Весь воздух поглотила тишина. В черноте неба любое существо, попавшее сюда, застывает и не решается произнести хотя бы один звук.
Траурное молчание сковывает пространство.
Оно заставляет покорно опускать голову, склоняясь перед своим величием.
Все, что было до этого - земная жизнь, счастье, неприятности и страхи стало до смехотворного мелким.
Здесь, на высоте, где небо, отдаляясь от земли, становится космосом, меняется многое.
Здесь нет места человеческой боли и страданиям, здесь никто не осмелится обратить на себя слишком много внимания.
Вечность.
А вечности плевать на любые из состояний бытия, которые когда-либо прекратятся.
А они прекратятся. Все.
Будут перетекать одно в другое. Во что-то новое. Равноценное по важности. И уже поэтому они не-важны.
Густую тишину нарушает едва слышный свист. Несколько пылинок начинают свое движение, собираясь в одной точке. Образуется маленький вихрь. Со все нарастающим свистом он засасывает вокруг себя новые и новые частицы космической пыли. Ком грязи, сгусток энергии - и свист перерастает в гул.
Пространство вокруг начинает дрожать, оно раздвигается, чтобы дать место новой жизни. Со страшным ревом, сметая все на своем пути, крутится в черном космосе бешеный вихрь. Внезапно рев затихает и черноту озаряет слепяще-яркая вспышка.
Так рождается звезда.
..
На земле стоит человек. Высокая черная тень, лишенная четких деталей и чуть дрожащая на холодном морском ветру.
Небо над головой человека беспокойно, ветер пригоняет тучи, окрашивая воздух в синий, глубокий синий цвет.
Человек поднимает голову и смотрит на небо.
Ветер гонит по воде волны, мутит воду, поднимая белую пену. Взволнованная вода готова выйти из берегов и обрушиться на сушу, перекрывая способность выжить любому, кто встретится на ее безумном пути.
Горизонт вымывается, истирается, граница между синим небом и синей водой исчезает. Небо затянула плотная синяя пелена, превращая день в ночь.
Зная, что солнца ждать бесполезно, человек опускает голову и начинает свой путь.
Он делает первый шаг по песку на побережье,
второй, третий. Засунув руки в карманы, он слегка поднимает подбородок, шагая вперед. Его глаза мутнеют, в них едва отражаются мысли, перетекающие в его сознании.
Прямая линия носа и узкий затянутый подбородок. Не останавливаясь, он шагает вперед.
Его ноги не перестают делать широкие шаги, даже когда ступни касаются воды. Когда вода достигает его колен, он идет дальше.
Вода добирается до его плеч, окатывая холодной волной. Человек вдыхает свежий влажный воздух и шагает дальше, с каждым шагом все глубже уходя под воду. Он дышит глубоко и спокойно, его сердце бьется ровно.
Его глаза мутнеют, в них смутно отражаются мысли, перетекающие в его сознании. Прямая линия носа и узкий затянутый подбородок.
На его лице нет рта.
Вода достигает его лица, заглатывает полностью. Осторожно ступая по дну, человек продолжает дальше идти вперед. Все пространство вокруг него охватывает вода, глубокая,
черная. Преодолевая течение, он шагает снова и снова, по-прежнему глядя перед собой.
Через какое-то время он появляется на противоположном берегу. Оставляя мокрые следы и по-прежнему не вынимая рук из карманов, он идет вперед, наслаждаясь каждым вдохом, который ему удается сделать.
..
Я подхожу к зданию, где ни разу не была в своей жизни. К тому зданию, которое когда-то отвергла раз и навсегда, вычеркнув из своей жизни. Это здание освещено солнцем, а на крыше по нескольку раз в день громко и величественно поют колокола.
Я захожу в церковь.
Нет, я не предала свои идеалы. Я, которая не верит ни в одного из известных миру богов, преклоняю колени в этом светлом здании, где в каждое окно бьется солнце. Я опускаю голову и складываю руки для молитвы. Я склоняюсь перед величием того, к кому я намерена обратиться. Мои глаза закрыты, и я готова нести ответственность за каждое сказанное мной слово.
Я пришла сюда, чтобы попросить о помощи, зная, что даже тот, кого я прошу, не может помочь. Я пришла просить о невозможном того, кто не станет этого делать.
-Господи, - прошу я. - Дай ему дойти.
Господи.
Пусть. Он. Дойдет.
...Куда?
1.
Начинать путь всегда нужно утром. Лучше всего - на рассвете. Когда только начнет заниматься заря, выйди на дорогу. Остановись на секунду, засунув руки в карманы потрепанных хиппанских джинс. Вдохни воздух поглубже, пусть он очистит твои легкие, ободрит твой организм.
Солнце поднимается, и вот ты начинаешь идти. Прохладно, и поэтому ты набираешь шаг. Небо над тобой размывает яркими красками, солнце все ярче и ярче освещает пространство вокруг тебя, дорогу, очерчивает тень под твоими ногами, повторяющую каждое твое движение. Ты идешь, едва заметно улыбаясь. В голове нет ни единой мысли.
Твоя тень покачивается из стороны в сторону, повторяя ритм твоей походки, и улыбается так же, как и ты - тихо и спокойно. И тебе хорошо.
Когда ты нащупаешь свой ритм, то совсем привыкнешь к шагам. Теперь ты идешь, уже не прилагая к этому усилий. Так часы на кухонном столе задумываются, не переставая тикать. Задумываются не грустно, а мимо-ходом.
Тик, так, тик, так, тик, так..
Набрав шаг, хочется сорваться на бег. Одергиваешь себя. Незачем. Ведь некуда торопиться. Ведь некуда даже идти.
Знают ли часы, сколько времени им нужно простучать, пока они не найдут ту точку на циферблате, где можно будет замереть и остановиться?
Есть ли такое место?
Полумеханически улыбаясь, он продолжает идти, держа свой собственный, им подобранный ритм.
-И куда я вообще иду?
Когда ни о чем не думаешь, грустить не хочется.
И это хорошо.
Не сорвись на бег. Как сбившиеся, потерявшие счет в истерике часы, которые отчаянно бегут вперед. Будто подгоняемые немыслимыми законами физики, стрелки с бешеной скоростью мчатся по кругу, перегоняя одна другую. Захлебываясь страхом, криком, плачем, они ищут и не могут найти.
Мальчик поставил тарелку в раковину, обернулся к столу. Протянул было руку к вазочке с конфетами, да наткнулся взглядом на часы. Небольшой желтый будильник. Он вгляделся в стрелки, сверил время по своим наручным часам. Взял конфету и неодобрительно покосился на мамин будильник. Спешат...
..На следующий день он, разочарованно вздохнув, отправит часы в мусорное ведро. Механизм, не выдержав бешеного бега, ломается. Застывшие, навсегда остановившиеся стрелки скорчились в кривой улыбке.
Не сорвись. Только не сорвись.
Завязав шнурки на кроссовках, я выпрямляюсь в полный рост. Встряхиваю головой, нарочито рассыпая по спине длинные волосы. Засовываю руки поглубже в карманы потертых любимых джинс. Хип-панка. В траве сидел кузнечик. А мы его скурили.
Старый баян. Улыбаюсь, и делаю первый шаг. Уже привычно отсчитываю секунды. Подбородок - выше, выше. Спина прямая. И - мимо-ходом, слегка задумавшись ни о чем -
Тик, так, тик, так, тик, так...
И мне хорошо.
2.
Так можно стучать в закрытую дверь, которая - ты знаешь - никогда не откроется.
Медленно, не разбрасывая зря силы. С упорством и спокойствием человека, который знает, что его ждет.
Так можно стучать - монотонно, ритмично, на счет один-три.
Дверь резко распахивается, и ты падаешь от неожиданности. Кажется, что - навсегда, а на самом деле просто вниз.
Так можно молчать, прислонившись к плечу близкого человека.
Так можно, возвращаясь домой поздним вечером, уже около дома задрать вверх голову и посмотреть на звезды.
Так можно.
Так выключается свет в окнах. Резко. Только что ты четко видел все, что находится вокруг тебя, и внезапно тебя окутывает темнота.
Так можно с закрытыми глазами смотреть на солнце. Через несколько секунд веки перестают дрожать и начинают впитывать в себя тепло. Это полезно - ультрафиолет полезен для глаз, от этого улучшается зрение.
Так можно долго стоять в одной точке, покачиваясь из стороны в сторону и опустив голову, а потом резко шагнуть вперед и больше не останавливаться.
Тогда подбородок медленно поднимается вверх, плечи выпрямляются, тело без усилий совершает движения. Легкие расширяются и сужаются в едином ритме. Уставший мозг отдыхает. Сомкнутые губы неподвижны.
Из пункта А в пункт В. Мы никогда не пересечемся...