доказать будто славный орёл 
Медведя по лесу стал визгом гонять
И солнце у неба - грозился отнять

И всех расшугал он волков на досуге
И даже кабан не сдержался в испуге
Шакалы, гиены, и львы потерялись
Вомездья они - все разом дождались

"Я бог поруганья, я бичь всех сердец
При встрече со мной грозит всем конец
Все нормы морали собою попрал
На всё что святое - я тоже плевал

Трепещите же небо и всяко зверьё 
Отныне вас подавит бешенство моё
Смешон мне порядок и всякая честь
Я сам себе ценность! В том правда жиесть

И бегал так лис, кувыркался в грязи
И думал безумный - что всё на мази
Пока вдруг из вечно галдящих ворон
Не вылетел ворон, и молвил вдруг он:

"Уже не долог миг безумия тебе остался
Что Небом Мерой Беззакония писался
Как только вся собой исполнится она
Для братии нашей станешь ты жратва

Как только можно, себя ты развращал
Лукавство с подлостью собою воплощал
Недолго той стезёй до бешенства дойти
В терпении небес - не миновать сего пути

Не зубов и отваги вдруг лев испугался
Заразиться безумием от тебя опасался
И медведи с волками не трусами стали
От скверны свою они честь сберегали

Даже шакалы вдруг брезгливо бежали
Хотя извечно падалью чрево питали 
Никто не смеет плоть твою взалкать
Лишь только нам положено тебя склевать."

Не смог то дослушать бешеный хитрец
В мученьях ужасных прошёл его конец 
И вороны его до мелких косточек склевали
Так очищая мир - они тот мир и удобряли. 

Как известно любая в корне мораль глубока
Безнаказанность пьянит - терпима Небом пока
Но помни - кара возмездья как цунами волна
Лишь Мера Беззакония исполнится сполна

                                       Солмат Ёшиши 



       
           
           Шакал и тигр. 

Шакал и тигр повстречались на пути
Шакал протявкал: "Дай менэ пройти!
Не видишь разве, кто есть перед тобой
А коли не уступишь, устрою дерзкий вой

Мне храбрости, ты знай, не занимать 
В любой момент, могу тебя порвать
Ты тут один, а нас здесь целых пять
И превосходство нас, умей ты сосчитать

Таких как ты, толпой топтали мы не раз 
Когда свершится в миру их смертный час
И воронов гоняем, с плоти мы тогда
Всё падшее, во власти нашей завсегда

И ты когда-нибудь от старости падёшь
И в нашем чреве возыграет сласти дрожь
И в мир тебя проводим, что лежит во тьме
А тело бренное отдастся нам в тризне

Помин достойный мы тебе дадим тогда
Ну а пока ты жив, воздай нам честь сполна
Ты преклони колени перед всеми нами
И разойдёмся миром, до конечной дани."

Столько скулёжа не слыхал ещё зверь:
"О чём здесь бормочет тщедушная херь? 
Неужто меня вдруг откушать взалкали? 
Безумные - воздух зря они сотрясали!"

Но сыт был пока что спокойный кошак 
И пропустил их вперёд, ведь он не ишак
Бывают случаются гладные годы
И такие, сгождаются в пищу уроды

Пускай насладятся пока что пустым
И воздух гоняют чрез грудь холостым
Когда час придёт, да кто ж его знает 
Но и шакал собой старость питает

Присел он на лапы, и усы облизал
И всё что достойно, он этим сказал. 
Но свора, поняла сей вежливый жест
Как слабость, того кто падаль не ест

Взыграла вдруг кровь, правду поправ
Проявленный акт милосердья не вняв
И взвыли шакалы, возомнив будто волки
И стали кружить, визжа на все толки

"Так значит ты червь, и подленький трус?!" 
"И растерял свой давно уж прикус?!" 
"Зубов не осталось?" "И слабым ты стал?" 
"Ну значит нашёл ты, что долго искал!" 

"Сейчас приготовься, тебя будем рвать!" 
"Великодушья у нас, тебе не сыскать!" 
"Но для начала постебаться хотим!"
"Должен же пасть ты, нами хулим?!"

Больше терпеть святотатства не стал
Тигр подпрыгнул, и разом всех смял
Разметал по округе их тощие тушки
Не навострить им впредь свои ушки

Зверь полосатый дорогой своею ушёл 
А шкуры шакалов ворон небесный нашёл
Склевав сию падаль, воздал им всем тризну
Не забыв помянуть их шакалью харизму

Вот так и закончился шайки той век
Откушал их ворон, и дух их померк
А рыжий тот тигр позабыл уж про них
В лесу на пути хватает таких

Зачем быть шакалом, ведь тигры жиесть
В них доблесть, и ласка, и славная честь
Вежливость, кротость, разумность во всём
И даже кагал шакалья нипочём... 

                                      Солмат Ёшиши 




              Пёс и волчара

На дальнем отрубе, что у реки на мысу
Жил фермер, любивший леса полосу
Особо в ореховой глуши он не скучал
Пчёл разводил, и охотой промышлял

На пойме заливной овечек он пас
И ягод имел продуктовый припас
Курей разводил, кота он держал
И всё это скопом - пёс охранял

Пародист был пёс, восточных кровей
Для стражи найти не удастся позлей
Он в холке высок, и хваткою здрав
Такой вот он был, пёс-волкодав. 

В дубраве за рекой, матёрый жил волк. 
В загонной охоте немалый знал толк. 
Обычно в лесу шустрых зайцев гонял
Бывало и хромых кабанов он снедал

Река широка, в ней рыбы не счесть
Но бурный поток - не даст в неё влезть
На овечек волчара тоскливо глядел
Но брода там нет, как бы он не хотел

Гроза вдруг займётся, в кустах он лежит
Под громом гремучим промокнув он спит
Коль ноги устали, голодный ждёт сон
И вольность свою, лишь луне воет он

В морозные ночи, таёжной вьюги
Он рыщет по лесу, нарезая круги
Ища где в сугробе, притих крепкий лось
Чтоб до весны, голодать не пришлось

Таков уж удел, славных воем волков
За свободу платить урчаньем кишков
Но вдруг придётся коль ему поесть
Так в пире том зубастому есть честь 

У пса совсем в миру другой расклад
И он сему раскладу был премного рад
Не ведал чревом он про вольные хлеба 
Ведь сытым был всегда он с раннего утра

Град с ливнем он под крыльцом пережидал
И вспышки молний философски созерцал
И если взовоет, то только лишь от блох
Или когда хозяина в болезни родич плох

Когда мороз опуститься на стылый двор
Хозяин к печке пустит, под тихий разговор
И треск паленьев музыкой тогда звучит
Под жар огня он сладко спит и бдит

И снится сон ему, просмотренный не раз
Как он щенком устраивал порой проказ
Как тявканьем стрекоз по берегу гонял
И шкуру волка, молочными зубами мял

Но слышит он сквозь грёзы волчий вой
И пёс чрез сени умчался скрытый мглой
По ветру след он сразу же волка нашёл 
И хитрым манёвром, его стороной обошёл

Волк у стены в углу овчарню подкопал
Прохода к овцам жирным, этим он искал
Голодный, нынешней зимой, выдался год
Охотник лосей всех извёл, используя лёд

- Ну что ж, так вот он ты какой?
  Гроза лесов, далёкий родич мой!
  Ну наконец-то, ты явился мне.
  В скрипучий мороз, при полной луне!

  И что же тебя к нам по льду привело? 
  Неужто овец твоё восхотело хавло?!
  Но так уж и быть, уходи по скорей.
  Первый раз прощу, ради братских корней. 

Волчара, расставив лапы, грозно зарычал
Не ел он давно, но силою пока не истощал
И на овечек этих он и взора б не поклал
Коль был бы лось и человек его не крал

- С чего ты решил, что мы стали братья
  Такие слова готов собою попрать я
  Я свободный, волю имеющий зверь
  А ты лишь собака, стерегущая дверь

  Пускай я по большей части голодный
  Но дух во мне живёт первородный
  Я вольный искатель пищи своей
  А ты лишь работник чужих отраслей

  Овец ты гоняешь, и сам стережёшь
  И вдосталь с руки хозяина жрёшь 
  Ты весь понукаем, чужою рукою
  Довольный беспечной своею судьбою

  И всё, что хозяин с барана берёт
  Он сам же и ест, и сам же и пьёт 
  Тебе лишь подкинет с утра он костей
  Безмерной прибыли, издержки, своей

  Пускай я голодный охочусь по лесу
  Но мясо я ем нередко по весу
  А кости со шкурой другим оставляю
  Из щедрости - многих я этим питаю

  А ты же скажи мне, кому там помог? 
  Оглодки свои закопал под порог?! 
  Из сытой неволи всегда же ты нищ
  Бюджета хозяйского, жадный ты хлыщ

  Ты кинуты кости проглотить не сумея
  Чахнешь над зарытым, похлеще кощея
  Хозяина верный, злобный ты пёс
  Овцам и курам лишь страх ты принёс
  
  Я ведаю, что мне до старости не жить
  Хозяин твой, знает как меня словить
  Давно собирает он дань с сего леса
  И нет другим добра, с того интереса

  Не первую шкуру, он уже с нас содрал
  Ведь плотью волков - тебя он питал
  Ты волкодав - вскормленный нами
  Слезами волчат, тебя наших взращали
  
  Я волк, трудом лишь лап своих я живу
  А ты просто пёс, что ждёт кость поутру
  Как можешь сравнить ты щедрость мою
  И беспечную, пёсью жадность твою...

Хотел вдруг ответить обиженный пёс
Но выстрел раздался, и волка он снёс 
Хозяин не стал второй тратить патрон
На шкуру цельную рассчитывал он. 

Последний волчара у камина лежит
Шкурой благородной мышей он страшит
А пёс у печи, всё также кость его грызёт
Что зверь там вещал? Всё одно не поймёт 

                                        Солмат Ёшиши 

  


               О поэте

             Глава I. Караван

Просторный, усыпанный камнями брег 
Ведёт в Кавказа с Каспием теснину
Где жаркий ветер со степи усиливает бег
Чтоб упереться в Европы с Азией вратину

Там, над волнами возвышается Дербент
Свидетель множества лихих вторжений
У покорителей всегда железный аргумент
Но стены сбереглись от многих покушений

Над ним хребты Кавказа вознеслись
Стремясь сойтись и побороться с морем
Но чтоб друг с дружкою они не подрались
Дербент судьею встал, пренебрежа раздольем

С вершин заоблачных срываются ручьи
И реками сольясь неслись к прибою
А по долам и бродам через них 
Торговая дорога шла, извилистой тропою

И по тропе, покачиваясь, тянулся караван
Из Киева он двигался к богатому Ширвану
Пушнину, мёд, меха вёз в шахский стан
И лучших дочерей степи его Дивану

Из-за скалы, вдруг с наглецою поперёк 
На перепутье выскочил досужий всадник
Приветствием, с испугу, торговец пренебрёг 
Засуетился на коне, стрелу достав, охранник

"Возможно то разбойничья засада?!" 
Подумал он, верблюда тихо подбодрив
"И тот что с гор возник тут как преграда
Клич даст, нам осторожность притупив." 

Тяжка дорога, сквозь земли степняков
Не с каждым миром можно заручиться
Но хуже их - абреки разных языков
Что с гор привыкли здесь кормиться

Тех диалектов, что в землях Дагестана
Шайтан и дэвы язык сломают изучить! 
Чего же требовать с купца Ширвана? 
Здесь до Дербента бы скорей "дожить"... 

С бандитами чудно ли "доболтаться" 
Без пониманья горцев диких языка 
Тут запросто без головы легко остаться
Коль духа нет, и без меча твоя рука 

Меж тем, получше приглядевшись
Купец чернявый, дивясь оторопел
К ним с ишака, понурого спустившись
Дервиш спешил годами сед как мел

Собравшись с духом перс воскликнул
"Мир страннику, и благословение в пути! 
Всё ль хорошо с тобой? Ты так возникнул... 
Нужна ли тебе помощь, отважный эфенди? 

Дервиш, окинув добрым взором
Достопочтимого ширванского купца
Чалмой склонился, под бойца надзором
Смахнув испарину по тихому с лица

"Мир и тебе, и благополучье каравану!"
Приветствовал их улыбнувшись аксакал - 
"Всё хорошо, коль сговоримся без обману. 
Но заплутав, я рад что вас тут повстречал!"

Обрадовал купца персидский его говор 
Пускай и в хорезмийском он был ключе
Охраннику махнул, чтобы унял свой гонор
Халат с сумой он осмотрел что на плече

"Нет, это не разбойник местный - точно
То вероятно странствующий дервиш
Он знает много, и нам горазд в пути помочь он" - 
Купец подумал, и выгоде его не возразишь. 

"Скажи не видел ли ты в скалах банду, 
Что промышляет разбоем на купцах? 
Ты сильно обяжешь всю команду
Если дашь знать, об этих наглецах."
 
"Ну отчего ж, конечно ж их я видел
И даже более того - обедом привещал
Но их главарь, взглянув как стол мой скуден
На промысел через ущелье с бандой ускакал. 

Ты караван свой смело веди дальше
Джигиты - совсем в другую сторону ушли 
И буду я тебе признателен не меньше
Если позволишь сопровождать вас по пути"

"Ну что ж , идём, мы в караване всегда рады
Попутчиков полезных и смелых приютить. 
Откуда и куда путь держишь, в какие грады... 
Дорогой долгою - нам есть что обсудить."

И караван с богатыми купца тюками
Вновь тронулся петляя меж холмов
А вместе с ним, между гружёнными арбами
Хаджа пристроился среди погонщиков ослов
___
Как только крики далью все умолкли
И тут же слышен стал речной камыш
Здесь жизни дикой проявления возникли
И вновь вокруг степная опустилась тишь

И ящерка вдруг змейкой юркнет звонко
В песке сыпучем и горячем резво суетясь
Степной орёл под облаком всклекочет зорко
Вершинам гор парением своим уподобясь

И гром раскатами пока ещё далёко
Собой затмил клубясь весь горизонт
Гроза от молний распаляясь одиноких
Грехи людей с небес отмыть грядёт



Кавказ и Каспий. Скала с волною
Что грандиознее, стихий сих может быть? 
Когда с хребтов гроза и гром порою
На брег бушующий нисходят погостить

Тогда уж путнику не знать в шатре покою
Коль пир стихий бивак его сумел настичь
Верблюды, кони, ишаки сгрудясь толпою
Всю ночь велят ему неспавши сторожить

Но утро, чуть забрезжив над нежною росою
Суля дню жаркому позволить печь песок
Не даст погонщику с тревожною судьбою
Прилечь хоть на минутку после бури на бочок

И вот, чуть красками взыграли на вершинах
Восхода солнца всполохи явившегося дня
Наш караван от жара прячась в балдахинах
Побрёл вдоль берега, неспешно груз везя

И вместе с ним, верхом на ослике своём 
Хаджа седой наш привострился тихой сапой
Весь прошлый день они общались обо всём 
С купцом, что приютил его за своей арбой

Немного погодя пристал к нему один погонщик:
"Видать умнейший у тебя из всех ослов осёл 
Куда б не повернул в пути наш караванщик
Твой животина туда ж безропотно и шёл! 

Умаялся в дороге я с нашими ослами
Все десять штук - тупее в мире не найти! 
Упертые! Свернув, стремятся отхватить зубами
Пучки травы, что повстречают вдоль пути."

"Увы тебе лентяй, но ты ошибся дважды
Не мой осёл, но я его разумностью мудрей
Он как и все ослы еды наполнен жаждой
Но я хозяин - всех его безудержных страстей
 
Он также, стремится чтоб чего захавить
Всепоглощающей утробою ослиною своей 
Но это мне не сложно сказалося уладить
Морковку на шнурке подвесил меж его очей

С тех пор куда бы мне идти не надо б
Он всюду следует безропотно за ней
И тем в пути минует все ямы да ухабы
И от "погони" этой - гораздо стал резвей

Вторая же твоя ошибка - лежит в обратном
Не живность та, что вверена, строптива и тупа
С её натурою и так всё издавна понятно
Погонщика упёртого - глава от лености глупа."

Не всякому погонщику доступен тайный смысл
Что был "подарен" Насреддином с щедрого плеча
"То-то ишак твой, гляжу от косоглазия раскосый..." 
Отпрянул тот в сторонку оскорбившись бормоча. 
___
Орлы с заоблачных вершин, кружася над долами
На суету земную нехотя дозорами глядя
Лишь клёкотом и криком, оглашаясь временами
Выслеживают волка иль барана для себя


Но горы славны не только лишь орлами
Там барса стережётся красавец дивный тур
Весной, с собратом встретившись рогами
Он танцем - всем докажет, кто есть багатур

Его лишь в танце превзойти сумеет боле
Горячий конь в цвет воронёного крыла
Не тот что любит ковыль степи в раздолье
Но тот которому высокогорий музыка мила

И так сойдясь в долу, между собой абреки 
Стремясь всё лучшее от славы гор являть
Под бубна бой, на бурного потока бреге
Пустились в танце удаль горцев выражать 

Костёр, под шум воды, что с гор - пылает 
Над ним на вертеле стальном и шампурах
Убережённый от орла - барашек соком тает
Чтоб главным стать, при разговоре о делах

И рядом, у костра, разбойный предводитель
Задумавшись, с улыбкою он в пламя погружён - 
"Эпическую доблесть - придумал тот сказитель
Чтоб танцем каждый воин был бы прославлён..." 

И вот, пока джигиты с песней танцевали 
Нахваливая удаль, кинжал, и резвого коня 
Купцы, все их засады, успешно проезжали
Всевышнего за милосердие душой благодаря

И как бы ни было, а путь в тревогах долгий
Довёл к оплоту ширваншаховых границ
Приветствовал Дербент героев торгом бойким
Что избежали горцев - воинственных десниц. 


                                                   Солмат Ёшиши 





                       Глава 2. Врата

Дербент... Центральные межмирия врата
В извечном и забытом споре севера и юга. 
По обе стороны эпохами ограда от него ушла
И разделила древние культуры друг от друга 

На запад Рима валами тянется стена
От Рейна вдоль Дуная и по Кавказу    
А на восток зовётся Искандерова она
И дале вьётся по Китая между башен лазу

Кочевники и земледельцы ею разделясь
У стен Дербента привыкли веками спорить
О том чья кровь кипуча по жилам горячась
Получит право сей мир безумцев обустроить

И вот уж много тысячь лет, туда-сюда
Народы топчутся, по моря стонущему брегу
Врата чудные то разрушая, то заново творя
Играют в страшную, не детскую потеху

Никто не вспомнит разноязыких тех имён 
Кто в "Царь-горы" игру безжалостно играли
Костьми и стонами легли они в песок времён
Но разве для того, их матеря любящие рожали? 

Нет... Никто не даст на то законченный ответ
Стоять бараном перед новыми вратами
Обречён видать собой, и мирозданьем, человек
Стирает память, удар в безумный лоб граблями

Ушло в небытие, времён прошедших вороньё
Пройдут года, и вот уж новых расплодилось
Ну а пока, в земле сей, обустроилось житьё 
И ремесло с торговлей достатком разродилось

Повсюду уж растут радужные цветы, 
Собою скрыв войны и битв подтёки
И городские улицы полны от суеты
И люди позабыли былые все тревоги

Лишь обгорелый, много ведающий дуб
Листвой густой, ожог войны прикрывший
На рану от меча - коры наращивает луб
И сорной ямой стал под ним колодец бывший
___
Наш караван, под сенью кипарисов и платанов
Неделю уж, как бойкою торговлей развился
Здесь обменял, тут продал, там горазд до планов
Купец привычными делами охотно занялся

Другим же озабочен любезны наш дервиш, 
По городу с ослом он беззаботно бродит
От глаз всевидящих его ничто не утаишь
Он всюду для познанья истины зерно находит

Тут спорщики у рынка толпою собрались
И споря кулаками машут друг пред другом
И вот пока крепясь, они в конец не подрались 
Хаджа в круг въехал на осле, томясь досугом:

"О чём вы спорите лихие храбрецы? 
Чем тут меж вами, дэвы душу разорили
Давно известно, что жаждут эти подлецы
Такими вот делами извечно их кормили!" 

Вокруг него народов разных языки галдели
О том, папаха чья иль бурка красивей
Авары, лезги, табасары, и издали мингрели
За то, пока что распалялись брызгами слюней

"Довольно вам тут пыль соплями сотрясать
И в душу друг другу гадить острой бранью
Попробуйте ка вы слогами прославлять
Всё то, за что меч вынуть восхотите дланью

Ума ли много нужно, железом правду отстоять? 
Осилите ли вы правоту достойными словами? 
Кузнец кинжал ковал, чтоб от кинжала защищать
И небеса язык вам не для лая от рожденья дали

Доколе вы шакальим визгом хотите осквернять
Уста которые всевышним с любовью сотворённы
Пора бы уж стихами народ свой прославлять
А вы бодаетесь рогами, шайтаном посрамлённы"

"Зачем взываешь ты к разуму безумцев
Не видишь разве, что души их это суть
Пускай презренные сейчас передеруться
Поменьше дураков, попроще в ночь уснуть."

Со стороны стены сей глас раздался
Там стража городская готовая стоит
У них на эти споры глаз уж наметался
От этого она тут рядышком и бдит

Такая буча всегда им будет в прибыль
Как вороны они на паперть взгромоздясь
Ждут, когда достаток им добудет чужая удаль
На жизнь себе они горазды так попромышлять

"Оппонентов нетрудно назвать дураками
Попробуй ка ты их ославить стихами
И вот уж они расцвели пред глазами
И сразу забыли кем слыли меж нами!" - 
 
Особо спорить со стражею дервиш не стал
В сторонку отошёл и дальше наблюдал
Меж тем весь гомон сразу прекратился
И лезг один к охране, со смыслом обратился

"Лебедь всегда будет гадким казаться
В курятнике коль пришлось оказаться
И даже орёл сколь петухом не ходи
Небесный лишь клёкот раздаст из груди" 
 
Главный стражник сначала рассмеялся
Но суть поняв, глазами багроветь принялся
И тут аварец нахмурив брови, боком встал
И звонкой шуткой к лезгина слову добавлял

"Нельзя сказать, что курица не благородна
Но сути лебедя с орлом ей не понять
Высоты облаков, и далей перелётных
Ей даже в своих снах наврядли отыскать"

"Дурак - серьёзный аргумент
В извечном споре лиса с курой
Но надо помнить - что в момент
В зубах его окажется та дурой!"
 Добавил вслед табасаранец и умолк
В узорах и красивом слоге знал он толк
Тут понеслось со всех сторон наперебой
И стражи стыдясь стихов отчалили долой

Но всех даргинец старый рассмешил
Что лучше всех одежду и халаты шил
Он у фонтана с блюдца ишака поил
И стражников надменных не любил:

"Пускай для вас я и пустой дурак
Но это лечится задорными стихами! 
А  вы кудах-тах-тах-таньем то как, 
Надеетесь прославиться умами?" 

Светило солнце, облака блистали
Народ смеясь про споры все забыл
Стихами горожане видно промышляли
Воззвав к стихам, дервиш толпу угомонил

"Нет... Не зря пока с сумою бродим
Мы братством вольного в миру стиха
Народы слогом к лучшему выводим 
Пускай и цель пред нами годами далека"
___
Деньга...кто-то её штампует легкою рукою
Другой же своим потом ей ценность придаёт
Третий оскверняет невинно пролитою кровью
А кто-то отмывая, слезы безнадёги над ней льёт

Бедняк один, голодный от иных обмана
По рынку меж навесов, понурив голову бродил
Давно не знала звон, дыра его кармана
Но милости из гордости с людей он не просил

И проходя близ свежепаренного плова
Его вкус аромата божественный пленил
Казан тот выставил чайханщик для улова
Чтобы клиент в обход него не проходил

Но тот бедняга у фортуны был не в доле
Другой видать с игривой кто-то заблудил
Всё ремесло его доколе лежало в поле
Обычно он зерно в току пекарням молотил

И что ж поделать, жадный тот чайханщик
На всю округу своей скупостью светил
Навряд ли в долг он даст воды стаканчик
А миску плова тем паче б не простил

Поэтому вдохнув сей аромат глубоко 
Бедняк душою весь в лице расцвёл
И наслаждался он мечтами одиноко
Как будто миску ту по милости обрёл

"Эй, что ты делаешь убогий, в халате мятом" 
Спросил чайханщик прищурив хитро глаз
"Я наслаждаюсь дивным плова ароматом" 
Ответил молотильщик от умиления щурясь

"Ну что ж понюхал, а теперь давай плати!
За усладу платят вдвое против насыщения
Иначе стражников позвать недолго, ты учти
Они уж всыпят там тебе для развлеченья" 


"Но как же так, ведь это лишь еды мираж? 
За что ты требуешь с меня чего не должно?"
"Он здесь витает для улучшения моих продаж
А ты его вдохнув, лишил меня гостей возможно"

Ходжа сторонкой мимо рядом проходя
Невольно стал свидетелем сей брани
И окрик стражника харчевником опередя
Спросил того о сумме требуемой дани

"Он должен, почитай что, за казан весь мне 
Всё лучшее что есть в нём он изнюхал
Пожалуй разойдемся с ним за сто деньге
И я прощу ущерб с ворчанья его брюха!" 

Дервиш лишь только головою покачал
"Крепка ещё пока что в мире алчность"
И из-за пазухи мешочек звонкий он достал
Что атаман за тот совет подал на бедность

И вдруг встряхнув мешочком близ того ушей
Подкинул сей серебристый перезвон на длани
Глаза хозяина речных круглее стали голышей
И сразу лоб его вспотел как в жаркой бане

"Тут звон в мешочке на тысячу деньге
Так что на девятьсот ты должен будешь 
Ну как, такая плата, по сердцу ли тебе
Иль про ущерб ты просто так забудешь?" 

"Ты  что?!... Конечно же на всё согласен я
В расчёт такой весь год он будет кушать у меня 
Пускай в свидетели все станут разом небеса
Сей звон монет достоин лучшего раз в день стола"

Легко поймать беспечного на слове простака
Но ещё проще ловится на наглости подлец
Ведь торжествует он пред ним простак пока
Куда ж он денется, раз взялся за него мудрец

"Ну хорошо, пускай же будет в том наш уговор
Который только что ты возгласил пред небом" 
Ходжа разок звеня кошель подкинул на обзор
И тот пропал, от способа который нам неведом

"Постой, куда же ты"- опешил тут чайханщик
И перед всеми пальцем принялся грозить
"Кошель уж мой, давай сюда его обманщик"
А бабой, он усердствуя, могуч был голосить

Не с тем умом взялся он здесь тягаться
И криком ему ложной правды не добыть
За алчность с носом суждено остаться
И пловом бедняка ему весь год кормить

"Твой плов, ведь он лишь носом нюхал? 
Но ты за то вдруг цену за казан назвал! 
Теперь корми его, за звон монет пред ухом
Ты ложной мерой - сам себе расчёт избрал

Как мог ты призвав к людям пред богом
Попрать естественный порядок всех вещей
Теперь же будет справедливым долгом
Коль мерой вспять вернешь порядок сей


"Ты сам же только что всклицал тут алчно
Что звон монет достоин лучшего ему стола 
Теперь же слушай звон весь год сей смачно!"
И тут мешочек звонкий отдал бедняку ходжа

"Да будет так! Воистину ты здесь глаголишь
Свидетельствую перед всеми за тебя молла
И коль контроль ты мне держать позволишь
Назначу ему я сотрапезника от моего двора."

Толпа зевак отпрянув, в поклонах расступилась
И в окружении наёмников варяжских из Руси 
На знатном скакуне сбруя каменьями светилась
Эмир Дербента восседал, под стягом на фарси

"Достойно ты в моих владеньях правду судишь
Позволь тебя достопочтимый щедро наградить
Прими же трёх коней каких нигде ты не добудешь
Седую мудрость, лучшее чем я могу твою почтить" 

"Я рад бы честь принять, собою будь я молод
Но трём коням в скитаньях осла не заменить
Что делать коль в пути застанет меня голод
Таких красавцев мне вовек не прокормить" 

"Тогда отдай своей жене, чтоб тебе было пусто
Как я могу расщедрившись подарок возвратить
Ей в старости поди пешком ходить уже до хруста
Пусть будет на одном других она по городу водить"

"Бывало мне явил за дерзость как то милость 
Султан отдав на воспитание духовное осла
С тех пор она аяты читать ему уж истомилась
А давность уговора лет и половины не прошла

Сжалься ты эмир над нею, итак умаялась она
Водить по медресе и суфиям беспутного осла"
"Вот, вот и я о том же, пора уж отдохнуть сполна
Пускай потешится, держа промеж ногами скакуна"

Уж смеху то базар не слыхивал досель такого
Эмир с ходжой народ Дербента спором усладил
Конями озадачил визирь купца слегка хромого
Чтоб до Хорезма иноходцев он ходже сопроводил


                                  Солмат Ёшиши 






                 Об Истории

Как-то, подвозил я человека, 
Дорога в пути дальняя была. 
И он поведал мне легенду, 
С архивов одного манастыря. 
Тот манастырь был при Ватикане. 
В отрочны годы он отдан был туда. 
И вплоть до самого взросленья, 
Провел там все свои учебные года. 
И окромя языков древних, 
В стенах его он теологию познал. 
В таинственных подвалах библиотеки, 
Он списков многих апокрифы прочитал. 
И очень поразила меня та легенда!
Подобного я не слышал никогда!
Хоть ознакомлен был я с детства,
С различными писаниями мастерства.
И многое через неё стало понятно,
Что лишь читалось между строк... 
Увы была беседа та мимолётна,
С ним разошлись пути наших дорог.
А апокрифа того, следов публичных,
Сколько не силился, найти так и не смог...
Со временем вся яркость стала забываться
И я решил всю суть её включить 
В своё понимание тех таинств
Которые по усмотренью сумел постичь



                              I 
                       Пилигрим

Скалистые хребты  и льдистые вершины,
Со всех сторон теснящие долину, 
Сияли блеском, ослепляя взор,
Забредших в лабиринты местных гор.

В потрепанной скитаньями чалме
С белесой седью в бороде
Под неба знойной синевой
Брёл пилигрим безлюдною тропой.

За повод он упрямого осла тянул. 
Упертостью своей  осёл  подковы гнул! 
Противостоянию тому уж много лет.
Во многом от того и был тот странник сед.

Высоким слогом обладал тот аксакал.
Прекрасное везде и всюду он искал.
Он музыкой весь мир мог описать,
Вот только логики осла не мог понять. 

"Строптивый вы народ, ушастые созданья,
Прохвостостью своей, вы - символ ослушанья!
За сладким корешком бежите сломя ноги,
А чуть коснись хлыстом, визжите как убогий.
  
Поведай мне, в чём от тебя, хотя бы, польза? 
Из всех забот осточертел ты мне донельзя! 
С тобой не вспашешь поля, супротив вола
Любой коняга завсегда быстрей осла

Верблюд, и тот утащит более поверх горба
И даже от козла в быту полезнее рога.
И вроде бы покладист временами ты,
Но, посчитать - вина ты бесполезной суеты... 

Весь груз, что на горбу своем везёшь,
По большей части сам ты ешь и пьешь.
Когда б катать ты должен бы меня,
Отнюдь, весь путь тащу я на себе тебя.

Ни шерсти, ни рогов, ни молока - 
Одна лишь сутолока и тоска!
Зачем ты нужен мне такой? 
Обузой коль живешь со мной?!"

Осёл хвосточком изредка  себя хлестал, 
И как обычно  лишь - "И-й-а" - сказал. 
Палило зноем, да и жажда мучила осла,
Искал он тень, где переждать, пока жара.

"Ну что поделать, коль опять уперся ты!
Придётся тратить полдень нам в тени..."
Вздохнув, мудрец пошёл вслед за ослом,
Покудова его под тень тот не привёл. 

"Вот так всегда, лишь только начали идти,
Ты вынуждаешь исполнять все прихоти твои."
С упреком, он ему вкуснейшего овса достал,
Из бурдюка воды в корытце наплескал.

А сам, усевшись под скалою в стороне,
Стал размышлять о вечном в тишине.
Достав из сумки он чернила и листы,
Задумал записать познания свои.

Когда то, будучи совсем уж молодым,
Бессчётных книг читателем прослыв заядлым,
Любил он покапаться между строк
В трудах и манускриптах сгинувших эпох

А изучив всё, до чего сумел добраться, 
За свитками иными по миру принялся скитаться.
В своём стремлении всё и везде познать, 
Востока-запада отважился он спор разнять.

С того прошло уж множество веков
В скитаниях сменились поколения ослов
И, наконец, совсем с недавних пор
Решился описать один он разговор

В пути ему святой повстречался монах
Он камень попрал, ступнёю стоя на пальцах
Молитву он больше ста дней возносил
При этом с руки он не ел и не пил.

Всю жажду его, Создатель дождём утолял,
По милости плоть не хлебом, но духом питал...
Сорок дней в посте подле монаха скиталец провёл
Прежде чем тот, окончив обет, со скалы снизошёл

"Что ж, странник, задавай свой заветный вопрос
По глазам вижу,  ты духом до откровений дорос...
Подумай хорошенько, но через чур не тяни,
Подходит срок по звездному уйти мне пути". 

Опешил от щедрости той седой пилигрим
И задал вопрос, каким всю жизнь был томим:
"Ответь мне, Небом просветленный человек,
В чём суть вражды меж людьми по сей век"...

"Достойный вопрос ты задал сейчас
Видно о судьбах мирских взалкал ты печась
Я мог бы ответить и кратко тебе
Но так уж и быть, расскажу издревле"



                            II
                   Искушение

Когда окончились все дни творенья,
И человека в глине создал Бог, 
Всем ангелам и дэвам в удивленье,
Его Он поместил поверх их всех голов.

Велел Он им всем преклониться,
Чтобы умерив самость всю свою,
Смогли к истокам приобщиться
И обрести гармонию в Раю 

Не всем сказалось сиё по нраву
С Денницей многие восстав
Отринули в гордыне то, по праву
Рожденных первыми в Создателя устах.

"Ведь, как же так? Ведь мы из Света! 
Из самого, чистейшего небесного огня! 
Вселенная сиянием нашим вся объята!
И этому - твореньецу, покласть себя?" 

За то роптание, рожденое гордыней
Архангелы изгнали их всех вон.
И  с той поры по нынешнее время
Скитаются в мирах иных они спокон.

В Эдем же помещён был человек тот,
Адамом первым стал он наречён.
Ну, а для полного свершенья,
Со своего ребра, был Евою дополнен он.

Он созерцал и восторгался миром,
Что создал изначальный их Отец. 
И Он во всём был их кумиром,
Живущим в единении их чувственных сердец.

"Тебя Я создал совершенным,
По образу и подобию Меня,
Не только разумом и телом,
Бессмертною Душою наделил тебя. 

В Ней ты всегда во всём со Мною 
И чрез Неё Я тоже весь в тебе.
Вся плоть твоя в Её лишь воли, 
Души сосуд она, покорная раба.

Весь мир тебе как дар Я отдал
И творческий в тебя вложил потенциал... 
В Душе, наказ Мой, - быть тебе Поэтом 
Чтоб ты всему предназначенье описал.

И важное ещё есть наставленье 
Чтоб ты плода познания от древа не вкушал!
Пойми,  в Душе - основа мирозданья!
Чрез Веру  в это, чтоб ты ошибок не свершал.

Познание добра и зла, оно же - разуменье! 
К алчности склонять собой будет всегда
Оно в отличие от Веры, суть -  разделенье
Весь мир -  на стороны добра и зла.

И в этом, сразу же, заложена ошибка
Ведь создавая все планы Бытия 
В гармонии всё завязал Я крепко
Чтобы не развалилась конструкция Моя

На всякий случай, коль выберешь ты путь сей,
Иной Я создал план от Бытия 
Юдоль земная, полная познанья
Всех прелестей, расчужденных добра и зла.

Но даже там оставил Я для Веры 
Безчисленное множество путей
Для поиска Души своей Бессмертной
И осознания Божественных Статей".

Поведал обо всем том в сердце
Созатель лучшему творенью своему
И отбыл, до поры творить иные
Бесчисленных вселенных, грандиозные миры...

Никто не знает сколько тысячелетий
Прожили Ева и Адам в Божественном Раю,
Но даже там настало время лихолетий 
И повстречала Адама женщина Змею... 

Змей искуситель был очень благороден
Блистал умом и обаянием сияющим своим
Смутил он Еву - хитрым рассужденьем
Чтоб яблоко познанья Адам бы надкусил

Адам нарокам Создателя был верен
Единства с половинкой не рушил
И ей, обманутой Змеёй, поверил
И плод запретный без умысла вкусил

Так появился грех тот первородный
Стыдом глаза окрасивший двоих...
И искушавший Змей их благородный
Возрадовался от проказ своих.

И были ангелом отторгнуты от Рая 
Адам и Ева стыд свой познавать
В земной юдоли, добра и зла начала
Все прелести собою испытать.
           


                  
                          III
           Жертвоприношение

Бог создал чудный мир из ничего 
Одним Своим божественным веленьем
Лишь Словом ярким слаженным Его 
Вселенной плоть и Дух, воздвигнуты творенья

Создав Адама в образе Своём 
Он одарил уста его той тайной
Которой Всё слепил из ничего
Словосложения секрет сакральный

Сойдя в мир плотский, из Эдемовых щедрот
Адаму кожаные были в дар даны одежды
Совсем не те, что защитят от непогод
Иные, секрет которых лишь знали прежде

О грехопадении своем первоотец скорбел
Раскаявшись за миг свой ослушанья
Создателя доверие, за то что он призрел
Молился в Иордане, великим покояньем

И через сердца храм, ему был дан ответ
Чтоб не отчаивался он этим искупленьем
А навострился земной юдолью управлять
Достигнув совершенства сотвореньем

Ведь Он - Гармонии и Геометрии Творец 
Всю Вечность предусмотрел заранье
И главному творенью своему он положил
Здесь на Земле заветов многих испытанье

Воспрял от осознания Адам
Познал впервые он здесь Еву
И первое рожденье воспевал
Ведь изначально он был Поэтом

Он первый в этом мире был Певец 
И вдохновенный Душою Сослагатель 
Он Мастер таинств, первый проотец
А Ева, первая людей проматерь

В великой радости, превозмогая боль
Она произвела в сей свет их сына Каина
И вслед за ним, в Ефратскую юдоль
Рожден был ею благословенный Авель

Они росли, собою радуя весь мир
Являясь первым из плодов познанья
И в небесах, единственный их был кумир
Творец Вселенной, Создатель изначальный

Адам на выбор дал каждому стезю
Кого и в чём талант чтоб проявился
Каин выбрал возделывать земли ниву
А Авель вдруг пастушеством занялся

Спустя не так уж многие лета
Пока Адам по Индии скитался
Когда они достигли мастерства
В своих ремеслах и ином упрямстве

Воззвал чрез сердце, к каждому из них
Творец, чтоб испытать в Душе их Веру 
И кто в чём искренне бы превозмог
Из лучшего, сакральную вознес бы жертву

Во многих изначальных, мастерских делах
Каин был поистине искусен и успешен
Изящество и вкус усовершенствовал в плодах
В усердии своем, везде он был поспешен

Земля цветами расстилалась под его стопой
И радовалась каждому хозяйственному шагу
И даже камни расцветали под его рукой
С почтеньем подчиняясь творческому взгляду

Напротив Авель, излишне не был суетлив
На выпасе собаками выгуливая стада
В душе своей он был миролюбив
И мира восторгался божественным укладом

Лесные звери, пернатые небес
Речные рыбы и прочие творенья гады
Все нежились лосняся перед ним
Лишь только б испытать руки его усладу

Каин возложил на жертвенный алтарь
Плоды вкуснейшие от земледелья
А Авель преподнёс прекраснейшую лань
Для совершения на камне всесожженья

И расступились разом облака
Пролив сияние на камень ярко
И дым унёсся прямо в небеса
От Авеля беспечного подарка

И оскорбился Каин видя это в тот же час
В сердцах с упрёком, взирая к Богу обратился
"О как же несправедливо рассудил ты нас
Чем дар взращенный мной Тебе не пригодился? 

Всё лучшее принес из множеств тех плодов
Над чем с усердием я день и ночь трудился
А Авель не отдал ни одной из стад своих голов
Ответь мне, в чём я пред Тобою провинился?"

Не просто дыма аромата восхотел Творец 
Завет он тем хотел в сердцах людей оставить
Давно заметил он, что в Каине растёт гордец
И через жертву то хотел в людях исправить

"Поверь, не пренебрёг тобой нисколько Я
Увы, но Мною это ты пренебрегаешь
Хотел лишь вовремя отворотить тебя 
Иначе ты совсем Душой своей истаешь

Ты прав, в трудах своих ты превозмог себя
И именно себя усердствуя ты этим славишь
Забыв про то, что всё есть от Меня 
Моё в Душе начало - ты этим презираешь

Ты сам с укором много раз ведь замечал
Как Авель вопреки трудам усердья
Меня во всяком деле с восторгом примечал
И песней возносил ко Мне свои хваленья

Широким взором он звёзды созерцал
И ливнем с громом восхищался бойко
Пчёл суету и муравьёв он наблюдал
И миру Моему он радовался громко

Скажи, давно ли ты в трудах был рад
Жаре иль зною, пропадая в поле
Главы не поднимал ты ради своих страд
Моей гармонии не замечая боле

Всегда ты рад был достижениям своим
Не видя в том Моих стараний
Гордыни алчностью ты был томим
К себе от черезмерных воздыханий

Что ты принёс мне на алтарь? 
Плоды которым имя - самость! 
А Авель отдал свою единственную лань
Которую Душой взрастил стараясь

Он спас её хромую от волков
И выходил детёныша с любовью
И в стаде приютил среди голов
Скота которого развел примного

Когда же возвещён был Мой оброк
О том чтобы воздать мне сокровенно
Он лучшего и выбрать бы не смог
Чем лани души той незабвенной

Не дал в угоду мне он лучшего овна
Единственное преподнёс что ценно
Ведь эта лань - олицетворение Меня 
Она как все мои творенья совершенна"

У Каина по щеке скатилась вдруг слеза
И ком раскаянья застрял промеж гортани
"Ведь прав Творец, он видит лишь себя"
Вдруг снизошло от сердца осознанье

И понял он, что жизнь свою провёл
Прекрасный мир Его не замечая
И даже там, где в чём-то превзошёл 
Его печать всегда лежит в начале

"О Боже, заблудился я во тьме! 
Гордыня мне всю Душу истерзала
И если можешь, Ты спасенья мне
Путь укажи к исходному началу" 

"Поймёшь ли ты Меня, решать не Мне 
Но путь к нему один, гордыню обличая
Воздай ты Мне лишь то, что дорого тебе 
Что от себя ты с болью отрываешь... "

И стал искать в себе, то что ценней всего
Адама сын рожденный первым Каин 
И не нашёл того, чтоб больше превзошло
Чем та любовь, которой символом был Авель 
                                                                                     
Ведь это беззаботный младший его брат 
От детской люльки ближайший он товарищ
Единственная отрада меж тяжких его страд
Это когда с ним вместе от заботы отдыхаешь

Он тот, кто был всегда и всюду рад
Всем множествам его продуманных успехов
Кто всюду и везде устраивал бы лад
И избавлял радушием своим от страхов

Его в своих руках с младенчества растил
Порою и отца собою даже заменяя
Ради него лишь он не пожалел бы сил
Могучие деяния в сторонке оставляя

И сердце вдруг сжалося в груди
Он осознал, лицо зажавши в длани
Что кроме Авеля, нечем возместить
Создателю для сокровенной дани

Рыдая в приступе к Создателю вины
Под треском молний и раскаты грома
Ему мольбы он слёзно возносил
У ложа Авеля, лежащего в земле разлома

Он братом оказался до конца
И на алтарь взошёл нечинясь
И первой жертвою он стал
В могуществе Творца уверясь

А Каин стал первый из людей
Убийца и трагический свидетель
Самопожертвия, что Авель проявил
За брата пред Создателем радетель

"Прости меня мой брат родной
В гордыне всей твоей и я повинен
Ведь мог я быть и чуточку черствей
И не снискал бы ты Души погибель

Во многих заблуждениях твоих
Невольно похвалами потакая
Обрек тебя я на терзания души..." 
Промолвил он на камне умирая

"Прими Творец оброк прискорбный мой
Ведь это то в чём я себя поистине не чаю
Но знай, под маской слезы льют рекой
Ведь в жертве этой я часть сердца отрываю"

"Темна ещё пока, твоя ослабшая душа 
В невежестве земном покуда прибывает
Отныне чти и соблюдай - нарок мой навсегда
Чтоб ради Меня, в себе Моё не убивали"

Так Каин, рожденный первым на Земле
И первым стал убийцей брата
А Авель принесенный в жертву на одре
Начало положил смертям во благо. 

                                        Солмат  Ёшиши