Аннотация: В скучную жизнь Эльсаны внезапно врываются дальняя родственница и переезд. Только вот дом, в который они перебрались не так-то прост...
Ведьмин дом
Из года в год в городке Даттеун ничего не менялось, и каждый день был похож на предыдущий. Это однообразие безумно раздражало Эльсану. Она мечтала о приключениях, а не однообразной учёбе и требованиях помогать отцу в бакалейной лавке или матери с младшими. Читать она не любила, с одноклассницами отношения у неё были ровные - лучших подруг она так и не приобрела, - и почти всё время Эльсана проводила у окна, жалуясь на скуку.
За что бы Эль ни бралась, всё валилось у неё из рук, и, говоря: "скучно!", - Эльсана возвращалась к окну, мечтать о том, что однажды что-то переменится.
Отца и мать девушки это беспокоило: почти пятнадцать лет, скоро выдавать Эль замуж, а хозяйка она - бестолковая. Только и делает, что мечтает да жалуется. Но как перевоспитать дочь, они не знали.
Неожиданное письмо, полученное главой семьи впервые за почти пятнадцать лет, не вызвало радости ни у кого, кроме Эль. Её оно обрадовало - хоть что-то новое, какие-то известия из внешнего мира, а вот её мать письму не обрадовалась, скорее, испугалась. Что за новости могло принести им это письмо?
Вся семья: родители, Эль и оба её младших брата, Астен и Иттиан, - собралась в просторной кухне, также считавшейся столовой и гостиной.
В центре стоял большой круглый стол, покрытый скатертью в светло-зелёные и розовые цветы. На нём опасным артефактом лежало письмо. Простой белый конверт с аккуратными строчками адресов и круглой пёстрой маркой.
- Ну? - не выдержала повисшего напряжения Эль, прерывая молчание. - Может быть, откроем? Мы ведь не сможем сделать вид, будто его не получали?
- Жаль, очень жаль, что это невозможно, - вздохнула мать, теребя фартук. - Весь город уже в курсе.
"Неудивительно, - подумала Эльсана. - Последний раз письмо приходило два года назад семье Люстригов, и разговоров об этом было! О нём и сейчас-то постоянно поминают, а уж тогда это было событием года".
Все, кроме самого младшего, Иттиана, - в силу четырёхлетнего возраста он пока не понимал всю необычность события - посмотрели на конверт.
Отец неуверенно протянул руку и взял его. Мать всхлипнула, нервно утёрла глаза фартуком. Эльсана стиснула пальцы. Астен раздражённо мотнул головой:
- Открывайте уже, - сказал он, - что кота за хвост тянуть? Письмо от этого вашего разглядывания никуда не денется ведь.
- И то верно, - согласился отец.
Эль отметила, что и его пальцы подрагивали. Что же такого может быть в этом письме, чего так боится обычно бесстрашный отец? Какие перемены может принести простой лист бумаги?
Астен не выдержал, выхватил письмо из рук отца и вскрыл конверт. Вынул листок, заполненный строчками мелких букв, и вручил его обратно отцу.
- Милый Деррен! - голос отца дрогнул, но он продолжил читать: - Ты, скорее всего, не помнишь меня - мой милый брат Станвер уехал, когда тебе было три года, но, уверена, он рассказывал тебе обо мне, своей любимой младшей сестре Альгеборе. Сложилось так, что несколько лет назад я овдовела, в этом году меня покинули последние родные, и всё, что у меня осталось - это ты и твоя, я уверена, чудесная семья. Ты, уверена, не откажешься приютить старую осиротевшую тётку? Не стоит волноваться о средствах, я весьма состоятельна. Всё, что мне необходимо - это семейная любовь и забота, которые, я уверена, вы мне обеспечите.
Не стоит беспокоиться и о том, чтобы меня встретить: я отлично доберусь сама. Почтовый дилижанс должен опередить меня на полтора дня, и я уверена, вы успеете подготовить для меня подходящую комнату.
Безумно скучаю и надеюсь как можно скорее увидеть тебя и твою семью. С любовью, твоя тётя Альгебора Сайтанн.
Отец помотал головой, словно вытряхивая из неё что-то, и снова перечитал письмо, на этот раз про себя. Снова помотал головой, на что мать выхватила письмо у него из рук и стала читать сама, почти по складам - она была малограмотна.
- К нам приедет какая-то чужая тётка? - ошеломлённо сказал Астен. - И она намерена жить с нами?
- Похоже, что так, - Эльсана сама была не уверена в услышанном. Она, конечно, хотела каких-нибудь перемен, но эта была слишком уж кардинальна. Чужой человек в их маленьком домике? И чью комнату намерена занять эта... тётя Альгебора? Получается, что Эльсане придётся уступить ей свою! А самой перебираться в крохотную комнатушку на чердаке... Нет, не о таких переменах она просила!
- Деррен! - в голосе матери звучала паника, лист дрожал в её руке. - Это дурная шутка, правда? Она же не может так взять и приехать?
- Тётя Альгебора, - наморщил лоб тот. - Когда-то отец упоминал, что у него была сестра и, кажется, так её и звали. Кассия, ты же понимаешь, мы не можем отказать родственнице в приюте. Что скажут соседи?
- Я понимаю. Понимаю, - мать всплеснула руками. - Это ты не понимаешь, что мы не потянем ещё один рот! И не верь её словам, будто у неё есть деньги, я уверена... ох, я теперь и слово-то это невзлюблю! - убеждена, что она сядет нам на шею. У нас трое детей, Деррен. Трое! Эльсане пора готовить приданое...
- А мне пора открывать лавку, - решительно обнял её отец. - Кассия, нельзя просто взять и прогнать родственницу, особенно одинокую.
- Она о нас не вспоминала столько лет!
- И не вспомнила бы, не окажись совсем одна, - согласился отец. - Мне пора в лавку, Кассия. Она должна быть открыта минута в минуту, ты же понимаешь.
Мать глубоко вздохнула раз, другой и старательно улыбнулась.
- Где мы её поселим?
- Эльсана, - повернулся к дочери отец, - ты же понимаешь...
- Понимаю, - кивнула Эльсана, чувствуя, что заранее не любит тётю Альгебору. - Мальчишки вдвоём на чердаке не поместятся, остаётся моя комната. Сейчас перенесу вещи.
- Астен, помоги сестре, - велел отец. - В лавке я пока сам справлюсь. Но приходи сразу, как закончишь, не бездельничай.
- Слушаюсь и повинуюсь, - буркнул Астен.
Вдвоём с Эльсаной они обустроили чердак и перенесли туда вещи девушки, после чего Эль привычно села у окна, с предвкушением размышляя - какой окажется тётя Альгебора? Что она расскажет о мире за пределами городка? Может быть, на какое-то время она даже избавит Эль от скуки...
Правда, платить за это своей комнатой Эльсана не хотела. Но спорить с родителями бесполезно. И потому к радостному ожиданию примешивалась толика раздражения.
Тётя Альгебора явилась в их домик с самого утра, когда семья мирно завтракала. Сначала в дверной колокольчик с силой затрезвонили, затем, не успела Эльсана дойти до двери, стали стучать. Когда Эль открыла, клюка едва не ударила её.
Девушка замерла, разглядывая тётю. Невысокая, очень худая, седая морщинистая старуха в ослепительно алой шляпе с пером едва ли не в хозяйку длиной. Взгляд Эль невольно устремился ввысь - туда, где покачивался кончик этого пера.
- И долго вы ещё намерены меня игнорировать, милочка? - недовольный голос оказался ещё и скрипучим, что не добавило Эль любви к его обладательнице. И неужели сложно поздороваться?
- Здрав... - начала она.
Клюка несильно ударила девушку по руке.
- Немедленно проводите меня к хозяевам.
Эль рассердилась, поняв, что её приняли за прислугу, но промолчала, лишь посторонилась, пропуская старуху и только теперь отмечая ряды поставленных друг на друга чемоданов.
- Деррен. Деррен! - повысила голос старуха, проходя в прихожую. - Признаться, я была уверена в более тёплом приёме для любимой родственницы.
И не подумав переменить обувь, она прошла в открытую дверь кухни. Эль последовала за нею.
- Добро пожаловать, - отец застыл, не дойдя до двери, в явном замешательстве: что именно от него требуется?
Старуха пристукнула клюкой.
- Нет, это невыносимо, - пожаловалась она в пространство. - Не такой встречи я ждала от единственной родни!
- Сударыня Альгебора? - встала мать. - Добро пожаловать, мы не ждали вас так рано и не успели...
- Я уверена, вы и не собирались, - поджала губы старуха. - Совершенно очевидно: мне здесь не рады!
По морщинистой щеке поползла слезинка.
- Что вы, сударыня, - ещё сильнее растерялся отец. - Мы рады, очень! Правда ведь, Кассия?
- Да, да, - закивала мать. - Мы очень рады вам, сударыня! Простите нас, если мы вас оскорбили. Мы ничего такого не хотели, поверьте. Позвольте лучше, я вас познакомлю? Деррена вы, должно быть узнали. Я - Кассия, его жена. Астен, Иттиан, Эльсана - наша старшая... Мы уже приготовили для вас комнату! Астен, немедленно принеси и поставь в комнату Эль... то есть, в комнату сударыни Альгеборы, вещи гостьи! Вы пока присаживайтесь, сударыня. Может быть, чаю?
Старуха громко всхлипнула и наконец утёрла слезинку. Мальчишки, торопливо поздоровавшись, постарались понезаметнее проскочить мимо новоявленной родственницы - Иттиан предпочёл вместе с братом сбежать из повисшей гнетущей атмосферы. Альгебора важно прошествовала к столу - отец едва сообразил отодвинуть для неё стул, - села и зорко осмотрела помещение, тут же показавшееся Эльсане жалким: тесным, потрёпанным, и даже, почему-то, тёмным, хотя два больших окна давали достаточно света.
- Убогое, убогое, зрелище, - поджала губы старуха. - Говорите, это моя внучатая племянница? - худая рука в кружевной перчатке указала на Эльсану. - А где же прислуга?
- У нас нет прислуги, сударыня... - крупный мужчина, отец сейчас казался гораздо меньше, словно он съёжился в десяток раз.
- Как - нет прислуги? - неприятно поразилась старуха. - В нашем роду...
- Я - скромный бакалейщик, - отец съёжился ещё больше.
- Бакалейщик? - повторила, словно не веря своим ушам, старуха. - Бакалейщик?! - её голос сорвался на визг.
- И что в этом такого? - рассердившись, забыла обо всех правилах поведения Эльсана. Ей не понравилось, что какая-то незнакомая тётка, едва приехав, стала оскорблять её семью только потому, что, видите ли, они не оправдали её ожиданий, о которых, между прочим, и не знали. - Пусть мы и не богаты, отца уважают в городе!
Старуха Альгебора - никогда Эль не назовёт её тётей! - внимательно изучила Эльсану.
- Дурно воспитана, как и ожидалось, - подвела итог Альгебора. - Я уверена, Станвер не принимал в делах семьи ни малейшего участия, доверив все дела своей супруге. И вот результат: наш род можно считать уничтоженным! Но я не позволю этой недостойной Мэриэн...
- Сударыня, речь о моих родителях! - возмутился отец. - К тому же, покойных!
- Это не отменяет факта, что Мэриэн разрушила всё, чего добились наши со Станвером предки, - резко отрезала старуха. - Но теперь я здесь, и я постараюсь исправить, что ещё возможно.
- Но мы счастливы, - несмело возразила мать. - Мы довольны своей жизнью, правда, Деррен?
- Да, - кивнул отец. - Нас всё устраивает, сударыня, и мы не намерены...
- Во-первых, я твоя тётя, - пристукнула клюкой та. - Так ко мне и обращайся. Это касается даже твоих... детёнышей.
Мать гневно вскинула голову, желая возмутиться: её дети - не какие-то там животные! - но не успела:
- Детей из них нам ещё предстоит сделать, - деловито говорила Альгебора. - И будь уверен, я этим займусь. Работы, я уверена, предстоит очень много, но я справлюсь.
- Ну надо никого из меня делать! - Эльсану распирала злость на незваную гостью, решившую разломать привычный уклад жизни семьи Эль. - Я и так счастлива!
- Да? - Альгебора странно улыбнулась. Её глаза, казалось, пронзили Эльсану насквозь, прочитав все её мысли и устремления. - И тебе никогда не хотелось ничего изменить, деточка? Так вот, я - твой единственный шанс. Ты готова отказаться от него из-за бессмысленной и бесполезной гордыни?
- Не нужна мне ничья помощь, - тихо, чуть слышно, и неуверенно сказала Эльсана. - И это не гордыня.
- Да? - приподняла чёрную до неестественности бровь Альгебора. - Ну что же, посмотрим... Я уверена, скоро ты поймёшь всю глубину своих заблуждений... И где же мой чай, милочка? - неожиданно обратилась она к матери Эль.
- Простите, - та немедленно засуетилась.
Эльсана ощутила внезапный стыд за жалкое поведение матери и неловкость отца. Захотелось доказать старухе, что их семья не обделена чувством собственного достоинства, но как это сделать - Эль не знала.
- Оставь нас, - внезапно приказала Альгебора.
Эль не сразу поняла, что обращаются к ней.
- Деточка, ты глухая? - старуха стукнула по полу клюкой. - Уверена, это не отменяет факта: тебе не место там, где беседуют взрослые.
- Эль достаточно взрослая, - попытался заступиться за неё отец. - И у нас в семье нет секретов.
- Я уверена, что это - одна из причин вашего убогого существования, - заявила Альгебора. - И потом, неужели неясно: я желаю побеседовать с тобой. Наедине.
- Кассия моя супруга! Мы...
- Поэтому я дозволила ей остаться, - старуха всем видом выражала усталость от непроходимой глупости окружающих. - Деррен, не заставляй меня разочаровываться и в тебе. Деточка, ты ещё здесь?
Эль фыркнула и всё же вышла, демонстративно закрыв дверь. Мимо прошёл Астен, волоча по полу один из чемоданов.
- Помочь? - спросила она брата.
- Не сможешь, - вздохнул тот. - Камни у неё там, что ли? У неё тринадцать чемоданов. Представляешь? Тринадцать! И все огромные. Сколько у неё там вещей?
- Она же к нам насовсем перебраться хотела, так что это ещё немного, - решила Эльсана. - Вещей же много, наверное... Одной одеждой не обойдётся.
- Хочешь сказать, она притащила с собой какой-нибудь любимый чайный столик? - поразился Астен. - Но не в чемодане же, для перевозки вещей специальные фургоны нанимают!
Эльсана представила, как прибудет ещё и фургон, набитый мебелью и иными предметами, и поняла: из дома придётся бежать. Ведь старушенция, конечно, заставит выбросить все привычные для Эль вещи, чтобы заменить их своими и обустроить всё по своему, старушечному, вкусу.
Однако, когда её и Астена позвали на кухню, выяснилось, что всё будет не так уж страшно. Сударыня Альгебора, оказывается, не привыкла к настолько нищенским условиям и потому в ближайшие же дни снимет достойный её домик.
Эль с облегчением вздохнула, желая осенить себя святым знаком от радости, но тут прозвучало то, что мигом лишило её едва зародившейся симпатии к старухе. Эльсане предстояло покинуть дом вместе с нею: Альгебора нуждалась в компаньонке, а Эль - по её, Альгеборы, словам - нуждалась в достойном обществе и воспитании.
Девушка хотела возмутиться, возразить, оспорить принятое без её ведома решение о её судьбе. Она даже открыла рот, но тут прозвучала сумма, которую Альгебора станет платить Эль как своей компаньонке.
Бакалейная лавка отца приносила доход, но его как раз хватало на жизнь их семье. Мать подрабатывала починкой одежды, но времени на это у неё оставалось не так уж много: почти все силы отнимало хозяйство и помощь в лавке. Эльсана же только-только закончила школу, на что ушло немало денег. Астену тоже приходилось платить за обучение - его взял в подмастерье мастер-механик. В остальное время мальчишка помогал отцу и матери в лавке, потому что на приказчика денег уже не оставалось. А ещё подрастал Иттиан, которому через год тоже стоило пойти в школу.
- Эльсана, решать тебе, - неожиданно сказала мать. - Мы не станем заставлять тебя.
- Кассия! - поражённо воскликнул отец. - Это крайне щедрое предложение, и...
- И я не стану его повторять, - кивнула Альгебора. - Итак, деточка, ты согласна?
- Если запомните моё имя, - дерзко заявила Эльсана. - Я вам не "деточка" и не "милочка". У меня есть имя и личность.
- Ну, это мы ещё посмотрим, - хитро заулыбалась старуха. - Посмотрим... По рукам или?
- По рукам, - решилась Эльсана. Хоть Альгебора и раздражает её, к работе Эль не привыкать. К тому же, пока речь идёт всего лишь о сроке в полгода. За это время она заработает достаточно, чтобы, если не поладит со старухой... то есть, госпожой Альгеборой, отказаться служить ей безболезненно для средств семьи.
Правда, за последующие три дня Эль не раз пожалела о своём решении. Старуха оказалась невыносимой: капризной и вздорной. А ещё всегда и всех поучающей. Радовало только одно: госпожа Альгебора действительно подыскивала себе другой дом и вот-вот должна была съехать. Но когда выяснилось, где именно она станет жить, Эль испугалась. Конечно, оставаясь в их доме, госпожа Альгебора изрядно изводила его обитателей, но всё же это был нормальный приличный дом. А сняла она...
В любом городке есть заброшенный дом, пользующийся недоброй славой. Был такой и в Даттеуне. Именно его-то и вздумала снять госпожа Альгебора, как ни отговаривали её и семья Эль, и даже сотрудники городской конторы. Упрямая старуха настояла на своём, и переехала, даже не дожидаясь ремонта или прибытия её оставшихся вещей, что должны были доставить со дня на день. Что там, она даже утра не стала ждать, несмотря на то что к новому жилью они должны были добраться уже в сумерках.
Дом выглядел обыкновенно, разве что - ожидаемо - заброшенным. Покосившееся крыльцо, около которого Астен и отец выгрузили всё те же тринадцать чемоданов. Тёмная прихожая с крохотным оконцем над скрипучей дверью. По рукам Эль пробежалось множество мурашек, она поёжилась. Уж лучше бы она осталась на своём, таком привычном и уютном чердаке... и неважно, что там тесно и неудобно! И она даже согласна не жаловаться на то, что там скучно.
Госпожа Альгебора прошла в холл с резной деревянной лестницей, ведущей на второй этаж. Из холла вело ещё три двери - как раз по сторонам света.
- Отлично, - произнесла старуха. - Деррен, я уверена, твоя супруга не забудет вовремя присылать мне еду, пока я не найму кухарку. Мальчик, оставь чемоданы в холле. Ты, - палец указал на Эльсану, - можешь занять спальню рядом с моей. Второй этаж, первая дверь справа. Я займу вторую спальню справа. Можешь приступать.
И госпожа Альгебора исчезла за левой дверью.
Эльсана пожала плечами и стала помогать отцу и брату. Главное - обустроиться. Может, всё будет не так уж ужасно, как утверждают слухи? Дом, кажется, вполне нормальный...
Первая комната справа оказалась небольшой и очень заставленной. Эль едва удалось отыскать местечко для собственного небольшого чемоданчика. А вторая комната, где собиралась жить госпожа Альгебора, была почти пуста: кровать и письменный столик с двумя креслами. И ещё в ней имелся широкий балкон, с которого открывался вид на запущенный заросший сад.
Эль быстро поняла, почему госпожа выбрала именно эту комнату. Вовсе не из-за балкона. Просто именно здесь были ещё две двери: в небольшое помещение вроде чулана и в ванную комнату.
Простившись с отцом и братом, Эльсана принялась за подготовление нехитрого ужина, собранного матерью: даже самые простенькие блюда следовало красиво уложить на серебряные тарелки и подать к ним серебряные же приборы и вышитые салфетки. А до этого необходимо протереть пыль хотя бы со стола и пары стульев, зажечь свечи, разжечь камин, расположенный напротив очага, - госпожа Альгебора мёрзла даже сейчас, тёплой весной, - нагреть чайник и заварить травяной сбор...
Она едва успела залить сбор кипятком, как госпожа Альгебора появилась в дверном проёме.
- Наконец-то, - сердито произнесла старуха. - Почему я должна догадываться, когда ты соизволишь подать на стол? Ты должна была меня позвать. Я уверена, твоя нерадивость не приведёт ни к чему хорошему.
Эль стиснула зубы и молча пододвинула стул. Госпожа Альгебора чинно опустилась на него, и Эль стала прислуживать за столом.
Наконец тягостный, как обычно, ужин закончился.
- Можешь отдохнуть, - дозволила госпожа Альгебора. - До завтра ты мне не понадобишься.
- Благодарю, - ответила Эльсана, обрадовавшись. Она сможет отдохнуть от гнетущего общества госпожи Альгеборы! И сумеет немного разобрать и обжить комнату...
В свете свечи комната казалась ещё более запущенной и заставленной. Зыбкие тени от свечи придавали вещам загадочный нездешний облик. Пару раз Эльсана вздрогнула, приняв случайно качнувшееся кресло-качалку и дрогнувшую штору за неких чудовищ.
Осторожно пробравшись между вещами, Эльсана поставила свечу и стала стелить постель, жалея, что в комнате нет камина или печи: в непротопленном доме было зябко и сыро. Невольно позлорадствовав - госпожа Альгебора так и не попросила её обогреть свою комнату, а значит, тоже будет мёрзнуть, - Эль приготовила всё ко сну, и только тут сообразила, что у неё нет даже простенькой грелки. То есть, грелка-то с собой есть, но пустая. А постельное бельё, как и все остальные предметы в доме, холодное и отсыревшее. Ночь тоже предстояла нетёплая. Грелка оказалась необходима.
За окном уже стемнело, но вечер выдался настолько обычным, что Эль решительно отбросила все страхи, связанные с историями о доме. Вцепившись в свечу и кутаясь в шаль, девушка вышла из комнаты, спустилась по лестнице и вошла на кухню.
Там ещё горел огонь в камине и было относительно тепло. Эль поставила кастрюлю с водой и стала сама греться у камина, дожидаясь кипятка.
За окном закаркала ворона. Эль вздрогнула и тут же посмеялась над собой. Всего лишь птица, в саду их, скорее всего, немало.
Ворона умолкла, но тут что-то скрипнуло.
- Это госпожа Альгебора, - спокойно объяснила сама себе Эльсана. - Надо, наверное, навестить её, ведь её комната тоже непротоплена. Может, и ей предложить грелку? Ага, а она в ответ заявит, будто не позволит считать себя немощной старухой и побьёт меня своей клюкой.
- А если не загляну, - продолжила Эль через пару минут молчания, - мне утром выскажут, какая кошмарная из меня компаньонка. Хотя требуют от меня услуг служанки, а вовсе не компаньонки. Ладно, загляну. Просто спрошу, как она и не нужно ли чего-нибудь.
Огонь в камине догорел, оставались лишь редкие красные угольки. Эльсана наполнила грелку и, прижимая к себе горячее сокровище, вышла в холл. Повернула направо, к лестнице.
Но лестницы не было. А вместо квадратного холла Эль стояла в длинном узком коридоре.
Эльсана не испугалась. Она только растерялась и в недоумении сделала шаг назад, на кухню, где только что всё было так привычно.
- Карррррр!
Эль выронила грелку. Хорошо, что не свечу, - мелькнула мысль. Эль наклонилась подобрать этот резиновый мешочек с горячей водой, но на полу его не было. Как не было и пола. Была пустота, в которой неведомым образом держалась Эльсана.
- Я сплю, - поняла она, осматриваясь. Темнота, пустота - и только дрожащий огонёк свечи в её руке.
Сильный порыв ветра внезапно загасил свечу и едва не вырвал шаль из руки Эль.
- Каррр!
Ни стен, ни предметов, ни верха, ни низа, лишь она висит в этой пустоте. Но, возможно, она просто не видит чего-то?
Эль неуверенно сделала шаг вперёд. Ещё шаг, другой, третий.
Новый порыв ветра, от которого она едва не упала, чудом устояв на ногах.
Она по-прежнему не боялась, скорее - недоумевала. Когда она успела лечь и уснуть? И почему ей снится такая странность?
И тут Эль упала, полетев куда-то вниз. Она падала, и падала, и падала... в конце концов она поняла, что висит где-то в пустоте, в которой загорается и становится всё ярче и больше кружочек света.
То ли шаги, то ли плавание в непонятной едва ощутимой липковатой субстанции вокруг, и вот девушка перед столом, на котором горит уютным жёлтым светом пузатенькая лампа с бежевым абажуром. Вокруг бесконечная темнота, но лампа создаёт круг света, в который и шагнула из пустоты Эльсана.
Самый простой стол с лампой. За ним - странное строгое кресло. Никого. А ещё что-то неуловимо знакомое, на грани сознания. Не сразу Эль поняла: это запах, едва уловимый аромат корицы. Почему-то он успокаивал и даже приободрял.
Эльсана обошла вокруг стола, всматриваясь в густую темноту за пределами круга света. Она честно старалась разглядеть хотя бы что-нибудь, а лучше - кого-нибудь, - но мрак оставался тёмен, беспросветен и непрогляден.
Начиная нервничать, девушка села в кресло и крутанулась на колёсиках. Что же делать? У стола даже ящиков нет, чтобы поискать в них подсказку. Не может же она провести здесь вечность. Или может?
"Почему-то совсем не страшно, - решила подумать о другом она, смотря на лампу. - Интересно, почему? Из-за лампы? Кстати, какая странная. В ней нет свечи, только странная стеклянная штука, но она горит..."
Лампа действительно горела сама по себе. Странно даже для сна...
Эльсана внимательно посмотрела на лампу. Ещё раз крутанулась в кресле. Решительно схватила светильник за пузатую ножку и встала, отходя от стола.
Лампа продолжила гореть. Чувствуя непонятную уверенность, Эльсана зашагала в темноту, двигаясь в небольшом кружке света. Шла она наугад, но искренне считала, что здесь неважно, куда идти. Главное, чтобы её защищал свет.
Действительно: через какое-то время (если оно здесь имелось, в чём Эль как раз была не уверена) запах корицы исчез. Воздух стал безвкусным и неощутимым. Перед девушкой возникли три двери. Тёмная красновато-коричневая, ярко-оранжевая и светлая желтовато-древесная.
Теперь Эльсана растерялась. Она стояла на крохотной площадке, переводя взгляд с одной двери на другую, на третью, но какой нужно сделать выбор, даже не представляла. А ещё лампа вдруг мигнула и погасла, чтобы тут же исчезнуть из руки девушки.
Площадка из непонятного полосатого материала, висящая в пустоте - и три двери. А ещё - темнота, в которой лишь едва различимо подсвечиваются двери, но и их подсветка медленно гаснет, а площадка, на которой стоит Эль, и без того небольшая, уменьшается на глазах. И ничего хорошего в этом явно нет.
Эль тихонько пискнула от появившегося наконец страха - она совсем не понимала, что происходит и это пугало - и схватилась за ручку средней двери. Та приоткрылась, пропустив полоску солнечного света, и Эльсана решительно бросилась через проём.
Она стояла в комнате с огромными, от пола до потолка, окнами, залитой солнцем. В лучах плясали пылинки. Из-за малого количества мебели: одинокий золотистый диван у противоположной стены, пустой круглый стол в центре и несколько стульев, - комната выглядела просторной, а из-за лёгких тюлей на окнах и пары тоненьких циновок на полу - воздушной. Здесь было... уютно.
Эль обернулась. За спиной - закрытая дверь. Девушка осторожно отворила её, опасаясь увидеть пустоту или темноту, но увидела парк. Почти у самой двери начиналась аллея со множеством белокаменных статуй.
Тёплый, даже жаркий, неподвижный воздух ничем не пах, и это было как-то странно, ведь среди деревьев виднелось немало цветочных клумб и цветущих кустов.
Эль невольно отступила назад, в комнату. Почему-то девушка внезапно ощутила страх. Лишь закрыв дверь и облегчённо вздохнув, она поняла, что именно так её напугало: мёртвая тишина. Не могло в нормальном парке, даже безлюдном, быть такой тишины!
Но комната выглядела безопасной. Во всяком случае, здесь никого не было, да и солнечный свет, льющийся из больших окон, настраивал на спокойный лад. Здесь хотелось остаться. Возможно, навсегда.
- Скорее бы проснуться, - проговорила чуть слышно Эль. - Здесь, конечно, миленько, но... - она поёжилась, - как-то слишком уж реально. И пить так хочется...
Она хотела подойти к одному из окон, но тут её взгляд упал на стол, где стоял большой хрустальный кувшин с водой. Рядом - высокий цветной бокал.
Эль застыла. Она точно помнила, что стол был пуст.
Впрочем, что это она? Это же сон. А во сне самое место странностям. И раз хочется пить почти как в реальности, почему бы не воспользоваться столь милым предложением?
Она налила воды в бокал и уже хотела выпить глоток, как прямо над её ухом раздалось оглушительное "Каррр", отчего Эль выронила бокал. Тот упал и со звоном разлетелся на сотни осколков.
- Кар! Кар-кар-кар! - заметалась перед самым лицом Эль ворона. Подтолкнула кувшин к краю стола - и хрусталь повторил судьбу бокала.
- Ты что творишь? - опешила Эльсана.
- Каррррр!
- Между прочим, я не понимаю по-вороньи. Хотя во сне могла бы и... - задумалась тут Эль.
- Кар! Кар-кар!
И ворона с силой клюнула Эль в запястье. От боли девушка закричала, схватилась за руку, из глаз покатились слёзы...
И с болью пришло осознание: она не спит. Это реальность.
- Больно, - простонала Эль, пока не в силах принять остальное.
- Кар, - ворона развела крыльями, точно человек руками.
Эль принялась дуть на запястье и баюкать руку.
- Сдурела ты совсем, - сквозь слёзы сказала она вороне. - Больно же!
- Кар, - спокойно сообщила ворона. И подлетела к дальнему углу. - Кар!
Эль пожала плечами и подошла к ней. Уж больно странно - разумно! - вела себя ворона.
В этом углу светлые обои с крупными бледными цветами немного отходили от стены. Ворона принялась дёргать за отступающий кусочек.
- Нет, - сказала Эльсана. - Я не стану ничего здесь портить. Не знаю, что это за место, но вряд ли хозяевам понравится, если я примусь рвать их обои или пакостить по-иному. Я не знаю, как за кувшин-то разбитый отвечать придётся!
За окном стало медленно темнеть. Ворона с утроенными силами принялась отдирать куски обоев.
- Да что же ты творишь-то, поганка? - ахнула Эль и попыталась схватить ворону. Та в ответ несильно, чуть ощутимо, клюнула её в здоровую руку, явно намекая: не помогаешь, так не мешай.
Эль решила последовать совету. Пусть ворона развлекается, а она, Эльсана, должна вернуться домой. Знать бы ещё, как это сделать... Может быть, хозяева этого места знают дорогу?
Да, лучше подождать их возвращения.
Но тут ворона отодрала особенно большой кусок обоев, и Эль увидела, как блеснул металл. Ещё пара кусков... и, кажется, перед ними дверь. Круглая металлическая дверь с крупной красной ручкой.
Ворона отчаянно застучала по металлу. Эль поняла: птице нужна именно эта дверь. Девушке очень захотелось отомстить за разбитый кувшин и только усилившуюся с того момента жажду, но жалость оказалась сильнее. Эльсана потянула дверь, и ворона метнулась в открывшийся туннель с чуть светящимися стенками. Прежде, чем Эль успела закрыть проход, птица вылетела обратно и принялась крыльями заталкивать Эль в туннель.
- Да что ты творишь-то?! - возмутилась девушка.
Солнце исчезло, за окнами стало совсем темно. И тут в дверь, что вела в парк, постучали. От гулкого звука у Эль почему-то затряслись поджилки и по спине замаршировали мурашки. Ворона заметалась быстрее. Кажется, птица очень боялась неведомого хозяина.
Дверь в парк стала медленно приоткрываться. Оттуда повеяло чем-то могильным.
На этот раз Эль не стала спорить и быстро юркнула в туннель. Круглая дверца беззвучно захлопнулась за нею и вороной, отрезая им путь назад.
- Вот зачем я это сделала? - спросила сама себя Эльсана. - Чего испугалась? Глупая ты, Эль.
Ворона тихонько каркнула и полетела вперёд. Но почти сразу вернулась, чтобы покружить вокруг съёжившейся - туннель был невысоким и нешироким - Эльсаны, снова улететь и снова вернуться. Кажется, она не желала оставлять девушку одну, и это придавало Эль храбрости. Всё-таки, она была не совсем одна. К тому же, птица, похоже, знала об этом месте куда больше, чем девушка. Понять бы ещё, желает ей птица добра или...
- В парке было что-то опасное? - спросила Эль, пробираясь по трубе туннеля вперёд.
- Кар, - ворона... кивнула. Совсем как человек.
- Эээ... тогда... спасибо?
- Кар, - снова спокойно кивнула ворона. И села на плечо пригнувшейся Эльсаны. - Кар.
Эль шла по тоннелю, и не понимала, что происходит. Запястье по-прежнему болело, так что это была реальность, а не сон, но осознать это по-настоящему у Эль так и не получалось. Всё казалось, будто она вот-вот проснётся. Поэтому все чувства были каким-то приглушёнными и ирреальными.
Скоро туннель раздвоился. Ворона уверенно повела Эль в правый ход. Тусклый свет стен стал гаснуть, и скоро вокруг воцарилась полная темнота. Но испугаться сильнее Эльсана не успела: шаг - и перед нею знакомая площадка с тремя дверьми. На средней на этот раз висел тяжёлый замок.
Ворона слетела с плеча девушки и клюнула левую дверь, намекая, что им туда. Но тут в Эль взыграло странное упрямство. Хотя до сих пор ворона вела себя как помощник, девушка перестала ей верить. И назло птице дотронулась до ручки правой двери, чтобы под отчаянное "Каррррр!" провалиться куда-то и упасть на траву у старой, почти вросшей в землю, избы.
Больно не было. Ощупав себя и убедившись, что цела, Эль осмотрелась, отчаянно жалея, что поддалась эмоциям и не послушалась ворону. Та, кажется, всё-таки не желала ей зла. Во всяком случае, это место - двор, обнесённый частоколом высоких кольев - выглядело слишком незнакомо.
Над головой виднелось тёмное небо с искорками многочисленных звёзд, но Эльсана не узнала ни одно созвездие. Здесь было холодно, и девушка несмело постучалась в дверь избы, надеясь если не на ночлег, то на совет.
Никто не открыл. Эльсана обхватила себя руками за плечи, надеясь сохранить хотя бы капельку тепла. Уйти со двора она не могла: в частоколе не имелось калитки, да и боялась девушка оказаться за оградой. Кто знает, какие там подстерегают опасности? Здесь, хотя бы, какая-то защита...
- Мррр, - донеслось откуда-то сверху тихое мурчанье.
Эль подняла голову и увидела, что одно из окон избы приоткрыто. На подоконнике восседал вальяжный рыже-белый кот - или кошка? - глядя на девушку прищуренными ярко-зелёными глазами.
- Эээ... Здравствуйте? - неуверенно сказала Эль.
И вздрогнула, увидев краем глаза шевеление за полосой света из окна. Что бы там ни двигалось, оно явно не было безобидным пушистым котом, и Эльсана решительно взобралась на подоконник, едва не скинув при этом кота. Тот возмущённо зашипел, выпустил когти, но царапаться не стал.
- Извините, - сказала Эльсана в крохотное пространство между стенами и печью. - Я понимаю, что без приглашения, но у меня не было выбора!
Эльсана не сразу поверила ушам. Кот - точнее, всё-таки кошка - говорила, как и большая галка на жёрдочке в левом углу у печи!
- Ни воспитания, ни манер, - продолжала кошка, вылизывая лапку.
- Согласна с вами, Варвара Васильевна, - поддакивала галка.
- В наше время, Сердоликия Аркадьевна, о подобном поведении и не помыслили бы. Даже мужчины!
- Уж они-то знали толк в манерах, Варвара Васильевна.
- Как вы правы, Сердоликия Аркадьевна.
От неожиданности и ирреальности этого разговора Эльсана невольно помотала головой и даже ущипнула себя за руку, задев больное место. Вскрикнув от боли, она снова привлекла к себе внимание кошки и галки.
- Нет, вы только посмотрите на неё, Варвара Васильевна!
- Простите, пожалуйста, - сказала она, смирившись с говорящими животными, - не могли бы вы подсказать, как мне выбраться отсюда?!
На неё снисходительно посмотрели два взгляда: зелёный кошачий и чёрный птичий. Молчание затягивалось.
- А с чего бы нам тебе помогать, милая? - сказала, наконец, галка.
- Мы тебе не маман-папан, чтобы ради любви к искусству собственную жизнь рушить, - согласилась с нею кошка.
Эльсана осмотрелась в светлой от множества бра на стенах комнатке. Прошлась по маленькому пространству, оставшемуся между печью и притулившимся у второго окна столиком с лавкой. Над лавкой висели пожелтевшие от времени когда-то белые шкафчики.
- А чем я могу заплатить? - несмело сказала Эль, прикидывая, что у неё есть с собою. Ничего, кроме шали да дешёвого амулетика на цепочке.
- Ничем, - снизошла до ответа кошка, мягко спрыгивая на пол и подходя к миске с молоком (откуда та только взялась? Её ведь не было) у ног девушки.
- А... что мне тогда нужно сделать? - окончательно растерялась та. - Я ведь могу что-то сделать для вас? Отработать?
- Как будто ты на что-то способна, - кошка продолжила медленно лакать, галка слетела к появившейся рядом миске с зерном и застучала клювом, выбирая зёрнышки повкуснее. - Вы, люди, такие странные, не правда ли, Сердоликия Аркадьевна? Такие самоуверенные.
- Очень странные, Варвара Васильевна! Очень, очень самоуверенные!
- Я не самоуверенная, - несмело возразила Эль. - Просто очень хочу вернуться домой. Я ведь не могу остаться здесь.
- Можешь, - сообщила кошка.
- Да? - удивилась Эльсана. - Могу вот так взять и остаться? И вы меня примете?
- Не мы. Хозяйка. Она ещё страннее, чем мы думали, не так ли, Сердоликия Аркадьевна? Пришла к Хозяйке без платы и думает уйти.
- Смешная, очень смешная девица, Варвара Васильевна, - галка зашлась в противном смехе.
- Я не приходила ни к какой Хозяйке, - испуганно сказала Эль, пытаясь уцепиться за остатки здравого смысла в этой ирреальной ситуации. - Я здесь случайно, просто двери перепутала...
- Это жертва, а не просительница, Варвара Васильевна, - сообщила галка.
- И что это меняет, Сердоликия Аркадьевна? - не отрывалась от миски кошка. - Ничего, уважаемая Сердоликия, абсолютно ничего не меняет.
- Но правила... - растерялась галка.
- Её всё равно съедят, - махнула лапкой кошка. - Так зачем трепыхаться, Сердоликия Аркадьевна?
- Вы правы, совершенно правы, Варвара Васильевна, - закивала галка.
Только вот Эльсана, внимательно слушавшая их разговор, не собиралась взять и позволить съесть себя даже не "потрепыхавшись".
- Прошу прощения, - решительно сказала она, сцепив руки, чтобы те дрожали не так сильно, - но раз по правилам у меня есть шанс уцелеть, я хотела бы им воспользоваться.
- Нет у тебя этого шанса. Если, конечно, ты не ведьма, - сообщила кошка. - А ты утверждаешь, что не ведьма, верно, Сердоликия Аркадьевна?
- Верно, верно, Варвара Васильевна.
- И всё же я хочу попытаться.
- Она хочет попытаться, вы слышите, Сердоликия Аркадьевна? - кошка мягко рассмеялась. - Что же, ты забавная. Она может повеселить нас, не так ли, Сердоликия Аркадьевна?
- Может, может, Варвара Васильевна.
- Люди так забавно трепыхаются, когда понимают, что их старания бесполезны, - сообщила кошка, наконец оторвав мордочку от миски с молоком. - Особенно, если до этого уверены в своей победе, как ты, дитя.
Эль не стала лгать, будто действительно убеждена в победе. Скорее, она не желала сдаваться даже не попытавшись. Если уж умирать, то с полным осознанием, что сделал всё, что мог, а не сложил заранее лапки.
- Что же, первое задание из трёх. Вычисти печь от золы.
Звучало несложно. Эльсана увидела сложенные у печи тряпки, ведра, скребки, щётки - всё необходимое. Отложила шаль, закатав рукава и, надев поверх ночной сорочки, плотный фартук, приступила к работе.
Печь выглядела довольно чистой, золы и пепла было не так уж много, и Эль решила, будто справится довольно быстро и легко. Она принялась чистить печь, но стоило первой порции пепла и золы оказаться в ведре, как в печи полыхнуло - и очищенный девушкой участок стал грязнее прежнего.
Эльсана поморгала, не в силах поверить глазам. Уже подозревая неладное, ещё раз отчистила этот же участок устья - и всё повторилось. Как только она вытащила полный мусора совок из печи, та снова полыхнула - и слой золы и пепла стал толще.
Девушка возмущённо обернулась, желая сказать, что это нечестно, и её взгляд столкнулся с насмешливым взглядом кошки. Весь вид животного говорил: "Тебя предупреждали. Сама выбрала".
Эль разозлилась. Здесь играли нечестно! Она встала, желая схватить кошку за шкирку и потребовать вернуть Эль домой, но тут кошка внезапно широко зевнула и закрыла глаза, свернувшись клубком.
- Варвара Васил... хррр... - донеслось с жёрдочки, и галка тоже уснула.
Эль подошла к птице, ткнула её в крыло - та не отреагировала. Кошка тоже проигнорировала лёгкий тычок. Кажется, они действительно крепко уснули, но почему?
- Кар, - тихо, на грани слышимости, донеслось от окна, и в него влетела уже знакомая Эльсане ворона. Села на стол перед опешившей от неожиданности девушкой и подставила ей крыло.