Началось все с того, что жена номер 365 сунула мне под нос обонятельную записку от моего старого друга доктора Йейбогуша. В ней значилось: "Мой добрый друг, прилетайте ко мне, как только получите это письмо. Прилетайте и разделите нашу радость! Благодаря упорству и дипломатии я добился от дирекции Городского музея согласия на обследование мумии (вы помните какой!). Мне разрешено распеленать ее и, если потребуется, вскрыть. При этом будут присутствовать лишь двое моих близких друзей, вы, разумеется, в том числе. Мумия уже у меня дома, и мы начнем ее разматывать сегодня в одиннадцать часов утра.
Всегда ваш Василь Йейбогуш".
* * *
...Дойдя до слова "Йейбогуш", я почувствовал, что совершенно, окончательно проснулся. В восторге выпрыгнул я из-под шкафа, сокрушая все на своем пути (Оромозик, Помогриз - простите!), оделся с быстротой прямо-таки фантастической и со всех ног бросился к флаеру, чтобы лететь к дому моего друга доктора.
* * *
...Там я уже застал всех в сборе, с нетерпением ожидающими моего прибытия. Мумия лежала распростертая на обеденном столе, и лишь только я вошел, было решено немедленно приступить к ее обследованию.
* * *
...Это была мумия, привезенная несколько лет назад кузеном Йейбогуша капитаном Артуром Ментиком с Белорусской гряды, где он нашел ее в одном небольшом захоронении близ Минска, находящемся на много километров вверх по Свислочи. В этой местности гробницы, хотя и не столь величественны, как минские, зато представляют большой интерес, ибо содержат многочисленные изображения, проливающие свет на жизнь и быт древних белоруссиков.
* * *
...Погребальная камера, из которой был извлечен лежащий перед нами экземпляр, по рассказам, особенно изобиловала такими изображениями - ее стены были сплошь покрыты фресками и барельефами, в то время как статуи, вазы и мозаичные узоры в виде корнеплодов свидетельствовали о незаурядном богатстве погребенного.
...Имелась и называющая личность покойного граффитическая надпись (и даже не одна!) - но капитан Ментик плохо ориентировался в древней белорусской мове и понял лишь, что имя погребенного звучит примерно, как "Бестолковео"...
* * *
...Под таким инвентарным именем драгоценная находка была передана музею в том самом виде, в каком впервые попала на глаза капитану Ментику, - красный деревянный саркофаг остался не вскрыт...
...И теперь доктор Йейбогуш самолично вскрывает саркофаг и собирается сделать открытие, по сравнению с которым нахождение корабля Полуночных скитальцев на Колеиде - детский лепет. Хотя, без сомнения, участниками археологического открытия века предстоит стать всем нам... (Чтобы не сглазить, я провел четыре раза хвостом у правого глаза и сказал шепотом "Баскури-барипарата").
* * *
...Увидев, как мой друг доктор Йейбогуш смело выдергивает из саркофага ржавые гвозди, я осторожно замигал правыми глазами.
- Как вы думаете, доктор, то, что мы собираемся сделать - это не заразно?
...Орудуя гвоздодером, он пропыхтел:
- Думаю, нет. Саркофаг в относительно хорошем состоянии, плесени совсем не видно.
...Я замигал еще сильнее.
- То есть вы не боитесь судьбы древнеанглийского археолога Картера?
- Успокойтесь, дорогой друг, вам ничего не грозит. Здесь на Земле, вы, силикатные чумарозы, в полной безопасности!..
* * *
...Открыв крышку саркофага, мы обнаружили и извлекли саму мумию. Мы ожидали, что она будет плотно обернута, как бы забинтована, полосами синтетической китайской ткани, но вместо этого оказалось, что тело заключено в своего рода футляр из льняного холста, покрытый толстым слоем лака, раззолоченный и испещренный рисунками. На них были изображены всевозможные мытарства души покойного и ее встречи с различными земными богами. Повторялись одни и те же человеческие фигуры - по всей видимости, портреты иностранных набальзамированных особ. От головы до ног перпендикулярной колонкой шла надпись, также сделанная белорусскими фонетическими иероглифами и указывающая настоящее имя и различные титулы усопшего, а кроме того, имена и титулы его родственников...
* * *
..Содрав ткань, мы обнажили тело, которое оказалось в отличной сохранности и совершенно не пахло. Кожа имела красноватый оттенок. Она была гладкой, плотной и блестящей. В прекрасном состоянии были также зубы и волосы.
...Глаза, по-видимому, были вынуты, и на их место вставлены стеклянные, выполненные очень красиво и с большим правдоподобием. Только, пожалуй, взгляд получился слишком уж решительный. Ногти и концы пальцев были щедро позолочены...
* * *
...Судя по красноватой окраске эпидермиса, бальзамирование было осуществлено исключительно асфальтовыми смолами. Однако когда я соскреб с поверхности тела некоторое количество порошкообразной субстанции, дыхнул и бросил ее в пламя, стало очевидным присутствие картофельного крахмала и других пахучих веществ...
* * *
...И тут, под воздействием этих веществ, мне в голову пришла печальная мысль попробовать изучить остатки древней ментальности. Мы, ученые с Чумарозы, знаем, что после смерти любого живого существа вокруг его праха сохраняется слабое информационное поле. Это поле можно активировать с помощью сильного электромагнитного импульса...
...Не долго думая, я попросил доктора Йейбогуша оттянуть мумии левую ноздрю и ткнул в мумифицированный нос чумарозским змеевидным электрошокером...
* * *
...Эффект - в прямом и переносном смысле - был электрический. Во-первых, покойник открыл глаза и часто замигал; во-вторых, он чихнул; в-третьих, сел; в-четвертых, потряс кулаком под носом у доктора Йейбогуша; и в-пятых, обратился к моей скромной персоне на безупречном русском языке со следующей речью:
- Сгинь, Громозека!
* * *
...Пораженный тем, что он знает мое имя, я пропустил обидную часть фразы мимо всех ушей. Выпустив из ноздрей четыре струи дыма, я спросил, не пытаясь скрыть удивление:
- Мы что - знакомы?!
...Мумия оскалила усатый рот.
- Ну, ты, Громозека, даешь! А кто тебя не знает? Мультик-то все в молодые годы смотрели!..
* * *
...Я понял, что электроимпульсы разбудили в голове мумии остаточные явления иррациональной мозговой деятельности. Такое бывает, если рациональные элементы сознания были подавлены из-за слишком сильного внутричерепного костяного давления...
...Чтобы исправить допущенную ошибку, я взял в руки исследовательский скальпель и сказал:
- Уважаемый внезапно оживший гость из прошлого, позвольте на минутку вскрыть вам череп.
...Мумифицированный красноватый белоруссик заметно побледнел и сказал, вероятно, обращаясь к самому себе:
- Живой Громозека хочет вскрыть мою голову отверткой... Сейчас надо успокоиться и спокойно пережить эти времена. Это не кризис...
* * *
...В нашу беседу неожиданно вмешался доктор Йейбогуш.
- Мой дорогой друг, что за чушь вы тут болтаете! Вскрывать череп Болванео должен профессиональный доктор-патологоанатом! - щелкая гигантскими ножницами, он обратился к мумии, - А таким, как вы, положено молча лежать на столе! Вы - музейный экспонат и должны вести себя соответствующе! Извольте...
...Мумия недовольно его перебила:
- Какой я тебе экспонат? Зови меня просто, Александр Григорьич!..
* * *
...Далее последовали долгие и мучительные минуты официальных переговоров. Мумия утверждала, что считать ее мертвой мы не имеем никакого права, поскольку она не чувствует себя таковой. По ее словам, мы должны рассматривать акт случайного оживления не как научный археологический эксперимент, а как действие, совершенное в порядке интернациональной гуманитарной помощи...
- ...Интернациональная гуманитарная помощь - и точка! - Мумия белоруссика твердила эти слова и ни в какую не соглашалась с теми доводами, которые ей приводил доктор Йейбогуш...
* * *
...Как вы сами понимаете, мой друг говорил главным образом о той великой пользе, какую приносит науке снятие пелены и потрошение мумий. Выразив сожаление о тех неудобствах, которые эта операция доставит одной недавно ожившей мумифицированной исторической личности, он кончил свою речь, намекнув, что теперь, когда все разъяснилось, неплохо было бы продолжить исследование (При этих словах доктора я и профессор опять стали готовить операционные инструменты).
* * *
...В этот момент, я обратил внимание, что Президент (ибо таков был титул ожившей мумии) слегка дрожит - без сомнения, от холода. Получив мой предупредительный вербальный сигнал, доктор сразу же удалился к себе в гардеробную и вынес оттуда черный фрак наимоднейшего покроя, пару небесно-голубых клетчатых панталон со штрипками, розовую, в полоску, сорочку, широкий расшитый жилет, пару накладных бакенбард и пышный шелковый галстук.
...Из-за некоторой разницы в росте между Президентом Григорьичем и доктором (соотношение было примерно два к одному) при облачении белоруссика возникли небольшие трудности; но потом все кое-как уладилось, и наш гость был, в общем и целом, одет...
* * *
...Увидев, что мумия больше не мерзнет, я снова перешел к делу.
- Теперь, когда мы оказали вам гуманитарную помощь, позвольте нам получить от вас интересующую нас информацию.
...Григорьич схватил в руку мой скальпель и запрыгнул обратно на стол.
- Ну-ну! Без глупостей! Гуманитарная помощь - это бесплатно!
...Увидев, что объект исследования готов оказать науке яростное сопротивление доктор Йейбогуш попытался воздействовать на его сознательность.
- Уважаемый Александр Григорьич, мы забыли вам представиться. Меня зовут доктор Василь Йейбогуш, это мой московский коллега Игорь Можейко, а это - наш инопланетный специалист-археолог чумароз Громозека. Простите, если каким-то образом вас напугали и позвольте объяснить наши мотивы. Мы, профессиональные ученые, не желаем вам зла - просто хотим должным образом изучить вас. Ну что - по рукам?
...Почесав скальпелем полуголую грудь, Президент подозрительно покосился в мою сторону.
- Уникальность ситуации состоит в том, что я никому ничего не обязан. В Беларуси жили люди цивилизованные, порвали мне как-то костюм, но ведь не сняли! А вы взяли, без спросу раздели меня догола, а теперь хотите порвать, как тузик грелку! Но ничего у вас, господа инопланетные либералы, не выйдет! Я работал в деревне и жил с мужиками! - Зарычав в мою сторону, он добавил, глядя мне прямо в передние глаза - Да, чудище инопланетное, я на этой земле родился, я здесь и умру! Чего бы мне это ни стоило!..
* * *
...На взгляд моих передних глаз, получив одежду, ожившая мумия держалась уж очень естественно и непринужденно. Выразив удовлетворение принесенными ему доктором извинениями ("Ради сохранения спокойствия в стране я готов пожертвовать собственным разумом!") древний белоруссик слез со стола и пожал руки всем присутствующим - тем, у кого они были...
- Кстати, благодарю вас, коллеги, за то, что разбудили меня именно с утра! Давайте оставим вашу историческую науку на потом и займемся делами - уверен, их у меня невпроворот! Скажите, как в этом году работает "Борисовдрев"? Как дела у "Белорусского Автомобильного Завода"? И как там у нас прогноз с урожаем - пятилетний план по картошке точно будет выполнен?..
* * *
...Он буквально засыпал нас непонятными вопросами по истории своей Белоруси, постоянно перескакивая на вопросы о современном состоянии дел и не забывая при этом клясть почем зря неизвестных нам древних либералов.
Усатое лицо Григорьича, освещенное цветом огненно-рыжих накладных бакенбард, ежеминутно поворачивалось то к безволосому лицу доктора Йейбогуша, то к бородатому лицу профессора Можейко (меня он почему-то упорно игнорировал). Оба ученых буквально взмокли от нервного напряжения, а он все требовал и требовал от них объяснений...
* * *
...Все мы говорили на природном языке мумии совершенно свободно и бегло, однако я заметил, что временами (когда речь заходила о понятиях и вещах исключительно современных и для нашего гостя совершенно незнакомых) мы были принуждены переходить на язык вещественный. Доктор Йейбогуш, например, оказался бессилен сообщить Григорьичу смысл термина "демократическая национальная политика", покуда не догадался взять уголек и нарисовать на стене маленького красноносого субъекта с продранными локтями, который стоит на помосте, выбросив вперед сжатую в кулак правую руку с картофелиной. Точно так же профессору Можейко не удавалось выразить современное понятие "прорехи в плановой рыночной экономике" до тех пор, пока, сильно побледнев, он не решился (по совету доктора Йейбогуша) снять свой новехонький сюртук и показать спину крахмальной сорочки...
* * *
...Ответив на поставленные неугомонным Григорьичем исторические и социальные вопросы, мы начали обсуждать, почему мумифицированный Президент оказался живым.
- На мой взгляд, вам давно бы следовало помереть, - заметил начавший сочувствовать древним либералам профессор Можейко (с его розовой лысины ручьем лился пот).
- Что вы! - крайне удивленно ответил Президент. - Ведь мне немногим больше семидесяти лет!
...Тут посыпались вопросы и выкладки, с помощью каковых было скоро выяснено, что предполагаемая древность свислочской мумии сильно преувеличена. Со времени заключения ее в подземные катакомбы прошло на самом деле сто пятьдесят лет и несколько месяцев...
* * *
- ...Мое замечание вовсе не относилось к вашему возрасту в момент захоронения, - пояснил мумии насквозь промокший московский профессор. - Готов признать, что вы еще сравнительно молоды. Я просто имел в виду тот огромный промежуток времени, который, по вашему же собственному признанию, вы пролежали в асфальтовых смолах.
- В чем, в чем? - переспросил Президент, выкатывая вперед стеклянные глаза.
- В асфальтовых смолах.
...Лицо мумии потемнело.
- А-а, кажется, я уже знаю, в чем дело... В асфальт меня закатать решили, сволочи либеральные! А за что спрашивается? За то, что я обещал, что к Новому году у каждого белоруса на столе будут нормальные человеческие яйца?!!
* * *
...Итак, благодаря разговорчивости Григорьича, предполагаемая причина его мумификации была выяснена. Осталось уяснить себе сопутствующие технические моменты...
- Вот еще чего мы никак не можем понять, - сказал доктор Йейбогуш. - Каким образом получилось, что вы умерли и похоронены сто пятьдесят лет назад, а теперь разговариваете с нами живой и, можно сказать, цветущий?
- Если б я действительно, как вы говорите, умер, - отвечал Григорьич, почесывая волосатую ногу скальпелем, - весьма вероятно, что я бы и сейчас оставался мертвым. Но я просто сидел на заседании Кабинета Министров, впал в каталептический сон, и мои близкие решили, что я, либо уже умер, либо должен очень скоро умереть, и поспешили меня забальзамировать. Небось, как обычно, слоев асфальта не доложили, казнокрады министерские!..
* * *
...Новые возмущенные крики мумии прервал доктор Йейбогуш, который попросил ее рассказать о реальной жизни древних белоруссиков. Президент согласился и пояснил, что долг честного человека велит ему внести поправки в ходячие предания новых людей о той великой эпохе, в которой он когда-то жил. По его словам, нам крупно повезло, потому что никто лучше него не разбирается в так называемом "развитом белорусском социализме". Бесцеремонно сев в лучшее докторское кресло, он приготовился отвечать на наши вопросы...
* * *
...Обрадованный доктор Йейбогуш решил копнуть издалека.
- Я уверен, что в ваших воспоминаниях, равно как и в ваших преданиях, имеются богатые данные о том, что так интересует все образованное человечество - о сотворении независимого белорусского государства, которое произошло, как вы, конечно, знаете, всего за тысячу лет до вас.
- Что это значит? - спросил Президент, недоуменно почесывая скальпелем краснокожую лысину.
...Доктор повторил свою мысль, но потребовалось немало дополнительных объяснений, прежде чем Григорьич смог его понять. Наконец, он с сомнением сказал:
- То, что вы сейчас мне сообщили, признаюсь, для меня абсолютно ново. В мое время я не знал никого, кто бы придерживался столь фантастического взгляда. Вспоминаю, что однажды, но только однажды, я имел случай побеседовать с одним мудрым человеком из Бреста, который говорил что-то о происхождении человеческого рода от поляков. Он употреблял, кстати, имя Адам, которое и у них в ходу. Но он им пользовался в обобщенном смысле, в связи с вопросом о самозарождении белорусской картошки из плодородной почвы болот Полесья...
* * *
...Григорьич решил углубиться в этот интересный и спорный вопрос всерьез. По его словам, происхождение белорусской картошки от поляка Адама - верней ее самозарождение на брестском реповом поле - никак не может служить причиной появления белорусской государственности.
- ...У нас не хватает для такого умозаключения реальных фактов. Поэтому я вести отчет нашей независимости с третьего июля. Немцы то у нас реально реальных делов натворили! - заявив это, Президент сделал торжественное лицо и уставился куда-то в область бумажной люстры.
...И тут бедному доктору Йейбогушу пришло в голову высказать предположение, что в эпоху реального белорусского социализма вопрос о возникновении белорусского государства не был изучен из-за недостатка научного финансирования...
* * *
...Услышав про недостаток древнебелорусского финансирования, Григорьич вскочил с насиженного кресла, как будто его пчела ниже пояса ужалила. Размахивая во все стороны скальпелем, он закричал, брызгая пахнущей крахмалом слюной:
- Опять обваливаешь на меня инопланетные философские мысли, Василь?! Ты мне свою либеральную лапшу на уши не вешай, я сам историк! В Могилевском педе пять лет историческому ремеслу учился! Вы, бестолочи либеральные, просто не жили при настоящем белорусском социализме! Белорусский президент свою науку спонсировал так, как вам, космополитам доморощенным, и в страшном сне не приснится! По тысяче долларов с пятнадцатого года ежемесячно на таких, как ты, Василь, тратил! И не вам, оборванцам ученым, про развитие науки говорить! Сами-то, небось, на инопланетные гранты свои псевдонаучные раскопки проводите! - и опять почему-то покосился на меня...
* * *
...Крыть здесь было нечем... - но мой порозовевший друг Василь Йейбогуш не из тех, кто будет отступать перед авторитетом какого-то говорливого исторического раритета!
...Прокашлявшись, как следует, он гордо произнес:
- Да, конечно, не буду скрывать, у нас имеются некоторые временные финансовые трудности. Но мы создали межпланетный научно-исследовательский коллектив и успешно их преодолеваем. И не надо обвинять нас в изготовлении научной лапши: в отличие от вас, мы, жители будущего, объективны.
- Вы?! Объективны?! Да вы просто инопланетные заказы выполняете!
- Зато вы, древние, поклонялись, гербу, флагу и верховной власти одновременно. Многобожники! - мой благородный друг все-таки не удержался и вышел из себя...
...Красноватая кожа Григорьича стала багрово-красной.
- Вы знаете, я вам скажу откровенно: если б у меня журналист или политик подобным образом начал кричать, я б ему вырвал язык изо рта!..
* * *
...Видя, что научное общение двух специалистов вступило в горячую фазу, в разговор снова вмешался я.
- Нет, доктор! Причину нужно искать в так называемом "духе времени", который действует по принципу "все наоборот" и которым в ваши дни, уважаемый Президент Александр Григорьич, легко объясняли любые нелепицы и противоречия. Например, я слышал, что гербы и знамена одной эпохи прекрасно использовались для мобилизации белоруссиков другой эпохи...
- Дорогие потомки, вы меня удивляете! - произнес Президент, снова усевшись в докторское кресло. - Я вижу, вы еще совершенные дети в белорусском социализме и не понимаете того, что у нас когда-то почиталось делом пустяковым. Ни один народ на земле никогда не поклонялся более чем одному богу. Старый герб, красное знамя и прочие его атрибуты были для нас, граждан Белоруси, всего лишь символами величия страны людей труда!..
* * *
...Он долго распространялся на эту тему, пока я не спросил у Президента, а умели ли его соотечественники предсказывать затмения. Он с довольно презрительной улыбкой ответил, что умели и называли это "предсказанием конца света".
- Особенно прославились этим лица, окончившие специальные курсы либеральных аналитиков Запада. Эти ребята, чего только не умели предсказывать! Чего они только не умели! - добавил он и почему-то громко, во весь рот, расхохотался...
* * *
...Тогда я задал мумии вопрос о зажигательных и увеличительных стеклах и вообще о производстве белорусского стекла. Но не успел я это договорить, как Григорьич осведомился, есть ли у нас, современных людей, такие микроскопы, как атомно-силовой микроскоп "СЗМ-200" - микроскопы, которые позволили бы нам вырезать нано-камеи, подобные древнеегипетским в масштабе один к миллиону...
- ...А про стаканы стеклозавода "Неман" я вообще молчу!..
* * *
...Пока я размышлял, что бы ему такое сказать на это, в разговор вмешался доктор Йейбогуш, и при этом довольно неудачно.
- А наша архитектура! - воскликнул он, патетически. - Посмотрите на канализационный фонтан в Нью-Орше! Или - если это сооружение уж слишком величаво для сопоставления - возьмите здание марсианского Капитолия в Бобруйске!
...И мой низкорослый друг пустился подробно перечислять и описывать прекрасные линии и пропорции упомянутого сооружения.
- Только в портале, - с жаром восклицал он, - имеется ни много ни мало как двадцать четыре колонны пяти футов в диаметре каждая и в десяти футах одна от другой!..
* * *
...Президент Григорьич сказал на это, что, к своему сожалению, не может сейчас назвать точные цифры пропорций в футах ни одного из главных зданий в его любимой столице, которая была заложена некогда во тьме времен. Однако, если говорить о порталах, он помнит, что у одного из малых загородных дворцов в предместье, именуемом Заславлем, был портал из ста сорока четырех колонн по тридцати семи метров в обхвате и в двадцати пяти метрах одна от другой. А сам дворец, если он не путает, имел две мили в длину и, вероятно, миль семь в окружности. Стены "прэзидэнцыи" и снаружи и изнутри были сверху донизу расписаны кириллическими иероглифами. Он не берется положительно утверждать, что на этой площади поместилось бы пятьдесят - шестьдесят таких Капитолиев, как рисовал тут доктор, но, с другой стороны, допускает, что с грехом пополам их вполне можно было бы туда напихать штук этак двести или триста. В сущности-то это был малый дворец, так себе, рядовая загородная постройка. Однако Президент не может не признать великолепия, прихотливости и своеобразия современного фонтана в Нью-Орше, так красочно описанного доктором. Ничего подобного, он вынужден признать, у них в древней Орше, да и вообще нигде и никогда не было...
* * *
...Тут я спросил Григорьича, что он скажет о наших железных дорогах.
- Ничего особенного, - ответил он. - Они довольно ненадежны, неважно продуманы и плоховато уложены. И не идут, разумеется, ни в какое сравнение с безукоризненно ровными и прямыми, снабженными металлической колеей широкими дорогами, по которым его люди транспортировали целые монолитные строительные блоки ста пятидесяти метров высотой...
* * *
...Увидев, что пример с железными дорогами не прошел, я сослался на наши могучие механические двигатели. Он согласился, сказал, что слыхал об этом кое-что, но спросил, как бы я смог расположить пяты арок на такой высоте, как хотя бы в самом маленьком из дворцов Минска без помощи "Белаза"...
* * *
...Этот вопрос я счел за благо не расслышать и поинтересовался, имели ли они какое-нибудь понятие об артезианских колодцах. Он только поднял брови, а профессор Можейко стал мне яростно подмигивать и зашептал, что как раз недавно во время буровых работ в поисках воды для Большого Гродненского Оазиса рабочие обнаружили, что у древних белоруссиков существовала довольно развитая система мелиорации...
* * *
...Я упомянул нашу инопланетную сталь; но мумифицированный наглец из прошлого тут же задрал нос и спросил, можно ли нашей сталью резать камень, как на его районных военных обелисках, где все работы производились резцами минского ЧТУП "Машинструмент"...
* * *
...Это нас совсем обескуражило, и мы решили перенести свои атаки в область метафизики. Была принесена книга под заглавием "История приватизации на постсоветском пространстве", и оттуда ему зачитали две-три главы, посвященные чему-то довольно непонятному, что в человеческом мире называют "великим движением", или "прогрессом".
...Президент на это сказал только, что в его дни великие движения попадались на каждом шагу, а что до прогресса, то от него одно время просто житья не было, но потом он как-то рассосался.
* * *
...Тогда мы заговорили о красоте и величии демократии и очень старались внушить Президенту правильное сознание тех преимуществ, какими мы пользуемся, обладая правом голосования и не имея над собой короля...
* * *
...Наши речи его заметно заинтересовали и даже явно позабавили. Когда же мы кончили, он пояснил, что у них в стране в незапамятные времена тоже было нечто в совершенно подобном роде.
- ...Тринадцать диванных политических партий вдруг решили, что им надо освободиться и положить великий почин для всего человечества. Эти либеральные мудрецы собрались и сочинили самую что ни на есть замечательную проектную конституцию. Сначала все шло хорошо, только необычайно развилось предвыборное хвастовство. Кончилось, однако, дело тем, что эти тринадцать партий объединились с остальными не то пятнадцатью, не то двадцатью и все это вылилось в одну деспотию, такую гнусную и невыносимую, какой еще свет не видывал!
...Я спросил, каково было имя деспота-узурпатора.
...Он ответил, что, насколько помнит, имя ему было - "Толпа, штурмующая Дом Правительства"...
* * *
...Не зная, что сказать на это, я громогласно выразил сожаление по поводу того, что жители его страны не знали пара.
- На моей планете, когда внутри накипело, в профилактических целях принято выпускать пар.
...Президент посмотрел на меня с изумлением и ничего не ответил. А молчаливый профессор Можейко довольно чувствительно пихнул меня локтем под нижнее кремниевое ребро и прошипел, что я и без того достаточно обнаружил свою историческую безграмотность и что неужели я действительно настолько глуп и не слыхал, что парную баню изобрели древние белоруссики?
* * *
...Было ясно, что нам угрожает полное поражение, но тут, по счастью, на выручку пришел доктор Йейбогуш. Он успел собраться с мыслями и попросил Президента ответить, могут ли его соотечественники всерьез тягаться с современными людьми в такой важной области, как одежда.
...Григорьич, опустил глаза, задержал взгляд на штрипках своих панталон, потом взял в руку одну фалду фрака, поднял к лицу и несколько мгновений молча рассматривал. Потом выпустил, и рот его медленно растянулся от уха до уха...
...Доктор утверждал, что он слышал слова "Белорусский трикотаж...", но, по-моему, он так ничего и не сказал...
* * *
...Мы приободрились, и доктор, величаво приблизившись к мумии, потребовал, чтобы она со всей откровенностью, по чести признала, умели ли белоруссики в какую-либо эпоху изготовлять "Историческое слабительное патологоанатома Йейбогуша" или "Снотворные пилюли эпидемиолога Можейко", да еще и получать за это реальные космодоллары?
...С замиранием сердца ждали мы ответа, но напрасно. Ответа не последовало. Григорьич покраснел и опустил голову. То был полнейший триумф.
- Вот видите! А вы, наивный, еще пытались с нами о чем-то спорить!..