Холодный злой ветер швырял горстями колючий весенний снег за шиворот моего пальто. Я не спеша шел, как обычно, с работы по грязному слякотному бульвару. Рядом, так же уткнувшись носами в воротники пальто и шарфы, спешили по домам люди, ругая на все лады затянувшуюся до апреля зиму. Думать ни о чем не хотелось, мысли словно выдувало колючим ветром.
Навстречу прошли две девчонки-подростка, громко и недоуменно хихикая и поминутно оглядываясь на толпу впереди меня, из которой они только что вышли.
-Во, больная... И кто ее из дурки выпустил? - громко сказала одна из них, и снова хихикнула.
Толпа впереди возбужденно галдела. Кто-то откровенно смеялся, кто-то сочувственно бормотал что-то соседу, кто-то просто молча и бездумно на что-то глазел...
Я поднял глаза от скользкой слякоти под ногами. Девушка. Одетая в длинное грязное и очень рваное платье, в прорехах которого мелькала ее исхудавшая грязная фигурка. Длинные спутанные, давно нечесаные, волосы то и дело падали ей на лицо, и она неловко откидывала их тонкими изящными ручками. Оскальзываясь босыми ногами в мокром снегу, девушка ходила от человека к человеку, шаря перед собой руками.
"Да она слепая..."-мелькнула мысль. Не зная почему, я остановился на краю круга, который образовала толпа вокруг слепой замарашки.
Девушка ходила от человека к человеку, дотрагиваясь до одежды, задерживаясь незрячими глазами на их лицах, и что-то тихо говорила. Ей не отвечали, но она сама уходила, с отчаянным разочарованием на изможденном личике. А люди, брезгливо отряхивая одежду, изумленно смотрели ей вслед.
Слепо вытянув руку, девушка пыталась пробраться сквозь толпу дальше, чтобы продолжить свой нелепый поиск, и вдруг, поскользнувшись, начала падать мне под ноги. Чисто машинально я подхватил ее невесомое тельце, поставив перед собой. Ее тонкие пальчики вцепились мне в предплечья, а ее грязное личико внезапно озарила счастливая улыбка, сделав ее необыкновенно хорошенькой. Большущие невидящие глаза радостно распахнулись, и она выдохнула:
-Ты... Нашла... Наконец-то... Где ты был? Я тебя так долго искала... А тебя все нет и нет...
Ее ручки пробежались по моим плечам, холодные ладошки стиснули мои пальцы. Девушка нахмурилась. Робко подняв руку, она осторожно дотронулась до моей щеки, провела дрожащими пальчиками по волосам, лицу... Глаза ее потухли и наполнились слезами, она безжизненно уронила руки, и, прошептав дрожащим срывающимся голосом:
-Извините, ради Бога... Я обозналась... - безразлично пошла сквозь толпу.
Я смотрел ей вслед, не зная, то ли развернуться и идти дальше, то ли догнать, остановить, защитить эту слепую потерянную.
- Чего встал? Дай пройти! - какой-то толстый мужчина, толкнул меня локтем, и, пыхтя, проковылял дальше. Вздрогнув, я оглядел совершенно пустой бульвар, где ничто уже не напоминало о странной слепой девушке...
***
-Привет, солнышко. Погуляем сегодня?
В трубке недовольно хмыкнули:
-В такую грязь? Нет, не хочется. Да и дел много накопилось. Ну, хочешь, сам погуляй...
-Ясно. Ладно, если что, звони.
Положив сотовый в карман, я вышел с работы и медленным шагом направился к набережной. Невольно в памяти всплыла слепая девушка, которая кого-то искала тут, на бульваре, неделю назад. Да, кажется, прошла ровно неделя. Помнится, я долго, до темноты, как безумный все искал ее, но, она словно сквозь землю провалилась. Странная...
Набережная встретила меня серым тяжелым льдом, хмуро прикрытым свинцовыми тучами. Я не спеша шел по пустому тротуару, что летом обычно переполнен людьми, и все думал о той странной девчонке. Сколько ей? 18? 20? Так и не скажешь, уж слишком она была истощена. Вроде, совсем юная. А глаза взрослого человека, пережившего немало. Хотя... Та ее улыбка заставила сиять их, словно девушка и вовсе не была слепой...
Подойдя к перилам, я бездумно стал оглядывать закованную во льды реку. Вдруг ветер донес до меня чуть слышный стон. Приглядевшись, я увидел в снегу, недалеко от кромки льда какую-то бесформенную кучу тряпья. Внезапно куча эта зашевелилась... "Там человек... Наверняка под лед провалился какой-нибудь бомж..." - думал я, поспешно спускаясь к берегу.
-Эй, с Вами все в порядке?
Я наклонился к постанывающему человеку и перевернул его на спину. Мое сердце пропустило удар, а после понеслось бешеным галопом, разрывая клетку из ребер: слепая. Еще более изможденная, бледная, руки и ноги покрыты длинными ссадинами, от платья остались и вовсе жалкие лоскуты. Недолго думая, я снял с себя куртку и, закутав в нее затихшую почти невесомую девушку, бегом пустился к дороге...
***
- Пей бульон, он остыл почти.
Девушка полулежала у меня на кровати, обхватив изящными пальчиками чашку с куриным бульоном. Сейчас уже сложно было узнать в ней ту самую умирающую от истощения слепую. При тщательном уходе, за три недели, она совершенно преобразилась: темно-русые вьющиеся волосы шелковистым водопадом ниспадали на плечи, бледная кожа утратила болезненную синеву. Лишь глаза все так же пусто смотрели в никуда.
- Зачем ты со мной возишься? - ее тихий голос чуть дрогнул.
- Не знаю... Просто хочу помочь? Честно, не знаю...
Меня отвлек вибрирующий телефон. Наташа.
- Я сейчас, погоди...- я вышел из комнаты.
- Да?
- Привет, Саш. Знаешь, нам лучше расстаться. Просто, без объяснений.
- Как скажешь.
Как ни странно, в душе не дрогнула ни одна струнка. Какое-то спокойное равнодушие и даже облегчение скользнули в сердце...
- Девушка твоя звонила?- маленькая слепая нервно теребила край одеяла. - Она редко стала звонить... Это из-за меня?
-Нет... Не из-за тебя. Наташа давно мне редко звонит. Все больше я ей. Да и не надо про нее, нет у меня больше девушки, воробышек. Мы расстались.
***
Теплый весенний ветерок ласково трепал мои волосы. Я спешил домой, с ветром и солнцем наперегонки. Улыбаясь всем встречным прохожим, впервые за долгое время спешил домой. Ведь это необъяснимое чувство, когда тебя дома ждет родное, милое такое создание. Моя маленькая слепая потеряшка... По дороге я заглянул в цветочный магазин, и сейчас, прыгая через ступеньку по лестнице, нес пахучий букет огромных бордово-красных роз. "Жаль, она их не увидит... " - царапнула мысль. Я сам не понимал, что в этой хрупкой девочке меня привлекает. А вот ведь тянет к ней. Когда она так доверчиво протягивает ко мне руки, чтобы я ее провел на кухню... А когда она впервые, робко держась за стены, вышла меня встречать, такая трогательно-беззащитная в моей рубашке... Я еле сдержал желание обнять ее так, чтобы защитить навсегда от злого внешнего мира.
-Воробушек, это я! - не разуваясь, я прошел в гостиную. Слепая стояла у книжного шкафа, ласково поглаживая корешки рукой...
-Воробушек... ты что...
Она повернулась ко мне, сияя:
-Саш... Я вижу... Я снова вижу!
Я схватил ее в охапку, закружил по комнате, целуя ее сияющие карие глаза, ее мокрые от слез радости ресницы, мягкие смеющиеся губы...
-Глупый... Розы... Розы поставь! - смеялась моя любимая... Да! Точно! Любимая... Я же люблю ее, эту хрупкую, но невероятно сильную девушку... Люблю больше всех в жизни... Люблю ее такой серьезный, но, в то же время лукавый, взгляд... Люблю...
-Я люблю тебя, воробушек...
-Я знаю, Саш... Я тоже тебя люблю...
... Прошло две недели, как моя слепая исчезла. Просто исчезла из запертой квартиры на следующее утро после моего признания, оставив лишь свой нежный запах на подушке. Ничего не объяснив, и не оставив возможности ее найти... Я пришел на тренировку без настроения. Как и всегда, в зале толпились кучками новички. Одна из новеньких, встряхивая рыжей гривой непослушных кудрей, над чем-то заразительно смеялась. Что-то в ней мне показалось знакомым... Тут она обернулась, окинула меня серьезным, но неожиданно лукавым, взглядом зеленых глаз, и усмехнулась. Она уже отвернулась, отвечая кому-то, а мое сердце неожиданно замершее, вновь кинулось вскачь... Я тихо подошел к ней, положив руку на плечо...
- Здравствуй... воробушек...