Мелова Ксения Александровна
Я вижу (закончено)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Существует великое множество миров, не поддающихся подсчету. Но даже сквозь световые года и параллельные вселенные искреннее чувство способно найти путь,объединить два одиночества,восстановить утраченное и подарить надежду.

Мелова Ксения Александровна

Я вижу

Рассказ

  
   Все совпадения с реальными людьми случайны, а события вымышлены.
  
   Шаан Ана вернулась домой. Уставшая и разбитая. Она не стала отвечать на вопросы беспокоящихся родных и закрылась у себя. Она села на парящее в воздухе ложе и посмотрела в широкое окно: удивительная синева неба контрастировала с ярко-алым светилом, заставляя жмуриться от буйства красок, обитатели неба - разноцветные птицы вихрем пролетали в разные стороны, оглашая небосклон своими перекличками, а чуть вдалеке - Океан, необъятный, могучий и родной. Народ Шаан Аны по преданиям вышел из Вечного Океана и населил небольшие клочки земли, стал добывать пишу, возделывать землю и жить.
   Шаан Ана вздохнула и закрыла большие голубые глаза. Она отвернулась от окна и уперлась лбом в твердую, прохладную стену из желтоватого камня-песчаника. Время от времени ее плечи вздрагивали, но она не проронила ни единого звука.
   Так прошло несколько часов. Цвета неба сменялись одно за другим, являя собой всполохи то голубой глади, то зеленоватые искры, и вот постепенно стали иссиня-черными. Только тогда Шаан Ана открыла глаза. Теперь равнодушные и спокойные.
   Она осмотрелась и набросила повседневные вещи: тонкую тунику и легкие штаны-шаровары. Бросив мимолетный взгляд на зеркало-ракушку, она вышла из своих покоев. Босыми ногами она ощущала шероховатую поверхность каменного пола и слышала утихающие крики птиц. Тьма сменяла Свет. Это было не ее время. Она любила день, его звуки, его запахи, его жизнь. Радовалась зарождающимся лучам и первым раскрывшимся бутонам цветов, заходила по пояс в воду и ласкала приплывавших на ее зов маленьких рыбок, вьющихся вокруг ее запястий как драгоценные камни.
   Но теперь, именно во время власти Тьмы, она хотела доверить Океану свою горе, свое одиночество. Никто не встретился на ее пути, и Шаан Ана спокойно вышла из дома-купола.
   Влажный песок щекотал ступни, но она не улыбалась. Ее лицо застыло, подобно каменной маске, холодной и безжизненной, даже цвет ярких голубых глаз потускнел.
   Холодный ветер донес до нее запах воды, и тут впервые она затрепетала. Все же легенда правдива, иначе почему, именно здесь, у широкой глади воды она чувствует себя как дома?
   Опустившись на колени она провела ладонями по песку, окуная в него пальцы и опустила голову.
   - Вечный Отец, прошу помоги мне, - прошептала Шаан Ана и не выдержав зарыдала. Горько. Безнадежно. Отчаянно.
   Океан впитывал соль ее слез и успокаивающе зашумел волнами. Сама же Шаан Ана так и сидела на берегу, всматриваясь в даль.
   - Благодарю, Отец, что выслушал меня, что принял мой дар, - последняя одинокая слезинка капнула в океан и растворилась в нем.
   Шаан Ана встала, низко поклонилась, приложив мокрую ладонь к сердцу и повернула обратно к дому.
  
   В серой стальной клетке мегаполиса "жил" N1989. Несколько метров в ширину и столько же в длину. Минимум вещей, самое необходимое. Вот и весь дом. Его мир - четыре стены, маленькое квадратное отверстие, за которым стальное небо и вечные клубы дыма от фабрик. Солнце не видели уже многие десятки лет, лишь иногда сквозь бесконечную серость виднелись мутно желтые лучи, но даже они не могли пробить эту стену смога и человеческого безразличия.
   Их мир умирал, причем в страшной агонии. N1989 прильнул к окну и смотрел на ползающих словно насекомые людей, в одинаковых серых мешковинах, с осунувшимися лицами и серыми глазами. Все как один, они были обречены.
   N1989 отвернулся и осмотрел свое жилище.
   Клетка.
   Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Воздух. Его почти не осталось. Жалкие крохи, да и те, насквозь пропитанные химикатами. Он и не знал иного. Тряхнув темными волосами, N1989 сел на пол и уперся лбом в стену.
   Холодно. Одиноко. Безнадежно.
  
   Утро Шаан Ана встретила с улыбкой, расцеловала родных, обняла брата и напевая, поливала растения. Мать погладила ее по голове и спросила, почему та была расстроена, но Шаан Ана так беззаботно засмеялась, что материнское сердце растаяло и воцарившееся там сомнение, испарилось.
   Но стоило створке ее двери закрыться, как голубые глаза потухли, а уголки губ опустились. Цвет неба не радовал ее, она наблюдала за переливами разноцветья без прежнего восторга, то и дело закрывая глаза и представляя что-то или кого-то.
   В этот момент она не хотела видеть, не хотела ничего знать, и вновь отвернулась от царившего за окном разнообразия жизни, снова уткнулась лбом в стену и провела пальцами по трещинкам камня.
   - Мне больно. До сих пор больно.
  
   N1989 прижался к стене ладонями, словно стараясь отодвинуть ее как можно дальше. Он так закусил губу, что из нее тут же полилась кровь, словно в насмешку над ним, темно-серая, испорченная.
   - Мне невыносимо это. Мне так больно...
  
   Шаан Ана вздрогнула и отпрянула от стены.
   - Кто здесь?
   Но в комнате никого не было.
   Она встала и прошлась по комнате, прислушиваясь к посторонним звукам, но вокруг лишь тишина.
   - Наверное, показалось, - подумала Шаан Ана, но чувство тоски словно разделилось напополам, словно стало меньше...
   Она немного подумала и вновь подошла к стене, совершенно не обращая внимания на очередной всплеск в небе, на этот раз густая зелень сменилась ярким желтым пятном.
   Шаан Ана легонько провела пальцами по стене и приложила к ней ухо. Глупо, конечно, но она тихонько прошептала в самый камень.
   - Кто ты?
   Шаан Ана не ждала ответа. Но он последовал.
  
   N1989 уже опустил руки, как что-то его остановило. Голос? Да нет, невозможно. В последнее время он не слушал людских разговоров, лишь звуки работающих машин и все, постоянный шум механизмов стал восприниматься как должное.
   Но ведь он слышал!
   И еще раз!
   - Это я, - ответил N1989, не придумав ничего другого. Он приложил ухо к камню и вслушивался, стараясь отвлечься от жужжания миллионов вентиляторов и отопительных приборов.
  
   - Кто я? - не поняла Шаан Ана.
   - Никто. Просто номер.
   - Что такое номер?
   - Обычное число. Как один или два.
   - А имя?
   - Что такое имя?
   - Обычное слово. Так тебя называют.
   - Значит, моя имя - номер, номер 1989.
   - А мой номер - имя, я - Шаан Ана.
  
   N1989 замер. Что это было? Бред? Галлюцинации? Он слышал о многих и многих, кто сошел с ума. Неужели теперь его черед? И что значит "Шаан Ана"? Как странно... И как ... волнующе.
  
   Шаан Ана еще долго всматривалась в стену, но кроме миллиардов прожилок и блестящих вкраплений ничего так разобрать больше и не могла.
   Она не знала, что и думать. Но впервые за все это время, она почувствовала, что живет, что ее сердце еще может дышать, что там, далеко, кто-то есть. Кто-то под странным именем-номером.
  
   Так, они начали слышать друг друга. Они расспрашивали о мире каждого. N1989 не мог поверить, что есть так много воды, что небесная твердь окрашивается такими яркими красками, что даже больно глазам, что вокруг могут летать птицы-крикуны, а рыба сама просится в руки, что вода ласковая и чистая, а воздух пропитан свежестью и силой. Шаан Ана, в свою очередь, не могла представить тесные клетки, темные и похожие одна на другую, не понимала, что значит загрязнение и густой смог, не знала ничего о сером цвете, но слушала и слышала.
  
   - Почему ты одна?
   - Меня отвергли. А ты?
   - А я никому не нужен.
   - Ты нужен мне.
   - Правда?
   - Да...
  
   Их разговоры длились часами. Их молчание было понимающим. Иногда Шаан Ана лежала на кровати и думала, и знала, что N1989 понял бы ее, разделил ее мысли, хоть и был невероятно далеко. Где? Шаан Ана не знала таких мест. Может быть, за Океаном, а может и в другом мире. Разве это важно, когда понимаешь, что не одинок?
   N1989 теперь не смотрел в окно. Что там можно увидеть? Что там можно изменить? Нет, его мысли витали далеко-далеко, в краю живительной влаги и чистоты, в мире Шаан Аны, там, где живые существа не заперты, там, где можно дышать.
  
   - Почему ты несчастна даже там? Разве твоя земля не прекрасна?
   - Она удивительна. Но все не важно, когда твои чувства оказываются никому не нужны. Я не замечаю красок, улыбок. Все покрылось однотонным маревом тоски. Ты понимаешь?
   Да, - ответил N1989, оборачиваясь к вырезанному в камне окну. Серость, затхлость, закат. - Я понимаю.
  
   Их общение стало привычным. И они, бывало, ждали друг друга, прислонив ухо к холодному камню и счастливо улыбались, стоило заслышать первые звуки знакомого голоса. Шаан Ана пела свои песни, расчесывая длинные волнистые пряди перед сном, а N1989 сидел на полу, блаженно закрыв глаза.
   Если таково безумие, пусть оно продолжается вечно.
  
   - Как больно, когда твоя любовь оказывается никому не нужна, - сказала как-то раз Шаан Ана, прислонившись плечом к камню и положив на него голову, словно прильнув к доброму другу.
   - Любовь? - N1989 посмаковал незнакомое слово на языке, но оно ничего не сказало ему, - что это?
   - Как? Разве ты не знаешь, что это? - удивилась она, и проведя рукой по стене, улыбнулась, - это чувство, подобное, скажем, ненависти. Его ты знаешь?
   N1989 посмотрел в крошечное окно.
   - Да, это чувство мне знакомо...
   - Вот, любовь подобна ему по силе, но совершенно противоположна. Понимаешь? Она могущественна, сбивает с толку, мысли... их нет, а если и есть, то путанные, волнующие, радужные.
   - Радужные, - эхом повторил N1989
   - Да, ты словно летаешь. Смотришь и не можешь насмотреться на твоего человека.
   - Любовь испытывают к человеку? - N1989 снова покосился в единственное отверстие в своем доме-клетке, - людей можно любить?
   - Да, конечно. Когда ты любишь кого-то, ты любишь весь мир. Тебе кажется, что ты легкий, почти невесомый, ты не можешь уснуть, потому что думаешь о нем, мечтаешь, улыбаешься...
   - Ты ... так любила? - спросил N1989 и затаил дыхание. В какой-то момент ему показалось, что он видит ее, видит Шаан Ану, как та сидит на парящем белоснежном покрывале, свесив ноги и неосознанно завивает пальцами длинные пряди. Ее фигура кажется тонкой и изящной, а руки ... таких линий N1989 не видел никогда. Когда она подняла руку над головой, он представил тот самый луч, чудом забредшего в их мир светила.
   - Да, - едва слышно прошептала она.
   - Но я слышу в твоем голосе грусть. Разве это не было приятно?
   - Мои чувства были не взаимны, такое бывает.
   - Почему? - N1989 удивился, - как можно их отвергнуть? И зачем?
   - Я не знаю, - устало произнесла Шаан Ана, - не знаю...
   - А ты смогла бы полюбить снова? - спросил, затаив дыхание, он.
   Шаан Ана дернулась и посмотрела на стену. Ей представился одинокий человек. Вот, он, сгорбившись, жмется в своей коробке, не может встать во весь рост и поднять руки высоко-высоко, чтобы обхватить небо и океан, чтобы обнять все живое.
   - Не знаю, - призналась она, - но я хотела бы попробовать.
   - Ты научишь меня ... любить?
   - Да, - улыбнулась она, - я покажу тебе.
  
   Они продолжали свои разговоры ночью и днем, подчас забывая о еде, о других делах и о всем, что когда-то их тревожило. Засыпая, Шаан Ана, думала о N1989, а он, в свою очередь, представлял ее, и она приходила к нему во снах, босая, в легкой одежде, а ее голубые глаза, казалось, пронизывали его насквозь. Он буквально видел ее.
   Однажды во время их очередного разговора, Шаан Ана привычно коснулась стены рукой и замерла. Кончики ее пальцев погрузились в камень, как в губку. Она испугалась и отпрянула. Но затем попробовала снова и на взволнованный вопрос N1989 ответила, что все хорошо, а сама вновь приложила руку к стене.
   Так и есть!
   Подушечки пальцев как будто коснулись мягкой перины, а не каменной стены!
   - Подойди к стене ближе, - попросила она.
   N1989 не стоило это особого труда, она лишь сделал один шаг.
   - Я рядом.
   - Приложи свою руку. Что ты чувствуешь?
   - Камень. Холодный. Твер ...
   - Что? - встрепенулась Шаан Ана.
   - Моя рука проникает сквозь него! Что это значит?
   - Я не знаю... Точнее, не уверена. Мне кажется, что стены между нами исчезают. Это возможно?
   - Я никогда ни о чем подобном не слышал. Я хочу прикоснуться к тебе.
   Шаан Ана мягко улыбнулась. Она тоже разделяла это чувство. Она хотела утешить этого человека под непонятным номером, хотела облегчить его боль.
   - Попробуй дотянуться до меня.
   - Хорошо, - N1989 нажал сильнее на стену, закрыв глаза и сжав зубы, повторяя про себя словно молитву ее имя. Как он хотел, чтобы все это оказалось реальностью, как он мечтал, да, именно мечтал коснуться ее руки, ощутить запах воды впервые в своей жизни.
   Его рука погружалась в стену не без труда, но он продолжал двигаться вперед, стараясь не думать о преграде, лишь представляя неземные голубые глаза, которые он так желал увидеть.
   Кисть руки уже полностью погрузилась в камень, когда он испугался.
   - Что случилось? - спросила Шаан Ана.
   - Что если моя рука так и останется в этой стене?
   Шаан Ана задумалась и сама посмотрела на проникшую в желтый камень руку.
   - Возможно, так и произойдет. Я не знаю, - призналась она.
   N1989 слышал как часто бьется его сердце, ощущал частые капельки пота на вечно грязном от пыли лице.
   - Я боюсь, Шаан Ана. Боюсь.
   - Чего именно?
   - Навсегда остаться в этом камне и быть погребенным в нем заживо.
   - Не бойся, - ласково проговорила она, - ты не останешься в камне один, я буду держать тебя за руку.
   N1989 выдохнул, понимая, что его страх совершенно беспочвенный, что его собственный мир уже на исходе жизни, что гибель рано или поздно ждет его, и сейчас, именно сейчас у него есть шанс, мизерный, но все же шанс.
   - Я не буду бояться. Я хочу к тебе, - прошептал он, наделяя свои же слова всей силой, которой он обладал, делая их настоящими, почти живыми.
   - Я тоже не буду бояться, - твердо сказала Шаан Ана, - я хочу видеть тебя. Хочу разделить с тобой мой мир, мою грусть и мое счастье, хочу показать тебе все, что знаю, и рассеять твою тоску по исчезающему миру. Иди ко мне!
   Со стены посыпалась крошка пыли, затем она содрогнулась у самого основания и медленно стала отступать, становясь сначала тонкой, а затем и вовсе прозрачной. Вот, Шаан Ана уже видит фигуру человека, в тесной темной норе, он почти не выделяется. Его ладонь прижата к уже исчезающей стене, глаза закрыты, а сжатые губы и сдвинутые брови говорят о его усилиях.
   Шаан Ана тянется еще дальше и улавливает мгновение, когда N1989 открывает глаза, улыбается, когда он потрясенно рассматривает ее, невольно краснеет стоит ему обхватить одним пылающим взглядом ее стан.
   В этот момент она понимает, что ее горе прошло. Видя восхищение, искреннее и страстное, она чувствует зарождение искры жизни, новой и более яркой.
   Кончики их пальцев касаются друг друга, высекая сноп искр, невидимый, но от этого не менее обжигающий. Их взгляды вновь встречаются и стена исчезает, полностью.
   N1989 делает шаг вперед, все еще не в силах насмотреться, все еще, не веря в произошедшее. Она именно такая, как он себе и представлял. Шаан Ана протягивает руку и стирает грязь с его осунувшегося лица. Теперь она видит его глаза. Серые. Необычные. Завораживающие.
   Они не могут насмотреться друг на друга, и не видят, что стены исчезли вовсе, что небо вновь всколыхнулось буйством цветом, рождая мириады новых оттенков, неподвластных человеческому языку и знанию, что все птицы замерли, вслушиваясь в новую песнь рождения нового чувства, новой вселенной, вселенной двоих из разных миров.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"