Ночь, как и пророчествовал Бен, действительно выдалась беспокойной. Несмотря на то, что Мадлена порывалась уступить наставнику собственную спальню, врач перед уходом тревожить больного запретил. Тот остался лежать в библиотеке, на диванчике, и пациентом оказался сложным. К суматохе, связанной с лечением, прибавились заботы весьма необычного характера. Сначала затлела кружевная салфетка - не учуй Бенедикт слабый запах дыма, в битком набитой книгами библиотеке мог бы случиться пожар. Потом на головы Хартам из ниоткуда посыпались мелкие колючие льдинки. Это было не страшно, но весьма неприятно. А под утро несколько фолиантов самостоятельно вспорхнули с книжных полок и один угодил в затылок Ричарду, как раз выносившему из комнаты таз. Слуга отделался испугом и шишкой, но ковер был испорчен.
Когда меж портьер стал пробиваться зыбкий утренний свет, брат Марк наконец-то погрузился в глубокий сон. Кати, отчаянно сдерживая зевоту, плюхнулась в кресло и с облегчением вытянула гудящие ноги. Как же она утомилась! Приходящая горничная, наверное, могла бы накануне и задержаться, помочь, но ушла сразу после ужина. Катрина заподозрила, что Мадлена просто не захотела переплачивать.
Тетушка всю ночь рьяно выполняла наказы лекаря, и на плечи младшей Харт легло приготовление микстур и отваров. Бенедикт с невозмутимым видом отправился спать где-то после двенадцати, заявив, что вполне доверяет нежным рукам сиделок, чем возмутил сестру до глубины души. В довершение всего Катрина вспомнила рыцарский роман, прочитанный перед отъездом в Хоррхол, и совсем уж пригорюнилась. В нем юная и отважная королевна тоже проводила время у постели раненого рыцаря, и сердце Кати замирало, когда горячие губы пациента в бреду произносили имя прекрасной сиделки. И ни слова там не было сказано о грязных тазах, вони и ноющих от усталости икрах.
- Вот ведь враки, - обиженно буркнула она.
Мадлена, меняющая влажный компресс на лбу пациента, недоуменно обернулась:
- Что ты сказала?
- Ничего, - Кати помотала головой, обиженно глянула на тетку и вдруг отчетливо поняла, что та вовсе не так молода, какой старалась казаться. Глаза Мадлены покраснели от усталости, на веки залегли темные тени, а уголки рта опустились, подчеркивая морщины. - Как ты, тетушка?
- Устала. - Мадлена немного виновато улыбнулась и вздохнула:
- Кати, я волнуюсь. Марк - служитель церкви, крачка, и если поползут слухи... Ох, Светлые Лебеди, как бы люди не решили, что я его отравить вздумала.
- Да, ну, что за глупости, - Катрина с сомнением покосилась на лежащего в беспамятстве наставника, - мы же ничего не делали. Думаю, сам-то наставник не будет нас обвинять?
- Очень на то надеюсь, - Мадлена дрожащей рукой утерла лоб, - суматошная была ночь.
Кати медленно поднялась из кресла и подошла к изголовью дивана. Марк дышал неглубоко и редко, и ей понадобилось некоторое время, чтобы уловить шевеление его груди.
- И спать бы пойти, да страшно его одного оставлять, - тусклым голосом пробормотала тетушка, - вдруг, еще чего учинит? Кто их, магов-то знает.
- А Ричард?
- Ой, - Мадлена покосилась в сторону подпирающего стенку старика, - ну ты только глянь на него.
Кати присмотрелась и тихонько фыркнула - лакей каким-то образом умудрился заснуть стоя.
- Ты иди, а я посижу, - неуверенно предложила Катрина и обреченно вздохнула, глядя в благодарные теткины глаза.
- Часа через два придет горничная, так сразу отправишься спать.
- Угу, - уныло ответила Кати, - а с Ричардом что делать?
- Не обращать внимания? - Мадлена приподняла одну бровь, и Кати хихикнула.
- Ладно, если проснется, пусть к себе идет. Всё равно толку от него сейчас немного.
- Я почитаю пока. Спокойной ночи.
- Не забудь менять компрессы! - напомнила Мадлена и вышла.
Катрина взяла лампу, подошла к столу и погладила шершавый переплет Истории Литкель. Открыв книгу, полистала страницы и нашла события, о которых рассказывал наставник. Интересно, он взаправду потомок крачек? И почему только вскользь упомянул о них? Из скромности?
Тонкий палец заскользил по витиеватым строкам, и Кати нахмурилась, стараясь вникнуть в непривычный язык.
Как и говорил наставник, родилась Империя, когда лебеди нашли магию. Соседи-крачки, присягнув на верность, научились колдовать. Конечно, они пользовались магией не так, как лебеди, иначе тоже стали бы от нее зависимы и умирали, разлучившись с источником. Оказалось, что волшебство очень похоже на чувства и неведомым образом с ними связано. Получив от Светлых дар забирать эти чувства у других существ и превращать их в магию, крачки отправились на материк. Понесли Свет Пламени по всей земле, служа общему благому делу.
А потом случился великий договор между птицами и людьми, на котором решили, что трон Литкель должен занять человек. Потому что не было тогда в людях коварной жажды власти и гордыни, которая привела оборотней к войне. И только волки были против всех...
Тихий стон донесся из темноты - наверное, Марку приснился дурной сон. Катрина с опаской покосилась в сторону дивана - вдруг наставник снова чудить начнет? Действительно, кто ж их, магов знает? До приезда в Хоррхол Кати знакомств с волшебниками не водила (служитель Жак не в счет), да и захоти познакомиться - ничего бы не вышло. На ее родине маги не сближались с людьми, лишенными дара. Интересно, получается, что Тумалланские волшебники тоже потомки крачек? Она решила, что как-нибудь обязательно расспросит Марка и об этом, и о магии тоже. Владеть силой - это, наверное, так захватывающе?
Стон повторился. Отодвинув фолиант, Катрина взяла лампу и настороженно подошла к пациенту. Теплый цвет упал на его лицо, и Кати поежилась, увидев темные круги под глазами. Влажное полотенце сбилось, открывая бледный лоб в обрамлении сосулек волос, губы Марка страдальчески кривились, и мисс Харт захлестнул острый приступ сострадания.
- Все хорошо, - прошептала она, пристроила лампу на столик и осторожно погладила больного по запястью. Кожа Марка была холодной. Кати подумалось, что будь наставник в сознании, он, верно, смог бы излечить себя? Может, нужно попробовать передать ему силу, как во время единения? Она взяла Марка за руку и попыталась приложить к своему виску, но тщетно - рука безвольно соскользнула. Катрина покачала головой и, повинуясь внезапному порыву, сама потянулась к магу. Взяла его лицо в ладони, кончики пальцев прижала к вискам и, уткнувшись Марку в плечо, закрыла глаза: "Пожалуйста, очнись..."
Она привычно стала думать о хорошем, перебирая в памяти образы - летнее солнце, свежий ветерок и вдруг, из ниоткуда, появилась в ее голове мятущаяся над морем крачка. Прекрасная белая птица на фоне зловеще-черного неба. И Катрина вдруг поняла, что стоит в воде. Как наяву почувствовала движение струй, омывающих лодыжки - это море уходило от берега, чтобы через минуту вернуться волнами надвигающегося шторма. Ветер крепчал, швырял в лицо волосы и соленую влагу, а чайка скрипуче кричала что-то с небес, заваливаясь на крыло.
- Сюда, я поймаю, - прошептала Кати и почувствовала, как накатила беда. Душная, липкая, отвратительная. Заполнила всё нутро, сбивая дыхание, круша мысленные образы. Морской берег пошел трещинами, осыпался осколками, и Кати в ужасе отшатнулась от наставника, ощущая на языке металлический привкус. А потом ее вывернуло в стоящий у постели таз.
- Светлые Лебеди, да что же это такое, - прошептала Кати, дрожащей рукой нашаривая полотенце. Утерлась и испуганно вскочила, почувствовав, как заворочался брат Марк. Закашлялся, и она в панике огляделась, ища лекарство и собираясь звать на помощь тетушку.
- Убери это... - послышался слабый голос.
- Что? - Кати растерялась.
- Компресс. Я и так уже насквозь мокрый.
- О-о...
Она поспешно зашвырнула полотенце в жадно хлюпнувшую миску и спрятала руки за спину. Марк оперся на локти и попытался сесть. Катрина тотчас бросилась помогать, чудом не опрокинув лампу, подоткнула подушку под спину больному. Голова отчего-то закружилась, и, ухватившись за боковину дивана, Кати осторожно выпрямилась.
- Нет, все хорошо. - Наставник на мгновение прикрыл глаза и скривился:
- Вот уж угораздило. Который час?
- Скоро рассвет. Сделать вам целебного чаю?
- Нет! А... поесть нельзя чего-нибудь? И мне б переодеться. - Он виновато улыбнулся.
- А разве вам можно есть сейчас? - засомневалась Катрина, - лекарь сказал...
- Милая, я маг. И вполне уже пришел в себя, чтобы бороться с недугом.
А потом Марк умолк и окинул подопечную задумчивым взглядом. Та смущенно кашлянула и подумала, что тоже совсем не прочь позавтракать, даже в такую рань.
- Сейчас принесу!
Она поспешно растолкала мекающего со сна Ричарда, потребовав вынести таз и раздобыть для гостя одежду, а сама отправилась в кухню. Там, пошарив по шкафчикам, Кати обнаружила краюху ржаного хлеба, корзиночку с медовым печеньем, а на леднике початую головку сыра и крынку с молоком. Водрузив добычу на поднос, покосилась на плиту, где сиротливо стояла кастрюля с отваром. Может, ей тоже стоит попробовать? Но терпкий травяной запах за ночь настолько приелся, что Кати решила самолечением не заниматься. Тем более, что и слабость почти прошла.
В библиотеку она вошла вполне уверенно и даже нашла в себе силы приветливо улыбнуться. Наставник сидел на диване, забирал волосы в короткий хвост и, к слову, выглядел тоже неплохо. Мраморная бледность и тени под глазами исчезли, а щеки, хоть и покрытые отросшей за ночь щетиной, уже не казались запавшими.
Вернулся Ричард, аккуратно положил на кровать сверток с одеждой и подслеповато уставился на гостей покрасневшими глазами.
- Иди спать, - мягко сказала Катрина, пристраивая поднос на столик у дивана. Кивнула на миску с компрессом:
- Вот это только захвати еще.
Наставник потянулся за одеждой, и Кати отвернулась. Подошла к приоткрытому окну, за которым все еще царила предрассветная темнота. Лакей удалился, и теперь тишину нарушали лишь шелест ткани да собачий вой, где-то на улице. Кати снова вспомнила волков и вздрогнула.
- Ну вот, совсем другое дело!
Она обернулась на голос и увидела, что наставник уже поставил поднос себе на колени. В новой рубахе песочного цвета Марк выглядел уютно и совсем по-домашнему. Катрина невольно сглотнула, глядя, как он завтракает, и Марк замер, не донеся до рта печенье.
- Мм... прости, - пробормотал он с набитым ртом, - я не подумал.
Отодвинулся, поджав ноги, и кивнул на освободившееся место:
- Садись. Угощайся.
Кати не пришлось долго упрашивать: пристроившись на краешек дивана, она ухватила самый большой ломоть. Марк рассмеялся.
- Да, боюсь, происшествие сказалось на мне не лучшим образом, я стал страшно невнимательным.
И тут же посерьезнел:
- Ты что же, всю ночь тут просидела?
- Не только я, - Катрина отхлебнула холодного молока, - но и Мадлена, и Ричард, и... - помялась и неуверенно добавила: - Бенедикт. Ну и напугали же вы нас.
- Не по своей воле, прости. - Наставник помрачнел и задумался.
Кати почувствовала себя неловко и, стараясь разрушить повисшее молчание, сменила тему разговора:
- А вы здорово управляетесь с магией. Обычный человек так быстро не выздоровеет.
- Более-менее, - Марк улыбнулся: - Впрочем, если бы не ты...
Катрина зарделась и уткнулась в кружку:
- Мы все постарались. Лекарь сказал, что вы отравились.
- Может быть. - Наставник задумчиво покачал стакан, наблюдая, как переливается в нем молоко. А потом с досадой скривился:
- Лекарь - это не слишком хорошо. Как примется болтать.
- Мы бы сами не справились!
- Ладно, теперь уже неважно. Ты ешь, давай.
- И тетушка, - продолжала возмущаться Кати, - знаете, как переживает? Боится, подумают, что она отравительница.
- Никто ее не обвинит. А если что - вступлюсь. - Марк угрюмо покачал головой и тяжело вздохнул:
- Понять еще б, кому было выгодно это отравление...
Мисс Харт испуганно прикрыла рот ладонью. Неужели наставник действительно считает, что совершилось покушение на его жизнь?
- Отравить? Вас? За что?!
- Всякое бывает, - туманно ответил Марк и быстро глянул на нее из-под ресниц:
- Впрочем, не бери в голову. Твоей жизни эта неприятность ни коим образом не коснется. Можешь и тетушку успокоить.
Катрина с сомнением кивнула:
- Хорошо, я скажу. А что, виноватых искать совсем не станут?
- Мне бы, честно говоря, не хотелось кричать об этой истории на всех углах, - наставник покачал головой:
- Если пойдут разговоры, то придется составлять список для орденского дознавателя. Где я был, с кем общался. А это такая морока, знаешь ли...
Катрина поежилась. Получается, что, в случае расследования, Хартов тоже станут проверять? Вины, конечно, за ними никакой не обнаружат, но Марк прав - дело, действительно, неприятное. Как говорится: "То ли он украл, то ли у него украли". Наверняка пойдут сплетни, а им с Беном, когда они только-только пытаются обустроиться в Хоррхоле, такая слава точно не нужна. А уж как расстроится Мадлена...
- Не бойся, - Марк, точно прочитав мысли, мягко коснулся плеча подопечной, - вряд ли этого дойдет.
Катрина печально кивнула и снова покосилась в окно - уже светлело и, несмотря на беспокойство, на нее снова накатила усталость. Она поморгала, отгоняя сон, и с надеждой глянула в сторону открытой двери, прислушалась: не идет ли горничная?
- Умаялась? - Наставник улыбнулся.
- Немного.
Катрина почувствовала, что ее вот-вот одолеет коварная зевота, поспешно прикрыла рот и потрясла головой, отгоняя сонливость.
- Спасибо тебе.
Показалось, что в глазах мага заплясали золотистые искорки, и Кати, смутившись, снова перевела разговор на другую тему.
- Я у вас вот что спросить хотела. Скажите, наставник, а каково это - быть магом? Что дает вам сила? Что вы чувствуете? И вообще, обычный человек может этому научиться?
- А ты что же, хочешь? - Марк прищурился и принялся с интересом разглядывать Катрину, словно видел в первый раз.
- Не знаю. - Она кашлянула. - Честно говоря, я просто так спросила.
- Есть мудрая пословица: "Нет в мире ничего более важного, чем случайность". Вот, что, - наставник задумчиво покусал нижнюю губу, - это долгий разговор, а ты почти спишь. Продолжим его в следующий раз. Более обстоятельно.
- Завтра? То есть, сегодня? Вы останетесь на обед?
- Нет, не останусь, - улыбнулся Марк. - И, знаешь, что? Прекращай уже "выкать", иначе я чувствую себя дряхлым старцем против хорошенькой девицы.
Кати вспыхнула и почувствовала странную смесь радости и досады. Похоже, Марк совсем скоро уйдет. А она-то размечталась... но, похоже, она ему явно интересна, и...
- Согласна? - не отставал наставник.
- Угу. - Катрина кивнула. - И когда мы поговорим?
- Скоро. Мне нужно немного подготовиться. О, Хелена, как вовремя!
На пороге библиотеки появилась горничная, сделала реверанс и застыла, сложив руки поверх белоснежного фартучка.
- Нужно... э... - Кати огляделась, прикидывая, с какого конца приступать к царившему вокруг беспорядку. Горничная смиренно ждала указаний.
- Мы тут сами разберемся. Мисс Харт, идите отдыхать. - Брат Марк поставил поднос на стол и осторожно поднялся с дивана.
- Вы точно хорошо себя чувствуете? - Кати снова стало неловко. Оставлять гостя, да еще нездорового...
- Все будет в порядке, - наставник кивнул, а Катрина почувствовала, что на нее, кажется, сейчас снова накатит приступ неудержимой зевоты. Она поднялась, присела в легком поклоне, покачнулась и, точно сомнамбула, побрела в свою комнату.
Свечи - массивные, в кованых подсвечниках, горят, потрескивают, но не могут разогнать черноту в углах. В большой, богато обставленной комнате висит тяжелый терпкий запах - плавленый воск, цветы? Да, точно, цветы - целые охапки жасмина в позолоченных вазах. Багровые бархатные портьеры, свисающие до пола, обрамляют высокие стрельчатые окна. Там, снаружи, кажется, город - луна поблескивает на железных крышах, играет серебром на флюгерах.
Катрина сидит у стола, узкое лезвие изящного кинжала ловко поддевает тонкую гранатовую кожуру. Крупные алые зерна, словно капли крови, прыщут по скатерти.
Мерещится, или и вправду слышится чье-то дыхание? Возможно, в неосвещенной части комнаты кто-то есть. Иначе почему такой живой и угрожающей кажется клубком свернувшаяся там темнота?
Зябко поведя оголенными плечами, Кати поднимается, сжимая в руках кинжал. Легкие струи светлого шелка бегут по телу и что-то неудобно давит на лоб. Заметив движение слева, она дергается, рука сама вскидывает кинжал. А после мурашками скатывается с кожи облегчение и слабеют ноги.
Зеркало. Огромное, в пол, в массивной раме, украшенной тяжелыми завитушками. И испуганная женщина в нем. Белокурые волосы свободно распущены по плечам, золотой венец, дикий взгляд, россыпь гранатового сока на светлом подоле и отблеск свечи на тонком лезвии квилона.
Катрина потрясенно выдыхает, и звук этот похож на короткий стон. Душный запах цветов, кажется, стал еще тяжелее, и она, сделав шаг к окну, шарит по раме, ища задвижку.
Белая крачка с силой бьется в стекло, Кати роняет кинжал; отскакивает, хватаясь за бархат занавеси. Удар, снова удар - к птице присоединяется еще одна, потом еще. Хрупкая перегородка дрожит, покрывается тонкими трещинами, а красные пятна на оперении чаек похожи на гранатовый сок.
Катрина дернулась, отчаянно пытаясь порвать паутину сна, и, вскрикнув, села в кровати. Откинула с потной шеи влажные волосы. Ну, и жара, даже рубашка прилипла к телу. Кружевная занавеска безвольно повисла, словно парус в безветрие, а горячее солнце успело добраться до постели.
В голове было пусто и гулко, и Кати застонала, наклоняясь за кувшином с водой. Пожалуй, лекарь ей бы сейчас тоже пригодился. Или маг.
Подумалось, что, может быть, Марк все еще в доме. Мысль теплым котенком ткнулась куда-то за грудину, и Кати, воодушевившись, стала приводить себя в порядок.
Надежды не сбылись - в библиотеке было чисто, чопорно и безлюдно, зато в столовой Катрина нашла брата. Бенедикт выглядел куда веселей, чем вечером и, сидя за столом, с довольным видом намазывал булочку вареньем.
- Будешь? - он гостеприимно ткнул ложкой в блюдо со сдобой.
- Не, я только пить. - Кати уселась и потянулась к кувшину:
- До чего жарко... Бен, а ты видел, как ушел наставник? Давно ли?
- Еще до обеда. А зачем он тебе?
- Да так, - она нарочито беспечно махнула рукой, - брат Марк, кажется, поговорить хотел. Ну и я не попрощалась, как-то неловко вышло.
- Пфе... - брат скривился, - хлопнуться в обморок в чужом доме - вот это действительно неловко. И вообще...
Он поскреб пятерней чисто выбритую загорелую щеку и подозрительно посмотрел на Кати:
- Не нравится мне это.
- Чего?
- Того. Зачем официальное лицо Ордена Пламени повадилось заводить близкие знакомства с простыми людьми?
- Но он же наш наставник!
- Кати, - Бен страдальчески скривился, - ну ты вспомни Жака, вспомни тумалланских магов. Они разве что нос не кривили, если нам случалось пересечься с ними где-нибудь за стенами Храма.
- Так то дома, а здесь могут быть совсем другие обычаи. Знаешь, по-моему, ты в последнее время стал жуть, как подозрителен, братец. - И Катрина, ухватив двумя руками высокую глиняную кружку, стала жадно пить.
- Ладно. Может, ты и права. - Бенедикт дождался, пока сестра оторвется от ягодного морса и весело подмигнул:
- А у меня хорошие новости. Пока вы, сударыня, спали, я подыскал замечательный домик. Самое приятное, что хозяева срочно отбывают из города и арендную плату просят совсем небольшую.
- Ты забрал деньги из банка? - Кати перевела дух и все же не удержалась и взяла себе булочку с сахарной пудрой.
- Забрал. И даже внес задаток. - Брат вытер губы салфеткой и испытующе поглядел на Катрину:
- И если ты наелась, можем сходить и посмотреть тот дом.
- Прямо сейчас?
- А чего откладывать?
Катрина срочно набила булкой рот, вскочила со стула и расправила подол платья: