Мия переходила в третий класс, когда впервые во всей неприглядности обнаружились ее странные наклонности. К урокам это не имело никакого отношения, Мия исправно училась - не то чтобы она была круглой отличницей, но и в хвосте не плелась; у нее был рыжий, кожаный портфельчик с ярко желтым, выбитым на нем рисунком жирафа, полный книжек и тетрадок, примерный вид и все такое. Но, по правде говоря, из всех занятий больше всего ей нравилось спать. Вот в чем была вся загвоздка. В ее родном городе люди приучили себя к трехчасовому сну, детям делалась особая скидка на растущий организм - им позволялось спать пять часов в сутки. Миины семь, а то и все восемь часов отдыха конечно же казались вопиющим расточительством. Но самым неприемлемым являлась такая роскошь, как сны. И взрослые, в особенности учителя, сильно порицали ее за это.
-- Эта девчонка вечно интересуется всякой ерундой! Подумайте, вчера она заявила, что летала во сне и сделала умозаключение, что видимо растет, - качала головой библиотекарша, часто-часто мигая из-под очков совиными глазами, - А затем посмела спросить есть ли у нас некая книжка на эту тему!
-- Но толкователи снов давно запрещены законом! - вознегодовал учитель конституции и осуждающе поцокал языком, -- Следовало бы запретить и отдельным индивидуальностям сновидеть! Просто неслыханно так транжирить время!
Светила науки категорически отказывались внимать никаким доводам в защиту соней."Чтобы стать успешным нужно меньше спать!" - было главным постулатом общества и все стремились к этому не покладая рук, вернее не смыкая глаз. Все, кроме Мии. Безусловно, успешных людей такое непослушание не могло не раздражать. Особенно нервировало, когда - прежде хорошенько выспавшись - она сообщала, как нечто само собой разумеющееся, что "В снах можно все!"
-- Все нельзя нигде! -- как-то раз вышел из себя учитель конституции, -- Ни во сне, ни наяву! -- и чтобы чем-то закрепить эти слова он веско стукнул по столу тяжелым сводом "Прав и свобод человека - с поправками", а затем заставил Мию остаться после уроков и выводить эту фразу на бумаге в течении часа.
От пагубного пристрастия ее взялись отучивать лучшие педагоги. Действовали они с чувством, с толком и с расстановкой. Когда ей случалось замечтаться, всегда находился какой-нибудь добрый самаритянин, который, поймав ее с поличным, мигом пробуждал от грез, громко хлопнув в ладоши прямо у нее перед носом. Поначалу Мии приходилось тщательно скрывать от всех свои сны и фантазии. Порой, когда никто не видел, ей удавалось помечтать украдкой. Противостояние длилось годы. Но учителя не унывали и не жалели сил на благое дело. Со временем она и сама запуталась разбираться, когда спит и грезит, а когда просто ложится в кровать, чтобы восполнить силы. И вот настал день, когда все с облегчением вздохнули, решив, что она наконец подросла.
Как заведено, в последний день весны высокий старшеклассник пронес на своем плече очень симпатичную малышку с медным колокольчиком, и в коридорах отзвенел самый настоящий последний звонок. Выпускникам вручили по букету цветов, учителя всех поздравили, а кое-кого даже расцеловали в обе щеки. Теперь ребятам предстояло пускаться на большом пароходе в открытое плавание.
Мия спускалась по пригорку, помахивая своим стареньким рыжим портфелем. До берега оставалось всего ничего, она чего-то напевала, а все ее друзья уже были на корабле. Они весело болтали и смеялись, поджидая Мию. Она им помахала, и с корабля закричали:
- Мия, поспеши!
Она уже подошла совсем близко к берегу, как тут, корабль внезапно отчалил и стал стремительно удаляться.
- Подождите меня, подождите! - Мия побежала, что есть мочи.
Корабль и не думал останавливаться, на палубе все также весело смеялись. Дул попутный ветер и очень скоро корабль скрылся из виду.
Мия остановилась у опустевшего берега. В прозрачной воде отражалась плоская круглая галька, разноцветные камни усеивали дно. Позади нее пригорок, по которому она спустилась, казался ей теперь таким крутым и высоким.
"Будто бы нельзя было задержаться еще на пару минут, тоже мне друзья называются!", вконец обиделась Мия. Она ужасно расстроилась, что не попадет на выпускной бал и топнула ногой в сердцах. От этого само собой корабль обратно не вернулся. Она разочарованно взмахнула руками и, как ей на секунду показалось, взмыла в небо.
Нет, теперь она действительно летела. Просто сперва плохо понимала, что происходит , как ей это удается, что вполне понятно - все же не каждый день случается полететь стоит лишь взмахнуть руками. И сначала полет давался ей не очень. Ее заносило, тело не слушалось, она то и дело неслась ввысь и тут же камнем падала вниз; даже промокла насквозь. Чтобы не бултыхнуться еще раз она снова устремилась вверх, но опять что-то не заладилось - видимо не рассчитала скорость. Голубой полдень внезапно сменили белые снопы, а затем небо почернело. "Попробую еще", решила Мия силясь видеть в темноте, и постаралась спуститься немножечко пониже. В этот раз все получилось и она парила касаясь молочно-белых пенистых облаков. Весело смеясь Мия уткнулась в ласковую туманность, скрывшись в ней с головой. Ощущение было таким приятным, что она даже перестала лететь в какой-то миг, и тут же захлебнулась морской водой. На сей раз Мия не запаниковала, а плавно вынырнув полетела над самой лазурной поверхностью. Бескрайнее море все было в солнечных бликах, ласково сияло и искрилось, изредка по глади пробегали барашки волн и Мия, подражая им, пробовала лететь дугой. Вдали показался пароход. Теперь ей ничего не стоило его нагнать.
-- Вот удивятся, когда я свалюсь на них с неба! Только полетаю еще немного, - решила Мия, - и поиграю с дельфинами. Да и вообще уже можно не спешить.
Дельфины подплыли совсем близко, она ухватилась за гладкие плавники и они помчались очень быстро с плеском и брызгами, рассекая волны. Немного погодя дельфины нырнули и стали похожи на маленькие субмарины. Странно, но соленая морская вода почему-то не ела глаза, Мия сглотнула, на всякий случай, чтобы не закладывало уши. Хотя на такую глубину ей спуститься еще ни разу не удавалось. А затем она обнаружила, что может дышать под водой и слышит голоса разноцветных рыб. Яркие морские кораллы усеивали дно наподобие пушистого ковра. Мимо проплыла круглая губка, тщившаяся поспеть за морским коньком. Он что-то смешно фыркал, пытаясь отвязаться от губки.
- Почему Вы за мною гонитесь, сударыня? - осведомился конь.
- Ну будьте так добры, окажите мне услугу, подвезите меня. Так хочется поспеть за кораблем, а я совсем набрякла и боюсь не успею, пойду ко дну, так ничего и не увидев - взахлеб поведала губка.
"Выпускной бал, как же я забыла!" спохватилась Мия, но тут обнаружила, что ее преследуют мысли морского конька, уступившего просьбам любопытной торопыги.
"Ни одно доброе дело не оставалось безнаказанным!" - возмущенно звучало в голове у Мии, - "Меня, гордую рыбу оседлал мылкий шарик! Будто бы я какая-нибудь вьючная скотина!".
Мия видела его взбрыкивающую фигурку похожую на вопросительный знак, губка смешно подпрыгивала пытаясь покрепче уцепиться тремя своими лучами за изогнутый загривок.
"Будьте любезны, сударыня, не оторвите мне голову!" вопил он в ответ. Они скачками удалялись, а с ними стихал последний ропот конька.
"Меня поднимет на смех весь подводный мир!" горестно подумал он напоследок.
Мия продолжала прислушиваться, но возмущение иссякло, а у губки похоже не было вообще никаких мыслей.
-- Какая нелепость! -- тут же одернула себя Мия и живо вынырнула на поверхность. Теперь чтобы попасть на корабль ей пришлось бы повернуть обратно, она оказалась довольно далеко или наоборот близко к горизонту и могла видеть оранжевый круг опускающегося солнца. "Да ну их вовсе, бросили меня на берегу!", подумала она о вероломных одноклассниках, и решила еще немного подождать, пока солнечный диск не окунется в море. Закат сделал все вокруг медно-оранжевым, а небо окрасилось в лиловые тона. Мия уносилась дальше и немножечко злорадствовала, потому что летать и окунаться в море вместе с солнцем - гораздо интереснее, чем просто плыть на корабле.
Но вот сгустились сумерки. И Мия что-то затосковала. Она летела весь день, ей стало казаться, что она перелетела целый континент. Впереди показалась суша. Мия очень быстро добралась до берега и уселась на еще теплый от солнца камень, чтобы перевести дух.
То был небольшой риф, поверхность которого была усеяна морскими звездами. Мия никогда не видела живых звезд так близко и заметила, что одна звездочка мучается и ей очень жарко. Она осторожно взяла раскрасневшуюся звезду руками и окунула ее в воду. Звезда благодарно подмигнула и спустилась на глубину. Мия оглянулась, есть ли рядом еще что-то интересное, но за скалами, на фоне рыже-бурого неба виднелись только землистые валуны и насыпи курганов.
Она ступила на пыльную дорогу и отметила, что воздух здесь довольно жаркий. Неподалеку рос большой кактус. Мия шла вперед. Откуда-то доносилось пение, но мелодия была не совсем обычная, не веселая и не грустная, а какая-то пронзительно заунывная. Тут она заметила, что на горизонте, похожее на холм, виднеется небольшое строение с минаретом, на котором сидел полумесяц, направив к небу острые рожки. Здание было очень запущенное и порушенное временем. Неужели я на востоке? - подумала Мия и хотела было вернуться к морю и попробовать полететь дальше. Но тут кое что случилось, о чем Мия предпочла тут же забыть и решила все же отправиться поискать ночлег.
Почти стемнело; пройдя еще немного, она вышла на круглую поляну, поросшую травой, на которой выстроилась дюжина совершенно одинаковых серых домиков в несколько этажей. Несмотря на то, что наступила ночь, поляна была залита тусклым серебристым светом. Откуда-то Мие стало известно, где она находится. То была далекая страна Канадра. Здесь жила ее тетушка Лали - волшебница сна, с которой она не виделась с детства. Родные обычно отзывались о ней двояко. Говорили, что она добрейшее создание без царя в голове.
Едва поселившись в Канадре, Лали нашла ее погоду слишком суровой. "Трех месяцев в году со снегом будет им достаточно", решила волшебница и несколько изменила здешний климат, но видно малость переусердствовала, так что прямо за морем теперь начиналась пустошь с редкой колючей растительностью, по которой только что прошлась Мия.