Чернела ночь над садом и горел
В траве огонь звезды, упавшей наземь.
Метались тени вишен во дворе,
Смолк соловей и не закончил фразы.

Ползли к огню мои черновики.
Сопела Муза оголивши груди.
А я просил, молясь, ее руки
У всех богов, от Иешуа до Будды.

А за стеною пьяненький сосед
Горланил песню, матерясь попутно.
И вымок стих, шатаясь по росе.
Согласно рифме наступало утро.