Фея из Кореи. Глава 28
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Глава, в которой Лиза много размышляет, но делает это явно хуже, чем рисует, она же получает предложение, от которого раньше ни за что бы не отказалась, и почти теряет надежду; Джун мечтает, сожалеет, ловит на слове Федора, чуть было не теряет самоконтроль, а потом воспитывает родственников. Много болтовни и беготни, но действие тоже есть.
|
Глава 28
Красавица... То есть... красавец! А почему он, интересно, еще не ушел? И почему его глаза так близко?
- Ой... - Лиза попыталась сесть.
- Айщ! - Джун потер ушибленный подбородок.
"Какой элегантный жест",- девушка почувствовала, что медленно, но верно лицо ее покрывает румянец.
- Джун, ты что делаешь? Зачем сидишь на моей кровати?
Видение в оранжевом заправило пару прядей волос за ухо (Лизиных волос, между прочим), потерло еще раз подбородок и высказалось:
- Вариантов несколько:
а) я лунатик и ничего не помню;
б) ты лунатик и ничего не помнишь, а я тем более;
в) кровать не твоя, а моя, и ты их вчера перепутала;
г) мне захотелось вдруг поиграть в пробуждение спящей красавицы.
Какой выбираешь?
- Нет, ты меня не проведешь! - Лиза шутя стукнула захватчика кроватной территории подушкой. - Правду говори!
"А то еще напридумываю, что ты мною любовался. Смеху-то будет!"
Лиза, пытаясь успокоиться, вздохнула полной грудью, а ее сосед, некоторое время сидевший потупив взор, отчего-то сразу встрепенулся и уставился ей в глаза.
- Эх, вот только стоит перестать обманывать, так сразу же теряешь доверие людей. Цыпленок, это мне надо тебя допрашивать, по какой такой причине ты вчера обрадовала меня своим неожиданным нападением. Ты ведь, вроде, во сне не ходила раньше. А тут просыпаюсь я посреди ночи от того, что кто-то сопит в шею и тискает меня как любимого плюшевого медведя.
- Так я что сплю в твоей кровати? - Лиза вскочила, ойкнула, чуть не упала плашмя на пол между кроватями, но была поймана под руки приноровившимся за две недели Джуном. Усадив ее обратно, юноша, утирая смешинки в глазах, продолжил:
- Кстати, целуешься ты тоже неловко. Хотя, может быть, я просто не привык... ла.
- Я что к тебе приставала?
- А что могла бы? Цыпленок, ты меня пугаешь! - Джун сделал большие глаза, а потом рассмеялся, как-то немного нервно. - Да шучу я, шучу, успокойся.
Хороши шутки. Как раз в стиле ее прекрасного соседа. А Лиза уже испугалась, что выдала себя.
Оставалось выяснить кое-что, чтобы уж совсем успокоиться.
- Джун... ты... что-то говорила о...
Ну как тут продолжать, когда Лиза ярко-ярко представила себе их поцелуй. Вот любимое и уже хорошо изученное лицо приближается, медленно, нерешительно...
Когда посреди ночи он проснулся, от того, что кто-то рядом укладывается, а потом перебирает пальцами ткань пижамы на его спине, первое, что он подумал: братья до него добрались и решили не полагаться на волю случая, а просто раздеть его и сфотографировать. Куда уж лучшее доказательство того, что он не девица, а совсем даже наоборот. И только привычка сперва все обдумать, а потом действовать остановила его от естественного пинка ногой по неопознанному домогающемуся объекту. А объект-то был занятный...
Осторожно перевернувшись на спину, так чтобы не задавить предполагаемого ночного посетителя, Джун убедился в правильности своих догадок.
Что это она? Заблудилась? Вроде бы с ориентацией на местности у нее порядок.
Оказалось, что Лиза просто мирно спит. В полусне выходила в ванную комнату, по дороге заснула и почему-то свернула не туда.
"Очень даже туда. Сейчас я ей все и расскажу - самый лучший случай. Или лучше обойтись без слов?"
Последнюю идею чувство чести отринуло сразу же. И Джун просто придержал одной рукой обхватившую его как подушку девчонку, умудрившуюся в процессе чмокнуть его куда-то в подмышку, - чтобы она во сне не упала с кровати, и лежал почти всю ночь, уставившись в потолок и мечтая о светлом будущем.
И как это называется? Зачем этот умник устроил их на работу? Может, надо было его устранить?
В том, что именно Федор ответственен за трудовую активность, внезапно проснувшуюся в его дорогих братьях, Джун не сомневался. Оставалось только ждать, пока им надоест или пока они сообразят, что разнорабочие денег лопатой не гребут.
После освежающей беседы с Цыпленком, которая так и не вспомнила, как попала к нему на ложе, но зато мило краснела и заикалась в своем особом стиле, Джун выпроводил ее на пляж, а сам решил, раз уж пропустил время для плавания, просто прогуляться по территории, посмотреть, не раскопал ли досужий Лапиков еще какую сенсацию. И был вознагражден дважды: и новость узнал первым ("тоже мне союз рыжих Аллочка устроить решила!"), и родственников повидал. Трудяги, что сказать. Точнее, один из них.
Как раз на их с Костиком тренировочной площадке, где днем резвились дети отдыхающих, а по вечерам качели и лесенки оккупировали парочки, его чудесные родственнички красили горку. Точнее, Чжихван красил, а Хван как старший лежал нога на ногу на травке, под горкой
Оба в платках, повязывающих голову, оба в темных очках, оба в мешковатых рабочих костюмах. Джун не сразу и признал - только когда подошел поближе, чтобы рассмотреть, кто это мешает ему сегодня тренироваться.
- Хороши, правда? - хлопнул его по плечу Костик. - Я вот тоже любуюсь и думаю: когда же этот прораб сообразит, что краска имеет обыкновение капать. А что это ты припозднился сегодня? Только не говори, что ты приставал к Лизке!
- Не скажу!
- А что тогда такой довольный, хоть и проспал? Может, это Лизка к тебе приставала по-дружески? Мне вот тут Валька вчера на ночь жаловался, что сестренка мешала играться с его звездой. "Захватила, говорит, мою Джун, - и не вырвешь". И что ты на это скажешь? Эта недотепа решила тебя спасать от любвеобильного братца?
- Скажу, что твоя сестра очень достойная и дружелюбная молодая особа.
- Скучный ты какой-то.
- Пойдем лучше отсюда, Хрюша, а то эти двое все-таки неподалеку.
Конечно, у Джуна не было ни малейших оснований заподозрить, что Чжихван выучил русский язык, но и признаваться Костику в том, что эти двое ему знакомы, тоже не хотелось: пришлось бы объяснять все, а родственников выдавать разъяренному брату Лизы было жаль. Джун, конечно, рассказывал другу о своей семье, например о том, какие странные у его кузенов и их экспертов представления о русской культуре, но не более. Так что юноша сделал вид, что не знает этих двоих и, стало быть, вполне может опасаться, что они подслушают странный разговор парня и девушки.
- Да не волнуйся ты, они по-нашему не понимают. Я тут, когда пришел и увидел, как они трудятся, доброго утра им пожелал, так они что-то прошипели, а уж этот, главный, так зыркнул, что я даже струхнул, убежал и захотел спрятаться за широкую спину своего нежного персика.
- Понимать, может, и не понимают. Но кое-кто так по-дружески со мной поздоровался, что девчонка на моем месте от такого тычка улетела бы куда-нибудь в кусты. Ты, друг не забывай, что я нежная и трепетная восточная красавица.
Подтверждая свои слова, Джун кокетливо похлопал глазами и для виду погладил Костю по руке.
- Бррр! Какой ты иногда жуткий! Не боишься, что моя красавица тебя за меня побьет?
- Скорее уж тебя за меня. Мы ведь с ней такие большие друзья!
- Да ты везде устроишься хорошо. Вот и Лизку мою приручил уже. Хотя она-то доверчивая и так...
- Я тебе еще раз повторяю: за Лизу ты можешь не волноваться. Я сам за нее...
Продолжать Джун не стал и не заметил сочувствующего взгляда друга, который тот, впрочем, хорошо скрыл, в очередной раз ткнув его в бок, как только их никто не мог заметить.
Вообще Цыпленка без присмотра теперь оставлять нельзя. Джун поэтому решился на необычный поступок: он собрался отныне веселиться на пляже с остальными знакомыми, а не только по утрам. Если, конечно, сидение закутанным в два палантина поверх туники и бриджей попадает под определение слова "веселиться". Если бы еще Лиза не ходила туда-сюда в своем милом купальнике - закрытом и в горошек! И кто сказал, что закрытые купальники не привлекательны? Тот нагло врал.
- Джун, а почему ты не загораешь?
- Видишь ли, Цыпленок, не хочу портить свою великолепную кожу.
- Ерунда! Сейчас столько солнцезащитной косметики! Хочешь, я тебе спинку намажу своим кремом?
"Еще как! Только не здесь и не сейчас!"
- В другой раз непременно!
И "буки" туда же.
- Наша Джуня вышла в свет, но не вышла из сумрака. Все такая же загадочная.
- Вот-вот. Она прямо как любимая жена султана, которая сбежала от муженька, сделала пластическую операцию и скрывает родинку в форме полумесяца, - улыбнулась Вика.
- Нет, Джонни у нас больше на телохранителя под прикрытием походит. Тутта Карлсон, ты часом не звезда какая-нибудь?
- А кстати, я слышала, на востоке любят блондинок. Может, Лиза и не Лиза совсем, а юная певица-кореянка? - прохрустела соломкой Аллочка.
- А что, может, и правда, я не я? - хихикнула Лиза. - У меня ведь типичная корейская внешность.
"Внешность не внешность, а гражданство я тебе, Цыпленок, устрою. Не отвертишься", - он молча улыбнулся шутке и порадовался, что его девушка такая как есть. А девчонки продолжали трещать.
- Джуня, а ты никогда не хотела сменить цвет волос?
- Желания не было, но приходилось, - не снимая очков и накидки, ответил Джун. - Правда, я в таких случаях использую парик.
- В каких это случаях? - зацепилась Дашка.
- Когда работаю телохранителем под прикрытием. Или наоборот, когда выслеживаю очередную жертву. У вас очень, очень много врагов, недостойные!
- А ну эту грозную валькирию. Пошли купаться, девочки, - позвала Аллочка.
- Цыпленок, далеко от берега не заплывай! - только и успел посоветовать Джун, когда его подруги утащили его девушку в спокойные волны.
- Слушай, Инна, я хотела с тобой посоветоваться, - держась за плавательную подушку и болтая ногами, тихонько сказала Лиза. Она уже выходила из воды, но, увидев Инну, задержалась.
Когда она научится плавать нормально? Инне было досадно, так как Рома куда-то ушел с новыми знакомыми и в их удаляющих голосах сильно напрягало постоянно звучавшее слово "пиво". Если он будет продолжать обзаводиться такими друзьями, то скоро и живот нарастит, а встречаться с пузатым девушке не хотелось. Он еще, чего доброго, лысеть вздумает!
"Буки" на берегу приставали с расспросами к скульптурно рассевшейся на красном полотенце, закутанной в множество платков кореянке. Та, в огромных очках, что-то, не глядя, отвечала. А сама все время пялилась в их с Лизой сторону. И почему не плавает? Вроде бы, умеет.
- Инна, ты не хочешь со мной разговаривать? - вечно эта Лиза все принимает на свой счет. И не отучить никак.
- Да нет, просто отвлеклась. О чем ты хотела спросить?
- Как понять, нравится ли человеку кто-то или нет?
Еле выдавила из себя. Видно, и сама не очень-то хотела знать. Иначе с чего бы так смущаться? И вообще, удивительный для Лизы вопрос.
- Самойлова, а почему ты у меня об этом спрашиваешь? У тебя такой эксперт под боком. А ты вдруг вспомнила о подруге.
- Я просто... Лизка покраснела как мытый красный конь Петрова-Водкина. - не могу с ней ничего такого обсуждать... Дело в том, что мы... слишком разные в этом смысле... и вообще...
Ну и ну! Кажется, в их дружной компании намечается разлад. А ведь только вчера Самойлова чуть ли до неба не скакала на радостях от того, что ее "Джууун" вернулась.
- Что так? - Инна перевернулась на спину: она устала барахтаться рядом с боящейся далеко заплывать подругой. - Неужели...
Инна замолчала. Она вспомнила, что видела только вчера Аллочку с этим рыжим коротышкой, который сначала соблазнял тощую кореянку пирожками (сама Инна при этом не присутствовала, но рассказ подруги ее позабавил: особенно весело было то, что ни одного пирожка этой корейской воображале так и не досталось), а потом завлекал Лизу разговорами. Аллочка - та сама кого хочешь заболтает, если не занята едой, так что ее привлекли, вероятно, кулинарные таланты Федора. А две соседки лишились поклонника. Только Лизка пока о вероломстве рыжего не знает, вот и продолжает, наверное, гадать, что бы могли значить его вопросы о яблочных шарлотках и меренгах. И теперь Инне предстояло решить - поберечь чувства подруги или просветить ее насчет повара.
- Почему ты замолчала? - обеспокоенное лицо Лизы, все в брызгах воды, показалось неприятным. Ведь в первом крушении надежд Самойловой этим летом виновата была отчасти и сама Инна, а тут и второе, и третье последовали. И если по поводу медведя Васи переживать не стоило - с таким только Дашка Еременко и справится, то Федька-то наивной художнице отлично подходил - по крайней мере, по росту. Инна на своем опыте знала, как неудобно целоваться с парнями намного выше тебя по росту - все время шея затекает. Вот разиня какая, эта Лиза! Не может удержать то, что её!
В досаде шлепнув по воде рукой и обрызгав виновницу своего недовольства, девушка быстро успокоилась. Ведь было и кое-что приятное. Змеища корейская тоже потеряла одного из воздыхателей. Хотя ей-то что! Вон опять вокруг нее сколько парней собралось. Кажется, и некоторые из Ромочкиных новых приятелей тоже тут. И что их всех к ней тянет? Ведь плоская, неприятная, а сегодня еще и закутанная как мумия. Только что язык хорошо подвешен.
Лизка тоже зависла в воде, держась за свой поплавок, и тоже смотрела на берег. Инна-то ждала Рому, а ей-то кого там высматривать?
- Удивительный... - пробормотала эта безнадежная мечтательница.
- Кто? Где? - оживилась Инна. Лиза произнесла это так убежденно и просто, что девушка сразу заинтересовалась.
- А? Нет... извини, это я просто ждала, пока ты ответишь, и немного задумалась. Удивительно красивый вид. Море. Небо. Мы. И Джун в первый раз со всеми на пляже.
Опять эта Джун. Ее счастье, что сам Рома на нее ноль внимания сейчас, а то бы Инна этой выскочке прическу бы подпортила - ни один стилист бы не исправил, потому что волос бы просто не осталось. Но дура Самойлова, вместо того чтобы пялиться на свою соседку, могла бы и удержать того, кто за ней ухаживает. А то вот, пожалуйста, потащилась за Джун в город, а в это время - цап - и Аллочка тут как тут.
- Так почему ты замолчала? - опять спросила эта дуреха.
- Почему я замолчала? - Инна хищно улыбнулась. - Не знаю, как с такой дурочкой говорить. Ты когда научишься наблюдать за людьми?
- Да ведь я и спрашиваю, чтобы учиться!
- А поздно тебе уже за Федором-то наблюдать, - в конец разозлилась Инна. - Он уже другой заинтересовался, а ты свое прохлопала в очередной раз.
Сердито отогнав от себя медузу - пусть боится, желе!, девушка собиралась уплыть от глупой Лизы, но ее ответ заставил притормозить.
- Федя? Ему все-таки нравится Джун? Вот бедный!
- Ага, разбежался он! - Инна рассвирепела от того, что первым делом Лиза вспомнила свою соседушку, и выложила все, что знала и видела. Но, к ее удивлению, разиня-художница обрадовалась: казалось, что рассказ Инны помог ей расслабиться.
- Ну слава Богу! А то мне так его жалко стало! Ведь ему ни от меня, ни тем более от Джун взаимности не дождаться!
- То есть ты в него не влюблена? - Инна подплыла и ухватилась осторожно с другой стороны Лизиной подушки.
- Да нет же!
- А в кого тогда? Учти: Рома мой и до тебя ему дела нет!
- Наши чувства, знаешь ли, наконец-то взаимны, - хмыкнула Лиза. Как-то очень похоже было на одну их общую знакомую змею.
Как ни допытывалась Инна узнать о новом увлечении художницы, та наотрез отказалась раскрывать имя этого интересного объекта. И вариантов-то подходящих не было. Кто-нибудь из друзей громилы Василия на роль Лизиного принца никак не тянул. Среди тех, кто приехал позже, чем они, тем более никого достойного не было. Инна пообщалась с некоторыми - пофлиртовала немного, пока Рома не видел. Абсолютно тупые и безвкусные типы.
После разговора с Инной, которая так ничего и не посоветовала, а только расспрашивала, Лиза решила, что надо бы посидеть в тишине, подумать, и отправилась в свою студию, где раньше в это время писала двойной портрет Инны и ее парня. Эта работа получилась именно так, как Лизе того и хотелось, и время от времени художница доставала наброски из папки, чтобы полюбоваться. Ведь любовь этой сказочной и реальной пары у нее так хорошо получилось передать. Правда, если Джун оказывалась поблизости, то есть оказывался, конечно, то требовал убрать "этот шедевр" подальше, хотя и признавал, что работа отличная. Наверное, он до сих пор переживал, что Инна так ее обманула. Кажется, у восточных людей свои представления о предательстве и прощении. Ведь он даже придумал, как Лиза должна отомстить этим двоим. А ей просто хотелось нарисовать их - поэтому Лиза и воспользовалась подсказками своей "соседки", чтобы уговорить скрытную подругу. Конечно, тогда она сама была обижена на Инну, но обида куда-то делась. Просто все ее внимание и мысли стал занимать загадочный красавец, которого девушка тогда считала красавицей и очень переживала из-за своих необычных чувств.
Ясно было, что Джун очень заботливый и ответственный, хотя по его способности все захламлять этого и не скажешь. Но мальчишки все такие, за редким исключением. Лиза знала только одного представителя мужского пола, который даже ее превосходил в аккуратности. В конце концов, архитектор и должен быть предельно точным.
А еще он очень порядочный и добрый. По рассказам "бук" выходило, что Джун явно или незаметно им все время помогал. И ведь ей, Лизе, тоже.
И смелый тоже. И сильный, хотя сразу и не подумаешь. В конце концов, Костик-то обычно никому не проигрывал, а тут получалось, что Джуна-то он ни разу пока не победил.
И умный. Это надо выучить столько языков! Даже если он и любит приврать и в первый вечер немного преувеличил, все равно ясно было, что он выучил русский (а это сложно даже для тех, для кого он родной), английский (даже не семечки), испанский... А пел как здорово! На какое-то время Лиза даже забыла о своих размышлениях и просто воспроизводила в памяти тот волшебный момент, когда ее сосед устроил для нее поездку с пением. Зачем, правда, он вообще за ней помчался... А, кажется, понятно: боялся, что Костик узнает об их совместном проживании и выболтает Лизе его тайну, чтобы предупредить. Вот уж от этого скрытного поросенка, как его называет Жизель, не дождешься откровенности!
И совершенно непонятный. Иногда, когда Лиза еще не знала, кто он, ей казалось, что красавица-кореянка уже видит в ней подругу и начинает ей немного доверять, а потом, в следующий же момент девушка чувствовала, как соседка мысленно отталкивает ее и замыкается. Может, это объяснялось просто: Джун не хотел, чтобы его тайну кто-то открыл.
И его шуточки и розыгрыши...
Как-то Джун сказал, что предки Даши были печенежскими шаманами. Они как раз сидели вечером на лавочке перед своим домиком, проветривали комнаты перед сном, любовались на звезды и болтали.
- Правда? - удивилась Лиза. Историю она, конечно, учила и в школе, и сейчас экзамен по истории мировых цивилизаций сдала на отлично, но сразу же забыла большинство фактов, не относящихся к искусству.
- Нет, наверное, это мне сейчас в голову пришло. - Прохладные пальцы ухватили девушку за нос. - Когда перестанешь верить всем подряд?
- Ты не все подряд! - обиделась Лиза. - Ты хорошая, ты мне помогаешь. И... мне нравятся твои милые обманы. От них никакого вреда.
- Это ты так думаешь сейчас. А что ты потом скажешь, хотелось бы мне знать, - вздохнул юноша и отвернулся.
Тогда Лиза не поняла переживаний новой знакомой и просто огорчилась ее огорчению. Теперь же было ясно: Джун сам расстраивался из-за того, что ему приходилось обманывать стольких людей. И все равно продолжал обманывать. Может быть, он просто решил, что родился мальчиком по ошибке, а на самом деле всегда чувствовал себя девушкой? Поэтому и одевается как девушка, и ведет себя как девушка. В чужой стране, где никто тебя не знает, проще быть тем, кем хочется, а не тем, кто ты на самом деле. Может, ему, как девушке, нравятся парни? А это значило, что у нее опять не оставалось ни тени надежды на взаимность. А ей было показалось, будто Джун к ней очень добр и она ему может немножко нравиться... Наверное, он просто видит в ней подругу. Как и в "буках"... Ну конечно, три года дружить с такими красивыми и интересными девчонками и...
А что она сегодня ночью устроила! Джун оказался довольно терпеливым. Судя по его словам, Лиза ночью забралась к нему в постель. Хорошо еще, что он в это время выходил подышать воздухом, а когда вернулся и обнаружил, что место занято, не стал устраивать разборок и просто улегся на ее кровать.
Даже стыдно вспоминать. Ведь сама виновата. Как-то, пока Джун был утром рядом, Лиза этот позорный момент не вспоминала. Точнее, он не казался ей таким позорным, ведь тогда она еще не удосужилась подумать как следует и ей еще грезилось, что она ему чуть-чуть симпатична. И даже было приятно, что ее любимый человек такой понимающий и терпеливый: не рассердился, просто немного подшутил, будто она его еще и целовать пыталась, а потом признался, что случилось на самом деле, чтобы она не беспокоилась.
Просто друзья... А вдруг, он... нет, ну не может он быть влюблен в Костика. А почему еще Джун так обрадовался, когда она за ним приехала? Нет, опять ничего не понятно.
Близко послышались чьи-то нетерпеливые шаги. Хрустнула ветка шиповника.
"Тоже мне писака!" - ворчал Федор, сдирая с доски объявлений статью пронырливого племянника их грозной директрисы.
- Улики уничтожаешь, поваренок? Хочешь, помогу? - раздался издевательский голос Джун над его ухом.
- Ах ты... б...борщ вегетарианский!
- Говори помедленнее, я записываю.
- Чего тебе надо-то? Напугала.
- Вот они, мужчины. Ухаживал за одной, сердце разбитое лечил со второй, а целуешься с третьей. Есть ли надежда, что ты перестанешь досаждать Цыпленку? - отрывая куски огромного ватмана со статьей Лапикова, посвященной Аллочке и ее однокурсницам, продолжала дылда.
- Да, - быстро ответил Федя. Он не представлял, что с ним сделает Аллочка, если он продолжит смотреть на кого-то еще. В лучшем случае, съест заживо.
- Значит, с моей рыжей подружкой у тебя все серьезно? Отвечай не раздумывая! - внезапно Джун одной рукой прижала его к доске объявлений.
- Да!
- Уверен?
- Да!
- Точно?
- Да!
Отпустила бы она его уже, а то Аллочка увидит и что-то не то подумает. Даже вообразить страшно!
- Да! - Федя ответ на очередной вопрос кореянки, почти не слушая, а только пытаясь освободиться.
- Ну вот и выяснили все, господин шпион, - ухмыльнулась девушка-жердь и отпустила ворот его рубашки.
- Шпион?
- Ну я же тебя спрашивала, давно следишь за мной по просьбе двух красавчиков. А ты что ответил?
- Да... - Федор ругал себя на чем свет стоит. - Но я...
- Балбес ты.
- Да уж...
- Хоть не споришь - и то ладно. А еще ты гипнозу поддаешься. Стоит об этом сказать подруге.
- И что ты теперь будешь делать? Я ничего плохого...
- А если подумать? - хорошее настроение покинуло кореянку, и смотреть на нее стало еще страшнее, чем воображать гнев своей грозной девушки. - А ну да... зачем думать, когда тебе столько заплатили... Сколько кстати?
Когда Федор назвал сумму, в ответ услышал издевательское посвистывание.
- Продешевил ты, приятель. Ладно, я сегодня добрая. Не будешь больше вмешиваться - не стану ничего рассказывать нашим общим знакомым. Кстати, а почему ты так тщательно уничтожал статью об их сердечных делах?
- Тетя Катя... Ей еще рано знать, а то маме расскажет.
- Неужели ваша матушка рассердится, сударь?
- Наоборот, слишком обрадуется. Знаешь, скольких девушек она уже отпугнула? Как узнает, что я с кем-то встречаюсь, сразу начинает к внукам готовиться.
В общем, эта коварная азиатка выведала все об отношениях Федора со своими знакомыми из Кореи. И довольная такая была. Особенно, когда точно выяснила, сколько им заплатят за благоустройство территории и мелкий ремонт. Противно так рассмеялась и похлопала его по плечу, сказав, что лучшей мести и сама бы не выдумала.
А потом мимо пробежала темненькая подружка Лизы, увидела Джун, накричала на нее и утащила куда-то в кусты. А та даже не сопротивлялась. И не скажешь, что эта хрупкая, хотя и высокая девица из него чуть отбивную не сделала легким нажатием левой руки.
Феде это показалось подозрительным, и как только Аллочка его очередной раз нашла, он обо всем ей рассказал.
Увы, но пришел на полянку к Лизе не тот, о ком она думала все время. Всего-навсего парень ее подруги. Он сразу же начал что-то сбивчиво говорить, и девушка еле поняла его слова, а когда их смысл до нее дошел, не поверила своим ушам. Рома предлагал ей встречаться и при этом ругал немыслимыми словами Инну. Что же стряслось? Они ведь так счастливы были все эти дни! Ну... во всяком случае, пока они позировали Лизе, все ведь было хорошо?
- Рома, что у вас случилось? - Лиза старалась говорить твердо, но ей было не по себе. Она видела, что Пичугин разозлен и сам будет не рад своим словам и своему предложению. - Инна ведь так тебя любит!
- Любит она! - выплюнул слова Рома и присел рядом с Лизой на скамейку. Девушка сразу же отодвинулась на другой конец.
- Ну конечно, любит! Это же видно невооруженным глазом.
- Все равно. Я предлагаю тебе быть моей девушкой.
- Глупость какая-то. Ты просто сердит на нее за что-то, - Лиза подумала, что стоит потихоньку отойти на безопасное расстояние.
- Тебе не все равно? Я же тебе предлагаю стать моей девушкой!
"Ну, это уж совершенно невозможно!"
- Извини, но на эту ерунду я тебе ничего не отвечу.
- Значит, все-таки ты влюбилась в эту извращенку! Молчишь? Все понятно.
- Ну раз все понятно, то и отвечать мне не стоит.
- Слушай, Самойлова, ты ведь нормальная была! - Роман почти кричал.
- Рома, ну откуда это можно знать - нормальная я или нет? - Лиза развела руками и улыбнулась. - Пока не столкнешься с необычными обстоятельствами - и знать не знаешь...
- Брось, ведь ты была в меня влюблена - ходила, смотрела своими преданными глазами.
Девушка была оглушена. Она прикрыла уши ладонями, чтобы понять, откуда этот шум. Нет, она, конечно, знала, что со своими молодыми людьми другие девушки могут обсуждать что угодно, но все равно не ожидала такого.
- Значит, Инна тебе рассказала.
Парень не успел ответить - к ним уже спешили взволнованные Джун и Инна.
- Рома, почему ты кричал? - лицо Инны было бледным, губы дрожали.
- Вот и мне интересно, почему это твой павлин разорался на мою соседку, - ее скрытный любимый человек спокойно наматывала голубой шарфик на правую руку, как будто бинтовал ее. Но девушку его хладнокровие не обманывало. Как обычно, обостренное чувство справедливости Джуна не давало ему стоять в стороне, когда кто-то делал плохие вещи.
- Явилась! - проигнорировав Инну, Рома со злостью смотрел на Джун. Это было очень неприятно.
- Значит, Инна тебе рассказала... - повторила Лиза, чтобы отвлечь Пичугина от своей дорогой "соседки". Не хватало еще, чтоб Джун тратил свои силы на этого грубого красавца.
- Да о чем я ему рассказала? - Инна перевела взгляд с парня на Лизу.
- О моих... чувствах... к нему?
- А у тебя есть к нему чувства? - небрежно поинтересовался Джун, продолжая накручивать материю на правую кисть.
- Нет! - отрезала Лиза. - Могла бы и не спрашивать.
В самом деле, неужто такой умный человек не понимает, что и к кому она чувствует?
- Тогда какая разница, кто кому рассказал о прошлогоднем снеге? - прекрасный цветок востока пожал плечами, а Роман решил вставить свое мнение:
- Да зачем Инне мне об этом говорить? Других тем нет? Я и сам не слепой. Ходила по пятам, пялилась на меня, глупо смеялась, глупо болтала, глупо молчала... - неужели этот издевательский голос принадлежит симпатичному ей в прошлом молодому человеку?
- Цыпленок, - пропел Джун, слегка охрипший, вероятно, от вечерней прохлады. - Ты уверена, что не сохранила в своем огромном сердце теплых чувств к этому обходительному юноше? Впрочем, можешь не отвечать: я слепотой тоже не страдаю и слух у меня неплохой, а вот память избирательная.
- Тебя никто не спрашивал и не звал, - рявкнул парень Инны. - Лиза, я готов принять твои чувства. Поэтому не надо поддаваться этой обезьяне.
- Слушай, я тебе сейчас сразу же не врезал только потому, что... - от волнения благородный Джун опять сбился и забыл, что зачем-то ему необходимо притворяться.
Рома не упустил возможности поддеть.
- Видишь, она даже говорит, как мужик! Лиза, неужели ты так отчаялась, что не можешь себе найти нормального парня? Ну так я готов тебе помочь! А!..
- Все сказал? - поглаживая намотанный платок, спросил у поверженного павлина... то есть Романа Джун. Лиза смотрела на него во все глаза. Такой Джун редко показывался сквозь улыбки и самолюбование. Даже в сражении со своими родственниками или с тремя друзьями живописцев он двигался легко, играючи и не казался таким разъяренным и притом холодным. Особенно играючи он дрался с родственниками - жалел их, наверное.
- Нет еще! - пропыхтел покрасневший Рома, поднимающийся из пыли. - Раз ты ведешь себя как мужик - кто мне помешает тебя отколотить?
- Рома! - неожиданно воскликнули обе девчонки, и Лиза увидела, что подруга не на шутку испугана. Они, не сговариваясь, кинулись между двумя разозленными... получается, что соперниками.
Инна схватила своего парня за талию, а Лиза встала перед Джуном и раскинула руки. Нельзя было, чтобы секрет его раскрылся от глупой драки. Пичугин, может, был не такой умелый боец, но ведь Джун только вчера поучаствовал в непростой потасовке и может устать, отвлечься, а ведь в драках иногда и одежда рвется.
- Я тебе помешаю, - тихо сказала она. - Побьешь ты Джун или нет, ничего не изменится. Я все равно...
- Кто тут еще кого побьет, Цыпленок! - Джун перебил ее и задвинул себе за спину.
- А вот никто никого не побьет, - в укромной мастерской Лизы появились новые гости. Счастливые рыжие голубки Аллочка и Федя и Вика с двумя братьями Лизы.
- Как тебе не стыдно, Джун, - покачал Костик головой. - Бить противника, который настолько слабее тебя... это дурной тон.
- Звезда моя, ты бы сказала...
- Что, довольны? Набросились всей толпой на одного человека - и думаете, что хорошие? А что вашу сестру эта дрянь втягивает в свои грязные делишки - это вас не волнует? А она меня любила, между прочим. Приличная была. Но я закрою глаза и отвечу на ее чувства - только бы вырвать ее из лап этого чудовища.
- Рома, а как же я? - заплакала Инна.
- А твоя судьба меня не волнует. Ты и на Валентина вешалась, и на Ванечку, и к ребяткам из новеньких приглядывалась. Думаешь, я не видел? И сегодня тоже.
- Ну ничего себе! Он, значит, свою голубку ревнует, а все вокруг вмешивайся в их дела! - Валя снял очки, запрятал их в нагрудный карман рубашки и пригладил волосы. - Вставай, Отелло, и отряхивайся. Потому что если моя звезда за тебя примется всерьез... малой кровью тут не обойдется.
- Очень надо, - фыркнул Джун. - Спасибо, конечно, что заботитесь. Но, право, не стоило. Мы всего лишь выясняли вчетвером, чей портрет у Лизы получился лучше, мой или этих влюбленных. По-моему, очевидно, что мой. А этот красавец-мужчина разозлился и стал на личности переходить.
Эта беспечная девчонка его сведет с ума. Уже свела.
Когда ее темноволосая подружка-эгоистка прервала дружескую беседу с вражеским агентом и утащила его, причитая на ходу, Джун последовал за ней только потому, что, вырываясь, мог бы ей вывихнуть руку, а так настоящие мужчины не поступают. Эту истину и отцу, и дедам объяснять ему даже не пришлось.
- Ты не могла бы объяснить, по какому поводу забег устраиваем? Почему со мной?
- Потому что ты Лизкина соседка.
- Логично.
- Умная, да? Просто не знаю, к кому еще обратиться. Уговори ее не соглашаться, пожалуйста! Вы ведь с ней подружились?
Разговаривать, когда тебя тащит в неизвестном направлении зареванная приятельница твоей девушки, было непросто, но Джун и не с такими сложностями справлялся.
- Слушай, ты слишком сильно сжала мне руку. Синяки будут. Отпусти, а? И выкладывай скорее, причем тут твой парень и мой Цыпленок.
- Он ей идет делать предложение! А я этого не переживу!
После этого Джуну расхотелось узнавать подробности, и уже он потащил на буксире красноглазую от слез Куликову. Быстренько разобрался с поздно спохватившимся Лелем и решил кое-что выяснить у Лизы, которая изо всех сил мешала отколотить этого зазнавшегося Пичугина.
- Как ты оказалась наедине с этим... бешеным пастушком?
Джун утащил ее с поляны, оставив позади "бук", огорченную Инну и побитого Пичугина. Он был зол, как художник, над чьим шедевром надругались. Лиза даже немного его испугалась и сразу же принялась объяснять, что Рома просто искал, где бы посидеть со своими знакомыми, вспомнил о месте, где она писала их с Инной, - там они и столкнулись совершенно случайно. А потом почему-то у Пичугина случилось умопомрачение.
Юноша быстро перемешался по свободному пространству в их комнате, не останавливаясь, пока они разговаривали.
- А сама там что забыла? Меня ты после обеда рисуешь.
- Так, просто пришла подумать. Почему ты сердишься?
- А почему ты уходишь без предупреждения и пропадаешь с какими-то посторонними.
- Ну Джун, Рома-то не посторонний, а мой однокурсник.
- Ха!
- И он хороший человек. Просто сегодня что-то с ним не то.
- Молодец он, ничего не скажешь. Слюной всю поляну забрызгал от крика, до того хорош!
- Да что ты завелась-то! Можно подумать, что ты меня к нему ревнуешь.
Лиза просто ляпнула первое, что в голову пришло. Все-таки у нее еще оставались сомнения относительно ориентации ее очаровательного соседа.
Ни слова в ответ не прозвучало, и Лиза, пожав плечами, отвернулась и взялась за ручку двери, чтобы уйти. Вполне понятно - с чего бы ему ревновать к кому-то свою глупую соседку. Но ее остановили. И как! Она неожиданно оказалась пойманной. На ее плечах словно выросли крылья, но почему-то именно их тяжесть удерживала ее у земли. Джун просто обнял ее, не давая уйти.
- Ко всем, - хрипло прошептал он. - Я ревную тебя ко всем! К парням, к девчонкам, к женщинам из столовой, к братьям твоим, даже к "букам" и этой твоей гусыне Инне. К картинам, к мору, к песку! Как подруга, разумеется. И мне не хочется, чтобы ты опять связывалась с этим грубым типом.
- Но это как-то странно, - пробормотала неясно Лиза, не двигаясь с места. Она была удивлена, но не испугана. Ведь это же Джун. Ее любимый человек. Немного странный, немного надменный. И такой уязвимый. Пока он не заговорил, что ревнует по-дружески и беспокоится, она даже решила... Друг... Он хочет быть ей просто другом. Конечно! И какая разница, нравятся ли ему девочки, или даже мальчики, или вообще медузы какие-нибудь. Лиза для него только друг, нет, скорее удобная компаньонка для того, чтобы было с кем время убить. Глупости. Трудности перевода. Да все что угодно! Неважно. Она никуда не уйдет. Не хочет с места трогаться.
- Я просто хочу сказать, что у тебя нет причин меня ревновать, - попыталась объясниться Лиза, оставаясь в объятиях крепких рук. - Оттого, что я разговариваю с другими людьми или рисую закат на море или плаваю, я не думаю о тебе меньше. Наоборот. Когда я что-то узнаю интересное, то сразу же думаю, как бы ты к этому отнеслась. Когда я вижу что-то красивое, то хочу это тебе показать. Когда я плаваю... - мне хочется, чтобы ты была рядом. Но ведь ты сама отказалась от пляжных посиделок! Только и знаешь, что уплываешь рано утром, а потом сидишь целыми днями в тени. Вот только сегодня...
- Ты права, - чему-то усмехнулся Джун. - Ты права, Цыпленок. Мне нужно как-нибудь поплавать с тобой вместе и позагорать. Тогда и поговорим, есть у меня причины или их нет. И кстати, ты не забыла о нашем уговоре?
- Каком? - недоумевала Лиза.
- Ну как же! Сказать тебе, кто тебе подходит из парней, если на базе такой будет.
- Ты знаешь, кто это? - почему-то Лизе стало грустно. Девушка попыталась отойти. Дружеские объятия Джуна показались ей на мгновение цепями.
- Да есть тут один дурачок и обманщик. Вы с ним будете отличной парой! - не отпустил ее скрытный сосед. Свои слова он прошептал Лизе в макушку, от чего у девушки по спине прокатилась легкая волна озноба, приятного и пугающего одновременно.
- Что ты такое говоришь! - все-таки Лиза повернулась лицом к источнику своего беспокойства.
- А что тебе не нравится? - сразу же отошел назад Джун и засунул руки в карманы. Правда, тут же вытащил их и поспешил сесть за стол. - Ты умненькая, он дурачок, ты доверчивая, он обманщик, очень искусный причем!
- Я не хочу уже ни с кем знакомиться! - Лиза расстроилась отступлением Джуна. Ей внезапно стало одиноко и холодно, несмотря на тридцатиградусную жару. Что он такое вытворяет? Может быть, перегрелся? Все-таки столько на себя намотал шарфов и сидел под солнцем.
- Напрасно, цыпленок, напрасно, - Джун, казалось, на что-то был сердит. Но на что?
- Но разве ты не будешь к нему ревновать? - попыталась Лиза напомнить, что он только что сказал сам.
- О нет, к нему не буду. Напротив, для меня будет большим облегчением передать заботы о тебе в его мужские руки! - раздражение Джуна, по-видимому, достигло предела. - Все и так слишком затянулось! Терпеть это уже не возможно! Понимаешь ты или нет?
- Джун... неужели... я тебе надоела? - Лиза мужественно сдерживала слезы, но голос ее был напряжен и красноречив.
- Цыпленок, ты мне не надоела! - Голос Джуна стал как будто на тон или два ниже, гуще, сочнее, вкрадчивее. - Но меня порядком достало твое отношение ко мне! Очень тебя прошу, сходи куда-нибудь погуляй, только не плачь там. А потом мы поговорим.
- Но как я могу тебя оставить в таком странном настроении?
Точно, заболел.
Лиза подошла к "подруге" и попыталась заглянуть в его лицо, завешенное черными прядями. Отвела часть длинных шелковистых локонов и провела ладонью по щеке.