Ночь приближалась медленно. Я была на границе своего терпения, точнее оно уже потихоньку покидало меня. Он находился всего в паре метров от меня, старший брат моей лучшей подруги, почти сестры - Адам. Любовь ли это? Я никогда в неё особо не верила. Если быть точнее, никогда не осознавала, что то о чем говорит весь земной шар, происходит со мной в эту самую секунду.
Лизи лежала рядом. Часы на столике рядом показывали три часа ночи. Около часа назад мы вдоволь наговорились и она уснула. Я уснуть не могла. Мне всегда трудно заснуть , когда я ночую не дома. Но сегодня чужая постель не являлась причиной моей бессонницы. Сегодня ею являлись мои мысли...и желания.
Я решила.
Это очень важное словосочетание особенно сейчас. Я решила. Он совсем рядом, совсем близко. Если бы наш слух измерялся минутами, то мне не хватило бы всего пары секунд, чтобы услышать его дыхание в абсолютной тишине спящего дома.
Я провела языком по губам. Руки мелко дрожали, по всему телу то и дело пробегала судорога, дыхание мое было сбито с привычного ритма. Еще чуть-чуть...
Нужно чтобы Лиз крепко уснула. Тогда я выберусь беспрепятственно. Холодный ветер влетел в распахнутое окно и раздул занавеси. Казалось будто мне сама природа шептала: иди...
Еще секунду. Еще раз взглянуть на любимую спящую подругу, сказать ей: прости, вот только за что не понятно. За то что собираюсь в комнату её брата?
Я отвожу глаза и понимаю, что пора. С решительным и сдавленным выдохом откидываю одеяло. Глаза привыкли к темноте и я вижу свои худые ноги, сверху лишь чуть-чуть прикрытые ночнушкой, спускаю их с кровати, молясь, чтобы не скрипнул пол, встаю в полный рост. Смотрю в окно, на извивающиеся занавеси. Я кусаю нижнюю губу и чувствую как трясется всё тело. Несколько вдохов и выдохов, чтобы прийти в себя. Понимаю что это не помогало никогда, не поможет и сейчас, но все равно почему то делаю это.
Я делаю первые шаги. Один, второй, третий... Как кошка крадусь в темноте. Дохожу до двери, зажмуриваю глаза и толкаю её. Секундный скрип и она открыта. Проскальзываю в проход. Свобода.
Теперь передо мной только абсолютно черный коридор. Здесь нет ни одного окна и мне ничего не видно. Я закрываю глаза и опускаю голову, мои волосы падают на лицо, закрывают голые плечи. При свете дня они рыжие, то есть рыжие они всегда, но при свете это видно. А так в этом неосвещенном пространстве большого дома они казались такими же черными, как и все окружающее сейчас меня. Правой рукой я касаюсь стены коридора. Я не вижу куда идти, но знаю. Его дверь в самом конце. И я иду вперед, кончики пальцев лижет шершавая стена. Еще немного и она закончится. Рука коснется гладкого дерева полированной двери. Но это случится не сейчас. До этого момента еще целая вечность вдоль стены коридора.
Я познакомилась с ним, когда мне было двенадцать. Правда, знакомство это было односторонним.
Всё началось с Лиз. Мы стали дружить после того, как обе поступили в частную школу интернат в Кавентри, в Англии. Нас поселили вместе и я очень хорошо помню, как ей по первой было трудно. Её родной дом находился в Холихеде, у побережья Англси. Довольно далеко от школы. Расставание с родными было для неё тяжелым испытанием. Я помогала, как могла. Отвлекала её от грустных мыслей безумными выходками, или просто молча обнимала её, чувствуя как сквозь ткань свитера просачиваются её слезы. На выходные мы уходили ко мне. Там моя мама всеми силами старалась восполнить Лиз нехватку её семьи.
Раз в месяц к ней приезжали родители. Вдвоем или привозя с собой еще кого то. Как я смогла понять семья у неё была просто огромная. И при том каждый её член являлся неотъемлемой частью целого.
Так мы провели почти весь учебный год. Пять дней в школе, два дня у меня дома. За это время Лиз успела сильно измениться. Она повзрослела и научилась ценить данную ей свободу, начала находить в ней положительные стороны, с этого момента я и узнала свою лучшую подругу на самом деле.
Но всё это лишь предисловие.
Был май. Учебный год подходил к концу. Мы усиленно готовились к экзаменам. В тот день, взяв с собой покрывало, пару кусочков пиццы и термос с кофе, мы устроились в пришкольном парке. Погода была изумительная, было ни холодно, ни жарко. Легкий ветер раздувал листву. Казалось, будто мы находились где-то среди страниц классического английского романа. Все портили только учебники, разложенные вокруг и факт того что не смотря на всё нежелание нам нужно заниматься. Я откинула голову на ствол дерева, возле которого сидела. Лиз лежала на животе, облокотившись на локти и болтая ногами в воздухе, перед нею лежал сборник задач по физике и тетрадь, страницы которой были все исписаны формулами.
- Как думаешь, Лиз, как долго нам еще придется заставлять себя делать что-то?
- Ммм? - она непонимающе подняла на меня голову.
- Настанет ли вообще когда-нибудь такое время когда мы будем абсолютно свободны?
Она улыбнулась:
- Я думаю, ты и так свободна. Ты вправе встать и уйти прямо сейчас. Послать экзамены и делать то, что хочется. Другое дело - последствия этого поступка, - на пару секунд она замолчала и задумалась о чем то начав кусать карандаш, а потом ей в голову пришло что-то и она вновь посмотрела на меня. - А представь, что ты уже свободна. Ты можешь сделать всё, что тебе хочется без каких либо последствий. Что же ты сделаешь?
Я представила всё так, как она мне сказала. И в голове воцарилась какая-та непонятная пустота. Я не имела ни малейшего понятия: что бы я хотела? Встать и пойти. Отлично. А куда? Зачем?
Я немного шокировано встряхнул головой и ответила:
- Я не знаю. Мне как-будто ничего не хочется.
- А я знаю, чего мне хочется! - она улыбнулась, хитро прищурив глаза.
- Да? И что же это?
- Я хочу расчесать твои волосы. От ветра они все растрепались кажется вот вот загорятся. Как можно быть такой рыжей!
Я рассмеялась. Лиз оттолкнулась и села на колени, а затем полезла в сумку, за расческой. И именно в этот миг отсчет закончился. Таймер, заложенный где- то у меня в душе, показывал 00:00. Моё время истекло.
- Лиз! - раздался издали чей-то голос.
Я повернулась на звук. Метрах в пяти от нас стоял парень. Снова взглянув на Лиз, я спросила:
- Ты знаешь кто это?
Сначала её лицо выражало недоумение, а затем оно загорелось просто бешенным восторгом:
- АДАМ!!! - завопила она и как профессиональный атлет оттолкнулась от земли и бросилась к нему.
Я встала, чтобы лучше видеть.
На полном лету она вскочила ему на руки и обвилась вокруг как обезьянка. Он смеялся и кружил её сжимая в крепкие объятия.
Адам. Лиз ни раз рассказывала мне про своего брата. Она была от него без ума. В её рассказах он был самым смелым, самым благородным, сильным и умным. Если бы он был персонажем из сказки Лиз, он был бы её драконом.
Здравствуй, Адам. Приятно познакомиться. Меня зовут Элли. У тебя такие красивые руки. Очень жаль, что отсюда мне не видно твоего лица. Знаешь, мне почему то очень больно...сейчас. Я смотрю на то, как ты обнимаешь Лиз. Она так счастлива. И ты счастлив. Вы так любите друг друга. Ну почему же так больно?! Может потому, что я стаю слишком далеко и не могу дотронуться до тебя. Но мне никогда особенно не хотелось трогать мальчишек. Так с чего же ты мне сдался.
Я наклоняюсь, и, кажется, будто ребра слишком острые для сердца. Поднимаю одеяло, складываю учебники, пустой термос. Беру всё это поудобнее и, стараясь, чтобы Лиз меня не увидела, ухожу.
Весь день меня мучают отголоски этой непонятной, сжимающей сердце и голову боли.
Лиз возвращается в половине восьмого вечера. Я сижу на своей кровати по прежнему окруженная учебниками. В комнате горит только одна настольная лампа. Но с появлением Лиз кажется начинаю светиться даже ножки кровати.
Она раскидывает руки и кружиться.
- Всё было так здорово! Ахаха! - по-прежнему улыбаясь, она останавливается и смотрит на меня, - А ты наверно весь день занималась. Теперь придется догонять тебя!
Пустыми глазами я обвожу книги и понимаю, что не помню, что же я весь день с ними делала.
- Думаю, не придется, - отвечаю я.
Но Лиз меня сейчас не слышит.
- Адам отпросил меня и мы весь день гуляли по городу. Были в зоопарке, Макдоналдсе и катались на барже. И еще кое что. Смотри! Он подарил мне настоящий фотоаппарат. Он сам накопил на него! Ему всего семнадцать и я представляю как это было для него трудно! Я нащелкала целую кучу его фоток и уже проявила! Смотри!
Лиз бесцеремонно спихнула мои книги на пол и села на их место. Скинув рюкзачок с плеч, она достала громко шуршащий бумажный пакет и вытащила оттуда около десятка фотографий. На всех них был Адам.
Я почувствовала, как сжалось всё тело и отвела глаза. Лиз этого не заметила. Она по-прежнему с упоением делилась впечатлениями.
- Это мы идем по улице, а тут он пытается забраться на качели. Смешно получилось правда? А здесь нам по пути попалась огромная собака, беспородистая. Адам сказал, что это смесь лайки и кавказца. Но если честно я понятия не имею кто это!...
Я никак не могла найти себе места. Казалось мне стало тесно в собственном теле. Кровать раздражала, воздух казался каким то едким газом, и я не знала куда деться от беспорядочной болтовни.
- Извини, мне нужно в туалет, - выпалила я, и громко топая, вылетела из комнаты.
В туалет я конечно же не пошла. Вместо этого шлялась по уже опустевшим коридорам. В школе было одно место, куда я часто приходила. Левое крыло было заброшено. Там были выбиты окна, повсюду валялись осколки старого кирпича. Обычно там собирались старшеклассники. Но они приходили позднее, дожидались, когда уснут учителя. Там я провела около полутора часов, пока в конец не окоченела. Решив, что Лиз уже спит, я вернулась в комнату.
Моя лампа по-прежнему горела. Лиз действительно уже спала. Рядом с ней на столике лежала стопка фотографий. Я взяла их и села на кровать. На счет три я взглянула на изображение. Фотография была черно-белая. Адам стоял на фоне парка, улыбаясь и смотря куда-то в сторону. Белая рубашка была измята и неполностью застегнута. На обеих руках кожаные или тканевые браслеты. Лицом он напоминал молодого Хита Леджера. Такие же вытянутые губы, будто разрезанные по краям. Волосы у него были светлые и немного кучерявые. Неровно обрезанная челка падала на лоб. Изображение затянуло меня. Я не могла оторвать глаз. Я видела не просто плоскостное изображение, я видела живого человека, его характер, мне кажется, что я даже слышала его слова...
Тем летом, после окончания экзаменов, я весь июнь провела у Лиз.
Холихед - это как бы окраина окраины, если можно так выразиться. Он является началом и концом прибрежных путей Англси, острова, принадлежащего Великобритании. Холихед сравнительно небольшой городок у самого побережья. Изначально он был построен вокруг церкви Санкт Сиби. Вниз от него по шоссе Плас Роуд находятся фермерские хозяйства.
Родителям Лизи принадлежит довольно крупный участок земли на этой территории.
Я полюбила Холихед, как только его увидела. Территория этого городка отличается холмистостью и лесами. Я не очень люблю, когда все ровно и правильно. Мне доводилось бывать в нескольких замках Англии, но ни один не произвел на меня особого впечатления. Правильные, простые формы, асфальтированные дорожки, идеально подстриженный газон. Все так закономерно и ... скучно. Мне кажется именно ошибки и неправильности заставляют нас заинтересоваться чем-то. Именно поэтому родной город мне нравился лишь в пасмурное время или на закате. Он становился немного мрачным, немного неправильным, или наоборот озарялся всполохами опускающегося солнца.
Но Холихед я любила и без этого.
Хоть семья Лиз и жила на ферме, работой нас особенно не утруждали. Дела у них шли очень неплохо и они могли содержать достаточное количество рабочих.
Отчасти в тот месяц я поехала туда в надежде встретить Адама, но всем моим мечтам суждено было развеяться. Он проводил свои каникулы где-то в другом месте.
Но не смотря на то что тогда мне не удалось с ним встретиться, позже судьба "наградила" меня сполна. Придя в сентябре в школу, среди прочих учащихся я увидела и Адама. Он поступил в нашу школу на оставшиеся два года своего обучения. И я даже не могла решить хорошо это для меня или плохо. Могу сказать лишь то, что за те два года я пережила очень многое.
Несмотря на то что Лиз была моей лучшей подругой, а Адам её братом, общаться нам с ним особо не приходилось. Мы периодически лишь обменивались парой ничего не значащих фраз. Хотя это только для него они ничего не значили. Я же в любую секунду могла закрыть глаза и с точностью до мгновения воспроизвести в памяти каждое его слово, каждое движение, мимику его лица и даже запах исходящий от него в это время. В то время я не понимала этого, но я была влюблена. С первого взгляда или слова, я уже не могу с точностью сказать этого, но я стала невидимой частью его тела. В своих мечтах я касалась его.
Ту черно-белую фотографию я однажды стащила у Лиз из ящичка. Она этого, слава Богу, и по сей день не заметила. Проводя взглядом по этой маленькой картинке, я чувствовала его прикосновения. Жесткие волосы цеплялись за пальцы, острые уголки рта изгибались под моими губами, его руки обнимали меня. Я не знаю как это называется, возможно я сошла с ума, но я не желала и не хотела себе признаваться в том, что возможно уже никогда и ни в кого не смогу так влюбиться...не смогу пожелать кого то другого так же сильно как его желала, я тешила себя тем, что у меня есть выбор, хотя на самом деле его у меня уже давно ни стало.
Два года я наблюдала за ним, его взрослением. Это получалось случайно, как будто какая-та неведомая сила обучала меня и урок, который она преподавала, назывался: Адам. Я видела, как он мирился и ссорился, встречался и расставался, выигрывал и проигрывал, как напивался как свинья, как получал высокие баллы по предметам, как он болел. Я наблюдала его жизнь, все её проявления, и как бы мне ни становилось больно от того, что я ему не нужна, я бы ни за что не променяла всего этого на жалкие годы спокойствия.
Эту боль описать трудно, она мне и самой непонятна. Но есть случаи, которые способны показать какова она.
Мне было четырнадцать. В то время я уже около четырех лет обучалась игре на фортепиано. Занятия проходили вечером, когда школа обычно была уже пуста. В коридорах каждый мой шаг отдавался переливчатым эхом. Когда я приблизилась к двери в класс, из-за угла появился Адам в сопровождении красотки непонятного происхождения. Они шли, обнимая друг друга, перешептываясь о чем-то и хихикая. В полуметре от двери музыкального класса находилась подсобка. Они оба подошли к ней, по-прежнему не отрываясь друг от друга. И тут Адам, заметив меня, наклонился поближе и заговорщицки шепнул:
- Элли, прикроешь нас ладно?
Красавица запрокинула голову и рассмеялась. Он подхватил ее и жадно впился в красные губы. Одной рукой открыл дверь в подсобку, и они двое скрылись в ней.
Я собираю в одну кучку лохмотья от сердца и захожу в класс. Там меня ждут преподаватель и еще один мальчик, тоже пришедший на репетицию. Джимми флейтист смотрит на меня удивленно, будто и не видел никогда. На мне неказистая юбка, прямая, ниже колен, из плотной ткани, как у пледа, черная майка и белая рубашка, поверх нее, на ногах плетенки на плоской подошве. Я прижимаю ноты к груди. Будто это последнее, что остается у меня в жизни.
Миссиc Саммерс - наш учитель, смотрит на меня укоризненно. " И где же тебя носит?" - спрашивает ее взгляд.
Джимми и миссис Саммерс сидят в другом конце комнаты. Я иду вдоль стенки смежной с подсобкой.
Я слышу их голоса: Адама и девушки. Бессвязные звуки, которые там, за толщей стены, превращаются в слова. Она смеется и произносит его имя.
Я сажусь за фортепиано. Голоса ненадолго замолкают. Возможно потому, что их рты сейчас заняты. Поднимаю крышку, раскрываю ноты на нужной странице, ставлю их на пюпитр. Мы репетируем сонату для флейты и фортепиано. Я начинаю играть, Джимми вступает со второго такта.
Я снова начинаю слышать голоса. Точнее только ее голос. Немного тягучие томные постанывания.
Чертова соната!!! Ненавижу!!!
Я забываю о ритме, громкости и вообще о каком либо контроле. Мне хочется только одного: заглушить эти звуки.
- Ты что делаешь, Элли! Остановись немедленно! - попыталась перекричать музыку миссис Саммерс.
Я резко все оборвала, оторвав руки от клавиш, будто от раскаленного металла. В оглушающей тишине раздались постанывания.
- Что это? - недоуменно спросила миссис Саммерс
И тут я вспомнила о том, что Адам попросил меня прикрыть его. Он попросил меня. Меня! Попросил, чтобы я ему помогла.
Я вновь опустила руки на клавиши и начала играть. Но только уже другую мелодию, которая мне нравиться. Григ "В царстве горного короля". Хоть мелодия и начинается тихо, я с ходу громыхнула по клавишам, будто собиралась раздолбать весь инструмент. Не пытаясь сдерживаться, я колотила аккорды вовсю силу и надавливала на педальку, когда хотела, превращая собранную мелодию в грязную какофонию.
- Остановись! Прекрати! Хватит! Да что с тобой?! Сумасшедшая! - вопила моя учительница.
Разве любовь бывает такая? Разве она превращает в безвольные овощи? Я не узнаю себя.
Комичность ситуации ужасна. Я боюсь самой себя. Адам. Пусть так. Но прямо сейчас я делаю это для тебя. Если в твоей душе появиться хоть немного спокойствия, я сделаю это. Ты в безопасности. Я сокрою тебя.
Я как урод из цирка. Страшный, мерзкий клоун. Что я творю?!
А из глаз меж тем льются слезы. Они стекаю по щекам и со смехом падают вниз, превращаясь в расплывчатые лепешки на моих руках или на клавишах. Сумасшедшие самоубийцы. Я даже не вздрагиваю, не шмыгаю носом, не всхлипываю. Наоборот растопырила глаза и знаю только одно: играть, не останавливаться. Я стараюсь, чтобы мелодия ни на секунду не замолкала, но даже так ее голос прорывается. А вместе с ним усиливается и громкость музыки. Они растут вместе становятся всё громче и громче, пока наконец не разрываются единым воплем.
Кончено.
Я вскакиваю с места. На ходу захлопываю крышку. Ноты разлетаются в разные стороны или застревают, не успев выбраться. Я практически выбиваю дверь и бегу.
Размазываю слезы и рыдаю, но не останавливаюсь.
И сквозь этот поток безумия прорывается лишь одна мысль, которая объясняет мне всё мое поведение: почему вместо нее не я?
А темнота коридора была по-прежнему темнотой, сюда не попадал ни единый лучик света. Шагов своих я не слышала. Меня пугала неизбежность будущего. Такое близкое, оно уже почти касалось меня. Почему нельзя сразу взять и оказаться там? почему каждый из нас обязан пройти сквозь эту дымящуюся толщу из ожидания и страха прежде чем узнать исполняться ли самые сильные желания или им суждено разбиться?
Холихед я видела только летом. Шесть лет подряд я приезжала туда на каникулы. Несмотря на то, что Лиз - моя близкая подруга, несмотря на то, что я жила в ее доме по несколько месяцев, несмотря на это наши встречи с Адамом были невыразимо редки.
Точнее их было три. Всего три раза наши слова были осмысленны, имели значение.
Первый раз: мой последний урок игры на фортепиано. После того раза преподаватель больше не захотела видеть меня, да и я желанием не горела. Второй раз случился в середине июля, в год, когда мне исполнилось пятнадцать лет.
В тот день грянула ужасная гроза. С утра небо хмурилось, тучи сбивались в рычащие стаи, угрожая народу расправой. И вот, ровно в 17 часов 32 минуты раздались очередные раскаты, и дождь грянул с неба сплошной стеной.
- Элли, спусти навес на окна и беги домой! - спешно проговорил мистер Лолли, выключая свет на кухне и в магазинчике, - Ты уж извини, что я тебя задержал. Потом получишь прибавку. Договорились?
- Да, спасибо, - я улыбнулась, стягивая фартук и переобуваясь в уличные сандалии. Утром было тепло, поэтому на мне были только короткие джинсовые шортики и майка.
- До остановки добежишь или проводить?
- Я сама мистер Лолли. Это ничего.
- Ну ладно, давай, золотце мое.
- До свидания!
Под навес у двери дождь не попадал. Но он был просто кошмарный! Я выскочила на улицу и все мое тело обдало прохладой, по коже пробежали мурашки.
Мысленно я прокрутила путь до остановки. Пешком до нее было минут пятнадцать хода. Я решила, что чем быстрее, тем лучше. Главное добежать, а там уже доеду спокойно. Стараясь больше долго не раздумывать, я шагнула под дождь.
Стоит сказать, что я вымокла насквозь в первые же секунд десять. За моей спиной оставалась витрина кондитерской "Суфле". Там я подрабатывала поваренком уже второе лето.
Мне оставалось пробежать еще несколько кварталов. Дышать уже было трудно. Ветер хлестал в лицо, и вода была повсюду. В какую-то секунду я испугалась того, что могу утонуть, стоя на поверхности. Хаос, царивший вокруг, не поддавался описанию. Ему подходило лишь одно слово: стихия. Оглядываясь вокруг, я не видела ни одного человека, только машины как ни в чем ни бывало, продолжали ездить по дорогам, разбрызгивая по улицам, и без того вымокшим, дождевую воду.
Одна из них - форд черного цвета, проехал мимо меня и, развернувшись у поворота впереди, резко остановилась.
- Элли! - услышала я свое имя.
Из-за дождя я не видела, кто звал меня. Пройдя чуть вперед, я попыталась вглядеться чуть получше.
- Элли! Давай сюда!
С трудом я разглядела знакомые черты.
- Адам? - тихо, больше для себя произнесла я, не веря своим глазам.
- Ну быстрее же!
Выйдя из ступора, я кинулась вперед и на ходу залезла в раскрытую у заднего сидения дверцу.
- Фуух... - выдохнула я.
У меня наконец появилась возможность прийти в себя. Резкий переход из ливня с ветром в маленький, тихий салон автомобиля ненадолго оглушил меня. Я опустила голову, чтобы она перестала кружиться, отвела распустившиеся волосы назад, чтобы они не падали на лицо, и, спустя некоторое время, подняла глаза. Первое же, что я увидела - было лицо Адама, глядевшего на меня с переднего сидения. Он криво улыбался. Именно эту полуулыбку, которая немного портила его лицо, я любила больше всего.
- Ээй, - он провел ладонью перед моими глазами, - Ты здесь? Как ты? Порядок?
Я слегка кивнула:
- Да.
Я заметила, что мы тут не одни. За рулем сидел какой-то незнакомый мне парень.
- Ты как здесь оказалась? - продолжал допрос Адам.
- Я...я тут работаю, недалеко.
- Работаешь? - удивился он.
- Да, в кондитерской, - не только мое сознание, но и тело постепенно приходило в себя. Я почувствовала пронизывающий холод, и непроизвольно обхватила себя за плечи, - Меня устроили по знакомству, и...
- Что холодно, да? - перебил меня Адам.
- Немного, - ответила я и только потом подумала, что совсем и не немного. Меня уже слегка потрясывало.
- У тебя ничего нет, чтоб переодеться?
- Нет.
- Да, глупый вопрос. Марк, - обратился Адам к парню за рулем, - Ничего нет?
- Откуда?!
Адам хмыкнул:
- Ну, может кто нибудь забыл у тебя в бардачке что-нибудь еще кроме лифчика.
Марк поверну к нему голову и ухмыльнулся:
- Завидуй молча.
Мне хотелось разглядеть его получше и для этого я посмотрела в зеркало заднего вида. Возможно, он тоже захотел посмотреть на меня, а может действительно смотрел, нет ли позади машин. Так или иначе, но мы столкнулись глазами. У него были темные густые брови, и темно карие, почти черные глаза.
- Может, познакомишь нас, - сказал он, отведя взгляд.
- Марк - Элли. Элли - Марк, - ответил Адам, копаясь в каком-то пакете.
- Элли? - ухмыльнулся Марк, - Это та, которая из Изумрудного города?
- Если быть точнее, то она была из Канзаса, - ответила я.
- Волшебные башмачки предъявите, пожалуйста.
- У них отклеилась подошва, и я отдала их в ремонт, так что сегодня не получиться.
Мы остановились, ожидая, когда на светофоре загорится зеленый свет. Воспользовавшись этим, Марк обернулся ко мне. Полу улыбаясь, он осмотрел меня с ног до головы, будто манекен в магазине.
Я от него не отставала. Мне хватило совсем немного, чтобы понять, что по внешности он составляет Адаму сильную конкуренцию. Тот был более мягким. Марк же сразу давал понять чего он хочет. Одним взглядом или парой слов. Чувство к Адаму было полным, даже переполненным. То что вдруг возникло по отношению к Марку было пустым, но не менее сильным. Это было волнение.
Как описать демона, совращающего невинную душу? И главное, как описать то, что она желает этого?
- В любом случае, приятно познакомиться.
И он отвернулся. Мы поехали дальше.
- Вот держи, - Адам передал мне какие-то вещи, - Это моя форма. Вонючая, конечно, но зато сухая.
Марк рассмеялся:
- Главное, чтобы она не задохнулась.
Я развернула спортивную футболку, под ней были шорты.
- Спасибо, - поблагодарила я.
- Мы только после тренировки. Это единственное, что есть.
Я положила вещи рядом. Теребя низ своей майки, я не знала, что делать: переодеваться прямо здесь? Если подумать - это единственный вариант. Хотела попросить их не поворачиваться, но включились мои комплексы. Что во мне такого? Ничего нового они не увидят. Да и смотреть им будет неинтересно.
Ладно. Мокрая ткань поддавалась с трудом. Быстро снять майку не получилось. Пришлось извиваться, как змея, сбрасывающая старую шкуру. Но наконец, я ее сняла, оставшись в одном лифчике. Я бросила взгляд на зеркало. Марк резко отвел глаза. Боже, мне хотелось сжаться в плотный комок и накрыться панцирем. Я ссутулилась и потянулась за футболкой. Она оказалась вывернута на изнанку. Мысленно матерясь одним единственным словом, которое знала, я начала ее выворачивать обратно. И снова посмотрела на зеркало, и на этот раз столкнулась с Адамом. Он так же отвел глаза, а потом закашлялся. Футболка все же оказалась на мне. Она закрывала меня как платье, но пришлось задрать ее, чтобы расстегнуть ширинку на шортах. Я чуть приспустилась на сиденье и сняла их. И снова взгляд на зеркало. Две пары глаз: одни черные, обрамленные темными волосами и другие голубые, выглядывающие из-под светлых завитков, метнулись в стороны.
Смущению моему не было предела. Но они смотрели на меня. Полураздетую, скованную. Каждый из нашего трио хотел. Это, наверное, самый чувственный миг за всю мою жизнь. Только вот тогда я не получила от него должного удовольствия.
Машина меж тем не останавливалась. Дождь колотил в окна и бросался под колеса, шебурша под ними как мелкая морская галька. Безразличный ко всему автомобиль ехал сквозь толщу воды, как подводная лодка капитана Немо. Царившая внутри тишина нарушалась только ничего не значащими фразами парней, которыми они изредка обменивались. Я подвинулась прямо к окну и разглядывала этот таинственный "подводный" мир. Именно так бы и выглядело дно океана после второго мирового потопа. А внутри так тепло и безопасно. На расстоянии руки от меня находиться Адам. Я смотрю на спинку его сидения и вижу там его светлый криво изогнутый волосок. Протягиваю руку и провожу по нему кончиком пальца, представляя, что касаюсь его головы.
- Где ты живешь, Элли? - слышу я голос Марка.
Мне приходиться отвлечься от своего занятия и посмотреть на него.
- Я живу...
- Она живет со мной, - перебивает меня Адам.
Марк резко поворачивает к нему голову:
- Что это значит?
Это действительно прозвучало немного шокирующе. Адам, конечно, озвучил мою мечту, но действительность, то такой не является. Жить с ним. Я бы не отказалась от такого.
- Ты не правильно понял... - пытаюсь я объяснить, даже больше себе, чем Марку.
- Она у нас в гостях, - снова заканчивает за меня Адам.
- Я в гостях у Лиз, - поясняю я.
Марк посмеивается:
- Ну ну. Значит тебя туда же, куда и его?
- Да. Мы с ним вместе.
- Придется еще помучиться, пока мы туда доберемся. Дождь хлестает не по детски, - проговорил Марк.
Я ничего не сказала, просто снова уткнулась в окно.
Я чувствовала на себе его запах. Его футболка была пропитана потом. И я не знаю что это ферменты...феромоны или что-то еще, но я вдыхала этот запах снова и снова. Конечно, он не был приятным, по крайней мере для меня, но осознание того, что это его футболка, заставляло дыхание учащаться, а разум рисовать немыслимые картинки.
Улицы города остались позади. Мы проезжали по шоссе, стелющемуся между фермерских полей. Нам предстояло проехать железнодорожный переезд и, когда до него оставалось еще немного, мы остановились. Перед нами стояло еще несколько машин.
Марк заглушил двигатель и откинулся на спинку.
- Наверное, перекрыли. Ээх... - от откинул вытянутые руки назад и потянулся всем телом. Я услышала как хрустнули его позвонки. - Значит придется подождать. Чем займемся? Может поиграем в города? Давай, Адам, ты первый.
Адам рассеяно покачал головой, видимо желание было не особо сильно.
- Зимбабве, - неохотно произнес он.
Марк засмеялся:
- Ладно. Значит "ве". Что-то не припоминаю я таких городов на "ве". Эй, Элли, не подкинешь идейку?
Я услышала свое имя и оторвавшись от окна повернулась к нему:
- Что?
- Ясно, - хмыкнул Марк, - значит, не подкинешь.
Он замолчал. Видимо уловил общее полузомбированное состояние и потому и сам затих.
Хоть прошло уже довольно много времени волосы мои были по прежнему сырые. Они падали мне на спину, свисали с плеч. От них намокала футболка, и мне снова становилось холодно. Я скинула сандалии и подтянула ноги к груди сжавшись в комочек, надеясь таким образом сохранить хоть немного тепла.
Мы стояли у переезда уже минут пятнадцать. Марк, как самый нетерпеливый возился в кресле.
- Почему так долго?
- Может ремонтируют что-то, - предположил Адам.
- Да черт их знает! Вот приспичило им. Почему именно сейчас?!
- Марк, не истери.
- Я не истерю, я нервничаю, - поправил он, - Это во первых, а во вторых, это тело, - Марк мягко провел ладонью над своим торсом, - нуждается в особом уходе и паре заботливых женских рук. И то и другое я желаю получить немедленно.
Я заметила, как Адам иронично посмотрел на него исподлобья:
- А больше тебе ничего не надо?
- О, поверь, мне еще много чего надо, но, знаешь, скромность украшает человека.
- Да, вот только ты этим украшением уже давно не пользуешься.
- Эй, ну я же не прошу ничего запретного, - в этот момент я столкнулась с ним глазами в зеркале, и он закончил, пристально смотря на меня и ухмыляясь, - хотя мог бы. Правда, Элли? Какой смысл тратить время на этого ненасытного вонючего спортсмена в котором всё еще плещутся гормоны?
Адам резко развернулся и кажется, замахнулся, чтобы влепить Марку оплеуху.
Тот засмеялся и пригнулся, а потом вдруг заверещал, как девчонка и быстро открыв дверь вылетел прямо под дождь. Держа дверцу открытой, он пригнулся, чтобы видеть Адама.
- Ну ладно, ну переборщил, и что! С тобой тоже бывает.
Я видела, как он улыбается, почти смеется.
- Закрой дверь, придурок! - выпалил Адам. Он перегнулся через сидение Марка, пытаясь достать до дверцы, так же как и друг он едва сдерживал рвущийся смех.
- Ну прости, прости! На колени я перед тобой не встану. Пусть она знает, кто ты есть!
- Да пошел ты, - Адам наконец дотянулся и захлопнул дверцу, предусмотрительно опустив защелку.
- ЭЙ! Это МОЯ машина.
Хохоча Адам открыл окно.
- Чего? Ключи здесь, права у меня есть. Чья теперь эта машина?
- Я тебе голову откручу!!!
- Сначала попади внутрь!
Марк поднял указательный палец, готовя гневную речь. А потом отвлекся вдруг на что-то в стороне.
- Там что-то водители собираются.
- Иди, поставь их всех там на место, - хмыкнул Адам.
- Пойду, поставлю, - закивал Марк.
И с этими словами он действительно ушел. Адам еще недолго посмотрел ему вслед, а потом повернулся ко мне.
Я тоже смотрела на него. Улыбка, которая появилась, пока я за ними наблюдала, еще не сошла с губ.
- Ты что снова замерзла? - он спросил это, как уставшие отцы обычно спрашивают своих детей, с которыми они весь день нянчились. Вроде бы и любя, а в то же время с мыслью: "Ну, сколько можно?!"
Я будто очнулась и посмотрела на себя со стороны: обхватила руками колени, и периодически дрожу из-за судороги, пробегающей по телу.
- А...да, - ответила я.
Он снова потянулся и открыл защелку на дверце. А затем, вдруг изогнувшись, с трудом перенес свое тело на заднее сидение.
Он оказался совсем рядом со мной. Мы касались друг друга тканью своей одежды, сцеплялись наэлектризованными волосами, сплетали запахи, попадали дыханием друг на друга. Я немного раскрыла губы. Потому что дышать становилось трудно.
Я думала на этом все и остановиться. Но вот он приподнимает руку. Я вижу как движется каждая складка на его рубашке, превращая тонкую ткань в измятое неровное полотно, особенно возле подмышек, там ткань натягивается сильнее всего. Он придвигается ближе. Неплотно сидящие джинсы точно так же извиваются, возле колен особенно. Но еще в одном месте еще сильнее. Он перекидывает свою руку позади меня. На автомате я чуть наклоняясь вперед пропуская ее за спину. Он обхватывает меня и притягивает к себе, поднимает вторую руку и окольцовывает меня. У него горячие ладони, или может просто моя кожа так замерзла. Я прижимаюсь макушкой к твердой мышце на его плече. Чувствую как изгибается спина, вдавливая его локоть в сиденье. Мое лицо совсем близко к его лицу, на уровне подбородка. Так близко, я могу почувствовать как мои губы коснуться ее. Второй рукой он проводит по моей голой ноге. Я чувствую, как мой рот раскрывается еще сильнее. Воздуха! Мне нужен кислород!!!
- Так нормально? -спрашивает он. Я вижу его кадык, он движется вверх вниз. Гул, доносящийся из его груди, волнами проходит сквозь мою грудь. Адам повсюду. Он занял все пространство вокруг меня и это прекрасно. Эти ощущения несравнимы ни с чем, ни один наркоман не испытает такого за все время своего существования. Тепло его рук, то как изгибается мое тело, подстраиваясь под него, это кольцо, твердо сжимающее меня.
Где это слово?
Это не кайф, не возбуждение, не адреналин, не вдохновение, не откровение свыше. Это...все вместе. Это Адам. Это моя любовь, которая убивает медленно, но так сладко.
- Элли, ты слышишь меня?
Я приподнимаю голову и случайно касаюсь его кончиком носа:
- Что?
Он отводит голову чуть назад, чтобы лучше видеть меня:
- Где ты летаешь? - он улыбается, - Неужели влюбилась в кого то?
- Кажется.
- Надеюсь, он тебя достоин. Так теплее? - спрашивает он
Я киваю.
Некоторое время мы сидим молча.
Потом я чувствую что-то теплое на макушке. Оно растекается там будто капли. И понимаю, что это его дыхание.