Снег прятал черноту дорог
и с крыш струился белой тканью,
ненужный в прошлое звонок
моим был поздним покаянием.

И покрываясь коркой льда,
метался чёрный куст в бреду,
и знал бумажный лист - когда
к нему на исповедь приду.

Там, где кружилась пелена,
порой мелькали миражи,
и серый сумрак у окна
сны старых яблонь сторожил.

И тёмном зеркале воды
две ивы видели, что будет...
на выпавшем снегу следы
сплетались ниточками судеб.